Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
1
начало рус жур-ки. куранты
XVIII век, первые печатные издания
1621 год можно считать годом возникновения первой российской газеты «Куранты». Она была рукописная, выпускалась в виде свитка в нескольких экземплярах 2-4 раза в месяц дьяками для очень ограниченного круга лиц — царя Алексея Михайловича и его приближенных. Газета содержала выборку сообщений на военные, придворные, дипломатические и торговые темы из зарубежных газет.
В России журналистика возникла в 1702 году с появлением по личному указанию и личному участию царя Петра Великого первой печатной газеты «Ведомости», издававшейся типографским способом. Следует отметить серьёзное отличие первой русской газеты от первых газет других европейских стран. Она была менее коммерческим изданием, чем первые возникшие европейские газеты, а скорее служила для разъяснения сути проводимой политики государя и его реформ. Русская газета была с самого начала проводником определённой политики, пропагандистом, а подчас и организатором общественного мнения в пользу государственных реформ, в пользу защиты национальной самостоятельности и независимости. Газета дала начало быстрому развитию журналистики в России и способствовала культурному развитию страны прежде всего за счет упрощения синтаксиса и введению греческого шрифта вместо церковно-славянского. В 1755 году была создана газета «Московские ведомости» под руководством русского ученого и основателя Московского университета Ломоносова М. В. Газета носила официальный характер, и её доходы шли в бюджет Академии наук или самого университета.
К середине XVIII века начали появляться частные журналы, которые издавали литераторы на правах частного предпринимательства. Среди них — журнал А. П. Сумарокова (1759), который ориентировался на дворянскую аудиторию и симпатизировал не царствующей императрице Елизавете, а её невестке Екатерине, ставшей впоследствии Екатериной II. Отсюда критическое отношение к придворной знати того времени. За что этот журнал и был закрыт в 1759 году.
Позднее появились и сатирические журналы. В литературной форме их издатели смогли поставить ряд острых социальных проблем, осуждая крепостное право, жестокосердечие помещиков, паразитизм, французоманию дворян и другие пороки. Сама императрица (Екатерина II) вела полемику, под псевдонимом, с этими журналами.
При всей ограниченности содержания русских изданий XVIII века и ограниченности круга читателей, прежде всего из-за низкой грамотности населения, журналистика сыграла важную роль: она была единственным источником общественной информации, много способствовала литературному развитию.
Газеты в те годы носили казенно-официальный характер, их было мало. Поэтому сама история журналистики складывалась как история журналов по преимуществу. Журналы часто не умели обеспечить единство направления. Отсюда тяготение к моножурналу, то есть журнал одного лица.
При императоре Александре I количество журналов и альманахов увеличилось. Оппозиционные и либеральные настроения действительно передовой, но немногочисленной дворянской интеллигенции нашли свое выражение в организации ряда дружеских литературных обществ, в издании ими периодических и непериодических печатных органов. Тем не менее, вся журналистика по-прежнему фактически делилась на два направления: консервативно-монархическое и либерально-просветительское, демократическое
Куранты Газета начала постоянно выходить в Москве в 1621 году (хотя отдельные выпуски появлялись ещё в июне 1600 года) для информирования царя Михаила Фёдоровича и боярской думы и продолжала издаваться вплоть до начала XVIII века, пока в 1702 году не превратилась в печатные ведомости.
Газета была рукописной и готовилась дьяками Посольского приказа в нескольких экземплярах специально для царя и его приближённых, которым её зачитывали вслух (об этом говорит помета «государю чтено и боярам»). Источником информации служили в основном иностранные газеты (регулярно выписывались Посольским приказом с 1631), а также сообщения иностранных корреспондентов, среди которых были голландец Исаак Масса, швед Мельхер Бекман, рижанин Юстус Филимонатус, шведский резидент в Москве Петер Крузбиорн.
Газета выходила без постоянного названия
, но в «Переписной книге царя Алексея Михайловича» (1676) названа «куранты о всяких вестях». Предполагают, что слово «куранты» не позже 1649 года стало обозначать столбцы с вестями, так как это слово входило в название нескольких голландских газет XVII века (в деловой письменности иностранные газеты называются также «печатные вестовые письма»). Окончательно выпуск «Курантов» был упорядочен в 1660—1670 годах боярином Посольского приказа А. Л. Ордин-Нащокиным.
Редакционный коллектив (переводчики, правщики, переписчики) назывался «курантельщики».
Внешне газета представляла собой узкие листы склеенной бумаги, исписанные столбцом сверху вниз. Такие столбцы текста порой были длиной несколько метров.
О том, как собирались материалы для газеты, свидетельствует следующий документ того времени:
«Государю царю… Алексею Михайловичу холопи твои Ивашко Репнин, Сенька Углецкой челом бьем. В нынешнем в 1664 году августа 29 сказывал нам, холопам твоим, переводчик Лазарь Циммерманов, прислал де к нему, к Лазарю, изо Пскова переводчик Ефим Рентуров куранты о вестях, и мы холопи твои велели те куранты ему перевести, а по переводу те куранты печатаны в Прусской и в Амбургской землях, и те куранты и с них перевод, запечатав твоею, великого государя новгородскою печатью, послали к тебе, великому государю, к Москве мы холопи твои с новгородским стрельцом с Яшкой Савельевым того же числа. А на Москве, государь, велели мы, холопи твои, ему, Яшке, явиться и отписку и куранты и перевод подать в Посольском приказе дьякам думным Лариону Лопухину со товарищи».
Язык
В тексте курантов первой половины XVII века уже присутствуют слова, появление которых обычно связывают с эпохой Петра I: галера, маршал, миллион, петарда, президент, цитадель, инженер.
Издание текстов
Издание текстов началось и в дальнейшем осуществлялось в Институте русского языка имени В. В. Виноградова Академии наук СССР под редакцией доктора филологических наук Сергея Ивановича Коткова (1906—1986). Первый том вышел в 1972 году, и затем, при жизни С. И. Коткова, появилось ещё три (1976, 1980, 1983). В последующие годы, иногда с большими перерывами, вышло ещё несколько томов.
2
«Современник» 1650—1860
Но самым важным, ярким и значительным по содержанию, влиянию на общество был демократический журнал «Современник», редактором которого по-прежнему оставался Н. Некрасов. Пережив годы «мрачного семилетия» (1848—1855), жестокую политическую реакцию, тормозившую развитие передовой русской журналистики после европейской революции 1848 г., Некрасов уже в середине 50- х годов предпринимает ряд мер к оживлению журнала, привлекает к исключительному сотрудничеству в нем видных писателей: И.С. Тургенева, И.А. Гончарова, Л.Н. Толстого и др., открывает юмористический отдел «Ералаш» (где впервые появляется литературный персонаж-пародия Козьма Прутков), ищет и находит новых сотрудников.
В 1854 г. в «Современнике» начинает сотрудничать Н.Г. Чернышевский — великий революционер-демократ, сначала как литературный критик, а затем как публицист, политик и организатор всех революционных сил в стране. Чернышевский начал с того, что возродил принципы Белинского как в литературной критике, так и в журналистике. Он начинает при поддержке редактора Некрасова борьбу за демократизацию самого «Современника» («Об искренности в критике», «Очерки гоголевского периода русской литературы» и другие статьи). Дает бой оказавшимся в годы реакции в журнале представителям дворянской эстетики, либеральным беллетристам. Большое значение имели идеи его диссертации «Об эстетических отношениях искусства к действительности», философские работы «Антропологический принцип в философии» и др. Некрасов поддерживает молодого сотрудника, и постепенно либералы, включая Тургенева, один за другим начинают покидать «Современник».
С приходом в журнал в 1858 г. Н.А. Добролюбова позиции революционных демократов значительно усиливаются.
К 1859 г. противоречия русской жизни настолько обострились, что в стране сложилась революционная ситуация, когда крестьянское восстание против крепостничества, помещиков становилось все реальнее.
В эти годы особенно важную роль начинает играть «Современник» как центр передовой идеологии, идейный штаб освободительного движения. В журнале идет внутренняя и внешняя перестройка в целях наиболее успешного ведения революционной пропаганды. Вопросы, связанные с обсуждением крестьянской реформы, условий освобождения крестьян от помещиков, которые постоянно обсуждались в журнале с 1857 г., фактически снимаются с повестки дня. Они уступают место пропаганде революции, восстания как наиболее радикального средства преодоления гнета помещиков.
Чернышевский уже в это время понял, что реформа, которую в страхе перед натиском революции готовят самодержавное правительство и помещики, будет обманом: коренные интересы народа не будут удовлетворены. Исходя из этого он и начинает идейную подготовку крестьянского восстания.
Неизменно осуждая, разоблачая помещиков-крепостников, журнал, тем не менее, главный удар наносит в это время по либеральной идеологии, понимая, что либералы своей политикой соглашательства могут свести на нет все усилия демократии, народа. В журнале открывается отдел «Политика». Его начинает вести Чернышевский, передав отдел литературной критики под руководство
Добролюбова. Анализируя в отделе «Политика» события европейской истории, факты классовой борьбы народов, Чернышевский убеждает своих читателей в неизбежности революции, необходимости изоляции либералов.
Добролюбов в своих критических статьях, таких как «Луч света в темном царстве», «Что такое обломовщина?», «Когда же придет настоящий день?» и др., развенчивает крепостничество, порицает либералов за нерешительность и предательство народных интересов, воспитывает веру в освободительные силы народа, который не может без конца терпеть своих угнетателей. Используя сюжет романа Тургенева «Накануне», критик призывает бороться против «внутренних турок», не верить реформам правительства. В 1859 г. Добролюбов при одобрении Некрасова организует в «Современнике» новый сатирический отдел (фактически журнал в журнале) под названием «Свисток». И этот отдел был направлен прежде всего против русского и международного либерализма, всех носителей реакционных, антинародных идей. Здесь Добролюбов проявил себя как талантливый поэт-сатирик.
В статьях политического содержания Добролюбов, анализируя опыт исторического развития передовых европейских стран, приходит к выводу об общих революционных путях преодоления сопротивления эксплуататорских классов как в Европе, так и в России («От Москвы до Лейпцига»). Особенность России должна заключаться только в более решительной и последовательной борьбе с эксплуатацией, либерально-буржуазным соглашательством.
Чернышевский и Добролюбов достигают большого совершенства в методах революционной пропаганды. Примером революционной пропаганды в условиях царизма, жестокой цензуры может служить статья Чернышевского «Не начало ли перемены?» По форме — это литературно-критическая статья, посвященная народным рассказам писателя Н. Успенского. Но в эту форму критической статьи писатель-революционер сумел вложить острую оценку состояния страны, идею неизбежности революции для удовлетворения справедливых требований русского народа. По ходу анализа литературных источников Чернышевский цитирует в статье стихотворение «Песня убогого странничка» из поэмы Некрасова «Коробейники», в котором есть такие слова:
Я в деревню: мужик! ты тепло ли живешь? Холодно, странничек, холодно,
Холодно, родименький, холодно!
Я в другую: мужик! хорошо ли ешь, пьешь? Голодно, странничек, голодно,
Голодно, родименький, голодно! И т.д.
И затем он спрашивает воображаемого крестьянина: «А разве не можешь ты жить тепло? Да разве нельзя тебе жить сытно, разве плоха земля, если ты живешь на черноземе, или мало земли вокруг тебя, если она не чернозем, — чего же ты смотришь?» (ПСС Т.7. С. 874). А ведь вопрос о земле — один из коренных вопросов русской (да и не только русской) революции.
Стремясь разбить представление о русском мужике как забитом и пассивном существе, Чернышевский прибегает в статье к аллегории, сравнивая народ с безропотной смирной лошадью, на которой всю жизнь возят воду. Но «ездит, ездит лошадь смирно и благоразумно — и вдруг встанет на дыбы или заржет и понесет...». Так и в жизни самого смирного человека, народа бывают минуты, когда его нельзя узнать, ибо «не может же на век хватить ему силы холодно держаться в неприятном положении». Без таких выходок не обойдется смирная деятельность самой кроткой лошади. Такой порыв это и есть революция, которая «в пять минут передвинет вас (и себя, разумеется) так далеко вперед, что в целый час не подвинуться бы мерным, тихим шагом» (там же. С. 881—882). И чтобы не оставалось у читателя сомнений в том, что речь идет о социальном поведении людей, Чернышевский призывает вспомнить освободительный порыв народа в Отечественную войну 1812 г. Не менее показательны с точки зрения мастерства революционера- публициста статья «Русский человек на rendez vous» и многие другие. Аллегория, иносказание очень часто оказывались надежным средством революционной пропаганды.
Бесспорно мастерство Чернышевского, умевшего в подцензурной печати говорить о революции, воспитывать своими статьями настоящих революционеров.
Не менее ярко отразились идеи революции в статьях и рецензиях Добролюбова. В качестве примера можно назвать статью Добролюбова «Когда же придет настоящий день?», отмеченную горячей симпатией критика к борцам за счастье народа — Инсарову и Елене Стаховой.
Популярность «Современника» в 60-е годы была исключительно велика. Тираж журнала доходил до 6—7 тысяч экземпляров. Чернышевский печатал специальные отчеты о распространении журнала и упрекал те города и местечки, где не выписывали журнал, не получали ни одного экземпляра, хотя и понимал, что не все желающие могли найти средства для подписки,
Значение «Современника» в истории русской журналистики исключительно велико. Это был один из лучших журналов XIX в. Главными его достоинствами были полное идейное единство, строгая выдержанность направления, преданность интересам народа, прогресса и социализма. Небывалое значение приобрела публицистика. Здесь были напечатаны лучшие статьи русской публицистики, многие стихи Некрасова, роман Чернышевского «Что делать?», здесь началась сатирическая деятельность великого русского писателя М.Е. Салтыкова-Щедрина.
Все годы издания «Современника» цензура зорко следила за ним, в 1862 г. журнал был приостановлен за революционное направление на шесть месяцев, а в 1866 г., уже после смерти Добролюбова и ареста Чернышевского, был вовсе закрыт с нарушением законодательства о печати по личному распоряжению царя.
Лидеры журнала — Некрасов, Чернышевский, Добролюбов имели исключительный авторитет и влияние на современников. Статьи Чернышевского, Добролюбова, стихи Некрасова читали с увлечением передовые деятели других народов, населявших Россию и славянские страны. Дело в том, что процесс развития освободительных идей в России 60-х годов совпал с пробуждением гражданской активности народов Украины, Закавказья, Поволжья, частично Средней Азии, борьбой за национальную и социальную независимость Болгарии, Польши, Сербии и других славянских народов. Огромно было влияние Чернышевского и Добролюбова на Л. Каравелова, X. Ботева, С. Сераковского, С. Марковича и многих других. Сама Россия из оплота реакции становилась важным фактором революционного движения в Европе.
Последовательная борьба против пережитков феодализма, угнетения, эксплуатации, иностранного порабощения, критика стратегии и тактики буржуазных либералов, революционная одушевленность, самоотверженность, бескорыстие предопределяли это влияние.
Современник (журнал)
«Совреме́нник» — российский журнал, выходивший в 1836—1866 годах.
«Современник» Пушкина и Плетнёва
Литературный и общественно-политический журнал, основанный А. С. Пушкиным. Выходил в Санкт-Петербурге с 1836 года 4 раза в год. В журнале печатались произведения Николая Гоголя («Коляска», «Утро делового человека», «Нос»), Александра Тургенева, В. А. Жуковского, П. А. Вяземского, В. Ф. Одоевского, Д. В. Давыдова, Н. М. Языкова, Е. А. Баратынского, Ф. И. Тютчева, А. В. Кольцова. Публиковал стихи, прозу, критические, исторические, этнографические и другие материалы.
В первом выпуске была помещена статья «О рифме» Е. Ф. Розена. Читательского успеха журнал не имел: к новому типу серьёзного периодического издания, посвящённого актуальным проблемам, трактуемым по необходимости намёками, русской публике предстояло ещё привыкнуть. У журнала оказалось всего 600 подписчиков, что делало его разорительным для издателя, так как не покрывались ни типографские расходы, ни гонорары сотрудников. Два последних тома «Современника» Пушкин более чем наполовину наполняет своими произведениями, по большей части, анонимными. В журнале были напечатаны его «Пир Петра I», «Из А. Шенье», «Скупой рыцарь», «Путешествие в Арзерум», «Родословная моего героя», «Сапожник», «Рославлев», «Джон Теннер», «Капитанская дочка».
После смерти Пушкина журнал в течение 1837 года продолжала группа писателей во главе с П. А. Вяземским, затем П. А. Плетнёв (1837—1846). В журнале дебютировала С. А. Закревская (1837, т. 8). В 1838—1847 годах в журнале печатались статьи, повести, романы, переводы Ф. Ф. Корфа. С 1843 года журнал стал выходить ежемесячно. Журнал пришёл в упадок. П. А. Плетнёв в сентябре 1846 года продал его Н. А. Некрасову и И. И. Панаеву.
«Современник» Некрасова и Панаева[править | править исходный текст]
Литературный и общественно-политический ежемесячный журнал (объём 40 п.л.); выходил с 1 января 1847 года. В 1847—1848 годах официальным редактором был А. В. Никитенко. Программу журнала определяли статьи его идейного руководителя В. Г. Белинского.
Некрасов привлёк к участию в журнале И. С. Тургенева, И. А. Гончарова («Обыкновенная история»), А. И. Герцена («Кто виноват?», «Сорока-воровка», «Записки доктора Крупова»), Н. П. Огарёва, А. В. Дружинина («Полинька Сакс»), Д. В. Григоровича («Антон-горемыка»), П. В. Анненкова. Журнал печатал произведения Л. Н. Толстого, статьи Т. Н. Грановского, С. М. Соловьёва, К. Д. Кавелина. Журнал публиковал переводы произведений Ч. Диккенса, Жорж Санд, Теккерея и других западных писателей.
Руководителем журнала с 1853 года стал, наряду с Некрасовым, Н. Г. Чернышевский и с 1856 года — Н. А. Добролюбов. С 1858 года журнал вёл резкую полемику с либеральной и консервативной журналистикой, стал идейным центром и трибуной революционно-демократического направления русской общественной мысли. Это повело к расколу в редакции: её покинули Толстой, Тургенев, Д. В. Григорович.
В июне 1862 года журнал был приостановлен на 8 месяцев «за вредное направление».
В редакцию возобновленного Некрасовым в начале 1863 года журнала вошли М. Е. Салтыков-Щедрин (до 1864), М. А. Антонович, Г. З. Елисеев, А. Н. Пыпин. В журнале печатались произведения Салтыкова-Щедрина, В. А. Слепцова, Ф. М. Решетникова, Г. И. Успенского, П. А. Гайдебурова.
28 мая 1866 года журнал был закрыт личным распоряжением императора Александра II (согласно формуле официального объявления, напечатанного в газете «Северная почта» 3 июня 1866 года, «по высочайшему повелению, объявленному министру внутренних дел председателем комитета министров»). В редакции «Современника» известие о закрытии журнала получено было 1 июня 1866 года.
Добролюбов/ Публицистика
Короткая жизнь Добролюбова сопровождалась большой литературной активностью. Он много и легко писал (по воспоминаниям современников, по заранее заготовленному логическому конспекту в виде длинной ленты, намотанной на палец левой руки), печатался в журнале Н. А. Некрасова «Современник» с рядом исторических и особенно литературно-критических работ; ближайшим его сотрудником и единомышленником был Н. Г. Чернышевский. За один 1858 год он напечатал 75 статей и рецензий.
Некоторые произведения Добролюбова (как принципиально нелегальные, особенно направленные против Николая I, так и предназначенные для печати, но не пропущенные цензурой вообще или в авторской редакции) остались не напечатанными при жизни.
Сочинения Добролюбова, печатавшиеся под видом чисто литературных «критик», рецензий на естественнонаучные сочинения или политических обозрений из иностранной жизни (эзопов язык), содержали в себе острые общественно-политические высказывания. По оценке Дмитрия Святополка-Мирского
Хотя всё, что он писал, посвящено художественной литературе, считать это литературной критикой было бы крайне несправедливо. Правда, у Добролюбова были зачатки понимания литературы, и выбор вещей, которые он соглашался использовать в качестве текстов для своих проповедей, был, в общем, удачен, но он никогда и не пытался обсуждать их литературную сторону: он пользовался ими только как картами или фотографиями современной русской жизни, как предлогом для социальной проповеди.
Например, рецензия на роман Тургенева «Накануне» под названием «Когда же придёт настоящий день?» содержала минимально прикрытые призывы к социальной революции. Его статьи «Что такое обломовщина?» о романе Гончарова «Обломов» и «Луч света в тёмном царстве» о пьесе Островского «Гроза» стали образцом демократически-реалистического толкования литературы (сам термин реализм как обозначение художественного стиля первым употребил Добролюбов — статья «О степени участия народности в развитии русской литературы»), а в СССР и России были включены в школьную программу. Трактуя произведения прежде всего с социальной стороны и не раз декларируя отрицание «искусства для искусства» и подвергая чистых лириков уничтожающей критике, Добролюбов нередко всё же высоко ценил с эстетической точки зрения стихи авторов, не близких ему политически (Юлии Жадовской, Якова Полонского). Предсмертная поездка в Европу несколько смягчила политический радикализм Добролюбова, привела к отказу от идеи немедленной революции и необходимости поиска новых путей.
Чернышевский
Продолжая традиции критики Белинского, стремился раскрыть сущность общественных явлений, донести до читателя свои революционные взгляды
Публицистика1856 — Обзор исторического развития сельской общины в России Чичерина.
1856 — «Русская беседа» и её направление.
1857 — «Русская беседа» и славянофильство.
1857 — О поземельной собственности.
1858 — Откупная система.
1858 — Кавеньяк.
1858 — Июльская монархия.
1859 — Материалы для решения крестьянского вопроса.
1859 — Суеверие и правила логики.
1859 — Капитал и труд.
1859−1862 — Политика. Ежемесячные обзоры заграничной политической жизни.
1860 — История цивилизации в Европе от падения Римской империи до Французской революции.
1861 — Политико-экономические письма к президенту Американских Соединенных Штатов Г. К. Кэри.
1861 — О причинах падения Рима.
1861 — Граф Кавур.
1861 — Непочтительность к авторитетам. По поводу 'Демократии в Америке' Токвиля.
1861 — Барским крестьянам от их доброжелателей поклон.
1862 — В изъявление признательности Письмо к г. З<ари>ну.
1862 — Письма без адреса.
1878 — Письмо сыновьям А. Н. и М. Н. Чернышевским.
Мемуары1861 — Н. А. Добролюбов. Некролог.
1883 — Заметки о Некрасове.
1884−1888 — Материалы для биографии Н. А. Добролюбова, собранные в 1861—1862.
1884−1888 — Воспоминания об отношениях Тургенева к Добролюбову и о разрыве дружбы между Тургеневым и Некрасовым.
Философия и эстетика1854 — Критический взгляд на современные эстетические понятия.
1855 — Эстетические отношения искусства к действительности. Магистерская диссертация.
1855 — Возвышенное и комическое.
1885 — Характер человеческого знания.
1858 — Критика философских предубеждений против общинного владения.
1860 — Антропологический принцип в философии. «Очерки вопросов практической философии». Сочинение П. Л. Лаврова.
1888 — Происхождение теории благотворности борьбы за жизнь. Предисловие к некоторым трактатам по ботанике, зоологии и наукам о человеческой жизни.
Романы1862−1863 — Что делать? Из рассказов о новых людях.
1863 — Повести в повести (незаконч.)
1867−1870 — Пролог. Роман из начала шестидесятых годов.(незаконч.)
Повести1863 — Алферьев.
1864 — Мелкие рассказы.
1889 — Вечера у княгини Старобельской (не было напечатано)
Литературная критика1849 —О «Бригадире» Фонвизина. Кандидатская работа.
1854 — Об искренности в критике.
1854 — Песни разных народов.
1854 — Бедность не порок. Комедия А. Островского.
1855 — Сочинения Пушкина.
1855−1856 — Очерки гоголевского периода русской литературы.
1856 — Александр Сергеевич Пушкин. Его жизнь и сочинения.
1856 — Стихотворения Кольцова.
1856 — Стихотворения Н. Огарева.
1856 — Собрание стихотворений В. Бенедиктова.
1856 — Детство и отрочество. Военные рассказы графа Л. Н. Толстого.
1856 — Очерки из крестьянского быта А. Ф. Писемского.
1857 — Лессинг. Его время, его жизнь и деятельность.
1857 — «Губернские очерки» Щедрина.
1857 — Сочинения В. Жуковского.
1857 — Стихотворения Н. Щербины.
1857 — «Письма об Испании» В. П. Боткина.
1858 — Русский человек на rendez-vous. Размышления по прочтении повести г. Тургенева «Ася».1860 — Собрание чудес, повести, заимствованные из мифологии.
1861 — Не начало ли перемены ? Рассказы Н. В. Успенского. Две части.
3 ведомости при петре1
«Ведомости» - газета Петровской эпохи
Важнейшим событием русской культурной жизни было издание первой официальной газеты «Ведомости» (1702-1727), положившей начало русской периодической печати. Вызванная к жизни политическими, экономическими и культурными потребностями страны, эта газета отразила в своей сущности противоречия эпохи петровских преобразований. С одной стороны, она стала важным явлением национальной культуры, содействовала демократизации языка, осуществляла просветительскую функцию. С другой, - служила целям пропаганды внутренней и внешней политики правительства, монопольно воздействовала на мнения читателей в монархическом духе.
Указом от 15 декабря 1702 года Петр I объявил об издании первой русской газеты. Указ гласил: «Куранты по-нашему Ведомости… продавать в мир по надлежащей цене». «Ведомости» предназначались «для извещения оными о заграничных и внутренних происшествиях». «Ведомости» времени Петра Великого.
«Ведомости»
Но подлинным первенцем русской печати были все же «Ведомости», которые стали издаваться по личному указанию и при личном участии русского царя Петра I типографским способом, т.е. широко тиражироваться. Указ об издании первой русской газеты был подписан в декабре 1702 г. Тогда же вышли пробные номера, но первый из дошедших до нас экземпляров газет датирован 2 января 1703 г.
Нужно сказать, что первая русская газета, будучи органом государства помещиков-дворян и купечества, явилась в то же время важным фактором развития национальной культуры, особенно если учесть, что она с 1710 г. стала печататься гражданским шрифтом вместо церковнославянского.
Содержание первой русской газеты сводилось к широкой пропаганде петровских реформ, много места отводилось характеристике экономического потенциала страны, обзору военных действий в Северной войне, дипломатическим связям
русского государства, фактам национальной культуры, открытию школ, описанию торжественных праздничных актов, публикации проповедей сподвижников Петра I (Феофан Прокопович) и др. Тираж «Ведомостей» колебался от нескольких десятков до 4 тысяч экземпляров.
Следует отметить серьезное отличие первой русской газеты от первых газет других европейских стран. Первая русская газета была менее всего коммерческим изданием, каким были впервые возникавшие европейские газеты. Русская газета с первых шагов существования обнаружила свои важные потенциальные качества — быть проводником определенной политики, быть пропагандистом, а подчас и организатором общественного мнения в пользу государственных реформ, в пользу защиты национальной самостоятельности и независимости. Идеологический уровень первой русской газеты был несомненен и весьма ярок, несмотря на то что в ней первенствовали информационные материалы.
О том, что первая русская газета была весьма высока по своему уровню, по своим функциям, как тип информационной газеты, говорит косвенно дальнейшее успешное развитие русской журналистики, которое пошло неудержимым потоком в последующие времена.
Уже в 1728 г. появился первый опыт издания русского журнала под названием «Примечания». В том же году стала издаваться газета «Санкт-Петербургские ведомости» при Академии наук в Петербурге, сменившая петровские «Ведомости».
С первым русским журналом «Примечания» связаны и первые шаги М.В. Ломоносова как журналиста. Здесь в 1741 г. он работал в качестве автора и переводчика. Были опубликованы некоторые оды Ломоносова, переводы научных статей. С 1748 по 1751 г. Ломоносов являлся фактически редактором газеты «Санкт- Петербургские ведомости».
Сотрудничал Ломоносов и в журнале, издававшемся на латинском языке Академией наук «Комментарий» (с 1750 г. «Новый комментарий»). С участием в этом издании связана статья Ломоносова «О должности журналистов», в которой впервые был сформулирован моральный кодекс журналиста, пишущего на научные темы, и вообще человека, берущегося публично давать оценку научным или иным явлениям действительности. Правдивость, умение правильно понять противника были провозглашены важнейшими профессиональными качествами журналиста.
«Московские ведомости»
По инициативе Ломоносова вслед за открытием в 1755 г. Московского университета была создана вторая русская газета — «Московские ведомости», а еще ранее Ломоносов убедил правительство издавать академический журнал, который и стал выходить под названием «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие» (1755).
Вынашивал Ломоносов планы издания еще нескольких периодических изданий, но этим планам не суждено было осуществиться.
Нужно сказать, что многие журналы XVIII в. были недолговечны, а две русские газеты носили официальный характер. Они были достаточно стандартизированы в отборе информации и ее подаче: на первом месте шли династические новости, затем придворная жизнь, сведения о чинопроизводстве и наградах и только затем любопытные известия и культурная информация. Объявления печатали в специальных приложениях, и доход от их публикации поступал в бюджет Академии наук или Московского университета.
В истории газеты «Московские ведомости» выделяется период, когда эта газета вместе с типографией Московского университета была отдана в аренду известному русскому просветителю Н. И. Новикову. Это было в 1779—1790 гг. Новиков не только оживил газету, расширил ее содержание, но и стал издавать ряд интересных приложений к ней, в их числе первый детский журнал.
4
«Русское слово»
Вторым журналом революционной демократии 60-х годов XIX в. явилось «Русское слово». Журнал был организован в 1859 г., однако демократический характер приобрел только в 1860 г. с приходом нового редактора Г.Е. Благосветлова. Благосветлов — типичный разночинец. Сын бедного священника, рано оставшийся без материальной поддержки, самостоятельно закончивший Петербургский университет, но не нашедший из-за демократических убеждений и политической неблагонадежности места на казенной службе.
Журнал «Русское слово» имел научно-популярный уклон. Здесь наряду с вопросами литературы и литературной критики большое внимание уделяли естественнонаучным знаниям, фактам
научной жизни. Он был весьма популярен среди учащейся молодежи и в русской провинции. Изменив состав сотрудников, Благосветлов сумел поднять тираж журнала с 3 до 4,5 тысячи экземпляров. Наиболее удачным решением редактора было приглашение в журнал на роль ведущего критика Д.И. Писарева.
Вступая в русскую журналистику в ответственный момент русской общественной жизни 60-х годов, критик должен был определить свое место среди основных борющихся направлений. И он его определил как союзника «Современника» и Чернышевского, о чем прямо заявил во второй части одной из первых больших статей, опубликованных в «Русском слове», «Схоластика XIX века».
Писарев выступил адвокатом «голодных и раздетых» людей, сторонником раскрепощения личности от любых социальных и семейных стеснений и уз. Прежде всего он защищал умственное раскрепощение человека от догм и нравственных понятий, порожденных крепостничеством. Борцы за свободу человечества от умственной темноты, угнетения (Вольтер, Гейне) заслуживают самой высокой оценки критика.
Накануне крестьянской реформы 1861 г. Писарев выступает в защиту авторитета Герцена, резко отрицательно отзывается о династии царствующего дома Романовых в России, вообще об обществе, разделенном на классы, где один присваивает себе плоды труда другого (см. статьи «О брошюре Шедо-Ферроти», «Пчелы»). Писарев выступает защитником материализма.
В статье по поводу брошюры наемного писателя Шедо- Ферроти Писарев прямо призывал к свержению русского самодержавия. За попытку опубликовать эту работу в нелегальной типографии публицист был заточен на четыре года в Петропавловскую крепость.
Писарев много размышлял о потенциальных способностях русского крестьянства к революционной борьбе. Отсутствие сознания в массе народа публицист считал большим недостатком и стремился к пропаганде знаний в максимальных размерах, веря, что знания сами по себе такая сила, что человек, овладевший ими, неизбежно придет к признанию социально полезной и революционной Деятельности, направленной против царизма и эксплуатации.
Писарев выступает талантливым критиком, истолкователем творчества многих русских писателей: Л. Толстого, Тургенева, Островского, Достоевского, Чернышевского. В канун реформы и после нее он защищает тип разночинца в литературе, тип новых людей, подобных Базарову из романа Тургенева «Отцы и дети», а затем героя романа Чернышевского «Что делать?» Рахметова и др. Он пропагандирует литературные персонажи, которые, будучи реалистами, людьми, умеющими трудиться, приносить пользу людям в любое время, способны стать деятелями революции во время прямой борьбы масс за социальную справедливость и обновление (статьи «Базаров», «Реалисты», «Мыслящий пролетариат»). Известна его талантливая защита образа Базарова и всего романа «Отцы и дети» И.С. Тургенева в полемике с критиком «Современника» М.А. Антоновичем.
Будучи последователем Белинского, критик выступает за искусство, верное правде жизни, реализм, высокую идейность и нравственность.
Самым решительным образом порицал Писарев так называемое «чистое искусство».
Вместе с тем Писарев — сложная, противоречивая фигура. Ему свойственны определенные увлечения и прямолинейность в пропаганде своих убеждений, утилитарность, ошибочность некоторых отрицаний.
Писарев обладал исключительным талантом полемиста, и поэтому многие работы нельзя рассматривать без учета этого обстоятельства. Ряд так называемых заблуждений Писарева был лишь нарочитым полемическим заострением проблем. Любил Писарев и парадоксальную постановку вопросов.
В целом же Писарев был не менее стойким и последовательным борцом против феодализма и его порождений во всех сферах жизни, его пережитков в русской жизни после 1861 г., чем ведущие сотрудники «Современника». Публицист глубоко разбирался в социальных процессах и вопросе о движущих силах русской революции, особенно в условиях окончания революционной ситуации 60-х годов. Его скептицизм по поводу готовности русского крестьянства к революции оказался исторически оправдан.
Наряду с Писаревым в журнале «Русское слово» выступали в защиту «голодных и раздетых» Н.В. Шелгунов, В.А. Зайцев, Н.В. Соколов, П.Н. Ткачев. В качестве постоянного иностранного обозревателя плодотворно сотрудничал французский репортер и публицист Эли Реклю.
Антимонархическая, антифеодальная позиция журнала не раз вызывала репрессии царизма. Одновременно с «Современником» Некрасова «Русское слово» прекращалось на 6 месяцев в 1862 г. и было окончательно закрыто в 1866 г.
….
5
|
В современном понимания популяризация науки началась в России в первой половине XVIII века. К этому времени завершилось создание Московского государства. Широко раздвинулись его границы. Возник единый рынок. Развивалось горное дело. Быстро росли мануфактуры. Крупнейшие преобразования, военные успехи постепенно превратили Россию в одну из сильнейших держав мира. Государству нужны были грамотные люди, специалисты для развития отечественной промышленности, ученые. Первым популяризатором науки в России можно считать Петра Первого. Именно он ввел новый календарь, по которому Новый год теперь следовало отмечать первого января, а не первого сентября. При Петре начинается и долгое время издается первая печатная газета «Ведомости», церковнославянский шрифт заменен гражданским. Вслед за школой математических и «навигацких» наук в Москве открываются артиллерийская, инженерная и хирургическая школы, в Петербурге – морская академия и инженерная школа, а также 42 цифирные школы в разных городах России. Таким образом, постепенно была подготовлена более широкая, чем в предшествующие века, аудитория для чтения книг. И государством были приняты меры к подготовке и изданию первой в России научной литературы. В 1710 году в Москве было опубликовано сочинение, которому следует отвести особое место в истории популяризации научного знания в нашей стране. Книга содержала тщательно отобранные общие сведения «о круге земном и разделении всех частей его», о государствах, которые в нем обретаются, и сообщала «каждого государства пределы, величины, с кем смежны, силу, богатства, доходы и прочая». Она была предназначена не для учебных, а для общеобразовательных целей и обращена к широкому по тому времени кругу читателей. Ее название «География, или краткое земнаго круга описание», напечатана «повелением Царского Величества в типографии Московской лета Господня 1710-го в месяце марте». Самое распространенное в то время научное направление – естествознание. Было бы неправильно думать, что вся естественнонаучная литература первой половины XVIII века пропагандировала прогрессивные взгляды. Скажем, в вопросе, касающемся строения Солнечной системы, выходили книги, авторы которых защищали устаревшие астрономические взгляды (например, учебник Иоанна Гюбнера «Земнаводнаго круга краткое описание» (1717 г.)) Но что интересно: все без исключения авторы научно-популярных изданий разделяли учение Коперника и выступали против догматов церкви. Итак, впервые в России научно-популярные издания увидели свет в первой половине XVIII века. Это были переводные книги обзорного характера, как правило, переработанные с учетом запросов времени и читателя, достижений отечественной науки и традиций русской рукописной книги. По мере накопления российских научных сил и знаний о стране происходило вытеснение переводных сочинений о науке оригинальными работами. Издательское дело в России в начале второй четверти века сосредоточилось в Петербургской Академии наук (основана по Указу от 28 января 1724 года), которая была задумана и создана как центр науки и ее распространение через обучение и через печать. Академия получила профессоров и адъюнктов, гимназию и право выбирать лучших учеников из училищ, библиотеку и кунтскамеру, переводчиков и типографию. Стараниями ученых Академии наук сформировались типологические признаки естественнонаучной популярной литературы, произошло превращение календарей в средство распространения знаний, определились особенности научно-популярного журнала. Становление научно-популярных произведений как вида литературы шло параллельно формированию ее других видов – учебной, справочной, научной (одновременно выходили научное издание «Комментарии Академии наук», справочные «Топографические известия» и научно-популярные «Примечания к Ведомостям», затем «ежемесячные сочинения»). Именно на естественнонаучные издания возлагались задачи пробуждения интереса общества к науке, расширения читательского круга. Первые научно-популярные издания, созданные высокообразованными людьми в русле выполнения просветительской программы, распространяли прогрессивные для того времени взгляды на мир, разрушая догматы церкви. История популяризации науки в России замечательна тем, что у ее истоков стояли и ее дальнейшее развитие определяли известные люди века: А. Кантемир, М.В. Ломоносов, Н.И. Новиков. Первые же научно-популярные переводные и отечественные издания объясняли глобальные проблемы, формировали мировоззрение, знакомили с подлинной наукой. История популяризации научных знаний в России – это история непрекращающейся борьбы прогрессивных ученых за широкое распространение истинно научных взглядов на природу. Начиная с М.В. Ломоносова (1711 – 1765 гг.), все передовые ученые были пропагандистами науки. |
||||
|
Издания ХVIII века отличало обращение к широкой по тому времени читательской аудитории – «к людям всякого звания», стремление быть понятыми ими. Этим объясняется краткость, ясность («внятность»), занимательность («приятность») изложения подавляющего большинства научно-популярных произведений. ХУШ в. начался переводом «Краткого земнаго круга описания», а завершился созданием книг и журналов, дифференцированных по тематике, профессиональному и возрастному читательскому назначению (для городских и сельских жителей» для детей, юношества) и выходом многотомных сочинений энциклопедического характера («Зрелище природы и художеств», «Собрание сочинений из месяцесловов на разные годы»). Первые научно-популярные сочинения расходились не полностью. В конце века было переиздано и снова прочитано все лучшее, что увидело свет в предыдущие десятилетия. Происходит децентрализация издательской деятельности и резкое расширение читательской аудитории. Отличительной особенностью популяризации в конце XVIII века является практическая направленность публикаций, призванных способствовать совершенствованию промышленности и сельского хозяйства, изучению обширных территорий России. Получили широкое распространение сочинения экономического содержания обобщающего и обзорного характера («история», «описание») и путешествия. Прочное место на страницах журналов заняла рецензия на общедоступные книги о науке. В начале 20-х годов XIX в. заметно возросло публицистическое звучание научно-популярных произведений. В условиях цензурного гнета такие публикации в передовых журналах служили средством выражения антикрепостнических и антисамодержавных взглядов. Читательская аудитория произведений о науке, в первую очередь журналов и газет, расширилась. В нее влились многочисленные представители «третьего сословия», в том числе жители провинции. Но читатель был плохо подготовлен к восприятию сочинений серьезного содержания. Превосходные научно-популярные издания этого времени были недолговечны. Несмотря на огромные усилия учреждений и отдельных лиц» научно-популярная литература не стала и в силу объективных причин в условиях царской России не могла стать средством просвещения всего народа. На ее пути стояли низкий уровень и сословный характер образования в стране, ограничения, запреты и преследования со стороны российских самодержцев и церковной власти. 1825 – 1860 гг. – значительный период в истории популяризации науки. Именно в это время, в условиях жесточайшей реакции во всех сферах жизни научно-популярные издания становятся ведущим средством просвещения общества, которое в лице своих лучших представителей все более осознает необходимость естественнонаучных, экономических, исторических и тому подобных знаний для каждого образованного человека. Увеличение интереса к достижениям науки предопределяет резкий рост количества таких сочинений. Получают распространение произведения обзорного и энциклопедического характера большого объема, часто многотомные, рассчитанные на широкую аудиторию. Преследуя общепросветительские цели, они расширяют научный кругозор читателей» борются о невежествен и предрассудками. Происходит дифференциация произведений о науке в зависимости от подготовки читателей. Выходят первые сочинения специально для крестьян, солдат, но они малочисленны и в большинстве своем неудачны. В популяризации науки все большее участие принимают передовые ученые, выступающие авторами, переводчиками и редакторами книг об основах наук и открытиях, имеющих общезначимый практический характер. Просветительные задачи обусловливают программу ведущих научно-популярных журналов, среди которых преобладают издания универсального и политематического типа («Журнал общеполезных сведений», «Вестник естественных наук», «Живописное обозрение»). Расширяется проблематика публикаций отделов науки передовых литературных журналов («Московский телеграф», «Отечественные записки», «Современник»), которые стремятся вызвать и удовлетворить интерес читателей к современному состоянию традиционных областей знания, к новым направлениям науки, к практическому использованию ее открытий. Возрастает количество материалов, посвященных изучению своего края, чему в значительной мере способствует развитие губернской печати. Удовлетворяя интерес читательской аудитории, все периодические издания этой эпохи, включая газеты, литературные и ведомственные журналы, имеют отдел или несколько отделов научной проблематики. Но далеко не все публикации в них можно отнести к научной популяризации. В отличие от предыдущих периодов сейчас правительство не только преследует популяризацию достижений передовой науки, но и делает попытки использовать этот вид литературы для насаждения охранительных и религиозных идей. На книжном рынке наряду с произведениями спекулятивного характера, низкого научного уровня, часто искажающими науку, опускающимися до ее вульгаризации: появляются сочинения, в которых данные науки, чаще всего прошлых времен, в руках компиляторов получают богословскую трактовку и используются для доказательства незыблемости самодержавия. В борьбе с вульгаризацией науки закладываются основы теории популяризации. Развитие экономики России, выход на историческую арену разночинцев, научные революции в ряде областей знания, деятельность плеяды передовых ученых, журналистов, писателей предопределили возрастание роли и масштабов популяризации науки. В условиях подъема освободительного движения, какого еще не знала Россия, в борьбе против феодализма, крепостничества и самодержавия популяризация науки стала знаменем прогрессивных сил, средством пробуждения самосознания народа. В пропаганде знаний огромны заслуги органов революционной демократии – «Современника», «Русского слова», «Дела», «Отечественных записок». |
||||
|
Творчество Д.И. Писарева во многом способствовало привлечению к участию в популяризации всех прогрессивных сил России. Инициатива распространения знаний в эти годы принадлежит не Академии наук, далекой от запросов общественной жизни, а представителям прогрессивных сил, передовым деятелям образования и ученым. В России быстро распространилась эволюционная теория Чарльза Дарвина, чему способствовала популяризаторская деятельность передовых русских ученых В.О. Ковалевского, К.А. Тимирязева и других. Огромную роль в повышении общественного интереса к естествознанию и становлению научного мировоззрения сыграли сочинения И.М. Сеченова, доказавшего материалистические основы психических процессов. В 1876 году Д.И. Менделеевым была придумана Периодическая система химических элементов. В разночинский период освободительного движения в России популяризация науки расширила свои границы, включив в свою аудиторию представителей «простого народа». Пропагандистская деятельность народников среди крестьян включала выпуск специально для них написанных брошюр естественнонаучного и экономического содержания. В борьбе за создание научно-популярной литературы для народа большую роль сыграли издаваемые комитетами грамотности, другими общественными организациями и частными лицами систематические обзоры общедоступных сочинений о науке и рекомендательные каталоги. Лучшими научно-популярными книгами для читателя из народа (крестьян, солдат, рабочих) были сочинения ученых А.Н. Бекетова, М.Н. Богданова, Д.Н. Китайгородского и других. Важный вклад в популяризацию науки внесла Е.Н. Водовозова – первая из женщин, ставшая профессиональным популяризатором науки. Рост читательской аудитории и укрепление капиталистических начал в полиграфической промышленности приводит к резкому увеличению выпуска книжной продукции. Благодаря совершенной полиграфической технике» хорошо организованному сбыту литературы «Товарищество И.Д. Сытина» многотысячными и миллионными тиражами выпускало дешевую я прекрасно оформленную книгу. Его сотрудничество с передовыми учеными и писателями способствовало изданию превосходной научно-популярной литературы различных типов («Библиотека для самообразования», календарь, журналы и т.п.). Самодержавие искало новые средства борьбы с распространением знаний среди народа. В 1872 г. была учреждена Постоянная комиссия по устройству народных чтений – крайне реакционная организация», выпускавшая миллионы брошюр религиозно-нравственного и ура-патриотического содержания. Народные библиотеки были изъяты из ведения министерства народного просвещения и переданы министерству внутренних дел. Из библиотек удалялись книги «нежелательного направления», а пополнение книжных фондов стало осуществляться в соответствии с рекомендательным каталогом, в который включались лишь верноподданнические издания. В период реакции правительству удалось оттеснить с первого места естественнонаучные сочинения. Но победа эта была временной и недолгой. Популяризация естествознания все больше становится средством воспитания критического отношения к действительности, способствуя росту самосознания народа, готовящегося к борьбе с царским самодержавием. В истории популяризации науки целую эпоху составляет деятельность Николая Александровича Рубакина (1862 – 1946 гг.). Н.А. Рубакин написал 280 книг и брошюр, из них 233 для рабочих, крестьян и солдат, 15 руководств для самообразования, составил около 15 тысяч индивидуальных программ чтения. В течение более полувека его книги служили, по словам его современников, «введением в жизнь», знакомили их с достижениями наук о природе и человеке, с развитием техники. |
||||
|
МОСКОВСКИЙ ЖУРНАЛ.ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО |
1791 |
|
основан Н.М. Карамзиным в 1791 г. Возобновлен в 1991 г. |
|
|
2 |
ВОКРУГ СВЕТА |
1861 |
||
|
3 |
РОДИНА |
1879 |
Возобновлен в 1989 |
|
|
4 |
НАУКА И ЖИЗНЬ |
1890 |
Возобновлен в 1994 |
|
|
5 |
ПРИРОДА |
1912 |
6
«Отечественные записки» Некрасова
Журнал «Отечественные записки» возглавлял Некрасов. В качестве соредакторов выступали Сал-тыков-Щедрин и Елисеев, Журнал сохранял верность лучшим традициям журналистики 60-х годов. Его демократизм определялся враждой ко всем остаткам крепостнических отношений. Прежде всего он выступал против обезземеливания крестьян, против сословной неравноправности основной массы русского населения, высоких налогов, особенно выкупных платежей за землю.
Вместе с тем журнал протестовал против новых эксплуататоров — хищников-предпринимателей, пришедших на смену крепостникам.
Отметили сотрудники журнала и появление рабочего вопроса в России, хотя много внимания ему не уделяли, оставаясь по преимуществу идеологами трудового крестьянства, сторонниками крестьянской революции, общинного социализма.
Будучи легальным журналом, «Отечественные записки» поддерживали тех деятелей, которые действовали в подполье, вели мужественную прямую борьбу с самодержавием, особенно в годы второй революционной ситуации конца 70-х годов. Публикация поэмы Некрасова «Русские женщины», посвященной декабристам и их женам, мужественно разделившим с осужденными сибирскую ссылку, каторгу, была прямой моральной поддержкой тем революционерам, которые непосредственно боролись против самодержавия в 70-е годы.
Известное внимание «Отечественные записки» уделяли международному революционному движению, деятельности I Интернационала, марксизму. «Отечественные записки» уже в 1868 г. дали информацию о выходе книги «Das Kapital» К. Маркса на немецком языке. После выхода первого тома «Капитала» в 1872 г. в переводе на русский язык — это был первый перевод «Капитала» на иностранный язык — журнал напечатал несколько статей, связанных с книгой К. Маркса. Авторами этих статей были Н.К. Михайловский, В.И. Покровский и молодой Г.В. Плеханов. Однако всей глубины идей Маркса публицисты журнала не поняли, а Михайловский, будучи народником, выступил по вопросам марксизма, главным образом в полемических целях, одновременно используя критику капитализма в трудах Маркса. Как известно, народники отрицали прогрессивность капитализма в России.
Боевую позицию занял журнал в вопросах литературной критики. Здесь выступали Писарев, Салтыков-Щедрин и Михайловский. Все они были сторонниками реализма, критиковали теорию чистого искусства, искусства для искусства, натурализм и невзыскательность вкуса литературных ремесленников.
Журнал «Отечественные записки» постоянно печатал обозрения иностранной жизни французского публициста Шассена, уделял значительное внимание проблемам славянских стран, особенно Болгарии в связи с войной 1877—1878 гг. Все сотрудники журнала сочувствовали освободительной борьбе болгарского народа, помогали ему и желали победы, но вместе с тем использовали болгарскую тему для острой критики русских самодержавных порядков.
Особую роль в журнале «Отечественные записки» играла сатирическая публицистика М.Е. Салтыкова-Щедрина. Его публицистика — это подлинная летопись пореформенной России. Все жгучие проблемы русской жизни нашли отражение в публицистических циклах сатирика: «Дневник провинциала в Петербурге», «Благонамеренные речи», «Письма к тетеньке» и др.
Сатирик часто прибегал к гиперболе, фантастике, аллегории, другим формам эзоповского языка, в смешном и нелепом виде изображал представителей официальной бюрократии, много места
отводил характеристике рождающегося русского капиталиста Дерунова. Много места по традиции «Современник» уделял разоблачению измен и предательств либерализма.
В связи с критикой либерализма писатель-публицист много внимания уделил характеристике либерально-буржуазной прессы, заклеймив ее продажность в вымышленном, но очень точном названии газеты «Чего изволите?». Пародии его на содержание статей, фельетонов буржуазной прессы, ее язык, стиль занимают существенное место в сатирических очерках, опубликованных в «Отечественных записках» («В среде умеренности и аккуратности», «Современная идилия» и др.). Салтыков-Щедрин был глубоким критиком несовершенств буржуазной демократии, немецкого милитаризма, о чем ярко свидетельствует его книга очерков «За рубежом».
После смерти Некрасова в 1877 г. Салтыкову-Щедрину пришлось в сложной борьбе с либеральными народниками отстаивать прежнее направление «Отечественных записок», и он с честью выполнял эту задачу вплоть до закрытия царским правительством в 1884 г. передового русского журнала.
К демократическим изданиям этой поры принадлежит журнал «Дело» и газета «Неделя».
Оба эти издания шли в русле идей «Отечественных записок», что не лишало их своеобразия и оригинальности.
«Дело» и «Неделя»
7бЧашу терпения русского ученого перевесила появившаяся в 1754 г. в «Гамбургском корреспонденте» статья о диссертации некоего Арнольда, якобы опровергавшей теорию теплоты, созданную Ломоносовым. Травля начинала принимать систематический характер. Открытия Ломоносова создавали эпоху в каждой области науки, к которой он обращался, опережая свое время нередко на десятки лет. Ломоносовская теория теплоты, названная Арнольдом неверной, легла в основу современных нам физических представлений. В работах, посвященных упругой силе воздуха, также вызвавших неодобрительные отзывы заграничных журналов, Ломоносов вновь надолго опередил европейскую науку XVIII столетия, создав кинетическую теорию газового состояния.
В ответ своим оппонентам Ломоносов написал статью, которая была прочитана и одобрена знаменитым математиком Эйлером, поддерживающим Ломоносова, и опубликована в амстердамском журнале «Nouvelle Bibliotheque germanique ou Histoire litteraire de f'Allemange, de la Suisse et des Pays du Nord» в 1755 году. По желанию Ломоносова его подписи не было выставлено.
Статья была названа «Рассуждение об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенных для поддержания свободы философии». Ломоносов рассматривает в ней одну из сторон деятельности журналистов, представлявшуюся ему наиболее ответственной и серьезной, - участие их в распространении научных знаний, в оценке работы ученых. Академики еще до того, как их работы будут опубликованы, рассматривают научные открытия в своем кругу, «не позволяя примешивать заблуждение к истине и выдавать простые предположения за доказательство, а старое - за новое». В свою очередь журналы обязаны «давать ясные и верные краткие изложения содержания появляющихся сочинений, иногда с добавлением справедливого суждения либо по существу дела, либо о некоторых подробностях выполнения. Цель и польза извлечений состоит в том, чтобы быстрее распространять в республике наук сведения о книгах».
Ломоносов в своей статье не ограничился полемикой. Он всесторонне обсудил обязанности журналиста, многие из его мыслей актуальны до сих пор. Не ограничиваясь изложением специальных научных проблем, Ломоносов затрагивает в статье вопрос о правах и обязанностях журналистов, этике научных публикаций, говорит о большой ответственности журналиста при рецензировании научных трудов.
Статью можно условно разделить на две части. В первой Ломоносов полемизирует с автором диссертации, опубликованной в «Гамбургском корреспонденте», рассуждает о науке и журналистике; во второй - приводит 7 конкретных правил, которых должны придерживаться журналисты.
Ломоносов видит в журналах еще одно средство просвещения, которое могло бы «также очень благотворно влиять на приращение человеческих знаний», как влияют книги. И обязанность журналов по Ломоносову «состоит в том, чтобы давать ясные и верные краткие изложения содержания появляющихся сочинений», также он не исключает нужность «справедливого суждения либо по существу дела, либо о некоторых подробностях выполнения». Но журналы не смогут выполнять просветительскую функцию без сознательности журналистов. «Силы и добрая воля - вот что от них требуется». Сила - для основательности и обоснованности суждений, воля - для непредвзятости и правдивости.
Дальше Ломоносов говорит о многочисленных западных второсортных журналах, за которыми затерялись журналы, «которые признаны лучшими».
Ломоносов пишет, что «не намерен давать… уроки физики» своему оппоненту, однако дает их и разбивает критику оппонента в пух и прах. Но и полемизируя, Ломоносов не забывает напоминать об обязанностях журналиста, который «не должен торопиться выносить свой приговор без основательного допроса подсудимых и увлекаться выискиванием вины там, где ее совсем нет».
Заключенные в конце статьи правила составлены Ломоносовым на должном научном уровне. Причем только первые три-четыре пункта можно отнести к анализу научных публикаций. Остальные касаются любой отрасли журналистики и актуальны по сей день.
«1. Всякий, кто берет на себя труд осведомлять публику о том, что содержится в новых сочинениях, должен прежде всего взвесить свои силы. Ведь он затевает трудную и очень сложную работу, при которой приходится докладывать не об обыкновенных вещах и не просто об общих местах, но схватывать то новое и существенное, что заключается в произведениях, создаваемых часто величайшими людьми. Высказывать при этом неточные и безвкусные суждения значит сделать себя предметом презрения и насмешки; это значит уподобиться карлику, который хотел бы поднять горы».
В первом правиле Ломоносов указывает на то, что рецензенту нужно взвесить свои силы, перед тем как оценивать чье-либо сочинение. Рецензент должен быть компетентен в данном вопросе. Если рецензия касается научных статей, то он должен обладать хотя бы базовыми научными знаниями.
«2. Чтобы быть в состоянии произносить искренние и справедливые суждения, нужно изгнать из своего ума всякое предубеждение, всякую предвзятость и не требовать, чтобы авторы, о которых мы беремся судить, рабски подчинялись мыслям, которые властвуют над нами, а в противном случае не смотреть на них как на настоящих врагов, с которыми мы призваны вести открытую войну».
Второе правило требует от журналистов максимально возможной объективности суждения.
«3. Сочинения, о которых дается отчет, должны быть разделены на две группы. Первая включает в себя сочинения одного автора, который написал их в качестве частного лица; вторая -- те, которые публикуются целыми учеными обществами с общего согласия и после тщательного рассмотрения. И те и другие, разумеется, заслуживают со стороны рецензентов всякой осмотрительности и внимательности. Нет сочинений, по отношению к которым не следовало бы соблюдать естественные законы справедливости и благопристойности. Однако надо согласиться с тем, что осторожность следует удвоить, когда дело идет о сочинениях, уже отмеченных печатью одобрения, внушающего почтение, сочинениях, просмотренных и признанных достойными опубликования людьми, соединенные познания которых естественно должны превосходить познания журналиста. Прежде чем бранить и осуждать, следует не один раз взвесить то, что скажешь, для того чтобы быть в состоянии, если потребуется, защитить и оправдать свои слова. Так как сочинения этого рода обычно обрабатываются с тщательностью и предмет разбирается в них в систематическом порядке, то малейшие упущения и невнимательность могут довести к опрометчивым суждениям, которые уже сами по себе постыдны, но становятся еще гораздо более постыдными, если в них скрываются небрежность, невежество, поспешность, дух пристрастия и недобросовестность».
Третье правило требует от журналистов осмотрительности при оценке статей, уже одобренных научным обществом. В случае если журналист допустит ошибку, ему придется отстаивать свою правоту и репутацию.
«4. Журналист не должен спешить с осуждением гипотез. Они дозволены в философских предметах и даже представляют собой единственный путь, которым величайшие люди дошли до открытия самых важных истин. Это -- нечто вроде порыва, который делает их способными достигнуть знаний, до каких никогда не доходят умы низменных и пресмыкающихся во прахе.»
В четвертом правиле Ломоносов говорит о важности гипотез в науке. Журналист не должен осуждать еще не доказанные теории, новые веяния, которые движут науку вперед.
«5. Главным образом пусть журналист усвоит, что для него нет ничего более позорного, чем красть у кого-либо из собратьев высказанные последним мысли и суждения и присваивать их себе, как будто он высказывает их от себя, тогда как ему едва известны заглавия тех книг, которые он терзает. Это часто бывает с дерзким писателем, вздумавшим делать извлечения из сочинений по естественным наукам и медицине».
В пятом правиле прямым текстом осуждается плагиат. Журналист должен высказывать свои мысли, иметь свои суждения, быть оригинальным во всем.
«6. Журналисту позволительно опровергать в новых сочинениях то, что, по его мнению, заслуживает этого, -- хотя не в этом заключается его прямая задача и его призвание в собственном смысле; но раз уже он занялся этим, он должен хорошо усвоить учение автора, проанализировать все его доказательства и противопоставить им действительные возражения и основательные рассуждения, прежде чем присвоить себе право осудить его. Простые сомнения или произвольно поставленные вопросы не дают такого права; ибо нет такого невежды, который не мог бы задать больше вопросов, чем может их разрешить самый знающий человек. Особенно не следует журналисту воображать, будто то, чего не понимает и не может объяснить он, является таким же для автора, у которого могли быть свои основания сокращать и опускать некоторые подробности».
Шестое правило - об уместности и добросовестности критики журналиста,
«7. Наконец, он никогда не должен создавать себе слишком высокого представления о своем превосходстве, о своей авторитетности, о ценности своих суждений. Ввиду того, что деятельность, которой он занимается, уже сама по себе неприятна для самолюбия тех, на кого она распространяется, он оказался бы совершенно неправ, если бы сознательно причинял им неудовольствие и вынуждал их выставлять на свет его несостоятельность».
В седьмом правиле Ломоносов указывает на то, что журналист должен знать свое место, что журналисту не должна быть свойственна гордыня.
Оценивая статью «Рассуждения об обязанностях журналиста», нужно учитывать, что она была написана в 18 веке. Однако многие мысли, высказанные Ломоносовым, остались актуальны по сей день и во многом оказались пророческими, опережающими свое время.
Например, Ломоносов говорил, что журналистика не может быть ремеслом. Задолго до современного положения дел он увидел опасность продажной журналистики, заметил, что журналисту должна была быть свойственна высокая нравственная культура. Это было особенно значимо, т.к. журналистика в России только начинала развиваться и нуждалась в теоретической опоре.
8б
Почвенничество - течение русской общественной мысли, родственное славянофильству, противоположное западничеству. Возникло в 1860-х гг. Приверженцы называются почвенниками. Подобно западничеству и славянофильству, почвенничество возникло в атмосфере острых идейных баталий, главным образом по вопросу о своеобразии исторического пути России.
Почвенники признавали особой миссией русского народа спасение всего человечества, проповедовали идею сближения «образованного общества» с народом («национальной почвой») на религиозно-этической основе.
Почвенничество представлено трудами Аполлона Александровича Григорьева (1822-1864), Николая Николаевича Страхова (1828-1896), Николая Яковлевича Данилевского (1822-1885), Федора Михайловича Достоевского (1821-1881).
Почвенничество, по определению А.А. Григорьева, характеризовалось «восстановлением в душе новой, или лучше сказать, обновленной веры в грунт, в почву, в народ». Оригинальная концепция исторического процесса, понимаемого таким образом, была представлена, прежде всего, в трудах Н.Я. Данилевского и Ф.М. Достоевского.
«Время»
В 60-е годы свою журналистскую деятельность начал русский писатель Ф.М. Достоевский.
Вместе с братом Михаилом в 1861—1863 гг. он издавал журнал «Время». Здесь были опубликованы «Записки из мертвого дома», «Униженные и оскорбленные» Ф.М. Достоевского, «Житейские сцены» Н.А. Плещеева, «Грех да беда на кого не живет» А.Н. Островского и др. Большое место отводилось французской уголовной хронике, мастерски обработанной в редакции; в статьях затрагивались вопросы воспитания молодежи; имелись отделы внутренних новостей и иностранных известий. Журнал был разнообразным и интересным для публики и собирал до четырех тысяч подписчиков.
Достоевский вел критику, полемизировал с Добролюбовым по вопросам искусства, литературы.
Существенную роль в журнале играл критик-идеалист Н.Н. Страхов, который с согласия издателей защищал некую особую самобытность русского народа, развивал идеи так называемого почвенничества в противовес западничеству, умозрительному западноевропейскому утопическому социализму. Журнал
утверждал, что беда России не в крепостном праве (тем более что оно отменено), а в отрыве интеллигенции от народа. Он обвинял «Современник» в беспочвенности, в стремлении привить русскому народу западноевропейские болезни, и хотя «почвенники» не были однородны по своим взглядам, но их объединяло именно несогласие с революционными демократами.
Страхов особенно горячо возражал против материального подхода к улучшению жизни народа. Изменение положения масс должно идти через моральное, религиозное усовершенствование: мир нельзя исцелить ни хлебом, ни порохом, а лишь «благой вестью». Терпение русского народа истолковывалось как заслуживающая одобрения добродетель, свою враждебность к нигилистам Страхов, по собственному признанию, старался передать и Ф.М. Достоевскому.
Вместе с тем журнал высмеивал консервативные мнения Каткова, его страх перед «Современником». Журнал возражал К. Аксакову, оспаривая мысли статьи «Публика — народ» о крайней противоположности идеалов и привычек народа и привилегированной части населения, господ.
Салтыков-Щедрин, Антонович в «Современнике» не раз выступали против непоследовательности позиции «Времени», консервативности ряда пунктов его социальной программы, отрицания необходимости борьбы.
В 1863 г. в связи с освещением в журнале причин польского восстания журнал был закрыт правительством. Но Ф.М. Достоевский продолжил свою издательскую деятельность, предприняв ежемесячник под названием «Эпоха», который выходил два года (1864—1865). Журнал «Эпоха» продолжал защищать идеи почвенничества, обсуждал новую судебную реформу и активизировал полемику по ряду вопросов с демократическими журналами «Современник» и «Русское слово».
«Искра»
Эпоха революционного одушевления 60-х годов привела к появлению в стране большого числа сатирических изданий. Наиболее выразительным по форме и по содержанию был еженедельный журнал под названием «Искра» (1859—1873). Его издателями были известный поэт-переводчик Беранже Василий Курочкин и художник-карикатурист Николай Степанов.
Журнал выступал как союзник «Современника» и «Колокола». В предреформенные годы критиковал крепостников, либеральные заигрывания царских министров (пользуясь кризисом верхов), отдельные факты беззакония как в столице, так и в провинции. «Искра» отличалась хорошим знанием провинциальной жизни, ее сатира была точной по адресу и остроумной по форме. Сатирические рисунки и подписи к ним разоблачали многие язвы русской жизни: цензурный произвол, недостатки просвещения, паразитизм дворянства, реакционную прессу, бюрократизм. Широко применялись пародии и перифразы известных стихотворений поэтов чистого искусства (Фета и др.) для борьбы против реакционных тенденций в литературе и политике. Особенно усилилась антимонархическая направленность материалов «Искры» после крестьянской реформы 1861 г.: «Искра» поняла грабительский
характер реформы. Это привело к преследованиям цензуры. Министерство внутренних дел заставило некоторых сотрудников отказаться от продолжения сотрудничества в журнале в 1865 г., а в 1870 г. журналу было запрещено помещать карикатуры. Это серьезно подорвало популярность издания, хотя журнал продолжал издаваться до 1873 г. Авторитет «Искры», по свидетельству современников, был чрезвычайно велик, действенность ее материалов высока. Слова: «"Искра" получена» были страшны многим крупным чиновникам, губернаторам и другим администраторам всех рангов.
Заслуживают высокой оценки фельетоны в стихах и прозе поэта В.И. Богданова (автора известной песни «Эй, дубинушка, ухнем»), посвященные международным событиям 60—70-х годов, — революционной борьбе во Франции, освободительной борьбе латиноамериканских стран и др.
Русские журналисты последующих поколений высоко ценили роль и традиции «Искры» как сатирического издания.
В 60-е годы заслуживают внимания и такие сатирические журналы, как «Будильник», «Гудок», и некоторые другие.
Григорьев
В августе 1843 года в журнале "Москвитянин" под псевдонимом "А.Трисмегистов" было опубликовано первое стихотворение Аполлона Григорьева "Доброй ночи!". В эти годы он переживает глубокое увлечение Антониной Федоровной Корш, страдает и ревнует ко всем.
В это время он писал и стихи, и драмы, и прозу, и критику - литературную и театральную. В 1844-1846 годах А.Григорьев сотрудничал в журнале "Репертуар и Пантеон", в котором произошло его становление как профессионального литератора. Кроме рецензий на спектакли, циклов критических статей на театральную тему, он опубликовал многочисленные стихи, стихотворную драму "Два эгоизма" (1845), трилогию "Человек будущего", "Мое знакомство с Виталиным", "Офелия. Одно из воспоминаний Виталина" (1845-1846), много переводил ("Антигону" Софокла, 1846, "Школу мужей" Мольера, 1846 и др. произведения).
В феврале 1846 года в столице отдельной книжкой выходит сборник его стихов "Стихотворения Ап. Григорьева", он сотрудничает с различными литературными журналами, но, разочаровавшись в Петербурге, в январе 1847 года возвращается в Москву, где работает в газете "Московский городской листок". Он вернулся в Москву уже известным поэтом. Хотя при жизни вышла только одна книжка его стихов, да и та тиражом всего 50 экземпляров, но это восполнялось постоянными журнальными публикациями. Больше известен был Григорьев как литературный критик, а в конце сороковых годов он стал ведущим театральным критиком в России. В зрительном зале он буквально забывался и реагировал так бурно, что актеры шутили: "Что за театр, из коего Аполлона вывели?" Самыми заметными литературными работами этого периода явились четыре статьи "Гоголь и его последняя книга" (10-19 марта 1847), в которых Григорьев, высоко оценивая значение "Выбранных мест из переписки с друзьями", размышлял об утрате современным обществом "пуритански строгого, стоического духа".
В 1848-1857 годах А.А. Григорьев преподавал законоведение в разных учебных заведениях, не оставляя творчества и сотрудничества с журналами. Он деятельно сотрудничал в "Московском городском листке", благодаря знакомству с А.Д. Галаховым завязал сношения с журналом "Отечественные записки", в котором выступал в качестве театрального и литературного критика в 1849-1850 годах. А в конце 1850 года он вошел в круг журнала "Москвитянин" и вместе с А.Н. Островским организовал "молодую редакцию", являвшуюся, по сути, отделом критики журнала. С этого времени Григорьев стал ведущим российским театральным критиком, проповедующим реализм и естественность в драматургии и актерской игре. Григорьев был главным теоретиком "Москвитянина". В завязавшейся борьбе с петербургскими журналами оружие противников чаще всего направлялось именно против него. Борьба эта Григорьевым велась на принципиальной почве, но ему обыкновенно отвечали на почве насмешек, как потому, что петербургская критика, в промежуток между Белинским и Чернышевским, не могла выставить людей способных к идейному спору, так и потому, что Григорьев своими преувеличениями и странностями сам давал повод к насмешкам. Особенные глумления вызывали его ни с чем несообразные восторги Островским, который был для него не простой талантливый писатель, а "глашатай правды новой" и которого он комментировал не только статьями, но и стихами, и при том очень плохими. Со своими туманнейшими и запутаннейшими рассуждениями об "органическом" методе и других абстракциях, он до такой степени был не ко двору в эпоху "соблазнительной ясности" задач и стремлений, что уже над ним и смеяться перестали, перестали даже и читать его. Большой поклонник таланта Григорьева и редактор "Времени", Ф.М. Достоевский, с негодованием заметивший, что статьи Григорьева прямо не разрезаются, дружески предложил ему подписаться псевдонимом и хоть таким контрабандным путем привлечь внимание к своим статьям.
В "Москвитянине" Григорьев писал до его прекращения в 1856 году, после чего работал в "Русской Беседе", "Библиотеке для Чтения", первоначальном "Русском Слове", где был некоторое время одним из трёх редакторов, в "Русском мире", "Светоче", "Сыне Отечества" Старчевского, "Русском Вестнике" М.Н. Каткова - но устроиться прочно ему нигде не удавалось. В 1861 году возникло "Время" братьев Достоевских и Григорьев как будто опять вошёл в прочную литературную пристань. Как и в "Москвитянине", здесь группировался кружок писателей - Страхов, Аверкиев, Достоевские и др., - связанных как общностью симпатий и антипатий, так и личной дружбой. К Григорьеву они относились с искренним уважением. В журналах "Время" и "Эпоха" Григорьев публиковал литературно-критические статьи и рецензии, мемуары, вёл рубрику "Русский театр".
В январе 1861 года в Петербурге он провел почти месяц в долговой тюрьме. Выйдя из нее, Григорьев принимает эпизодическое участие в журнале А.П. Милюкова "Светоч", но уже в конце марта бросает эту работу и предпринимает последнюю попытку переменить жизнь.
Все чаще поэт находил забвенье в вине. В мае 1862 года он неожиданно возвращается в столицу, вновь принимается за публицистическую деятельность, участвует в журнале братьев Достоевских "Время", а с начала 1863 года, когда "Время" было запрещено, по поручению издателя Ф.Т. Стелловского редактирует еженедельный журнал "Якорь". Он редактировал газету и писал театральные рецензии, неожиданно имевшие большой успех, благодаря необыкновенному одушевлению, которое Григорьев внес в репортерскую рутину и сушь театральных отметок. Игру актёров он разбирал с такою же тщательностью и с таким же страстным пафосом, с каким относился к явлениям остальных искусств. При этом он, кроме тонкого вкуса, проявлял большое знакомство с немецкими и французскими теоретиками сценического искусства. С января 1864 года работает в новом журнале братьев Достоевских "Эпоха". Но он везде работает с перерывами, избегая оказаться в какой-нибудь литературной партии, стремясь служить только искусству как "первейшему органу выражения мысли". Запой, перешедший в физический, мучительный недуг, надломил могучий организм Григорьева. Не помогли ни дружба с композитором А.Н. Серовым, ни знакомство с известным беллетристом П.Д. Боборыкиным.
9б
Трудолюбивая Пчела
ежемесячное частное периодическое издание А. П. Сумарокова, выходившее при академической типографии, под цензурою академиков. Издание просуществовало только один год (1759), и прекратилось вследствие неудовольствий, возникших между Сумароковым с цензором Поповым и др. членами академии из-за недостатка материальных средств у издателя. Издание журнала оставило горький осадок в душе Сумарокова, который он излил в последней книжке "Т. Пчелы", в стихотворении, под названием "Расставание с музами". Сотрудниками Т. были: А. Аблесимов, И. Борисов, Ф. Геннингер. С. Глебов, И. Дмитревский, Г. Козицкий, К. Кондратович, В. Крамаренков, А. Лобысевич, Н. Мотонис, А. Нартов, Алексей, Василий и Семен Нарышкины, А. Ржевский, Е. Сумарокова и В. Тредьяковский. В 1780 г., уже по смерти Сумарокова, Академией наук вновь напечатано в СПб. 2-е изд. "Т. Пчелы" без перемен, страница в страницу. Ср. Неустроев, "Исторические разыскания" (СПб., 1879).
В 1759 г. Александр Сумароков начал издавать первый частный журнал в России под названием «Трудолюбивая пчела», наполненный очерками, эпиграммами, притчами. Издание частных журналов было важным событием в развитии русской журналистики. Издаваемые частными лицами, они, в отличие от официальных журналов, носили часто оппозиционный по отношению к правительству характер. Сумароков намеревался издавать журнал «помесячно для услуги народной». «Трудолюбивая пчела» отличалась политической тенденциозностью, недаром разрешение на печатание журнала было получено не сразу, и цензура пристально следила за издателем «Трудолюбивой пчелы», что в результате и привело к прекращению издания.
Первый номер вышел в конце января 1759 г. тиражом 1200 экземпляров, последний — в декабре того же года. В журнале ощущалась оппозиционность правительству Елизаветы Петровны и поддержка находящейся в то время в опале Екатерины. Однако основным в сатирических очерках и фельетонах «Трудолюбивой пчелы», принадлежащих самому издателю, было обличение злоупотреблений, насилия, лихоимства и казнокрадства, процветающих в Российской империи. В журнале сотрудничали И. Дмитриевский, Г. Козицкий, А. Аблесимов, А. Ржевский, А. Нартов, В. Тредиаковский и другие авторы, но основная направленность журнала была связана с материалами Сумарокова, которые составляли большую часть в каждой книжке «Трудолюбивой пчелы». Если в первые полгода издания в журнале встречаются статьи по философии, филологии, истории (например: «О первоначалии и созидании Москвы», «О истреблении чужих слов из русского языка», «Об остроумном слове» и др.). то в дальнейшем в журнале усиливаются обличительные тенденции.
В своих литературно-критических статьях Сумароков полемизировал с Тредиаковским, Ломоносовым, заботясь о судьбах русской литературы. В полемике он исходил из своих представлений о средствах, с помощью которых можно было создать истинно национальную культуру. Сумароков верит в силу слова, обращенную к разуму. Он отстаивает ясность мысли и простоту чувств, считая, что «великолепие», пышность, т. е. блестящий, торжественно-напряженный стиль поэзии Ломоносова, лишены естественности, строгой логичности.
В статье «Речь о критике» Белинский, рассматривая критику Сумарокова на Ломоносова, приводит пример подобной критики: «Возлюбленная тишина, блаженство сел, градов ограда. Градов ограда сказать не можно. Можно молвить, селения ограда, а не ограда града; град от того и имя свое имеет, что огражден. Я не знаю, сверх того, что за ограда града тишина...» — и т. д.
Вместе с тем Белинский отдавал должное Сумарокову: «...Сумароков был совсем неплохой поэт для своего времени, на которое поэтому он и не мог не иметь сильного влияния. Он знал хорошо французский и немецкий языки, был хорошо воспитан и образован в духе времени; и будь у него немного побольше вкусу, немного поменьше самолюбия да владей он русским языком хоть так хорошо, как владел им Ломоносов,— то при своем жизненном и общественном направлении он решительно затмил бы всех писателей своего времени!..»
Характерно, что, несмотря на полемику с Ломоносовым, Сумароков в статье «О стопосложении» писал: «Ломоносова и Поповского нет, а другие стихотворцы мне неизвестны».
К числу наиболее сатирически острых, злободневных очерков в «Трудолюбивой пчеле» можно отнести «Письмо о некоторой заразительной болезни», в котором обличается взяточничество; письмо «О достоинстве», в котором Сумароков вновь проводит свою мысль о том, что чины, богатство и знатность не составляют еще достоинства человека; очерк «О домостроительстве». В последнем автор негодующе клеймит жестокость и бессердечие помещиков по отношению к крепостным. Подобный «домостроитель», «изверг природы», получивший богатство свое за счет непомерного труда крестьян, назван Сумароковым «доморазорителем». Сумароков здесь вновь повторяет мысль о естественном равенстве: «...каждый человек есть человек, и все преимущества только в различии наших качеств состоят».
Будучи и здесь выразителем сословных интересов дворянства, Сумароков тем не менее пишет, что «можно и крестьянину такую же есть курицу, какую вельможа, ибо от вельможи больше рассудка требуется, а не прожорливости». И хотя помещик — «голова», а крестьянин — «мизинец», «однако и мизинец ноги есть член тела».
Гневно и страстно звучат слова Сумарокова, обращенные к помещику-крепостнику: «Увеселяюся ли я тогда, имея доброе сердце и чистую совесть, когда мне такой изверг показывает сады свои, оранжереи, лошадей, скотину, птиц, рыбные ловли, рукоделия и прочее? но я с такими домостроителями не схожуся и пищи, орошенныя слезами, не вкушаю. Много оставит он детям своим; но и у крестьян его есть дети. В таком обеде пища — мясо человеческое, а питие — слезы и кровь их». Статья Сумарокова «О домостроительстве» — один из ярких примеров обличительной литературы XVIII в.
Неоднократно проводит Сумароков в своем журнале мысль, характерную и для его литературных произведений, о том, что богатство и знатность не суть достоинства человека. «Справедливо ли говорится вместо «человек, имеющий великий чин» и «человек знатного рода», — честный человек? Из сего следует, что все крестьяне бесчестные люди, и это неправда; земледелие не воровство, не грабительство, но почтенное упражнение», — писал Сумароков в письме «О достоинстве».
В очерке «Сон. Щастливое общество» Сумароков в публицистической форме «сна» рисует утопическую страну, в которой социальное устройство не имеет ничего общего с окружающей его действительностью. В этой стране монарх — «великий человек» — воплощение всех добродетелей, он заботится прежде всего о пользе подданных и опирается в своем правлении на столь же добродетельных «избранных помощников».
В этом «щастливом обществе» законодательство основано на естественном праве, «не имеют тамо люди ни благородства, ни подлородства и преимуществуют по чинам, данным им по их достоинствам и столько же права крестьянский имеет сын быть великим господином, сколько сын первого вельможи». Раскрывающаяся утопическая картина жизни «щастливого общества», где все основано на разуме — «грамоте тамо все знают», — лишь подчеркивает несправедливость и беззаконие, царящие в современной писателю действительности. Недаром свой очерк Сумароков заканчивает словами: «Дай боже, чтобы сны, подобные сиу сему, многим виделися, а особливо наперсникам фортуны».
Сатирические очерки Сумарокова, которые часто направлялись против придворной верхушки, острые эпиграммы и притчи писателя способствовали тому, что цензура пристально следила за издателем «Трудолюбивой пчелы», и журнал Сумарокову пришлось закрыть. В декабрьской, двенадцатой книжке «Трудолюбивой пчелы» появилось стихотворение «Расставание с музами», в котором Сумароков писал:
С Париасса нисхожу, схожу противу воли Во время пущего я жара моего И не взойду по смерть я больше на него. Судьба моей то доли. Прощайте, музы, навсегда! Я более писать не буду никогда.
Этим стихотворением заканчивался последний номер журнала, который положил начало сатирическому направлению в журналистике XVIII в
10б
Славянофильство как течение общественной мысли появилось в начале 1840-х гг. Его идеологами были литераторы и философы А.С. Хомяков, И.В. и П.В. Киреевские, братья К.С. и И.С. Аксаковы, Ю.Ф. Самарин и др.
Славянофильство можно охарактеризовать как российский вариант национал-либерализма. Развивая идею самобытности русской истории, славянофилы, в отличие от защитников теории официальной народности, главной ее движущей силой считали не самодержавие, а православный народ, сплоченный в сельские общины. С другой стороны, полемизируя с Чаадаевым, они доказывали, что именно православие предопределило великую будущность России, придало всей ее истории подлинно духовный смысл.
Основные положения теории славянофильства:
1) идея народности, обоснование того, что в основе самобытного российского пути развития лежат православие и национальный русский характер;
2) гармония власти и народа в России в противоположность Европе, где обострены социальные конфликты. Самодержавие, по мнению славянофилов, избавляло российское общество от политической борьбы, в которой погрязла Европа;
3) общинный строй в деревне, коллективизм, соборность - основы русской общественной жизни;
4) ненасильственный путь развития России;
5) преобладание духовных ценностей над материальными в России;
6) критика Петра I за насильственные методы внедрения опыта, механически заимствованного у Запада, что привело к нарушению естественного развития России, породило крепостничество и социальные конфликты;
7) необходимость ликвидации крепостного права, но при сохранении общины и патриархального уклада жизни;
8) созыв Земского Собора для определения пути дальнейшего развития;
9) объединение всех славян под эгидой России;
Славянофилы отрицали революцию и радикальные реформы, считая возможным лишь постепенные преобразования, проводимые сверху под давлением общества по принципу царю - сила власти, народу - сила мнения.
Национальная идея, разработанная славянофилами Кириевским и Хомяковым еще в 1830 -х годах, заключалась в следующем: каждая нация несет на себе историческую миссию, данную ей свыше. Киреевский пришел к заключению, что в Европе "каждый народ уже совершил свое назначение, каждый выразил свой характер, пережил особенность своего направления, и уже ни один не живет отдельною жизнью: жизнь целой Европы поглотила самостоятельность всех частных государств". Хомяков давал западным народам и специальные, индивидуальные характеристики, но они всегда относились более к прошлому отдельных народов, нежели к их настоящему. „Западная мысль совершила свой путь вследствие необходимого и логического развития своих начал. Отжили не формы, но начала духовные, не условия общества, но вера, в которой жили общества. Логика истории произносит свой приговор не над формами, но над духовной жизнью Западной Европы".
Две черты, по мнению славянофилов, характерны для западного мира: „односторонняя рассудочность и раздвоенность просветительного начала и совершенно соответствующая им раздвоенность общественной стихии, составленной из завоевателей и завоеванных". Развитие этих-то именно особенностей и довело до „гниения" европейские народы.
"О, грустно, грустно мне.
Ложится тьма густая
На дальнем Западе, стране святых чудес:
Светила прежние бледнеют догорая,
И звезды лучшие срываются с небес", - пишет Хомяков в 1834 году.
Обращаясь к России, славянофильская мысль находила в ней страну великих возможностей, еще не осуществленных, но все же вполне реальных, прежде всего и главным образом, возможностей религиозных: „этот русский быт и эта прежняя, в нем отзывающаяся, жизнь России драгоценны для нас особенно по тем следам, которые оставили на них чистые христианские начала, действовавшие беспрепятственно на добровольно покорившиеся им племена словенские". Хомяков считал, что истинное христианство сохраняется только в православии, и что западные вероисповедания выражали собою лишь элементы или части всецелой истины, будучи поэтому односторонними и в односторонности своей ложными. В результате своего исследования отношений между западноевропейским просвещением и древнерусским Киреевский пришел к убеждению, что „раздвоение и цельность, рассудочность и разумность будут последним выражением западноевропейской и древнерусской образованности". А общий, окончательный вывод напрашивался сам собою: „история призывает Россию стать впереди всемирного просвещения; она дает ей на это право за всесторонность и полноту ее начал".
Миссия России, таким образом, объявляется славянофилами более высокой и почетной, нежели миссии западных держав. Русская „идея" должна усвоить и осуществить все то положительное, что заключали в себе идеи ранее живших народов; и вместе с тем, она призвана освободить мир от их односторонностей, ибо, если история имеет смысл, то позднейшие народности являются на всемирно-историческую арену именно для того, чтобы продолжить единое общечеловеческое дело, чтобы усовершенствовать сделанное предшественниками, завершить незаконченное, исправить ошибки. Формально все нации равны между собою перед лицом человечества: ведь каждая из них имеет определенное призвание, известную миссию. Но по существу, нет ни одной нации, которая была бы равна другой: миссия каждой единственна и своеобразна. Идеи более ранних народов качественно несовершеннее, существенно беднее идей более поздних, но принципиально столь же необходимы и важны: „каждый век, - пишет Хомяков, - имеет свой, Богом данный ему, труд и каждый исполняет его не без крайнего напряжения сил, не без борьбы и страданий, вещественных или душевных; труд одного века есть посев для будущего". Исключительно высокая оценка исторического призвания России нисколько не мешала Киреевскому неустанно подчеркивать, что "любовь к образованности европейской, равно как любовь к нашей, обе совпадают в последней точке своего развития в одну любовь, в одно стремление к живому, полному, всечеловеческому и истинно христианскому просвещению". Славянофильство не замыкало миссию России в тесные национальные рамки: эта миссия, как и всякая другая, в его глазах имела общечеловеческий, универсальный смысл, была запечатлена печатью подлинного вселенского служения. Россия нужна народам. Она должна „обнять их своею любовью", открыть им „таинство свободы", „пролить им сиянье веры". Она - центр современного периода всемирной истории, надежда всего современного человечества. Смысл ее бытия - не в ее собственной жизни, а в ее вселенском призвании. Подобно всякому народу, русский народ должен поведать миру свое слово. Это слово созрело, пришла пора его сказать. По мнению славянофилов, Запад уже высказался, и очередь за нами.
Статьи славянофилов выходили в "Москвитянине", а также в различных сборниках -- "Сибирский сборник" (1844), "Сборник исторических и статистических сведений о России и народах ей единоверных и единоплеменных" (1845), "Московские сборники" (1846, 1847, 1852). Славянофилы издавали журналы: "Русская беседа" (1856-60), "Сельское благоустройство" (1858-59); газеты: "Молва" (1857), "Парус" (1859), "День" (1861-65), "Москва" (1867-68), "Москвич" (1867-68), "Русь" (1880-85).
Противоположное по духу славянофильству - западничество оформилось как идейное течение в работах и деятельности историков, юристов и литераторов Т.Н. Грановского, К.Д. Кавелина, П.В. Анненкова, С.М. Соловьева, В.П. Боткина, В.Г. Белинского. Как и славянофилы, западники стремились к превращению России в передовую державу, к обновлению ее общественного строя. В то же время, представляя собой российский вариант классического либерализма, западничество отличалось оценкой характера развития страны и методов ее переустройства.
Отображение идеи славянофильства в периодических изданиях в 1860-х годах
В 1859 -1861 гг. Россия переживала общественно-политический кризис - Поражение в Крымской войне, обнаружившей несостоятельность русского самодержавного строя, крепостнических отношений, заметно сказалось на общественной жизни и журналистики. Усилился кризис верхов. Крестьянские волнения охватили обширные районы. Экономика требовала новых условий развития, политика нуждалась в изменениях. Подготовка царем Александром II крестьянской реформы выдвинула на первый план аграрный вопрос. Все общественные деятели высказывали в журналистике свою точку зрения на условия освобождения крепостных крестьян, что обострило идеологические разногласия, сделало более очевидными классовые пристрастия той или иной группы журналистов.
В 1857 году правительство преступило к подготовке нового закона о печати, который обещал некоторое послабление журнально-газетному предпринимательству. Это привело к ослаблению цензурного режима. Стали возникать новые журналы и газеты общественно-политического, политико-экономического отраслевого характера и назначения. Прежде всего, это коснулось либеральных и либерально-консервативных изданий.
Большую группу составляли в 60-е годы славянофильские журналы и газеты, а также близкие к ним по своей программе издания "почвенников".
Наиболее известным журналом славянофилов и патриотов была "Русская беседа", которая выходила в Москве с 1856 по 1860 г., первые три года -- раз в квартал, в 1859 г. -- один раз в два месяца, а в 1860 г. было выпущено две книжки. "Беседу" редактировали в 1856-- 1857 гг. А. И. Кошелев (издатель-редактор) и соредактор Т. И. Филиппов, в 1858 г. -- один Кошелев, с августа 1858 г. заведовал редакцией И. С. Аксаков. Издание было предпринято на паях. Пайщики А.И. Кошелев, Ю.Ф. Самарин, А.С. Хомяков и В.А. Черкасский составляли совет редакции. В журнале печатались материалы славянофилов - (кроме названных выше редакторов) Хомякова, И.В. Киреевского, С.Т. Аксакова, К.С. Аксакова, Ю.Ф.Самарина. В "Русской беседе" печатались по отделу словесности А. К. Толстой, Н.П. Гиляров-Платонов, А.Ф. Гильфердинг, И.В. Киреевский, С.П. Шевырев, В.И. Даль, Ф.И. Тютчев, а по другим отделам -- Погодин, М. А. Максимович, И. Д. Беляев.
В "Русской беседе" были отделы изящной словесности, науки, критики, обозрения, смесь, жизнеописания; печатались произведения С.Т.Аксакова, В.И.Даля, "Доходное место" А.Н.Островского, стихи А.С.Хомякова, Ф.И.Тютчева, А.К.Толстого, И.С.Аксакова, И.С.Никитина, Т.Г.Шевченко, неизданные стихи Е.А.Баратынского, В.А.Жуковского, Н.М.Языкова, рассказы Щедрина "Госпожа Падейкова" и Марко Вовчок "Маша". Наиболее значительными статьями в разделах "Наука" и "Критика" были: "О необходимости и возможности новых начал для философии" И.В.Киреевского, "Предсмертное неоконченное сочинение" А.С.Хомякова, "О правде и искренности в искусстве" А.А.Григорьева, "Два слова о народности в науке" Ю.Ф.Самарина и др.
"Русская беседа" декларировала славянофильскую доктрину, приспособленную к новым условиям эпохи 60-х годов. Славянофилы по-прежнему защищали устои жизни, существовавшие в допетровской Руси, критиковали реформы Петра I и социально-политические преобразования на Западе. Они отстаивали так называемый "принцип народности". Журнал противопоставлял народам Западной Европы русский народ, якобы развивающийся по особым законам в силу исконных национальных особенностей. Славянофилы пропагандировали православие как абсолютную богословско-философскую истину. Неизменной частью славянофильского мировоззрения была борьба за общину. "Русская беседа" выступала за сохранение крестьянской общины после реформы, освобождение крестьян с землей за выкуп, за отмену смертной казни; пыталась связать проповедь религии в народе с распространением всеобщей грамотности. Журнал выступал за свободу слова по формуле: царю - полноту власти, народу - свободу мнений. "Русская беседа" вызывала критические замечания от различных представителей русской общественной мысли - радикалы и западники не любили ее за крайне религиозное направление, отрицательное отношение к социализму, революционному движению; консервативные круги относились к журналу с подозрением из-за его независимой позиции по некоторым вопросам. Славянофилы придавали большое значение обсуждению условий отмены крепостного права. В период подготовки правительством крестьянской реформы представители русской общественности обсуждали этот вопрос на страницах журналов. Издателями "Русской беседы" в 1858 г. было решено издавать "прибавление к "Беседе" -- "Сельское благоустройство", журнал, исключительно посвященный этой теме. Редактором "Сельского благоустройства" был А. И. Кошелев. На страницах приложения авторы рассуждали о крестьянской реформе. Декларируя правомерный для помещиков и крестьян "удовлетворительный, разумный, мирный исход" крестьянского дела, они так же, как и либерально-западнические издания, прежде всего, заботились о сохранении основ дворянского землевладения, о выгодах помещиков. Поэтому полемика славянофилов из "Сельского благоустройства" и либералов-западников из "Русского вестника" в условиях подготовки реформы, хотя и достигала порой значительной остроты, была борьбой внутри одного лагеря. По таким кардинальным вопросам, как отношение к революции, самодержавию, крестьянской реформе, либералы-западники и славянофилы были едины. "На практике я стою с вами совершенно заодно", -- писал в 1859 г. славянофил Самарин западнику Кавелину.
В полемике с журналом "Сельское благоустройство" по крестьянскому вопросу журнал "Современник" проводил мысль о необоснованности какого бы то ни было выкупа, выступал за безвозмездную передачу земли крестьянам. В отличие от либералов, которые пытались получить выкуп не только на землю, но и за личность крестьянина, получить сумму, превышающую стоимость земли, растянуть выкуп на многие годы и тем самым закабалить крестьян снова. Журнал требовал предоставления крестьянам всех гражданских прав наравне с другими сословиями, настаивал на освобождении мужика от любой зависимости от помещика. Только в случае передачи всей земли крестьянству, не обремененному повинностями, можно надеяться на благополучный исход земельной реформы. "Современник" обвинял славянофилов в том, что более всего их интересует, как отразится реформа на помещиках, а судьба угнетенных крестьян их не интересует.
Славянофильство никогда не было однородным течением. В нем объединялись люди, позиции которых расходились порой весьма отчетливо в том, что не касалось основного -- путей общественно-экономических преобразований. Но нельзя не признать, что между К. Аксаковым, который позволял себе критиковать аристократию, и Черкасским, считавшим возможным даже в условиях 60-х годов на страницах "Русской беседы" отстаивать телесные наказания для крестьян, было весьма существенное различие. Славянофилы не просто были за отмену крепостного права, но многие из них готовили эту отмену на практике. К примеру, известнейший славянофил Юрий Федорович Самарин принимал активное участие в подготовке реформы 1861 года и, собственно, был основным автором проекта освобождения крестьян. Его старый товарищ (и идейный противник!) Николай Платонович Огарев, находясь в Лондоне в эмиграции, писал о работе Самарина в комиссии по подготовке отмены крепостного права:
"В мужиках же только барин -- Юрий Федорыч Самарин".
"В мужиках" -- в том смысле, что интересы крестьян в этих комиссиях отстаивал только Самарин.
Самарин не только разрабатывал теоретические основы освобождения крестьян, но и реализовал их на практике. Будучи богатым помещиком, он в своих имениях в Самарской и Московской губерниях осуществил переход крестьян от крепостного состояния к свободному. А впоследствии он же занимался проблемами местного самоуправления, был теоретиком и практиком земского движения, потому что отмена крепостного права подразумевала и развитие местного самоуправления. Так что можно сказать, что в России крепостное право было отменено по славянофильскому рецепту.
Есть лишь одно высказывание у славянофилов, что крепостное право, быть может, не стоит отменять столь поспешно. В одном из своих писем Иван Васильевич Киреевский высказывает опасение, что непродуманное проведение этой реформы может впоследствии привести к страшным социальным катаклизмам. И нужно сказать, что Киреевский был в своем предположении отчасти прав -- ведь и революция 1917 года, и предшествующая ей революция 1905 года были во многом обусловлены недостатками реформы 1861 года. Это совсем не умаляет роли Самарина и других славянофилов, ведь далеко не ко всем их предложениям власть прислушивалась.
Популярные среди духовенства и помещиков журналы "Русская беседа" и "Сельское благоустройство" не пользовались особым вниманием демократического читателя. Тиражи этих журналов были незначительны. "Для нас нет в России читателя", -- писал Хомяков. Кроме того, издатели плохо справлялись с организационной стороной печатного дела, и "Русская беседа", и "Сельское благоустройство" перестали выходить в 1859 г.
Выпускались в 60-е годы и другие славянофильские издания: газеты "Молва", "Парус" и "День". Надзор за газетами со стороны правительства был более строгим, чем за журналами, издания просуществовали недолго. К.С. Аксаков - автор и редактор этих славянофильских изданий в конце 1850-х годов сблизился с московским купечеством, в том числе с И.Ф. и Н.Ф.Мамонтовыми и известным издателем К.Т.Солдатенковым, которые материально поддерживали его издания.
· "Молва" выходила в Москве под редакцией С. М. Шпилевского с 1857 г., фактическим редактором ее являлся К. С. Аксаков. Это была еженедельная газета, по названию литературная, а по существу общественно-политическая. В "Молве" изредка печатались стихи К. С. Аксакова, Н. М. Павлова, А. П. Чебышева-Дмитриева. Центральное место в газете занимали статьи К. Аксакова. В 36 номере Аксаков опубликовал статью "Публика - народ", где он писал: "Публика говорит по-французски, народ -- по-русски. Публика ходит в немецком платье, народ -- в русском, у публики -- парижские моды, у народа -- свои русские обычаи. Публика (большей частью, по крайней мере) ест скоромное, народ ест постное. Публика спит, народ давно уже встал и работает. Публика работает (большей частью ногами по паркету), народ спит или уже встает опять работать... И в публике есть золото и грязь, и в народе есть золото и грязь, но в публике грязь в золоте, в народе -- золото в грязи". Это открытое противопоставление народа, т. е. крестьянства, "публике", отравленной западной цивилизацией, вызвало недовольство правящих кругов и царя. По приказу властей газета была закрыта.
· Газета "Парус" посетовала на цензуру, выступила в защиту свободы слова, и была закрыта на втором номере.
· Более долговечной оказалась еженедельная газета И. С. Аксакова "День", выходившая в Москве с конца 1861 до 1865 г. До временного запрещения газеты в 1862 г. Аксаков подчеркивал свою идейную независимость, однако его попытка отмежеваться от идеологии и политики царизма ни к чему не привела. "День" встал на самом правом фланге либерально-монархической прессы. Это особенно выявилось во второй период, после возобновления газеты в конце 1862 г. Постоянные нападки на "Современник", осуждение студенческих выступлений, проповедь русификаторства и панславизма, разнос Герцена за его выступление в защиту польских революционеров -- таков был "День" Аксакова в период подъема революционного движения. Газеты Аксакова так часто преследовались и закрывались, что Аксакова называли "страстотерпцем цензуры всех эпох и направлений"
Первый номер московской газеты «День» вышел 15 октября 1861 года.
Издавал и редактировал газету Иван Сергеевич Аксаков, причем издание было разрешено без политического отдела и с тем условием, чтобы цензура имела особое за ним наблюдение.
Уже в первые годы число подписчиков достигло 4000, тираж газеты превышал 7000 экземпляров. Благодаря этому «День» сразу занял выдающееся положение среди печатных изданий.
Газета состояла из следующих частей: «Литературный отдел», «Областной отдел», «Славянский отдел», «Критический отдел» и «Смесь».
Несмотря на некоторую оппозиционность по отношению к правительству, свойственную славянофилам, — требование созыва земского собора, свободы печати, отмены смертной казни и др., «День» смыкался с реакционной печатью в оценке основных событий русской жизни.
Аксаков вместе с М. Н. Катковым обвинял поляков и «нигилистов» в поджигательстве во время петербургских пожаров; в дни студенческих беспорядков 1861 призывал студентов вернуться к занятиям, а во время Польского восстания 1863 года оправдывал политику царского правительства и даже упрекал Муравьёва-Виленского в «бездействии». Газета вела систематическую борьбу с революционно-демократическими и национально-освободительными идеями.
По мере того как все яснее проявлялся реакционный характер газеты, круг её читателей сужался. К концу 1865 года популярность издания так резко уменьшилась, что Аксаков вынужден был прекратить его выпуск.
Несмотря на реакционный характер газеты, она подвергалась цензурным репрессиям. В июне 1862 года за отказ назвать автора корреспонденции о беспорядках в Остзейском крае, напечатанной в 31-м номере, Аксаков был отстранен от редактирования, а газета приостановлена на № 34.
С 1 сентября «День» разрешено было возобновить под редакцией Ю. Ф. Самарина, который числился официальным редактором до конца года. В это время номера газеты выходили без подписи редактора.
С 1863 года газета «Акционер» выходила в качестве приложения «Дня».
Славянофил
Аксаков Иван Сергеевич (1823, с. Надёжино (Куроедово) Оренбургской губернии. - 1886, Москва) - публицист, издатель, редактор, славянофил. Родился в многодетной семье писателя Сергея Тимофеевича Аксакова - знаменитого автора "Семейной хроники". В 1826 - 1838 жил в Москве, в гостеприимном отцовском доме, где бывали известные литераторы и ученые. Получил серьезное домашнее образование. В 1838 - 1842 учился в Петербургском училище правоведения, в котором царил просвещенный дух уважения к личности и справедливости. В 1842 - 1851 Аксаков служил чиновником 6-го (уголовного) департамента Правительствующего Сената, разъезжал с поручениями по России. На службе Аксаков приобрел знание системы государственного управления, практической жизни, народного быта. В 1849 был подвергнут пятидневному аресту III Отделением за смелое обсуждение в письмах к родным событий Французской революции и внутреннего положения России. В 1851 Аксаков подал в отставку. В 1852 редактировал славянофильский "Московский сборник", в котором цензура обнаружила "неприличные насмешки" над обществом. В 1853 сборник был запрещен. Аксаков по поручению Русского географического общества описал украинские ярмарки и был удостоен Константиновской медали общества и Демидовской премии. Во время Крымской войны сознание неизбежности поражения не помешало Аксаков записаться в московское ополчение: "Мне было бы совестно не вступить. Все идет глупо, но тем не менее люди дерутся и жертвуют". В боевых действиях принять участия не успел. В 1856 был членом комиссии, расследовавшей злоупотребления в снабжении продовольствием войск в Крыму. В 1857 путешествовал по Европе, где познакомился с Герценом, и в течение пяти лет был одним из его тайных корреспондентов. С 1861 и до конца жизни Аксаков - ведущий славянофильский публицист и редактор газеты "День", "Москва", "Русь", журнала "Русская беседа" и др. Защищал демократические свободы: совести, слова, критиковал бюрократический аппарат и требовал отмены сословных привилегий, но выступал против студенческого движения, материалистической философии, защищал правительственную политику в Польше. Вера в то, что Россия пойдет по пути, отличному от западноевропейского, была поколеблена ростом революционного движения, кардинальными изменениями в структуре русского общества в пореформенное десятилетие. Либеральные воззрения 40-х гг. сменились жестким консерватизмом 70-х. В 1872 - 1874 Аксаков - председатель Общества любителей российской словесности, в 1875 - 1878 - председатель Московского славянского комитета. Поддерживал национально-освободительную борьбу славянских народов и в 1878 выступил с речью, осуждающей решения Берлинского конгресса, за что был смещен с поста председателя и выслан из Москвы. Нравственный максимализм и независимость мышления ставили его в оппозицию властям. Аксаков - автор писем, ценнейшего исторического источника.
11 б
Журнал «Праздное время, в пользу употребленное» выходил на протяжении 1759-1760 гг. еженедельно. В первый год выпуска он имел тираж 600 экземпляров, во второй год — 400 экземпляров. Основными вкладчиками журнала были преподаватели и выпускники Сухопутного шляхетного корпуса, в частности, П.И. Пастухов, П.С. Свистунов, А.А. Мартов, Н.С. Титов, кн. В. Белосельский. Известно о сотрудничестве в журнале также С.А. Порошина, С.В. Перфильева, Л.И. Сичкарева. С 1760 г. в журнале начал активно печататься А.П. Сумароков.
Решение издавать журнал возникло у его организаторов, по-видимому, стихийно, ибо какой-либо четкой программы в материалах «Праздного времени», по крайней мере на протяжении 1759 г., не прослеживается. Этот журнал значительно уступал сумароковскому по своей содержательной насыщенности и в литературном отношении оставался безликим. Подавляющая часть публикаций журнала, особенно в первый год издания, состояла из переводов. Источниками служили сатирико-нравоучительные и полунаучные европейские периодические издания, такие как английский «Зритель», немецкий «Патриот», французские «Экономические новости», журнал «Датский магазин» и др. Некоторые материалы были переведены с итальянского и латинского языков.
О какой-либо строго выдержанной системе расположения материалов в пределах отдельных номеров «Праздного времени» также не приходится говорить. Чаще всего номер складывался из двух публикаций без какой-либо дифференциации материалов по тематическому или жанровому принципу. Иногда весь номер отводился для публикации какого-либо одного переведенного произведения с продолжением его печатания в следующих номерах. Так обстояло дело, например, с помещением в четырех номерах за декабрь 1759 г. и в одном номере за январь 1760 г. переведенной с французского языка повести С. В. Сен-Реала «История о дон Карлосе», а также сатирических циклов Г.В. Рабенера, переведенных с немецкого языка и регулярно появлявшихся в «Праздном времени» за 1760 г.
Что касается тематической выдержанности материалов, то в этом отношении журнал полностью оправдывал свое название, по крайней мере за период 1759 г. Переводы морализирующих статей в форме писем или «разсуждений» буквально заполняли номера «Праздного времени». Достаточно перечислить названия некоторых материалов, чтобы получить представление об их содержании: «О чести», «О привычке», «О щастии и нещастии», «Разсуждение о пределах дружества», «О честолюбии», «Об избрании сообщества», «Разсуждение о душевном спокойствии и о безумных людских желаниях», «О ревности» и т. д. Другая часть материалов знакомила читателей с наследием античной истории и культуры. Иногда это были переведенные с немецкого языка подражания Лукиану («Разговоры богов» или «Разговор Александра Великого с Диогеном»). Но чаще печатались занимательные рассказы на сюжеты античной истории; например, переведенный из итальянской книги Ф. Лоредана «Игра мечтаний» отрывок «Александр раскаявшийся» — об убийстве в порыве гнева македонским царем своего друга и помощника Клита; или переведенный из французского журнала рассказ «Великодушие в любви» — о благородном поступке римского полководца Сципиона Африканского по отношению к своему побежденному противнику; или эссе в духе «Жизнеописаний» Плутарха «Сравнение Ганнибала с Сципионом Африканским». И тут же читателю предлагались перевод статьи «О фарфоре» из французского экономического журнала, или статья «Новый способ, как приуготовлять конопле с меньшим обыкновенным трудом», или научная статья, переведенная из немецкого журнала, — «О новоизобретенных особого рода мехах, кои водяными назвать можно», или подготовленное, по-видимому, каким-то русским автором «Краткое рассуждение о коммерции между Россией и Турцией». Такая тематическая мешанина свидетельствовала о стихийности в подборе материалов для журнала и об отсутствии у издателей «Праздного времени» четкого плана издания.
Впрочем, некоторые вполне определенные установки издателей журнала, свидетельствовавшие об их идеологической позиции, в ряде публикаций раскрываются. Так, в одном из январских номеров журнала за 1759 г. была помещена статья «Письмо о пространстве разума и пределах оного». Неизвестный автор исходит из постулата, согласно которому невежество простолюдинов является благом для общества, и стремится обосновать данный тезис. По мнению автора, пользоваться плодами наук и искусств, всех других достижений разума составляет прерогативу исключительно представителей правящего сословия: «Если бы земледелец был проницателен, остроумен и чрезмерно любопытен, восхотел ли бы он день и ночь в полях скитаться за стадом? Между тем, ежели скот и земля оставлены будут в небрежении, останемся все без одежды и без пропитания, всюду родится бедствие и нестроение. Итак, грубость и невежество поселянина немалое есть для нас благодеяние».
Другой темой, определявшей содержательную направленность журнала, была тема воспитания. Учитывая, что издание «Праздного времени» осуществлялось силами преподавателей учебного заведения, такая ориентация в выборе переводных материалов была вполне естественна. Так, уже в одном из февральских номеров было помещено «Разсуждение о учении», где утверждалась польза для юношества приобщения к наукам. Сразу два материала, посвященных этой проблеме, были опубликованы в следующем номере. Это коротенькое эссе «О действиях доброго и худого воспитания» и своеобразная подборка учебных рекомендаций, так и называвшаяся — «Правила для учащагося». Характерно, что наряду с мыслью о важности изучения древних языков выдвигается требование «чисто и правильно говорить на природном языке». Не исключено, что данный материал, имевший чисто прикладной характер, был оригинальным, а не переводным. Зато в одном из августовских номеров появляется переведенное из немецкого журнала «Письмо», посвященное проблеме воспитания нравственным примером, а в номере от 9 октября было помещено также переведенное с немецкого языка «Размышление женщины о воспитании дочерей». Все эти материалы, связанные темой воспитания, вписывались в общий контекст журнала, определявший его облик на протяжении 1759 г.
Положение изменилось в 1760 г., когда издателем и основным вкладчиком «Праздного времени» стал преподаватель Сухопутного шляхетного корпуса П. И. Пастухов и в журнале начал активно сотрудничать А. П. Сумароков, вынужденный прекратить издание «Трудолюбивой пчелы». Прежде всего претерпела изменения содержательная направленность журнала, резко возросло число материалов сатирического характера и почти в каждом номере теперь были представлены стихотворные сочинения Сумарокова — его эклоги, идиллии, песни, эпиграммы, а главное, сатирические притчи. Значительно изменился и структурный облик издания.
Уже в январском номере журнала была опубликована статья «О хвале и хуле» — перевод фрагмента из «Нравоучительных рассуждений» известного датского писателя и драматурга Л. Гольберга. В этой переводной статье издатели «Праздного времени» по-своему предвосхищали позицию Екатерины II, заявленную в журнале «Всякая всячина», где императрица отстаивала идею незлобивой, «человеколюбивой» сатиры.
Более обстоятельное освещение, в сущности, того же вопроса содержалось в статье «Письмо о позволении сатир», помещенной в апрельском номере журнала за 1760 г. Статья являлась переводом одноименного теоретического трактата немецкого сатирика Г. В. Рабенера. Автор придал трактату эпистолярную форму, построив его как ответ своему корреспонденту, обратившемуся к нему с вопросом: «Почитает ли он (автор) сатиры положительными и что при сочинении оных особливо соблюдать должно?» Такой прием обсуждения проблем был довольно распространен в европейской литературе эпохи Просвещения. В ответе подчеркивалась нравоучительная функция сатиры: «Наставление должно быть всегда главным намерением сатиры... Делая пороки смешными, уязвляем мы людей в самое чувствительное место», вызывая этим «омерзение к тем привычкам, кои делают их смешными у людей разумных». Три главных порока, искажающих человеческую природу, должны быть, по мнению автора, основными объектами сатиры: «честолюбие, сребролюбие и сластолюбие».
Касается Рабенер в трактате и методов сатирического обличения. Не поучение, а скрытый под личиной иносказания живой показ пагубности порока составляет силу сатиры. Наиболее успешно эта наглядность назидательного примера достигается в басне: «Если б я Гарпаксу сказал: Как тебе не стыдно, сребролюбцу... Подумай, Гарнакс, что ты делаешь? Скупость есть начало всему злу, и те, кои желают быть богатыми, впадают в искушение и сети... Он бы только позевал, в сем бы состояла вся польза моего учения. Расскажи же ему басню о больной собаке, которая при смерти своей только тем и беспокоилась и мучилась, что не смогла сглодать спрятанных ею костей прежде своей смерти... Гарпакс постыдится и почувствует, по крайней мере, внутреннее обличение, что страсть его безумна». В определении границ допустимости обличения сатирой конкретных лиц Рабенер, в сущности, занимал двойственную позицию, исходя из убеждения, что изображаемые пороки всегда имеют в жизни подлинных носителей, черты которых неизбежно отражаются в сатирических произведениях.
Характерно, что в том же номере журнала издатели поместили «Ответ на прежнее письмо», автор которого полностью присоединялся к идеям трактата Рабенера относительно возможности конкретного живого изображения обличаемых в сатире пороков и их носителей.
Помимо теоретического обсуждения проблем сатиры издатели почти в каждом номере публикуют разнообразные материалы, так или иначе связанные с этим родом литературы, как переводные, так и оригинальные. В этом отношении «Праздное время» в 1760 г. приняло эстафету от сумароковского журнала. Так, П. И. Пастухов на протяжении практически всего 1760 г. публикует перевод обширного сатирико-нравоучительного цикла Г. В. Рабенера «Толкование пословиц». В этом сочинении смысл какой-нибудь избранной пословицы раскрывался примерами, взятыми из жизни, обнажая или ничтожность погони за богатством (пословица «Богатство ум рождает»), или неизлечимость человеческих слабостей и пороков (пословица «Каков в колыбельку, таков и в могилку»), или, наоборот, утверждая всемогущество Божьего промысла, благотворность верности моральным заповедям (пословица «Божий браки Божиим промыслом устраняются»). Кроме того, в нескольких номерах журнала за ноябрь и декабрь был напечатан также переведенный Пастуховым цикл нравоописательных очерков Рабенера «Семью семь предвещаний»; каждый из этих очерков представлял собой сатирический портрет лица, олицетворяющего какой-либо порок.
Эти блестящие образцы нравоописательных зарисовок, как и сатирико-назидательные эссе, были своеобразной школой, формировавшей предпосылки отечественных традиций сатирической прозы. Примером тому служат памфлетные сатирические «сны», которые помещал на страницах «Праздного времени» неутомимый Сумароков. За этой жанровой формой скрывались те же сатирические эссе, наполненные сарказмом по отношению к главному недоброжелателю автора — барону К. Е. Сиверсу. Столкновения с этим вельможей, ведавшим театральным ведомством в столице, заставили Сумарокова оставить пост директора Российского публичного театра в 1759 г. И в своих сатирических «снах», помещенных в ноябрьских номерах журнала, Сумароков пародийно обыгрывает сюжет подачи челобитной от лица Мельпомены (музы трагедии) на имя Российской Паллады, где он просит защитить российскую литературу от самодурства безграмотных подьячих, явно намекая на Сиверса. В ноябрьском номере журнала публикуется коротенькое сатирическое эссе «Блоха», полное язвительных выпадов иносказательного характера против того же Сиверса.
Сумароков оживляет содержание «Праздного времени» и тем, что из номера в номер помещает в журнале свои поэтические произведения. В отдельных номерах журнала теперь появляется рубрика «Разные стихотворения», где читатель может прочесть «Оду» («Долины Волга затопляя...»), переводы из Горация, эклоги, загадки эпиграммы, лирические песни.
Сумароков публикует свои сатирические басни, которые определяет термином «притчи». Не случайно Новиков позднее притчи Сумарокова называл «сокровищем российского Парнаса». Это были острые и динамичные, сюжетно оформленные отклики поэта на многие отрицательные явления тогдашней российской действительности: коррупцию в судах, практику откупов, взяточничество, невежество подьячих, тунеядство и сословное чванство дворян. В этом Сумароков также продолжал традиции «Трудолюбивой пчелы», поместив на страницах «Праздного времени» такие шедевры своей притчевой сатиры, как «Коршун в павлиньих перьях», «Шубник», «Две дочери подьячих», «Осел во Львовой коже» и др.
В 1760 г. на страницах журнала было продолжено обсуждение темы воспитания, представленное в переведенном с немецкого «Письме о наставлении юношества», а также в переведенном с французского дидактическом рассуждении «О худом воспитании больших сыновей дворян, живущих в деревне, с примером хорошего воспитания сына Евдокса и дочери Леонтины».
Известное уменьшение количества морализаторской эссеистики, представленной в «Праздном времени» за этот период, компенсировалось публикацией в отдельных номерах журнала прозаических повестей (переведенная с французского чувствительная повесть «Похождения Констанции и Феодосия, кои не могши вступить друг с другом в супружество, приняли монашеский чин», с немецкого — повесть «Похождение Филинды»).
Таково было в общих чертах содержание второго петербургского журнала, выходившего в стенах Сухопутного шляхетного кадетского корпуса. Итоги выпуска рассмотренных двух журналов на протяжении 1759-1760 гг. следует оценивать в контексте общей эволюции той роли, которую периодическая печать стала играть в развитии литературы. Прежде всего, этими изданиями была заложена основа литературной периодики, где познавательная и чисто эстетическая установки в равной мере определяли содержательную структуру журналов. Благодаря выходу в свет журналов, подобных «Трудолюбивой пчеле» или «Праздному времени», писатели получали возможность постоянного контакта с читателями. В свою очередь, читатели через журналы оказывались включенными в процесс развития литературы, причем не только в России, но и за рубежом, учитывая то место, которое в первых русских журналах отводилось переводным материалам. Все это влекло за собой серьезное расширение читательской аудитории и создавало предпосылки для превращения журналов в средство формирования общественного мнения.
И, наконец, еще одним очень важным результатом появления таких журналов, как «Трудолюбивая пчела» и «Праздное время, в пользу употребленное», стало стихийное формирование будущих литературных кружков. Прообразами их являлись группы энтузиастов, составлявшие нечто вроде авторского коллектива, зачастую бравшего на себя функции редакции. Журналы таким образом становились фактором объединения творческих единомышленников, центрами консолидации литературных сил. И в этом состояло непреходящее значение инициативы А. П. Сумарокова и преподавателей Сухопутного шляхетного кадетского корпуса. Органами, способными привлечь широкую читательскую аудиторию к обсуждению животрепещущих вопросов общественной жизни, названные журналы стать еще не могли. Для этого еще не было необходимых условий. Но ими были созданы предпосылки для появления таких условий в будущем.
12б
Консерватизм в России опирался на теории, доказывавшие незыблемость самодержавия и крепостного права. Идея необходимости самодержавия как своеобразной и издревле присущей России формы политической власти своими корнями уходит в период укрепления Русского государства. Она развивалась и совершенствовалась в течение XVIII–XIX вв., приспосабливаясь к новым общественно-политическим условиям. Особое звучание для России эта идея приобрела после того, как в Западной Европе было покончено с абсолютизмом. В начале XIX века Н.М. Карамзин писал о необходимости сохранения мудрого самодержавия, которое, по его мнению, "основало и воскресило Россию". Выступление декабристов активизировало консервативную общественную мысль.
Для идеологического обоснования самодержавия министр народного просвещения граф С.С. Уваров создал теорию официальной народности. Она была основана на трех принципах: самодержавие, православие, народность. В этой теории преломились просветительские идеи о единении, добровольном союзе государя и народа, об отсутствии социальных антагонизмов в русском обществе. Своеобразие России заключалось в признании самодержавия как единственно возможной в ней формы правления. Эта идея стала базисной для консерваторов вплоть до крушения самодержавия в 1917 году. Крепостное право рассматривалось как благо для народа и государства. Консерваторы считали, что помещики осуществляют отеческую заботу о крестьянах, а также помогают правительству поддерживать порядок и спокойствие в деревне. По мнению консерваторов, необходимо было сохранять и укреплять сословную систему, в которой ведущую роль играло дворянство как главная опора самодержавия. Православие понималось как присущая русскому глубокая религиозность и приверженность ортодоксальному христианству. Из этих постулатов делался вывод о невозможности и ненужности коренных социальных изменений в России, о необходимости укрепления самодержавия и крепостного права.
«Русский вестник» М. Н. Каткова
Русский литературный и общественно-политический журнал, один из наиболее влиятельных журналов второй половины XIX века, оказавших значительное влияние на развитие общественной мысли и движение литературной жизни в России. Выходил в Москве (1856—1887) и Санкт-Петербурге (1887—1906).
Основание
Журнал первоначально был двухнедельным, затем с 1861 стал ежемесячным. Основан в 1856 в Москве группой либерально настроенных литераторов и учёных, в которую входили М. Н. Катков, Е. Ф. Корш, П. Н. Кудрявцев, П. М. Леонтьев, А. В. Станкевич. Редактором журнала стал публицист и литературный критик М. Н. Катков Разногласия среди учредителей журнала привели осенью 1857 к расколу редакции. Его возглавили М. Н. Катков и П. М. Леонтьев, ставшие и владельцами типографии.
Структура
Каждый номер состоял из беллетристики и статей научного характера, объединенных в первый отдел, и политического отдела под названием «Современная летопись». Политическим отделом заведовали вначале Е. Ф. Корш и П. Н. Кудрявцев. Затем его руководителем и ведущим автором стал М. Н. Катков. Когда Катков и Леонтьев получили в аренду газету «Московские ведомости» (1862), общественно-политический отдел журнала «Современная летопись» был преобразован в еженедельное приложение к газете (1863—1871). Публицистическая и редакторская деятельность Каткова сосредоточилась в «Московских ведомостях» и «Современной летописи», дела журнала под его контролем вёл Н. А. Любимов.
В эпоху общественного подъема и реформ первого пятилетия правления Александра II в журнале печатались «Губернские очерки» М. Е. Салтыкова-Щедрина (1856—1857) и публицистические очерки С. С. Громеки, произведения П. И. Мельникова-Печерского и Марко Вовчок. В литературном отделе публиковались произведения С. Т. Аксакова, И. А. Гончарова, Н. Кохановской, В. С. Курочкина, А. Н. Майкова, М. Л. Михайлова, А. Н. Плещеева, А. А. Фета, Ф. И. Тютчева, Евгении Тур (Е. В. Салиас де Турнемир).
С обострением идеологической борьбы в 1861—1863 годах журнал становился всё более консервативным и, в оценке русских либеральных и советских историков литературы и печати, реакционным.
«Московские ведомости»
«Московские ведомости», газета, издавалась в 1756—1917 в Москве (до 1842 — 2 раза в неделю, затем 3 раза, с 1859 — ежедневно). До 1909 принадлежала Московскому университету. До середины 19 в. — самая крупная газета в России. В 1779—1789 газету арендовал Н.И.Новиков. В этот период в «М. в.», наряду с материалами о внутренней жизни и иностранных известиях, публиковались статьи по литературе, искусству, науке, статистические материалы, библиография. При газете выходили приложения. В 1840-х гг. (редактор — Е. Ф. Корш) «М. в.» приобрели литературно-общественное значение. С 1863 под редакцией М.Н.Каткова (до 1887) и П. М. Леонтьева (до 1875) газета приняла реакционный характер и пользовалась большим влиянием в бюрократических верхах. Правительство поддерживало «М. в.» казёнными объявлениями. «М. в.» требовали «твёрдой власти», защищали интересы дворянства, выступали против польского освободительного движения и всякого проявления прогрессивной мысли, нападали на реформы 60-х гг., критиковали германскую ориентацию внешней политики правительства. При преемниках Каткова (В.А.Грингмут, Л.А.Тихомиров и др.) «М. в.» стали черносотенной газетой, проповедовавшей погромы и преследования рабочих и революционной интеллигенции. С 1905 — орган монархической партии. После Октябрьской революции закрыта.
«Гражданин» — политическая и литературная газета-журнал.
Издавался в 1872—1879 и 1882—1914 годах в Петербурге. Выходил в 1872—1879, 1883—1884 и 1911—1914 еженедельно, в 1882, 1885—1886 и 1897—1909 годах — 2 раза, в 1887 — 3 раза в неделю, в 1888—1897 годах — ежедневно. Основатель, издатель и главный автор — князь В. П. Мещерский. Редакторы — Г. К. Градовский (1872), Ф. М. Достоевский (1873—1874), В. Ф. Пуцыкович, В. П. Мещерский (1882—1906) и М. Н. Назаров (1906—1914). Первоначально издавался на частные пожертвования при поддержке наследника престола великого князя Александра Александровича (будущего императора Александра III). В 1876—1878 годах в связи с критикой внешней политики правительства Александра II, журнал получил несколько предупреждений и неоднократно приостанавливался, а в 1879 году его издание было прекращено. В царствование Александра III журнал был возобновлен и получал крупную субсидию
Гражданин. Политический и литературный журнал-газета; с № 4 1872 — «Газета-журнал политики и литературы» — издавался в Петербурге в 1872—1914, еженедельно, с 1882 — 2 раза в неделю, с 1883 — еженедельно, с 1885 — 2 раза в неделю. В 1878—1881 не выходил. Основателем и издателем (в течение первых семи лет — негласным) был кн. В. П. Мещерский. Изд.-ред. — Г. К. Градовский, с 1873 — Ф. М. Достоевский, с 1874 — В. Ф. Пуцыкович.
Мещерский оставался ред.-изд. до конца существования «Г.» — до 1914. С 1893 вторым ред. был К. Ф. Филиппиус.
«Г.» был органом реакционных слоев русского дворянства. Круг читателей ограничивался духовенством и представителями «высшего общества». Тираж «Г.» в 1872 составил 1000 экз., в 1873—1800. Неуспех журнала признал и его основатель В. П. Мещерский. Даже имя Достоевского, публиковавшего в «Г.» свой «Дневник писателя», не спасло издание.
Журнал вел борьбу за ликвидацию реформ, проведенных правительством Александра II. Реакционная позиция «Г.» особенно явственно сказывалась в одном из приложений
— в сборниках «Гражданин». Активно защищая монархический строй, «Г.» подвергал нападкам все прогрессивное в России и на Западе. В период революции 1905—1907 «Г.» занимал крайнюю правую позицию. Весть о разгоне I Думы газета встретила «в диком исступлении восторга». (В. И. Ленин, Соч., т. 11, стр. 92.)
«Г.» являлся рупором оголтелого шовинизма, всячески разжигал национальную рознь. Издание субсидировалось правительством.
Особое значение в истории русской журналистики "Гражданин" приобрел в связи с участием в нем Ф.М.Достоевского. Помимо редакторских функций, писатель вел в газете раздел еженедельное политическое обозрение, печатал фельетоны и др. С первого номера 1873 г. в газете публиковался уникальный "моножурнал" Ф.М. Достоевского - "Дневник писателя"
876 - 1881 «Дневник писателя».
Достоевский, страстно желавший напрямую говорить с читателем, намеревался выпускать сначала единоличный журнал «Записная книга», а затем -- «нечто вроде газеты». Эти замыслы частично осуществились в 1873 году, когда в редактируемом им в это время журнале князя В. П. Мещерского «Гражданин» стали печататься первые главы «Дневника писателя». Но заданные рамки еженедельника и зави-симость от издателя в какой-то степени ограничивали как тематическую направленность статей Достоевского, так и их идейное содержание
13б
Вторая половина XVIII в. в русской журналистике характеризуется расцветом сатирических жанров. Основоположником сатирического направления в русской журналистике стал Александр Петрович Сумароков, одной из заслуг которого является издание первого частного журнала в России – «Трудолюбивая пчела» (1759).
На страницах журнала А. П. Сумароков использовал различные сатирические жанры. Одним из первых он вводит в литературу и журналистику жанр сатирического диалога.
Истоки жанра сатирического диалога восходят к временам античности (V–IV века до н. э.). В подражание Лукиану создавали свои диалоги А. П.Сумароков, В. Приклонский, М. Д. Чулков, М. М. Херасков и другие. Средневековую традицию учебно-назидательного диалога продолжает Н. И. Новиков. В майском номере «Трудолюбивой пчелы» 1759 г. А. П. Сумароков печатает «Разговоры мертвых».
В ноябрьском номере журнала появляется публикация А. П. Сумарокова «О думном дьяке, которой с меня взял пятьдесят Рублев», которая является образцом сатирико-нравоописательного очерка.
А. П. Сумарокову принадлежит также заслуга введения в обиход русских сатириков уже довольно популярного в европейской литературе жанра сатирического «сна». Русская сатира XVIII в. усвоила обе разновидности жанра аллегорического «сна», наиболее яркими образцами которых в национальной модификации можно считать произведения А. П. Сумарокова («Сон. Счастливое общество», 1759) и А. Н. Радищева («Путешествие из Петербурга в Москву», 1791).
14б
Журналистика 1880-1890х гг: общая характеристика
Убийство Александра 2 существенно сказалось на соц полит атмосфере способствовало откату общества к реакции. Это отразилось на отношение власти к журналистике.
Александр 3 последовательно проводил курс по стабилизации ситуации в государстве. В Росси складывалась новая соц полит атмосфера, характер. процессом поляризации полит сил. Развитие революционного движения, его взаимосвязь с польским движением, тактика террора, покушение на императора и сановников – все это выдвигало на первый план объединение сил, защищавших основы государства. Их программой стала известная Уваровская формула: православие, самодержавие, народность. Сплочение защитников самодержавия привело к движению на арену полит жизни новых фигур. В управлении государства большую роль играли Победоносцев,Толстой, Катков. Александр 3 отказался от ряда либеральных проектов своего отца. Положило этому начало заседание советов министров 8 марта 1881. Входе заседания сановники Строганов, Валуев, Победоносцев призывали к ограничению свободы журналистики. Министр внутренних дел Толстой в августе 1882 разработал «временные правила печати», немедленно утвержденные императором, которые внесли существенные изменения в цензурный режим страны. По ним было образовано совещание министров внутренних дел ,народного просвещения, юстиции и обер-прокурора сенода, которому были переданы изъятые из компетенции Сената дела о запрещении периодических изданий или их приостановке. По другому параграфу нового закона редакции изданий выходивших без предварительной цензуры обязаны были сообщать по требованию министра внутренних дел фамилии авторов публикаций. Роль административного вмешательства значительно возросла. Совещание 4 министров подменяло функции суда.
После 3 предостережений орган печати временно приостанавливался. Их редакторы после истечения срока приостановке должны были представлять свое издание в цензурный комитет на кануне выхода в свет в 11 вечера. Это наносило удар тем газетам , которые печатали оперативную информации и не могли выдержать конкуренцию. Кроме того цензор по своему усмотрению мог самолично приостановить такое издание.
Главным следствием закона печати были широкие возможности, полученные властью для чистки системы журналистики. Начальником главного управления по делам печати тогда был Феоктистов , работал 13 лет. Из-за него прекратила свое существование газета «Голос» в 1883 и журнал « Отечественные записки» в 1884. Всего около 15 газет и журналов.
Особенности административного воздействия:
Особое мнение о журналистике имел Победоносцев, считая , что пресса не выражает общественное мнение. Хотя признавал печать характерным признаком того времени. Победоносцев умело опирался на лояльную часть журналистики. Он сумел организовать целую сеть помошников – добровольных цензоров, информировавших его о поступках печати. Победоносцев отчетливо видел рост влияния журналистики в обществе. Поэтому рос цензурный надзор. Экономическое давление сочеталось с административными репрессиями. Толстой предполагал выдавать субсидии про-правительственным газетам, Александр согласился. Имеено в этот период субсидии лояльной журналистики принимают систематический характер. Правительство субсидировало ряд официозных изданий для народного чтения «народный листок», «сельская беседа», провинциальные издания «Варшавский дневник», « Киевлянин», «Кавказ»,газеты по морскому ведомству «Владивосток», «Кронштадтский вестник», церковные, педагогические, ученые.
Были материальные репрессии. Например запрещение розничной продажи зданий и запрет на рекламу. Так газеты все площади стали отводить рекламе. «Новое время» - пол номера.
Журналы 1880-1890-х гг. общая характеристика.
Целый ряд открытий в информационных технологиях. Машина Мергенталера – линотип – скорость отливки строки текста возросла в 4 раза. Шел процесс образования СМИ. Эдисон изобрел фонограф,потом грамофон. 1895- кинематограф.
1895- радиоприемник. Все это повлияло на развитие периодики: завершается господство традиционного для России толстого журнала с его элитарным характером . Появляется массовый читатель, крестьяне читают газеты.
Процесс капитализации экономики страны способствовал демократизации журналистики и ее аудитории, слиянию элитарного и народного информационных потоков. Происходило углубление дифференциации печати по интересам и потребностям аудитории по социально демографическому признаку, а в сети журналов начинает доминировать более приспособленные ко вкусам новой аудитории типы изданий- оперативные.
Итак, сеть журналов страны стала вполне отражать насущные интересы общества, потребности разных слоев населения, отличалась разнообразием типов изданий, среди которых преобладал тонкий журнал.
Самый популярный тонкий журнал - «Нива». Иллюстрированный , еженедельный для семейного чтения, имевший просветительские цели. Издатель Маркс. Произведения словесности, статьи науки , этнографии, искусстве, описание стран и городов. Программа журнала почти не менялась с годами. Авторы: Гончаров,Лесков, Толстой, Тургенев, Тютчев, и т. д. Чтобы увеличить тираж Маркс вводил технические новшества, страховал рабочих и т. п. Добился введения отдела мод и приложения «Парижские моды», позже в качестве приложения выпускает выкройки. Притянули подписчиков и бесплатные приложения – собрания сочинений классиков русской литературы. Маркса называли фабрикантом читателей. Подписчики были из других стран.
№23
Газеты 1880-1890-х гг. общая характеристика.
Газета становится ведущим периодическим изданием.
Лидировал тип универсальных газет («Новое время», «Киевлянин»). Появлялись иллюстрированные ежедневники в качестве приложений - «Сельский вестник», «Вятская газета», «Хуторянин».
Религиозные, правоведческие, торговые, искусствоведческие, военные, спортивные. Особняком стояли правительственные издания - «Правительственный вестник», губернские ведомости. В провинции продолжался рост газет общего характера и правительственная периодика. «Саратовские епархиальные ведомости» содержали 2 отдела: официальный – манифесты, отчеты, статистика и пр., неофициальный – наставления, поучения пастве, исторические грамоты, описания нравов, обычаев и суеверий населения. Выходили газеты приуроченные к событиям – ярмаркам. Провинциальные выходили 5 раз в неделю, в столице ежедневно.
1
добавить фамилии
2
сделать
3
фамилии
4
проверить писарева
5
6
некрасов журнал-издательская деят-ть
7
13
сделать
Журналы революционно-демократической направленности -- "Современник" и "Отечественные записки" (в руках Некрасова и Салтыкова-Щедрина).
· Журналы, объединявшие радикально настроенных т. н. "нигилистов", -- "Русское слово" (1859-66) и "Дело" (1868-88).
· Умеренно-либеральное издание "Вестник Европы" Стасюлевича и др.
· Славянофильские журналы -- "Москвитянин" (1841-1856) М.П.Погодина, "Русская беседа" (1856-1860) А.И.Кошелева и И.С.Аксакова.
· "Почвеннические" журналы Ф.М.Достоевского "Время" (1861-1863) и "Эпоха" (1864-1865) и близкая к ним "Заря" (1869-1872) В.В.Кашпирева.
· Подчеркнуто "охранительной" тенденцией в журналистике того времени выделялся "Русский вестник" (1856-1906) М.Н.Каткова, в котором были публикованы лучшие образцы русской прозы (в т. ч. почти все романы И.С.Тургенева, Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого, А.Ф.Писемского, все крупные произведения Н.С.Лескова и мн. др.)
Северный вестник»: характер публикаций, редакционный отдел
Толстый журнал 1885-1899. Предтеча целого ряда изданий модернизма, декадентства, символизма, новаторский характер.
Основан как ежемесячный литературно научный и политический журнал , 25-30 печатных листов под предварительной цензурой.
Издательница -Сабашникова, редактор – Евреинова . В журнал пришли бывшие сотрудники «Отечественных записок» . Имел 6 отделов: изящная литература, научный, критики, областной, заграничной корреспонденции и библиографический. Здесь были опубликованы «Очерки сибирского туриста» Короленко. Читатели не поддержали из-за противоречия между программой журнала и реальным содержанием. История « СВ» имеет два периода , которые определяют лидеры: Михайловский – 1885-1888, Волынский -1889-1899. Михайловский был не официальным редактором «СВ». Ведущими беллетристами журнала были Успенский и Короленко. «СВ» был первым толстым журналом , с которым сотрудничал Чехов. Но ведение журнала Михайловским не совпадало с интересами издательницы, стремившейся расширить его народнический характер. Конфликт. Михайловский покинул журнал, тираж упал. Евреинова вынуждена была продать журнал группе университетской молодежи. Среди пайщиков не было согласия . В итоге ведущая роль досталась Гуревич. И её протеже Волынском. Журнал стал оригинален, самостоятелен, отличался. Любовь Яковлевна Гуревич писала сама. Сторонница женской эмансипации и стимулировала «СВ» женский вопрос. «СВ» полемизировал с демократами и с народниками и с декадентами, и с консерваторами. Дискуссионность. Волынский вел отдел литературные заметки . Полемичен. Скандален. Волынский вводит практику свое понимание идеализма, который ставит в перд всего внутреннее духовное начало, власть души, морали, свободной воли. Он за духовную революцию. Лидер «СВ» дифференцировал литературную критику и публицистику. Первую рассматривал как отрасль науки, вторую как политическое настроение, злоба дня. Ошибка старых критиков, Добролюбова в публицистичности, против мнения Волынского выступил Плеханов.
Заслуга Волынского:
Волынский позже понял различие своих взглядов с символистами , их дороги разошлись.
Журнал «Русская мысль»: особенности, тематика, авторы
«В высшей степени вредный для спокойствия государства орган, - таков итог наблюдений московской полиции над журналом «Русская мысль» («РМ») по донесению обер-полицмейстера Козлова от 21 февраля 1886 года.
«Русская мысль», заявленная как литературно-политическое издание, стала выходить с января 1880 года. Издатель – Лавров, редактор – Юрьев, ранее возглавлявший славянофильский журнал «Беседа». Однако программа «РМ», пытающейся возродить славянофильство, не нашла отклика в обществе. Лавров, понимая это, получил разрешение редактировать журнал, замом своим поставил Бахметьева, ответсеком – Гольцева, обновил состав сотрудников. Изменения последовали и после 1881 года – убийства царя.
«РМ» состояла из 2х отделов: беллетристики , статей научно-исторического характера и публицистического отдела, включавшего подотделы «Внутреннее обозрение», «Политические заметки» и «Земство», потом уже появились «Смесь», «Современное исусство», «Библиография», «Педагогика», «Книги для детей, учебники».
Укреплению авторитета журнала способствовали и объективные причины: закрылись «Отечественные записки» и «Дело», Салтыков-Щедрин решил передать редакционный портфель и подписчиков «РМ». Многие сотрудники «ОЗ» перешли в «РМ». «РМ» стали приемниками «ОЗ». От этого и волна репрессий.
Отдел библиографии создают. Говорит этим цензуному ведомству о своей лояльности. При этом Салтыкову-Щедрину намеками сказали, что в «РМ» его не ждут, в его участии не нуждаются. Важный фактор успеха «РМ» - это лидер. Виктор Александрович Гольцев.
Он не примкнул ни к одному политическому обществу. но был сторонником конституционного устройств агосударства, преобразований с помощью просвещенного народа, за гласность и промышленный прогресс (за это арестован, следят за ним, не имеет возможности преподавать, поэтому стал литератором и публицистом).
Пишет, что «РМ» отличалась плюрализмом, он был терпим к разным течениям, что объясняет такой факт: в редакции работали Чернышевский, Михайловский, Плеханов, народники, славянофилы, марксисты и прочее, хотя журнал ни к одному т не примыкал. Ощутимо стремление редакции к объективности.
Писатели воспринимали «РМ» ак некий организующий центр литературной жизни и как свое общее дело.
2 года с начала издания Гольцев вел внутреннее обозрение, где говорил об основе общинного землевладения, просвещении народа.
Неменее важен публицистический отдел «РМ» - разнообразен по авторскому составу, выражению демократических взглядов и стилистике: печатались Гольцев, Шелгунов, Короленко, Успенский, Ключевский.
Наряду с редактором-публицистом в журнале обычно был и публицист-солист, голос которого особенно был привлекателен для аудитории. Такую роль в 1886-1891 годах выполнял Шелгунов, опытный публицист, опытный борец с самодержавием, публиковавший революционные прокламации. Ранее он выступал по острым экономическим проблемам, исседовал иодни из первых рабочий вопрос. Его статья «Рабочий пролетариат в Америке и во Франции» 1861 года – единственное легальное изложение на русском языке книги Энгельса «Положение рабочего класса в Англии» - стала событием в журналистике начала 1860 х гг. Шелгунов сотрудничал в передовых журналах «Русское слово», «Современник», «Труд», «Дело», после закрытия которого стал обозревателем «РМ».
На страницах «Русской мысли» Шелгунов опубликовал критические и проблемные «Очерки русской жизни2. В них была дана обобщенная картина России тех лет: положение крестьянства, его безысходность, бедность, малоземелье. Причину видел в том, чо кестьянам дали мало земли. Показывал бесчеловечную эксплуатацию рабочих. Шелгунов считал, что публицист - «пророк своего народа». его публикации вызвали кучу откликов у народа. Провинциальная пресса постоянно полемизировала с Шелгуновым. А его похороны в 1891 году превратились в демонстрацию с участием рабочих – в Питере.
На смену Шелгунову пришел ^ Глеб Успенский. 1890е-голод, описывал, но хронолгию голода оставил на Полонского. В публицистике «РМ» зазвучал мощый голос Михайловского в цикле его критических обзоров «Литература и жизнь». 1892 год. Михайловский на 1 место ставил крестьянский вопрос. в журнале этот вопрос рассматривали всестронне: от его истоков (Ключевский, Семевский) до актуальных проблем (Южаков «Нормы народного землевладения»). Образ деревни и через публицистику, и через художественные произведения. В двух номерах журнала была помещена большая статья Скабичевского «Мужик в русской беллетристике» (1847-1897), ее автор анализировал литературу истекшего пятидесятилетия о деревне.
Позитивная сторона жизни нашла отражение в научном разделе. Публицистика Темерязева, выступавшего против распространения идеализма и мистики, защищавшего дарвинизм.
Литературная критика. Михаил Александрович Протопопов. Считал себя последователем критического метода Добролюбова, о чем пишет в «Письмах о литературе». Такие же декларации содержала статья Гольцева «О прекрасном в искусстве». Субъективизм литературных критиков: Протопопов с иронией о Достоевском, а Михайловский против религиозного морализма Достоевского.
Журнал познакомил читателей с Лесковым, Гаршиным, Короленко, Горьким, Данилевским... Поддерживал Лескова, Короленко – пошла на беспрецендентный шаг, перепечатала «Слепого музыканта» у «Русских ведомостей». Чехов в «РМ» значился как высокоталантливый писатель. Однако символизм и модернизм «РМ» не смогла принять\
26
^ Журнал «Русская мысль»: особенности, тематика, авторы
«В высшей степени вредный для спокойствия государства орган, - таков итог наблюдений московской полиции над журналом «Русская мысль» («РМ») по донесению обер-полицмейстера Козлова от 21 февраля 1886 года.
«Русская мысль», заявленная как литературно-политическое издание, стала выходить с января 1880 года. Издатель – Лавров, редактор – Юрьев, ранее возглавлявший славянофильский журнал «Беседа». Однако программа «РМ», пытающейся возродить славянофильство, не нашла отклика в обществе. Лавров, понимая это, получил разрешение редактировать журнал, замом своим поставил Бахметьева, ответсеком – Гольцева, обновил состав сотрудников. Изменения последовали и после 1881 года – убийства царя.
«РМ» состояла из 2х отделов: беллетристики , статей научно-исторического характера и публицистического отдела, включавшего подотделы «Внутреннее обозрение», «Политические заметки» и «Земство», потом уже появились «Смесь», «Современное исусство», «Библиография», «Педагогика», «Книги для детей, учебники».
Укреплению авторитета журнала способствовали и объективные причины: закрылись «Отечественные записки» и «Дело», Салтыков-Щедрин решил передать редакционный портфель и подписчиков «РМ». Многие сотрудники «ОЗ» перешли в «РМ». «РМ» стали приемниками «ОЗ». От этого и волна репрессий.
Отдел библиографии создают. Говорит этим цензуному ведомству о своей лояльности. При этом Салтыкову-Щедрину намеками сказали, что в «РМ» его не ждут, в его участии не нуждаются. Важный фактор успеха «РМ» - это лидер. Виктор Александрович Гольцев.
Он не примкнул ни к одному политическому обществу. но был сторонником конституционного устройств агосударства, преобразований с помощью просвещенного народа, за гласность и промышленный прогресс (за это арестован, следят за ним, не имеет возможности преподавать, поэтому стал литератором и публицистом).
его публицистическая деятельность началась в 1878 году в «Юридическом вестнике» - редактор там в 1880-1883, участвует в «Русском курьере», «Московском телеграфе», «Русских ведомостях», «Земстве», «Голосе», «Вестнике Европы», «Русском богатстве». Но со дня создания «РМ» - 1880- он ответственный секретарь, потом с 1885 неофициальный редактор, с апреля 1905 – официальный.
Пишет, что «РМ» отличалась плюрализмом, он был терпим к разным течениям, что объясняет такой факт: в редакции работали Чернышевский, Михайловский, Плеханов, народники, славянофилы, марксисты и прочее, хотя журнал ни к одному т не примыкал. Ощутимо стремление редакции к объективности.
Писатели воспринимали «РМ» ак некий организующий центр литературной жизни и как свое общее дело.
2 года с начала издания Гольцев вел внутреннее обозрение, где говорил об основе общинного землевладения, просвещении народа.
Неменее важен публицистический отдел «РМ» - разнообразен по авторскому составу, выражению демократических взглядов и стилистике: печатались Гольцев, Шелгунов, Короленко, Успенский, Ключевский.
Наряду с редактором-публицистом в журнале обычно был и публицист-солист, голос которого особенно был привлекателен для аудитории. Такую роль в 1886-1891 годах выполнял Шелгунов, опытный публицист, опытный борец с самодержавием, публиковавший революционные прокламации. Ранее он выступал по острым экономическим проблемам, исседовал иодни из первых рабочий вопрос. Его статья «Рабочий пролетариат в Америке и во Франции» 1861 года – единственное легальное изложение на русском языке книги Энгельса «Положение рабочего класса в Англии» - стала событием в журналистике начала 1860 х гг. Шелгунов сотрудничал в передовых журналах «Русское слово», «Современник», «Труд», «Дело», после закрытия которого стал обозревателем «РМ».
На страницах «Русской мысли» Шелгунов опубликовал критические и проблемные «Очерки русской жизни2. В них была дана обобщенная картина России тех лет: положение крестьянства, его безысходность, бедность, малоземелье. Причину видел в том, чо кестьянам дали мало земли. Показывал бесчеловечную эксплуатацию рабочих. Шелгунов считал, что публицист - «пророк своего народа». его публикации вызвали кучу откликов у народа. Провинциальная пресса постоянно полемизировала с Шелгуновым. А его похороны в 1891 году превратились в демонстрацию с участием рабочих – в Питере.
На смену Шелгунову пришел ^ Глеб Успенский. 1890е-голод, описывал, но хронолгию голода оставил на Полонского. В публицистике «РМ» зазвучал мощый голос Михайловского в цикле его критических обзоров «Литература и жизнь». 1892 год. Михайловский на 1 место ставил крестьянский вопрос. в журнале этот вопрос рассматривали всестронне: от его истоков (Ключевский, Семевский) до актуальных проблем (Южаков «Нормы народного землевладения»). Образ деревни и через публицистику, и через художественные произведения. В двух номерах журнала была помещена большая статья Скабичевского «Мужик в русской беллетристике» (1847-1897), ее автор анализировал литературу истекшего пятидесятилетия о деревне.
Позитивная сторона жизни нашла отражение в научном разделе. Публицистика Темерязева, выступавшего против распространения идеализма и мистики, защищавшего дарвинизм.
Литературная критика. Михаил Александрович Протопопов. Считал себя последователем критического метода Добролюбова, о чем пишет в «Письмах о литературе». Такие же декларации содержала статья Гольцева «О прекрасном в искусстве». Субъективизм литературных критиков: Протопопов с иронией о Достоевском, а Михайловский против религиозного морализма Достоевского.
Журнал познакомил читателей с Лесковым, Гаршиным, Короленко, Горьким, Данилевским... Поддерживал Лескова, Короленко – пошла на беспрецендентный шаг, перепечатала «Слепого музыканта» у «Русских ведомостей». Чехов в «РМ» значился как высокоталантливый писатель. Однако символизм и модернизм «РМ» не смогла принять.
Стасюлевич – редактор и издатель.
Журнал «Вестник Европы»:особенности, тематика, авторы
Одно из старейших русских периодических изданий, лидер либеральной оппозиции последней четверти 19 века. «Вестник Европы» начал издаваться с 1866 года. как научный журнал. 3 раза в месяц, без предварительной цензуры, подписная цена – 8 руб серебром.
В программе 5 отделов, подчеркивающий специальный характер издания: критические исследования важнейших вопросов исторической науки, обзор деятельности исторических обществ, анализ новейших исторических произведений, вопросы преподавания истории, историческая хроника.
Издателем и редактором журнала «Вестник Европы» стал ^ Михаил Матвеевич Стасюлевич, сорок лет руководивший крупным издательским комплексом.
Дворянская семья. Историко-филологический факультет Императорского Петербургского университета. Преподавал историю в гимназии. С 1852 г. Стасюлевич стал доцентом кафедры всеобщей истории Петербургского университета. Два года слушал курсы за границей, в англии, германии, Италии, Франции. Профессор. После временного закрытия университета, когда взбунтовались студенты, уходит в знак протеста из универа. Принимает решением стать издателем в 1865 году.
1865 г – Главное управление по делам печати дает согласие на выпуск нового издания «Вестник Европы» (назвал в память журнала с таким же названием, выходившим в начале 19 века под редакцией Карамзина)
Соиздатель – историк Костомаров. Печатался Костомаров исключительно в «ВЕ», за что получал большие гонорары. Помощь оказывал публицист Пыпин, журналист Полонский, спецкорами стали братья Утины.
Стасюлевич выполнял большую часть работы в журнале: принимал посетителей, правил рукописи, объяснялся с цензурным комитетом, добывал средства, составлял политические обзоры и пр.
Журнал был убыточным, денег не хватало. Берет долг. Расширяет программу – превращает специализированное издание в литературно-общественно-политическое.
1868 – ежемесячно выходит. Цена за подписку увеличилась вдвое. Рекламирует новый формат, распродает часть имущества.
Немаловажную роль сыграло и определение политической платформы журнала. «ВЕ» принадлежал к умеренно-либеральному лагерю, главной задачей видел защиту и продолжение реформ Александра II.
1870-1890е гг – ведущий орган печати русской либеральной оппозиции, противодействовавшей политике правительства по свертыванию реформ 1860х годов. Солидное издание, со спокойным академическим тоном, с серьезной и аргументированными статьями стало необходимо интеллигенции. Большой число подписчиков в Питере, Москве и на юге. Известно – его читали в императорской семье.
Окончательно структура «ВЕ» сложилась в 1870х гг. Это был типичный толстый журнал. Художественные произведения, научно-популярные статьи, публицистика сменялись внутренними и иностранными обозрениями с анализом последних событий, корреспонденциями, библиографиями. В конце каждого тома шли «Известия» - объявления. Во время русско-турецкой войны в программу было добавлено обозрение военных действий, а в 1882 году - «Из общественной хроники». Эксперимент Стасюлевича по превращению специального научного журнала в литературный и общественный ежемесячник оказался удачным. Чехов называл журнал «лучшим из толстых».
1868 – начал печатать в «ВЕ» худож.произведения. Например, Толстого. Его Стасюлевич переманил от Каткова – из «Русского вестника». В салоне Толстого Стасюлевич знакомится с литераторами.
1868 – Стасюлевич борется за напечатание «Обрыва» Гончарова в «ВЕ», боролся с Некрасовым и его «Отечественными записками». Гончаров остановился на «ВЕ» - с либеральными взглядами, а не на демократичных «ОЗ». Стасюлевичу было сложно с Гончаровым, все время переделывающим роман, он сбивал сроки сдачи рукописи. А пунктуальность «ВЕ» - основная черта журнала.
1869 – печатает «Обрыв». увеличилось число подписчиков, много споров.
1870-е гг - «эпоха Тургенева» в «ВЕ». С 1868 года от публикации повести «Бригадир» Тургенев не расставался с «ВЕ». Писатель помог даже приобрести переписки Пушкина с женой, привлек авторов – Золя публиковал.
1884 пришел Салтыков-Щедрин (до этого высмеивающий «ВЕ», но пришлось...) после закрытия «Отечественных записок». Публикует «Пестрые письма», «Пошехонскую старину», «Мелочи жизни».
Беллетристический отдел «ВЕ» был представлен Островским, Полонским, Фетом, Жемчужниковым, Станюкевичем. Конец 1880х – Гиппиус, Мережковский, Бунин. В «ВЕ» публикуются мемуары Панаева, Анненкова, Гончарова. Переводы Гейне, Шиллера, Лессенга, Ибсена, Шпильгена. Критикой занимались: Стасов, Арсеньев, Пыпин, Анненков, Веселовский. Научно-популярны статьи принадлежали перу Соловьева, Сеченова. Иностранным отделом заведовал бывший редактор «Санкт-Петербургских ведомостей» Корш. Были иностранные корреспонденты во Франции и Италии.
Публицистический отдел вел Полонский, Соловьев, Цебрикова. В течение 2х лет Головачев печатал в журнале книгу «Десять лет реформ», подводившую итоги преобразований Александра II. Земские обозрения писал фон Крузе, уволенный из цензоров за либеральность. С 1880х внутренним обозрением занимался важный полит.деятель Арсеньев. По крестьянскому вопросу писал Кавелин.
С 1880х гг. в любом отделе проводилось требование продолжения реформ. Выступали за конституционную монархию. Идея европеизации. Приветствовали развитие науки. Был воплощением умеренности. Неприемлемость для Стасюлевича и его издания революционных настроений, а также критика государственной системы приводили к тому, что либеральный «ВЕ» часто попадал в центр журнальной полемики.
Цензурные строгости (вырезка страниц, выговоры Стасюлевичу, авторам) заставляли издателя усилить самоцензуру (в 1873 году журналу было вынесено второе предупреждение). До этого выход «ВЕ» никогда не останавливался. Положение ухудшилось с началом контрреформ. Наиболее претензий выпадало на долю работ Салтыкова-Щедрина и Соловьева. Постепенно журнал становился менее публицистичным, больше беллетристики «второго плана».
Популярность «ВЕ» падает. Причина – выросшая конкуренция в журналистике, не было окраски у журнала. «ВЕ» сохранял умеренно-либеральную позицию.
К концу 1890х гг. из-за прогрессирующей слепоты Стасюлевич был вынужден отказаться от чтения корректур. В 1908 году 82-летний издатель сложил с себя обязанности. Издателем «ВЕ» стал Ковалевский, редактором – Арсеньев (оба давние сотрудники журнала).
Стасюлевича, по воспоминаниям современников, отличали удивительная аккуратность, трудолюбие, педантичность, корректность. Он создавал творческую атмосферу, платил высокие гонорары, добивался выполнения определенных правил, например, мог отказать даже именитым авторам в публикации слабых произведений, заставлял коллег знакомиться с работами друг друга). Стасюлевич последовательно отстаивал необходимость России следовать путем постепенных реформ. «ВЕ» был не только лидером либеральной оппозиции страны в 1870-1890х гг., но и самым долголетним ежемесячником, выходил он 52 года.
Издательская деятельность Стасюлевича не ограничивалась выпуском одного журнала. В 1872 году. на доходы от «ВЕ» он приобрел крупную типографию. Первый его шаг на этом поприще стал выпуск 2х серий общедоступной «Русской библиотеки», в организации издания ему помогли Некрасов, Гончаров, Тургенев, Пыпин, Анненков. И создал он типографию не для коммерческих целей, а для росветительских. Поэтому цена на 1 том оставалась постоянной – 75 копеек. Типография Стасюлевича издавала художественные произведения – Толстой, Вяземский, Некрасов, научно-популярные издания – Анненков, Соловьев, Пыпин, Градовский. Некоторые книги запрещала цензура. 4000 наимнований всего отпечатали (примерно). Молодым писателям позволяли печатать за счет типографии и рассчитываться после издания и распространения. Вдобавок у Стасюлевича был свой склад. То есть он один из первых создал книжно-журнальный концерн (журнал, типография, склад).
В его концерн входила и газета «Порядок». В 1878 году Стасюлевич пытался получить разрешение выпускать при журнале еще и газету, однако получил отказ из-за своей репутации либерала. Новую попутку он попытался совершить при «диктатуре сердца» Лориса-Меликова. Разрешение получил за 2 дня – удивительно, вероятно министр внутренних дел хотел сделать газету из либеральной в официальную. 1881 год – 1ый выход «Порядка». Ежедневно. Освобождено от предварительной цензуры Основные сотрудники – соратники Стасюлевича по «ВЕ» - Слонимский, Градовский, Атава. Печатались Кони, Кавелин, Шрейер, Станюкевич. Структура газеты была довольно типичной: русский и иностранный отдел, передовые статьи, дневник, внутреннее обозрение, фельетон.
Политическая платформа «Порядка» сильно не отличалась от «ВЕ»: продолжение реформ, свобода печати, конституционная монархия.
После 1 марта 1881 номера газеты были арестованы. В знак протеста Станюкевич выпустил номер с незаполненными столбцами в привычном месте объявлений. В 1882 оду издание приостановлено на 1,5 месяца. В 1882 году Стасюлевич сам объявляет о прекращении выпуска газеты - по воле писателя юридически прекратил существование и фактически – условия журналистики 80х гг.
журнале «Русское богатство»
1880 – группа литераторов (Кривенко, Протопопов, Скабичевский, Гаршин, Златовратсий, Бажин, его жена Бажина, Берви-Флеровский, Успенский, Плеханов и др.) возобновили издание «Русского богатства» на артельных началах. Каждый внес пай – 100р.
«РБ» при Михайловском пропагандировало главные доктрины народничества.
Журнал был единственным источником, который давал возможность прогрессивной интеллигенции знакомиться с событиями в России, жизнью других стран. В каждом номере публиковалась «Хроника внутренней жизни». В обозрениях комментировались действия властей, их распоряжения, рассказывалось о холерном бунте на юге России, переселении крестьян на Восток страны, о стачках рабочих, волнениях учащейся молодежи. Нередко факты сравнивали с событиями в других государствах. Регулярно в журнале печатались «Письма» корреспондентов из-за рубежа – Австрии, Англии, Германии, Франции. В июле-сентябре 1893 года Короленко предпринял путешествие через Швецию, Данию, Англию в Чикаго на Всемирную выставку. Свои впечатления и наблюдения он выразил в ряде очерков «Драка в Доме» (об английском парламенте), «В борьбе с дьяволом» (о деятельности армии спасения), «Фабрика смерти» (о чикагских бойнях), рассказе «Без языка», помещенном в «РБ» в 1895 году. Он как объективный публицист пишет и о нищете и безработице, и отмечает многие преимущества буржуазной демократии перед российским самодержавием.
В «РБ» Короленко возглавлял литературный отдел. Привлечение в журнал Владимира Галактионовича Короленко было удачей Михайловского.
Исторический вестник
Журнал был основан Алексеем Сергеевичем Сувориным и С. Н. Шубинским с целью "знакомить читателей в живой, общедоступной форме с современным состоянием исторической науки и литературы в России и Европе". Издание журнала было разрешено министром внутренних дел 14 июля 1879 года без предварительной цензуры. Первоначальная цена за 12 номеров составляла 10 руб. Первая книга "Исторического Вестника" вышла 1 января 1880 года. Инициатором издания и многолетним редактором стал С. Н. Шубинский (1880--1913). Получив неудачный опыт редактирования своего первого исторического журнала ("Древняя и Новая Россия") (1875--1879 гг.), он пытается основать новый журнал, сделав его более популярным, общедоступным, интересным не только для узкого круга профессиональных историков. Ему не сразу удалось заинтересовать своим предприятием А. С. Суворина. В первые годы своего существования журнал был убыточным: в 1880--1882 гг. журнал издавался тиражом 3250 экз., в 1885 году -- 4000 экз. В этом году журнал перестал быть убыточным. В 1887--1888 гг. журнал издавался тиражом 5200 экз. К 1890 году все ранее понесённые издержки покрылись прибылью. Журнал приобрёл устойчивую популярность среди читателей, заняв прочное место в "триумвирате" русских исторических журналов наряду с "Русским Архивом" и "Русской Стариной", опережая их по количеству подписчиков. Отличием "Исторического Вестника" было то, что он не помещал на своих страницах необработанных, ("сырых") материалов. С другой стороны, журнал приближался по своему типу к журналам общелитературного образца, сочетая в себе коммерческий успех и доступное изложение материала, поэтому сравнение его со своими убыточными предшественниками было бы не вполне корректно. К 1914 году журнал уже насчитывал 13 тыс. подписчиков. Вышло 147 тт. Каждый том состоял из трёх ежемесячных выпусков, имел свою нумерацию страниц, оглавление, список иллюстраций. Следующим редактором журнала стал его многолетний сотрудник Б. Б. Глинский (1913--1917), приложивший все силы для того, чтобы сохранить традиции первого редактора журнала
15б
атирическая журналистика 1769-1774 гг. (общая характеристика).
Первый журнал, "Всякая всячина", на улицах Петербурга появился второго января 1769 года. Издавал его статс-секретарь Екатерины II Григорий Васильевич Козицкий, но за его спиною стояла сама императрица. Она решила выступить на поприще журналистики для того, чтобы проконтролировать общественной мнение в России. Екатерина рассчитывала на то, что пример "Всякой всячины" вызовет подражание, и постаралась ему содействовать. Так, желающие выпускать новый журнал могли подавать прошения в Академическую комиссию (распоряжавшуюся единственной на то время типографией в Петербурге) без оглашения имен. Вследствие этого мы так и не знаем, кто выпускал, например, журнал "Смесь".
Возникали журналы в следующем порядке. "Всякая всячина", как мы сказали выше, стала выходить в начале января. За нею, в конце того же месяца, выступил журнал "И то и сё", в феврале возник "Ни то ни сио". В апреле появилась "Смесь", в мае – "Трутень", и, наконец, в июле читатели познакомились с "Адской почтой". Тиражи изданий были также различны и испытывали колебания. Интересный факт – число читателей "Всякой всячины" неуклонно падало (с 1692 экземпляров до 600), зато тираж "Трутня", главного оппонента "Всякой всячины", возрастал.
Большинство журналов закончилось в 1769 году. В 1770 г. свои выпуски продолжили только "Трутень" и "Всякая всячина".
О чем же заговорили новые журналы, что составляло предмет их интересов, по каким вопросам проходили споры между ними?
Речь шла прежде всего о том, что должно быть объектом журнальной сатиры и в каких пределах эта сатира вообще допустима в печатных изданиях. Так, "Всякая всячина" объявила, что она стоит за сатиру в "улыбательном духе", которая выступает против людских пороков вообще, не целя ни в кого персонально. "1) Никогда не называть слабости пороком.2) Хранить во всех случаях человеколюбие.3) Не думать, чтоб людей совершенных найти можно было" Императрица не хотела терпеть никакой критики. Все, что было заведено ею в стране, она считала замечательным, совершенным по мысли и по исполнению и не желала слушать ничьих советов.
Малейшие критические замечания в адрес правительственных учреждений кажутся "злостными" и "опасными" журналу Екатерины, и он спешит их опровергать.
Решительно отводит "Всякая всячина", например, жалобы на чиновников – подьячих, на которых часто жаловались русские писатели и журналисты. Их нужно "не искушать", а для этого…вовсе к ним не обращаться: "не обижайте никого; кто же вас обижает, с тем полюбовно мириться без подьячих, сдерживайте слово, и избегайте всякого рода хлопот" 1. О том, чтобы исправить юридический аппарат, журнал императрицы вовсе не думал. Недостатки режима в журнале либо отрицались, либо замалчивались. Зато, каким благородным негодованием загорался журнальный автор, выступая с критикой некоторых фактов! "Многие девушки чулков не вытягивают, а когда сядут, тогда ногу на ногу кладут; через что подымают юбку так высоко, что я сие приметить мог, а иногда и более сего"2 Можно подумать, что от плохо натянутых чулок происходят все беды России!
Помимо Екатерины II в журнале участвовали Г.В. Козицкий, И.П. Елагин, А.О. Аблесимов, А.П. Сумароков и др.
Второй по времени возникновения журнал "И то и сё" издавал Михаил Дмитриевич Чулков. Мировоззрение журнала политически неотчетливо; он избегает социальных обобщений и чуждается сатиры. Этот журнал стоял в стороне от политики и не касался наболевших общественных проблем. В часности, "И то и сио" совсем не затрагивает вопросов политического характера, столь резко ставившихся в журналах Новикова.
Уже в первом листе своего журнала Чулков делает, хоть и не особенно резкий, выпад против "Всякой всячины", раздававшей бесплатно вступительный номер. Издатель вообще считал, что только дурак может признать "Всякую всячину" достойной почтения Тем не менее, в споре между "Трутнем" (журналом Н.И. Новикова) и "Всякой всячиной" Чулков поддерживает "бабушку". Издателя "Трутня" же он считает "неприятелем всего рода человеческого", который любит "других поносить". Нисколько не благосклоннее отнесся Чулков и к "Адской почте" (издатель Ф. Эмин), говоря, что автор ее пишет то, что "с благопристойностью не сходно".
Ежемесячный журнал Федора Эмина "Адская почта, или переписка хромоногого беса с кривым" издавался с июля по декабрь 1769 г. Писатель, переводчик Ф. Эмин был автором практически всех материалов журнала. Несмотря на однообразие формы (переписка двух бесов), журнал был интересен и популярен, чему способствовал сатирический дар автора. Название своего журнала издатель объясняет в первой своей статье "К читателю".
Ф. Эмин был сторонником резкой сатиры на нравы и лица, не смущаясь ни высоким их положением, ни принадлежностью к духовному сану. Именно в "Адской почте" были сказаны следующие слова, обращенные едва ли не к самой императрице: "…придет время, в которое будешь подобен безобразному лицу белилами и румянами некстати украшивающемуся. Знай, что от всеснедающего времени ничто укрыться не может. Когда твои политические белила и румяна сойдут, тогда настоящее бытие твоих мыслей всем видным сделается"2. На такую резкость не осмеливался и Н.И. Новиков. Недаром издателю вполне реально угрожали расправой и изгнанием, на что он, опять же открыто, отвечал: "Думайте, что хотите, уверьте себя, что важность вашей персоны произвела во мне робость. <…> Я вам в последний раз так смело скажу, что робости в моем сложении нет, ласкательствовать не умею. <…> Для меня лучше за городом, хотя и в бедности, ходить, нежели в городе ползать, а часто и у таких ног, которые по свету ходить недостойны" .
К темам обычным для сатирических журналов Эмин прибавил две. Первая – сатира на духовенство, в особенности на монахов. Этим нововведением публицист нажил себе немало влиятельных врагов. Среди мишеней его сатиры, в частности, были иезуиты, само имя которых к тому времени стало нарицательным. Вторая тема – политическая сатира на положение в различных европейских странах. Эмин был не только смелым моралистом, в своих сатирах он показывал незаурядное мастерство публициста, а в статьях о европейской политике – близкое знакомство с теми странами и народами, о которых писал, что отличает его от многих других обличителей французов, англичан и немцев.
Особо замечательны два его материала – ответы корреспондентам "Всякой всячины" Добросоветову и Правдолюбову. Автор здесь как бы отбрасывает разработанные стилистические приемы, намеки и говорит прямо. О художественных достоинствах этой прямой речи, защищающей право сатирика изобличать порок, можно спорить, но публицистическая ее сила несомненна даже сегодня.
Еженедельный журнал "Смесь" выходил с апреля до конца 1769 г. Кто был его редактором, точно неизвестно. Некоторые исследователи считали, что это был Федор Эмин. Однако Н.И. Новиков, хорошо знавший писателя, в биографии Эмина, составленной для "Опыта исторического словаря", не упоминает этого издания. Проф.П.Н. Берков полагал, что издателем мог быть переводчик Л.И. Сичкарев. Другие исследователи называют двух соиздателей: Новикова и Эмина.
Журнал интересен тем, что в нем много материалов, посвященных выяснению отношений между разными сатирическими изданиями. Здесь печатаются несколько писем с критикой "Всякой всячины" (иногда довольно грубой), здесь же находят место письма читателей в редакции других журналов, по каким-то соображениям не опубликованные в них. "Смесь" печатает ответы на вопросы Правдолюбова, заданные им "Всякой всячине".
16б
1920-30-е гг. Тема представляется актуальной в связи с необходимостью восполнить пробел в истории отечественной журналистики, возникший в период советской власти и связанный с деятельностью печати русского зарубежья. Только с началом перестройки впервые стали появляться исследования и связанные с этим публикации, касающиеся русской эмиграции и ее печати, а также появилась возможность ознакомиться с образцами публицистики эмигрантской прессы. На основе осмысления и обобщения результатов проведенных исследований, а также введения в научный оборот новых архивных материалов появилась возможность более глубоко проанализировать процессы, происходившие в журналистике русского зарубежья в 1920-30-е гг., и поставить ряд проблем, решение которых может способствовать формированию более адекватного и целостного представления об этом явлении.
Русская эмигрантская периодика и советская журналистика имели один объект отражения – Россия, но в течение длительного времени в силу исторических условий печать русского зарубежья была практически оторвана от советской аудитории. Только в начале 1920-х гг. эмигрантские издания относительно свободно распространялись на территории советской республики. Но затем советское правительство запретило их доступ в СССР, очевидно, убедившись в том, что значительная часть материалов компрометировала власть большевиков и тем самым подрывала устои молодого государства. По мнению советского руководства, еще больший урон эмигрантская журналистика наносила СССР своей деятельностью, способствуя искажению образа советской республики в представлении мирового сообщества, тем самым ослабляя ее позиции за рубежом. Это вынуждало большевиков предпринимать соответствующие контрпропагандистские меры. Анализ материалов конкретных изданий может подтвердить истинность этих утверждений. Поэтому актуально тщательное изучение эмигрантской прессы.
Особенно важным представляется рассмотрение деятельности политической эмигрантской периодики как идеологически наиболее целенаправленной. Тщательный ее анализ может дать возможность убедиться в том, могла ли она быть использована советской властью в качестве основы при разработке методов контрпропаганды. Вводимые в научный оборот новые архивные материалы могут позволить составить представление о действиях советской власти, направленных на вторжение в информационное поле русской эмиграции. Важно также проследить, как менялись характер и методы пропаганды эмигрантской периодики в связи с общественно-политическими изменениями, происходившими как в Советской России, так и в русском зарубежье. Проблема идеологического противостояния эмигрантской русской периодики и советской власти, затрагивающая один из аспектов отношений большевистской партии и русской эмиграции, актуальна сегодня, когда отчетливо проявляется тенденция к восстановлению утраченных связей и укреплению контактов России с русскими соотечественниками за рубежом, в том числе, с потомками деятелей русской журналистики. Очевидна актуальность предлагаемого исследования в теоретическом и политическом плане.
Обнаружено, что из основного массива эмигрантской периодики самое пристальное внимание большевиков уделялось таким газетам, как «Последние новости» (Париж; 1920-1940), «Руль» (Берлин; 1920-1931), «Дни» (Берлин, Париж; 1922- 1933 ), «Возрождение» (Париж; 1925-1940), а также журналу «Социалистический вестник» ( Берлин, Париж, Нью-Йорк; 1921-1965 ) и «Бюллетеню Оппозиции (Большевиков-Ленинцев)» (Нью-Йорк, Париж; 1929-1941). Они представляли основные политические силы русского зарубежья: возглавляемые П.Н.Милюковым кадеты и республиканцы-демократы; правые кадеты во главе с И.В.Гессеном, А.И.Каминкой и В.Д.Набоковым; эсеры; монархисты и правоцентристы; а также руководимые Ю.О.Мартовым и Ф.И.Даном меньшевики. Особняком в этом ряду стоит «Бюллетень Оппозиции» Л.Д.Троцкого, который не имел последователей среди «белоэмигрантов» и представлял угрозу советскому руководству исключительно благодаря своим разоблачительным публикациям.
Костяк дореволюционной эмиграции составляли те, кто преследовался Русской православной церковью, и политическая оппозиция – незначительная часть интеллигенции, стремящейся превратить Россию в демократическую республику или свергнуть самодержавие революционным путем. Преследуемые беженцы, не имея надежд на возвращение в лоно церкви, прочно вливались в коренное население страны проживания, хотя и сохраняли, как правило, свои культурные обычаи. Представители политической оппозиции (кадеты, социалисты, социал-демократы, анархисты), наоборот, собирались не только вернуться в Россию, но и постоянно поддерживали связи с нею, издавали периодику, политическую литературу для распространения в метрополии, вели пропаганду и агитацию с целью изменения существующих порядков в России.
Стремление некоторых исследователей назвать эту часть журналистики не эмигрантской, а неподцензурной искусственно, потому что нет необходимости противопоставлять одно другому. Вероятно, естественным было то обстоятельство, что, издаваясь в другой стране, эмигрантская журналистика не подвергалась российской цензуре. Но это вовсе не означает, что она была неподцензурна. Так или иначе, местные власти страны проживания контролировали ее функционирование, нередко использовали в своих целях, а порой обращались к репрессиям в отношении русских изданий. Все это особенно ярко проявилось в период первой мировой войны. Так, Л.Д. Троцкий рассказывает, в каких условиях выходила газета «Наше слово» (Париж, 1915–1916): «...под ударами дефицита и цензуры, исчезая и немедленно появляясь под новым именем, газета просуществовала в течение 2 лет... Цензор вычеркивал. Вместо газеты выходил нередко лист белой бумаги. Мы никогда не были повинны в нарушении воли г. Шаля (Шаль – французский цензор. – Г.Ж.). Еще менее склонен был г. Шаль нарушать волю пославших его»15[15]. Газета под давлением царской дипломатии была закрыта, ---Троцкий выслан из Франции.
«Полярная звезда» Герцена
Наконец в 1855 г. было предпринято издание периодического альманаха «Полярная звезда». Создание революционной печати было наиболее важной задачей Вольной русской типографии в Лондоне.
И в названии альманаха («Полярная звезда» — так назывался альманах декабристов), и в его обложке, на которой были изображены под сияющей звездой профили пятерых казненных декабристов, и в содержании номеров Герцен подчеркивал связь своего революционного издания с декабристами.
В первом номере «Полярной звезды» были опубликованы «Письмо Белинского к Гоголю», запрещенные стихи Пушкина «Вольность», «Деревня», стихотворение Лермонтова «На смерть поэта», стихи и воспоминания декабристов, произведения самого издателя. «Полярной звезде» была предпослана программа. Главным в программе было «Распространение в России свободного образа мыслей». Эта программа должна была объединить вокруг Герцена все передовое общество в стране. Всего вышло семь номеров «Полярной звезды».
«Колокол»
В 1856 г. в Лондон приезжает друг Герцена Н.П. Огарев, чтобы принять участие в деятельности Вольной русской типографии. Учитывая оживление демократического движения после окончания Крымской войны, они вдвоем принимают решение издавать периодический орган, который будет выходить значительно чаще «Полярной звезды», и дают ему название «Колокол». «Колокол» стал выходить с июля 1857 г. Это была газета, которую печатали один-два раза в месяц, но иногда периодичность меняли,«Vivo voco!», т.е. «Зову живых!» провозглашали Герцен и Огарев в эпиграфе своей газеты. Позднее к нему присоединился еще один: «Земля и воля», что выражало главное требование «Колокола» по крестьянскому вопросу. В программе издания выдвигались три основных требования:
«Освобождения слова от цензуры!
Освобождение крестьян от помещиков!
Освобождение податного сословия <т.е. крестьян> — от
побоев!»
Герцен с первых же номеров развернул в «Колоколе» критику
крепостников-помещиков, всего государственного строя царской России. Особенно остро критикует он помещиков, их жестокое отношение к крестьянам, царских сановников-казнокрадов, глухих к страданиям народных масс. Вместе с тем Герцен еще надеется в среде передового дворянства найти по примеру декабристов людей, способных заставить правительство отказаться от своей жестокой политики по отношению к собственному народу.
Герцен много сделал для развития газетно-журнальных жанров революционного издания. У него появился прообраз передовой статьи. Он ввел много рубрик: «Под суд», «Правда ли?», «Под спудом», очень ярким сделал отдел мелких критических корреспонденции под названием «Смесь», успешно использовал
памфлет, мастерски вел комментирование сообщений из России. Горячий патриотизм был основой всех разоблачений Герцена, его критики.
Однако Герцену присущи в это время были и определенные иллюзии. Он еще верил в добрые намерения дворянского царя Александра II, он еще полагал возможным прогресс страны по доброй воле дворян, надеялся на отмену крепостничества «сверху». В конце 1850-х годов Герцен обращается с рядом открытых писем к царю, где выражает свою надежду, что царь не позволит дальше обманывать себя и даст свободу крестьянам. Надо сказать, что уже сам факт обращения частного лица, журналиста, к царю- самодержцу всея Руси как равному гражданину было невиданной дерзостью. Такое обращение Герцена несло в себе революционный заряд, заряд непочтения. Но все же это была слабость Герцена, что было проявлением либеральных колебаний, надежд на добрую волю царя. Такая позиция Герцена вызвала протест со стороны последовательных русских демократов, какими были Чернышевский и Добролюбов. Но, конечно, эти либеральные ноты у Герцена были лишь отступлением от демократической линии, а не выражением существа его издания. Главная причина этих колебаний пояснена В.И. Лениным в статье «Памяти Герцена». Герцен, выехавший из России в 1847 г., не мог еще видеть в ней революционного народа: народ спал, задавленный веками крепостнического гнета. Но стоило Герцену увидеть революционный народ в шестидесятые годы, он твердо встал за революцию.
Реформа 1861 г., которую царское правительство все же вынуждено было провести и отменить крепостное право, сначала обрадовала Герцена, но анализ условий освобождения еще раз раскрыл глаза Герцену на антинародную политику в крестьянском вопросе правительства. Восстания крестьян против условий освобождения, которые снова закабаляли, обезземеливали их, заставили Герцена повести более решительно пропаганду революционной борьбы за волю и землю.
Герцен и особенно Огарев критикуют крестьянскую реформу 1861 г. «Народ царем обманут», — пишет «Колокол» в июле 1861 г. Герцен дает широкую информацию и комментарий к восстаниям в России против реформы. «Русская кровь льется», — пишет Герцен о карательных мерах царского правительства. Особенно его потрясло восстание в селе Бездна, где были расстреляны крестьяне и убит их предводитель Антон Петров.
Теперь Герцен и Огарев прямо обращаются к русскому народу и революционной молодежи с призывом к восстанию против самодержавия. Герцен осуждает правительство за арест и ссылку вождя русской демократии — Н.Г. Чернышевского. Огарев пишет ряд прокламаций, обращенных к войску, молодежи. «Заводите типографии!», — советуют они революционерам в России. Герцен решительно рвет с либералами (Тургеневым и др.), которые встали на сторону правительства.
Особенно ярко революционные убеждения Герцена и Огарева проявились в связи с польским восстанием 1863 г. Русское
общество, в том числе либеральное, было охвачено патриотическим шовинизмом, царские войска жестоко расправлялись с повстанцами. В этих условиях Герцен принял сторону повстанцев. Он привлек в «Колокол» В. Гюго для поддержки польского восстания. В. Гюго написал обращенные к русским войскам пламенные слова: «Перед вами не неприятель, а пример». Резко осудил «Колокол» главаря консервативной русской журналистики Каткова, который требовал расправы с мятежными поляками. Катков, в свою очередь,
начал публичную дискредитацию идей Герцена.
Успех «Колокола» все годы издания был чрезвычайным.
Россия, по свидетельству современников, была наводнена этой революционной газетой.
Однако в России революционная ситуация конца 50-х — начала 60-х годов не переросла в революцию — стихийные крестьянские бунты не могли привести к успеху. Царизму удалось справиться с кризисом, изолировать вождя русской революционной демократии Чернышевского, сослав его в далекую Сибирь.
В связи с таким положением в стране «Колокол» стал выходить реже и в 1867 г. перестает издаваться вовсе. Испытав сожаление, что революция в России не осуществилась, Герцен в последний год издания «Колокола» начинает все чаще обращаться к фактам революционной борьбы европейского пролетариата, деятельности I Интернационала, организованного К. Марксом. Особенно интересными в этом отношении являются «Письма к старому товарищу», написанные уже после закрытия «Колокола». Это обращение к концу жизни (Герцен умер в 1870 г.) к I Интернационалу подчеркивает чуткость русского журналиста ко всем новым фактам революционной деятельности на Западе. Но главная боль Герцена была в России: ни свободы, ни демократии в ней не осуществилось.
Следует отметить, что идеи Белинского и Герцена оказали большое воздействие на многих общественных и литературных деятелей народов России и славянских стран последующих десятилетий.
17б
Сатирические журналы Н.И. Новикова
Журналы Н.И. Новикова, И.А. Крылова и Н.М. Карамзина. Эти издания продолжают и развивают уже сложившуюся традицию создания русских сатирических и литературных журналов XVIII в.
Журналы Н.И. Новикова представляют собой особое явление в российской журналистике. Они были среди первых изданий, где начали писать о политике и экономике, обсуждать проблемы крепостного права, и другие острые вопросы. Журналы Новикова стали заметной вехой развития русской журналистики и способствовали продвижению отечественной литературы к реализму. Их можно разделить на две группы: 1) сатирические: «Трутень» (1769-1770); «Пустомеля» (1770); «Живописец» (1772); «Кошелек» (1774); 2) тематические: «Древняя российская вивлиофика» (1774); «Санкт-Петербургские ученые ведомости» (1777); «Утренний свет» (1777); «Модное ежемесячное издание или Библиотека для дамского туалета» (1779); «Московское ежемесячное издание» (1781); «Вечерняя заря» (1782); «Городская и деревенская библиотека» (1782-1786); «Покоящийся трудолюбец» (1784).
Первым сатирическим журналом Новикова был «Трутень», еженедельное издание, выпускавшееся с 1 мая 1769 г. по 27 апреля 1770 г. Новиков берет псевдоним «Правдолюбов». Сразу после выхода журнала между ним и «Всякой всячиной» Екатерины II разгорелась полемика. Первое столкновение происходит по поводу характера сатиры. Сатира в журнале императрицы носит характер дружеского увещевания, камерность ее форм; журнал - орган узкого кружка приближенных к самодержице лиц. Новиков же отстаивает совершенно противоположную позицию: цель сатиры - подвергнуть носителей порока открытому бичеванию. Сатира рассчитана на максимальное расширение читательской аудитории. Для журнала императрицы характерна сатира на пороки, для Новикова - на лица. Кроме этого, между двумя изданиями существовала и другая полемика - по поводу качества писателя. «Всякая всячина» похваляет тех писателей, «кои только угождать всем стараются». «Трутень» отстаивает свою независимость, смело обличает и выносит приговоры.
Сначала эпиграфом к своему журналу Новиков ставит: «Они работают, а вы их труд ядите», но затем меняет его: «Опасно наставленье строго, где зверства и безумства много». Второй эпиграф указывает на открытую оппозиционность журнала Новикова по отношению к «Всякой всячине». Новиков был вдохновителем, издателем и редактором «Трутня». Кроме него, в журнале сотрудничали (по мнению П. Н. Беркова) Попов, Аблесимов, Эмин, Леонтьев, Майков, Фонвизин.
“Трутень” (1769-1770) - первый сатирический журнал Новикова. Вел непримиримую полемику с “Всякой всячиной”. Стал известен благодаря своим острым публикациям на крестьянскую тему. Символичен девиз “Трутня”: “Они работают, а вы их труд ядите”. Не менее красноречиво и название. Оно символизирует некий собирательный образ издателя “Всякой всячины” - представителя господствующего дворянского слоя общества, который живет праздно и богато, используя труд других. Прямо, как настоящий трутень. В первом же номере Новиков обнародует свои взгляды на сатиру, противоположные высказанным Екатериной II во “Всякой всячине” - “Критика, написанная на лицо, но так, чтобы не всем была открыта, больше может исправить порочного”. Выступления журнала были по-настоящему смелы и злободневны. В основе публикаций лежит естественное чувство гуманности к простым людям, за которых никто не решается вступиться. Это определило читательский успех издания. Тираж каждого номера составлял от 750 до 1240 экземпляров. Издание приносило доход, т.к. продавалось в пять раз дороже своей себестоимости. Это уникальный случай в тогдашней журналистике. Издатель широко использует различные жанры, в том числе жанр письма, в котором якобы от имени читателя задает сотрудникам журнала злободневный или интересный вопрос, требующий ответа. Это и служит поводом для выступления на страницах издания. Эти простодушные письма позволяли Новикову писать о взяточничестве, процветающем в различных ведомствах среди чиновников, о жестокостях помещиков по отношению к крестьянам, о безысходности крестьянской жизни. Большая часть публикаций - это отклики на выступления “Всякой всячины”, полемика с этим журналом, несогласие с его методикой освещения проблем и выбором тем для публикаций. Высочайший журнал обвинял Новикова в отсутствии человеколюбия, кротости и снисхождения, в стремлении называть слабости пороками. Новиков в ответ писал, что многие прикрывают пороки человеколюбием, они сшили из человеколюбия кафтан порокам, но эти люди скорее обладают пороколюбием. Искоренять пороки - большее проявление человеколюбия, чем потакать им. Он на примере, когда крестьяне оставляют своему собрату корову, чтобы его дети не умерли с голода, показывает, что простые люди бывают более человеколюбивы, чем помещик, который отказывает в равнодушии своему крепостному в помощи. Он высмеивает модников, щеголих, праздных людей и пишет с симпатией о разночинцах, имеющих моральные принципы и способность трудиться, о трудолюбивых крестьянах. Он критикует распространенный подход, когда должности из трех кандидатов получает не самый способный и знающий, а самый родовитый и знатный. Он высмеивал неконкретность “Всякой всячины”, упрекал автора и издателя в плохом знании русского языка и делал вид, что не знает, кто стоит за журналом. В ответ в высочайшем журнале публиковались нравоучительные статьи. Социальная сатира Новикова вызывала недовольство в высоких кругах и в 1770 г. издателю пришлось сбавить критический накал выступлений. Об этом хорошо говорил новый эпиграф журнала: “Опасно наставленье строго, где зверства и безумства много”. Он сообщал читателям о вынужденности такой перемены и напечатал несколько их недовольных писем в связи с ослаблением сатиры. И через номер объявил о закрытии журнала, ибо знал, что ему запрещено дальнейшее его издание. Да и “Всякая всячина” перестала выходить в апреле 1770 г. На последней странице номера он анонимно объявил о появлении нового журнала - “Пустомеля”. Журнал был закрыт по решению императрицы.
Главные идеи журнала: критика сословных предрассудков дворян; мысль о независимости душевных качеств человека от социального происхождения.
Подчеркнутый и сознательный демократизм убеждений. Многообразие форм, в которых воплощается сатира. Новеллистическая беллетристика («Истинная быль о пропавших золотых часах»).
Рубрика «Ведомости». Содержались известия. Якобы поступившие из разных городов и местностей России, а также различные объявления (вроде сообщений о продаже, о приезжающих, о подрядах). Например, сообщение о подрядах: «Некоторому судье потребно самой чистой и свежей совести до несколька фунтов; желающие в поставке оной подрядиться, а у него купить старую его от челобитческого виноградного и хлебного нектара перегоревшую совесть, которая, как он уверяет, весьма способна ко отысканию желаемого всеми философского камня, могут явиться в собственном его доме». Новиков не поучает, он смеется, пародируя известные читателю газетные объявления.
Форма рецептов пародийного лечебника. Близость оформления сатирических рецептов в журнале Новикова с приемами народной юмористики. «Для г. Злорада. Чувствований истинного человечества 3 лота, любви к ближнему 2 золотника и соболезнования к несчастию рабов 3 золотника, положа вместе, истолочь и давать больному в теплой воде…»
Значительную часть содержания «Трутня» составляют письма к издателю. Все они имеют литературный характер и подчинены сатирическим целям: либо затрагивают какие-то аспекты общественной жизни, либо являются откликами на литературную полемику, либо составляю тип портретов-самохарактеристик. Сюда относятся материалы переписки, якобы попавшей в руки сотрудников журнала и имеющей также литературный характер.
Главным орудием исправления существующих социальных зол Новиков считал просвещение сознания дворян, воспитание в них нравственной добродетели. Сатира - средство в достижении этих целей.
“Пустомеля” (1770) - вышло всего два номера этого ежемесячного сатирического журнала Новикова. Он стал издаваться вместо закрытого издателем “Трутня”. В нем была продолжена сатирическая линия. Но сатира здесь касалась явлений литературы и культуры. Тут можно найти выпады против Хераскова, Чулкова, Лукина, В.Петрова. Критикует Новиков и “Российскую универсальную грамматику”, первый вариант знаменитого “Письмовника”. В частности, он высказывается против содержащихся там анекдотов. Интересен раздел “Ведомости” в журнале. Они посвящены только военно-политическим и театральным событиям. Причем здесь публикуются не только сатирические произведения, но и положительного содержания. Например, в этом разделе увидели свет первые в истории русской журналистики профессиональные театральные рецензии - об игре выдающегося актера И. Дмитриевского и о постановке трагедии Сумарокова “Синав и Трувор”. В противовес отрицательным героям сатирических публикаций в “Пустомеле” публикуется повесть “Историческое приключение” с положительными героями. В ней Новиков впервые дает положительную программу воспитания и образования в национальном русском духе. Это своеобразный эскиз его педагогической программы высказанной затем в других изданиях Новикова - “Прибавлениях к Московским ведомостям” и “Детском чтении”.
Театральные разделы. Первые театральные рецензии. Хотя «Пустомеля» - журнал сатирический, на его страницах больше положительного, чем критического. Повесть «Историческое приключение»: Новиков впервые дает положительную программу воспитания и образования в национальном русском духе (сочетание образования с воспитанием; цель воспитания - подготовка дворянина-патриота; воспитателями должны быть русские). Добросерд, герой «Исторического приключения», стал первой попыткой решить проблему положительного героя. В основном же «Пустомеля» - издание сатирико-политическое, антиекатерининское. На второй книжке журнал прекратил свое существование. Очевидно, он был закрыт императрицей. Издавался в количестве 500 экземпляров.
“Живописец” (1772) - еженедельный сатирический журнал, сходный с “Трутнем”. Тираж - около 1000 экземпляров. Пропаганда просветительских идей и крестьянская тема составляли главное содержание журнала. Свои выступления в журнале Новиков постарался связать с новыми литературными опытами императрицы, которая теперь стала писать нравоучительные пьесы, довольно низкого литературного уровня. Воздавая похвалы театральным пробам пера Екатерины II, Новиков пишет о своем видении проблем, в них поставленных - что порочный человек во всяком звании равного презрения достоин, критикует развратные поступки и закоренелые плохие обычаи. Словом, рассуждает об общественных недостатках вовсе не так, как это могла бы делать императрица. И ей ничего не оставалось, как принять похвалы за чистую монету, Не могла же она возражать, что имела в виду что-то иное, а не желание искоренять пороки и недостатки. На страницах журнала публиковались и хвалебные “дежурные” статьи, и поздравительные стихи придворных поэтов. Но между ними печатались и резкие статьи, разоблачающие дворянские нравы, рисующие тяжелый быт крестьян, их нужды и горе. Новиков пишет статьи в форме диалога Собеседника и Автора о современном состоянии литературы и журналистики, в которых, рассуждая о писателях Невпопаде, Кривотолке и Нравоучителе, критикует современных ему литераторов, пишущих трагедии, комедии и пастушеские идиллии. Под этими масками он имеет в виду конкретных людей - в частности, Лукина, Чулкова и Хераскова. Такой стиль изложения весьма характерен для журнала. Он интересен и легок для восприятия. Ряд публикаций были особенно острыми. Это, например, “Отрывки из путешествия”, где рисуются тяготы крестьянской жизни и праздное времяпрепровождение дворян. Авторство приписывается отцу Радищева. Для смягчения впечатления от этой публикации, Новиков помещает разъяснения, что сатиру не должны принимать на свой счет добропорядочные помещики. Печатались в журнале и сатирические стихи, к примеру, “Похвала учебной палке”, осуждавшая офицеров, которые избивают своих солдат, направленной против палочной дисциплины, насаждавшейся в русской армии. После крестьянской темы, которая получила в “Живописце” наиболее развернутое воплощение, второй по важности является тема просвещения, борьба с галломанией (любовью ко всему иностранному, в частности, ко французскому) и бескультурьем дворянского общества. В журнале печатались помимо Новикова Е. Дашкова, П. Потемкин, В. Рубан, Д.Фонвизин, А. Радищев, М. Сушкова, А. Фомин, Ф. Каржавин и другие. Начиная с третьего номера “Живописец” представлял собой книгу из двух частей, а не журнал, разделенный на листы. В 1773 г. журнал был закрыт.
“Кошелек” (1774) - новый еженедельный сатирический журнал, который должен был прославлять древние российские добродетели и в первую очередь - национальное достоинство, порицать дворянскую галломанию, космополитизм. Вышло 9 номеров журнала. Его название связано с “кошельком” - кожаным или тафтовым мешком, куда укладывалась коса парика. Поэтому смысл заголовка должен был разъясняться читателя в первом номере в статье “Превращение русского кошелька во французский”, но она не была опубликована. Идея же Новикова состояла в том, что погоня за иностранной модой разоряет дворян, портит их нравы и приносит вред России. В первом номере “Кошелька” помещена беседа нечестного на руку и корыстолюбивого француза с русским, а затем с защищающим “российские добродетели” немцем. Здесь печатается ода А. Байбакова по случаю победы над турецким флотом и взятия крепости Бендеры в 1770 г. Далее опубликована анонимная одноактная идиллическая пьеса из крестьянского быта “Народное игрище” - добрейший барин живет душа в душу со своими крепостными, заботится о них, учит грамоте, и они платят ему взаимностью. Есть мнение, что автором ее являлся кто-то из придворных и Новиков был вынужден опубликовать ее, ибо в стране в это время шла крестьянская война. Кроме этого на страницах журнала появляются и материалы под рубриками “Ведомости”, “Известия”, публикуются фельетоны, сатирические портреты конкретных людей, чьи имена не называются, но легко угадываются. Новиков составляет сатирические словари и сатирические рецепты. Эти жанры помогают ему высмеивать не абстрактные пороки, а поражать порок сатирой “на лица”. Все материалы в журналах Новикова написаны понятным простым и естественным языком, близким к разговорной литературной речи.
Новиков маскирует наиболее острые в критическом отношении материалы, перемешивает их с публикацией панегирических сочинений.
Тема угнетенного крестьянства. «Отрывок путешествия в ***И***Т***».
Цикл «Писем к Фалалею». Раскрывается оборотная сторона крепостного права - разлагающее влияние рабства на дворян. (Существует полемика, кому на самом деле принадлежат оба эти произведения. Берков считает, что «Отрывок» написан Радищевым, а «Письма к Фалалею» - Фонвизиным. Но нам Бухаркин говорил, что оба эти произведения принадлежат Новикову.)
Сатирические «Ведомости». Не имеют такого резкого памфлетного и портретного характера, как в «Трутне».
«Опыт модного словаря щегольского наречия». Используется для осмеяния галломании. Продолжение традиций «Трутня». Следствия худого воспитания как эскизный набросок романа о воспитании.
Кроме Новикова, в «Живописце» принимали участие Екатерина II, Потемкин, Дашкова, Рубан, Фонвизин, Радищев, Победов и др. Новиков дважды переиздает журнал; первое издание - 636 экземпляров (первая часть) и 758 экземпляров (вторая).
Тематические журналы Новикова - это просветительские периодические журналы, отражающие его желание способствовать моральному совершенствованию людей, их личному освобождению от пороков, и как результат - исправлению общества в целом. Главный лейтмотив всех этих изданий Новикова таков: каждый должен заботиться о своем нравственном перерождении, активно действовать на пользу другим людям. Кроме того на характер этих журналов, на их тематику накладывал отпечаток тот факт, что в 1775 г. Новиков вступил в ложу масонов. Это дало ему новые средства и возможности для издательской деятельности.
18б
«Новое время»
Газета не менее преуспевающего журналиста-издателя Суворина «Новое время» также в период войны 1877—1878 гг. заметно увеличила круг своих читателей. Петербургская
бюрократия, офицерство, значительная часть интеллигенции стали подписчиками этой газеты. Постоянная критика военного руководства, администрации, широкая внутренняя и иностранная информация, острая постановка некоторых нравственных проблем в статьях Розанова, интересная беллетристика благодаря участию А.П. Чехова создавали несомненный успех изданию. Розничная продажа, реклама способствовали росту тиража. Суворин полностью отрицал необходимость каких бы то ни было радикальных выступлений интеллигенции, студентов или рабочих и постепенно, сохраняя внешний радикализм, становился идеологом самодержавно-бюрократического, буржуазного государства, шел параллельным курсом к правительству и помогал ему.
С 1872 г. Суворин издавал весьма распространенный «Русский календарь». Почти одновременно с приобретением «Нового времени» Суворин основал книжный магазин и издательскую фирму, занимающую одно из первых мест в русской книжной торговле. С 1895 года издает популярное справочное издание «Вся Россия». В ряду его многочисленных изданий особенного сочувствия заслуживает серия «Дешёвая библиотека» (образцом для неё послужили нем. «Universal-Biblothek» Реклама и франц. «Bibliothèque Nationale»), выпустившая уже несколько сот книжек классических произведений русских и иностранных писателей. Ср. «Библиограф», 1893 г.
До 1914 года Суворин издавал подробный адресный справочник «Весь Петербург». Справочник содержал как информацию по самым разным учреждениям и улицам, так и поимённый список квартиросъёмщиков — с адресами, званиями и профессиями, телефонами.
19б
8) 1771-1780 гг.: Журналы Н. И. Новикова «Живописец», «Кошелек», «Утренний свет», «Вечерняя заря», «Покоящийся трудолюбец», «Московское издание», его же газета «Санкт-Петербургские ученые ведомости» (1777).
Довольно скоро, в 1770 г., из-за цензуры «Трутень» прекратил существование. Новиков попытался сразу же создать новый журнал «Пустомеля», но он был закрыт на втором номере. И только через два года он приступил к выпуску журнала «Живописец» (1772—1773 гг.). В 1774 г. выходит последний сатирический журнал Новикова «Кошелек», уступающий предшественникам в остроте изображения отрицательных явлений. Названием подчеркивалось, что журнал будет выступать против бессмысленной траты денег на иноземные модные затеи, бессмысленной траты не только материального, но и духовного богатства (кстати, кошельком тогда называли также и мешок из кожи, куда шеголь убирал косу парика). Затем Новиков издает ряд новых журналов: «Утренний свет» (1777-1780), «Вечерняя заря» (1782-1783), «Покоящийся трудолюбец» (1784—1785), «Московское ежемесячное издание» (1781). Надо заметить, что «Утренний свет» был нравственно-философским, связанным с идеологией масонов, призывал к самопознанию, психологическому самосозерцанию, к отказу от анализа окружающего мира.
Новиков был не только талантливый журналист, но и плодовитый издатель. В 1779 г. он стал арендовать типографию Московского университета и за 13 лет издал около 900 книг, в том числе переводы Вольтера, Мольера, Руссо, Дидро, Лессинга и др. Просветительская деятельность и масонские связи Новикова привели к его аресту в 1792 г. и к 15-летнему заключению в Шлиссельбургской крепости, откуда он вернулся через четыре года после смерти Екатерины больным и разбитым. Книгопечатание в России в конце XVIII в. бурно развивается и усилиями других издателей. Этому способствовал указ 1783 г. о «вольных типографиях», по которому их могли заводить все желающие, не спрашивая специального разрешения. И в столице и в провинции после указа появилось огромное количество частных типографий.
20б
Журналистика и общественная жизнь
начала XX века
Социально-экономическое положение России начала ХХ века. Урбанизационные процессы, условия жизни в Петербурге и Москве. Формирование массовой «городской» культуры. Внутренняя и внешняя политика России. Личность и политические взгляды Николая II. Политизация социальной жизни российского общества. Основные события начала века: русско-японская война (1904 г.), буржуазно-демократическая революция 1905–1907 гг., Первая мировая война (начало в 1914 г.), Февральская буржуазно-демократическая революция (1917 г.), Октябрьская социалистическая революция (1917 г.).
Идеологические концепции общественного развития: народничество, марксизм. Судьба «легального» марксизма. Поиск духовного обновления: религиозно-философские общества и собрания. «Серебряный век» литературы и журналистики.
Модернизация материально-технической базы журналистики. Развитие книгоиздания, участие книгоиздателей в просвещении народа. Издатели-предприниматели: И.Д. Сытин, П.П. Сойкин, А.С. Суворин, А.Ф. Маркс.
Празднование 200-летия русской журналистики, тема свободы слова и печати в прессе. Архаизм взаимоотношений власти, цензуры и журналистики. Характер провинциальной периодики.
Публицистика А. М. Горького, А.В. Амфитеатрова, В.Г. Короленко.
Тема 2. Русская журналистика периода буржуазно-демократической революции 1905–1907 годов
Журналисты начала ХХ века о свободе печати. Создание комиссии по делам печати (1905 г.). Начало буржуазно-демократической революции в России, основные причины. Реакция прессы на революционные выступления, отказ от цензуры, появление новых тем: конституция, съезды земцев, стачки рабочих и др. Создание Советов рабочих и крестьянских депутатов, их влияние на прессу. Создание Союза в защиту печати. Сближение позиций «левой» и «правой» прессы, антиправительственные настроения. Царский манифест 17 октября «Об усовершенствовании государственного порядка», провозглашение свободы слова. Работа прессы без цензурных ограничений, «медовый месяц свободы» русской журналистики. Временные правила «О повременных изданиях» от 24 ноября 1905 г., явочный порядок выхода новых изданий.
Появление новых типов периодических изданий, широкое распространение сатирических журналов. Политика правительства по последующему ужесточению цензуры. Выступления в прессе В.Г. Короленко, А.И. Богдановича, К.К. Арсеньева.
Тема 3. Основные политические направления
в журналистике начала XX века
Политизация социальной жизни общества, появление легальных политических партий, особенности их журналистской и издательской деятельности.
Типология политических партий. Издания консервативно-реакционных партий (Союз русского народа, Союз Михаила Архангела): «Русское знамя», «Вече», «Гроза», листок «Война» и др. Темы заговора против России, здоровья нации, национальных вопросов.
Пресса либерально-консервативных партий. Издания октябристов: «Слово», «Голос Москвы», листки «Союза 17 октября». Конституционно-демократическая партия, значение газеты «Речь» (редакторы В. Гессен, П. Милюков). Поддержка кадетов легальной прессой: «Русские ведомости», «Наша жизнь», «Русь» и др. Пресса социалистических партий. Издания социалистических партий «Революционная Россия» и «Вестник русской революции».
Начало издательской деятельности социал-демократической партии, бесцензурные листки «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» под руководством В.И. Ленина. Газета «Искра» (1900 г.), ее роль в разработке идеологических и тактических основ партии. Формирование системы печати РСДРП, основные этапы ее развития, задачи. Легальная газета «Новая жизнь». Статья В.И. Ленина «Партийная организация и партийная литература», полемика вокруг нее (В. Брюсов, Д. Мережковский). Создание газеты «Правда» (1912 г.) и ее роль в истории отечественной журналистики. Организационные и пропагандистские задачи большевистской прессы, участие В. Ленина, В. Воровского, А. Луначарского. Публицистика В.И. Ленина.
Финансирование партийных изданий, формы влияния на частную прессу. Характер политической полемики в партийной прессе.
Тема 4. Издательская система в России начала ХХ века
Преобладание частной прессы в первые годы ХХ века. Система правительственной печати: «Правительственный вестник», «Русский инвалид», «Торгово-промышленная газета». Судьба правительственной общественно-политической газеты «Русское государство» (1905 г.). Характер земской печати в начале века. «Вестник Ярославского земства», основные разделы, роль редактора Л.Н. Трефолева.
Перестройка «частного сектора», создание товариществ и акционерных компаний. «Товарищество издательского и печатного дела А.Ф. Маркса», «Товарищество А.С. Суворина», «Товарищество печатания, издательства и книжной торговли И.Д. Сытина» и т.п.
Появление акционерных обществ. Новые информационные службы и рекламные агентства. Процесс капитализации России, в том числе духовной жизни общества, журналистики. Проникновение банковского капитала в журналистику. Оживление издательской деятельности крупных промышленных синдикатов. Роль и место рекламы и объявлений в газетах и журналах разных типов. Приложение как непременная составляющая периодики.
Тема 5. Типы газет начала XX века.
Качественная и массовая пресса
Качественная пресса России. Газета «Русские ведомости» (1863–1918): содержание, политическая платформа, сотрудники, аудитория. Виды массовой прессы. Газета «Россия» (1899–1902) А.В. Амфитеатрова, В.М. Дорошевича. Особая манера подачи материала. Причины закрытия «России», фельетон Амфитеатрова «Господа Обмановы». Коммерческий характер «Биржевых ведомостей» (1880–1917) С.М. Проппера. Причины популярности в начале XX века «листков».«Московский листок» (1881–1918) Н.И. Пастухова как образец русской «жёлтой» газеты. Роль репортажа и оперативной информации в «Московском листке», репортажи В.А. Гиляровского. Распространение в 1910-х годах газет бульварного типа – «копеек». Петербуржская «Газета-Копейка» (1908–1918), содержание, аудитория, политическая платформа.
Деятельность Государственной Думы, профсоюзов, общественных организаций, появление и развитие массовой рабочей печати. «Газета для всех» Н. Вержбицкого, цель и программа газеты (защита интересов «маленького человека»). Создание рабочей газеты «Правда». Сотрудники газеты, темы, цензурная история.
Тема 6. Феномен массовой информационной газеты:
«Новое время» и «Русское слово»
Формирование типа массовой информационной газеты. Пересечение интересов массовой и элитной аудитории, потребность аудитории в оперативной информации. Ежедневная газета «Новое время» (1868–1917): история и концепция издания. Форма подачи материала, создание корреспондентской сети, отказ от тенденциозной оценки событий, отношения с властью в «Новом времени». Личность и деятельность А.С. Суворина. Создание Сувориным контрагентства печати. Участие в газете М.О. Меньшикова, В.В. Розанова, В. П. Буренина, П.А. Столыпина.
История газеты «Русское слово» (1895–1918). Роль издателя И.Д. Сытина. Личность и деятельность редактора газеты В.М. Дорошевича. Организация работы и оборудование редакции, корреспондентская сеть, сотрудничество с европейскими политическими газетами. Специальные выпуски «Русского слова». Участие в газете В.А. Гиляровского, В.Г. Короленко, А.П. Чехова. Причины популярности массовой информационной газеты. Характер рекламы в газетах этого типа.
Публицистика В.А. Гиляровского, В.М. Дорошевича, В.В. Розанова.
Тема 7. Журнальная периодика начала ХХ века. Эволюция классического русского журнала публицистического типа
Основные черты ежемесячного журнала публицистического типа. Значение хроникальных отделов («Внутренняя хроника», «Политическое обозрение», «Провинциальное обозрение»). Место и характер литературных произведений в «толстом» журнале. Причины популярности ежемесячного публицистического журнала в России. Традиции «Современника» (Н.А. Некрасова) и «Отечественных записок» (М.Е. Салтыкова-Щедрина) в журналах начала XX века. «Толстые» журналы во время революции 1905–1907 годов. «Вестник Европы» и партия демократических реформ. Расширение круга тем в журнале, освещение деятельности Государственной Думы. Роль К.К. Арсеньева в реорганизации структуры номера.
Журнал «Русское богатство» и организация партии народных социалистов, задачи политического просвещения народа. Создание в журнале редакционного комитета, роль В.Г. Короленко и А.В. Пешехонова. Политическое и культурное значение журнала «Русская мысль». П.Б. Струве – редактор, публицист, общественный деятель. Отказ новой редакции от «направления», переоценка традиционной идеологии русской интеллигенции, реформирование религиозно-философского движения. В.Я. Брюсов – редактор литературного отдела «Русской мысли». Сборник статей о русской интеллигенции «Вехи». Полемика вокруг сборника «Вехи». Публицистика П.Б. Струве, Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, В.Г. Короленко, К.К. Арсеньева, А.В. Пешехонова, А.И. Богдановича, Н.И. Иорданского.
Журналы «Мир божий», «Современный мир» в начале века. «Журнал для всех» В.С. Миролюбова: опыт расширения читательской аудитории «толстого» журнала. Участие в журнале А.М. Горького, А.П. Чехова, Л.Н. Андреева, В.В. Вересаева.
Тема 8. Массовые «тонкие» еженедельные журналы
Кризис «толстого» журнала на рубеже веков. Дифференциация печати по интересам и потребностям аудитории. Появление новых типов журнальной периодики. Женские журналы («Модный свет и Модный магазин»), спортивные («Русский спорт», «Охотник»), отраслевые («Статистический журнал», «Артиллерийский журнал»).
Научно-популярные журналы: «Вокруг света» И.Д. Сытина, «Природа и люди» П.П. Сойкина, литературные приложения к ним. Идея народных университетов и журналы для самообразования («Вестник знания», «Вестник и библиотека для самообразования»), сотрудничество ученых-естествоиспытателей и литературоведов. Становление киножурналистики. Рост театральной периодики. Концепции нового театра на страницах театральных журналов: «Театр и искусство», «Рампа и жизнь», «Студия», «Маски», «Любовь к трем апельсинам».
Литературный и общественно-политический еженедельник, роль иллюстрации в нем. Своеобразие «Синего журнала» и «Огонька». Литературный «тонкий» журнал «Север». Еженедельные журналы для семейного чтения: «Нива», «Всемирная панорама», «Новая всемирная иллюстрация». Издатель «Нивы» А.Ф. Маркс. Познавательные, нравоучительные, развлекательные задачи журнала «Нива». Место иллюстраций и фотографий в журнале. Эволюция приложений к журналу: от иллюстраций к собранию сочинений русских писателей. Ежемесячные литературные и научно-популярные приложения к «Ниве».
Сатирические и юмористические издания 1905–1906 годов: «Пулемет», «Жупел», Жало». История возникновения и эволюция журнала «Сатирикон», роль Аркадия Аверченко в издании. Сотрудничество с журналом Н.А. Тэффи, Саши Черного, художников Н.В. Ремизова, А.А. Радакова, А. Яковлева и др. Специальные номера «Сатирикона». Раскол внутри редакции, создание «Нового Сатирикона»: принципы издания, тематика, жанры.
Тема 9. Журналы-манифесты русского модернизма
Традиционные журналы об искусстве: «Иллюстрация», «Искусство и художественная промышленность». Новые художественные объединения («Союз русских художников», «Союз 36»). Модернизм в русской культуре начала XX века. Задачи обоснования эстетической программы нового искусства. Опыт «Северного вестника» Л.Я. Гуревич.
Журнал «Мир искусства»(1899–1904) как новый тип издания. Замысел и история возникновения «Мира искусства». Оформление журнала. Участие в журнале А.Н. Бенуа, В.Ф. Нувеля, Л.С. Бакста, К.А. Сомова, В.Ф. Философова. Фигура редактора Сергея Дягилева. Задачи обновления художественного вкуса современников, избавления искусства от стереотипов. Теоретические установки мирискуссников: «самоцельность» и «самополезность» творчества (статья Дягилева «Сложные вопросы»). Образ Петербурга на страницах «Мира искусства». Проблема двуструктурности, синтеза художественной и литературно-критической (философской) частей в издании. Участие в журнале литераторов и философов Д.С. Мережковского, З.Н. Гиппиус, В.В. Розанова, Л.И. Шестова и др. Художественные выставки «Мира искусства». Значение «Мира искусства» в русской культуре.
«Весы» (1904–1909) – журнал русского символизма. Идейно-эстетическая эволюция журнала. Роль Валерия Брюсова. Участие в журнале М. Волошина, Ю. Балтрушайтиса, А. Блока, А. Белого, Вяч. Иванова и др. Идея независимости искусства от общественной жизни в статьях В. Брюсова «Ключи тайн» и «Священная жертва». Участие в журнале европейских писателей, публикация произведений Ш. Бодлера, Ст. Мелларме, М. Метерлинка и др.
«Золотое руно» (1906–1909) – иллюстрированный журнал, посвященный вопросам искусства. Издатель Николай Рябушинский. Структура и оформление журнала. Организация художественных выставок «Голубая роза». Участие в журнале А. Блока (статьи «О реалистах», «О лирике», «О драме» и др.), обращение к эстетике «реалистического символизма». Полемика с «Весами». Журнал «Аполлон» (1909–1918) С. Маковского – последнее издание русского модерна. Николай Гумилев и программа акмеизма в журнале. Религиозно-философский журнал Д.С. Мережковского «Новый путь». Роль Зинаиды Гиппиус и Дмитрия Философова журнале.
Публицистика В. Брюсова, М. Волошина, З. Гиппиус.
Тема 10. Журналистика периода Первой мировой войны
Расстановка политических сил в начале войны. Влияние правительства на общество через СМИ. Издание «Правительственного вестника», «Сельского вестника», журнала «Армия и флот». Реакция общественности на начало войны. Издание экстренных выпусков газет, появление новых рубрик, публикация пропагандистских статей о целях войны. Издание газет, журналов и листовок для крестьян и солдат: «Военная летопись», «Голос русского», «Илья Муромец». Комитет народных изданий.
Правительственная политика в области печати. Проект нового закона о печати (1913 г.). «Временное положение о военной цензуре» от 20 июня 1914 года. Условия работы военных корреспондентов, характер цензуры. Организация коллективных поездок на фронт писателей и журналистов.
Создание газеты «Русская воля». Участие в газете Л. Андреева, проведение идеи оборончества. Журнал «Летопись», издательская, редакторская, публицистическая деятельность А.М. Горького. Статья А.М. Горького «Две души» и полемика вокруг нее (Л.Н. Андреев. «Горе побежденному», «О «Двух душах» М. Горького»). Пресса политических партий во время войны.
Тема 11. Журналистика после Февральской
революции 1917 года
Экономико-политическая ситуация в стране во время Первой мировой войны. Нарастание недовольства в обществе и революционные выступления. Отречение Николая II от власти, создание Временного правительства и Совета рабочих и солдатских депутатов. «Вестник Временного правительства» и «Известия Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов».
Профессиональные объединения журналистов. Информационный бюллетень комитета Петроградских журналистов «Известия революционной недели». Издание московских журналистов «Известия московской печати». Ликвидация Главного комитета по делам печати. Принятие закона «О печати» 27 апреля 1917 года.
Закрытие черносотенных изданий «Земщина», «Русское знамя». Влияние печати партии кадетов на общественное мнение. Газета «Речь», тема ответственности прессы в условиях свободы слова. Рост частной и торгово-промышленной прессы («Русская воля», «Живое слово»). Выход из нелегального и полулегального положения печати социалистических партий. Декларация преобразований демократического характера в социалистической прессе, поддержка Временного правительства, «революционное оборончество». Рост изданий эсеров: «Дело народа», «Воля народа», «Земля и воля», «Солдат-гражданин». Пресса меньшевиков: «Единство» (Г. Плеханов), «Новая жизнь» (А.М. Горький). Возобновление легальной большевистской прессы: «Правда», «Социал-демократ». Формирование большевистской прессы для солдат («Солдатская правда», «Окопная правда», «Волна»), для крестьян («Деревенская беднота», «Деревенская правда»). Полемика между большевиками и меньшевиками в прессе.
Корниловский мятеж, подавление правительством демократических свобод, разгром редакций оппозиционных газет. Объединение меньшевиков, эсеров, большевиков и «Бюллетень социалистической печати». Участие прессы большевиков в подготовке к вооруженному восстанию. Статья А.М. Горького «Нельзя молчать!» – призыв отказаться от революционных выступлений
21б
Выдающуюся роль в истории русской культуры и издательского дела сыграл замечательный русский просветитель, общественный деятель, писатель и издатель Николай Иванович Новиков (1744-1818) «благородная натура» которого, по словам В.Г. Белинского, «постоянно одушевлялась высокой гражданской страстью разливать свет образования в своем отечестве».
Просветительские взгляды Н.И. Новикова, стремление посвятить себя распространению знаний возникли очень рано, во время обучения в гимназии при Московском университете. Находясь на воинской службе в Измайловском полку, Новиков в 1767 г. был направлен в Уложенную комиссию для составления письменных документов «о среднем роде людей». Работа в комиссии укрепила решимость Новикова посвятить свою жизнь просвещению русского общества. Только в этом он видел средство для борьбы с жестоким отношением помещиков к крестьянам, для установления справедливого социального строя.
В 1769 г. Новиков начинает свою общественно-политическую деятельность, издает сатирические журналы для борьбы с крепостничеством и социальными пороками. Первым журналом был «Трутень». В предисловии к первому номеру «Трутня» изложена его программа — издание трудов «сатирических, критических и прочих ко исправлению нравов служащих». Направленность журнала подчеркивалась эпиграфом, взятым из басни А.П. Сумарокова «Жуки и пчелы»: «Они работают, а вы их труд ядите».
На страницах журнала подвергалось острой критике крепостное право, затрагивались самые больные социальные вопросы) Гневом и сарказмом преисполнены слова Новикова о трутнях-дворянах, чье благополучие, праздная сытая жизнь были добыты потом и кровью крепостных крестьян. Осмеивает Новиков дворян-чиновников, чья судейская наука состоит в том, чтобы уметь «искусненько пригибать указы» по своему желанию. Журнал рисует отвратительный облик дворян-помещиков: тунеядцев и эгоистов, всяких Безрассуден, Глупомыслов и Мешковых, раболепствующих перед всем иностранным и в совершенстве владевших одной лишь «волосоподвивательной наукой». В VI листе «Трутня» было опубликовано объявление: «Молодого российского поросенка, который ездил по чужим землям для просвещения своего разума и который, объездив с пользою, возвратился уже совершенною свиньею, желающие смотреть, могут его видеть безденежно по многим улицам сего города».
Обличительный тон выступлений Новикова возмутил Екатерину II. В журнале «Всякая всячина» под псевдонимом «Афиноген Перочинов» она решительно выступила против Новикова (рекомендуя ему: «1) Никогда не называть слабости пороком; 2) Хранить во всех случаях человеколюбие; 3) Не думать, чтобы людей совершенных найти можно было и для того... 4) просить бога, чтобы дал нам дух кротости и снисхождения». Однако Новиков смело выступил против указаний императрицы и потребовал сатиры «на лица», видя в ней путь к искоренению не только личных, но и социальных пороков. Ответом на деятельность Новикова явились цензурные и полицейские гонения. Были закрыты все сатирические журналы, кроме самого «Трутня», который пользовался очень большой популярностью и закрытие которого могло вызвать недовольство в обществе и официозной «Всякой всячины». Новиков вынужден был действовать осторожнее, объясняя это новым эпиграфом к журналу, также из басен Сумарокова: «Опасно наставленье строго, где зверства и безумства много». Однако и в таком виде «Трутень» казался опасным правительству, и 27 апреля 1770 г. Новиков простился с читателями, прямо заявляя, что расстается с ними против своего желания.
Через месяц после закрытия «Трутня» Новиков приступил к изданию журнала «Пустомеля», в котором продолжал линию «Трутня», по-прежнему обличая «Всякую всячину» и императрицу, «сатирически изображая стоящих при дворе «ласкателей», судей, «не имеющих совести, ни чести», высмеивая общественные порядки Российской империи. Увидев в «Пустомеле» стремление следовать за ненавистным «Трутнем». Екатерина II закрыла его после выпуска двух номеров.
Выждав два года, Новиков приступает к изданию нового сатирического журнала под названием «Живописец». Основной темой его остается обличение крепостничества. На его страницах были опубликованы такие смелые произведения, как «Отрывок путешествия в ***» и «Письма к Фалалею».
В 1773 г. и этот журнал Новикова был закрыт по настоянию Екатерины II. Успех «Живописца» у читателей был огромный; до конца XVIII в. он четырежды переиздавался».
Последний сатирический журнал Новикова «Кошелек» выходил с 8 июля по 2 сентября 1774 г. Острие сатиры Новиков направил против «французомании» и «немысленного обезьянства» дворянского сословия, против его легкомыслия и невежества. В журнале развивалась идея равноправия сословий, предпочтения нравственных и общественных достоинств человека знатности происхождения — «похвальнее бедным быть дворянином или мещанином и полезным государству членом, нежели знатной породы тунеядцем».
Идейное направление обличительной сатиры Новикова подхватили в конце XVIII в. Д.И. Фонвизин и И.А. Крылов.
В начале 70-х гг. Новиков расширяет свою издательскую деятельность, выпускает книги. Ряд крупных изданий внес вклад в развитие русской науки. В 1772 г. выходит составленный самим Новиковым «Опыт исторического словаря о российских писателях» — серьезное критико-библиографическое издание, положившее начало русскому литературоведению и легшее в основу последующих русских биобиблиографических словарей. Демократические и просветительские взгляды Новикова сказались в оценке писателей, деятелей русской философской науки, искусства, ремесла — прежде всего с точки зрения общественной полезности. «Опыт исторического словаря» проникнут гордым национальным самосознанием и патриотизмом. В предисловии к изданию Новиков писал: «Россия о преимуществе в науках спорит с народами, целые века учением прославлявшимися; науки и художества в ней распространяются, а писатели наши прославляются».
В 1773 г. Новиков издал капитальный труд «Древняя российская идрография» — ценнейший памятник русской исторической географии XVII в., познакомивший русское общество с жизнью и бытом Древней Руси. В нем публиковалось рукописное сочинение XVII в. о водных путях России «Книга Большому чертежу». «Древняя российская идрография» неоднократно переиздавалась.
С конца 60-х гг. XVIII в. началась довольно оживленная публикация архивных материалов, необходимых для развития русской исторической науки. Новиков и здесь внес большой и ценный вклад. При помощи архивистов он издает в 1773-1775 гг. замечательную серию исторических документов под названием «Древняя российская Вивлиофика», в которой стремился отразить «великость духа» предков, «украшенного простотой», и этим содействовать укреплению любви к Родине. В издании публиковались старинные княжеские грамоты дворянству и духовенству, дипломатические материалы, документы по истории расширения русских владений, дворянские родословные и послужные списки, отрывки из летописей и документы по истории древнерусского просвещения и развития ремесла.
«Древняя российская Вивлиофика» значительно расширила и углубила знания о прошлом русского народа. В ее издании принимали участие крупные ученые, знатоки древнерусской письменности и истории — М.М. Щербатов, Г.Ф. Миллер, Н.Н. Бантыш-Каменский, А.Ф. Малиновский. Продолжая сбор исторических документов, Новиков в 1788-1791 гг. выпустил исправленное и дополненное издание «Древней российской Вивлиофики» в 20 томах, т.е. вдвое больше первого. Значение подобного труда так велико, что впоследствии Академия наук выпускала издание под названием «Продолжение Древней российской Вивлиофики».
В 1773 г. Новиков организовал первый издательский коллектив в России — «Общество, старающееся о напечатании книг». Целью его было издание книг, «очищающих от заблуждений и предрассудков», как сообщалось в «Живописце» по поводу открытия «Общества». «Общество» напечатало несколько книг, переведенных «Собранием, старающимся о переводе иностранных книг на российский язык». Среди них были «Размышления о греческой истории, или О причинах благоденствия и несчастия греков» Г.Б. де Мабли, переведенные А.Н. Радищевым и снабженные его примечаниями. Поясняя термин Мабли «деспотизм», писатель-революционер говорит, что «самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние». «Общество» выпустило несколько книг философских и исторических, ряд произведений мировой литературы — «Илиаду» Гомера в прозаическом переводе П. Екимова, «Путешествия Гулливеровы» Свифта, Филдинга, Гольдони и др. На изданиях «Общества» стоял девиз «Согласием и трудами». Новиков и его друзья столкнулись со значительными трудностями — отсутствием необходимых средств, слабым развитием книжной торговли, особенно провинциальной. Вследствие этих трудностей в 1774 г. «Общество» распалось.
B 1779 г. Новиков арендовал типографию Московского университета, что позволило ему значительно расширить издательскую и просветительскую деятельность. По договору, типография, словолитня, книжная лавка и издание газеты «Московские ведомости» передавались ему на десятилетний срок. С переездом в Москву начался исключительно плодотворный период в деятельности Новикова, вошедший в историю русского просвещения под названием «Новиковского десятилетия». Обновив оборудование университетской типографии, увеличив шрифтовое хозяйство, Новиков вскоре превратил ее из убыточного предприятия в лучшую типографию России.
Объединив вокруг себя почти все культурные силы Москвы, Петербурга и провинции, Новиков в конце 1782 г. с участием московских масонов создает новый издательский коллектив «Дружеское ученое общество». В 1784 г. оно было преобразовано в крупное паевое товарищество «Типографическую компанию», которая открыла две типографии, несколько книжных лавок и словолитню. Это было огромное предприятие, благодаря которому во много раз увеличилось количество книг, издававшихся Новиковым.
Во второй половине 80-х гг. «Типографическая компания» давала 30-40% всей книжной продукции России тех лет.
Тематика изданий Новикова свидетельствует об исключительной широте и разносторонности его интересов и планов, о непрекращающейся борьбе с крепостничеством. Он издавал политические и философские трактаты, в том числе произведения наиболее радикально настроенных представителей французской просветительной философии. С большой любовью издает сочинения Вольтера.
Книги по русской истории, издававшиеся Новиковым, воспитывали патриотизм, чувство национального достоинства! Они показывали образцы «российских добродетелей», знакомили со славным прошлым России. Новиков сознавал важность воспитания любви к родной литературе, с большою любовью отредактировал и издал собрание сочинений А.П. Сумарокова, которое на долгие годы стало образцом подобного рода изданий. В то же время Новиков систематически знакомил русское общество с лучшими произведениями новой зарубежной литературы-Бомарше, Стерна, Смоллетта, Филдинга, Шеридана, Свифта, Лессинга.
Новиков положил начало изучению русского народного творчества своими изданиями «Новое и полное собрание российских песен» М.Д. Чулкова, «Собрание 4921 древнерусских пословиц» А.А. Барсова, «Русския сказки, содержащия древнейшия повествования о славных богатырях, сказки народныя, и прочия оставшияся чрез пересказывание в памяти приключения» в 10 частях и «Вечерние часы, или» Древния сказки славян древлянских» В.А. Левшина. В этом проявился демократический характер издательской деятельности Новикова. Новиков издал много учебников — букварей и азбук русских и иностранных, научных, научно-популярных и справочных книг по различным отраслям знания, книг по военному делу, книг для народа. Издавал он также масонскую литературу религиозно-нравственного содержания.
Всего Новиков выпустил около 1 тыс. изданий большими для того времени тиражами в 5-10 тыс. экз. Для всех изданий Новикова характерно стремление распространить знания, привить любовь к науке, чтению. Недаром А.И. Герцен называл его «подпольным идейным руководителем» передового общества второй половины XVIII в.!
Стремясь приблизить книги к читательским кругам, Новиков обратил внимание на внешний облик изданий. Его книги отличаются небольшим форматом, удобны в обращении, доступны по цене разночинному читателю.
В Москве Новиков продолжал выпускать периодические издания. Он преобразовал газету «Московские ведомости». В ней значительное место стали занимать российские известия. Много внимания уделялось политическим событиям того времени, появились статьи и стихотворения, отдел библиографии. Такой же характер имел журнал «Прибавление к Московским ведомостям».
К «Московским ведомостям» выпускались и другие приложения: журналы, или «магазины», как их называли по английскому образцу: «Экономический магазин», «Магазин натуральной истории, физики и химии». Эти журналы знакомили читателей с начатками естествознания, излагали научные сведения о строении мира, о свойствах физических тел, о явлениях природы, о Земле, ее животном и растительном царстве. В 1785-1789 гг. выходил еженедельный журнал «Детское чтение для сердца и разума» — первый в России детский журнал. В нем принимали участие писатели-современники, в том числе Н.М. Карамзин.
По словам Карамзина, Новиков «всячески старался приохотить публику ко чтению, угадывал общий вкус и не забывал частного». Благодаря Новикову в 17 провинциальных городах открылись книжные лавки.
Критика крепостнических порядков, многообразная издательская, просветительская и общественная деятельность казались подозрительными и опасными правительству. Неоднократно в типографиях Новикова производились обыски, а книги запрещали к продаже, конфисковали. В конце 80-х — начале 90-х гг., когда Екатерина II сняла маску «покровительницы просвещения» и, открыто выступила жестоким гонителем лучших представителей русской культуры, Новиков стал одной из первых жертв ее деспотизма. В 1789 г. он лишился университетской типографии, ему было запрещено арендовать ее на новый срок. В 1792 г. Новиков был арестован и заключен в Шлиссельбургскую крепость. Екатерина II собственноручно составила перечень вопросов, которые начальник тайной экспедиции С.И. Шешковский должен был выяснить у Новикова. Его судили как «государственного преступника», издателя «развращенных книг», опасного для России человека и приговорили к смертной казни, которая потом была заменена 15-летеним тюремным заключением. Многие книги, изданные Новиковым, были уничтожены, все имущество «Типографической компании» продано с аукциона.
После освобождения из тюрьмы по указу об амнистии нового императора Павла I в 1796 г. Новиков уже не смог возобновить издание книг. Он удалился в свое фамильное поместье Авдотьино под Москвой. В 1805 г. он намеревался вновь взять в аренду типографию Московского университета, однако университетское начальство не откликнулось на это предложение. Умер Новиков в 1818 г.
Деятельность Н.И. Новикова — выдающееся явление в истории русской книги. Она оказала большое прогрессивное влияние на все русское издательское дело. По отзыву А.С. Пушкина, Новиков «подвинул на полвека образованность России». Огромна заслуга Новикова в демократизации книги, в ее широком распространении среди читателей, «третьего сословия», на которых он главным образом и ориентировался.
Многие русские издатели XIX в. продолжали просветительские традиции Новикова
22б
Манифест от 17 октября 1905 г.
Но самым главным, существенным в начале XX в. для отечественной печати были события первой
русской революции и царский Манифест от 17 октября 1905 г.
Этот Манифест, провозгласивший в самой общей форме политические свободы в России, предопределил развитие легальной многопартийной печати. Манифест даровал населению империи гражданские права «на началах неприкосновенности личности, свободы слова, совести, собраний и союзов». Была учреждена Государственная дума как первое законодательное учреждение в России.
24 ноября 1905 г. специальным указом декларировалось устранение административного вмешательства в дела прессы, восстанавливался порядок судебной ответственности за преступления в печати. На работников печати могли накладываться денежные штрафы, арест до трех месяцев, тюремное заключение от двух месяцев до полутора лет, ссылка на поселение. Оставались в практике Главного управления по делам печати МВД и полиции конфискация номеров, приостановка неугодных изданий, закрытие типографий. Первоначально на волне революционного подъема пресса игнорировала этот указ, но уже с 1906 г. он начал действовать, и достаточно сурово.
Одновременно все чаще стали практиковаться субсидии изданиям правительственной, консервативной ориентации.
В 1905 г. откровенные сторонники монархии издают такие газеты, как «Московские ведомости», «Земщина», «Русское знамя», «Гроза» (партия под названием «Союз русского народа»); «Слово», «Голос Москвы» («Союз 17 октября», или партия октябристов). Партия конституционных демократов, кадеты (с 1906 г. партия «Народной свободы») издают газеты «Народная свобода», «Речь».
«Товарищ», вечернюю газету «Дума», в Москве — «Народное дело», «Народный путь» и др.
Социал-демократы (большевики) организуют первую легальную газету «Новая жизнь», издают газету «Борьба» и др.; под руководством меньшевиков выходят «Начало» и «Московская газета».
Партия социал-революционеров (эсеры) сначала сосредоточилась в газете «Сын Отечества», а затем организовала новые печатные органы — «Голос», «Дело народа» и др.
Анархисты издавали газету «Анархия».
Были и другие, более мелкие партии, также издававшие свои газеты и журналы.
Правительство наладило в феврале 1906 г. печатание правительственной вечерней газеты «Русское государство». Однако газета просуществовала лишь до апреля 1906 г. Ее сменила газета «Россия», ставшая с лета 1906 г. правительственным официозом. Но следует подчеркнуть, что официальная пресса, как новые издания, так и старые («Правительственный вестник», «Сельский вестник»), не пользовалась популярностью. Издания октябристов (эту партию возглавляли крупные промышленники А. Гучков, братья Рябушинские) старались сплотить широкие слои населения вокруг самодержавия на базе Манифеста 17 октября. В них проводилась идея единения с конституционным монархом при народном представительстве (Дума). Гражданская свобода рассматривалась как условие, обеспечивающее свободу предпринимательства. Полное неприятие революционных взглядов дополняло содержание газет октябристов.
Консервативные, антиреволюционные (часто погромные) взгляды отстаивала печать «Союза русского народа» А. Дубровина и В. Пуришкевича.
«Речь»
Наибольшее влияние на общество приобрели кадетские издания, особенно ежедневная столичная газета «Речь», во главе которой стоял П.Н. Милюков. Она издавалась как политическая и литературная с февраля 1906 г. В газете сотрудничали И.В. Гессен, В.А. Маклаков, П.Б. Струве, М.М. Винавер, князь П.Д. Долгоруков, В.Д. Набоков и др.
Газета стояла за укрепление буржуазного строя, категорически отвергала революцию, революционную «романтику». Ее публицисты признавали только мирные конституционные методы политической борьбы, а революционное движение стремились направить в русло парламентской деятельности.
Газета постоянно ставила крестьянский вопрос, защищая требование увеличения земельных угодий крестьян за счет принудительного отчуждения части государственных земель и тех площадей, которые не обрабатывали помещики. И хотя издание доходило до радикального утверждения, что земля должна принадлежать тем, кто ее обрабатывает, о ликвидации помещичьего землевладения речи в газете не шло. За добавленную землю крестьяне должны были, по мнению кадетов, платить выкуп.
Прочные позиции занимали издания партии социал- революционеров. Эсеровская партия (В.М. Чернов и др.)
сформировалась как наследница революционного крыла народников-социалистов. Отражая интересы миллионов крестьян, их газеты остро ставили земельный вопрос, требовали и в прессе, и в Думе безвозмездного наделения крестьян землей. Они не отказывались от революционного противостояния правительству и монархии и даже революционного террора.
Эсеровские издания разрабатывали тему Учредительного собрания, которое при благоприятном избирательном законе дало бы преимущество трудовым элементам страны.
К ним примыкали так называемые трудовики, которые сходились в требованиях с эсерами, но признавали мирные, легальные способы их достижения, отрицали, как и эсеры, авангардную роль в революции пролетариата.
Социал-демократическая пресса была наиболее революционна. Идея пролетарской революции являлась стержнем всей журналистики большевиков.
«Политическая печать в многопартийной системе России начала ХХ века» состоит из двух параграфов. Первый параграф «Становление многопартийной системы в России начала ХХ века» задает систему координат для последующего исследования партийной прессы. Во втором параграфе «Формирование и развитие системы партийной печати в 1905 – 1917 гг.» выяснено, что в соответствии с делением основных политических направлений в системе печати можно выделить как отдельные группы прессу социалистов, консерваторов, либералов.
Лидеры российской социал-демократии с самого начала своей политической деятельности понимали важность создания своей прессы. Зарождающаяся система печати социал–демократов вынуждена была формироваться нелегально. Важным этапом в создании партии революционного действия явился выход в декабре 1900 г. в Лейпциге газеты «Искра». Она стала одним из самых ярких примеров издания, сыгравшего основополагающую роль в становлении политической партии и выработке ее основных идеологических принципов.
После объявления Манифеста 17 октября 1905 года издания социал-демократов стали выходить на легальной основе. В 1905 году начат выпуск газеты «Новая жизнь», ознаменовавшей начало открытого существования легальной революционной социал-демократической печати.
Представители другого политического направления (меньшевики), образовавшегося после раскола в РСДРП, тоже активно создавали свои печатные издания. В 1904 году меньшевики выпустили газету «Правда», просуществовавшую до 1906 года. После Манифеста 17 октября у них появилось еще около 20 легальных изданий: «Современная жизнь», «Московская газета», «Начало» и др.
Важное место в системе печати социалистических партий занимали издания социалистов-революционеров. На рубеже веков разрозненные группы эсеров создали за границей свои печатные органы. Значительную роль в объединении эсеров сыграла газета «Революционная Россия». Она четко выступала за основные требования партии, изложенные в ее программе.
В парадоксальной ситуации оказалась печать партий правого идеологического направления (консерваторов). С одной стороны, ей была предназначена роль защиты самодержавия, идеологического противовеса все нарастающим протестным настроениям. С другой стороны, предстояло найти собственное место в уже сформировавшейся системе, где центральное место занимала правительственная печать.
Основными изданиями консервативного направления были «Московские ведомости» (тип центрального общемонархического органа), «Санкт-Петербургские ведомости», «Гражданин», «Новое время» (позиция издания не всегда была однозначна, но близка к правым идеям). В подсистеме охранительной печати активно представлено большое число официозов различных типов: направленных на крестьянство («Сельский вестник»), либерально-монархическую интеллигенцию и буржуазию («Русское государство», «Россия») и своих сторонников в провинции (губернские и областные «Ведомости»).
Самой мощной партией монархического направления был «Союз русского народа» с главным печатным органом — газетой «Русское знамя». Ее типологическая и содержательная концепция строилась, исходя из программных установок Союза.
Консерваторам удалось создать целый ряд влиятельных изданий как на общероссийском, так и на региональном уровнях. На определенном этапе их печать была большим сдерживающим фактором в развитии протестного движения и способствовала объединению правых сил. Однако, будучи, казалось бы, максимально близко к власти, веря в нее, консерваторы так и не смогли сыграть решающую роль в идеологическом противостоянии оппозиции. Они не предложили реальной программы обновления и укрепления власти, как сделали это их политические оппоненты.
Самую мощную систему печати определенного идеологического направления создали либералы. В начале ХХ века в либеральном движении все идеи этого политического спектра были представлены на страницах заграничного оппозиционно-либерального журнала «Освобождение». Он сыграл значительную роль в объединении либералов и формировании ядра Конституционно-демократической партии (кадетов).
Кадеты создали разветвленную систему печати. Фактически вся страна была покрыта сетью их изданий — официально партийных и не имеющих такового статуса, но поддерживающих кадетскую идеологию. В типологическом отношении кадетская печать представляла собой широкий спектр периодики: официальные («Вестник народной свободы»), официозные («Речь»), специализированные («Право») центральные издания, газеты и журналы столичных отделений ЦК кадетской партии, большую сеть провинциальных изданий местных комитетов, а также газеты, рассчитанные на широкие народные массы.
В системе печати либералов можно выделить и левые, и правые идеологические направления. Последние явно тяготели к политическим воззрениям сторонников партии «Союз 17 октября».
Октябристы выстраивали свои программные цели в соответствии с положениями царского манифеста 17 октября 1905 года. Развитие издательской деятельности октябристов подстегнуло участие партии в кампании по выборам в первую российскую Государственную Думу. Основную ставку в своей агитации они делали на печать.
Выпуская огромное число печатной продукции, октябристы не смогли со-
здать устойчивую систему своей прессы. Немногочисленные официальные органы как в центре, так и на местах действовали лишь в период выборных кампаний, не проявляя себя как массовые политические издания. Партийные же официозы — «Слово», «Голос Москвы», газеты местных автономных партий и отделов — зачастую не выражали мнения партийного большинства, а служили лишь отражением взглядов лидеров и пайщиков изданий.
В начале ХХ века в России складывается система печати, в которой ведущую роль играет партийная пресса. Политическая жизнь страны становится главной темой изданий всех типов.
Печать начала ХХ века стала не просто основным летописцем происходящих стремительных перемен, но и оказывала значительное влияние на преобразования в России, становление и развития главенствующих идеологий и вовлечение в политическую жизнь страны широких слоев населения.
«Политические средства массовой информации в многопартийной системе России конца ХХ века» во многом схожа со структурой первой главы, что даже на формальном уровне подчеркивает исторические параллели процессов становления и развития многопартийности и партийной печати в начале ХХ века и в конце его.
В первом параграфе «Формирование многопартийной политической системы в конце 80-х – 90-е годы» обозначены основные процессы, происходящие в политической системе страны в конце ХХ века: развитие неформального движения, первые организации, идентифицирующие себя как политические, законодательное оформление многопартийности, становление легальных политических партий, электоральные циклы.
Второй параграф «Становление и развитие системы партийных СМИ в 90-е годы» открывает общая характеристика системы партийной печати рассматриваемого периода, ее основные особенности и тенденции.
В 90-е годы ХХ века происходят разительные перемены системы печати. В начале девяностых пресса представляла одну из основных оппозиционных сил и важнейший инструмент разрушения устоев советского общества. Несмотря на то, что в конце ХХ века уже массово были распространены и радио, и телевидение, именно печать стала рупором свободы, именно ей в истории была отведена роль влиять столь сильно на политическую жизнь страны и стать полноправным участником перемен.
Опираясь на классификацию политических партий рассматриваемого периода, их прессу можно условно разделить на издания коммунистов, националистов и либералов.
Внутри коммунистического движения можно выделить ортодоксальное и реформистское направления. Аналогична классификация изданий коммунистов. Возможен и другой подход. Коммунистические газеты условно можно разделить на две группы: одни ориентируются на освещение прежде всего внутрипартийных вопросов (информация о деятельности организации, документы партии и т.д.). Типичные представители этой группы — газеты ВКП(б) Нины Андреевой, газета Российской партии коммунистов «Мысль», газета «Совесть» (учредители – музей В.И. Ленина и общественно-политическое объединение «Коммунисты за права граждан»), «Известия ЦК РКРП», «Союз офицеров», «Контраргументы и факты» (издание Оргкомитета партии прогресса). Издания второй группы претендуют на проблемно-тематическое поле, в котором традиционно работают общественно-политические издания, но подают информацию с точки зрения поддерживаемой организации. Таковы издания КПРФ «Правда» и «Советская Россия», газета В. Анпилова «Молния», газета «Трудовая Россия» одноименной организации. Раскол в левом движении отразился и на типологической модели его печати. Для нее характерна разрозненность, многовариантность практического воплощения.
В начале 90-х страны постсоветского пространства буквально захлестнула волна националистических настроений. Для России 90-х характерно объединение националистов (традиционно правых) с левыми политическими течениями.
Роль одного из главных идеологических и организационных центров подобного объединения пыталась сыграть весьма популярная и влиятельная в оппозиционных кругах газета «День» (ныне «Завтра»), со страниц которой постоянно раздавались призывы к историческому примирению «белых» и «красных». Активные авторы газета «Завтра» Александр Дугин и Эдуард Лимонов стали идеологами и организаторами одной из самых заметных националистических организаций России – Национал-большевистской партии.
Основное издание партии Национал-большевиков – газета «Лимонка». Она называет себя «газетой прямого действия» и так объясняет свою позицию: «Лимонка» (в противоположность всяким «газетам духовной оппозиции» типа «Завтра») перешла на следующий, оперативный этап борьбы. Мы предлагаем ДЕЙСТВИЕ» (1995, №11).
В 90-е годы заметной организацией леворадикального толка стало «Русское национальное единство» Александра Баркашова. Основное издание РНЕ – газета «Русский порядок». Это пример издания, которое ставит своей целью не объединить национал-патриотов, а наоборот, разделить их. РНЕ дистанцируется от национал-патриотических движений.
К движениям правых, имеющим, пожалуй, наиболее богатый исторический контекст создания, относятся монархисты. Издания монархического направления — «Монархистъ», «Гражданин империи», «Возрождение», «Русский вестник» и др.
Националистические идеи в России наиболее массово выразила Либерально-Демократическая партия России. Ее основное издание — газета «ЛДПР» —выходит с 1993 года. Изменение позиции партии можно проследить даже по изменению девиза этой газеты, размещенного в ее заголовочном комплексе. В №10 1996 года девизом является цитата В.В. Жириновского: «Я подниму Россию с колен!», а уже в №2 1997 года девиз звучит так: «Мы вместе поднимем Россию с колен!». Потом девизами были: «Я буду защищать русских на всей территории страны», «Россиянин! Не дай обмануть себя снова!», «Вместе возродим величие России!».
В конце 90-х годов ЛДПР начинает издавать журнал «За русский народ». Интересно, что в выходных данных издания заявлены не только члены его редколлегии, но и собственный аналитический центр, в котором есть служба стратегических исследований, социологическая служба, работают эксперты по лингвистике и полифункциональному анализу, информационным технологиям.
Националистическая идеология в современной России многолика. Лидеры националистических организаций понимают, что пропагандируемые ими идеи весьма продуктивны, но наибольший отклик в сердцах россиян они получают не в чистом виде, а в различных сочетаниях с другими. Поиск этих сочетаний как раз и ведется на страницах партийных изданий.
Либеральное движение конца 80-х – начала 90-х годов было самым влиятельным идейным и политическим течением в бывшем СССР.
В мае 1988 года возникла первая (самопровозглашенная) партия либералов новой волны – Демократический союз (ДС). Появившись на волне политики гласности, в период рассвета альтернативной прессы, «Демократический союз» и сам вел активную издательскую деятельность.
В мае 1990 г. оформилась крупнейшая и наиболее авторитетная тогда либеральная партия – Демократическая партия России (ДПР). С ноября 1990 года органом ДПР стала «Демократическая газета». «Демократическая партия России» — одна из немногих либеральных организаций, которая уже в начале 90-х годов перешла в оппозицию действующей власти.
Позиции «Демократической партии России» ослабли, когда на политическом поле стало набирать силу движение «Демократическая Россия», выпускавшее одноименную газету. Претендуя на роль информационного центра объединенных либералов, газета «Демократическая Россия» на своих страницах знакомит читателей с другими газетами этого идеологического направления.
В апреле - июне 1994 года лидеры движения «Выбор России» во главе с Гайдаром Е.Т. учредили политическую партию «Демократический выбор России». С 1996 года под редакцией С. Юшенкова стало еженедельно выходить издание «Демократический выбор России» — газета объединенных демократов». Выпуск газеты начался в период кампании по выборам президента России. Партия поддержала кандидатуру Б.Н. Ельцина.
Уже в начале 90-х внутри либерального движения оформилось несколько направлений. Лидером одного из самых заметных стал Г. А. Явлинский (объединение «Яблоко», прообраз будущей партии). Позиция по ключевым вопросам этой политической организации нашла отражение в ее издании - газете «Яблоко России».
В начале 90-х годов ХХ века либеральные идеи будоражили умы многих россиян. Все ведущие партии этого направления имели свои печатные издания, но стоит отметить, что не всегда именно они становились главным информационным органом организаций. В самом начале 90-х, когда либералы воспринимались именно как та сила, которая способна дать глоток свежего воздуха стране, либеральные газеты стали символом перемен
диссертации «Современные партии России и политические ориентации СМИ» рассматривает развитие партийной прессы на новом этапе – в первом десятилетии ХХI века – и имеет отличную от предыдущих структуру: в ней три параграфа. На данном этапе исторические параллели с системой партийной печати начала ХХ века заканчиваются. Россия вступила в новый век с уже сформированной политической системой, тенденции развития которой оказались прямо противоположны предыдущему периоду.
В первом параграфе «Проблемы партийного строительства в начале ХХI века» обозначены основные тенденции политической жизни рассматриваемого периода: значительное сокращение числа политических партий, усиление роли партии власти, разбиения оппозиции на системную и внесистемную, сокращение участия граждан в политической жизни страны; предложена схема системы политических партий России в начале ХХI века. Определим, что под системной оппозицией мы подразумеваем те организации, деятельность которых происходит в рамках созданной институциональной парадигмы (официально зарегистрированные партии). Внесистемные политические партии, соответственно, не имеют легальных оснований своей деятельности.
Во втором параграфе «Система СМИ современных политических партий России» выяснено, что развитие политической прессы обозначенного периода идет в русле основных тенденций двух направлений: развития системы политических партий и развития системы печати.
Партийные издания рассматриваемого периода можно условно разделить на две основные группы: издания партий, отражающих позицию власти, и издания оппозиционных партий. При этом вторая группа в свою очередь тоже делится на две: на издания системной оппозиции и издания внесистемной оппозиции. В особую группу можно выделить политические издания, периодически поддерживающие позиции разных политических партий, но в целом ведущие независимую редакционную политику (самый яркий представитель этой группы – газета «Завтра»). Каждую из групп системной и внесистемной оппозиции предлагается разделить на корпоративные партийные издания и общественно-политические партийные издания (аналогично классификации изданий политических партий 90-х годов начала века).
Корпоративные издания освещают преимущественно вопросы, касающиеся партии, органом печати которой они являются, активно публикуют партийные документы. Для них характерен сухой стиль изложения, сдержанное оформление, отсутствие ярких публицистов в редакционном коллективе.
Общественно-политические партийные издания ставят своей задачей откликаться на все наиболее значимые события общественной жизни, полемизировать с политическими оппонентами. Для таких изданий характерны публикации, выполненные в разных жанрах журналистики, активное использование различных элементов оформления материалов, более свободный стиль изложения.
Своя система печати сложилась практически у всех влиятельных политических партий рассматриваемого периода.
Политическая партия «Единая Россия» имеет опыт выпуска своего федерального партийного издания. Попытки партии сделать свою влиятельную многотиражную партийную газету были опрокинуты практикой. Начиная издавать газету, члены партии «Единая Россия» декларировали, что издание будет полезно для массового читателя. Спустя пять лет, охарактеризовав газету как «устаревшее средство информирования населения», ее закрыли. На федеральном уровне партия сосредоточилась на развитии своих Интернет-ресурсов, а на региональном имеет систему печатных изданий: газеты областного, городского и районного уровней.
Самые яркие представители системной оппозиции, как правило, сохранили свои федеральные издания, получившие мощный толчок развития в предыдущий период.
Основной газетой КПРФ по-прежнему остается газета «Правда». Еще одно издание, имеющее богатую историю и информационно поддерживающее КПРФ, – газета «Советская Россия». Как и газету «Правда», ее можно отнести к качественным партийным изданиям, для которых характерны расширенный выбор тем публикаций, профессиональный журналистский коллектив, яркие публицистические тексты. Конечно, для партийного издания нехарактерен такой признак качественности, как разносторонняя подача информации, в таких изданиях информация пропускается через призму партийной позиции.
Тенденцию к регионализации партийной прессы можно проследить и на примере печати КПРФ. Совокупный тираж партийной прессы КПРФ – около миллиона экземпляров. Из них на долю региональной приходится примерно 400 тысяч экземпляров (Правда, 2004, № 26).
В печати системной оппозиции заметное место занимают издания «Либерально-демократической партии России» (ЛДПР). В новом веке партия продолжает выпускать свои федеральные партийные издания – газету «ЛДПР» и журнал «За русский народ». На региональном уровне ЛДПР выпускает более 20-ти региональных изданий общим тиражом около 2,5 миллионов экземпляров (www.ldpr.ru).
Такие новые политические партии, как, например, «Справедливая Россия», тоже озаботились выпуском своего федерального издания. Отметим, что создание партии «Справедливая Россия» фактически произошло в 2006 г., а первый номер федеральной газеты этой партии вышел лишь в 2009.
На пересечении системной и внесистемной оппозиции в современной России оказалась либеральная идея. Партия «Правое дело» своих печатных изданий федерального уровня не выпускает, хотя остаются предпосылки, что газетой новой партии станет основное издание СПС – газета «Правое дело». Регулярным печатным органом партии «Яблоко» является информационно-политический бюллетень «Яблоко».
Для печати внесистемных оппозиционных политических партий характерны следующие особенности. Зачастую такие издания выходят нерегулярно, приурочены к отдельным политическим акциям. В общей системе таких СМИ большое число изданий, не имеющих регистрации.
Отметим, что проектов внесистемной оппозиции, имеющих широкую информационную поддержку и нашедших отклик в обществе, в современной России совсем немного. Один из самых заметных - коалиция «Другая Россия». Она издает газету «Марш несогласных». Выпуски издания приурочены к одноименным акциям. В 2008 г. начинает развиваться новая политическая организация «Великая Россия», называющая себя правопреемницей партии «Родина». Изданием партии является газета «Великая Россия».
В третьем параграфе «Особенности современной партийной публицистики» предпринята попытка характеристики некоторых заметных черт публицистических произведений партийных авторов. Исследование велось на материале текстов ведущих партийных публицистов: А. Проханова, Э. Лимонова, В. Новодворской, В. Жириновского, В. Кожемяко.
^ В заключении подводятся основные итоги работы, обобщаются результаты исследования и намечаются перспективы дальнейшего изучения проблемы. Исследование материалов партийной прессы дает возможность разглядеть не только основные направления политической мысли, но и уловить альтернативные идеи и мнения.
23б
ЖУРНАЛИСТИКА ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕТВЕРТИ XVIII ВЕКА Литературные журналы
«Санкт-Петербургский вестник»
«Утра»
«Собеседник любителей российского слова»
«Утренние часы»
журналы, выпускавшиеся И.А. Крыловым и его группой («Почта духов», «Зритель», «Санкт-Петербургский Меркурий»)
издания сентименталистов и Карамзина («Московский журнал», альманахи «Аглая», «Аониды» и др.).
издания, отражавшие настроения радикальных и близко к ним примыкающих литературных кругов, связанные с Радищевым («Беседующий гражданин», «Санкт-Петербургский журнал»).
Политико-информативные официальные и частные издания. Журнал «Зеркало света»
24б
|
Октябрьская революция, оказавшая огромное влияние на весь ход дальнейшей мировой истории, положила начало качественно новому этапу в развитии России и отечественной журналистики. Переход страны от демократического пути развития к диктатуре пролетариата и установлению однопартийной системы коренным образом изменил систему прессы России. После осуществления вооруженного переворота 25–26 октября 1917 г. и отстранения от власти Временного правительства вся печать страны раскололась на два непримиримых лагеря – большевистскую и оппозиционную. Большевики во главе с В.И. Лениным, став партией власти, одновременно решали как задачу подавления неугодной прессы, так и создания новой системы – партийно-советской печати. На следующий же день после захвата власти по распоряжению Временного революционного комитета (ВРК) были закрыты 10 наиболее крупных газет – «Русское слово», «Новое время», «Речь», «Копейка», «Биржевые ведомости», «Русская воля» и др., а их полиграфическая база конфискована. Благодаря этому акту экспроприации ведущие партийно-советские издания – «Правда», «Солдатская правда», «Известия», «Деревенская беднота» и др. получили лучшие типографии страны и огромные запасы бумаги в свое распоряжение. Создание материально-технической базы новой советской журналистики и в дальнейшем осуществляется путем такого «перераспределения». Согласно распоряжению ВЦИК, «конфискация частных типографий и запасов бумаги, передача их в собственность Советской власти в центре и на местах» становилась обычной практикой. Всего же до 30 июня 1918 г. было секвестировано, реквизировано, конфисковано или национализировано более 150 предприятий полиграфической промышленности. В первом законодательном акте Советского правительства, посвященном прессе, Декрете о печати (принят Советом народных комиссаров 27 октября, опубликован в «Правде», «Известиях», «Газете Временного рабочего и крестьянского правительства» и др. изданиях), были подтверждены все мероприятия, направленные против контрреволюционных газет. В то же время в Декрете специально подчеркивалось, что «как только новый порядок упрочится, всякие административные воздействия на печать будут прекращены, для нее будет установлена полная свобода в пределах ответственности перед судом, согласно самому широкому и прогрессивному в этом отношении закону». Однако вплоть до 1991 г. практика администрирования, борьба с инакомыслием являлись основными методами работы коммунистической партии с отечественной журналистикой. Буржуазные и оппозиционные издания единодушно выступили с яростной критикой Декрета о печати. Развернулась острейшая борьба вокруг вопроса о свободе прессы. Практически вся прогрессивно настроенная интеллигенция России была глубоко возмущена произволом, который творили большевики. В стране прошли митинги и демонстрации в защиту свободы слова, распространялись многочисленные листовки, а Союз русских писателей выпустил специальную однодневную «Газету-протест. В защиту свободы печати», обвинявшую большевиков в осквернении идеалов демократии, поругании основных ценностей общественной жизни. В конце ноября 1917 г. ЦК трудовой народно-социалистической партии выпустил первый номер газеты с красноречивым названием «Слово в цепях». В.Г. Короленко, писатель и публицист, которого называли совестью нации, и чей авторитет у современников был огромен, опубликовал в «Русских ведомостях» свой протест, выступив в защиту свободы печати. Он обосновывает идею о том, что большевистский гнет тяжелее и страшнее самодержавного, что «худшая и самая унизительная из цензур», осуществляемая большевиками, не имеет никакого оправдания, так как установлена «без всякого права и в интересах узко партийных и односторонних». В статье «Голоса отрезвления» В.Г. Короленко называет ленинский проект «свободы печати» «исступленно фанатичной утопией», которая превосходит «самые безумные мечты царских ретроградов». М. Горький, в дореволюционный период активно сотрудничавший с большевиками, выступил на страницах газеты «Новая жизнь» со словами негодования в адрес действий Советского правительства: «Я нахожу, что заткнуть кулаком рот «Речи» и другим буржуазным газетам только потому, что они враждебны демократии – это позорно для демократии. Горло печати не надолго зажато «новой» властью, которая так позорно пользуется старыми приемами удушения свободы слова. Лишение свободы печати – физическое насилие, и это недостойно демократии». Согласно Декрету о печати, подлежали закрытию следующие органы прессы: «1. Призывающие к открытому сопротивлению или неповиновению рабочему и крестьянскому правительству. 2. Сеющие смуту путем явно клеветнического извращения фактов. 3. Призывающие к деяниям явно преступного, т. е. уголовно-наказуемого характера». Однако после публикации Обращения Временного правительства «Ко всем гражданам Российской республики», в котором выдвигалось требование созыва Учредительного собрания, были закрыты или приостановлены все издания, поместившие Обращение на своих страницах. Репрессиям были подвергнуты издания самых разных политических направлений – кадетская «Наша речь», меньшевистская «Рабочая газета», орган правых эсеров «Воля народа» и др. Ленинская концепция предусматривала, что борьба с оппозиционной прессой должна была осуществляться разными методами: в отношении изданий крупной буржуазии использовались главным образом административные меры, а борьба с изданиями мелкобуржуазных партий должна была осуществляться в первую очередь в сфере идейно-политической. В первые месяцы после революции по отношению к мелкобуржуазной печати принимались не самые радикальные меры: в основном в качестве наказания осуществлялись временные приостановки изданий, задержка печатания отдельных номеров, денежные штрафы. Поскольку эффективность этих мер, по мнению большевиков, была недостаточной, в ноябре 1917 г. Совнарком принял Декрет «О введении государственной монополии на объявления», который должен был подорвать экономические основы существования оппозиционной прессы, лишив ее доходов от рекламы и объявлений. По новому закону публикация платных материалов становилась прерогативой исключительно правительственной и советской прессы. «За напечатание объявлений за плату не имеющие на это право закрываются», – гласил Декрет. Оценивая впоследствии эффективность этого законодательного акта Советской власти, В.И. Ленин назвал его «наивным и в известном смысле ошибочным», признав, что ожидаемого эффекта достигнуто не было, особенно в провинции. Всего к январю 1918 г. было закрыто более 120 оппозиционных газет, большей частью представлявших отряд буржуазной прессы, однако значительные потери понесла и печать левых партий. Многие издания продолжали выходить, сменив свои названия, что никак не могло устраивать большевиков. В конце января 1918 г. Совнарком принял Декрет «О Революционном трибунале печати», который ознаменовал начало нового этапа борьбы с оппозиционными изданиями. Ведению нового трибунала подлежали «преступления и проступки против народа, совершенные путем использования печати». К таковым относились «всякие сообщения ложных или извращенных сведений о явлениях общественной жизни, ...а также нарушения узаконений о печати, изданных Советской властью». Впервые после Октябрьской революции проводилось открытое судебное разбирательство деятельности газет и журналов при участии обвинения и защиты, с широким освещением в прессе: давались объявления о предстоящих заседаниях, публиковались отчеты о них, печатались постановления и опровержения, выражались общественные порицания виновным и т.д. И хотя процесс осуществляла назначаемая Советом рабочих и крестьянских депутатов тройка судей, а решения Революционного трибунала печати обжалованию не подлежали, сама судебная процедура внешне напоминала демократические формы решения споров между прессой и властью. Впервые советская власть в борьбе с оппозиционной прессой стремилась привлечь общественное мнение на свою сторону. Революционные трибуналы печати были организованы в ряде крупных городов России и просуществовали до мая 1918 г. Местные органы Советов и ВРК также принимали активные меры административного воздействия и экономического ограничения контрреволюционной прессы. Выход новых газет допускался только с разрешения комиссаров по делам печати. Провинциальные власти издавали свои законодательные акты, ограничивавшие деятельность газет и журналов. Так, например, «для пресечения тлетворного влияния контрреволюционной печати на дело революции» Совнарком Донской республики 1 апреля 1918 г. принял «Декрет о печати». На учет брались все запасы бумаги, при местных Советах образовывались отделы печати. Право издания получили только советские, партийные и профсоюзные организации5. После левоэсеровского мятежа и исключения из всех Советов представителей небольшевистских партий началась тотальная ликвидация оппозиционной прессы. В июне меньшевистский ЦК подводит итоги разгрома партии: «Почти везде закрыты наши газеты. Центральные наши органы в Петрограде и Москве («Новый луч» и «Время») закрыты... В провинции газеты сохранились в 5–6 более глухих углах. Закрытие газет вызвало тоже политические забастовки (Тула, Екатеринодар, Луганск). Попытки судить газеты вызвали бурные манифестации в Новониколаевске в Западной Сибири, в Харькове, Одессе... В Харькове процесс «Социал-демократа» не состоялся, потому что угрожающий вид собравшихся тысяч рабочих заставил судей разбежаться. После этих опытов решили больше не судить нас, а закрывать газеты административным порядком... Мы ждем доведения террора до последних границ». Летом 1918 г. пресса небольшевистских политических партий практически прекратила свое существование: если в начале года насчитывалось 154 издания, отражавших взгляды меньшевиков, эсеров, анархистов и др. партий, то в начале сентября их осталось только 50, а к концу года считанные единицы. Всего с октября 1917 г. по июнь 1918 г. были закрыты властями или прекратили свое существование самостоятельно более 470 оппозиционных изданий. Наряду с подавлением оппозиционной печати партия большевиков решала очень важную для новой власти задачу – создание системы партийно-советской журналистики. В первый же день после победы Октябрьской революции началась энергичная работа по восстановлению всех большевистских изданий, которые были закрыты Временным правительством. Ведущими газетами в первые месяцы советской власти были те, которые имели еще дореволюционную историю – «Правда» (с марта 1918 г. в связи с переездом в Москву стала одновременно органом Центрального и Московского комитетов РКП(б)), «Известия», «Деревенская беднота», «Солдатская правда», «Деревенская правда» (три последних издания в марте 1918 г. были слиты и на их базе создан орган ЦК РКП(б) газета «Беднота») и др. Первым правительственным изданием стала «Газета Временного рабочего и крестьянского правительства», которая выходила до марта 1918 г. и была закрыта в связи с передачей ее функций «Известиям» (одновременно центральный орган ВЦИКа и Совнаркома). С 21 ноября 1917 г. начала выходить ежедневная газета «Рабочая и крестьянская Красная армия и флот», с 25 января 1918 г. популярное массовое издание «Красная газета», имевшее с конца февраля 1918 г. и вечерний выпуск. Появились многочисленные ведомственные издания – «Известия Народного комиссариата по военным делам», «Известия Народного комиссариата здравоохранения», «Известия Народного комиссариата по продовольствию» и т.д. С конца 1917 г. идет бурное развитие местной и национальной партийно-советской печати. По мере установления советской власти в регионах были возобновлены практически все большевистские издания, выходившие в дооктябрьский период. Они увеличили свою периодичность, формат, расширили географию распространения, резко повысили тиражи. Во многих губерниях и уездах появились новые партийные и советские газеты и журналы, объединявшие функции руководящих и массовых изданий. Среди местных органов прессы можно выделить такие газеты, как «Петроградская правда», «Наше знамя», «Рабочая правда» (Ростов-на-Дону), «Прикубанская правда» (Екатеринодар), «Борьба» (Царицын), «Воронежская беднота», «Сочинский пролетарий» и др. Уже в начале 1918 г. на территории Советской России издавалось 884 газеты и 753 журнала, являвшихся органами партии и Советов на местах. Активно развивались национальные издания, в числе которых были издания как республиканские, так и губернские, городские – «Вестник Украинской народной республики», «Борьба рабочего» (Армения), «Борьба» (Грузия), «Звезда» (Белоруссия), «Донецкий пролетарий» (Украина), «Горская беднота» (Грозный) и др. К середине 1918 г. выпускалось около 40 национальных газет, часть из которых выходила на русском языке, а часть на языках других народов, населявших Россию. Наиболее активно национальная печать развивалась в промышленно развитых регионах (Баку, Тифлис, Рига, Киев), а также в прифронтовых территориях (Прибалтика, Поволжье и пр.) Структура журнальной периодики была представлена самыми разнообразными типами – военными, молодежными, женскими, литературно-художественными, научными и научно-популярными, производственно-экономическими, профсоюзными, сатирическими и пр. изданиями. В период Октября и установления Советской власти на территории России важнейшую роль сыграло радио. 25 октября 1917 г. по радиотелеграфу было передано ленинское воззвание «К гражданам России!», сообщавшее о восстании в Петрограде и осуществлении социалистической революции. В последующие дни и месяцы радиотелеграф стал средством самой оперативной связи центра со всеми концами страны. По радио передавались обращения, декреты, приказы, распоряжения, сообщалось о положении дел как в стране, так и за рубежом, распространялись агитационные и контрпропагандистские материалы. Вся эта информация тиражировалась в виде листовок, помещалась в специальных витринах и на щитах «Радио», публиковалась во всех основных большевистских газетах. Увидев в радио колоссальный агитационно-пропагандистский потенциал («газета без бумаги и расстояний»), В.И. Ленин активно содействовал развитию радиотелеграфа: с февраля по июль 1918 г. начали действовать 103 новых станции, постоянно увеличивался объем передаваемой информации. В июле 1918 г. был принят декрет «О централизации радиотехнического дела Советской республики», согласно которому радио было выведено из-под контроля военных и поставлено на службу государства. В связи с организацией новой структуры журналистики, эффективного аппарата партийно-советской агитации и пропаганды с первых месяцев Советской власти начал активно обсуждаться вопрос о том, какой должна быть новая пресса, каковы ее роль и функции в социалистическом обществе, в чем особенности форм и методов ее работы. Программные, концептуальные аспекты развития новой журналистики В.И. Ленин затрагивал во многих своих работах, выступлениях и письмах советского периода, в ряду которых можно выделить статьи «Очередные задачи Советской власти» (первоначальный и окончательный варианты), «О характере наших газет», «Великий почин», «Тезисы о производственной пропаганде», «Письмо Г. Мясникову» и др. В.И. Ленин видел в новой журналистике прежде всего «орудие социалистического строительства», «орган экономического воспитания масс населения», а не просто «аппарат для сообщения политических новостей». В 1918 г. на страницах «Правды» и других изданий по вопросу об особенностях социалистической прессы была развернута целая дискуссия, которая показала, что даже ближайшие соратники В.И. Ленина несколько иначе видели роль и функции прессы. В частности, Л.Д. Троцкий высказывал мысль, что основная задача печати – сообщать, где, что и когда произошло. Он был против того, чтобы переориентировать пропаганду из области политики в экономику. По мнению Л.Д. Троцкого, пресса должна постоянно заниматься критикой всего, особенно центральных органов власти. К. Радек также видел особое назначение газеты в том, чтобы беспощадно критиковать все государственные учреждения и их работников. На I Всероссийском съезде советских журналистов, прошедшем в ноябре 1918 г., в целом была поддержана ленинская концепция социалистической прессы и в то же время подчеркивалась недопустимость политической цензуры, отстаивалось право печати на свободную критику деятельности как местных, так и центральных органов власти. Партийно-советская печать, становясь неотъемлемой частью новой политической системы страны, активно пропагандировала коммунистические идеи и идеалы, поддерживала принимаемые правительством декреты и постановления. Огромный резонанс во всех слоях общества вызвал Декрет о мире – первый законодательный акт новой власти. Возможность одностороннего выхода из мировой войны, условия заключения мира, ход начавшихся переговоров с Германией – вся эта проблематика вызывала бурные дискуссии и в самой партии, и на страницах газет. Особой остротой отличалась полемика между «Правдой», на страницах которой В.И. Ленин отстаивал необходимость заключения мира любой ценой, и газетой «Коммунист», ставшей трибуной для противников унизительных переговоров в Брест-Литовске – Л.Д. Троцкого, Н.И. Бухарина, К. Радека и пр. Другие законодательные акты советского правительства, в частности, Декрет о земле, Декларация прав народов России, обращение «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» также вызвали большой резонанс и неоднозначные оценки в прессе. В целом для печати этого периода характерны такие черты, как дискуссионность, плюрализм мнений, активная классовая позиция, наступательная пропаганда. В середине 1918 г. идейно-политическая борьба в стране достигла наивысшего напряжения. Силы контрреволюции при поддержке стран Антанты начали гражданскую войну, которая унесла по подсчетам современных исследователей от 12 до 15 миллионов жизней. Отечественная журналистика, как и вся страна, раскололись на два враждебных лагеря – партийно-советскую прессу и журналистику белого движения. На территории Советской России к концу 1918 г. практически не осталось оппозиционных газет и журналов, а в районах, занятых белой армией, естественно, не выходило легальных большевистских изданий. Несмотря на тяжелейшие условия военного времени, советское правительство продолжало интенсивную работу по развитию структуры журналистики. Материально-техническая база – бумажное производство, полиграфическая промышленность – находилась в тяжелом состоянии. Тем не менее, в 1918–1920 гг. в стране вышло 28 новых центральных изданий. В их числе следует отметить орган ВСНХ и экономических наркоматов – ежедневную отраслевую газету «Экономическая жизнь», которая должна была заниматься всеми важнейшими вопросами экономики и была рассчитана в первую очередь на техническую интеллигенцию и управленцев. Для освещения проблематики, связанной с межнациональными отношениями, пропаганды ленинской национальной политики и подготовки образования союза советских республик в ноябре 1918 г. была создана еженедельная газета «Жизнь национальностей» – орган Наркомата по делам национальностей (закрыта после образования СССР в 1922 г.). С августа 1918 г. начал выходить общественно-политический еженедельник «Трудовое казачество» – орган Казачьего комитета при ВЦИКе. Все ведущие общественно-политические издания страны значительно повысили свои тиражи. Так, например, газета «Беднота», вышедшая в свет в марте 1918 г., через несколько месяцев имела тираж до 350 тыс. экз., а в 1919 г. – до 500 тыс. экз. Тираж «Правды» в начале 1918 г. составлял 85 тыс. экз., а в начале 1919 г. – 200 тыс. экз. Тираж «Известий ВЦИК» через два года после Октябрьской революции превысил 450 тыс. экз. Очень важную роль в политическом и военном воспитании красноармейцев, командиров, политработников играла военная печать. Всего в 1918–1919 гг. выходило более 90 фронтовых, армейских, флотских газет. На смену газете «Армия и флот рабочей и крестьянской России», выходившей до апреля 1918 г., был выпущен ежедневный орган Военного отдела издательства ВЦИК – газета «Красная Армия», которая должна была носить более массовый характер. Однако ее содержание (основные рубрики – «Красная Армия», «Распоряжения правительства», «Борьба с контрреволюцией», «К оружию!», «Там, где нет Советов» и др.) скорее носило директивно-пропагандистский характер и не соответствовало типу популярного издания. В ноябре 1918г. газета прекратила свой выход из-за недостатка бумаги. Гораздо более массовыми в годы гражданской войны были издания Реввоенсоветов фронтов и армий, политотделов дивизий – т.е. низовая военная печать, которая развертывалась параллельно с формированием Красной Армии и ее политорганов. К началу 1919 г. не было ни одной армии, где бы не выходила своя газета. Например, на Восточном фронте издавались газеты «Восточный фронт», «Красный стрелок», на Южном – «Солдат революции», «Красный солдат» («Красный воин») и т.д. Типологически эта пресса была близка к местной советской печати и распространялась не только среди красноармейцев, но и среди жителей прифронтовых территорий, забрасывалась в тыл. Особенно четко типологическая специфика военных газет периода гражданской войны прослеживается в издании «Красный кавалерист» (орган Политотдела Первой Конной Армии). При взятии Воронежа в ноябре 1919 г. конный корпус С.М Буденного в качестве трофеев получил печатную машину «американку» и несколько касс со шрифтом, что позволило организовать походную типографию, которая передвигалась вместе с конармейскими частями. Первый номер газеты «Красный кавалерист» вышел 25 ноября 1919 г. На страницах издания рассказывалось о военных действиях, печатались стихи и рассказы красноармейцев, имелись также рубрики сугубо «штатские» – «О чем нужно писать в газету», «Культурно-просветительная работа», «Письма из дома» и др. В 1920 г. в период борьбы с Польшей «Красный кавалерист» выходил на русском, украинском и польском языках, что свидетельствует об ориентации издания не только на бойцов, но и на местное население. В районах, занятых белыми, была организована подпольная большевистская печать. Так, например, Донское бюро РКП(б) наладило выпуск собственной газеты в Воронеже. Там в феврале 1919 г. вышел первый номер «Донской правды», в котором сообщалось о положении дел на фронте и успехах Красной армии, давались практические советы об организации борьбы с контрреволюцией и пр. Газета пересылалась через фронт и распространялась среди населения на Дону, а также в войсках. Параллельно шла работа по организации изданий непосредственно в регионах, где власть принадлежала белогвардейцам. Для этого в крупные населенные пункты и в партизанские соединения переправлялись шрифты и элементарное типографское оборудование. В Ростове, например, в конце 1918 г. вышла подпольная еженедельная газета «Донская беднота», тираж которой составлял 6 тыс. экземпляров. После ее разгрома было подготовлено новое издание – «Красное знамя», затем следующее – «Пролетарий» и т.д. Аналогичные нелегальные издания (подпольные и партизанские) выходили практически во всех крупных городах европейской части России – в Одессе («Коммунист»), в Минске («Звезда», «Подпольная правда»), в Екатеринославе («Молот»), а также на Дальнем Востоке («Набат», «Партизанский клич»), в Сибири («Соха и молот») и пр. Некоторые из этих газет выпускались на нескольких языках (одесская газета «Коммунист», например, выходила на русском, французском, польском), поскольку предназначались и для иностранных войск, занимавших часть территории России. В подполье и для подполья осуществлялось издание листовок и прокламаций самых разных функциональных назначений – информационных, призывных, зарисовочных, репортажных, даже портретно-очерковых. Важнейшее место заняли листовки-призывы и листовки-воззвания, выпускавшиеся на иностранных языках – немецком, французском, английском, венгерском, румынском, польском и др. По подсчетам специалистов, только группа международной пропаганды при Политуправлении Республики распространила около 16 млн. экз. листовочной литературы на иностранных языках. Активной издательской деятельностью занималась Федерация иностранных групп РКП(б), которая выпускала как центральные газеты, так и местную периодику. Как важнейшее средство борьбы за единение международного рабочего класса рассматривался вышедший в 1919 г. журнал «Коммунистический интернационал» – орган Исполкома Коминтерна. Он издавался на нескольких языках и отличался высоким качеством бумаги и полиграфического исполнения. На его страницах выступали видные деятели международного рабочего движения – К. Цеткин, Г. Димитров, Б. Кун и др., а также руководители РКП(б) – В.И. Ленин, Л.Д. Троцкий, Н.И. Бухарин и др. Несмотря на бумажный голод и тяжелейшие экономические условия в Советской России и в годы гражданской войны продолжали появляться новые журнальные издания. Хотя в целом их количество сократилось, в этот период вышли в свет такие теоретические партийные издания, как «Известия ЦК РКП(б)», «Вестник агитации и пропаганды», «Политработник» и пр. Активно развиваются литературно-художественные журналы, представлявшие разные эстетические направления: «Пламя» (первый советский «тонкий» журнал), «Творчество», «Пролетарская культура», «Художественное слово», «Грядущее», «Записки мечтателей» и т.д., а также профсоюзные издания. Журнальной периодикой была представлена в основном и молодежная пресса страны. После создания Российского коммунистического союза молодежи (октябрь 1918 г.) молодежная печать стала развиваться главным образом в виде органов РКСМ, сеть которых растет очень быстрыми темпами: если в 1918 г. у Союзов молодежи было 23 периодических издания, то в 1919 г. уже 115, а в 1920 г. – 346. Совместный орган Центрального и Московского комитетов РКСМ журнал «Юный коммунист», вышедший в декабре 1918 г., достигал тиража в 10 тыс. экз. и на протяжении нескольких лет совмещал в себе типы теоретического и массового издания. С марта 1920 г. начал выпускаться журнал «Известия ЦК РКСМ», публиковавший в основном официальные материалы. Молодежные газеты в годы гражданской войны были немногочисленны и, как правило, имели короткую жизнь. К числу исключений можно отнести газету «Смена», выход первого номера которой в декабре 1919 г. в Петрограде был приурочен к начавшейся в стране кампании «Неделя молодежи». В определенной степени компенсировали недостаточно развитую систему молодежных изданий в стране странички ЦК РКСМ, регулярно выходившие как в центральных («Правда», «Беднота» и др.), так и в местных изданиях РКП(б). Использование сменных страниц – женских, красноармейских – для удовлетворения информационных потребностей различных аудиторных групп является характерной чертой развития советской журналистики данного периода. Таким образом, можно сказать, что в первые годы советской власти наблюдается дифференциация печати по социальным группам населения, в первую очередь на рабочую и крестьянскую печать. Кроме того, существовало территориальное разделение: центральная печать и местная, которая в свою очередь разделялась на губернские и уездные издания. Количество местных и национальных изданий заметно увеличилось. По неполным данным к 1920 г. издавалось 246 губернских и 334 уездных газеты. В то же время их качество, уровень отражения событий местной жизни в большинстве случаев были очень низкими, т.е. тип местной газеты еще не был окончательно сформирован. «Провинциальная партийная и советская печать почти совершенно не освещает местную жизнь, а материал по общим вопросам подбирает крайне неумело», – констатировал VIII съезд РКП(б). Для централизованного снабжения советской печати информационным материалом в сентябре 1918 г. было организовано Российское телеграфное агентство – РОСТА. В короткие сроки была создана разветвленная структура, которая к маю 1920 г. имела 68 губернских и областных, 50 уездных отделений и около 500 корпунктов. Помимо основной своей задачи – обеспечивать печать и радио оперативной и актуальной информацией, РОСТА вело активную издательскую деятельность: выпускало газеты, журналы, бюллетени, вестники и пр. Одной из наиболее интересных форм массовой агитации периода гражданской войны стали «Окна РОСТА», которые вначале появились в столице, а затем и во многих крупных городах страны. Тиражи и периодичность выпуска «Окон РОСТА» постоянно возрастали. Так, только за октябрь 1920 г. было издано около 200 номеров, всего же в 1919–1920 гг. увидели свет более 1 тыс. номеров «Окон». С помощью яркого плакатного рисунка и броской подписи отражались наиболее важные события, происходившие в стране, велась активная агитация, пропаганда и контрпропаганда. В текстах «Окон» широко использовались фольклорные жанровые формы – песни, частушки, пословицы, а также многострочные шапки-призывы и лозунги. Эти приемы характерны для всей массовой большевистской печати периода гражданской войны, их использование было вызвано низким уровнем грамотности огромной части населения. К числу типичных методов работы редакций относится также проведение массовых кампаний по самым разнообразным поводам: партийная неделя, неделя обороны, неделя крестьянина и т.д. В рамках кампаний выпускались специальные однодневные газеты – «Коммунистический субботник» – апрель 1920 г., «Первомайской субботник» – май 1920 г., «Международный юношеский день» – сентябрь 1920 г., «Неделя ребенка» – ноябрь 1920 г. и др. К числу действенных форм агитационно-пропагандистской деятельности большевиков относятся и такие типы изданий, как многотиражки агитпоездов и агитпароходов, красноармейские газеты-передвижки, стенные газеты и т.д. В качестве агитационного средства использовались граммофонные пластинки, на которых были записаны речи В.И. Ленина и других большевистских лидеров, а также различные воззвания, обращения, призывы. В 1919–1921 гг. было выпущено около 40 агитационных грамзаписей. Газеты «Правда», «Беднота», «Известия» и другие центральные издания, печатные органы местных большевистских организаций, армейских политотделов, подпольные издания, агитационная непериодическая литература – все было направлено на борьбу за власть Советов. Эффективность большевистской пропаганды оказалась достаточно высокой. В докладе деникинского офицера, процитированном «Правдой», говорилось о том, что дело агитации и пропаганды советскими органами «налажено блестяще»: «Из агитации большевики создали такое же могучее оружие, как артиллерия, авиация и танки»6. Качество большевистской агитации и пропаганды во многом определялось и тем, что в рядах защитников революции оказались многие талантливые литераторы и журналисты. Выступления В.И. Ленина и его соратников, которые были в большинстве своем опытными партийными публицистами, дополнялись очерками, репортажами, корреспонденциями профессиональных мастеров пера. Активно публикуется в газетах первых лет революции А. Серафимович, который работал вначале в «Известиях», а потом становится военным корреспондентом «Правды» и одновременно соредактором «толстого» журнала «Творчество». Д. Фурманов печатался как в местных газетах, так и в армейских («Красное знамя», «Красный воин»), редактировал газету чапаевской дивизии «Красный бюллетень». Массовый читатель узнал Д. Фурманова по его военной публицистике в «Известиях». Популярнейшим поэтом периода гражданской войны был Д. Бедный, который почти ежедневно публиковал стихи, басни, частушки, фельетоны. Огромную работу по выпуску «Окон РОСТА» проделал В. Маяковский, сочетая в своих стихах одновременно патетику и лирику, политическую заостренность образов и яркую форму. Особая страница в истории отечественной публицистики периода гражданской войны – творчество Л. Рейснер. Как участник похода Волжско-Каспийской военной флотилии, она была очевидцем многих боев. На страницах «Известий» на протяжении нескольких лет публиковались очерки Л. Рейснер под рубрикой «Письма с Восточного фронта». Они перепечатывались и другими изданиями – «Красной газетой», газетой «Красный балтийский флот», а в 1924 г. вышли отдельной книгой «Фронт». По оценке современников, это был самый сильный публицистический цикл о войне, написанный рукой большого мастера. В очерках «Казань», «Маркин», «Свияжск», «Лето 1919 года» и других Л. Рейснер смогла нарисовать тончайшие психологические портреты бойцов революции – и рядовых матросов, и командиров, создать цельную и яркую картину военного времени. Структура прессы белогвардейского направления в некоторых аспектах была аналогичной партийно-советской, зачастую совпадали и методы журналистской деятельности двух противоборствующих сторон. Идеи белого движения активно пропагандировались официальными правительственными изданиями, такими как «Вольная Кубань», «Ставропольские губернские ведомости», «Донской вестник», «Вестник Верховного управления Северной области», «Свободная Россия», «Вестник Верховного круга» и мн. др. В белой армии выходила разнообразная военная печать – армейская, дивизионная, гарнизонная. В числе самых крупных изданий этого типа были газеты «Вестник Донской Армии», «Голос Сибирской Армии». Выпускалась периодика для войск противника, велась пропаганда среди населения прифронтовых территорий. Активно использовались листовки, брошюры, плакаты, создавались агитпоезда, устанавливались новые радиостанции и пр. Так же, как и на территории Советской России, информационное обслуживание прессы осуществлялось в основном централизованно. В частности, деятельность Осведомительного агентства (Освага), созданного в Добровольческой армии, практически охватывала весь Юг России. В Сибири при правительстве А.В. Колчака был организован специальный отдел печати, который не только снабжал информацией гражданские и военные газеты, но и контролировал деятельность печати. В отличие от Советской России белогвардейцы допускали разные формы собственности в издательском деле, в том числе, частную. Политический спектр партийной прессы был очень широк – от черносотенцев и монархистов до демократов и социалистов. На территории «белой России» частично были возобновлены те дооктябрьские издания, которые были закрыты большевиками в 1917–1918 гг. Выходили многочисленные «независимые», «надпартийные» издания, бульварная периодика. В то же время здесь присутствовала практически такая же жесткая политическая цензура, как и у большевиков. Так, например, первым же приказом военного губернатора на Ставрополье все большевистские издания запрещались, прекращался выпуск близких к эсерам «Трудового слова», «Трудового крестьянина». Таким образом, был восстановлен дофевральский статус печати. Белогвардейской пропагандой активно использовались фальсификации (контрафакции) – издание листовок, воззваний, газет от имени советских органов. Об одном из таких случаев говорилось в телеграмме Реввоенсовета XI Армии в конце 1918 г. До сведения всех частей и подразделений доводилось, что «деникинским кадетским лагерем издается провокационная газета «Красный солдат», причем заголовок и подзаголовок газеты является точнейшей копией газеты «Красный солдат» издательства Революционного Совета XI Армии». Отличить фальсифицированную газету, указывается в телеграмме, легко: «Обычное кадетское черносотенное направление... проглядывает в каждой строчке подлеца-газеты. В газете помещается также военная сводка с описанием только кадетских побед». Фабриковались не только красноармейские газеты, но и «Правда», «Беднота», «Известия». С печатью белогвардейцев сотрудничало много высокопрофессиональных журналистов, имевших богатый опыт работы в дооктябрьской прессе. Например, газету «Юг России» редактировал популярный фельетонист А. Аверченко, редактором-издателем газеты «Приневский край» был писатель А. Куприн, основу редакции газеты «Юг» составили ведущие сотрудники закрытого большевиками «Русского слова». В различных «белых» изданиях сотрудничали М. Булгаков, В. Вересаев, 3. Гиппиус, В. Короленко, С. Маршак, П. Милюков, Н. Устрялов и мн. др. После поражения белого движения, окончания гражданской войны и иностранной интервенции белогвардейская печать прекратила свое существование, хотя некоторые издания были возобновлены за пределами России и стали частью эмигрантской прессы. В силу конкретных исторических и политических обстоятельств, которые привели к установлению в середине 1918 г. в Советской России однопартийной политической системы, в течение 20-х годов была полностью ликвидирована пресса политических направлений и общественных организаций, не связанных с коммунистической партией. Основным, самым многочисленным отрядом журналистики стала партийно-советская пресса, а газеты и журналы не только вновь сформированных общественных организаций – комсомола, пионерии, но и профсоюзные, научно-технические, производственные издания были в значительной мере идеологизированы. Таким образом, впервые в мировой истории печать стала частью партийно-государственной системы, мощным идеологическим институтом, обслуживающим интересы одной партии. Произошло коренное изменение ее роли и места в обществе, основных функций, а также таких типоформирующих факторов, как издатель, целевое назначение, аудиторная направленность. Дальнейшее развитие отечественной журналистики пошло особым путем, который значительно отличался от общемирового. В то же время, как подчеркнул американский социолог Р. Момбойс, насилие, безжалостность, непомерная «кровавая цена» – неизбежный продукт любой революции: «Революция ищет триумфа любой ценой, независимо от последствий. Победа революции требует абсолютного, безжалостного подчинения ума и тела, уничтожения всех препятствий, всех групп, всех индивидуумов, которые стоят на ее пути»7. И в этом смысле судьба России, отечественной прессы не является исключением. |
25б
С конца 80-х основная деятельность И.А. Крылова разворачивалась в сфере журналистики. В 1789 году в течение восьми месяцев издавал журнал "Почта духов". Сатирическая направленность, проявившаяся уже в ранних пьесах, сохранилась и здесь, но в несколько преображенном виде. Крылов создал карикатурную картину современного ему общества, облекая свой рассказ в фантастическую форму переписки гномов с волшебником Маликульмульком. Издание было прекращено, так как у журнала оказалось всего восемьдесят подписчиков. Судя по тому, что "Почта духов" была переиздана в 1802 году, ее появление все же не осталось незамеченным читающей публикой.
В 1790 году вышел в отставку, решив полностью посвятить себя литературной деятельности. Он стал владельцем типографии и в январе 1792 года вместе со своим другом литератором Клушиным начал издавать журнал "Зритель", пользовавшийся уже большей популярностью.
Наибольший успех "Зрителю" принесли произведения самого Крылова "Каиб", восточная повесть, сказка Ночи, "Похвальная речь в память моему дедушке", "Речь, говоренная повесою в собрании дураков", "Мысли философа о моде". Число подписчиков росло. В 1793 году журнал был переименован в "Санкт-Петербургский Меркурий". К этому времени его издатели сосредоточились прежде всего на постоянных иронических нападках на Карамзина и его последователей. Издателю "Меркурия" было чуждо реформаторское творчество Карамзина, которое казалось ему искусственным и излишне подверженным западным влияниям. Преклонение перед Западом, французским языком, французскими модами было одной из любимых тем творчества молодого Крылова и объектом высмеивания во многих его комедиях. Кроме того, карамзинисты отталкивали его своим пренебрежением к строгим классицистским правилам стихосложения, возмущал его и излишне простой, по его мнению, "простонародный" слог Карамзина. Своих литературных противников, как всегда, изображал с
ядовитой язвительностью. Так, в "Похвальной речи Ермолафиду, говоренной в собрании молодых писателей" Карамзин был издевательски изображен как человек, несущий чепуху, или "ермолафию". Возможно, именно резкая полемика с карамзинистами оттолкнула читателей от "Санкт-Петербургского
Меркурия". [8]
В конце 1793 года издание "Санкт-Петербургского Меркурия"
прекратилось, и Крылов на несколько лет уехал из Петербурга. По словам одного из биографов писателя, "с 1795 по 1801 год Крылов как бы исчезает от нас". Некоторые отрывочные сведения позволяют предположить, что он некоторое время жил в Москве, где много и азартно играл в карты. Очевидно, он странствовал по провинции, жил в поместьях своих друзей. В 1797 году Крылов уехал в поместье князя С. Ф. Голицына, где, очевидно, был его секретарем и учителем его детей.
Именно для домашнего спектакля у Голицыных в 1799-1800 годах была написана пьеса "Трумф или Подщипа". В злой карикатуре на тупого, заносчивого и злого вояку Трумфа легко угадывался Павел I, не нравившийся автору прежде всего своим преклонением перед прусской армией и королем Фридрихом II. Ирония была настолько язвительна, что в России пьесу впервые опубликовали только в 1871 году. Значение "Трумфа" не только в его политическом подтексте. Куда важнее, что сама форма "шутотрагедии" пародировала классическую трагедию с ее высоким стилем и во многом означала отказ автора от тех эстетических представлений, которым он был верен в течение предыдущих десятилетий. [8]
Итак, И.А. Крылов долго ищет свое призвание, однако его искания лежат в сфере литературной деятельности: произведения для театра, журналистика, издательское дело.
26б
«Новая жизнь»
Первым легальным изданием социал-демократов (большевиков) в 1905 г. явилась петербургская газета «Новая жизнь», официальным издателем которой был литератор Н.М. Минский.
Первый номер вышел 27 октября 1905 г. К нему в качестве приложения была отпечатана Программа партии, принятая на II съезде Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП). Тираж газеты составил 80 тысяч экземпляров.
В организации издания большое участие принял М. Горький, печатались К.Д. Бальмонт, Н.А. Теффи, А.С. Серафимович, Н.Г. Гарин-Михайловский, А. В. Луначарский и др. С девятого номера в редактировании «Новой жизни» участвовал В. Ленин. Его статья «Партийная организация и партийная литература» была прямым откликом на открывшуюся возможность легально излагать партийные взгляды, хотя идеи ее были приняты далеко не всеми литераторами.
Ровно через месяц после выхода «Новой жизни» стала издаваться в Москве легальная социал-демократическая газета «Борьба», посвященная целиком революционному движению рабочего класса, а затем газета «Вперед». Появились легальные социал-демократические издания в других городах России. Под влиянием большевиков оказались многие профсоюзные издания. Все они вели неуклонную пропаганду революционного свержения царского режима, безвозмездной передачи земли крестьянам, фабрик рабочим, защищали идею демократической диктатуры пролетариата и крестьянства.
Меньшевики в ноябре 1905 г. предприняли издание ежедневной газеты «Начало» (П.Б. Аксельрод, Л. Мартов, Плеханов и др.). Активно выступая против самодержавия, они не верили, однако, в победу социалистической революции, отказывались считать крестьян союзниками пролетариата, примыкали по своей идеологии к социал-демократическим оппортунистам западноевропейских стран (Каутский и др.). «Начало» было чисто политическим изданием, в котором не затрагивались, например,
вопросы литературы, поскольку ее участники считали искусство стоящим вне политики. Издавали они и другие печатные органы.
Вся социал-демократическая, эсеровская, а иногда и кадетская печать преследовалась правительством, цензурой. Поэтому неудивительно, что на место одних запрещенных изданий часто приходилось создавать другие под новым заглавием. Этим объясняется то, что многие радикальные оппозиционные газеты и журналы были недолговечны, но зато представлены весьма большим числом названий.
Следует отметить, что лозунги социал-демократической печати все больше проникали в массы рабочих, крестьян и солдат, тем более что большевики развернули серьезную пропаганду среди военных частей («Голос солдата», «Жизнь солдата», «Казарма»).
Существеннейшей главой в творческой биографии Горького является его публицистическая деятельность.
Публицистические статьи Горького относятся главным образом к 30-м годам, когда гитлеровская Германия при помощи империалистов других буржуазных стран усиленно готовила вторую мировую войну. И писатель, указывая на растущую угрозу новой кровавой бойни, с огромной силой клеймил и фашистских поджигателей войны, и капиталистический строй, который способен порождать такие позорные явления, как фашизм. Неутомимо и настойчиво Горький-публицист боролся за мир против надвигающейся мировой войны. «С кем вы, «мастера культуры»?» — обращался он к передовой интеллигенции Запада, призывая ее стать в грядущих битвах на сторону социализма, Страны Советов. Заботой о будущем социалистического Отечества проникнута и статья «Если враг не сдается — его уничтожают» (1930). В ней Горький выдвигает две задачи. Он говорит о необходимости усиления идейного воспитания трудящихся. Смысл всей грандиозной революционной работы Советской страны выражен в простых и ясных словах — «создать новый мир», но для того чтобы решить эту грандиозную задачу, нужно энергично и последовательно бороться с пережитками капитализма в сознании, в быту. Это одна сторона дела. Другая заключается в том, чтобы до конца осознать, что буржуазия всех стран питает непримиримую ненависть к Стране Советов. Поэтому необходима политическая зоркость и бдительность.
К публицистическим статьямгорьк Горького тесно примыкает цикл «По Союзу Советов» и другие очерки советских лет. Следует заметить, что Горький весьма высоко ценил очерк как литературный жанр.
Он придавал очеркам столь серьезное значение, что организовал специальный журнал для их публикации — «Наши достижения». В этом журнале были напечатаны и очерки самого Горького «По Союзу Советов». Они явились результатом путешествий писателя в 1928 и 1929 годах по СССР, по прежним, когда-то в дореволюционное время, исхоженным местам — Средней России, Поволжья, Украине, Кавказу и т. д. Естественно, что очерки Горького основаны на противопоставлении старого и нового, прошлого и настоящего. Писатель сам объясняет, почему он, рассказывая о Баку, о Днепрострое, о социалистическом строительстве, постоянно обращается к прошлому: «Я — свидетель тяжбы старого с новым. Я даю показания на суде истории перед лицом трудовой молодежи, которая мало знает о проклятом прошлом я поэтому нередко слишком плохо ценит настоящее, да и недостаточно знакома с ним». К старому Горький возвращается для того, чтобы глубже и правильнее показать то новое, что является главной темой его очерков. Писатель нарисовал в них яркие картины творческой жизни советского народа. «„.Всюду на всех точках земли Союза Советов делаются смелые, великого значения опыты, строится новая жизнь» — таков лейтмотив всего цикла «По Союзу Советов». Главным героем очерков является новый, советский рабочий, осуществляющий индустриализацию страны.
С очерками «По Союзу Советов» тесно связаны «Рассказы о героях», печатавшиеся тоже в журнале «Наши достижения». Только тема этого цикла иная: в нем рассказывается о коллективизации сельского хозяйства, а главный герой — советский крестьянин, строитель социализма в деревне. Путешествие по СССР дало Горькому возможность увидеть самые существенные стороны советской действительности и сделать очень плодотворные выводы и обобщения. Один из них — наиболее важный — Горький формулирует следующим образом: «Героем наших дней является человек из «массы», чернорабочий культуры, рядовой партиец, рабселькор, военкор, избач, выдвиженец, сельский учитель, молодой врач и агроном, работающие в деревне, крестьянин — опытник и активист, рабочий-изобретатель, вообще человек массы!»
Очерки Горького оказали заметное влияние на советскую литературу. Они дали толчок развитию очерка и способствовали обращению наших писателей к разработке тем социалистического строительства
В цикле статей «Несвоевременные мысли», написанных и опубликованных в 1917—1918 годах, Горький осмыслял три проблемы: пути революции, жизнь народа в условиях завоёванной свободы, судьба культуры. Он критиковал В.И. Ленина, диктатуру большевиков, считал, что ещё не наступило время для реформ. В статье «Нельзя молчать!» Горький выступил против готовящегося октябрьского восстания: «На улицу выползет неорганизованная толпа, плохо понимающая, чего она хочет, и, прикрываясь ею, авантюристы, воры, профессиональные убийцы начнут “творить историю русской революции”. Одним словом — повторится та кровавая, бессмысленная бойня, которую мы уже видели и которая подорвала во всей стране моральное значение революции, пошатнула её культурный смысл.
Весьма вероятно, что на сей раз события примут ещё более кровавый и погромный характер, нанесут ещё более тяжкий удар революции...»
Публицистика Горького наполнена надеждами, верой и сомнениями. В «Несвоевременных мыслях» отражаются раздумья писателя, попытка ответить на мучившие его вопросы — о смысле русской революции, о роли интеллигенции в революции... Горький считал, что революция обернулась анархией, насилием, угрозой для культуры («Граждане! Культура в опасности!»): «Если революция не способна тотчас же развить в стране напряжённое культурное строительство... тогда революция бесплодна, не имеет смысла, а мы — народ, неспособный к жизни».
7 (20) ноября 1917 года в статье «К демократии» Горький писал: «Ленин, Троцкий и сопутствующие им уже отравились гнилым ядом власти, о чём свидетельствует их позорное отношение к свободе слова, личности и ко всей сумме тех прав, за торжество которых боролась демократия.
Слепые фанатики и бессовестные авантюристы сломя голову мчатся якобы по пути “социальной революции” — на самом деле это путь к анархии, к гибели пролетариата и революции.
На этом пути В.И. Ленин и соратники его считают возможным совершать все преступления, вроде бойни под Петербургом, разгрома Москвы, уничтожения свободы слова, бессмысленных арестов — все мерзости, которые делали Плеве и Столыпин».
Трагедией для страны, по мнению М. Горького, станет подмена, а затем и вытеснение культуры политикой. Страстная патетика писателя была направлена на то, чтобы сместить революцию из сферы политического прожектёрства на основе «теории» в область социального и культурного строительства. Он боялся, что она даст «полный простор всем дурным и зверским инстинктам» и отбросит от себя «все интеллектуальные силы демократии, всю моральную энергию страны». Спасти всё и всех может культура: «Революция — судорога, за которою должно следовать медленное и планомерное движение к цели, поставленной актом революции».
В 1901 году встал во главе издательства товарищества "Знание" и вскоре стал выпускать "Сборники товарищества "Знание", где печатались И. А. Бунин, Л. Н. Андреев, А. И. Куприн, В. В. Вересаев, Е. Н. Чириков, Н. Д. Телешов, А. С. Серафимович и др.
В "Несвоевременных мыслях" (цикл статей в газете "Новая жизнь"; 1917-1918; в 1918 году вышли отдельным изданием) он обвинил Ленина в захвате власти и развязывании террора в стране.
создание специализированных пропагандистских редакционно-издательских структур в составе, так сказать, "гражданских" издательств. Наиболее показательный пример - образование в июне 1918 г. специального Военного отдела в недрах Издательства ВЦИК. Дата его появления, несомненно, связана с начавшимся в конце мая чехословацким мятежом и выступлением белогвардейцев в Сибири. Работа военного отдела была поставлена уже на широкую ногу: речь шла о массовых тиражах военно-пропагандистских изданий [8].
Открытие боевых действий, как видим, пропагандисты Красной России встретили не с пустыми руками. Был пройден достаточно длительный "инкубационный период" советской издательской пропаганды. Постепенно конструировались системы, собирались силы, оттачивалась техника печатной агитации, создавался и накапливался литературный материал. Поэтому, когда в июне 1918 г. пошел отсчет неделям и месяцам гражданской войны, на "красной" стороне уже была солидная база для пропагандистской работы. Плохо ли, хорошо ли, но аппарат военной и гражданской печати и книгоиздания продвигал в массы идеи коммунистической революции. "Красные" пропагандисты, таким образом, имели большой выигрыш во времени. Напомним читателю, что окончание периода бессистемности в пропагандисткой работе советской стороны отнесено нами к июлю-августу 1918 г. И связано это отнюдь не с созданием того или иного издательского аппарата (децентрализация издательского дела продолжалась в РСФСР до мая 1919 г.). Переломные, с точки зрения пропагандистского успеха, решения состояли в другом. Они коренились в налаживании четкого механизма партийно-политического контроля и руководства сферой идейной, духовной и культурной жизни фронта и тыла.
27бКарамзин-журналист
Начиная с издания «Московского журнала» Карамзин предстал перед русским общественным мнением как первый профессиональный писатель и журналист. До него решались жить на литературные заработки лишь писатели третьего ряда. Культурный дворянин считал занятие литературой скорее забавой и уж никак не серьезной профессией. Карамзин своим трудом и неизменным успехом у читателей утвердил в глазах общества авторитет писательского дела и превратил литературу в профессию, пожалуй, самую почетную и уважаемую. Бытует мнение, что восторженные юноши Петербурга мечтали хоть пешком пройти в Москву, лишь бы взглянуть на знаменитого Карамзина.
В «Московском журнале» и последующих изданиях Карамзин не только расширял круг читателей хорошей русской книги, но и воспитывал эстетический вкус, готовил культурное общество к восприятию поэзии В.А. Жуковского и А.С. Пушкина. Его журнал, его литературные альманахи уже не ограничивались Москвой и Петербургом, а проникали в русскую провинцию. В 1802 году Карамзин приступил к изданию «Вестника Европы»-- журнала не только литературного, но и общественно политического, давшего прообраз так называемым «толстым» русским журналам, просуществовавшим весь XIX век и дожившим до конца века XX.
«Московский журнал» — ежемесячный литературный журнал, выступавший с позиции сентиментализма. Издавался в Москве Николаем Михайловичем Карамзиным с 1791 по 1792 годы. Всего вышло 8 частей журнала. Переиздание журнала в 1801—1803 годах пользовалось большим успехом.
Мысль об издании этого журнала возникла у Карамзина во время его заграничного путешествия; он должен был знакомить русскую публику преимущественно с иностранными писателями и их произведениями.
Карамзин являлся издателем, редактором и переводчиком. Он публиковал в журнале свои произведения: «Письма русского путешественника», «Бедная Лиза», «Фрол Силин, благодетельный человек», «Лиодор», «Наталья, боярская дочь» и другие. Также Карамзин размещал в журнале свои переводы иностранных писателей: Жана Мармонтеля, Лоренса Стерна, Джеймса Макферсона.
Свои стихи в «Московском журнале» публиковали Гавриил Романович Державин, Иван Иванович Дмитриев, Михаил Матвеевич Херасков, Василий Васильевич Капнист, Юрий Александрович Нелединский-Мелецкий и другие.
Помимо прозы и стихов «Московский журнал» систематически публиковал рецензии, критические статьи и театральные разборы.
аглая (журнал)
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Аглая.
Аглая (по имени старшей из трёх харит) — название двух русских литературных изданий эпохи сентиментализма:
1) литературный альманах, издавался в Москве Н. М. Карамзиным; два тома (1 — 1794, 2 — 1795, в 1796 оба переизданы). Его составляли преимущественно сочинения самого Карамзина (в том числе отрывки из «Писем русского путешественника», «Остров Борнхольм»). Кроме статей издателя, были напечатаны статьи И. И. Дмитриева, М. М. Хераскова и А. Ф. Мерзлякова.
2) ежемесячный журнал, издававшийся в Москве князем П. И. Шаликовым в 1808—1810 и 1812. Среди авторов — Ф. Н. Глинка, А. Ф. Мерзляков и другие. Выступал против «Беседы любителей русского слова»«Аони́ды, или Собрание разных новых стихотворений» — название трёх ежегодных стихотворных сборников, напечатанных в Москве в 1796, 1797 и 1799 годах, под редакцией Николая Карамзина[1]; первый русский поэтический альманах[2]; второй литературный сборник Карамзина после «Аглаи» (1794).
Образцом для него послужили заграничные ежегодники, называемые альманахами или календарями муз (аонид), аонидами[3][1].
В «Аонидах» поместили свои стихотворения поэты Гавриил Державин, Иван Дмитриев, Михаил Херасков, Василий Капнист, Ермил Костров, князь Иван Долгоруков, князь Дмитрий Горчаков, Александр Храповицкий, Пётр Кайсаров и сам издатель[1].
В «Аонидах» соединились представители прежнего направления (Херасков, Державин) и деятели новой школы (Карамзин, Капнист, Владимир Измайлов, Нелединский-Мелецкий, Василий Пушкин)[4].
Первые литературные альманахи в России
Редактор «Аонид», Карамзин, издавал и другие сборники такого рода, например[1]:
Успех «Аглаи» и «Аонид» вызвал появление в России многих других литературных альманахов
28б
ПРОЛЕТКУЛЬТ — сокращенное название «пролетарских культурно-просветительских организаций», действовавших в первые годы революции (I конференция ПКПО — сентябрь 1917). Свою работу Пролеткульт направлял к тому, чтобы «дать рабочему классу целостное воспитание, непреложно направляющее коллективную волю и мышление» его; целью своей П. ставил «выработку самостоятельной духовной культуры». Первая конференция, положившая начало Всероссийскому П., была созвана наркомом по просвещению А. В. Луначарским по решению конференции профсоюзов в сентябре 1917….
пролетку́льт
культурно-просветительская и литературно-художественная организация. Возникла накануне Октябрьской революции. В Пролеткульт входили поэты М. П. Герасимов, В. Т. Кириллов, В. Д. Александровский, П. К. Бессалько и др. Пролеткульт ставил своей целью организацию новой, пролетарской культуры, для чего необходимо было развивать творчество пролетариата, поощрять самодеятельность и творческую инициативу рабочих и крестьян. Поэты Пролеткульта воспевали «мировой Октябрь», «железного пролетария» и другие абстрактные романтические образы. Теоретики Пролеткульта (А. А. Богданов, В. Ф. Плетнёв, Ф. И. Калинин) пропагандировали «чистую» пролетарскую культуру, отказывая другим слоям общества в праве творить, и в связи с этим отрицали классическую литературу и культуру в целом. Основной печатный орган Пролеткульта – журнал «Пролетарская культура» (кроме него были журналы «Горн», «Грядущее» и др.). В 1920 г. В. И. Ленин опубликовал статью «О пролеткультах», резко критикующую Пролеткульт. Тогда же многие члены Пролеткульта вышли из него, образовав литературную группу «Кузница». В 1932 г. Пролеткульт прекратил своё существование.
Пролеткульт издавал около 20 периодических изданий, среди которых журнал «Пролетарская культура», «Грядущее», «Горн», «Гудки». Выпустил много сборников пролетарской поэзии и прозы.
Не менее любопытно отношение пролеткультовцев к футуристам. Известно, что и те, и другие отвергали реалистическое искусство и пытались создать «новый» стиль, который должен был бы разрушить все традиции и приемы «старого» искусства. Это то немногое, что объединяло два совершенно разных в сущности своей литературных течения. В № 4-5 журнала «Грядущая культура» Семен Клубень пишет: «Лозунги, выкинутые футуристами, весьма и весьма заманчивы. Это неоспоримо, этого мы отрицать не можем» (8). Но как раз именно с отрицания буржуазной культуры, с нападок на буржуазное искусство и начинается, по его глубокому убеждению, «дистанция огромного размера» между Пролеткультом и футуризмом. Выдвигая такие положения, деятели пролетарской литературы приходят в противоречие с самими собой, когда высказывание ли, мысль ли, поступок ли исключают друг друга. Утверждая, что в их отрицании есть сила, есть несомненное «революционное обаяние», пролеткультовцы говорят, что такое «обаяние» имеет место и в футуризме. Если назначение пролетарского искусства заключалось «в наибольшем количестве переживаний, возбуждающих энергию к коллективизму, к труду и жизни», то «в футуристических выкриках главную роль играет «поза» – денди из кафе второго разряда». Пристрастие футуристов к «позе» объясняется Пролеткультом ничем иным, как притворством, неискренним поведением и рисовкой. Последователи же футуризма – это не кто иные, как «щеголи», «франты», то есть люди, любящие наряжать свое творчество, тем самым придавая, скажем, поэзии необычный внешний вид, форму. Однако внешняя оболочка футуристическою искусства враждебна пролетариату, который не имел ничего общего с футуризмом за исключением «тактики пропаганды». Средства же и приемы для достижения намеченной цели были разными. Порой противоречивость мыслей пролеткулыовцев доходила до нелепости и бессмыслицы. Поэтому теоретические тезисы общественно-литературной деятельности вполне оправданно можно назван, «программой абсурда». Так, совсем не шуточно в «Грядущей культуре» писалось о том, что основоположник футуризма Вслпмир Хлебников «следил за биржевой вакханалией, за взлетом и падением акций, очевидно, заинтересованный в празднике дивидендов» в то время, когда тысячи, миллионы пролетариев проливали кровь, переносили нечеловеческие страдания и умирали за интересы капитала» (9). Но не только отрицание культурных традиций объединяло футуристов с пролеткультовцами. Бунтарство и анархичность тоже выражали массовое настроение толпы и являлись общими чертами обоих литературных течений. И футуристы, и пролетарские поэты осуществляли попытку создания новой литературы, устремленной в будущее. Когда в январе 1919 года в Петербурге создавался коллектив коммунистов-футуристов, в Тамбове «Грядущая культура» сообщала: «Футуристы, организуя Ком-Фут, даже и пиджаки не сменили, – просто напросто перекрасили свою желтую кофту в красный цвет» (10). Футуризм, считалось в Тамбовском Пролеткульте, является искусством для избранных, а пролетарская литература есть творчество народных масс, фактически тоже своего рода избранных. Интеллигенции, как класса общества, для последователей пролетарской культуры не существовало. Нам, гласила статья «Сущность интеллигенции», нужен образованный пролетарий, а не интеллигент. А «образованный рабочий» и «рабочий интеллигент» – это совершенно разные понятия. Первый – это рабочий с пролетарским мировоззрением, второй же - не рабочий, а только «работающий интеллигент», который в любой момент мог оказаться «лакействующим интеллигентом». Под рассуждением об интеллигенции подводится черта: интеллигенция – буржуазное понятие, оно должно исчезнуть вместе с буржуазным классом. В журнале «Грядущая культура» постоянными были следующие разделы и рубрики: «Стихи», «Рассказы», «Статьи», «Критика и библиография», «Объявления». Преобладали на страницах журнала материалы первых трех рубрик и последней, рубрика «Критика и библиография» в профессиональном плане оставляла желать лучшего. Кроме уже названных авторов, в журнале печатались Рута Витков-скал и Дмитрий Кулаков (стихи), Рабочий Пороховик (он же Иван Гаврилов) и И. Фукс (статьи), а также другие творческие люди. Авторы критических статей публиковали свои материалы в «Грядущей культуре», как правило, либо под псевдопимами, либо сокращали свои фамилии и инициалы: Р., В.К-а, С-вен, Б.В. и т.д. Как такового, редактора у журнала не было. Хотя в отдельных источниках редакторами называются И. Гаврилов и М. Колосов. Однако в выходных данных журнала было обозначено: редакция – коллектив пролетарских писателей. «Грядущая культура» первоначально задумывалась ежемесячным изданием. Но в силу материальных трудностей такой периодичности обычно не наблюдалось. Чаще всего журнал выходил в виде сдвоенных номеров. Всего увидело свет с ноября 1918 года по май 1919 года семь номеров журнала. Подготовленные к печати сдвоенные 8-9 номера «Грядущей культуры» не были опубликованы «вследствие отсутствия бумаги». Президиумом Тамбовского губсовнархоза в апреле 1919 года было постановлено объединить журнал «Грядущая культура» с журналом губнародобраза «Вестник просвещения» в одно издание объёмом не более 32 страниц. Это постановление было мотивировано «бумажным кризисом в губернии». Рассмотрев данное постановление губсовнархоза, губпролеткульт решил не объединять журналы, а сократить выпуск «Грядущей культуры» до одного раза в два месяца. Губсовнархоз в свою очередь выработал план снабжения бумагой издающихся в городе газет и журналов, в котором «Грядущая культура» значилась последней, что фактически означало закрытие журнала. Несмотря на кратковременное существование (всего лишь семь месяцев), журнал «Грядущая культура» сыграл значительную роль в деятельности не только Тамбовского губпролеткульта, но и в целом – Всероссийского пролеткульта.
ВАПП - Всероссийская ассоциация пролетарских писателей (ВАПП) основана в октябре 1920 на одной из конференций пролетарских писателей, созванной литературным объединением «Кузница»; в 1921 утверждена Наркоматом просвещения в качестве головной литературной организации. Руководство осуществлял В. Кириллов, перешедший в «Кузницу» из Пролеткульта. С апреля 1924, при помощи МАПП, ВАПП попала под исключительное влияние партийных догматиков группы «Октябрь» и вплоть до 1928 являлась ведущей литературной организацией Советского Союза.
В феврале 1926 внутри руководства группы возникли резкие противоречия: Вардин, Родов и Лелевич были отстранены от руководства; власть перешла в руки Авербаха, Либединского, Киршона, Ермилова и Лузгина. Позже к ним присоединился, наряду с некоторыми критиками, А. Фадеев.
С 1926 ВАПП издавала журнал «На литературном посту», продолжавший линию воинствующе-ортодоксального журнала группы «Октябрь» — «На посту»; вела борьбу с группой «Перевал», приверженцами формальной школы, с конструктивизмом и со всеми «попутчиками». В 1928, после создания Всесоюзного объединения ассоциаций пролетарских писателей (ВОАПП), ВАПП была переименована в РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей).
«Молодая гвардия» — объединение молодых писателей, организованное в октябре 1922 года по инициативе ЦК РКСМ и состоявшее в основном из комсомольцев.
Первоначально в группу входили Александр Безыменский, Александр Жаров, Михаил Светлов, Михаил Голодный, Иван Доронин, Валерия Герасимова, Николай Богданов. Однако некоторые участники объединения, не согласные с агрессивной политикой Безыменского и Жарова, в том числе М. Голодный и М. Светлов, в начале 1924 перешли во вновь образованную группу «Перевал».
«Молодая гвардия» составляла непримиримую оппозицию группе «Кузница» и «попутчикам». Идейно и организационно очень близка группе «Октябрь» (некоторые писатели входили в обе группы). В марте 1923 утратила своё значение, оставаясь филиалом РАПП, и была распущена вместе с последней. Количество участников было невелико (в начале 1923 включала 12 человек).
29б
Журнал «Вестник Европы» принадлежит к числу немногих долговременных русских изданий: он выходил почти тридцать лет, с 1802 по 1830 г., и направление его за этот срок, естественно, не раз изменялось. Задумал выпускать «Вестник Европы» московский книгопродавец И. В. Попов, пригласивший на пост редактора H. М. Карамзина. В течение двух лет Карамзин руководил изданием журнала, получая три тысячи рублей в год; в истории русской журналистики это первый случай оплаты редакторского труда.
«Вестник Европы» был двухнедельным общественно-политическим и литературным журналом, рассчитанным на более или менее широкие круги дворянских читателей в столицах и провинции.
Составление и редактирование политического отдела полностью лежало на Карамзине, и он делал все для того, чтобы этот отдел стал ведущим в журнале. Благодаря его стараниям статьи и сообщения отличались как свежестью и полнотой материала, так и живостью изложения. И это сразу же оценили современники. Намеченный первоначально тираж в 600 экземпляров был увеличен вдвое – и то едва удовлетворил желавших подписаться.
В отличие от «Московского журнала» Карамзина в «Вестнике Европы» не было отдела критики. Редактор мотивировал его отсутствие, во-первых, нежеланием наживать врагов среди писателей, а во-вторых тем, что серьезная, строгая критика возможна только при богатстве литературы, в России еще не достигнутом.
Оценка «Вестником Европы» современной европейской политической жизни дана в программной статье Карамзина «Всеобщее обозрение», которой открывался отдел «Политики» в первом номере журнала за 1802 г. Карамзин решительно осуждает «ужасную» французскую революцию, якобинскую диктатуру называет «опасной и безрассудной», он с удовлетворением отмечает, что Франция, «несмотря на имя и некоторые республиканские формы своего правления, есть теперь в самом деле не что иное, как истинная монархия».
Карамзин грустит по поводу того, что в России литература и наука не пользуются таким же признанием, как другие виды деятельности человека, что светские люди чуждаются занятий литературой и наукой.
После Карамзина «Вестник Европы» утрачивает свои положительные журнальные качества – современность и злободневность. Политические обзоры и публицистические статьи теперь появляются крайне редко; отдел «Политики» сводится к простому перечню фактических известий. В период войны с Францией (1806–1807) «Вестник Европы» открыто проводит антифранцузскую линию, причем выпады против вольнодумных французов сопровождаются настоятельной защитой и идеализацией патриархальных нравов древней России. С каждым годом в журнале заметно усиливаются консервативные тенденции, чему активно содействовал Каченовский. При Каченовском в «Вестнике Европы» большое место отводится научным статьям, особенно по русской истории. Под влиянием Каченовского «Вестник Европы» ведет защиту «Рассуждения о старом и новом слоге российского языка» А. С. Шишкова, решительно выступает против критиков-карамзинистов и прежде всего против П. И. Макарова, автора острой критической статьи о трактате Шишкова в «Московском Меркурии» 1803 г. Каченовский даже предоставляет Шишкову страницы «Вестника Европы» для ответа своим литературным противникам (1807, №24).
В годы редакторства Жуковского (1808–1810) ведущим отделом «Вестника Европы» становится отдел литературный. Сам Жуковский сотрудничал в журнале как поэт и прозаик: он напечатал в журнале свыше двадцати стихотворений и такие ставшие известными произведения, как баллады «Людмила», «Кассандра», поэму «Громобой», повесть «Марьина роща». Жуковский привлек в журнал новых сотрудников – К. Н. Батюшкова, Н. И. Гнедича, П. А. Вяземского, Д. В. Давыдова и др. При Жуковском в журнале печаталось много критических и теоретических статей по вопросам литературы; большую часть их написал (или перевел) сам поэт. Совершенно растеряв читателей, «Вестник Европы» прекратил свое существование в 1830 г.
30б
«Прожектор» — советский иллюстрированный литературно-художественный и сатирический журнал. Выходил в Москве как приложение к газете «Правда» в 1923—1935 годах. В то время единственный в СССР многокрасочный журнал.
В состав редколлегии входили Н. Бухарин (1923—1931), А. Воронский (1923—1927), К. Левин (секретарь редакции в 1926—1929), Л. Шмидт (заместитель редактора с 1928), Е. Зозуля. В 1931 году состав редакции был изменён, в неё вошли В. Васильевский (редактор), С. Воронин, В. Ставский, А. Федотов.
«Прожектор» был тесно связан с журналом «Красная новь» (оба выходили под редакцией Воронского). Многие вещи, напечатанные в «Красной нови», появлялись предварительно в отрывках в «Прожекторе».
Печатались хроника, очерки (С. Третьяков, А. Габор), фельетоны (А. Зорич), рассказы, стихи, литературно-критические статьи.
Постоянным художником журнала был К. Ротов, часто публиковались рисунки К. Елисеева, А. Дейнеки, Б. Ефимова.
В начале 1930-х журнал столкнулся с трудностями из-за дефицита бумаги. С 1930 стал выходить один раз в 10 дней, с 1932 дважды в месяц, с 1933 (№ 9) раз в месяц. В 1935 закрыт.
«Кра́сная новь» — литературный журнал Советской России, существовавший с 1921 по 1941 годы, первый «толстый» литературный журнал, появившийся после революции. Выходил вначале два раза в месяц, затем ежемесячно.
Периодом расцвета «Красной нови» было редакторство Воронского, который объединил лучшие молодые силы «попутчиков» и печатал наиболее значительные произведения новой литературы. При этом журнал подвергался постоянно усиливающимся нападкам со стороны группы «Октябрь», и Воронский в конце концов был снят по обвинению в троцкизме.
В журнале публиковались статьи и художественные произведения известных и начинающих писателей. Авторы: М. Горький, В. Маяковский, С. Есенин и многие другие. Публиковались и статьи партийных и государственных деятелей.
Осенью 1941 редакция была эвакуирована, летом 1942 журнал закрыт.
Главные редакторы[править | править исходный текст]
Тираж[
1941 — 45000 экз.
Организована под руководством Александра Воронского при созданном им журнале «Красная новь». При этом сам Воронский в группу формально не входил, председателем её неизменно был Николай Зарудин.
Первоначально объединяла молодых поэтов (Михаил Светлов, Михаил Голодный, Александр Ясный и др.), отколовшихся от «Молодой гвардии» и «Октября». Группа оформилась в конце 1923 — начале 1924 года и получила название по статье Воронского «На перевале» (опубликована в ноябре 1923), в которой провозглашался переход от современной «убогой» литературы к грядущей коммунистической.
Первоначально группа была немногочисленной, но с 1926 состав её растёт, и в 1927 под манифестом «Перевала» подписалось 56 писателей.
Наиболее видную организационную роль играли в группе прозаики Николай Зарудин, Артём Весёлый, Иван Катаев, а также критики Дмитрий Горбов и А. Лежнев, наряду с Воронским бывшие её ведущими теоретиками.
Также в «Перевал» входили:
прозаики
|
|
поэты
Родион Акульшин
критики
Члены группы публиковались в журналах «Красная новь», «Новый мир», в сборниках «Перевал» (1924—1932, вышло 8 выпусков, последние два сборника носят название «Ровесники»). В 1930 вышла антология «Перевальцы».
С 1927 под давлением рапповской критики состав группы сокращается, в этом году её покинули Дементьев, Евдокимов, Голодный, Караваева, Огнёв (вступили в ВАПП) и Багрицкий (вступил в ЛЦК). В 1930, когда РАПП резко усилил нажим на все прочие группировки писателей, из «Перевала» вышли П. Павленко, А. Новиков, Малышкин и Пришвин.
Один из последних документов «Перевала» — «Наша заявка», подписанная инициативной группой перевальцев, где сообщалось о решении перевальцев принять участие в проектируемом ангарском строительстве.
Творческие лозунги:
«Перевал» признавал роль «социального заказа», выступая, однако, за право писателя на «выбор темы по своему усмотрению».
Группу резко критиковали в рапповской печати за якобы реакционность и увод писателей в сторону от задач современности, неисторический, внеклассовый подход, вплоть до примиренчества по отношению к классовому врагу, более того, сочли, что «Перевал» боролся с пролетарской литературой и критикой, исходя из троцкистского отрицания пролетарской культуры.
«Перевал» позднее других литературных групп реагировал на постановление ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций» и подал заявление о роспуске группы только на первом пленуме Оргкомитета Союза советских писателей (29 октября — 3 ноября 1932).
Воронский Александр Константинович (1884-1937) – литературный критик, прозаик, публицист, один из крупнейших организаторов литературного процесса в 20-е годы. С 1920 г. редактор журнала “Прожектор”, затем – председатель содружества писателей “Круг”, главный редактор лучшего журнала того времени “Красная новь”, не раз подвергавшегося цензурным нападкам и обвинениям в “попутничестве” (см.). В 1928 г. исключался из партии. Окончательно исключен в 1935 г. Арестован 13 февраля 1937 г. по обвинению в организации “Антисоветской троцкистской террористической группы”. Расстрелян 13 августа 1937 г.
Помимо множества книг литературно-критического характера, Воронскому принадлежит и несколько прозаических произведений: автобиографическая повесть “За живой и мертвой водой”, повести и рассказы “Бурса”, “Глаз урагана” и др. В “Св. списке -1973” указано 13 различных изданий и переизданий книг Воронского с 1925 по 1934 гг. включительно. В последние годы жизни Воронский активно сотрудничал в основанной М.Горьким серии “Жизнь замечательных людей”, в которой вышла его книга о Желябове и предполагался в 1934 г. выход книги “Н.В.Гоголь”.
После революции 1917 года работал в Одесском совете, в Иваново-Вознесенском губисполкоме, в Иваново-Вознесенске редактировал газету «Рабочий край». С 1917 по 1920был членом ВЦИКа.
В начале 1920-х становится одним из ведущих марксистских политиков в области литературы. С 1921 по 1927 редактировал журнал «Красная новь», а с 1922 по 1927 —«Прожектор». Организатор и идеолог группы «Перевал».
В 1923 примкнул к левой оппозиции в ВКП(б), подписал «Заявление 46-ти». В 1927 был исключён из рядов ВКП(б), был в ссылке. В период ссылки писал автобиографическую прозу о годах своей юности и начале подпольной деятельности. Отошёл от оппозиционной деятельности в 1929. В 1930 вернулся в Москву, где получил должность редактора отдела классической литературы в Гослитиздате.
В 1935 арестован. Расстрелян в 1937. Реабилитирован в 1957