хми означавшего черную плодородную землю в противовес бесплодным пескам
Работа добавлена на сайт samzan.net:
32. Алхимия и астрология в средневековой науке.
Слово Алхимия (позднелатинское alchemia, alchimia, alchymia) восходит через арабское к греческому chemeia от cheo — лью, отливаю, что указывает на связь алхимии с искусством плавки и литья металлов. Другое толкование — от египетского иероглифа «хми», означавшего черную (плодородную) землю, в противовес бесплодным пескам. Этим иероглифом обозначался Египет, место, где, возможно, возникла алхимия, которую часто называли «египетским искусством». Впервые термин «алхимия» встречается в рукописи Юлия Фирмика, астролога 4 века.
Важнейшей задачей алхимики считали превращение (трансмутацию) неблагородных металлов в благородные (ценные), в чем собственно и заключалась главная задача химии до 16 столетия. Эта идея базировалась на представлениях греческой философии о том, что материальный мир состоит из одного или нескольких «первоэлементов», которые при определенных условиях могут переходить друг в друга. Распространение алхимии приходится на 4—16 вв., время развития не только «умозрительной» алхимии, но и практической химии. Несомненно, что эти две отрасли знания влияли друг на друга. Знаменитый немецкий химик Либих писал про алхимию, что она «никогда не была ничем иным, как химией».
Таким образом, алхимия относится к современной химии так, как астрология к астрономии. Задачей средневековых алхимиков было приготовление двух таинственных веществ, с помощью которых можно было бы достичь желанного облагораживания (трансмутации) металлов. Наиболее важный из этих двух препаратов, который должен был обладать свойством превращать в золото не только серебро, но и такие, например, металлы, как свинец, ртуть и т. д., носил название философского камня, красного льва, великого эликсира (от араб. аль-иксир — философский камень). Он также именовался философским яйцом, красной тинктурой, панацеей и жизненным эликсиром. Это средство должно было не только облагораживать металлы, но и служить универсальным лекарством; раствор его, так называемый золотой напиток, должен был исцелять все болезни, омолаживать старое тело и удлинять жизнь. Другое таинственное средство, уже второстепенное по своим свойствам, носившее название белого льва, белой тинктуры, имело способность превращать в серебро все неблагородные металлы.
Алхимия - высочайшая ступень символического мышления. Цельная наука, которая учит, как «достичь центра всех вещей». Алхимия определяется как моделирование космического процесса и создание «химической модели космического процесса». Алхимик создавал в своей реторте модель мира и миросозидающих процессов и затем в своих сочинениях подробнейшим образом описывал химическую посуду, оборудование, весы и лабораторные приёмы. Вообще для алхимиков было характерно тщательное отношение к описанию эксперимента. Потому, что алхимик ставит своей задачей воспроизведение и одухотворение космоса, соучастие в космотворческом процессе. Исходит из представления о субстанциальном единстве мира и универсальности перемен. Как в Европе, так и на Востоке алхимия составляла одну науку с астрологией и медициной. Это - форма аксиологического и прагматического знания, пользующегося высоко символичной терминологией в сочетании с изоморфной символичностью алхимической операции, где металлы и минералы выступают в роли знаков сил универсума.
Характеризуется структурным полиморфизмом, включающим в себя аспекты онтологические, космологические, натурфилософские, психотехнические и технологические. Алхимию воспринимают как путь к духовному совершенству. Усовершенствованием человека достигают воздействия на процессы в микро- и в макрокосме. Алхимию характеризуют как стиль жизни и тип человеческого поведения. Различается внутренняя и внешняя алхимии: внутренняя - является формой внутреннего делания и направлена на достижение адептом просветленного состояния через одухотворение микрокосмоса. Внешняя алхимия работает с очищением космологических сущностей, скрытых под формой вещества. Полагая микро- и макрокосм изоморфными, алхимия работает над принципом «совершенства совершенного космоса». В основе лежит древнее представление о materia prima (первоматерии), являющейся субстанцией микро- и макрокосма, способной трансформироваться и образовывать новые формы.
«Как все вещи вышли из Одного, вследствие размышления Одного, так все было рождено из этой единственной вещи» (Гермес Трисмегист). Алхимия работает в системе четырех модусов первоматерии - первоэлементов греческой натурфилософии: воздуха, земли, огня и воды (плюс пятый в греческой алхимии - всепроникающий эфир или металл в китайской) в сочетании с тремя философским элементами: соли, серы и ртути. Ртуть (Меркурий) - пассивное женское (инь) - представляет первую очистку и являет собой чувство, воображение. Сера выступает как активное мужское начало (аналогия ян в китайской алхимии) - более тонкая очистка: разум, интуиция. Великое Делание, или преображение - это киноварь - алхимический андрогин, гармоническое сочетание мужского и женского (инь и ян): «Тот, кому не удается «стать двумя в одном теле», станет двумя в одном духе» (де Оливье). Киноварь как форма соединения серы и ртути (синоним эликсира бессмертия) является знаком постижения закона вечных превращений, знаком единства и гармонии космических сил.
Противоположным такому знанию является состояние забвения. Алхимический космос пронизан «вселенской симпатией», или родством видов. Содержит в себе модель антропогенеза и космогенеза.
Различает в природе четыре формы существования, или четыре состояния: сухое и влажное, теплое и холодное, а также работу женского и мужского принципов. Четыре стихии двумя парами основных состояний: горячим и сухим, холодным и влажным - являют собой родительские принципы. Алхимия распознает в природе Божественное дыхание и проявляющееся через нее активное огненное начало, которое работает в ней через серу. Исходит из посылки о двойственном принципе сущности металлов, включающем в себя сухой жар и теплую влагу, и о переходе элементов из одного состояния в другое под воздействием холода или огня: так, вода, испаряясь под воздействием огня, переходит в пар - воздух и наоборот. Алхимия учит человека проходить в поисках универсального растворителя материи через разные планы бытия. Ставит задачу облагораживания субстанций, достижения мистического союза между микрокосмом и макрокосмом. Процесс достижения просветления называется в алхимии Великим Деланием и имеет физический и духовный аспекты. Алхимия также известна как взаимодействие энергии Кундалини - символа женского аспекта, с высшей энергией, или мужским принципом. Через понимание работы мужского и женского принципов она связана с системой Таро. Трансмутация металлов должна быть завершена получением философского камня - в виде металлического порошка, камня или эликсира жизни. Получение эликсира бывает само по себе целью. Однако, камень, добываемый искателем, прежде всего обозначает глубокое внутреннее стремление найти свою истинную духовную природу, известную алхимикам как активный принцип. Первый агент представляет пассивный принцип, воплощающуюся энергию, о которой большинство не имеет представления, но в которой содержатся возможности для духовного роста. Если соединение активного и пассивного принципов происходит в «печи» глубокой медитации, то обнаруживается невозможность овладеть пассивным принципом через борьбу, в которой активный принцип привык добиваться того, что он хочет.
Это приводит к темной ночи души, о которой говорят мистики, в ней пассивный и активный принципы кажутся уничтоженными и человек оказывается полностью брошенным. Из этого отчаяния возникает откровение о необходимости проявления принципа любви, а не силы, и за этим следует объединение двух принципов: красного короля и белой королевы, чье потомство рождается из воды и духа.
Медитация является обычной духовной практикой, сопровождающей каждую стадию этого символического процесса. Это андрогинный принцип, содержащий в себе семена всех вещей. Евгений Филалет и др. называют его Светом, преображающим материю. Исходя из идеи физической трансмутации металлов, алхимия ищет духовный принцип, управляющий материей.
Хорошо отработанная система аналогий позволила алхимии до наших дней занимать одно из ведущих мест в модусе символического мышления, став универсальным языком современной литературы, театра, мистицизма.
В алхимии неразрывно соединились разнообразные проявления творческой деятельности средневекового человека. В связи с этим иносказательность многих алхимических трактатов может быть объяснена тем, что в них органически слились естественнонаучные и художественные представления о мире (таковы алхимические стихи классика английской литературы XIV века Дж. Чосера и т.д.). Кроме того, деятельность алхимика - ещё и философско-теологическое творчество, причём такое, в котором проявлялись как языческие, так и христианские её истоки. Именно поэтому оказалось так, что там, где алхимия христианизирована (белая магия), этот род деятельности легализуется христианской идеологией. Там же, где алхимия выступает в своём дохристианском качестве (чёрная магия), она признаётся неофициальным, а потому запретным делом. Это во многом объясняет трагическую участь некоторых европейских алхимиков (например, Роджера Бэкона, алхимика Александра Сетона Космополита и др.). Таким образом, в европейской алхимии могли сочетаться теоретик-экспериментатор и практик-ремесленник, поэт и художник, схоласт и мистик, теолог и философ, маг-чернокнижник и правоверный христианин. Такой взгляд на алхимию позволяет понять её как явление, сосредоточившее в себе многие особенности уклада древних, темных и средних веков.
Существовали греко-египетская, арабская и западно-европейская школы алхимии.
Византия IV века была рассадником алхимических идей в Европе. После завоевания арабами Египта в VII веке они принесли наследие александрийской школы в завоеванную ими Испанию, которая стала вторым после Византии источником распространения алхимических идей в Европе. Греческая теория первоэлементов и египетская технология трансмутации встретились в древней Александрии и были развиты арабским алхимиками (Джабир ибн Хайян, Абу Бакр Мухаммед ибн Закария Ар-Рази и др.). Summa Perfectionis арабского алхимика Джабира (1-я половина VIII века) известна как первый дошедший до нас классический труд по практической алхимии.
Алхимики использовали в своей деятельности различные металлы и вещества, каждому из которых соответствовал свой символ или знак. Однако надо учитывать, что в своих трактатах они описывали эти вещества различно, причем зачастую в одном и том же трактате одно и тоже вещество называлось по-разному. Это, прежде всего, относится к трем основным веществам используемых в делании: первовеществу, тайному огню и философской ртути.
Первичная материя - для алхимика это не сама материя, а скорее ее возможность, сочетающая в себе все качества и свойства присущие материи. Дань ее описание можно только в противоречивых понятиях т.к. Первичная материя - это то, что остается от предмета когда он лишен всех своих характеристик.
Основой всех алхимических теорий является теория четырех элементов. Эта теория была подробна разработана греческими философами, такими как Платон и Аристотель. Согласно учению Платона Вселенная была создана Демиургом из одухотворенной Первичной материи . Из нее он создал четыре элемента: огонь, воду, воздух и землю. Аристотель добавил к четырем элементам пятый - квинтесенцию. Именно эти философы, по сути, и заложили фундамент того что принято называть алхимией.
Все последующие теории - теория серы и ртути; теория серы, ртути и соли и т.д. лишь трансформируют количество и качество элементов. В первом случае до двух элементов во втором до трех, прибавляя по мере надобности еще и такие: квинтесенция, азот, и т.д.
Если изобразить все теории алхимиков геометрически, то получится театрикс Пифагора. Театрикс Пифагора представляет собой треугольник, состоящий из десяти точек. В его основании находится четыре точки на вершине одна, ну а между ними соответственно две и три. Аналогия довольно проста:
Четыре точки представляют собой Космос как две пары основных состояний: горячего и сухого - холодного и влажного, соединение этих состояний порождает элементы, которые находятся в основании Космоса. Т.о. переход одного элемента в другой, путем изменения одного из его качеств послужил основанием для идеи трансмутации.
Триада алхимиков - сера, соль и ртуть. Особенностью этой теории являлась идея макро и микрокосмоса. Т.е. человек в ней рассматривался как мир в миниатюре, как отражение Космоса со всеми присущими тому качествами. Отсюда и значение элементов: сера - дух, ртуть
Алхимия и астрология
В средневековой науке выделяются четыре больших направления. Первое — физико-космологическое, ядром которого является учение о движении; на основе аристотелевской натурфилософии оно объединяет массив физических, астрономических и математических знаний, послуживших почвой для развития математической физики Нового времени.
Второе — учение о свете, оптика в узком смысле слова является частью общей доктрины - «метафизики света», в рамках которой строится модель вселенной, соответствующая принципам неоплатонизма. Следующее направление средневекового знания составляют науки о живом, они понимались как науки о душе, рассматриваемой как принцип и источник и растительной, и животной, и разумной жизни, и содержали богатый эмпирический материал и систему аристотелевского толка. Наконец, комплекс астролого-медицинских знаний (к которому в известном отношении примыкает также учение о минералах) и алхимию следует выделить как особое направление средневековой науки.
Алхимия представляет собой специфический феномен средневековой культуры — нечто целостное, включающее в себя такие компоненты, как научные обобщения и фантазии, рациональная логика и мифология. Алхимический рецепт — это форма познания природы, связанная с особенностями средневекового мышления. Согласно христианской догматике, мир есть изделие (Лактанций), т.е. мир вышел из рук бога законченным, совершенным. Вот почему любое действие — лишь комментирование мира, копирование образца. Фундаментальной особенностью средневекового мышления является его рецептурный характер, связанный с его авторитарностью и иерархичностью, причем средневековый рецепт — и действие, и священнодействие сразу. Таким образом, в алхимии как бы вместе проявляются иррационалистическая и рационалистическая тенденция средневековой культуры Запада.
Астрология — «наука о звездах», о небесных телах, неизменные законы движения которых позволяют нам описать изменчивый поток жизни. Наука о вечности космоса и бесконечности бытия, безукоризненным по красоте аппаратом числа связующая воедино временное и вечное. Наука, которая, рассматривая гороскоп момента, считает сутью любого процесса его космическую — временную — характеристику и делает ее явной для нас. Само слово «гороскоп» можно перевести как «наблюдаю за часом». За моментом времени, который в следующий миг станет другим.
Сейчас астрология — это также наука об уникальном «я» каждого человека: уникальном, как миг его рождения. Только один из бесконечного ряда мгновений — и все же воплотившийся в мире людей как свобода индивидуальных проявлений личности, что родилась в эту секунду. И цель личности — поведать миру, насколько прекрасен был миг рождения, а для этого — развить свои задатки и проявить способности, становясь творцом своей судьбы.
Астрология — знание о человеке, делающее точкой отсчета космос, — позволяет задуматься о высоком предназначении и смысле существования каждого из нас. Но это — сравнительно современное преломление астрологии. Для древних астрологов не было актуальным изучение психологии отдельной человеческой души. Они занимались более необходимым для выживания человеческого рода в целом прогнозированием природных процессов и историей государств.
Астрология — самая древняя наука человечества, она сопутствует возникновению цивилизации. Рождением астрологического взгляда на мир можно считать тот момент, когда человек обратил внимание на цикличность природного круговорота и повторяемость жизненных явлений. Но начало систематических наблюдений за сменой сезонов и звездным небом связано с развитием земледельческой культуры. Роль Солнца и Луны в природном цикле человек также осознал не сразу. Первоначальный примитивный календарь — это просто перечень народных примет. Такой календарь независимо возникает у каждого народа (например, приметы русской природы: «май холодный — год хлебородный»). Но поскольку древнейшей из известных нам цивилизаций является египетская, естественно оставить ей приоритет и как источнику астрологии. Таким образом, можно сказать, что 6—7 тысяч лет назад астрология уже существовала.1
Египетская астрология основывалась на наблюдении за неподвижными звездами. Циклическое восхождение на небе разных созвездий связывалось для земледельца с определенными сезонными работами и послужило основой для возникновения понятия сельскохозяйственного года, который в Египте состоял из 365 дней и начинался вслед за появлением на небе звезды Сотис (Сириуса). Восхождение Сотис предвещало разлив Нила, и год состоял из трех частей: первые четыре месяца назывались «месяцами наводнения», следующие четыре — «месяцами роста или зерна» и последние четыре — «месяцами зноя или сбора урожая». Поскольку же реальный солнечный год состоит примерно из 365 1/4 суток, начало года должно было смещаться. Гипотетически оно связывалось с новолунием, и египетский год содержал обычно 12, но иногда 13 лунных месяцев.
Таким образом, координатами египетского календаря являлись звезды и Луна. Звезды помогли определять дни года, и многовековые наблюдения за тем, что несет этот день в разные годы, создали календарь на каждый день (откуда происходят популярные в настоящее время среда астрологов «сабианские градусы» — психологические характеристики 360-ти положений Солнца среди неподвижных звезд, соответствующих нашему году). Луна же помогла разделить год на 12 частей и составить образы, сопряженные с временами года, из которых в более поздний период выкристаллизовались знаки Зодиака. Зодиакальные созвездия, которыми мы пользуемся сейчас, соответствуют созвездиям Дендерского календаря,2 найденного в Египте. Однако, по-видимому, образы созвездий были новой волной в египетской астрологии и возникли уже под влиянием Вавилона.3
Если египетская астрология — это статическая астрология неподвижных звезд и вечно повторяющегося солнечного цикла, то Междуречье сделало акцент на динамическом аспекте — неповторимом соотношении между собой с разной скоростью движущихся объектов: светил и планет. В египетской астрологии, как и в большинстве мифологических традиций, кроме Солнца и Луны, особое внимание уделялось «утренней» и «вечерней» звезде Венере, сопровождавшей Солнце то на закате, то на восходе, — другие же планеты вызывали меньший интерес. Внимание древних к Луне и Венере можно объяснить и астрологически: их воздействие наиболее затрагивает эмоциональную и психическую сферу человека, в то время как другие планеты в большей степени связаны с внешней и умственной деятельностью.
Но вавилоняне обожествили все небесные тела, уравняв планеты в правах со светилами и сформировав классическую систему септенера — «семерки»: двух светил и пяти видимых планет. Ту систему, которая впоследствии использовалась в Греции и Индии, арабском мире и средневековой Европе. Изучение движения планет по небу неподвижных звезд стало основой астрологии как науки. Необходимость определять и сравнивать между собой местоположение различных объектов потребовало создания четкой системы координат, которой и стали знаки - Зодиака.
Знаков Зодиака 12, поскольку вычисления времени в Вавилоне основывались на фазах Луны, и даже ранние вавилонские и ассирийские списки звезд и созвездий содержат их соотнесение с 12-ю месяцами года.
Мы используем вавилонскую систему названий созвездий — правда, с некоторыми отклонениями, привнесенными в нее древними греками. Так, Овном в Греции стал называться вавилонский «Жертвователь» (по Другой версии — «Наемный работник»), Водолей первоначально был «Перевозчиком», Рыбы — «Рыбьими Хвостами», а Козерог назывался «Рыбой» (и в греческих источниках это созвездие изображается животным с рыбьим хвостом). Менялись также названия звезд: так, главная звезда созвездия Девы, Спика, в Вавилоне называлась «борозда», а греческое название переводится как «колос пшеницы». Но в основном названия совпадают, и в расходящихся образах также можно найти сходный смысл, что говорит о преемственности традиции. В развитии и распространении астрологии Вавилон сыграл решающую роль, и это не случайно: астрология для этой страны являлась государственной религией.
Первые гороскопы в современном понимании этого слова появились также в Вавилоне не позднее V века до нашей эры. Начиная с 111-го века до н. э. выходцы из Передней Азии активно распространяют астрологическое учение в древнем мире. Известно, что вавилонские жрецы основывали в Греции астрологические школы, а в древнем Риме само слово «халдей» — название племени — стало обозначать астролога. Конечно, в Египте наука о звездах также была на высоте. Но к тому времени, когда более молодые цивилизации оказались способными воспринять знание древних, астрология в Египте продолжала оставаться среди тайных наук, скрытых от непосвященных, в то время как халдейское знание было доступно всем. И египетская традиция до нас не дошла — хотя является очевидной тесная связь астрологии и предсказательных карт Таро, по которым мы можем восстановить ритуалы египетских посвящений. Но современная астрология — это знание прежде всего о планетах, а не о звездах, основанное на вавилонской традиции. Правда, основами космологии Греция — а через нее и западная наука — во многом обязана Египту, где получили образование такие ее выдающиеся умы, как Евдокс и Пифагор.
Греческая мысль создала собственные космологические представления о шарообразной форме небесных тел и их движении по окружности ради принципа небесной гармонии.4Из греческих представлений о мироздании в астрологическом смысле наиболее интересна философия Пифагора. Математически-стройная система Космоса — красивая и логичная, хотя и несколько научно-абстрактная — таким мы видим сегодня идеал мировоззрения греков. Вавилонская предсказательная астрология, как эмпирически-объемное знание, широкого распространения в Греции не получила, и ее практический аспект стал популярным уже в древнем Риме. Но на греческую культуру она влияние оказала.
В Вавилоне планеты назывались именами богов: иногда под этим подразумевалось, что планеты являются телами богов и само понятие «планета» в Вавилоне означало «переводчица», так как считалось, что планеты объясняют — «переводят» — людям небесную волю. Греки заимствовали у вавилонян идею о связи богов и планет — правда, они подошли к делу творчески и дали планетам имена своих богов, соответствующих вавилонским. И уже из греческой мифологии планеты-боги попали в Рим. Были у греков и свои названия для планет, некоторое время сохранявшиеся в научной литературе. Эти названия таковы:
Меркурий «стилъбон» — «сверкающий, искрящийся»,
Марс — «пирой» — «огненный», «пламенный»,
Юпитер — «фаэтон» — «блистающий», «лучезарный»,
Сатурн — «фенон» — «сияющий»,
Венера — «геспер» и «фосфор» — «вечерняя» или «утренняя» звезда, как и у многих других народов5
Сначала греки предполагали, что это две разные планеты, и только Пифагор принес из Египта идею об их тождестве. После появления божественных эквивалентов планет некоторое время они еще называются описательно: так, Меркурий именовался «Звездой Гермеса», и только позднее стали говорить просто «Гермес». Мы сейчас пользуемся римской традицией названий, которая основывается на греческой. Однако в допетровскую эпоху планеты обозначались именами греческих богов, поскольку античная культура, как и христианство, пришла в Россию через Византию.
Греческое слово «планета», или в старом русском произношении, передающем византийское, «планида» — означает «блуждающая» — движущаяся среди неизменных созвездий звезда. А греческое слово «aster» — «звезда» — ведет свою историю от вавилонской богини любви и плодородия Иштар, в античной мифологии известной как Астарта, имя которой в свою очередь переводится просто «богиня». Отзвук этого имени сегодня слышится во многих языках — от персидского «stark» и арабского «ahtar» до английского «star», немецкого «stern» и итальянского «stella».
Астрология в переводе с греческого означала в широком смысле «науку о звездах», в то время как смысл слова «астрономия» был уже — изучение небесных тел, в физическом смысле. Наряду с астрологией и астрономией, в Греции существовали еще и «астромантия» — «гадание по звездам», и «астроскопия» — «наблюдение небесных светил», и даже «астрологика».
Астрономия, рассматривавшая лишь физический аспект астрологии, воспринималась только как ее составная часть. Астрология же охватывала мироздание в целом — и человека как вершину его — и не сводилась только к астромантии. Астрологическая тематика проступает в метафизике Аристотеля.
Птолемей, с именем которого мы связываем разработку и обоснование астрономической геоцентрической системы, подвел итог тому, что узнала о звездах и планетах античность, обобщив астрологическое знание в своем четырехтомном труде «Тетрабиблос». Но столетие спустя после смерти Птолемея, после падения Римской империи, астрология и астрономия оказались в Европе забытыми вместе с античной культурой. Возможно, отрицательную роль в этом сыграла христианская церковь, и, в частности, один из ее ранних авторитетов Августин (354—430 гг.). Христианство, отвергая старую науку, предлагало принципиально новый путь познания, и Августин, считавший, что познание изменчивых форм бытия в конечном итоге не приводит к сути, критиковал астрологию, как всякое знание, подменяющее собой непосредственный контакт с Богом и тем уводящее от Истины. Кроме того, впоследствии понятие об астрологии стало связываться с неверными мусульманами, так как в арабском мире эта наука продолжала развиваться.
Арабы имели тот же вавилонский источник астрологии, воспринятый ими через античную культуру. Когда в 640-м году ими была захвачена Александрия, они вывезли в Багдад сочинение Птолемея, где два века спустя оно было переведено. Оттуда и получила его европейская средневековая наука. Пиетет арабов к математике оставил астрологии в наследство множество вторичных вычислительных способов получить информацию от звезд — кроме простого положения планет на небе. Это, прежде всего, вычисление производных точек между планетами, которым приписывалось самостоятельное значение (современная астрология иногда использует «арабские точки» или «жребии», наиболее популярными из которых являются «колесо Фортуны» и «крест судьбы»).
А Европе потребовался еще один авторитет — Фомы Аквинского (1225—1274), вернувшегося к идеям Аристотеля и античности, которые развивали арабы, — чтобы вновь узаконить астрологию. «Отрицать влияние звезд — значит отрицать Царство Божие и провидение Божие» — три века спустя говорит известный астроном и астролог Тихо Браге.6 Астрономия постепенно выходит на первый план, но продолжает быть неразрывно связанной с астрологией, как чисто теоретическая наука остается связанной со своим практическим применением. И к XVII-му веку астрология и астрономия меняются ролями. Кеплер, вынужденный зарабатывать на жизнь составлением гороскопов, пишет в одном из писем: «Лучше издавать альманахи с предсказаниями, чем просить милостыню. Астрология — дочь астрономии, хотя незаконная, и разве не естественно, чтобы дочь кормила свою мать, которая иначе могла бы умереть с голоду».7 До нас дошло описание Кеплером своего гороскопа, которое показывает, что точному уму не всегда чужда психология.
Основой средневековой астрологии была «звезда магов» (унаследованная от халдеев) — система семи планет, соответствующих семи дням недели и семи известным металлам. Значки для металлов и планет не различались, и если химические элементы воспринимались как атомы материального мироздания, планеты мыслились как идеальные субстанции, образующие Вселенную. И если мы возьмем названия дней недели, то обнаружим поразительное совпадение: от Англии до Китая воскресенье — это день Солнца, понедельник — день Луны. В Европе, также как и в Индии, вторник посвящен Марсу, а в Китае — это день стихии огня, при том, что Марс — планета стихии огня. И аналогично среда посвящена Меркурию, четверг — Юпитеру, пятница — Венере, а суббота — Сатурну. Славяне в честь своего громовержца также называли четверг (Перундень), а главное женское божество пантеона — Макошь — отождествлялась с богиней Пятницей. Кроме того, число дней недели по всему миру — семь: правда, в древнем Египте первоначально существовала пяти- и десятидневная неделя — по числу пальцев рук, но эта система, как и советские «шестидневки», не утвердились в мире. Семидневная неделя, что это — совпадение, общий источник? Или общий для Земли ритм, космический закон, своеобразно преломляющийся в различных культурах?
В Индии — свои названия звезд и планет, отличная от европейской традиция астрологии, по происхождению, однако, связанная с Междуречьем. Китайская традиция формировалась независимо. Неторопливый созерцательный характер Востока заставил его обратить внимание на крупные циклы: 12-летний период Юпитера и примерно 30-летний период Сатурна, вместе создающие 60-летний цикл, положенный в основу восточного гороскопа. Земледельческая цивилизация Китая активно сверяла свой жизненный ритм со звездами, и китайский император имел нескольких астрологов, которые за точность предсказаний отвечали головой. Но китайская культура намного моложе египетской, и нельзя поручиться, что она не имела предшественников. Да и с Египтом не все понятно. Есть версии, что египтяне получили знания о космосе от своих южных африканских соседей — в частности, догонов — которые исполнили посредническую роль между современным миром и гипотетической Атлантидой, а, может, и внеземным разумом.
В отношении семидневного ритма удовлетворительным оказывается то объяснение, что 7 дней — это четверть лунного цикла, а фазы изменчивой Луны повсеместно служили основой измерения времени. Но почему День Луны — это понедельник, до сих пор остается загадкой (если не считать объяснением «звезду магов», которая сама представляет загадку). Кроме того, средневековая система сопоставляла планеты не только дням недели, но и месяцам года. Солнце и Луна имели по одному месяцу, а пять планет септенера — по два. Планеты и месяцы года соотносились также с 4-мя стихиями — землей, водой, огнем и воздухом, которые мыслились как элементы, кирпичики мироздания. Огненный шар Солнца связывали со стихией огня, Луну, вызывающую приливы и отливы, со стихией воды, а пять оставшихся планет получали по две стихии, и таким образом восстанавливалась система из 12-ти компонентов, описывающая 12 месяцев годового цикла.
Учение о 4-х стихиях существовало в Древней Греции (его можно найти у Аристотеля), также оно дошло к нам из Египта в виде 4-х мастей игральных карт, начало которым дали карты Таро. На основании средневекового понятия о стихиях Кант развил теорию 4-х темпераментов, которая стала базой для современной психологии. Стихия огня — это вспыльчивый и энергичный темперамент холерика, стихия воды — скрытный и инертный характер флегматика, стихию воздуха отражает легкий и общительный сангвиник, а стихию земли проявляет тяжелое и пессимистическое отношение к жизни меланхолика. Однако астрология — в своей основе более сложная наука, чем ее дочь психология, и она выделяет как основные не 4, а сразу 12 характеров человека; точнее 12 статических (знаки Зодиака) и 12 X 12 динамических (планеты и дома гороскопа) психологических компонентов, различное сочетание и взаимодействие которых в человеке и описывает его индивидуальный характер.
С развитием астрономии, открывавшей новые планеты, астрология не только определяла качество их психологического воздействия и находила им место в прежней системе, но и предсказывала астрономические открытия. Так, астрологом Нострадамусом за двести лет было предсказано открытие Нептуна. Сейчас астрономия почти достроила систему 12-ти планет: отклонения в движении Нептуна и Плутона дают возможность предполагать существование за орбитой Плутона еще одной планеты, астрологами названной Прозерпиной по тому характеру влияния и тому месту, которое должна получить эта планета в общей системе. Сейчас вместо нее используется самый крупный из астероидов — Церера (согласно мифологии мать Прозерпины), имеющий сходные астрологические качества. В качестве еще одной планеты иногда используют планетоид Хирон,
находящийся между орбитами Сатурна и Урана и открытый в 1977 году.
Побежденная астрономией, астрология недолго оставалась в забвении. Миновал рационализм и материализм нового времени, и в XIX веке она возрождается вместе с интересом ко всему мистическому и иррациональному. Как древний Рим, Европа жаждет знать свою судьбу — и только в начале XX века начинает относиться к унаследованному из глубины веков знанию серьезнее, проводя обширные статистические исследования и открывая астрологические институты. На Западе и в США астрология используется в психологии и медицине. В XIX веке в Европе возникла и была подробно разработана так называемая система «домов» — часовых характеристик, позволяющих уточнить предсказание событий. Это не было изобретением нашего времени — впервые идею домов или «частей судьбы» мы находим в 111-м веке до н. э. в «Астрономике» греческого астролога Манилия, хотя там их значения очень отличаются от современных.
Алхимия по своему происхождению и развитию – типичнейший образец средневековой науки. Александрийская школа, преобразовавшая техническую химию древности в алхимию, превратила математику в кабалистику, физику — в магию, астрономию — в астрологию. С последней алхимия была особенно тесно связана, т. к. видела зависимость между металлами и планетами. Развитие всех этих средневековых наук происходило под сильнейшим и мертвящим воздействием бесплодной схоластической философии, не признававшей опытного исследования природы, довольствовавшейся комментированием старых авторов и решавшей различные вопросы с точки зрения соответствия мнению обязательных авторитетов (отцы церкви и главным образом Аристотель). Даже в начале XVII в. один из начальников иезуитского ордена, которому некий монах хотел показать в зрительную трубу недавно открытые солнечные пятна, отказался от этого, заявив: «Напрасно, сын мой, я дважды прочел всего Аристотеля и не нашел ничего подобного. Пятен нет. Они проистекают от недостатка твоих стекол или твоих глаз».
Когда новые открытия, которыми изобиловали XV и XVI вв., показали неопровержимо, что основные представления старых авторов не верны, то вся система должна была рухнуть. Крушение это произошло в XVI в. одновременно с Реформацией*. Реформатором алхимии был Парацельс.
Личность Парацельса до такой степени окружена вымыслом, что невозможно установить биографические события с достоверностью. Источниками для биографии Парацельса служат, во-первых, его сочинения, в которых очень часто встречаются автобиографические данные; во-вторых, воспоминания современников и сочинения его последователей и противников. Однако его собственные сочинения, написанные в преувеличенно хвастливом тоне, переполненные явно неверными данными, могут быть материалом только для косвенных суждений.
Что же касается сочинений современников, то и они, написанные друзьями или врагами в пылу яростной полемической борьбы, дают яркое представление о буре, вызванной деятельностью Парацельса, характеризуют силу его личности, огненного темперамента, но ни в коей мере не могут претендовать на историческое беспристрастие. Насколько малодостоверны наши сведения о Парацельсе, можно судить хотя бы по тому, что сохранившиеся 35 его портретов очень мало походят один на другой.
Легенды окружают Парацельса (настоящее имя Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм) с самого рождения в 1493 г. Биографы расходятся относительно того, кто был его отцом. Скорее всего он был законным сыном Вильгельма Гогенгейма, врача и алхимика. Парацельс не получил хорошего образования. В своих сочинениях он называет своими учителями, кроме отца, целый ряд лиц, однако хронологические данные опровергают его утверждения, т. к. они жили до его рождения. Трудно сказать, был ли он начитан, владел ли он международным языком средневековой науки – латынью, он никогда не пользовался им.
Недостаток классического образования Парацельс с успехом восполнил продолжительными путешествиями, во время которых и приобрел свои, несомненно, обширные познания. Путешествовал очень много; по его словам, он посещал высшие школы Германии, Италии, Франции, объехал Испанию, Португалию, Англию, Моравию, Литву, Польшу, Венгрию, Валахию, Трансильванию, Нидерланды, Данию, Финляндию, Лапландию. Он уверяет даже, что бывал в Азии и Африке. Нет, конечно, никакого сомнения в том, что выдумка преобладает в этом перечне, но все-таки установлено, что он путешествовал в течение многих лет. Во время своих странствий он посещал врачей и знахарей, чернокнижников и цирюльников, цыган и даже палачей. Пропитание себе он добывал при помощи своих медицинских и алхимических познаний; этим его деятельность, как мы сейчас увидим, не ограничивалась.
В 1526 г. Парацельс после продолжительных странствований прибывает, сопровождаемый славой искусного врача, в Базель. Здесь его успешная практическая деятельность производит сильное впечатление: он входит в милость к влиятельным лицам и получает место городского врача и профессора медицины в университете. Путь к должности профессора открыла Парацельсу Реформация: целый ряд кафедр пустовал в то время в Базельском университете из-за удаления профессоров-католиков. Смена вероисповедания и рекомендация Эразма Роттердамского облегчили ему доступ к занятию кафедры. Таким образом, человек, не имевший докторского диплома, получил, вопреки прочно сложившейся традиции, место профессора в Базельском университете.
В своей программе Парацельс объявил, что очистит медицину от варварской закваски и восстановит ее в первобытной чистоте, что он отбросит идеи древних и будет держаться указаний самой природы, своих собственных открытий и своего долголетнего опыта, что врачи заблуждаются грубейшим образом, потому что слепо следуют Гиппократу, Галену, Авиценне и другим авторам, что не медицина, а химия может образовать истинных врачей, что ни ученые степени, ни красноречие, ни эрудиция, приобретенная чтением, ни знание языка не сделают их искусными врачами, но только глубокие познания вещей, изучение тайн, скрытых в недрах природы, – в чем и заключаются все науки.
На своей вступительной лекции Парацельс, повторяя жест Лютера, сжегшего папскую буллу, сжег перед своими слушателями сочинения Галена и Авиценны. Подобно Лютеру, переведшему Библию на немецкий язык, Парацельс читает свои лекции не по-латыни, а по-немецки – смелость по тому времени неслыханная. Таковы внешние проявления переворота, произведенного Парацельсом. Смелость его выступлений, а также революционные (иногда чересчур рискованные) методы лечения, которые он применял, заставляют ополчиться против него буквально всех современных ему врачей. Парацельс со всем пылом буйного темперамента вступает в борьбу. Обе стороны не щадят друг друга и не проявляют особой разборчивости в средствах, а также в выражениях, в которых ведется полемика.
Приведем несколько фрагментов из сочинений Парацельса.
«Вы хотите стереть меня в порошок, приговариваете меня к сожжению. Я снова зазеленею, а вы станете засохшими кустами. Врачами делают нас излечения, а не императоры, привилегии, академии. Как! За то, что я излечивал самую упорную болезнь, венерическую болезнь, не щадящую ни народов, ни государей, – вы топчете меня в грязь! Обманщики! Вы змеиной породы, и от вас мне нечего ждать, кроме яда. Если бы я мог защитить столь же легко мою лысую голову от мух, как мое царство от вас! Вы не знаете даже простых лекарств; вы спрашиваете у аптекаря: что это? что это такое? И собаки лечить я не доверю вам.
Неужели я стал хуже потому, что не посещаю королевских дворцов? Неужели вы становитесь искуснее, приняв присягу?
Ах, немецкий Карл! Что ты сделал с твоими научными сокровищами? Где твои медики? Где твои ученые? Где эти бандиты, которые прочищают безнаказанно желудки и угощают микстурами?»
Легко себе представить, какое раздражение вызвал Парацельс в стане своих врагов. Его начинают преследовать. Базельский университет неожиданно, через год после назначения Парацельса профессором, требует от него представления докторского диплома. Парацельс обращается в совет города Базеля и в письме, сохранившемся до сих пор, просит «приказать его врагам прекратить нападки против университетского профессора и не препятствовать ему в чтении курса оскорбительными выражениями и низкими обвинениями, которыми они осыпают его». Столкновение окончилось победой Парацельса.
Борьба, начатая им, продолжается и после его смерти. Сущность его реформы состоит в том, что он ставит во главу угла химию и вместо лекарств растительного происхождения начинает применять химические препараты, в том числе и сильнодействующие. Новое направление в медицине и фармации быстро распространяется и, будучи одним из проявлений Реформации, приобретает все большее число сторонников и приверженцев в протестантских государствах; католическая церковь вносит сочинения Парацельса в список запрещенных книг, а парижский парламент в 1566 г. запрещает пользование средствами Парацельса и одновременно выражает порицание всяким нововведениям в медицине.
Взгляды Парацельса на медицину – следствие его общего мировоззрения. Он исходит из представления о мире как о едином целом, состоящем из одних и тех же основных начал и управляемом во всех своих частях одними и теми же законами. Человеческий организм – химическая лаборатория; болезнь – нарушение правильной деятельности этой лаборатории, происходящее вследствие недостатка или избытка каких-нибудь веществ; задача врача — восстановить правильное соотношение, введя в организм необходимые химические препараты.
Сближая таким образом медицину с химией, Парацельс дает последней новое направление. Не превращение металлов в золото, а приготовление лекарств должно, по Парацельсу, быть целью химии. С первого взгляда кажется, что в этом предположении Парацельса не заключается переворота, но вспомним, что в течение тысячелетия усилия алхимиков были направлены на осуществление определенной цели, что все содержание науки видели именно в этом и что алхимические теории целиком построены на представлении о превращении металлов.
Парацельс не высказывал отрицательного отношения к алхимической доктрине, он даже уверял, что знает секрет «философского камня» и умеет превращать металлы, в доказательство чего демонстрировал «превращение» железа в медь при погружении ножа в раствор медного купороса (при этом железо переходит в раствор, вытесняя из последнего медь, осаждающуюся на поверхности лезвия).
Очевидно, что со стороны Парацельса такая терпимость по отношению к алхимии была тактическим приемом: он хотел сосредоточить огонь своего нападения на медицине и, кроме того, извлекал выгоду из веры современников в превращения металлов. Но нет никакого сомнения в том, что Парацельс сам не заблуждался в этом вопросе. Сказанные им по другому поводу слова, «что теория, не доказанная опытом, все равно, что святой, не совершивший чуда», целиком могут быть приложены к превращению металлов в золото.
Не вступая в открытую борьбу с алхимией, Парацельс вносит существенные изменения в представления алхимиков о природе металлов; составные части последних, по Парацельсу, – ртуть, сера (два начала). Как мы уже знаем, мысль о третьем начале – соли – возникла раньше, но не приняла достаточно определенного выражения. Парацельс третьим началом обозначает огнестойкую часть веществ. Из трех начал, по Парацельсу, состоит вся природа. В этом положении Парацельса сказывается его наблюдательность и способность к обобщениям: в самом деле, при действии огня на различные вещества часть сгорает, часть улетучивается, не сгорая, и, наконец, часть остается, не подвергаясь в дальнейшем изменению от огня. Таков смысл трех начал, и введение Парацельсом третьего начала – соли – привлекает внимание к веществам, не изменяющимся от огня, – к минеральной части организмов, а также к минералам. Это вскоре дало практические результаты.
Со времени Парацельса благодаря произведенному им объединению химии с медициной и фармацией начинается новый период в истории химии — период ятрохимический, или медицинской химии.
Из душной монастырской кельи химия перекочевывает к врачу и аптекарю, в обстановку более благоприятную для ее дальнейшего развития. Среди представителей ятрохимического периода выделяются своими трудами А.Либавий, Г.Агрикола, Б.Палисси, И.Глаубер и некоторые другие. Эти ученые развивают различные отделы прикладной химии. Металлургия, красильное производство и в особенности фармацевтическая химия делают в рассматриваемую эпоху значительные успехи.
Но из всех позднейших представителей ятрохимии самым выдающимся был, бесспорно, Ян Баптист ван Гельмонт.
АЛХИМИЯ (позднелат. alchimia) — 1. Элемент средневековой культуры Западной Европы; 2. Исторический этап в развитии химических знаний (5-16 вв. ); 3. Специфическая область исследований по получению золота и серебра из неблагородных металлов. Как элемент культуры средневековой Европы, А. несла на себе многие черты цивилизации того времени. Среди них — причудливое сплетение учений язычества, иудаизма, христианства и искаженной античной философии. А. отражала специфический взгляд средневекового человека на природу, предпологавший антропоморфизм и гилозоизм. Процессы роста полагались протекающими так же, как рождение и эволюция человека. Считалось, что сначала происходит "помолвка" "женского" и "мужского" начал, потом "свадьба" (оплодотворение), а лишь затем зарождение и рост "плода" или "семени". Под "началами" и "семенами" в А. понимались различные вещества. Причем существенного различия между живым и неживым не проводилось. Эти представления А. восходили к античной натурфилософии — к идее трансмутации (превращения) начал, элементов, стихий. Сам же статус человека в средние века уже позволял ему участвовать в этих трансформациях, ускоряя течение природных процессов. Средством такого воздействия на природу стало "химическое искусство". Поэтому понять А. как элемент культуры, как специфическую форму мировоззрения можно с учетом состояния химического знания того времени, равно как и наоборот. Цель А. — поиск т. наз. "философского камня", с помощью которого человеку можно было бы воздействовать на природу для удовлетворения своих потребностей, в частности, превращать неблагородные металлы в благородные, способствуя их "дозреванию" в искусственных условиях. Это была настоящая "алхимическая эпидемия. " (Так упорно искали, наверное, еще эликсиры жизни и вечной молодости). Именно со "златоделием" и отождествляют обычно А. (как понимаемую исключительно в узком практическом смысле). Определенный ажиотаж вокруг проблемы получения золота и серебра заставил алхимиков создать весьма оригинальную терминологию, не раскрывающую, а, напротив, маскирующую технологические приемы, делающие их недоступными непосвященному. "Кровь голубя", "кости дракона", "беглец", "философская шерсть" и т. п. — вот примеры "химической" терминологии того периода. Длительная поддержка (почти тысячелетие) власть предержащими алхимической практики была во многом обусловлена чисто внешним сходством продуктов превращения в А. с золотом и серебром: алхимикам были доступны технологии получения внешне похожих сплавов и окраски меди в золотой или серебряный цвет. В этом контексте интересна судьба двух античных учений в эпоху средневековья: атомистической гипотезы Левкиппа-Демокрита и учения Аристотеля. Первая в основе всего сущего полагала неделимые и друг в друга непревращающиеся атомы. У Аристотеля, напротив, идея взаимопревращения всего была центральной. В средние века античный атомизм сошел со сцены и возродился, как известно, в 16-18 вв. в атомистических концепциях Нового времени, сделав непопулярной идею превращений. Такая передвижка приоритетов сказалась и на формировании специального "физического" и "химического" знания. Вполне вероятно именно поэтому так неожиданно для естествоиспытателей прозвучала на рубеже 19-20 вв. сама возможность превращения веществ в связи с открытием явления радиоактивности. В этом примере видится яркая иллюстрация влияния философских мировоззренческих установок на специально-научное знание. Как правило, теоретические представления алхимиков определяются как ложные, ненаучные, а их вклад в развитие теоретического химического знания — как ничтожный. Тем не менее в теоретическом отношении ценность А. — в попытке создания альтернативной картины природы. С позиций современной химии, предметом которой является превращение веществ, алхимики оказались правы в главном: в принципиальной возможности этих превращений. Кроме того, в практическом плане, ими были разработаны технологии получения веществ, приборный инструментарий (например, химическая посуда), получены новые вещества. Среди приверженцев А. — Альберт Великий, Фома Аквинский, Р. Бэкон, В. Бове, Р. Лул-лий и др. Среди значимых мировоззренческих идей А. — идея о единстве природы и человека и о наличии принципиальной возможности для людей воздействовать на течение природных процессов. Е. И. Янчук
Современный энциклопедический словарь:
АЛХИМИЯ (позднелатинское alchimia), явление культуры и донаучный период в развитии химии. Зародившись в глубокой древности, наибольшее распространение получила в Западной Европе 11 - 14 вв. Главная цель алхимии - нахождение "философского камня" ("панацея", "тинктура", "великий эликсир" и др. ) для превращения неблагородных металлов в благородные, получение универсального растворителя, эликсира долголетия и др. Алхимики разработали методику ряда основных химических операций (кристаллизация, перегонка, фильтрование и др. ), получили многие простые и сложные вещества.
Толковый словарь русского языка Д.Н.Ушакова:
АЛХИМИЯ, алхимии, мн. нет, ж. (араб. - философский камень, сокровенное искусство) (истор. ). Средневековая мистическая наука, предшествовавшая научной химии, искавшая т. наз. философский камень, средство превращения простых металлов в драгоценные и т. п.
Новый словарь русского языка под редакцией Т.Ф.Ефремовой:
Алхимия
ж.
Средневековое мистическое учение, предшествовавшее научной химии, направленное на поиски "философского камня" как чудодейственного средства для превращения неблагородных металлов в золото и серебро, для лечения всех болезней и т. п.
Толковый словарь живого великорусского языка В.И.Даля:
АЛХИМИЯ ж. применение химии к суеверному исканию философского камня, всеобщего целебного снадобья, и тайны обращения металлов в золото. Алхимический, алхимичный, к науке сей относящийся; алхимик м. кто ею занимается, как делом.
Галилей впервые выяснил, что тяжелые предметы падают вниз так же быстро, как и легкие. Чтобы проверить это предположение Галилео Галилей сбрасывал с Пизанской башни в один и тот же момент пушечное ядро массой 80 кг и значительно более легкую мушкетную пулю массой 200 г. Оба тела имели примерно одинаковую обтекаемую форму и достигли земли одновременно. До него господствовала точка зрения Аристотеля, который утверждал, что легкие тела падают с высоты медленнее тяжелых.
Такова легенда. В архивах не сохранилось никаких подтверждений, что такой эксперимент действительно проводился. Более того, пушечное ядро и пуля имеют разный радиус, на них будет действовать разная сила сопротивления воздуха и, поэтому, они не могут достичь земли одновременно. Это понимал и Галилей. Однако он писал, что "...различие в скорости движения в воздухе шаров из золота, свинца, меди, порфира и других тяжелых материалов настолько незначительно, что шар из золота при свободном падении на расстоянии в одну сотню локтей наверняка опередил бы шар из меди не более чем на четыре пальца. Сделав это наблюдение, я пришел к заключению, что в среде, полностью лишенной всякого сопротивления, все тела падали бы с одинаковой скоростью". Предположив, что произошло бы в случае свободного падения тел в вакууме, Галилей вывел следующие законы падения тел для идеального случая:
1. Все тела при падении движутся одинаково: начав падать одновременно, они движутся с одинаковой скоростью
2. Движение происходит с постоянным ускорением.
Вскоре после Галилея были созданы воздушные насосы, которые позволили произвести эксперименты со свободным падением в вакууме. С этой целью Ньютон выкачал воздух из длинной стеклянной трубки и бросил сверху одновременно птичье перо и золотую монету. Даже столь сильно различающиеся по своей плотности тела падали с одинаковой скоростью.
ОПЫТ О ГАЛИЛЕЕ
Направив телескоп на планету Юпитер, Галилей обнаружил несколько маленьких спутников, или лун, которые обращаются вокруг Юпитера. Это означало, что не все небесные тела должны обязательно обращаться вокруг Земли, как считали Аристотель и Птолемей.
С. Хокинг. Краткая история времени.
В средней школе меня поразил хрестоматийный эпизод из жизни Галилея: когда он для доказательства существования спутников какой-то планеты предложил отцам Святейшей Инквизиции взглянуть в его телескоп, а они отказались на том основании, что об этом не написано у Аристотеля - признанного в то время авторитета для Церкви, то есть этого не может быть, потому что не может быть никогда.
Но теперь я думаю: а если бы инквизиторы всё-таки посмотрели в окуляр телескопа, что бы случилось? Первое, что приходит на ум – они увидели бы спутники и убедились в правоте Галилея. Но средневековый человек не верил в доказательство эмпирическим путём (а они, конечно, ещё жили в средневековье, в то время, как учёный – уже в эпоху Возрождения. Теория относительности работала и тогда). Возможно, они не приняли бы вид спутников в качестве доказательства правоты Галилея. А возможно, их вера была настолько сильной, что инквизиторы не увидели бы ничего. Их взору открылась бы пустота, темнота, ничего особенного.
Но есть и ещё один вариант: инквизиторы посмотрели бы в окуляр и увидели бы злосчастные спутники, и они бы поняли, что их представления о мире рушатся, по сути, рушится сам их мир, и это понимание вступило бы в противоречие с их постулатами. Что бы случилось тогда? Тогда спутники разрушились бы на глазах, раслылились в атомы (впрочем, идею Демокритовых атомов Аристотель тоже отвергал…), а за ними – и вся Вселенная, ибо: этого не может быть, потому что не может быть.
Произошёл бы мгновенный конец света, и мы не обсуждали бы сейчас Галилея и хрестоматийный эпизод из его жизни.
P. S. (через полгода). Думается, полгода назад я излишне драматизировал ситуацию. Всё было иначе: до Галилея никаких спутников не было, и Аристотель и Птолемей были правы, что Планеты обращаются вокруг Земли. Сила убеждения Галилея (а, кроме того, Бруно и Коперника и др.) была такова, что он сумел переделать Вселенную. Конец света, да, произошёл, но в тот же миг родился новый свет, в котором мы ныне живём.
2002
В развитие такого толкования инерции было введено понятие инерциальных систем отсчёта, то есть, систем, в которых свободное тело покоится или движется равномерно и прямолинейно.
Далее было принято, что механические явления протекают одинаково во всех инерциальных системах отсчёта, в том смысле, что одинаковы описывающие их законы динамики – это утверждение о механической эквивалентности всех инерциальных систем отсчёта называют принципом относительности Галилея.
При этом все инерциальные системы считают таковыми относительно поверхности Земли, естественно, в рамках опытов, проводимых на поверхности Земли.
Рассматривая механические явления в закрытой каюте корабля, Галилей пришёл к выводу, что явления происходят одинаково, независимо от того, покоится корабль или движется прямолинейно и равномерно.
Галилей рассматривал следующие простые опыты. В неподвижном корабле капли воды из подвешенного к потолку сосуда попадают в сосуд с узким горлышком, подставленный внизу. Бросая предмет по направлению к носу корабля, не придётся применять большую силу, чем при броске его на то же расстояние в сторону кормы. Прыжок в длину окажется одинаковым независимо от его направления.
При равномерном движении корабля, с какой угодно скоростью в отсутствии качки, во всех этих явлениях не удастся обнаружить ни малейшего изменения – падающие капли будут по-прежнему падать в горлышко подставленного сосуда, несмотря на то, что за время падения капли сосуд вместе с кораблем успевает переместиться на значительное расстояние. Ни по одному из этих явлений не удастся установить – движется ли корабль или по-прежнему стоит на месте.
На основании этих опытов Галилей сделал вывод о невозможности определения даже с помощью самых тонких механических опытов с точнейшими приборами, стоит ли корабль или движется с постоянной скоростью.
Однако при формировании принципа относительности Галилей допустил ту же самую ошибку, что и при определении понятия инерция – то есть, не учёл кривизну поверхности Земли, которая проявляется даже на самых малых расстояниях.
Галилей использовал наклонную плоскость с гладкой канавкой посередине, по которой скатывались латунные шары. По водным часам он засекал определённый интервал времени и фиксировал расстояния, которые за это время преодолевали шары. Галилей выяснил, что если время увеличить в два раза, то шары прокатятся в четыре раза дальше (т.е. зависимость квадратичная). Это опровергало мнение Аристотеля, что скорость шаров будет постоянной.
Опыты Галилея |
|
Когда шар скатывается по наклонной плоскости вниз, то мы видим, что скорость шара увеличивается. Если толкнуть шар, чтобы он катился по наклонной плоскости вверх, то его скорость будет уменьшаться. Естественно предположить, что если шар будет катиться по горизонтальной плоскости, его скорость должна оставаться неизменной.Однако, ставя опыты, мы увидем, что прир движении по горизонтальной плоскости шар, в конце концов, всегда останавлиывается. Но при этом путь, пройденный шаром до остановки,существенно зависит от свойств поверхности. Если она посыпана песком, шар пройдет совсем небольшой путь; если она покрыта тканью шар пройдет до остановки больший путь; по гладкому же стеклу шар будет катиться очень долго. а) путь пройденный по песку; б) по ткани; в) по стеклу. Из этих простых опытов Галилей сделал очень важный вывод: уменьшение скорости шара при его движении по горизонтальной поверхности обусловлено трением между шаром и плоскстью. И если бы не было трения6 то шар катился бы вечно. Этот вывод Галилея - замечательный пример научной идеализации, которая помогла открыть ученому закон природы. Итак, вопреки Аристотелю, тело может двигаться само по себе сколь угодно долго с неизменной скоростью. Воздействие же другоих тел изменяет скорость тела, причем в результате этого воздействия скорость может как увеличиваться, так и уменьшаться, а может изменяться только по направлению. |
Опыт Галилея имел огромное методологическое значение. Эксперименты с падением тел проводил и Леонардо да Винчи. Но только Галилей ясно указал, что для получения научных выводов из опыта необходимо устранить побочные обстоятельства, мешающие получить ответ на заданный природе вопрос. Надо уметь видеть в опыте главное и отвлечься от несущественных для данного явления фактов. Поэтому Галилей, в отличие от Леонардо, брал тела одинаковой формы и одинакового размера, чтобы сосредоточить внимание на главном — зависимости скорости падения от силы тяжести, и добился успеха. Он отвлекся от бесчисленного множества других обстоятельств: состояния погоды, состояния самого экспериментатора, температуры, химического состава бросаемых тел и т. д. Чтобы эксперимент имел научное значение, он должен быть поставлен так, как первый опыт Галилея. Таким образом, простой опыт Галилея по существу явился подлинным началом экспериментальной науки. Галилей повторял и варьировал его неоднократно. Он изучал падение тел в лабораторных условиях, на наклонной плоскости, на маятнике, искал точное количественное соотношение между скоростью и временем падения, пройденным путем и временем падения и т. д. Результаты этих опытов и их теоретический анализ послужили основой механики, обессмертив имя Галилея как зачинателя нового естествознания. Работы Галилея по механике, астрономии, сопротивлению материалов, акустике, оптике связаны в единое целое, подчинены общей цели—утверждению новой науки и нового мировоззрения
2. Планирование семьи
3. Введение1
4. Агроинженерия КостромаКГСХА2014 УДК ББК Т Составители- к
5. Экономический рост и кадровый потенциал России
6. Phil~o ~ люблю и sophi мудрость в целом получаем ~ любовь к мудрости
7. Статья Западные эксперты подвели итоги перестройки Прошло почти 20 лет со времени падения Берлинской стен
8. Курсовая работа- Теоретические основы финансового менеджмента
9. Искусство импрессионистов
10. на тему- Печінка
11. Религия в период от февральской революции до перестройки
12. компьютерная преступность
13. ccepts you s you re- good friend is someone who does not try to be somebody tht he is not nd ccepts you s you re
14. како'й кака'я какое каки'е чей
15. Машинные коды Форматы представления данных в памяти ЭВМ
16. Современники- друзья и враги Бертольт Брехт
17. ’2 В яких точках на поверхні Землі Сонце сходить 1 раз на рік На полюсах зі сходом Сонця починаєтьс
18. Утверждаю Согласованно Соглас
19. Основные понятия.html
20. Тема 4 Менеджеры в системе управления Лекция 2