Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАКТИКА СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ
В номере:
Статья 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (комментарий)
Мониторинг Фонда защиты гласности
Судебная палата по информационным
спорам при Президенте РФ
Отклики читателей
Хроника Государственной Думы
СМИ и правоохранительные органы:
попытка взаимодействия
Социологический дневник
КЛЕВЕТА: СПОСОБЫ ЗАЩИТЫ
Право на защиту чести и доброго имени
закреплено в Конституции России. Законодательство различает два
основных способа ущемления чести и доброго имени - клевета и оскорбление.
Под клеветой понимается распространение
сведений не соответствующие действительности и порочащих (позорящих)
другое лицо.
Порочащими, в частности, будут сведения
о нарушении лицом законодательства или моральных принципов (совершении
нечестного поступка, неправильном поведении в трудовом коллективе,
быту и тому подобные), либо иные сведения, умаляющие часть, достоинство
и деловую репутацию. Такие сведения признаются клеветой лишь в
случаях, когда они не соответствуют действительности.
Клевета должна затрагивать конкретное
лицо. При этом не обязательно, чтобы лицо было названо по имени
в публикации. Достаточно того, чтобы его можно было безошибочно
идентифицировать исходя из содержания (текста) сообщения или материала.
Законодательство не рассматривает в
качестве клеветы распространение не соответствующих действительности,
позорящих сведений, если при этом невозможно определить конкретное
лицо к которому данные сведения относятся. Так в России запрещено
распространение не соответствующих действительности сведений,
позорящих группы или категории лиц по признакам расы, национальности
и отношения к религии, однако данные правонарушения не рассматриваются
как клевета и влекут ответственность в соответствии с иными статьями
Уголовного Кодекса. Помимо этого запрещено использование прав
журналиста на распространение информации с целью опорочить отдельные
категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, языка,
профессии, места жительства и работы и в связи с их политическими
убеждениями, однако данные действия, как и в предыдущем случае,
не рассматриваются законодательством как клевета и за эти правонарушения
ответственность не установлена.
Клевета должна относиться к конкретным
фактам, соответствие или несоответствие которых действительности
можно проверить.
Законодательство предусматривает весьма
широкий набор способов реагирования на клевету.
Во-первых, это право на опровержение.
Право на опровержение закреплено в статье 151 Гражданского Кодекса
Российской Федерации и в статье 43 Закона «О средствах массовой
информации. Любое лицо имеет право требовать от редакции
средства массовой информации опровержение распространенных ею
не соответствующих действительности и порочащих его честь, достоинство
и деловую репутацию сведений. В случае, если сам человек не может
в силу каких либо причин потребовать опровержения таких сведений,
это могут делать его законные представители. Наследники и иные
заинтересованные лица имеют право требовать опровержения также
не соответствующих действительности сведений, порочащих честь,
достоинство и деловую репутацию уже умершего человека.
Требование об опровержении должно содержать
указание на сведения, не соответствующие действительности, которые
требуют опровергнуть, а также указание на то, в каком средстве
массовой информации и когда данные сведения были опубликованы.
При этом гражданин или юридическое
лицо, требующие опровержения, не обязаны предоставлять какие-либо
доказательства несоответствия сведений действительности или обосновывать,
почему данные сведения ущемили его честь, достоинство или деловую
репутацию.
Заявители вправе представить текст
опровержения, который, не может более чем вдвое превышать объем
опровергаемого фрагмента сообщения или материала. При этом законом
установлен минимальный объем опровержения: одна стандартная страница
машинописного текста, или, для телевидения и радио, - эфирное
время, необходимое для прочтения диктором такой страницы.
Редакции дается один месяц для решения
вопроса об опублитковании опровержении или отказа в его публикации.
В случае, если она не располагает доказательствами соответствия
распространенных сведений действительности, она обязана опубликовать
опровержение. О своем решении она обязана письменно известить
обратившееся за опровержением лицо. Отказ в опровержении должен
быть мотивирован.
Опровержение должно последовать в течении
десяти дней с момента получения редакцией требования об опровержении
или его текста, в случае, если средство массовой информации выходит
в свет (в эфир) не реже одного раза в неделю, или в ближайшем
подготавливаемом номере, в случае, если периодичность выхода средства
массовой информации в свет (в эфир) более указанного срока.
Редакция обязана опубликовать опровержение
в том же средстве массовой информации, которое распространило
опровергаемые сведения. Опровержение в печатном издании должно
быть набрано тем же шрифтом, что были напечатаны опровергаемые
сведения, и помещено под заголовком «опровержение», как правило
в том же месте полосы, что и опровергаемые сообщения и материалы.
Опровержение по радио и телевидению должно быль передано в то
же время суток и, как правило, в той же передачи, что и опровергаемые
сведения.
В случае, если текст опровержения представлен,
редакция вправе предоставить лицу, требующему опровержения, право
самому зачитать его в прямом эфире или в записи.
Редакция должна отказать в опровержении,
если лицо пытается посредством опровержения злоупотребить свободой
массовой информации, то есть использовать средство массовой информации
в целях совершения уголовно наказуемых деяний, для пропаганды
войны, разглашения сведений, составляющих государственную или
иную охраняемую законом тайну, для призыва к захвату власти, насильственному
изменению конституционного строя или целостности государства,
разжигания национальной, классовой, социальной, религиозной нетерпимости
и розни. В случае, если редакция не исполнила это требование,
ей может быть вынесено предупреждение о недопустимости злоупотребления
свободой массовой информации.
Также редакция обязана отказать в публикации
анонимного опровержения и опровержения, противоречащего вступившему
в законную силу решению суда.
В некоторых случаях закон оставляет
вопрос об отказе в опровержении на усмотрение самой редакции.
Это случаи, когда данные сведения уже были опровергнуты в данном
средстве массовой информации, и когда требование об опровержении
поступило по истечении одного года с момента распространения опровергаемых
сведений.
Отказ в опровержении может быть обжалован
в суд в порядке гражданского судопроизводства в течении года со
дня распространения опровергаемых сведений. Право на обращение
в суд возникает и тогда, когда, несмотря на отсутствие отказа,
редакция нарушила порядок или сроки публикации опровержения. В
случае пропуска годичного срока по уважительным причинам он может
быть восстановлен судом.
В случае неисполнения решения суда
об опровержении сведений, на редакцию может быть наложен штраф
в размере до двухсот минимальных размеров оплаты труда в России,
взыскиваемый в пользу государства, который не освобождает от обязанности
публикации опровержения.
Вторым способом реагирования на клевету
является ответ. Право на ответ предусмотрено статьей 46 Закона
«О средствах массовой информации». При этом право на ответ принадлежит
лицу, в отношении которого распространены не соответстующие действительности
сведения, вне зависимости от того порочат ли эти сведения его
честь, достоинство или деловую репутацию. Право на ответ у гражданина
возникает также и в том случае, если сведения ущемляют его права
и законные интересы, в том числе и не связанные с защитой чести
и доброго имени.
Таким образом, право на ответ значительно
шире права на опровержение и охватывает также случаи, не относимые
российским законодательством к клевете.
К праву на ответ применяются описанные
выше правила о порядке опровержения.
Право на опровержение и право на ответ
не составляют обязанности лица, в отношении которого опубликованы
не соответствующие действительности и порочащие его сведения и
неиспользование этих прав не лишает лицо права требовать привлечения
виновного к ответственности.
Российское законодательство достаточно
подробно регулирует вопросы ответственности за клевету. За это
правонарушение может наступить как гражданская, так и уголовная
ответственность. Выбор того, к какой ответственности привлечь
нарушителя в большинстве случаев принадлежит лицу, права которого
были нарушены. Уголовные дела о клевете относятся к числу немногих,
которые в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством
относятся к категории дел частного обвинения и возбуждаются не
иначе как по жалобе потерпевшего непосредственно судом (судьей).
Потерпевший вправе прекратить уголовное преследование на любой
стадии дела, за исключением случая, когда в виду особой общественной
значимости дела или беспомощного состояния потерпевшего или его
зависимости от обвиняемого, при отсутствии жалобы потерпевшего
дело возбудил прокурор.
Законодательство рассматривает уголовную
и гражданскую ответственность за клевету как совершенно самостоятельные
и независимые друг от друга и не исключает возможности одновременного
привлечения за нее и к уголовной, и к гражданской ответственности.
Однако условия наступления уголовной
или гражданской ответственности существенно различаются.
Уголовная ответственность за клевету
в средстве массовой информации предусмотрена статьей 130 Уголовного
Кодекса Российской Федерации. В данной статье под клеветой понимается
распространение заведомо ложных позорящих другое лицо измышлений.
Распространяемые сведения должны быть
заведомо для лица их распространяющего не соответствующими действительности.
В случае, если лицо добросовестно заблуждается относительно соответствия
сведений действительности и распространяет ложные сведения, которые
считает действительно имевшими место, оно не может быть привлечено
к ответственности по данной статье. При этом необходимо иметь
в виду, что в отличие от остальных граждан на журналиста законом
прямо возлагается обязанность проверять достоверность сообщаемой
им информации, и поэтому по отношению к нему понятие добросовестного
заблуждения будет иметь иное, чем по отношению к иным лицам, содержание.
Обязанность доказывания несоответствия
распространенных сведений действительности, их позорящего характера
и недобросовестности журналиста, их распространившего в данном
случае возлагается на лицо, подавшее жалобу. В силу положений
статьи 49 Конституции на журналиста, обвиняемого в клевете, не
может быть возложена обязанность доказывать свою невиновность.
К уголовной ответственности за клевету
в средствах массовой информации может быть привлечен журналист,
или лицо, на которого данный статус распространяется в силу закона
(на авторов, не связанных с редакцией средства массовой информации
трудовым или иным договором, но признаваемые ею в качестве своих
внештатных авторов или корреспондентов, выполняющих поручение
редакции, а также работников средств массовой информации, распространяемых
в пределах одного предприятия, учреждения или организации). При
этом редакция средства массовой информации, в котором были опубликованы
сведения, являющиеся клеветой, может быть в этом случае привлечена
зарегистрировавшим ее органом (Роскомпечатью или его территоуиальным
управлением) к административной ответственности за злоупотребление
свободой массовой информации, путем вынесения ей предупреждения.
Как уже было сказано, лицо в отношении
которого были распространены не соответствующие действительности
сведения ущемляющие его честь, достоинство или деловую репутацию,
может, независимо от привлечения лица к уголовной ответственности,
осуществлять защиту своих прав в порядке гражданского судопроизводства.
В данном случае ответственность могут
нести как журналисты, так и редакции средств массовой информации,
которые распространили сведения. В случае, если материал опубликован
без указания имени автора, к ответственности привлекается только
редакция, а в случае, если редакция не является юридическим лицом
(что допускается Законом «О средствах массовой информации),
к ответственности привлекается учредитель средства массовой информации.
При этом их положение будет менее благоприятным, чем в случае
с уголовным преследованием.
В соответствии со статьей 151 Гражданского
Кодекса Российской Федерации и статьей 43 Закона «О средствах
массовой информации» обязанность доказывания соответствия сведений
действительности лежит на ответчиках (журналисте и редакции) независимо
от того предъявлен ли иск о защите чести и достоинства или только
о возложении на редакцию обязанности публикации опровержения.
Истец обязан доказать лишь сам факт распространения сведений.
На требования о защите чести, достоинства
и деловой репутации не распространяются сроки исковой давности
и они могут быть предъявлены в любое время после публикации.
Лицо, в отношении которого были распространены
не соответствующие действительности, позорящие его сведения, имеет
право требовать возмещения причиненных публикацией убытков, при
предъявлении гражданского иска о защите чести, достоинства и деловой
репутации, так и в случае привлечения лица к уголовной ответственности
за клевету.
Наряду с возмещением ущерба от публикации,
лицо вправе требовать компенсации причиненного публикацией морального
вреда, под которым понимаются физические или нравственные страдания,
переживания, вызванные распространением не соответствующих и порочащих
честь, достоинство или деловую репутацию лица сведений, и последствиями
распространения таких сведений, в том числе вызванные и физическими
страданиями (например, болезнью).
Требование о компенсации морального
вреда может быть заявлено вместе с требованием защиты чести, достоинства
и деловой репутации, требованием об опровержении, либо независимо
от них. Допускается также предъявление требований о компенсации
морального вреда в уголовном процессе.
Лицо, предъявившее требование о компенсации
морального вреда обязано доказать факт причинения физических и
нравственных страданий в результате распространения средством
массовой информации несоответствующих действительности, порочащих
сведений, характер страданий и их степень.
Размер компенсации истец доказывать
не обязан. Окончательное определение его размера отнесено к компетенции
суда, который обязан при этом учитывать характер и содержание
публикации, степень распространения порочащих сведений, степень
вины редакции и журналиста, характер и глубину нравственных или
физических страданий потерпевшего. Степень нравственных и физических
страданий оценивается судом не только исходя из фактических обстоятельств
его причинения, но и исходя из индивидуальных особенностей потерпевшего.
На требования о компенсации морального
вреда исковая давность не распространяется.
Несмотря не то, что компенсация морального
вреда производится в денежной форме, моральный вред относится
российским законодательством к категории неимущественного вреда
и требования о его компенсации оплачиваются государственной пошлиной,
установленной в твердой сумме, а не от цены иска, как в случае
возмещения причиненного клеветой ущерба. В настоящее время размер
государственной пошлины составляет 10 процентов минимального размера
оплаты труда.
В соответствии со статьей 57 Закона
«О средствах массовой информации», редакция, главный редактор,
журналист не несут ответственности за распространение не соответствующих
действительности, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию
лиц, сведений в случае, если они присутствуют в обязательных сообщениях
(решениях суда, сообщениях зарегистрировавшего данное средство
массовой информации государственного органа, заявлениях учредителя
этого средства массовой информации и официальных сообщениях учредителя
государственного органа), а также в случаях, если такие сведения
получены от информационных агентств, содержатся в ответе на запрос
информации или в материалах пресс-служб государственных органов,
учреждений и организаций и органов общественных объединений, в
авторских произведениях, идущих в эфир без предварительной записи,
или текстах, не подлежащих редактированию в соответствии с законом.
Редакция и журналист освобождаются от ответственности также в
случче, если порочащие сведения являятся дословным воспроизведением
фрагментов выступлений депутатов, делегатов съездов и конференций
общественных объединений или официальных выступлений должностных
лиц государственных органов, организаций и общественных объединений,
либо дословным воспроизведением сообщений и материалов, распространенных
ранее иным средством массовой информации, которое может быть установлено.
Однако наличие указанных оснований
не исключает подачи иска об опровержении сведений и о компенсации
морального вреда.
Вторым способом ущемления чести и достоинства
лица является оскорбление. Под оскорблением понимается умышленное
унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме.
Неприличная форма может выражаться, в частности, в использовании
для отрицательной оценки личности нецензурной брани или сравнении
человека с какими-либо одиозными личностями. Для наступления ответственности
за оскорбление не имеет значения соответствие сведений или характеристик
человека действительности.
Оскорбление обязательно должно быть
обусловлено личными неприязненными отношениями с оскорбляемым
лицом.
Помимо оскорбления личности, законодательство
специально выделяет оскорбление судьи, народного или присяжного
заседателя в связи с их деятельностью по осуществлению правосудия
и оскорбление чувств и убеждений граждан в связи с их отношением
к религии.
<ADDRESS>
Алексей Воинов
</ADDRESS>
ОКНО В МИР
СТАТЬЯ 10
Статья 10 Европейской Конвенции о защите
прав человека и основных свобод 1950 года (ЕКПЧ) обеспечивает
защиту любых типов информации. Мнения, идеи, философские суждения
и политические выступления, равно как и факты, и новости,
защищены статьей 10 (Geillustreerde PERS, 1976). Однако, информации
разного рода (т.е. по различным аспектам жизни общества) предоставлена
разной степени защита.
СВОБОДА ПОЛИТИЧЕСКОЙ
ДИСКУССИИ
Информации и идеям дается значительно
больший уровень защиты, если они преданыыгласности в контексте
политических дебатов. Иными словами, общественное слово (то
есть информация по вопросам, представляющим интерес для всего
общества) пользуется более высокой степенью защиты. Это вполне
справедливо, поскольку люди должны как можно более полно знать
о вещах и событиях, касающихся каждого человека. И Суд (Европейский
Суд по правам человека - орган Совета Европы), и Комиссия (Европейская
Комиссия Совета Европы) неоднократно подчеркивали, что свобода
выражения мнений, в частности, свобода политических и общественных
дебатов, составляет основу демократического общества (Times Newspapers
Ltd. и A. Nail, 1991; Jersild, 1993).
Вот несколько примеров, когда Суд признавал
информацию особо важной и на этом основании предоставлял ей защиту.
Рассмотрев дело газеты Санди
Таймс (1979), Суд пришел к мнению, что общественная заинтересованность
в свободе информации настолько важна, что ограничения, наложенные
органами власти на публикацию в газете, являются нарушением статьи
10. По делам Лингенса (1986) и Обершлика (1991) Суд признал, что
свобода прессы есть лучшее средство формирования общественного
мнения о личности и поведении политических лидеров. В более общем
виде Суд констатировал, что свобода политических дебатов - ядро,
суть концепции демократического общества. По делам о книге «Ловец
шпионов» (Spycatcher) 1991 года Суд подчеркнул важность
свободы слова в вопросах, представляющих интерес для всего общества
(Sunday Times, 1991; Observer/Guardian, 1991). По делу Торгейрсона
(1992) Суд принял во внимание, что статьи, сообщающие о фактах
жестокости полиции, затрагивали вопросы, касающиеся всего общества.
По делу Кастеллса (1992) Суд также обратил внимание на тот факт,
что статья сенатора Кастеллса «содержала факты, вызывающие большой
интерес общества». Что касается того, что заявления Кастеллса
были направлены против правительства, Суд указал, что «пределы
допустимой критики правительства шире, чем критики в отношении
частных лиц или даже отдельных политиков. В демократическом обществе
действия и просчеты правительства должны быть предметом пристального
наблюдения не только со стороны законодательных и судебных органов,
но также со стороны прессы и общественности».
Комиссия неоднократно указывала, что
мера государственных органов, ограничивающая свободу информации
и выражения мнений, должна рассматриваться с точки зрения ее влияния
на ход политической дискуссии и может быть оправдана, только будучи
абсолютно необходимой (Z., 1983).
Напротив, при наличии некоторых особых
обстоятельств, ограничение свободы информации может быть оправдано
лишь на том основании, что эта информация касалась вопросов политики
(De Becker, 1962; T., 1982). Увольнение госслужащего за критику
политики правительства было признано необходимой мерой, потому
что его мнение основывалось на инфомации, полученной им в связи
с его работой и касалось спорных политических проблем (Haseldine,
1992).
Неоднократно Комиссияяи Суд подчеркивали
значение свободы информации и выражения мнений в отношении сообщений
о ходе отправления правосудия. Согласно одному из решений
Суда, фундаментальный принцип свободы выражения мнений по вопросам
общественного значения и высокий уровень защиты этой свободы «равно
применимы и к сфере отправления правосудия, поскольку это служит
интересам общества в целом. Суд не может действовать в вакууме.
Хотя он и является форумом дляяурегулирования споров, это не означает,
что вопросы, составляющие существо дела, не могут предварительно
обсуждаться где-либо еще, будь то на страницах специализированного
журнала, в общей прессе или же просто в обществе. Более того,
хотя СМИ не должны преступать границ интересов правосудия, они
обязаны передавать информацию и идеи, представляющие всеобщий
интерес, в частности, по тем вопросам, которые предстанут и перед
судом. При этом существует не только задача СМИ передавать такую
информацию и идеи, но также право общества их получать « (Sunday
Times, 1979 и др.).
Как показывает практика Комиссии и
Суда, средствам массовой информации предоставляятся особо сильная
защита, если публикуемая информация касаетсяядеятельности органов
государственной власти и управления, включая судебные органы (Sunday
Times, 1979; Barfod, 1987). Действия или просчеты правительства,
полиции, других государственных органов, включая всю систему правосудия,
всегда должны быть открыты для контроля со стороны общественности
(Prager/Oberschlick, 1994. См. также Thorgeirson, 1992).
С другой стороны, ограничения или санкции,
налагаемые органами власти, могут быть оправданы, если высказанное
по ходу еще не оконченного уголовного процесса мнение содержит
жесткую критику правосудия (Е., 1984). Определенные ограничения
свободы выражения мнений также могут быть признаны правомерными,
если существует вероятность того, что репортаж о судебном процессе
повлияет на мнение присяжных (Hodgson/Channel Four, 1987). По
делу Sunday Times (1979) Суд подчеркнул опасность «суда газет»
и «регулярных спектаклей - псевдо-судов в СМИ», которые могут
повредить ходу предстоящего судебного разбирательства.
Принимая это во внимание, Суд в принципе
все же отдает предпочтение защите свободы выражения мнений и информации
(Sunday Times, 1979).
Статья 10 предоставляет защиту любым
формам выражения мнений и любой информации, однако она особенно
важна для защиты критических высказываний.
Суд постоянно подчеркивает, что свобода
выражения мнений является основой демократического общества и
одним из главных условий его прогресса и развития каждой личности.
Свобода информации и выражения мнений в смысле статьи 10 ЕКПЧ
применяется не только к информации и идеям, которые корректны
или нейтральны и получены «предпочтительным» путем, но также и
к обидным, шокирующим или раздражающим государство или часть населения.
Таковы требования плюрализма, терпимости и свободомыслия, без
которых нет демократии. Это значит, что 10 статья должна трактоваться
с учетом высокого уровня защиты, предоставляемой свободе выражения
мнений, даже если распространяемая информация причиняет вред интересам
государства или групп населения, предприятий или политических
деятелей (Sunday Times, 1979; Barthold, 1985; Lingens, 1986; Weber,
1990; Oberschlick, 1991; Castells, 1992; Thorgeirson, 1992; Schwabe,
1992; Open Door, 1992; Jersild, 1993).
Некоторые типы оскорбительных мнений
защищены слабее. Высказывания, содержащие богохульственную клевету,
например, признаются недопустимыми нападками на религиозные чувства
граждан. Публикация мнений демонстративно богохульственного характера,
глубоко оскорбительных для религиозных чувств человека, может
составить преступление и подлежит наказанию, если нападки достаточно
серьезны (X. Ltd. и Y., 1982).
В другом случае, рассматривая дело
о фильме, который мог шокировать традиционных христиан или оскорбить
их религиозные чувства, Комиссия приняла во внимание преобладающий
сатирический характер фильма и заключила, что его конфискация
нарушила статью 10 (Otto-Preminger, 1993).
Публикация и распространение памфлетов,
утверждающих, что убийства миллионов евреев по политическим мотивам
во времена Третьего Рейха являются сионистской мистификацией,
рассматривались как клеветнические нападки на еврейское сообщество
и на каждого члена этого сообщества (X., 1982). Цензура тюремными
властями изданий, признанных «явно антисемитскими», может быть
оправдана в целях защиты законных интересов других лиц или предотвращения
беспорядков и преступлений (Lowes, 1988). Комиссия принимает во
внимание, что демократическое общество основано на принципах терпимости
и широкомыслия, однако ограничение нацистской и фашистской пропаганды
признается необходимым в демократическом обществе (Х., 1976).
Лица, ответственные за публикацию и
распространение листовок, подстрекающих к расовой дискриминации,
и чья политика явно содержит элементы расовой дискриминации, могут
быть исключены из сферы защиты статьи 10 ЕКПЧ. Выражение антидемократических,
расистских мнений не защищено статьей 10 (Glimmer Veen и Hagenbeek,
1979).
Распространение расистских высказываний
в телепрограмме не обязательно должно вести к осуждению журналиста,
сделавшего эту программу и записавшего интервью с расистами. По
делу Джерсилда (1993) Комиссия указала, что целью телепередачи
было привлечение внимания к проблеме расизма и расовой нетерпимости,
а не выказывание неуважения к репутации или правам других лиц.
Журналист, осужденный датскими властями и подавший в Суд жалобу,
при подготовке и показе телепрограммы не намеревался распространять
расистскую идеологию, а хотел показать ее присутствие в обществе.
В этих обстоятельствах важно, чтобы СМИ не опасались уголовных
и иных санкций и вследствие этого воздерживались от передачи мнений
по вопросам общественного значения. По этой причине Комиссия заключила,
что осуждение журналиста за содействие в распространении расистских
высказываний нарушило статью 10.
ФАКТЫ И ОЦЕНКИ
Нужно отметить, что Европейский Суд
несколько раз приходил к заключению, что осуждение за клевету
и оскорбление по ряду дел противоречит статье 10 ЕКПЧ, хотя публикации
содержали сильные выражения и недоброжелательные высказывания.
По делу Лингенса (1986) Суд указал, что содержание и тон статей
были в целом уравновешенными, но использование слишком сильных
формулировок в оценочных суждениях о г-не Крайском, в частности,
нанесло вред его репутации. Однако, сильная критика со стороны
Лингенса была вполне обычным явлением в контексте политических
дебатов. Практика Суда показывает, что нужно принимать во внимание
цель и контекст подобных сильных формулировок или жесткой критики.
Суд проявляет более высокую степень терпимости в отношении жестких
выражений, если они высказываются в адрес политиков, правительства
или органов государственной власти. Заявления против коммерческих
предприятий (Markt Intern, 1989 и 1991; Jacubowski, 1994) или
обвинения в адрес судей (Barfod, 1989; Prager/Oberschlick, 1994)
не располагают такой высокой степенью защиты в рамках статьи 10.
По мнению Суда, необходимо тщательно
разграничивать факты и оценочные суждения. Можно доказать или
же опровергнуть какие-либо факты, в то время как истинность оценочного
суждения недоказуема, и поэтому последнее пользуется более широкой
защитой в рамках статьи 10. Необходимость запрета на публикацию
заявлений, соответствующих действительности, требует особо строгой
проверки (Markt Intern, 1991).
По делу Лингенса (1986) Суд в оправдание
заявителя подчеркнул, что факты, на которых Лингенс основал свое
оценочное суждение, были неоспоримы, также как и его добрые намерения
(См. также Oberschlick, 1991). По делу Швабе (1992) Суд установил,
что утверждения в пресс-релизе являлись оценочными суждениями,
где доказательства не применимы. Суд также подчеркнул, что факты,
на которых заявитель основал свое мнение, были истинными, а его
добросовестность не подлежит сомнению.
Как видно, Европейская Комиссия и Европейский
Суд учитывают, была ли у оскорбительных утверждений фактическая
основа. По делу Барфода (1989) Суд указал, что клеветнические
утверждения против судей были «вынесены без каких-либо обоснований».
Учитывая то, что не было представлено никаких доказательств высказанных
обвинений, Суд посчитал, что гарантии статьи 10 в защиту свободы
выражения мнений заявителя по данному делу не могут быть применены
(См. также Prager/Oberschlick, 1994).
Фактическая основа утверждений может
быть довольно относительной. В соответствии с решением Суда по
делу Торгейрсона (1992), оскорбительные заявления могут быть основаны
даже на «историях» или «слухах», если их источники достаточно
многочисленны, а сами они настолько единообразны, что можно им
доверять.
Европейский Суд в своей практике предоставляет
защиту свободе художественного самовыражения, которое, по мнению
Суда, «дает возможность участвовать в общественном обмене всякого
рода идей и информации культурного, политического и социального
характера» (Muller, 1988; Otto-Preminger, 1993). Суд считает,
что люди, которые создают, интерпретируют, распространяют, демонстрируют
произведения искусства, осуществляют обмен идеями и мнениями,
который чрезвычайно важен для демократического общества.
По делу 1983 года N. против Швейцарии
Комиссия указала, что в ее задачи в принципе не входит оценка
художественной ценности изображений. Комиссия не дала ответа на
вопрос, пользуется ли свобода художественного самовыражения большее
сильной защитой статьи 10, чем иные формы выражения мнений.
Суд определенно не признает «exceptio
artis»: художники и люди, распространяющие их произведения, не
исключены из сферы действия ограничений, предусмотренных частью
2 статьи 10 (Muller, 1988. См. также Х., 1974а).
ЗАЩИТА РЕКЛАМЫ
Статья 10 ЕКПЧ также защищает и коммерческую
(рекламную) информацию. Еще в ранних решениях Комиссии признавалось,
что коммерческая реклама и рекламные кампании подлежат защите
со стороны статьи 10 (Х., 1978; Church of Scientology, 1979; Liljenberg,
1983).
По рассмотрении дела Маркт Интерн (1989
и 1991) Суд заключил, что опубликованная статья содержала информацию
коммерческого характера и что «такая информация не исключается
из сферы действия части 1 статьи 10, которая не применяется исключительно
к каким-то определенным типам информации и идей или форм выражения».
Дело Маркт Интерн представляет собой образец для защиты коммерческой
информации в рамках свободы выражения мнений и информации. В своем
отчете Комиссия поместила «коммерческую рекламу» в рамки действия
части 2 статьи 10 (Markt Intern, 1987), а решение Европейского
Суда было вполне определенным в части признания «информации коммерческого
характера» находящейся в сфере защиты статьи 10 ЕКПЧ (Markt Intern,
1989. См. также Markt Intern, 1991). Тот факт, что в данном случае
информация лежит за пределами обсуждения вопросов общественной
важности, не исключает ее из сферы защиты статьи 10 (Jacubowski,
1994).
В деле, касавшемся ограничений на рекламу
юридической практики, также была применена статья 10. Как указал
Суд, заметки в местном бюллетене были опубликованы явно в рекламных
целях, но в то же время они снабдили читателей нужной информацией
о юридической помощи, что помогло им в доступе к правосудию (Сasado
Coca, 1994).
Все эти решения Суда и доклады Комиссии
несомненно свидетельствуют о том, что коммерческая реклама защищена
статьей 10 ЕКПЧ, хотя уровень защиты коммерческой информации и
рекламы ниже, чем, скажем, политических высказываний (Church of
Scientology, 1979. См. также Markt Intern, 1987, 1989 и 1991;
Casado Coca, 1994). В своем решении от 15 января 1993 года о неприемлемости
жалобы Комиссия признала существенным фактом, что ограничение
на вещание касалось исключительно коммерческой рекламы (Roda Korsets
Ungdomsforbund, 1993). По делу Хемпфинга (1991) Комиссия подчеркнула,
что проспект не сообщал о проблемах общественного значения и не
информировал общественность о каких-либо важных вопросах. Единственным
поводом к подаче жалобы в Комиссию явилась реклама. В данных обстоятельствах
Комиссия решила, что вмешательство в право выражения мнений заявителя
было необходимо в демократическом обществе.
Практика Еврокомиссии и Евросуда не
дает никакой дополнительной защиты свободе «коммерческого слова»
в рамках статьи 10. Европейский Суд может защитить информацию
коммерческого характера, однако в принципе он не относится к защите
рекламы как к защите свободы слова как таковой. Если ограничения
на рекламу достаточно ясны и призваны регулировать деятельность
СМИ, рекламодателей, рекламопроизводителей и т.д., они могут быть
признаны соответствующими нормам статьи 10. Существуют несомненные
признаки того, что в данной Конвенции защита (применение статьи
10 к коммерческой информации) сведена к минимуму слабым надзором
и терпимым отношением европейских органов к действиям национальных
органов власти в области рекламы. До сих пор ни одна из ограничивающих
рекламу или коммерческое слово норм не была признана Судом нарушающей
статью 10 (Casado Coca, 1994. Иной подход в деле Casado Coca,
1992).
Как видно из практики Суда и Комиссии,
значение статьи 10 в связи с регулированием рекламы и ограничениями
на «информацию коммерческого характера» является пока скорее символическим.
РАЗЛИЧНЫЕ ТИПЫ СМИ
Суд в своих решениях многократно подчеркивал
важнейшую роль, которую играет пресса, - роль поставщика информации
и общественного стража. По делу Санди таймс (1979)
Суд указал, что принципы свободы информации и выражения мнений
особенно важны в отношении прессы: СМИ выполняют задачу передавать
информацию и идеи по всем важным для общества вопросам. Их законный
интерес состоит в сообщении о фактах недостатков в деятельности
государственных органов, включая неправомерные действия, тем самым
привлекая внимание общественности к этим важным вопросам (Times
Newspapers Ltd. и A. Neil, 1991).
При оценке необходимости вмешательства
в свободу выражения мнений учитываются специфические характеристики
средств массовой информации разных типов.
По делу Перселла (1991) Комиссия выразила
мнение, что вмешательство в свободу выражения мнений заявителя
оправдано интересами национальной безопасности и предотвращения
беспорядков и совершения преступлений, учитывая значение и огромную
силу и влияние радио и телевидения. В своем решении от 16 апреля
1991 года Комиссия указала, что «радио и телевидение воздействуют
на аудиторию немедленно по сравнению с печатными СМИ, а возможности
вещателя исправить, уточнить, интерпретировать какое-либо утверждение,
высказанное по радио или телевидению, более ограничены» (Purcell,
1991). В решении от 3 мая 1988 года Комиссия признала, что «заявительница,
делая свои утверждения, воспользовалась средством массовой информации,
воздействие которого сколь широко, столь и незамедлительно, а
именно - телевидения» (Morissons, 1988).
В одном из своих решений (май 1992
года) Комиссия приняла во внимание, что заявитель, выражая свое
мнение, воспользовался средством массовой информации широкого
и немедленного влияния, а именно ежедневной газетой с большим
тиражом. Это было признано важным фактором при оценке необходимости
мер, принятых властями, и стало одним из аргументов в оправдание
увольнения гражданского служащего, направившего письмо в газету
«Гардиан» (Haseldine, 1992).
Статья 10 защищает не только содержание
информации и идей, но также средства передачи и приема информации,
поскольку ограничения, налагаемые на работу таких средств, препятствуют
пользованию правом получать и передавать информацию и идеи (Autronic,
1990).
По делу Гроппера Радио (1990) Суд признал,
что телевещание по кабелю наравне с вещанием в эфире подпадает
под действие части 1 статьи 10 независимо от содержания программ.
Прием телепрограмм посредством спутниковых антенн также подлежит
защите 10 статьи (Autronic, 1990). Судебное предписание передать
телепрограмму, запрет на передачу интервью с определенными организациями
или же осуждение из-за содержания телепрограммы были признаны
Судом нарушением свободы выражения мнений (Hodgson/Channel Four,
1987; Purcell, 1991; Jersild, 1993).
Право на свободу выражения мнений по
статье 10 не может тольковаться как безусловное право любого гражданина
или организации на доступ в эфир для выражения собственного мнения.
Однако, отказ в предоставлении эфирного времени, например, специфической
группе населения может при определенных обстоятельствах стать
предметом спора по статье 10 или по совокупности статей 10 и 14,
запрещающей дискриминацию по различным признакам. Как указывала
Комиссия, такой спор может возникнуть, если, скажем, одной из
политических партий в период избирательной кампании было отказано
в доступе в эфир, в то время как другим партиям предоставлялось
эфирное время (X. и Assoc. Z., 1971; X., 1979d; Assoc. X., 1982).
Статья 10 не будет нарушена, если в
доступе в эфир отказано по причинам, которые не могут быть признаны
необоснованными, дискриминационными или не совпадающими с принципами
объективности и беспристрастности (Verein Alternatives Lokalradio,
1986; Sundberg, 1987; J., 1993).
Практика Европейского Суда показывает,
что ограничения на распространение и прием радио- и телепрограмм
должны соответствовать требованиям части 2 статьи 10. По делу
Гроппера-Радио (1990) Суд пришел к выводу, что ограничение на
передачу по кабельным сетям программ Гроппера-Радио было законным
и соответствовало требованиям защиты международной телекоммуникационой
сети и прав других лиц. Оспаривавшийся запрет мог быть необходим
для предотвращения уклонения от исполнения закона: он не был формой
цензуры, направленной против содержания или идеи программ, но
явился вполне законной со стороны швейцарских властей мерой воздействия
на швейцарскую станцию, которая вещала из-за границы (из Италии)
в обход действующего швейцарского законодательства о телекоммуникационных
системах.
Подтверждение тому, что статья 10 применяется
к выражению мнений посредством телевещания, можно также найти
в статье 4 Европейской Конвенции о трансграничном телевидении.
В соответствии с этой Конвенцией, стороны-участницы должны следовать
нормам свободы информации и выражения мнений в соответствии со
статьей 10 Европейской Конвенции о правах человека, и должны гарантировать
свободу принимать и свободу ретранслировать на своей территории
программы, которые соответствуют целям Конвенции о телевидении.
Статья 9 этого же документа (Конвенции о телевидении) признает
право общественности знать о важных событиях, информация о которых
распространяется посредством телевещания.
Это обязывает государства принимать
законные меры во избежание ущемления права общества на информацию
в случае, если только один вещатель имеет исключительное право
на сообщение или трансляцию события, представляющего общественный
интерес.
Разрешая дело Маркт Интерн (1989),
Суд остановился на значении специализированной прессы. Как указано
в решении, коммерческая стратегия производственных предприятий
может быть предметом критики как со стороны потребителей, так
и со стороны специализированных СМИ: для выполнения этой задачи
специализированная пресса должна разглашать факты, предятавляющие
интерес для читателей и, таким образом, содействовать открытости
бизнеса.
Предприятия киноиндустрии, желающие
показать определенный фильм, защищены статьей 10 (Otto-Preminger,
1993). Прокат и продажа видеофильмов также подпадают под защиту
10 статьи Конвенции (W. и K., 1991).
ЛИЦЕНЗИРОВАНИЕ
Третье предложение части 1 статьи 10
четко указывает на предприятия, связанные со средствами вещания,
и предоставляет государствам-участникам возможность установить
требования к лицензированию телерадиовещания и кинопроката. Таким
образом, государства могут контролировать способы органзации вещания
на своих территориях посредством системы лицензирования.
В соответствии с решением Европейского
Суда, введение в часть 1 статьи 10 третьего предложения вызвано
техническими или практическими обстоятельствами, такими как ограниченное
число доступных частот или же необходимость крупных капиталовложений
в сроительство передатчиков. Это последнее предложение, в соответствии
с которым лицензирование телевещания не запрещено, отражает также
политику некоторых государств, которые считают, что вещание должно
находиться в ведении государства (Groppera Radio, 1990).
Лицензирование никоим образом не нарушает
прав, гарантированных статьей 10 Конвенции. Свобода передавать
информацию посредством вещания с должным образом оформленной лицензией
несомненно гарантирована статьей 10 Конвенции (Informationsverein
Lentia, 1992b). Однако, если заявителю не выдают лицензию на иных,
не обусловленных техническими требованиями, основаниях, это противоречит
статье 10 (Informationsverein Lentia, 1992b и др.). Следовательно,
меры, предпринимаемые государственными органами в связи с лицензированием,
не исключены из сферы действия требований части 2 статьи 10: они
не должны противоречить целям и задачам 10 статьи в целом (Groppera
Radio, 1990). В ряде последующих решений Суд снова определенно
указывал на то, что смысл и цели последнего предложения части
1 статьи 10, а также его применение должны соответствовать статье
10 в целом и, в частности, требованиям части 2, с позиции которых
рассматривается лицензирование (см, например, Informationsverein
Lentia, 1993).
В решении, принятом в октябре 1986
года, Комиссия указала, что государства не обладают неограниченной
свободой оценки в отношении системы лицензирования. Хотя Конвенция
не гарантирует вещательным организациям права на получение лицензии,
тем не менее отказ государства в ее выдаче не должен быть необоснованным
или дискриминационным и, следовательно, противоречить принципам
Конвенции и правам человека, заложенным в ней. Поэтому система
лицензирования, не следующая требованиям плюрализма, терпимости
и широкомыслия, являющимся ядром демократического общества, будет
нарушать часть 1 статьи 10 ЕКПЧ (Verein Alternatives Lokalradio,
1986). Примером этого может служить решение по делу Аутроник (1990)
об ограничении на прием радио- и телепрограмм из-за рубежа. Суд
воспользовался своим полномочием по контролю, которое предоставлено
ему частью 2 статьи 10 ЕКПЧ, и признал в данном случае применение
третьего предложения части 1 статьи 10 неуместным.
В ряде последних решений Комиссия выразила
мнение, что вещание должно быть организовано таким образом, чтобы
предотвращать беспорядки в вещательной сфере. Это требование должно
пониматься как предоставление сторонам-участницам возможности
создавать такую систему лицензирования, которая бы обеспечила
нормальное функционирование организаций-вещателей в тех регионах,
где с технической точки зрения невозможно предоставить неограниченный
доступ к радиочастотам (J., 1993 и другие).
Нужно отметить, что третье предложение
части 1 статьи 10 больше не считается достаточным основанием для
ограничений рекламы на радио и телевидении (X. и Assoc. Z., 1971).
ОГРАНИЧЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ
МОНОПОЛИЙ
Принцип свободы информации в аудио-визуальном
секторе ставит проблему вещательных монополий, а именно:
не нарушают ли они статью 10, поскольку препятствуют установке
частных радио- или телестанций.
Существование государственных вещательных
монополий само по себе не нарушает статью 10 ЕКПЧ (Informationsverein
Lentia, 1992b и 1993; Roda Korsets Ungdomsforbund, 1993). Как
указано выше, непредоставление лицензии на вещание частному лицу
может опираться только на третье предложение части 1 статьи 10
Конвенции, если отказ обусловлен причинами технического характера,
касающимися распределения частот.
В 1982 году Комиссия выразила мнение,
что бельгийское законодательство о монополиях на государственное
вещание, действовавшее до 1979 года, не противоречило статье 10
ЕКПЧ. Тот факт, что частная организация не могла получить санкцию
на работу с эфирными передатчиками, не был признан нарушением
статьи 10, поскольку использование радиопередатчиков и приемников
требует регулирования и надзора со стороны государственных органов,
которые должны обеспечить эффективное и рациональное использование
возможностей телекоммуникационной сети. Комиссия заметила,
что такое регулирование и меры надзора зависят от возможностей
технологий, которые, быстро развиваясь, постоянно меняются. Законодательные
нормы регулирования радио коммуникаций, действовавшие в Бельгии
до принятия закона от 30 июля 1979 года, были обусловлены необходимостью
поддержки порядка и предотвращения преступлений, поскольку при
незаконном использовании аппаратов существовала опасность того,
что они могут повредить работе радиотелеграфных и радиотелефонных
установок, а также того, что их использование может нарушить неприкосновенность
частной жизни (Х., и Y., 1982).
В последние годы техническое и политическое
развитие привели к возникновению государственных монополий в аудио-визуальном
секторе в большинстве европейских стран, а также к образованию
дополнительных частных радио- и телевещательных организаций. Со
временем становится все труднее оправдывать существование вещательных
монополий на основании части 1 статьи 10, особенно потому, что
правила лицензирования не должны противоречить второй части статьи
10. В ранних решениях как Суда, так и Комиссии статья 10 Конвенции
(и особенно третье предложение части 1) являлась достаточным аргументом
в оправдание государственных вещательных монополий (Х., 1968 и
Х., 1972), однако в условиях сегодняшнего дня статья 10 может
стать правовым аргументом против их существования. Некоторые решения
и доклады Европейской Комиссии поддерживают этот подход (см. также
Sacchi, 1976).
В решении, принятом в марте 1986 года,
Комиссия учла то, что бельгийское законодательство о радиокоммуникациях
изменилось с принятием в 1979 году нового закона, и новое регулирование
открыло путь для местных частных радиостанций к получению лицензий
на вещание. Учитывая факт, что теперь появилось правовое пространство
для частных инициатив, Комиссия пришла к выводу, что закон 1979
года соответствует статье 10 ЕКПЧ (De Clerck, 1986). Таким же
образом Комиссия признала, что шведские нормы, регулирующие вещание,
не обошли вниманием частные инициативы, позволяющие частным вещателям,
имеющим лицензию, пользоваться свободой передавать информацию
в смысле статьи 10 Конвенции (Nydahl, 1993).
В январе 1992 года Европейская Комиссия
по правам человека признала приемлемыми несколько жалоб от претендентов
на создание частных радиостанций и местной кабельной сети. Жалобы
были направлены против австрийского законодательства, не дающего
заявителям права создавать частные радиостансии или частные телевещательные
станции (Informationsverein Lentia, 1992a). В отчете от 9 сентября
1992 года Комиссия заключила, что нормы австрийского законодательства
нарушили статью 10 (Informationsverein Lentia, 1992b).
Позднее Комиссия еще раз, по крайней
мере косвенно, подтвердила, что вещательная монополия как таковая
не противоречит статье 10, если она оставляет достаточно
возможностей для частных инициатив, например, частных программ,
и, таким образом, обеспечивает пользование правом передавать информацию
в соответствии с частью 1 статьи 10 Конвенции. Государственную
вещательную монополию, которая соответствует этому условию, трудно
будет признать чисто государственной: как указала
Комиссия, в системе вещания должен присутствовать и частный сектор.
Доклад Комиссии по делу Лентиа установил
и некоторые другие важные стандарты по делам о вещательных монополиях.
Даже когда национальная вещательная монополия гарантирует плюрализм
и объективность мнений, это не оправдывает исключения частных
инициатив местного или регионального уровня. Более того, экономические
аргументы не являются достаточным оправданием существования вещательной
монополии. В случаях, когда монополия на государственное вещание
сохраняется правительством во избежание экономических затруднений
или же в целях предотвращения возникновения новых монополий, Комиссия
считает эти аргументы не относящимися к делу. Аргументы в поддержку
запрета на деятельность частного радио и телевидения, основанные
на том опасении, что будут выпускаться программы с односторонним
освещением различных событий и явлений общественной жизни, также
неприемлемы. По мнению Комиссии, статья 10 основана на идее защиты
плюрализма мнений, а это означает, что даже таким программам должно
предоставляться достаточное количество частот.
В решении, принятом в ноябре 1993 года,
Европейский Суд занял ту же позицию, что и Еврокомиссия. Суд не
согласился с аргументом австрийского правительства, что сохранение
государственной вещательной монополии необходимо для избежания
ее перегруппировки в частные монополии. Суд учел опыт
некоторых европейских государств, где, при сосуществовании частных
и государственных станций, принимаются меры против развития частных
монополий (Informationsverein Lentia, 1993 и другие).
В соответствии с практикой Суда и Комиссии
последних лет, весьма затруднительно найти правовое оправадание
существующих вещательных монополий, принимая во внимание современную
интерпретацию и применение статьи 10 Конвенции. Полное исключение
доступа к вещательной системе или участия в ней частного сектора
нельзя признать соотвествующим статье 10. Страны-члены Совета
Европы приняли ряд решений по организации вещания. Эти решения
признают такие системы, где лицензии частным вещателям даются
в рамках системы государственного вещания. Возможность получения
лицензии может сильно варьироваться для местного, регионального
или национального вещания. Хотя существование национальной вещательной
монополии может быть оправдано в целях защиты плюрализма и объективности
мнений, этого все же не достаточно для отказа в предоставлении
лицензий частным теле- радиовещательным организациям на местном
или региональном уровне, ибо система лицензирования должна соответствовать
части 2 статьи 10 и уважать требования плюрализма, терпимости
и широкомыслия, которые являются сутью демократии.
СТАДИИ ИНФОРМАЦИОННОГО
ПРОЦЕССА
Одной из главных характеристик статьи
10 является ее всеохватывающая защита различных стадий информационного
процесса. Статья 10 защищает свободу выражения мнений, то
есть свободу передавать информацию и идеи, а также свободу
их распространения. Распространение журналов и бюллетеней,
к примеру, определенно защищено статьей 10 (Arrowsmith, 1978;
X., 1982; Chorherr, 1993; Bluf, 1993; Vereinigung Demokratischer
Soldaten, 1993). Выход программ в эфир защищен статьей
10, также как и ретрансляция таких программ по кабелю (Groppera
Radio, 1990). Статья 10 не ограничивается защитой выражения чьих-либо
собственных мнений. Каждый желающий передать информацию или идеи,
взятые из любого источника, может обратиться к статье 10 (P. Institut,
1991). К праву на свободу выражения мнений может взывать не только
автор или редактор определенной публикации, но также и издатель,
распространяющий информацию и идеи, содержащиеся в ней, и занимающийся
производством и маркетингом (Х., 1983).
Однако, не все аспекты распространения
информации защищены статьей 10 Конвенции. В решении, принятом
в октябре 1985 года, Комиссия выразила мнение, что спор между
подателем жалобы и распространителем газет, который отказался
их доставлять, касался только коммерческих условий продажи газет,
а такие вопросы не признаются связанными со свободой выражения
мнений заявителя (Hammerdahls Stormaknadab, 1985).
Cтатья 10 также защищает свободу получать
информацию и идеи. По делу «Санди таймс» (1979) Суд указал, что
не только СМИ имеют право и задачу передавать информацию и идеи
по важным вопросам, волнующим общество, но и «общественность также
имеет право получать их». В том же решении Суд указал, что статья
10 не только гарантирует свободу информировать общество, но также
право общественности быть должным образом информированным (см.
также Barthold, 1985; Sunday Times, 1991; Observer/Guardian, 1991;
Open Door, 1992; Informationsverein Lentia, 1993). Как отмечалось
выше, прием телевизионных программ посредством спутниковой
антенны также подпадает под защиту статьи 10 (Autronic, 1990 и
др.).
Ограничения на деятельность по сбору
новостей, которые прямо влияют на свободу выражения мнений,
должны соответствовать части 2 статьи 10 (Purcell, 1991). Европейская
Комиссия подчеркнула, что если организатор футбольного матча ограничивает
право вести прямой репортаж с игры тех, с кем он предварительно
обговорил условия проведения репортажа, это не является нарушением
права на свободу выражения мнений, гарантированного статьей 10.
Комиссия помимо прочего указала, что финансирование футбольных
матчей обычно складывается не столько из средств, поступивших
от продажи входных билетов, сколько из продажи теле- и радиокомпаниям
права на проведение прямых репортажей. В таких обстоятельствах
отказ устроителей матча предоставить право вести трансляцию не
нарушает прав вещательных организаций (Netherlandse Omroepprogramma
Stichting, 1991).
Негативное право, содержащееся в статье
10, которое обязывает органы власти не вмешиваться в информационный
процесс, защищает граждан и организации от принуждения к даче
информации или высказыванию мнений. Принуждение к даче информации,
в частности, о журналистском источнике, составляет нарушение права
журналиста получать и передавать информацию свободно и без вмешательства
органов государственной власти (Goodwin, 1994).
ДОСТУП К ИНФОРМАЦИИ
В Европе довольно часто возникает вопрос,
особо актуальный в наших, российских, условиях: можно ли считать
статью 10 обеспечивающей правовую основу для доступа к официальной
информации?
Как указывалось выше, практика Евросуда
по правам человека четко признает право общественности на информированность.
Это значит, что статья 10 говорит о том, что доступ к общим источникам
информации не может быть ограничен органами власти, если это не
оправдано условиями, которые выражены в части 2 статьи 10. Это,
однако, не означает, что статья 10 дает право гражданам иметь
общий или какой-либо специальный доступ к частной или официальной
информации. При подготовке Конвенции даже специально отмечалось,
что законодатель не намеревался связать статью 10 с правом доступа
к официальной информации (Travaux Preparatoires (Preparatory Works
of the Convention), 1975 - 1985).
Практика Еврокомиссии и Европейского
Суда также не позволяет заключить, что статья 10 гарантирует право
на доступ к официальной информации. Однако, есть ряд указаний
на то, что при наличии определенных обстоятельств свобода информации
и выражения мнений, гарантированная статьей 10, связана с доступом
к официальной информации, а практика Комиссии и Суда предлагает
соответствующие аргументы в защиту этого положения (см. также
De Meij, 1989 и Voorhoof, 1991c).
В решении от 3 октября 1979 года Комиссия
посчитала, что даже если допустить, что право получать
информацию может, при определенных обстоятельствах, включать право
на доступ заинтересованного лица к документам, которые, хотя
и не доступны для всех, но имеют большое значение для него, нужно
сказать, что в данном деле не стоял вопрос о том, что заявителю
отказано в доступе к специальной информации (Х., 1979а).
В решении 1974 года Комиссия решила, что статья 10 не предоставляет
должностным лицам государственных органов специального права на
информацию, которое было бы шире, чем для других лиц (Councillors,
1974). По другому делу Комиссия пришла к мнению, что концепция
информации в понимании части 1 статьи 10 не настолько широка,
чтобы признать разглашение информации такого рода
(конкретной информации, по поводу которой была подана жалоба)
необходимым (Х., 1979b). В решении от 7 декабря 1981 года Комиссия
выразила мнение, что, хотя право на получение информации, гарантированное
статьей 10, «в основном нацелено на гарантирование доступа к общим
источникам информации, нельзя исключать, что в определенных обстоятельствах
оно включает право на доступ к документам, которые не доступны
всем» (F., 1981. См. также Gaskin, 1986; Clavel, 1987).
Таким образом, Комиссия по крайней
мере «in abstracto» признала, что право на доступ к официальной
информации в определенных обстоятельствах или в отношении определенных
типов информации защищено статьей 10. При этом, если определенное
право на доступ к информационной системе законно гарантировано
государством, то обращение к информации не может быть ни произвольно
ограничено или запрещено по техническим или финансовым основаниям
(Z., 1988).
Признано, что свобода доступа к общим
источникам информации не может быть ограничена активными действиями
органов власти (Z., 1988). Комиссия также разграничивает обязанность
государства публиковать официальную информацию (активные действия)
и обеспечение доступа к ней (пассивные действия). Однако, часть
1 статьи 10 Конвенции не предоставляет гражданам права доступа
к источникам информации, касающейся третьих лиц, и не обязывает
органы власти передавать им такую информацию (Clavel, 1987).
Этот подход также отражается в практике
Суда по делам Линдера и Гаскина. По делу Линдера Суд указал, «что
право на получение информации в целом запрещает правительству
мешать лицу, которому другие лица хотят или стремятся передать
информацию, в ее получении. Однако статья 10 в обстоятельствах,
подобных обстоятельствам данного дела, не предоставляет частному
лицу права на доступ к информации частного характера и не обязывает
правительство передавать такую информацию частным лицам (Leander,
1987). По данному делу, а именно в отношении сведений, находящихся
в распоряжении полиции, статья 10 была признана неприменимой.
Решение по делу Гаскина подобно вышеупомянутому:
Суд решил, что «статья 10 не налагает на государство обязательства
передавать информацию частным лицам» (Gaskin, 1987).
Нужно подчеркнуть, что Суд не исключил
права на доступ к официальной информации из сферы действия статьи
10. По обоим делам Суд пришел к выводу, что только в данных обстоятельствах
или же в отношении данного типа информации у заявителей не было
права доступа к иформации. Это означает, что должны быть другие
обстоятельства, в которых другие типы официальной информации подпадают
под гарантии статьи 10 Конвенции.
Связь статьи 10 и права на доступ к
официальной информации выражена в различных Резолюциях и Рекомендациях
Парламентской Ассамблеи Совета Европы. В Резолюции от 23 января
1973 года Консультативная Ассамблея признала, что свобода информации
и выражения мнений «должна включать свободу искать, получать,
передавать, публиковать и распространять информацию и идеи. Должна
быть корреспондирующая обязанность государственных органов власти
делать доступной информацию по вопросам общественной значимости
с разумными ограничениями и обязанностью СМИ давать полную и всеохватывающую
информацию по общественно важным вопросам». В соответствующей
Рекомендации предлагалось расширить статью 10 Конвенции до включения
в нее свободы искать информацию «с корреспондирующей обязанностью
органов власти делать информацию по вопросам общественной значимости
доступной, естественно, с разумными ограничениями» (Consultative
Assembly, 1973b).
В Рекомендации от 1 февраля 1979 года
Парламентская Ассамблея признала, среди прочего, что «парламентская
демократия может адекватно функционировать, только если весь народ
и его выборные представители полностью информированы». Ассамблея
выразила мнение, что «желательно, чтобы, за определенными небольшими
исключениями, общественность имела бы доступ к правительственным
данным; такая свобода информации поможет в преодолении коррупции
и растраты государственных средств». Ассамблея предложила странам-участницам
«представить систему свободы информации, то есть доступа к правительственным
данным, включая право искать и получать информацию».
В Декларации о свободе информации и
выражения мнений от 29 апреля 1982 года страны-участницы провозгласили
цели, к которым они будут стремиться в области информации и масс-медиа
и, в частности, -
«с) следование открытой информационной
политике в государственном секторе, включая доступ к информации
в целях повышения возможности граждан свободно обсуждать политические,
социальные, экономические и культурные вопросы» (Committee of
Ministers, 1982).
В заключение можно сказать, что право
доступа к официальной информации прямо связано со свободой информации
и выражения мнений, гарантированной статьей 10 Конвенции, однако
сама по себе 10 статья не является достаточной правовой основой,
эффективно гарантирующей гражданам право доступа к такой информации.
Статья 10 ЕКПЧ применительно к данным вопросам должна трактоваться
как обязывающая государста-члены предпринимать позитивные действия
в целях организации доступа к официальной информации. Страны-участницы,
которые не гарантируют доступ к официальной информации, могут
быть признаны нарушающими статью 10 Конвенции.
Эта связь между статьей 10 и правом
на доступ к официальной информации отражена в недавно принятой
статье бельгийской Конституции. Новая статья введена в Конституцию
законом от 18 июня 1993 года, гарантирующим право доступа к официальным
документам. В докладе правительства, представляющем это нововведение,
были учтены нормы статьи 10 и сделаны ссылки на практику европейских
органов, а также на Резолюции и Рекомендации Совета Европы. Доклад
указал на то, что статья 19 Конвенции ООН о политических и гражданских
правах и статья 10 Европейской Конвенции «предлагают в качестве
минимального стандарта основные гарантии защиты свободы коммуникаций,
среди которых право на информацию занимает центральное место».
В соответствии с докладом правительства, «толкование статьи 10
в отношении права общественности получать информацию подверглось
динамичному развитию, и теперь этому праву соответствует обязанность
государственных органов помогать его обеспечению путем открытости
информации по вопросам общественной значимости, а также защиты
свободы журналистов собирать информацию...» В заключении доклада
бельгийского правительства говорится: «важный вывод, который следует
из всего этого, - это понимание того, что бельгийские органы власти
имеют по крайней мере моральное обязательство гарантировать доступносяь
информации, и, следовательно, обеспечивать открытость в управлении,
обязанность, которая юридически подтверждена международными
договорами».
Анна Брагина
(Продолжение следует)
МОНИТОРИНГ ФОНДА ЗАЩИТЫ ГЛАСНОСТИ: МАЙ’96
Публикуемые данные основаны на
сообщениях периодической печати, правозащитных организаций и журналистов,
а также агентства «Экспресс-Хроника»
АЗЕРБАЙДЖАН
Май, 1. Цензура
изъяла часть материалов со 2-й полосы, один абзац из интервью
с экс-президентом Азербайджана Абулфазлом Эльчибеем с 5-й полосы,
а также целиком статью о защите прав человека - с 7-й полосы газеты
«Мухалифат». Редакция на место изъятых материалов поместила карикатуры
лицо человека с зашитым ртом и пробками в ушах.
Май. 4.
Сопредседатель Социал-Демократической партии Азербайджана, главный
редактор газеты «Истиглал» Зардушт Ализаде подал в суд исковое
заявление по поводу публикации 24 апреля в газете «Нахчыван» статьи
«Обесчестившиеся разглагольствуют о чести».
Май, 4. Директор
фирмы «Гая», занимающейся распространением прессы, Х.Алиев заявил
о своем намерении подать в суд на власти Низаминского района Баку,
которые незаконно, под предлогом проведения кампании против незаконных
построек, дали указание убрать из района станции метро «Нефтчиляр»
киоски фирм «Гасид» и «Гая». В частности, такое распоряжение отдал
глава Низаминского района Эльдар Азимов. По сообщению Правозащитного
центра Азербайджана, киоск фирмы «Гая» был установлен 12 мая на
прежнем месте.
Май, 4. Трое
сотрудников полиции под командованием лейтенанта Эльдара Исмайлова
провели обыск в квартире преподавателя кафедры языковедения Бакинского
государственного университета Яшара Мамедли. Полицейскими конфискованы
личный дневник, записная книжка, диктофон и два экземпляра газеты
Чешме. Мотивы ареста преподавателя неизвестны.
Май, 7.
Цензурой снят материал на 1, 2 и 3 полосах газеты «Азадлыг»
Май, 8.
Цензурой снят материал на 2 полосе газеты «525-джи газет» - о
применении пыток в отношении заключенных.
Май, 10. Во
время демонстрации перед посольством Ирана и представительством
ООН в Баку сотрудниками полиции был задержан корреспондент азербайджанской
службы радиостанции Свобода Эльчин Хусейнбейли. В
отделении полиции, где журналиста продержали более четырех часов,
ему объяснили задержание тем, что он не имел права находиться
среди участников незаконной политической манифестации.
С протестом в связи с задержанием журналиста выступила французская
организация Reporters sans frontieres (см. приложение).
Май, 14.
После двух с половиной месяцев возвращена парламентская аккредитация
корреспонденту агентства Туран Фархаду Топтыгоглу.
Основанием для лишения 23 февраля журналиста аккредитации стало
распространение подготовленного агентством бюллетеня с данными
о членах парламента. В тот день на заседании парламента, как сообщает
бакинская газета Зеркало, депутаты потребовали выгнать
из зала заседаний всех независимых журналистов.
Май, 16-18. Группа
турецкий журналистов направила обращение президентам Турции и
Азербайджана с протестом по поводу ареста в Баку журналиста Исы
Яшара Тезеля. В поддержку арестованного турецкого журналиста выступил
также независимый союз азербайджанских журналистов «Ени несил»,
в заявлении которого сказано, что «арест турецкого журналиста
и его избиение представителями правоохранительных органов Азербайджана
противоречат международным нормам».
Май, 16. Цензура
запретила газете Азадлыг публиковать материалы на
пятой полосе газеты, после чего редакция выпустила тираж с пустой
полосой, оставив заголок - Беспредел.
Май, 17. Ясамальский
районый суд Баку приговорил корреспондента газеты Ленкоран
хаяты (Ленкоранская жизнь) Исрафила Агаева к
3 годам лишения свободы за клевету на должностных лиц Ленкоранского
района. Журналист опубликовал несколько статьей о бывшем прокуроре
района Назиме Тагиеве, ныне работающем в республиканской прокуратуре.
Исрафил Агаев был исключен с третьего курса факультета журналистики
Бакинского университета.
Май, 18. Цензурой
запрещена публикация в газете Зеркало интервью с сопредседателем
Социал-Демократической партии Азербайджана Зардуштом Ализаде.
Изъят также материал с выступлением другого сопредседателя - Араза
Ализаде.
Май, 25. Редакция
газеты «Мухалифат» провела собственное расследование после обращения
жителей Бейланганского района Азербайджана с жалобой на невозможность
купить газету. Выяснилось, что глава администрации района дал
указание скупать из киосков все экземпляры газеты, начиная с 8
мая, поскольку в ней публиковались критические статьи о социально-экономическом
положении района
АРМЕНИЯ
Май, 3. Не
приходя в сознание скончался коммерческий директор газеты Айжм
Георгий Саркисян. Он был сбит неизвестной машиной 24 апреля, водитель
которой не остановился и не оказал помощи. Версий о возможном
запланированном нападении нет.
Май, 8. Спандарянский
суд Еревана на своем заседании отменил решение коллегии министерства
юстиции Армении о закрытии газеты Азг. Отклонены также
ходатайства о возмещении материального ущерба издательства Периодика
в связи с закрытием газеты, а также о вызове в суд представителя
общественно-политической организации Представительство партии
Рамкавар-Азатакан, объявившей себя новым владельцем газеты
и требовавшей передачи ей имущества газеты.
БЕЛОРУССИЯ
Май, 1-2.
1 мая после митинга и демонстрации оппозиционных сил Беларуси
в Минске фотокорреспондент газеты Рэспублика Александр
Кушнер и фотокорреспондент агентства БелТА Виктор Толочко подверглись
нападению неизвестных, которые схватили их в центре города, затолкали
в машину марки BMW и вывезли за город. Там от журналистов потребовали
засветить отснятую пленку. Примерно так же неизвестные пытались
поступить и с фотожурналисткой Народной газеты Марией
Жилинской, которая сама засветила пленку, чтобы не садиться в
машину. Нападению подверглись также съемочная группа российской
телекомпании НТВ корреспондент Александр Ступников и оператор
Константин Морозов, группа Российского ТВ - корреспондент Леонид
Свиридов и оператор Сергей Пушкин. У группы НТВ были изъяты три
отснятые кассеты. 2 мая министр иностранных дел Беларуси
Владимир Синько провел пресс-конференцию и выразил сожаление и
недоумение по поводу случившегося 1 мая инцидента со съемочными
группами НТВ и РТВ.
Май, 3.
Минские корреспонденты НТВ и РТР все выдумали и понесут
ответственность за дезинформацию, - заявил на встрече
с руководителем ВГТР Россия Эдуардом Сагалаевым президент
Беларуси Александр Лукашенко. Белорусская ассоциация журналистов
распространила заявление, в котором выражен протест против избиения
журналистов сотрудниками милиции. Политсовет Объединенной гражданской
партии Беларуси в своем заявлении высказал мнение, что городские
власти искусственно спровоцировали конфликт между участниками
шествия и милицией. В своем выступлении в Минске на
встрече с председателем ВГТРК Россия Эдуардом Сагалаевым,
Александр Лукашенко заявил, что по поводу нарушений прав журналистов
телекомпаний НТВ и ВГТРК Россия ведется расследование,
но, как он подчеркнул, никакие спецслужбы к этим инцидентам не
причастны. Перед встречей заместитель руководителя администрации
президента Беларуси Владимир Заметалин заявил корреспонденту агентства
Постфактум: Мы используем встречу с Эдуардом
Сагалаевым для того, чтобы показать лживый характер сообщений
о Белоруссии собкоров российских телерадиокомпаний. Он
же уточнил, что нападение на собкоров НТВ и Российского ТВ могло
быть совершено гражданами, возмущенными лживыми репортажами
о Белоруссии.
Май, 3.
Верховный Совет Беларуси в своем заявлении, посвященном событиям
в Минске 26 апреля, отметил, что в белорусском демократическом
государстве общественно-политические проблемы должны решаться
не в уличном противостоянии, а в цивилизованном гласном диалоге
власти, партий и движений, средств массовой информации, Верховного
Совета Белоруссии. Белорусский Хельсинкский комитет
направил президенту России Борису Ельцину письмо, в котором отметил:
особую тревогу у нас вызывает тот факт, что попытки запрещения
всякого публичного выражения своей политической позиции все чаще
приобретают антироссийский оттенок. Комитет обратился
к президенту России с просьбой оказать содействие белорусским
общественным, культурным и политическим деятелям в доступе к российским
средствам массовой информации с целью правдивого освещения событий
в Беларуси. Главный редактор польского издания Gazeta wyborcza
Адам Михник направил официальное письмо на имя посла Беларуси
в Польше Виктора Бурского, в котором, в частности, говорится:
Обращаю особое внимание Господина Посла, что наш корреспондент
предъявил милиционерам удостоверение об аккредитации, выданное
Министерством иностранных дел Беларуси. Абсолютно исключено, что
его могли не заметить. И несмотря на это, избиение продолжалось.
В демократическом государстве такого не могло бы произойти. Этот
жестокий акт свидетельствует также об игнорировании служащими
МВД Вашей страны права журналистов на осуществление своей профессиональной
деятельности, на что было получено разрешение в другом государственном
ведомстве - МИДе.
Май, 14. Правление
Белорусского Союза кинематографистов направил Фонду защиты гласности
письмо, в котором излагаются обстоятельства попытки задержания
кинодокументалиста Виктора Дашука. Как сообщается, это произошло
в Минске после окончания пикета, который проводили оппозиционные
движения. Двое милиционеров попытались схватить журналиста, но
он смог вырваться. Виктор Дашук направил заявление Генеральному
прокурору Беларуси Василию Капитану с требованием расследования
этого инцидента.
Май, 29. По
сообщению правозащитного агентства Экспресс-Хроника,
несколько неизвестных в гражданской одежде провели обыск в штаб-квартире
Белорусского Народного фронта после того, как в помещении БНФ
была проведена пресс-конференция, посвященная нарушениям прав
человека в республике. Среди изъятых документов был список журналистов,
присутствовавших на пресс-конференции, и экземпляр нелегальной
газеты Лукашенская правда.
Май, 30.
Во время разгона пикета оппозиционных сил в Минске возле здания
администрации Президента Беларуси были задержаны внештатный корреспондент
газеты Свабода Виктор Ивашкевич и сотрудник пресс-центра
Партии здравого смысла Юрий Петруша. Сотрудниками
милиции был также избит корреспондент радиостанции Радио
101,2, студент 1-го курса факультета журналистики Белорусского
универститета Иван Беловский. Решением суда Виктор Ивашкевич осужден
на 10 суток административного ареста. Юрий Петруша объявил в камере
предварительного заключения голодовку.
Май, 31.
Белорусская ассоциация журналистов распространила открытое письмо
председателю конфедерации журналистких союзов Эдуарду Сагалаеву,
в котором статья заместителя председателя КЖС Владимира Сухомлинова
и генерального директора ассоциации Российская пресса
Валерия Тамарина, опубликованная в газете Российские вести,
расценена как поддерживающая власти республики, преследующие журналистов.
КАЗАХСТАН
Май, 2. В
Генеральную прокуратуру Казахстана были приглашены корреспондент
газеты Комсомольская правда Евгения Дацук и представитель
этой же газеты в Казахстане Александр Краснер. Темой беседы стала
публикация 23 апреля в газете Комсомольская правда
интервью с писателем Александром Солженицыным. С протестом против
действий Генеральной прокуратуры Казахстана выступила группа алма-атинских
журналистов. Свое беспокойство ситуацией, сложившейся в Казахстане
с газетой Комсомольская правда, выразил в письме к
Президенту Нурсултану Назарбаеву американский комитет защиты журналистов.
Дело о газете передано в Верховный суд Казахстана.
Май, 3-7. Следователь
городского управления по особо важным делам Государственного следственного
комитета Республики Казахстан Арман Махамбеталиев устно сообщил
главному редактору алма-атинского еженедельника Доживем
до понедельника Эрику Нуршину о том, что против него возбуждено
уголовное дело по статьям УК республики: 118 - клевета,
172 - оскорбление представителя власти, и 191 прим.
незаконное вмешательство в расследование или рассмотрение
дел. Группа журналистов Акмолинской области, среди которых
руководители областного отделения Союза журналистов, сотрудники
журнала Нива и газеты Столичный проспект,
областной телерадиокомпании, республиканского представительства
Международной Хельсинкской федерации по правам человека, распространили
обращение, в котором выражается протест в связи с преследованием
алма-атинской газеты Доживем до понедельника и ее
редактора Эрика Нуршина (см. приложение).
Май, 7-13. Верховный
суд Казахстана передал на рассмотрение народного суда Медеуского
района Алма-Аты ходатайство Генеральной прокуратуры республики
о приостановлении выпуска и распространения на территории страны
газеты Комсомольская правда. Генеральная прокуратура
расценила оценку казахстанских писателей, охарактеризовав высказывания
Александра Солженицина в интервью газете от 23 апреля как грубое
вмешательство во внутренние дела независимого государства,
призыв к насильственному изменению существующего строя
и нарушение территориальной целостности Казахстана.
Генеральная прокуратура обратилась в Верховный суд с ходатайством
7 мая.
Май, 30.
В народном суде Медеуского района Алма-Аты состоялась беседа судьи
Ираиды Фадиной с представителями газеты Комсомольская правда
и Генеральной прокуратуры Казахстана, которая добивается приостановки
выпуска и распространения газеты на территории Казахстана. По
сообщению агентства ИТАР-ТАСС, газета отказывается признать предъявленные
обвинения в попытке поссорить русских и казахов, вызвать
в стране межнациональную рознь и недоверие. Судья не исключает
возможности отмены судебного разбирательства, но при условии выполнения
двух обязательств: прокуратура отзывает ходатайство о наказании
газеты, а газета публикует извинения за содеяное перед казахстанцами.
Судебное разбирательство судья назначила на 7 июня.
КИРГИЗИЯ
Май, 15.
Корреспондент газеты Слово Кыргызстана Анатолий Галуничев
был приглашен в Генеральную прокуратуру республики, где был арестован
и обвинен во взяточничестве и хищении государственного имущества
в особо крупных размерах. В своих публикациях Галуничев поддержал
одну из конфликтующих сторон в Бишкекском таксопарке и, как утверждает
прокуратура, получил около тысячи долларов и возможность приобрести
по заниженной цене автомашину Волга. Журналист помещен
в следственный изолятор. Редакция газеты Слово Кыргызстана
обратилась в прокуратуру с просьбой изменить меру пресечения.
Май, 15. Конституционный
Суд Кыргызской Республики удовлетворил ходатайство журналистки
Ирины Степкичевой о признании неконституционными статьи 28 Закона
Кыргызской Республики «О прокуратуре Кыргызской Республики» и
части 2 статьи 381 УПК. Обе эти нормы регламентируют право органов
прокуратуры вносить протесты в различные судебные инстанции в
порядке надзора. В своем ходатайстве журналистка также указала,
что нарушены ее конституционные права, предусмотренные пунктом
3 статьи 15 Конституции КР, закрепившей принцип равенства всех
перед законом и судом.
МОЛДАВИЯ
Май, 14-24.
Независимое телевидение Каталан прекратило показ информационных
и социально-политических программ. Как заявил агентству Basa-Press
менеджер ассоциации Каталан Георгия Страстиану, это
сделано из-за постоянного давления государственных органов
и высокопоставленных членов парламента, а также администрации
Президента страны. Как сообщил директор телевидения Каталан
Валериу Фрумусачи, передачи были возобновлены только 24 мая, после
того, как были решены финансовые и другие проблемы, угрожавшие
ранее телевидению.
Май, 17. Генеральный
менеджер телеассоциации Каталан Георгиу Страстеану
заявил корреспонденту агентства Basa-Press, что вещание
независимого телевидения Каталан находится под угрозой
из-за методичного нажима, осуществляемого органами государственной
инспекции, а также высшими ответственными лицами парламента, администрации
президента и правительства. Он также заявил, что нажим,
осуществляемый зачастую при помощи криминальных элементов, организуется
руководством государства, которое вмешалось в борьбу за раздел
сфер влияния... Если молдавское руководство к 25 мая не примет
решения о необходимости принятия мер, направленных против компрометации
и приведения к банкротству ассоциации Каталан и телевидение
Каталан, это будет означать необходимость ликвидации
этого телевидения и распродажи имущества и оборудования.
Директор телевидения Каталан Валериу Фрумусачи заявил,
что вся кампания была начата с целью финансового удушения
телевидения. Руководство ассоциации считает, что первым
компрометирующим актом было похищение директора службы безопасности
ассоциации Каталан и последующая финансовая блокада.
Советник Президента Молдовы Виктор Иосу на своей пресс-конференции
15 мая опроверг слухи о том, что Президент Мирча Снегур якобы
вынашивает планы взять под контроль телевидение Каталан.
РОССИЯ
Май.
Генеральный директор газеты Вечерний Петербург Сергей
Шевчук вынудил уйти в отпуск заведующего отдела политики газеты
Нину Иванову до проведения выборов в губернаторы Санкт-Петербурга.
Основанием послужило то обстоятельство, что Нина Иванова является
женой одного из кандидатов в губернаторы - Сергея Беляева.
Май. 2.
По сообщению редактора независимой газеты Столица-С
(Саранск) Станислава Холопова, утром 2 мая во время съемок автопроисшествия
водителем автомашины, который совершил наезд на девочку, избит
фотокорреспондент газеты Эдуард Ретунский. У него также разбита
фотоаппаратура.
Май, 4-6.
Представители нескольких демократических организаций Орла обратились
в областную прокуратуру с протестом против травли
главного редактора газеты Центральная Россия Евгения
Чернова. В письме протеста говорится, что против Чернова
негласно возбуждено уголовное дело, проводятся следственные действия.
Как сообщает московский правозащитный еженедельник Экспресс-Хроника,
6 мая Евгений Чернов был вызван в городскую прокуратуру в
качестве свидетеля, однако прокурор задавал журналисту вопросы,
связанные с его высказываниями в адрес губернатора Орла Егора
Строева.
Май, 6.
Министр юстиции РФ Валентин Ковалев заявил на пресс-конференции,
что уникальная экспертиза останков устройства, от которого 17
октября 1994 года погиб журналист газеты Московский комсомолец
Дмитрий Холодов, позволила значительно сузить круг подозреваемых
в его убийстве. Он также подчеркнул, что иссследование устройства
позволило установить не только его технические параметры, но и
некоторые качества и характеристики преступника, например,
то, к какому из производств он имеет непосредственный доступ.
Май, 6. Красноярская
краевая избирательная комиссия рассмотрела заявления ряда депутатов
Государственной Думы РФ о распространении на территории края приложения
Не дай Бог! (газета Президент). Материалы
по данному факту направлены комиссией в Центризбирком и Генеральную
прокуратуру.
Май, 7. В
день выхода в газете Смена (Санкт-Петербург) статей
Беляков обвинил Собчака в безхозяйственности и Отказали
в поддержке Собчаку главному редактору газеты Сергую Балуеву
позвонили из аппарата мэрии города и указали на недопустимость
публикации материалов, в которых дается негативная оценка личности
и деятельности мэра Анатолия Собчака. Главный редактор объявил
редактору номера Владлену Чертинову устный выговор.
Май, 7.
После отказа ответственного секретаря газеты Вечерний Петербург
Алексея Марачевского поставить в номер без согласия главного редактора
статью Только Собчаку топливо для реформ, он был избит
генеральным директором газеты Сергеем Шевчуком. Алексей Марачевский
намерен обратиться с заявлением о возбуждении уголовного дела
по статье 108 УПК РФ.
Май, 11-12. 12
мая в морге читинской больницы опознано тело корреспондента газеты
Забайкальский рабочий (Чита) Виктора Михайлова. Тело
Виктора Михайлова было обнаружено 11 мая возле кафе Тополь
недалеко от железнодорожного вокзала в Чите. При осмотре при нем
не было обнаружено каких-либо документов. Редакция газеты Забайкальский
рабочий сообщила в Фонд защиты гласности, что Виктор Михайлов
писал статьи на криминальные темы. Американский комитет защиты
журналистов направил Президенту РФ Борису Ельцину письмо с требованием
провести тщательное расследование убийства журналиста.
Май, 14. В
Вашингтоне в Конгрессе США состоялись слушания, посвященные свободе
печати в России. Главным докладчиком стал Американский комитет
защиты журналистов, с российской стороны в слушаниях приняла участие
корреспондент телекомпании НТВ Елена Масюк. На слушаниях были
представлены материалы Фонда защиты гласности.
Май, 13.
Генеральный директор ЮНЕСКО Федерико Майор выступил с осуждением
убийств журналистов в России - Виктора Михайлова из Читы и Нины
Ефимовой из Грозного. Федерико Майор заявил: Категорически
осуждаю эти варварские убийства журналистов, которые выполняли
свой долг, собирая факты, о которых общественность должна быть
информирована. Глава ЮНЕСКО выразил искреннее соболезнование
семьям погибших журналистов.
Май, 16.
Председатель Государственной Думы Геннадий Селезнев обвинил ряд
средств массовой информации в клевете, заявив, что СМИ и,
в частности, газета Известия распространяют информацию
о том, что Дума превратилась в избирательный штаб.
Май, 17.
Судья Сухобузимского районного народного суда В.Пантюшкин запретил
видеосъемку корреспондентам программы Икс Красноярской
государственной телерадиокомпании во время рассмотрения иска к
газете Сельская жизнь (Сухобузимский район).
Май, 17.
Корреспондент газеты Вышневолоцкая правда (Тверская
область) Галина Ходакова и корреспондент газеты Тверская
жизнь Тамара Водичева были выпровождены с собрания акционеров
АО Мебельный деревообробатывающий комбинат (Вышний
Волочек). Директор АО Геннадий Филатов мотивировал свое требование
к журналистам покинуть собрание тем, что на нем будут обсуждаться
коммерческие тайны.
Май, 18. За
несколько часов до визита в Красноярск Президента РФ Бориса Ельцина,
пресс-службой администрации Красноярского края было отказано в
аккредитации Сегодняшей газете.
Май, 19.
С эфира ВГТРК Россия снята военная телепрограмма Аты-Баты.
Автор программы, руководитель творческого объединения Отечество
Игорь Серебряков сообщил корреспонденту радиостанции Эхо
Москвы, что снятие с эфира программы руководством ВГТРК
ничем не мотивировано. ТО Отечество распространило
заявление, в котором говорится, что снятие программы
Аты-Баты с эфира в нарушение договорных обязательств,
а также передача этого времени ведомственной телестудии Министерства
обороны не имеют ничего общего с демократическими принципами в
СМИ, поскольку нарушается ...право зрителя на получение информации
от независимого источника. Мы вовсе не хотим бросить тень на своих
коллег из Воен-ТВ, с которыми у нас налажены добрые
отношения.Мы лишь подчеркиваем: отныне зрители Российского телевидения
не имеют возможности обращаться к альтернативной информации о
вооруженных силах. Без работы остались около 20 журналистов,
работавших над программой Аты-Баты.
Май, 20.
Корреспондент отдела информации газеты Московская правда
Александр Крылов был задержан около 2 часов ночи сотрудниками
3-го отделения милиции 7-го РУВД Центрального округа Москвы, когда
он выполнял редакционное задание и собирал материал о групповом
убийстве возле ночного клуба Феллини. Как сообщил
журналист, его задержали по просьбе начальника охраны клуба и
по распоряжению исполняющего обязанности начальника 3-го отделения
Анатолия Бичикашвили. Во время задержания у журналиста была также
изъята и засвечена фотопленка. Алексей Крылов был отпущен только
около 5 часов утра.
Май, 20-23. Приказом
№ 6 директора рекламного агентства Игра Елены Спиридоновой
был приостановлен выпуск газеты Игра (Нижний Новгород),
сокращены все должности редакции, уволены все сотрудники. Юрист
Фонда защиты гласности, к которому обратилась главный редактор
газеты Наталья Куранова, констатирует несоблюдение трудового законодательства
в той части, что сотрудники редакции были уволены лишь спустя
два дня после приостановки издания газеты. 23 мая главному редактору
газеты Наталье Курановой с угрозами физической расправы позвонил
коммерческий директор агентства Павел Грязнов. Елена Спиридонова
в интервью нижегородской газете Город и горожане заявила:
Я просто не хочу работать с этим редактором, вот
и все. Я учредитель и полностью отвечаю за свои поступки и дела.
Май, 21-22. После
публикации в газете Комсомольская правда интервью
с менеджером-солистом группы Ласковый май Андреем
Разиным, последний позвонил корреспонденту газеты Ольге Герасименко,
подготовившей интервью, и заявил ей: Я и мои ребята теперь
вплотную тобой займемся, ты со дня на день узнаешь, на что я способен.
Угрозы певца, как предполагает редакция газеты, связаны с тем,
что Андрей Разин в своем интервью позволил себе досточно
откровенные высказывания в адрес коммунистов и после
публикации был отлучен от коммунистов.
Май, 22. Лидер
либерально-демократической партии России Владимир Жириновский
приказал сотрудникам своей охраны не выпускать журналистов из
зала, где он проводил пресс-конференцию, до ее окончания.
Май, 22-23. Газета
Сегодня опубликовала 22 мая материал расследования
Марии Дементьевой о ходе следствия по делу об убийстве корреспондента
газеты Московский комсомолец Дмитрия Холодова. 23
мая заместитель главного редактора газеты Московский комсомолец
Наталия Ефимова напечатала свою реплику, в которой говорится,
что опубликованная версия не содержит правды.
Май, 23. В
Самаре журналисты, ожидавшие пресс-конференцию рок-группы ДДТ,
были разогнаны службой безопасности с помощью слезоточивого газа.
Май, 24. На
заседании Государственной Думы председатель комитета по информационной
политике Олег Финько заявил, что ВГТРК Россия искаженно
представляет работу Думы. В частности, Олег Финько заявил, что
в информационной программе Вести и в программе Зеркало
звучат такие характеристики Геннадия Зюганова, Александра
Лебедя, Святослава Федорова, которые принижают их человеческие
и политические качества. Депутат считает также, что
журналисты ВГТРК должны более конструктивно отражать
процесс законотворческой работы Думы, а не норовить показывать
депутата, когда он кричит, спит, обвиняет другого или когда стоит
водка на столе депутата. Был также поднят вопрос о пересмотре
финансирования телекомпании.
Май, 24. Группа
российских деятелей культуры обратилась к премьер-министру РФ
Виктору Черномырдину с призывом оказать поддержку государственной
радиостанции Орфей. Агентству Интерфакс
в руководстве радиостанции пояснили, что единственный
безрекламный радиоканал находится в стадии ликвидации как структура
РГТРК Останкино.
Май, 24. Съемочная
группа телекомпании Тверь без объяснения причин не
была допущена на собрание акционеров АО Тоболка (хлопчато-бумажный
комбинат).
Май, 28 - Июнь, 4. О
своем уходе из газеты Невское время (Санкт-Петербург)
объявили редактор отдела политики Александр Горшков, редактор
отдела городской информации Александр Поздняков, автор Владимир
Ковалев и внештатный обозреватель Борис Вишневский. Журналисты
обвиняют главного редактора газеты Аллу Манилову во внутриредакционной
цензуре. Поводом для увольнений стало интервью, которое Александр
Горшков, Виктория Работнова, Владимир Ковалев и Александр Поздняков
дали городской англоязычной газете St.-Petersburg Times,
опубликованое 24 мая, в котором они обнародовали информацию о
том, что мэрия заплатила руководству газеты с тем, чтобы
Невское время печатало только позитивную информацию
о мэре Анатолии Собчаке во время губернаторских выборов.
По сообщению юриста Фонда защиты гласности, главный редактор
газеты Невское время Алла Манилова обвинила журналистов
в организации политической акции, направленной на дискредитацию
газеты, а также в распространении заведомо ложной информации.
Под давлением главного редактора, журналисты вынуждены были написать
заявления об уходе из редакции по собственному желанию. Внештатный
автор газеты Борис Вишняков заявил 29 мая программе Времечко
телекомпании НТВ, что действия Аллы Маниловой не дают
ему возможности в дальнейшем публиковать свои материалы в газете.
4 июня в газете Невское время опубликовано заявление
журналистов газеты (48 подписей), в котором отвергаются лживые
слухи о каких бы то ни было корыстных мотивах выбора
позиции редакции в предвыборной кампании.
Май, 29.
Еженедельник Аргументы и факты в № 22 опубликовал
информацию агентства АИФ- Новости, согласно которой
в СИЗО Саратова уже несколько месяцев содержится мужчина
в возрасте примерно 40 лет, подозреваемый в убийстве тележурналиста
Владислава Листьева. Генеральный прокурор РФ Юрий Скуратов
заявил в интервью нескольким российским газетам, что по делу Владислава
Листьева ведется интенсивная работа. По сообщению
агентств Интерфакс и ИТАР-ТАСС, Юрий Скуратов отказался
комментировать сообщение агентства АИФ-Новости, заявив,
что в деле есть продвижения, но я не хотел бы комментировать
их.
Май, 29. На
начавшемся в городе Сергиев Посад Московской области судебном
процессе по делу об убийстве в 1990 году священника Александра
Меня, судья Екатерина Сысоева запретила аудиозапись и видеосъемку
в зале суда и попросила удалить все видеокамеры и осветительные
приборы. Юристы Фонда защиты гласности считают, что действия судьи
нарушат законы РФ: в Уголовно-процессуальном кодексе РФ в статье
18 говорится, что Разбирательство дел во всех судах открытое,
за исключением случаев, когда это противоречит интересам охраны
государственной тайны, в статье 123 Конституции РФ сказано:
Разбирательство дел во всех судах открытое. Слушание
дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных
федеральным законом.
Май, 30. На
начавшемся в Ростове-на-Дону судебном процессе по делу группы
террористов, судья Иван Гочаров принял решение не допускать в
зал суда журналистов. Он объяснил это решение тем, что оно принято
в интересах присяжных, однако судебное заседание было объявлено
открытым.
Май, 31. Председатель
городской избирательной комиссии С-Петербурга А.Гарусов в нарушение
существовавших предварительных договоренностей о предоставлении
ГТРК Петербург 5-й канал оперативной информации о
результатах голосования на выборах губернатора города, отказался
предоставлять такую информацию, если передачу будет вести Тамара
Максимова. По сообщению эксперта Фонда защиты гласности, председатель
РГТРК О.Руднев запретил Максимовой вести телепрограмму.
КОНФЛИКТ В ЧЕЧНЕ
Май, 2.
Пресс-секретарь посольства Чешской републики Петр Вагнер был приглашен
в МИД РФ, где сотрудники Юрий Малышев и Михаил Соболев высказали
ему претензии по поводу деятельности корреспондента агентства
Epicentrum Яромира Штетины. В частности сотрудники
МИД заявили, как сообщил в Фонд защиты гласности Петр Вагнер,
что Яромир Штетина организовал пикет консульства РФ в Брно, протестуя
против войны в Чечне, а также вывез с территории Чечни и распространил
в Совете Европы два письма-обращения жителей селений Серноводск
и Самашки.
Май, 3. Машина
УАЗ, в которой находился корреспондент программы Взгляд
с Александром Любимовым телекомпании ВИД Ильяс Богатырев,
была обстреляна федеральными войсками возле селения Гойское.
Май, 6. Старший
помощник прокурора Москвы Виталий Рябов сообщил корреспонденту
агентства Постфактум, что по уголовному делу публициста,
лидера партии Демократический Союз России Валерии
Новодворской закончено расследование и дело направлено в суд Северо-Восточного
округа Москвы. Обвинение по статье 74 части 1 УК РФ звучит как
умышленные действия, направленные на возбуждение национальной
вражды и розни, на унижение чести и достоинства русского народа.
Май, 6. Военнослужащие
федеральных войск воспрепятствовали проезду в Шали корреспондентам
газеты Известия Игорю Ротарю и Юрию Снегиреву. Солдаты
контрактной службы засветили также фотопленку.
Май, 9-10. Недалеко
от нефтяного техникума в Ленинском районе Грозного найдено тело
корреспондента газеты Возрождение Нины Ефимовой. Как
сообщили агентства РИА-Новости и ИТАР-ТАСС, журналистка
вместе со своей 70-летней матерью была похищена неизвестными в
ночь с 7 на 8 мая. Сообщается также, что Нина Ефимова была убита
выстрелом в голову из пистолета, а причиной ее убийства могли
быть статьи на криминальные темы, опубликованные в последнее время.
10 мая заместитель министра внутренних дел Чеченской республики
Юрий Плугин сообщил радиостанции Эхо Москвы, что по
факту убийства журналистки и ее матери ведется расследование и
уже есть подозреваемые. Начальник ОВД Октябрьского района Грозного
Султан Сатуев сообщил корреспонденту агентства Постфактум,
что Нине Ефимовой и ее матери неоднократно угрожали,
недавно их квартира была обстреляна. Согласно сообщению
корреспондента Российского телевидения, Нину Ефимову и ее мать
похитили четверо вооруженных мужчин. С протестом по поводу убийства
Нины Ефимовой выступил американский и канадский комитеты защиты
журналистов, направившие письма Президенту Борису Ельцину. С требованием
незамедлительно начать тщательное расследование к Генеральному
прокурору РФ Юрию Скуратову обратилась французская организация
Reporters sans frontieres.
Май, 14. Координационное
совещание правозащитных организаций приняло обращение к Генеральному
прокурору РФ Юрию Скуратову, Президенту РФ Борису Ельцину, членам
Совета Федерации и депутатам Государственной Думы РФ в защиту
лидера партии Демократический Союз России Валерии
Новодворской, которая обвиняется по статье 74 УК РФ - в нарушении
равноправия граждан по признаку национальности. Правозащитники
называют обвинения абсурдными, как и то обстоятельство,
что в вину лидеру ДСР вменяются три статьи, написанные
в конце 1993 - начале 1994 годов, которые ранее неоднократно оценивались
органами прокуратуры и Комитетом РФ по печати как не содержащие
никакого криминала либо нарушений Закона О средствах массовой
информации. Авторы письма требуют немедленно
пресечь беззаконие и прекратить искусственно созданное уголовное
дело, порочащее репутацию прокурорской системы и российскую государственность.
Май, 15. В
городе Лермонтове Ставропольского края начался судебный процесс
по делу о гибели 17 июня 1995 года под Буденновском корреспондента
немецкого агентства RUFO и журнала Focus Натальи Алякиной.
В качестве обвиняемого представлен военнослужащий Сергей Федотов,
которому инкриминируется неосторожное обращение с оружием. Процесс
ведет председатель военного суда Ставропольского гарнизона Михаил
Пигунов. Суд отклонил ряд ходатайств потерпевшей стороны, которую,
в частности, представляет муж погибшей журналистки Гисберт Мрозек,
о направлении дела на доследование и привлечении в качестве свидетелей
бывшего министра внутренних дел РФ Виктора Ерина и бывшего руководителя
ФСБ РФ Сергея Степашина. Не было удовлетворено и ходатайство о
проведении новой судебно-медицинской и баллистической экспертиз.
Суд был отложен для вызова всех необходимых свидетелей, присутствие
которых потребовала потерпевшая стороны. 13 мая французская организация
Reporters sans frontieres распространила пресс-релиз
по поводу начавшегося судебного процесса.
Май, 17. По
сообщению корреспондента Российского ТВ, федеральные войска не
допускают журналистов в селение Старый Ачхой.
Май, 18-22. Неизвестные
взломали дверь в квартиру корреспондента газеты Московский
комсомолец Юлии Калининой, провели обыск и изъяли некоторые
документы. Как предполагает еженедельник Общая газета,
поводом для преследования послужили публикации в Общей газете
и журнале Итоги, в которых рассказывалось об использовании
солдат для строительства личных дач генералов Вооруженных Сил
России, а также о результатах расследования Счетной палаты РФ
по бесконтрольному расходованию средств, выделенных на восстановлении
Чеченской республики. После ограбления своей квартиры Юлия Калинина
стала получать анонимные письма и телефонные звонки с угрозами.
Депутат Государственной Думы Константин Боровой направил в Министерство
внутренних дел РФ и Федеральную службу безопасности РФ запрос,
в котором просил рассмотреть вопрос об обеспечении безопасности
журналиста газеты Московский комсомолец Юлии Калининой,
которую в связи с угрозами в ее адрес и действиями против нее
мы вынуждены были эвакуировать за границу...
Май, 20. Руководитель
рабочей группы по урегулированию ситуации в Чечне Эмиль Паин обвинил
средства массовой информации в субъективности освещения
событий в Чечне. В интервью Российскому ТВ он сказал также: США
многократно, используя силу в разных конфликтах, всегда начинали
не с артподготовки, а с информационной подготовки. Говорят, что
пресса - это зеркало, она только фиксирует. Я с этим не соглашусь.
Пресса - очень сильная власть. Может быть, самая сильная из властей
по степени воздействия на общественное мнение.
Май, 23. Группа
ветеранов Великой Отечественной войны, Героев Советского Союза,
маршалов и генералов опубликовали в газете Красная Звезда
обращение к средствам массовой информации, в которых обвиняют
СМИ, телекомпанию НТВ, ее программу Итоги и автора
Евгения Киселева в необъективности, цинизме и тенденциозности
по отношению в российским Вооруженным Силам.
Май, 29. Министр
обороны РФ Павел Грачев, выступая на совещании руководящего состава
министерства обороны, заявил находящемуся в зале Президенту Борису
Ельцину: Момент, который волнует наших генералов и офицеров
это оградить армию от нападок некоторых представителей средств
массовой информации. Рассчитывать их нападки на армию, как антигосударственное
деяние и с соответствующими последствиями для этих деятелей. Больше
нам ничего не надо. Остальные задачи выполним, все ваши приказы
выполним. Можете не сомневаться.
Май, 30. Газета
Московский комсомолец опубликовала информацию, согласно
которой бывшие сотрудники межгосударственной телерадиокомпании
Мир Д.Б.Баранов и О.В.Корба обратились в суд по поводу
нарушения администрацией телерадиокомпании авторских прав на отснятые
журналистами видеоматериалы в Чечне. После подачи искового заявления
в суд, юрист телерадиокомпании передал документ, из которого следовало,
что Межгосударственная телекомпания Мир осуществляет
свою деятельность в соответствии с нормами и соглашениями о Международных
правовых гарантиях беспрепятственного и независимого осуществления
деятельности межгосударственной т/к Мир, заключенными
главами государств СНГ в Ашхабаде 24 декабря 1993 года. В соответствии
со статьей 3 указанного соглашения, компания, ее имущество и активы
пользуются иммунитетом от административного и судебного вмешательства.
Май, 30. Съемочная
группа кавказского бюро телекомпании WTN - продюсер Алина Грачева
и оператор Вахтанг Забашта подверглись нападению пяти неизвестных
рядом с селением Долинское Старопромысловского района (10 км от
Грозного). Нападавшие были в масках и вооружены автоматами, они
преградили дорогу автомашине Нива, в которой были
журналисты. Сотрудник московского бюро телекомпании WTN Андрей
Кузнецов сообщил Фонду защиты гласности, что Алина Грачева и Вахтанг
Забашта приняли решение не останавливаться, а когда машина на
большой скорости стала уезжать с места инцидента, по ней была
выпущена автоматная очередь. Журналисты не пострадали.
Май, 31. На
окраине селения Шали военнослужащими федеральных войск задержан
корреспондент агентства France Press Кристоф Бодюф
и его водитель. По утверждению журналиста, один из солдат
подбросил патроны в автомобиль, когда военнослужащие
досматривали машину на блок-посту. Журналист был отвезен в селение
Шали, где его задержали на три часа, а затем отпустили. Водитель-чеченец
также был задержан.
ТАДЖИКИСТАН
Май, 4. Российская
Общая газета опубликовала статью Г-н посол сигнализирует,
в которой рассказывается о том, как посол России в Таджикистане
Мечислав Сенкевич, после выхода в эфир программы Российского телевидения
Де факто направил в МИД РФ документ, в котором выражено
недовольство позицией журналиста. Ведущий и автор программы Леонид
Млечин сказал в передаче, что стоит задуматься, необходимо ли
России тратить огромные деньги на помощь Таджикистану. Реакцией
Мечислава Сенкевича стал послание в российский МИД, в которой,
как утверждается в статье ОГ, говорится о вреде, которым
наносят гополитическим интересам России подобные передачи.
Май, 7. Распоряжением
министра культуры и информации Таджикистана Бобохона Махмадова
запрещена передача репортажа в Москву корреспондента Российского
ТВ Татьяны Логуновой. Махмадов объяснил это тем, что передача
репортажа об убийстве двух профессоров медицины нехорошо скажется
на международном имидже республики.
Май, 15. По
личному распоряжению министра культуры и информации Таджикистана
Бобохона Махмадова, корреспонденту российской телекомпании НТВ
Одилджону Ашурову запретили перегонять по каналам релейной связи
из Душанбинской телестудии репортаж о событиях в Таджикистане.
УЗБЕКИСТАН
Май, 13. В
Москве на пресс-конференции исполнительного директора организации
Human Ritghs Watch/Helsinki Холли Картнер представила
доклад Узбекистан на перепутье: позитивные тенденции на
фоне непрекращающихся нарушений прав человека, в котором
приводятся данные о нарушениях свободы печати в республике, а
также список политических заключенных, среди которых есть люди,
арестованные или осужденные за хранение запрещенных газет.
УКРАИНА
Май, 7. Совет
главных редакторов Донецкой области направил депутатам Верховного
Совета Украины обращение, в котором говорится, что запрет
на рекламу алкогольных и табачных изделий, введение дополнительного
налога и ограничение на язык публикации рекламы - губительно для
газет. Авторы обращения предлагают изменить принятый
недавно Закон о рекламе.
Май, 8. Пресс-центр
Черноморского флота России распространил заявление, в котором
расценил публикацию статьи Терра инкогнито Украины
в газете Флот Украины от 8 мая как клевету.
В заявлении, в частности, сказано, что публикация материалов
подобного клеветнического и более чем вызывающего содержания в
официальном печатном органе министерства обороны и военно-морских
сил Украины граничит с провокацией по отношению к Черноморскому
флоту и его командованию.
Май, 10. В
Черкассах возле своего дома найдено тело корреспондента киевской
газеты Украина-Центр Игоря Грушецкого. Незадолго до
смерти, как сообщает еженедельник Экспресс-Хроника,
он рассказал корреспонденту Украинского информационного агентства
о том, что давал свидетельские показания по уголовному делу, по
которому в числе обвиняемых проходит сын высокопоставленного чиновника
полиции Черкасс. Также известно, что во время осмотра дома после
гибели Грушецкого, полицейские обнаружили две папки, в которых
содержалась информация криминального характера, принадлежащая
архиву полиции. Американский комитет защиты журналистов направил
Президенту Украины и министру юстиции этой страны письмо протеста,
в котором содержиться требование провести тщательное расследование
убийства журналиста. С призывом сделать все, что в Ваших
силах, для обеспечения надлежащих условий для следствия по делу
об убийстве Игоря Грушецкого обратилась к министру юстиции
Украины французская организация Reporters sans frontieres.
Май, 11. В
ночь на 11 мая в Симферополе совершено нападение на квартиру корреспондентов
крымского бюро российской телекомпании НТВ супругов Анны Конюковой
и Виктора Сосновского. Неизвестные облили дверь квартиры журналистов
горючей смесью и подожгли. Журналисты почуствовали запах в 00:10
часов и вызвали милицию. До приезда наряда милиции дверь была
поддожена еще раз - в 01:30 часов, несмотря на то, что в квартире
уже было включено освещение. Прибывшие сотрудники милиции отказались
расценить инцидент как нападение, хотя аналогичный поджег балкона
квартиры журналистов был совершен 16 июня 1995 года. Сами журналисты
предполагают, что инцидент может быть реакцией на последние репортажи,
в которых затрагиваются интересы Службы безопасности Украины.
Май, 12.
В Шевченковский районный суд Киева направлен иск министра обороны
Украины Валерия Шмарова к газете Вечерний Киев, в
котором министр потребовал защитить его честь и достоинство, публично
извиниться, а также возместить моральный ущерб в сумме 2 миллиарда
карбованцев. Поводом для иска стала статья от 8 февраля 1996 года
Государственный переворот, в которой высшее руководство
министерства обороны обвиняется в государственной измене. Первое
судебное заседание завершилось безрезультативно - из-за нежелания
главного редактора отвечать на вопросы суда на русском языке.
Май, 13-15. Верховный
Совет Украины принял постановление (208 голосов - за,
36 - против), в котором выражено недоверие председателю
Гостелерадио Зиновию Кулику и президенту Национальной телекомпании
Александру Савенко. Президенту страны предложено упразднить Государственный
комитет по телевидению и радиовещанию Украины как лишнюю
надстройку над национальными теле- и радиокомпаниями. Правительству
и Национальному совету по вопросам телевидения и радиовещания
поручено в 2-х месячный срок наладить вещание областных телекомпаний
на общенациональном канале УТ-2 по 2 часа ежедневно. Председатель
временной следственной комиссии ВС по изучению ситуации, сложившейся
в телерадиопространстве Украины, депутат Сергей Аксененко заявил,
что руководство телевидения Украины нарушает законы,
а ситуация в телерадиопространстве Украины неуправляема со стороны
высших органов государственной власти. Глава администрации
Президента Украины Дмитрий Табачник заявил, что принятое парламентом
постановление является политической расправой над средствами
массовой информации на Украине.
Май, 15. Генеральный
директор ЮНЕСКО Федерико Майор выступил с осуждением убийства
журналиста Игоря Грушевского и выразил искреннее соболезнование
родственникам погибшего.
<ADDRESS>
Олег Панфилов
</ADDRESS>
тел.: 201-32426 тел./факс: 201-4947
эл.почта: simonov@fond91.msk.ru
СУДЕБНАЯ ПАЛАТА
Рекомендация от 23 мая 1996 г. №1 (8)
«О соблюдении средствами массовой информации требований законодательства
в рекламе традиционных методов лечения»
Учитывая массовый характер нарушений
порядка и условий рекламы традиционных методов лечения, а также
необходимость выработки мер по защите здоровья и прав граждан
в этой сфере, Судебная палата, при участии Департамента здравоохранения
г.Москвы, Государственного комитета РФ по антимонопольной политике
и поддержке новых экономических структур, провела слушания, в
ходе которых были выработаны и приняты настоящие рекомендации.
В обсуждении вопроса приняля участие:
специальный помощник Руководителя Департамента здравоохранения
г.Москвы И.Ф.Надеждин, заместитель Председателя ГКАП РФ Н.Е.Фонарева,
Президент Международной конфедерации обществ потребителей А.А.Аузан,
Секретарь Союза журналистов России И.С.Симанчук, начальник отдела
Правового управления Комитета РФ по печати Н.И.Новиков, ученые-эксперты
Н.Ф.Харисов, Н.А.Ощепков, В.П.Белов, Л.М.Кудаева и другие.
Организаторы слушаний отмечают, что
в последнее время в средствах массовой информации заметно участилась
реклама услуг разного рода колдунов, экстрасенсов, ясновидцев
и прочих «целителей», обещающих своим потенциальным пациентам
чудесное избавление от всевозможных недугов, от сглаза и порчи,
избавления от «трагического круговорота судьбы» и тому подобные
«блага».
Так, именующий себя магистром народной
медицины, Народным академиком энергоинформационных наук России,
Звездой мира, Маирбек Бегизов, по его собственному утверждению,
«лечит все, что поддается лечению»: от аллергии до импотенции.
Кроме того, в широком ассортименте услуг «самого сильного мага
на Земле» снятие родового проклятия, порчи, сглаза и даже развязывание
дьявольских узлов («Московская правда»).
Академия практической магии и гипноза
и Лилиана предлагает всем желающим познать методы «невербального
эриксонианского гипноза» и на первом же занятии научиться «мгновенно
снимать любую боль в организме, а также повышать и понижать давление»
(«Вечерний клуб»).
Провидица Ольга обещает, что после
встречи с ней «отступят сердечно-сосудистые заболевания, неврозы»
и еще тринадцать самых разных недугов. Кроме того, восстановятся
зрение, слух и семьи, а также выйдут камни из почек и наступит
избавление от одиночества («Экстра-М»).
Подобная информация публикуется и в
других периодических печатных изданиях.
Все указанные и сходные с ними сообщения
содержат сведения об адресах и контактных телефонах «целителей»,
направлены на формирование интереса к ним и их деятельности и
должны рассматриваться как рекламные в смысле ст.2 Федерального
закона РФ «О рекламе».
Указанный Федеральный законяустанавливает
особый порядок рекламы такого ряда деятельности и услуг, вводит
ограничения, направленные на предотвращение рекламы, способной
ввести потребителей рекламы в заблуждение или нанести вред здоровью
граждан.
В частности, ч.2 ст.16 данного закона
содержит следующую норму: «реклама методов лечения, профилактики,
диагностики, реабилитации при отсутствии разрешения на оказание
таких услуг, выдаваемого федеральным органом исполнительной власти
в области здравоохранения, не допускается».
В обеспечение этой нормы ч.2 ст.22
того же Закона устанавливается следующее правовое предписание:
«Если деятельность рекламодателя подлежит лицензированию, то при
рекламе соответствующего товара, а также при рекламе самого рекламодателя
последний обязан предоставлять, а рекламопроизводитель и рекламораспространитель
обязаны требовать предъявления соответствующей лицензии либо ее
надлежаще заверенной копии».
Однако, как показала проведенная Минздравмедпромом
России по просьбе Судебной палаты проверка, ни упомянутые М.Бегизов,
Лилиана и провидица Ольга, ни другие «целители», чья деятельность
рекламируется в средствах массовой информации, лицензиями не обладают.
Следовательно, не потребовав предъявления таких лицензий, редакции
средств массовой информации нарушили требования закона.
Ссылки некоторых редакций, что такая
оплачиваемая «целителями» реклама, даже с нарушением закона, является
финансовой поддержкой газет, не может быть принята как аргумент
для оправдания их противоправной деятельности.
Кроме того, некоторые из рассматриваемых
публикаций, являясь по содержанию рекламными материалами, выполнены
в форме информационных сообщений и не содержат пометки «на правах
рекламы», как предписано в ч.1 ст.5 Федерального закона РФ «О
рекламе».
Таким образом, данная реклама является
ненадлежащей и осуществляется с грубыми нарушениями законодательства.
Получила широкое распространение практика предоставления кинозалов,
помещений Домов культуры для проведения сеансов массового целительства,
запрещенных законодательством.
Очевидно, что использование средств
массовой информации для пропаганды самозванных, зачастую некомпетентных
«целителей, многократно усиливает потенциальную опасность физическому
и душевному здоровью граждан. Традиционно доверяя печатному слову,
люди, многие из которых действительно больны и хватаются за предложения
«немедленного» и «полного» исцеления как за последнюю соломинку,
в результате становятся, с одной стороны жертвами этого доверия,
а с другой - жертвами обмана и шарлатанства. Приччм последствия
для тех, кто доверившись рекламным посулам «целителей», посетил
«чудотворные» сеансы, могут быть самыми трагическими.
Директор Республиканского научно-практического
центра медицинской психологии и психотерапии профессор В.И.Лебедев
в своем экспертном заключении, подготовленном по просьбе Судебной
палаты, следующим образом оценивает существо этих сеансов и их
последствия:
«С помощью словесного внушения, воздействия
мощной радиоосветительной аппаратуры и «подсадных уток» зал вводится
в состояние измененного сознания. По законам психического заражения
возникает массовая эпидемия истерического круга. В этом состоянии
участникам массового психоза демонстрируются «чудесные исцеления»
у «подставных уток» и продаются «заряженные» фотографии, газеты,
амулеты, зелья, земля с «гроба господня» и т.д. по баснословным
ценам (от 50 тысяч и выше). Нередко на покупки этой продукции
больные тратят все деньги, имеющиеся при себе.
После каждого такого сеанса врачи поселков
и городов отмечают обострение телесных и психических заболеваний.
Отмечены случаи комы и смерти больных, уверовавших в «чудо» и
отказавшихся от приема лекарств. В частности, от введения инсулина.
Не менее трагична судьба многих онкологических больных. По данным
директора Научного центра онкологии академика Н.Н.Трапезникова,
ежегодно умирает 100 тысяч больных, уверовавших в чудотворное
исцеление и не своевременно обратившихся за медицинской помощью».
В этой связи следует сделать вывод
о противоправной, нравственно- ущербной позиции руководителей
средств массовой информации, размещающих подобного рода ненадлежащую
рекламу. Такая деятельность противоречит этическим нормам журналистики,
способствует деформации общественного сознания, ущемляет конституционные
права граждан, наносит, в конечном счете, ущерб физическому и
психическому здоровью нации.
Судебная палата обращает внимание органов
здравоохранения на необходимость активной и постоянной разъяснительной
работы, направленной на предотвращение опасных последствий деятельности
самозваных «целителей» и их рекламы.
Учитывая изложенное, Судебная палата
считает необходимым:
и рекламораспространителям (редакциям средств массовой информации)
при производстве и размещении рекламы традиционных методов лечения
неукоснительно соблюдать требования законодательства о предъявлении
лицензии на право заниматься такой деятельностью.
политике и поддержке новых экономических структур, как федеральному
органу по государственному контролю в области рекламы, во взаимодействии
с органами здравоохранения, в полном объеме и незамедлительно
применять к нарушителям закона предусмотренные меры административной
ответственности.
прокуратуру РФ и Прокуратуру г.Москвы для информации, контроля
и принятия необходимых мер по приведению рекламной деятельности
в соответствие с требованиями законодательства.
Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации
по здравоохранению, информационной политике и связи с просьбой
внимательно изучить и поддержать предложения ГКАП РФ, направленные
на совершенствование законодательства о рекламе в части усиления
ответственности за нарушение его требований.
в «Российской газете».
<ADDRESS>
Председатель Судебной палаты А.Б.Венгеров
</ADDRESS>
ПИСЬМА В РЕДАКЦИЮ
Право на информацию (ЗиП, 4/96)
Право на информацию и право на частную
жизнь - фундаментальные права человека. Однако осуществление
право и свобод человека и гражданина не должно нарушать права
и свободы других лиц (ст.17.3 Конституции РФ). Именно по
этой причине и сформировался правовой институт конфиденциальности
информации. Общепризнанные международные правовые нормы предусматривают
возможность ограничения права на информацию; содержит эти положения
и российское законодательство. Так, Декларация прав и свобод человека
и гражданина Российской Федерации гласит: Каждый имеет право
свободно искать, получать и свободно распространять информацию.
Ограничения этого права могут устанавливаться Законом только в
целях охраны личной, семейной, профессиональной, коммерческой
и государственной тайны, а также нравственности (ст.13.2).
Статья 2 действующего Закона РФ Об
информации, информатизации и защите информации содержит
определение понятия персональных данных. Информация о гражданах
(персональные данные) - сведения о фактах, событиях и обстоятельствах
жизни гражданина, позволяющие идентифицировать его личность.
Сведения о личности требуют гуманного
обращения, ибо раны душевные больнее и заживают дольше ран телесных.
Необъективная, недостоверная информация позволяет манипулировать
поведением людей. Однако на практике защищенность от ран души
человека существенно ниже защищенности физической. Да и моральные
ограничения здесь далеки от желаемых.
Отчетливо продемонстрировала это и
только что закончившаяся избирательная кампания по выборам губернатора
нашего города [Санкт-Петербурга - прим. ред.]. Беспрецедентные
потоки клеветы и грязи вылились на кандидата в губернаторы В.Яковлева
в последние дни перед выборами, - писала Российская
газета. Однако наш горизбирком и демократическая
городская пресса, принявшая почти безоговорочно сторону одного
из кандидатов, безмолвствовали по этому поводу.
В ходе избирательной кампании проявился
и требующий общественного внимания документированный в горизбиркоме
прецедент, подпадающий под соответствующие статьи действующего
российского законодательства, носящий, безусловно, криминальный
характер, так как нарушались не только правила ведения предвыборной
агитации, но и конституционные права гражданина.
Среди материалов городских газет (Вечерний
Петербург) появились публикации с якобы имевшем место партийном
взыскании, некогда полученном кандидатом в губернаторы - соперником
мэра. Пытаясь опорочить конкурента, ретивые помощники из команды
бывшего мэра изготовили и стали распространять листовку (без выходных
типографских данных) с ксерокопией якобы карточки персонального
партийного учета члена КПСС Яковлева В.А. (подлинность этого документа
вызывает сомнения) и соответствующим комментарием. Этим они в
немалой степени подвели своего патрона, ибо профессиональный юрист
не может не знать о противоправности такого деяния.
к категории конфиденциальной информации. Не допускается сбор,
хранение, использование и распространение информации о частной
жизни, а равно информации, нарушающей личную тайну, семейную тайну,
тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных
и иных сообщений физического лица без его согласия, кроме как
на основании судебного решения.
использованы в целях причинения имущественного и морального вреда
гражданам, затруднения реализации прав и свобод граждан Российской
Федерации на основе использования информации об их социальном
происхождении, о расовой, национальной, языковой религиозной и
партийной принадлежности запрещено и карается в соответствии с
законодательством.
соответствии со своими полномочиями владеющие информацией о гражданах,
получающие и использующие ее, несут ответственность в соответствии
с законодательством Российской Федерации за нарушение режима защиты,
обработки и порядка использования этой информации.
(Статья 11 Закона РФ Об информации,
информатизации и защите информации)
В связи с изложенным выше возникает
законный вопрос. В нашей стране имелись персональные данные -
учетные партийные дела на более чем 19 миллионов членов КПСС.
Где находятся эти документы, кто отвечает за их хранение и использование?
И это уже вопрос ответственности государственной власти перед
личностью.