Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
© 1995 г. В. ЗАГАШВИЛИ
Экономический национализм и национальные экономические интересы
(Статья первая)
В феномене национализма, как и во всяком эгоизме — индивидуальном или кол лективном, есть нечто не вполне благородное, не вполне достойное. Это становится особенно очевидным, когда под видом защиты "высоких" национальных целей выс,-тупает вполне приземленный интерес отдельных политических или экономических групп. При этом сознательно "завышают" уровень проблем: экономическим раз ногласиям придается политическая окраска, затем в оборот вводятся такие понятия, как национальная безопасность, историческая миссия ы, наконец, национальная идея. Внимание населения переключается с экономических тягот на. геополитические амбиции., .
Политики, строящие свою карьеру на националистическом (фундаменте, по долгу службы прибегают к выспренной фразеологии, к таким понятиям, как "пробуждение нации" или "национальный дух". Если националисты считают возможным призывать себе на помощь духов, вполне уместно спросить их, к каким именно духам они взы вают. Между тем критерий прост: если во имя идеи приносятся в жертву чужие жиз ни — мы имеем дело с кровожадным кумиром, окутавшим своих служителей дурманом идолопоклонства. "Эмиль Дюркгейм считал, что, поклоняясь божеству, общество пок лоняется своему собственному замаскированному образу. В националистический век общества поклоняются себе нс стыдясь и открыто, пренебрегая всякой маскировкой"'. В этом свете идея о самоценности нации заслуживает скорее не восхищения, а осуждения.
Мистический флер, которым пытаются окутать национализм, способен привести лишь к возникновению миражей, "освятить" эгоистические установки. Следуя пос ледним, люди испытывают чувство вины и желают снять ее с себя путем получения санкции свыше. Чем большим насилием сопровождается реализация конкретных устремлений, тем больше чувство вины, тем сильнее жажда "оправдания". Неу дивительно, что в национализме эта потребность выливается в создание идео логических систем, имеющих мистический оттенок.
Обращение к туманным категориям, соответствующим постулату о самоценности нации, выводит обсуждение за позитивные рамки, а значит и за рамки данной работы. Мы сосредоточим внимание на экономической стороне вопроса и рассмотрим основу
ЗАГАШВИЛИ Владислав Степанович, кандидат экономических наук, старшин научный сотрудник ИМЭМО РАН. ' Э. Г е л .1 ii е р. 1 [ацин и иацноналичм. М.. 1991, стр. 128.
национализма, коренящуюся в характере внутриобщественных и международных отношений, а также проанализируем понятие национального экономического интереса, выделив в качестве главного — обеспечение национальной эконемической безо пасности. Темами последующих двух статей станут, соответственно, геоэкономичес кая и внешнеэкономическая политика национализма.
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ КУЛЬТУРЫ
Взрыв националистических настроений, сопровождающий распад СССР, дает бо гатый материал, подтверждающий тезис о национализме как инструменте, исполь зуемом политиками в корыстных целях, В ходе борьбы за государственные посты лидеры бывших союзных республик произнесли немало слов о пробуждении, правах и "миссии" той или иной нации. Как это ни прискорбно, борьба велась не только с трибун и страниц печати, а в ряде случаев вылилась в кровавые войны, унесшие тысячи жизней. Отдавая себе отчет в том, что только экономической стороной вопроса-дело не ограничивается, попытаемся вскрыть именно экономические интересы, стоящие за националистической риторикой и питающие то яростное ожесточение, с которым граждане в недавнем прошлом незыблемо единой страны принялись делить "место под солнцем". Для анализа проблемы как нельзя лучше подходит концепция английского ученого Э. Геллнера, созданная им еще до начала распада Советского Союза.
Сам термин "национализм" Геллнер употребляет "для обозначения принципа, требующего, чтобы политические и этнические единицы совпадали, а также чтобы управляемые и управляющие внутри данной политической единицы принадлежали к одному этносу"^. Возникновение национализма он связывает с переходом к инду стриальному обществу, основанному на непрерывном экономическом прогрессе и новом типе разделения труда, требующем высокой коммуникативности, мобильности и взаимозаменяемости его граждан. Эти требования обеспечиваются единой культурой и соответственно централизованной системой образования, поддержать которую под силу одному лишь государству. Благополучие индивида в этих условиях определяется его способностью к деятельности в том или ином культурном пространстве, каждое из которых контролируется государством, ставящем этому пространству политические границы. •
В соответствии с концепцией Геллнера основу национализма составляет эко номическая значимость, приобретаемая политически централизованной культурой в индустриальном обществе. "Культура теперь — это необходимая общая среда, источ ник жизненной' силы или скорее минимальная общая атмосфера, только внутри которой члены общества могут дышать, жить и творить"^. При прочих равных условиях в современном обществе успеха добивается тот, кто лучше усвоит его централизованно поддерживаемую культуру. Люди, принадлежащие к различным локальным культурам, стараются придать такое централизованное положение либо своей, либо близкой к ней культуре. Обеспечить такую ситуацию может только сила государственной власти. Поэтому они заинтересованы в защите той политической власти, которая покровительствует усвоенной или предпочитаемой ими культуре; в безопасности своего государства, создающего для них наилучшие предпосылки дос тижения экономического успеха и продвижения по социальной лестнице.
Неудовлетворенность части населения союзных республик господствующей со циально-культурной средой стала одним из объективных факторов распада СССР. Перспективы сделать карьеру в советских условиях были хуже у людей, живших в удалении от культурных центров и слабо владевших русским языком. Поэтому они рассматривали образование своего суверенного государства как способ создания более
^ Э. Г ел л II е р. Указ. соч., стр. 5. •Э. Гелл II с р. Указ. соч., стр. 93.
благоприятной для них социокультурной среды. Различия .в этой сфере особенно ве лики между государствами Средней Азии и странами, расположенными в европейской части бывшего СССР. Но языковая проблема остро стоит во-всех случаях и во всех государствах. После распада СССР она проявилась с точностью наоборот: теперь уже русскоязычное население стран ближнего зарубежья оказалось в социокультурной среде, где относительные преимущества имеет титульная нация.
Острейшие конфликты, возникшие на территории бывшего СССР, выявили пер востепенную значимость языковой проблемы во всем комплексе социокультурных вопросов. Болре того, в условиях, когда принципы недискриминации по этническому признаку входят в законодательство всех государств, претендующих на статус цивилизованных, владение государственным языком становится единственным офи циальным требованием, выполнение которого автоматически уравнивает шансы граждан в продвижении по общественной лестнице. ' •• '
Но для того, чтобы йолучить это ^гарантируемое законом выравнивание шансов, необходимо стать гражданиномданного государства. В связи с,этим.важнейшая.роль в охранении социокультурной. среды отводится иммиграционной политике. Предо ставление гражданства тесно увязывается не только со знанием государственного языка, но и с дополнительными требованиями (ценз оседлости и место рождения), преследующими цель уменьшит», число кандидатов-носителей иного языка и иной культуры. Этим требованиям придается особенно большое значение, когда речь идет о крупных массах иноязычного населения.
Некоторые бывшие союзные республики заняли в этом вопросе особенно жесткую позицию, отчасти объясняемую сложившейся в них демографической ситуацией, при которой граждане титульной нации, занимающие относительно небольшую долю в населении, испытывали тревогу цо поводу возможности сохранения предпочитаемой ими культуры. Сомнительным в их позиции выглядел подход .к иноязычному населению с мерками иммиграционной пол.11тики, что противоречило общепризнанным демократическим принципам, защищающим права человека.
На практике кадровая политика руководства ряда стран СНГ носила явно дискри минационный характер, ломая тенденцию к более или менее пропорциональному участию этносов в управлении государством. Так, ч 1994 г. нетитульные этносы, составляющие 57% населения Казахстана, были представлены одним из семи вице-премьеров, одним из семи руководителей аппарата президента и совершенно отсут ствовали среди пяти гoccoвeтникoв''. :
Поскольку сохранение социокультурной среды имеет столь высокую эконо мическую значимость, понятна озабоченность, которую проявляют страны, столк нувшиеся с экономической и сопровождающей ее культурной экспансией других государств. Экономический национализм развивающихся стран как выражение их национальных интересов, — это реакция слабых на иностранное проникновение. Сов ременная международная система, являющаяся преимущественно результатом раз вития западного капиталистического мира, для многих развиваю.щихся стран пред ставляется продуктом чуждой им культуры, порабощающей местную культуру, системой, отвечающей интересам обществ западного типа (и созданной в их •ин тересах) и плохо адаптируемой к потребностям развивающихся, народов-".
Угроза экономике страны исходит не от неких "национальных" черт другой эко номики, а от нестыковки существующей социокультурной среды с проникающей в нее системой. Оперируя известным понятием "техноструктура",Дж.Гэлбрейт пишет о том, что культурное влияние ТНК "не является специфически американским. Оно представляется таковым лишь потому, что огромное число многонациональных кор пораций возникло именно в Соединенных Штатах. Как легко убедиться, культурное влияние стол), же мощных техноструктур, возникших в других странах, ничем не
"Независимая газетп",-2.1У. 1994. •
К. К и о гг. 1'liu Power оГ Nations: tliu Political Ecoiioiny of liilci'nalional Relations. New York, 1975, pp. <__'>•>c^
228—229 18
.отличается от американского. Наиболее заметной чертой современной корпорации, а
•следоаательно, и планирующей системы являются однообразие ее культурного воз действия вне зависимости от национального происхождения"^.
Развивающиеся страны обеспокоены импульсами к модернизации, исходящими извне и'имеющим»'не только конструктивную, но и деструктивную направленность. Способность общества справиться с этими'импульсами зависит от уже достигнутого уровня.модерни^ации.В ныне развитых странах модернизация и взаимозависимость росли вначале медленно, и потребность в контроле правительства за этими про цессами была соответственно небольшой. Сегодня для развивающихся стран контакт с'высокомодернизйр0ванными обществами 6 значительной Мере стаЛ шоком, для смягчения которого требуется соответствующая правительственная политика, как это было в Япониив прошлом веке. -г" Между тем, внутренняя политическая ин+егрированность развивающихся обществ
•невелика, а государства в них структурно слабы. Государственное строительство пог лощает все силы общества. Неудивительно, что давление извне, требующее мо дернизации, может оказаться невыносимым и расцениваться как вредное и эксплуа таторское. В этих условиях создание сильного государства рассматривается как единственный способ воздействия на международное распределение благ. В ре зультате озабоченность развивающегося мира внутренней интегрированностью и ав тономностью для государственного строительства породила реакцию интенсивного самоутверждения, которую называют национализмом^.
Сходные процессы можно проследить ив молодых постсоветских государствах. Все они с различной степенью трудности переживают процесс становления своей государственности. Такого рОда реакции не чужды и странам, составляющим опору современного западного мира. Традиционно они характерны для Франции, особенно ревниво относящейся к проникновению американской культуры: Любая "уни кальность" не может быть все время равной самой себе, она постоянно изменяется, Но эти изменения не должны носить чересчур радикальный и Внезапный характер, чреватый опасностью потерять собственные ориентиры. Отсюда возникает необ ходимость балансирования между использованием влияния извне как фактора раз вития и его сдерживанием для сохранения контроля над ситуацией.
Проблема социокультурной общности особенно актуальна для такого .мно гонационального государства, как Россия. К счастью, в Масштабах всей России в целом эта проблема едва ли проявится как проблема общегосударственного языка, на статус которого у русского языка конкурентов не предвидится. Однако, в начале 90-х годов и России пришлось столкнуться со сложной социокультурной ситуацией в своих восточных регионах, подвергшихся массированному наплыву нелегальных иммиг рантов из Китая. Используя механизм совместных предприятий, Китай перебрасывал своих граждан, создавал китайские деревни и колонии на окраинах промышленных центров, воздвигая тем самым свои форпосты на востоке россии.
Процесс этот принял столь широкие масштабы, что, характеризуя его, местные российские руководители использовали такие обороты, как "ненасильственная ок купация", "мирная экспансия", "открытый самозахват сибирской земли гражданами КНР". Но настоящая проблема Заключается нестолько в масштабах, столько в не контролируемости тревожной тенденции. Как заметил губернатор Красноярского края, "мы не хотели бы, в итоге получить ситуацию, при которой не сможем контролировать территории, ресурсы, экономику"^. Очевидно, для решения этой проблемы требуется соответствующая иммиграционная политика.
Сохраняющиеся социокультурные различия и различия политических систем в значительной степени определяют темп интеграционных процессов. Они, в частности,
Джон К. Гэлбрс i"i т. Экономические теории и цели общества. М., 1979, стр. 222. " К. К п о 1- г. Ор. cit„ pp. 228—229. . ^••Известия", 16.1V. 1994.
оказывают сдерживающее влияние на, интеграцию России со странами Центральной Азии. Взаимная приемлемость культур объединяющихся народов, их способность. образовать единую централизованную культуру, устраивающую граждан обоих, государств, является фактором политического объединения. • ;
В осуществлении своих функций как охранителя социокультурной среды, благоприятной для его граждан, и как защитника ресурсов, находящихся .в рас поряжении данной страны, государство опирается на право суверенитета. Используя это право, государство проводит политику, направленную на защиту экономических интересов его граждан как на территории своей страны, так и за рубежом. Существо этнической проблемы составляет выяснение государственной принадлежности этноса. Разрешение конфликта всегда принимает государственную форму. Иначе и быть не может в условиях международной системы, элементами которой являются суверенные государства.
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ СУВЕРЕНИТЕТ
Государства суверенны постольку, поскольку они не являются участниками каких-либо иерархических структур. Анархичности международной системы сопутствует суверенность ее элементов — государств. Собственно, наличие государств как суверенных образований и делает мировую систему международной. Правильнее было бы говорить не о том, что мировое хозяйство состоит из национальных, а о том, что оно разделено на них. Также и мировой рынок разделен на национальные. Разграничение это условно, как условно разделенце торговли на внутреннн?1р и. международную: одно понятие существует постольку, поскольку существует другое. Ни у того, ни у другого вида торговли нет приоритета друг перед другом в смысле очередности возникновения; он принадлежит торговле вообще — мировой торговле.
Понятия международный и национальный, внутренний и внешний взаимо-обусловливают друг друга, возникают одновременно с появлением государственных границ и могут уйти только с исчезновением последних. Исторически существование мировой экономической системы в ее международном качестве ограничено су ществованием национальных хозяйств, понимаемых как хозяйства суверенных госу дарств.
Суверенное равенство государств является основополагающим принципом меж дународной политической и экономической систем. Им утверждается полновластие государства на его территории и его независимость в международных отношениях^. Государства обладают суверенитетом над своими естественными ресурсами и своей экономической деятельностью. Каждое государство имеет право свободно выбирать и развивать свои политические, социальные, экономические и культурные системы'". В соответствии с принципом неподчиненности государств каким-либо другим .властным субъектам, суверенитет означает право на принятие самостоятельного решения, включая и право на отказ от ранее принятых решений". •',
Экономический суверенитет, по Ч.Киндлбергеру.цроявляется в трех основных сферах: . .. , . .
1. Налогообложение. Права облагать налогами, расходовать полученные средства и брать взаймы являются неотъемлемыми чертами суверенитета, но это не означает, что они принадлежат исключительно центральному правительству. Частично эти права имеют и местные власти (штаты, провинции, города и деревни), а разделение полномочий между ними складывается исторически.
См. Н.А. Ушаков. Суверенитет в современном международном праве. М., 1963: Д.И. Б р а т а ш в и л it. Принцип суверенного равенства государств в международном праве. М., 1978.
MM. Б о rye л а вс к и ч. Международное экономическое право. М., 1986, стр. 96. ' ' R.N. Cooper. The Economics of Inlei-depeiulence. New York, 1968/1980, p. 4.
2. Торговая политика. Имеются исторические примеры ущемления национального суверенитета в области внешнеторговой политики, в частности тарифного регу лирования: Турция во второй половине XIX — начале XX в., Китай во второй по ловине XIX — первой половине XX в., Доминиканская Республика в конце XIX — начале XX в1 '
3. Денежная политика. Действует принцип: одна страна — одна денежная по литика. Так, разделение Германии после второй мировой войны фактически произошло после того, как западные державы заменили рейхсмарку дойчемаркой^.
Предпосылкой идеи свободы страны является идея свободы личности, распро страняемая на сферу международных отношений. Политические и юридические принципы, сформулированные первяначально для обеспечения и гарантирования свободы индивида, были распространены на страну, которую стали рассматривать в качестве коллективной личности, наделенной особыми свойствами и неотъемлемыми правами'^. Следует уточнить параметры государства, которому в известном смысле вверены судьбы его граждан, и безопасность которого, как предполагается, сос тавляет их общий интерес. Очевидно, что на эту роль едва ли может претендовать государство, в котором попираются права большей части граждан в интересах правящего меньшинства.
Граждане будут заинтересованы в сохранении лишь такого защитника их ин тересов, который сам, в свою очередь, не будет представлять для них угрозу. В по литических терминах сегодняшнего дня это означает, во-первых, что право на выражение неких национальных экономических интересов в принципе можно признать лишь за государством с демократическим политическим устройством.' Во-вторых, •только в таком государстве правомерно существование главного национального экономического интереса — национальной экономической безопасности.
Поскольку последний тезис представляет собой только пожелание, принцип неп рикосновенности государств, составляющий наиболее существенную черту суве ренитета, вступают в противоречие с принципом приоритетности прав человека. Данное противоречие едва ли имеет рациональное решение. Ведь создание неких международных полицейских сил, гарантирующих соблюдение прав человека в любой стране, означало бы не только ущемление ее суверенитета, с чем можно было бы согласиться, но и явилось бы шагом к созданию планетарного государства. А при его возникновении личность лишается последнего действительного гаранта своей свобо ды — возможности искать прибежища в другой стране.
Итак, анархичность международной системы и государственный суверенитет служат взаимообусловливающими категориями. Принципиальное значение при этом имеет, по нашему мнению, не само по себе участие государства в некоей наднациональной организации или иная форма ущемления его суверенных прав, а добровольность или подневольность такого участия или "ущепления", подра зумевающие соответственно возможность или невозможность возвращения госу дарством его суверенных прав по его собственному усмотрению.
Проблема суверенизации республик, входивших ранее в состав СССР, в начале 90-х годов открыла в себе такие глубины, о существовании которых многие до гадывались и даже предостерегали, но заглянуть в которые мало кто осмеливался. В данный момент не известно, как пойдет дальше развитие процесса суверенизации. Но возникает вопрос, могут ли вновь образованные государства стать суверенными не формально, а действительно?
Если исходить из трех признаков экономического суверенитета по Киндлбергеру, то — не в ближайшем будущем. Проще установить собственные налоги. Сложнее обстоит дело с регулированием внешнеэкономических связей, поскольку здесь уже нужны определенные технические средства. И самым трудным моментом является
^ Cli. Р. К I n d ie b e ige r. Power and Money. New York — London, 1970, pp. 39, 42, 43, 45.
'•" H.J. М о r g e n t ha u. Dilemmas of Politics. Chicago, 1958, p. 171.
введение национальной валютыы ибо дляяяяяяяяяяяяяяяяяя бы минимальные валютные резервы, скажем.для выкупа тиража национальных банкн-от, отпечатанных за рубежом из-за отсутствия собственной полиграфической базы. Жизнь далабще более яркие примеры, когда бывшие союзные республики заказывали за рубежом изготовление-символов своейгосударственности—-флага и герба. • . •'
В возникновении и поддержании центробежных тенденций сыграли роль факторы, действующие не только на периферии, но и в центре, место которого после распада Союза заняло Россия. И нельзя^сказать».чтобы она уж очень атому со.противлялась. Говоря о сложных проблемах, сопровождающих введение республиканских, а в весьма проблематичной перспективе — и региональных валют, приходится признать, что в какрй-то м.ере Россия самаподтолкну.яа сопредельные страны к этому выбору. Вероятно, имея в своем распоряжении такой инструмент силового экономического воздействия, как печатный станок, онарассчитывала использовать его для удержания этих стран в орбите своего влияния. Эффект такого воздействия оказался, однако, слишком большим, и руководители ряда. молодых государств решили, что разрыв связей и выход из "зоны рубля" обойдется дешевле. Разумеется^свою роль них выборе сь,1грали и другие факторы материального и нематериального порядка, индивидуальные для каждой страны. .
НАЦИОНАЛЬНЫЕ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИНТЕРЕСЫ
После выборов 12 декабря 1993 г., продемонстрировавших политический успех националистической риторики, тема'национальКыхийтёрйсой России, бывшая ранее "коньком" оппозиции, приобрела официальный статус: Впрочем, обращение к заботе о национальных интересах не носило чисто Спекулятивного характера; К этому врейени окончился период эйфории в отношении руководства России к Западу, и, в частности, "медовый месяц" в российско-американских отношениях. Пришло осознайие особых интересов России» мире, возможности их противостояния интересам других Стран, в том 'числе и самых свободных и демократических.
В основе различных проявлений национального интереса лежат так называемые "главные национальные интересы", к которым относят "внешнеполитические ин тересы государства, связанные с обеспечением его безопасности и целостности как определенной социально-экономической, политической, национально-исторической и культурной общности: с защитой экономической и политической независимости государства""*. Ключевыми в этом определении являются три сло'ва: целостность, независимость и безопасность. '
Основываясь на данном подходе, под главным национальным экономическим интересом (НЭИ), вероятно, следует понимать общую заинтересованность граждан в сохранении народного хозяйства как единого целого, как системы, обладающей независимостью в принятии решений. Последнюю можно иначе назвать политической независимостью, поскольку экономическая независимость на сегодняшний день представляется в лучшем случае утопией. ПониМаемый^ким образом главный НЭИ 'заключается в обеспечении безопасности национальной экономической системы и проистекает из самой структуры мирового хозяйства, поделенного на отдельные суверенные, самостоятельные, самоокупающиеся и соперничающие межДу собой комплексы. • ,.
Говоря о национальной экономической безопасности, мы имеем в виду безопасность двух подсистем народного хозяйства—-рынка и государства — в их+есной связи с безопасностью ее граждан. Каждый элемент этой системы мож^ет служить по отношению к другому как источником угрозы, так и гарантом безопасности. При этом
Э.А. П о :i д II я к о в. Понятие национального интереса. Национальные интересы: таория и практика. М., 1991, стр. 44. . ..
22
нельзя забывать, .что экономическая безопасность страны является не самоцелью, а лишь средством обеспечения экономической безопасности ее граждан. . Угрозы экономической безопасности граждан могут исходить как изнутри стран, так и извне. Они могут преодолеваться в автоматическом режиме за счет исправного функционирования рыночного хозяйства страны (подсистемы рынка), либо требовать перехода на ручное управление, то есть подключения регулирующих органов (подсистемы государства). К проблеме безопасности собственно подсистемы рынка относится ее способность сохранять устойчивость при внешних дестабилизирующих воздействиях. Для безопасности подсистемы государства важно сохранить не зависимость в: принятии решений. Угроза потери государственных должностей не имеет никакого отношения к проблеме безопасности страны в любом ее аспекте, хотя попытка смешения и подмены проблемы безопасности страны проблемой безопасности государственного аппарата или, проще, лиц, находящихся у власти, является общим местом. ." j . .• :•• ' ' •
Внешние угрозы могут иметь своим источником как силовое Противостбяние стран в сфере международных экономических отношений, так и проистекать из стихийного и неустойчивого характера функционирования мирового хозяйства. Основу для анализа угроз первого типа составляет теория баланса сил, разрабатываемая полИтолОгией в русле так называемого "реалистического подхода". Второй тип угроз составляет объект изучения теорий "открытой экономики".
Негативных воздействий бесчисленное множество, и их нельзя учесть цент рализованно. Поэтому основная нагрузка в системе национальной безопасности падает на частную, рыночную, децентрализованную подсистему национального, хозяйства. Что,же касается государственный, плановой, централизованной подсистемы, то она составляет лищь. верхушку .айсберга систему национальной экономической бе зопасности. Такие параметры этих двух подсистем национального хозяйства, являю щихся в то же время подсистемами национальной безопасности, как их слаженность между собой, сочетание стабильности и гибкости, предсказуемости со способностью быстрого реагирования на изменение внешних условий, составляют важнейшую ха рактеристику системы национальной экономической безопасности. Сбои в функцио нировании социально-экономического механизма могут свести на нет любые достижения в накоплении материальных компонентов. По существу устойчивость и целостность этого механизма выступает однрвременно и главным объектом .защиты, и центральным компонентом системы национальной экономической безопасности.
В соответствии с принципами построения современной международной системы выразителем национальных интересов выступает государство. Но процесс выделения общего из многочисленных интересов конкретных физических и юридических лиц осуществляется отчасти через формализованные процедуры, а отчасти стихийно, и протекает отнюдь не идеально. Так называемый "социальный консенсус" пред ставляет собой результат ожесточенной и далекой от "справедливости" борьбы носителей конкурирующих интересов за получение права выражать "национальный интерес'"-^.
Влияние лоббистских групп на внешнеэкономическую пЬлитику—,это хорошо исследованная проблема. Способ такого влияния описывается с помощью ряда моделей, вошедших в стандартные зарубежные учебники по международным эко номическим отношениям. Согласно теорвд1 "ущерба от импорта", наибольшую защиту от иностранной конкуренции получают отрасли, в наибольшей мере подверженные ее разрушительному влиянию. Теория "заинтересованной группы" утверждает, что степень защиты от импорта прямо пропорциональна уровню концентрации в отрасли и обратно пропорциональна уровню концентрации потребления ее продукции. Этим, в частности, объясняется более высокий уровень импортных пошлин на готовые изделия
^ "Национальные интересы: теория и практика".'М., 1991, стр. 120; R. Deb ray . La puissance et les l•eves.Pal•is,1984,p.l2».
23
по сравненина с сырьем и комплектующими материалами. Из других теорий можно отметить теорию "международного торга", учитывающую влияние зарубежны-х производителей на экономическую политику импортирующей страны. Понятно, что большими возможностями по представлению своих интересов в лобби правительств других стран обладают более крупные и экономически значимые государства'^.
Пример иностранного лоббирования дает контракт на приобретение в лизинг двух американских "Боингов" российской частной авиакомпанией "Трансаэро". Согла сованная сделка повисла в воздухе из-за введения с 15 марта 1994 г. новых импортных пошлин, приводивших к повышению цены на 50%. В хорошо знакомом нам "порядке исключения" новые тарифы к этой сделке не применялись. По данным газеты "Известия", "прямым лоббистом своего национального бизнеса" выступил министр торговли США, находившийся тогда в России и поставивший этот вопрос перед рос сийским премьером^.
В несовпадении интересов отдельных граждан и социальных групп заложена возможность неоднозначного влияния государства на безопасность индивидов. Го сударство не только гарантирует индивидам определенную безопасность, но и пред ставляет собой источник угроз для них. Безопасность страны также зависит от ин дивидов — от их целей, расстановки сил в обществе, исхода политической борьбы и курса, проводимого победившей группой^.
В современный период, когда наблюдается усиление дезинтеграционных процессов внутри отдельных стран и внутристрановые социально-экономические объединения стремятся выйти на международную арену, возникает новая форма разрешения противоречия между национальными и групповыми интересами. При этом групповые интересы сбрасывают ненужную им уже маскировку и выступают под своим соб ственным именем. "Национальный патриотизм вытесняется групповым"'^. Тенденции такого рода нетрудно проследить в современной россии. Причем зачастую под видом культурно-этнического патриотизма выступает своеобразный территориальный, оп ределяемый "пропиской" патриотизм, не имеющий под собой никакой социокультурной основы и преследующий сугубо меркантильные цели.
Ярким проявлением этого феномена послужило движение за суверенитет, развернувшееся сначала в восточных, а затем и в центральных областях России. В основе этого стремления лежали интересы политических групп, терявших свои позиции в результате осуществления экономических преобразований. Что же касается населения, то для его "соблазнения" борцы за региональный суверенитет использовали в качестве приманки природные богатства своих регионов, которые, как пред полагалось, и должны были составить основу безбедной жизни. Не обходилось, ра зумеется, и без ссылок на эксплуатацию со стороны "центра" и, конечно же, замалчивались как проблемы капитальных вложений в разработку полезных ис копаемых, так и проблемы сбыта добываемого сырья на мировом рынке в ко личествах, способных обеспечить удовлетворение экономических запросов регио нальных патриотов.
НАЦИОНАЛИЗМ И КОСМОПОЛИТИЗМ
Использование этических норм в политике, дилемма частного и .общего, на ционального и мирового интереса лежат в основе раздела идеалистов и реалистов в политике. Первые призывают к использованию норм индивидуальной нравственности при подготовке и оценке политических решений. Главная особенность позиции
См. П.Х. Л и II д ер т. Экономика мирохозяйственных связей. М,, 1992, стр. 263—266. '" "Известия", 5. IV. 1994.
^ В. В u z я ii. People, States and Fear. Brighton, 1983, pp. 32—34.
^ James N. R о se n a u, Turbulence in World Politics: a Theory of Change anticontinuity. Prinston, 1990, p. 435.
идеалистов заключается в том, что, отказываясь признавать ведущую роль фактора силы в международных отношениях, они объявляют национальный интерес амо ральной категорией, неприемлемой для формирования политики государства. Логи ческим продолжением этого тезиса является преобразование мировой системы из анархической в иерархическую, во главе которой находилось бы мировое пра вительство^.
Реалисты же, напротив, считают, ччо в анархической международной системе отношения не могут строиться иначе как на силовой основе, по гоббсовскому принципу "войны всех против всех". Более того, по мнению Г. Моргентау, "сам национальный интерес имеет моральное содержание, потому что национальное сообщество является единственным источником порядка и единственным защитником минимальных'мо-ральных ценностей в мире, страдающим недостатком порядка и морального консенсуса за пределами границ национального государства"^'. Недостатки, свойственные способу выражения и осуществления национального интереса, таким образом, не могут служить основанием для его "упразднения". При всем несо вершенстве этой категории она остается более реальной, чем призывы к совершенству, которые слишком часто служат лишь ширмой для действительных намерений.
Эти рассуждения во многом совпадают с некоторыми принципами американского политического консерватизма, сформулированными К. Холмсом. Среди них прямое отношение к рассматриваемой проблеме имеют следующие положения: "Главное, что у Соединенных Штатов есть обязательство только перед своим народом. Только до определенной степени Америка должна помочь себе, оказывая помощь другим. Поэтому настоящая консервативная политика не может быть изоляционистской. Чтобы быть свободными дома, мы должны обеспечить себе безопасность за границей. Но это не означает и крестового похода за демократию. Америка недолжна воевать за другую страну, если это не затрагивает стратегических интересов США. Правительство не имеет права просить американцев жертвовать собой всего лишь ради независимости другой нации. Если американские войска и защищают своего демократического союзника, то свобода-другой страны должна каким-то образом служить свободе и процветанию США... Америка не должна предпринимать вооруженных действий или прибегать к экономическим санкциям против других стран только, из моральных побуждений, особенно если это повредит американским производителям. Правительство также не имеет права использовать деньги налого плательщиков для оказания помощи другим государствам, не доказав сперва, что это будет выгодно r первую очередь самим Соединенным Штатам"^.
Выбор междунациональными и космополитическими интересами в конечном итоге сводится к вопросу о принесении первых в жертву вторым и попадает таким образом в категорию моральных вопросов. Существование этической мотивации в севере межгосударственной политики отрицается теоретиками и практиками, стоящими на "реалистических" позициях. Но полностью сбрасывать со счетов этот аспект, ду мается, не следует, хотя значимость его по сравнению с другими факторами дей ствительно минимальна, а область применения ограничивается преимущественно сло весной сферой, не подкрепленной практическими делами, если эти дела .не подкреплены в свою очередь практическим интересом.
Этический поступок всегда несет в себе элемент жертвы и сложность применения этических принципов в межгосударственных отношениях связана, вероятно, в первую очередь с этим аспектом. Жертва — дело сугубо добровольное, и государственный деятель, которому граждане его страны доверили защиту их интересов, не имеет никакого права поступаться их интересами, оправдывая это соображениями, которые
"Национальные интересы": теория и практика", стр. 90. ^ II.J. М о I-g е 1] I li а и. In Defence of Ilie National Intel-est. New York, 1952, p. 1 18. ^"Извсст11я"23.111.1992.
граждане, возможно, не разделяют: Поэтому уступки одной страны Другой, как бы они ни мотивировались, оказываются уступкой воздействию силы, а не требованиям морали. Для того чтобы руководствоваться в своей деятельности' определенными нормами, политик должен иметь возможность сослаться на эти нормы, а такую возможность предоставляют ему в перВуй очередь юридические нормы. Моральные факторы играют свою роль лишь в тйй мере,' в какой они приобретают статус общественного •мнения с последующим преобразованием В нормы внутреннего и международного права.
Обязанности, налагаемые на политика как на заложника рассматриваемой раз новидности коллективного эгоизма, имеют предел. Они, в частности, не требуют от него инициирования и участия в проведении кампаний по раздуванию национа листического чувства. Подобные действия будут уже его добровольным вкладом, сделанным на страх и риск иго собственной совести.
Национализм, понимаемый как убеждение в превосходстве одного народа над другими, иррационален^. Национализм, понимаемый как Право наций на само определение, представляет собой Принцип дезинтеграции и распада, последовательное применение которого способно привести лишь к анархии. В нем не заложено никаких сдерживающих моментов, поскольку вчерашние угнетенные превращаются в се годняшних угнетателей из страха завтра вновь оказаться в положении угнетаемых. Остановить этот процесс может лишь сила власти, применяемая в соответствии со сложившимся на данный момент соотношением интересов^. Стремление народа к суверенитету основано на убеждении, что суверенитет позволяет осуществлять контроль над благосостоянием. Однако данная предпосылка Является ложной, поскольку благосостояние страны зависит rte только от се действий, но и от поведения других стран^^.
Чисто теоретически, умозрительно оправдать национализм или лишить его права на существование невозможно — так же, как Невозможно "научно" обосновать то или иное отношение к индивидуальному эгоизму. В конечном итоге все это оказывается вопросом личных убеждений. Есть ли такие убеждения у народа? Государства? Возможно ли это в принципе? Если Да, то каков механизм их реализации? Здесь множество вопросов, рассмотрение которых уведет нас далеко в сторону от темы исследования. .
По мнению некоторых авторов, с переносом центра тяжести международных конфликтов из военной в экономическую сферу накал патриотических страстей спадает^. Возможно, националистическая лихорадка по поводу экономических проб лем действительно не принимает крайних форм, однако, как хорОшо^известно, в своем логическом развитии она приводит именно к вооруженному противостоянию. Да и сами проявления экономического национализма на уровне толпы ничем не привлекательнее любого другого националистического угара — будь то военного или, скажем, спор тивного.
Так или иначе, национализм существует и рассматривается в качестве общест венного достояния, товара, обладающего своей стоимостью. Этот "товар" предпо читают другим товарам, когда в ущерб текущему потреблению, пишет Ч. Ки-ндлбергер, создают оборонные отрасли и оборонные запасы, "свое" судоходство, "свою" авиацию. Национализм небескорыстен и за него приходится платить в этих
" J. Т i п Ь е I- g е n, D. F isc li e r. Warfare and Welfare. Sussex, New York, 1987, p. 174. ^ I-I.J. M о i-g e n t li a u. D. Dilemmas of Politics, p. 173. ^ J. T i n Ь e r g с n, 0. F i s с h e r. Op. cit., p. 174.
^ J.N: R о s e n a u. Op. cit., pp. 423—433
случаях недопотреблением, меньшей эффектииност^ю, отставанием в технологии и организации производства^., ^ i i
Экономический национализм представляет собой разновидность группового эгоизма, предметом которого являются присвоение материальных благ. Критерием при надлежности к группе может служить этническая общность или гражданство. В редких случаях данные критерии, сближаются настолько, что это дает повод говорить об моноэтническом государстве. При несовладенииэтих критериев-этнос и го сударство конкурируют друг с другом в борьбе за индивида. !
Победа первого приводит к созданию нового государства или государств на месте прежнего. Главное — вовремя остановиться, иначе процесс распада и само определения может быть доведен до абсурда, что нам и приходится наблюдать, на примере СССР и составлявших его республик. Победа, второго может; привести к возникновению новой этнической общности, "выпларленной"врамках.единого го сударства. Такой общностью был некогда объявлен (как оказалось — прежде временно) советский народ, а исторический пример в этом отношении демонстрируют США. Компромиссным решением служит образование (федеративного государства, которое объединяет относительно самостоятельные административные образования, обладающие некоторыми признаками государственности.
Социокультурная основа национальных экономических интересов служит причиной возникновения проблемы русскоязычного населения в странах ближнего зарубежья. Чем последовательнее коренное население проводит лицию на доминирование своей культуры, тем менее благоприятной ста.новится внутренняя среда этих стран для национальных меньшинств. А чем больше численность этих меньшинств и чем компактнее они проживают, тем сильнее противостояние интересов по поводу языка и других, элементов культурной рреды. Со всей силой данный фактор сработал при распаде Советского Союза и проявляется сейч.ас внутри России в стремлении народов создать собственное государство, способное обеспеччть им культурное покро вительство. В то же время опасения лишиться такого, покровительства удерживают граждан других постсоветских государств от воссоединения с Россией, даже когда это сулит им экономические выгоды. .
Как форма группового эгоизма национализм заслуживает осуждения с позиций морали. Как реальность, рассматриваемая с точки зрения практической политики, он требует, чтобы с ним считались в качестве одного из основополагающих факторов поведения государств. "Культуры, которые он требует защищать и возрождать, часто являятся его собственным вымыслом или изменены до неузнаваемости. Тем не менее националистический принцип как таковой, как отличный от каждой из его специфических форм и от той индивидуалистической чепухи, которую он может исповедовать, имеет очень глубокие корни в наших общих современных условиях. Поэтому он вовсе не случчен и не может быть с легкостью отброшен"^ . Впрочем, на практике, а не на словах/никто его отбрасывать и не собирается.
" С.Р. К i II il 1 е h с i- g с r. Op. cit., pp. 26, 51,188. ^ Э. Г e л ji ii e p. Ук-лз. соч., стр. 128. ,