Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
О коллективной монографии "Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока" (К выходу в свет первого тома)
С.А. Пайчадзе
ГПНТБ СО РАН
630200, Новосибирск, ул. Восход, 15
Получена 15 сентября 1998 г.
|
Some notes concerning "Sketches on the history of book culture of Siberia and the Far East" (State Public Library of Scientific and Technical Literature with the Siberian Branch of the Academy of Sciences, Novosibirsk). |
В Новосибирске учеными Государственной публичной научно-технической библиотеки Сибирского отделения Российской академии наук (ГПНТБ СО РАН) впервые в книговедческой практике предпринята попытка создать многотомную коллективную монографию, посвященную истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока. Аналога этой работы в нашей стране и за рубежом нет. Издание Российской национальной библиотеки "Книга в России" хотя и уделяет внимание событиям "на местах", но не дает достаточно подробной картины социального бытования книги в провинции. Выполнение этой задачи возможно только в рамках специального труда. К тому же хронологические рамки "Очерков" имеют больший временной охват, а работа коллег из города на Неве ограничивается периодом до 1917 г. Задуманная многотомная "История книги в СССР"(Москва) не создана.
Первый том новосибирской монографии выйдет в свет в 1999 г. Но все же рассмотрение в запланированных "Очерках" истории свершений на территории значительной части Евразии нуждается в некоторых комментариях. Требуются, наверное, прежде всего, уточнения понятий "книга", "книжная культура", пояснения к хронологическим и географическим рамкам работы и некоторые другие.
Книга в "Очерках" рассматривается как важнейшее средство информации, распространения знаний, научных и политических идей. Понятие "книга" дается в широком его осмыслении, что уже имело место в монографических исследованиях [1]. Оно включает все виды печатной продукции - книги (издания объемом более 48 страниц), брошюры (от 5 до 48 страниц), листовки (от 2 до 4 страниц), журналы, продолжающиеся издания. Сведения о малостраничных печатных материалах местного производства и малотиражных самостоятельных оттисках статей, приведенных в первом томе "Очерков", важны при изучении провинциального книгоиздания XVIII-XIX вв. Именно с таких работ, как правило, начиналось книгопечатание в некоторых губернских, областных и окружных городах края. Игнорирование этих начальных шагов провинциальной типографической практики не только обедняет, но и искажает картину истории книги в регионе. В то же время история местной периодики авторами "Очерков" затрагивается в труде лишь отчасти. Она достаточно широко рассматривалась в других исследованиях и представляет собой предмет самостоятельного изучения.
В работах различного рода термин "книжная культура" употребляется зачастую как условная дефиниция в силу того, что у специалистов существует далеко не единое мнение по поводу определения не только термина "книга", но и "культура". Очевидно, однако, что уровень книжной культуры в принципе обусловлен состоянием книжного дела, ибо книжное дело осуществляет и воплощает динамику взаимодействия произведений (письменных или печатных) с действительным или предполагаемым читателем. Современные исследователи под книжным делом понимают, как правило, систему, в рамках которой происходит создание, распространение и использование книги.
В "Очерках" учитывается, что исследование локальных систем создания, распространения и использования книжной продукции является важным звеном изучения региональных особенностей социально-культурного развития. Только на основе определения сути "книжного дела" и представляется возможным сформулировать дефиниции понятия "книжная культура". В данной связи изучение истории книгоиздания и книгораспространения позволяет утверждать, что под книжной культурой следует понимать уровень, достигнутый книжным делом в сочетании с исторически сложившимися традициями и реалиями в отношении народа к книге (и печати в целом) в конкретной стране (или регионе) на определенной ступени развития общества [2]. Практически, книжная культура является показателем уровня технологического развития государства и свидетельствует об интеллектуальном потенциале населения, в том числе - на отдельных территориях его проживания.
Приведенные формулировки нельзя считать безупречными, ибо невозможно отразить в дефинициях все стороны явления в его развитии. Приходится констатировать, что при всей динамике развития издательской практики и книгораспространения в Сибири и на Дальнем Востоке действовали и иные факторы, оказавшие существенное влияние на ситуацию. Так, весьма низким был здесь уровень грамотности населения: в отдельных сельских районах вплоть до 50-х гг., а в городах - до 30-х гг. XX в. Естественно, это не позволяет говорить об активности читателей из всех социальных слоев. Отдельные группы жителей, например крестьяне, до 1917 г. далеко не всегда положительно относились к распространению грамотности и образования в своей среде, а отсюда - незначительность роли книги для части населения. Мало читали тогда женщины, практически не читали представители коренных народов региона, чей уровень грамотности колебался, например, из-за смены алфавитов, вводимых то на латинизированной, то на русской графической основе. У старообрядцев, составлявших значительное число жителей края, существовала (и существует) своя книжность, свое отношение к светским и иным изданиям и т.д. и т.п.
Уровень развития книжной культуры в ту или иную эпоху в значительной мере определяется социально-экономическим состоянием общества на данном историческом отрезке времени. Но, рассматривая проблемы эволюции книжной культуры в Сибири и на Дальнем Востоке, авторы "Очерков" не считают необходимым напрямую и жестко связывать их лишь с политическими, экономическими и иными конкретными предпосылками создания местных центров издательской системы и распространения книжной продукции. История издания и распространения русской книги в огромном регионе за Уралом предстает перед нами, прежде всего, как одно из свидетельств освоения востока Евразии славянами и представителями других народов российского суперэтноса. "Великий людской поток, с перебоями хлещущий через Уральскую гряду и растекающийся по Сибири вплоть до Дальнего Востока" [3], образование и развитие городов, региональные проблемы - изучение всех этих вопросов считал обязательным для создания подлинной истории России Лосьен Февр. Подчеркнем, что социальное бытование книги в совокупности с иными факторами ярко и полно отражало сильную и самобытную жизнь на новых русских землях со всеми ее проявлениями - пионерными и бюрократическими, традиционными и революционными, деятельностью православной церкви, трудами земледельцев и военных, ученых и коммерсантов, строителей, промышленников и администраторов.
Развитие сибирской и дальневосточной книжной культуры конца XVIII - начала XX вв., а скорее всего - вплоть до середины XX столетия, приходилось на одну из фаз подъема русской пассионарности (термин Л.Н. Гумилева)- непреоборимого стремления к деятельности, направленной на осуществление масштабных целей отдельных личностей, этнических коллективов, государственных образований [4]. Именно этот подъем общественной жизни России, в промышленном отношении намного отстававшей от европейских держав и США, государства, где менее четверти всего населения было грамотным, позволил установить власть над одной шестой частью Земли, заявить о себе уже к концу XIX - началу XX вв. как о крупнейшем очаге культуры и науки, занять достойное место в мире по производству книжной продукции, а затем превратиться в самую читающую страну мира. К концу существования Советского Союза, возникшего на исторической арене в качестве приемника Российской империи, на его территории печаталось почти 2 млрд. экземпляров книг и брошюр ежегодно, издавалось около 14% мирового выпуска книжной продукции по числу названий и 20% по тиражам, тогда как население страны составляло лишь 7% от числа жителей нашей планеты.
Авторы "Очерков" учитывают, что книжная культура страны была тесно связана с характером ее государственного развития. Преобладающее стремление к централизации политической и интеллектуальной жизни, обусловленное спецификой отечественной истории, отражалось весьма существенно на процессах издания, распространения и использования книги. Однако достаточно очевидно проявились и географические закономерности развития культуры. По сути, в организации книжного дела России имело место взаимодействие тенденций централизации и децентрализации. На протяжении десятилетий повсеместно в стране росло число издательств, книготорговых предприятий, библиотек. Возникали новые подходы к организации книжного дела, менялся книжный репертуар. Книга и книжное дело все активнее воздействовали на умы и чувства новых поколений читателей, вступавших в общественную жизнь. Динамичные изменения в области книжной культуры происходили и в Сибири, и на Дальнем Востоке. Основной предпосылкой данного процесса стала цивилизаторская деятельность русских людей на этой территории.
В контексте исследования весьма интересно мнение видного ученого и офицера русской армии болгарина С.Н. Ванкова. В своей речи, посвященной 50-летию основания Хабаровска, он отмечал, что "стихийное русско-славянское движение на восток Азии представляет как бы отраженную волну того могучего потока, который, устремившись с азиатского востока, в былые времена на собиравшуюся молодую Русь, ударился и разбился о русскую землю... Отхлынув назад, этот поток, естественно, должен был увлечь за собой окрепшую Русь ..." [5]. С.Н. Ванков и его единомышленники считали развитие культуры важнейшим достижением в освоении некогда пустынного и малозаселенного края и видели в культурном строительстве одну из основных задач на будущее [6]. Подобной точки зрения, но уже в совершенно иных исторических условиях, придерживался и И.А. Ильин [7].
Географические границы исследования истории провинциальной книги в "Очерках" связаны с понятиями "Сибирь" и "Дальний Восток" - территориями, составляющими большую часть современной России и расположенными за Уральскими горами. За основу взяты существующие ныне границы названных регионов. Вместе с тем к исследованию привлечены отдельные факты, имевшие место до 1917 г. в Акмолинской и Семипалатинской областях, составлявших в прошлом Степной край, а ныне входящих в состав Казахстана. В конце XIX - начале XX вв. они в культурном и экономическом отношении логически тяготели к центру сибирского региона - городу Омску.
Начальные хронологические границы "Очерков истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока" отнесены авторами к концу XVIII в. Такой подход не означает, что регион до этой эпохи следует считать краем без книг. Известные работы Н.Н. Покровского, Е.К. Ромодановской - ученых, входящих в состав Российской Академии наук, и других видных специалистов позволяют говорить о достаточно активном использовании русской рукописной и не только рукописной книги далеко за Уралом [8].
Однако важнейшей вехой в культурной жизни провинции, качественно новым этапом в истории книжной культуры стало открытие в Тобольске в 1789 г. типографии Корнильевых. Первый том "Очерков" охватывает события именно с этого времени и вплоть до девяностых годов XIX в. Грань между первым и вторым томами, издание которого запланировано в 2000 г., на первый взгляд относительно условна. Хронологические рамки второго тома - середина 90-х гг. прошлого столетия. Тем не менее именно в эти годы происходит ряд важнейших исторических событий, в том числе повышается интенсивность эксплуатации Транссибирской магистрали, что усиливает и продвижение книги в "глубинку" империи. Сибирь и Дальний Восток окончательно становятся подсистемой общероссийского хозяйственного механизма, тыловой базой, позволившей России более активно участвовать в жизни Азиатско-Тихоокеанского региона, что нашло отражение в развитии предприятий книжного дела и состоянии книжной культуры этой части страны.
Книжное дело оказывало все более существенное влияние на местную культурную среду, способствовало удовлетворению информационных и духовных потребностей населения, распространению политических и научных идей о новом русском крае. Это воздействие на сибиряков и дальневосточников осуществлялось через совокупность специальных социально-культурных учреждений - издательские предприятия, книготорговую сеть, библиотеки.
Вместе с тем, анализ обстоятельств, связанных с историей книжной культуры, не возможен без учета сложившихся в данный период реалий: правительство продолжало насаждать в народе взгляд на Сибирь как на "гиблый край", место каторги и ссылки. Поэтому не потерял актуальности научный вывод лидеров общественно-политического движения "Сибирское областничество" - Г.Н. Потанина и Н.М. Ядринцева - прежде всего о том, что Сибирь являлась в экономическом плане колонией царских чиновников [9].
Стремление к экономической независимости сибирского края, как лекарству от социальных болезней, сочеталось с движением народных масс "встречь Солнцу", благодаря чему представители России немало сделали для того, чтобы освоить сибирские и дальневосточные земли, превратить Тихий океан в Средиземное море будущего и поставить Россию лицом к лицу с Соединенными Штатами [10]. Одновременно в регионе действовали интеграционные тенденции, обусловившие неотъемлемое вхождение Азиатской России в состав империи. По сути, освоение Сибири и Дальнего Востока российским суперэтносом во многом по значению своему равно освоению Нового Света европейцами. Книга отражала это явление на протяжении как минимум двух столетий.
Масштабное обустройство зауральских территорий продолжалось и в годы советской власти. Однако следует сказать, что книга отражала отнюдь не только преемственность в данном процессе. Основной рубеж в области эволюции книжной культуры проходит через Октябрь 1917 г. и период гражданской войны. Более 70 лет книга в Сибири и на Дальнем Востоке служила орудием идеологической борьбы, отображала широкомасштабный опыт по усилению государственного начала во всех областях духовной жизни общества в стране, возникшей на месте Российской империи. Как и в стране в целом, печатное слово в нашем регионе использовалось в интересах социальных революционеров, которые стремились привнести его в самые различные сферы бытия своих сограждан, сделать важным рычагом власти по формированию умонастроений масс.
Вместе с тем, русская книга советского периода, продолжая традиции предшествующих веков, способствовала превращению государства в сверхдержаву и одновременно воссоздавала детали этого процесса.
Материалы советского периода "Очерков истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока" составят продолжение первых двух томов коллективного пятитомного труда - вторую часть из серии в трех томах. В настоящее время в ГПНТБ СО РАН создана определенная историографическая и источниковая база в виде монографий, диссертаций, сборников статей и отдельных публикаций по данному периоду региональной книжной культуры. В стадии активной разработки находятся основные проблемы истории книги советского периода. Практически восстановлен книжный репертуар местных издательств и издающих учреждений. Имеются сведения государственной статистики, материалы о запрещении, изъятии и гибели книг в отдельные периоды отечественной истории, о выпуске и использовании книг и иной издательской продукции в системе учреждений ОГПУ-НКВД-МВД. Исследованы обстоятельства, позволяющие восстановить объективную картину выпуска книг в годы создания мощной промышленной базы в Сибири в период между двумя войнами, и изданий книг, иллюстрирующих превращение Дальнего Востока в сильнейший форпост государства. В недавнем прошлом в ГПНТБ СО РАН был проделан книговедческий анализ использования произведений печати в целях скорейшего достижения победы над врагом в годы Великой Отечественной войны [11].
В третьем (1917-1930), четвертом (1930-1962) и пятом (1963-1990) томах "Очерков" предполагается осветить региональную историю книгоиздания, книгораспространения и использования книги в годы создания социалистического государства и существования Советского Союза.
В настоящее время в ГПНТБ разрабатывается также план-проспект работы, посвященной книжной культуре Сибири и Дальнего Востока конца XX века - периода, наступившего после прекращения существования Советского Союза и изменения статуса Российской Федерации. Возможно, эта работа станет продолжением "Очерков". В намеченном издании авторы не только намереваются сообщить читателю конкретные факты о возникновении частных предприятий в области книгоиздания и книгораспространения, о ситуации на книжном рынке или положении библиотек, но и будут стремиться к решению основной задачи историко-книжных исследований - "раскрыть социокультурную роль книги в данном обществе в данный исторический отрезок времени" [12].
Анализ развития регионального книжного дела во многом может дополнить уже имеющиеся исследования, способствовать обновлению исторического знания, позволит избежать обедненного или тенденциозного изображения действительности, созданного в результате искаженного видения реалий дооктябрьского и последующих периодов, в том числе и на сибирско-дальневосточной территории. Дело в том, что исследования книжного дела способствуют пониманию того факта, что "общество - не абстракция, а объединение живых людей из плоти и крови, с их интересами, потребностями, мыслями и эмоциями" [13].
Хозяйственная и общественная деятельность, политические и социальные институты, развитие культуры, религиозная жизнь находят в контексте исторического исследования, посвященного книжному делу, специфическое преломление и позволяют выявить формы человеческой активности, индивидуального и коллективного поведения в Сибири и на Дальнем Востоке в таких областях, как создание книжной продукции, ее распространение и использование людьми в конкретных исторических обстоятельствах. Следовательно, они являются необходимым инструментом, способствующим познанию исторической истины.
В монографии процесс эволюции книжного дела на периферии рассматривается с учетом стимулирующей для печати роли "культурных гнезд" - центров, которые, по мнению Н.К. Пиксанова, являются "рассадниками культуры" [14]. Культурные гнезда ("культурные узлы" по Н.В. Здобнову) - основные очаги географического развития книжного дела. Они представляют собой, как правило, город с достаточно высокой экономической активностью, зачастую являющийся и административным центром края, района, области. Такого рода центр располагает определенной социальной инфраструктурой: учреждениями и предприятиями, влияющими на интеллектуальную жизнь данного города и окружающей местности. В роли культурного гнезда может выступить и группа городов, расположенных в одном регионе. Обязательными условиями существования культурных гнезд должно быть взаимовлияние и взаимодействие литературных сил, представителей искусства, развитие просвещения и науки. Нельзя не согласиться с Н.К. Пиксановым, указавшим на три постоянных признака данного образования: "... определенный круг деятелей, постоянная деятельность, выдвижение питомцев" [15]. Все отмеченные обстоятельства имели и имеют место на территории Сибири и Дальнего Востока.
Монография названа "Очерками", так как авторы, стремясь к комплексному подходу в освещении всех сторон книжной культуры, оставили за пределами исследования ряд проблем, ждущих дальнейшей разработки. В первую очередь это касается рукописной и старопечатной книжности (как русской, так и бурятской, и татарской), традиции которой складывались за Уралом еще до XVIII в., но продолжали сохраняться и в исследуемый период. Эта тема имеет свою глубокую специфику, требует отдельного рассмотрения. В более глубоком изучении нуждаются и такие проблемы, как издание, распространение и влияние на местное общество религиозной книги всех вероисповеданий, возникновение и бытование книги на языках коренных народов края и некоторые другие. Эти вопросы также требуют дополнительной проработки. Что касается таких сторон местной книжной культуры, как "история библиотечного дела" и "история читателя и чтения", то обширность материала позволила обрисовать их лишь фрагментарно. Самостоятельные монографические исследования, посвященные этим проблемам, могли бы стать естественным продолжением данной темы. Предлагаемые вниманию читателей "Очерки", таким образом, не только дадут первый обобщающий свод знаний о книжной культуре Сибири и Дальнего Востока, но и позволят наметить некоторые пути дальнейшего изучения различных аспектов ее истории.
Весьма важным обстоятельством является тот факт, что предпринятое масштабное изучение книжной культуры сибирско-дальневосточного ареала имеет не только специальное книговедческое значение. Материалы исследования могут стать полезными и для разрешения другой актуальной проблемы - воссоздания обобщающей картины духовной жизни крупнейшей провинции Русского государства. Создание такого труда историками и краеведами - задача выполнимая, но лишь при условии объединения усилий ученых и заинтересованной поддержке со стороны административных структур.
Литература
|
[1] |
Баренбаум И.Е. Предисловие // Пайчадзе С.А. Русская книга в странах Азиатско-Тихоокеанского региона. Новосибирск, 1995. С. 8-9; Он же. К вопросу об универсальном определении понятия "книга" // Книга: Исслед. и материалы. 1977. Сб. 34. С. 11. |
|
[2] |
Пайчадзе ,С.А. Исследование региональных проблем книжного дела - закономерное следствие развития книговедения (XIX - начало ХХ вв.) // Развитие книжной культуры Сибири XIX - начала ХХ вв. Новосибирск, 1982. С. 5-6. |
|
[3] |
Февр Л. Бои за историю. М., 1991. С. 65. |
|
[4] |
Гумилев Л.Н. География этноса в исторический период. Л., 1990. С. 33. |
|
[5] |
Речь председателя Отдела С.Н. Ванкова // Записки Приамурского отделения ИРГО. Т. VII. Вып. 2 (юбилейный). Хабаровск, 1909. Раз. паг. С. 3-4. |
|
[6] |
Речь члена Отдела В.П. Маргаритова // Записки Приамурского отдела ИРГО. Т. VII. Вып. 2 (юбилейный). Хабаровск, 1909. Раз. паг. С. 7-38; Речь члена Отдела К.К. Куртеева // Там же. С. 38-55. |
|
[7] |
Ильин И.А. О России. М.: Студия "ТРИТЭ". Росархив, 1991. 32 с. |
|
[8] |
Покровский Н.Н. Путешествие за редкими книгами: 2-е изд. М.: Книга, 1988. 284 с. |
|
[9] |
Ядринцев Н.М. Сибирь как колония: в географическом, этнографическом и историческом отношении: 2-е изд. СПб., 1892. 720 с., 16 ил. |
|
[10] |
Герцен А.И. Крещеная собственность // Герцен А.И. Собр. соч.: В 30 т. М., 1957. Т. 12. С. 110. |
|
[11] |
Пайчадзе С.А., Лютов С.Н., Савенко Е.Н. Военная книга в Сибири и на Дальнем Востоке: история издания и социальные функции (1917-1945 гг.). Новосибирск, 1998. 180 с. |
|
[12] |
Шомракова И.А. Монография по истории книги в России // Книга: Исслед. и материалы. 1990. Сб. 61. С. 190. |
|
[13] |
Гуревич А.Я. О кризисе современной исторической науки // Вопр. истории. 1991. N 3. С. 25. |
|
[14] |
Пиксанов Н.К. Областные культурные гнезда: Историко-краеведный семинар. М.-Л., 1928. 148 с. |
|
[15] |
Там же. С. 63. |