Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
теперь в самой структуре христианства сталкиваются десятки различных толкований мира. Поэтому тексты Фомы — рациональны
и сильны отточенностью мысли в жесткой схоластической борьбе
противостоящих теологических и философских школ. В тончайшем
анализе нюансов аристотелевских идей, в изощренном конструировании новых смыслов толкования души Фома решает почти неразрешимые задачи. Выискивая в текстах Аристотеля идеи, вопросы и сомнения, Фома стремится решить главную задачу — отстоять бессмертие индивидуальной человеческой души.
Начало эпохи научного мировоззрения в Европе материалисты
исчисляют от Ф.Бэкона, а идеалисты — от Фомы Аквинского.
Как бы то ни было, мы не можем оставить без внимания тот поворот, что сделал в христианском мировоззрении Фома. Он вер-
нул европейцам Аристотеля, хотя и не ортодоксального, а согласованного с базовыми догматами церкви. Определенно Фома
повторил этим технологию Августина. Августин «подчистил» Платона и помог христианскому мировоззрению освоить большие
куски платонизма. Через восемь с половиной веков Фоме Аквинскому удалось помочь христианской философии принять и Аристотеля.
Стремясь преодолеть рассогласования между христианской и
аристотелевской концепциями, Фома признает целый ряд положений Аристотеля. Он принимает представление и о реальной материи, и о душе как формообразующем начале. Есть материя, и
есть «форма», т. е. душа. Бог является высшей «формой», высшим
формообразующим началом мира1.
Главными своими оппонентами в толковании Аристотеля Фома
видит аверроистов — последователей Ибн Рушда. Толкование аристотелевской души как пассивного коллективного разума, сделанное Ибн Рушдом, хорошо соответствовало исламской реальности.
Для человека, живущего в плотности и сохранности этно-родовых систем, образ души как нелокального коллективного разума
был вполне понятен. И включенность человека в родовую систему
создавала достаточные основания для мотивации его жизни. Но в
условиях разрушенности родовых систем христианского мира человеку важно было верить в сохранность после смерти своей индивидуальной души. Ведь индивидуальное бессмертие было одним из
основных козырей христианской религии. Если же бессмертен только родовой коллективный разум, рушится вера в индивидуальное
спасение или наказание за порогом смерти.
Фома усиливает субстанциональный смысл души. У Аристотеля
душа не выставлялась как особая субстанция, а понималась лишь
как возможность формы, как процесс функционирования. Но про-
1 «Форма» у Аристотеля — это не готовая форма, а формообразующее начало
вещей, возможность формирования форм (вещей).
174
цесс функционирования возможен лишь при реальном теле, при
некоем материальном начале, способном функционировать. Фоме
же важно, чтобы некая индивидуальная часть души сохранялась и
после смерти тела, т. е. без опоры на материальную основу.
Понимание души Ибн Рушдом как коллективного разума тоже
позволяло рассматривать этот разум как особую субстанцию. Пло-
хо было лишь то, что, сливаясь с этой субстанцией после смерти,
душа теряла свою индивидуальность.
«И ныне не стоит говорить о том, что вышеуказанная позиция
ошибочна потому, что противоречит истине христианской веры:
ведь это достаточно легко поймет любой, — пишет Фома. —
В самом деле, отними у людей различие в разуме, который, что
очевидно, один из [всех] частей души не подвержен гибели и бес-
смертен, и воспоследует, что после смерти от душ людей не оста-
ется ничего, кроме единой субстанции разума. И таким образом
уничтожается посмертное воздаяние и наказание и их различие...
мы покажем, во-первых, что указанная позиция полностью про-
тиворечит его [т.е. Аристотеля] словам и учению»1.
Индивидуальный характер разума Фома утверждает тем, что
душа, у Аристотеля, включая и разум, является актом тела: «Итак,
надлежит принять первое определение души, которое Аристотель
приводит во II книге «О душе», где он говорит, что душа есть
первый акт физического тела, наделенного органами»2. Посколь-
ку душа есть действие или акт тела, то она формируется индиви-
дуально именно для каждого тела, полагает Фома. Но две из трех
частей души, выделенных Аристотелем, растительная и живот-
ная, являются смертными и тленными, а разум — это особая часть
души, которая нетленна и остается после смерти человека. «Сле-
довательно, "иной род" заключается в том, что разум, как пред-
ставляется, есть нечто вечное, а другие части души тленны»3.
Основная сложность для Фомы состояла в том, что нужно было
доказать, что разум сохраняется нетленным после смерти тела,
но до рождения человека не существует в виде отдельной субстан-
ции, как полагал, например, Платон или как считали аверроис-
ты. Если разум вечен, то он есть и до рождения данного тела как
особая субстанция, индивидуальная (Платон) или же единая кол-
лективная (Ибн Рушд). Но ни то, ни другое не соответствовало
догматике христианства. После сложных умозаключений, с вы-
держками из текстов Аристотеля, Фома, наконец, приходит к
нужному ему заключению: «Итак, Аристотель ясно утверждает,
что душе, которая является формой, — и в том, что касается
1 Фома Аквинский. О единстве разума против аверроистов // Сочинения. —
М., 2002. - С. 3-5.
2 Там же. — С. 5.
3 Там же. — С. 11.
175