Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Юбилей Джима Моррисона. (Часть первая)
Ровно 70 лет назад, 8 декабря 1943 года, родился Джим Моррисон – вокалист и автор большинства текстов группы «Doors», человек, ставший одной из самых ярких фигур в истории рок-музыки. Прожив короткую жизнь – 27 лет, Моррисон стал одним из участников клуба «27», в который помимо него входят Джимми Хендрикс, Дженис Джоплин, основатель группы «Rolling Stones» Брайан Джонс, лидер группы «Nirvana» Курт Кобейн, русский поэт-музыкант Александр Башлачёв и многие другие рок-исполнители, умершие в двадцать семь лет. Джим Моррисон стал легендой ещё при жизни, и ещё больше легенд связано с его смертью. Некоторые из этих легенд гласят, что Джим Моррисон вообще не умер, а просто устав от бесконечных гастролей, шоу, публики и роли рок-звезды, сбежал инкогнито на какие-нибудь острова – Крит, Цейлон, Сейшелы, или в его любимую Мексику – родину знаменитых индейских шаманов, вроде дона Хуана. Однако о смерти Джима Моррисона – в конце, а вначале – о его жизни, идеях и творчестве.
Биография Джима Моррисона и группы «Doors» – это обросшая мифами история об отчаянном поэте, который сжёг себя в рок-музыке, как в огне, и о трёх его верных оруженосцах. Это история о бедном мечтательном юноше с грустными глазами, который взлетел к вершинам славы прямо из студенческого общежития.
Джим Моррисон появился на свет в семье военного моряка Джорджа Стивена Моррисона, который в год рождения Джима уже командовал огромным авианосцем. На данном корабле размещалось 100 военных самолетов, и служила команда из 2600 моряков. Подобный авианосец может в одиночку вести войну со страной средних размеров. В один день, когда Моррисону было четыре года, с ним случилось событие, которое он описывал как одно из самых важных в его жизни. В тот день, вместе со своими родителями, Джим ехал на легковом автомобиле по территории штата Нью-Мексико. Проезжая по пустынной трассе, они увидели только что разбившийся грузовик с индейцами, которые окровавленные лежали на дороге и умирали в агонии. Как скажет впоследствии Моррисон: «Я думаю, в тот момент, ду́ши тех мёртвых индейцев, может одного или двух из них, носились вокруг, и вселились в мою душу, которая как губка, с готовностью впитала их. И они всё ещё там…».
С помощью отца, который в 1963 году был уже адмиралом военно-морских сил США, Джим мог бы построить успешную военную карьеру, но вместо этого Моррисон, против воли отца, поступил на факультет кинематографии в Лос-Анджелесском университете. Ещё в детстве, по утверждению бабушки Джима, ничто не занимало её внука так, как чтение, и то же самое рассказывали о Моррисоне его знакомые по университету. Заходя в его комнату, другие студенты поражались тому, что она была в буквальном смысле завалена книгами от пола до потолка, что даже мешало свободно передвигаться, так как приходилось ходить по тропинке между высокими стопками книг. Не зря, спустя несколько лет, главный редактор журнала «Jazz & Pop” Патриция Кеннили скажет, что Джим Морисон – самый умный и начитанный из всех рокеров, с которыми ей приходилось общаться. Однако начав обучение в университете, Джим не думал о карьере рок-музыканта. Вместо этого он зачитывался Фридрихом Ницше, Артюром Рембо, Уильямом Блэйком и Олдосом Хаксли, книга которого «Двери восприятия», впоследствии вдохновит Моррисона дать его группе название «Doors» («Двери»). Так же упомянутая книга Хаксли, в которой автор описывает опыты изменения сознания человека в результате употребления психотропных веществ, в частности галлюциногенного кактуса мескалина, станет для Моррисона одним из стимулов к экспериментам с различными наркотиками, в частности с ЛСД. Также этим экспериментам способствовало и время, в котором жил Моррисон, то есть 60-е годы – время революции американских хиппи, многие из которых верили, что наркотики расширяют сознание. Связи Моррисона с его семьёй ослабевали. Летом 1965-го студент Джим живёт практически без денег, почти ничего не ест и теряет около 15 килограмм в весе. Начиная с юных лет, Джим пишет стихи, многие из которых впоследствии составят репертуар группы «Doors». В 1965 году на одном из пляжей Калифорнии, Джим знакомится с клавишным музыкантом Рэем Манзареком и поёт ему один из своих стихов. Рэй приходит в восторг от стиха и вместе они решают создать группу. Идею создания музыкальной команды поддержали гитарист Робби Кригер и ударник Джон Денсмор, которые и составили вместе с Рэем и Джимом образованную в 1965 году группу «Doors». В то время никто из них даже не подозревал, что всего через несколько лет, их группа станет, и навсегда останется символом 60-х годов ХХ века – эпохи детей цветов, эпохи хиппи. После того как возникла идея создания «Doors», Джим написал об этом отцу, но последний ответил, что создание рок-группы – это неудачная шутка. Больше Джим не общался с родителями и на вопросы о них отвечал, что они умерли. По иронии судьбы, мать Джима пережила сына на 34 года и умерла в 2005 году, отец Джима пережил его на 37 лет и умер в 2008 –м.
Итак, 60-е годы в Америке. По всей стране разрастаются, как цветы, многочисленные коммуны и поселения хиппи, самыми крупными из которых были Хейт-Эшбери в Сан-Франциско и Нижний Ист Сайд в Нью-Йорке. Юные длинноволосые парни и девушки бегут из отчих домов, опровергают общественные устои и отказываются от жизненных целей обычного человека. Карьера, благосостояние, престиж и деньги – всё это кажется смешным для хиппи, и они отвергают это. Вместо этого, они выбирают духовный поиск, творчество и жизнь, не зависящую от ценностей материальной культуры. Музыка становится их языком и духом, а любовь, свобода и мир – главными приоритетами в жизни. «Make love, not war!» («Занимайтесь любовью, а не войной!») – призывают хиппи, протестуя против войны США с Вьетнамом. В такой атмосфере раскрепощения сознания и протеста против косных идеалов цивилизации, начинает творить и выступать группа «Doors». Тем не менее, тексты Джима Моррисона не были похожи на тексты множества других групп того времени. Зачастую, его поэзия наполнена мраком и страхом, как песня «The End», или мучительным поиском самого себя, как песня «Go Insane». Этот поиск и желание понять глубинную человеческую природу будут сопровождать Моррисона до конца его жизни, до 27 лет, когда большинство людей уже слишком сильно поглощены жизненной суетой, чтобы спрашивать себя: “Кто я такой?». Но Моррисон спрашивал и не только себя. На одном из своих концертов, стоя перед огромным залом, он вместо того, чтобы начать петь, начал кричать на публику, выкрикивая тот же самый вопрос: «Кто вы?! Кто вы такие, я хочу знать!». В 1967 году «Doors» наконец-то записали первый долгоиграющий альбом и на следующее утро после релиза, Джим Моррисон проснулся знаменитым. «Doors» начинают активно выступать. Сцены, города, штаты, а затем и страны, сменяют друг друга, и популярность группы растёт с каждым днём. В том же 1967-м «Doors» записывают второй альбом, и Джим Моррисон превращается в рок-идола, в рок-звезду и даже в Короля Рока. Недурно для 24-х летнего парня, который ещё недавно был голодным студентом-бродягой. Тем не менее, бродягой, Моррисон будет оставаться до конца жизни. Большинство добившихся успеха музыкантов, покупают себе особняки и виллы, но Джим Моррисон до самой своей смерти будет жить в квартирах на съём, которые он будет арендовать с его девушкой Памелой Курсон. По сути, даже эти квартиры не будут его постоянным жилищем, куда он будет возвращаться на ночь – со временем Моррисон станет засыпать там, где он стоял минуту назад, а участники группы будут упрекать его за то, что он чрезмерно разрушает себя алкоголем и наркотиками. С подобными упрёками, Джим не спорил, но ничего не менял в своём поведении. Иногда алкоголь и наркотики в жизни Моррисона действительно будут мешать деятельности группы. К примеру, путешествуя с концертами по Европе, «Doors» летели из Германии в Амстердам, и в немецком аэропорту, менеджер группы предупредил, что на таможне в Германии может быть серьёзный осмотр, поэтому если у кого-то есть при себе наркотики, от них нужно избавиться. Джим Моррисон – ну просто послушный мальчик с чистым взглядом, достал из кармана огромный пакет дури и к ужасу окружающих проглотил его. После этого, Моррисон пил в самолёте, пил в Амстердамской гостинице, но из концертного зала его уже увозили на машине скорой помощи с кислородной маской на лице. Концерт в Амстердаме, «Doors» отыграли без Джима. Зачастую, после принятия ЛСД, Джима посещали кошмарные виде́ния, и выйдя из них, он бросался к блокноту и записывал увиденное. В какой-то степени это говорит о том, что вряд ли можно считать Моррисона, одним из бесчисленных алкоголиков или людей злоупотребляющих наркотиками, которые принимают эти вещества исключительно ради удовольствия. Также и Джек Хольцман – спокойный и уравновешенный продюсер компании «Elektra Records», которая издавала альбомы «Doors», считал Джима Моррисона, прежде всего интеллигентным и нормальным человеком, опыты которого с наркотиками и алкоголем вовсе не составляли смысла его жизни. Да, Моррисон находился в центре шоу, в центе славы, в центре сцены, в центре дравшихся из-за него поклонниц, в центре людей принимавших и употреблявших, но, тем не менее, находясь посреди этого, Джим также находился где-то ещё – вне этого шумного и порой вульгарного маскарада, состоящего из почёта, шоу-бизнеса, и излишеств. По сути, даже музыка, которой он занимался, не была для него самоцелью. Рок-н-ролл был для Моррисона лишь средством, которое время предложило ему в качестве хорошей обвёртки для идей и образов, живших в его сознании.
Юбилей Джима Моррисона (Часть вторая).
В 1968 и 1969 годах «Doors» записывают третий и четвёртый альбомы, тщательно отшлифованные продюсером Полом Ротшильдом. Для четырёх участников группы, Пол Ротшильд был кем-то вроде дядьки при малых детях, или старшего друга для младших сумасшедших. Драйва и безумия в старшем друге тоже хватало – делая записи в студии, Ротшильд, для получения новых звуков, приказывал музыкантам «Doors» бросать в железный ящик пустые бутылки, ронять на пол кокосовые орехи, рычать в микрофон, приглашать и устраивать в студии хор из пьяных друзей. Он пускал записи задом наперёд, а однажды предложил пригласить в кабинку звукозаписи проститутку, чтобы вызвать у Моррисона приступ эротического возбуждения, необходимого, по мнению Ротшильда, для записи «You’ re Lost Little Girl”. Предложение Ротшильда было решительно отвергнуто девушкой Джима, Памелой Курсон, которая, как всегда присутствовала в студии. Проститутку?! Ещё чего! Памела невозмутимо разделась догола и ушла в кабинку, где Моррисон писал свою вокальную партию. Ничего не вышло: одновременно петь Моррисон не мог….
Адреналин занимал центральное место в жизни Джима. Он вытворял десятки вещей, которые не станет делать человек, находящийся в здравом уме. Но кто сказал, что Джим Моррисон был человеком, ограниченным здравым умом? Он ждал, пока на светофоре зажжётся красный свет, и только тогда начинал свой рискованный переход через дорогу, прямо перед капотами визжащих тормозами машин. Водители высовывались из окон и матерились, а он махал им рукой и улыбался. Иногда он размахивал перед автомобилями своей курткой, изображая тореадора. Он висел голым на балконе до тех пор, пока прохожие не вызывали полицию.
Свою славу Моррисон принял, как должное. Она не удивила его, не потрясла, не изменила. В нём была свобода клоуна и отщепенца, которую невозможно истребить большими гонорарами и всеобщим вниманием. На деньги он плевал. Их было много, но он никогда не знал, сколько у него на счету, и тратил их, как взбредёт в голову. Деньги, почему то заканчивались, и тогда он брал их взаймы у коллег по группе. «Doors» была в два счёта поставлена на конвейер. Клавишник Рэй Манзарек приобрёл дом с бассейном, гитарист Робби Кригер купил дом в Малибу, а Моррисон, как и прежде жил с Памелой Курсон на съёмных квартирах; этому бродяге по убеждению и бомжу по призванию, и в голову не приходило прицениваться к домам с бассейнами. Всё что происходило в лоне движения хиппи, казалось ненормальным для консервативных американцев, и концерты «Doors» не были исключением из правила. Бунтарский дух Моррисона, его влияние на публику и его выходки на концертах приводили к тому, что полисмены на концертах «Doors» в немалом количестве дежурили не только в зале, и не только возле сцены, а прямо на ней. Тем не менее, после концерта группы 1 марта 1969 года в Майами, Джиму всё-таки грозило полгода тюрьмы. Концерт в Майами – это выступление человека, которому всё надоело, человека который уже тысячи раз сказал одно и то же о свободе, любви и искренности, и понявшего, что ничего не изменилось. На том концерте, «Doors» не доиграли до конца и тех нескольких песен, которые пытались сыграть. Пьяный Моррисон неожиданно оборвал очередную песню и начал орать на публику: «Толпа идиотов! Вам нравится, что они помыкают вами?! Сколько вы будете позволять делать это с собой? Толпа рабов! Вы – толпа рабов! Толпа рабов, вот вы кто!» «Нет никаких правил! – Продолжал кричать Моррисон со сцены. – Нет никаких законов! Я хочу видеть вас свободными. Идите сюда, я хочу вашей любви! Я хочу вашей любви! Я хочу вашей любви!» И вдруг происходит чудо – до зала на́чало доходить, что Моррисон не шутит. «Идите сюда!» – орёт он, и самые смелые из публики начинают лезть на сцену. Полицейские, в большом количестве разгуливавшие по сцене, как у себя дома, начинают сбрасывать публику со сцены, но народ снова карабкается и сцена наполняется танцующими людьми. Копы бегают за девицами, всё новые и новые парни лезут к микрофону, а какой-то френд радостно бросает в людей пакеты с красной краской. Пакеты взрываются и все краснеют на глазах. В довершении всего, Моррисон срывает с головы полицейского фуражку и запускает её в ревущий от восторга зал. На сцене идёт настоящий бой. Полицейские и охранники сорвались с цепи – их достало. Они тащат людей за волосы, а Моррисон продолжает орать в зал: «Это ваше шоу! Ваше! Делайте что хотите!» Кто-то из публики раздевается, и полиция начинает драться с полураздетыми и голыми людьми на сцене. Все вместе они сливаются в одну бушующую протоплазму и уже не понятно, где в ней находится сам Джим Моррисон. По одной из версий, он продолжал танцевать с публикой на сцене, а по другой – один из полицейских, в суматохе приняв Джима за одного из фанатов, отработанным приёмом каратэ, сбросил Моррисона со сцены вниз. Полёт с двухметровой высоты не причинил Джиму никакого вреда и, слившись с восторженной толпой, Моррисон продолжал танцевать и водить сумасшедшие хороводы в зале. За беспорядки на этом концерте, федеральный суд Майами сулил Моррисону полгода тюрьмы, но внесение залога в 50 тыс. долларов (один доллар тех времён равен восьми долларам настоящего времени) освободило Моррисона от взятия под стражу. Тем не менее, залог не означал, что Джиму не грозит заключение, и суд длился и длился месяцами. «Doors» продолжали выступать, Моррисон продолжал петь, но количество концертов сокращалось и сокращалось. Джим явно заболел хронической усталостью от жизни, которая превратилась в шоу, и подчас говорил, что хочет уйти из группы. В интервью, данном Моррисоном в октябре 1970-го, он сказал, что если бы ему предоставили шанс начать жизнь заново, он прожил бы её «маленьким незаметным художником, который ловит кайф от своего творчества в четырёх стенах». Мысль о бегстве от роли рок-звезды, постепенно превратилась в навязчивую идею для Моррисона, который стал говорить, что ему хотелось бы ходить по улицам не узнанным. Однако конвейер, на который стала группа «Doors», продолжал пережёвывать Джима, а трое других участников группы обижались на его намёки и попытки начать новую жизнь вне «Doors». Осенью 1970-го из жизни друг за другом ушли два монументальных музыканта эпохи хиппи – Джимми Хендрикс, признанный лучшим гитаристом все времён и народов, и Дженис Джоплин – «Королева блюзов». Им обоим было по 27 лет, и разница между их смертями составила две недели. После смерти Хендрикса и Джоплин, Моррисон без всякого пафоса сказал, что он станет номером три. Так и случилось.
В феврале 1970 года «Doors» записали пятый альбом, а в декабре 1970-го принялись за запись шестого, который, при участии Джима, окажется последним. Тем не менее, после концерта в Новом орлеане, в декабре 1970, когда Моррисон спев две или три песни, швырнул в зал микрофонную стойку, «Doors» больше не выступали – Джим Моррисон наконец-то доконал себя. Группа продолжала записывать альбом в студии, но Джиму группа надоела. Он устал. Плохо себя чувствовал. Иногда сплёвывал кровь. Иногда задыхался. Пиво, виски, кокаин и гашиш по-прежнему были его верными спутниками. В конце концов, шестой альбом, получивший название «L.A. Woman» был записан и 14 марта 1971 года Джим улетел в Париж, куда за месяц до этого улетела Памела Курсон. В Париже Памела сняла для них большую квартиру, в которую даже через 42 года после смерти Джима, его поклонники пытаются поглядеть через телескоп с улицы. С 1969 года Памела плотно сидела на героине, периодически у неё пропадал аппетит, и она сильно теряла в весе. Моррисон, живя в Париже, так же как и Памела, не оставлял своих вредных привычек. Находясь на отдыхе, Джим и Памела, как и положено богатым американцам, периодически путешествовали. Сначала они слетали на Корсику, затем на Касабланку. 16 июня Моррисон встретил на одном из проспектов Парижа уличных музыкантов и предложил им прямо сейчас записать музыку на его стихи в одной из Парижских студий. Музыканты согласились, но запись не заладилась, так как перед студией они вместе с Джимом неплохо посидели в одном из баров. Запись продолжалась 14 минут, после чего все поняли, что выходит лажа.
Последняя фотосессия Джима и Пэм пришлась на 28 июня где они выглядят безумно мило, несмотря на то, что их друг, фотографировавший их в тот день, говорил, что лицо Джима на протяжении всего того дня было подобно смертельной маске. Тем не менее, на фото этого не видно – мы видим лишь молодых интеллигентных, и ранимых людей, чья жизнь хрупка и прекрасна. На фото нет дегенеративных черт, которые зачастую проявляются в лицах запойных алкоголиков и наркоманов – Памела и Джим (сбривший за месяц до смерти бороду) улыбаются и выглядят довольно счастливо.
30 июня Моррисон посетил кладбище Пер-Лашез, побывал на могилах Оскара Уайльда и Шопена, и за ужином сказал Памеле, что быть похороненным на этом кладбище – большая честь. Находясь в Париже, Моррисон постоянно уходил с утра из квартиры и бродил по Парижу со своим блокнотом на пружинах, в который он по-прежнему записывал свои строки, впечатления и мысли. На одной из страниц блокнота, можно увидеть короткую фразу, по всей видимости, обращённую к Памеле. Фраза проста и практически однозначна: «Она переживёт это…». Второго июля, накануне своей смерти, Моррисон был с Памелой на последнем сеансе в кино, а вернувшись домой, слушал музыку. Что именно он слушал в тот вечер неизвестно, но это мог быть, как старый добрый рок (в том числе и «Doors»), так и классика. Так или иначе, пластинка крутилась, когда Джим заснул лёжа на спине, чтобы через час разбудить Памелу громким прерывистым дыханием. Памела спросила: «Что с ним?» и Джим, который никогда в жизни ни на что не жаловался, ответил, что ему просто нездоровится, и он пойдёт примет ванну. В ванной его стошнило. Джим сказал Памеле, что ему уже лучше и спустя время она снова легла. Когда утром Памела проснулась, Джим по-прежнему лежал в ванной, со слабой улыбкой на губах и тонкой струйкой крови из носа….
Джим Моррисон – Повелитель Ящериц, Шаман и Король Рока, умер (по официальной версии) от сердечной недостаточности ранним утром 3-го июля 1971 года. Местом его погребения стало кладбище Пер-Лашез, по которому он гулял за неделю до этого. На похоронах Джима присутствовали не более шести человек, включая прилетевшего из Америки менеджера «Doors» и Памелу. Моррисона хоронили в закрытом гробу, и могила явно выглядела по-сиротски не только для рок-звезды, но и для простого человека. Это был прямоугольник свежей земли, на котором лежала табличка, на которой служащие кладбища перепутали имена: «Douglas James Morrison». Ниже стояли два слова по-французски: «artiste» и «chanteur» (певец). Даты жизни не указаны. Через несколько дней, могилу нашли молодые французы, поставили в изголовье вазу с цветами, положили на могилу самодельный крест и обложили её по периметру морскими ракушками.
После смерти Джима, Памела прожила ещё три года, и умерла 25 апреля 1974 года от передозировки героина. Как и Моррисону, ей было 27 лет.