Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Монография «Психология личности и ее бытия. Теория, исследования, практика». Краснодар, 2005
Бытийный подход к рассмотрению личности
и личностный подход к рассмотрению бытия
Рябикина З.И.
Центральный вопрос нашей жизни, сформулированный гениальным автором «Быть или не быть?», привел героя к решению «быть», т.е. вмешаться в течение событий, выстроенных другими, переломить течение бытия, организованного по злому умыслу.
Быть, т.е. реализовать себя в предметном мире – «купить диван и выбросить кровать», переставить действующие фигуры на сцене жизни, может быть кого-то вообще убрать, написать историю своей жизни в том виде, в котором она будет пользоваться наибольшим успехом у продюсеров и пережить, как ее, так и продюсеров и т.д. Продолжая это перечисление можно включить в него много как великого, так и банального.
Когда-то Я.Л.Коломинский, напутствуя коллегу, защитившего докторскую диссертацию, сказал «Доктором наук не легко стать, но еще труднее им быть», т.е. продолжить себя в книгах, в сознании других исследователей, в практическом претворении идей. Быть, т.е. продолжить себя. К сказанному можно добавить, что также трудно быть кандидатом наук, хорошей матерью или отцом, градостроителем и т.д. Всегда трудно продолжить себя, выйти за рамки внутреннего мира, объективировать свое идеальное.
В известной песне А.Б. Пугачевой звучат слова: «Будь. Сделай хоть что-нибудь…».
Три автора, чьи высказывания здесь приведены, – классик мировой литературы, именитый отечественный психолог и не менее именитая отечественная шоу-звезда - говорят на разных языках, по различающимся поводам, разным аудиториям, но говорят об одном и том же. Если человек принимает решение быть, значит, он принимает решение что-то изменить в объективной реальности в соответствии со свойственными ему как личности побуждениями.
Категория «бытие» - философская, но необходимость ее включения в новом качестве в категориальный аппарат психологической науки на современном этапе ее развития неоднократно обосновывалась нами и многими другими авторами (Знаков, 2000; Рябикина, 2003, 2005; Селиванов, 2005 и др.). Например, В.И.Слободчиков утверждает, что «…исходным основанием для психологии человека является… учение… о ценности и смысле самого бытия человека» (Слободчиков, 2002, с. 20) и с этим нельзя не согласиться.
Опыт привлечения категории «бытие» в различающейся трактовке различными психологическими школами подтверждает значимость обозначаемой ею феноменологии для построения научной психологической картины мира. Прежде всего, этот опыт связан со становлением и развитием экзистенциальной психологии, в которой бытие рассматривается как объект для осознания субъекта, и в этом качестве определяет его сущность. Основная тема гуманистической психологии - тема человека, способного создавать бытие, аутентичное его природе. «Психология бытия» - одна из наиболее значительных работ А.Маслоу (Маслоу, 1997).
В отечественной психологии тема бытия представлена размышлениями С.Л.Рубинштейна (Рубинштейн, 2003). В его теоретических построениях категория «бытие» была отправной. Но следует подчеркнуть, что концепция С.Л.Рубинштейна является философско-антропологической. По его собственному заявлению, это не психологическая концепция. Как аттестуют ее авторы предисловия к книге «Бытие и сознание. Человек и мир», это «новая парадигма философии», «философское завещание» (Абульханова, Славская, 2003, с.6).
Поэтому не случайно, развертывая анализ понятия «личность», С.Л.Рубинштейн оговаривает, что ему ближе более общее понятие «человек» (Абульханова, Славская, 2003, с.15). И категория «бытие» в его концепции представлена именно в соотношении с категорией «человек».
В фокусе нашего внимания - психологические аспекты проблем бытия личности. В отличие от онтологического подхода к предмету исследования, реализованного Рубинштейном, мы подходим к анализу бытия в диаде «личность – бытие», подразумевая, что речь идет об определенном качественном состоянии (характеристике, свойстве) человека, обозначаемом как «личность» и в отношении к этому качеству человека мы рассматриваем «бытие». В этом смысле в диаде соотносимых категорий «личность - бытие» категория «бытие» – вторична и определяется в зависимости от того, как определяется личность. В связи с чем, можно говорить о персонологической трактовке бытия. Выше приведенные отсылки к авторам, чьи концепции предполагали включение в категориальный аппарат анализа личности категорию «бытие» (экзистенциальный подход, гуманистическая концепция личности А.Маслоу и др.) показывают, что само понимание личности у разных авторов различно и взгляд на содержательную интерпретацию бытия также различается.
К проблеме неоднозначности трактовок понятия «личность» в психологии обращались многие психологи (Мадди, 2002; Хьелл Л., Зиглер Д., 1999 и др.). Анализ затрудняет множество концептуальных схем или теорий личности, в контексте которых это понятие оформляется. Отношения между ними зачастую характеризуются конфликтностью, противостоянием, взаимоотрицанием. Многие концепции своим появлением иллюстрируют известный философский закон «отрицание отрицания». Их появление питали скепсис по отношению к достижениям предшественников и энергия разрушения. Внутренняя непримиримость придала многим теоретическим текстам, посвященным проблеме личности, несвойственную обычно научному изложению страстность.
Если обратиться к наиболее известным именам в области персонологии, мы увидим сколь неоднозначно содержание понятия «личность», и тот контекст, в котором оно употребляется именитыми авторами. К.Роджерс описывал личность как организованную, субъективно воспринимаемую сущность (Self), которая является ядром эмоционального опыта человека. Г.Олпорт определял личность как внутреннее «нечто», определяющее сущность взаимодействия человека с окружающим миром. Для Э.Эриксона личность является функцией результата пережитых ею жизненных кризисов. Дж.Келли рассматривал личность как уникальный путь индивидуума в «извлечении смысла из жизненного опыта». А. Бандура определял личность как модель, в которой человек, поведение и ситуация непрерывно влияют друг на друга. Отечественные психологи акцентировали внимание, прежде всего, на общественно-исторической, деятельностной природе личности. Это перечислительное повествование можно было бы продолжать еще долго, поскольку проблема личности в психологии, не смотря на ее значимость, была и остается одной из самых дискуссионных.
В персонологических концепциях главной категорией является категория «личность» и содержание остальных понятий определяется тем, как трактуется личность. Например, общее и обязательное при рассмотрении проблем человека и личности понятие среда предстает в различных ракурсах в зависимости от того, в какой теоретической схеме (следуя какой психологической школе) рассматривается человек. Если при бихевиористской трактовке личности среда - это череда стимулов, то в психоанализе это – потенциальные объекты либидозных фиксаций, а в гештальт-психологии среда описывается в терминах «предмет», «фон» и т.д.
Тема времени и представление о времени жизни личности также различается в различных персонологических концепциях. В бихевиоризме время жизни складывается как множественная суммация различающихся по длительности, взаимонакладывающихся отрезков. Отрезок времени отражает продолжительность формирования, функционирования и постепенного стирания поведенческого паттерна, на определенном этапе жизни личности входящего в репертуар ее поведенческих реакций. В психоанализе время жизни человека складывается из отрезков – психосексуальных стадий. В гуманистической психологии время жизни – это непрерывающаяся линия, поскольку личность трактуется как целостное образование, предполагающее единство настоящего, прошлого и будущего. Это является условием, определяющим способность личности к ощущению самотождественности (идентичности). В трансперсональной психологии время жизни продолжается за границы бытия живого тела.
Персонологическая трактовка бытия или личностный подход к рассмотрению бытия предполагает уточнение содержательного наполнения этой категории и одновременно введение категории «бытие» в концепцию личности предполагает уточнение позиций во взглядах на личность. Следует подчеркнуть, что бытийный подход к рассмотрению личности развивается не на отрицании выше перечисленных направлений, а на их конструктивной интеграции (Рябикина, 1995, 2003, 2005). Наша задача - увидеть происходящее в современной науке как естественное продолжение всего, что уже состоялось. «Новое вырастает из отрицания» - это не наш лозунг.
Основные умозаключения, сформулированные С.Л.Рубинштейном в концепции бытия относятся к более общему, нежели «личность», философскому пониманию категории «человек», но являются отправными и в анализе отношения «личность – бытие». Главные утверждения, выражающие взгляды С.Л.Рубинштейна представлены следующим образом. Во-первых, бытие с появлением человека выступает в новом качестве – как преобразованное сознанием и деятельностью человека. Во-вторых, оно теперь включает в себя (а) предметы, наделенные социальным значением и (б) субъектов, вступающих в определенные отношения. Таким образом, «неправомерно сведение бытия только к объективной реальности» (Рубинштейн, 2003, с.350), как предшествующей и независимо существующей от личности и ее сознания.
В.В.Селиванов, продолжая эту линию рассуждений, в своей статье останавливается на двух основных значениях категории бытия, сложившихся в философии (Селиванов, 2005).
В первом случае бытие предстает как материальный мир, объективная данность, существующая независимо от сознания, противопоставленная сознанию и психическому как идеальному.
Во втором случае это понятие привлекается для обозначения существующего, того, что противоположно понятиям «ничто», «небытие». Психическое - объективно существующая субъективная реальность. Пока человек жив и «существует как субъект, наделенный сознанием, он «бытийствует», он есть бытие» (Селиванов, 2005, с.148). Таким образом, психическое (как идеальное) и его субъект есть бытие, а также следствия внутренней жизни, объективированные субъектом в материальном мире, есть бытие.
Эти посылки реализованы в бытийном подходе к рассмотрению личности, но поскольку речь идет о диаде взаимообусловленных в своем содержании категорий «личность – бытие» они одновременно определяют особенности личностного подхода к бытию.
Основные положения концепции личности, которые представлены в ранее опубликованных текстах (Рябикина, 1995, 1999, 2003) раскрывают наш взгляд на бытийный подход в рассмотрении личности. Повторим некоторые из главных тезисов, чтобы затем продолжить и развить далее идеологию бытийного подхода.
Рассуждая о содержательном наполнении понятия «личность», прежде всего, задаемся вопросом: «Какие из феноменов мы вправе отнести к этому понятию?». Выше приведенный беглый обзор персонологических направлений и взглядов на личностную феноменологию выглядит неоднородно, но позволяет прибегнуть к простой дифференциации. Все, что нам ведомо, делится на «объективную реальность» и «субъективную реальность». Первая представляет собой все, что существует помимо нашего сознания, вне нашего внутреннего мира и той сущности, которую мы называем психической реальностью. Субъективная реальность включает содержание индивидуальной психики и представлена только своему субъекту. Объективная реальность предшествует индивидуальной психике, т.е. существует по свойственным ей законам до того, как начинает оформляться «внутренний мир» конкретного появившегося на свет и начинающего свой жизненный путь индивида. Она и определяет содержание внутреннего мира, т.е. субъективную реальность. Объективная реальность и есть то, что безупречно попадает под обозначение «бытие, которое определяет сознание».
При этом объективная реальность может быть классифицирована по различным основаниям. Например, в ней могут быть выделены физический мир и биологический мир или мир вещей и мир людей, а может быть осуществлено деление на пространства разных культур и т.д.
Выделим в объективной реальности те пространства, которые традиционно рассматриваются в психологии как существенные для становления индивидуальной психики и личности, а именно:
– организм или пространство организмических явлений (а);
– пространство предметов и событий среды (б);
– пространство поведенческих паттернов (сложившихся в культуре способов оперирования с предметами) (в).
Выделение в данном случае именно этих пространств не случайно. Оно прослеживается и подтверждается самим ходом исторического развития психологии, сущность которого всегда была связана с поиском предмета исследования, а в качестве такового для различных психологических школ выступали разные области реальности (Рябикина, 1995, 2005).
Все три объективно существующих пространства: (а) организм как целостность процессов и состояний; (б) внешний «вещный» мир, претворенный в человеческом обществе в систему значений, образующих мир культуры; (в) пространство поведенческих паттернов (субъектом которых является сообщество) - могут существовать помимо конкретной личности и в этом смысле они личности предшествуют. Индивидуальная психика есть «место» их соотнесения и согласования. Мы испытываем удовлетворение, полноту жизни, когда происходит соединение нашего побуждения с внешним объектом (опредмечивание) и способом его присвоения. Согласование системы потребностей индивида с системой «означенных» культурой событий среды (среди которых потенциальные предметы его потребностей) и системой интериоризированных индивидом способов деятельности, ориентированных на присвоение отвечающих его потребностям предметов, - вот задача, решаемая в онтогенезе по мере формирования психической организации и личности как вершинного интегратора этой организации.
Но можно ли считать, что названые три пространства реальности, внешние по отношению к внутреннему миру личности, являются объективными основаниями, создающими ее субстанциональность.
Шпрангер полагал, что понятие «субстанциональность» в психологии «есть не что иное, как предпосылка к тому, чтобы вообще научно понять образ действий духовного субъекта, субъекта, идентичного во времени» и считал неправомерным понимать Я «как текущие процессы, как акты» (Шпрангер, 1980, с.287). Хотя, именно такая позиция воспринималась им как очевидная, если субстанциональность интерпретируется только в качестве «материальной субстанции». Субстанциональность индивидуального духовного субъекта (личности) мыслилась им, как связанная со своеобразием такого субъекта, не могущего оставаться неизменным, развивающегося, но в процессе развития «его «сущность» закономерно сохраняется через известные изменения состояний, необходимо следующих одно из другого». То есть «... сверх временно протекающих отдельных переживаний и актов, предполагаем в отдельном субъекте диспозиции переживания и диспозиции действия». Это – «осадок закономерного от всего накопленного опыта» и он схватывает «идентичное в меняющемся во времени» (Шпрангер, 1980, с.287).
Проблема субстанциональности психологического, т.е. устойчивости, цельности, сохранности во времени противопоставляется атомизму череды конечных актов реагирования на стимулы. Связанная с интерпретациями «личностности» она может быть рассмотрена как аналогичная проблеме субстанциональности жизни организма. Очевидность последней - не отрицается. И, при этом, сама сохранность этой субстанции возможна лишь при непрекращающихся изменениях. Процессуальность - неотъемлемая сторона жизни. Прекращение процессов означает смерть и переход субстанции в новое качество. Но процессы в живой субстанции не порционны. Они организованы в некое поддерживаемое, уравновешиваемое единство. Нарушение равновесия ведет к разрушению единства, к деструкции субстанции. Таким же образом можно рассматривать и происходящее с личностью, как интегратором психического. Личность организуется как согласованное единение психических процессов, принадлежащих единой живой субстанции - индивиду. Личность, трактуемая в контексте психологического феноменологизма, - это процессуально претворяющая свое бытие в психических явлениях субстанция.
Г.В.Биренбаум и Б.В.Зейгарник (см. Братусь, 1988) предложили дифференцировать пространство психических явлений на смысловое и действенное поле. Если первое определяется именно как смысловой слой сознания, то второе - как бытийный слой психики, проявляющийся в побуждениях, образах, значениях, программах действий и пр.
Соглашаясь с тем, что смысловое поле составляет «особую психологическую субстанцию личности», следует более дифференцированно представить бытийный слой психики. В этом слое представлены те три пространства явлений, которые имеют непосредственное продолжение в объективно фиксируемых событиях человеческого бытия, т.е. одновременно выступают как психологические и внепсихологические (в отличие от пространства смыслов, являющегося только психологическим). Это - пространства организмических состояний индивида (мера и качественные характеристики его пристрастности), реалий среды и деятельности. В психологическом пространстве они воссоздаются как некоторые взаимосвязанные, взаимоперетекающие подпространства: «мотивационно-потребностная сфера», «образ мира», «планы и структуры поведения». Конечно, они захватывают и смысловое или собственноличностное поле сознания. В личностном смысле (в отдельной смысловой единице личности) три названые стороны бытия репрезентированы как его компоненты: аффективный, когнитивный, конативный.
После самого общего представления нашего взгляда на структуру личности в контексте бытийного подхода, когда бытие не только выступает внешней причиной, обусловливающей ее становление и функционирование, но пространства бытия личности непосредственно включаются в ее организацию, несколько тезисов, связывающих структуру с динамикой.
Первоначально необходимость согласования между тремя пространствами объективных явлений служит причиной возникновения личности как органа, обеспечивающего эту согласованность и, как следствие, выработку человеком адаптивных форм поведения, соответствующих, с одной стороны, потребностям, а с другой - характеристикам внешнего объекта, посредством которого эта потребность может быть удовлетворена. Но личность не просто ориентирована на овладение предваряющими ее пространствами явлений посредством все более полного и точного их отражения в себе, посредством аккомодации (настраивания, уподобления) психического органа. Далее ее развитие сопряжено с появлением и возрастанием способности к порождению новых образований в пространстве психики.
Таким образом, позднее личность из следствия согласований становится причиной согласований, овладевая подчиненными ей субъективным и объективными пространствами, которые еще позднее она начинает выстраивать как субъект, самоактуализируясь в этом созидании нового, воспроизводя структурные характеристики своего сложившегося смыслового пространства и его содержание в объективных пространствах своей организмичности, своей деятельности, своей жизненной среды.
Личность предстает как структура (психический орган), создающая новое измерение в пространстве психической реальности, как высший интегратор, «обращающий» направление основных детерминирующих развитие психологической организации человека влияний, исходящих из внешнего (по отношению к психике), объективного мира.
Разработанное в отечественной психологии понятие о функциональных органах создает возможность говорить об опережении в генезе диады «мозг-психика» определенных психических новообразований. Мозг, как материальный орган, поливариативен в своих возможностях и функциональные органы высшей нервной деятельности, то есть тонкая специализация во взаимодействии его отдельных клеток, создается, именно, возникающими психическими функциями, которые, повторяясь, создают, формируют этот орган.
Следовательно, мозг, как часть телесности с потенциальной возможностью продуцировать психические явления, предваряет и обусловливает возникновение психики, ее становление; но мозг, как функциональный орган, функционально организованный аппарат - является результатом, следствием психических явлений. В этом относительность, объяснение неполноты утверждения «психика - есть свойство мозга». На определенных ступенях развития психической организации эту формулу следует учитывать в «обращенном» виде. Обратные влияния в этой диаде «мозг – психика» нарастают в ходе субъектогенеза. Достижения субъектной психофозики (Скотникова, 2002), множественные исследования влияний человека как субъекта на состояния и процессы своего организма доказывают это (Травайо, 2000). В работах Б.Г.Ананьева и его учеников реализованы попытки рассмотрения организмических изменений как стороны личностной бытийности на всем протяжении онтогенеза.
Утверждение, что психика - есть отражение, указывает на однонаправленную зависимость, и также давно не восприниматься столь однозначно. Уже в текстах советского периода С.Л.Рубинштейн предлагал определять психику не только как отражение реальности, утверждая при этом свойственную ей способность противодействовать оказываемым на нее воздействиям, а также способность вступать с ними в активное взаимодействие (Рубинштейн С.Л., 2003). Рассматривая вклад С.Л.Рубинштейна в развитие отечественной психологической мысли авторы предисловия к переизданию его трудов написали следующее: «Философско-антропологическая онтологическая концепция познания Рубинштейна, преобразуя, «снимает» официальную марксистскую теорию «отражения» (Абульханова, Славская, 2003, с.23).
С.Д.Смирнов по этому поводу писал, что «построение образа внешней реальности есть, прежде всего, и главным образом актуализация той или иной части уже имеющегося образа мира и лишь, во-вторых, это есть процесс уточнения, исправления, обогащения или даже радикальной перестройки актуализированной части картины мира...» (Смирнов, 254, с.25).
По мере формирования личности, нарастания организованности, усложнения психической реальности, она все в большей степени предопределяет как результаты конкретного акта отражения, так и саму отражаемую, внешнюю по отношению к психике, реальность. Объективная реальность среды, обусловливающей жизнь человека, - есть прямое следствие и воплощение его психической активности. Культура, организующая и преобразующая среду реальных явлений и событий, в которых живет человек, и которые им отражаются, сама есть «окаменелости», реализованных им в прошлом психических функций. Человек живет в мире созданных им вещей и смыслов.
Обусловленность психической организации человека деятельностью рассматривалась в отечественной психологии как главный фактор ее детерминации. Ю.Б.Гиппенрейтер в связи с этим писала: «Деятельность принимается как исходная реальность, с которой имеет дело психология, а психика рассматривается как ее производная» (Гиппенрейтер, 1988, с.127). Но далее появилось много авторов, чей экскурс в область различной психологической феноменологии создавал основания для следующих умозаключений: «его (деятельностного подхода - З.Р.) претензия на объяснение всей реальности психического оказалась чрезмерной» (Зинченко, 1991 с.136).
Итак, высшие уровни интеграции психической реальности, обеспечивающие возникновение личности, достигаемая в процессе личностного роста целостность психического органа, возрастающая субъектность личности, проявляются в ряде следствий.
Во-первых, в том, что возникший психический орган (личность) в значительной степени подчиняет себе функциональную организацию нервной деятельности, что проявляется в формировании новых функциональных органов мозга в соответствии с решаемыми психологическими задачами. А поскольку, как отмечал Б.Г.Ананьев, головной мозг человека постепенно подчиняет своему контролю изменяющиеся в процессе роста и созревания функции организма (Ананьев, 1969), речь идет и о подчинении состояний организма состояниям личности.
Во-вторых, этот орган (личность) детерминирует процесс отражения, вкладывая в содержание отражаемого то, что выступает следствием отнесенности этого содержания к системе личностных явлений психики и что «объективно» другим наблюдателем может не фиксироваться.
В-третьих, этот орган (личность) обеспечивает целенаправленное освоение и выработку таких способов взаимосвязи со средой или форм деятельности, которые распредмечивают действительность в соответствии с целями, запросами, потребностями личности.
Таким образом, личность как высший интегратор психической реальности «обращает» направление детерминирующих влияний (от внешнего к внутреннему, от объективного к субъективному, от материального к идеальному). В концепции В.А.Петровского в качестве предпосылки активной неадаптивност предполагается освобождение субъекта от (а) актуального средового влияния и от (б) собственных организмических состояний и сиюминутных потребностей (Петровский, 1977).
Итак, три пространства системно организующихся объективных материальных явлений (пространство организмических характеристик, включающее нейродинамические явления, пространство событий среды, пространство деятельности) предшествуют личности и предопределяют ее генез на начальных стадиях, но далее их отношение изменяется.
В обобщающей работе А.Г.Асмолова «Психология личности» находим следующее утверждение «На определенном этапе развития личности взаимоотношение между личностью и порождающим ее основанием изменяется. … Иначе говоря, в ходе жизни обозначается переход от режима употребления, усвоения культуры к режиму овладения…» (Асмолов, 1990, с.161-162). Раскрывая суть рассматриваемого процесса А.В.Брушлинский писал, что «человек становится субъектом в процессе овладения средой как объектом…» (Брушлинский, 2003а). В работах К.А. Абульхановой-Славской, Л.И. Анциферовой, А.К. Осницкого и др. созданы основания для обоснованного представления о субъектности как целостной характеристике активности личности, направленной на овладение собой и миром, на преобразование себя и мира с целью достижения и сохранения идентичности.
В целом анализ работ по проблемам отношений «личность – среда (объективная реальность)» позволяет представить процесс становления и развития личности как процесс изменения содержания данных отношений и определить, что рост субъектности реализуется в стремлении личности «экстериоризировать» себя в среду, привнося в нее свое, преобразуя ее в соответствии с собственными смыслами. Этот процесс в настоящее время в психологии не имеет точного категориального обозначения и, как правило, рассматривается как активная сторона процесса адаптации. Мы предлагаем использовать для его обозначения понятие «овладение». «Корни» данного понятия содержатся в работах Л.С. Выготского. Он характеризовал «овладение» как процесс сознательной, целенаправленной, избирательной активности личности, которая направлена на изменение (с целью совершенствования, «окультуривания») окружающей среды («природы») и себя (поведения, высших психических функций). В процессе овладения новыми пространствами, личность расширяет собственные границы, персонализируясь в этих пространствах. Рассмотрим пример направленности личности на овладение. В качестве причин, объясняющих привлекательность спортивной карьеры ее субъекты в интервью часто обозначают следующие: (1) много поездок (овладение пространством), (2) индивидуализированный график достижений с опережением традиционного временного ряда (овладение временем), (3) спортивные достижения располагают субъекта в иерахии статусов «над», т.е. позитивное внимание окружающих центрировано на нем (овладение пространством межличностных отношений); (4) поддержка тела в хорошей физической форме (овладение телесностью); (5) формирование сильного, волевого характера (овладение собой) и т.д.
Вследствие овладения, человек привносит «свое», личностное, во внешнюю среду (в знания, общественные представления, образы кумиров, профессиональное пространство и т.д.). Таким образом, овладевает ею, и, одновременно, меняет пространство для «другого». С.Л.Рубинштейн по этому поводу писал, что в следствие «объективации опредмеченное бытие человека поступает в оборот жизни и осваивается другими людьми в духовном, в экономическом плане» (Рубинштейн, 2003, с.376).
Характеризуя личность как субъекта, Л.И.Анциферова отмечает: «Человек должен утверждать, защищать, реализовывать в поступках, в межличностных отношениях, в делах свою духовность… Эти функции, включающие реальное преобразование мира (выделено нами – З.Р.) … и выполняет субъект» (Анциферова, 2000, с.41-42). К.А.Абульханова-Славская также в качестве важнейших проявлений субъекта называет те изменения, которые он вносит в действительность (см. Богданович, 2005, с.76).
Субъектность – онтологическое качество и, отсылаясь к высказываниям А.В.Брушлинского, Н.В.Богданович подчеркивает, что «на каждом этапе развития человек находится на определенном уровне преобразовательной активности» (Богданович, 2005, с. 61). «По мере взросления человека в его жизни все большее место занимают саморазвитие, самовоспитание, самоформирование» (Брушлинский, 2003б, с.9). Усиливается избирательность личности в ее отношениях с внешним миром, выделяется определенный круг внешних воздействий, т. е самим человеком формируется специфическая среда его жизни.
В.А.Ганзен, характеризуя личность, использует такие словесные конструкции, как «выстраивание» собственного бытия» и «субъектная включенность в жизненную ситуацию», тем самым, подчеркивая отличающую человека способность «выстраивать» собственное бытие, то есть быть его субъектом (Ганзен, 1984).
Итак, личность как высший интегратор психической реальности «обращает» направление детерминирующих влияний от объективного к субъективному. Не только освобождаясь от актуальной средовой детерминации и детерминации организмическими состояниями, но, овладев объективными пространствами бытия, личность как субъект создает и трансформирует среду своей жизни.
В нашем рассмотрении структурно личность предстает как полисистемное образование, включающее помимо пространства собственно психических субъективных явлений (структура личностных смыслов и бытийный слой психики) объективные пространства личностной бытийности (организм, события среды, деятельность). Как они возникают? Пространства объективной реальности, предваряющие личность, по мере ее (личности) формирования реорганизуются ею в соответствие со структурой складывающихся личностных смыслов, преобразуясь в пространства ее бытия.
В структуре личности системно организованное пространство смыслов занимает позицию НАД феноменами бытийного слоя психики и объективными пространствами ее бытийности. Развитие личности и обретение человеком личностной зрелости сопряжены с появлением и возрастанием способности к порождению новых образований внутри пространства смыслов и самоактуализацией, трактуемой нами как экспансия Я (структура личностных смыслов) на внешние пространства. В следствие чего объективные пространства (бытие до личности) становятся бытийными пространствами личности, её продолжением и частью. Это подчеркнул в своих записках и А.Н.Леонтьев: «…Личность (…), ее коперниканское понимание: Я нахожу свое "Я" не в себе самом (его во мне видят другие), а во вне меня существующем – в собеседнике, в любимом, в природе…»
Что движет человеком, личностью, что побуждает ее к усилиям, обеспечивающим представленную здесь в описании динамику?
На основе соотносительного анализа многих сложившихся в психологии концепций личности нами предлагается ее рассмотрение как реализующей в своем поведении три сопряженные базовые потребности:
(а) потребность в самоактуализации, в экспансии, реализации расширительных потенций Self, что проявляется через тенденцию к овладению внешними пространствами (гетеростатическая модель потребностной сферы),
(б) потребность во внутренней согласованности и сохранении целостности психического (гомеостатическая модель потребностной сферы),
(в) потребность быть подтвержденной внешним, тем, через что объективировано ее субъективно-внутреннее (потребность в обретении и поддержании целостности внешнего и внутреннего, объективного и субъективного пространств личности).
Эти три потребности – стороны единой глобальной интенции, с которой человек (как и все живое) появляется на свет, – БЫТЬ, т.е. поддерживать и расширять свое бытие.
Пункты (б) и (в) могут быть объединены. Потребность в согласованности, о которой говорится в пункте (б) реализуется через ее достижение во всех пространствах личностной феноменологии: - в субъективных, - в объективных (т.е. в пространствах личностного бытия), - между субъективными и объективными пространствами. Получение подтверждения (феномен «подтвержденной личности») есть индикатор достигнутой согласованности между определенным образом организованной структурой внутреннего мира и структурой объективного бытийного пространства личности.
Развитие личности есть расширение ее бытийности. Экспансия структуры личностных смыслов на внешние пространства осуществляется через овладение (расширение сферы МОЕ). Признаками овладения является структурирование личностью различных пространств среды (время, предметно-пространственная среда, пространство межличностных отношений и т.д.) в соответствии со структурными и содержательными особенностями сложившегося пространства личностных смыслов.
В качестве примера овладения бытийным пространством, экспансии личности рассмотрим проблему организации времени. Согласование времени (синхронизация) процессов бытийных пространств человека (организмичности, деятельности и событийности предметного мира) как индивида, субъекта деятельности и субъекта познания, о гетерохронии которых писал Б.Г.Ананьев, является столь же значимым критерием чувства идентичности, как и чувство единства прошлого, настоящего и будущего личности (о чем писал Э.Эриксон). Наша деятельность не может протекать быстрее, чем это может быть обеспечено условиями динамики процессов нашего организма, но при этом, чтобы деятельность состоялась, ее развертывание во времени должно соответствовать временным характеристикам процессов предметного мира. Таким образом, мы живем (действуем) в тех процессах внешнего мира, динамика которых может быть согласована с возможностями нашего организма и сложившимися моделями нашего поведения. Человек и человечество постоянно расширяют эти возможности, совершенствуя инструменты своей деятельности и способы своего взаимодействия с миром.
Время организуется личностью в виде распорядка осуществляемых ею дел в соответствие со значимостью (иерархия личностных смыслов), в соответствие с биологическими (организмическими) ритмами, в соответствие с временными параметрами освоенных навыков, умений и др. компонентов деятельности, в соответствие с усвоенными социальными нормами. Другой человек является для нас внешним миром, и с ним мы также должны синхронизировать свою процессуальность. Учитывая сложившуюся у него иерархию личностных смыслов, его биологические (организмические) ритмы, временные параметры освоенных им навыков, умений и др. компонентов деятельности, а также усвоенные им и выполняющие регулятивную функцию социальные нормы. Это - один из существенных аспектов со-бытия.
В предпринимаемых человеком действиях по расширению своего бытия в пространстве межличностных отношений он не редко сталкивается с интолерантностью партнера, а также с попытками манипулирования им посредством навязываемого структурирования времени (это можно назвать темпоральным давлением). Негативными следствиями такой агрессии могут быть:
- деперсонализация (машинообразность) в условиях искусственно созданного дефицита времени;
- навязанная аритмия, разрушающая сложившуюся синхронность внутриличностных процессов;
- разрыв личностного времени через прерывание личностно значимых действий;
- остановка личностного времени посредством вовлечения в вынужденное ожидание;
- жизнь в «безвременье» (отсутствие социальных идеалов, образцов, стандартов, что препятствует идентификации, т.е. обретению личностью единства «прошлого-настоящего-будущего»).
В качестве примера актуализации у личности потребности быть подтвержденной и возможных проблем с ее реализацией рассмотрим формирование имиджа. Как было отмечено выше, получение подтверждения (феномен «подтвержденной личности») является индикатором достигнутой согласованности между определенным образом организованной структурой внутреннего мира и структурой объективного бытийного пространства личности. Создавая имидж, мы помещаем себя в систему значимых для нас отношений (объективное бытийное пространство), и именно в этой системе отношений нам важно получить подтверждение нашего представления о себе.
В диссертационном исследовании выполненном Е.М.Забазновой под нашим руководством было показано, что более половины привлеченных к опросу случайных респондентов (55 %) переживают дискомфорт, возникающий в следствие чрезмерной зависимости личности от сложившегося имиджа, который она собственными усилиями сформировала у общающихся с нею партнеров. Это препятствует аутентичному поведению, реализации себя и создает эффекты деперсонализации и отчуждения (Забазнова, 2001). Отсутствует согласованность между Образом-Я, самоощущением и внешними проявлениями в предъявлении себя другим. Такой имидж Е.М.Забазнова назвала неконгруэнтным.
Неконгруэнтный имидж порождает эффект двойного искажающего влияния на личность:
(а) внешне воплощаемая через мимику, жесты, позы и другие выразительные средства игра инициирует внутренние трансформации психического состояния, переживания и пр. (придайте лицу грустное выражение и вы действительно почувствуете налет грусти), таким образом, играя чуждую роль, мы создаем зону психологического опыта, диссонирующего с тем, что свойственно нам как целостной личности;
(б) люди реагируют на наше сыгранное поведение, ожидая продолжения, и своим дальнейшим поведением, обращенным к нам, инициируют нас на продолжение проявленной манеры, таким образом, мы оказываемся в плену сыгранной нами роли.
У индивида с неконгруэнтным имиджем нарушается целостность Я-концепции, происходит отвержение или сегментированное принятие себя, возникает и постоянно усиливается страх быть отвергнутым другими, что в итоге приводит к внешне противоречивому поведению, а также к поведению, которое не обеспечивает возможность канализировать внутренние энергии, насытить интенции. Нарастает разрыв между ядерными образованиями личности (потребности, организмический опыт, личностные смыслы и пр.) и формами поведения, способами организации человеком своего бытия.
Таким образом, имидж не только социальный феномен, но, одновременно, это – личностное образование, следствие психологического содержания и психологических закономерностей развития и функционирования личности. Имидж – элемент культуры, символ, выработанный сообществом, и, одновременно, это – продолжение личности, способ ее бытия (аутентичного/неаутентичного) в глазах Других. Имидж детерминирован личностью и имидж детерминирует личность, как и другие объективные феномены, которые она порождает и которые затем ее обусловливают.
Еще один пример и еще одно бытийное пространство, которое личность стремится привести в соответствие со структурой своих смыслов – предметно-пространственная среда. Усилившееся внимание к обустройству предметно-пространственной среды в соответствие с внутренним миром личности, поиск индивидуального в этом обустройстве – одно из выражений более общей тенденции, свойственной сегодня нашей культуре.
Единство человека и предметно-пространственной среды неразрывно. Психологические особенности человека, склад его личности содержательно обусловливают структурирование среды и, выступая средообразующим фактором, наполняют ее смыслом. Потребность личности «продлить» себя в мире вещей является конкретизацией ее стремления к аутентичному бытию.
Посредством работы с вещами и пространством, в котором живет человек (его офис, его квартира, его одежда и пр.), посредством поддержания и совершенствования способности человека оформлять место своей жизни и работы в соответствии со свойственными ему тенденциями развития, аутентичного бытия, в соответствии со свойственной каждому человеку потребностью найти «подтверждение» своему субъективному миру в пространственно-вещном окружении, психолог может поддержать личность, вывести человека из кризисных переживаний, помочь ему понять и принять себя, выстроить более комфортные отношения с другими людьми.
Рассмотрение проблемы согласованности внутреннего мира личности с тем, как организовано ее бытийное пространство было осуществлено в исследовании У. В. Петрищевой «Персонализация домашнего пространства как средство обретения и поддержания личностной идентичности». Практическая проблема домашнего дизайна рассмотрена в контексте удовлетворения личностью потребности в самоактуализации (А. Маслоу), в обретении личностной идентичности (Э. Эриксон), в аутентичном бытии (К. Роджерс). Человек реализует эти побуждения в организации и реорганизации домашнего пространства, которое должно быть конгруэнтным организации внутриличностного пространства, т.е. должно находиться в соответствии со структурой личностных смыслов. Если это оказывается невозможным по каким-то причинам (противоборствующие влияния других членов семьи; редукция, неразвитость собственного творческого потенциала; недостаток активности по преодолению средовых сопротивлений и т.д.), то человек оказывается неспособным достичь конгруэнтности внешнего и внутреннего, «продлить» себя в мире вещей, переживая при этом чувство аутентичности своего бытия. В этом случае его состояние характеризуется психологическим дискомфортом.
В исследовании обнаружена зависимость между уровнем реализуемой личностью в организации домашнего пространства самоактуализационной тенденции и ее «образом дома» (оптимальный, неоптимальный, негативный). В качестве индикаторов «оптимального образа дома» были приняты: уровень персонализации домашнего пространства; виды активности субъекта в доме; переживаемые субъектом в доме эмоциональные состояния; семейные отношения. Гендерный аспект анализа обнаружил существенную проблему – меньшую комфортность бытия в доме, свойственную мужчинам, отсутствие необходимого личности уровня персонализации, недостаточное «подтверждение» мужской идентичности в организации домашнего пространства.
Итак, личность может быть понята только если в поле анализируемых проблем включены «пространства ее реализаций» или бытийные пространства (ее время, ее имидж, ее предметно-пространственная среда), т.к. личность не замкнута во внутреннем, не ограничена психическим, а включает в себя внешние по отношению к психике объективные пространства явлений, реорганизуемые ею, в соответствие со структурой ее смыслов. Мы рассматриваем бытие как следствие самоактуализации личности, т.е. как бытие, создаваемое личностью. Бытие личности – это объективированная в процессах и предметах мира субъективность. Проведенный анализ структурной организации личности, ее динамики и побудителей позволяет заключить следующее. Личность не может быть понята, а свойственная ей процессуальность квалифицирована, если ее бытие не будет включено в предметную область психологии личности.
Бытие как предмет психологии личности включает:
- преобразованную в соответствии с личностными смыслами телесность;
- предметно-пространственную среду, структурированную личностью в соответствие с ее представлениями о красоте, уюте, полезности;
- определенным образом организованное время, отражающее структуру ценностного отношения к различным видам занятости;
- индивидуальный стиль деятельности, отразивший личностное отношение к предмету деятельности и освоенные личностью способы обращения с предметами;
- определенным образом структурированное личностью пространство межличностных отношений;
- создаваемый личностью имидж, «помещающий» ее в систему значимых для нее отношений.
Этот список не является завершенным.
Принципиальной важности задача при анализе личности, создающей реальность своего бытия, увидеть и понять проблемы, возникающие в связи с тем, что в процессе объективации своего замысла личность всегда сталкивается с сопротивлением бытия других людей (бытие всегда есть со-бытие), воплощающих иные смыслы, создающих свое личное бытие в пространстве тех же предметов и событий, и в тоже время.
Еще раз обратимся к словам С.Л.Рубинштейна: «Другой человек со своими действиями входит в «онтологию» человеческого бытия, составляет необходимый компонент человеческого бытия» (Рубинштейн, 2003, с.379). Таким образом, рассмотрение личности как индивидуального субъекта лишает рассмотрение объективности. Категория субъекта обосновано связывается не только с отдельным человеком, но с человечеством в целом в масштабе «государств, наций, этносов, общественных классов и групп индивидов, взаимодействующих друг с другом» (Брушлинский, 1994, с.4-5).
Б.Ф.Ломов описывает возникновение совокупного субъекта через появление общих позиций (см. Богданович, 2005, с. 64). Тема ценностно-ориентационного единства, как условие успешной коллективной деятельности (условие возникновения коллективного субъекта) развивалась в работах А.В.Петровского и др. авторов.
Мы полагаем, что к возникновению коллективного субъекта приводит оптимально организованное индивидуальными субъектами со-бытие во времени, предметно-пространственной среде, в пространстве межличностных отношений. Успешность этого процесса во многом обусловлена субъект-объектной(субъектной) ориентацией личности в отношениях с бытийными пространствами другого человека.
Концепция С.Д.Дерябо продолжает субъект-субъектную традицию отечественной психологии. Главное понятие этой концепции – «субъектификация», предполагающая «наделение объектов и явлений мира субъектностью» (Дерябо, 2002, с.12).
Невмешательство в организацию времени, предметно-пространственной среды и прочих пространств, в которых личность соприкасается с другим человеком, характеризуют ее (личность) как склонную рассматривать Другого в качестве осуществившего (осуществляющего) экспансию своего Я на внешние пространства бытия личности, уже реализовавшего (реализующего) себя в переустройстве бытия. Окружающее (определенным образом организованное время, предметно-пространственная среда и пр.) рассматривается как неотъемлемая часть другого человека, как присвоенное им, как продолжение его личности. Таким образом, вопрос в том (и основание для дифференциации индивидов) рассматривает ли человек среду как объект для преобразований, пространство для собственной персонификации. Или личность рассматривает среду как продолжение субъективного мира другого человека (его объективированную субъективность), отдает себе отчет в том, что в среде ее субъектность встречается с осуществившимся воплощением субъектности другой личности. В этом случае можно говорить о том, что личность вступает во взаимодействие со средой как с субъектом.
Для иллюстрации этой феноменологии можно привести множество примеров, поскольку наше взаимодействие с субъектностью другого человека, другой личности постоянно. Представим ситацию, в которой женщина с горечью вспоминает (воспроизводит эпизоды из автобиографической памяти) о своих не простых отношениях с мужем. Если ее слушательница – молодая женщина, еще не вступившая в брак и стоящая на пороге этого решения, со стороны рассказчицы возможны и вполне обоснованны предположения о влиянии, которое может оказать ее рассказ на слушательницу. Субъектная позиция молодой женщины может измениться из-за изменения диспозиции (информация, расширяющая социальные представления изменит диспозицию). Таким образом, даже в ситуации, когда мы находимся полностью на своей «территории», актуализируем свои воспоминания, рефлексируемая нами субъектность Другого оказывается фактором, обусловливающим нашу субъектность. Мы создаем свою историю для конкретного слушателя. Строя рассказ о событиях своей жизни, чтобы быть понятым, мы адресуемся к личностным смыслам слушателя и отдаем себе отчет в том, что «вошли» в дискурс другого человека, т.е. что-то меняем в нем. Таким образом, рассказ человека о себе также является выражением его отношения к среде как к субъекту или как к объекту. Наш рассказ о себе, адресованный слушателю, изменяющий его дискурс, является манипуляцией со средой и выражает отношение к среде как к субъекту или как к объекту.
Другой пример. Не редко родители, искренне пекущиеся о благополучии своего ребенка, реализуют свою заботу в том, что подыскивают ребенку подходящий (с их точки зрения) круг общения. При этом они относятся к пространству межличностных отношений своего ребенка как к объекту манипуляций. Благополучные дети из хорошей семьи, успешные, с доминантными чертами характера (все, что считается залогом успешности во взрослой жизни) – хороший круг общения. Но именно такой друг или подруга могут подавлять субъектность ребенка, поскольку пространство межличностных отношений конкретной личности – область реализации ее субъектности. Таким образом, и в этой ситуации мы можем наблюдать двойственное отношение к среде: среда-объект (что допускает манипуляции и выстраивание пространства межличностных отношений ребенка сугубо в соответствие с представлениями родителей) и среда-субъект (что предполагает рассмотрение пространства межличностных отношений как продолжения личности, как одного из пространств ее бытия, в котором реализована и реализуется субъектность ребенка).
Когда мы переставляем предметы на столе другого человека, считая, что мы наводим порядок, или выбрасываем, не посоветовавшись, износившиеся вещи из гардероба нашего близкого – это все то же проявление объектного отношения к среде.
Но особо следует подчеркнуть то, что используемое здесь для удобства понятие среда-субъект в каких-то ситуациях отношения человека с внешней природной или искусственной предметной реальностью может обозначать приписывание собственно объекту среды субъектности как качества. Например, мы говорим о камне, который следовало бы передвинуть с тропинки на обочину, что ему будет неудобно лежать на новом месте или мы успокаиваем расплакавшегося от боли ребенка, говоря, что табуретке, о которую он ударился, тоже больно. Наконец, мы часто слышим утверждение о том, что природа с нами расплатится за все то, что мы с ней сделали. И т.д.
Интересна для анализа ситуация столкновения человека с прежде объективированной им собственной субъективностью. Продукт творческой деятельности человека, как объективированная версия его внутреннего мира, начинает жить своей жизнью, и при последующих встречах автора с ним возможны различные коллизии. Как наиболее яркое свидетельство собственной активности (субъектности) творческого продукта можно привести высказывания авторов художественных произведений о том, что литературный герой, будучи вымышленным, созданным фантазией автора, в какой-то момент начинает «жить» по собственным законам, перестает подчиняться авторскому замыслу. Нередки сетования успешных авторов на помехи, которые создает воплощенный проект их дальнейшему творчеству. Лидер группы ДДТ Юрий Шевчук в качестве такой раздражающей помехи называл свою очень популярную песню «Что такое осень». Известный мультипликатор Юрий Норштейн на встрече со зрителями как-то сказал, что его буквально достал «Ежик в тумане». Продукт творчества – это фиксированная точка в творческой биографии. Для автора это - завершение процесса творения, завершение работы над одним из проектов, но не завершение его жизни как личности. Зрители, почитатели вольно или невольно пытаются свести личность автора к состоявшемуся результату, к объективированной субъективности. Субъектность автора, его естественная процессуальность продолжающейся бытийности как личности этими попытками ограничивается.
Приведенные примеры создают основания для выделения нескольких типов сред, которые в следствие их рассмотрения личностью как следствий осуществленной «субъектификации», наделяются субъектностью, т.е. рассматриваются как среда-субъект.
1. Субъектность объектов среды, связываемая с реализованной активностью другого человека/группы.
2. Субъектность анонимная (не связываемая с конкретным субъектом) или «собственно объектная»;
3. Наделение объектов среды собственной, от данной личности исходящей, субъектностью (человек сделал что-то с внешним объектом и объект теперь со своей стороны может оказывать на него «возвратное» инициирующее, подавляющее или иное воздействие).
Остановимся еще на одном направлении анализа. Если мы рассматриваем бытие личности как со-бытие с Другим значительно усложняется проблема организации бытийных пространств. Например, организация времени. Время в этом случае выступает как среда-субъект. В нем уже отразились структурные и содержательные особенности смысловой организации личности другого субъекта, его характеристики как индивида и пр. Представим семейную ситуацию, в которой брачным соглашением связаны супруги, сильно различающиеся по возрасту. Молодая женщина хотела бы вписать в свой распорядок дня поздние вечерние развлечения, но биологические «часы» ее пожилого супруга, его возможные физические ограничения на активную деятельную нагрузку, наконец, кажущаяся ему бессмысленной подобная трата сил – все это легло в основу его распорядка дня и отразилось на организации времени.
Время, организуемое семьей - это со-бытийное время, предполагающее направленность каждой из взаимодействующих личностей на реализацию аутентичного бытия. Это предполагает возникновение и разрешение возможных противоречий, обусловленных различающимися личностными смыслами членов семьи, их различающимися организмическими характеристиками, различиями в привычных способах поведения и пр.
Аналогичным образом могут быть рассмотрены проблемы со-бытия в других бытийных пространствах. Корректность их анализа и вытекающие из результатов анализа возможности коррекции являются залогом психологического благополучия человека в нашем тесно населенном мире.
Литература
Абульханова К.А., Славская А.Н. Предисловие // С.Л.Рубинштейн. Бытие и сознание. Человек и мир. М., 2003. С.6-33.
Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. Л., 1969.
Асмолов А. Г. Психология личности. М., 1990.
Братусь Б.С. Аномалии личности. М., 1988.
Брушлинский А.В. Психология субъекта (лекция, прочитанная студентам, аспирантам и преподавателям факультета психологии Тверского государственного университета 19 октября 2001 г.) // Психологический журнал, 2003а, N 2, с. 15-17
Брушлинский А.В. Психология и тоталитаризм // Психологический журнал, 2003б. Том 24. №2. Гл.2. С. 7-14.
Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию. М., 1988.
Забазнова Е.М. Влияние Я-концепции на формирование конгруэнтного имиджа личности. Автореф. дис. … канд. психол. наук. Краснодар, 2001.
Зинченко В.П. Системный анализ в психологии? // Психологический журнал. 1991. N4. С.120-138.
Знаков В.В. Понимание как проблема психологии человеческого бытия // Психологический журнал. 2000. Т.21. №2. С. 7-15.
Мадди С. Теории личности. С-Пб, 2002.
Маслоу А. Психология бытия. М.: Рефл-бук, 1997.
Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. М., 2003.
Рябикина З.И. Личность. Личностное развитие. Профессиональный
рост. Краснодар: Кубанский государственный университет, 1995.
Рябикина З.И., Ожигова Л.Н. Общество и человек: объективное в субъективном пространстве личности // Человек. Сообщество. Управление. 1999. N4. С.5-26.
Рябикина З.И. Личность и ее бытие в быстро меняющемся мире // Личность и бытие. Теория и методология. Материалы Всероссийской научно-практической конференции / Под ред. З.И.Рябикиной, В.В.Знакова. Краснодар: Кубанский государственный университет, 2003. С. 5-26.
Рябикина З.И. Личность как субъект формирования бытийных пространств // Субъект, личность и психология человеческого бытия / Под ред. В.В.Знакова, З.И.Рябикиной. М.: Институт психологии РАН, 2005. С. 45-58.
Селиванов В.В. Мышление и бытие субъекта // Субъект, личность и психология человеческого бытия / Под ред. В.В.Знакова, З.И.Рябикиной. М.: Институт психологии РАН, 2005. С. 146-160.
Скотникова И.Г. Развитие субъектно-ориентированного подхода в психофизике // Психология индивидуального и группового субъекта / Под ред. А.В.Брушлинского, М.И.Воловиковой. М.: ПЕР СЭ, 2002. С.220-269.
Слободчиков В.И. О соотношении категорий «субъект» и «личность» в контексте психологической антропологии // Личность в парадигмах и метафорах: ментальность – коммуникация – толерантность / Под ред. В.И.Кабрина. Томск, 2002. С.20-29.
Смирнов С.Д. Мир образов и образ мира // Вестник МГУ.
Сер.14.Психология. 1981. N2.
Травайо И. Социологические исследования практик ухода за телом // Социологические исследования на пороге XXI века. М.: ИНИОН, 2000. С. 184-207.
Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. М., 1999.
Шпрангер Э. Два вида психологии // Хрестоматия по истории
психологии. М., 1980. С. 286-300.