Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Содержание
Когнитивная лингвистика (далее КЛ) – направление современного языкознания, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм, как инструмент для организации, обработки и передачи информации и при этом как разновидность способности человека к познанию.
В сферу интересов КЛ входят «ментальные» основы понимания и продуцирования речи с точки зрения того, как структуры языкового знания представляются («репрезентируются») и участвуют в переработке информации.
Одной из важнейших задач КЛ является системное описание и объяснение механизмов человеческого усвоения языка и принципы структурирования этих механизмов.
Объектом КЛ является язык как механизм познания. Предметом исследования КЛ главным образом является человеческая когниция, т.е. процедуры, связанные с приобретением, использованием, хранением, передачей и выработкой знаний. Для когнитивиста важно понять, какой должна быть ментальная репрезентация языкового знания и как это знание «когнитивно» перерабатывается.
Когнитивных лингвистов интересуют прежде всего такие явления, как прототипичность, регулярная полисемия, когнитивные модели и метафора в качестве универсального когнитивного приема.
2. Становление и развитие когнитивной лингвистики
2.1. Истоки когнитивной лингвистики
Возникновение КЛ явилось результатом общего методологического сдвига, начавшегося в лингвистике с конца в 1950-х годов. К этому фундаментальному сдвигу следует отнести возникновение генеративной грамматики Н. Хомского с ее понятием «глубинной структуры», бурное развитие лингвистической семантики, возникновение лингвистической прагматики, теории текста, а также современной теории грамматикализации с ее интересом к закономерностям поведения языковых единиц в реальном дискурсе.
В генеративной теории – трансформационной порождающей грамматике Н Хомского – центральным объектом интереса к языку был синтаксис. Структуры языка с этой точки зрения не зависели от значения, а напротив, руководствовались принципами, практически не зависимыми от смысла. Таким образом; акцент был сделан на внутриязыковые структурные принципы в качестве пояснительных конструктов. Другие объяснительные программы исходят из того, что языковые факты могут быть, по крайней мере отчасти, объяснены фактами неязыковой природы, притом необязательно наблюдаемыми.
На зарождение КЛ повлияла и такая научная дисциплина как психолингвистика, возникшая в 50-х гг. 20 в. в русле психологического направления. Психолингвистика ставит своей задачей исследование процессов и механизмов речевой деятельности (порождения и понимания, или восприятия, речевых высказываний) в ее соотнесенности с системой языка. Ее внимание направлено не на языковые единицы (звуки, слова, предложения, тексты) сами по себе, а на их психологическую реальность для говорящего человека, на их использование в актах порождения и в актах понимания высказываний, а также в усвоении языка. Она разрабатывает модели речевой деятельности и психофизиологической речевой организации индивида и осуществляет их экспериментальную проверку. Таким образом, КЛ продолжает историю взаимоотношений науки о языке с наукой о человеческой психике, т.к. неоспоримым является тот факт, что функционирование языка опирается на какие-то психологические механизмы. Несомненно, что ряд психологических результатов оказал определенное влияние на когнитивную лингвистику (например, идеи гештальт-психологии), но влияние это имело место постольку, поскольку данные результаты были восприняты и адаптированы лингвистами (прежде всего, Дж.Лакоффом).
Еще одним источником когнитивной лингвистики является лингвистическая семантика. Собственно говоря, КЛ можно определить как «сверхглубинную семантику» и рассматривать как совершенно естественное развитие семантических идей: попытку увидеть за категориями языковой семантики (прежде всего грамматической) некоторые более общие понятийные категории, которые естественно рассматривать как результат освоения мира человеческим познанием. В наиболее явном виде путь от лингвистической семантики к когнитивной грамматике представлен работами американских лингвистов Л. Талми и Р. Лангакера. Например, Л. Талми опубликовал ряд важных работ, касающихся исследования отношений между семантическими и формальными языковыми структурами (Talmy 1985a, б и 1988). Р. Лангакер исходит из того, что язык не может быть описан как автономная система, независимая от когнитивных процессов. Кроме того, он полагает, что лексика, морфология и синтаксис и даже дискурсивные модели представляют собой континуум, единую связанную знаковую систему.
Именно из семантики пришли в КЛ наиболее яркие ее представители. Однако ограничиться такой констатацией было бы недостаточно, прежде всего, потому, что некоторые результаты, полученные в КЛ, применимы не только к семантике языка (его плану содержания), но и к плану выражения, т.е. собственно формальным закономерностям языка. Так, разработанное в КЛ понятие прототипа применимо также в фонологии, морфологии, диалектологии и т.д.
У КЛ имеется еще один, исторически очень существенный, источник. Ее формирование происходило почти одновременно (с отставанием на 2–3 года) с возникновением так называемой когнитивной науки (англ. cognitive science), или когнитологией. «Когнитивная наука» – исследование разума (intelligence) и разумных систем, при котором разумное поведение рассматривается как что-то вроде вычисления. Предметом когнитивной науки является устройство и функционирование человеческих знаний, а сформировалась она в результате развития инженерной дисциплины, известной как искусственный интеллект.
На рубеже 1960–1970-х годов в искусственном интеллекте возникло понимание того, что интеллектуальные процессы человека, моделированием которого занимается искусственный интеллект, не могут быть сведены, как первоначально казалось, к «универсальным законам человеческого мышления»: большинство интеллектуальных задач решаются человеком не в вакууме и не с чистого листа, а с опорой на имеющиеся знания.
Когнитивной наукой исследуются не просто наблюдаемые действия (т.е. продукты), а их ментальные репрезентации, символы, стратегии и другие ненаблюдаемые процессы и способности человека (которые и порождают действия). На протекании этих процессов сказывается конкретное содержание действий и процессов, а не «навык» бихевиористов. Кроме того, одним из основных постулатов когнитивной науки явилось то, что культура формирует человека, индивид всегда находится под влиянием своей культуры.
Когнитивная психология 1960-х гг. продемонстрировала возможности информационно-поискового подхода к человеческой ментальности, возможности нового научного метаязыка. Понятие обработки информации, заимствованное из теории информации, где оно применялось к физическим системам передачи сообщений, было приложено к человеку. Общая идея трансформировалась в следующее положение: организмы используют внутренние представления (репрезентации) и осуществляют «вычислительные» операции над этими представлениями.
На таком фоне и с оглядкой на модели человеческой мыслительной способности, разработанные в когнитивной науке, и формировалась КЛ. Безусловно, импульсы, под влиянием которых она возникла, к перечисленным не сводятся: свою роль сыграли данные лингвистической типологии и этнолингвистики, позволявшие лучше понимать, что в структуре языка универсально, и подталкивавшие к поиску внеязыковых причин универсалий и разнообразия; наблюдения над когнитивными особенностями человеческой культуры; даже накопленные в сравнительно-историческом языкознании сведения о развитии значения слов (показательно, что такие специалисты по когнитивной лингвистике, как Е.Свитцер и Б.Хайне, активно занимались исторической лингвистикой).
КЛ возникла и благодаря активной деятельности ряда исследователей в 1970-х, которые были заинтересованы в соотношении языка и мышления, и которые не следовали преобладающей в то время тенденции объяснить структуру языка (языковые модели) с помощью обращения конкретно к языку и его структурным свойствам. Вместо того чтобы отделить синтаксис от языка в «синтаксический компонент», регулируемый набором принципов и элементов, специфических для данного компонента, исследование состояло в изучении отношения структуры языка к вещам вне языка: когнитивные принципы и механизмы не исключительно языковые, включающие принципы категоризации; прагматические и интеракциональные принципы, а также функциональные принципы в целом, такие как принцип иконичности и языковой экономии.
2.2. Этапы формирования когнитивной лингвистики
Этапы формирования КЛ в общих чертах таковы.
В США, где это направление зародилось, его чаще называют «когнитивная грамматика». В 1975 термин «когнитивная грамматика» впервые был введен в статье Дж.Лакоффа и Г.Томпсона «Представляем когнитивную грамматику». В 1985 когнитивная грамматика была представлена отечественному читателю в обзоре В.И.Герасимова; тогда же вышло из печати первое английское издание книги Ж.Фоконье «Ментальные пространства» (французское – годом раньше), «погрузившего» в когнитивную среду традиционную логико-прагматическую проблематику. В 1987 были опубликованы первый том «Оснований когнитивной грамматики» Р.Лангакера (второй – в 1991), а также этапные для данного направления книги «Женщины, огонь и опасные предметы» Дж.Лакоффа и «Тело в мышлении» (англ. The Body in the Mind) М.Джонсона, а также положившая начало целой серии монографий Р.Джэкендоффа его книга «Сознание и вычислительное мышление». Джэкендоффу в 1990-е годы удалось создать преемственный по отношению к генеративизму, а не противостоящий ему вариант когнитивной грамматики. В 1988 в СССР появился посвященный когнитивным аспектам языка XXIII том в серии «Новое в зарубежной лингвистике», а в известном издательстве «Бенджаминс» увидел свет первый крупный и представительный сборник статей «Проблемы когнитивной лингвистики» под ред. Б.Рудзки-Остын. В 1995 появился сборник переводов «Язык и интеллект». С 1990 издается журнал «Когнитивная лингвистика», что можно считать началом институционализации направления как академической дисциплины. Не менее важными этапами развития когнитивной грамматики были статьи Л.Талми 1980-х годов, Ч.Филлмора и У.Чейфа (интегрированные в книгу 1994 «Дискурс, сознание и врем»я). В середине 1990-х годов в Европе вышли первые учебники по когнитивной лингвистике: «Введение в когнитивную лингвистик»у (1996, авторы – Ф.Унгерер и Х.-Й.Шмидт) и «Когнитивные основания грамматики» (Б.Хайне, 1997). Для формирования интереса к когнитивной проблематике у отечественных языковедов важную роль сыграли также публикации работ по моделированию понимания естественного языка: русских переводов книг Т.Винограда «Программа, понимающая естественный язык» (1976, оригинал 1972) и Р.Шенка с коллегами «Обработка концептуальной информации» (1980, оригинал 1975), а также XII тома «Нового в зарубежной лингвистике», специально посвященного данной тематике.
До начала 1990-х годов КЛ представляла собой совокупность индивидуальных исследовательских программ – это исследовательские программы Дж.Лакоффа (нередко выступающего с соавторами), Р.Лангакера, Л.Талми, У.Чейфа, Р.Джэкендоффа, Ч.Филлмора (все США). Каждый из этих лингвистов начал развивать свой собственный подход к описанию языка и языковой теории, ориентированный на конкретный набор явлений и проблем. Одним из важных предположений, разделяемых всеми этими учеными, является то, что значение столь существенно для языка, что оно должно находиться в фокусе исследований. Языковые структуры выполняют функцию выражения смыслов и, следовательно, соответствие значения и формы является основным объектом лингвистического анализа. Языковые формы, с этой точки зрения, тесно связаны с семантической структурой, которую они предназначены (призваны) выражать. Семантические структуры всех значимых языковых единиц могут и должны быть исследованы.
Другими лингвистами, разработавшими свои собственные критерии лингвистического описания в когнитивном направлении в 1970-х годах, были Сидней Лэмб (стратификационная лингвистика, позднее нейрокогнитивная лингвистика) и Дик Хадсон (грамматика слова).
Многие труды на тему овладения языка ребенком в 1970-х были написаны под влиянием Пиаже и когнитивной революции в области психологии, так что сфера овладения языка имела сильную функциональную/когнитивную основу в этот период, который продолжается до настоящего времени. Труды Дана Злобина, Евы Кларк, Элизабет Бейтс и Мелиссы Бауэрман послужили основой современным исследованиям в когнитивном направлении. С ними сближается еще ряд программ лингвистических исследований, авторы которых в той или иной степени разделяют установки КЛ, хотя и не входят в число заведомых когнитивистов: Т.ван Дейк (Нидерланды), Дж.Хэйман (Канада), Т.Гивон (США). Значимые для КЛ результаты были опубликованы Д.Герэртсом (Голландия), Е.Свитсер, Т.Региром, А.Гольдберг (все США). В то же время в 1990-е годы постепенно очерчивается круг тех языковых явлений, которые в той или иной степени и в той или иной форме затрагиваются всеми или большинством исследовательских программ, а также совокупность полученных результатов, между которыми несомненно можно установить связь. КЛ, первоначально объединяемая лишь познавательными установками и исходной гипотезой об объяснительной силе обращения к мыслительным категориям, постепенно обретает свой предмет, свою внутреннюю структуру и свой категориальный аппарат.
2.3. Сущность когнитивной лингвистики
Центральная задача КЛ формулируется как описание и объяснение внутренней когнитивной структуры и динамики говорящего/слушающего (S.W.Felix, Kanngiesser, Rickheit 1990). Говорящий/слушающий рассматривается как система переработки информации, состоящая из конечного числа самостоятельных компонентов (модулей) и соотносящая языковую информацию на различных уровнях. Цель когнитивной лингвистики, соответственно, – в исследовании такой системы и установлении важнейших принципов ее, а не только в систематическом отражении явлений языка.
В КЛ в качестве модельных конструктов выступают когнитивные структуры и процессы в сознании человека: фрейм (М.Минский, к нуждам лингвистики это понятие было адаптировано Ч.Филлмором), идеализированная когнитивная модель (Дж.Лакофф) или ментальные пространства (Ж.Фоконье); 2Ѕ-мерный набросок (Р.Джэкендофф); семантико-грамматические суперкатегории наподобие конфигурационной структуры, динамика сил, распределение внимания, «цепция» и т.д. (Л.Талми); комплексные многоаспектные языковые конструкции – в специальном значении этого термина, предложенном в «конструкционной грамматике» Ч.Филлмора и П.Кэя; когнитивные операции типа правил концептуального вывода (Р.Шенк, Ч.Ригер) или же особого уровня изучение интеллектуальных систем – постулированного А.Ньюэллом «уровня знаний», отличного от символьного уровня.
Основными вопросами, стоящими перед когнитивистами, являются следующие:
1. Репрезентация ментальных механизмов освоения языка и принципов их структурирования: достаточно ли ограничиться единой репрезентацией – или же следует представлять эти механизмы в рамках различных репрезентаций? Как взаимодействуют эти механизмы? Каково их внутреннее устройство?
2. Продуцирование. Главный вопрос: основаны ли продуцирование и восприятие на одних и тех же единицах системы или у них разные механизмы? Кроме того: протекают ли во времени процессы, составляющие продуцирование речи, параллельно или последовательно? Скажем, строим ли мы сначала общий каркас предложения, только затем заполняя его лексическим материалом, или же обе процедуры выполняются одновременно, и тогда как это происходит? Какие подструктуры (например, синтаксические, семантические, концептуальные и т.д.) фигурируют в продуцировании речи и как они устроены?
3. Восприятие в когнитивистском ключе исследуется несколько более активно, чем продуцирование речи. В связи с этим спрашивается: Какова природа процедур, регулирующих и структурирующих языковое восприятие? Какое знание активизируется посредством этих процедур? Какова организация семантической памяти? Какова роль этой памяти в восприятии и в понимании речи?
В настоящее время можно с уверенностью утверждать, что внутри КЛ представлены следующие разделы.
1) Исследование процессов производства и понимания естественного языка.
Исторически это наиболее ранний раздел, во многом сформировавшийся с участием специалистов по компьютерному моделированию понимания и порождения текстов. Из ведущих лингвистов когнитивного профиля наиболее значимые результаты в этой области имеет У.Чейф, разработавший категории текущего сознания и активации, а также ряд производных от них понятий.
На основании представлений о структуре памяти и происходящих в ней процессах поиска, активации и деактивации информации Чейф предложил когнитивную интерпретацию давно занимавших лингвистов категорий определенности/неопределенности и данности/новизны языковой информации. Традиционно эти категории трактовались через обращение к речевому контексту; Чейф предложил понимать определенность (выражаемую в артиклевых языках артиклями) как сообщение говорящего о своем предположении, что слушающий в состоянии найти в своей памяти уникальный концепт, соответствующий определенной именной группе, а данность (выражаемую прежде всего порядком слов и интонацией) как сообщение говорящего о своем предположении, что соответствующий оформленному как данное фрагменту высказывания концепт или концептуальный комплекс активирован в сознании слушающего. Обе грамматические категории, тем самым, предстали как имеющие прежде всего когнитивную основу, тогда как присутствие в предшествующем контексте – это только один из многих способов установления данности и определенности. Начиная с 1980-х годов, такая трактовка стала наиболее распространенной.
2) Исследование принципов языковой категоризации.
Им уделил значительное внимание Дж.Лакофф, развивавший идеи Элеоноры Рош. Со времен Аристотеля до поздних работ Витгенштейна считалось, что вещи входят в одну категорию тогда и только тогда, когда им присущи определенные общие свойства. И эти общие свойства определяют категорию в целом. Кроме того, существовало представление о категориях как множествах с четкими границами, которым некий объект может либо принадлежать, либо не принадлежать, причем все члены некоторой категории имеют одинаковый статус. Эта классическая теория не была результатом эмпирического исследования. Она даже не была предметом серьезной дискуссии. Это была философская позиция, полученная на основе априорных предположений. На протяжении веков классическая интерпретация категорий входила как часть в систему исходных представлений и просто принималась как данное в большинстве научных дисциплин. За удивительно короткое время все изменилось. Благодаря проведению широких эмпирических исследований в разных предметных областях, из области предпосылок категоризация переместилась на передний план. Эксперименты показывают, что на самом деле границы категорий размыты, а сами категории имеют внутреннюю структуру: некоторые их элементы представляют категорию лучше, чем другие, т.е. являются прототипическими ее членами. Сами категории тоже неодинаковы: было показано, что среди них есть привилегированные, которым соответствуют так называемые концепты базового уровня категоризации. Названия, соответствующие этому уровню, охотнее используются, легче припоминаются, раньше усваиваются детьми, имеют большую культурную значимость.
Понятие прототипа, введенное Э. Рош, является ключевым для описания семантических категорий и соответственно языковых значений. В категории выделяются прототип и периферия. Прототип наилучшим образом соответствует данной категории, что означает его лучшую распознаваемость, более быструю идентификацию, большую частотность и т. д. Прототипическая организация значения обусловлена в первую очередь ограниченностью ресурсов человеческой памяти притом, что множество познаваемых и подлежащих категоризации объектов и ситуаций бесконечно.
Исследования Э. Рош и других ученых демонстрируют, что в целом категориям присущи лучшие представители (названые «прототипами»), и что все перечисленные способности человека играют определенную роль в процессах категоризации.
Дж. Лакофф полагает, что категоризация представляет собой сложный процесс, являющийся самым существенным для нашего мышления, восприятия, действия и речи. Это обусловлено тем, что каждый раз, когда мы видим какую-либо вещь в качестве представителя своего рода, например, дерево, мы осуществляем категоризацию. Всякий раз, когда мы рассуждаем о любых разновидностях вещей – стульях, нациях, болезнях, эмоциях – мы обращаемся к категориям. По Дж. Лакоффу, понимание того, как мы осуществляем категоризацию, является центральным в понимании того, как мы мыслим и как мы действуем, и, следовательно, без этого невозможно осознание того, что делает нас людьми.
3) Исследование типов понятийных структур и их языковых соответствий.
Эти работы также были начаты в рамках искусственного интеллекта (Р.Абельсоном, Р.Шенком, М.Минским – авторами таких популярных категорий, как фрейм и сценарий), однако впоследствии адаптированы для нужд лингвистического исследования Ч.Филлмором. В исследованиях подобного типа КЛ взаимодействует с социологией и культурологией. Идеи Ч. Филлмора развились впоследствии во фреймовую семантику. Ч. Филлмор называет фрейм «особой организацией знания, составляющей необходимое предварительное условие нашей способности к пониманию тесно связанных между собой слов» (Филлмор 1988). Иными словами, под фреймом понимается структура знания об определенном фрагменте человеческого опыта (стереотипной ситуации), выражаемая средствами языка. Фрейм представляет собой пресуппозиционную модель, которая предполагает наличие у человека знаний об обозначаемой словом реалии, основанных на прошлом опыте индивида. Стереотипный характер фрейма непосредственно обращает нас к памяти, поскольку только в памяти могут храниться обобщенные представления о типизированной ситуации или идеальный образ некоторого объекта.
4) Исследование когнитивно-семантических суперкатегорий связано, прежде всего, с Л.Талми, который предпринимает попытку определить набор иерархически упорядоченных образоформирующих систем – категорий, посредством которых естественный язык осуществляет концептуальное структурирование представлений о действительности (это категории когнитивного состояния, конфигурационной структуры, динамики сил, распределения внимания и др., каждая из которых имеет свою сложную структуру).
5) Исследование пространственных отношений и типов концептуализации движения в языке.
Это та точка, в которой пересекаются почти все основные программы когнитивной лингвистики. Дж. Лакоффом было разработано понятие образной схемы (image-schеma) и рассмотрены некоторые важные типы схем (вместилище, часть-целое, путь, связь) и их языковые соответствия; среди образоформирующих схем Талми наиболее подробно разработана категория конфигурационной структуры, в рамках которой рассматриваются такие грамматически зафиксированные понятийные категории, как количество, разделенность, протяженность, ограниченность, членение пространства и др.; подробно рассматривается пространственное сознание в многочисленных публикациях Джэкендоффа и Лангакера.
6) Исследования телесного базиса человеческого сознания и языка.
В их основе лежит идея так называемого концептуального воплощения (conceptual embodiment), в соответствии с которой устройство понятийного мира человека (и семантики естественного языка) обусловлено биологической природой человека и его опытом взаимодействия с физическим и социальным миром. Предполагается, что многие из понятийных и языковых категорий в конечном итоге возводятся к особенностям устройства и функционирования человеческого тела – например, его асимметрии.
Понятийные представления о теле выступают опосредующим звеном между телесной природой человека и его языком. Важная роль приписывается также самому осознанию поверхности тела как границы между «внутренним» и «внешним» мирами, связанным между собой некоторыми каналами (отсюда метафоры вместилища и канала). Разработка соответствующего круга представлений ведется с конца 1970-х годов прежде всего такими исследователями, как Дж.Лакофф, М.Джонсон, Ф.Варела, Э.Рош; в отечественной лингвистике сходные представления формулируются в терминах антропоцентричности языка (Ю.Д.Апресян). Доктрина концептуального воплощения предполагается совместимой с общим представлением о наличии у разума телесного носителя (отсюда ее апелляции к современной нейронауке), но на практике оперирует с семиотическими фактами.
7) Исследование метафорических и метонимических отношений в языке.
Теория, которая была сформулирована в книге «Метафоры, которыми мы живем», опубликованной Дж. Лакоффом совместно с философом М.Джонсоном в 1980, трактует метафору как инструмент осмысления новых понятийных сфер в терминах сфер, стоящих ближе к с непосредственному опыту человека: ср. буквальное геометрическое использование определения высокий в словосочетании высокий человек, высокое дерево и его метафорические переносы на сферу механической (высокая скорость), термо- (высокая температура) и электро- (высокое напряжение) динамики, этики (высокая мораль, высокая ответственность), эстетики (высокое искусство), права (высокий суд), социальных отношений (высокий пост), трудовой деятельности (высокое мастерство) и т.д. Сведение разнообразных семантических отношений к достаточно элементарным (прежде всего пространственным) схемам (уже в 1989 для английского языка Лакоффом с коллегами был составлен Базовый список метафор, большинство из которых представлено, например, и в русском языке) оказалось весьма продуктивным занятием и оригинальным исследовательским методом КЛ.
Дж. Лакофф рассматривает метафору как один из основных типов когнитивной модели, т. е. механизма мышления и образования концептуальной системы. Метафоры концептуализируют различные области путем переноса в них концептуальной системы из другой области. В этом случае говорится о переходе из области-источника в область-мишень. Область-источник, как правило, более знакома и привычна, более конкретна и понятна и описана через непосредственный физический опыт.
Таким образом, метафора оказывается важнейшим познавательным механизмом, позволяющим познавать сложное через простое, абстрактное через конкретное, неизвестное через известное.
2.4. Расширение сферы влияния когнитивной лингвистики
Несмотря на то что основные характеристики лингвистических теорий, развитых к концу 1980-х в частности Филлмором, Лакоффом, Лангакером и Талми, хотя и кажутся радикально различающимися в предлагаемых ими механизмах описания, их можно рассматривать как связанные между собой. Идеи Филлмора развились во фреймовую семантику, и в сотрудничестве с другими учеными, в грамматику конструкций (Fillmore и др., 1988).
Лакофф известен благодаря своим исследованиям метафоры и метонимии (Lakoff 1981; Lakoff 1987). Идеи Лангакера развились в подробно разработанную теорию, изначально известную как грамматика пространства, а затем как когнитивная грамматика (Langacker 1988). Талми опубликовал ряд важных работ, касающихся исследования отношений между семантическими и формальными языковыми структурами (Talmy 1985a, б и 1988).
Также к этому времени, Жиль Фоконье под влиянием взглядов Освальда Дюкро разработал теорию ментальных пространств. Позднее в сотрудничестве с Марком Тернером эта теория была развита им в теорию концептуального смешения, которая интересным образом согласуется как с когнитивной грамматикой Лангакера, так и с теорией метафоры Лакоффа.
В 1980-х годах Джеффом Эльманом и Брайаном МакУинни были разработаны нейросетевые модели обработки языка, основное внимание было уделено изучению моделей, особенно моделей овладения языком с использованием нейронных сетей. Безусловно, их деятельность связана с проблемой овладения языком и с исследовательской программой Элизабет Бейтс, имеющей когнитивную и социальную основу и изучавшей процессы овладения языковыми знаниями у детей. Постепенное возникновение последовательной концептуальной основы этого подхода выявило недостатки языкового нативизма и поместило метод эксперимента в центр понимания того, как дети овладевают языком. Эта концепция является основой для исследовательской программы Майкла Томаселло, который в 1990-х годов начал играть ведущую роль в изучении овладения языком (накопления знаний) в своем социальном, когнитивном и культурном контексте.
В 1980-х годах идеи в особенности Лакоффа и Лангакера стали приобретать сторонников. В течение этого десятилетия исследователи в Польше, Бельгии, Германии и Японии приступили к изучению языковых проблем с когнитивной точки зрения, с явной ссылкой на труды Лакоффа и Лангакера. В 1987 году была опубликована значимая книга Лакоффа «Женщины, огонь и опасные вещи» и почти в то же время исследование Лангакера «Основы когнитивной грамматики. Часть 1», которая выходила по главам с 1984 года.
Следующей важной вехой была публикация в 1988 г. сборника «Вопросы когнитивной лингвистики» под редакцией Бригиды Рудцки-Остин. Эта значимая книга содержит, в том числе, статьи Лангакера, Талми и других исследователей, которые сделали ее настолько значимой, что ее влияние на исследования в данной области продолжается и в наши дни.
В 1989 году Рене Дирвеном была организована первая конференция по когнитивной лингвистике в г. Дуйсбург, Германия. На этой конференции было принято решение о создании новой организации, Международной ассоциации когнитивной лингвистики, которая раз в два года будет проводить конференции с целью собрать вместе исследователей, работающих в области когнитивной лингвистики. Конференция в Дуйсбурге была объявлена первой Международной конференцией по когнитивной лингвистике.
Выпуск журнала «Когнитивная лингвистика» был задуман также в середине 1980-х годов, впервые он вышел в свет в 1990 году в издательстве Mouton De Gruyter под редакцией Дирка Гирертса.
На конференции в Дуйсбурге Рене Дирвен предложил создать новую серию книг – Исследования в области когнитивной лингвистики – как еще одно место для публикаций по проблемам этой развивающейся области науки. Первый выпуск книги представлял собой сборник статей Рональда Лангакера под названием "Концепт, образ и символ», вышедший в 1990 году. В следующем году появился второй выпуск «Основы когнитивной грамматики» Лангакера.
В 1990-х когнитивная лингвистика стала признаваться в качестве одной из важных областей, специализирующихся на лингвистике, стремительно росло число конференций, в дополнение к Международной конференции по когнитивной лингвистике. Труды Лакоффа, Лангакера и Талми сформировали основные положения теории, но связи с соответствующими теориями, такими как грамматика конструкций (конструктивная грамматика), были найдены в работах многих когнитивных лингвистов, идеи которых эклектичны, однако сохраняют при этом основные принципы когнитивизма. Корея, Венгрия, Таиланд, Хорватия и другие страны начали проводить исследования в области когнитивной лингвистики. Размах исследований просматривается в журнале «Когнитивная лингвистика», который стал официальным журналом Международной ассоциации когнитивной лингвистики. Арье Ферхаген занял пост редактора, ведущий журнал в свою вторую фазу.
К середине 1990-х годов, когнитивная лингвистика как область характеризуется направленностью на интеллектуальную деятельность, основные положения кратко изложены в «Справочник по прагматике» во вступлении журнала «Когнитивная лингвистика» (Geeraerts 1995).
Поскольку когнитивная лингвистика рассматривает язык как встроенный в когнитивные способности человека в целом, то к темам, представляющим особый интерес для когнитивной лингвистики, относятся: структурные характеристики естественной категоризации языка (например, прототипичность, систематическая полисемия, когнитивные модели, ментальные образы и метафора); функциональные принципы языковой организации (такие, как иконичность и естественность языкового знака); концептуальная связь между синтаксисом и семантикой (изученная когнитивной грамматикой и грамматикой конструкций); эмпирические и прагматические предпосылки использования языка, а также соотношение языка и мысли, в том числе вопросы релятивизма и концептуальных универсалий.
В этом резюме прослеживается сильная связь между когнитивной лингвистикой и исследованиями в области функциональной лингвистики, лингвистического описания, психолингвистики, прагматики и дискурса.
Для многих когнитивных лингвистов основной интерес к когнитивной лингвистике заключается в обеспечении более обоснованного подхода и ряда теоретических положений, касаемых синтаксического и семантического анализа, чем обеспечивала генеративная лингвистика. Для других, однако, важной причиной является возможность связать изучение языка и мышления с изучением мозга.
В 2000-х в Испании, Финляндии, Польши, России и Германии начали появляться региональные ассоциации когнитивной лингвистики, связанные с Международной ассоциацией когнитивной лингвистики; славянская ассоциация когнитивной лингвистики была основана в Северной Америке. В настоящее время продолжают создаваться новые ассоциации, в том числе во Франциии, Японии, Бельгии, Соединенном Королевстве и Северной Америке. Начинает выпускаться периодическое издание «Ежегодное обзор в области когнитивной лингвистики». Адель Голдберг занял пост редактора в журнале «Когнитивная лингвистике», который продолжает пользоваться хорошей репутацией и известностью в лингвистике.
Во многих странах продолжают организоваться конференции по когнитивной лингвистике, в таком количестве, что трудно зафиксировать их все. В июле 2005 году Международная конференция по когнитивной лингвистике впервые была проведена в Азии, в Сеуле, Корее. Азия сейчас составляет очень значимую членскую базу. Международная конференция по когнитивной лингвистике надеется, что в не столь отдаленном будущем, в другой азиатской стране, такой как Китай, пройдет Международная конференция по когнитивной лингвистике.
Основными центрами когнитивной лингвистики являются отделения Калифорнийского университета в Беркли и Сан-Диего, а также Центр когнитивной науки Университета штата Нью-Йорк в Буффало. В Европе когнитивная лингвистика успешно развивается прежде всего в Голландии и Германии. Проводятся регулярные международные конференции. В России в русле когнитивной лингвистики работают А.Н.Баранов, А.Е. и А.А.Кибрик, И.М.Кобозева, Е.С.Кубрякова, Е.В.Рахилина и др. исследователи; кроме того, термин «когнитивная лингвистика» является популярным лозунгом, используемым широким кругом языковедов.
Международная ассоциация по когнитивной лингвистике продолжает стимулировать развитие когнитивной лингвистики как мировой дисциплины и укрепляет связь со смежными дисциплинами: психологией, антропологией, социологией и, конечно, когнитивной наукой.
3. Заключение
Итак, КЛ проявила особый интерес не только к исследованию ментальных процессов, но и к постижению результатов этой деятельности – знаниям. КЛ – новая научная дисциплина, позволяющая её исследователям взглянуть на существующие в языке явления совершенно под другим углом зрения – с точки зрения познавательных (когнитивных) механизмов, лежащих в основе мыслительной деятельности человека, дисциплина, способствующая углублению знаний о человеке, его сознании, его ментальных способностях. Кроме того, КЛ, имея лингвистическую основу, является смежной дисциплиной, поскольку это предопределено ее историей. Только общими усилиями психологии, лингвистики, антропологии, философии, компьютерологии (computer science) можно ответить на вопросы о природе разума, об осмыслении опыта, об организации концептуальных систем.
Список использованной литературы
Алефиренко, Н.Ф. Сущность языка и речи // Современные проблемы науки о языке. М.: Изд.-во Флинта, изд.-во Наука, 2005, 34-38. http://www.uni-potsdam.de/u/slavistik/vc/rlmprcht/einf_rus/comment/exz_alefirenko_sprache_rede.htm
Бенвенист Э. Взгляд на развитие лингвистики // Э. Бенвенист // Общая лингвистика. – М., 1974. – С. 21-23
Бенвенист Э. Категории мысли и категории языка // Э. Бенвенист // Общая лингвистика. – М., 1974. – С. 104-114
Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания, 1994. № 4. С.17-33 (Электронная версия статьи). http://www.infolex.ru/Cogni.html
Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века // Язык и наука конца 20 века. М.: Институт языкознания РАН, 1995. С.239-320 (Электронная версия статьи). http://www.infolex.ru/DOMINAT.html
Демьянков В.З. Когнитивная обработка и переработка // Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Под общей редакцией Е.С. Кубряковой. М.: Филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996. С.63-64 (Электронная версия статьи). http://www.infolex.ru/Cs7.html
Демьянков В.З., Кубрякова Е.С. Когнитивная революция, когнитивный поворот // Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Под общей редакцией Е.С. Кубряковой. М.: Филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996. С.72-73 (Электронная версия части статьи) http://www.infolex.ru/Cs8.html
Демьянков В.З. Прототипический подход // Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Под общей редакцией Е.С. Кубряковой. М.: Филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996. С.140-145 (Электронная версия статьи). http://www.infolex.ru/Cs17.html
Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры. – М., 1990. - С. 387-415 http://www.philology.ru/linguistics1/lakoff-johnson-90.htm
Паршин П.Б. Теоретические перевороты и методологический мятеж в лингвистике XX века. – Вопросы языкознания, 1996, № 2 http://www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/lingvistika/KOGNITIVNAYA_LINGVISTIKA.html
Протопопова И. Когнитивные исследования http://kogni.narod.ru/concept.htm#k
Сусов И.П. История языкознания: Учебное пособие для cтудентов старших курсов и аспирантов. Тверь: Тверской гос. ун-т, 1999. http://www.lib.ru/TEXTBOOKS/yazykoznanie.txt
Шапочкин Д.В. Историографические аспекты когнитивной лингвистики http://www.russian.slavica.org/article1673.html
Cognitive linguistics: Basic readings / Edited by Dirk Geeraerts./ „Mouton de Gruyter“, Berlin/New York, 2006, 488 p. http://www.scribd.com/doc/20995101/Cognitive-Linguistics-Basic-Readings
Kemmer, S. About Cognitive Linguistics http://www.cognitivelinguistics.org/cl.shtml
Lakoff, G. The Importance of Categorization // Chapter One // Women, Fire and Dangerous Things // Univ. of Chicago Press, 1987
PAGE 5