Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Изучение отобранных групп в криминологических исследованиях. 22
1. Социальные и демографические группы
Прямым продолжением криминологических исследований, связанных с анализом состояния, структуры и динамики преступности в целом по стране или по региону, является изучение преступности различных классов и слоев насе ления, а также демографических групп, отобранных по признакам возраста, пола, состава семьи и другим.
При изучении специально отобранных групп населе ния вступают в силу требования, обязательные для со циологического исследования. К ним, в частности, отно сятся: четкие границы (признаки) группы; репрезента тивность (представительность) группы по отношению к населению; сравнимость ее показателей с показателями контрольной группы; недопустимость экстраполяции (распространения) выводов, полученных при исследова нии, на другие группы или на население в целом.
Изучение преступности различных слоев населения и демографических групп предпринималось уже давно, как в нашей стране, так и за рубежом. Не новы и попыт ки биологического объяснения существующих различий в преступности мужчин и женщин, городских и сельских жителей, представителей различных классов и профес сий.
Идея о наследственной неполноценности целых клас сов и рас стала усиленно развиваться во второй половине
121
XIX столетия. Широкую известность получила теория английского буржуазного экономиста Т. Мальтуса, со гласно которой средства существования людей увеличи ваются в арифметической прогрессии, а численность на селения — в геометрической прогрессии. Исходя из того, что рост населения происходит в основном за счет низших классов, Мальтус требовал ограничить их рождаемость. Учение Мальтуса об абсолютном перенаселении за счет биологически малоценных групп населения, в чем он ви дел источник всех социальных зол, было использовано для обоснования так называемой политической антропо логии (социального дарвинизма).
С позиций этого буржуазного учения главным двига телем общественного развития признается борьба за су ществование, естественный отбор. Распространение био логических закономерностей на классы и социальные группы приводило к утверждению, что трудящиеся, про летариат—это низшая раса людей, социально и биоло гически неполноценных. В «доказательство» приводились данные уголовной статистики, свидетельствующие о зна чительном числе осужденных из неимущих классов. Социал-дарвинисты выступали против облегчения жизни низших классов и угнетенных рас, полагая, что это ведет к «ослаблению естественного отбора». Английский фило соф Г. Спенсер считал, что забота о больных, социальная гигиена, охрана материнства и детства, в сущности, про тиворечат принципам естественного отбора, согласно ко торым мир устроен так, что «выживает сильнейший».
Социал-дарвинистские «теории» возрождаются на За паде и в настоящее время. Они направлены на то, чтобы оправдать существующую в буржуазном обществе соци альную структуру, а значит, и неравенство,—идет ли речь о возможностях заработать себе на жизнь, получить образование или занять надлежащее место в обществе. Усилия авторов подобных теорий «сконцентрированы главным образом на том, чтобы возложить всю вину за
122
антнсоциальное поведение на «генетически ущербных индивидов» с якобы нарушенной наследственностью, в то время как истинные причины такого поведения сле дует искать в невыносимых условиях жизни в гетто, ни щете и безработице» '.
Между тем многочисленные исследования прогрессив ных социологов, юристов, демографов, проводившиеся еще с прошлого века, убедительно показали, что разли чия в состоянии и динамике преступности разных клас сов и слоев населения имеют ярко выраженную соци ально-экономическую природу. Русский исследователь Е. Н. Анучин, например, приводил следующие данные о лицах из различных сословий, приговоренных к ссылке в Сибирь, за 1827—1846 годы (в расчете на 100 тысяч человек из каждого сословия) ^ заводские и фабричные рабочие—686, дворовые—584, дворяне—302, меща не — 290, духовенство — 163, купечество — 150.
Отсюда видно, что наиболее суровым репрессиям под вергались рабочие. Не следует, однако, думать, что пред ставители привилегированных сословий отличались более высокой степенью нравственности или правомерности по ведения. Из данных той же статистики вытекало, напри мер, что из числа осужденных к ссылке в Сибирь за свя тотатство большую часть составляли представители ду ховенства, а за изнасилование — дворяне. Никакими генетическими различиями между классами и сословия ми, если бы они даже и существовали, объяснить это явление невозможно.
Большой криминологический интерес представляет сравнение состояния преступности мужчин и женщин. История уголовной статистики свидетельствует о том, что в численном составе правонарушителей, как прави ло, преобладают мужчины.
' Чавкин С. Похитители разума, с. 24.
' См.: Анучин Е. Н. Исследование о проценте сосланных- в Си бирь в период 1827—1846 годов. Материалы для уголовной стати стики России. Спб., 1873, с. 103—104. 123
Относительно стабильные показатели уровня женской преступности послужили основанием для ряда неверных утверждений, в частности для утверждения о том, что постоянный удельный вес женской преступности под тверждает биологическую обусловленность преступлений женщин и мужчин.
Однако мнение о стабильности уровня, динамики и структуры женской преступности во все времена и во всех странах является ошибочным. Далеко не стабильна, например, динамика преступлений женщин в США: с 1900 по 1972 год число арестов среди женщин росло здесь в 3 раза быстрее, чем среди мужчин. При этом даже в таком традиционно «мужском» преступлении, как грабеж, женская преступность обгоняла мужскую: 277 процентов против 169. С 1965 по 1975 год женская преступность в США возросла почти по всем видам пре ступлений, причем по таким, как убийство, на 61 процент, кража—на 139, мошенничество—на 136, продажа и употребление наркотиков—на 1032, вождение автома шины в пьяном виде—на 211 процентов. Естественно, что о биологической обусловленности таких сильных ко лебаний не приходится и говорить. Здесь действуют соци альные факторы, связанные с процессами разложения капиталистического общества, снижения уровня нравст венного и правового сознания части женского населения.
Причины различий в уровне преступности среди муж чин и женщин коренятся прежде всего в исторически сложившихся различиях в структуре поведения, харак тере выполняемых социальных ролей, функций, возлага емых обществом на лиц того или иного пола. Легко по нять, что какие-либо генетические объяснения здесь вряд ли возможны.
Социальная природа различий в преступности мужчин и женщин отмечалась еще дореволюционными юристами. Е.Н.Анучин подчеркивал, что неблагоприятные усло вия общественного положения женщины, а не физиоло-
•24
гические особенности ее организации — вот что ставит ее в неравное положение в семейно-бытовых и прочих конфликтах '. Это признают и прогрессивные западные ученые^. Разумеется, было бы ошибочно недооценивать биологические особенности женского организма, которые в значительной мере предопределяют выбор женщиной профессии, выполнение ею определенных функций, со циальных ролей. Но это обстоятельство отнюдь не может служить генетической причиной преступности, а лишь объясняет биологическую обусловленность социального статуса женщины, который в зависимости от совокупно сти внешних и внутренних условий жизни человека быва ет по-разному связан с антиобщественным поведением.
Различия в состоянии преступности установлены и между людьми, принадлежащими к разным возрастным группам. Изучение сведений о числе лиц, совершивших преступление, по соответствующим возрастным группам ^ показывает, что основное число правонарушителей при ходится на лиц в возрасте от 16 до 25 лет. Именно в этом возрасте ослабляются традиционные рамки семейного контроля и еще не успевают вступить в полную силу иные формы общественного воздействия.
Анализируя соответствующие статистические данные, С. С. Остроумов отмечает, что они, в частности, «нагляд но подтверждают непосредственную связь между пре ступностью и низким общеобразовательным и культур ным уровнем... Основное значение приобретают здесь нравственно-психологические свойства субъекта, его ан тиобщественная мотивация, его потребности и интере сы» *. Не существует генетических причин повышенной
' См.: Анучин Е. Н. Исследование о проценте сосланных в Си бирь в период 1827—1846 годов. Материалы для уголовной стати стики России, с. 38.
' Radzinovaicz L. Womens criminality. L„ 1974, p. 31. " cm.: советское государство и право, 1969, № 1, с. 118. * Остроумов С. С. Советская судебная статистика, с. 316.
(или пониженной) преступности лиц разного возраста, разного пола, различной социальной принадлежности. Ни одно исследование социальных и демографических групп в этих аспектах не дает оснований для иных вы водов.
Отмечая, что у многих психически неполноценных не совершеннолетних преступников родители имеют низкое образование и заняты неквалифицированным физиче ским трудом, В. П. Емельянов высказал предположение, что «здесь дело не только в социальных условиях, в же ланиях, но и в способностях этих родителей к тому или иному виду деятельности, а их генетический потенциал не безразличен для их детей» '.
Конечно, возможно, что часть лиц, занятых простым физическим трудом, действительно не обладает способ ностями для более квалифицированной работы. Но ду мается, что эта часть невелика и вряд ли связана с опре деленным дефектным генотипом. Неквалифицированный физический труд в нашей стране — социальное наследие прошлого. Темпы его ликвидации поистине грандиозны. Только за 40 лет (с 1936 по 1977 год) число специали стов с высшим и средним специальным образованием возросло в промышленности в 34 раза, а в сельском хо зяйстве—в 47 раз. На 1977 год уже 73,2 процента рабо чих имели высшее и среднее (полное и неполное) образо вание, в то время как в 1936 году этот показатель не до стигал и 8 процентов. За те же годы энерговооружен ность труда в промышленности возросла почти в 8 раз, а в сельском хозяйстве — более чем в 15 раз ^
Представители тех слоев населения, которые были заняты в свое время неквалифицированным физическим трудом, не могли при царизме получить профессию и
' Емельянов В. П. Преступность несовершеннолетних с психиче скими аномалиями. Саратов, 1980, с. 49. ' См.: Конституция развитого социализма, с. 94, 95.
образование; при Советской власти широкие массы тру дящихся получили возможность всесторонне проявлять свои таланты и дарования. Не генотип препятствовал этому ранее, а капиталистическая организация производ ства и реакционная политическая система царизма.
Решение актуальных проблем народнохозяйственно го и социального развития открывает самые широкие возможности для всестороннего развития каждого тру женика социалистического общества, скорейшего пре одоления существенных различий между городом и де ревней, между умственным и физическим трудом. На не обходимость ликвидации ручного, малоквалифицирован ного и тяжелого физического труда указано в решениях XXVI съезда партии и майского (1982 г.) Пленума ЦК КПСС.
Таким образом, статистические данные и выборочные исследования свидетельствуют о наличии существенных различий в состоянии и структуре преступности разных социальных и демографических групп населения (по полу, возрасту, образованию, социальному положению и другим показателям). Вместе с тем не вызывает сомне ний, что все социальные и демографические группы, в ко торых проводились исследования преступности, относят ся к одной и той же генетической популяции. Поэтому нет никаких оснований говорить о генетическом проис хождении выявленных различий.
Однако будем все же осторожны с отрицательными выводами и вернемся к проблеме устойчивого генетиче ского «ядра». Изучение территориальных и временных различий в состоянии и структуре преступности привело нас к гипотетическому представлению о том, что это «ядро» охватывает 6—8 процентов всей преступности и включает главным образом случаи агрессивной и неосто рожной преступности.
Что же дает в этом отношении исследование социаль-" '*-..„•.^tti-ul.ih ПЯЗОЫВ В
Минимальный разрыв
ных и демографических группы
уровне преступности по половым различиям составляет 40—50 процентов. Возрастные группы обнаруживают еще большие расхождения по уровню преступности; правда, они не показательны, поскольку можно думать, что гено тип либо еще не развернулся в полной мере (яри форми ровании личности), либо уже не оказывает влияния на поведение (в пожилом возрасте). Различия в состоянии и структуре преступности среди социальных групп колеб лются (в нашей стране) в пределах от 20 до 60 процен тов (в расчете на 100 тысяч лиц каждой группы). Все это говорит о том, что никаких устойчивых цифр преступ ности изучение социальных и демографических групп не дает и, по-видимому, дать не может. А ведь для доказа тельства генетического происхождения преступности были бы нужны именно устойчивые цифры.
2. Исследование близнецов
Если в рассмотренных ранее примерах основой исследо вания было единство социальных или демографических признаков представителей той или иной группы, то при изучении близнецов, напротив, ориентируются на единое генетическое начало, а именно на сходство (идентич ность) генотипа, и устанавливают степень совпадения иных, в том числе и криминологических, признаков.
Исследование близнецов лишь часть работ, основан ных на рассмотрении сходства и различия лиц, состоя щих в родстве между собой. Генетики изучали лиц раз ной степени родства, усыновленных детей и их юридиче ских и биологических родителей, интересовались интел лектуальным развитием детей разного происхождения, находящихся в сиротских домах, сравнивали внутрипар-ные различия по интеллектуальным способностям у од-нояйцевых (монозиготных) и двуяйцевых (дизиготных) близнецов.
Исследования близнецов весьма распространены и имеют большую историю. Ее начало восходит к трудам английского психолога и антрополога Ф. Гальтона, кото рый опубликовал статью на эту тему еще в 1876 году. В наше время близнецовый метод играет большую роль в многочисленных генетических исследованиях.
Значение близнецового метода состоит в том, что однояйцевые близнецы имеют совершенно идентичный генотип. Они рождаются в виде двух мальчиков или двух девочек. Сравнивая таких близнецов и оценивая величи ну внутрипарной корреляции (соответствия), можно установить, какие их особенности детерминированы гено типом и какие — воздействием условий среды. Эти близ нецы отличаются поразительным сходством по совокуп ности морфологических, физиологических и физических качеств. Частота их рождения для разных рас колеблет ся от 3,2 до 5 на 1000 родов.
Авторы, изучавшие близнецов, во многих случаях приходили к выводу о том, что интеллект наследственно обусловлен. Доля влияния наследственности оценивается при этом в пределах 75—80 процентов, доля влияния среды — в пределах 20—25 процентов. Однако получен ные данные во многом противоречивы и истолковывают ся субъективно. Сошлемся на две большие работы по этому вопросу. Р. Вильсон и А. Матени исследовали ум ственные способности у 276 пар однояйцевых и у 184 пар двуяйцевых близнецов '. Внутрипарная корреляция в пер вом случае составила 0,85, во втором—0,62. В ра боте Адамса и других изучались все дети, родившиеся в Англии, Шотландии и Уэльсе в течение одной недели марта 1958 года ^ Величина внутрипарной корреляции
' Wilson R. S., Matheny A. P. Retardation and twin concordance in infant mental development: reassement.— Behavior genetics, 1976, 6, 3, p. 313—358.
" Adams В. P., Chosian M., Richardson К. Evidence for a low upper limit of personality of mental test performance in a national seinple of twince—Nature, 1976, 263, p. 575.
О Заказ 2343 IM
для однояйцевых близнецов составила 0,3. Авторы счи тают, что их расчет более обоснован, ибо он проведен на однородной по возрасту и полу выборке.
Н. С. Кантонистовой были изучены внутрипарные раз личия по интеллектуальным особенностям у 57 пар одно яйцевых и 61 пары двуяйцевых близнецов '. Уровень развития отдельных сторон интеллекта оценивался с по мощью 12 субтестов: первые шесть предназначены для оценки вербального мышления, остальные шесть — для невербального (наглядно-действенного). Оценка в каж дом случае имеет числовое выражение.
Основные выводы, полученные автором после стати стической обработки данных, свидетельствуют о наличии больших внутрипарных совпадений по оценке субтестов у однояйцевых близнецов сравнительно с двуяйцевыми близнецами. Это установлено для 10 субтестов из 12. Автор считает, что эти факты говорят о заметном влия нии генотипа на развитие интеллекта.
О роли генотипа судят по увеличению внутрипарного сходства у однояйцевых близнецов. Однако внутрипар-ное сходство может возникать у них и за счет соматико-темпераментного сходства, что влечет за собой более частые совпадения и в случае использования субтестов по оценке интеллекта. Схожесть языковой среды также далеко не безразлична для появления совпадений в «па раметрах» интеллекта.
Как известно, уровень интеллектуальности очень ла билен и зависит от многих факторов среды. При сравне нии близнецов с одиночно рожденными установлено, что у первых подавляющее число средних значений изучен ных показателей имеет более низкую величину. Это свя зано с ухудшением развития плодов в случае близнецо-вости. Установлено также отрицательное влияние на уровень интеллекта пониженного веса новорожденных,
См.: Кантонистова Н. С. Исследование интеллектуальной дея тельности близнецов.— Популяпионная генетика, 1980, № 2.
объясняемого неблагоприятными условиями развития плодов. При злоупотреблении родителями алкоголем в семье возникает психотравмирующая ситуация, что ведет к снижению интеллекта детей. То же имеет место и в случае распада семьи. В этих условиях возникает «близ нецовая ситуация», которая «замыкает» близнецов друг на друга, отвлекая их от неблагоприятных психологиче ских воздействий.
Значение социального фактора ярко проявляется при анализе становления интеллекта в процессе онтогенеза. В приводимой далее таблице представлены в качест венной форме данные Н. С. Кантонистовой. Она исследо вала с помощью указанных субтестов влияние генотипа и среды на интеллект у детей разного возраста.
В результате было констатировано падение роли ге-нотипа и наряду с этим — возрастание роли среды: в вoзpac^^TT^^в•л^-тoяЯю^Tpимeнитeльнa_кJгleм_из 12 изученных субтестов можно говорить_011лиянии_генотипа. Согласно полученным данным, роль внешних факторов с возрастом увеличивается по целому ряду показателей интеллектуальной деятельности. Объем признаков, детер минируемых генотипом, падает с 66,6-п]эоцента_в_группс детей в возрасте 7—10 лет до 25 процентов в группе де тей 14—16 лет.
Дальнейших онтогенетических исследований не про водилось. Однако, судя по темпам падения роли гено типа в определении уровня развития интеллекта, можно полагать, что у взрослых эта роль исчезающе мала. Если это действительно так, то наследуемость генотипических особенностей интеллекта оказывается близкой к нулю.
Постепенное схождение на нет в процессе онтогенеза влияния генотипа на различия людей по интеллекту вы зывает сомнения в самом существовании такого влияния. Как уже отмечалось, множество условий развития воз действует на становление интеллекта, в результате чего и появляются различия по интеллекту. Однако сущест-
131
вования генотипически обусловленных различий, за ис ключением вызванных болезнями, поражающими мозг, до сих пор не доказано. В работах по близнецам пока не раскрыт и эффект «внутрипарной ситуации» в виде внут-рнпарной замкнутости, ограничения контактов близнецов с окружающими. В результате этот эффект, создающий
сходство проявлений интеллекта, подчас принимается за эффект самого генотипа.
Нечеткость позиций в вопросе о детерминантах интел лекта особенно проявляется при оценке влияния образо ванности родителей на уровень интеллектуальности де тей. Вслед за рядом авторов Н. С. Кантонистова стреми лась показать наличие такого влияния. По ее данным, общий интеллектуальный показатель у детей от родите лей с высшим образованием равен 103,94, от родителей со средним образованием—95,41, с низшим образова нием—91,45. Автор полагает, что в данном случае дей ствуют социальные факторы. Однако почему? Ведь, по мнению автора, изменчивость людей в популяции объяс няется и качеством наследственных задатков. А если это так, то для образованных родителей следует также опре делять соотношение наследственности и среды и, очевид но, ожидать, что влияние генотипа является более зна чительным.
С позиции теории двух факторов получается, что об разованные люди в среднем обладают более высокими наследственными задатками интеллектуальности и пере дают их детям. Расисты переносят эту концепцию на учение с расах. На самом же деле никакими данными о существовании «генов интеллектуальности» наука не располагает. Значение социальных факторов, в том числе и не учитываемых до сих пор и действующих на ранних и других стадиях развития ребенка, настолько велико, что роль наследственности (кроме случаев явного пора жения мозга) оказывается, по существу, исчезающе мала.
Исследования близнецов проводятся с использовани ем различных методов. Большей частью применяется метод контрастных групп, т. е. сравнительное исследова ние пар однояйцевых близнецов с парами двуяйцевых близнецов. Если предположить, что тот или иной приз нак (Ьоомируется главным образом под влиянием гене-
133
тических факторов, то он должен чаще встречаться у однояйцевых близнецов, чем у двуяйцевых близнецов, развившихся из двух разных яйцеклеток.
Используются и другие методы '. Так, метод контро ля по партнеру сводится к тому, что один из близнецов подвергается внешним воздействиям (например, обуче нию), результаты которых свидетельствуют о степени его восприимчивости к влияниям внешней среды. Еще более показателен анализ разлученных однояйцевых. близнецов, т. е. живших и развивавшихся раздельно (в литературе описано 130 таких пар). Наконец, при исполь зовании метода близнецовой пары серьезное внимание обращается на изучение специфики взаимоотношений между близнецами.
Различие применяемых методов, несходство исполь зуемого материала, разная степень достоверности полу ченных данных, как отмечают исследователи, часто при водит к тому, что «результаты многих исследований ока зываются несравнимыми, а их ценность в генетическом отношении совершенно незначительной»^. Тем не менее близнецовый метод нередко остается единственным под ходом к анализу актуальных проблем генетики человека.
Близнецовый метод неоднократно использовался в криминологических исследованиях. В. П. Эфроимсон на основании литературных источников составил сводную таблицу частоты преступности второго близнеца, если первый был преступником. (Эту таблицу мы воспроиз водим^.) Из нее видно, что частота преступного поведе ния однояйцевых близнецов существенно выше (63 про цента), чем двуяйцевых близнецов (25 процентов).
' Подробнее см.: Равич-Щербо И. В. Метод близнецов в пси хологии и психофизиологии.— Проблемы генетической психофизио логии. М., 1978, с. 24—27.
" Лильин Е. Т. Исследования близнецов в генетике человека.— Проблемы генетической психофизиологии, с. 187.
* См.: Эфроимсон В. П. Родословная альтруизма.— Новый мир, 1971, № 10, с. 210.
62,6% 25.40/0
Проблема, отмечает автор, нуждается в дальнейшем изучении. Это, конечно, правильно. Однако следует заме тить, что изучение данного вопроса, на наш взгляд, долж но заключаться не в простом повторении таких же исследований, а в раскрытии возможного механизма, определяющего более частые совпадения однояйцевы^ близнецов по преступному поведению по сравнению с двуяйцевыми близнецами. Этот механизм, к сожалению, не выявлен, и проведенные исследования, результаты которых приведены в таблице, лишь констатируют, что из 249 пар однояйцевых близнецов оказались в 156 слу чаях преступниками оба, а в 93— только один, в то вре мя как среди двуяйцевых близнецов соотношение обрат ное (из 264 пар — соответственно 69 и 195).
К тому же следует подччркнуть, что методика неко торых исследований, указанных в таблице, не отличалась необходимой строгостью. Например, принято считать, что для всех европейских популяций доля однояйцевых близнецов составляет около '/з. Поэтому вызывают за конное сомнение работы, в которых число однояйцевых близнецов было равно числу двуяйцевых близнецов или даже превышало его. Но именно так обстоит дело в исследованиях Розанова и др., Иосимасу, Хайяси, а так же Легра, Штумпфля и Боргстрема, на которые ссыла ется В. П. Эфроимсон. По сути дела, указанному усло вию (одна треть однояйцевых близнецов) не удовлетво ряет ни одна из работ, представленных в таблице. С из вестной натяжкой можно принять только данные Кранца и Христиансена, где число однояйцевых близнецов все же существенно меньше, чем двуяйцевых. Но из них только одна последняя работа приводит к выводам о заметном преобладании преступников среди однояйце вых близнецов по сравнению с двуяйцевыми (53 процен та против 24).
Необходимо также иметь в виду, что, как отмечает западногерманский ученый Г. Кайзер, «различные взаи модействия со средой, в которых находятся однояйце-вые близнецы, могут отличаться от тех взаимодействий, которые характерны для двуяйцепых близнецов. На пример, известно, что однояйцевые близнецы часто под вергаются одинаковому обращению из-за сходства ме жду собой... Исследования преступности как продукта наследственности оказались весьма недостаточными... Мы должны определенно признать неудавшейся попытку объяснить преступное поведение наследственными фак торами» '.
' Kaiser 0. Genetics and Crime.— Proceedings of the II In ternational Symposium on Criminology. Sao Paulo, Brasil, 1975, p. 7—8.
136
Далее, в большинстве исследований не указано, какие именно преступления были совершены близнецами. Есте ственно, что делать выводы о сходстве поведения можно только в тех случаях, когда сами поступки были сход ными по объективным и субъективным признакам. При менительно к преступлениям это означает, что они долж ны относиться к одной группе (корыстных, насильствен ных, неосторожных и т.д.) и порождаться сходными мотивами.
Наконец, весьма важен анализ образа жизни изучае мых близнецов, условий формирования их личности, сре ды общения и т. д. Таблица не дает представления о том, находились ли эти обстоятельства в поле зрения исследователей. Между тем социологические исследова ния указывают на неравенство влияний среды для одно яйцевых близнецов '.
Тщательное и детальное изучение близнецов с по мощью современных научных методов приводит к выво ду о весьма сложном характере взаимосвязи генотипа и среды. Анализ семей разлученных близнецов, поведе ние которых было по некоторым параметрам сходным, показал, что в подавляющем большинстве эти пары близнецов попадали все же в мало различающуюся среду: оба воспитывались либо в городе, либо в селе; семьи имели примерно одинаковый социально-экономиче ский статус; многие были усыновлены родственниками и т. д. При этом близнец, получивший лучшее образо вание, имел и более высокие показатели умственных спо собностей. Таким образом, сходство психологических особенностей однояйцевых близнецов объясняется не столько одинаковым генотипом, сколько сочетанием этого генотипа с одинаковой или сходной социальной средой.
' См.: Равич-Щербо И. В. Метод близнецов в психологии и пси хофизиологии.— Проблемы генетической психофизиологии, с. 29.
В США в 60-х годах были закончены два междисци плинарных многолетних исследования близнецов, привед шие к аналогичным выводам. Было получено 117 харак теристик познавательных, двигательных, перцептивных, сенсорных функций, а также некоторых черт личности. Около 55 процентов всех показателей не выявили стати стически значимых различий между однояйцевыми и дву-яйцевыми близнецами. Самый большой процент характе ристик, не обнаруживших зависимости от генотипа, оказался среди личностных черт (67,9). Характерно, что из многих черт личности зависимость от генотипа обна ружил только параметр экстраверсии — интроверсии, очевидно связанный с физической конституцией челове ка и относящийся в общем к формально-динамической стороне личности. Что же касается собственно личност ных черт, характеризующих интересы, убеждения, соци альные предпочтения и т.п., то в ряде работ указывается на незначительный уровень — вплоть до полного отсут ствия — генотипических влияний. «...Роль последних, в общем, тем меньше, чем более социален по содержанию изучаемый параметр» '.
В. П. Эфроимсон делает следующий вывод из иссле дований близнецов: «Если одни социальные воздействия приводят человека данного генотипа к преступлению, то другие социальные же воздействия могут сделать его с^ень ценным человеком» ".
^^ем же все-таки объяснить, что такое сложное пове дение, как совершение преступления, обнаруживает из вестную связь с генетическими признаками организма (на примере однояйцевых близнецов)? Представляется бесспорным, что нет таких биопсихологических черт ^личности, которые с фатальной неизбежностью вели бы
' Равач-Щербо И. В. Метод близнецов в психологии и психофи зиологии.— Проблемы генетической психофизиологии, с. 35.
' Эфроимсон В. П. Введение в медицинскую генетику. М., 1968, с. 79,
к совершению преступлений. Более того, «любая психо логическая характеристика, даже если допустить, что • она наследственна, не закодирована в генетической про грамме в ее данном конкретном выражении. Последнее всегда есть результат некоторой «траектории» развития, подчиняющегося и закономерностям гено-средового взаи модействия, и собственно психологическим закономерно стям...» '.^
Следовательно, преступное поведение лиц, обладаю щих идентичным генотипом, может объясняться, посколь ку оно существует, как сходной средой формирования личности, так и сходными психофизиологическими осо бенностями изученных лиц.^рднако для более определен ного ответа, подтверждающего или, напротив, отвер гающего такую гипотезу, следует подробнее проанализи ровать механизм преступнц^о поведения и определить его генетические предпосылки.^Этому будет посвящена сле дующая глава.
Завершая рассмотрение данного вопроса, мы хотели бы обратить внимание на следующее принципиальное по ложение. Однояйцевых близнецов в популяции очень не много, а среди общей массы лиц, совершивших преступ ления, практически единицы. А. И. Долгова, например, на момент производившегося ею исследования (1973— 1974 годы) среди массы несовершеннолетних правонару шителей, содержавшихся в воспитательно-трудовых ко лониях для несовершеннолетних, не нашла ни одной нары однояйцевых близнецов. И если бы были обнару жены несколько пар (или даже десятки пар) близнецов, то, конечно, на этой базе делать общие выводы о причи нах такого отрицательного социального явления, как пре ступность, когда в некоторых странах совершаются тыся чи и тысячи преступлений, было бы научно некорректно.
' Равич-Щербо И. В. Метод близнецов в психологии и физиологии.— Проблемы генетической психофизиологии, с. 43.
психо-139
3. Хромосомные аномалии
Среди групп, отобранных для генетако-криминологиче-ских исследований, изучались также группы лиц, обла дающих хромосомными аномалиями, т. е. отклонениями от нормального строения и количества хромосом в на следственных (половых) клетках. Хромосомные анома лии встречаются примерно у 0,4 процента новорож денных.
Среди нарушений, связанных с отклонениями от нор мального числа хромосом, широкую известность получи ли случаи добавочных, «лишних» половых хромосом Х или Y. В обоих случаях мутанты с лишней хромосомой рождаются мальчиками. При наличии лишней Х-хромо-сомы ребенок получает кариотип (совокупность морфоло гических признаков хромосом) XXY, обнаруживая ряд отклонений в развитии (синдром Клейнфельтера). При наличии лишней ^-хромосомы ребенок получает карио тип XYY. Такие люди имеют высокое переносье и ряд дру гих, менее выраженных отклонений (.ЛГУ-синдром).
Характерная особенность генов, локализованных в ^-хромосоме (сцепленных с Z-хромосомой), состоит в том, что они не передаются от отца сыновьям. Это свя зано с наличием у отца лишь одной Х-хромосомы, кото рая передается только дочерям. Поэтому в случае при знаков, сцепленных с полом (с Х-хромосомой), часто про исходит перекрестное наследование: от отца—дочерям, от матери — сыновьям.
этого признака в такое наследование
Классическим примером наследования признака, сцепленного с ^-хромосомой, является несвертываемость крови (гемофилия). Даже незначительная ссадина при этой болезни влечет за собой сильную потерю крови. Из анализа родословных известно, что гемофилией болеют почти исключительно мужчины. Женщины являются ге-терозиготами, т. е. носительницами скрытом состоянии. Объясняется
наличием двух Х-хромосом (XX) в генотипе женщин, вследствие чего рецессивный ген гемофилии обычно по давляется. В генотипе мужчин (XY) имеется одна Х-хро-мосома, и в результате рецессивный ген проявляет свое действие.
Аналогично гемофилии наследуется и признак цвето вой слепоты—дальтонизм, ген которого также локали зован в Х-хромосоме. У человека насчитывается 205 му таций, в большинстве своем патологических, сцеплен ных с Х-хромосомой. Многие из них носят рецессивный характер.
^Помимо аномалий, связанных с изменением ^числа xpoмocoм;•^У людей обнаружены и мутации, связанные с перестройкой хромосом. Делеции, т. е. потери отдельных участков хромосом (например, в Х-хромосоме), приводят к ряду дефектов в развитии пола и к умственной отста лости. Потеря одной трети вещества 21-й хромосомы вы зывает лейкемию (рак крови).
Приведенные факты говорят о значении нарушений хромосомных структур в ядрах клеток человека для по явления некоторых тяжелых заболеваний. Связанные с этим открытия привели к бурному развитию новой обла сти медицинской генетики — цитогенетики наследствен ных Заболеваний и цитогенетики рака, изучающих при роду аномалий на уровне клеток человека.
Криминологическое значение хромосомных аномалий обычно приписывается двум из них, связанным с нали чием у мужчин добавочной 47-й хромосомы типа Х (синд ром Клейнфельтера) или типа Y. В зарубежной литера туре было высказано мнение о том, что именно эти типы хромосомных аномалий могут быть связаны с преступ ным поведением. Правда, оценки этой связи весьма раз личны, а нередко и противоречивы. Как и при изучении близнецов, здесь также используются различные методы и подчас исследуются несравнимые контингенты лиц, допускается случайный, а то и преднамеренный отбор
141
источников, что и объясняет весьма противоречивый ха-р-актер выводов.
Приведем результаты некоторых исследований хромо сомных аномалий.
Американский национальный институт психического здоровья, в котором имеется Центр по изучению преступ ности, опубликовал в 1970 году доклад, включающий об зор 45 исследований относительно предполагаемой связи хромосомных аномалий с преступностью. Всего было об следовано 5342 преступника, содержащихся в исправи тельных учреждениях США, Англии, Шотландии, Шве ции, Австрии, Дании, Канады и Италии. При этом в со ответствии с хромосомной теорией была специально по добрана группа лиц высокого роста, что якобы чаще свя зано с агрессивным поведением при хромосомных нару шениях. Из этих специально подобранных лиц указанные нарушения были обнаружены почти у 2 процентов обсле дованных, а среди преступников любого роста—у 0,7. Контрольные группы составляли новорожденные США и Англии (всего 9700 человек). Среди них хромосомные нарушения обнаружены у 15 человек (0,15 процента). Кроме того, было обследовано 9327 взрослых (не являю щихся преступниками). Аномалии в хромосомах установ лены у 9 человек (0,1 процента) '.
Подводя итоги исследований, авторы доклада пишут: «Несмотря на распространенное мнение, не было уста новлено, что люди с хромосомными аномалиями XYY яв ляются более агрессивными, чем выборочно обследован ные преступники с нормальным хромосомным набором. Более того, представляется маловероятным, ччобы та кие разнородные, социально определяемые и предопре деляемые проблемы, как склонность к правонарушениям и преступность, главным образом и непосредственно
были связаны с обладанием добавочной хромосомой Y. При некоторых условиях черты неконформности и агрес сивности, гипотетически приписываемые индивидам с ге нотипом XYY, могут получить социальное одобрение; при других условиях и в другом социальном контексте такое поведение может быть признано абсолютно социально неприемлемым. Вполне возможно, однако, что в отдель ных случаях эти и другие хромосомные отклонения (на пример, XYY) и связанные с ними черты генотипа могут повысить уязвимость применительно к развитию социаль но неприемлемых образцов поведения». Авторы далее подчеркивают «необходимость получения дополнитель ных данных, которые могут быть результатом обширных и скрупулезных исследований. До получения такого рода данных какие-либо социальные решения относительно XYY индивидов, основанные на их хромосомной консти туции, являются неоправданными». С этими здравыми со ображениями нельзя не согласиться.
Хромосомные аномалии изучались группой англий ских исследователей во главе с Нильсеном. Было отобра но 777 мужчин высокого роста, совершивших общест венно опасные действия и находившихся в психиатриче ских больницах, и установлена корреляция этих призна ков с наличием дополнительной У-хромосомы '. Тот же автор в следующем году провел обследование 211 муж чин, поступивших в судебно-психиатрическую клинику, и нашел, что распространенность среди них лиц, имеющих дополнительную Х- или У-хромосому, выше средней для населения. Большинство этих лиц совершили опасные агрессивные поступки ^
Через несколько лет тот же автор (вместе с Е. Норд-ландом) попытался объяснить механизм поведения, от клоняющегося от нормы, у лиц. с хромосомными анома-
' См.: Дубовик О. Исследования о хромосомных аномалиях.— Социалистическая законность, 1974, № 1, с. 76— 77.
British Journal of Psychiatry, 1970, 116, p. 531. " Ibid., 1971, 119, p. 512.
лиями/На основании изучения почти ста подростков он пришел к выводу, что эти аномалии вызывают не само по себе преступное поведение, а повышенный уровень внешней активности. Если социальная среда препятству ет такой активности, то возникает конфликтное поведе ние; если же активное поведение получает одобрение и поддержку, то оно не приводит к психическим срывам и антиобщественным действиям. Эта гипотеза, по мнению авторов, объясняет, почему частые хромосомные откло нения обнаруживаются не только у преступников и ду шевнобольных, но и у студентов-медиков '^
Исследование, которое провели несколько француз ских авторов, каких-либо корреляций между преступным поведением и наличием дополнительной Г-хромосомы не выявило ^
/ Западногерманский ученый Г. Кайзер в докладе, обобщающем многолетние исследования генетических факторов преступности, пришел к аргументированному выводу о том, что «индивидуальные биографии преступ ников с ненормальной хромосомной конституцией не слишком отличаются от таких же биографий нормальных правонарушителей. В обоих случаях мы можем наблю дать признаки распада домашнего очага, потери рабо ты, трудностей с обучением и т. д.>^ Следовательно, и для этих лиц ведущую роль играют социальные факторы. Г. Кайзер заключает: «Мы можем суммировать иссле дования по рассматриваемому вопросу, сказав, что нару шение генетического баланса не ведет с необходимостью к антисоциальным реакциям или личностным наруше ниям» ^
I Nielsen 1., Nordland E. Laught of F-cromosome and activity in boys—Clinical genetics, 1975, 8, 4, p. 291—296.
" Benezech and oth. Conduite antisociale et lorgueur du cromoso-ine— Journal of Human genetics, 1976, 32, I, p. 77—80.
' Kaiser 0. Genetics and Crime.— Proceedings of the II Interna tional Symposium on Criminology, p. 7—8.
•44
Надо заметить, что приписывание лицам, страдающим хромосомными аномалиями, отрицательных свойств пси хики, а тем более склонности к преступному поведению отнюдь не является безобидным делом. Как справедливо подчеркивают прогрессивные ученые, отнесение того или иного человека к лицам такой категории может навсегда искалечить ему жизнь. Окружающие будут склонны от носиться к подобным людям с подозрением и недоверием. «Даже родители могут начать относиться к своему ребен ку с набором хромосом XYY с предубеждением, что в ко нечном итоге может привести к тому, что у ребенка действительно появятся дефекты или расстройства пси хологического характера»'. Вот почему правильное по нимание рассматриваемой проблемы имеет не только медицинское и правовое, но и педагогическое значение.
В нашей стране в середине 70-х годов было проведено три исследования хромосомных аномалий (обследовано около 6 тысяч человек). Почти все выявленные лица с лишней У-хромосомой имели признаки невменяемости.
Г. П. Маринина, Т. А. Благовещенская и Н. И. Олей ников изучали пятерых больных с синдромом XYY, вы явленных при массовом обследовании в судебно-психиат рических учреждениях г. Москвы. Трое из них страдали олигофренией в степени дебильности; у одного обнару жены остаточные явления органического поражения моз га, его умственное развитие находилось на нижней гра нице нормы; у другого установлены психопатические чер ты характера. Признавая, что количество обследованных слишком мало^авто^ы._ука^ыаают_гаавнь1М_образом на их_физичЁЈКйе(морфологические) особенности. ^Вместе с тем. отм-еиаш1Јя_нез^слость .психики, наличие патологии влечений, трудности-прд^обучении в школе и затруднения адаптации ". Выводов о вменяемости или
Социальной .адаптации-, ишии^^ „ „...-..
' Чавкин С. Похитители разума, с. 144. ° См.: Журнал невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова, 1976, вып. 3, с. 413—416. 10 Заказ 2343
невменяемости этих лиц и о связи совершенных ими пра вонарушений с хромосомными аномалиями в работе не содержится.
Исследование, проведенное Н. Н. Тимофеевым, Л. А. Петровой и Р. И. Куликовым (Ленинград), обоб щает наблюдения над 18 больными с синдромом XYY, включая пять человек, поступивших в больницу с диаг нозом шизофрения. Авторы делают вывод, что у лиц с синдромом XYY могут возникать состояния, сходные по клиническим проявлениям с шизофренией, а также мо жет развиться и шизофрения, которая в этих случаях протекает атипично '. Каких-либо заключений о связи ге нетических отклонений с преступностью эта работа так же не содержит.
Эти материалы, опубликованные в 1976 году, были их авторами представлены (с некоторыми отличиями) годом раньше на Шестой Всесоюзный съезд невропатологов и психиатров. В докладе московских авторов отмечалось, что характер правонарушений больных был весьма раз нообразен (кражи, ножевое ранение, изнасилование, бро дяжничество). В заключение делался вывод, что хромо сомное отклонение «не может остаться безразличным для организма» и вызывает изменения в эволюционно сло жившихся корреляциях между отдельными признаками: ^В одном случае эти изменения приводят к грубым сома тическим и психическим нарушениям, в другом они едва заметны для окружающих. Механизм такого различного действия... пока остается неясным» ^Ленинградские ав торы отмечали в своем докладе пестроту клинической картины изученных лиц с синдромом XYY и констатиро вали важность подобного исследования больных, посту пающих в психиатрический стационар, «так как оно оп-
' См.: Журнал невропатологии и психиатрии им. С. С, Корсако ва, 1976, вып. 12, с. 1839—1843.
' Шестой Всесоюзный съезд невропатологов и психиатров. Те зисы докладов. М., 1975, т. 3, с. 505.
146
ределяет возможности лечебно-профилактических меро приятий и реабилитации» '.
Наконец, еще одно исследование лиц с синдромом XYY было проведено Л. Г. Калмыковой и В. П. Эфроим-соном. Упоминая о нем и о других работах, В. П. Эфро-имсон приходит к заключению, что «подавляющее боль шинство учащихся с этой особенностью ничего, кроме несколько более внимательного отношения педагогиче ского и врачебного персонала, не требует; это внимание должна проявить и семья». Относительно же тех боль ных, которые проявили склонность к правонарушениям, необходимо каждый раз решать конкретный вопрос, «в какой мере эти лица вменяемы, в какой мере они подле жат изоляции от общества или от других заключенных» '. В другой работе Л. Г. Калмыкова и В. П. Эфроимсон от мечают, что, хотя имеющиеся отрывочные наблюдения относительно лиц с хромосомными аномалиями «не име ют никакого значения для преступности в целом, они все же оправдывают анализ соотносительной роли наследст венности и среды на том материале, при изучении которо го число переменных сведено до минимума...» ^
В приводимой далее таблице сведены современные данные, которые позволяют оценить связь между пре ступным поведением и наличием у больных хромосомных аномалий XXY и XYY. Следует заметить, что число му тантов среди нормального населения очень мало: один мужчина с кариотипом XXY или XYY приходится на ты сячу человек. Никакой фатальной связи между наличием у человека кариотипов XXY и XYY и социально опасным
' Шестой Всесоюзный съезд невропатологов и психиатров. Те зисы докладов, т. 3, с. 524.
2 Эфроимсон В. П. Хромосомные аномалии типа XXY и ХУУ как одна из причин сексуальных нарушений.— Проблемы современ ной сексопатологии. М„ 1972, с. 67.
^ Эфроимсон В. П., Калмыкова Л. Г. Успехи неврологической и психиатрической генетики,—Генетика психических д""^"ой м 1970. с. 250.
болезней. М., 147
поведением не
установлено. Среди правонарушителей всего лишь 0,35 процента несут мутантный кариотип, сре ди психически больных — 0,30, среди умственно отста лых—0,76 и т. д. Таким образом, среди 1000 правонару шителей встречаются 3—4 мутанта с кариотипом XXY или XYY.
^Данные, содержащиеся в таблице, показывают, что наличие хотя и малой, но определенной связи между на личием кариотипа XXY или XYY и нарушениями психики сказывается и на склонности к правонарушениям. Эта связь минимальна и ни в коей мере не может служить свидетельством существования биологических причин преступности.^
Несовершенство методик исследования, малое число наблюдений в каждом из них — все это привело к тому, что различия в оценках разных ученых степени распро страненности лишней У-хромосомы среди преступников достигают двадцатикратных размеров. Большие разно гласия существуют и по вопросу о фенотипических при знаках лиц с дополнительной хромосомой. Одни авторы
148
связывают лишнюю У-хромосому с высокорослостью муж чин, другие этого не находят. Не совпадают мнения и от носительно характера криминальности указанных лиц. Так, одни зарубежные авторы полагают, что для этих лиц характерны только насильственно-сексуальные дей ствия; другие приписывают им также и корыстные дей ствия; третьи видят у них склонность к поджогам и бро дяжничеству. «Как всегда при исследовании биологиче ских факторов в буржуазной криминологии, и в этом вопросе не проводилось дифференцирования влияния со циальных и биологических условий на формирование лич ности... Главная же ошибка в криминологической оценке хромосомных отклонений состоит в том, что она дается на основе исследований, проведенных в психиатрических клиниках и учреждениях для принудительного лечения невменяемых лиц. Невменяемые же лица преступниками не являются, и их поведение — следствие болезни. В силу этого ценные в генетическом и судебно-психиатрическом плане исследования оказались криминологически нич тожными» '.
По существу, исследования хромосомных аномалий установили известную связь этих аномалий не столько с преступностью, сколько с душевными заболеваниями^. Подчеркивая именно эту довольно стойкую особенность исследований, а практически — подмену предмета иссле дования, Г. Кайзер отмечает, что исследования были со средоточены на слабоумных и психически ненормальных, трудных подростках, опасных душевнобольных, осужден ных в тюрьмах и исправительных домах, шизофрениках и эпилептиках я пациентах психиатрических клиник^.
' Кузнецова Н. Ф., Лейкина Н. С. Криминологический аспект соотношения социального и биологического.—Советское государст во и право, 1977, № 9, с. 104.
" См.: Кузнецова Н. Ф. Криминология и генетика.— Социалисти ческая законность, 1977, № 7, с. 59, ^ Kaiser 0. Genelics and Crime.—Proceedings of the II Internaon Criminology, p. 10.
tional Symposium
Таким образом, можно констатировать, что исследова ния специально отобранных групп не приводят к каким-либо ясным и определенным выводам относительно связи генетических факторов с преступностью. Скорее подоб ные выводы можно признать отрицательными. Однако, руководствуясь сформулированными в начале книги до пущениями, мы все же попытаемся найти в этих выводах моменты, которые требуют дальнейшего исследования. Это, во-первых, разный уровень состояния и структуры преступности мужчин и женщин; во-вторых, большее сходство в поведении, в том числе и преступном, однояй-цевых близнецов по сравнению с братьями и сестрами; в-третьих, некоторая связь хромосомных отклонений с психическими отклонениями, в том числе и с теми, кото рые не исключают вменяемости и преступности. Все эти весьма слабые взаимосвязи генетических особенностей личности и преступного поведения должны быть прове рены в дальнейших, гораздо более полных и объективных исследованиях. Главное, на наш взгляд,— раскрыть су-щество^этих связей (если, конечно, они имеются). А для этого/необходимо четко представлять себе, с одной сто роны, механизм формирования и реализации преступного поведения, а с другой — роль генетических факторов в функционировании каждого из звеньев этого механизма: в мотивации, планировании действия, принятии решения и его реализации. Эти проблемы и будут рассмотрены далее./