Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Вопрос № 24.
Общая характеристика развития экономической теории в 70-90-е гг.
(Характеристика периода: экономическая ситуация, институциональные изменения. Смена тенденций в экономической политике. Экономическая наука: общие тенденции развития (доминирующие направления и задачи исследований, основные методы, появление новых тенденций), основные школы).
Глава 6. Кризис кейнсианства и наступление консерватизма
Период 70-х гг. явился, по образному выражению английской экономистки Дж. Робинсон, временем «второго кризиса экономической теории» Запада в XX в. Имелось в виду, что первый кризис в годы «Великой депрессии» поразил прежде всего неоклассическое направление, концепции невмешательства государства в экономическую жизнь общества. Этап 70-х,гг. был трудным для всех школ и направлений. Но когда говорят о «втором кризисе» экономической теории, подразумевают в первую очередь кризис кейнсианства, или концепций государственного воздействия на экономику через совокупный спрос.
Внешние формы кризиса были довольно очевидны. К ним относилось прежде всего разочарование правительственных и деловых кругов, самой широкой публики в кейнсианских методах государственного регулирования. Последние сыграли немаловажную роль в хозяйственном процветании Запада в 50—60-е гг., но затем начали давать сбой за сбоем и явно утратили былую эффективность. К внешним формам кризиса относится также резкое ослабление влияния идей кейнсианства в процессе преподавания экономической теории. Да и в самих научных исследованиях кейнсианство, которое ранее выступало для многих средоточием фундаментальных истин, превращалось все чаще в объект ожесточенной критики.
Каковы же причины завершения «века кейнсианства» в экономической теории Запада?
Главной из них, безусловно, явилось общее ухудшение хозяйственной конъюнктуры в 70-х-начале 80-хгг. В 1973—1975 гг. западному миру довелось пережить самый тяжелый за весь послевоенный период циклический спад. В результате после «серебряных» 50-х и «золотых» 60-х гг. темпы экономического роста в 70-х гг. значительно понизились. В начале следующего десятилетия экономику наиболее развитых стран поразил еще один циклический кризис 1980—1982 гг. По глубине падения основных макроэкономических показателей эти спады значительно уступали «великому кризису» 1929—1933 гг., но намного превосходили все послевоенные рецессии. Между тем инструментарий неокейнсйанства (теории экономического роста, концепции цикла и антициклического регулирования и др.) был связан с поддержанием устойчивого динамического равновесия и нацелен, в частности, против отрицательных последствий циклических колебаний.
Возрождение глубоких кризисных спадов означало несомненную дискредитацию указанного инструментария.
Еще одна причина состоит, как представляется, в теоретических слабостях кейнсианства, связанных с невозможностью найти эффективное противоядие галопирующей инфляции. Всплеск роста цен на Западе непосредственно был спровоцирован «нефтяным шоком» 1973 г., то есть многократным увеличением мировых цен на нефть в связи с известным решением государств — членов ОПЕК. Но основы ускоренного инфляционного процесса закладывались еще раньше. Многие экономисты видели их истоки в практике дефицитного финансирования, проводимой в течение длительного времени правительствами ряда стран (в США, например, «кейнсианскими» администрациями Дж. Кеннеди, Л. Джонсона), а также манипулирования ценами со стороны монополий.
Политика дефицитного финансирования, составленная по рекомендациям кейнсианцев, была нацелена на стимулирование экономического роста за счет увеличения расходов государственного бюджета. Неизбежный бюджетный дефицит рекомендовалось покрывать путем государственных займов. В конечном итоге, как хорошо понимали кейнсианцы, это должно было привести к инфляции. Но последнюю они предполагали, во-первых, держать под контролем и, во-вторых, — использовать в качестве дополнительного генератора эффективного спроса (в условиях инфляционного роста цен, пусть небольшого, все стремятся обратить свои сбережения в реальное потребление или инвестиции). Какое-то время подобная политика была результативной; однако уже в середине 70-х гг. инфляция окончательно вышла из-под контроля, что дало противникам кейнсианцев хороший повод обвинить их в игнорировании инфляционной опасности, в незнании законов денежного сектора экономики, пренебрежении монетарными факторами развития и т.д.
Дополнительной причиной кризиса кейнсианства оказалась неспособность его приверженцев объяснить явление стагфляции, то есть сочетание циклического спада и высокой безработицы — с одной стороны, и инфляции — с другой. Стагфляция, едва обозначившись в конце 60-х гг., в следующее десятилетие сделалась постоянным обрамлением кризисных процессов (до указанного рубежа перепроизводство товаров в кризисные годы сопровождалось общим падением цен).
Для большинства кейнсианских теоретиков интерпретация соотношения инфляции и безработицы строилась в соответствии с кривой Филлипса: экономика сталкивается одновременно с тем и с другим злом, причем одно из них можно уменьшить только за счет другого. Предполагалось, что повышенная инфляция станет ценой невысокой безработицы. Согласно кейнсианским воззрениям, политика «больших государственных расходов» должна была поддерживать экономический рост, а тактические задачи — выбор между большей инфляцией и меньшей безработицей (либо наоборот) можно будет решать, выбирая оптимальную точку на кривой Филлипса.
На деле в 70-е гг. цены росли одновременное безработицей, и, следовательно, имело место единовременное повышение как безработицы, так и инфляции. В итоге скомпрометированным оказался не только стратегический, но и тактический инструментарий кейнсианства.
К основным причинам дискредитации кейнсианского направления необходимо также отнести отсутствие у его лидеров концепций, могущих объяснить кризисы мирового хозяйства и сформулировать программы их урегулирования. Известно, что периодические спады в 70-е гг. сопровождались так называемыми структурными кризисами: энергетическим, сырьевым, экологическим. Но для их объяснения кейнсианство, оперировавшее закономерностями спроса, а не производства, вообще не располагало каким-либо теоретическим багажом. Что касается мирового валютно-финансового кризиса (он начался раньше других — еще во второй половине 60-х гг.), то кейнсианская доктрина имела непосредственное отношение к его инициированию. Сама концепция введения институтов наднационального регулирования и, в частности, придания доллару статуса резервной валюты, была сформулирована на Бреттон-Вудской конференции (1944), решения которой были выдержаны в духе кейнсианства. Долгие годы Бреттон-Вудская система работала весьма эффективно, обеспечивая ускоренное развитие международных расчетов. Но, начиная со второй половины 60-х гг., хронический дефицит бюджета США (а он, как известно, подогревался большими расходами правительства) вкупе с общим дефицитом платежного баланса сделали свое дело: доллар из наиболее сильной валюты превратился в валюту весьма неустойчивую, начался его массовый сброс правительствами зарубежных стран, золотые запасы США быстро уменьшались, и в 1971 г. президент Р. Никсон объявил о прекращении обмена долларов на золото. Это означало крах прежней системы золото-валютного стандарта, а фактически и всей Бреттон-Вудской системы, после чего на кейнсианцев как на инициаторов этой системы обрушилась очередная лавина упреков.
Неудачи теорий экономической динамики и антициклического регулирования, обвинения в провоцировании инфляции, в неумении объяснить и найти лекарство от стагфляции, кризисов мирового капиталистического хозяйства — любого из этих негативных факторов хватило бы, чтобы подорвать авторитет самой влиятельной теории. Но в истории кейнсианства все эти отрицательные факторы в 70-е гг. действовали одновременно, многократно усиливая друг друга. В итоге кейнсианство утратило роль ведущего направления экономической теории Запада и вынуждено было перейти на вторые позиции. Вопрос о том, кто займет теоретический Олимп решался недолго. Еще в рамках «кейнсианского века» (с конца 50-х гг.) в США развернулся процесс возрождения неоклассической теории — так называемое «неоклассическое Контрнаступление»; В 70-е гг. неоклассики, ведомые Чикагской школой М. Фридмена, умело воспользовались проявившимися слабостями кейнсианской теории и начали активно теснить кейнсианцев в экспертных советах при правительствах. При этом они развернули активную пропаганду идей «свободного предпринимательства» и приобрели огромное влияние в академических кругах. Когда в 1979г. На выборах в Великобритании победили консерваторы во главе с М.Тэтчер, в качестве главного советника и эксперта британского правительства был; приглашен именно-М.Фридмен. Из консервативных экономистов —сторонников максимальной свободы частного бизнеса и невмешательства в экономическую жизнь государства – был составлен советнический административный аппарат Р. Рейгана (президент США с 1980 г). Неоклассическая (монетаристская) рецептура быстро распространилась и в других странах Запада».
Рубеж 1979-1980пг, когда неоклассическое направление получило, так сказать, официальное правительственное признание, и следует, видимо, считать временем реванша неоклассики.
Последующий период 80-х гг. принято именовать «экспансией неоконсерватизма». Неоконсерватизм — понятие более широкое, чем неоклассика, он составляет общую мировоззренческую платформу современного неоклассического направления.
В США ведущими «мозговыми центрами» неоконсерватизма, или «новых правых» являлись Американский предпринимательский институт, Фонд наследия, Институт современных исследований, Туверовский институт по проблемам войны, революции и мира, Американский совет безопасности, Комитет по существующей опасности и др. Именно в этих организациях активно отрабатывались концепции и идеи, которые были положены в основу идеологий и политики «рейганизма» и «рейганомики».
Неоконсерватизм дословно означает — курс на сохранение старых ценностей в новых условиях. Основами мировоззрения неоконсерватизма, требующими восстановления, являются крепкая моногамная семьи, религия, патриотизм (нередко граничащий с национализмом). В собственно экономической сфере неоконсерваторы настаивают на восстановлении в полном объеме таких ценностей, как экономическая свобода, частная собственность; рыночное регулирование, система свободного предпринимательства. Для популяризации подобных требований в выступлениях самого Р. Рейгана нередко использовался образ первых поселенцев США — пионеров Дикого Запада. Они шли вперед, не ожидая чьей-либо помощи, рассчитывая только на свою энергию и трудолюбие, не зависели ни от кого, и все, что производили, присваивали сами. Именно такой социальный тип — свободного, предприимчивого, готового к жесткой борьбе, не Зависящего ни от кого человека — и сделался, по мнению неоконсерваторов, типичным для американцев, обусловил процветание и величие Америки.
Однако, как утверждали неоконсерваторы, политика" либеральных президентов, особенно таких, как Ф. Рузвельт и Дж. Кеннеди, с их ориентацией на «государство всеобщего благоденствия», то есть на поддержку сильными слабых, начала исподволь подтачивать основы американского образа жизни. Немалую роль в этом негативном процессе сыграла, по мнению неоконсерваторов, кейнсианская доктрина. Кейнсианцы всегда требовали увеличения государственных расходов, выступали под лозунгом «большого правительства». Но «большое правительство» — это и большие налоги. В итоге, как считали неоконсерваторы, экономике наносится двойной вред: во-первых, в сфере регулирования частный предприниматель либо прямо заменялся государственным бюрократом, либо вынужден был подчиняться ему (а это вело к падению эффективности); во-вторых, прогрессивное налогообложение забирало в казну значительную долю предпринимательской прибыли, что резко снижало стимулы для частного бизнеса.
Однако усиленное налогообложение не только уменьшало пряник, оно, как подчеркивали неоконсервативные теоретики, в значительной степени ослабило кнут. Раньше, когда человек мог рассчитывать только на себя, он знал, что должен много и упорно трудиться. Теперь же государство собирает налоги с трудолюбивых, удачливых °и богатых, чтобы помочь социально слабым слоям. В итоге последние начинают рассчитывать не столько на себя, сколько на помощь извне (пособия по безработице, льготная медицинская помощь, талоны на питание, бесплатные завтраки в школах и т.п.). В результате развивается социальное иждивенчество, подтачивается дисциплина труда, растут явления абсентеизма, на работе сказываются последствия наркомании, пьянства и т.п.
Кризисные, события в экономике стран Запада, начиная с середины 70-х гг., неоконсерваторы как раз и объясняли подрывом старых ценностей (свободы предпринимательства, рынка, частной собственности), а в их полномасштабном восстановлении видели путь выхода из кризисной ситуации. Не случайно неоконсерватизм обратил свой взор на неоклассическую экономическую теорию, которая всегда исходила из того, что любые экономические решения должны формироваться на рынке, где царит свободная конкуренция».
Под стать анализу кризиса причин оказались и правительственные программы неоконсервативной политики. Главными ориентирами стали: сокращение объема государственного регулирования, больший акцент на регулирующей роли рынка и частного бизнеса. Масштабы государственного вмешательства в экономику конкретизируются, как известно, двумя показателями: объемом и удельным весом государственной собственности, а также долей валового национального продукта, перераспределяемого через государственный бюджет. Сокращение объема государственной собственности, программа реприватизации были заявлены в качестве первостепенных задач в экономической программе тэтчеризма. В США большого государственного сектора не существовало, поэтому в центре внимания так называемой рейганомики оказалась налоговая реформа: общую сумму налоговых поступлений предполагалось сократить примерно на 30%, причем преимущественно за счет налоговых льгот наиболее состоятельным американцам. Военные расходы — в свете жесткого международного курса — Рейган сокращать не предлагал, напротив, планировалось их значительное увеличение. А поскольку в целях борьбы с инфляцией декларировалась необходимость сбалансированного бюджета, последнего рассчитывали добиться путем драконовского сокращения социальных программ. Многие из них либо отменялись совсем, либо переводились в ведение отдельных штатов в рамках программ «нового федерализма».
Рейганомика стремилась достичь сбалансированности государственных доходов и расходов при уменьшившемся объеме того и другого. Тем самым должна была сократиться и доля ВНП, перераспределяемая через бюджет, то есть снизиться активность государства в сфере косвенного экономического регулирования. Философией умеренных налогов и сокращения социальных программ руководствовались практически все правительства западных стран, находившиеся под влиянием неоконсервативной теории.
Нельзя не видеть, что при всех издержках и крайностях неоконсерватизм содержал в себе ряд реалистичных положений: критику чрезмерного завинчивания налогового пресса, бюрократизма и др. Неоконсерваторы чутко уловили пределы управляемости высокосложных экономических систем и в целом верно поставили вопрос о необходимости резкого перемещения акцентов в экономическом регулировании на рынок и конкуренцию. Важные идеи были высказаны по поводу системы стимулирования: для того чтобы стать эффективной, она должна была стать не только наглядной, но и весьма жесткой.
Вместе с тем, как показало время, не все положения неоконсерватизма оказались пригодными для воплощения на практике. В частности, вопреки требованиям многих неоконсерваторов, был сохранен смешанный характер экономики развитых капиталистических стран, где наряду с регуляторами рынка весьма активно используются регуляторы государства, в том числе использующего кейнсианские методы. Во многих странах значительную, хотя и меньшую, чем раньше, роль продолжает играть государственная собственность. Система социальной защиты, социальных гарантий также остается конституирующим элементом современного капитализма, хотя неоконсерваторам и удалось добиться приостановки роста социальных расходов.
Все эти ограничения не могут тем не менее отрицать очевидного факта: на стыке 70—80-х гг. в большинстве развитых стран с рыночной экономикой произошел сдвиг вправо как в идеологии, так и в социальной политике. Обслуживающее этот сдвиг неоклассическое направление экономической теории оказалось на какое-то время доминирующим. Однако это была уже не та прежняя, выбитая из седла «Великой депрессией» неоклассика, которую в свое время так убедительно критиковал Дж.М.Кейнс. К70-м гг. сама неоклассика сильно изменилась, она значительно модернизировала свой аналитический аппарат, приспособив его к нуждам практики.
В рамках обновленного неоклассического направления возникли новые школы, и прежде всего — монетаризм, экономическая теория предложения, школа рациональных ожиданий (новая классическая теория).
Кроме того, либеральная традиция, противящаяся вмешательству государства в хозяйственную жизнь, обогатилась за счет формирования экономических школ, во многом не согласных с постулатами неоклассики. Возникает своеобразная оппозиция неоклассическому направлению внутри современного либерализма. К числу указаных теорий относятся прежде всего новейшие концепции неоавстрийцев и в еще большей степени — новая инситуциональная теория, или неоинституционализм.