Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Лекция 8. Культура в середине 50-х - середине 60-х годов
5 марта 1953 г. произошло событие, ознаменовавшее окончание целой исторической эпохи, – умер И.В. Сталин.
Пришедшее после его смерти к власти «коллективное» руководство стало искать новые формы взаимоотношений с деятелями культуры, решило пойти на некоторые уступки и послабления, невозможные в предшествующие годы. Отчасти это объяснялось тем, что ни один из новых вождей не имел статуса официального преемника Сталина, не говоря уже о том, что никто из них не обладал той поистине необъятной властью, влиянием и авторитетом, которые были у «вождя всех народов». Ушло в прошлое время, когда на заседаниях по присуждению Сталинских премий лидер страны и партии не только фактически единолично решал, кто достоин награды, а кто нет, но и попутно, походя, мог вынести любому деятелю культуры не подлежащий обжалованию приговор. Так было, например, в 1952 г. с писателем С. Злобиным, судьба которого – присудить премию или отправить в лагеря – в течение нескольких минут на глазах у присутствовавших обдумывалась Сталиным.
Интеллигенция постаралась максимально воспользоваться предоставленной ей возможностью хотя бы в какой-то степени выйти из-под тотального партийного контроля. Были сделаны попытки обосновать необходимость большей свободы для творчества, право на творческую инициативу и самостоятельность. Частые апелляции к положению о том, что соцреализм «открывает необычайный простор развитию самых различных направлений в искусстве, предоставляет художнику право на самостоятельность», содержали в подтексте недвусмысленные намеки на возможность существования в советской культуре «свободы направлений», отказа от системы «руководящих указаний» в области искусства.
Но гораздо более сильной и действенной была прямая волна критики, обрушившаяся на ту псевдокультуру, которая культивировалась во времена Сталина. Эта волна выплеснулась на страницы печати, выражая, как вспоминал впоследствии кинорежиссер А. Гордон, стремление «уйти от официального фальшивого искусства, от того лакировочного вранья, которым был заполнен эфир, экран, театральные подмостки».
«Десталинизация» культуры «сверху» также имела огромное значение. В центре внимания власти все чаще оказываются вопросы цензуры – этой главной удавки на шее культуры. Причем практически впервые, наряду с обычными требованиями к цензорам проявлять партийную принципиальность и высокую бдительность, в документах фигурируют и претензии к работникам Главлита, которые превышают свои полномочия, присваивая себе функции политических редакторов.
Осуществляются первые шаги на пути реабилитации отдельных деятелей культуры. ЦК КПСС поручает газете «Советская культура» и журналу «Театр» «дать правильную оценку деятельности Мейерхольда, найдя для этого удобную форму».3 После многолетнего вынужденного молчания получают возможность выступить на встрече ленинградских писателей с английскими студентами А.А. Ахматова и М.М. Зощенко.
Расширяются международные культурные контакты. Советским писателям и художникам, кинематографистам и театральным деятелям разрешают больше бывать за рубежом, обмениваться взглядами и идеями со своими иностранными коллегами, которые, в свою очередь, становятся частыми гостями в СССР. Страну охватывает настоящий культурный бум: люди выстаивают многочасовые очереди, чтобы взглянуть на шедевры из Дрезденской картинной галереи, а чуть позже – из коллекции картин Пабло Пикассо. Тысячи москвичей пытаются попасть на постановку «Гамлета», которую привез в советскую столицу Пол Скофилд, на выступления гастролировавших в Советском Союзе «Берлинер ансамбль» или театр Жана Вилара. Чуть позже начнутся знаменитые поэтические вечера в Политехническом музее и «несанкционированные» сходки литературной молодежи на площади Маяковского в Москве.
Значительным событием в жизни общества стал ХХ съезд КПСС. На многочисленных собраниях, конференциях и встречах с представителями творческой интеллигенции все громче звучат призывы покончить с культом личности в искусстве, отменить постановления ЦК 1940-х гг. о журналах «Звезда» и «Ленинград» и опере «Великая дружба». Крылатой становится фраза Б.Л. Пастернака о том, что «только неприемлемое и надо печатать; все приемлемое давно написано и напечатано».
Противоречивость взаимоотношения власти с культурой в эти годы в значительной степени определялась тем, что власть, вынужденная идти на некоторые послабления и даже заигрывания с наиболее известными деятелями культуры, всегда продолжала держать в уме тот факт, что культура является главным проводником различных, прежде всего политических, идей. А в области идеологии партия не могла и не хотела никоим образом «поступаться принципами».
Собственно, практически одновременно с началом «оттепели» происходит и стремительное увеличение различного рода информации, поступающей в ЦК КПСС и сигнализирующей руководству страны о «неблагополучном», с точки зрения партийных идеологов, положении в советской культуре.
Была продолжена, начатая еще при Сталине, жесточайшая критика писателя В.С. Гроссмана. Его роман «За правое дело» в конце 1952 г. получил восторженные оценки и был даже выдвинут на соискание Сталинской премии, но уже через пару месяцев произведение признали идейно порочным, проповедующим буржуазно-идеалистическую философию. Редколлегию журнала «Новый мир», где печатался роман, обвинили в отсутствии «необходимой бдительности и требовательности к идейно-художественному качеству произведения».
Документы ЦК КПСС 1954–1955 гг. пестрят справками и записками о «нездоровых настроениях среди художественной интеллигенции», о «вредных идеологических настроениях в литературных кругах», об «оживлении нездоровых, формалистических настроений в изобразительном искусстве» и т.п. По ним принимались конкретные решения, виновных наказывали в партийном или административном порядке, их вызывали для бесед в ЦК КПСС, а впоследствии, как в случае с Пастернаком, и в прокуратуру.
Под огонь партийной критики попал А.Т. Твардовский с поэмой «Тёркин на том свете», и, несмотря на все письма и обращения в ЦК, ему так и не удалось переубедить одного из главных идеологов партии П.Н. Поспелова, что это не «пасквиль на советскую действительность». Неосторожные высказывания Эренбурга о том, что больше всего на свете он не любит «красный и синий карандаш редактора» и скептически относится к так называемым производственным романам, стали поводом для объявления на высшем партийном уровне «о несовместимости взглядов И.Г. Эренбурга с идеологией и политикой КПСС в области литературы и искусства».
Даже после ХХ съезда КПСС партийным чиновникам удавалось «с успехом» отстаивать свои позиции в борьбе с тем, что, по их мнению, являлось попытками протащить в советскую культуру элементы буржуазной идеологии. Столь разные по характеру и значению просьбы – дать согласие на вступление Союза советских писателей в организацию Пен-клубов, разрешить Министерству культуры СССР самостоятельно закупать художественные фильмы капиталистических стран и восстановить звание народного артиста РСФСР Ф.И. Шаляпину – встречали в аппарате ЦК КПСС классический аппаратный ответ: нецелесообразно. Надо ли говорить, что власть особенно активно преследовала те произведения, где в качестве отрицательного персонажа выводился чиновник, с ходу объявляя их «антисоветскими» – будь то басня С.В. Михалкова «Дурная голова» или пьеса Н.И. Дубова «Семья Барсуковых». Бурная дискуссия, развернувшаяся на рубеже 1956–1957 гг. вокруг романа В.Д. Дудинцева «Не хлебом единым», также во многом объяснялась поднятой в нем проблемой бюрократического управления культурой.
На ход десталинизации большое влияние оказывали и международные факторы. Советское руководство было прекрасно осведомлено о той роли, которую сыграла местная интеллигенция в событиях осени 1956 г. в Польше и Венгрии. Позиция, занятая рядом руководителей писательских организаций Польши, выступления известных венгерских и польских работников культуры, не говоря уже о деятельности дискуссионного клуба молодой интеллигенции в Венгрии (кружка имени Ш. Петефи), – все это считалось в Москве элементами реакционной политики, направленной на ниспровержение социалистического строя. Советские лидеры опасались, что польско-венгерская крамола может проникнуть в СССР именно через представителей культуры, и старались всеми средствами предотвратить распространение «опасных» идей и взглядов. Неслучайно летом 1956 г. в центре партийного внимания оказался гастролировавший в Советском Союзе государственный ансамбль Польской Народной Республики «Голубой джаз», который, по мнению советских руководителей, выступал в качестве проводника буржуазной культуры, представляя музыкальные произведения, в т.ч. и советских композиторов, в «грубо опошленном и "обработанном" в вульгарном и крикливом духе американизированного джаза буги-вуги».
Под влиянием событий 1956 г. «оттепель» в СССР постепенно сменяется «заморозками». В закрытом письме ЦК КПСС ко всем членам партии, подготовленном в декабре 1956 г. и озаглавленном «Об усилении политической работы партийных организаций в массах и пресечении вылазок антисоветских, враждебных элементов», прямо говорится о беспощадной борьбе с «антисоветскими элементами и вражеским охвостьем», а среди тех, кто наиболее подвержен проискам врага, называются творческая интеллигенция и студенчество.
Как следствие этого, документы ЦК КПСС 1956–1957 гг., посвященные вопросам культуры, носили главным образом охранительный характер. Из документа в документ кочевали фразы о «неправильных настроениях и нездоровой атмосфере», «политически ошибочных выступлениях», «серьезных идеологических ошибках и недостатках», существующих в среде творческой интеллигенции. Вновь усиливается роль цензуры.
Таким образом, 1953–1957 гг. стали своеобразным переходным периодом, когда одновременно с распадом культурной политики позднего сталинизма и поиском принципов, которые должны были лечь в основу новой культурной политики партии, делались попытки остановить эрозию сталинской культурной модели. ( М.Ю. Прозуменщиков)
Изменения в сфере образования. В школах введено трудовое обучение, произошел переход к обязательному восьмилетнему образованию (1958 г.). Значительно расширилась система вечернего и заочного образования. В институты предпочтительно принимали тех, кто пришел с производства. Открывались новые вузы и техникумы. Ставилась задача перехода к обязательному среднему образованию на основе “укрепления связи школы с жизнью”. Однако слабая материально-техническая база и нехватка научно-преподавательских кадров снижали уровень подготовки специалистов.
Значительные достижения были в науке. В 1956 г. был открыт Объединенный институт ядерных исследований во главе с И.В. Курчатовым. В 1957 г. началось создание Сибирского отделения Академии наук в Новосибирске. Ряд советских физиков были удостоены Нобелевской премии: Н.Н. Семенов, И.Е. Тамм, И.М. Франк, П.А. Черенков, А.М. Прохоров, Н.Г. Басов, Л.Д. Ландау.
В 1949 г. СССР стал обладателем атомного оружия, а затем благодаря изысканиям А.Д. Сахарова и других ученых - водородной бомбы (1953 г.). В 1956 г. А.Н. Туполев создал сверхзвуковой самолет Ту-144. Практическую космонавтику возглавил С.П. Королев. В 1957 г. был запущен первый искусственный спутник Земли, а 12 апреля 1961 г. Ю.А. Гагарин совершил первый полет в космос, в том же году осуществил полет В.Г. Титов, в 1963 г. - первая женщина-космонавт В.В. Терешкова, в 1965 г. А.А. Леонов вышел в открытый космос. В жизнь вошло телевидение, внедрялась автоматика. СССР вошел в число стран, развивавших научно-техническую революцию, но не смог удержать приоритет.
В литературе наряду с военной темой все больше раскрывались особенности современной жизни, появились новые имена: Ф. Абрамов, Д. Гранин, В. Тендряков, В. Дудинцев, В. Шукшин и др. В 1965 г. лауреатом Нобелевской премии стал М. Шолохов. А. Твардовский возглавил журнал “Новый мир”, где опубликовал повесть А. Солженицына “Один день Ивана Денисовича” (1962 г.). Появились новые журналы: “Москва”, “Юность”, “Иностранная литература” и др. Успешно развивались кинематография, театр, музыкальное искусство, живопись. В СССР стали проводить всемирные фестивали и конкурсы искусств. Создаются новые творческие союзы: Союз кинематографистов СССР, Союз писателей РСФСР, Союз художников РСФСР. Появились свои барды - Б. Окуджава, В. Высоцкий, целая плеяда поэтов-шестидесятников - Р. Рождественский, Е. Евтушенко, А. Вознесенский, Б. Ахмадулина.
Однако вновь начались гонения на творческую интеллигенцию, усилился партийный диктат, навязывание “социалистического реализма”. В 1964 г. А. Твардовский был освобожден от руководства журналом “Новый мир”. В 1957 г. Б. Пастернак был исключен из Союза писателей и вынужден отказаться в 1958 г. от получения Нобелевской премии за роман “Доктор Живаго”, опубликованный за рубежом. Началось правозащитное движение, выпуск запрещенной литературы системой “самиздата”. Одновременно появилось новое явление - выезд творческой интеллигенции из страны. На смену “оттепели” шли “заморозки”.
Документы свидетельствуют:
Записка Отдела культуры ЦК КПСС с согласием секретарей ЦК КПСС об отказе Министерству культуры СССР в праве самостоятельно закупать фильмы капиталистических стран
22.06.1956
Министерство культуры СССР просит разрешить ему самостоятельно решать вопросы о покупке кинофильмов в буржуазных странах и выпуске их на советский экран.
В связи с этой просьбой Отдел культуры ЦК КПСС считает необходимым сообщить следующее.
За последнее время в связи с расширением международных культурных связей прокат заграничных фильмов на экранах Советского Союза значительно увеличился. Если в 1955 году было приобретено в буржуазных странах и выпущено на советский экран 27 фильмов, то за 6 месяцев текущего года уже закуплено или приобретено в порядке обмена 47 фильмов.
Такое расширение проката заграничных фильмов в СССР, казалось бы, обязывало Министерство культуры СССР к более тщательному отбору фильмов, тем более что ряд кинофирм настойчиво пытается продвинуть на наш экран фильмы, проникнутые пропагандой буржуазной идеологии.
Однако этой работе Министерство культуры СССР не придает должного значения.
Фильмы производства капиталистических стран направляются в Министерство культуры уполномоченными «Совэкспортфильм» за рубежом без тщательного отбора и без учета требований проката в СССР.
Существующая в Министерстве культуры СССР комиссия по закупке фильмов работает плохо. Как правило, члены комиссии посещают просмотры крайне нерегулярно. Из 11 членов комиссии на просмотрах присутствует только 3–4 человека. Детального обсуждения фильмов не проводится. При решении вопроса о покупке того или иного фильма комиссия исходит главным образом из соображений, какой доход может быть получен от проката, и меньше всего обращает внимания на идеологическую сторону вопроса. Достаточно сказать, что за время с ноября 1955 года по март 1956 года ЦК КПСС был вынужден отклонить внесенные Министерством культуры СССР предложения о покупке 10 заграничных фильмов, неприемлемых по своему содержанию и качеству для проката на советском экране.
При существующей постановке дела закупки фильмов производства капиталистических стран Отдел культуры ЦК КПСС считает преждевременным передавать этот вопрос на самостоятельное решение Министерства культуры СССР.
Следует обязать Министерство культуры СССР принять меры к более тщательному отбору заграничных фильмов для покупки с тем, чтобы советский зритель действительно мог бы видеть лучшие кинопроизведения зарубежных стран.
Зав. Отделом культуры ЦК КПСС Д. Поликарпов
Зав. сектором Отдела А. Сазонов
Резолюция:
«Согласиться. П. Поспелов. 25.06.1956. Брежнев. Беляев. Фурцева».
Справка:
«ЦК КПСС. Министерство культуры СССР поставлено по данному вопросу в известность. А. Сазонов. Б. Рюриков. 05.07.[1956]».
Записка Отдела науки и культуры ЦК КПСС об «отрицательной роли в деле коммунистического воспитания» западной песенно-танцевальной музыки
01.08.1954
ЦК КПСС
Последнее время в Отдел науки и культуры ЦК КПСС стали поступать сигналы по поводу нового чрезмерного распространения в быту западной песенно-танцевальной музыки. Последняя звучит ежедневно в течение многих часов в пионерских лагерях, в санаториях, домах отдыха, летних садах и парках, железнодорожных поездах, на стадионах и т.д., т.е. в местах отдыха и наиболее массового скопления людей.
Основным «проводником» этой американской, английской и немецкой массовой музыки является грампластинка.
В середине прошлого года по указанию быв. министра культуры СССР т. Пономаренко танцевальная музыка стала значительно шире исполняться по радио, увеличилось и производство грампластинок этого жанра.
Однако если по радио записи современной танцевальной музыки в большинстве случаев передаются в определенной пропорции (с записями советской музыки, легкой танцевальной русской музыки), то в местах массового отдыха, где фактически отсутствует какой-либо контроль, «западные» записи стали основными в радиотрансляции. Вновь они получили огромное распространение среди молодежи, определяя ее вкусы, вызывая нездоровый ажиотаж в приобретении таких именно пластинок, в повышенном интересе к музыкальным передачам зарубежных радиостанций и т.д.
Как показала проверка, торговые организации, ради коммерческих интересов, используя этот интерес, стали активно влиять и на выпуск грампластинок заводами. Для этого достаточно привести следующие цифры. Если в I квартале 1953 г. заводы выпустили 1071 тыс. пластинок танцевальной музыки, то во II квартале того же года было выпущено уже 1695 тыс. пластинок этой тематики. Такое резкое увеличение выпуска пластинок танцевальной музыки – за счет всех других записей – в какой-то мере еще может быть допустимо. Однако главное внимание привлекает другой факт: если в I квартале 1953 г. из 1071 тыс. шт. пластинок западная танцевальная музыка была представлена всего 27 тыс. пластинок, то в IV квартале того же года их было выпущено 327 тыс., а в I квартале 1954 г. – 665 тыс. штук. Таким образом, в 1954 г. выпуск западных перезаписей составлял больше половины всего выпуска легкой музыки.
В магазины торговой сети в большом количестве поступили в продажу старые перезаписи, а частично и новые записи американской, английской, немецкой танцевальной музыки.
Отделы грамзаписи в магазинах почти целиком «переключились» на продажу именно этих пластинок. Как показывает практика, продавщицы этих магазинов в совершенстве изучили именно этот раздел грамзаписей, в то же время они не знают всего остального ассортимента и сами скептически относятся ко всей остальной – «серьезной» музыке, нередко высказывая это мнение и покупателям.
Все это привело к тому, что даже возросший в 25 раз (за один год!) выпуск западной танцевальной музыки не может удовлетворить спроса, и пластинок этого жанра не хватает. Этим обстоятельством воспользовались многие кооперативные радиоартели, они стали выпускать полулегальным порядком записи той же западной танцевальной музыки, а также записи Лещенко, Вертинского2 и т.д. Около магазинов, продающих грампластинки, а также на рынках, например, в гг. Ленинграде, Львове и др. городах довольно широко распространена торговля такими пластинками из «под полы».
Имея в виду, что подобное явление может сыграть отрицательную роль в деле коммунистического воспитания широких масс и, прежде всего, советской молодежи, полагали бы необходимым:
1. Указать Министерству культуры СССР и Министерству торговли СССР на неправильную политику в выпуске грампластинок легкой музыки и предложить им пересмотреть план выпуска.
2. Предложить Главлиту (т. Омельченко) усилить контроль за выпуском пластинок различными кооперативными артелями и другими подобными организациями, не имеющими права заниматься выпуском.
3.Предложить Министерству культуры СССР, ВЦСПС, ЦК ВЛКСМ через свои органы на местах усилить контроль за исполнением грампластинок в местах отдыха (санатории, городские парки, детские дома и т.д.).
4. Рекомендовать газетам «Правда» и «Советская культура» выступить по этому вопросу в одном из ближайших номеров.
Зам. зав. Отделом науки и культуры ЦК КПСС П. Тарасов
Зам. зав. сектором Б. Ярустовский