Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
овесть о Соломонии - одно из посмертных чудес Прокопия и Иоанна Устюжских /в рукописной традиции - Чудо .../, написанное во второй половине .JTL в. великоустшкским попом Иаковом. Повесть состоит из двух частей: история мучений "бесноватой жены" Соломошш от "темно-зрачных демонов" и рассказ героини от 1-го лица "освященному собору" о своем исцелении устшскими святыми. Написанная в -традициях агиографического канона, Повесть вместе с тем неразрывно связана с фолыс-лором, большинством своих образов и мотивов обязана живым народно-мифологическим представлениям.
В истории изучения Повести может быть выделено, как минимум, три группы еа научных интерпретаций - в зависимости от того, кап понималась демонология памятника.
Чаще всего мифология произведения привлекала внимание исследователей в связи с общей характеристикой народных языческо-христианских верований. Г.И.Костомаров и А.П.Щапов указывали на отдельные древние - античные, еврейские и др. - архетипы лежащих в основе Повести мифологических представлгчий. Демонологические мотивы памятника рассматривались и в контексте древнерусских верований /Ф.А.Рязановский,
Характерное для средневековья объяснение всех перипетий личной жизни человека борьбой в мире двух начал, доброго и злого, легло в основу повести последней трети XVII в. о Соломонии бесноватой. В ней, как и в повести о Савве Грудцыне, много демонологических мотивов, и они еще в большей степени связаны здесь с народно-поэтическими представлениями.
Дочь устюжского попа Соломония в брачную ночь, когда муж вышел из комнаты, отворила на стук дверь, и будто вихрь коснулся ее лица и показалось пламя. «И в третий день очюти у себя во утробе демона люта, терзающа утроба ея». «Окаянные демоны», под видом прекрасных юношей, стали по пяти и шести приходить к ней каждый день «на одр» и «оскверняли» ее. Узнав об этом, муж отвез Соломонию к отцу. Водяные демоны приходили и сюда, уносили ее в воду, а затем бросали в лесу или в поле нагой. Демоны принуждали Соломонию убить отца, жить с ними и веровать в сатану, соблазняя ее почестями и богатством; за отказ они истязали ее. Наконец, Соломония родила шестерых демонов, «а видением они темни и сини». Бабка отнесла новорожденных под мост, откуда они «начаша камением метати и землю бросати». Все домашние, напуганные, ушли, оставив одну Соломонию; прислуживать ей пришла «темнозрачная жена», которая опять уговаривала ее убить отца. Снова демоны унесли Соломонию к себе, и родители нашли дом пустым. «Девица Ярославка», жившая у демонов, научила Соломонию, как избавиться ей от власти демонов. Она посоветовала ей попроситься домой проститься с отцом, а там передать ему имена демонов с тем, чтобы он проклинал их в церкви. Отец записал имена демонов и стал проклинать их в алтаре; заболевшей от всех мучений Соломонии во сне явилась преподобная Феодора и приказала итти в Устюг помолиться там у гроба чудотворцев Прокопия и Иоанна. Успокоенная Соломония возвращается из Устюга домой, но демоны еще продолжают «кликать» ее. Снова отец везет ее в Устюг; здесь в церкви демоны бросают
293
ее на церковный помост, стонут и визжат как свиньи, «надымают» ее утробу. Снова во сне является ей Феодора и объясняет, за что она страдает: «тебе пьяной поп крестил и половину крещения не исполнил». Наконец, святые Прокопий и Иоанн являются во сне измученной Соломонии и обещают исцеление. 8 июля 1671 г. Соломония рассказала о своем чудесном исцелении церковным властям Устюга. Этот рассказ, записанный попом Яковом, дополненный беседой с Соломонией, ее отцом и духовником, и составил содержание повести. Таким образом, подобно ряду других древнерусских повестей, и эта повесть излагает пересыпанную фантастикой историю жизни реальных людей.
Сюжет, композиция и художественные приемы сближают повесть о Соломонии с жанром чудес от икон богородицы или посмертных чудес святых. Здесь сохранилась обычная схема таких чудес: Соломония, попав во власть демонов, видит во сне своих заступников — Феодору, Прокопия и Иоанна, богородицу; дает обет безбрачной жизни и получает исцеление у гроба святых. Автор усложнил типичную схему, повторив отдельные звенья несколько раз. Соломонии трижды являются во сне видения; исцеление подготовляется этими видениями постепенно. Этим достигается большее эмоциональное напряжение рассказа и относительный реализм в изображении исцеления, сравнительно с обычным внезапным чудом.
Демоны повести о Соломонии бесноватой отражают представления о бесах древнерусской письменности, сложившиеся под влиянием восточных и византийских патериков. Отсюда их грубо материальные черты: они чаще всего изображаются не в виде «духа», а в виде определенного существа: «мурина», «синца», воина, купца или льва, ворона, свиньи, медведя и пр. И в повести о Соломонии бес — мохнатый зверь с когтями, он кричит, «аки малый младенец», визжит, как свинья. Но он может принимать и человеческий облик: демоны приходили к Соломонии «по пяти и по шти человеческим зраком, яко ж некотории прекраснии юноши». Картина царства бесовского, изображенная в повести, сильно напоминает царство сатаны патериков.
Но элементы литературной традиции в этом произведении не лишают его оригинальности. Фантастическая биография Соломонии с полным правом может быть названа не «чудом», а повестью. В ней есть зерно любовной интриги, хотя слабо развитой; весь ее рассказ представляет собою бытописание, основанное как на наблюдениях над живой действительностью, так и на устойчивых народных представлениях и верованиях. Зарисовки быта сделаны в ней реалистическими чертами. Несчастный брак поповской дочери Соломонии с земледельцем Матфеем изображен с бытовыми и психологическими подробностями. Здесь и «невестин чертог», в котором новобрачные проводят свою первую ночь; и сон в клети на дворе; и жалобы начинающей заболевать Соломонии на свое нездоровье, в ответ на которые смущенный и убитый горем муж сперва «ничто же ей отвеща», а затем, потеряв надежду на ее выздоровление, «отвез ю ко отцу ея, священнику Димитрию, и остави ю жити у него». Даже фантастические события в жизни Соломонии не измышлены автором повести, а представляют собою описание душевной болезни так, как она представлялась по понятиям и верованиям эпохи.
Народные представления и верования, действительно, насыщают всю фабулу повести. Литературно-традиционные элементы проникли в нее, уже пройдя через народно-поэтическую обработку. Самая трагедия брака Соломонии
294
изображена в фольклорных тонах. Дьявол, посещающий женщину (в частности — в брачную ночь), — это сказочный мотив. Огненным змеем прилетает нечистая сила (бес, чорт, дьявол) и, ударившись о землю, добрым молодцем подходит к женщине; или подстерегает молодую женщину в пустынном месте и является ей в образе ее мужа. Забеременев от насильника, женщина через три — семь лет в страшных муках родит змеенышей или бесенят, болеет, сходит с ума или умирает.
Демоны повести о Соломонии живут жизнью, подобной человеческой. Они делятся на сообщества или группы, вполне обособленные одна от другой: на водяных и лесных демонов. Каждая из этих групп владеет своей особой территорией и находится с другой в определенных отношениях. Демоны имеют жен и детей, прислуг и повивальных бабок. В жены и прислуги они похищают себе девушек. Весь этот комплекс демонологических представлений автором повести сплетен из фольклорного материала. О том, что бесы живут, подобно людям, рассказывается во многих русских сказках.1 Отразившееся в повести поверье, что бесы живут обособленными группами (водяные, лесные демоны), имеет также широкое распространение в фольклоре (в северных и особенно в белорусских сказках). Похищение Соломонии — типичный фольклорный мотив: русские сказки передают о похищении бесами детей, проклятых родителями, и строптивых, плохо живущих с мужьями жен.2
В повести о Соломонии молния и гром разогнали и уничтожили демонов, топивших Соломонию в болоте: «И в то время бысть туча велия с молниею и з громом страшным и тресканием зелным, и нача их молниею палити и убивати и уби множество: и бяше их блато и езеро исполнено, аки смолою подернено». Эта картина, конечно, создана под влиянием народно-поэтических представлений о том, что гром и молния поражают бесов; в заговоре против бесов говорится об этом почти в таких же выражениях, как и в повести: «Поднимаетца царь грозная туча, и под грозною тучею мечетца царь гром, царица молния... От царя грома и от царицы молнии бежат враги и диаволы лесные, водяные и дворовые и всякая нечистая тварь в свои поместия — под пень и под колоду, во езера и во омуты...»
По своим художественным особенностям повесть о Соломонии во многом уступает повести о Савве Грудцыне, быть может потому, что создана она была вдали от центра государства малоопытным автором. Но обе повести замечательны своим стремлением преодолеть старую литературную традицию и найти новый путь развития повествования, приближая его содержание к реальной жизни и украшая поэтическим вымыслом, навеянным национальным фольклором.
. Так, «классической» агиографии неизвестны образы водяных и лесных демонов, «темнозрачной демонской жены», которая приходит к Соломонии принимать у нее новорожденных бесов, и др. Мотив «проклятых», представления о быте бесов, их еде и пирах — всем этим ПСол. обязана народной демонологии. По замечанию Ф. А. Рязановского, бесы ПСол. «более похожи на водяных, на леших и на болотных чертей, чем на византийско-церковных бесов».1
Вселение в человека бесов, как свидетельствуют древнерусские источники, могло произойти по трем причинам: 1) по злому умыслу самой нечистой силы, которая любым способом пытается навредить человеку; 2) в результате порчи; 3) в качестве наказания за какой-либо грех: блуд, пьянство, оклеветание, волхвование и др. Однако даже последняя причина не лишала бесноватого сострадания со стороны окружающих и возможности спасения. История церкви знает немало случаев, когда бесноватый после исцеления становился верным последователем Христа (ср.: Лк. 8, 1—3 и др.). Не случайно некоторые редакторы и читатели ПСол. считали Соломонию святой (РиР и др.).
Древнерусский читатель должен был прекрасно распознавать в ПСол. многочисленные «знаки» смерти, ощущать ее особую эсхатологическую напряженность. Дело не только в том, что Соломония все время оказывается на пороге смерти физической. Мифологизированное пространство, в котором разворачиваются события ПСол., не имеет четких границ между миром живых и миром мертвых. Лес и вода, куда уносят Соломонию бесы, являются в народных верованиях традиционной локализацией царства смерти. Страдания Соломонии от бесов напоминают мучения грешников в аду
1 ??????????? ?. ?. ??????????? ? ????????????? ??????????. ?., 1915. ?. 42.