Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Вишнуитская экспансия и шиваизм.
Е. Андреева.
Я не хочу очерчивать в этой статье цели и задачи или подводить какие-либо итоги, как это полагается. Разве что самую малость. Хотелось бы просто указать на определенные моменты в отношениях вишнуизма и шиваизма, обратить внимание читателя на некоторые стороны этих отношений. Рассматривайте эту статью просто как приглашение взглянуть на эти отношения с другой стороны – с такой точки зрения, которая меняет привычную картину мира.
Традиционной считается точка зрения, согласно которой индуизм как религиозная система характеризуется появлением образа Тримурти – Брахмы, Вишну и Шивы, или Троицы богов, которые воплощают собой единство трех функций: сотворение мира, его поддержание и разрушение. Но, как ни странно, идея Тримурти осталась невостребованной, неразвернутой, недооформленной, то есть она оказалась несостоятельной. По словам А. М. Дубянского, Тримурти не приобрела сколько-нибудь самостоятельного значения, и можно говорить скорее о ее эстетическом значении, нежели о религиозном. (1) Складывается впечатление, что она изначально была искусственно навязана, будто в ней не было необходимости, либо являлась временным, переходным этапом в развитии той религиозной системы, которую мы называем индуизмом.
Чтобы обнаружить источник какого-либо явления или какой-либо идеи, принято обращаться к литературному религиозному комплексу, который именуют Ведами. Действительно, в текстах, относящихся к ведийскому периоду, встречается идея троичности в различных вариантах: три мира, три гуны, три огня и тд. Здесь также можно обнаружить имена трех богов, но идеи Тримурти как единства Брахмы, Вишну и Шивы мы не встретим. Хорошо известно значение огненной и солнечной символики для ведийского и постведийского периода. В этой связи стоит обратить внимание на один факт: в средневековой Индии существовали секты солнцепоклонников, которые воспринимали Тримурти как три положения солнца на небе, то есть восход, полдень и закат. (2) Также некоторые ученые отмечают особую связь огня с Вишну и Шивой, которая доходит порой до полного отождествления с ними. (3) Можно, конечно, предположить, что на определенном этапе развития индуизма Тримурти являлась своеобразной попыткой объединить старый и новый мир, связывая идею троичности с новыми религиозными образами. Некоторые ученые считают, что в формировании Тримурти немаловажную роль могла сыграть концепция трех гун и закрепление каждой гуны за определенным божеством. (4) Но трехчленный список высших божеств, включающий Брахмана, Рудру и Вишну, постепенно начинает вырисовываться только в упанишадах, а сама идея Тримурти как проявление единого божества сложилась не ранее 5-6 вв. н. э. и характерна именно для пуран.(5) По сути, ее появление связано с распространением вишнуизма, и на этот факт стоит обратить особое внимание.
Если мы посмотрим на взаимоотношения трех аспектов единого бога, которые должны быть уравновешены, то равновесия здесь не обнаружим. Обратимся к традиционной трактовке символики Шива–лингама, который рассматривается как состоящий из трех частей: нижняя часть соответствует Брахме, средняя - Вишну, а верхняя – Шиве. Символика Шива-лингама также имеет параллели с символикой травы дарбхи, которая используется в ритуалах. Считается, что Брахма как корень всего сущего, как прародитель мира находится в корне травы; Вишну является основой мира и поэтому находится в середине; а Шиву как «разрушителя» помещают на кончике травы. Тут мы должны вспомнить о концепции трех гун и о том, что Шива как разрушитель неизменно связывается с гуной тамаса. Но на кончике травы не может находиться разрушитель, потому что в шлоке, посвященной описанию травы дарбхи как мандалы, Шива назван эпитетом «Шанкара» – «Приносящий благо». Шива находится на самом верху, так как представляет собой вертикаль, уходящую в бесконечность. Вспомним миф о том, как Брахма и Вишну решили отыскать верхний и нижний предел Шива-лингама. Брахма обернулся лебедем и вознесся ввысь, а Вишну принял образ вепря и попытался пробиться в самые нижние миры. Оба так и не смогли отыскать нижний и верхний предел вертикали Шивы. Масштабы вертикали, пронизывающей множество миров, впечатлили и Брахму, и Вишну. Здесь стоит вспомнить, что многое в образе Шивы указывает на идею вертикали - и вершина горы, на которой он пребывает, и прическа. В общем, про Шиву можно сказать, что он «вертикально ориентированный» и поэтому представляет мужской принцип – в отличие от Вишну, который является «горизонтально ориентированным», представляя, соответственно, женский принцип, о чем будет сказано чуть ниже. Что касается Брахмы, то он практически сразу же «сошел со сцены», его образ оказался невостребованным и неконкурентноспособным, что проявилось практически в полном отсутствии его храмов; в Индии известны лишь два его отдельных храма (мифология рассказывает историю о том, как Шива отрубил Брахме пятую голову, чтобы тот не мнил себя полноценным творцом Вселенной). К тому же в пуранах говорится, что Вишну «живет» вдвое дольше, чем Брахма, а Шива – вдвое дольше, чем Вишну. (6) По большому счету, речь идет о том, что Брахма и Вишну являются лишь частями Шивы, так как большее включает в себя меньшее. Понятно, что при таком положении вещей о каком-либо равновесии и говорить не приходится. И если уж говорить об общепринятой концепции Тримурти именно как о единстве Брахмы, Вишну и Шивы, то разве что как о Шиве, заключающим в себе Вишну в качестве своей части, которая, в свою очередь, как свою часть содержит в себе Брахму. Тогда становится понятным, почему Шива «живет» вдвое дольше Вишну, а тот вдвое дольше Брахмы. При таком раскладе вполне естественно, что Брахма, не успев как следует проявиться и закрепиться в мире как идея, «сходит со сцены». Кроме того, уже в «Шветашватара-упанишаде» Рудра-Шива представлен как единый верховный бог, как хранитель и разрушитель миров, и подобная его характеристика оставляет позади концепцию Тримурти с ее схемой распределения функций между тремя богами. С этого момента индуизм пошел по пути возвышения образа Вишну и Шивы. Собственно говоря, уже тогда идея Тримурти остановилась в своем развитии. (7) Другими словами, концепция Тримурти стала излишней и бесполезной, совершенно потеряв всякий смысл. По сути, в реальной религиозной практике функционирование Тримурти свелось к сосуществованию и конкуренции двух ее образов – Вишну и Шивы.
Ученые давно уже обратили внимание на экспансивный характер вишнуизма, которому присуще распространение «в горизонтальной плоскости» с включением в свой состав самых разнообразных культов, никак не связанных между собой. Но примечательно вот что: образ Вишну на протяжении многих столетий его существования остается как бы незавершенным, он не столько формируется и развивается, сколько наполняется. Вишну Ригведы – это еще незаметное божество, его иконографический образ находится в непроявленном состоянии, он пока еще Упендра – младший Индра. Своеобразным посредником между индуизмом и ведизмом явился образ Нараяны – древнего аборигенного божества, которое позже стало ассоциироваться с Вишну. Присвоение этого имени можно считать первым крупным приобретением Вишну. Второй важной вехой является слияние эпитета Бхагаван сначала с Нараяной, а затем с Вишну. Но нужно иметь в виду, что именем Бхагаван, то есть «Наделяющий долей», называли и Шиву, например в «Шветашватара-упанишаде». (8) Даже в упанишадах образ Вишну и его функции все еще расплывчаты, он все еще недопроявлен, как будто никак не может решить, кем же ему стать и чем заняться. В отличие от Вишну, Рудра-Шива представлен в упанишадах с разработанной и уже сложившейся символикой, с мифологической и иконографической точки зрения довольно конкретной, впрочем, как и в ведийских текстах. (9) Он всегда «знает» кто он такой и что ему делать. Даже с учетом всех неизбежных изменений, происходящих с течением времени, образ Шивы в его основных аспектах по большому счету остается все тем же, ему изначально присуща функциональная и иконографическая статичность, а его основные характеристики со временем только усиливаются. Хотя шиваизму в целом и присущи такие характеристики как экстатичность, буйство и воинственность, тем не менее, за этим внешним фасадом чувствуется невозмутимость и глубокое спокойствие Шивы-йога, взирающего на все как бы со стороны и свысока. На протяжении многих столетий доминанта его устрашающих, разрушительных, воинственных, а также йогических аспектов очевидна. По большому счету, Рудра-Шива остается все тем же, что и в Ригведе, в брахманах и в упанишадах. И, как справедливо отмечает А. В. Пименов, среди трех главных богов индуизма Шива – старший по возрасту. (10)
Несомненно, культ Шивы силен и самодостаточен, но иногда возникает впечатление, что он находится в тени у Вишну, который выступает на первый план и пытается вобрать в себя все, что только можно. Его горизонтальная активность ощущается довольно сильно, даже несмотря на кажущуюся отрешенность образа Вишну, лежащего на змее. Важнейшей характеристикой Вишну можно считать его способность переходить все границы, проникать повсюду, распространяться. Отсюда экспансивный характер его культа, который стремится вобрать все в себя, включить все в свою орбиту, все захватить, и при этом не умеющий вовремя остановиться. Эта черта Вишну нашла отражение в мифологии, когда Шива вынужден был принять образ Шарабхи, чтобы остановить Вишну, у которого «отказали тормоза». Религия – это подвижная система координат, где акценты все время смещаются. К тому же с древних времен для Индии характерно видеть в различных богах проявление единого Абсолюта. Поэтому и стало возможным функционирование в Индии системы аватар и восприятие «главного бога» как некоего «блуждающего центра», который свободно перемещается из одного культа в другой. Вишнуизм несказанно обогатился с помощью системы аватар, присоединив, таким образом, огромнейшие мифологические пласты и включив в себя множество различных культов, объявляя всех и каждого аватарой Вишну. Речь идет не только о «традиционных» индуистских божествах, но и о Будде, например, который тоже числится среди аватар Вишну. Кстати, в Индонезии, где распространен шиваизм, Будда считается аватарой Шивы. Ученые шутят: нужно было христианским миссионерам объявить Иисуса аватарой Вишну, тогда успешное распространение христианства в Индии было бы гарантировано. Однако что касается некоторых зооморфных воплощений, которые «традиционно» считаются аватарами Вишну, то первоначально они были связаны не с Вишну, а с Брахмой, например, рыба, черепаха, вепрь. (11) В поздних частях «Махабхараты» уже упоминаются основные аватары Вишну, но система все еще не упорядочена. (12) Вишну словно не имеет своего лика, вообще ничего своего, поэтому постоянно пытается захватить хоть что-нибудь. Показательно, как в «Махабхарате» Вишну забирает себе функции Брахмы, присваивает себе его имя: «Я – Вишну, я – Брахма», а в «Араньякапарве» (187. 39 - 47) говорит, что не раз оборачивался Брахмой (13) На этом он не останавливается, ему нужен даже разрушительный аспект Шивы. Красноречив следующий пассаж «Махабхараты»: «Я – пламя конца мира, я – Яма конца мира, я – Солнце конца мира, я – ветер конца мира». (14)
Слишком хорошо известен факт обработки и редактирования «Махабхараты» поколениями вишнуитских брахманов, и показателем этого является то, что сам Шива в одном месте поэмы произносит хвалу Вишну как верховному богу. Однако исследователи отмечают тот факт, что хотя в целом эпос ориентирован на вишнуизм, первенство в божественной иерархии отдается Шиве. (15) Например, в «Махабхарате», заключительной части «Дрона-парвы», когда на поле битвы появляется некий воин, Вьяса говорит Арджуне: «Ты видел, о Партха, Шанкару, - первопричину происхождения (всех) Праджапати, того всемогущего мужа, наделенного великой мощью, - воплощение небес, земли и воздушного пространства, божественного владыку, покровителя вселенной, безраздельного повелителя и подателя даров! Иди под защиту к тому богу, изначальному источнику всего сущего, владыке вселенной! – к Махадеве (Великому Богу), наделенному высочайшей душою, единственному владыке, с заплетенною косою на голове, приносящему благо; трехглазому и могучерукому, (именуемому) Рудрой, с хохолком на макушке и облаченному в рубище, дающему своим поклонникам желанные дары по своей милости». (16) В «Махабхарате» также говорится, что после суровой аскезы в Гималаях Нараяна, осознав свою общность с Брахмой, получил видение Шивы, создателя и источника Вселенной, высочайшего бога, впрыскивающего жизнь в любую форму и все уничтожающего, источник бессмертия, чье тело – Вселенная. Нараяна, получив это видение, восхвалил этого бога и поклонился ему. (17) Кроме того, Рама тоже был поклонником Шивы, и во время изгнания его брат Лакшман ежедневно должен был доставлять Раме для пуджи лингам Шивы из Варанаси. К тому же если внимательно взглянуть на тексты многих сакральных текстов индуизма, которые имеют привязку к вишнуизму-кришнаизму, то сразу же обнаружится, что там вообще нет абсолютно никаких упоминаний ни о Вишну, и о Кришне.
Вообще все средневековье отмечено небывалым всплеском вишнуизма, который вихрем прокатился по социуму, стараясь изо всех сил не просто занять «свое место под солнцем», а занять абсолютно все. Это естественным образом повлекло за собой изменения во всех сферах религиозной жизни человека, начиная со строительства новых храмов и заканчивая репертуаром храмовых танцовщиц. Как справедливо отмечает отечественный индолог Е. В. Тюлина, средневековый ритуал – это уже не взаимодействие людей космосом и природными стихиями, а взаимодействие друг с другом и с социумом. Это не космические события и не восстановление космоса из хаоса с помощью ритуала, а социальные. (18) Произошел своеобразный переход от вертикали к горизонтали, что связано с распространением вишнуизма. В каком-то смысле произошла смена ориентиров: исчезает свойственное древности отношение к ритуалу как к взаимообмену с космосом, он начинает бытовать в людской среде. Наблюдается ориентация на широкие массы и зрелищность. Внешняя сторона обряда становится важнее его внутреннего смысла. (19) Короче говоря, началась эпоха пуран, где история мира представлена как воплощение в материальном мире Вишну, имеющего три функции: создателя, хранителя и разрушителя Вселенной. Все разнообразие тем очень формально трактуется в данных текстах таким образом, что все есть Вишну. Мы уже отмечали, что для вишнуизма характерно быстрое распространение в горизонтальной плоскости, как разлив воды. Эта тенденция проявляется практически во всем. Если в буддийском тексте с помощью отрицания делается попытка выразить сокровенный смысл учения в наиболее сжатой форме, то в вишнуитском тексте наблюдается стремление сделать перечень отрицаний подробным, развернутым, занимающим как можно больше пространства. Все то же стремление охватить возможно большее число проявлений мира, пусть даже перечнем. (20)
Если принять во внимание все выше сказанное, то, становится очевидной вся несостоятельность концепции Тримурти и невозможность ее полноценного функционирования. По словам отечественного индолога А. М. Дубянского, единство трех богов – это всего лишь абстракция, «возникшая из естественной и характерной для любой доктрины тенденции к синтезу, который в данном случае оказался механическим и искусственным, что ощущается многими исследователями индуизма». (21) Ему вторит и А. В. Пименов, который говорит, что Тримурти представляет собой всего лишь теоретическую конструкцию, созданную брахманистской мыслью. (22) А ведь своя Тримурти уже имелась в шиваизме. Об этом свидетельствует, например, барельеф Махешварамурти в храме Шивы на острове Элефанта, который относится примерно к 5 в. н. э. В этом храме, высеченном в скале, имеется множество красивейших скульптур и барельефов, отражающих шиваитскую мифологию. Шива изображен здесь в виде Тримурти, но, конечно же, без иконографических особенностей той Тримурти, которая появится позже. Естественно, что в данном случае три лика наделены совершенно иным значением и не имеют никакого отношения к Вишну. Средний лик Махешварамурти с красивой высокой прической олицетворяет Садашиву - Вечного Шиву, и в очередной раз подчеркивает идею вертикали, стремящейся ввысь и уводящей в бесконечность. Правый лик с усами, украшенный змеями и черепами, являет собой мужской принцип и олицетворяет так называемую энергию разрушения, выводящую человека из материального мира и уводящую в мир вечный. Это путь воина духа, путь йоги. Левый лик является ликом Шакти, которая изображена с цветком в руке и воплощает собой женский принцип, энергию проявления, энергию жизни. Если говорить об этом образе Тримурти в связи с концепцией трех гун, то правый лик Шивы, безусловно, связан с тамасом, левый лик Шакти – с раджасом, а средний лик Садашивы – с саттвой. Все, кому довелось лицезреть Тримурти Шивы, отмечают необычайное спокойствие и ощущение гармонии, исходящее от этого образа.
Здесь можно вспомнить культ Хари-Хары – Вишну-Шивы как единого божества. Но опять-таки выясняется, что впервые эта идея появляется в «Харивамше» - в вишнуитском произведении, которое примыкает к «Махабхарате» и является ее более поздним дополнением, представляя собою продукт религиозной пропаганды. В «Харивамше», которую датируют не раньше первых веков нашей эры, божественность Кришны подчеркивается очень настойчиво, Кришна здесь отличается от Кришны «Махабхараты». Ученые полагают, что культ Кришны является автохтонным и первоначально не имел никакого отношения к Вишну. (23) Культ Хари-Хары оказался очень удобным для вишнуитов, с помощью этого культа любая экспансия легко оправдывается и всякие возражения становятся просто бессмысленными. Как далеко может зайти процесс захвата вишнуизмом других культов можно судить, например, по лингаму Шивы с вишнуитским знаком вместо трипундры, который стоит за закрытой дверью в особом святилище в вишнуитском храме в Майяпуре. Другой пример - храм Лингараджа в Бхубанешваре, где основная святыня – Шива-лингам – «считается» наполовину Шивой, наполовину Вишну. Всеядность вишнуизма впечатляет.
Считается, что сосуществование вишнуизма и шиваизма серьезной конфликтностью не отмечено, хотя известная напряженность в этих отношениях и даже вражда, безусловно, имела место. Например, хорошо известны антишиваитские настроения альвара Тирумажисейя (6 – 7 вв), который был яростным противником шиваитов и включал в свои стихи резкие нападки на них, впрочем, как на джайнов и на буддистов. (24) Также о конфликтах вишнуитов и шиваитов рассказывает французский аббат Дюбуа, живший на юге Индии в 18 веке. Кроме того, стоит упомянуть уже сформировавшуюся тенденцию, когда враги вишнуизма изображаются как демоны-шиваиты, например, Равана – царь легендарной Ланки, или Бана – последователь Шивы и враг Вишну. Любопытный читатель и зритель обратит внимание, что практически в любом фильме или мультфильме на религиозную тематику враги Вишну и существа демонического происхождения неизменно изображаются с шиваитским знаком трипундры на лбу. И еще одна особенность: очень часто Вишну вторгается в храм Шивы и отвоевывает всеми правдами и неправдами себе место в чужом пространстве, а вот обратного процесса не отмечено. Красноречив в этом отношении пример Чидамбарама – небольшого городка в южноиндийском штате Тамилнаду, где в храме Шивы-Натараджи рядом со святилищем Шивы установлена мурти Вишну. Поэтому жрецы во время пуджи часто терпят определенные неудобства, ведь две пуджи проводятся практически одновременно. Жреческие группы двух направлений, конечно, пытаются не конфликтовать, но конфликты все же случаются, напряжение чувствуется. Иногда чаша терпения переполняется и случаются крайне неприятные конфликты. Например, в 12 веке царь династии Чола, «фанатик»-шиваит просто выбросил мурти Вишну в море. Но даже такие акции не привели к положительному результату – Вишну так и по сей день остается в храме Шивы. Мало того, в специальных путеводителях для паломников храм Натараджи в Чидамбараме причисляется к основным вишнуитским святыням. Если принять во внимание, что большее может включать в себя нечто меньшее по объему как свою часть, то с этой точки зрения становится понятно, почему Шива «впускает» в свои храмы Вишну. А вот Вишну не может себе позволить подобное - максимум, что он может допустить, это присутствие шивалингама на периферии храмового комплекса или за закрытой дверью.
Далее мы покажем, что вишнуитская экспансия представляет собой ни что иное как процесс замещения и осуществляется он по одной и той же схеме: сначала Вишну вторгается в пространство какого-либо культа и провозглашает свою тождественность с его «хозяином», затем объявляя «хозяином» только себя, вытесняя прежнего, а уж потом захваченное пространство заполняет своей энергией, по-своему расставляя акценты. Результат почти всегда один и тот же: пространство трансформируется таким образом, что мужской аспект культа часто сводится на нет из-за неспособности вишнуизма гармонично и полноценно взаимодействовать с мужской энергией. То есть искажается и нарушается энергетический баланс мужского и женского аспекта. Во всех случаях поведение вишнуизма является неуклюжей попыткой стать «заместителем» женской энергии – энергии Шакти. Доказательства? Сколько угодно.
Прежде всего, давайте взглянем на традиционное иконографическое изображение Вишну. Он находится в горизонтальном положении, покоится на водах. Горизонталь, как известно, всегда воплощает женский принцип, в то время как вертикаль – мужской. В индуизме издавна существует важная связь между горами, водоемами и Шивой, которая находит параллели в ритуальной сфере, в мифологии и в храмовой архитектуре. Шива всегда отождествляется с горой и является выражением мужского принципа, а вот вода ассоциируется с женской природой. (25) Хотя реки и считаются «женщинами», все же океан, наверное, следует рассматривать как «мужчину». Этот момент требует отдельного рассмотрения. Но в целом водная стихия связана с женским аспектом. В точке пересечения мужского и женского принципа рождается нечто третье. Как пишет Э. Фелдхаус, Шива, его лингам и гора, которая уравнивается и с лингамом и с Шивой, имеют мужской пол, а реки – женский. Когда и то, и другое совмещается в архитектуре и в ритуале, то это совмещение выступает как мощный образ плодородия. (26) Вспомним кашмирский шиваизм: Шива плюс Шакти равно рождение мира – ану или нара. Это и есть «трика», или тройка, то есть еще один вариант триады в шиваизме. Воплощением этой идеи (или даже закона) является йони-лингам, где вертикальная верхняя часть, собственно лингам, представляет собой Шиву, а горизонтальная часть – Шакти. Эта же идея заложена в символике креста, когда в точке пересечения вертикали и горизонтали проявляется мир. Не случайно Иешуа, который говорил, что он кровь и плоть мира, был распят именно на кресте. Он отдал себя миру. Как йони-лингам, так и крест, выражают одну и ту же идею.
Итак, Вишну ориентирован на горизонталь и связан с водой, то есть с женской стихией. Далее, если мы обратимся к «Натьяшастре», к «Трактату о театральном искусстве», который датируется примерно 2 в. до н. э. – 2 в. н. э. и где Тримурти уже включает в себя Брахму, Вишну и Шиву, то встретимся с любопытнейшим пассажем. Дело в том, что во время сложного ритуала под названием «пурваранга» сутрадхара должен был почтить своим вниманием и этих трех богов, чтобы сценическое пространство стало сакральным. Для этого он поворачивался лицом на восток и выполнял три специальных шага-поклона, которые различались между собой, то есть каждому божеству соответствовал свой шаг. Первый шаг назывался «мужским» и служил для поклонения Рудре-Шиве; сутрадхара совершал его высоко поднятой правой ногой, которая считалась «мужской». Следующий шаг для Брахмы он выполнял невысоко поднятой правой ногой, и такой шаг считался «средним». А вот третий шаг в честь Упендры (Вишну) совершался левой, или «женской», ногой. (27) Здесь Вишну откровенно связан с женской энергией, в отличие от Шивы, чья энергия всегда выражается как явно мужская (например, в также «Махабхарате» подчеркивается аспект Шивы как воина и предводителя войска).
А теперь присмотримся к пространству бхакти. Здесь мы неизбежно столкнемся с тем же самым – с попыткой Вишну взять на себя женские функции. Приведем лишь несколько примеров. В традиции варкари «вишнуитское» божество по имени Виттхаль, которое ассоциируется с Кришной, – это не просто верховное божество, но преисполненная милосердия «Матушка». (28) Отечественный индолог И. П. Глушкова обращает внимание, что Арджуна у вишнуитского поэта-бхакта Днянешвара, обращаясь к Кришне, называет его именно «маули», то есть «матушка». «Матушкой» для Днянешвара является и сама «Бхагавад-гита», и вообще священные тексты. Для другого вишнуитского поэта Намдева Вишну в образе Виттхаля тоже «Матушка»: «Матушка Виттхаль - тень милосердная» (здесь слово «тень» означает благодатную прохладу в индийском жарком климате). (29) А вот типичный пример того, во что превращает мужчину энергия Вишну: «Наша мать - прохладная тень, бьет поток любви из ее груди, прикоснусь к груди, припаду к струе, выпью столько, сколько осилю... Никаких забот я не знаю, я малютка-любимчик Витхи-матушки». Это стихи вишнуитского поэта-бхакта Тукарама, а «Витхи-матушка», как нетрудно догадаться, это Виттхаль, который, в общем-то, «бог-мужчина». Мужчина-вишнуит позиционирует себя как малютка, тоскующий по матери-Вишну-Кришне, или как страдающая женщина. (30)
Также широко распространена другая тенденция, когда Кришна, например, считается единственным мужчиной, а его бхакты, в том числе и мужского пола, рассматриваются как его жены или гопи. В связи с этим любопытно отметить следующий факт, о котором упоминает Ф. Марглин: в Пури в храме Джаганнатха посвящение мужчин храму представляет собой по большому счету свадебный ритуал мужчины с божеством – с Джаганнатхом. Речь идет о церемонии под названием «sADhi bandhana». (31) То есть, чтобы стать жрецом, мужчина должен «выйти замуж» за божество, как обычная храмовая женщина, девадаси или махари, которая во время посвящения храму и божеству проходила через свадебный обряд, после которого считалась женой бога. В этой связи укажем на один факт: в средние века там, где был распространен вишнуизм, особенно на территории штатов Орисса и Андхра-Прадеш, институт храмовых танцовщиц претерпел серьезные изменения – женщин попросту стали заменять мужчины, которые переодевались в женскую одежду, вели себя как женщины и исполняли женские танцы в храме. Такие извращения характерны, прежде всего, для стилей кучипуди и одисси. В Пури таких мальчиков-«танцовщиц» называли готипуа. Их обучали в специальных школах танца при храме, а потом из них формировали специальные труппы, которые часто гастролировали в разных частях страны и выступление которых заказывали богатые феодалы, развлекаясь с мальчиками. Называя вещи своими именами, культ Джаганнатхи-Кришны делал из мальчиков гомосексуалистов. Несмотря на то, что готипуа во время танца переодевались в женскую одежду, все же танцевать непосредственно перед божеством в святая святых их не пускали. То была привилегия махари – храмовых танцовщиц. Ради справедливости следует отметить, что подобного рода извращения наблюдались и в других культах, например, культ Еламмы в Махараштре и в Карнатаке, где мужчин превращали в женщин, но вишнуизм в этом превзошел всех. И здесь хотелось бы напомнить читателю, что в Бенгалии Кришна считается аватарой Кали, Шакти, что опять-таки отсылает нас к идее замещения безликим Вишну женской энергии Шакти. Например, в «Махабхагавата пуране» (гл. 49 – 58) рассказывается о том, как сама Кали рождается Кришной. (32) Здесь еще можно вспомнить и образ Мохини, который якобы принял Вишну. Большую бессмыслицу трудно вообразить. Тримурти характеризуется тем, что у каждого из трех ее богов есть своя Шакти, представляющая собой женский аспект. Следовательно, женская энергия Вишну существует в форме Лакшми, и уж если кто и мог принять образ Мохини, то уж никак не Вишну, а Лакшми. На то она и Шакти. Если взглянуть на это дело с другой стороны и допустить, что все таки Вишну принял образ Мохини сам и его Шакти Лакшми тут не причем, то тогда придется признать, что в этот момент Вишну представлял собой женскую энергию, то есть был Шакти. Следовательно, Вишну – это Шакти, а Шакти, как известно – это супруга Шивы. И снова мы приходим к тому, что Вишну – это неудачная попытка замещения женской энергии. Тогда не стоит удивляться, что в мире нарушен баланс мужской и женской энергии, и это чудовищное нарушение проявляется в распространении однополых отношений.
Иногда вишнуитская экспансия принимала такие масштабы и формы, переходя все разумные пределы, что мириться с этим становилось невозможно. История Виджаянагара может служить хорошей иллюстрацией нарушения баланса мужской и женской энергии, что в итоге и привело к гибели целой империи. Когда правители последней династии стали покровителями вишнуитских культов и окончательно отвернулись от шиваизма, который являлся официальной религией империи при первых правителях, накал страстей достиг своего апогея. Согласно Т. В. Махалингаму, конфликт принял настолько острую форму, что в Чидамбараме брахманы-шиваиты в знак протеста против вишнуитской оккупации взбирались на высокие надвратные башни – гопурамы, и бросались вниз, кончая жизнь самоубийством. Так погибло двадцать жрецов. (33) Конечно, список несуразиц, связанных с вишнуизмом, можно продолжить, но и так было сказано достаточно.
И если смотреть на Тримурти с учетом всего выше сказанного, то становится очевидным, что три мужских аспекта, которые должны быть уравновешены тремя Шакти, в действительности не представляют собою равновесия, так как Вишну, не являясь носителем мужской энергии и имея при этом Шакти, равновесие не просто нарушает, а разрушает. Не может быть такая Тримурти жизнеспособной. В заключение можно сказать, что культ Рудры-Шивы изначально был самодостаточным и отличался мифологической и иконографической статичностью, к тому же имел свой оригинальный вариант Тримурти. Здесь стоит вспомнить символику шиваизма с идеей троичности: трезубец Шивы, знак трипундры. На это можно возразить, конечно, и знаменитыми «тремя шагами Вишну», но лучше вспомнить, что третьего шага так и не было сделано. Поэтому справедливее говорить о двух шагах. В общем, у шиваизма не было абсолютно никакой необходимости в создании дополнительного варианта Тримурти с привлечением посторонних персонажей. Культ обладает редкой самодостаточностью, жизнеспособностью и силой.
Теперь мы предлагаем посмотреть, каким образом происходит процесс вишнуитской экспансии и замещения одного культа другим. Продемонстрируем это на примере культа Виттхаля в Махараштре и культа Джаганнатха в Ориссе.
Виттхаль.
Обратимся, например, к культу Виттхаля, который связан с традицией варкари («совершающий вари» - регулярное паломничество в Пандхарпур) - разновидностью бхакти, возникшей в 13 веке. Храмы Виттхаля существуют во многих городах и деревнях Махараштры, а также в соседних штатах Андхра Прадеш и Карнатака, но главное святилище находится в священном городе Пандхарпур, расположенном на правом берегу реки Бхимы, в юго-восточной части Махараштры, неподалеку от границы с Карнатакой. Культ считается вишнуитским, хотя всем и каждому бросается в глаза, что вишнуизма там мало.
Одним из эпитетов бога Виттхаля из Пандхарпура является имя Пандуранг, которое принадлежит Шиве-Рудре и означает «Белотелый». Позднее, когда на территории Махараштры распространился вишнуизм, этим именем стали называть Кришну. И никого не смущало, что Кришна темнокожий и его имя означает «темный», «черный». Аргумент приводился следующий: Кришна пасет коров, его тело покрыто пылью и поэтому он может считаться «белотелым». А то, что этот культ связан с Кришной из Двараки, когда он уже давно перестал пасти коров, тоже никого не смущало. Ученые полагают, что имя Виттхаль происходит от слова «bitti» (язык каннада) в значении «Холм» и связано с автохтонным добрахманским божеством, чей храм изначально располагался на холме. (34) По большому счету вопрос о происхождении культа Виттхаля остается открытым. С одной стороны, исследователи обращают внимание, что положение рук этого божества напоминает скотоводческого бога племени ахиров в Бихаре – Бир Куара. (35) С другой стороны, некоторые ученые видят в Виттхале джайнского учителя, позднее отождествленного с Вишну. (36) Но никаких более или менее убедительных доказательств этому нет, кроме одной из версий легенды о происхождении божества, а таких версий, противоречащих друг другу, существует множество. Однако неоспоримым считается факт, что изначальный культ Виттхаля имеет не столько джайнские корни, сколько и шиваитские. По словам Г. В. Стрелковой, шиваитские отголоски в культе Виттхаля особенно явственны. (37)
Видимо, связь Виттхаля с Шивой была настолько очевидной, что взять и просто перетащить этот культ в вишнуизм было невозможно. Поэтому не случайно варкари сделали его воплощением не Вишну, но Вишну-Шивы, то есть Хари-Хара. (38) Намдев, один из основателей движения варкари, живший на рубеже 13-го и 14-го веков, воспевал Виттхаля именно как Хари-Хару и просил не делать различий между Вишну и Шивой. Вместе с тем в некоторых его абхангах (религиозных гимнах) настолько явственно присутствие Шивы, что игнорировать этот факт просто невозможно. Например, в одном из своих абхангов Намдев говорит: «В роду портных (шимпи) был я рожден. Но задача была – быть всегда с Шивой… Игла и бечева, ножницы, метр, нитки – разложил их ради вечного Шивы». (39) Комментарии излишни.
Известно, что мурти для храмов создаются строго по канону, и правила их создания изложены в специальных трактатах, так называемых мурти-шастрах, ведь каждое божество обладает уникальными, только ему присущими иконографическими характеристиками и атрибутами. Однако, как сообщает И. П. Глушкова, ссылаясь на индийского ученого Р. Ч. Дхере, признаки пандхарпурского мурти Виттхаля не соответствуют нормативным требованиям, предъявляемым к вишнуитской скульптуре. (40) Да и восседающий на Гаруде двурукий Виттхаль, держащий в одной руке меч, иконографически не соответствует Вишну в той же позиции. Кроме того, бросается в глаза чрезвычайно высокий головной убор мурти, который напоминает Шива-лингам. Когда на него водружают тиару, то пропорции тела еще больше нарушаются, и делается еще более явной вертикаль, а не трибханга – тройной излом тела.
Некоторые легенды связывают Виттхаля с Биробой (Бираппа, Бирдев), но Бирдев в храме в Паттан-Кодоли представлен лингамом. (41) Да и в храме в Сиддхешвар-Куроли и Бирдев, и Витхоба (еще одно имя Виттхаля) тоже представлены лингамами, прикрытыми бронзовыми масками. По словам И. П. Глушковой, все это указывает на шиваитские корни легенд, связанных с данным культом, а современное восприятие Виттхаля как Вишну или Кришны проявилось при изготовлении лишь вторичных мурти, предназначенных для многолюдных праздников. (42) Невероятно, но действительно в храмах Виттхаля-Бираппы в Патан-Кодоли и Сиддхешвар-Куроли - главных дхангарских центрах поклонения Виттхалю, Виттхаль манифестируется шиваитским символом лингама. Кроме того, все исследователи говорят о нестандартном облике Виттхаля, а некоторые указывают на его сходство с шиваитскими «героическими камнями» (yirgal), или стелами, которые устанавливались на Декане в честь героев, павших во время защиты скота, и впоследствии обожествленных. (43) К тому же один из «героических камней» был обнаружен непосредственно на территории храмового комплекса в Пандхарпуре. (44)
Обращает на себя внимание тот факт, что некоторые святилища, связанные с культом Виттхаля, обслуживаются низкокастовыми жрецами махадев-коли – шиваитами. (45) Примечательно также, что ни для одного из окружающих Виттхала жреческих кланов Виттхаль не является родовым («кулдевата») или избранным божеством («иштадевата», «упасьядевата»). Все они когда-то пришли или были призваны в Пандхарпур для совершения предначертанного их кастой и квалификацией ритуального обслуживания бога, но при этом не превратились в его адептов, а остались верны своим собственным богам, как правило, шиваитского толка. (46)
Известно, что низкокастовое население Махараштры поклонялось Шиве-Рудре, Кхандобе, Бхайраве и различным аспектам Шакти, но по мере распространения вишнуизма эти культы были подавлены, но не уничтожены полностью. Шива продолжал оставаться верховным божеством в данном регионе. На доминирующее положение Шивы в этом городе указывает множество его храмов: Трьямбакешвара, Маликарджуны и тд. Да и самый древний храм «вишнуита» Пундалика в Пандхарпуре, как оказалось, тоже шиваитский. Название города тоже говорит само за себя: Пандхарпур – «город Бога Пандуранга», то есть «Белого Бога», Шивы. Естественно, что город из-за обилия шиваитских храмов был назван в честь Шивы, а потом стал ассоциироваться с именем Вишну. Здесь мы сталкиваемся с феноменом субституции, то есть замещения.
Скажем еще несколько слов о небольшом храме в Пандхарпуре – о храме «вишнуитского» святого Пундалика. Посещение это храма является обязательным для верующего, который направляется в храм Виттхаля. Пундалик считается «вишнуитом наивысшей пробы», но, как отмечают ученые, его храм представляет собой совершенно «невишнуитское» явление, а шиваитскую святыню, где под бронзовой маской, выполненной в типично шиваитской манере - с усами, с трипундрой на лбу и увенчанной пятью капюшонами кобры, скрывается лингам. Кроме того, Пундалике подносят листья бильвы – типично шиваитского растения, а возле храма расположена фигура Нанди - ваханы Шивы. Не удивительно, что здесь празднуют шива-ратри (все пять дней), а храм обслуживают жрецы махадев-коли. (47) Есть мнение, что за «вишнуитом» Пундаликом скрывается пониженный в статусе местный бог шиваитского толка Пундарикешвар, который оказался принятым в вишнуитскую семью как бхакт Виттхалая, а это согласуется с общей тенденцией вишнуизма представить Шиву как почитателя Вишну. (48) Если возникает какой-либо религиозный конфликт, всегда найдется тот, кто напомнит недовольным о существовании такого удобного культа как Хари-Хара. Этот культ может считаться первой стадией вишнуитской экспансии: сначала пристроиться рядышком, провозглашая слияние, а затем и полностью вытеснить «законного владельца» портала и провозгласить себя хозяином. Эта схема будет повторяться вновь и вновь, как мы потом увидим. Чем-то напоминает русскую известную сказку про лису и зайца.
Кстати, священный город Виттхаля Пандхарпур издавна почитается как «Южный Каши», то есть Южный Бенарес или Варанаси, но расположен он не на берегах Ганги, а на берегах Бхимы. Как раз в районе Пандхарпура русло реки изгибом своим напоминает полумесяц, который украшает прическу Шивы, поэтому в этом месте река называется Чандрабхага.
Джаганнатх.
Культ Джаганнатха широко распространен в Ориссе и связан с городом Пури. Европейцы и американцы вовлекались в него по мере распространения движения «Общество сознания Кришны». Вот только один нюанс, который не принято замечать: Кришной считают Джаганнатха только вишнуиты. Если отвлечься от религиозных споров и предпочтений и просто ознакомиться с мнением отечественных и зарубежных индологов, то выяснится, что Джаганнатх, в общем-то, мало напоминает явление вишнуитское. Рассмотрим некоторые особенности этого культа.
Первое, что бросается в глаза специалисту, обратившемуся к изучению культа Джаганнатха, это его теснейшая связь с политикой. Это только наивные люди полагают, что политика никак или почти никак не связана с религией. На территории современного штата Орисса в 12 веке возникла крупная империя, объединившая северо-восточные районы с южной частью, которая называлась в то время Калингой. Царская власть стала частью культа, а культ – частью государственной власти и основным источником ее легитимности. Так часто происходит, в этом нет ничего удивительного. Но кульминацией всего этого процесса явилось ритуальное посвящение всей империи Джаганнатху, который в 13 веке был провозглашен «Владыкой империи Орисса», а реальные правители страны стали называть себя его наместниками (раута) и сыновьями (путра). Давайте посмотрим, как Джаганнатх, которого также ассоциируют с Пурушоттамой и Нарасимхой, превратился в Вишну-Кришну.
Сначала «на сцене» появляется династия Сомавамши. Правители новой династии прибыли в Пури с западных районов, где был распространен вишнуитский культ Пурушоттамы-Нарасимхи, и являлись завоевателями. Как гласит летопись храма, царь из династии Сомавамши Яяти Кесари построил первый храм Пурушоттамы в Пури на месте более древнего, существование которого археологические и эпиграфические данные не подтверждают. (49) Для обслуживания нового культа правитель «выписал» брахманов со своей родины, а установленные в храме мурти якобы были объявлены как «вновь обнаруженные» и «восстановленные». (50) При этом всю работу по «обнаружению» и «восстановлению» некогда «утраченных» мурти выполнили жрецы из племени шабаров. О них мы поговорим чуть позже. А другая легенда говорит о том, что новый правитель пожелал провести древний обряд ашвамеддхи, для чего пригласил с севера 10 тысяч брахманов. В общем, для установления и распространения культа Пурушоттамы началось массовое переселение брахманов с севера, чтобы создать некий противовес местным культам. Новая власть – новые порядки. Вроде бы все ясно: новые правители-завоеватели захотели ввести и распространить новый вишнуитский культ. Но одно «но» снимает всю ясность. Дело в том, что при новых царях из династии Сомавамши коренного перелома в смене культа не произошло, так как сами они являлись шиваитами и в Бхубанешваре, на новом месте, на завоеванной территории, строили красивейшие храмы в честь Шивы. К тому же прежние цари, как и местное население, были не просто шиваитами, но шиваитами-тантристами, и вся эта территория издавна являлась одним из тантрических центров Индии. Да и по сей день столица штата Орисса, Бхубанешвар, считается «городом Шивы». Название города произошло от имени Шивы «Трибхубанешвара», что означает «Бог трех миров». Так назывался лингам Шивы в одном из древнейших храмов.
А что касается имени «Пурушоттама», то он буквально означает «высочайший из людей», «выдающийся человек», «хороший слуга», «хороший последователь» или «Высший дух» и встречается в тантризме. (51)
Дальше происходит смена династий и с самого начала 11 века в Ориссе начинает править новая династия Гангов. При них появляется тот самый знаменитый храм Вишну-Джаганнтха, который сегодня широко известен. Но странно, что построивший его правитель Чодаганга тоже был шиваитом. Чтобы хоть как-то объяснить этот парадокс, выдвигалась версия, что правитель отошел от семейной религии и под впечатлением общения с философом Рамануджей стал вайшнавом. Однако предпринятые учеными исследования показали, что Чодаганга до конца своих дней оставался шиваитом. (52) Опять получается неувязка, которую иногда пытаются объяснить тем, что Чодаганга соперничал с династией Чола из Тамилнаду, но поскольку подчинить себе Чолов он не смог, то решил попытаться соперничать с ними в «сфере величия». При этом указывают на одно совпадение: один из правителей Чола, Кулоттунга, будучи «фанатичным шиваитом», велел вытащить из храма Шивы-Натараджи в Чидамбараме мурти Вишну и выбросить в море. В это же время Чодаганга как бы из вредности начинает строительство храма Вишну. К Чидамбараму мы еще вернемся. А что касается данного совпадения, то автор данной версии тут же признается, что нет доказательств, что эти события на самом деле взаимосвязаны. (53) Возможно, единственное объяснение всему этому – политика. Но опять вмешивается одно «но»: на протяжении всего 12-го века Шива оставался покровителем правящей династии Гангов в Ориссе. При этом хочу обратить особое внимание читателя на один важный и странный момент: правителя-шиваита Яяти из династии Сомавамши называли «наместником Вишну», а про шиваита Чодагангу говорили, что «в нем воплотилась слава Вишну в аватаре Нарасимхи». (54) Это покажется менее странным, если учесть, что так говорили представители последующих поколений тогда, когда уже не было в живых ни Яяти, ни Чодаганги, которые могли бы что-то возразить по этому поводу.
Лишь в первой половине 13-го века культ Джаганнатха стал заявлять о себе по-настоящему, произошел какой-то сдвиг в сфере религии. В надписи 1216 года уже более явно видна привязка правителя к культу Пурушоттамы, но то, каким образом это сделано, делает всякие комментарии излишними. В этой надписи 1216 года Анангабхима III называет себя наместником Пурушоттамы, Рудры и Дурги. Смотрите, что происходит дальше: в надписи 1230 года тот же самый Анангабхима называет себя просто наместником Пурушоттамы, не упоминая больше имя Рудры и Дурги. А потом этот правитель вообще снял с себя корону и официально объявил верховным правителем Ориссы Джаганнатху, а себя лишь его наместником, ритуально отдав все земли своего царства своему божеству. (55) При этом он назвал свою новую столицу Каттак «Новым Бенаресом», а Бенарес (Варанаси, Каши) является, как известно, городом Шивы. Опять мы наблюдаем здесь все ту же схему: сначала имя Вишну просто аккуратно ставится рядом с именем Шивы-Шакти, а затем имена последних вытесняются полностью. В любом случае выше приведенный факт говорит о том, что в рассматриваемом нами регионе доминирующим был культ Шивы-Шакти, и только во время правления Анангабхимы произошло его вытеснение вишнуизмом.
Давайте отойдем от политики и обратимся непосредственно к культу Джаганнатха. Многие ритуалы, связанные с ним, закрыты и по сей день даже для индусов, имеющих доступ в храм: только жрецы имеют право присутствовать при этих обрядах. Каждые 12 или 19 лет производится обряд навакалевара («обретение нового тела»), то есть замена мурти - старые закапывают в особом месте на территории храма и создают новые. В это время святилище закрывается, а боги считаются больными. Главную роль при этом играют жрецы дайтьи из автохтонного племени шабаров (саваров), которые не являются арьями. Санскритское слово «дайтья» обозначает сыновей Дити, которая является прародительницей асуров. Само же слово «асура» ошибочно переводят на европейские языки как «демон», что в корне неверно. Но это другая тема, мы не будем на нее отвлекаться. Итак, сначала жрецы идут в храм богини Мангалы, которая считается одним из аспектов Дурги. Этот храм издавна является местом паломничества для шактистов. Жрецы-дайтьи проводят там ночь и просят богиню указать им место с нужными деревьями. Перед сном они читают 108 раз особую мантру, чтобы Мангала пришла в их сны. Они спят перед ней с опущенными вниз лицами, и богиня приходит в сон к дайтьям, указывая точное месторасположение трех священных деревьев для трех новых мурти. Не удивительно, что только шабары знают все секреты и тонкости изготовления мурти, ведь изначально именно они поклонялись Джаганнатху. Правда, в виде синего камня по имени Ниламадхава. Слово «нила» указывает на темный цвет, часто имеется в виду синий, а «мадхава» означает «весенний», «свежесть», «сладость», «хмельной напиток», «опьяняющий» и считается эпитетом многих богов: Индры, Вишну, Кришны и Шивы. И сегодня Ниламадхава присутствует в святилище Джаганнатха в виде деревянного столбика рядом с мурти. Но столбики, как и любая вертикаль вообще, является символом Шивы. В образе этого божества идея вертикали постоянно присутствует: он живет на вершины горы, его прическа устроена в виде джата-мукуты.
Стоит обратить внимание на требования к деревьям для мурти: они должны быть особенные, например, дерево для Джаганнатха должно расти на перекрестке трех дорог, у места кремации, у жилища отшельника или у храма Шивы, иметь четыре главные ветки, муравейник и змеиные норы у корней, должно быть далеко от селения. А ведь подобные характеристики местности характерны для шактийско-шиваитских обрядов, которые описываются, например, в «Бхута-дамара-тантре». По сути, брахманы играют лишь минимальную и второстепенную роль в обряде изготовления и установки мурти, основная же часть работы лежит на дайтьях. Но снова мы встречаемся с парадоксом: шабаров в храм не пускают, так как они считаются неприкасаемыми! А ведь это их родной культ. После обряда перенесения некой «жизненной субстанции» в новые мурти, старые считаются мертвыми и их хоронят в северной части храмового двора, в земле. Вопреки общеиндийской традиции, по которой мурти полагается хоронить в реке. В это время дайтьи оплакивают Джаганнатха как умершего члена их клана и соблюдают траур. Никто не знает, что представляет собой эта «жизненная субстанция», которая в виде коробочки находится внутри мурти. Даже жрецы, которые достают это нечто из старой мурти и вкладывают в новую не только с завязанными глазами, но и с обмотанными руками, так что на ощупь невозможно определить, что это за предмет. (56)
Итак, мы видим, что именно на дайтьев возложены важнейшие ритуальные обязанности, в том числе регулярное обновление мурти Джаганнатха, Балабхадры и Субхадры. Именно они должны срубить нужные деревья в соответствии со строгими правилами, а затем доставить «древесину» в храм. Именно им во время «ратха-ятры», праздника колесниц, поручается водрузить огромные мурти на колесницы и закрепить их с помощью особых приспособлений. Именно дайтьи оплакивают Джаганнатха как своего родственника после его «смерти» каждые двенадцать лет. Однако социальный статус дайтьев неимоверно низок по сравнению с положением «простых» шабаров, не имеющих отношения к храмовой службе, ведь простые шабары не представляют для культа Джаганнатха никакой угрозы. Зато дайтьи-жрецы настолько были опасны для новых служителей культа, что были приложены огромные усилия на то, чтобы опустить их до уровня неприкасаемых. Двойственный характер дайтьев бросается в глаза: с одной стороны, в их ведении находятся важнейшие ритуальные функции, которых никто, кроме них, выполнить не может; с другой стороны, им не позволено присутствовать даже во время пуджи - ее проводят брахманы, которые стали настолько могущественными, что начали диктовать условия правителям от имени божества и влиять на политику. (57) В этом плане примечательна их роль в захвате Ориссы англичанами. Дж. Мелвилл (будущий комиссар Катаки) писал, что при покровительственной политике британского правительства число паломников в храм Джаганнатха может возрасти настолько, что новую цифру трудно было бы даже сравнить с прежней. После успешно проведенных переговоров дело было сделано, и через какое-то время в донесении генерал-губернатору Ост-Индской компании уже говорится: «Брахманы храма посовещались, обратились с вопросом к самому Джагернауту (Джаганнатху): «Кто будет теперь покровителем храма?» - и получили ответ. Идол без колебаний ответил, что в будущем английское правительство станет их покровителем». (58)
Но вернемся к теме ритуала. Важный момент: во время навакалевары обращаются к Нарасимхе, который считается аватарой Вишну. Четыре полена, которые еще не превратились в мурти, почитаются тоже как Нарасимха, и при перенесении «жизненной субстанции» читается мантра Нарасимхи. То есть, перед тем, как стать Кришной, мурти становится сначала Нарасимхой. В не так давно найденной рукописи «Раджабхога», которая написана в 17 веке писцами храма, сообщается, что раньше в святилище Джаганнатха читали мантры, посвященные богу с лицом льва. Джаганнатха называют Нарасимхой и во время праздника купания, выливая на мурти 108 кувшинов воды. Кроме того, когда брахмана посвящают в жрецы храма, основной является пуджа Нарасимхе. (59) Это говорит о том, что первоначально культ Джаганнатха был связан именно с Нарасимхой, а затем акцент сместился и в центре внимания оказался Кришна. Казалось бы, все просто: обычное смещение акцентов внутри вишнуизма. Но опять одно «но»: в Ориссе Нарасимха ассоциировался с Шивой, особенно в образе Бхайравы и Экапады, чьи древние изображения очень похожи на Джаганнатха. (60) До сих пор в Ориссе существуют храмы, посвященные Шиве-Нарасимхе, например, в деревне Барамба, где в храме Симханатха находится йони-линга, а на стене при входе изображен человеколев Нарасимха с трезубцем Шивы в руке. По мере распространения вишнуизма Нарасимха стал ассоциироваться с Вишну. (61)
Хорошо, если Пурушоттама и Нарасимха как бы не совсем Вишну, то, может быть, хотя бы Джаганнатх «полноценный» Вишну? Оказывается, имя «Джаганнатх» просто означает «Владыка Вселенной» («джагат» - «мир, вселенная»; «натх» - «владыка»). Раньше этот эпитет применялся по отношению к различным божествам, так называли и Будду, даже джайны величали так своих тиртханкаров. Для шиваитов Джаганнатхом всегда был Шива в образе Бхайравы. А что касается самого храма Джаганнатха в Пури, то исследователи не без основания полагают, что изначально он был шактистским, так как различные аспекты Шакти до сих пор играют важную роль в храмовых ритуалах. Например, все паломники храма Джаганнатха должны в обязательном порядке посетить святилище богини Вималы, ведь только после освящения этой богиней пища становится не просто прасадом, а махапрасадом. А вовремя Дурга-пуджи Дурге приносят в жертву двух коз и рыбу, которую ловят в водоеме Нарендра неподалеку от храма. (62) То, что культ Джаганнатха изначально был теснейшим образом связан с тантризмом, говорит и тот факт, что вегетарианские блюда, которые предлагаются мурти в качестве найведьи, называются мясом, рыбой и вином. (63) Стоит обратить особое внимание, что мантры Джаганнатху-Кришне содержат восклицание «сваха», которое является элементом лунных или женских мантр, посвященных Деви. Например, десятислоговая мантра «GopIjanavallabhAya svAhA». (64)
Сам город Пури буквально напичкан древнейшими шиваитскими святынями. Например, считается, что храм Шивы-Локанатха был построен самим Рамой, который по пути на Ланку оказался в Пури. Раньше на воде из Локанатха присягали – до такой степени она священна. А на берегу водоема Маркандейя рядом с шиваитским храмом расположен шактистский храм восьми богинь. Известно, что для раннесредневоковой Ориссы было характерно преобладание шиваизма и шактизма, хотя здесь до сих пор проживает множество племен, которые хранят свои древние культы. Уже в 6 веке шиваизм являлся основной религией данного региона, вобрав в себя многие женские божества. Вишнуизм пришел сюда последним. Н. Ф. Рукавишникова предполагает, что изначально на месте храма Джаганнатха стоял древний храм богини, а вокруг несколько шиваитских храмов, в том числе и Локанатха. Она специально исследовала вопрос происхождения культа Джаганнатха и обнаружила, что для данного региона характерна одна и та же схема строительства храмовых центров. (65) Да и исследователь из Германии Кулке пришел к выводу, что храм, построенный Чодагангой, был изначально посвящен Джаганнатху и Субхадре. Только вот Субхадра – это Стхамбхешвари (на языке ория звучит как «Кхамбхешвари»), то есть Богиня Столба, или Шакти вертикали Шивы, которой до сих пор читают шактистскую мантру. Естественно, что Стамбхешвари воспринималась как Дурга-Бхуванешвари. (66) К тому же нужно учесть, что Чодаганга лишь начал строительство храма, но не успел завершить его. Заканчивал строительство его преемник, Анангабхима, при котором и произошли перемены в религиозной политике. Неожиданным источником информации становится и знаменитый храм Солнца в соседнем Конарке. На стенах этого храма сохранилось два горельефа, где изображен правитель Нарасимха Дева I, который молится Джаганнатху. Сам царь и Джаганнатх легко узнаваемы, но вместо Субхадры и Балабхадры изображены Дурга и Шива-лингам. (67) Опять нам указывают на шиваитско-шактистские истоки культа Джаганнатхи. Получается, что храм Деви в процессе строительства отражал все время меняющуюся идеологию, когда сначала между Шивой и Шакти «вклинился» Вишну, как бы отражая три господствующих направления индуизма того времени, а затем культ Вишну попытался вобрать в себя шиваизм и шактизм, просто переименовав «лишних соседей». А что касается Нарасимхи, то, как говорит Н. Ф. Рукавишникова, легенда о нем могла служить удобным обоснованием для тех, кому нужно было назвать богиню Стхамбешвари, символом которой являлся столбик, аватарой Вишну. На некоторых изображениях Богиня Столба (Шакти, появляющаяся из колонны) не просто очень похожа на Нарасимху, но они практически идентичны. (68)
Если взглянуть на все это с эзотерической точки зрения, то можно было бы сказать: может быть, потому и омывают храмовые жрецы лишь зеркальное отражение мурти, а не сами мурти (как это принято делать во всех храмах), что не позволено им это, так как не настоящие это жрецы. Хотя с рациональной точки зрения объяснение может быть другое: деревянные мурти не омываются по-настоящему, чтобы обеспечить сохранность древесины. Но как бы там ни было, остается лишь повторить вслед за орисским историком Г. Ч. Трипатхи, что все эти годы Джаганнатх был лишь тем, кем люди заставляли его быть. (69)
Вообще-то в конце изложения полагается подвести итог, но читатель сам способен сделать необходимые выводы.
Примечания:
Список литературы: