Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Глава 10
Двор оказался таким, каким я его себе и представляла.
Полуразвалившийся замок, затянут плющом, двор зарос бурьяном, только от ворот к распахнутым дверям строения вела протоптанная дорожка, у которой стоял покосившийся сруб колодца.
Едва мы подошли к этой нехитрой постройке, как возле него тут же материализовался призрак и, посверкивая глазницами, приказал.
- Вот, сюда свое добро и кидай.
Я заглянула в пахнувшее сыростью нутро колодца. На дне, вместо воды блеснули золотом монеты и драгоценные камни богатого улова разбойников.
- Ох, ни… чего же себе… чего тут есть!!! – Афон тоже не остался в стороне, и по наработанной годами Змеевой сущности тут же оценил богатство разбойников. – И вы все еще трудитесь? Да имея такие средства можно было бы сидеть и лет пятьсот ничего не делать! Ну или нанять за недорого банду разбойников чтобы они вам пополняли вашу казну.
- Ты свою любопытную морду в наши богатства не суй! – Тут же ощерился призрак, и уставил на меня крюк. – А ты кидай, давай! Зря я, что ли, вам слова заветные говорил?
Я еще раз взглянула на изумруды, блеснувшие зеленью Мафиных глаз, и без сожаления бросила брошь в жадное нутро колодца.
- Вот так бы и давно, гости дорогие! – Призрак тут же превратился в радушного хозяина. – Прошу к нашему шалашу! Хоть поговорим, что в мире делается. А ты куда намылился? – Пропустив нас в темное нутро замка, он решительно остановил Борьку.
- Это не честно! – возмутился тот. – Я тоже хочу в вашем шалаше о мире разговоры разговаривать! Тем более вы, значит, там есть-пить будете, а я тут с голоду помирай?!
- Ну… до безвременной кончины тебе еще далеко, - бородач оценивающим взглядом окинул его бока. – Как минимум до заката еще поживешь! А что касается еды – траву видишь? Кушай, да не обляпайся! – после этих слов, дверь, словно от сильного порыва ветра, захлопнулась перед обиженной мордой коняги.
Призрак исчез. Мы с Афоном огляделись. Зал, в котором мы оказались, когда-то служил для проведения балов. Большой, с высокими арками украшенного лепниной потолка, с которого по-прежнему свисала богатая люстра на тысячи свечей. Другое дело, что ее не использовали уже лет сто. Каменные полы, раньше наверняка натиравшиеся воском, теперь были завалены хламом и объедками. В центре зала стояли несколько массивных столов. Вместо стульев их окружали толстые чурбачки, валуны и грубо сбитые табуреты. И наконец, последний штрих: у дальней стены я увидела сложенный из камней огромный камин, возле которого лежали всевозможные шкуры. Видимо спальное место бандитов.
- Что-то мне уже расхотелось тут отдыхать… - Афон ногой поддал валявшийся на полу человеческий череп, и он, как у заправского футболиста, влетел в холодный зев камина. – Может, пойдем?
- Вот про книгу узнаем, и пойдем. До заката еще далеко! – процедила я, сцепив зубы, чтобы не заорать. Действительно, не часто увидишь в обеденном зале столько человеческих костей!
- Кушать будете? – Призрак радушного хозяина снова появился во главе стола и гостеприимно развел крюками-руками, указывая на оставшееся с прошлой трапезы мясо. Я почувствовала дурноту. Мало ли чье оно…
- Нет, спасибо. Может чаю?
- А печенье с конфетами вам не предложить? – нахмурился бородач.
Почувствовав, что дипломат сейчас из меня никакой, Змей решил мне помочь и вступил в беседу.
- Не обижайся, хозяин. Да только с пути-дороги нам кусок в горло сейчас не полезет, а вот промочить бы его и я не откажусь. Кстати, как называть нам тебя, господин хороший?
Призрак сменил гнев на милость и кивнул в сторону появившегося на столе кувшина.
- У нас чаю нет, и не было, а вот вино, на морошке настоянное, завсегда налью. Садитесь, угощайтесь. А называть меня можете Крюк. Так меня и при жизни называли и после смерти величают.
Я выбрала более-менее чистый участок стола, отодвинула обглоданные кости и подтянув табурет, села.
Змей решил не оставлять меня одну. Прихватив кувшин, он критично заглянул в две деревянные кружки и даже подул в них. Убедившись в надлежащей гигиене оных, он сел рядом.
- Ну? А теперь давайте познакомимся. Вы кто такие? Дело пытаете или от смерти лытаете? – Крюк явно страдал любопытством и едва дождался когда Змей разольет вино. – Чего вы забыли в нашей глуши? Тут до ближайшего поселения семь верст полем и десять лесом.
- Я – Афон. – Змей одним глотком осушил кружку и довольно облизнулся. – А это – моя попутчица. Василиса. Идем мы в подземное царство, чтобы вызвать на бой Пекельного.
Глазницы радушного хозяина мигнули, погасли и снова засияли так, словно ему свечки вставили.
- Шутите?
Афон честно помотал головой.
- И даже в мыслях не было. Говорю все как есть.
- А книга, о которой ты говорил, нам жуть как нужна. Ибо в ней пророчество о Пекельном написано! – поддакнула я.
- Идиоты, значит…. – призрак разочарованно колыхнулся. – Эхе-хе! Знал бы, не позвал. – И с надеждой поинтересовался. – А может, уже пойдете? С миром?
- А книгу дадите? – не отставала я.
- Да я бы с радостью…. – Крюк стыдливо потупился.
- В смысле? – насторожилась я. – Хочешь сказать, ты нам наврал?
- Я никогда не вру! – обиделся Крюк. – Просто, тот странник, которого мы вчера так скоропостижно скушали, хотел откупиться за свою жизнь этой книгой. Якобы он знал, где она находится. Да только мои парни такие голодные и злые были, что ноги бить из-за какой-то писульки не стали. Тем более, пришлось бы еще тогда искать того кто разберет письмена…
- Ясно… - Все зря. Снова пусто. И где искать ту книгу, не ведомо. Я вздохнула и поднялась. – Тогда, пожалуй, мы действительно пойдем…
- Да посидите, расскажите еще что-нибудь интересное, веселое, – всполошился Крюк. – Это я так вас гнал, понарошку. Куда торопиться?
- Да, Вась, давай посидим? – согласился с ним Афон, снова наполняя кружку. – Попробуй. Вкусное вино!
Я бросила взгляд на разрушенную бойницу. Высоко в небесах сияло яркое солнышко. Притянув кружку, принюхалась к терпкому ягодному запаху. Сделала глоток, причмокнула. Действительно вкусно!
По венам пробежал огонь, туманя мозг и делая неважными проблемы. Хорошо-то как!
Я не заметила, как выпила до капли вино и снова подставила Афону кружку.
- Так, как же вы докатились до жизни такой? – снова поинтересовался Крюк, поглядывая на нас светящимися синими огоньками глазницами. – На кой вам Пекельный? Ну есть и есть. Так он есть где-то там. Вас-то он как трогает?
- Нас он пока не трогает. Тронул он одного дорогого для нас человека. – Афон икнул. – Ну и вообще… Нечего по нашему миру ходить, пакости честным людям делать!
- Ага, - кивнула я, да так и осталась сидеть с опущенной на руки головой. Темнота и дрема затуманили мозг. Как же хорошо. Спокойно….
Голоса Афона и Крюка слились в монотонное бормотание. Успокаивающее, убаюкивающие.
Да только как всегда поспать не дали!
Или дали?
- Руки прочь от меня, козлина дикая!!! Ща, покусаю! – истеричный голос Борьки вырвал меня из безмятежного сна. Я распахнула глаза, подняла голову, и отчаянно давя зевоту, попыталась оглядеться, понять, точнее, вспомнить, куда меня занесло, но на голову опустилась какая-то пыльная тряпка. Меня за шиворот дернули вверх и, заломив руки, принялись стягивать их веревками.
- Руки прочь от честного Змея! – рев Афона оглушил. Я задергалась в лапах бандитов пытаясь увидеть его в прореху мешковины, и что есть мочи тоже заорала.
- Афон! Помоги мне! Что происходит? – Тут меня толкнули, и я упала. Если судить по мягкому покрытию, упала на шкуры.
- Этот козел, призрачный, опоил нас сонным зельем! – тут же совсем рядом ответил мне голос Афона. - Мы уснули и проспали закат!
- Вы не проспали закат. Просто мои ребята вернулись чуть раньше! – послышался голос Крюка. – И без добычи. Они очень рады, что у них теперь будет ужин и развлечение!
С моей головы сорвали мешок.
Я оглядела склонившиеся надо мной лица. Заросшие космами, обезображенные оспинами и шрамами. С переломанными носами, с затянутыми бельмами глазами. Ничего человеческого. Пощады ждать неоткуда.
- Хорошая цыпа! – когтистая, покрытая язвами лапа коснулась моей щеки и тут я не выдержала.
- Если вы хоть пальцем тронете меня и моих друзей, Пекельный утянет вас в свой мир, и вы будете гореть там века, пока не превратитесь в головешки!
Бандиты расхохотались визгливым, кашляющим смехом, точно я рассказала шутку.
- И кто ты такая, чтобы сам Пекельный тебя вызволять взялся? – передо мной появился Крюк. – Сумасшедшая девка, которая мечтает его убить?
Ладно! Пойдем ва-банк!
- Я – принцесса Ромашкового царства и жена Пекельного! Я та, кто носит под сердцем его наследника!
Хохот пошел на спад.
- А чем докажешь? – не успокаивался Крюк.
- Я - свидетель! – вклинился Афон. Наконец-то я смогла его увидеть! Связанный, он так же сидел у камина рядом со мной, только на сей раз ему получилось перекатиться вперед, и он заговорил, то и дело, кивая на меня. – Это ее муж превратил меня и жеребца, что бегает во дворе, в тех, кто мы есть! Где вы видели, чтобы Змеи и кони разговаривали?
Бандиты задумались.
- Ладно! – наконец решил нашу судьбу Крюк. – Девку не трогаем. Мы потом с нее выкуп у Пекельного и ее папаши спросим. Змеем займемся завтра, а жеребца на вертел сейчас. Если Пекельный их превратил, значит, не сильно-то они были ему нужны.
Разбойники радостно загомонили и повалили во двор, где до сих пор раздавались геройские лозунги Борьки.
- Руки прочь, от чистопородного жеребца! Даешь свободу непарнокопытным! Нет насилию над мыслящими созданиями! Пошел в баню, гад, а то покусаю! Вот сначала помоешься, а потом покусаю!!! Врагу не сдается наш бодрый рысак, пощады я требую гро-о-омко!
- Чего делать-то будем? – Афон перекатился ко мне. – Может, ты их всех куда-нибудь переместишь? Или сожжешь?
- Ты переоцениваешь мои возможности! – прокряхтела я, пытаясь подняться. – Может, ты их сам испепелишь? Ты все же маг со стажем!
-Не. Я - пацифист. Вот если кого вылечить, или нос подправить – я за! Но тут случай запущенный, лечению не подлежит.
– Тогда выход один… – я помолчала и обреченно выдала. - Надо звать кобылку!
- И что она нам даст? – фыркнул Афон. – Дождется, когда нас ухайдакают, и спляшет на наших могилках?
- Чур меня, Чур! – эх, нет возможности перекреститься.
И тут….
- Кто звал меня?! Кому нужна моя помощь?!
Я обернулась на басовитый голос, открыла рот и так и осталась сидеть, во все глаза разглядывая трехметрового толстенного, с длиннющей белой бородой старца. Одет по-простому в холщевые штаны и рубаху, но! с таким количеством оттопыренных карманов, что казалось вся его одежда это один большой вещмешок!
- Свят, свят! – вспомнил Крюк.
- Не! До моего братца не докричишься! У него сегодня выходной! – Великан прошелся по залу, оглядел его оценивающим взглядом и грозно поинтересовался. – Так кто потревожил мой вечный покой?!
Эх, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Я сделала попытку снова подняться, но повалилась на шкуры и героически выпалила.
- Виновна. Случайно вырвалось!
Чур прошагал ко мне, прищелкнул пальцами, и путы змеями упали на каменный пол. Затем угрожающе протянул ко мне лапы. Почувствовав, как меня поднимают в воздух, я в страхе зажмурилась. И тут…
- Спасибо тебе огромное, красна девица! А то уже век свет не видал, не отдыхал!
Я изумленно вытаращилась на Чура, баюкавшего меня, словно ребенка, на руках.
- Так ты меня не убьешь?
- Что?! – обиделся он и заявил. – Я вообще привык дарить людям радость! И не верь сплетникам! Если кто от моего появления и умирал, то я тут не причем! Здоровье, видать, слабое было со мной соревноваться!
Он поставил мня на ноги, и уточнил.
- Так кому помогать? Только тебе? Или еще кому?
- Мне! – расхрабрилась я. – И еще этому змею и там во дворе конь мой бегает, а его съесть хотят!
- Будет исполнено! – козырнул старикан, в один миг освободил от пут Афона и резво помчался к выходу, подозрительно чем-то побрякивая.
- Вась, твою маму, за руку, да в хоровод! – обрел дар речи Афон. – Зачем ты вызвала этого духа-пьяницу?
- Кого? – Я посмотрела на него. – Как дух, может быть пьяницей?
- Этот – может! – вздохнул Афон. – Теперь он устроит тут глобальную попойку с песнями, плясками, а исчезнет с первым лучом солнца!
- Разве это плохо?! – вдохновилась я. - Слава богам, хоть эти бандиты от нас отстанут!
- Теперь по-любому отстанут! – хмыкнул Змей. – Главное нам с тобой все веселье пережить!
- Так, а мы-то тут при чем? – наивно удивилась я. – Гвоздя программы вызвали, теперь можно и откланяться!
- Так он… - начал было Афон, но тут в зал начал вваливаться народ, а перед нами из воздуха появился резвый толстяк, неся на руках Борьку.
- Ваш конь – одна штука – спасен! Все? – Он поставил ошалевшего жеребца на ноги.
Я пожала плечами, огляделась, разглядывая удивленные, испуганные рожи бандитов, и подытожила.
- Все! Теперь нас надо проводить за ворота, и мы в расчете!
- Нееее! За ворота вы проводитесь утром! А сейчас – веселье! – Чур хлопнул в ладоши, по-хозяйски прошелся по залу и принялся раздавать команды. – Так, вы пятеро убираетесь, вы трое – расчищаете стол, а вы, призраки, мм… запевайте! Что ж без музыки-то веселиться?
Я вытаращила глаза, разглядывая, как разбойники кинулись выполнять его приказы.
- А я говорил… - ввернул Афон.
- А что это за крендель? – ввязался в разговор Борька, провожая Чура влюбленными глазами. – Одному хрясь, другому бац! Меня на руки, и как короля…. В замок!
- Ты, король, медовуху любишь? – усмехнулся Афон.
Борька задумался и потряс гривой.
- Не знаю что это такое. А что?
- Вот сейчас и узнаешь! – напустил туману Афон.
- Ой, мороз, моро-о-о-оз…. Не морооозь меняааааа! – дружные вопли разбойников уже стали казаться милыми, особенно после того, как стараниями Чура, они выпили столько пузырей с медовухой, самогонкой и другой дрянью, что от их количества на столе уже не осталось места.
Чур умудрился напоить даже Афона и Борьку. И отстал от них только после того, как они сплясали танго. Причем Афон держал хвост Борьки в зубах на манер розы, а тот страстно откидывался назад при каждом «па», и восторженно завывал.
- Боже, какой я великолепный танцор!
От меня Чур отстал сразу, буркнув:
- Алкоголь вредит беременным женщинам и юным организмам, а ты, по сути, и то, и другое!
Затем, как заправский фокусник, принялся раздавать медовуху всем желающим, выуживая ее из бесконечных, и, судя по всему, бездонных карманов.
Представление продолжалось еще несколько часов. Все упились так, что вместе с Афоном дружно спели:
- Летят перелетные змеи, забытое царство искать, летят они с юга на север, а мы не спешим улетать….
Прислушиваясь к их завыванию, я подсела к Чуру, единственному трезвому, если не считать меня, и нескольких обиженных призраков, тоскливо прячущихся по углам.
- А почему тебя все считают таким страшным, что даже боятся вслух сказать твое имя?
- Да я и сам за тысячи лет не понял, девонька, – улыбнулся он. – Вроде мое условие простое: выпить все, что припасено в моих карманах, да только пока никто не справился. А я дух настырный! Гулять, так гулять, бухать, так бухать! А кто не справился – я не виноват!
- И что? Если не справился? Что будет?
- Дык помрет, тогда, – пояснил Чур и поднял толстый палец. – Пьянство – Зло! – И тут же пригорюнился. – Значит и я – Зло. Вот и ответ тебе на вопрос, девонька.
Он покосился на меня и задал мне запоздалый вопрос. Видимо уже давно хотел:
- А ты, чего тут, такая красивая, забыла?
Пришел мой черед горюниться.
- Да так…. Искали кое-что, да не нашли.
- А ты скажи, чего искали. Мне многое ведомо, может и подсоблю?
Я с надеждой взглянула на него, и под заунывные вопли разбойников: «напилася я пьяна, не дойти мне до гроба», поведала.
- Книгу. Летопись Страха называется. В ней есть один секрет, который нам очень нужен….
Чур почесал лысую голову, выудил из карманов еще пару бутылей, и вручив их страждущим, качнул головой.
- Не, не знаю, где такое чудо спрятано. Ежели было бы это что-то, что миру духов близко, сказал бы, а то, что человеком написано, то не ко мне. А может, какие наводки имеются, кроме имени этого странного летописца?
Я призадумалась.
- Да нет. Только то, что он был мудрецом и пророком, и написал эти летописи про все и обо всех. А! – Вспомнив про болтливую монетку, я сунула руку в лиф и выудила оттуда тряпицу. – Вот! Здесь монетка и карта мира, которые оставили нам вместо этой книги.
- А кто оставил? – Чур осторожно взял в руки тряпицу и принялся разворачивать.
- Не знаю. Может один из тех, кто должен был ее нам принести?
В его руках сверкнула монетка. Чур повертел ее в пальцах и отложил на стол, а сам принялся рассматривать платок.
- Верно глаголешь, деваха. Карта и есть. И не только мира людей. На ней даже подземный мир и мир духов есть. Знать бы еще, что она скрывает и зачем она была вам дадена….
- Кстати, господин хороший… - возле нас материализовался Крюк. – Монетка эта - заколдованная! Они мне хотели ее всуропить, но я вовремя их коварный план разгадал! От нее живые с ума сходят! Вот я и побоялся моих разбойничков под монастырь подвести….
- Ты лучше за своих разбойничков сейчас боись. Как бы к утру у них цирроза не случилось! – фыркнул Чур и потянулся к монетке.
- А что это за напасть такая? – всполошился Крюк. – На вроде оспы?
- Ага! – не стал разочаровывать его тот. – Только внутри. Их эстетический вид эта напасть ну никак не нарушит!
- Фух! – успокоился Крюк. – А я-то думал… Тогда не страшно! А ты, господин, поосторожнее с монеткой той.
- Заколдованная говоришь…. – Монетка перевернулась в воздухе и шлепнулась на широкую ладонь духа. - Ну и где?
- Молчит? – почему-то шепотом спросила я.
- Молчит! – Чур повертел ее в пальцах, и даже надкусил. – Знал я несколько монеток, что со мной успели поболтать за жизнь. Царь Соломон их создавал, как ключи для тайников, куда живым ходу нет. С виду похожа, да видно – подделка. Держи свою монетку. Ничем помочь тебе, деваха, я не смогу.
Я поймала блеснувший в воздухе кругляш и уже хотела посокрушаться, о безнадежности нашего предприятия, как вдруг в голове зазвучал знакомый голосок.
«Ну, манама, ты сапсем дурак-дурак! Кто ж меня этому лихоимцу показывает? Он же нас в обмен на медовуху его, проклятую, отдает! Уже сколько моих сестриц в горниле его мире сгинули! Сколько мест потаенных и тайн сокрытых теперь не мы, а духи сторожат! Лучше, не будь дура, у меня спроси, что тебе неведомо! Авось, да подсоблю!»
- Ам… Да… - Я завернула монетку в платок и старательно спрятала за пазухой. – Что-то мне про нее не то наговорили. Действительно, подделка!
- А чего тебе с подделкой мучиться? – вдруг подобрел Чур. – Давай я ее у тебя на что-нибудь сменяю? Например, на эти десять золотых! Все, какая-никакая, а валюта. А в пути, чем больше монет, тем лучше. Путь-то у вас явно не близкий.
- Да вы не переживайте! Обойдемся, – улыбнулась я. – Мне маменька эту серебрушку подарила. Сказала, удачу приносит. Вот и берегу. Как память.
- А за двадцать золотых, сменяешь?
Угу. Хороший ход. Сначала сказать, что артефакт не артефакт, а потом постараться его выкупить.
- Не-не-не! – помотала я головой, и поднялась. – Вы извините, но я вас покину. Что-то спать хочется… Может, я на шкурках подремлю?
- Ну, подремли…. – с угрозой выдал дед, замотал бороду как шарф и тоже поднялся. – А я продолжу свое веселье! – Легко вспрыгнув на стол, он принялся вытаскивать из бездонных карманов выпивку. – Кто тут хочет со мной в мир духов прогуляться? Налетай! А кто это у нас спит? Подъем! Вы и половины моих запасов еще не выпили!!!
Подождав, пока Чур примется протрезвлять уже валявшихся на столе и под столом жертв веселья, я пробралась к Афону. Тот сидел с краю стола и, обняв Борьку, рассказывал ему что-то жалостливое.
Я прислушалась:
- А потом она меня поцеловала! И я влюбился! Понимаешь, друг? Впервые за столько лет – влюбился!!!
- А я? Говорю, о мадам, как ты хороша со своей белокурой гривой, а она?
- Шо она?
- Говорит мордой не вышел! Люблю, говорит, брюнетов! Ну не ссука ли?
- Не, не сука, кобыла!
- А я о чем? И твоя – кобыла!
- Не, моя не кобыла! Моя – принцесса!
- И моя принцесса, только кобыла!
Нет, нам сейчас не до сантиментов.
Я вклинилась в их беседу.
- Мальчики, нам пора делать ноги и быстро!
Они подняли на меня осоловевшие глаза.
- Во, еще одна ссу… ко… принцесса!
- Валим, говорю, отсюда! – Я потрясла их одного за гриву, другого за крыло. – И чем быстрее - тем скорее!
- А что тебе тут не сидится? Накормили, напоили и еще наливают! – Афон поймал летящую к нему бутылку, и вяло выдрал зубами пробку. – Твое здоровье!
- Ну, уж нет! – Я почувствовала, как отчаяние и гнев наполняют меня. Вырвав из лап зелье, так жахнула его об пол, что осколки, вместе с брызгами, окатили всех волной, а я почувствовала неодолимое желание приложить ладони на лоб Афона и Борьки. И сделала это.
- Ээ! Ты чего? – дернулся Змей, когда яркий свет проник в его глаза. – Мамочки, что со мной? Как будто ведро чая с перцем выпил!
- Ай, хозяйка, ты чего молниями бьешься? Смотри, у меня аж шерсть вся дыбом встала! – Борька вскочил. Тоже посветив глазами, он встопорщился, действительно став похожим на вспугнутого кота.
- А теперь мы отсюда уходим! И быстро! – Я вспрыгнула на спину испуганной коняге, и пришпорила его, направляя к дверям замка.
- Кто это тут моей бесплатной медовухой раскидывается?! – Когда до двери осталось несколько метров, перед ней, загораживая путь, появился Чур. – Вам не выйти отсюда до рассвета! Если доживете, конечно! Впрочем, деваха, можешь, отдать в откуп монетку!
Я растерянно придержала удила.
Монетку? Да после такого заявления надо ею дорожить как последним глазом! А с другой стороны – как не отдать? Свобода дороже!
Но тут нам на помощь пришел Афон, и… вот уж кого не ожидали – разбойники. Змей, взмыв под потолок, бомбочкой спикировал на буйного духа, и, повалив, освободил нам путь, а бандиты, с воплями: «ПЬЯНСТВУ, ТВОЮ Ж МАТЬ, БОЙ!!!», с кулаками набросились на Чура, не ожидавшего от своих подопытных такой подлости.
Мы с Борькой вырвались в распахнутые Змеем двери, под первые лучи восходящего солнышка и понеслись к воротам.
«Зин, Зин откройся» кричать не пришлось. Ворота, словно только нас и ждали, распахнулись сами, а вслед нам донесся ворчливый голосок:
- Будят ни свет, ни заря! Еще раз припретесь, ни за что не пушшу!
Глава 11
- Может отдохнем? – Борька не выдержал первым и остановился. – Попасемся, пока трава еще есть…
Он выразительно оглядел скудные островки растительности, державшиеся из последних сил за потрескавшуюся, давно не видевшую дождя почву. Деревья остались далеко позади, а впереди нас ждала побуревшая от засухи степь.
- Все бы тебе отдыхать… - для приличия поворчала я и спешилась. Нда… куда это нас занесло? Уж не в Шамаханскую ли пустыню мы снова вернулись? И Афон где-то потерялся….
Задрав голову вверх, я приставила ладонь козырьком к глазам и внимательно изучила синь небес. Ни облачка, и ни Афона….
Борька радостно потопал к островку бурой травки, а я села на какой-то торчавший из земли валун и пригорюнилась. Как то все не так! Не правильно! Как любит говаривать папаня, то в жир ногами вступишь, то в собрание советников….
Вот и тут, то Пекельный, то бандиты…. Кто бы помог, подсказал….
Кстати!
Выудив из-за пазухи платок, я развернула его и бережно взяла в руки монетку.
- Обещала помочь взамен на избавление от духа-пьяницы – помогай!
«Обещанного три года ждут!» - тут же заявила нахалка. – «А что мне за это будет?»
- Нет ну это просто свинство! – обиделась я. – Сначала спаси, потом еще и что-то сделай!
«А ты как хотела, манама? Я ж Соломоново детище! Умна-а-ая!!! А отличие от некоторых безмозглых девиц!»
- Так, а за такие слова вообще Чуру отдам! Хочешь? Чур меня….
«Эй, манама, сапсем дура-дурой? Шуток не понимаешь, да?» - тут же всполошилась монетка. – «Я тебя по дружески хотела на вшивость проверить…. Могу смело сообщить что их у тебя предостаточно!»
- Кого? – Нет, ну а что вы хотели? Нервная ночь, сумасшедшее утро, палящий день… С такими условиями кто хочешь отупеет!
«Вшей!» - тут же с готовностью пояснила монетка. – «Нет, а хочешь, зови своего Чура. Тогда точно то, что хочешь узнать, не узнаешь!»
- Как будто есть шанс, что ты знаешь то, что мне нужно! – обиженно хмыкнула я.
«А ты попробуй! Спроси. А вдруг?» - подразнило меня это Соломоново исчадие.
- Ладно… Сама напросилась. – Я вытерла тыльной стороной ладони лоб. Жарковато тут… - Вопрос первый и последний. Где нам найти книгу Страха?
«А на кой вам этот литературный шедевр?» - тут же ответила вопросом на вопрос монета. – «Без Страха жить не можете?»
Я сделала вид что не заметила иронии, и принялась рассказывать.
- В этой книге сказано как победить Пекельного, а нам это очень нужно! Он обманом украл у меня мужа, и теперь… я даже не знаю, жив ли мой сокол ясный…. Не хочу быть матерью одиночкой!
«Таки лямууууур!» - мурлыкнула собеседница. – «Эх… Лямур это хорошо…. А о Пекельном я наслышана…. Гад редкостный!»
- Ну да… - вздохнула я. – Гад!
«Стоп, а ты откуда знаешь о Пекельном и об истории Лихомани?» - насторожилась монетка.
- О чем? – Вот что значит жара…. – Никакой Лихомани я не знаю….
«Хм… Значит ты не знаешь, что в Лихомани жил один учитель магии, к которому на стажировку приезжали со всех царств-королевств маги, пророчицы, некроманты и ведуны?»
- Ну… - Я задумалась. – Об этом я от Ника и от Афона что-то слышала… Значит мир Пекельного называется Лихомань?
«Называлась. Теперь это просто Пекельный мир. Так вот!» - Монета почувствовала, что нашла во мне благодарного слушателя и защебетала. – «Жил и правил в том мире когда-то давно мудрый учитель. И вот, пришел к нему ученик. Силы небывалой! Подружились они, значит с ним. Учитель ему все тайны мира своего поведал, да колечко показал заветное, где его силы хранились. Ну, а ученик, с изъяном оказался. Украл он это колечко и сбежал. И начал мир Лихомани меняться вместе со своим правителем. Начал тот лихие дела творить, и вместо нужных для мира людей домовых, леших, русалок, всяких монстров создавать, да учить колдунов магии черной, непотребной»
- Так мы это колечко Пекельному вернули! Что бы ему после этого не успокоиться и снова не начать творить добрые дела?
«Говорят, зло затягивает. В худшую сторону измениться легче, чем оставаться на стороне добра. А еще говорят, вместе с ним правили еще три сестры, полудевицы – полуптицы. Вещуньи. Да только куда делись, мне не ведомо…. Так-то вот, манама! Подумай, надо тебе это?»
- Что значит надо? Мне мужа вызволить нужно! Это он был тем учеником, кто украл кольцо у Пекельного. И он его вместе с кольцом снова забрал в свой мир. Вот и не знаю, жив ли….
«Дитятко его что ли носишь?»
Таааак! Начались панибратские вопросы. Я снова отерла лоб. Ладно… Чего скрывать?
- Допустим….
«О как! А что, есть еще варианты?»
Вот же зараза!
- А тебе какая разница?
«Да никакой. Просто чувствую, что силы, твоя доченька, непомерной будет. Вот и спрашиваю, либо ты сама такая ведьма сильная, да безграмотная, если многих вещей не знаешь, либо папашка ее колдун матерый»
Я замерла.
- До…дочка?
«А вам колдунам все пацанов подавай? Знавала я про Марфу Премудрую, якобы она должна была родить великую колдунью, да неведомо, произошло ли это, или нет… Пусть уж хоть одна Ведь-Ма на весь мир будет»
Пытаясь протолкнуть ком, застрявший в горле, я помолчала. Вот так вести-новости…. Надо было давно с этой болтушкой потолковать….
Дочка…. А великая колдунья – это я, что ли, получается? Мафане не верила, а какой-то монетке – верю… Или может речь о Нике? Или Пекельном? А я так, погулять вышла….
Да нет! Не верю что отцом ребенка мог стать Пекельный. Чувствую что не зря убежала от Мафани. Никому не отдам мою девочку!
«Чего задумалась? Спрашивай что хотела» - монетке явно не хватало общения.
- Ладно! Так ты мне ответишь на мой вопрос?
«Да я тебе уже на многие ответила, а согласия на оплату не получила!»
Я вспылила.
- Да что же вы все такие корыстные-то?
«А как ты хотела?» - Если бы у монетки были руки, она бы подбоченилась. – «Экономика, манама!»
- Что еще за панама?! Я вообще-то Василиса!
«Дурак-дурак ты, а не василиса! Манама – это уважительное обращение. Ну хочешь буду звать тебя начальника?»
Я задумалась и решила.
- Не, манама лучше будет.
«То-то! Не совсем дурак-дурак!» - одобрила мое решение болтушка, и посерьёзнела. – «Ладно, манама, не буду тебе в уши воду лить. Короче слушай. Ведомо мне где книга Страха припрятана. Вижу я камень. Под ним книга ваша. В царстве темном»
- Ага. – Если честно ничего не поняла. – Книга под камнем? А каким? Что за царство темное? А как туда попасть?
« Поцелуешь – скажу! Только не в решку!»
Я опешила.
- Может перед тобой еще и нагишом сплясать? Встречались мне на пути духи-извращенцы!
«Давай!» - не растерялась мерзавка.
- Чур меня….
«Понял! Отстал!» - испугалась собеседница. – «Эх, умеешь ты от обязательств отлынивать…. Значит камень тот трехглавый. Не спрашивай какой, больше ничего не вижу. Может это гора, может какой памятник, а может и замок каменный быть. А может просто какая каменюка от времени покоцанная. А царство темное, это царство мертвых, что в Епипетском царстве находится. Как раз то, куда мне нужно. Так что – по пути! Горы видишь? Иди туда, не ошибешься!»
Я на миг задумалась и возмущенно взглянула на блестевшую на солнце монетку.
- Так значит, ты все время знала, что мы ищем? И не говорила?!
«А ты не спрашивала. Молчание – золото. Да, если честно, просто до последнего надеялась что вы поумнее окажетесь и сами меня к заветной цели принесете»
- Вообще сейчас в песок закопаю! – пригрозила я.
- Не, Вась, я честно в песок не хочу! – тут же ответил мне голос Афона.
Я обернулась и возмущенно посмотрела на устроившихся неподалеку зрителей, которые видимо уже давно были свидетелями странного монолога. Развалившись на солнышке, они тихо зубоскалили, слыша только мои ответы.
- Нам манама тоже больше нравится, чем Василиса, так и будем тебя звать! – Борьке надоело прятать морду в песок при каждом приступе смеха и теперь он не стесняясь ржал во все горло.
- А мне нравится из тебя колбасу есть, а не трястись на твоем горбу! – Я вскочила. В глазах тут же потемнело, и я замерла, разглядывая появившийся на миг передо мной черный могильный камень…. Я покачнулась, чувствуя под ногами не песок, а пуховую перину и в тот же миг меня подхватили руки Афона.
- Вась!
- Хозяйка, вот честно, больше не буду над тобой смеяться!
Пелена рассеялась и первое что я увидела, были испуганные глаза моих попутчиков.
- Все хорошо. Засиделась просто. Да и солнце голову напекло.
- Может, в тенечек? – Афон указал на видневшиеся вдалеке горы.
- Тенечек? До них день пути, не меньше! – Я освободилась от его участливых рук и повертела в пальцах монетку. А не о тех ли горах говорила мне она? – Помните, я, перед воротами замка, сказала, что она говорящая?
- Ага. – Борька как всегда за словом в карман не лез. – Только я тогда подумал, что ты малость сбрендила.
- Да все подумали, чего уж там. – Афон тоже… но заметив мой взгляд, тут же пошел на попятную. – Хотя я сразу поверил, что монетка действительно говорящая. А что?
Я вздохнула. Ладно, припомню, но потом!
- А то, что она знает, где найти книгу Страха!
- И как думаешь, не врет?
Я посмотрела на Борьку. Вот чувствую, что издевается, но глаза такие честные-честные!
Проигнорировав вопрос, я продолжила.
- Так что, теперь наш путь лежит в царство Мертвых, что под Епипетским царством находится.
Ответ не заставил себя ждать.
- Че, совсем хозяйка перегрелась? Я не знаю где это царство, но судя по названию именно там колбасу из коней и вертят! И не только из коней….
- Да, Вась, зачем нам туда? Может, сразу в царство Пекельного рванем? Тогда хоть будет шанс до него дойти!
- И что мы там делать будем? – Я аккуратно завернула монетку в ткань и спрятала за пазуху. – Придем и потребуем у Пекельного Ника? А если он нас самих в таких же чудищ горящих обратит и в клетку посадит?
- Так хоть живы останемся! – поддержал Борька.
- Ну ладно. Тогда оставайтесь, а я пошла! – Я развернулась и направилась в сторону маячивших на горизонте гор. Туда-не туда, потом выясню!
- Вот знал я, что все бабы – дуры, но чтобы до такой степени! – Сзади послышались тяжелые шаги Змея.
- Ох-ох-ох, что ж я маленьким не сдох! – и Борькин топот.
Я победно улыбнулась, но шаг не замедлила.
- Вась! А может, переместимся? – Первым не выдержал Афон. – Ты же теперь вроде умеешь.
- Нет уж. Силы мои не вечные, а злиться я уже устала! – парировала я.
- Ладно… прогуляемся…. – Афон что-то пробормотал и я почувствовала прохладу, а вокруг нас появилась подозрительная тень. Подняв голову, я хмыкнула. Вот может же, когда захочет!
- Это все, что я могу. Ну, или почти все. Я маг-лекарь, а не крутой волшебник. – Он развел руками.
- А я просто конь. – Мой путь преградил Борька. – Садись уж. Повезу. В теньке не так уж и трудно прогуляться.
Я взобралась в седло, и мы продолжили путь, а над нами плыла небольшая тучка.
Где-то в Пекельном царстве.
Ник очнулся в большой комнате без окон. Дверь оказалась одна, и явно была заперта. Все стены были увешаны черным бархатом. На полу лежал истертый, усыпанный пеплом ковер, у дальней стены был свален хлам. Ник разглядел истрепанные книги, чьи-то вещи, обломки мебели. Над головой горела рассеянным светом вытесанная из горного хрусталя капля-светильник.
Когда-то он уже видел такую.
В памяти возникла картинка. Три девушки склонившиеся над ним что-то говорят, смеются, а над их головами сияет мягким светом эта хрустальная капля….
Ник сморгнул, и картинка из неведомого прошлого сменилась настоящим. Он поднялся и прошелся по периметру комнаты. Коснулся руками затянутых бархатом стен. Странно, но он точно помнил, что здесь было большое окно… откуда эти воспоминания? Может из тех давних дней, когда он был здесь учеником? Ник посмотрел на разбросанные вещи и направился к ним. Может что-то из них напомнит ему о прошлом? Хоть что-то…
Вещи, точнее ветошь в которую они превратились, не подсказали ничего. Обломки мебели тоже. А вот книги… Точнее одна. Его внимание привлекла старая книга без обложки с вырванными страницами. Он бережно поднял ее и осторожно начал листать.
На первой же открытой им странице Ник увидел рисунок огненной птицы, и образы из неведомой жизни, словно молния, снова пронзили его.
« - Сынок, выучи это заклинание! Оно твой оберег! Чтобы не случилось – помни, кто ты есть в этом мире! – Женщина, невероятно прекрасная, с золотыми кудрями склонилась к нему, протягивая книгу, где на картинке была изображена огненная птица.
- Матушка, я выучу, обязательно! Но потом! Скоро придет отец, а он обещал привести мне дракончика! – Подросток, лет двенадцати явно не желал проводить чудесный день дома»
Подросток?
Он – подросток?
Мама?!
«- Да, он создал его для тебя в твой восьмисотый день твоего существования в этом мире. Когда-нибудь мы с отцом уйдем, оставив вам все это! – Мать повела рукой, обозначая толи границы зала, толи весь мир. - Но сначала ты должен усвоить урок. Ты должен стать мудрым правителем! Этот мир – твой.
- Значит, вы оставите нас одних? – в голосе мальчишки послышалось любопытство. Не страх, не растерянность, а именно любопытство, желание поскорее взяться за дорогую подаренную игрушку без надзора старших.
- Да. Но только тогда, когда поймем, что вы справитесь без нас. А для начала ты выучишь это заклинание» – Перед глазами Феникса снова возник рисунок яркой огненной птицы, и вязь непонятных слов полилась в уши, произнесенная нежным голоском его матери.
Видение оборвалось, и Ник очнулся, понимая, что шепчет слова. Такие знакомые и неведомые доселе. Запомнить бы их. Точнее вспомнить заново.
Но он не успел. Шаги мучителя он даже не услышал, почувствовал за несколько секунд до того как в замке заворочался ключ. Но эти несколько секунд позволили ему сунуть книгу в штаны и прикрыть находку полой рубахи. Авось не заметит!
Дверь распахнулась, являя его глазам стоявшего на пороге врага. За ним высились его слуги, закованные в черный металл брони, только и ждущие команды «фас» от повелителя. И она не замедлила прозвучать:
- Взять его, мои мальчики. В зал ритуалов!
В него послушно вцепились несколько слуг, но их пальцы тут же разжались. Они растерянно замерли, пялясь в прорези забрал на странного пленника.
- Ну и что вы встали?! – Рев Пекельного заставил их снова шагнуть к Нику. – Ведите его!
Ник еще раз оглядел топтавшихся на месте слуг, заметил блестевшие неподдельным, не то страхом, не то восторгом глаза и шагнул к Пекельному.
- Я пойду сам. Это мое последнее желание. И пусть твои рабы следят, чтобы я не бежал!
- Пусть так. Пойдем. – Пекельный по-змеиному улыбнулся, глядя ему прямо в глаза. – А если попытаешься сбежать, что ж, мои собачки сегодня не останутся голодными.
Каким-то восьмым чувством Ник почувствовал за этой бравадой… страх?
Нет. Не может быть! Что ему бояться?
Пекельный здесь царь и бог, он может раздавить его одной левой…. И тут же в спор с разумом вступила логика: если бы Пекельный мог его убить, неужели он бы этого не сделал? Нееет! Он почему-то не может его убить и предпочел посадить в клетку. Все что он может - держать врага близко и присматривать за ним. Изучать!
Уже легче!
Вот почему он так долго не появлялся. Он следил. Издалека! Он хочет понять его слабости и силу. Понять и уничтожить!
Но почему?! За что?! Что такого Ник сделал, чтобы так насолить правителю Подземного царства? Неужто все из-за украденного кольца?
Изобразив на лице счастливую улыбку, на какую только он был способен, Ник вышел в дверь и, не обращая внимания на бряцавших за спиной доспехами слуг, уверенно зашагал по совершенно незнакомому ему коридору, даже не представляя куда он ведет.
В конце пути, когда позади осталось несколько сотен ступеней, десятки поворотов и коридоров, Ник остановился перед высокой аркой двери, в его голове поселилась уверенность что он знал куда идти. Не помнил, а именно знал. Ноги привели его сами. Значит, он здесь был! И не раз!
Его подозрения развеял голос Пекельного. Он все время шел рядом, ни на шаг, не вырываясь вперед в этой незримой гонке.
- Значит, не забыл, путь…. Когда-то, мы многому научились друг у друга в этом зале. – Он протянул руку к дверям, и они распахнулись, точно в них ударился порыв ветра. Ник краем глаза заметил на его среднем пальце перстень, блеснувший радужной россыпью камней. Султан Желаний.
Забавное название!
Знать бы еще, зачем он его украл, не побоявшись навлечь на себя гнев Пекельного.
Тот заметил его взгляд. Его глаза сузились, не скрывая ярость.
- Пошел! Ты не гость в моем королевстве, и не мой ученик! Ты мой враг и я сделаю все, чтобы сегодня ты остался здесь! В этом зале! В виде призрака. Или домового, к которым ты так благоволишь, принц Лихомани!
Повинуясь грубому толчку, Ник, скрывая улыбку, шагнул в громадный, мрачный зал и огляделся. Каменные стены затянуты паутиной так плотно, что казалось эти гобелены ткали не пауки, а искусные руки ткачей. Окон нет, зато в центре на большом черном каменном алтаре горели тысячи разноцветных свечей.
Ну, хоть что-то проясняется. Значит Лихомань (хорошо хоть не Тьмутаракань!) все же оказалась его царством. Значит воспоминания не подложные и приходивший к нему домовой Василий, и Гамаюн… они все из его прошлой жизни? Ладно. Допустим, объяснить, зачем он добровольно пришел в царство к Пекельному - можно. Он хотел учиться магии. Но! Объяснить, какого лешего он спер колечко у местного царька и сбежал – нет.
Снова тупик!
Пекельный прошел под терявшиеся где-то во мраке каменные своды мрачного зала.
– Именно здесь все и случилось. – Он обернулся и посмотрел Нику в глаза. – Помнишь? Или тебе не под силу сокрушить мое заклинание беспамятства? Ну? Признайся! Ты все же что-то вспомнил. Иначе не привел бы нас из верхнего замка в этот зал самой короткой дорогой.
Надо блефовать! Вдруг что-то в ответах Пекельного объяснит ему скрытые в сознании тайны?
- Да, вспомнил! – Ник еще раз скользнул внимательным взглядом по стенам, уходившим в клубящийся над головами мрак, и уверенно направился к алтарю. Громоздкий, выточенный из цельного куска гранита, он стоял в центре снежно-белого круга и был единственным предметом обстановки, но Ник даже не помнил – знал, у стен когда-то стояли каменные лавки, а за алтарем стояли четыре кресла. - Своих родителей и сестер, свое царство и многих моих друзей. Вспомнил тебя. Себя я тоже вспомнил. Не того, кто я есть сейчас, а себя настоящего. - Ник говорил, и сам не верил своим ушам! А что если Пекельный начнет задавать наводящие вопросы? А он все это говорит, потому что умеет слышать, думать и сопоставлять факты! Эх, была, не была! – Еще я вспомнил наши уроки. И то, что написано в книге Страха, я тоже помню! Ты не смог забрать всю мою память, и она вместе с силой вернулась, едва ты выпустил меня из клети! А еще я знаю, что твой страх – это я!
По тому, как угрожающе загорелись белым сиянием глаза Пекельного, как его темнеющие от ожогов рубцы вспыхнули желтым пламенем, Ник понял, что какие-то его слова нашли цель. Вопрос какие? А еще он понимал, что очень сильно рискует, говоря все это, но уже не мог остановиться. Огонь ярости, злости вырвался в мир в его словах, пусть необдуманных, необоснованных, неверных, но он говорил, и его душа освобождалась от сжигавшей его ненависти.
– Ты боишься меня, потому что не можешь убить!
И тут Пекельный не выдержал.
- Сфера!
Слуги продолжали стоять неподвижными статуями, в то время как полумрак зала раскрасили разноцветные блики свечей горевших на алтаре. Они взметнулись вверх так высоко и ярко, точно собирались пробить темные своды, затем рассыпались праздничным фейерверком на головы стоявших внизу. Только огоньки не погасли. Едва коснувшись каменного пола, они светлячками замельтешили возле Ника, постепенно сужая круг.
- Что ж, ты прав. - Глаза Пекельного притягивали, манили утонуть в пылающем в них огне. - Убить тебя я не могу, но могу подарить забвение, как сделал это с твоими сестрами. А когда твоя ненаглядная Василиса принесет мне проклятую книгу, уже никто не сможет тебе помочь. Ты исчезнешь навсегда, как и память о тебе.
Ник зажмурился, не в силах выдержать пляску огоньков вытягивающих из него силу. Да чего там силу - жизнь.
И вдруг он вспомнил, что уже проходил это и понял, что если и сможет пережить второй раз эту пытку - пытку вселенской болью, холодом предательства и бесконечным одиночеством – он изменится навсегда! Он навсегда забудет себя, а что еще страшнее – Василису. Он не сможет помочь друзьям. Сестрам. Всему миру, который ему подарили его родители, не то боги, не то творцы, не то просто бродяги. Они не смогли остаться, потому что страх лишиться свободы, созидания и познания неизведанного был больше страха оставить свое лучшее из творений и больше никогда не найти его во вселенной созданной ими же!
И он заговорил. Слова неведомого заклинания, что пришли ему на ум из неведомого прошлого, полились песней, меняя его.
Он почувствовал как спасительный огонь объял его, даря крылья. Окружил стеной, не позволяя Пекельному и его слугам перейти за эту черту. Взмах руки, и пространство разорвалось, открывая перед ним дверь в неведомое. Ник увидел озеро, поднимающийся над ним рассвет и сделал шаг, оставляя позади мечущихся слуг Пекельного.
PAGE 9