Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
1. Календарные мифы теснейшим образом связаны с циклом календарных обрядов, как правило с аграрной магией, ориентированной на регулярную смену времён года, в особенности на возрождение растительности весной (сюда вплетаются и солярные мотивы), на обеспечение урожая. В древних средиземноморских земледельческих культурах господствует миф, символизирующий судьбу духа растительности, зерна, урожая.
Распространён календарный миф об уходящем и возвращающемся или умирающем и воскресающем герое (мифы об Осирисе, Таммузе, Балу, Адонисе, Ammuce, Дионисе и др.). В результате конфликта с хтоническим демоном, богиней-матерью или божественной сестрой-женой герой исчезает или погибает или терпит физический урон, но затем его мать (сестра, жена, сын) ищет и находит, воскрешает, и тот убивает своего демонического противника.
Структура календарных мифов имеет много общего с композицией мифов, связанных с ритуалами инициации или интронизации царя-жреца. В свою очередь они оказали влияние на некоторые героические мифы и эпические предания, на мифы о сменяющих друг друга мировых эпохах, на мифы эсхатологические.
В народно-поэтическом восприятии осень – зима ассоциировалась с засыпанием и заколдованным сном-смертью, а весна – лето – с возрождением и пробуждением. Языческий славянский миф о Солнце рассказывает, как Солнце – Ярило теряет свою силу каждую осень и умирает и как в самую глухую зиму (зимний солнцеворот) просыпается, набирает силы и в полном блеске сияет вновь, даря своей возлюбленной – Земле – тепло и свет, а та расцветает и плодоносит.
“Деление года у древних славян определялось теми естественными, для всех наглядными знамениями, какие даются самой природою. Год распадался на две половины: летнюю и зимнюю — и начинался с первого весеннего месяца — марта, так как именно с этой поры природа пробуждается от мертвенного сна к жизни и светлые боги приступают к созиданию своего благодатного царства” (Афанасьев А.Н. Народный календарь). Повторяемость времён года — умирание и оживание природы — диктует ежегодно повторяющиеся действия земледельца. Отсюда и повторяемость обрядов. Жизнь идёт как бы по кругу, и самые главные для земледельца дни отмечаются особыми культовыми действиями, обрядами.
Календарь древних славян имеет прямое отношение к циклам сельскохозяйственных работ.
В основу всего календаря лёг миф о Солнце как о живом существе, гибнущем и воскресающем, борющемся со сном. Солнце — центр языческой религии. Главные праздники — дни зимнего и летнего солнцестояния: 22 декабря — Коляда и 24 июня — праздник Ивана Купалы.
Народный календарь — мифопоэтическое представление о времени. Календарь упорядочивает, выстраивает в определённую последовательность функционирование космоса, поэтому календарь священен. Люди пытались упорядочить хаос, чтобы понять и подчинить его себе. Для народа существовало два времени года — зима и лето (“Зимой и летом одним цветом”). “Лето” — синоним года (“Сколько тебе лет?”). Сутки связывали с солнечным циклом, месяц — с лунным. Показательно, что этимологи возводят происхождение слова “месяц” к словам “мерить”, “измерять”. “Неделя” — от слова “неделимое” (позже “неделей” стали называть воскресенье — неделимое на занятия, день для себя, праздничный день). В бытийном плане календарь — это совокупность ритуалов и праздников. Вообще, полезно разграничить в значении слова “ритуал”, “праздник”, “обряд”, “обычай”. Найти значение этих слов в словаре и подобрать к ним однокоренные слова — вполне посильная работа для ваших учеников.
“Праздник — в архаичной мифопоэтической традиции временной отрезок, особо связанный с сакральным, предполагающий максимальную связь всех участников в нём и причастность к этому сакральному” («Мифы народов мира»). Идея сакральности подчёркивается: название “святки”, английское holiday (от holy — праздник).
Культ природы и культ предков, лежащие в основе мифологического сознания, ярко отражаются в обрядах. Предков поминали и на Святки, и на Масленицу (не случайны блины), и на русальную неделю, предшествующую Троице, и в праздник Радуницы. “Столь частые поминовения предков, по всей вероятности, связаны с тем, что культ мёртвых стоит в связи с земледельческими интересами и стремлениями. Умершие по античным представлениям имели большую власть над землёй, они воссылали урожай и неурожай… Земля и покойники (не души, а сами покойники) сливаются в единое целое. Поэтому забота о посевах сочетается с заботой о покойниках” (В.Я. Пропп).
Главный зимний языческий праздник — Коляда, совместившийся позже со Святками. Слово “коляда” родственно слову “calare” (лат.) — выкликать. Жрец в древнем Риме выкликал начало каждого месяца. Отсюда же и слово “календарь”. Святки, продолжающиеся двенадцать дней — от Рождества Христова до Богоявления, совмещают в себе христианские и языческие черты. Коляда связана с представлением об “умирании” солнца: оно описало свой годовой путь вокруг мирового древа. Ночь перед возрождением солнца — ночь хаоса, противопоставляющего себя космосу — мировому порядку. Это как бы ситуация “начала мира”. Это опасное время, когда потусторонний мир как бы приближается к человеку, границы между своим и чужим миром стираются. Именно поэтому так распространено в Святки “ряженье” — скрывание лица под личиной — “бесовское” занятие, грех которого надо было смывать в проруби во время водоосвящения на Богоявление (этим праздником и кончались Святки).
3.СМЕХ РИТУАЛЬНЫЙ – обрядовое поведение, состоящее в демонстративном выражении положительных эмоций в экспрессивных внешних формах. С. р. – типичный элемент обрядов перехода. В составе обрядов перехода С. р. выступает сопровождением прежде всего обрядов включения индивида в новое состояние или группу (напр., свадебных ритуалов). Присутствие С р. в погребальных ритуалах мотивировано представлениями о смехе как средстве противостояния смерти.
В архаической картине мира смех выступал выражением сил жизни и энергии возрождения, на этом основании он был поставлен религиозным сознанием в тесную связь с иерофанией животворящих сил. К примеру, в восточнославянской культуре экстатическое веселье и С. р. были непременным атрибутом масленицы – праздника, знаменовавшего победу весны над зимой, священных сил жизни над мертвящими силами холода и тьмы. Архаические представления о магической силе смеха объясняют значительную роль С. р. в аграрных культах, особенно тех, что сопряжены с мифологемой «умирающего и воскресающего Бога». Свадебная, погребальная, аграрная обрядность и иные стороны жизни, сопровождавшиеся С. р., в совокупности формировали смеховую культуру общества. Во многих традиционных культурах существовали особые группы людей, профессионально реализовывавших культуру С. р. В древнерусской культуре такими профессионалами были скоморохи, «веселые» как их еще называли в народе. Часть скоморохов оседло проживала в городах, часть – вела бродяжнический образ жизни.
Прим.Смех у коми нередко использовался в ритуальных целях. При этом сами обряды могли выглядеть парадоксально.
Так, например, обряд "лудiк петкoдoм" применялся для выведения клопов. Когда в доме появлялись клопы и никакие средства не помогали, домочадцы ловили одного из них, усаживали по центру стола и начинали хором над ним хохотать. Считается, что клопы не могут снести такое оскорбление и немедленно должны покинуть дом.
Смех и веселье не возбраняются во время похорон и поминок. После обязательных причитаний на кладбище пермяки возвращаются домой и приглашают на пир душу умершего - попить-поесть, поиграть и повеселиться вместе с живыми. Смех носит демонстративный характер. Если родственники будут чрезмерно скорбеть по усопшему, его душа будет страдать вместе с ними и не скоро покинет родной дом.
На Святках обязательно было ряжение. Магическое значение в древности имели маски быка, коня, козы, а также архаичные образы старика со старухой, покойника. Глубокие корни имел травестизм — переодевание женщин в мужской костюм, а мужчин — в женский. Позже стали рядиться в солдата, барина, цыганку и других персонажей. Ряжение переходило в маскарад, зарождался фольклорный театр: разыгрывались скоморошины, драматические сценки. Их веселый, разнузданный, а иногда и непристойный характер был связан с обязательным смехом. Ритуальный смех (например, над покойником) имел продуцирующее значение, ибо смех был магическим средством создания жизни.
4.Колядки (коледовки, колядные песни) — календарные обрядовые песни, исполняемые преимущественно в святочный период, во время ритуальных обходов по домам (колядовании). Широко распространены у украинцев, в меньшей мере у белорусов, у русских встречаются реже и то, большей частью на севере, в виде так называемого «виноградья», то есть в виде величальных песен с традиционным припевом: «виноградье, красно-зелено мое» (у русских колядки, по-видимому, вытеснены вследствие особо сильной борьбы с ними церкви и правительства).
Со временем, с появлением христианской религии обряд колядования был приурочен к Рождеству Христового и в колядках появились библейские и светские мотивы. Традиция колядования сохранилась и к сегодня. Как только на небе является первая звезда – начинает Святой Ужин, а дети собираются и идут поздравлять всех колядками с рождением Христоса! Рождественские колядки.
Одна из особенностей исполнения песен-овсеней — форсированный звук, громкий крик. По некоторым свидетельствам, «усень — не песня, усень кричат» (Розов, рукоп.). При обращении к хозяевам дома участники обхода обычно спрашивали разрешения: «Авсень кликать?», «Можно ли овсень кликать?», а те отвечали: «Кличьтя!» Это же выражение зафиксировано в церковных источниках XVII в., осуждавших московский обычай «в навечери Рождества Христова кликать коледы и усени». Если русские колядки обычно имеют вид обобщенных величаний, адресованных всей семье в целом, то овсеневые песни часто исполнялись индивидуально, каждому члену семьи в отдельности.
Наиболее значимые (призванные обеспечить благополучие дому и семье) овсени исполнялись хозяину и его старшим сыновьям. Содержание их во многом совпадает с традиционными мотивами русских колядок: «строительство моста, по которому предстоит ехать овсеню или Новому году»; «три терема во дворе хозяина: в одном из них сам хозяин, как ясен месяц, во втором — хозяйка, как солнышко, в третьем — их детушки, как часты звездушки»;
Виногра́дье — поздравительно-величальные песни, исполняемые (преимущественно на Русском Севере) во времясвяточного колядования. Вместе со среднерусскими овсенями и южнорусскими колядками виноградье образуют цикл русских святочных песен обходного типа. Песни-виноградья, по сообщению жителей из д. Сухарево Емецкого района, пели и на Пасху. Это связывает виноградье с волочебными песнями, которые по форме близки к колядкам, но исполнялись у белорусов не наРождество или на Новый год, а на Пасху[2]. роме районов Русского Севера, где наиболее распространены виноградья, они фиксировались также в некоторых районах Владимирской, Нижегородской, Рязанской областей, частично — в Поволжье. Незначительное их число записано в Курской и Сумской областях, которые считаются зоной первоначального формирования русских виноградий. Рефрен с упоминанием «вина-винограда» позволяет соотнести виноградье с аналогичными украинско-белорусскими колядками и волочебными песнями, имеющими подобные припевы: «Да вiно ж маё зеляно!», «Коляда, коляда! Виноградная, красная, зелёная!» и т. п.[1].
5.КОСТРОМА — обряд, совершавшийся в разные сроки от Троицы до Петрова дня. Слово "К." возводят к "костерь" ("костюра", "костеря", "кострица") — бородка колосьев, колосистое растение. Гл. моментом обряда были похороны К. или Кострубоньки — по-праздничному украш. куклы. Ее носили по деревне, оказывали ей рит. почести, а затем топили в воде или хоронили в поле, при этом исполнялись причитания, носившие откровенно пародийный, шутовской характер и сопровождавшиеся смехом участников и плясками. Имитировалось сражение за К., с чучела срывали платье, топтали его, бросали в воду. После "похорон" возвращались домой с веселыми песнями. К. могла идентифицироваться с вост.-слав. божеством Ярилой. Др. смысл обряда заключался, в частности, в воздействии на плодородие земли и на поддержание смены времен года. Семантика его связана с широко распространен. у разных народов культом умирающего и воскресающего божества растительности (в актах умирания и воскрешения символизировались ежегодное угасание и пробуждение животворящих сил природы). Своеобразие К. в том, что в обряде разыгрываются похороны, но нет явных мотивов воскрешения (есть лишь их следы в виде рит. смеха). В песнях, сопровождавших похороны К., она описывается как живое существо: к ней обращаются ("государыня Костромушка"), славят ее богатства ("много золота-казны"), ее угощают пирогами и кашей, она пляшет, а затем умирает, и ее оплакивают.