Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Ограничение применения норм иностранного права
Применяемые нормы иностранного права не должны нарушать основополагающие принципы местного правопорядка - это принцип международного частного права.
Национальное право допускает применение иностранного права, устанавливает порядок его применения и очерчивает допустимые границы его применения на своей территории путем введения институтов <оговорки о публичном порядке> и <императивных норм>.
Оговорка о публичном порядке является общепризнанным институтом международного частного права и представляет собой законодательное дозволение суду не применять иностранное право в тех случаях, когда его применение противоречило бы публичному порядку данной страны.
На практике для введения оговорки о публичном порядке пользуются правилом, сформулированным известным советским ученым Л.А.Лунцем, который писал, что для применения оговорки о публичном порядке недостаточно противоречия нормы иностранного права советскому законодательству, пусть даже конституционному, нужно чтобы результат ее применения противоречил бы нашему правосознанию, а не норма противоречила бы норме.
В современном международном частном праве широкое признание наряду со ссылкой на оговорку о публичном порядке получила возможность неприменения иностранного права со ссылкой на строго императивные нормы национального права, которые должны пользоваться приоритетом перед нормами иностранного права, подлежащего применению в силу коллизионных норм.
В Российской Федерации к таким нормам относят нормы:
о свободном перемещении товаров, услуг и финансовых средств на всей территории;
В зарубежной литературе к таким нормам относят так же:
Проблемы применения норм иностранного права
Практика применения иностранного права сталкивается с двумя немаловажными проблемами: во-первых, каковы должны быть действия суда, если содержание иностранного праване удается установить; во-вторых, каковы юридические последствия неправильного установления или неверного применения иностранного закона? Повсеместно принятым ответом на первый из вопросов выступает положение, что при невозможности установить надлежащее содержание иностранного права применяется национальное право суда — lex fori. Таковы, например, четкие формулировки норм актов в области международного частного права Польши, Венгрии, Чехии, Швейцарии, ФРГ, МНР, СРВ, России, Беларуси, Украины и т.д. Что же касается юридических последствий неверного применения иностранного права, то главным аспектом этой проблемы выступает наличие или отсутствие в этом основания, могущего служить поводом для кассации вынесенного решения. И в этом плане практика стран мира далеко не единодушна. Если в Австрии неправильное установление содержания иностранного права служит основанием для ревизии решения, то в Германии этого нет. С точки зрения Кодекса Бустаманте неправильное применение иностранного права является кассационным поводом. О подходе Великобритании к такому вопросу свидетельствует, в частности, следующее высказывание Апелляционного суда: «...наша обязанность... заключается в том, чтобы изучить представленные судьям доказательства иностранного права и решить для себя, оправдывают ли эти доказательства тот вывод, к которому они пришли»181. В свете этого закономерно допущение, что если подобный вывод расходится, по мнению высшей инстанции, с предъявленными доказательствами, решение должно быть пересмотрено. С позиций российского гражданско-процессуального законодательства, а именно ст. 306 ГПК РСФСР, основаниями отмены решения суда в кассационном порядке являются нарушение или неправильное применение норм материального или процессуального права. Последнее конкретизируется в законе следующим образом: «Нормы материального права считаются нарушенными или неправильно примененными: 1) если суд не применил закона, подлежащего применению; 2) если суд применил закон, не подлежащий применению; 3) если суд неправильно истолковал закон» (ст. 307 ГПК РСФСР). Поскольку в тех случаях, когда содержание и смысл применяемого акта понимаются искаженно по отношению к тому, как это происходит «на родине» закона, вследствие чего суд приходит к неверному выводу о правах и обязанностях сторон, то имеет место неправильное истолкование закона. С учетом этих положений закономерно заключение, что ненадлежащее установление содержания иностранного права образует кассационный повод. Проведенный обзор законодательной, судебной и доктринальной практики различных государств в вопросе установления содержания иностранного права, думается, в полной мере убеждает в том, что обращение к нормам иностранного правопорядка, обусловленное коллизионной нормой или выбором сторон, представляет собой весьма непростую задачу, причем не только для суда, но в большинстве случаев и для самих сторон. Вследствие этого решение вопроса о подчинении договорных обязательств в ситуациях, когда предпочтение какому-либо иностранному правопорядку полностью лежит на сторонах, должно быть тщательно продумано и осмыслено под углом зрения именно эвентуального установления его содержания в суде или ином органе. Стоимость подобного решения может оказаться более чем значительной. В частности, известен пример, когда в 40-х гг. нью-йоркский суд рассматривал дело о возмещении вреда, причиненного на территории Саудовской Аравии, по иску физического лица к саудовской компании вследствие того, что в Нью-Йорке находилось отделение данного юридического лица. Истец предъявил свое требование на основе права Саудовской Аравии как закона места причинения вреда и выдвинул презумпцию тождества содержания права Саудовской Аравии и Соединенных Штатов Америки. Суд же решительно отклонил ее и отложил разбирательство спора, предоставив истцу время для осуществления действий по установлению надлежащего содержания иностранного права.Однако, как со всей очевидностью следует из материала ранее приведенного казуса, связанного с правопорядком Саудовской Аравии, процесс собирания доказательств в целях установления подлежащих применению норм и их толкования достаточно сложен, в результате чего велики и затраты, могущие многократно превзойти цену иска. Очевидно, что в силу подобных соображений истец в деликтном обязательстве не 181 Чешир П., Норт Дж. Указ соч. С. 150. смог поддержать свое требование на первоначально выдвинутой основе.