конкретное абстрактным созерцание понятием многое одним 1

Работа добавлена на сайт samzan.net:

Глава I

ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ И АСПЕКТЫ НОМИНАЦИИ

В ходе общественно-исторического освоения предметного мира человек познает вещи и явления; называя, дает им имена, формирует новые понятия, устанавливает между ними определенные связи и взаимозависимости, заменяет «конкретное абстрактным, созерцание понятием, многое одним» 1.

В отличие от номинации, при которой имя механически прикрепляется к обозначаемому, поименованному предмету в виде этикетки или вывески, именование в языке всегда содержательно, оно опосредовано мышлением. Процесс и результаты обозначения при помощи языковых единиц связаны с формированием понятий, в которых природные свойства вещей, явлений даны в преобразованной на основе человеческих потребностей форме, в виде снятой предметности, идеально.

Определение языка как непосредственной действительности мысли следует понимать так, что мышление существует реально, практически, обретая чувственно-воспринимаемую форму слов, словосочетаний, предложений, в которых отраженные образы, понятия вещей связываются в сознании носителей языка с определенными последовательностями звуков или графем.

Процесс мышления осуществляется на базе слов и предложений, которые являются чувственной, материальной формой бытия идеального 2. Естественный язык является не только средством познания окружающего мира — материализуя мысль, он связан также с формированием и передачей мыслей, с выражением чувств, оценок и различ-

____________________________________

1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 48.

2 Д. В. Копнин. Диалектика, логика, наука. М., 1973, стр. 164,

ных интенций, обслуживая тем самым сферы эмоциональной, речемыслительной и коммуникативной деятельности человека. Будучи полифункциональным, язык дает наименования вещам, явлениям, способствует обобщению и дифференциации их свойств и отношений; храня и передавая общественно-исторический опыт, отраженный в значениях и наименованиях языковых единиц, язык удовлетворяет одновременно коммуникативным потребностям людей 3.

Особенностью естественного языка, как системы знаков, является то, что последние непосредственно связаны с присущими уровню понятийного мышления процессами дифференциации и интеграции, с актами создания, понимания и семантической интерпретации знаков в процессе классификационно-номинативной и, особенно, коммуникативной деятельности человека. Язык как знаковая система особого рода отличается от всех прочих знаковых систем, прежде всего, принципом своей структурной организации — двойным модусом существования. Он существует как система средств, обобщенных (виртуальных) знаков и моделей их связей и как его реальная манифестация, конкретная реализация этой системы; язык как «комплекс категорий, существующих in potentia, и язык как беспрерывно повторяющийся процесс» 4. Таким образом, язык представляет собой своеобразную систему знаков, реализуемую и воспроизводимую в актуальных речевых единицах,— достаточно жесткую, чтобы обеспечить общение и взаимопонимание между членами языковой общности, и достаточно гибкую, чтобы выражать многообразие мыслей, намерений, чувств пользующихся языком.

Особенностью номинативного аспекта языка является, прежде всего, то, что знаки естественного языка, в отличие от всех прочих, имеют двукратную соотнесенность (референцию) с предметным рядом: 1) в качестве номинативных знаков — слов и словосочетаний — в системе номинаций, в парадигматике; 2) в качестве или в составе предикативных знаков — фраз, высказываний — в актуальной речи, в синтагматике.

______________________________________

3 См. подробнее: Б. А. Серебренников. К проблеме сущности языка. «Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка». М., 1970, стр. 9—93.

4 И. А. Бодуэн де Куртенэ. Некоторые общие замечания о языкознании. «Избранные труды по общему языкознанию», т. I. M., 1963, стр. 77.

Свойство двукратной репрезентации (в системе средств и в речи) внеязыковой действительности, присущее только человеческому языку, превращает последний в особую сигнификативно-репрезентативную систему, уникальную по формальной и содержательной структурам и универсальную по назначению, способную интерпретировать любую деятельность человека, любую другую систему знаков.

Язык представляет собой, следовательно, специфически организованную систему в двукратным (двойным) означиванием ее единиц; актуальные, речевые единицы, их номинативный аспект формируется на основе знаков первичного означивания — слов, словосочетаний. Разграничение двух разных видов означивания языковых элементов, наделение их определенной семантической значимостью в пределах той или иной микросистемы или микроряда, нашло свое выражение в современной лингвистической литературе в противопоставлениях двух видов знаков. Ср.: знаки номинативные и предикативные, знаки-наименования и знаки-сообщения 6, частичные (слова) и полные 6 (высказывания), знаки и семы 7. Соответственно выделяются два принципа означивания языковых единиц — се-миологический и семантический 8.

Другой особенностью человеческого языка является то, что он представляет «сложное материально-идеальное образование, сочетающее в себе по отношению к объективной действительности свойства обозначения и отображения»9 (разрядка наша.— Авт.). При этом процесс обозначения языковыми знаками подчинен задачам отражения. В соотношении «язык — реальная действительность» первый член служит не только простым обозначением, наименованием второго; языковые знаки являются в то же время носителями обобщенного отражения дейст-

_____________________________

5 Т. В. Булыгина. Особенности структурной организации языка как знаковой системы и методы ее исследования. «Материалы к конференции „Язык как знаковая система особого рода"». М., 1967, стр. 5.

6 В. Г. Гак. О двух типах знаков в языке.— Там же, стр. 14.

7 Е. Buyssens. La communication et Г articulation linguistique. Bruxelles, 1967.

8 E. Benveniste. Semiologie de la langue. «Semiotica», 1969, № 1, 2; А. А. Уфимцееа. Типы словесных знаков. М., 1974.

9 Л. О. Резников. Диалектический материализм об отношении языка к действительности. «Философия марксизма и неопозитивизм. Вопросы критики современного неопозитивизма». М., 1963, стр. 445.

вительности; в процессе формирования языкового значения участвуют и находят отражение все три взаимосвязанных между собой элемента гносеологической ситуации — познающий субъект (человек), познаваемый объект (реальная действительность) и языковой знак (язык). Функция обозначения в естественном языке сопряжена и тесно взаимосвязана со всеми остальными — знаковой, гносеологической и коммуникативной, а ее изучение лежит непосредственно в кругу вопросов связи языка и мышления.

Третьей чертой языка, в значительной степени детерминирующей принципы языковой номинации, является его деятельностный, творческий характер. При материалистическом понимании сущности языка соотношение «язык — реальная действительность» должно быть конкретизировано как «язык — трудовая (практическая и теоретическая) деятельность», ибо именно структура трудовой деятельности, опосредованная отвлеченным мышлением, отличает человеческий язык от всех прочих знаковых систем. В значениях языковых единиц, особенно в словах и словосочетаниях, «представлена преобразованная и свернутая в материи языка идеальная форма существования предметного мира, его свойств и отношений, раскрытых совокупной общественной практикой»10 (разрядка наша.— Авт.). Соотношение значений слов через обозначение с предметным рядом как бы вскрывает механизм идеализации предметного мира, условия его освоения, происходящего непрерывно в повседневной общественной и индивидуальной деятельности человека.

Подчеркивая творческий характер человеческого мыш-ления, В. И. Ленин писал: «Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его»11. И язык, будучи связан по-разному с двумя аспектами человеческого сознания, воплощающего в себе единство отражения мира и творчески преобразующей роли людей, не только отражает, но и в определенной мере творит, так как в языке, в его единицах фиксируются достигнутые результаты знаний, которые всегда входят в последующий опыт и синтез мышления, предопределяя дальнейшее движение практики и теории.

____________________________________

10 А. Н. Леонтьев. Деятельность и сознание. «Вопросы философии», 1972, № 12, стр. 134.

11 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 29, стр. 194.

В противоположность идеалистической интерпретации творческого характера языка как теологического начала12, материалистическое понимание сущности человеческого познания и языка исходит из признания общественной практики людей, которая является одновременно и критерием, и основой отражательной деятельности человека. «Человеческое существо,— подчеркивал К. Маркс,— осуществляет «практическое созидание предметного мира», творит или «полагает предметы», но этот процесс совершается не так, что оно «в акте полагания» переходит от своей «чистой деятельности» к творению предмета, а так, что его предметный продукт только подтверждает его предметную деятельность» 13. В истории науки лингвисты, рассматривая вопросы отношения языка к общественному опыту его носителей, неоднократно отмечали, что естественные языки представляют собой структурно-организованную классификацию человеческого опыта 14

Человеческий язык исследовался больше как средство материализации мышления, в то время как изучение языка как средства идеализации предметного мира, средства освоения и объективации последнего в процессе трудовой деятельности исследовались в гораздо меньшей степени.

Изучались в основном логические категории, принимаемые за единственные формы согласия мысли с действительностью, предметное же содержание мышления, как оно отражено в лексических и семантических категориях конкретных языков, исследовалось явно недостаточно. Этот последний ракурс исследования языка имеет решающее значение при определении специфики языковой номинации.

_________________________________

12 Ср. теологическое понимание творческого начала человеческого языка Гегелем.

13 К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений. М., 1956, стр. 630.

14 См.: Б. А. Серебренников. Отражение развития человеческого мышления в структуре языка.— ВЯ, 1970, № 2; В. А. Звегинцев. j Язык и общественный опыт. «Ленинизм и теоретические пробле-мы языкознания». М., 1970, стр. 281; А. С. Мельничук. О роли, мышления в формировании структуры языка. «Язык и мышле- ние». М., 1967, стр. 82; В. И. Абаев. Отражение работы сознания в лексико-семантической системе языка. «Ленинизм и теоретические проблемы языкознания». М., 1970, стр. 247; С. Д. Кацнелъ-сон. Типология языка и речевое мышление. Л., 1972; Г. В. Кол-шанский. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М., 1974 и др.

Не случайно классическое языкознание XIX — начала XX в., рассматривая познание как застывшую категорию, а язык как статическое образование, десятками лет усматривало связь между языком и мышлением в соотношении «слово — понятие».

Материалистическое определение языка как социального явления, важнейшего средства общения и непосредственной действительности мысли обязывает лингвиста учитывать и изучать не только динамику и диалектику человеческого познания и языка, но и обращаться к историческому материализму, раскрывающему конкретные условия и формы материального производства и культурно-исторического опыта, нашедших свое отражение в своеобразии номенклатуры лексических единиц и в различии признаков, по которым происходит наименование.

Адекватное изучение номинативного аспекта языка требует прежде всего исследования его содержательной стороны, взаимоотношения языка с мышлением и действительностью. Кратковременный в масштабе многовекового существования лингвистической мысли период антимента-лизма, чуждый традициям отечественного языкознания, сыграл роль своего рода «отрицательного эксперимента» в лингвистической теории.

Невозможность адекватного описания языка в его реальном функционировании без обращения к содержанию его единиц и к речемыслительным механизмам со всей очевидностью подтвердилась тем, что сколь бы технически отработанными и изощренными не были способы введения «семантического компонента» в таксономические и порождающие модели языка (в соссюрианской или трансформационной их версиях), они не достигают основной исследовательской цели — воспроизвести и объяснить речетвор-чество говорящих, этот беспрерывный процесс номинации.

Природа языка как средства обмена мыслями не укладывается в рамки уровневой его аранжировки и не исчерпывается правилами трансформационных грамматик. Эти «пройденные пути», несомненно обогатившие лингвистическую теорию сведениями о системном устройстве языкового кода, о его структурной многомерности, показали одновременно ограниченность такой теории, которая не учитывает факторы взаимодействия языка, мышления и реальной действительности в процессе организации речевых сообщений

и формирования основных двусторонних языковых единиц— слов, словосочетаний, высказываний.

Такое положение в лингвистической теории как бы с новой силой и на новом «гносеологическом витке» возбудило всеобщий интерес к проблеме связи языка, мышления и действительности. Эта связь непосредственным образом обнаруживает себя в процессе семиозиса, в знаковом отношении наименования, где соединяются смысл (понятийные формы мышления), имя (языковая форма) и действительность (обозначаемые внеязыковые объекты). Исследовать это отношение в его динамике — значит проникнуть в средоточие семиологического процесса, постичь глубины основ речемыслительной деятельности, лежащие в исходе синтеза смысла, языковой формы и обозначаемой действительности. Познание закономерностей номинации влечет за собой более глубокое понимание роли человеческого фактора в языке, раскрытие функционального взаимодействия всех участков системы и структуры языка, поскольку языковая техника призвана обеспечивать реализацию мыслительно-коммуникативных потребностей и намерений человека. Отсюда — актуальность проблем, связанных с процессом и результатами обозначения и подлежащих решению, прежде всего, в теории языковой номинации. Задачи и сфера приложения такой теории — исследование и вывод закономерностей того, как действительность, отраженная в категориях мышления, воплощается в значениях языковых форм, какое влияние оказывают мышление и практическая деятельность людей на становление и принятие обществом языковых знаков, на их семантическую структурацию и правила функционирования. Небезынтересно при изучении номинативной (репрезентативной) функции языка установить, какова организующая роль языковых форм в знакообразовательном процессе, как они воздействуют (и воздействуют ли вообще) на преобразование понятий (как логических форм) в языковые значения, за счет каких средств и способов обозначаются в языке многообразные факты действительности, отражаемые сознанием человека.

В гносеолого-семиотическом аспекте номинация есть процесс обращения фактов внеязыковой действительности в достояние системы и структуры языка, в языковые значения, отражающие в сознании носителей языка их общественный опыт. Следовательно, номинативный компо-

нент языка, речемыслителыюи деятельности — это тот «участок» языка как системы репрезентации реальной действительности, который непосредственно сопряжен с отражательной деятельностью человеческого сознания. Следует сделать оговорку, что языковые единицы (слова, словосочетания, предложения) можно считать знаками постольку, поскольку они, естественно, выполняют репрезентативную функцию в системе номинативных средств любого языка.

«Прямые „языковые корреляты" понятий и мышления,— писал М. Докулил,— следует искать... не в области языковой системы, а в области языкового выражения, языковых манифестаций. Прямое "языковое" выражение понятия — это не слово, а номинация (наименование); прямое „языковое" выражение мысли — это не предложение, а высказывание» 15.

Выделение номинативного аспекта естественного языка и, соответственно, его разработка в истории лингвистической науки велись в различных исследовательских направлениях в разных аспектах и с разных теоретических позиций.

Изучение проблем языкового обозначения связывалось, прежде всего, со словами в их отношении к предметам, явлениям реальной действительности. «Слова, взятые вне системы языка в целом,— писал В. В. Виноградов,— лишь в их отношении к вещам и явлениям действительности, служат различными знаками, названиями (разрядка наша.— Авт.) этих явлений действительности, отраженных в общественном сознании» 16. Однословные наименования, какими являются словесные знаки, изучались больше с точки зрения выполняемых ими функций. Если слово «является средством четкого обозначения... оно — простой знак,... если средством логического определения, тогда оно — научный термин» 17.

Изучение номинативного аспекта слов позволило установить, что именам-обозначениям и именам-терминам, реализующим соответственно номинативную и дефинитивную функции, противостоят в лексике любого языка имена

____________________________

15 Лингвистический словарь Пражской школы. М., 1964, стр. 203.

16 В. В. Виноградов. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М.—Л., 1947, стр. 19.

17 В. В. Виноградов. Указ. соч., стр. 12—13.

Собственные 18, выполняющие идентифицирующую функцию 19.

Второй ракурс рассмотрения номинации, применительно к словам, нашел свое выражение в тенденции разграничивать в лексическом содержании обозначение и значение, предметную и понятийную соотнесенность слова. «Значение слова далеко не совпадает с содержащимся в нем указанием на предмет, с его функцией называния, с его предметной отнесенностью (gegenstandliche Bezie-hung)» 20.

Попытки разграничения в семантике слова предметного, «вещественного» и понятийного, более абстрактного компонентов его содержания в истории отечественной науки не единичны, ср. различение «ближайшего и дальнейшего значения слова» 21, «формального и содержательного понятия»22, «денотативного (предметного) и сигнифика-тивного компонентов в значении слова» 23 и т. д.

Третий план изучения семантики слова в его номинативном аспекте нашел свое выражение в выделении прямых и производных номинативных значений в смысловой структуре полнозначных лексем.

_____________________________________

18 Помимо конкретных ономасиологических работ, составляющих ныне обширную область лингвистических исследований, теоретические проблемы значения и обозначения имен собственных рассматривались в ряде теоретических работ: Н. S. Sorensen. Word classes in Modern English with special reference to proper names: with an introductory theory of grammar, meaning and reference. Copenhagen, 1958; E. Курилович. Положение имени собственного в языке. «Очерки по лингвистике». М., 1962, стр. 251—266; A. Gardiner. The theory of proper names. L., N. Y., 1954; S. Ullmann. Semantics. An introduction into the science of meaning. Oxford, 1963; А. В. Суперанская. Общая теория имени собственного. М., 1973 и др.

19 А. А. Белецкий. Лексикология и теория языкознания (Ономастика). Киев, 1972.

20 В. В. Виноградов. Указ. соч., стр. 13.— Ср. из работ последнего времени: Е. Coseriu. Bedeutung und Bezeichnung im Lichte der strukturellen Semantik. «Commentationes Societatis Lingui-sticae Europae, III. Sprachwissenschaft und Ubersetzen. Sympo-sion an der Universitat Heidelberg». Miinchen, 1969.

21 A. А. Потебня. Из записок по русской грамматике, ч. I, II. Харьков, 1888, стр. 8.

22 С. Д. Кацнельсон. Содержание слова, значение, обозначение. М.— Л., 1965, стр.. 18—25.

23 Ю. С. Степанов. Понятия «значение слова», «синонимия», «метафора» в свете семантики. «Сборник докладов и сообщений Калининского лингвистического общества», IV. Калинин, 1974; А. А. Уфимцева. Указ. соч.

Идея выделения в слове прямого как основного номинативного значения восходит в отечественной науке к исследованиям А. А. Потебни 24, М. М. Покровского 25, а понятие смысловой структуры слова с прямым номинативным значением в ее основе было систематизировано и сформулировано В. В. Виноградовым 26.

Под основным значением слова А. А. Потебня понимал то господствующее представление, по которому происходит наименование предметов, явлений данным словом и которое в тех случаях, где произошло его забвение как «исходной точки», помогает удержать слова в «памяти народной», т. е. обусловливает «истинный смысл» слова, вступая в семантической структуре слова в отношение предыдущего представления к последующему.

М. М. Покровский называл основным значением то общее содержание представлений, которое является основанием для ассоциации слов по сходству или противоположности и позволяет словам проходить параллельную или сходную историю в своем развитии.

В. В. Виноградов определял прямое номинативное значение в смысловой структуре слова как центральное, которое непосредственно соотнесено с предметами и явлениями материальной действительности и которое, в силу этого, может быть выявлено при ознакомлении с самими реалиями, артефактами; при этом последние выступают в качестве непременного условия и объективного критерия определения смысловой структуры слова. Прямые номинативные значения слова, следовательно, полностью детерминированы его соотнесенностью с предметным рядом,

_________________________________

24 А. А. Потебня. О связи некоторых представлений в языке.— «Филологические записки», вып. 3. Воронеж, 1864; Он же. Из записок по русской грамматике, ч. II; Он же. О некоторых символах в славянской народной поэзии, вып. 1. Харьков, 1914.

25 М. М. Покровский. Семасиологические исследования в области древних языков. М., 1895; Он же. Несколько вопросов из области семасиологии. «Филологическое обозрение», т. 12, кн. 1, 1897; Он же. Материалы для исторической грамматики латинского языка. «Уч. зап. Московского университета», 1898, вып. 25.

26 В. В. Виноградов. О формах слова. «Исследования по русской грамматике. Избранные труды». М., 1975, стр. 33—50; Он же. Русский язык; Он же. Основные типы лексических значений слова.— ВЯ, 1953,.№ 5; Он же. Об омонимии и смежных явлениях (1960). «Исследования по русской грамматике». М., 1975, стр. 295—315.

языковые факторы (сочетаемость, системные отношения) не накладывают на него никаких ограничений.

Из числа зарубежных ученых, которые первыми в истории семасиологической науки выделили в слове основные значения как более устойчивые, следует прежде всего упомянуть Г. Пауля, К. Эрдмана и Г. Стерна 27.

На основе семиотического подхода к изучению семантики слов неоднократно делались попытки выделить разряды и классы словесных знаков28 (называющие, неназы-вающие, характеризующие, идентифицирующие, символические, дейктические слова и т. п.).

Второй ракурс изучения специфики языковой номинации нашел отражение в лингвистических работах в форме разграничения двух крупных разрядов языковых единиц: знаков-наименований и знаков-высказываний, системных и речевых единиц, знаков первичного и вторичного означивания, семиологического и семантического принципов формирования значений языковых единиц 29.

Оригинальную лингвистическую интерпретацию словам в результате изучения смысла коммуникативных единиц дает Н. Д. Арутюнова 30, выделяя в словесных знаках референтные (идентифицирующие) и предикатные имена.

В современной лингвистике четко обрисовался новый (третий) аспект изучения языковой номинации, при котором речевые единицы — отрезки или целые высказывания— подвергаются анализу на предмет определения характера так называемой «пропозитивной номинации». Таким образом, «в общую теорию номинации (ономатологию),

__________________________________

27 Н. Paul. Prinzipien der Sprachgeschichte. Halle, 1920; К. Erd-mann. Die Bedeutung des Wortes. Leipzig, 1925; G. Stern. Meaning and change of meaning. Goteborg, 1934 и др.

28 J. Rozwadowski. Wortbildung und Wortbedeutung. Heidelberg, 1904; K. Biihler. Sprachtheorio. Die Darstellungsfunktion der Sprache. Jena, 1934; Ch. Morris. Foundations of the theory of signs. «International Encyclopedia of United States», v. 1, N 2. Chicago, 1947; С. Д. Кацнелъсон. Содержание слова, значение и обозначение; Ю. С. Маслов. Какие языковые единицы целесообразнее считать знаками? «Язык и мышление». М., 1967, стр. 284; В. В. Мартынов. Семиологические основы информатики. Минск, 1974; А. А. Уфимцева. Указ. соч. См. также главу Ю. С. Степанова «Номинация, семантика, семиология» в настоящем издании.

29 Т. В. Булыгина. Указ. соч., стр. 14; Э. Бенвенист. Семиология языка. «Общая лингвистика». М., 1974, стр. 69—90.

30 Н. Д. Арутюнова. Предложение и его смысл. Докт. дисс. М., 1975.

наряду с разделом лексикологии, трактующим наименования отдельных элементов внешнего и внутреннего опыта человека, входит раздел синтаксиса, изучающий способы обозначения целостных событий»31 (разрядка наша.— Авт.).

Изучение номинативного аспекта коммуникативных единиц получило широкое распространение особенно в последнее десятилетие 32. Говоря о специфике номинации речевых единиц, В. Скаличка писал: «...задача говорения— согласовать новую реальность с известной, т. е. с опытом. Средством для этого является представление новой реальности с помощью фиксированных образов. Говорение — есть сочетание языка с новой реальностью» 33.

Совершенно новое, значительно расширенное содержа' ние в термин «номинация» вкладывалось представителями пражской лингвистической школы31, которые подводят дод это понятие всю сферу классификационно-номинативной деятельности языка (лексику, словообразовательную и категориальную морфологию), противопоставляя номинацию сфере синтагматической, речевой деятельности языка (единицам речи, высказываниям, тексту). Близка к этому пониманию и точка зрения Ю. С. Степанова 35 в противопоставлении номинации, предикации и локации.

Разграничение обозначения (денотации) и значения (сигнификации) слов предопределило, таким образом, два разных исследовательских подхода к языковым единицам и к языку в целом — ономасиологический 36 и семасиоло-

__________________________________

31 Н. Д. Арутюнова. Синтаксис. «Общее языкознание». М., 1972, стр. 209.

32 Е. Buyssens. Указ. соч.; Г. В. Колшанский. Указ. соч. и др.

33 V. Skalicka. The need for a linguistics of «la parole». «Recueil linguistique de Bratislava», v. I. Bratislava, 1948.

34 Тезисы Пражского лингвистического кружка. «Пражский лингвистический кружок». М., 1967, стр. 17—41.

35 См. главу «Номинация, семантика, семиология» в данной книге.

36 Ср. работы, затрагивающие принципы ономасиологических исследований: F. Dornseiff. Der deutsche Wortschatz nach Sach-gruppen. Berlin — Leipzig, 1934; B. Quadri. Aufgaben und Methoden der onomasiologischen Forschung. Eine entwicklungs-geschichtliche Darstellung. Bern, 1952; С. Д. Кацнельсон. Содержание слова, значение и обозначение; В. Г. Гак. Беседы о французском слове. М., 1966; Он же. К проблеме соотношения языка и действительности.— ВЯ, 1972, № 5, стр. 12—22; Е. Coseriu. Указ. соч.; А. Г. Остапенко. Сопоставительно-ономасиологическое исследование лексико-семантической группы глаголов движения. Канд. дисс. М., 1975.

гический, ср. в немецкой терминологии Bezeichungsleh-re — Bedeutungslehre.

Ономасиологическим подходом исследования языка в отличие от семасиологического является тот, который рассматривает содержательную сторону языковых единиц не с точки зрения формирования их внутрисистемных зна-чимостей и механизма семантического распространения слов и словосочетаний, а с точки зрения предметной направленности, т. е. соотнесенности языковых единиц с вне-языковым предметным рядом как средства обозначения, именования последнего.

В силу того, что процесс и результаты именования, обозначения реальной действительности языковыми знаками обусловлены, прежде всего, основными компонентами гносеологической ситуации «мышление — язык — предметный мир», а также соотношением «язык — трудовая деятельность — общество», при изучении номинации можно выделить несколько основных ее аспектов — семиотический, гносеологический и собственно лингвистический.

ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЙ И СЕМИОТИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ НОМИНАЦИИ

Основным отличием процесса обозначения языковыми знаками является то, что он сопряжен с отражательной деятельностью человека, с обобщением и выделением необходимого и существенного, с образованием понятий и других мыслительных форм. Однако это не значит, что язык является формой мышления. Из этого следует только то, что основное назначение человеческого языка — служить средством материализации мышления. При рассмотрении соотношения «язык — мышление», естественно, подчеркивается больше факт материализации языком мысли, но познание начинается не с мыслей, а с наблюдений и с действий над предметной действительностью.

Язык как непосредственно связанный с процессами и конкретными этапами опредмечивания, объективации реального мира может быть рассмотрен в другом соотношении «язык — материальный мир», в котором он реализует другую, не менее важную, чем первая, функцию — быть средством идеализации и репрезентации реальной действительности.

Обозначение языковыми знаками связано с процессами и результатами «снятия» предметного, чувственного, деятельностного, т. е. с идеализацией (объективацией) предметного мира. В языке итоги «снятия» предметного, реальных свойств и отношений вещей фиксируются предпочтительнее номинативными знаками, в прямых значениях которых, как правило, более или менее адекватно задаются функции, внешняя форма, способ употребления предмета, агент, объект, среда, средства и другие реальные характеристики обозначаемых действий, процессов объективной действительности, субъективных свойств и состояний человека.

Эта особенность прямого номинативного значения слов иногда дает повод определять значение как сумму операций над обозначаемым предметом. Отмечая эту сторону языковой номинации, В. В. Виноградов писал: «В той мере, в какой слово содержит в себе указание на предмет, необходимо для понимания языка знать обозначаемые словами предметы, необходимо знать весь круг соответствующей материальной культуры» 37.

Семиотический и гносеологический аспекты языковой номинации предполагают рассмотрение двух взаимосвязанных между собой явлений (процессов): идеализации, т. е. абстрактного обобщения предметов, их свойств, отношений и репрезентации результатов осмысления и отражения их человеком при помощи языковых знаков.

В каком отношении к языку, к практической деятельности людей находится процесс и результаты идеализации предметного мира? Как известно, язык, сам по себе, так же мало идеален, как и человеческий мозг. Язык является идеальным в той мере, в какой он как средство выражения идеального представляет собой своеобразную предметно-вещественную форму его (идеального) бытия. «Производство идей, представлений, сознания первоначально непосредственно вплетено в материальную действительность и в материальное общение людей, в язык реальной жизни» (разрядка наша.— Авт.) 38. В результате социально-исторического опыта человек, превращая вещи, их свойства в предмет своего труда, формирует новые понятия о социальном назначении, специальных свойствах

и функциях этих вещей, вместе с продуктами труда формирует и новые понятия, представления, давая каждому, соответственно, свое имя.

Так, например, в русском языке слово дерево именует, прежде всего, конкретное дерево и родовое понятие растущего дерева; слово дрова обозначает дерево, используемое в качестве топлива, древесина служит обозначением материала для изготовления (в основном) мебели, имя брёвна дано спиленным, очищенным деревьям, подготовленным для строительства и т. п. В опредмеченной трудом материи, в нашем примере в объекте «дерево», были раскрыты новые свойства, новое назначение; естественно, назывательная роль перешла к соответствующим именам, выделяющим и обозначающим эти свойства и функции дерева.

Специфика и достоинство языковой номинации заключается в том, что социальное назначение, функция предмета становится центром номинативного намерения носителей языка, предметные, реальные связи нарушаются (снимаются), а материальные свойства входят в последующее поименованное понятие как бы в снятом виде. Ср. в приведенном примере: свойство материи «быть деревом» полностью снимается в названиях предметов мебели, изготовленных из дерева; каждый предмет получает наименование по разному содержательному признаку 39 — по форме, назначению предмета и т. п.

Предмет объективируется, т. е. материальное «становится» идеальным только в том случае, если материальное преобразовано в актуальную форму деятельности с реальным предметом в сознании человека и выражено общезначимыми для всех носителей формами языка. «Идеальное существует там, где налицо способность воссоздать объект в пространстве, опираясь на слово, на язык» 40. Именно об этой опоре мысли на слово писал Л. С. Выготский, подчеркивая тот факт, что «мысль не выражается в слове, она совершается в нем» 41.

________________________________

37 В. В. Виноградов. Русский язык, стр. 13.

38 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, стр. 24.

39 О формальном признаке номинации как техническом приеме см. в главе Б. А. Серебренникова «Номинация и проблема выбора».

40 «Философская энциклопедия», т. 2. М., 1962, стр. 222.

41 Л. С. Выготский. Мышление и речь. М.— Л., 1934, стр. 268. Ср. также: /. W. М. Verhaar. Speech, language and inner form (Some linguistic remarks on Thought). «Preprints of papers for the Ninth International Congress of Linguistics», Cambridge, Mass. 1962, стр. 377.

Идеальный образ предмета, т. е. способ представления, репрезентации последнего при помощи слов, и отражаемый предмет составляют диалектическое единство противоположностей: они тождественны как оригинал и копия, они противоположны как материальное и идеальное. Отсюда следует важный для лингвиста вывод: денотат, обозначаемое языковым знаком, предстает в двух противоположностях — как реально существующий материальный предмет и как идеальный обобщенный образ этого предмета — идеальный денотат.

По своему социальному проявлению «идеальное» существует как определенный способ (момент) познавательной деятельности общественного человека, по конкретному результату — как субъективный познавательный образ отражаемых вещей, их свойств и отношений. Возникает вопрос: как субъективное представление о предмете становится основой взаимопонимания и общения носителей данного языка?

Подчеркивая объективный характер абстракций, В. И. Ленин писал: «Человеческие понятия субъективны в своей абстрактности, оторванности, но объективны в целом, в процессе, в итоге, в тенденции, в источнике». Как бы ни варьировалось содержание понятий и представлений об одних и тех же предметах у разных людей, общность предметного мира и социально-исторического опыта, совместная трудовая деятельность носителей языка обеспечивает их общение и взаимопонимание 43.

Формирование познавательного образа, понятия о предмете и его связях в реальном мире, закрепление этого понятия за языковым элементом и составляет основу знаковой репрезентации, сущность которой состоит в обобщении и замещении вещей. Характеризуя особенности абстрактно-мыслительной деятельности человека, И. П. Павлов писал: «... слово составило вторую, специально нашу сигнальную систему действительности, будучи сигналом первых сигналов. Многочисленные раздражения словом, с одной стороны, удалили нас от действительности. С другой стороны, именно слово сделало нас людьми»44.

_________________________________

42 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 190.

43 См. об этом подробнее: М. В. Никитин. О понятии «языковое значение». «Уч. зап. Владимирского пед. ин-та». Серия «Иностранные языки». Владимир, 1971, стр. 3—30.

44 И. П. Павлов. Полное собрание трудов, т. III. M., 1949, стр. 568—569.

Следовательно, для человека как мыслящего существа наряду с предметной действительностью, вещами, явлениями существует идеальная действительность — мир образов, представлений, понятий, идей, являющихся отражением и обозначением первой. При помощи второй сигнальной системы, лежащей в основе механизма мышления, речи и всей сознательной трудовой деятельности, человек обрел способность «удаляться от действительности», осознанно фиксировать результаты познавательной и речемыс-лительной деятельности в содержании номинативных и предикативных единиц.

При ономасиологическом подходе несколько смещается акцент в отношении элементов, детерминирующих семантику номинативных знаков, и варьируется набор факторов, констатирующих ситуацию семиозиса речевых единиц.

Если при семасиологическом анализе содержания слова, при изучении процессов формирования и условий манифестации его значений, достаточно рассмотрения основного семасиологического треугольника «реальная действительность — язык — мышление», то ономасиологическое изучение языковых знаков (как номинативных, так и предикативных) требует дальнейшей детализации внеязыко-вых факторов. Эта детализация предполагает, прежде всего, анализ соотношения предметного мира, восприятия и представления его в чувственном опыте, в практическом сознании носителей языка, отражения и репрезентации абстрактного, теоретически познанного и обобщенного в значении языковых, особенно, словесных знаков. Если это соотношение выразить в терминах физиологии высшей нервной деятельности человека, то членами противопоставления окажутся: 1) объективная действительность, 2) первая сигнальная система действительности (ощущения, представления), 3) вторая сигнальная система действительности (языковые знаки).

Вопросы соотношения чувственного и рационального, эмпирического опыта и теоретических знаний, как это находит свое выражение в содержании номинативных единиц, в лингвистике мало изучаются. В тех немногих случаях, когда эти вопросы составляют предмет анализа, они ставятся и обсуждаются исключительно в генетическом плане, в плане констатации источника познания: чувственное — первично, понятийное, абстрактное — вторич-

но. Не принимается во внимание всем известный факт, что мышление категориально лишь в своих результатах и что понятия и категории есть только «сокращенный опыт», абстракция от предметного ряда вещей и явлений, которая происходит путем чувственного восприятия последних. Поэтому имена с предметно-вещественным значением не могут не включать в семантику элементы чувственного восприятия: зрительного, слухового, пространственного представления вещей и предметов. Чувственное и рациональное могут рассматриваться как две ступени познания только генетически, но в чисто логическом (статическом) плане это — два момента, пронизывающих познание во всех его мыслительных формах и на всех этапах их становления. «В разуме нет ничего, чего бы не было в чувственном восприятии» — этот тезис Фейербаха отмечен В. И. Лениным словами bien dit! 45 Без чувственного, без созерцания и восприятия не только невозможно освоение объективного мира, но и невозможно само формирование и существование абстракций. Более того, эти две черты, составляющие диалектическое единство противоположностей, служат источником изменения «идеального образа» предмета, вещи, а соответственно, и первопричиной развития семантики слова, переноса его значений, в основе которого лежит соотношение (соответствие/несоответствие, совпадение/несовпадение) предметной и понятийной соотнесенности имени.

В материалистической диалектике не раз отмечалось, что понятие (как мыслительная форма) представляет собой единство общего, единичного и особенного 48, которые в нем не расчленены. Расчленение и представление общего и единичного, общего и особенного происходит при помощи языка, его единиц, благодаря репрезентации объективной и субъективной действительности в двух планах — номинативными системными средствами и предикативными, речевыми знаками.

Номинация при помощи лексических единиц, осуществляющая фактически репрезентацию (представление) предметного и духовного мира, связана непосредственно со

____________________________

46 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 74.

46 П. В. Копнин. Диалектика, логика, наука. М., 1973, стр. 164; П. В. Чесноков. Соотношение чувственного и рационального (абстрактного) познания при исследовании языка. «Ленинизм и теоретические проблемы языкознания». М., 1970, стр. 128—145.

знакообразованием. Другими словами, репрезентативная функция номинативных знаков (слов и словосочетаний) реализуется скорее через их обозначение, т. е. через наименование, денотацию, нежели через их значение, сигни-фикацию, хотя эти два аспекта семантики слов и словосочетаний, как было уже отмечено, тесно взаимосвязаны и взаимообусловлены.

Анализируя социально-психологический аспект знаковой репрезентации, В. В.Мартынов47 пишет: «... Различаются тела и их отношения в пространстве, объект наших непосредственных восприятий и основа наших представлений, с одной стороны, и сигналы об этих телах (наши представления), с другой. Такого рода сигналы относятся, по И. П. Павлову, к первой сигнальной системе. Вторая сигнальная система заключена в нашем языке, в состав которого входят названия наших представлений о телах и их отношениях, т. е., по словам И. П. Павлова, «сигналы первых сигналов»» (разрядка наша.— Авт.) 48.

Прямая (первичная) номинация («перевод» материального в идеальное, реального материального предмета в предмет номинации) возможна только тогда, когда появляется возможность с помощью какой-либо формы (элемента) языка воссоздать в сознании тот или иной предмет в пространстве. Поэтому естественно, что в так называемых пол-нозначных именах, особенно предметных, контурное, внешнее представление доминирует, а визуальный (по форме, по цвету и т. п.) и слуховой признаки становятся содержательными признаками — представителями данного класса, категории предметов. «Первая сигнальная система в виде наших представлений выделяет в континууме действительности некоторые предметы. Выделение предметов необходимо для их различения, а различение — для узнавания» 49.

Сущность становления первичных номинативных знаков (слов и словосочетаний) состоит в том, что их «реализация должна вызвать в некотором коллективе, пользую-

______________________________

47 В. В. Мартынов. Кибернетика, семиотика, лингвистика. Минск, 1966; Он же. Семиологические основы информатики.

48 В. В. Мартынов. Семиологические основы информатики, стр. 8—9.

49 Там же, стр. 10—11.

щемся единой общей знаковой системой, одинаковое представление» 50.

Сигналы первой сигнальной системы действительности свойственны как человеку, так и животному. Основное различие их, указывает В. В. Мартынов, заключается в том, что у животных эти сигналы — представления действительности — комплексные, нерасчлененные, а у человека — расчлененные.

Расчленение представлений человека о многообразии реальной действительности и элементов его собственного опыта, превращение их в более абстрактную форму обобщения осуществляется при помощи номинативных знаков, путем выделения и названия повторяющихся представлений, полученных в результате сравнения и узнавания их носителями языка в процессе познания и коммуникации. «Язык возникает тогда, когда система сигналов преобразуется в систему знаков, т. е. когда отображенными оказываются повторяющиеся элементы представлений (ситуа-ций), и, следовательно, ситуационная ограниченность снимается. Выделение повторяющихся элементов представлений само по себе, вне знаковой системы невозможно. Если представления разграничиваются без помощи языка, то повторяющиеся элементы представлений разграничиваются с помощью языка, который в этом случае осуществляет свою вторую функцию — номинативную» 51.

Образование словесных знаков, т. е. имен, называющих in abstracto повторяющиеся элементы внешнего и внутреннего опыта человека, связано прежде всего и больше всего с номинативно-репрезентативной функцией языка. За исходное в знаковой репрезентации принимается опосредованное человеческим сознанием отношение через знак познающего субъекта к объективной действительности, а в основе наименования — познавательно-классифицирующая деятельность коллектива.

Известно, что познавательно-классифицирующая деятельность человека и, в том числе, даже элементарное восприятие единичного предмета не есть пассивный, «зеркально-мертвенный» акт. «Уже любое восприятие, представление,— пишут физиологи,— несет в себе явственные черты избирательной «заинтересованности», характерной для

___________________________

50 В. В. Мартынов. Семиологические основы информатики, стр. 13.

51 Там же, стр. 18.

Живых систем, отражающих действительность в процессе адаптивного поведения 52. Эта избирательная заинтересованность выражается в определенном отношении, в определенной оценке человеком окружающего мира и самого себя, в определенном переживании этого отношения. «На уровне чувственного познания,— пишет В. 3. Панфилов,— также существует избирательная заинтересованность, которая заключается в преимущественном выделении одних объектов (или одних свойств, признаков, качеств предметов) по сравнению с другими»53. Так, эмоции и оценки становятся одной из форм отражения действительности.

Эмоциональное проникает во все сферы познавательной деятельности. «Без положительных эмоций,— пишет П. В. Симонов,— трудно представить себе те формы освоения действительности, которые не продиктованы утилитарным эффектом: игру, теоретическое познание, художественное творчество» 54. Говоря о характере теоретического познания, П. В. Симонов подчеркивает, что психологические корни научной интуиции — в эмоциональной окраске абстрактного мышления и это, по словам Павлова,— «главное в работе ученого». Что касается восприятия произведения искусства, то это тем более не «пассивно-зеркальное» отражение, ибо человек моделирует в произведениях искусства не ту действительность, «что она есть, а ту, что она есть для нас» 55.

Положение о языке как о действительном сознании дает возможность полагать, что в языковой системе реальная действительность отражается в таких формах, ко

торые соотносятся как с логическим, так и с чувственным познанием мира. Таким образом, и оценка, и эмоции, и

воля, и чувства находят закономерное выражение в язы ковой системе как осознанные явления, как осознанные факты эмоциональных переживаний, оценок и т. п.— в такой же степени, как и прочие объекты, включенные в сферу психической жизни человека.

Классификация объектов человеческого опыта рас-

_______________________________

62 См. С. А. Петрушанский. Диалектика рефлекторных процессов. М., 1967.

53 В. 3. Панфилов. Язык, мышление, культура.— ВЯ, 1975, № 1, стр. 8.

51 См. П. В. Симонов. Теория отражения и психофизиология эмоций. М., 1970, стр. 63—64.

56 Там же, стр. 114.

сматривается вследствие этого как одна из фундаментальных черт человеческого языка, функция обозначения (наименования, называния) — как основная функция пол-нозначных номинативных знаков 56, а первичное означивание — результат познавательно-отражательной деятельности языкового коллектива. При этом звуковой или графический комплекс языкового знака рассматривается как материальная оболочка, необходимая для выражения значения и сообщения его другим, а также для самого его возникновения, формирования, существования и развития 57; значение — идеальная сторона знака — представляет собой опосредованную сознанием соотнесенность с предметом обозначения, а знак как единство звучания и значения выступает в качестве средства его обозначения.

Под «именем» обычно понимают языковые выражения, применяемые для выделения и обозначения (наименования, называния) предметов обозначения — вещей, свойств, отношений, процессов и т. п. реальной действительности, а также явлений психической жизни людей, продуктов их воображения и результатов их абстрактного мышления. Предметом обозначения номинативных знаков являются также объекты внеязыковой действительности, явления из области психической жизни людей. Эти последние можно считать относящимися к квалификативным сферам познавательной деятельности человека. Здесь можно выделить: 1) эмоционально-чувственное восприятие и квалификацию объектов внеязыковой действительности, в основе — непосредственное переживание (слова типа деточка, кляча, англ. auntie, chit, nigger, бранные существительные, субъективно-оценочные прилагательные, эмоционально-усилительные наречия, междометия, устойчивые лексико-синтаксические конструкции типа эпитета, оксюморона и т. п.); 2) рационально-оценочную квалификацию объектов окружающего мира, в основе — интеллектуальная оценка (слова типа контрабандист, англ. firm, obstinate и т. п.); 3) чувственно-образное восприя-

_______________________________

56 «Слово есть результат назывной (или номинативной) деятельности» (В. Скаличка. Асимметричный дуализм языковых единиц. «Пражский лингвистический кружок». М., 1967, стр. 119); «Всякий знак обозначает — это единственное суждение о знаке, которое не является дискуссионным» (В. В. Мартынов. Кибернетика, семиотика, лингвистика. Минск, 1966, стр. 41).

57 А. И. Смирницкий. Значение слова.— ВЯ, 1954, № 3, стр. 89; Он же. Лексикология английского языка. М., 1956, стр. 152.

тие и квалификацию виеязыковых объектов, в основе — «скрытое» (интеллектуальное или чувственное) сравнение (слова типа златокудрый, англ. honey в значении 'душечка', 'голубушка', blockhead, языковые — особенно так называемые «зоологические» — и речевые метафоры любого структурного типа, русские глаголы типа жахнуть, дербалызнуть, англ. to gobble, to gorge, to giggle ит.п).

Между квалификативными сферами, выделенными по их ведущим признакам, нет непроходимых граней, что находит свое объяснение в самой природе изучаемых явлений.

Сущность оценочной категории объясняется теорией ценностной направленности человеческого сознания, что подтверждается ленинским положением о двоякой роли практики, которая выступает «и как критерий истины и как практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку» 58. Соответственно, не только предметная, но и ценностная ориентация человеческого сознания имеет социально-психологическую основу и может носить как эстетический, так и логический характер. Эстетическое восприятие, переживание, суждение определяется философами как специфическая оценка. Характерной особенностью эстетической оценки является ее эмоциональная природа, когда непосредственно переживание становится единственным и достаточным основанием оценочного суждения 59 в отличие от интеллектуально-логической оценки,_ которая: .выражает мнение о желательности или нежелательности явлений, о соответствии или несоответствии их каким-либо нормам, требованиям и т. д. Тем не менее, отождествление этих понятий представляется неправомерным, ибо в их основе лежат, в конечном ито-ге различные способы духовного освоения мира. «Человеческая голова, - писал К. Маркс, - может осваивать мир двумя способами — либо в форме теоретического познания, либо в форме художественной, религиозной, практически-духовной» 60.

Характер воспроизведения и восприятия знаков, предопределенный коммуникативной функцией языка, объясняет тот факт, что объектом номинации любого типа вы-

______________________________

68 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 290. 69 M. С. Каган. Лекции по марксистско-ленинской эстетике. Л., 1971, стр. 83—84, 107 — 109.

60 К. Маркс и Ф. Энгельс. Об искусстве, т. I. M., 1967, стр. 66.

Ступает не столько конкретный единичный объект вне-языковой действительности (вещь, явление, событие, ситуация и т. п.), сколько повторяющееся надиндивидуаль-ное типизированное представление об этой вещи, явлении и т. п., сложившееся в данной языковой общности, определенное обобщение свойств обозначаемой знаком вещи, явления и т. п. «Название есть нечто всеобщее, принадлежит мышлению, делает многообразное простым» 61,— подчеркивает В. И. Ленин. Поэтому под ономасиологическим термином «предмет» (вещь, явление, событие и т. п.) всегда практически имеется в виду класс предметов (вещей, явлений, процессов и т. д.).

Имя всегда есть имя определенного предмета. Но само понятие предмета достаточно неопределенно. Материальные предметы подвижны, изменчивы, часто не имеют четких границ, порою не могут быть индивидуализированы. Еще более нечетки предметы, относящиеся к числу явлений психической и эмоциональной сферы человеческой деятельности, поэтому наделение предметов называнием всегда связано с определенным огрублением, определенной формализацией соответствующего фрагмента действительности. «Изображение движения мыслью,— писал В. И. Ленин,— есть всегда огрубление, омертвление,— и не только мыслью, но и ощущением, и не только движения, но и всякого понятия» 62.

Отмечено, что диалектический характер абстрактного, обобщенного познания заключается, в частности, в том, что в целях адекватного отражения действительности человеческое мышление на каком-то этапе должно абстрагироваться от всей сложности познаваемых объектов, рассматривать их только в некоторых свойствах, непрерывные процессы и явления рассматривать как дискретные и т. п. 63

Описанные особенности человеческого познания фиксируются в языковых средствах и, наиболее четко,— в номинативных единицах — словах. При этом словесный знак в системе номинативных единиц соотносится лишь с тем предметом обозначения, существенные признаки которого входят в содержание понятия, выраженного данным зна-

______________________________

61 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 264.

62 Там же, стр. 233.

63 См. В. 3. Панфилов. Указ. соч., стр. 7.

ком. Таким образом, номинативный словесный знак связан ономасиологическими отношениями не только с денотатом (материальным или идеальным), но и с сигнификатом — с существенными признаками этого класса предметов, а также понятиями из различных квалификатив-ных сфер познавательной деятельности человека.

Возвращаясь к сущности и этапам знаковой репрезентации средствами естественных языков, следует выделить три ее основных аспекта: семиологический (характер означаемого знака), социально-психологический (становление знака) и собственно лингвистический (условия и закономерности функционирования знака).

Семиологический аспект языкового означивания составляет главную сторону репрезентативной сущности знака — его соотнесенность с внеязыковым, предметным рядом, с реальным (идеальным и материальным) миром. Соотношение формы словесного знака с его содержанием является двусторонним: означаемое по отношению к форме знака будет его значением, означающее по отношению к предмету или понятию о нем является их обозначением, именем.

Значение словесного знака, как и обозначение предмета, представляет собой определенное обобщение свойств именуемого знаком предмета. Если посмотреть на содержание номинативного знака с точки зрения субъекта, то оно предстанет в виде так называемой «предметной отнесенности» и «понятийной отнесенности». Словесный знак по отношению к обозначаемому можно считать названием (обозначением) как предмета, так и класса предметов, т. е. понятия о нем. Обозначаемый словесным знаком предмет (материальный денотат), представление о нем (идеальный денотат) и понятие о классе этих предметов (сигнификат) противопоставляются друг другу как имеющие некое общее основание. Словесный знак с предметно понятийным основанием его значения соотносится в системе номинативных единиц лишь с тем предметом, существенные признаки которого входят в содержание понятия, выражаемого данным знаком. Поэтому представляется не совсем оправданным утверждение о том, что именование (обозначение) не содержит в себе никаких указаний на свойство обозначаемого им предмета.

Обозначение, наименование предмета словесным знаком опосредовано понятием о нем и является своеобразной

содержательной характеристикой предмета. Со стороны знака его смысловое содержание предстает в виде определенной невещной данности — обобщенного отображения определенных свойств обозначаемого им предмета. Спор о том, является ли знаковое значение слова «отношением» или некоей «идеальной сущностью», можно считать беспредметным,— значение есть и то, и другое, т. к. понятия «отражение», «обобщение» выражают одновременно определенные «познавательные» отношения через знак познающего субъекта к объекту и определенный продукт этого процесса как некую идеальную данность, обобщенное понятие об этом объекте.

Специфика репрезентации явлений, предметов объективного мира языковыми знаками состоит в том, что в человеческом языке с двойным означиванием его единиц наименование поставлено на службу его основной функции — коммуникативной.

Для слов и номинативных словосочетаний, т. е. единиц первичного означивания, характерно то, что их означаемое фиксируется в языке в виде абстракций, отвлечений от предметного ряда и хранится в сознании владеющих языком в неразрывном единстве с означающим.

Только единство двух сторон знака делает его средством номинации, удовлетворяющим социальные потребности языкового коллектива, только при этих условиях словесный знак (в виде простой или расчлененной номинации) превращается в орудие абстрактного мышления и позволяет человеческому сознанию подняться на самые высокие уровни абстракции, недоступные для других типов знаков, оторваться от чувственного конкретного объекта в степени, превышающей возможности других знаков. Второй социально-психологический аспект становления словесных знаков и их эквивалентов связан с разными этапами и характером обобщения их означаемых.

В психологии выделяют два этапа закрепления за звуковым комплексом статуса слова: 1) когда звуковой комплекс выступает как носящий (имеющий) некое значение; 2) когда этот комплекс переживается носителями языка как символ, имя определенного значения.64

В первом случае звуковой комплекс может и выражает

_____________________________

64 Д. Н. Узнадзе. Психологические исследования. М., 1966, стр. 5—26.

уровень чувственного познания (аффект, желание), во втором — он приобретает определенное интеллектуальное содержание и становится обозначением не субъективного состояния, а объективного предметного содержания.

На первой ступени форма знака, последовательность фонем или графем, соотносится как бы непосредственно через чувственное восприятие с предметным рядом, с конкретными ситуациями и событиями объективной действительности. На этой стадии становления знака то или другое «индивидуальное употребление» языковой единицы можно сравнить с неязыковыми знаками с присущим им однозначным соответствием формы знака и ее «значения». На этой ступени замещения предмета еще возможно реальное расторжение звукового комплекса и вызываемого им нерасчлененного (чувственного) представления. Связь между ними еще не опосредована логическим мышлением и не осознана всем коллективом, а характер отношения двух сторон слова (формы и содержания) приближает словесный знак к знакам чисто механических искусственных систем.

На второй ступени становления словесного знака мы имеем дело уже с психическими образованиями: отражение предмета, явления находит выражение в виде идеального образа предмета, представления или понятия не на уровне отдельного индивида, так как связь формы знака (звукового комплекса) с его означаемым принята и зафиксирована всеми членами данной языковой общности; означаемое становится надиндивидуальным значением, за ним закрепляется определенная знаковая форма, и языковая единица (слово или словосочетание) обретает статус языкового знака. Связь между ними становится обязательной, прочной и ее расторжение ведет к «исчезновению» знака, т. е. к невыраженности данной значимости, данного смыслового содержания строго определенной языковой формой. На втором этапе слово служит для обозначения отчетливо выделенных предметов по четко повторяющимся их признакам.

Следовательно, создание словесного знака как имени — факт психологии и социально-духовной жизни человека, так как связь формы знака с его означаемым должна быть принята и зафиксирована всеми членами данной языковой общности; входя в ту или другую систему (подсистему, ряд), знак благодаря своему постоянному значению

получает определенную внутрисистемную значимость (va leur).

Человеческий язык, являясь замкнутой и самонастраивающейся системой с двукратным означиванием его единиц (в системе средств и в актуальной речи), беспрерывно удовлетворяет потребностям наименования.

Говоря о процессе и конкретных актах наименования, следует отметить следующие основные моменты.

1. Именуемый предмет должен именоваться таким именем, которое бы не вызывало ассоциаций.

2. «Интенция наименования является тем основным моментом, благодаря которому наше сознание во время восприятия нового предмета находит смысл, значение (т. е. признак наименования.— Авт.) и помещает его среди знакомых переживаний» 65. Акт наименования, по утверждению Д. Н. Узнадзе, возможен лишь тогда, когда ощущение становится восприятием, т. е. когда удается объединить имеющиеся ощущения на основе какого-нибудь значения. Между представлениями наименованного объекта и слова, следовательно, должен появиться обязательно некий средний член, называемый значением воспринимаемого объекта наименования, который руководит выбором имени.

3. Функцию репрезентации значения нового наименования, как правило, берет на себя представление какого-либо определенного предмета, одного из видов его рода, представление по ассоциации, по форме, функции и т. п.

4. Основой наименования может быть не только четкое представление именуемого объекта действительности, но и чувства, эмоциональное состояние именующего субъекта (ср. всевозможные метафорические переносы при прямой и косвенной номинации).

Словесным знакам не только противостоят, но и находятся с ними в диалектическом единстве, речевые знаки-сообщения, высказывания. «Именно в логическом познании совершается выход за рамки чувственных явлений и внешней логики событий, зафиксированных в чувственных образах. Но и абстрактное мышление, в свою очередь, не может не опираться на какую-то конкретно-чувственную основу, которая смогла зафиксировать, закрепить существенные общие признаки познаваемых явлений и

____________________________

65 Д. Н. Узнадзе. Указ. соч., стр. 6.

одновременно обеспечить передачу обобщенных образов мысли от человека к человеку в процессе общественно-трудовой практики и социального общения. Такого рода основой или базой абстрактного мышления и служит звуковая речь, которая при этом не вытесняет чувственных образов, но вовлекает их в сферу новых отношений и обогащает новыми функциями» 66.

В целях обмена мыслями, при общении чувственные образы декодируются в звуки, словесные знаки семантически развертываются, распространяются во фразы и предложения.

Процессы интеграции (обобщения) и дифференциации (конкретизации), присущие человеческому мышлению, совершаются между двумя полюсами основных гносеологических категорий — общего и отдельного, общего и особенного, абстрактного (виртуального) и конкретного (актуального).

В языке этим двум противоположностям соответствуют обобщенные, виртуальные знаки языка — слова и их эквиваленты, и конкретные, актуализованные знаки речи — сообщения и высказывания. С гносеологической точки зрения, процесс общения совершается в направлении от конкретного к абстрактному, т. е. речевые знаки являются первоосновой, с точки зрения коммуникативного использования языка декодирования, конкретизации подлежат обобщенные знаки — слова, составляющие основу для порождения конкретных речевых произведений.

Этой взаимообусловленной связи знаков языка и знаков речи способствует членимость содержания и формы словесного знака, непосредственно подвластная контролю сознания. «Человеческий голос объективизирует идею, но посредством слуха она вновь достигает человеческого сознания как нечто внешнее, сигнализирующее об объекте. В результате этого обратного воздействия звука обеспечивается постоянная возможность проверки того, насколько внешнее выражение соответствует тому субъективному намерению, которое в этом звуке предполагалось выразить» 67.

Общим для единиц языка и единиц речи является номинативная функция, свойственная не только словам, но

__________________________________

66 Л. В. Уваров. Образ, символ, знак. Минск, 1967, стр. 109.

67 П. Ф. Протасеня. Проблемы общения и мышления первобытных людей. Минск, 1961, стр. 26.

и в определенной мере предложениям. Однако характер означаемого и самого процесса «номинации предмета» и «номинации события» различен.

«Существует точка зрения,— пишет Н. Д. Арутюнова,— объясняющая своеобразие назывной функции предложения тем, что, будучи актуализованным языковым знаком, предложение непосредственно отнесено к денотату — стоящей вне языка реальной ситуации. Поэтому, если означаемым слова является десигнат (сигнификат), т. е. некоторое обобщенное понятие, то означаемым предложения служит денотат (референт), то есть единичное событие. Предложение, следовательно, моносемично и не выражает понятия, которое бы участвовало в процессе расчленения действительности носителями языка. Смысл предложения не закреплен языковым кодом» 68.

Ядром в означаемом любого высказывания является содержание речевого сообщения, субъективное отношение к высказываемому — модальность, наконец, обязательная соотнесенность с коммуникантами и временем речевого акта, чем не обладают словесные знаки и их эквиваленты, выполняющие в языке собственно репрезентативную, дефинитивную, описательную и идентифицирующую функции.

Хотя означаемое высказывания и не представляет собой суммы отдельных наименований, но общая номинация события складывается на основе расчленения информации «на отдельные, поддающиеся обозначению на данном языковом коде фрагменты»69, а также выбора для каждого из этих фрагментов содержащего необходимые сведения языкового знака.

Следовательно, языковые номинативные знаки — слова и словосочетания и речевые (предикативные) знаки — фразы и предложения — противостоят, дополняя друг друга, как две стороны диалектического целого — языка, соотносясь как виртуальное и актуализованное, как кодифицированное, надиндивидуальное и некодифици-рованное, индивидуальное, как воспроизводимое и создаваемое.

Характер знаковой репрезентации, свойственный естественному языку, семиотическому по своей структуре и

_____________________________

68 Н. Д. Арутюнова. Синтаксис, стр. 308. 68 Там же, стр. 268.

функциям, способы и механизм «перевода» системных средств в речевые, условия «семантического распространения» виртуальных словесных знаков и многое другое составляют чисто лингвистический аспект языкового означивания.

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ НОМИНАЦИИ

Науку об именах, о природе и типах наименований называют ономасиологией; ее главная задача заключается в «изучении средств и способов называния отдельных элементов действительности» 70 и «обозначения целостных событий» 71. Средства номинации, самобытно складывающиеся в каждой языковой системе, разнообразны и неоднородны.

По существу каждый уровень строения языка, каждая его подсистема вносит вклад в его номенклатуру, одни уровни — непосредственно, как лексика и словообразование, другие — более опосредовано, как фонология и категориальная морфология.

Обозначение элементов внешнего и внутреннего опыта человека, так называемая «элементная номинация» 72, осуществляется либо в виде прямой (нейтральной или стилистической), либо в виде косвенной, одно- и несколько-словной, простой или расчлененной номинации; обозначение ситуаций, событий, так называемая «событийная номинация» осуществляется речевыми единицами, высказываниями, сообщениями.

________________________________________________

70 В. Матезиус. О системном анализе. «Пражский лингвистический

кружок». М., 1967, стр. 228 и сл.

71 H. Д. Арутюнова. Синтаксис, стр. 209.

72 Ср. главу VI данной книги.

1. на тему- Анализ предприятия ОАО Владикавказский завод Электроконтактор
2. вариант Основные средства 918000 Амортизация основных средств
3. Непрямі податки та їх вплив на фінансово-господарську діяльність підприємств.html
4. Развитие естествознания в эпоху возрождения
5. ЛЕКЦИЯ 3. АНТИБИОТИКИ3
6. глазеющих Это связано с тем что они нередко напускают на себя сердитый вид принимают позу устрашения
7. УТВЕРЖДАЮБерезина Т
8. Основи інформатики та використання ЕОМ в психології 1 курс Для психологів групи АБ теми семінарів 1
9. тема і передумови її успіху слід виявляти у зовнішньому середовищі оперативно адаптуючи та оптимізуючи мік
10. Доклад- Оффшорный бизнес
11. 5 а
12. Весілля в духовній культурі українського народу
13. тема радиаторов 4 полки шишкосушилки Калининского типа
14. Лабораторная работа 1 Исследование разомкнутой линейной системы краткие теоретические сведения М
15. Course Business Brief Unit 6 MONEY One of the min fetures of globlistion is tht cpitl cn flow freely to nd from lmost everywhere
16. Тема 6 Методы снижения степени риска 1
17. Контрольная работа- Принцип природосообразности в трудах известных педагогов
18. Белорусский государственный педагогический университет имени Максима Танка
19. учета Экономика Статистика Финансы и кредит История Казахст
20. Фізіологічний перебіг вагітності, пологів та післяпологового періоду

Материалы собраны группой SamZan и находятся в свободном доступе