Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
АНАТОМИЯ «КУЛАЧЕСТВА»
В истории нашего Отечества вряд ли сыщется другой такой многострадальный класс, как крестьянство. В эпоху крепостничества, по образному описанию Пушкина, «барство дикое», без чувства, без Закона присвоило себе насильственной лозой и труд, и собственность, и время земледельца». После отмены крепостного права наиболее деятельные и трудолюбивые мужики не успели ещё по сути стать на ноги, как получили обидную кличку «кулаков». О том, что случилось с этими мужиками в годы коллективизации, хорошо известно: с корнем были вырваны из родных гнёзд и высланы в тайгу, в Сибирь, на верную гибель. Тех же, кого не высылали, загнали в колхоз, в новое «крепостное право»
Слово о мужике
Если мужику не везло в жизни, то крупно повезло в художественной литературе. Трудная и горькая судьба крестьянина не могла не поразить писательского воображения. Не только Пушкин, но и Некрасов, Тургенев, Толстой, множество других художников слова отдали свою длань «крестьянской теме». О том, как относился к мужику, например, Лев Толстой, оставил любопытное свидетельство писатель Скиталец: «И Толстой стал говорить мне о мужиках. Странно говорил он о них. Говорил с такой любовью, как будто бы они были муравьями и ползали у него на ладони, а он рассматривал их, следил за их работой, беготней, как они двигают головками, шевелят усиками, думают, строят что-то, радовался и как бы приговаривал: «Я их очень люблю! Посмотрите, какие они умные, какие хорошие, как правильна их жизнь! Вот так и нужно жить, как они!».
Мужика он неизменно представлял себе пашущим землю. О том же, что мужики давно хотят быть не только мужиками, но ещё и людьми, что им надоело быть трудолюбивыми муравьями, божьими пчелками, то есть работать на кого-то неработающего, и тысячу лет попусту хлопать в рукавицы; что там, в многомиллионном их улье, происходит какое-то необыкновенное движение, которое скоро – это и тогда чувствовалось – может разрешиться величайшим потрясением, об этом Толстой, как будто не то что не знал, он был твердо убежден, что ничему этому быть не следует.
Когда в маленькой реплике у меня сорвалось выражение «о близости революции», то Толстой с болью на лице и в голосе прервал меня словами: «Не надо желать революции», и тотчас же встал развивать свои дальнейшие мысли».
Не будем вдаваться в специальный разговор о том, были ли правы или неправы в их суждениях о мужике Толстой и Скиталец. Отметим лишь то, что ко времени их встречи жил уже человек в России, не только страстно желавший революции, но и развернувший во имя её свершения кипучую деятельность. Имя этого человека – В.И. Ульянов (Ленин).
Крестьянству Ленин уделил внимания едва ли не больше, чем все писатели вместе взятые. Но не найдем мы у него и в помине интеллигентного сюсюканья по поводу мужика. Вопрос ставился им, что называется ребром, главным образом в одной практической плоскости: может ли стать крестьянство союзником пролетариата в буржуазно-демократической и, особенно, в социалистической революции? Да что крестьянство – все явления и факты российской действительности стали рассматриваться этим величайшим из всех революционеров сквозь вполне определенную призму. Например, тот же Толстой, по своим морально-этическим воззрениям не поддерживал взгляды Ленина, прежде всего – «зеркало русской революции».
«Расфасованный» класс
Взглянув на крестьянство с позиций «Развития капитализма в России», Ленин сам ужаснулся настолько, что слово «крестьянство» стал брать в кавычки. Ибо крестьянство как бы уже раскрестьянилось. С одной стороны, оно как бы ещё продолжало существовать а с другой стороны, его уже вроде и не было. Дословно этот образец ленинской «диалектики» звучал так: «Крестьянство при капитализме не является уже единым классом, распадаясь на сельский пролетариат и сельскую буржуазию (крупную, среднюю, мелкую и мельчайшую): поскольку сохраняются ещё крепостные отношения, - постольку «крестьянство» продолжает ещё быть классом, т.е. повторяем, классом не буржуазного, а крепостного общества».
Лениным была сконструирована следующая социальная структура современной ему деревни, которую он считал вполне «буржуазной» и в которой крестьянству как классу уже не отводилось собственного места: а) кулак – мелкий капиталист, живущий по преимуществу эксплуатацией наемного труда; б) середняк – мелкий буржуа, живущий по преимуществу своим трудом; в) бедняк – полупролетарий, продолжало ещё употребляться Лениным, то уже не в «классовом», а в общелитературном смысле, обозначающем род занятий(сельское хозяйство). Напомним, что по ленинскому определению классов род занятий вообще не относится к числу классообразующих признаков.
В результате такого подхода крестьянство было «расфасовано» Лениным по классам буржуазного общества. Бедняки были причислены к классу пролетариата, кулаки – к классу буржуазии. Середняки (вместе с городскими ремесленниками и мелкими торговцами) составили наиболее многочисленный буржуазный класс. Но такого членения Ленину, очевидно, показалось мало. В
Саму душу мелкого крестьянина он как бы расчленил надвое. Одна её половина оказалась душой собственника, другая – труженика. Естественно, о первой он отзывался крайне неодобрительно, считая, что она тянет крестьянина к капитализму. Слов нет, при соответствующем уровне развития капитализма в сельском хозяйстве классовая структура российской деревни могла быть именно такой, какой её обозначил Ленин. Но всё дело в том, что одержимый идеей социалистической революции, он намного преувеличил степень развития капитализма в сельском хозяйстве, хотя и подчеркивал сохранение в нем крепостнических пережитков. Нетрудно понять, для чего это делалось: по марксистской доктрине переход к социализму возможен лишь тогда, когда более или менее достаточной мере «созрел» капитализм. Это преувеличение капитализации деревни выразилось, в частности, в произвольном зачислении части крестьянства в «самый многочисленный эксплуататорский класс – кулачество». Главным признаком кулацкого (мелкокапиталистического) хозяйства Ленин считал применение наемного труда. Капиталистические предприниматели, в земледелии хозяйничающие по общему правилу с несколькими наемными рабочими, связанные с «крестьянством» лишь невысоким культурным уровнем, обиходом в жизни, личной физической работой в своем хозяйстве. Известно, что в итоге своих исследований к кулакам Ленин приобщил примерно 20% крестьянских хозяйств.
Как было в жизни
Есть все основания усомниться в этой цифре. Безусловно, кулацким могло считаться только такое хозяйство, у которого, наряду с другими признаками, число наемных работников превышало число работающих членов семьи. Как по этому показателю обстояло дело в действительности? У самого Ленина мы не находим на сей счет каких-либо сведений, видимо, в силу того, что в российской статистике сопоставление крестьянских хозяйств по составу рабочей силы вообще встречается крайне редко. Тем не менее мы имеем возможность привести некоторые фактические данные. Так, в крае самого свободного развития аграрного капитализма – Сибири – видим следующее. По выборному обследованию 10 волостей Томской губернии из 8288 учтенных хозяйств 66 были крупными, засевавшими от 25 до 50 г. Но и они в дополнение к имевшимся своих 356 работникам, пятью и более лошадьми насчитывалось 2398, но и у них наемная рабочая сила составляла всего лишь 3,4%.
По Европейской части страны можно привести итоги бюджетного обследования 1913г. в Пензенской губернии. Из 261 учтенного хозяйства в 31 наемный труд составлял заметную величину – 30,9%, но преобладал над семейным только в четырех хозяйствах, причем в двух из них – для работы не промышленных предприятиях. В
По выборочной переписи земледельческих хозяйств в этой же губернии было учтено 5335 хозяйств, в их числе рациональными (свыше 14 десятин посева) являлись 1003, или 18,8%. Из последних каждое четвертое хозяйство прибегало к найму работников. Но по расценке труда собственной рабочей силы употреблено на 119,5 тыс. руб., а наемной – на 8,2 тыс. Таким образом, наемный труд составил лишь 6,9%. В в в в
Зажиточная группа (с посевом свыше 10 десятин) в Новосильевском уезде Тульской губернии в 1910 г. составила 2369 хозяйств, или 10,3% всех дворов уезда. В этих хозяйствах имелось своих трудоспособных мужчин и женщин 2504 человек, начато же иначе( с переходом поденщиков на сороковые) 525 годовых и сроковых работников, что составило 18,9% общей рабочей силы хозяйств. Этот процент пришлось бы сильно снизить, если отдельно оказались бы учтены годовые и сроковые работники, поскольку последние нанимались только на время полевых работ.
На основе приведенных данных видно, что кулаки (капиталистические сельские предприниматели) не только не представляли собой какого-то особого класса, но и сколько-нибудь заметного социального слоя. Они были скорее отдельными островками капитализма в море мелкотоварных, полунатуральных и патриархальных крестьянских хозяйств.
В свое время российские марксисты пустили в ход легенду о том, что столыпинская аграрная реформа (начатая в конце 1906 г.), предусматривавшая выход крестьян из общины, была направлена на создание социальной опоры царизма – кулачества. Более точную оценку реформе, на наш взгляд дал в свое время сам П.А. Столыпин: «До сих пор у нашего стомиллионного крестьянства, зависимого всегда от других, была одна лишь карьера – карьера мужика-кулака. Теперь перед ним открываются иные, более светлые горизонты. Становясь личным собственником, единоличным кузнецом своего счастья, наш крестьянин получает широкую возможность проявлять свою личную волю и свой личный почин в разумной устроении своей жизни, своего хозяйства».
Война, а затем Октябрьская революция помешали успешному завершению аграрной реформы. В
По коммунистической доктрине как «кулак», так и в равной мере «хозяйственный мужик», составляли одинаково враждебную силу, которая должна была быть уничтоженной в ходе пролетарской революции. Как носитель этой доктрины, Ленин с нетерпением ждал момента, когда исчезнет или сократится до минимума слой крестьян-середняков, а деревня расколется на массу пролетариев и ____ открытой классовой борьбе победить должен был, конечно, пролетариат. Эта доктринерская ошибка имела, на наш взгляд, долговременные и чрезвычайно дорого обошедшиеся стране последствия. Она способствовала формированию антикрестьянских настроений в партии большевиков, а после их прихода к власти – присвоению сначала антикрестьянской политики «военного коммунизма» и жестокому подавлению крестьянских вступлений, а затем – сталинскому «великому перелому».в
Широко распространенное во времена В. Даля, В. Короленко и других писателей конца XX века слово «кулак» (в смысле – «перекупщик», «переторговец», «маклак»), безусловно, имело под собой реальное содержание. Однако Ленин вкладывал в это слово свой смысл, понимая под ним по преимуществу «капиталистического предпринимателя в земледелии», «мелкого капиталиста». В действительности таких «мелких капиталистов» в земледелии России и до революции насчитывались единицы, а после неё их стало ещё меньше. Слово «кулак» превратилось в идеологическое клише, в миф, призванный обосновать сталинскую теорию «ликвидации кулачества как класса на основе сплошной коллективизации». На деле кулачества особого эксплуататорского класса в нашей стране попросту не существовало. Ярлык «кулака», «буржуя» был наклеен на зажиточного, крепкого, трудолюбивого, пусть и «прижимистого» крестьянина способного при определенных условиях накормить не только себя, но и всю страну.
Приведем выдержку из открытого письма крестьянина Смердова (с. Даровское Вятской губернии), опубликованного ещё в 1924 г.: «За последнее время в глушь деревни проникло слово «буржуй». На деревенском языке оно стало словом бранным и для многих прямо позорным. Оно употребляется везде, к месту и просто для насмешки, и бьет по всему, что попадает под язык, а именно: построил себе крестьянин новую избу, приобрел вторую корову, сани и прочее, ему всюду сыплют в глаза: «Эй, буржуй, разжился на Советах-то. По тебе, небось, власть-то. Раньше, небось, и коровы не было, да и из землянки не вылезал, а нынче ишь как разжился».
В наше время нет никакого резона пользоваться словом «кулак» применительно к российскому зажиточному крестьянину. Нет обоснований и бояться появления в будущем такого крестьянина. Наоборот, как говорится, дай Бог, чтобы появился.
Михаил ВЫЛЦАН,
Доктор исторических наук.