Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
1. ВВЕДЕНИБ
О становлении стилистики как особой научной лингвистической дисциплины. 12
Само слово стилистика, как и стиль, используется в филологиче ской науке давно. Известны довольно многочисленные (в России еще в XIX и даже XVIII в.) исследования по отдельным аспектам стилистики, посвященные преимущественно стилю отдельных худо жественных произведений, стилю тех или иных писателей; а также сводные курсы стилистики; появлялись и работы теоретического ха рактера. Однако как научная дисциплина стилистика начинает формироваться примерно с 20—30-х гг. XX в., а осо бенно активная разработка одного из ее направлений, называемого функциональной стилистикой, происходит лишь с середины 50-х гг.
Стилистика и сама сущность стиля теснейшим образом связаны с коммуникативным аспектом языка, с проблемой его употреб ления, функционирования. Необходимость изучения этой проб лемы была осознана- еще в начале нашего столетия. В России над ней, помимо И. А. Бодуэна де Куртенэ, работают Е. Д. Поливанов, Л. П. Якубинский, В. В. Виноградов, Г. О. Винокур. Большой вклад в разработку вопросов стилистики внесла также чехосло вацкая «функциональная лингвистика». Функционально-стили стические исследования активизируются с 60-х гг. в связи с общим поворотом интересов лингвистики от изучения структуры языка к исследованию его функционирования. Тесно связано с формирова нием стилистики исследование проблем нормы и литер а-'турного языка. Определение этих категорий в языкозна нии находит свое выражение также лишь в XX в. (В. Матезиус, В. Гавранек, Э. Косериу, В. В. Виноградов).
Основными предпосылками формирования стилистики в особую научную дисциплину явились выдвижение в начале XX в. идеи о различении языка — речи, а также разработка проблематики лите ратурного языка и нормы. Кроме того, формирование стилистики обусловлено самой логикой развития языкознания, идущего от изу чения «мелких» единиц (звуков —в фойетике) к все более «круп-
ным», в том числе текстовым, являющимся прежде всего объектом исследования стилистики. Однако показательно, что у Ф. де Сос-сюра (с именем которого, как и с именем И. А. Бодуэнаде Куртенэ, связывается идея о языке — речи) стилистика не входит в систему лингвистических наук. Она, правда, называется^ но за пределами лингвистики^ До настоящего времени то или иное толкование стилистических явлений, характеристика структуры стилистики, понимание основных ее проблем и категорий прежде всего связаны с тем, как' решает ученый (или научное направление) проблему язы ка — речи, как он вообще трактует язык, его функции и задачи лингвистики.
Оживление функционально-стилистических исследований, свя занное с общим повышением интереса лингвистической науки к коммуникативному аспекту языка ^ обнаруживается в ряде работ, освещающих специфический предмет стилистики, ее проблематику, понятия, категории и методы исследования, анализирующих конк ретный материал ". Стилистика выделяется как самостоятельная лингвистическая дисциплина и как особая отрасль тео рии языка в работах по общему языкознанию *. Свидетель ством оформления стилистики в самостоятельную науку являются также и многочисленные международные и всесоюзные съезды и конференции, посвященные ее проблемам.
Появление лингвистики текста активизировало некоторые но вые направления стилистических исследований, хотя эта дисцип лина во многом сама «выросла» из стилистики L Заметную роль в активизации стилистических исследований в Советском Союзе и за рубежом (в особенности в социалистических странах) сыграла в свое время дискуссия по стилистике, проходившая на страницах журнала «Вопросы языкознания» (1954). Симптоматичны в этом отношении высказывания ученых о значении и месте стилистики в современном языковедении. Так, Р. А. Будагов пишет: «...сти листика — «душа» любого развитого языка. Поэтому ей должно принадлежать важное место как в науке о языке, так и в науке о художественной литературе» '. Ю. С. Степанов следующим обра зом определяет значение стилистики для теории языкознания и
других отраслей науки: «В настоящее время исследования нацио нальной культуры, языка и психологии стали гораздо опреде леннее и конкретнее именно благодаря появлению стилистики как особой отрасли языкознания» *.
Итак, стилистика по своему характеру наука сугубо функцио нальная, что и отразилось в истории ее формирования. Это наука прежде всего теоретическая, что ничуть не умаляет ее практического значения; напротив, развитие стилистики, особенно функциональной, явилось весьма продуктивным для методики преподавания языка и других прикладных отраслей. Лингвости листика призвана изучать фундаментальные проблемы языковед ческой теории, прежде всего — сущности языка (социальная при рода языка, взаимосвязь его структурного и функционального аспектов, закономерности функционирования). Решение этих проб лем вызывает необходимость комплексного к ним подхода — лингви стического, гносеологического, психологического, социологиче ского.
§ 2. ЯЗЫК И СТИЛЬ; ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ЯЗЫКА КАК ОСНОВА СТИЛИСТИКИ
Определение стиля зависит от трактовки языка. И хотя основ ные признаки языка — социальная сущность, коммуникативная функция, отражательная и познавательная «способность», систем ный характер — признаются всеми лингвистами, однако сущест вующие определения языка неоднозначны, что в известной степени сказывается на различии определений стиля.
Так, в трактовке Ф. де Соссюра, согласно которо'й язык есть система значимостей (ценностей) внутрисистемных отношений язы ковых единиц ', нет места стилю, и поэтому стилистика выводится Соссюром из лингвистики языка (в лингвистику речи) ".
Одно из гениальных открытий в истории языкознания — это двуаспектность языка, а именно различение системы языка (в терминологии В. Гумбольдта — ergon, кладовая, продукт, со вокупность языковых единиц) и его функционирования,
*• Впрочем, в аспекте концепции Соссюра, с точки зрения его определения языка и речи, это логично.
S См.: Ахманова О. С., Натан Л. Н., Полторацкий А. И., Фатющенко В. И. О принципах и методах лингвостилистического исследования. М., 1966, с. 7—8; ЗолотоваГ. А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М., 1973; Син таксис и стилистика. М., 1976; Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл. М., 1976; Бондарко А. В. Теория морфологических категорий. Л., 1976; Роема К- А. Экспрессивно-стилистические формы синтаксиса в публицистической речи: Авторе ферат дис. ... докт. филол. наук. Л., 1979, и др. ^ См. список литературы в конце книги.
* См.: Березин Ф. М., Голован Б. Н. Общее языкознание. М., 1979; Степа-ню Ю. С. Основы языкознания. М., 1966; Он же. Семиотика. М., 1971, и. др.
S См.: Кожина М. Н. Соотношение стилистики и лингвистики текста.—, Филологические науки, 1979, № 5. « Будагов Р. А. Литературные языки и языковые стили. М., 1967,.с. 101.
^ Степанов Ю. С. Семиотика. М., 1971, с. 21.
? Т. е. значения определяются исключительно их положением в системе, жесткими связями и отношениями самой системы.
" См, критическую оценку В. 3. Панфиловым концепции Ф. де Соссюра, в частности касающуюся узости трактовки социальной сущности языка (по суще ству его имманентности). Сравнивая трактовку языка Соссюром с марксистской, В.З.Панфилов замечает: «Принципиально иное содержание вкладывается в по нятие социальности языка Ф. де Соссюром... Лейтмотивом теории Ф. де Соссюра является положение об имманентности языка и его требование не прибегать при объяснении языковых явлений к каким-либо экстраязыковым факторам» (Пан филов В. 3. Марксизм-ленинизм как философская основа языкознания.— Вопросы языкознания, 1979, №4, с. 6). Ср.: «...если язык есть продукт внутрисистемных отношений языковых единиц, то, следовательно, никакие экстралингвис^ические факторы, т. е. общество и мышление, не оказывают какого-либо воздействия на язык...» (там же, с. 17).
Динамической стороны (energeia, употребление языка, узус). Если одна из сторон единства «ergon — energeia», а именно структурно-системный аспект языка уже в достаточной степени изучен, то ис следование функциональной— иначе речеведческой — стороны языка, причем как лингвистического, а не лишь психологического феномена только начинается *.
Язык представляет собой настолько сложное и многогранное явление, что он изучается обычно не в целом, а с какой-либо одной стороны: логической, структурно-системной, психологической и т. д. Это естественно и, в общем, для науки правомерно (научное познание всегда расчленяет объект в процессе его изучения). Однако важно, чтобы сосредоточение на какой-либо одной стороне исследования не выдавалось за единственно правильное понимание языка.
Большим достижением лингвистики XX века явилось изучение системы языка, его структурной организации ". Однако случилось так, что оно заслонило некоторые существенные признаки языка (в том числе особенно актуальные для стилистики).
В самом общем и кратком виде язык определяют как средст во общения. Структуральное (а также семиотическое) изучение языка делает акцент при этом на слове средство и как бы оставляет в тени второй компонент словосочетания — общение', правда, со циальная природа языка и его коммуникативная функция при этом отмечаются либо само собой предполагаются.
В высказываниях классиков марксизма-ленинизма социальный и коммуникативный аспекты при определении языка связываются с функциональным. Нельзя трактовать язык односторонне (лишь как систему, как «кладовую», ergon), но необходимо говорить о функционирующей системе, так как именно функцио нальный аспект заключает во всей полноте социальную природу языка и его коммуникативные свойства: «Язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого, действительное сознание» "', ч.Язык есть непосредственная действительность мысли» ^ «...элемент самого мышления, элемент, в котором выражается жизнь мысли — язык...» °; «Язык есть важнейшее средство человеческого общения» ". В этих формулировках отмечается динамический характер языка и мышления, в котором и реализуется коммуникативная и социаль ная их сущность.
^ Речь — объект сам по себе сложный и может изучаться с различных точек зрения, прежде всего — психологической. В языкознании же исследуется соци альный аспект речи, так как только он является предметом лингвистическим.
? Для простоты изложения мы не расчленяем систему и структуру, а употреб ляем эти термины синонимически. * Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 3, с. 29. * Там же, с. 448.
? Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 42, с. 125. . ^ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 258.
Язык — это не просто имманентная система знаков, его со циальная природа проявляется в изначальной связи с человеческой деятельностью и общением. По верному замечанию А. А. Леонтьева, «язык выступает как продукт специфической человеческой деятельност и» ^ (разрядка наша.— М. К.). Ключ к пони манию языка — «в трактовке языка не просто как закономерного звена фиксированной системы отношений индивида к реальной дей ствительности, но, главным образом, как средства, орудия актив ной познавательной деятельности... в трактовке языка как одной из форм взаимодействия субъекта и объекта человеческой деятельности, как «мостика» связи совокупного опыта человеческого коллектива с психикой, сознани ем, личным опытом, как условия и формы существования идеаль ных явлений. Отсюда неверно понимание языка как формы заме щения и закрепления элементов чувственного познания. Это — односторонняя трактовка. Роль языка в познании нельзя сводить только к этому» * (разрядка наша.— М. К.). Но отсюда вытекает, что отражательная способность — это лишь один из ас пектов языка, что всущностных признаках языка должен присут ствовать компонент, который проистекает от деятельностной приро ды языка. В этой связи тем более несостоятельной выглядит кон цепция имманентности языковой системы, как и лишь структурное описание языка.
Язык представляет собой необходимое условие осуществления абстрактного, обобщенного мышления и рациональной ступени че ловеческого познания. Именно это отличает язык человека от «язы ка» животных. Способность языка закреплять в звуковой оболочке слов понятия, признаки класса предметов — это специфический признак человеческого языка, обеспечивающий общение и мышле ние; в нем заключается не только мыслеоформляющая, но и комму никативная его природа. Однако этого свойства языковой единицы еще недостаточно для реализации речевого общения в полном его объеме. Новейшие психологические, науковедческие, философ ские и другие исследования подчеркивают коммуникативную, в том числе диалогическую природу языка во всех его формах со знания и мышления и деятельностный их характер ". Лишь понимание языка как единства системы и ее функциони-
^ Леонтьев А. А. Психология общения. Изд-во Тартуского ун-та, 1974, с. 77. ? Там же, с. 79.
^ См., например, высказывания О. К. Тихомирова о том, что психика, мозг, сознание есть продукт социального развития, что «сознание... предполагает взаимодействие людей, общество...» и не может быть сведено к физиоло гической основе. Тихомирм О. К. Философско-психологические проблемы искус ственного интеллекта.— В кн.: Труды IV Международной объединенной кон ференции по искусственному интеллекту. М., 1975, т. 2, с. 54; Библер В. С. Мыш ление как творчество (Введение в логику мысленного диалога). М., 1975; Дридзе Т. М. Язык и социальная психология. М., 1980; Майзель И. А. Развитие науки как отрасли духовного производства.— В кн.: Проблемы деятельности ученого и научных коллективов. Л., 1971, вып. 4, с. 9—14, и др.
рования (ergon и energeia) способно объяснить в полной мере ком муникативную его природу ^•.
Обозначение в слове класса предметов, выражение понятия само по себе еще недостаточно для общения, для действительной реализации коммуникативных возможностей языка. В процессе общения происходит конкретизация контекстом обобщенных значе ний слов. Ведь с единицами языка, даже словарными, связываются говорящими лишь приблизительно одни и те же значения *. Эта особенность языковых единиц была замечена еще В. Гумбольд том, который говорил о том, что общающиеся получают в словах лишь намеки на материал общения '. Эту мысль в афористичной форме высказала Т. Слама-Казаку: «парадокс общения состоит в том, что можно выразиться на языке и быть тем не менее понятым» *. Отсюда и проистекают «муки слова», свойственные отнюдь не только словесно-художественному творчеству, но любой форме выражения письменной речи, а также отчасти и устной, вплоть до обиходной ?. Речеобразовапие — процесс творческий, он лишь отчасти автома тизирован, стандартизирован и далеко не одинаков в разных сферах. Опора на стандарт необходима в языковом общении, но т-олько лишь этого свойства языка еще недостаточно для осущест вления полноценного, эффективного общения — со всеми его тон костями, со всем тем, что и составляет реальное живое общение.
Иногда говорят о том, что невозможно объяснить взаимопонима ние в процессе общения, а тем самым и функционирование языка, если не считать, что в самой языковой системе заложены в с е «пра-
^ Напомним, что в свое время еще Л. В. Щерба, Л. П. Якубинский и другие советские лингвисты отмечали диалогический характер языка вообще; ср.: «...вся кое взаимодействие людей есть именно взаимодействие, оно ... хочет быть диалогичны м», «всякое речевое раздражение ... толкает на реаги рование» (Якубинский Л. П. О диалогической речи.— Русская речь, Цг.,' 1923, т. 1, с. 133).
* Ср.: «Социальная, коммуникативная функция языкового знака состоит ... в том, что он должен способствовать выработке приблизительно одинаковых образов, создаваемых в процессе познания действительности, у всех носителей соответствующего языка» (Панфилов В. 3. Марксизм-ленинизм как философская основа языкознания.— Вопросы языкознания, 1979, № 4, с. 16). И еще: «... у говорящего и слушающего... с ... материальными сторонами язы ковых единиц связываются приблизительно одни и те же значе ния» (там же, с. 13).
^ Гумбольдт выразил эту мысль так: «Самый обыкновенный разговор нельзя представлять только передачею материала. Слушающим, как и говорящим, ма териал этот развивается собственною внутреннею силой, и слушающий получает от говорящего только намек, который приводит обоих в одинаковое настроение» (разрядка наша.— М. К..) (Гумбольдт 5. О раз личии организмов человеческого языка и о влиянии этого различия на умствен ное развитие человеческого рода. Спб., 1859, с. 52). * Slama-Сагяси Т. Limbaj ji context. Bucuresti, 1958.
^ Кстати, особенностью именно устной разговорно-бытовой речи (особен ностью, обусловленной функционально) является своего рода неточность, неряш ливость выражения (в логико-понятийном смысле), общение намеками. Правда, помехи коммуникации здесь снимаются общностью жизненного опыта говорящих, жестом, мимикой и т. п.
вила» образования высказываний, т. е. речеобразование. Это не верно применительно к человеческому языку. Человеку в принципе свойственно творческое начало, оно пронизывает всю его деятельность, в том числе и речевую ^ Функционирование языка есть не просто сложение по правилам синтагматики значе ний языковых единиц. По верному замечанию В. 3. Панфилова, «речь ... не есть механическая сумма значений языковых единиц, используемых для ее построения» '. Взаимопонимание же осу ществляется с учетом появляющихся в контексте общения «рече вых прибавок». Например, когда кто-то из медиков впервые упо требил выражение лицо болезни, то здесь проявились возможности языковой системы для такого употребления (использованы перенос значения, определенная модель словосочетания, потенциальные элементы значения слова); однако именно такое значение у слова лицо и такое словосочетание не закодированы заранее в системе языка и потому до определенного момента неизвестны слушающему, хотя он, впервые услышав это словоупотребление, понимает смысл высказывания ^ На этом основаны контекстуальные расшифровки (понимание) неизвестных слов родного и иностранных языков*.
Творческий аспект связан с достижением особой выразительно сти, эффективности высказывания, т. е. со стилистическими явле ниями. «Секрет» языковой системы состоит в том, что она заключает в себе возможности творческого ее употребления. При этом сам феномен творчества, как явление специфически человеческое (в отличие, например, от машинного языка), связан с функциональ ным аспектом языка.
Язык и речь, точнее собственно системный и функциональный аспекты языка, составляют единство, но не тождество. В процессе функционирования проявляются богатейшие творческие возмож ности языка, которые и фиксируются в речевых произведениях, в текстах, но никогда не исчерпывают себя благодаря бесконечному разнообразию экстралингвистических ситуаций и факторов (в их
^ О творческом характере речевой деятельности Л. В. Щерба писал: «...хотя в процессах говорения мы часто просто повторяем нами ранее говорившееся (или слышанное) ... однако... несомненно, что при говорении мы часто употреб ляем формы, которые никогда не слышали от данных слов, производим слова, не предусмотренные никакими словарям и... не только употребляем слышанные сочетания, но постоянно делаем новые (разрядка наша.— М. К.) (Щерба Л. В. О трояком аспекте языковых явлений...— В кн.: Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974, с. 24). Заметим, что чем выше уровень языка (ср.: словосочетание, предложение, текст), тем шире эта свобода в использовании средств языка, тем ярче проявляется ее творческий характер.
! Именно поэтому «речь, в отличие от языка, имеет свои особые сущностные характеристики» (Панфилов В. 3. Указ. соч., с. 9).
^ Ср. формулировку общего принципа понимания: «Понимание... выражается в способности делать новое, создавать, а не просто повторять то, что есть или было» (Скворцов Л. И. Теоретические основы культуры речи. М., 1980, с. 27).
* См. о роли фоновых знаний для более глубокого усвоения языка в кн.! Верещагин Е. М., Костомаров В. Г> Лингвострановедческая теория слова. М., 1980.
комбинациях), обусловливающих закономерности функциониро вания языка.
Заранее закодированное в системе языка смысловое содержание предложения хорошо и возможно для ЭВМ, но оно лишает язык творческого начала. Действительный же естественный человече ский язык и мышление на языке все время преодолевают обобщен ность и стандартизированность. Эти признаки языка, необходимые и «полезные», в то же время способны становиться тормозом в про цессе использования языка. В этом обнаруживается диалектиче ское противоречие. Особенно очевидно оно обнаруживается в обла сти научного познания и общения, когда старая терминология и средства выражения затрудняют передачу новой мысли и тем са мым тормозят взаимопонимание.
Советская лингвистика, опирающаяся на марксистско-ленин скую методологию, во-первых, не сводит трактовку языка к ха рактеристике системной стороны языка, не сводит язык к системе знаков (не признает знаком идеальную, смысловую сторону язы ковых единиц) ^ во-вторых, подчеркивая реальную природу языка, не ограничивает его исследование синхронным аспектом, а отмечает единство синхронии и диахронии, придавая большое значение прин ципу историзма в понимании и характеристике языка; в связи с этим большая роль отводится проблеме взаимодействия лингви стического и экстралингвистического, подчас определяющего воз действия на язык внелингвистических, в том числе социальных факторов *. Отсюда вытекает понимание языка как единства системы и ее функционирования '.
Коммуникативность языковой системы в полную меру раскры вается именно в процессе общения. Все стилистико-смысловые оттенки, выразительность, стилистические эффекты, уместность, целесообразность языковых средств становятся реальными именно при функционировании языка. Тем самым стилистическое в языке, его стилистический феномен —функциональной природы; для его возникновения, существования и объяснения недоста точно соотнесенности с предметом, отведения ему определенного «места» в самой системе.
^ См.: Панфилов В. 3. Указ соч., с. II.
" Ср.: «...общественные функции языка не являются лишь чем-то внешним к его структуре» {Филин Ф. П. К проблеме социальной обусловленности языка.— В кн.: Язык и общество. М., 1968, с: 14). См. также: Шмелев Д. Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. М., 1977, с. 166 и след.
э Несводимость языка к абстрактной системе и значимость деятельностного характера языка очень хорощо представлены А. С. Мельничуком: «...становится очевидной несостоятельность абстрактного понятия я з ы-ковой системы для всестороннего освещения сущности языка и ... необходимость разработки представления о реальной природе языка как специ фического вида общественной деятельности ... языковые на выки проявляются именно в процессах речевой деятельности... язык не ergon, a energeia» (МельничукА. С. Язык как развивающаяся реальная систе ма,— В кн.: II Всесоюзная научная конференция по теоретическим вопросам языкознания «Диалектика развития языка»: Тезисы докладов. М., 1980, с. 4—5).
Итак, понимание языка невозможно ограничить сугубо систем ным (ergon) аспектом языка, его социальная и коммуникатив ная природа полностью проявляется при функционировании языка *.
Полнота познания и описания языка должна быть также дву-аспектной, во всяком случае, недопустимо игнорировать функцио нальный аспект языка. Уже не раз высказывалось мнение, что грамматика должна строиться дважды: как грамматика языка и грамматика речи, т. е. в собственно системном (внефункциональ-ном) плане и функциональном ". В связи с развитием функциональ ного, иначе — коммуникативного, направления в языкознании, а также — лингвистики текста в последние годы появился интерес к этому аспекту языка. Однако до сих пор, по существу, лишь функциональная стилистика изучает функциональный аспект язы ка вего собственно лингвистической природе, его действительно социально-коммуникативный аспект (который в ней является предметом специального изучения) ".
* Здесь уместно упомянуть о том, что, опираясь на известное положение Г. О. Винокура («язык вообще есть только тогда, когда он употребляется»), Т. Г. Винокур следующим образом определяет объект стилистики: «Языковая действительность предоставляет нам возможность убедиться в том, что наиболее адекватным стилистике объектом исследования оказывается не столько извлекаемая из нее относительно статическая картина... стилистических ресурсов языка, которая отражена в системе, сколько весьма динамическая картина употребления этих эле ментов...» и что именно «закономерности употребления языка общество м... принадлежат... стилистике» (не как материал, а именно как объект), отсюда концепция коммуникативной природы стилистических цен ностей (Винокур Т. Г. 'Закономерности стилистического использования языко вых единиц. Автореф. дис. ... докт. филол. наук. М., 1980, с. 17). Аналогично определяется и стилистическое значение: «Любые характеристики специфики стилистического значения выводят исследование из области пре д-м е т.и о-логической номинации в область комму н-йкативно-речевых ценностей» (там же, с. 17). Автор правомерно подчеркивает «п е р-востепенное значение стилистического аспекта употребления языка» (там же, с. 3).
.i См.: Косериу Б. Современное положение в лингвистике.— Изв. АН СССР. Отд-ние лит. и яз., 1977, № 6, с. 521; Кожина М. Н. О необходимости расширения объекта лингвистических исследований.— Вопросы стилистики,' Саратов, 1972, вып. 5, с. 87; Она же. О функциональной направленности при изучении стилисти ки.— Русский язык в школе, 1969, № 5.
* См.: Кожина М. Н. К основаниям функциональной стилистики. Пермь, 1968, с. 24, 72, 90 и след.; Она же. О специфике художественной речи сравнительно с научной. Пермь, 1966. Между прочим, подобный термин «speechotegy» («речеведе-ние»), обозначающий особое направление лингвистических исследований в русле теории языкового существования, был предложен известными японскими учеными М. ОнисинС. ЭмотонаУН международном съезде фонетистов (1971 г.), ставящими широкие вопросы культуры звучащей речи, т. е. ограничивая эти пробле мы звуковой стороной языка; «нео-макро-фонетикой» (термин М. Ониси). О. С. Ах-мановой в русле этих исследований создается новое направление —фо ноет и-л истин а. Интересна оценка «речеведения» О. С. Ахмановой: <i...заострение внимания на «речеведении» должно явиться вкладом в общегуманитарное воспи тание человечества вообще» (Ахманова О. С., Минаева Л. В. Место звучащей речи в науке о языке.—Вопросы языкознания, 1977, №6, с. 46).