Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Борьба за исторически верное и подлинно научное истолкование творчества великого немецкого писателя шла не только в Германии, но и в России, где Шиллер — поэт и драматург, Шиллер — автор трудов по вопросам эстетики — был давно и хорошо известен. Мы можем по справедливости гордиться результатами, достигнутыми советской наукой. Стараниями ее представителей, авторов исследований о Шиллере, установлен прогрессивный, демократический характер его творчества; разбиты попытки превратить великого писателя-гуманиста в болезненного мечтателя, якобы капитулировавшего перед немецкой действительностью XVIII в.; намечены плодотворные возможности решения сложной проблемы противоречий Шиллера, наличие которых русские исследователи никогда не замалчивали, но в которых они видели отражение противоречий этой действительности.
В своем изучении Шиллера литературоведение действовало в тесном контакте с советским театром: ни на один год не прерывалась жизнь героев пьес Шиллера на сцене советского театра. Он был и остается одним из любимых театральных авторов советского зрителя. Углубляя старую классическую трактовку шиллеровских ролей, завещанную русской сценой XIX в., советский театр дал новое истолкование основных образов шиллеровской драматургии, ярко и убедительно показал тираноборческий, демократический характер «Разбойников», «Коварства и любви», «Вильгельма Телля», раскрыл драматизм эпохи, изображенной в «Дон Карлосе» и «Марии Стюарт».
литературоведение изучает творчество Шиллера в тесной связи со всем немецким литературным процессом XVIII в. и, в частности, с творчеством Гете. Видя существенные различия, имевшиеся в ряде важнейших политических, философских и эстетических вопросов между Гете и Шиллером и не замалчивая их, русские литературоведы всегда подчеркивали и те неразрывные связи, которые объединяли Гете и Шиллера в борьбе за развитие передовой немецкой литературы.
Изучая Шиллера, русские исследователи основываются на общих принципах марксистско-ленинского литературоведения, на работах Маркса и Энгельса, в которых специально рассматриваются вопросы истории Германии и немецкой культуры. Вместе с тем русские ученые широко используют в своих работах о Шиллере наиболее ценные достижения передовой русской науки XIX в.
Изучение и освоение творчества Шиллера в русской литературе, в русской критике началось еще на рубеже XVIII—XIX вв.
Много сделал для ознакомления русского читателя с Шиллером В. А. Жуковский. Его переводы стихов и драм Шиллера — среди них «Орлеанской девы» — являются и значительным событием в истории русской литературы, и выдающимся достижением в истории русского художественного перевода. О том, что переводы Жуковского из Шиллера открывали доступ к творчеству великого немецкого поэта, увлекали русского читателя, показывали художественные достоинства оригинала в самом привлекательном виде, свидетельствуют такие взыскательные судьи переводческого искусства, как Белинский и Чернышевский.
Огромна была работа, проделанная Жуковским — переводчиком Шиллера. Надо было использовать богатство русского языка, русского стиха, русской ритмомелодики для того, чтобы воспроизвести в полной мере и шиллеровский пафос, и шиллеровское богатство зрительных образов, и шиллеровскую гибкость стиха.
Разумеется, для этой многолетней работы, в которой отразилось и развитие самого Жуковского-поэта, понадобилось глубокое проникновение в творческий мир Шиллера. Жуковский изучал творчество Шиллера пристально и всесторонне, стремясь понять особенности мировоззрения поэта и передать это понимание в своих переводах. Поэтому следует поставить вопрос не только о Жуковском — переводчике Шиллера, но и о Жуковском — критике Шиллера, дававшем подчас глубоко своеобразную интерпретацию его произведений, объяснявшуюся особенностями мировоззрения самого Жуковского. Точный в том, что касалось технических сторон стихотворного перевода и по преимуществу точный в передаче духа подлинника, Жуковский разрешал себе нередко характерные отступления от оригинала — не резкие, но придававшие переводу несколько иной колорит по сравнению с подлинником. На это уже указывали некоторые исследователи Жуковского, изучавшие и его работу переводчика. В нашей литературе о Жуковском отмечена, например, особенно вольная интерпретация «Леноры» Бюргера.
Нечто подобное можно встретить и в интерпретации Шиллера. Жуковский «смягчает» колорит некоторых его стихотворений, устраняет важные реалистические детали, которые кажутся ему грубыми и слишком материальными, усиливает — где это возможно — спиритуалистические тенденции поэзии, Шиллера.
Широкое и прочное признание Шиллер получил в России уже в 10 —20-х гг. XIX в,1 Тогда же наметились и две различные точки зрения на него в русской критике.
Если реакционно настроенные литераторы видели в Шиллере прежде всего поэта-идеалиста, использовали глубокую противоречивость многих его произведений для того, чтобы представить его творчество как уход от действительности в мир отвлеченных эстетических идеалов, то прогрессивная русская литература уже тогда, в 10—20-х гг. XIX в., чутко улавливала значение гуманизма Шиллера, ценила тираноборческую тенденцию его лучших произведений, отзывалась на благородный общественный пафос его творений.
Писатели-декабристы высоко ценили Шиллера-тираноборца. В статье «Взгляд на русскую словесность» Бестужев-Марлинский, горячо любивший Шиллера, отнес его к числу «иноземных классиков» и особо отметил, как важный факт, перевод «Орлеанской девы», сделанный Жуковским. Шиллером-тираноборцем остро интересовался Кюхельбекер.
Хотя в высказываниях Пушкина о зарубежной литературе Шиллеру уделяется значительно меньше внимания, чем Гете, однако несколько замечаний свидетельствует о постоянном внимании Пушкина к Шиллеру. Великий немецкий, поэт был для Пушкина не мечтателем, далеким от жизни, а художником, создававшим произведения со значительным общественным содержанием
Тема моральных обязательств в драме Ф. Шиллера "Разбойники"
Как-то Фридрих Шиллер сказал, что знает, как уберечь людей от падения. Для этого нужно закрыть свое сердце для слабости. Глубина данного изречения становится более прозрачной, если всматриваться в образ немецкого по-ата-романтика Фридриха Шиллера. Он был известным гуманистом, много думал над смыслом человеческой жизни. Современники Шиллера полностью утратили искренность и открытость в отношениях с ближними и жили уже не но вере, а по расчету, видя в людях не друзей, а почти врагов. Шиллер был против расцвета такого кричащего индивидуализма и неверия.
Драма "Разбойники" — это первое драматическое произведение Шиллера. Юному гению удалось создать очень интересную пьесу, которая и сегодня актуальна. В драме показано противостояние сыновей графа Моора — Франца и Карла, которые являются носителями двух диаметрально противоположных мировоззрений. Карл — воплощение романтического взгляда на жизнь. Он ненавидит убожество окружающей жизни и с отвращением и презрением относится к лицемерам, которые льстят могущественным властителям, одновременно притесняя бедных людей. Карл не копирование запрещено © 2005 желает жить по законам, которые используют в своих интересах обманщики и злодеи. Карл Моор говорит так: "Закон заставляет ползать то, что должно летать орлом". Но в глубине души юноша остается добрым и чистым человеком. Узнав, что граф Моор лишает его отцовского наследства, Карл впадает в отчаяние и воспринимает эту личную обиду как очередное проявление всеобщей несправедливости. Юноша покидает общество, скрывается в Богемском лесу и становится главарем разбойников. Карл Моор, графский сын, грабит богатых и знатных и помогает изгоям и обездоленным. Поведение юноши заставляет вспомнить героев народных баллад о благородных разбойниках.
Франц Моор, брат Карла, придерживается других принципов. Шиллер рисует довольно неприятный образ эгоиста, циника, лишенного чести и совести. Именно Франц был причиной того, что отец лишил Карла наследства. Он позорил и оговаривал брата, имея две тайные цели: заполучить все отцовское имущество и жениться на невесте Карла. Цель жизни Франца — удовлетворение своих желаний. Этот человек считает, что честность — удел бедных. Франц Моор жаждет денег и власти, считая, что нет препятствий для достижения этих целей. При необходимости он готов родного отца обречь на голодную смерть. Но в каждом проступке скрывается наказание. Франца начинают преследовать страшные видения, которые становятся расплатой за жестокость и преступление. Франц Моор не может пережить мук совести. Страшась неминуемого возмездия, он накладывает на себя руки. Может показаться, что жизненная философия Карла победила, но это не совсем так.
В финале драмы Карла Моора охватывают тяжелые сомнения. Он задается вопросом: правильный ли путь он ныбрал? Карл понимает, что ошибся. За свой благородный разбой ему приходится платить смертью отца и Амалии. Карл понимает, что высокой мести и благородного убийства не существует. Наконец он видит, что разбойники корыстолюбивы и жестоки. Карл Моор решает добровольно сдаться властям.
Фридрих Шиллер изобразил противостояние двух бра-11,ев, столкновение Карла с законом, чтобы поднять серь-синый вопрос: если против насилия бороться насилием, к) не станет ли благородный мститель благородным преступником? Драматург приходит к выводу, что распла-1 неизбежна для каждого, кто нарушит неписаные нравг венные законы и мотивы преступления не имеют никого значения. В драме "Разбойники" Шиллер проде->нстрировал резкое противоречие между неотъемлемым 1авом каждого человека на протест и преступным держанием всякого насилия. Это противоречие явля-ся настоящей трагедией многих мыслящих людей. По гению Фридриха Шиллера, в реальной жизни это противоречие неразрешимо.
НЕМЕЦКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Прежде всего надо освежить знания по истории Германии XVIII века и обратить, в частности, внимание на то, что «в последние десятилетия XVII века здесь сначала подспудно, замедленно, в противоречивой форме начали зарождаться и развиваться процессы, характерные для нового типа социально-экономических отношений» [81].
Развиваются мануфактуры, растет торговля, начинается реформа образования и т.д. Как в Англии и Франции, заметные изменения в немецкой культуре, литературе происходят уже на грани XVII-XVIII столетий, в 1690-е годы, и эти изменения не сводятся только к формированию просветительской идеологии, хотя она занимает важное место в процессе социокультурной трансформации рубежа веков.
Современные ученые считают, что «немецкое Просвещение отличается от английского и французского не столько новыми темами или проблемами, сколько их логическими формами» [82]. Однако в немецком Просвещении есть и свои специфические проблемы (например, его преимущественно дидактико-педагогическая и реформистская направленность), особые политико-идеологические (например, национальное объединение), и эстетические (споры о литературном языке) задачи, своеобразные отношения между просветительской философией и некоторыми религиозными движениями (например, пиэтизмом на раннем этапе Просвещения).
Учет этих факторов позволит понять неравномерность этапов литературного развития Германии в XVIII веке (ср. первую половину столетия и 1770-90-е годы), необычайную пестроту и сложность развития литературных направлений. Барокко (не ушедшее до конца из немецкой литературы этой эпохи), классицизм, сентиментализм, рококо, просветительская и непросветительская поэзия, проза, драматургия не только не сменяют последовательно друг друга, а причудливо сочетаются даже в творчестве одного писателя (например, Лессинга). Кроме того, каждое из направлений в Германии имеет особенно много вариантов (классицизм Готшеда и Винкельмана: «веймарская классика»; раннее непросветительское рококо Х. Вейзе - просветительское рококо Виланда), течений (сентиментализм «швейцарцев», «штюрмерство» Гете и Шиллера).
Хотя немецкая литература трудно поддается четкой периодизации, предлагается выделить следующие ее этапы.
1690-1720-е годы. Время формирования раннего немецкого рококо и философская «подготовка» Просвещения (Лейбниц, Вольф), практически просветительская деятельность Томазия. Деятельность немецких философов этого времени способствовала кризису старого метафизического способа мышления. Вспомнив полемику Вольтера с теорией «предустановленной гармонии», одним из создателей которой был Лессинг, можно уяснить общеевропейское значение немецкой философии этой поры;
1730-40-е годы. Важный этап немецкой литературы XVIII столетия, обозначенный становлением классической эстетики Готшеда и борьбой с ней сентиментализма «швейцарцев» Бодмера и Брейтингера. Этот период ознаменован также распространением морально-дидактической публицистики и появлением первых немецких сентименталистских романов. Надо оценить пафос реформаторства, которым определялась деятельность Готшеда в литературе и в театре, его усилия по созданию норм литературного немецкого языка и т.д. Основным недостатком поэтики Готшеда (при всем историко-литературном значении ее) было не то, что писатель настойчиво призывает следовать принципам классицизма, а педантизм и подражательность;
1750-60-е. годы. «Эпоха Лессинга», появление национально-самобытных и европейски значимых памятников. Необходимо обратить внимание на особую роль эстетических теорий в немецкой культуре XVIII века, а также оценить кардинальное значение переориентировки немецкого классицизма от подражания французским драматургам XVII века (у Готшеда) до равнения на античность как идеал гармонии, спокойствия и красоты (у Винкельмана), понять просветительски-гуманистический смысл трактовки античности у Винкельмана, ее полемическую направленность против все еще господствующего в Германии барочного вкуса.
Заметно жанровое разнообразие литературы этого периода - развитие лирической драмы, оды, эпической поэмы в барочно-сентименталистском творчестве Клопштока, новеллы и воспитательного романа Виланда, органически сочетающих просветительские и пиэтическеи тенденции с эстетическими принципами рококо. Хотя анализ творчества Виланда не входит в обязательную программу курса, важно иметь представление о том, что именно «Виланд придал немецкой литературе если не оригинальность, то гибкость и легкость. Он сделал ее занимательной и привлекательной для европейского читателя» [83].
Не последнюю роль в этом сыграло то, что Виланд воплощал в своих произведениях характерные для стиля рококо легкость и разговорность. В то же время значение Виланда в истории литературы XVIII века не исчерпывается только этим. Виланда справедливо называют автором первого немецкого воспитательного романа «Агатон», в котором традиционный мотив «романического путешествия в поисках возлюбленной» превращается в историю становления личности, ее нравственного совершенствования, а это совершенствование, в свою очередь, рассматривается как главное средство преображения жизни на разумных основаниях.
Особенно тщательно следует изучить творчество Лессинга, чья эстетика и драматургия оказали огромное влияние на всю европейскую литературу XVIII века. Очень важно увидеть в эстетической теории Лессинга и полемику с Готшедом, Винкельманом, и общерационалистическую основу их суждений. В этом существенную помощь окажет статья С.В. Тураева «Классицизм в немецкой литературе XVIII века» [84]. Нужно отметить и особую публицистичность трактатов Лессинга, отражающую его деятельное стремление к созданию нового театра. Интересно сопоставить эстетику Лессинга и Дидро - писателя, которого Лессинг высоко ценил, хотя и не все принимал в его драматургии и в его эстетической теории [85]. Сравните, в частности, концепцию жанра «мещанской драмы» у Дидро и Лессинга, а кроме того, попытайтесь соотнести теоретические положения с драматургической практикой, понять, в какой мере они соответствуют друг другу. В этом могут помочь и уже названная (см. сноску) работа Г.В. Стадникова, и статья В.В. Байкеля «Мисс Сара Сампсон» Лессинга и «Стелла» Гете (Гетевские чтения. 1991. М., 1991).
Необходимо иметь представление об эволюции творчества Лессинга в целом, но подробно надо знать наиболее зрелые драмы Лессинга, выходящие за рамки 60-х годов. Анализируя «ключевое произведение в художественном наследии Лессинга» [86] - «Эмилию Галотти» - обратите внимание на то, какую роль сыграл для драматурга опыт предшественников (Шекспир, Вольтер), как соотносятся античная основа фабулы пьесы (заимствованной в общем виде из Тита Ливия), итальянский контекст событий и опыт общественной жизни в современной Лессингу Германии. Подумайте над жанровым определением пьесы («бюргерская трагедия»), над тем, как соотносятся ее структура, система образов, основной конфликт с просветительской проблемностью. Надо вникнуть в различные трактовки образа главной героини, развязки пьесы и т.п. Информацию об этих проблемах можно получить из дополнительной литературы.
Другое произведение Лессинга, на которое рекомендуется обратить внимание - «философская притча о терпимости» [87] «Натан Мудрый». Современные специалисты справедливо подчеркивают укрепление классицистических тенденций в последней драме Лессинга, плодотворное развитие автором идей космополитизма, терпимости и нравственного совершенствования личности - идей, столь дорогих Просвещению. Эта пьеса, по общему мнению исследователей, оказала важное влияние на становление драмы-притчи в ХХ столетии.
1770-80-е. годы Зрелое немецкое просвещение. Данный период характеризуется продолжением творчества писателей, вступивших в литературу еще в 1750-1760-е. годы, - Клоштока, Виланда, Лессинга. Однако центр немецкого просветительского движения в этот период - в эстетике и литературе «Бури и натиска». Обратите внимание на историю появления этого наименования движения и на его идейно-художественный смысл. Штюрмерство представляет собой своеобразный «предромантический» вариант немецкого сентиментализма, для формирования которого, как подчеркивают ученые, важное значение имел руссоизм.
Следует определить роль штюрмерского движения в эволюции немецкой литературы в последней трети века, осмыслить значение возникшего в его рамках культа «гения», понять специфику его оппозиционности, противоречия и причины кризиса. Полезно подробно ознакомиться с философско-историческими и этическими идеями теоретического лидера штюрмеров - Гердера. Необходимо понять особенности полемики Гердера с классицистической избирательностью и иерархичностью в подходе к явлениям культуры, ощутить диалектическое начало его исторической концепции, оценить последовательную защиту национальной самобытности народов, интерес к фольклору разных стран и т.д. Рекомендуется прочесть послесловие А. Гулыги к изданию труда Гердера «Идеи к философии истории человечества» [88].
Надо знать, что в круг сторонников штюрмерства входило довольно большое число немецких литераторов, но наибольшее художественное значение в перспективе эволюции не только немецкой, но и всей европейской литературы конца XVIII столетия имеет прежде всего творчество Гете и Шиллера.
Первый этап художественного становления двух великих немецких просветителей проходил в русле движения «Бури и натиски», однако знакомство с их наследием нужно, думается, осуществлять монографически, ощущая не только разнообразие, но и целостность писательского облика каждого из них.
Приступая к изучению творчества Шиллера - писателя, который, по словам Ф.М. Достоевского, «действительно вошел в плоть и кровь русского искусства», заметите, что новых литературоведческих работ о Шиллере в нашей науке практически нет [89]. В то же время основные этапы его эволюции, поэтика драматических и поэтических созданий Шиллера проанализированы отечественными учеными достаточно тщательно. Необходимо почувствовать сложность и стремительность эволюции Шиллера от 70-х и начала 80-х годов (период «Бури и натиска») к «веймарскому классицизму» 80-90-х годов и последующему отходу от него. При этом обратите внимание на эстетические взгляды писателя, его связи с современной немецкой философией, на контакты с главными литературными веяниями эпохи.
Знакомясь со «штюрмерскими» драмами Шиллера («Разбойники», «Коварство и любовь»), с их тираноборческими и гуманистическими мотивами, острым общественно-политическим пафосом, необходимо отметить не только характерные для драматурга патетичность и тенденциозность, но и стремление к созданию сложных характеров, противоречивой психологии.
Проследите за развитием темы «благородного разбойника» в драме «Разбойники», обратите внимание на то, что литературные реминисценции в ней сочетаются с актуализацией основного конфликта героев - братьев Моор, в чем особенности развязки драмы Обратившись к другой ранней пьесе Шиллера - «Коварство и любовь», следует особо выделить жанровое новаторство драмы, в которой стихия трагического соотнесена с бюргерским миром и своеобразно развиваются руссоистские мотивы. Исследователи подчеркивают мастерство композиции «Коварства и любви», стремительность развертывания действия, отголоски шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта» в сюжетной коллизии [90], однако проблематика шиллеровской пьесы насыщена нравственно-социальной актуальностью.
Анализируя драмы второго этапа творчества Шиллера («Дон Карлос», «Мария Стюарт»), нужно понять сочетание в них исторического материала и условной «конструкции», классицистическое стремление ко всеобщности конфликта и просветительской актуальной проблематики. Особенно важно тщательно проанализировать первую стихотворную пьесу писателя - «Дон Карлос». В этом существенную помощь окажет уже упоминавшаяся статья С.В. Тураева. Необходимо оценить значение идеализации героев у Шиллера. Так, маркиз Поза в «Дон Карлосе» не является основным фабульным персонажем, но, будучи программным героем, «рупором идей» автора, «несет на себе главную идейную нагрузку» [91].
Необходимо изучить и идейно-художественные особенности трилогии «Валленштейн», разоблачающей захватнические войны, показывающей нищету и страдания народа, создавая его собирательный образ. Следует ощутить целостность драматургического замысла писателя, единство исторической темы (Тридцатилетняя война) и проблемы («ответственность сильной личности перед временем и народом» [92]). Интересно сопоставить образ «героя-рупора» в этой трилогии (Макс Пикколомини) с образом маркиза Позы, выявить в этих персонажах то общее, что составляет основу шиллеровского просветительского идеала.
Специально следует остановиться и на анализе «Вильгельма Телля» - важной вехе в эволюции драматурга, сравнить решение проблемы тираноборства в «Разбойниках» и в этой, поздней, драм, ощутить развитие Шиллером идеи народовластия. Анализ эволюции образа Телля поможет более глубоко постичь специфику художественного метода Шиллера, сложное переплетение в нем разных эстетических тенденций. Нельзя упускать из виду и то, что Шиллер, параллельно со своей деятельностью драматурга, создает многочисленные поэтические сочинения.
Необходимо изучить и идейно-художественное своеобразие лирики Шиллера, ее ведущие циклы (античный - «Боги Греции», «Художника»; историко-мифологический цикл философских баллад - «Поликратов перстень», "Ивиковы журавли», «Водолаз», «Геро и Леандр», «Битва с драконом», «Перчатка» и др.), оценить мастерство переводов Шиллера, сделанных Жуковским, сопоставить ход художественной эволюции в драматургии и поэзии Шиллера, наконец, особо выделить последний этап, когда в творчестве писателя вызревают предромантические тенденции.
Несомненно, что одним из самых сложных разделов курса представляется изучение творчества Гете - не только величайшего писателя Германии в этот историко-литературный период, но и одного из гениев мировой литературы. Прежде всего необходимо ощутить масштаб, универсальность и обаяние самого глубокого писателя немецкого просвещения, сложность его творчества, включающего и обилие жанров, и разнообразие методов, творческое долголетие Гете, завершившего свое главное произведение - «Фауст» - в первой трети XIX века.
Усвоив основные вехи становления Гете-писателя, периодизацию его творчества («штюрмерский этап», период «веймарсокго классицизма», литературная деятельность Гете в эпоху романтизма), увидите и целостность творческой личности Гете и ее многогранность.
Раннее творчество Гете связано с поэтической традицией рококо [93]. Анализируя период «Бури и натиска» у Гете, важно понять значение знакомства и дружбы Гете с Гердером, влияние Гердера на эстетические пристрастия молодого писателя и т.п. Следует обратить внимание и на «штюрмерскую драму» «Гец фон Берлихинген», на особенность усвоения Гете шекспировской традиции, на специфику образа главного героя - «бурного гения» Геца.
Познакомясь с принесшим Гете славу романом «Страдания юного Вертера», важно отметить развитие автором традиции эпистолярно-дневникового повествования (Ричардсон, Руссо), столь ценимого писателями сентиментализма. Специалисты считают этот роман «самым интимным произведением Гете» [94], однако специфика автобиографизма в сентименталистском романе Гете иная по сравнению с поздними произведениями романтиков: здесь больше внешних совпадений, событийных параллелей (история влюбленности писателя в Шарлотту фон Буфф, но меньше эмоционально-психологического тождества героя и автора, сохраняется морализаторская тенденция) [95]. Важно отметить не только тонкий психологизм романа, но и его проникновенный лиризм [96], социальный критицизм. Получить представление о современном уровне интерпретации «Вертера» можно, обратившись к сборнику «Гетевские чтения. 1993» (М., 1994), большая часть статей которого посвящена анализу этого романа.
Особенности «веймарского классицизма» Гете четко выявляются при анализе драмы «Ифигения в Тавриде». В сюжете пьесы, обращенной к мифологическому античному материалу, воплощены «благородная простота и спокойное величие», которые Винкельман считал важнейшими свойствами античной культуры. Гете интересует в данном случае художественное воссоздание обобщенного конфликта культуры и варварства, и в то же время проблематика «Ифигении» не лишена актуальности. Исследователи отмечают благородство и человечность главной героини драмы, утопичность финала, выражающую просветительский оптимизм писателя, наконец, особую «пластичность» образов и стиля произведения [97]. Той же пластичностью, оптимизмом и чувством гармонии наполнены лирические произведения поэта «веймарского периода» (см., например, цикл «Римские элегии»).
Особого внимания заслуживает изучение позднего творчества Гете, уже выходящего за рамки собственно историко-литературного XVIII столетия. Необходимо знать о художественном своеобразии и значении романа «Годы ученого Вильгельма Майстера» - не только потому, что это один из лучших немецких воспитательных романов, но и потому, что он сыграл особую роль в эволюции романистики на рубеже веков, имел огромное значение для становления немецкой романтической прозы.
Необходимо иметь представление и о философской лирике Гете (сборник «Западно-восточный диван»), о своеобразии поэтической разработки «персидской» темы в этом сборнике. Надо понять своеобразие и значение выдвинутой в эти годы Гете идеи «мировой литературы», в чем существенную помощь окажет обращение к монографии С.В. Тураева «Гете и формирование концепции мировой литературы» (М., 1989).Однако особое внимание, безусловно, необходимо уделить изучению «Фауста» - не только вершины творчества Гете, но и своеобразного художественного синтеза немецкого Просвещения, осуществленного уже в эпоху романтизма [98]. Ознакомьтесь с творческой историей произведения, вдумайтесь в соотношение народной легенды о Фаусте с тем, как она предстает в гетевском творении, в специфику сказочно-фантастического и мифологического у писателя. Она, несомненно, связана с пантеистическими представлениями Гете, с тем «гносеологическим кризисом», который переживает он в этот период [99].
Постигая «художественный универсализм» Гете (А.А. Аникст), надо разобраться в проблеме жанровой природы «Фауста», сопоставить различные жанровые определения произведения («трагедия» - Н.А. Жирмунская; «драматическая поэма» - А.А. Аникст; «философская трагедия» - С.В. Тураев и т.д.), осознать, что в «Фаусте» возможно обнаружить «элементы мистерии, моралите, миракля, эпической поэмы, трагедии, философской, мещанской, исторической драмы… и т.д.» [100]. Таким же художественным универсализмом отмечен не только жанр произведения, но его стиль, и художественный метод в целом. Этот аспект поэтики «Фауста» хорошо раскрыт в работах А.А. Аникста (см. список дополнительной литературы), ему посвящено также специальное исследование И.Ф. Волкова («Фауст» Гете и проблема художественного метода. М., 1970).
Обратившись к анализу обширного текста «Фауста» (надо подробно познакомиться, по крайней мере с первой частью произведения), следует уделить внимание «Прологу на небе» - своеобразному символико-философскому «ключу» к «Фаусту», позволяющему оценить глубоко универсальный смысл поставленных в нем проблем. Необходимо также проанализировать диалектическое соотношение главных героев гетевской трагедии - Фауста и Мефистофеля, ощутить, что «без мефистофельского отрицания не было бы фаустовского поиска истины» [101]. Проследите за развитием основного действия в «Фаусте», подумайте над художественной логикой последовательности испытаний героя, над тем, почему такое место занимает в них идея «остановленного мгновения», поиска наслаждений.
Некоторые специалисты считают, что в первой части испытания Фауста замкнуты в мире его сознания и личных чувств [102], однако следует иметь в виду «емкость» (А.А. Аникст) образа главного героя, его философско-художественную обобщенность, возвышающую конфликт первой части до проблемы поисков сущности жизни. Хотя в программу входит лишь знакомство с первой частью «Фауста», нужно иметь представление и о второй части произведения. Она сложна для восприятия в силу насыщенности символико-аллегорическими образами, сложной ассоциативностью, но связана с первой частью и основными персонажами и, главное, - обращенностью к той же проблеме поисков сущности бытия. Необходимо выяснить значение своеобразного синтеза традиционной - античной, средневековой - мифологии с попыткой художественно-символического обобщения современности (ср. Эвфорион как отражение личности Байрона).
Следует обратить внимание на неоднозначные истолкования финала гетевской трагедии. Если в учебной литературе подчеркивают оптимистичность исхода борьбы за душу Фауста, удовлетворенность героя итогом жизненных исканий, то в монографических исследованиях специалисты подчеркивают трагический колорит развязки: «К своим достижениям он шел, неся потери, мучаясь и страдая, терзаемый сомнениями и постоянной неудовлетворенностью… трагично, что эту высшую мудрость Фауст обретает лишь на исходе жизни. Поистине трагической иронией проникнуты последние его мгновения» [103].
В пособии невозможно подробно охватить все узловые проблемы синтетического создания Гете, потому обратитесь к тем фундаментальным исследованиям «Фауста», которые указаны в списке литературы.
В результате изучения классика немецкой литературы XVIII столетия следует осознать мировое значение его творчества, ощутить не только прямое влияние тем, мотивов, образов Гете на последующие поколения писателей не только в Германии, а и в России [104], но и более широкое и разнообразное воздействие его творчества и личности на литературу и искусство XIX-XX веков.