Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Ислам: проблемы идеологии, права и политики
И. В. ВОЛОДИНА кандидат философских наук
В странах традиционного распространения ислама по сей день действуют мусульманские формы идеологии, религи озные стереотипы массового сознания, исламские правовые и социальные институты. Они сосуществуют со светской иде ологией и общественными институтами, прекрасно ужива ются с ними и приспосабливаются к ним.
Борьба двух тенденций - секуляризации общественной жизни и мысли и сохранения влияния ислама, тенденций, истоки которых лежат в историческом прошлом народов, на нынешнем этапе значительно обострилась. Для современ ного общества, российского в том числе, характерен «ис ламский бум».
Взаимоотношения исламской религии и политики необхо димо исследовать как социально - политический феномен, как исламский фактор, влияющий на национальную безо пасность и военную политику. Оснований для такого аналИ' за несколько. Во-первых, действия исламских субъектов в политической сфере зачастую направлены на изменение су ществующего национально-государственного устройства Российской Федерации. Во-вторых, наряду с воинствующим национализмом исламский фактор является составляющей военных конфликтов на территории Российской Федерации и СНГ. В-третьих, исламскую окраску в России и мире имеют такие опасные явления, как сепаратизм, терроризм, экстре мизм и радикализм.
В рамках исламского фактора выступают различные по литические силы, в том числе и националистические, крими нальные структуры, ничего общего не имеющие с истинным исламом. Политические угрозы можно разделить на внутрен ние (сепаратизм, пантюркизм) и внешние (вовлечение Рос сии в локальные пограничные конфликты, импорт экстремиз ма). Военные угрозы включают рост военных формирований, попрание норм международного права, привлечение наем ников, терроризм.
Недооценка религиозного фактора в современном мире
115
грозит не только террористическими актами в отдельных стра нах, но может привести к более серьезным последствиям. Современные события в мире указывают на угрозу мирово го терроризма в виде исламского экстремизма. Вся тяжесть борьбы против терроризма до недавнего времени в основ ном лежала на России и Израиле, а теперь и США и другие страны вовлечены в этот процесс.
В условиях либерализации государственно-религиозных отношений и религиозного плюрализма в современной Рос сии начался бурный процесс возрождения ислама, влияю щий на общественную и политическую ситуацию в стране. Одна из самых распространенных религий в настоящее вре мя насчитывает более 20 млн. последователей, из которых более 4 млн. проживают на территории Северного Кавказа. Конфессиональная принадлежность накладывает отпечаток на отношение людей к происходящим событиям, многие из последователей ислама становятся их непосредственными участниками. Как следствие этого процесса в России рас пространился и стал укореняться исламский фундамента лизм, а также его разновидность - ваххабизм. Новые для России религиозные движения осложнили религиозно-поли тическую ситуацию в стране, вступив в противоречие с тра диционным для местных мусульман исламом. Особенно ос трый характер приняло противостояние на Северном Кавка зе между ваххабизмом, с одной стороны, и суфизмом -с Другой.
Исламский фундаментализм - это совокупность много образных течений в рамках ислама, направленных на ук репление веры в основные (фундаментальные) источники ислама и неукоснительное выполнение предписаний Кора на , Сунны и шариата*,
Религиозный экстремизм и религиозный радикализм тес но связаны с понятием исламизма. Исламизм - политичес кий ислам. Представители этого движения требуют измене ния места и роли религии в жизни общества, отвергая гос подствующую идеологию, политическую практику существу ющего государственного устройств^ и пытаясь внедрить нор мы мусульманской религии.
Ваххабизм - одно из течений исламского фундамента лизма, относящееся к «ханбалитскому мазхабу» - одной
1 См.: От политики государственного атеизма к свободе совести .М., 2000, с.151.
116
из четырех религиозно- правовых школ, признанных во всем мусульманском миреК
Существует некий «исламский» способ решения тех или иных проблем, разработанный мусульманами, которые яв ляются главными действующими лицами в политической жизни какой-либо страны. Б исламе, в отличие от христиан ства, нет четкого деления на духовное и светское. Политизи рованность ислама существует на протяжении всей истории мусульманского мира и Северный Кавказ не исключение.
Развитие событий на Северном Кавказе показало, что в отношениях между различными политическими силами за действован религиозный фактор. Сложная ситуация в этом регионе обусловлена социальными и политическими пробле мами, в которых прямо или косвенно присутствует конфес сиональный, исламский компонент. Исламский компонент представлен тремя направлениями: 1) суфизмом (тарикатиз-мом), 2)догматическим богословием и фикхом шафиитского иханафитского мазхабов, 3) салафийей (ваххабизмом). Са-лафиты - ваххабиты Северного Кавказа. Два первых направ ления - суфийское и богословско-догматическое - взаимопе-реплетены. Феномен салафийи имеет социокультурные и ре лигиозные корни, а традиция ее восходит к исламскому Сред невековью. В период становления ислама религия не была отделена от политики, права, философии. Входе историчес кого развития такое разделение фактически произошло. Для современного проявления «исламизации» характерны попыт ки выработать новые формы объединения религии и полити ки, религии и государства («исламское государство»), до биться возрождения шариата в качестве государственного права, мусульманских норм регулирования хозяйственной жизни, создания исламской теории прогресса. Для большей части мусульманских идейных течений характерно стремле ние к обособлению «мира ислама».
Энциклопедический словарь «Ислам» (признанный в меж дународном научном сообществе) определяет салафитов как «общее название мусульманских религиозных деятелей, которые в различные периоды истории ислама выступали с призывами ориентироваться на образ жизни и веру ранней мусульманской общины, «праведных праведников»2. Сала-фитские идеалы остаются идеологией исламского радикализ-
1 См. там же.
2 Ислам : Энциклопедический словарь, М., 1991, с. 201.
117
ма, который если и не превратился в единое мусульманское движение, то стал непременным участником политический коллизий в мусульманском мире. Вместе с тем сегодняш няя салафийя имеет четко выраженную компенсаторную функцию: содержащийся в ней призыв к возврату в «золо той век» является признанием неудач в развитии мусуль манского мира, означает поиск новых ориентиров.
Один из идеологов возрождения ислама на Кавказе, став ший впоследствии руководителем религиозных ваххабитс ких общин Дагестана, Багауддин Мухаммад в начале 90-х гг. XX в. писал, что в «исламе на первом месте стоит вопрос мировоззрения, и только затем идут практические действия... Единобожие - это такое понятие, которое отрицает, отметает все моральные, правовые, экономические, политические и другие устои человечества, установленные человеком от себя и не базирующиеся на указаниях Аллаха, и признает те за коны, которые предписаны и созданы Аллахом»1 Это суж дение должно было вызвать настороженность, но в конце горбачевской эпохи мало кто интересовался новыми идея ми, распространявшимися среди мусульман.
На Северном Кавказе анклавы салафитов существуют в Дагестане, сторонниками салафийи считают себя многие че ченцы, приверженцы этого движения проживают в Кабарди но-Балкарии, Карачаево-Черкесии и Ингушетии. Распрост ранение салафитских идей является ответом на общий сис темный кризис в регионе. Они являются реакцией мусуль ман на неспособность центральной и местной власти решить их проблемы. Не уверенные в компетентности и решительно сти администрации, не веря в реальность избавления от труд ностей при помощи проводимой в последнее время полити ки, люди пытаются отыскать иные возможности выхода из создавшейся ситуации. Отсюда интерес к «исламской аль тернативе». Заметную роль сыграли салафитские установки при обосновании отделения Чечни от России (попытка про возгласить исламское государство предпринималась в 1997 г.).
Призывы местных политиков бороться против салафитов (ваххабитов) носят характер заклинаний и сводятся к следу ющим пунктам:
- салафийя в принципе не соответствует догматам и прин ципам ислама;
1 См.: Багауддин Мухаммад, Чистота Единобожия // Аль -вахдат (Единство) (Москва), 1991, 1 сентября.
118
- она чужда традициям местного ислама (многие на Се верном Кавказе выражают опасение, что салафийя есть осо бая форма арабизации местных этносов);
- ее сторонники являются не верующими людьми, а спе кулянтами от религии;
- будучи чужеродным явлением, салафийя распростра няется исключительно благодаря финансовой поддержке зарубежных экстремистских организаций.
Применительно к ситуации на Северном Кавказе чаще всего используется термин «ваххабизм», отождествляющий ся с исламским фундаментализмом и экстремизмом. Пред седатель Госсовета Дагестана М. Магомедов определяет вах хабизм как «нетрадиционное течение в исламе»1. Бывший федеральный министр Р. Абдулатипов полагает:«... в поня тие «ваххабизм» мы вложили все невежественное, что ока залось вокруг ислама. Такой ваххабизм оставляет после себя пустыню, все культурное уничтожается»2.
Именно с получившей известность под именем ваххабиз ма салафийей связана политизация ислама на Северном Кавказе, превращение ислама в орудие политической борь бы. Именно с действиями сторонников салафийи связана проблема интернационализации конфликта в Чечне, между народного терроризма. Рассуждая о роли ислама на Север ном Кавказе, многие имеют в виду прежде всего деятель ность политиков и полевых командиров, выступающих под салафитскими лозунгами, например, Ш. Басаева, М. Удуго ва и др. Одно перечисление этих имен показывает, что «свет ский салафизм» - это прежде всего чеченский феномен. В то же время салафитские взгляды встречаются и у дагестанс ких политиков, например у главы активно действовавшего в 1995-1998 гг. Союза мусульман России, бывшего депутата Государственной Думы Н. Хачилаева, который отождествля ет очищение ислама с «возможностью познания заветов и назиданий Аллаха, исполнения всех исламских норм»3 с ре лигиозным реформаторством. Однако светские политики в Дагестане и других республиках предпочитают не вникать в сущность ваххабизма, не рассуждать на эту тему. Некото рые из них видят опасность не в салафизме кактаковом, а в
1 Дагестан. Правда, 1999, 27 августа.
2 Независимая газета, 1999, 19 октября.
3 Хачилаев Н. Реформаторство необходимо // НГ, Религии, 1997, 24 июля.
119
ваххабитах, которые наносят ущерб их престижу и даже пытаются отстранить их от власти (например, в Карачаево-Черкесии и Кабардино - Балкарии в августе 2001 г.).
На Северном Кавказе «салафитскийпроект» представ лен и претендует на реализацию сразу на четырех уровнях: локальном (Кадарская зона и некоторые районы Дагестана); национальном, или республиканском (Чечня, Дагестан); суб региональном (Чечня, Дагестан и при определенных обстоя тельствах Ингушетия^сееерсжавказсжом1.
Существует мнение, что реализация этого проекта - все го лишь дело времени, и если не принять решительные меры, то на территории южной части России может возникнуть «вах хабитское государство», что приведет к развалу страны. Такой прогноз может стать реальностью, если учитывать, что салафийя вполне соотносится с одной из главных идей ис ламской доктрины о совершенстве этой религии, о неизбеж ности принятия ее всеми народами, о конечном триумфе ис лама.
Религиозный экстремизм не рождается на пустом месте. Предупредить его проявления намного разумнее, чем с ними бороться. Часто исламскую мотивацию начинает использо вать экстремизм, сформировавшийся на национал-сепара тистской и криминальной основе. Возможен и вариант, ког да экстремист националистического толка, обращаясь к ис ламу как к средству достижения своих целей, превращает ся в убежденного мусульманского фанатика.
В плане идеологии все четыре уровня салафитского про екта взаимодействуют. Формально установление шариатс кого правления на первичном уровне в одном или несколь ких селах-это шаг к созданию общекавказского исламско го государства. В 1998 г. в селах Кадарской зоны Чабанма-хи, Карамахи, Кадар провозглашен шариат и запрещено соблюдение федеральных законов. Это была попытка изме нить на данной территории принципы государственного уст ройства, хотя без требования отделения. В этом смысле действия кадарских салафитов имеют что-то общее с пози цией руководства Татарстана в 90-х гг, добившегося макси мального суверенитета в рамках Российской Федерации, в результате чего некоторые положения Конституции этой рес публики пришли в противоречие с Конституцией страны.
1 См.: Малашенко A3. Исламские ориентиры Северного Кавказа М„ 2001, с. 138.
120
Провозглашение кадарских земель «исламской террито рией» вновь приводит к выводу о вероятности использова ния в местах компактного проживания мусульман шариатс ких законов. Речь идет не об образовании зон «исламского правления», а об использовании элементов шариата там, где такое требование выдвигается местным населением. Заме тим, что ни в Кабардино-Балкарии, ни в Карачево-Черкесии, ни в Адыгее обращение к шариату не преследуется, если оно не инициировано радикальными исламскими группами (известно, что в 1997 г. тогдашний президент Ингушетии Р. Аушев подписал закон о мировых судьях, в ст.З которого им предписывалось в своей работе следовать нормам адата и шариата). История Кадарской зоны свидетельствует о том, что салафиты способны к самоорганизации, к контролю за ситуацией на занимаемой ими территории. Они могут высту пать как политическая и правовая сила, готовая к сотрудни честву с властями - но и к конфронтации с ними. В мирной ситуации, при отсутствии «внешнего фактора» в лице чечен ских боевиков и зарубежных проповедников, а также при смягчении позиции светской администрации на локальном уровне, возможно взаимное делегирование полномочий. В Кадарской зоне претензии салафитов не выходили за рамки этой местности, они не требовали предоставить им автоно мию.
«Национальный салафитский проект» был инициирован только вследствие крайнего обострения конфликта между Москвой и Чечней. Если на всей остальной территории Се верного Кавказа обращение к салафийе обусловлено соци альной и религиозной мотивацией, то в Чечне первичным толчком послужила борьба за независимость. «Чеченское движение следует рассматривать в первую очередь как ре лигиозное, - говорил в 1998 г. муфтий Чечни А.Кадыров, -мусульмане отстаивали свое право жить по своим законам и не подчиняться кафирам (неверным), и лишь затем как наци онально-освободительную войну»1. Отмечая односторон ность этого высказывания, нельзя не признать, что в 90-х гг. джихад занимал значительное место в национальной идео логии. Ктомуже именно лозунг священной войны обеспечи вал чеченцам помощь от радикальных исламских организа ций.
В 1996 г. в Чечне начиналась планомерная реализация
Цит. по: Ротарь И. Ислам и война, М., 1998, с.10.
121
«национального салафитского проекта». После приостанов ки в августе военных действий, завершения «первой чечен ской кампании», З.Яндарбиев принял решительные меры по исламизации государства. В сентябре он подписал указ о расформировании светских судов, которые были заменены судами шариатскими. Право участвовать в работе этих су дов получили зарубежные (арабские) миссионеры. Одновре менно был введен так называемый Уголовный кодекс-шари ат, фактически являющийся переводом Уголовного кодекса Судана. В Грозном открылся Исламский молодежный центр, который стал организационным оплотом и кадровым резер вом салафитов (ваххабитов). В том же году ислам был про возглашен государственной религией Чеченской Республи ки, из числа салафитов организовали «исламскую гвардию» в рамках Национальной гвардии в количестве 200 человек, попасть в которую можно было только по письменно удосто веренной муллой рекомендации. Были сформированы и два полка «исламской безопасности»1.
Знания ислама стали требовать от лиц, назначавшихся на административные должности. В работе комиссий по от бору кандидатов принимали участие духовные авторитеты. Ключевые позиции в Чечне заняли полевые командиры, на зывавшие себя сторонниками «истинного ислама». Их пред ставители Н. Халимов, А. Хусаинов, М. Удугов вошли в со став правительства, последний сумел в ходе первой чечен ской кампании выиграть информационную войну у федераль ной власти. Критикуя Москву, он часто использовал исламс кие формулировки. В этот период у многих политиков и у | полевых командиров стала заметна религиозная основа мо тивации и оправдания их действий, в том числе таких, как захват заложников с последующим их выкупом. Например, в начале 1999 г. в Урус-Мартане по подозрению в похище нии людей сами чеченские власти арестовали несколько юношей из числа салафитов. Задержанные утверждали, что получили фетву на эту акцию со стороны некого духовного авторитета. Подобные разрешения исходили от саудовского миссионера, так называемого эмира мусульман Чечни Аб-дурахмана.5
«Национальный салафитский проект» не могсущество-вать без соответствующего субрегионального проекта. Да-
1 См.: Ахмадуллин В., Мельков С. Государственно- исламские отно шения в России, М., 2000, с. 60.
122
гестан с точки зрения его реализации был наиболее перспек тивным. В 1997-1998 гг. сотрудничество чеченских и дагес танских салафитов окрепло. В декабре 1997 г. руководимый Багауддином Мухаммадом Исламский дагестанский джама-ат подписал «Военный договор о взаимодействии» с Арми ей генерала Дудаева, глава которой С. Радуев даже среди чеченских командиров был известен экстремизмом, в том числе религиозным. В начале 1998 г. в Гудермесе на встре че салафитских вождей Дагестана и чеченских политиков было заявлено о союзе. Следует отметить, что демонстрируя под держку Чечни, дагестанские салафиты сохраняли за собой возможность компромисса с Центром. Но в апреле 1999 г. на втором съезде народов Ичкерии и Дагестана возоблада ли крайне радикальные лозунги. Наряду с призывами объе динения на исламской основе участники съезда требовали «деколонизации» Дагестана и всего Кавказа и вывода отту да российских войск. В конце 90-х гг. складывается органи зационная база для консолидации дагестанских и чеченских" политиков салафитского направления, заявляющих, что их общей целью является создание единого ичкерийско-дагес танского исламского государства.
Однако упор делался не на создание единого исламско го государства, а на дезорганизацию общества и политичес ких структур внутри Дагестана, что позволило чеченцам ус тановить свой или общий с местными салафитами контроль над некоторыми районами, где могло быть провозглашено исламское государство. Военное поражение чеченских се паратистов в Дагестане существенно подорвало их автори тет у потенциальных союзников в соседних республиках. Не дооценена была боеспособность федеральных войск. Пара докс состоит в том, что несмотря на обреченность салафитс кого проекта в масштабах всего Северного Кавказа он оста ется фактором, влияющим на обстановку как внутри регио на, так и вокруг него.
Салафийя, как и любое идейно-политическое течение, эффективна и способна привлекать на свою сторону новых последователей только тогда, когда развивает наступатель ную активность. Поэтому, получив отпор в России, исламс кие экстремисты предпринимают попытку вторжения в Гру зию и другие республики СНГ. Учитывая, что «национальный салафитский проект» не был осуществлен, следует ожидать новых попыток его реализации.
Исходя из этого, мы считаем, что в области национально-
123
государственного устройства России необходимо добиться легитимации мощных национальных и религиозно-политичес ких движений; ввести представителей как мусульманского духовенства, так и чиновников высокого ранга в структуры федеральной власти; обеспечить правовую, политическую, экономическую и культурно-образовательную поддержку мусульманских общин, автономий, мусульманского предпри нимательства; незамедлительно реагировать на попытки по давления или ущемления прав мусульманских меньшинств. Пришло время для внимательного изучения шариата в рай онах массового распространения ислама. Решение руковод ства Ингушетии о внедрении в республике некоторых норм обычного права (адат), по-видимому, свидетельствуют о том, что если не пытаться контролировать и направлять данный процесс со стороны государственных органов, то он все равно будет развиваться и еще неизвестно в каком русле.
Непопулярность лозунгов создания исламского государ ства не означает, что северокавказские мусульмане полнос тью игнорируют религиозную форму социального протеста. Они готовы опереться на ислам для достижения социальной справедливости, во имя поддержания традиционного обра за жизни. В некоторых районах население может поддер жать частичное введение шариатского законодательства.
О наличии попыток вернуться к идее исламского госу дарства свидетельствует существование в разных частях северокавказского региона лагерей «моджахедов», в кото рых сочетается боевая и религиозная (на салафитской базе) подготовка. Такие лагеря появились в начале 90- х гг., про ходившие в них обучение люди называли себя «братьями-мусульманами». Некоторые из них воевали на стороне Аб хазии в период военного этапа грузино-абхазского конфлик та. Фактически в салафитских лагерях скрываются и набира ют опыт криминальные элементы, там незаконно хранятся оружие и боеприпасы. Это обстоятельство позволяет влас тям бороться против исламских радикалов в контексте об щей борьбы с преступностью - разбоями, наркоторговлей, похищениями людей и т.д. В 2000 г в Кабардино-Балкарии по указанию президента республики были созданы рабочая группа и межведомственный банк данных по противодей ствию политическому и религиозному экстремизму. По сло вам министра внутренних дел республики генералах. Шо-
124
генова, присутствие ваххабитов было отмечено в семи райо нах Кабардино-Балкарии, включая столицу Нальчик1.
Между салафитскими лагерями в разных республиках нет устойчивой координации. Часть прошедших там обучение молодых людей переправляется в Чечню, некоторые стре мятся прекратить контакты сбывшими наставниками. Тем не менее, нельзя не признать, что десятки, а то и сотни «выпус кников» этих лагерей вливаются в чеченские вооруженные формирования и могут служить для чеченской пропаганды в качестве примера сотрудничества между ваххабитами все го Северного Кавказа. Участие в боевых действиях предста вителей различных этносов позволяет оценивать чеченский сепаратизм как общекавказский джихад против России. Об этом свидетельствуют и трагические события в Москве в ок тябре 2002 г.
Рост влияния ваххабитского движения и других форм ис ламского экстремизма в России - процесс объективный. Се годня есть еще шанс вступить в диалог с лидерами этого движения в целях улучшения межконфессиональной обста новки в регионе, создания условий для постоянных контак тов, консультаций при любых поворотах политического про тивостояния.
См.: Гусейнов О. Приверженцы ваххабизма находятся под конт ролем // Газета Юга,2000, 22 июня.
125