Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Язык и мышление
Прежде всего надо заметить: языки у человечества разные — мышление в принципе одно. Это и позволяет общаться людям разных национальностей (если, конечно, выучить иностранный язык). Трудности, разумеется, возникают, но преодолимые, потому что по-настоящему невозможно общаться только тогда, когда мышление вашего «собеседника» принципиально иное. Но об этом читайте в научной фантастике. А мы — люди одной планеты, и хотя специфика мышления у каждого бывает довольно причудливой, мы все-таки способны понимать друг друга.
Как соотносятся язык и мышление?
Их области можно изобразить как два частично пересекающихся круга:
Не все в мышлении относится к языку, но и в языке не все можно причислить к мышлению.
Во-первых, мышление бывает без языка (имеется в виду — без речи). Даже обезьяна способна догадаться, как с помощью палки можно достать банан — это так называемое практическое мышление. Оно есть и у человека, вы наверняка слышали выражение «практический ум». Человек «практический» умеет принимать правильные решения, действует «по-умному», но объяснить словами, почему он сделал так, а не иначе, он, скорее всего, затруднится.
Существуют еще такой тип мышления, как наглядно-образное. Оно часто преобладает у людей искусства: художников, режиссеров… Человек с таким типом мышления предпочитает думать не словами, а картинами, образами, представлениями…
Наконец, есть вербальное мышление, то есть словесное. Иногда его называют словесно-логическим или просто логическим.
Такое мышление:
— предполагает поиск истины,
— не связано с чувствами и оценками,
— не имеет дела с вопросом и побуждением.
Все, что выходит за эти рамки, не является проявлением логического мышления. Вот, например, когда вы выражаете свои чувства («А! О! Эх!», «Классно!») или когда задаете «утилитарные» вопросы («Который час?»), вы используете язык «без участия» логического мышления. Еще: «Кого я вижу! Привет!» — окликнете вы знакомого. Здесь тоже пока нет мышления — с помощью языка вы просто устанавливаете контакт. «Принесите, пожалуйста, чаю», «Закрой дверь», «Прекрати сейчас же!» — это просьбы или приказы, то есть ваше волеизъявление. Таким образом, язык «обслуживает» не только мышление, но и другие сферы нашего сознания.
Разные типы мышления даже «живут» в разных полушариях мозга.
Практическое и образное мышление могут обходиться без слов, но логическое мышление без речи не существует. Язык — это «одежда» мысли (ученые говорят: материальное оформление мыслей). А поскольку люди не только «про себя» (т.е. не слышно для других) думают, но и стремятся передать мысли другому, то без помощи языка-посредника никак не обойтись.
Мышление осуществляется в определенных формах. Их три:
В семасиологии различают формальное и содержательное понятие. «Формальное понятие» отражено в толковом словаре: например, вода — это прозрачная бесцветная жидкость без вкуса и запаха. «Содержательное понятие» может быть только виртуальным: в него входит весь объем знаний о воде (Н2О), накопленный во всех физиках, химиях, биологиях и т.д., вместе взятых.
Говоря очень схематично, понятие в мышлении соответствует слову (реже — словосочетанию) в языке.
Ясно, что с развитием науки (и не только) представления о том или ином понятии развиваются; то же происходит с отдельным человеком по мере его взросления и обучения. У ребенка круг понятий ограничен.
Например, герой чеховского рассказа «Гриша» еще не имеет в своем сознании понятия «собака», и ему приходится описывать этих животных так: «большие кошки с задранными вверх хвостами и высунутыми языками».
Но не смейтесь над Гришей, а то кто-нибудь будет смеяться и над вами, потому что вы еще не имеете представления, ну, хотя бы, о понятии «глоттохронология» и вообще — еще очень многого пока не знаете.
Отличить суждение от всего остального несложно. Для этого надо мысленно подставить к готовому предложению такое начало: «Я утверждаю, что…» Если получается — перед нами суждение, если нет — что-то другое.
Проверяйте. Возьмем короткие предложения: «Привет!», «Хочешь чаю?», «Славься, Отечество наше свободное!»
Подставляем начало…
Ну, как? Действительно, что-то не то…
Значит, можно сделать вывод: взятые для примера высказывания — не суждения.
Возьмем другие: «Все люди смертны», «Отдельное суждение неполно», «Все устрицы несчастны в любви», «Ни одна свежая булочка не является невкусной».
Подставляем…
Ну, вот! Хоть про устриц, конечно, смешно, а насчет булочек можно еще и поспорить, все же сразу понятно, что эти предложения — суждения. Верные или неверные, вопрос другой.
В языке суждению как форме мышления соответствует предложение — причем, заметьте, повествовательное по цели высказывания.
Суждение имеет свою структуру. Совершенно обязательно, чтобы в нем были субъект и предикат. Субъект — это сам предмет мысли, в предложении ему обычно соответствует подлежащее. Предикат — это то, что утверждается или отрицается о предмете. В предложении ему соответствует сказуемое.
Г.Я. Солганик объясняет это так: «Мысль движется от известного к новому. Это закон движения любой мысли. «Лес непроходим», «Море смеялось». Предмет мысли (субъект суждения) — это известное, то, от чего я отталкиваюсь. Затем к этому субъекту («лес», «море») я добавляю новую характеристику («непроходим», «смеялось»). В этом заключается развитие мысли. Как образно писал один английский ученый почти сто лет назад, «предложения в процессе мышления — это то же, что шаги в процессе ходьбы. Нога, на которой вес тела, соответствует подлежащему. Нога, которая передвигается вперед, чтобы занять новое место, соответствует сказуемому».
Больше всего связаны язык и мышление там, где совершается дедукция.
…Мы совершенно не боимся употреблять это ученое слово. Может быть, вы и не помните самого слова, но, мы уверены, не раз встречались с этим явлением.
Слово «дедукция» («дедуктивный метод») прославил Шерлок Холмс. Этот сыщик по шляпе или по наручным часам рассказывал чуть ли не всю жизнь их владельца. Он восхищал своим умением учитывать самые незначительные на первый взгляд детали, нюансы, извлекать из них нужную информацию и правильно ее истолковывать, а потом делать выводы. Помните его размышления, логические цепочки, которые он выстраивал?
А вот пример более современный. Кто помнит, в чем соревновались участники Трехмагового Турнира? — Цитируем: «Для выполнения каждого задания защитники должны будут продемонстрировать мастерство в магии, отвагу, дедуктивные способности и, естественно, умение не терять духа перед лицом опасности». Дедуктивные способности Гарри Поттера проверял Сфинкс. Он загадал такую загадку:
Две первые буквы возьмёшь у отца
Захочешь с начала, захочешь с конца.
А следующей буквой гудит паровоз,
Когда машинист нервно тянет за трос.
Начало конца завершает шараду,
Но букве последней мы вовсе не рады.
Решеньем, как липкою сетью обвиты,
И страшен его поцелуй ядовитый.
Вот как наш герой решал эту шараду:
— И из этого получится существо, чей поцелуй ядовит? — спросил Гарри.
Сфинкс мягко улыбнулся ему в ответ своей загадочной улыбкой. Гарри решил посчитать его улыбку за знак согласия и принялся напряженно размышлять. В мире есть куча созданий, с которыми не стоит целоваться. Ему, почему-то, все время лезли в голову Огнеплюи-Мантикрабы, но внутренний голос говорил, что это — не они. Придется разгадывать по слогам.
Так: «Две первые буквы возьмёшь у отца…» С начала, или с конца: Гм: Я вернусь к этому слогу позже… <...>
«А следующей буквой гудит паровоз, когда машинист нервно тянет за трос». Может, это У?
Теперь последний: «Начало конца завершает шараду, но букве последней мы вовсе не рады» — понятия не имею! Что ж вернусь к первому: отец… папа… может быть, это ПА? ПА…У…? Чей поцелуй ядовит?… ПАУК!
Сфинкс широко улыбнулся. Он поднялся на ноги, потянулся и отошёл в сторону, пропуская Гарри.
- Спасибо! — вскричал Гарри и, в восторге от собственной гениальности, помчался вперёд.
Примеры «мышления вслух» показывают, как речь полностью совпадает с процессом мышления. Конечно, мы сможем оценить это совпадение только в том случае, если речь произнесена или записана, т.е. рассчитана на восприятие. Услышать внутреннюю речь, когда человек сам с собой размышляет, мы не можем. (И слава богу, между прочим.)
Вернемся еще раз к тому, что прямого соответствия между единицами мышления и единицами языка нет.
Вот, например, категория рода имен существительных. Если существительное одушевленное — все более-менее в порядке, наше мышление согласно с тем, что слово курица — женского рода, а слово петух — мужского. (Хотя и тут не все просто. Цыпленок — слово м.р., но разве из цыпленка не может вырасти курица?!)
А вот для НЕодушевленных имен существительных категория рода в языке никак не соотносится с мышлением: попробуйте ответить (или хотя бы задумайтесь!), почему река и протока — «она», ручей, приток и океан — «он», а море и озеро — «оно»? «Нипочему, — говорят в таких случаях. — По кочану и по капусте». Считается, что категория рода — формальная, она не связана с содержанием понятий.
Значит, для мышления категории рода «не существует». Какого пола живое существо — это да, важно, а вот какого рода неживой предмет — дерево, куст, трава — абсолютно неважно.
Еще один аспект проблемы «язык и мышление» поможет понять аналогия язык — деньги. Если вам нужно заплатить за покупку 100 рублей, вы можете достать одну банкноту, а можете две по 50. И наоборот: на одни и те же 100 рублей можно купить… придумайте сами, какие разные вещи можно купить.
Похожим (но не точно таким же!) образом обстоит дело и в нашей проблеме. Одна и та же мысль может быть оформлена совершенно по-разному: можно сказать «Приходи», а можно «Я тебя жду». Или: «Я обрадовался твоему сообщению» / «Твое сообщение меня обрадовало» / «Ты обрадовал меня своим сообщением» (поразмыслите сами, в чем разница). Одно и то же понятие или представление может быть выражено различными словами или словосочетаниями.
И наоборот: одно и то же слово может быть использовано для разных понятий или представлений. Например, глагол любить употребляется в бесчисленном множестве контекстов, «люблю» можно сказать и о своем городе, и о маме, и о футболе, и о помидорах, и т.д. Но какие же это разные «любови»! Большинство слов в языке — многозначны, это создает дополнительные возможности, а заодно и лишние трудности.
Наверное, было бы очень хорошо, если бы каждому понятию соответствовало ровно одно слово! Но что толку мечтать о несбыточном…
И последнее. Если захотите блеснуть «ученым» термином, то вот он: «асимметричный дуализм языкового знака» (С. Карцевский) — так называется в науке неполное соответствие понятия и слова, мысли и ее выражения.
ЧТО ТАКОЕ «ПОНИМАНИЕ»?
Задать такой вопрос — это все равно что спросить: а что такое любовь? Или что такое счастье? Никто до сих пор этого не знает.
Правильнее будет сказать, что все знают, но у каждого свое мнение. Для одного счастье — это лежать на диване и плюшками баловаться, для другого — лазить по опасным скалам или участвовать в автомобильных гонках.
В науке тоже не приходится говорить о каком-то едином «понимании понимания». «В результате исследований … возникло почти столько же моделей и теорий, сколько было исследователей», — написал американский психолог Р. Л. Солсо. Уже очень давно люди стали задумываться: а что, собственно, происходит в голове человека, когда он понимает? С тех пор написаны целые тома объяснений, которые, в свою очередь, бывают довольно сложны для понимания.
Разобраться в феномене понимания непросто — потому, что понимание не существует в каком-то изолированном виде, оно связано со всеми — без преувеличения — другими психическими процессами. Судите сами: когда вы лучше понимаете учебный материал: когда отдохнули или когда устали? когда он интересный или когда скучный? когда вы помните, как этот урок связан с предыдущим или когда новая тема полна для вас незнакомых терминов?
На качество понимания влияет все, даже степень важности этой темы лично для вас (если выучить что-то человека еще можно принудить, то заставить понимать «из-под палки» еще никому не удавалось). Понимание связано с мышлением, с памятью, с эмоциями, с воображением… Проще назвать, с чем понимание не связано. Но такой психической области нет.
Проблема еще больше усложнится, если учитывать, что понимание «вообще» — это не то же самое, что понимание словесного текста, или понимание чертежа, или понимание человеческих отношений. Один человек быстро схватывает словесные объяснения, другому надо обязательно нарисовать схему, третий хорошо понимает алгебру, но не разбирается в музыке… (Стоп, а можно ли вообще говорить о понимании музыки? Может быть, ее надо просто чувствовать? Но чем же тогда занимается целая наука — музыковедение?)
А если человек в ответ на мамины обиды говорит: «Я все понял», но продолжает бросать конфетные бумажки на пол — это понимание или нет? Может быть, понимание речи и понимание ситуаций или поступков — совсем разные вещи?
И как вообще «зарегистрировать» факт понимания? Каждый по своему опыту хорошо знает, как часто он «понимает, но не может сказать» — это значит, что субъективное (внутреннее) понимание уже достигнуто, но объективного (внешнего) выражения оно еще не нашло. Но как это проверить? А вдруг человеку только кажется, что он понял?
Кстати. Что представляет собой понимание у животных? Собаки хорошо понимают не только команды, но и интонации своего хозяина. И даже больше. Моя собака, например, прекрасно знает, что ей нельзя валяться на кровати, но когда дома никого нет, она всегда именно это и делает. Как только кто-то приходит, славный песик, не дожидаясь ни слов, ни интонаций, ни даже взгляда, немедленно забивается в угол, униженно виляет хвостом и виновато щурится.
Значит ли это, что животные способны понимать суть своих поступков и даже за них извиняться? Неужели они понимают, что такое «попросить прощения»?
Можно ли как-то различить полное НЕпонимание и НЕДОпонимание? (Ведь если такое слово в языке есть, значит, за ним что-то стоит?) Бывает ли ПЕРЕпонимание? Например, режиссер говорит: «Я предлагаю новое понимание „Ромео и Джульетты“: герои не погибнут, а финале отправятся в морской круиз». Такая интерпретация всем известного сюжета, конечно, является новой, но вот понимание ли это? Где проходит граница между «оригинальным пониманием» и «произвольным истолкованием»?
Где «живет» понимание? Понятно, что в мозге, но где именно? Ученые, изучавшие различные нарушения речи, давно выяснили, что бывает 1) непонимание слов, 2) непонимание конструкции предложения и 3) непонимание смысла в целом. И за каждый «вид» непонимания отвечает отдельный участок мозга. Значит, понимание — это сумма отдельных мелких «пониманий»?
Вопросов столько, что не перечислишь.
И все же сегодня о понимании известно многое. Все ученые (ну, почти все) согласны в том, что для понимания требуются две главные вещи: во-первых, правильно извлечь информацию из того, что вы видите, слышите, воспринимаете на ощупь и т.д., во-вторых, привлечь различные знания, которыми вы владеете. Причем оторвать одно от другого невозможно, иначе понимание не состоится.
Вот пример. Рассмотрите животного. Рассмотрите внимательно, чтобы правильно извлечь информацию из того, что вы видите, и определите (назовите) это животное.
Если ваше восприятие было правильным (ученые говорят — адекватным), то вы заметили присоски, как у осьминога, хобот, как у слона, полоски, как у тигра, уши, как у зайца, хвост, как у лисы. Но НАЗВАТЬ это животное вы скорее всего не сможете. Оно придумано специально для этой странички, в природе такого не существует.
Как вы это поняли? Очень просто: вы сначала заметили различные детали, а потом соотнесли то, что вы видите, со своими знаниями.
А вот пятно сбоку вам понять скорее всего не удалось. Вы так и подумали: «Темное пятно сбоку». Это не второй хвост (хвост не бывает таким круглым и широким), это не нога (нет пальцев), это вообще не похоже ни на какую часть тела никакого животного. В общем, вы так и не поняли, зачем здесь это пятно. Не поняли именно потому, что вам не с чем было это соотнести.
Конечно, если человеку поставят задачу во что бы то ни стало осмыслить, он справится. Вот бессмысленное на первый взгляд предложение: «Зеленая идея яростно спит». Но уже на «второй взгляд» вполне можно представить, что девушка по имени Идея спит беспокойно, разметавшись, ворочаясь, сбивая одеяло — в общем, яростно.
В одном эксперименте участникам предложили осмыслить предложение «Петр живет в спичечном коробке». Так вот, только 2 % отказались это сделать, решив, что такая бессмыслица осознанию не поддается. Остальные 98% разделились на две примерно равные группы: первая пошла по пути, условно говоря, «Петра», а вторая — «спичечного коробка». Первые придумали, что имя «Петр» принадлежит кузнечику, майскому жуку, даже таракану (А что? — «Победитель тараканьих бегов Петр живет в комфортабельном спичечном коробке».) Вторые переосмыслили «спичечный коробок»: если в языке для маленькой, узкой и тесной комнаты существуют такие названия, как «конура» или «клетушка», то почему бы не быть и еще одной метафоре? «Мои друзья в основном небогаты. Петр живет в спичечном коробке, Василий — в конуре, один Иван во дворце».)
Итак, что же происходит в промежутке между тем, как вы что-то услышали, и тем, что вы что-то поняли? Разберемся, из чего «состоит» процесс понимания.
1. Вначале воспринимаются сигналы, которые поступают от говорящего. В первую очередь это звуки его голоса. Вот говорящий произнес [щ], вот [а], вот [с]. (Конечно, все происходит в одну секунду — и произнесение, и мгновенное восприятие, но, поскольку мы взялись детально разобраться в самом процессе понимания, приходится «прокручивать пленку» в замедленном режиме.) Кроме звуков, слушатель обязательно отмечает интонацию, с которой они были произнесены: вопросительную («Щас?») удивленного негодования («Ща-ас?!»), неуверенности, обдумывания («Щас-с-с…»), радостной готовности («Щас!») или иронического отказа («Ща-ас»). Учитывается мимика (например, высоко поднятые брови), жесты говорящего, его поза — в общем, любые сигналы, которые говорящий вам вольно или невольно посылает.
2. Дальше подключается знание языка. На первом этапе это было необязательно: воспринимая иностранную речь, мы вполне в состоянии «регистрировать» какие-то сочетания звуков, замечать паузы, улавливать интонацию. Но на втором этапе нам нужно все воспринятое с чем-то соотнести. Для этого нужно ЗНАТЬ ЯЗЫК во всех его аспектах и на всех уровнях: знать фонетику, лексику и грамматику (морфологию и синтаксис). Иностранец, который изучал русский язык только по книжкам и не знаком с фонетикой устной речи, скорее всего не поймет этого «Щас», потому что «не узнает» в нем известного ему правильного «сейчас».
3. Однако знания языка тоже мало. Чтобы правильно понять сообщение, нужны еще знания о самом говорящем. В частности, от этого будет зависеть, поверите вы информации или нет. Вот несколько лет назад многие вкладывали деньги в проект, который назывался «МММ», поверив устроителям, что «у МММ нет проблем». Однако потом проблемы появились, и немалые. После того как эта финансовая пирамида рухнула, вряд ли кто-нибудь, находясь в здравом уме и твердой памяти, рискнет еще раз поверить ее соблазнительным призывам. Зато другая фирма, про которую пока ничего плохого не известно, имеет все шансы. Знания о том, кто посылает вам сообщение, о его мотивах, интересах, репутации и т.п. как бы «накладываются» на само сообщение и помогают вам прочитывать его правильно «по-настоящему», а не только правильно «с точки зрения языка».
4. Наряду со знанием о говорящем для понимания необходимо знание ситуации. Одно и то же высказывание в разных ситуациях (еще говорят: в разных контекстах) будет восприниматься совсем по-разному. Одно дело, если вы утром, собравшись в школу, коротко бросаете: «Ну, я пошел», и совсем другое — если вы скажете то же самое, разбудив родителей в 3 часа ночи. Просьба соседа по парте «Дай ручку» покажется вам совершенно естественной, если на ваших глазах его ручка вдруг перестала писать, и ту же просьбу вы «не поймете», если у вашего соседа три запасные ручки на парте, пять (вы точно знаете) в портфеле и еще одна за ухом. Просто представьте себе такую ситуацию, и вы согласитесь, что понять элементарную на первый взгляд просьбу «Дай ручку» будет не так-то просто.
Вы, конечно, поняли, что сосед просит не карандаш и не ластик, вы поняли языковое значение просьбы, но вот понять, зачем у вас просят ручку, если свои некуда девать, почти невозможно.
5. Последний вид знаний, которые совершенно необходимы для понимания, — это знания о предмете речи. Пока мы общаемся на бытовые темы, это кажется не очень существенным. Но вот, предположим, вас спрашивают: «Что вы думаете о падении редуцированных?» Вы, скорее всего, ничего не думаете, потому что не знаете, что это такое и когда они упали (а может, продолжают падать?).
Такой предмет речи, как «история древнерусского языка», для многих, прямо скажем, не слишком актуален.
Довольно часто один и тот же предмет речи может иметь как общее, так и специальное содержание. Каждый не прочь поговорить о здоровье или о финансах, но не каждый возьмется читать статью под названием «Особенности метаболизма в условиях дефицита АТФ» или «Динамика ставки рефинансирования при гиперинфляции».
Пока мы общаемся на общую тему, нам все понятно. Но как только собеседник уходит в обсуждение каких-то специальных (неизвестных нам) ее аспектов, мы понимать перестаем. Поэтому так важно, чтобы слушающий имел представление об обсуждаемой теме, знал факты и события, о которых говорится. Только тогда он будет способен понять, о чем идет речь.
В заключение скажем, что процесс понимания вовсе не является таким простым, упорядоченным и схематичным, как может показаться после приведенных здесь объяснений. Какие-то этапы могут выпадать, другие «сворачиваться», третьи — получать особую важность. Это зависит от многочисленных условий и разнообразных аспектов речевых ситуаций, в которых мы оказываемся.
Для слова «понять» в русском языке существует впечатляющее количество синонимов: дойти, уяснить, уразуметь, осмыслить, постигнуть и постичь, познать, разгадать, сообразить, разобраться, взять в толк. Среди них много разговорных и даже просторечных: раскусить, раскумекать, расчухать, допереть, дотумкать. И все время появляются новые, например, современное словечко въехать .
Джеймс Джойс «Улисс» - попытка воспроизведения потока сознания человека. Книга содержит более 600 страниц, представляющих собой описание одного дня жизни Леопольда Блума. Предложений в синтаксическом смысле здесь нет, есть так называемые обрывки недодуманных или вскользь мелькнувших мыслей. Трудно читать, ведь это мысли чужие, и, кроме того, не хватает образов, картинок, ощущений и эмоций думающего. Можно сказать, что Джойсу не удалось воспроизвести внутреннюю речь человека, потому что она не только богаче внешней речи, но и сугубо индивидуальна. А мысли, как вы догадываетесь, не передаются от человека к человеку, как сказал Тютчев, «Мысль изреченная есть ложь», имея в ввиду то, что средствами языка невозможно передать другим людям содержание своего внутреннего мира.
Это значит, что человека как единого биологического вида не существует, если брать во внимание устройство его внутреннего мира. Каждый человек – не только индивидуальность, но и вместе с тем – глубоко одинокое существо, живущее в мире, который он строит в своих мыслях. Мысль субъективна, не предназначена для коммуникативной передачи. Для общения мы используем импульсы в виде слов, которые должны натолкнуть собеседника на приблизительное к нашему направлению мыслей, а что уже он там додумает, в каком направлении будет развиваться его мысль – будет известно только ему. Со своей стороны, он попытается подать импульс, разъясняющий это направление, и тогда уже додумывать придется нам. Вот так и происходит общение в человеческом обществе.
Развитие личности человека складывается из умственного и речевого развития. Когда ребенок появляется на свет, он не говорит. Но значит ли это, что он не думает? Мысли есть, но ни одна из них не облечена в словесную форму. Затем, с развитием речи, ситуация с мыслями… не меняется! Словесные образы не находят отражения в сознании ребенка: там есть картинки, а слова ребенок произносит вслух. Например: ребенку дают карандаш, он рисует трамвай. Карандаш ломается, одно колесо не дорисовано. Ребенок начинает думать вслух: « Карандаш сломался. Другого нет.» Пытается дорисовать – не получается. Продолжает думать: «Что делать? Трамвай с половинкой колеса… ага! Он сломался, стоит на ремонте». Вот так – рисунок закончен. Решение ребенок находит с помощью слов, которые может произносить только вслух, даже если разговаривает сам с собой. Это так называемая «эгоцентрическая речь», речь для себя. Такая речь не несет коммуникативной нагрузки, то есть не предназначена для общения. Она служит для составления программы собственных действий и для решения каких-то затруднительных ситуаций. Дети в процессе игры разговаривают, но даже если игра происходит в группе, нетрудно заметить, что дети при этом не слушают друг друга. Каждый говорит сам с собой. Такое положение дел сохраняется примерно до 5-тилетнего возраста, а к школьному возрасту эгоцентрическая речь исчезает, точнее, «уходит» во внутрь, становясь внутренней речью, функция которой остается той же – программирование действий и высказываний.
Речь
внутренняя внешняя
представление слово
денотат предикат части речи
одновременность линейность
высказывание предложение
Д—П—Д (П—С—Д) О
А А А А
ОПЕРАЦИИ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ
выбор, замещение, трансформация, комбинирование, сужение, расширение, выделение, повтор
замысел
сюжет сюжет сюжет
речевая ситуация речевая ситуация
(Д1—П—Д2) (Д1—П—Д2)
от целого к части от части к целому
смысл значение (+смысл)
пресуппозиция суппозиция
Внутренняя речь носителей разных языков в каких-то моментах различна: во-первых, составом лексем, а во-вторых, способом их организации в логические схемы.
9