Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
События, произошедшие в Санкт-Петербурге 9 января 1905 года, вошли в историю под названием "Кровавое воскресенье". В этот день тысячи рабочих собрались на мирное шествие, подготовленное организацией «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга» во главе со священником Георгием Гапоном. Требования у собравшихся были как экономические, так и политические (в том числе созыв Учредительного собрания). Однако царя в тот день в городе не оказалось. За попытками толпы прорваться сквозь оцепление солдат последовал разгона шествия, в ходе чего сотни людей пали жертвами.
Ключевой фигурой этого события стал лидер шествия Гапон, однако трактовки его мотивов у многих историков разнятся. Так, Ленин в своей статье "Поп Гапон" описывает его как "бессознательное орудие" в расправе царя над рабочими и говорит, что не стоит исключать того, что Гапон был "искренним христианским социалистом". По мнению Ленина, он был рупором рабочего класса, но оказался частью жестокого плана по расправе над рабочим движением.
Другой историк, Платонов считает что Гапон был подконтролен социалистам. Платонов, видящий революцию как масоно-сионистский заговор, находит подтверждение своей теории в смерти Гапона, якобы его убили сионисты с целью убрать лишнего свидетеля. Это он подтверждает тем, что заказчиком убийства Гапона был еврей Рутенберг (которого Платонов тоже относит к сионистским заговорщикам).
Зарубежный историк Пайпс в своём труде "Русская революция" верит в то, что Гапон сочувственно относился к русскому народу. Но что касается того, сотрудничал ли он с полицией, Пайпс пишет, что Гапон не скрывал своих связей с властями. Расстрел же он описывает как случайное стечение обстоятельств, произошедшее из-за той эйфории, в которую впали рабочие, не отреагировавшие на холостой предупредительный залп полиции.
Таким образом, нельзя точно определить ни истинных помыслов Георгия Гапона, ни точных причин расстрела рабочего движения. Плюрализм трактовок событий обусловлен прежде всего личной заинтересованностью историка в них. Так, Ленин обеляет человека, стоящего в истоках русской революции. Платонов же пытается найти подтверждение своей концепции революции как сионистского заговора. Пайпс, в свою очередь, руководствуется автобиографией Гапона и пытается найти более рациональные объяснения событий. Подводя итоги, можно сказать, что многообразие интерпретаций исторических событий неизбежно по ряду причин, будь то личная выгода, симпатии, идеология или расхождения в самих источниках. Да и рассказы самих очевидцев событий окрашиваются в их эмоциональные краски и желание приукрасить свою роль в истории, так что любое историческое явление доходит до нас словно через "сломанный телефон", много раз переделанное на новый лад.