Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
О российской специфике института банкротства.
Принятие федерального закона, издание ряда указов, срочная подготовка иных законодатель ных актов на эту тему, ускоренное фор мирование института антикризисных управляющих, расширение функций Федеральной службы по делам несосто ятельности ( ФСДН ) — это означает, по сути, создание нового полнокровного экономико-правового института бан кротства. И возникает вопрос: уж не этот ли институт должен сыграть одну из главных ролей в преодолении кризи са российской экономики? Неужели новое правительство решило ликвиди ровать и распродать по частям всю не платежеспособную российскую промы шленность?
К сожалению, из общепринятого мне ния об экономическом и социальном смысле процедур банкротства вытекает именно такой вывод, вывод глубоко ошибочный. Банкротство почему-то вос принимается как способ закрыть пред приятие, когда оно уже не способно вы карабкаться, или распродать его имуще ство, когда из него срочно необходимо «выбить» долги.
И ладно бы только некоторые неком петентные СМИ или, как правило, эко номически неграмотные обыватели ста вили рядом понятия «банкротство» и «ликвидация». Такие мотивы звучат да же в выступлениях экономистов-про-
фессионалов! Столь массовое искажен ное понимание смысла банкротства очень опасно, поскольку находит свое воплощение не только на словах, но и в жизни, и именно с таким пониманием подходят к банкротству конкретного предприятия те, кто в этом процессе участвуют.
Давайте разберемся, в чем же состоит «истинное назначение» института бан кротства, его экономический смысл, ведь только в этом контексте можно кор ректно анализировать его работу и пред лагать конструктивную, а не огульную критику: как он действует в тех специ фических условиях, в которых мы сего дня пребываем, как должен действовать и что следовало бы в нем подправить.
Банкротство, как и любой другой экономико-правовой институт, следует рассматривать как инструмент дости жения тех или иных целей экономичес кой политики государства. Основной характеристикой любой экономической системы, и одновременно целеполага-нием управляющего воздействия на нее, является эффективность исполь зования производственных ресурсов (природных, трудовых, капитальных), находящихся в распоряжении данной системы. Это верно как в отношении го сударства в целом, так и в отношении конкретного предприятия. Экономиче ский смысл института банкротства в том и состоит, что этот институт дол жен служить механизмом установ ления более эффективного режима управления производственными ре сурсами на уровне хозяйственных единиц — предприятий.
Значит, на самом-то деле банкрот ство — это lie своей сути не разруши тельная, а как раз созидательная ме ра, направленная в первую очередь на восстановление нормальной рабо ты предприятия. Лишь те материаль-
ные ресурсы и структуры управления ими, которые в принципе не могут эф фективно использоваться (т.е., грубо говоря, приносить прибыль), должны быть ликвидированы. Но в большинст ве случаев, если опираться на приведен ные выше оценки, нет принципиальной необходимости ликвидировать пред приятие.
По некоторым оценкам, в 90% случаев причины бедственно го положения промышлен ных предприятий лежат в сфере управления бизнесом и лишь в 10% случаев прямо сказываются последст вия унаследованной «утяжеленной» структуры экономики. Текущая ситуа ция (прежде всего неплатежи), на ко торую часто ссылаются в оправдание тяжелого положения предприятий, — тоже порождение «нерыночного» или просто неграмотного поведения хозяй ственных субъектов.
Так что метод, который использует институт банкротства, и который де лает его одним из основных рычагов промышленной политики, прост и ясен: заменить неквалифицирован ный топ-менеджмент предприятий.
Значит, тот долгосрочный государ ственный интерес, который связан с эффективным управлением ресурсами предприятия, реализуется в рамках бан кротства руками конкретных людей — антикризисных управляющих. Именно антикризисный управляющий является ключевой фигурой процедур банкротст ва. Он призван сделать то, что, по-види мому, не могли или не хотели сделать его предшественники (избранные акци онерами, а не назначенные судом), — разработать и осуществить преобразова ния, приводящие к наиболее эффектив-
^э^г-
ному использованию оказавшихся в его управлении ресурсов. Расчет делается на то, что по своим личностным и соци альным качествам управляющий лучше справится с этими задачами, чем дейст вующий руководитель, на практике до казавший свою профессиональную не пригодность. Именно управляющий яв ляется тем конкретным лицом, которое реализует стоящие перед институтом банкротства задачи на конкретном пред приятии.
Проблемы, стоящие перед антикри зисным управляющим, далеко не оче видны. Сам по себе выбор пути, кото рый привел бы к эффективному исполь зованию производственных ресурсов предприятия, очень непрост, а ведь есть еще принцип социальной справедливос ти (вспомним, в частности, про градооб-разующие предприятия). Кроме того, управляющему фактически вменено в обязанность найти нового эффективно го собственника. Ведь в общем случае управляющий лишь временно находит ся у руля предприятия, и, представьте себе, как будет обидно, если он титани ческими усилиями вытащит предприя тие из кризиса, восстановит его жизне способность, а затем все вернется на круги своя, в руководстве окажутся те же действующие лица, что довели пред приятие до кризисного состояния.
Конечно, хотелось бы отыскать эффек тивного собственника сразу, не впутываясь в сложные и противоречивые процедуры пе редачи управления. Но в России таковых, как оказалось, большой дефицит. Точнее, за оздоровление наиболее «запущенных случа ев», каковых большинство, никто в качестве собственника браться не хочет, пока есть еще кусочки и послаще. А заменить опера тивное руководство — метод грубый, чрева тый перегибами и ошибками, но зато про стой и обещающий принести плоды.
Таким образом, основной вопрос для рассмотрения в рамках данного ма териала должен быть поставлен так: насколько действующий ныне инсти тут банкротства, представляющий собой систему подготовки управляю щих и организационно-правовую ос нову их деятельности, позволяет им реализовывать долгосрочные интере сы государства?
К сожалению, институт банкротства упускает из виду ту простую истину, что проблема неэффективного менеджмен та — это лишь часть общего комплекса социально-психологических проблем. Просто заменить менеджеров — не зна чит одним махом «перевоспитать» все об щественное сознание целиком. И имен но с этим связан тот факт, что институт банкротства работает в жизни вовсе не так, как хотелось бы и как следовало бы ему работать исходя из стоящих перед ним задач. Правда, чтобы увидеть это, мало прочитать законы и прослушать лекции, нужно выйти из кабинетов и посмотреть на работу управляющих, получить обратную связь.
Можно назвать три конкретные при чины отклонений желаемого от дейст вительного:
• «качество личного состава» управля ющих не вполне соответствует серь езности стоящих перед ними задач;
• управляющие не заинтересованы следовать оптимальному в макроэконо мическом смысле выбору и порядку действий;
• управляющие не имеют практиче ской возможности разработать и осу ществить оптимальный выбор.
Первая из причин, казалось бы, наи более важная, на самом деле, на наш взгляд, не столь уж существенна. Всем абсолютно ясно, что за месяц поверхно стного обучения нельзя подготовить все сторонне грамотных специалистов по ка кому бы то ни было предмету, в том чис ле по антикризисному управлению. Сознательный отказ от более длительной и серьезной подготовки может быть оправдан не только острой необходимос тью в специалистах подобного профи ля — на это-то как раз можно возразить, мол, «лучше меньше да лучше».
Просто сами лица, обращающиеся за обучением и аттестацией, обладают определенными «внутренними» харак теристиками, Во-первых, это, как пра вило, люди и опытные, и достаточно грамотные: многие имеют высшее спе циальное образование (юридическое, экономическое, финансовое). Во-вто рых, они сознательно поставили себе целью управление предприятиями и, значит, как правило, уверены в себе и
лишены «комплекса профессионально го несоответствия», характерного для многих «красных» директоров и приво дящего к совершенно определенному стилю «руководства» но принципу «по сле нас — хоть потоп».
Наконец, нам кажется, что в нынеш них условиях просто невозможно подго товить «с нуля» сколько-нибудь работо способные кадры: работа в российских условиях настолько специфична, что самые глубокие специальные теорети ческие знания не только не заменят личный опыт, но и не сравнятся с ним, будучи без него абсолютно бесполезными на практике. Поэтому можно с уверен ностью утверждать, что замена действу ющего директора «средним» владельцем аттестата ФСДН будет наверняка как минимум безвредна. Недостаток знаний, в конце концов, вполне может быть ком пенсирован привлечением в свою коман ду соответствующих специалистов.
Средний уровень менеджерских спо собностей у аттестованных управляю щих наверняка выше, а их принципы управления и сам менталитет наверняка лучше подходят для решения сегодняш них проблем производственной сферы. Так что аттестация — в известном смыс ле формальность, направленная именно на то, чтобы сработали вышеупомяну тые «внутренние» критерии отбора.
А вот та обстановка, в которую попа дает антикризисный управляющий в по исках объекта приложения своих сил, значительно затрудняет реализацию им своих «наилучших побуждений». Управ ляющий не может работать бесплатно. Платить ему будет лишь тот, кто, во-пер выж, заинтересован в его услугах и, во-вторых, платежеспособен.
Вообще-то говоря, в наибольшей сте пени в банкротстве предприятия заинте ресовано само предприятие. Только .этот простой факт мало кому понятен, да и часто нет этой персоналии, волеизъявле ния которой в полной мере отражали бы интересы предприятия. И акционеры, и директора отстаивают в первую очередь какие-то свои частные интересы, и хоро шо, если они в той или иной мере сочета ются с интересами предприятия как та кового. Последние оказываются как бы абстрактными: есть-то они есть, а вот
защищать их некому. Наконец, пред приятия не всегда способны и, как пра вило, «морально не готовы» оплачивать подобные инжиниринговые услуги.
Неготовность эта во многом проис текает из упомянутого выше искаже ния сути банкротства, которое практи чески не воспринимается массовым со знанием как механизм «экономической профилактики» и оздоровления. А вос принимаемое как «механизм вышиба-ния долгов» банкротство интересует прежде всего кредиторов предприятия. Значит, именно кредиторы и будут в подавляющем большинстве случаев на нимателями. Антикризисные управля ющие поставлены в условия, когда у них нет иного выхода, кроме как найти заинтересованного кредитора и догова риваться с ним о материальных и дру гих условиях, а также о безопасности своей деятельности. Остальные меха низмы удовлеааореная аанансавахаи иных интересов управляющих в сего дняшней ситуации — иллюзия.
В том-то и состоит один из главных изъянов действующих механиз мов банкротства, что все проис ходит в основном по воле и в интересах конкурсных кредиторов, а на практи ке — одного или нескольких наиболее крупных и/или наиболее активных кре диторов. Ведь интересы такого кредито ра в отношении несостоятельного пред приятия заключаются в том, чтобы по быстрее вернуть свои деньги, и далеки от государственных интересов, связанных с принципами эффективного использова ния ресурсов. Ради скорейшего возврата долгов кредиторы предпочтут ликвиди ровать даже то предприятие, которое при условии грамотного управления мог ло бы выжить и со временем восстано вить свою платежеспособность. Таким образом, в результате широкого развер тывания процессов признания предпри ятий банкротами может быть потеряно необоснованно большое количество про изводственных мощностей.
Для кредиторов не является помехой и тот факт, что в законодательстве о бан-
кротстве явно прослеживаетсяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяию перед лик видацией. Это отрадное обстоятельство указывает лишь на то, что на уровне пра-вотворчества принципы эффективного использования понимаются и закладыва ются в нормы закона. Однако на практи ке ситуация совершенно меняется.
Очевидно, что управляющий, фи нансово зависимый от одного из креди торов, будет действовать именно в его интересах. Такую возможность всегда можно найти, и даже мораторий (ст. 70 закона «О несостоятельности (банкрот стве)» (далее — Закон)) «обходится» различными схемами с применением уступок требований и переводов долгов. Ведь конкурсные кредиторы — это, как правило, поставщики предприятия. А в условиях «зачетной» экономики всегда можно придумать незаметный посто роннему взгляду вариант безденежных расчетов по снабжению, фактически удовлетворяющий интересы поставщи ка за счет предприятия. Есть масса при меров тому, что именно так и обстоят дела. А формально доказать «пред расположенность» управляющего к одному из кредиторов практически невозможно, даже если этот факт оче виден всем заинтересованным лицам.
Что можно противопоставить такому положению дел? Может быть, собрание кредиторов — именно тот орган, кото рый способен уравнять права и сопоста вить интересы всех заинтересованных лиц, в том случае, конечно, если «при вилегированный» кредитор не владеет большей частью задолженности? Но процедуры созыва и проведения собра ний кредиторов отрегулированы в зако нодательстве катастрофически непо дробно. Российская практика помнит, какой беспредел творился в отношении собраний акционеров, пока процедур ные вопросы, связанные с проведением собраний, не были прописаны в законе «Об акционерных обществах». Форми рующаяся практика проведения собра ний кредиторов показывает, что ситуа ция будет подобной.
К сожалению, в правовом институте несостоятельности практически нет «встроенных» механизмов защиты своих
прав заинтересованными лицами — при малейшем нарушении пострадавший вынужден обращаться в суд, поскольку все разногласия разрешаются либо су дом, либо управляющим единолично. При «ангажированности» последнего суд остается единственным якобы независи мым мерилом справедливости. Россий ские суды вряд ли пока способны квали фицированно решать вопросы, требую щие комплексного взгляда на проблему. Они почти не проявляют гибкости, в лучшем случае демонстрируя формаль ный подход, а в худшем... есть серьезные сомнения в независимости их решений.
В то же время в ходе процедур бан кротства полностью отстраняются от вопросов управления производством те, чьи интересы действительно могут быть долгосрочными, — акционеры. Прежде всего те акционеры, которые заплатили за свои акции реальными деньгами (а не получили их в результа те приватизации или другим даровым способом). Будучи в очереди последни ми (фактически шестыми — см. ст. 106 Закона), после штрафов и пеней, кото рые могут иметь, вообще говоря, произ вольный размер, акционеры практичес ки не способны защитить свои права. А ведь именно среди них в регионах встречаются те, кто реально пытается спасти предприятия.
Такое положение приводит к тому, что банкротство часто используется как инструмент в борьбе за влияние на крупном предприятии (как правило, регионального значения), как способ «кинуть» акционеров.
Предположим, укрепляющий свои позиции на предприятии владелец круп ного пакета акций (скупивший его за «живые» деньга) пытается прекратить воровство, реконструировать систему управления, снабжения и сбыта, т.е. просто-напросто навести элементар ный порядок. Конечно же, находящие ся под контролем действующего руко водства посреднические фирмы, через которые происходит сбыт и на которых неправомерно «оседает» существенная часть добавляемой стоимости, будут пы таться (с помощью руководства) элими нировать влияние такого акционера как
главной угрозы их благополучию. Они легко могут «наделать долгов» в свой ад рес (например, путем массового выпус ка и выкупа «по дешевке» векселей предприятия) и подать на банкротство. При этом формально доказать аффили-рованность руководства этим фирмам, как правило, не представляется воз можным в рамках действующей право вой системы России. (В Англии или США правовая система позволяет при нимать решение по существу дела даже в отсутствие непосредственно подходя щей нормы или прецедента.) Новый управляющий наверняка будет из той же команды, а директор может уйти на покой с хорошим кушем в кармане, что ему и требовалось.
Мы приходим к выводу, что антикри зисные управляющие, принуждаемые необходимостью выживания, как пра вило, оказываются пешками в игре совсем другой весовой категории. Они не могут, не рискуя, потерять свое место, отстаивать государственные интересы вопреки интересам своего фактического нанимателя, их не привлекает следова ние принципам оптимального выбора, эффективного использования ресурсов, социальной справедливости. Поэтому кропотливой работе по спасению пред прияяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя его ликвидацию, продажу.
Предположим, нам удалось ка ким-то образом разрешить про блему зависимости управляю щего. То ли кредитор — инициатор банкротства оказался «цивилизован ным» и сам ищет пути спасения пред приятия. То ли управляющий фанатич но предан государственным интересам и при этом имеет независимые источники дохода и связи, необходимые для обес печения собственной безопасности. То ли, наконец, заявление о признании предприятия банкротом подано здраво мыслящим руководством предприятия или самой ФСДН в соответствии с про цедурой ускоренного банкротства, а иные заинтересованные лица не имеют достаточного влияния, чтобы препятст вовать нормальному процессу выбора и
реализации механизмов восстановления платежеспособности. Реализуем ли при таких условиях оптимальный выбор практически?
Если речь идет о достаточно крупном предприятии, скажем, с персоналом 1000 человек, возникают серьезные со мнения в том, что это возможно в общем случае. Ведь максимум за пять месяцев в процессе наблюдения должно быть принято решение о том, будет ли пред приятие ликвидировано, или, что предпочтительнее с точки зрения стра тегических государственных интересов, следует ввести внешнее управление для реализации определенной програм мы, которая должна к тому времени быть разработана и обоснована. Или же найдется кто-то, готовый взять на себя ответственность за дальнейшую судьбу предприятия и при этом обладающий достаточными финансовыми ресурсами, чтобы такую ответственность вынести.
В последнем случае можно было бы осуществить продажу предприятия как имущественного комплекса либо заклю чить мировое соглашение соответствую щего содержания, либо иным образом оформить переход власти к тому, кто го тов отвечать за будущее предприятия. Однако такой вариант идеален и на прак тике маловероятен. В большинстве слу чаев за столь короткий срок покупатель не найдется. Ведь и покупателю, для того чтобы принять решение о приобретении предприятия, нужны те же данные, что и управляющему для разработки програм мы выхода из кризиса. Такая программа (бизнес-план) все равно нужна, если кто-то — будь то управляющий или тре тье лицо — готов обоснованно нести от ветственность за реализацию антикри зисных мер и таким образом избежать ликвидации в худшем смысле этого сло ва. А для этого необходимо:
• осуществить глубокий экономичес кий анализ хозяйственной деятельности предприятия и найти конкретные при чины его кризисного состояния;
• провести подробные маркетинговые исследования не только того рынка, на котором действовало предприятие, но и смежных рынков. Не исключено, что именно переориентация производства
окажется ключом к восстановлению его эффективности (для конверсионных предприятий этот вопрос, очевидно, бу дет основным );
• провести не просто инвентаризацию имущества, а вдумчивый анализ состоя ния и назначения основных средств предприятия, его производственного потенциала, в том числе на предмет технического перевооружения, пере ориентации на выпуск иного ассорти мента и т.п.;
• как правило, проведение антикри зисных мер связано с привлечением внешнего финансирования, значит, на до хотя бы в первом приближении опре делить его источники;
• наконец, управляющему необходимо подробно разобраться в «ненорматив ных» тонкостях хозяйственных и около хозяйственных связей предприятия, установить личные отношения с его ос новными поставщиками и, возможно, «крышей», а также с иными элементами внешней среды, характерными именно для российской специфики.
Временный управляющий должен проделать все это и многое другое на фоне немалых организационных уси лий по подготовке и проведению перво го собрания кредиторов, для чего преж де всего необходимо установить личнос ти всех кредиторов и определиться с размером их требований (ст. 61 Зако на). Практика показывает, что на это уходит очень много времени и сил.
Нужно учесть и то, что оставшееся в своих креслах действующее руководст во предприятия во многих случаях бу дет стараться чинить всяческие препят ствия действиям управляющего, поти хоньку вставлять ему палки в колеса. Чтобы успеть все сделать за отводимые для этого 3—5 месяцев (ст. 47 Закона), временный управляющий должен быть как минимум гениальным менеджером, иметь сработавшуюся команду, состоя щую из высококлассных специалистов, видимо, «группу поддержки» для обеспе чения безопасности и быстрейшего раз решения неминуемых конфликтов с «за интересованным окружением» предпри ятия, хорошие отношения с местным арбитражным судом, налоговыми орга нами и территориальным управлением
ФСДН, а также должен иметь на приме те потенциального инвестора или иметь возможность быстро его найти. Все это реально лишь в немногих случаях, а во всех остальных окончательное решение, которое будет вынужден предоставить на рассмотрение первого собрания кре диторов и арбитражного суда временный управляющий, окажется далеким от оп тимального.
Напрашивается вывод о том, что бы ло бы более естественно, если бы наблю дение и управление осуществляла спе циализированная фирма, однако Закон настаивает на индивидуальном статусе управляющих. Можно только догады ваться, что такое требование обоснова но желанием породить живую конку ренцию, а не получить в очередной раз олигополию крупнейших финансово-промышленных группировок России, к которой все неминуемо свелось бы, с учетом их лоббирующих, силовых и фи нансовых возможностей, будь в законо дательстве возможность назначения «антикризисных управляющих компа ний». Ясно, что на практике без этого все равно не обойтись. Более того, аль тернативой тому, чтобы банкротством занималась специализированнаяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяего от факторов «среды обитания» предприятия и в ито ге — значительно более печальный ис ход применения процедур банкротства,
На основе всего вышеизложен ного можно предложить следу ющий комплекс взаимосвязан ных действий.
1. Нужны антикризисные управля ющие, не просто грамотные, но и спо собные учитывать в своих действиях го сударственные интересы, для чего они должны, во-первых, понимать эти ин тересы, во-вторых, иметь соответст вующие возможности и условия для их проведения в жизнь: нормативные, финансовые, методологические. Поэто му полезно было бы создать институт государственных управляющих, не являющихся частными предпринимате лями, но имеющих иной статус, напри-
мер, внештатных сотрудников терри ториальных управлений ФСДН. Пред метом деятельности таких управляю щих должны стать в первую очередь крупные и средние промышленные предприятия (более 500 человек), со ставляющие основу промышленного потенциала страны. (Во многих регио нах территориальные управления ФСДН являются неплохой «крышей», позволя ющей уполномоченным ими лицам чув ствовать себя достаточно независимо от различных сил, влияющих на хозяйст венную жизнь предприятий. )
Пусть подобный институт и будет «нерыночным», зато он может быть эф фективным, так как в нынешних усло виях только жестким администрирова нием со стороны государства, постав ленным в четкие рамки долгосрочных государственных интересов, можно противопоставить что-либо проявлени ям «дикого рынка», неминуемым в ны нешнем состоянии общественного со знания. Ожидания того, что рыночные механизмы быстро сформируют нуж ную систему отношений, уже не раз бы вали обмануты.
Заметим, что если закон «О несосто ятельности (банкротстве)» лишь допус кает возможность назначения управля ющим сотрудника ФСДН, когда «нико го больше не нашлось», то уже Постановление № 476, на основе кото рого написан соответствующий закон, фактически предполагает, что в случае ускоренных процедур банкротства именно ФСДН играет главную роль в выборе управляющего. Поэтому мы должны не без удовлетворения заклю чить, что движение в сторону «национа лизации института управляющих» уже реализуется в нормотворчестве.
2. Следует организовать для госу дарственных управляющих обучение другого качественного уровня по сравнению с тем, на котором находится действующая программа подготовки. Здесь принцип «лучше меньше да луч ше» вполне уместен. Нормальное ин тенсивное обучение занимает 6—12 ме сяцев, причем предпочтительно первую его часть проходить за границей, а вто рую посвящать адаптации полученных
знаний к местным условиям. Абитури ентам необходимо предоставить воз можность обучаться в кредит или бес платно. При этом ни в коем случае нельзя ломать сложившуюся систему подготовки «частныы»ыыныыкыизыыныы ыырыыляющыы,ыыоторая могла бы быть первой ступенью отбора.
Представляется оптимальным гото вить в месяц 30—50 чччовек и посте пенно довести общее количество дейст вующих государственных управляю щих до 1000 человек.
Механизмы отбора государственных управляющих не должны быть столь формальными, как тестирование. Один из критериев отбора появится естест венным образом: в отличие от частных предпринимателей доход государствен ных управляющих ограничен сверху, поэтому первичными мотивациями про должать обучение будут гражданская позиция плюс стремление к знаниям.
3. Несомненно, основное препятст вие обучению и формированию ин ститута государственных управляю щих — отсутствие финансирования. Но этот вопрос разрешим. На первых по рах для обучения вполне возможно полу чить гранты ыыыыиныыыыыыыыыыы ыыыыысиыыыыыыыыыыы-ыыыыубыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыта ких уж больших суммах — несколько миллионов долларов. В дальнейшем вся деятельность института государственных управляющих будет финансироваться из Специализированного фонда.
4. Финансовой и методологичес кой базой деятельности института го сударственных управляющих дол жен стать не раз упоминавшийся в за конодательстве Специализированный фонд при ФСДН. Механизмы напол нения этого фонда могут быть как те, что апробированы мировой практикой (в той -же Англии), так и новые, не стандартные. Рассматривая банкротст во в качестве одного из способов при влечения инвестиций, логично предло жить отчислять в Специализированный фонд некоторую (2—3%) часть инвес тиционных средств. Если речь идет об ускоренных процедурах банкротства, возможна передача фонду части пакета акций вновь создаваемого АО и т.п.
Из средств фонда финансируется де ятельность специалистов самого разно го профиля (юристов, экономистов, маркетологов, социологов и пр., рабо тающих либо в самом фонде, либо в со здаваемыыыыыыыыымыыыыыыыыызыыыыыыыыыыыыыитарных предприятиях), а так же оплачиваются услуги независимых консалтинговых фирм. Государствен ные управляющие могут привлекать этих специалистов и фирмы к анализу состояния предприятия и разработке антикризисной программы.
5. Само по себе принятие решения о том, вводить внешнее управление или начинать конкурсное производство, предполагает наличие достаточно ясного представленияяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяю чение должно проверяться на обосно ванность не судом, который в вопросах экономики мало что смыслит, и не со бранием кредиторов, у которых могут быть свои собственные интересы, а спе циальной комиссией при ФСДН или при Специализированном фонде, составлен ной из опытных квалифицированных специалистов. (В некоторых случаях возможна независимая экспертиза. )
Основной функцией такой Кон трольной комиссии будет анализ, оцен ка и утверждение бизнес-планов и ан тикризисных программ, разработанных управляющими. Для государственных управляющих процедура утверждения должна быть обязательной, для част ных предпринимателей обязательным является лишь предоставление своей программы комиссии. Официальное за ключение комиссии передается в суд и рассматривается им как один из аргу ментов при принятии решения. В неко торых случаях комиссии должно быть дано право настаивать на введении внешнего управления, т.е. она должна иметь право вето на решение о призна нии должника банкротом.
Вообще, хорошо бы попытаться найти законные способы забрать как можно больше функций у арбитраж ных судов в пользу ФСДН.
6. Подключение Контрольной ко миссии ФСДН к процессу подготовки решения суда о банкротстве может су-
щественно затянуть этот процесс. Если, например, программа государственного управляющего не утверждена Кон трольной комиссией, исчезает основа для принятия квалифицированного ре шения. А пятимесячный срок поджима ет. Поэтому полезно изменить статус наблюдения как одной из процедур банкротства.
Во-первых, для производственных предприятий с числом работающих бо лее 500 нужно предусмотреть возмож ность по требованию управляющего или Контрольной комиссии продлевать про цедуру наблюдения на разумно неогра ниченный срок, вплоть до момента вы несения квалифицированной оценки финансово-хозяйственного состояния и обоснованных предложений по даль нейшей судьбе предприятия.
Во-вторых, в случае градообразую-щих предприятий, где социальные про блемы выходят на первый план, наблю дение вообще лучше сделать отдельным от банкротства правовым институтом. В таком случае назначается «наблюда тельный экспертный совет» во главе с государственным управляющим, кото рый имеет все полномочия временного управляющего, в частности, определяе мые ст. 58 и 60 Закона, но только по дотчетный не арбитражному суду, а Контрольной комиссии ФСДН.
7. Следует подробно описать в зако нодательстве процедуру созыва и прове дения собраний кредиторов и принятия решений на них; при этом многое мож но позаимствовать из закона «Об акци онерных обществах».
8. Очень важно организовать Public relation института банкротства. Тот ис пуг, который вызывает слово «банкрот ство» среди рабочих, может стать серь езной помехой на пути реализации ан тикризисных мер. Необходимо донести до общественного сознания истинное назначение этого института, объяснить людям, что в первую очередь банкрот ства должны бояться те, кто необосно ванно занимают руководящие кресла на предприятии.
При этом возможны: • статьи в специальных изданиях, ос вещающие сущность института несосто-
ятельности как профилактической, а не карательной меры, как составной части промышленной политики государства;
• популярные статьи в читаемых об щероссийских газетах, на примерах по казывающие, что банкротство — это способ спасти предприятие от разоре ния, а не продажа его «кому попало»;
• имиджевая реклама по ТВ, создаю щая подсознательный позитивный об раз самого понятия «банкротство».
Институт банкротства — мощ ный инструмент промышлен ной политики. Ни у одного другого ведомства нет таких, как у ФСДН, возможностей реально влиять на ситуацию в промышленной сфере. Именно в институте банкротства в наи большей степени учтена «российская специфика», именно здесь может быть инициирован прорыв из области рыноч ных фантазий в область практических результатов экономической политики, поэтому именно в данной сфере губи тельны стандартизация и формализм. Расширение масштабов применения процедур банкротства, функций и пол номочий ФСДН не может не обнадежи вать, но оно же и вызывает опасения. Ведь чем мощнее оружие, тем серьезнее ответственность им владеющего.
ФСДН по своей сути — эксперимен тальное учреждение. В мировой практи ке никогда не было прецедентов перевода огромной страны, прожившей 70 лет при социализме, на рельсы рынка. Уникаль на ситуация, когда большинство круп ных промышленных предприятий — по тенциальные банкроты, уникальна соци ально-психологическая обстановка в стране. Очевидно, что нет готовых ре цептов и апробированные на Западе схе мы вовсе не обязательно заработают у нас. Никакая экономическая теория не спасет, единственно возможный метод — проб и ошибок. И для того чтобы нор мально выполнять свои функции, ФСДН вынуждена действовать творчески, экспериментировать (и нс может сов сем не ошибаться), может быть, даже в ущерб общности, системности. Иначе «получится как всегда».