Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
В.В. Корякин, к. филос. н., доц.
Пермский государственный национальный
исследовательский университет
СОВРЕМЕННЫЙ МИР И ФИЛОСОФИЯ
Мировоззрение — это субъективный образ объективного бытия человека в объективном мире, в т.ч. обществе как совокупном существовании людей — живых человеческих индивидов; это объективная реальность в ее идеальной форме. Как таковое, оно вторично по отношению к материальному миру, является его отражением. Мировоззрение — это мыслимое бытие. Все формы, уровни, процессы, законы нашего мышления, все наши гениальные прозрения и величайшие заблуждения зависят от состояния и движения нашего бытия.
Люди — это социальные материальные индивиды, сущностью которых является производство собственной жизни посредством преобразования объективной реальности в целом. В качестве предметов нашего преобразования выступают как природные, в т.ч. измененные людьми, так и социальные объекты — другие люди и мы сами. Отношение к себе, другим людям, миру в целом складывается в процессе их практического освоения (изменения, развития) и определяется характером данного процесса. В наиболее концентрированном и существенном виде практическое освоение действительности выражается в труде — особого рода социальной материальной деятельности. Именно труд ставит нас в отношение к себе (индивиду), другим людям в их единстве (человеческому роду) и бесконечному миру в целом (универсуму), производит нас, других людей и мир, проявляя тем самым себя как субстанциальное свойство. Характер мировоззрения, в конечном итоге, всецело зависит от того, каким способом и, следовательно, в каких масштабах каждый конкретный индивид встает в практическое отношение к себе, роду, миру и культивирует в себе их содержание, а стало быть, тождество собственной индивидуальной, родовой и универсальной объективной сущности.
Трудовая деятельность, ставя человека в объективное отношение к себе, обществу, прочим предметам, производит нечто общее между ними, некое объективное предметное соответствие между ними, что является исходным основанием для соответствия его мысли преобразуемой действительности, другими словами, для адекватного, научного взгляда на вещи и самого себя. Однако превращение объективного мира в идеальный в нашей голове одновременно рождает возможность отрыва нашей мысли от действительности, поскольку предмет сознания двойственен: в качестве него выступает как внешний сознанию объективный мир, так и мир идеальный. Одна и та же мысль всегда является и мыслью о предмете, и мыслью о мыслимом предмете, т.е. о самой себе. Расхождение данных сторон мысли осуществляется по мере дифференциации трудовой деятельности и перманентной смены ее видов. Перемена труда создает условие, при котором в качестве объекта мышления выступает предмет, который ранее подвергался изменению, но от преобразования которого в данный момент индивид избавлен, т.е. мыслимый предмет. Смена деятельности, другими словами, содержит в себе момент досуга, прекращения определенного практического действия. И в момент досуга человек имеет дело уже не с миром напрямую, а с мыслимым миром. Усугубляется и закрепляется расхождение сторон мышления с разделением труда на непосредственно материальный и умственный. С данного момента возникает возможность постепенного отрыва мысли от практики и, как следствие, утраты меры адекватности мысли преобразуемой действительности вплоть до релятивности, спекулятивности и полной потери всякого содержания.
Особое место в мировоззрении занимает философская форма общественного сознания. Имея в качестве предмета отражения наиболее общие стороны действительности, философия является скрепой всякой мысли, всего многообразия идей и, следовательно, напрямую зависит от того, насколько в практической деятельности людей реализуется тождество их универсальной, родовой и индивидуальной сущности. Как и всякий идеальный феномен, философская мысль двойственна: в качестве своего предмета она имеет как объективный, так и субъективный мир, в связи с чем она оказывается способна как соответствовать действительности, так и полностью от нее отрываться, подменять собою действительность. Разброс философских воззрений оказывается крайне велик: от строго научных до спекулятивных и фантастических. Причем, характер философии, видимо, зависит от отношения универсального, родового и индивидуального содержания человеческой деятельности: чем глубже тождество этого содержания, тем адекватнее и значимее для человека философия, и напротив, чем более отчуждено данное содержание, тем беднее и фантастичнее философский взгляд на действительность.
Человек развивается в процессе труда. По мере охвата все большего многообразия предметов объективного мира труд дифференцируется, что выражается в росте многообразия как индивидуальной, так и общественной деятельности, жизни в целом. Однако рост многообразия общественной жизни в целом и каждого индивида в отдельности является противоречивым процессом: он реализуется как в прямой, так и обратной пропорциональной зависимости одновременно. Преобразуя мир, человек переходит от изменения одного предмета, к изменению другого, что выражается в смене деятельности (определенный предмет требует определенного способа преобразования). Эти разные способы деятельности противостоят друг другу как качественно определенные, но вместе с тем друг друга предполагают, будучи деятельностью одного и того же индивида, что является основанием, с одной стороны, перемены видов труда (выполнения одного трудового действия вместо другого), а с другой — их интеграции (выполнения одного вида трудового действия вместе с другим). В первом случае осуществляется процесс специализации деятельности, что выражает относительный отрыв особенного от общего, индивидуального от родового в человеке. Во втором случае происходит процесс универсализации деятельности, выражающий утверждение единства, диалектического тождества особенного и общего, индивидуального и родового содержания человеческой сущности. Обретение новых трудовых навыков, реализующееся в специализации деятельности человека, выражается в росте многообразия общества в целом (многообразия деятельностей отдельных людей), но обеднении каждого индивида в отдельности, поскольку каждый отдельный человек осуществляет лишь один из видов деятельности. Другими словами, специализация деятельности людей приводит к обратно пропорциональному росту многообразия общества в целом и отдельного индивида. Приобретение новых навыков, реализующееся в процессе универсализации деятельности, напротив, выражается в прямо пропорциональном росте многообразия как общества в целом, так и отдельного индивида.
Человек, преобразуя мир, производит себя не только как уникальное (тождественное себе) существо, но и как существо общественное (тождественное человеческому роду), и как существо универсальное (тождественное миру в целом). Это тождество имеет как внутреннее, так и внешнее выражение. Человек устанавливает соответствие индивидуального, родового и универсального в себе, производит в себе единство индивидуального, родового и универсального содержания, и одновременно производит аналогичное единство вне себя — между собой, другими людьми и другими предметами. В данной связи, стоит подчеркнуть, что всякое изменение собственной жизни является одновременно изменением общественной жизни (жизни других людей) и изменением мира в целом. Индивид обретает новый трудовой навык в связи с другим человеком, в связи с индивидуальным бытием другого человека, что неизбежно его личный способ жизни превращает в способ жизни другого, делает его навыки навыками другого. Индивид обретает новый трудовой навык в связи с другими предметами, что делает способ развития данного человека одновременно способом развития задействованного в трудовом процессе предмета. При всей внешней, «зримой» предметной обособленности определенного трудового действия человека, оно, по своей сущности, является как действием его самого, так и действием других людей, находящихся с ним в связи, и действием (активностью) преобразуемого предмета.
Дифференциация труда, реализующаяся в единстве процессов его универсализации и специализации, имеет, таким образом, как индивидуальное, так и внешнее индивиду — общественное выражение. Способность человека осуществлять разные действия одновременно, т.е. интегрировать различные виды деятельности, реализуется вовне в способности людей осуществлять различные виды труда совместно, в связи друг с другом. Способность же человека осуществлять различные трудовые действия попеременно, вовне реализуется в способности людей производить один вместо другого. Совместное производство обеспечивает прямо пропорциональный рост сложности индивида и общества, производственная деятельность одного, замещающая труд другого, напротив, сообщает разную степень развития индивидам, служит основанием развития одного человека за счет другого, а в конечном счете, создает условия для обратно пропорционального усложнения общества в целом и отдельных его представителей.
Универсализация и специализация, хотя и являются сторонами одного и того же процесса труда, в своем наличном воплощении реализуются как одновременно, так и попеременно, т.е. могут противостоять друг другу как обособленные виды деятельности, осуществляться одна вместо другой. Точно такое же противостояние обнаруживается и в общественном производстве, в отношениях между людьми: одни индивиды, к примеру, могут осуществлять преимущественно универсальную деятельность, другие — специализированную. Исторический процесс до недавнего времени демонстрировал постепенное размежевание этих форм труда: приобретение новых трудовых навыков вело к тому, что все у большего числа членов общества время, необходимое для реализации универсальных форм деятельности, все больше уступало место времени, необходимому для осуществления различных специализированных действий. Другими словами, исторический процесс демонстрировал постепенное общественное разделение труда на универсальный и специализированный. Причем преимущественно универсальный труд становился уделом меньшинства членов общества, тогда как преимущественно специализированный труд — подавляющего большинства. Данное разделение, впрочем, всегда было относительным. Каким бы ни был узкоспециализированным труд, он всегда несет в себе момент всеобщности, универсальности, и напротив, какой бы универсальной деятельность не была, она всегда выступает в индивидуальной, специализированной форме. Людой труд является единством процессов универсализации и специализации, поскольку он есть способ развития индивидуальной и родовой сущности человека. Моно также отметить, что относительный характер размежевания универсальных и специальных форм деятельности проявляется и в том, что они в различных видах труда представлены в различных пропорциях: в одних видах мера универсализации больше, в других — меньше.
Относительное разделение труда на универсальный и специализированный исторически послужило основанием для другого, давно известного науке разделения труда на непосредственно материальный и умственный. Универсальный труд, точнее, универсальное содержание труда является непосредственной объективной основой целостного производства индивидом своей жизни и, как следствие, целостного производства этой жизни в ее идеальном бытии. Универсальный труд всегда является одновременно материальным и умственным трудом. Специализированный труд такого основания не создает, поскольку индивида как частичное существо его целостному бытию, отчуждает индивида от его родового и универсального содержания. Однако, не смотря на данное отчуждение, индивид не может быть собой, не развивая своей жизни целиком. Целостное производство человеком своей жизни в условиях отчуждения осуществляется за счет других индивидов, занятых как универсальной деятельностью, так и специализированной. Производство частичным индивидом, занятым преимущественно специальным трудом, своего целостного бытия становится возможным лишь внешним образом, посредством отчуждения деятельности другого. Отчужденный труд, опосредованный отчуждением труд является своего рода «резервуаром», питающим целостное бытие частично производящего себя индивида.
Процесс отчуждения выступает по отношению к специализированной деятельности как особого рода специализированное, не совпадающее с ней действие. С течением времени отчуждение становится относительно самостоятельной формой деятельности, в той или иной степени, а в исторической перспективе преимущественно осуществляющейся определенной группой лиц. Само отчуждение как процесс, как особый вид деятельности, конечно, ничего не создает. По существу, она является непроизводственной деятельностью. Однако без нее общественное производство целостного бытия частичных индивидов оказывается в принципе не возможным. Отчуждающий труд других индивид, специализирующийся на отчуждении индивид, как и прочие, занятые специальными формами деятельности люди, не производит самостоятельно своего бытия целиком. Его целостное бытие реализуется только посредством отчуждения труда. Таким образом, отчуждение создает основание для обеспечения и осуществления непроизводственной деятельности, в т.ч. оторванного от непосредственного процесса производства умственного труда.
При том, что отчуждение создает условия для обособления умственной деятельности, причины его коренятся в отмежевании специализированного труда от универсального. Поскольку специальный труд как таковой не производит человеческого бытия целиком, он не рождает и целостного взгляда на действительность. У частичного индивида картина мира оказывается частичной. Целостное отображение осуществляется вопреки частичному производственному контакту индивида с действительностью, а в условиях обособления универсальной деятельности от специализированной помимо него, т.е. обособленно. Обретение целостного существования в его идеальной форме также неразрывно связано с отчуждением, но отчуждением уже духовным, которое является производным от объективного отчуждения, хотя в точности с ним не совпадает. Частичный взгляд на мир и свое бытие может быть восполнен только посредством приращения к нему частных воззрений других индивидов. Превращение чужих мыслей в собственные естественным образом осуществляется, если люди заняты одним и тем же (например, универсальным) видом деятельности: общность непосредственного производства жизни порождает общность взглядов на эту жизнь. Однако, если деятельности индивидов непосредственно не сопряжены, то не сопряженными, чуждыми оказываются и мысли людей в отношении друг к другу. Пока универсальное и специальное в деятельности не разведены, отражение сторон жизни, в т.ч. специфическое восприятие общих условий существования, транслируется из головы в голову посредством языка — естественной знаковой системы, непосредственной речевой связи. Как только универсальное и специальное в труде расходятся, и общие обстоятельства жизни начинают тонуть в дифференциации различных условий существования, люди начинают посредством своей специализированной деятельности расходиться в пространстве и времени, естественных языковых средств становится недостаточно. Живое общение начинает опосредоваться искусственными знаками (первоначально письменностью, предметами культа, искусства и т.п.). Именно эти искусственные знаки становятся «хранилищем» столь различных знаний многих, обращение к которым только и способно дополнить частичную картину мира специализированного индивида, придать его идеальному бытию до некоторой степени целостный вид. В условиях нарастающей дифференциации труда, нарастающего разрыва между универсальной и специализированной формами практической деятельности, отчуждение и заимствование мыслей других людей, создание средств их хранения и трансляции (искусственных знаков) становится относительно самостоятельной формой деятельности, обособленной от непосредственного производства. При этом данная деятельность, по своей сути, оказывается также частичной, специализированной: каким бы целостным, многообразным не был умственный труд, он не производит человека целиком, хотя бы потому, что он вообще не производит человека в его материальном бытии.
Восполнение идеального бытия посредством духовного отчуждения, впрочем, достигает лишь относительно целостного состояния. Целостное мировоззрение возможно лишь у непосредственно целостно развивающегося индивида и сопряжено, в конечном счете, только с процессом универсализации его деятельности. Мера интеграции мыслей, другими словами, зависит от того, насколько велика мера совпадения индивидуального, родового и универсального содержания в деятельности данного конкретного человека. Чужие мысли, не нашедшие подтверждения в непосредственном бытии человека, в лучшем случае так и остаются чуждыми ему, остаются пустым интеллектуальным грузом, в худшем — попросту забываются или даже не распознаются.
Говоря о материальном и духовном отчуждении, стоит подчеркнуть, что ему подвергаются по необходимости лишь специальные действия и соответствующие им знания. Универсальная деятельность, осуществляется ли она в отрыве от специализированной, или выступает в качестве ее большего или меньшего объема момента, отчуждению не подлежит, т.к. и без того производит человека целиком.
В эпоху капитализма раздвоение труда на универсальный и специализированный, а следовательно на материальный и умственный, процесс материального и духовного отчуждения достигает наивысшего предела. Данное обстоятельство вызвано, прежде всего, появлением т.н. частичного конкретного труда — узкоспециализированной практической деятельности, доведенной до элементарного предметного действия (возвратно-поступательного, вращательного и т.п.). Частичный конкретный труд обнаруживает общее в себе в виде абстрактного труда. Абстрактный труд — простой средний труд, простое расходование рабочей силы, измеряющийся общественно-необходимым рабочим временем. Общественно-необходимое рабочее время — это время, которое требуется для создания определенной потребительной стоимости при общественно нормальных (т.е. средних) условиях производства, среднем уровне умелости и средней интенсивности труда работника1. Усредненность (абстрактность) труда достигается потому, что в своей доведенной до предела специализации частичные виды труда достигают простейшей предметной формы, оказываются качественно практически не различимыми. Абстрактный труд становится основой стоимости, заключенной в товаре, и обеспечивает через товар отчуждение и обмен частичными видами деятельности. При том, что совокупное общественное производство, общественная жизнь в целом в силу предельной дифференциации труда при капитализме предстает чрезвычайно многообразной, многообразие это достигается путем предельного обеднения индивидуальной производственной жизни большинства непосредственных производителей. В этом коренится ключевое противоречие капитализма: чем сложнее становится общество в целом, тем проще каждый индивид в отдельности, точнее — подавляющее их большинство. Дальнейший прогресс общества в его капиталистической форме оказывается, таким образом, не возможен, поскольку общество — это индивиды, а примитивный индивид способен питать лишь примитивную общественную жизнь.
Сообразно предельной специализации материального труда дифференцируется и интеллектуальная деятельность. Происходит рост частичных знаний. Точно так же как в частичном труде в частных знаниях обнаруживается некое общее «усредненное» содержание, которое опосредует духовное отчуждение. Это общее духовное содержание частичных знаний, которое условно можно обозначить абстрактным духовным трудом, реализуется в создании представителями умственного труда достаточно абстрактных, формализованных, математизированных теоретических построениях. Предельно абстрактная, формализованная теория становится основой интеграции частичных знаний о мире. Точно так же как абстрактный труд аккумулируется в товаре, отчужденном от производителя и противостоящем ему как враждебная сила, абстрактное знание аккумулируется в разного рода теоретических построениях и противостоит частичной умственной деятельности непосредственных производителей как чуждый им, закрытый для них духовный мир.
Однако частичный и абстрактный труд — это не единственные формы капиталистического типа труда. Они лишь формы, выражающие тенденции специализации в капиталистическом производстве, отрыва индивидуальной человеческой сущности от родовой. Наряду со специализацией труда, реализуется и его универсализация, обеспечивающая тождество родового и индивидуального в человеке. Универсальное в труде, универсальный труд не подлежит ни абстрагированию, ни отчуждению. Эту форму труда в экономической, социологической и философской литературе нередко определяют как всеобщий труд.
Всеобщий труд был открыт и описан в предварительных абстракциях К. Марксом в «Капитале» и предваряющих его рукописях. Многие исследователи именно с всеобщим трудом увязывают прогресс современного общества и возможности преодоления противоречий капиталистического способа хозяйствования. Однако, как представляется, в современной науке данная форма труда трактуется крайне абстрактно и зачастую односторонне. С точки зрения К. Маркса всеобщий труд — это совместный, кооперированный труд, аккумулирующий в себе труд предшественников2. «Всеобщим трудом является всякий научный труд, всякое открытие, всякое изобретение»3. Такое беглое определение позволило весьма по-разному трактовать всеобщий труд в современной литературе, в т.ч. в разрез с базовыми положениями «Капитала» и материалистическим пониманием истории как его философским фундаментом.
Среди теоретиков постиндустриального общества, которые пользуют архаические, свойственный классической политэкономии и классической философии абстракции труда, низводя его до затрат физиологических усилий человека в их целенаправленной форме, либо собственно до целеполагания как якобы важнейшей стороны любой деятельности, либо переработки материалов, орудийной деятельности и технологии, всеобщий труд понимается буквально как научный, исключительно духовный по содержанию, как производство знаний. При этом следует отметить, что за неимением научной абстракции труда, сама наука трактуется поверхностно как исключительно духовная деятельность. Более того она трактуется как, по сути, внеисторическое явление. Беря науку в отрыве от ее объективной основы — материальной жизни общества, материального производства, теоретики постиндустриального общества оказываются не в состоянии выявить источников ее самодвижения, а стало быть, содержательно раскрыть этапы ее развития. Все исторические формы науки у них в итоге различаются лишь формально, а в конечном счете, сводятся к такой ее форме, которая бытует исключительно в обществе с разделенным на материальный и умственный трудом, точнее — в капиталистическом обществе. Теория постиндустриального общества, подчеркивая открытую К. Марксом ведущую роль науки в трансформирующемся производстве, настаивает на том, что цивилизация в перспективе будет основываться исключительно на знаниях, доля же материального (вещественного) производства резко сократится и его роль станет второстепенной4.
Удивительно, но и подавляющее большинство современных марксистских теоретиков приходит к близким постиндустриализму выводам. И теоретики НТР, и ряд современных отечественных авторов, провозглашая ведущий характер науки в современном производстве, и даже определяя науку как ведущую отрасль производства, редуцирует ее лишь до сложной интеллектуальной деятельности5. Исключительной является лишь позиция В.В. Орлова и его единомышленников, согласно которым открытый К. Марксом всеобщий труд необходимо понимать, прежде всего, как сложную материальную деятельность, которая в силу снятия в ней противопоставления материального и умственного труда, выступает одновременно и как сложная интеллектуальная деятельность, как онаученный сложный материальный труд6. Важнейшей отличительной характеристикой современной науки является то, что она сама становится производством в буквальном смысле, рождается и развивается лишь в процессе сложного материального труда, является его стороной, а не некой самостоятельной формой деятельности. Наглядно превращение науки в производство предстает в труде инженеров, в экспериментальной науке, в деятельности био- и нанотехнологов, программистов, физиков-ядерщиков, химиков-технологов и т.д. Существенными характеристиками всеобщего труда является единство сложной материальной и духовной деятельности, единство процессов универсализации и специализации (индивидуализации) труда, его индивидуально-общественный характер, что выражает нарастающее тождество родового и индивидуального содержания человеческой сущности.
Однако, как у самого К. Маркса, так и у его теперешних последователей чувствуется некая неопределенность в понимании исторического характера всеобщего труда. С одной стороны, и данная трактовка является господствующей, всеобщий труд понимается как качественно новая, современная форма труда, коренным образом отличающаяся от производственной деятельности предшествующих периодов истории. Замечание К. Маркса о том, что всеобщий труд будет определять развитие цивилизации, как раз способствует подобному толкованию. Однако подобное понимание всеобщего труда имплицитно содержит в себе представление о том, что родовая и индивидуальная человеческая сущность развиваются в предшествующие периоды исключительно в отрыве друг от друга, в некоем неодолимом противоречии. Момент единства родового и индивидуального в человеке при этом остается без внимания. Не отрицая относительного характера единства во всяком противоречии, стоит все же подчеркнуть, что оно фиксирует момент преемственности в развитии. Игнорируя единство родовой и индивидуальной человеческой сущности, невозможно объяснить общественного развития, смены исторических форм труда, генезиса всеобщего труда в т.ч.
С другой стороны, понимание К. Марксом всеобщего труда как «всякого открытия, всякого изобретения», наталкивает на мысль, что данный труд — исторически непреходящее явление, сопровождает человечество на всем протяжении его истории. Подобная трактовка всеобщего труда позволяет закрепить идею тождества родовой и индивидуальной сущности человека на любом этапе его развития, понимать человека как индивидуальное родовое существо. Вместе с тем, акцент на исторически непреходящем характере всеобщего труда таит в себе сложности в определении его развития и различении его исторических форм, а стало быть, этапов развития общества в целом. Данный акцент ведет к предельно абстрактному и потому бедному пониманию всеобщего труда как всеобщего труда вообще безотносительно к его конкретным проявлениям.
Следуя диалектическому методу, стоит, видимо, признать, что всеобщий труд присутствует в производственной деятельности всегда, но вместе с тем он развивается, и на сегодняшний день мы имеем дело лишь с его определенной исторической формой. В данной связи перед наукой вырисовывается ряд задач: выявления общих моментов в всеобщем труде, определения его исторических форм, и определения общего и особенного содержания в современной его форме. В анализе современного состояния общества, переживающего колоссальную трансформацию, многие трудности, на наш взгляд, связаны с тем, что нет четкого понимания различия всеобщего труда вообще и его исторических форм, а конкретнее — всеобщего труда капиталистической эпохи и его посткапиталистической формы.
Всеобщий труд как исторически непреходящая форма деятельности характеризуется, прежде всего, единством индивидуальной, родовой и универсальной человеческой сущности, производимом в нем. Он производит человека как целостное, тождественное себе, человеческому роду и объективному миру социальное материальное существо в единстве всех сторон и атрибутов его жизни. Как таковой он — всегда деятельность материальная и духовная одновременно, универсальная и специализированная. Всеобщий труд — интегрированный материальный труд, в котором в обобщенном и одновременно индивидуализированном виде аккумулируются и обретают иерархическое единство все формы человеческой деятельности от примитивных до предельно сложных. Как интегрированная деятельность всеобщий труд есть не только постоянное воспроизводство на новом уровне сложности человеческих навыков, но и производство качественно новых способов преобразования в их бесконечной перспективе. Всеобщий труд ставит во всестороннее отношение человека к самому себе, другим людям и миру в целом; его продукт — качественно новая рабочая сила и преобразованные природные объекты являются объективным основанием единства индивида, общества и задействованного в производстве предметного мира. Всеобщий труд создает многообразное целостное бытие как отдельного индивида, так и общества в целом. Он дифференцирует деятельность индивида и общества и одновременно интегрирует их, реализуется в интегральном универсальном индивидуальном труде и кооперированном общественном производстве. В наиболее концентрированном виде он проявляется в изобретательской деятельности, представляющей собой неразрывное единство сложного материального и умственного труда. По большому счету, всеобщий труд — это своего рода «сердцевина» всякого труда, его важнейший сущностный момент, поскольку именно в нем, а не в прочих формах труда, не в частичном и абстрактном труде, к примеру, наиболее полно раскрывается и реализуется человеческая сущность. Труд тождественен человеку в первую очередь благодаря своему всеобщему содержанию. Именно всеобщий труд порождает все прочие формы труда, обеспечивает их единство, а вместе с ним и единство людей.
До недавнего времени можно было наблюдать, как всеобщий труд способствовал поляризации общественного производства: обеспечивал универсализацию деятельности меньшинства и специализацию деятельности большинства непосредственных производителей. Принципиального предела эта поляризация достигла в эпоху капитализма. Конкретный труд большинства пролетариев достиг частичной формы, оказался доведен до элементарного предметного действия. Однако эта сверхспециализация капиталистического производства стала возможной лишь благодаря универсальной интегральной деятельности инженеров и ее продуктам — машинам. Машина, будучи результатом сложной материальной и умственной деятельности изобретателей, стала средством реализации и закрепления частичного труда промышленных рабочих. Парадоксальность развития капитализма в том и состоит, что усложняющаяся деятельность одних усугубляет оскудение деятельности других и, как следствие, через примитивизацию труда большинства оборачивается против себя, оставляет все меньше возможностей для собственного дальнейшего развития. Капиталистическая форма всеобщего труда, таким образом, создает основания для собственного изживания. Коренной перелом начался в XX в.
Капиталистическая система хозяйствования существует благодаря перманентному отчуждению общего содержания частичных видов трудовой деятельности — абстрактного труда в виде товарных стоимостей рабочей силы и ее продуктов. Капитализм существует лишь на основе абстрактного и частичного труда. Однако, поскольку при капитализме специализация труда доходит до крайнего предела — элементарного трудового действия, дальнейшая дифференциация человеческих навыков в их общественном противостоянии оказывается в принципе невозможной. Рост производительности и общественный прогресс в целом оказывается возможен лишь за счет универсализации и интеграции деятельности, т.е. роста всеобщего содержания труда. Однако всеобщий труд по своей природе не отчуждаем и как таковой таит в себе угрозу краха любых антагонистических производственных отношений, в т.ч. товарно-денежных.
В XX в. класс предпринимателей оказался в патовой ситуации: естественное и жизненно необходимое стремление к извлечению прибавочной стоимости в условиях, когда дальнейшая специализация труда оказалась в принципе невозможной, толкает их к необходимости тратить все больше извлекаемой прибыли на развитие универсальных форм производственной деятельности, которые отчуждению не подлежат. Однако буржуа в силу определенного способа своего существования (а существовать как таковой он может лишь в процессе отчуждения прибавочной стоимости) готов финансировать не всякую всеобщую деятельность, а лишь ту, продукты которой позволят сохранить частичного рабочего и, тем самым, сохранить возможности отчуждения его рабочей силы.
Базовой возможностью извлечения и приращения капитала является труд частичных производителей. Выходя на рынок, предприниматель пускается на поиски такого товара, потребительной стоимостью которого является производство стоимости, т.е. частичной рабочей силы. Пока частичный труд развивается, он обеспечивает как рост прибыли предпринимателя, так и воспроизводство пролетария посредством возврата ему стоимости его рабочей силы. Однако когда частичный труд достигает своего предела — элементарной предметной формы, его воспроизводство становится для предпринимателя чрезвычайно затратной: доля прибавочного продукта, которую буржуа вынужден тратить на покупку рабочей силы, резко возрастает, умаляя, тем самым, долю чистой прибыли. В такой ситуации единственной возможностью увеличения чистой прибыли становится сокращение заработной платы. Однако сокращение заработной платы, в свою очередь, приводит к падению производительности труда пролетария, поскольку его рабочая сила перестает в должном объеме воспроизводиться. Качество частичной рабочей силы, другими словами, падает. В данных условиях предприниматель пускается на поиски такого товара, который бы позволил ему сократить покупку частичной рабочей силы, без ущерба ее качеству, т.е. способности производить стоимость.
Такой «товар» предприниматель обнаруживает в виде технического изобретения. Любая техническая новинка является средством развития труда, делает возможным рост его производительности, что в условиях капитализма делает возможным рост общественного вещественного богатства при сокращении доли занятости в непосредственном производстве. Однако, само техническое изобретение — это продукт и воплощение всеобщего труда, который по своей природе неотчуждаем. Всеобщая рабочая сила, таким образом, не производит стоимости, а ее продукты не являются средством ее производства, т.е. по определению не могут быть товарами, не содержат в себе стоимостного наполнения. Не обладая стоимостью, всеобщая рабочая сила и ее вещественные результаты, тем не менее, обладают объективной общественно ценностью, поскольку способствуют развитию (удовлетворению потребностей и совершенствованию способностей) индивидов в их единстве. Их стоимость (ценность) является внетоварной.
Тем не менее, обладая внетоварной стоимостью, всеобщая рабочая сила и ее предметное воплощение в обстоятельствах капитализма, сопряженности с капиталистическим производством могут принять товарный вид, при условии абстрагирования от нее специализированных сторон трудового процесса. Всеобщий труд — единство многообразных сторон и моментов труда, которые могут быть объективно абстрагированы (абстрагированы могут быть лишь моменты всеобщего труда, но не сам всеобщий труд). Абстрагирование это осуществляется как в самом всеобщем труде, так и в отличных от него формах труда (например, частичном и абстрактном) в условиях одностороннего (специализированного) использования его вещественного элемента — создаваемых им средств производства. Любое техническое изобретение — результат многопланового, интегрального трудового процесса, в связи с чем оно обретает многофункциональный характер. Но, многофункциональный характер орудие проявляет лишь во всеобщем (многофункциональном) труде, в труде же специализированном реализуется лишь частичная функция орудия. Товарную (или лучше сказать квазитоварную) форму многофункциональное техническое изобретение приобретает, таким образом, лишь в результате его однофункционального применения. Предпринимателя, следовательно, заботит поиск не технических новинок вообще на рынке, а таких технических новинок, которые можно использовать однофункциональным (частичным) образом, что с одной стороны, обеспечит реализацию производящей стоимость частичной деятельности работника, а с другой — повысит производительность в целом и позволит, тем самым, сократит применение этой частичной рабочей силы без утраты ее качества.
Наглядно данный процесс стал проявляться с конца XIX в. При крупных предприятиях начали создаваться различные конструкторские бюро и научные лаборатории, началось непосредственное и опосредованное государством финансирование предпринимателями научных и образовательных учреждений. Чуть позже стали осуществляться различные социальные выплаты, обеспечивающие, по сути, воспроизводство вытесненной из реальной экономики рабочей силы. Социальным следствием данного процесса стало изменение структуры занятости: наметился рост численности квалифицированных рабочих, инженеров, работников науки и образования (по сути, возросла доля всеобщего труда) и одновременно сокращение численности рядовых фабричных рабочих (по сути, сократилась доля частичного труда в производстве). К середине XX в. перестройка капиталистического производства достигла кульминации, что проявилось в НТР.
Возросшая доля всеобщего труда, обеспечившая сближение материального и умственного труда в производстве в целом привела к существенным мировоззренческим изменениям. Ключевое место в мировоззрении заняла наука. Сама наука, приобретающая черты материального производства, стала более реалистичной по своему содержанию, а в плане своего философского фундамента — более материалистически ориентированной. Философия как особый тип знания даже в различных ее спекулятивных формах все больше стала тяготеть к научному образу мысли. Впрочем, к середине века наряду с позитивными изменениями производственной и общественной в целом системы стали проявляться тенденции перманентного ее распада.
Техническое изобретение, будучи продуктом всеобщего труда, не имеет товарной стоимости. Его покупка предпринимателем, по существу, является не процессом обмена стоимостей, а расходованием стоимостного богатства. Накопленный капитал посредством купли технических новинок, идет на производство всеобщей рабочей силы изобретателя, которая стоимости не создает, т.е. капитала не умножает. Погоня капиталиста за продуктами инженерной деятельности, в конечном итоге, оборачивается против него самого. Дело в том, что товарная стоимость всеобщей рабочей силы является внешней по отношению к ней. Всеобщая сила не создает стоимости и оценивается капиталистом, стало быть, не по ее способности эту стоимость создавать, а по способности вымещать стоимость рабочей силы частичного работника, который как раз эту стоимость создает. Эта внешняя товарная оценка всеобщей рабочей силы инженера прямо пропорциональна стоимости частичной рабочей силы, вытесненной из непосредственного капиталистического производства. Но именно частичная рабочая сила создает стоимость. Ее постепенное исчезновение оборачивается, стало быть, против самого капиталиста. Возможности производства стоимости и ее отчуждения резко сужаются. И в этой ситуации покупка технических изобретений (стоимостное обеспечение всеобщей рабочей силы) становится уже жизненно опасной для капиталиста.
Неизбежно наступает момент, когда объем производимого стоимостного богатства в силу снижения доли частичного труда сокращается настолько, что он оказывается равен объему, необходимому для воспроизводства как всеобщей, так и частичной рабочей силы, в т.ч. вытесненной из непосредственного производства. Проще говоря, стоимость совокупной рабочей силы оказывается равна стоимости производимого и воспроизводимого капитала. Дальнейшая покупка технических изобретений в данных условиях ведет лишь к потере капитала. Потеря капитала, в свою очередь, приводит к тому, что доля прибавочного продукта, выделяемая на покупку частичной рабочей силы, оказывается ниже ее стоимости. В результате начинается постепенная деградация частичного труда, которой не удается избежать даже посредством закупки технических изобретений. Как следствие, предприниматель, в т.ч. в лице государства, обслуживающего его интересы, начинает терять интерес к техническим новинкам. Стоимостное обеспечение всеобщей рабочей силы начинает снижаться. Более того, капитализм начинает все настойчивее обнаруживать естественную для него тягу превращать всякую трудовую деятельность в частичную, поскольку лишь частичный труд является основой его существования. Однако, если превращение предшествующих капиталистической эпохе специальных форм деятельности в частичные объективно способствовали его прогрессу, то его стремление раздробить всеобщий труд на изолированные частичные действия общественному прогрессу только препятствует. Сегодня (впрочем, по странам ситуация различается) чувствуется стремление собственников капитала превратить инженера в пролетария, узкого специалиста; стремление оторвать инженера, медика, ученого от непосредственного производства путем навязывания ему больших объемов умственной деятельности, даже если она является производственно нецелесообразной. Попытки искусственно усилить разделение труда на материальный и умственный, при том, что во всеобщем труде их противостояние снято, становятся вполне понятны, если учесть, что именно такое деление является ключевым условием специализации труда, а стало быть, любых форм антагонистического общественного порядка, в т.ч. общественного капиталистического производства.
Наглядно очередной виток кризиса капитализма проявился в изменении структуры занятости. С середины XX в. можно наблюдать резкий рост численности людей, не занятых в непосредственном производстве — менеджеров, торговых посредников, биржевых спекулянтов, субподрядчиков, производителей большинства услуг и т.д. Но данная группа работников, по существу, не является производственной даже в плане осуществления умственной деятельности. Их деятельность внешне предстает как умственная, но она не является умственным трудом, поскольку многократно оторвана от частичного капиталистического производства, если и находится с ним в связи, то глубоко опосредованной, а со всеобщим трудом, субъекты которого сами интеллектуально обеспечивают свою деятельность, она вообще не связана. Их деятельность оказывается крайне бедной по содержанию, предметом их мыслей все чаще оказываются не создаваемые другими вещи, а сами мысли. Деятельность эта по содержанию в большей мере квазипроизводительная. Квазипроизводители, по сути, своей являются маргиналами, хотя порою и высокооплачиваемыми, они в своем социальном прошлом — вытесненные из реального производства частичные рабочие. Это вечные пролетарии-маргиналы. В современных условиях они составляют тот резерв частичной рабочей силы, которая никогда в принципе уже не будет востребована. Они, по сути своей, безработные за зарплату. Их положение в обществе двойственное. С одной стороны, они, будучи оторванными от средств производства, сохраняют черты наемных работников, с другой, ничего ни материально, ни интеллектуально не производя, — они составляют своего рода клиентелу капиталистов, живут за счет перераспределения отчуждаемой предпринимателями стоимости, и как следствие, волей не волей ассоциируют себя с буржуазным классом. Как и буржуа, они существуют за счет производимого пролетариями и представителями всеобщего труда богатства.
Всю вторую половину XX в. можно наблюдать и резкое сокращение численности собственно пролетариата — промышленных и сельскохозяйственных рабочих. Но наиболее пагубным явлением второй половины и особенно конца XX в. стало постепенное снижение темпов роста численности инженеров, субъектов всеобщего труда в целом. А к началу XXI в. в ряде стран (прежде всего, в России) стали обнаруживаться тенденции даже сокращения их численности. С прискорбием стоит признать тот факт, что теперешний капитализм провоцирует маргинализацию представителей всеобщего труда. Современные предприниматели оказывают двойное давление на высококвалифицированного работника. С одной стороны, они по-прежнему побуждают его создавать сложные технические средства, необходимые для повышения производительности частичного труда с одновременным сокращением численности пролетариев, с другой — стремятся переложить бремя восполнения стоимости всеобщей рабочей силы на самого ее субъекта.
Однако восполнить стоимость своей рабочей силы квалифицированный работник, может лишь при условии производства этой стоимости, т.е. ухода в область специализированной, в конечном счете, частичной деятельности. Доля всеобщего содержания в его труде, таким образом, начинает сокращаться, и квалифицированный работник все больше перестает быть таковым. Низведение универсальной деятельности до специальной, превращает субъекта всеобщего труда в частичного рабочего, а поскольку современный капитализм всячески стремится сократить численность непосредственно занятых в производстве людей, утрачивающий свою высокую квалификацию работник фактически оказывается в сфере квазипроизводства.
Однако сокращение доли частичного и всеобщего труда делает существование и самого предпринимателя фактически невозможным. Капиталист остается таковым лишь до поры, пока в обществе господствует разделенный, в конечном счете, частичный труд. В условиях, когда частичное производство сводится к минимуму, деятельность самого предпринимателя (в плане его умственного труда, управления) становится все больше квазипроизводительной. Класс буржуа также подвергается маргинализации, его численность в процентном отношении сокращается.
Капитализм, таким образом, оборачивается против всех членов общества. Его теперешний продукт — квазидеятельное существо, которое фактически утрачивает свою социальную материальную человеческую сущность. На рубеже XX–XXI вв. мы наблюдаем ужасающий по масштабам процесс «расчеловечивания» человеческих индивидов. Квазиработник — внешне живое существо, по сущности своей, оказывается существом мертвым, поскольку он лишь в крайне примитивных, низведенных до бытового уровня формах реализует свою сущность, свои способности к преобразовательной и познавательной деятельности.
По мере утраты большинством индивидов своей сущности, беднеет и их мировоззрение. Будучи оторванной от предметного бытия благодаря квазидеятельности, человеческая мысль оказывается минимальной по содержанию. Минимум ее содержания приводит к атрофации интеллектуальных способностей — обобщать, абстрагировать, анализировать и т.д. Квазисуществу, по сути, нечего обобщать. Его мысль становится пустой. Ее форма начинает довлеть над содержанием, отрываться от него, а в силу данного отрыва и сама упрощается. Произвольное жонглирование образами и понятиями с утратой всякого смысла в них становится естественным способом мысли. Конкретно процесс перемены мировоззрения проявляется в отрыве массового образования от жизни, от материального производства, в первую очередь, обеднении его содержания. Да и сама образовательная деятельность, по большому счету, приобретает черты ее имитации, если не сказать хуже — симуляции, становится все больше квазиобразовательной. Аналогичные изменения можно наблюдать и в науке, которая в своем массовом проявлении начинает тяготеть к спекулятивному, упрощенному, до крайней степени формализованному знанию.
Нечто подобное обнаруживается и в трансформации философии. Любопытно, что в XX в. особую популярность обретают философские системы, низводящие бытие в целом, человеческое бытие в частности до чистой возможности, которая к тому же в принципе никогда не может реализоваться (например, феноменология, иррационализм, экзистенциализм в частности), констатирующие абсолютную пустоту бытия, его совпадение с ничто, небытием, в добавок не подлежащему рациональному познанию. Понимание своего бытия как пустого, как нельзя точно выражает пустое бытие теряющего свою сущность квазидеятельного существа. К концу XX в. особую популярность приобретают различные «интеллектуальные» изыски постструктурализма, который мало того, что отрывает всякую мысль от жизни, сам процесс мышления констатирует как произвольный, не отягощенный каким-либо содержанием и законами. Постмодернистское мировоззрение наиболее полно выражает бытие и характер деятельности квазичеловека.
Говоря о катастрофической для современного человека ситуации перманентной утраты его сущности, стоит все же отметить, что в недрах современного общества вызревают основания для преодоления его кризиса. Связаны эти основания, в первую очередь, с перестройкой всеобщего содержания труда. Побуждая субъектов всеобщего труда к детализации и специализации деятельности, капитализм, тем не менее, оказывается не в состоянии подвергнуть этот труд отчуждению и превратить в прямой источник существования буржуазного общества. Наблюдаемая относительная маргинализация квалифицированных работников, свидетельствует лишь о том, что своего предела достигла капиталистическая форма всеобщего труда, обеспечивающая реализацию специальной деятельности частичных рабочих, общественное разделение материального и умственного труда, но не всеобщий труд как таковой. Более того, давление капитализма на всеобщую рабочую силу, выражающееся в переложении на плечи всеобщих работников обязанности восполнять стоимость собственной рабочей силы, создает условия для обретения квалифицированными работниками производственной независимости от капиталистической системы хозяйствования. В недрах всеобщего производства все сильнее вызревают основания для тотального самовоспроизводства и, как следствие, привлечения к нему посредством интеллектуального и практического участия бывших производителей капиталистического типа. Современное наукоемкое производство (а не наука как относительно самостоятельная форма умственного труда) постепенно приобретает черты самодостаточности, начинает существовать не в капиталистическом обществе, а параллельно с ним, вопреки ему. В рамках данного производства люди, реализуя многосторонним образом свою жизнь, восполняют пробелы собственного развития посредством совместной трудовой деятельности. В данном производстве всестороннее развитие каждого одновременно оказывается всесторонним развитием всех, развитие общества и конкретного индивида обнаруживает прямо пропорциональный характер.
Сообразно с новейшей формой всеобщего труда начинает перестраиваться и духовная жизнь общества. Как универсальный и интегрированный всеобщий труд снимает в себе противоположность материальной и умственной деятельности, выступает как сложный материальный, обеспеченный сложной интеллектуальной деятельностью труд. Приоритетное значение для такого типа труда приобретает научная форма общественного сознания. Именно наука — адекватное отражение объективной действительности рождается в процессе сложной практической деятельности, соответствует ей. При этом наука утрачивает характер относительно самостоятельной формы деятельности, становится стороной сложного материального производства. Со сменой формы научного мировоззрения неизбежно меняется и система образования. По большому счету образование (в первую очередь, воспроизводство и дальнейшее развитие научных знаний) начинает складываться на основе сложного производства, а в конечном счете, приобретает черты самого производства. Образование становится производственным, становится стороной общественного производства.
С новым типом всеобщего труда трансформируется и философия как ядро всякого мировоззрения, всякой науки, всякой мысли. Философия сближается с наукой, становится ее неотъемлемой стороной, при этом, конечно, меняя свое содержание. Наиболее перспективным в плане обеспечения сложной онаученной производственной деятельности становится философский материализм. В перспективе материализм должен стать не только ядром научного знания, но и основой образования, а в условиях единства производственной, научной и образовательной деятельности стать неотъемлемой стороной всякого всеобщего производственного процесса. В будущем философия, как бы это странно сейчас не звучало, сама должна стать производством.
1 Маркс К. Капитал. Т. 1 // К. Маркс, Ф. Энгельс. Избр. соч. М., 1987. Т. 7. С. 38–39.
2 Он же. Капитал. Т. 3.// К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. 2-е изд. М., 1962. Т. 25. Ч. 1. С. 116.
3 Там же.
4 См., напр.: Тоффлер О. Третья волна. М., 2002; Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 2004; Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы. М., 2000; Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000.
5 См., напр.: Чангли И.И. Труд. Социологические аспекты теории и методологии исследования. М., 1973. С. 41; Межуев В.М. Диалектика взаимодействия материального и духовного производства // Производство как общественный процесс. М., 1986. С. 116.
6 См.: Орлов В.В. Проблема будущего человеческой цивилизации (товарное производство, капитализм, социализм) // Новые идеи в философии. Пермь, 1999. Вып. 8. С. 18–19; Он же. Философия и экономика. «Рамочная» философская концепции современной трудовой теории стоимости // Новые идеи в философии. Пермь, 2003. Вып. 12. Ч. 1. С. 18–20; Орлов В.В., Васильева Т.С. Труд и социализм. Пермь, 1991. Гл. 5–6; Они же. Философия экономики. Пермь, 2005. С. 207–210; 217–229.
Статья подготовлена при поддержке гранта ЕЗН Минобрнауки «Научная философия и проблема модернизации России» №8.5595.2011
© Корякин В.В., 2013
PAGE 30