Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Встречаясь с Юнгом
Жиль Киспель
Выдержки из доклада на XVI Конгрессе IAAP в Барселоне (2004г)
(Первая встреча Жиля Киспеля с Юнгом произошла на конференции «Эраноса» в 1947г, куда автор был приглашен для чтения доклада о Валентине – гностике 2-го века н.э.)
...Из-за моей врожденной медлительности я опоздал на первую лекцию, которую читал Карл Кереньи. После этого меня привели на террасу с пленительным видом на Lago Maggiore. Там уже находилось несколько мужчин и женщин, занятых беседой. Через некоторое время на террасе появился пожилой господин во фланелевом – похожем на теннисный – костюме, с красными щеками, седыми волосами и в старомодной соломенной шляпе.
Наша хозяйка, Ольга Фребе-Каптейн сказала: «Профессор Юнг, это профессор Киспель» (я тогда был просто преподавателем, а не профессором). Юнг сделал несколько лестных замечаний о моей статье о Валентине, и тогда я всем понравился. Это была первая из многих наших встреч в Асконе, Цюрихе и Кюснахте...
Что за человек был Юнг? Я бы сказал, что он был и жизнерадостным, и трудным человеком с очень острым чувством юмора. Он говорил: «Вы не можете себе представить, как много сын пастора должен грешить, чтобы стать нормальным человеком». Он сам был сыном пастора и грешил более чем достаточно. Иногда он говорил слишком много, и его шутки могли быть сомнительными. Например: «Курение полезно для вашего здоровья, оно закаляет организм против рака». Он курил трубку и никогда – сигареты. Если ваша лекция нравилась ему, он мог поздравить вас, подарив большую длинную бразильскую сигару.
Его отношения с академическим миром были напряженными. Только в конце жизни он получил звание профессора, и то, благодаря щедрым пожертвованиям американской миллионерши Эллис Кроули. Но он никогда не стал профессором психиатрии, на что он очень надеялся. Поэтому он с удовольствием пересказывал историю об ученом профессоре Зоммерфельде (1868-1951), который был настолько ярым противником суеверий, что даже являлся членом «Анти-суеверного Общества». Однажды молодой студент, придя к профессору домой, увидел над его дверью подкову. Студент, естественно, отреагировал на это и воскликнул: «Профессор, как же так, Вы же такой противник суеверий!» Профессор ответил: «Да, но говорят, что это помогает, даже когда вы в это не верите».
По словам его родственника, Альберта Эри, Юнг был «математическим идиотом», и все его вычисления в книге о синхронистичности содержат ошибки. Он даже просил профессора физики Маркуса Фирца проверить его вычисления, т.к. он знал, что слаб в математике. Но даже Фирц не смог исправить все ошибки, которые Юнг сделал в своих астрологических вычислениях.
Его юмор мог быть богохульным. Однажды мы – несколько человек, включая Юнга – не захотели пойти на послеобеденную лекцию и сидели на балконе его комнаты. Юнг был поглощен вопросами Успения девы Марии, которое Папа Римский незадолго до этого объявил церковной догмой. Все не одобряли Папу. Все – кроме Юнга, который был весьма воодушевлен этим, потому что, наконец, троица Отца, Сына и Святого Духа дополнялась женским элементом, что образовывало кватерность. В это время моя молодая жена поднялась по лестнице и была настолько наивна, что присоединилась к нам. Как это часто случается, все мужчины замолчали. Через некоторое время Юнг сказал: «Сейчас вы можете представить, что происходит на Олимпе. Мужчины чувствуют себя сконфуженными, когда женщина присоединяется к компании. Особенно тяжело, очевидно, Святому Духу...»
Этот человек пользовался неимоверной популярностью у женщин – даже тогда, когда был молодым и выглядел как мясник в пенсне. Он был окружен восторженными, восхищавшимися им женщинами – Jung-Frauen. Он мог быть весьма грубым по отношению к ним. Среди них была одна дама немецко-голландского происхождения, у которой на подбородке росли волосы. Как-то раз ему сказали, что она хочет его видеть. На что Юнг ответил: «О, да, действительно? Эта Venus barbata!». Видите ли, Венера, называемая также Афродитой или Иштар, иногда изображалась как андрогинная богиня с бородой. Остроты Юнга, зачастую, так или иначе, имели дело с мифологией...
По моему мнению, Юнг писал не хорошо, и это потому, что он хотел выглядеть настоящим немецким профессором. Немецкие профессора писали очень непонятно, это было их особой привилегией. Но он мог рассказывать изумительные истории о своей практике и о своих многочисленных путешествиях к индейцам Северной Америки, в Индию и Африку. Он чувствовал себя дома за круглым столом в Асконе, когда беседовал с большими знатоками во всех областях науки и культуры, за исключением музыки. Он был хорошо знаком с лауреатами Нобелевской премии Германом Гессе (литература), Вольфгангом Паули (физика) и Тадеушем Райхштайном (химия). Он сидел рядом с Черчиллем на обеде и был на приеме у Голландской королевы Юлианы в Soestdijk. Когда общественная жизнь ему слишком приедалась, он удалялся в свою башню в Боллингене на Цюрихском озере, которую построил своими руками. Там он рубил деревья, занимался скульптурой, плавал в лодке, готовил различные блюда. Он мог там жить месяцами – без электричества и водопроводной воды.
Юнг хорошо ориентировался в том, что касалось религиозной жизни. Его знакомство с религией основывалось на опыте его личных переживаний, и, кроме того, он изучал религии мира на протяжении всей своей жизни.
Поэтому многие верующие узнавали себя в нем и признавали его влияние. Но волшебник из Кюснахта не любил протестантизм, из-за того, что тот отказался от мифа. При этом он испытывал явную симпатию к католицизму. Многие католические теологи были введены этим в заблуждение и старались заполучить его в свою паству. В действительности же Римская Церковь его пугала. Он мог путешествовать по побережью от Генуи до Неаполя, но избегал Рима. Его стремление к Риму было просто позой. Всю свою жизнь он оставался неортодоксальным христианином, оправданным грешником. У него были близкие и плодотворные контакты с учеными представителями мировых религий, и он был в дружеских отношениях с такими историками религии как Рихард Вильгельм (Китай), Генрих Циммер (Индия), Карл Кереньи (Греция), Джон Лайард (Меланезия), Мирча Элиаде (шаманизм), Джозеф Кемпбелл (мифология), сэр Лоуренс ван дер Пост (Африка. Наставник Чарлза Виндзора и Маргарет Тэтчер), Гершом Шолем (еврейский гностицизм), Gerardus van der Leeuw (Египет) и Цви Вербловски (Япония). Благодаря Юнгу и телевидению некоторые из них стали всемирно-знаменитыми.
Юнг рано открыл для себя гностицизм. В 1902 году в своей диссертации о психологии оккультных феноменов он описал, что в видениях его «подопытной» (его собственной кузины Хэлли Прайсверк) появлялись гностические идеи и образы, не смотря на то, что она никогда не была знакома с писаниями ранних гностиков. Он открыл свою теорию архетипов благодаря папирусу о магии. В клинике Бургхольцли, где он работал, один из пациентов, простой продавец из Цюриха, однажды подозвал его к окну и сказал: «Доктор, смотрите, у солнца есть хвост (фаллос), и когда оно машет им, появляется ветер». Позже он прочитал в книге Альбрехта Дитриха «Литургия Митры» о папирусе о магии, датированном первыми веками нашей эры, в котором описывалось, как маг достиг высшей точки экстаза и увидел, что у солнца есть желоб, создающий ветер. Это послужило для Юнга доказательством, что галлюцинации могут содержать древние религиозные образы. И это привело его к теории архетипов.
В 1915 году Юнг под псевдонимом гностика второго века Василида написал свои поэтические «Проповеди мертвецам» («Семь проповедей мертвецам»), в которых провозглашал нового бога добра и зла, Абраксаса. Он хорошо знал гностицизм, включая греческие источники, т.к. с ранних лет учился читать классическую литературу. Однако, он не смог оценить манихейство. Когда в тридцатых годах прошедшего века были найдены манихейские манускрипты и опубликованы в немецком переводе, он купил их, но нашел довольно скучными.
... Как-то раз он посетил одну из моих лекций, в которой я объяснял, как – по описанию католического преследователя еретиков Эводия из Uzzula – Мани получил свои откровения «a gemino suo, id est a spiritu sancto» («от своего двойника, который есть Святой Дух»). Мани, в его жизнеописании, говорил: «Я узнал его, и увидел, что он был мной самим, который в небесах, от которого я был отделен». И это точно как у Валентина: «Человек стоит лицом к лицу не со своим Богом, но со своим идеальным, вечным self, своим ангелом-хранителем». Юнг начал ворчать и ругаться (что он умел делать прекрасно, даже по-английски). Он вытащил из внутреннего кармана тетрадку и что-то быстро записал в ней. Видите ли, до того момента от него ускользало то, что главной доктриной манихейства было единство человека и его Двойника, и что это согласовывалось с его собственным видением ego и Self. Но эта оплошность была исключением...
Юнг хорошо знал все, что было известно о раннем гностицизме. Нечего и говорить, что он здорово помог мне, когда я исследовал древнюю гностическую рукопись, найденную около Наг Хаммади. В то время он был практически единственным, кто осознавал значение этого документа. Остальные, следуя за Мартином Бубером, презирали гностицизм. С помощью ассистента Юнга К.А. Майера и его бывшего пациента, промышленника Джорджа Пейджа мне удалось 10-го мая 1952 г. приобрести этот манускрипт за 35 тыс. швейцарских франков. Он был назван Codex Jung. Эта книга содержала неизвестный труд самого Валентина «Евангелие Истины», написанный, вероятно, в Риме около 150 г. н.э., и «Послание о Воскресении», возможно, также написанное Валентином. И это все, конечно, было совершенно неожиданно, настоящим Божьим промыслом.
Было очень волнующим посещать этого пожилого человека в его «Turm» в Боллингене и слушать его, читающего вслух ключевые пассажи из «Евангелия Истины»: «Человеческая жизнь, проживаемая бессознательно, подобна дурному сну, в котором человека преследуют или он сам совершил убийство». И также: «Человек подобен тому, кто забрался в горы и, потеряв своих спутников, блуждает в тумане. И вот он слышит, как кто-то зовет его по имени. Теперь он знает путь, по которому он должен идти – теперь я знаю, откуда я пришел и куда я иду».
Джордж Пейдж вспоминал, как Юнг говорил: «Всю свою жизнь я работал для того, чтобы познать Дух, а эти люди уже давно знали его». И действительно, «Евангелие Истины» подтверждает правильность психологии Юнга. Оно могло быть написано юнгианцем.
По совершенно непонятной причине, Карл Густав Юнг был увлечен альтернативными формами знания. Сначала это был спиритизм, позже – астрология.
Многие вечера, мы, преисполненные изумления, слушали его рассказы об астрологии и с трудом верили своим ушам. Позже он глубоко ушел в алхимию, которую справедливо полагал формой гнозиса. Также он знал о каббале и мистике задолго до того, как это стало модой. Однажды я застал его с головой погруженным в изучение книги «Cabala denudata», написанной Кнорром фон Розенротом. Старик сказал с иронией: «Эта книга – о partes posteriori dei». То есть, о задней части Бога, о Его заднице. Только намного позже я понял, что стояло за этим замечанием. Юнг из самых глубин своей души восставал против представления о мире и человеке как о машинах. Начиная с Ньютона и Дарвина, наука учит нас «механистической» концепции мира... Он был поражен тем, что часто в процессе анализа случались совпадения событий, которые соответствовали душевному состоянию пациента. Иногда во внешнем мире происходило что-то, что отвечало констелляции архетипа во внутреннем мире человеческого духа.
Он собрал много примеров, но осмелился опубликовать их только в 1952 г., когда ученый Вольфганг Паули обсуждал истинность этого «мифа» в книге «The Interpretation of Nature and the Psyche», которую он опубликовал совместно с Юнгом. Юнг представил его теорию на конференции «Эраноса» в Асконе в 1951 году. В этой связи он напомнил об удивительном событии, произошедшем с профессором биологии из Базеля Адольфом Портманном.
На предыдущей встрече в Асконе Портманн намеревался закончить свое выступление обсуждением темы насекомых-богомолов. Когда его речь достигла кульминации, и он сам вогнал себя в возвышенно-религиозное состояние духа, в зал через открытое окно влетел экземпляр упомянутого насекомого. Богомол уселся под лампой, освещающей записи оратора, таким образом, что за спиной того, на стене появилась тень, выглядевшая как воздетые вверх руки молящегося человека.
Однажды я рассказал эту историю на одной из встреч, на которой присутствовал Давид де Вид – профессор фармакологии и президент Голландской Королевской академии наук. Он слушал меня, не перебивая. Но когда, он понял, что это единичное происшествие подрывает рационализм, то постарался опровергнуть его. По его мнению, все случившееся можно было приписать воображению или простому случаю, а в конце он даже предположил, что кто-то мог сидеть на балконе с богомолом в руке и запустить его в зал в нужный момент.
Некоторое время спустя, профессор был на пути в аэропорт и застрял в пробке. Он включил радио и услышал сообщение о том, что «Дневник Анны Франк» в скором времени будет опубликован в полном варианте. В связи с тем, что во время войны он сам в течение нескольких лет прятался в деревне Вассенаар, сообщение глубоко тронуло его. Когда вереница машин опять начала двигаться, профессор выключил радио и посмотрел на автофургон прямо перед ним. Это была машина экспедиторского агентства «Achterhuis». Дневники Анны Франк первоначально были опубликованы под названием «Het Achterhuis» (The House Behind).
«Простая случайность», скажет рационалист; «рука Бога», может сказать набожный человек. Но Юнг рассматривал это совершенно в ином свете. С лицом, сияющим как никогда ранее, он сказал мне: «Es geht um die Erfllung des Seins» – это переживание полноты бытия, которая по-настоящему имеет смысл. Он называл это согласие между духом и Космосом значимым совпадением без каузальной связи – «ein acausaler Sinnzusammenhang», принципом акаузальной связи.
Но на самом деле эта идея не была новой. Это было открытие, совершенное Посидонием из Апамейи (100 B.C.), который в Кадисе (Испания) наблюдал связь между Луной в небе и превратностями судьбы на Земле. Посидоний предполагал существование похожего взаимовлияния между звездами и тем, что происходит с людьми, и называл это «симпатией всех вещей». Такой органичный взгляд на человека и Космос в основном сохранялся до того, как концепция мира стала «механизированной».
В этом мы видим гениальность Юнга: в то время, как современный человек потерял веру в религиозные концепции, Юнг доказал, что, к счастью, в сновидениях человек до сих пор мыслит мифологическими категориями и образами. В то время, как человек начал ощущать себя машиной, Юнг показал, что незаметные происшествия в обыденной жизни до сих пор доказывают истинность «органического» взгляда на мир. Он говорил: «Верующие назовут это рукой Бога. Я не имею ничего против этого, но для своих целей я зову это синхронистичностью».
Жиль Киспель, почетный член IAAP, Голландия
Перевод: Vlad_topaz