Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Содержание:
I. Введение
Щедрая Смоленская земля подарила русской поэзии талантливых лириков. Среди них – хорошо известный любителям поэзии Николай Иванович Рыленков. Выдающийся русский поэт прожил вместе со своим литературным поколением яркую и значительную жизнь, неразрывно связанную с исторической действительностью страны. Выходец из глухой смоленской деревни, сын крестьян, Н.И. Рыленков стал вместе со своими прославленными земляками М.Исаковским и А. Твардовским основателем влиятельнейшей «смоленской школы» - мощного народного направления в современной поэзии.
Цель моего реферата – осветить тему малой родины в творчестве Н.И. Рыленкова.
В связи с данной целью в реферате решаются следующие задачи:
- рассказать о становлении Н.И. Рыленкова как поэта;
- проанализировать, как в творчестве Рыленкова изображается тема родины и природы Смоленщины.
При написании реферата была использована следующая литература:
Книга В. Баевского «Смоленская поэтическая школа в портретах» освещает важные обстоятельства зарождения смоленской поэтической школы в связи с судьбами наиболее выдающихся её деятелей.
В сборнике очерков и воспоминаний старейшего смоленского литератора раскрываются страницы жизни и деятельности М.В. Исаковского и других писателей, уроженцев Смоленщины.
В.С. Баевский в книге «Поэты земли Смоленской» знакомит с биографическими очерками и подборками стихотворений поэтов, чьё творчество органически связано со Смоленском.
В своей работе я использовал также исследования и материалы таких известных писателей, как Д. Дворецкий, Е.И. Осетров, В.А. Звездаева. Наиболее интересной мне показалась книга В.А. Звездаевой «Николай Рыленков». В ней автор рассказывает о жизни и творчестве поэта, используя воспоминания о нем его друзей и коллег по работе и свои личные впечатления от встреч с Рыленковым.
Полезной оказалась для меня также книга «Добрая душа» (воспоминания, стихи, статьи, рецензии). Составители: Г. Ладонщиков, Е. Осетров, К. Поздняев. Этот сборник составлен из воспоминаний тех, кто хорошо знал Н.И. Рыленкова. В книгу вошли также исследования, посвященные его творческой биографии. В сборнике напечатаны некоторые рецензии и статьи, появившиеся при жизни поэта, в них авторами и составителями внесены необходимые исправления и уточнения, а также ряд стихотворений, посвященных Н.И. Рыленкову.
II. Основная часть
2.1. Жизненный и творческий путь Н.И. Рыленкова
В плеяде деревенских лириков Николай Рыленков был не самой яркой звездой. Но ровный свет его поэзии с годами не потускнел, а скорее даже увеличил силу своей светимости. Слово Рыленкова прошло суровое испытание временем и встречается ныне с новым читателем на правах доброго друга и советчика. Николай Рыленков не ушёл в «запасники» литературы, он продолжает оставаться живым, самобытным явлением нашей лирики.1
Николай Иванович Рыленков родился 2 (15) февраля 1909 года в деревне Алексеевке Тюнинской волости Рославльского уезда Смоленской губернии. Впоследствии все эти названия не раз встретятся в его стихах и автобиографической прозе.
Деревня Алексеевка, где крестьянствовали его родители и где он рос, была одним из самых глухих углов лесного Рославльского уезда Смоленской губернии. В годы детства Николая Ивановича в ней не насчитывалось и полсотни дворов. Почти у самой её околицы начинались дремучие леса. «Летом на наши яровые поля выходили полакомиться овсом медведи. А всякого другого мелкого зверя за речкой Корчевкой водилось великое множество» - вспоминал Рыленков.2
Отец его, деревенский грамотей и книголюб, мечтал сделать сына сельским учителем. Он умер в 1916 году. Мать была неграмотна, но свято чтила волю отца. Умирая (1919 г.), она взяла клятву со своего деверя, дяди Николая Ивановича, что он не бросит его и даст возможность учиться. Дядя сдержал слово. Окончив начальную школу, Рыленков поступил в тюнинскую трудовую школу второй ступени. Время, когда он поступил в неё, было шумное, переходное. Новая, трудовая, школа только складывалась, нащупывала пути, и учащиеся спорили на собраниях с учителями о методах преподавания, о программах занятий. Однако, своим питомцам она дала очень много. Особенно хорошо в ней было поставлено преподавание гуманитарных предметов.
У них был свой ученический клуб, издавался свой рукописный журнал. Николай принимал горячее участие во всей школьной самодеятельности, а в журнале регулярно помещал свои стихи и рассказы, подписывая их псевдонимом В. Полянин.
Увлекся Рыленков стихами еще до того, как научился грамоте, заставляя отца без конца повторять то «Песню пахаря» Кольцова, то «Песню бобыля» Никитина. Именно эти поэты были первыми наставниками. В старших классах он зачитывался Буниным и Блоком, заучивал наизусть каждое новое стихотворение Есенина. Критикуя опыты своих друзей, Николай говорил, что настоящие стихи должны быть весомы, как у Брюсова, звучны, как у Бальмонта, грамотны как у Бунина, искренни и задушевны, как у Блока и Есенина.
Зимой 1925 г. из Москвы приехал молодой поэт Владимир Заводчиков. Прочитав издания школьного журнала, он выделил и расхвалил стихи Николая Ивановича. Это ещё больше окрылило его. Было решено, что ему уже пора выступать в печати, а для этого следует перебраться в какой-нибудь город, хотя бы в Смоленск. А тут как раз подвернулся повод. Школа была реорганизована в семилетнюю школу крестьянской молодёжи, и Николаю так или иначе нужно было для завершения среднего образования куда-то переводиться. Он перевелся в одну из вечерних школ Смоленска.
Школьные года остались позади, и нужно было подумать, что делать дальше. Тогдашняя девятилетка никакой специальности не давала, а наивные мечты заработать на хлеб стихами разлетелись в прах. Он временно устроился волостным старшеклассником в Тюнине, а осенью уехал на Брянщину, где получил назначение в школу ликбеза в селе Пупкове Дятьковской волости, а фактически работал там вторым учителем начальной школы.
В 1930 г. Рыленков поступил на литературное отделение Смоленского педагогического института. Там он более подробно познакомился с новой западной поэзией.
В студенческие годы, осмысливая накопившийся опыт, он написал книгу сюжетных стихов о своих земляках «Мои герои». Она вышла в 1933 г., когда писатель уже окончил институт. Сам же он чувствовал, что сюжетные стихи не его область, и вернулся к пейзажам медитативной лирики.
Во второй книге, которая называется «Встречи», поэт стремился раскрыть духовное богатство человека труда, его нравственную красоту.
Большой школой было для него участие в работе первого съезда писателей. Там он почувствовал всю меру ответственности писателя за свою работу. В 1938 г. Гослитиздат выступил под редакцией В. Казина книгу его избранных стихов «Дыхание».
В первые же дни войны, когда Смоленск на его глазах был превращен в руины, Рыленков ушел добровольцем на фронт, захватив с собой антологию современной мировой поэзии, изданную в Киеве в 1912 г., книжку избранной лирики Гейне и третий том прижизненного издания Блока со стихами о России. Эти книги были с ним неразлучно. Он пронес их в полевой сумке по всем фронтовым дорогам.
На фронте он командовал взводом в саперном батальоне, минировал и разминировал поля, копал противотанковые рвы, строил укрепления, а по ночам в землянке, в промежутках между бомбежками, писал стихи.
В феврале 1942 года из штаба фронта пришёл приказ об отчислении его из батальона и прикомандировании к редакции военного журнала, выходившего тогда в Москве. Николай Иванович вспоминал: «Когда наступили минуты прощания, я выстроил взвод, хотел сказать подобающую случаю речь, но к горлу подступил ком. Я махнул рукой и без слов обнялся и расцеловался с каждым солдатом».3
Осенью 43-го он с первым эшелоном приехал в только что освобождённый Смоленск. Его демобилизовали и назначили главным редактором областного книжного издательства.
Николай Иванович написал немало книг, но не сказал в них и сотой доли того, что хотел бы сказать о его неповторимом времени, о людях, которые встречались на его пути.
Николай Иванович Рыленков умер в 1969году. Но его стихи, его книги продолжают деятельную жизнь. Рыленковские строки звучат на уроках литературы в школе, на встречах смоленских литераторов с читателями, по радио и телевидению.
В день его семидесятилетия – в 1979 году – на доме по улице Нахимсона, где поэт жил, установлена мемориальная доска. На её открытие пришли писатели, любители поэзии, ученики школ.
2.2. Малая Родина в творчестве Рыленкова
Малая Родина - это Смоленск, символ любви и гордости любого смолянина. Смоленск - это дом, родной дом:
Качает головкой она: «Нет, нет,
Дом наш не здесь, а в Смоленске».
Иринка хочет домой, 1943 (Т. 1, с. 256)
До последних лет Н. Рыленков жил Смоленском и воспоминаниями о нем:
То город юности моей — Смоленск.
Мужавшие под грозами войны, 1945, 1967 (1981, с. 483)
И по-хорошему возвышенны рыленковские строки, которые так характерны для поэтов «смоленской поэтической школы»:
Люблю Москву в ее красе и блеске
И многие иные города,
А на вопрос, где я живу: - В Смоленске, -
Я отвечаю с гордостью всегда.
Люблю Москву в ее красе и блеске, 1960 (Т. 2, с. 256)
Кроме топонима Смоленск, Рыленков использует топонимы, которые называют наиболее значимые для поэта уголки Смоленщины. Их употребление отражает вехи жизненного пути поэта. В Тюнине («А я все чаще вспоминаю Тюнино», 1960), где будущий поэт получил среднее образование, регулярно собирался литературный кружок, выпускался литературный журнал, школьники жили в атмосфере литературных интересов. Здесь Н. Рыленков впервые представил на суд читателей-педагогов свои стихотворения и рассказы [1, с.10].
Микротопоним Тюнино выполняет ту же роль ключевого имени для выражения понятия «Малая Родина», что Загорье у А.Т. Твардовского.
Грустью и вместе с тем решительностью к изменению жизни проникнуто первое стихотворение, написанное где-то сразу же после отъезда поэта в Смоленск:
Все те же кущи тюнинского сада.
Прохлады родниковая струя,
А мне здесь больше ничего не надо,
Ушли отсюда школьные друзья...
Все те же кущи тюнинского сада,
А я не тот. А я иного жду.
(Т. 1,с. 29)
Через десять лет Рыленков уже по-иному смотрит на Тюнино. Его начинает мучить ностальгия. И, наконец, на закате жизни Рыленков, так и не собравшийся навестить родные места, с любовью и грустью об ушедшей молодости пишет:
А я всё чаще вспоминаю Тюнино,
Хоть навестить никак не соберусь.
Тот школьный парк, скамейку ту, где Бунина
Тебе читал, бывало, наизусть...
(Т. 2, с. 231)
Тюнино - «лейтмотив» Малой Родины поэта; имя собственное понятно всем смолянам, хотя сейчас это село находится в Брянской области.
Родное село Алексеевка (народное название - Ломня) Тюнинской волости Рославльского уезда Смоленской губернии - место, где родился Н.И. Рыленков - ныне тоже относится к территории Брянской области. Оно воспето поэтом в нескольких стихотворениях, в том числе и в стихотворении «Бабка» (1956) и ассоциируется с детством, с родным домом, родовыми корнями и истоками в лице бабки Катерины:
В детстве все казалось огромней,
Все страшней, чем на самом деле,
А за нашей деревней Ломней
Вековые леса гудели. (Т. 1, с. 81)
Ломня - это тоже символ Малой Родины поэта, его родовых истоков. В стихах Н. Рыленкова также употребляются топонимы Ельнинский уезд («Творчество», 1958), Велиж («Велиж», 1968). В этих стихах поэт бережно хранит память о родном Смоленском крае, ощущая в течение всей жизни связь с ним.
Хрестоматийными стали строки Н.И. Рыленкова о Смоленщине -обобшающем топониме, связанном с понятием Малой Родины:
Всегда задумчива, скромна,
Как верба у ручья,
Моя родная сторона,
Смоленщина моя.
Всегда задумчива, скромна,1954 (Т. 2, с. 40)
Таким образом, можно сделать вывод, что наиболее ярко в лирических текстах представлена «Малая Родина», родовые корни и истоки Н.И. Рыленкова. В этом он следует традиции «смоленской поэтической школы». Микротопонимы Ломня и Тюнино (особенно последний) ассоциируются с личностью поэта в сознании не только смолян, но и россиян в целом.
2.3. Смоленские истоки поэзии Н.И. Рыленкова
История Смоленщины, её языковая стихия – все это так или иначе питало поэзию Н. Рыленкова. Немаловажное значение имело и местоположение Смоленщины, граничащей с семью областями, где, как когда-то говорилось, петух поет сразу на три губернии.
Сердцевинная русская земля. Отсюда, из Смоленской земли тонкой ниточкой начинается Днепр, связывающий воедино нашу область с Белоруссией и Украиной. Сторона, где, что ни камень, что ни речушка, что ни селение, - все «осколок древней правды».
Отъедешь от Москвы на запад или от маленькой станции Заольша на самой западной границе области, как пойдут «зеленя да пожити», хлебодарные нивы, холмы да изволоки, березовые сквозные колки да синий лес по закрайкам. Только все это потише, менее ярко, чем у соседей.
Она преподала первые уроки поэзии автору всесветно известной «Катюши», бессмертного «Враги сожгли родную хату…», «Летят перелетные птицы», «Осенний вальс»…
Впрочем, сама поэзия заключена в её неброской красоте, её трудном во все времена быте, её предназначении стоять на страже Родины, грудью защищать Москву. Недаром же Смоленск называют ключ-город.
Того, кто все в жизни получает легко, любая, самая малая беда пригнетает так, что уже и не выпрямиться. Смолянам все доставалось и достается трудом – бессонным, требующим всего человека без остатка.
Н.И. Рыленков был краевед по призванию. О чем-то, касающемся своеобразия нашей земли, писал много и часто, о другом успел лишь упомянуть, но Смоленск, Смоленщина живут в каждом его стихотворении.
Стихи «Искатель живой воды» посвящены памяти В.Н. Добровольского, известного краеведа, этнографа, фольклориста. Это первая ступень использования конкретных примет древнего города.
Историческими можно назвать стихи: «Памятник 1812 года в Смоленске», «Кутузов в пути», «Мастер Федор Конь», «Кувшин, в кургане найденный, и фреска…», «Мой город»… От стихотворения к стихотворению все углубленнее смысл, все емче поэтическое наполнение. Увлекательнейшее, поучительнейшее дело – просматривать все это, вчитываться, вдумываться… Скажем, в стихотворении «За Днепром, на древнем городище…» (1937-1953) мы найдем все характерные признаки древнего Смоленска – ладьи, щедрых славян, чьи «мед душист», «пушисты меха». Вычитаем из него, как герои «полюбили навеки эту землю, эти небеса». Выделим печальную ноту: «В плесканье мирных струй днепровских слышим голос юности своей». Убедимся, что герои, «в какие б ни глядели воды, видели днепровскую волну», «отчих мест легенды и преданья с каждым днем ревнивей берегли».
Другой поворот, другой вывод, другое построение в стихотворении «Мастер Федор Конь». Это тоже стихотворение о Смоленске, о его крепостной стене, которую Борис Годунов называл «ожерельем всея Руси», о самом Федоре Коне – фигуре величественной, во многом загадочной. Но это еще стихотворение о деле по призванию, несметном духовном богатстве человека, угадавшего в себе призвание, о том, что ничего нет превыше «дерзанья мастера».
Мотив неоплатного долга перед родиной, землей, но и неизмеримых сил, которыми она питает человека, положен в основу стихотворения «Мой город». Тут тоже присутствует Смоленск. Родной город, его преданья, его легенды помогают «выстоять в бою, сберечь в душе святое чувство слова». Конечно же поэт выделял красоту родного края, всматриваясь в свою малую родину сыновним взглядом. Но все стихи, навеянные Смоленщиной – а они составляют большой пласт в его творчестве – звучат не как призыв обособиться, изолироваться, что так худо характеризует национализм, но как приглашение к знакомству, дружбе с нашей многострадальной землей.
Рыленков жил, как писал. В любви к Смоленску он объяснялся не умозрительно, как этот делают некоторые якобы деревенщики, не выезжающие из города.
Н.И. Рыленков любил и понимал живопись. Особенно пристально всматривался он в полотна Нестерова. Был одним из тех, кто «открыл» Илью Глазунова и защитил от несправедливой, а то и невежественной критики. Неудивительно, что и для художников стихи Рыленкова были толчком к творчеству. Они заставили, например, «всмотреться» в облик города молодую художницу Н. Игнатенкову, помогли созданию серии графических листов «Мой город».
Николай Иванович был скромен, скромен не натужливо, не напоказ. И тем не менее любой человек, хоть коротко с ним соприкоснувшийся, отмечал это качество. Поэт хотел, чтоб и по нему судили о Смоленске. А судили по нему, выходит, далеко не только о нашем городе, но и о России. Стихи о ней, слова признательности, любви, долге перед ней – заметный пласт в творчестве поэта.
Большой русский лирик, тонкий знаток русского языка, мастер пейзажного стиха, Рыленков раскрывается в стихах о Родине с наибольшей полнотой.
От стихотворения к стихотворению тема любви к России все неразрывнее связывается с темой дома пред ней.
Куда ни посмотришь – родные,
Открытые сердцу края.
Я весь пред тобою, Россия,
Судьба моя, совесть моя…
За четыре года до смерти, в 1965 году, Николай Иванович опубликовал, может быть, самое целомудренное стихотворение – «Дай припасть к руке твоей, Россия». А за несколько лет до этого, в 1957 году, Н.И. Рыленков написал стихотворение «Я помню руки матери моей…» - благодарственный гимн натруженным материнским рукам, широким, шершавым ладоням.
Я думаю, без них, этих строк, не родилось бы стихотворение «Дай припасть к руке твоей, Россия». Как свободен, естественен переход от рук матери к рукам матери-Родины. В этом стихотворении в полной мере скажется живописное мастерство поэта. Первые попавшиеся слова о России выльются «из грудных глубин». Ибо действительно день в наших широтах скрывается «в туманы росяные». И как это знакомо и всегда по-новому видится – закатный миг, когда «отпылают облаков края».
Рыленков сдержан в проявлении своих чувств. Он находит слова полновесные, несуетные, сполна обеспеченные душевно. Одно это – «вечная заботница моя» - немалого стоит. Руки Родины – с «привкусом соли», «запахом сена»…
Скромным характером, требовательным к себе, крестьянским трудолюбием Н.И. Рыленков - настоящий сын своей матери-Родины.
2.4. Тема природы в лирике Н.И. Рыленкова
2.4.1 Звучание природы в ранних стихах
Важная часть творчества Н.И. Рыленкова – его пейзажная лирика - воплотила в себе прекрасное и необходимое чувство природы, любовь к ее краскам, звукам, объемам. Поэт запечатлел красоту родного пейзажа, его отзвуки в человеческой душе. Его стихи о природе заражают нас неисчерпаемым душевным здоровьем, передают печаль, и радость родных полей, лесов, озер, смену времен года, всю красоту земли нашей.
В ранних стихах поэта много юношеской наивности, но им никак нельзя отказать в чувстве природы, воспринимаемой восторженно: «В васильковых очах июня я увидел, как мир широк». Ему улыбается месяц в окне, свесив свои «кудри золотые»; по – мальчишески хочется радостно «вторить звонким песням жаворонка и кукушке отвечать на звон». Действительность представляется ему не просто удивительно прекрасной, а волшебной, обладающей колдовской приворотной силой: «Пусть березкой притворилась Лада, вот встряхнется – и начнется сказка…».
Поэт постепенно, но настойчиво приучает глаз видеть, различать, угадывать краски и объемы. С годами усиливается художественная наблюдательность: «В дни лета увидишь теней золотую игру и сразу почувствуешь силу влекущего света»…; «…подол подобрав, туча шла по тропинке примятой». Еще чаще, чем объемы и краски в стихах Рыленкова встречаются запахи, звуки. Читатель становится очевидцем непосредственного действия природных сил – падает снег, идет дождь, с ветки срывается яблоко… Еще одно драгоценное свойство, выявившееся в стихах молодого Рыленкова. Читая их, сразу видишь, что это – русские стихи. Весь склад и лад речи, все восприятие мира проникнуты в стихах Рыленкова национальным мироощущением, национальным колоритом. Не представляя человека вне растительного мира, вне лугов, лесов, пашен, дорог, без солнца, воды и света, Рыленков, говоря о природе, рисует национальный характер. Лирический герой воспринимает все окружающее как свое родное, домашнее, общее: «Твои поля, твои луга, твои скирды, твои стога, твои дубравы и леса, твоя любовь, твоя краса».
2.4.2 Рыленковские времена года.
В его стихах нет четких разграничений между просто картинкой, пейзажной зарисовкой и философским стихотворением, где природа проецируется на человеческие чувства. Наверное, самым любимым временем года была для Николая Ивановича Рыленкова весна. Судить об этом можно не только по количеству стихов о весне. Своего рода ключ к пониманию такого предпочтения даст вот это стихотворение:
С утра мороз, а днем стреха косая
Звенит капелью, птиц сводя с ума.
В такой февральский день и родился я,
Когда с весной встречается зима.
Открыл глаза под перезвон капели,
И стали мне свивальники тесны,
Не потому душе моей доселе
Всего милей предчувствие весны.
В стихотворении «Твой весенний праздник» речь идет не только о поре года:
Как добывать поэзию из прозы –
Потом подскажет лето, а весна
Дает нам все, что разбудили грозы,
Что может душу всполохнуть до дна.
В кругу забот и дел разнообразных
Он разменяет золото на медь.
Не пропусти же свой весенний праздник,
Чтоб до поры душой не постареть.4
Как важен, многозначителен этот вывод: «Не пропусти же свой весенний праздник, чтоб до поры душой не постареть».
А это стихотворение. Оно не просто о весне, а о весне – работнице.
Весна оделась и в тумане
Зари дождалась на поляне
И, убедясь, что все в порядке,
Ушла с поляны без оглядки.
Спеша на стежки полевые:
Уж время сеять яровые.5
Или другое:
Вновь сквозь дым паровоза
Чую горечь берез,
А запахло березой –
Время сеять овес…6
Эти строки пишет крестьянин, ставший поэтом, но не утративший чувства земли, знающий все приметы, все сроки полевых работ…
Много скажут сердцу стихи об утре года: «После дождя чуть запахло весной…», «На рассвете в апреле», «У весны все те же шутки…», «Кричат грачи, журчат ручьи…». Самое же любимое мое - это:
Я знаю, ты встанешь
На зорьке с постели,
Услышав, что в рощу
Грачи прилетели.
Всю ночь на опушке
Судили – рядили,
Под белой березкой
Весну разбудили.
Весна улыбнулась,
Глаза заблестели:
«Пора за работу,
Грачи прилетели»7
Оно, безусловно, о весне. Но еще об ожидании счастья, таком естественном человеческом чувстве, которое не теряет своей остроты даже с возрастом. Ждешь новой весны, доброй вести, тишины и покоя.
Образ весны в стихах Н.И. Рыленкова «развернут», он открывается нам с разных сторон, полон духовного содержания и смысла. Мы так же видим, как богата цветовая гамма поэта.
В том же ключе, с подтекстом, и стихи о лете. Читая их, замечаешь определенную закономерность. От года к году, теряя в живописности, стихи становятся емче, строже.
В затишье лужок зарделся,
Шмелями гудит: зайди-ка!
Всей памятью сладкой детства
Зовет тебя земляника.
А ты, повзрослевший за год,
Траву раздвигаешь степенно,
Ты в запахе спелых ягод
Чувствуешь запах сена.8
В стихах о лете Николай Иванович не раз употреблял слова - медленный, медлительный, так свойственные этой поре:
«В дни лета, когда поспевает малина в бору и медленным зноем зеленая хвоя нагрета», или: «не оторвешь подошв горячих от земли, на дерево взгляни – стоит, как вырезное; медлительных минут мохнатые шмели едва-едва ползут, отяжелев от зноя». Стихи о лете светлые по тонам, певучие по звучанию. В них слышен шелест дождя в листьях, щебет птичьих голосов. Музыка ритма в них соответствует краскам слов, содержанию, напоминанию стиха. Природа в стихах полностью очеловечивается. Белостволая красавица березка, застывшая у речного плеса, напоминает деревенскую девчонку, идущую по воде в брод: «Я спешу с холма, я схожу с ума: может, это не березка, а ты сама?».9
К этому же периоду относится одно из лучших стихотворений Рыленкова – «Ходит по полю девчонка». Положенное на музыку, оно было подхвачено певцами и стало народной песней.
Осенние картинки будят в памяти далекие воспоминания, связанные с отшумевшей юностью: «Звенит берез осенних грусть, в лугах отава чуть примята, и я, признаться, не стыжусь – как горько плакал здесь когда-то…» Бесчисленные встречи с полями и лесами и привели к рождению образа Осени, отзывающейся в душе поэта «Сумерки. Рябиновый закат. Огонек на жнивах в дальнем поле…» Новое развитие этот образ получил в стихотворении «Рябиновый свет». В нем Осень – олицетворение мечты о творческой зрелости: «Я жил не скупясь, не жалел беспокойного сердца, под грозами лета весне отзывался, как мог. Так дай же мне, как эта рябина, зардеться и людям светить у скрещенных заветных дорог». В осенних стихах не могла не отозваться и всегдашняя привязанность Рыленкова к классической поэзии. Он легко и изящно объединял стихи с красками осени: «На виду все тропки полевые, лес морозцем первым опален. Осень и поэзия в России неразлучны с пушкинских времен».
Хочется привести стихотворение, под которым стоит дата – 1928 год. А привести ради того, чтобы еще раз показать, что рыленковская поэзия запечатлевает абсолютно точные приметы и настроение:
Заря в зеленых сумерках погасла.
То холодком, то вдруг теплом пахнет.
Дымит овин, и смотрит через присно
Накрытый тенью тополя омет.
Без грусти лето провожаю здесь я,
Светло горит в душе моей любовь,
Когда в полях, как новые созвездья,
Встают скирды высокие хлебов.10
Как каждый пишущий, Н. Рыленков имеет свои пристрастия, любимые образы и слова. В «осенних» стихах – это «высокие скирды, подпирающие небо», «разожженный без огня костер», «гребешки костров петушиные», «гори, костер осенний, дорогой». Строки из стихотворения «Видно, таким уродился я»: «Что мне до перьев, до шпор петушиных, был бы костер над крутым бережком».
Поэтический календарь Рыленкова завершается стихами о зиме, которая постепенно смахивает рукавом «Осени поздней блеклые краски». Из всех времен года больше всего, по-видимому, милы были душе поэта весны и зимы. Николай Иванович был слишком русским, чтобы не любить наших снежных, ядреных, морозных зим. Любил многие места на земле, продлевал лето, живя в Коктебеле в октябре. А зимами всегда оставался в своих краях. Незадолго до смерти он написал: «Нет, русской зимы нельзя не любить. Кто не видел ее, тот не может судить о русской природе и не поймет поэзии русской народной жизни, русского характера.
А увидеть ее по-настоящему можно только в деревне, среди полей и лесов. В городе ей негде развернуться, и она чувствует себя не совсем уверенно, как деревенская гостья, которая на улицах боится машин, а в доме не знает, где сесть, где встать, как повернуться».11
У наших зим – особенная прелесть:
Под вечер успокоится пурга
И хлынет свет, как будто загорелись
Закатом подожженные снега.
Сидит ворона на дубу жар-птицей,
Стоят оградой терема леса,
И, кажется: вот-вот начнут твориться,
Как в мудрой русской сказке, чудеса.12
Рыленковской зиме особенно близки мотивы волшебной сказки, услышанной в детстве. Зима так и этак поворачивается к нам своим то смеющимся, румяным от мороза лицом, то суровой личиной, то удалым бегом санок по скрипящему снежку. Читая стихи, с радостью открываешь для себя такие русские, такие добрые слова, как «прыть», «проулочек», «изложни», где так напевно звучит: «белы снеги».
И как подведение итогов, как вековечный союз зимы и поэзии звучат заключительные строки одного из стихотворений: «А зима чиста, как этот милый пушкинский хорей».
Рыленковский календарь природы – явление единственное в нашей литературе. Поэт, высвечивая заповедные уголки человеческого сердца, показывает читателю своеобразие каждого луга, любой опушки, цветочного раздолья, дерева, встречающегося на пути «Художник глядит на природу, как добрый сын на мать, знающий ее лицо и в пору веселья, и в пору глубокой скорби, и с нежностью передаст в лирике – и улыбку, и морщины, и выражение глаз. В стихии леса и поля, в просторах – земном, водном и воздушном – все дорого ему, близко, свято…».13 Рыленков эстетически познает природу и даже ее печаль превращает для читателя в радость узнавания, постижения внутренней связи, объединяющей землю и человека. Поэт все ощущал живым: деревья, ветер, цветы, - все у него свежо, умыто, удивительно. Рыленковский календарь природы – возвышенное свидетельство глубокого духовного опыта, стремящегося к полноте бытия, полноте жизни, наполняющей собой все. За описанием неповторимой красоты каждого времени года – мысль о величественной простоте России.
III. Заключение
Свет лирических строк Николая Рыленкова, прожившего яркую жизнь, связанную неразрывно с жизнью страны и народа, обладает притягательной силой, проявляющейся год от года все с большей напряженностью. Пока находишься в мире его стихов, ощущаешь себя в родном доме, где все близко, дорого, знакомо.
«Когда все явления нашей литературы будут сопоставлены и займут в ряду других свое, законно им принадлежащее место, тогда станет еще более ясно, какими непреходящими художественными ценностями мы обладаем и в какой небывало короткий срок эти ценности созданы», - писал Рыленков. Среди этих непреходящих ценностей русской поэзии 30-60 гг. ХХ столетия мы находим и лучшие произведения Н. Рыленкова. Его имя давно переросло границы литературной Смоленщины. Поэтический мир Н. Рыленкова – это мир добра и красоты, ответственности художника перед народом.
Н. Рыленков умел находить неизвестное в известном, открывать прекрасное в примелькавшемся и будничном. Поэт почти никогда не повторяется, заставляет читателя увидеть и почувствовать непонятное в понятном.
Я пришёл к выводу, что Н.И Рыленков – поэт весьма и глубоко многогранный. Его поэзия лишена начисто формального блеска, в ней нет пустых риторических фраз, нет вычурной игры словом. Читая стихи Рыленкова, невольно думаешь о том, что автор через всю жизнь, полную тревог и испытаний, пронес светлое, облагораживающее чувство, большой душевный талант и гуманность. Кроме чисто эстетического воздействия на читателя, рыленковские стихи имеют всегда общественно-гражданственное значение.
Работа над рефератом помогла мне глубже изучить творчество Н.И. Рыленкова, увидеть, как воспевал поэт в своем творчестве Смоленщину.
IV. Список литературы
V. Приложение
Н.И. Рыленков
1 В.И. Кочетков Н.И. Рыленков. - М., 1988. – С. 5-6.
2 Баевский В. Смоленская поэтическая школа в портретах – Смоленск, 2006. – С. 97.
3 Рыленков Н.И. Насущный хлеб поэзии - М., 1989. – С. 31.
4 Звездаева В.А. Николай Рыленков.- М., 1987. – С. 103.
5 Там же, С. 102.
6 Там же.
7 Звездаева В.А. Николай Рыленков.- М., 1987. – С. 103.
8 Рыленков Н.И. Стихи и поэмы. Том 1. М., 1974. – С.290-291.
9 Рыленков Н. Возвращение к истокам. – Смоленск, 2006. – С. 47.
10 Рыленков Н. Возвращение к истокам. – Смоленск, 2006. – С. 45.
11 Кошелев Я. Родниковая струя поэзии.//Край Смоленский. – 2007. – № 2. – С. 23.
12 Звездаева В.А. Николай Рыленков. - М., 1987. – С. 108.
13 Осетров Е. Муза в березовом перелеске. - М. 1974. – С.164
PAGE 22