Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
СЕМИНАР 10.
ВОПРОС 1.СТАНОВЛЕНИЕ СИСТЕМЫ САМОСТОЯТЕЛЬНЫХ СУДЕБНЫХ ОРГАНОВ В 18 ВЕКЕ, СУДЕБНЫЕ РЕФОРМЫ ПЕТРА ВЕЛИКОГО И ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
БЕЛКОВЕЦ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА РОССИИ
Суд и процесс
Главные изменения коснулись судоустройства. Предпринятые Петром I попытки отделить судебные органы от административных (о них шла речь выше) продолжила Екатерина II. Основные параметры судебной ре формы Екатерины II следующие. Во-первых, произошло отделение судеб ных органов от административных. Во-вторых, введен в действие сослов ный принцип судоустройства (для каждого сословия – свой суд). В-третьих, судебные органы стали формироваться на новых выборных нача лах, которые сочетались с назначением.
Судебные органы делились на две инстанции: первую – на уровне уез дов, которая осуществляла основные судебные дела, и вторую — на уров не губернии, которая действовала как апелляционная и ревизионная ин станция. Так, по Учреждению о губерниях 1775 г. были организованы сле дующие судебные органы: для дворян уездный суд (низшая инстанция), состоявший из уездного судьи и двух заседателей, избранных дворянством уезда и утвержденных губернатором; верхний земский суд (один на губер нию), являвшийся апелляционной и ревизионной инстанцией для уездного суда. Он делился на 2 департамента – уголовных и гражданских дел, каждый из которых состоял из председателя, назначавшегося императ рицей по представлению Сената, и пяти заседателей, избиравшихся дворянством.
Свой сословный суд получили и городские жители. Для них низшей ин станцией, состоявшей из двух бургомистров и четырех ратманов, изби равшихся купцами и мещанами уездного города сроком на три года, стал городовой магистрат. Губернский магистрат (одни на губернию) был апелляционной и ревизионной инстанцией для городовых магистратов. Как и верхний земский суд, он состоял из двух департаментов уголов ного и гражданского, во главе которых стояли председатели, назначав шиеся Сенатом. Они решали дела коллегиально вместе с тремя заседате лями, избиравшимися купцами и мещанами губернского города.
Государственные крестьяне судились в нижней расправе (суд низшей инстанции), состоявшей из судьи, назначенного губернским правлением из чиновников, и из восьми заседателей, избранных крестьянами. Верхняя расправа выполняла роль апелляционной и ревизионной инстанции для нижних расправ. В двух ее департаментах уголовном и гражданском действовали председатели, назначаемые Сенатом, и но пять заседателей, избранных самими крестьянами.
Как видим, новая судебная система на уровне высших инстанций отде лила уголовный суд от гражданского. Это же правило преследовалось в создании двух высших апелляционных и ревизионных инстанций – палат уголовного и гражданского суда, поставленных над всеми судебными мес тами губернии. Императрица назначала в каждую палату председателя, а Сенат двух советников и двух асессоров.
Кроме того, в каждой губернии учреждались совестные суды, состояв шие из назначенного совестного судьи и из шести заседателей, избирав шихся по два от каждого сословия. Их ведению подлежали гражданские дела, рассматривавшиеся в примирительном порядке, и некоторые уго ловные дела (по преступлениям малолетних, безумных, о колдовстве и пр.), выносить решения по которым можно было не только на основании законов, но и «естественной справедливости».
В Петербурге и Москве были организованы также Нижний и Верхний над ворные суды, которые разбирали дела лиц, приезжавших в столицы по делам службы и прочим своим занятиям. Высшим судебным местом империи стал Сенат, которому принадлежали апелляционные и ревизионные функции.
Важным моментом в истории суда стала также передача следственных функций в 1782 г. Управе благочиния. Была подвергнута реорганизации и прокуратура, которая стала действовать при губернском правлении. Ей подчинялись прокуроры при высших сословных судах: верхнем земском, губернском магистрате и верхней расправе. Екатерина II надеялась, что прокуратура будет «споспешествовать» правосудию и сохранять «добрый законами установленный порядок». Прокуроры в судах следили за тем, как рассматриваются дела, и при обнаружении злоупотреблений ставили в известность губернского прокурора. Надзор за судами помогали осущест влять стряпчие уголовных дел. Уездный стряпчий надзирал за судами пер вой инстанции. Возглавлял институт прокуратуры генерал-прокурор.
Однако отделение суда от администрации не было полным, поскольку губернаторы сохраняли право общего надзора за судебными местами гу бернии. Они могли приостанавливать исполнение судебных решений, если признавали их несправедливыми, без санкции губернатора не могли ис полняться приговоры о смертной казни или лишении жизни.
Реформа суда, увы, не затронула огромные массы крепостного кресть янства, которое по-прежнему судилось у своих помещиков и у их приказчиков. В таком виде судебная система Российской империи дожила до ре формы 1864 г. Некоторые изменения произошли в конце XVIII в. (отмена совестных судов, высших инстанций, роль которых взяли на себя губерн ские палаты и пр.), но они не затронули ее сути: сословности, коллегиаль ных начал, отделённости уголовного суда от гражданского, следственной части от судебной. Возрожден был созданный Петром I, по затем захи ревший военный суд (Петр называл его «кригсрехт»). Продолжал действо вать учрежденный Петром I духовный суд, в котором судились духовные лица и «миряне», совершившие преступления против религии и церкви. Органами духовного суда были «духовных дел управители» (первая ин станция), епархиальный архиерей, консистория, Синод.
ЧИБИРЯЕВ ИСТОРИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
Судебная реформа также явилась составным элементом реформы центральных и местных органов государственного аппарата. Судебную реформу Петр 1 начал проводить в 1719 г., когда были учреждены Юстиц-коллегия, надворные суды в губерниях и нижние суды в провинциях. Смысл реформы состоял в отделении суда от администрации, чтобы дать правовые гарантии купцам и промышленникам от притеснений дворянской администрации. Однако идея отделения суда от администрации и вообще идея разделения властей, заимствованная с Запада, не соответствовала российским условиям начала XVIII в. Идея разделения властей свойственна феодализму в условиях нарастающего его кризиса, разлагающемуся под натиском буржуазии. В России буржуазные элементы были еще слишком слабы, чтобы “освоить” сделанную им уступку в виде суда, независимого от администрации. На практике подданные видели власть в лице губернаторов и иных администраторов, им и обжаловали решения надворных судов. Губернаторы вмешивались в судебные дела. Хаос во взаимоотношениях судов и местных властей привел к тому, что в 1722 г. вместо нижних судов были созданы провинциальные суды в составе воеводы и асессоров (заседателей), а в 1727 г. упраздняются и надворные суды. Их функции передавались губернаторам. Дела по политическим обвинениям (как уже говорилось выше) решались в органах политической полиции (Тайной канцелярии, Тайной экспедиции) и в Сенате, а нередко и лично императорами. Таким образом попытка судебной реформы в начале XVIII в. потерпела неудачу.
Вновь к вопросу о судебной реформе правительство возвращается в 1775 г., когда в ходе губернской реформы были учреждены в губерниях и уездах новые судебные учреждения для каждого сословия отдельные. В уездах образованы были уездные суды для дворян и при них дворянская опека. Судом первой инстанции для государственных крестьян в уезде стала нижняя расправа, а для городского населения судом - городовой магистрат. Судами второй инстанции в губернии являлись три сословных судебных учреждения: верхний земский суд (для дворян); губернский магистрат (для городского населения) и верхняя расправа (для государственных крестьян). Все судебные дела, по замыслу законодателя, должны были завершаться на уровне губернии. Поэтому в каждой губернии создавались еще палаты уголовного и гражданского суда. Они являлись высшей апелляционной инстанцией для всех нижестоящих сословных судов. Высшей кассационной инстанцией для всех судов империи стал Сенат, в котором были образованы уголовно-кассационный и гражданско-кассационные департаменты. Юстиц-коллегия стала органом судебного управления (подбор кадров, материальное обеспечение), хотя иногда она рассматривала в порядке надзора отдельные дела.
Таким образом, судебные органы были отделены от администрации, хотя и не полностью. Так, мелкие уголовные и гражданские дела рассматривались в управах благочиния и нижних земских судах - полицейских учреждениях. Сенат тоже являлся не только высшей судебной инстанцией, но и органом управления, контролировавшим административные органы. Судебная система, созданная при Екатерине II, просуществовала до судебной реформы 1864 года. Она была чрезмерно громоздка и отличалась множеством инстанций, исключительной волокитой и взяточничеством.
Чистяков История отечественного государства и права
Новые условия экономики, обострение классовой борьбы требовали и соответствующего приспособления судебных органов. В их устройстве происходят важные изменения. Однако они, естественно, не затрагивают сословно-классового содержания российского суда. Суд остается феодальным, приспособленным к защите интересов феодалов как господствующего класса. Прежде всего необходимо отметить, что в этот период зарождается и развивается отделение суда от администрации. Первые попытки в этом направлении сделал Петр I. Он учредил специальные судебные органы, отделенные в какой-то мере от администрации.
Реформировал он полностью и духовный суд. В качестве первой инстанции духовного суда были учреждены духовных дел управители. Второй инстанцией являлся архиерей епархии. Для выполнения судебных функций при нем было создано специальное учреждение - консистория. Высшей инстанцией для церковного суда являлся Синод.
Хотя Петр и попытался отделить суд от администрации, однако последовательно это у него не получилось. Создав органы, которые специально занимались судебными делами, Петр сохранил все же некоторые судебные функции за административными органами. Например, суд по земельным делам принадлежал Вотчинной коллегии, преступления против финансовых прав государства рассматривала Камер-коллегия. Учрежденные Петром надворные и нижние суды действовали под надзором губернаторов и воевод, т.е. подчинялись администрации. В конце царствования Петра I и после его смерти эта система стала свертываться. Функции общегражданских судов были переданы губернаторам и воеводам.
Наряду с общим сокращением штатов государственных органов была сделана попытка сократить расходы на оставленных, в том числе судебных, местах. Судьям было предоставлено право самообеспечения, т.е. попросту они стали жить за счет клиентов. Екатерина II поломала эти порядки. Уже в 1763 г. императрица запретила судьям брать поборы в свою пользу, но установила для содержания судов специальные пошлины. Скоро, однако, выявилось, что этих пошлин не хватает на жалование чиновникам и канцеляристам. Тогда на следующий год был издан именной указ, который предусматривал совершенствование сети судебных органов в сторону ее сокращения.
Екатерина II более последовательно, чем Петр, провела и отделение суда от администрации. Вместе с тем учрежденные ею судебные органы были устроены по подчеркнуто сословному принципу: отдельные суды для дворян, отдельные - для горожан, отдельные - для государственных крестьян. Что же касается помещичьих крестьян, то они подлежали вотчинной юрисдикции, как закупы во времена Русской Правды.
Каждый из учрежденных Екатериной сословных судов имел две ступени. Для дворян был учрежден уездный суд как суд первой инстанции и верхний земский - суд второй ступени, он был один на всю губернию. Для мещан - соответственно городской и губернский магистраты. Для свободных крестьян - нижняя расправа в уезде и верхняя - в губернии. Одно название этих органов говорит само за себя. Кроме этих судов, Екатерина II учредила еще в каждой губернии по одному совестному суду. Такое название было дано им потому, что в своих решениях они могли руководствоваться не только законом, но и правосознанием, совестью, естественной справедливостью. Само собой разумеется, что в компетенцию этих судов входили лишь малозначительные уголовные и гражданские дела.
Высшей инстанцией для всех судебных органов губернии Екатерина сделала две палаты - гражданского и уголовного суда. А высшим судебным органом империи стал Сенат.
С созданием управ благочиния следствие по всем уголовным делам было передано этим управам.
В данный период развиваются и специальные органы борьбы с политическими преступлениями. Наиболее известен из них петровский Преображенский приказ. Позднее его функции выполняла Тайная канцелярия.
При Петре I была создана и прокуратура. Он учредил должность генерал-прокурора при Сенате и прокуроров при коллегиях и надворных судах. Но только при Екатерине II мы видим стройную систему прокурорских органов, призванных неустанно стоять на защите интересов феодального государства. В губерниях были созданы должности прокуроров при всех сословных губернских судах и при губернском правлении. Прокурор губернского правления считался губернским прокурором, старшим над прокурорами сословных судов. Сам он находился в двойном подчинении - губернатору и генерал-прокурору империи. В надзоре над судами прокурорам помогали стряпчие уголовных дел. В уездах прокурорский надзор осуществлял уездный стряпчий.
Н.Н. ЕФРЕМОВА
ПЕРИОДИЗАЦИЯ ИСТОРИИ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ
СУДЕБНЫХ ОРГАНОВ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
(XVIII - ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА XIX В.)
Указанная эпоха в истории отечественной государственности отмечена интенсивной модернизацией российского общества и государства, формированием имперского устройства, оформлением и расцветом абсолютизма.
Суд как важная составляющая любой государственности объективно подлежал реорганизации в условиях радикальных реформ в области государственного управления, проводившихся прежде всего в царствование Петра I, Екатерины II и Александра I. Этим обстоятельством, в частности, обусловлены хронологические рамки настоящей статьи.
Проблема периодизации истории судебных органов имеет важное научное значение, поскольку позволяет проследить этапы модернизации организации правосудия, качественно отличавшиеся уровнем развития ее формы и содержания.
Можно предложить следующую периодизацию развития судебных органов указанной эпохи. Следует также заметить, что судебные реформы того времени являлись частью преобразований системы государственного управления, поэтому судебные органы реорганизовывались одновременно с административными.
Характер и последовательность в XVIII - первой половине XIX в. изменений в организации суда позволяет выделить пять основных этапов в становлении и развитии судебных органов, отмеченных созданием исторически новых и принципиально отличавшихся от ранее действовавших учреждений, осуществлявших судебные функции.
Первый этап (конец XVII - первая четверть XVIII в.) характеризуется следующим: 1) проведена первая попытка отделения суда от администрации на местном уровне путем создания специальных судебных органов: ландрихтеров, городовых и провинциальных судей и надворных судов, при том что в целом сохранялась традиционная для феодального государства нераздельность институтов администрации и суда; 2) впервые установлена система инстанций: сначала судебно-административных, позднее - собственно судебных; 3) последовательно проводился коллегиальный принцип в организации судебных органов; 4) местные судебные органы были общими для всего свободного населения, но также сделана попытка создания особого управления и суда для сословия горожан; 5) впервые в России создана система военных судов, состоявшая из двух инстанций (кригсрехты); 6) реорганизована система церковного управления и суда; 7) создана система надзора и институт фискалитета; 8) однако единой система судов не стала. Помимо общих судов, существовали органы особой подсудности: территориальной, ведомственной, для определенной категории дел, вотчинная юстиция; 9) организация суда и процесса регламентировалась большим числом законодательных актов, издаваемых в разное время и по отдельным институтам судебного права; 10) сохраняемый поначалу дуализм форм процесса был отменен, доминировавшим стал розыск.
Главной чертой второго этапа эволюции судебной системы (1725 - 1774 гг.) является отказ от принципа разделения судебных и административных органов, полное их слияние на всех уровнях государственного управления. Передача судебных полномочий местным органам в лице губернатора и воевод была продиктована отчасти стремлением упростить дорогостоящую и громоздкую систему государственных органов, созданных реформами Петра I. Однако это не привело к достижению цели реорганизации - повышению эффективности, ускорению делопроизводства и судопроизводства. Наоборот, частичные, недостаточно продуманные преобразования, направленные на усиление бюрократизации и централизации органов управления и суда, привели к накоплению дел в канцеляриях и в целом ослабили местный аппарат.
Провинциальное дворянство, недовольное фактическим отстранением от участия в местных делах, выступило за предоставление сословного самоуправления и организацию выборных дворянских судов (дворянские наказы Уложенной комиссии 1767 г.).
Ощутимы стали и недостатки в организации центральных судебно-административных органов, порождаемые коллегиальными принципами их построения и деятельности: медленностью рассмотрения и решения дел, безличностью, а следовательно, и безответственностью управления.
Все это привело к новым реформам местного управления и суда, а позднее и центрального административно-судебного аппарата, проведенным на третьем, четвертом и пятом этапах эволюции судебной системы, продлившихся с 1775 г. до середины XIX в., до Судебной реформы 1864 - 1899 гг. В течение этих трех четвертей столетия выделялся короткий период, обозначаемый нами как четвертый этап, когда система управления и суда формально претерпела значительные изменения, характеризовавшиеся строгой централизацией и бюрократизацией аппарата. Речь идет о реорганизации аппарата в 1796 - 1801 гг. Однако, хотя мероприятия Павла I не оказали существенного влияния на последующее полувековое развитие судебной системы и, более того, сразу же после переворота 1801 г. новое правительство вернулось к организации суда и управления, установленной Учреждениями о губерниях 1775 - 1780 гг., мы все же выделяем этот период в отдельный этап эволюции судебных органов.
Областной, т.е. губернской и уездной организации суда и управления, созданной после 1775 г. (т.е. на третьем этапе), были присущи следующие основные черты.
1. Важнейшим нормативным актом, регламентировавшим устройство и деятельность судебных и административных областных органов, были Учреждения о губерниях 1775 - 1780 гг. Более поздние законодательные акты исследуемого периода лишь дополняли или развивали отдельные элементы судебной системы, не затрагивая ее основ, заложенных Учреждениями.
2. Более последовательно была проведена попытка отделения суда от администрации на областном уровне путем создания параллельно функционировавших систем органов суда и администрации. Вместе с тем сохранялось подчинение низших судов по вертикали административным (в лице губернатора) и судебно-административным органам (коллегиям).
3. Состав судебных присутствий комплектовался частично путем назначения, а частично - по выборам.
4. Суд создавался преимущественно сословным: для дворян, для горожан, для свободного крестьянства.
Сословные суды состояли из двух инстанций. В них рассматривались как уголовные, так и гражданские дела.
5. В качестве ревизионной инстанции в губерниях были созданы всесословные Палаты уголовного и гражданского суда, постепенно заменившие по объему компетенции коллегии, что привело к частичной децентрализации суда и управления и ликвидации коллегий.
6. Вновь в последней четверти XVIII в. проводилось разделение уголовного и гражданского суда, но по другим основаниям. До XVIII в. рассмотрение и решение дел уголовных и гражданских отличались преимущественно формой процесса, соответственно, "розыск" - следственный процесс для уголовных дел и "суд" - состязательный процесс для гражданских дел. Теперь разграничение стало чисто организационным: дела рассматривались в различных палатах либо департаментах.
7. Получил развитие институт прокуратуры, была введена новая должность в судебной системе - стряпчий в качестве помощника прокурора.
8. Следствие было отделено от суда и передано в введение полиции
9. Во всех губерниях, за исключением так называемых национальных окраин, были введены единообразные судебные органы, что позволило установить общий порядок делопроизводства и строгую иерархию судебных инстанций. Единой судебной системы, однако, создано не было. Пестроту усиливала организация суда в окраинных областях империи.
Характеризуя судебную систему, следует подчеркнуть, что новые суды в большей мере удовлетворяли интересы правящего сословия дворян, поскольку именно ему принадлежало общее руководство судами и из его среды комплектовался их состав. Вместе с тем необходимо отметить и доминирование наиболее бесчеловечного, недемократического, несправедливого по форме судебного процесса - розыскного, который, впрочем, более соответствовал карательной функции органов юстиции в абсолютистском государстве.
Реформа, начатая в 1775 г., в целом укрепила государственный аппарат империи, предоставила возможность более оперативного подавления выступления народных масс, в чем было крайне заинтересовано правительство в связи с прошедшей крестьянской войной под предводительством Емельяна Пугачева. Охранительная, принудительная и репрессивная функции правосудия получают особое значение.
Нельзя отрицать, что идеология просвещения, официально провозглашенная Екатериной II, обусловливала необходимость формального признания правоохранительной и восстановительной в отношении нарушенных прав функций судебных органов. Все это определило длительность существования областной судебной системы, созданной Учреждениями о губерниях и ликвидированной лишь в ходе Судебной реформы, начавшейся в 1864 г.
Четвертый этап в эволюции суда и процесса характеризовался ликвидацией даже видимости самостоятельного суда, усилением крайней централизации государственного механизма в целом и его звеньев, ведавших судебной функцией, в частности. Однако изменения, внесенные в правление Павла I в судоустройство (в первую очередь), были недолговечны, и прежняя система юстиции, установленная реформами Екатерины Великой, была восстановлена за незначительными исключениями. Процесс, по сути, не успел претерпеть изменений.
А.В. КАЛИНИЧЕНКО
СТАНОВЛЕНИЕ ВЫСШЕЙ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ
РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XVIII В. <*>
Начало становлению Сената, которому в Российской империи принадлежала высшая исполнительная, законодательная и судебная власти, положил Указ Петра I от 22 февраля 1711 г. <1>, согласно которому был упразднен Разрядный приказ, а в Сенате для рассмотрения судебных дел учреждался "стол разрядный". В соответствии с Указом от 2 марта 1711 г. <2> на Сенат возлагалось требование о том, чтобы "суд иметь нелицемерный и неправедных судей наказывать отнятием чести и всего имения, то же и ябедникам да наследует". Из нормы этой статьи следовало, что Сенату поручался не только контроль над правосудием в целом, но и производство суда. При этом в соответствии с Указом от 22 декабря 1718 г. запрещалось приносить жалобы на приговоры и решения Сената под угрозой смертной казни <3>.
В первых законодательных актах, обозначающих судебные функции Сената, однако не было четко прописано, в каких случаях он мог быть апелляционной инстанцией, а в каких - первой, на что было обращено пристальное внимание многих дореволюционных авторов <4>. Отмечается, что в первые годы своего существования Сенат рассматривал как суд первой инстанции как политические дела, так и простейшие уголовные и гражданские <5>.
Попытки установления судебных инстанций, замыкавшиеся на Сенате как высшем судебном органе, прослеживается в законодательстве Петровской эпохи, начиная с 1713 г., с момента принятия сенатского Указа от 4 сентября "О взятии в Расправную Палату на рассмотрение тяжебных дел по жалобам на неправое решение Губернаторов и Судей, о побуждении оной Палаты, чтобы губернаторы и Судьи решили дело безволокитно и о присылке месячных ведомостей в Сенат о вершенных делах, начавшихся по доносам фискалов" <6>. В соответствии с Указом, Расправная палата с этого времени не могла принимать к своему разрешению дела, которые не были предварительно рассмотрены в низших судебных органах - "из губерний и приказов". Челобитчикам, обращавшимся в Палату, предписывалось не "глухо ссылаться" на неправильность приговора, а точно обозначать "такую неправильность".
Тогда же Палате было предписано побуждать решать дела указанных лиц "безволокитно" и присылать ежемесячно в Сенат ведомости о рассмотренных делах, начавшихся по "доносам" фискалов. Таким образом, здесь мы можем говорить о первой попытке высшей судебной власти установить судебные инстанции.
Более четко инстанционное производство было прописано в Указе от 17 марта 1714 г., согласно которому устанавливались три судебные инстанции: низшая - в городах (коменданты), средняя - губернаторы, высшая - Сенат. С учреждением коллегий Сенат стал над ними в качестве ревизионной и апелляционной инстанции <7>, при этом с 1718 г. дела могли поступать на апелляционное рассмотрение Сената только с санкции монарха
Для рассмотрения жалоб на волокиту и "неправосудие" коллегий в январе 1722 г. при Сенате учреждается должность рекетмейстера <9>, который принимал апелляционные жалобы, проверял их основательность, следил за ходом дел. С этого времени санкций монарха на разрешение дел в Сенате фактически уже не требовалось. Эти функции вкупе с функциями сенатского секретаря перешли к рекетмейстеру. Таким образом, установление рекетмейстерской должности, на которую назначались близкие к имперской власти люди, "знатные особы", закрепило значение Сената в качестве высшего апелляционного суда .
Рекетмейстерская контора, явившись, по сути, органом досудебной подготовки дел, на деле сыграла и определенную роль в укреплении инстанционности в судопроизводстве <11>. Однако если говорить в целом о Сенате как высшем судебном органе Петровской эпохи, мы не можем утверждать, что в этот период действительно произошло отделение судебной власти от власти административной. Можно согласиться с мнением Д.О. Серова о том, что Петр I не создал в Правительствующем Сенате никакого обособленного присутствия, которое занималось бы отправлением правосудия на постоянной основе. Сам Сенат рассматривал свою судебную деятельность как второстепенную <12>, что не могло не отразиться и на общем состоянии судебной системы России того периода.
Несмотря на это, уже факт создания высшего апелляционного суда в лице Сената имел прогрессивное значение. Однако с приходом к власти Екатерины I положение кардинально изменилось. С возникновением Верховного тайного совета компетенция Сената было низложена до уровня коллегий. Так, в Указе от 7 марта 1726 г. "О должности Сената" было прямо указано: "...разве такое дело случится, на которое нет ясных указов или какое новое и весьма важное, которое собственному нашему разрешению подлежит, о таком доносить нам в Верховный Тайный Совет, представляя свое мнение и резолюцию" <13>. Указом от 28 марта 1726 г. "О форме сношений Верховного Тайного Совета с Сенатом и Коллегиями" <14> подчиненное положение Сената было еще раз подтверждено: все документы шли только через Верховный тайный совет, которому принадлежали решающие полномочия по их разрешению.
Несмотря на столь подчиненное положение Сената, он оставался апелляционной инстанцией, а с 1729 г. - и судом первой инстанции по делам, поручаемым ему Верховным тайным советом, а также по делам "о преступлениях по должности" <15>.
Судебные функции Сената вновь несколько возросли в период Анны Иоанновны, которая практически сразу после своего воцарения попыталась восстановить учреждения, созданные Петром I. Манифестом от 4 марта 1730 г. Верховный тайный совет был ликвидирован <16>, а Сенату возвращены его прежние права на тех же основаниях, на которых он действовал в период правления Петра I.
Шестнадцатого апреля 1730 г. была восстановлена должность рекетмейстера <17>, чем устанавливался косвенный контроль за деятельностью средних и низших судебных мест <18>, а также усиливались функции Сената как высшей апелляционной инстанции.
Еще одним нововведением стало разделение в 1730 г. Сената на департаменты <19>, четвертый из которых занимался только делами юстиции. При этом оговаривалась обязанность сенаторов участвовать в подготовке дел, следить за тем, чтобы "всякие дела с лучшим основанием и благоугодным правосудием. безволокитно и без остановки решаемы были".
Но возвращенная самостоятельность Сената оказалась временной. С 1731 г. он попадает под надзор созданного Кабинета при Дворе Ея Императорского Величества <20>. Указ от 11 ноября 1731 г. <21> устанавливал отчетность Сената перед Кабинетом: "А ныне Мы... имея о верных наших подданных богоугодное попечение, чтобы всем суд происходил нелицемерный, по оным нашим Указам неотменно и безволокитно, по учреждении Нашего Кабинета заблагорассудили, из всех здесь определенных высших и низших судебных правительств, как из Сената и из Синода, так и из коллегий и приказов и канцелярий для собственного Нашего в тех челобитниковых делах усмотрения, безволокитном оном решения бывают, собирать в Кабинет Наш краткие рапорты помесячно".
Итак, Сенат с этого времени стал рассматриваться как подчиненное, судебно-надзирающее учреждение <22>. Из ведения Сената были изъяты дела по следствиям о злоупотреблении высших должностных лиц, за ходом которых следила лично императрица. С 1731 г. он перестает быть высшим органом суда по уголовным делам, а с 1736 г., с созданием особого высшего судилища <23>, - и по гражданским делам.
Таким образом, десятилетие с 1726 по 1736 г. характеризуется упадком судебного значения Сената как высшей апелляционной инстанции. Эта тенденция продолжалась до конца правления Анны Иоанновны. При ее преемниках - Иоанне Антоновиче и Анне Леопольдовне - положение Сената как высшего судебного органа принизилось еще больше. Учреждение рекетмейстерской должности при Высочайшем дворе <24>, в функции которой входил и прием жалоб, в том числе и на решения Сената <25>, окончательно поставили Сенат в положение промежуточной судебной инстанции.
Положение несколько изменилось в правление Елизаветы Петровны. Указы от 5 августа 1746 г. <26>, 13 марта 1749 г. <27> и 12 мая 1749 г. <28> вновь рассматривают Сенат как высшую апелляционную инстанцию. Этому же способствовало и восстановление при Сенате рекетмейстерской должности. Однако четкой правовой регламентации судебных функций Сената в законодательстве того времени сделано не было.
При Петре III при Сенате учреждается особый Апелляционный департамент <29> "для лучшего порядка и скорейшего оных дел решения, а челобитчикам удовольствия".
Но в целом говорить о продуманной судебно-правовой политике в первой половине XVIII в. было бы не совсем верно. Начиная с периода правления Петра I и заканчивая временем Петра III правительство не особенно заботилось о построении стройной судебной системы. Все мероприятия высшей власти были направлены, прежде всего, на укрепление ее позиций в том числе в судебной сфере. В связи с этим они не носили упорядоченного характера, а являлись следствием разрешения каких-либо текущих моментов, в большей степени политического характера. Функции Сената заключались в основном в надзоре за деятельностью коллегий (административных учреждений, которым принадлежали и судебные функции). Со второй четверти XVIII в. его деятельность ограничивали Верховный тайный совет, а затем Кабинет министров и Конференция при высочайшем дворе.
Кардинальные для того времени перемены в правовом статусе высшего судебного органа начались с приходом к власти Екатерины II. Одним из первых законодательных актов, подписанных императрицей, стал Указ от 2 июля 1762 г. <30>, согласно которому для ускорения разрешения судебных дел протоколы заседаний должны были подписываться не всеми сенаторами, а только четырьмя <31>. С той же целью журналы Сената с 1762 г. подписывались не сенаторами, а только секретарями и обер-секретарями <32>; отменялось право подписи присяги сенаторов при слушании апелляционных дел
В июле 1762 г. последовал именной Указ о нерассматривании Сенатом по общему правилу на будущее время уже решенных дел <34>. Как указывают исследователи, обстоятельства издания этого Указа заключались в том, что генерал-прокурор доложил императрице о нахождении в Сенате многих челобитных, поданных Елизавете Петровне с жалобами на сенатские приговоры, которые после смерти последней были вновь присланы в Сенат. Представляя таких просителей, генерал-прокурор Глебов пытался добиться подтверждения петровских указов о безапелляционности сенатского производства, но Екатерина II оставила за собой право предписывать ему (Сенату) вторичное рассмотрение законченного дела в случае, если найдет это нужным <35>.
Кроме того, взяв под свой контроль деятельность высшего судебного органа, императрица в мае 1763 г. потребовала предоставления ежедневных рапортов из Сената о решенных в нем делах <36>.
Указом от 30 июля 1762 г. был изменен порядок рассмотрения апелляционных дел <37>: рекетмейстерами должны были составляться краткие выдержки из дел (экстракты), в которых кратко излагалось существо дела, и которые закреплялись подписями челобитчиков и тех членов коллегии, которые принимали участие в его разрешении. Только после этого дело могло передаваться для рассмотрения в Сенат. Далее: для устранения затруднений и "проволочек времени при переносе дела из низших инстанций в высшую" предписывалось в первых инстанциях сразу же после вынесения приговора объявлять его сторонам и выдавать копии с указанием, что в течение недели недовольные могут подать письменную апелляцию на решение суда. По письменному заявлению дело должно было быть запечатано и с описью отправлено (в течение 3 - 10 дней) в апелляционную инстанцию. Дело, поступившее в высшую инстанцию, хранилось там в нераспечатанном виде до получения апелляционной жалобы. После ее получения рекетмейстер готовил краткое содержание дела, рассматриваемое затем Сенатом.
В этом же Указе определялись и сроки исковой давности: для челобитчиков, находящихся внутри государства, - один год, для пребывавших за границей - два года; для несовершеннолетних срок удлинялся. Особо оговаривалось, что сторона, не заявившая суду, где первоначально рассматривалось дело, о своем желании апеллировать, не лишалась до истечения срока исковой давности права обжалования судебного решения.
Указ от 30 июля 1762 г. в следующем году был дополнен Указом от 30 сентября, в соответствии с которым предписывалось "удовлетворение присутственных мест из рекетмейстерской Конторы справками из тех дел", которые хранились до подачи апелляционной жалобы <38>.
В 1762 г. граф Н. Панин попытался ограничить власть императрицы, подняв значение Сената. В ответ Екатерина II провела сенатскую реформу, в соответствии с которой Сенат был разделен на шесть департаментов <39>, второй и шестой <40> из которых ведали только судебными делами, что было закреплено Манифестом от 15 декабря 1763 г. <41>. С этого времени Сенат - административно-судебное учреждение, высший орган суда и надзора за исполнением законов. Несмотря на его разделение на департаменты со строго определенной компетенцией, в Манифесте 1763 г. было указано, что такое разделение и функции департаментов не являются постоянными, а могут быть в дальнейшем изменены <42>.
Так и произошло уже в январе 1764 г.: следственные дела, которые по Манифесту являлись компетенцией второго департамента, теперь стали распределяться по всем санкт-петербургским отделениям Сената: "По расписанию Сената в департаменты, определили Мы, во втором быть всем следственным делам; но как по течению дел Мы видим, что в оном департаменте и окромя следственных дел весьма довольно, то мы высочайше повелеваем, всяким следственным делам быть в прочих петербургских департаментах Сената, что по существу дел, до которого департамента принадлежать будет" <43>. Через некоторое время это правило было распространено и на московские департаменты. По Указу 1765 г. итоги предварительного следствия рассматривались только в тех департаментах, которые их назначали <44>. Таким образом, с этого времени, как отмечают исследователи, весь Сенат как в целом, так и в частях "облекся уголовно-судебной властью" <45>.
В 1766 г. апелляционной инстанцией стали, кроме второго департамента, третий и четвертый <46>. Расширив круг апелляционного производства, законодатель вместе с тем оставил производство следственных дел в ведении всех департаментов.
В 1771 г. подверглись реорганизации и департаменты Сената в Москве (пятый и шестой) <47>, что дает основание говорить об очередном усилении высшей судебной власти, сконцентрированной в Сенате, и некоторое умаление его как административного органа.
Итак, преобразования в высшем судебном органе Российской империи в период с 1762 по 1775 г. повлекли за собой следующие изменения. Расширялась подсудность сенатского производства (1763 г.), уточнялась сущность апелляционного производства, порядок подачи апелляционных и кассационных жалоб (1762 г.). Кроме того, в это же время (1762 - 1769 гг.) были установлены процессуальные сроки, дано понятие кассации, установлена форма жалоб.
В течение 1760 - 1770-х гг. претерпевал изменения порядок апелляционного и кассационного производства в департаментах Сената. Деление Сената на департаменты привело к тому, что каждый из них обладал определенной подсудностью. Подведомственность высшего суда была определена Екатериной II в Указе от 13 сентября 1769 г. созданием особого присутствия при "Ее Императорском Величестве" <48>.
--------------------------------
В качестве первой инстанции Сенат с 1762 г. рассматривал дела по государственным преступлениям, но не в обычном составе, а в усиленном представителями высших подведомственных судов. С 1765 г. в качестве первой инстанции в нем рассматривались дела, по которым тем или иным департаментом Сената назначались следствия. После производства предварительного следствия дело назначалось к слушанию в том департаменте, который принимал решение о необходимости производства следственных действий.
Анализ законодательства XVIII в. показывает, что в течение этого периода положение Сената как высшего судебного органа Российской империи постоянно изменялось. Несмотря на утверждение некоторых авторов о том, что при Екатерине II были внесены лишь незначительные изменения в отношении пересмотра дел в апелляционном и ревизионном порядках <49>, мы не совсем можем согласиться с этим утверждением. Именно законодательная деятельность Екатерины II подняла Сенат как действительно высшую судебную инстанцию, что в дальнейшем нашло свое отражение и в последующем законодательстве, нашедшем свое высшее выражение в Судебных уставах 1864 г.
2 ВОПРОС. СУДЕБНАЯ РЕФОРМА 1864: ПРИЧИНЫ, СУЩНОСТЬ, ЗНАЧЕНИЕ. КОНТРРЕФОРМА
БЕЛКОВЕЦ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА РОССИИ
ТЕМА 12. СУДЕБНАЯ РЕФОРМА 1864 ГОДА
Преобразования, нацеленные на создание рыночных отношений, по требовали их правовой поддержки и защиты. Возникла необходимость привести российское законодательство в соответствие с законодательст вом передовых европейских стран. Это могло быть достигнуто при нали чии хорошо отлаженной судебно-правовой системы со строгим разделе нием полномочий между всеми ее составляющими. Такую цель преследо вала судебная реформа 1864 г.
Судебная реформа считается самой радикальной из всех реформ, про веденных правительством Александра II. В ней наиболее выпукло отрази лись основные элементы буржуазного права.
Главные законодательные акты, изменившие коренным образом сис тему судоустройства и судопроизводства в стране, вступили в силу 20 но ября 1864 г. Это «Учреждение судебных установлений» (органов) – закон о судоустройстве; «Устав гражданского судопроизводства», определив ший порядок гражданского процесса; «Устав уголовного судопроизводст ва» закон об уголовном процессе; и «Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями» – кодекс материального права, которым должны бы ли руководствоваться в своей правоприменительной практике мировые судьи.
Основные принципы, на которых строилась новая судебная система, следующие: 1) отделение судебной власти от административной; 2) незави симость и несменяемость судей; 3) всесословность суда, то есть введение единого суда для всех сословий и равной ответственности всех сословий перед судом; 4) закон в основе деятельности судебных инстанций; 5) глас ность, состязательность и устность судебного производства; 6) коллеги альность в принятии решений. Суть этих принципов коротко выразил царский указ правительствующему Сенату об обнародовании новых зако нов и о введении их в действие. «Мы желаем, – говорилось в нем, – во дворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех поддан ных наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоя тельность и вообще утвердить в народе нашем то уважение к закону, net коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем действий всех и каждого, от высшего до низ шего».
Судоустройство
Старая судебная система, в своей основе созданная при Екатерине II и реорганизованная в 1801 г., громоздкая и малоэффективная, уже давно не отвечала предъявляемым к ней требованиям. Существовали уездные суды для всех сословий (уездный земский суд для дворян, уездная расправа для государственных крестьян, городовые магистраты для горожан). Вместо упраздненных судов второго звена (на уровне губерний) в губернских цен трах действовали палаты уголовного и гражданского суда, и которых можно было обжаловать решения низшей инстанции. Кроме того в столи цах действовали надворные суды для дворян и чиновников. Всю систему возглавлял Сенат как высшая судебная инстанция. Существовали также специальные суды: военный, духовный, коммерческий. В совестных судах, где заседали по два представителя от каждого сословия, рассматривались межсословные споры.
Множественность судебных органов, их сословный характер, отсутст вие четкости в определении подсудности дел порождали сложность и за путанность процессуальных норм. В 1864 г. старая судебная система была упразднена, и новая судебная система, введенная «Учреждением судебных установлений», приобрела следующий вид. Она состояла из 2 структур: 1) местных судов (для решения малозначительных дел) – волостных и миро вых', 2) общих судов, включавших в себя окружной суд и судебную палату. Во главе судебной системы стоял Сенат.
Мировые суды учреждались с целью разгрузить основное звено – суды общие – от малозначительных дел. Образцом для них послужил мировой суд Англии, где на должности мировых судей правительство назначало «уважаемых и почтенных людей» из местного населения, которые не по лучали за свой труд жалованье. Но в России мировые судьи избирались земскими уездными и городскими органами самоуправления (Земским собра нием и Городской думой) и утверждались Сенатом. Мировым судьей мог стать человек, отвечавший некоторым цензовым требованиям: возраста (не моложе 25 лет), образования (высшее или среднее), оседлости (проживший не менее 2 лет в данной местности), имеющий опыт ра боты в судебных органах не менее 3 лет и облагающий собственностью (имущественный ценз). Это могла быть земля – от 400–1600 десятин в разных губерниях, недвижимость или капитал от 15 тыс. рублей годо вого дохода.
Пространством деятельности мирового суда являлся мировой округ (уезд с городами), делившийся на участки. Участковый мировой судья получал за свою работу небольшое жалованье из земских сборов. Вели выборный мировой судья отказывался от жалованья, ему присваивалось звание почетного мирового судьи. Он мог продолжать заведование участ ком, а мог рассматривать дела в отсутствие участкового или по просьбам потерпевших. Почетными мировыми судьями становились также отстав ные военные и статские чиновники, бывшие судебные чины высокого ран га (сенаторы и председатели судебных палат), уездные и губернские пред водители дворянства.
Подсудность гражданских дел в мироном суде определялась ценой ис ка. Здесь могли рассматриваться дела, ущерб по которым не превышал 500 руб. Из уголовных дел мировой юрисдикции подлежали дела о проступках против общественного порядка, о личных оскорблениях и кражах до 300 Руб.). По этим делам мировые судьи, согласно «Уставу о наказаниях, на лагаемых мировыми судьями», могли делать замечания, выговоры, денеж ные взыскания (на сумму не свыше 300 рублей), арест (до 3 месяцев) и тю ремное заключение ( на срок не выше 1 года).
Главная цель, которую преследовал мировой суд, – это примирение сторон. Мировой судья выступал в нем и в роли следователя, и единолич ного вершителя дела, причем следствие и суд осуществлялись одновре менно и, как правило, в одно заседание. Приговор мирового судьи счи тался окончательным, кроме решения о тюремном заключении, то есть не подлежал обжалованию в порядке апелляции. Неокончательный приговор (о тюремном заключении) можно было обжаловать во второй инстанции – съезде мировых судей округа.
Съезд (в заседании из 3 судей) пересматривал дело по существу. На этом заседании присутствовал товарищ прокурора окружного суда, кото рый давал заключение по делу на основании уставов гражданского и уго ловного судопроизводства. Приговор участкового судьи мог быть утвер жден или пересмотрен в пределах отзыва ( то есть заявления обжаловав шей его стороны). Приговор съезда мировых судей считался окончатель ным и мог быть обжалован лишь в кассационном порядке в Сенате.
Мировой судья участка сам и исполнял приговор, прибегая в случае надобности к помощи полиции. Все делопроизводство в мировом суде (прошения, заявления, отзывы и пр.) велось на простой бумаге и без вся ких пошлин, как и само производство, бывшее абсолютно бесплатным.
В 1889 г. институт мировых судей подвергся некоторой реорганизации. Они сохранялись только в столицах, а на местах, в 43 губерниях, их функ ции были переданы земским начальникам и городским судьям, совме щавшим судебные полномочия с административными. Второй инстанцией был признан уездный съезд земских начальников, в котором участвовали все члены окружного суда и городские судьи. Возглавлял съезд уездный предводитель дворянства. Кассационная инстанция для такого суда пере мещалась из Сената в Губернское присутствие. Но после реформы П.А. Столыпина в 1912 г. мировые суды были восстановлены. Возрождение этого судебного института началось в наше время, с конца 1998 г.
Окружной суд и судебная палата. Всё, что превышало подсудность ми рового суда, подлежало юрисдикции общих судов. Основной инстанцией здесь являлся окружной суд. Он учреждался, как правило, один на губер нию или объединял несколько уездов в крупных губерниях. Всего было создано 104 судебных округа. Окружной суд состоял из двух отделений: гражданских и уголовных дел. В каждом отделении дела рассматривались коллегиально в составе не менее 3 судей. Такой состав получил название коронного суда. При этом практиковался переход членов суда из одного отделения в другое.
Уголовное отделение кроме коронного суда имело в своем составе суд с участием присяжных заседателей. В его ведение передавались особо тяж кие дела, дела по преступлениям, которые влекли за собой наказание в виде лишения всех прав состояния. Все остальные дела судил коронный суд.
Второй инстанцией в общей юрисдикции была судебная палата, одна на несколько губерний. Их было создано 11, затем их число увеличилось до 14. Она делилась на департаменты уголовных и гражданских дел, кото рые возглавляли председатели. Судебная палата выступала как суд первой инстанции по делам о государственных преступлениях и преступлениях должностных. При рассмотрении таких дел в заседаниях судебной палаты требовалось присутствие сословных представителей (предводителей дво рянства, городских голов и волостных старшин).
Как суд второй инстанции судебная палата рассматривала в порядке апелляции решения и приговоры окружных судов (по жалобам сторон и по протестам прокуроров). Она осуществляла и общий надзор за деятельностью окружных судов.
В конце 1880-х гг. как реакция власти на революционный террор дела о политических преступлениях, о террористических актах были изъяты из ведения судебных палат и переданы в Сенат (Особое присутствие), а дела о вооруженном сопротивлении властям, о покушениях на должностных лиц – в ведение военной юстиции. В проведении следствия по политическим делам и террористическим актам усилилась роль жандармерии. Благодаря этим и другим мерам террор удалось нейтрализовать, но в 1890-е гг. на смену идеологии индивидуального террора русских революционеров в Россию пришла идеология террора классового – марксизм. Старые мето ды борьбы оказались неэффективными.
Сенат стоял во главе судебной системы. Он выполнял роль кассацион ной инстанции и, как судебная палата, разделялся на 2 департамента, уго ловных и гражданских дел. Сенат располагался в Санкт-Петербурге и при нимал жалобы сторон и протесты прокуроров на окончательные пригово ры. Сенат объявлялся также высшим органом судебного надзора для всех вновь созданных судебных органов (установлений).
Институт судей. Закон предполагал, что судейские должности могли занимать только русские подданные и только юристы со специальным обра зованием (имеющие аттестаты университетов или других высших учебных заведений об окончании курса юридических наук или «сдавшие экзамен в сих науках»). Они должны были иметь опыт работы по судебной части в званиях не ниже секретаря окружного суда в течение 3 лет или присяжного поверенного (адвоката) в течение 10 лет, при отличных характеристиках с места службы («свидетельствах о точном, исправном и безукоризненном исполнении своих обязанностей»). Выпускники университетов могли по лучать назначение на должность судьи, если в течение 4 лет они служили в судебных местах кандидатами и достигли 25-летнего возраста. Служба эта была бесплатной. Кандидатский стаж могли приобретать лишь достаточ но состоятельные люди. Но имущественного ценза для занимающих должности судей, получавших за свой труд весьма приличное денежное вознаграждение, не существовало.
Закон приравнял судебную деятельность к государственной службе. Судьи продвигались по служебной лестнице (окружной судья, товарищ председателя окружного суда, председатель окружного суда, член депар тамента судебной палаты, сенатор и др.). Они награждались орденами, по выходе в отставку получали государственные пенсии. Права и преимуще ства, присвоенные судьям, принадлежали и их семействам. Вступая в должность, судьи приносили присягу на верность императору, который утверждал их назначение, и обязывались свято исполнять закон. Руково дствуясь законом, судьи не имели права его толковать, но могли опирать ся и на веления совести. Судьи обязывались действовать беспристрастно, уважать достоинство подсудимого.
Однако положение судей отличалось от положения других чиновников империи одним важным обстоятельством. Закон ввел в действие принцип несменяемости судей. Только уголовный суд мог отрешить судью от Должности. Все остальные случаи – это собственное прошение об отстав ке. Не был ограничен и предельный возраст судьи. В случае тяжкой бо лезни судье давался год для выздоровления. Только по его прошествии могла последовать отставка без прошения. Несменяемость являлась глав ным залогом независимости судей от администрации.
Судья должен был обладать высокими нравственными качествами. За кон запрещал занимать судейские должности людям, состоящим под след ствием или судом, судимым, исключенным из службы по суду, из духовно го ведомства за пороки, из обществ или дворянских собраний по пригово рам тех сословий, к которым они принадлежали. Не могли стать судьями несостоятельные должники и находящиеся под опекой за расточитель ность.
За свои деяния судьи несли ответственность: дисциплинарную (выговор, замечание, предостережение, арест на 7 дней, перемещение на низшую должность), материальную (вычет из жалованья) и уголовную. Вводился и порядок отвода судей сторонами по причинам материальной или иной заинтересованности в деле или по причине родственных связей.
Институт присяжных поверенных (адвокатура)
Для обеспечения состязательности в процессе учреждался институт присяжных поверенных (адвокатов). Образцом для него послужил немецко-австрийский тип, главная черта которого заключалась в соединении в одном лице функций правозаступничества и судебного представительства. То есть адвокат выступал с самого начала в двух ипостасях: как судебный оратор (защитник, заступник) и как поверенный клиента, участвующий в подготовке дела, в исполнении решения, ведущий все хлопоты клиента. Современники нередко изображали последнюю функцию как функцию практического дельца, маклера по юридической части, который имеет тем больший успех у публики, чем больше сметливости, юркости и даже не разборчивости в средствах он проявляет при устройстве дел своего клиен та. Раздавались громкие голоса о необходимости изъять эту функцию у присяжного поверенного.
Что же касается организационного строения адвокатуры, то оно было близко к французскому типу. В округе каждой судебной палаты создава лась корпорация присяжных поверенных. Здесь действовал выборный Со вет адвокатов как дисциплинарный и распорядительный орган. Он ведал приемом в сообщество новых членов, вырабатывал правила профессио нальной деятельности.
В присяжные поверенные могли быть избраны лица с высшим юриди ческим образованием, имеющие 5-летний стаж работы по судебному ве домству или в качестве помощника присяжного поверенного, достигшие 25-летнего возраста и, как и претенденты на судейские должности, не имеющие пороков. Избранные приписывались к судебной палате и изби рали себе местожительство в одном из городов округа этой палаты. Одна ко для них ценза оседлости не существовало и они могли действовать на территории всей империи.
Участие адвоката и деле было обязательным. Тем, кто не мог оплатить его услуги (пользовался правом бедности), назначался казенный защитник за государственный счет, а точнее за счет отчислений от доходов самих адвокатов, поступавших в общую кассу Совета. Как и судьи, адвокаты принимали присягу (потому и назывались присяжными поверенными) и могли быть подвергнуты Советом разным наказаниям, вплоть до исклю чения из сообщества и предания уголовному суду. Решения Совета можно было обжаловать в Общем Собрании присяжных поверенных.
Вознаграждение за свой труд адвокаты получали по соглашению с кли ентом, оформленному в письменном договоре. При этом существовала практика ежегодного утверждения министром юстиции общепринятой по представлениям советов таксы, данные о которой публиковались и печати. Таким образом, граждане знали, сколько стоят те или иные услуги адво ката.
Как для судей, так и для адвокатов, существовали ограничения в их дея тельности. Так, они не могли выступать в суде против своих близких род ственников (родителей, жены, братьев, сестер и др.), не могли разглашать тайн своего доверителя даже после отстранения от дела или его оконча ния. Они не имели права представлять в суде интересы обеих сторон одно временно и возмещали убытки потерпевшему ущерб по их вине клиенту.
В начале 1870-х гг., в связи с ростом спроса на адвокатские услуги и не возможностью в короткий срок подготовить необходимое число присяж ных поверенных, была разрешена частная адвокатская практика. Интере сы клиентов стали защищать в суде частные поверенные.
Реорганизация прокуратуры
Так как судебные уставы отделили судебные функции от обвинения и защиты, изменилась роль прокуратуры. Ранее она выполняла функции надзора и контроля за деятельностью судебных органов. Теперь прокура туре, как и во французском кодексе 1808 г., был придан характер органа уголовного преследования и государственного обвинения перед судом.
Прокурорские функции поручались обер-прокурорам, прокурорам и их товарищам под высшим наблюдением министра юстиции, который одно временно исполнял и должность генерал-прокурора (до 1902 г., когда эти должности слились в одну – министра юстиции). Обер-прокуроры и их товарищи состояли при кассационных департаментах Сената. Прокуроры и их товарищи – при окружном суде и судебной палате.
Закон строго очерчивал функции прокуратуры. Это, во-первых, возбу ждение уголовного преследования против определенного лица. Во-вторых, это поддержание обвинения в суде. И в-третьих, это принесение апелляцион ного протеста по делу. Позднее прокуратуре были поручены некоторые административные функции, в частности, участие в некоторых губернских присутствиях (по крестьянским делам, по воинской повинности), наблю дение за тюрьмами.
Прокурор мог приносить протест в тех случаях, когда при постановке приговора имели место: 1) явные нарушения прямого смысла закона, непра вильного его толкования, 2) нарушения обрядов и форм судопроизводства (процессуальных норм), причем нарушений «столь существенных, что без их соблюдения невозможно признать приговор в силе судебного реше ния», 3) нарушения пределов ведомства или власти, законом предоставлен ных судебному установлению (выход за пределы подсудности).
Главным принципом организации прокуратуры стала строгая иерар хичность. Создавалась лестница подчиненности, начиная от прокуроров окружных судов с товарищами, которые распределялись по уездным го родам. Здесь они вели надзор за предварительным следствием, участвовали в заседаниях съездов мировых судей, отстаивали интересы государст венного обвинения в суде. Они подчинялись прокурорам судебной пала ты, а те, в свою очередь, обер-прокурорам Сената. Прокуратура объявля лась самостоятельной государственной структурой, независимой от гу бернской и прочей государственной администрации на местах. Младшие прокурорские чины назначались и увольнялись министром юстиции, высшие, по его представлению, царем.
Претендовать на прокурорские должности могли только лица с выс шим юридическим образованием, доказавшие свои познания в судебных делах. Чем выше была прокурорская должность, тем большим был стаж необходимой практической работы в суде.
Важно отметить также, от реформа отделила от прокуратуры следст вие, которое было поручено особым судебным следователям. Они работа ли в окружном суде и при проведении следствия могли прибегнуть к по мощи полиции.
Суд присяжных
Одним из самых радикальных нововведений реформы стал суд с уча стием присяжных заседателей, которому были поручены дела о тяжких уголовных преступлениях. Суд присяжных строился по французскому об разцу и составлялся из коронного суда (в составе 3 членов, один из кото рых председательствовал в заседании, а два других выступали в роли его заместителей – товарищей Председателя) и скамьи (коллегии) присяжных, состоявшей из 12 очередных и 2 запасных заседателей. Запасные заменяли выбывших очередных в случае их болезни.
Присяжные заседатели избирались из местных обывателей всех сосло вий, состоявших в русском подданстве, находившихся в возрасте от 25 до 70 лет и не менее 2 лет проживавших в данной местности. Составлением списков присяжных занимались в уездах особые комиссии, созданные ор ганами местного самоуправления. В списки вносились почетные мировые судьи, должностные лица не выше 5 класса, служившие не по судебной части и не в полиции, члены выборных органов местного самоуправления (кроме городских голов), крестьяне, избранные в волостные суды или проработавшие «беспорочно» не менее 3 лет волостными старшинами, сельскими или церковными старостами или на других выборных должно стях. Кроме этих общественных и государственных деятелей присяжными могли стать и все прочие лица, владеющие землей (от 100 десятин) или другой недвижимостью (ценой от 500 рублей, а в столицах – от 2 тысяч), получающие жалованье или доход от своего капитала, занятия ремеслом (от 500 рублей в столицах и 200 рублей в год в прочих местах).
Не подлежали внесению в списки присяжных заседателей 1) священно служители и монашествующие, 2) все военные чины, состоящие в действи тельной сухопутной или морской службе, 3) учителя народных школ, 4) лица, находящиеся в услужении у частных лиц.
Списки рассматривались губернатором, который утверждал их и имел право вычеркнуть из него неугодных ему лиц. Затем из этого списка со ставлялся годовой, публиковавшийся во всеобщее обозрение, а затем – сессионный, то есть список предстоящего судебного заседания (сессии). Сессионный список в составе 30 имен определял Председатель коронного суда. Стороны могли перед началом слушания отвести из этого списка (простым вычеркиванием имен без объяснения причин): обвиняемая сто рона до 6 заседателей, подсудимый – столько, чтобы в списке осталось 18 имен. Из этих имен судья по жребию, путем выемки билета с фамилией из специального ящика, определял 12 очередных и 2 запасных заседателей.
Присяжные приносили присягу судить беспристрастно, тщательно рас сматривать как обстоятельства, уличающие подсудимого, так и обстоя тельства, его оправдывающие. Они сидели на своей скамье в течение всего слушания и выносили большинством голосов вердикт о виновности или невиновности подсудимого. Присяжные могли оправдать подсудимого, вынеся вердикт «невиновен», или, признав факт преступления и вынеся вердикт о виновности, просить о смягчении приговора формулой: «виновен, но заслуживает снисхождения» по обстоятельствам дела.
Приговоры суда присяжных считались окончательными и могли обжа ловаться только в кассационной инстанции. Но и Сенат не отменял вердик та присяжных, а выносил лишь решение по приговору коронного суда, отменяя его полностью или частично, и передавая дело на рассмотрение в другой коронный суд. При явно ошибочном вердикте присяжных корон ный суд имел право, разъяснив ошибку, потребовать повторного совеща ния. Осуждение невиновного, если судьи признавали это единогласно, подлежало пересмотру с новым составом присяжных заседателей.
Участие в уголовном процессе присяжных заседателей предполагало демократическую процедуру судебного разбирательства, что противоре чило обвинительному уклону в судопроизводстве. Восприятие присяжны ми происходящего в ходе судебного разбирательства, оценка фактических обстоятельств дела были принципиально иными, нежели у суда, состояще го из профессионалов.
Судебная реформа 1864 г. в корне изменила не только судоустройство, но и процессуальное право, о котором речь впереди. Она отделила судеб ные органы от административных и законодательных. Она сделала судеб ную сферу высокооплачиваемой и престижной, что продвинуло вперед не только судебную практику, но и науку юриспруденции. Институт присяж ных поверенных обеспечивал ставшее неотъемлемым право личности на защиту в суде.
Реформа предусматривала постепенное распространение нового суда в России. В течение 1870-х гг. он был введен в большинстве губерний евро пейской части страны. Затем наступила короткая передышка, связанная с необходимостью подавления революционно'™ терроризма. С конца 1890-х гг. создание новых судебных органов продолжилось, и в конечном счете их получили 44 губернии Российской империи. Введения суда присяжных не дождались лишь окраины России (в силу разных причин), в том числе Сибирь.
Судебная реформа, по общему признанию современников и исследова телей, была самой демократичной и самой последовательной из всех ре форм, проведенных Александром II, императором-«освободителем». Вве денная ею независимость судей ограничивала известным образом абсолют ную класть. Равенство всех граждан перед законом разрушало сословный строй с его привилегиями и ограничениями. Проведя судебную реформу, Россия сделала огромный шаг вперед в своем политическом развитии.
ЧИБИРЯЕВ ИСТОРИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
§5, Судебная реформа
Старый дореформенный суд особо противоречил потребностям буржуазного развития страны. Он находился в полной зависимости от администрации, которая вмешивалась в решение судебных дел, носил сугубо сословный характер (для каждого сословия были свои судебные органы). Следствие проводилось полицией, гласности судебного процесса не существовало, равно как и состязательности. В судах царили неописуемая волокита (дела тянулись многие годы), взяточничество и дикий произвол*1*. Все это вызывало всеобщее недовольство существовавшей судебной системой.
Подготовка судебной реформы началась еще в 1861 г. В ней участвовал ряд известных юристов (С. И. Зарудный, Д. А. Ровинский и др.). 20 ноября 1864 г. после рассмотрения в Государственном Совете царь утвердил судебные уставы. Всего было введено в действие четыре акта:
1) Учреждение судебных установлений;
2) Устав уголовного судопроизводства;
3) Устав гражданского судопроизводства;
4) Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Судебная реформа провозгласила: отделение суда от администрации, которое обеспечивалось несменяемостью судей и судебных следователей; создание всесословных судебных органов; равенство всех перед судом; суд присяжных; выборность мировых судей; прокурорский надзор за законностью судопроизводства.
*1* О распространении взяточничества можно судить хотя бы по такому факту: министр юстиции граф В.Н. Панин при совершении рядной записи в пользу своей дочери для ускорения дел был вынужден передать судьям через одного из чиновников Министерства юстиции взятку в 100 рублей (см. Ефремова Н.Н. Министерство юстиции Российской империи. 1802-1917 гг. М., 1988, С. 60).
Сам порядок судопроизводства был перестроен на основе принципов состязательности, гласности, устности, непосредственности, права обвиняемого на защиту. Введена вместо системы формальных доказательств оценка доказательств по внутреннему судейскому убеждению.
Судебные уставы предусматривали создание бессословных судебных учреждений двух типов - общих судов и мировых судов.
Мировые суды учреждались для рассмотрения мелких уголовных и гражданских дел. Дела решались мировыми судьями единолично в порядке упрощенного судопроизводства. Мировые судьи, а их было несколько в каждом уезде и городе, избирались уездными земскими собраниями из лиц, имевших высшее или среднее образование, высокий имущественный ценз, который несколько понижался только для отставных офицеров.
Приговор или решение мирового судьи можно было обжаловать в уездный съезд мировых судей (в апелляционном порядке) и, наконец, в кассационном порядке в Сенат.
Система общих судов состояла из окружных судов и судебных палат. Первой инстанцией системы общих судов был окружной суд. Их было учреждено 106. Обычно судебный округ совпадал с территорией губернии. Именно в окружном суде рассматривалась основная масса судебных дел как уголовных, так и гражданских.
Те уголовные дела, по которым подсудимым грозили наказания, связанные с лишением или ограничением гражданских прав, рассматривались с участием присяжных заседателей. Заседание окружного суда- с участием присяжных заседателей происходило следующим образом: судебным заседанием руководил председатель коллегии коронных судей (судебных чиновников). Он же по окончании судоговорения делал заключение и ставил вопросы перед присяжными. Присяжные, удалившись в совещательную комнату, выносили вердикт - виновен или невиновен подсудимый и, если виновен, то заслуживает ли снисхождения. Иными словами, вопрос о виновности присяжные решали самостоятельно, независимо от коронных судей. Затем коронные судьи уже без участия присяжных определяли меру наказания и выносили приговор. Приговоры суда, вынесенные с участием присяжных заседателей, не подлежали апелляции, а могли быть обжалованы лишь в Сенат в кассационном порядке по признаку формального нарушения процессуального закона.
Имущественный ценз, необходимый для включения в состав присяжных, был сравнительно высок, В присяжные допускались и крестьяне, занимавшие должности в крестьянском самоуправлении - сельские старосты, волостные старшины и т.д. Но присяжные не избирались, а назначались. Порядок подбора присяжных был такой: специальные комиссии в уездах под председательством уездных предводителей дворянства составляли списки лиц, могущих быть присяжными. Эти списки передавались председателям окружных судов, а те уже составляли списки присяжных: годовые, месячные и на конкретные заседания. Следовательно, решающую роль в подборе присяжных играли предводители дворянства и председатели судов, т.е. представители сословия дворян.
Второй инстанцией по всем уголовным и гражданским делам (за исключением уголовных дел, решаемых с участием присяжных) выступали судебные палаты. Их было всего 14, каждая из них направляла деятельность 8-10 окружных судов. Вместе с тем судебная палата рассматривала в качестве первой инстанции дела по обвинению в преступлениях государственных, должностных и некоторых иных. Эти дела судебная палата рассматривала с участием сословных представителей: губернского и одного из уездных предводителей дворянства, городского головы губернского города и одного из волостных старшин (по жребию). Сословные представители заседали в одной коллегии с коронными судьями (чиновниками), что фактически сводило к нулю роль этих представителей.
Высшей судебной инстанцией оставался Сенат, в котором были кассационные департаменты. Кроме того, при Сенате в 1872 г. было учреждено Особое присутствие Сената для рассмотрения особо важных политических дел. Наконец, дела высших должностных лиц и особо важные дела могли рассматриваться в Верховном уголовном суде, состав которого по каждому конкретному делу назначался императором.
Предварительное следствие было изъято из полиции и передано вновь учрежденному институту судебных следователей, действовавших под общим надзором прокуратуры, однако не входивших в ее состав, а причисленных к окружным судам и пользовавшихся правом несменяемости.
Реорганизовывалась прокуратура. Ее главной задачей стало поддержание государственного обвинения в суде, надзор за деятельностью судебных следователей, полиции, судов и мест заключения. Особое внимание уделялось подбору судебных и прокурорских кадров. Для назначения членом суда, судебным следователем или на прокурорскую должность надо было иметь высшее юридическое образование, стаж работы в правоохранительных органах не менее 5 лет и отличаться “благопристойным поведением”. Выпускники юридических факультетов университетов обычно стажировались при судах не менее 5 лет в качестве кандидатов на судебные должности. Одновременно учреждалась адвокатура. Адвокаты делились на две категории: присяжных поверенных, выступавших защитниками в судах всех видов, и частных поверенных, имевших право выступать лишь в мировых судах.
Присяжные поверенные должны были иметь высшее юридическое образование и стаж работы в качестве помощника присяжного поверенного не менее 5 лет, после чего обязаны были сдать экзамен на право самостоятельного ведения дел.
Судебная реформа была наиболее последовательной буржуазной реформой по сравнению с другими. Но и она сохраняла серьезные пережитки феодальных порядков. Отделение суда от администрации было непоследовательным: Сенат, высший судебный орган страны, одновременно был и административным учреждением. Местные суды фактически контролировались губернаторами. Принцип несменяемости судей и судебных следователей правительство также обходило. Например, широко практиковалось назначение исполняющих обязанности судебных следователей, которых годами не утверждали в должности, поскольку в этом случае на них не распространялся принцип несменяемости. Бессословные по принципам организации мировые и общие суды фактически почти полностью состояли из дворян, так как высшее образование и необходимый имущественный ценз в те времена имели преимущественно дворяне.
Сохранены были и чисто сословные суды - духовные, которые, кроме дел духовенства, рассматривали и некоторые дела светских лиц (например, бракоразводные дела), крестьянские волостные суды, разбиравшие мелкие тяжбы между крестьянами.
Со второй половины 60-х гг. правительство начинает наступление на новые судебные уставы, стремясь ликвидировать принцип несменяемости судей и ограничить компетенцию суда присяжных. В 1866 г. из окружных судов в судебные палаты передаются дела о преступлениях в печати, в 1878 г. - дела о неповиновении властям, оскорблении властей, насильственных действиях в отношении должностных лиц. Присяжные отстранялись от решения этих категорий дел. Следствие по политическим делам передается жандармским управлениям. Это наступление приводит к тому, что в 1889 г. институт мировых судей на большей части территории страны был упразднен и заменен институтом земских участковых начальников.
ИСАЕВ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА РОССИИ
Глава 37. Судебная реформа
Структуру дореформенной судебной системы составляли разнообразные исторически сложившиеся органы, делавшие ее сложной и запутанной. Существовали особые суды для дво-рян, горожан, крестьян; специальные коммерческие, совестные, межевые и иные суды. Судеб-ные функции отправляли и административные органы - губернские правления, органы поли-ции и др. Рассмотрение дел во всех судебных инстанциях происходило при врытых дверях. На деятельность суда сильное давление оказывали различные административные органы, ведение следствия и исполнение приговора предоставлялись органам полиции, которые, кроме того, могли принимать на себя и судебные функции по "маловажным" делам. По словам А.Ф.Кони, "следствие было в грубых и нечистых руках, а между тем составляло не только фундамент, но в сущности единственный материал для суждения о деле", так как суд получал дело, знакомился с ним только по материалам, подготовленным полицией. Делопроизводство могло тянуться годами. В судебном процессе господствовали инкви-зиционное начало и теория формальных доказательств. Работа по подготовке судебной реформы, начавшаяся в 50-х годах, особенно интенсив-но пошла после провозглашения крестьянской реформы. К началу 1861 г. на рассмотрение Го-сударственного совета было представлено (с 1857 до 1861 Г.) четырнадцать законопроектов, предлагавших различные изменения в структуре судебной системы и судопроизводства: огра-ничение числа судебных инстанций, введение устности, гласности, состязательности и пр. Ма-териалы судебной реформы составили семьдесят четыре толстых тома. В конце 1862 г. в судебные инстанции был разослан проект "Основных положений су-доустройства", в котором были сформулированы новые принципы: бессословность суда, от-мена системы формальных доказательств и определения об "оставлении в подозрении". Ничего, однако, не говорилось о независимости судей. К новым принципам относились: идея отделения суда от администрации, установление состязательности, отделение судебной власти от обвинительной, введение присяжных заседа-телей. Предполагалось, что у присяжных будут изъяты дела о государственных преступлениях ("для сохранения уважения к институту присяжных") и должностных преступлениях (из-за опасения чрезмерного возвышения судебной власти). Авторы проекта настояли также на выде-лении института мировых судей из общего порядка судопроизводства, подчеркивая их специ-фику.
Отзывы, поступившие с мест на разосланный проект отметили: неполноту и непоследо-вательность в отделении суда от администрации, непоследовательность в определении компе-тенции института мировых судей. Усмотрена была опасность в создании института присяжных поверенных и широких полномочиях следователей.
Дискутировался вопрос о моделях суда присяжных. Какую выбрать - континенталь-ную, где ставился вопрос: "виновен ли подсудимый" или английскую, где вопрос звучит: "со-вершил ли подсудимый данное деяние?" (Выбрана была первая модель). В отношении институ-та мировых судей также имелись разногласия: как должны решать они дело - по закону или по своему усмотрению, лишь ссылаясь на закон (Выбрали первый вариант).
В ноябре 1864 г. были утверждены и вступили в силу основные акты судебной рефор-мы: Учреждения судебных установлении. Устав уголовного судопроизводства. Устав о нака-заниях, налагаемых мировыми судьями. Создавались две судебные системы: местные и общие суды. К местным относились: во-лостные суды, мировые судьи и съезды мировых судей.
К общим - окружные суды, учреждаемые для нескольких уездов; судебные (по граж-данским и уголовным делам) палаты. распространявшие свою деятельность на несколько гу-берний или областей, и кассационные (по гражданским и уголовным делам) департаменты Сената. Власть этих судов распространялась на все сферы, кроме тех, где действовала юрис-дикция духовных, военных, коммерческих, крестьянских и инородческих судов. Реформа судебной системы закрепила новые принципы: отделение суда от администра-ции, создание всесословного суда, равенство всех перед судом, несменяемость судей и следова-телей, прокурорский надзор, выборность (мировых судей и присяжных заседателей). '"В ходе подготовки и проведения реформы были созданы новые институты присяжных заседателей и судебных следователей и реорганизована деятельность старых. Изменились функции прокуратуры, а именно: поддержание обвинения в суде, надзор за деятельностью су-дов, следствия и местами лишения свободы.
Прокурорская система возглавлялась генерал-прокурором. При Сенате учреждались должности двух обер-прокуроров, а в судебных палатах и окружных судах - должности проку-роров и товарищей прокуроров. Все прокуроры назначались императором по представлению министра юстиции. Формирование принципов состязательности в судебном процессе потребовало создания нового специального института - адвокатуры (присяжных поверенных). Наряду с присяжны-ми поверенными в коллегиях при судах, в процессе (по разрешению суда и по договоренности одной из сторон) могли участвовать частные поверенные. Руководящим органом коллегии ад-вокатов стал Совет присяжных поверенных.
Для удостоверения деловых бумаг, оформления сделок и других актов учреждалась система нотариальных контор в губернских и уездных городах.
В основу преобразований осуществившихся в ходе реформы 1864 г. был положен прин-цип разделения властей: судебная власть отделялась от законодательной, исполнительной, ад-министративной. В законе отмечалось, что в судебном процессе "власть обвинительная отделя-ется от судебной". Провозглашалось равенство всех перед законом.
Путаницы в системе старых судебных учреждений не стало вместе с отменой принципа сословности судов. Однако пережитки сословности сохранились в виде судебных учреждений с особой компетенцией (волостные, духовные, военные, коммерческие и инородческие суды). Да и само разделение системы на общие и местные судебные учреждения не способствовало ее унификации. Мировые судьи избирались уездными земскими собраниями и городскими думами. Дос-таточно высокий имущественный и образовательный ценз практически закрывал доступ на эту должность представителям низших классов. Кроме того, занимать должность почетного миро-вого судьи, которая не была оплачиваемой, могли позволить себе только состоятельные люди.
Мировой округ включал в себя, как правило, уезд и входящие в него города. Округ де-лился на мировые участки, в пределах которых осуществлялась деятельность мировых судей.
На созывающиеся съезды мировых судей ложилась обязанность кассационного рас-смотрения жалоб и протестов, а также окончательное решение дел, начатых участковыми ми-ровыми судьями. Закон определял сферу юрисдикции мировых судей следующим образом: им были под-судны дела "о менее важных преступлениях и проступках", за которые предусматривались также санкции, как кратковременный арест (до трех месяцев), заключение в работный дом на срок до года, денежные взыскания на сумму не свыше трехсот рублей. В сфере гражданско-правовой на мировых судей возлагалось рассмотрение дел по лич-ным обязательствам и договора", (на сумму до трехсот рублей), дел, связанных с возмещением за ущерб на сумму не свыше пятисот рублей, исков за оскорбление и обиду, дел об установле-нии прав на владение. Споры о праве собственности на недвижимое имущество были у миро-вых судей изъяты.
Окружные суды. учреждались на несколько уездов и состояли из председателя и чле-нов. Новым институтом, введенным реформой на уровне первого звена общей судебной систе-мы (окружных судов) были присяжные заседатели. На суд присяжных предлагались дела "о преступлениях и проступках, влекущих за со-бой наказания, соединенные с лишением всех прав состояния, а также всех или некоторых осо-бенных прав и преимуществ. Избранная континентальная модель института присяжных заседа-телей (они отвечали на вопрос "Виновен ли подсудимый?") определила организацию и порядок их работы.
Присяжным заседателем могло стать лицо в возрасте от двадцати пяти до семидесяти лет, обладающее цензом оседлости (два года). Для выборов присяжных составлялись общие списки, в которые включались: почетные мировые судьи, служащие (кроме профессиональных юристов), все выборные должностные лица, волостные и сельские судьи из крестьян, прочие лица, располагающие недвижимостью или доходом. Не могли включаться в списки священни-ки, военные, учителя, прислуга и наемные рабочие.
Общие списки служили основой для составления списков очередных и запасных засе-дателей на год. За три недели до судебного заседания председатель суда по жребию отбирал тридцать очередных и шесть запасных заседателей. В заседании оставалось двенадцать при-сяжных. Присяжные заседатели могли быть отведены как подсудимым (двенадцать присяж-ных), так и прокурором (шесть человек). Из числа не отведенных избирались двенадцать при-сяжных, из них - один старший. После рассмотрения дела по существу и окончания прений председатель суда разъяснял присяжным правила о силе приведенных доказательств, "законы о свойствах рассматриваемого преступления" и предупреждал их против "всякого увлечения в обвинении или в оправдании подсудимого". Для судьи-профессионала это был способ влияния на неискушенных в судейских делах присяжных заседателей. Председатель суда вручал присяжным письменные вопросы о факте преступления и о вине подсудимого, которые оглашались в суде. Вопросы разрешались присяжными по боль-шинству голосов. Отмена вердикта была возможной лишь в случае, если суд единогласно при-знает, что решением присяжных осужден невиновный. В этом случае он выносил постановле-ние о передаче дела на рассмотрение нового состава присяжных, решение которых было окон-чательным. Закон подчеркивал, что "приговор, постановленный судом с участием присяжных заседателей, считается окончательным". При окружных судах учреждался институт следователей, осуществлявших под надзо-ром прокуратуры предварительное расследование преступлений на закрепленных за ними уча-стках. До реформы предварительное следствие осуществляли земский суд и управа благочи-ния. Надзор за ними осуществляли: прокуроры, стряпчие, губернские правления. Обвинитель-ное заключение составлялось в канцелярии суда. Тем самым следствие не было отделено от суда. Расследование делилось на генеральное (предварительное, без предъявления обвинения) и специальное (формальное, с предъявлением обвинения). Реформа отделяет предварительное следствие от судебного расследования.
На судебные палаты возлагались дела по жалобам и протестам на приговоры окружно-го суда, а также дела о должностных и государственных преступлениях по первой инстанции. Дела рассматривались при участии "сословных представителей", в числе которых были губерн-ский и уездный предводители дворянства, городской голова губернского города и волостной старшина. Судебные палаты выступали в качестве апелляционной инстанции по делам окружных судов, рассмотренных без участия присяжных заседателей и могли заново, в полном объеме и по существу, рассматривать уже решенное дело. Кассационные департаменты Сената рассматривали жалобы и протесты на наруше-ние "прямого смысла законов", просьбы о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам приговоров, вошедших в законную силу, и дела о служебных преступлениях (в особом порядке судопроизводства). В 1872 г. было учреждено также Особое присутствие Сената, рассматри-вающее политические дела особой важности. Департаменты Сената были кассационными органами для всех местных и общих судов России и могли рассматривать любое дело, решенное в низших инстанциях с нарушением ус-тановленного порядка. При разработке реформы было высказано предложение создать должность областного Главного судьи, который бы осуществлял общее руководство судопроизводством и назначал на судейские должности, но оно было отвергнуто правительством, опасавшимся, что судебная система может получить тем самым излишнюю, с его точки зрения, автономность. Тогда же было отвергнуто и предложение о допущении защиты на стадии предварительного следствия.
В целом становление новых судов встретилось со значительными трудностями. Новые принципы их деятельности: гласность, состязательность, несменяемость судей, их независи-мость (пусть относительная) от административных властей - не могли не вызвать подозри-тельности и противодействия со стороны государственной бюрократии. Первоначально (в ап-реле 1866 г.) были созданы только два судебных округа (Петербургский и Московский), в ос-тальных районах новые суды создавались в течение долгого времени, постепенно и по частям. Несмотря на свой буржуазный радикализм, судебная реформа с самого начала несла на себе целый ряд пережитков прошлого. Ограничение компетенции суда присяжных, особый по-рядок придания суду должностных лиц, недостаточное ограждение судейской независимости от администрации - все это ослабляло эффективность проводимой реформы. Ничем не огра-ниченное право министра юстиции назначать судей, не вдаваясь при этом в объяснения, стало одним из главных каналов давления администрации на судебные органы.
Предание государственных чиновников суду осуществлялось постановлениями их на-чальства, а не по решению, суда. Присяжные заседатели устранялись от рассмотрения дел, имеющих политический характер. Эти и другие изъятия из общего судебного порядка посте-пенно готовили почву для надвигающихся контрреформ. В 1862 г. городская и уездная полиция были объединены в единую полицейскую систе-му, которая стала представлять собой сложную иерархию, начинающуюся с урядника и при-става и на уездном уровне возглавлявшуюся исправником. В губернских городах руководство полицией осуществлял полицмейстер. Вся губерн-ская полиция подчинялась губернатору и генерал-губернатору. Вершину полицейской пира-миды представлял министр внутренних дел. Ему же подчинялись включенные в 1880 г. в еди-ную полицейскую систему губернские жандармские управления. Согласно "Временным правилам об устройстве полиции" (1862 г.) в уездах создавались уездные полицейские управления, в которые входили городничий со своей канцелярией, пред-ставлявшие уездный город, и земский исправник с земским судом, представлявшие уезд.
В составе канцелярии градоначальника, заменившей управы благочиния, создавались сыскные и охранные отделения. Полиции поручалось проведение дознания, материалы которо-го она передавала следователю, а тот - прокурору. Меры пресечения,, которые применяла полиция, включали: отобрание вида на жительство, установление надзора, взятие залога, передача на пору-ки, домашний арест, взятие под стражу.
Органы полицейского надзора сконцентрировали в своих руках всю реальную репрес-сивную власть в центре и на местах. С отменой крепостного права достаточно длительное время готовилась "тюремная ре-форма". В 1879 г. все руководство тюремными заведениями сосредоточилось в Главном тю-ремном управлении. Изменилось положение заключенных, стал активно использоваться их труд, была создана система медицинского обслуживания. Но к заключенным могли применять-ся специальные виды наказаний, не предусмотренные в законе - розги, помещение в карцер, перевод на хлеб и воду.
Предусматривались другие виды заключения: в крепость, исправительный дом, арест. Применялись ссылка и каторга (срочная и бессрочная). Каторгу отбывали в Сибири и на Саха-лине. Отбывшие каторгу переводились в состояние ссыльных поселенцев. Ссылка заключалась в принудительном поселении (чаще всего в Сибирь).
Указом 1863 г. были отменены телесные наказания для женщин, дополнительные те-лесные наказания, клеймение, ограничивалось применение розг. В армии отменялись шпицру-тены, но сохранялись розги. В 1871 г. были отменены шпицрутены для ссыльных, в 1885 г. вовсе отменяются розги.
Контрреформа
После покушения на импратора Александра II, совершенного народовольцами, усили-вается правительственное наступление на судебную систему, порожденную реформой. В 1881 г. было принято специальное "Положение о мерах к ограждению государственного порядка и общественного спокойствия", закрепившее и приведшее в систему все ранее сделанные изъя-тия из общего судебного порядка.
Согласно этому Положению, министру внутренних дел, генерал-губернатору предос-тавлялось право передавать ряд дел на рассмотрение военных судов для решения по законам военного времени. Причем это право не было ограничено территориальными пределами: доста-точно, чтобы в одном месте было введено "положение чрезвычайной охраны", и оно могло быть распространено на любую часть страны. Военные суды рассматривали дела в кратчайшие сроки, с минимальными гарантиями прав обвиняемого, приговаривая к самым суровым наказа-ниям. Еще в 1866 г. у суда присяжных были изъяты дела о печати, административные органы понуждали прокуроров возбуждать дела против наиболее смелых публицистов и редакторов. Наступление на гласность началось задолго до 1881 г. в интересах конфиденциальности допрос высших должностных лиц с 1869 г. мог производиться на дому. В 1887 г. суду предоставлялось право закрывать двери заседаний, объявляя слушаю-щееся дело "деликатным", "конфиденциальным" или "секретным".
В 1889 г. вступает в действие "Положение о земских участковых начальниках", разру-шившее идею о раздельности судебной и административной властей. Этим актом прежде всего был нанесен серьезный удар по системе мировых судов, их число существенно сократилось, а затем вплоть до 1913 г. они исчезают вовсе. В уездах вместо мировых судей вводился институт земских начальников, наделенных широкими административно-судебными правами в отношении крестьянского населения. Они осуществляли контроль над сельскими и волостными органами самоуправления, руководили полицией и надзирали за деятельностью волостных судов. В качестве ценза для должности земского начальника устанавливались: высшее образо-вание или занятие кандидатом в течение нескольких лет должности мирового посредника, ми-рового судьи, высокий имущественный ценз и звание потомственного дворянина. Сословный принцип подбора кадров проявился здесь со всей откровенностью. Параллельно с земскими начальниками в уезде стали действовать уездные члены окружного суда, рассматривавшие де-ла, изъятые у мировых судей, но не перешедшие к земским начальникам. В городах вместо ми-ровых судей появились городские судьи, назначаемые министром юстиции.
Второй инстанцией для всех этих судов стал уездный съезд, состоявший из уездного члена окружного суда, одного-двух городских судей и нескольких земских начальников. Съезд возглавлялся уездным предводителем дворянства. Таким образом, большинство мест в этих органах оказывалось за государственными должностными лицами.
Кассационной инстанцией для вновь возникшей системы судов стали губернские при-сутствия, находившиеся под руководством губернатора и в основном состоявшие из государ-ственных чиновников. Кассационная деятельность в ходе такой реорганизации перестала быть исключительной компетенцией Сената. Кроме того, в 1885 г. наряду с кассационными депар-таментами Сената организуется специальное административное (Первое) присутствие, ото-бравшее у департаментов ряд дел кассационного производства.
Административное вмешательство в судопроизводство повлекло за собой отход от од-ного из важнейших принципов судебной реформы - гласности суда, в 1887 г. было провоз-глашено право суда рассматривать дела при закрытых дверях, в 1891 г. резко сужается глас-ность гражданского судопроизводства. Волостные суды. которые уже в ходе самой судебной реформы составляли особое звено судебной системы (специальный порядок судопроизводства, применение ими телесных наказа-ний, руководство нормами обычного права), с 1889 г. подпадают под непосредственный кон-троль земских начальников. Последние отбирали кандидатов для волостных судов, осуществ-ляли ревизии, штрафовали и арестовывали без особых формальностей волостных судей.
Апелляционной инстанцией для волостного суда стали уездные съезды, кассационной - губернские присутствия, т.е. органы по своему существу административные.
С.Б. ГЛУШАЧЕНКО, Л.З. ГАЗИЕВ
РАЗВИТИЕ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ
РОССИИ В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД
Создание государства, обеспечивающего права человека, возможно только при условии организации на новых началах судебной системы России. В данных условиях особое значение приобретает изучение судебной системы России второй половины XIX в. Министр юстиции и генерал-прокурор Д.Н. Замятнин при открытии Санкт-Петербургской судебной палаты утверждал: "Вы не будете иметь возможность ссылаться и на предписания начальства... Уважение (к закону) распространится только тогда, когда вы первые будете подавать пример строгим и точным исполнением предписаний закона, когда все убедятся, что, кто бы ни прибегнул к вашему суду: богатый или бедный, вельможа или простолюдин, - всякий найдет у вас равную защиту и покровительство своим законным требованиям и равное противодействие несправедливым стремлениям"
В пореформенный период стало формироваться новое поколение судей, которые были в более высокой степени подготовлены к юридической деятельности в рамках состязательного уголовного процесса. Новая прокуратура хотя и продолжала оставаться органом исполнительной власти, непосредственно подчиненным правительству, но в сравнении с губернской прокуратурой оказалась более самостоятельной и независимой от местных властей. Эти факторы способствовали постепенному возрастанию авторитета прокуратуры <2>. В отношении судов: "...прокуратура может и должна быть не чем иным, как стороной в деле, равноправной с другой стороной и, подобно ей, не вторгающейся в сферу судебной независимости, не принимающей участия в судебном управлении" <3>.
Появляется новый институт судебных следователей, существенно изменяется статус прокуратуры. Принципиально меняются характер и принципы судопроизводства. Производство уголовных дел согласно ст. 1 Закона "О судопроизводстве по делам о преступлениях и проступках" в последующей редакции состояло: "1) в следствии или изыскании всех обстоятельств дела или происшествия, составляющего преступление, и собирания доказательств к открытию и обличению виновного; 2) в суде, который состоит в проверке следствия, в суждении, по силе доказательств и улик, о вине или невиновности подсудимого и в постановлении приговора по закону; 3) в исполнении приговора" <4>. Следственные действия на своем участке следователь должен был совершать самостоятельно, к ним могли прикомандировываться кандидаты на судейские должности. Следователь самостоятельно проводил все необходимые следственные действия, допросы обвиняемых, свидетелей, потерпевших, принимал решение об избрании меры пресечения, назначении экспертизы, осмотре вещественных доказательств, проведении обысков и выемок, имел право привлекать в необходимых случаях для помощи чинов полиции.
Прокуратура выполняла функции надзора за законностью и стремилась к достижению целей уголовного судопроизводства: изобличению виновного и установлению истины по делу. Согласно ст. 281 Устава уголовного судопроизводства по всем предметам, относящимся к исследованию преступлений и к собранию доказательств, судебный следователь исполняет законные требования прокурора или его товарища, с отметкой в протоколе, какие именно меры приняты по его требованию. К участию в предварительном следствии не допускались ни представители сословий, ни защитник обвиняемого. Это объяснялось возможным противодействием защитника объективному следствию и возможным уничтожением улик преступления <5>. Отменялись формальные правила оценки доказательств. Правила о силе доказательств теперь должны были служить только руководством при определении вины или невиновности подсудимых по внутреннему убеждению судей, основанному на совокупности обстоятельств, обнаруженных при производстве следствия и суда. Для оценки значения доказательств по внутреннему убеждению требовались уже не юристы, склонные исключительно к канцелярской и бюрократической работе, а люди, обладающие жизненным, практическим опытом. Вместе с тем можно согласиться с мнением А.В. Лохвицкого: "Закон не признает и не может признавать в принципе, чтобы голодный имел право украсть даже хлеб. Признание такого положения равнялось бы разрушению права частной собственности. Крайность может служить обстоятельством смягчения наказания, но не отмены его" <6>.
Результаты практического применения Судебных уставов на политических процессах были для властвующей элиты шокирующими. Суд присяжных вынес ряд оправдательных приговоров, руководствуясь не соображениями закона, а политическими взглядами и общественным мнением. После событий 1 марта 1881 г. славянофильская газета "Русь" обвиняла либералов в солидарности с нигилистами, неуважении к "самобытности" русского народа, преклонении во всем перед "гниющим" Западом, пустословии и отсутствии какой-либо позитивной программы <7>.
Судебная реформа 1864 г. основывалась на таких идеях, как отделение суда от администрации, создание всесословного суда, равенство всех граждан перед законом, несменяемость судей, гласность, устность, состязательность процесса. По мнению некоторых высших должностных лиц того времени, суд должен быть зависим от правительства: "В суде, творимом по Указу Императорского Величества, все носит государственный характер, а потому и все судебное ведомство глубоко проникается безличным правительственным началом... Публичный принцип требует... чтобы все без изъятия должностные лица судебного ведомства назначались от правительства и находились под бдительным и строгим его воздействием" <8>. При таком подходе суд низводится до административного органа, подчиненного вышестоящим государственным субъектам управления. С этим нельзя согласиться, исходя из смысла концепции правового государства и разделения властей, нельзя оправдывать вмешательство правительства в правоприменительную деятельность судов политическими и государственными соображениями. Для обеспечения подлинной независимости судейского убеждения было закреплено, что судьи отвечают за неправильные действия только перед судебной властью (ст. ст. 261 - 296 Учреждения судебных установлений) <9>. Судьям было предоставлено в случае неполноты, неясности или противоречия в законах основывать свои решения на общем смысле законов, чем было допущено вместо единообразного самое разнообразное истолкование законодательных предписаний, что было закреплено в ст. 9 Устава гражданского судопроизводства 1862 г.
В ЭТОЙ СТАТЬЕ МНОГО ПО КОНТРРЕФОРМЕ
АДМИНИСТРАТИВНАЯ И СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ В РОССИИ ВТОРОЙ
ПОЛОВИНЫ XIX В.: ИСТОРИЯ ПРОТИВОСТОЯНИЯ
Н.И. ГОРСКАЯ, О.В. КОЗЛОВ
Принцип разделения судебной и административной власти, обоснованный административно-правовой наукой в эпоху Просвещения, в истории дореволюционной России не смог воплотиться в полной мере. Судебная и земская реформы 1864 г. создали условия для формирования в России правового государства, или, по терминологии Б.Н. Миронова, "всесословно правомерной монархии пореформенного периода" <1>, и одновременно явились первым серьезным его испытанием. Самостоятельным звеном судебной системы России и, что особенно важно, связанным порядком формирования и финансированием с основным институтом гражданского общества того времени - земским самоуправлением, был мировой суд земских губерний. Выборный земский мировой суд и земское самоуправление стояли в центре сложного переплетения судебно-административных и хозяйственных отношений в уездах 34 земских губерний. Притязания администрации к мировой юстиции затрагивали и земства, и вообще всю систему власти на местах. Поэтому когда центральная власть решила провести реформу местного управления и в 80-е годы XIX в. приступила к ее подготовке, мировой суд и земство стали главной мишенью правительственной политики.
Правительство Александра III, взявшее курс на ослабление влияния Великих реформ 60 - 70-х годов XIX в., игнорировало укоренившиеся в обществе представления о прогрессивной роли суда в жизни страны. Оно оппозиционировало себя с наиболее здоровыми элементами общества, но на самом деле действовало вразрез с требованиями времени и закрывало глаза на оценки мировой юстиции, доминировавшие в русском обществе, включая правящие круги. Сенаторские ревизии (они обычно давали основной материал для уяснения ситуации на местах) семи земских губерний (Тамбовской и Воронежской - С.А. Мордвинов, Саратовской и Самарской - И.И. Шамшин, Казанской и Уфимской - М.Е. Ковалевский и Черниговской - А.А. Половцов), предпринятые по распоряжению Александра II в 1880 - 1881 гг., дали высокую оценку мировых судов. Сенаторы не требовали уничтожения выборной мировой юстиции и не ставили под сомнение принцип разделения судебной и административной власти. В целом они вынесли оправдательный приговор мировой юстиции, назвав ее деятельность "удовлетворительной". Некоторые судебно-мировые округа, такие как Казанский, вообще заслужили высокую оценку сенаторов <2>. По итогам ревизии сенаторы внесли вполне реальные предложения по реорганизации судебно-мирового института, полагая, что она должна идти в двух направлениях: по линии расширения их подведомственности и по линии поисков наиболее приемлемых для земских собраний условий для формирования корпуса мировых судей. Сенатор Мордвинов предлагал "распространить на мировые суды иски о недвижимой собственности до 500 руб., а в пределах крестьянского надела от 100 до 500 руб., и создать в лице мировой юстиции II инстанцию для волостных судов, включив последние в общую судебную систему". Сенатор Половцов считал необходимым "принять меры к обеспечению действительного участия в мировых судебных учреждениях... - расширить круг лиц для избрания мировых судей уменьшением ценза и устранением его для лиц с высшим образованием" <3>.
На фоне критики, которой сенаторы подвергли губернаторов, полицию, присутствия по крестьянским делам и земские учреждения, мировые судьи, по словам И.В. Гессена, "представляли единственное светлое пятно в мрачном хаосе провинциальной жизни" <4>. На отчете И.И. Шамшина о результатах ревизии Самарской и Саратовской губерний Александр III написал: "Картина неотрадная, но и не новая... Надлежит всестороннему обсуждению всех министерств и касается весьма существенных и важных вопросов" <5>.
Хорошо знакомый с реальным положением дел на местах министр внутренних дел Н.П. Игнатьев в докладе царю 27 декабря 1881 г. писал: "Опыт показывает, что должности, например, мировых судей, членов присутствия...по выбору замещаются едва ли не удовлетворительнее, чем по назначению от правительства, на последних в общем замечается более жалоб и неудовольствий" <6>.
Результаты сенаторских ревизий легли в основу проекта Положения об устройстве местного управления, составленного комиссией по реформе местного управления (Кахановской комиссией) <7>. Комиссия не смогла создать цельного проекта - мешало "отсутствие основных положений, заранее выработанных и утвержденных" <8>, как это было в период подготовки реформ 60-х годов, когда император был заинтересован в преобразованиях. Она планировала упразднение волости в качестве единицы крестьянского общественного самоуправления и создание административно-территориальной волости во главе с волостелем, избираемым уездным земским собранием из лиц, имевших среднее образование, и утверждаемым правительством. Проект предлагал две модели местной юстиции. Но каждый из них сохранял выборный мировой суд, подведомственность которого расширялась. Согласно первой модели волостной суд ликвидировался. В каждом сельском обществе для разбора гражданских дел учреждался сельский суд, форма которого определялась самими крестьянами, а для мелких уголовных проступков - сельские расправы. В случае нежелания крестьян рассматривать гражданские дела своим судом, они могли обращаться в мировой или общий суд <9>. Вторая модель местного суда строилась на сохранении реформированного волостного суда. Он избирался сельскими обществами и работал под руководством мирового судьи. Крестьяне-судьи получали жалованье, а кассационные жалобы на решения волостных судов подавались в съезд мировых судей <10>.
В стенах Кахановской комиссии находили понимание идеи всесословной волости и сельского общинного или волостного суда с участием мировых судей, включения волостных и мировых судов в общую систему местной юстиции. Но эта продуктивная линия не получила дальнейшей разработки. Она не соответствовала целям внутренней политики самодержавия, стремившегося, наоборот, к укреплению сословности и усилению дворянской опеки над крестьянами. Упущено было "время, удобное для преобразований", - отмечал Вестник Европы <11>.
За сохранение земской мировой юстиции выступало Министерство юстиции во главе с Д.А. Набоковым и Н.А. Манасеиным. Министерство юстиции и Сенат постоянно работали над вопросами расширения подсудности мирового суда, учитывая требования и пожелания мировых судей и земских гласных <12>. Министр юстиции К.И. Пален в конце своего пребывания на посту министра пытался инициировать вопрос "об отмене выборной системы мировых судей". Его устремление находило поддержку в Комитете министров и в Министерстве финансов, но Д.А. Набоков, став министром юстиции, занял оборонительную позицию, заявив, что "назначение лиц, требующих юридического образования и судебной практики... неосуществимо" <13>.
Сенаторы, ревизовавшие губернии, и Министерство юстиции придавали большое значение постоянному и действенному надзору за мировыми судами. Ревизиям как форме контроля над органами государственного власти и средству улучшения их деятельности придавалось большое значение в бюрократическом государстве. Не были исключением и мировые суды. В фонде министра внутренних дел Н.П. Игнатьева хранится выписка из отчетной записки неустановленного лица, датированная 1879 г. В ней содержится утверждение, видимо, разделяемое министром: "...недостатки мирового института могли быть исправлены частыми и упрощенными ревизиями мировых судей (каждые 6 месяцев) и установлением порядка обжалования полицией приговоров мировых судей" <14>.
На протяжении всего периода существования мировых судов в земских губерниях (1866 - 1889 гг.) Министерство юстиции проводило их ревизии. Причем ревизиям подвергались "по преимуществу те округа и отдельные участки, о деятельности" которых "в центральном управлении имелись уже неблагоприятные сведения" <15>. Данное обстоятельство было вызвано большим числом мировых съездов и участков и ограниченностью круга лиц, которые привлекались к ревизиям. В этом заключался и большой недостаток ревизий - Министерство юстиции обобщало главным образом негативный материал, поступавший через ревизии.
Первые ревизии судебно-мировых учреждений подтверждали отсутствие у некоторых мировых судей юридических знаний (юридическое образование не являлось обязательным условием для избрания в мировые судьи) и судебного опыта, но во многих мировых округах дела находились в "превосходном состоянии" <16>.
В середине 80-х годов со стороны Министерства юстиции была проведена настоящая ревизионная кампания с участием министра Н.А. Манасеина. Поводом к ней стала борьба против Судебных уставов в правительственных кругах и, в частности, обсуждение плана Толстого-Пазухина, направленного против мировой юстиции и земских учреждений. В 1886 - 1887 гг. членами судебных палат и председателями окружных судов было обревизовано 28 судебно-мировых округов и специально 23 мировых участка. Деятельность уездных мировых судей была "найдена" ревизорами "весьма удовлетворительной" <17>.
В сложившихся условиях борьбы за выборную мировую юстицию, возможно, сказалось стремление Министра юстиции представить царю состояние судебного дела в наилучшем виде. Н.А. Манасеин, несмотря на всю непоследовательность высоко стоявшего чиновника, стремился предотвратить судебную контрреформу и ликвидацию мировых судов. Недаром А.Д. Пазухин в письме М.Н. Каткову от 5 ноября 1886 г., характеризуя позицию Манасеина относительно его плана, писал: "Манасеин старается во всем блеске показать свой талант администратора... и тем, конечно, он хочет доказать, что никаких реформ в судебных учреждениях делать не нужно" <18>. Но в любом случае деятельность мировых судей оценивалась Министром юстиции положительно, и, видимо, не было веских оснований давать им отрицательную оценку.
Наихудший результат за все время существования выборной мировой юстиции дал 1889 г., что вполне объяснимо: судьи, зная о неизбежной ликвидации мировых судов, испытывали разочарование и утрачивали интерес к своей деятельности.
В целом Министерство юстиции было удовлетворено ходом дел у выборных мировых судей. В 1887 г. оно называло деятельность мировых судей "весьма успешною, особенно в сравнении с предыдущими годами" <19>. В 1889 г. в Правительственном вестнике была помещена статья, которая на основе отчета Министра юстиции за 1886 - 1887 гг. содержала позитивную характеристику судебно-мировой юстиции. Вслед за Министром юстиции газета сообщала: "Деятельность мировых судей в рассматриваемый период может быть признана весьма удовлетворительною как в смысле правильности поставленных мировыми судьями решений, так и в отношении быстроты судопроизводства" <20>. Таким образом, по мнению Министерства юстиции, недостатки в деятельности мировых судей не носили характера "коренного и неисправимого зла", а могли быть исправлены усилением надзора за мировой юстицией и поправками в текущем законодательстве.
Судебные деятели России с тревогой следили за подготовкой Закона 1889 г. и крайне отрицательно отнеслись к замене мировых судей земскими участковыми начальниками, последовавшей по этому закону. В отчете бессарабского губернатора (1892 г.), с которым знакомился Александр III, указывалось, что некоторые чины Министерства юстиции относятся "равнодушно" к введению земских начальников, "исходя из того взгляда, что теория права не допускает соединения административной и судебной власти". Император был крайне недоволен таким обстоятельством. "Это, к сожалению, я слышу не в первый раз, - писал он в резолюции, - и обращаю самое серьезное внимание Министра юстиции на эти непростительные факты, требуя от него самых энергичных мер к прекращению их" <21>. "Удовлетворительный состав" мировых судей составлял тот резерв, который был использован в 1889 г. для замены неработоспособных уездных по крестьянским делам присутствий и формирования корпуса земских начальников и городских судей. На эти должности часто назначались бывшие мировые судьи по рекомендации Минюста <22>. Но если недостаток подготовленных кадров на должность мировых судей в 60-е годы побудил правительство привлечь к организации мирового суда земское самоуправление, то в 80-е годы та же ситуация толкала консервативный лагерь на отказ от сотрудничества с местным земством. Однако главная причина ликвидации выборного мирового суда лежала глубже - это неприятие частью местной и центральной администрации и самим императором независимого местного суда и принципов, на которых проводились преобразования Александра II. В докладе Александру III, объясняя причины роспуска Кахановской комиссии, Министр внутренних дел Д.А. Толстой писал: "Комиссия была озабочена, главным образом, неуклонным проведением в нашем законодательстве известных отвлеченных принципов, признаваемых безусловно правильными западноевропейской наукой, каковы децентрализация, разделение административной и судебной власти, самостоятельность общественных учреждений и т.п."
Постоянное недовольство деятельностью мировой юстиции в 60 - 80-е годы высказывали губернаторы, обеспокоенные столкновениями между мировыми судьями и полицией, в основе которых лежало нежелание местной администрации признавать новые реалии жизни. Этот постоянно тлеющий в уездах конфликт был на самом деле проявлением тех противоречий, которые существовали между обществом и царской администрацией. В секретном архиве III отделения сохранилось дело <24>, содержащее претензии губернаторов по отношению к судебно-мировому институту. В конце 60-х - 70-е годы некоторые губернаторы (тамбовский, вятский) требовали установить губернаторский надзор за судами с обязательным докладом центральной власти "о замеченных ими злоупотреблениях и неисправностях судебной власти", другие (орловский, рязанский, полтавский) - права "требовать от судебной власти и прокурорского надзора сведений о делах судебных".
Крайнее недовольство губернаторов вызывала обязанность полиции передавать в мировой суд те дела, которые ранее рассматривались административным порядком, и доказывать в суде вину правонарушителя "как частное лицо". Закон не предусматривал презумпции доверия сотрудникам полиции - полицейское усмотрение не имело силы доказательства на суде. "Во многих случаях, - обобщало МВД, - за недостатком доказательств со стороны полиции, которая весьма часто особенно в ночное время лишена всякой возможности собрать какие-либо свидетельские улики, кроме собственного усмотрения обвиняемые оправдывались" <26>. Губернаторы усматривали в действиях мировых судей серьезное препятствие в деле поддержания правопорядка на местах. Они требовали отменить право "предостережений", которые мировые судьи делали полиции за "ненадлежащее" исполнение обязанностей, право мировых судей освобождать лиц, взятых полицией под стражу, и отменить обязанность полиции исполнять решения мировых судов.
В 1875 г. по прямому распоряжению Александра II было создано Особое совещание под председательством П.А. Валуева, которое обсудило проблему взаимоотношений между чинами судебного ведомства и прокурорского надзора, с одной стороны, и административными властями - с другой. 10 февраля 1876 г. оно приняло решение "об освобождении губернаторов от допроса в качестве свидетелей на суде", о предоставлении показаниям полиции на суде "силы доказательства" и отменило право мировых судей и чинов прокурорского надзора делать предостережения полиции <27>. Решение совещания, утвержденное царем, означало победу местной администрации в ее противодействии новым судебным порядкам - она готова была переложить всю вину за расширение общественного движения в стране на новые суды и земские учреждения и единственное средство борьбы с ним видела в усилении административной власти.
В 80-е годы XIX в. характер критики судебно-мирового института со стороны губернаторов изменился - она приобрела социально-политическую окраску. В отчетах губернаторов прослеживалось недовольство земским характером мирового суда, порядком его формирования, все отчетливее звучали классовые мотивы. Администрация на местах видела, что отношение верховной власти к независимому суду меняется, и от оценки процессуальных особенностей Судебных уставов она перешла к характеристике мирового суда как социального института и его роли в отправлении правосудия на местах. Развернутую критику земского мирового суда представил в отчете за тот же 1884 г. полтавский губернатор генерал-майор Янковский <28>. Корпоративную солидарность со своими коллегами проявляли и начальники тех губерний, где мировые судьи назначались правительством. Могилевский губернатор Дембовецкий высказался (отчет за 1884 г.) как открытый защитник интересов дворян, заявив о "снисходительности, проявляемой судами по делам, возникающим из поземельных отношений крестьян и помещиков" <29>. Критикуя мировой суд, губернаторы, по существу, высказывались за его ликвидацию. Их предложения сводились к двум позициям: слиянию суда и администрации "в низших инстанциях" (курский губернатор Косоговский, 1885 г.) и "назначению мировых судей по определению правительства, а не по выборам" (самарский губернатор Свербеев, 1885 г.) <30>. Показательно, что начальники губерний прибегли к тем же обоснованиям своих требований, что и консерваторы из правящей партии, указывая на "несоответствие Судебных уставов условиям жизни русского народа" и утверждая, что "народное сознание не допускает возможности полного отделения в низших инстанциях суда от администрации" <31>. Губернаторы были не прочь восстановить административный надзор за всей местной юстицией. Такие же претензии они высказывали и в отношении окружных судов. Губернаторы приветствовали введение института земских начальников в 1889 г. Этим актом ликвидировалось выборное начало и достигалось требуемое соединение властей.
Таким образом, в противостоянии судебной и административной власти во второй половине XIX в. победило административное начало. Воля императора и его личное усмотрение еще являлись доминирующими факторами принятия решений и находили приверженцев в рядах убежденных сторонников методов административного управления, число которых среди местных чиновников России было традиционно велико.
В.Г. РУМЯНЦЕВА, Л.Ю. ПАНФИЛЕНКО
ОПЫТ СТАНОВЛЕНИЯ ИНСТИТУТА СУДА ПРИСЯЖНЫХ
В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Инициатива суда присяжных, как и самого освобождения крестьян, в Российской империи исходила от либеральных западников. Первый, кто осмелился публично заговорить о таком предмете, как суд присяжных, был известный деятель крестьянской реформы Тверской губернии, предводитель дворянства А.М. Унковский, предложивший еще в 1858 г. в крестьянском комитете в числе других реформ и суд присяжных. Честь первого предложения суда присяжных принадлежит Д.А. Ровинскому, тогдашнему московскому губернскому прокурору. Прекрасный знаток не только судебной практики, но и народной жизни, Д.А. Ровинский в дельной и остроумной записке опровергал все страхи и недомыслия о суде присяжных, которые навеяны были ложной мудростью кабинетных знатоков русского народа, никогда не выезжавших из Петербурга <1>.
Разработкой института присяжных заседателей занялись Д.А. Ровинский и С.И. Зарудный. Принято считать, что первый был его родоначальником, второй - "теоретическим обоснователем" <2>. Они подготовили записки о суде присяжных, в которых всесторонне обосновали целесообразность его введения. В частности, Д.А. Ровинский опровергал утверждения Д.Н. Блудова "о неподготовленности" русского народа к суду присяжных. Народные массы "ни в одном государстве не могут еще похвастаться ни юридическим образованием, ни способностью к тонкому анализу". Образованные иностранцы, попав в Россию, начинают нарушать законы, "теряя юридическое образование. Причина этой грязи коренится гораздо глубже", человек становится осторожным, "когда за поступками его следит общество, у которого есть возможность законным путем порицать и наказывать его" <3>. Представителями общества в суде и являются присяжные. Таким образом, автор записки видел источник беззакония не в отсталости народа, а в системе правосудия, не способной гарантировать права. С.И. Зарудный, теоретически обосновывая потребность в суде присяжных, наряду с традиционными положениями буржуазной теории судоустройства приводил аргументы специфически "российские": "Цель судоустройства - в учреждении судебных мест на таком основании, чтобы судебные решения пользовались общим доверием" <4>. По его утверждению, это доверие обеспечит спокойствие в государстве, явится превентивной мерой обжалования судебных решений. Для достижения этой цели наряду с коронными судьями в состав судов следует ввести представителей от общества - присяжных. Постоянные судьи применяют закон, "а разрешение спора о событиях" вверяется судьям, отводимым или присяжным. Только "совокупность всех этих условий приводит" к беспристрастности суда. С.И. Зарудный стремился при этом доказать неполитический характер суда присяжных, его безопасность для самодержавия. По мнению реформатора, это не что иное, как судебный метод, особая форма организации суда, а потому "сие установление ни в каком случае не может и не должно быть смешиваемо с политическим устройством государства". Положения, содержавшиеся в записках Д.А. Ровинского и С.И. Зарудного, вошли в "Соображения государственной канцелярии о судопроизводстве гражданском, уголовном и судоустройстве", составленные комиссией и представленные на обсуждение в Государственный совет. В них утверждалось, что, заменив теорию формальных доказательств оценкой по внутреннему убеждению, следует непременно ввести суд присяжных. Без него "невозможно представить себе какое-либо существенное улучшение в уголовном судопроизводстве". Заботясь о гарантиях неприкосновенности личности, комиссия обосновала и необходимость введения суда присяжных по политическим преступлениям. Развивалась мысль, что в делах о государственных преступлениях коронный суд как государственный орган без представителей общества суда присяжных не способен вынести объективный приговор, поскольку "государство, преследующее преступление, есть вместе с тем и юридическое лицо, непосредственно оскорбленное или потерпевшее от преступления". Однако рассмотрение политических дел комиссия возложила на специальный состав - присяжных "зрелых лет, имеющих обеспечение средства к жизни", которые избирались бы "представителями сословных управлений общества" <5>.
Признав суд присяжных "лучшим методом для рассмотрения дел по внутреннему убеждению", реформаторы считали нужным изменить и сопредельные институты, иначе, полагали они, он окажется нежизнеспособным. Процесс должен быть простым и ясным, устным, гласным. Требуется законодательно обеспечить подбор присяжных, гарантировать их независимость. Подобная всесторонность обоснования необходимости создания суда присяжных обусловливалась сильнейшей по отношению к нему оппозицией. Не только консерваторы, но и либерально настроенные общественные деятели и ученые выступили против суда присяжных. Так, В.Д. Спасович, Б.Н. Чичерин публично заявляли о неприемлемости его для России <6>. Не находили условий для его существования также авторитетные представители уголовно-процессуальной теории <7>. Наблюдались колебания и в высших правительственных кругах. Подтверждение тому - назначенное в канун обсуждения в Государственном совете Основных положений судебных преобразований великим князем Константином Николаевичем неофициальное рассмотрение наиболее спорных институтов. В письме от 22 апреля 1862 г. П.Д. Шубин писал Д.А. Ровинскому: "Великий князь собирается позвать к себе составителей записок с тем, чтобы они в его присутствии имели бы совещание и диспут о тех вопросах, о которых разногласия. Предлагают разбирать вопросы: Возможно ли у нас введение присяжных? Составленные комиссией "Соображения о главных началах судопроизводства уголовного, судопроизводства гражданского и судоустройства", как следует из донесения Александру II от 30 апреля 1862 г., "были представлены" монарху "в апреле месяце" и по его "повелению переданы на рассмотрение соединенных департаментов законов и гражданского Государственного совета" <8>. Каких-либо замечаний или возражений со стороны самодержца не последовало. Поддерживая проект, великий князь Константин встретился с П.П. Гагариным, председательствующим при обсуждении "Основ" в Государственном совете, от которого, считал он, зависел "весь успех рассмотрения этого важного дела", и склонял "употребить все зависящие от него старания к скорому окончанию дела в соединенных департаментах" <9>. Иными словами, предлагалось принять основные институты проекта (и прежде всего суд присяжных) без изменений. В общем собрании Государственного совета особых дебатов не возникло. Только министр юстиции Панин выразил недоверие к суду присяжных. Гагарин и барон Корф разделяли позицию о суде присяжных как о важном методе правосудия, заявив: "все или ничего", "грустно сказать, - писал К.П. Победоносцев, - менее чем в 20 минут, почти без обсуждения, разрешен был этот важнейший вопрос. Никто не коснулся практической стороны его, практических его условий" <10>.
Объяснение быстрого и без обсуждения принятия института суда присяжных кроется в предварительном одобрении его великим князем Константином Николаевичем, за которым стоял Александр II. Многочисленные его противники в этой связи не решались высказаться официально. Так, по свидетельству К.П. Победоносцева, "еще третьего дня граф Строганов с негодованием говорил о невозможности присяжных в России. Члены Государственного совета М. Корф, Ф. Литке и Н.И. Бахтин, не желая противоречить монаршей воле, при рассмотрении в Совете вопроса о допущении присяжных к рассмотрению дел о государственных преступлениях высказались за положительное его решение. Однако, узнав, что Александр II был против этого, они резко изменили свое мнение" <11>. Вместо суда присяжных по политическим делам Общее собрание Государственного Совета учредило суд сословных представителей. В журнале Государственного Совета утверждалось: "В той среде нашего общества, из которой предполагается назначать большинство присяжных, встречаются ошибочные понятия о государственном устройстве". Присяжным следует предоставить рассмотрение только тех дел, "по которым от них можно ожидать приговоров безошибочных". Иначе власть и государство "останутся без защиты" <12>.
Институт присяжных заседателей был введен Основными положениями преобразования судебной части в России 1862 г., а развитие получил в Судебных уставах 1864 г. <13> В них предусматривалось, в частности, что присяжными являются русские подданные не моложе 25 и не старше 70 лет, прожившие "не менее двух лет в том уезде, где производится избрание в присяжные заседатели". Двухгодичная оседлость требовалась, "чтобы присяжные заседатели, для оценки по совести степени вины подсудимых, были хорошо знакомы с нравами, обычаями и общественной жизнью известной местности" <14>. Не могли быть присяжными лица, "исключенные из службы по суду или из духовного ведомства за пороки, или же из среды тех обществ и дворянских собраний", несостоятельные должники, "состоящие под опекой", и др. Запрещалось быть присяжными чиновникам государственной службы, священнослужителям, военным, лицам, находящимся в услужении. При избрании присяжных составлялись общие и очередные списки. Для внесения в общие предполагался имущественный ценз: наличие не менее 100 десятин земли или иного недвижимого имущества суммой от 200 до 500 руб. или жалованье, или доход от капитала, занятия, ремесла и промысла в сумме от 200 до 500 руб., "Имущественный ценз должен быть довольно высок, иначе в присяжные поступали бы лица бедные, не имеющие достаточного образования и не довольно развитые" для исполнения своих обязанностей. Высокий имущественный ценз - гарантия "заботливости в охранении общественной и частной безопасности законного порядка" <15>. Судебные уставы ввели служебный ценз, позволявший быть присяжным без учета имущественного положения. Подобная новелла не знала аналогов в мировой практике. В общие списки включались "все состоящие в государственной гражданской службе по определению от правительства, в должности пятого и ниже классов... все состоящие на местной службе по выборам дворянских и городских обществ", крестьяне, занимавшие не менее трех лет выборные должности сельских старост, старшин и др. Лица, имевшие право быть присяжными, вносились в общие списки особыми временными комиссиями, которые назначались в уездах земельными собраниями, "а в столицах - соединенными заседаниями общих городских дум и местных уездных земских собраний". Комиссии ежегодно проверяли и дополняли списки. Последние представлялись губернатору, который проверял законность их составления. Он имел право исключить неправильно внесенных туда лиц с указанием причин. "Недовольные таким исключением, сделанным губернатором", могли жаловаться в Сенат. На основании общих списков составлялись очередные. Этим занимались временные комиссии, но "под председательством уездных предводителей дворянства и при участии одного из мировых судей уездного города". Очередные списки публиковались в губернской газете. Присяжные обязаны были явиться в суд для рассмотрения уголовных дел. Перед началом процесса отбирались 30 человек. Стороны (обвинение и защита) могли отвести из этого состава по 6 присяжных без объявления причин. "Из числа не отведенных назначаются по жребию, - закрепляла ст. 658 Устава уголовного судопроизводства, - для решения дела 12 комплектных и двое запасных присяжных заседателей" <16>. Они решали вопрос о виновности подсудимого, коронный суд назначал наказание. Допуская широкий демократический элемент в суде присяжных по общеуголовным делам, законодательство делало существенные изъятия применительно к государственным преступлениям. Для их рассмотрения в судебной палате приглашались представители от сословий, предводители дворянства, городской голова, волостной старшина. Они не были отделены от коронного суда, считаясь равными в правах при определении вины и назначении наказания. Подбор и деятельность подобного "народного элемента" подтверждали в результате недоверие к нему законодательства, "оно вносило в организацию этого суда численное преобладание элемента коронного".
Практика внедрения суда присяжных также показала, что многие сложные проблемы его функционирования не решались или решались неправильно только потому, что они были неправильно сформулированы: не были учтены все существенные аспекты проблемы или ограничения, накладываемые на ее решение. Данное положение проиллюстрируем на примере деятельности суда присяжных по воспоминаниям А.Ф. Кони, который писал, что охранение суда присяжных государством и улучшение условий, в которые была поставлена его деятельность, вовсе не соответствовали ни потребностям этого суда в упрочении, ни силе и опасному влиянию нападок на него <17>. Все в этом отношении ограничивалось паллиативными мерами, не приносившими в практическом своем осуществлении осязательных результатов, а каждое реальное и неоднократное предложение, вызванное действительными потребностями этого суда, в целях правосудной деятельности принималось неохотно и надолго увязало в канцелярской тине. Например, только для осуществления такой насущной меры, как улучшение состава комиссий, изготовляющих общие списки присяжных, потребовался тринадцатилетний опыт. Лишь на двадцать восьмом году существования суда присяжных обнародовано разумное ограничение права отвода присяжных и устранение произнесения присяги заседателей перед каждым делом, обращавшего ее в пустую и скучную формальность, теряющую всякое значение от частого ее повторения. В Петербургском окружном суде в семидесятых годах четыре дня в неделю действовали два отделения с присяжными, которым в неделю приходилось рассматривать в среднем около 32 дел, т.е. выслушивать столько раз присягу присяжных, и столько же раз присягу свидетелей, так что священник, приглашенный судом, был вынужден, запыхавшись, спешить из одного отделения в другое и торопливо "барабанить" присягу и увещание присягающим. Для того же, чтобы перестать держать представителей общественной совести в тумане неведения о грозящем подсудимому наказании, потребовалось сорок пять лет. А между тем в первые же тринадцать лет были произведены существенные и обширные сокращения подсудных присяжным заседателям дел, значительная часть которых ныне и самим Министерством юстиции признается нецелесообразной и нежелательной. Выслушивая нападки на суд присяжных, прежде всего приходилось спросить себя: да тот ли это именно суд присяжных, который, в разумном соблюдении всесословности и одновременного участия представителей всех слоев общества, создали составители судебных уставов? Предположения законодателя о единении представителей различных отраслей управления в деле выработки общих списков присяжных заседателей на практике встретились с полнейшим разбродом этих представителей, благодаря чему суд присяжных, по отношению к своему личному составу, обратился в житейском осуществлении вместо тщательно оберегаемого детища в обременительного для членов особых комиссий подкидыша, судьбой которого никто серьезно не был заинтересован. В первые пятнадцать лет существования этого суда установленные законом временные комиссии действовали столь небрежно, что в общие списки присяжных, вопреки точному указанию закона, заносились сумасшедшие, умершие, слепые и глухие, состоящие под судом, не знающие русского языка, перешедшие 70-летний возраст и т.п. В целом ряде местностей совсем не заносились в списки представители поместного элемента и купеческого сословия, а чиновники, внесенные в эти списки, являлись затем, попав в очередные списки, к началу судебных заседаний вооруженные свидетельствами начальства о фиктивных, в сущности, командировках или внезапно оказавшихся особых поручениях. Те же из не служащих, которые все-таки в списки, зачастую оказывались щедро снабженными свидетельствами о болезни, не препятствовавшей им, однако, просиживать вечера и ночи за картами в губернских и уездных клубах и восседать в креслах не суда, а театров. Когда была образована в конце семидесятых годов при Сенате комиссия об устранении неудобств при составлении списков присяжных заседателей, даже по Петербургу, где списки составлялись с большим вниманием, чем в провинции, в течение года, с 1878 по 1879 г., пришлось исключить из списков, присланных в Петербургский окружной суд, 5 иностранцев, 12 человек старше 70 лет, не проживающих в Петербурге - 106, оказавшихся умершими за несколько лет перед занесением в списки - 23, признанных сумасшедшими - 3, не знающих русского языка - 5, слепых - 2, глухих - 8, не имеющих права быть присяжными заседателями - 18, отбывших в предшествующем году свою обязанность - 5. В провинции в большинстве случаев положение было еще хуже. Так, например, в Тверском суде в списках за 1874 г. было найдено 14 человек умерших, из которых один скончался в 1858 г., а другой в 1859 г. - задолго до введения суда присяжных. Оказалось также, что выбор из общих в очередные списки производился большей частью в канцеляриях земских управ или письмоводителями предводителей дворянства. Таким образом, основу личному составу того суда, которому вверялись существенные интересы правосудия в стране, клал вольнонаемный писец, легко доступный соблазнам в виде запрашивания мелких подачек. Следствием этого было то, что в очередные списки присяжных вносились преимущественно мещане и крестьяне, а в списки запасные - чиновники и дворяне, и притом преимущественно на третью четверть года, когда большинство судов, ввиду летних полевых работ, не делает выездных сессий.
Несмотря на некоторые улучшения, введенные сенатской комиссией 1879 г., состав присяжных заседателей зачастую из-за небрежного, а иногда и слишком любезного составления списков представлял довольно значительное собрание людей, которым лишь не удалось по их служебному положению или по каким-либо другим причинам избежать своего внесения в список. В то время, когда крестьяне безропотно несли обязанности присяжного заседателя, по-своему старались свято исполнять свой долг, лица высших сословий, и в особенности чиновники, представляли в суд свидетельства о болезни или заявления начальства о командировках и особых поручениях. В этом отношении характерно, например, то, что 16 июля истекшего года 14 присяжных из 33, явившиеся в Петербургский окружной суд к началу новой сессии, ходатайствовали об освобождении их, представив 13 свидетельств начальства о командировках и одно свидетельство о болезни. Хотя с 1887 г. на основании ст. 82 учреждений судебных установлений из числа присяжных заседателей устраняются лица, впавшие в крайнюю бедность и находящиеся в услужении в домашней прислуге, но до этого 200 рублей валового дохода от промысла или жалованья, дававшие право быть присяжным заседателем, едва ли представляли гарантию того, что суд будет состоять из людей, не зависимых от ежедневной нужды <18>.
Суд присяжных, ощущая на себе в повседневной жизни экономические трудности, социальную несправедливость, политическую нестабильность, не будучи связанным профессиональными знаниями, чувством служебного долга, был вправе выразить в вердикте свое отношение к существующей действительности: оправдывая подсудимого, присяжные могли обвинять общественный и государственный порядок. Суд присяжных обозначил серьезные и глубокие перемены в российском праве.
С.Б. ГЛУШАЧЕНКО, Р.Р. ТОТОЕВ
АДВОКАТУРА В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
В АСПЕКТЕ СУДЕБНОГО РЕФОРМИРОВАНИЯ 1864 Г.
Как писал А.Ф. Кони, "предназначение судебной реформы заключалось в стремлении нанести удар худшему из всех видов произвола, произволу судебному, прикрывавшемуся маской формальной справедливости" <1>. В этой книге он нарек себя и своих единомышленников и товарищей по великой идее преобразования "детьми реформ", "отцами" же великих реформ, по его образному выражению, были такие выдающиеся юристы, как Д.Н. Замятин, Н.И. Стояновский, С.И. Зарудный и Д.А. Ровинский. К ноябрю 1864 г. обсуждение судебной реформы было закончено, и 20 ноября 1864 г. императором Александром II утверждены Судебные уставы <2>.
В русле судебной реформы готовилось и учреждение адвокатуры. Оно предусматривалось исходными проектами 1857 - 1859 гг., авторами которых были помощник статс-секретаря Государственного совета С.И. Зарудный, сенатор Д.А. Оболенский и президент Академии наук, бывший министр внутренних дел и будущий председатель Комитета министров Д.Н. Блудов. Эти проекты <3> легли в основу документа под названием "Основное положение по судоустройству". Он был выработан чиновниками Государственной канцелярии с участием юристов, высочайше утвержден 29 сентября 1862 г. и, в свою очередь, послужил основой для Судебных уставов 20 ноября 1864 г., согласно которым адвокатура и получила "свое юридическое бытие" <4>. Поскольку же Судебные уставы вступили в действие 17 апреля 1866 г., именно этот день считается фактическим днем рождения российской адвокатуры - присяжных поверенных. 29 сентября 1862 г. и 20 ноября 1864 г. прозвучали как бы "два первых свистка на собирающемся отчалить пароходе" русской адвокатуры, но только "по третьему свистку пароход снялся с места. И этот третий свисток раздался 17 апреля 1866 г." <5>.
Институт адвокатуры был встречен на первом этапе своего существования в обществе радушно, стал предметом всеобщего внимания и действовал удачно и с большой пользой для правосудия. Он развивал правосознание, самостоятельность народа, фактически устанавливал контроль общественности за темными местами российской жизни, являлся независимым представителем общественности в сфере правосудия, роль которого еще была слаба и встречала различные препятствия со стороны государственных структур. Если ранее существовал ряд серьезных проблем, связанных с институтом адвокатуры: во-первых, в России существовало закрытое письменное судопроизводство, что из-за отсутствия законодательного закрепления института адвокатуры естественным образом порождало противоправные действия поверенных и стряпчих (например, составление фальшивых документов, подписей, фальсификация доказательств, запутывание судопроизводства и др.); во-вторых, существенной проблемой являлось непонимание со стороны государства профессиональных задач адвокатуры (на какие процессы можно допускать стряпчих и поверенных, каким лицам разрешается пользоваться их услугами, принципы и методы их работы и т.п.), то к середине XIX в. правовое положение адвокатуры стало меняться в лучшую сторону. Это было вызвано бурным ростом капиталистических отношений в России, которые настоятельно диктовали необходимость правовой защиты права собственности и предпринимательской деятельности. Одним из таких действенных способов явилось создание коммерческих судов, деятельность которых основывалась на принципах законности, состязательности сторон, признания правил и обычаев делового оборота и избирательности участия в судебном процессе стряпчих. Причем последние обязаны были представить в суд необходимые документы для своей регистрации.
Деятельность адвоката в своем чистом виде - это деятельность в качестве правозаступника. Вне суда она заключается в подаче юридических советов, руководстве при заключении сделок, сочинении важных судебных бумаг и тому подобных действиях, имеющих правовой характер и требующих специальных знаний. На суд адвокат является по приглашению тяжущегося или его представителя только для участия в прениях. Никаких других обязанностей по производству дела и исполнению решения он не принимает на себя: они относятся к сфере деятельности самого тяжущегося или его судебного представителя. В качестве правозаступника адвокат участвует только там, где дело идет о праве. Он по преимуществу и даже исключительно законовед, юрисконсульт, помощник стороны в процессе, между тем как судебный представитель - ходатай по делу, уполномоченный стороны, хозяин тяжбы. Было бы ошибочно думать, что столь строгое отделение деятельности адвоката от обязанностей судебного представителя является результатом теоретического отвлечения и не встречается на практике. Совсем напротив. Такой порядок вещей выработался многовековой исторической жизнью самых цивилизованных государств Европы. Во Франции, Англии, Бельгии, Италии и Испании наряду с классом адвокатов (avocat, barrister, avvocato, abogado) действует институт судебных представителей, носящих название поверенных (procurer, avenue, solicitor attorney, procuratore, procurador). Кроме того, и в республиканском Риме, и в древней Германии, и до последнего времени во многих других странах (например, в некоторых швейцарских кантонах, в Голландии и т.д.) адвокаты (advocatus, Fursprecher, Vorsprecher, Redner) не исполняли обязанностей судебных представителей (procurator, Gewalthaber, Klagfuhrer). Но хотя адвокатура и судебное представительство резко различаются между собой по своей сущности и по сфере деятельности, тем не менее они имеют одну общую точку соприкосновения: оба учреждения являются деятельностью судебной - как адвокаты, так и поверенные действуют на суде. Такая тождественность поприща деятельности привела к двум результатам. С одной стороны, когда судебное представительство сделалось профессиональным занятием особого класса лиц, то произошло некоторое смешение функций адвокатов и поверенных. Так, например, французские и английские поверенные (avoues, solicitors) получили с течением времени право исполнять в определенных случаях обязанности адвокатов, а итальянские адвокаты - заниматься судебным представительством. С другой стороны, на практике возникла мысль соединить представительство с правозаступничеством в руках одного класса лиц и, уничтожив институт поверенных, предоставить его функции адвокатам. Так и случалось во многих государствах. В Германии, например, уничтожено искони существовавшее различие между адвокатурой (Fursprecheramt, Advocatur) и судебным представительством (Anwaltschaft) и оба учреждения слиты в одно (Rechtsanwaltschaft). Точно так же русские присяжные поверенные, созданные Судебными уставами 1864 г., являются вместе и правозаступниками, и представителями сторон.
Адвокатура, созданная в ходе этой судебной реформы, стала быстро завоевывать авторитет в обществе. Институт присяжных поверенных создавался в качестве особой корпорации, состоявшей при судебных палатах. Но она не входила в состав суда, а пользовалась самоуправлением, хотя и под контролем судебной власти. В законе были определены предъявляемые к присяжным поверенным условия, они фактически совпадали с теми требованиями, которым должен был отвечать судья, - иметь высшее юридическое образование и пятилетний стаж службы по судебному ведомству (ст. 354 Уставов). Но наряду с этим были введены и ограничения, в Уставе перечислялись 8 категорий возможных соискателей адвокатуры, которые заведомо в сословия не допускались: лица, не достигшие 25-летнего возраста; иностранцы; граждане, объявленные несостоятельными должниками (банкротами); состоящие на службе у правительства или по выборам, за исключением лиц, занимающих почетные или общественные должности без жалованья; граждане, подвергшиеся по судебному приговору лишению или ограничению прав состояния, а также священнослужители, лишенные духовного сана по приговору духовного суда; состоящие под следствием за преступления или проступки, влекущие за собой лишение или ограничение прав состояния; исключенные из службы по суду либо из духовного ведомства за пороки или же из среды обществ и дворянских собраний по приговору тех же сословий, к которым они принадлежат; те, которым по суду воспрещено "хождение" по чужим делам, а также исключенные из числа присяжных поверенных.
Создателями и стражами нравственных устоев русской адвокатуры выступили Советы присяжных поверенных. Они ревниво блюли авторитет своей корпорации и, случалось, отказывали в приеме в адвокатуру лицам, которые удовлетворяли формальным требованиям (высшее юридическое образования плюс необходимый служебный стаж), но не внушали доверия своей "нравственной физиономией" <6>. Только за 1866 - 1873 гг. один Петербургский совет отказал в приеме 24 лицам и четырех исключил из сословия по соображениям и дисциплинарным, и нравственным <7>. По воспоминаниям К.К. Арсеньева, Петербургский совет сразу же, "не колеблясь, признал, что снисходительность, особенно в начале деятельности сословия, была бы опаснее строгости", и чуть ли не первым своим актом демонстративно, после специального разбирательства, подверг взысканию одного из присяжных поверенных именно за этический проступок. "Дело шло о благодарности, предложенной присяжным поверенным судебному приставу. Необходимо было решительно восстать против перенесения в новый суд одного из самых печальных обычаев старого времени - и Совет не остановился перед применением к виновному суровой дисциплинарной меры: запрещения на время адвокатской практики" <8>.
Уставы 1864 г. предусматривали образование Совета присяжных поверенных в каждом судебном округе. Выборы в Петербургский совет присяжных поверенных состоялись 2 мая 1866 г., и первым председателем Совета был избран Д.В. Стасов, а членами - К.К. Арсеньев, В.П. Гаевский, А.Н. Турчинов, Г.Г. Принтц, В.В. Самарский-Быховец. Московский совет образовался вскоре, 16 сентября 1866 г., под председательством М.И. Доброхотова, а следующий, третий в России Совет присяжных поверенных, Харьковский, - только 6 мая 1874 г. (председатель - М.В. Жученко) <9>. Более того, 5 декабря 1874 г. последовал царский Указ о временной приостановке открытия новых Советов, сохранявший силу до 1904 г. <10>. Таким образом, в течение почти 40 лет со дня учреждения русской адвокатуры она имела лишь три (в первые 8 лет - два) Совета на 11 судебных округов.
Между тем в самодержавной стране Совет для присяжных поверенных был крайне необходим как гарантия их жизнеспособности. "Где нет Совета, - говорил В.Д. Спасович на собраний петербургских адвокатов 3 мая 1898 г., - там нет и настоящей адвокатуры, а только обманчивое ее подобие" <11>. Исключительная роль Совета в жизни и в самом статусе русской адвокатуры определялась законом. Судебные уставы 1864 г. наделили его широкими правами: он ведал приемом новых адвокатов и контролировал всю деятельность сословия присяжных поверенных (следил за соблюдением законов, правил, обязанностей; распределял участие в судебных делах и т.д.), а за нарушение норм адвокатской профессии наказывал провинившихся разными мерами - от выговора до исключения из адвокатуры и предания уголовному суду <12>. Советы присяжных поверенных были подвластными, но в то же время сравнительно демократическими органами корпорации. Состав их ежегодно обновлялся (именно "ввиду той обширной и отчасти дискреционной власти, которую облечен Совет и которую он мог употреблять во зло, если бы пользовался ей слишком долго и безотчетно" <13>), причем все члены и председатель любого Совета выбирались простым большинством голосов, а при равенстве голосов у нескольких кандидатов избранным был тот, кто был раньше записан в корпорацию (ст. 360 Судебных уставов 1864 г.).
У самоуправляющей корпорации адвокатов России оказалось много общего с адвокатурой передовых стран Запада, откуда творцы Судебных уставов 1864 г. немало позаимствовали для статуса русской адвокатуры. М.М. Ковалевский прямо свидетельствовал, что сословия присяжных поверенных и его Советы в России "были созданы по образцу уже существовавших во Франции учреждений этого рода" <14>. Однако юридические права и общественный авторитет русской адвокатуры, по сравнению с французской или, например, американской, с самого начала были намеренно (и естественно) сужены. На Западе адвокатура занимала немыслимое для самодержавной России по своей высоте и значимости положение. Достаточно назвать премьер-министров и президентов Франции <15> и США <16> XIX в., представителей этой профессии. В.Д. Спасович с чувством, которое соединяло и гордость, и грусть, в 1896 г. заметил на собрании своих петербургских коллег: "Помню, как при мне сказал бельгийский король Леопольд II: "Все мои министры были адвокаты" <17>. В России что-либо подобное могло возыметь место только после свержения царизма (из шести министров юстиции Временного правительства пятеро были адвокатами: А.Ф. Керенский, П.Н. Переверзев, А.С. Зарудний, А.А. Демьянов, П.Н. Малянтович). Поэтому царизм, не желая и боясь возможного, по примеру Запада, политического возвышения адвокатуры, заведомо ограничил ее даже в тех началах, которые по необходимости заимствовались у западных образцов.
Проведенная во второй половине XIX в. судебная реформа существенным образом изменила положение адвокатуры в России: были определены профессиональные задачи присяжных и частных поверенных, судопроизводство стало более открытым, а в результате официальной тарификации оплаты труда российских адвокатов их профессия и юридическое образование в целом получили общее признание со стороны населения. Таким образом, присяжная адвокатура представляла собой корпорацию лиц свободной профессии - так называемое сословие присяжных поверенных, объединенных внутренним самоуправлением в виде выборных органов - советов присяжных поверенных и внешним надзором высших судебных мест.