Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Проявление «Стокгольмского синдрома» в общественной жизни и СМИ
Белова М.,
группа.
Данная тема находит в моей душе отклик с тех самых пор, когда я дочитала книгу об ужасном человеке, маньяке, убийце, насильнике - австрийце Йозефе Фрицле. В апреле 2008 <http://ru.wikipedia.org/wiki/2008> Йозеф был арестован по обвинению в принудительном содержании взаперти своей младшей дочери Элизабет Фритцль, которую он держал в подземном звуконепроницаемом бункере <http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D1%83%D0%BD%D0%BA%D0%B5%D1%80> в подвале <http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%BE%D0%B4%D0%B2%D0%B0%D0%BB> собственного дома <http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%96%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D1%89%D0%B5> с 1984 <http://ru.wikipedia.org/wiki/1984>. При этом она подвергалась бытовому насилию <http://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=%D0%91%D1%8B%D1%82%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B5_%D0%BD%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D0%B5&action=edit&redlink=1> со стороны отца с 1977 года <http://ru.wikipedia.org/wiki/1977_%D0%B3%D0%BE%D0%B4>. Постепенно их отношения стали носить сексуальный характер - инцест <http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%BD%D1%86%D0%B5%D1%81%D1%82>, в результате Элизабет родила 7 детей. После того, как Йозеф запер свою дочь в подвале, он объявил в полиции о том, что дочь пропала, но через какое-то время якобы получил от неё известие, чтобы её не искали.
Трое детей оказались заключены в подвале в течение всей жизни - это дочь Керстин в возрасте 19 лет, сын Штефан возраста 18 лет и сын Феликс пяти лет. Один ребёнок по имени Майкл умер на третий день после родов от респираторных проблем, лишённый возможности получить медицинскую помощь. Трое остальных детей жили в основном доме с Йозефом и его женой Розмари, при этом Фрицль организовывал их «подкидывание»: Лиза была «подкинута» на девятом месяце в 1993 году <http://ru.wikipedia.org/wiki/1993_%D0%B3%D0%BE%D0%B4>, Моника на десятом месяце в 1994 году, а Александр на 15 месяце жизни в 1997 году <http://ru.wikipedia.org/wiki/1997_%D0%B3%D0%BE%D0%B4>, они якобы подкидывались родителям от убежавшей дочери. Фрицль говорил также о принадлежности дочери к особому культу.
Когда старшая дочь Керстин серьёзно заболела, Йозеф по просьбе Элизабет отвёз её в больницу, последовательность событий после этого привела к открытию преступления. У Керстин была обнаружена сложная форма почечной недостаточности, и врачи потребовали историю болезни, а также присутствия матери. Отсутствие матери вызвало интерес полиции (всплыло дело о пропаже Элизабет), случай проник в печать и на телевидение. Фрицль предъявил письмо от Элизабет, в котором говорилось о «секте», но письмо вызвало подозрение у местного специалиста по культам. Фрицлю пришлось привести Элизабет в больницу, где они были немедленно арестованы полицией и разделены. Когда полиция заверила Элизабет, что она не вернётся к её отцу и её дети не останутся без присмотра, она рассказала всю историю о 24-летнем заключении, на основании которой было начато уголовное дело; генетический тест подтвердил инцест и отцовство Йозефа.
История ошеломила СМИ всего мира. Элизабет, жертва и дочь Йозефа, несмотря на весь ужас, растянувшийся почти на всю ее жизнь, не пала духом. Сложно сказать, что она верила в лучший исход, возможно, она почти с самого начала смирилась со сложившейся ситуацией.
Однако аудиторию взбудоражил тот факт, что после освобождения Элизабет довольно сухо описала свою жизнь рядом с Йозефом. Психологов, работающих в рамках этого дела, насторожил тот факт, что Элизабет повествовала без агрессии. Тогда они пришли к выводу, что случай Элизабет - яркий пример «стокгольмского синдрома».
Синдром может проявляться даже в самых обычных жизненных ситуациях, например, при бытовом насилии. Известная история о постоянно терпящей избиения мужа телеведущей Розе Сябитовой в 2010 году попала в СМИ. Журналисты сразу же потребовали реакцию женщины, однако она сперва отмалчивалась, а в последующем интервью объявила, что она мужа не обвиняет, ей даже его жаль, «выпивает ведь». Таковых случаев немало и чтобы описть каждый, к сожалению, не хватит ни бумаги, ни памяти. К синдрому также порой относится молчание детей, ставших жертвами педофилов, если дети вдруг стали испытывать неподдельную симпатию к насильнику. Такое, конечно, представить сложно, однако, при особенном подходе педофилов, данный исход неизбежен.
Стокгольмский синдром означает следующее: под воздействием сильного шока заложники начинают сочувствовать своим захватчикам, оправдывать их действия, и в конечном итоге отождествлять себя с ними, перенимая их идеи и считая свою жертву необходимой для достижения «общей» цели. Бытовой стокгольмский синдром, возникающий в доминантных семейно-бытовых отношениях <http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%BE%D0%BC%D0%B0%D1%88%D0%BD%D0%B5%D0%B5_%D0%BD%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D0%B5>, является второй наиболее известной разновидностью стокгольмского синдрома. Человек психологически включает механизм защиты, пытаясь подстроиться и приблизиться к обидчику, чтобы быть в безопасности, но происходит это бессознательно. В качестве примера уместно было бы упомнять ситуацию с терактом в Норд-Осте. Тогда террористов поддерживали члены семей участников теракта. Стать жертвой синдрома, к сожалению, может каждый, даже если человек знает о механизме Стокгольмского синдрома.
А захват в Перу в 1998? По мнению перуанских властей, главарь террористов Нестор Картолини, бывший текстильный рабочий, был исключительно жестоким и хладнокровным фанатиком. С именем Картолини была связана целая серия похищений крупных перуанских предпринимателей, от которых революционер требовал денег и других ценностей под угрозой смерти. Однако на заложников он произвел совершенно иное впечатление. Крупный канадский бизнесмен Кьеран Мэткелф после своего долгосрочного заточения сказал, что Нестор Картолини - вежливый и образованный человек, преданный своему делу.
Впервые он был обнаружен в столице Швеции. Ситуация сложилась следующим образом. Два рецидивиста в финансовом банке захватили четырех заложников - мужчину и трех женщин. В течение шести дней бандиты угрожали их жизни, но время от времени давали кое-какие поблажки. В результате жертвы захвата стали оказывать сопротивление попыткам правительства освободить их и защищать своих захватчиков. Впоследствии во время суда над бандитами освобожденные заложники выступали в роли защитников бандитов, а две женщины обручились с бывшими похитителями. Такая странная привязанность жертв к террористам возникает при условии, когда заложникам не причиняется физического вреда, но на них оказывается моральное давление. Например, в ходе захвата отрядом Басаева больницы в Буденновске заложники, несколько дней пролежавшие на полу больницы, просили власти не начинать штурма, а выполнить требования террористов.
«Стокгольмский синдром» усиливается в том случае, если группу заложников разделили на отдельные подгруппы, не имеющие возможности общаться друг с другом.
Зная, что террористы хорошо понимают, что до тех пор, пока живы заложники, живы и сами террористы, заложники занимают пассивную позицию, у них нет никаких средств самозащиты ни против террористов, ни в случае штурма. Единственной защитой для них может быть терпимое отношение со стороны террористов. В результате заложники психологически привязываются к террористам и начинают толковать их действия в свою пользу. Известны случаи, когда жертвы и захватчики месяцами находились вместе, ожидая выполнения требований террориста.
В случаях особо жестокого обращения заложники психологически дистанцируются от ситуации; убеждают себя, что это происходит не с ними, что с ними такое произойти не могло, и вытесняют из памяти травмирующее событие, занимаясь конкретной деятельностью.
Если никакого вреда жертве не причиняется, некоторые люди, будучи менее подвержены синдрому в процессе адаптации к данной ситуации и почувствовав потенциальную неспособность захватчиков причинить им вред, начинают их провоцировать.
После освобождения выжившие заложники могут активно поддерживать идеи захватчиков, ходатайствовать о смягчении приговора, посещать их в местах заключения и т. д.
Своеобразная ситуация, провоцирующая «Стокгольмский синдром», многократно описана в литературе, отражена в художественных фильмах. Впервые психологическая привязанность заложника к своему сторожу представлена в кинофильме по повести Лавренева «Сорок первый». Затем во французском фильме «Беглецы» с участием известных актеров Жерара Депардье и Пьера Ришара показано возникновение нежной дружбы между неудавшимся террористом (герой Ришара) и бывшим бандитом, ставшим его заложником (герой Депардье). В знаменитом американском фильме «Крепкий орешек» с участием Брюса Уиллиса ситуация последствий «Стокгольмского синдрома» обыгрывается более драматично. Один из заложников проявил солидарность с террористами, предал своих товарищей, выдал жену сотрудника полиции (героя Уиллиса). После этого он был хладнокровно застрелен террористами. Этот пример показывает нам, насколько рискованным является общение заложников с террористами.
Психологический механизм стокгольмского синдрома состоит в том, что в условиях полной физической зависимости от агрессивно настроенного террориста человек начинает толковать любые его действия в свою пользу. Складывается так, что сам по себе синдром не проходит - необходима реабилитация жертвы и наказание насильника, террориста. И в таком случае демонстрация убитых террористов является полезной.
ЛИТЕРАТУРА
психологический стокгольмский синдром жертва
1. Найджел Кауторн. Замурованная. 24 года в аду. - М.: Рипол Классик, 2008.
2. М. М. Решетников. Наброски к психологическому портрету террориста. <http://anthropology.ru/ru/texts/reshet/terrorist.html> (<http://anthropology.ru/ru/texts/reshet/terrorist.html>)
. И.Л. Трунов, Л.К. Трунова. Компенсация вреда жервам терроризма. - М.: Мир, 2008