Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
§ 8. Политические предложения Андрея Курбского
Период политической деятельности и воинской службы князя Андрея Михайловича Курбского совпадал с интенсификацией государственного строительства в России. Сословно-представи тельная монархия, сформировавшаяся в своих основных чер тах в середине XVI в., предусматривала необходимость со борного решения всех общегосударственных дел. В этой ис торической ситуации сформировались две тенденции в развитии государственности и сопровождавшей его полити ческой идеологии, которые отвечали идеалам различных со циальных групп господствующего класса. Одна из них, опи-
См.: Панченко А.М. и Успенский Б.А. Указ. соч. - С. 78. Шлихтинг А. Новое известие о России времен Ивана Грозного. Л., 1934.-С. 46.
1 Вальденберг В. Древнерусские учения о пределах царской влас ти-Пг„ 1916.-С. 359-360.
равшаяся на реформы 1550-х годов, предполагала развитие принципа сочетания «учреждений приказного аппарата с органами сословного преяставительства в центре и на местах»^ Другая, проводимая непосредственно самим Иваном IV, за ключалась в обосновании права неограниченной власти в ру ках царя посредством установления деспотического полити ческого режима системой опричных нововведений.
Князь Андрей Михайлович Курбский, принимавший ак тивное участие в деятельности правительства (Избранной Рады), в своей политической теории развивал положения первой из упомянутых тенденций, выражавшей взгляды оппо зиционные, по своему содержанию, идеалам феодальной группы во главе с царем, в руках которых сосредоточивалось реальное обладание властью.
В исторической литературе утвердилась традиция, в силу которой основные политические фигуры, принимавшие ак тивное участие в жизни русского общества середины XVI века, противопоставлялись следующим образом: Иван IV имено вался защитником единодержавия, проводником прогрессив ной политической идеологии, а Курбский, в свою очередь. представлялся «защитником старобоярских порядков», вы двигавшим теорию, обосновывающую «феодальное право отъезда», и отстаивавшим идею «раздробления на ряд неза висимых вотчин» централизованного государства^. Эта точка зрения, в тех или иных вариантах, проводилась и в ряде современных работ. Нашла она отражение и в учебниках по Истории политических учений^
В настоящее время эта схема стала вызывать серьезные возражения.
Князь Андрей Михайлович Курбский был выходцем из ста ринной, но «захудалой и задолжавшей фамилии»^ Своего
положения при царском дворе («боярина, советника и воево ды») он добился исключительно благодаря личным заслугам; воеводской службой и правительственной деятельностью. За что и был пожалован землей в окрестностях Москвы в разме ре 200 четвертей, а впоследствии (1556 г.) и боярским чином. В 1560 г., будучи уже прославленным воеводой, одержавшим многочисленные победы, он получил назначение командовать русским войском на Ливонском фронте'.
В конце 50-х — начале 60-х гг. XVI в. между Иваном IV и правительством (Избранной Радой) возникают серьезные разногласия по вопросу о внешнеполитическом курсе стра ны^ Раскол между царем и Радой привел практически к ее роспуску и опале главных членов: А. Адашева и Силь вестра. Царская немилость коснулась и Курбского как ее активного деятеля, придерживающегося во взглядах на внешнеполитический курс ориентации А. Адашева и Силь вестра. Царь начал с «наказания малого», отослав воеводу наместником в Юрьев. Именно в этом городе печально закончилась карьера соподвижника Курбского по проведе нию реформ — главы правительства А. Адашева. Объек тивно оценив значение царской немилости, Курбский ре шил бежать. В Послании к Печерскому старцу Васьяну он прямо пишет, что до него дошел слух об «умышлениях» Великого князя, собиравшегося его убить, и поэтому «помышлявше какб бы избегнути неправедного убиения», он оставил отечество^ Иван IV не оспаривает этих обстоя тельств. В ответных посланиях князю, а также заявлении польскому королю (через посредство Колычева) он прямо вменяет в вину Курбскому «умышленно над государем... над его царицей и над детьми... всякое лихре дело»<.
См.: Черепнин Л.В. Образование русского централизованного госу дарства В сравнительно-историческом аспекте (XVI-XVII вв.) // Во-просыметодолошиисторическагоисслейования.-М., 1981. -С. 153. Наиболее последовательно данную схему оценок проводил С.Ф. Платонов. См.: Платанов С.Ф. Лекции по русской истории. -Пг. 1917.-С. 179-180. Онже. Иван Грозный. -Пг., 1923.-С. 94-97. См.: Покровский В.С. История русской политической мысли. Конспект лекций. - М., 1951. - С. 85-86; История политических учений. - М., 1960.-С. 173; тамжв. 1972.-Ч. 1.-С. 106; тамжв. 1988.-С. 129-133. См.: Ковапенский М.Н. Московская политическая литература XVI в. - СПб., 1914. - С. 29-30. Как сообщает сам А.М. Курбский, его род, «влеком от роду.княжети смоленского, святого Федора Ростислави-ча, правнука Владимира Мономаха». См.: Курбский А.Н. История о Великом князе московском.-СПб., 1913- Стб. 128.
См.: Устрятв Н. Жизнь князя Курбского // В кн.: Сказания князя Курбского. - СПб., 1833. - С. XV.
Члены правительства во главе с Адашевым «считали войну за Прибалтику преждевременной и настаивали на том, чтобы напра вить все силы страны на освоение южных и восточных рубежей». (См.: История СССР.-М., 1983.-С. 112). КурбскийА.М. Посланиякразнымлицам. -СПб., 1913.-Стб. 24. Биограф Курбского Н. Устрялов приводит архивные данные, под тверждающие, что Курбский, находясь в Дерпте, через своего род ственника Прозоровского получил известие в заочно предъявленном ему обвинении в заговоре против здоровья царя, его жены и детей. «Мысль о позорной казни после стольких заслуг ожесточила его, -пишет Устрялов, - и он решил бежать» (см.: Устряпов Н. Жизнь князя Курбского. Указ. соч.-С. XIV-XVII).
Не отрицает царь и того, что действительно имел намере ние «его посмирити»'.
В литературе традиционным стало мнение об «измене» и «предательстве» Курбского. Однако для выяснения этой про блемы и вынесения столь строгого и позорного исторического приговора необходим дифференцированный анализ всей со вокупности как объективных, так и субъективных факторов данной исторической ситуации^.
Опричная политика Ивана IV, сопровождавшаяся террором и массовыми репрессиями в отношении подданных всех со словий, навела, по выражению Н.М. Карамзина, «ужас на всех россиян», который и «произвел бегство многих из них в чужие земли», поскольку «люди не хотели подвергаться злобному своенравию тирана». Спасаясь от несправедливого и, глав ным образом, неправедно реализующегося царского гнева, отечество оставляли лица разных сословий, чинов и состоя ний, ибо «законы гражданские не могут быть сильнее есте ственных... повелевающих спасать свою жизнь»з. В обоснова ние своего побега Курбский нигде и никогда не ссылается на феодальное право отъезда (этот мотив приписали ему впо следствии исследователи), к тому времени, кстати, давно уже устаревшее и никем не применяемое^ а только на текст Ново го Завета, в котором рекомендуется бежать от верной смерти.
В настоящее время Б.Н. Флорей обнаружены новые документы, свидетельствующие о предъявлении царем Курбскому обвинения в государственной изменен. «К концу 70-х годов... царь прямо бросил в лицо Курбскому обвинение в том, что тот участвовал в действиях, направленных на воцарение Владимира Старицкого». Царь утверж дал: «...хотел еси на государстве видети князя Владимира Андрее вича мимо его государя и государских детей» (см.: Флоря Б.Н. Но вое о Грозном и Курбском. Документы // Вопросы истории. - 1973. -№ 3.-С. 141-145). Однако публикатор документа не приводит ника ких данных, свидетельствующих о реальном характере информа ции. Вполне возможно, что объективность этих подозрений такова же, как и обвинений в покушении воеводы на жизнь царицы и цар ских детей. Этот документ является еще одним дополнительным до казательством того, что царь действительно возводил серьезные обвинения на Курбского, результатом которых, по всей вероятности, должна была бы стать смертная казнь боярина.
^ Ко времени принятия решения об оставлении отечества прослав ленный военачальник претерпел уже достаточное количество «напастий и бед и наруганий». (См.: Курбский.А.М. Послания к раз ным лицам. - СПб., 1913. - Стб. 24). «Побегу предшествовал ряд столкновений с царем и бежать приходилось от более или менее реальной угрозы смерти» (Веселовский С.Б. Исследования по ис-торииопричнины.-М. ,1963. -С. 120).
з Карамзин Н.М. История государства российского. -М., 1903. -Т. IX. - С. 28-29,79.
* См.: Черепнин Л.В. Вопросы методологии исторического исследова ния.-С. 120.
Тот факт, что новозаветный текст адресует эти советы страж дущим непосредственно за идеи Христа, а не преследуемым по политическим и иным мотивам, не меняет существа дела, поскольку в средневековой публицистике был исключительно распространен прием исторических аллюзий и сравнительных параллелей и подобная интерпретация не смущала ни автора, ни читателей. Эти рекомендации воспринимались как абсо лютные и наиболее пригодные для разрешения любой ситуа ции, грозящей обернуться смертельным исходом для страж дущей персоны. Сам Курбский рассматривал свой побег только как вынужденное изгнание. «До конца всего лишен был и из земли Божьей тобою без вины изгнан», — пишет он Ива ну IVi. Оценивая свою прежнюю службу на родине, Курбский писал старцу Васьяну в Печерский монастырь, что он всегда доблестно сражался во славу своего отечества, «полки водил преславно... и никогда бегуном не был» и доверенное ему войско не обращал спиною к врагу. Не преследовал он и це лей личного обогащения и выгоды, поскольку в эмиграции пребывал «в скитаниях и бедности», влача жизнь изгнанника. Биография Курбского до побега, равно как и сам побег, не свидетельствует ни о каких изменнических намерениях. Он не преступал никаких существующих по тем временам правовых и нравственных норм. Кстати, нелишне к тому же отметить, что правовой запрет на «уход в иные земли» подданного рос сийской короны впервые был четко означен в новой форме присяги на верность, введенной Борисом Годуновым. «По этой клятве требовалось не изменять царю ни словом, ни де лом... не умышлять на жизнь и здоровье... и не уходить в иные земли»2.
Д.С. Лихачев, квалифицируя действия Курбского как из меннические, относил к ним побег и «участие в дальнейшем в военных и дипломатических действиях против России», рас сматривая его политическую теорию не иначе как «оправдание жизненной позиции», а критику им тиранического режима Ивана IV как «игру перед самим собой, стремлением оправдать себя в собственных глазах»^
Безусловно, вынужденный отъезд и проживание за рубе жом определенным образом отразились на судьбе Курбского. Будучи обязан поступить на службу к польскому королю,
Курбский А.М. Послания к разным лицам. -СПб.,1913.- Стб. 49. Карамзин Н.М. История государства российского. Т. IX. - С. 7, при мечание 5.
См.: Лихачев Д.С. Стиль произведений Грозного и стиль произведе ний Курбского / В кн. Переписка. - С. 202.
Курбский оказал ему ряд услуг, и в том числе участвовал в полоцком походе в составе его войск (1564 г.). Это событие записано в летописных известиях. Но за два года перед этим (1562 г.) тот же воевода в составе войск Ивана IV жестоко прошелся по этой же самой пограничной и спорной земле, истребив на ней «большой город Витебск». Летопись подроб но описывает злодеяния царского войска, которое шло «с Ве ликих Лук к Витебску». Был сожжен Витебск с прилегающими к нему селами и деревнями, а «идучи... у г. Сурожа посады пожжи и людей многих побили и многие литовские места вое вали и пришли Бог дал на Великие Луки здорово»^ Хроноло гические рубежи этих событий почти отсутствуют, полити ко-географические границы условны: ибо практически одни и те же места воевода проходил как в составе войск Ивана IV, так и с полками польского военачальника Н.Ю. Радзивилла, притом с одинаковой средневековой жестокостью расправля ясь с покоренным населением. В средневековье такая ситуа ция была скорее нормой, нежели исключением. Изменой счи тался переход на сторону врага на поле боя вместе с доверенным войском. К тому же не следует забывать, что в опричные времена сам царь Иван IV не стеснялся кровавых военных походов по своей территории, при которых никакие национальные святыни (в поругании которых он так демагоги чески обвиняет Курбского) им не оберегались. Так, особой жестокостью, например, отличался известный новгородский поход, во время которого Иван IV и его опричное войско раз громили Новгород, а также города и села по пути к нему2,
Следует также отметить, что в дальнейшем Курбский во обще отказался от участия в военных походах против своего
ПСРЛ. Т. XXIX. - С. 340, 298-299. «Разгрому подверглись Клин, Тверь, Торжок... затем Иван IV вступил в Новгород и в течение сорока дней подвергал его разгрому. Были взяты ценности в Новгородских церквах и монастырях, над нового родским епископом учинили публичное поругание. Опричники вры вались в дома новогородцев, били и грабили всех подряд... Разгром Новгорода и других территорий, по которым прошло опричное вой ско, был проявлением крайней жестокости и 'грозного разгула оприч ников. Поход 1570 г. нанес громадный урон наиболее развитой части России и ухудшил ее положение в войне» (Рыбаков Б.А. История СССР с древнейших времен до конца XVII в. - М., 1975. - С. 226). На современников новгородский поход произвел самое отрицатель ное впечатление. Псковская летопись утверждает, что в результате этого похода Иван IV «людей многих умучил многими муками, а про чих людей глаголют 60.000 мужей и жен в великую реку Волхов вме-та, яко в реке запрудися». Дьяк Иван Тимофеев не только передает страшную картину похода, но и дает политическую оценку действий царя, называя его «мирогубителем» и «рабоубителем» (см.: Вре-менникИвана Тимофеева.-М.-Л., 1951.-С. 177).
отечества, и когда польский король обратился к нему с требо ванием оказать военное содействие перекопскому хану и пройти с ним в качестве воеводы (предводителя его войск) «ту часть земли русской, что под властью» Ивана IV, Курбский, «несмотря на повеление королевское», отказался^
Что же касается участия Курбского в дипломатических пе реговорах с Габсбургским домом в 1569 г., то, как доказал Я. С. Лурье, ссылаясь на материалы венского архива, согласие с одним из сильнейших государств Европы, которого он доби вался для России в трудный для нее момент турецко-татарс ких отношений, было направлено к пользе России. Более того, Я.С. Лурье даже высказывает предположение, что в случае успеха этих переговоров Курбский «мог рассчитывать на по четное возвращение на родину»^ Таким образом, вряд ли возможно в бесспорном порядке утверждать о совершении измены князем А.М. Курбским.
Форма изложения политических взглядов у Курбского тео-логизирована, но в содержании увеличивается количество светских мотивов и внимание автора сосредоточивается в основном на раскрытии социально-политических категорий.
Источником власти в государстве традиционно объяв ляется Божественная воля: «цари икнязи от всевышнего по-мазуются направление...»»
Цель верховной власти усматривается в справедливом и милостивом управлении державой ко благу всех ее поддан ных в праведном (правосудном) разрешении всех дел.
Нынешняя власть, по мнению боярина, уклонилась от вы полнения задач, возложенных на нее Высшей волей, поэтому он лишает ее Божественного ореола, называя «безбожной» и «беззаконной». На царском престоле оказался человек, не подготовленный ни образованием, ни воспитанием к управле нию государством. Он груб, неучен, воспитан «во злострасти-ях и самодовольстве». Такому человеку «неудобно бывает императором быти». Упадок в делах царства и сопутствующие ему военные неудачи Курбский связывает с падением прави тельства и введением опричнины. Роспуск правительства означал полное и безусловное сосредоточение ничем не ограниченной власти в руках Ивана IV. «Скоро по Алексееве смерти и Сильвестрову изгнанию воскурилось гонение вели кое и пожар лютости по всей русской земле возгорелся...»
«Временник» Ивана Тимофеева.-М-Л., 1951.-С. 177. Лурье Я.С. Вопросы внешней и внутренней политики в Посланиях Ивана IV / В кн. Послания Ивана Грозного. - С. 493-494. Курбский А.М. Послания к разным лицам. - Стб. 36-37.
Создав для поддержания своего тиранического режима «великий полк сотонинский» и окружив себя «кромешниками», царь произвел «опустошение зем^пи своея», которого ранее никогда не бывало даже «ни у древних поганских царей, ни при нечестивых мучителях христианских»^
Далее Курбский дает подробную критику общего социаль но-политического состояния государства. В обществе процве тает клевета, в результате которой хватают и осуждают не только подозреваемое лицо, но всех его «друзей и соседов знаемых и мало знаемых, многих же отнюдь не знаемых». Оклеветанных казнят без суда и следствия, не заслушивая их объяснения, причем мотивы доносов часто бывают корыст ными («богатств ради и стяжания»). Весь социальный порядок в государстве нарушен: купечество и земледельческие чины пострадали от налогов («безмерными даньми облагаемы»), мздоимства и казнокрадства («от немилостивых приставов»). Многие крестьяне разорились и снялись с земли («без вести бегунами стали»), иные люди продавали своих детей в раб ство, другие в отчаянии кончали жизнь самоубийством. Воин ский чин пришел в упадок, поскольку «лютость власти погуби ла ...многочисленных воевод... искушенных в руководстве войсками», в результате чего великая армия была послана в чужие земли без опытных и знающих полководцев, что приве ло «к поражению воинскому и напрасному пролитию крови»^. Государственный аппарат стал работать плохо, служебный долг исполнялся недобросовестно, поскольку чиновничьи посты замещались не достойными и знающими людьми, а обидчиками, клеветниками и доносчиками. В среде чиновни ков процветало мздоимство и грабительство в отношении лиц, обращавшихся к ним за защитой своих интересов. Люди пе рестали получать суд и милость от своих судей.
Такую власть Курбский называет законопреступной. Ивана IV он сравниваете царем Иродом, чье тираническое правление стало нарицательным синонимом жестокости. Ива на IV Курбский прямо называет тираном, который не только погубил митрополита Филиппа, выразителя высшей духовной воли в царстве, но и нарушил весь государственный порядок: «чин скверно соделал, царство сокрушил, а что было благо честия, что правил жития, что веры, что наказания — погубил и исказил». В результате в «преизобилии злости» тиран вкупе со своими кромешниками «опустошили асе святорусские земли»^.
Курбский развернул также основательную критику суда и судопроизводства, широко поставленную еще его совре менниками: Максимом Греком, Зиновием Отенским и Иваном Пересветовым, добавив к ней еще и критику законода тельства. Он анализировал не только правоприменитель-ную, но и правотворческую практику в государстве, дав анализ содержания законодательных предписаний. Оперируя тради ционными понятиями «правды», справедливости и закона, Курбский ставит вопрос о том, что закон, принятый государ ственной властью, не всегда следует неукоснительно соблю дать, ибо он по своему содержанию может не соответствовать тем критериям, которые должны характеризовать юридиче ские установления высшей власти. Анализ правопонимания Курбского показывает, что у него, очевидно, прослеживается. представление о тождестве права и справедливости. Только справедливое, утверждает он, может быть названо правовым, в законе должны быть воплощены справедливость и правда, а насилие является лишь источником беззакония. Здесь рассуждения Курбского во многом восходят к основным положениям политической теории Аристотеля и Цицерона.
Излагая свои требования к правотворчеству, Курбский подчеркивает, что закон должен содержать реально выполни мые требования, ибо беззаконие — это не только не соблюдение законов, но и принятие жестоких законов. Подобное право-творчество, по мнению Курбского, преступно. «Властелины, которые составляют жестокие и невыполнимые законы, долж ны погибнуть»^
Таким образом, Курбский первым в истории политической и правовой мысли поставил вопрос о том, что справедливость и правда, а также естественные права человека (естественные законы) представляют собой «неподвластный произволу зако нодателя источник прав и свобод индивида »2. Насилие по самой своей природе не может быть источником права, не существует таких законов (по природе своей), которыми мож но было бы оправдать террор и беззаконие.
В рассуждениях Курбского на данную тему явно уже про слеживаются элементы естественно-правовой концепции, которая пробивает серьезную брешь в общем контексте тео-логизированных рассуждений о добре и зле, правде и спра ведливости, ибо все эти категории воспринимаются как со ставные элементы естественных законов, посредством
1 Курбский А. История о Великом князе московском. - СПб., 1913. -
Стб. 116.
т- Курбский А. Письма разным лицам. - Стб. 41, 18. э Курбский А. История о Великом князе московском. - Стб. 111.
Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским... -С. 179. Нерсесянц B.C. Право и закон. - М., 1983. -С. 196.
которых Божественная воля сохраняет на земле свое высшее-творение — человека.
Правоирчм^нительная практика рассмотрена Курб ским, как и Пересветовым, как в судебном, так и во внесудеб ном ее вариантах. Современное состояние суда вызывает глубокое осуждение у Курбского. Суд совершается в госу дарстве неправосудно и немилостиво: «что по истине подобает и что достойно царского сана, а именно справедливый суд и защита, то давно уже исчезло...» в государстве, где «опровергохом законы и уставы святые»*. Особое неудоволь ствие вызывает у Курбского практика заочного осуждения, когда виновный, а в большинстве случаев несправедливо оклеветанный человек, лишен возможности предстать перед судом. Так, члены правительства Сильвестр и Адашев были осуждены заочно, хотя сам митрополит Макарий ходайство-вал перед царем о необходимости выслушать их: «Подобает, рече, приведенным им быти зде пред нас, да очевисте на них клеветы будут, и нам убо слышети воистину достоит, что они на то отвещают»^.
Вызывает осуждение Курбского и широко распростра нившаяся в опричные времена практика объективного вмене ния, которая также рассматривается им как проявление без закония. «Закон Божий да глаголет: да не несет сын грехов отца своего, каждый во своем грехе умрет и по своей вине понесет казнь». «Иные же, — утверждает Курбский, — чело века, не токмо без суда осуждают и казни предают, но и до трех поколений от отца и матери влекомых осуждают казнят и всеродно погубляют». Подобную практику князь Андрей Ми хайлович характеризовал как «кровопролитие неповинных»з. Возражает он и против применения жестоких и мучительных казней, отмечая полное отсутствие милосердия в деятель ности современной ему судебной системы. Среди жестоких наказаний особенно выделяется им смертная казнь, которая, по его мнению, должна назначаться только в исключительных случаях, да и то по отношению к нераскаявшимся преступни кам. Праведному суду надлежит быть «нелицеприятному как богатому, так и убогому»*.
Переписка... - С. 172; История о Великом князе московском. -Стб. 95.
Курбский А.М. История о Великом князе московском. -С. 103. Курбский А.М. В кн. Н. Устрялов. Сказания князя Курбского. - М., 1868.-С. 270. Курбский А.М. История о Великом князе московском. - Стб. 12.
Критикуя произвол и беззаконие, допускаемые при испол нении приговоров, Курбский указывает на практику их осу ществления не государственными чиновниками, а обычными людьми. Заставляют людей, свидетельствует он, «самим руки кровавить и резать человеков».
Уделяет внимание Курбский и критике различных форм внесудебной расправы с неугодными лицами. Так, Алексей Адашев был «отогнан» в «нововзятый град Феллин», митро полита Филиппа задушили по царскому повелению тайно, как человека посмевшего возражать тирану. Другой формой вне судебного произвола он считает воздействие на подданных с помощью недобровольной присяги или клятвы, принуж дающей их к определенным действиям, часто не только без нравственным, но и противозаконным. Так, заставляют под присягой и крестоцелованием «не знатися не токмо со други и ближними, но и самих родителей и братьев и сестер отрица-тися... против совести и Бога».
В государстве не стало свободы и безопасности для под данных, не говоря уже о том, что царь ввел «постыдный обы чай», затворив все «царство русское... словно в адовой твер дыне», и если кто из «земли твоей поехал... в другие земли... ты того называешь изменником».
Результатом такого правления Курбский считает оскудение царства («опустошение земли своея»), падение его междуна родного престижа («злая слава от окрестных соседов») и внутренне недовольство и смута («нарекание слезное ото все го народа»)*.
Причину «искривления» некогда правильного управления царством Курбский традиционно усматривает в приближении к царю «злых советников». Злому совету придается почти гро тескное символическое значение^. «Сотонинский силлогизм» злого советника, настоятеля Песношского монастыря (что на р. Яхроме) Вассиана Топоркова сыграл, по мнению Курбского, трагическую роль, обеспечив своим действием перемену в самой личности царя и его образе действий. Лукавейший
Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским... -С. 171, 172., Идея о плохих (злых советниках) и влиянии их совета на верховного правителя подробно разработана Даниилом Заточником. Она тесно связана с другой, также традиционной для русской политической теории - о необходимости лицу, облеченному высшими властными полномочиями, уметь владеть своими страстями. Курбский вносит в некоторые дололнения, показав,, что пагубным влиянием мог бы противостоять человек образованный, подготовленный к выполне нию своей миссии всей системой воспитания, умеющий властвовать не только над людьми, но и над своими страстями. Здесь явно чувствуется переплетение традиционного материала с влиянием античных мыслителей, и в частности Платона.
иосифлянин «похлебник отца его», который в свое время «с проклятым Даниилом многих людей оклеветаша» старец Вас-сиан Топорков дал Ивану IV «сотонинский» совет: «Аще хо-щеши самодержецем быти не держи собе советника ни едино го мудрейши собяя понежи сам еси всех лутши; тако будешь тверд на царстве, и всех имети будеши в руках своих. И аще будеши иметь мудрейших близу собя, по нужде будеши по слушен им»*.
Установившийся тиранический режим привел к потере зна чения и соборного органа, который стал всего лишь безглас ным проводником воли деспота и окружающих его злодеев. Так, однажды Иван IV «собирает Соборище не токмо на весь Сенат свой мирской, но и духовных всех», но это «соборище» своей воли не имеет и не может противопоставить свое мне ние требованиям царя и становится практически безгласным, т.к. действует по указке царя и «некоторых прелукавых мни хов», приближенных к нему и принимает несправедливые и неправедные решения. Вопрос о «бинах» Адашева и Силь вестра был на нем поставлен, но по сраведливости не разре шен, и члены «соборища» под воздействием царя «...чтут по писавшие вины оных мужей зочне»^.
Курбский справедливо отметил, что террористический политический режим (опричнина) практически обесценил возможности даже такого органа, каким являлся Земский со бор, Он прекрасно понял всеобъемлющий характер террора и страха перед ним, но все-таки предполагал, .что замена одних советников — преступных и злых другими — мудрыми и добрыми способна изменить порядки в государстве. Тем не менее его предположение о том, что, не окажись на троне Иван IV, «погрязший в злострастиях» и «поврежденный умом», Россия могла бы избежать всех тех ужасов, которые принесла ей опричная практика, вполне вероятно. Он пони мал также, что губительный деспотический режим не может продолжаться вечно, и высказал предположение о возмож ности приближения его конца насильственным путем.
Курбский А.М. История о Великом князе московском. - Стб. 52. Курбский А.М. История.. .-Стб. 103.
Карамзин Н.М., анализируя деятельность Собора 1556 г., отмечает его широкий социальный состав '(присутствовало 339 чел. различ ных сословных категорий: духовенство, бояре, чиновники, казначеи, дьяки, дворяне, купцы). Однако уже на этом Соборе возражений ца рю не было. На вопрос о мире с польским королем Иван получает такой ответ от духовенства: «Нам надобно молиться за царя, а со ветовать непристойно». См.: История государства российского. т IX.-С. 56.
История, утверждал он, знала немало примеров деспотиче ских правлений и дала хорошие уроки подобным властителям. Он предрекает гибель такой «злонамеренной» и «безбожной власти», от которой подданные терпят «гонения горчайшие и наругания». Гибель подобного царства, нередко в прошлом «пресветлого», может наступить как по воле Бога, так и в ре зультате открытого сопротивления, оказанного подданными подобным правителям, «творящим беззакония» и «нерадя-щим о пользе своего отечества». Однажды, приводит он при мер, взяла себе Черемиса Луговая из Ногайской орды царя, для того чтобы он управлял ими и защищал от врагов, но он не оправдал их доверия, и они убили его («главу отсекоша и на высоком коле воткнули...»).
Теоретическое положение, выдвинутое еще Иосифом Во-лоцким, о праве народа на оказание сопротивления зло намеренной власти получило последовательное развитие в политической концепции А.М. Курбского, причем характери стика «злонамеренного правления» была значительно расши рена. Сохраняя значение нравственного образа правителя, он выдвигает также такие обстоятельства, которые должны ха-рактеризосать его деятельность по реальным результатам социально-политической практики государства, прежде всего обращая внимание на способность царя управлять государством, принимать справедливые законы и вершить правосудие.
Наилучшим вариантом государственной организации ему представляется монархия с выборным сословно-пред-ставительным органом, участвующим в разрешении всех наиважнейших дел в государстве. «Царь аще почтен цар ством... должен искать доброго и полезного совета не токмо у советников, но и всенародных человек», при этом «самому царю достоит быти яко главе и любить мудрых советников своих». Деду нынешнего царя сопутствовали большие удачи (воинские и политические) именно потому, что он часто и по многу советовался «с мудрыми и мужественными сигклиты его и ничтоже начинати без глубочайшего и многого совета». Только царству, управляемому «правильно», сопутствуют по беды и успехи в делах его. Под «правильной» организацией А.М. Курбский понимал не только создание представительного органа из «всенародных человек», но и различных «синклитов»', состоящих из советников — «мужей разумных и совяршенных во старости мастите сущих, благолепием и
1 Курбский А.М. История о Великом князе московском. - Стб. 66, 54, 51-52; 60-61,11-12.
Слово «синклит» греческого происхождения, им обычно обозна чался совет при византийских императорах.
страхом Божьим украшенных... и во среднем веку, тако же предобрых и храбрых и тех и онех в военных и земских вещах искушенных», т. е. специалистов самых различных профилей, без которых «ничесоже устроити или мыслити» в государстве невозможно. Здесь ставится вопрос о каком-либо правитель ственном органе и чиновничьем аппарате, где чины и звания распределяются по заслугам перед отечеством, -а не по "родству и знатности. Эта лица становятся богатыми по жало ванью за службу. Недеятельное родовитое боярство у Курб ского не почитается, и более того, он даже утверждает, что тот, кто не служит государству, называется «тунеядцем» и «паразитом» и подвергается осуждению и даже изгнанию.
Высшие властные полномочия в стране осуществляются царем совместно с представительным органом, а вопросы управления решаются правительством, опирающимся в своей деятельное™ на различные «синклиты».
Политический идеал князя А.М. Курбского был, несомнен но, прогрессивен и устремлен в будущее; он обращал внима ние «на свободное естество человеческое» и требовал, чтобы политические порядки соответствовали ему (ставил вопрос о соответствии уставного законодательства, т. е. государствен ного, естественным законам).
Курбский значительно разработал положение Иосифа Во-лоцкого о праве народа на оказание сопротивления царю-тирану.
Позитивная конструкция, предусматривающая создание коллегиальных форм управления страной, изложена схема тично, практически им утверждался лишь принцип построения наилучшей модели организации власти и управления в совре менных ему условиях. Напротив, его критические замечания остры и злободневны. Он дал развернутую критику опричного режима, и она оказала большое влияние на развитие полити ческой мысли. Неопосредственно она была воспринята и про должена мыслителями XVII в. Иваном Тимофеевым и Авра-мием Палицыным. В XIX в. к ней обратился Н.М. Карамзин, заклеймив опричный режим как бесчеловечный^
В наши дни произведения А.М. Курбского (особенно «История о Великом князе московском») были глубоко иссле-. дованы С.Б. Веселовским^ А.А. Зиминым, Р.Г. Скринниковым, С. О. Шмидтом и рядом других историков и до настоящего времени являются одним из важнейших источников по ис тории опричнины.