Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
|
|
Разр. |
Ким |
Ким |
|
190623.ПР.19.ПЗ |
Лист |
|
|
Пров. |
|
|
|
||
|
Изм. |
Лист |
N докум. |
Подпись |
Дата |
Практическая работа № 19
Тема: Россия на пороге 21 века. Экспансия в России западной системы и ценности
Цель: Ознакомиться сформированием массовой культуры и развития России в начале 21 века
Задания: Определить и показать развития в начале 21 века.
|
РОССИЯ И США НА ПОРОГЕ XXI ВЕКА Сергей Михайлович Рогов, директор Института США и Канады РАН Независимая газета, 6.4.2000, приложение Дипкурьер. Во вторник российский МИД официально объявил о том, что министр иностранных дел Игорь Иванов в конце апреля совершит визит в Соединенные Штаты. Объявлены и даты поездки, о которых "НГ" сообщила еще в конце прошлого месяца (см. "НГ" # 58 от 31.03.2000): 24-25 апреля Иванов примет участие в обзорной конференции по Договору о нераспространении ядерного оружия в Нью-Йорке, а 26-27 апреля в Вашингтоне состоятся его официальные переговоры с госсекретарем США Мадлен Олбрайт. В этой связи проблемы российско-американских отношений вновь приобретают актуальное звучание. Сегодня "Дипкурьер" представляет вниманию читателей анализ состояния двусторонних отношений РФ-США, сделанный ведущим российским специалистом в данной области, директором Института США и Канады Российской академии наук Сергеем Роговым. РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЕ отношения в обозримом будущем будут занимать одно из приоритетных мест в нашей внешней политике. Это связано не только с вопросами двустороннего взаимодействия как экономического (торговля, инвестиции, получение технологий), так и военного (поддержание взаимного ядерного сдерживания) характера, но и со стремлением США, действуя в качестве "единственной сверхдержавы", придать системе международных отношений однополярный характер, играть доминирующую роль в решении любых глобальных и региональных проблем. Соединенные Штаты занимают доминирующие позиции в ключевых международных финансовых и экономических институтах - "Большой семерке", Организации экономического сотрудничества и развития, Международном валютном фонде, Всемирном банке, Всемирной торговой организации. У Америки больше нет примерно равного по силе геополитического соперника. Поэтому призывы отказаться от "американского уклона" в российской политике носят нереалистический характер. Хотя жизненно важные интересы России связаны прежде всего с СНГ, а также такими регионами, как Европа, Ближний и Дальний Восток, роль США в мировых делах в начале XXI века делает отношения с Вашингтоном приоритетными для любой страны. Мы можем сотрудничать или соперничать с Америкой, но мы не можем ее игнорировать. В конце 90-х годов закончился переходный период в российско-американских отношениях и сформировались основные параметры новой их модели, которая принципиально отличается от предыдущей. Если в годы холодной войны глобальное соперничество СССР и США, носившее антагонистический характер, представляло собой центральную ось всей системы международных отношений, то в новых условиях взаимодействие Вашингтона и Москвы качественно изменилось. Идеологическое противоборство больше не является доминирующей чертой в подходе Соединенных Штатов и России друг к другу. В то же время возникла колоссальная асимметрия между двумя странами. Вашингтон пытается использовать сложившийся в российско-американских отношениях дисбаланс для того, чтобы существенным образом воздействовать как на внешнюю, так и на внутреннюю политику Российской Федерации. В последние годы между Москвой и Вашингтоном постепенно начали накапливаться расхождения сначала по второстепенным, а затем и по более существенным вопросам. Несмотря на внешне дружественный характер российско-американских отношений, между двумя странами накопилось обширное поле разногласий. Серьезные расхождения возникли между Россией и США по трем основным группам проблем. Первый блок (и это, пожалуй, впервые в российско-американских отношениях за последние полвека) - это проблемы экономические. Второй блок противоречий - региональные проблемы и прежде всего процесс расширения НАТО. Третий блок расхождений - проблемы контроля над вооружениями. Негативные тенденции в российско-американских отношениях по всем трем упомянутым направлениям в последнее время наложились друг на друга. В результате возник самый острый кризис в российско-американских отношениях со времен окончания холодной войны и распада Советского Союза. Экономика решает все 90-е годы стали периодом небывалого экономического упадка России и беспрецедентно длительного роста американской экономики. При Клинтоне в США было создано 20 млн. новых рабочих мест, резко сократились безработица и бедность, в четыре раза вырос биржевой индекс Доу- Джонса. Федеральный бюджет в следующем финансовом году достигнет 2,1 трлн. долларов. Это позволило Клинтону недавно объявить о планах одновременно выплаты государственного долга, увеличения социальных расходов и военного бюджета, а также снижения налогов. Показательно, что в американском обществе сегодня преобладают позитивные эмоции. Опрос Гэллапа в январе нынешнего года показал, что 73% американцев считают, что живут лучше, чем в 1992 году. По данным опроса Си-эн-эн в феврале, 80% опрошенных считают, что дела в стране идут хорошо. В декабре 1999 года, согласно опросу ВЦИОМ, только 19% россиян считали, что дела идут в правильном направлении, а 67% полагали, что страна оказалась в тупике. В результате распада Советского Союза и затяжного экономического кризиса ВВП России сократился почти в два раза, занятость уменьшилась на 8 млн. человек, средняя заработная плата упала до примерно 50 долларов в месяц, а доходы федерального бюджета в этом году составят меньше 30 млрд. долларов по обменному курсу. Хотя в 1999 году экономический спад прекратился и наметился незначительный рост, крайне низкий уровень инвестиций (24 млрд. долларов из всех источников) делает трудным возрождение экономической мощи. В прошлом десятилетии страна потеряла в результате оттока капитала не менее 300 млрд. долларов, в том числе более 80 млрд. долларов по линии государственных выплат внешнего долга. Таковы результаты безответственной и некомпетентной политики российского руководства в 90-е годы. В то же время в Соединенные Штаты шел колоссальный приток внешних капиталовложений. Ежегодно ВВП США увеличивался почти на 3%, а российский ВВП сокращался примерно на 6%. В глобальном масштабе на долю США приходится примерно 4,5% населения, но 21% ВВП и примерно половина капитализации мирового рынка, а на долю Российской Федерации - только 2% населения, 1,6% ВВП и меньше 0,1% капитализации рынка. Это значит, что экономически Москва не может соперничать с Вашингтоном. Показательно, что только 4% американцев видят в России главную экономическую угрозу Соединенным Штатам, в то время как Японию такой угрозой считают 29%, а Китай - 26%. Используя свои господствующие позиции на мировом рынке, США пытаются диктовать условия интеграции России в глобальную экономику. Это касается не только нажима на Москву по вопросам двусторонней торговли и инвестиций (сохранение дискриминационной поправки Джексона-Веника, американские квоты на российскую продукцию на американском рынке и санкции США против российских компаний, обвинения в коррупции и неспособности Российской Федерации обеспечить привлекательный климат для иностранных капиталовложений). Хотя на долю США приходится всего лишь 8% российского экспорта и меньше 5% внешнего долга, от Вашингтона зависит решение таких ключевых вопросов экономического развития России, как условия внешней торговли, предоставление кредитов МВФ и ВБ, реструктуризация иностранной задолженности и вступление России в ВТО. Долларизация российской экономики привела к тому, что на доллары приходится, согласно оценкам экспертов, 65% валютных резервов Центрального банка, 80% внешнеторговых контактов и 90% банковских депозитов в СКВ. Кроме того, 75% российского совокупного внешнего долга деноминированы в долларах. Наконец, количество долларов, находящихся в обращении в России, превосходит по своей покупательной способности рублевую массу. Все это означает, что отношения с Соединенными Штатами имеют существенное значение даже для прямо противоположных сценариев экономического развития Российской Федерации. Продолжение сложившегося при Ельцине сценария означает дальнейший упадок и закрепление зависимого от США положения России, окончательную утрату статуса великой державы, что может привести к распаду страны. Возврат на путь авторитаризма ведет к возобновлению конфронтации с США и превращению Российской Федерации в своего рода Северную Корею или Кубу. Переход к продуманным экономическим и политическим реформам может позволить восстановить мощь России и укрепить ее позиции на мировой арене, но только при условии, если мы сможем поддерживать такой модус вивенди с Западом, который не требует отказа от защиты российских жизненно важных интересов. На мой взгляд, только тщательно обоснованная стратегия развития страны может позволить выбраться из "черной дыры", в которой мы оказались. Это требует четких ориентиров: с одной стороны, отказа от продолжения экспериментов наших младореформаторов по разрушению государственной роли в экономике, а с другой - недопущения попыток восстановления прямого бюрократического контроля над сферой производства. Пора серьезно оценить современный опыт США, Англии, Германии, Франции, взять на вооружение доказавшие свою эффективность методы косвенного государственного регулирования рыночной экономики, сочетающие социальные приоритеты с финансовой дисциплиной. Нам тоже надо выбрать свой "третий путь". Но для этого необходимо изменить формулу наших отношений с Западом, убедить США и их партнеров отказаться от навязывания России экономических рецептов, которых никто не применяет на самом Западе. Российский экономический потенциал сможет заработать в полную силу только в том случае, если удастся решить с Вашингтоном в рамках двусторонних и многосторонних договоренностей следующие вопросы: списание советских и долгосрочная реструктуризация российских внешних долгов; снятие ограничений на экспорт российской продукции на западные рынки; предоставление государственных гарантий США и их западным частным партнерам по инвестициям в Россию; согласование льготных условий для российской промышленности и финансового сектора при вступлении в ВТО; достижение договоренностей, позволяющих вернуть в Россию нелегально вывезенные капиталы. Без решения этих проблем наши реформы не могут увенчаться успехом. России не нужны новые кредиты МВФ и Всемирного банка, которые мы все равно не сможем вернуть. Но, естественно, навязать эти условия Западу мы не можем. Поэтому компромиссное решение потребует и жестких обязательств с нашей стороны, если они отвечают российским интересам. Можно полагать, что к таким условиям относятся ликвидация бартера, сохранение первичного профицита федерального бюджета, обеспечение прав собственности, поддержание закона и порядка. Геополитика В решении ключевых вопросов международной политики у России и США имеются как общие, так и противоположные интересы. Поэтому в российско-американских отношениях будут сохраняться элементы и сотрудничества, и соперничества. По ключевым проблемам международной безопасности, таким, как нераспространение оружия массового поражения, урегулирование региональных конфликтов, борьба против международного терроризма, Москва и Вашингтон могут вполне успешно взаимодействовать. Однако стратегическое партнерство между Россией и США, провозглашенное в начале 90-х годов, оказалось декларативным, поскольку администрация Клинтона была не готова к развитию равноправных отношений и взяла курс на действия с позиции силы. Москва больше не является геополитическим конкурентом Вашингтона в различных частях земного шара. Хотя Россия больше не рассматривается в качестве непосредственного противника США, она по-прежнему не воспринимается как составная часть или надежный партнер Запада. Слабая и непредсказуемая Москва не может играть приоритетной роли для Вашингтона в регулировании новых правил игры в мировом сообществе. Отношения с Москвой больше не считаются основным направлением американской политики. Главный упор Вашингтон делает на укрепление и развитие своих связей с союзниками по НАТО и Японией. Одновременно приоритетное место в политике США занял Китай, стремительный рост мощи которого чреват превращением в новую сверхдержаву XXI века, которая может отказаться играть по американским правилам. Согласно февральскому опросу ВЦИОМ, 66% россиян относятся к США "хорошо" и только 22% - "плохо". Показательно, что по опросам, лишь 38% американцев относятся к нашей стране "положительно", а 58% - "отрицательно". 6% американцев считают Россию союзником США и 30% - дружественной страной, в то время как 34% - недружественной страной и 20% - врагом. Более негативные оценки преобладают только в отношении Китая. В этих условиях американцы все чаще действуют, не считаясь с интересами России. Об этом свидетельствуют решение о расширении НАТО за счет бывших союзников СССР, растущее проникновение США в бывшие советские республики, попытки американского диктата при решении региональных конфликтов (Босния, Kocoво, Ирак, Иран, Корея и т.д.). Хотя Вашингтон продолжает декларировать готовность к сотрудничеству с Москвой, однако на практике США все чаще стремятся решать региональные проблемы без участия России. Это проявляется не только в подходе к арабо-израильскому конфликту и урегулированию ситуации на Корейском полуострове, но и в военных акциях против Ирака, войне НАТО против Югославии. Вашингтон начал игнорировать Москву не только в Европе, на Ближнем Востоке и в АТР, но и в бывших советских республиках. США все меньше считаются с российскими интересами в Прибалтике, Закавказье и Средней Азии, активно вмешиваются в российско-украинские отношения. Особое значение имеет вопрос о расширении состава и функций НАТО, которая под руководством США превратилась в доминирующую военно-политическую структуру в Европе. В результате Россия, не будучи членом НАТО, в значительной степени оказалась в изоляции при решении ключевых вопросов европейской безопасности. К сожалению, Москва не смогла противопоставить этому курсу свою собственную эффективную стратегию. В начале 90-х годов Россия действовала крайне безынициативно, позволив ОБСЕ превратиться в маргинальную организацию. Затем несколько лет мы блефовали, пытаясь не допустить расширения НАТО. Из-за этого Основополагающий акт был заключен с большим опозданием и не смог компенсировать ущерб, нанесенный отношениям между Западом и Россией. В Совместном Постоянном Совете (СПС) мы заняли пассивную позицию, что играло на руку НАТО. Таким образом, возникла неприемлемая ситуация, при которой Соединенные Штаты и НАТО присваивают себе право использовать в одностороннем порядке военную силу, не считаясь ни с решениями ООН, ни с возражениями России, как это произошло в Косово. Бойкот СПС в связи с войной против Югославии также не принес успеха. Бессмысленно отказываться от диалога с крупнейшим военным альянсом в мире. Россия и НАТО могут либо сотрудничать, либо соперничать. Третьего не дано. Теперь же мы вновь возвращаемся к работе СПС в полном формате, хотя Запад не дает нам никаких гарантий, что Косово не повторится. Пора предложить США и их европейским союзникам далеко идущую программу военно-политического сотрудничества в полном объеме Основополагающего акта, что требует создания разветвленной сети совместных политических и военных органов. Не являясь членом НАТО, мы должны добиваться создания механизма совместного принятия и осуществления решений по тем вопросам, которые выходят за рамки внутренней юрисдикции Североатлантического альянса и затрагивают проблемы европейской безопасности в целом. Если Россия не сделает этого, то мы окажемся в еще большей изоляции в Европе, чем на Стамбульском саммите СБСЕ. Только таким образом мы сможем сохранить свою роль в европейских делах в начале XXI века. Не стоит забывать, что расширение состава и функций Европейского союза создает перед Россией не менее сложные проблемы, чем расширение НАТО. Сегодня понятие "ЕС" превращается в синоним понятия "Европа", а это чревато превращением России в неевропейскую страну. Нам необходим диалог с ЕС не только по экономическим, но и по политическим и военным вопросам, но не стоит питать иллюзий в отношении раскола между ЕС и США и развала НАТО. При всех американо-западно-европейских противоречиях Западное сообщество сохраняет свою целостность. Альтернативой стратегии военно-политического диалога с США и американскими союзниками может быть только курс на стратегический союз с Китаем. Но такой союз не может компенсировать выталкивания России из Европы, ведь Пекин не хочет, да и не может защищать европейские интересы Москвы. Конечно же, расширение взаимодействия Российской Федерации с Европейским союзом, Китаем, Индией, Японией, другими крупными державами, наряду с поддержанием ровных отношений с США, будет способствовать укреплению тенденции к формированию многополярной структуры международных отношений. В нынешних условиях интересам России отвечает поиск многосторонних решений ключевых международных проблем, что, однако, не исключает и поиска двусторонних договоренностей с Соединенными Штатами. При таком развитии событий открываются перспективы сотрудничества с США, в том числе по предотвращению и урегулированию конфликтов и кризисных ситуаций. Конкретными направлениями такого сотрудничества могли бы стать также противодействие терроризму, особенно связанному с исламскими экстремистскими движениями, наркобизнесу, осуществление разного рода гуманитарных миссий и, не исключено, проведение миротворческих операций (последнее, впрочем, требует существенной коррекции американской политики). Роль единственной сверхдержавы требует такой концентрации ресурсов и политической воли, которой Соединенные Штаты не обладают. При всем политическом, экономическом, информационном и особенно военном лидерстве Вашингтона его нынешняя сила не позволяет единолично диктовать мировому сообществу свою волю, установить Pax Americana. Если США изберут курс на приспособление к реалиям многополярного мира, то в этой системе международных отношений Россия - важный партнер Соединенных Штатов. Это позволяет надеяться, что нам удастся не допустить разрастания расхождений и возврата к геополитической конфронтации, а в конечном счете обеспечить позитивное взаимодействие на основе национальных интересов обеих держав. Не следует преувеличивать антизападных настроений в российском обществе. Согласно опросам ВЦИОМ в феврале 2000 года, 74% россиян полагают, что надо укреплять отношения с Западом и только 13% выступают против этого. Интересам Российской Федерации отвечает нормализация двусторонних отношений с США, конструктивное взаимодействие в решении глобальных и региональных вопросов, что должно стать важным фактором стабильности системы международных отношений в XXI веке. Необходимо сохранить все то позитивное, что было накоплено в отношениях с США в 90-е годы, предотвратить затяжное обострение напряженности и скатывание к конфронтации. Раскол мира на противостоящие блоки и восстановление конфронтационной модели российско-американских отношений имели бы крайне негативные внешне- и внутриполитические последствия для России. Кризис контроля над вооружениями В период холодной войны проблемы ограничения гонки вооружений занимали центральное место в советско-американских отношениях. В 90-е годы эти вопросы отошли на второй план. Договор об обычных вооруженных силах в Европе, который основывался на принципе количественного паритета между НАТО и Организацией Варшавского договора, в значительной степени утратил свой смысл, поскольку прекратил существование сам Варшавский пакт. По нашей вине заблокирован Договор СНВ-2, который позволял России поддерживать примерное равенство в стратегических наступательных вооружениях с США на более низком уровне. Американский сенат провалил ратификацию Договора о всеобщем и полном запрещении ядерных испытаний. Возникла реальная угроза нарушения Соединенными Штатами Договора по ПРО. Это может привести к развалу всего режима контроля над вооружениями, на котором многие десятилетия основывалась международная стабильность. К сожалению, принцип паритета утратил свою объективную основу после развала биполярной системы и исчезновения Советского Союза. Сегодняшнее положение России и США в мире отличается колоссальным дисбалансом в экономической и политической областях. В сфере военных расходов Россия тратит на оборону в 50 раз меньше США по обменному курсу и в 10-15 раз меньше по паритету покупательной способности. Американские расходы на ПРО, составляющие 1,5% бюджета Пентагона, практически равны всему оборонному бюджету Российской Федерации (по обменному курсу). Поэтому Москва не в состоянии вести гонку вооружений с Вашингтоном ни в стратегической сфере, ни в сфере обычных вооружений, где Пентагон начал так называемую революцию в военном деле, связанную с переходом к высокоточным дальнобойным системам. Этим и объясняется изменение российской военной доктрины, ставка на ядерное оружие. Но ядерное сдерживание - не панацея. Без постепенного восстановления мощи обычных вооруженных сил Россия не сможет надежно обеспечить свою военную безопасность. Стратегический курс США на рубеже веков направлен на закрепление и увеличение американского военного превосходства над любым другим государством. Как заявил в своем докладе президенту и конгрессу за 1999 год министр обороны Уильям Коэн, речь идет о "свободе от нападения и свободе для нападения". В официальных документах администрации Клинтона подчеркивается задача недопущения появления на мировой арене соперника, примерно равного по силам Соединенным Штатам (каким был СССР в период холодной войны). Еще более жестко ставят вопрос руководители республиканской партии. Поэтому соглашения о контроле над вооружениями начинают восприниматься в Вашингтоне как односторонние уступки США, которые мешают обеспечению американского военного превосходства. На долю Пентагона приходится 60% расходов всех государств мира на модернизацию вооружений. Поскольку никто, включая Россию, Китай и другие крупные государства, не в состоянии дать симметричный ответ, создав аналогичную угрозу Соединенным Штатам, неизбежными становятся попытки США изменить сложившуюся в военно-стратегической сфере ситуацию и в одностороннем порядке отказаться от модели взаимного ядерного сдерживания. Сохранение Договора по ПРО оказывается под вопросом. Похоже, что, как и в случае с решением о расширении НАТО, развертывание тактической и стратегической противоракетной обороны становится неизбежным, предстоит лишь уточнение Вашингтоном сроков, масштабов и других деталей национальной ПРО. Важно отметить, что оппозиция ПРО на американской политической арене сегодня куда слабее, чем во времена Рейгана. Для республиканцев противоракетная оборона стала идеологическим кредо. У демократов также есть группа сторонников ПРО, в партии по этому вопросу возник раскол. Администрация Клинтона фактически отказалась от прямого противостояния с республиканцами, предпочитая, как и в других случаях, лишить своих политических противников возможности использовать этот вопрос, пообещав выдвинуть свою собственную программу противоракетной обороны. Результаты голосования по этим вопросам в конгрессе в прошлом году показывают, что сторонники ПРО впервые преобладают. Ситуация может измениться только в том случае, если в ноябре этого года демократы одержат крупную победу на выборах в конгресс и вернут себе большинство хотя бы в палате представителей, но пока такой вариант выглядит весьма сомнительным. В состоянии ли Россия удержать паритет в военно-стратегической сфере в ближайшие годы? Видимо, сохранить статус-кво не удастся. Но это не означает, что невозможно договориться с Вашингтоном о таком компромиссе, который позволит защитить интересы национальной безопасности Российской Федерации. Такой компромиссный пакет должен предусматривать более существенные сокращения стратегических наступательных вооружений по сравнению с уровнем в 2000-2500 боеголовок, согласованным Ельциным и Клинтоном в марте 1997 года в Хельсинки, при одновременном сохранении ограничений на ударные компоненты и систему боевого управления ПРО. Таким образом, наша задача заключается в том, чтобы не допустить одностороннего отказа США от модели ядерного сдерживания. В этих условиях чрезвычайно важное значение приобретает переговорная тактика России. Нам ни в коем случае нельзя идти на уступки по ПРО без американских уступок по СНВ-З. К сожалению, мы потеряли 8 лет, отказавшись от ратификации Договора СНВ-2 в середине прошлого десятилетия, когда все еще имелись реальные шансы сохранить Договор по ПРО в первоначальном виде. В конце 90-х годов ситуация принципиально изменилась. Теперь речь идет не только о развертывании американской ПРО на ТВД, но и о создании национальной (стратегической) противоракетной обороны. Пока не ясны параметры стратегической ПРО США, но неизбежность ее развертывания, увы, не вызывает сомнений. В нынешних условиях ратификация СНВ-2 отнюдь не предотвратит развертывания национальной ПРО, а наоборот - будет истолкована в США как свидетельство готовности России идти на дальнейшие уступки, в том числе и по вопросам противоракетной обороны. Сегодня ратификация этого договора целесообразна только в пакете с новыми договоренностями по ограничению стратегических наступательных и оборонительных вооружений. Основой такого пакета мог бы стать Договор СНВ-З, устанавливающий потолок не выше 1000-1500 боеголовок (при этом не более 1000 боеголовок на ракетах) к 2010 году. При этом в отличие от Договора СНВ-2 Россия должна получить право развертывания нескольких боеголовок на мобильных межконтинентальных баллистических ракетах. В таком случае у нас будет достаточный задел для того, чтобы сохранить способность нанести США неприемлемый ущерб даже в том случае, если американцы решат в будущем создавать не ограниченную, как обещает Клинтон, а полномасштабную национальную ПРО. Что касается Договора по ПРО, то развертывание 20 или 50 ракет-перехватчиков на Аляске не подорвет стратегической стабильности. Даже возврат к условиям Протокола 1972 года, разрешавшего 200 противоракет и 2 района их базирования, не отразится существенно на эффективности взаимного ядерного сдерживания. Куда более сложной проблемой являются ограничения на систему боевого управления ПРО. Любые американские варианты ПРО предусматривают размещение сенсоров на орбите и новых наземных радаров. Это позволит Соединенным Штатам лет через 10 создать такую систему боевого управления, которая позволит перейти к "плотной" обороне с использованием нескольких тысяч перехватчиков. То есть к 2015-2020 гг. ситуация может принципиально измениться. Можно ли ограничить технические характеристики системы боевого управления? Скорее всего - нет. Значит, наши возможные уступки американцам могут привести к переходной ситуации, конечный итог которой непредсказуем. Однако на 10-15 лет мы получим достаточно предсказуемую ситуацию. Это лучше, чем риск быстрого возврата к неограниченной гонке вооружений. Но за наши уступки по ПРО мы можем и должны потребовать очень большую цену. Это касается не только необходимых нам условий СНВ-З. Вспомним, например, что США заставили нас разрушить гигантскую РЛС под Красноярском, обвинив нас под весьма спорным предлогом (якобы эта РЛС должна была стать основой системы боевого управления советской территориальной ПРО) в нарушении буквы и духа Договора. Сегодня же Вашингтон добивается нашего согласия на куда более серьезные изменения. Следовательно, мы можем и должны потребовать очень серьезной компенсации за изменение Договора по ПРО не только в военно-стратегической сфере. Напомню, что США всегда увязывали и продолжают увязывать в отношениях с Россией экономические и военные вопросы. Пора и нам научиться пользоваться такими методами. Вспомним, как мы вывели танки из Германии в обмен на заверения в любви и дружбе без каких-либо гарантий нерасширения НАТО. Смехотворная компенсация в 8 млрд. марок не покрыла и десятой доли расходов на вывод наших войск. Сегодня же Германия, забыв о дружбе Бориса и Гельмута, даже не хочет вести разговора о реструктуризации наших долгов. Будут ли преемники друга Билла благодарны России за наши уступки администрации Клинтона? С этой точки зрения, тактика в подходе к ратификации СНВ-2 приобретает сейчас особое значение. Напомню, что США дважды срывали голосование бомбардировками Ирака (в декабре 1998 года) и Югославии (в марте 1999 года). Очевидно, вступление в действие Договора СНВ-2 перестало быть для Вашингтона решающим приоритетом, ради которого они готовы хотя бы на пару недель отложить очередную силовую акцию. Почему же администрация Клинтона сейчас стала торопиться с ратификацией? Возможно, после провала в сенате Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний нынешний президент не хочет заканчивать свой срок в Белом доме, не сумев добиться за 8 лет вступления в силу хотя бы одного крупного соглашения о контроле над вооружениями. Но нельзя исключать и того, что в США хотят убедиться, что экономические трудности сделали Москву готовой к далеко идущим уступкам в стратегической сфере, включая ПРЮ. На мой взгляд, стоит не спешить, а просчитать варианты. Если мы ратифицируем весной этого года Договор СНВ-2, обусловив его полным выполнением Договора по ПРО, то может возникнуть очень неприятный сценарий. Что произойдет, если в ответ на ратификацию Думой многострадального Договора контролируемый республиканцами сенат отвергнет Протоколы 1997 года о продлении сроков СНВ-2 и демаркации тактической и стратегической ПРО? Нельзя исключать, что на ратификацию СНВ-2 администрация Клинтона ответит летом объявлением своего плана развертывания национальной противоракетной обороны к 2005-му или 2007 году в нарушение Договора по ПРО. Тогда Россия окажется перед очень трудным выбором. Если мы оставим американский вызов без ответа, то тем самым признаем, что блефовали, увязав СНВ-2 с ПРО. При этом Россия окажется связана обязательством уничтожить старые и не развертывать новые межконтинентальные баллистические ракеты с разделяющимися головными частями индивидуального наведения. Без МБР с РГЧ ИН нового поколения преодолеть американскую национальную ПРО окажется весьма сложно. В результате уже к концу нынешнего десятилетия механизм взаимного ядерного сдерживания будет серьезно подорван. Если же мы будем вынуждены ответить по принципу "острие против острия", то придется объявить о своем выходе не только из Договора СНВ-2, но и Договора СНВ-1, который содержит еще более жесткую увязку с неукоснительным выполнением Договора по ПРО. Таким образом, буквально в одно мгновение развалится весь режим контроля над стратегическими вооружениями (ПРО, СНВ-2 и СНВ-1). При первом сценарии мы продемонстрируем всему миру, что Москва не способна защитить свои интересы и согласна безропотно следовать диктату Вашингтона. Россия вынуждена будет признать свое второстепенное, зависимое положение в системе международных отношений. Возможно, за это России спишут часть долгов, но проведение независимой внешней и даже внутренней политики будет нереальным. При втором сценарии Российская Федерация ввяжется в острую и длительную конфронтацию с США, новую гонку вооружений, которую мы не в состоянии выиграть, но можем окончательно разрушить свою экономику. Такая конфронтация сделает невозможным какой-либо компромисс по вопросу о долгах. Возникнет ситуация 1918 года, когда, аннулировав свои долги, Россия превратится в осажденный лагерь, окруженный врагами. Естественно, что и рыночные реформы и политическая демократия в таких условиях вряд ли будут возможны. К сожалению, подход Клинтона к ПРО будет определяться внутриполитическими и техническими факторами в куда большей степени, чем голосованием в Думе. Ведь дата его решения приурочена к съезду республиканской партии в июле с.г. Если к этому времени станет ясно, что укрепились шансы вице-президента Гора на победу на президентских выборах, то демократическая администрация не будет бояться критики со стороны оппозиции. К тому же не исключено, что окажется неудачным третье испытание американской ракеты-перехватчика. При этом сценарии Клинтон, скорее всего, объявит, что по техническим причинам развертывание ПРО откладывается до следующей администрации. Тогда нам целесообразно ратифицировать Договор СНВ-2, что может в какой-то степени сыграть на руку вице-президенту Гору в предвыборной борьбе. Необходимо будет и интенсифицировать переговоры по CHВ-3 и ПРО, хотя они, очевидно, завершатся уже при следующем хозяине Белого дома. С новой администрацией США, видимо, придется искать решение и финансовых проблем. Естественно, что нам придется идти на серьезные уступки, но компромиссы должны быть обоюдными. Если же Клинтон в июле все-таки объявит о развертывании ПРО, то при нератифицированном Договоре СНВ-2 у нас будет куда более широкое поле для маневра в выборе тактики дипломатического и военного ответов. Перспективы Завершилась "ельцинская" эра в истории России и российско-американских отношений. Перед новым президентом, избранным 26 марта, стоит задача вывода страны на путь устойчивого развития, возрождения российской мощи, обеспечения интересов России на международной арене. В ближайшее время предстоит принять стратегические решения, которые на долгие годы определят сценарий нашего движения. Новый президент России явно стремится восстановить нормальные отношения с Западом. Об этом свидетельствуют возобновление диалога с НАТО, готовность к ратификации СНВ-2, стремление к договоренностям по финансово-экономическим вопросам. Но пока нет свидетельств того, что Запад (может быть, из-за выборов в США) готов положительно реагировать на первые шаги российского руководства так, как на это надеются в Москве. В результате возможно уже через несколько месяцев прогнозировать неожиданный кризис. В нынешних условиях весьма непросто избежать все большего охлаждения российско-американских отношений при крайне неблагоприятном для нас соотношении сил. Российская Федерация должна противодействовать попыткам Соединенных Штатов закрепить второстепенную роль нашей страны на мировой арене, игнорируя жизненно важные интересы России. В этих условиях необходимо не допустить дальнейшего обострения международной напряженности, сохранить основные механизмы, стабилизирующие российско-американские отношения. Однако преждевременно предрекать неизбежную конфронтацию России и США. Если США изберут курс на приспособление к реалиям многополярного мира, то в этой системе международных отношений Россия - важный партнер Соединенных Штатов. Это позволяет надеяться, что нам удастся не допустить разрастания расхождений и возврата к геополитической конфронтации, а в конечном счете обеспечить позитивное взаимодействие на основе национальных интересов обеих держав. Формирование действительно взаимовыгодного партнерства Российской Федерации и США будет непростой задачей - слишком различны сегодня возможности двух государств. Ситуация может измениться только в том случае, если Россия преодолеет системный кризис и восстановит свою экономическую, политическую и военную мощь, превратившись в один из центров силы на мировой арене. Это создаст потенциальную основу для более равноправных партнерских отношений между Соединенными Штатами и Россией. К сожалению, в ближайшие годы асимметрия между Россией и США прежде всего в экономической сфере будет сохраняться. В краткосрочной перспективе баланс сил в российско-американских отношениях вряд ли изменится в нашу пользу, что может быть использовано Соединенными Штатами для усиления нажима на Россию. В случае победы на выборах 2000 г. республиканской партии не исключено еще большее ужесточение политики Вашингтона. По мере выхода России из кризиса и обеспечения устойчивых темпов экономического развития в следующем десятилетии будут возникать предпосылки для выравнивания отношений с Соединенными Штатами, обеспечения равноправного взаимодействия двух государств, преодоления рецидивов холодной войны. Это создаст основу для формирования в более отдаленной перспективе (к 2015-2020 гг.) устойчивой модели взаимовыгодного сотрудничества России и США как в рамках двусторонних отношений, так и в подходе к решению ключевых вопросов мировой политики и экономики, обеспечению международной безопасности на глобальном и региональном уровнях. |