Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
ttp://vk.com/beautiful_bastard_club
Автор: Кристина Лорен
Оригинальное название: Beautiful Stranger
Название на русском: Прекрасный Незнакомец
Серия: Прекрасный Подонок
Переводчик: Залина Чеченова
Главный редактор: Ирина Синицина
Переведено специально для группы http://vk.com/beautiful_bastard_club
Любое копирование без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пролог
Окончание моей старой жизни не было тихим. Это был взрыв.
Но, по правде говоря, я сама все бросила. В течение всего одной недели я сдала квартиру, продала машину, и оставила своего распутного парня. Своим чрезмерно опекающим родителям я торжественно пообещала быть осторожной, но уже находилась в аэропорту и набирала номер лучшей подруги, собираясь рассказать ей о своем прилете.
Именно в эту минуту до меня стало все доходить. Вот он - момент истины.
Я была готова начать жизнь с чистого листа.
“Хлои? Это я”,- сказала я дрожащим голосом, обводя взглядом терминал аэропорта. “Я лечу в Нью-Йорк. Надеюсь, предложение о работе остается в силе”.
Она радостно вскрикнула, и, убрав телефон от уха, стала кого-то убеждать в том, что с ней все в порядке, и она не сошла с ума.
“Сара летит сюда”,- услышала я ее объяснения, и мое сердце радостно затрепетало при мысли о том, что я лечу к своим друзьям, и нас всех ждут новые события.
“Она передумала, Беннетт!”
Я услышала слова поздравления, хлопки в ладоши, и речь, которую никак не могла разобрать.
“Что он сказал?”- спросила я.
“Он интересуется, летит ли Энди с тобой”.
“Нет”. Я замолчала, чтобы сдержать неприятное чувство, вдруг возникшее в моем горле. Я встречалась с Энди целых шесть лет, и совсем неважно, насколько я была рада порвать с ним. Драматический поворот в моей жизни до сих пор казался невероятным. “Я ушла от него”.
Я услышала ее тихий резкий вдох. “Ты в порядке?”
“Более, чем в порядке”. И это была правда. Не думаю, что я осознавала до этого момента, насколько я была в порядке.
“Я думаю, что это лучшее решение в твоей жизни”,- сказала она мне и замолчала, слушая что говорит Беннетт. “Беннетт сказал, что ты пролетишь через всю страну, как комета”.
Я прикусила губу, чтобы сдержать улыбку. “Ну, вообще-то, осталось не так долго. Я уже в аэропорту”.
Хлои выкрикнула что - то нечленораздельное, а затем пообещала встретить меня в аэропорту Ла Гуардия.
Я улыбнулась, отключилась и протянула свой билет регистратору, думая о направлении и скорости кометы. В действительности, я была больше похожа на старую звезду, исчерпавшую свой запас энергии, и мое собственное притяжение не давало мне вырваться наружу, вдавливая меня внутрь, разрушая меня. Я израсходовала всю себя на слишком совершенную жизнь, предсказуемую работу, пустые отношения и исчерпала себя в свои двадцать семь лет. Моя жизнь в Чикаго рухнула под силами своего веса, поэтому я и улетала. Большие звезды оставляют за собой черные дыры. Маленькие звезды - белых карликов.
Я же редко выходила из тени. И весь мой свет оставался со мной.
Я была готова начать жизнь сначала, как комета: пополнить запасы энергии, снова взлететь и пронестись через все небо.
Часть первая
“Если ты не наденешь это серебристое платье, я тебя прибью”,- крикнула Джулия из кухонной зоны, как я уже начала называть этот кусочек квартирки. Вообще-то, эта зона была слишком мала, чтобы называться полноценной кухней.
Я променяла свою просторную квартиру в Викторианском стиле в пригороде Чикаго на прелестную студию в районе Ист- Виллидж, общая площадь которой едва дотягивала до площади одной гостиной комнаты моей старой квартиры. И как только я разложила все свои вещи и расставила все по своим местам, она стала казаться еще меньше. Ко всему прочему, ко мне приехали две мои самые близкие подруги. Гостиная, она же столовая, она же кухонная зона располагалась вдоль огромного французского окна, что никак не помогало этой коморочке стать роскошнее, а напротив, делало ее больше похожей на аквариум. Джулия прилетела только на эти выходные, на эту ночь празднования, но уже успела сто раз задать мне вопрос, почему я выбрала такую маленькую квартиру.
Но правда заключалась в том, что она отличалась от всего, что когда-либо было в моей жизни. И еще потому, что в Нью-Йорке легче найти маленькую квартирку, особенно при срочном переезде, без предварительного поиска.
В спальне я дернула за край малюсенького блестящего платья и посмотрела на свои длинные бледные ноги, которые мне предстояло демонстрировать. Это глупо, но я сразу подумала об Энди, и о том, что он не одобрил бы откровенность этого платья. Зато потом, эта идея даже стала греть мне душу. Нужно было срочно избавляться от всех старых установок, оставленных им в моем подсознании.
“Помоги мне найти хоть одну адекватную причину, по которой я не должна надевать это платье”.
“Не могу придумать ни одной”,- сказала Хлои, зайдя в спальню. На ней было темно-синее платье, окутывающее ее неким светом, словно аура. Как всегда, она выглядела великолепно. “Мы будем пить и танцевать, так что показать немного тела не помешает”.
“Я не знаю, насколько много я себя хочу показать”,- ответила я. “Но я привыкаю к статусу свободной девушки”.
“Вообще-то, некоторые девушки в клубе будут демонстрировать свои голые попы, так что ты не будешь особо выделяться на их фоне, если тебя это так тревожит. Кроме тог”,- продолжила она, указывая на улицу,- слишком поздно менять решение. Лимузин уже здесь”.
“Это ты будешь крутить своей голой попой. Это ты, дорогуша, провела последние три недели на вилле во Франции, принимая солнечные ванны и распивая коктейли”,- поддразнила я ее.
Хлои изогнула свои губки в таинственной улыбке и потянула меня за руку. “Пошли, красотка. Последние несколько недель я находилась только в обществе Прекрасного Подонка. Так что мне не терпится провести эту ночь со своими девчонками”.
Мы залезли в ожидающую нас машину, и Джулия открыла шампанское. Всего лишь один глоток пощипывающего и искрящегося напитка, и весь мир, казалось, испарился и остались только мы - три молодые подружки в лимузине, направляющиеся в клуб для празднования новой жизни.
И в эту ночь, кроме моего переезда, мы также собирались отметить помолвку Хлои Миллз, приезд на выходные нашей подруги Джулии и мой новый статус свободной Сары.
Клуб- это темное место с оглушающей пульсирующей музыкой и толпами людей повсюду: на танцполе, в проходах, возле бара. DJ находится на сцене, целиком обклеенной флаерами с сообщениями о том, что в этом заведении звучат самые новые, и самые зажигательные миксы.
Кажется, Джулия и Хлои попали в свою стихию. Я же чувствовала себя так, словно провела большую часть детства и взрослой жизни на тихих, официальных мероприятиях; а сейчас, будто сошла со страниц бесшумной жизни Сары в Чикаго, и попала в сказку типичного, немного сумасшедшего Нью-Йорка.
И это было потрясающе.
Я протолкнулась к бару - щеки горят, волосы влажные от пота, а ноги, будто их не применяли по танцевальному назначению в течение долгих, долгих лет.
“Примите мой заказ!”- крикнула я, пытаясь привлечь внимание бармена. Я не имела понятия, какие именно напитки скрываются под этими названиями, но уже успела заказать Гладкие Соски, Попокрутилку и Пурпурные Сиськи. Но сейчас, при максимальном скоплении народа и громкости музыки, сотрясающей мои кости, он даже не взглянул в мою сторону. Впрочем, он принял другой заказ и готовил несколько маленьких стопочек, что просто выводило меня из себя. Кроме того, меня ждали мои захмелевшие подружки, прожигающие дыру на танцполе своими дикими танцами, и направившие меня сюда за дополнительной выпивкой.
“Эй!”- крикнула я, хлопая ладонью по барной стойке.
“Ты уверена, что он игнорирует тебя, не так ли?”
Я посмотрела наверх, потом еще наверх - на мужчину, близко стоявшего ко мне возле толпящегося бара. Он был очень высоким, примерно, с мамонтовое дерево, и, кивнув на бармена, продолжил: “Никогда не кричи на бармена, Лепесточек. Особенно, если собираешься заказывать всякие там коктейли: Пит ненавидит смешивать девчачьи напитки”.
О, ну конечно. Мне посчастливилось встретить шикарного мужчину после того, как я зареклась никогда больше не иметь с ними дело. К тому же, у него британский акцент. Жизнь, оказывается, та еще сука.
“Откуда ты знаешь, что я собралась заказывать?” Моя улыбка, надеюсь, стала такой же широкой, как и его, хотя, моя гораздо пьянее. Я была очень благодарна алкоголю, успевшему засесть в моем организме, потому что трезвая Сара ограничилась бы односложными ответами и неуверенными кивками. “А может, я собираюсь заказать пинту Гиннесса. Не угадаешь”.
“Не думаю. Я видел, как ты всю ночь заказывала маленькие напитки пурпурного цвета”.
Он наблюдал за мной всю ночь? Я не могла понять, хорошо это или плохо.
Я чуть сдвинулась с места, и он проследил за моими движениями. У него были резкие черты лица, острая линия подбородка, выступающие скулы, глаза, будто светящиеся изнутри, густые, темные брови, и глубокая ямочка на левой щеке, которая появлялась всякий раз, как он улыбался. Его рост почти два метра, и тело, которое я не смогла бы обхватить обеими руками.
Привет, Большой Нью-Йорк.
Бармен повернулся, затем выжидающе посмотрел на мужчину, что стоял рядом со мной. Мой Прекрасный Незнакомец едва повысил свой голос, но он был настолько звучным, что его было слышно довольно четко: “Три стопки скотча Макаллан, Пит, и все, что пожелает эта леди. Она сама тебе скажет, так?” Затем он повернулся ко мне с улыбкой, которая пробудила что - то теплое внизу моего живота. “Сколько стопочек в тебя засадить?”
Его слова взорвались в моем мозгу и наполнили мои вены адреналином. “Что ты сейчас сказал?”
Ой, сама невинность. Во всяком случае, он пытался нацепить на себя эту маску. Каким-то образом ему это удалось, но по тому, как он щурил свои глаза, я поняла, что каждая клеточка его большого и могучего тела была насквозь пропитана грехом.
“Ты сейчас предложил засадить в меня….три стопки?”- спросила я.
Он рассмеялся и протянул между нами свою большую руку, самую большую из всех, что я видела в своей жизни, кладя ее на барную стойку. Его пальцы могли бы легко раздавить баскетбольный мяч. “Лепесточек, тебе бы лучше начать с двух”.
Я присмотрелась к нему. Он стоял не вплотную ко мне, но достаточно близко для того, чтобы по его улыбающимся глазам я поняла, что он подошел к этой части бара только для того, чтобы пообщаться со мной. “Ты делаешь двусмысленные намеки”.
Бармен постучал по бару костяшками пальцев, чтобы привлечь мое внимание и принять заказ. Я прочистила горло и расправила плечи. “Три Минета”. Я проигнорировала его раздраженное фырканье и снова повернулась к моему Незнакомцу.
“Похоже, ты не из Нью-Йорка”,- сказал он, улыбаясь чуть меньше, от чего его глаза не переставали искриться ни на секунду.
“Ты тоже”.
“В точку. Родился в Лидсе, работал в Лондоне и переехал сюда шесть лет назад”.
“Я тут пять дней”,- созналась я, указывая на себя пальчиком. “Из Чикаго. Компания, в которой я работала, открыла здесь дополнительный офис и пригласила меня сюда. Я возглавлю финансовый отдел”.
Ого, Сара. Нельзя так много рассказывать о себе первому встречному…а вдруг он псих.
Прошло слишком много времени с тех пор, как я стала замечать других мужчин. Совершенно ясно, что Энди был высококвалифицированным бабником, но я, к сожалению, не имела понятия как нужно флиртовать. Я посмотрела туда, где ожидала увидеть танцующих Хлои и Джулию, но в этой беспорядочной толпе их было не разглядеть. А я сама так давно не танцевала, что практически покрылась ржавчиной.
“Финансы? Я и сам работаю с цифрами”,- сказал он и подождал, пока я снова к нему повернусь, затем опять улыбнулся. “Приятно знать, что девушки тоже этим занимаются. А то слишком много ворчунов в брюках приходят на встречи лишь для того, чтобы говорить об одном и том же снова и снова”.
Улыбаясь, я ответила: “Я тоже иногда бываю ворчливой. И тоже иногда хожу в брюках”.
“Готов поспорить, что ты также носишь штанишки”.
Я прищурила свои глаза. “У вас в Британии это означает не то, о чем я думаю, так ведь? Или ты опять делаешь двусмысленные намеки?”
Его смех обдал мою кожу волной теплого воздуха. “Штанишками, вы, американцы, частенько называете ‘нннижнее белье’”. Когда он это сказал, его первый звук “ннн” звучал так, как будто это звук, который он издает во время секса, от чего внутри меня все начало медленно таять. Я снова посмотрела на него, а мой Незнакомец, склонив голову набок, неспешно оглядел меня с головы до ног. “А ты довольно милая. И, похоже, не часто бываешь в таких заведениях”.
Он был прав. Неужели это так заметно? “Я даже не знаю, как отреагировать на твои слова”.
“Прими их как комплимент. Ты - самое яркое пятнышко в этом клубе”. Он прочистил горло и посмотрел в сторону бара, на который Пит выставлял мои готовые напитки.
“Почему ты несешь эту противную выпивку в сторону танцпола?”
“Моя подружка обручилась. И мы по этому поводу устроили вечеринку для девочек”.
“Значит, маловероятно, что ты уйдешь отсюда со мной”.
Я моргнула, затем еще раз. Этим своим прямым предложением он выбил у меня почву из-под ног. “Я…Что? Нет”.
“Жалко”.
“Ты серьезно? Ты меня только встретил”.
“И уже дико хочу поглотить тебя”. Эти слова он произнес медленно, почти шепотом, но они прозвенели в моей голове громче звона самого большого в мире колокола. Вполне очевидно, он не новичок в таких делах - предложениях ни к чему не обязывающего секса. Но я к такому не привыкла, и, тем не менее, когда он смотрел на меня вот так, я хотела последовать за ним хоть на край света.
Казалось, что алкоголь, распиваемый мною весь вечер и всю ночь, разом ударил мне в голову, и я немного пошатнулась. Он поддержал меня, взяв под локоть своей большой рукой, широко мне улыбаясь.
“Осторожно, Лепесточек”.
Я снова моргнула и почувствовала, как рассеивается туман в моей голове. “Хорошо, но когда ты так на меня смотришь, мне хочется залезть на тебя. И только Бог знает, что прошло уже тысячу лет с тех пор, как меня должным образом не ‘поддерживали’”. Я тоже осмотрела его так, будто все условности благовоспитанного общества бесследно испарились. “И что-то мне подсказывает, что ты смог бы с этим справиться, в смысле, черт, если посмотреть на тебя”.
И я посмотрела. Снова. Сделала успокоительный вздох и встретилась с его изумленной широченной улыбкой. “Но я никогда не занималась сексом с незнакомцами в баре или клубе, и, кроме того, я здесь с подругами, и мы празднуем прекрасную помолвку и...,- я взяла свои напитки,- мы собираемся это продолжить”.
Он медленно кивнул, его улыбка стала еще шире, как будто он принимал некий вызов. “Хорошо”.
“Увидимся позже”.
“Надеюсь”.
“Наслаждайся своими тремя стопками, Незнакомец”.
Он рассмеялся. “Наслаждайся своими Минетами”.
Я нашла Хлои и Джулию, которые будучи усталыми и вспотевшими, рухнули за наш столик. Джулия забрала у меня коктейли, поставила один перед Хлои и взяла свой в руки.
“Чтобы все твои минеты проходили так же легко”. Она обхватила стопку губами, развела руки в стороны и запрокинула голову назад, проглотив одним махом все содержимое стопки.
“Святые яйца”,- пробормотала я, глядя на нее во все глаза, а Хлои начала истерически хохотать. “По-твоему, я так должна проглотить этот Минет?” Я понизила свой голос, и, оглядевшись вокруг, добавила: “Как при обычном минете? Удивительно, но я до сих пор не могу справиться с рвотным рефлексом”.
Джулия некультурно вытерла свой рот тыльной стороной руки, объясняя: “В колледже мне довелось частенько иметь дело с пивным кальяном. Так, ладно, поехали”,- торопила она Хлои. “Стопки вверх”.
Хлои нагнулась над столом и взяла стопку без рук так же, как сделала Джулия. Настал мой черед. Обе подружки уставились на меня.
“Я познакомилась с шикарным мужчиной”,- сболтнула я, не подумав. “Он мега - шикарный, и такой большой, что кажется, два метра ростом”.
Джулия уставилась на меня. “Так чего ты стоишь здесь, с нами, и делаешь ненастоящий минет?”
Я засмеялась, тряся головой. И даже не представляла, что на это ответить. Я могла бы уйти с ним, и, возможно, дошло бы до настоящего минета, но в жизни кого-то более смелого, не в моей. “Сегодня у нас вечеринка только для девочек. Ты здесь всего на два дня. Все нормально”.
“Что за херню ты городишь. Иди, развлекайся”.
Хлои пришла мне на выручку: “Я так рада, что ты встретила мужчину, которого считаешь шикарным. Прошла хренова туча лет с тех пор, как ты последний раз улыбалась из-за мужчины”. Потом она обдумала свои слова, и ее улыбка поникла. “Давай скажем по -другому, я никогда не видела тебя улыбающейся благодаря мужчине”.
И как только эта горькая правда обрушилась на наш столик, я схватила свою стопку, и залпом проглотила содержимое, несмотря на протесты Джулии о моем, якобы, уже очень пьяном состоянии. Ммм, этот минет оказался сладим и вкусным, как раз то, что нужно для очищения мозгов от придурка, оставшегося в Чикаго и от Прекрасного Незнакомца в баре. Я потащила своих подруг на танцпол.
Уже через несколько секунд я почувствовала расслабленность в теле, и в голове, а мои мысли улетели далеко. Хлои и Джулия танцевали рядом со мной, постепенно теряясь в массе окружавших нас потных тел. Я хотела хоть ненадолго продлить свои лучшие годы. Быть подальше от всей этой рутины, загруженной жизни в Чикаго, которая не приносила мне счастья. Только здесь, под сменяющиеся биты DJ, я поняла, как мне следовало провести свою юность: под светом клубных прожекторных лучей, танцуя в коротеньком платье, в компании диких, глупых, молодых и красивых подружек, и знакомясь с мужчиной, который хотел бы меня поглотить.
Мне не следовало переезжать к моему парню в двадцать два года.
Я могла не быть законопослушной гражданкой, которая была полезна всем вокруг, кроме себя самой.
Надо было быть такой - модной, беспечной, танцующей до упада.
К счастью, не все еще было потеряно. Я увидела ободряющую улыбку Хлои и улыбнулась в ответ.
“Я так рада, что ты здесь!”- пыталась она перекричать музыку.
Я начала отвечать ей такими же пьяными визгами, и клятвами в вечной дружбе, как вдруг увидела позади Хлои своего Незнакомца, стоящего в тени танцпола. Наши глаза встретились, и никто не стал отводить взгляд. Он попивал скотч со своим другом, и его совершенно не смутило то, что я застала его впитывающим каждое мое движение.
Эффект от осознания этого пьянил сильнее алкоголя. Это воспламеняло каждую клеточку моего тела, прожигало дыру в моей груди и спускалось огненным шаром еще дальше, к низу моего живота. Он поднял свой стакан, сделал глоток и улыбнулся. Я закрыла свои глаза.
Я хотела танцевать только для него.
Никогда в жизни я не чувствовала себя такой сексуальной, настолько понимающей что именно мне нужно. И это не мой диплом МВА, не хорошо оплачиваемая работа, и даже не квартира. Именно сейчас я ощутила себя взрослой женщиной, танцующей перед Прекрасным Незнакомцем, наблюдающим за мной.
Это и есть момент Х, которым я хотела бы начать свою новую жизнь.
Что значит быть поглощенной? Он имел в виду поглотить в буквальном смысле - его губы и язык у меня между ног, его руки вокруг моих бедер удерживают меня раскрытой? Или это означало, что он надо мной, его член внутри меня, а сам он целует и посасывает мои губы, мою шею, мою грудь?
Я улыбнулась, и начала медленно поднимать руки к потолку. Я почувствовала, как скользит край моего платья вверх по бедрам, но мне было все равно. Я хотела знать, заметил ли он это. Я надеюсь, что он заметил.
Но затем я подумала, что, возможно, он вышел и если это так, то это испортит мой момент наслаждения. Поэтому я больше не смотрела в его сторону. Я не была знакома с временными рамками ведения флирта в барах; может, его внимания хватало лишь на пять минут, а возможно, оно распространялось на всю ночь. Это не имело значения. Я могла притвориться, что он все еще стоит там, в темноте и смотрит на меня. Я научилась не ждать внимания от Энди, но я хотела, чтобы этот Незнакомец буквально испепелял меня своим пристальным взглядом.
Я растворилась в музыке, и воспоминаниях о его руке на моем локте, его темных глазах, и том, как он сказал, что хочет меня поглотить.
Поглотить.
Одна песня сменилась другой, потом еще другой, и я решила выйти глотнуть свежего воздуха, но тут Хлои обхватила меня за плечи, смеясь мне в ухо, и прыгая со мной вверх- вниз. “Ты привлекла внимание!”- прокричала она так громко, что заставила меня сжаться.
Она кивнула в сторону, и только тогда я заметила, что нас окружила группа мужчин в облегающей, темной одежде, постепенно подбирающаяся к нам поближе. Когда я повернулась обратно к Хлои, то увидела, как ярко горят ее глаза. Эта моя Хлои, она пленных не берет, и пробивает свой путь вверх по карьерной лестнице в одной из самых крупных медиа компаний. И она знала, что эта ночь значит для меня. Внезапно, на меня обрушился поток прохладного воздуха с верхних вентиляторов, что вывело меня из эйфории пребывания в Нью-Йорке, начала новой жизни, и наслаждения самой собой.
Но за Хлои было темно и пусто. Моего Незнакомца там больше не было. Желудок немного скрутило от досады. “Мне надо в туалет”,- сказала я ей.
Я пробралась сквозь толпу окружающих нас мужчин, и последовала по указателям вверх по лестнице, в туалет. Второй этаж, по сути, представлял собой огромный внутренний балкон, выходящий на весь клуб. Я прошла по узкому коридору и зашла в туалет, свет в котором был настолько ярким, что ослепил меня и заставил мою голову пульсировать еще сильнее. Комната была пугающе пустой, и, казалось, что музыка, грохочущая внизу, шла откуда-то из водных глубин.
На обратном пути я поправила свою прическу, мысленно похвалив себя за то, что выбрала не мнущееся платье, и подкрасила губки.
Я вышла из двери и наткнулась на живую стену.
Тогда, в баре, мы стояли близко друг к другу, но не настолько близко. Сейчас мое лицо находилось на уровне его шеи, его аромат окутывал меня. Он пах не как мужчины с танцпола, облитые туалетной водой - это был аромат мужчины, следящего за чистотой своей одежды, и с легким запахом скотча на губах.
“Привет, Лепесточек”.
“Привет, Незнакомец”.
“Я смотрел, как ты танцуешь, маленькая, дикая штучка”.
“Я видела тебя”. Я еле дышала. Мои ноги стали ватными, будто они не были уверены, что им делать; упасть, или пойти танцевать дальше. Я прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать улыбку. “Ты такой бессовестный. Почему ты не вышел и не потанцевал со мной?”
“Я подумал, что тебе больше нравится, когда на тебя смотрят”.
Я сглотнула, смотря на него широко открытыми глазами, не имея сил отвести взгляд. Я никак не могла понять, какого цвета были его глаза. Тогда, у бара я подумала, что карие. Но в этой части клуба, под этими лампами, они, казалось, отблескивали более светлым. Зеленоватым, желтым, чем - то завораживающим. Я не просто танцевала, зная, что он смотрит на меня, и мне это дико нравилось, а я танцевала для него, окунувшись в фантазию о том, как он меня поглощает.
“Ты можешь представить, что из-за этого твоего небольшого представления мой член стал твердым?”
Я моргнула. Его прямота меня просто убивала. Это нормально, что есть такие мужчины, как он, которые говорят все, что думают, не боясь напугать, надавить или попросту показаться грубым? Как это ему удается?
“Ух ты”,- я подняла на него свой шокированный взгляд. “Ты правда..?”
Тогда он взял мою руку и крепко прижал ее к своей твердой эрекции, немного вталкивая себя в мою ладонь. Не думая, я скрутила пальцы вокруг его члена. “Это от того, что ты наблюдал за тем, как я танцую?”
“Ты всегда такая артистка?”
Если бы я не была так ошеломлена, то рассмеялась бы. “Нет”.
Он рассматривал меня, и его глаза все еще улыбались, но губы сложились так, будто он что-то обдумывал. “Поехали ко мне домой”.
На это раз я засмеялась. “Нет”.
“Пойдем в мою машину”.
“Нет. Нет ни единого шанса, что я уйду из этого клуба с тобой”.
Он наклонился и, осторожно поцеловав мое плечо, сказал: “Но я хочу тебя потрогать”.
Я тоже это хотела и не могла притворяться, то это не так. Было темно, лишь аритмичные лучи светомузыки вливались в эту темноту, а оглушительная музыка гнала мой пульс. Что плохого может произойти от одной дикой ночи? Кроме того, у Энди было много таких ночей. Я повела его вдоль узкого прохода к небольшому углублению в стене, под которым находилась DJ станция. Мы были в тупике, где нельзя было спрятаться. За исключением стены, являющейся задней частью клуба, остальное окружающее нас пространство было открытым, и только стеклянные перила высотой до пояса не позволяли нам упасть на танцпол. “Ладно. Можешь потрогать меня здесь”.
Он поднял бровь, пробежал своим длинным пальцем по моей ключице от одной к другой. “Что именно ты мне предлагаешь?”
Я снова встретилась с этими излучающими свет глазами, которые казалось, забавляло все, что происходит вокруг. Для человека, последовавшего за мной через весь клуб, и сказавшего, что хочет меня потрогать, он выглядел вполне нормальным и адекватным. Я вспомнила Энди и то, как редко ему хотелось моих прикосновений, моего общения, моего всего… Вот так все с ним и происходило? Любая женщина могла затащить его в угол, предложить себя и он брал все, что хотел, а потом возвращался домой ко мне? А моя жизнь, в это время, становилась настолько ничтожной, что я даже не знала, чем заполнять свои многочисленные одинокие ночи.
Неужели так плохо хотеть иметь все это? Блестящую карьеру и такие сумасшедшие моменты?
“Ты ведь не псих, правда?”
Рассмеявшись, он нагнулся и поцеловал меня в щеку. “Ты заставляешь меня чувствовать себя немного ненормальным, а так, я не псих”.
“Просто…”,- начала было я, а потом опустила взгляд и положила свои руки ему на грудь. Его серая кофта была чрезвычайно мягкой. Кашемир. Его темные джинсы очень хорошо на нем сидели. Черная обувь была без единой царапинки. Все в нем было настолько педантичным. “Я только переехала сюда”. Это казалось вполне соответствующим объяснением тому, насколько сильно дрожали мои руки на его груди.
“И подобные моменты не внушают особого доверия, так?”
Я замотала головой. “Не внушают”. Но затем, я приподнялась, обняла его за шею и потянула к себе. Он охотно поддался, наклоняясь и улыбаясь, пока наши губы встретились. Этот поцелуй - самое совершенное сочетание мягкого и твердого, в привкусом скотча, согревающего его губы, и передающего это тепло моим губам. Он слегка застонал, когда я открыла ему себя и впустила его язык, а вибрация от его стона разожгла во мне дикий пожар. Я хотела услышать все его звуки.
“Ты такая сладкая. Как тебя зовут?”- спросил он.
И только тогда я почувствовала первые признаки паники. “Никаких имен”.
Он отклонился назад, чтобы посмотреть мне в лицо, его брови удивленно взлетели вверх. “А как мне тебя называть?”
“Как ты меня называл”.
“Лепесточек?”
Я кивнула.
“А как ты будешь меня называть, когда будешь кончать?” Он снова меня поцеловал.
От этой мысли мое сердце екнуло. “Я думаю, что это неважно, как я буду называть тебя в этот момент, правда?”
Пожав плечами, он, несогласно пробормотал: “Я так не думаю”.
Я взяла его руку и поднесла к своему бедру. “В течение последнего года я была единственным человеком, доводившим себя до оргазма”. Подводя его пальцы к краю моего платья, я прошептала: “Ты можешь это исправить?”
Я могла чувствовать его улыбку у моих губ, затем он снова нагнулся и сладко меня поцеловал. “Ты серьезно?”
Идея того, чтобы отдать себя этому мужчине в темном углу клуба меня немного пугала, но она ни за что не заставила бы отказаться от моих намерений. “Я серьезно”.
“Да ты просто стихийное бедствие”.
“Вовсе нет, поверь мне”.
Он снова отклонился назад и посмотрел в мои глаза. Его глаза изучали мои, пока снова не заискрились изумленной улыбкой. “Самое интересное то, что ты даже не представляешь, как именно ты можешь кончить”.
Он развернул меня. Прижал к стеклянной стене так, что с нашего балкона я могла видеть огромную толпу людей, двигающихся под ритмы завораживающей музыки. Прямо передо мной располагались прожектора, лучи которого медленно спускались вниз, растекаясь по всему клубу, и оставляя свое сияние на танцполе, отчего наш уголок на втором этаже, казалось, был погружен в полнейшую темноту. Из дефлектора стали просачиваться клубы дыма, окутывая танцующих, которые своими движениями разгоняли волны этого дыма так, будто прорывались сквозь него.
Мой Незнакомец начал водить руками по нижнему краю моего платья, дразня меня, затем, задрав его, проник пальцами в трусики, через мою попочку и добрался до сокровенного места между ног, внутри которого уже все ныло от желания почувствовать его. Но меня не волновало это мое столь беззащитное и открытое положение, и я выгнулась навстречу его пальцам, теряя остатки самообладания.
“Сладенькая, да ты вся мокрая. Отчего? Тебя заводит сам факт того, что мы сделаем это здесь? Или то, что пока я наблюдал за тем, как ты танцуешь, я думал о том, как ты меня трахаешь?”
Я ничего не отвечала, боясь своих слов, но когда он ввел в меня свой длинный палец, я резко вдохнула. Мысли о том, что мне не следовало бы этого делать, стали медленно таять, особенно после того, как я вспомнила, насколько скучной Сарой я была, пока жила в Чикаго. Эта была предсказуемая Сара, которая делала только то, что от нее ожидали. Но я больше не хотела быть такой. Мне нужно было почувствовать себя безрассудной, дикой, молодой. И впервые в жизни я захотела жить только для себя.
“Ты такая там тесная, мой Лепесточек, но когда ты настолько мокрая, мне кажется, что я мог бы засадить в тебя все три…стопки”. Он засмеялся и начал водить губами по задней стороне моей шеи, пока его длинный палец выписывал медленные, дразнящие круги вокруг моего клитора.
“Пожалуйста”,- прошептала я. Я не имела понятия, услышал ли он меня в этой музыке. Я только чувствовала, как он зарывался лицом в мои волосы, прижимал свой твердый член к моему бедру и как его палец снова скользнул в меня. Остальной мир перестал существовать.
“У тебя потрясающая кожа. Особенно здесь”,- cказал он, поцеловав мое плечо. “Ты знаешь, что кожа сзади твоей шеи просто идеальна?”
Я развернулась к нему, улыбаясь. Его глаза широко открыты, взгляд ясный, и когда он нашел мои глаза, его снова зажглись пленяющим светом. Я никогда так близко не заглядывала в глаза мужчине, особенно когда меня трогали вот так, но что-то в этом мужчине, этой ночи, этом городе окончательно убедили меня в том, что мой переезд стал лучшим решением в моей жизни.
Дорогой Нью-Йорк. Ты великолепен. С любовью, Сара.
P.S. Мое признание не связано с количеством выпитого алкоголя.
“У меня в жизни было не так много возможностей увидеть заднюю сторону моей шеи”.
“Ммм, Лепесточек. Как жаль”. Он убрал руку, оставив после своих теплых пальцев небольшую дрожь. Сунул руку в карман и достал маленький пакетик.
Презерватив. Он носит с собой в кармане презерватив. Я бы никогда не подумала взять с собой в клуб презерватив.
Затем он развернул нас так, что теперь моя спина соприкасалась со стеной. Потом нагнулся и начал целовать. Сначала его поцелуи были нежными, мягкими, но постепенно они становились все более настойчивыми и жадными. Когда я уже была готова потерять сознание, он оторвался от меня, и провел своими губами по моему подбородку, вверх к ушку, затем скользнул к шее, жилка в которой пульсировала со скоростью света. Край моего платья к тому моменту уже успел сползти вниз по бедрам, но его пальцы, снова подкравшись к кромке платья, стали поднимать его вверх нарочито медленно.
“Нас могут увидеть”,- напомнил он мне, давая последний шанс передумать, хотя сам уже спустил мои трусики настолько низко, чтобы я из них выступила.
Мне было все равно. Абсолютно. И даже, возможно, какая часть меня хотела, чтобы кто - нибудь увидел нас, увидел, что этот шикарный мужчина делает со мной. Я не могла думать ни о чем другом, потому что мое платье уже было задрано до бедер, а его твердый член вжимался в мой живот.
“Мне все равно”.
“Ты пьяна. Настолько пьяна, что готова к этому? Я хочу, чтобы ты запомнила, как я тебя трахну”.
“Так сделай так, чтобы я запомнила”.
Он поднял мою ногу, открывая меня. Я почувствовала прохладный воздух кондиционера, расположенного прямо над нами. Затем он обернул мою ногу вокруг своего бедра. Спасибо моим босоножкам на высоченных шпильках. Просунув между нами руки, я расстегнула его джинсы, чуть приспустила его боксеры так, чтобы высвободить его член, и, обхватив его рукой, стала растирать его головку о мою влажность.
“Черт, Лепесточек, мне надо надеть презерватив”.
Его джинсы были расстегнуты, но не съехали вниз, а висели на бедрах, и со стороны могло показаться, что мы просто танцуем, или целуемся. Но его член пульсировал в моей руке, отчего реальность происходящего стала проникать в мой мозг и доводить меня до безумия. Он собирался взять меня прямо здесь, над огромной танцующей толпой. Среди людей, которые знали меня как Правильная Сара, Ответственная Сара, Сара девушка Энди.
Новая квартира, новая работа, новая жизнь. Новая Сара.
Член моего Незнакомца был большой и длинный. Я дико хотела его, но немножко боялась, что с такими габаритами он может сделать мне больно. Не уверена, что когда - либо в жизни я видела член такого размера.
“Ого, а ты огромный”,- сболтнула я.
Он улыбнулся, видимо, действительно готовый поглотить меня и быстро разорвал зубами пакетик с презервативом. “Это лучшее, что ты можешь сказать мужчине. Ты могла бы даже сказать, что не уверена, смогу ли я полностью войти в тебя”.
Я снова подразнила его, проводя головкой его члена по моей принцессе, отчего сама задрожала. Он был такой теплый: твердый ствол под мягкой кожей.
“Черт, я кончу в твоем кулочке, если ты не перестанешь так делать”. Его руки слегка дрожали от нетерпения, и он начал раскатывать презерватив по своему члену.
“И часто ты это делаешь?”- cпросила я.
Он здесь, и уже готов войти в меня. “Делаю что? Занимаюсь сексом с прекрасной незнакомкой, отказавшейся назвать свое имя, и предпочитающей все делать на людях, а не в более подходящем месте, типа кровати или машины?” Он начал входить в меня мучительно медленно. В его глазах вспыхнул огонь, и, черт побери, я никогда не думала, что секс с незнакомцем может быть настолько интимным. Он внимательно наблюдал за мной, за каждой моей реакцией. “Нет, Лепесточек. Должен признаться, такого у меня еще не было”.
Его голос был напряженным, затем вовсе сорвался, так как он вошел глубоко в меня, прямо здесь, в этом клубе, с мириадами вспышек света и ревущей музыкой, где люди были от нас всего на расстоянии пятнадцать метров. Но весь мой мир сошелся в одном месте, где мой Незнакомец наполнял меня собой, теребя мой клитор при каждом толчке, где теплая кожа его бедер соприкасалась с кожей моих бедер.
Прекратились все разговоры и остались только неспешные толчки, с каждым разом становящиеся все глубже и жестче. Пространство между нами заполнилось тихими звуками требования, возбуждения и одобрения. Он начал покусывать мою шею, а я схватила его за плечи, боясь выпасть не за границу нашего балкона, а того мира, в котором мне будет мало такого открытого секса. Мира, в котором я получала несравненное удовольствие от того, что нас могли увидеть, и от того, как на меня смотрел этот мужчина.
“Господи, ты изумительна”. Он отклонился назад, посмотрел вниз и несколько ускорил темп. “Я не могу перестать смотреть на твою прекрасную кожу, и, черт, туда, где я вхожу в тебя”.
Свет, очевидно, падал с его стороны, потому что для меня он был в тени, я видела лишь силуэт моего Незнакомца. Когда я посмотрела вниз, то ничего не увидела, только темные тени и колебания света от его движений: внутрь меня и обратно. Его член скользкий и твердый вдавливал меня к стене при каждом толчке. И, как бы подчеркивая то, что мне и не обязательно что-либо видеть, свет приглушился почти до полной темноты и клуб заполнил медленный, неторопливый бит.
“Я снял на видео, как ты танцевала”,- прошептал он мне.
Прошло некоторое время, прежде чем его слова смогли дойти до меня, пробившись сквозь удовольствие от его движений. “Ч-что?”
“Я не знаю, для чего я это сделал. Я не собираюсь это кому - либо показывать. Я просто…” Он наблюдал за моей реакцией, несколько сбавив обороты, видимо для того, чтобы я смогла осмыслить его слова. “Ты была чертовски одержимой. Я хотел это запомнить. Блядь, мне кажется, будто я исповедуюсь в своих грехах”.
Я сглотнула, а он наклонился, чтобы поцеловать меня, затем я спросила: “Это странно, что мне нравится, что ты это сделал?”
Он рассмеялся в мои губы, входя и выходя из меня медленными, размеренными толчками. “Просто наслаждайся, ладно? Мне нравится за тобой наблюдать. Ты танцевала для меня. В этом нет ничего плохого”.
Он поднял мою вторую ногу, обернул и ее вокруг себя и в этот совершенный момент начал действительно двигаться. Быстрый и настойчивый, он издавал самые сладкие звуки и если кто-нибудь увидел бы нас в эту минуту, то сразу стало бы понятно, что именно происходит в этом темном уголке. При мысли о том, где мы находимся, что мы делаем, и что другие могут увидеть, насколько жестко берет меня этот большой мужчина, я начала тонуть. Моя голова опрокинулась назад, на стену, и мне оставалось только чувствовать
чувствовать
чувствовать
это нечто, формирующееся глубоко внутри меня, как оно проносится по всему телу и вырывается наружу взрывом дикого экстаза и моим криком, но мне было наплевать, что меня могли услышать. И мне даже не нужно было смотреть, я знала, что когда я кончала, мой Незнакомец наблюдал за каждой моей реакцией, за каждым моим стоном.
“Ох, блядь”. Его бедра взяли свой грубый, бьющий темп, и он кончил, издав низкий протяжный стон, и насмерть впившись пальцами в мои бедра.
Он может оставить на мне следы, подумала я. А затем: Я надеюсь, что он оставит на мне следы.
Когда я уйду, мне нужно будет унести с собой напоминание об этой ночи, этой Саре, чтобы полностью ощутить исчезновение той, прошлой, и рождение моей новой жизни.
Он остановился, навалился на меня своим большим, тяжелым телом, не переставая прокладывать дорожки из поцелуев на моей шее. “Боже мой, маленькая незнакомка. Ты меня просто убила”.
Он был еще во мне, пульсируя после своего оргазма, и в эту минуту я захотела, чтобы он остался там, глубоко во мне, навсегда. Я представила, как мы выглядели со стороны: в темноте мужчина прижимает женщину к стене, ее ноги обернуты вокруг его талии.
Своей большой ладонью он провел по моей ноге, от лодыжки до бедра и с тихим стоном вышел из меня, поставил меня на ноги, и снял презерватив.
Твою ж мать, никогда в своей жизни я не делала ничего подобного. Я расплылась в улыбке во весь рот, а мои ноги тряслись, как в лихорадке.
Без паники, Сара, без паники.
Это было великолепно. Все это было просто потрясающе, но это должно прекратиться прямо здесь и сейчас. Все закончить и точка. Без имен. Без обещаний. Без сожалений.
Я поправила свое платье, поднялась на носочки и поцеловала его в губы. “Это было потрясающе”.
Он кивнул, издав сладкое “мммммм” при моем поцелуе. “Да, потрясающе. Может, мы...?”
“Я иду вниз”,- сказала я, спускаясь по лестнице, и слегка помахала ему ручкой.
Он смущенно уставился на меня. “Ты...”
“В порядке. Я в порядке. Ты в порядке?”
Он кивнул, озадаченный.
“Ну..., э..., спасибо”. Адреналин все еще бушевал в моем теле, и пока он не успел ничего ответить, я оставила его с расстегнутыми штанами и удивленной улыбкой.
Через несколько минут я нашла Хлои и Джулию, которые уже были готовы ехать домой. Рука об руку мы вышли из клуба, и, очутившись в лимузине, я стала тихонечко проигрывать каждую секунду, проведенную с этим незнакомым, сильным мужчиной. И только потом вспомнила, что у него остались мои трусики и видео со мной в его телефоне.
Часть вторая
В субботу моя жизнь была практически идеальной: блестящая карьера, отличная квартира, женщины, готовые ублажать меня когда угодно и как угодно. А в воскресенье и понедельник она превратилась в ад. Я не мог сосредоточиться, пересматривая это чертово видео на моем телефоне, словно одержимый, а ее забытые трусики прожигали дыру в комоде моей спальни.
Поерзав на стуле, я провел пальцем по экрану телефона, включая эту запись в тысячный раз за сегодня. Встреча за обедом плавно перетекла в обсуждение нерабочих тем, и я всячески пытался сделать вид, что мне не по херу, о чем там они говорят. Но когда дело дошло до американского футбола, я чуть не сдох от скуки.
Все мои мысли, так или иначе, возвращались к ней.
Я посмотрел в телефон, удостоверился в том, что выключил звук, и, засомневавшись буквально на секунду, нажал play.
Изображение темное, размытое, но я уже прекрасно знал, каким будет следующий кадр. Даже без звука я помнил эту грохочущую музыку, и то, как поднималось ее коротенькое платье вверх по бедрам, пока она двигалась в такт музыке, растворяясь в ней. Большинство американок не понимают всю прелесть бледной кожи, но у моей Незнакомки она была самой совершенной из всего, что мне довелось увидеть за свою долгую грешную жизнь. Блядь, если бы она дала мне такую возможность, я бы облизал ее всю, с головы до ног. Она танцевала только для меня, она знала, что я за ней наблюдаю.
И ей это чертовски нравилось.
Господи. Этот крошечный кусок материи. Эта буйная шевелюра светло-коричневого цвета длиной до ее сладкого подбородка, и эти огромные, невинные карие глаза. Смотря в эти глаза, мне хотелось делать с ней очень и очень нехорошие вещи.
Я также помнил ее прелестную попку и сисечки, что только ухудшало мое состояние.
“Ты беспонтовый обеденный собеседник, Стелла”,- Уилл потянулся и стащил кусочек из моей тарелки.
“Mмм?”- промычал я, глаза все еще в телефоне, а сам старался никак не реагировать. “Вы обсуждали американский футбол, я еле живой от скуки”.
В этом бизнесе я раз и навсегда уяснил одно: никогда и ни перед кем нельзя раскрывать своих карт, какими бы плохими они ни были. Тем более, показывать видео с танцующей девушкой, которую потом трахнул у стены.
“Чтобы ты ни смотрел в своем телефоне, это должно быть гораздо интереснее положения команды Jet в турнирной таблице этого года. И с нами не делишься”.
Знали ли бы они насколько это интересно.
“Да так, просматриваю ситуацию на рынке”,- сказал я, слегка мотая головой. Я уже почти стонал, но закрыл видео и сунул телефон во внутренний карман своего пиджака. “Ничего интересного”.
Уилл осушил свой очередной стакан и рассмеялся. “Ты такое брехло”. Уилл уже три года являлся моим ближайшим другом, еще со времен запуска нашего совместного бизнеса, связанного с венчурным капиталом, и этот сученыш хорошо меня знал. “Мне кажется, что ты просто смотришь порнушку”.
Я проигнорировал его догадки.
“Эй, Макс”,- окликнул меня Джеймс Маршалл, наш старший советник по техническим вопросам. “Так что у тебя было с девушкой, с которой бы болтал в клубе у барной стойки?”
Обычно, когда мои близкие друзья задавали мне вопросы о том, что у меня было с той или иной красоткой, я пожимал плечами и отвечал, “Быстрый перепих”, или просто, “Трах в машине”. Но по какой-то причине, в этот раз я замотал головой и сказал: “Ничего”.
Нам принесли еще выпивку. Я рассеяно поблагодарил официанта, хотя сам даже не притронулся и к первому стакану. Мой взгляд беспокойно бродил по ресторану. Нас окружала обычная масса деловых людей, обсуждающая рабочие вопросы? и просто обедающие девушки.
Блядь, мне хотелось выть на луну.
Джеймс тяжело вздохнул, закрыл папку с бумагами, которые только что просматривал, и сунул в свой портфель. Он поднял стакан, приложил ко лбу и, поморщившись, спросил: “Тут кроме меня еще кто-нибудь расплачивается диким похмельем после выходных? Я стал слишком стар для всего этого дерьма”.
Я поднес скотч к губам и сразу же пожалел об этом. Как мог напиток, который я практически ежедневно употреблял со времен совершеннолетия, напоминать мне о девушке, которую я видел в жизни только раз?
Я поднял глаза на негромкое покашливание.
“Эй”,- позвал Уилл. Я проследил, как он смотрел на мужчину, пересекающий ресторан. “Это, случайно, не Беннетт Райан?”
“Да чтоб мне провалиться, это он”,- ответил я, увидев высокую фигуру моего старого друга.
“Ты знаешь его?”- спросил Джеймс.
“Да, мы учились в одном университете и три года жили в одной квартире. Он позвонил мне пару месяцев назад, хотел арендовать мой дом в Марселе, чтобы сделать там предложение своей девушке. Мы обсудили с ним расширение компании Ryan Media, и открытие дополнительного офиса в Нью-Йорке”. Мы смотрели, как Беннетт остановился у столика в дальнем углу ресторана, улыбнулся, как идиот, и поцеловал шикарную брюнетку.
“Думаю, дом во Франции помог”,- рассмеялся Уилл.
Но не будущая миссис Беннетт Райан привлекла мое внимание. А прекрасная девушка, стоящая позади нее, забирающая свою сумочку. Волосы цвета карамели, те же красные губки, которые я целовал в клубе, те же большие карие глаза.
Я не мог встать и подойти к ней, потому что сидел, словно прибитый к стулу. Она улыбнулась Беннетту, и он что-то ей ответил, чем вызвал смех обеих девушек. И затем они покинули ресторан. А я все сидел и пялился ей вслед.
Похоже, настало время наведаться к моему старому другу.
“Макс Стелла”. Большие металлические двери открылись, приглашая меня внутрь приемной зоны, где меня уже встречал Сам Король Медиа Империи. “Как поживаешь, черт тебя побери?”
Я отошел от окна во всю стену и великолепным видом на Пятую Авеню и пожал Беннетту руку. “Отлично”,- ответил я, оглядываясь по сторонам.
Эта зона представляла собой двухъярусный атриум с мраморным полом, от которого отражались лучи яркого солнца, проникавшего с улицы. Сбоку располагалась небольшая зона отдыха, с кожаными диванами и громадными канделябрами в виде стеклянных шаров, развешанных на высоте не ниже двадцати метров. За большим столом приемной я увидел встроенный водопад, вода которого ниспадала на аспидно-голубой камень. Небольшая группа сотрудников вернулась с обеда и торопилась по своим кабинетам, нервно поглядывая на Беннетта.
“Похоже, ты неплохо устроился”.
Он жестом пригласил меня пройти внутрь. “Да, мы потихонечку раскачиваемся. Как ни крути, Нью-Йорк есть Нью-Йорк”.
Он завел меня в свой кабинет, боковой стеной которому служило цельное французское окно с умопомрачительным видом на парк.
“А твоя невеста?”- спросил я, кивая на фото в рамке на его столе. “Думаю, ей явно понравилось на Средиземноморье. Иначе, чего ради ей выходить замуж за такого самонадеянного придурка, как ты?”
Беннетт рассмеялся. “Хлои замечательная. Спасибо, что позволил ее туда отвезти”.
Я фыркнул. “Да ладно, просто пустующий дом большую часть времени. Рад, что он помог тебе добиться своей цели”.
Приглашая меня присесть, Беннетт устроился в большом кресле спиной к окну. “Сколько зим, сколько лет. Ну, как жизнь?”
“Потрясающе”.
“Да, я слышал”. Он потер подбородок, внимательно разглядывая меня. “Я собирался пригласить тебя к нам после переезда. Я много рассказывал Хлои о тебе”.
“Очень надеюсь, что ты приуменьшил мои заслуги”. Из всех друзей, Беннетт стал свидетелем самого большого количества моих грязных делишек во времена нашей дикой молодости. “О да,- признал он,- она наслышана настолько, что теперь ей буквально не терпится с тобой познакомиться”.
“В любое время”. Я посмотрел на здания за окном, немного сомневаясь. Беннетта нелегко было понять в подобных ситуациях; при желании, он мог лишить свое лицо любых эмоций, и эта была еще одна причина, по которой он был лучшим в своей работе. “Должен признаться, я пришел к тебе с просьбой о небольшом одолжении”.
Он чуть подался вперед, улыбаясь. “Я так и понял”.
Я абсолютно спокойно работал с самыми необычными людьми на свете, но сейчас немного нервничал, и Беннетт дал мне время обдумать свои слова, ведь дело касалось весьма деликатной темы.
“Я недавно познакомился с девушкой, которая буквально вскружила мне голову. Но позволил ей уйти, не успев взять ее номер телефона, и с тех пор хочу себя за это придушить. Но к счастью, я увидел ее с тобой и твоей милой Хлои за вчерашним обедом”.
Он на момент задумался. “Ты говоришь о Саре?”
“Сара!”- воскликнул я, возможно, слишком торжественно.
“О, нет”,- ответил он, качая головой. “Без вариантов, Макс”.
“Что?” С Беннеттом я не мог сохранять невинное выражение лица слишком долго. Он знал меня с университетских времен, которые, надо сказать, не являлись показателем моего благопристойного поведения.
“Хлои оторвет мне яйца, если узнает, что я позволил тебе приблизиться к Саре. Ни хрена”.
Я прижал руку к груди. “Дружище, ты меня обижаешь. Может, мои намерения девственно чисты?”
Беннетт рассмеялся, встал и подошел к окну. “Сара...”,- начал было он, сомневаясь. “Она только что пережила тяжелый разрыв. А ты...”,- он посмотрел на меня и поднял бровь. “Ты ей не подходишь”.
“Да ладно, Бен. Я уже больше не девятнадцатилетний мудак, трахающий всех подряд”.
Он ухмыльнулся, несколько удивленно. “Допустим, но ты говоришь с тем, кто был свидетелем интересного случая, когда ты перетыркал трех куколок за один вечер. Притом ни одна из них не знала о существовании других”.
Я широко улыбнулся. “Ты все не так понял. К концу вечера они друг с другом перезнакомились”.
“Не трахай мои мозги!”
“Просто дай мне ее номер. Это будет твое спасибо за проживание на моей шикарной вилле”.
“Ты такой говнюк”.
“Кажется, я это уже слышал”-, сказал я вставая. “У Сары со мной был ...увлекательный разговор”.
“У Сары был с тобой разговор? Сомневаюсь”.
“Да, причем весьма интересный. Она интригующая маленькая штучка. К сожалению, нас побеспокоили до того, как я смог узнать ее имя”.
“Понимаю”.
“Но к счастью, я увидел тебя с ней”. Я поднял свои брови в ожидании.
“Да, к счастью...”,- улыбаясь, Беннетт снова уселся в свое кресло и посмотрел на меня. “Но, думаю, тебе надо попытать удачу в другом месте. Я слишком привязан к своим... конечностям; мне, знаешь ли, хотелось бы оставить их на своем месте. Тут я ничем не могу тебе помочь”.
“Ты всегда был мудаком”.
“Да, я знаю. Как насчет обеда в четверг?”
“Заметано!”
Я вышел от Беннетта с намерением осмотреть остальное пространство офиса. Он занимал три этажа этого здания и, как я уже слышал, был практически полностью обустроен. Главный атриум был просто потрясающим, а офисная зона шикарной, с объемными вестибюлями, полом из травертина и огромным количеством натурального света, льющегося из окон, стеклянных стен и стеклянных крыш. Каждый кабинет был оборудован отдельной зоной отдыха, не такой как у Беннетта, но все же, располагающей больше к расслаблению, чем к проведению встреч.
При этом, сам конференц - зал был просто умопомрачительным: стена из окон выходила на центр Манхеттена, а в центре располагался огромный стол из ореха, вокруг которого стояло не меньше тридцати стульев и ультрасовременная техника для презентаций.
“Неплохо, Бен”,- пробормотал я, выходя обратно в вестибюль, и смотря на инсталляцию в виде большого фото Тимоти Хогана на стене. “Хороший вкус в искусстве, особенно для такого мудака”.
“Что ты здесь делаешь?”
Я поднял глаза и увидел очень удивленную Сару, застывшую в коридоре при виде меня. Я не мог ничего поделать, кроме как расплыться в улыбке до ушей; сегодня, определенно, мой счастливый день.
Или...нет, судя по ее реакции.
“Сааарааа!”- пропел я. “Какой приятный сюрприз. Я как раз был тут на встрече. Я- Макс, на случай, если тебе интересно. Так приятно, наконец-то, объединить имя и,- я опустил глаза на ее грудь и ниже, осмотрев, насколько позволяло ее черное приталенное платье,- и лицо”.
Господи, она такая сексуальная.
Ее глаза стали размером с тарелки. Если честно, у этой девушки были самые большие карие глаза на всем белом свете. Были б они чуть больше, ее можно было бы назвать лемуром.
Она схватила меня за руку и потащила вниз по коридору, стуча по каменному полому каблуками своих высоких сапог.
“Так приятно снова видеть тебя, Сара”.
“Как ты меня нашел?”- шепотом просила она.
“Знакомые знакомых, знаешь ли”,- небрежно отмахнулся я, осматривая ее. Ее челка была убрана набок и заколота невидимкой красного цвета, такого же красного, как и ее полные губки. Она выглядела так, будто сошла с фотографий модных журналов шестидесятых годов. “Знаешь, Сара такое красивое имя”.
Она прищурила свои глаза. “Я так и знала, что ты псих”.
Я рассмеялся. “Не совсем”.
Мимо нас проходила молодая девушка. Она так смущалась, что нагнула голову, и быстро пробубнив,- “Добрый день, мисс Диллон”,- умчалась прочь.
А вот и фамилия. Спасибо, пугливая практикантка!
“Ааа, Сара Диллон!”- сообщил я радостно. “Возможно, мы могли бы продолжить наше общение в более приватной обстановке?”
Она оглянулась и, понизив, свой голос сказала. “Я не собираюсь заниматься здесь с тобой сексом, если ты для этого пришел”.
Боже, она восхитительна. “Я просто хотел поприветствовать твой переезд в Нью-Йорк. Но я полагаю, что смог бы сделать это не здесь...”
“У тебя есть две минуты”,- сказала она, разворачиваясь на пятках и направляясь в свой офис.
Мы поворачивали то за один угол, то за другой и, наконец, дошли до приемной меньшего размера, чем предыдущая, окна которой перетекали в стеклянную крышу. Когда мы проходили мимо, из-за монитора компьютера выглянул парень, который сидел за круглым столом.
“Я буду в своем кабинете, Джордж”,- сказала она через плечо. “Прошу меня не беспокоить”.
Она закрыла за нами дверь, и, повернувшись ко мне лицом, повторила. “Две минуты”.
“Ну, если прижмет, я мог бы заставить тебя кончить и за две минуты”. Я сделал шаг к ней, протянул свою руку к ее бедру, и провел по нему большим пальцем. “Но, полагаю, мы оба знаем, что тебе хотелось бы МАКСимально продлить этот процесс”.
“Две минуты на то, чтобы ты объяснил, для чего ты сюда пришел”,- пояснила она слегка дрожащим голосом. “И как ты меня нашел”.
“Ну, в субботу я познакомился с одной девушкой. Трахнул ее у стены, что интересно. И все это время не мог перестать думать о ней. Она была необыкновенная. Прекрасная, забавная, и чертовски сексуальная. Но она даже не назвала мне своего имени и ничего мне не оставила, кроме своих трусиков. Это капля в море, знаешь ли”. Я шагнул ближе, убрал прядь волос ей за ушко и стал водить носом по ее скуле. “Этим утром я дрочил, вспоминая свои ощущения в ней, и когда кончал, все еще не знал какое имя назвать”.
Прочищая горло, она отпихнула меня, и прошла к другому краю стола. “Это не объясняет того факта, как ты меня нашел”,- пробормотала она, вдруг залившись румянцем.
Я видел ее в лучах клубного света, с запрокинутой в экстазе головой и закрытыми глазами, но я хотела увидеть ее совершенно обнаженной, под дневным солнцем, пробивающимся сквозь окна ее кабинета. Я хотел знать, как далеко по ее телу проходит этот возбужденный румянец.
Но я решил больше ее не дразнить. Эта Сара так резко отличалась от той, флиртующей перелетной птички из Чикаго, с которой я познакомился в баре. “Я увидел тебя вчера на обеде с Беннеттом. Пошел от обратного. Все сопоставил и надеялся, что увижу тебя снова”.
“Ты рассказал Беннетту про субботу?”- прошипела она, и вся краска тут же сползла с ее лица.
“Господи, нет же. Уверяю. У меня не было такого желания. Я просто попросил у него твой номер. Он не дал”.
Ее плечи немножко расслабились. “Хорошо”.
“Слушай, то, что я увидел тебя на обеде - простое совпадение, и мне пришлось побегать, чтобы тебя найти. Но, в любом случае, я хотел повидаться с Беном. На случай, если ты когда-нибудь захочешь поужинать...”,- я бросил свою визитку на ее стол и повернулся, чтобы уйти.
“То видео”,- сказала она внезапно. “Что ты с ним сделал?”
Я снова повернулся к ней, и дикое желание помучить ее стало просто невыносимым. И чем дольше я молчал, тем больше она паниковала.
Наконец, она сломалась. “Ты его выложил на YouTube или PornTube или куда там еще выкладывают такие ролики?”
Я рассмеялся. “Что?”
“Пожалуйста, скажи, что ты этого не сделал”.
“Господи, конечно, нет! Признаю, я просмотрел его где-то семьсот тысяч раз. Но нет, я бы никогда и никому его не показал”.
Она посмотрела вниз на свои ручки, сложенные перед собой, теребя свой ноготок, затем спросила. “Могу я его посмотреть?”
Что было в ее голосе? Любопытство? Что-то больше?
Я обошел стол и встал позади нее. Она все еще была напряжена, но слегка прислонилась ко мне, руки зажаты в кулочках. Я вытащил телефон из пиджака, нашел это видео, нажал play и поднял его в руке, перед ее лицом.
Из маленьких колонок полилась музыка. И когда она появилась на экране, поднимая руки над головой, мой член начал твердеть как тогда, когда я впервые смотрел это видео один.
“Здесь,- начал я, приближаясь губами к ее шее,- тебе стало интересно, смотрю ли я, как твое платье скользит вверх, правда?” Я прижал свои бедра к ее попке, не оставляя ей никаких сомнений в том, что она со мной делала.
Я положил телефон на стол перед ней и поднял руки к ее талии. “А этот момент”,- сказал я, указывая на видео. Она взяла телефон в руки, чтобы видеть все ближе. “То, как ты смотришь на меня из-за плеча - мой самый любимый. Ты будто танцевала для меня”.
“O, Боже”,- прошептала она. Я надеялся, что она помнит свои ощущения, зная, что я наблюдал за каждым ее движением.
А затем она взяла мою руку и медленно опустила к краю своего платья, и подняла до бедра. Своей ладонью я чувствовал мягкость ее кожи и, подняв свою руку, пробрался вверх к ее животу, заставив ее дрожать от каждого моего прикосновения.
“Ты танцевала для меня?”- спросил я, так нуждаясь в напоминании.
Она кивнула и опустила мою руку ниже. Черт, эта девушка - просто комок противоречий.
“О чем еще ты думала?”- продолжил я. “О моих губах и моем языке у тебя между ног?”
Она снова кивнула, закусив нижнюю губу.
“Я хотел потрогать тебя”,- сказал я, проникая в ее трусики. “Вот так”.
Она выгнулась навстречу моей руке. “Я хотел почувствовать, какая ты мокрая”,- сказал я, мое дыхание сбилось, голос стал ниже и грубее. “Как сильно ты намокнешь, когда узнаешь, что я кончил, просматривая это видео сегодня утром”.
Мои пальцы опустились ниже.
Она резко вдохнула.
“Ты смотришь?”- спросил я, вводя в нее один палец. Она кивнула, и я добавил еще один, большим пальцем выписывая круги на ее клиторе. “Блядь, ты такая мокрая”,- выдохнул я, и прикусил ее плечо.
“Мы не должны делать это здесь”,- сказала она.
Несмотря на свои слова, она продолжала толкаться в мою руку. Я сохранял этот размеренный темп, и почувствовал, как она стала сжиматься вокруг моих пальцев, а ее дыхание стало резким и поверхностным.
Нехотя, я убрал от нее руку и повернул ее к себе лицом. Она выглядела так, будто была под кайфом, веки тяжелые, губки раскрытые.
“Но, к сожалению, мои две минуты уже истекли”.
Я поцеловал ее щеку, уголок ее рта, а когда она закрыла глаза - и каждое веко. Потом я взял телефон из ее рук и вышел ее кабинета.
Часть третья
Незнакомец снял на видео, как я танцую.
Затем, он нашел место моей работы, потому что, как оказалось, является близким другом моего босса, и я попросила его показать мне это видео.
Но мне этого было мало, и я сама поднесла его руку к моим трусикам. Опять!!! Но на сей раз все происходило в моем новом кабинете, что только доказало нам обоим, насколько меня возбудила мысль о том, что он мастурбировал, смотря видео со мной.
“О, Боже мой”.
“Сара, ты повторяешь это уже в десятый раз за последние пятнадцать минут. Давай, выйди сюда, расскажи мне”,- предложил мой ассистент, Джордж, прислонившись к двери. “Иначе, мне придется зайти в твой кабинет и закрыть дверь. Люди могут что-нибудь подумать”.
“Да нет, ничего, я просто...”,- я стала раскладывать карандаши в подставке, и приводить в порядок бумаги на столе. “Ничего”.
Он скептически улыбнулся. “Научись врать”.
“Ну правда, это большое, гигантское, досадное ничего”.
Джордж зашел в мой кабинет и плюхнулся на стул. “Это Ничего могло произойти с тобой в субботу на вечеринке в честь помолвки Хлои?”
“Возможно”.
“И может ли это Ничего быть связано с каким-нибудь мужчиной?”
“Вполне”.
“А может ли быть так, что этим Ничего является Макс Стелла, только что вышедший из твоего офиса?”
“Что? Нет!”- соврала я, даже не моргнув. Иной раз я похвалила бы себя за этот, как я надеялась, правдоподобный порыв. Но Джордж был прав, из меня врушка никакая. Но, мне было так стыдно за мой публичный секс, что это просто перекрыло мою неловкость за неумение врать. “И откуда ты знаешь, кто такой Макс Стелла?”
Джордж уже успел тщательно изучить всех местных красавчиков, несмотря на то, что стал нью-йоркцем всего тринадцать дней назад, прилетев сюда на неделю раньше меня.
“Позволь мне для начала задать тебе вот такой вопрос,- начал он,- чем ты занялась первым делом после прилета и переезда в новую квартиру?”
“Разведала, где находятся ближайшие кондитерские и винные магазины”,- ответила я. “Разумеется”.
Он рассмеялся. “Разумеется. Но, так как я, в отличие от некоторых, не планирую становиться толстой старой девой, то первым делом я стал разведывать обстановку в городе. Ну, скажем, где можно поесть, потанцевать, потусоваться”.
“Попялиться на мужиков”,- добавила я.
Он согласился, подмигнув. “На всех мужиков. И выведал все что мог, и о ком только мог. Так что теперь я знаю, Кто есть Кто...” Он нагнулся ко мне ближе, и с широченной улыбкой добавил: “В этом городе, Макс Стелла - Кто”.
“Кто? В смысле?”
Он фыркнул. “Частый персонаж бульварной прессы. Несколько лет назад переехал в Нью - Йорк из Лондона, золотая голова в венчурном капитале, всегда трахает кого - то из знаменитостей или светских львиц. На каждом мероприятии появляется с новой спутницей. И все в этом духе. Бла, бла, бла”.
Отлично. Мне посчастливилось встретить такого же шлюховатого любителя саморекламы, как и мой бывший. Но, мало того, что Макс - известный бабник и потаскун, он еще и блестящий финансист, с которым, мне непременно придется столкнуться по работе. И у которого есть видео, где я танцую как натуральная стриптизерша, представляя его язык у меня между ног.
Я снова застонала. “О, Боже мой”.
“Успокойся. Ты выглядишь так, будто вот - вот потеряешь сознание. Ты сегодня ела?”
“Нет”.
“Послушай. В работе ты обгоняешь план. У нас всего четыре контракта, требующие твоего внимания, и если то, что Генри говорил о тебе правда, то полагаю, что ты уже сто раз успела их детально изучить. Хлои пока не получила свою мебель для офиса, ее ассистент еще даже не в Нью -Йорке, а Беннетт за сегодня прожевал и выплюнул всего троих. Вполне очевидно, что на данный момент нет архиважных дел и твое присутствие не обязательно. У тебя есть масса времени, чтобы успокоиться и перекусить”.
Я сделала глубокий вдох, благодарно ему улыбаясь. “Генри хорошо тебя обучил”.
Джордж был назначен ассистентом Генри Райана в Ryan Media после того, как я получила свою степень МВА и перешла в другую крупную коммерческую компанию. Когда Беннетт позвонил мне с предложением возглавить финансовый отдел нового офиса, Генри рекомендовал Джорджа в качестве ассистента, зная, что тот смерть как хотел переехать. Джордж улыбнулся в ответ. “Генри говорил, что ты никогда не согласишься переехать сюда, и что даже не надо пытаться. Мне нужно убедить его в обратном”.
“Ты потрясающий”.
“О, девочка, я знаю”,- ответил он. “И считаю, что в мои обязанности также входит убедить тебя немного расслабиться, и рассказать где это можно сделать. Ну, там, поесть пирожные, попить вино, заняться иными видами физической активности”.
Я сразу же мысленно вернулась в субботний клуб, полный людей, с грохочущей музыкой, и танцами. И снова представила лицо Макса, его звуки, когда он кончал, его большое тело, его сильные руки, приподнимающее меня и прижимающее к стене, пока его стальной член входил и выходил из меня.
Я прижала ладони к лицу. Вот, теперь я знала, что он из себя представляет, и, несмотря на его блядскую сущность, он снова хотел меня увидеть? Ничего не понимаю.
Джордж встал, подошел ко мне, и, потянув за руки, заставил подняться. “Правильно. Иди немного поешь. А я достану все контракты по Agent Provocateur и ты сможешь ими заняться после обеда. Дыши, Сара”.
Я неохотно взяла сумочку и вышла из офиса. Кроме ночи празднования в клубе два дня назад и бессонных ночей, проведенных за распаковыванием вещей, большую часть времени я проводила на работе, работая как пчелка. Почти весь наш офис, занимающий три этажа, пока был пустым, и без оставшихся членов моего или маркетингового отделов, мы не могли начать завоевывать мир.
Когда я ушла из Ryan Media, Хлои осталась, и занималась несколькими важными маркетинговыми проектами вместе с Беннеттом. Но ее фантастическая работа по Papadakis вывела их компанию на новый уровень, и стало понятно, что офису в Нью - Йорке потребуется полный штат профессионалов для работы с крупнейшими клиентами. Эллиот, Генри и Беннетт провели две недели в Нью - Йорке в поисках идеального офиса. Таким образом, Ryan Media Group обзавелась новым домом в центре города.
Мичиган Авеню в Чикаго - очень суетливая часть города, но она не идет ни в какое сравнение с Пятой Авеню на Манхеттене. Меня поглотила эта сетка улиц, плывущая масса архитектуры, постоянный поток людей, дорожное движение и шум. Кругом слышались сигналы машин, и чем дольше я просто стояла, тем более оглушительными становились звуки города. Мне идти направо или налево? Где находится этот ресторан китайской кухни, который так хвалил Беннетт? Как он там назывался - Что-то Garden? Я остановилась и попыталась привести мысли в порядок, пока толпа деловых мужчин и женщин проходила вокруг меня, слово вода разрезалась скалой, бессловесно стоящей в реке.
Но как только я полезла за телефоном, чтобы спросить у Хлои где находиться этот ресторан, то увидела знакомую крупную фигуру, заходящую в какое - то заведение через дорогу. Я посмотрела на вывеску: HUNAN GARDEN.
В ресторане свет был приглушен, не было людей и пахло просто умопомрачительно. Я и забыла, когда в последний раз ела что - нибудь существенней гранолы. И меня тут же потекли слюнки, и я совсем забыла, что должна быть начеку.
Я переехала в этот город, чтобы начать свою жизнь сначала. То есть, добиться карьерных успехов, что для меня должно быть на первом месте, и найти себя, а не вовлекаться в очередные сомнительные отношения. Надо укреплять эти мысли. Я могла бы даже тут пообедать, но для начала, я должна сказать Максу, чтобы он больше никогда не приходил ко мне на работу вот так. И что я положила его руку под платье совершенно случайно. Это большая ошибка. Непредумышленная.
“Сара?”
Мое имя, прозвучало тихим эротичным звуком, произнесенным с британским акцентом, и заставило повернуться в сторону Макса. Он сидел на диванчике в углу ресторана, с меню в руках. Он положил его на стол, удивленный моим появлением и улыбнулся, отчего мне сразу же захотелось его стукнуть, поскольку его улыбка заставляла меня нервничать. При таком освещении, черты его лица казались грубее, что делало его внешность более опасной.
Я подошла к его столу, игнорируя его жест, приглашающий меня пройти и сесть рядом с ним. Его волосы были коротко стрижены, но сверху оставлены чуть длиннее. Мне так захотелось прикоснуться к ним, понять такие ли они мягкие на ощупь, какими кажутся при этом освещении. Черт.
“Я пришла сюда не для того, чтобы обедать с тобой”,- заявила я, распрямляя плечи. “Я только хотела прояснить некоторые моменты”.
Он опустил ладони на стол перед собой. “Сделай одолжение”.
Сделав успокоительный вдох, я начала: “В субботу в клубе я испытала с тобой самые непередаваемые ощущения за всю мою жизнь...”
“Я тоже”.
Я подняла свою руку, останавливая его. “Но я переехала сюда для того, чтобы начать жизнь с чистого листа. Я хотела сделать что-нибудь безумное, и я сделала, но это была не я. Я люблю свою работу и уважаю своих коллег. Я не могу позволить тебе приходить туда и флиртовать со мной на глазах у всего офиса. Больше я так делать не могу”. Наклонившись к нему я прошептала: “И я не могу поверить, что ты сохранил это видео”.
Ему удалось изобразил раскаяние. “Прости. Я, действительно, собирался его удалить”. Подавшись вперед на локтях, он добавил: “Но дело в том, что я, кажется, не могу заставить себя не смотреть его. Это видео успокаивает меня лучше любого долбанного виски. Лучше самого грязного порно”.
Что - то теплое разлилось внизу моего живота, и сосредоточилось между ног.
“И, подозреваю, тебе нравится это слышать. Я также подозреваю, что дикий Лепесточек, которого я встретил в клубе, занимает большую часть Сары Диллон, нежели она хочет это признать”.
“Это не так”. Я замотала головой. “Я больше не буду этого делать”.
“Это,- сказал он,- просто обед. Сядь рядом со мной”.
Я не сдвинулась с места.
“Да ладно тебе”. Он тихо вздохнул. “Ты дала мне трахнуть себя в субботу, положила мою руку под платье несколько минут назад, а сейчас не можешь просто пообедать со мной. Ты всегда так избирательна в вопросах стеснения?”
“Макс”.
“Сара”.
Все еще сомневаясь, я проскользнула мимо него и села на диван, рядом с ним. И сразу же почувствовала исходящее тепло от его большого и твердого тела.
“Ты прекрасно выглядишь”,- сказал он.
Я посмотрела на свое простое черное платье, открывавшее мои голые коленки. Он провел пальцем от моего плеча до запястья, отчего по руке побежали мурашки.
“Я больше не заявлюсь к тебе в офис вот так”,- сказал он настолько тихо, что мне пришлось податься к нему, чтобы расслышать. “Но я хочу снова увидеть тебя”.
Я отрицательно покачала головой, но не могла оторвать взгляд от его длинного пальца, скользящего по мне. “Не думаю, что это хорошая идея”.
Когда к нам подошел официант, пальцы Макса задержались на моей руке, отчего я никак не могла выбрать свой обед. Тогда он сделал заказ за нас двоих.
“Надеюсь, ты любишь креветки”,- сказал он, улыбаясь.
“Люблю”. Он был так близко ко мне: его рука на моей, а его нога теплом обдавала мое бедро. Так чего же я хотела? Я не хотела надолго попасть под чары сильной энергетики Макса, но мне было сложно этому сопротивляться. “Прости, я немного сбита с толку”.
Свою другую руку он опустил под стол. Я почувствовала легкое прикосновение на своих бедрах. “Это я сбил тебя с толку? Или твоя работа?”
“На данный момент, ты. Но мне лучше думать о работе”.
“У тебя для этого будет масса времени. Я должен отблагодарить твоего ассистента, который заставил тебя выйти и поесть”.
Я отклонилась и посмотрела на него. “Ты шпионишь за мной?”
“Нет, почему же. Просто, он выглядит назойливым, а ты выглядишь так, будто редко вспоминаешь о еде”. Его пальцы подняли мое платье выше и выше, до бедра. “Так хорошо?” Его слова сошли на шепот.
И это было более, чем хорошо, но мое сердце колотилось как сумасшедшее от возбуждения и нетерпения. Я еще раз позволяла ему затуманить мой разум, спрятать его в темный уголок, откуда мне его пока было не достать.
“Мы в ресторане”.
“Я в курсе”. Он пробрался внутрь моих намокших кружевных трусиков, провел пальцем вокруг клитора и опустился ниже к моей влажности. “Бог мой, Сара. Как бы я хотел разложить тебя на этом столе и съесть тебя на обед”.
За секунду его слова воспламенили меня еще больше. “Не говори мне такие вещи”.
“Почему? Мы тут одни, если не считать старичка в углу, официанта и повара в задней части ресторана. Никто меня не слышит”.
“Я не это имела в виду”.
“Мне не говорить такие вещи, из - за того, что они делают с тобой?”- спросил он.
Я кивнула, потому что не могла ответить, так как он ввел в меня два пальца.
“У нас есть примерно десять минут. Как думаешь, ты сможешь кончить для меня за это время?”
Мне и так казалось, что его пальцы были во мне, но когда они на самом деле скользнули внутрь, до меня стало доходить, где мы находимся. Это было настоящее мучение: знать, чем мне следует заниматься в таком тихом ресторане - пить чай, обедать, но я хотела делать то, что было на меня совсем непохоже, чувствовать в себе пальцы этого Прекрасного Незнакомца, зная, что нас могут увидеть в любой момент.
Это была та же самая безумная фантазия, что и в клубе: возможность быть застуканной с этим красивым, сильным мужчиной, но остаться безнаказанной.
Он начал кружить большим пальцем вокруг моего клитора, при этом держа другие два пальца глубоко во мне, но не двигая ими. Его рука практически не шевелилась, но внизу, под скатертью, я чувствовала, как во мне формируется взрыв.
Все, что я могла делать - это смотреть на его руку, манжет рубашки, выглядывающий из - под рукава пиджака и чувствовать как он смотрит на мое лицо, наблюдает за каждым моим вздохом, каждым тихим стоном, за тем, как я закусываю губу, пытаясь не закричать от удовольствия. От его знающих, уверенных движений, все внутри начало ныть, и я стала слегка толкаться в его руку, желая почувствовать его глубже, жестче. Вдалеке послышался звон упавшей на пол тарелки, но он потонул в звуке моего имени, стоном слетевшего с губ Макса.
Наш официант вышел из кухни и направился к нам.
“Ты меня просто убиваешь”,- сказал Макс, целуя меня в шею прямо за ушком. Его дыхание согрело мою кожу, и заставило разрываться между удовольствием от его пальцев и страхом быть замеченной официантом в таком виде.
Будто прочитав мои мысли, Макс прошептал мне на ушко: “Никто не узнает, что ты кончаешь от моих пальцев”.
Я думала, что он остановится и положит руку на стол, но он просто прекратил дразнить мой клитор, пальцами все еще оставаясь глубоко во мне. Наш официант долил нам воды со льдом. Лед звонко ударился о стакан, по краям которого начала медленно сползать капля воды, ниже и ниже, по всей длине стакана, и, соскользнув вниз, впиталась скатертью, и превратилась в небольшое мокрое пятнышко на ней. Сейчас я была как эта капля и медленно таяла вокруг пальцев Макса.
Со стороны казалось, что он просто положил руку на мою ногу. Макс резко провел пальцем по клитору, напоминая о себе, и я резко вдохнула.
“Ваш заказ будет буквально через минуту”,- сказал официант с вежливой улыбкой.
Макс сильно нажал пальцем на клитор, и мне пришлось закусить внутреннюю сторону щеки, чтобы не закричать. Он улыбнулся официанту. “Спасибо”.
Тот развернулся и ушел, а Макс посмотрел на меня с нескрываемой ухмылкой порочного обольстителя.
“Вот и все”,- прошептал он, чуть приподнимая ладонь для того, чтобы ввести в меня третий палец. Растягивая меня, он толкал меня к блаженной грани удовольствия и боли, отчего я почувствовала себя бесстыдной и грязной, показывая ему, насколько сильно я жаждала таких его прикосновений. “Ох, черт, Сара. Да, вот так”.
Мои ногти впились в кожаный диван под нами, я он начал сильнее вводить в меня пальцы, отчего его плечи стали заметно двигаться, и нас могли увидеть. Я запрокинула голову назад на диван, и не смогла сдержать тихий стон, совершенно диссонансирующий с силой оргазма, сотрясшего мое тело.
“О, Господи”,- громко простонала я, когда он продолжил вводить в меня пальцы еще глубже. Я прижала свое лицо к его плечу, чтобы заглушить свои стоны.
Он замедлил темп, потом вовсе стих, затем, нежно поцеловал меня в висок, и вытащил из меня пальцы. После этого, он поднял руку, провел пальцами по своим губам и обернул ладонь салфеткой.
Затем он облизал свои губы, и посмотрел на меня. “Твой язык сладкий как сахар, но твоя принцесса еще слаще”. Он прильнул ко мне и поцеловал меня, глубоко проникая в мой рот своим горячим языком. “В следующий раз, я хочу, чтобы внутри тебя был мой член”.
О, да, пожалуйста.
Господи, кто эта женщина, завладевшая моим разумом? Потому что я тоже этого хотела. Минуту назад я испытала сильнейший оргазм, подаренный мне Максом, но все равно хотела забраться к нему на колени и заняться с ним настоящим сексом.
Но эти мысли не успели толкнуть меня в объятия очередного безумия, потому что в моей сумочке зазвонил телефон. Я вытащила его. Это было сообщение от Беннетта.
Вернулся со встречи. Давай продолжим наши обсуждения в 14:00.
На часах 13:45. “Мне надо идти”.
“Сара, мы что, устанавливаем систему? Сначала приходишь, потом уходишь”.
Я то ли улыбнулась, то ли поморщилась, и когда вернулся официант, достала двадцатку, положила на стол и попросила завернуть с собой.
“Дай мне свой номер”,- сказал Макс, засовывая купюру обратно в мою сумочку.
“Ну уж нет”,- рассмеялась я.
Я не представляла, как все вышло из - под контроля. Ладно, это была ложь, я прекрасно понимала как все вышло из под контроля - он стал нашептывать мне нежности на ушко своим британским акцентом, и трогать меня под столом. Но я знала, по каким причинам не могу позволить себе увлечься Максом: во - первых, он бабник, и нет никаких шансов, что я снова пойду по этой дорожке, и во - вторых, моя работа. Вообще - то, она должна стоять на первом месте.
“Я рано или поздно его узнаю, скажем, от Беннетта”.
“Беннетт не даст тебе мой номер без моего согласия. Мало у кого, кроме меня, есть желание прибить моего бывшего. Но Беннетт - один из них ”. Я поцеловала Макса в щеку, наслаждаясь его колючей щетиной, и встала. “Спасибо за возбуждение аппетита. И удали видео”.
“Я подумаю над этим, если ты согласишься со мной куда - нибудь сходить”,- ответил он, с искрящимися весельем глазами.
Я вышла из ресторана и направилась на Пятую авеню, безуспешно пытаясь сдержать улыбку.
Часть четвертая
Даже спустя три дня, после того, как она кончила от моих пальцев в ресторане, я все еще был одержим ею.
“И с кем ты сегодня придешь?”- спросил Уилл рассеянно, просматривая сложенную газету Times в своих руках.
Его вопрос нарушил тишину, в которой мы ехали обратно в офис от портного под тихие звуки двигателя нашего лимузина, сигналов других машин, и криков на улице. Я продолжил изучать документы, которые взял с собой - фото с новой выставки в Куинсе, и ответил: “Вообще-то, ни с кем”.
Он поднял на меня глаза. “Ты будешь без пары?”
“Да”. Я посмотрел на него и увидел, как он приподнял брови в удивлении. “Что?”
“Как давно мы знакомы, Макс?”
“Скажем, лет шесть”.
“И за все это время было ли хоть раз, что бы на светском мероприятии ты появился без спутницы?”
“Действительно, не припомню”.
“Ну, мы могли бы просмотреть желтую прессу. Уверен, там все есть”,- ответил он равнодушно.
“Очень смешно”.
“Просто, это необычно, вот и все. Этот вечер - наше крупнейшее событие года, и у тебя нет пары”.
“Невероятно, правда?”
Он рассмеялся. “Ты серьезно? ‘Кого на этот раз Макс Стелла выберет себе в спутницы?’- первый вопрос, который задают на вечеринках ”.
“Мне нравится, как ты стараешься выставить меня блядуном, а себя целомудренной крошкой”.
“Ой, уж я - то точно никогда не прикидывался целомудренным”,- парировал он, гладя на меня поверх своей газеты. “Я просто предполагаю, что люди могут подумать, что твоя спутница уже на мероприятии, вот и все”.
Я снова вернулся к своим документам, обдумывая его слова. По правде говоря, я никому не предложил пойти со мной на этот благотворительный вечер. Не предложил, потому что никого не хотел.
И это было странно. Может, Уилл был прав. С тех пор, как я встретил Сару, все женщины стали казаться мне предсказуемыми и скучными.
Уилл также был прав, когда сказал, что ежегодный Благотворительный Вечер “Стелла и Самнер” является нашим крупнейшим мероприятием года. Он проводился в Музее Современного Искусства, и на него были приглашены все знаменитости. Программа вечера включала в себя танцы, ужин и негласный аукцион, во время которого мы планировали выручить миллионы долларов для детского онкологического фонда.
Пасмурное послеобеденное небо слегка прояснилось, и ощущение грозы все еще витало в воздухе, когда мой лимузин остановился у главного входа в музей. Камердинер открыл мою дверь, и я вылез из машины, застегивая пуговицу моего смокинга. С нескольких сторон послышалось мое имя, щелчки и вспышки фотокамер, создавших небольшой световой шторм перед музеем.
“Макс, ты один! Где твоя спутница?”
“Макс, одно фото! Пожалуйста, к нам!”
“Макс. Слухи о Смитсоновском фонде преувеличены?”
Я улыбнулся, немного попозировал фотографам, помахал им на прощание и прошел внутрь здания. Казалось, я был на автопилоте и был чрезвычайно рад, что не допустил прессу на мероприятие. У меня просто не было на это энергии.
Гостей провожали вдоль музея к саду, в котором планировалось провести большую часть вечера, и в котором расхаживали группы богато и красиво одетых людей, попивающие коктейли и шампанское, обсуждающие деньги, друг друга и свежие сплетни. Там же были установлены белые тенты, на которые падал яркий свет. В одном конце сада виднелся оркестр с музыкантами, а на другом установка DJ для вечеринки.
Воздух был тяжелый и влажный, что создавало мой личный дискомфорт. Я прошел к длинному ряду столов, красиво задрапированных белыми скатертями и уставленных кристальными бокалами с выпивкой. Я взял в руку бокал с шампанским, и почувствовал чье-то присутствие за своей спиной.
“Все на высшем уровне, Макс. Как всегда. Ты превзошел самого себя”.
Я оглянулся и увидел Беннетта, стоящего позади меня.
“Тут охренительно жарко, а так пойдет”,- сказал я, и, кивая на бокалы в каждой его руке, и добавил: “Полагаю, ты здесь со своей Хлои?”
“А ты с кем?”
“Я сегодня один”,- ответил я. “Встреча гостей, и прочая херня”.
Беннетт рассмеялся и поднес свой бокал к губам. Он ничего не сказал, но было невозможно пропустить, как его взгляд устремился за мое плечо.
Я обернулся как раз тогда, когда Хлои и Сара выходили из дамской комнаты. Сара выглядела просто потрясающе: на ней было светло – зеленое вечернее платье в пол, лиф которого был украшен кристаллами, переходящими в струящийся низ. Из-под подола платья выглядывали серебристые босоножки на шпильке.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы вновь обрести дар речи.
“Она здесь не одна, Макс”.
Я повернулся и посмотрел на Беннетта, потом вновь на Сару и ее окружение, чтобы понять с кем же она пришла. “Правда? И с кем же?”
“Со мной”.
“Подожди, что? Не может быть”.
“Господи, да шучу я. Посмотри на свое лицо”. Он потер свой подбородок, и мимоходом помахал кому - то через зал, а мне тут же захотелось его прибить.
“Макс”,- сказал он, низким и серьезным голосом. “Сара - лучшая подруга Хлои и важная часть моей команды. Я знаю, что в бизнесе, ты - профессионал в своей части, но в отношении женщин твоя история не так уж безупречна. Не мне тебя судить, но не делай ничего глупого”.
“Успокойся. Я не собираюсь затаскивать ее в гардеробную и устраивать ей там ночи в стиле буги”.
“Тебе было бы не впервой”,- сказал он, улыбаясь, и допивая свое шампанское.
“Как и для тебя, приятель”,- ответил я.
Когда я отошел от Беннетта, он, казалось, уже почти расслабился, и на какой-то момент, мне стало стыдно за то, что я ему солгал. А правда заключалась в том, что мне очень хотелось затащить ее в ближайшую гардеробную. Но также я хотел просто на нее смотреть.
Я прошел через сад, пожимая руки, и благодаря гостей за их пожертвования, но все же, оставлял Сару в зоне моей видимости. Я остановился за обнаженной античной скульптурой и стал наблюдать за Сарой, очарованный тем, как прекрасно она сегодня выглядела.
Ее платье было длинным и облегающим, идеально подчеркивающим все ее изгибы, включая некоторые, особенно мной полюбившиеся.
Я помнил, как она выглядела тогда, в клубе - такой дикой в этом слишком коротком платье и на слишком высоких каблуках, и какой она была сейчас - уточненной женщиной на благотворительном вечере. Даже тогда я понимал, что то, что мы сделали, противоречило ее характеру. Но, думаю, до сегодняшнего вечера я не мог понять насколько. Она держала себя достойно и деликатно, хотя, за этой правильной наружностью в ней скрывалось что-то еще, некая завуалированная бесшабашность.
Мой взгляд спустился по ее длинной шее, прошел вдоль ключицы, и мне стало интересно, что было на ней надето под этим платьем. Я задумался, что же двигало этой девушкой, когда она решила трахнуть меня у стены в клубе, полном людей.
Я был вполне уверен, что Беннетт не шутил, когда советовал мне держаться от Сары подальше. Или когда говорил, что его невеста оторвет ему яйца, и мои заодно, если узнает, что я к ней приблизился. Беннетт, очевидно, понял, что у меня к Саре не случайный интерес, но несмотря на свои протесты, он никогда не стал бы лезть в ее личную жизнь, если это то, что ей действительно нужно.
Но Хлои была совершенно другой. Она, очевидно, была очень умной, а ее взгляд был слишком проницательным. Я мало что знал о будущей миссис Райан, но, если Беннетт, наконец-то нашел свою пару, я бы не хотел портить с ней отношения.
Но, независимо ни от чего, с наслаждался этой маленькой игрой между мной и Сарой.
Когда оркестр заиграл медленную композицию, несколько человек направились к танцполу. Я прошел по краю сада, встал позади Сары и прикоснулся к ее обнаженному плечу.
Она повернулась и когда увидела меня, улыбка сползла с ее лица.
“И тебе привет”,- сказал я.
Сара сделала большой глоток шампанского и обратилась ко мне: “Как Вы поживаете, мистер Стелла?”
Мистер Стелла, значит? Я улыбнулся. “Я вижу, ты провела некоторые исследования. Я, должно быть, произвел на тебя впечатление”.
Она вежливо улыбнулась. “Быстрый поиск в Google может предоставить массу интересной информации”.
“А тебе никто никогда не говорил, что в интернете много ложной информации и неподтвержденных слухов?” Я шагнул к ней ближе, проводя пальцами вниз по ее руке. Ее кожа была такой мягкой и нежной, и я заметил, как по ней побежали мурашки. “Между прочим, ты выглядишь великолепно”.
Она оценивающе посмотрела на меня, несколько отклонившись назад, оставляя между нами небольшое расстояние, и пробормотала: “Да и ты сегодня неплохо выглядишь”.
Я изобразил шок. “Ты только что сделала мне комплимент?”
“Возможно”.
“Будет очень неправильно, если мы, одетые, по случаю, в вечерние наряды, не потанцуем. Позволь тебя пригласить?” Сара оглянулась на сад, и я добавил, “Это только танец, Лепесточек”.
Она допила свое шампанское и поставила пустой бокал на поднос официанта. “Только танец”.
Положив руку на ее талию, я повел ее в дальний угол танцпола, слабо залитый светом.
“Мне очень понравился наш недавний обед”,- сказал я, приобнимая ее в танце. “Возможно, мы могли бы это повторить. Разве что, слегка изменив меню, как ты на это смотришь?”
Она фыркнула и посмотрела за мое плечо.
Я прижал ее тело к своему, уловив небольшой изгиб ее брови, который мне так начинал нравиться. “Ну, как тебе Нью-Йорк?”
“Другой,”- ответила она. “Большой. Шумный”. Она повернула голову, наконец-то посмотрев на меня. “Мужчины здесь несколько напористые”.
Я рассмеялся. “Ты так говоришь, как будто это плохо”.
“Полагаю, это зависит от мужчины”.
“А как насчет этого мужчины?”
Она отвела взгляд, снова вежливо улыбаясь. Меня поразило то, что Сара вела себя так, будто привыкла находиться на публике.
“Макс, послушай, мне льстит твое внимание. Но почему ты так интересуешься мной? Неужели нельзя притвориться, что мы просто хорошо провели время и оставить все как есть?”
“Ты мне нравишься”,- сказал я, пожимая плечами. “Мне даже нравится твоя маленькая извращенность”.
Она рассмеялась. “Моя извращенность? Никогда бы не подумала, что я извращенка”.
“Как жаль. Скажи мне, когда ты фантазируешь о сексе, ты думаешь о милом, нежном сексе в постели?”
Она подняла голову и посмотрела на меня с вызовом в глазах. “Иногда, да”.
“Но также ты представляешь, как тебя трогают, скажем, в ресторане, где тебя может кто - нибудь увидеть, да?” Я наклонился ближе, шепча ей на ушко: “Или как тебя трахают в клубе?”
Я почувствовал, как она сглотнула, и услышал ее судорожный вход, но потом она выпрямилась, снова оставляя между нами приемлемое на публике расстояние. “Иногда, да, конечно. У кого не бывает таких фантазий?”
“Много у кого. И еще больше людей никогда не воплотят эти фантазии в жизнь”.
“Почему ты так на этом зациклился? Я уверена, что ты можешь улыбнуться приглянувшейся тебе девушке на этом вечере, и отвести ее в любой зал этого музея”.
“Потому что, к сожалению, я не хочу ни одну женщину на этом вечере. Ты стала для меня некой загадкой. Как за этими большими карими глазами может скрываться так много противоречий? Кто эта девушка, которая трахнула меня перед огромной толпой незнакомых людей?”
“Может быть, я хотела понять, что буду чувствовать, если сделаю что - то настолько безумное”.
“И это было невероятно, ведь так?”
Ни секунды не колеблясь, она снова подняла на меня свои глаза. “Да, так, но знаешь”,- начала она и сделала шаг назад. Мои руки упали по сторонам. “На данный момент, мне не интересно быть чьей - то сексуальной игрушкой”.
“Вообще - то, это я хочу быть твоей”.
Она покачала головой, и посмотрела на меня, тщетно пытаясь сдержать улыбку. “Перестань быть милым”.
“Давай встретимся наверху”.
“Что? Нет”.
“Там есть пустой танцевальный зал напротив туалетных комнат. Это вверх по лестнице и направо”. Я шагнул к ней и поцеловал ее в щеку, благодаря за танец.
Я оставил ее там, как только закончилась музыка, и было объявлено об ужине, который последует сразу же за аукционом. Мне было интересно, станет ли она это делать. Будет ли рисковать, и подниматься ко мне. Чувствует ли она тот же всплеск адреналина, что и я.
Я вошел в здание прохладного музея, оставив позади сырой ночной воздух и нарастающий гул разговоров гостей. Я поднялся по широкой лестнице и прошел к пустому, темному залу. Шум в саду стих, как только я прикрыл за собой дверь, оставляя маленькую щель.
Я подождал немного, прислушиваясь к теперь уже тихим звукам снаружи и на первом этаже музея, а также пытался удостовериться, что в этом темном помещении я совершенно один.
Случайные посетители проходили по коридору, устланному ковром, звонили кому - то или просто искали туалет. Казалось, что каждый мой звук эхом отдавался от стен, а моя обувь стучала по деревянному полу, как - будто я просто ходил и составлял план - схему этого зала. Зал был скорее длинным, нежели широким, а город бросал яркий свет на дальнюю стену комнаты и был слышен бесконечный шум дорожного движения на улицах. Ближе к углу, у короткой стены располагался стол, частично спрятанный за богато украшенной перегородкой. Кроме этого в зале не было больше никакой мебели. Я прошел к столу, облокотился на него и стал ждать.
Спустя пятнадцать минут моего мучения, я почти потерял надежду, но тут увидел луч, просочившийся в комнату из открытой двери. Я увидел очертания ее фигуры, благодаря свету, льющемуся на нее из коридора. Я знал, что в темноте я пока оставался невидимым для нее, и, воспользовавшись случаем, наблюдал за ней, за тем как она осматривает зал в поисках меня. Я мог представить, как сильно бьется жилка у основания ее шеи от волнения и возбуждения. Выступив из - за перегородки, я, наконец - то, дал ей увидеть себя, свой темный силуэт в свете города за окном.
Она пересекла комнату, смотря мне прямо в глаза, и медленно сокращая расстояние между нами. При таком тусклом освещении было сложно понять, о чем она думает, и я все ждал, что она заговорит, пошлет меня ко всем чертям или попросить оттрахать ее до бесчувствия, но она ничего не говорила. Она остановилась буквально в нескольких сантиметрах от меня, сомневаясь всего на секунду, затем схватила меня за смокинг и притянула к себе.
Ее губы были теплыми и настойчивыми, с привкусом шампанского. Я представил, как она опрокинула целый бокал для смелости, перед тем, как подняться сюда. От этой мысли я застонал, и закрыл глаза, почувствовав, как она открылась мне, запрокинув голову назад, и начала скользить своим язычком вдоль моего. Одной рукой я схватил ее грудь, а второй сильно впился ей в бедро.
“Сними мое платье”,- прошептала она, а сама начала неуклюже развязывать мой галстук, и спустила свои руки ниже, к пуговицам рубашки.
Я повел нас глубже в зал и расстегнул молнию на ее платье, наблюдая, как оно соскальзывает с ее тела, растекаясь у ее ног. Под платьем она была абсолютно голой.
“Ты была в таком виде весь вечер?”- спросил я, затем нетерпеливо обхватил ее сосок губами, и поднял на нее глаза.
Она кивнула, запустила руки мне в волосы, и приоткрыла свои губки, шепча еще, зубами, пожалуйста. Я подвел ее к столу, положил на него, и, взяв за бедра, притянул ее ближе к краю.
Мои пальцы бродили по ее телу, по ее плоскому животу. Когда я руками обвил ее каблуки, то встретился с ней глазами, поднял бровь и сказал: “Я так полагаю, их нужно оставить”,- и снова сосредоточил все свое внимание на ее обнаженном теле. Она была идеальна: мягкая кожа, шикарные сисечки и манящие розовые, напряженные соски.
Склонившись над ней, я провел языком от шеи к груди, поглаживая исчезающую отметину, которую, я, видимо, оставил в субботу, в клубе. “Не сомневаюсь, что ты смотришь на нее каждый день”,- поддразнил я, любуясь своей работой, и нажимая на отметину еще сильнее.
“Много разговоров”,- сказала она, расстегивая мою рубашку. “И много одежды”.
Я прикусил ее сосок, пососал его, затем подул на его затвердевшую вершинку. “Потрогай меня”,- сказал я, прижимая ее ладонь к своему члену.
Она сильно сжала его, и моя голова упала на ее плечо.
Она стала расстегивать мои брюки трясущимися руками, быстро стягивая их вниз по бедрам. Затем снова откинулась на стол, позволяя тени зала падать на ее ключицы и грудь.
“Макс”,- прошептала она и посмотрела на меня полуприкрытыми от возбуждения глазами.
“Да?”- я был поглощен ее шеей, грудью, ее рукой вокруг моего члена.
“У тебя есть с собой телефон?”
Как она это делает? Как может кто-то, настолько собранный и естественно утонченный полностью терять эти качества? Я полез во внутренний карман смокинга, который был все еще на мне, вытащил телефон и протянул ей. “Что мне сделать?”
“Сделай наши фото”.
Я моргнул, потом еще раз. Она шутит? “Блядь. Безусловно”.
“Без лиц”.
“Конечно”.
В следующий момент до нас стало доходить, что я мог бы сделать с этим телефоном. Она хотела фото нашего секса. Я чуть не потерял сознание от того, что она кайфует от этого так же, как и я. Я видел это по тому, как сильно билось ее сердце и по дикому, голодному блеску в ее глазах.
“Никому их не показывай”,- сказала она.
Я улыбнулся. “Мне не нравится мысль о том, чтобы делиться хоть какой-то частью тебя. Конечно, это никто не увидит”.
Она снова отклонилась, и я поднял телефон, направляя на нее камеру. Первый снимок - ее плечо. Второй - ее рука на груди, сосок зажат между пальцами. Она стала тихо постанывать, когда я провел рукой вверх по внутренней стороне ее бедра и скользнул ей между ног.
Голоса, раздававшиеся в коридоре, вернули нас из нашего темного уголка обратно в реальность того, где мы находились, и к мысли о том, что нам обоим, в конечном счете, скоро нужно будет спуститься вниз. Я раскатал презерватив по своему члену, потянулся к ней, приложив свой большой палец к ее губкам, и начал входить в нее.
Она отвечала без слов, обернув свои ноги вокруг меня, пытаясь притянуть меня ближе. Я смотрел, как вхожу в нее, когда услышал скрип двери этого зала.
Как и в прошлый раз, яркий свет коридора залил комнату, просачиваясь сквозь перегородку и раскрашивая тело Сары полосками света. Ее дыхание сбилось, но я не остановился, вместо этого поднял ее подбородок, показывая, что ей надо оставаться тихой. От ощущения ее вокруг меня, я почувствовал, как по моему телу распространяется жар от члена вверх по позвоночнику.
Она крепко закрыла свои глаза, а я схватил ее за бедра, чтобы удержаться, и начал входить в нее сильнее и глубже, заставляя твоими толчками скользить ее тело по столу. Света от города, проникающего сквозь окна, было достаточно, чтобы сделать чувственное, темное фото моей руки на ее коже. Шаги пересекли зал, пройдя к окнам. Внезапно ее ноги вокруг меня сжались еще сильнее, будто прося, чтобы я не останавливался и не уходил.
Я смотрел, как твердеют ее соски, как раскрываются ее губки в возбуждении. Не волнуйся, подумал я, улыбаясь. Я не остановлюсь.
Мои проникновения стали неглубокими, и я схватил ее грудь, теребя сосок. “Они прям здесь”,- прошептал я, наклонившись, чтобы поцеловать ее шею, и чувствуя дикий ритм ее пульса под моими губами. “Они уже могли нас увидеть, если бы хотели”.
Ее дыхание снова сбилось, и я ущипнул ее за сосок, сильнее на этот раз. “Я не остановлюсь. Я хочу входить в тебя глубже и глубже и глубже”.
“Жестче”,- умоляла она шепотом.
“Щипать или трахать?”
“И то, и другое”.
Я выругался у ее шеи. “Блядь, ты маленькая грязная штучка, ты знаешь об этом?”
Ее рот открылся в тихом стоне, когда я начал вонзаться в нее, желая каким - то образом оказаться еще глубже. Я почувствовал, как ее живот стал напрягаться под моим животом, как ее бедра стали подниматься с большей настойчивостью. Блядь, она была такой теплой и гладкой и если она не кончит в ближайшее время, я не смогу сдержаться. К счастью, издав писк, она больно впилась своими ногтями мне в плечо, ее тело напряглось, и она начала кончать. Я почувствовал головокружение, эйфорию, будто что - то внутри меня готово было взорваться.
Звуки шагов вернулись и тихо остановились прямо на другой стороне перегородки. Я почувствовал приближение своего собственного оргазма, сильного, раскаленного, отчего у меня чуть искры из глаз не посыпались. Еще одно глубокое проникновение, и зарывшись лицом в ее шею, я позволил себе кончить глубоко внутри нее, полностью теряя ощущение реальности.
Затем наступила тишина, в которой мы пытались успокоить наше затрудненное дыхание, и никто не осмелился даже шелохнуться.
Я смутно уловил звуки дыхания за перегородкой, молчание кого - то ожидающего. Слушающего. Я повернул свою голову и увидел широко распахнутые глаза Сары, и то, как ее зубы впились в ее нижнюю губу. Через мгновение, послышались звуки удаляющихся шагов, открывающейся двери, свет из коридора на мгновение осветил наши потные тела, после чего дверь закрылась.
Часть пятая
В понедельник утром я застала Хлои, смотрящую на город через окно своего вдруг заваленного кабинета. Ее мебель и остальные коробки, наконец -то прибыли, и она все ходила по кабинету и бормотала о том, как же она устала от переезда, распаковывания и раскладывания вещей.
Я же большую часть выходных провела к смятенных чувствах, попеременно то радуясь, то ужасаясь тому, что сделала на благотворительном вечере, и пришла на работу в надежде избавиться от этих воспоминаний и о том, что обо мне говорит мое поведение. В субботу я пробыла на работе практически до полуночи и, к сожалению, переделала все контракты и платежи, которыми должна была заняться со следующей рабочей недели. Кроме нескольких телефонных звонков, у меня не было больше никакой работы, что было плохо, ведь неработающая Сара - это думающая Сара.
“Тебе помочь?”
Хлои засмеялась, и плюхнулась на диван. “Я даже не знаю с чего начать. Мы только закончили распаковывать вещи в нашей квартире. А теперь еще и это”.
“Начни с книг. Я всегда чувствую себя неуютно, когда смотрю на пустые книжные полки”.
Пожав плечами, она встала и подошла к стене, где стояли коробки с ее книгами. “Тебе понравилось на благотворительном вечере?”
Я открыла коробку с письменными принадлежностями и вытащила оттуда канцелярский нож. “Очень”.
Она подняла глаза и задержала на мне свой взгляд. Возможно, мне следовало тщательнее обдумывать свои слова, но когда я попыталась что - либо придумать, в голове не осталось ни одной мысли. Пусто. Что еще произошло? Мы приехали. Приняли участие в открытии вечера. Мы с Максом танцевали, и потом я попросила его сделать наше фото, пока он трахал меня на столе.
Я пропустила слишком много из этого вечера - ужин, негласный аукцион, который требовал присутствие Макса, прекрасный сад, в который я убежала после нашего секса, и не смогла ничего добавить к своему односложному ответу.
“Вот и хорошо”,- я буквально услышала ухмылку в ее голосе. “Я рада, что ты решила пойти. Оказывается, Макс и Уилл проводят подобные акции каждый год и выручают на них огромные суммы на благотворительность. Думаю, это чудесно”.
“Чудесно”,- согласно пробормотала я, вспоминая Макса в смокинге. Господи, Иисусе, этот мужчина был рожден для классических костюмов. Полуголым он выглядел еще лучше.
Посмотрев в окно, я вспомнила пульсирующее тепло его дыхания на своей шее.
“Я не остановлюсь”,- прорычал он, обхватывая мою грудь. “Я хочу входить в тебя глубже и глубже и глубже”.
У меня грудь довольно приличная, но когда на ней лежала рука Макса, она казалась малюсенькой. Одной своей рукой он мог бы поднять и разломить меня пополам. Но вместо чувства страха, я испытывала дикую потребность в нем, и развела свои ноги шире, приглашая его как можно глубже внутрь себя.
“Жестче”.
Он отклонился и посмотрел на меня. “Щипать или трахать?”
“И то, и другое”,- умоляла я, и он снова наклонился ко мне, покусывая мою шею.
Мне было интересно, какими получились наши фото, отчего по мне пробежала легкая дрожь. Я старалась не представлять, как он смотрит на эти фото. Разве только, как он трогает себя, пока он…
Хлои прочистила горло и вытащила из коробки несколько журналов. Я моргнула и увидела перед собой эти журналы. Боже мой, откуда взялись эти мысли?
“Я видела, как ты разговаривала с Максом”,- сказала она. “Кроме того, вы протанцевали где - то, три песни. Ты была с ним знакома до этого вечера?”
Она что, читала мои мысли? Какого хрена, Хлои?
Не поднимая своих глаз, я пробормотала: “Нет, мы познакомились на…”,- махнула я рукой в воздухе,- ну, на этом, вечере, в пятницу”.
“Он шикарный”,- сказала она.
А, дразнилки, значит.
Я снова почувствовала ее пристальный взгляд на себе. Хлои не умела прятать свои эмоции. Ее тонкие намеки отпускались с шумом сбрасываемой бомбы штурмовика - истребителя. “Ты разве не находишь его шикарным?”
Наконец, я посмотрела на нее и закатила глаза. “Отстань. Я не собираюсь терять сознание из - за Макса Стеллы. Да, он милый, но это все”.
Она рассмеялась и поставила несколько книг на полку. “Вот и хорошо. Просто хотела убедиться, что ты не попала под его чары. Да, кажется, он классный парень, но, определенно, он - бабник, игрок. В конце концов, он всегда это с удовольствием демонстрировал”.
Она наблюдала за мной, а я изо всех сил старалась не реагировать на ее слова. Это была открытая насмешка над Энди, и это те слова, которые она могла бы сказать мне через год или два, от чего бы я захихикала и беспечно ответила: “Да я знаю!”
Но сейчас ее слова растворились в неловком молчании.
“Прости меня”,- пробормотала она. “Сейчас не время говорить об этом. Ты знала, что Беннетт и Макс учились в одном университете?”
“Да, он упоминал. Я не знала, что Беннетт учился в Великобритании”.
Она кивнула. “В Кембридже. Они жили в одной квартире все время учебы с самых первых дней. Беннетт рассказывал о Максе немногое, но то, что рассказывал, было...”,- она замолчала, покачала головой, и вернулась к книгам.
По идее, мне не должно было быть это интересно, правда? Я посмотрела на свой большой палец, и только потом заметила на нем свежий порез от бумаги.
Соберись, Сара; твой рассудок настолько затуманен Максом, что ты даже не чувствуешь боли? Это плохо.
Ну как я могла оставаться спокойной и не узнать об историях, которые Хлои могла услышать? Хотя бы о тех немногих, что Беннетт успел ей рассказать.
Так ведь?
Я разложила огромную стопку журналов в алфавитном порядке и притворилась полностью поглощенной этим увлекательнейшим процессом. Когда один вопрос уже начал было меня душить, я решилась его озвучить. “Ну и о чем Беннетт тебе рассказывал?”
“Да так, о пацанячих делах”,- сказала она, отвлеченно. “О регби, о том, как они варили свое собственное пиво, и о диких вечеринках после. Об их самовольных отлучках в Париж, о любовных похождениях и прочей дребедне”.
Мне тут же захотелось ее прибить. “О любовных похождениях?”
Но тут она резко посмотрела на меня, что - то вспомнив, и ее темные глаза засияли озорным блеском. “Я тут кое - что вспомнила. Раз уж дело дошло до похождений...”
Мой желудок ухнул вниз.
“На вечере в пятницу ты пропала где - то на час! Где тебя носило?”
Мои щеки вспыхнули, я прочистила горло, и сдвинула брови, словно пыталась что - то вспомнить. “Да я, эм, просто, эм, была немного подавлена и решила пройтись, развеяться”.
“Вот черт”,- выдохнула она. “А я надеялась, что ты познакомилась с каким - нибудь красавчиком и он оттарабанил тебя на столе”.
Вдруг, ни с того, ни с сего, на меня напал кашель. А мое горло стало таким сухим, что я никак не могла его остановить.
Хлои встала, принесла мне стакан воды из кулера в приемной, и вернулась ко мне со знающей улыбкой во все тридцать два. “Вот ты и попалась. Ты всегда кашляешь, когда тебя на чем - то ловят”.
“Я в порядке”.
“Ой, моя маленькая милая брехушка. Врет и не краснеет. Давай, выкладывай”.
Я начисто отказывалась смотреть на Хлои. Что - то в ее темно - карих глазах и терпеливой улыбке буквально заставляло меня выложить все, как на духу. “Тут нечего рассказывать”.
“Сара, ты исчезла почти на час, и когда вернулась, выглядела ...”,- она заправила длинный локон каштановых волос за ухо и расплылась в хитрожопой улыбке. “Ну, ты знаешь, как ты выглядела. Как будто тебя только что поимели”.
Открыв очередную коробку канцелярским ножом, я вытащила оттуда стопку журналов по дизайну и передала ей. “Это безумие сложно объяснить”.
“Ты шутишь? Ты говоришь с девушкой, которая трахалась со своим боссом на лестничной площадке восемнадцатого этажа во время рабочего дня”.
Я вскинула голову и захохотала. Я отпила еще немного воды, чтобы больше не кашлять. “Мать моя женщина, Хлои, я не знала таких подробностей”. Немного подумав, я добавила: “Господи, как же хорошо, что я никогда не пользовалась лестницей. Какой кошмар! Было бы очень неловко”.
“Мы были такие смешные. Никогда не слышала ни о чем, столь же безумном”. Она пожала плечами и повернулась ко мне с понимающим выражением на лице. “Или может, ты меня удивишь? Расскажи”.
“Ладно”,- сказала я, откидываясь на спинку дивана. “Помнишь, на прошлой неделе я познакомилась с мужчиной? С шикарным таким?”
“Помню”.
“Так вот, в пятницу он был на вечере”.
Она прищурила глаза, и я буквально видела, как крутятся колесики в ее голове. “На благотворительном вечере?”
“Да. Мы случайно увиделись около дамских комнат”,- солгала и посмотрела в окно, чтобы она не могла прочесть этого в моих глазах. “Мы перепихнулись. Думаю, поэтому я и выглядела такой, эм... растрепанной”.
“Под перепихнулись ты подразумеваешь...”
“То самое. В пустой танцевальной комнате”. Я повернулась и посмотрела ей прямо в глаза. “На столе”.
Она издала громкий вопль и захлопала в ладоши. “Ах, ты маленькая дикая штучка”.
Это были те же слова, которые говорил мне Макс, но из уст Хлои они звучали несколько иначе, отчего я ненадолго лишилась дара речи. Меня сбивал с толку этот факт, что я вспоминала о нем, тянулась к нему, думала о том, чем он сейчас занимается, смотрит ли на мои фото.
“Серьезно, Сара, я знала, что в тебе есть что - то такое”,- добавила она.
“Но дело в том, что я не хочу других отношений. И даже если бы и хотела, у меня такое впечатление, что ему они не нужны”. Я замолчала, чтобы не выдать слишком много информации. Если я еще упомяну о репутации Макса в желтой прессе, Хлои точно поймет, кого я имею в виду.
Она издала звук “хмммм”, слушая меня, и продолжила сортировать журналы.
“Но он классный, Хлои. И ты знаешь, как у меня все было с Энди”.
Она перестала сортировать, и стала теребить уголок страницы. “Знаешь, Сара, в том - то все и дело, что не знаю. В смысле, за все три года, что мы с тобой знакомы, мы виделись втроем за обедом не более пяти раз. Я узнавала о нем больше из газет, чем слышала от тебя. Ты так редко о нем говорила! У меня всегда было такое чувство, что он использовал репутацию твоей семьи, чтобы обзавестись хорошими связями с нужными людьми”.
Меня охватило чувство вины и смятения, а в груди, словно ком сжался. “Я знаю”,- сказала я, глубоко вдыхая и медленно выдыхая, пытаясь успокоиться. Одно дело было представлять, что люди думают обо мне, совсем другое это слышать. “Я всегда переживала, что если кому - нибудь расскажу о нем, это может быть неправильно истолковано и, в конечном итоге, навредит его политической карьере. Кроме того, наши отношения никогда не были такими как у тебя и Беннетта. Мы редко проводили время вместе. Энди был лицемером и натуральным придурком, а мне потребовалось слишком много времени, чтобы это понять. То что было в пятницу - простое развлечение”.
Хлои посмотрела на меня. “Эй, все в порядке. Я понимаю, о чем ты говоришь”. Она повернулась к другой коробке. “Но тебе понравилось, и он не такой как Энди”.
“Да”.
“И ты ему нравишься”.
“По крайней мере, физически, что на данный момент, меня вполне устраивает”.
“Так в чем проблема? Это отличная ситуация”.
“Он несколько настойчив. И я особо ему не доверяю”.
Кладя книгу на полку, она повернулась ко мне. “Сара, это прозвучит странно, но выслушай меня до конца, ладно?”
“Хорошо”.
“Когда у нас с Беннеттом началось... не знаю, как это назвать то, чем мы там занимались, я думала, что каждый наш секс будет последним. Но в глубине души я всегда чувствовала, что все это будет продолжаться, и, в конечном итоге, куда - нибудь вырулит. К счастью, я думаю, что мы никогда не перестанем чувствовать друг друга так же, как и в первый раз. Но тогда я тоже не доверяла ему. Он мне даже не нравился. Мало того, он еще был и моим боссом. Короче, хуже не придумаешь”. Она засмеялась и посмотрела на свой стол, на котором стояло ее фото с Беннеттом, сделанное в доме во Франции, там, где он сделал ей предложение, и которое она распаковала в первую очередь. “Но, сейчас мне кажется, что если бы я позволила себе немножко расслабиться и насладиться той ситуацией, она меня так не съедала бы”.
Я смотрела на нее, прекрасно понимая, что она подразумевала под словом съедать. Я также знала, что боролась с Максом, с самой идеей Макса. Но у меня были на то иные причины. Это не касалось отношений босс - подчиненный или подобной борьбы за власть. Это было мое желание принадлежать лишь самой себе, а не кому - то, хотя бы некоторое время. И, несмотря на то, что наши незапланированные встречи с ним были совершенно безумными и полностью отличались от всего, что было в моей жизни, я чувствовала себя с ним другой, и мне это нравилось. Чрезвычайно.
“Он мне нравится”,- призналась я осторожно. “Но я не думаю, что он подходит для отношений. В сущности, так оно и есть. И, на данный момент, я тем более не подхожу для отношений”.
“Понятно. Но может, вам тогда хотя бы иногда встречаться для секса”.
Я закрыла лицо руками и расхохоталась. “Серьезно, Хлои. Ну и чья эта жизнь?”
Она посмотрела на меня так, будто хотела оторвать мне голову. “Сара, твоя”.
Когда я вернулась в свой кабинет, то обнаружила там Джорджа, который сидел в моем кресле и читал газету, положив ноги на мой стол.
“Вкалываешь в поте лица?”- поддразнила я, усаживаясь на край стола.
“Вообще - то, у меня обед. И тебе пришла посылка, дорогая”,- сказал он, пытаясь изобразить британский акцент.
“Ты ее нашел в почтовом офисе?”
Он покачал головой, поднял посылку со своих коленей и протянул мне. “Доставка лично в руки. И это был очень симпатичный почтальон на велосипеде, хочу добавить. Мне пришлось подписать уведомление о получении и клятвенно пообещать передать ее тебе, не открывая”.
Я выхватила посылку из его рук и указала своим подбородком на дверь, “Брысь!”
“Ты даже не собираешься сказать мне что в ней?”
“Я не обладаю способностями рентгеновидения, и когда я ее открою, тебя тут уже не будет. Выметайся”.
Протестуя, Джордж спустил ноги с моего стола, и вышел, закрыв за собой дверь.
Несколько минут я смотрела на эту посылку, угадывая прямоугольную форму содержимого под конвертом. Рамка. Мое сердце застучало, как молоток.
К посылке была приложена записка со словами:
Лепесточек,
Открывай аккуратно. Эта - моя любимая.
Твой Незнакомец.
Я сглотнула, чувствуя себя на грани освобождения от некого чувства, которое больше не могла сдерживать. Я посмотрела на дверь, удостоверилась в том, что она закрыта и развернула посылку трясущимися руками, понимая, что это, на самом деле, была рамка. Она была изготовлена из темного дерева и в нее была вложена одна фотография: моего живота и изгиба талии. Подо мной был виден черный стол. Внизу фото также были видны пальцы Макса, прижимающие мой живот и бедра к поверхности стола. На моем теле видна слабая полоска света от двери, которую открыл некто любопытный, стоявший прямо за перегородкой.
Должно быть, Макс сделал это фото как раз в тот момент, когда только вошел в меня.
Я закрыла глаза, вспоминая свои ощущения, когда кончала. Я была как оголенный провод, сила напряжения которого могла осветить не только тот темный зал, но и весь город. Он врезался в меня и теребил мой клитор. От интенсивности этих ощущений мне хотелось сдвинуть ноги, но он держал меня открытой, рыча, вбиваясь в меня глубже и глубже.
Я быстро положила рамку обратно в конверт и сунула все в свою сумку. По моим венам распространился жар, обвивая меня всю, словно лоза. Мне нужен был воздух, но на этой высоте здания все окна были запечатаны.
Как он узнал?
Мне безумно хотелось иметь фото - свидетельство нашей близости, и помнить насколько в том момент я хотела, чтобы меня увидели. Он понимал меня, мои желания, возможно, лучше меня самой.
Доковыляв до своего стола, я села и попыталась критически оценить ситуацию. Но прямо перед моими глазами лежал свежий номер газеты New York Post.
В самом центре страницы была размещена статья под заголовком “Бог секса Макс Стелла появился без спутницы”.
Известный плейбой - миллионер и венчурный капиталист в одном лице Макс Стелла решил попробовать нечто новое на благотворительном вечере, прошедшем в эту пятницу.
Нет, это не связано с предметами искусства и тем более, не связано с привлечением ресурсов (давайте будем откровенны, он реально загребает деньги получше любого игрового автомата в Лас - Вегасе). На пятничном мероприятии по случаю сбора средств на благотворительность в пользу фонда Алекса Леменейда, Макс появился...один.
На вопрос о его спутнице он сказал: “Надеюсь, она уже там”.
К нашему глубочайшему сожалению, пресса не была допущена до самого мероприятия. В следующий раз, мы точно тебя поймаем, Безумный Макс.
Я знала, что Джордж положил эту газету на мой стол, прямо под носом умышленно, и сейчас, должно быть смеется про себя.
Все еще трясущимися руками я сложила газету и бросила в ящик стола. Почему я не подумала, что на этом вечере могут быть фотографы? То, что там не оказалось ни одного репортера было просто подарком судьбы. Макс об этом знал, но я - то нет. Я даже не удосужилась это предположить.
“Черт”,- прошипела я. В этот момент для меня все прояснилось. У наших запутанных встреч было только два выхода - либо прекратить их, либо найти некий баланс, который я смогла бы контролировать. Моя беспечность, всячески демонстрируемая во время наших предыдущих встреч - это скользкий путь. Мне удавалось трижды выйти сухой из воды. И это только в первую неделю моего пребывания в городе.
Я стукнула по клавише своего ноутбука и загуглила месторасположение компании “Stella & Sumner.”
И расплылась в улыбке. “Ну конечно”.
Рокфеллер Плаза, 30.
Компания “Stella & Sumner” занимала половину семьдесят второго этажа главного здания одного из самых культовых произведений архитектуры Нью - Йорка. Я узнала его за несколько кварталов.
Однако, мне показалось, что для такой известной компании, работающей в сфере венчурного капитала, места все - таки маловато. Хотя, с другой стороны, для тех, кто зарабатывает и инвестирует много и не нужно. Их команда состояла из Макса, Уилла, нескольких младших администраторов и пары математических гениев.
Мое сердце отбивало бешеный ритм, я сделала десять глубоких вдохов - выдохов и забежала в туалет, чтобы собрать свои разбежавшиеся мысли и собраться самой.
Я проверила все кабинки, удостоверилась, что я была одна, и посмотрела на себя в зеркало, глаза в глаза. “Итак, Сара, если ты собираешься с ним это делать, запомни три вещи. Первое, он хочет того же, что и ты. Больше ты ему ничем не обязана. Это просто секс без обязательств. Второе, не бойся сказать ему о том, чего ты хочешь. И третье...,- я расправила плечи, сделала глубокий вдох и продолжила,- будь молодой. Наслаждайся жизнью. Остальное пусть идет к чертям”.
Затем я вышла из туалета и направилась к стеклянным дверям. Они открылись автоматически, и я подошла к немолодой женщине в приемной, которая встретила меня искренней улыбкой.
“Мне нужно повидаться с Максом Стелла”,- сказала я, улыбнувшись в ответ. У женщины были знакомая улыбка и знакомое выражение лица. Я опустила глаза на ее бейджик: БРИДЖИД СТЕЛЛА.
Твою ж душу, его мама работает у него в приемной?
“Красавица, у вас с ним была назначена встреча?”
Даже ее акцент был таким, как у него. Я резко подняла глаза обратно на ее лицо. “Вообще - то, нет, я надеялась переговорить с ним буквально минуту”.
“Как вас представить?”
“Сара Диллон”.
Она улыбнулась, но не знающей улыбкой, слава Богу, посмотрела в свой компьютер, затем кивнула сама себе и взяла трубку, набрав чей - то номер. “Сара Диллон ожидает встречи”. Она слушала ответ не более трех секунд, затем сказала: “Конечно”.
Она положила трубку. “Пройдите прямо по коридору и направо. Его кабинет в конце”. Я поблагодарила ее, и последовала согласно указаниям. Вышагивая по коридору, я увидела Макса, стоящего в дверном проеме, прислонившись плечом к двери с широченной самодовольной улыбкой, которую можно было заметить за километр.
“Спустись на землю”,- прошептала я.
Он захохотал, развернулся и зашел в свой кабинет.
Я последовала за ним и закрыла дверь. “Я пришла сюда не для того, о чем ты думаешь”. Затем я замолчала, и, переосмыслив, продолжила: “Ладно, возможно, я пришла сюда для того, о чем ты думаешь. Но не совсем. То есть, не здесь и не сейчас, особенно, когда твоя мама находится практически за дверью! Господи, кто нанимает своих мам для работы в приемной?”
Он все еще продолжал смеяться, и на его щеке появилась эта чертова ямочка, и с каждым моим последующим словом, он, казалось, смеялся еще сильнее. Черт бы его побрал, этого игривого, восхитительного, раздражающего...задницу!
“Перестань смеяться!”- крикнула я, и тут же зажала рот рукой, услышав, как громко эхом отозвались мои слова от стен. Он постарался принять более серьезное выражение лица, затем подошел ко мне и поцеловал меня так сладко, что я, буквально, забыла для чего сюда пришла.
“Сара”,- сказал он тихо. “Ты прекрасно выглядишь”.
“Ты всегда так говоришь”,- ответила я. Затем я закрыла глаза и немного расслабилась. Я не могу вспомнить ни одного комплимента от Энди. Я удостаивалась этой чести только при хорошем выборе вина на ужин.
“Я просто честен. Что на тебе надето?”
Я открыла глаза, и посмотрела вниз на свою белую блузку, плиссированную юбку темно - синего цвета и толстый красный ремень. Макс уставился прямо на мою грудь, и я почувствовала, как твердеют мои соски под его пристальным взглядом.
Он расплылся в улыбке. Он понял.
“На мне....рабочая одежда”.
“Ты похожа на маленькую плохую школьницу, которая вдруг стала хорошей”.
“Мне двадцать семь”,- напомнила я ему. “И хватит пялиться на мои сиськи, как извращенец”.
“Двадцать семь”,- повторил он, улыбаясь. Он вел себя так, будто каждая песчинка информации обо мне была для него словно дорогая редкая жемчужина, которую он нанизывал на цепочку. “Сколько это будет в днях?”
Посмотрев на него, я прищурила глаза. “Что? Это...” Я подняла глаза к потолку буквально на несколько секунд. “Около девяти тысяч восьмиста пятидесяти. Но больше, вообще - то, так как мой день рождения в августе. Около десяти тысяч”.
Он застонал и театрально приложил руку к своей груди. “Черт, королева цифр и так считает. Я беспомощен и не могу устоять перед силой твоего очарования”.
Я не могла не улыбнуться ему в ответ. Он никогда не был со мной грубым или резким, и подарил мне столько оргазмов за полторы недели, сколько не дарил ни один мужчина за... Так, Сара. Это слишком грустно. Давай дальше.
Он снова прошелся по мне неторопливым взглядом, затем сказал: “Я не могу дождаться того момента, когда ты откроешь причину своего благословенного появления в моем офисе. Но для начала, позволь мне ответить на твой первый вопрос. Да, моя мама работает у меня в приемной, и это может показаться странным. Но ты можешь попытаться уговорить ее оставить этот пост. Уверяю тебя, ты уйдешь отсюда с оторванным ухом”.
Он сделал шаг ко мне и встал очень близко. Слишком близко. Я даже могла видеть тонкие полоски на его сшитом на заказ, пиджаке, видеть щетину на его подбородке.
“Я пришла поговорить с тобой”,- сказала я. Должно быть, мой голос звучал слишком тихо, и мне необходимо было собрать все свои силы, вложить в слова все свои желания. Я больше не хотела быть такой, какой была с Энди: слабой и легко подавляемой. Только шесть лет спустя, я поняла, что никогда не защищала себя, и в этом была моя главная ошибка.
Он улыбнулся. “Я именно так и подумал. Хочешь присесть?”
Я замотала головой.
“Выпьешь чего - нибудь?” Он прошел к небольшому бару в углу офиса и поднял бутылку с янтарной жидкостью. Недолго думая, я кивнула, и он разлил напиток в два стакана.
Передавая мне один, он прошептал: “Только две стопки, Лепесточек”.
Я не смогла сдержать смех. “Спасибо. Прости, просто вся эта ситуация...съедает меня”.
Он приподнял бровь, казалось, обдумывая двусмысленность моего предложения. “Аналогично”.
“Из - за тебя я чувствую себя несколько растерянной”,- начала я.
Он засмеялся, но не по - злому. “Я вижу”.
“Знаешь, что было со мной до нашей встречи в клубе? Я встречалась с таким же парнем целых шесть лет”.
Макс сделал глоток и посмотрел на свой стакан, слушая меня. Я думала о том, как много я хочу рассказать Максу об Энди, обо мне, о том, кем мы были в наших отношениях.
“Энди был старше. Сложившийся, устоявшийся. Все было хорошо”,- сказала я. “Всегда все было хорошо. Я думаю, что большинство отношений заканчиваются только потому, что у них все было...хорошо. Он не был моим лучшим другом; он даже не был моим любовником. Мы просто сожительствовали. В рутине”.
Я была слабой и преданной, а он переспал со всем Чикаго.
“Так что случилось? Это был взрыв?”
Я остановилась и посмотрела на него. Упоминала ли я это слово с Максом? Я постаралась вспомнить и поняла, что нет. Им я описывала свою жизнь перед прилетом в Нью - Йорк, но с Максом я его никогда не произносила. По моим рукам побежали мурашки. В моей голове пронеслись миллионы ответов на этот вопрос, но единственным, который я озвучила, был: “Я устала быть старой, будучи молодой”.
“Это все? Все, что ты хотела мне сказать? Сара, ты настоящая головоломка”.
Подняв на него взгляд, я ответила: “Для того, что было между нами, тебе не нужно знать больше, кроме того, что я оставила в Чикаго много печали, и на данный момент, я не собираюсь себя с кем - либо связывать”.
“Но затем ты нашла меня в клубе”,- прошептал он.
“Если мне не изменяет память,- сказала я, водя своим пальчиком по его рубашке,- это ты меня нашел”.
“Точно”,- ответил он и улыбнулся, но впервые, за все недолгое время, что я его знаю, улыбка не коснулась его глаз. “И вот мы здесь”.
“И вот мы здесь”,- согласилась я. “Это был самый дикий поступок в моей жизни”. Я посмотрела в окно, на белые пушистые облака, и мне захотелось схватить одно такое облако, оторваться от земли, и отправиться туда, где я смогла бы набраться смелости, чтобы решиться сказать то, что собиралась. “Но с тех пор я видела тебя уже несколько раз и... ты мне нравишься. Но я не хочу, чтобы это обернулось каким - то сумасшествием или вышло из - под контроля”.
“Я тебя прекрасно понимаю”.
Правда? Скорее, нет. И, честно говоря, не имело значения, понимал ли он то, что важнее организованности и упорядоченности в моей жизни было моя потребность в другой жизни, не такой как в Чикаго. Она была безопасной. Но эта безопасность была кошмаром. Эта безопасность была обманом.
“Один вечер в неделю”,- сказала я. “Я буду твоей один вечер в неделю”.
Макс посмотрел на меня с таким спокойным выражением лица, и я поняла, что все это время он был искренним со мной. Его улыбка всегда была честной. Его смех всегда был настоящим. Но это выражение лица - было маской.
Мой желудок больно скрутило. “Конечно, в том случае, если ты хочешь снова меня увидеть”.
“Очень хочу”,- ответил он. “Я просто не совсем уверен в том, что ты мне сказала”.
Я направилась к окну, и почувствовала, как он подошел ко мне. “На данный момент, единственное подходящее для меня решение - это установить четкие границы. Вне этих границ находится моя работа, вся моя остальная жизнь. Но внутри них...” Я умолкла и закрыла глаза, позволяя этим фантазиям захлестнуть меня. Его руки, его губы и язык. Его мощное тело и большой член внутри меня. “Мы можем делать что угодно. Когда я буду с тобой, я не хочу думать ни о чем другом”.
Он встал так, что я могла лишь слегка повернуть голову и увидеть его. Макс смотрел прямо в мои глаза. Потом он улыбнулся. Маска была сброшена. Послеполуденное солнце заполняло светом его кабинет, и падало на его глаза, отчего казалось, что зелень его глаз была охвачена огнем.
“То есть, ты мне предлагаешь только свое тело”.
“Да”. Я первая отвела взгляд.
“И только один раз в неделю?”
Я вздрогнула. “Да”.
“Ты хочешь...чего? Секса без обязательств?”
Я рассмеялась и ответила: “Мне, определенно, не нравится идея твоего распутничества вне этих границ. Поэтому, моногамия - часть сделки. Если ты вообще на это способен”.
Он потер свой подбородок, не отвечая на мою каверзную реплику. “Какой вечер недели? Всегда один и тот же?”
Честно говоря, я еще не продумала эту часть, но кивнув, сказала: “Пятница”.
“Ок. Я не сплю с другими женщинами, но что делать, если мне придется по работе бывать на тех или иных мероприятиях, которые требуют наличие пары, допустим, в четверг или, скажем, в субботу?”
Меня охватило чувство тревоги. “Нет. Никаких появлений на публике. Я думаю, ты можешь взять с собой маму”.
“А ты, оказывается требовательная маленькая штучка”,- сказал он, медленно растягивая губы в хитрой улыбке. “Все это выглядит очень организованно. Знаешь, маленький Лепесточек, это не соответствует моему стилю отношений, видеться только по строго установленным дням”.
“Я знаю”,- согласилась я. “Но это единственно приемлемый для меня способ. Я не хочу появляться с тобой на страницах бульварной прессы”.
Он тут же сдвинул брови. “Это еще почему?”
Я покачала головой, поняв, что сболтнула слишком много. И пробормотала: “Просто, не хочу”.
“И как именно это будет происходить?”- спросил он. “Мы будем встречаться у тебя и трахаться всю ночь до потери пульса?”
Я снова провела своим пальчиком по его груди, спускаясь вниз, к пряжке ремня. Эта была та часть, на которую, я очень надеялась, он согласится, и которая пугала меня до чертиков. После клуба, ресторана и благотворительного вечера, я стала кем - то вроде адреналинового наркомана. И я не хотела останавливаться.
“Я думаю, до сих пор у нас все прекрасно получалось. И не хочу заниматься сексом в своей квартире и своей кровати. И в твоей, если уж на то пошло. Напиши мне, где мне следует быть и чего ожидать. Я пойму, что мне надеть. Остальное меня не интересует”.
Я поднялась на носочки и поцеловала его. Сначала это были просто дразнящие поцелуи, но затем они стали глубже, отчего мне захотелось забрать все свои слова обратно и отдаваться ему каждую ночь. Но он первый отстранился, тяжело дыша.
“Мы не будем вместе на публике, но я отчаянно хочу твои фото во время наших встреч. Это мое единственное условие. Фото. Без лиц”.
По моему телу пробежала дрожь, и я подняла на него глаза. Мысли о том, чтобы иметь доказательства того, как он трогает мое обнаженное тело, смотрит эти фото, и становится от этого твердым, теплом разнеслись по моим венам и заставили вспыхнуть мое лицо. Он заметил это, улыбнулся и провел пальцами по моей щеке.
“Когда все закончится, ты их удалишь”,- сказала я.
Он сразу же кивнул. “Конечно”.
“Тогда, до пятницы”. Я пробралась руками под его пиджак, гладя твердые мышцы его груди, затем достала из внутреннего кармана его телефон и набрала свой номер. Мой телефон согласно прозвонил в сумочке. Я скорее чувствовала, чем видела изумленную улыбку Макса. Я положила его телефон обратно, развернулась и вышла из офиса, зная, что если оглянусь на него через плечо, то вернусь обратно.
На прощание я помахала его маме рукой и зашла в лифт. Все семьдесят два этажа до холла я думала о камере в его телефоне.
Через два квартала в сумочке зазвонил телефон. Это было сообщение от Макса.
Встречаемся в пятницу в 18:00 на пересечении Одиннадцатой улицы и Кент в Бруклине. Возьми такси и не отпускай, пока я не открою дверь. Можешь приехать прямо с работы.
Часть шестая
Когда-то давно, когда я еще был молодым и наивным, Демитри Джерард стал моим вторым клиентом. Он владел небольшим, но весьма прибыльным бизнесом, связанным с антиквариатом, а его офис располагался на севере Лондона. На бумагах, бизнес Демитри не отличался ничем особенным: он своевременно оплачивал счета, имел постоянную клиентуру, и в год зарабатывал гораздо больше своих расходов. Но от всех других его отличала необыкновенная способность отыскивать редкие экземпляры, о существовании которых знали всего несколько человек. Этот антиквариат, если попадал в правильные руки, перепродавался частным коллекционерам по всему миру за кругленькую сумму.
Он нуждался в дополнительном капитале для расширения своего бизнеса, и, как я позже узнал, прежде всего, для финансирования внушительного списка информаторов, сообщающих ему, что и откуда можно достать. Эти информаторы помогли ему стать очень и очень богатым человекам. Конечно же, легально.
По факту, Демитри Джерард стал настолько успешным, что только в одном Нью - Йорке ему принадлежало двенадцать складов, самый большой из которых располагался на пересечении улиц Одиннадцатая и Кент.
Я вытащил листок бумаги из кармана и ввел код, который он продиктовал мне утром по телефону. Прозвучало два сигнала, дверь зажужжала, и открылся замок, издав громкий металлический щелчок. Я быстро помахал своему водителю, услышал звук отъезжающей машины, открыл тяжелую стальную дверь и вошел внутрь.
Грузовой лифт поднял меня на пятый этаж, я вышел из него, снял свой пиджак, закатал рукава и оглянулся. Чистые, бетонные стены и полы, от потолка отражался уличный свет. Демитри пользовался этими складами для временного размещения своих коллекций, с их последующей перепродажей для аукционов или многочисленным дилерам. Спасибо, мать его, что эта коллекция еще не была продана.
Сюда проникал солнечный свет сквозь тусклые, с потрескавшимися рамами окна, занимавшими две стены помещения, пространство которого заполняли ряды завешанных зеркал. Я пересек комнату, своими шагами поднимая небольшие клубы пыли, и поднял пластиковое покрытие единственного предмета мебели: красного узкого диванчика с бархатной обивкой, который доставили по моему заказу незадолго до моего прибытия. Я улыбнулся, проводя руками по поверхности дивана, и представил, как же красиво Сара будет на нем смотреться – обнаженная и умоляющая меня дотронуться до нее.
Идеально.
Следующий час я провел, раскрывая зеркала, и расставляя их вокруг дивана, расположенного прямо в центре помещения. Некоторые зеркала были красиво украшены широкими золочеными рамами, а сами стекла были несколько мутными и покрыты крапинками от времени. Другие были более изящные, с нежными, филигранными или богато украшенными деревянными лакированными рамами.
К тому моменту, как я закончил, солнце уже зашло за окружающие здания, но в помещении было достаточно светло, и мне не пришлось включать флюоресцентные лампочки. Мягкий свет струился сквозь старые стекла, и я проверил свои часы, понимая, что Сара будет здесь с минуты на минуту.
Впервые, с того момента, как я придумал этот маленький план, я допустил мысль о том, что она вообще может не появиться, и понял, насколько сильно меня это разочаровало бы. Что было странно. Большинство женщин можно было легко прочесть, и я знал, что одни хотели бы быть со мной из - за денег, а другим просто хотелось быть замеченными в моей компании. Но не Саре. Раньше мне даже отдаленно не приходилось прилагать таких усилий, чтобы завоевать расположение женщины, и я не был уверен в том, что я чувствовал по этому поводу. Неужели я тоже попадал под этот стереотип? Хотел только то, что не мог получить? Я успокаивал себя тем, что мы два взрослых человека, и делаем то, что хотим, и что очень скоро каждый из нас пойдет своей дорогой. Никто не пострадает.
Все просто.
И тот факт, что в сексе она была шикарна, никак не помогал делу.
Мой телефон зазвонил на все помещение, я в последний раз окинул все критическим взглядом, зашел в лифт, и, спустившись на первый этаж, вышел в пустой холл.
Сара услышала звук открывающейся двери и подняла голову, а мой член тут же затвердел от одного ее вида, стоящей перед дверью, ожидающей, но сомневающейся.
Спокойно, дружок. Давай, сначала впустим ее внутрь, а уже потом набросимся.
“Привет”,- сказал я, нагнулся и поцеловал ее в щечку. “Ты прекрасно выглядишь”. Ее запах был уже знакомым, и немного напоминал летний дождь с каплей цитруса. Я вышел, и заплатил таксисту, и после того, как тот уехал, я снова повернулся к Саре.
“Это было слишком самонадеянно с твоей стороны”, - сказала она, изогнув бровь. Сегодня ее волосы были гладкими, уложенными небольшими волнами, а спереди заколоты маленькой серебристой невидимкой. Я представил себе, как ее прическа будет выглядеть позже, после того, как я ее трахну: волосы будут всклокочены и запутаны, а эта милая заколочка где - нибудь потеряется. “Особенно, принимая во внимание тот факт, что я ему уже заплатила”.
Я снова посмотрел в сторону отъехавшего такси, и замотал головой, улыбаясь. “Скажем, я никогда не страдал от неуверенности в себе”.
“Тогда какие же у тебя комплексы?”- спросила она.
“Я, вообще - то не думаю, что у меня есть хотя бы один. Поэтому я тебе и нравлюсь”.
“Нравишься - слишком громко сказано”,- ответила она, а уголки ее губ изогнулись в усмешке.
“Взаимно, маленький чертенок”. Я расплылся в широкой улыбке, открыл дверь и жестом пригласил ее внутрь.
Мы молча вошли в лифт, и поднялись на пятый этаж, но весь этот путь в воздухе ощущалось новое, тяжелое чувство ожидания.
Двери лифта раскрылись по направлению к складу, но, вместо того, чтобы выйти из него, Сара повернулась ко мне.
“До того, как мы туда войдем,- начала она, кивая на помещение,- пообещай мне, что там нет ни цепей, ни наручников, ни других похожих приспособлений”.
Я засмеялся и только сейчас понял, насколько страшно выглядела моя затея со стороны, и как сильно она доверяла мне, раз решилась сюда приехать. Я пообещал себе никогда не обманывать ее доверия.
“Там нет ни наручников, ни плетей, обещаю”. Я нагнулся и поцеловал ее в ушко. “Ну, может быть, я тебя немного отшлепаю, но для начала посмотрим, как пойдет это вечер, хорошо?” Я шлепнул ее по попе и последовал за ней из лифта.
“Ух ты”,- выдохнула она, пересекая порог помещения с зеркалами, а у самой на щеках заиграл розовый румянец.
Как много в ней противоречий.
Я стал наблюдать на ней, за тем, как она медленно осматривала помещение. На ней было бордовое платье с запахом, а на ее длинных ножках красовались черные туфельки на шпильках.
“Ух ты”,- повторила она.
“Я рад, что ты одобряешь”.
Она провела пальцем по поверхности большого зеркала в крупной серебряной раме и встретилась со мной взглядом в отражении. “Я чувствую здесь тему”.
“Если под темой ты подразумеваешь, что наблюдение за тобой сводит меня с ума, тогда – да, тема присутствует”. Я прислонился к оконной раме и вытянул перед собой ноги. “Мне нравится смотреть, как ты кончаешь. Но больше этого, мне нравится, как ты кончаешь от того, что на тебя смотрят”.
Ее глаза расширились так, будто своими словами я поверг ее в шок.
Я замолчал. Может, я неправильно ее понял? Для меня, она была определенно, ни больше, ни меньше, эксгибиционисткой, одержимая идеей быть увиденной во время секса. “Ты знаешь, что мне нравится смотреть на твои обнаженные фото. Ты любишь секс на публике. Так в чем же я тебя неправильно понял?”
“Меня просто удивило то, как это звучит”. Она отвернулась и прошлась по помещению, заглядывая в каждое зеркало, мимо которого проходила. “Знаешь, я всегда полагала, что существуют люди, которым нравятся подобные вещи, но никогда не думала, что буду относиться к их числу. Я поняла, что это звучит как-то неловко”.
“Только потому, что в прошлом ты никогда такого не делала, не означает, что тебе это не нравится”.
“Я не уверена, что я полностью понимаю, что именно мне нравится”,- ответила она, поворачиваясь ко мне лицом. “В конце концов, я не достаточно активно пыталась это узнать”.
“Ну, вот а теперь ты здесь, на этом складе, в помещении, в центре которого стоит один единственный диван в окружении сотен зеркал. Я просто счастлив помочь тебе понять, в чем заключаются твои истинные желания”.
Она засмеялась и отошла от меня. “Это здание принадлежит не тебе”.
“Я вижу, ты провела дополнительные Google - исследования”.
Она поставила свою сумочку у стены и села на диван, скрестив ножки. “Мне нужно было узнать о тебе что - нибудь помимо сплетен. Удостовериться, что мы не станем тут воссоздавать сцену из какого - нибудь ужастика”.
Я покачал головой, и засмеялся, удивленный тем, какое испытывал облегчение оттого, что она все - таки приехала сюда, даже не зная, чего ожидать. “Здание принадлежит одному моему клиенту”.
“А он что, зеркальный фетишист?”
“Я не знаю, что конкретно ты там накопала в интернете”,- начал я. “Но у меня два партнера, каждый из которых занимается своей сферой профессиональных интересов: Уилл Самнер специализируется на биотехнологиях, Джеймс Маршалл занимается техническими вопросами. Моим же направлением является искусство: галереи и…”
“Антиквариат?”- спросила она, обводя рукой помещение.
“Да”.
“Вот почему мы здесь”,- заключила она.
“Угадала с трех раз?”
“Именно”.
“Удовлетворена?”
“Хмммм, еще нет”.
Я пересек комнату и присел на корточки возле нее. “И как ты к этому относишься?”
“К тому, что ты возьмешь меня на складе, в окружении зеркал?” Она заправила прядь волос за ушко и пожала плечами, в таком милом, невинном жесте. “На удивление, хорошо”.
Я поднес свою руку к ее шее. “Я думал об этом весь день. Как ты будешь смотреться на красном бархатном диване”. Ее кожа была такой мягкой, и я провел пальцами вниз по ее горлу, затем ключице. Я поцеловал пульсирующую жилку на ее шее, ощущая силу ее биения под своим языком. Она прошептала мое имя и раскрыла ноги, приглашая меня еще ближе к себе.
“Я хочу видеть тебя обнаженной”,- сказал я, и, не теряя времени, распахнул ее платье спереди. “Хочу, чтобы ты была голая и мокрая, и умоляла меня трахнуть тебя”. Я спустился к ее груди, и стал посасывать ее, а затем прикусил ее сосок через тонкую ткань лифчика. “Я хочу, чтобы ты кричала так громко, чтобы люди на автобусной остановке через дорогу знали мое имя”.
Она резко вдохнула и потянулась к моему галстуку, быстро развязывая его и снимая с моей шеи.
“Я могу тебя им связать”,- сказал я. “Затем отшлепать. И лизать твою принцессу, пока ты не станешь умолять меня остановиться”. Я смотрел, как она сражалась с пуговицами моей рубашки, смотрел на голодный блеск в ее глазах, когда она спускала рубашку с моих плеч.
“Или я вставлю кляп тебе в рот”,- поддразнила она меня, фыркнув.
“Обещания, обещания”,- прошептал я, и схватил своими губами ее нижнюю губу. Потом я поцеловал ее подбородок, спустился ниже к шее и стал посасывать ее нежную кожу.
Сара схватила мой член через брюки. Мое тело уже отвечало ей, от прикосновения ее ладони мой член был уже твердым.
Я до конца расстегнул ее платье, открыл его, спустил вниз по рукам, и отбросил в сторону. Совсем скоро за платьем последовал лифчик.
“Сара, скажи мне, чего ты хочешь”.
Она немного поколебалась, потом посмотрела на меня и прошептала: “Потрогай меня”.
“Где?”- спросил я и провел своим пальцем вверх по ее бедру. “Здесь?”
На этом бархатном диване ее кожа казалось молочно - белой, и этот образ был куда красивее, чем я себе представлял. Я слегка укусил ее бедро и спустил этот маленький кусочек материи вниз по ее ножкам. Погрузив один палец в нее, я резко втянул воздух от того, насколько мокрой она уже была. Я провел пальцем вокруг ее клитора, и мы оба смотрели туда, где я ее трогал. Я видел, как дрожало ее тело, как она издавала мягкие звуки, пока я водил своим пальцем по ее влажности.
Я встал, и, бросив презерватив на диван, расстегнул брюки и спустил их вниз по бедрам. Она, не теряя времени даром, приподнялась на диване и сначала взяла мой член в свою ручку, а затем провела своим язычком по головке. Я смотрел, как она начала сосать головку моего члена своим теплым и влажным ртом.
Подняв свои глаза, я поймал наше отражение в окружавших нас зеркалах. Она держалась за мои бедра, мои руки запутались в ее красивых карамельных волосах, а ее голова двигалась вверх - вниз. Я заставил себя не опускать глаза вниз, зная, как с этого ракурса будут смотреться ее длинные темные ресницы на розовых щечках.
Или лучше, ее глаза открыты, а взгляд устремлен на меня.
Я почувствовал, как ее пальцы сильнее сжали мои бедра, как ее мягкие волосы коснулись кожи моих бедер, тепло ее рта и вибрации от каждого ее одобряющего стона. Блядь, это ощущалось так приятно. Слишком приятно.
“Пока нет”,- сказал я, задыхаясь, и каким - то то чудом нашел в себе силы выйти из ее рта. Я провел пальцами по ее губам. Было бы наслаждением просто наблюдать за тем, как она отсасывает у меня, и как я кончаю ей в рот. Но у меня были на нее другие планы. “Повернись. Встань на колени”.
Она сделала все так, как я сказал, и посмотрела на меня через плечо, как я становлюсь позади нее.
От этого ее взгляда я чуть не кончил, и мне пришлось заставить себя думать об электронных таблицах, и даже о неудачных шутках Уилла, чтоб немного успокоиться, взять презерватив, открыть его и раскатать по члену. Одной рукой я схватил ее бедро, а второй направил член к ее входу, немного толкнулся и вошел внутрь.
Ее голова завалилась вперед, пряча ее лицо из моего взгляда. Так дело не пойдет.
Я потянулся к ней, запутал свои руки в ее волосах и потянул их назад, приподнимая ее лицо так, чтобы я мог видеть его в отражении зеркал.
Ее дыхание сбилось, глаза широко раскрылись от удивления и сильного возбуждения. “Вот ты где”,- сказал я, немного выйдя из нее, затем снова подаваясь вперед. “Вот сюда”. Я кивнул в сторону зеркала напротив нас. “Я хочу, чтобы ты смотрела прямо сюда, хорошо?”
Она облизнула свои губки и кивнула, насколько позволяли мои руки в ее волосах.
“Тебе это нравится?”- спросил я, крепче сжимая ее волосы.
Она протянула медленное “Дааа.”
Я стал двигаться быстрее, смотря на нее с трепетом. Было понятно, что сегодня вечером она позволяла вести мне, брать то, что я хотел. В моей голове уже метались миллионы мыслей о том, что мне сделать, чтобы она чувствовала такую же потребность во мне, какую я чувствовал в ней, особенно в такие минуты близости.
“Видишь, насколько это может быть приятней?”- спросил я, наблюдая в зеркале за каждым нашим движением, за тем, как я входил и выходил из ее тугого тела. “Чувствуешь, как хорошо?” Я повел своими бедрами по кругу и несколько ускорил темп проникновений. “Теперь сюда”. Я повернул ее голову направо, к другому зеркалу. “Блядь. Посмотри, как твоя грудь двигается пока я тебя трахаю. На изгиб твоей спины. На твою шикарную попочку”.
Я вытащил руки из ее волос и схватил ее плечи для усиления толчков. Ладонями я сжимал мышцы ее спины, прогибая ее еще глубже. Ее кожа стала гладкой от пота, а волосы начали липнуть ко лбу. Я чуть присел в коленях для изменения угла проникновения, и она еще больше выгнулась под моими руками, а ее тело начало двигаться в одном темпе с моим.
Она переместила свой вес на локти и вскрикнула, прося жестче, и царапая бархат дивана своими ноготками. Я схватил ее бедра обеими руками и стал трахать очень жестко, грубо врезаясь в нее с каждым толчком.
“Макс”,- простонала она и прижала щеку к подушке дивана. Она выглядела такой потрепанной и потрясенной, и была потеряна для всего остального, ведь все ее ощущения были сосредоточены только в одном местечке, где я входил в нее, заполняя ее плоть до отказа.
Мои ноги стали гореть, а по всему телу стал бродить оргазм, готовый вырваться наружу. В моем животе нарастало напряжение, и, обвив ее талию руками, я приподнял ее, меняя позу. Одной рукой она схватила мое бедро, и начала притягивать меня к себе.
“Вот так”,- сказал я, задыхаясь, и все сильнее ощущая, как она начала сжиматься вокруг моего члена. Я прижал губы к ее плечу, чтобы заглушить свои стоны. “Что ты чувствуешь?”
“Я уже близко”,- выдавила она, глаза закрыты, ресницы подергиваются, а зубы впились в ее нижнюю губу. Я протянул свою руку к ее клитору, который уже теребили ее мокрые пальчики. Диван под нами заскрипел и на секунду я представил, что он может развалиться. “Макс, быстрее”.
Я вновь огляделся, смотря на нас в разных зеркалах под разными углами, пока мы продолжали двигаться, а наши пальцы без остановки ласкали ее клитор. Я знал, что никогда в своей жизни я не видел ничего подобного. И я знал, что это была игра, и блядь, я не хотел, чтобы она когда – нибудь заканчивалась.
Я смотрел на ее отражение в зеркале, на то, как она, запрокинув свою голову на мое плечо, начала кончать, сильно сжимая меня внутри и без остановки выдыхая мое имя. Все ощущалось так горячо и напряженно, а мое сердце в груди отбивало бешенный ритм.
“Не закрывай свои глаза. Блядь, даже не думай закрывать свои глаза. Я сейчас кончу”. И я начал кончать, сотрясаясь всем телом, и наполняя презерватив. Я подался вперед, одной рукой все еще обхватывая ее талию и сильнее сжимая свои пальцы, и почувствовал, как по моему телу разносится раскаленный поток крови.
“Господи…”- выдохнула она, и оглянулась на меня с легкой улыбкой.
“Точно”. Я еле вышел из нее, снял презерватив, и попытался уложить нас обоих на диван. Сара была гибкая и податливая, она сонно улыбнулась, и легла на диван, тихонечко вздохнув.
“Я не уверена, что могу ходить”,- сказала она, убирая влажные от пота волосы со своего лба.
“Не стоит благодарности”.
Она посмотрела на меня. “Всегда такой дерзкий”.
Я широко улыбнулся, закрыл глаза и постарался выровнять дыхание. Хотя бы, пока не начну снова чувствовать свои ноги.
Так мы пролежали несколько мгновений в полной тишине. На улице слышались сигналы машин и звук вертолета где - то вдалеке. В помещении стало темнее, и, почувствовав какое - то движение на диване, я открыл глаза, и увидел, что Сара встала и начала собирать свои вещи.
“Какие у тебя планы на оставшуюся часть вечера?”- спросил я, перекатившись на свою сторону и наблюдая, как она снова надевает свое платье.
“Поеду домой”.
“Мы оба пойдем ужинать”. Я протянул свою руку и провел по мягкой коже ее бедра. “У меня определенно разыгрался аппетит”.
Она аккуратно убрала мою руку и встала на колени на пол, пытаясь отыскать пару от своих туфель. Я даже не помню, чтобы она их снимала. “Нет, мы так не договаривались”.
Я нахмурился. По идее, я должен был почувствовать некоторое облегчение, узнав, что она не собиралась выводить это все на ненужный эмоциональный уровень. Но она стала для меня настоящей загадкой. Очевидно, неопытной, очевидно, наивной. Она приехала сюда, совершенно не подумав, полностью доверив себя мне.
Почему?
Каждый играет свою роль. Какая роль у нее?
Она надела свои туфли, выпрямилась, вытащила расческу из сумочки и привела свои волосы в порядок. Ее глаза были яркими, ее лицо чуть румянее обычного, но в остальном, она выглядела абсолютно прилично.
В следующий раз мне надо попробовать что - нибудь пожестче.
Часть седьмая
Теперь понятно, почему Энди мог так много работать каждый день. Ничто так не прочищает мозги, как пронзительный оргазм с умопомрачительным Незнакомцем, который не ждет от меня, что после секса я соберу его грязные вещи и потащу их в химчистку. В понедельник утром я чувствовала себя полной сил и энергии и полностью подготовленной ко встрече внутри отдела, назначенной на 09:00.
Руководители других отделов и их ассистенты, наконец - то, переехали в наш новый офис, и, несмотря на то, что во многих делах Беннетт оказывал нам поддержку, в соответствии с нашей долгосрочной перспективой, мы планировали заключение контрактов еще с двадцатью маркетинговыми клиентами. Я была завалена работой. Но положительный момент во всем этом - у меня оставалось слишком мало времени на фантазии о куклах Вуду с лицом Энди и технике кастрации.
Но в перерывах между этим рабочим безумием, во время коротеньких моментов между встречами, походов в туалет, тихих пауз после телефонных переговоров, я вспоминала наш вечер с Максом, его большое, твердое тело позади меня, мои руки и ноги, тяжелые от такого сладкого пресыщения и его руки, крепко сжимающие мои волосы.
“Не закрывай свои глаза. Блядь, даже не думай закрывать свои глаза. Я сейчас кончу”.
Несмотря на то, что мне было очень хорошо, субботнее утро я провела в несколько смятенных чувствах. Нет, я точно ни о чем не жалела, просто была несколько смущена тем, что я вообще это сделала. Мне пришло в голову, что у Макса сложилось обо мне очень плохое впечатление, ведь я появилась Бог знает в каком районе города, и дала ему делать с собой все, что ему только заблагорассудится, в помещении, заполненном зеркалами и где, скорей всего, меня бы никто даже и не услышал, если бы мне вдруг понадобилась помощь.
Но даже этот стыд не помешал мне понять, что никогда в своей жизни я не чувствовала себя настолько живой. Как это ни странно, с Максом я ощущала себя в полной безопасности и знала, что могу попросить его о чем угодно. Было такое впечатление, что он видел во мне то, что не видел никто. Он не выглядел даже капельки смущенным или осуждающим меня, когда я выложила ему свои условия наших свиданий, заявившись к нему на работу. Он даже не моргнул глазом, когда я сообщила ему о том, что не хочу заниматься сексом в кровати.
Я откинулась в кресле своего офиса, закрыла глаза и попыталась вспомнить наш последний секс с Энди, который был четыре месяца назад. Нам уже надоело ругаться из - за его или моего рабочего расписания. Вместо этого, отсутствие интимной жизни ложилось на нас темной тенью, разрастаясь все больше, и все дальше разводя нас в противоположные друг от друга стороны.
Я всячески пыталась придать нашим отношениям остроты. Так однажды я пришла к нему на работу в одном плаще, под которым ничего не было, и на высоченных шпильках. Но он был настолько потрясен тем, что меня там увидел, что казалось, на мне был не плащ, а огромный желтый мультяшный костюм цыпленка. “Я не могу здесь заниматься с тобой сексом”,- прошипел он, смотря поверх моего плеча.
Возможно, он сказал так, потому что на работе он мог заниматься сексом только с другими женщинами. Я была унижена.
Не сказав ни слова, я развернулась и ушла.
Позже ночью, вернувшись домой, он попытался сделать над собой некоторое усилие: разбудил меня, поцеловал, попытался доставить мне удовольствие, сделать мне хорошо.
Но мне не было хорошо.
Я резко открыла глаза, потому что сквозь меня молнией пронеслась мысль о том, что с Максом я всегда чувствовала себя превосходно, тогда как с Энди казалась себе полным ничтожеством. Настало время набраться храбрости и перестать все время сожалеть о содеянном, а брать от жизни все, что я хочу.
Хоть я и тянулась к Максу с непреодолимой силой, но все же, знала, что он сам сообщит мне о времени и месте нашей следующей встречи, и что мне не нужно ломать над этим голову всю неделю. Но, когда к обеду пятницы от него все еще не было никаких вестей, мне пришло на ум, что если Макс решил все прекратить, то он просто больше ничего не напишет. У нас не было установленных правил по тому, как это будет продолжаться, или как красиво нам все это закончить. В действительности, я понимала, что самым безобидным способом будет просто исчезнуть. В этом было что - то утешающее для наших хрупких отношений, которые могли испариться в любой момент.
Но все же, я снова хотела его увидеть.
Я положила телефон в выдвижной ящик своего стола, решив не брать его на послеобеденную встречу. Но спустя десять минут обсуждения маркетинговой стратегии для компании - производителя нижнего белья, мою голову вновь заполонили воспоминания о том, как Макс медленно спускал мои маленькие кружевные намокшие трусики вниз по ногам, и мне пришлось найти повод, чтобы извинившись, выйти из офиса, направиться к себе и вытащить телефон из ящика.
Никаких сообщений. Черт.
Вернувшись на встречу, я увидела, как Беннетт переключал слайды один за одним, со скоростью света. Нет, лично мне все было понятно, так как эту презентацию я уже заранее изучила, но я была уверена, что от этой скорости у только что прибывших младших администраторов закружилась голова, и их обед чуть не оказался на столе нашего конференц - зала.
“Помедленнее, Беннетт”,- тихонечко прошептала я, подойдя к нему.
Он резко перевел на меня свое внимание, еле сдерживая свой темперамент. “Что?”
Я сглотнула. Хотя мы уже и были коллегами, он все еще пугал меня до чертиков. “Я думаю, что ты слишком быстро переключаешь слайды по маркетинговой сегментации”,- объяснила я. “Ты закончил их только вчера, когда эти ребята были еще в самолете. Дай им время, чтобы зафиксировать краткую информацию по каждому слайду”.
Он нехотя кивнул и снова обратился к экрану. Я могла поклясться, что он считал до десяти, позволяя другим изучить слайд, и бросила взгляд на Хлои, сидящую по ту сторону стола. Она смотрела на Беннетта, прикусив колпачок своей ручки, чтобы сдержать смех. Сомневаюсь, что у него было хоть какое - то чувство сострадания к сотрудникам Ryan Media, которые не бросили всю свою жизнь на благо компании и не могли запомнить всего - то семнадцать таблиц маркетинговых цифр за двадцать четыре часа.
“Все посмотрели?”- спросил он, переключая на другой слайд, и не удосуживаясь дождаться ответа.
“Кто не успел, тот опоздал”,- сказал Беннетт одному новому маркетинговому специалисту по фамилии Коул.
Мой телефон, лежащий на столе громко завибрировал, и я быстро схватила его в руки, тихонечко извинившись перед собравшимися. Спасибо тебе, Боже, и тебе, Беннетт Райан, который своим нескончаемым, увлекательным и нетерпеливым перфекционизмом помог мне на целые две минуты забыть о Максе, и о том, было ли ему еще интересно встречаться со мной.
В Нью - Йоркской Публичной Библиотеке есть несколько завораживающих залов. Будь у постройки Шварцмана в 18:30. Надень юбку, самые высокие каблуки и сними свои трусики.
Я расплылась в широченной улыбке, глядя на телефон, и подумала, что Макс, оказывается, счастливый хрен, ведь все, что мне нужно сделать до встречи с ним, так это просто снять трусики. Когда я подняла свои глаза, то встретилась взглядом с Хлои, ручка которой все еще была зажата между зубами, а ее брови вопросительно приподняты.
Я перевела взгляд на Беннетта, старательно игнорируя прожигающие меня лазерные лучи своей подруги, но никак не могла стереть эту счастливую улыбку в поллица.
В Нью - Йорке очень много знаменитых зданий, каждое их которых кажется таким знакомым и буквально дышит историей. Но некоторые здания были для меня особенно легко узнаваемыми, как, например, Нью - Йоркская Публичная Библиотека с ее огромными статуями львов и громоздкими лестницами.
С тех пор, как мы первый раз занимались с Максом сексом в клубе, я успела “увидеть” его еще четыре раза, и хотя эта встреча была запланирована, весь воздух покинул мои легкие в ту секунду, как я узрела в толпе своего Прекрасного Незнакомца. Он стоял, возвышаясь над всеми проходящими людьми, и, пока он искал меня глазами, я выкроила несколько секунд, просто упиваясь его мужской красотой.
На нем был черный костюм, темно - серая рубашке, и он был без галстука. За эти пару недель его волосы успели отрасти, оставаясь чуть длиннее сверху, и мне очень нравилось то, в каком они сейчас прибывали беспорядке, представляя, как я тяну его за волосы, пока его лицо находится у меня между ног.
С каждым шагом этого огромного мужчины, толпа, казалось, расступалась. Я хочу увидеть твое обнаженное тело при дневном свете, подумала я. Я хочу любоваться нашими с тобой фото в ярких лучах полуденного солнца.
Макс увидел меня и понял, что я таращилась на него во все глаза. Он расплылся в знающей улыбке и своим пальцем поманил меня к себе.
Когда я подошла чуть ближе, он поддразнил: “Ты разглядывала меня”.
Я засмеялась и отвела взгляд. “Нет, не разглядывала”.
“Для той, которая так обожает, когда на нее смотрят в самые интимные моменты, ты ужасная скромняжка”.
Я фыркнула, и улыбнулась, пытаясь спрятать незнакомое чувство, вдруг образовавшееся в моем теле, прямо под ребрами. И не успев подумать, я выпалила: “Я просто очень рада тебя видеть”.
Мой ответ явно застал его врасплох. Но он попытался прикрыть это своей ослепительной улыбкой. “Готова поиграть?”
Я кивнула, нервничая, что было странно, и почувствовала, как от его вопроса по моему телу разлилось приятное тепло. На прошлой неделе мы были окружены огромным количеством зеркал, но в помещении мы были совершенно одни. А здесь, в 18:30 вечера библиотека была буквально заполнена людьми.
“Думаю, это будет интересно”,- пробормотала я, и направилась внутрь, чувствуя руку Макса на своей талии.
“Доверься мне,- сказал он, затем нагнулся ко мне и прошептал,- это по твоей части”. Внутри здания он прошел вперед, а я за ним, как будто мы два незнакомых человека, пересекающих зал библиотеки и просто идущих в одном направлении. Следуя за Максом, я заметила, как несколько человек наблюдали за ним; а двое указали на него и кивнули друг другу. Только в центре Манхеттена этот любвеобильный инвестиционный гений был так легко узнаваем.
Я все плелась позади, и надо признать, думала больше о том, как же хорошо на его широких плечах сидел этот пиджак, я не о том, куда мы направлялись.
Замедлив шаг, Макс спросил: “Сара, как много ты знаешь о Нью - Йоркской Публичной Библиотеке? Об этом здании, в частности?”
Я порылась в своей памяти, пытаясь по крупицам собрать все, что видела в кино и передачах. “Ну, кроме того, что здесь снималась первая сцена Охотников за Привидениями? Немного”,- призналась я.
Макс засмеялся. “Эта библиотека отличается от многих тем, что в большинстве своем остро нуждается в частных филантропах. Благотворителей, таких как я,- добавил он и подмигнул,- которые великодушно, а в отдельных случаях, слишком великодушно, предоставляют им свои коллекции предметов искусства, а взамен иногда пользуются небольшим преимуществом. По - тихому, конечно же”.
“Конечно же”,- повторила я.
Он остановился, развернулся ко мне лицом и улыбнулся. “А этот зал известен как Главный Читальный Зал”.
Я осмотрелась. В нем было тепло и уютно, слышался шепот и приглушенные звуки шагов и перелистываемых страниц. Мои глаза поднялись к орнаментированному потолку, расписанному под небо, арочным окнам и сияющим люстрам над нами, и я на секунду подумала о том, собирается ли Макс взять меня на одном из больших деревянных столов, находящихся в этот огромном и очень переполненном зале.
Я, должно быть, выглядела неуверенно, потому что Макс тихонечко засмеялся. “Расслабься”,- сказал он, кладя свою руку на мой локоть. “Я не настолько смелый”.
Он попросил меня подождать, а сам пересек зал, чтобы поговорить с немолодым господином, который, как мне показалось, был знаком с Максом. Мужчина посмотрел на меня поверх его плеча, и я почувствовала, как краснею, отчего быстро подняла взгляд к потолку, заинтересованно рассматривая роспись. Уже через несколько мгновений я следовала за Максом вниз по узкой лестнице в маленькую комнатку, заставленную многочисленными рядами книг.
Он знал куда идти, и мне вдруг стало интересно, часто ли он сюда приходил, или успел уже здесь побывать на этой неделе, чтобы разведать обстановку. Вообще - то, мне нравились оба варианта: то, что Макс относился к библиотеке так же трепетно, как и любой здешний сотрудник, и то, что Макс думал об этом так же много, как и я.
Он остановился в тихом углу, в узком проходе, окруженном полками с книгами. Было такое ощущение, что эти ряды книг давили на нас с обеих сторон; узкое пространство создавало иллюзию наличия стен вокруг нас. Я услышала чей - то кашель и поняла, что кроме нас, в этой комнатке находится, как минимум, еще один человек.
Низ моего живота заныл в ожидании.
Макс, почти не глядя, достал с полки какую - то книгу. “Сара, ты читаешь эротику?”
По его смеху я поняла, что мои глаза практически вылезли из орбит от его вопроса. Я никогда не была ханжой, и никогда не противилась самой идее эротики; я просто никогда не искала подобную литературу. “Не очень много”.
“Не очень много? Или вообще нет?”
“Я читала несколько любовных романов”.
Но он уже отрицательно качал головой. “Я говорю не о легких книжках, на обложках которых изображают мужиков с голым, потным торсом. Я имею в виду книжки, в которых говорится о том, что чувствует женщина, когда мужчина входит в нее. Как она выгибается, когда он пробует ее своим языком, вводя его как можно глубже в ее тело. Как он описывает ее вкус, когда она его об этом просит. Я говорю о книгах, в которых описывается секс”.
Мое сердце начало бешено колотиться от того, как обыденно и непринужденно он говорил о тех вещах, от которых мне хотелось закрыть глаза и кончить. “Нет, значит, я не читала ничего подобного”.
“Ну, тогда,- сказал он, передавая мне книгу,- я счастлив присутствовать при этом знаменательном событии”.
Я посмотрела на обложку книги. Анаис Нин. Дельта Венеры. Я знала это имя, и, как и все, знала о репутации книги.
“Отлично, давай оформим ее получение”. Я стала вертеть книгу, пытаясь отыскать какой - нибудь штрих - код или номер. Ее обложка была из кожи, а страницы украшены тяжелой позолотой. Очевидно, это редкое издание. “Возьмем ее с собой…”
“О, нет, нет, нет, нет. Из этой комнаты книги с собой не выдаются”,- начал было он. “И к тому же, здесь ее читать будет гораздо интереснее. Акустика в этой комнате такая приятная, деревянные стены, потолки и все такое…”
“Что? Здесь?” Мое сердце ухнуло вниз. Насколько меня привлекала идея чтения чего - то неприличного с Максом, настолько же меня привлекала идея быть сегодня с ним безумнее обычного.
Он кивнул. “Ты почитаешь ее для меня”.
“Я буду читать тебе эротику здесь?”
“Да. А я, возможно, почувствую непреодолимое желание заняться с тобой сексом тут же, в этой же комнате. На прошлой неделе ты была шумной. Но на этой неделе,- он убрал волосы с моего лица, губы поджаты, - тебе придется быть тихой”.
Я с трудом сглотнула, пытаясь понять, это то, что я хотела услышать, или это то, что пугает меня до смерти. Он положил ладонь на мою шею, поглаживая и успокаивая. Его ладонь была теплой; а его пальцы были настолько длинными, что, казалось, могли полностью обхватить мое горло.
“Ты выделила мне только вечера пятниц, и ты не хочешь секса в кровати”,- сказал он. “Таковы обстоятельства, и я хочу сделать с тобой что - нибудь такое, чего у тебя точно не было”.
“А у тебя?” Я снова подумала о том, почему же он так хорошо знает эту комнату.
Он покачал головой. “Большинство людей в эту комнату вообще не допускаются. И я никогда никого не трахал в библиотеке. Для такого секс - эксперта, каким ты меня себе представляешь, большинство приключений случались со мной в лимузине, пока я кого -нибудь подвозил до дома. Меня, скорее, можно назвать сученышем, нежели шлюшкой, если уж заниматься самоанализом”.
Это и являлось свободой его обусловленного холостяцкого образа жизни; мне не нужно было притворяться, что это значит для меня больше, чем значило на самом деле. Это был просто секс, и он был первым мужчиной, о котором мне вообще не нужно было ничего знать, но, несмотря на это, я всю неделю сгорала от желания почувствовать его прикосновение.
Я потянулась и придвинула его ближе к себе. “Меня все устраивает. Мне не нужно, чтобы ты был со мной хорошим мальчиком”.
Он засмеялся мне в губы. “Но я буду с тобой хорошим мальчиком, обещаю. Ты уже отказалась от заднего сидения моей машины и от быстрого секса у меня дома. Ты заставляешь меня ломать все мои привычки”.
В этом уголке мы оставались невидимыми для возможных посетителей этой комнаты, благодаря окружающим нас книгам, но если бы сюда кто - нибудь вошел, то нам было бы негде спрятаться. Что - то внутри меня начало сильно и сладко ныть, заставляя мою спину выгибаться, а мое сердце колотиться еще сильнее.
Макс шагнул ближе, нагнулся ко мне, и поцеловал уголок моего рта, издавая звуки “хммммм”, и улыбаясь.
“Я следую твоим правилам, но это значит, что я хожу все время со стояком. Я удалил видео, о чем, должен признаться, сильно жалею. Ты позволишь мне сделать сегодня несколько снимков?”
Ему потребовалось всего лишь произнести эти слова, чтобы я превратилась в теплое, сладкое желе. “Да”.
Он улыбнулся такой улыбкой, что я было испугалась, не продала ли душу дьяволу. Но затем он поцеловал меня в щечку, и прошептал: “Ты же знаешь, я никому их не покажу. Мне невыносима сама идея о том, что другой мужчина увидит тебя в таком состоянии. Когда ты от меня уйдешь, следующему подонку придется самому выяснять, как же доставить тебе удовольствие”.
“Когда я уйду от тебя?”
Он пожал плечами, глаза широко открытые и ясные. “Или когда это все закончится. Я не знаю, какими словами ты это называешь”.
“Я половину пятницы была почти уверена, что этой встречи не будет, так как ты мне не писал. Я подумала, что так все и закончится”.
“Это было бы дерьмово с моей стороны”,- сказал он, задумчиво сдвинув брови. “Если кто - нибудь из нас захочет это прекратить, давай будем честны друг с другом и скажем об этом прямо, хорошо?”
Я кивнула, к своему удивлению, почувствовав некоторое облегчение. Я постоянно твердила себе о том, что для меня это был просто секс, но я знала, что когда все закончится, я буду скучать по этому, скучать по Максу. Не только потому, что Макс был восхитительным любовником, а еще потому, что он был таким милым.
Но он был бабником, и относился к нашим встречам так же серьезно, как и я… то есть, никак.
“Ну, раз теперь мы расставили все точки на i”,- он повернул меня лицом к полкам с книгами. Находясь за моей спиной, он протянул руку, открыл книгу, нашел нужную страницу и положил на нее мою руку так, чтобы я держала книгу открытой. Он стоял позади меня, крепко прижавшись, а передо мной были полки с книгами, отчего возникало ощущение, что меня спрятали под этим громадным мужчиной. Или я сама укрылась под ним.
“Читай”,- прошептал он, своим горячим дыханием обдавая мое ушко. “Начни отсюда”.
Он пальцем показал на новый абзац на середине страницы. Я не знала, о чем шла речь, и кто был повествующим. Но я понимала, что это не имело значения.
Облизнув свои губы, я начала читать: “‘Когда Антонио и Луиз встретились, они тут же влюбились друг в друга. Антонио был сильно очарован белизной ее кожи, пышностью ее груди, тонкостью ее талии… ’”
Руки Макса проникли под мое платье, вверх по бедрам, через живот, и накрыли мою грудь.
“Блядь, ты такая мягкая”.
Одна его рука спустилась вниз и залезла в мои трусики, трогая мою влажность, дразня меня.
Было очень сложно сконцентрироваться на английском языке перед собой, но я продолжила читать. Макс убрал свои руки, дав проясниться моим мыслям всего лишь на секунду, так как позади себя я услышала его движения, звук пряжки его ремня, который он очевидно, расстегивал. Я еле выговаривала слова, вместо этого слушая его звуки за своей спиной.
Смогу ли я это сделать? Это был не танцпол с грохочущей музыкой и огромным количеством людей; это был не пустой ресторан с его рукой под столом. Это была самая знаменитая публичная библиотека, с огромными редкими залами, мраморными полами, по сути, в ней была отражена вся история нашей страны. В этом здании мы даже не говорили в полный голос. Только шепотом. А сейчас мы собираемся заняться тут сексом? Одно дело фантазировать об этом, совсем другое делать.
Я очень нервничала.
Черт, я была просто в ужасе. Но во мне все клокотало, каждая клеточка моего тела пела, а кровь мчалась по моим венам с сумасшедшей скоростью. Я запиналась практически на каждом слове.
“Сконцентрируйся, Сара”.
Я моргнула, смотря в книгу, стараясь сфокусировать все свое внимание на черном печатном тексте.
“‘Все его забавляло. Другие чувства испарились, и осталось только ощущение чувственного наслаждения. И казалось, не будет завтрашнего дня, не будет других встреч, для него существовала только эта комната, это мгновение, эта кровать’”.
“Прочти еще раз”,- прорычал он и приподнял подол моего платья. “Только эта комната, это мгновение, эта кровать”.
Я еще не успела закончить это предложение, как он скользнул внутрь меня без единого предупреждения. Я была настолько мокрой, что ему даже не пришлось дразнить меня, гладить или ласкать. Хватило только этой книги, нескольких легких прикосновений и звуков того, как он раздевался за моей спиной. Я громко простонала, надеясь, что он найдет способ войти в меня как можно глубже. Я была уверена, что если он разорвет меня пополам, то это будет самая сладкая смерть от удовольствия.
“Тише”,- напомнил он мне, выходя из меня, затем снова медленно подаваясь вперед. Его член был такой твердый, такой длинный. Я помнила ту острую боль на прошлой неделе, когда он брал меня сзади, резко и грубо, с каждым толчком входя до самого основания, наблюдая за нашим отражением в многочисленных зеркалах. Я помнила, как я боялась, и как жаждала каждое его безжалостное проникновение. И как он начал кончать, увидев мое лицо во время моего оргазма, отражающегося в сотнях зеркал по кругу. Моей высшей точкой наслаждения в тот вечер, было видеть его лицо в момент его освобождения.
Сейчас мы находились в самом дальнем ряду, но я слышала тихие звуки чьего - то присутствия всего в нескольких рядах от нас. Когда Макс опустил свою руку мне между ног, а затем на мой клитор, лаская его, мне пришлось больно прикусить свою губу, чтобы сдержать крик.
“Продолжай читать”.
Мои глаза расширились от удивления. Он что, серьезно? Если я позволю своему рту открыться и издать хоть малейший звук, я не смогу нести ответственность за то, что оттуда выйдет. “Я не могу”,- пискнула я.
“Уверен, что можешь”,- сказал он, как будто просто предлагал сделать глубокий вдох. И снова начал дразнить мой клитор своими пальцами. “Или мы можем остановиться”.
Я бросила на него самый яростный взгляд, на который только была способна и проигнорировала его тихий смешок. Я не имела понятия, на каком моменте этой книги я остановилась, или что случилось дальше, после того, как Антонио разорвал платье Луиз, оставив на ней лишь толстый, тяжелый пояс. Я еле дышала, но все же, нашла в себе силы и продолжила чтение, еле проговаривая слова и сбиваясь, что казалось, сводило Макса с ума. Он буквально вонзил свои пальцы в мои бедра, и начал проникать в меня еще глубже.
“Пожалуйста…”- умоляла я.
“Господи”,- он резко втянул воздух. “Продолжай”.
Каким - то чудом, я складывала звуки в слова, а сцена к книге становилась все горячее и безумнее. И нагляднее. Ее соки были сладкими как мед. Мужчина пробовал, посасывал и вылизывал каждый дюйм тела женщины, исследуя ее и дразня, и я ощущала, как еще больше загораюсь от желания. К своему ужасу, я почувствовала, что моя собственная влажность стала стекать по внутренней стороне моих бедер, растекаясь между нами от силы его толчков.
Макс вздрогнул, теряя терпение и ритм. Казалось, он не может убрать свою руку с моего бедра, но я подозревала, что во второй руке он держал телефон, снимая фото.
“Сара. Блядь. Потрогай себя”.
Я осторожно поставила свой локоть на книгу, и опустила другую руку к своему клитору, потирая его. Я была так возбуждена, так беспомощна перед силой оргазма, который тут же накрыл меня с разрушительной силой. Последние слова, которые я произнесла, вышли ломанными.
“‘…думала, что она…сойдет с ума…от..удово....льстви...я и..стра....сти…’”
Когда мои мышцы перестали сокращаться, Макс жестко вошел в меня еще несколько раз и затих, кончая, и пытаясь заглушить свой стон, прижавшись губами к моей шее.
Комната была абсолютно тихой, и я не имела понятия, насколько шумными мы были. Я знаю, что я читала шепотом, но издавала ли я еще какие - нибудь звуки, когда кончала? С ним я полностью теряла себя.
Он вышел из меня, издав тихое мычание, и прошептал: “Я сейчас вернусь”.
Я встала ровно, услышав, как он исчез за моей спиной, и постаралась привести в порядок свою одежду. Он вернулся, и поцеловал меня в шею. “Ммм. Чудесно”.
Я повернулась к нему.
“И согласно твоим правилам,- сказал он, смотря на меня сверху вниз, и застегивая свой пиджак,- на этом мы должны попрощаться”.
Я стала поправлять свое уже поправленное платье. Да, это был наш уговор, и именно я на нем настаивала, но все это казалось странным. Он продолжал смотреть на меня своими искрящимися глазами, будто говоря, Я только что подарил тебе безумный оргазм, а ты выглядишь несколько смущенной, но подожди! Это же твои дурацкие правила!
Мне нужно было согласиться.
“Да, правильно. Я рада, что мы с тобой придерживаемся одного мнения”,- сказала я.
Он рассмеялся и поставил книгу обратно на полку. “И к счастью нас никто не застукал, правда, Лепесточек? Шикарный секс без свидетелей. Мы определенно следуем установленным правилам”.
“Тебе это никогда не надоедает?”- спросила я. “Ну, то, что люди все время смотрят на тебя?” Я вспомнила, как же я ненавидела все эти непрошеные мнения по поводу моей прически или одежды, когда была с Энди, или предположения о том, поправилась я, или похудела, и с кем меня видели. Мне было интересно, беспокоило ли это его так же, как и меня.
“Ну, я же не какая - то там звезда. Всем просто интересно, что я выкину на этот раз. Я думаю, что большинство людей читают эту дрянь, потому что просто хотят думать, что я весело провожу время”.
Это звучало так оптимистично. “Серьезно? А я думаю, что они хотят поймать тебя со спущенными штанами”.
“Так, подожди. Разве ты не для этого со мной встретилась?” Он посмеялся над тем, как я закатила глаза, и продолжил: “Уверен, что они с радостью раздобыли бы подобный снимок. Но я не трахаюсь каждую ночь с новой куколкой”.
Я потянулась к нему, поцеловала его в губы и добавила: “Ну, по крайней мере, с недавних пор”.
Что - то мелькнуло в его глазах, маленькая капелька смущения, но потом он стер это со своего взгляда. “Это правда”. Он наклонился ко мне, взял мое лицо в свои большие ладони и поцеловал меня сладко - сладко. “Ну что, пойдем?”
Я кивнула, несколько озадаченно. Макс указал мне рукой наш обратный путь, и мы поднялись по лестнице, а потом вышли в главный читальный зал библиотеки. Ничего не изменилось: воздух этого громадного помещения был все еще заполнен звуками перелистываемых страниц и тихого шепота, и никто даже не смотрел в нашу сторону. Я очень боялась, что кто - нибудь слышал нас и понял, чем мы занимались в маленькой комнатке, но, как оказалось, у нашего приключения не оказалось свидетелей.
Мы уже почти были у выхода, когда Макс резко затащил меня за руку в темный угол. “Еще один”,- сказал он и начал меня целовать. Поцелуй был мягким и нежным, а его губы не торопились отпускать мои, будто Макс не хотел отстраниться первым.
Я снова сглотнула и встретилась с его взглядом.
“До следующей недели, Лепесточек”.
А потом, он ушел. Я смотрела, как он пересек зал, и вышел на залитую жарким солнечным светом улицу, и в эту минуту я поняла, насколько сильно я буду сожалеть об этом, когда все это закончится.
Часть восьмая
В понедельник после обеда у меня было дерьмовое настроение. На улице было жарче, чем в аду, моя старшая сестра все время ныла о том, что надо бы уговорить маму вернуться обратно в Лидс, а вид из кабинета Уилла был гораздо лучше моего.
“Ты хренов мудак”,- проворчал я, ковыряя своего жареного цыпленка.
Уилл рассмеялся и направил гигантский кусок своего обеда в рот. “Ты снова про вид из моего окна?”
“Это, мать твою, просто ни в какие ворота не лезет”. Я указал на него своими палочками для еды, с трудом понимая его за этим острым баклажаном. “Напомни – ка мне еще раз, как тебе удалось занять именно этот кабинет?”
“Ты задержался со своей прогулки. Я приклеил на дверь карточку с моим именем. Бум”.
Точно. Это был первый раз после моего переезда в Нью – Йорк, когда я трахнул какую – то куколку у нее дома, и, как и ожидалось, слегка подзадержался. Обычно, я предпочитаю заниматься сексом у себя, где я всегда могу отмазаться тем, что сейчас ко мне заглянет моя мама, или, что мне нужно убегать по делам. У себя же, женщина может захотеть предложить мне чай, или попросить остаться на ночь.
Я не был полным придурком. Я всегда был открыт для отношений так же, как и все. Я просто еще не встретил ту женщину, которая бы заставила меня провести ночь вне моей кровати. Все женщины, которых я встречал, сами со мной знакомились, зная, кем я являюсь, и, зная, что я хотел того же, чего и они. Для такого огромного города, Нью – Йорк часто казался маленьким.
Я посмотрел в окно, на фантастический вид – сученыш Уилл – и подумал о Саре. В последнее время она занимала все мои мысли. Она была загадкой, причем самой настоящей. Если женщина хочет, чтобы мужчина постоянно думал о ней, то ей следует предложить ему себя только на один вечер в неделю, и БАМ!- все его мысли сосредотачиваются на ней.
И тут я подумал, о том, чтобы я сказал ей, если бы она попросила меня остаться у нее на ночь?
Ты знаешь ответ на этот вопрос, ты, болван. Ты бы сказал да.
С тех пор как я переехал в Штаты, у меня был секс со многими женщинами, но в последнее время, я вообще не мог вспомнить никаких деталей. Все мои мысли о сексе возвращали меня к тому, что было у меня с Сарой. Она была милой и дикой. Она так много о себе скрывала, но позволяла мне делать с ней абсолютно все. Я никогда не встречал ни одной женщины, которая бы настолько парадоксально сочетала в себе как замкнутость, так и открытость.
“Друг, я встретил женщину”.
Уилл кинул палочки обратно в контейнер для еды на вынос и пустил его по столу. “Ну и что, ты хочешь сейчас поговорить об этом?”
“Ну, возможно”.
“Ты с ней видишься уже некоторое время, так?”
“Да, несколько недель”.
“Только с ней?”
Я кивнул. “Она просто охренительная в сексе и это хорошо, потому что она сказала, что не хочет, чтобы я спал с другими женщинами”.
На лице Уилла появилось выражение ‘Твою ж мать!’. Я проигнорировал его.
“Но она другая. В ней что – то есть…” Я потер свой рот, снова глядя в окно. Что, блядь, сегодня со мной не так? “Я не могу выбросить ее из головы”.
“Я ее знаю?”
“Не уверен”. Я задумался, пытаясь вспомнить, встречался ли Уилл с Сарой на благотворительном вечере? Я был с ним почти весь вечер после того, как оставил ее поправить свое платье и освежиться, и не думаю, что видел, как они разговаривали.
“Значит, ты не скажешь мне, кто она?” Уилл рассмеялся, откидываясь на спинку стула. “Она похитила твою душу, юный любовник?”
“Отвали”. Я схватил пластиковый пакет и сунул в него почти пустые контейнеры. “Она мне просто нравится. И сейчас это просто секс. По обоюдному согласию”.
“Что хорошо”,- сказал он осторожно. “И значит, она не гонится за твоими деньгами”.
“Я что, такой кретин, если думаю, что это странно? Она не хочет большего. Если бы я и захотел, то думаю, что это заставило бы ее с криком убежать от меня. Она до ужаса боится, что нас могут увидеть вместе на публике. Ты думаешь, что она мне нравится так сильно, потому что ее совершенно не интересует ничего, кроме моего члена?”
И как всегда, когда я начинал думать о Саре, я стал прикидывать каковы ее истинные намерения.
Уилл тихо присвистнул. “Да она просто мечта. Только я не могу понять, почему ей интересен твой член. С твоим малюсеньким краником ты никогда не будешь даже наполовину таким крутым, как твоя мама”.
“Ты только что оскорбил Бриджит? Ну ты и засранец”.
Он пожал плечами, открывая печенье с предсказанием.
“Зато ты опускаешь крышку унитаза, когда писаешь, так ведь?”– спросил я, широко улыбаясь?
“Неа. Не люблю мочить свой член”.
“Уилл, друг. Единственный способ, которым ты можешь доставить женщине удовольствие – так это вручить ей твою кредитную карту”.
И каким – то образом, в шквале последовавших взаимных оскорблений, Уилл заставил меня на время забыть, что я веду себя как жалкий тупица, и перестать волноваться о том, трахала ли, на самом деле, Сара мне мозги.
После обеда, я покинул офис и тут же поймал такси, чтобы быстрее добраться до Челси, в котором открывалась новая художественная выставка. Я помог одному старому клиенту найти и открыть галерею, где он выставлял серию редких фотографий Эрнеста Джозефа Беллока всего на несколько недель. Все, что от него требовалось – это одна строчка Они здесь – и все другие дела на остаток моего дня были благополучно забыты. Я просто сходил с ума от возможности увидеть до сих пор никогда не выставлявшуюся коллекцию фотографий под названием “Сторивилль”, восстановленную из кусков поврежденных негативов Беллока. Несмотря на то, что я познакомился с его работами почти в самом конце моей учебы, это искусство стимулировало мое увлечение фотографией тела, его изгибов, простоты, и вечной ранимости.
Хотя, до Сары я никогда не фотографировал себя во время секса.
И это было по – настоящему круто.
Мои снимки с Сарой ни коим образом не имитировали искусство Беллока, но все равно, его фото напоминали мне о ней. О ее тонкой талии, ее нежной коже живота, мягких изгибах ее бедер.
Посмотрев вниз на свой телефон, я в тысячный раз захотел иметь хоть один снимок ее глаз, когда мы занимались любовью.
Блядь.
Сексом. Когда мы занимались сексом.
Было жарко, но не так как в том переполненном зале с фотографиями, и я решил немного прогуляться, чтобы выветрить свои эмоции. От Челси до центра все было неплохо, но уже возле Таймс Сквер я понял, что за мной следует парень с фотоаппаратом.
Я всегда считал, что папарацци когда – нибудь поймут, что я не настолько интересен, как им хотелось бы, но этого пока не произошло. Они преследовали меня во время моих выходных развлечений, на благотворительных вечерах, и на каждом рабочем мероприятии. Прошло почти четыре года с тех пор, как со мной не происходило ничего интересного, кроме разовых свиданий со случайной знаменитостью, но почти в половине случаев, когда я осмеливался прогуливаться по Манхеттену один, кто – нибудь меня фотографировал.
Внезапно мое хорошее настроение испарилось; я был готов поехать домой, отстраненно посмотреть юмористическое телешоу “Летающий Цирк Монти Пайтона”, и выпить несколько стопок скотча. Это был долбаный вторник, и я хотел Сару.
“Отвали”,- кинул я через плечо.
“Только одно фото, Макс. Фото и комментарии к слухам о тебе и Кире”.
Твою мать. Опять эта херня? Я виделся с ней только один раз, месяц назад, на концерте. “Да. Точно. Я трахаю Киру Найтли. Ты правда думаешь, что я именно тот, у кого об этом надо спрашивать?
У бордюра с визгом притормозило такси, напугав меня до усрачки, и открылась его задняя дверь. Появилась нежная, обнаженная ручка, и стала меня подзывать, а потом я увидел Сару, которая подалась вперед, улыбаясь. “Да залезай же ты уже сюда!”
Прошло несколько секунд, прежде чем мой мозг удосужился соединиться с моим ртом, и моими ногами. “Черт. Да. Отлично”.
Забравшись в такси, я бросил свою сумку на пол и посмотрел на нее. “Привет, Макс. Ты выглядишь так, как будто за тобой гонятся”.
“Ты это очень точно заметила”,- ответил я, разглядывая ее.
Она пожала плечиками, одаривая меня своей странной, легкой улыбкой.
“Долбаные папарацци”,- проворчал я.
Сара скрестила ножки, и меня слегка передернуло. “Бедный малыш, хочешь обнимашки?”
В ее глазах был огонь, который я не видел со времен ночного клуба, когда она тащила меня вниз по коридору.
Друг, ты в беде.
На ней было короткое красное платье с запахом, чуть расстегнутое сверху. Я вспомнил это чувство. Я посмотрел на ее левую грудь, откуда выглядывала черная лямка от ее лифчика.
“Я рад тебя видеть”,- сказал я, не отрывая глаз от того места, где открывалась ее грудь. “У меня был трудный день. Могу я зарыться своим лицом в твою принцессу?”
“Никакого секса в моей машине!”- гаркнул таксист. “Куда сейчас едем?”
Я посмотрел на Сару в ожидании ее руководства, но она только подняла свои брови и улыбнулась.
“Вверх, в сторону парка”,- пробормотал я. “Еще не знаю”.
Он фыркнул, выворачивая руль, чтобы объехать пробку, и бубня что – то себе под нос.
“Ты прекрасно выглядишь”,- сказал я Саре, нагибаясь, чтобы поцеловать ее.
“Ты всегда так говоришь”.
Я пожал плечами и лизнул ее шею. Блядь. На вкус она была как сладкий чай с апельсином. “Поехали ко мне домой”.
Она замотала головой, смеясь. “Нет, у меня билеты на представление на 20:00”.
“С кем?”
“С собой”,- ответила она, выпрямляясь, и глядя в окно. Я потянулся к ее ручке, и переплел наши пальцы.
“Я сам могу устроить тебе представление. Что означает, что вместо этого, тебе следует поехать ко мне, и оседлать мой член”.
Гласа Сары полезли на лоб, и она взглянула на таксиста. Он посмотрел на нас в зеркало заднего вида, но ничего не сказал.
“Нет”,- прошептала она, смотря мне прямо в глаза. “Но могу я задать тебе вопрос?”
Она сидела рядом со мной, с заправленными за ушки волосами и выглядела такой маленькой, что во мне поселилось незнакомое чувство паники: может, все это было для нее неправильным? В такие неприкрытые, незащищенные моменты она казалась такой наивной.
“Любой”,- ответил я ей.
“Я думала об этом. Почему ты здесь так популярен? Да, ты красив и успешен. Но в Нью – Йорке полно красивых и успешных. Почему фотографы преследуют тебя в обычный вторник?”
А, это! Я улыбнулся, понимая, что хоть она и просматривала в интернете информацию обо мне, но далеко не заходила. “Я думаю, ты сделала домашнее задание”.
“Мне стало скучно, когда я пролистала три страницы с твоими фото в смокинге, в обнимку с разными женщинами на каждом снимке”.
Я рассмеялся. “Я тебя уверяю, что это не та причина, по которой журналисты меня преследуют”. Остановившись, я подумал, почему я решил рассказать об этом сейчас, после стольких лет гробового молчания.
“Я переехал сюда чуть более шести лет назад”,- начал я. Она кивнула, очевидно, помня эту часть. “И спустя месяц после моего появления в городе, я встретил женщину по имени Сесили Абель”.
Она сдвинула брови. “Мне знакомо это имя… Я ее знаю?”
Я пожал плечами. “Ты можешь ее знать, но я бы не удивился, если бы ты ее не знала. Она была очень большой знаменитостью на Бродвее, но как часто это бывает в театральном мире Нью – Йорка, ее слава не особо распространялась по стране”.
“Что ты имеешь в виду, она ‘была’ большой знаменитостью на Бродвее?”
Я посмотрел, как она двигала своими пальчиками между моих пальцев. “Я думаю, что Сесили, и ее драматический отъезд из города и стал причиной, по которой меня вообще заметили. Она уехала из Нью – Йорка совсем внезапно, после того, как оставила письмо, которое напечатали в газете Post. В нем она описывала все свои жалобы на этот город, включая,- я процитировал,- ‘режиссеров, которые не могут держать свои руки при себе, развратных политиков и инвесторов – подлецов, которые не ценили то хорошее, что у них было’”.
“Она любила тебя?”
“Да. И как часто бывает в жизни, это было без взаимности”.
Глаза Сары стали чуть темнее, а ее красные губки сложились в неодобрении. “Это звучит весьма легкомысленно”.
“Поверь мне, с Сесили я не был легкомысленным. Сейчас у нее все в порядке. Она вышла замуж и живет в Калифорнии. Но некоторое время она была под наблюдением врача”. Пока она ничего не успела сказать, я добавил: “Она была хорошим другом, и ее решение оставить здесь все подсказало мне, что она была… не в себе. У нее, действительно, было много причин уехать, а я стал всего лишь последним ее разочарованием. Я просто не любил ее так, как любила меня она”.
Сара посмотрела в потолок, будто обдумывая мои слова. “Это хорошо, что ты был честен с ней”.
“Конечно”,- уверил я ее. “Ее психическое состояние, с конечном итоге, не было связано с тем, любил я ее, или нет. У нее и без того были проблемы… но это газетчикам не объяснишь, ведь так?”
Сара снова посмотрела на меня, ее взгляд смягчился, а на губках вновь заиграла улыбка. “И таким образом, людям стало интересно, кто тот мужчина, который разбил сердце местной знаменитости, и свел ее с ума”.
“И так я стал загадкой. В прессе понравилась история про хитрого плейбоя, притом, что ее письмо было таким драматичным. Мой образ отчасти правда, отчасти нет. Я люблю женщин, и я люблю секс. Но моя жизнь не настолько интересна, насколько на это надеются журналисты. Я научился особо не придавать значения тому, что говорят люди”.
Наш таксист вывернул руль, чтобы не сбить ребенка на велосипеде, и резко ударил по сигналу. В суматохе, Сара завалилась на меня, и прижалась своими сисечками к моей руке, а я прижал руку в ответ, и широко улыбнулся, когда ее бровки взлетели в деланном раздражении. “В интернете много твоих фотографий”.
“С некоторыми из этих женщин я спал, с некоторыми нет”. Я провел большим пальцем своей руки по выпуклости ее груди, и она посмотрела вниз, прикрытыми от возбуждения глазками. “Я обычно открыт для отношений; просто, у меня давно их не было”.
Она подняла голову, и я абсолютно четко увидел, как расширились ее зрачки, и как ее губки растянулись в улыбке.
“Да”,- признался я, смеясь. “Я так полагаю, что наша договоренность – это отношения иного рода. Это просто не считается, когда ты отказываешься даже пойти со мной на настоящее свидание”.
Улыбка еле заметно сползла с ее личика. “Я не думаю, что нам обоим нужно что – то большее”.
“Ну,- признался я,- мы явно хороши в том, что мы делаем. Кстати говоря, я рассказал про тебя Уиллу”,- признался я ей, позволяя дрожащей теплоте ее раздражения обдать мое лицо буквально на секунду. Мне нравилось ее сердить, это точно. “Без имен, Лепесточек. Успокойся”.
Я ждал, что она спросит о том, что именно я рассказал.
И ждал.
Наконец, я посмотрел на нее, и увидел, что она внимательно меня разглядывала. Мы остановились на красный свет, и все в машине будто замерло.
“И?”- сказала она, медленно расплываясь в порочной улыбке, когда мы снова тронулись с места. “Ты сказал Уиллу, что нашел женщину, которая любит заниматься сексом в публичных местах?”
“Не в моей машине!”- заорал таксист так громко, что мы оба подпрыгнули на месте и захохотали. Он нажал на тормоз, тряхнув нас. “Не в моей машине!”
“Не волнуйся, друг”,- сказал я ему. Я повернулся к ней и пробормотал: “Она не разрешает мне заниматься с ней сексом в машине. Или по вторникам”.
“Она ее разрешает”,- прошептала она, хотя, снова дала мне себя поцеловать.
“Жаль”,- сказал я в ее губки. “Я хорош в машинах. И особенно хорош по вторникам”.
“Касательно разговора с Уиллом”,- продолжила она, протягивая ручку и проникая ею под мой пиджак, который лежал у меня на коленях. “Если ты не назвал ему моего имени, что же ты ему рассказал?” Она положила свою ладошку на мой член, и сжала его.
Она что, собралась подрочить мне прямо в такси?
Блядь, это просто охренительно.
“Угол Шестьдесят пятой и Мэдисон”,- сказал я водителю. “Поезжайте длинной дорогой”.
Он стрельнул в меня глазами, больше частью, от перспективы проезда через Колумбус – Серкл в час – пик, но кивнул, заворачивая на Пятьдесят седьмую в сторону Бродвея.
“Никакого секса в машине”,- напомнил он мне, на этот раз тише.
Я повернулся к Саре. “Я упомянул, что встретил женщину, с которой мне очень нравится заниматься сексом. Я, должно быть, также упомянул о том, что она отличается от всех женщин, которых я когда – либо знал”.
Сара спустила молнию на моих брюках, ловко вытащила мой член и крепко его сжала. По моему телу прошло странное тепло, и когда я начал твердеть, я понял, что она училась, как правильно меня трогать.
“И чем именно я отличаюсь?” Подавшись ко мне, она пососала мочку моего уха, затем прошептала: “Другие женщины не дрочили тебе в такси?”
Я уставился на нее, гадая, кем на самом деле, была эта женщина; эта неопытная, невинная, безумно привлекательная в сексуальном плане, которой от меня не было нужно ничего, кроме хорошего траха? Она играла со мной? Или все было по – настоящему?
Или она сдалась после нескольких оргазмов и хочет признать, что ей больше не нравятся ее правила, и она хочет большего?
Скорей всего. Но как только я взглянул на нее – надутые красные губки и огромные карие глаза, такие игривые и зазывные – я понял, что ни при каких обстоятельствах я не смогу расстаться с ней, пока она не расстанется со мной.
“Вообще – то я не рассказал ему много. Серьезные разговоры с Уиллом всегда переходят к спорам о размере пениса”.
“Тогда, я уверена, что ты с легкостью его обыграл. ‘Я отказываюсь
состязаться с невооруженным противником’”,- сказала она, хихикая в мою шею, и начала водить своей ручкой вниз - вверх.
“Правда”,- прошептал я, повернувшись, чтобы поцеловать ее. “Хотя, должен признаться, я понятия не имею каков на самом деле размер его члена”.
“Ну, если тебе это так интересно, я была бы счастлива узнать и рассказать тебе об этом”.
Я рассмеялся, рыча в ее губки: “Это так здорово - болтать с женщиной, которая не считает своим долгом все время демонстрировать свои незаурядные умственные способности”.
“Никакого секса”,- проворчал таксист, снова глядя на нас в зеркало.
Я поднял свои руки и широко ему улыбнулся. “Друг, я ее даже не трогаю”.
Он, казалось, решил игнорировать нас, добавив громкости радио и опустив окно, позволяя вечернему воздуху проникнуть в машину, принося с собой непрекращающийся шум города. Ручка Сары стала подниматься наверх, накручиваясь на головке, и снова опускаться вниз.
“Я бы отсосала твой член, если бы была уверена, что он не заметит”,- прошептала она. “То есть, ты заслуживаешь самое лучшее. По крайней мере, ты прекрасен и изнутри, Макс. Именно там, где это нужно”.
Я разразился смехом, и прижал свое лицо к ее шее, чтобы сдержать свой стон, когда она сосредоточила все свои усилия на головке. “Твою ж мать, как приятно. Немного побыстрее, красавица. Можешь?”
Она дрогнула от моего выражения нежности, а затем повернулась ко мне, и стала посасывать мою скулу, сильнее сжав свой кулачок и начав двигать им быстрее. Она взглянула на водителя такси, но он был поглощен программой по радио и воплями на водителей по соседству.
“Вот так? Тебе нравится?”- спросила она.
Я кивнул, улыбаясь ей в щечку. “Я бы никогда не подумал, что ты в этом так хороша”.
Ее смех отдался вибрацией по всей моей шее и проник прямо под кожу. Я никогда не слышал, чтобы она издавала такой сумасшедший, неделикатный звук. Я пробил еще одну ее стену. В мою грудь хлынуло острое чувство победы, и на секунду мне захотелось выкрикнуть в окно, что она впускает меня в свое сердце.
Она провела своим язычком по моей шее, и слегка покусала мою нижнюю губу. “У тебя самый идеальный член”,- сказала она мне. “Ты заставляешь меня хотеть тебя по вторникам”.
“Блядь”,- простонал я. И я начал кончать, стиснув зубы, и сжав кулаки по бокам от себя, при этом понимая, что Сара тоже заставила меня забыть о том, что я был жалким придурканутым тупицей, и на время перестать гадать, трахала ли она, на самом деле, мои мозги.
Сара потянулась к своей сумочке, вытащила оттуда салфетку и вытерла свою ручку, все еще держа ее в сумочке, пряча эти доказательства от нашего таксиста, и послала мне улыбку от уха до уха. Затем она потянулась ко мне, и поцеловала меня так сладко, что я захотел кинуть ее на сиденье и заставить ее кончить под моим языком, только для того, чтобы услышать ее тихие хриплые стоны.
“Тебе лучше?”- спросила она меня тихо, смотря своими глазками прямо в мои глаза.
По ее выражению лица я понял о Саре одну вещь: ее первым и единственным инстинктом, с которым она постоянно боролась – было желание угодить мне.
Но когда мы уже были почти у моего дома, она села ровно, счастливо улыбаясь. “Так ты здесь выходишь?”
Я колебался, пытаясь понять, хочет ли она пойти со мной. “Думаю да, если только, ты не хочешь…”
Ее голос быт тихим, что, как я понял, было попыткой смягчить резкость ее слов: “Увидимся с тобой в пятницу, Макс”.
Мы закончили. Меня оставили.
Часть девятая
“Мы будем сегодня разговаривать об этом?”
Я повернулась там, где стояла, на лестнице, и посмотрела на Хлои. Она держала кисточку в руках у бедра и перевела взгляд на меня.
“О чем?”
Она сузила глаза. “О расставании. О твоем внезапном переезде. Об Энди, о том таинственном мужчине, с которым ты сейчас спишь, и о том, насколько сильно твоя жизнь отличается от той, какой она была у тебя всего два месяца назад”.
Я налепила улыбку на свое лицо. “А, об этом? Ну, что тут сказать?”
Она рассмеялась, но потом аккуратно вытерла кистью руки свой лоб, немного запачкав его краской. Пока Беннетт находился в отъезде по делам, Хлои намеревалась выкрасить всю их громадную квартиру, дабы у него не было возможности контролировать каждое ее движение. Она выглядела уставшей.
“Почему ты просто не наняла кого – нибудь для всей этой работы?”- спросила я, оглядываясь вокруг. “Бог знает, что ты можешь себе это позволить”.
“Потому что я люблю все контролировать”,- ответила она. “И перестань менять тему. Послушай, я знаю, насколько глубоко и медленно прошлые отношения тянули тебя вниз, но мне кажется странным, что я не знаю о том, кем он был на самом деле. Беннетт знал Энди по светским мероприятиям, но я никогда его так хорошо не знала, и ...”
“Потому что,- перебила я ее,- ты могла бы увидеть его истинную сущность. Как увидел ее Беннетт”. Знакомая резкая боль рикошетом прошлась по моему телу при одной только мысли об Энди.
Хлои начала было что – то говорить, но я подняла свою руку.
“Да перестань. Я знаю, что Беннетт не доверял Энди с самого первого дня, хотя и считал себя не в праве во все это вмешиваться. И я думаю, что к тому времени, как мы с тобой познакомились, даже я подозревала, что Энди мне изменял. И я не хотела, чтобы он был в поле твоей видимости, чтобы ты могла понять, насколько глубоко я успела во всем этом увязнуть”.
Они опустила свои глаза и отвела их в сторону, но я поняла, что она хотела мне сказать еще до того, как она заговорила. “Милая, мне не нужно было знать его лично, чтобы понять, что он был распутным говнюком. Все это знали. Единственное, что помогало ему выглядеть благопристойно – это была ты”.
Я несколько раз сглотнула, чтобы сдержать слезы. “Ты думаешь, это говорит что – то обо мне, например, какой я была глупой или слепой, что провела с ним столько лет?”
Я вспомнила ужин на Эвересте в честь годовщины наших отношений, на который он прибыл с получасовым опозданием и с сильным запахом чужого женского парфюма. Как банально. И когда я спросила, был ли он с кем – нибудь еще, он ответил: “Детка, когда я не с тобой, я всегда с кем – то еще. Такова моя жизнь. Но сейчас я здесь”.
Я предположила, что он имел в виду, что когда он не со мной, то всегда работает. Но по правде, это, возможно, был единственный раз, когда он был со мной честен, говоря о других женщинах.
“Нет”,- сказала Хлои, мотая головой. “Ты была молода; когда вы встретились, он должен был показаться тебе нереальным. Сара, без сомнений, он весьма обаятелен. Но это ненормально, поменять все так быстро, и не поговорить об этом. Ты точно в порядке?”
Я кивнула. “Точно”.
“Энди звонил тебе?”
Я уставилась на кисточку, что держала в своих руках, потом бросила ее обратно в банку.
“Нет”.
“Тебя это расстраивает?”
“Возможно, совсем немного. Я бы хотела, чтобы после моего ухода, он понял, что он потерял. Было бы приятно услышать, как он подлизывается. Но правда в том, что я, пожалуй, все равно бы не ответила на звонок. Я никогда к нему не вернусь”.
“Как он отреагировал на твои слова о вашем расставании?”
“Стал кричать. Угрожать”. Я посмотрела в окно и вспомнила перекошенное от ярости лицо Энди. Его злость раньше всегда меня затыкала, но на этот раз во мне что – то щелкнуло. “Он выкинул мои вещи на улицу. И выпихнул меня за дверь”.
Хлои удивила меня тем, что бросила свою кисточку на пластиковое покрытие для пола, даже не заботясь о том, куда она приземлиться. Она подошла ко мне, и крепко меня обняла. “Ты могла бы уничтожить его”.
“Я подозреваю, что в конечном итоге, он сам себе это устроит. Я просто хотела уйти”. Я улыбнулась ей в плечо. “И адвокат моих родителей выселил его. Думаю, журналистам это понравилось. Черт побери, это ведь была моя квартира, помнишь?”
Это хорошо, что я обо всем рассказала. Хлои была знакома боль разбитого сердца, и все время, пока мы говорили об Энди, я вспоминала, как чуть больше года назад, она внезапно покинула Ryan Media, и заточила себя в своей квартире, не общаясь ни с кем около недели. Когда она, наконец – то позвонила, то рассказала мне все о том, что случилось между ней и Беннеттом – о том, как начались их тайные отношения, и о том, как она решила, что ей нужно от него уйти.
Это стало поворотным моментом для меня, но в совершенно неправильном смысле. Ее решение оставить свою работу и, возможно, пожертвовать своими отношениями только укрепило мое намерение бороться за Энди. Я хотела постараться ради нас обоих. Но дело в том, что Беннетт был правильным мужчиной для Хлои, с которым ей следовало сохранять отношения. Энди же никогда не был таковым для меня.
Мысли о моем бывшем всегда оставляли мне головную боль, а разговоры о нем образовывали большой ком в груди, который, казалось, никогда не исчезнет, независимо от того, сколько комнат я помогла выкрасить Хлои и сколько милей я пробежала вдоль реки вечером того же дня.
На секунду я задумалась о том, чтобы позвонить Максу, но это была мое личное дело, с которым я должны была разобраться сама. В позапрошлый раз он хотел пригласить меня на ужин, но не потому, что ему захотелось серьезности в отношениях. И он также не собирался быть серьезным мужчиной.
Понедельник и вторник пролетели быстро. Среда была завалена встречами с новыми клиентами, и казалось, что каждая минута растягивалась на целый год. Четверг был хуже по другой причине: Хлои и Беннетт уехали из города на длинные выходные в честь Дня Независимости, а Джордж улетел домой в Чикаго. В офисе вдруг все затихло, и, несмотря на то, что наш бизнес был в самом расцвете, вся моя команда работала, на удивление, слишком продуктивно. Мне нечем было заняться, кроме как слушать тишину пустого офиса.
Что я здесь делаю, написала я Хлои, даже не ожидая ее ответа.
Вчера перед отъездом я задавала тебе тот же вопрос.
Мои шаги эхом раздаются в пространстве, когда я иду за кофе. Я уже выпила кофе столько, что не смогу заснуть целый месяц.
Так, напиши своему Прекрасному Незнакомцу. Пошали. Направь эту энергию на что– нибудь полезное.
Мы так не договаривались.
Мой телефон сразу же завибрировал.
Что это значит? А как вы договаривались?
Я сунула телефон обратно в свою сумочку, и вздохнула, выглядывая в окно. Я не рассказывала Хлои о нашей договоренности с моим Незнакомцем, и видела, что ее терпение было уже на исходе. К счастью, она не была в городе; поэтому я могла не отвечать на сообщение и сохранить этот секрет только для себя, хотя бы еще на несколько дней.
В июне погода в Нью – Йорке была чудесной, но когда наступил июль, она стала невыносимой. Мне стало казаться, что мне никогда не выбраться из этого лабиринта небоскребов, и что меня запекали в плиточной духовке. Впервые с момента моего переезда в этот город, я заскучала по дому. Я скучала по ветру с озера, такими сильными потоками воздуха, которые могли толкать тебя назад, в то время, как ты шел вперед. Я скучала по зеленому небу во время летних гроз, которые я пережидала дома у своих родителей, проводя часы в подвале, играя со своим папой в пинбол.
Однако, лучшей частью Манхеттена, было то, что по нему можно было бесконечно долго бродить совершенно бесцельно, пока не наткнешься на что – нибудь интересное. В этом городе было все: якисоба с доставкой в 03:00 ночи, мужчины, которые находили склад полный зеркал для сексуальных развлечений, и пинбол в баре, в шаговой доступности от моего офиса. Когда я заметила маленькие огоньки автомата через окно, я остановилась, чувствуя, будто город дарил мне именно то, что мне было нужно.
Возможно даже чаще, чем я, на самом деле, это признавала.
Я нырнула в темное здание, вдыхая характерный запах попкорна и не фильтрованного пива. В четверг, посреди дня, бар был достаточно темным, отчего мне показалось, что за окном была полночь, и что все остальные люди спали, кроме тех, кто пил здесь пиво и играл в пул. Автомат, что стоял передо мной, был новее, с отполированной поверхностью и звучащей из него эмо – панк музыкой, которая мне не нравилась. Но в дальнем углу стоял более старый автомат с изображением группы KISS, со знаменитыми разрисованными лицами, и Джимом Симмонсом с высунутым языком.
Я разменяла несколько долларов на монеты у бара, заказала пиво, и прошла через небольшую толпу к задней части заведения.
Мой папа был коллекционером. Когда мне было пять лет, и я просила щенка, он подарил мне далматинца, потом еще одного, и так, каким – то образом, наш огромный дом заполнился собаками, бесконечно лающими друг на друга.
Потом это были классические Корвэйры, с отогнутыми вверх рамами. Для них папа арендовал гараж.
Затем, настал черед старых мегафонов. Произведений искусства местных скульпторов. И, наконец, автоматов для пинбола.
У папы было порядка семидесяти автоматов в отдельном месте хранения, и еще семь или восемь дома, в игровой комнате. Фактически, папа заключил с Энди первое деловое соглашение именно по пути в игровую комнату. Папа не имел понятия о том, что Энди никогда в жизни не играл в пинбол, а тот вел себя так, будто папина коллекция автоматов была самой фантастической вещью, которую он когда – либо видел, и он ухитрился выглядеть так, будто играл в пинбол с тех пор, как он достиг уровня. Папа был сражен, в то время как я буквально трепетала. Мне был всего двадцать один, и я не знала, как отнесутся мои родители к моему парню, который был старше меня почти на десять лет. Но папа сразу же сделал все, что мог – своим временем и своей чековой книжкой – чтобы поддержать наши отношения и амбиции Энди. Моего папу всегда было легко к себе расположить, и однажды достигнув этого, практически невозможно было его в себе разочаровать.
Правда, пока он не встретил Энди на романтическом ужине с девушкой, которая не была его дочерью. Вопреки папиным словам, и его настоятельным уговорам разглядеть истинного Энди, а не общественный придуманный образ, я предпочла поверить словам своего парня, который утверждал, что эта девушка была усердным работником его команды, расстроенная из - за разрыва отношений со своим молодым человеком, и которой нужно было, чтобы ее кто – нибудь выслушал. Вот и все.
Какой заботливый начальник.
Через два месяца его снова застукали журналисты местной газеты, когда он изменял мне уже с другой девушкой.
Я скормила четвертак автомату и сжала руки по бокам, смотря, как сияющий серебристый шарик падает на поле. По – видимому, в аппарате не работала музыка, свистки и звоны колокольчиков, отчего игра казалась пугающе тихой, пока я выпускала шарик на поле, толкая его выше, и подталкивая аппарат бедром. Я потеряла навык, и играла из рук вон плохо, но мне было все равно.
За последние недели, у меня было несколько подобных, кристаллизующих моментов. Моментов, в которых до меня одновременно доходило, насколько сильно я выросла, и насколько мало, на самом деле, я знала о жизни, и об отношениях. Некоторые из этих моментов проявлялись тогда, когда я наблюдала за Беннеттом и Хлои, за тем, как они тихонечко подкалывали и обожали друг друга в равной степени. Еще один такой момент посетил меня сейчас, во время игры с самой собой, где я почувствовала себя более собранной впервые за очень долгое время.
Ко мне подходили и заговаривали пара мужчин, и я уже привыкла к ребятам, которые, казалось, не могли устоять перед девушкой, которая одна играла в пинбол. Но через четыре игры, я почувствовала, что на меня кто – то смотрит.
Это было такое ощущение, как будто заднюю сторону моей шеи укутывает сила дыхания. Осушая свою бутылку пива, я повернулась и увидела Макса, стоящего в противоположной части бара.
Он был с другим мужчиной, которого я не узнала, но который был одет в деловой костюм, и который стоял у бара так же, как, должно быть, стояла я, в узком сером платье и красных туфлях на каблуке. Макс смотрел на меня поверх своего пива, и когда поймал мой взгляд, несколько приподнял свой стакан в приветствии.
Я закончила свою игру через 20 минут, или около того, и, стараясь не расплыться в глупой улыбке, подошла к тому месту, где он стоял. Я была рада его видеть, хотя даже и не осознавала этого.
“Привет”,- сказала я, позволяя себе небольшую улыбку.
“И тебе привет”.
Я посмотрела в сторону от него, на его друга, который был старше возрастом, с длинным лицом и добрыми, карими глазами.
“Сара Диллон, это Джеймс Маршалл, мой коллега и хороший друг”.
Я протянула свою руку и пожала его. “Приятно познакомиться, Джеймс”.
“Взаимно”.
Макс сделал глоток пива и указал на меня своим стаканом. “Сара – главная по деньгам в RMG.”
Глаза Джеймса расширились, и он кивнул, очевидно, впечатленный. “О, понятно”.
“Что ты здесь делаешь?”- спросила я, оглядываясь вокруг. “Это не похоже на место для проведения деловых встреч в середине рабочего дня”.
“Рано закончил свою работу, как и все в этом городе. А как насчет тебя, маленькая мисс? Пытаешься спрятаться?”- спросил Макс с порочным блеском в глазах.
“Нет”,- ответила я, еще больше расплываясь в улыбке. “Никогда”.
Его глаза немного расширились, затем он отвел их в сторону бара, кивая на бармена. “Я прихожу сюда, потому что тут грязно, и обычно малолюдно, и у них есть Гиннесс в розлив”.
“А я прихожу сюда, потому что тут есть бильярд, и мне нравится делать вид, что в пуле я могу надрать Максу задницу”,- сказал Джеймс, одним большим глотком заканчивая свое пиво. “Ну, давай поиграем”.
Я приняла это как намек и перекинула ремешок сумочки через плечо, слегка улыбаясь Максу. “Желаю хорошо развлечься. Увидимся”.
“Давай я тебя повожу”,- сказал он и повернулся к Джеймсу. “Возьми мне еще бутылку, и встретимся у дальнего стола”.
Макс положил свою руку мне на талию, и мы вышли из бара под яркое послеполуденное солнце.
“Ох, блядь”,- простонал он, ослепленный солнцем. “Внутри намного лучше. Давай, вернемся и поиграем”.
Я замотала головой. “Я думаю, мне надо домой, у меня стирка”.
“Я польщен”.
Я рассмеялась, но затем стала беспокойно оглядываться по сторонам, когда он поднял свою руку и притронулся к моему лицу. Он быстро убрал руку, бормоча: “Точно, точно”.
“Джеймс знает обо мне?”- спросила я тихо.
Он посмотрел на меня, слегка удивленно. “Нет. Мои друзья знаю, что кто – то есть, но не знают кто именно”.
На секунду мы погрузились в неловкое молчание, и я не знала как себя вести. Вот почему соглашение о сексе только по пятницам было идеальным: оно не требовало ни лишних мыслей, ни обсуждения с друзьями, ни чувств, ни границ.
“Ты не думала о том, насколько это странно, что мы постоянно пересекаемся друг с другом?”- спросил он, выражение его глаз было нечитаемым.
“Нет”,- призналась я. “Разве не так устроен мир? В городе миллионов ты встречаешь одного и того же человека”.
“Но насколько часто ты встречаешь того, кого хочешь видеть больше всего?”
Я моргнула и отвела взгляд, чувствуя кипящее смешение неловкости и трепета, поднимающегося из моего живота.
Он проигнорировал мое неловкое молчание и продолжил наступление. “Так завтра у нас все по плану, да?”
“А почему нет?”
Он рассмеялся, опустив свой взгляд на мои губы. “Потому что это праздник, Лепесточек. Я не думал, что у меня есть праздничные привилегии”.
“Для тебя это не праздник”.
“Да, точно”,- ответил он. “Это день, когда мы отделались от вас, вечно ноющих американцев”.
“Ха - ха”.
“К счастью для меня, до конца года ни один праздник больше не выпадает на пятницу, и мне не придется волноваться о том, что я пропущу свой, с недавних пор, любимый день недели”.
“Ты просмотрел календарь до конца года?” Я почувствовала, что приблизилась к нему, настолько близко, что теперь уже могла чувствовать тепло его тела, даже в эту тридцатиградусную жару.
“Нет, я просто немножко гений”.
“Гениальный сумасшедший?”
Он рассмеялся, игриво причмокивая языком. “Что – то в этом роде”.
“И так, где мы завтра встречаемся?”
Он снова поднял руку и провел указательным пальцем по моей нижней губе. “Я напишу”.
И он написал. Почти сразу же, как только я завернула за угол и дошла до метро, телефон в моем кармане прозвенел, и я прочла сообщение: Угол Одиннадцатой Авеню и Западной 24. Небоскреб напротив парка. 19:00.
Он не указал ни номера дома, ни этажа, даже не написал, что надеть.
Когда я добралась, было понятно, что там всего одно здание, которое он мог иметь в виду. Это был новый дом из камня и стекла, с видом на Прибрежный Парк Челси. Так же у этого здания был восхитительный вид на Гудзон. Холл был пустым, за исключением охранника на посту, и после того, как я беспокойно ходила из угла в угол примерно с минуту, он спросил меня, являюсь ли я другом мистера Стелла.
Я остановилась, и опасливо ответила: “Да”.
“О, хорошо. Мне следовало спросить у вас раньше!” Когда он встал, я увидела, что вширь он был таким же большим, как и в длину, и он указал мне на лифты. “Я должен доставить вас наверх”.
Я смотрела на него пару секунд, затем последовала за ним в сторону лифтов. Охранник вставил ключ в слот и нажал копку К.
Крыша.
Мы поднимаемся на крышу?
Дружелюбно махнув, он выступил из лифта. “Хорошего Дня Независимости”,- сказал он, и за ним закрылись двери лифта.
В здании было двадцать семь этажей, но лифт, очевидно, был новым, и очень быстрым, из – за чего я даже не успела подумать о том, что может ждать меня наверху, как услышала тихий звонок и двери лифта открылись.
Я очутилась в маленьком коридоре, от которого шел небольшой лестничный пролет наверх к единственной двери, на которой было написано КРЫША. ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ.
Что еще мне оставалось думать, кроме как предположить, что сегодня эта надпись предназначена не для меня? В конце концов, это был Макс. У меня было такое чувство, что он уважал мои правила настолько, чтобы научиться их правильно обходить.
Дверь открылась с громким металлическим щелчком и наглухо захлопнулась позади меня. Я повернулась и попыталась ее открыть, но она не поддавалась. День был жарким и ветреным, и я застряла на крыше здания.
Твою ж мать. Максу лучше поскорее оказаться здесь, иначе я потеряю остатки самообладания.
“Сюда!”- крикнул Макс откуда – то справа.
Я выдохнула с облегчением и обошла огромный электрощит. Там стоял Макс, один, в окружении одеял и подушек и большой накрытой поляной еды и пива у своих ног.
“С Днем Независимости, Лепесточек. Готова к сексу на свежем воздухе?”
Он выглядел невероятно, одетый повседневно в джинсы и голубую футболку, загорелый и с мускулистыми руками, и все его почти два метра двинулись ко мне. Его физическое присутствие, на крыше, под этим солнцем, с этим ветром, который своими потоками прижимал ткань футболки в его груди… Боже мой. Давайте просто скажем, что это возымело на меня свое действие.
“Я спросил, готова ли ты к сексу на свежем воздухе”- повторил он тихо, и наклонился, чтобы поцеловать меня. На вкус он был как пиво и яблоки, и что – то еще, присущее только Максу. Он олицетворял тепло, секс, комфорт … он был моей пищей для души, в которой я могла себе не отказывать, и поглощать без чувства вины, зная, что она насыщает меня, даже если все это и не хорошо для меня.
“Да”,- сказала я. “Так, ты не переживаешь ни о вертолетах, ни о камерах, ни о…,- я посмотрела за ним, указывая на людей на крыше вдалеке, - тех людях с биноклями”.
“Неа”.
Я сузила свои глаза, и провела своими ручками по его груди выше к его шее. “Почему ты не боишься, что тебя могут увидеть?”
“Потому что переживания об этом изменят меня. Из – за этого я начну прятаться дома, или стану параноиком, или это удержит меня от того, чтобы трахнуть тебя на крыше. Только подумай, какой это может стать трагедией”.
“Огромной”. До меня дошло, насколько равнодушным он был к тому, увидит ли его кто – нибудь или нет. Он за этим не гнался; но он от этого и не убегал. Он просто жил в реальности происходящего. Это был настолько иной способ взаимодействия с прессой и публикой, что меня это несколько изумляло. Все это казалось таким простым.
Он улыбнулся и поцеловал кончик моего носа. “Давай, поедим”.
Он принес багеты, сыр, сосиски и фрукты. Маленькие печенья с джемом внутри и великолепные, малепусенькие макаруны. В небольшом подносе стояла чаша с оливками, корнишонами и миндалем. В металлической сетке стояло несколько бутылок темного пива.
“Как много всего”,- сказала я.
Он рассмеялся. “Это точно”. Он провел своей рукой по моему телу, через живот к моей груди. “Я планировал подкрепиться”.
Он потянул меня на одеяло, открыл пиво и налил в два стакана.
“Ты живешь в этом доме?”- спросила я, откусывая яблоко. Идея того, что мы находились совсем близко к его жилищу, меня слегка нервировала.
“Я живу в том здании, куда ты подвозила меня после своей волшебной ручки, несколько дней назад. В этом доме у меня тоже есть квартира, но в ней живет моя мама”. Он поднял свой руку, как только я открыла свой рот, чтобы начать протестовать. “Она уехала к моей сестре в Лидс на пару недель. Она не поднимется на крышу”.
“А кто – нибудь еще может сюда подняться?”
Он пожал плечами, закидывая оливку себе в рот. “Я так не думаю. Хотя, я и не уверен”. Разжевывая ее, он рассматривал меня с минуту, своими улыбающимися глазами. “Что ты об этом думаешь?”
Чувство тревоги теплом прошлось по моему животу, и я обернулась на закрытую дверь, желая знать, что я буду чувствовать, лежа на одеяле под Максом, ощущая, как он двигается во мне, и внезапно услышу, как откроется и закроется дверь.
“Хорошо”,- сказала я, улыбаясь.
“Отсюда открывается потрясный вид на фейерверки”,- объяснил он. “Обычно запускают четыре одновременных шоу над самой рекой. Я подумал, что тебе это должно понравиться”.
Я притянула его ближе к себе, и поцеловала его скулу. “Вообще – то, я была бы в большем восторге от вида твоего совершенно обнаженного тела”.
Издав низкое рычание, Макс убрал несколько подушек в сторону и положил меня на толстое одеяло. Он улыбнулся, закрыл свои глаза и поцеловал меня.
Господи, ну почему он должен ощущаться так хорошо? Было бы гораздо легче, если бы все это было обычным – хотя, несомненно, это было бы менее удовлетворяющим – если бы Макс был бы посредственным любовником, или обращался со мной, главным образом, как с куклой, с которой он просто трахается раз в неделю. Но он был нежным, внимательным, и настолько уверенным в себе в сексе, что ему требовалось совсем немного усилий для того, чтобы я выгибалась под ним, тянулась к нему, тихонько его умоляла.
Он любил, когда я его умоляла. Он дразнил меня, чтобы я умоляла его еще. Я же умоляла, чтобы он дразнил меня дольше.
В такие минуты, как эти, когда он целовал меня, пробегая своими руками по моему телу, сжимая меня в особенно чувствительных и жадных до ласк местах, я изо всех сил старалась не сравнивать его с тем единственных любовником, который у меня был до Макса. Энди был быстрым и грубым. После, приблизительно, года игривого секса, наша близость перестала напоминать изучение или разделение секретов наших тел. Это происходило в нашей кровати, иногда на диване. Один или два раза это было на кухне.
Но сейчас, Макс провел клубникой по моему подбородку, облизывая оставленный ею след. Он бормотал о том, как он хочет меня попробовать, лизать мои соки, трахать меня, пока мои крики не станут слышны через всю улицу.
Он сделал фото того, как я стягивала свою блузку затем его рубашку, как я проводила своим язычком вниз по его животу, расстегивала его джинсы, и брала его твердый длинный член в свой рот. Я надеялась, что на этот раз он позволит мне продолжить.
Он прошептал: “Не закрывай свои глаза. Смотри на меня”. И затем он сделал снимок. Я была настолько потеряна в ощущениях его члена у себя во рту, что в этот момент, мне было все равно.
Внезапно, его телефон упал на одеяло, и он запустил свои руки в мои волосы, направляя меня, задавая медленный темп. Мой рот двигался так неспешно на нем, неторопливо выпуская его из себя, затем снова заглатывая, как можно глубже, и я не могла представить, что он сможет так кончить. Но он не позволял мне ускориться, а его глаза стали темнее, и голоднее, и, наконец, он стал набухать во мне.
“Все в порядке?- спросил он натянутым голосом. “Я сейчас кончу”.
Я издала звук “мммммммммм”, видя, как его лицо залилось румянцем, а губы немного раскрылись от того, что он смотрел на мои губки, обхватывающие его член. Звуки, которые он издавал, когда кончал, были низкими и хриплыми, смесью бессмыслицы с самыми бранными словами, которые я только слышала. Я быстро проглотила, фокусируясь на ошеломленном выражении его лица.
“Блядь”,- простонал он, улыбаясь. Он нагнулся вниз, и притянул меня к своей груди.
Небо над нами стало темнеть. Оно стало розовым, потом лавандовым, а мы смотрели вверх на кружевные облака. Его тело было теплым и гладким, и я повернулась к нему лицом. вдыхая.
“Мне нравится дезодорант, которым ты пользуешься”.
Он рассмеялся. “Ну, спасибо”.
Я поцеловала его в плечо и засомневалась, боясь испортить момент. Но я должна была. “Ты сфотографировал мое лицо”.
Я больше почувствовала, нежели услышала его смех. “Я знаю. Я сейчас его удалю. Я просто хотел взглянуть на это еще пару раз”. Он откинул свою тяжелую руку на одеяло и стал наощупь искать свой телефон. Он был под моим бедром, и, вытянув его из – под себя, я передала его Максу.
Вместе мы просмотрели фотографии. Моя рука на моей блузке. Моя грудь, моя шея. Мы остановились на фото, где я расстегивала его джинсы, высвобождая его член. Когда мы добрались до фото, где своим большим пальчиком руки я ласкаю головку его члена, он перекатился на меня, снова став твердым.
“Нет, подожди”,- пыталась говорить я, а мои слова тонули в его поцелуях. “Удали фото с моим лицом, Макс”.
Застонав, он перекатился с меня и показал мне эти фото. Я не могла отрицать, что они были одними из самых чувственных вещей, которые я когда – либо видела: мои зубки, покусывающие его бедро, моя язычок, ласкающий головку его члена, и, наконец, его член у меня во рту, пока мой взгляд устремлен в объектив. Мои глаза на снимке были такими темными, что было понятно, что я хотела сосать настолько долго, насколько могла. С такой фотографией, как эта, я могла остаться в таком положении всегда.
Он нажал на клавишу УДАЛИТЬ, подтвердил запрос, и фото исчезло.
“Это самая сексуальная вещь, которую я видел в своей жизни,- сказал он, снова перекатываясь на меня, и целуя мою шею. “Я, действительно, пренебрег наши правилом фото без лиц”.
Я ничего не ответила. Вместо этого, я еще ниже спустила его джинсы вниз по ногам, а он снял мои трусики и обвил мои ноги вокруг своих бедер.
“Надень презерватив”,- пробормотала я в его шею.
“Вообще – то,- начал он, откидываясь назад для того, чтобы посмотреть мне в глаза,- я надеялся, что мы можем уже оставить это правило обязательного использования презервативов”.
“Макс…”
“У меня есть вот это”. Он вытащил бумагу из – под одеяла. О, письмо счастья с результатами тестов. “Я ни с кем не занимался сексом без презерватива со старших классов”,- объяснил он. “Сейчас я не сплю с другими женщинами, и хочу заниматься сексом без преграды”.
“Откуда ты знаешь, принимаю я противозачаточные, или нет?”
“Потому что я видел таблетки в твоей сумочке, когда мы были в библиотеке”. Он подался назад, готовый прижаться ко мне, и податься бедрами вперед. “Все в порядке?”
Я кивнула, но спросила: “А тебя не волнует мое прошлое?”
Он улыбнулся, и стал прокладывать дорожку из поцелуев по моему плечу, накрывая своей рукой мою грудь. “Расскажи мне”.
Я сглотнула, прерывая зрительный контакт, и уводя взгляд в сторону. Он положил свой палец под мой подбородок, и снова повернул меня лицом к себе. “У меня был один мужчина”,- призналась я.
Глаза Макса перестали улыбаться. “Ты была только с одним мужчиной?”
“Но пока мы были вместе, он перетрахал весь Чикаго”.
Он тихо выругался. “Сара…”
“Поэтому, если ты думаешь о том, что я была со всеми, с кем спал он, тогда у меня было гораздо больше одного партнера”. Я пыталась улыбаться, чтобы этим сгладить резкость своих слов.
“С тех пор ты сдавала анализы?”
“Да”. Я поерзала своими бердами под ним, желая его больше, чем осознавала. Энди стал пользоваться презервативами в середине наших отношений; один только этот факт должен был каким - то образом меня насторожить. В тот период вся предосторожность мне казалось совершенно чуждой, а он объяснял это тем, что не хочет заводить детей, пока мы не будем готовы. Но сейчас я понимаю, в чем крылась истинная причина его предусмотрительности.
Но Макс все делал в обратном направлении. Сначала осторожничал, а потом прыгнул с головой в эти странные моногамные отношения, которые у нас были.
Блин. Сара. Но так поступает большинство людей.
Я стала дергать за его бедра и потянулась, чтобы пососать его шею.
“Тогда, ладно”. Макс подался назад, просунул между нами руку, и, взяв свой член, стал скользить в меня, издавая низкий стон. Медленно, медленно, медленно он заполнил всю меня. А потом он накрыл мое тело своим, целуя мою шею снизу наверх, и прижимаясь своими губами к моим.
“Блядь, как хорошо”,- прошептал он. “Господи, с этим ничто не сравнится”.
Мною овладело непонятное чувство отчаяния. Я никогда так полно не ощущала веса его тела на себе, никогда не чувствовала каждый сантиметр его обнаженного тела, и это было совершенно иным видом обладания. Его плечи были такими широкими, и каждый мускул его напрягался и осязался под моими руками. И внутри и надо мной, Макс ощущался как целая планета.
Он все время меня целовал, продолжая двигаться, сначала медленно, позволяя мне чувствовать каждый сантиметр своего члена. “Кто – нибудь может посмотреть сюда. Увидеть тебя подо мной, с раздвинутыми бедрами, с голыми ножками, обернутыми вокруг меня”. Он поднялся на локти, смотря на мою грудь. “Думаю, они хотели бы увидеть вот это”.
Я закрыла глаза и выгнула спину, предоставляя ему лучший обзор. Господи, так странно, но с Максом я ощущала себя в безопасности. Он никогда не позволял моему желанию быть застуканной с ним во время секса, казаться неправильным или странным. Будто, ему это нравилось так же, как и мне, будто он тоже хотел, чтобы нас застукали.
“Я думаю, что иногда ты хочешь, чтобы кто – нибудь смотрел, как тебя трахают, так?”- спросил он, слегка увеличивая темп.
Моя честность вылилась бездыханным потоком: “Мне нравится идея того, что кто - нибудь может увидеть тебя вот таким со мной”.
“Да?”
“Я не знала, что хочу этого, пока не встретила тебя”.
Он навалился на меня, тяжелый и теплый. “Я бы дал тебе все, что ты хочешь. Мне так нравится, как ты преображаешься, когда я трахаю тебя и смотрю на тебя. Когда я тебя фотографирую, ты теряешь свою маленькую тайную защиту и открываешься так, как будто, наконец, начинаешь дышать”.
Я растянулась под ним, прижимая его к себе настолько сильно, насколько могла, и посмотрела на небо, когда над рекой раздался первый залп фейерверка. За светом последовал звук, грохотом сотрясая крышу дома подо мной.
В воздухе шквалом стали взрываться еще множество фейерверков – звезды, пламя и свет такой яркий, и такой близкий, что казалось, будто небо было охвачено огнем. Здание подо мной дрожало, сотрясая мои кости, и прорываясь через мою грудную клетку.
“Твою ж мать”,- сказал он, смеясь, и двигаясь жестче, проникая глубже, толкая нас к заветному пику. Я уже хорошо знала, что означали его слова. Он с трудом балансировал на грани. Звук был так близко к реке, что практически оглушал, а воздух стал тяжелым от запаха серы, дыма и вспышек света. Он положил свои руки по бокам от моей головы, а сам приподнялся на колени, и стал вбиваться в меня, быстро фотографируя то место, где мы с ним соединялись, пока мое тело окрашивалось в красные, синие и зеленые цвета.
Я сделала глубокий вдох и рассыпалась на миллионы частей, и резко выкрикнула, но мой звук потонул в раскатах окружающего нас безумия.
Макс взял со стопки одеяло и укутал нас обоих, возможно не от того, что было прохладно, а от того, чтобы мы больше не устраивали представление для нашей воображаемой публики. Мы просто пили пиво, держались за руки и смотрели на фейерверки.
“Ты сказал, что давно ни с кем не встречался, но тебе не кажется, что это несколько странно, быть моногамным в отношениях с женщиной, с которой ты только для секса?”- спросила я, и повернулась к нему, чтобы заглянуть ему в лицо.
Он рассмеялся и поднес бутылку к своим губам. “Нет. Я не такой мудак, который не может спать только с одной женщиной, если это то, что ей нужно”.
“‘Что ей нужно?’ То есть, тебя устроит, если я буду и с другими мужчинами?”
Он покачал головой и снова обратил свой взгляд к реке, над которой воздух только начал рассеиваться, и становиться прозрачным. “Вообще – то, я так не думаю”. Он опять поднес бутылку к губам и опустошил ее. “Если ты помнишь, сегодня мы не пользовались презервативом. Я не смогу так больше делать, если ты будешь спать с другими мужчинами”.
Он потянулся и схватил еще одну бутылку пива, отчего одеяло с его плеча сползло, обнажая его голую спину, на которой виднелся каждый напряженный мускул. Я прильнула к нему и осыпала поцелуями от середины его спины до его шеи. “Когда в последний раз у тебя была девушка? Сесили была твоей девушкой?”
“Не совсем”. Он протянул руку за мной, и снова накрыл нас одеялом. “Я тех пор, как я переехал сюда, у меня были постоянные отношения с двумя женщинами. Но с тех пор, как я кого – то любил, прошла целая вечность. Если ты это имела в виду”.
Я кивнула. “Думаю, я именно это имела в виду”.
“У меня были недолгие серьезные отношения в университете. Но она предпочла моего друга мне. Даже вышла за него замуж. После этого, женщины какое - то время меня сильно бесили. И сейчас я понимаю, что отношения требуют много работы, энергии и времени”. Он сделал глоток пива. “У меня не было много времени на это, так как я занимался созданием и запуском своего бизнеса. Я не против самой идеи быть с кем – то, но трудно найти подходящую женщину, что звучит странно для такого места, как Нью – Йорк, в котором проживает около восьми миллионов человек”.
Я абсолютно ничего не почувствовала от этих его слов - ни лучика надежды, что этой женщиной могла бы стать я, ни беспокойства, что Макс надеется встретить другую. Для кого – то, вроде меня, у кого всегда преобладали чувства, это было противоречием. В моей груди поселилось непонятное ощущение пустоты.
“Я думаю, мне пора идти”,- сказала я, и потянулась, позволяя одеялу упасть.
Глаза Макса прошли по моему голому тему, затем встретились в моим глазами. “Почему ты всегда так торопишься уйти?”
“Мы не ночуем вместе”,- напомнила я ему.
“Даже по праздникам? Я мог бы пристать к тебе утром. Мы могли бы остаться в маминой гостевой комнате”.
“Так позвони Уиллу. Он симпатичный”.
“Я бы позвонил, но он всегда настаивает на активной роли. Это опасно”. Он остановился. “Подожди. Ты считаешь Уилла симпатичным?”
Я рассмеялась, сделав последний глоток своего пива, и потянувшись за своими вещами. “Ты больше в моем вкусе”.
“Шикарный? Сделан на фабрике больших писюнов? Красив, как бог?”
Я посмотрела на него и рассмеялась. “Я бы сказала, что у тебя просто идеально развратный рот”.
Его глаза потемнели, и он нагнулся, чтобы поцеловать меня. “Останься. Пожалуйста, Лепесточек. Я бы хотел заняться с тобой сексом с утра, пока ты ленивая и сонная”.
“Я не могу, Макс”.
Он долго смотрел на меня, затем отвернулся, и поднес бутылку к губам, бормоча: “Он действительно заморочил тебе голову”.
Я почувствовала, как с моего лица сползла улыбка. “Будет лучше, если ты не станешь искать оправдание тому, что я хочу, чтобы наш секс оставался только в рамках секса. Да, Энди запудрил мне мозги, но это не та причина, по которой я не хочу остаться на ночь”.
Я посмотрела на него с секунду, перед тем, как снова нацепить улыбку на свое лицо. “Мне так интересно, что ты устроишь на следующей неделе”.
К тому моменту, как я добралась домой, пик удовольствия от нахождения с Максом превратился в незнакомую боль под ребрами. Я бросила свои ключи и сумочку в коридоре и прислонилась спиной к стене, вглядываясь в кромешную тьму своей гостиной. Моя квартирка была маленькой, но за эти несколько месяцев в Нью – Йорке, она больше ощущалась для меня как дом, нежели та, роскошная квартира, в которой я жила с Энди на протяжении почти пяти лет.
Но этим вечером, от этой громкой музыки и отблесками света на зданиях, смехом и криками празднования с улицы, впервые с момента моего переезда, в этой крохе я чувствовала себя совершенно одинокой.
Не включая свет, я разделась, прошла в ванную комнату и встала в тесную душевую кабину. Я залезла под горячую воду и закрыла глаза, надеясь, что шум воды вытеснит шум в моей голове.
Это не помогло. Мои мышцы были напряженными и болели, а тупая боль между ног постоянно заставляла мои мысли возвращаться к Максу.
Я никогда прежде не относилась к тем девушкам, которые зацикливались на мужчинах, но сейчас, казалось, со мной происходило именно это. Макс был не только шикарным, он был еще и милым. И я знала, что именно секс сделал нас совершенно совместимыми. Я все еще с трудом понимала эту свою новую одержимость – когда он смотрит на меня, или может, когда на нас смотрят другие – но эта потребность поднималась надо мной словно пар над кожей: теплый, волнующий, и неопровержимый.
И Макс, казалось, принимал это, даже перенимал настолько легко, насколько он делал все в своей жизни.
В то время, как мои отношения с Энди были, скорее, показными для публики, Макс словно понимал мое незнакомое желание быть увиденной, при этом уважая мое право на личное пространство. Для такого плейбоя, каким являлся Макс и совершенно неправильного, во всех смыслах, для меня мужчины, он давал мне испытывать то, чего я никогда не осмелилась бы испытать с Энди. Неужели все было так просто? Неужели я держала Макса на расстоянии, потому что все, что было у меня с ним, полностью отличалось от того, что было у меня с Энди? Мои отношения с Энди изначально строились на лжи, и были лишены всяких чувств. Мои отношения с Максом были намеренно простыми, но когда я видела его даже издалека, в моей груди словно загорался факел.
Я выключила воду, которая внезапно стала слишком горячей. На секунду я пожалела о том, что не осталась с Максом. У меня была бы возможность на протяжении всей ночи трогать его тело, слушать его звуки, и чувствовать на себе вес его тела.
Но когда я зашла в спальню и посмотрела на свое отражение в зеркале гардеробного шкафа, я не узнала саму себя. Я стояла ровнее, меньше моргала, смотрела увереннее. Даже я могла видеть, что во мне зародился росток мудрости, которого раньше не было.
Часть десятая
“Я все еще не пойму, почему это ты сегодня идешь со мной”.
Я сдержал улыбку, встретившись с разраженным выражением лица Уилла в зеркальных дверях лифта, и проигнорировал заинтересованные взгляды некоторых, окружавших нас людей. Он стукнул по кнопке восемнадцатого этажа.
Мое внимание задержалось на словах RYAN MEDIA GROUP рядом с кнопкой. “Ты же знаешь, какое удовольствие мне доставляет смотреть на тебя в работе. Как ты ловишь рыбу в бочке, или как вы там, американцы, говорите”.
“Во – первых,- начал он на этот раз тише,- ты используешь это выражение не к месту, и так уже давно не говорят. А во – вторых, ты полон дерьма. У тебя на этой неделе сотни других встреч; я знаю, что ты ими просто завален. Какого хрена ты идешь со мной? Ты мне там вообще не нужен”.
“Ты прав, технически, я не должен там присутствовать, но дружище, мне уже доводилось видеть тебя на подобного рода встречах. Кто – то начинает говорить о трансмиттерах и о чем – то в этом роде, или о химических структурах, и ты начинаешь тормозить. Я буду там, чтобы ты не облажал нас всех, и не согласился на какой – нибудь смехотворный бюджет”.
“Я никогда не облажаю”.
“Нет, конечно, не облажаешь”,- согласился я. “Но не ты ли настаивал на том, что нам нужно обзавестись хорошими контактами? Поэтому, пока мы будем там, я успею некоторое время пообщаться с Беннеттом, убив одним выстрелом двух зайцев, хорошо?”
Даже я не смог бы поверить в свою собственную отмазку; я не привык быть настолько сбитым с толку из – за женщины. И я, безусловно, не привык околачиваться вокруг, как какой – то подросток, только для того, чтобы урвать наедине с ней несколько минут. Вся эта канитель с Сарой предполагала быть простой. Но на данный момент, простым это никак не ощущалось. Несколько часов назад, я прикинул, как все можно устроить: я сяду Уиллу на хвост для присутствия на встрече в RMG, использую Беннетта как отговорку, если вдруг Уилл станет задавать вопросы, и, если удача будет на моей стороне, поймаю Сару в понедельник, не дожидаясь пятницы. Время, проведенное вне нашего соглашения, меня просто убивало. То, как она подрочила мне в такси еще больше усугубляло мою ситуацию. Но сейчас я чувствовал себя противоречиво, сомневаясь, не нарывался ли я на неприятности, переходя границы.
Двери открылись, и Уилл повернулся ко мне. “Насколько ты понимаешь, это мое шоу. Твое дело просто сидеть, и делать умное лицо”.
“Мистер Самнер, мистер Стелла”,- поприветствовал нас секретарь в приемной. “Рада снова вас видеть”. Она провела нас дальше по коридору к большому конференц – залу с огромными окнами, за которыми открывался вид на Нью –Йорк, словно на открытке. “Мистер Райан скоро подойдет”.
“Тебе должно быть стыдно проводить свободную часть вечера здесь, а не со своей таинственной маленькой сексуальной кошечкой”,- сказал Уилл, когда мы остались наедине.
Я прошел к окну и посмотрел на уличное движение города. “Почему ты думаешь, что в это послеобеденное время она свободна?”
Уилл стал изучать свои бумаги. А я занял место за длинным столом, позволяя своей памяти унести меня в тот день, когда я посетил этот офис в первый раз. Тогда я тоже гнался за ней, и стоит признать, с того раза мало что изменилось. Конечно, за это время я успел провести с ней время, трахнуть ее, попробовать ее, и потрогать каждый сантиметр ее тела, но и сейчас, так же, как и тогда, я не был ближе к пониманию того, что же творилось в ее маленькой, красивой головке.
В коридоре послышались голоса, и я поднял голову как раз тогда, когда в конференц – зал вошел Беннетт.
“Уилл”,- поприветствовал он и протянул ему руку. “Спасибо, что пришел”. Он одарил меня любопытной улыбкой. “Макс. Не ожидал тебя сегодня здесь увидеть. Ты присоединишься к нам для обсуждения вопросов по биотехнологии?”
Было невозможно пропустить самодовольно - удовлетворенное выражение физиономии Уилла. Он и Беннетт знали, что я наскребал отметки по биотехнологии только тем, что флиртовал с профессором Доктором Уиллиамом Хеверстоном. И они просто обожали предаваться воспоминаниям о моем “почти парне”.
“Да он просто полон сюрпризов”,- сказал Уилл.
“Несомненно, так оно и есть”,- согласился Беннетт. Я не совсем понимал отношение Беннетта. С благотворительного вечера прошло уже несколько недель, и мне было интересно, знал ли он, что я пришел сюда ради Сары, а не для обсуждения последних тенденций в исследованиях протеомики.
“Я думаю, что вы просто пара мудаков”,- пробормотал я.
Как только другие участники встречи стали заходить в зал, началась суматоха; к сожалению, для моей жалкой попытки сохранять бесстрастный вид, Сара была последней, кто вошел в дверь. Она выглядела восхитительно. И пока Беннетт представлял свою команду, я позволил своему взгляду скользнуть по ее телу. Синяя юбочка, симпатичная розовая кофточка, обтягивающая нежный изгиб ее груди, и шея, кожу которой я хотел бы целовать часами.
“Это Сара Диллон, руководитель нашего финансового отдела”,- сказал Беннетт Уиллу.
Уилл шагнул вперед. “Да, мы обменивались электронными письмами. Приятно, наконец – то, познакомиться, Сара. Я думаю, нам не хватало друг друга на благотворительном вечере”.
Они перекинулись парой фраз до того, как она увидела меня, после чего ее глаза расширились буквально на секунду. Она обошла, протянула мне свою ручку, не выглядя при этом особенно довольной нашей встречей.
“Кажется, мы встречались с вами на благотворительном вечере”,- сказала она, пытаясь выдавить из себя улыбку. “Макс Стелла, если не ошибаюсь?”
Я пожал ее ручку, при этом погладив внутреннюю сторону ее запястья своим указательным пальцем. “Мне приятно, что вы помните, Сара”.
Она потянула свою ручку обратно, вежливо улыбаясь, и прошла к своему месту.
Я подошел к Хлои, и переговорил с ней, принимая неопределенное приглашение на ужин где – то в течение нескольких следующих недель. Совершено понятно, почему Беннетт был в нее так влюблен: она была красивой и, безусловно, умной. Я не упустил момент, когда она посмотрела на Беннетта, хлопая ресницами, а потом снова обратила свой взгляд ко мне, как будто успев, провести с ним молчаливую беседу. И в один момент, он закатил глаза, а потом расплылся с такой улыбке, которой я никогда до сих пор у него не видел. Бедняжка Бенни просто втюрился по уши.
Как только встреча началась, я занял единственное свободное место, прямо рядом с Сарой. Судя по выражению ее лица, я не был полностью уверен в том, была ли это хорошая идея.
Минуты потянулись и, Боже правый, это, действительно, была самая скучная встреча, на которой мне доводилось присутствовать, и на которой обсуждалась наука и новые научные стратегии. В один момент, я был готов поклясться, что видел, как глаза Уилла закатывались в экстазе.
Сара тихонечко пыхтела рядом со мной. Что случилось, почему она была так сильно напряжена? Я чувствовал каждый сантиметр пространства, отделяющего ее тело от моего. Мне нужно было сильно постараться, чтобы держать руки на своих коленях. Я ощущал каждое движение, которое она делала, каждый раз, когда она ерзала на стуле или тянулась за своей бутылкой воды. Я чувствовал ее запах. Я даже не представлял, что мне будет так сложно находиться так близко от нее, и не иметь возможности провести руками по ее коже, сделать хоть что – нибудь настолько простое, как, например, заправить волосы ей за ушко.
Какого хрена мне вдруг захотелось заправить волосы ей за ушко? Это, совершенно, никуда не годится.
Сразу же после презентации портфолио Уилла, Сара извинилась и покинула конференц – зал до того, как я смог с ней поговорить. Когда я, наконец, выпутался из разговоров о лучшем способе представления технологии протеомики в самом выгодном свете, и маркетинговом стратегическом плане, я практически побежал в ее кабинет.
“Здравствуйте”,- поздоровался ее ассистент, осматривая меня с головы до ног, выглянув из – за своего монитора.
“Мне нужно увидеть Сару Диллон”,- сказал я, продолжая направляться к ее кабинету.
“Тогда желаю удачи, потому что ее там нет”,- заглянул он за мое плечо. Я обернулся и увидел, что тот вернулся к своим рабочим таблицам.
“И куда она могла пойти?”
Не поднимая на меня глаз, он ответил: “Возможно, вышла погулять. Она заскочила сюда, как ошпаренная”. Он посмотрел на меня. “Когда ей хочется кого – нибудь прибить, она обычно идет в парк”.
О, да какого хрена.
Я побежал к лифту, игнорируя по пути любопытные взгляды, и смотрел, как сменялись цифры на панели, пока лифт ехал вниз. Какого черта пошло не так? Я успел обменяться с ней лишь парой фраз. Как только я вышел на улицу, то тут же наткнулся на жаркую стену послеобеденного солнца, даже в душной тени, оставляемой возвышающимися вокруг зданиями. Я посмотрел вверх и вниз по улице, и быстро зашагал по направлению к парку. Тротуар был полон людей, гуляющих с собаками, и туристов, но я надеялся, что благодаря своим туфлям, она не успела уйти далеко, и что я смогу ее догнать.
Это было самое странное ощущение, идти из города в парк, где запах асфальта и смога сменялся запахом деревьев и листьев, влажной грязью и водой.
В конце дороги я увидел вспышку розового цвета и поспешил туда, зовя ее. “Сара!”
Она остановилась на мощеном тротуаре и резко повернулась ко мне лицом. “Господи, Макс. О чем ты думаешь?”
Я резко остановился. “Что?”
“Возвращайся туда!”- сказала она, задыхаясь. “Я не знаю вас, ребят, основавших S и S! На этой стадии никто не должен об этом узнать. Это конфликт интересов!”
Я потер свое лицо ладонями, желая, чтобы это простое утверждение помогло унять долбанное противоречивое состояние. “Я не думаю, что это будет проблемой”.
“Позволь мне сказать за тебя”,- начала она. “Руководитель финансового отдела маркетинговой компании RMG спит с главой венчурной компании, которая платит вышеупомянутой маркетинговой. Думаешь, тут не будет конфликта? Ты думаешь, что, возможно, ты позволяешь своей новой любовнице проворачивать дела? Или, может, ты хочешь гарантировать новым клиентам своего бизнеса получение премиальной маркетинговой стратегии по лучшей возможной цене?”
Она что, шутит, неся весь этот вздор? Я почувствовал, как мое лицо вспыхнуло от негодования. “Господи, Сара! Я не связываюсь с твоей компанией, потому что я волнуюсь за тебя, или трахаю тебя для того, чтобы ты хорошо выполняла свою работу!”
Она вздохнула и подняла свои руки. “Вообще – то, я никогда так не думала. Но так это может выглядеть со стороны. Как долго ты этим занимаешься? Разве ты не знаешь, как такие вещи обрастают слухами? Для меня это новая должность. Это твой бизнес, и людям интересно узнавать о тебе малейшие детали. Посмотри, как много папарацци преследуют тебя, даже спустя пять лет после того, как Сесили покинула город”.
Она была гиперчувствительна в отношении публичности, и взвинчена, что просто приводило меня в замешательство. Все это было полнейшей херней, и я был уверен в том, что она сама это знала. Она отвела свой взгляд, и обхватила себя ручками, а ее плечи поникли. Правда заключалась в том, что мне было плевать, кто видел меня с Сарой. Спустя пять лет после драмы с Сесили, я понял, что ничего нельзя поделать с тем, что говорят другие. Но Сара никак не могла этого понять.
Я прошел к иве, что стояла в нескольких шагах от меня, и, укрывшись под тенью ее листьев, сел на траву, облокачиваясь на ее ствол. “Я не думаю, что это настолько большая проблема, какой ты ее себе представляешь”.
Она шагнула ближе, но все еще продолжала стоять. “Я просто считаю, что мы должны быть осторожны. С или без потенциального конфликта, я не хочу, чтобы Беннетт думал, что у меня в привычке спать с клиентами”.
“Достаточно справедливо, но я не думаю, что у Беннетта есть основания так считать”.
Я видел, как ее ножки придвинулись ближе, согнулись, и она села рядом со мной на теплую траву. “Не было никакой причины твоего присутствия на этой встрече. Я просто не ожидала тебя там увидеть, и меня понесло”.
“Господи, Сара. Я не собирался залезать к тебе в трусики под столом, я просто хотел увидеть тебя и сказать “привет”. Знаешь, ты могла бы проще ко всему относиться”.
Она чуть засмеялась, потом остановилась. Но затем, через несколько секунд, я понял, что она снова начала смеяться: сначала тихо, потом уже она держалась за живот, сгибаясь, и, практически, завывая от смеха.
“Думаешь?”- еле выговорила она.
Я понятия не имел, что послужило причиной такой ее реакции, поэтому я просто сидел молча, думая, что сейчас она тоже каким – то образом открывалась мне.
Она успокоилась, вытирая свои глазки и вздыхая. “Да. Я могла бы относиться проще. Особенно, после секса с незнакомцем в клубе, на благотворительном вечере, на складе, в библиотеке...”
“Ой, Сара. Я не это имел в виду…”
Она подняла свою ручку. “Нет, но это послужит мне хорошим уроком. Я постоянно разрываюсь. Как только я останавливаюсь, и думаю о том, как хорошо справляюсь с одним, я понимаю, насколько я становлюсь неподатливой в чем – то другом”.
Я потянулся и вырвал длинную травинку, обдумывая ее слова. “Я должен был написать смс - ку”.
“Возможно”.
“Но знаешь, я был бы в восторге, если бы ты не запланировано появилась на встрече в Stella и Sumner.”
“Ты также хотел бы со мной где – нибудь поужинать, или чтобы я осталась ночевать с тобой в гостевой комнате твой мамы, или, возможно, чтобы мы пекли с тобой печенюшки, и все в этом духе”.
“Потому что мне все равно, увидят нас вместе или нет”,- ответил я, с нарастающим разочарованием. “Почему тебя это так заботит?”
“Потому что в это начнут вмешиваться люди”,- сказала она, и повернулась ко мне лицом. “Все будут это обсуждать, сплетничать. Они станут домысливать, смотреть на то, кто мы, что нам обоим нужно. Иметь отношения на публике очень сложно и если ты признаешь, что тебя это как – то волнует, то это будет преследовать тебя всю жизнь”.
“Точно”,- сказал я, кивая.
Я слушал, как мимо нас проносился ветер, приглушаясь занавесями из листьев. Мне нравилось находиться в этом убежище тишины, спрятанной от потока людей, птиц, кого угодно, кто мог бы стать свидетелем нашего разговора и моей безмолвной капитуляции. Внутри меня вскипало так много чувств: осознание того, что я хочу Сару, что я всегда хотел Сару – с первого дня, как ее увидел. Я также принимал ту правду, что я ожидал, что внезапно Сара захочет большего, и именно я буду тем, кто установит границы, не она.
“Макс, просто сейчас у меня в голове полнейший беспорядок”,- сказала она тихо.
“Может, наконец, скажешь мне, почему?”
“Не сегодня”,- ответила она, отводя взгляд к веткам над головой.
“Я рад тому, что у нас есть, но не всегда легко, когда тебя держат на расстоянии”.
Она безрадостно усмехнулась. “Я знаю”. И потом она подалась ко мне, и прижала свои губки к моим губам.
Я ожидал легкий, сдержанный на публике поцелуй, который смыл бы наше недопонимание после того, как я признал, что мне следовало ее предупредить, а она признала, что она слишком остро прореагировала. Но этот поцелуй превратился во что – то совершенно глубокое: ее ручки на моем лице, ее ротик открытый и голодный, требующий большего, и, наконец, она взобралась на мои колени.
“Почему ты такой милый?”- прошептала она, и снова поцеловала меня, приглушая любой возможный ответ.
Некое чувство вонзилось в мое сердце. Оно ощущалось таким большим, что его нельзя было испортить, забравшись своими пальцами в ее трусики или начав ласкать ее под деревом. Я отстранился. “Я милый, потому что ты мне действительно очень нравишься”.
“Ты хоть иногда врешь?”- спросила она, смотря своими глазками в мои.
“Конечно, вру. Но почему я должен быть нечестным с тобой?”
Ее личико посерьезнело, и она задумчиво кивнула. После долгой паузы, она прошептала: “Мне нужно вернуться”.
Мое настроение тут же сменилось с теплого и интимного, на неизбежно дежурно деловое. Эта девочка была настоящим бумерангом. “Хорошо”.
Она встала и отряхнула траву со своих коленок и юбки. “Возможно, нам не следует возвращаться вместе”.
Я мог только кивнуть, боясь высказать весь список разочарований от ее правил поведения на публике, особенно после того, как она практически оседлала меня под деревом.
Задержав на мне взгляд, она потянулась и осторожно поцеловала меня в щеку. “Ты мне тоже очень нравишься”.
Я смотрел на то, как она уходит, распрямив плечи и подняв голову, и смотря на мир так, как будто она всего лишь возвращалась с ободряющей прогулки по парку.
Я посмотрел вокруг себя, как будто бы я мог собрать свое сердце, которое почти рассыпалось на кусочки по траве.
http://vk.com/beautiful_bastard_club