Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
19.Общественное развитие: человек в традиционном обществе.
В периодизации истории человечества традиционное общество занимает самый большой отрезок времени. В нем с определенностью различают три исторические эпохи: первобытность (охотничье-собирательская, пастушеская и земледельческая стадии развития), рабовладельческую античность и средневековый феодализм. Можно, впрочем, первобытно-традиционное общество называть архаическим.
Ключ к пониманию традиционного общества дает само его название - это традиция. Традиция представляет собой особый способ или механизм передачи исторического опыта, обеспечения преемственности и устойчивости в индивидуальном и социальном развитии людей. Доверие и подражательное (готовность повторять, воспроизводить) отношение к составляющим данный исторический опыт верованиям, взглядам, знаниям, а также практическим навыкам и умениям, основываются на самом факте их возникновения и существования в прошлом. Строго говоря, традиция имеет дело не просто с умениями и знаниями, а с их образцами - образцовыми умениями и знаниями. Как образец традиция отсекает и пресекает всякие новшества и улучшения, всякую креативную или продуктивную деятельность, однозначно оценивая все эти инициативы как вредное отклонение от того, чему по определению нужно только следовать.
Традиция является очень своеобразным способом принятия решений. Здесь не нужно мучительно выбирать, взвешивать все "за" и "против". Достаточно просто согласиться, принять, положительно отнестись к тому, что предлагает исторический опыт, что достигнуто и открыто в его границах. Традиция задает статусно-центрированный образ жизни. Это означает, что не личность определяет статус, а, наоборот, статус – личность, что функции или роли, выполняемые людьми, находятся в зависимости от предписанных, вещей – возраст, пол, принадлежность к той или иной (родовой, семейной, клановой, территориальной и т.д.) общине.
Отсутствие или резкое ограничение социальной мобильности - пожалуй, самая яркая форма традиционной закрытости общества. Человек в таком обществе не имеет возможности активно перемещаться в рамках сложившейся социальной структуры, подниматься по социальной лестнице, менять (повышать) свой социальный статус, расти в зависимости от личных успехов и достижений. Конкретные примеры - кастовая и сословная системы стратификации. Каста (как в традиционном индийском обществе, например) - это замкнутая группа людей, занимающая строго определенное место в обществе. Это место очерчивается многими факторами или признаками, главные из которых: традиционно наследуемая профессия, род занятий; эндогамия, т.е. обязанность заключать браки лишь внутри своей касты; ритуальная чистота (после контакта с «низшими» необходимо проходить целую процедуру очищения). Сословие представляет собой общественную группу с наследственными правами и обязанностями, закрепленными обычаями или/и законами.
Сословное деление общества, как, впрочем, и кастовое, освящалось и закреплялось религией: у каждого своя судьба, свой удел, свой угол на этой земле. Оставайся там, куда поместил тебя Бог, возвышение - проявление гордыни, одного из семи (по средневековой классификации) смертных грехов.
"Закрытым" в традиционном обществе было и мировоззрение. Цикличность и эсхатологичность - две основные формы такой закрытости. Нам трудно сейчас представить, но древний грек, например, жил с сознанием того, что все лучшее уже позади. В этом его убеждал миф о золотом веке. Миф о том, что когда-то, в самом начале мира люди жили в радости, равенстве и братстве, не знали ни изнурительной работы, ни болезней, ни горя-печали. За золотым веком, однако, с необходимостью следует серебряный, затем медный и железный. Это фактически скольжение по наклонной плоскости зла и порока. "Железный" конец есть подведение черты под этой циклически неизбежной деградацией. Он обычно представлялся в виде мирового пожара или потопа (иногда последовательно того и другого), после которого все начиналось сначала, время вступало в новый цикл.
Отношения и связи между людьми в традиционном обществе были насквозь пронизаны личной преданностью и зависимостью. Что вполне понятно. При том уровне технологического развития (во всех областях общественной жизни) только непосредственные контакты, личная причастность, индивидуальная вовлеченность могли обеспечить движение знаний, навыков, умений от учителя к ученику, от мастера к подмастерью. Движение это, отметим, имело форму передачи тайн, секретов, рецептов. Решалась тем самым и определенная социальная задача. Так, присяга, которой в средние века символически-ритуально скреплялись отношения между вассалами и сеньорами, по-своему уравнивала участвующие стороны, придавая их взаимосвязи оттенок простого покровительства отца сыну.
С переходом от варварства к цивилизации, традиционное общество стало единым целым с государством. Две эти мощные системы полностью подчинили себе жизненный мир человека, лишили его автономии и бытийной самостоятельности. Иначе говоря, в традиционном обществе отсутствует выделенная персональность, индивидуальная субъективность. Это не значит, что там нет заметных, ярких, выдающихся (среди других) индивидуумов. Они, несомненно, есть. Но их социальная роль ограничена их способностью выражать коллективные верования и представления.
Традиционное общество холистично. Оно выстроено или организовано как жесткое целое. И не просто как целое, а как явно превалирующее, доминирующее (по отношению к своим частям) целое. Человек в нем не просто часть - частичен. Он значим постольку и настолько, поскольку и насколько функционален, т.е. вносит свой вклад в целое, обслуживает его интересы, реализует его цели. Значимым субъектом действий выступает здесь не отдельный человек, индивид, а их совокупность - тот или иной коллектив. В одном отношении эта коллективная совокупность механическая: выбывший индивид легко восполняется другими или замещается другим, во всяком случае, без ощутимых потерь для целого. А в другом - органическая: несамостоятельные, частичные индивиды сливаются в единое целое, и только его существование считается по-настоящему значимым. Органической эту совокупность можно назвать еще и потому, что индивид в ней представляет собой хоть и частичное, но нечто, а вне ее он сущее ничто, или нечто бесхарактерное и безвольное.
Целое (общество, коллектив как целое) представляет собой социально-онтологическую, а не ценностно-нормативную реальность. Последней оно становится тогда, когда начинает пониматься и приниматься как общее благо. Наряду с другими ценностями оно обеспечивает единение человека с другими людьми, придает смысл его индивидуальному существованию, гарантирует некий психологический комфорт.
Таковы вкратце основные черты традиционного общества как социальной системы и жизненной среды человека. Они хорошо оттеняют особенности последующего - индустриального этапа в развитии человеческого общества.
20. Общественное развитие: человек в индустриальном
обществе.
Начало индустриальному обществу было положено промышленной революцией в Англии (конец ХVIII в.), затем перекинувшейся на Францию (начало ХIХ в.), далее - Германию (с 40-х гг. XIX в.) и другие страны. Это был переход от ручного труда к машинному производству, от мануфактуры к капиталистической фабрике. Символом промышленной революции стала паровая машина. Символична она и для индустриального общества в целом. Все та же механика, а не органика бытия, все тот же дым - едкий, плотный, серый, скрывающий от людей небо, пейзаж, природу. И все же символ здесь другой - поточная линия, сборочный конвейер. Это важно подчеркнуть, так как сущностной определенностью индустриального общества является массификация (массовость всего и вся).
Индустриальное общество - общество экономическое. Экономика - его базовая структура или система. По образу и подобию того, что и как происходит в этой системе, распределяются богатство, власть, престиж, устанавливаются приоритеты и цели во всех других сферах или областях общественной жизни. Все общество предстает здесь как единая индустриально-экономическая машина. Концентрация в индустриальном обществе - это прежде всего сосредоточение все большей части средств производства, рабочей силы и выпуска продукции на крупных и крупнейших предприятиях. Число работающих на таких предприятиях исчисляется тысячами и десятками тысяч.
Концентрация имеет место также в социальной сфере (формирование и поляризация двух основных классов: рабочих и предпринимателей-капиталистов), в политике (образование больших, массовых партий и движений), в науке (крупные исследовательские центры и институты). Сюда же можно добавить скученность людей в больших городах с их бессмысленной уличной толчеей, известными всем часами "пик", машинными "пробками", шумом и гамом.
В синхронизации как принципе индустриального общества отражается процесс согласования "часов" или времени: с одной стороны - машины, фабрики, с другой - человека, семьи. Согласование, однако, получается странным - за счет человека, в ущерб семье. Именно машины, их постоянное совершенствование, смена-замена навязывают человеку ритм жизни.
Возрастает однородность социальной структуры общества (за счет так называемых средних классов), из господства идеологии правящей элиты, нивелирующей индивидуальные ценности и ориентации, из прогрессирующего стирания локальных границ и различий. Средства массовой коммуникации – просто производство стандартов и внедрение их во вкусы, чувства и мысли людей.
Специализация в рамках индустриального общества оборачивается "частичным работником", "одномерным человеком", "человеком-функцией", "ученым невеждой". Все эти не очень симпатичные образы выражают в сущности одно - ограничение человека узким кругом деятельности, пожизненное закрепление индивида за отдельной операцией или одной какой-то функцией. Сборочный конвейер, где каждый, что называется, крутит свою гайку, можно считать воплощением и подтверждением такой функциональной специализации. Частичность и фрагментарность индустриального образа жизни отчуждает человека от целей и задач более широкого целого (предприятия, отрасли, общества в целом), порождает безразличие, апатию.
Свобода – кредо индустриализма. Ей поклоняются и присягают на верность, за нее борются, ее защищают, ради нее идут на ограничения и жертвы. Она, по общему убеждению, дает стимулы к развитию, индуцирует социальные изменения, лежит в основе личных инициатив, творческих прорывов, инновационных предприятий, дел, начинаний. Человек должен быть свободным, потому что он должен быть (стать) человеком. Несвобода оскорбляет личное достоинство человека, вызывает внутренний протест, воспринимается как моральная ущербность. "Объемом свободы", приходящимся на душу населения (одного человека), измеряют общественный прогресс.
21. Общественное развитие: человек и постиндустриальном
обществе.
Приблизительно в последней четверти ХХ в. человечество в лице индустриально развитых стран Запада и Востока начало переход к постиндустриальному обществу. Его расцвет прочат к середине XXI столетия. Надо сказать, что у этого общества много других названий: супериндустриальное, антропное, культуроцентристское, технотронное,информационное и т.д. Как и у других обществ, у постиндустриального общества есть свой символ - это компьютер, свое решающее средство, свой главный ресурс - информация, своя цель - всестороннее возвышение индивидуальности человека, свой закон или принцип жизни - демассификация.
Вопрос стоит уже об информатизации всего общества, всей его жизнедеятельности, включая повседневную жизнь людей. Для человека, у которого есть компьютер и выход в Интернет, открываются действительно безграничные возможности. Саморазвитие, с одной стороны, самодостаточно (цель в самом себе, не только подготовка к труду, социализация, но и средство самоутверждения личности), а с другой - оказывается ответом на радикальный динамизм, беспрецедентную мобильность нового общества. Пожалуй, самый эффективный путь саморазвития - это самообразование (конечно, в единстве с институциональным, государственным или частным, образованием).
Если для индустриального общества типичным является конфликт "бедные-богатые", то для постиндустриального - "хорошо образованные-плохо образованные". Образование и самообразование в информационном обществе - непрерывные, они не ассоциируются больше только с детством или юностью, но являются чем-то неотъемлемым и привычным для всех возрастных групп. Иначе говоря, теперь нам придется учиться всю жизнь; и очень важно при этом научиться учиться. Базово-ключевой ценностью индустриального общества является различие, которое можно назвать плюралистическим, а систему таких различий - плюрализмом. Плюрализм представляет и одновременно защищает уникальность каждой человеческой личности и социальной группы, своеобразие их возможностей, потребностей и интересов, надежд, верований и убеждений. Человек постиндустриального общества принимает различия, ценность другого как средство расширения и содержательного обогащения собственного опыта. Те же различия, которые он не готов впустить в свой жизненный мир, он держит на уважительном расстоянии с помощью толерантности. Толерантность - прекрасный медиатор своих и чужих ценностей. Она оказывается эффективным средством их цивилизованного сосуществования.
Различия в условиях постиндустриального общества с успехом конституируются не только вне, но и внутри отдельного человека. Человека по сути можно приравнять к его идентичности. Человек имеет право, т.е. вправе, выбирать и свободно менять свою идентичность. Он не предопределен к какой-то одной из них ни своим рождением, ни своим гражданством, ни своей цивилизационной "захваченностью", ни любой другой социально фиксируемой позицией.
Права человека занимают особое место в постиндустриальном обществе как мире плюрализма. Из всех его базовых ценностей они, пожалуй, самые универсальные. Права человека не знают сегодня ни географических границ, ни национальных суверенитетов, ни расово-этнических размежеваний, ни социально-классовых дифференциаций. У них есть все шансы стать первыми ценностями рождающегося на наших глазах глобального мира. Они теперь стали делом общим, предметом постоянной заботы всего мирового сообщества. Под давлением мирового общественного мнения, а если нужно, то и вполне материальных санкций со стороны государств-членов ООН с правами человека сегодня вынуждены считаться даже те органы и силы, которые с ними не очень-то и дружны. Все это говорит о том, что права человека (по меньшей мере их ядро: право на жизнь, на свободу, на собственность) набирают уже статус общечеловеческих ценностей. Через них человек осознает себя не только гражданином своей страны, но и гражданином мира.