Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
15. Стилистические возможности морфологии и синтаксиса. Синтаксис (как и морфология) в отличие от лексики и фразеологии не обладает ни столь четкой стилевой окраской своих единиц, ни строгой функциональной их прикрепленностью к определенным речевым сферам. Действительно, тот или иной тип предложения, конструкция, оборот обычно используются в самых различных речевых сферах, являясь общеязыковыми средствами. Здесь можно говорить лишь о некоторых ограничениях в употреблении отдельных конструкций, оборотов в той или иной речевой разновидности, но не о связанности их лишь с определенным функциональным стилем. Поэтому о грамматике, в том числе в известной степени о синтаксисе, распространено мнение как о языковых уровнях не собственно стилистических, не обладающих постоянными стилевыми окрасками. И вместе с тем справедливо считается, что именно синтаксис таит в себе огромные стилистические возможности, которые заключаются преимущественно в его способности передавать тончайшие смысловые нюансы и оттенки мысли. Между тем многие средства синтаксиса отличаются сильной эмоциональностью и экспрессивностью и, следовательно, стилистической значимостью, например: предложения, различные по цели высказывания (побудительные, восклицательные, нередко вопросительные); многие случаи неполных и односоставных предложений; ряд явлений порядка слов; случаи использования однородных членов предложения, обособленных оборотов, видов бессоюзных предложений; приемы использования прямой речи; период; наконец, явления так называемого поэтического синтаксиса (анафора, эпифора, антитеза, градация, параллелизм и т. д.), причастные и деепричастные обороты, некоторые виды связок сказуемого, ряд отыменных предлогов и союзов характерны для книжной речи, и употребление их привносит в высказывание книжный колорит, а многие эллиптические конструкции, инфинитивные и безличные предложения, сказуемые, выраженные междометиями, инфинитивом, присоединительные связи, многие союзы преимущественно употребительны в разговорно-бытовой речи. Ставя задачу — стилистически осветить морфологические явления, прежде всего следует ответить, имеются ли в русском языке морфологические синонимы. Четкое разграничение стилистических вариантов форм от таких, которые являются слишком различными по своему значению, чтобы их можно было использовать для взаимного замещения, проводит А. М. Пешковский, который пишет о грамматических фактах: "Как и в других отделах, речь может идти, конечно, только о тонких оттенках, о нюансах, потому что стилистика вообще ведает только ими. Разница между посылаю брата и посылаю брату, как ни тонка она для анализа сама по себе, все еще слишком груба для стилистики. Это разница не стилистическая. А вот сделал мне и сделал для меня будет уже разницей не только грамматической, но и стилистической. Точно так же взял на нож и взял ножом различны только грамматически, а швырял камни и швырял камнями — и грамматически и стилистически. Другими словами, изучаться и сравниваться здесь должны не грамматические значения вообще, а лишь грамматические синонимы, т. е. значения слов и словосочетаний, близкие друг к другу по их грамматическому смыслу" Исходя из такого понимания, А. М. Пешковский констатирует, что стилистические возможности морфологии очень ограниченны1) сыра — сыру, 2) в лесе — в лесу, в кр'ови — в кров'и, 3) аптекари — аптекаря, 4) добрый — добр".
Литературное редактирование: основные синтаксические погрешности и недочеты. Синтаксические ошибки так же, как и морфологические, очень разнообразны. Поэтому и среди них выделим только три типа – три показательные проблемы, требующие усиленного внимания редактора.
Первая проблема – координация сказуемого и подлежащего, когда подлежащее выражено количественным сочетанием типа «100 человек сидело/сидели». Так как газета богата количественной информацией, то эта синтаксическая модель в газетной речи представлена широко. Вторая проблема – ошибки в управлении. Среди множества подобного рода ошибок выделим специфически газетный тип.
Пример: Огромное поле было посеяно высокосортной гречихой. (Газета)
Формула ошибки: посеять что + засеять чем = посеять чем.
Это ошибка по аналогии. Механизм ошибки такой: точное слово заменяется на синоним или частичный синоним, но управление остается от замененного слова. По количеству этого типа ошибок у автора можно судить об остроте его языкового чутья.
Третья проблема – неправильное присоединение деепричастного оборота. Вообще деепричастный оборот – это, своего рода, индикатор культуры письменной речи. Его неправильное присоединение к основной части предложения русские писатели использовали в речевой характеристике малограмотных персонажей. Вот два ярких примера.
1) А. Чехов: «Подъезжая к сией станцыи и глядя на природу в окно, у меня слетела шляпа. И. Ярмонкин» («Жалобная книга»).
2) А. Аверченко: «Севши на извозчика, дождь все усиливался».
Смешные неграмотности, причем вторая неграмотность смешнее первой. Смех вызывает нарушение нормы, во втором случае нарушение сильнее – и смех сильнее. А какова норма?
В русском языке деепричастие соотносится не только с глаголом – сказуемым, но и с подлежащим: подлежащее должно быть носителем действия, выраженного деепричастием. В шутке Чехова этого нет. Вернее носитель действия есть («у меня»), но он не подлежащее. Поэтому получается, что к станции подъезжала шляпа – вот причина смеха. В шутке Аверченко подлежащее – дождь, поэтому формально он сел на извозчика. А носитель действия вообще не указан. Причина смеха двойная. Ошибки на присоединение деепричастного оборота у журналистов не часты, но обидны. Великолепный спортивный телекомментатор Николай Озеров совершенно не в ладах с деепричастным оборотом. Вот один из его перлов: «Потеряв шайбу, следует пас назад». (ТВ). Присоединение деепричастного оборота имеет множество нюансов и допустимых отклонений от строгой нормы. Здесь мы лишь отмечаем особенности, на которые следует обращать вниманиелитературному редактору. Например, если вы встретите подобные ошибки у Пушкина или Л. Толстого, то не надо спешить их редактировать, ибо у классиков – это галлицизмы: во французском языке деепричастный оборот присоединяется свободно. «Имея право выбирать оружие, жизнь его была в моих руках».