Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
PAGE 29
ПОЗНАВАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
ИГРОВАЯ
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
ЦЕННОСТНО-ОРИЕНТИРОВОЧНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОТЬ
ПРОИЗВОДСТВЕННО-ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
РГАНИЗАЦИОННО-УПРАВЛЕНЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
ОБЩЕНИЕ,
КОММУНИКАТИВНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Деятельность,
специфически человеческая форма активного отношения к окружающему миру, содержание которой составляет его целесообразное изменение и преобразование. В отличие от действий животного, Д. человека предполагает определённое противопоставление субъекта и объекта Д.: человек противополагает себе объект Д. как материал, который сопротивляется воздействию на него человека и должен получить новую форму и свойства, превратиться из материала в продукт Д.
Всякая Д. включает в себя цель, средство, результат и сам процесс Д., и, следовательно, неотъемлемой характеристикой Д. является её осознанность. Д. является реальной движущей силой общественного прогресса и условием самого существования общества. Вместе с тем история культуры показывает, что Д. как таковая не является исчерпывающим основанием человеческого существования. Если основанием Д. является сознательно формулируемая цель, то основание самой цели лежит вне Д., в сфере человеческих идеалов и ценностей. Современное научно-техническое развитие всё более демонстрирует, что не только Д. в сфере искусства или нравственности, но и научное познание, или технико-инструментальная Д., получает свой смысл в конечном счёте в зависимости от её нравственной ориентированности, от её влияния на человеческое существование. С другой стороны, зависимость самой Д. от др. социальных факторов выражается в том, что в разных типах культуры она занимает существенно различное место, выступая то в роли носителя высшего смысла человеческого бытия, то на правах необходимого, но отнюдь не почитаемого условия жизни.
Существуют многообразные классификации типов и форм Д. - разделение Д. на духовную и материальную, производственную, трудовую и нетрудовую и т.д. С точки зрения творческой роли Д. в социальном развитии особое значение имеет деление её на репродуктивную (направленную на получение уже известного результата известными же средствами) и продуктивную Д., или творчество, связанное с выработкой новых целей и соответствующих им средств или с достижением известных целей с помощью новых средств. В связи с современной научно-технической революцией творческая Д. приобретает всё более массовый характер, что порождает целый ряд социальных проблем, начиная от необходимости радикальной перестройки системы образования и кончая проблемой известной "девальвации" творческой Д. отдельного человека в условиях включения её в индустриальные формы организации духовного производства. Развитие этого процесса подчёркивает, что личность несводима к выражению только в формах Д. и что гармония личности и Д. возможна лишь на основе наполнения Д. подлинно человеческим смыслом. В противном случае неизбежна чисто инструментальная трактовка человека как лишь орудия стоящей над ним Д., а это служит идеологической предпосылкой тоталитарных форм организации общественной жизни. Вопрос об отношении Д. и личности может решаться лишь как часть более широкой проблемы человека.
В истории познания понятие Д. играло и играет двоякую роль: во-первых, мировоззренческого принципа, во-вторых, методологического постулата, положенного в основание ряда социальных наук. В качестве мировоззренческого принципа понятие Д. утвердилось начиная с немецкой классической философии, когда в европейской культуре восторжествовала новая концепция личности, характеризуемой рациональностью, многообразными направлениями активности и инициативы, и были созданы предпосылки для рассмотрения Д. как основания и принципа всей культуры. Первые шаги к такой точке зрения сделал И. Кант. В его гносеологии субъект был рассмотрен не как созерцающий внешнюю действительность, а как созидающий формы предметности: Кант выдвинул проблему двух начал, руководящих отношением субъекта к объекту, - познавательного и нравственного; причём первое определяет формы Д. и то, что можно назвать её операциональной структурой, а второе - направление, смысл и оценку Д. Эти два начала толковались Кантом как принципиально различные и взаимно несводимые. В ранг всеобщего основания культуры Д. впервые возвёл И. Г. Фихте, рассматривая субъект ("Я") как чистую самодеятельность, как свободную активность, которая созидает мир ("не Я") и ориентируется на этический идеал. Но поскольку Фихте выдвинул нравственный критерий (совесть) и т. о. ввёл внедеятельностный фактор, он тем самым подорвал единство своей концепции. Наиболее развитую рационалистическую концепцию Д. построил Г. Гегель. С позиций объективного идеализма он толкует Д. как всепроникающую характеристику абсолютного духа, порождаемую имманентной потребностью последнего в самоизменении. Главную роль он отводит духовной Д. и её высшей форме - рефлексии, т. е. самосознанию. Такой подход позволил Гегелю построить цельную концепцию Д., в рамках которой центральное место занимает проясняющая и рационализирующая работа духа. В этой концепции обстоятельному анализу подвергнута диалектика структуры Д. (в частности, глубокая взаимоопределяемость цели и средства), сделан ряд глубоких замечаний о социально-исторической обусловленности Д. и её форм.
В послегегелевской буржуазной философии концепция Д., развитая немецким классическим идеализмом, подвергается резкой критике, при этом акцент перемещается с анализа рациональных компонентов целеполагания на более глубокие слои сознания, обнаруживающиеся в жизни человека. Против гегелевской концепции - против Д. "всеобщего", подавляющего единичную личность, выступил датский мыслитель С. Кьеркегор. Разумному началу в человеке он противопоставляет волю, а Д., в которой Кьеркегор видит отрешённое от подлинного бытия функционирование, противополагает жизнь, человеческое существование. Волюнтаристская и иррационалистическая линия (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, Э. Гартман и т.д.), рассматривающая волю как основу мирового и индивидуального существования, на место разумного целеполагания (т. е. Д.) ставит порыв и переживание. Эта тенденция получила своё продолжение в современном экзистенциализме. Вместе с тем в конце 19 в. реализуется и другая философская линия, делающая акцент на межличностных (общечеловеческих) компонентах культуры, которые выступают как регулятивы Д. и её направленности (баденская школа неокантианства с её учением о ценностях, Э. Кассирер и его концепция роли знаковых структур). Ещё одно направление анализа связано с феноменологией Э. Гуссерля, которая отказала в самодостаточности формам Д., сложившимся в новоевропейской культуре, и поставила эти формы в более широкий контекст (выраженный, в частности, в понятии жизненного мира). Она попыталась показать, что поиск и определение смысла человеческого бытия требуют преодоления натуралистической установки сознания (воспринимающего человека по аналогии с физическим объектом) и человеческой Д.
Тенденция отказа от рассмотрения Д. как сущности человека и единственного основания культуры усиливается в западной философии на рубеже 19-20 вв. Это связано не только с утратой социального оптимизма, присущего буржуазной цивилизации, но и с критикой техницистского активизма, осуществляемой некоторыми направлениями немарксистской философии. Происходит осмысление тех зловещих последствий, к которым привёл чистый активизм (защищаемый, в частности, в актуализме итальянского философа Дж. Джентиле), не подчинённый нравственным началам. Понятие Д. замещается другими,более широкими понятиями - жизни, жизненного мира, существования и т.д.
Принцип Д. как источника происхождения многообразных продуктов культуры и форм социальной жизни сыграл важную методологическую роль в становлении и развитии ряда социальных наук. Например, в культурно-исторической теории Л. С. Выготского мышление было рассмотрено как результат интериоризации практических действий и свойственной им логики. Концепция Д. сыграла важную роль в развитии языкознания, психологии, этнографии и др.
Вместе с тем принцип Д. при его развёртывании в конкретных исследованиях потребовал углублённого анализа механизмов Д. и формирующих её факторов. Это привело к вычленению иных компонентов, лежащих за пределами собственно Д., хотя и связанных с нею и влияющих на неё. Теория социального действия (М. Вебер, Ф. Знанецкий), с которой связано развитие буржуазной социологии в 20 в., не ограничивается анализом всеобще-рациональных компонентов целеполагающей Д., но выявляет значение ценностных установок и ориентаций, мотивов Д., ожиданий, притязаний и т.д. В результате произошло существенное расширение исходного принципа в этих науках.
Марксистская философия в своей трактовке Д. преодолела ограниченность узко рационалистического и идеалистического понимания Д. Марксизм исходит из целостного понимания Д. как предметной, как органического единства чувственно-практических и теоретических форм Д. Эта целостность синтезируется в марксистском понятии практики, включающем многообразные формы человеческой активности и ставящем во главу угла труд как высшую форму Д. Марксистская концепция деятельной сущности человека стала исходной методологической базой для ряда социальных наук. На ней выросли марксова теория стоимости, трудовая теория антропогенеза Ф. Энгельса, марксистская педагогика и др. А. П. Огурцов, Э. Г. Юдин.
Деятельность – это активное взаимодействие человека со средой, в котором он достигает сознательно поставленной цели, возникшей в результате появления у него определенной потребности, мотива
Структура деятельности
Мотивы и цели могут не совпадать. То, почему человек действует определенным образом, часто не совпадает с тем, для чего он действует. Когда мы имеем дело с активностью, в которой отсутствует осознаваемая цель, то здесь нет и деятельности в человеческом смысле слова, а имеет место импульсивное поведение, которое управляется непосредственно потребностями и эмоциями.
Поступок – действие, выполняя которое, человек осознает его значение для других людей, т.е. его социальный смысл.
Действие имеет подобную деятельности структуру: цель – мотив, способ – результат. Различают действия: сенсорные (действия по восприятию объекта), моторные (двигательные действия), волевые, мыслительные, мнемические (действия памяти), внешние предметные (действия направлены на изменение состояния или свойств предметов внешнего мира) и умственные (действия, выполняемые во внутреннем плане сознания). Выделяют следующие компоненты действия.
Основные виды деятельности, обеспечивающие существование человека и формирование его как личности – это общение, игра, учение и труд.
Сенсомоторные процессы – это процессы, в которых осуществляют связь восприятия и движения. В них различают четыре психических акта: 1) сенсорный момент реакции – процесс восприятия; 2) центральный момент реакции – более или менее сложные процессы, связанные с переработкой воспринятого, иногда различием, узнаванием, оценкой и выбором; 3) моторный момент реакции – процессы, определяющие начало и ход движения; 4) сенсорные коррекции движения (обратная связь).
Идеомоторные процессы связывают представление о движении с выполнением движения. Проблема образа и его роли в регуляции моторных актов – центральная проблема психологии правильных движений человека.
Эмоционально-моторные процессы – это процессы, связывающие выполнение движений с эмоциями, чувствами, психическими состояниями, переживаемыми человеком.
Интериоризация – процесс перехода от внешнего, материального действия к внутреннему, идеальному действию.
Экстериоризация – процесс превращения внутреннего психического действия во внешнее действие.
ТИПЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Способом существования человека является его деятельность, реализуемая через побудительно-волевую форму психической жизни. Именно благодаря деятельности происходит как самореализация, так и социализация, усвоение социальных ролей и разнообразных форм коммуникации, приобретение социального статуса1. Деятельность взаимосвязана с потребностями* и интересами человека, она основана на них и сама порождает какие-то потребности и интересы.
Индивидуальная вариативность человеческого поведения несравненно богаче вариативности поведения животных. Это связано с тем, что наряду с генетически детерминированным поведением появляются новые формы поведения, определяемые уже культурными нормами, преемственным опытом, личностным надситуативным поиском.
Работами Л.С.Выготского, С.Л.Рубинштейна, А.Н.Леонтьева и др. была углублена плодотворная идея о формировании и развитии человеческой психики в процессе деятельности и взаимодействий как с другими людьми, так и со всем социальным окружением и культурой.
Л.С.Выготский убедительно показал, что многие важные интрапсихологические* процессы (напр., целенаправленные действия) формируются на основе и во взаимодействии с интерпсихологическими*. Они не просто созревают внутри личности, а формируются через общение и взаимосвязи с другими людьми. Характерен пример общения матери с ребенком уже в самом начале жизни. “Функции, которые раньше были разделены между двумя людьми и носили “интерпсихологический” характер, постепенно переносятся внутрь и становятся формами организации собственной деятельности ребенка, вызывая к жизни новые функциональные системы и приобретая “интрапсихологический” характер” (Естественнонаучные основы психологии, с.10)2.
Активностно-деятельностная сфера включает как более элементарные проявления - психофизиологические функции, операции, действия, так и собственно саму деятельность в ее разнообразных формах. Поэтому важно различать простую активность* и такие более сложные психические образования, как поведение и деятельность* (к сожалению, во многих работах эти понятия довольно произвольно “наползают” друг на друга).
Благодаря активности в ее простейшей физиологической форме, реализуемой через автоматические действия, организм, ориентируясь на собственные нужды, стремится уйти от неблагоприятных воздействий или перейти в более благоприятные условия; при этом цель и средства не только принудительно задаются наследственностью, но и слиты воедино. В эволюционном плане активность существовала как преддеятельность. В развитой психике современного человека она может выступать либо самостоятельно (в элементарных процессах психической жизни), либо, вплетаясь в более сложные формы духовной деятельности, как некоторая ее начальная или промежуточная фаза.
Что касается самой деятельности, то она предстает в двух основных формах - неосознаваемой* (бессознательной*) и осознаваемой (сознательной*). Лишь вторая из них соответствует деятельности в узком смысле слова3.
На уровне своей глубинной бессознательной активности субъект не выбирает цели, но может выбирать средства и формы их достижения. Цели же задаются как эволюцией (через наследственность), так и социумом (через социальные взаимодействия). На уровне подсознательного поведения субъект начинает (хотя и слабо) дифференцировать цели и средства. На уровне осознаваемой деятельности субъект способен выбирать и цели (в том числе отдаленные), и средства их достижения.
Поведение во многом совпадает с неосознаваемой деятельностью. Оно всегда ситуативно, в то время как осознанная деятельность может быть надситуативной.
Деятельность выводит человека на межличностный уровень и вводит в него огромный опыт социальной жизни, всю ее “цветущую сложность”. А здесь особенно остро встает проблема соотношения индивидуального и социального (на бессознатель ном и сознательном уровнях) как в психике человека, так и в самих межличностных взаимодействиях. Перед тем как рассматривать соответствующие вопросы, желательно уточнить некоторые исходные позиции и терминологию.
Я считаю, что без системной целостности, совместных действий и информационной связи невозможны даже простейшие формы социальности. Социальность - это особый тип связи между индивидами в высокоорганизованной системе*, в которой кроме материальных обязательно существуют информационные процессы, благодаря чему реализуются совместное поведение и деятельность. Ни одна социальная общность не может существовать без языково-коммуникационных связей, опирающихся на определенные системы символов, смыслов и значений.
Элементарными проявлениями социальной жизни можно считать социальное действие (из этой логической “клеточки” исходили такие видные исследователи, как М.Вебер4, Т.Парсонс и др.) и социальное взаимодействие.
Социальному действию соответствует субъект-объектный тип социальной связи (примеры: связь хирурга и оперируемого им больного; связь диктора телевидения и телезрителя).
Социальному взаимодействию соответствует субъект-субъектный или субъект-объект-субъектный тип социальной связи (примеры: непосредственные взаимодейсвия спортсменов или влюбленных; опосредованные взаимодействия производителей и покупателей). На социальном уровне за субъект-объектной связью всегда неявно стоит субъект-объект-субъектная социальная связь. В то же время субъект-субъектная связь в чистом виде не существует и всегда опосредована какими-то объектами и их знаками.
Более простой, чем действие и взаимодействие, тип связи - отношение. Однако любое социальное отношение в конечном итоге оказывается опосредованной, непрямой формой социального воздействия или взаимодействия. Скажем, за отношением некоего читателя к героям “Мастера и Маргариты” могут неявно скрываться воздействие на него автора этого произведения и его, читателя, взаимодействие с окружающей социокультурной средой.
Лишь значительно упрощая представления об обществе, можно его рассматривать как “внешнюю среду” деятельности людей. На самом же деле “социокультурная среда” человека - это особый вид среды, в которой внешнее и внутреннее, объективное и субъективное нерасторжимо едины. Она имеет характер сверхсложно организованной системы, значимость, разнообразие и плотность взаимодействий в которой не соизмеримы ни с какой организацией социально-групповой жизни в животном мире.
Значение социального несравненно выше для человека, чем для животных, как раз и потому, что для него социальное имеет в основном социокультурную форму. Социокультурное - это несравнимо более зрелая форма социальности, чем биосоциальное. Собственно говоря, именно социокультурность позволяет перенасытить общественную систему многообразными взаимосвязями, носящими все более опосредованный и независимый от конкретных субъектов (“институциолизированный”) характер.
Социокультурные системы обладают следующим важным свойством: они воспроизводят свои существенные структурно-функциональные особенности во внутренней структуре и функциях тех элементов*, из которых состоят (и еще гораздо адекватнее воспроизводятся своими элементами в трансформированной идеально-психической форме)5. Человек несет на себе отпечаток воздействий всех тех устойчивых социальных групп, к которым принадлежит, всех тех значительных социальных процессов, в которые вовлечен. Вот почему важно различать внешнюю и внутреннюю по отношению к человеку социальность6. По аналогии с выражениями “интрапсихологическое*” и “интерпсихологическое*” допустимы выражения “интрасоциальное” и “интерсоциальное”: “интрасоциальное” - это внутреннее психическое моделирование и переживание внешней совместной деятельности (установок на нее, самого процесса ее протекания и ее результатов); “интерсоциальное” - это сама совместная деятельность, ее результаты и разнообразные опосредующие ее социальные структуры.
Мало сказать, что внутренняя и внешняя социальность подразумевают друг друга; они существуют лишь сообща как разные стороны единого целого. И что особенно интересно: не только современная интерсоциальность так или иначе отражена в интрасоциальности; интерсоциальность былых веков и эпох в определенной мере также запечатлена (в “снятом” виде) через глубинно-бессознательные автоматизмы, архетипы, влечения, имеющие социальную ориентацию7.
Деятельность через внешние взаимодействия, в которые вовлечена, обретает и формирует свои собственные структуру и функции, а также опосредует структуру и функции выражающих ее языков. Внутренняя структура и функции духовной жизни опосредуются этой внешней деятельностью и ее языковыми формами.
Я не хотел бы, чтобы моя позиция напоминала позицию “психологизма” в социологии (см.: Раздел 1, гл.1, примечания 8, 9). Как и критики этого направления, я уверен, что в социальной жизни имеют место мощные объективные, не зависящие от человеческих желаний, воль и целенаправленных действий процессы. Одна из порождающих их причин состоит в том, что разрастается доля овеществленного труда по сравнению с “живым”, а результаты человеческой деятельности (в том числе социальные институты) начинают вести свою собственную жизнь, часто не зависящую в явной форме от самих создателей. Но это не означает их полного “суверенитета” от субъективного, человеческого фактора.
Вот почему я убежден: в обществе нет ни одного социального процесса или социального института, который был бы чисто материальным, абсолютно объективным, полностью лежащим вне сферы человеческой деятельности (в том числе информационно-коммуникативной). При отсутствии субъектного (“субъективного”) фактора отсутствует любой тип социальности. И “материально-технические”, и “экономические”, и “политические” отношения - это в конечном счете субъект-объект-субъектные отношения. А если в этой цепочке определяющим становится “объектное звено”, оно продолжает оставаться частью единого образования, включающего и субъектно-психические компоненты8.
Природный человек превращается в деятельностную социокультурную личность благодаря процессу социализации.
Социализация характеризует формирование и развитие в человеке его социального качества, то, как он взаимодействует с образом жизни, познавательными моделями и ценностными ориентациями своего социального окружения. Социальная сторона формируется благодаря освоению различных форм социальной деятельности и общественных отношений, интернализации ролевых ожиданий, норм, традиций, социальных установок, которые непосредственное социальное окружение передает индивиду начиная с самого раннего детства.
Нецелесообразно видеть в социализации единственно ее принудительный характер, когда ответной реакцией индивида оказывается только приспособление, социальная адаптация*. В процессе социализации важно оберегать человеческую незащищенность, автономию человеческой индивидуальности в далеком от совершенства обществе. Не менее важно развивать человеческую потребность привносить в мир что-то свое, сокровенное, подлинное, способное повлиять и на духовное оздоровление общества.
Социализация особенно важна на первых возрастных стадиях и этапах. В процессе социализации у ребенка происходит регулирование влечений и прочих биологических потребностей, он усваивает определенную систему ценностей, знаков и символов, моделирует некоторые образцы поведения, “репетирует” возможные в будущем социальные роли. Короче говоря, взрослеющий ребенок подключается к богатствам коллективного опыта, материальным и духовным накоплениям социума.
Социализация может продолжаться всю жизнь. Ведь каждое научение новой социальной роли и вхождение в новую социальную группу связаны с теми или иными сторонами и элементами социализации. Особенно это характерно для нынешнего быстро меняющегося состояния социальной жизни.
Говоря о структуре процесса социализации, можно выделить: целенаправленное формирование личности (заранее спланированное воздействие на человека таких социальных институтов, как семья, школа и пр.); стихийное формирование (нецеленаправленное воздействие неформальных групп и пр.); самоформирование. Подавляющее большинство составляющих процесс социализации элементов функционируют как на бессознательном, так и на сознательном уровнях.
Социальная сторона жизни человека имеет огромную значимость. Я уже отмечал, что социальная обусловленность и социальные ориентации проявляются на всех уровнях и во всех формах духовной жизни человека. Они пронизывают и познавательную, и ценностную, и побудительно-волевую сферу. Они характеризуют не только осознаваемые, но и неосознаваемые и даже отчасти глубинно-бессознательные процессы.
Логично предположить, что именно неосознаваемые формы поведения и общения более непосредственно связаны с неосознаваемыми свойствами и процессами внутренней жизни человека.
Уже на глубинно-бессознательном уровне можно выделить особый тип инстинктов - социальные инстинкты. По словам К.Лоренца, “если бы человек не был так богато одарен социальными инстинктами, он не возвысился бы над миром животных. Все специфически человеческие способности - дар речи, культурная традиция, моральная ответственность могли развиться только у такого существа, которое, еще до появления зачатков понятийного мышления, жило в хорошо организовнных сообществах” (см.: Пулгрем Э., с.88). Резонно считать, что простейший, исходный тип социально-психической связи, имеющий врожденный характер, - это ориетация на другого (сексуальный инстинкт, врожденная родительская привязанность, стадные и стайные безусловные рефлексы, проявляющиеся в совместном поведении). Простейшей формой стремления к групповой сплоченности является, например, аффилиация.
Интересные социально обусловленные врожденные механизмы активности и развития разработаны в учении о генно-культурной эволюции. Суть данной концепции состоит в утверждении, что отдельно функционирующие гены или культура не смогли бы привести к появлению человеческого разума; его способно породить лишь “компактное соединение” генетической эволюции и культурной истории. Э.Уилсон и Ч.Ламсден в заключительном разделе “Прометеева огня” пишут, что культурный детерминизм столь же непривлекателен как и генетический. “Обычно говорят, что всё следует воспринимать только в историческом свете, подразумевая под этим культурные изменения, происходящие на протяжении нескольких столетий. Более точно следовало бы говорить о том, что всё следует рассматривать в свете органической эволюции, которая и управляет процессами тесно связанных между собой культурных и генетических изменений, охватывающих сотни тысяч лет” (Lamsden G., Wilson E., p.170). Ч.Ламсденом, А.Гушурстом разработаны понятия “культурген” (информационная форма, выражающая множество повторяющихся артефактов, образцов поведения и ментальных шаблонов) и “эпигенетические правила” (термин эпигенез обозначает в биологии совокупность всех взаимодействий между генами и средой). “Эпигенетические правила” - это особые врожденные регуляторы поведения и развития, нацеливающие на овладение традиционной культурой; они определяют специфичность цветового восприятия, некоторые особенности слуха, предрасположенность к определенным языковым формам и невербальной коммуникации, своеобразие памяти, существование определенных фобий.
На подсознательном уровне социальные формы и ориентации психической деятельности становятся гораздо разнообразнее.
Действительное, воображаемое или предполагаемое присутствие других оказывает заметное влияние на поведение человека, его чувства и переживания (об этом наглядно свидетельствуют такие два противоположных психических механизма, как социальная фасилитация и социальная ингибиция).
Большую роль в психической жизни человека играют на подсознательном уровне социальные установки* на внешние социальные связи, в том числе, на непосредственные межсубъектные взаимодействия. В этом плане социальные установки могут быть ориентированы на продуктивное сотрудничество, адаптивное приспособление, соперничество, избегание и т.п. Зачастую социальные установки подсознательного уровня базируются на родственных им социальных установках глубинного бессознательного уровня, являясь их реализацией с учетом социального опыта, приобретенного в процессе онтогенетического развития человека.
Социальные формы и ориентации психической деятельности достигают наибольшего раскрытия и многоплановости на сознательном уровне. Более того, и само появление, и само существование сознания возможны прежде всего благодаря восходящему развитию социальных форм жизнедеятельности. Об этом прекрасно пишет М.М.Бахтин: “Я осознаю себя и становлюсь самим собою, только раскрывая себя для другого, через другого и с помощью другого (...) И все внутреннее... повернуто вовне, диалогизировано, каждое внутреннее переживание оказывается на границе, встречается с другим, и в этой напряженной встрече - вся его сущность. Это - высшая степень социальности (не внешней, не вещной, а внутренней)...” (Бахтин М.М., 1979, с.311-312).
О сознании мало сказать, что оно социально (социально и бессознательное). Сознание социокультурно. Сознательная психическая деятельность реализуется социокультурным человеком, который осознает себя, окружающий мир и свои отношения с ним. Человек, в котором в силу тех или иных трагических обстоятельств не выработалось социокультурное качество, остается просто “социальным человеком”, мало отличающимся от высших “социальных животных”.
Личность - это такое развитие социокультурного человека, при котором он, находясь на высшем уровне социальности, не только выделяет себя из социальной общности, но и в известной мере перестаёт быть заданным элементом социального целого, сам становясь своеобразной социальной целостностью; личность нарождается в социокультурном человеке тогда, когда из объекта общественных воздействий он превращается в активного, инициативного субъекта общественных взаимодействий. Личность характеризуется индивидуальной самобытностью социокультурных взаимодействий, неприятием конформизма; она в определяющей мере опирается на собственную систему ценностей и ориентируется на самостоятельно выбранные цели. Социокультурный человек, в котором в силу тех или иных обстоятельств не выработалось личностное качество, нередко превращается в “одушевленную вещь”, легко поддающуюся любым социальным манипуляциям9.
На сознательном уровне возрастает многообразие форм деятельности, а она сама становится гораздо продуктивнее. Целесообразно выделять такие типы деятельности: ценностно-ориентированная, познавательная, производственно-трудовая (практически-преобразовательная), организационно-управленческая, коммуникативная (общение). Каждый из названных типов деятельности связан со всеми остальными. Поэтому могут существовать взаимоопосредованные типы деятельности, такие как, например, познавательно-коммуникативная, организационно-производственная и т.п.10 Ценностная ориентация любого типа деятельности приводит к тому, что последняя имеет либо созидательный, либо потребительский, либо деструктивный характер. Созидательная деятельность может быть как продуктивной (творческой), так и репродуктивной.
Профессионализм в научной деятельности
Настоящего ученого характеризует полная самоотдача и подлинный профессионализм в творческой деятельности.
Конечно, профессионализм требуется и в искусстве, и в спорте.
Но в науке он специфичен и не приводит сразу к трепетному поклонению широких масс.
Существует такая притча. Однажды Сократ прохаживался со своими учениками по тенистой роще, ведя философскую беседу. Мимо шла знаменитая афинская гетера, окруженная поклонниками. Увидев мудреца, она воскликнула: "Слушай, старец, стоит мне поманить мизинцем, и твои ученики бросят тебя и последуют за мной!" Сократ с сожалением посмотрел на нее и ответил так: "Может, и на самом деле кто-то побежит за тобой. Ведь за тобой следовать легко, ты ведешь вниз. А мы устремлены вверх, что гораздо сложнее".
“Сквозь тернии - к звездам!" - этот девиз характеризует жизнь многих ученым.
Как-то к одному голландскому лауреату нобелевской премии, изучавшему червей, обратились приятели: ""Слушай, все-таки сознайся, что живешь очень уныло. Пусть ты невероятно умный, трудолюбивый. Но как можно все время изучать какого-то дождевого червяка?" У ученого, когда с ним заговорили о "червяке", радостно загорелись глаза, и он искренне воскликнул: “Друзья, вы даже представить не можете, до чего это интересно! К тому же жизнь такая короткая, а червь такой длинный...” Этот крупный ученый так глубоко проник в объект своего изучения, что ему в малом открылось великое - новые универсальные закономерности.
А бывает так, что некий горе-"ученый" (или псевдоученый) сегодня открывает “вечный двигатель”, вчера силился заново доказать знаменитую теорему Ферма, назавтра у него намечена встреча с гуманоидами. Однако основное время он занят перепродажей гербалайфа или французских колготок. Но «служенье муз не терпит суеты». И одна из этих "муз" – муза мудрости, муза познания.
В то же время, добросовестные любители приносили и продолжают приносить немалую пользу науке. Чаще всего они работают на уровне эмпирических исследований и первичной теоретической обработки получаемых данных.
1 Некоторые авторитетные отечественные специалисты по категории деятельности считают, что именно в ней заложено главное отличие человека от всех других живых существ. Выражение Homo agens (человек действующий), по их мнению, интегрирует такие аспекты на человека, которые дают определения Homo sapiens (человек разумный), Homo faber (человек создающий), Homo loquens (человек говорящий), Homo ludens (человек играющий), Homo sociologicus (человек социологический) и др. (см., напр.: Каган М.С., с.5).
Однако мне кажется эффективнее “принцип взаимодополнительности” всех наиболее важных определений и подходов, гибко учитывающий многообразие факторов, определяющих человека. Таков, напр., подход К.Леви-Стросса: “То, что отличает человечество от животного мира в целом, это то, что человек своим универсальным употреблением речи, инструментов и изготовленных предметов, своим подчинением обычаям, верованиям и институтам переходит от непреодолимого порядка к порядку [для него] естественному. Мир человека - это мир культуры, и последняя противостоит природе с одинаковой неукоснительностью, каким бы ни был уровень рассмотренной цивилизации. Всякий человек говорит, производит орудия труда и сообразует свое поведение в соответствии с правилами” (Цит. по: Huisman D., Vergez A., p.170).
Можно, конечно, пытаться выделить самый главный отличительный признак человека (памятуя и о других). Но в таком случае необходимо уточнение: речь должна идти не о любой деятельности человека (как его определяющей характеристике), а по крайней мере о его о социокультурной деятельности. Но и этого уточнения недостаточно, ибо деятельность сама по себе есть только средство; в цель ее превращает целеполагание*.
2 За рубежом принцип интериоризации, а именно преобразование внешних операций ребенка во внутренние умственные действия одним из первых успешно изучал Ж.Пиаже (см. “Стадии психоонтогенетического развития” в Словаре).
3 Так как большое распространение получило употребление понятия “деятель-ность” в широком смысле слова, то я тоже буду нередко пользоваться им. Однако оправданнее употребление понятия в более узком значении. Как правило, из самого контекста работы сразу видно, в каком значении я его употребляю - более узком или более широком.
4 Кстати говоря, Вебер выделял 4 “идеальных типа” социального действия, из которых лишь два считал рационально осознанными (целерациональное и в несколько меньшей степени ценностно-рациональное), а два располагал за пределами рационального осознания (аффективное и “традиционное”).
5 Конечно, следует учитывать и обратное постепенное влияние элементов на целостную систему, ее структуру, функции и даже эволюцию. Я уже отмечал, рассматривая некоторые социологические учения, что система, ее элементы и подсистемы вовлечены в единый процесс взаимовлияний (см.: сноска 8 к разделу 1, гл.1).
6 Отсюда вытекает необходимость также различать выражения “социальный человек” и “социальное в человеке” (“социальный человек” - это целостный элемент социальной системы, ориентированный прежде всего на поведение и деятельность, совместные с другими людьми; “социальное в человеке” характеризует прежде всего внутренний мир самого человека). Аналогично следует различать выражения “индивидуальность” и “индивидуальное в человеке” (“индивидуальность” - это целостное проявление внутренне наделенного индивидуализированными качествами человека на социальном уровне).
7 Многоликое взаимоотражение интерсоциальности и интрасоциальности позволяет именно в этом смысле говорить, с одной стороны, о человеке как “обществе в миниатюре”, а с другой стороны, об обществе как человекоподобном “гранд этр”. Невольно вспоминается знаменитый принцип гомеомерии, предложенный еще Анаксагором и часто толкуемый как “всё во всём” (в буддизме ему соответствует “одно во всем и все в одном”). Ведь рассмотренные нами взаимозапечатления развитых форм внешней и внутренней социальности знакомят с более-менее непосредственными вариантами реализации (пусть частичной) данного принципа.
В дальнейшем нам еще предстоит вновь обратиться к этому принципу (см. 4.4. данного раздела).
8 Безусловно, важно различать: 1)субъект-объект-субъектные процессы, “определяющее звено” которых расположено в объектной сфере (материальное производство, преобразуемая природа и т.п.); 2)субъект-объект-субъектные процессы, “определяющее звено” которых расположено в субъектной сфере (сама трудовая и преобразовательная деятельность людей, мода, энтузиазм и т.п.). В нашей философской литературе процессы первого типа нередко называют социальными, а второго - социально-психическими. По сути же дела, первые являются социально-психическими, а вторые - социально-психическими. Я не призываю менять терминологию, а лишь напоминаю об этой содержательной особенности рассматриваемых понятий.
9 Своеобразное понимание личности дается в экзистенциализме и близких ему направлениях. Она предстает как неповторимое духовное существование, самоопределяемое человеком (так, напр., для Бердяева личность является внутренним экзистенциальным центром человека, воплощающим его стремление к творчеству и свободе). Беспрестанная самоактуализация или самотрансценденция* превращают человека в принципиально “открытое” существо. Личность отличается от индивидуальности (которая в определенной мере вписана в природную и социальную целостность) тем, что совершенно ни от чего не зависит. Вот почему для более глубокого постижения человека совершенно недостаточно ограничиваться рамками социальных структур.
10 Отличаясь в частностях, наш классификационный подход довольно близок позиции М.С.Кагана (Каган М.С. Человеческая деятельность).