Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
104. Теоретичні та ідеологічні засади школи німецької геополітики (кін.XIX – поч. XX ст.)
Выросла школа из интеллектуальной традиции Пруссии и Второго рейха, которая рассматривала использование физической силы в качестве первого аргумента в отношениях между государствами. Синтез идеологических германских мифов с современной индустриальной и военной мощью дал начало государству, в котором на первое место ставились героизм, агрессия, сила и господство. Пруссия рассматривалась как нечто вроде вооруженного лагеря в центре враждебного окружения.
Не случайно О.Бисмарк говорил, что единственными эффективными границами Германии является ее армия. Постепенно сформировалась территориальная концепция обширной и могущественной Центральной Европы, руководимой Германией. Другим народам региона также предлагалась защита от внешней опасности, особенно от Франции на Западе и России на Востоке. Эти идеи получили наиболее законченное выражение в книге Й.Парча «Срединная Европа», опубликованной в 1906 г., и работе Ф. Наумана под тем же названием, появившейся в разгар первой мировой войны в 1915 г.
В книге Наумана красной нитью проходит мысль о том, что Срединная (Центральная) Европа является продуктом войны, «Мы сидели вместе в военной экономической тюрьме, мы боролись вместе, мы обречены на то, чтобы жить вместе». Под «военной экономической тюрьмой» подразумевалась экономическая блокада, установленная странами Антанты, прежде всего Великобританией, против стран Центральной Европы. Науман видел та кое устройство в послевоенной Европе, при котором будут две «великие китайские стены» военного и экономического характера, простирающиеся с севера на юг через весь континент: одна между Германией и Францией, а другая между Германией и Россией. Науман был озабочен тем, чтобы не допустить появления третьей стены между Австро-Венгрией и Германией, которая могла ослабить обе страны.
Что касается малых стран, то Науман полагал, что потребности обороны и экономическая централизация сделают для них невозможным выживание без союзов с великими державами. Поэтому он настойчиво обосновывал идею о необходимости присоединения к Срединной Европе балканских государств и Италии. Он предлагал создать нечто вроде сверхгосударства в форме довольно рыхлой конфедерации, занимающейся, прежде всего экономическими и оборонными вопросами. Речь шла, в сущности, о широком центральноевропейском общем рынке. В качестве важного условия реализации своего проекта Науман выдвигал формирование наднациональной центральноевропейской идентичности. Центральноевропейцы, говорил он, должны испытывать лояльность, как к своей нации, так и к более широкому отечеству.
Причем, проводя аналогию между Священной Римской империей и Германией, Науман отводил господствующие позиции в этом центральноевропейском сообществе Германии. «Срединная Европа, — писал он, — будет иметь германское ядро, будет добровольно использовать немецкий язык, который знают во всем мире и который уже является языком межнационального общения в Центральной Европе. Но он должен с самого начала выказать терпимость и гибкость по отношению ко всем соседним языкам, которые связаны с ним».
Среди германских геополитиков необходимо упомянуть также К. Хаусхофера, Э.Ванзе, В.Зиверта, К.Росса, И.Кюна, Р.Хеннига и К.Фовинкела. После прихода к власти нацистов в 1933 г. Институт геополитики получил признание в высших эшелонах власти Германии. Но парадокс состоит в том, что Хаусхофер в 1944 г. был заключен в концентрационный лагерь Дахау, а его сын казнен по обвинению в предполагаемой связи с армейскими офицерами, ответственными за июль ский заговор 1944 г.
В центре внимания Хаусхофера и его коллег стоял вопрос о «германской ситуации», т.е. о положении Германии в системе европейских и мировых держав. Это объяснялось тем, что для Германии вопрос о границах и соответственно жизненном пространстве всегда сохранял актуальность.
Ключевыми в построениях Хаусхофера были выражения «кровь и почва», «пространство и положение» «сила и пространство», «жизненное пространство». Главной движущей силой государства он считал обеспечение и расширение жизненного пространства. Расширяя свое жизненное пространство, утверждал он, динамическое государство обеспечивает себе большую экономическую автаркию или независимость от своих соседей. Завоевание такой свободы рассматривалось как показатель истинной великой державы. Важным способом территориального расширения такой державы, по его мнению, является поглощение более мелких государств. В этом отношении Хаусхофер был солидарен с отцами-основателями геополитики в их приверженности установкам социал-дарвинизма.
Считая, что периоду господства морских держав приходит конец, и что будущее принадлежит сухопутным державам, он вместе с тем придавал важное значение и морской мощи государства как средству защиты и расширения его границ. Считая Центральную Европу оплотом Германии, Хаусхофер указывал на Восток как на главное направление германской территориальной экспансии. Хаусхофер рассматривал Восток как жизненное пространство, дарованное Германии самой судьбой.
По схеме Хаусхофера, упадок Великобритании и более мелких морских держав создал благоприятные условия для формирования нового европейского порядка, в котором доминирующее положение занимает Германия. Такой порядок в свою очередь должен был стать основой новой мировой системы, базирующейся на так называемых панидеях. Среди последних он называл панамериканскую, паназиатскую, панрусскую, пантихоокеанскую, панисламскую и панъевропейскую.
К 1941 г. Хаусхофер подверг эту схему пересмотру, в результате чего было оставлено лишь три региона, каждый со своей особой панидеей: пан-Америка во главе с США, Великая Восточная Азия во главе с Японией и пан-Европа во главе с Германией. В целом же главный пафос построений Хаусхофера и его коллег из Института геополитики в Мюнхене состоял в том, чтобы сформулировать доводы и аргументы, призванные обосновать притязания Германии на господствующее положение в мире. Очевидно, что Хаусхофер как бы подвел окончательную черту под традицией, заложенной Мэхеном и Ма-киндером, суть которой состояла в попытках органического соединения географического детерминизма и силовой политики. С этой точки зрения традиционная геополитика стала предтечей современной теории политического реализма.