болею не упоминая истинного значения этого слова применительно к данной ситуации всегда сопутствует дожд
Работа добавлена на сайт samzan.net:
Мэри-Роуз Дэниел
Раз, два, три…
То, что слышишь своими глазами
Раз, два, три… Раз, два, три… Капли большого и жирного дождя беспорядочно шлепались на блестящий от влаги ржавый карниз и равномерно выстукивали один и тот же назойливый ритм. Раз, два, три… Почему такому чувству, которое иногда называют «болею», не упоминая истинного значения этого слова применительно к данной ситуации, всегда сопутствует дождь? И снова раз, два, три…
Кирилл лежал на продавленном прожженном в нескольких местах диване в пустой квартире, закрыв лицо ладонями и боясь пошевелиться. Вокруг царила густая беспросветная тьма и запустенье, как в заброшенных домах в фильмах ужасов. Но в этом доме еще теплилась жизнь. Здесь, на богом забытой окраине города В***, обитал Кирилл, жалкий студент жалкого вуза, не то чтобы бедный, но все же несчастный. Но несчастье его заключалось не в привычном для нас отсутствии денег, любви или небольшом недотрахе. Он страдал совсем не из-за этого.
Сколько раз он поносил, смеялся и критиковал это ощущение, называя его «мнимым страданием» (вместо слова «мнимым» использовалось совершенно другое выражение, но я не смею употреблять его в своем рассказе, уж простите). На девяносто девять процентов он был прав. Все вранье, самообман и идиотский способ привлечения внимания. Но, как это ни странно, оставшийся один процент пришелся именно на него. Одиночество.
Первые симптомы начали проявляться семь лет назад, когда погиб на рельсах метро его отец. Раз, два, три… Через два года от передоза скончалась пятнадцатилетняя сестра. Раз, два, три… Не выдержав их смерти, умерла мать. Раз, два, три… Лучший друг все-таки добился стажировки в Чикаго, о которой мечтал всю жизнь. Самолет, несший его к мечте, упал над самым сердцем Атлантического океана, утянув в зияющую бездну сотни людей и молодого энергичного парня, бывшего для Кирилла чуть ли не единственным источником поддержки и понимания. Раз, два, три… Месяц назад изнасиловали и жестоко расправились с его девушкой, милашкой Наташей, которая уж точно ни за что не должна была умереть. Раз, два, три…
Дождь загремел все чаще. Вместе с его глухими ударами мозг Кирилла одолела одна мелодия, являющая собой само опустошение, полное и необратимое. «Добро пожаловать в ад, - подумал он. – Можешь называть его домом, ведь выхода из него уже нет, как из гроба. Хотя эта холодная квартира и есть гроб под многотонным пластом сырой земли, из которого нет спасения». Неожиданно для самого себя он проскрежетал зубами, схватился за голову и так сильно сжал руками виски, что череп скрипнул и заныл, как под безжалостными железными тисками. Тут ему показалось, что в комнате невыносимо жарко. Пот струился по его лицу, стекал под футболку, просачивался между волос. А воздух все нагревался и накалялся, обволакивая горло расплавленным железом, смешанным с едкой кислотой. Кирилл еще сильнее сдавил голову. Взвыв, он вскочил и бросился к окну. Резко растворив форточку, он начал жадно глотать промозглый воздух, но и тот оказался слишком горячим. Перед глазами поплыли разноцветные круги, которые оказались черно-белыми, и Кирилл упал навзничь, сильно ударившись головой. Но тогда-то он на мгновение пришел в себя, лишь только на миг, а потом вязкая муть снова окутала его искореженный мозг, чтобы уже никогда не отпустить.
Он лежал и хрипел, хрипел так, как будто у него порваны легкие. «Что ты делаешь, олух» - шепнул кто-то у самого его уха, и эти слова тысячами крошечных иголочек впились в него, как крошечные осиные жала, только и задавшиеся целью убить его. Кирилл широко открыл глаза и поднялся. Его окружал все тот же мрак и мертвая тишина, только дождь рвал ее на мелкие клочки. Но от этого она становилась еще ужаснее. Проклятый дождь. Раз, два, три… Кирилл все еще сидел на полу и пытался надышаться. Он сложил ноги по-турецки и, оперев локти на колени, положил голову на ледяные иссиня-бледные ладони. Он провел в такой позе неопределенно долгое время. Просто сидел на пыльном заляпанном полу и качался из стороны в сторону. Вправо, влево… Вперед, назад… Раз, два, три…
Вдруг в ушах что-то пренеприятно пискнуло. Его как будто ущипнули за зуб, и весь дом, весь мир наполнился все той же дикой сводящей с ума мелодией. Кирилл вскинул голову. Со всех сторон его обступала тьма, перекатываясь склизкими, но при этом матовыми волнами, урча и издавая другие животные звуки. Он заорал не своим голосом и, метнувшись в сторону, со всего размаха ударился о стену. Раз, два, три… Еще и еще. Он бился о грани стеклянного куба, в котором он оказался.
- Я не хотел! Я не знал! – вопил Кирилл, изо всех сил лупя руками идеально гладкие стены своей тюрьмы. – Я не знал! Я ничего не брал!
Теперь кислорода было слишком много. Кирилл бился и бился внутри куба, оказавшегося всего лишь тетраэдром, постоянно наполнявшемся густым ледяным воздухом. Шум, звук безумной песни все усиливался и вскоре слился в один протяжный гул, свист, какую-то вибрацию, пульсирующую уже в самых барабанных перепонках и рвущую их на куски. Все это мешалось с его беспомощными хрипящими визгами. Тщетно пытаясь выбраться, он уже не отдавал себе отчета, просто носился из угла в угол, с каждым разом все сильнее и сильнее ударяясь головой, руками, спиной, забывая дышать и не понимая, что он давно был свободен.
Неожиданно вся эта кутерьма замерла и стала каменно твердой, как сахар, и Кирилл застыл вместе с ней, словно вмерз в гигантскую глыбу льда. Он сорвался куда-то и падал, падал и падал, летел, сам не зная, куда. Воздух сделался кристально прозрачным, образуя бесконечное пустое пространство, не вмещающее ничего, но в тоже время, наполненное до краев, которых у него нет. Кирилл благополучно приземлился на кучу сухих листьев, прямо как в «Алисе в стране чудес», с тем лишь малым отличием, что это были не листья, а пальцы пластмассовых кукол, аккуратно валяющихся повсюду.
Кирилл поднялся на ноги и огляделся. Он оказался в огромном зале, по которому чинно ходили полупрозрачные люди без лиц, на которых были такие умиротворенные и немного скучающие выражения, что, глядя на них, Кирилл невольно зевнул. Звучала непонятная сладкая тягучая музыка, заставляющая плавно двигаться, танцевать, валясь с ног от усталости.
Кирилл закрыл глаза и увидел, что к нему, переваливаясь с руки на ногу, приближаются огромные чайные чашки, обтянутые сеткой из колючей проволоки, закрывающей нос и глаза. Они окружили его и, недоверчиво заглядывая ему в лицо, стали хватать его за руки, тащить и тянуть куда-то. Парень не на шутку испугался и бросился бежать, на силу вырвавшись и сиганув в глубокий овраг, отделявший его от вереницы картонных деревьев.
Послышался громкий всплеск. Кирилл погрузился под воду, мутной и холодной массой обступившей, сдавившей его со всех сторон. Бурлящая подводная тишина, величественная и массивная, шуршала в ушах, лаская мозг и растворяя в переломанном сознании последние остатки здравого смысла. Кирилл открыл глаза. Пузыри выдыхаемого воздуха плавно скользили вверх, стремясь к поверхности, которой не было. А он просто наслаждался мгновением душного покоя, близкого к нирване, недоступной простым смертным. Недоступной как вечность, как бессмертие. Кирилл давно уже перестал дышать и просто дрейфовал в этой водной бездне, так тепло и радушно принявшей его в себя. Что еще нужно? Кофе… Да, пожалуй, только кофе.
Вдруг кто-то ухватил его за ногу и с огромной силой потащил вниз. Кирилл запаниковал и начал отчаянно размахивать руками, безуспешно стараясь спастись от неведомой опасности. Его все быстрее и быстрее затягивало в отвратительную ледяную тьму, туда, под теплую спокойную воду, становившуюся похожей на двухлетнюю уху с брокколи. Кирилл вскрикнул, выпустив остатки воздуха, и тут окружающий мрак прорезал ослепительный свет, все начало бешено плескаться, как будто какая-то рука трясла стакан с дрянной жидкостью, в которой барахтался Кирилл. От невыносимо сияющего света лопнули глазные сосуды, и по его щекам бардовыми ручейками побежала кровь. Кирилл хотел было закричать, но с ужасом ощутил, что что-то сдавило ему горло. Толчок, еще толчок, и он, растянувшись в тончайшую ниточку, закружился в безумной воронке, засасывающей в себя окружающую пустоту и увлекающей за собой несчастного парня. Внезапно пространство наполнилось нестерпимыми человеческими визгами, воплями, шепотом и мольбами о помощи. Он заметил, что вместе с ним в этой кутерьме вращались миллиарды таких же погибших душ, пытающихся бороться или ослабших, еле живых или уже мертвых. Они бились, наползая друг на друга, рвали на себе кожу, натягивая себе на голову ее кровавые лоскуты, роняли челюсти и страшно закатывали глаза. Кирилл с ужасом наблюдал за происходящим, боясь, как бы эти несчастные не напали на него, единственное белое пятно на фоне иссиня-черных теней. Неожиданно все снова затряслось, и он, просочившись через невидимую материю, провалился обратно в стеклянный куб, который оказался тетраэдром.
Поняв, где он оказался, Кирилл, не веря своим глазам, схватился за голову и издал нечеловеческий вопль, смешанный с долей откровенного помешательства и понимания пространственной структуры синусоида. Он прижался лицом к стеклу и, желая добыть хотя бы надежду на то, что этот кошмар вскоре закончится, начал неистово кричать, поминутно ударяясь лбом о скользкие стены своей тюрьмы. Вдруг кто-то наотмашь ударил его по лицу и, душераздирающе заорав над ним, замолчал, схватив его костлявыми пальцами за шею и швырнув в сторону. Кирилл поднял голову. Рядом никого не было. Он с трудом встал и попятился назад. Сделав пару шагов, он наткнулся на то самое существо.
- Ты! Ты нас убил! – взвизгнуло оно и вцепилось ему в щеку гнилыми вонючими когтями. Кирилл взвыл от страшной боли и, обернувшись, с ужасом заметил, что там, по ту строну куба, стоят его родные, точнее их тени, блуждающие несчастные души, такие же иссиня-черные как там, в той дикой воронке. Они прижимались к стеклу, что-то кричали, бились о стены, царапали и глодали их. «Ты убил нас! Ты! Ты! Ты!» - вопили они, пытаясь порваться сквозь эту невидимую преграду.
- Зачем ты мне денег дал, - хрипела до ужаса тощая, костлявая тень с двумя гнойными дырами вместо глаз, похоже, его сестра.
- Ахаха! Я пьян, а ты на улицу меня пустил, - басило самое большое и толстое чудовище, завернутое в какой-то заплесневелый кокон.
- Ты нас убил! Ты нас убил! Он виновен! Виновен! Кровь за кровь! Смерть за смерть! – шипели они, оставляя на стекле глубоки царапины, разрывая и прогрызая его. – Виновен! Сожрать его! Ахаха! Иди к нам! Семья должна быть вместе! Ты убил! Ты-ы!
Кирилл до последнего надеялся, что ненавистная прозрачная тюрьма спасет его от разъяренных адских созданий, но она треснула, и вся эта нежить с диким шумом хлынула внутрь и набросилась на него, впиваясь зубами в его руки и ноги, разгрызая кости и разрывая кожу. Нечеловеческая боль сковала все его тело, больше не было смысла бороться. Друг приблизился к его лицу и, пахнув на него запахом свежей крови и затхлым духом тления, подцепил тонкими, как спицы, пальцами переполненные ужасом глаза Кирилла. Он закричал от боли и вдруг снова куда-то провалился. Все затихло. Кирилл летел вниз головой, его швыряло из стороны в сторону, он ровно дышал, полагая, что этот полет уже никогда не закончится. Это конец. Все. Но тут он с силой ударился о землю, покатился под откос и проснулся.
Кирилл широко открыл глаза и огляделся. Все вокруг сияло белизной и санитарной чистотой. Сам он лежал, завернутый в путаную вереницу проводков и трубочек, а над головой пиликала какая-то аппаратура. Он попытался подняться, но чудовищная ломота во всем теле пригвоздила его к месту. Тогда он просто повернул голову. Рядом с койкой стояла заплаканная улыбающаяся женщина с опухшим лицом и сбившейся копной тронутых сединой волос. Кирилл поморщился. Все-таки видения не закончились. Он закрыл глаза и тихо проговорил.
- Мама… Ты же умерла.
- Умерла? Дитятко мое, да что ты говоришь! Это ты чуть не умер! С того света вытащили тебя, бестолкового, - она снова залилась слезами.
- Что? Когда? Что со мной было?
- Да ты, как это дрянь развратная, Наташка которая, сбежала от тебя с твоим же отчимом, так ты так запил, родной, что две недели тебя искали всем городом. Владька вех на уши поднял. Помнишь Владьку?
- Помню мам, помню.
- Так вот. Зима же, а ты три дня до полусмерти пьяный в лесу в овраге лежал, даже снегом тебя занесло. Ребятишки наткнулись. Думали мертвый ты. Все, я уже и панихиду заказала и глаза все выплакала, а Владька говорит: «Не троньте! Жив он!». Грели тебя, пять дней в кипятке с какой-то химией держали. Потом сердце забилось, тебя в реанимацию, накололи всем подряд. Уж как ты, бедненький, бился, кричал! А я все боюсь, не отхожу от тебя, верю, что выживешь, вот и выжил. Помиловал Бог.
- Стой, мам… Это я из-за Наташи?
Она молча кивнула, вытирая слезы грязным платочком. Кирилл зажмурился и, тяжело выдохнув, сказал.
- Из-за шлюхи подзаборной… Вот дурак!
- Уж точно, дурак, - прошептала она, давясь рыданиями. – Ты поспи.
- Посплю, посплю… Не я убил, я не брал… Все сон. Ахахаха!
2. Строение ДЭС Двойной электрический слой межфазный ДЭС слой ионов образующийся на поверхности части
3. 'УЕЗОВ атында'ы О'Т'СТІК 'АЗА'СТАН МЕМЛЕКЕТТІК УНИВЕРСИТЕТІ КЕЙС Та'ырыбы - Маркетингті' мін'
4. Уголовная ответственность лиц с психическими аномалиями
5. операционных доходов и расходов внереализационных доходов и расходов чрезвычайных доходов и расходо
6. Критерии признания активов, обязательств, доходов и расходов в бухгалтерском учете и отчетности
7. Алания. Министерство финансов Республики Северная ОсетияАлания является органом исполнительной власти Р
8. память
9. Books and Reading.html
10. Кучер кабриолета
11. Решение математических задач средствами Excel
12. Классификация затрат, их поведение, учет
13. ПЛ НУ
14. Трудовое право
15. I Лексические трансформации- I
16. это заполняющие все космическое пространство микрочастицы с высокой энергией называемые также первичным к.html
17. Курсовая работа- Реализация АВЛдеревьев через классы объектноориентированного программирования
18. Таким образом не говорится о том что для принятия решения нам обязательно необходимо иметь помимо статисти
19. Республика Хакасия
20. Приемы работы учителя начальных классов с одаренными детьми по развитию интеллектуальной деятельности