Будь умным!


У вас вопросы?
У нас ответы:) SamZan.net

ПРИОР 2000 400 с ISBN 5799000498 Учебник представляет собой опыт наиболее полного и систематического изложения а

Работа добавлена на сайт samzan.net: 2015-07-10

Поможем написать учебную работу

Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.

Предоплата всего

от 25%

Подписываем

договор

Выберите тип работы:

Скидка 25% при заказе до 20.5.2024

Мухаев Р. Т.

ПОЛИТОЛОГИЯ

Учебник для студентов юридических и гуманитарных факультетов

МОСКВА


Автор Р. Т. Мухаев, д-р полит, наук, проф.

Рецензенты: кафедра политологии Московского государственного технического университета им. Н. Э. Баумана (зав. кафедрой, д-р философ, наук, проф. А. М. Ушков); д-р философ, наук, проф. А. Г. Белов (зав. кафедрой политической социологии МГУ им. М. В. Ломоносова).

Мухаев Р. Т.

Политология: учебник для студентов юридических и гуманитарных факультетов. - М.: Издательство «ПРИОР», 2000. 400 с. ISBN 5-7990-0049-8

Учебник представляет собой опыт наиболее полного и систематического изложения автором теоретических и практических проблем политики. Он написан в соответствии с требованиями гуманитарного образовательного стандарта Российской Федерации.

Особенностью учебника является активное использование компаративного (сравнительного) подхода в анализе политики. Сопоставление политико-правовых институтов, представлений, систем ценностей и стандартов политической деятельности элит, лидеров различных стран позволяет лучше понять природу мира политики, специфику функций политических институтов. Особое внимание уделяется политическому процессу в России.

Книга предназначена для студентов юридических и гуманитарных факультетов с углубленным изучением проблем политики.

Редактор - А. В. Земцов

Корректор - Г. И. Евдокимова, А. Г. Буданова

Компьютерная верстка - Н. А. Веткина

Издательство ПРИОР

Москва, Воронцовский пер. 5/7

Телефон: 964-42-00

Интернет; http://knigotorg.jump.ru

Издательская лицензия ЛР 065184

Гигиеническое заключение № 77.99.2.953.П.5615.9.99 от 16.09.99

Подписано в печать 12.11.99 г. Заказ 893. Тираж 6 000 экз. (2-й завод)

Издание осуществлено совместно с издательством Приоритет

Отпечатано с готовых диапозитивов в ОАО "Ярославский полиграфкомбинат".

150049, Ярославль, ул. Свободы, 97.

© Р. Т. Мухаев, 1997

© Издательство «ПРИОР», 1997


ВВЕДЕНИЕ

Мечты о справедливом обществе, где люди не только смогут удовлетворять свои материальные потребности, но и будут счастливы, не покидали человека с момента появления у него социального сознания. Построение такого общества неизменно связывалось с государством и властью. Государство рассматривалось как «самая совершенная форма человеческого общежития», а власть представлялась тем авторитетом, который должен «привлекать к добродетели и побуждать граждан к прекрасному» (Аристотель). Однако, создавая государство во имя общего блага, люди вскоре оказывались заложниками его корыстных интересов и всеохватывающего влияния. Поэтому они пытались ограничить влияние государства и контролировать его. Но, даже ощущая свою беззащитность перед всесилием власти, люди понимали, что вне политики и помимо нее общественный прогресс невозможен.

Стремление раскрыть «тайны» политики, понять ее логику, возможности использования ее потенциала в интересах человека стало причиной появления в США во второй половине XIX в. политологии как академической науки.

Известно, что общество функционирует благодаря созидательной деятельности индивида, которая позволяет ему удовлетворять свои потребности. В результате взаимодействия людей в процессе деятельности происходит не только воспроизводство условий их жизни (экономических, социальных, политических, культурных), их поддержание и развитие, но и воспроизводство самого человека как субъекта исторического творчества. При естественных различиях интересов и потребностей индивидов процесс эволюции приобрел бы форму бесконечных конфликтов и войн, раздирающих общество. Однако благодаря политике поддерживается целостность общества и поступательность его развития.

Человека, в отличие от других живых существ, характеризует способность ставить цели, мотивировать свои поступки и оценивать результаты собственной деятельности. Данные факторы выступают составляющими свободы индивидуального и общественного выбора. Политика оказывает влияние на общество посредством сознательного формирования целей и предпочтений, устойчивых ориентиров, концентрированно выражающих потребности широких слоев общества, что обеспечивает результативность общей деятельности.


Осязаемость и результативность социальных изменений достигается наличием у политики эффективного набора средств реализации общезначимых интересов, важнейшим из которых является власть. Формируя развитую систему стимулов, политика определяет формы практического участия индивидов в массовой продуктивной деятельности.

Однако в политике действуют люди со своими желаниями, представлениями о добре и зле, страстями, им свойственны заблуждения, ложь, лицемерие. Поэтому мотивы политического участия включают не только рациональные элементы (учет реальных интересов групп, политические идеологии и др.), но и иррациональные (эмоции, переживания, аффекты, верования, влечения). Характер мотивации определяет содержание политического влияния. Оно может быть конструктивным, когда политика создает возможности для саморазвития и самореализации индивидов. Но политика может влиять и деструктивно, когда она оторвана от реальности, отдает предпочтение утопическим целям или сиюминутным настроениям толпы. Следовательно, понимание природы политики, возможностей ее влияния на общество заметно расширяет границы социальной свободы индивида, позволяет эффективнее использовать созидательный потенциал политики в интересах прогресса. Незнание глубинных причин политики, ее логики делает общество беззащитным перед лицом всепроникающего могущества власти, которая становится средством удовлетворения клановых и эгоистических интересов.

Политическая наука в России лишь в начале 90-х годов текущего столетия получила права гражданства. Особая значимость ее для российского общества связана с необходимостью определить модель желаемого будущего^ и демократических способов ее достижения. Подобная технология предполагает выход на политическую сцену широких масс, прежде лишенных возможности свободного участия в политике.

Долгое время политика по воле правящих элит была окружена ореолом таинственности, недосягаемости и неприкосновенности для широких масс. Это определило тип и характер их участия. Несмотря на чрезмерную политизацию общества, участие населения в политической жизни было принудительным и управляемым, поскольку основывалось на догматическом повторении определенного набораифов и утопий при строго дозированной (по объему и направленности) информации. Сегодня, когда с политики снято мифическое покрывало


«святости», она предстала сферой, где подчас торжествует порок (корыстолюбие, ложь, коррупция и т. д.), а не добродетель (забота, об интересах личности и общества), где нередко царят абсурд и непредсказуемость, а не логика и рациональность. Однако политику, чтобы понять ее глубинные мотивы, необ-' ходимо воспринимать такой, какова она есть на самом деле.

Тоталитарное прошлое и долгие годы невостребованности политической науки в России не позволили широким слоям общества компетентно и осмысленно участвовать в формировании демократических институтов власти, выявили их политическую неразвитость и наивность. Однако, как справедливо заметил лауреат Нобелевской премии М. Фридман, «... общество таково, каким его делаем мы сами... Только от нас зависит создание такого общества, которое охраняет и расширяет свободу человеческой личности, не допускает чрезмерного расширения власти государства и следит за. тем, чтобы правительство всегда оставалось слугой народа и не превращалось в его хозяина».

Решение столь масштабной задачи во многом зависит от сформированности граждански зрелой и политически активной личности, способной жить в условиях свободы и демократии. Созидательный потенциал подобного типа личности обусловлен ее ориентацией на такие ценности гражданской культуры, как права, свободы и достоинство личности; уважение к демократическим институтам власти, политическая терпимость, уважение к оппозиции и инакомыслию; стремление к согласию, предотвращение и цивилизованное разрешение конфликтов и т. д. Усвоение норм демократической культуры позволяет личности реально и компетентно участвовать в общественных преобразованиях. Знание тенденций мирового политического процесса, опыта организации демократических институтов ограждает личность от манипулирования ею со стороны власти, нейтрализует деструктивное влияние политического радикализма и экстремизма. И здесь неоценимую помощь может и должна сыграть политология.

Настоящий учебник представляет собой опыт систематического и общедоступного раскрытия многоликого мира политики. Он соответствует содержанию гуманитарного образовательного стандарта России. Анализ теории политики дополняется социологическим материалом, иллюстрирующим опыт формирования и функционирования властных структур, политических сил в различных странах. Отличительная особен-


ность представленного учебника состоит в том, что классические и современные западные политологические концепции излагаются в контексте актуальных проблем российского политического процесса. Это позволяет адаптировать западные концепции к российской практике и раскрыть перед читателем «вечную злободневность» и реальность рассматриваемых проблем. Учитывая многозначность терминов, составляющих язык политологии и ранее не известных российскому читателю, в каждом разделе употребляемые понятия выделяются особо, а их содержание раскрывается на конкретных примерах, что поможет быстрее запомнить их и сделать работающими.


РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ

Объект, предмет и метод

политологии

Л

огика политической науки, ее содержание, а следовательно, и специфика по сравнению с другими социальными науками в значительной мере обусловлены пониманием политики как общественного явления.

Термин «политика» (от греческого слова «полис») относится к сущностно оспариваемым понятиям, до сих пор вызывающим острые дискуссии. И это естественно. Появившись более двух тысячелетий назад, политика эволюционировала вместе с развитием общества. Дав права гражданства новому термину, Аристотель понимал его как цивилизованную форму общности, служащую для достижения «общего блага» и «счастливой жизни». С тех пор содержание термина получало различные интерпретации, в которых в зависимости от обстоятельств на первый план выходили те или иные свойства политики как общественного явления. Однако при всех различиях в подходах к ее определению политика имеет сущностные признаки, выделяющие ее из всех форм социальных взаимодействий.

Глава I. Политика: природа, социальный смысл и содержание

1. Значение термина «политика»

Современное понимание политики многозначно. В международном словаре Уэбста политика определяется как.

  1.  раздел этики, связанный более с государственным или общественным организмом в целом, чем с отдельной лично стью; разновидность (подраздел) нравственной философии, имеющей дело с этическими отношениями и обязанностями правительств (властных структур) или иных социальных орга низаций; общественная или социальная этика;
  2.  политические действия, практика;
  3.  политические отношения или деловое соревнование ме жду соперничающими группами интересов, а также индивида ми за власть и лидерство; действия - в целях расширения кон-
  4.  


троля и с некоторыми иными целями - внеправительственной (неправящей) группы; политическая жизнь как основная сфера деятельности или профессия;

  1.  политическое руководство (проведение политики) в ча стных делах;
  2.  политические принципы, убеждения, мнения или сим патии отдельной личности (женская и иная политика);
  3.  общая совокупность взаимодействующих и обычно кон фликтных отношений между людьми, живущими в обществе; отношения между лидерами и нелидерами в любом социаль ном организме (политическое сообщество, церковь, клуб или профсоюз);
  4.  политическая наука.

Подобная многозначность термина «политика» всякий раз требует уточнять значение, в котором он употребляется: в научном или обыденном.

В массовом сознании политика обычно отождествляется с управлением каким-либо процессом. Например, «экономи-

8


веская политика» или «политика в области образования» означает, что проблемы, накопившиеся в экономике и образовании, требуют внимания и контроля со стороны государства. Это внимание выражается в формировании задач развития, определении средств, которыми могут быть решены постав-" денные задачи, исходя из возможностей государства.

Другой смысл термина «политика», свойственный для обыденного сознания, связан с такими характеристиками активного человеческого начала, как способность сознательно ставить цели и определять средства для их достижения, а также умение соизмерять затраты и результаты. В данном смысле политика отождествляется с понятием «стратегия*.

Естественно, что значения термина «политика» в массовом сознании не следует отвергать, поскольку они указывают на важные стороны этого сложного явления. В частности, они характеризуют такие функции политики, как целеполагание, достижение согласованных решений с помощью власти. Однако подобные интерпретации политики оказываются недостаточными. Прежде всего потому, что узкопрагматическое, прикладное понимание политики оставляет вне поля зрения ее ценностные, смысловые начала. Кроме того, политическую .сферу вряд ли можно ограничивать только государственным управлением, поскольку часто негосударственные структуры имеют не меньше, а подчас даже больше власти и влияния. Например, средства массовой информации, различные лобби и т. д.

Для выявления целостного понимания политики рассмотрим процесс ее формирования как важного социального явления, выполняющего в обществе определенные функции.

2. Происхождение политики

Политика существовала не всегда. Ее появление отражает процесс усложнения социальной жизни, обусловленного постоянным развитием человеческих потребностей и общественного разделения труда.

Так, примитивные общества охотников и собирателей не зна-. ли политики. Неразвитость материального производства обусловливала примитивность потребностей, сводившихся к возможности физического выживания. Нерасчлененность потребностей объяснялась неспособностью отдельных индивидов к самостоятельному существованию, их зависимостью от «целого» (рода, племени). Сами эти общества еще не выделились из природы, а существовали, приспосабливаясь к ней и используя готовые таю-


ды (пища, естественные жилища и т. д.). Взаимодействия внутри подобных образований были основаны на естественных связях (кровнородственных отношениях), регулировались религиозными нормами, обычаями, традициями.

Постепенное выделение из природы и создание искусственной среды обитания разрушали естественно-природный характер взаимосвязей внутри примитивных обществ. Господство «целого» над отдельным индивидом ослабевало по мере перехода от присваивающего хозяйства к производящему и постепенного разложения родоплеменной организации. Уже в садоводческих обществах (4 тыс. до н. э.), по мнению американских социологов Г. Ленски и Дж. Ленски, появляются политические структуры, отражающие процесс социальной, этнической, культурной и религиозной дифференциации. Эти общества включают от двух до четырех социальных слоев, множество кланов. Хотя доминирующее значение в организации социальной жизни сохраняли кровнородственные связи, но уже начали формироваться политические институты (лидеры, советники, аппарат принуждения).

Политика становится самостоятельной сферой в аграрных обществах, где дальнейшее совершенствование орудий производства (в частности, создание металлического плуга) и использование животных в качестве тягловой силы позволили производить продуктов больше, чем было необходимо для непосредственного потребления. Прибавочный продукт заметно расширил возможности человека по развитию экономики. Его производительное использование способствовало развитию обмена, торговли, ремесел, городов. Выделение частной собственности стало принципиально важным моментом в развитии социальной жизни - оно привело к обособлению отдельного человека, который превращался в автономную личность, независимую от власти «целого» (рода, племени). Самостоятельный индивид с его интересами и потребностями стал основой формирования гражданского общества, пришедшего на смену «естественному обществу».

Поведение автономной личности уже не определяется жестко родственными связями, религиозными нормами, обычаями, поскольку социальные взаимосвязи вышли за пределы общины, рода. Социальный статус обособленного человека определяется его экономическими возможностями, богатством, престижем. Однако обособление личности с необходимостью требует формирования и развития общественных институтов, направленных на обеспечение ее прав, свобод и самостоятельности.

10


Дифференцированная структура интересов и потребностей (прежде всего по признакам собственности, престижа профессии, классовым различиям) разрушила некогда монолитное единство первобытных обществ и потребовала иных средств регуляции социальных взаимоотношений. Если прежде возникавшие щютиворечия разрешались на основе кровнородственных связей, обычаев, нравов, традиций, религиозных норм, то в дифференцированном обществе эти механизмы регуляции оказываются недостаточными для преодоления конфликта интересов. А между тем потребность в защите и обеспечении прав и свобод самостоятельного индивида, в упорядоченном взаимодействии ©го с другими индивидами значительно возрастает. Следовательно, там и тогда, где и когда нет естественного согласия, но существует потребность в согласованном поведении, возникает политика.

Потребность в согласовании различающихся групп интересов, обеспечении целостности общества и эффективности его функционирования привела к формированию институтов публичной власти: государства с бюрократическим аппаратом, армией и т. д. В отличие от других социальных институтов .(например, морали) политика служит удовлетворению не личных потребностей, а общезначимых групповых интересов, реализация которых невозможна без власти государства. Следовательно, появление специальных институтов, обладающих возможностью обеспечить общеобязательные формы социального поведения для всех, вызвано тем, что удовлетворение потребностей одной группы (например, повышение зарплаты, • снижение налогов и т. д.) неминуемо влечет за собой ущемление интересов и социального положения других слоев населения. Взаимодействия групп, общностей оказываются политическими тогда, когда становится очевидным, что их притязания не могут быть реализованы без вмешательства государства.

Эффективность и осязаемость политики как социального института, в отличие от других регуляторов общественных отношений (морали, религии, традиций и т. д.), обусловлена наличием такого ее элемента, как власть.

Первоначально власть не была политической по своему характеру - она исходила от рода, который формировал органы общественной власти на своих собраниях. Власть старейшин, военачальников, жрецов была основана на их авторитете (выбирались самые сильные, умные, ловкие) и на выполнении определенных функций (например, религиозных). Тогда власть

11


имела общественный характер, поскольку регулировала в основном совпадающие интересы и потребности рода. Обособление отдельного индивида на основе частной собственности и становление его как автономной личности обусловили несовместимость его интересов с интересами других, таких же обособленных индивидов, породили противоречивость и антагонистичность их интересов. На смену неполитической форме существования общества пришла политическая организация жизнедеятельности человека.

Политическая власть имеет более осязаемые источники согласования различающихся интересов и потребностей, материализованные в системе специальных институтов: государстве, бюрократии, армии, идеологии и т. д. Однако власть не представляется вещью, обладая которой можно делать все, что угодно. Политическая власть - это отношения, причем волевые, формирующиеся сознательно между субъектом (тем, кто влияет) и объектом (тем, на кого влияют). Властные взаимоотношения групп и общностей происходят на основе политически осознанных интересов и потребностей, т. е. таких притязаний, реализация которых требует использования государственной власти. Это обусловлено тем, что в противном случае удовлетворение потребностей одних групп и общностей существенно изменяет социальные возможности других. Следовательно, политическую власть можно рассматривать как способность государства, других социальных институтов (партий, групп давления, средств массовой информации и т. д.), выражающих общие интересы, решительно воздействовать на поведение индивида, групп, общества с помощью имеющихся средств.

3. Содержание и структура политики: теоретические подходы

Объем и содержание политики существенно менялись в процессе эволюции человеческого общества. В зависимости от исторических условий, экономической и культурной зрелости конкретного общества внимание акцентировалось либо на ее социальном предназначении, либо на средствах и способах реализации ее функций.

Одним из первых подходов была коммуникативная интерпретация политики, в рамках которой она рассматривалась как универсальное средство обеспечения целостности и механизм регулирования конфликтов в социально дифференцированном обществе. Политика первоначально трактовалась рас-

12


ширительно - как социальная этика, задающая общезначимые нормы поведения и устанавливающая правила взаимоотношения между правителями и подданными. Сами же правила диктовались потребностью найти цивилизованные формы общности людей. Поскольку разделения на государство, общество и индивида не было, постольку политика отождествлялась с деятельностью государства. Главной задачей государства являлось обеспечение целостности и единства всех его членов на основе приоритета общих интересов. Следовательно, сущность политики, по Аристотелю, состоит в объединении людей для достижения высшего блага государства и человека. Жизнь в разумном государстве (по мнению античных философов, им был древнегреческий полис) основана на таких принципах, как прекрасное и справедливое.

Чем дальше углублялась экономическая, социальная, культурная дифференциация общества, тем больше в анализе политики выделялись ее интегративные начала, способность к согласованию интересов. Так, в XVII в. Томас Гоббс рассматривал политику как деятельность по выражению общего интереса. Носителем этого общего интереса является государство, которое преодолевает хаос и «войну всех против всех* утверждением общего согласия, опирающегося на добровольную передачу гражданами части своих естественных прав правителю в обмен на закон. Традиция интерпретации политики как механизма обеспечения целостности и согласия активно развивалась в науке и сохранилась в настоящее время. В частности, американский социолог Т. Парсонс видит назначение политики в интеграции общества, обеспечении эффективности общей деятельности и реализации общих целей.

Однако обеспечение целостности общества можно осуществлять не только согласованием интересов, но и подчинением одних групп другим. Трактовка политики как сферы господства классов и групп, подавления ими других общностей с помощью государственной власти представляется альтернативным направлением анализа в политической науке. Обозначим данный подход как силовую трактовку политики, возникновение которой связано с именем итальянского философа и общественного деятеля Н. Макиавелли. Существенное влияние на формирование данного подхода оказала раздробленность Италии того периода, когда на Апеннинах отсутствовало единое государство и полуостров сотрясали междоусобные войны. Для объединения Италии Макиавелли допускал возможность использования самых жестоких методов.

13


Дальнейшее развитие данный подход нашел в работах К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, которые рассматривали государственную власть как выразительницу интересов экономически господствующего класса. Так политика стала интерпретироваться как сфера борьбы классов за власть.

С точки зрения марксизма-ленинизма, для того, чтобы обеспечить целостность общества, необходимо уничтожить те классы, интересы которых противоположны интересам пролетариата. Узкоклассовая трактовка политики была отвергнута опытом истории как антигуманная, напоминая о себе миллионами репрессированных соотечественников, последствиями «холодной войны» и конфронтации в международных отношениях. Однако в целом силовая интерпретация политики сохраняет свое значение по сей день, хотя и не связывается с классами. Ее актуальность обусловлена нарастающим в различных странах обострением конфликтов, природа которых перемещается в такие достаточно сложные и тонкие сферы общественных отношений, как национальное cat мосознание, культура, религия.

Этнонациональные, религиозные и социокультурные факторы все больше становятся детерминантами политических взаимодействий, предпочтений, на основ» которых различные социальные группы оценивают их властно значимые интересы. Боязнь потерять свою культурную, этническую, языковую идентичность оборачивается политическим радикализмом и экстремизмом. Поэтому взвешенное, реалистическое использование силовых методов в политике сохранит свою актуальность и в будущем.

Однако политику можно характеризовать не только в контексте ее социального смысла и предназначения в обществе, но и с точки зрения средств и методов, обеспечивающих ее эффективность. Основным инструментом политики является власть. Из этого исходит инструменталистская трактовка политики, позволяющая представить ее зримо, осязаемо и предметно.

Способность власти обеспечивать принятие обществом общеобязательных форм социального поведения связана с тем, что она опирается на развитую систему институтов (законодательные, исполнительные, судебные органы, армию, бюрократию), на материальные, финансовые, военные и иные ресурсы, на принуждение, идеологию, право. Потому и реализация групповых интересов более эффективна с помощью власти. В связи с этим политику рассматривают как отношения по поводу государственной власти - борьбы с нею или использование ее для реализации интересов определенных слоев общества.

14


Однако сегодня политическая власть уже не концентрируется исключительно в руках государства, а рассредоточена среди реальных (партий, движений, средств массовой информации), а также скрытых политических сил (нелегитимных структур, мафиозных организаций, ассоциаций и т. д.). В данной интерпретации политика, проникая во все сферы общества, способна контролировать поведение групп, индивида. И если власть легитимна, то подобный контроль будет выражаться в добровольном подчинении индивида власти, а если нет - он будет основан на страхе возможного принуждения.

Расширительное понимание политики - «политика везде, где есть власть» - имеет свои положительные и отрицательные стороны. Достоинством такого подхода является эффективность своевременного решения возникающих проблем и конфликтов как на макро-, так и на микроуровне, поскольку хорошо известна природа возможных противоречий. Недостаток подобной интерпретации заключается в излишней политизации общества, в стирании грани между политической системой и гражданским обществом.  .

Обозначенные интерпретации подетгаки продуктивны как в теоретическом, так и в практическом плане. При этом внимание йкцентируется на одной из сторон политики: либо природе (в основе политики лежат властные отношения), либо содержании (призвана выражать общие интересы групп и обеспечивать целостность общества), либо функциях (мобилизация, согласование и баланс интересов, регуляция социальных взаимодействий).

Однако понимание противоречий и подчас абсурдной логики политики невозможно без уяснения субъективных мотивов политического поведения. Дело в том, что осознание индивидом принадлежности к той или иной группе и, следовательно, осознание им собственных политически значимых интересов происходит не в форме безусловного принятия ценностей данной общности, а путем соотнесения их с его индивидуальными представлениями. С точки зрения позитивно-социологической интерпретации политики власть рассматривается в качестве самостоятельной ценности и смыслообразующего мотива политического участия, определяющего социальный статус и престиж группы или личности.

Исходя из этого, немецкий социолог М. Вебер трактовал политику как стремление участвовать во власти или оказывать влияние на распределение власти между группами внутри государства. В политику он включал «все виды деятельности по самостоятельному руководству». В основе данного стремления

15


лежит понимание того, что именно власть в определяющей мере влияет на социальное положение и престиж группы или индивида, на их возможности оказывать воздействие на общество путем распределения ресурсов и реализации своей воли, несмотря на возражения других общностей.

Доминирование в обществе таких ценностей, как власть, богатство, престиж, индивидуализм или коллективизм, имеет своей предпосылкой, по М. Веберу, социокультурную систему. В конкретных обществах именно социокультурная система определяет смыслообразующие ценности и мотивы политического участия. Так, по М. Веберу, западные демократии развиваются на основе протестантской этики, поощряющей трудолюбие, принцип «честной наживы», стремление к успеху и богатству, бережливость, автономность личности, терпимость. Влиянием религии М. Вебер объяснял организацию экономической, социальной и политической систем общества, динамику их развития. Следовательно, мотивация политического поведения может быть как рациональной (осмысленной), так и иррациональной (бессознательной, чувственной), испытывающей влияние субъективных качеств личности. Порой жажда власти, желание повелевать и господствовать становится для иных политиков главным смыслом и самоцелью.

Будучи сферой выявления и реализации общих интересов больших групп, политика предполагает, что степень участия в этом процессе различных субъектов неодинакова. Так, профессионально занимаясь политикой, элиты определяют политический курс и принимают важнейшие политические решения по его реализации. Их исключительная роль в политике выражается в зависимости прогресса общества от качества элиты (ее компетентности, профессионализма, элементарной порядочности). Однако элита не может не замечать воли и запросов избирателей, способных оказывать обратное влияние посредством формулирования своих интересов партиями, движениями, выражая их на выборах. Поэтому политику как сферу взаимодействия различных групп, реализующих свои интересы с помощью институтов политической власти, можно представить как взаимодействие трех систем: мотивационной (политическое сознание), коммуникационной (политические отношения) и институциональной (политическая организация).

Степень политического участия и его результативность зависят от осознания групповых потребностей, их отличия от интересов других групп и знания возможностей использования

16


властных структур для их осуществления. Реализация осознанных интересов предполагает взаимодействие с другими группами, имеющими иные потребности, и институтами власти. Характер взаимодействия участников политической жизни (конфронтация между ними или согласие и терпимость, политическая борьба или сотрудничество) зависит от зрелости политической культуры субъектов, состояния общества (его процветания, стабильности или кризиса).

Возникающие и постоянно изменяющиеся социальные потребности групп и индивидов требуют своевременного представительства и удовлетворения. Система институтов законодательной, исполнительной, судебной властей обеспечивает стабильность и развитие общества благодаря способности адекватно реагировать на политически значимые потребности и реализовывать их в форме управленческих решений, т. е. регулировать социальные процессы и управлять ими. Однако эффективность управленческих решений1 в значительной мере зависит от наличия зрелой системы представительства интересов (партийной системы, общественно-политических организаций и движений, групп давления и т. д.), которые могут четко сформулировать действительные потребности групп и довести их до властных структур в виде требований, программ.

4. Функции политики

Значение и роль политики как социального института обусловлены функциями, которые она выполняет в обществе. Количество функций может быть различным. Чем более многочисленны функции политики в конкретном обществе, тем менее развито общество и сама политическая сфера, подминающая под себя другие сферы.

В идеале общество представляет собой сбалансированную и внутренне согласованную систему взаимодействия различных сфер жизнедеятельности человека. В каждой сфере конкретные потребности реализуются с помощью органически присущих ей методов. Например, потребности в продуктах питания, товарах широкого потребления удовлетворяются экономической системой с помощью материальной заинтересованности производителя. Однако в традиционных или переходных обществах незрелость отдельных сфер компенсируется чрезмерным влиянием политики. Она выполняет не свойственные ей функции, вмешиваясь в различные сферы гражданского общества, зачастую подменяя его». Тем самьм сокращаются воз-


можности самореализации личности. Но общества, развивающиеся на основе политико-идеологических методов, имеют ограниченный ресурс развития, хотя и способны достичь впечатляющих успехов. Эти общества формируют внешнюю мотивацию деятельности (страх, насилие), совсем не развивают внутреннюю мотивацию личности (интересы и потребности).

В современных обществах политика выполняет следующие наиболее значимые функции, без которых они не могут развиваться нормально:

  1.  функцию обеспечения целостности и стабильности обще ства. Она осуществляется благодаря тому, что политика опре деляет проекты будущего, социальные ориентиры и направ ленность развития, обеспечивает их ресурсами;
  2.  функцию мобилизации и эффективности общей деятель ности. Формулируя ценностно значимые цели поступатель ного развития, политика обеспечивает их реализацию путем создания развитого мотивационного механизма, предоставляя индивиду эффективные возможности удовлетворения социальных потребностей, изменения социального статуса с помощью власти;

18


  1.  управленческую и регулятивную функции. Выражая властно значимые интересы и потребности различных групп общества, политика обеспечивает их взаимодействие и осуществляет влия ния на них путем принятия политических решений. Воздействуя на интересы групп, политика управляет и регулирует социальные процессы, используя социальное принуждение и насилие;
  2.  функцию рационализации. Зримо представляя групповые и индивидуальные интересы, политика вырабатывает общие правила и механизмы их представительства и реализации. Тем самым политика рационализирует конфликты и противоречия, предупреждает и цивилизованно улаживает их.
  3.  функцию политической социализации. Открывая широкие возможности для реализации групповых и индивидуальных интересов, политика включает личность в социальные отно шения, наделяет его опытом и навыками преобразовательной деятельности, эффективного выполнения ролей и функций.
  4.  гуманитарная функция. Эта функция выражается в соз дании гарантий прав и свобод личности, обеспечении общест венного порядка, гражданского мира и организованности.

5. Взаимосвязь политики и других сфер общества: теория и практика

Целостность и поступательность общественного развития достигается при взаимодействии политики с другими сферами жизнедеятельности человека, в которых он удовлетворяет свои потребности. Характер и содержание этих взаимосвязей рельефно выявляют специфику политики как социального института, природу ее влияния на общество.

Самостоятельна ли политика или ее содержание обусловлено влиянием экономических, культурных, идеологических и иных факторов? Единства мнений по данной проблеме не существует.

Идею обусловленности политики имущественным и социальным неравенством обосновал еще Аристотель. Управлением обществом могли заниматься люди состоятельные и образованные. Однако тогда политика еще не выделялась как самостоятельная сфера. Она включала в себя все формы взаимоотношений личности и общества, представляла собой цивилизованную форму общности людей. После отделения государства от гражданского общества политика взаимодействовала с другими сферами как самостоятельное образование.

Аристотелевская традиция экономической обусловленности политических отношений активно развивалась. Экономический

19


детерминизм лишал политическую сферу самостоятельности и делал ее производной от отношений собственности, интересов экономически господствующих классов.

До крайности идея детерминированности социальных, политических и иных изменений экономическим базисом, т. е. совокупностью производственных отношений, доведена в марксизме.

По мнению К Маркса, «способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще». Базис определяет развитие надстройки, т. е. политических институтов, права, морали, искусства, религии и т. д. Иначе говоря, политика лишается самостоятельности, является лишь отражением производственных отношений. Так, Ф. Энгельс замечал, что «политическая власть является лишь порождением экономической власти». Широко известна ленинская формула о том, что «политика есть концентрированное выражение экономики». Конечно, К. Маркс допускал возможность взаимодействия базиса и надетройки, возможность влияния надстройки на базис. Однако марксизм преувеличивал зависимость политики от экономического строя, классовой структуры, связь политики с принуждением, насилием.

Исторический опыт показывает, что государственная власть вовсе не является зеркальным отражением интересов экономически господствующего класса, а содержание политических отношений автоматически не предопределяется экономическим строем. Философия экономикоцентризма, когда все человеческие мотивации сводятся к сфере материальных интересов и при этом недооценивается активная роль политики, опасна своей односторонностью на практике. Как свидетельствует практика строительства социализма в СССР и Восточной Европе, меньшинство, организованное в партию, может захватить власть и трансформировать все сферы жизни общества, не будучи ни собственником средств производства, ни выразителем интересов социально господствующего класса.

Противоположную позицию занимают те авторы, которые рассматривают политику как самостоятельную сферу, не подвластную воздействию других социальных факторов.

Изначально выделение политики как самостоятельного социального института и признание за ней доминирующего значения в развитии общества связано с Н. Макиавелли. Конституирующим фактором, обусловливающим автономность политики и наличие у нее собственной логики, является политическая власть. Теоретики макиавеллистской школы настаивали на том, что власть есть самый важный созидательный и преобра-

20


зующий инструмент. Логика политического, как, впрочем, и социального развития, обусловливается стремлением к обладанию властью, открывающей возможности для получения богатства, ресурсов, статусов. Значение других факторов общественного развития принижается. Подобная -позиция является другой крайностью по сравнению с экономикоцентризмом.

Более взвешенным и реалистичным представляется подход сторонников «теории развития», рассматривающих действительную динамику политических изменений посредством анализа всех переменных (экономических, социальных, культурных, идеологических факторов), влияющих на политическую жизнь и на собственно политическое развитие. Так, влияние экономического роста на политическое развитие выражается в ослаблении классовых антагонизмов, смягчении социальной напряженности, так как экономический рост ликвидирует нищету- источник глубоких социальных конфликтов. На основе анализа таких показателей, как доход на душу населения, уровень грамотности, количество учащихся на 100 тыс. жителей, процент городского населения и т. д., определяется степень политического соперничества. Важным компонентом демократического развития является политическая конкуренция, поскольку она открывает возможности свободного представительства партиями интересов всех социальных групп. Запрещены только экстремистские партии.

Собственно политическое развитие выражается в степени специализации ролей и функций политических институтов. В неразвитой политической системе структур немного и они слабо дифференцированы по функциям, т. е. нет четкого разделения, например, законодательной и исполнительной властей, поэтому власть обычно концентрируется в руках небольшой группы. Развитая политическая система отмечается высокой степенью различия между структурами по функциональному признаку: законодательные собрания занимаются нормотворчеством, исполнительные органы реализуют функцию оперативного управления, судебные - осуществляют правосудие, партии - представляют интересы социальных общностей, и т. д. При всей автономности политические структуры интегрированы во внутренне согласованную целостность, высокая специализация политических ролей и функций которой позволяет адаптировать социальный организм к новым условиям функционирования и адекватно реагировать на новые потребности и требования населения.

Общество как сложную многоуровневую систему взаимодействий различных индивидов, групп, организаций невозможно све-

21


emu к единым общезначимым структурам (собственности, власти, морали и т. д.). Характер и формы социальных взаимодействий индивидов и групп настолько сложны и многообразны, что нуждаются в упорядочении и регуляции. Регуляция социальных отношений производится как политическими (право, политические нормы и традиции), так и неполитическими средствами (мораль, религия, культурные нормы, обычаи, экономическое стимулирование и т. д.). Соотношение их в различных обществах варьируется в зависимости от степени развития экономической и культурной сфер, зрелости гражданского общества.

Общество представляет собой внутренне согласованную целостность элементов, в которой неразвитость какого-либо элемента компенсируется чрезмерным влиянием других, поэтому в экономически отсталых и культурно неразвитых обществах доминируют тоталитарные режимы, использующие политико-идеологические методы регуляции, пренебрегающие экономическими, моральными, правовыми средствами. При этом политика контролирует все сферы жизнедеятельности человека, вмешиваясь в их развитие.

Будучи сферой социального выбора групп, индивидов, организаций, политика органично связана с моралью. Выбор проектов желаемого будущего, значимость тех или иных локальных целей, определение средств и методов их достижения основываются на моральных представлениях человека, группы о добре и зле, справедливости и несправедливости, долге, чести и достоинстве.

Мораль и политика являются одними из ранних социальных регуляторов общественной жизни. Сближает их то, что они относятся к сфере социального выбора, поэтому достаточно подвижны и изменчивы. Содержание их обусловлено влиянием множества факторов, начиная от исторических и социокультурных и кончая субъективными представлениями и даже случаем.

Кроме того, мораль и политика относятся к нормативным регуляторам жизнедеятельности индивидов. Упорядочение поведения людей происходит при помощи нравственных и политико-правовых норм (общих правил, эталонов, образцов поведения), которые распространяются на все случаи данного рода и являются общеобязательными для всех людей. Однако нравственные и политические нормы различаются между собой способом формирования и средствами реализации.

22


Так, нормы морали складываются в обществе на основе представлений людей о добре и зле, совести, справедливости. Они приобретают обязательное значение по мере осознания и признания их большинством членов общества. Политические и правовые нормы устанавливаются государством и обычно фиксируются в законах, после опубликования которых они становятся общеобязательными. Нормы морали не закрепляются в специальных актах - они содержатся в сознании людей. Наряду с этим нормы морали в большинстве случаев соблюдаются добровольно благодаря пониманию людьми справедливости их предписаний, обеспечиваются внутренним убеждением и силой общественного мнения. Политико-правовые нормы лишь в зрелом гражданском обществе могут соблюдаться добровольно на основе понимания людьми их справедливости. Однако для их соблюдения государство вправе применять и средства принуждения.

И последнее. Нравственные нормы выступают в виде обобщения правил поведения, свойственных для всех ситуаций. Политические и правовые нормы более детализированы и специализированы для конкретных участников политической жизни, определенных ее состояний. К примеру, конституционные нормы определяют правила взаимоотношений государства и гражданского общества; партийные нормы - правила поведения членов организации и т. д. Следовательно, несмотря на известные различия, моральные, политические и правовые нормы дополняют и поддерживают друг друга.

Однако на практике взаимоотношения морали и политики более сложны и непредсказуемы. Как социальный регулятор мораль возникает раньше политики и испытывает влияние религии, культуры, экономической зрелости общества, психологического склада этноса и т. д. В условиях монолитного единства интересов примитивных обществ мораль была достаточно эффективным средством регулирования общественных отношений. Род или племя нормами первобытной морали предписывали индивидам одинаковые образцы поведения, запреты. Однако позже закрепить и обеспечить надлежащий статус автономной личности, ее индивидуальную свободу первобытная мораль не могла. Дифференциация социальных интересов и статусов породила политику, как более эффективное средство согласования несовпадающих и выработки общих интересов.

Первоначально политика опиралась на господствующую мораль и была слита с нею. Соблюдение правителем норм морали

23


создавало ему авторитет среди подданных. Традиция единства политики и морали, зародившаяся на Востоке (конфуцианская традиция), была востребована и на Западе. Она нашла выражение в форме нравственных требований, предъявляемых к правителям или тем, кто хотел посвятить себя политике. В западной политической мысли уже с античности политика рассматривалась как сфера деятельности наиболее достойных, честных, благородных, добрых, справедливых людей, заботящихся об общем благе. Долгое время в политике больше ценилась скромность, чем компетентность.

Однако процесс дальнейшего обособления отдельного человека от естественных форм интеграции (общины, рода, племени) требовал обеспечения его свободы более эффективными средствами, чем внутренняя убежденность каждого в справедливости моральных норм. Заметно изменились возможности индивидов, их статус и роли, что усложнило характер и содержание социальных взаимосвязей. Их регуляция потребовала определения в политике границ значимого, отделения его от морально приемлемого. Потребовались умение понимать сложное переплетение интересов и потребностей одних групп, способность навязывать свою волю другим группам и слоям населения. В политике нарастало значение компетентности.

Эту потребность сформулировал Н. Макиавелли, освободив политику от морали и обосновав ее самостоятельный статус. Он ввел в политику целесообразность в качестве смыслообра-зующего фактора. Как и всякая сознательная деятельность, политика делается на основе целеполагания, определения средств достижения поставленных целей. Однако с изменением условий меняются и цели, и средства их осуществления. Поэтому принцип относительности целей и средств, зависимости их от наличных условий вытесняет нравственные ценности. Будучи основоположником теории политического реализма, Н. Макиавелли рекомендовал правителю учитывать конкретные интересы и потребности людей, их слабости и пороки, чтобы использовать их для достижения поставленных целей. Общепринятая мораль, нравственные идеалы не могут служить преградой на этом пути. Сам характер цели оправдывает средства. Так, объединение раздробленной Италии в единое государство Н. Макиавелли призывал осуществить ценой любых потерь, «мечом и кровью».

Мораль и политика различаются механизмом воздействия на общество. Мораль является разновидностью индивидуального

24


регулирования, утверждения социального в индивидуальном с помощью наиболее общих правил поведения, на основе которых обеспечивается взаимосвязь отдельных индивидов путем согласования личного интереса с обществешплм. Политика же обращена к общественным или групповым интересам и сознанию, поэтому прямо не выражает индивидуальных потребностей. Иначе говоря, политика и мораль взаимодополняют друг друга в системе социального регулирования, акцентируя внимание на единстве индивидуального и социального.

Следовательно, во взаимоотношениях политики и морали одинаково опасны две крайности.

Первая имеет место тогда, когда политика (на основе глобальных и часто утопических целей или классовых интересов) полностью подчиняет себе нравственные нормы и ценности. При этом интересы и потребности конкретного человека не являются значимыми по сравнению с устремлениями классов, наций, партий, общества в целом. Личность может существовать только как часть класса или партии. Но в таком случае жизнь человека теряет самостоятельную ценность, предаются забвению важнейшие нравственные понятия - честь, достоинство, совесть, порядочность, индивидуальность и т. д. Когда политическая целесообразность подменяет общечеловеческую нравственность, тогда политика проникает во все сферы жизни общества и подчиняет его себе. В результате этого устанавливаются тоталитарные режимы, при которых личность унижена и бесправна, ее сознание деформировано ложью, бесконечной борьбой с «врагами народа». Масштабами целей (например, «построение светлого будущего») оправдываются бесчисленные жертвы (по пословице «лес рубят - щепки летят»).

Вторая крайность выражается в слиянии политики и морали. В таком случае политика теряет свой динамизм и эффективность, поскольку лидеры, элиты при принятии решений всякий раз вынуждены соизмерять их с нравственными нормами общества. Нравственный максимализм опасен отрывом политики от реальности, ослаблением ее регулятивных и мобилизационных функций. К тому же господствующая в обществе мораль может быть формой выражения страха и политического невежества населения. Иначе, например, нельзя объяснить массовую поддержку населением СССР кампаний по борьбе с «врагами народа» и «вредителями», проводившихся достаточно регулярно тоталитарным режимом с середины 20-х до середины 50-х годов.

25


Формирование органичных, взаимообусловливающих и взаимодополняющих отношений политики и морали представляет собой достаточно сложный процесс, испытывающий влияние ряда факторов. Тенденция социального прогресса состоит в сокращении сферы политически значимого и расширения сферы действия моральных регуляторов. Это свойственно социальному правовому государству, в котором противостояние морали и политики заметно снижается, поскольку отношения государства и общества оформляются правом. Понижение степени конфликтности и повышение уровня согласия в обществе (что ведет к сокращению удельного веса политики в социальном регулировании) обусловлены наличием зрелого гражданского общества, высоким уровнем жизни, сформированностыо демократических традиций и культуры участия населения в политике. В этих условиях сфера политически значимого должна основываться на моральных максимах, зафиксированных в качестве принципов и норм конституционного права конкретной страны.

Возьмем, например, такую максиму, как приоритет прав человека над правами государства и общества. В 14-й поправке к американской Конституции она сформулирована следующим образом: «Ни один штат не будет издавать законов или применять законов, ограничивающих привилегии и свободы граждан Соединенных Штатов; ни один штат не будет лишать кого-либо жизни, свободы или собственности без законного судебного разбирательства и не будет отказывать какому-либо лицу, подчиненному его юрисдикции, в равной защите законов». Однако деятельность государства и индивидов в равной мере подчинена законам, отражающим принципы общечеловеческой нравственности. И когда индивид или группа преступают эти законы, государство имеет право применить силу с целью восстановления попранных принципов и норм, разделяемых большинством членов общества.

Логические задания и проблемные вопросы

1. Какая из двух точек зрения, на Ваш взгляд, более точно выявляет причины возникновения политики:

а) корни политики - в эгоистической, животной природе человека. Поэтому политика возникает как средство обуздания слепых чувст венных страстей человека, господства разума над низменными жела ниями для достижения общей пользы, счастливой жизни людей в го сударстве;

б) возникновение политики является следствием врожденной глупо сти человека. По замечанию нидерландского философа-гуманиста,

26


писателя и богослова, автора известнейшего в свое время произведения «Похвала глупости» Эразма Роттердамского, «глупость создает государства, поддерживает власть, религию, управление, суд»; в) политика является результатом разделения общества на классы и служит поддержанию господства одного из них (класса богатых) над другим (классом бедных). Поэтому, по определению В. И. Ленина, «политика есть прежде всего сфера взаимоотношений между классами». Аргументируйте свой ответ.

  1.  Несмотря на негативное отношение к политике значительной части населения в различных странах, без политики не может обойтись ни одно общество. Как Вы думаете, с чем это связано?
  2.  Какое утверждение ближе к истине:

а) политика есть искусство управления людьми (Платон);

б) политика является «самой главной из всех наук и искусств» (Аристотель);

в) «политика может быть определена как искусство и практика обес печения групповых целей, достигаемых путем преодоления сопротив ления других групп» (современный американский политолог К. Райт). Так что же такое политика - искусство, наука или практика?

4. Какая из точек зрения соответствует, на Ваш взгляд, в действительно сти: определение сущности политики через понятия «власть», «государство» или в терминах «ресурсы» (ценности) и «воздействие влиятельных» групп. Вторую точку зрения отстаивает американский политолог Г. Лассвел: он, в частности, пишет: «Влиятельные - это те,

. кто имеет большую часть того, что следует иметь. Наличные ценности могут быть определены как почет, доход, безопасность». Приведите аргументы в пользу выбранной точки зрения.

5. Какое утверждение о сущности и функциях политики в обществе, на Ваш взгляд, ближе к истине:

а) смысл политики - это конфликт, борьба, в которой те, кто обладает властью, обеспечивают себе контроль над обществом и получение благ;

б) политика есть сфера интеграции всех граждан в сообщество, по пытка осуществить правление порядка и справедливости. Приведите аргументы в пользу выбранного Вами утверждения.

  1.  Как Вы думаете, должна ли политика иметь границы? Следует ли во влекать в нее население? Согласны ли Вы с точкой зрения современ ного русского писателя А. И. Солженицына, который утверждает: «Политическая жизнь - совсем не главный вид жизнедеятельности че ловека. Чем размашистей идет в стране политическая жизнь, тем бо лее утрачивается душевная. Политика не должна поглощать духовные силы и творческий досуг народа. Кроме прав человек нуждается от стоять и душу, освободить ее для жизни ума и чувств»?
  2.  Как Вы думаете, возможна ли взаимозаменяемость политики, морали и права? Для ответа на этот вопрос прокомментируйте следующие ут верждения:

а) «Морали в политике нет, а есть только целесообразность» (В. И. Ленин);

27


б) «Кто облечен властью, тот непременно сделается притеснителем и угнетателем общества» (М. А. Бакунин);

в) «Сила дарует права» (Платон);

г) «Как нравственность христианская имеет в виду осуществление царства Божия внутри отдельного человека, так христианская полити ка должна подготовлять пришествие царства Божия для всего челове чества как целого, состоящего из больших частей - народов, племен и государств» (В. С. Соловьев).

Может ли, на Ваш взгляд, политика основываться на нравственных нормах, сформулированных в заповедях Христа из Нагорной проповеди: «Любите врагов ваших, благотворите ненавидящих вас. Благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас. Ударившему тебя по щеке подставь и другую; и отнимающему у тебя верхнюю одежду не препятствуй снять и рубашку... Не судите и не будете судимы; не осуждайте и не будете осуждены; прощайте и прощены будете»? Приведите аргументы в пользу того или иного варианта ответа.

Глава II. Теория власти и властных отношений

Политику отличает от других сфер жизни общества (экономической, социальной, духовной и т. д.) то, что ее основой служит власть. Она выступает главным объектом вожделений и взаимодействий групп, общностей, организаций. Но власть оказывается наиболее таинственным явлением в политике, природу которого выявить непросто. В самом деле, что такое власть - абстракция, символ или реальное действие? Ведь можно говорить о власти человека, организации, общества, но одновременно и о власти идей, слов, законов. Что заставляет человека, общество подчиняться кому-либо или чему-либо: боязнь насилия или желание повиноваться? Своей таинственностью и неопределенностью власть никого не оставляла равнодушным к себе: ею восхищались и ее проклинали, ее возвышали до небес и «втаптывали в грязь».

1. Природа власти

Многоликость форм существования и проявления властной воли обусловила нестихающие дискуссии относительно ее природы и породила различие подходов и трактовок ее.

Первый ряд определений (обозначим его как поведенческий) характеризует власть как особенную сущность, носителем которой выступает отдельная личность. Эта сущность выражается в локализованной энергии, заставляющей других людей повиноваться. В таком случае власть отождествлялась с вещью

28


(силой), обладание которой дает право на повелевание. Для придания власти большей величественности и могущества она наделяется такими ценностными характеристиками, как божественный характер, справедливость, ответственность, добропорядочность. Природа власти объясняется биологической и психической природой человека.

Второй подход (социологический) трактует власть в терминах социального взаимодействия, как отношение чего-нибудь или кого-нибудь. Взаимодействие предполагает наличие по крайней мере двух сторон. В таком контексте наиболее распространенным является позитивистско-социологическое определение власти немецким социологом М. Вебером.

Он понимал власть как способность одного индивида в определенных социальных условиях проводить собственную волю вопреки сопротивлению другого индивида. В основе властных отношений лежат отношения господства и подчинения. Они складываются между субъектом властной воли (субъект власти - тот, кто обладает способностью влиять на другого и добиваться поставленных целей) и объектом властного воздействия (объект власти - тот, кто осуществляет свое поведение в соответствии с содержанием властного воздействия, т. е. с характером предъявляемых субъектом власти требований).

Расширяя границы социального субъекта до группы, организации, общества, американский социолог Т. Парсонс обратил внимание на две характерные черты власти. Он представил власть, во-первых, как способность принимать решения и добиваться их обязательного выполнения и, во-вторых, как способность общества мобилизовать свои ресурсы для достижения общих целей.

Поведенческое понимание власти стало активно разрабатываться в 30-х годах XX в. благодаря введению в политическую науку бихевиоризма. Это событие оказало заметное влияние на политическую мысль и было связано с именами американских ученых Ч. Мерриама, Г. Лассуэла и английского исследователя Дж. Кэтлина. Они выводили властные отношения из природы человека, его естественных свойств, отказываясь от моральных оценок политики; более того, они рассматривали человека как «властолюбивое животное», в основе поступков и действий которого лежит стремление (чаще всего-неосознанное) к власти.

Именно стремление подчинить своей воле других индивидов выступает в качестве доминирующего мотива политической активности конкретной личности. Сам же политический

29


процесс бихевиористы рассматривали как столкновение индивидуальных стремлений к власти, в которой побеждает самый сильный. Баланс стремлений к власти политических сил обеспечивается системой политических институтов. Нарушение равновесия политических сил приводит к кризисам и конфликтам в обществе.

Концентрируясь на «наблюдаемом поведении», бихевиористы пытались выявить одинаковые и регулярные реакции в поведении индивида. Они отметили недостаточность легальных форм регулирования поведения со стороны власти (например, правовых) и стремились проникнуть глубже в механизм мотивации. В ходе исследований обнаружилось, что большинство обывателей воспринимает политическую реальность в терминах иррационального начала: традиции, обычаи, религия, чувства. Для подобных выводов дает основания и ситуация при тоталитарных режимах, в частности в Германии и СССР, где эти режимы пользовались массовой поддержкой внутри своих обществ.

Внимание к бессознательным мотивам политического поведения обусловило доминирование в 50 - 60-х годах в рамках поведенческого подхода психоаналитических и неофрейдистских концепций власти. Основной тезис данных концепций: власть есть способ господства бессознательного над человеческим сознанием. Индивид подчиняется силам, находящимся вне его сознания. Это происходит в результате того, что человеческой психике задается особая установка средствами скрытого и открытого манипулирования. Подавляя рациональные мотивы поведения, манипуляция обеспечивает доминирование ирра-цибнальных начал в политической деятельности: страха, агрессивности, стремления к разрушению и деструктивности.

Так, американский психоаналитик К. Хорни в качестве определяющего мотива политического поведения рассматривал страх, порождаемый враждебной человеку социальной средой. Стремление избежать ситуаций, внушающих страх («неврозы»), определяет модели поведения в конкретных обстоятельствах. Скажем, «невроз привязанности» выражается в жажде любви и одобрения любой ценой; «невроз власти» - в погоне за престижем и обладанием; «невроз покорности» - в склонности к конформизму; «невроз изоляции» - в «бегстве» от общества, стремлении «спрятаться» от действительности.

Практическая ориентация бихевиоризма и психоанализа на решение конкретных проблем, возникающих в политической

30


жизни (например, таких: чем вызвано деструктивное поведение личности? Как можно обеспечить поддержку власти со стороны личности? Как власть может влиять и контролировать поведение индивида?), несомненно, расширяла представления о власти и значительно обогатила политическую науку. Однако при всем многообразии эмпирических данных о конкретных формах проявления властной воли содержание властных отношений оказывалось неясным, ценностно нейтральным и социально необусловленным. Даже с введением в анализ власти морального, интеллектуального и религиозного факторов, при сохранении доминирующей роли антропологического принципа, «покрывало таинственности» с власти не снимается.

Например, сторонник теории естественного происхождения власти французский политолог Л. Дюги в «Курсе конституционного права» обосновывает закономерность деления общества на «правящих» и «управляемых», «сильных» и «слабых». Обладание властью одними людьми он связывал с их физическим, моральным, религиозным, интеллектуальным и экономическим превосходством над другими людьми. Эти первые, будучи сильнее своих соплеменников, навязывали им свою волю и достигали желаемых целей. В конечном счете именно они и стали классом правителей. Таким образом, естественное деление людей на «сильных» и «слабых» обусловило право на власть (т.^е. их «особенную сущность»).

Однако для придания своим властным притязаниям легитимности «сильные» использовали мифы о божественном характере власти и об «общественной воле», воплощенной в институтах власти. Величие власти опиралось, по Л. Дюги, на преобладание в коллективной памяти этих двух мифов, свойственных двум различным стадиям эволюции человеческого общества. В традиционных обществах персона правителя обожествлялась и он объявлялся либо потомком божества, либо самим божеством. В предсовременных и современных обществах использовался миф об «общественной воле», которая должна подчиняться «индивидуальной воле» самых «сильных».

Однако процесс появления «правящих» и «управляемых» вовсе не раскрывает природы власти. Понимая это, Л. Дюги замечал, что невозможно объяснить, почему существует право публичной власти и чем оно оправдывается. Он полагал, что по вопросу о происхождении власти могут быть выдвинуты две равноправные, но одинаково недоказуемые гипотезы: власть можно считать установленной либо Богом, либо людьми.

31


Для установления власти необходимо, с одной стороны, наличие веры индивидов в реальное существование публичной власти, а с другой - наличие в данной группе материальной возможности для некоторых индивидов, называемых правящими, ставить в зависимость от своей воли использование силы.

Социологическое понимание строится на анализе власти в контексте социальных условий ее возникновения и функционирования с учетом доминирующих в обществе ценностей, традиций, предпочтений. Однако природа властного взаимодействия трактуется сторонниками данного подхода неоднозначно.

Так, в рамках структурно-функционального анализа (его основателем считается американский социолог Т. Парсонс) власть рассматривается как отношение неравноправных субъектов, поведение которых обусловлено выполняемыми ими социальными ролями, например, управляющих и управляемых. При этом под социальной ролью понимается ожидаемое от человека поведение, соответствующее занимаемому им статусу.

Подобная трактовка власти вытекает из общей теории действия. Т. Парсонс рассматривал общество как структурно расчлененную целостность (систему), в которой каждый элемент выполняет определённые функции для поддержания ее жизнеспособности. Интеграция различных элементов системы осуществляется социальным действием, поэтому подход Т. Пар-сонса часто называют теорией социального действия.

Социальное действие включает в себя поведение человека, группы, организации, мотивируемое и направляемое теми значениями, которые эти субъекты находят в окружающем мире. Иначе говоря, социальное действие представляет собой реакцию субъекта на совокупность сигналов, поступающих как от естественных объектов (биологическая природа человека, климат и т. д.Х так и от социальных (т. е. от других субъектов). Через эти сигналы и значения, придаваемые предметам, субъект вступает в отношения. Направленность действий индивида или группы обусловливаются господствующими в обществе правилами, нормами и ценностями. Согласно функциональному принципу власть, по Т. Парсонсу, выполняет ряд жизнеобеспечивающих функций: предписывает субъектам выполнять обязанности, налагаемые на них обществом, и мобилизует ресурсы для достижения общих целей.

В рамках социальной конфликтологии (основатели - К Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин) власть рассматривалась как отношения

32


господства, подчинения одного класса другим. Природа данного господства обусловлена экономическим неравенством: местом и ролью класса в экономической системе общества. Обладание собственностью обеспечивает экономически господствующему классу способность подчинять своей воле экономически зависимые классы. Например, политическая власть буржуазии над пролетариатом была обусловлена ее экономическим господством и возможностями государственного принуждения. Однако сведение властных отношений к классовым сужает их объем. Социальное неравенство не исчерпывается только классовыми различиями. Оно более многообразно и дополняется профессиональными, этническими, половозрастными, региональными, культурными различиями. Поэтому точнее было бы сказать: власть оказывается везде, где есть неравенство.

В связи с этим власть следует отличать от господства. Французский политолог М. Дюверже выделяет два элемента внутри власти: «материальное принуждение» и убеждение, веру со стороны подчиняющихся в то, что такое подчинение похвально, справедливо, законно. Если недостает второго элемента, то это уже не власть, а господство. «Господство»- - более узкое понятие, чем «власть», и связано с применением силы. Применение силы может выражаться в физическом насилии, экономическом принуждении, давлении организованного коллектива. Власть же может осуществляться и без применения силы, основываясь на авторитете (т. е. вероятности добровольного подчинения).

Отмечая наличие двух элементов власти, М. Дюверже подчеркивает, что осуществление власти опирается на насилие и на верования субъектов политического процесса, прежде всего на их веру в необходимость власти вообще и на веру в ее легитимность (законность, справедливость), в частности. Двойственность власти (Af. Дюверже образно определяет ее как двуликий Янус) выражается в том, что она является инструментом господства одних групп общества над другими; однако одновременно она выступает эффективным средством интеграции и обеспечения социальной солидарности всех членов общества для всеобщего блага.

Будучи социальной по своей сущности (т. е. возникающей только в обществе), власть вместе с обществом проходит сложный путь изменения собственных форм. В примитивных обществах власть была анонимной, распыленной среди членов

33


рода и племени. Она проявлялась в совокупности верований и обычаев, которые жестко регламентировали индивидуальное поведение. Однако власть не имела политического характера. Усложнение социальных потребностей и появление новых видов деятельности для их удовлетворения заметно усилили интенсивность взаимодействий индивидов. Это обусловило необходимость концентрации некогда распыленной власти в руках вождей, групп с тем, чтобы она была способна эффективно реагировать на возникающие проблемы.

Анонимная форма власти уступила свое место индивидуализированной. Однако процесс нарастания социального неравенства обнаруживал неэффективность индивидуализированной власти как средства разрешения более глубоких социальных конфликтов. Это стимулировало процесс инсти-туциализации власти, в ходе которого она все более стала опираться на специальные институты, осуществляющие такие, например, функции, как выражение общих интересов, управление, обеспечение социального мира и порядка и т. д. Так власть постепенно становилась политической, выражаясь в деятельности государства, партий и других организаций.

Власть как общественный феномен имеет ряд «измерений», т. е. она, во-первых, выражается в функционировании определенных институтов (государственных, общественных), во-


вторых, связана с деятельностью лидеров, элит, масс (т. е. нроявляется в действии), в-третьих, опирается на систему средств и методов властного воздействия (это основания и ресурсы власти), в-четвертых, характеризуется изменениями (например, снижением легитимности, эффективности, изменением соотношения функций законодательных и исполнительных органов), в-пятых, проявляется в результатах (последствиях) ее реализации.

2. Ресурсы власти

Власть, по определению, есть способность субъекта проводить собственную волю вопреки сопротивлению других, поэтому ее реализация предполагает использование определенных методов и средств. С их помощью власть может воздействовать на объекты и достигать поставленных целей.

В литературе средства властного воздействия делят на реальные, т. е. используемые властью в конкретный период времени (их называют основаниями власти), и потенциальные, т. е. те, которые могут быть использованы, но пока не используются (их называют ресурсами власти). Однако представляется, что подобная классификация несколько искусственна. Между реальными и потенциальными источниками власти нет жесткой границы, поэтому целесообразнее использовать термин «ресурс». Американский политолог М. Роджерс понимает под ресурсом «благо, обладание которым повышает способность его обладателя оказывать влияние на других индивидов».

Классификация ресурсов власти может проводиться по различным критериям. Одна из первых систем классификаций ресурсов власти была предложена Н. Макиавелли в работах «Государь» и «Размышления о первой декаде Тита Ливия». В основу своей классификации он заложил определение мотивов человеческого поведения. В «Рассуждениях» Н. Макиавелли выявил два главных мотива поведения людей - любовь и страх. Тот, кого боятся, способен управлять так же легко, как и тот, кто любим. Однако оба ресурса различаются способом воздействия: если страх прочен и тверд, то любовь очень тонка, она держится на крайне зыбкой основе - человеческой благодарности. Злому человеку ничего не стоит разрушить человеческую благодарность ради личной корысти. К тому же ресурс страха, по Н. Макиавелли, имеет различную эффективность воздействия. По его мнению, человек может смириться с утратой власти или чести, потерей свободы, но он никогда

35


не смирится с утратой имущества. Кроме страха и любви ресурсами власти Н. Макиавелли признавал человеческие страсти и пороки (лживость, боязливость, алчность).

Впоследствии антропологический принцип стал использоваться и в других классификациях. К страху, на котором власть держалась прежде, добавились убеждение (особенно в период развития средств массовой информации) и интерес. Ресурс убеждения может одинаково использоваться в качестве источника власти как в демократических обществах (на основе свободного выбора самим индивидом политических предпочтений и ценностей), так и в тоталитарных системах (с помощью идеологической обработки населения и контроля за информацией).

Ресурс интереса является основой взаимоотношений власти и индивида в демократических системах с развитым гражданским обществом. В таком случае политика лишается какой-либо таинственности и выступает как сфера купли-продажи: политики покупают избирателей обещаниями в обмен на их голоса. Избиратели голосуют за тех, кто реально может удовлетворить их материальный интерес. Происходит обмен ресурсами.

Естественно, ресурсы различаются своей эффективностью, циклом действия. Использование тех или иных ресурсов зависит от ряда факторов, например, от типа режима. Так, в тоталитарных режимах власть опирается на ресурсы страха и убеждения. Причем оба ресурса органично дополняют друг друга. Ведь страх является не только результатом принуждения, насилия, но и следствием активной идеологической обработки, воздействующей на национальные, религиозные и другие чувства граждан. В свою очередь, убеждения формируются не только посредством добровольного принятия образа будущего (например, коммунистического идеала) как желаемого, но и с помощью политического террора, тотального контроля над личностью, информацией.

' Ресурсы власти различаются по характеру воздействия и сферам влияния. Соответственно выделяются нормативные, утилитарные и принудительные ресурсы. В первом случае власть влияет на мировосприятие личности, его поведение с помощью изменения норм и правил взаимодействия индивидов. Особенно это заметно, когда общество проводит радикальные преобразования, например, от тоталитаризма к демократии, когда изменяются ценностные ориентации общества. Так, ценности равенства, уравнительности уступают место достижительным ценностям - свободе личности, ее автономности от государства, ответственности и т. д.

36


Власть может воздействовать на условия существования людей, удовлетворяя их повседневные запросы и требования, скажем, повышения зарплаты и социальных выплат, улучшения условий труда и т. д. Ресурсы этой группы называются утилитарными.

И наконец, угроза использования силы связана с принудительными ресурсами, к которым относятся страх за свою жизнь, боязнь насилия, угроза увольнения, потеря собственности и т. д. На выбор ресурсов, используемых властью, влияет целый ряд обстоятельств: состояние экономического развития (спад или подъем), уровень жизни, зрелость гражданского общества, политическая культура лидеров, элит и населения, культурно-религиозная среда.

3. Легитимность власти и ее типология

Если власть опирается только на принуждение (физическое, материальное, психологическое), то возможности ее достаточно ограниченны. По природе своей властные отношения основываются на взаимосвязи принуждения и согласия. Двойственность власти состоит в том, что она может быть не Только результатом принуждения кого-либо над кем-либо, но и результатом согласия населения добровольно подчиняться. Противоречивое единство внутри властных отношений (принуждения в согласии и согласия в принуждении) обеспечивается авторитетом власти, ее легитимностью.

Термин «легитимность» (фр. legitimite) имеет несколько значений. Первоначально он возник в начале XIX в. во Франции и практически отождествлялся с термином «legalite» (законность). Он использовался для обозначения законно установленной власти в отличие от власти, насильственно узурпированной. Однако термин «легитимность» не имеет строго юридического содержания и не фиксируется в конституциях.

Легитимность - это символ веры, представление, которое присутствует в сознании граждан. Оно проистекает из убеждения, что власть в стране наделена правом принимать решения, которые ее граждане должны выполнять.

Подобное объяснение вытекает из теории легитимности М. Вебера, который включал в нее два положения: во-первых, признание власти правителей; во-вторых, обязанности управляемых подчиняться ей. Следовательно, принцип легитимности власти обеспечивает добровольное согласие граждан подчиняться ее решениям и правомочность применения властью

37


принуждения. В силу этого легитимность является важнейшим признаком демократической власти, признания ее правомерности как гражданами, так и мировым сообществом, что, в свою очередь, возможно тогда, когда власть опирается на ценности, традиции, предпочтения и устремления большинства общества. Вот почему даже авторитарные режимы стремятся обеспечить себе некоторые признаки легитимности (например, выборность, народное представительство и др.). Авторитарные лидеры понимают, что власть не может долго опираться на насилие ввиду ограниченности ресурса принуждения, поэтому они стремятся заручиться поддержкой населения.

Определяя леатшмность как способность власти «создавать и поддерживать у людей убеждение в том, что существующие политические институты являются наилучшими» (С. Липсет), не следует думать, будто подобное убеждение разделяют все граждане. Естественно, в обществе всегда есть социальные группы, не разделяющие политический курс режима и не принимающие его. Однако, отражая ценности и предпочтения большинства общества, власть признается наилучшей и ей следует подчиняться, даже несмотря на ее промахи и недостатки.

Создание убежденности в правомерности и эффективности данных политических институтов может достигаться различными способами. М. Вебер выделил три идеальных типа легитимности: традиционный, харизматический-, рационально-легальный. Однако на практике обозначенные типы легитимности не так явно противостоят друг другу. Скорее, они переплетаются и могут дополнять друг друга.

Исторически первым типом легитимности власти был традиционный (власть вождей, королей). Традиционная легитимность основывалась на праве престолонаследия, которое опиралось на божественный характер власти монарха. «Божественное право» гласило, что «власть тех, кто правит, будучи выражением власти Бога на земле, приобретает особое достоинство, стоящее выше человеческого». Таким путем создавалось убеждение в правомерности и величии королевской власти.

Сама же власть опиралась на традиции общества подчиняться монарху и на принуждение. Традиционный тип легитимности сохранился до настоящего времени, хотя заметно трансформировался. Так, традиционная легитимность королевской власти является реальностью для ряда стран: Непала, Саудовской Аравии, Омана, Иордании, Кувейта и некоторых других. В современных же обществах, подобных Японии или

38


Англии, сохранение королевской власти есть, скорее, дань традиции: институт монархии в них играет символическую роль и составляет неотъемлемую часть менталитета общества. В других развитых государствах (например, в Испании, Бель-гаи) институт монархии несет определенные представительские и исполнительные функции (так, король Испании является верховным главнокомандующим).

Однако рационализация политической жизни привела к замене «божественного права», а вместе с ним и традиционной легитимности достаточно разветвленной системой бюрократии и политических структур.

Второй тип легитимности, по М. Веберу - харизматический. £ «Харизма» в переводе с греческого означает «божественный дар, благодать». Понятие «харизма» М. Вебер заимствовал у теолога Р. Зона, поэтому оно имеет религиозный характер. ■ Однако за термином «харизма» так и не сохранилось какого-то четкого содержания. Его трактуют предельно широко: от культа личности (в СССР - В. И. Ленина, И. В. Сталина и т. д.) до подлинных носителей харизматической власти (например, бывшего лидера Ирана аятоллы Хомейни). Очевидно, что термин «харизма» олицетворяет персонализацию власти в руках кого-то в переходных и нестабильных обществах. Харизматический тип власти, по М. Веберу, характеризуется абсолютной легитимностью, поскольку власть в лице лидера наделяется выдающимися, а подчас и сверхъестественными качествами. В результате образ лидера совпадает с чаяниями населения, что и делает его приказы и решения непререкаемыми и выполняемыми беспрекословно.

К носителям подлинной харизматической власти М. Вебер относил Моисея, Давида, Магомета, Будду. К современным лидерам харизматического типа можно отнести М. Ганди, Ататюрка, Хомейни и др. Однако заметим, что харизматическая легитимность постепенно исчезает в результате процесса секуляризации, т. е. освобождения общественного и индивидуального сознания от влияния религии. Харизматический тип легитимности пока сохраняется в традиционных обществах Африки, где харизма становится формой организованного политического поклонения (т. е. «политической религией»).

Из 170 стран мира в большей части имеет место легально-рациональный тин легитимности власти, основанный на вере в правильность формальных правил (например, формирования власти на свободных выборах, верховенство закона, законо-

39


послушности граждан и т. д.) и в необходимость их выполнения. Однако по сравнению с идеальным типом М. Вебера легально-рациональная легитимность на практике трансформировалась в смешанную: легально-рационально-бюрократическую. В рамках данного типа легитимности сосуществуют различные типы режимов, как имеющих высокую легитимность, так и лишенные ее вообще.

Веберовский идеальный тип рациональной легитимности в полном объеме распространяется на развитые плюралистические демократии. В них власть признается легитимной на свободных выборах большинством населения уже в течение продолжительного времени. Таких государств насчитывается примерно тридцать пять: страны Западной Европы, Северной Америки, Австралии, Новой Зеландии и др.

С ним соседствуют авторитарно-бюрократические режимы, где правят либо военные, либо гражданские правительства. Уровень легитимности в них заметно снижается и часто подменяется поиском властью социальной поддержки у определенных групп населения с помощью обещаний либо адресной благотворительности. Примером таких режимов выступают государства Латинской Америки.

За пределами классической теории легитимности М. Вебера находятся тоталитарные режимы. Они не являются легитимными в общепринятом смысле. Если и можно говорить об их легитимности, то только на уровне правящей элиты. Тоталитарный режим отражает интересы и ценности правящего класса, который обладает всеми ресурсами и навязывает нормы и стандарты жизни всему обществу. Однако, будучи нелегитимными, тоталитарные режимы в некоторых случаях (особенно в СССР, бывших странах Восточной Европы) оказываются достаточно эффективными.

Эффективность экономической и социальной политики (стабильность экономического роста, уровня жизни населения) вместе с разветвленной системой принуждения и контроля за обществом практически снимает проблему легитимности. В указанных странах, в частности, жизнь в условиях чрезвычайных обстоятельств, создававшихся как реальной опасностью иностранного порабощения, так и искусственно проводившимися кампаниями по борьбе с «врагами народа», обеспечила достаточно высокий потенциал развития и широкую поддержку режимам со стороны значительной части общества. Попытки различных групп оспорить легитимность режима жестоко подавлялись.

40


Однако это не означает, что в тех странах, где отсутствует насилие, непременно присутствует легитимность. Для большинства экономически бедных стран Африки и Азии проблема легитимности не представляется актуальной. Население этих стран не связывает нищету, войны, болезни с неэффективностью власти, а объясняет Божьей немилостью. Приход к власти демократов рассматривается народами как знак судьбы, поэтому там и власть не нуждается в признании со стороны общества, и населению безразлично, насколько власть эффективна и демократична.

Следовательно, современная политическая практика заметно расходится с идеальными типами легитимности М. Вебера. Многие режимы вообще лишены легитимности, другие строят ее на многоэлементной основе (например, на сочетании традиции и рациональности).

Однако очевидно и то, что добиться полной легитимности также не удается нигде. Диапазон легитимности очень широк: от всенародного одобрения до полного отрицания режима. Даже в развитых демократиях граждане отмечают существенные изъяны в политической системе. И тем не менее считать режим нелегитимным, как свидетельствуют результаты обследований, проведенных в 1981 г. в 12 странах мира, склонны лишь 9% американцев, 3% немцев, 7% канадцев, 10% австралийцев. А вот во Франции доля тех, кто воспринимал режим как нелегитимный, составляла 26%, в Великобритании - 24%, в Индии - 41%. В последнем случае налицо признаки того, что легитимность исчезает.

Для стран, переходящих от тоталитаризма к демократии (к ним относится и Россия), проблема легитимности является одной из самых актуальных еще и по другой причине. Только высокий уровень легитимности власти позволяет реформаторам осуществлять широкомасштабные и радикальные преобразования. Однако именно в переходные периоды доминирует многоэлементная (смешанная) легитимность, которая опирается не только на закон, но одновременно и на традиции, рациональность, чувство и т. д.

При этом законность и легитимность часто не совпадают. Так, российская Конституция 1993 г. стала законной, но нелегитимной, поскольку не получила поддержки большинства общества. Не случайно поэтому, что для России проблема легитимности представляет сегодня не только теоретический интерес. Обеспечение высокой легитимности режима означает

41


создание политических условий «мягкого» и контролируемого перехода к демократии, сокращения опасности возвратного движения к тоталитаризму.

Для того, чтобы не быть заложником в политической борьбе различных сил за власть, отличать непопулярность правительства от его нелегитимности, важно знать признаки проявления нелегитимности власти. Наиболее существенным признаком потери легитимности демократически сформированных режимов служит рост в них степени принуждения, ограничения прав и свобод личности, запрещение политических партий и движений. Кроме этого, падение легитимности режимов может быть связано с растущей коррумпированностью всех институтов власти, их сращиванием с криминальным миром. Ситуация реального контроля «теневой властью» официальных институтов свидетельствует о параличе власти. Однако такая ситуация не является универсальной и не распространяется на все страны. Например, политические скандалы в США с продажей оружия Ирану или подслушивание переговоров в штаб-квартире демократической партии, санкционированное президентом Р. Никсоном (лидером республиканцев), не обязательно являются признаками делегитимации режима. Скорее, это исключение из правил, следование которым является признаком стабильности системы.

Наиболее существенный показатель делегитимации режима - его низкая экономическая эффективность. В частности, именно экономическая неэффективность привела к краху коммунистические режимы в Восточной Европе и СССР. В то же время экономический рост, ликвидируя нищету, расширяет границы и уровень легитимности, поскольку открывает возможности к согласию, преодолению конфликтов, возникающих из-за высокой степени социального неравенства, что подтверждает, например, опыт Южной Кореи, Сингапура, Тайваня.

Конечно, даже в условиях режимов достаточно высокой легитимности население может высказывать (и даже активно) недовольство деятельностью конкретных институтов и лидеров. Это естественно. Так, по данным Института Докса, ответы швейцарцев на вопрос «Кому Вы доверяете, рассматривая в совокупности институты и организации, а не отдельных лиц или групп лиц?» распределились следующим образом: 38% доверяют палате представителей, 36% - сенату, столько же - кантональному правительству и церкви, 42% - армии, 35% - суду, 13% - прессе, 12% - политическим партиям.

42


Демократия никогда не считалась идеальной формой государства. Однако несомненное ее достоинство состоит в том, то ©на обеспечивает возможность перемен на основе правил, общих для всех участников политического процесса, и тем самым создает условия для совершенствования, поэтому ей нет лучшей альтернативы.

Логические задания и проблемные вопросы

1. Какое определение власти, на Ваш взгляд, ближе к истине:

а) «Могущество человека (взятое в общем виде) есть его наличные средства достигнуть в будущем некоего видимого блага» (Т. Гоббс);

б) «Власть - не средство; она - цель... Власть состоит в том, чтобы причинять боль и унижать» (Дж. Оруэлл);

в) «Власть может быть определена как реализация намеченных целей» (Б. Рассел);

г) «Политическая власть, в собственном смысле слова, это - организо ванное насилие одного класса для подавления другого» (В. И. Ленин)?

  1.  Как Вы думаете, справедливо следующее утверждение О. Тоффлера о власти: «Многочисленные злоупотребления властью придали этому понятию несколько негативный оттенок, хотя власть как таковая со вершенно нейтральна. Она представляет собой неизбежный атрибут человеческих взаимоотношений, повсеместно обнаруживая свое влия ние: в сексуальных отношениях, в трудовой деятельности, при пере движениях по городу, просмотре телепередач и даже в планах и меч тах»? В чем, на Ваш взгляд, прав, а в чем не прав социолог?
  2.  Природа власти всегда неуловима. Это позволило М. Дюверже срав нить власть с двуликим Янусом: «Изображение двуликого Януса есть правдивое представление о власти. С одной стороны, это инструмент господства одних групп над другими, используемый первыми к их выгоде и в ущерб вторым, и, с другой стороны, способ сохранять некоторый соци альный порядок, некоторую интеграцию всех в коллектив для всеобщего блага. Пропорция одной и другой сторон очень разнообразна, исходя из эпох, условий и стран, но эти две стороны власти сосуществуют всегда». Как Вы думаете, в чем причина двойственности власти?
  3.  Для поддержания правопорядка в обществе власть часто использует принуждение. Как использование насилия властью согласуется с ее легитимностью?
  4.  Категория «политическая власть» имеет ряд родственных или близких понятий, например, влияние, контроль, авторитет, доминирование и т. д. Учитывая это, родоначальник бихевиоризма Ч. Мерриам еще в 1934 г. писал: «В семье власти явно насчитывается больше одного члена, и важно понять поэтому взаимоотношения между ее отдельны ми сочленами. Политическая власть даже не может претендовать на старшинство в этой компании, хотя и предъявляет часто свои права на закрепленное титулом превосходство. Братья и сестры столь много численны и агрессивны, что в каждый момент они могут объединить ся против обладателя короны, и если они это сделают, то царствова ние высшего авторитета может быть поставлено под угрозу». Кто же, на Ваш взгляд, эти «братья и сестры», которые могут ограничить офи циальную власть государства?

43


Глава III. Политология как наука

Известно, что любая наука, как совокупность знаний об объективной реальности, имеет: а) предмет исследования (те объективные свойства, связи и отношения, которые включены в процесс познания); б) методы (познавательные приемы и способы), с помощью которых достигаются знания о предмете; в) категории (понятия), в которых выражается содержание познанного; и, наконец, г) формы знания (законы, теории, описания), в которых выражаются суждения об объективной реальности.

Политология изучает идеологическую и практическую деятельность людей, объектом которой выступает власть. Власть определяет границы мира политики, его специфику. Природа власти, ее формирование, выполняемые функции в обществе, взаимодействия групп, партий, общностей, индивидов, государств по поводу власти, формы и последствия данных взаимоотношений составляют содержание политической науки.

Однако речь идет не просто об обыденных рассуждениях о власти и взаимодействиях по поводу нее. Во-первых, эти рассуждения достоверны. Их достоверность достигается проверяемостью конкретных явлений, соотнесением представлений о них с реальностью, возможностью их количественного и качественного измерения. Данные исследовательские процедуры проводятся с помощью разветвленной системы методов, которые позволяют изучать не воображаемые взаимодействия групп, общностей, индивидов, государств по поводу власти, а действительные.

Во-вторых, эти рассуждения строятся на внутренней взаимосвязи отдельных утверждений и составляют единую систему, что позволяет рассматривать политическую сферу целостно.

Формирование политологии в качестве самостоятельной науки не было простым, хотя и опиралось на развитую западную культурную традицию. Период доказательства ее права на достойное место в ряду наук об обществе был наполнен уточнением предмета науки, формированием эмпирической и теоретической базы, концептуального и категориального аппарата.

1. Возникновение политической науки

Современная политическая наука (пока не станем уточнять значение терминов «политология», «политическая наука», «политическая социология-») окончательно оформилась как

44


самостоятельная академическая дисциплина в странах Западной Европы и США после Второй мировой войны. Она стала естественным результатом эволюции западной политической мысли, которая на протяжении веков стремилась обобщать развивающуюся политическую практику разнообразными средствами теоретического и эмпирического анализа.

Бытийные основы западных стран, которые характеризуются нарастающим многообразием интересов и статусов индивидов, групп, общностей вследствие процессов общественного разделения труда, востребовали науку, занятую поиском и Конструированием механизмов обеспечения динамического равновесия общественных и индивидуальных интересов. Она должна была показать реальные механизмы формирования общих интересов, объяснить социальный смысл и последствия распределения политических ролей и функций для достижения согласия в обществе и эффективного взаимодействия государства, общества и личности.

Однако это вовсе не означает, что в незападных обществах политическая мысль не развивалась. Просто в них ее развитие имело другую логику и опиралось на иную культурную традицию, а именно на традицию нерасчлененности интересов государства и общества. Вследствие этого и решение возникавших проблем переносилось из области совершенствования социально-экономических и политических отношений в сферу морального самосовершенствования и идеализации прошлого.

Согласно конфуцианству, идеалы прошлого позволяют избегать несовершенства существующего общества. Совершенное общество, по Конфуцию, состоит из людей, которые «понимают мораль», следуют принципам долга, ведут себя достойно, учатся не ради известности, а ради самосовершенствования, не занимаются обманом и не срывают свой гнев на других.

Признание политической науки в западных странах в качестве самостоятельной отрасли знания произошло не сразу. Она достаточно долго либо развивалась внутри исторических дисциплин (как в США), либо была частью юриспруденции, социологии, философии (как в Западной Европе).

Первая кафедра политики была создана в 1662 г. в Швеции в Упсальском университете. В 1872 г. во Франции была открыта Свободная школа политических наук, а в 1895 г. в Англии была организована Лондонская школа экономики и политической науки.

В США в 1857 г. фактом образования в Колумбийском колледже кафедры истории и политической науки было про-

45


возглашено признание самостоятельности политологии как отрасли социального знания. В 1880 г. в том же колледже была создана первая в США школа политической науки. Тогда же во многих университетах США начали открываться отделения политических наук.

XX век стал временем рождения самостоятельной политической науки. Необходимо было познавать реальные политические процессы и только после их анализа предпринимать практические шаги по преобразованию общества, а не ограничиваться описанием желаемого и должного. Востребованность политической науки практикой наиболее отчетливо обнаружилась в США, где ее выводы и рекомендации активно использовались властными структурами и партиями.

С момента своего возникновения политическая наука эволюционировала благодаря совершенствованию методов анализа политических явлений. В ее развитии можно выделить три этапа: институциональный, бихевиористский и постбихевиористский. На каждом из названных этапов внимание акцентировалось на определенных сторонах политической жизни.

На первом этапе - институциональном (начало XX - середина XX вв.) - политика рассматривалась как взаимодействие социальных институтов и групп. Начало этой традиции анализа положила работа американского политолога А Бентли «Процесс правления» (1908). Однако институциональный подход сосредоточился на официальных структурах и формальных правилах принятия решений и отправления власти. Этого оказывалось недостаточно, поскольку не рассматривалась обусловленность политических взаимодействий, роль скрытых политических сил.

На втором этапе - бихевиористском (поведенческом) (30 -50-е годы XX в.) - от описания формальных институтов политология* перешла к анализу систематически наблюдаемого политического поведения конкретного индивида, к эмпирическому определению и измерению его мотивации: побуждений, ожиданий, установок, чувств и т. д.

В 30-х годах бихевиоризм стал утверждаться в США усилиями Ч. Мерриама. Стремление конкретно представить политику через наблюдаемое поведение привело к активному использованию математических и количественных методов: анкетирования, зондирования, интервьюирования, контент-анализа, опросов, статистического анализа, без которых современную политологию просто невозможно представить.

46


Введение указанных методов позволило увидеть политику конкретно и осязаемо. Однако эмпирические и количественные методы не создавали целостной картины политических взаимодействий, уводили в частности.

На третьем этапе - постбихевиористском (середина XX в.) -стремление преодолеть крайний эмпиризм в американской политологии обусловило потребность в создании концепций и теорий, позволяющих исследователю ориентироваться в безграничном море фактов. Именно тогда политология обогатилась теорией политической системы, функциональным подходом, теорией коммуникации и т. д.

Возрастающее значение политологии в жизни западных демократий привело к необходимости интеграции исследовательских усилий ученых различных стран в целях обмена научной информацией и повышения практической эффективности рекомендаций политической науки. В результате в 1948 г. в Париже под эгидой ЮНЕСКО была создана Международная ассоциация политической науки. Сегодня политология в западных странах представляет собой одну из важных и престижных отраслей социального знания. Так, только в США сейчас действуют полторы тысячи политологических кафедр, а американская ассоциация политической науки насчитывает 16 тыс. членов, обслуживающих властные структуры американской политической системы, институты гражданского общества.

Современная политология является многоотраслевой дисциплиной, включающей ряд направлений политологического знания: политическую философию, политическую теорию, политическую социологию, политическую антропологию, политическую психологию и т. д.

Та значительная роль, которую политология играет в жизни западных стран, обусловлена двумя обстоятельствами: во-первых, ее высокой прагматической ориентацией, направленностью на решение практических задач совершенствования политических институтов и повышения эффективности управления обществом, что удается благодаря постоянному развитию методологической и эмпирической базы политологического анализа; во-вторых, тем, что современная политология опирается на многовековые достижения западной политической мысли.

47


2. Эволюция западной политической мысли: этапы и тенденции

Рассуждения о власти, справедливом устройстве общества, будучи одним из способов освоения окружающей действительности, возникли в древности. Первоначально они не были в строгом смысле слова собственно политическими идеями, а представляли собой наставления и поучения о справедливом правлении и законопослушном поведении. И прежде чем политические идеи обрели рациональную форму и определенную самостоятельность от морали, философии и религии, прошло немало веков.

48


Обращая внимание на эволюционность процесса формирования политической науки, как постепенного накапливания идей и методов исследования политики, профессор Гарвардского университета К. Дойч выделил три стадии в развитии политической науки. Причем качественные различия этих стадий он выявлял на основе тех изменений, которые происходили именно в американской политологии.

Первую стадию, содержание которой составляло формирование теоретической базы политологического анализа, он назвал философской. Она заняла время продолжительностью в несколько веков - от Аристотеля до Гражданской войны в США. Затем происходила наработка методов анализа политики, создавалась эмпирическая база данных о формах проявления политических феноменов. Это была вторая стадия - эмпирическая, продолжавшаяся до 40-х годов XX в. Наконец, третья стадия - стадия рефлексии - характеризовалась критическим переосмыслением прежней методологической и экспериментальной базы политологии. Необходимость такой ревизии была вызвана новыми условиями взаимодействия государства, общества и индивида в западных странах. Эта стадия включает период после Второй мировой войны и продолжается до настоящего времени.

Подобные или весьма схожие системы периодизации развития политической науки, основывающиеся на определении степени заслуг американской или европейской политических школ, представляются достаточно уязвимыми, и прежде всего потому, что критерий заслуг достаточно относителен. Дело в том, что американская политология очень функциональна и обслуживала потребности достаточно специфического американского общества, следовательно, ее выводы в значительной мере верны для американских условий. Европейская политология более фундаментальна, теоретична, поэтому отличается универсальностью своих выводов и предположений.

В основу периодизации политической науки, на наш взгляд, должен быть положен процесс кристаллизации политических знаний, оформления их в самостоятельную отрасль на основе постоянного уточнения предмета исследования и совершенствования методов политологического анализа. Определение природы и смысла мира политики опиралось на тенденцию преемственности и обогащения каждого последующего периода достижениями предшествующей политической мысли. На основе этой тенденции эволюционировала, в частности, западная по-

49


литическая наука. Однако кристаллизация политических идей, освобождение их от влияния религии, философии, морали, мистики вовсе не представляли собой процесс постоянно возрастающей рационализации представлений о государстве и власти.

С точки зрения кристаллизации политического знания и обретения им рациональных форм в истории политической мысли можно выделить, на наш взгляд, три периода:

  1.  начальный этап, включающий идеи и выводы античных философов и средневековых богословов, которые во многом предвосхитили содержание будущей политической науки и ее методы;
  2.  этап рационализации (XV - XIX вв.), охватывающий тео рии политических мыслителей Нового времени;
  3.  завершающий этап (начало XX в.), содержание которого составили работы М. Вебера, В. Парето и других авторов, опре деливших облик современной политологии.

В границах рассматриваемой периодизации мы лишь обозначим проблемы, которые интересовали мыслителей и философов, а также выявим общие тенденции эволюции политических идей.

Начальный этап

А. Политическая мысль античности

Многие идеи начального периода представляют лишь исторический интерес, как выражение ментальности и культуры античного общества. Однако в этот период было высказано немало предположений, составивших затем фундаментальные максимы западной политологии, которые стали содержанием западной политической культуры. Развитие политической мысли.начального этапа характеризуется рядом общих черт:

  1.  поиском идеальной модели государства, способной обеспечить справедливость и порядок;
  2.  рассмотрением политики как единственной формы ци вилизованного бытия человека, предполагавшей нерасчленен ность государства, общества и отдельного индивида;
  3.  отсутствие четкой границы между философией, этикой и политикой, что определило морализаторский, поучительный характер работ по политической проблематике;
  4.  ограниченным рационализмом политической мысли, ко торый был обусловлен заметным влиянием религии.

50


Политические знания в античности существовали в фило-еофско-этической форме, поскольку все философы Древней Греции в той или иной мере касались политической проблематики. Наиболее существенный вклад в развитие политической мысли внесли Платон (427 - 347 гг. до н. э.) своими работами «Государство» и «Законы», а также его ученик Аристотель (384 - 322 гг. до н. э.) трактатом «Политика». Из римских философов заметное влияние на развитие политических представлений оказали работы видного общественного деятеля Цицерона (106 - 43 гг. до н. э.) «О государстве» и «О законах».

Политические идеи Древней Греции и Рима были обобщением опыта функционирования такой уникальной общественной формы, как античный полис (город-государство). Полис представлял собой особый тип общественного и государственного устройства, который опирался на экономический и политический суверенитет общины свободных собственников и производителей - граждан полиса. Этот суверенитет (принадлежность всей власти гражданам полиса) предполагал для каждого гражданина возможность и обязанность, прежде всего в форме голосования в народном собрании, участвовать в решении государственных вопросов.

Следовательно, полис как тип социального устройства являлся реальным воплощением единства политической структуры и гражданского общества. Полис стал исходной социальной клеточкой, из которой выросла западная цивилизация. Однако замкнутость, отчужденность полиса от остального мира, ограниченность территории и немногочисленность населения во многом определили исторически ограниченный характер выводов античных авторов, которые для складывавшихся уже тогда больших национальных государств оказались непригодными. Это касается определения эффективных и стабильных форм правления. Но именно античная политическая мысль сформулировала многие парадигмы современной политологии в виде идей, догадок.

Проблема первая: определение природы и смысла политики, ее роли в обществе через соотношение общих и частных интересов. Слово «политика» буквально означало «участие в управлении полисом». По Платону и Аристотелю, политика есть единственная форма цивилизованного совместного существования людей. Ее социальное предназначение - интеграция в единое политическое сообщество путем объединения их противоречивых потребностей и интересов.

51


Механизмом, который обеспечивает жизнь общества как единого целого и добивается общего согласия, является государство. Государство выступает носителем общего интереса. Многообразие человеческих потребностей вызвано общественным разделением труда. Удовлетворение разнородных потребностей осуществляется не только благодаря специализации труда (гражданин, занимающийся одним ремеслом, способен производить больше товаров и лучшего качества), но и за счет интеграции усилий различных производителей в границах политического сообщества. Поскольку различие интересов пронизывает все стороны деятельности индивида, постольку политика поглощает все сферы жизни в целях обеспечения целостности системы. Однако обеспечение жизнедеятельности общества как единого целого Платон и Аристотель предполагали по-разному. Их трактовки политики заложили две традиции в анализе политической сферы, развивавшиеся в западной политологии.

Платон трактовал природу политики функционально. Он исходил из того, что люди от природы наделены различными способностями и потому предназначены к выполнению определенной трудовой операции: одни предназначены заниматься земледелием, другие - ткачеством, третьи - управлением и умственным трудом и т. д. Следовательно, от природы граждане полиса наделены различными возможностями играть определенные роли, выполнять в полисе конкретные функции. Суть политики в такой интерпретации состоит в разделении обязанностей и полномочий при непременном их согласовании.

Дифференциация и согласование ролей и функций их носителей обеспечивают эффективность управления и гарантируют целостность политического сообщества.

От природы, по Платону, люди наделены различными добродетелями, что соответствует качеству их души (не следует забывать, что Платон был объективным идеалистом), и соответственно все граждане делятся на три группы, три сословия в зависимости от качества души. Разумной части души соответствует добродетель, которая свойственна первому сословию - философам-правителям. Яростной части души присуще мужество, что является добродетелью второго сословия -стражей. Наконец, низменная часть души, которая олицетворяет порок и мирские вожделения, является атрибутом третьего сословия - земледельцев и ремесленников.

Исходя из этого, Платон трактовал политику как умение и способность добиваться разделения функций, сохраняя их

52


взаимодействие и целостность самой системы. Функция правления составляет монополию исключительно философов-мудрецов, поскольку только им оно по силам.

«Царское искусство, - замечал Платон, - прямым плетением соединяет нравы мужественных и благоразумных людей, объединяя их жизнь единомыслием и дружбой и создавая таким образом великолепнейшую и пышнейшую из тканей».

Иная трактовка политики - коммуникативная - представлена Аристотелем. Обеспечение целостности и интеграции общества как единой системы он также выводил из природы человека. Но если у Платона политика обеспечивает порядок и справедливость, преодолевая известные несовершенства людей, в первую очередь, земледельцев и ремесленников, через разделение функций управления и материального производства, то у Аристотеля политика вытекает из сущности человека, его политических качеств. Аристотель называл человека «политическим животным», обладающим инстинктивным стремлением к «совместному сожительству».

В «Политике» он писал об этом сущностном качестве так: «Один только человек из всех живых существ одарен речью... Это свойство людей, отличающее их от всех остальных существ, ведет к тому, что только человек способен к "чувственному восприятию таких понятий, как добро и зло, справедливость и несправедливость и т. п. А совокупность всего этого и создает основу семьи и государства... Потому-то я и определяю и семью, и поселение, и полис как общение, а полис называю вполне завершенным и совершенным общением».

Проблема вторая: определение сущности государства и поиск его идеальной модели. Политическая сфера ограничивалась и определялась рамками государства. Ни Платон, ни Аристотель не отделяли друг от друга государство, общество и отдельного индивида. Граждане создают государство не только для удовлетворения своих потребностей и обеспечения интеграции в рамках полиса. Государство является воплощением разума, порядка и справедливости, поскольку только оно может ограждать людей от проявления зла, грубости, недостойного поведения по отношению друг к другу. Цель государства состоит в том, чтобы создать возможности для счастливой жизни. Поэтому, например, Аристотель характеризовал государство как «совершенную форму жизни», «среду счастливой жизни». Как олицетворение разума государство служит «общему благу», цели - «жить счастливо».

53


Однако не в любом, а только в правильно организованном и справедливом государстве человек может раскрыть свои способности, не проявлять своих низменных качеств и быть счастливым. По этой причине античные философы значительное внимание уделяли поиску модели совершенного государства.

Все существовавшие тогда формы государства Платон осуждал и называл извращенными, поскольку их организация не соответствовала природе людей. Именно поэтому, считал мыслитель, они подвержены неизбежному процессу вырождения: тимократия (правление военных) перерождается в олигархию (правление богатых), которая, в свою очередь, вырождается в демократию (правление большинства), а последняя неизбежно переходит в тиранию (неограниченное и жестокое правление одного человека).

Следовательно, власть военных, богатых, большинства и власть тирана противоестественны природе человека. Этим несовершенным формам правления Платон противопоставил форму совершенной аристократии, при которой обеспечивается справедливость. Образцом совершенного (идеального) государства как воплощения разума, по Платону, является правление мудрецов-философов. Форма совершенной аристократии соответствует природному неравенству людей, когда каждое сословие (правители, воины, земледельцы) выполняет свои функции и роли согласованно. Построенное по такому принципу государство добродетельно: оно мудро мудростью своих правителей, мужественно мужественностью своих воинов, рассудительно повиновением худшей части государства его лучшей части. Помимо добродетельности такое государство справедливо, поскольку все сословия служат ему как некой целостности и занимаются своим делом, не вмешиваясь в дела других, а «заниматься своим делом и не вмешиваться в чужие -это и есть справедливость».

Наибольшей критике из всех существовавших форм государства Платон подверг демократию с ее основным принципом - приоритетом большинства перед меньшинством. Резко отрицательно характеризовал он граждан демократического государства, которые «густой толпой заседают в народных собраниях, либо в судах, или в театрах, в военных лагерях, наконец, на каких-нибудь общих сходках и с превеликим шумом частью отвергают, частью одобряют чьи-либо выступления или действия, переходя меру и в том, и в другом». Платон отказывал демократии в элементарном благоразумии, называл ее

54


«безумием большинства». Гражданин демократического государства нагл, разнуздан, распутен и бесстыден, поэтому демократия неизбежно перерастает в тиранию, ибо чрезмерная свобода и для одного человека, и для государства может обращаться только в чрезмерное рабство.

В определении оптимальной формы правления Аристотель исходил из анализа опыта функционирования политических режимов 158 городов-полисов. Он выявил положительные и отрицательные черты в каждом режиме. Его типология политических режимов основана на двух критериях: количественном (количество правящих) и качественном (в чьих интересах осуществляется правление). Три чистые и совершенные формы правления составляют монархия, аристократия и полития, целью властвования которых является служение общему благу; они противостоят трем несовершенным режимам - тирания, олигархии и демократии, в которых власть преследует реализацию частных интересов. Система Аристотеля уязвима, поскольку в один класс он объединял режимы с разными качественными и количественными характеристиками, например, демократию («власть народа») и олигархию («власть немногих»). Резкой критике он подверг и демократию, в основном за отсутствие реальных возможностей ее осуществления (в частности, из-за низкого уровня культуры населения).

Однако интерес к типологии Аристотеля связан с тем, что именно он впервые выдвинул идею смешанных, умеренных режимов, сочетающих достоинства различных форм правления. Выдвигая данный подход в формулировании идеальной модели государства, Аристотель называл ее политией (термин, обозначающий «конституцию»). Политик) можно было бы обозначить как правление большинства, обладающего имущественным и образовательным цензом. Впервые Аристотель связал политическую форму с социальной структурой.

Полития потому является наилучшей формой правления, что отражает интересы среднего класса, умеренного в своих требованиях и олицетворяющего все гражданские доблести (благоразумие, умеренность, рассудительность). Идея о смешанной форме правления, сочетающей преимущества различных режимов, стала одной из фундаментальных в политической науке и была подтверждена на практике. Современные демократии представляют собой сочетание достоинств институтов различных режимов, которые показали свою эффективность. Например, чем иным является в современных прези-

55


денгских республиках институт президентства, как не превращенной формой единоличного правления, когда правитель публично избирается и его власть ограничивается конституцией.

Проблема третья: поиск основ устойчивого порядка. Интеграция граждан в единое политическое сообщество и его стабильность зависят не только от благочестивых намерений правителей, но и от законопослушания подданных. Общее согласие достигается, по Аристотелю, приверженностью власти и граждан одним моральным ценностям: счастью, красоте, справедливости, порядку. В связи с этим он трактовал политику как публичную этику, как мораль соединения.

Цицерон же пошел дальше, предполагая, что взаимоотношения правителей и подданных должны не только осуществляться на принципах справедливости, но и регулироваться нормами естественного права, которое он ценил выше, чем писаный закон. Тем самым Цицерон ввел новое понимание государства и политики как согласованного правового общения, целью которого является реализация общего интереса. Высказанная Цицероном идея «правового государства» как формы связей правителей и граждан трактовала политику в терминах взаимодействия народа и власти.

Б. Политическая мысль Средневековья

Сепаратизм суверенных полисов рухнул под напором варваров. На их развалинах образовалось множество раздробленных феодальных княжеств и городских коммун, представлявших две тенденции общественного развития - аристократическую и демократическую. Носители этих тенденций противостояли друг другу в политической борьбе. Объективные потребности социального прогресса требовали преодоления политической и экономической раздробленности, прекращения феодальной междоусобицы, приносившей беды и страдания простым гражданам. Интеграция общих и частных интересов могла происходить путем концентрации политического господства в руках сильной королевской власти. Однако абсолютизм монархов порождал ответное стремление к суверенитету со стороны феодалов и городских коммун, тяготившихся могуществом сильной центральной власти. К тому же в столь сложные взаимоотношения участников тогдашнего политического процесса вмешивалась церковь, стремившаяся достичь гегемонии над светской властью.

Все это объясняет причину того, что в Средневековье политическая мысль развивалась, концентрируясь в основном

56


вокруг анализа трех противоречивых, но взаимосвязанных проблем: во-первых, обоснования необходимости усиления абсолютной власти монархов; во-вторых, поиска средств ограничения сильной центральной власти; в-третьих, определения приоритета характера власти - духовной или светской.

В Средневековье политическое знание существовало в религиозно-этической форме. Политическая мысль развивалась усилиями богословов, что отражало уровень влияния христианской морали на общественные отношения. Христианская религия и церковь сложились в эпоху глубокого кризиса римского общества. Потребности духовного доминирования над людьми требовали единой монотеистической религии. Уже при Константине христианство было признано государственной религией (конец IV в.). Тогда церковь стала составной частью аппарата политического господства, но церковная иерархия была подчинена деспотической власти императоров. И все же, христианская политическая мысль стремилась подчеркивать превосходство церковной власти над светской. Это было обусловлено теоцентричностью христианского мировоззрения, в котором Бог выступает в качестве исходного и конечного пункта человеческих суждений и действий.

Так, Аврелий Августин (354 - 430) утверждал, что природа и человек полностью зависят от Бога: именно Он создал универсальный порядок, частью которого является общество. В то же время подчеркивалось, что олицетворением божественной воли и мудрости выступает государство в лице монарха, которому предписано реализовать божественный промысел. На земле власть монарха абсолютна и наделена моральным авторитетом и непререкаемостью. Император и государство заботятся о всех и являются гарантами христианской справедливости и гражданского спокойствия на земле. В силу этого христианская мораль требовала беспрекословного подчинения государственной власти и лояльности по отношению к ней.

Однако, начиная с V в., отсутствие в Западной Европе сильной светской власти способствовало росту влияния римских епископов, которые с тех пор присвоили себе титул главы церкви - папы. Ставший в 103 г. папой под именем Григория VII, монах Гильдебрант посвятил свою деятельность тому, чтобы освободить церковь от подчинения светской власти и утвердить папскую теократию - господство папы над королями и императорами, чему должны были способствовать и крестовые походы.

57


С этого времени претензии католической церкви не только на духовное, но и на политическое господство заметно возросли. Идеологическим обоснованием претензий церкви на политическое господство стали идеи Фомы Аквинского (1226 -1274). Гегемонию религиозной власти он обосновывал божественным характером королевской власти, которую благословляет церковь. Только поэтому власть монарха должна пользоваться авторитетом. Однако при несоблюдении монархом заповедей христианской морали, при злоупотреблении властью Фома Аквинский отстаивал право подданных на неповиновение и даже цареубийство.

Следовательно, светские правители не должны забывать, что их власть имеет пределы, указываемые римско-католической церковью. Но процесс формирования централизованных национальных государств и развитие с XIV в. рыночных отношений окончательно разрушили претензии папства на политическое государство. Более того, Реформация обосновала активную и творческую сущность самостоятельного индивида, вдохнула веру в его преобразующие способности через создание протестантской этики. Начался процесс секуляризации (освобождения общественного и индивидуального сознания от влияния религии) и разделения сфер государственной и церковной властей.

Формирование централизованных национальных государств заметно укрепило могущество королевской власти. Природа королевской власти, ее авторитет на Западе, в отличие от Востока, основывались больше на моральном лидерстве, на первенстве святейшей особы, чем на подчинении. Отношения между королем и аристократией строились на основе договора (контракта), в котором оговаривались права и обязанности каждой из сторон. Фундаментом подобных отношений были такие'ценности, как достоинство личности, ее право на свободный выбор.

Договорный характер отношений между правителями и правящим классом стал сдерживающим фактором на пути расширения абсолютистского централизма, своего рода прототипом ограниченного конституционализма. Контрактная система была средством распределения властных полномочий и способом взаимного удовлетворения требований различных сил. Именно таким образом утверждалась идея общего блага. Примером договорных отношений может служить английская Великая Хартия вольностей (1215), в которой были провоз-

58


глашены права и свободы аристократии. Позднее договорные отношения стали распространяться и на отношения между монархом и гражданами.

Потребность в обосновании авторитета и позитивного характера верховной власти монарха была закреплена в политической теории концепцией суверенитета французского юриста Ж. Бодена (1530 - 1596). Смысл концепции состоит в принадлежности всей полноты власти государству в лице короля.

Суверенитет королевской власти позже был подтвержден церковью. Римский папа Лев ХШ провозгласил: «Власть тех, кто правит, будучи выражением власти Бога на земле, приобретает особое достоинство, стоящее выше человеческого».

Этап рационализации

В. Политическая мысль Нового времени

Развитие рыночных отношений постепенно снимало покрывало таинства и сверхъестественности с общественных отношений, некогда наброшенное религией, и обнажало реальные механизмы взаимоотношении людей. Связанный с эпохой Возрождения, процесс обособления индивида и становления его в качестве самостоятельного субъекта исторического творчества создал предпосылки для формирования гражданского общества, противостоящего государству. Теперь участниками политического процесса становятся государство - общество -личность.

Указанные изменения повлияли и на развитие политической мысли. Период Нового времени ознаменовал собой начало радикальной трансформации существовавших подходов к политике. Именно на этом этапе происходят становление политической науки, прежде всего ее предмета и метода, вычленение закономерностей развития политики, в чем особая заслуга принадлежит Н. Макиавелли, которого заслуженно считают «отцом» политической науки, и Ш, Монтескье, пытавшегося выявить устойчивые взаимосвязи политического развития.

Культивируется принципиально новый взгляд на политику: на смену схоластическому толкованию политики, опиравшемуся на веру в божественный характер государства и власти, приходит рационально-критическое понимание ее. Через критику метафизических умозаключений и оценок политики, априорно заданных религиозными нормами, и схоластического дедуктивного метода происходило становление традиции объективного анализа политических реалий. Обращение исследо-

59


вателей к анализу политической практики позволило преодолеть нормативный характер политических суждений, изменило направленность эволюции политических идей. Теперь мыслители не занимались конструированием идеальных моделей государства, а больше стремились понять и объяснить природу существующих политических отношений.

Родоначальником политической науки, как мы уже отметили, был признан видный итальянский философ и социолог Никколо Макиавелли (1469 - 1527). Этот факт отразил признание его заслуг в развитии политической власти. В работах «Государь» (1513) и «Размышления о первой декаде Тита Ливия» (1520) он сформулировал предмет и метод политической науки.

Первое, что он сделал - обосновал автономность и самостоятельность политической сферы и политических знаний, имеющих собственную логику, отделив политическую науку от теологии, философии и морали. Предметом политической науки Н. Макиавелли считал власть во всех ее проявлениях.

Второе, что привнес в политическую науку Н. Макиавелли -это метод. До него религиозная схоластика не разграничивала объективные факты и суждения о них. Н. Макиавелли ввел политический реализм, состоящий в прямом наблюдении за фактами - за поведением политических лидеров, масс, за их взаимодействием. Политику он изучал как социальную реальность, тем самым перенеся политику из сфер воображаемого и желаемого в плоскость объективного и реального. Н. Макиавелли заметил: «Мне показалось более приемлемым следовать действительной истине вещи, чем своему воображению».

С именем Н. Макиавелли связано новое видение природы политики как сферы принятия стратегических решений. Его работы «Размышления о первой декаде Тита Ливия» и «Государь» являются обоснованием технологии принятия эффективных решений. Очистив политику от морали и религии, он выявил реальные механизмы ее эволюции - интересы людей. Политика, с точки зрения Н. Макиавелли, представляет собой целеполагающую деятельность людей, в которой они пытаются реализовать свои интересы и потребности. Природа политических изменений определяется тем, в какой мере удовлетворены интересы тех или иных социальных групп. Принятие и реализация политических решений должны учитывать два важных фактора: принцип относительности и компоненты эффективного лидерства.

Содержание принципа относительности состоит в постоянном взаимодействии цели, средств и ситуации. В каждый кон-

60


кретный момент они относительны друг друга: выбор средств относителен ситуации, оценка результата относительна средств, наконец, цель, средства и ситуация должны соотноситься между собой. Политический реализм Макиавелли выразился в том, что он определил нравственность как сферу абсолютного, а политику как сферу относительного и подчеркнул: не следует сферу политики оценивать мерками абсолютного. Политик, по Н. Макиавелли, не может руководствоваться нравственными нормами, поскольку они лежат за пределами сферы относительного.

Во многом эффективность принимаемых решений зависит от лидера. В этом отношении К Макиавелли был одним из первых, кто создал модель эффективного стиля лидерства. Западные аналитики выделяют четыре составляющих эффективного лидерства: 1) поддержка лидера его сторонниками; 2) взаимопонимание между лидером и подчиненными (подчиненные должны знать, что они могут ожидать от своего лидера, и понимать, что он ожидает от них); 3) воля к выживанию, которой должен обладать лидер; 4) мудрость и справедливость, образцом которых должен быть лидер для своих сторонников.

В политической теории Н. Макиавелли можно найти практически весь набор методов исследований, которые впоследствии стали использоваться в политической науке: психологический, исторический, антропологический, социологический и т. д. В его работах были обозначены и в определенной мере решены наиболее существенные проблемы политологии: проблема власти и природа политики; соотношение государства и гражданского общества; проблема элит и лидерства; политические режимы и их эволюция и т. д.

Одна из наиболее существенных проблем политической практики в Новое время заключалась в поисках основ стабильности и умеренного «смешанного» правления. В этом смысле представляет интерес теория Н. Макиавелли о круговороте политических форм. Циклическое развитие политических форм обусловлено ограниченностью наличных ресурсов у каждой из них. Достигая совершенства, политическая форма начинает клониться к упадку, поскольку изменяются условия ее функционирования. Выделяя три плохие (тиранию, олигархию и анархию) и три хорошие (монархию, аристократию и демократию) формы, Н. Макиавелли отмечал наличие достоинств у каждой в конкретных ситуациях. Он энергично развивал аристократическую идею «смешанного» правления и настойчиво утверждал ее в истории политической мысли.

61


Заметно возросшие возможности человека в преобразовании окружающей действительности требовали формирования иной картины мира, новых смыслов деятельности индивида. Прежние смыслы задавались христианской моралью и призывали человека к покорности и смирению. Процесс секуляризации обшественной жизни обусловил поиск новых приоритетов и предпочтений среди существовавших ценностей. Переход общества к ценностям рационализма, свободы и гражданского равенства был подготовлен идеологами эпохи Просвещения.

Со второй половины XVH в. начался процесс становления идеологий, которые создавали новую картину мира, отличную от прежней систему смыслов человеческой деятельности, эффективных способов организации общественной жизни и технологии ее изменений. В рамках ценностей и предпочтений либерализма, консерватизма и социализма политическая мысль пыталась определить природу государства, а также выявить конкретные политико-организационные и конституционно-правовые формы обеспечения умеренного правления.

Политическая теория либерализма, явившаяся исторически первой формой идеологии, в своих построениях исходила из ценностей естественного права, свободы личности и, следовательно, идеи ограниченного вмешательства государства в жизнь граждан. Реализация идеала свободной личности предполагала наличие механизма, способного обеспечить осуществление естественных и неотчуждаемых прав личности (по Лок-ку, «права на жизнь, свободу и собственность»). Таким инструментом в либерализме признавалось государство. Природа и смысл государства трактовались в контексте общественного договора, заключенного свободными гражданами для защиты и наиболее полной реализации их естественных прав. Создание государства рассматривалось как гарантия равных возможностей для каждого в реализации прав и свобод. В такой интерпретации государство представлялось как торжество человеческого разума.

Однако смысл общественного договора понимался неоднозначно. Так, Т. Гоббс (1588 - 1679) в «Левиафане» анализ природы государства начинал с противопоставления природного, «естественного» в человеке и общественного. Считая свободу естественным состоянием, пространством естественных отношений, в котором развертывается деятельность индивидов, Т. Гоббс требовал подчинить власти государства ничем не скованную свободу, ведущую к всеобщей вражде и насилию, а

62


также передать естественные права и свободы народа государству - единственному, кто способен обуздать природные страсти людей. Однако не только природная вражда, необузданная «война всех против всех», но и другие естественные чувства, такие, как страх смерти, тревога за близких и свое благополучие, жажда внутреннего и внешнего спокойствия, заставляют людей искать защиту у власти. По Т. Гоббсу, государство творит гражданское общество, устанавливает порядок, цивилизуя общество и его членов.

Для того, чтобы обуздать инстинкты, гарантировать общественный порядок и права граждан, сами граждане должны передать все права и свободы государству во имя собственной безопасности. Т. Гоббс был сторонником абсолютистской государственности. Он развивал концепцию сильной королевской власти, установлению которой способствовал после смерти О. Кромвеля.

Дж. Локк (1632 - 1704) также исходил в определении природы государства из противопоставления естественно-природного и гражданского-цивилизованного. Он замечал, что «те, кто объединены в одно целое и имеют общий установленный закон и судебные учреждения, куда можно обращаться, и которые наделены властью разрешать споры между ними и наказывать преступников, находятся в гражданском обществе, но те, кто не имеют такого судилища... все еще находятся в естественном состоянии, при котором каждый... сам является судьей и началом...».

В отличие от Т. Гоббса, Дж. Локк был сторонником правовой государственности. Он считал, что граждане, создавая государство, исходят из общей для всех пользы - преимуществ интеграции индивидуальных усилий и гарантий со стороны государства естественных прав личности. Государство и общество связаны договором и доверием, основанными на моральном порядке, знании и праве. Тем самым разрешалось противоречие естественного (в человеке) и разумного (в политике). Государство охраняет естественные права граждан; общество сдерживает естественные побуждения власти к господству; власть обуздывает природные инстинкты человека.

С целью предотвращения возможности поглощения общества и индивида государством Дж. Локк предложил идею разделения властей на законодательную и исполнительную. Законодательная власть имеет более высокий статус, чем исполнительная, поскольку определяет политику государства.

63


В дальнейшем в рамках либеральной традиции поиск конкретных политике -организационных форм умеренного правления привел к созданию Ш. Монтескье (1689 - 1755) теории разделения властей. Потребность в фрагментации власти проистекает, по Ш. Монтескье, из природы человека, из его склонности к злоупотреблению властью. Власть должна иметь свой предел и не угрожать правам и свободам граждан. Ш. Монтескье разделил власть на три ветви: законодательную, исполнительную, судебную. Однако по статусу они были неравнозначны.

Впоследствии правовая концепция «неотчуждаемых» прав человека и идея общественного договора как основы образования государства дополнилась концепцией федеральной республики как особой формы «смешанного правления» Дж. Мэдисона (1751 - 1836). Американская революция, отменив сословия и привилегии, признала народ в качестве единственного источника власти. Следование принципам непосредственной демократии создавало почву для формирования в обществе двух фракций: большинства и меньшинства. Большинство, находящееся у власти, стремится и дальше ограничить права меньшинства.

Для преодоления тирании большинства Дж. Мэдисон предложил систему сбалансированного распределения власти в обществе, исключающего проявления, с одной стороны, крайностей автократии, олигархии и демократии, с другой - тирании, диктатуры и анархии. Требованиям справедливого распределения политической власти между различными социальными слоями в большей степени, по Дж. Мэдисону, отвечает федеральная республика, поскольку в ней, во-первых, замещение государственных должностей осуществляется через общенациональные выборы; во-вторых, граждане на выборах делегируют свои полномочия государственного управления компетентным согражданам; и, в-третьих, умеренность республиканского правления обусловливается механизмом «сдержек и противовесов», который не позволяет власти концентрироваться в руках группы лиц.

Концепция *сдержек и противовесов» Адамса, Дж. Мэдисона и Гамильтона является дальнейшим развитием теории разделения властей Ш. Монтескье. У американских «федералистов» все три ветви власти (законодательная, исполнительная и судебная) равноценны, что обеспечивает им возможность контролировать и сдерживать друг друга.

64


Либеральная идея общественного договора как основы образования государства и концепция «естественных и неотчуждаемых» прав и свобод человека подвергались критике со стороны основоположника радикализма Ж.-Ж. Руссо (1712 - 1778) и родоначальника консерватизма Э. Берка (1729 - 1797).

Ж.. Руссо исходил из существования некой гомогенной (единой) воли народа. Существующее государство не представляет собой политического целого, поскольку защищает интересы частных собственников, а само государство закрепляет неравенство, в котором «хищничество богачей, разбой бедняков», безудержные страсти всех порождают «непрерывные войны». Общественный договор не меняет природы государства.

«Английский народ, - утверждал Ж.. Руссо, - был свободен только на протяжении одного дня, когда он избрал свой парламент. После этого народ живет в рабстве, он - ничто». Следовательно, народ, если он хочет быть свободным, не должен добровольно подпадать под ярмо процедур принятия решений, основанных на разделении властей. «Любой закон, который народ сам «лично» не утверждал, ничто, пустое место, он - не закон», - замечал Ж.. Руссо.

Общая воля может быть выражена только непосредственно самим народом. «Вместо отдельной личности каждого договаривающегося, - подчеркивал он, - этот акт ассоциации немедленно создает моральное и коллективное целое, составленное из стольких членов, сколько собрание имеет голосов, - целое, которое получает путем этого самого акта свое единство, свое общее я, жизнь и волю». Следовательно, старое государство необходимо разрушить и создать на его месте новое, выражающее волю большинства. И каждый гражданин должен подчиняться воле большинства, иначе его принудят силой быть свободным. Созданная таким образом политическая ассоциация людей («политическое тело») функционирует на основе непосредственного правления всего народа.

Политические идеалы Ж.. Руссо оказали заметное влияние на последующее развитие политической мысли и практики. Однако их воздействие было противоречивым. Отдельные идеи, например, о народе как единственном источнике власти, стали основой демократического конституционного государства. Другие же положения его политической теории породили политический радикализм, заимствовавший идеи революционного слома государства с его лживым принципом разделения властей, замены его народным самоуправлением.

3-893 65


Ковсервативная политическая мысль исходила из отрицания идеалов индивидуализма, рационализма и прогресса, выдвинутых эпохой Просвещения и Французской революцией 1789 г. В основе окружающего мира лежит жизненное начало, не подвластное ограниченному разуму человека. Это жизненное начало выражается в системе институтов, норм, обычаев, традиций, которые обеспечивают целостность общества. Существующие в обществе политические институты являются отражением естественного хода событий. Следовательно, чтобы не допустить разрушения общества как жизнеспособной системы, не следует вмешиваться в самореализацию жизненного начала. Основателем консерватизма считается Э. Верк, который сформулировал свои идеи в «Размышлениях о Французской революции». Он критиковал идею естественного права и концепцию общественного договора, считая, что государство есть результат естественной эволюции.

Социалистическая политическая мысль была неоднородной: она представлена как ортодоксальным направлением, так и реформистским. Ортодоксальная традиция представлена работами К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, которые трактовали природу государства крайне односторонне, как орудие политического господства экономически доминирующего класса. Исходя из этого, предполагалось, что уничтожение частной собственности и разрушение буржуазного государства откроет дорогу в «царство свободы». Однако считалось, что отмирание государства как такового будет происходить через установление диктатуры пролетариата и лишь затем начнется переход к общественному самоуправлению. Механизм и принципы функционирования государства диктатуры пролетариата выводились из понимания социализма как антипода капитализму. Следствием такого подхода явилось отрицание достижений буржуазной демократии и либеральной политической мысли: идеи общественного договора, принципа разделения властей, отделения политики от других сфер жизни общества, формирования гражданского общества и т. д.

Альтернативное (реформистское) направление представляли идеи Э. Бернштейна и Л. Гумиловича, которые критиковали классический марксизм, доказывая его классовую ограниченность и несоответствие новым условиям существования западного общества. Последнее заметно изменилось в силу интеграции в экономическую и политическую систему ранее отчужденных неимущих классов, в том числе пролетариата.

66


Возросший уровень жизни заметно ослаблял классовые конфликта и позволял проводить в обществе преобразования на основе реформ, а не революций.

Постепенное выравнивание социально-экономических, политических различий изменяет природу государства. Оно все больше выступает в роли патрона и арбитра между работодателем и наемным работником. Так формировалась идея социального партнерства, перешедшая затем в концепцию социального государства. Социал-демократическая мысль смогла соединить идеи либеральной демократии с принципами социальной справедливости и равенства. Жизнь подтвердила высокую эффективность политической философии социал-демократии; для этого достаточно обратить внимание на уровень и качество жизни таких стран, как Швеция, Норвегия, Австрия, Швейцария, исповедовавших реформистские политические идеалы.

Новый этап в развитии политической мысли связан со становлением социологии как самостоятельной дисциплины. Работы О. Кота (1798- 1857), Э. Дюркгейма (1858- 1917), Г. Спенсера (1820 - 1903) способствовали пониманию социальных механизмов эволюции, выявлению закономерного характера общественного развития. Сравнительно-исторический метод позволил раскрыть социальные предпосылки распределения власти, развития политических режимов и институтов. В орбиту анализа политических процессов включались факторы, прежде не принимавшиеся во внимание: возрастающая внутренняя дифференциация общества, вызванная прогрессирующим разделением труда; духовные факторы (коллективные представления, верования), международные отношения и т. д.

Завершающий этап

Основоположниками современной политической науки являются немецкий социолог М. Вебер (1864 - 1920), итальянские социологи Г. Моска (1858 - 1941), В. Парето (1848 - 1923) и Р. Михельс (1876 - 1939), американский политолог А. Бент-ли (1870 - 1957).

Остановимся лишь на некоторых теоретических положениях «понимающей социологии» М. Вебера, поскольку его политическая теория, как и идеи перечисленных авторов, рассматриваются в конкретных темах курса.

М. Вебер исходил из того, что любое общество возникает как продукт человеческой деятельности. В своей деятельности

67


люди руководствуются изменяющимися мотивами и намерениями. Во всех явлениях общественной жизни раскрывается взаимодействие людей, преследующих свои цели, придерживающихся различных ценностей и, таким образом, ведущих себя по-разному. Следовательно, понять общество можно через осмысление намерений людей, их ценностей и целей.

Конкретная мотивация, лежащая в основе деятельности людей, задает определенный тип человеческого поведения. «Идеальный тип», по М. Веберу, представляет собой определенную модель общества, т. е. совокупность наиболее типичных действий и поведений, которые объясняются конкретными мотивами и намерениями. Если модель верна, то, вероятно, люди будут вести себя определенным образом.

Выбирая такую модель, исследователь в состоянии рациональными средствами разработать ее характеристики. Главным здесь являются целенаправленность и ценностная мотивация. В западной культуре XIX в. М. Вебер выделил два типа поведения, противоречиво взаимодействующих друг с другом, - рациональный индивидуализм, воплощенный в религиозной этике протестантизма, и набирающая силу тотальная бюрократизация. На основе анализа двух этих идеальных типов М. Вебер сформулировал концепцию «плебисцитарной демократии», которую можно рассматривать как конкретную политико-организационную форму стабильного и умеренного «смешанного» правления.

М. Вебера не устраивала парламентская демократия, поскольку она была неэффективной в плане контроля за бюрократией и не создавала веры в законность существующего порядка. Ведь политические действия М. Вебер рассматривал, согласно «идеальным типам», как ориентации на определенные ценности и взгляды на власть. Согласно этим ориентаци-ям, он выделил два вида власти - рационально-легальную и харизматическую.

Главный элемент рационально-правовой власти - рациональная бюрократия. Позднекапиталистическое общество характеризуется растущей бюрократизацией, от которой зависит развитие политической системы. М. Вебер считал рациональную бюрократию наиболее эффективной системой управления, основанной на строгом разделении обязанностей в соответствии с правилами и нормами, выражающимися в иерархии власти.

Он выделил следующие характерные черты идеального типа бюрократии: 1) разделение труда, обусловленное правилами

68


или законами; 2) порядок подчиненности нижестоящих должностных лиц вышестоящим; 3) назначение служащих (а не выборность) на основе профессиональной квалификации, которая указывается в дипломах; 4) оплата работников в соответствии с рангом; 5) работа служащего в государственном учреждении - его основное занятие; 6) недопустимость права собственности служащего на то учреждение, в котором он работает; 7) наличие правил, регулирующих режим работы; 8) решение вышестоящих органов - единственно возможный способ смещения служащего с должности; 9) наличие публичного офиса, где были бы собраны письменные документы, регистрировались сведения о деятельности учреждения; 10) лояльность каждого работника по отношению к организации.

Как видим, проблема демократии для М. Вебера состояла в ограничении всевластия бюрократии, контроле над ней. Эту функцию он возлагал на харизматического лидера, опирающегося на иррациональную веру масс в выдающиеся способности вождей. Авторитет харизматического лидера зависит от его способности сотворить «чудо», которое от него ожидают массы: выполнить собственные обещания, в которых сконцентрированы их требования. Возможность контроля над бюрократией со стороны лидера опирается на поддержку масс, к которым он всякий раз обращается напрямую. Однако М. Вебер не сформулировал механизмы, предотвращающие превращение харизматического лидера в лидера тоталитарного типа.

3. Политическая мысль России

Заметное отставание в развитии политической теории и практики в России от передовых западных стран вовсе не означает отсутствия в многовековой истории страны оригинальных политических идей, учений. История российской и западной политической мысли имеет как схожие моменты развития, так и существенные различия. Эти различия обусловливались той культурной средой, в которой развивалась русская политическая мысль, а также влиянием целого ряда факторов: географического положения, климатических условий, внешнего окружения и т. д.

Возникновение политических идей

Сохранившиеся памятники российской культуры говорят о том, что политическая мысль возникла давно, еще в XI в., и ее активное развитие обусловлено востребованностью практикой.

69


Политика, государство, власть играли ведущую роль в развитии российского общества. Традиции сильной власти, способность мобилизовать население и организовать его на проведение хозяйственных работ, защиту границ, колонизацию новых земель требовали поддержания в общественном сознании высокого авторитета власти и ее носителей - князя, монарха, вождя. Политические идеи выступали важнейшим ресурсом власти, создавая ее благоприятный образ в глазах населения, и одновременно служили средством обоснования ее новых притязаний.

Зарождение политических идей относится к периоду объединения восточно-славянских племен под властью киевского князя. Формирование древнерусского государства и укрепление княжеской власти потребовало обоснования их божественного характера. Древнерусское государство было раннефеодальным, в нем сохранялись свободные общинники, процесс образования классов не был завершен, продолжали играть важную роль вечевые традиции. Поэтому обоснование божественного характера княжеской власти опиралось на привычные патриархальные, общинные ценности, в которых отношения князя и его подданных воспринимались как отношения отца и сыновей.

Так, в «Молении Даниила Заточника» (ХП - ХШ вв.) подчеркивается, что князь должен быть заботящимся отцом, как «вода маги рыбам». В то же время божественный характер княжеской власти органично переплетался с идеей ответственности князя перед народом. Еще в «Поучениях» (ХП в.) Владимир Мономах наставлял князей быть праведными и ответственными за авторитет собственной власти. В «Поучениях» были представлены черты идеального правителя: князь должен быть милосердным, мужественным и сильным воином, мудрым, соблюдать законы.

Следовательно, начальный период развития политической мысли России (XI - XV вв.) характеризуется наличием некоторых общих черт, которые были присущи процессу становления западных политических учений. Во-первых, первоначально политическая мысль не была самостоятельной. Она была растворена в религиозных и обыденных представлениях, поэтому в образе княжеской власти присутствовали как мифологические и религиозные представления (непогрешимость, абсолютность, правосудность), которыми обосновывался ее божественный характер, так и мирские, порожденные общинным укладом жизни.

70


Во-вторых, после принятия христианства на Руси в 988 г. политическая мысль вплоть до XIX в. развивалась в недрах православного мировоззрения. В западных странах высвобождение политической мысли из-под религиозного влияния завершилось уже к XVI в. Наконец, в-третьих, и на Западе, и в России политическая мысль имела отчетливо выраженную практическую функцию: она реагировала на потребности практики в установлении наилучших форм правления, властных институтов, способных обеспечить гражданский мир и согласие.

Однако содержание тех выводов, к которым приходили мыслители России и Запада относительно идеальных форм государства, были различными. Они были обусловлены несовпадением социокультурных сред (т. е. совокупности ценностей, идеалов, верований, представлений), в которых развивались политические идеи. На Западе политическая мысль ориентировалась на защиту интересов самостоятельного индивида, гражданского общества, ограничения всевластия государства в лице монарха. В России политические учения обосновывали приоритет интересов государства, общины, но не личности.

Период Московского государства, особенно при Иване IV, отмечен концентрацией политического могущества и утверждением неограниченной власти монарха. Политические идеи стали обосновывать необходимость сильного характера власти. Однако появились и иные обоснования неизбежности сильной царской власти. Так, писатель-публицист Иван Пересветов (XVI в.) лишь в централизованном государстве и сильном монархе видел средство преодоления материального оскудения государства и ослабления военного могущества страны. Виноватыми в этом оскудении он считал бояр, которые «не заботятся о государстве, а лишь и богатеют, и ленивеют, а царство оскужают».

Поэтому условием величия государства, по И. Пересветову, является сильная неограниченная власть, опирающаяся на служилое дворянство. Предлагавшиеся И. Пересветовым политические реформы были впоследствии реализованы царем Иваном TV. Единственным критиком процесса концентрации абсолютной власти в руках монарха и необходимости сословного представительства был недавний советник Ивана Грозного - Андрей Курбский, сбежавший в Литву. «Царь, аще и почтен царством, - поучал А. Курбский, - должен искать доброго и полезного совета не токмо у советников, но и у всенародных человек».

71


Специфика российской политической мысли

Особенности развития политических идей в России находили свое отражение в характере и содержании анализируемых проблем. Выбор актуальных вопросов и определение средств их решения были обусловлены особым видением мира, которое сложилось в рамках русской культуры.

Это особое мировосприятие связано с православием. Божественный характер власти в православии органично сочетался с уникальной российской традицией - соборностью, которая была порождена бытийными основами древнерусского общества. Основой социальной организации общества выступала община. Соборность предполагала коллективный поиск истины, полновластие большинства, исключала существование автономной личности. Тем самым соборность подпитывала авторитарный характер власти князя, поскольку для подавления оппозиции большинству необходима сильная власть. Следовательно, сила власти и государства не только определялись их божественным характером, но и основывалась на согласии между правящими и подданными.

Согласно православной традиции, государству и власти князя приписывались высокие моральные добродетели: они олицетворяли добро, истину, милосердие, ответственность за подданных, праведность. А все, кто стремился разрушить государство, олицетворяли силы зла, были слугами Антихриста. Таковыми считались бояре-изменники. Всевластие князя, царя стало определяющим принципом политического устройства российского общества. Политическая мысль также стремилась обосновать правомерность неограниченной власти монарха.

В силу своего географического положения, т. е. расположенности России между Западом и Востоком, русская политическая мысль развивалась путем заимствования идей, испытывая влияния западной и восточной мысли. Первоначально было заметно влияние Византии, а начиная с XVII в. усиливается роль Запада. Влияние западных идей выразилось в появлении идейно-политического движения - западников, включивших в свои концепции либеральные ценности.

Однако это вовсе не означало, что Россия не искала собственный путь развития, собственную идею. Символом, который выражал самобытность народа, была русская идея. Она стала одной из центральных идей политических теорий. Это нашло отражение в формировании широкого движения славянофилов.

72


Примечательно, что политическая мысль России развивалась параллельно с развитием государства. Российское государство относится к идеократическоиу типу. В таких государствах объединение индивидов осуществляется на основе общей для всех идеи. Эту идею и берет на вооружение власть. На разных этапах российской истории такими идеями выступали «Москва - третий Рим», «православие - самодержавие -народность», идея «светлого будущего» и т. д.

То обстоятельство, что русская политическая мысль развивалась внутри религиозной, обусловило ее отставание от западных политических учений. Это нашло отражение в более позднем осознании значимости идей парламентаризма, демократии, гражданского общества.

Влияние идей французского Просвещения

С XVII в. начинает ослабевать влияние религиозного мировоззрения на развитие политической мысли, она становится более самостоятельной. В этом выразилось влияние идей французского Просвещения, хотя влияние их было относительным. Многие идеи Просвещения не смогли укорениться в российском общественном сознании, и прежде всего такие, как теория разделения властей, идея общественного договора, теория естественных прав личности и т. д. Однако рационализация политической мысли, сближение ее с наукой постепенно происходило. Это нашло свое отражение в первую очередь в том, что власть перестала рассматриваться исключительно в контексте божественного дара.

Так, сторонники идеи просвещенного абсолютизма В. Н. Татищев (1686 - 1750) и И. Т. Посошков (1652 - 1726) трактовали государство как средство обеспечения общего блага, как главное условие сохранения жизни и продолжения человеческого рода. Государство внимает разуму подданных и правит, опираясь на хорошо разработанный и строго соблюдаемый свод законов. Правда, при этом верховный носитель власти (монарх) по-прежнему ставился над гражданами и сословиями, и любые действия его оправдывались, поскольку сам правитель представлялся просвещенным монархом, правителем-мудрецом.

Сподвижник Петра I, видный церковный деятель Феофан Прокопович (1681 - 1737) пытался соединить божественную сущность власти с ее разумным использованием по реализации естественных прав народа. По его мнению, государство является результатом сознательного объединения людей: по

73


внушению Бога народ передал власть монарху. Таким образом, Бог поставил монарха выше народа и закона, и никто не вправе ограничить его власть или расторгнуть договор между монархом и народом. Лучшей формой правления Ф. Прокопович считал абсолютную монархию. Последняя может быть либо наследственной, либо выборной. Более эффективна наследственная форма, поскольку правящий монарх стремится передать своему наследнику процветающее государство.

Однако под влиянием идей Просвещения нарастала критика концепции просвещенного абсолютизма. Критики предлагали ограничить абсолютную власть, ввести принципы конституционализма, парламентаризма. Далее в развитии политической мысли России можно выделить три направления: либеральное, консервативное и радикальное.

Либеральная политическая мысль

Либерализм как политическая идеология исходил из верховенства прав и свобод личности над интересами государства и общества. Социально-экономические (наличие самостоятельного индивида, среднего класса), политико-правовые (гражданское общество, верховенство права и закона) условия для развития либерализма в России отсутствовали, что объясняет его специфические формы эволюции и ограниченный характер влияния.

Многие теоретические положения классического западного либерализма использовались различными сословиями, организациями, движениями, но до отмены крепостного права в России использование либеральных идей о свободе личности приводило к вооруженному конфликту с самодержавием. Так, дворянские революционеры (декабристы) в обосновании своего протеста против самодержавия исходили из теории естественного, права, и прежде всего права каждого человека на жизнь, свободу, собственность, равенство всех перед законом. Кроме того, они использовали идею разделения властей при формировании институтов государственной власти.

Лишь после отмены крепостного права ориентация на западные ценности приобрела масштаб широкого идейно-политического и общественного движения, получившего название «западники». Это течение политической мысли исходило из идеи общности исторических судеб России и Запада. Либерализм в России был представлен различными направлениями.

74


Основателем охранительного либерализма был профессор права Б. Н. Чичерин (1828 - 1904). Активно развивая либеральную идею правового государства, он выступал за верховенство закона, ограничивающее всякую власть. Однако он не разделял идеи о естественных и неотчуждаемых правах, поскольку считал, что их реализация может привести к анархии. Он полагал, что права даются государством. Его политическим идеалом была конституционная монархия, созданная путем заимствования принципов и политических институтов Запада.

Несколько дальше в своих размышлениях пошел профессор Московского университета П. И. Новгородцев (1866 - 1924), развивавший идею социального государства. Его основная мысль: право на достойное человеческое существование должно быть гарантировано государством. По мнению П. И. Новго-родцева, свобода возможна лишь при наличии материальных условий и фактического ее осуществления. П. И. Новгородцев был одним из основателей конституционно-демократической партии России (кадеты).

Русский консерватизм

Ориентация на западные ценности, стремление к реформам передовой части российского общества (предпринимателей, интеллигенции) породили рост противоположной тенденции -усиления консерватизма. Это была реакция значительной массы аграрного и городского населения страны на возможные изменения, разрушение привычного уклада жизни, которые происходили под влиянием промышленной революции на Западе. Консерватизм отражал их стремление к сохранению существовавших тогда традиций, обычаев, самобытности.

Представители идейно-политического течения, которое стремилось обосновать принципиальные отличия в развитии России и Запада, получили название «славянофилы». Они чрезмерно идеализировали историческое прошлое страны, русский национальный характер. Неповторимость исторического пути российского общества объяснялась наличием общей - русской - идеи, отражавшей своеобразие народа. Однако содержание русской идеи различными ее приверженцами трактовалось по-разному. Соответственно можно выделить два направления в славянофильстве: 1) ортодоксально-реакционное и 2) реформаторски-ориентированное.

Представителями первого направления были министр просвещения граф С. С. Уваров (1786 - 1855), известный историк

75


Н. М. Карамзин (1766 - 1826), обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев (1827 - 1905). Заслуга определения принципов концепции славянофильства принадлежит графу С. С. Уварову, выразившему смысл славянофильства в формуле «православие, самодержавие, народность». Невозможность перенесения в Россию западных политических институтов, осуществления реформ сторонники ортодоксально-реакционного направления обосновывали глубокой религиозностью народа, преданностью самодержавию, моральным единством. Порядок в стране держится на вере во власть. Если исчезнет вера, то исчезнет государство. Именно поэтому необходимо сохранение самодержавия.

Главным идеологом второго направления в славянофильстве был А. С. Хомяков (1804 - I860). Представители этого направления {И. В. и П. В. Киреевские, К. С. и И. С. Аксаковы, Ж. Ф. Самарин, А. И. Кошелев) не отрицали необходимости реформ, выступали за отмену крепостничества, предоставления некоторых свобод. Однако европейский путь преобразования общества они считали губительным для России, поскольку он разрушит ее духовное единство. Самобытность русского народа А. С. Хомяков связывал с соборностью, которая обеспечивает духовную цельность, внутреннее согласие и единомыслие, любовь друг к другу. В дальнейшем писатель Ф. М. Достоевский среди отличительных черт русского народа отметил всепрощение, аскетизм, всеобщую любовь, покорность.

Политический радикализм

Вера в самостоятельность России и ее особый путь развития подпитывала идеи революционного переустройства общества. Условия для культивирования радикальных идей социального преобразования в России существовали: к ним можно отнести низкий уровень жизни значительной массы населения, заметный разрыв в доходах различных групп общества, сословные привилегии одних и ограничения для других, отсутствие гражданских прав.

Идея революционного низвержения самодержавия вызревала давно. Родоначальником ее стал революционер-одиночка Н. А. Радищев (1749 - 1802). Вместо монархии он предлагал народное правление в форме добровольной федерации вольных городов по примеру Древнего Новгорода. Во главе федерации должны стоять достойные люди, выдвинутые народом. Народное правление, по мнению Н. А Радищева, соответствует «человеческому естеству», поскольку основано на принципах народногс суверенитета и неотчуждаемости естественных прав личности.

76


Отметим, что идея непосредственного правления народа была утопической, ее реализация возвращала общество в прошлое - к вечевым порядкам.

После Н. А. Радищева идею революционного переустройства стремились реализовать декабристы. Монархия, по проекту П. И. Пестеля (1793 - 1826), должна уступить место республиканскому правлению, гарантирующему естественные права и свободы личности. Он отрицал принцип разделения властей, но формирование высших органов власти (Народного Вече, Державной Думы, Верховного Собора) предполагал посредством всеобщего избирательного права.

Во второй половине XIX в. политическая мысль России испытывала влияние европейского социализма, анархизма. Это активизировало те силы в стране, которые отрицали сложившиеся формы государственности. Однако представители радикальной политической мысли больше внимания уделяли средствам реализации своих идеалов.

Революционеры-демократы В. Г. Белинский (1811 - 1848), А. И. Герцен (1812 - 1870), Н. Г. Чернышевский (1828 - 1889), Д. И. Писарев (1840 - 1868) настаивали на том, что вооруженное восстание является единственным средством свержения самодержавия. По их мнению, это должна быть крестьянская революция, которая установит «социальную республику с верховной властью народа». Основой будущего экономического и политического строя революционеры-демократы считали крестьянскую общину. В этом проявлялся их утопизм, поскольку община уже не представляла собой единого образования, а расслаивалась. По Н. Г. Чернышевскому, в «социальной республике» законодательная власть принадлежит народу, а правительство ответственно перед ним. Народ, представленный народным собранием, контролирует исполнительную власть.

Многие идеи революционеров-демократов на практике были реализованы большевиками. Идейной основой большевизма стал ленинизм. Отрицание западных ценностей в ленинизме выразилось в создании принципиально нового типа государства - государства диктатуры пролетариата. Это государство функционирует на принципе слияния законодательной, исполнительной и судебной властей; подчиняется не закону, а «революционному творчеству масс»; основывается на идее непосредственного правления народа и руководящей роли партии рабочего класса.

Неприязнь к западному либерализму и конституционализму, к сложившимся государственным институтам отчетливо

77


прослеживается и в русском анархизме. Свержение самодержавия, негативное отношение к государству и праву, якобы стоявших на страже интересов эксплуататоров, роднило большевиков и анархистов. Однако в остальном они расходились. Выдающиеся представители анархизма М. А. Бакунин (1814 -1876) и П. А. Кропоткин (1842 - 1921) исходили из тезиса, что любое государство - это зло, поскольку мешает естественному существованию людей.

Анархия, по М. А. Бакунину, - «это вольный союз земледельческих и фабричных рабочих товариществ, общин, областей и народов и, наконец, в более отдаленном будущем общечеловеческое братство, торжествующее на развалинах всех будущих государств». Не случайно поэтому М. А. Бакунин критиковал идею К. Маркса о диктатуре пролетариата, считая ее формой подавления одной части общества другой.

П. А. Кропоткин назвал идеал будущего устройства «анархическим коммунизмом». Под ним он понимал вольный союз самоуправляющихся общин, основой которого являются свободные взаимосоглашения людей. Над ними нет верховной центральной власти.

Конечно, идеалы анархистов были несбыточными, однако их критика государственного социализма, развращающего влияния власти на личность, требования справедливости и уважения прав и свобод индивида определяют их значимость в истории политической мысли России.

4. Предмет современной политологии

Дискуссия о содержании предмета политической науки не завершена до сих пор. Вероятно, нет необходимости ожидать совпадения точек зрения на то, что составляет содержание предмета политологии для различных школ и научных направлений. Следует иметь в виду, что на трактовку предмета политологии существенное влияние оказывали традиции, характерные для англо-американской и западноевропейской школ.

Политическая наука в США выкристаллизовывалась из группы исторических дисциплин. Это обстоятельство наложило на нее своеобразный отпечаток, выразившийся в ее прагматической направленности. В США политология чрезмерно функциональна и инструментальна; она выбирает объекты своего исследования преимущественно на основе конкретных запросов практики.

78


В Западной Европе политология вычленялась из юридических наук (конституционного права), социологии, философии, что внесло в нее элементы академизма, многогранную теоретическую проработанность, высокую степень абстракции и социологического обоснования выводов. Стремление понять природу многоликого мира политики, многообразие форм ее выражения обусловило развитие внутри политической науки или наряду с ней значительного числа самостоятельных дисциплин, изучающих те или иные стороны политики.

Дискуссия о предмете политологии началась тогда, когда собственно политологии как науки еще не было, а появились лишь первые рассуждения о политике, государстве, власти. По мере развития человеческого общества сфера политического то расширялась, и в орбиту анализа включались новые явления, то сужалась, оставляя вне поля зрения политически значимые процессы.

Длительное время в политической науке существовали две альтернативные точки зрения по поводу ее предмета. Основы первого подхода к содержанию политической науки были заложены Аристотелем, который рассматривал в качестве ее предмета государство. Это было обусловлено тем, что содержание политики в античности и Средневековье сводилось к деятельности государства - единственного субъекта политической жизни. Следуя данной традиции, впоследствии политологию определили как науку об управлении государством. Такая позиция до сих пор имеет многочисленных сторонников в Западной Европе, особенно во Франции и Германии. В их интерпретации политическая наука едина. Так, французский политолог М. Траеитц полагает, что «политическую науку можно определить как изучение того, как люди используют институты, регулирующие их совместную жизнь, и изучение идей, приводящих в движение людей, независимо от того, созданы эти идеи ими самими или получены от предшествующих поколений. Можно сказать, что в предмете политической науки тесно переплетены идеи, институты и люди».

Альтернативная точка зрения исходит из признания эволюции политической жизни. Со временем содержание политики выходит за рамки деятельности государственных структур и включает в себя активное участие негосударственных институтов: групп давления, общественных движений, партийных систем, средств массовой информации, отдельных личностей. Однако все участники политического процесса, несмотря на различия в происхождении и природе, взаимодействуют по поводу власти.

79


Впервые политическую науку как науку о власти определил Н. Макиавелли. Это определение и стало доминирующим в западной политологии. Однако, поскольку властные отношения чрезвычайно богаты по содержанию, многообразны по формам проявления и субъектам-носителям, постольку в их анализе стали вычленяться те или иные стороны многогранного мира политики, которые становились предметным содержанием самостоятельных отраслей политического знания. Это привело, как уже отмечалось, к разделению политической науки на относительно самостоятельные политические дисциплины: политическую философию, политическую теорию, политическую социологию, политическую психологию, политическую антропологию и т. д.

В результате возникла проблема: следует ли считать политологию единой наукой или она состоит из самостоятельных отраслей знаний? Объективно отсутствие единой точки зрения по поводу предмета политической науки было обусловлено и тем, что политика и власть изучались представителями разных наук в традициях своих отраслей. Юристы, например, считали, что политическая наука изучает государство; философы рассматривали политологию как разновидность социальной философии; социологи полагали ее отраслью социологии, изучающей политические явления.

По инициативе ЮНЕСКО, которая приложила значительные усилия для формирования политологии как самостоятельной отрасли знания, в 1948 г. в Париже был проведен международный коллоквиум по проблемам политической науки. Было решено употреблять термин «политическая наука» в единственном числе. Содержание политической науки составили следующие вопросы: 1) политическая теория (политическая теория и история идей); 2) политические институты (конституция, *центральное правительство, региональное и местное правительства, государственная администрация, экономические и социальные функции правительства, сравнительный анализ политических институтов); 3) партии, группы и общественное мнение (политические партии, группы и ассоциации, участие гражданина в правительстве и в администрации, общественное мнение); 4) международные отношения (международная политика, международные организации, международное право).

Однако добиться сближения точек зрения по предмету политической науки таким способом не удалось. Впоследствии на Всемирных конгрессах политической науки в орбиту анали-

80


за стали дополнительно включать новые темы (например, такие, как поведение электората, процесс принятия решений, политическая модернизация, европейская интеграция и т. д,), что расширяло предмет науки и вместе с тем осложняло достижение согласия между представителями различных подходов.

В принципе можно отметить две тенденции, два подхода к определению природы политической науки: европейскую и американо-британскую. Согласно первому, политология (политическая наука) является одной из наук, изучающих политику. Наряду с ней существуют самостоятельные отрасли знаний: политическая социология, политическая антропология, политическая философия, политическая психология и т. д. Каждая из них изучает одну конкретную сторону политической жизни, т. е. имеет самостоятельный предмет исследования, в частности политическая наука анализирует деятельность государственных институтов, поскольку в Европе сама наука развилась из юридической традиции.

Однако подобная фрагментарность политических исследований не обеспечивает возможности целостного анализа политики как специфического общественного феномена. Более того, в границах такого узкого подхода политика ограничивается одной из исторически обусловленных форм политического поведения, оставляя вне поля зрения иные его проявления. В политике значительный удельный вес занимают неинститу-циализированные формы политической жизни, например, процесс принятия решений, поведение электората.

В США политология рассматривается как наиболее общая наука о политике, интегрирующая различные отрасли политического знания: политическую философию, политическую теорию, политическую социологию, политическую психологию, политическую антропологию. Различия между этими отраслями обусловлены различиями подходов, которые используются в анализе политической сферы. Например, согласно С. Липсету и Р. Бенедиксу, политическая наука и политическая социология рассматривают процесс распределения и осуществления власти в обществе, акцентируя внимание на различных сторонах этого процесса. «Политическая наука начинается с государства и исследует, как оно влияет на общество, - замечают они, - в то время как политическая социология начинает с общества и исследует, как оно влияет на государство, т. е. на формальные институты распределения и осуществления власти».

Политическая психология имеет своим предметом все властные проявления, которые она изучает сквозь призму кон-

81


кретного поведения индивида, его побуждений, оценок, стереотипов и т. д. Предметом политической антропологии являются политические институты и процессы в развивающихся и примитивных обществах. Интеграция относительно самостоятельных отраслей знаний в границах единой политической науки - политологии обеспечивается использованием системного анализа, который близок и бихевиористскому, и функциональному. В границах системного подхода предметом политологии, по определению Д. Истона, выступает анализ процессов жизнедеятельности политических систем, посредством которых происходит авторитетное распределение ценностей, типичных способов реагирования, позволяющих системе поддерживать и обеспечивать выживание.

Ряд исследователей стремится ввести значительное число измерений предмета политологии с целью зафиксировать специфику науки. Так, английский политолог Р. Беркли считает, что задачами политической науки являются «выявление смысла существования общности; определение общих интересов всех субъектов политики, т. е. участников данной общности; выработка приемлемых для всех субъектов правил поведения; распределение функций и ролей между субъектами или выработка правил, по которым субъекты самостоятельно распределяют роли и политические функции; наконец, создание общепонятного для всех субъектов языка (вербального и символического), способного обеспечить эффективное взаимодействие и взаимопонимание между всеми участниками данного сообщества».

Следовательно, политология представляет собой широкий комплекс знаний о политике, охватывающий ее различные проявления. Специфика политологического знания, в отличие от других видов знаний, состоит в выяснении природы, условий и технологии распределения и осуществления власти в политическом сообществе. Поскольку в качестве активных участников этого процесса выступают взаимодействующие друг с другом институты публичной власти (прежде всего государство), общество и индивид, постольку политологию можно определить следующим образом: политология - это наука об устройстве, распределении и осуществлении власти в политическом сообществе, происходящих через взаимодействия институтов публичной власти, общества и индивида. Тип взаимодействия может быть конфликтным или консенсусным - все зависит от уровня политического сознания и культуры общества, зрелости партийной системы, лидеров, элит, характера международных политических отношений. Эти переменные также входят в предмет политологии.

82


Содержание политических взаимодействий государства, обще ства и индивида по поводу распределения и осуществления вла ста выражается посредством системы категорий, т. е. основнье понятий. Классификация категорий политологии может проводит ся по различным основаниям. Если в качестве основания выде лить характер изменений в политике (изменчивость и стабшпу ность), то условно можно выстроить два ряда категорий отражающих два этих состояния.

Динамизм политического развития отражают категории «политический интерес», «политический выбор», «политическое развитие», «политический процесс», «политическая модернизация», «политические технологии», «политическая ситуация», «политическая альтернатива» и т. д. Стабильность политической сферы выражают понятия «политическая власть», «политический режим», «политическая система», «политические нормы», «политические традиции», «политическая культура».

Язык политологии пластичен, разнообразен по формам выражения, но достаточно строг. Он существует в вербальной форме, Ti е. представлен понятиями, которые обозначают определенные политические явления, такие, как власть, режим, демократия и т. д. Политология оперирует также символами, знаками, стереотипами, выражающими конкретное действие или сущность, например, жесты, свастика, эмблемы, государственная символика (герб, гимн, флаг).

5. Методы, закономерности и функции политологии

Следует отметить, что каких-либо специфических методов познания политических взаимодействий политология не сформировала. Она использовала методы и приемы смежных или близких отраслей знания, которые позволяли глубже проникать в природу политики. Конечно, в границах различных политологических школ и направлений приоритет отдается тем или иным методам, обладающим различной эффективностью.

Политология долгое время развивалась в рамках юриспруденции и исторической науки и, естественно, взяла на вооружение используемые в них институциональный и исторический подходы. Институциональный метод, преобладающий в юридических науках, анализирует политическую жизнь сквозь призму деятельности институтов: права, государства, партий, объединений, групп давления и т. д. Исторический метод предполагает исследование политической жизни в контексте эволюции политического процесса, выявления связи прошлого, настоящего и будущего.

83


В XIX в. заметное влияние на политическую мысль оказала социология. Уже работа А Токвиля «Демократия в Америке» являлась демонстрацией преимуществ социологического подхода, с позицией которого политика рассматривается в контексте ее обусловленности социально-экономическими, идеологическими, культурными и другими отношениями. На зависимость политики от социальных отношений указывал еще Аристотель. Так, в качестве элементов государства он рассматривал бедных и богатых, знатных и незнатных, ремесленников и купцов. Действительно, обусловленность политики влиянием социальных факторов не только помогает выявить ее общественную природу, но и позволяет глубже понять истоки и предпосылки политических изменений. Односторонняя обусловленность политики каким-либо одним фактором не только упрощает сложный мир политических взаимодействий - она сокращает возможности раскрытия их логики. Примером подобной односторонности может служить марксизм, объяснявший содержание политики определяющим влиянием отношений собственности.

Потребность в зримом и конкретном представлении политических явлений обусловила формирование в 30-х годах XX в. бихевиористского метода, с позиций которого политика рассматривалась в контексте поведения конкретной личности, что позволило использовать количественные и качественные показатели измерения политических явлений. Стали активно применяться математические методы, статистические данные, анкетные опросы, моделирование и т. д.

С бихевиоризмом органично связаны психологический метод и такая его разновидность, как психоанализ (3. Фрейд). Психологический метод в анализе политики одним из первых стал использовать Н. Макиавелли в «Государстве». Он дал блестящий, пример исследования субъективных механизмов политического поведения через анализ побуждений, желаний, страстей, пороков индивида.

Если психологический метод в качестве предпосылки политического поведения рассматривает весь спектр психических мотиваций, то психоанализ акцентирует внимание на роли бессознательного в политической деятельности. Достоинства психоанализа состоят в том, что с его помощью можно объяснить политическое поведение в терминах иррационального.

Действительно, часто политическое поведение невозможно описать через целеполагание, анализ идеалов субъекта. Его

84


поступки обусловливаются бессознательным, т. е., по 3. Фрейду, теми впечатлениями, которые получены в детстве. Всякий раз в моменты эмоциональных переживаний образы и впечатления детства, всплывая в памяти субъекта, становятся мотивами поведения. Очень эффективным метод психоанализа оказался при выявлении природы тоталитаризма, деструктивного политического поведения, политической некрофилии. Это подтвердили блестящие работы Т. Адорно «Авторитарная личность» и Э. Фромма «Некрофилы и Адольф Гитлер».

Длительное увлечение эмпирическими методами анализа политики, когда систематическое наблюдение за фактами превращалось в самоцель, формировало обрывочные, фрагментарные представления о политической реальности. В 50-х годах на волне критики эмпирических методов происходит становление системного подхода, с позиций которого политика рассматривалась как целостное самодостаточное образование, а логика ее развития выводилась из всего спектра взаимодействий политики с внешней средой и характера внутренних связей между составляющими ее элементами.

Существенное усложнение политической жизни в современных обществах обусловливает использование комбинации методов, учитывающей достоинства и недостатки каждого из них. В последнее время в политологии возрастает влияние методов моделирования и прогнозирования политических процессов: построения трендов, сценарных анализов и т. д. Быстротекущие политические процессы в большей мере востребовали прогностические функции политологии, ее способность моделировать политические ситуации, избегать негативных последствий принимаемых решений.

Как и всякая наука, политология стремится сформулировать свои знания о политике в форме закономерностей, т. е. объективных устойчивых взаимосвязей, принципов, тенденций. Первые попытки в этом направлении были предприняты Н. Макиавелли и Ш. Монтескье.

Формулирование политических закономерностей наталкивается на ценностно-нормативную природу политических знаний. Возможно ли в политологии объективное знание, если политические теории являются суждениями больше о желаемом, идеальном политическом устройстве, чем о реальном? Коль скоро мотивами и предпосылками политической деятельности выступают идеалы и ценности, то политические знания приходится признать относительными и постоянно пересматривать, ибо сами ценности и идеалы весьма изменчивы.

85


Однако ценностно-нормативный характер политических представлений вовсе не предполагает, что они являются продуктом исключительно человеческого сознания и не зависят от уровня экономической зрелости, культурного развития общества, характера социальных отношений. Политическая сфера развивается в результате появления и исчезновения альтернатив, т. е. возможностей общественного развития, которые складываются под воздействием ряда факторов (например, геополитических, экономических, социальных, культурных), они зависят и от соотношения политических сил и многого другого. Выбор той или иной альтернативы, перевод социальных возможностей в действительность осуществляется человеком или группой на основе их представлений об идеальном, которые, в свою очередь, определяются реальными условиями жизнедеятельности, религиозно-культурной средой.

Несмотря на ценностно-нормативную природу политических знаний, в качестве объективных истин в политике выступают результаты политической деятельности и поведения. В связи с этим можно выделить две группы взаимозависимостей: 1) объективные взаимосвязи политики и других сфер жизни общества и 2) собственно политические закономерности. К первым можно отнести зависимость политических форм от экономического роста, обусловленность демократии уровнем культуры общества, наличием демократических традиций; влияние на форму правления размера территории и т. д. Второй ряд зависимостей составляет принцип легитимности, суть которого заключается в следующем: любая власть нуждается в признании со стороны общества; политические решения предполагают наличие механизма реализации; политическая власть функционирует, лишь будучи передаваемой от субъекта к объекту, и наоборот; устойчивость режима обусловливается соблюдением принципа разделения властей и отделения политики от других сфер и т. д.

Политология призвана играть важную роль в жизни общества.

Во-первых, она способна диагностировать состояние общественного развития через выявление существующих групп интересов и определение их соответствия тенденциям социального прогресса. Во-вторых, осмысление тенденций общественного развития позволяет выработать эффективные механизмы интеграции индивидов в политическое сообщество и обеспечить реализацию общественных и личных интересов. В-третьих, вооружая индивида социально-политическими знаниями, политология помогает ему понять логику общественной эволюции и выработать рациональные и эффективные пути сознательного участия в политиче-

86


ской жизни. Тем самым политологая вооружает личность политическим опытом, политической культурой, формируя сознательного и самостоятельного субъекта исторического процесса. Однако политология не способна застраховать общество от всех политических неурядиц и конфликтов уже хотя бы потому, что политическая жизнь не всегда развивается на основе рационально осознанной мотивации политического участия. По этой же причине и сама политология должна совершенствовать методы анализа, глубже проникать в природу волевого начала и механизмов его трансляции.


Логические задания и проблемные вопросы

  1.  Мыслители античности считали, что политическая наука изучает государ ство. Современные авторы в качестве предмета политологии рассматрива ют власть. Как Вы думаете, чем обусловлены различия в понимании пред мета  политологии  мыслителями  прошлого  и  современными исследователями?
  2.  Часто политику определяют как искусство возможного. Означает ли это, что политология как наука, изучающая политику, не может дать объективного знания о политических явлениях, поскольку они очень изменчивы, связаны с интересами людей? Да и сам политолог, как че ловек, имеет пристрастия, симпатии и антипатии, поэтому часто преувели чивает роль одних факторов и недооценивает значение других?
  3.  Как следует, на Ваш взгляд, понимать утверждение Наполеона: «Сердце государственного человека должно быть у него в голове»?
  4.  По замечанию О. Бисмарка, «в политике нельзя составлять план на длительное время вперед и слепо следовать в его рамках». Как Вы ду маете, прав ли был «железный канцлер»? Аргументируйте свой ответ.
  5.  Какое из утверждений о сущности государства ближе к истине:

а) «государственным благом является справедливость», то есть то, что служит общей пользе (Аристотель);

б) «слабый народ - значит сильное государство, сильное государство - значит слабый народ. Ослабление народа, следовательно - главная за дача государства...» (китайский философ Шан Ян; 1011 - 1077)?

  1.  Объясните, чем обусловлено различие в понимании природы государ ства у античных философов и школ легистов в Китае?
  2.  Выделите достоинства и недостатки в понимании природы и устрой ства государства у древнегреческого философа Демокрита (460 - 370 до н. э.): «Дела государственные надо считать много более важными, чем все прочие; каждый должен стараться, чтобы государство было благо устроено, не добиваясь больших почестей, чем ему приличествует, и не захватывая большей власти, чем это полезно для общего дела. Ибо государство, идущее по верному пути, - величайшая опора. И в этом заключается все: когда оно в благополучии, все в благополучии, когда оно гибнет, все гибнет».
  3.  Как Вы думаете, почему в обосновании божественной природы госу дарства у средневековых философов лежит тезис о «естественной гре ховности» человека?

9- В какой мере могут быть полезными для совершенствования деятельности современных государств следующие утверждения о природе государства:

а) «Люди объединяются затем, чтобы хорошо жить вместе, чего не может достичь никто, живя в одиночестве; но благая жизнь следует добродетели, ибо добродетельная жизнь есть цель человеческого объединения... Но жить, следуя добродетели, не является конечной целью объединенного множества, цель - посредством добродетельной жизни достичь небесного блаженства... Привести к этой цели - назначение не земной, а божественной власти» (Фома Аквинский);

88


б) «Во всех положениях и состояниях лучшее средство против силы произвола - это противодействовать ей силой же. Применение силы без полномочий всегда ставит того, кто ее применяет, как агрессора и дает право поступать с ним соответствующим образом» (Дж. Локк). Аргументируйте свой ответ.

10. В чем, на Ваш взгляд, различия в определении природы государства у И. Бентама и немецкого философа И. Канта:

а) цель государства - удовлетворение разнообразных интересов лично сти. «Интересы отдельных лиц - суть единственно реальные интересы. Заботьтесь об отдельных личностях. Не притесняйте их, не позволяйте другим притеснять их, и вы достаточно сделали для общества» (И. Бентам);

б) «Человек есть животное, которое, живя среди других членов своего рода, нуждается в господине. Дело в том, что он обязательно злоупот ребляет своей свободой в отношении своих ближних; и хотя он как разумное существо желает иметь закон, который определил бы грани цы свободы для всех, но его корыстолюбивая животная склонность побуждает его, где это ему нужно, делать для самого себя исключение. Следовательно, он нуждается в господине, который сломил бы его собственную волю и заставил его подчиняться общепризнанной воле, при которой каждый может пользоваться свободой» (И. Кант)?

89


РАЗДЕЛ ВТОРОЙ

Власть и общество: механизм

и формы взаимодействия

Д

ля понимания характера изменений в политике, ее способности обеспечивать стабильность и сохранять динамическое равновесие групп интересов необходимо учитывать два обстоятельства. Во-первых, политика является относительно самостоятельной сферой и обладает чертами системы. В этом смысле, по выражению Л. фон Берталанфи, она представляет собой совокупность «элементов, находящихся во взаимодействии». Во-вторых, будучи самостоятельной, политика обретает смысл через взаимодействие с миром неполитического, являясь составной частью более широкой целостности - общества. Осознание органической взаимосвязи политической жизни и других сфер жизнедеятельности человека пришло в политологию не сразу.

Первоначально политика, по замечанию М. Вебера, сводилась к деятельности «государства как института, осуществляющего монополию законного применения силы на данной территории». Вся общественная жизнь укладывалась в рамках политической сферы и подчинялась государству. Государство, как носитель и субъект власти, единолично распределяло ценности и ресурсы. Отождествление политического с государством было справедливым до момента выделения гражданского общества.

Развитие институтов гражданского общества отразило процесс нарастающей множественности интересов различных групп населения. На этой основе происходила специализация политических ролей и функций внутри политического сообщества. Понять причины и последствия распределения власти и ценностей в обществе без учета влияния социальных общностей, ментальности и системы культуры было невозможно. Замена понятия государства концепцией политической системы дала возможность учесть влияние неформальных механизмов функционирования мира политики, отразить нарастающую взаимосвязь и взаимовлияние политических структур, политической культуры, политического поведения и гражданского общества.

90


Для характеристики взаимодействия власти и общества в американской политологии используется понятие «политическая система», представляющая совокупность всех общественных структур в их политических аспектах. По определению Г. Алмонда, политическая система включает помимо политических институтов социальные и экономические структуры, исторические традиции и ценности общества, культурный контекст его развития. Взаимодействие мира политики и экономической сферы, гражданского общества (социальной и духовной сфер) имеет системный характер, т. е. изменения одного из элементов непременно ведет к изменению всей целостности (общества). Это означает - мир политического можно понять лишь из взаимосвязей его с тем, что не является политикой. Как, впрочем, верно и обратное - изменения в неполитических сферах осуществляются под влиянием политики.

Известно, что целью всякой политической деятельности является власть - либо влияние на нее, либо участие в ней. Власть выступает непосредственным содержанием политики. Однако содержание власти не заключено в ней самой. Власть есть взаимодействие тех, кто ее осуществляет, с тем, что в совокупности составляет социальную среду, в которой она осуществляется. В результате их взаимодействия происходит обмен деятельностью, ресурсами, ценностями, информацией. Следовательно, власть может быть понята через связь с тем, что не является властью.

При этом не только власть влияет на социальную среду, но и среда воздействует на власть. Взаимное влияние может иметь характер прямого воздействия власти и среды друг на друга на основе выполнения политических ролей. Например, государство, как носитель и субъект власти, осуществляет управление делами общества, обеспечивает законность и правопорядок, а граждане признают правомерность принимаемых властью решений и выполняют их. Однако воздействие может быть косвенным и не иметь прямого характера. Например, повышение налога на прибыль создает возможность увеличить поддержку работников бюджетных сфер.

Следовательно, взаимодействие власти и гражданского общества определяет характер изменений социальной системы, ее стабильность и динамизм. Вот почему важно знать, как общество влияет на распределение власти. Не менее значимо также понимание форм и параметров воздействия власти на гражданское общество. Взаимодействие и взаимозависимость власти и общества выражаются понятием «политическая система».

91


Глава IV. Теория политической системы

Введение в научный обиход понятия «политическая система» означало в рассмотрении политики переход с анализа формальной структуры институтов к их взаимодействию и пониманию целостности политики как самостоятельной сферы. Внимание к процессам в противовес вниманию к структурам позволяло выявить факторы, обеспечивающие стабильность и изменчивость системы.

1. Политика в контексте системного анализа

Создание целостного представления о процессах в политической сфере, ее взаимосвязях с миром неполитического обусловило развитие системного подхода в политической науке. Теория систем была реакцией на крайний эмпиризм, господствовавший в обществознании, на практику «расщепленного» рассмотрения тех или иных элементов политической жизни (например, официальных правительственных структур).

Теория систем зародилась в биологии в 20-х годах XX века. Людвиг фон Берталанфи исследовал клетку как «совокупность взаимозависимых элементов», т. е. как систему, связанную с внешней средой. Эти элементы «так связаны между собой, что если изменить один элемент, то изменятся остальные тоже и, следовательно, изменится вся совокупность».

Прошли десятилетия, прежде чем системный подход стал использоваться в общественных науках. В социологии применение системного подхода связано с именем Т. Парсонса. Вместо грубого эмпиризма, господствовавшего в социологии, Т. Парсонс ввел теорию социального действия. Социальное действие включает все многообразие поведения человека, мотивируемое и направляемое теми значениями, которые он обнаруживает вонешнем мире, учитывает и на которые реагирует.

Действия человека как ответ на совокупность сигналов, получаемых им из окружающей среды, никогда не бывают изолированными и простыми, а выступают как совокупность действий нескольких субъектов, т. е. как взаимодействие. Любое действие можно рассматривать в одно и то же время и как совокупность единичных действий, и как составную часть более широкой целостности. Следовательно, система действия представляет собой комплекс взаимодействий субъекта и объектов, предметов, с которыми он вступает в те или иные отношения.

92


Для своего существования и самоподдержания система должна функционировать. Любая система, по Т. Парсонсу, обязательно включает четыре функции, служащие удовлетворению ее элементарных потребностей:

  1.  функцию адаптации, т. е. установления связей системы с окружающей средой. Приспосабливаясь к окружающей среде, система черпает из нее ресурсы, которые ей необходимы; трансформирует внешнюю систему в соответствии со своими «потребностями», давая ей взамен собственные ресурсы;
  2.  функцию целедостижения, состоящую в определении це лей системы, а также мобилизации энергии и ресурсов для ее достижения;
  3.  функцию интеграции, направленную на поддержание ко ординации взаимоотношений составляющих элементов систе мы. Такая координация позволяет предохранять систему от радикальных изменений и потрясений;
  4.  латентную функцию, нацеленную как на сохранение ориентации субъектов на нормы и ценности системы, так и на обеспечение необходимой мотивации своих сторонников.

Общество Т. Парсонс рассматривает как социальную систему, состоящую из четырех взаимодействующих подсистем. Каждая подсистема, в свою очередь, также выполняет определенные функции. Скажем, функцию адаптации общества к потребностям в потребительских товарах осуществляет экономическая подсистема. Функцию целедостижения системы, проявляющегося в стремлении к коллективным действиям, мобилизации субъектов и ресурсов на их достижение, выполняет политика. Функция институтов социализации (семья, система образования и т. д.) заключается в передаче норм, правил и ценностей, которые становятся важными факторами мотивации общественного поведения субъектов. Наконец, функцию интеграции общества, установления и сохранения связей солидарности между его элементами осуществляют институты «социального сообщества» (мораль, право, суд и т. д.).

Политическая подсистема включает, по Т. Парсонсу, три института: лидерство, органы власти и регламентацию. Каждый из названных институтов тоже выполняет определенные . функции. Так, институт лидерства обеспечивает занятие определенного положения, предписывающего обязанность проявлять инициативы и привлекать к достижению общих целей членов сообщества. Институт регламентации способствует изданию норм и правил, создающих правовую основу для социального контроля.

93


Однако модель Т. Парсонса слишком абстрактна, чтобы объяснить все процессы, протекающие в политической сфере. Кроме того, будучи ориентированной на стабильность и устойчивость политической системы, она не включает случаи дисфункциональности, конфликтов, социальной напряженности. И тем не менее, теоретическая модель Т. Парсонса оказала заметное влияние на исследования в области социологии и политологии.

Теорию систем ввел в политологию Д. Истон. В ряде своих работ, особенно в монографии «Системный анализ политической жизни» (1965), он исследовал условия, необходимые для самовыживания политической системы, и проанализировал четыре категории: политическую систему, окружающую ее среду, реакцию и обратную связь. Используя некоторые положения структурно-функционального подхода Т. Парсонса, Д. Истон вывел, что «системный анализ политической жизни основан на понятии «системы, погруженной в среду и подверженной воздействиям с ее стороны... Такой анализ предполагал, что система, чтобы выжить, должна иметь способность реагировать»-.

Реагируя на те или иные объекты и предметы, субъекты, группы вступают во взаимодействия, исходя из тех значений, которые они придают этим объектам, предметам. «Политические взаимодействия в обществе составляют систему поведения», - замечал Д. Истон и подчеркивал, что именно поэтому политическую жизнь следует рассматривать «как систему поведения, включенную в окружающую среду и тем самым подверженную ее воздействию, однако обладающую возможностью отвечать ей».

Поскольку Д. Истон определил политику как «волевое распределение ценностей», постольку политическую систему он рассматривал как совокупность взаимодействий, посредством которых в обществе авторитетно распределяются ценности. Следовательно, политическая система, по Д. Истону, есть совокупность политических взаимодействий в данном обществе. Основное назначение ее состоит в распределении ресурсов и побуждении к принятию этого распределения в качестве обязательного для большинства членов общества.

Будучи «открытой» и приспосабливающейся системой поведения, политическая система испытывает на себе влияние внешней среды. При помощи регулирующих механизмов она вырабатывает ответные реакции, регулирует свое поведение, преобразует и изменяет свою внешнюю структуру, приспосабливаясь к внешним условиям.

94


Обмен и взаимодействие политической системы со средой осуществляются по принципу «входа-выхода». Д. Истон различает два типа «входа»: требование и поддержка. Требование можно определить как обращенное к властным органам мнение по поводу желательного или нежелательного распределения ценностей в обществе. Например, требования трудящихся увеличить размер минимальной заработной платы; требования учителей об увеличении ассигнований на образование. Требования имеют тенденцию ослаблять политическую систему.

Поддержка, напротив, означает усиление политической системы. Она охватывает все позиции и все варианты поведения, благоприятные для системы. Формами проявления поддержки могут считаться исправная выплата налогов, выполнение воинского долга, уважение государственных институтов, преданность правящему руководству, проведение демонстраций в поддержку режима, выражение патриотизма.

95


Поддержка обеспечивает относительную стабильность властных органов, преобразующих требования среды (субъектов, групп) в соответствующие решения, а также создает условия для применения адекватных требованию момента социальных технологий, с помощью которых проводится преобразование. Поддержка имеет важное значение в достижении согласия между членами политического сообщества. Основными объектами поддержки в политической системе Д. Истон называл политический режим, власть и политическое сообщество.

В соответствии с объектами он выделил три типа поддержки: 1) поддержку режима, понимаемого как совокупность устойчивых ожиданий, включая ценности (например, свободу, плюрализм, собственность), на которые опирается политическая система, нормы (конституционные, правовые) и структуры власти; 2) поддержку власти, т. е. всех - и формальных, и неформальных - политических институтов (например, харизматических вождей), которые выполняют властные функции; 3) поддержку политического сообщества, т. е. группы лиц, связанных между собой разделением политического труда.

Роль «входа» заключается в воздействии окружающей среды на систему, в результате чего возникает реакция на «выходе», т. е. авторитетные решения по распределению ценностей. Ответ системы на импульсы, получаемые извне, происходит в форме решений и действий. Политические решения могут иметь форму новых законов, заявлений, регламентов, субсидий и т. д. Выполнение решений обеспечивается силой закона. Политические действия не имеют такого принудительного характера, однако оказывают существенное влияние на различные стороны общественной жизни. Они принимают форму мероприятий по регуляции и решению актуальных проблем: экономических, экологических, социальных и т. д., соответственно этому мы и говорим об экономической, экологической, социальной и т. п. политике.

Следовательно, политическая система и внешняя среда находятся в отношении глубокой взаимозависимости. Политическая система должна преобразовывать поступающие требования и поддержку в соответствующие решения и действия, что возможно лишь при наличии ее способности к саморегулированию. Политический процесс оказывается процессом преобразования информации, перевода ее с «входа» на «выход»: реагируя на сигналы окружающей среды, политическая система одновременно осуществляет в обществе изменения

96


и поддерживает стабильность. Причем если изменчивость выступает в деятельности системы как частная функциональная характеристика, то выживание и самосохранение являются принципиально важными чертами.

Однако, акцентируя внимание на взаимодействии с внешней средой, Д. Истон, по существу, оставил без внимания внутреннюю жизнь политической системы, ее внутреннюю структуру, которая позволяет поддерживать динамическое равновесие в обществе.

Способность политической системы проводить преобразования в обществе и поддерживать стабильность зависит от специализации ролей и функций политических институтов, составляющих совокупность взаимозависимых элементов. Каждый элемент целостности (будь то государство или партии, группы давления, элиты, право) выполняет жизненно важную для всей системы функцию. Следовательно, система может рассматриваться с точки зрения не только сохранения, изменения, адаптации, но и взаимодействия структур, выполняющих определенные функции. Каждая структура реализует важную для целостности функцию, а вместе взятые они обеспечивают удовлетворение основных потребностей системы.

Функционализм как метод анализа ввел в социологию английский исследователь Г. Спенсер, который проводил аналогию между строением и развитием биологических и социальных организмов (имеется в виду общество). Те и другие организмы эволюционируют благодаря возрастающей диверсификации (разнообразию) и специализации органов и частей. Вследствие этого в обществе растет число «социальных структур» и «социальных функций» Каждая структура выполняет определенную функцию, составляя с другими неразрывную целостность. У Г. Спенсера понятие «структура» отождествляется с понятием «организация» Однако впоследствии понятие «структура» уточнялось. Первоначально «структура» трактовалась как совокупность статусов, ролей, стратифицированных социальных групп, связанных между собой функциональными отношениями, а затем - как совокупность ролей (ожидаемое поведение в соответствии со статусом индивида, группы).

Основной вклад в развитие функционализма принадлежит американскому политологу Г. Алмонду. Он исследовал негативные последствия практики переноса западных систем в развивающиеся страны в 50 - 60-х годах. Попав в иную, чем на Западе, социально-экономическую и культурно-религиозную

4—893

 97


среду, политические институты не смогли выполнить многие функции, и прежде всего добиться стабильного развития общества. На основе анализа подобной практики стали развиваться сравнительные исследования политических систем, которые возглавил Г. Аамонд. Оценивая различные политические системы, важно было определить перечень основных функций, которые способствовали эффективному социальному развитию.

Сравнительный анализ политических систем предполагал переход от изучения формальных институтов к рассмотрению конкретных проявлений политического поведения. Исходя из этого, Г. Алмонд и Д. Пауэлл определили политическую систему как совокупность ролей и их взаимодействий, осуществляемых не только правительственными институтами, но и всеми структурами в их политическом аспекте. Таким образом, под структурой они понимали совокупность взаимосвязанных ролей.

Следуя положению Д. Истона о «системе, погруженной в среду», которая поддерживает с ней многочисленные связи и обмены на основе ролей, Г. Алмонд и Д. Пауэлл выявили достаточные параметры ее функционирования. Последние обусловливаются способностью политической системы эффективно осуществлять три группы функций: а) функции взаимодействия с внешней средой; б) функции взаимосвязи внутри политической сферы; в) функции сохранения и адаптации системы.

Переход развитых стран к информационным технологиям, ознаменовавшийся массовым внедрением компьютерной техники в различные сферы жизнедеятельности общества, способствовал использованию в анализе социальных систем механистических моделей. Кибернетика отмечала сходство моделей поведения человека с «поведением» машины. Оно обусловлено тем, что самоорганизующиеся системы должны обладать способностью самостоятельно реагировать на информацию, изменять свое поведение или расположение. Если изменения эффективны и система достигает цели, то часть ее энергии или внутреннего напряжения обычно уменьшается.

Эффективность действия системы зависит от двух переменных: а) от своевременной и полной передачи информации и б) от механизмов подачи команд, направляющих и контролирующих действия. Первым, кто уподобил политическую систему кибернетической машине, был американский политолог К. Дойч. Он рассматривал политическую систему в контексте «коммуникационного подхода». Политику К. Дойч понимал как процесс управления и координации усилий людей по достижению поставленных целей. Формулирование целей, их кор-

98


рекция осуществляются политической системой на основе информации о положении общества по отношению к данным целям; о расстоянии, которое осталось до цели; о результатах предыдущих действий.

Следовательно, функционирование политической системы зависит от качества и объема информации, поступающей из внешней среды, и информации о собственном движении. На основе этих двух потоков информации принимаются политические решения, предполагающие последующие действия на пути к искомой цели. Не случайно К. Дойч уподоблял управление процессу пилотирования («вождения»): определению курса (например, корабля) на основе информации о его движении в прошлом и местонахождении в настоящее время относительно намеченной цели.

Достижение искомых целей представляет собой стремление политической системы обеспечить динамическое равновесие в обществе - равновесие групп, статусов, интересов. Однако равновесие социальной системы - это, скорее, идеальное состояние, чем реальное, поскольку постоянно происходит уточнение целей. Реализация желаемых целей зависит от взаимодействия четырех количественных факторов: 1) информационной нагрузки на систему (она определяется масштабом тех задач и частотой социальных изменений, которые предполагает осуществить правительство); 2) запаздывания в реакции системы (т. е. того, насколько быстро или медленно политическая система способна реагировать на новые задачи и новые условия функционирования); 3) приращения (т. е. суммы тех изменений, которые возникают по мере движения системы к искомой цели: чем радикальнее она реагирует на новые факты, тем значительнее сумма изменений, следовательно, тем дальше система отклоняется от поставленной цели); 4) упреждения (способности системы предвидеть возможное развитие событий, появление новых проблем и готовностью к их решению).

Сопоставляя эти переменные, К. Дойч вывел ряд зависимостей: а) при достижении цели возможность успеха всегда обратно пропорциональна информационной нагрузке и запаздыванию реакции системы; б) до известного момента шансы на успех связаны с величиной приращения. Но если уровень изменений в результате коррекции слишком высок, то соотношение становится обратным; в) возможность успеха всегда соотносится с упреждением, т. е. со способностью правительства эффективно предсказать новые проблемы, которые могут возникнуть, и действовать с опережением.

99


Модель К. Дойча позволяет, по мнению самого автора, беспристрастно оценивать действенность политических систем. Критерием действенности он считал способность политических систем «функционировать как более или менее эффективный рулевой механизм». Основу такого механизма составляет деятельность правительства по принятию решений, формируемых на базе разнообразных потоков информации. Условно процесс принятия решения распадается на ряд стадий. Первоначально потоки информации, поступающие из внутренней и внешней среды, фиксируются многочисленными принимающими блоками. Они же проводят отбор информации, обработку данных и их кодирование. Затем информация поступает в блок «память и ценности», где происходит соотнесение ее с данными об уже имеющемся опыте и сравнение имеющихся возможностей с предпочитаемыми целями. В этом же блоке происходит накапливание и хранение информации. Варианты возможного развития процессов при движении к поставленной цели передаются дальше - в центр принятия решений. Здесь готовится решение, которое отдается для выполнения блокам-исполнителям, или, иначе говоря, «эффекторам». После выполнения команд эффекторы информируют систему о результатах реализации решений и о состоянии самой системы. На основе информации о реальных результатах предыдущих действий происходит коррекция движения системы к искомым целям. Следуя принципу обратной связи, данные об исполнении решений возвращаются в систему в качестве нового «входа» и подвергаются обработке.

Модель К. Дойча обращает внимание на важное значение информации в жизни социальной системы. В условиях существования разветвленных коммуникационных систем информация .является «нервами управления», деятельность которых во многом определяет эффективность власти. Однако она опускает значение других переменных, в том числе и тех, которые влияют на процесс передачи информации «сверху вниз», и наоборот. Например, политическая воля, идеологические предпочтения также могут оказывать влияние на отбор информации, способы ее доведения до центров принятия решений.

Без постоянного обмена информацией между всеми участниками политической жизни нельзя представить себе полноценное функционирование политической системы. Процесс передачи политической информации, благодаря которому она циркулирует от одной части политической системы к другой, а также между поли-

100


тическои и социальной системами, называется политической коммуникацией. Особое значение в политической коммуникации имеет обмен информацией между управляющими и управляемыми с целью добиться согласия. С одной стороны, правительство с помощью коммуникации побуждает население к принятию своих решений в качестве обязательных. С другой стороны, управляемые через средства коммуникации стремятся выразить свои интересы, чтобы власть узнала о них.

Передача информации осуществляется различными способами. Наиболее широким каналом являются средства массовой информации: печатные (газеты, книги, плакаты и т. д.) и электронные (радио, телевидение и т. д.). Кроме них, в качестве средств коммуникации выступают политические партии, группы давления, политические клубы, ассоциации и другие организации. Важный способ коммуникации - неформальные (личные) контакты лидеров государств, партий, движений.

Движение информации от одной части политической системы (например, элиты) к другой (гражданам) зависит от зрелости самого общества. Социокультурное, экономическое и политическое развитие общества определяет направленность информации, ее объемы, мобильность, дифференцированность в зависимости от социальных групп. В развитых странах политическая информация адресуется всем группам населения, ее циркуляция не сталкивается с цензурой, она функционирует на основе взаимного обмена: как от лидеров к населению, так и от граждан к власти.

В тоталитарных и развивающихся обществах преобладает коммуникация на основе неформальных контактов «первых лиц». Сама информация существенно дифференцирована по объему и содержанию в зависимости от адресата (интеллигенция и крестьяне, жители города и деревни и т. д.). Неразвитость средств массовой информации, отсутствие независимой прессы обусловливают дозированный характер и объемы политической информации, полный контроль над ней со стороны государства.

2. Структура и функции политической системы

Политическая система как целостность функционирует благодаря взаимодействию составляющих ее элементов. Но она не сводима к их сумме. Для того, чтобы понять значение каждого элемента целостности, система теоретически расщепляется, структурируется по различным основаниям.

101


Политическая система может структурироваться на основе ее ролевого понимания, и тогда она рассматривается с точки зрения типов взаимодействия субъектов, выполняющих различные политические роли и ориентирующихся на конкретные образцы политического поведения. Так, взаимодействие управляемых и управляющих может строиться на согласии, основанном на признании справедливыми формальных правил формирования и функционирования власти (например, свободные выборы, принцип разделения властей), или на предпочтении в общественном сознании определенных ценностей и стандартов поведения (например, законопослушность, политическая активность и т. д.).

Кроме того, элементы политической системы могут вычленяться на основе институционального подхода. Каждый институт политической системы обслуживает определенные группы потребностей и выполняет те или иные политические функции. Так, государство выражает общие интересы; партии стремятся к представительству устойчивых групповых потребностей; группы давления лоббируют конъюнктурные интересы, возникающие в определенной ситуации, и т. д.

Структура политической системы может дифференцироваться, следуя принципу политической стратификации, т. е. порядку, согласно которому те или иные группы принимают реальное участие в отправлении власти. Политические элиты непосредственно принимают политические решения; бюрократия призвана выполнять решения элиты, граждане формируют институты представительной власти.

Возможность использования различных оснований для структурирования элементов политической системы отражает иерархический характер ее составляющих, которые сами организованы по системному принципу. Следовательно, политическая система состоит из подсистем, взаимодействие которых образует политическую целостность.

Основным элементом политической системы является институциональная подсистема, т. е. совокупность институтов (государственных, партийных, общественно-политических), выражающих и представляющих различные по значимости интересы - от общезначимых до групповых и частных. Самым важным инструментом реализадии общественных интересов выступает государство. Максимально концентрируя в своих руках власть и ресурсы, государство распределяет ценности и побуждает население к обязательному выполнению своих ре-

102


шений. Кроме государства в институциональную подсистему входят как политические (партии, группы давления, клиенте-лы), так и неполитические, но имеющие значительные возможности влияния на власть и общество организации - средства массовой информации, церковь. Зрелость институциональной подсистемы определяется степенью дифференциации и специализации ролей и функций ее структур.

Институты власти и влияния выполняют свои роли на основе различных норм (политических, правовых, нравственных и т. д.). Вся совокупность норм, регулирующих политические отношения, составляет нормативную подсистему. Нормы выполняют роль правил, на основе которых происходят политические взаимодействия. Сами правила могут фиксироваться (в конституции, правовых актах), а могут и передаваться из поколения в поколение в форме традиций, обычаев, символов.

Следуя этим формализованным и неформализованным правилам, политические субъекты вступают во взаимодействия. Формы подобных взаимодействий, основанных на согласии или конфликте, их интенсивность и направленность составляют коммуникативную подсистему. Система коммуникаций характеризует открытость власти, ее способность вступать в диалог, стремиться к согласию, реагировать на актуальные требования различных групп, обмениваться информацией с обществом.

Политические взаимодействия обусловливаются характером культурно-религиозной среды, ее однородностью. Совокупность субкультур, конфессиональная система, определяющая приоритетные ценности, убеждения, стандарты политического поведения, политическая ментальность составляют культурную подсистему. Она придает общезначимые смыслы политическим действиям, отношениям различных субъектов, стабилизирует общество и выступает матрицей взаимопонимания и согласия. Чем выше степень культурной однородности, тем выше эффективность деятельности политических институтов Базовым элементом культурной подсистемы является господствующая в обществе религия, которая определяет модели взаимодействия и индивидуального поведения.

Желаемые модели общества, отраженные в системе культурных ценностей и идеалов, определяют совокупность способов и методов реализации власти. Данная совокупность политических технологий составляет функциональную подсистему. Преобладание методов принуждения или согласия в реализа-

103


ции властных отношений определяет характер взаимоотношений власти и гражданского общества, способы его интеграции и достижения целостности.

Все подсистемы политической системы взаимозависимы. Взаимодействуя друг с другом, они обеспечивают жизнедеятельность политической системы, способствуют эффективной реализации ее функций в обществе. Одну из наиболее полных классификаций функций политической системы дали Г. Апмонд и Д. Пауэлл. Они использовали уровневый подход при рассмотрении взаимодействия политической системы с внешней средой (экономической, социальной и т. д.), затем внутри самой политической системы, и наконец, анализировали в целом способность ее к сохранению и адаптации. Каждая из функций реализует определенную потребность системы, а вместе взятые они обеспечивают «сохранение системы через ее изменение» (Д. Истон).'

Взаимодействуя с внешней средой, политическая система выступает как составная часть более широкой целостности -социума. Она стремится обеспечить стабильность и развитие общества. Решение данной задачи предполагает выполнение политической системой ряда функций:

  1.  регулятивной функции. Она выражается в координации поведения групп, индивидов, общностей на основе введения политических и правовых норм, соблюдение которых обеспе чивается исполнительной и судебной властью;
  2.  экстракционной функции. Сущность ее заключается в способности системы черпать из внешней или внутренней среды ресурсы, необходимые для своего функционирования. Любая система нуждается в материальных, финансовых ресур сах, политической поддержке;
  3.  дистрибутивной функции. Она предполагает распределе ние политической системой благ, статусов, привилегий соци альным институтам, индивидам и группам. Так, централизо ванного финансирования требуют образование, управление, армия. Эти средства черпаются из внешней среды, например, из экономической сферы, через налогообложение. Поступаю щие в виде налогов ресурсы позволяют финансировать бюд жетные сферы и содержать органы государства;

4) функции реагирования. Она выражается в способности политической системы быть восприимчивой к импульсам из внешней среды. Эти импульсы приобретают форму требова ний, которые предъявляют власти различные группы населе ния. Развитая реагирующая способность системы определяет ее эффективность и результативность.

104


Политическая система сохраняет состояние динамического равновесия с помощью адекватной трансляции импульсов, поступающих на «вход», и сбалансированных политических решений и действий на «выходе». С эффективным преобразованием сигналов на «входе-выходе» связаны функции по обеспечению ее внутреннего развития. Г. Алмонд и Д. Пауэлл выделяют шесть функций:

  1.  функцию артикуляции (выражения) интересов. Эти инте ресы ограничены по своей значимости, и заинтересованные группы представляют их власти в виде требований;
  2.  функцию агрегирования интересов. Разброс интересов различных групп, индивидов значителен, что требует их обоб щения, распределения по степени важности, перевода требо ваний на язык программ и доведения их до власти. Эту функ цию осуществляют по преимуществу политические партии.

Три следующие функции Г. Алмонд и Д. Пауэлл назвали «правительственными функциями», так как они соответствуют деятельности трех ветвей власти - законодательной, исполнительной и судебной. Что касается законодательной власти, то это функция выработки правил и норм; исполнительной -функция применения правил; судебной - функция контроля за применением правил. Эффективность реализации названных функций во многом зависит от степени специализации и структурной дифференциации ролей политических институтов, четкого соблюдения принципов разделения властей и их взаимодействия.

Последняя функция, обеспечивающая внутреннее развитие политической системы - функция политической коммуникации. Она предполагает разные формы взаимодействия и обмена информацией между различными структурами политической системы, лидерами и гражданами.

Любая власть нуждается в поддержке со стороны граждан и общества. Без поддержки главного элемента политической жизни - индивида политическая система не может эффективно действовать, обеспечивать собственную жизнеспособность. Политическая система действует постольку, поскольку способна создавать и поддерживать веру индивидов в ее законность и справедливость. Вот почему политической системе важно формировать положительные установки личности на систему, способствовать добровольному принятию людьми политических целей, которые она предлагает. В связи с этим функции, благодаря выполнению которых она помогает само-

105


сохранению и самоадаптации, представляют собой еще один уровень функционального анализа политики. Способность политической системы к сохранению и адаптации в условиях изменяющейся реальности обеспечивается с помощью функции политической социализации и политического рекрутирования.

Естественно, человек не рождается с политическим опытом, определенными социальными качествами и культурой, он приобретает их на протяжении всей своей жизни. Для того, чтобы жить в рамках конкретного общества или группы, он должен усвоить существующие ценности, ориентиры, позиции, позволяющие ему адаптироваться к социальной среде. Политическая социализация означает процесс усвоения индивидом политических ценностей, идеалов, знаний, чувств, опыта, позволяющих ему успешно выполнять различные политические роли.

Готовность действовать так, а не иначе предполагает сфор-мированность политической культуры индивида, которая выражается прежде всего в наборе политических позиций в отношении к власти, политической системе. В целом же политическая культура - явление очень сложное и многосоставное. Наиболее сложно сформировать устойчивые образцы политического поведения в обществах, где политическая культура отличается неоднородностью, взаимодействием политических субкультур, как, например, в странах Западной Европы.

Способность политической системы к адаптации в значительной мере зависит и от качества политического персонала, выполняющего разнообразные политические роли. В индустриально развитых странах существует устойчивая система рекрутирования (подготовки и отбора) политических функционеров. Селекция элиты, лидеров, управленцев происходит целенаправленно с акцентом на профессиональные качества претендентов, психические черты их характера, общую культуру и личное обаяние.

3. Типология политических систем

Многообразие политических систем, существующих в современном мире, указывает на то, что взаимосвязь и взаимозависимость подсистем, образующих политическую целостность, происходит различными способами. На характер взаимодействия элементов внутри политической системы и ее взаимоотношений с внешней средой влияет ряд переменных -культура, исторические традиции, экономическое развитие, зре-

106


лостъ гражданского общества и т. д. Доминирование тех или иных переменных в механизме взаимодействия системы с внешней или внутренней средами является основанием для типологазации политических систем.

Одна из первых классификаций политических систем исходит из характера их взаимоотношений с внешней средой и выделяет открытые и закрытые политические системы. Закрытые политические системы имеют ограниченные связи с внешней средой, невосприимчивы к ценностям иных систем и самодостаточны, т. е. находят ресурсы развития внутри самой системы. (Примером могут служить социалистические страны). Открытые системы активно обмениваются с внешним миром, успешно усваивают ценности иных систем, они подвижны и динамичны.

Основанием типологизации политических систем может служить социально-экономический фактор, обусловливающий политическое господство экономически доминирующего класса. Предложившие подобную классификацию К. Маркс и Ф. Энгельс взяли за основу способ производства и соответственно выделили рабовладельческую, феодальную, буржуазную и социалистическую политические системы.

Однако в отмеченных типологиях абсолютизируется роль одного фактора и не учитывается влияние других переменных, что делает их недостаточно прагматичными.

Общепризнанной считается типология политических систем /. Алмонда. Он различал их по типу политической культуры и ролевой структуры (т. е. структуры ролей, выполняемых официальной властью, партиями, группами давления, средствами массовой информации). В соответствии с этими критериями выделяются четыре типа политических систем: 1) англо-американская, 2) европейская континентальная, 3) доинду-стриальная и частично индустриальная, 4) тоталитарная.

Политические системы англо-американского типа отличаются «однородной, светской политической культурой», ориентированной на либеральные ценности (свободу, безопасность, собственность), и «сильно разветвленной ролевой структурой», представленной автономными партиями, группами зашиты интересов и т. д. Однородная политическая культура и развитая система многофункциональных институтов, способных реагировать на возникающие потребности, обеспечивают стабильность.

Континентальные европейские системы отличаются «раздробленностью политической культуры», наличием изолиро-

107


ванных друг от друга субкультур, т. е. систем ценностей, идеалов, убеждений, присущих какой-то социальной группе (классу, этносу, конфессиональной или территориальной общности). Так, французскую политическую культуру характеризует взаимопроникновение католической, социалистической и коммунистической субкультур. В соответствии с этими субкультурами происходит распределение политических ролей, но не в масштабах общества, а в масштабах группы. Каждая субкультура представлена своими партиями, средствами массовой информации. Фрагментарность и расколотость политической культуры порождают нестабильность, угрозу «цезаристского переворота» (Г. Алмонд), поэтому в европейских странах достаточно часты правительственные и парламентские кризисы.

Доиндустриальные и частично индустриальные политические системы характеризуются существованием закрытой, замкнутой на саму себя местной («приходской») политической культуры. Люди маловосприимчивы к глобальной политической культуре, к национальной целостности и ориентируются на местную политическую подсистему - племя, клан, деревню. Многообразие политических субкультур сокращает возможности достижения согласия и компромисса. Это обусловливает высокий уровень насилия, выступающего средством примирения. Дифференциация политических структур и функций минимальна, непостоянна и неустойчива, поэтому, например, исполнительные органы могут присваивать себе функции законодательных.

В тоталитарных политических системах доминирует «подданническая» политическая культура, ценности и образцы политического поведения навязываются властью. Политическая культура имеет классовый или националистический характер. Существование иных субкультур невозможно. Хотя и существует дифференциация политико-правительственных структур, тем не менее вся власть концентрируется в руках монопольно властвующей партии. Власть контролирует все сферы жизнедеятельности личности.

Позже, в рамках теории модернизации, Г. Алмонд и Д. Пау-элл обратились к рассмотрению числа переменных, лежащих в основании классификации политических систем. Эти составляющие показывают динамику развития политических систем, возможность перехода от одного типа к другому. Такими переменными Г. Алмонд и Д. Пауэлл считали дифференциацию политических ролей, самостоятельность подсистем и секуля-

108


ризованность культуры. Структурная дифференциация рассматривалась как «процесс, в котором роли меняются и становятся более специализированными или самостоятельными, или путем которого вводятся новые типы ролей и появляются или создаются новые структуры и подсистемы». Новые роли требуют структурной специализации, существования относительно независимых и дифференцированных политических институтов (партий, групп давления и т. д.).

Дифференциация ролей предполагает и культурную секуляризацию. Г. Алмонд и Д. Пауэлл определили ее как «процесс, в ходе которого индивид, участвующий в политической деятельности, становится более рациональным, способным к анализу и учету эмпирической реальности».

На основе этих индикаторов они предложили классификацию политических систем, в которой выделили три группы: примитивные (со слабой культурной секуляризацией и дифференциацией ролей); традиционные (с дифференцированной правительственной структурой, хотя фактически власть концентрируется у монарха); современные (с дифференцированными политическими инфраструктурами). Данная типология позволила охватить все многообразие политических режимов, которые когда-либо существовали и существуют в мире. Она вобрала в себя и более простые классификации, например, такую, как деление политических систем на традиционные и модернизированные в зависимости от специализации ролей и функций политических институтов.

Модернизированные системы обладают высокой структурной и функциональной специализацией политических институтов, что позволяет им достаточно эффективно реагировать на постоянно меняющиеся интересы гражданского общества. Отношения между обществом и властью рационализированы и оформлены правом. В традиционных системах все функции практически сконцентрированы у монарха, вождя, который опирается на институты насилия и привычку населения подчиняться власти.

В систему Г. Алмонда и Д. Пауэлла входит и более частная классификация политических систем - по типу доминирующих политических ориентации (т. е. принципов, на которых основана желаемая модель общества): радикально-авторитарные (коммунистические системы); консервативно-авторитарные (фашистские системы); либерально-демократические (западные демократии); авторитарно-модернизирующиеся (системы в странах Латинской Америки, Юго-Восточной Азии и т. д.).

109


Логические задания и проблемные вопросы

1. Подумайте и определите, что объединяет политические системы:

а) Великобритании, Швеции, Норвегии, Дании, Бельгии, Испании;

б) Саудовской Аравии, Бахрейна, Кувейта, Иордании, Марокко. К какому типу политических систем их можно отнести?

2. Какой признак, на Ваш взгляд, является главным условием существо вания демократической политической системы:

а) наличие многопартийности;

б) свободные выборы, обеспечивающие человеку равные возможности выбирать и быть избранным в органы власти;

г) гарантии прав и свобод личности?

  1.  Чем, на Ваш взгляд, различаются закрытая и открытая политические системы? Назовите страны, системы которых могли бы быть отнесены к тому и к другому типу.
  2.  В ст. 80 Конституции Российской Федерации говорится, что «Пре зидент Российской Федерации является гарантом Конституции... прав и свобод человека и гражданина. В установленном Конституцией... порядке он принимает меры по охране суверенитета Российской Фе дерации, ее независимости и государственной целостности, обеспечи вает согласованное функционирование и взаимодействие органов го сударственной власти».

Можно ли по этому основанию определить тип политической системы в России?

  1.  В каком состоянии, на Ваш взгляд, находится политическая система, если на «входе» преобладают требования?
  2.  Какие, по Вашему мнению, виды поддержки можно отметить в отно шении политической системы современной России?

Глава V. Социологические основы политики

Было бы ошибочно полагать, что деятельность людей связана главным образом с удовлетворением общезначимых потребностей и именно потому они преимущественно реализуют себя в политике. В действительности абсолютное большинство индивидов занято удовлетворением самых разнообразных интересов и потребностей, в том числе индивидуальных, сферой реализации которых является повседневная жизнь. В ней действия индивидов отражают их стремления к автономии и независимости от коллективной жизни. Повседневная жизнь индивидов, ее первичные формы составляют сферу гражданского общества. Однако многообразие повседневных потребностей и первичных форм их реализации требует согласования и интеграции устремлений индивидов и социальных групп для поддержания целостности и прогресса всего общества. Равновесие

ПО


и взаимосвязь общественных, групповых и индивидуальных интересов осуществляет государство посредством управленческих функций. Следовательно, глобальное общество, т. е. всеохватывающая человеческая общность, состоит из гражданского общества и государства.

Гражданское общество и государство представляют собой социальные универсалии, идеальные типы, отражающие различные стороны и состояния жизни общества, противостоящие друг другу.

Гражданское общество составляет сферу абсолютной свободы частных лиц в отношениях друг с другом. По определению Ж-Л. Кермонна, «гражданское общество слагается из мно-

111


жественности межличностных отношений и социальных сил, которые объединяют составляющих данное общество мужчин и женщин без непосредственного вмешательства и помощи государства».

Гражданское общество предстает в виде социального, экономического, культурного пространства, в котором взаимодействуют свободные индивиды, реализующие частные интересы и делающие индивидуальный выбор. Напротив, государство представляет собой пространство тотально регламентированных взаимоотношений политически организованных субъектов: государственных структур и примыкающих к ним политических партий, групп давления и т. д. Гражданское общество и государство взаимодополняют друг друга. Без зрелого гражданского общества невозможно построить правовое демократическое государство, поскольку именно сознательные свободные граждане способны к рациональной организации человеческого общежития. Таким образом, если гражданское общество выступает прочным опосредующим звеном между свободным индивидом и централизованной государственной волей, то государство призвано противодействовать дезинтефации, хаосу, кризису и упадку через создание условий для реализации прав и свобод автономной личности.

1. Гражданское общество: основные интерпретации и реальное содержание

Идея фажданского общества является одной из важнейших политических идей Нового времени. Возникнув в середине XVII в. в Европе, понятие «фажданское общество» претерпело известную эволюцию, породив несколько концепций и интерпретаций. Однако оно неизменно рассматривается в противопоставлении понятию «государство».

Либеральная трактовка гражданского общества восходит ко временам Т. Гоббса и Дж. Локка. Понятие «фажданского общества» было введено ими для отражения исторического развития человеческого общества, перехода человека от природного к цивилизованному существованию. Человек в «диком», «природном» состоянии, не знающий ни цивилизации, ни государства, развивается в хаосе всеобщей взаимной вражды и непрерывных войн. Естественному, догосударственному состоянию общества противопоставляется цивилизованное, общественно-политическое, олицетворяющее порядок и фаж-данские отношения.

112


Естественным началом общества и жизни человека становятся не природа и необузданные природные страсти человека, а цивилизованность, т. е. исключительная способность человека сознательно объединяться с себе подобными для совместного проживания. Гражданское общество было признано условием удовлетворения базовых человеческих потребностей в пище, одежде, жилье. Гражданское общество появилось в результате процессов дифференциации и эмансипации различных сфер общественной жизни (экономической, социальной, культурной), в рамках которых происходит удовлетворение повседневных потребностей индивида.

Становление самостоятельных сфер общественной жизни отражало процессы возрастающего разнообразия деятельности индивидов и усложнения социальных отношений. Разнообразие социальных отношений было следствием становления автономной личности, не зависимой от власти и обладающей таким уровнем гражданского самосознания, который позволял ей строить свои отношения с другими индивидами разумно и целесообразно. В основе процесса кристаллизации независимого индивида, по Дж. Локку, лежит частная собственность. Она является экономической гарантией его свободы и политической самостоятельности.

Отношения между государством и гражданским обществом строились на договорной основе. По своей сущности эти отношения были цивилизованными, поскольку государство и гражданское общество вместе создавали условия для удовлетворения базовых человеческих потребностей и обеспечения жизнедеятельности индивидов. Государство охраняет неотчуждаемые права граждан и с помощью власти ограничивает природную вражду, снимает страх и тревогу за родных и близких, за свое богатство; а гражданское общество сдерживает стремление власти к господству.

Другую традицию представляет подход Г. Гегеля, который рассматривал гражданское общество как совокупность индивидов, удовлетворяющих с помощью труда свои повседневные потребности. Основой гражданского общества выступает частная собственность. Однако не гражданское общество являлось, по Г. Гегелю, движущей силой прогресса, а государство. Примат государства по отношению к гражданскому обществу был связан с тем, что, как считал Г. Гегель, основой развития всего и вся является «Мировой Дух», или «Абсолютная Идея». Гражданское общество было «инобытием» Духа-Идеи, а именно

5—893 113


государство олицетворяли все добродетели и было наиболее совершенным воплощением Мировой саморазвивающейся Идеи, самого могучего проявления человеческой личности, всеобщности политического, материального и духовного начал.

Государство защищало человека от случайностей, обеспечивало справедливость и реализовывало всеобщность интересов. Гражданское общество и индивид были подчинены государству, ибо именно государство интегрирует отдельные группы и индивидов в органическую целостность, задавая смысл их жизнедеятельности. Опасность существования всеобъемлющего государства состоит в том, что оно поглощает гражданское общество и не стремится гарантировать гражданам их права и свободы.

Отвергая тезис Г. Гегеля о первичности государства по отношению к гражданскому обществу, К. Маркс рассматривал последнее фундаментом глобального общества, а жизнедеятельность индивидов - решающим фактором исторического развития. Это вытекало из материалистического понимания истории, согласно которому эволюция общества является результатом эволюции материальных условий жизни. Гражданское общество представляет собой совокупность материальных отношений индивидов. К. Маркс рассматривал гражданское общество как общественную организацию, развивающуюся непосредственно из производства и обращения. Совокупность экономических, производственных отношений индивидов (т. е. отношения, в которые вступают индивиды между собой в процессе производства) и соответствующих им производительных сил (средства производства и рабочая сила) составляют базис. Экономический базис обусловливает надстройку: политические институты (в том числе и государство), право, мораль, религию, искусство и т. д. Государство и политика является отражением производственных отношений.

Следуя тезису о зависимости надстройки от базиса, К. Маркс считал государство инструментом политического господства класса, обладающего средствами производства. Следовательно, буржуазное государство является, по К. Марксу, механизмом реализации и защиты интересов экономически господствующего класса-собственника, включающего промышленников, предпринимателей, финансистов, землевладельцев. В таком государстве гражданами оказываются лишь имущие классы и социальные группы. Не случайно слова «буржуа» и «гражданин» в немецком языке выступают как синонимы.

114


Буржуазное государство, реализуя волю экономически господствующего класса, препятствует свободному развитию автономных индивидов, поглощает или чрезмерно регулирует гражданское общество. Следовательно, взаимоотношения между государством и гражданским обществом не являются равными и договорными.

Зависимость государственной власти от правящего класса заметно расширяет политические функции государства. Включение в политическую жизнь (благодаря расширению избирательного и иных гражданских прав) определенной части гражданского общества в лице классов и их организаций раздвигает рамки политики. Она уже не сводится к деятельности государства, в нее включаются политические партии, заинтересованные группы, представляющие интересы гражданского общества.

Возможность преодоления разрыва между гражданским обществом и государством в условиях капитализма К. Маркс видел в создании нового типа общества - коммунистического общества без государства, где индивидуально-личностные начала полностью растворятся в коллективном. «Ни одно из так называемых прав человека, - замечал К. Маркс по поводу положения личности в буржуазном обществе, - не выходит за пределы эгоистического человека, человека как члена гражданского общества, т. е. как индивида, замкнувшегося в себе, в свой частный интерес и частный произвол и обособившегося от общественного целого».

При коммунизме, рассматриваемом как «царство свободы», где, по мнению К. Маркса, «никто не ограничен исключительным кругом деятельности, а каждый может совершенствовать себя в любой деятельности», проблема противостояния государства и гражданского общества теряет всякий смысл. «Государство, - подчеркивал Ф. Энгельс, - есть лишь преходящее учреждение, которым приходится пользоваться в борьбе, в революции... а когда становится возможным говорить о свободе, тогда государство как таковое перестает существовать». Социалистическая революция, по их мнению, должна уничтожить буржуазное государство, а диктатура пролетариата создает предпосылки для отмирания государства вообще и установления самоуправления народа во всех сферах жизни.

Однако К. Маркс не учел того обстоятельства, что концентрация в руках пролетарского государства политической и экономической власти лишает автономии гражданское общество. Ведь гражданское общество может быть автономным и

115


создавать естественную среду для осуществления повседневных интересов граждан лишь в том случае, если политика отделена от экономических отношений. Надежды К. Маркса на то, что пролетарское государство создаст условия для развития ассоциаций свободных граждан, оказались несбыточными. На практике социалистическое государство подчинило себе общественную собственность и лишило гражданское общество его экономической основы. На базе государственной собственности возник новый политический класс - партийная номенклатура, который не был заинтересован в формировании автономной и свободной личности, а следовательно, и зрелого гражданского общества.

Анализируя последствия реализации марксистской доктрины в России, приведшей к установлению тоталитарного режима и уничтожения ростков гражданского общества, А. Грамши отстаивал идею гегемонии гражданского общества. Под последним он понимал все, что не является государством. В условиях зрелого гражданского общества, каковым оно было на Западе, процесс социального переустройства следует начинать не с политической революции, а с достижения гегемонии передовыми силами внутри гражданского общества. Это утверждение А. Грамши вытекает из его определения самостоятельной роли надстройки как существенного фактора исторического развития.

Рассматривая процесс формирования гражданского общества на Западе, А. Грамши обратил внимание на большое значение идеологии и культуры в утверждении политического господства буржуазии. Установив интеллектуальное и моральное господство над обществом, она заставила другие классы и группы принять свои ценности и идеологию. Особое значение в надстройке, по А Грамши, принадлежит гражданскому обществу, которое тесно связано с идеологией (наукой, искусством, религией, правом) и институтами, создающими и распространяющими ее (политическими партиями, церковью, средствами массовой информации, школой и т. д.). Гражданское общество, как и государство, служит господствующему классу в упрочении его власти.

Взаимоотношения государства и гражданского общества зависят от зрелости последнего: если гражданское общество расплывчато и примитивно, то государство является его «внешней формой». Государство может уничтожить гражданское общество и выступить единственным инструментом власти. И лишь в условиях зрелого гражданского общества, как на Запа-

116


де, его отношения с государством имеют сбалансированный характер. В последнем случае, согласно А. Грамши, под государством надо понимать «частный аппарат» «гегемонии» гражданского общества.

Следовательно, анализ концепций гражданского общества позволяет сделать ряд выводов.

Во-первых, долгое время в политической науке понятия «государство» и «гражданское общество» не различались, использовались как синонимы. Однако начиная с середины XVII в. процессы дифференциации различных сфер общества, освобождения их из-под всеохватывающей государственной власти, обособления автономного и независимого индивида с неотъемлемыми правами и свободами актуализировали поиск сбалансированного представительства двух тенденций в историческом развитии: с одной стороны, стремления индивида к автономии и свободе и, как следствие, нарастания спонтанности и стихийности в социальном развитии, что в политической науке отразило понятие «гражданское общество», а с другой стороны, потребности в упорядочении, целостности, нейтрализации конфликтов в постоянно усложняющихся социальных взаимодействиях, что отразило понятие «государство». Чаще всего государство и гражданское общество противопоставлялись друг другу.

Во-вторых, гражданское общество (в основе своей буржуазное) приходит на смену традиционному, феодальному обществу. В западной политической науке при всех вариациях доминируют две интерпретации гражданского общества. Первая рассматривает гражданское общество как социальную универсалию, обозначающую пространство межличностных отношений, противостоящих государству в любой его форме. Как сфера реализации повседневных потребностей индивидов гражданское общество включает весь исторический комплекс взаимодействий частных лиц друг с другом.

Во второй интерпретации гражданское общество предстает как феномен западной культуры, как конкретно-историческая форма существования западной цивилизации. Особенностью западной культуры является удивительная адаптивность к меняющимся условиям и повышенная выживаемость в инокуль-турном окружении. Уникальность цивилизации обусловлена балансом трех сил: раздельных институтов власти, гражданского общества и автономной личности. В качестве основания для сбалансированного взаимодействия этих сил была призна-

117


на идея прогресса, выраженная в направленности сознания на постоянное совершенствование человека, гражданского общества и государства.

Преемственность и поступательность развития гражданского общества на Западе была заложена еще полисной организацией. Полис представлял собой сообщество свободных собственников и производителей и выступал как реальное единство политической структуры и гражданского общества. Полисная форма общественного и государственного устройства в нерасчлененном виде содержала все компоненты западной цивилизации, в том числе и гражданское общество. Так, ядром будущего гражданского общества послужило сообщество свободных собственников.

Экономический суверенитет граждан полиса обеспечивался институтом частной собственности. Политический суверенитет предполагал возможность и обязанность граждан участвовать в решении государственных дел. Экономический и политический суверенитеты общины свободных собственников над соответствующими территориями провозглашались и закреплялись письменными конституциями, которые вводили равенство граждан перед законом. Направленность сознания свободных собственников на свое собственное совершенствование, а также общества и структур власти обусловливалась влиянием двух моральных максим: а) труд является дорогой к богатству и славе; б) самоутверждение возможно в соревновании с равными себе.

Таким образом, гражданское самосознание формировалось в условиях определенной социокультурной среды. Демократическая ориентация граждан, выражавшаяся в ценностях свободы, собственности и трудолюбия, уравновешивалась аристократической тенденцией, проявлявшейся в жажде самоутверждения индивида и наличия атмосферы состязательности. Дух свободы и равноправия в гражданском самосознании органично уживался со стремлением к постоянному совершенствованию и законопослушанием.

В условиях доминирования идеалов свободной личности власть имела иные, чем, например, на Востоке, основания формирования и функционирования. Отношения между властью и свободными собственниками были основаны не на экономическом принуждении или господстве, а на авторитете, моральном лидерстве правителей, взаимном уважении власти и граждан. Подчинение власти со стороны граждан полиса

its


означало признание ее заслуг. Отсутствие у власти стремления к абсолютному господству было связано с уважением достоинства личности и ее права на свободу выбора.

Естественно, что полис представлял собой достаточно ограниченное социальное пространство потенциального гражданского общества. Однако по мере цивилизованного развития это пространство расширялось, включая в орбиту гражданского общества новые социальные группы - малоимущих и неимущих. Бели раб был совершенно бесправен, то крепостной крестьянин имел право на жизнь, а пролетарий стал гражданином государства с широкими правами и обязанностями.

В-третьих, современная политологическая интерпретация рассматривает гражданское общество как сложную и многоуровневую систему невластных связей и структур. Граждвяское вещество включает всю совокупность межличностных отношений, которые развиваются вне рамок и без вмешательства государства, а также разветвленную систему не зависимых от государства общественных институтов, реализующих повседневные индивидуальные и коллективные потребности. Поскольку повседневные интересы граждан неравнозначны, постольку и сферы гражданского общества имеют определенную соподчинен-ность, которую условно можно выразить следующим образом: базовые человеческие потребности в пище, одежде, жилье и т. д. удовлетворяют производственные отношения, составляющие первый уровень межличностных взаимосвязей. Они реализуются через такие общественные институты, как профессиональные, потребительские и иные объединения и ассоциации.

Потребности в продолжении рода, здоровье, воспитании детей, духовном совершенствовании и вере, информации, общении, сексе и т. д. реализует комплекс социокультурных отношений, включающих религиозные, семейно-брачные, этнические и иные взаимодействия. Они образуют второй уровень межличностных взаимосвязей и протекают в рамках таких институтов, как семья, церковь, образовательные и научные учреждения, творческие союзы, спортивные общества.

Наконец, третий, высший уровень межличностных отношений составляют потребности в политическом участии, что связано с индивидуальным выбором на основе политических предпочтений и ценностных ориентации. Этот уровень предполагает сформированность у индивида конкретных политических позиций. Политические предпочтения индивидов и групп реализуются с помощью групп интересов, политических партий, движений.

119


создавать естественную среду для осуществления повседневных интересов граждан лишь в том случае, если политика отделена от экономических отношений. Надежды К. Маркса на то, что пролетарское государство создаст условия для развития ассоциаций свободных граждан, оказались несбыточными. На практике социалистическое государство подчинило себе общественную собственность и лишило гражданское общество его экономической основы. На базе государственной собственности возник новый политический класс - партийная номенклатура, который не был заинтересован в формировании автономной и свободной личности, а следовательно, и зрелого гражданского общества.

Анализируя последствия реализации марксистской доктрины в России, приведшей к установлению тоталитарного режима и уничтожения ростков гражданского общества, А. Грамши отстаивал идею гегемонии гражданского общества. Под последним он понимал все, что не является государством. В условиях зрелого гражданского общества, каковым оно было на Западе, процесс социального переустройства следует начинать не с политической революции, а с достижения гегемонии передовыми силами внутри гражданского общества. Это утверждение А. Грамши вытекает из его определения самостоятельной роли надстройки как существенного фактора исторического развития.

Рассматривая процесс формирования гражданского общества на Западе, А. Грамши обратил внимание на большое значение идеологии и культуры в утверждении политического господства буржуазии. Установив интеллектуальное и моральное господство над обществом, она заставила другие классы и группы принять свои ценности и идеологию. Особое значение в надстройке, по А. Грамши, принадлежит гражданскому обществу, которое тесно связано с идеологией (наукой, искусством, религией, правом) и институтами, создающими и распространяющими ее (политическими партиями, церковью, средствами массовой информации, школой и т. д.). Гражданское общество, как и государство, служит господствующему классу в упрочении его власти.

Взаимоотношения государства и гражданского общества зависят от зрелости последнего: если гражданское общество расплывчато и примитивно, то государство является его «внешней формой». Государство может уничтожить гражданское общество и выступить единственным инструментом власти. И лишь в условиях зрелого гражданского общества, как на Запа-

116


представительства и королевской властью по поводу их политической роли и объемов полномочий, разрешался установлением конституционно-правовых принципов их взаимоотношений. Эта борьба была отражением продолжавшегося поиска конкретных политико-организационных форм обеспечения стабильного и умеренного правления, при котором распределение политической власти в обществе было бы сбалансированным.

Переход от абсолютистско-монархического правления к демократии начинался, как правило, с подчинения государства и гражданского общества правовым нормам, с введения принципа разделения властей, составляющих единую систему конституционализма. Конституционализм, как политико-правовой принцип, имеет различное толкование в силу, вероятно, его длительной эволюции. Согласно классическому правовому определению, конституционализм, как и парламентаризм, и абсолютизм, представляет собой конкретную форму правления. Абсолютизм - форма государства, в котором вся полнота власти сосредоточена у монарха. В этом смысле конституционализм противостоит абсолютизму как форма правового государства, в котором отношения между государством и гражданским обществом регламентированы правовыми нормами.

Характер отношений между народным представительством (парламентом) и правительством (исполнительной властью) зависит от доминирования в механизме власти либо принципа парламентаризма, либо принципа конституционализма. Парламентаризм означает зависимость правительства от решений парламента. Конституционализм предполагает независимость правительства от воли парламента. Примером такого распределения власти может служить система министерского правления в рамках конституционной монархии. В этом случае за проведение конкретного направления политики несет ответственность министр, назначаемый монархом и ответственный перед ним. Формально-правовая сторона конституционализма означает наличие в обществе основного закона государства (конституции), определяющего народное представительство, разделение и объемы полномочий различных ветвей власти и гарантии прав граждан.

Однако использование системы конституционализма зависит от соотношения политических сил на момент ее введения. Доминирующие политические силы могут через принцип конституционализма и парламентаризма легитимизировать, например, сословные принципы организации общества, реали-

121


зовывать реакционные цели. Так, традиционалистские силы в Великобритании в XVM - XIX вв. в лице земельной олигархии обеспечили себе контроль над парламентом, местным и областным управлением с помощью цензовой системы выборов. Правда, впоследствии в результате парламентских реформ 1832, 1867 и 1884 годов она была отменена.

По способу возникновения, определяемому соотношением политических сил (прогрессивных и традиционалистских, реакционных), конституционализм может иметь договорной характер, т. е. быть результатом взаимного согласия общества и государства, или октроированный, т. е. «спускаться» сверху государством. Во втором случае монарх «дарует» обществу конституцию, сознательно ограничивая собственные полномочия, отказываясь от них в пользу правительства и парламента.

Договорный конституционализм преобладал в странах классической, хаотической модернизации, где процессы формирования гражданского общества и правового государства шли параллельно и постепенно. Эти процессы имели экономические, социальные и культурные предпосылки и естественным образом сформировали социальную структуру гражданского общества в лице среднего класса (мелких торговцев, предпринимателей, ремесленников, фермеров, лиц свободных профессий и т. д.), обеспечили экономическое господство буржуазии. Затем экономическое господство буржуазии через революцию было дополнено политическим - переходом в ее руки власти. В процессе модернизации государство и гражданское общество тесно взаимодействуют.

Октроированный конституционализм характерен для стран запаздывающей модернизации, в которых отсутствуют некоторые предпосылки (экономические, социальные, культурные, правовые) перехода от традиционного к гражданскому обществу. Так, отсутствие зрелого среднего класса приводит к тому, что реформы может проводить часть либеральной буржуазии в союзе с просвещенной бюрократией и с использованием институтов государства. Догоняющий тип развития таких стран требует интенсификации процесса преобразований, использования авторитарных методов модернизации. Это приводит к постоянным конфликтам между государством и гражданским обществом.

Выбор конкретных политических форм перехода от абсолютизма к демократии, во время которого изменялось соотношение государства и гражданского общества, кроме истори-

122


ческих, национальных особенностей был обусловлен борьбой трех политических сил: королевской власти, народного представительства (парламента) и правительственной бюрократии. Зрелость гражданского общества, выражавшаяся в наличии разветвленной партийной системы, способной выражать интересы граждан в парламенте, ограничивала власть монарха. Однако процесс рационализации управленческой деятельности заметно усилил роль бюрократии. Практически к ней переходила вся исполнительная власть, а монарх лишь формально оставался ее вершиной.

Исходя из этого, распределение полномочий между тремя политическими силами определял выбор той политической формы правления, которая должна была прийти на смену абсолютизму. Естественно, что длительный период абсолютист-ско-монархического правления сформировал политические традиции, которые влияли на выбор политической организации. Не случайно политическая модернизация абсолютистских режимов в большинстве западных стран, за исключением США, породила смешанную форму - конституционную монархию. Однако удельный вес и объемы политического доминирования в механизмах власти короля, парламента и правительственной бюрократии различны. Они определялись характером политической коалиции, которую предпочитали эти силы. Направленность интересов участников коалиции определял тип режима.

Первый тип режима в рамках конституционной монархии -парламентскую монархию - дала английская революция. Она стала результатом коалиции всесильного парламента и безвластного монарха. Англия первой реализовала классический вариант политической системы конституционализма. Ее смысл состоял в переходе реальной власти от монарха к правительству и премьеру, полностью зависимых от парламента. Особенностью британского конституционализма является отсутствие писаной конституции и наличие особых средств регулирования отношений законодательной и исполнительной власти средствами обычно-правовых прецедентов.

Большинство стран Западной Европы пыталось перенести английский вариант в свои общества. Однако наличие двух противоборствующих политических потоков - республиканско-демократического, стремившегося к установлению принципа народного суверенитета, и абсолютистско-монархического, предпочитавшего сохранение в полном объеме королевской

123


Логические задания и проблемные вопросы

  1.  Какое понимание гражданского общества (либеральное, консерватив ное, социал-демократическое и т. д.) дано в следующем определении: «То, что мы называем «гражданским обществом», есть общественное единство, спонтанно слагающееся из вольного сотрудничества, из добровольного соглашения воль отдельных членов общества. Его юри дическая форма есть договор, соглашение, и известная «договорная» теория общества пыталась все общество как целостное единство и, в частности, его государственное единство, истолковать по образцу именно «гражданского общества»? Аргументируйте свой ответ.
  2.  Какие из приведенных признаков характеризуют конституционализм:

а) многопартийность и идеологический плюрализм;

б) разделение властей;

в) наличие основного закона государства;

г) равенство всех перед законом;

д) многоукладность экономики;

е) независимость суда;

ж) гарантии прав и свобод личности;

з) принципы взаимоотношений государства и общества, разделение и объем полномочий ветвей власти?

  1.  Какой из пршщипов характеризует деятельность гражданского обще ства, а какой - государства: «запрещено все, что не разрешено» и «разрешено все, что не запрещено»?
  2.  Каких предпосылок (экономических, политических, культурных, пра вовых), на Ваш взгляд, недостает для формирования гражданского общества в России?

Глава VI. Политический резким

Любое общество основано на определенном порядке, включающем иерархию своих членов и преследующем конкретные цели. Целеполагание и активное начало в общество привносит власть, которая возникает одновременно с ним. Французский политолог Ж. Бюрдо справедливо замечал, что «до того, как ее действие дает себя знать, общество в большей степени существует в намерении, чем в действительности. Как только она появляется, группа, где существовало только неопределенное сознание о социальных целях, приобретает через повседневное поведение, дисциплину более ясное осознание своего сплочения. Распространяя давление социальной цели на каждого из нас, власть приносит ощутимое и конкретное единство, цель и границы общества... Власть есть условие порядка и свободы невозможной иначе, как в условиях порядка». Свое воздействие на общество власть осуществляет через политический режим, т. е. конкретные формы и методы реализации власти, определенную структуру властных институтов, полномочия которых обусловлены принципами организации ветвей власти.

126


1. Определение понятия «политический режим» и его компонентов

Понятие «политический режим» является важнейшим в европейской политологии, в отличие от американской, отдающей предпочтение по фундаментальности категории «политическая система». Произвольное использование категории «политический режим» не сохранило за ним достаточно четкого содержания. Вследствие этого она до сих пор относится к сущностно оспариваемым понятиям и в рамках различных парадигм трактуется неоднозначно. Так, сторонники системного подхода расширительно интерпретируют понятие «политический режим» и отождествляют его с категорией «политическая система». Это создает известные теоретические сложности, поскольку возникает опасность терминологического дублирования двумя понятиями одного ряда политических явлений.

Термины «политическая система» и «политический режим» характеризуют политическую жизнь с разных сторон: «политическая система» выявляет характер связей с внешней средой, а «политический режим» определяет средства и методы реализации общезначимых интересов. Некоторые исследователи ограничивают его содержание формой правления. Эта точка зрения доминирует в конституционном праве. Согласно ей классификация политических режимов основывается на различии законодательной и исполнительной функций государства и выяснении их соотношения. По такому принципу выделялись режим слияния властей бсолютная монархия), режим разделения властей (президентская республика) и режим сотрудничества (парламентская республика). Акцентируя внимание на деятельности правительственных структур, подобное толкование игнорирует влияние других политических институтов (партийной системы, групп давления). Форму правления было бы точнее представить как один из компонентов политического режима.

В политической науке одно из первых определений политического режима дал французский ученый М. Дюверже. Он понимал политический режим как «определенное сочетание систем партий, способа голосования, одного или нескольких типов принятия решений, одной или нескольких структур групп давления». Французский политолог Ж-Л. Кермонн уточнил формулу М. Дюверже, включив в содержание понятия «политический режим» принцип легитимности, структуру институтов, партийную систему, форму и роль государства. Данное понимание политического режима стало общепризнанным в европейской политической науке.

127


Логические задания и проблемные вопросы

  1.  Какое понимание гражданского общества (либеральное, консерватив ное, социал-демократическое и т. д.) дано в следующем определении: «То, что мы называем «гражданским обществом», есть общественное единство, спонтанно слагающееся из вольного сотрудничества, из добровольного соглашения воль отдельных членов общества. Его юри дическая форма есть договор, соглашение, и известная «договорная» теория общества пыталась все общество как целостное единство и, в частности, его государственное единство, истолковать по образцу именно «гражданского общества»? Аргументируйте свой ответ.
  2.  Какие из приведенных признаков характеризуют конституционализм:

а) многопартийность и идеологический плюрализм;

б) разделение властей;

в) наличие основного закона государства;

г) равенство всех перед законом;

д) многоукладность экономики;

е) независимость суда;

ж) гарантии прав и свобод личности;

з) принципы взаимоотношений государства и общества, разделение и объем полномочий ветвей власти?

  1.  Какой из принципов характеризует деятельность гражданского обще ства, а какой - государства: «запрещено все, что не разрешено» и «разрешено все, что не запрещено»?
  2.  Каких предпосылок (экономических, политических, культурных, пра вовых), на Ваш взгляд, недостает для формирования гражданского общества в России?

Глава VI. Политический режим

Любое общество основано на определенном порядке, включающем иерархию своих членов и преследующем конкретные цели. Целеполагание и активное начало в общество привносит власть, которая возникает одновременно с ним. Французский политолог Ж. Бюрдо справедливо замечал, что «до того, как ее действие дает себя знать, общество в большей степени существует в намерении, чем в действительности. Как только она появляется, группа, где существовало только неопределенное сознание о социальных целях, приобретает через повседневное поведение, дисциплину более ясное осознание своего сплочения. Распространяя давление социальной цели на каждого из нас, власть приносит ощутимое и конкретное единство, цель и границы общества... Власть есть условие порядка и свободы невозможной иначе, как в условиях порядка». Свое воздействие на общество власть осуществляет через политический режим, т. е. конкретные формы и методы реализации власти, определенную структуру властных институтов, полномочия которых обусловлены принципами организации ветвей власти.

126


1. Определение понятия «политический режим» и его компонентов

Понятие «политический режим» является важнейшим в европейской политологии, в отличие от американской, отдающей предпочтение по фундаментальности категории «политическая система». Произвольное использование категории «политический режим» не сохранило за ним достаточно четкого содержания. Вследствие этого она до сих пор относится к сушностно оспариваемым понятиям и в рамках различных парадигм трактуется неоднозначно. Так, сторонники системного подхода расширительно интерпретируют понятие «политический режим» и отождествляют его с категорией «политическая система». Это создает известные теоретические сложности, поскольку возникает опасность терминологического дублирования двумя понятиями одного ряда политических явлений.

Термины «политическая система» и «политический режим» характеризуют политическую жизнь с разных сторон: «политическая система» выявляет характер связей с внешней средой, а «политический режим» определяет средства и методы реализации общезначимых интересов. Некоторые исследователи ограничивают его содержание формой правления. Эта точка зрения доминирует в конституционном праве. Согласно ей классификация политических режимов основывается на различии законодательной и исполнительной функций государства и выяснении их соотношения. По такому принципу выделялись режим слияния властей бсолютная монархия), режим разделения властей (президентская республика) к режим сотрудничества (парламентская республика). Акцентируя внимание на деятельности правительственных структур, подобное толкование игнорирует влияние других политических институтов (партийной системы, групп давления). Форму правления было бы точнее представить как один из компонентов политического режима.

В политической науке одно из первых определений политического режима дал французский ученый М. Дюверже. Он понимал политический режим как «определенное сочетание систем партий, способа голосования, одного или нескольких типов принятия решений, одной или нескольких структур групп давления». Французский политолог Ж-Л. Кермонн уточнил формулу М. Дюверже, включив в содержание понятия «политический режим» принцип легитимности, структуру институтов, партийную систему, форму и роль государства. Данное понимание политического режима стало общепризнанным в европейской политической науке.

127


Остановимся на характеристике основных компонентов политического режима.

Принцип легитимности

Известно, что эффективность воздействия власти на общество определяется не степенью принуждения, а уровнем легитимности режима. Принцип легитимности подразумевает способность власти создавать у населения веру и «убеждение в том, что, несмотря на все их промахи и недостатки, существующие политические институты являются наилучшими, нежели какие-либо другие, которые могли бы быть установлены и которым следовало бы в результате подчиняться» (Л". Линц).

Убеждение в правомерности власти принимать решения, которые граждане должны выполнять, формируется через соответствие этих решений ценностям, которые разделяет большинство общества. Такие ценности отвечают представлениям и требованиям демократии, которая способна сформировать наилучшие институты. Для авторитарных и тоталитарных режимов проблема легитимности не является актуальной.

Демократия как форма политической организации общества и как самостоятельная ценность основывается на ряде максим, в том числе следующих: государство является гарантом основных прав и свобод личности; политическая власть принадлежит большинству народа, которое выявляется путем

128


прямых или косвенных выборов; власть формируется на свободных выборах, предполагающих свободу выдвижения кандидатур, всеобщее и равное избирательное право, свободу голосования; большинство уважает права меньшинства (оппозиции) на критику, смену правящего режима на очередных выборах; конституционализм есть регулирование посредством конституции отношений между властью и обществом, их равной ответственности перед законом.

Структура институтов

Воля большинства народа осуществляется через систему политических институтов. Наряду с правом, партийной системой, группами давления, неполитическими структурами, обладающими значительным влиянием на общество (церковь, средства массовой информации), самым важным элементом режима является государство. В целом возникновение социальных институтов (а государство одно из них) является отражением появления таких потребностей, которые не могут быть удовлетворены за счет индивидуальных ресурсов. Ценность институциализации власти, в отличие от личной власти, состоит в ограничении произвола, подчинении власти идее права, выражающей интересы общего блага.

М. Дюверже выделяет две отличительные особенности государства по сравнению с другими институтами - наличие сильной организации и интенсивную солидарность его членов. Возникновение института государства обусловлено необходимостью выразить общие потребности и интересы, чего не могли сделать прежние институты: потребности в безопасности, соблюдении прав и свобод индивидов, сохранении гражданского мира и правопорядка.

Преимущество государства в реализации общих целей и интересов было связано с тем, что, во-первых, оно отличается высокой специализацией и разделением труда между правящими. Законодатели вырабатывают правовые нормы, администраторы применяют их к членам общества, судьи контролируют выполнение правовых норм со стороны граждан и власти. Во-вторых, государство обладает большими материальными и иными ресурсами для претворения своих решений. Например, только государство владеет современной армией и полицией, способными оказаться решающим аргументом в случае открытого социального конфликта. В-третьих, в распоряжении государства имеется широкая и организованная система санк-

129


ций, позволяющих ему добиваться повиновения от своих членов. Однако возможности принуждения недостаточны для организации такой формы общения, как государство.

Интегрирующими элементами государства, по М. Дюверже, являются приоритетность национальных связей по сравнению со связями иного рода, солидарность между лицами и группами одной национальности, вступающими в общение. Причины национальной солидарности относятся к сфере верований. Преимущественно на верованиях участников государственного общения основано функционирование власти наряду с принуждением.

Первым элементом государственной власти М. Дюверже считает верование в необходимость существования власти вообще. Идея вождя, авторитета, власти, замечает он, «представляется, во всяком случае на первый взгляд, абсурдной, поскольку везде видят вождя». Вторым элементом власти является верование в легитимность государственной власти. Это не качество, присущее власти как таковой, а лишь внешняя ее оценка, складывающаяся в общественном сознании. Идея легитимности власти, по М. Дюверже, формируется господствующим классом и, по крайней мере частично, навязывается классу, над которым он господствует. Важную роль в формировании идеи легитимности имеет концепция права. Именно юридическая процедура, которая придает власти институциональный характер, делает ее легитимной в глазах граждан.

Однако легитимность власти еще не означает ее эффективности, т. е. способности удовлетворять потребности основных групп населения, оперативно реагировать на различные требования граждан, обеспечивать социально-политическую стабильность в обществе. Способность государства быть эффективным в значительной мере зависит от принципов организации институтов законодательной, исполнительной и судебной власти. Способы формирования высшей государственной власти, принципы организации ее институтов и их взаимоотношения с гражданами выражаются единым понятием «форма правления».

В основе современных западных демократий лежат два принципа: мажоритарный принцип, в соответствии с которым власть принадлежит большинству народа, и правовой принцип, означающий верховенство права, равную ответственность власти и граждан перед законом.

При формировании институтов государства эти принципы в разных объемах сочетаются с принципом разделения властей

130


на законодательную, исполнительную и судебную. В зависимости от процедуры выделения народного большинства и принадлежности права юридической инвеституры (права на формирование, контроль и роспуск правительства) либо парламенту, либо президенту мажоритарный принцип порождает два институциональных типа демократии - парламентский и президентский. Законодательная и исполнительная ветви власти могут быть организованы по принципу либо четкого разделения, либо отсутствия строгого разделения властей. Применение этого принципа организации ветвей власти зависит от формы правления.

Парламентская форма политического устройства не предусматривает четкого разделения властей. Народное большинство выявляется на основе единой системы голосования - избрания депутатов парламента. Формирование исполнительной власти осуществляется косвенным путем: глава правительства и члены кабинета избираются парламентариями. Следовательно, разделение властей косвенно осуществляется после формирования правительства. Лидер, получивший поддержку большинства в парламенте, становится главой исполнительной власти. Правительство опирается на поддержку парламента, контролируется им и отправляется в отставку. Плюрализм интересов и права меньшинства отстаивает легально действующая оппозиция. Классический пример парламентской формы правления дает Великобритания. Ведущую роль в формировании внутриполитического и внешнеполитического курсов страны играет премьер-министр, обладающий широкими полномочиями. Он правит через парламент, чем и определяется его влияние.

Президентская форма политического устройства предполагает строгое разделение властей уже на стадии выборов, предусматривает наличие у законодательной и исполнительной ветвей власти собственного независимого электората, поэтому в странах с подобной формой правления существует двойная система голосования. Президентская республика основывается на прямом избрании гражданами парламента и главы исполнительной власти путем общенациональных выборов. Затем президент назначает членов кабинета (правительство), руководит его деятельностью. Он ответственен непосредственно перед народом. Двойная система голосования обеспечивает равную легитимность исполнительной и законодательной ветвей власти.

Типичным примером президентской модели демократии являются США. Там одновременно правят и президент, и

131


конгресс. Однако равная легитимность обеих ветвей власти порождает конфликты между ними. Учитывая тот факт, что в США отсутствуют традиционные институты парламентаризма (такие, как роспуск Конгресса главой государства или ответственность правительства перед законодателями), американская система создала свои механизмы разрешения возникающих конфликтов между ветвями власти.

Этому способствуют зрелая политическая культура общества и отлаженный институциональный механизм. Однородная политическая культура предопределяет набор политических позиций и предпочтений американцев, на которые ориентируются обе ветви власти. В случае возникновения конфликта между ветвями власти роль арбитра выполняет Верховный суд, пользующийся непререкаемым авторитетом в стране, а двухпартийная система позволяет задействовать механизм консультаций между фракциями демократической и республиканской партий в Конгрессе.

Выбор парламентской или президентской формы правления обусловливает структуру институтов власти, технологию реализации властной воли. Как это ни парадоксально, но парламентская модель способствует усилению исполнительной власти, а президентская республика укрепляет власть парламента. В парламентской модели главные функции парламента состоят в формировании правительства, контроле за ним и его роспуске. В остальном влияние законодательной власти ограничено. Полномочия же правительства значительны, включая и законотворческие инициативы, а возможности его влияния обусловлены поддержкой парламентского большинства.

В президентской форме правления парламент обладает самостоятельными властными полномочиями и правит наряду с президентом. В президентской модели не требуются компромисс несогласие между исполнительной властью и парламентским большинством. Парламентское большинство может выполнять роль оппозиции по отношению к президенту и тем самым сдерживать его. Иная ситуация в парламентских республиках: поскольку правительство работоспособно только в случае создания коалиции парламентского большинства, постольку в парламентской модели велико значение компромиссов между законодателями и правительством.

Для того, чтобы не отождествлять исполнительную и законодательную ветви власти, в западных странах были созданы сдерживающие начала в виде системы правового государства, в

132


котором политические институты, группы, личность действу-йт в рамках права, уважают и подчиняются ему. Иногда в литературе этот режим называется режимом правовой демократии. Однако представляется, что различия режимов, основывающихся на мажоритарном и правовом принципах, достаточно условны, поскольку западные демократии во всех своих разновидностях являются творением права.

Партийные системы

В реализации общественных интересов государство активно взаимодействует с другими политическими силами, которые выражают потребности гражданского общества. Среди них особое значение имеют партии. Они берут свое начало в гражданском обществе и отстаивают интересы его различных групп. Партийные системы определяют сущность политических режимов. До появления партийных систем институты демократии формировались на основе принципа разделения властей, однако с появлением партий ситуация изменилась. Мажоритарные, или доминирующие, партии, т. е. обладающие большинством депутатских мандатов, которые контролируют парламентское большинство и правительство, превращают принцип разделения властей в символ. Они единолично определяют политический курс, способы его реализации. (Более подробно о партиях см. в разделе «Политические силы»).

Роль партий в парламентской и президентской формах политического устройства неодинакова. В парламентских демократиях правительство формируется из представителей одной или нескольких партий, а парламентские выборы превращаются в соперничество партий. Для победы партий необходимы единство действий, строгая дисциплина. Победившая партия или коалиция партий формируют правительство, и без их одобрения член партии или коалиции (депутат парламента) не может войти в кабинет.

Формирование институтов законодательной и исполнительной ветвей власти в президентских демократиях осуществляется путем прямых выборов, а не в результате продвижения кандидата усилиями какой-либо партии, поэтому влияние партий на предвыборную борьбу невелико, сама же борьба становится соперничеством ярких личностей.

Избирательные системы

Взаимоотношения между парламентом, правительством и электоратом (избирателями) устанавливаются на основе кон-

133


кретных правил, которые называются избирательной системой, или избирательным режимом (их еще называют электоральной системой). Это те правила, с помощью которых подданные назначают правителей, определяют соотношение законодательной и исполнительной ветвей власти, достигается или изымается их легитимность. Избирательные системы не являются нейтральными, они оказывают существенное влияние на политический режим.

Стабильные демократии представляют собой политические режимы, в которых правители получают доступ к власти и право принимать решения в результате свободных всеобщих выборов. Однако механизмы избрания парламента и формирования правительства отличаются друг от друга в зависимости от национальной формы правления. Структуру сложившихся демократических институтов не следует рассматривать как простое отражение общественных предпочтений, поскольку сами эти предпочтения неопределенны. Предпочтения индивидов, их способность различать всевозможные альтернативы колеблются от самых лучших до самых худших. Выбор же возможных альтернатив осуществляется в обществе, состоящем из многообразных групп, интересы и мнения которых вступают в конфликт друг с другом.

Исход выборов определяется, с одной стороны, предпочтениями избирателей, а с другой - правилами подсчета их голосов. Избирательные системы в различных странах отличаются друг от друга, что не может не порождать известное многообразие институциональных типов демократии. Рассуждения по поводу достоинств и преимуществ существующих избирательных систем обычно сводятся к доказательству того, какое правительство предпочтительнее - сильное или более представительное, хотя существуют избирательные режимы, стремящиеся сочетать оба принципа - представительности и эффективности власти. В конечном счете, в зависимости от исторических особенностей, содержания и однородности социокультурной среды, зрелости политической инфраструктуры избирательные системы различными путями пытаются обеспечить политическую стабильность в обществе.

Основными электоральными системами, используемыми в различных странах с теми или иными модификациями, являются мажоритарная и пропорциональная. Различия между ними сводятся к способу голосования для избрания кандидатов в высшие органы власти; количеству партий и их роли; способу формирования парламентского большинства.

134


При мажоритарной системе (основанной на принципе большинства) от каждого избирательного округа избирается один депутат, поэтому победителем на выборах признается тот, кто набрал наибольшее число голосов. Большинство голосов может быть абсолютным (т. е. 50% + 1 голос) и относительным (т. е. больше, чем у соперника). При выдвижении нескольких кандидатов на выборах достичь абсолютного большинства в первом туре очень сложно, и в странах, где используется мажоритарная система в один тур (например, в Великобритании), а баллотируются в одном округе два кандидата, победителем может считаться тот, кто набрал не менее 50% голосов.

В тех же странах (например, во Франции), где ни один кандидат не получает требуемого числа голосов (50% + 1 от всех участвующих в голосовании), проводится второй тур, в который выходят два кандидата, набравших наибольшее количество голосов. Во втором туре победителем признается тот кандидат, за которого отдано относительное большинство голосов избирателей. В ряде стран (например, в США), если кандидат набрал абсолютное большинство голосов (50% + 1), он получает все голоса выборщиков данного избирательного округа, проигравший же претендент не получает ни одного голоса в этом избирательном округе.

Система пропорционального представительства предполагает распределение мест в парламенте в соответствии с количеством полученных на выборах голосов по партийным спискам. Каждая партия получает в парламенте то число мест, которое строго соответствует количеству поданных за ее список голосов на общенациональных выборах. Общее число мест складывается из количества мандатов, полученных ею в каждом избирательном округе. Например, данный избирательный округ должен представлять в парламенте семь депутатов. Каждая партия получает от семи мест столько, сколько пропорционально соответствует набранным голосам избирателей. Та партия, которая получила 50% голосов, располагает четырьмя мандатами (применяется принцип округления), остальные партии также получают в парламенте то количество мест, которое пропорционально набранному на выборах числу голосов.

В ряде стран (включая Россию) существует смешанная, пропорционально-мажоритарная избирательная система. Так, в Германии одна половина парламентариев избирается по мажоритарной системе в один тур (система относительного большинства), а вторая половина депутатов бундестага - на основе пропорциональной системы по партийным спискам.

135


Различия между пропорциональной и мажоритарной системами М. Дюверже усматривал в том, что они формируют различные партийные системы. Взаимосвязь электоральной и партийной систем он выразил в следующих социологических законах:

  1.  мажоритарная система в один тур способствует установ лению двухпартийности с чередованием независимых партий;
  2.  мажоритарные выборы в два тура ведут к объединению многочисленных, относительно стабильных партий в две коа лиции;
  3.  пропорциональное представительство способствует процве танию многопартийности, т. е. становлению системы многочис ленных и независимых партий.

М. Дюверже отмечал и обратное влияние партийной системы на характер избирательного режима. Естественно, что двухпартийная система ведет к установлению выборов в один тур. Сам М. Дюверже не настаивал на том, что эти законы выявляют все взаимосвязи между избирательной и партийной системами. Скорее, речь идет о тех вероятностях, которые вытекают из их взаимосвязи. Например, принцип пропорционального представительства никак не влияет на количество партий, в то время как принцип относительного большинства вытесняет из парламентской борьбы мелкие партии и обрекает их на исчезновение. Однако замечено, что число партий при системах пропорционального представительства больше, чем при мажоритарных системах в один тур.

Мажоритарная и пропорциональная системы голосования во многом определяют эффективность исполнительной власти. Сильное правительство характерно для мажоритарной системы, при которой однопартийное правительство формируется победившей на выборах партией, в то время как пропорциональная система порождает раздробленность политических сил и, как следствие, ведет к созданию коалиционных кабинетов.

Эффективность исполнительной власти зависит от того, каким способом формируется парламентское большинство. В парламентских режимах правительство может быть сильным, если опирается на парламентское большинство, которое формируется либо коалицией малых партий, либо партией большинства, контролирующей парламент. Однопартийное правительство характерно для мажоритарных систем, поскольку оно опирается на однопартийное большинство в парламенте. При пропорциональном представительстве правительство обычно формируется на основе коалиции партий, совместно представляющих основную массу избирателей.

136


В президентской системе парламентское большинство может придерживаться иных взглядов, чем партия президента, однако это не мешает политической системе быть устойчивой, что подтверждает опыт США. Следовательно, мажоритарная и пропорциональная избирательные системы устанавливают определенные отношения между парламентом, правительством и электоратом. Для тех стран, которые только выбирают избирательную модель, важно представлять эффективные и неэффективные сочетания электоральных систем с формами правления.

Два первых сочетания обеспечивают сильное и эффективное правительство. Первый вариант - британский, представляющий собой парламентскую форму правления с мажоритарной системой представительства: в избирательной борьбе участвуют две партии, одна из которых побеждает. Победившая партия контролирует парламент и правительство. Однопартийное правительство опирается на парламентское большинство, что позволяет ему проводить самостоятельный политический курс. Правда, мажоритарная система в условиях двухпартийности имеет тот существенный недостаток, что колебания в электоральных предпочтениях могут привести к власти оппозиционную партию, а чередование партий у власти порождает смену политического курса, слабую преемственность в развитии общества.

Второй вариант - это сочетание мажоритарной системы с президентской формой правления. Здесь возможности исполнительной власти определяются прямым формированием ее на общенациональных выборах. Примером такой практики являются США. При слабости политических партий избирательная борьба становится состязанием сильных лидеров, которые получают мандат на правление не от парламента, а от народа.

Третий вариант - парламентская модель с системой пропорционального представительства. Она не формирует эффективного правительства, однако позволяет ему быть достаточно дееспособным при определенных условиях. Эта модель распространена во всех западноевропейских странах (за исключением Франции и Великобритании). В них правительства формируются на основе коалиции партий, и пока сохраняется коалиция партий, правительство способно опираться на нее и проводить свой курс.

Наиболее неустойчива такая комбинация: президентская система с пропорциональным представительством. Поскольку голосование происходит по партийным спискам, постольку

137


будущий парламент изначально политически неоднороден и раздроблен. Партия президента в этих условиях не является доминирующей в парламенте. Президент формирует правительство без участия парламента, поэтому у последнего нет стремления поддерживать его. Изначальнв в подобной системе заложен конфликт исполнительной и законодательной власти. Но коль скоро президент не может управлять без поддержки парламента, то он должен либо договориться с ним, либо править без него. В последнем случае опасность состоит в том, что не развиваются представительные институты демократии.

2. Государство: признаки, формы, типология

Государство является наиболее важным элементом политического режима. Его значимость определяется той максимальной концентрацией власти и ресурсов, которая позволяет эффекгавно и решающим образом влиять на социальные изменения.

Возникновение государства как социального института отразило процессы усложнения общественной жизни, дифференциации экономических, социальных, культурных интересов и потребностей индивидов и групп, из которых состоит общество. Именно государство обеспечивает единство этой внутренне дискретной целостности благодаря способности концентрированно выражать и реализовывать общественные интересы. Государство обладает рядом качественных признаков, которые отличают его от негосударственных политических организаций (например, партий, движений), оказывающих существенное влияние на общество.

Во-первых, государство выступает как единая территориальная организация политической власти в масштабах всей страны. Государственная власть распространяется на все население в пределах определенной территории. Целостность общества и взаимосвязь его членов обеспечивает институт гражданства, или подданства. Именно в наличии института гражданства выражается сущность государства для отдельного индивида. Отправление власти на определенной территории ведет к установлению ее пространственных пределов - государственной границы, которая отделяет одно государство от другого. В пределах данной территории государство обладает верховенством и полнотой законодательной, исполнительной и судебной власти над населением.

Во-вторых, государство представляет собой особую организацию политической власти, обладающую специальным меха-

138


низмом, системой органов и учреждений, которые непосредственно управляют обществом. Механизм государства представлен институтами законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти. Для поддержания нормальных условий существования общества государство обладает таким свойством, как принудительность, осуществляемую через органы насилия -армию, службы охраны порядка и безопасности.

В-третьих, государство организует общественную жизнь на основе нрава. Только государство обладает правом на регулирование жизни общества с помощью законов, имеющих общеобязательный характер. Требования правовых норм государство проводит в жизнь с помощью своих специальных органов (судов, администрации).

В-четвертых, государство представляет собой суверенную организацию власти. Суверенитет государственной власти выражается в ее верховенстве и независимости от любых других властей внутри страны или во взаимоотношениях с другими государствами. Верховенство государственной власти проявляется в: а) общеобязательности ее решений для населения; б) возможности отмены постановлений и решений негосударственных политических организаций; в) обладании рядом исключительных прав, например, правом издания законов, имеющих для населения обязательный характер; г) наличии специальных средств воздействия на население, отсутствующих у других организаций (аппарат принуждения и насилия).

В-пятых, государство располагает системой принудительно взимаемых налогов и иных обязательных платежей, которая обеспечивает его экономическую самостоятельность.

На протяжении истории человечества отмеченные признаки государства не оставались неизменными с точки зрения содержания и механизмов реализации властной воли. Они трансформировались в структуре институтов государственной власти, их специализации и дифференциации.

Соотношение институтов законодательной, исполнительной и судебной власти в значительной мере определяется теми функциями, которые выполняет государство в конкретном обществе. Объем этих функций обусловлен экономической, социальной и культурной зрелостью общества, ролью основных властных институтов и принципами их формирования. Зрелое гражданское общество сокращает количество функций, закрепленных за государством, до минимума, оставляя лишь наиболее важные: обеспечение правопорядка и безопасности

139


личности, охрану среды и т. д. Развивающиеся общества, напротив, характеризуются всепроникающей способностью государства контролировать жизнедеятельность человека. В таких странах отсутствуют принцип разделения властей, сдержек и противовесов ветвей власти, специализация политических ролей и функций, верховенства права.

Процесс формирования государства у различных народов происходил двояким образом: либо установлением определенного режима власти, либо определение границ расселения, отделяющих территорию одного этноса от другого. Но в этом случае государство сразу выступило в качестве универсального механизма выражения и реализации общезначимых интересов общнбсти - гражданских, национальных, классовых. Можно говорить о трех версиях происхождения и сущности государства: договорно-правовой, национальной и классовой.

Идеал правового государства, сформулированный идеологами Просвещения, основан на признании суверенности и автономности индивида, равных с другими его прав и свобод. Для защиты своих прав и свобод самостоятельные и не зависимые друг от друга индивиды создают государство. Оно является результатом общественного договора, т. е. соглашения между правителями и подданными относительно способов организации общественной жизни и обеспечения мира и выживания.

140


Идеал правового государства заключал в себе определенный элемент космополитизма, заставлявший мыслить человечество в виде некоторого «всемирного гражданства», объединенного общими для всех правами и свободами. Идеология либерализма, лежащая в основе концепции правового государства, признает приоритет прав частного лица перед интересами общества и государства.

Однако носителями прав и свобод наряду с гражданином могут выступать социальные и национальные общности, живущие в границах конкретного государства. Граждане принадлежат к различным этносам, нациям, а забота о собственном интересе не лишает их стремления к процветанию своей нации. Но само по себе юридическое равенство лиц не устраняет исторически сложившегося неравенства между разными народами: бедными и богатыми, сильными и слабыми. Формально-всеобщий, наднациональный характер права, нашедший свое отражение в лозунгах Французской революции, еще до ее начала обрел ярко выраженный национальный характер. Государство стало выражением «коллективного духа нации». Образование национальных государств провозгласило равенство прав каждого народа, в том числе его право на государственное самоопределение. Национальная идея, лежащая в основе национального государства, была призвана решить не только проблему правового равенства людей разных национальностей, но и проблему равенства наций в смысле их права на самостоятельное экономическое, политическое и культурное развитие.

Таким образом, концепция правового государства, защищающего интересы частного лица, его политические и экономические свободы, в период зарождения буржуазного общества была дополнена теорией национального государства, отстаивающего приоритет государственных интересов конкретной нации и народа.

Классовый подход к происхождению и сущности государства трактует его как результат разделения общественного труда. Вследствие развития производства, когда специализация работника в определенной отрасли позволяла ему производить больше, чем он потреблял, возникает имущественное и социальное неравенство. Оно приводит к образованию классов. Экономически господствующие классы (обладающие собственностью) создают государство как орган классового господства, защиты и выражения своих интересов.

Классовый принцип генезиса государства доведен до крайности в марксизме. Социалистическое государство отражает

141


интересы пролетариата, который устанавливает собственную диктатуру в отношении других социальных групп. Естественно, удержание классового господства порождает конфликты, антагонизмы, переходящие в гражданские войны, массовые репрессии, главным образом против непролетарских слоев населения.

Принципы становления государства, его сущность находят свое отражение в форме государственного устройства, способе его организации, прежде всего верховной государственной власти, ее органов (т. е. форму правления), которые реализуют общезначимые интересы. Одна из ранних типологий форм правления была предложена Аристотелем. Она основана на двух критериях: количественном (в зависимости от численности тех, в чьих руках находится власть) и качественном (в зависимости от того, как они ее используют - служат общему благу, интересу всех или только частным интересам). Исходя из этих критериев, он выделил три правильные формы, где власть используется на общее благо - царство (монархию), аристократию, политию (республику), и три неправильные формы, где правители преследуют корыстные интересы - тиранию, олигархию, демократию.

Позже, основываясь на концепции Аристотеля, Н. Макиавелли выдвинул концепцию циклического развития государственных форм, заложив в нее идею взаимообращения добра и зла. Природа не позволяет вещам пребывать в состоянии покоя. Достигнув предела совершенства, дальше которого двигаться уже невозможно, государства идут в обратном направлении. Так чередуются состояния низа и верха, упадка и подъема. Формы государства легко превращаются друг в друга.

Согласно Н. Макиавелли, существуют три хорошие (основные) формы управления - монархия, аристократия и народное правление, и три плохие (извращенные) формы правления - тирания, олигархия и анархия. Вторые так похожи на первые, что легко переходят одна в другую: монархия превращается в тиранию, демократия - в анархию, аристократия - в олигархию и т. д. Основатель любой из трех хороших форм правления способен установить ее лишь на короткое время, ибо никакое средство не удержит ее от превращения в свою противоположность вследствие подобия.

Среди современных форм правления выделяются монархия и республика. Различия между ними состоят в способе формирования институтов высшей власти. Монархия предполагает

142


передачу власти по наследству и назначения на государственные должности самим монархом. Республика основывается на выборности всех институтов власти сверху донизу. Монархии бывают абсолютными, если государственную власть единолично осуществляет монарх, не ограниченный каким-либо другим органом государственной власти (как, например, в Саудовской Аравии, Омане), и ограниченными, конституционными, парламентскими, если власть монарха ограничена каким-либо представительным органом, действующим на основе конституции (как, например, в Великобритании). Республики подразделяются на президентские и парламентские.

Форма государства включает в себя принципы и механизмы, на основе которых распределяется власть на территории государства, происходит взаимодействие между центральными и местными органами государственной власти. Эти принципы и механизмы составляют форму территориально-политического устройства государства. Поскольку государство объединяет разнородные в этническом, религиозном, языковом, культурном отношениях социальные общности, постольку возникает потребность в определении тех принципов и механизмов, на основе которых они взаимодействуют и обеспечивается целостность государства.

Принцип унитапизма означает, что государство в своем составе не имеет иных государственных образований на правах его субъектов. Оно представляет собой единое государство, которое может делиться только на административно-территориальные части, не обладающие суверенитетом. В рамках административно-территориальных единиц действуют государственные органы, подчиненные центральным органам государства. В унитарном государстве существуют единая конституция и гражданство, единая система высших государственных органов, права и суда (как, например, в Италии. Франции, Великобритании).

Принцип федерализма (что в переводе с латинского означает «верность союзу») предполагает такую форму политической организации, которая включает в себя несколько национальных сообществ, бывших независимыми, но решивших объединиться в единое политическое образование. Вырастающая на этом принципе форма территориально-политического устройства (федерация) представляет собой объединение нескольких государств, являющихся ее равноправными членами. Наряду с общими для всех членов федерации высшими

143


(федеральными) органами государственной власти и управления аналогичные органы имеются в каждом государстве, входящем в федерацию. Соотношение функций и полномочий между высшими органами власти и управления федерации и высшими органами власти и управления каждого их субъектов определяются на основе договора. Примерами федеративного устройства государства являются Австрия, Австралия, Аргентина, Бразилия, Индия, Канада, Малайзия, Мексика, США, ФРГ. Принцип федерализма сказывается на структуре высших органов законодательной власти, состоящих обычно из двух равноправных палат, каждая из которых соответственно представляет интересы территорий (верхняя палата) и интересы населения определенных округов (нижняя палата).

По принципу конфедералнзма объединяются самостоятельные государства, не представляющие собой государства в строгом смысле слова. Это временные объединения, создающиеся для решения каких-либо актуальных проблем (финансовых, военных, энергетических и т. п.). Центральное правительство зависит от правительств независимых государств, поскольку содержится на их средства. Такие объединения обычно нежизнеспособны и либо распадаются, либо трансформируются в федерации. По крайней мере, на это указывает опыт США, которые с момента образования в 1776 г. были конфедерацией 13 штатов, но затем трансформировались в федерацию - в 1789 г. Аналогичная ситуация была и в Швейцарии.

Социальное назначение государства выражается в его функциях, т. е. главных направлениях его деятельности по решению актуальных задач. Обычно функции государства подразделяются на внутренние и внешние. Внутренние функции обеспечивают удовлетворение разнообразных интересов населения страны (экономическая, социальная, экологическая функции, функции охраны правопорядка). Внешние функции направлены на установление взаимовыгодного экономического, политического, культурного, технического, экологического и военного сотрудничества с другими государствами, обеспечение обороноспособности страны.

3. Типы политических режимов

Понятие «политический резким» выражает характер взаимосвязи государственной власти и индивида. Совокупность средств и методов, используемых государством при отправлении власти, отражает степень политической свободы в обще-

144


стве и правовое положение личности. В зависимости от степени социальной свободы индивида и характера взаимоотношений государства и гражданского общества различают три типа режимов: тоталитарный, авторитарный и демократический. Между демократией и тоталитаризмом, как крайними полюсами данной классификации, располагается множество промежуточных форм власти. Например, полудемократические режимы характеризуются тем, что фактическая власть лиц, занимающих лидирующие позиции, заметно ограничена, а свобода и демократичность выборов настолько сомнительны, что их результаты заметно расходятся с волей большинства. Кроме того, гражданские и политические свободы урезаны настолько, что организованное выражение политических целей и интересов просто невозможно.

Тоталитаризм

Термин «тоталитаризм» происходит от латинского слова «totalis», что означает «весь», «целый», «полный». На практике тоталитаризм установился в ряде стран в первой половине XX в. Тоталитаризм - это полный (тотальный) контроль и жесткая регламентация со стороны государства над всеми сферами жизнедеятельности общества и каждым человеком, опирающиеся на средства прямого вооруженного насилия. При этом власть на всех уровнях формируется закрыто, как правило, одним человеком или узкой группой лиц из правящей элиты. Осуществление политического господства над всеми сферами жизнедеятельности общества возможно лишь в том случае, если власть широко использует развитую карательную систему, политический террор, тотальную идеологическую обработку общественного мнения.

Однако значительно раньше тоталитаризм развивался как направление политической мысли, обосновывающее преимущества этатизма (неограниченной власти государства), автократии (от греческого «самовластный», «имеющий неограниченное право»). В далекой древности идеи тотального подчинения индивида государству были реакцией на развившееся многообразие человеческих потребностей и форм разделения труда. Считалось, что примирить различные интересы и тем самым достичь справедливости можно только с помощью сильного государства, которое будет управлять всеми социальными процессами.

Представитель одной из основных философских школ Древнего Китая - школы закона («фа-цзя») Шан Ян (середина 4 тыс. до н. э.) отмечал, что истинная добродетель «ведет свое

6—893 145


происхождение от наказания». Установление добродетели возможно Лишь «путем смертных казней и примирения справедливости с насилием». Государство, по Шан Яну, функционирует на основе следующих принципов: 1) полное единомыслие; 2) преобладание наказаний над наградами; 3) жестокие кары, внушающие трепет, даже за мелкие преступления (например, человек, обронивший по дороге горящий уголек, карается смертью); 4) разобщение людей взаимной подозрительностью, слежкой и доносительством.

Автократическая традиция в управлении обществом была свойственна политической мысли не только Востока, но и Запада. Тоталитарные идеи обнаруживаются в политической философии Платона и Аристотеля. Так, для формирования нравственно совершенного человека, по Платону, необходимо правильно организованное государство, которое способно обеспечить общее благо. Для правильно организованного государства главное состоит не в том, «чтобы лишь кое-кто в нем был счастлив, но так, чтобы оно было счастливо все в целом». Ради блага целого, т. е. справедливости, запрещается или упраздняется все, что нарушает государственное единство: запрещается свободный поиск истины; упраздняются семья, частная собственность, поскольку они разобщают людей; государство жестко регламентирует все стороны жизни, в том числе частную жизнь, включая половую; утверждается унифицированная система воспитания (после рождения дети не остаются с матерями, а поступают в распоряжение специальных воспитателей).

Всякий раз, когда в развитии человеческого общества происходили заметные сдвиги в системе разделения труда и появлялись новые группы потребностей, это приводило к определенной потере управляемости социальными процессами. Заметно усложненное и дифференцированное общество далеко не сразу находило адекватные способы регуляции, что вызывало рост социальной напряженности. Власти на первых порах пытались преодолеть возникающий хаос начального этапа структурных изменений системы простыми решениями, поиском идеи, способной объединить все группы общества. Так происходило теоретическое приращение идей тоталитаризма.

Позже, в начале XX в., тоталитарная мысль воплотилась в политическую практику в ряде стран, что позволило систематизировать и выделить признаки тоталитаризма, сформулировать его видовую специфику. Правда, практика социально-экономического и политико-культурного развития тоталитар-


ных систем привела ряд ученых к выводу о том, что тоталитаризм представляет сооои не только политический режим, но и определенный тип общественной системы. Однако доминирующей в политической науке является трактовка его как политического режима.

На основе функционирования тоталитарных режимов в Германии и СССР была создана теория тоталитаризма. Наиболее полно она изложена в работах Т. Адорно «Авторитарная личность», А. Хайека «Дорога к рабству», X. Арендт «История тоталитаризма», К. Фридриха и 3. Бжезинского «Тоталитарная диктатура и автократия», М. Джиласа «Новый класс», Э. Фромма «Некрофилы и Адольф Гитлер» и др.

Используя материалы судебного процесса над компартией США (1951), К. Фридрих и 3. Бжезинский выявили родовые признаки тоталитаризма как режима: гегемония одной партии, всевластие полиции, монополия одной идеологии, отрицание прав человека.

Основываясь на выводах К. Фридриха и 3. Бжезинского и обобщая практику франкистского режима в Испании, X. Линц выделил следующие элементы тоталитарного режима:

1) сильно централизованная, монистическая структура вла сти, в которой господствующая группа «не несет ответствен ности ни перед каким выборным органом и не может быть лишена власти институциональными мирными средствами». Структура власти в таких режимах имеет пирамидальную фор му, вершину которой венчает лидер (вождь) или группа. Все виды власти (законодательная, исполнительная, судебная) фактически сконцентрированы в руках правящей группы или Ъождя. Непременным условием функционирования пирами дальной структуры власти является сакрализация вождя;

  1.  монопольная, детализированная идеология, легитими рующая режим и пронизывающая его неким величием истори ческой миссии. Значение монопольной идеологии в подобных системах велико, поскольку именно она выступает в качестве механизма, формирующего потребности и мотивации индиви- дов, интегрирует общество вокруг приоритетных целей. С под чинения общества достижению общей для всех идеи, коллек тивной цели начинает формироваться тоталитарный режим. Сведение всего многообразия потребностей к достижению единой цели не оставляет места для свободы и автономности отдельной личности;
  2.  активная мобилизация населения на выполнение поли тических и социальных задач с помощью целого ряда монопо-
  3.  


диетических институтов, включая единственную, массовую партию, которые практически душат в зародыше любую форму автономной общественной и политической организации.

Тоталитарные системы относятся не к саморазвивающимся образованиям, основывающимся на естественно-исторических механизмах эволюции (частный интерес, свободный индивид, частная собственность, неравенство), а к мобилизационным. Мобилизационные системы функционируют за счет использования ресурсов страха и принуждения. Они даже могут достигать определенных успехов в решении стратегических задач (например, в проведении индустриализации, структурной перестройки, прорыва в космос и т. д.).

Однако ресурсы страха и принуждения недостаточно долговечны и требуют постоянного внешнего стимулирования. Для этого правящая элита формирует «образы врага» (внутреннего и внешнего) для концентрации социальной энергии масс при решении конкретных задач. Не случайно несущей конструкцией тоталитарных режимов оказываются массовые партии, обладающие монополией на власть. Они становятся элементами государства, сращиваясь с ним.

Конечно, нельзя ограничивать ресурсы тоталитарных режимов только принуждением и страхом в чистом виде. Кроме того, тоталитарный тип власти апеллирует и к ценностям (либо классовым, либо национальным), проводит тотальное промывание мозгов. Однако мобилизационные системы должны формировать и собственную социальную базу, на которую могли бы опереться. Поэтому можно выделить и третий ресурс, который используют тоталитарные режимы, - вознаграждение индивидов, групп или целых социальных классов символическими или статусными знаками отличия (повышение статуса, предоставление экономических или материальных преимуществ определенным категориям или населению в целом).

Наряду с указанными признаками следует отметить отсутствие в тоталитарных системах свободного индивида и гражданского общества (их поглощает политика), а также высокую степень милитаризации всех сфер общественной жизни.

Однако объяснить установление тоталитаризма только способностью правящей элиты подчинить все общественные процессы реализации коллективной цели недостаточно. Оказывается, что эта способность подпитывается ментальностью и культурой населения, историческими традициями, социальной и экономической структурой общества.

148


До XX в. установление тоталитаризма осложнялось отсутствием условий, которые могли бы обеспечить тотальный контроль государства за обществом и личностью. Только с вступлением человеческого общества в индустриальную фазу развития, ознаменовавшуюся появлением системы массовых коммуникаций, предоставившей возможности для идеологического контроля за обществом и тиражирования определенных ценностей, государство оказалось в состоянии целиком подчинить себе общество.

Растущее разделение и специализация индустриального труда разрушали патриархальные, традиционные коллективистские связи и ценности, прежние формы социально-культурной идентификации. Усиливалась отчужденность личности, ее беззащитность перед безжалостным миром рыночной стихии и конкуренции. Рынок создал иную систему ценностей и предпочтений - индивидуалъно-достижительную, к которой доиндустриальный или зависящий от государства работник не сразу адаптировался.

В этих условиях у работника, выбитого из прежней системы социальных связей (коллективисте ко-корпоративных), но пока не вошедшего в индустриально-рыночную систему, возрастает желание найти защиту в лице сильного государства. Более обостренно данную потребность ощущают маргиналы, т. е. промежуточные слои, потерявшие социальные связи со своей прежней средой и группой. Им свойственны повышенная чувствительность, агрессивность, озлобленная завистливость, честолюбие, эгоцентричность. Именно маргиналы и крайняя форма их проявления - люмпены становятся социальной базой тоталитарных режимов. Следовательно, тоталитаризм явился реакцией социального и этнического маргинала на индивидуализм, на возрастающую сложность социальной жизни, жесткую конкуренцию, глобальное отчуждение индивида, бессилие перед окружающим враждебным миром. Маргинальные слои прельщали лозунги массовых партий (социалистических или национал-социалистических), которые обещали гарантировать социальную защищенность, стабильность, повышение жизненного уровня, уравниловку (под видом равенства).

Дифференциация социальных ролей и функций, обусловленная разделением труда в индустриальных обществах, усиливала взаимозависимость индивидов и групп в рамках социума. Потребность в преодолении этого многообразия и обеспечении целостности социально-дифференцированного общества заметно повышала интегративную роль государства и сокращала объемы индивидуальной свободы.

149


Объективно благоприятные предпосылки для формирования тоталитарных режимов вовсе не означают фатальной неизбежности их установления - все зависит от зрелости гражданского общества, наличия демократической политической культуры, развитых демократических традиций. Названные факторы позволили большинству индустриально развитых стран преодолеть кризис 1929 - 1933 гг. и сохранить институты демократии.

Исторический опыт показывает, что тоталитарные режимы чаще всего возникают при чрезвычайных обстоятельствах: в условиях нарастающей нестабильности в обществе; системного кризиса, охватывающего все сферы жизни; необходимости решения какой-либо стратегической задачи, чрезвычайно важной для страны. Так, возникновение фашизма в странах Западной Европы было реакцией на кризис либеральных ценностей и институтов парламентаризма, оказавшихся не в состоянии обеспечить стабильность и интеграцию системы в условиях глубокого кризиса 1929 - 1933 гг. Формирование коммунистического тоталитаризма в советском обществе было обусловлено, при всех прочих причинах, необходимостью проведения индустриализации в исторически сжатые сроки, что было возможно при условии концентрации власти в руках лидера и узкого круга его сторонников.

Мировая практика позволяет выявить две разновидности тоталитарного режима: правую и левую.

Правая разновидность тоталитаризма представлена двумя формами - итальянским фашизмом и германским национал-социализмом. Правыми они считаются потому, что обычно сохраняли рыночную экономику, институт собственности, опирались на механизмы экономического саморегулирования.

С 1922 г. интеграция итальянского общества происходила на оснрве идеи возрождения былого могущества Римской империи. Установление фашизма в Италии явилось отрицательной реакцией мелкой и средней буржуазии на отставание в процессе складывания национальной и экономической целостности. В фашизме воплотился антагонизм мелкобуржуазных слоев по отношению к старой аристократии. Итальянский фашизм во многом обозначил признаки тоталитаризма, хотя и не развил их в полной мере.

Классической формой^ правого тоталитаризма- служит национал-социализм в Германии, возникший в iya г. Его установление было ответом на кризис либерализма и утрату соци-

150


ально-экономической и национальной идентичности. Возрождение былого могущества и величия Германии пытались пре- одолеть путем объединения общества на основе идей превосходства арийской расы и покорения других народов. Массовой социальной базой фашистского движения являлась мелкая и средняя буржуазия, которая по своему происхождению, мен-тальности, целям и уровню жизни была антагонистична как рабочему классу, так и аристократии, крупной буржуазии. Вследствие этого участие в фашистском движении для мелкой и средней буржуазии представлялось возможностью создать новый социальный порядок и приобрести в нем новый статус и преимущества - в зависимости от личных заслуг перед фашистским режимом. Следует отметить, что на рост национального и социального самосознания немцев оказывало существенное влияние поражение в Первой мировой войне (1914 - 1918) и глубокий экономический кризис 1929 - 1933 гг. Левой разновидностью тоталитаризма был советский коммунистический режим и подобные режимы в странах Центральной и Восточной Европы, Юго-Восточной Азии, на Кубе. Он опирался (а в ряде стран до сих пор опирается) на распределительную плановую экономику, уничтожает рынок, "Если тот существует. В СССР предполагалось достигнуть социальной однородности и нивелировки социального многообразия интересов. Прогрессивным признавалось только то, что соответствовало интересам рабочего класса. Правда, в действительности рабочий класс в СССР был маргинализирован, поскольку его основу составляли вчерашние крестьяне. Разрушение прежнего уклада жизни, привычной упрощенной картины мира, которая делила мир на белое и черное, хорошее и плохое, сформировало у них дискомфорт, страх перед будущим, показало их неспособность существования в условиях многообразных социальных взаимодействий.

Формирование коллективной цели общества в виде идеала «светлого будущего», который воплощал вековую мечту о справедливом и совершенном обществе, совпадало с ожиданиями широких слоев тогдашнего советского общества. Предполагалось, что осуществить этот идеал можно только с помощью сильного государства. Таким образом, ^тоталитаризм был своеобразной реакцией отторжения патриархальным сознанием социальных маргиналов таких общечеловеческих це.н-ностей, как рынок, конкуренция, частная собственность, свобода личности.

151


«Тоталитарный синдром» как реакция на индивидуализм сохраняет свою актуальность и сегодня в странах с неразвитым гражданским обществом, низкой политической культурой. Преодоление данного синдрома требует активного введения" в политическую жизнь принципа свободной конкуренции с обязательными условиями - уважением всеми участниками политической борьбы «правил игры», законопослушанием, с усвоением гражданами демократической системы ценностей.

Авторитаризм

Авторитаризм обычно характеризуется как тип режима, который занимает промежуточное положение между тоталитаризмом и демократией. Однако подобная характеристика не указывает на сущностные признаки явления в целом, даже если четко вычленить в нем черты тоталитаризма и демократии.

Сущностно значимым при определении авторитаризма является характер отношений власти и общества. Этд отношения построены Дольше на принуждении, чем на убеждении, хотя режим либерализирует общественную жизнь, и уже не существует четко разработанной руководящей идеологии. Авторитар-лый режим допускает ограниченный и контролируемый плюрализм в политическом мышлении, мнениях и действиях, мирится с наличием оппозиции.

Руководство различными сферами жизни общества не столь тотально, нет_строго организованного контроля над социальной и экономической инфраструктурами гражданского общества, над производством, профсоюзами, учебными заведениями, массовыми организациями, средствами массовой информации. Автократия не требует демонстрации преданности со стороны населения, как при тоталитаризме, ей достаточно отсутствия открытого политического противостояния. Однако режим беспощаден к проявлениям реальной политической конкуренции за власть, к фактическому участию населения в принятии решений по важнейшим вопросам жизни общества, поэтому авторитаризм подавляет основные гражданские права.

Для того, чтобы сохранить неограниченную власть в своих руках, авторитарный режим производит циркуляцию-элит не путем конкурентной борьбы на выборах, а кооптацией (волевым введением) их в руководящие структуры. В силу того, что процесс передачи власти в подобных режимах происходит не путем установленных законом процедур замены руководителей, а насильственно, эти режимы не являются легитимными. Однако, даже несмотря на то, что они не опираются на


поддержку народа, это не мешает им существовать в течение длительного времени и достаточно успешно решать стратеги- ческие задачи. Примером эффективных с точки зрения проведения экономических и социальных реформ могут быть названы автопитарные режимы в Чили, Сингапуре, Южной Корее, Тайване^ Аргентине, странах арабского Востока.

иоозначенные характерные черты авторитаризма показывают известное сходство его с тоталитаризмом. Однако самое существенное различие между ними состоит в характере от-ношений власти с обществом и индивидом. Если при авторитаризме эти отношение дифференцированы и опираются на «ограниченный плюрализм», то тоталитаризм вообще отвергает плюрализм и разнообразие социальных интересов. Причем тоталитаризм стремится ликвидировать не только социальный, но и идеологический плюрализм, инакомыслие.

Авторитаризм не оспаривает права на автономное, разнообразное самовыражение общества, его групп. Это дало основание X. Линцу интерпретировать авторитаризм как способ правления «с ограниченным плюрализмом». Ол определил авторитаризм как консервативный тип власти, который, будучи не в состоянии сегодня лишить права голоса широкие массы населения, прибегает с этой целью к глобальному или избирательному запрещению партий и массовых организаций. Причем запрещаются те организации, которые нарушают социальное равновесие между государством, бизнесом, церковью и~т. д. Разрешается деятельность тех сил, которые поддерживают существующий статус-кво.

Достаточно массовой .разновидностью авторитарных режимов являются «военные режимы». Они стали* возникать после ^торои мировой воины в развивающихся странах. Это был период освобождения их от колониальной зависимости и формирования национальных государств. Военные оказывались в традиционных обществах наиболее сплоченной и просвещенной социальной группой, способной объединить общество на основе идеи национального самоопределения. Поведение военных после захвата власти было различным. В одних странах они отстраняли от власти коррумпированную гражданскую политическую элиту и проводили политику в интересах национального государства (как, например, в Индонезии, на Тайване). В других случаях сами военные оказывались исполнителями воли более могущественных финансовых групп и государств (так, большинство военных режимов в Латинской Америке финансировалось США.


Другой разновидностью авторитаризма являются гражданские диктатуры, для которых характерна единоличная власть гражданского лица. Обычно такой личностью становится ха-Л>измаггщые£кий лидер или лидер «группы по интересам», пришедший к власти с помощью государственного переворота. Он может либо проводить относительно самостоятельный политический курс, опираясь на собственную харизму, либо обслуживать интересы своих сторонников.

Третью разновидность авторитаризма представляют теократические режимы, подобные режиму аятоллы Хомейни в Иране. ~ "Однако во всех трех случаях авторитарные режимы не следует рассматривать как орудие выражения интересов меньшинства. Современные авторитарные режимы используют достаточно широкую палитру ресурсов, а не только средства принуждения и политические репрессии. Их особенностью является заметное сокращение удельного веса методов идеологической обработки и политического принуждения. Автори-аризм чаще использует экономические стимулы: создание возможностей роста благосостояния для широких слоев общества, проведение эффективной социальной политики. Практическая эффективность ряда автопитапньге режимов (например, в Южной Кооее. Сингаггтое. Тайване) позволила им не только решить задачи технологической модернизации, заметно повысить уровень жизни населения, но и привлечь на свою сторону широкие слои общества.

В связи с этим можно отметить, что авторитарные режимы обладают значительными мобилизационными и ориентацион-ными возможностями благодаря способности концентрировать ресурсы на стратегических направлениях развития. Достигая экономической и социальной эффективности, авторитарные режимы формируют демократическую систему ценностей, заинтересованность граждан в политических и гражданских правах и свободах, потребность в свободе информации, независимости мышления, нетерпимости к произволу и насилию. Иллюстрацией такого развития может быть опыт Испании после смерти Франко.

Демократия

Самый сложный и многозначный по формам реализации тип политического режима - демократия. Уже семь столетий, начиная с 1260 г., когда это слово было впервые употреблено в переводе аристотелевской «Политики», и до настоящего времени, не смолкают споры о значении термина «демократия».

154


Возникнув в античности и обозначая «власть народа» (от греческих слов demos - «народ» и kratos - «власть»), термин «демократия» стал самым распространенным в политической науке. Однако массовое использование термина не оставило за ним определенного однозначного содержания. До сих пор в политологии не выработаны общепринятые представления, позволяющие сформулировать четкое определение демократии. Различные авторы акцентируют внимание на отдельных составляющих демократии, например, на власти большинства, на ее ограничении и контроле над ней, на основных правах граждан, на правовой и социальной государственности, наконец, на разделении властей, всеобщих выборах, гласности, конкуренции различных мнений и позиций, плюрализме, равенстве, соучастии и т. д.

Соответственно демократия интерпретируется в нескольких смыслах: во-первых, расширительно, как общественная система, основанная на добровольности всех форм жизнедеятельности индивида; во-вторых, более узко, как форма государства, при которой все граждане обладают равными правами на власть (в отличие от монархии, где власть принадлежит одному лицу или аристократии, где управление осуществляется группой лиц). Это античная традиция трактовки демократии, берущая начало с Геродота (V в. до н. э.); в-третьих, демократия понимается как идеальная модель общественного устройства, как определенное мировоззрение, основанное на ценностях свободы, равноправия, прав человека. Индивиды, группы, исповедующие данные ценности, формируют движение за их реализацию. В этом значении термин «демократия» трактуется как социальное движение, как тип политической ориентации, воплощенный в программах определенных партий.

Эволюция значения термина «демократия» происходила одновременно с развитием человеческого общества. Первоначально, с момента возникновения, демократия рассматривалась как прямое правление граждан в отличие от правления монарха или аристократов. Однако уже в античности .демократия была признана «худшей формой» правления. Ибо низкий уровень культуры граждан греческих полисов-государств позволял правителям манипулировать подобным «народовластием», вследствие чего режимы демократии были недолговечны и переходили в охлократию (власть толпы); а те, в свою очередь, порождали тиранию. Глядя на это, Аристотель не проводил различий между демократией и охлократией и отрицательно

155


относился к первой. Такая оценка демократии повлияла на дальнейшую ее судьбу: демократия воспринималась негативно и была вытеснена из политического обихода.

Новый этап в развитии концепции демократии начинается с Великой Французской революции, когда демократия стала рассматриваться как направление общественной мысли, которое формирует цели социально-политического движения, отвергающего монархию и элитарность. Становление концепции демократии связано с потребностью обоснования нового характера отношений между правителями и подданными, вызванного появлением институтов гражданского общества, а также требований автономии и социального равенства индивидов.

Однако негативное отношение к демократии не было преодолено даже в ХУШ в. Это объясняется тем, что идеальная модель демократии как повседневного и непосредственного участия в управлении всех граждан в больших политических образованиях, подобных национальным государствам (а не маленьким городам-полисам), практически невозможна. Первоначальный смысл демократии трансформировался, приспосабливаясь к новым потребностям жизни. На процесс трансформации оказывали влияние культура конкретного общества, политические и исторические традиции, демократический опыт. Первоначальный смысл демократии как народовластия существенно расходился с многообразием практических форм ее реализации, что и привносило известную путаницу в понимание данного термина.

Различия в интерпретации демократии, как и различия в механизмах ее реализации в конкретных обществах, обусловлены отсутствием единства методологических принципов ее анализа. В первом случае, с точки зрения нормативного подхода, формируется идеальная модель демократического правления, соответствующая ментальности населения, его представлениям о справедливом правлении. Однако реальные условия приспосабливают идеальную модель демократического правления к запросам практики. Во втором случае, с позиций эмпирически-описательного подхода, демократия оказывается совокупностью принципов, процедур и политических структур, которые обнаружили свою эффективность в реализации общественных и индивидуальных потребностей и целей.

Различные теории демократии исходят либо из приоритета принципа долженствования, либо апеллируют к практике при формировании системы правления.

156


Либеральная теория демократии основывается на англосаксонской традиции, которая рассматривает демократию как ответственное и компетентное правление. В либеральной модели принцип ответственности доминирует над принципом соучастия. Источником власти является народ, выражающий свою волю не прямо, а посредством своих представителей, которым он делегирует на определенный срок полномочия. С одной стороны, управлением занимаются специально подготовленные люди, но, с другой стороны, их деятельность может быть эффективной лишь постольку, поскольку она опирается на поддержку большинства населения. Отношения между представителями народа и самим народом основаны на полномочиях и доверии, и определяются конституцией. Конституция закрепляет перечень тех полномочий, которые народ передает своим избранникам, и определяет меру ответственности за принимаемые ими решения.

Теория прямой (или идентитарной) демократии, одним из авторов которой был Ж.. Руссо, отрицает принцип представительности. Демократия рассматривается как прямое правление народа, который сам способен выразить свою единую волю. В этой теории нет деления на управляющих и управляемых. Общая воля народа, выраженная на собраниях, является основой деятельности правительств и составления законов.

Сторонники теории плюралистической демократии отрицают наличие в обществе единой воли народа как основы для деятельности власти. Наличие единой воли народа невозможно уже потому, что в силу своей природы люди в конкретных действиях исходят из принципа не общественной, а личной пользы. Общество же представляет собой совокупность социальных групп, стремящихся к реализации собственных интересов. Процессы принятия политических решений и формулирования воли происходят через борьбу этих сил и оказываются своеобразным компромиссом, вследствие чего монополизировать указанные процессы какой-то одной силой оказывается невозможно. Плюралистическая теория демократии исходит из равновесия политических сил, исключающего действие в своих особых интересах одной властвующей группы.

Последователи элитарной теории демократии (одним из них является И. Шумпетер) используют обратную логику в доказательстве преимуществ своего подхода: следует идти не от идеала демократии, а, наоборот, от признания в качестве нормы лишь того, что проверено на практике. Поскольку не су-

157


шествует рационального поведения отдельного индивида при голосовании или принятии решений, отсутствует обязывающая концепция всеобщего блага, постольку необходимо «политическое разделение труда».

Господствующая элита, избранная на определенный срок, принимает функции политического представительства большинства населения, лишенного на тот же срок возможности действовать. Требования демократии (обычно элитизм и демократия противостоят друг другу) касаются лишь методов формирования институтов власти. И. Шумпетер замечал, что «демократический метод - это порядок создания института для достижения политических решений, при котором отдельные (социальные силы) получают право на принятие решений посредством конкурентной борьбы за голоса народа».

Напротив, сторонники теории нартиципаторной демократии (т. е. основанной на соучастии граждан непосредственно в политическом процессе) отрицают принцип разделения политического труда. Они исходят из идеала индивидуального самоопределения автономной личности. Самоопределение личности рассматривается как право на всестороннее политическое участие в масштабах всего общества и в различных его сферах. В 60-х годах в западных странах демократия участия стала активно развиваться в различных формах самоуправления, новых социальных движениях (например, движении «зеленых»), общественных инициативах, отрицающих государственное принуждение.

Теория социалистической демократии трактует ее как форму классового господства. Правда, в рамках данной концепции развивались две традиции - ортодоксальная (К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин) и реформистская (Э. Бернштейн, К. Каутский). Парадокс демократии в ортодоксальной интерпретации состоит в том, что, с одной стороны, только социалистическая демократия устанавливает власть народа, но, с другой стороны, при коммунизме демократия вообще отмирает. Идеологически фиксированная цель (построение коммунизма), оторванная от реальной жизни, жестко определяет потребности общества. Права и свободы личности приносятся в жертву «общественному интересу». Однако «общественный интерес», который не основан на личном, превращается в фикцию. В связи с этим практические попытки сформировать общую волю, политическое единство путем устранения многообразия социальных интересов привели к краху режимов социалистической демократии.

158


Социал-реформисты понимали демократию как определенную форму компромисса, соглашения разнородных социальных сил, не отрицая при этом, что цели общества изменяются по мере изменения условий жизни личности.

Каждая из рассмотренных моделей демократии имеет свои достоинства и недостатки. Как политический режим демократия менее всего подходит для радикального решения стратегических проблем, поскольку требует постоянного согласования интересов, проработки различных общественных альтернатив, толерантности и т. д. Обращая внимание на сложность подобных процедур, У. Черчилль заметил: «Демократия - самая плохая форма правления, если не считать все остальные, которые время от времени подвергаются проверке».

Современные демократии, а они существуют примерно в тридцати пяти странах, обладают рядом общих черт и структурных атрибутов:

  1.  общераспространенной законностью, которая основыва ется на подтверждении ее народом в форме периодических выборов и на том, что основную роль в принятии решений играют всенародно избранные представители в законодатель ные и исполнительные органы. «Суверенный»- народ участвует в контроле над властью вместе с бюрократией, группами инте ресов и средствами массовой коммуникации. Сама демократи ческая система институтов контролируется сложным консти туционным устройством и судебными инстанциями;
  2.  конкурирующей политикой. Главными при демократии являются честная и всеобъемлющая конкуренция (соревнова тельные выборы) и процесс представительства с целью обеспе чить передачу воли народа с ее последующим исполнением;
  3.  наличием политических партий - основного механизма, облегчающего процессы формирования воли народа, его ос мысленного выбора и влияния на правительство;

4) гражданскими, политическими и социальными правами. Демократия, как сложная форма взаимоотношений власти

и граждан, представляется уязвимой в изменяющихся условиях, но достаточно эффективной в высокоорганизованных, плюралистических и стабильных обществах.

Логические задания и проблемные вопросы

1. Отметьте слабые стороны позиции Ж.-Ж. Руссо, утверждающего: «Если кто-либо откажется подчиниться общей воле, то он будет к этому принужден всем организмом, а это означает не что иное, как то, что его силой принудят быть свободным». Может ли быть чем-либо ограничена власть народа?

159


2. До сих пор продолжается дискуссия о сущности демократии. Какое, на Ваш взгляд, утверждение точнее выражает смысл демократии:

а) «Называется этот строй демократическим, потому что он зиждется не на меньшинстве (граждан), а на большинстве их. По отношению к частным интересам законы наши представляют равноправие для всех» (Перикл);

б) «Демократия - не столько способ правления, сколько способ огра ничить правительство, чтоб оно не мешало развитию в человеке глав ных ценностей, которые дают семья и вера» (Р. Рейган);

в) «Демократия... в ней страшная мощь разрушения... Конечно, раз рушение создает, оно расчищает место... Но действительного творче ства в демократии нет - и поэтому-то она не будущее. Будущее вне политики...» (А. И. Герцен).

Отметьте достоинства и недостатки каждого утверждения.

  1.  Какие факторы, на Ваш взгляд, влияют на выбор политического ре жима? Когда-то Ш. Монтескье связывал этот выбор с размерами госу дарства: «Демократическое правление наиболее пригодно для малых государств, аристократическое - для средних, монархическое - для боль ших» Насколько, по Вашему мнению, прав французский мыслитель9
  2.  Одно из наиболее лаконичных определений демократии было дано президентом США Авраамом Линкольном (1809 - 1865): «Демократия есть правление народа, избранное народом и для народа». Соотнеся данное определение с современной политической практикой, можно ли утверждать, что это действительно так? Нет ли противоречия в са мой формуле А. Линкольна9
  3.  В работе «О духе законов» Ш. Монтескье отмечал, что «для граждани на политическая свобода есть душевное спокойствие, основанное на убеждении в собственной безопасности. Чтобы обладать этой свобо дой, необходимо такое правление, при котором один гражданин не должен бояться другого гражданина».

Какая форма правления, на Ваш взгляд, обеспечивает эту свободу?

6. Как Вы думаете, на что указывает наличие двухпалатного парламента в государстве:

а) на монархию;

б) на республику;

в) на демократический режим;

г) на федерацию? Аргументируйте свой ответ.

  1.  Какая из характеристик правового государства, на Ваш взгляд, являет ся наиболее важной: верховенство закона или признание, гарантии прав и свобод личности9
  2.  Чем, по Вашему мнению, можно объяснить доминирование исполни тельных органов власти в структуре государственной власти современ ной России?
  3.  Совместимы ли, на Ваш взгляд, свободная личность и государство? Прокомментируйте два утверждения:

а) «Когда становится возможным говорить о свободе, тогда государст во как таковое перестает существовать» (Ф. Энгельс);

б) «Государство - вещь, которая выгодна всем, но не выгодна каждому в отдельности» (В. Найшуль).

160


РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ Политическая стратификация

В

опрос о том, кто реально осуществляет власть - народ, лидер, партия или группа, имел чрезвычайно важное значение для понимания политики. Образно ее можно представить как театр, на сцене которого действуют актеры. Значение тех или иных персонажей на сцене различно: одни актеры играют главную роль, другие - второстепенную, а третьи - заняты в массовых сценах. От определенных групп и политиков зависит принятие стратегических для общества решений, другим предписано только исполнять политические установки, а третьим, т. е. большинству граждан, суждено подчиняться принятым решениям и выполнять их (либо добровольно, либо по принуждению).

Несмотря на различие мотивов политического участия (от самых корыстных - жажды власти и богатства, до самых благородных - заботы об общественных интересах), политика тем не менее является достаточно предсказуемой сферой жизни общества. Это становится возможным благодаря тому, что политические взаимодействия государств, партий, элит, лидеров, избирателей происходят на основе политических ролей и функций. Различные субъекты политики играют разные роли и выполняют неодинаковые функции в политической жизни, общественная значимость которых оценивается также по-разному.

Политическая роль - это ожидаемое поведение, обусловленное политическим статусом группы, института, индивида. Например, политический статус элиты определяется ее правами и обязанностями в обществе, он предписывает ей право на принятие важнейших политических решений, но одновременно обременяет ее ответственностью за принятые решения. Статус гражданина обусловлен его правами и свободами: правом выбирать и быть избранным, правом свободно высказывать свое мнение, отстаивать свои права в суде и т. д. Очевидно, что выполняемые роли и функции неодинаково вознаграждаются. Положение элиты в обществе подкреплено ее престижем, привилегиями, богатством.

Следовательно, кроме экономического, социального, духовного существует и политическое неравенство, обусловлен-

161


ное мерой участия в реализации власти. Порядок, при котором политическое неравенство с большой вероятностью передается от одного поколения к другому, формируя различные политические страты, называется политической стратификацией. Что же лежит в основе политического неравенства, что определяет политическое господство одних групп, индивидов, организаций над другими?

Глава VII. Политические элиты

Политическая практика даже развитых и стабильных демократических обществ показывает, что процесс распределения и реализации власти вовсе не предполагает равноправного участия в нем всех граждан. Всегда и везде к власти причастен узкий круг лиц - меньшинство, которое заставляет массы признать себя. Политическое неравноправие в любом обществе признавалось как неизбежная реальность, а демократия оставалась иллюзией, поскольку не была достижима. Обоснование неизбежности деления общества на властвующее меньшинство и управляемое большинство было представлено в концепциях элиты, которые отличаются различным толкованием природы политического неравенства.

1. Теория элиты макиавеллистской школы

Идеи о правомерности деления общества на меньшинство, господствующее над остальным населением, высказывались еще в древности. Конфуций, например, делил общество на «благородных мужей» (правящую элиту) и «низких людей» (простолюдинов) на основании их отношения аморальным заповедям. Если первые следуют долгу и закону, то вторые думают о л-ом, как бы получше устроиться и получить выгоду. Первые требовательны к себе, вторые - к людям. Соблюдение моральных норм дает право на управление. Образ правящей элиты Конфуций раскрывал через социальные качества ее представителей: «Благородный муж в доброте не расточителен; принуждая к труду, не вызывает гнева; в желаниях не алчен; в величии не горд; вызывая почтение, не жесток».

Иное основание деления общества на правящее меньшинство и подчиняющееся большинство находим у Платона, который связывал политическое неравенство с качеством души, присущим тем или иным группам населения. Разумной части души, добродетель которой заключается в мудрости, соответ-

162


ствует сословие правителей-философов (это и есть элита); яростной части, добродетель которой проявляется в мужестве, - сословие воинов; низменной, вожделеющей части души, погрязшей в наслаждениях и утехах, соответствует сословие земледельцев и ремесленников.

Мудрым (т. е. философам) должна повиноваться худшая часть государства. Более того, Платон разработал систему формирования правящей элиты: отбор в элиту, воспитание и образование потенциальных кандидатов. Однако эти и другие идеи о неизбежности деления общества на управляющих и управляемых не имели серьезного социологического обоснования и строились, скорее, на различного рода моральных, религиозных, философских допущениях, чем на анализе реальностей политической жизни.

Создателями концепции элиты, основанной на наблюдении за реальным политическим поведением и взаимодействиями субъектов политики, были теоретики итальянской школы политической социологии Г. Моска, В. Парето, Р. Михельс, Ж. Сорель. Эту школу называют макиавеллистской, поскольку именно Н. Макиавелли, вычленив политику как самостоятельную сферу общества, стал рассматривать ее не как область должного и воображаемого, а как политическую реальность, как практику. Наблюдения за фактами политической жизни выявили то общее, что свойственно данной концепции элиты: рассмотрение элиты как сплоченной группы, обладающей исключительными качествами и осознающей свое превосходство над всеми остальными. Правда, понимание ресурсов политического господства меньшинства над большинством населения у названных представителей итальянской школы различно.

Профессор, депутат, сенатор Г. Моска (1854 - 1941) изложил свою теорию элиты в работах «Основы политической науки» (1896 - 1923) и «История политических доктрин» (1933). Идею о «правящем классе» Г. Моска выдвинул еще в «Основах политической науки». «Во всех обществах, начиная с самых среднеразвитых и едва достигших зачатков цивилизации и кончая просвещенными и мощными, - писал он, - существует два класса лиц: класс управляющих и класс управляемых. Первый, всегда немногочисленный, осуществляет все политические функции, монополизирует власть и пользуется присущими ему преимуществами, в то время как второй, более многочисленный, управляется и регулируется первым более или менее законным образом или же более или менее произ-

163


вольно и насильственно, и поставляет ему... материальные средства поддержки, необходимые для жизнеспособности политического организма».

Власть не могут осуществлять ни один человек, ни все граждане сразу. Как считал Г. Моска, «политическое руководство в самом широком смысле слова, включающее... административное, военное, религиозное, экономическое и моральное руководство, осуществляется особым, т. е. организованным меньшинством». Прежде всего, меньшинство управляет большинством потому, что оно организовано. Кроме того, правящее меньшинство отличается от масс присущими ему особыми качествами.

Следует отметить, что для обозначения элиты Г. Моска использовал такие определения, как «политический класс», «господствующий класс», «руководящий класс или класс политический», «высшие классы».

Анализ «политического класса» Г. Моска осуществлял на основе организационного подхода. Групповая сплоченность и единомыслие, свойственные политическому классу, достигаются благодаря наличию у него организации, структуры. Именно они позволяют правящему классу сохранять власть. Г. Моска заметил, что «господство организованного меньшинства, повинующегося единому порыву, над неорганизованным большинством неизбежно... Эти согласованно и единообразно действующие люди победят тысячу человек, между которыми нет согласия».

Развитие любого общества, независимо от способа социальной и политической организации, направляется руководящим классом. Сам правящий класс неоднороден, он состоит из двух слоев: очень малочисленной группы «высшего начальства» (что-то вроде «сверхэлиты» внутри элиты) и гораздо более многочисленной группы «начальников среднего звена».

Доступ в политический класс предполагает наличие у индивидов особых качеств и способностей. «Правящие меньшинства, - писал Г. Моска, - образуются так, что индивиды, из которых они составляются, отличаются от масс некоторыми качествами, дающими им определенное материальное, интеллектуальное или даже моральное превосходство; другими словами, они должны иметь какие-то необходимые качества, которые чрезвычайно ценятся и придают вес в том обществе, в котором они живут». Очевидно, эти качества могут изменяться в процессе эволюции человеческого общества. Так, в прими-

164


тивных обществах высоко ценилась военная доблесть. По мере развития цивилизации преобладающим качеством становится обладание богатством. Г. Моска называл три качества, открывающих доступ в политический класс: военную доблесть, богатство, священство, с которыми связаны три формы аристократии - военная, финансовая и церковная. Меньшее значение, в силу незрелости цивилизации в целом, Г. Моска придает научным знаниям, умению их практически применять.

Однако доминирующим критерием для отбора в политический класс является способность управлять, предполагающая знание национального характера и ментальное™ народа, и особенно опыт управления. Как развивающийся организм, политический класс нуждается в собственном обновлении, чтобы соответствовать новым требованиям времени. Г. Моска указывал на три способа обновления правящей элиты: наследование, выбор и кооптацию.

Он отмечал две тенденции в развитии правящего класса: с одной стороны, стремление его представителей сделать свои функции и привилегии наследственными, а с другой - стремление новых сил сменить старые. Если преобладает первая тенденция (аристократическая), то правящий класс становится закрытым, у общества сокращаются способности к развитию, оно стагнирует. Если доминирует вторая тенденция (демократическая), то доступ в правящий класс не вызывает затруднений и происходит его быстрое обновление. Но в таком случае возникает опасность нарастания нестабильности, политических кризисов. Поэтому Г. Моска отдавал предпочтение тому типу общества, которому свойственно известное равновесие между этими двумя тенденциями. Необходима определенная стабильность правящего класса, чтобы проникновение в него новых элементов не происходило слишком быстро и не было значительным по своей численности. Относительно кооптации (волевого введения новых членов в правящий класс) Г. Моска говорил мало, хотя и считал ее социально полезным методом.

Эффективность выполнения властных функций правящим классом во многом зависит от его организации, т. е. от характера законодательных мер и политико-организационных процедур, с помощью которых реализуется власть и поддерживается групповая сплоченность. В зависимости от принципа передачи политической власти Г. Моска выделял два типа политического управления: автократический и либеральный. В первом случае власть передается сверху вниз, а во втором -

165


власть делегируется снизу вверх. Однако Г. Моска отмечал возможность и сочетания двух типов политической организации в представительных правлениях, когда высшее должностное лицо избирается всеобщим голосованием, а затем оно назначает членов правительства. Примером подобной практики являются США, где президент избирается всеобщим голосованием, а затем он формирует правительство.

Следует отметить, что теория руководящего класса, которую разработал Г. Моска, выходит далеко за рамки собственно политических проблем, поскольку согласно этой теории вся история человеческого общества есть не что иное, как процесс, сознательно руководимый элитами.

Прагматическая ориентация свойственна и работам В. Парето (1848 - 1923). «История человечества, - замечал он, - это история постоянной смены элит; одни возвышаются, другие приходят в упадок». Теорию элит В. Парето изложил в «Трактате всеобщей социологии». В контексте теории элиты он пытался выявить факторы и предпосылки динамического равновесия общества и значение в этом процессе политической власти, мотивов политического поведения.

Обоснование роли элиты В. Парето выводил из концепции социального равновесия, к которому стремится общество как система. Состояние равновесия обеспечивается взаимодействием множества сил, названных В. Парето элементами. Из четырех групп элементов (экономических, социальных, политических, интеллектуальных) особое внимание он уделял мотивации человеческой деятельности.

Главными мотивами человеческой деятельности и движущими силами истории являются психологические стимулы, которые он назвал «резидуа» (от итал. residua - остатки). Они сводятся к биологическим инстинктам, к нелогичным, иррациональным чувствам, эмоциям и представляют собой вечные и неизменные основы деятельности человека, отражающие его индивидуальность. В обществе психологические стимулы облекаются в произвольно или сознательно выбираемые формы объяснения нелогичного поведения, которые В. Парето обозначил термином «деривации» (т. е. доктринальные и теоретические утверждения в политическом, социальном или религиозном контексте). Следовательно, социальное равновесие и форма общества являются результатом совокупного взаимодействия человеческих чувств, выражаемых в «резидуа». Именно поэтому политика, по В. Парето, есть в значительной мере функция психологии.

166


Используя психологический подход в анализе общества и политики, В. Парето объяснял многообразие социальных интересов и статусов психологическим неравенством индивидов. «Человеческое общество неоднородно, - замечал В. Парето, -и индивиды различаются физически, морально и интеллектуально». Совокупность групп индивидов, которые действуют с высокими показателями в любой области, получает наименование элиты. Следовательно, В. Парето определял элиту по ее врожденным психологическим свойствам: она состоит из тех, кто демонстрирует выдающиеся качества или доказал наивысшие способности в своей сфере деятельности. «Главная идея термина «элита», - подчеркивал В. Парето, - превосходство... В широком смысле я понимаю под элитой сообщество таких людей, которые свойствами ума, характера, ловкостью, самыми разнообразными способностями обладают в высшей степени». Он даже разработал критерии принадлежности к элите, предложив для каждой сферы человеческой деятельности систему индексов (баллов), характеризующих способности отдельных индивидов. Тому, кто сумел приобрести миллион (честно или нечестно), выставляется 10 баллов; добившемуся состояния в несколько тысяч лир - 6; тому, кто едва не умер от голода, - 1, а попавшему в дом призрения нищих - 0.

«Избранный класс» (а это в переводе и означает «элита») неоднороден. Элита разделяется на две части: «-правящую элиту» и «неправящую». Иногда используются термины «господствующая группа» в рамках «правящей элиты», которая фактически владеет властью, и «низшая страта», из которой исключаются все элитарные группы. «Высшая страта» - это индивиды, непосредственно и эффективно участвующие в управлении, а к «неправящей элите» относятся те, кто не участвует в принятии управленческих решений.

Управляющий, относительно малочисленный класс может удерживаться у власти частично силой, а частично благодаря согласию со стороны большей части подчиненного класса. Различия, по существу, заключаются в пропорциях силы и согласия. Ресурс согласия основывается на умении правящего класса убедить массы в собственной правоте. Вероятность согласия зависит от способности элиты искусно владеть методами манипулирования чувствами и эмоциями. Как заметил В. Парето, «политика правительства тем эффективнее, чем успешнее оно использует эмоции». Однако умения убеждать подчас оказывается недостаточным для сохранения власти.

167


Значит, элита должна уметь вовремя применить силу. В противном случае вместо нее придет новая элита, которая сможет это сделать.

Элиты имеют тенденцию к упадку, а неэлиты способны к производству потенциально элитарных элементов. Это обусловлено тем, что принадлежность к элите необязательно наследуется: дети могут не обладать всеми выдающимися качествами своих родителей. Постоянно идет процесс замены старых элит новыми, которые по происхождению являются выходцами из низших слоев общества.

Необходимость подобных изменений обусловлена тем, что прежние элиты «теряют свою энергию, происходит уменьшение пропорций резидуа, дававших им возможность завоевать власть и удержать ее». Следовательно, пояснял В. Парето, все социальные преобразования определяются «циркуляцией элит», т. е. системой «обмена» людьми между двумя группами - элитой и остальным населением. «Этот феномен новых элит, - подчеркивал В. Парето, - которые в силу непрестанной циркуляции поднимаются из низших слоев общества в высшие слои, всесторонне раскрываются, затем приходят в упадок, исчезают и рассеиваются, есть один из главных феноменов истории, и его необходимо учитывать, чтобы понять основные социальные движения».

Непрерывная циркуляция элит способствует равновесию социальной системы в той мере, в какой она обеспечивает приток «лучших», «достойных». Кроме того, циркуляция элит влечет за собой циркуляцию идей. Однако это происходит тогда, когда правящий класс открыт и понимает необходимость постоянной циркуляции. Тогда же, когда элита полностью замкнута и превратилась в касту, она утрачивает способность управлять и прибегает к насилию, чтобы сохранить власть. Отсутствие обновления и притока новых сил порождает недовольство элитой внутри общества. Тогда смена элиты осуществляется с помощью революции. Она нарушает социальное равновесие существующей системы и формирует иную конфигурацию социальных сил. Происходит радикальная смена элит. Так, революция конца ХУШ в. во Франции была следствием нежелания правящего класса обеспечить циркуляцию элит за счет лучших представителей «третьего сословия», которому доступ к власти был закрыт.

Иную систему доказательства неизбежности деления общества на правящее меньшинство и пассивное большинство

168


предлагал Р. Михельс (1876 - 1936), ставший одним из идео-яогов фашизма и другом Муссолини. Он пытался доказать невозможность осуществления принципов демократии в западных странах в силу имманентных характеристик политических организаций данных обществ и «олигархических тенденций» в массовых политических организациях - партиях, профсоюзах. Его главная работа, в которой рассматривается кризис парламентской демократии и обосновывается правомерность эли-тизма - «Политические партии. Очерк об олигархических тенденциях демократии» (1911).

Причины политической стратификации и невозможности демократии Р. Михельс объяснял тремя тенденциями, которые препятствуют ее осуществлению. Они заложены в сущности человека, особенностях политической борьбы и в специфике развития организаций. Именно эти тенденции, по Р. Михельсу, способствуют тому, что демократия ведет к олигархии, превращается в олигархию.

Феномен олигархии, согласно Р. Михельсу, «объясняется частично психологически (психология масс и психология организаций), частично органически (законы структур организаций)», причем главную роль играют факторы первой группы. Поведение «господствующего класса» в условиях демократии во многом обусловливается воздействием «массы» на политический процесс. Понятие «массы» у Р. Михельса имеет психологическое содержание и интерпретируется как совокупность психических свойств массового обывателя: политической индифферентности, некомпетентности, потребности в руководстве, чувстве благодарности вождям, потребности в почитании лидеров и др. Обладающие такими качествами «массы» неспособны сами организоваться и самостоятельно управлять делами общества.

Среди групп, претендующих на власть в рамках парламентской демократии, наиболее эффективными оказываются те, которые способны обеспечить поддержку своим целям со стороны организованных «масс». Однако сам «принцип организации», являющийся необходимым условием руководства «массами», приводит к возникновению иерархии власти. Руководство организацией предполагает наличие профессионально подготовленных для этого людей, из которых формируется аппарат. Он придает устойчивость организации, но одновременно вызывает перерождение организованной «массы», совершенно меняя местами лидеров и «массу».

169


Организация делит любую партию или профсоюз на руководящее меньшинство и руководимое большинство. Складывающееся «профессиональное руководство», заставляющее низы признать себя, все больше отрывается от «масс». Во всех организациях лидеры имеют тенденцию противостоять рядовым членам, образуя более или менее закрытый внутренний круг, узурпирующий власть. Суверенитет масс оказывается иллюзорным. Так действует «железный закон олигархии».

Олигархическая структура власти основана не только на стремлении вождей к своему увековечиванию во власти и укреплению собственного авторитета, но главным образом на инертности масс, готовых довериться немногим специалистам-профессионалам, и на технических свойствах политической организации.

Сама политическая элита является продуктом национальной психики: «элитарный характер нации» стремится к воплощению в господствующих группах. В структуре «господствующего класса» Р. Михельс выделил три самостоятельных элемента, взаимодействие которых обусловлено потребностями осуществления господства, - политический, экономический и интеллектуальный. Каждый раз, в определенных исторических условиях реальная власть претворяется «политико-экономическим», «политико-интеллектуальным» или «волевым политическим классом». Кризис институтов парламентской демократии в Италии и Германии в 20-х годах выдвинул на первые роли «волевой политический класс». Воплощением идеала «волевого класса», по мнению Р. Михельса, был итальянский фашизм во главе с Б. Муссолини. Впоследствии Р. Михельс стал апологетом фашистских режимов Италии и Германии.

Таким образом, итальянская школа политической социологии внесла значительный вклад в развитие не только политической науки, но и других областей обществознания (философии,'истории, социологии, правоведения, социальной психологии и др.). В дальнейшем концепция элйтизма нашла и новых своих сторонников, и критиков. Противники идеи элйтизма указывали на несовместимость ее с идеями демократии и самоуправления, критиковали за игнорирование самостоятельной роли личности в политике, способности масс влиять на власть, за излишний психологизм в интерпретации мотивов политического поведения и оснований политического неравенства в обществе. Однако последователи концепции элйтизма углубляли и развивали сформулированные классиками теории, основные положения в новых социальных условиях.

170


2. Современные теории элиты

Бурно развивающиеся в мире научно-техническая и технологическая революции, доступ к образованию широких масс, заметное повышение уровня жизни населения во многих странах мира, создание эффективных механизмов обеспечения прав и свобод личности, возрастание роли средств массовой информации создали новые реальности, в которых формируются и действуют политические элиты. Эти условия заметно изменили основания и способы распределения политических ролей и функций, факторы групповой сплоченности элиты, ее мировосприятие, ресурсы, обеспечивающие ее господство. Указанные процессы обусловили многообразие подходов, используемых для исследования реальной структуры власти.

Классическую традицию анализа элиты как относительно сплоченной группы, выполняющей властные функции, продолжает элитистский подход. При этом значительное внимание обращается на разнородность элиты, ее структуру, способы влияния на общество.

Ряд авторов по-прежнему рассматривает элиту как группу, наделенную особыми качествами (социальными, политическими, психологическими), знаниями, что позволяет ей принимать важнейшие политические решения. Так, в работе «Революция менеджеров» (1940) американский политолог Дж. Бернхейм отметил радикальные изменения в политическом классе, которые он назвал революцией. Эти перемены связываются им с появлением управленческой элиты (менеджеров), которая потеснила класс капиталистов-собстивенников.

Доминирование менеджеров обусловлено необходимостью компетентного управления технически сложными производствами, ориентированными на многообразные потребности различных групп населения. Организаторские навыки и знания по управлению экономикой предопределяют значительную концентрацию власти в их руках. Политическое господство управленческой элиты, по мнению Д. Бернхейма, основано не на собственности или возможности распределять ресурсы (как, например, у банкиров), а на знаниях, образованности, профессиональной компетентности. Несмотря на высокий уровень благосостояния, основным мотивом их социальной активности является политическая власть.

Основатель концепции «постиндустриального общества» американский социолог Д. Белл в книге «Грядущее постиндустриальное общество» (1973) выдвинул аналогичные идеи. Де-

171


ление на управляющих и управляемых он проводил на основе обладания знаниями и компетентностью. Эти качества позволяют новой интеллектуальной элите вносить наибольший вклад в развитие общества. Значимость интеллектуалов в информационном обществе обеспечивает им политическую власть.

В рамках институционального подхода элита рассматривается как группа статусов и стратегических ролей. Р. Миллз в работе «Властвующая элита» определил элиту как «тех, кто занимает командные посты». Поскольку власть в современном обществе институциализирована, постольку те, кто находится во главе социальных институтов, занимают «командные стратегические посты в социальной структуре». (При этом социальный институт понимается как совокупность ролей и статусов, предназначенных для удовлетворения определенной социальной потребности). Среди «институтов» наиболее значимы для общества, по Р. Миллзу, - политический, экономический и военный. Те, кто возглавляет данные «институты», и составляют элиту власти. На практике именно тройственная элита в лице политических лидеров первого плана, руководителей корпораций и военного руководства принимает важнейшие политические решения.

Р. Миллз разъяснял: «Под элитой власти мы понимаем те политические, экономические и военные круги, которые в сложном переплетении группировок разделяют право принятия решений, по меньшей мере общенациональной важности». Элита власти обладает групповой сплоченностью, обусловленной общностью интересов и личной солидарностью, проистекающей из общности образования, социального происхождения, психологического родства, характера межличностных отношений, образа жизни и т. д.

Между тремя институгами власти складываются тесные отношения <х)лидарности, взаимной поддержки и обмена. Подобный характер отношений обусловлен совпадением объективной заинтересованности военного, политического и экономического ведомств в обеспечении стабильности и прогрессирующего развития общества в целом. Однако немаловажны социальное сходство и психологическая общность людей, занимающих командные посты во властных структурах. Вот почему они могут легко переходить из одной структуры (например, политической) в другую (скажем, экономическую). Но, как заметил Р. Миллз, в элиту власти из политиков входят только наиболее влиятельные люди. И коль скоро центр принятия решений в

172


j США переместился из конгресса в президентские структуры, I то наиболее влиятельными оказываются не представители на-? рода (законодатели), а политические «назначенцы», выдвинутые \ президентом. Профессионалы-политики, прошедшие большую школу партийной работы, оттесняются «назначенцами», при-¥ шедшими из экономики и других сфер.

В итоге Р. Миллз пришел к выводу, что элита не представляет собой господствующую группу, сформированную на основе свободных выборов, а является олигархией, состоящей из «назначенцев» президента. :  В рамках репутационного подхода элита рассматривается

• как замкнутая группа, оценку статуса которой дают другие группы общества (т. е. определяют ее репутацию). Те, над кем простирается власть, могут определять, оценивать тех, у кого

власть находится реально. Следовательно, репутация определяется с точки зрения возможностей влияния данного класса и оценок его социального происхождения.

Именно такие основания выделения элиты сформулировал в «Докладе о руководящем классе Италии» (1964) Ж Мейно. Элита (Ж. Мейно называл ее «руководящим классом») закрыта, рекрутируется из состоятельных семей. Она обладает высокой групповой сплоченностью благодаря прочности личных, неформальных связей между членами правящего класса. Эта олигархия обладает большими возможностями влияния на все стороны общественной жизни. Она использует его для поддержа-

' ния собственного благоприятного имиджа среди других групп. Внутри правящего класса не допускается соперничество, способное неблагоприятно повлиять на собственную репутацию.

Представление о современной элите как замкнутой касте

; сформулировано французским политологом Р.-Ж Шварценбергом

' в работе «Абсолютное право» (1981). «Каста», или «новая аристо-

* кратия», представляет собой «треугольник власти», состоящий из i политиков, высшей администрации и деловых кругов. Она абсо лютно контролирует власть, формирует правительство, управляет государством, руководит крупными корпорациями и банками. Олигархический характер власти, по мнению Р.-Ж Шварценберга, вытекает из того, что Франция не придерживается принципа раз деления властей, потому и элита представляет собой единый класс, а не разделенные на части руководящие группы. В резуль тате в стране сформировалась сплоченная и разносторонняя эли- та, монополизировавшая власть в политическом, административ ном и экономическом секторах.

173


Способность решающим образом влиять на различные стороны жизни общества обеспечивается не только концентрацией стратегических ресурсов в руках политической элиты и возможностью принятия важнейших решений, но и поддержанием высокой репутации членов элиты.

Рекрутирование членов «новой аристократии» происходит из высших слоев общества. Они получают престижное, элитарное образование. Карьерное продвижение происходит также на основе четко продуманной схемы. Р.-Ж. Шварценберг отмечал, что политическая олигархия опирается на самостоятельное классовое рекрутирование, главными средствами которого являются высшие учебные заведения и высшие эшелоны власти. Особенность политической карьеры «новой аристократии» заключается в продвижении без участия во всеобщих выборах. Сначала выходцы из «новой аристократии» занимают министерские посты, кресла председателей корпораций, а затем, добившись славы, известности, обретя связи в высших эшелонах власти, становятся обладателями мандатов парламентариев. Однако основная масса депутатов не входит в «элиту власти», она практически оттеснена от процесса принятия политических решений. Следовательно, политический класс разделен на две части - на ограниченную группу «высших начальников» и более многочисленный слой «второстепенных начальников» (Г. Моска).

Нарастающее многообразие видов человеческой деятельности, удовлетворяющих постоянно прогрессирующие потребности индивидов и групп, порождает усложнение самой структуры власти. Элита уже не представляет собой монолитного образования, а является совокупностью сотрудничающих или соперничающих руководящих групп. В этом суть теории множественности, или плюрализма элит.

В работе «Процесс правления» (1908) А. Бентли рассматривал политику как процесс взаимодействия заинтересованных групп. В этом процессе сильные группы доминируют, подчиняя и заставляя повиноваться себе более слабых. Само государственное управление включает в себя адаптацию, урегулирование конфликтов и достижение равновесия между соперничающими группами. «Все явления государственного управления, - отмечал А Бентли, - есть явления групп, давящих друг на друга, образующих друг друга и выделяющих новые группы и групповых представителей (органы или агентства правительства) для посредничества в общественном соглашении».

174


Согласно А. Бентли, правительственные институты (конституция, конгресс, президент, суды) представляют и выражают интересы «официальных групп». К «официальным группам», т. е. элите, он относил законодательные, исполнительные, административные, судебно-правовые институты, армию и полицию, руководящее влияние которых обеспечивается их способностью навязывать решение конфликтов между отдельными группами и таким образом поддерживать политическую стабильность.

Режим, при котором существует множество автономных центров по принятию решений, американский политолог Р.Даль назвал «полиархией» и охарактеризовал таким термином политический процесс в США. В этой модели власти ни одна элита не верховенствует. В работе «Кто правит?» (1961) Р. Даль рассматривал политику в контексте взаимодействия заинтересованных групп, интеграция которых основана на общности ценностей, целей, требований. Заинтересованные группы различаются по своей устойчивости в соответствии с тем, в каких сферах они обладают влиянием. Однако политическая инициатива и реальное политическое влияние осуществляются не самой группой, а ее лидером, опирающимся на поддержку узкого круга лиц. Из свободной конкуренции соперничающих групп в тех пределах, которые устанавливаются по всеобщему согласию, вырастает социальное равновесие. Его стабильность зависит от степени разнородности самого общества.

Индустриальные общества заметно изменяют характер ресурсов, которые выступают основой политического господства элит. Раньше, по мнению Р.Даля, политические ресурсы (деньги, богатство, статус) распределялись неравномерно и концентрировались в руках одной группы - аристократии. Индустриальное общество сохраняет политическое неравенство, но рассредоточивает ресурсы. В условиях многообразия социальных интересов возникают общественные организации с разной степенью автономии. Политические решения оказываются в таком случае результатом «бесконечных переговоров» между противостоящими соперничающими группами.

Ряд авторов счел возможным выделить внутри элиты руководящие группы на основании разграничения сфер их влияния и используемых ресурсов. Так, Р. Арон в работе «Социальный класс, политический класс, управляющий класс» (1969) заметил: «Ошибочно представлять, что современные общества определяются одним руководящим классом, в то время как они

175


характеризуются соперничеством между руководящими категориями». Кроме политической элиты, состоящей из профессионалов-политиков и принимающей важнейшие решения, Р. Арон выделил еще пять «руководящих категорий»: держателей «духовной власти», оказывающих влияние на образ мысли и веры; к ним он отнес священников, интеллектуалов, писателей, ученых, партийных идеологов; вторую руководящую категорию составляют военные и полицейские начальники; третью группу - «руководители коллективного труда», владельцы или управляющие средствами производства; четвертую -»вожаки масс» (лидеры профсоюзов и политических партий). Замыкают список руководящих групп функционеры высшего звена, держатели «административной власти».

Структурирование элиты проводится на основе сочетания различных переменных, располагающихся по принципу дополнительности - функций, характера ресурсов политического господства, объемов властного влияния, конкретных показателей образа жизни (образования, досуга, системы ценностей, стиля жизни и т. д.).

Индийский политолог П. Шаран в книге «Теория сравнительной политологии» (1984) уделил значительное место анализу элит. Он обратил внимание на то, что зрелость общества, характер культурных ценностей во многом определяют имидж элиты, ресурсы ее господства и влияния. На этой основе он выделил традиционную элиту и современную. Ресурсами властвования традиционной элиты являются религия, обычаи, традиции, культурные стереотипы и т. д. Внутри традиционной элиты П. Шаран различает несколько «руководящих категорий», влияние которых различно в традиционных и предсо-временных обществах. Так, власть религиозных элит заметно ослабла в эпоху секуляризации общества. Единственное исключение в Европе составляет Ватикан. Влияние религиозных элит заметно на Востоке (в частности, в Иране, в странах Персидского залива и др.). Еще больше утратила свою роль родовая знать (от вождей до королевских фамилий). Зато заметно возросло влияние военной элиты, хотя и неоднородной по составу и ценностным ориентациям. Так, в Африке военные представляют наиболее образованную и прогрессивно настроенную часть общества, чего нельзя сказать о военных в Латинской Америке.

К современной элите П. Шаран отнес различные социально-профессиональные группы - лидеров, чиновничество, ин-

176


теллектуалов, бизнесменов, технократов. По степени влияния на процесс принятия стратегических решений он разделил современную элиту на три группы: «высшую», «среднюю» и «административную» элиты.

«Высшую элиту» составляют те, кто непосредственно участвует или оказывает существенное влияние на процесс принятия решений. Их не так много, это 100 - 200 человек, занимающих стратегические посты в правительстве, крупных политический партиях, группах давления, сюда же входят законодатели. Высшая элита неоднородна, внутри нее открыто противостоят друг другу группы по интересам. ,В демократиях западного типа, по мнению П. Шарана, на каждый миллион жителей приходится примерно 50 представителей высшей элиты, а в США с населением в 200 млн. человек круг высшей элиты насчитывает 10 тысяч человек.

За «высшей» элитой идет «средняя», принадлежность к которой определяется по трем показателям - уровню доходов, профессиональному статусу, образованию. Средняя элита составляет 5% взрослого населения. При отсутствии одного или двух необходимых параметров потенциальный кандидат относится к «маргинальной элите».

К «административной» элите относится высший слой государственных служащих, занимающих руководящие посты в министерствах, департаментах и других органах управления. В административную элиту входят и те высокообразованные управленцы, которые сохраняют нейтралитет и не проявляют своих партийных симпатий.

Особую позицию в анализе элит занимают авторы - сторонники марксизма. Они считают неправомерным использование самого термина «элита», поскольку его значение в концепции элитизма не обусловлено экономическими и классовыми факторами. Согласно классическому марксизму (К Маркс, Ф. Энгельс), экономически господствующий класс (т. е. владеющий средствами производства) одновременно является и политически господствующим. Отрыв же политического господства от его экономических предпосылок затушевывает характер власти и основания политической стратификации. Второе препятствие при употреблении термина «элита» связано с тем, что он отражает наличие политического, социального неравенства в любом обществе, а идеал социализма отрицает всякие формы неравенства.

Однако, борясь против элитарности и социального неравенства, обусловленных отношениями собственности, правя-


щая элита стран Центральной и Восточной Европы, Юго-Восточной Азии, Кубы, СССР на практике создала новую систему неравенства, основанную на отношениях власти. Скептическое отношение К. Маркса, Ф Энгельса, В. И. Ленина и их последователей к теориям элитизма не помешало им сформулировать собственную концепцию элиты, отличную от классической. Особая заслуга в ее теоретическом обосновании принадлежит В И Ленину Она основывается на концепции авангардной роли партии рабочего класса, осуществляющей руководство революционным переходом от капитализма к социализму во всемирном масштабе.

«Политические партии, - замечал В И. Ленин, - в виде общего правила управляются более или менее устойчивыми группами наиболее авторитетных, влиятельных, опытных, выбираемых на самые ответственные должности лиц, называемых вождями». Первоначально, по замыслу автора, элита была призвана выполнять руководящие функции как авангард большевистской партии, будучи зависимой от нее. Однако на практике политическая элита в странах «реального социализма» стала «новым классом», господствующим меньшинством, монополизировавшим власть в своих руках. Уже в конце своей жизни В. И. Ленин отмечал, что «Октябрьская революция на деле выдвинула новые силы, новый класс...». Правда, природа «нового класса» оказалась иной, нежели та, которую ожидал увидеть вождь революции

Подобная трансформация революционной элиты на практике была рассмотрена рядом авторов. В работе «Новый класс» М. Джилас (1957) описал процесс появления господствующего политического класса в России после революции. Этот «новый класс» составила партийная бюрократия. Пополняясь выходцами из социальных низов, прежде всего пролетариата, она выступала защитником его интересов. Однако по мере того, как новая элита - партийная бюрократия отрывалась от масс, она все больше стала выражать собственные интересы.

«Новый класс» расширил свою власть, идеологию, привилегии благодаря господству государственной формы собственности, которой он руководил и управлял от имени всего общества. Тем самым партийная бюрократия сконцентрировала в своих руках экономическую, политическую и идеологическую власть. «Новый класс» отличался высокой сплоченностью, что определялось, во-первых, обладанием особыми привилегиями (спецпайками, спецобслуживанием, спецболыш-


цами и т. д.) и экономическими преимуществами (участием в распределении ресурсов) и, во-вторых, жесткой иерархичностью элиты (подчинение нижестоящих вышестоящим), строгой партийной дисциплиной.

3. Системы отбора и факторы социальной результативности элит

I Очевидно, что институт элиты является неотъемлемым элементом любого цивилизованного общества. Сложно организованным социальным системам приходится иметь дело с постоянно нарастающим многообразием взаимодействия групп, индивидов, форм человеческой деятельности как внутри системы, так и вне ее. Это обусловливает выделение людей, профессионально занимающихся управлением. Принимая важнейшие политические решения, они определяют способы согласования и представительства интересов различных групп населения, формы участия масс в социальных преобразованиях. Следовательно, правомерно предположить, что элитарность сохранится и в обозримом -будущем. Более того, попытки бороться с элитарностью общества наносят ущерб ему самому, поскольку объективно направлены против nporpeccaji

Отрицание элитарности затушевывает реально существующее политическое неравенство в любом обществе и тем самым ограничивает возможности демократического контроля над элитами. Кроме того, сохранение иллюзий о равном доступе всех граждан к власти ослабляет внимание общества к вопросам качественного отбора в элиту действительно достойных и компетентных людей. Это открывает возможность прихода к власти авантюристов и создает угрозу подчинения общества деспотическим элитам. Данное обстоятельство свидетельствует о необходимости совершенствования систем отбора в элиту, а не борьбы с нею.

Мировая практика различает две системы отбора элит -систему гильдий и антрепренерскую систему. Выбор той или иной системы фильтрации обусловлен рядом факторов: ролью партийной системы в обществе, политическими традициями, степенью однородности культуры, уровнем социального неравенства и др

Так, в системе гильдий при отборе вероятных кандидатов акцент делается на их политических предпочтениях, строгом следовании правилам и предписаниям класса, организации (партий, движений, клубов). Вследствие этого для системы

179


гильдий характерна высокая предсказуемость политических изменений, преемственность политических курсов, небольшая вероятность политических конфликтов. Такое положение достигается благодаря тому, что процесс политического продвижения потенциальных кандидатов опирается на поддержку партий.

Тщательность отбора кандидатов на лидирующие позиции обеспечивается большим количеством формальных требований (например, учитываются образование, стаж работы, возраст, характеристика, прежняя должность, партийность и др.). Отбор осуществляется закрыто и узким кругом селектората (т. е. тех, кто отбирает). Конкуренция между кандидатами не предполагается, поскольку система власти строго формализована и иерархична и, как правило, кандидаты имеют представление о скорости своего карьерного продвижения. Следование кандидатов одним политическим ценностям обеспечивает высокую групповую сплоченность элиты.

Высокую степень групповой сплоченности и солидарности обеспечивала номенклатурная система фильтрации, явившаяся конкретно-историческим вариантом гильдейской системы. Она была распространена в тоталитарных режимах, в частности в СССР. Номенклатура представляет собой способ замещения руководящих постов исключительно посредством принадлежности к властвующей партии. Карьерное продвижение ставится в тесную зависимость от политического и идеологического конформизма кандидата, личной преданности вождю, желания угодить вышестоящему начальству, показной активности.

Иные принципы заложены в антрепренерскую систему отбора. Она ориентируется на такие качества кандидата, как его творческие потенции, способность убеждать, умение нравиться избирателям. Антрепренерская система открывает доступ к власти (хотя бы формально) различным социальным группам общества, поскольку применяет к кандидатам ограниченное число требований. Например, для выдвижения на пост президента США достаточно, чтобы кандидату было 35 лет и он прожил в стране не менее 14 лет.

Сам процесс отбора характеризуется острым противоборством кандидатов. Подобная система демократична, предполагает приток в элиту наиболее одаренных людей, соответствующих требованиям времени. Однако существует обратная сторона подобной системы отбора, а именно: частая смена курса в связи с изменениями в правящей элите; слабая предсказуемость политических решений; частые конфликты внутри элиты и др.

180


На практике ни гильдейская, ни антрепренерская системы отбора не используются в чистом виде. Обычно недостатки одной системы компенсируются заимствованием достоинств другой, поэтому чаще всего используются обе системы в определенном сочетании.

Наряду с системой отбора на социальную результативность элит оказывают существенное влияние и некоторые другие факторы. Отбор на элитарные позиции тесно связан с социально-классовой принадлежностью, занимаемым положением в обществе и полом потенциальных кандидатов. Так, по результатам представительного исследования С. Элдерсвельдом элит Швеции, Италии, Германии, Англии, Голландии, США и Франции, проведенного в 1989 г., выходцы из среды рабочего класса составляют только 7% должностных лиц и 20% членов парламента. Обычно члены элит происходят из семей, связанных с политикой; 60% имеют или имели родственников в правительстве.

Доступ в элиту выходцев из рабочего класса происходит главным образом через партии «левых» сил, ряды которых они пополняют. Так, в Германии, Италии, Англии, Голландии от 46% до 63% депутатов, представляющих левое крыло, являются выходцами из рабочих семей, тогда как депутаты от консервативных партий в абсолютном большинстве происходят из среднего класса или высшего слоя среднего класса. Следовательно, социальное происхождение способствует отбору в элиту материально состоятельных людей, добившихся в обществе определенного статуса, создавших финансовые предпосылки для занятия политикой.

Кроме того, на отбор и результативность элиты заметное влияние оказывает качество образования. Это естественно, поскольку занятие политикой требует знаний по широкому кругу проблем. По результатам того же исследования, 80% членов парламента и 96% государственных должностных лиц имеют университетское образование, в то время как доля людей с университетским дипломом в населении этих стран составляет лишь 8%. В ряде стран доступ в элиту обусловлен наличием дипломов определенных университетов. Так, в Англии таковыми являются дипломы Оксфордского и Кембриджского университетов.

Тип образования во многом влияет на эффективность и политический стиль элит (т. е. следование определенным правилам и процедурам при принятии решений). Так, 40% государ-

181


ственных чиновников Великобритании имеют гуманитарное образование, тогда как в Германии - 2%, в США - 6%, а в Голландии - ни одного. Среди государственных чиновников Великобритании очень мало лиц с юридическим образованием - всего 3%, тогда как в Германии - 66%, в Италии - 54%, в Голландии - 39%, в США - 20%. Среди законодателей картина примерно следующая: если 51% членов палаты представителей США были адвокатами, то в Англии ими были только 21%.

Политика по-прежнему является «мужской» профессией. Женщины в элите составляют лишь 7%, хотя по рассматриваемым странам эта цифра колеблется. Если в Голландии среди элиты насчитывается 14% женщин, то среди британской элиты - 4%.

Эффективность и результативность политической элиты зависят в значительной мере от понимания ею своей роли, от ее позиции и убеждений. Исследования показывают, что элита глубоко сознает свою роль в политической жизни общества, однако идеологическая и ценностная ориентации национальных элит заметно различается. Это обусловлено социокультурными особенностями стран, в которых проживают элиты.

Скажем, модель желаемого будущего в представлении различных элит отличается доминированием тех или иных, значимых для них, факторов. Например, если американцы, по результатам опроса С. Элдерсвельда, акцентировали внимание на социальной справедливости, образовании широких слоев общества и материальном благосостоянии, то голландцы отдали предпочтение социальному равенству и солидарности общества, а англичане высказались за экономическую надежность и необходимость материального благополучия.

Однако полного согласия по поводу ценностей внутри национальных элит не существует. Среди высших государственных чиновников США 25% в числе ценностей выделяют социальную справедливость; 27% выступают за необходимость образования, расширения знаний и культурный прогресс; 28% обращают внимание на буржуазные ценности материального благосостояния, безопасности и надежности. У английских парламентариев 22% заинтересованы преимущественно в социальной справедливости, 12% отдают предпочтение политической реформе, 35% - материальному благосостоянию.

Культурная среда, как совокупность ценностей, представлений о метни и стандартов поведения, также влияет на элиту, ее мышление и поведение, поэтому результативность деятельно-

182


сти, особенности политического стиля элиты обусловливаются процессом социализации, т. е. процессом усвоения знаний, навыков, опыта, позволяющих выполнять социальные роли и функции,

В процессе своего формирования элиты подвергаются воздействию различных факторов и социальных институтов. Например, они испытывают влияние того типа семьи, в которой происходит (или не происходит) политизация их представителей. Будущему представителю элиты могут уделять много внимания и серьезно заниматься его воспитанием, а может иметь место совершенно обратное. Важно и то, какое образование получает потенциальный кандидат и в чем будет выражаться его профессиональная специализация. Не меньшее значение приобретает и роль той партии в обществе, через которую он вступает в активную политическую деятельность, и отношение к нему коллег после вступления в должность. Все эти социализирующие факторы действуют по-разному в обществах с преобладанием той или иной системы ценностей. Различные экономические, политические, культурные системы воспроизводят вполне определенные элитарные культуры, порождают элиты с конкретными ценностными ориентациями.

Казалось бы, должно обнаруживаться сходство ценностных ориентации, скажем, британской и американской элит по признаку существенного влияния Великобритании на свою бывшую колонию. Однако различия в социализации, образовательных системах, условиях функционирования партийных систем обусловили и различия элитарных культур этих двух стран. Так, материалистами по своим убеждениям считают себя 63% английских чиновников и только 28% американских. Или, например, необходимость вмешательства государства в дела общества и экономику разделяют 82% голландских и 35% немецких парламентариев. Хотя вполне можно было ожидать, что общность исторических судеб, равные экономические возможности, географическая близость должны формировать более совпадающие предпочтения элиты. Интересны данные, показывающие степень расхождения во взглядах ориентации «правых» и «левых» партий: 70% немецких «левых» и только 2% «правых» поддерживают вмешательство государства в экономику, а в Голландии такое вмешательство поддерживают 100% «левых» и 60% «правых» центристов.

Следовательно, качество элиты в значительной мере обусловливается характером политической и культурной среды различных обществ, специфическим воздействием социализи-

183


рующих сил (семьи, системы образования, партийных систем и др.)- Вместе со способностями индивидов все эти факторы определяют культуру политической элиты.

Логические задания и проблемные вопросы

1. Английский социолог М. Янг в 1958 г. в книге «Восход демократий» сформулировал теорию меритократии (от лат. mentus - заслуга, досто инство и греч. kratos - власть). В ней он указывал на то, что правление организованного большинства перерастает в так называемую мерито- кратию, т. е. правление с помощью лиц, имеющих особые заслуги и достоинства. Степень социального прогресса, по мнению М. Янга, за висит от меры сочетания власти и интеллекта.

Несколько позже американский социолог Д. Белл отмечал: «Принцип меритократии должен проникнуть в университеты, бизнес, правительство. Общество, которое не имеет своих лучших людей во главе его ведущих институтов, есть социологический и моральный абсурд». Как Вы думаете, что лучше - правление большинства или правление с помощью квалифицированных специалистов? Можно ли полагать, что в основе политического руководства современной России лежит принцип меритократии?

2. Г. Моска выявил три способа существования «политического класса». а) «увековечение» без обновления; б) «увековечение» с обновлением, в) чистое обновление. Какой из перечисленных способов можно счи тать наиболее оптимальным для поступательного развития общества?

3 Немецкий социолог П. Г. Дрейцель ввел понятие «социально-политическая элита», предполагая, что существуют социальная и политическая элита, которые различаются степенью влияния на поступки людей. Какие из перечисленных ниже групп по содержанию ресурсов и способам влияния входят в социальную элиту, а какие - в политическую:

1) те, кто занимает высшие позиции в группе, организации, институ те, которых они достигли в результате:

а) продуктивности своих знании;

б) обладания властью или влиянием на процесс принятия решений по сохранению или изменению социальной структуры;

  1.  те, кто участвует в нормотворчестве;
  2.  те? кто может быть примером поведения для других;
  3.  те, кто благодаря своему престижу нормативно определяет поведе ние людей?

Глава VIII. Политическое лидерство

Неравное положение участников политической жизни в политической иерархии обусловлено разной степенью близости их к власти и возможности принимать стратегические решения, а также способности влиять на социальные изменения. Даже внутри элиты отдельные ее представители отличаются от

184


других явным приоритетом по своему влиянию на общество. Личность, оказывающая постоянное и решающее воздействие на общество, государство, организацию, называется политическим лидером.

Институт лидерства возник давно. Его появление было вызвано потребностью у сложно организованных систем в сбалансированном развитии. Жизнедеятельность систем, основанных на взаимодействии разнородных (часто противоположных) экономических, социальных, политических, духовных интересов и их носителей (групп, индивидов, организаций), требует руководящего начала. В задачи лидеров входит выработка согласованных целей развития, распределение функций и ролей среди участников социальных взаимодействий, упорядочение поведения отдельных элементов системы в целях повышения эффективности функционирования общества в целом. Таким образом, практическое значение проблемы лидерства связано с поиском эффективных форм руководства и управления социальными процессами. В связи с этим важно понимать, почему одни люди являются лидерами, а другие исполняют их предписания. Что лежит в основе неравенства? Каковы мотивы поведения политических лидеров? Можно ли прогнозировать поведение человека в политике?

1. Теория лидерства: природа и подходы

Лидерство - явление многогранное и многозначное. Контекст использования понятия «лидерство» достаточно широк -от характеристики доминирования определенной особи в животной среде до проявления руководящих начал в жизни сообщества людей. Однако для природной среды использование данного понятия достаточно условно. Вожак стаи является физически более сильной особью, и на его поведение ориентируются другие особи в процессе своего выживания.

Общественное лидерство является социальной функцией, обусловленной способностью человека сознательно ставить общезначимые цели и определять способы их достижения в рамках создаваемых для этого политических институтов. Конкретные формы и способы осуществления лидерства зависят от культурной зрелости общества, уровня автономии различных групп интересов, осознания потребности в коллективных действиях для поддержания прогресса социальной системы в целом.

Понять феномен лидерства и его эволюцию можно, проанализировав его составляющие: 1) характер лидера; 2) его политические убеждения; 3) мотивацию политической деятель-

185


ности; 4) свойства его сторонников и всех взаимодействующих с ним политических субъектов; 5) конкретно-историческую ситуацию прихода лидера к власти; 6) технологию осуществления лидерства. Целостная и многогранная картина проявления лидерства складывается по мере эволюции общества, усложнения социальных взаимосвязей, актуализирующих конкретные функции лидера.

В примитивных обществах интересы автономной личности еще не осознаны и не выражены, существуют интересы нерасчлененного «целого» (рода, племени). Функции лидера проявляются слабо и сводятся в основном к обеспечению физического выживания общинников. Сами лидеры предстают в образе героев, наделенных особыми физическими качествами и нравственными достоинствами. Так, Платон изображал лидера как человека, имеющего прирожденную склонность к знанию, отличающегося решительным неприятием лжи, любовью к истине. По его представлениям, лидеру присущи скромность, благородство, справедливость, великодушие, духовное совершенство.

Таким лидером является, по мнению Платона, прирожденный философ. Право философов на политическое господство он обосновывал тем, что они «созерцают нечто стройное и вечно тождественное, не творящее несправедливости и от нее не страдающее, полное порядка и смысла». То, что лидеры находят в мире идеального бытия, они вносят «в частный общественный быт людей», делая человеческие нравы угодными Богу. Лидеры, в понимании Платона, выступают подлинными творцами истории: «Достаточно появиться одному такому лицу, имеющему в своем подчинении государство, и человек этот совершит все то, чему теперь не верят».

В «Параллельных жизнеописаниях» Плутарх продолжил платоновскую традицию изображения идеального образа лидера. Он показал блестящую плеяду греков и римлян, обладающих высокими моральными нормами и принципами.

Этико-мифологическая традиция в анализе политического лидерства сохранила свое влияние и в Средневековье, привнеся в нее идею богоизбранности лидеров, в отличие от простых смертных.

Н. Макиавелли перенес проблему политического лидерства из ооласти воооражаемого и должного в плоскость реальной жизни. В работах «Государь» и «Размышления о первой декаде Тита Ливия» он определил природу, функции и технологию ли-

186


дерства. Н. Макиавелли вычленил содержание лидерства, исходя из наблюдений за реальным поведением правителя и его взаимоотношений с подданными. В основе лидерства, по Макиавелли, лежит ориентация на власть, обладание которой сопряжено с получением богатства и привилегий. Свойство стремиться к власти не зависит от личных достоинств или недостатков. Оно действует наподобие объективного закона, не зависящего от воли и сознания людей. Успех в продвижении к вершинам власти обусловлен не столько интенсивностью ориентации на власть, сколько наличными средствами. Правитель, желающий добиться успеха в своих начинаниях, должен сообразовывать свои действия с законами необходимости (судьбы) и с образом поведения подчиненных. Сила бывает на его стороне тогда, когда он учитывает психологию людей, знает особенности их образа мыслей, нравственные принципы, достоинства и недостатки.

В основе поведения людей, по Н. Макиавелли, лежат два мотива - страх и любовь. Их и должен использовать правитель. При осуществлении власти лучше сочетать оба мотива. Однако в реальной жизни это почти недостижимо, и для личной выгоды правителя лучше держать подданных в страхе. Но надо поступать так, чтобы страх не перерос в ненависть, иначе лидера могут свергнуть возмущенные подданные. Для того, чтобы этого не произошло, лидер не должен посягать на имущественные и личные права граждан.

Кроме страха и любви, поведением людей правит честолюбие. Оно присуще каждому человеку. Лидеру важно знать, кто именно более честолюбив и потому опаснее для него как правителя: желающий сохранить то, что имеет, или стремящийся приобрести то, чего у него нет. Состоятельными людьми двигает страх потерять то, что они накопили, а бедные жаждут приобретения того, что есть у богатых. Оба мотива к власти, за которыми нередко скрывается обыкновенная страсть к разрушению, одинаково порочны. И богатые, имеющие в своем распоряжении рычаги власти, и бедные, стремящиеся завоевать эту власть, в принципе ведут себя одинаково. Аморализм не зависит от социального происхождения, он продиктован самим участием в борьбе за власть.

Технология стабильного лидерства, по Макиавелли, состоит в умелом сочетании средств поощрения и наказания. Люди мстят, как правило, за легкие обиды и оскорбления. Сильное давление лишает их возможности мстить. Лидер, стремящийся

187


к абсолютной власти, должен держать подданных в таком страхе, чтобы отнять всякую надежду на сопротивление. Благодеяния и добрые дела правильнее расточать по капле, чтобы подчиненные имели достаточно времени для их достойной оценки. Поощрения должны цениться только тогда, когда они выполняют свое предназначение. Наградами и повышениями по службе дорожат в том случае, если они редки и раздаются «малыми дозами». Напротив, негативные стимулы, наказание лучше применять сразу и в «больших дозах». Единовременная жестокость переносится с меньшим раздражением, нежели растянутая во времени.

Строя теорию лидерства на взаимоотношениях «правитель - подданные», Н. Макиавелли и характер лидера выводил из данного взаимодействия. Мудрый лидер соединяет в себе качества льва (силу и честность) и качества лисицы (мистификацию и искусное притворство). Следовательно, он обладает как прирожденными, так и приобретенными качествами. От природы человеку дано меньше, нежели он получает, живя в обществе. Прямодушен, хитер или талантлив он бывает по рождению, но честолюбие, жадность, тщеславие, трусость формируются в процессе социализации индивида.

Стимулом к активной деятельности является неудовлетворенность. Дело в том, что люди всякий раз желают большего, но не всегда могут этого добиться. Разрыв между желаемым и действительным порождает опасное напряжение, способное надломить человека, сделать его жадным, завистливым и коварным, поскольку желание получить превышает наши силы, а возможностей всегда недостает. В результате появляется недовольство тем, чем человек уже владеет. Подобное состояние Н. Макиавелли назвал неудовлетворенностью. Именно она способствует превращению желаемого в действительное.

Однако неудовлетворенность может проявляться в зависти и в напористости. По Н. Макиавелли, зависть порождает врагов, а напористость приобретает сторонников. Выступая блестящим знатоком человеческой психологии, он поражает неожиданно точными сравнениями и потрясает своими откровениями: «Я полагаю все-таки, что лучше быть напористым, чем осмотрительным, потому что судьба - женщина и, чтобы одержать над ней верх, нужно ее бить и толкать. В таких случаях она чаще уступает победу, чем когда проявляют к ней холодность. И, как женщина, она склонна дружить с молодыми потому, что они не столь осмотрительны, более пылки и смелее властвуют над нею».

188


Роль лидера в обществе обусловлена функциями, которые он призван выполнять. Среди важнейших функций Н. Макиавелли выделил обеспечение общественного порядка и стабильности в обществе; интеграцию разнородных интересов и групп; мобилизацию населения на решение общезначимых целей. В целом теория лидерства Н. Макиавелли построена на учете четырех положений (переменных): 1) власть лидера коренится в поддержке его сторонников, 2) подчиненные должны знать, что они могут ожидать от своего лидера, и понимать, что он ожидает от них; 3) лидер должен обладать волей к выживанию; 4) правитель - всегда образец мудрости и справедливости для своих сторонников.

В дальнейшем исследователи лидерства особое внимание сосредоточили на тех или иных составляющих этого многогранного явления: либо на чертах и происхождении лидера; либо на социальном контексте его лидерства, т. е. социальных условиях прихода к власти и осуществления лидерства; либо на характере взаимоотношений лидера и его сторонников; либо на результатах взаимодействия между лидером и его последователями в определенных ситуациях. Акцент в анализе лидерства на той или иной переменной приводил к неоднозначной трактовке данного феномена и инициировал появление ряда теорий, в которых исследовалась природа лидерства. Среди наиболее распространенных и общепризнанных теорий лидерства можно выделить теорию черт, теорию ситуативного анализа, ситуативно-личностную теорию, интегративную теорию лидерства.

В теории черт (К. Бирд, Э. Богардус, Ю. Дженнингс и др.) лидер рассматривается как совокупность определенных психологических черт, наличие которых способствует его выдвижению на лидирующие позиции и наделяет его способностью принимать властные решения в отношении других людей. Данная теория представляет собой важное направление западной эмпирической социологии 30 - 50-х гг. XX в., стремившейся выразить феномен лидерства конкретно и осязаемо.

Теория черт возникла в начале XX в. под влиянием исследований английского антрополога Ф. Гальтона, объяснявшего природу лидерства с позиций наследственности. С точки зрения данного подхода были изучены царские династии, последствия династических браков. Основная идея такого подхода -утверждение о том, что если лидер обладает особыми качествами, отличающими его от сторонников, то эти качества можно выделить. Данные качества передаются по наследству.

189


В 1940 г. американский психолог К. Бирд составил список из 79 черт, упоминаемых различными исследователями как «лидерские». Среди них были названы инициативность, общительность, чувство юмора, энтузиазм, уверенность, дружелюбие, острый ум, компетентность и т. д. Но ни одна из них не занимала прочного места в перечнях: 65% названных черт были упомянуты лишь однажды; 16 - 20% - дважды; 4 - 5% -трижды и лишь 5% черт названы четыре раза. В последующих исследованиях было установлено, что индивидуальные качества лидеров почти ничем не отличаются от набора психологических и социальных черт личности вообще.

Однако, независимо от этого, высшие должностные лица воспринимаются как исключительные в значениях доминирующей политической культуры и ментальности, население приписывает им те или иные добродетели. От соответствия конкретного политика такому представлению о нем зависит степень его поддержки массами. В американской политической культуре президент обязательно должен обладать некоторыми, наиболее важными с точки зрения людей, чертами, и в первую очередь он должен быть честным, добропорядочным семьянином. Кроме того, он должен быть открытым, решительным и обладать другими моральными качествами; быть способным вызывать доверие масс. Именно обладание подобными качествами сделало Рональда Рейгана одним из самых популярных президентов послевоенной истории США.

Психологическая интерпретация лидерства акцентирует внимание и на мотивации поведения лидера. Проявлением крайнего психологизма в понимании природы лидерства является упоминавшаяся ранее концепция психоанализа 3. Фрейда, который трактовал политическое лидерство как сферу проявления подавленного либидо - бессознательного влечения сексуального характера. Неудовлетворенность сексуальных потребностей формирует у индивида психологическое напряжение, которое компенсируется жаждой власти, обладанием значительных властных полномочий, позволяющих индивиду избавиться от различных комплексов (например, физических недостатков, непривлекательной внешности и др.).

Однако подавленное либидо проявляется в политической деятельности как стремление к безграничной власти, желание получить наслаждение от унижения других людей, жажда разрушения. Анализ деструктивного типа политического поведения с чертами мазохизма и садизма, рассматриваемого в контексте сублимации подавленного либидо, дал американский

190


психолог Э. Фромм, в работе «Некрофилы и Адольф Гитлер». Используя метод психобиографии, Э. Фромм проследил начиная с раннего детства процесс формирования деструктивного политического лидерства вождя фашистской Германии. Однако выведение феномена лидерства из совокупности психологических черт личности или из его мотиваций и побуждений (сознательных и бессознательных) не в состоянии ответить на вопросы практического характера. Например, почему власть часто оказывалась в руках далеко не самых умных, порядочных и честных людей? Не менее важная проблема: почему наиболее способные, талантливые, волевые личности оказывались невостребованными обществом?

Ответить на обозначенные вопросы и преодолеть психологическую трактовку лидерства пыталась теория ситуационного анализа, согласно которой лидер появляется в результате стечения обстоятельств места, времени и других. В жизни группы в различных ситуациях выделяются отдельные индивиды, превосходящие других по крайней мере одним каким-то качеством. И поскольку именно данное качество востребовано сложившимися условиями, постольку человек, обладающий им, становится лидером. Ситуационная теория лидерства рассматривает лидера как функцию определенной ситуации, подчеркивая относительность черт, присущих лидеру, и предполагая, что качественно отличающиеся обстоятельства могут востребовать качественно различных лидеров. Например, чрезвычайные обстоятельства экономической разрухи, внешнеполитической изоляции СССР «привели» к власти тоталитарного лидера И.В. Сталина. Экономический кризис 1929 - 1933 годов, последствия национального унижения Германии после поражения в Первой мировой войне породили беспомощность институтов парламентской демократии и «потребовали» сильного лидера - А Гитлера.

Попытки избежать крайностей в трактовке феномена лидерства (либо с позиции теории черт, либо в рамках теории ситуационного анализа) объективно требовали расширения границ анализа факторов формирования лидирующих позиций и обусловливаюших содержание властного воздействия. Эти попытки привели к появлению личностяо-ситуативной теории. Ее сторонники, Г. Терт и С. Милз, среди переменных лидерства, позволяющих познать его природу, выделяли следующие четыре фактора: 1) черты и мотивы лидера как человека; 2) образы лидера и мотивы, существующие в сознании его последователей, побуждающие следовать за ним; 3) характеристики роли лидера; 4) правовые и институциональные условия его деятельности.

191


Американский политолог Маргарет Дж. Херманн расширила число переменных, позволяющих, по ее мнению, глубже раскрыть существо лидерства, включив: 1) основные политические убеждения лидера; 2) политический стиль лидера; 3) мотивы, которыми руководствуется лидер; 4) реакцию лидера на давление и стресс; 5) обстоятельства, благодаря которым лидер впервые оказался в положении руководителя; 6) предшествующий политический опыт лидера; 7) политический климат, в котором лидер начинал свою политическую карьеру.

Таким образом, от одностороннего психологизма в анализе лидерства политическая наука перешла к более целостному исследованию данного феномена с использованием социологических подходов. Социальная природа лидерства указывала на то, что оно является результатом взаимодействия лидера и его сторонников, т. е. двустороннего влияния. Комплексное (ингегративное) понимание политического лидерства подразумевает анализ всей совокупности переменных, влияющих на характер и содержание лидерства, в том числе: 1) изучение личности лидера, его происхождения, процесса социализации и способа выдвижения;

  1.  анализ окружения лидера, его последователей и оппонентов;
  2.  рассмотрение отношений между лидером и сторонниками;
  3.  исследование социальных условий выдвижения в лидеры;
  4.  анализ результатов взаимодействия лидера и его сторонников в конкретных ситуациях. Социологическая трактовка природы ли дерства больше сосредоточивает внимание на анализе взаимодей ствия лидера и его последователей. Она позволяет выявить технологию эффективного лидерства, понять логику политического поведения лидера.
  5.  В рамках интегративного подхода в последнее время доминируют мотивационные концепции лидерства и теории, акцентирующие внимание на специфике политических стилей. Последнее направление позволяет выявить предсказуемость действий политического лидера и их возможную эффективность.

«Политический стиль» - достаточно емкое понятие, содержание которого включает совокупность стандартных процедур выработки и принятия решений, определения политического курса и методов его осуществления, различные способы взаимодействия лидера с последователями, типы реагирования на возникающие проблемы и требования различных групп населения. Стиль политики может быть эффективным и неэффективным, авторитарным и демократическим и т. д.

Эффективность лидерства может достигаться с использованием разных политических стилей. Стиль, ориентированный

192


на решение конкретных задач на основе четкого распределения ролей и функций, подчинения всех ресурсов решению поставленной задачи и самому лидеру, выполнения всех требований лидера, занимающего официальный пост, лежит в основе инструментального лидерства.

Однако результаты совместной деятельности могут быть не менее впечатляющими и в том случае, если лидер не занимает руководящей должности, а воздействует, создавая благоприятную эмоциональную среду, в которой каждый член группы стремится к максимально высоким результатам. Этот политический стиль лежит в основе экспрессивного (эмоционального) лидерства. Примером такого стиля может служить лидерство Дэн Сяопина, инициатора китайских реформ, давно оставившего официальные посты, но продолжающего оставаться неформальным лидером.

Эффективность лидерства зависит от степени совпадения мотивации лидера и его сторонников, от способности первого создавать стимулы для продуктивной деятельности вторых. Лидеру необходимо знать и четко понимать установки и поведение его последователей, проявляющиеся в удовлетворенности или неудовлетворенности своей работой; одобрении или неодобрении его деятельности; мотивацию собственного поведения. Знание мотивации и поведенческих установок сторонников позволяет лидеру определять и возможный тип руководящего поведения: либо директивное лидерство, подчиняющее своих сторонников решению заранее поставленной цели; либо поддерживающее лидерство, стабилизирующее поведение своих последователей; либо ориентированное на достижение качественного результата деятельности сторонников путем значительных вознаграждений за нее.

Итак, несмотря на различия в трактовке лидерства, в понимании его природы, оно рассматривается как постоянное, приоритетное влияние личности на общество или группу. Как уже отмечалось, это влияние зависит от ряда переменных: от психологических черт личности, от характера взаимоотношений лидера и его сторонников, от мотивации лидерского поведения и поведения его сторонников. Однако заявить о том, что тайна лидерства открыта в полной мере, вряд ли возможно. Пока не ясно, например, как происходит «трансляция» волевого воздействия, почему одни идеи воспринимаются людьми с готовностью и энтузиазмом, а другие встречают сопротивление, неприятие или равнодушие? Как происходит

193


«отсеивание» решений лидера, одни из которых индивиды признают законными в моральном и правовом смыслах, а другие - аморальными?

2. Типология лидеров и их функции

Проявления лидерства достаточно разнообразны. Предпринимавшиеся попытки их классификации и типологизации вызваны желанием спрогнозировать вероятное поведение лидеров на основе тех или иных признаков (переменных). В зависимости от количества классификационных признаков й их содержания системы типологий бывают простыми и сложными. Так, количественный показатель (число лидеров) позволяет «развести» единоличное лидерство и коллективное.

Типологию лидерства на основе учета личных качеств лидера и конкретной ситуации, в которой он выполняет свои функции, предложил немецкий социолог М. Вебер в работе «Харизматическое господство». В качестве классификационного признака он выдвинул понятие «авторитет», которое определяет как «вероятность того, что приказания встретят повиновение у определенной группы людей». Способность отдавать приказы и ожидать их выполнения основана на различных ресурсах власти. Соответственно М. Вебер выделил три типа господства - традиционное, рационально-легальное, харизматическое.

Традиционное лидерство опирается на обычаи и традиции, силу привычки, которые уходят корнями в далекое прошлое. Привычка подчиняться основана на вере в святость традиции передачи власти по наследству: право на господство лидер приобретает благодаря своему происхождению. Это тот тип авторитета, которым некогда пользовался вождь племени, глава рода, монарх. Хотя данный тип лидерства сходит со сцены, тем не* менее он до сих пор сохраняется в ряде стран (например, в некоторых странах Персидского залива).

Харизматическое лидерство основано на вере в богоизбранность личности, в исключительные качества данного человека. Харизматическая власть, отмечал М. Вебер, «характеризуется личной преданностью подданных человеку и их верой только в его личность, которую отличают выдающиеся качества, героизм или другие отличительные свойства, превращающие его в вождя». Именно такова харизматическая власть, которой пользовались пророки, а в области политики -военачальник, получивший одобрение на плебисците, суверен, «великий демагог или глава политической партии». Харизма-

194


тическое лидерство присуще переходным обществам, проводящим модернизацию, поэтому харизматическое господство может создавать условия либо для традиционной власти (например, для возвращения к институту монархии), либо для рационально-легальной. Особенность харизматической власти состоит в том, что она лишена каких-либо объективных оснований (например, не опирается на закон, традицию), а существует благодаря исключительно личным качествам харизматического лидера, веры в него.

Рационально-легальное лидерство олицетворяет бюрократия. Власть авторитета признается в силу «легальности», в силу веры в правомерность правового статуса и «компетенции», основанной на рационально установленных законах. Власть опирается на единый и принятый всем обществом свод правовых норм. Компетенция каждого носителя власти обусловлена конституцией и правовыми нормами. Рационально-легальное лидерство получает распространение во все большем количестве государств, а традиционное и харизматическое лидерства сходят с исторической сцены.

Одной из наиболее современных и общераспространенных типологий лидеров является система М. Херманн, которая классифицирует лидеров на основе имиджа. «Имидж» в переводе с английского означает «образ». Это визуальная привлекательность личности. Естественно, каждый человек живет признанием себя другими, это тем более свойственно лидерам. М. Херманн выделяет четыре образа лидеров (по подобию идеальных типов М. Вебера) на основе учета четырех переменных: характера лидера; свойств его сторонников; способов взаимосвязи лидера и его сторонников; конкретной ситуации, в которой осуществляется лидерство.

Первый собирательный образ лидера - это лидер-знаменосец. Его отличают собственный взгляд на реальность, наличие оораза желаемого будущего и знание средств его достижения. Такой лидер определяет характер происходящего, темпы и способы преобразований. Для понимания данного типа лидерства важно знать личные черты лидера, средства его воздействия на своих сторонников. К лидерам-знаменосцам можно отнести М. Ганди. В. И. Ленина. Мартина Л. Кинга и др.

Второй собирательный образ лидера - лидер-служитель. Он достигает признания через выражение интересов своих приверженцев. Лидер действует от их имени, он - агент группы. На практике лидер-служитель руководствуется тем, что от него

195


ожидают, во что верят и в чем нуждаются его избиратели. Примером такого типа лидеров можно назвать Л. И. Брежнева, К. У. Черненко, выражавших интересы партийной бюрократии.

Третий образ - лидер-торговец. Существенная черта его заключается в способности уоедить. Президент США Г. Трумэн заметил, что «суть власти президента в том, чтобы объединить людей и попытаться убедить их делать то, что они должны делать без всякого убеждения». Признания со стороны своих сторонников он добивается знанием их потребностей, желанием их удовлетворить. Благодаря способности убеждать лидер-торговец вовлекает приверженцев в претворение своих планов. Образцом подобного типа лидера можно считать Р. Рейгана.

Четвертый образ - лидео-пожаоный. Его отличает быстрая реакция на насущные треоования времени, сформулированные его' сторонниками. Он способен эффективно действовать в экстремальных условиях, быстро принимать решения, адекватно реагировать на ситуацию. Большинство лидеров в современных обществах может быть отнесено именно к этому типу. Выделение четырех собирательных образов лидеров в достаточной мере условно, поскольку в чистом виде такие типы встречаются редко. Чаще всего в лидерстве одной личности на различных этапах ее политической карьеры сочетаются те или иные свойства каждого из перечисленных идеальных типов.

Заметная нивелировка различий лидеров демократических обществ с точки зрения их имиджа, личных достоинств была предсказана еще в начале XX в. Г. Лебоном, который, в частности, писал: «Более серьезным недостатком демократии является возрастающая посредственность людей, стоящих во главе управления. Им нужно только одно существенное качество: быть всегда готовыми говорить тотчас же о чем бы то ни было, находить сразу правдоподобные или по крайней мере громкие аргументы в ответ своим противникам». Данное обстоятельство заставляет искать иные системы типологий, позволяющие выделять специфику лидеров в различных странах.

В последнее время доминируют классификации лидеров по стилю поведения. Эти классификации позволяют прогнозировать действия того или иного руководителя. Поведенческие концепции лидерства акцентируют внимание на его результативности и эффективности. В этом случае составляющими эффективности являются методы поддержания или проведения политического курса, способы реагирования на возникающие проблемы и потребности населения, характер взаимо-

196


действия лидера со своими сторонниками и другими участниками политического процесса. Наиболее характерные черты политического стиля позволяют определить тип лидера, его эффективность для конкретных условий, предсказуемость действий. Можно выделить пять политических стилей по степени доминирования тех или иных качеств: параноидальный, демонстративный, компулъсивный, депрессивный и шизоидальный, хотя в истории встречаются лидеры, сочетающие несколько стилей.

Параноидальный политический стиль. Ему соответствует тип лидера, которого можно обозначить термином «хозяин». Такой личности свойственны подозрительность, недоверие к другим, сверхчувствительность к скрытым угрозам и мотивам, постоянная жажда власти, контроля над другими людьми. Его поведение и действия часто непредсказуемы. Политик параноидального стиля не приемлет другой точки зрения, кроме собственной, отвергает любую информацию, не подтверждающую его теории, установки и убеждения.

Тип мышления подобного политика инверсионный, когда реальность рассматривается через крайности «белое» - «черное», а люди делятся на «врагов» и «друзей». Стремление лидера к безграничной власти обеспечивается им путем постоянных манипуляций подчиненными, интригами и столкновениями их друг с другом в собственных интересах. Подобный стиль часто сопровождается желанием любой ценой подавить или унизить другого политика, даже вопреки элементарной логике.

Опасность такого лидера состоит в том, что его стиль может совпадать с политическим поведением широких масс в обществах без устойчивых демократических традиций, со слабой политической культурой. Ненависть к другим, подозрительность и озлобленность лидера формируют обстановку всеобщего страха, доносительства, поиска «врагов», что может привести к установлению тоталитарных режимов. Подобный политический стиль не столь эффективен внешне, но может обладать значительным ресурсом мобилизации населения, способен решать стратегически важные задачи в исторически ограниченные сроки, последовательно осуществлять свой политический курс. Однако «хозяин» может эффективно лидировать, только опираясь на развитую карательную систему, политический террор. Представителями параноидального политического стиля могут считаться И. В. Сталин, Иван Грозный.

Демонстративный политический стиль. Он характерен для типа лидера, которого можно назвать «артист», поскольку он

197


всегда «играет на публику». Его отличает любовь к демонстрациям, он охвачен страстным желанием нравиться, постоянно привлекать к себе внимание. Во многом его поведение, политические действия зависят от того, нравится он другим, любим он толпой или нет. Вследствие этого он достаточно «управляем», предсказуем, может потерять бдительность, наслушавшись льстецов. Однако он может лишиться самообладания, столкнувшись с критикой в свой адрес. В таком случае реализация продуманного политического курса оказывается невозможной в силу изменения мотивации политического поведения, в которой теперь превалирует желание получить у масс одобрение и политическое признание любой ценой. Ориентация на подобные стимулы вынуждает лидера приносить в жертву не только общественно значимые интересы, но даже свои собственные политические убеждения.

Менее всего представители демонстративного стиля предрасположены к упорной и созидательной работе, рассчитанной на длительное время. Они хороши в переломные моменты (в ситуациях недовольства, разочарования), когда надо «завести» и повести за собой толпу. Однако надолго их энергии не хватает, они, как правило, оказываются неспособными завершить начатое дело. «Артисты» более эмоциональны, чем прагматичны. К подобному стилю лидерства можно отнести А. Ф. Керенского, Л. Д. Троцкого, В. В. Жириновского.

Компульсивный политический стиль обычно характерен для лидера, собирательный образ которого можно обозначить тер" мином «отличник». Ему свойственно почти навязчивое желание делать все наилучшим образом, независимо от возможностей. Стиль его поведения характеризуют напряженность, отсутствие легкости, гибкости, маневра. Он постоянно озабочен, мелочен, слишком пунктуален, догматически подходит ко всем инструкциям, правилам, что нередко служит причиной конфликтов во властных структурах. Особенно дискомфортно «отличник» чувствует себя в экстремальных условиях, когда необходимо быстро принимать решения, использовать нестандартные методы. Любые отклонения от запланированного хода деятельности для него болезненны, а опасность совершить ошибку способна ввергнуть его в панику. Вследствие этого «отличник» строго следует избранному политическому курсу, хотя тот может и не соответствовать реальностям жизни, стремится не поступаться принципами и на основе данных принципов объединяться с другими «отличниками». Постоянно изменяющие-

198


ся условия способствуют потере им социальных ориентиров, чувства времени, и он может завести общество в тупик, обречь на застой и кризис даже вопреки своим искренним намерениям обеспечить процветание государства. Типичным представителем такого политического стиля можно считать Л. И. Брежнева.

Депрессивный политический стиль олицетворяет «соратник». Лидер этого типа не способен играть ведущую роль и потому пытается объединиться с теми, кто реально может «делать политику». «Соратник» часто идеализирует отдельных людей и политические движения, а сам плетется в хвосте событий. Он не имеет четкого политического курса, устойчивых подходов к решению возникающих проблем. Политическую реальность он воспринимает настороженно и пессимистически, обнаруживая слабость и политическое безволие. К подобным лидерам можно отнести императора России Николая П.

Шизоидалышй политический стиль тесно связан с депрессивным. Его представляет лидер-«одиночка». Самоизоляция и самоустранение его от участия в конкретных событиях имеют более отчетливый характер. «Одиночка» не желает присоединяться ни к какому конкретному движению и предпочитает позицию стороннего наблюдателя. Зато политическая ответственность в таком случае практически отсутствует. Естественно, стремление к лидерству не позволяет удержаться на позиции стороннего наблюдателя и заставляет либо присоединиться к какому-либо движению, партии, либо создавать собственную партию. Шизоидальный стиль поведения исторически преходящ, менее самостоятелен и неэффективен. Лидер-«одиночка» по мере участия в политической жизни и расширения властных полномочий трансформирует свой стиль, дополняя его чертами параноидального и демонстративного стиля. Подобное изменение политического стиля было свойственно политической биографии В. И. Ленина (до революции 1917 г. - «одиночка», а после нее добавились черты «хозяина» и «артиста»).

Однако следует заметить, что выделенные как «идеальные» указанные политические стили встречаются достаточно редко, скорее они выступают как тенденции. Они обусловлены мен-тальностыо и культурой общества, включающих устойчивые представления о желаемой модели общества и роли лидера в нем, о предпочтительных способах решения возникающих проблем. Стили политики заметно различаются в силу нетождественности национальных культур различных стран. Тип доминирующей культуры определяет и характер политических ориентации, свойственных лидерам.

199


Американский исследователь Дж. Барбер различал политические стили по выполнению лидерами своих политических ролей. Ожидаемое политическое поведение лидеров (президентов, руководителей конгресса) может определяться либо их субъективным пониманием своей роли, либо ожиданиями конкретных групп. Например, стиль, ориентированный на эффективную и результативную деятельность, он назвал активно-позитивным (примером его может быть деятельность Ф. Рузвельта, Р. Рейгана). Преобладание личного самолюбия в осуществлении лидирующих функций формирует активно-негативный стиль (Г. Трумэн). Зависимость от каких-либо предпочтений, привязанность к устойчивым стандартам и ценностям обусловливают пассивно-позитивный стиль (Дж. Картер). Минимальное выполнение своих функций порождает пассивно-негативный стиль (Док. Буш).

Кроме того, стили политического поведения могут различаться по технологии выработки и принятия лидером решений. Так, различаются авторитарный стиль лидерства, ориентированный на единоличное принятие решений, и демократический, опирающийся на инициирование активности своих сторонников, их участие в процессе управления.

Заметим, что системы классификаций лидеров, использующие макросоциальные факторы типа «характер эпохи», «представитель класса» и т. д., малоэффективны и не функциональны. Они обладают ограниченными прогностическими возможностями. Современные общества настолько дифференцированы, что исключают возможность достижения политического господства со стороны какого-либо класса и чтобы лидер представлял исключительно его интересы и потребности.

Функции лидеров в конкретном обществе зависят от степени зрелости его экономической, политической, культурной сфер, от уровня культуры населения, от характера (типа) политического режима и, наконец, от индивидуальных качеств самого лидера. Граждански зрелое общество с высокой степенью разделения социальных и политических ролей и функций заметно сокращает возможности доступа к лидирующим позициям политикам-непрофессионалам, что нередко происходит в традиционных и переходных обществах.

Среди общезначимых функций лидеров выделим следующие:

1) интегративную: объединение и согласование различных групп интересов на основе базовых ценностей и идеалов, признанных всем обществом;

200


2) ориентаццонную: выработку политического курса, отражаю щего тенденции прогресса и потребности групп населения;

3) инструментальную: определение способов и методов решения поставленных перед обществом задач;

  1.  мобилизационную: инициирование необходимых измене ний с помощью создания развитых стимулов для населения;
  2.  коммуникативную: обеспечение устойчивых форм полити ческой самоорганизации на основе тесных контактов с общест венностью, различными организациями, группами и слоями;
  3.  функцию гаранта справедливости, законности и порядка (от произвола бюрократии, беззакония, нарушения прав и свобод личности).

Логические задания и проблемные вопросы

  1.  Как Вы думаете, какова природа лидерства по Ф. Ницше? Как извест но, он делил общество на две части: на лидеров (духовную аристокра тию) и «недочеловеков». Участь последних - быть ведомыми. Проис хождение лидерства двояко. Есть лидеры толпы, лишь выражающие интересы масс, но есть «подлинные герои - сверхчеловеки», прези рающие толпу и исключающие возможность воздействия на себя со стороны. «Творческий инстинкт» героев, их стремление обладать вла стью и определяют смысл человеческой истории. Поэтому власть и способы ее достижения свободны от моральных ограничений, ибо мо раль - «оружие слабых». Самореализация лидера и его идей важнее су деб тысяч последователей - «недочеловеков».
  2.  Многие авторы объясняют сущность лидерства отношениями «лидер - масса», но обращают внимание на различные стороны этого взаимо действия. Выделите факторы, определяющие смысл лидерства, на ос нове анализа трех утверждений:

а) «Тот, кто не понимает исконно женский характер масс, никогда не будет хорошим оратором. Спросите себя, что женщина ожидает от мужчины? Ясности, решительности, властности, действия..» (А. Гитлер);

б) «Массы... подчиняются авторитету... То, что они требуют от своих героев, - это сила или даже насилие. Они желают быть подавляемыми и управляемыми и хотят бояться своих правителей» (3. Фрейд);

в) «Если страх и деструктивность являются главными эмоциональны ми источниками фашизма, то эрос в основном принадлежит демокра тии...» (Т. Адорно).

3. Насколько справедливо утверждение о том, что лидерство - функция ситуации? В чем достоинства и недостатки следующего объяснения природы лидерства: «Нет сомнение, что если ситуация созрела для Наполеона, то Наполеон созрел для ситуации. Великие события - все гда свадьба между человеком и временем. Великий лидер «чувствует» ситуацию и знает, как позволить ей развиваться до точки, когда он сможет ее использовать. Величайшие лидеры обладали способностью обратить ситуацию в свой актив. Ситуации могут быть созданы силой великого лидера в той же мере, в какой слабый лидер может быть соз-

201


дан силой ситуации». Приведите примеры того, когда выдающиеся личности использовали ситуации для собственного возвеличивания. 4. Когда-то Н. Макиавелли сформулировал правила, обеспечивающие эффективное лидерство:

а) «При управлении людьми их необходимо или ласкать, или угнетать... Если уж приходится подданных угнетать, то делать это следует таким обра зом, чтобы отнимать у них всякую возможность отмщения»;

б) «Государя, когда дело идет о единстве их подданных, не должны бояться прослыть жестокими»,

в) «Заставляя бояться себя, государи должны, однако, не возбудить против себя ненависти Внушать страх, не возбуждая ненависти, для них очень выгодно»;

г) «Существует два способа действия для достижения цели: путь зако на и путь насилия. Первый способ - способ человеческий, второй - способ диких животных... Государи должны уметь пользоваться обои ми способами»;

д) «Государь, действуя грубой силой, подобно животным, должен со четать в себе качества льва и лисицы»;

е) «Предусмотрительный государь не должен... исполнять своих обещаний и обязательств, если такое исполнение будет для него вредным»;

ж) «Государи должны обладать великим искусством притворства и одурачивания... Человек, умеющий хорошо лгать, всегда найдет доста точно легковерных людей, охотно поддающихся обману»;

з) «Государи должны обладать гибкой способностью изменять свои убеждения сообразно обстоятельствам».

Насколько, на Ваш взгляд, изменились принципы эффективного лидерства со времен Н. Макиавелли? Назовите имена российских и зарубежных политиков, которые в своей деятельности придерживались подобных правил.

202


РАЗДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ Политические силы

Н

арастающее многообразие интересов, ориентации, установок и ценностей, лежащих в основе взаимодействия индивидов и групп, является показателем жизнеспособности и прогресса общества. Усложнение потребностей и интересов людей обусловливает рост разнообразия их деятельности, отношений, социальных групп, образов жизни, индивидуальностей. Между тем возможности отдельно взятого человека представлять и выражать свой индивидуальный интерес в структурах власти ограничены.

Общество, благодаря своей способности разделять функции, специализировать и интегрировать людей, обеспечивает целенаправленность и поступательность собственного развития. Для представительства, выражения и согласования разнородных интересов оно создает специальные институты и механизмы. Так, для выражения «общего интереса» было создано государство. Однако «общий интерес», долго скрывавший тайну государства, вовсе не был однородным, а являлся обобщением частных интересов. Индивиды с одинаковыми интересами и ориентациями объединялись для того, чтобы придать им законный характер, представить их в системе власти, защитить от притеснения со стороны других групп.

Для отстаивания частных интересов и потребностей в гражданском обществе создаются политические силы. Под политической силой понимается совокупность доктрин, идей, групп, партий и движений, осуществляющих влияние на власть или принимающих участие в ее реализации. Они выступают связующим звеном между государством и гражданским обществом, принадлежа теми или иными аспектами деятельности к обеим сферам.

Различают реальные и латентные (скрытые) политические силы. Реальные политические силы борются за власть и открыто действуют на политической сцене. Главные среди них -политические партии. Латентные политические силы складываются из отдельных граждан или социальных групп и могут при определенных обстоятельствах трансформироваться в активные политические силы. Латентные силы бывают двух типов - структурные (к ним относятся классы, этносы, элиты,

203






механизмами. Эти партии стали преемниками тех организаций и институтов, которые существовали ранее и действовали на политической сцене, однако не участвовали в выборах. Так, профсоюзы и Фабианское общество составили основу лейбористской партии в Великобритании; философские общества способствовали созданию либеральных партий в Европе; религиозные движения и группы переросли в христианско-демократические партии; из крестьянских профсоюзных групп произошли современные аграрные партии в странах Центральной и Северной Европы; промышленные и финансовые группировки содействовали созданию широкого спектра правых партий; из революционных групп, действовавших в нелегальных условиях, формировались коммунистические партии; союзы бывших фронтовиков становились основой фашистских партий в Италии и Германии; из клиентел выходили мощные партии «избирателей»апример, из клиентелы Шарля де Голля сформировалась одна из влиятельных партий Франции - Объединение в поддержку Республики).

Партии электорального и парламентского происхождения, как правило, менее централизованы, аморфны в организационном плане. В них большую роль играют парламентарии, входящие в руководство партии. Они являются главными действующими лицами и практически определяют стратегию партии. Партии «внешнего происхождения», при всем различии их политических целей, характеризуются большей централизованностью, высокой групповой сплоченностью, строгой партийной дисциплиной, стремлением подчинить парламентскую фракцию руководящим органам партии, недоверием к парламентской деятельности.

Потребности эффективного представительства интересов гражданского общества в структурах власти постоянно изменяли подходы к определению природы партии.

В начале XDC в., в период бурных идейных дискуссий, предназначение партии виделось в том, чтобы она выступала носителем идеала, была выразителем доктрины заинтересованных групп. Партия была призвана выражать общность убеждений, идеалов и норм. Б. Констант так сформировал либеральное понимание партии: «Партия - это объединение людей, исповедующих одну и ту же политическую доктрину».

Промышленная революция, углубив дифференциацию социальных интересов, существенно обострила классовые антагонизмы. Имущие и неимущие классы для защиты и выражения своих интересов стали создавать собственные партии. Мар-

208


ксизм, рассматривая политическую партию с позиций классового подхода, определяет ее как высшую форму организации класса. Однако если в XIX в. определить социальную базу партий, основываясь на классовом подходе, было достаточно просто, то в настоящее время сделать это практически невозможно.

Появление новых видов потребностей (как материальных, так и нематериальных) в постиндустриальных обществах порождало возрастающее разнообразие деятельности людей и усложняло социальную структуру. Процессы дифференциации и интеграции в сфере производства стимулировали активные социальные перемещения, делали границы между социальными группами в известной мере условными. Усложнение социальной структуры влияло на содержание идеологических предпочтений, которые стали значительно более подвижны и плюралистичны.

Подобные социальные сдвиги не позволяли объяснить природу партий в рамках либерального и марксистского подходов. Французский политолог М. Дюверже ввел в партологаю социологический подход (хотя в литературе его чаще определяют как «организационный* или «структурный»). В предисловии к работе «Политические партии» М. Дюверже отмечал: «Современные партии определяются в гораздо меньшей степени программой или классовой принадлежностью своих членов, чем характером организации: партия - это объединение, имеющее особую структуру». Он рассматривал партию как институциализированную общность, обладающую внутренней логикой развития.

Вступая в партию, индивид не только проявляет готовность разделить соответствующие взгляды и ценности, но и подчиняется партийным нормам, правилам поведения, включается в систему сложившихся властных отношений. В силу этого М. Дюверже сконцентрировал внимание на внутренней структуре партии, системе членства в ней, роли ее центральных руководящих органов и показал, как сложившиеся на их основе формальные институциональные отношения влияют на деятельность партии, на ее связи с общественностью и государственными структурами.

Принципиально важным для понимания партии как специфического микрокосма со своими законами, ритуалами, коллективными чувствами является категория «институт». Согласно М. Дюверже, «институты есть известные модели человеческих отношений, с которых копируются конкретные отношения, приобретая таким образом характер стабильных, устойчивых и сплоченных. Они отличаются от отношений, возни-

209


кающих вне рамок институциональных моделей; последние случайны, эфемерны, шатки». Он вычленил два элемента в понятии института: структурный элемент и коллективные представления, верования. Причем «структуры суть системы отношений», из которых проистекают конкретные отношения.

Очевидно, что сведение феномена партии исключительно к структуре игнорирует непосредственное влияние на характер партии таких переменных, как экономическая и социальная структура, культура, исторические традиции, психологические черты этноса и т. д. Поэтому не случайно система М. Дюверже подвергалась критике сторонниками других подходов. Однако, несмотря на критику, организационный подход М. Дюверже признан классическим в анализе партий, поскольку, выявив их структуру, он представил ее как сущностно значимый компонент, определяющий их природу и механизм функционирования.

2. Типология партий

Мир политических партий многообразен и изменчив: одни из них доминируют на политической сцене, другие только обозначают свое присутствие на ней; одни партии включают в свои ряды миллионы граждан, другие довольствуются несколькими тысячами членов. Никакая типология не может исчерпать всего богатства данного явления. Однако осмысление природы партий обусловило попытки их классифицировать и систематизировать. Переход от описательности на уровень теоретических обобщений позволил глубже проникнуть в природу партий и выявить их наиболее характерные признаки.

В политической науке существуют различные системы классификации партий. В качестве основания типологизации используются различные факторы - функции, идеологии, социальная база, методы деятельности и т. д.

ОЭщепризнанной и наиболее продуктивной является классификация М. Дюверже, основанная на различиях в структуре партий и организации их внутренней жизни. Структура представляет собой наиболее синтетичный компонент, испытывающий влияние значительного числа факторов (идеологии, целей, социальной базы и т. д.). В то же время именно структура способствует адаптации партии к изменяющимся условиям, выступает необходимым элементом выживания партий в , политической борьбе. Среди структурных характеристик М. Дюверже выделил общее организационное строение,' систему членства, органы руководства. На основе этих переменных он различал кадровые и массовые партии.

210


Кадровые партии восходят к периоду зарождения демократии, когда избирательное право было еще ограничено. В том замкнутом политическом пространстве кадровые партии служили средством выражения политических интересов господствующих классов, прежде всего буржуазии. Их деятельность была нацелена на победу на выборах. Для этого они стремились не к увеличению своих рядов, а к объединению элит, которые могли бы влиять на избирателей.

Основным структурным элементом кадровых партий являются комитеты. Комитет создается по территориальному принципу, и численность его, как правило, невелика. Он имеет постоянный состав активистов, обновляющийся в случае необходимости путем кооптации, и не стремится к расширению своих рядов. Комитеты представляют собой сплоченные, авторитетные группы, обладающие навыками работы среди населения. Проведение и организация предвыборных кампаний составляет их основное назначение. Члены комитета подбирают кандидатов для выборов в органы власти, изучают общественное мнение, симпатии и интересы избирателей, их ожидания и требования, помогают лидерам в формировании предвыборных программ.

Деятельность комитетов обычно имеет, как говорят, «сезонный» характер: она резко активизируется в преддверии и ходе избирательной кампании в парламент или местные органы власти и затухает после ее окончания. Комитеты автономны и слабо связаны между собой. Вся их деятельность концентрируется вокруг кандидата на выборный пост. Такую партию идеологические вопросы волнуют постольку, поскольку могут помочь их кандидатам. В партиях, построенных на основе комитетов, которые можно рассматривать как их первичные организации, отсутствует система членства с соответствующей регистрацией и регулярной уплатой членских взносов. Это дало основание М. Дюверже назвать такие партии кадровыми. Европейские либеральные и консервативные партии в большинстве своем являются именно кадровыми партиями.

Массовые партии возникают с введением всеобщего избирательного права. Это партии нового типа, имеющие массовый характер, ориентированные на политическое воспитание масс и формирование элит из народа. Первичные организации партии строятся как по территориальному, так и по производственному принципу, но в отличие от комитетов являются открытыми для новых членов. Более того, первичные организации массовых партий заинтересованы в пополнении своих рядов. Это связано с тем, что партия существует за счет членских взносов.

211


Увеличение числа членов партии, необходимость заниматься финансовыми вопросами привели к формированию в структуре массовых партий соответствующих органов, стремящихся к распространению своего влияния и ведущих учет и контроль расходования финансовых средств. Возникает сложная иерархическая структура подчинения первичных организаций и громоздкая система управления. Партийная дисциплина, призванная укреплять единство партии, распространяется не только на рядовых членов, но и на парламентариев. М. Дюверже выделил три типа массовых партий: социалистический, коммунистический и фашистский.

Разделение на кадровые и массовые партии соответствует делению партий на правые и левые. Правые партии - «буржуазные», а левые - «пролетарские». Исключение составляют фашистские партии, являющиеся массовыми, но имеющие правый уклон.

Кроме этого, деление партий на массовые и кадровые совпадает с их делением на партии с сильной и слабой организацией. Кадровые партии имеют децентрализованный характер и слабую организацию. В них высока степень автономности местных комитетов (первичных организаций), а центральные органы партии, как правило, не служат для них авторитетом.

В массовых партиях преобладают «вертикальные связи» между руководством и первичными организациями. Централизованный характер и наличие сильной организации, неукоснительное соблюдение партийной дисциплины обусловлены необходимостью демонстрировать свою эффективность в отстаивании интересов трудящихся, успешно осуществлять политическое воспитание масс.

Тип связей между руководящими органами и рядовыми членами определяет характер деятельности партии, преобладание тех или иных методов работы, тех или иных звеньев партийного механизма. Если образно представить партию в виде концентрических окружностей, то в ней можно выделить:

1) круг «симпатизирующих» (т. е. «твердых избирателей» и сочувствующих, чье отношение к партии ограничивается голо сованием в ее пользу);

2) крут членов партии (т. е. выплачивающих членские взносы, пропагандирующих доктрину партии, соблюдающих партийную дисциплину);

3) круг активистов и функционеров (т. е. тех, для кого партия представляет смысл жизни, хотя их роль в массовых и кадровых партиях неодинакова). В кадровых партиях активисты являются членами комитетов, в массовых они составляют ядро каждой ба зовой группы и выполняют решения руководителей.

212


Единственным показателем силы или слабости кадровых партий является число избирателей, поддерживающих их на выборах, поэтому кадровые партии приспосабливают свою программу и политику к электоральным предпочтениям с целью увеличения числа своих избирателей. Главными действующими лицами в кадровых партиях становятся парламентарии. Они являются своеобразными лидерами, ориентирующимися на голоса избирателей, от которых зависит не только их успех, но и положение партии. «Активисты,' - замечает М. Дюверже, - слишком малочисленны в этих кадровых партиях, чтобы стать их основой, они слишком зависимы от избираемых депутатов, раздатчиков благ и привилегий, они преисполнены почтения к парламентским и министерским функциям».

Массовые партии имеют разветвленную и жесткую бюрократическую систему управления, позволяющую вовлекать в партию большие массы людей и контролировать первичные организации. Партийная бюрократия оказывает решающее влияние на рядовых членов партии и парламентариев. Если в кадровых партиях ее парламентарии обеспечивают руководство партией, не встречая серьезного сопротивления со стороны ее членов, то в массовых партиях действует принцип подчинения депутатов партийным руководителям, выбранным членами партии.

Эффективность деятельности массовых партий обеспечивается благодаря активности членов партии, входящих в нее на основе индивидуального членства. Коллективное членство (характерное для кадровых партий) в отличие от индивидуального не предполагает ни действительного включения в политическую жизнь, ни персональных обязательств перед партией. Данное обстоятельство глубоко трансформирует природу партий.

Кроме этого, массовые партии всех типов отличает групповая сплоченность и высокая результативность, которые достигаются благодаря принципам организации первичных звеньев. Так, первичными организациями социалистических партий являются секции по месту жительства численностью в несколько сотен человек. Они объединяются в федерацию. Партия превращается в своеобразный государственный аппарат с разделением властей, где законодательная власть принадлежит конгрессу (или национальному совету), исполнительная - исполкому (или национальному секретариату), а юридическую власть проводит контрольная комиссия.

Коммунистические партии создают свои первичные организации (ячейки) по месту работы. Они более однородны и ог-

213


раничены по размеру. Это позволяет партиям контролировать свой социальный состав, регулировать численность и устанавливать жесткую партийную дисциплину. Организационным принципом партий является «демократический централизм», пытающийся совместить свободу (например, выборность руководителей всех уровней) и принуждение (подчинение меньшинства большинству). На практике иерархическая и централизованная организация существенно ограничивает демократию. Выборы руководителей превращаются в формальность, поскольку их подбор, как и принятие решений, осуществляет центральное руководство партии.

Фашистские партии имеют много сходных черт с коммунистическими: вертикальные связи, централизация власти, жесткая структура. Однако фашистские партии отличаются от коммунистических по социальному составу, доктрине, философии. Возникая из полувоенных формирований, они культивировали жестокость и насилие. Первичной организацией фашистских партий является штурмовой отряд численностью от 4 до 12 человек. Входя в более многочисленную группу, штурмовые отряды создают партийную пирамиду по типу кадровой армии.

Как видим, бинарная классификация партий М. Дюверже на кадровые и массовые была достаточно универсальной и прагматичной. Однако уже сам М. Дюверже отмечал, что она является «приблизительной, описывающей скорее тенденции, чем дающей четкое различие». Ряд партий оставался за пределами данной классификации, некоторые имели промежуточный характер. Например, лейбористская партия, насчитывающая 6,5 млн. человек, причем среди них с коллективным членством через профсоюзы -5,8 млн., не может быть однозначно отнесена ни к кадровым, ни к массовым. Или такая особенность кадровых партий США, как плотная организационная сеть на уровне избирательного округа (демократическая партия имеет 2, 5 тыс. ячеек, республиканская -2 тыс.), заметно отличает их от классических партий нотаблей (людей, чье положение в обществе обеспечивает им авторитет в политике). Впрочем, не менее сложно классифицировать и партии, являющиеся объединением разнородных фракций, течений, клиентел, как, например, либерально-демократическую партию Японии. Поэтому предпринимались попытки усовершенствовать классификацию М. Дюверже. Они происходили под влиянием социальных перемен в индустриально развитых странах.

Структурные изменения в экономике западных стран подорвали социальную базу массовых партий и обусловили их упадок. Работники индустриальных производств, бывшие пре-

214


жде клиентурой массовых партий, теряли работу и перемещались из добывающего и обрабатывающего секторов экономики в сектор услуг. Заметно улучшались условия труда, повышалась зарплата квалифицированных рабочих, что изменяло их политические взгляды. Вследствие этого значение классового сознания и политической идеологии в формировании партийных предпочтений заметно упало.

Более того, в постиндустриальных обществах существенно трансформировался механизм выработки политических предпочтений. Согласно классической модели американских политологов С. Липсета и Д. Роккана, на политический выбор граждан влияет сочетание пяти переменных величин: общественного положения, уровня доходов, качества образования, места жительства и религиозной принадлежности. По традиционной модели Липсета-Роккана считалось, что граждане со скромным материальным достатком, невысоким уровнем образования, со статусом рабочего или мелкого служащего тяготеют к партиям левого спектра. Например, они выбирают социал-демократию за ее приверженность материальным ценностям. Напротив, граждане с престижным образованием и высоким социальным статусом, материально обеспеченные образуют массовую базу консервативных партий. Религиозная часть населения отдает свои предпочтения соответствующим религиозным партиям.

Переход к постиндустриальным технологиям в развитых странах приводит к вытеснению в общественном сознании традиционных (материальных) ценностей. Их заменяют такие нематериальные ценности, как образ жизни, возможности самореализации личности, солидарность, качество среды обитания и т. д., носителями которых являются высокообразованные и приспособленные к жизни в условиях информационной революции социальные группы.

Экономический рост сглаживает социальные различия, устраняет существенные классовые антагонизмы. Общество переходит от конфликта как способа развития к согласию. В условиях возросшего многообразия социальных интересов политические партии вьшужцены отказываться от притязаний на идеологическое и интеллектуальное руководство массами. Они предпочитают непосредственно обращаться к избирателям, а не к членам партии.

Следует учитывать, что упадок партий отчасти вызван и разочарованием определенной части населения развитых стран в партиях, как механизмах представительства интересов. Поэтому многие граждане стремятся быть независимыми, идеологически неангажированными.

215


Произошедшие в западных странах социальные перемены послужили основанием для дополнения бинарной классификации М. Дюверже новым типом партии - партии избирателей. Так, итальянский политолог Д. Сартори различает уже три типа партий: парламентско-электоральную, организационно-массовую (которые близки кадровой и массовой партиям М. Дюверже) и электорально-массовую. Французский политолог Ж. Шарло определяет партии избирателей как межклассовые и меж-идеологические движения, целиком обращенные к электорату.

Партии избирателей (их еще называют «универсальными», или «интерклассовыми») стремятся выражать общенациональные интересы, отстаивают идеи солидарности, согласия и прогресса. Подобная тенденция присуща, в частности, голли-стской партии Объединение в поддержку Республики, европейским социал-демократическим партиям, республиканской партии США, партиям «зеленых» и др.

И все же, несмотря на эти изменения, по-прежнему сохраняет свое значение деление партий по политическим целям и идеологии на праворадикальные (фашистские), консервативные, либеральные, реформистские, социал-демократические, социалистические и леворадикальные (коммунистические).

3. Функции партий

Появившись на политической сцене, партии превратились в важный фактор общественного развития. Их роль обусловливается теми функциями, которые они выполняют в обществе. Количество функций может варьироваться по странам и зависит от уровня экономической, социальной, культурной и политической зрелости общества. В индустриально развитых странах, где высока специализация ролей и функций политических институтов, партии выполняют в представительной системе относительно ограниченные функции, и прежде всего такие, как формирование общественного мнения, отбор кандидатов и обеспечение условий деятельности депутатов. Названные функции вычленяются с акцентом на электоральное и парламентское направление деятельности партий.

В модернизирующихся обществах, где специализация политических ролей и структур еще ограниченна, партии выполняют широкий спектр функций и оказываются включенными в многочисленные виды деятельности. По своей природе они заметно отличаются от парламентских партий в развитых странах и напоминают деятельность тоталитарных партий.

216


В Политической науке, однако, не существует единства мнений по вопросу о функциях партий. Различные авторы рассматривают функции партии, используя разные теоретические подходы.

Классический подход /. Дювержё) акцентирует внимание на такой функции партий в развитых странах, как формирование общественного мнения. Обеспечивая население информацией о программах и возможностях кандидатов, партии не только стимулируют свободный выбор каждым гражданином того или иного кандидата, но и сплачивают избирателей и кандидатов на определенной идеологической основе. В результате выбор избирателя происходит осмысленно, а не на основе веры.

Некоторые авторы называют эту функцию партий электоральной и считают ее наиболее важной. В частности, Д. Эптер отмечал, что «основная функция политических партий - структурировать общественное мнение, измерять его состояние и сообщать ответственным членам правительства и руководству так, чтобы руководители и подчиненные, общественное мнение и власть разумным образом сблизились друг с другом. Принцип представительной власти целиком основан на этих связях».

Отбирая кандидатов на выборы и предлагая их избирателям, партии выполняют функцию политического рекрутирования. Кадровые партии проводят рекрутирование закрыто, на заседаниях руководящих органов. Массовые партии отбирают кандидатов посредством прямого или косвенного участия рядовых членов партии. И в первом, и во втором случаях заметны олигархические тенденции. Однако отмеченные недостатки нейтрализуются теми преимуществами, которые партии предоставляют политической системе.

Прежде всего целенаправленным отбором кандидатов партии обеспечивают циркуляцию элит. «Система позволяет, -отмечал М. Дюверже, - создать правящий класс, вышедший из народа и приходящий на смену прежнему... Самый глубокий смысл политических партий в том, что они пытаются создать новые элиты... Всякое правительство олигархично по природе, однако источники олигархии и пути их образования могут быть весьма различными... Режим без партий увековечивает правящие элиты, пришедшие к власти благодаря деньгам или положению... Режим без партий - это обязательно консервативный режим... Исторически партии зародились, когда народные массы начали реально участвовать в политической жизни: они создали необходимые рамки, позволяющие им набирать из своих рядов собственные элиты...»

217


Партии выступают связующим звеном между избирателями и депутатами. Влияние на избирателей они оказывают разъясняя позицию депутатов и одновременно информируя последних о чаяниях избирателей. Не менее важно и то, что партии создают среду, в которой действуют депутаты-парламентарии. Партии объединяют депутатов одной политической ориентации и обеспечивают их согласованные действия, задавая дисциплину голосования. Так называемые «мягкие» партии не заставляют голосовать своих депутатов одинаково, а «жесткие» партии предписывают своим депутатам четко соблюдать дисциплину голосования.

В отличие от структурного, Г. Алмонд и Д. Пауэлл используют системный подход к анализу функций партий. С их точки зрения, партии выступают элементом, обеспечивающим жизнеспособность социальной системы благодаря эффективному реагированию на импульсы, поступающие из внешней среды. Следуя такой исходной посылке, они расширяют список функций, выполняемых партиями. Наиболее важной им представляется функция агрегирования интересов (т. е. согласования и обобщения разнородных интересов). Данная функция явно преобладает у партий, действующих в условиях значительного многообразия интересов.

Обобщенные интересы формулируются в программах, требованиях, лозунгах и представляются властным структурам. Это функция артикуляции (представительства) интересов. Наряду с двумя указанными партии могут выполнять и «правительственные» функции, участвуя в разработке, внедрении и применении правил взаимодействия политических институтов, подчиняя или контролируя органы власти.

Представляя интересы и требования социальных групп власти, партии выполняют функцию коммуникации, т. е. взаимосвязи властных структур и общества, обеспечивая их устойчивый диалог, способствуя сближению их позиций. Приспособление социальной системы к постоянно изменяющимся условиям своего функционирования, обеспечение динамического равновесия групп интересов партии осуществляют путем реализации функций политического рекрутирования и политической социализации. Отбирая наилучших кандидатов на руководящие должности, партии способствуют улучшению качественного состава элиты. Добровольное принятие гражданами целей и установок политической системы происходит благодаря культивированию партиями определенных ценностей и стереотипов поведения.

218


Функции партий могут варьироваться в зависимости от политического режима. Для тоталитарных партий (коммунистического и фашистского толка) одной из наиболее важных функций является функция политической мобилизации. Мобилизация означает обеспечение форсированной поддержки политических целей со стороны широких слоев населения. Высокий уровень участия масс в политике осуществляется с помощью идеологической обработки населения, манипулирования общественным сознанием, выдвижения лозунгов, соответствующих ожиданиям масс, контроля за информацией, наконец, применения насилия к инакомыслящим.

В тоталитарных системах партия непосредственно выполняет функцию реализации власти. Поскольку представительная система отсутствует либо имеет декоративный характер, постольку именно партия концентрирует в своих руках весь объем властных функций, вмешиваясь во все сферы жизнедеятельности человека. Властвующая партия, и в этом ее особенность, не отделена от государства, она сращивается с ним и является его несущей конструкцией. Негативные последствия всеохват-ности функций партий, их сращивания с государством показала политическая практика СССР в 20 - 40-х годах и Германии в 30 - 40-х годах, где сложились тоталитарные системы.

4. Партийные системы

Логика действий партий диктуется характером ее связей со своей средой, т. е. другими партиями. В каждой стране партии, их окружение, союзы и стратегии образуют совокупность относительно стабильных связей. Эту структуру, совокупность связей между взаимодействующими партиями М. Дюверже назвал «партийной системой». Природа коалиции партий влияет на функционирование институтов, определяет сущность политических режимов.

В каждой конкретной стране партийная система является результатом действия множества факторов: культурно-религиозной среды, истории страны, ее традиций, экономической и социальной структуры. Кроме того, наиболее важное влияние на партийную систему оказывает избирательный режим.

В политической науке существуют различные классификации партийных систем. Поскольку система партий любого общества определяется по количественному (по числу партий, входящих в систему) и качественному (по масштабу влияния) критерию, постольку возможны две системы типологий.

219


Количественный критерий является основой выделения двухпартийной системы (бипартизма), многопартийной системы и системы «двух с половиной партий».

Двухпартийность достаточно функциональна, поскольку обеспечивает эффективную работу политической системы в целом. Прежде воего она отражает существование естественного политического дуализма. «Это означает, что политический выбор, - как подчеркивал М. Дюверже, - обычно выступает в дуалистической форме... Всякая политика предполагает выбор между двумя типами решений».

Кроме того, двухпартийность способствует созданию эффективного и стабильного правительства, которое опирается на поддержку парламентского большинства из числа депутатов победившей партии. Избранное прямым всеобщим голосованием парламентское большинство позволяет функционировать правительству в течение всего срока полномочий. Более того, двухпартийность упрощает процесс агрегирования интересов и сокращения требований. Она делает ненужным посредничество: сам избиратель выбирает цели и руководителей, обязанных их достичь.

Однако таковы плюсы двухпартийности в идеале. На практике же она коррелирует с рядом переменных, что позволяет различать ее типы. Так, «жесткая» двухпартийность отличается от «мягкой» дисциплиной голосования. В условиях «жесткой» двухпартийности (например, двухпартийной системы в Великобритании) при принятии важных политических решений депутаты каждой партии стремятся голосовать одинаково. В противном случае те, кто нарушил дисциплину голосования, исключаются из партии. «Мягкая» двухпартийность (например, в США) не предписывает депутатам обязательную дисциплину голосования.

Различают также «совершенную» и «несовершенную» двухпартийность. «Совершенная» двухпартийность означает, что две партии набрали 90% голосов, причем одной из них обеспечено абсолютное большинство парламентских мест. Такая партия может руководить в одиночку, не вступая в союз с другими партиями.

«Несовершенная» двухпартийность возникает в том случае, если число мандатов, полученных двумя крупными партиями на выборах, не позволяет им в одиночку завоевать абсолютное большинство. Им приходится объединяться с третьей партией. Подобная партийная система получила название системы «двух с половиной партий».

220


В противоположность достаточно жесткой двухпартийной модели многопартийная система (взаимодействие осуществляют более двух партий) отличается гибкостью и способна эффективно сдерживать социальные конфликты. Являясь институциональным выражением плюрализма социальных интересов и статусов, многопартийная система ориентирована на поиск согласия и компромиссов между политическими силами, не обладающими явным политическим доминированием.

Достижение согласия, как и обеспечение системной стабильности, во многом зависит от характера взаимоотношений между правительственными партиями и оппозицией. В обществах без демократических традиций, зрелой политической культуры многопартийная система является причиной частых правительственных кризисов. К тому же многопартийность не способствует обобщению интересов, поскольку каждая партия стремится выражать требования только своего электората.

Действующие на политической сцене партии различаются масштабом влияния на общество и власть. Политическое влияние партии складывается из трех переменных: а) числа членов партии; б) количества избирателей, проголосовавших за нее; в) числа депутатских мандатов, полученных партией на выборах. В соответствии с распределением депутатских мест в парламенте партии различаются влиянием на процесс принятия политических решений.

По политическому «весу» выделяются четыре типа партий:

1) мажоритарная партия, т. е. получившая абсолютное большинство мандатов и право на проведение собственного политического курса;

  1.  партия с мажоритарным признанием, т. е. в ситуации чередования партий у власти она способна победить на сле дующих выборах;
  2.  доминирующая партия, т. е. получившая относительное большинство депутатских мест;
  3.  миноритарная партия, т. е. имеющая минимальное чис ло мандатов.

Доминирование в политической жизни той или иной по влиянию партии определяет тип партийной системы. Выделяются партийные системы, основанные на партиях с мажоритарным призванием, т. е. стабильным доминированием в течение долгого времени одной правящей партии (например, либерально-демократической партии Японии, консервативной партии Великобритании в 70 - 80-х годах). Кроме того, можно

221


отметить партийные системы с присутствием доминирующей партии (как христианские демократы в ФРГ), вынужденной искать союзников в лице других партий для поддержки своего политического курса. Наконец, партийная система может представлять коалицию миноритарных партий (это присуще партийным системам Бельгии, Нидерландов). Подобная партийная система не является предпосылкой для стабильных и эффективных правительств.

Существуют и другие основания классификации партийных систем. Док. Лапаломбара и М. Ветер предлагают бинарную типологию, противопоставляя друг другу «конкурентные» и «неконкурентные» системы партий. Так, для «конкурентных» систем характерны ситуации гегемонии или чередования партий у власти. В порядке уменьшения конкуренции они выделяют многопартийные системы, двухпартийные системы, многопартийные системы с господствующей партией (например, партийная система Индии во главе с Индийским национальным конгрессом). Неконкурентные партийные системы основаны на подавлении всех политических объединений властвующей партией. Примерами однопартийной системы могут выступать коммунистические, фашистские и развивающиеся системы.

Логические задания и проблемные вопросы

1. Какое из приведенных определений партии ближе, на Ваш взгляд, к истине:

а) «Что такое партия? Это группа людей, которая добивается власти, чтобы иметь возможность выполнить свою программу. Партия, кото рая не хочет власти, недостойна называться партией» (Л. Троцкий);

б) «Партия - это объединение людей, исповедующих одну и ту же политическую доктрину» (Б. Констант);

в) «Политическая партия - это союз людей единомыслящих, ставящих себе одни и те же цели и сговорившихся соединить свои силы для со гласованной деятельности в государственной жизни» (Ю. Мартов)? Какие существенные признаки партии отсутствуют в приведенных выше определениях?

  1.  Известный политический мыслитель Р. Михельс сформулировал зако номерность перерождения демократических партий в олигархические: «Партия создается как средство достижения цели. Однако, став целью сама по себе, озабоченная своими собственными задачами, интереса ми, она отчуждается от того класса, который представляет». Как Вы думаете, почему так происходит?
  2.  Политические партии в предвыборной борьбе используют самые раз нообразные средства для обработки массового сознания. Какие из принципов пропаганды (по теории американских исследователей А. и Э. Ли) использовали политические партии и движения России на прошедших парламентских и президентских выборах:

222


а) принцип «наклеивания ярлыков»: наделение какой-либо личности или идеи оскорбительным эпитетом для подрыва их авторитета;

б) принцип «рекомендаций»: использование в целях усиления эффек та внушения популярности своих известных актеров, спортсменов;

в) принцип «простые люди»: отождествление интересов самого ин форматора с интересами «простых людей», большинства избирателей;

г) принцип «подтасовки карт»: откровенная фальсификация действи тельных фактов с помощью приемов, не заметных для масс;

д) принцип «общего вагона»: стимулирование определенной реакции у населения путем внушения мысли о ее общепринятости (типа «все так думают»)?

Глава X. Группы давления

Кроме партий на политической сцене активно действуют группы давления. В отличие от партий, преследующих цель встать у власти, группы давления не стремятся овладеть государственными структурами, а ограничиваются влиянием, давлением на власть, оставаясь при этом все же вне ее. Они обладают значительными возможностями оказывать необходимый нажим на политических деятелей и органы власти для принятия ими требуемого решения. Эти группы могут быть официально организованными или складываться неофициально в ходе каких-либо политических кампаний. Располагая сильной экономической властью, группы давления способны мобилизовать на политические акции значительные массы населения, подготовить общественное мнение.

Однако содержание термина «группа давления» оказывается трудно уловимым, поскольку таких групп в обществе может быть много и все они различаются. Скажем, существуют религиозные группы, крестьянские (фермерские) организации, молодежные движения, семейные ассоциации, организации предпринимателей, феминистские движения, профсоюзы, различные клубы и общества и т. д.

1. Содержание понятия и типы групп давления

Идея рассмотрения политического процесса в контексте взаимоотношения заинтересованных групп, оказывающих давление на правительство с целью принудить его подчиниться их воле, принадлежит американскому политологу А. Бентли (1870 - 1957). Он является родоначальником теории заинтересованных групп, которую сформулировал в работе «Процесс правления. Изучение общественных давлений» (1908).

223


Анализ политики как взаимодействия реальных участников политического процесса, введение в политологию понятия «группа давления» было вызвано стремлением преодолеть ограниченность институционального подхода. Согласно последнему, политическая жизнь сводится к деятельности официальных институтов власти, которые принимают решения на основе своих конституционных полномочий. Однако анализ конституционного устройства власти не позволял понять, почему принимаются те или иные решения и кто действительно контролирует власть. Эмпирически наблюдаемая политическая реальность оказывалась намного сложнее и динамичнее, была пронизана противоречивым взаимодействием предпочтений, установок, стереотипов поведения ее участников.

В основе теории А Бентли и его подхода к изучению государственного управления лежит понятие «деятельность людей». В жизни эта деятельность обусловлена интересами людей и направлена на их реализацию. Свои цели люди достигают не индивидуально, а через группы, в которые они объединены на основе общности интересов. Таким образом, политика предстает как взаимодействие заинтересованных групп, преследующих свои цели. Эти группы (т. е. олицетворяемые ими общественные силы) понуждают правительство принимать выгодные для них решения.

По существу, политические решения властей являются результатом соотношения сил между соответствующими группами. «Все явления государственного управления, - замечал А Бентли, - есть явления групп, давящих друг на друга, образующих друг друга и выделяющих новые группы и групповых представителей (органы или агентства правительства) для посредничества в общественном соглашении». Поскольку правительственные институты, считал А. Бентли, выступают как бы частью деятельности групп, постольку эти институты невозможно рассматривать в качестве изолированных образований, они должны быть описаны лишь в терминах «глубинных интересов», выражающих цели соответствующих групп. Следовательно, анализ государственного управления должен основываться на эмпирическом наблюдении результатов взаимодействия заинтересованных групп.

Развитие теории заинтересованных групп было продолжено американским политологом Д. Трумэном в работе «Управленческий процесс» (1951). Он исходил из того, что политика есть сфера отношений властвования, в которой взаимодействуют соответствующие заинтересованные группы. Для понимания

224


механизма и логики властного взаимодействия Д. Трумэн ввел в анализ политики три новых понятия: «группа», «потенциальная группа» и «равновесие».

«Группа, - писал Д. Трумэн, - это множество индивидов, взаимодействующих между собой с определенной степенью частоты». Ключевым понятием при определении групп является «взаимодействие». Саму «группу» он подразделял на собственно «группу» и «заинтересованную группу». Для каждой из них характерно наличие интереса, который обусловливается основными установками членов группы. Особенностью «заинтересованной группы» является существование у нее требований к другим группам, выдвигаемых на основе базовых установок ее членов с целью формирования и закрепления определенных типов поведения.

«Потенциальная группа» представляет собой конгломерат индивидов с определенными общими установками, но не взаимодействующих между собой, следовательно, не представляющих собой фактической группы. Таковой она не будет являться до тех пор, пока в действиях других групп этими индивидами не будет усматриваться покушение на их общий интерес. «Потенциальные группы» в одном случае представляют интересы местного или профессионального значения, в другом - выражают более широкие интересы, вытекающие из общих моральных и ценностных идеалов и принципов общества (права и свободы личности, демократия, справедливость и т. д.). Во втором случае «потенциальные группы» устанавливают «правила игры», в соответствии с которыми должны взаимодействовать различные группы и строиться их внутренняя организация. Стабильность взаимодействия различных групп обеспечивает состояние социального равновесия в обществе.

Таким образом, теория заинтересованных групп представляет общество как взаимодействие групп друг с другом, а политический процесс - как борьбу групп за власть, возможность распределять ресурсы. Заинтересованные группы действуют через государственные структуры власти, которые являются отражением борьбы групп и зависят от их деятельности. Групповая сплоченность обеспечивается взаимодействием участников, в ходе которого формируются групповые предпочтения индивида. Группа может навязывать свои нормы посредством взаимодействия индивида с другими членами группы, но чаще всего он принимает их сознательно или подсознательно, стремясь сохранить принадлежность к группе.

Взаимодействие групп на всех уровнях имеет тенденцию к равновесию и стабильности. Однако достижение подобного

225


состояния происходит через разрушение устоявшегося равновесия. Нарушение прежних образцов взаимодействия вызывает ответную реакцию группы и сопровождается усилением активности ее членов, направленной на восстановление прежнего равновесия либо на создание и укрепление нового. Эта активность, в свою очередь, нарушает образцы взаимодействия других индивидов и групп до тех пор, пока в конечном итоге на всех уровнях не установится новое равновесие.

Причинами устойчивости и стабильности демократической системы США Д. Трумэн считал два обстоятельства: во-первых, одновременное членство американцев в нескольких группах и, следовательно, наличие множества взаимоперекрещи-вающихся интересов; и, во-вторых, членство американцев в «потенциальных группах», устанавливающих нормы и правила взаимоотношений в обществе.

Политический процесс в современных обществах все больше становится взаимодействием соперничающих групп, в котором ни одна из них не верховенствует абсолютно. Это дало возможность американскому политологу Р. Далю назвать модель власти в них не демократией, а полиархией.

Нарастание разнородности социальных интересов приводит к появлению многообразия заинтересованных групп, автономных по отношению друг к другу (например, групп от бизнеса, профсоюзов, фермеров, интеллектуалов, ВПК). Политические решения перестают быть прерогативой официальных институтов власти, а становятся результатом компромиссов противостоящих групп.

Р. Даль провел эмпирическое исследование в городе Нью-Хейвен с целью определения места заинтересованных групп в механизме властвования. Свои результаты он изложил в работе «Кто правит? Демократия и власть в американском городе» (1961). Главными субъектами политики Р. Даль считал заинтересованные группы, представляющие собой объединение индивидов с едиными ценностями, требованиями и целями. Среди них выделяются как относительно стабильные группы, так и группы, подверженные текучести.

Степень влияния соперничающих групп на политический процесс обусловлена объемом ресурсов (богатств, статусов, информации и т. д.), которыми они располагают. Однако политическая инициатива и реальное политическое влияние осуществляются не самой группой, а ее лидером, опирающимся на поддержку узкого круга лиц. Препятствием на пути узурпации власти какой-либо группой являются, по мнению

226


Р. Даля, признание гражданами и элитами демократических ценностей и следование их нормам и «правилам игры» (закрепленным в конституции и других правовых актах).

Следовательно, нарождавшееся многообразие социальных интересов потребовало специфических механизмов представительства и защиты частных, групповых интересов и предпочтений. Это послужило причиной появления групп давления.

Классификация групп давления как политической силы, отличной от других сил, требует вычленения их характерных признаков. Не всякая группа, воздействующая на власть, представляет собой группу давления. Она должна обладать следующими признаками: 1) оформленностью организационной структуры (организации); 2) защитой собственных интересов (т. е. цели давления являются ее собственными целями);

  1.  существованием ее как автономного центра принятия ре шений, а не как инструмента в руках другой организации;
  2.  оказанием группой эффективного давления.

Остановимся на сформулированных признаках подробнее.

Первый признак. Для оказания давления необходима организация. Например, демонстрации, митинги, шествия имеют, как правило, эфемерный характер, хотя также сплачивают людей для воздействия на власть. После стихийных демонстраций люди обычно расходятся, а политический процесс продолжает идти своим чередом. Если же демонстрация организована группой, то она выступает в качестве одного из способов действия группы давления. Невозможно квалифицировать как группы давления и такие группы, которые периодически собирают людей, не имеющих общих интересов и постоянных контактов между собой.

Американские политологи Г. Алмонд и Д. Пауэлл выделили четыре типа групп интересов по степени их специализации и организованности:

  1.  спонтанные группы интересов, включающие стихийные, эфемерные и часто ориентированные на насилие интересы (например, интересы, выявляющиеся во время бунтов, мани фестаций);
  2.  неассоциативные группы интересов, объединяющие ин тересы неформальных, непостоянных и ненасильственных группировок (складывающихся, например, на основе родст венных связей, веры), характеризующихся отсутствием непре рывности существования и организованности;

3) институциональные группы интересов, т. е. интересов формальных организаций (партий, собраний, администрации,

227


армии, церкви), наделенных помимо выражения интересов и другими функциями (например, сплоченная группа офицеров, руководящий орган партии);

4) ассоциативные группы интересов добровольных и специализирующихся на выражении интересов организаций: профсоюзов, группировок деловых людей или промышленников, этнических или религиозных ассоциаций граждан.

Следовательно, общность интересов в некоторых случаях вызывает их спорадические и преходящие проявления, в других же вызывает образование настоящей и крепкой организации, которая специально берет на себя отстаивание общих интересов. Таким образом, устанавливаются стабильные, коллективные связи вместо спонтанных и взрывных действий. Именно ассоциативные группы интересов обладают такой степенью организованности и специализации, которая характерна для эффективных групп давления.

Второй признак. Для того, чтобы назвать ту или иную организацию группой давления, она должна иметь пристрастный характер, т. е. не должна быть нейтральной и -безразличной по отношению к целям, ради которых она оказывает давление. Пристрастность выражается в наличии собственной политической цели, отражающей интересы группы. В американской политической науке, откуда, собственно, и пришла теория «заинтересованных групп», достаточно широко трактуется понятие «интерес»-. В частности, признается, что интерес может быть как материальным, так и моральным, соответственно могут быть группы, которые отстаивают первые - материальные интересы, и группы, которые борются за идеи. В первом случае политические цели группы обусловлены материальными требованиями, во втором - моральными предпочтениями.

На различие между группами по содержанию целей указывал Ж.'Memo в работе «Группы давления» (1960). «Одни в качестве основной цели, - замечал Ж. Мейно, - ставят завоевание материальных выгод для своих приверженцев или защиту достигнутого положения, стремясь при этом умножать благосостояние представленной ими категории лиц. Другие находят смысл своего существования в бескорыстной защите духовных или моральных позиций, в содействии какому-либо делу или в утверждении тезиса. Эти организации мы классифицируем в соответствии с весьма расплывчатой, но тонкой и гибкой формулировкой как группировки идеологической направленности». При этом сам же Ж. Мейно призвал не переоценивать

228


значение разграничения «действий, диктуемых материальным интересом, и действий, не диктуемых материальным интересом».

Такая постановка вопроса обусловлена прежде всего тем, что подобное разграничение игнорирует некоторые очевидные вещи. Во-первых, все группы давления, даже искренне заявляющие о своем бескорыстии и, по сути, являющиеся чисто идеологическими, для того, чтобы жить самим и дать возможность жить своим идеям, должны иметь материальные ресурсы. Скажем, ни одна церковь не может игнорировать мирян и не может обойтись без просьб к государственной власти о получении субсидий на обустройство своих школ.

Во-вторых, ряд групп защищает и отстаивает одновременно и материальные требования, и духовные потребности. Так, феминистские организации, которые создаются не по принципу профессиональной общности, преследуют интересы, являющиеся одновременно и моральными (эмансипация и продвижение женщин в обществе), и материальными (равенство женщин с мужчинами при трудоустройстве и в оплате труда).

Наконец, в-третьих, существуют группы давления, которые скрывают конкретные материальные интересы под видом моральных требований, например, лозунгов защиты свободы предпринимательства, выдвигаемых организациями владельцев собственности, или восхваления семейной собственности аграрными профсоюзами.

Третий признак. На политической сцене могут действовать организованные группы, однако не самостоятельные с точки зрения возможности принятия решений. Например, коллективы редакций газет, выражающие мнение партий, не являются независимыми группами, оказывающими давление по своему усмотрению. Большинство газет выступают рупорами групп, которые их содержат. Связи групп информации с группами, отстаивающими свои особые интересы, иногда прокламируются, а чаще всего скрываются. Обычно независимые газеты, влияющие на общественное мнение и власть, обладают собственной политической ориентацией. В этом смысле можно говорить об их автономности и способности быть инструментами определенных групп давления.

Четвертый признак. Группы давления, обладая общностью интересов, стремятся их защитить. Всякая группа, постоянно сталкиваясь с интересами других групп, вынуждена заботиться о сохранении своих. Для этого она использует все средства воздействия на внешний мир. Поэтому всякая группа, отстаи-

229


вающая свои интересы, оказывается в действительности группой давления. Однако эффективность действий у различных групп неодинакова.

Следовательно, группу давления можно определить как организацию, созданную для защиты интересов и оказания давления на власть с целью добиться от нее принятия таких решений, которые соответствуют ее интересам.

Группы давления заметно различаются по направленности и формам влияния на власть. Их типология может иметь различные основания, например, по целям (группы, защищающие материальные интересы и группы идей), по масштабу и значимости интересов и по типу носителя (общественные и частные группы). Естественно, подобные классификации могут использоваться в развитых странах, где существует устойчивая дифференциация интересов, а заинтересованные группы являются неотъемлемым элементом политической жизни (например, в ФРГ насчитывается около 5 тыс. специализированных групп).

Первая система классификации основана на различении целей, которые преследуют группы. На этом основании проводится различие между организациями, отстаивающими прежде всего материальные интересы, стремящимися к завоеванию новых выгод, и организациями, поддерживающими преимущественно идеологические или моральные принципы, борющимися за справедливое дело. Как уже отмечалось, такая типологизация вызывает известные теоретические возражения, поскольку не позволяет четко разделить процессы отстаивания идей и защиты материальных интересов. Между тем предложенное деление оправдано практически: профессиональные организации защищают материальные интересы всех работников, а непрофессиональные - представляют группы, интересы которых имеют моральный характер.

Главная задача профессиональных организаций - отстаивание материальных интересов и корпоративного порядка. Сегодня любая профессия представлена своим органом защиты. Даже несмотря на сильную традицию индивидуализма среди лиц свободных профессий (врачей, адвокатов и т. д.), они используют преимущества коллективных действий. Наиболее эффективна деятельность групп давления работников аграрного сектора, предпринимателей и наемных работников.

Крестьянские аграрные организации раньше пользовались значительным влиянием, которое, однако, в последнее время заметно упало. Влияние крестьянства обусловливалось, с од-

230


ной стороны, значительной численностью и социально-психологическим единством, основанным на приверженности традиционным ценностям. С другой стороны, разбросанность крестьян по территории страны делает их потенциальными избирателями в большинстве избирательных округов, обусловливая тем самым немалую зависимость формирования парламентского большинства от их электоральных предпочтении и характера голосования.

Однако крестьянские организации представляют неоднородную в социальном плане массу: среди крестьян вьщеляются крупные процветающие земледельцы и мелкие сельские производители, едва «сводящие концы с концами». Такая дифференциация ограничивает возможности единства действий. Кроме того, будучи собственниками, крестьяне не могут бастовать, т. е. они ограничены в выборе средств давления. Правда, часто доведенные до отчаяния низкими ценами на отечественные сельхозпродукты, наплывом дешевого импортного продовольствия, они проводили мощные демонстрации, переходившие в бунты. Дабы избежать подобных беспорядков, государство в большинстве западных стран поддерживает фермеров субсидиями.

Предпринимательские организации в разных странах имеют различный удельный вес, обладают неодинаковой степенью интеграции и представительства. Так, в США интересы предпринимателей отстаивают Торговая палата, объединяющая 27 тыс. штатных и местных палат, 200 тыс. компаний и 13 тыс. предпринимательских ассоциации; Национальная ассоциация промышленников, в которую входят 75% всех промышленных компаний страны; Национальная ассоциация малого бизнеса, включающая 500 тыс. компаний; Национальная федерация независимого бизнеса, представляющая интересы 400 тыс. компаний.

Предпринимательские круги имеют различные возможности влияния. В тех вопросах, решение которых касается отдельного сектора экономики, отрасли промышленности, вес соответствующей организации предпринимателей проявляется достаточно ощутимо, поскольку она является центром принятия независимых автономных решений. В этом случае давление можно назвать отраслевым.

Однако когда речь идет о глобальном решении, всеобщей политике, то вмешательство предпринимателей происходит реже и оказывается менее эффективным. Во втором случае мы имеем дело с глобальным давлением, в котором влияние предпринимательских групп уменьшается, поскольку руководители

231


предприятий должны считаться с разными формами давления (например, с общественным мнением, позицией правительства). Но и в этом случае группы предпринимателей имеют возможности для скрытого давления. Патронаж (покровительство) предпринимателей осуществляется прежде всего через финансирование ими политических партий, в частности предпринимательский патронат финансирует избирательные кампании кандидатов, поддерживающих его позиции. Собственно, таким образом предприниматели воздействуют на избирателей. Кроме того, патронат может дирижировать прессой благодаря своему влиянию на средства массовой информации.

Следует учитывать значительные экономические ресурсы предпринимательских групп, позволяющие им эффективно противостоять власти, бойкотировать проводимый ею политический курс. В истории есть немало примеров, когда предпринимательские структуры, недовольные политикой правительств «левых сил», организовывали «бегство» капитала за границу, падение курса национальной валюты, финансовую панику. Так в 1925 г. было спровоцировано падение Блока левых (правительства Э. Эррио) и в 1937 г. правительства Народного фронта Л. Блюма во Франции.

Наиболее важными среди групп давления являются организации глобального характера, объединяющие наемных работников. По традиции их называют «рабочими профсоюзами». Состояние профсоюзного движения в разных странах заметно различается. Возможности профсоюзов наемных рабочих зависят от трех переменных:

  1.  от представительности профсоюзов в стране;
  2.  от степени единства профсоюзного движения;
  3.  от профсоюзной дисциплины.

Политический вес профсоюзов во многом определяется процентным соотношением числа членов профсоюза и всех наемных работников. Оно складывается под влиянием исторических, национальных, экономических, культурных факторов и заметно варьируется в зависимости от конкретной страны. Так, во Франции профсоюзами охвачено 9% самодеятельного населения из числа наемных работников, в США - 17%, в Великобритании - 38%, в ФРГ - 39%, в Швеции - 90%.

На единство профсоюзного движения объективно влияют структурные изменения в экономике, вызванные сдвигами в технологии и системе потребностей населения. В ряде развитых стран заметно сокращается сектор добывающей промышленности и, следовательно, численность занятых в нем работ-

232


ников. Подобная тенденция наблюдается и во вторичном секторе - секторе обрабатывающей промышленности, а также в тяжелом машиностроении, ориентированном на эти секторы и связанном с индустриальными технологиями. Зато все более важным в экономике развитых стран становится третичный сектор - торговля и услуги. Именно сюда «переливаются» высвобождающиеся наемные работники из первых двух секторов. Так, во Франции в нем занято более 50% активного населения, в США - 61%, в Великобритании - 50%, в Нидерландах -49%. Работники различных секторов экономики отличаются своей квалификацией, уровнем культуры, материальным положением и соответственно интересами и потребностями.

Однако в ряде стран Европы данное обстоятельство не мешает единству рабочих, что характерно, например, для Германии, где объединение немецких профсоюзов охватывает более 6 млн. членов. Профсоюзное единство характерно и для Великобритании, где члены Британского конгресса тред-юнионов составляют большинство лейбористской партии. В других странах, например, во Франции, профсоюзы разъединены.

Значительные по своей представительности и единые в требованиях, профсоюзные организации обладают большими возможностями влияния. С ними считаются как владельцы предприятий, так и правительство, которые уже не могут делать ставку на внутреннюю разобщенность или на чрезмерные обещания, способные ослабить участников профсоюзного движения.

Эффективность влияния профсоюзных организаций зависит от дисциплины в них. Следование всех участников профсоюзного объединения выработанным правилам, особенно в условиях забастовки, причем как рядовых членов, так и руководства, позволяет добиваться удовлетворения большинства требований работников, заключать выгодные для них соглашения. Серьезность намерений таких профсоюзов не подвергается сомнению владельцами предприятий. Однако могут возникать ситуации, когда лидеры профсоюзов «за спиной» рядовых членов организации договариваются с владельцами. Тогда они теряют доверие низов. В подобных случаях рядовые члены организации могут идти на объявление «диких забастовок», вопреки воле лидеров или без согласования с ними.

В противовес устоявшемуся представлению об аполитичности профсоюзов последние все активнее вовлекаются в политическую деятельность. В той мере, в какой требования повышения зарплаты, регулирования цен, предоставления налоговых

233


льгот, контроля за рынком затрагивают интересы представляемых профобъединением социальных групп и требуют вмешательства властных структур, профсоюзы становятся участниками политического процесса. Они могут оказывать давление на правительство с помощью забастовок и манифестаций или поддержкой на выборах тех политических партий, которые отражают точку зрения профсоюзной организации. И, наоборот, они могут отказаться от давления на правительство, члены которого представляют партии, пользующиеся поддержкой профсоюзов. Однако интересно отметить и такой факт: профсоюзы хотят влиять на власть, но не участвовать в принятии решений, т. е. не хотят нести ответственность за них, считая, что принятие решений является прерогативой законодателей и политических партий.

Возрастающее влияние среди групп давления, отстаивающих материальные интересы, приобретают организации потребителей (этот феномен западные исследователи называют «консю-меризм»). Зародившись в США, движение потребителей охватило многие страны. Защита прав потребителей от товаров низкого качества, лживой рекламы происходит различными средствами. Среди них - принятие законов, защищающих права потребителя; повседневный контроль за качеством предметов первой необходимости, и прежде всего продуктов питания; введение института посредников по защите прав потребителя.

Группы, отстаивающие моральные интересы, более разнородны и многообразны. Разброс целей и различие возможностей этих групп весьма значительны. Их можно структурировать, выделяя особенности интересов и средств давления, которые они используют.

Объединения по сходству условий жизни. Обычно такие объединения включают людей, проживающих в одинаковых социальных или социально-демографических условиях. К ним относятся молодежные организации, феминистское движение, ассоциации ветеранов (войны, труда). Их специфика состоит в том, что они одновременно защищают материальные интересы (например, назначение пенсий по инвалидности, повышение размера стипендий, одинаковые условия найма женщин и мужчин) и моральные (скажем, возможности достижения высокого социального статуса в обществе). Влияние этих организаций в различных странах неодинаково. Феминистское движение имеет значительный вес в США, студенческое движение мощно заявило о себе в Европе в 1968 и 1990 гг.

234


Однако, появившись, эти движения подпали под влияние политических партий, которые пытаются использовать их в своих интересах. Так, феминистское движение составляет организованное течение внутри Демократической партии США.

Конфессиональные объединения. Церковь также играет роль группы давления, хотя иногда еще может обладать и политической властью, как, например, в Иране. Церковь оказывает влияние через свои официальные органы, через объединения верующих, прессу. Обычно она отстаивает общечеловеческие ценности и нормы, но может защищать и свои специфические интересы (например, открытие своих школ, вузов).

Организации, отражающие специфические интересы. Эти группы давления борются за права человека (правозащитные организации), против расизма, за европейскую интеграцию, разоружение, защиту окружающей среды (например, организация «Гринпис»), за уважение общественной морали, свободу абортов и т. д. Их влияние очень существенно, поскольку они способны объединять людей различных политических ориентации. Гуманистическая направленность целей и деятельности таких организаций привлекает внимание к ним значительной части избирателей. Вот почему политические партии стремятся влиять на эти объединения и использовать их в политической борьбе.

К специфическим политическим организациям относятся философские общества и политические клубы.

Философские общества возникли в ХУШ в. как объединения интеллектуалов, совместно обсуждавших злободневные социальные проблемы и ставших идейными вдохновителями многих революций. Например, именно они разработали идеологические основы Французской революции и подготовили ее. Именно с философских обществ ведут свое начало многие политические партии. Так, в Англии в 1900 г. Фабианское общество содействовало созданию лейбористской партии.

Философские общества способствуют созданию политических клубов (например, Якобинского клуба во Франции). В период революций XVHI - XIX вв. политические клубы выполняли функции идеологического обоснования социальных изменений, выработки стратегии и тактики движения и другие. Возрождение политических клубов в середине XX в. связано с упадком партийных систем. Обычно клубы объединяли социально активных людей, которые считали партию устаревшей формой организации с архаичным стилем работы. Члены клуба не участвуют в качестве кандидатов на выборах и в парла-

235


ментской деятельности. Их цель состоит в выдвижении идей, содействии обновлению доктрины, структур, механизмов деятельности партии. За редким исключением политические клубы рано или поздно трансформируются в партии. Коль скоро клубы создаются политическими деятелями, они выступают средством политической борьбы: через них проводится отбор политических лидеров, они взращивают политическую элиту.

Группы давления различают по значимости отстаиваемых интересов и субъекту-носителю. Существует общественный (всеобщий) интерес, который защищает государство, и частный. Частный интерес (например, интерес профессиональной группы, феминистского или молодежного движения) защищают «частные группы». Однако в качестве групп давления могут выступать и институты государства, оказывающие влияние на законодателей, на общественное мнение или правительство с целью проталкивания выгодного лоббистам политического курса. Такие группы давления Г. Алмонд назвал «группами организованных интересов», или «группами институциональных интересов», связанных с организациями (администрацией, законодателями, военными и т. д.). В нормальных условиях эти «общественные группы» выполняют управленческие функции, но в определенной ситуации они лоббируют интересы чиновников, генералитета, отдельных отраслей и предприятий и т. д. Среди публичных групп давления различают две формы: гражданские группы и военные группы.

Каждый институт государства (министерство, комитет) стремится сначала защитить свои особые интересы, а затем всеобщие. Например, каждое министерство печется о работниках своей отрасли: министерство сельского хозяйства - о фермерах, министерство транспорта - о транспортных рабочих и т. д. Чиновники министерств также имеют свои интересы и организованы в профсоюзы. Обладая корпоративной сплоченностью, они могут навязывать элитам решения, удовлетворяющие их требованиям.

В различных обществах армия может обладать политической властью и устанавливать военные режимы, но может выступать и группой давления в тех странах, где соблюдается принцип подчинения военной власти власти гражданской.

Военно-промышленный комплекс обладает значительными материальными ресурсами (прежде всего заводами, производящими оружие, в том числе на продажу), что позволяет ему оказывать политическое давление на власть. Поскольку многие частные фирмы живут за счет военных заказов, постольку устанавливают-

236


ся тесные контакты военных с миром бизнеса. Бывшие военные нередко становятся руководителями фирм и компаний. Особенно сильны позиции военных в странах Азии, Африки и Латинской Америки, где они либо превращаются в правящую группу, либо поддерживают одну из существующих.

2. Функции групп давления

Отличие функций групп давления от функций политических партий незначительно, за исключением, пожалуй, функции участия в политических выборах и выдвижения кандидатов в депутаты. Это обусловлено тем, что группы давления представляют особые, специфические интересы.

Функции выражения интересов. Как и любая политическая сила, группы давления создаются для выражения требований определенных групп, индивидов. «Процесс, посредством которого индивидуумы и группы формулируют свои требования, предъявляемые политикам, принимающим решения», Г. Алмонд и Д. Пауэлл назвали функцией «артикуляции интереса». Обеспечивая публичное выражение интересов людей, группы давления выступают связующим звеном между институтами власти и обществом.

Влияние группы давления обусловлено в значительной мере тем, как она формулирует требования. Г. Алмонд и Д. Пауэлл выделяют четыре стиля артикуляции интересов: 1) требования могут быть выражены явно или неявно; 2) они могут быть сформулированы расплывчато (выражая общую неудовлетворенность, но не указывая на средства решения проблемы) или в конкретных просьбах (например, указывать, на сколько процентов увеличить зарплату и т. д.); 3) требования могут быть общими (т. е. выражать скорее принципы, подходы) или частными, конкретными; 4) выражение интересов может быть детально проработанным и реалистичным или эмоциональным (в форме возмущения, недовольства, протеста или, наоборот, прославления, выражения благодарности).

Четко сформулированные требования и подходы к решению актуальных для группы проблем позволяют примирить интересы различных общностей и принять эффективные политические решения. Расплывчатые же намерения или слишком идеологизированные цели, частные требования и излишне эмоциональная форма выражения их, напротив, затрудняют обобщение и согласование разнородных требований и предъявление их власти.

237


Функция агрегирования (согласования) интересов. У групп давления данная функция выражена менее явно, чем у партий. Это обусловлено тем, что разброс требований в заинтересованных группах не столь значителен, поскольку они выражают специфические интересы.

Функция интеграции. Являясь носителями глобальных тенденций в той или иной области общественного мнения, группы давления обеспечивают публичное выражение устремлений тех общностей, которые иначе не могут заявить о них, например, верующих, молодежи, ветеранов войны. Рационализируя и публично представляя групповые предпочтения, они позволяют власти находить консенсус между ними и тем самым обеспечивать интеграцию общества.

Функция адаптации. Политическая система, в которой группы давления играют незначительную роль, обладают тенденцией к нестабильности из-за внезапного рассогласования интересов. Дело в том, что, выставляя требования к власти, группы давления не только связывают общество и государство, но и обеспечивают организованные формы представительства обобщенных интересов. Обладая подобной информацией, власть реагирует на требования групп и тем самым способствует адаптации системы к новым условиям функционирования.

Однако группы давления могут выполнять и деструктивную функцию, настаивая на одностороннем преобладании только корпоративных интересов.

3. Типы и средства воздействия групп давления

Эффективность воздействия групп давления на власть зависит от ряда переменных: от средств, используемых организацией; от точки приложения усилий; от наличия специализированных органов, способных влиять; от типа вмешательства (косвеннбе или непосредственное давление на власть).

Разные группы, отстаивающие интересы, по замечанию Г. Алмонда и Д. Пауэлла, используют различные способы оказания давления в зависимости от характера конкретной организации. Добиться от политической власти решений, удовлетворяющих группу давления, можно, например, используя насильственные методы. Обычно подобные средства применяют спонтанно возникающие группы (например, стихийные манифестации).

Неформальные и непостоянные группировки осуществляют давление, используя личные связи (семейные, общественные,

238


местные). Наконец, ассоциативные и институциональные группы предпочитают использовать представительские процедуры (например, добиваться избрания их представителей в парламент).

Деление групп давления по средствам воздействия в значительной мере условно, поскольку конкретные организации не замыкаются на каком-то одном, а пытаются использовать весь набор формальных и организационных средств давления (средства массовой информации, партии, законодателей, администрацию и т. д.). Обозначенные каналы коммуникации с политической элитой позволяют группам давления вступать с ней в контакт и влиять на характер и содержание принимаемых ею политических решений.

Эффективность давления зависит и от точки его приложения. Дело в том, что в политических системах различных стран значение тех или иных элементов, участвующих в принятии конкретных решений, неодинаково. В одних странах центр принятия решений находится в сфере законодательной власти, в других он располагается в структурах исполнительной власти, в третьих немалую роль в этом процессе играют местные органы, обладающие, ввиду их известной автономии, значительными полномочиями и ресурсами.

Знание того, с кем и как необходимо вступать в контакт, чтобы было принято решение, учитывающее интересы группы давления, привело к образованию органов, специализирующихся на способах воздействия. Например, в США людей, входящих в такие органы, называют лоббистами, хотя в Европе предпочитают использовать термин «группы интересов». «Лобби» буквально означает «кулуары», «коридор». Лоббизм заключается в том, чтобы в коридорах конгресса или администрации встретить нужного политического деятеля или государственного чиновника и побеседовать с ним по поводу отстаиваемых интересов.

Постепенно «проталкивание» интересов определенных групп привело к образованию специализированных бюро и контор, которые предоставляют свои услуги тем, кто хочет оказать давление на власть. Их услугами пользуются различные министерства и частные организации. Лоббисты осаждают и обхаживают тех политиков, от которых зависит принятие нужного той или иной группе решения; активно участвуют в обсуждении законопроектов, затрагивающих интересы представляемой ими организации, чтобы на ранних стадиях дискуссии сформулировать требования к власти.

239


Возможности групп давления различны. Одни из них пользуются авторитетом в обществе, к ним прислушиваются, а потому они могут непосредственно обращаться к тем, кто принимает решения. Другие же группы давления, которые не имеют каналов прямого доступа к элите, вынуждены влиять опосредованно. Первоначально они оказывают влияние на общественное мнение, чтобы затем уже оно воздействовало на тех, кто принимает политические решения. В зависимости от характера влияния различают три типа воздействия: воздействие на тех, кто принимает политическое решение (т. е. на власть); воздействие на партии, удерживающие или контролирующие власть; воздействие на общественное мнение, которое влияет на власть.

В первом случае объектами давления становятся законодатели, министры правительства, административная элита. Они принимают важнейшие политические решения, которые в разной мере учитывают интересы социальных групп и общностей. Преобладание интересов той или иной группы в политическом решении является нормальным явлением. Если есть интересы, значит, они требуют своей реализации. Однако поскольку возможности групп давления оказывать влияние на принятие решений различны, постольку они используют как открытые средства воздействия, так и скрытые.

Преобладание тайных каналов воздействия на власть не только не позволяет понять логику принимаемых политических решений, но и расширяет возможности превращения официальной власти в ширму, за которой может действовать теневая власть кланов, мафиозных групп, криминальных структур. Для того, чтобы группы давления выполняли функцию отстаивания частных интересов и не превращались в реальную власть, в большинстве стран существует законодательство, четко определяющее возможности их открытой деятельности (например, федеральный закон о регулировании лоббизма, принятый в 1946 г. в США).

Группы давления, имеющие доступ непосредственно к тем, кто принимает политические решения, могут воздействовать на них в форме информирования, консультирования или угрозы. Открытая деятельность групп давления в данном случае основана на принципах согласия и участия.

Для того, чтобы добиться преобладания интересов конкретной группы, необходимо проинформировать власть об их наличии. Подробная и аргументированная информация о справедливости требований группы способна изменить точку

240


зрения официальных лиц, главным образом парламентариев. Во многом убедительность представленных данных обусловливается не только внешне объективным и целенаправленно ориентированным характером информации, но и тем, что учитывает неискушенность законодателей в технических вопросах предлагаемых законопроектов.

Публичное выражение социальных устремлений в виде требований к власти представляет собой лишь начальную фазу процесса давления. Более непосредственное воздействие на администрацию и правительство группы давления оказывают посредством образования при них консультативных органов (советов экспертов, комитетов, комиссий). Так, в США при правительстве насчитывается две тысячи подобных консультативных организаций. Государственные органы проводят консультации с группами на постоянной основе (образуя постоянно действующие структуры) либо взаимодействуют по обстоятельствам («круглые столы», встречи с министрами, слушания в парламенте). Результатами подобных контактов являются не только согласованные законопроекты, но и назначения представителей заинтересованных групп на руководящие должности. Самоназначение руководителей групп давления объясняется чаще всего нежеланием власти вызывать недовольство тех организаций, с которыми правительству в любом случае придется в будущем вести переговоры.

Крайней формой открытого давления на власть является угроза либо парламентарию, либо государственному чиновнику. Угроза в адрес законодателя может принимать разные формы, в частности форму принуждения кандидата на выборах включить в свою программу необходимые группе обязательства; форму предупреждения о возможности начала кампании по перевыборам парламентариев накануне голосования по интересующему законопроекту; форму организации манифестаций перед зданием парламента и т. д. Угроза в адрес государственного служащего может содержать в себе прямое указание на потерю им престижной должности, нарушение его карьеры.

Средства скрытого давления также многообразны: от шантажа и коррупции, как его крайних форм, до использования родственных связей. Эффективность тайного воздействия связана с тем, что оно опирается на личные связи, которые члены групп давления имеют в руководящих кругах. Общность среды, языка, интеллектуальных взглядов, манеры поведения в значительной степени облегчают обмен и сближение точек зрения.

9—893 241


Важным фактором власти является широкая сеть дружеских отношений. Во многом преимущества определенных групп давления связаны с социальным происхождением, совместной учебой, наличием материальных ресурсов. Не следует забывать о значении клиентелистских или родственных связей, которые приводят к взаимодействию групп давления и администрации государства. Однако эффективность форм тайного воздействия на власть, основанных на «частных отношениях», измерить чрезвычайно трудно.

Достаточно распространенным способом оказания скрытого давления является коррупция. Ее прямые формы (откровенная покупка голосов, нужных решений) в демократических системах уступают место более изощренным и прикрытым.

Коррупция бывает индивидуальной и коллективной. Индивидуальная коррупция происходит с помощью небольших подарков, благодаря которым добиваются благосклонности политически ответственного лица (это может выражаться в приглашениях на отдых, в организации поездок, отпусков). Коллективная коррупция проявляется в финансировании партий и избирательных кампаний. Дороговизна избирательных кампаний заставляет многих кандидатов обращаться к бизнесу в поисках средств финансирования. Частные фирмы рассматривают свой взнос как своеобразное помещение капитала в надежде, что будущий законодатель отработает его, предоставив им различные льготы (налоговые льготы, льготные кредиты и т. д.). Многие частные фирмы объединяются для создания организации по распределению средств - она-то и оказывает скрытое эффективное давление на партию или кандидатов. Средствами борьбы с подобными злоупотреблениями является открытая публичная декларация о расходах на избирательную кампанию; финансирование ее за счет государства; огГределение пределов затрат в расчете на одного избирателя.

Защита, отстаивание специализированными группами своих интересов может быть опосредованной - путем воздействия на политические партии, контролирующие власть. Возможности групп давления, их авторитет в обществе обусловливают определенные модели взаимодействия партий с группами интересов.

Модель первая: зависимое положение партии от группы давления. Подобный тип взаимодействия существует в тех случаях, когда партия формировалась по инициативе различных объединений (профсоюзов, политических клубов). Подчиненное положение партии может быть официально закреплено в ее уставе, а может и камуфлироваться, тщательно скрываться.

242


В этих условиях политическая партия является филиалом группы давления, зависит от нее. Примером подобных отношений может служить взаимодействие Лейбористской партии с Британским конгрессом тред-юнионов. Сама партия была организована в 1901 г. профсоюзами, кооперативами, страховыми пенсионными фондами и философскими обществами. Принадлежность устанавливается не к самой партии, а к организации, в которую она входит как коллективный член. Лишь с 1918 г. партия стала открытой для вступления в нее напрямую. Вступившие в партию напрямую составляют всего 15% ее состава, в то время как остальные 85% членов партии пришли из 68 профсоюзов, которые являются членами БКТ. Основная часть ресурсов и членов партии обеспечивается профсоюзами, которые влияют на определение политического курса партии.

Однако не все партии стремятся афишировать свою зависимость и связи с группами давления. Обычно побочные связи завуалированы.

Модель вторая: зависимое положение групп давления от партий. Данная модель была свойственна для стран «реального социализма». Группы давления оказывались неспособными отстаивать свои особые интересы, поскольку выступали в качестве «приводных ремней» в механизме властвовавшей партии. Молодежные, профсоюзные и другие организации послушно выполняли указания партии.

Модель третья: равноправное сотрудничество групп давления и партий. В подобных случаях группы давления и партии выступают потенциальными союзниками в решении текущих или долгосрочных целей.

Отстаивать корпоративные интересы можно, прибегнув к силе общественного мнения. Власти вынуждены считаться с этим важным фактором политической жизни, поэтому группе давления необходимо убедить общественное мнение в справедливости требований и устремлений представляемой ею социальной группы.

Воздействовать на общественное мнение группа давления может путем пропаганды или информирования. Для этого используются как крупные газеты, так и корпоративная пресса. Могущественные группы обычно контролируют солидные издания и определяют характер публикаций.

Однако наряду с мирными средствами давления используется принуждение. Это забастовки, насильственные действия (организация массовых беспорядков, террористических актов). Правительство вынуждено реагировать на подобные действия,

243


характер же ответньк действий властных структур определяется, как правило, отношением общественного мнения к требованиям групп давления и средствам их декларирования. Благоприятное отношение общественного мнения к выдвигаемым группой требованиям может означать отставку правительства, в то время как негативная оценка общественным мнением отстаиваемых организацией интересов служит поддержкой властных структур при проведении даже непопулярных мер.

Логические задания и проблемные вопросы

  1.  В законе о регулировании лоббизма (США, 1946 г.) определяется ста тус лоббистских групп: «Любое лицо, которое за вознаграждение или по иным мотивам занимается деятельностью, имеющей целью воздей ствовать на принятие или отклонение Конгрессом Соединенных Шта тов какого-либо законодательного акта, должно перед тем, как при ступить к каким-либо действиям по достижению указанной цели, зарегистрироваться у клерка Палаты представителей и секретаря Се ната и представить под присягой письменное заявление, в котором приводятся: фамилия и адрес учреждения регистрируемого лица, фа милия и адрес лица, коюрое его нанимает и в чьих интересах оно вы ступает, сроки найма. Сумма вознаграждения, сумма и цели выделен ных на расходы средств». Как следует относиться к деятельности лобби - позитивно или негативно? Сформулируйте достоинства и не достатки данной формы представительства интересов.
  2.  Какие, на Ваш взгляд, лоббистские группы существуют в России? Приведите примеры их воздействия на государственную власть.
  3.  Как Вы думаете, почему в России деятельность лобби не имеет право вой базы, хотя очевидно ее существенное влияние на политическую жизнь общества?
  4.  Для выражения общезначимых и групповых интересов существуют политические партии. Почему их наличие оказывается недостаточным и возникают группы давления? Как следует относиться к много образию групп давления: позитивно или негативно? Как в этих усло виях реализовать «общий интерес»?
  5.  Французский историк А. Токвиль отмечал, что «в демократических странах умение создавать объединения - первооснова общественной жизни: прогресс всех остальных ее сторон зависит от прогресса в этой области». Насколько справедливо это утверждение? В современной России зарегистрировано более трех тысяч партий, групп, движений; можно ли на этом основании считать ее демократической страной?

244


РАЗДЕЛ ПЯТЫЙ Личность и политика

Р

асширение политического участия широких слоев населения, рост интереса к политике представляют сегодня глобальную тенденцию мирового развития. Вхождение в сложный мир политики новых поколений предполагает формирование у них определенного отношения к политическим целям и ценностям, которые они застают в конкретном обществе. Для поддержания целостности и прогресса общества важно знать, как происходит трансляция политических убеждений и стандартов политической жизни от одного поколения к другому и тем самым происходит формирование самостоятельного и ответственного политического субъекта.

Известно, что мир политики включает все явления, в отношении которых существует альтернатива действия, создающая возможность выбора. Ситуация выбора предполагает не только осознание существования альтернатив, их количества, но и наличие индивида, способного сделать осмысленный выбор из множества вариантов. Выбор происходит на основе тех представлений о добре и зле, значимом и второстепенном, целях и средствах, желаемом и реальном, которые задаются политической культурой субъекта политики. Иначе говоря, ситуация выбора выдвигает на первый план субъективную волю, намерения и политическую культуру их носителя.

Политические представления множественны и разнородны, поскольку неоднозначна сама политическая реальность и поскольку их носителями являются субъекты с различным уровнем культуры, ментальности. Естественно, что их представления сталкиваются друг с другом, порождая острую политическую борьбу. В этих условиях сохранение общества может обеспечиваться усвоением новыми поколениями политических ролей и функций, которые предписываются идеалами и ценностями господствующей в обществе политической культуры. Однако мир политики всегда подвижен и динамичен благодаря существованию в сознании политического субъекта (личности, социальной группы) несоответствия между миром желаемого и реальностью. Это несоответствие определяет политическое развитие общества.

'* 245


Глава XI. Политическая социализация

Осмысление и самостоятельное участие личности в политике предполагает наличие у нее политических знаний, опыта, культуры. Они помогают ей, как политическому субъекту, эффективно исполнять политические роли и функции, не становясь заложником политических игр различных сил. Люди не рождаются с заранее усвоенным политическим опытом и культурой, а приобретают их на протяжении всей своей жизни. То же можно сказать и о группе как субъекте политики. Процесс усвоения индивидом, группой ценностей и норм политической культуры, присущих конкретному обществу и позволяющих эффективно выполнять политические роли и функции и тем самым обеспечивать сохранение самого общества и политической системы, называется политической социализацией.

Создание механизмов успешной политической социализации, способных обеспечить преемственность политического развития и сохранение общества в ходе смены поколений, представляет важную практическую задачу политической системы. Для ее решения необходимо представлять, как индивид интериоризирует (вбирает в себя) политические цели и ценности и интегрирует их в свою личность: пассивно принимая господствующие в обществе стереотипы или активно взаимодействуя с властью? Содержание прогресса политической социализации зависит от характера отношений индивида и власти в конкретном обществе. От этого же зависит и смысл его интерпретаций в рамках существующих концепций в политологии.

1. Содержание концепции политической социализации

Концепция политической социализации стала активно разрабатываться в США с конца 50-х годов. Ее появление было вызвано кризисом традиционных институтов политической системы западного общества, которые уже не могли обеспечивать добровольное принятие новыми поколениями декларируемых демократических ценностей. Кризис был реакцией индивидуального и массового сознания на растущую коррумпированность власти, ее неспособность удовлетворять новые потребности новых социальных групп, появившихся в постиндустриальном обществе.

Следствием возрастающего политического отчуждения индивида от системы стали усиливавшееся недоверие к инсти-

246


тутам власти, политический абсентеизм и, наконец, массовые выступления против официальной власти. Проявлением кризиса системы политической социализации оказался и конфликт поколений, выразившийся в массовых молодежных выступлениях против политической системы западного общества в 60-х годах. Затем страну потрясли негритянские и другие расовые волнения 70-х годов, которые в 80-х сменились массовыми антивоенными, экологическими и феминистскими движениями.

Нарушения в механизме передачи политических идеалов и ценностей от поколения к поколению были связаны с появлением новых групп интересов, которые игнорировались политическими институтами. В 60-х годах западное общество вступило в постиндустриальную стадию, что повлекло за собой изменения в образовании, культуре, образе жизни, системе ценностей групп населения, связанных с высокими технологиями.

Насыщение материальных потребностей большинства групп населения промышленно развитых стран выдвинуло на первый план нематериальные ценности, и прежде всего такие, как возможность свободной самореализации личности, благоприятная среда обитания, гармония человека и природы, солидарность. Появились субкультуры, которые отвергали традиционные материальные ценности господствующей культуры: личный успех, благосостояние, стремление к богатству. На основе новых субкультур сложились общественные движения, стремившиеся заявить о своих требованиях.

Наиболее ярко это проявилось в движении хиппи 60-х годов в США. Оно представляло собой разновидность богемной контркультуры. Его участники - дети преуспевающих политиков, бизнесменов, адвокатов - жестко критиковали существовавший тогда социальный порядок за его неспособность создать условия для свободной самореализации личности, за отсутствие равенства и наличие различных форм дискриминации человека. Движение хиппи было выражением особого восприятия жизни, основанного на полной свободе, на отрицании ценностей благосостояния, самодисциплины, самоограничения, на пренебрежении к нормам господствовавшей морали и стандартам жизни.

Свой протест против существующей системы они демонстрировали путем утверждения новых стандартов поведения, таких, как ношение длинных волос, экстравагантность в языке и одежде, употребление наркотиков. Правда, позже господ-

247


ствующая западная культура смогла ассимилировать отдельные элементы богемной культуры и включить их носителей в активную экономическую, социальную и политическую жизнь общества. Многие современные политики, бизнесмены, банкиры США когда-то были активными участниками движения хиппи.

Идея политической социализации возникла по аналогии с понятием «социализация». Термин «социализация» ввел в научный оборот американский социолог Ф. Гиддингс в конце прошлого века для обозначения процесса «развития социальной природы человека». Впоследствии социализация стала рассматриваться как процесс приобретения новыми поколениями знаний, верований, норм и установок, сложившихся в конкретном обществе, соответствующих их социальным ролям и обеспечивающих сохранение и развитие общества. Однако различные научные школы и направления акцентировали внимание на значимости и особенностях различных механизмов социализации: семьи, школы, культуры, средств массовой информации. Это влияло на понимание содержания социализации как процесса, его логики.

Существует несколько трактовок процесса социализации. Одна из наиболее распространенных состоит в понимании социализации как процесса развития личного контроля. Она разработана 3. Фрейдом и связана с идеями классического психоанализа. В основе этой теории лежит положение о том, что индивид всегда находится в состоянии конфликта с обществом, подавляющего его биологические (сексуальные) инстинкты и побуждения, с которыми он рождается. Процесс социализации состоит в обуздании этих разрушительных инстинктов и побуждений. Однако контроль общества над ними создает напряженность и дискомфорт в существовании личности, которая теряет свободу самовыражения. В результате личности приходится самой контролировать себя, чтобы избегать ситуаций страха и нервозности.

Согласно другой модели, социализация является результатом межличностного общения. Данная модель построена на теории символического интеракционизма Ч. X. Кули и Дж. Г. Мида, считавших, что личность формируется на основе всего многообразия взаимодействия людей с окружающим миром. В результате этих взаимодействий (интеракций) люди формируют собственное «Я». В процессе взаимодействия люди реагируют на те значения, которые они приписывают воздействующим на них стимулам, а не самим стимулам. Особое значение

248


имеет интерпретация мыслей, жестов, чувств других людей, в связи с чем сторонники указанного подхода обратили внимание на эффект группового влияния на личность, что позволило им выявить значение социальных установок для социализации личности. Исходя из этого, зрелость индивида определялась достижением комфортности, согласия с существующей социальной системой, т. е. добровольным подчинением личности установкам и целям системы.

Преобладающей в западной науке стала модель социализации, в основу которой положена характеристика ее как ролевой тренировки. Теоретическим фундаментом подобного понимания социализации является структурный функционализм Т. Парсонса. Индивид взаимодействует с другими людьми на основе тех социальных ролей, которые он усваивает (роль учителя, роль ребенка, роль пассажира, роль мужа и т. д.). Социальная роль предполагает ожидаемое от индивида поведение, соответствующее ролевым предписаниям. Следовательно, социализация означает включение индивида в социальную систему через ролевое научение. В подобной интерпретации социализация оказывается процессом постоянной адаптации индивида к господствующим в обществе ценностям и стандартам поведения.

Существует достаточно широкий спектр направлений, в рамках которых социализация рассматривается в традициях бихевиоризма, т. е. как социальное научение. Социализация описывается в терминах поведения и интерпретируется в качестве процесса постоянной модификации человеческого поведения с помощью поощрений и наказаний (формула «стимул - реакция»). При этом обычно исходят из того, что люди склонны возобновлять такие модели поведения, за которые они когда-то вознаграждались в любой форме, будь то деньги, похвала, восхищение, любовь и т. д.

Становление концепции политической социализации происходило под влиянием различных научных школ и направлений. Однако процесс вхождения человека в политику чрезвычайно сложен и опосредован огромным числом факторов. Выбор той или иной модели политической социализации диктуется типом господствующей в обществе политической культуры, которая предписывает определенную схему отношений власти и личности.

В западной классической политической мысли отношения власть - индивид трактовались двояко в зависимости от определения природы человека. Согласно первой точке зрения, кото-

249


рая восходит к Платону и Аристотелю, а затем была фундаментально представлена Т. Гоббсом, человек есть существо эгоистичное и властолюбивое. Необходимость подчинения власти Т. Гоббс обосновывал тем, что в природе человека заложено «вечное и бесконечное желание все большей и большей власти, желание, которое прекращается лишь со смертью». Вследствие этого естественным условием нормального функционирования общества является правление просвещенного меньшинства. Большинство, лишенное элементарных знаний и управленческих навыков, должно подчиняться элите. Поэтому, согласно данной точке зрения, в основе политической социализации лежит модель «подчинения» индивида власти и усвоение им целей и ценностей, декларируемых правящим режимом.

Иную точку зрения на проблему взаимоотношений власти и индивида отражает модель «интереса», в которой потребности и интересы личности ставятся выше интересов государства. Ее разрабатывали А. Смит, Г. Спенсер и другие мыслители, рассматривавшие человека как существо рациональное, движимое во всех своих поступках интересом. Стремление к реализации собственных интересов заставляет индивидов осознавать выгоду от объединения своих усилий в удовлетворении личных потребностей. Государство стало необходимым только как социальный институт, реализующий преимущества кооперации индивидуальных интересов и обеспечивающий порядок при их осуществлении.

Эти идеи были положены в основу современной концепции политической социализации, в которой существует две версии данного процесса, соответствующие двум классическим подходам в трактовке личности в политике. В результате по-разному трактуется и сущность процесса политической социализации, и ее технология.

Первая версия политической социализации исходит из модели «подчинения». К этой версии тяготеют бихевиористы Ч. Мерриам, Г. Лассуэл и создатели системного подхода к политике Д. Истон, Дж. Деннис, Г. Алмонд, С. Верба, К. Дойч. С работами последних исследователей связан наиболее существенный вклад в концепцию политической социализации в 60-х годах XX в. Они рассматривали политическую социализацию в качестве процесса воздействия политической системы на индивида с целью создания у него положительных установок на систему. Данное понимание вытекает из трактовки личности

250


как элемента политической системы, который не является целью политики, а служит лишь средством поддержания системного равновесия.

Личность представляется пассивным объектом воздействия политической системы, как резервуар, содержание которого заполняется предписаниями властных структур. В этой версии модель политической социализации предельно проста и выглядит как процесс добровольного принятия индивидом ценностей и стандартов политического поведения, которые предлагает ему политическая система на разных этапах его жизни: в детстве, юношестве, зрелом возрасте.

Политическая социализация описывается в терминах обу-словленности, добровольности и доброжелательности формирования у индивида позитивных установок к власти. Практический эффект подобных разработок заключается в том, что они создают возможность контроля за процессом социализации и формирования политических субъектов с заранее заданными характеристиками, подобных «зомби». В зависимости от потребностей политического режима может производиться модификация поведения индивидов. Практическую возможность создания подобных моделей подтвердил опыт Германии и СССР 30-х годов.

Вторая версия политической социализации разрабатывалась в рамках теории конфликта (М. Вебер, Г. Моска, Ф. Паркин, У. Гуд, П. Блау), теории плюрализма (Р. Даль, В. Харт) и теории гегемонии (Р. Милибенд, Р. Даусон, К. Превитт). Сторонники этой версии выводят сущность политической социализации из взаимодействия власти и индивида. Последний не является пассивным объектом влияния политической системы: его активность во взаимодействии с властью обусловлена интересами, способностью действовать осознанно, поддержкой этноса, класса, политической партии, частью которых он может выступать.

В рамках первой версии политической социализации рассмотрим теорию «политической поддержки» уже упоминавшихся нами Д. Истона и Дж. Денниса - теории, которая оказала существенное влияние на развитие всей концепции и претендовала на универсальность, т. е. практическое использование данной модели во всех западных странах.

Теорию «политической поддержки» следует рассматривать в более широком контексте, а именно с точки зрения способности политической системы поддерживать стабильность и динамическое равновесие посредством взаимообмена с окру-

251


жающей средой (с экономической, социальной, культурной системами). Взаимодействие политической системы с окружающей средой происходит через механизм «входа - выхода». На «вход» системы поступают требования и поддержка, а на «выходе» они воплощаются в политические решения и действия власти.

Силовыми методами добиться принятия политических целей и ценностей, как показала практика, невозможно, поэтому новый метод стабилизации системы был призван помочь людям добровольно принять политические цели. Это оказывается возможным в том случае, если система способна создавать и поддерживать веру индивидов в легитимность и законность власти. Иначе говоря, добиться поддержки граждан политическая система может, лишь задавая психологическую установку на добровольность принятия норм и ценностей господствующей в обществе культуры. Положительная установка личности на систему формируется под воздействием агентов социализации, учитывающих индивидуальный уровень зрелости.

В работе «Дети и политическая система» Д. Истон и Дж. Деннис исходили из того, что первичная социализация (т. е. приобретенная в детстве) является определяющей в создании положительной установки. По аналогии с 3. Фрейдом, они утверждали, что «базовые детские чувства труднее вытесняются и изменяются, чем те, что были приобретены позже в жизни». Политическая социализация ребенка (уже с трех лет) рассматривается ими как последовательно сменяющиеся стадии политического развития, в ходе которого происходит формирование положительной установки на систему.

В американской политической системе ведущая роль в создании и поддержании веры ребенка в справедливость власти отводится президенту и полицейскому, которые находятся на виду и 'легко узнаются. Д. Истон и Дж. Деннис опросили 12 тыс. американских детей с целью определить их отношение к видимым атрибутам политической системы: президенту, полицейскому, государственному флагу и гимну. Характер реакций детей на символы власти позволил авторам теории «политической поддержки» выявить четыре периода социализации, охватывающие возраст от 3 до 13 лет.

Первый период - политизация. У ребенка в этот период формируется осознание наличия политической власти как более важной, чем власть родителей. Второй период - персонализация. Политическая власть в сознании ребенка приобретает теперь

252


конкретно осязаемые черты через фигуры, символизирующие ее, - президента, полицейского. Третий период - идеализация. Ключевым политическим фигурам ребенок приписывает исключительно положительные качества. Четвертый период -институциализация. Ребенок переходит от персонифицированного представления о власти к институциональному, т. е. к восприятию власти через обезличенные институты (партии, суд, парламент, армию).

Претензии на универсальность американской версии политической социализации, а именно модели «политической поддержки», осложнялись расхождениями между теоретическими предположениями и результатами эмпирических исследований, стремившихся подтвердить выводы Д. Истона и Дж. Денниса. На наш взгляд, авторы теории «политической поддержки» в ряде случаев исходили из таких теоретических допущений, которые делают достаточно уязвимой всю концепцию. В первую очередь, вызывает сомнение ориентация авторов на некий «идеальный» тип гражданина, отличающегося абсолютной политической лояльностью, законопослушностью и почтительным отношением к власти. В качестве политических ценностей названные нормы могут декларироваться политической системой, однако это еще не означает интерио-ризацию их каждым индивидом. Подтверждением этого несовпадения являются кризис доверия к институтам власти (парламенту, суду, президенту) со стороны части населения западных стран, массовые выступления против тех или иных решений правительств.

Кроме того, модель «политической поддержки» исходит из поступательного характера политического развития ребенка на том основании, что беспомощность детей, психологическая уязвимость заставляет их искать поддержку в политических лидерах, у институтов официальной власти. Но, наверное, ребенок гораздо чаще обращается за поддержкой к родителям, учителям, сверстникам, чем к политикам.

Однако наиболее существенный аргумент против универсализации модели «политической поддержки» состоит в том, что американское общество отличается от европейских обществ своей культурной однородностью. Ориентация американцев на базовые ценности (индивидуализм, личный успех, стремление к богатству, опору на науку, прагматизм, политическое участие, законопослушание, свободу и права личности) создает культурно однородную среду, позволяющую формировать ус-

253


тойчивые общепринятые нормы и стандарты поведения личности. Внедрение их в сознание каждого индивида производится политической системой.

Западноевропейские общества отличаются многообразием субкультур, ценности которых различаются уже в силу того, что в них более существенное влияние имеют традиции, психологические черты этносов и т. д. Поэтому процесс социализации опосредован значительным числом социальных факторов, он более конфликтен и усложнен. Не случайно попытки применения модели Д. Истона и Дж. Денниса к анализу механизмов политической социализации в границах других культур давали обратные результаты.

Например, исследование механизмов политической социализации французских школьников 4-х, 5-х и 6-х классов, проведенное французским политологом А. Першероном, показало ряд особенностей этого процесса во Франции по сравнению с США. Во-первых, наиболее важные для американских детей стадии политического развития (персонализация и идеализация) не имеют такого значения для французских школьников. У них преобладает институциализация: восприятие власти как абстрактных и далеких от них институтов, обладающих значительным влиянием. Это связано с особенностями французского общества, которое отличается корпоративностью и культурно-религиозной неоднородностью. Политическая социализация индивида здесь осуществляется через ориентацию на ценности той социальной группы, членом которой он является, а не политической системы в целом.

Во-вторых, сложность создания у индивида психологической положительной установки на власть обусловлена особенностями французской политической культуры. Во Франции политическая сфера и гражданское общество четко разделены, а их отношения поддерживаются благодаря наличию правового государства. Обезличенный характер правил обеспечивает независимость существующих социальных и этнических групп, их защищенность от произвола властей. В основе отношений власти и гражданского общества лежит стремление последнего обезопасить себя от традиционно сильного и бюрократизированного государства.

Очевидно, что претензии различных моделей политической социализации на универсальность и всеобщность обречены на провал, поскольку процесс усвоения политических целей и стандартов политического поведения в конкретном обществе всегда специфичен и в каждой стране обусловлен особенностями ее культурной среды.

254


Выявленные особенности процесса политической социализации французских школьников подтверждают, что он представляет собой взаимодействие власти и личности, которая воспринимает декларируемые системой ценности активно и избирательно. Активность личности обусловлена не только ее интересами, но и генезисом мышления. Закономерности становления мышления были сформулированы швейцарским психологом Ж. Пиаже в теории когнитивного развития, в которой он выделил четыре стадии генезиса мышления.

На первой стадии (сенсорномоториой - от рождения до 2 лет) у ребенка формируется способность воспринимать окружающий мир в образе предметов. Переход на вторую стадию (предоперациональную - от 2 до 7 лет) связан с тем, что действия ребенка отражаются в форме мысли. На этом этапе преобладает мышление с точки зрения «Я». Третья стадия (стадия конкретных операций - от 7 до 11 лет) характеризуется тем, что мышление ребенка освобождается от непосредственных восприятий. И, наконец, на четвертой стадии, в возрасте от 12 до 15 лет мьшшение ребенка переходит в стадию формальных операций, когда подросток способен к дедуктивным умозаключениям, осмыслению нравственных проблем, размышлениям о будущем.

Основываясь на идеях Ж. Пиаже, американский психолог Дж. Адельсон выявил тенденции развития политического мышления у молодежи Англии, США и ФРГ в возрасте от 11 до 18 лет.

По мере умственного развития личности самым важным изменением для политического мышления оказывается усиление абстрактности и расширение временной перспективы. Годы отрочества отмечены быстрым ростом политического знания, в том числе усвоением традиционных политических взглядов и установок. В середине отроческого периода у индивида формируется автономная система этико-политических принципов. С возрастом укрепляется влияние принципов на политические суждения, которые оказываются сильнее сиюминутного интереса.

Политическая практика и результаты эмпирических исследований показывают, что политическая социализация не ограничивается позициями, сформированными первичной социализацией (т. е. приобретенными в детстве), а предполагает продолжение этого процесса в течение всей жизни человека. На новой стадии интеллектуального развития привычные политические стандарты и нормы воспринимаются иначе, чем на предыдущей, поэтому вторичная социализация (социализация в

255


отрочестве) играет значительную роль, хотя сформированные ею позиции также не остаются неизменными. И даже социализация в зрелом возрасте, когда индивид способен самостоятельно выполнять политические роли и функции, не означает окончательной сформированности политических пристрастий, хотя изменить их становится все труднее.

Подвижность политических ориентации и многообразие агентов политической социализации обусловлены сложностью и противоречивостью самой политической жизни, где сиюминутные и перспективные интересы, общественные и личные потребности неразрывно взаимосвязаны и причудливо переплетены.

2. Типы политической социализации

Политическая социализация, как отмечалось, представляет собой процесс взаимодействия власти и индивида, отражающий уровень политической самостоятельности участников политической жизни. С одной стороны, политическая социализация отражает меру перехода требований и предписаний политической системы во внутреннюю структуру личности в форме усвоенных ею политических ролей и функций, принятых ценностей и стандартов политической жизни. С другой стороны, она характеризует сформированность политических позиций индивида, позволяющих избирательно усваивать предлагаемые властью политические цели и ценности. Взаимодействия власти и индивида могут быть основаны на диалоге, консенсусе или конфликте, что обусловливается типом политической культуры, доминирующей в обществе, ее однородностью или существованием разнородных субкультур внутри нее. Степень культурной однородности наряду с историческими, национальными традициями, конфессиональной средой, при известном влиянии экономических и социальных отношений, позволяет выявить наиболее устойчивые черты политической социализации конкретных обществ. В западной политологии на основе характера политических ценностей и норм, предписывающих индивидам определенные образцы политического поведения, выделяются несколько типов политической социализации.

Гармонический тип политической социализации предполагает наличие культурной однородной среды, зрелых демократических традиций и гражданского общества, которые обеспечивают уважительный диалог индивида и власти. Подобным образом можно охарактеризовать британо-американскую куль-

256


туру. Власть и индивид привержены общепринятым идеалам, нормам и ценностям, что позволяет новым поколениям безболезненно входить в политическую жизнь.

В странах Западной Европы преобладает плюралистический тип политической социализации, которому свойственен опосредующий характер взаимодействия личности с властью. Существование значительного числа разнородных субкультур предполагает первоначальную политическую социализацию индивида в границах идеалов и ценностей своей культурно-этнической группы или партии. Однако наличие конфессионально-культурного многообразия не препятствует достижению консенсуса участников политического взаимодействия благодаря существованию единого культурного «кода», представленного ценностями либеральной цивилизации (свободой, частной собственностью, индивидуализмом, правами человека, демократией, плюрализмом и т. д.), соответствующего высокому уровню жизни большинства социальных групп. Приверженность идеалам либерализма исторически обеспечивала способность индивида воспринимать ценности иных политических субкультур, подвижность и изменчивость политических пристрастий.

■Общества незападной цивилизации характеризуются конфликтным типом политической социализации. Высокий уровень нищеты большинства населения, жесткая приверженность индивида местническим ценностям клана, рода, племени всегда затрудняли достижение согласия между носителями различных ценностей и властью. В этих обществах высока степень политического насилия из-за значительной культурной неоднородности. Усвоение индивидом местнических ценностей и норм политической жизни происходило и происходит, как правило, до сих пор в жесткой борьбе с носителями иных политических субкультур.

Западные авторы выделяют еще гегемонистский тип политической социализации, предполагающий вхождение человека в политику исключительно за счет признания им ценностей какого-либо класса (например, буржуазии или пролетариата), ценностей определенной религии (например, ислама) или политической идеологии (например, коммунизма, фашизма или либерализма). Этот тип политической социализации характерен скорее для закрытых политических систем, которые не приемлют иных ценностей. Так осуществлялась политическая социализация в России в советское время, в странах социалистической системы, и некоторых странах Азии и Африки.

257


Особый интерес представляет процесс вхождения личности в политическую жизнь в переходных обществах, например, в России, которые характеризуются размытостью политических норм и ценностей, т. е. аномией. До 80-х годов XX в. в Советской России доминировал гегемонистский тип политической социализации, связанный с активным противопоставлением ценностей коммунизма и капитализма. Была создана система политической социализации, позволяющая контролировать процесс трансляции политических целей КПСС во внутреннюю структуру личности, начиная с детства и кончая взрослой жизнью. Все институты социализации - семья, дошкольные учреждения, школы, вузы, детские и молодежные организации, КПСС - представляли собой механизм единой системы политического воспитания. Однако, несмотря на возможности тотального контроля за процессом социализации, приобретение черт политического субъекта определенными социальными группами происходило на основе либеральных ценностей, отличных от коммунистических. К таким группам можно отнести творческую интеллигенцию, работников торговли, «внешторговцев», дипломатов и т. д.

Крушение КПСС и коммунистической идеологии как официальной, государственной идеологии в начале 90-х годов привело к ликвидации прежней системы политической социализации. Ныне российское общество находится в состоянии аномии («безнормости»), когда старая система ценностей дискредитирована (хотя на нее ориентируются значительные группы населения), а новые политические ценности, в частности либеральные, пока не востребованы широкими слоями. Прежние агенты политической социализации теперь исповедуют различные политические предпочтения, причем часто конъюнктурные и эгоистичные. Так, например, институт семьи является сегодня слишком неустойчивым образованием, а его члены политически наивны, чтобы оказывать существенное влияние на формирование политических предпочтений ребенка. Детские, юношеские и молодежные организации переживают глубокий экономический и идеологический кризис и не имеют возможности серьезно заниматься политическим воспитанием. Да и проблема «кого воспитывать?» остается пока нерешенной.

Отсутствие гражданского общества в России делает малоэффективной в качестве института социализации зарождающуюся партийную систему. Партии заняты больше обслуживанием групповых интересов руководства, нежели серьезной политико-воспитательной работой среди масс.

258


Наибольшие возможности в формировании политических предпочтений индивидов концентрируются в руках средств массовой информации (СМИ). Однако в условиях рынка, когда существование СМИ зависит от тиража, способов и объемов финансирования, от вкусов и предпочтений потребителей их «продукции», их прямое назначение видоизменяется. СМИ больше заинтересованы не в предоставлении объективной и беспристрастной информации, а в погоне за сенсациями, скандалами, способными привлечь новых читателей, а значит, спонсоров, новых рекламодателей.

Отсутствие целостной системы политической социализации личности приводит к тому, что политические позиции индивидов обусловливаются не влиянием лидеров, газет, журналов, телевидения, партий, а их экономическим положением. В условиях аномии наиболее мощным фактором политической социализации оказываются конкретные экономические (например, курс доллара) и политические события, которые изменяют положение индивида.

Логические задания и проблемные вопросы

  1.  Американский политолог Д. Истон отметил, что каждое общество не может существовать само по себе; оно сохраняется только в том слу чае, если определенный свод правил усваивается каждым индивидом, если ему или ей предписывается какой-то минимум поведенческих норм. Насколько верно это утверждение, на Ваш взгляд?
  2.  Решающим фактором политической социализации В. И. Ленин считал знания. «... Безграмотный человек стоит вне политики, - замечал он, - его сначала надо обучить азбуке. Без этого не может быть политики, без этого есть только слухи, сплетни, сказки, предрассудки, но не по литика». Чем, на Ваш взгляд, обусловлена столь важная роль полити ческих знаний в процессе социализации?
  3.  Традиционно семья считается первичным и решающим агентом со циализации. Однако так бывает не во всех обществах. Например, в китайском детском саду дети распевают песню, слова которой сле дующим образом выражают содержание и агентов социализации лич ности: «Детский сад - это мой дом, а воспитательница - моя мать. Она мне рассказывает так много полезного, что я счастлив учиться здесь, и другого мне не надо». Какие агенты социализации противостоят се мье и какое это общество?
  4.  Американский психоаналитик Г. Лассвелл понимал политическую социализацию как процесс перехода «от чувства неполноценности к богоподобному превосходству». В качестве фактора социализации он рассматривал чувство неполноценности. Именно оно обусловливает «волю к власти». «Власть, - по мнению Г. Лассвелла, - помогает пре одолеть низкое самоуважение». Как показывает исторический опыт, многие выдающиеся политики страдали комплексом неполноценно-

259


сти. физическими недостатками (Лютер, М. Ганди, В. Вильсон, Ф. Рузвельт, Дж. Кеннеди, И. Сталин и другие). В какой мере данный подход раскрывает природу политической социализации и способен объяснить поведение современных политических лидеров? Аргументируйте свой ответ.

5. Как Вы думаете, почему членам отрядов гитлер-югенда, когда они были одеты в свою униформу, запрещалось узнавать и приветствовать своих сверстников в толпе? Как это связано с политической социализацией? Какие агенты социализации в этом случае являются решающими?

Глава XII. Политическая культура

Вовлечение социальных групп и индивидов в политику обусловлено их стремлением реализовать свои социально значимые интересы. Однако их реализация происходит не напрямую, а опосредуется теми значениями и смыслами, которыми субъекты политики наделяют свое отношение к власти, политическим институтам, элитам, лидерам и т. д. Эти смыслы и значения задаются господствующей в обществе политической культурой, т. е. нормативно-ценностной системой, которой придерживается большинство населения и которая существует в виде общераспространенных и общепринятых фундаментальных поведенческих, политических ценностей и идеалов.

С момента своего возникновения политика как одна из главных публичных сфер жизни имела ценностно-нормативное измерение, в котором выражались представления людей об общественном благе, о наиболее справедливом устройстве общества. Все возникавшие политические институты, их социальное предназначение, формы взаимодействия власти и личности определялись существующей политической культурой общества. Впервые термин «политическая культура» использовал в XVIII в. немецкий просветитель И. Гердер. Естественно, он не предполагал тогда, что концепция политической культуры окажет такое влияние на политическую науку и практику. Объяснительные возможности политической культуры определяются многозначностью и многогранностью ее измерений.

Политическая культура представляет собой совокупность ценностей, установок, убеждений, ориентации и выражающих их символов, которые являются общепринятыми и служат упорядочению политического опыта и регулированию политического поведения всех членов общества. Она включает в себя не только политические идеалы, ценности, установки, но и

260


действующие нормы политической жизни. Тем самым политическая культура определяет наиболее типичные образцы и правила политического поведения, взаимодействия власти, индивида и общества.

1. Концепция политической культуры

Активная разработка идеи политической культуры в западной политологии началась в 50-х годах XX в. Предполагалось, что она станет той универсалией, которая окажется в состоянии объяснить природу стремительных политических изменений в мире и поможет предотвратить их негативные последствия. Глобальным фактором мирового развития того времени стало массовое вовлечение широких слоев ранее пассивного населения в активную политическую деятельность. Однако политическое участие масс наталкивалось на низкий уровень их политической культуры, что порождало политическую напряженность в западных странах. Насыщение материальных потребностей большинства населения промышленно развитых стран сопровождалось ростом их многообразия, структурными сдвигами в пользу нематериальных ценностей. Институты парламентской демократии не всегда эффективно реагировали на процессы усложнения, возрастания числа, дифференциации интересов и потребностей, что порождало к ним недоверие со стороны населения. Наконец, неудачные попытки перенести западные политические -институты в новые независимые государства Африки, Азии, Латинской Америки, находившиеся в ситуации выбора форм правления, заметно активизировали внимание к культурной составляющей политического развития. Предрасположенность одних обществ к идеям демократии и невосприимчивость других к принципам толерантности, политической конкуренции, плюрализму были обусловлены господствовавшими в них идеалами, установками, убеждениями, предписывавшими населению ориентацию на определенные образцы политического поведения. Использование методологии компаративных (сравнительных) исследований взаимодействий власти и индивида, практики функционирования политических институтов различных стран способствовали быстрому становлению концепции политической культуры.

Однако стремление представить политическую культуру как универсальный объяснительный принцип всех процессов политической жизни привело к тому, что само содержание понятия постепенно размывалось и грозило оказаться вовсе неуло-

261


вимым. Об этом свидетельствует наличие в западной политологии около 50 определений термина. Контекст исследования политической культуры достаточно широк. Она рассматривается и как составная часть общей культуры, и как психологический феномен (т. е. как совокупность ориентации на политические объекты), и как элемент политической жизни (т. е. как совокупность норм и стандартов политического поведения), и как свойство социальной группы, класса и т. д. Очевидно, что в каждом из подходов на первый план всякий раз выходят различные ее стороны и характеристики.

На наш взгляд, политическая культура является качественной характеристикой политической сферы, критерием ее зрелости. Введение термина «политическая культура» в свое время было вызвано потребностью измерения направленности политической деятельности (конструктивная или негативная, созидательная или разрушительная). Определяя характер и содержание политических взаимодействий, политическая культура является конечной детерминантой политики, основополагающим объяснительным принципом.

Наибольшие споры в процессе становления концепции политической культуры вызвала проблема определения ее содержания. Дискуссия выявила две точки зрения: согласно первой, политическая культура есть совокупность политических позиций; сторонники второй рассматривали политическую культуру через поведение. Представленные точки зрения страдают некоторой односторонностью. В самом деле, может ли та или иная политическая позиция обнаруживаться без ее практического проявления? Не менее важен и вопрос о том, всегда ли конкретное поведение выражает политическое убеждение субъекта, а не есть просто следствие обстоятельств, в которых он оказался. И все-таки определение природы политической культуры либо чер"ез позиции, либо через поведение сохраняет свою актуальность для политической науки и сегодня. Кроме того, непреодолимого препятствия на пути сближения указанных точек зрения, на наш взгляд, не существует. Если политическую культуру рассматривать как ценностно обусловленный тип отношения субъекта политики к политическим объектам - политическому режиму, политическим силам, обществу и т. д., то нетрудно заметить, что это отношение может приобретать форму познавательной, эмоциональной, оценочной и практической деятельности.

Приоритет в разработке идеи политической культуры принадлежит американскому политологу Г. Алмонду, создавшему

262


оригинальную концепцию, в разработке которой активное участие принимали члены возглавляемого Г. Алмондом Комитета по сравнительной политике при Исследовательском совете по социальным наукам Л. Пай, С. Верба, Дж. Пауэлл.

В анализе политической культуры Г. Алмонд использовал функциональный подход, с позиций которого политическая культура рассматривалась преимущественно как психологический феномен. «Каждая политическая система, - отмечает Г. Алмонд, - включена в особый образец ориентации на политические действия. Я счел полезным назвать это «политической культурой». Наиболее полное определение политической культуры с перечнем ее важнейших компонентов предложил С. Верба: «Политическая культура общества состоит из системы эмпирических убеждений (beliefs), экспрессивных символов и ценностей, определяющих ситуацию, в которой происходит политическое действие. Она формирует субъективную ориентацию на политику». Признавая наличие в обществе множества конкурирующих политических ориентации, авторы концепции обнаружили, что различные политические культуры определяются через превосходство некоторых основополагающих политических позиций. Политическая позиция обусловливает предрасположенность к определенным типам поведения в рамках существующей политической системы.

Политические ориентации (или политические позиции) индивида, по Г. Алмонду и Дж. Пауэллу, включают три вида компонентов: 1) когнитивный компонент, т. е. знания, полученные индивидом о политиках, политических институтах и партиях; 2) аффективный компонент, т. е. чувства, обусловливающие реакцию индивида (чувства симпатии или антипатии, влечения или отвращения, восхищения или презрения); 3) оценочный компонент, т. е. ценности, верования, идеалы, идеологию. В зависимости от доминирования одного из трех компонентов Г. Алмонд и Дж. Пауэлл выделили в большей или меньшей степени секуляризованные культуры, т. е. то, в какой мере политическое поведение индивида основано на рациональных знаниях или верованиях.

В 1958 - 1962 п. Г. Алмонд и С. Верба предприняли сравнительное эмпирическое исследование политических культур Великобритании, США, Западной Германии, Италии и Мексики. Результаты исследования легли в основу их работы «Гражданская культура» (1963). В каждой стране было опрошено в среднем около тысячи человек, принадлежащих

263


к разным социальным слоям общества. Предметом исследования стали политические ориентации (когнитивные, аффективные, оценочные) индивидов на четыре основных объекта - политическую систему в целом, правительство, общенациональные выборы, саму личность. Направление анализа соответствовало гипотезе авторов, согласно которой под политической культурой понимались «специфические политические ориентации - установки относительно политической системы и ее различных частей, а также относительно собственно роли политической культуры в этой системе». По версии Г. Алмонда и С. Вербы, политическая культура состоит из трех видов политической ориентации, которые могут доминировать в конкретном обществе, - патриархальной, подданнической и ориентации на активное участие. Эти три «чистых» (идеальных) типа ориентации, в свою очередь, выступают основой трех типов политической культуры - патриархальной, подданнической и культуры участия.

Патриархальная политическая культура характеризуется ориентацией на местные ценности (ценности клана, племени, рода) и может проявляться в форме местного патриотизма, семейственности, коррупции. Индивид маловосприимчив к глобальной политической культуре, не выполняет конкретных политических ролей. Данный тип культуры характерен для молодых независимых государств, в которых политическая культура оказывается наслоением местных субкультур.

Подданническая политическая культура предполагает пассивное и отстраненное отношение индивида к политической системе. Он ориентируется на традиции, хотя политически сознателен. Подчиняясь власти, индивид ожидает от нее различных благ (социальных пособий, гарантий и т. д.) и опасается ее диктата.

Культура участия отличается политической активностью, вовлеченностью и рациональностью. Граждане стремятся активно воздействовать на политическую власть, направлять ее деятельность с помощью законных средств влияния - выборов, демонстраций и т. д.

Однако идеальные типы политической ориентации в чистом виде на практике не встречаются, они сосуществуют и не вытесняют друг друга. Например, для политической культуры Великобритании XX в. характерно сочетание подданничества (олицетворяющегося институтом монархии) и участия.

Согласно концепции Г. Атонда и С. Вербы, политическая культура исследуемых стран представляет особый вид смешан-

264


ж

 ной культуры, которую они назвали «культурой гражданственности*. Наиболее характерная черта культуры гражданственности - рационально-активное поведение граждан, которое соответствует демократической политической системе.

Результаты эмпирического исследования внесли значительные коррективы в теоретические предположения Г. Алмонда и С. Вербы. Утопией оказалось предположение о всеобщем участии граждан в политике. Как они заметили, «в идеальной культуре гражданственности активность и вовлеченность граждан должны уравновешиваться некоторой дозой пассивности и неучастия». Итоги обследования выявили «несовершенство» и «неидеальность» американской и английской моделей политической культуры, которые наделялись статусом самых развитых культур.

Так, носитель культуры гражданственности характеризовался целым рядом достоинств: 1) общей положительной оценкой значения деятельности национального правительства для него лично и глубоким осознанием этого факта; 2) высоким уровнем интереса к деятельности правительства и хорошей осведомленности в этой области; 3) чувством гордости за политические институты своей нации; 4) ожиданием того, что ему будет оказано равное и внимательное отношение со стороны официальных лиц; 5) желанием обсуждать вопросы политики публично или в кругу друзей и знакомых; 6) открытым и лояльным проявлением оппозиционных настроений; 7) чувством удовлетворенности в связи с проведением общенациональных политических мероприятий, например, избирательных кампаний; 8) компетентностью суждений по поводу правительственной политики и четким пониманием обязанности оказывать воздействие на эту политику лично или совместно с кем-нибудь из сограждан; 9) компетентностью в использовании законов для успешного противодействия актам произвола; 10) верой в то, что демократия участия является необходимой и желательной системой государственного управления.

В результате проведенного опроса «идеальная модель» столкнулась с реальными политическими позициями граждан пяти обследуемых стран. Так, воздействие политики на их повседневную жизнь полностью отрицали 11% опрошенных американцев, 23% англичан, 17% западных немцев, 19% итальянцев, 66% мексиканцев. Регулярно интересуются политическими событиями 27% американцев, 23% англичан, 35% западных немцев, 11% итальянцев, 15% мексиканцев. «Посмешищем и

265


глупостью» выглядят избирательные кампании в глазах опрошенных американцев, 37% англичан, 46% западных немцев, 15% итальянцев и 32% мексиканцев.

Если сравнить характер ориентации на политическую систему граждан в развитых европейских странах в современных условиях, то «недовольство тем, как действует демократия», в 1985 г. высказали 43% англичан, 48% французов, 38% голландцев, 45% ирландцев, 72% итальянцев. Естественно, необходимо учитывать, что и уровень притязаний граждан значительно вырос. Однако высказанное негативное отношение к существующей демократической политической системе в развитых странах не мешает ей оставаться самой стабильной и социально эффективной.

Критика концепции политической культуры Г. Алмонда, а она сводилась к неудовлетворенности преимущественно психологической трактовкой феномена, не умаляет ее революционного влияния на политическую науку. Введение идеи политической культуры в политологический анализ позволило сформулировать универсальный объяснительный принцип: «.конечной причиной политики является система культуры конкретного общества». Тем самым был дан толчок развитию сравнительной политологии. В контексте концепции политической культуры оказалось возможным объяснить различную эффективность схожих политических институтов, действующих в разных странах. Она объясняется доминирующей в обществе политической культурой, уровнем ее однородности. Это позволило Г. Алмонду выделить, в зависимости от характера культуры, четыре типа политических систем: 1) англо-американские политические системы, характеризуемые гомогенной и секуляризованной политической культурой; 2) континентальные западноевропейские системы с фрагментарной политической культурой, состоящей из смешанных политических субкультур;

  1.  доиндустриальные и частично индустриальные политические системы с дифференцированными политическими культурами;
  2.  тоталитарные политические системы с гомогенной поли тической культурой, «гомогенность в которых искусственна».

Например, при всей автономности участников политического процесса в Великобритании стабильность и эффективность политической системы объясняется приверженностью граждан одним политическим ценностям: традиционализму, элитаризму, индивидуализму, политической лояльности, законопослушанию, политической активности и викторианским ценностям.

266


Не менее важно и то, что определение политической культуры через совокупность политических ориентации позволяло логически различать переменные величины политических взаимодействий и предоставляло возможность их качественного и количественного измерения.

Альтернативную концепцию политической культуры развивали марксистские авторы. В выявлении природы политической культуры они акцентировали внимание на экономических и классовых основах политической культуры. Политическая культура определялась через политические действия. Марксистская концепция односторонне превозносила достоинства политической культуры рабочего класса как исторически прогрессивного, а также его союзников. Содержание политической культуры социализма сводилось к способности трудящихся подняться «до самостоятельного участия не только в голосованиях и выборах, но и в повседневном управлении» (В. И. Ленин). При этом структура политической культуры социализма рассматривалась как сплав классово ориентированного политического сознания (идеологии) и правосознания отдельных граждан.

Упрощенная модель классовой политической культуры строилась на возможности поголовного участия населения в политике, взаимозаменяемости политических ролей и функций, которые могут, как предполагалось, выполняться каждым индивидом. И наиболее существенные изъяны концепции состояли в упрощении процесса политической социализации, недоучете сложной взаимосвязи переменных, влияющих на формирование политических ориентации, включая индивидуальные воззрения и переживания. Политические предпочтения автоматически не вытекают из материальных основ жизни, жестко не детерминируются господствующей идеологией и не «вносятся в сознание» индивида исключительно средствами пропаганды. Наличие этих изъянов в концепции обусловили существенные расхождения ее выводов с мировыми тенденциями политического развития.

2. Особенности политической культуры России: возможности модернизации

При всех изменениях социально-экономического, политико-идеологического и духовного характера в развитии российского общества на протяжении досоветского, советского и постсоветского периодов тип отношений между населением и

267


властью демонстрирует удивительное постоянство и преемственность. В его основе лежит подданническая политическая культура, характеризующаяся односторонней зависимостью индивида от власти, ожиданиями получения от нее различных благ. Однако в России подданническая политическая культура дополняется рядом специфических черт, что обусловлено влиянием цивилизационных, географических и исторических особенностей ее развития.

Во-первых, подданнический тип политических ориентации характеризуется общепринятой приверженностью всего населения к таким ценностям, как привычка подчиняться власти, дисциплина, социальные гарантии, равенство и т. д. В России же политическая культура дуалистична и представляет собой сложное взаимодействие (иногда жесткое противоборство) двух социокультурных потоков, ориентирующихся на различные системы ценностей. Доминирующий социокультурный поток, охватывающий большинство населения, ориентировался на ценности корпоративизма (коллективизма, «соборности»), справедливости и равенства, отличался приверженностью патриархальным традициям (привычке подчиняться власти, потребности в руководстве и т. д.). Другие субкультуры отличала приверженность ценностям свободы, индивидуализма, прав человека, плюрализма и т. д.

Неорганичное сочетание двух систем ценностей в России было обусловлено ее расположенностью между Западом и Востоком, которые оказывали серьезное влияние на российское общество. Существование относительно свободного индивида в период ранней Киевской Руси сменилось заметным усилением зависимости населения от власти, что было вызвано влиянием Византии. Подданнические политические ориентации идеологически закреплялись принятием христианства в форме православия. Тем самым власть приобрела божественный характер и абсолютную легитимность через божественное право.

Принципы и механизмы практической реализации отношений господства и подчинения между властью и населением были заимствованы из практики организации государства у татаро-монгольских племен. В качестве фундаментальных поведенческих ценностей они утвердились в период завершения процесса образования централизованного российского государства при Иване Грозном. Однако одновременно с влиянием Востока заметно активизировались отношения с западными странами, что способствовало привнесению в Россию либе-

268


ральных ценностей. Наиболее интенсивно данный процесс происходил при Петре I. Однако социальная база активистской политической культуры оставалась узкой: носителями этих ценностей выступал правящий класс и немногочисленная интеллигенция.

Во-вторых, расколотость и неоднородность российской политической культуры обусловили конфронтационный характер отношений между ее носителями. Противоположные представления и образы желаемого справедливого общества, существовавшие у разных социальных групп, при низкой общей культуре российского населения постоянно сталкивались и являлись основой острой, а порой и жестокой, политической борьбы. Именно поэтому Россию сотрясали бесконечные бунты, гражданские войны, революции.

В-третьих, доминирование подданнических политических ориентации было обусловлено концентрацией политического господства в руках правящего класса - так было, начиная с раннего Средневековья. Процесс концентрации политического могущества был вызван тем, что освоение громадных российских просторов при отсутствии развитой технологической, материальной и коммуникационной инфраструктуры можно было осуществлять лишь с помощью сильной власти князей и их дружин. Да и зашита протяженных границ российского государства от воинствующих соседей была возможна при условии концентрации политического и военного могущества. Поэтому главным образом политические факторы (политическая воля монарха, сильное государство, разветвленный бюрократический аппарат, развитая репрессивная система) обеспечивали поступательность развития. Естественно-исторические механизмы социальной эволюции (экономические интересы, собственность, наличие самостоятельного производителя, конкуренция, рынок), порождавшие зрелое гражданское общество и активистские политические ориентации на Западе, в России не получили широкого распространения. В основе дифференциации интересов и статусов лежали не механизмы экономического неравенства (отношения собственности), а отношения власти. Обладание или необладание властью обусловили деление общества на два класса: правящий класс, монополизировавший власть и, следовательно, имеющий исключительные права на управление, собственность, привилегии; и зависимое население, лишенное экономических, социальных и политических прав. Высокая степень концентрации и централизации

269


всех видов власти у правящего класса приводила к тому, что малейшее ослабление его господства оборачивалось нарастанием неуправляемости системы, потерей темпов экономического и социального роста и, в конечном счете, революциями.

В-четвертых, отсутствие свободного индивида и зрелого гражданского общества приводит к тому, что политическая жизнь концентрируется в рамках правящего класса. Политически бесправному населению приходится лишь выполнять предписания правящего класса, независимо от того, кто их отдает - потомственное дворянство (XVIII в.) или коммунистическая партия (XX в.).

Следовательно, подданническая политическая культура сформировала устойчивые образцы политического поведения, которые сохраняют свою актуальность в современных условиях, несмотря на революционные потрясения XX в.

Сохранение в советское время в качестве общепринятых стандартов политического поведения подданнических политических ориентации, несмотря на декларации новой власти о широком участии населения в политике, обусловлено рядом причин.

Прежде всего преодоления социально-экономической и культурной отсталости Советской России можно бьшо достичь через усиление интегрирующей и мобилизующей роли государства. Концентрация экономической, политической и идеологической власти в руках нового правящего класса - партийной номенклатуры, олицетворявшей государство, привела к поглощению общества и индивида. Легитимация партийно-государственной власти, утверждение ореола ее святости, высшей и неоспоримой ценности по сравнению с любой другой формой лояльности характерны для стран со значительным удельным весом маргинальных групп. Именно они стали социальной базой советского тоталитарного режима. Техническая, экономическая и культурная отсталость общества в совокупности с доминировавшими у большинства населения патриархальными отношениями, образом жизни формировали специфические черты культуры политического подданничества советского типа, такие, как потребность в руководстве, чувство благодарности вождям, потребность в почитании вождей, конформизм и т. д.

Устойчивость этих черт, передача их из поколения в поколение были связаны с особенностями политического сознания, лежащего в основе подданнических политических ориентации советского типа. Особая роль политического сознания в структуре политической культуры обусловлена тем, что оно явля-

270


ется одним из внутренних регуляторов политической деятельности, который воздействует через систему потребностей, мотивов, установок, ценностей и одновременно выступает источником формирования представлений о политических целях деятельности.

Отражая и формируя стоящий перед субъектами сложный мир политики в виде системы знаний о связях и взаимозависимостях его различных сторон, политическое сознание по содержанию представляет собой, осознание политических интересов социальных групп, классов, этносов, а также характера политических отношений в обществе. Однако этим содержание политического сознания не исчерпывается. Последнее всегда есть еще и отношение (позитивное или негативное) к отражаемой реальности, ее одобрение или отрицание. Именно своей оценочной стороной политическое сознание органически сливается, срастается с деятельностью социальных субъектов.

Политическое сознание советского типа является тоталитарным по способам своего формирования и бюрократическим по содержанию. Оно исходит из утопического предположения, что общество можно подчинить одной универсальной идее - построению «царства свободы», где, по словам К Маркса, «общество регулирует все производство и именно поэтому создает для меня возможность делать сегодня одно, а завтра другое, утром охотиться, после полудня ловить рыбу, вечером заниматься скотоводством, после ужина предаваться критике...». Подобное утверждение основано на убеждении в том, что средствами политического переворота, т. е. захвата власти пролетариатом во главе с коммунистической партией, можно обеспечить условия построения такого общества. Исходя из возможности познания всеобщих связей явлений и процессов, их сознательного регулирования и изменения из деятельности индивида исключались стихийность, спонтанность. Однако практика показывает, что цели отдельного человека и его деятельность по их достижению не укладываются в схему исторической закономерности.

Рассмотрим особенности подданнической политической культуры советского типа через характеристику устойчивых черт, элементов политического сознания (политического мышления, установок, ценностей и стандартов политического поведения).

Наиболее существенная черта бюрократического сознания – иерархичность. Высшему слою бюрократической иерархии (неважно, было это поместное дворянство или партийная но-

271


менклатура) принадлежало монопольное право на истину в последней инстанции, на моральные оценки, а зависимому населению оставались слепое восприятие и следование авторитарным формулам. Иерархичность сознания обусловлена влиянием ряда факторов: сложившимися формами собственности, экономическим и политическим отчуждением трудящихся от собственности и власти, неразвитостью гражданского общества, демократических институтов. Особая роль коммунистической партийно-государственной бюрократии в формировании данного типа сознания была связана с тем, что в ее руках концентрировалась вся полнота экономической и политической власти, возможности распоряжения хозяйственными, финансовыми ресурсами, духовными ценностями. Главным стилем в политике были анонимность и безликость в принятии конкретных решений, которые авторитарные инстанции санкционировали как «единственно верные». Отсюда полная безнаказанность за неблагоприятные для общества результаты их деятельности. Однако формирование тоталитарного сознания является следствием не только могущества партийной бюрократии, но и материальной и духовной нищеты человека, его растерянности перед масштабами и характером проблем, требующих безотлагательного решения.

2. Основным принципом бюрократического сознания выступал авторитет (в данном случае - КПСС), а сакрализация авторитета стала сущностью тоталитарного политического мышления. Тоталитарное сознание закрыто для опыта, поскольку любую информацию оно соотносит с мнением авторитета. В таком сознании мир представлен целостно и лишен каких бы то ни было противоречий. Сверхконцентрация всех видов власти в тоталитарных обществах не только отчуждает человека от собственности и власти, но и поглощает его, лишает индивидуальности.

Приобретению конкретной личностью черт политического субъекта, индивидуальности не способствовало то, как решался вопрос о соотношении общественного и личного интереса в политической культуре советского типа. Культура политического подданничества подавляет личный интерес, отодвигает его реализацию на неопределенное время, абсолютизирует «всеобщий» интерес, предстающий в форме интереса правящего класса. Однако общий интерес со временем превращается в фикцию, что становится особенно очевидным в условиях нормального развития общества, поскольку он не осознается как интерес конкретного человека. Происходит это потому, что

272


всеобщий интерес предстает как групповой интерес части общества, обладающей монополией на политическую власть и выдающей свои интересы за интересы всего общества. Деформация мотивационной структуры политической деятельности обусловливает соответствующие образцы политического поведения и стандарты политической жизни. В условиях вымывания интереса конкретной личности из общего интереса он перестает быть источником политической активности населения, раскалывая политическую культуру на формальную, декларируемую официальными властями, и актуальную, реально освоенную различными слоями общества. Разрыв между декларируемыми ценностями и реально освоенными стандартами политической деятельности способствовал нарастанию двуличия в общественном сознании, политической апатии населения, показной активности.

3. Отличительной чертой подданнической политической культуры советского типа была закрытость, состоящая в абсолютизации политических ценностей рабочего класса и полном отрицании таких достижений западной демократии, имеющих общечеловеческое значение, как правовое государство, принципы разделения властей, права человека, гражданское общество и т. д. Естественно, в классовом обществе политическая культура имеет классовый характер, выражает интересы и ценности преимущественно господствующего класса. Хотя последующая эволюция западного общества показала возможность интеграции интересов различных слоев, групп (включая и пролетариата) в политическую систему. Тенденция абсолютизации классовых ценностей пролетариата логически вытекала из его исторической миссии как самого передового класса, «могильщика капитализма». Кроме того, отбрасывание экономических и политических достижений западных демократий было обусловлено утвердившимся среди большевиков представлением о социализме как антикапитализме, т. е. обществе, прямо противоположном капиталистическому буквально во всем. И если западное общество использовало естественно-исторические механизмы социальной эволюции (собственность, неравенство, экономические интересы и т. д.), создававшие условия для формирования отдельного индивида, гражданского общества, многообразия социальных интересов, то российское общество развивалось на политико-идеологических механизмах эволюции. Среди них наиболее важным было чувство классовой ненависти к буржуазии, частной соб-

273


ственности, ко всему индивидуальному. Социальные различия формировались не естественным путем (как отражение неравенства талантов и способностей), а задавались властью искусственно. Культивирование классового характера ценностей политической культуры было выгодно советскому правящему классу (партийной бюрократии), поскольку это служило прикрытием классовой сущности его господства.

4. Характерной особенностью политической культуры советского типа является абсолютизация революционных способов преобразования общества и игнорирование эволюционных методов. Политический радикализм обусловлен наличием у субъекта политики упрощенной картины мира и завышенных социальных ожиданий. Низкий уровень общей культуры социального субъекта предопределяет состояние нетерпения, стремление к быстрой реализации собственных социальных ожиданий. Революции рассматриваются как наиболее быстрый и радикальный способ решения всех проблем. Ориентация на радикальные средства социального преобразования обусловлена природой самого социального субъекта, в качестве которого после социалистической революции выступала мелкая буржуазия города и деревни, составлявшая основную массу производителей в России. Будучи отлученной от привычных форм индивидуального производства процессами его национализации и обобществления, мелкая буржуазия не была готова к органичному включению в крупное производство, поэтому в массовом порядке, с одной стороны, пополняла ряды пролетариата, а с другой - занимала ведущие позиции в аппарате управления, приспосабливая к удовлетворению своих интересов полуобщественные формы производства. Разрушение привычного уклада жизни, материальная нищета, озлобленность к прежним «хозяевам жизни» порождали у нее реакцию нетерпения, желание в одночасье создать новое общество. Поэтому ставка делалась на революционное насилие как основной метод строительства новой жизни, на «революционные скачки» как единственный способ эволюции общества.

Абсолютизация роли насилия обусловлена незрелостью субъективного фактора исторического творчества. Дефицит культуры революционных масс компенсируется избытком самомнения, организацией кампаний по борьбе с «врагами народа», разжиганием ненависти ко всему индивидуальному, поисками недостатков у других, тягой к наклеиванию ярлыков. Социокультурные истоки конфронтационного характера поли-

274


тической культуры в России кроются в наличии глубокого социального и культурного разрыва между образованной и обеспеченной верхушкой общества (правящим классом) и материальной и духовной нищетой основной массы зависимого населения, сохранившейся и в советское время. Данное обстоятельство определило социокультурную динамику воспроизводства общественных отношений, которая характеризуется преобладанием разрушительной тенденции, ориентации на удовлетворение минимальных потребностей. Носителями таких ориентации были широкие маргинальные слои, сформированные революцией, гражданской войной, форсированной индустриализацией, урбанизацией. Низкий уровень культуры у люмпенских слоев обусловил их неспособность к систематической преобразующей, творческой и созидательной деятельности на основе индивидуально-достижимых ценностей.

5. Бюрократическое политическое сознание обусловило рутинный тип политической деятельности, воспроизводство устойчивых образцов политического поведения. Рутинный тип политической деятельности исключает радикальные изменения политических взаимодействий. Концентрация политической власти в руках правящего класса задает направленность движению политических инициатив сверху вниз, исключает диалог власти и общества. Политическое участие населения происходит принудительно с помощью политического давления, создается показная активность (например, инициативы трудовых коллективов), а введением представителей трудящихся в законодательные органы формируется эффект народовластия. Однако реальное отчуждение населения от политической власти предопределило развитие обезличенных форм выражения политической культуры: либо митинги в поддержку решений правящего режима, либо манифестации протеста против конкретных политических акций западных держав.

Постоянство, с которым обеспечивалось воспроизводство политических ориентации подданнической культуры, достигалось средствами тотального контроля правящего класса за процессом политической социализации населения. Во-первых, существовал такой универсальный инструмент политической социализации, как властвующая коммунистическая партия, являвшаяся единственным каналом карьерного продвижения индивида. За продвижение по службе необходимо было платить политической лояльностью режиму, преданностью идеологии. Во-вторых, компартия создала четкую и достаточно


эффективную систему политической социализации, институты которой осуществляли процесс внедрения в сознание коммунистических идеалов и ценностей, начиная с детского сада и кончая зрелым возрастом.

Однако подобная политическая конструкция была маловосприимчива к изменениям экономического, социального и духовного характера. Когда же те или иные политические лидеры пытались обновить ее, заменив те или иные механизмы, она начинала давать сбои и, в конечном счете, развалилась. Она оказалась неспособной переваривать нововведения.

Первые попытки модернизации политической системы были предприняты К С. Хрущевым и выразились в либерализации общественных отношений, в ослаблении политического и идеологического контроля за индивидом. Это сразу привело к появлению наряду с господствующей политической культурой диссидентской субкультуры, соединявшей в себе ценности западных демократий и некоторые идеи русской революционно-демократической мысли. Либерализация ослабила былое политическое могущество правящего класса, который вынужден был для восстановления этого могущества использовать все средства идеологического манипулирования. Однако была создана лишь видимость идейно-политического единства общества, которая в реальности уже отсутствовала. Наряду с гос-' подствующей политической культурой развивалась субкультура, представленная демократической интеллигенцией, интеллектуалами, предпринимателями, культивировавшими ценности свободы и прав человека, гражданского общества, индивидуализма, инакомыслия и т. д.

Попытки трансформировать советскую тоталитарную политическую систему, предпринятые в конце 80-х годов М.С. Горбачевым, натолкнулись на устойчивые политические ориентации подданнического типа большинства населения. Но потребность устранить политико-идеологический гнет тоталитарной системы над людьми все-таки была реализована. Сначала отменяется руководящая роль КПСС в обществе, а затем партия была на время запрещена. Коммунистическая идеология перестала быть государственной. Однако заметного изменения ценностей и стандартов политического поведения не произошло. Они по-прежнему, в основной массе, сохранили свою подданническую ориентацию. Этим воспользовался новый правящий класс (новая номенклатура), пришедший к власти на основе критики коммунистического тоталитаризма и борьбы против привилегий.

276


Политическая культура постсоветской России представляет собой синтез разнородных политических ценностей, установок и стандартов политической деятельности. Ошибочно предполагать, будто декларирование несостоятельности коммунистических ценностей и идеалов подданнической политической культуры советского типа может быстро привести к формированию политической культуры активной гражданственности. Гражданская культура имеет свой темп и динамику формирования, которые не совпадают с изменениями экономического и социального характера, хотя и испытывают их влияние. Поэтому вряд ли следует подхлестывать естественный ход культурных изменений к желаемому.

Формирование рыночных отношений, самостоятельного хозяйственного субъекта, многообразия форм собственности и социальных интересов создают условия для изменения типа политических ориентации. Однако объективно развивающиеся процессы социальной дифференциации только предполагают тенденцию складывания многообразия политических субкультур, но жестко предписывать ее не могут.

Смыслы и значения политической активности могут формироваться на основе конфессиональных и этнических предпочтений, представлений, которые определяются социально-экономическим положением конкретной группы, индивида. Как показывает практика, изменения культурного «кода» политического поведения очень медленны, часто политические решения правящей элиты рассчитаны на культуру политического участия и не сочетаются с реально доминирующей подданнической политической культурой. Это несоответствие между новой структурой политических институтов и стандартов прежней подданнической культуры является основой политических кризисов и конфликтов. Тем не менее уже сейчас можно отметить некоторые тенденции в развитии политической культуры современной России.

1. В условиях аномии, которая свойственна современному российскому обществу, наиболее существенным основанием различия политических субкультур является возраст. Различные группы населения формировались в неодинаковых социально-экономических условиях. Индивидуальная мотивацион-ная структура кристаллизуется таким образом, что в ней наибольшую субъективную ценность приобретает то, что либо отсутствует, либо имеется в недостаточном количестве. Для посткоммунистической России 90-е годы стали важным рубе-

277


жом осмысления причин глубокого кризиса, необходимости модернизации общественных отношений. В этих условиях представители возрастных групп, переживших времена материальных лишений, голод, разруху, Вторую мировую войну, придают большое значение материальным ценностям (экономической стабильности, социальной защищенности) и не ставят под сомнения социалистические ценности коллективизма, равенства, справедливости.

Среднее поколение, формировавшееся в условиях глубокой стагнации экономики, нарастающего дефицита всех видов продукции, углубления социально-экономической дифференциации общества, распространения двойной морали, лжи и лицемерия, также отдает приоритет материальным ценностям, однако его отношение к социалистическим ценностям неоднозначно: примерно половина привержена им, треть - пассивна и безразлична к процессам модернизации ценностей, остальная часть ставит под сомнение социалистические ценности.

Молодое поколение имеет принципиально иную систему ценностей, воспринимая как норму материальный достаток, выдвигая на первый план нематериальные ценности: индивидуальную свободу, возможности самореализации, утверждения себя в жизни. Немаловажное значение в данной ориентации играет высокий уровень образования, степень информированности. Нельзя сказать, что материальные ценности не составляют субъективную потребность молодых людей, но доминирующую роль играют нематериальные ценности.

2. Степень зрелости различных структурных элементов политической культуры (знаний, чувств, убеждений, ориентации) у разных социальных групп неодинакова, и общество должно освободиться от иллюзии поголовного и компетентного участия всех слоев в управлении. Политическая культура участия на первых этапах реформ российского общества развивается преимущественно в эмоционально-психологических формах всеобщего одобрения и понимания важности модернизации общества, осуждения консервативных, бюрократических сил, призывов к активному участию в реформах. Переход к демократической политической культуре осуществляется сложно и болезненно.

На ранних стадиях политической модернизации стремление личности выразить себя не всегда находило конструктивные формы. Сказалось длительное отчуждение населения от власти, от процесса принятия политических решений, показная активность. Недостаток созидательного начала в реальной

278


политической культуре компенсировался эмоциями, страстями, выплескивавшимися на митингах, демонстрациях, забастовках. Крайней формой выражения политической активности стал экстремизм, либо вызванный отсутствием у субъекта законных средств решения волнующих его проблем, либо являвшийся следствием частого нарушения законов самими властями. В условиях свободы политический процесс особо нуждается в консенсусе, терпимости субъектов политики друг к другу при сохранении их высокой активности. Однако активность и плюралистичность, как свойства личности, формируются медленно и неодновременно: становление активности заметно обгоняет развитие плюралистичности.

  1.  Политическая культура переходного общества в действи тельности представляет собой противоречивое взаимодействие прежних и новых зарождающихся ценностных ориентации с устойчивым преобладанием стандартов политического поведения подданнической культуры. И это закономерно, поскольку про цессы перестройки сознания, ценностных ориентации, стан дартов политического поведения отличаются наибольшей инерционностью и консерватизмом, развиваются через мехнизмы смены поколений. Искусственное ускорение естественного темпа культурной модернизации представляет наибольшую опасность на пути глубоких преобразований общества. По этой причине нарождающаяся культура активной гражданст венности еще долго будет соседствовать с традиционными стандартами политической деятельности, порой причудливо переплетаясь, иногда противостоя друг другу. Механическое увеличение удельного веса активистской культуры путем дек ларирования роста рядов ее сторонников опасно, поскольку в действительности это не изменяет природы политического процесса, а лишь усиливает разрыв между актуальной полити ческой культурой и реальной.
  2.  Рыночные отношения меняют конфигурацию источников и способов формирования политической культуры, делая их разброс более широким, а процесс формирования стихийным, менее управляемым. Сама же культура становится более дифференци рованной с точки зрения ее носителей (субъектов) и способов выражения. Прежде всего не совпадает социально-классовая структура общества и структура движущих сил модернизаци- онных процессов, что уже позволяет отметить различие инте ресов социальных слоев и большую избирательность их поли тических устремлений. В таких условиях классовые ценности

279


перестают быть главными в политических ориентациях. Несовпадение устремлений обусловлено различиями в материальном положении, социальном престиже и объемах политической власти разных социальных слоев, неодинаковым индивидуальным социальным опытом, уровнем образования и культуры входящих в эти слои членов общества, вероятными направлениями изменений их социального статуса в результате осуществления реформ. В условиях ускорения процессов социальной мобильности, т. е. движения индивида вверх и вниз по социальной лестнице, противоречиво взаимодействуют две тенденции: во-первых, доминирующим фактором социальной активности становятся творческие начала личности, широта ее кругозора, склонность к преобразованиям; во-вторых, преобладание в реально существующем общественном сознании населения страны ценностей равенства, коллективизма, справедливости обусловливает высокую зависимость политических представлений от конкретного материального положения индивида. Ориентация большинства населения на удовлетворение сиюминутных интересов делает его заложником популистских лидеров, демагогов, шарлатанов от политики.

5. Отсутствие в российском обществе фундаменталъньас и общепринятых политических ценностей, а следовательно, и целостной системы политической социализации, которая их воспроизводит и транслирует широким слоям населения, порождает известные трудности на пути демократических преобразований. Во-первых, зависимость процесса формирования политической культуры от материального благополучия конкретного индивида делает политический процесс непредсказуемым и не создает предпосылок для диалога власти и общества. Во-вторых, стихийность и неуправляемость формирования политических ориентации различными агентами социализации, которые* часто предлагают взаимоисключающие образцы политического поведения, затрудняют достижение согласия в обществе по базовым ценностям. Без наличия общепринятых ценностей власть оказывается не в состоянии создавать и поддерживать у населения веру в собственную легитимность. Вследствие этого политический режим не способен объединить население вокруг общезначимых целей и мобилизовать его на их реализацию. Политическая стабильность в обществе достигается не только благодаря эффективной социально-экономической политике, удовлетворяющей растущие потребности индивидов, но и путем формирования зрелого гражданского общества - основы макросоциальной стабильности.

280


Логические задания и проблемные вопросы

  1.  Известный английский политолог Р. Роуз следующим образом харак теризует политическую культуру элиты английского общества: «Изменение ради изменения не привлекает английских политиков: они предпочитают приспособиться к своим престарелым политиче ским институтам, нежели отвергнуть их». Если использовать класси фикацию Г. Алмонда, к какому типу культуры можно отнести данную политическую культуру? Аргументируйте свой ответ.
  2.  Как Вы думаете, существует ли взаимосвязь между уровнем матери ального положения и типом политической культуры? Известный аме риканский политолог С. Липсет отстаивает тезис о естественной при верженности  малоимущих  слоев  населения  к политическому экстремизму: склонности к немедленному решению социальных про блем насильственными методами. Либеральные ценности, по мнению С. Липсета, недоступны необразованным рабочим в силу их сложно сти. Аргументируйте свой ответ.
  3.  Как Вы думаете, чем можно объяснить преобладание в западной по литической культуре ценностей согласия и толерантности?
  4.  По результатам исследования Г. Алмонда и С. Вербы регулярно за общенациональными политическими событиями следят 27% американцев, 23% англичан, 35% немцев, 11% итальянцев, 15% мексиканцев. Можно ли по этому показателю судить об уровне политической культуры?
  5.  Какой тип политической культуры выражен в формуле китайского философа Конфуция «Правитель должен быть правителем, поддан ный - подданным, отец - отцом, сын - сыном»? Какие ценности лежат в основе данного типа политической культуры?
  6.  В сознании американцев существует устойчивое представление о том, что их политическая система, созданная на основе конституции, близка к совершенству и не нуждается в существенных изменениях. Так, в 1988 г. 80% опрошенных американцев считали излишним вно сить дополнительные поправки к конституции, 8% не имели по этому вопросу конкретного мнения, а 12% предлагали внести поправку, за прещающую дефицит федерального бюджета. Однако, по данным дру гого опроса, 55% респондентов считают, что правительство действует в интересах промышленно-финансовых групп, и лишь 39% полагали, что оно работает на благо всех. Как совмещаются в американской по литической культуре вера в совершенство американской демократии с невысокой оценкой деятельности ее отдельных институтов?
  7.  Чем объясняется, на Ваш взгляд, такая черта немецкой политической культуры, как высокий уровень политического доверия граждан? По данным немецкого политолога В. Бюрклина, легитимность режима опирается на политическую поддержку 80,5% граждан, легитимность правительства - 65,2 %, эффективность режима - 47,4 %.

281


Глава XIII. Политические идеологии

При всей кажущейся непредсказуемости политических взаимодействий, обусловленной различиями целей и интересов участников политического процесса, существует некоторая заданность их действий, подчиненность определенной логике. Что же обеспечивает целостность общества и политический порядок при наличии разнородных, а подчас и противоположных интересов социальных групп, способность достигать консенсуса и продвигать общество по пути прогресса? Таким фактором являются политические идеологии. Деятельность человека всегда имеет цель и осмысленна, тем более деятельность политическая. Она конкретно ориентированна, будь то голосование на выборах, участие в политических акциях или работа в представительных или административных органах.

Направленность и способы политической деятельности задаются теми представлениями о разумном устройстве общества и приоритетных ценностях, которые определяют смысл человеческих поступков. Утверждения относительно ценностей и фактов, актуальные для конкретной социальной группы, индивида, партии и выражающие их интересы, называются идеологией. Система утверждений и предпочтений социачьной группы (класса, нации и т. д.) или отдельной личности представляет собой способ понимания и интерпретации действительности, идеальную форму выражения их притязаний на социальные блага, статусы и роли. Наделяя смыслом и значениями политическую деятельность индивидов, групп, партий в пределах актуально значимых для них идеалов и ценностей, политические идеологии выступают в качестве рационально-ценностной формы мотивации политического поведения и составляют мировоззренческую основу политики.

Термин «идеология» был введен в научный обиход французским исследователем А Дестютом де Траси в конце XVIII в. и означал «науку об идеях», выражая предпочтения определенных социальных групп в конкретно-исторических условиях. Однако впоследствии значение термина заметно трансформировалось. В результате его содержание оказалось размытым, а востребованность практикой знала взлеты и падения. Эпоха Просвещения провозгласила рождение идеологий, показала их колоссальный мобилизационный и преобразовательный потенциал, подготовив буржуазные революции. Однако в середине XX в. Д Белл заявил о «конце идеологии», бессмысленности их существования.

282


Тезис о «конце идеологии» был пущен в оборот как реакция на развернувшееся в 60-х годах студенческое движение. На первый взгляд кажется, что деидеологазация общественных отношений вызвана к жизни усиливающимся прагматизмом, заметным многообразием социальных интересов, существующих без видимых элементов идеологии. Когда-то идеологии были созданы для выражения и защиты интересов социальных групп и классов, претендующих на власть или отстаивающих властные привилегии. Правящие классы использовали идеологии для манипулирования массовым сознанием. Сегодня уровень информированности населения заметно вырос, и потребность в идеологии вроде бы отпала. В частности, на этом настаивает правящая элита в России, которая сталкивается со значительными трудностями в модернизации общества, вызванными в том числе и отсутствием идеологии реформирования.

1. Возникновение идеологии, ее содержание и назначение

Политические идеологии возникли в эпоху Просвещения, выдвинувшую идею прогресса и возможности создания разумного общественного порядка на основе сознательно формулируемых самими людьми целей преобразований с предполагаемыми результатами. Для обоснования возможности целеполагающей деятельности людей потребовалась наука об идеях, выражающих представления об идеальном желаемом обществе. Однако природа этих идей трактовалась неоднозначно. В одних случаях содержание идеальных представлений объяснялось их обусловленностью материальными и социальными условиями жизни конкретных классов, в других случаях идеи рассматривались в качестве сознательно сформулированных идеалов и целей, способных объединить и мобилизовать различные общности на базе этнической, религиозной и культурной идентичности. Неоднозначность в понимании природы идеальных представлений о мире привела к различным трактовкам термина «идеология».

Расширительная трактовка идеологии представлена Т. Пар-сонсом, который рассматривал ее к контексте функционального подхода. Он акцентировал внимание не на природе и специфике идеологии, а на ее предназначении в обществе, поэтому считал идеологию системой ценностей конкретного общества, выступающей в качестве универсально заданных ориентации социальной деятельности.

283


Директивная трактовка идеологии с узкоклассовых позиций, представленная в марксизме, стремится, напротив, отделить идеологию от других форм политического сознания. Идеология рассматривается как одна из разновидностей научного знания, которая в систематической форме обосновывает претензии социального класса на политическую гегемонию. Лишь в случае с пролетариатом научность и объективность совпадают, поскольку интересы этого класса лежат в плоскости общественного прогресса. Соответственно идеология в классическом марксизме рассматривалась как система представлений, выражающая коренные интересы класса.

Современные последователи К. Маркса трактуют идеологию как такую систему ценностей, которая легитимирует существующий в данном обществе порядок господства (К. Ленк). Узкоклассовое понимание идеологии, на наш взгляд, снижает интегративные возможности идеологии, ее коммуникативные способности к созданию диалога власти и общества.

Более конструктивное объяснение феномена идеологии предполагает рассмотрение ее в контексте культуры как важного элемента последней. Данная традиция была заложена работами М. Вебера, К. Мангейма, Э. Дюркгейма и состояла в выявлении природы и содержания идеологии как области субъективных ценностей, актуализированных группой, индивидом и выступающих в качестве мотивов их деятельности. Особое значение в понимании роли идеологии в конкретном обществе обусловлено, по М. Веберу, заданностью политических идеалов религиозными нормами. Эти нормы и ценности предписывают определенный образ жизни и действия, являются культурным кодом, позволяющим понять специфику политических форм жизни в конкретном обществе. Естественно, они могут разрушаться под воздействием прогресса общества, и тогда возникает потребность в новых смыслах и ориентациях.

Этот культурологический подход развивают современные исследователи Э. Шилз, У. Матц и другие. Их интересует роль идеологий в социальном прогрессе. Остановимся на теории Э. Шилза, ее основных положениях. Во-первых, понятие идеологии применимо только к такой системе убеждений, которая закономерно выходит на политическую сцену во время серьезных общественных кризисов. Во-вторых, идеология как политическое мировоззрение представляет собой такую систему ценностей, которая имеет силу веры и поэтому обладает особенно большим ориентационным потенциалом. В-третьих,

284


ориентационные возможности идеологии настолько значительны, что она в состоянии обуздать процессы социальной аномии, вызванные кризисом.

Всякая новая система смыслов и ориентации появлялась в ответ на возникающие несоответствия между растущими потребностями определенных социальных групп и существующими ценностями и нормами, регулирующими общественные отношения. Это происходит тогда, когда прежняя картина мира и присущая ей система смыслов человеческой деятельности утрачивает ориентационные и мобилизационные возможности и общество вступает в состояние социальной аномии. Более совершенное состояние общества, предлагаемое новой идеологией, обусловливает определенную политическую практику. К примеру, начиная с XVIII в. складываются, следуя друг за другом, наиболее влиятельные идеологии - либерализм, социализм, коммунизм, национал-социализм, предлагавшие такие интерпретации общественного прогресса, которые были актуальны для конкретных обществ в определенных исторических условиях.

Роль идеологий в жизни общества обусловлена функциями, которые они выполняют. Среди них можно выделить следующие:

  1.  ориентационную, которая выражается в том, что, вклю чая основополагающие представления об обществе, социаль ном прогрессе, личности, власти, она задает систему смыслов и ориентации человеческой деятельности;
  2.  мобилизационную, то есть, предлагая идеалы более совер шенного общества, политические идеологии выступают в качест ве непосредственных мотивов политической деятельности и мо билизуют общество, социальные группы на их реализацию;
  3.  интегративную, связанную с тем, что, наделяя смыслом политическое действие в пределах предлагаемой фундамен тальной картины мира, политические идеологии задают ему значимость, превосходящую по своим масштабам любой инди видуальный или групповой интерес. Политические идеологии противостоят частным интересам и тем самым выступают ин тегрирующим фактором;
  4.  амортизационную, которая заключается в том, что, буду чи способом интерпретации политической действительности, политические идеологии служат ослаблению социальной на пряженности в ситуации, когда возникает несоответствие ме жду потребностями общества, группы, индивида и реальными возможностями их удовлетворения. Предлагаемые идеалы вы-

285


ступают в качестве вдохновляющих смыслов, заставляющих индивида, группу находить в себе силы после неудач вновь стремиться к активным действиям по их реализации;

5) функцию выражения и защиты интересов определенной социальной группы, поскольку политические идеологии возникают на базе интересов какой-либо социальной группы и призваны противопоставить их интересам других групп.

Эти функции политические идеологии выполняют благодаря двум свойствам, отличающим их от других форм политического сознания (например, политической психологии), - претензии на тотальную значимость (глобальность) и нормативности. Любая политическая идеология стремится подавить другие идеологии, заявить о своем великом призвании изменить мир и использовать все во имя реализации выдвинутой идеи. Предлагаемая конкретной идеологией интерпретация требует преданности со стороны ее приверженцев ценностям и нормам, которые она культивирует.

Идеологии стали зарождаться в XIV веке, в период Возрождения, когда возник первый общественный кризис. Этот период отмечен началом процесса секуляризации, т. е. освобождения общественного и индивидуального сознания от религии. Постепенно на смену религиозной картине мира приходит рациональная система представлений о мире. Существовавшее прежде религиозное мировоззрение обосновывало общественную жизнь, политический порядок в терминах трансцендентных, т. е. потусторонних и не доступных человеческому познанию абсолютных значимостей («Бог», «душа», «бессмертие», «судьба»). Смысл человеческой деятельности задавался религиозными ценностями, которые претендовали на тотальную значимость. Регулируя общественные взаимосвязи и повседневные взаимодействия индивидов, они выступали в качестве мощной охранительной и сдерживающей силы, лежащей в основе традиционного общества. Также их роль и значение оказывались возможными в условиях полной зависимости индивида от сил природы и общественных связей (общины, рода, племени). Следовательно, интефация общества и его социальная ориентация происходили на основе иррациональных факторов (верований, чувств, традиций, обычаев).

Развитие общественного разделения труда и связанный с ним процесс становления автономной личности породили непреложную тенденцию эмансипации - высвобождения политической и культурной систем из зависимости от религиозной

286


картины мира. Процесс обмирщения (от слов «мир» - «земля», «мирской» - «земной») культурной сферы привел к тому, что политика перестала быть прерогативой церковной власти, перейдя в разряд светских дел.

Первым шагом на пути эмансипации общества от сохранявшего еще свое влияние религиозного мировоззрения было провозглашение религиозного плюрализма, ставшего одним из результатов Реформации. Реформация привела к переоценке ценностей и утверждению идеи о том, что выживание человека и умножение земных благ выше потусторонних ценностей. (Культ обеспеченной жизни обосновывался протестантизмом). Это было значительным шагом вперед в рационализации общественных отношений, создании новой социально-политической реальности, формирующейся на принципах целесообразности, здравого смысла, пользы. Теперь уже признавалось, что политический порядок не задается нормами религиозной морали, а основывается на согласии всех граждан, которые для зашиты своих прав и свобод создают государство. Смена религиозной картины мира рациональным объяснением реальности породила состояние социальной аномии, для выхода из которого потребовалось создание новых идеалов и смыслов. Такие новые смыслы, призванные обосновать способность человека к разумной организации общественного порядка, и начали выдвигать политические идеологии. Они предлагали новые, земные идеалы, способные интегрировать и ориентировать индивидов. В числе первых появилась идея о приоритете ценностей свободы, собственности и права индивида на жизнь, выдвинутая либеральными мыслителями. Когда эта идея «завладела умами» широких слоев населения, она стала основой массового идейно-политического движения.

2. Типы идеологий

Современная политическая карта мира отличается разнообразием конкретных форм организации социальной жизни, политического правления, способов преобразования общества. Разнообразие социальных, экономических и политических моделей, используемых в практике развитых и развивающихся стран, является следствием доминирования определенной политической идеологии. Выбор системы представлений о наиболее разумном и совершенном обществе обусловливается социокультурной средой, историческими и национальными особенностями развития, традициями конкретных стран. Эти

287


социальные переменные определяют совокупность норм, ценностей и установок, доминирующих в обществе и формирующих политическую картину мира, - представления о совершенном обществе и роли индивида в нем, о назначении государства и его функциях, о способах преобразования общественных отношений и т. д. Совокупность политико-социальных представлений о принципах и механизмах организации и функционирования общества, преобладающих в конкретную историческую эпоху, составляет содержание социально-политической парадигмы. Парадигма - базовый принцип любой политической идеологии: она определяет тип политических ориентации, поскольку наделяет политическое действие смыслом в пределах определенных идеалов и ценностей, являющихся исходным началом идеологии. Эти ценности обусловливают средства преобразования социальной действительности.

Политические идеологии различаются по двум основаниям: 1) по социально-политической парадигме, т. е. по предлагаемой модели желаемого общества; 2) по отношению к прогрессу и технологии его осуществления. Причем если первое основание разделяет политические идеологии на правые, центристские и левые (просоциалистические), то второе противопоставляет радикалов, выступающих за постоянные глубокие революционные преобразования, консерваторам, стремящимся к сохранению установившегося политического порядка. Между ними располагаются силы с умеренными политическими ориента-циями, предпочитающие путь постепенных реформ.

Политические идеологии, возникшие в эпоху Просвещения, по-разному обосновывали идею прогресса и потому предлагали разные модели обществ, способных воплотить ее. Правые идеологии связывали идею прогресса с обществом, основанным на идеалах свободной конкуренции, рынка, частной собственности и предпринимательства. Однако правые политико-социальные воззрения с самого начала были неоднородными, включая целый спектр политических идеологий -от ультраправых (фашизма во всех его разновидностях) до либеральных демократов. Левый политико-идеологический спектр представляют идеологи, которые видят смысл социального прогресса в постоянном преобразовании общества с целью достижения равенства и социальной справедливости, создания условий для всестороннего развития личности, но способы воплощения ценностей равенства и справедливости они представляют себе по-разному. Коммунисты отдают предпочтение

288


радикальным способам преобразования общества, предполагают достижение равенства и справедливости в условиях планово-организованной экономики; уже на первой стадии коммунизма -при социализме - считают необходимым поддерживать приоритет общественной собственности, осуществление принципа «по труду». Социалисты и социал-демократы негативно относятся к идее использования революционных средств социальных изменений и предпочитают реформы. Равенство и справедливость они трактуют не как равенство результатов, а как равенство «стартов», т. е. создание примерно равных социальных возможностей для индивидов, вступающих в самостоятельную жизнь.

Либерализм

Исторически первой политической идеологией была идеология либерализма, родоначальники которой - Д. Локк, Т. Гоббс, А Смит. Либерализм обосновал процесс обособления и становления самостоятельного индивида в лице зарождавшегося буржуа. Экономически активная, но политически бесправная, буржуазия выразила свои притязания на власть в либеральной политической доктрине. Сегодня либерализм представляет собой совокупность концепций, которые непременно включают весь базовый набор либеральных ценностей.

Исходным тезисом либеральной идеологии является положение о священности и неотчуждаемости естественных прав и свобод личности (права на жизнь, свободу и частную собственность), их приоритете над интересами общества и государства. Условия самореализации индивида - наличие зрелого гражданского общества, правовое равенство граждан, политический плюрализм как принцип организации жизни общества на началах многообразия, правовое государство с ограниченными возможностями вмешательства в сферы жизни гражданского общества.

Глубокий кризис западного общества первой трети XX в. обнаружил ограниченность возможностей либерализма сдерживать процессы нарастания социального неравенства, что потребовало известной модернизации либеральной политической доктрины. Возникший на базе классического либерализма неолиберализм трансформировал ряд его идей, в частности расширил социальные функции государства и границы его вмешательства в экономическую и социальную сферы. Кроме того, положение о жестком распределении политических ролей управляющих и управляемых сменилось тезисом о консенсусе всех политических сил как сущности политики. Либерализм стал идеологической основой западных демократий.

289


Консерватизм

Исходные ценности консервативной политической доктрины - порядок, стабильность и традиционализм. Эти ценности проистекают из социально-политической парадигмы, согласно которой общество и государство являются результатом естественной эволюции, а не договора и объединения граждан, как в либерализме. Общество развивается благодаря наличию в нем естественной жизненной силы, существование которой рационально объяснить невозможно. Коль логика прогресса задана свыше, то противоестественно вмешиваться в естественный ход исторического развития. Принимая принципы частной собственности, рынка, свободного предпринимательства, консерваторы трактуют их как результат развития естественного жизненного начала. Политическими идеалами консерватизма являются сильное государство, четкая политическая стратификация, согласно которой власть принадлежит элите, а свободы трактуются как подчинение власти и лояльность ей. Консерватизм возник не как идеология новых классов, а, наоборот, как реакция на новые условия уходящих с исторической сцены классов, в частности аристократии.

Однако следует отметить, что классический консерватизм смог трансформироваться в такие уникальные формы неоконсерватизма, как рейганизм (США) и тэтчеризм (Англия), которые очень далеко ушли от первоначальной идеи. Во-первых, произошла заметная эволюция консерватизма в сторону признания приоритета прав и свобод отдельной личности, существенного ограничения экономических и социальных функций государства, что на практике выразилось в приватизации государственной собственности и сокращении социальных программ. Во-вторых, введение доктринальных новшеств сделало неоконверватизм идеологией широких слоев «среднего класса» западного общества. Исторической заслугой неоконсерватизма явилось то, что он оказался способным сформулировать и предложить решение актуальных проблем, вызванных экономическим спадом 70-х годов XX в., когда потребовались структурная перестройка экономики, отвечавшая запросам нового этапа технологической революции, и формирование новой системы стимулов взамен традиционной, ориентированной на рост уровня жизни. Новые мотивации, значимые для работника, были связаны с ростом качества жизни, создания новых форм самореализации личности.

290


Коммунизм

В середине XIX в. в Западной Европе зародился марксизм. Он стал идеологией пролетариата, появившегося вследствие промышленного переворота. Марксизм представлял собой крайне радикалистскую идеологию, акцентировавшую внимание на революционных методах построения «светлого коммунистического будущего». Преобладание революционных, насильственных методов преобразования социальной действительности вытекало из содержания марксизма. Доктринальные основы марксизма выводились из возможности познания окружающей действительности и формулирования законов общественного развития.

Знание законов позволяет безошибочно определить пути преобразования общества. Схема исторического прогресса была крайне односторонней и сводилась к обусловленности общественных изменений уровнем материального производства, исключая культурные, психологические, исторические и другие факторы. Весь исторический прогресс представлялся как последовательная смена общественно-экономических формаций. Однако если антагонистические формации (рабовладельческая, феодальная, капиталистическая) зарождаются в недрах предшествующей на базе частной собственности, то коммунизм (и его первая фаза - социализм) создается на принципиально иной экономической основе - общественной собственности на средства производства. Непримиримость социальных интересов пролетариата и буржуазии, а следовательно и жесткая классовая борьба, были обусловлены сосредоточением всей собственности в руках буржуа. В качестве основных задач революционного перехода от капитализма к социализму выдвигались экспроприация (изъятие) частной собственности у буржуазии и установление диктатуры пролетариата.

Малореалистичным представляется сам коммунистический идеал, в котором первая фаза коммунизма - социализм рассматривается как переходный этап ко второй фазе - собственно коммунизму. Наиболее существенный недостаток, который обнаруживает коммунистическая теоретическая конструкция, состоит в игнорировании природы человека, естественного неравенства людей, а также в игнорировании объективной тенденции общественного прогресса, состоящей в нарастании многообразия социальных интересов и форм разделения труда. В основу же модели коммунистического общества положен принцип монизма, предполагающий преодоление экономического, социального, политического и духовного многообразия

291


интересов и потребностей. Критерием прогресса форм экономической, социальной, политической и духовной жизни признается их соответствие интересам самого передового класса -пролетариата. Считается, что установление общественной собственности на средства производства автоматически ликвидирует все формы социального неравенства.

Политический идеал коммунизма - общественное самоуправление, предполагающее поголовное участие населения в процессе принятия управленческих решений. Идея непосредственного участия масс в управлении игнорировала опыт западных демократий и тенденции разделения и специализации общественного труда, который свидетельствовал об углубляющейся специализации и дифференциации политических ролей и функций в сфере управления. Это предполагало наличие управленческих знаний и навыков, профессионализма, вместо которых в коммунистической теории культивируются идеологическая преданность и классовая непримиримость.

Новое общество, с точки зрения коммунистической идеологии, характеризуется наличием нового человека, презревшего материальный расчет и выгоду, ориентирующегося на моральные стимулы типа «ощущение удовлетворенности от работы на общее благо». Наиболее важным механизмом, интегрирующим различные элементы социальной системы, признается коммунистическая партия. Для более полной реализации ее функций как направляющей и руководящей силы она должна превратиться во властную структуру, срастись с государством.

Фашизм

В отличие от либерализма, консерватизма и коммунизма, ориентированных на интересы конкретных классов и социальных* групп, фашизм опирается на идею расового превосходства, национальной идентичности, пытаясь сплотить население вокруг цели национального возрождения.

Такие разновидности фашизма, как итальянский фашизм и немецкий национал-социализм, были вызваны к жизни глубоким экономическим кризисом обществ, проводивших технологическую модернизацию. Появление новых видов деятельности и форм разделения труда разрушали привычные социальные связи и традиционный уклад жизни. Усложнение социальных отношений дополнялось глубоким экономическим кризисом конца 20-х годов XX в. В этих условиях классические либеральные ценности оказались неспособными вы-

292


ступить вдохновляющими мотивами человеческой деятельности и фактором интеграции общества. Обнищание населения, разрушение прежней социальной структуры и, как следствие, появление в значительных масштабах маргинальных и люмпенских групп - все это обесценивало либеральные идеалы свободной личности. Интегрирующую и вдохновляющую роль сыграли ценности национального возрождения и единства, особенно в Германии, национальное самосознание подавляющего большинства населения которой было унижено поражением в Первой мировой войне 1914 - 1918 гг.

Различие между идеологиями итальянского фашизма и немецкого национал-социализма состоит в том, что если первая стремилась возродить могущество Священной Римской империи и была не столь убедительна, то вторая оказалась в состоянии сплотить различные социальные группы идеей национального превосходства арийской расы, соединив ее с лозунгами социального равенства и справедливости. В одной из своих речей А Гитлер так сформулировал идеал нового общества: «Мы хотим произвести отбор слоя новых господ, чуждого морали и жалости, слоя, который будет сознавать, что он имеет право на основе своей лучшей расы господствовать, слоя, который сумеет установить и сохранить без колебаний свое господство над широкой массой».

Идеология национал-социализма, согласно убеждениям фюрера, должна была способствовать созданию нового типа личности, свободной от «отягчающих ограничений разума, от грязных и уничтожающих самоотравлений химерами, именуемыми совестью и нравственностью, и от требований свободы и личной независимости, которыми могут пользоваться лишь немногие». Формирование условий для развития национального немецкого государства предполагалось за счет «расширения жизненного пространства на Востоке», «устранения целых расовых единиц» и «обеспечения продовольственного снабжения» (А. Гитлер).

Принципы построения нового общества в коммунизме и фашизме оказались схожими: тотальное подчинение общества одной идеологии, одной идее с той лишь разницей, что в первом случае это идея «светлого будущего», а во втором - идея «превосходства арийской расы»; монопольно властвующие партии (коммунистическая и национал-социалистическая), ставшие главными элементами политической системы; использование политического террора и опора на органы насилия в обеспечении политической стабильности и идейного единства общества.

293


Социал-демократизм

Наряду с либерализмом более жизнеспособной и социально эффективной на практике оказалась идеология социал-демократизма, представляющая в значительной мере центристскую политическую ориентацию. За более чем столетнее существование обнаружилась высокая жизненная сила ее идей, несмотря на радикальные изменения в мире. В то время как многие политические идеологии приходили в упадок, идеология социал-демократизма усиливала свое влияние в мире.

Сегодня социал-демократическая идеология является политической доктриной центристских сил, хотя зарождалась она как левая идеология внутри марксизма. Пластичность ее теоретических положений, которые никогда не имели ортодоксального характера, позволила ей органично изменяться вместе с изменениями социальной действительности. Она интегрировала многие достижения политической мысли различных направлений (в том числе марксизма и либерализма) и создала идеологию, выражающую интересы широких слоев западного общества - рабочих, интеллигенции, предпринимателей. Данное обстоятельство объясняет нынешний повышенный интерес к идеологии социал-демократизма во всем мире, поскольку выделяет ее из обычного ряда политических идеологий отсутствием претензии на глобальность и жесткую нормативность.

Теоретические основы социал-демократизма были заложены Э. Бернштейном в работе «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии» (1899), в которой он обосновывал тезис о способности капитализма к саморазвитию и на этой основе провел ревизию выводов классического марксизма. Следует отметить, что если К. Маркс и Ф. Энгельс анализировали процессы, связанные с действием центробежных сил, разрушающих буржуазное общество и создающих условия для ниспровержения власти буржуазии, то Э. Бернштейн обратил внимание на новые тенденции, развивавшиеся в недрах капитализма в конце XIX в.

Это был относительно мирный период в развитии капитализма с признаками стабилизации. Он отмечен ростом промышленности, производительных сил, структурной перестройкой хозяйства вследствие научно-технического прогресса и возросшего качества рабочей силы (за счет роста ее образовательного, профессионального, культурного уровня, социальной мобильности). Научно-техническая революция порождала у работников новые потребности, повышала уровень их притя-

294


заний, стремление к большей свободе и самореализации в политической и социальной жизни. Все это создавало необходимые условия для дальнейшего развития производства и, естественно, поощрялось предпринимателями, стремившимися к получению большей прибыли.

Так происходила интеграция пролетариата в буржуазное общество, повышался уровень его жизни. Исходя из данных тенденций Э. Бернштейн отверг вывод об абсолютном и относительном обнищании пролетариата, явившемся, по К. Марксу, следствием возраставшего противоречия между развитием производительных сил и старыми производственными отношениями, все более приобретавших монополистические формы. Острие критики Э. Бернштейн направил на теорию прибавочной стоимости К. Маркса, считая, что он абсолютизировал значение производственной сферы в ущерб распределительным отношениям и придавал гораздо большее значение живому труду как созидателю стоимости, чем накопленному. Полагая, что стоимость создается в процессе движения капитала и потому является результатом действия ряда факторов (труда рабочего, деятельности предпринимателя, менеджера, конъюнктуры рынка, применения совершенной технологии), Э. Бернштейн уделял наибольшее значение распределительным отношениям, которые, по его мнению, превалируют над производственными в условиях роста общественного богатства и благосостояния, основанного на повышении производительности труда.

Э. Бернштейн выразил несогласие и с тезисом К. Маркса о растущей концентрации производства как определяющей тенденции монополистической стадии, в том числе о ведущей роли крупных предприятий в экономической жизни. Он отмечал, что степень концентрации производства в различных отраслях неодинакова, а в условиях рынка все формы предприятий жизнеспособны, поскольку технический прогресс, разделение труда, состязательность производителей обнаруживают потребность в различных формах хозяйственной деятельности. Многообразие форм собственности и форм экономической деятельности обусловливают чрезвычайно высокую степень социальной дифференцированности буржуазного общества, возникновение новых социальных групп, в том числе весьма многочисленного среднего класса, являющегося социальной предпосылкой политической стабильности.

Следовательно, заключал Э. Бернштейн, интегрированное буржуазное общество, представляющее собой взаимосвязь слож-

295


ных по своей структуре экономических, политических и социальных институтов, может быть преобразовано только эволюционным способом, на основе демократии, солидарности, самоопределения без революций и вооруженной борьбы, которые лишь нарушают естественный ход социального прогресса. В связи с этим социализм следует понимать не как конечную цель, к которой стремится пролетариат после осуществления революции, а как процесс постоянного роста общественного благосостояния, свободы, справедливости, - процесс, происходящий внутри капитализма и связанный с ограничением эксплуатации наемного работника, расширением общественного контроля за производством и государством.

Следуя такому пониманию социализма, Э. Бернштейн отверг выводы классического марксизма о классовой борьбе как движущей силе развития общества, о революции как способе устранения господства буржуазии, о пролетариате как авангарде общественных преобразований и о диктатуре пролетариата как новой форме власти трудящихся.

Вместо них он выдвинул положения о реформе как единственно возможном и целесообразном способе преобразования западного общества и демократии, как форме социального переустройства. Очень конструктивными и прогрессивными оказались выводы Э. Бернштейна о позитивной роли государства в развитии общества, о необходимости эволюционной перестройки классового характера государства и гуманизации его функций. С точки зрения Э. Бернштейна, государство есть орган управления обществом, который по мере укрепления демократии и утверждения всеобщего избирательного права теряет свой классовый характер, становится надклассовым и выражает интересы всех членов общества. Причем государственная власть должна быть разделена на исполнительную, законодательную и судебную и должна опираться на развитые институты парламентской демократии. Использование возможностей парламентской демократии в целях повышения уровня благосостояния трудящихся, их социальной защищенности является приоритетной задачей современных социал-демократических партий.

Теоретические новации Э. Бернштейна впоследствии составили содержание политической доктрины международной социал-демократии. Социалистический интернационал, который дважды (в 1914 и 1940 гг.) прекращал свое существование, в 1951 г. на учредительном конгрессе во Франкфурте-на-Майне

296


был восстановлен и объединил все социал-демократические партии. В декларации конгресса была сформулирована концепция «демократического социализма», ставшая программным документом социал-демократического движения. Главными ценностями «демократического социализма» признавались свобода, справедливость, солидарность. Реализовать эти ценности можно лишь при условии утверждения и укрепления экономической, политической и духовной демократии, поэтому в декларации социализм характеризуется не как жесткая социальная конструкция, а как процесс постоянного движения к реализации названных ценностей и обогащения их реального содержания. В декларации социализм выступает больше как нравственная категория, нежели экономическая, хотя социал-демократия в то время не отказывалась от обобществления, а лишь ограничивала его рамками экономической целесообразности.

Концепция «демократического социализма» рассматривает социалистическую цель не с позиций экономического детерминизма, как у коммунистов, а исходит из посылки об ограниченной познавательной силе любой общей теории, поскольку всякая теория нуждается в постоянной коррекции, уточнениях, пересмотре по мере изменений реальных условий. Не случайно на учредительном конгрессе социал-демократы отказались от единой идеологической основы своего движения, что позволило им преодолеть доктринальную узость в определении стратегии, тактики, программных целей и принципов, свойственную коммунистическому движению и приведшую к падению его авторитета и влияния в мире. Более того, в Социнтерне перестал действовать довоенный принцип обязательности решений для входящих в него партий. Каждая партия является самостоятельной и отвечает лишь перед своими членами и избирателями. Это обеспечило Социнтерну организационную устойчивость.

Идеи Франкфуртской декларации в дальнейшем развивались национальными отрядами международной социал-демократии в соответствии с требованиями жизни. Так, уже в Бад-Годесбергской программе (1959) германские социал-демократы без всяких оговорок признали необходимость рыночной экономики, а также частной собственности на средства производства, наряду с которой имеет право на существование и общественная форма собственности. Поскольку смешанная экономическая система порождала сильно дифференцирован-

297


ную социальную структуру германского общества, а научно-техническая революция изменила социальный облик рабочего класса, постольку социал-демократы вынуждены были отказаться от классового характера своих партий и заявить о том, что они выражают интересы всего народа и не претендуют на авангардную роль.

Последняя четверть нашего века характеризуется существенными изменениями в развитии стран Запада, связанными со вступлением многих из них в фазу информационного общества, что сопровождалось появлением новых видов труда, систем ценностей, типов мышления. На Берлинском конгрессе (1989) германские социал-демократы приняли новую программу взамен Годесбергской. Приоритетной ценностью в системе «демократического социализма» была названа солидарность.

В Берлинской программе отмечалось, что только солидарное общество может обеспечить высокое качество жизни, сформировать сознание принадлежности каждого человека к этому обществу и тем самым стать мощным фактором его интеграции. Среди факторов, с помощью которых предполагалось создать высокое качество жизни, были названы: разветвленная и надежно функционирующая система социального обеспечения, здравоохранения и образования; борьба с безработицей; защита окружающей среды; жилищное строительство; расширение сферы услуг, забота о детях, молодежи и женщинах; развитие индивидуальных и коллективных прав и свобод личности. Следовательно, деятельность социал-демократических партий сегодня сосредоточивается на дальнейшей гуманизации общественных отношений, признанной наиболее существенной характеристикой социального прогресса. Конечно, в программах конкретных партий имеются различия в приоритете тех или иных ценностей в зависимости от специфики страны, уровня ее цивилизованности, исторических и национальных традиций.

Важным вкладом международной социал-демократии в политическую теорию и практику является концепция «социального государства». Она исходит из того, что общественный прогресс может обеспечиваться лишь сотрудничеством и партнерством между предпринимателями и наемными работниками. При этом каждой из сторон следует учитывать интересы друг друга. Наемные работники в своей борьбе за улучшение экономического положения не должны переходить границы, за которыми у предпринимателей исчезает стимул кхозяй-

298


ственной деятельности. В свою очередь, предпринимателям необходимо создавать благоприятные условия (социальные, технологические, образовательные) для оптимального воспроизводства каждого работника, без труда которого не может быть экономического прогресса.

Государство выступает координатором отношений между предпринимателями и наемными работниками. Оно защищает институт частной собственности, являющейся двигателем прогресса и основой социальных прав собственников. Наряду с этим государство заботится о тех, кто нуждается в социальной защите, для чего формируются социальные фонды государства за счет налоговых поступлений от предприятий, перераспределения их прибыли. Система социальной защиты распространяется на все социальные группы, а не только на социально ущемленных. Через систему «социального государства» в обществе создается наиболее низкая дифференциация доходов, что обеспечивает социальную стабильность и гармонию общественных отношений. Государство проводит активную политику и в области труда. Оно берет на себя функции обучения работников новым профессиям, необходимым производству. В Швеции, например, различными формами обучения постоянно охвачено 35% взрослого населения, на что из государственного бюджета выделяется 7% - столько же, сколько расходуется на оборону.

Социально ориентированную политику правящие социал-демократические партии проводят в области здравоохранения, образования (услуги в них - бесплатные), а также в сфере социального страхования. Скажем, шведы могут иметь две пенсии: основную - по старости, независимо от прежней деятельности, и дополнительную - за выслугу лет. Их общая сумма достигает 80% прежнего заработка. Пенсионный возраст в Швеции 65 лет, но для того, чтобы получить дополнительную служебную пенсию, достаточно проработать тридцать лет.

Политическая система обществ, исповедующих идеологию социал-демократизма (Швеция, Австрия, Норвегия, Швейцария и т. д.), основывается на принципах общественного макроконсенсуса, разделения властей, социального партнерства и компромисса политических сил. Так, принцип общественного макроконсенсуса (согласия социальных групп по базовым ценностям) ориентирует систему на представительство интересов всех социальных групп и слоев общества. Это обусловлено высокой степенью культурной однородности общества, приверженностью населения идеалам свободы, демократии, солидарности, справедливости.

299


Функционально политическая система строится на сочетании, во-первых, сильной централизованной власти в лице институтов парламентской представительной демократии (парламент, правительство, ведомства), обеспечивающей политическую стабильность общества, общее регулирование социальных процессов, и, во-вторых, демократичности общественных структур, отражающих высокую степень децентрализации власти, зрелости форм непосредственной демократии, опирающихся на принципы самоуправления с широким спектром финансовой и юридической самостоятельности.

Органы самоуправления позволяют политической системе быть восприимчивой к социальным изменениям. Устойчивость же политической жизни основана на социальном партнерстве социал-демократов и буржуазных партий, на практике политического компромисса между ними. Каждая из партий, проигравшая на выборах, выступает в роли конструктивной оппозиции, заставляя тем самым правящую партию «отрабатывать» предвыборные обещания. В результате даже после поражения социал-демократов на выборах в некоторых странах пришедшие к власти буржуазные партии в целом сохраняют приверженность важнейшим ценностям демократии - социальной защиты, солидарности и справедливости.

Политическая практика и идеология социал-демократии сформировали определенный тип политической культуры, в основе которой лежат здравый смысл, реализм, терпимость к инакомыслию, приверженность демократии, честность в политической борьбе, склонность к компромиссу и общественному консенсусу. Впервые в политической практике социал-демократия смогла подчинить политику таким нравственным ценностям, как свобода, гуманизм, демократия. Политическая культура кон-сенсусного типа, родоначальниками которой стали социал-демократы, в большей мере, чем какая бы то ни было другая, ориентирована на реализацию общечеловеческих ценностей с учетом реальных возможностей конкретных обществ.

Естественно, рассматриваемая политическая культура не представляет собой какого-то монолита. В социально дифференцированном обществе интересы индивидов существенно различаются. Следовательно, политическая культура также не может быть однородной по уровню зрелости у различных индивидов, по характеру ценностей, лежащих в основе их политической деятельности. Первоначально она выражала классовые интересы, затем групповые, в основном людей, занятых на

300


производстве. Борьба за гуманизацию системы общественных отношений ориентирует политическую культуру на реализацию интересов индивида.

Помимо названных типов идеологий (либерализма, консерватизма, коммунизма, фашизма и социал-демократизма) в современном мире значительным влиянием пользуются и другие идеологии, такие как зкологизм и национализм, не связанные с интересами конкретных социальных классов.

Логические упражнения и проблемные задания

  1.  Как Вы теперь знаете, американский социолог Д. Белл в книге «Конец идеологии» настаивает на том, что эра идеологии завершена. Однако другой американский социолог и экономист У. Ростоу утверждает, что движущей силой развития общества всегда выступает мировоззрение. Иначе говоря, он полагает, что идеи правят миром. Сравните эти два утверждения. Приведите аргументы «за» и «против» того и другого.
  2.  Испанский философ X. Ортега-и-Гассет утверждал, что «ни одна власть в мире никогда не покоилась ни на чем, кроме общественного мнения... У большинства людей мнения нет, мнение надо дать им, влить, как смазочное масло в машину». Согласны ли Вы с данным утверждением? Какова роль идеологии и политической пропаганды в формировании общественного мнения, групповых и индивидуальных предпочтений и ценностей?
  3.  Отрицание роли идеологии в жизни общества аргументируется чаще всего тем, что люди стали практичнее и в своих поступках руководствуются здравым смыслом. Каково, на Ваш взгляд, соотношение идеологии и здравого смысла?
  4.  Современная идеологическая ситуация в западных странах такова, что «в чистом виде» либеральной или консервативной идеологии там уже не существует: они взаимопереплетаются. Чем, на Ваш взгляд, вызвано такое взаимопроникновение различных идеологий?
  5.  Идеология определяет структуру и механизм функционирования вла сти. Так, отцы-основатели США при формировании органов власти ориентировались на создание такой системы, при которой можно бы ло бы избежать прямого давления на правительство со стороны граж дан. Поэтому, например, президента избирает коллегия выборщиков, а не непосредственно граждане; Верховный суд назначается президен том и сенатом и не подлежит контролю со стороны избирателей. Как Вы считаете, чем отличается идеология формирования политической системы в США от таковой в современной России?

6. Какое из утверждений, на Ваш взгляд, ближе к истине:

а) идеология - это «остатки» неких «чувственных догм», абсолютных истин; общественных суждений, базирующихся на смеси фактов и чувств (В. Парето);

б) идеология - это «добровольная мистификация» (К. Маннгейм);

в) «идеология - это неузнаваемая ложь» (Б. А. Леви);

301


г) «идеологиями являются системы ценностей, выступающие в качестве политического мировоззрения, обладающего силой веры и большим ориентационным потенциалом» (Э. Шилз)? Аргументируйте свой выбор.

7. Какая из политических идеологий, на Ваш взгляд, опирается на следующие ценности:

а) преемственность развития;

б) приоритет интересов государства над интересами личности;

в) культ традиций, национальной культуры, патриотизма;

г) авторитет церкви, семьи, школы;

д) прагматизм, здравый смысл;

е) постепенность и минимум социальных изменений;

ж) культ нравственности;

и) религиозные и духовные цели политической деятельности;

к) свобода и ответственность;

л) историческое единство прошлого, настоящего и будущего

8. Как следует, на Ваш взгляд, понимать содержание коммунистической идеологии из следующего высказывания: «Коммунизм для нас не со стояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразовываться действительность. Мы называем коммуниз мом действительное движение, которое уничтожает теперешнее со стояние» (К. Маркс и Ф. Энгельс), имея в виду под «теперешним со стоянием» господство, эксплуатацию одного класса другим?

Глава XIV. Политическое развитие

То, что мир политики достаточно динамичен и многообразен, представляется очевидным. Существующие в мире политические порядки заметно различаются характером политических ценностей, идеалов и представлений, формами правления, степенью участия масс в политической жизни, способами взаимодействия институтов законодательной и исполнительной власти и т. д. В традиционных обществах (преимущественно в развивающихся странах) политическая жизнь жестко регламентирована традициями и обычаями, которые предписывают устойчивые образцы политического поведения. Функции же политических институтов слабо дифференцированы, вследствие чего политическая система маловосприимчива к изменениям экономического, социального и технологического характера, неадекватно реагирует на появление новых требований социальных групп.

Современные политические системы, которые сложились в развитых странах, отличаются высокой степенью адаптивности к меняющимся условиям своего функционирования, низким уровнем политического принуждения и конфликтности вслед-

302


ствие высокой специализации и дифференциации функций политических институтов, их способности эффективно реагировать на требования новых социальных групп.

Переход от традиционной политической системы к современной стали обозначать терминами «политическое развитие» или «политическая модернизация». Понятия «развитие» и «модернизация» вводились в западной политологии для отражения динамики политической жизни, обозначения процессов ее изменения, для определения уровня политического развития общества. В самом деле, если экономическое развитие конкретной страны измеряется с помощью таких показателей, как валовой доход на душу населения, распределение доходов между различными группами населения, то что выступает в качестве критериев ее политической зрелости? Измеряется ли политическое развитие внешними по отношению к политике переменными, например, ростом благосостояния основных групп населения, уровнем образования и т. д., или существуют какие-то внутренние показатели политической зрелости?

Подобные вопросы имеют большое практическое значение, поскольку ответы на них позволяют понять источники, характер и направленность политических изменений. Смысл утверждений, будто характер политических изменений всегда прогрессивен, необратим и связан с продвижением общества к демократии, не столь непреложен и очевиден. Уже хотя бы потому, что в решении стратегически важных экономических и социальных задач, как свидетельствует опыт Испании, Чили, стран Юго-Восточной Азии, более эффективными оказались авторитарные режимы.

Стремление выявить источники, характер и направленность политических изменений, попытки их количественного и качественного измерения привели к широкому распространению в западной политологии в 50-х годах XX в. понятия «политическое развитие», а затем и теории «политического развития». Непосредственной предпосылкой активной разработки теории политического развития было стремление перенести модель британской или американской систем, считавшихся вершиной и образцом политического развития, в освободившиеся страны. Последние вступили в процесс модернизации традиционной политической системы и оказались перед выбором пути своего развития. Предполагалось, что западный путь модернизации позволит развивающимся странам создать благоприятные условия для преодоления социально-экономической, тех-

303


нологической и культурной отсталости. Однако предпринятый широкомасштабный эксперимент по внедрению институтов западной политической системы не дал ожидаемых положительных результатов, поскольку социокультурная среда традиционных обществ отторгала чужие институты. И тем не менее теория политического развития (или политической модернизации) оказала существенное влияние на современную политическую науку.

1. Теория политической модернизации

Идея обусловленности политического развития (и соответственно возможности его измерения) высказывалась давно. Еще Аристотель отмечал зависимость политической сферы, ее содержания от социальных факторов, например, социального неравенства. Традиция обусловленности политики внешними факторами (экономическими, социальными культурными и т. д.) долгое время доминировала в политической науке. Детерминистские теории, подобные марксизму, заметно упростили сложный характер взаимосвязи и взаимовлияния различных систем общества друг на друга и свели уровень зрелости общества к развитию материального производства («базиса»), который определяет зрелость всех остальных элементов системы.

Конечно, экономика влияет на политическую и иные сферы общества, хотя степень ее воздействия на различных этапах исторического развития неодинакова. Вероятно, для примитивных и неразвитых обществ, занятых физическим выживанием, зависимость политической, социальной и культурной сфер от экономики абсолютна. Однако по мере возрастания многообразия деятельности людей, дифференциации их социальных «интересов, роста материального благосостояния степень самостоятельности политики, социальной сферы, культуры заметно возрастает. Прогресс общества уже не сводится к экономической зрелости, а определяется и политическим, социальным и культурным развитием.

Наряду с детерминистским подходом, в рамках которого политика рассматривается как следствие экономического развития, существовала иная традиция анализа природы политических изменений. Ее сформулировал Н. Макиавелли, обосновавший идею самостоятельности политики и, более того, ее первенства по отношению к иным сферам общественной жизни. Идею самостоятельности политики развивали последова-

304


тели макиавеллистской традиции - представители итальянской школы политической социологии В. Парето, Г. Моска, Р. Ми-хельс. По их мнению, политическое развитие обусловливает прогресс общества в целом, а эффективность его влияния определяется качеством политической элиты, осуществляющей властные функции и принимающей важнейшие политические решения. Очевидно, что усиленная акцептация примата политики приводит к другой крайности - к признанию зависимости всего общественного развития от политики.

Однако в конце 50-х годов XX в. в рамках сравнительной политологии попытки определить критерии политического прогресса привели, как отмечалось, к формированию самостоятельного направления анализа политики - теории политической модернизации, или теории политического развития. В теории политической модернизации рассматривается конкретно-исторический процесс трансформации традиционных политических систем ь современные, выявляются внутренние механизмы политических изменений, которым вынуждены подчиняться все общества, проводящие модернизацию. В теории модернизации существуют различные школы, акцентирующие внимание на тех или иных факторах и критериях политического развития. Особый вклад в теорию политической модернизации внесли работы Г. Алмонда и Д. Пауэлла «Сравнительная политология. Подход с позиций «концепции развития» (1966), Д. Эптера «Политика модернизации» (1965), Л. Пая «Аспекты политического развития. Аналитическое исследование» (1966), С. Эйзенштадта «Модернизация: протест и изменение» (1966), С. Хантингтона «Политический порядок в меняющихся обществах» (1968) и некоторые другие.

Политическая модернизация представляет собой процесс изменения системных качеств политической жизни и функций институтов политической системы при переходе от традиционного общества к современному. Понятия «традиционное общество» и «современное общество» отражают различную цивилизацион-ную зрелость социальных систем, различающихся механизмами социальной регуляции и адаптации, технологией социальных изменений, местом и ролью индивида и возможностями его самореализации. Как показывает исторический опыт, развитие общества осуществляется от простых структур к сложным. Развитие производства как отражение постоянно растущих потребностей объективно вело к умножению и усложнению форм разделения труда. Процессы дифференциации

305


и интеграции в сфере труда сопровождались появлением новых групп интересов, ростом разнообразия социальных отношений, образов жизни. Следовательно, закон возрастающего разнообразия деятельности людей, усложнения социальных отношений социальной структуры предполагал определенную адаптивность общества. Политическая система современного общества была призвана отражать нарастающее многообразие интересов, эффективно реагировать на возникающие требования новых социальных групп, обеспечивать целостность социально дифференцированного общества. В таких условиях политическая модернизация означает переход общества от политически простых к более сложным формам организации политической жизни.

Однако единства мнений относительно движущей силы процесса политической модернизации в западной политологии не существует. Наиболее общепризнанной является позиция Г. Алмонда и Л. Пая, утверждающих, что политическое развитие опирается на процесс постоянного совершенствования функций, которые должна выполнять политическая система для обеспечения стабильности и эффективности всего социального организма. Исходя из функционального подхода, они установили, что «изменение системных качеств и функций политических институтов включает три процесса: 1) структурную дифференциацию институтов политической системы и специализацию их функций; 2) возрастание способности политической системы к мобилизации и выживанию» (Л. Пай); 3) тенденцию к равноправию.

Рассмотрим подробнее обозначенные Г. Алмондом и Л. Паем процессы, отражающие содержание политической модернизации.

Структурная дифференциация институтов политической системы отражает процесс усложнения социальных отношений вследствие реализации закона возрастающего многообразия дЪятельности людей и появления новых групп интересов. Чтобы удовлетворить новые экономические и социальные потребности, политическая система должна быстро реагировать на их появление. Это достигается с помощью структурной дифференциации и высокой специализации функции институтов политической системы. Каждая политическая структура (законодательная, исполнительная, судебная) выполняет четко очерченную функцию. При этом все специализированные структуры тесно взаимосвязаны и составляют внутренне интегрированную систему. Подобного разделения труда между политическими структурами не существует в политически не-

306


развитых обществах. Обычно все властные и управленческие функции в традиционных обществах сосредоточены в руках узкого круга лиц и институтов.

Мобилизационная способность политической системы также формируется в определенных условиях. Возрастающее многообразие интересов и потребностей социальных групп и индивидов заметно повышает конфликтность и интенсивность столкновения интересов политических сил, преследующих свои цели. Для урегулирования конфликтов, обеспечения общественного порядка и социального прогресса политическая система должна быть способна мобилизовать материальные и людские ресурсы для выполнения общезначимых целей - в этом и обнаруживается мобилизационная способность политической системы. Обычно в традиционных обществах способность к мобилизации осуществляется с помощью политического насилия.

О способности политической системы к выживанию свидетельствует ее стремление к модернизации. Более сложные политические системы обладают значительным потенциалом к выживанию, поскольку располагают различными формами коммуникации и социализации (школа, вузы, церковь, армия и т. д.). Через эти каналы политическая система культивирует определенные образцы политического поведения и внушает доверие к власти, поддерживает веру в ее законность и справедливость. Естественно, что традиционные политические системы реализуют свою способность к выживанию не формированием положительной установки на систему, а принуждением, опорой на силу обычаев, традиций, верований.

Тенденция к равноправию проявляется в снятии всех ограничений (социальных, политических, национальных) на политическое участие различных социальных групп, предоставление всем гражданам возможности свободного занятия государственных постов. Традиционные политические системы характеризуются отчуждением широких слоев населения от политической деятельности, наличием кастовых, племенных, партийных и иных ограничений на занятие государственных должностей.

Однако существует и другая точка зрения на содержание политической модернизации, высказанная американским политологом С. Хантингтоном. Он связывает политическое развитие с процессом институциализации политических организаций и процедур. Только сильные и стабильные государственные институты, а также четкий правовой порядок могут обеспе-

307


чить высокую адаптивность политической системы к постоян- |

ным изменениям «внешней среды» и способность адекватно реагировать на новые устремления и требования населения. I \

Авторы теории политической модернизации отмечают, что .

в чистом виде традиционных или современных политических систем не существует. Любая политическая система сочетает в себе элементы традиционности и современности и в этом смысле является «смешанной», а преобладание в конкретной политической системе тех или других элементов будет указывать на степень ее развития.

Для измерения степени модернизированное™ системы Г. Алмонд и Д. Пауэлл ввели три критерия: 1) дифференциацию политических ролей; 2) специализацию политических институтов; 3) секуляризированность культуры.

Процесс дифференциации политических ролей означает появление новых самостоятельных структур, выполняющих специализированные функции. Так, появление новой социальной группы требует представительства своих интересов во властных структурах. Если раньше интересы какой-либо конкретной группы, как, впрочем, и других, представляли, скажем, профсоюз или партия, то теперь возникает самостоятельная структура, например, лобби, способная отражать специфические интересы этой группы. Отражая процесс социальной дифференциации, усиливается специализация политических институтов, в ходе которой формируются относительно автономные и специализированные структуры (заинтересованные группы, партии, органы массовой информации, клиентелы и т. д.), которые, будучи интегрированы в единую систему, взаимодействуют друг с другом.

Однако наиболее важным компонентом политической модернизации, составляющим основу изменения политических ролей и специализации политических функций, является культурная секуляризация. Содержание культурной секуляризации составляют процессы рационализации политического мышления и политической деятельности индивида, перехода его от иррациональных (эмоции, переживания, традиции, обычаи) факторов политического поведения к рациональным началам в формировании политических позиций (конкретные факты, право, точная информация).

2. Кризисы политического развития

Переход к современной политической системе не представляет собой необратимый и непременно поступательный процесс изменения системных качеств политической жизни и

308


становления политической демократии. Создание нового политического порядка сталкивается с противоречиями, которые обусловлены переходом на иные принципы и механизмы социальной эволюции. Во-первых, рационализация общественных отношений, переход к универсальным принципам эффективности, целесообразности и индивидуализма, формирующиеся демократические институты наталкиваются на коллективистские ценности, иррациональную картину мира, традиции и обычаи, выражающие самобытность данного сообщества. В традиционном обществе индивид осознает свою идентичность за счет поклонения святыням, авторитетам, веры в уникальность национального единства. Иные системы ценностей он отвергает и враждебно относится ко всему, что не соответствует его укладу жизни. Во-вторых, рыночные отношения дифференцируют общество по видам деятельности, уровню жизни, социальному статусу, ожиданиям и устремлениям. Динамично развивающиеся потребности и связанное с этим появление новых видов разделения труда наталкиваются на прежние политически институты, ориентирующиеся на политическое единство общества, на ценности равенства и коллективизма.

Данные противоречия объясняют, почему переход от традиционной политической системы к современной происходит через кризисы политического развития.

Рассмотрим их на примере политической модернизации России: хотя советская политическая система и не является в строгом смысле слова традиционной, но ей свойственны многие превращенные черты последней. .

Переход от тоталитаризма к демократии в конце 80-х годов XX в. в России обусловил кризис легитимности. Обычно легитимным считается режим, который соответствует ценностям не только правящей элиты, но и большинства общества. Прежний режим обеспечивал свою легитимность средствами насилия и тотальной идеологической обработки населения. Советская система создала легитимность на уровне государственно-зависимых работников, которые содержались на средства государства. Власть формировалась закрыто, узким кругом руководителей властвующей коммунистической партии, затем идеологическими средствами (иногда и принуждением) обеспечивалась поддержка решений власти со стороны государст-венно-чависимых работников. Создание демократического политического порядка обусловило изменение способов обеспечения легитимности через свободные выборы.

309


Однако сформированные демократическим путем институты власти оказались малоэффективными в удовлетворении социальных ожиданий населения. Правящая элита в России радикально стала внедрять ценности рационализма и индивидуализма, что привело к имущественному расслоению населения, прежде ориентирующегося на ценности равенства. Дискомфорт, который испытывает значительная часть общества от неолиберального курса правящей элиты, толкает эти группы на противостояние режиму. Правящему режиму все еще не удалось наладить диалог между носителями традиционных и индивидуалистических ценностей.

Преодоление кризиса легитимности связано с решением двух задач. Во-первых, необходимо повысить доверие к институтам власти, чего можно достичь с помощью реального улучшения материального положения основных социальных групп. Это, в свою очередь, осуществляется через поэтапное внедрение рыночных механизмов при обеспечении высокой степени социальной защищенности основных групп населения. Во-вторых, необходимо создать механизм преодоления социокультурных противоречий, для чего нужно в первую очередь определить социальные группы, ориентирующиеся на ценности рационализма, эффективности или равенства. Затем создаются относительно равные экономические возможности представителям разных социокультурных ориентации через свободу выбора форм собственности. Для наиболее социально уязвимых групп населения (пенсионеров, инвалидов, учащихся) следует предусмотреть социальные амортизаторы в виде пособий, новых рабочих мест и т. д. Наиболее важной частью механизма преодоления социокультурных противоречий является формирование срединной культуры, которая органично соединяет на принципах уважения и диалога традиционные и современные ценности*. Это возможно в том случае, если ценности рационализма будут выражаться в национальной, самобытной форме.

Формирование современной политической системы в России проходит через институциональный кризис. Советская политическая система ориентировалась на единство экономических, политических и культурных интересов общества. В ее основе лежал принцип сращенности всех видов власти и концентрации их в руках властвующей коммунистической партии. Хотя формально в России существовала представительная система в лице Верховного Совета (парламента), была судебная власть, но они имели вторичный характер и контролировались власт-

310


вующей партией. В условиях монополизации власти компартией отсутствует четкая регламентация и институциализация политического процесса, принятия политических решений -решения принимались анонимно от имени партии, государства, народа.

В процессе формирования нового политического порядка выяснилось, что динамично растущее многообразие социальных интересов не имеет механизмов и структур их представительства в институтах власти. Вследствие того, что политические структуры все еще представляют собой некую нерасчлененную целостность, они оказались неспособными ни вырабатывать эффективный политический курс, ни интегрировать нарастающее социальное, экономическое и политическое разнообразие. Формальное разграничение властей и закрепление их функций в новой Конституции страны не преодолело институционального кризиса. До сих пор обнаруживается стремление каждой из ветвей власти (законодательной, исполнительной и судебной) превысить свои полномочия, основанное на иллюзии, будто увеличение полномочий позволит эффективно решать сложные проблемы. Современный институциональный кризис в первую очередь связан с тем, что в формировании политической системы акцент сделан на достижение четкого разграничения властей и совсем отсутствуют механизмы их взаимодействия. Вследствие этого политическая система обладает ограниченными мобилизационными способностями.

Немаловажным обстоятельством, углубляющим институциональный кризис, является и несформированность социальной структуры. В России формирование политических партий, общественных движений заметно обгоняет процессы становления четкой социальной структуры и столь же четкого определения интересов различных социальных групп. Преобладание маргинальных слоев в российском обществе делает процесс структурной дифференциации иллюзорным. Обычно партии и движения реально не представляют никого, кроме руководящего ядра этих организаций, потому-то и вес их в политической жизни России крайне ограничен. Соответственно и процесс создания автономных политических институтов, реально представляющих интересы социальных групп и общностей, не может быть быстрым, а должен иметь естественные темпы.

Переход к современной политической системе предполагает преодоление кризиса участия. Для того, чтобы политический процесс был успешным, необходимо наладить эффектив-

311


ное взаимодействие всех политически значимых сил, и прежде всего взаимодействие власти и общества. Диалог между ними возможен при наличии разветвленной системы политической коммуникации, через которую граждане участвуют в политической жизни. В коммунистической политической системе не существовало традиции диалога, отсутствовала развитая система политической коммуникации. Система социального представительства профсоюзов, комсомола, общественных организаций контролировалась коммунистической партией. Реализация собственных интересов индивидом (например, продвижение по службе, повышение социального статуса) могла происходить лишь при условии членства в компартии. Подобная система представительства не только не позволяла свободно выражать собственное мнение, но и давала компартии возможность контролировать умонастроения в обществе и в любой конкретной социальной группе. Средства массовой информации также находились под влиянием компартии и были выразителями официальной точки зрения. Крушение коммунистического режима привело к исчезновению прежней системы социального представительства.

Носители появившихся специализированных групп интересов в лице банкиров, предпринимателей, служащих новых госучреждений и т. д. оказались лишенными каналов передачи своих требований властям, участия в процессе принятия политических решений. Процесс включения их в политическую деятельность без наличия разветвленной системы социального представительства порождал повышенную конфликтность в обществе и нестабильность в силу невозможности контролировать и координировать действия скрытых заинтересованных групп. В этих условиях правящая элита не обладала информацией о реальных требованиях различных социальных групп, которые не могут организованно донести их до официальной власти.

Разрешение кризиса участия предполагает последовательную интеграцию вступающих в политическую жизнь новых групп интересов посредством создания развитой системы социального представительства и политической коммуникации, что позволит правящей элите своевременно реагировать на эти интересы. Перед правящей элитой стоит и другая задача, решение которой позволит создать условия для политической стабильности и обезопасит ее от неожиданных сценариев политической модернизации. Она состоит в необходимости обеспечения легитимности оппозиции и включения ее в процесс принятия решений. Тем самым оппозиция окажется связанной политической ответственностью за принимаемые решения.

312


Потребность в создании разветвленной системы социального представительства в России актуализируется рядом обстоятельств, и прежде всего наличием слишком широкого слоя маргинальных групп, которые могут быть использованы различными политическими силами, если их интересы не будут представлены легально. Без системы представительства спе-. циализированных групп интересов они будут стремиться заявить о своих требованиях спонтанно.

Еще одна трудность заключается в том, что процесс образования новых классов в России заметно отстает от формирования партийной системы. Образовавшиеся партии часто не имеют четкой социальной ориентации. Слабость партийной системы приводит к преобладанию латентных (скрытых) форм представительства интересов и спонтанного, неорганизованного характера их выражения. Именно в силу несформированности социально-классовой структуры в качестве вдохновляющих мотивов политического участия доминирующую роль играют национальные идеи.

Логические задания и проблемные вопросы

  1.  Чем можно объяснить тот факт, что перенесение западных политиче ских институтов и процедур в страны Азии и Африки не приводило к развитию демократии7
  2.  Американский политолог С. Липсет утверждает, что, «чем больше нация преуспевает экономически, тем больше шансов для того, чтобы нация стала демократической». Как Вы думаете, насколько прав ис следователь? Какая взаимосвязь существует между политическим раз витием страны и уровнем ее экономического роста?
  3.  Страны Латинской Америки страдают слабостью демократических институтов, в них совершается большое число переворотов. Западные авторы объясняют это господством католицизма в регионе. По утвер ждению известного канадского политика 77. Трюдо, «католические на ции не всегда были пылкими сторонниками демократии. В религиоз ных вопросах они авторитарны; и так как разделительная линия между духовным и мирским может быть не только отчетливой, но иноша и ставить в тупик, то католические нации зачастую очень не охотно ищут решения мирских проблем путем простого подсчета голо сов» Насколько это верное утверждение, на Ваш взгляд? Влияет ли религия на политическое развитие?

4 Французский юрист Ж. Бодэн в XVI в выявил зависимость политического развития от климатических условий. Он писал: «Народы промежуточных областей обладают большей силой, чем народы Юга, меньшей хитростью и большим смыслом, чем народы Севера, и меньшей силой; более пригодны для командования и управления республиками... Точно так же, как крупные армии и державы появляются на Севере, так и оккультные науки, философия, математика и прочие со-

313


зерцательные науки дают южные народы; а политические науки, законы, юриспруденция, дар красноречия и умение рассуждать берут свое начало и происхождение в срединных областях, и все великие империи основаны там: империи ассирийцев, мидийцев, персов, парфян, греков, римлян, кельтов». Верно ли данное утверждение о влиянии климата для объяснения особенностей политического развития современных обществ?

5. Английский священник Томас Роберт Мальтус (1766 - 1836) вошел в историю своим «законом народонаселения», в котором он выявил зависимость политического развития от численности населения. Без регулирования народонаселение, по мнению Мальтуса, возрастает в геометрической прогрессии, а продовольственные ресурсы увеличиваются в арифметической прогрессии. Возрастающий разрыв между ними порождает бедствия, нужду, голод, которые приводят к революциям, войнам, кризисам. В какой мере эти представления позволяют объяснить особенности современного политического развития, особенно развивающихся стран?

314


РАЗДЕЛ ШЕСТОЙ

Современный политический

процесс в России

З

авершение более чем семидесятилетней эпохи социализма в России совпало с прекращением «холодной войны» (между социализмом и капитализмом), окончанием изоляции страны от мирового сообщества. Открыв себя для остального мира, освободившись от обветшалых идеологических догм, российское общество стало активно втягиваться в процесс общецивилизационного развития, с которого Россия свернула в октябре 1917 г. Оно стало жадно усваивать такие культурные универсалии, как рынок, демократия, плюрализм, свобода личности, частная собственность, конкуренция, индивидуализм. Однако процесс возвращения в общецивилизаци-онное русло сопровождался коренной ломкой сложившихся социальных структур, разрушением привычных для населения социальных связей, устоявшихся форм и способов идентификации и социализации личности. Столь радикальное изменение направленности исторического развития обусловило экономический и политический хаос, социальную напряженность и непредсказуемость, которые сделали логику и содержание изменений неуловимыми и малопонятными для большинства населения.

Качественные преобразования в обществе складываются из взаимодействия влиятельных политических сил, движений, партий, элит и лидеров. В основе политических взаимодействий субъектов лежат их представления о желаемой модели общества, и не случайно в переходных процессах доминирующей сферой общественной жизни становится политика -именно она формирует цели, образы и способы социальных действий, и потому так велико значение процессов, происходящих в политической жизни. Однако сами цели не являются зеркальным отражением повседневных потребностей их носителей, а обусловливаются их ментальностъю (устойчивыми представлениями о мире, месте человека в нем, характером группового мышления), доминирующей системой ценностей. Они задают универсальные и понятные для социальной общности, общества смыслы и направления деятельности, которые являются непосредственными мотивами деятельности. При изменении

315


принципов и способов организации социальной, экономической, политической и культурной сфер жизни общества в направлении социально эффективных и общепризнанных мировым опытом форм жизнедеятельности человека важно соотнести их с наличной системой культуры и представлений различных групп населения. Только на основе подобного сопоставления можно вырабатывать стратегию и технологию преобразований, просчитать темп и динамику изменений, определить характер и объемы социальных издержек.

Глава XV. Россия на пути к свободе и демократии: характер общества и его способность к модернизации

Понимание того, от чего к чему переходит российское общество и какова роль политических факторов в этих изменениях, требует поиска такой объяснительной концепции, которая была бы способна обнаружить логику в противоречивом взаимодействии разнонаправленных процессов. Перед исследователем предстает быстро изменяющаяся взаимосвязь социальных структур и процессов, направленность которой не предопределена заранее и выступает как набор альтернатив. Из постоянно возникающего и исчезающего набора социальных возможностей индивиды, социальные группы, партии выбирают те, которые соответствуют их предпочтениям, идеалам и ценностям. Однако в переходных обществах, в отличие от стабильных, скорость социальных изменений значительно выше, поэтому важно за повседневными событиями не потерять общую тенденцию развития.

1.. Переход к современному обществу: методология анализа, логика и проблемы

Содержание модернизации как процесса

Вероятно, доминирующим фактором, который определяет направленность социальных перемен в российском обществе, является его втягивание в русло общецивилизационного развития. Это обстоятельство радикально изменяет способы анализа. Господствовавшая ранее в советском и российском об-ществознании марксистская методология исследования, имевшая дело только с устоявшимися процессами и сложившимися

316


структурами, не в силах раскрыть содержание переходных процессов. Кроме того, объяснение социальных изменений влиянием преимущественно экономического фактора, как принято в марксизме, оказывается явно недостаточным для описания формирующегося многообразия социальных отношений.

Понимание содержания и характера переходного общества, его способности и возможностей реформироваться требует более широкого контекста исследования, вмещающего в себя влияние всех социальных факторов, среди которых доминирующими являются социокультурные. Наиболее адекватным для такого контекста можно признать цивилизационный подход, акцентирующий внимание на системе ценностей, культуре, ментальное™ субъектов, которые определяют конкретные формы и способы эволюции человеческого общества.

Опыт человечества показывает, и мы это неоднократно подчеркивали, что в основе эволюции общества лежит закон возрастающего разнообразия потребностей, которые удовлетворяются благодаря массовой созидательной деятельности индивидов. Данный закон отражает общую тенденцию движения общества от простых структур к сложным. Усиливающееся многообразие потребностей приводит к усложнению форм разделения труда. Отдельные индивиды и группы специализируются в создании определенных видов товаров и услуг. Они вступают во взаимодействие с производителями других ценностей, обмениваясь деятельностью, информацией, ресурсами, результатами своего труда. Так, взаимодействуя, люди воспроизводят и развивают экономические, социальные, политические, культурные и иные отношения. В результате роста разнообразия потребностей и соответственно умножения форм разделения труда растет многообразие социальных связей, социальных групп, образов жизни, индивидуальностей. Происходят дальнейшая дифференциация и индивидуализация потребностей. Возрастающее усложнение социальной системы имеет целесообразный характер, поскольку содействует устойчивости общества, его большей приспособляемости к изменяющимся условиям внешней среды. Усиление неоднородности социальных потребностей различных индивидов является естественно-историческим механизмом восходящего развития общества.

Однако в результате взаимодействия индивидов происходит не только формирование условий жизнедеятельности (т. е. социальных отношений), но и воспроизводство самого человека. Воспроизводство условий жизни и воспроизводство ин-

317


дивида имеют в своей основе систему культуры и соответствующую картину мира, которые задают смысл и направленность деятельности. Ценности культуры составляют сферу мотиваций поведения и деятельности личности, формируют его образ жизни, действительные потребности и возможности, отношение к происходящим изменениям.

Возможности общества, его способность к прогрессу зависят от того, как взаимодействует система культуры общества (т. е. какие ценности лежат в основе деятельности и поведения личности) и социальные отношения, т. е. условия жизни. Культура может предписывать простое воссоздание существующих отношений, стремление индивидов к ограничению потребностей, но может и призывать их к постоянному совершенствованию и усложнению социальных отношений, формировать у них стремление к удовлетворению возрастающего многообразия потребностей.

Две системы ценностей порождают два типа общества, отражающих две ступени цивилизационного развития, - традиционное и современное, которые различаются по многим параметрам. Наиболее важными из них являются: механизмы социальной эволюции (экономические интересы личности или принуждение); способы регуляции социальных отношений (контроль со стороны властей над всеми сферами жизни или взаимодействие политики с экономикой, социальной и культурной сферами как относительно самостоятельными сферами жизни общества и индивида); место и роль личности в обществе (личность как самостоятельная ценность или как часть класса, средство осуществления государственных интересов); образ жизни (простой или сложный); дифференциация ролей и функций социальных институтов (совмещение функций ограниченного числа таких институтов в результате не-структурированности и неразвитости потребностей и интересов или строгое разделение, разграничение функций внутри сложной системы социальных институтов вследствие глубокой дифференциации и сложной структурированности потребностей и интересов различных социальных субъектов). Переход от традиционного типа воспроизводства общественной жизни к современному отражает процесс рационализации социальных отношений, стремление к сознательной, осмысленной организации человеческой деятельности в условиях нарастающей дифференциации интересов и потребностей, усложнения социальных взаимосвязей.

318


Традиционное общество характеризуется экономической и технологической отсталостью, оно функционирует на основе местнических ценностей, выражающих самобытность данного сообщества (рода, племени, этноса). Общественные отношения регламентируются многочисленными предписаниями, традициями, обычаями. Основой общества является группа (община, сословие). Индивид «растворен» в коллективе, не осознает своих личных интересов, он бесправен и несвободен, поскольку зависит от сообщества. Осмысление реальности индивидом осуществляется иррационально - через систему верований, поклонение авторитетам. Сознание людей закрыто: индивид враждебно относится ко всему, что отличается от него, его образа жизни, нетерпим к иным системам ценностей. Зависимость индивида от рода, общины, этноса культивирует в нем уравнительно-коллективистские ориентации, стремление к поддержанию существующих социальных отношений.

Современному обществу присуща рационализация всей системы общественных отношений. Оно основано на возрастающей самоценности отдельного индивида и развивается на универсальных ценностях прагматизма, рационализма, свободы выбора, собственности, диалога культур. Личность ответственна за себя, поскольку ее поведение определяется ее собственными интересами. Свободные индивиды составляют гражданское общество, перед которым ответсгвенна рациональная бюрократия и правительство. Постоянно меняющиеся потребности индивида требуют всемерного совершенствования социальных отношений, которые создавали бы возможности для их реализации.

Между традиционным и современным обществами располагаются переходные, или предсовременные. Они представляют собой частично модернизированные общества, т. е. такие, в которых осуществлена модернизация отдельных сфер (например, технологическая модернизация в сфере производства), преодолена экономическая отсталость, сословность, но социальные отношения развиваются преимущественно на основе традиционалистских ценностей, обычаев, религиозных норм.

Переход от традиционного общества к современному предполагает изменение типа воспроизводства общественной жизни, т. е. перехода от типа, при котором общество репрессирует индивидуальные потребности и лишь воспроизводит привычные формы бытия, к другому типу воспроизводства общества, при котором социальные отношения постоянно совершенствуются в зависимости от движения потребностей индивида. Процесс преобразований общества в таком направлении и называется модернизацией.

319


Один из авторов теории модернизации У. Мур определил процесс модернизации как «трансформацию традиционного или предсовременного общества, в результате которой в обществах разовьются такие типы технологий и соответствующие им формы социальной организации, которые характеризуют развитые, экономически процветающие и относительно политически стабильные нации западного мира».

Модернизация как процесс изменения системных свойств общества предполагает трансформацию его важнейших сфер и формирование более сложного и быстро меняющегося образа жизни. В экономической области модернизация означает максимальное распространение товарно-денежных отношений, технологическую революцию, высокий уровень профессиональной специализации, способные поддерживать постоянный рост производительности труда. Заинтересованность и творческий труд стимулируются экономической самостоятельностью производителя, высокой мобильностью рабочей силы, ростом образования и квалификации, компетентным руководством со стороны технократии. В результате существенно повышаются уровень жизни и потребления.

Экономическая свобода и технологическая модернизация решающим образом влияют на социальные отношения, изменяя принципы и порядок социальной дифференциации общества (перехода от сословных, наследственных к экономическим механизмам дифференциации), трансформируя социальные институты и их функции. Монополия определенных социальных институтов на регламентацию всех сфер жизнедеятельности индивида заметно сокращается. Изменяется мотивация поведения личности: индивид больше ориентируется на собственные силы и возможности, нежели на помощь коллектива и государства. Усложнение социальной структуры переходного общества обусловливает и политическую модернизацию, содержание которой заключается в создании эффективных властных структур, дифференциации их ролей и функций, формирования рациональной бюрократии и высоком участии масс в политическом процессе.

Указанная последовательность процессов модернизации общества не обусловлена детерминирующим влиянием экономики. Теория Модернизации исходит из признания равнозначности социальных факторов в воспроизводственном процессе, а доминирование конкретных типов модернизации (т. е. что первоначально модернизируется - экономика, политика или культура) зависит от имеющихся предпосылок.

320


Признание равнозначности различных факторов в воспроизводственном процессе позволяет учитывать многомерность социального развития и множественность исторических времен, отражающих различную скорость, ритм, характер и длительность общественных изменений. В силу этого в западной политологии нет единства мнений относительно движущей силы модернизационного процесса. Одни исследователи (С. Эйзен-штадт, С. Хантингтон, А Леей) считают, что ядром трансформации являются социальные институты, способные впитывать изменения, другие (А Инкельс, В. Верба, Г. Алмонд) - психологические факторы, третьи (К. Дойн, Л. Пай, Э. Роджерс) - систему коммуникаций. Признавая важность социальных, технологических, экономических процессов в трансформации общества, все-таки, на наш взгляд, их следует рассматривать как предпосылки, как возможности развития. Однако данная возможность перерастает в действительность лишь при наличии культурного фактора, способного интегрировать существующие источники модернизации, постоянно наращивать воспроизводственную способность индивида.

Модели модернизации: мировой опыт

На доминирующую роль социокультурных факторов указывает исторический опыт и известные модели модернизации.

Теория модернизации возникла в 50-х годах как попытка обобщить опыт хаотичной модернизации стран Европы и Америки с целью передачи его развивающимся государствам Азии, Африки и Латинской Америки. Практический эффект теории, по замыслу ее авторов, должен был состоять в доказательстве возможности сокращения социальных издержек и потрясений в странах, которые воспользуются этим опытом. Однако, несмотря на восхваление создателями теории модернизации как «универсального рецепта» преодоления бедности и отсталости, практическое ее использование в развивающихся странах давало различные результаты. Быстрое развитие Тайваня, Сингапура, Южной Кореи, Чили, Бразилии и некоторых других стран контрастировало с откровенными провалами ее применения в Индокитае, в ряде стран Африки. Эти неудачи, как уже отмечалось, связаны с тем, что переносимые туда западные институты отторгались ценностями незападной культуры.

Ориентация евро-американских исследований модернизации исключительно на западные социокультурные ценности ограничивает возможности их практического использования

321


для трансформации российского общества. Поэтому никакие прямые аналогии или автоматическое перенесение опыта хаотичной модернизации в Россию не представляются возможными. Хотя было бы неправильным и просто отмахнуться от него, поскольку данный опыт позволяет выявить логику, источники, способы перехода от предсовременного общества к современному, а также проблемы, с которыми оно сталкивается на этом пути.

Достаточность или отсутствие предпосылок модернизации обусловливает характер преобразований (либо одновременное изменение всех сфер общества, либо выборочное, начиная с какой-либо одной), их темп (реформы в сжатые сроки или растянутые во времени), стратегию и тактику модернизацион-ного процесса (преобразования «сверху» сильной властью или снизу, давлением общества, либо смешанный вариант). Исходя из сформулированных критериев, можно выделить несколько моделей модернизации.

Модель классической хаотичной модернизации (страны Западной Европы, США, Австралия). На эволюцию данной модели наложили отпечаток колониализм эпохи свободного предпринимательства, протестантская этика, буржуазные революции, специфические классовые антагонизмы, религиозные войны. Ее можно характеризовать и как органическую модель в силу синхронности и органичности созревания условий и факторов модернизации в виде экономических, социальных, правовых, политических и культурных предпосылок. Одновременность и последовательность модернизации различных структур феодального общества обеспечили органичность зарождения основных структур современного общества.

В экономической сфере раннее разложение феодальных отношений, технический прогресс способствовали быстрому становлению «среднего класса», выступившего наиболее активным субъектом рыночных отношений и социальной базой демократии. Возникали торговые биржи и акционерные кампании, обслуживавшие сложный механизм производства и обмена товаров. Одной из важнейших особенностей экономической модернизации в классической модели является последовательное развитие и правовое закрепление института частной собственности, существовавшего и прежде. На базе утилизации римского права, и прежде всего той его части, где закреплена частная собственность, складывалось правовое государство, в котором приоритет прав человека оформлялся законодательно. В свою очередь, институт частной собственности выступил

322


основой формирования гражданского общества, существенно ограничив вмешательство государства в различные сферы общественной и личной жизни граждан.

Развитие частной собственности обусловило многообразие социальных интересов, которое зафиксировала политическая система. Она формировалась сразу как плюралистическая и представительная, основанная на разделении властей (законодательной, исполнительной, судебной), многопартийности и конституционности. Высокий уровень грамотности населения способствовал автономизации личности, что было закреплено Реформацией, выработавшей протестантскую этику с ее основной идеей «честной наживы».

Следует отметить растянутость процесса модернизации во времени - он продолжался в течение пяти веков (XIV -XIX вв.), что обусловило его поступательность, эволюцион-ность и относительную устойчивость. Синхронное преобразование всех сфер общественной жизни потребовало наличия стабилизирующих факторов. Это было тем более важно, что рынок породил резкое имущественное расслоение, вызвавшее обострение классовых противоречий. Таким фактором стабилизации выступила система социальных амортизаторов, формировавшаяся за счет сверхприбыли, которая вывозилась из колоний и распределялась между различными группами населения. Наиболее важными элементами, стремившимися -уравновесить чрезмерно дифференцированное общество, были религия (особенно протестантизм), развитые культурные традиции, способствовавшие выработке культуры консенсуса и развития.

Другую модель модернизации можно обозначить как запаздывающую и неорганичную. Она характерна для Японии, Бразилии, Аргентины, балканских стран, в которых прорыв к модернизации начался значительно позже, примерно на рубеже XVIII - XIX вв Развитие модернизационного процесса отличалось там отсутствием ряда предпосылок, в частности развитого рынка, гражданского общества, правового государства. Власть носила авторитарный характер. Незрелость экономических предпосылок компенсировалась и уравновешивалась чрезмерным влиянием политических факторов.

Генераторами изменений при такой модели модернизации обычно становятся государство, его лидеры, что таит в себе опасность бюрократизации, непоследовательности в осуществлении реформ, перепрыгивания через этапы, возможности возвратного движения.

323


Незрелость или отсутствие ряда предпосылок модернизации обусловливают особую логику, стратегию и темп преобразований. Современный опыт запаздывающей модернизации стран Южной Европы (Испании, Португалии) позволяет выявить ряд ее закономерностей.

Во-первых, переход к современному обществу начинался с решения фундаментальных политических вопросов: формирования государственных институтов, выработки конституции, определения общих принципов национально-государственного устройства.

Во-вторых, вопросы экономической модернизации были на время отложены и решались после урегулирования политических проблем.

В-третьих, последовательность и темп проведения модернизации регулировались авторитарным политическим режимом.

В-четвертых, концентрация ресурсов в руках авторитарного режима позволяла успешно решать задачи, доставшиеся от различных исторических этапов, например, одновременно осуществлять переход к информационным технологиям и создавать парламентскую демократию, строить правовое государство.

Длительные споры в литературе относительно того, можно ли модернизировать общество в условиях авторитарного режима, ограничивающего свободу индивида, успешно разрешены опытом Испании. Его особенность состоит в том, что в качестве доминирующей выступила политическая модернизация, а не экономическая. Переход от тоталитаризма к демократии после смерти Франко объективно потребовал переходного политического режима - авторитарного, способного удержать общество от гражданской войны в условиях политического кризиса. Заметим, что такой политический кризис, включающий кризис легитимности власти, институциональный кризис, кризис участия, является объективршгм следствием изменения политического режима, соотношения функций власти и гражданского общества.

Либерализация общественных отношений, вызванная уничтожением тоталитарных франкистских структур, сразу же обнажила разнообразие социальных интересов, существовавших в испанском обществе, но придавленных прежним режимом. Основой нараставшего многообразия интересов стали высвободившиеся рыночные отношения (они сохранялись и развивались даже при Франко), частная собственность и гражданское общество. Однако в условиях отсутствия развитой демократической политической культуры в Испании либерализация социальных отношений обострила ситуацию в обществе, усилила политическое противостояние различных политических сил.

324


Заметный оттенок экстремизма в это противоборство вносила нерешенность национальных проблем, о чем свидетельствовала непрекращавшаяся борьба за автономию басков, каталонцев, галисийцев. В таких условиях стабилизирующим фактором, удерживающим процесс модернизации в рамках динамического равновесия и в то же время генерирующим прогрессивные изменения, стали демократические политические институты авторитарного типа, сформированные путем свободных выборов на многопартийной основе. Иначе говоря, эти структуры имели и горизонтальную (на уровне правящей элиты), и вертикальную (на уровне широких слоев общества) легитимность. Незрелость социокультурных, материально-технических предпосылок модернизации компенсировалась наличием правовых, политических условий, а также взвешенной стратегии реформ, которая учитывала опасность возвратного движения, хаоса и политического противостояния. Прежде всего был обеспечен консенсус правящей элиты и оппозиции в рамках структур парламентской демократии, достигнута договоренность о моратории на политические стачки и забастовки в течение двух лет благодаря подписанию взаимных обязательств и гарантий. Эти договоренности вошли в историю как Пакт Монклоа (по названию королевского дворца, где они были подписаны).

Стабилизирующим фактором выступила сильная королевская власть. Король Хуан Карлос был не только главнокомандующим вооруженными силами страны, что предотвратило возможность выступления военных против демократических преобразований, но и своеобразным символом единства и институтом сплочения нации. Традиционный институт монархии поддерживали центристские силы во главе с Апьфредо Суаресом и его влиятельная партия - Союз демократического центра. Они имели широкую социальную базу в лице среднего класса, который одновременно являлся социальной предпосылкой демократии и придавал устойчивость реформаторскому процессу. Наличие сильной вертикали исполнительной власти «король -премьер - правительство» позволяло последовательно продвигать реформы, постоянно генерируя изменения сверху.

Одновременно с демонтажем тоталитарных франкистских структур (были распущены единственная партия Б. Франко «Национальное движение», вертикальные профсоюзы) шло формирование демократически избранных институтов. Их компетенция была закреплена в конституции, принятой на

325


общенациональном референдуме. Тем самым создавались правовые предпосылки модернизации. Последовательность и плавный переход к демократии в Испании обеспечили тактика поэтапных структурных реформ. То обстоятельство, что реформы были направлены не против людей, связанных с прежним режимом (представителям прежней политической, военной, профсоюзной элиты, чиновникам были сохранены статус и привилегии), а против тоталитарных институтов, обеспечило согласие в обществе, гражданский мир.

Доминирование политики в модернизационном процессе стран, проводящих подобные преобразования в современных условиях, обусловлено рядом причин. Во-первых, переход к современному обществу начинается значительно позже, чем в ныне развитых странах. Запаздывающий характер модернизации предполагает одновременное решение проблем, доставшихся от различных этапов исторического развития, что, в свою очередь, требует концентрации ресурсов, мобилизации общества вокруг общих целей. Это по силам только государству. Во-вторых, модернизационный процесс разрушает прежние институты, социальные связи и формы идентификации личности. Складывающаяся конкурентная среда, имущественное расслоение все время заставляют человека перемещаться в социальном пространстве в поисках наиболее благоприятных форм реализации своих способностей и потребностей, что на начальных этапах порождает хаос, социальную напряженность, конфликты. Для регулирования и предупреждения социально-политической нестабильности необходима сильная власть. В-третьих, незрелость цивилизационных предпосылок (например, отсутствие развитого гражданского общества, демократических традиций и т. д.) делает невозможным одновременное преобразование всех сфер общества, поскольку это может породить неуправляемость социальной системы. В таком случае именно политика определяет стратегические цели, последовательность процесса преобразований, просчитывает социальные издержки на каждом этапе.

В контексте сформулированных проблем достаточно эффективной показала себя форсированная модель модернизации, использованная в странах Юго-Восточной Азии (Южной Корее, Сингапуре, на Тайване), где преобразования проводились тоталитарными и авторитарными режимами в ограниченные сроки (30 - 35 лет). Политические режимы не только были инициаторами реформ, но и обеспечивали стабильность, пра-

326


вопорядок, предохраняя общество от конфликтов. Реформы, согласно такой модели, обычно начинаются с преобразования в одной отрасли экономики - в сельском хозяйстве, где происходит быстрое накопление капитала, который затем переливается в промышленность. В первые пять - семь лет экономика ориентируется на экспорт, при существенном ограничении индивидуального потребления внутри страны. Однако переход к высоким технологиям и формирование высококвалифицированных кадров позволяют достаточно быстро расширить емкость внутреннего рынка и повысить покупательную способность населения. Экспортная ориентация экономики заставляет повышать качество своей продукции, ее конкурентоспособность. Причем следует учесть, что страны Юго-Восточной Азии пробивались на мировой рынок в тех отраслях, которые были уже монополизированы западными компаниями (радиоэлектроника, судостроение, текстильная промышленность и т. д.).

Вместе с тем опыт по форсированной модели также обнаруживает ряд проблем. Одной из них является необходимость преодоления постоянно возникающего противоречия между рыночной экономической системой и тоталитарным или авторитарным режимами. На различных этапах модернизации соотношение между экономическим ростом и политической стабильностью меняется. Всякий раз оно должно быть таким, чтобы, с одной стороны, обеспечивать динамическое равновесие групповых интересов в обществе, а с другой - способствовать углублению реформ. Экономический рост - наиболее важный фактор политического развития и демократизации общественной жизни.

Мировой опыт показывает, что экономическому развитию больше способствует авторитаризм. Демократизация без достаточных экономических предпосылок (качества и уровня жизни, обычно измеряемых годовым душевым потреблением валового продукта, по оценкам западных специалистов, в 9 -10 тыс. долл.), социокультурных условий может перерасти в хаос, неуправляемый процесс распада социальной системы. Хотя, вероятно, жесткая взаимосвязь экономического роста и политической стабильности может прослеживаться скорее в слаборазвитых странах, нежели среднеразвитых, а тем более высокоразвитых. При этом возникает опасность перенесения системных свойств авторитарной политической системы на экономику, поскольку функционирование рыночной саморазвивающейся системы, чутко воспринимающей изменения потребностей индивидов, не может поддерживаться жестко централизованной политической системой.

327


Однако именно модернизация обнаруживает существенные различия между тоталитаризмом и авторитаризмом, которые иногда отождествляются. В условиях тоталитаризма власть поглощает гражданское общество (если оно есть) и индивида, регламентирует все сферы жизнедеятельности на основе сведения экономического, политического и культурного многообразия к единообразию, к подчинению одной идее, одному принципу. Авторитаризм же признает многообразие социальных отношений, экономическую свободу производителей, автономию личности и гражданского общества. Он лишь упорядочивает развивающееся многообразие социальных связей, придает обществу целостность, действуя на основе закона, хотя и не допускает политической оппозиции. Все это говорит о том, что проводимая сверху модернизация должна последовательно и поэтапно продвигаться к расширению индивидуальных и коллективных политических прав (при сохранении в политической системе авторитарных структур и авторитарного режима функционирования), к формированию конкурентной партийной системы, конституированию демократических механизмов власти, отражающих многообразие экономических и социальных интересов.

Вторая проблема модернизации в рамках форсированной модели заключается в наличии развитой культурной традиции, которая способна компенсировать отсутствие некоторых циви-лизашюнных предпосылок модернизации и помочь обществу успешно адаптироваться к постоянным изменениям в условиях рынка и конкуренции. Прежде всего влияние культурно-религиозной среды на процесс модернизации важен для складывания самих рыночных отношений. Это связано с тем, что переход от внеэкономических форм организации к рыночным означает переход от традиционной (коллективистско-корпоративной) системы ценностей к индивидуалистической, предпринимательской.

Рыночная экономика представляет собой саморазвивающуюся систему, в основе которой лежат договорные отношения самостоятельных и имущественно ответственных хозяйствующих субъектов. Эти отношения строятся на базе этических ценностей, выступающих смыслообразующими мотивами деятельности, которые в различных культурно-религиозных системах дали специфические типы экономики. Существенные различия в экономической организации протестантских, католических, православных, буддийских стран связаны со спо-

328


собностью культурно-религиозных систем быстро адаптироваться к нововведениям производственного, технологического, социального и духовного характера.

Причем развитая культурная традиция позволяет даже странам Востока эффективно трансформироваться в современные общества, интегрировать индивидуалистически ориентированные ценности, сохраняя приверженность национальным формам организации экономической, социальной и политической жизни. В этом смысле показателен опыт модернизации Японии, которая в XVII в. представляла собой традиционное общество с признаками экономической и технологической отсталости, сословности, хотя имело много сходных черт с европейским феодализмом (например, наличие частной собственности, развитие мануфактур, применение интенсивной технологии выращивания риса). Незрелость правовых и экономических предпосылок модернизации в Японии компенсировалось развитой добуржуазной культурной традицией, ставшей стабилизирующим и интегрирующим фактором трансформации воспроизводственного процесса на основе либеральных ценностей. Освоение рыночных отношений, более сложного образа жизни происходило через органичный синтез традиционных и индивидуалистических ценностей, сформировавший самобытную культуру модернизации. Следует обратить внимание на такой факт: японское общество сумело избежать воспроизводства традиции разрыва и разрушения при смене типов исторического развития благодаря тому, что либеральные ценности усваивались на основе традиционной культурной парадигмы (коллективизма, культа семьи и предков), - это значительно облегчало восприятие их массовым сознанием и предохраняло общество от радикальной ломки привычных стереотипов мышления и поведения.

Высокая степень социальной мобилизации и адаптивности японского общества к изменениям экономического, психологического и технологического характера объясняется наличием развитой культурной традиции, взращенной на религиозно-этических системах синтоизма, конфуцианства и буддизма. Динамизм развития и стремление к совершенствованию, желание превосходить другие народы были основаны на осознании особой роли японцев в прогрессе человечества.

Эти стремления культивировал синтоизм, провозглашавший божественное происхождение японской нации, персонифицированное в особе императора. Способность адаптироваться

329


к изменениям воспроизводственного процесса в условиях конкуренции развивалась в этике буддизма, обосновывающего автономность личности, ее индивидуального бытия с помощью ценностей долга, совести, прав, обязанностей, стремления к сотрудничеству, непричинения вреда окружающим.

Конфуцианство соединяло противоположности традиционной корпоративности, культивируемой синтоизмом, и индивидуализма, поощряемого буддизмом. С одной стороны, этика долга, культ семьи и предков являются нравственной основой социальной организации японского общества, постоянно воспроизводящей отношения патриархальной опеки, благожелательной взаимозависимости между индивидами, лояльности и компромиссов. С другой стороны, система конфуцианских экзаменов, которая служит исходным принципом социальной организации общества, преодолевает нивелировку личности, способствует проявлению индивидуальности каждого, открывает возможности самореализации человека.

В дополнение к этому географические условия (например, отсутствие полезных ископаемых в стране) и связанные с ними исторические традиции обусловили рачительное, хозяйское отношение к природной среде, трудовую дисциплину, активность в области технологических разработок. Учитывая куль-турно-цивилизационные предпосылки, военная администрация США на японских островах после 1945 г. разработала планы экономической модернизации страны, обеспечив организационные, материальные, политические условия их реализации.

Наиболее сложной проблемой в процессе модернизации является достижение на каждом этапе преобразований динамического равновесия интересов различных групп и структур, выражающих и реализующих эти потребности. Формирование новых групп потребностей в условиях рыночной экономики заметно обгоняет становление системы их представительства, т. е. необходимого количества институтов, способных сформулировать актуальные интересы групп в виде требований к власти. Проблема динамического равновесия системы тем более актуальна для модернизации обществ, в которых обнаруживается отсутствие тех или иных цивилизационных предпосылок. Достижение подобного равновесия обеспечивает поступательный характер реформаторского процесса, исключает возможность возвратного движения.

Идеальным вариантом, который позволяет создавать предпосылки поступательного преобразования, является параллельное

330


осуществление экономической и политической модернизации, когда политическая модернизация формирует развитую систему представительства интересов, содержание которых задается становлением рыночных отношений. Однако сложность такого варианта обусловлена трудностями управления процессами одновременного изменения системных свойств общества и функций экономических и политических структур. Поэтому формы и механизмы модернизации в конкретной стране должны определяться исходя из культурно-исторической и социально-экономической зрелости общества. Только «скандинавская модель» модернизации продемонстрировала способность к параллельному преобразованию, когда движение к политической демократии происходило одновременно с созданием рыночной инфраструктуры. Несмотря на более поздние сроки модернизации, чем в континентальной Европе, страны Северной Европы за последние 180 лет смогли трансформироваться в современные общества. Этому способствовала протестантская этика, органично вписавшая ценности индивидуализма, собственности, свободы и конкуренции в повседневную жизнь населения. Наличие конституции обеспечило создание правовых гарантий взаимоотношений между экономически самостоятельными производителями, обществом и государством. Постоянно возрастающий уровень жизни населения смягчал классовые противоречия и способствовал достижению общественного макроконсенсуса - согласия основных групп общества по базовым ценностям и приоритетам развития. Очевидно и то, что внешняя политика государственного нейтралитета позволяла этим странам направлять все материальные ресурсы на внутренние нужды, а не на военные расходы.

Происходящие в России процессы могут быть поняты в контексте теории модернизации, которая помогает раскрывать логику и механизмы перехода предсовременных обществ в современные, отличающиеся сложным образом жизни, многообразием выполняемых индивидом социальных ролей, изменяющимися потребностями. Объяснительные возможности теории модернизации заключаются в следующем.

Во-первых, макросоциологические теории, подобные марксизму, не в состоянии объяснить динамику быстротекущих изменений, поскольку оперируют в анализе историческими эпохами, в частности общественно-экономическими формациями. Теория модернизации ограничивается рамками конкретно-исторического периода. Во-вторых, теория модернизации

331


позволяет выявить реальные механизмы социальных изменений, рассматривая в качестве таковых систему культуры, стереотипы национального сознания, нравственные идеалы, менталитет. В-третьих, в рамках теории модернизации поступательное развитие общества связано с его способностью изменять системные свойства и функции общественных институтов, с готовностью адаптироваться к постоянным изменениям и генерировать их, быть восприимчивым к движению потребностей индивида.

При всех социальных издержках (а они были достаточно существенными) модернизация западного общества, как, впрочем, и некоторых восточных обществ, позволила сформировать современные структуры, эффективно работающие на основе мощных мотивационных механизмов целенаправленной деятельности человека; создать прочные гарантии его широких прав и свобод, многообразных форм социальной идентификации; обеспечить стабильность системы, активность политико-правовых институтов.

2. Специфика модернизации посткоммунистических режимов

Стратегия модернизации посткоммунистических режимов: механизм и ресурсы

В той мере, в какой модернизационный процесс в России сталкивается с нарастающими трудностями, приобретает неустойчивый и возвратный характер, становится очевидной необходимость выявления причин и факторов, отторгающих реформы, разводящих цели и результаты проводимых преобразований. Без понимания специфики модернизации посткоммунистических обществ в целом и национальных, культурно-религиозных, исторических особенностей данного процесса в каждой стране невозможно сформулировать эффективную программу реформ.

В отличие от процессов модернизации в западных и восточных обществах этот процесс в посткоммунистических странах обладает рядом особенностей. Во-первых, природа этих обществ специфична, а механизм развития не имеет аналогов в истории. Россия, как и другие постсоциалистические страны, не представляет собой в строгом смысле традиционное общество, хотя и имеет его некоторые превращенные черты. По ряду показателей она вполне конкурентоспособна с современными развитыми странами (скажем, в военной, космической

332


сферах, фундаментальных и прикладных науках, искусстве, литературе и т. д.). Однако механизмы эволюции посткоммунистических обществ основаны на традиционалистских по содержанию и социалистических по форме ценностях. Коммунистические режимы можно охарактеризовать как мобилизационные. Они стремились создавать альтернативные тогдашнему капиталистическому обществу формы жизнедеятельности человека. Антикапитализм мобилизационных систем выразился в отказе от универсальных механизмов эволюции, которые использовали буржуазные общества: частной собственности, неравенства, саморегулируемого рынка, конкуренции, идеологии индивидуализма, разделения экономики и политики. Отказ от естественно-исторических механизмов социальной эволюции привел к использованию политико-идеологических способов мобилизации людей: постоянной идеологической обработки населения, достижения политического единства, культивирования классовых ценностей, борьбы с инакомыслящими, использования политических мифов, репрессий. Тотальная манипуляция общественным сознанием с помощью массовой коммунистической партии и сильного государства позволяла добиваться значительных успехов.

Однако возможности системы, опирающейся не на естественное движение интересов и потребностей индивидов, а на подчинение их коллективной воле и цели, достаточно ограниченны. Несущей конструкцией механизма социальной эволюции в мобилизационных системах являются властные структуры, и прежде всего коммунистическая партия, обладающая монополией на власть, расстановку кадров, ресурсы, истину. Сращиваясь с государством, партия контролирует все сферы жизнедеятельности человека. Потому-то все предпринимавшиеся, начиная с 50-х годов, попытки модернизации в посткоммунистических странах и завершались неудачей, что они не затрагивали базовых принципов системы. Логика реформирования посткоммунистических обществ требует не либерализации экономических и политических отношений, а практического создания новых базиса и надстройки путем трансформации тоталитарно-авторитарных структур, их эволюционного преодоления.

Во-вторых, обычно мировая практика перевода традиционного общества в современное происходит при наличии социально-экономических, правовых и культурных условий в виде товарного производства, рынка, элементов правового государства, системы ценностей, способных адаптироваться к нововведениям технологического, материального и политического

333


характера (лучше всего подобную способность обнаружили протестантская этика, буддизм). В посткоммунистических странах подобных предпосылок нет, поэтому идеология и реальное поведение правящей элиты и масс в условиях модерни-зационного процесса существенно расходятся. Это обусловлено тем, что представления о современном обществе у них формируются не на фундаменте реально функционирующих структур, а в большей степени либо на основе аналогий с западными моделями, либо за счет собственных представлений о справедливом обществе. Следовательно, в посткоммунистических странах явно недостает ряда цивилизационных предпосылок, что ограничивает их возможности к модернизации.

В-третьих, слом несущей конструкции прежней системы «коммунистическая партия - государство», через которую население участвовало в общественной жизни, породил кризис идентичности. Это усилило социальную напряженность и конфликтность в обществе, что делает реформаторский процесс неустойчивым, волнообразным, неуправляемым.

В-четвертых, реформаторские усилия 80 - 90-х гг. подтвердили опасения о возвратности движения. Она обусловлена тем, что экономические реформы разрушают для многих людей привычную картину мира, эгалитаристские ценности, определяющие культурную самобытность различных социальных групп. Проводимые реформы в посткоммунистических странах принципиально выходят за рамки исторически сложившегося менталитета основной массы населения. Усиливающееся противоречие между ценностями культуры, реально функционирующими в обществе, и социальными отношениями, формирующимися на принципиально иной - рыночной - основе, порождает дискомфортность существования широких слоев общества, вызывает негативное отношение к реформам после начального этапа эйфории всеобщей критики прежней системы. Таким образом, успех модернизации во многом зависит от преодоления социокультурных противоречий.

Страны Восточной и Центральной Европы начали модернизацию раньше, и потому их опыт позволяет обнаружить ряд закономерностей в трансформации посткоммунистических обществ, хотя эти закономерности, естественно, проявляются в России в специфических формах.

Сохранение системы в состоянии динамического равновесия возможно благодаря достижению макроэкономической и макросоциальной стабильности, преодолению эффекта устало-

334


сти населения от программ и проектов путем реального улучшения их материального положения. Весьма важно найти конструктивные способы разрешения возникающих противоречий - не путем подчинения интересов одной группы другой, а через согласие, расширение сферы сотрудничества и диалога различных сил. Плавность перехода к демократическому обществу и его последующая стабильность во многом зависят от того, сумеет ли политическое руководство обеспечить себе легитимность на уровне широких слоев общества, органично интегрировать оппозицию в новые демократические институты и разделить с ней ответственность за будущее общества, достичь консенсуса между основными политическими силами.

Проблема стабильности не может быть решена только политическими средствами. Модернизационный процесс разрушает прежние институты, связи и формы социальной и политической идентификации. Новые же механизмы идентификации складываются в условиях растущей дезинтеграции и нестабильности общества. Существенное влияние на процесс трансформации тоталитарной системы оказывает противоречие между экономическим и политическим развитием. Экономический рост является важным фактором, определяющим политическое развитие и демократизацию общественной жизни. Подъем уровня жизни, удовлетворение основных потребностей населения непременно помогут снизить степень конфликтности и антагонизма в обществе. Однако экономический рост заметно дифференцирует потребности индивидов, групп, что обусловливает необходимость в создании подвижной структуры институтов, способной трансформироваться для выражения нарастающего многообразия интересов.

Практика модернизации в Восточной Европе показывает, что технократическое решение проблемы трансформации эта-тической системы на основе экономических методов (капиталовложения, технологии) не дает должного эффекта без изменения системы ценностей, психологии, типа мышления. Система ценностей переходного общества наталкивается на неадекватную экономическую систему, функционирующую на основе рынка, плохо стимулирует рациональную экономическую деятельность граждан. Кроме того, следует отметить противоречивую взаимосвязь в реформаторском процессе двух социокультурных потоков: с одной стороны, массового утопического сознания индивидов, живущих идеями уравнительности, и с другой - рационалистических идей реформаторов, выступающих за радикальный переход к рынку и парламентской

335


демократии. Борьба эгалитарной и рыночной ориентации в массовом сознании выступает предпосылкой расколотости политического сознания, распада прежних политических связей и форм, разнонаправленности политических сил и движений, центробежных и центростремительных тенденций.

Устойчивость модернизационному процессу может придать усвоение такой универсальной ценности, как рынок, на основе которой функционируют современные общества. Политическая демократическая культура гражданина, необходимая для создания гражданского общества, уважение к другим гражданам, к закону во многом формируются рынком, понимаемым в широком смысле. Рынок выступает как механизм согласия между различными индивидами (покупатель - продавец), баланс интересов, интегрированность общества при сохранении различий (экономических, имущественных), поэтому переход к рыночной экономике в постсоциалистических странах означает воссоздание социального расслоения. Во многом характер политического процесса будет зависеть от адаптации общества и людей к появлению значительного экономического и социального неравенства, и реформаторским силам следует учитывать данную проблему в своей политике.

Расколотость общества на различные субкультуры, формирующиеся на основе многообразия ценностных ориентации, повышает роль властных структур при переходе к демократии. В зависимости от характера протекания этого процесса власть выступает, с одной стороны, как средство насилия, удерживающее в рамках конструктивного движения противоречивые тенденции, с другой - как организующая, интегративная сила, сводящая воедино усилия различных потоков реформаторского процесса. Однако модернизация разрушает прежние структуры власти и формы участия масс в политике, порождает институциональный кризис и легитимности.

Создание новых институтов власти, призванных отразить изменения в экономической и социальной сферах общества, должно происходить через демократические механизмы ее формирования (на основе свободных выборов и честного подсчета голосов, принципа разделения властей, верховенства закона и т. д.) и становления конкурентной партийной системы. В связи с этим переход к парламентской демократии, составляющий доминирующую тенденцию модернизации властных структур, предполагает существование трех центров власти, уравновешивающих друг друга: парламента, правитель-

336


сгва, президента. Фрагментация власти обеспечивает относительную политическую стабильность. Структура власти должна быть подвижна, ибо власть концентрируется, перераспределяется в процессе решения общезначимых, глобальных проблем общества и децентрализуется при осуществлении местных задач. Ее подвижность будет определяться не только восприимчивостью к проблемам общества, но и влиянием оппозиции, становящейся неотъемлемым элементом демократического общества, фактором необратимости происходящих перемен. Причем легитимность и доверие к власти во многом будут зависеть от очередности проводимых мер, результативность (быстрая отдача) которых расширит социальную базу сторонников нового режима, а следовательно, сократит число его противников.

Модернизация российского общества: исторический опыт и перспективы

В России специфика действия названных закономерностей перехода к демократии и рынку определяется тем, что страна представляет собой федеративное образование, неоднородное в историческом, социокультурном и религиозном отношениях. В многонациональных образованиях переход к демократии, как правило, сопровождается обострением межнациональных конфликтов, усиливаемых социально-классовым противоборством между традиционными классами и теми новыми слоями, которые возникают на базе предпринимательства. Как показывают события последних лет, совпадение современной модернизации с ростом национального самосознания и национальным возрождением многих народов России сопровождается не только обострением межнациональных отношений (о чем свидетельствует, например, война в Чечне), политической нестабильностью и социальной напряженностью, но и возможностью появления теократических авторитарных режимов, ростом национализма и шовинизма.

Опыт первых лет модернизации в России выявил наиболее сложную проблему переходного периода, а именно проблему сохранения системы в состоянии динамического равновесия, баланса интересов различных социальных групп в условиях существенной поляризации сил. Поиск наиболее оптимальной модели последовательного перехода к демократии заметно затянулся; это в значительной мере объясняется тем, что в условиях кризиса прежней модели общество оказалось чрезвычайно единодушным в ее отрицании, но чрезмерно избирательно подошло к определению желаемого будущего.

337


Устойчивость процесса изменения системных качеств российского общества, характера деятельности, образа жизни людей во многом зависит от способности широких слоев населения воспринимать идеи реформ как свои личные, воспроизводить их, делать содержанием личной культуры. Однако социокультурная среда в России менее всего благоприятствует столь радикальным изменениям. Модернизация российского общества происходит в условиях культурного конфликта, в котором столкнулись два социокультурных потока, один из которых ориентирован на индивидуалистические ценности западной либеральной цивилизации,"а другой, противоположный- на корпоративно-коллективистские ценности восточной цивилизации. В России эти две социокультурные системы неорганично сочетаются, отторгают друг друга, что обусловливает волнооб-разность изменений и возвратные тенденции в трансформации постсоциалистического общества.

Неорганичное сочетание индивидуалистических и коллективистских ценностей вызвано промежуточным полоокением России между Западом и Востоком. Россия в своем развитии всегда испытывала их влияние и эволюционировала благодаря заимствованиям. Первоначальное доминирование ценностей восточной цивилизации, связанное с влиянием активных торговых, культурных и религиозных отношений (принятие христианства) с Византией, наложило отпечаток на способы организации общества, образ жизни. Эволюция общества путем концентрации политического господства в руках государства за счет роста его притязаний была обусловлена и тем, что освоение необъятных просторов могло осуществляться на основе оке-сткой централизации власти, тотальной регламентации всех сфер жизнедеятельности человека. Целостность общества в этих условиях достигалась за счет подавления индивидуальных интересов, преодоления социального многообразия.

Возвышению роли политических факторов в развитии общества способствовала и организация хозяйственной жизни. Незрелость технологических компонентов производства стимулировала его экстенсивное развитие за счет вовлечения дополнительной рабочей силы. Это определяло неразвитость трудовых навыков работника, необходимость непосредственной кооперации производителей в одном месте и, как следствие, ограниченность прибавочного продукта, который создавался ими. В таких условиях индивид зависел от силы организации (общины), которая обеспечивала его прожиточ-

338


ным минимумом, и от власти, которая интегрировала эти усилия и направляла их. Кроме того, незначительный прибавочный продукт требовал централизованного и уравнительного распределения, что подкрепляло власть государства над личностью как гаранта ее физического выживания.

Отсутствие свободного индивида, обладающего собственностью, или активно причастного к процессу распределения прибавочного продукта, не могло сформировать у него развитых производительных интересов, и оттого преобладал государственно-зависимый работник нерыночного типа с ярко выраженным эгалитарным сознанием. Он не был заинтересован в получении более высокого дохода за счет более интенсивного труда. Ему был достаточен минимум, позволявший сохранять привычный уровень существования. Воспроизводственный процесс осуществлялся на основе устойчивых традиций, веры в совершенство существующего общества, его неизменность. Стремление к сохранению патриархального идеала, предохранение его от различных трансформаций культивировало и православие, принятое князем Владимиром. Из всех направлений христианства православие наиболее консервативно как мировосприятие и менее всего стимулирует адаптивность российского общества к изменениям. Черты восточного цивилизационного уклада в жизни российского общества усилились в период монгольского ига.

Закат Византии активизировал связи России с Западом. Ценности либеральной цивилизации активно распространяли те социальные группы, которые поддерживали интенсивные отношения с Западом - интеллигенция, купцы, правящая элита.

Попытки модернизации России предпринимались при Иване Грозном, Борисе Годунове, Петре I, Александре II, Александре III, а также в советское время. Особенность их состоит в том, что они проводились «сверху» как реакция на вызов стран западной цивилизации, следовательно, импульсы модернизации находились вне общества. Неорганичность формирования предпосылок модернизации приводила к тому, что она представляла собой всего лишь попытку правящих классов разрешить возникающие внутренние проблемы средствами власти. Имперская модель модернизации являлась следствием циви-лизационной разнородности этносов, населявших Россию, структурную целостность которой можно было обеспечить авторитарной (а часто и тоталитарной) властью. Авторитарная модернизация «сверху» состояла в стремлении правящей элиты

339


заимствовать технологические достижения, перенести европейские политические, культурные институты и ценности на российскую почву при сохранении прежних общественных отношений. Но при этом всегда возникало противоречие между индивидуалистическими ценностями и общественными отношениями традиционного типа.

Отсутствие развитой добуржуазной культурной традиции, незрелость правовых и политических предпосылок обусловили доминирующее значение в модернизации политической власти государства. Прежде всего модернизация была выборочной и касалась только тех сфер, которые укрепляли мощь государства. При Петре I такой сферой был военно-промышленный комплекс. Одной из особенностей модернизации при заимствовании моделей западных институтов было укрепление до-буржуазных отношений (крепостничества), что уже обусловливало ее паллиативный и ограниченный характер.

Более масштабную попытку внедрения западных ценностей и институтов в российское общество предпринял Александр II, начавший освобождение крестьян от крепостной зависимости, утвердивший земское местное самоуправление, суд присяжных. Однако Россия так и не смогла перейти к ценностям либеральной цивилизации и постоянно оставалась между двумя цивилизациями. Данное обстоятельство обусловило цикличность ее развития, эклектичность политической культуры, синдром развивающегося общества.

Механизм социальных изменений в развивающемся обществе не основан на естественном действии интересов индивида, преемственности и поступательности. В подобных условиях общество эволюционирует через разрыв, разрушение, скачки вперед и откаты назад. Синдром развивающегося общества состоит в постоянном воспроизводстве в социально-экономической* и культурной сферах тенденций разрыва и разрушения. Неорганичное сочетание западных и восточных ценностей приводило к тому, что доминирование на отдельных этапах развития России, особенно в периоды реформ, индивидуалистических ценностей порождало неуверенность, дискомфорт большей части населения, связанного с корпоративно-коллективистскими ценностями. Их недовольство приводило к тому, что реформы сменялись контрреформами. Однако устойчивое преобладание корпоративно-коллективистских ценностей в воспроизводственном процессе всякий раз вступало в противоречие с постоянно развивающимися потребностями индивида.

340


Подобная неорганичность, промежуточность цивилизаци-онного развития России не была преодолена и модернизаци-онными попытками в советское время, одни из которых основывались на желании создать общество «нового типа», другие -на стремлении ликвидировать его очевидные недостатки. Авторитарная модернизация 30-х годов создала преимущественно индустриальное общество, урбанистическую культуру. Однако советское общество по многим характеристикам отличалось от современного ему западного индустриального общества, прежде всего структурой экономики, уровнем и качеством жизни, степенью технологической оснащенности гражданских отраслей народного хозяйства, а главное - системой ценностей. Дело в том, что модернизации в советское время, как и раньше, не затрагивали социокультурную динамику России, а во многом активно культивировали и воспроизводили ее, лишь добавляя эпитет «социалистическая».

Так, после кризиса политики «военного коммунизма» стала обнаруживаться незрелость цивилизационных предпосылок для строительства нового общества. Реальное втягивание страны в лоно промышленной цивилизации путем применения экономических механизмов (товарно-денежных отношений, рынка, примата общечеловеческих ценностей) натолкнулось на господствовавший тип работника, стандарты его экономического и политического поведения, культуру общества.

Известно, что, развязав мощные силы рынка, способствуя подъему экономики страны, новая экономическая политика в то же время резко обострила классовые антагонизмы, стимулировала дальнейшее имущественное расслоение, вызвала рост эксплуатации, массовую безработицу. Болезненно происходил распад крестьянской общины, являвшейся основой социальной структуры общества. Все это послужило причиной назревавшего недовольства социальных сил, рассчитывавших на социальные гарантии и помощь государства. Столкновение разнотипных культур и их носителей грозило распадом общественной системы. Ее целостность могла сохраниться либо за счет дальнейшего углубления гражданского мира и последовательного перехода к новому типу исторического развития, основанному на экономической свободе и политической демократии, либо путем установления тоталитарного режима, способного преодолеть антагонизмы благодаря уничтожению источников их воспроизводства (нэповской экономики, рынка, товарно-денежных отношений), жестко регламентировавшего развитие общественной жизни.

341


Большинство населения, испытывавшего дискомфорт в условиях сложного рыночного образа жизни, стремилось устранить его в результате объединения вокруг коллективной цели и тем самым преодолеть противоречивое многообразие интересов. Правящая элита при осуществлении технологической модернизации также была заинтересована в сохранении коллективистской системы ценностей - и не только ради сохранения чистоты идеологии, но и в практическом плане. Низкая степень индивидуальной и общественной защищенности людей вследствие незрелости способа производства, культурная отсталость и отсутствие демократических традиций, обусловленные неразвитостью гражданского общества, создавали благоприятные возможности для широкого вмешательства государства во все сферы жизнедеятельности индивида. Провозглашая необходимость формирования личности нового типа, правящая элита на практике активно культивировала патриархальные ценности (корпоративность, уравнительность, доминирование общественного интереса над личным).

Опираясь на государственно-зависимый тип работника, тоталитарный режим внедрил производственную этику, основанную на гарантиях, на нежелании проявлять инициативу, усердие, трудолюбие, ответственность, идти на риск. Причем для этого создавались не только экономические предпосылки (лишение работника средств производства), но и организационные формы. Культура государственно-зависимого работника опиралась на радикально-общинную психологию, развивавшуюся колхозно-совхозной системой. Усложнение социальной системы в результате индустриализации наталкивалось на одностороннее развитие работника такого типа, утратившего свои субъективные качества, которые он делегировал государственным и партийным структурам. Тоталитарно-авторитарная власть «представляла собой своеобразную компенсацию экономической отсталости, социального раскола, традиционного менталитета - ведь развитое общество не нуждается в разветвленной системе насилия. Сохраняющийся культурный конфликт между индивидуалистическими и коллективистскими ценностными ориентациями в значительной мере определяет возможности модернизационного процесса в России сегодня.

Следовательно, специфика реформирования посткоммунистических обществ обусловлена не только тем, что они имели логику социального развития, основанную на иных мобилизационных механизмах. Не менее важно и то, что для современ-

342


ной модернизации им недостает целого ряда цивилизацион-ных предпосылок (зрелого гражданского общества, рыночной инфраструктуры, демократических традиций). Ситуация осложняется и тем, что постсоциалистическим странам приходится решать в ограниченные сроки очень разнородные по происхождению и содержанию задачи (переход к информационным технологиям осуществляется одновременно с воссозданием отношений частной собственности, внедрением элементов рыночной экономики и т. д.). И если учесть, что решение подобных разноплановых задач сопровождается заметным падением уровня жизни основной массы населения, то становится понятной важность поиска нетрадиционных технологий трансформации социальной системы. Однако наиболее значимым для России является формирование механизма преодоления социокультурных противоречий, поскольку именно они определяют логику и характер возможных социальных изменений.

Логические задания и проблемные вопросы

  1.  Содержание политической модернизации, происходящей в постком мунистических странах, известный немецкий политолог Р. Дарендорф определил следующим образом: «Переход не означает и не должен оз начать замены одной системы на другую. Нет никакого смысла в пе реходе от социализма к капитализму. Дорога к свободе есть переход от закрытого общества к открытому. А открытое общество - не система, а только механизм для изучения альтернатив. Экономические структуры и политика в нем не определены». Насколько справедливо такое суж дение? Подтвердите или опровергните утверждение Р. Дарендорфа примерами из современной российской модернизации.
  2.  Вопрос о том, как эффективнее, с меньшими социальными издержка ми перейти к демократии, был всегда актуален. Различные политоло гические школы по-разному видят этот переход. Сторонники либе рального направления считают, что успех модернизации зависит от того, насколько активнее массы включаются в политический процесс и насколько более открытым стал доступ в элиту для различных соци альных групп. Консервативная интерпретация модернизации, наобо рот, исходит из того, что включенность в процесс принятия политиче ских решений неподготовленных масс будет иметь негативные последствия для общества. Как Вы думаете, какая точка зрения верна? По какому сценарию осуществляется модернизация в России?
  3.  Целый ряд стран, например, Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Чи ли, успешно провел модернизацию в условиях авторитарных режимов. Как Вы думаете, почему в этом случае авторитарные режимы оказа лись эффективны? Как соотносится переход к экономической свободе с ограничением политических и гражданских прав?
  4.  Какая стратегия модернизации более эффективна: стратегия «раз рыва», при которой разрушаются прежние тоталитарные институты и

343


формы политического участия, или стратегия постепенных, поэтапных преобразований? Аргументируйте свой ответ.

5. Модернизация традиционных и предсовременных обществ нуждается в значительных финансовых инвестициях. Различные страны используют разные материальные источники: одни в основном рассчитывают на помощь международного сообщества, другие - на внутренние источники, заметно ограничивая внутреннее потребление. Какой из вариантов более эффективен? Аргументируйте свой ответ. С чем связана, на Ваш взгляд, ограниченность зарубежных инвестиций в экономику России?

Глава XVI. Особенности и динамика политического процесса в России

Политический процесс в российском обществе крайне запутан и противоречив, его эмпирический анализ еще не начат, а категориальный аппарат не разработан. Однако, как показывает история, в модернизирующихся обществах именно логика политического процесса задает характер и темп преобразований.

Доминирующее влияние политических воздействий на изменение других сфер российского общества обусловлено рядом обстоятельств. Во-первых, догоняющая модернизация, включающая одновременное решение разномасштабных задач, нуждается в режиме регулируемых преобразований, в выработке идеологии реформ. Во-вторых, отсутствие ряда важных предпосылок модернизации (экономических, культурных, правовых) компенсируется политическими факторами (государством, лидерами, элитами, бюрократией, армией), которые оказываются едва ли не единственными эффективными средствами социальной мобилизации населения. В-третьих, хотя переходные состояния присуши любому обществу, но в развитых странах элементы переходности не являются доминирующими, как в модернизирующихся.

В переходных обществах высока скорость социальных изменений, подвижность социальных институтов, что не только интенсифицирует социальные взаимодействия групп, общностей, индивидов, но и усиливает стихийность и конфликтность развития. В этих условиях чрезвычайно важно на всем протяжении модернизации поддерживать социальную систему в состоянии динамического равновесия. Достижение и поддержание такого состояния возможно благодаря регулятивным и бриентационным свойствам политики.

344


1. Политический процесс: содержание и типология

Категория «политический процесс» является одной из тех универсалий, которая наиболее широко употребляется в политической науке и массовом сознании. Однако активное использование термина не сохранило за ним строго определенного содержания, в результате чего он зачастую трактуется достаточно вольно.

В российском обществознании категория «политический процесс» рассматривается в двух смыслах. В первом она отождествляется с термином «политика» и противопоставляется какой-либо другой сфере общественной жизни (например, экономической или социальной). В таком случае специфика политической сферы связывается с деятельностью властных структур, преследующих не официально провозглашенные, а реально существующие цели. Тавтологическое употребление терминов «политический процесс» и «политика» не позволяет выявить содержание первого понятия.

Преодолеть этот очевидный недостаток призвано использование второго смысла термина «политический процесс», согласно которому он выражает динамику политической жизни, изменений в ней. Иначе говоря, в этом случае специфика категории «политический процесс» заключается в отражении динамического аспекта политики, в контексте изменения ее обычного состояния. Однако подобное уточнение мало что проясняет, поскольку политика вне взаимодействия субъектов - это уже не политика, а совокупность политических институтов, технологий, права, культуры и т. д.

Иная исследовательская парадигма используется для анализа политического процесса в западной политологии. Политический процесс описывается в ней с точки зрения взаимодействия между социальными субъектами и носителями политической власти на основе выполняемых ими политических ролей и функций. Содержание и характер политических взаимодействий задаются системой культуры социальных субъектов и носителей власти, политической картиной мира, существующей у них. Следовательно, понятие «политический процесс» является той универсалией, с помощью которой обеспечивается диалог индивидов, групп и их культур, но не предопределяется его исход. Эта универсалия создает возможность социальным субъектам и носителям власти разговаривать на одном языке, приписывать политическим явлениям одни и те же смыслы, не обязательно договариваясь при этом. Ценностное отношение

345


к миру политики, лежащее в основе политических взаимодействий, делает понятие «политический процесс» очень важным в политической науке. Его значимость определяется ориентацион-ными возможностями, способностью задавать определенную трактовку политики. В основе соответствующего видения политики лежит тип культуры, который предписывает социальным субъектам и носителям политической власти определенные ценности, стандарты и нормы политического поведения.

В западной политологии существуют две системы типагоги-зации политических процессов. Первая из них создана в рамках сравнительной политологии американским политологом Л. Паем, который, сравнивая политическое развитие западных и незападных стран, связывал их принципиальные различия с культурным «.кодом», определяющим практические ориентации населения и его поведение. Эти различия обусловлены цивилизационными особенностями западного и «незападного мира». Обобщив эмпирические наблюдения, Л. Пай создал классический «идеальный тип» в духе М. Вебера, способный выразить своеобразие Запада и уникальность незападных обществ. Противопоставление «Запада» - «не-Западу», основанное на различии культур, позволяет понять, почему идеи демократии развивались в границах исторического «Запада» и были чужды бытийным основам «незападного мира».

Л. Пай разграничил политические процессы западного и незападного типа. В статье «Незападный политический процесс» он формулирует 17 пунктов, по которым различаются политические процессы в западных и незападных обществах.

  1.  В незападных обществах нет четкой границы между по литикой и сферой общественных и личных отношений.
  2.  Политические партии склонны претендовать на выраже ние мировоззрения и представительство образа жизни.
  3.  В политическом процессе преобладают клики.
  4.  Характер политических ориентации предполагает, что руководству политических группировок принадлежит значи тельная свобода в определении стратегии и тактики.
  5.  Оппозиционные партии и стремящиеся к власти элиты часто выступают в качестве революционных движений.
  6.  Политический процесс характеризуется отсутствием ин теграции среди участников, что является следствием отсутст вия в обществе единой коммуникационной системы.
  7.  Политический процесс отличается значительными мас штабами рекрутирования новых элементов для исполнения политических ролей.

346


  1.  Для политического процесса типично резкое различие в политических ориентациях поколений.
  2.  Незападные общества отличаются незначительностью консенсуса в отношении узаконенных целей и средств поли тического действия.

  1.  Интенсивность и широта политической дискуссии мало связаны с принятием политических решений.
  2.  Отличительной чертой политического процесса являет ся высокая степень совмещения и взаимозаменяемости ролей.
  3.  В политическом процессе слабо влияние организован ных групп интересов, играющих функционально специализи рованные роли.
  4.  Национальное руководство вынуждено апеллировать к народу как к единому целому, не различая в нем социальные группы.
  5.  Неконструктивный характер незападного политического процесса вынуждает лидеров придерживаться более опреде ленных взглядов во внешней, а не во внутренней политике.
  6.  Эмоциональные и символические аспекты политики оттесняют на второй план поиски решений конкретных во просов и общих проблем.
  7.  Велика роль харизматических лидеров.
  8.  Политический процесс обходится в основном без уча стия «политических брокеров».

Однако культура западного мира не является совершенно однородной и состоит из субкультур, отражающих цивилиза-ционную и историческую специфику конкретных западных стран. Это явилось основой появления и существования многообразия форм политической демократии; вот почему то, что обычно называют «современной демократией», оказывается всего лишь одной из ее разновидностей, получившей преимущественное развитие сначала в англосаксонских странах, отличающихся культурной однородностью. Однако в западном мире существуют страны, состоящие из многих этнических, религиозных и культурных общностей. Ясно, что в них политический процесс отличается от политического процесса в культурно однородных обществах. Противопоставление «Запад» -«не-Запад» теряет смысл в случае анализа обществ, характеризующихся плюрализмом языков, этносов и религий (например, Швейцария, Бельгия, Люксембург).

Культурная неоднородность западных обществ обусловливает существование двух версий политического процесса, двух

347


«идеальных типов» (по терминологии М. Вебера), которые соответствуют двум типам политической культуры: неэтатистскому (или демократическому) и этатистскому (или технократическому, элитарному). Двум политико-культурным ориентациям соответствуют две интерпретации политического процесса: как горизонтально организованного и вертикально организованного политических процессов. Очевидно, что оба этих подхода к политическому процессу достаточно условны, поскольку в практике они тесно переплетаются и в чистом виде встречаются крайне редко. Однако вычленение двух контекстов использования понятия «политический процесс» позволяет выделить наиболее типичные черты политического взаимодействия, происходящего в рамках неэтатистской и этатистской систем ценностей.

Согласно первой версии, политический процесс представляет собой взаимодействие рационально действующих субъектов, обладающих способностью к целеполаганию и отличающихся ценностным отношением к миру. Горизонтально организованный политический процесс исходит из признания формального равенства и относительной автономности главных его участников, которые сотрудничают или соперничают друг с другом, следуя общим правилам игры. Они привержены одним и тем же нравственным требованиям и юридическим нормам. Логика их действий (постановка реальных целей, определение их общественной значимости, поиск и обоснование способов их реализации) задается неэтатистской системой ценностей, в которой доминируют ценности свободы, права, консенсуса.

Рациональный субъект представлен политической властью, правительством и группами давления (профсоюзами, союзами предпринимателей и т. д.), границы между которыми становятся прозрачными. При этом идеальный тип горизонтально организованного политического процесса может принимать форму культурного «торга» между его участниками, в котором каждый жертвует чем-то для того, чтобы достичь поставленной цели (либеральная версия), либо политический процесс будет представлять «согласование» позиций функционально специализированных элементов социальной системы (консервативная традиция). Политический режим подобного взаимодействия американский политолог Р. Даль назвал «полиархией», когда ни одно стратегическое решение не принимается лидерами, правительством без консультаций с профсоюзами, бизнесменами, фермерами.

Идеалом горизонтального политического процесса является «круглый стол», многосторонние консультации всех главных

348


участников, посредством которых принимаются важнейшие политические решения. Институциональной формой такого политического процесса стал трипартизм: постоянное юридически оформленное взаимодействие правительства, предпринимателей и профсоюзов.

По второй версии, политический процесс есть стихийное проявление интересов, потребностей, образа мыслей иррациональных масс, которому противостоят государственная власть, организованная система ценностей и политическая наука. Смысл взаимоотношений государства и подданных сводится к определению правил «правильного» поведения и управляющих, и управляемых. Управляющие должны уметь согласовывать интересы различных групп общества. У управляемых желание договариваться друг с другом может формироваться через приобщение их к ценностям, которые предполагают уважение к закону, умение подчиняться и быть управляемым. При вертикально организованном политическом процессе подданные признают авторитет власти, а правители гарантируют членам общества определенную степень свободы.

Осмысленность и рациональность политического взаимодействия формируется правительством, которое стремится навязать гражданам ценности определенной политической культуры. Среди них наиболее важными в диалоге «власть - общество» являются ответственность, законопослушность, рациональность, управление. Вертикально организованный политический процесс предполагает усиление элементов рациональности, предсказуемости и конструктивности благодаря способности властных структур интегрировать требования групп и социальных общностей в определенную программу действий. Наиболее адекватный образ вертикально организованного политического процесса - «экспертный совет» политиков, ученых, промышленников и т. д.

Рассмотренные версии политического процесса представляют собой идеальные конструкции, позволяющие понять характер взаимодействия участников политической жизни. Однако на практике политическое взаимодействие сводится к принятию решений, реализующих интересы и требования участников политического процесса. Соответственно в политическом процессе можно выделить две его активно взаимодействующие составляющие: ценностную (система культуры, доминирующие нормы и ценности политической жизни) и технологическую, которая выражается понятием «стиль политы-

349


ки». Это позволило некоторым современным западным авторам строить типологию политического процесса на основе политического стиля. Примером достаточно глубокого и обобщающего анализа стилей политики в западноевропейских демократиях явился сборник статей «Политические стили в Западной Европе» (под редакцией Дж. Ричардсона).

Содержание термина «политический стиль», или «стиль политики», Дж. Ричардсон, Г. Густафсон и Дж. Джордан определяют как совокупность стандартных процедур выработки и принятия решения. Посредством принятых в обществе стандартных процедур правительство проводит свой политический курс. Набор самих процедур формулирования политических решений и методы их реализации обусловливаются ценностями доминирующей в обществе культуры, традициями, политической картиной мира, существующей в представлениях участников политического процесса. Однако поскольку современные демократии используют практически один и тот же набор стандартных процедур выработки и принятия решений (при известных вариациях), постольку выявить отличительные особенности политического процесса в них оказывается очень сложно. Дж Ричардсон, Г. Густафсон и Дж. Джордан предложили достаточно абстрактную типологию стилей политики на основе двух критериев. Первый критерий - подход правительства к решению политических проблем. Он отражает характер реакций правительства на актуальные проблемы: стремится оно занимать активную или пассивную позицию, готово ли оно действовать, предвосхищая события и прогнозируя их, или просто реагировать на происходящее. Второй критерий - отношения правительства с другими участниками политического процесса. Он характеризует манеру принятия политического решения: методом консенсуса (согласованного решения, принимаемого всеми участниками политического процесса) или посредством давления^ когда решение навязывается правительством.

На основе предложенных критериев указанные авторы выделили четыре типа политического процесса: первый тип - кон-сенсусный, при пассивном реагировании на политические проблемы; второй тип - также консенсусный, но при активном формулировании и решении проблемы; третий тип - активный, основанный на активности государства как в формировании проблем, так и в вынужденной интеграции интересов социальных групп; четвертый тип - реагирующий, т. е. пассивный в смысле постановки проблем, но активный в плане решения актуальной проблемы, поэтому основанный на преодолении сопротивления заинтересованных групп.

350


Очевидно, что при различиях исторических традиций и разнородности субкультур в западноевропейских странах происходящий в них политический процесс невозможно уложить в столь простую схему. Однако тенденция унификации политической жизни предоставляет такую возможность, поскольку имеет устойчивый характер. Она обусловлена размыванием границ между прежде обособленными сферами политической жизни, каждая из которых в прошлом вырабатывала свою политику, отличавшуюся определенным стилем. В политическую жизнь вступают новые политические силы (например, новые социальные движения, в частности движение «зеленых»), которые используют нетрадиционные формы политического участия. Это нарушает привычные правила принятия политических решений. Кроме того, в западноевропейских демократиях в последнее время складывается особый политический класс, характеризующийся единством культуры и представляющий собой результат сращивания бюрократии и заинтересованных групп; в данный класс входят и профессиональные политики. Всех их объединяет единое видение политики, согласно которому она не сводится к принятию решения и достижению определенного результата. Скорее сама политика есть следствие достижения консенсуса, который признается ими главной целью. Исходя из модели Док. Ричардсона, Г. Густафсона и Дж. Джордана, другие исследователи попытались определить специфику политических стилей в конкретных обществах путем выявления особых, устойчивых форм самоорганизации политического процесса. Так, К. Дайсон выявляет признаки национальных стилей политики на опыте Германии. Наличие в германском обществе разнородных субкультур (например, католической, социал-демократической, либеральной) и политических идей предполагает взаимодействие различных типов политического процесса. Первые два типа относятся к разряду «переговорных». Они ставят целью «консолидацию участников политического процесса» и «сохранение их статуса». Оба типа переговорного процесса основаны на сотрудничестве с заинтересованными группами, влиятельными партнерами в решении актуальных политических проблем. Однако роль правительства и манера принятия политических решений в них различны. Внутри переговорного типа можно выделить реагирующую переговорную политику, ориентированную на сохранение статуса партнеров. Этот тип политического процесса включает в себя повседневное сотрудничество правительства с политически влиятельны-

351


ми группами, в том числе с профсоюзами. Вторая разновидность переговорного политического процесса - предваряющая участие правительства активная «.дипломатия в верхах», связанная с планированием и проведением политики.

Кроме переговорных типов политического процесса, в Германии достаточно широко представлен авторитарный стиль, который К. Дайсон обозначил как «регулирование». Он построен на основе жесткой бюрократической иерархии органов государственной власти, четкого разделения их компетенции и функций, подчинения формальным правилам.

Наконец, четвертый тип политического процесса - «активизм», для которого характерен стиль «навязывания решений», нововведений сверху правительством.

После объединения ФРГ и ГДР в одно государство произошло изменение политического процесса, связанное с интеграцией различных политических стилей. В ФРГ преобладал переговорный политический стиль, нашедший институциональное выражение в упоминавшемся принципе трипартизма: активном сотрудничестве правительства, предпринимателей и профсоюзов. Активная роль государства в различных сферах общества, соединение его усилий с предпринимателями и профсоюзами были связаны с идеей социального государства, ставшей базовой в политической культуре западных немцев. В ГДР доминировал активистский политический стиль, при котором властвующая коммунистическая партия (СЕПГ) навязывала свои решения через систему законодательных и исполнительных органов.

Иной политический стиль преобладает в социально и религиозно однородных государствах, подобных Норвегии, которые основаны на признании консенсуса не столько как цели или наличного состояния, сколько как непреложного факта, т. е. на приверженности всех граждан одним ценностям. Такой стиль, который норвежские авторы Й. Олсен, П. Ронесс и X. Сетрен называют «традиционным», при определенных обстоятельствах дополняется «нетрадиционным» стилем политики, предполагающим ситуацию конфликта между правительством и гражданами. При этом фактический консенсус между властью и обществом может нарушаться, но нормативный консенсус сохраняется всегда.

Культурно-религиозная и социальная однородность норвежского общества воспроизводит устойчивые образцы поведения, четкую дифференциацию социальных и политических

352


ролей, определенный тип политической культуры и привычные формы взаимоотношения власти и граждан, элиты и электората. Традиции и преемственность в развитии политических связей обладают в этом случае неоспоримым приоритетом перед любыми изменениями в осуществлении функций основными субъектами и носителями власти. Подобные специализация и дифференциация политических ролей и функций, основанные на консенсусе, позволяют правительству брать на себя бремя принятия решений по актуальным проблемам. Большинство заинтересованных групп (промышленники, банкиры, профсоюзы и т. д.), как правило, не принимают активного участия в политическом процессе, основные элементы которого запрограммированы заранее. Традиционность предполагает четкое следование известным правилам, которые определяют, кто будет принимать решение, какова последовательность действий и даже каков вероятный результат принимаемых решений.

Однако консенсус временами может нарушаться. Это вызывается появлением новых групп интересов, требования которых оказываются не услышанными правительством. В таких случаях «традиционный» тип политического процесса необходимо дополняется «нетрадиционным», предусматривающим активное несогласие с позицией правительства по определенным вопросам. «Нетрадиционный» тип политического процесса -это конфликтный тип, но и здесь нормативный консенсус (т. е. приверженность всего населения и правительства одним базовым ценностям) не нарушается. Коррекция «традиционного» политического стиля «нетрадиционным» означает лишь то, что правительство переходит на заранее известную всем его участникам резервную процедуру: к выработке решения привлекаются заинтересованные группы, эксперты, аналитики и т. д.

В тех странах, где консенсус является нормой во всех ситуациях, сбой в «традиционном» политическом процессе заставляет правительство отказываться от активного политического стиля и переходить к реагирующему. Тем самым правительство снимает с себя ответственность за фактическое нарушение консенсуса и обеспечивает себе свободу действий по восстановлению консенсуса на основе, признанной всеми членами общества.

Известное сходство политических взаимодействий, сочетающих «традиционный» и «нетрадиционный» политические стили, обнаруживает политический процесс в Великобритании. Культурная однородность британского общества, приверженность традициям ограничивают возможности принципиальных

353


политических изменений и серьезных потрясений в стране. Данная предпосылка обусловливает реагирующий стиль политики, однако социальная и статусная дифференциация общества и известная религиозная неоднородность (существование католической и протестантской конфессий) предопределили преимущественно переговорный характер политического процесса. Исходя из этого, Дж. Ричардсон и Дж. Джордан отметили в качестве особенности британской политики функциональную автономию ее различных сфер, что отражает высокую степень специализации политических институтов.

Социально-экономическая и религиозная неоднородность специфицирует интересы различных групп общества. Для представительства своих интересов эти общности создают разветвленную систему организаций, формулирующих их требования к власти. Наличие широкой сети консультативных комитетов, связывающих правительство с заинтересованными группами, обусловливает как необходимость принятия политических решений путем консультаций, так и стремление власти к достижению компромисса и его поддержанию. Реагирующий политический стиль иногда сменяется авторитарным, навязывающим обществу определенные новации. Такой разновидностью «нетрадиционного» политического процесса был политический курс М. Тэтчер, когда при принятии решений игнорировались интересы влиятельных политических групп (например, профсоюзов).

Менее однородные в культурном, религиозном, социальном, политическом отношениях общества обычно используют сочетание взаимоисключающих политических стилей. Так, наличие разнородных общностей во французском обществе предполагает тяготение их к политическим силам, исповедующим определенные системы ценностей. Высокая степень групповой сплоченности порождает такую черту политической жизни Франции, как корпоративизм. Отсутствие политической монополии у какой-либо группы в обществе обусловливает необходимость договариваться о сферах влияния и принимать стратегические решения методом консультаций правительства с влиятельными группами. Группы давления обладают значительными ресурсами воздействия на правительство, вследствие чего, по мнению Дж. Хейуорд, для Франции характерен дуализм политических стилей: реагирующего, состоящего в поэтапном решении актуальных на данный момент проблем, и активно интервенционистского, проявляющегося в способности навязывать долгосрочные универсальные программы.

354


Реагирующий стиль политики проявляется в стремлении правительства чутко реагировать на движение потребностей различных групп общества и своевременно удовлетворять их. Реагирующий характер политики проявляется и в повышенном внимании правительства к состоянию общественного мнения. Развитая система опросов создает устойчивый механизм обратной связи между правительством и электоратом. На их основе определяются первостепенные задачи, которые решаются в рамках привычных форм взаимодействия власти и общества.

Различие частных и общезначимых, национальных и локальных интересов затрудняет проведение активного интервенционистского стиля, предполагающего реализацию стратегических задач. Не случайно поэтому, что долгосрочные программы обычно навязываются влиятельными заинтересованными группами (корпорациями, банками), которые обладают возможностью убедить общественное мнение и официальную власть в их целесообразности с помощью средств массовой информации, денег и своего авторитета. Подобной способностью наделен французский президент, политический вес которого позволяет инициировать и поддерживать активный интервенционистский политический стиль.

Итак, доминирование того или иного типа политического процесса обусловлено характером субкультур, носителями которых выступают заинтересованные группы. Социокультурные ориентации предопределяют их социальные установки, политические предпочтения и формы политического взаимодействия. При всей разнородности религиозных, культурных, психологических, социальных ориентации и политических установок западные демократии обеспечивают политическую целостность общества и работающую систему взаимодействия и диалога культур и их носителей.

Интеграция в политическом процессе различных субкультур и интересов их носителей достигается политической мифологией. Среди них, по мнению западных аналитиков, наиболее важными являются четыре мифа:

первый - миф управляемости, состоящий в способности государственной власти, управляя, добиваться перемен, решать актуальные проблемы, разрешать конфликты и поддерживать динамическое равновесие системы;

второй - миф демократической легитимации, выражающийся в способности власти создавать у населения убеждение в своей законности через выборность и эффективность;

355


третий - миф рационального контроля, проявляющийся в наличии рациональной бюрократии и возможности контроля за социальной средой и властью с помощью средств массовой информации, опросов, контроля за депутатами;

четвертый - миф власти, состоящий в подчинении борьбы за власть демократическим нормам, в признании справедливой победы тех, кто выиграл на выборах.

Если использовать исследовательские матрицы Л. Пая, Дж. Ричардсона, Г. Густафсона и Дж. Джордана, то к характеристике политического процесса в России можно подходить с различных позиций. Во-первых, по ценностям доминирующей культуры и устойчивым формам самоорганизации политического процесса он относится к политическим взаимодействиям незападного типа, бытийным основам которых чужды демократические идеи и принципы.

Во-вторых, по характеру взаимодействия власти и общества политический процесс в России можно отнести к вертикально организованным процессам, в которых власть односторонне определяет правила и условия должного политического поведения, навязывая гражданам желательные для нее ценности.

В-третьих, по политическому стилю его можно характеризовать как активный политический процесс, в основе которого лежит активная роль государства как в формулировании актуальных проблем, так и в вынужденной интеграции интересов различных групп. Неоднозначная, многоэлементная характеристика политического процесса в России обусловлена влиянием ряда переменных, которые предопределяют его особенности.

2. Специфика политического процесса в России

Политический процесс в России представляет собой широкую палитру политических взаимодействий субъектов, носителей и институтов власти. Они действуют на основе тех ролей и функций, которые задаются системой культуры, традициями, конфессиональной средой, ментальностыо общества, особенностями исторического развития, чертами психологического склада этносов и т. д. Обозначенные социальные переменные предполагают определенную интерпретацию политических ролей и функций, заметно отличающуюся от той, которая принята в современных демократиях. Поведение субъектов власти и властных институтов в России имеет иные логику и происхождение.

Первая особенность политического процесса в России состоит в нерасчлененности политики и экономики, социальных и личных

356


отношений. Политика не отделена резко от других сфер жизни в силу незрелости институтов гражданского общества, которые должны ее ограничивать и контролировать. Несформирован-ность гражданского общества является одной из особенностей цивилизационного развития России. В этих условиях политический процесс характеризуется всепроникающей способностью политики, которая пронизывает все сферы жизни общества. Ни один вопрос экономического, социального, духовного развития не решается без вмешательства властных структур.

Отсутствие или незрелость отдельных предпосылок цивилизационного развития (например, отсутствие социальной идентификации индивидов, развитого института частной собственности) обусловили использование механизма неорганичных изменений общественной жизни. Центральное место в нем занимают политическая воля, сильные структуры власти, прежде всего государство и его лидер, политико-идеологические методы воздействия на личность, принуждение, ценности уравнительности и патриархального коллективизма. Естественно-исторические факторы эволюции (экономический интерес, неравенство, конкуренция, рынок, товарно-денежные отношения, частная собственность) еще не могут быть использованы в полной мере.

Социальные интересы при таком механизме эволюции не структурируются естественным образом на основе неравенства талантов и способностей, закрепляющегося в обладании каждым индивидом разным объемом ресурсов и статусов, а задаются и определяются властью. Основанием для получения прав и статусов индивидом являлось вхождение во властные структуры или близость к ним. Это было исходным принципом статусной дифференциации общества через пожалование прав различным группам и определение их обязательств перед государством. Так дифференцировалось общество на сословия в дореволюционной России, подобным же образом различались группы государственно-зависимых работников в советское время (например, работники военно-промышленного комплекса обладали большими привилегиями, чем аграрии, и т. д.). В этатистских системах, в которых неразвито гражданское общество, государство оказывается единственной силой, обеспечивающей целостность социального организма. Долгое время в России государство соединяло работников не только со средствами производства («приписывая» работника к заводу, колхозу), поскольку было монопольным собственником, но и соединяло их в единую общность через принадлежность к государству.

357


Способность создавать тип государственно-зависимого работника, устанавливать формы социальной интеграции индивидов в значительной мере определялись развитыми вертикальными связями («государство - индивид») и практически слабыми горизонтальными связями («индивид - группа - социальная общность»). Государство имело возможность формировать и определять содержание потребностей населения, поскольку обладало монополией на распределение произведенного прибавочного продукта. Ограниченное количество произведенного прибавочного продукта вынуждало власти распределять его поровну среди управляемых и в соответствии со статусом и рангом среди управляющих. Политическое руководство имело дело с недифференцированным обществом, группы интересов которого не сформированы и не осознаны. Подобная ситуация обусловила отсутствие структурированных политических сил (партий, групп интересов), которые могли бы реально представлять и защищать интересы социальных групп и общностей. В этих условиях сами властные структуры выражали групповые интересы управленцев различных ведомств и политического руководства.

Следовательно, политический процесс в России до начала 90-х гг. имел форму вертикально организованного взаимодействия власти (государства) и общества, представлявшего не-расчлененную целостность государственно-зависимых работников. Взаимодействие «власть - массы» было по своему характеру односторонним, поскольку все политические инициативы спускались сверху.

В условиях перехода России к многоукладной экономике и рынку статусная дифференциация дополняется социально-экономической, классовой, которая сталкивается с первой. Нарастающее экономическое неравенство в обществе, вызванное пе'рераспределением государственной собственности через приватизацию и акционирование, вступление в свои права института частной собственности формируют разнородную массу политических интересов и выражающих их сил. Прежняя политическая однородность разрушена, теперь ей противостоит государство как организованная сила. Однако, поскольку монополия государства на собственность и ресурсы сокращается, постольку растет желание правящего класса любой ценой сохранить экономическое, политическое влияние, -и вот сам правящий класс пытается самоорганизоваться, создать партию власти.

358


Отсюда вытекает вторая особенность политического процесса в России - отсутствие консенсуса между его участниками относительно узаконенных целей и средств политического действия. В России не было традиции консенсуса, и ее невозможно было укоренить за несколько лет реформ. Другая же причина конфликтности политического процесса кроется в различном понимании ценностей свободы и демократии у зарождающихся политических сил, а также в их неравных возможностях активного участия в реформаторском процессе и удовлетворения собственных интересов.

Новые политические силы, представляющие интересы зарождающегося класса предпринимателей, а также работников бюджетных сфер (учителя, медики, инженерно-технические работники и т. д.) имели худшие стартовые позиции при переходе к рыночной экономике, чем, например, работники государственного аппарата, правящая элита, дельцы «теневой экономики». Различные условия старта формировали подчас прямо противоположные устремления и цели этих политических сил. Например, важным требованием предпринимателей является сокращение налога на прибыль, в то время как для работников бюджетных сфер, наоборот, его повышение является важным условием выживания в рыночной экономике. Для отстаивания разнородных политических целей и реализации своих требований политические силы (партии, движения, группы давления) используют широкий арсенал средств, включая незаконные (коррупцию, шантаж, подлог, насилие и т. д.). Даже внутри правящего класса возникает борьба за собственность, ресурсы и влияние, которая в октябре 1993 г. вылилась в вооруженное противостояние и разгон законодательной власти президентскими структурами. Неизбежность подобного противостояния заложена в Конституции России (1993), в которой функции законодателей ничтожно малы по сравнению с исполнительной ветвью власти. Так, очень ограничены возможности парламента по контролю за деятельностью правительства, а в случае вынесения ему вотума недоверия парламент рискует быть распущенным президентом.

Третья особенность политического процесса в России состоит в его неструктурированности и высокой степени совмещения и взаимозаменяемости политических ролей. Обманчиво кажущееся многообразие участников российской политической жизни, поскольку их реальная роль и политические функции достаточно ограниченны. Взять, например, политиче-

359


ские партии, которых в стране насчитывается около шестидесяти. Их способности выражать интересы гражданского общества весьма условны. Во-первых, потому, что интересы гражданского общества только начинают формироваться, а сами партии, кроме лидеров и их ближайших сторонников, мало кого представляют. Во-вторых, современные партии похожи скорее на клиентелы, объединяющие единомышленников вокруг политического деятеля, чем на форму связи власти с гражданским обществом.

Отсутствие дифференциации и специализации политических ролей и функций у субъектов и носителей власти обусловлено российской политической традицией, заключающейся в концентрации власти, господства в одном центре, например, в дореволюционное время - у монарха, а в советское - у властвующей коммунистической партии. Малейшее ослабление политического господства монопольно властвующего органа приводило к конфликтам, потере управляемости социальными процессами и в конечном счете к революциям. Так, в свое время Февральская буржуазная революция 1917 г. означала радикальную децентрализацию политических функций, сконцентрированных прежде у монарха, что привело к углублению экономического и политического кризиса в стране и обернулось Социалистической революцией октября 1917 г. Доминирующее значение политических факторов, в частности сильного государства, в механизме эволюции российского общества представляет цивилизационную особенность в силу запаздывающего характера его развития. Естественно, монополия на власть одной политической силы, совмещающей в себе различные функции (законодательные, исполнительные, судебные), ограничивала появление самостоятельных участников политического процесса. Хотя в советское время кроме коммунистической партии были другие субъекты политической жизни (государство, профсоюзы, общественные организации, такие, как комсомол, ДОСААФ и т. д.), но все они не имели самостоятельных политических функций, а реализовывали установки и цели монопольно властвовавшей партии.

В современных условиях ситуация концентрации политического господства в России не преодолена, несмотря на формально-юридическую декларацию принципа разделения властей и функций. Только теперь большинство политических функций конституционно сконцентрировано в руках президента страны. Сохранение в подобных объемах власти в прези-

360


дентских структурах во многом является результатом несфор-мированности институтов фажданского общества, недиффе-ренцированности групп интересов. Это развязывает политическому руководству руки в определении стратегии и тактики общественных изменений, позволяет создавать жесткие структуры власти с высокой степенью совмещения и взаимозаменяемости ролей. Подобная совмещенность и взаимозаменяемость ролей обнаруживается в статусе президента, который выполняет не только представительские, но и исполнительные функции, а также обладает законодательными полномочиями. Все это приводит к тому, что страна живет по указам президента, являющегося по конституции главой исполнительной власти.

Четвертая особенность политического процесса в России выражается в отсутствии интеграции среди его участников, что является следствием отсутствия в обществе единой коммуникационной системы. Вертикально организованный политический процесс функционирует через диалог между властью и обществом, в котором последнее доносит свои требования до властных структур посредством разветвленной системы представительства. Однако подобной системы представительства интересов в России не было, поскольку отсутствует традиция такого диалога. Несформированность институтов гражданского общества не создавала разветвленной системы трансляции требований граждан к властным структурам. В условиях советского тоталитарного режима единственным легальным каналом коммуникации власти и общества была коммунистическая партия. Такая форма позволяла власти контролировать умонастроения большинства общества, целенаправленно формировать их. В период так называемой хрущевской оттепели система представительства расширилась: она была дополнена рядом форм коммуникации, которые имеют латентный (скрытый) характер. Так появились диссидентские организации, косвенно представлявшие власти требования определенной части интеллигенции. В этот же период достаточно активно шел процесс формирования групп интересов, связанных с «теневой экономикой».

Не создана разветвленная система представительства интересов и в наши дни. А наибольшими возможностями здесь обладают правящая элита и бюрократия, контролирующие ресурсы и политическое влияние. Партийная система в России еще не в состоянии выступать эффективным каналом трансляции требований от широких социальных общностей к власти. Вероятно, поэтому доминирующей формой политического пред-

361


ставительства стали заинтересованные группы, отражающие специфические интересы и требования отраслевого, регионального, этнического характера. Реальные различия в материальном, культурном, этническом, социальном, территориальном аспектах групп и общностей приобретают латентные формы представительства. Длительное отчуждение граждан от власти, когда она формировалась закрыто, а участие масс в политике было принудительным, не могло способствовать становлению самостоятельных политических субъектов, выработке культуры согласия между ними. При отсутствии развитой коммуникационной системы достичь согласия путем диалога было практически невозможно, поскольку участники политического процесса не представляли себе требований друг друга. И даже если согласие достигалось, то оно осуществлялось принуждением, навязыванием властью другим участникам политического процесса ценностей подданнической политической культуры.

Вполне закономерно, что преобладающими формами представительства интересов стали именно латентные (скрытые) формы: группы давления, клиентелы и т. д. Они выполняли функционально специализированные роли, представляя специфические интересы групп во властных структурах. Конечно, возможности влияния на власть у различных заинтересованных групп неодинаковы. Обычно степень воздействия на правительство обусловливается внутренней сплоченностью заинтересованной группы и объемом ресурсов, которые она контролирует. В связи с этим наиболее могущественные группы интересов представляют энергетическое (знаменитый «Газпром»), банковское, аграрное, промышленное, военное, административное лобби.

Пятая особенность политического процесса в России выражается в том, что в его основе лежит активный политический стиль, состоящий в навязывании обществу нововведений со стороны правительства. Активная роль государства как в формировании проблем, так и в вынужденной интеграции интересов различных групп вызвана культурно-религиозной, этнической и политической неоднородностью общества. Эту интеграцию различных субкультур участников политического процесса государство проводит методом навязывания им определенных ценностей и стандартов политической деятельности. Тем самым властные структуры делают поведение субъектов политики предсказуемым.

Во взаимодействии «власть - общество» политическая инициатива принадлежит государству, поскольку оно концентри-

362


рует власть и ресурсы в своих руках. Однако отсутствие дифференциации политических ролей и функций институтов государственной власти приводило к тому, что процесс принятия решений был анонимным. Принцип «коллективной ответственности» порождал традицию безответственности политической власти за последствия принимаемых решений. Кроме того, неструктурированность политического процесса обусловливала появление неконституционных органов, которым принадлежало исключительное право на принятие стратегических решений. В советское время таким властным органом было Политбюро ЦК КПСС, а в современных условиях это право оказалось у Совета Безопасности. Интересная деталь состоит в том, что в Совет Безопасности входят руководители как исполнительной, так и законодательной власти. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что декларируемый принцип разделения властей на практике не соблюдается. Состав Совета Безопасности дает возможность выделить еще одну особенность, которая характеризует российский политический процесс: в нем преобладают, если использовать терминологию Л. Пая, «.политические клики» - президентская, правительственная, парламентская. Близость к президенту, который концентрирует значительные объемы властных полномочий, позволяет «кликам» (малым группам) обладать особыми возможностями по использованию власти.

Чрезмерная концентрация политической власти и ресурсов в руках правящей элиты заставляет контрэлиту и оппозицию оформляться и выступать в качестве революционных движений, а не политических оппонентов. Это является шестой особенностью российского политического процесса. Острое противоборство правящей элиты и контрэлиты выступает следствием культурно-политической неоднородности самой элиты, разные группы которой ориентируются как на либеральные, так и на социалистические ценности. Идеологическое противостояние дополняется процессом кристаллизации интересов на основе экономических факторов - частной собственности, конкуренции, рынка и т. д. Усиливающееся имущественное неравенство углубляет конфликтность политических взаимодействий. Однако, поскольку пока еще доминирует культурно-идеологическая мотивация политического участия в условиях несфор-мированности зрелого гражданского общества, постольку интеграция сторонников правящей элиты и контрэлиты происходит не на рациональной, а на эмоциональной и символической

363


основе (симпатии или антипатии к лидерам, имиджу, символике и т. д.). Стремление правящей элиты монопольно контролировать политический процесс порождает желание у оппозиции использовать радикальные средства борьбы для того, чтобы заставить официальную власть признать и легитимизировать оппозицию и учитывать ее мнение при выработке политического курса. При этом сохраняющаяся и заметно усиливающаяся из-за разрушения привычных социальных связей и форм индивидуальной и групповой идентификации маргинализация общества повышает значение эмоциональных и символических факторов политического взаимодействия. Их преобладание оттесняет на второй план принятие и реализацию конкретных решений. Этим объясняется невысокая динамика реформаторского процесса и слабая эффективность принимаемых политических решений.

Тотальная маргинализация посткоммунистического общества, которая была вызвана разрушением привычных форм социальных связей и уклада жизни, развивавшихся на политико-идеологических механизмах эволюции (преобладании общей базовой идеи-цели, идеологической обработки населения, тотального контроля за индивидом, принуждения и т. д.), а также отсутствие институтов гражданского общества обусловили ситуацию, когда лидеры были вынуждены придерживаться более четких взглядов во внешней политике, чем во внутренней. Это составляет седьмую особенность политического процесса в России.

Внешнеполитическая активность лидеров в переходных обществах обусловлена главным образом двумя обстоятельствами. Во-первых, поскольку это лидеры посткоммунистического типа (т. е. их политический стиль формировался в условиях монопольного господства коммунистической партии), постольку они привыкли работать в условиях «социально-политического единства» общества, когда политические решения просто навязывались обществу. Переход к рынку породил признаки появления социального многообразия интересов, которое требует от лидеров создания программ преобразования, не опирающихся на поддержку какой-либо одной социальной группы, а учитывающих интересы различных общностей. Предложение обществу такой конструктивной и реалистической программы преобразований и способной тем самым создать широкую социальную базу реформам оказывается наиболее сложной и пока еще непреодолимой задачей для лидеров по-

364


сткоммунистического типа. Отсюда - их явное стремление найти более простые решения, очевидные источники поддержки, например, в лице промышленно развитых стран, давно закончивших процесс модернизации.

Во-вторых, при несформированности социальной базы реформ внутри общества лидеры, чтобы остаться у власти, обращаются к помощи все тех же более развитых западных стран. С изменений во внешней политике начинал реформы М. С. Горбачев, провозгласив «новое мышление» и «общечеловеческие ценности» основами своего внешнеполитического курса. Такой же логике следует Б. Н. Ельцин, выступая с доктриной «партнерства во имя мира» с западными странами.

Однако уступки во внешней политике (даже в ущерб национальной безопасности, что нашло отражение в неконтролируемом расширении границ блока НАТО на восток, практически вплотную к России) в обмен на финансовую поддержку правящего режима не продвигают страну по пути реформ, а лишь усиливают финансово-экономическую зависимость России от западных стран, ослабляют национальную экономику. Совершенно очевидно, что западные страны не стремятся оказывать технологическую и инвестиционную поддержку, поскольку это может создать в лице России конкурентоспособную державу. И тем не менее логика выживания посткоммунистических лидеров у власти диктует именно такой или подобный политический курс.

Субъекты политического процесса в России

Указанные особенности политического процесса в России объясняются спецификой реализации политических ролей и функций, закреплением их за определенными властными институтами. Распределение политических ролей и механизмы их реализации заметно отличаются от стандартов, которые приняты в демократических обществах и определяют логику политических изменений. Преобладание политических факторов в механизме социальной эволюции посткоммунистических обществ вызвано не только несформированностыо институтов зрелого гражданского общества, но и отсутствием четкой границы между политической и неполитической сферами. Незрелость гражданского общества также обусловила неструктурированность политического процесса, ограничив число его активных участников государственными институтами. Возникающая при этом совмещенность и взаимозаменяемость поли-

365


тических функций, главным образом в лице институтов исполнительной власти (президент - премьер - правительство), заметно деформирует политические роли традиционных участников политического процесса: элиты, лидеров, политический партий. Рассмотрим, какие же политические функции выполняют эти институты в российском политическом процессе.

Политическая элита

Термин «политическая элита», который в промышленно развитых странах характеризует группу политиков, принимающих важнейшие политические решения, для посткоммунистических обществ этапа форсированной модернизации вряд ли применим. Функции правящей группы в России принадлежат правящему классу. Принципиальные отличия элиты и правящего класса обусловлены природой этих образований: если у политической элиты доступ к власти открывает наличие богатства, профессиональное занятие политикой, престижное образование, то правящий класс получает богатство, привилегии и статус благодаря обладанию властью. Он монопольно управляет обществом и тем самым отличается от зависимого управляемого населения. Его монополия подкреплялась привилегиями, повышавшими статус правителей и создававшими у них соответствующие мотивы поведения. Групповая сплоченность правящего класса имела в своем основании не общность социального происхождения и уклада жизни, а наличие власти над всем остальным населением, лишенным политических прав. При смене исторических эпох, революциях и потрясениях политическая история России характеризуется удивительным постоянством образцов правления, когда политический процесс сосредоточивается в руках четко очерчиваемой группы индивидов, будь то потомственное дворянство в XVIII в. или коммунистическая номенклатура в XX в.

Правящий класс России всегда был социально неоднороден и функционально асимметричен. Он пополнялся из различных социальных групп, исходя из лояльности, наличия талантов у потенциальных рекрутов, их преданности протежирующему руководству и поэтому строился как строго иерархическая система, отношения внутри которой были основаны на безоговорочном повиновении. Если отношения между правителями и правящим классом в средневековой Европе строились на договорной (контрактной) основе, то в России подобной практики не было. Письменный контракт на Западе предполагал установление прав и обязанностей правителя и различных групп правящего класса, он был одновременно и средст-

366


вом регулирования проблем власти между социальными и экономическими группами. Целью контракта провозглашалось стремление сторон к достижению общего блага.

В России в силу географических, исторических, политических причин уже в раннем Средневековье цель правления состояла в завоевании и распределении земель, концентрации и усилении совокупной власти князя и дружины. Между князем и дружиной отсутствовало письменное соглашение как закрепление взаимных прав и обязанностей, но было стремление обеих сторон к усилению своей военной мощи как условия господства над остальным населением. Побуждаемые жадностью и эгоистичностью, правитель и дружина превращались в единую политическую силу, которая подчиняла себе все виды политической активности и разрушала тенденции к автономности иных групп населения. Политическое объединение земель вокруг Москвы Иваном Грозным в XVI в. породило консолидацию дружин, принадлежавших различным князьям. Эти дружины подчинились московскому двору. Распространение практики пожалования земель за службу усилило и без того мощную дружину самодержца, которая начала приобретать черты правящего класса. Соборное уложение 1648 - 1649 гг. закрепило отношения между правителем и правящим классом, по которому абсолютизм первого принимался в обмен на признание монопольного права второго обладать землей и людьми.

Однако сам правящий класс был неоднороден и ему предстоял долгий путь консолидации. В нем были группы, которые имели разные привилегии и статусы, выполняли различные функции. Так, благодаря близости к правителю в XVII в. высшей группой правящего класса было поместное дворянство, низшей - среднее служилое сословие. Консолидация правящего класса произошла во время войны со Швецией (1700 - 1721). Исход войны мог определить статус правящего класса, поэтому он стал отождествлять себя с гвардией правителя. Победоносное завершение войны позволило офицерскому корпусу, ключевые позиции в котором занимали поместное дворянство, среднее служилое сословие и выходцы из низов (смешавшись, все они образовали правящий класс), занять главенствующую роль в гражданском управлении страной.

После смерти Петра I сложилась устойчивая структура правящего класса, которая была закреплена в Табели о рангах 1722 г. Его составляли три основные группы: офицерский корпус, представители гражданского правления и поместные землевла-

367


дельцы. Все три группы, становясь окончательно потомственными по статусу, переходили друг в друга. Обычно нормальная карьера предполагала обязательное прохождение службы в гвардии или в армии и лишь затем вхождение в систему гражданского правления. Кадетские корпусы готовили юных дворян как для военной, так и для гражданской карьеры.

Самодержец и правящий класс были связаны нерасторжимыми узами и обязательствами, которые укрепляла система отбора в правящий класс. Патронажно-клиентальные отношения правителя и правящего класса предполагали единоличное назначение самодержцем на высокие должности лиц только из семей, связанных родством с правящим домом.

Реформы 1861 г. и последующих лет, положившие начало процессам вызревания элементов гражданского общества, создали предпосылки для зарождения элит. Интересы правящей и управленческой элит пришли в столкновение с интересами царствующего дома. Однако правящая элита не смогла навязать монарху свою волю, поскольку по-прежнему ощущала себя его дружиной и отношения между ними строились на соглашении о господстве над зависимым населением. Зарождавшиеся самостоятельные элиты не смогли создать себе новую легитимность взамен традиционной.

Идея господства над зависимым населением лежала в основе деятельности правящего класса и в советской России, который сохранил политические стандарты прошлого. Единственное отличие его состояло в том, что он создавался на основе доктрины авангардной роли коммунистической партии, монопольно руководящей строительством нового общества. Новый правящий класс (члены коммунистической партии) опирался на пролетариат, который должен был осуществлять свою диктатуру над менее сознательным и зависимым населением. Правда, впоследствии и сам пролетариат был отнесен к статусу зависимого населения и попал под действие партийной диктатуры. Естественно, что новый правящий класс нуждался в придании своему статусу легитимности. Утверждение нового абсолютизма, теперь уже партийного, требовало социальной поддержки, новой идеологии и новой концепции собственности.

Ком!.гунистическая партия относительно быстро решила проблему роста своих рядов, увеличения сторонников. Если в январе 1917 г. в партии насчитывалось только 23600 членов, то в начале 1928 г. в ее рядах состояло уже 914307 человек. В партию влилось большое количество полуграмотных рабочих и

368


юродских низов. Идеологией правящего класса стал большевизм, представлявший собой крайне радикальную разновидность марксизма. Большевизм ориентировался на ценности рабочего класса, учитывал его ментальность, уклад жизни, культивировал революционное насилие, классовую ненависть. Политическая монополия предполагала и экономическое господство правящего класса, поэтому правящая элита провозгласила отмену частной собственности и превращение ее в коллективную. На практике фактическим владельцем общественной собственности стал правящий класс. Управляющая элита начала монопольно распоряжаться финансами, ресурсами, заводами, производимым прибавочным продуктом. Используя свое положение, она активно обогащалась.

Политическая, экономическая и идеологическая монополия нового класса обеспечивала его высокую групповую сплоченность, внутри которой исключалась возможность появления автономных элит. Структура правящего класса напоминала пирамиду, где каждое властное звено подчинялось вышестоящему и строго выполняло спускаемые сверху команды. На вершине пирамиды находился вождь - генеральный секретарь ЦК. Отождествление интересов нового класса с интересами страны создавало ситуацию, когда инакомыслие или оппозиция правящему классу рассматривались как предательство Отечества и измена делу построения социализма. Для самосохранения и воспроизводства себя как класса был создан механизм номенклатуры. Партия могла контролировать все сферы жизни не только благодаря монополии на все виды власти, но и путем проведения це-ленапраатепной кадровой политики. Она расставляла на все значимые посты и должности только членов партии, щедро оплачивая их преданность различными благами: спецпайками, спецбольницами, квартирами, дачами, машинами и т. д.

Правящий класс постсоветской России претерпел некоторую трансформацию. Эти изменения были вынужденными и явились способом адаптации «новой» номенклатуры к изменившимся условиям. Ранее групповая сплоченность правящего класса прежде всего обеспечивалась идеологически, опиралась на поддержку рабочих, связанных с индустриальной и доинду-стриальной технологией. По мерс технологической модернизации советского общества прежняя социальная база в лице неквалифицированных рабочих стала исчезать. Сплоченность правящего класса слабела, внутри него появились противоборствующие группы, которые по-разному представляли себе бу-

369


дущее общество: одни настаивали на продолжении строительства социализма, другие - стремились освободиться от обветшалых идеологических догм. Раскол внутри правящего класса стал неминуемым, он-то и привел к распаду Советского Союза.

Современному российскому правящему классу необходимо было обеспечить новую легитимность не идеологическими средствами, а экономическими и создать собственную социальную базу. Следует отметить, что он смог приспособиться к новым условиям - условиям либерализации и крушения коммунистической идеологии как официально-государственной. Видя недовольство широких слоев результатами коммунистического эксперимента, новый правящий класс первым делом избавился от коммунистических догм, провозгласив деидеологизацию общественных отношений. Направив гнев общества на старую номенклатуру под лозунгами борьбы за социальную справедливость, новый правящий класс смог на первых порах обеспечить себе легитимность на всеобщих выборах.

Однако свою природу новый правящий класс не изменил. Он по-прежнему монопольно обладает властью, что дает ему право монопольного распоряжения собственностью (через приватизацию он узаконил личное и частное владение ею), ресурсами, информацией, финансами. Рекрутирование в новый класс .производится на основе «системы пожалований» за преданность «патрону». Власти одаривают потенциального кандидата в правящий класс привилегиями и статусом. Внутри правящего класса сохранились клиентально-патронажные связи, основанные на личной преданности вышестоящему руководителю. Отсутствие сдерживающих факторов (в виде идеологической доктрины) и контролирующих органов (в виде властвующей партии) повышает коррумпированность правящего класса, которая не имеет сегодня аналогов в прошлом. Аморализм власти проявляется в том, что она занята удовлетворением преимущественно своекорыстных интересов, предпочитает личное обогащение служению общественному благу.

Новая номенклатура, воспитанная еще в традициях монопольного обладания властью, оказалась неспособной эффективно проводить модернизацию общества. Прежде всего на протяжении длительного времени ей не удавалось добиться новой легитимности своей власти, что, как уже отмечалось, было обусловлено слишком узкой социальной базой правящего режима. Провозглашенная цель неуклонного роста благосостояния граждан, которая на начальном этапе обеспечива-

370


ла поддержку правящему классу, на практике оказалась несбыточной мечтой для большинства населения, уровень жизни которого за годы реформ прогрессирующе падал. Обрести новую легитимность в условиях нарастающего многообразия интересов правящий класс может лишь путем повышения эффективности своих политических и экономических решений, которые способствовали бы достижению стабильности в обществе и преодолению глубокого кризиса. Однако новый правящий класс предпочитает проверенный способ социальной поддержки - формирование массовой партии из государственных служащих, которой отводится роль монопольно властвующей. Те политические, экономические, финансовые, информационные возможности, которые существуют у правящего класса, создают через партию власти гарантии для рядовых граждан в случае вступления в нее возможности быстрого карьерного продвижения, дополнительных преимуществ и льгот.

Политические лидеры

Если в досоветской России отношения правящего класса с самодержцем строились на признании абсолютной власти монарха в обмен на признание их монополии на собственность и людей, то в советское время подобные отношения складывались между вождем и партией. Сохранение в современных условиях монополии правящего класса на управление зависимым населением делает проблематичным использование категории «политический лидер» для характеристики первых лиц государства.

Дело в том, что лидерство (напомним) рассматривается как способность решающим образом постоянно влиять на группу, партию, общество. Политический лидер оказывает это влияние с помощью легитимных регуляторов политической деятельности - доверия избирателей, полученного на свободных выборах; выполнения своих функций, закрепленных в конституции; следования традициям и культуре общества и т. д.

В советской и постсоветской России персонифицированные формы власти олицетворяют вожди. Вождизм представляет собой феномен подданнической политической культуры, культуры тотальной зависимости населения от власти. Вождизм как политический феномен основан на личной преданности и близости к человеку, который персонифицирует верховную власть. Природа отношений вождя с его сторонниками (правящим классом) напоминает отношения князя и его дружины. Неизбежным следствием абсолютной власти вождя и клиентальной зависимости от него правящего класса является стремление к сакрализации вождя, постоянная демонстрация личной лояльности.

371


В современных условиях, казалось бы, многие атрибуты персонифицированной власти (в России формально это президент) трансформировались из вождизма в политическое лидерство. Так, легитимность президента России приобретает рационально-легальные черты: она формируется на всеобщих выборах, результаты которых как результаты свободного волеизъявления признаются всем обществом; кроме того, она осуществляется на основе подчинения меньшинства воле большинства; деятельность лидера опирается на конституцию; существует разделение властей и, естественно, функционируют представительные органы власти в лице парламента. Однако изменились преимущественно внешние атрибуты личной власти, правила ее формирования. В действительности концентрация в руках президента такого объема законодательных, исполнительных, представительских полномочий (не считая военных), отсутствие реальных правовых рычагов контроля за его деятельностью, по сути, способствуют сохранению вождизма как сущности персонифицированной власти, хотя и облаченной в цивилизованную форму (конституцию).

Самодержавие, вождизм представляют собой вполне конкретное понимание власти, вытекающее из особого политического мировосприятия, типа политике -культурной ориентации и предполагающее определенный способ социального взаимодействия людей. В странах, где отсутствует зрелое гражданское общество, власть рассматривается как средство получения материальных и нематериальных благ (славы, престижа, доступа в высшие слои общества) и как способ господства над другими людьми. Она выступает как самоценность, поскольку только она открывает индивиду широкие возможности для самореализации и получения статусов.

И даже если с определенной долей условности для характеристики персонифицированной власти в России использовать термин «политическое лидерство», то можно отметить ряд его особенностей.

Во-первых, политические лидеры в России очень слабо, а подчас совсем не выполняют свои функциональные обязанности: выработку стратегии развития, интеграцию масс вокруг общих целей и ценностей, налаживание взаимодействия власти и общества, защиту общества от беззакония и самоуправства бюрократии, инициирование реформ и мобилизацию масс на их осуществление. Политические лидеры заняты преимущественно реагированием на уже совершившиеся события.

372

 l«


Во-вторых, новые условия деятельности заставляют политических лидеров посткоммунистического типа изменяться и приспосабливаться к ним. Множество факторов, которые следует учитывать в политической жизни, формирует «политических мутантов», соединяющих в себе черты различных политических стилей. С точки зрения технологии принятия политических решений лидеры посткоммунистического типа являются сторонниками номенклатурного политического стиля, при котором решения принимаются узким кругом лиц, закрыто. В условиях переходного состояния, когда разрушаются привычные социальные связи и появляются значительные маргинальные группы, «политические мутанты» делают толпу своей социальной базой и добиваются ее безоговорочной поддержки. В этом смысле они выступают как популистские лидеры, которые стремятся выразить реальные нужды широких масс, активно втягивающихся в политику. Однако ориентация на сиюминутные интересы толпы не позволяет популистским лидерам долго поддерживать свою легитимность. К тому же собственную поддержку эти лидеры часто обеспечивают, взывая к низменным инстинктам толпы, прибегая к демагогии и обещаниям, эксплуатируя какую-то идею (например, идею отмены привилегий номенклатуры), упрощая суть проблемы и рисуя образ конкретного виновника всех бед населения. Тем самым они предлагают простое и быстрое решение всех проблем. В странах со зрелым гражданским обществом и устоявшимися интересами популистские лидеры не имеют поддержки, поскольку они (за редчайшими исключениями) предлагают нереалистичные программы, исходя из упрощенных и примитивных оценок действительности, и тем самым вызывают настороженное отношение к себе. Лишь в странах с большим удельным весом маргинальных групп, преобладанием политической наивности у широких слоев населения, вызванных долгими годами их отчуждения от власти, популистские лидеры достаточно распространены.

В-третьих, политико-культурная ориентация лидеров на власть как главную ценность характеризует их как эгоцентричных политиков. Они ориентируют власть на себя, на удовлетворение преи.\гущественно своих личных потребностей. При отсутствии собственной социальной базы целью из политической деятельности становится укрепление и сохранение верховной власти, концентрация политического господства.

Лидеры-мутанты появляются вследствие того, что политика ни в советском, ни в современном российском обществе не

373


является профессией. В ней до сих пор царят дилетантизм и элементарная политическая неграмотность и, как следствие, изобилие политических ошибок и политических конфликтов. Настоятельная потребность времени состоит в том, чтобы политика наконец-то стала уделом профессионалов, а не несостоявшихся инженеров, строителей, рабочих, колхозников и т. д. Для того, чтобы политический процесс в России все больше приобретал черты рационализма, становился диалогом просвещенных политиков и политически активных избирателей и тем самым приобретал предсказуемый и конструктивный характер, необходимо готовить политических лидеров новой демократической генерации в специальных учебных заведениях.

Политические партии

Среди политических сил, которые реально действуют на политической сцене России, казалось бы, самыми влиятельными должны быть партии. Тем более, как мы подчеркивали, в стране их насчитывается около шестидесяти. Уход с политической сцены КПСС вызвал партийный бум. Однако возникшая многопартийность иллюзорна, а политическое влияние партий минимально. Партии в России, пожалуй, за исключение КПРФ, не являются партиями в строгом смысле слова, а потому не могут выполнять присущие им политические функции. Такая ситуация обусловлена особенностями процесса формирования партий.

Партия в демократических системах является одной из форм представительства и выражения интересов широких слоев гражданского общества. Смысл их существования заключается в том, что они обобщают потребности достаточно разнородных социальных общностей и формулируют их в виде требований к власти. Однако в силу отсутствия гражданского общества в России партии возникают не как каналы связи гражданского общества и власти, а как клиентелы, выражающие групповые интересы. Они представляют собой объединения сторонников вокруг политического деятеля. Эти сподвижники являются клиентами конкретного лидера, который представляет их требования в структурах власти. Не случайно многие высшие чиновники из правительства и администрации президента возглавляют партии или входят в их руководство.

Клиентальный характер связей внутри партий указывает на то, что члены партии связаны отношениями личной лояльности и преданности. Подобный характер партийных связей естественен для обществ, где политика слабо или совсем не отделена от личных отношений.

374


В силу политической незрелости общества численность возникающих партий часто ограничивается их руководством. Сам же процесс формирования партий поставлен с ног на голову. Обычно возникающие в гражданском обществе групповые и коллективные интересы нуждаются в организационном представительстве их властным структурам. Так и появляются потребности в создании партий. Однако в России первоначально складывается руководство партий, которое затем ищет потенциальных членов и избирателей, и потому представительность групп интересов этими партиями очень незначительна. В современных условиях ни одна партия не представляет даже полпроцента населения страны. Справедливости ради необходимо отметить, что нежелание людей связывать себя с партиями связано с недавним прошлым, когда монопольно властвовавшая коммунистическая партия была формой представительства интересов номенклатуры, но не рядовых членов.

Размытость социальных интересов, их неустойчивость, обусловленные разрушением привычных форм идентификации личности и медленным становлением новых социальных связей, вызывают подвижность и условность границ между социальными группами и классами, значительный удельный вес маргинальных слоев. Это вынуждает партии искать свою социальную базу не внутри классов, а на стыках социальной структуры. Однако недифференцированность социальных интересов осложняет формирование идеологии и партийных программ, поскольку оказывается очень сложным выразить специфику потребностей маргинальных групп.

В условиях повышенной марпшализированности населения и заметного снижения уровня жизни большинства общества вдохновляющие и жизнеутверждающие смыслы и идеалы обнаруживаются в национальном характере этноса, его психологическом складе - единственном устойчивом канале идентификации личности. Осознание принадлежности к определенному этносу дает жизненную опору существования конкретного индивида. В своем поведении отдельная личность руководствуется среди прочего и представлениями о самой себе, о том, к чему она призвана, чему она служит, что должна собой представлять, над чем работать, чего добиваться. Иначе говоря, человек постоянно, в течение всей своей жизни, стремится к соответствию между собственным идеальным образом (чем он хотел бы быть) и своим фактическим состоянием (чем он считает себя в настоящее время).

375


Национальная идентичность представляет собой заданную определенным видением мира и историей основную идею, которой живет общество в данную историческую эпоху. Эта идея дает ответ на вопрос о сущности своей нации, о ее месте, роли и задачах в мировой истории, об идеальных формах ее существования. Неудивительно, что в современном мире национализм является мощным источником социальной энергии. Жизненная сила каждой нации, каждого этноса уменьшается или прирастает в зависимости от того, насколько они способны и умеют использовать социальную энергию объективно неизбежных противоречий в качестве источника собственного развития, прогресса или превращают ее в орудие саморазрушения.

В связи с этим политические лидеры, политические партии активно используют национальные идеи для собственного самоутверждения. Патриотические, национальные лозунги становятся наиболее употребимыми в программах современных политических партий. Ряд политических партий активно проповедует идеи «русского фашизма» - господства русской нации над остальными этносами. Для этих идей существуют и объективные предпосылки, хотя не обходится без сознательного обострения национальных чувств определенными политическими силами.

Русская нация оказалась в состоянии кризиса. После распада СССР значительная часть русских оказалась в странах ближнего зарубежья (примерно 26 млн. человек). В России началась депопуляция русской нации. В 1991 г. смертность русских впервые, за исключением периода Великой Отечественной войны, превысила рождаемость. Средний размер семьи у русских в России (достигший уровня 3,1) дает основание предполагать, что в ближайшие тридцать лет произойдет сокращение численности русского этноса почти наполовину. К тому же около половины рождающихся детей появляется на свет с «врожденными аномалиями (генетическими заболеваниями; хромосомными аномалиями, переходящими в бесплодие, преждевременное старение и т. д.).

Однако многие политики и политические партии отодвигают в сторону действительно существующие проблемы и пытаются привить русскому этносу национализм, презрение к другим народам, в то время как ему присуща всечеловеч-ность, универсальность, стремление мыслить категориями всеобщего, а не единичного. Вероятно, представительность национальных партий в партийной системе в России вообще будет очень незначительной.

376

 IS


В целом формирование конкурентной партийной системы является делом отдаленного будущего, которое органично связано с процессом становления гражданского общества. Возможно, в ближайшее время число политических партий в России возрастет, однако без заметного повышения их политического веса в жизни общества; а по мере кристаллизации социально-экономических интересов число их, очевидно, будет заметно сокращаться. При этом возможны активные попытки правящего класса контролировать формы политической социализации путем создания двух альтернативных партий, поочередно сменяющих друг друга у власти. Подобный сценарий вероятен, поскольку опирается на предшествующий опыт монопольно властвующей партии коммунистов с той лишь разницей, что создается видимость политической конкуренции. Однако сложность его осуществления даже при наличии материальных, финансовых и других ресурсов состоит в устойчивой реакции отторжения массовым сознанием инициатив, спускаемых сверху. Конечно, в стране со значительным засильем чиновничества и бюджетных отраслей «служилое сословие* может стать социальной базой «партии власти».

Логические задания и проблемные вопросы

1. Какое из определений политического процесса, на Ваш взгляд, ближе к истине:

а) политический процесс - это результат «взаимовлияния групп» (А. Бентли);

б) политический процесс представляет совокупность «конкретных приемов, методов, процедур, осознанных и спонтанных стратегий, ве дущих к принятию конкретных решений» (Д. Истон);

в) политический процесс - это «сложный комплекс событий, который определяет, какие действия будут предприняты правительством и ка кое влияние они окажут на состояние общества...» (Дж. Мангейм, Р. К. Рич)?

2. Как Вы думаете, что обусловливает направленность политических изменений: конфликт или консенсус? Проанализируйте следующие точки зрения:

а) «Групповые конфликты есть жизнь и кровь демократии» (С. Липсет);

б) «Различия между демократией и диктатурой меньше, чем различия между теми странами, в которых существует консенсус, единство, за конность, эффективность (управления), и теми странами, в политике которых отсутствуют эти черты» (С. Хантингтон).

3. Как Вы думаете, какой из типов политического процесса создает бо лее благоприятную среду для реализации политически значимых ин тересов: стихийно развивающийся или управляемый? Проанализируй те в этом контексте следующее утверждение известного философа К. Поппера: «Нет таких людей, которые обладают истиной и которым

377


нужно дать власть, чтобы осуществился истинный добрый мир. Таких людей нет. Мы все идем путем проб и ошибок... у нас нет идеи совершенно другого, замкнутого в самом себе мира. Тот же, у кого была эта идея и кто пытался реализовать ее, тот всегда или как правило приходит к диктатуре, в которой людей заставляют быть счастливыми».

4. Выявите достоинства и недостатки трех вариантов политического про цесса:

а) «Мы призываем анархию, убежденные в том, что из этой анархии, то есть из полного проявления освобожденной народной жизни, должны выйти свобода, равенство, справедливость, новый порядок и сама сила революции против реакции...» (М. А. Бакунин);

б) «Сложная цивилизация предполагает, что индивид должен приспосаб ливаться к переменам, природа которых ему неизвестна» (Ф. А. Хайек);

в) «На известной ступени своего развития материальные производи тельные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями... Из форм развития производи тельных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступа ет эпоха социальной революции» (К. Маркс).

  1.  Какой тип политического процесса, на Ваш взгляд, революционный (предлагающий радикальную смену политических норм, институтов и проявляющийся в повышенной конфликтности), эволюционный (связанный с постепенным изменением стандартов политического по ведения и институтов) или смешанный существует в современной России? Аргументируйте свой ответ.
  2.  На развитие и направленность политического процесса оказывают влияние различные факторы. Известный политолог Г. Моргентау счи тает, что политический процесс обусловлен внешними факторами: «В мире, разделенном конкуренцией и борьбой за власть... все нации в соответствии с отдельными их возможностями стремятся к одному: защите своей физической, политической и культурной идентичности перед лицом опасности вторжения извне». Выделите достоинства и недостатки подобного утверждения и их актуальность для объяснения характера политического процесса в современных российских условиях.

378


РАЗДЕЛ СЕДЬМОЙ

Мировая политика

и международные отношения

Е

ще в XVI в. Н. Макиавелли отмечал влияние на политическую жизнь, в частности на устройство государства, как вхгутренних, так и внешних факторов. «Нет дела, коего устройства было бы труднее, - замечал он, - ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми... Чтобы основательнее разобраться в этом деле, надо начать с того, самодостаточны ли такие преобразователи или они зависят от поддержки со стороны».

Международный фактор всегда играл важную роль во внутриполитических преобразованиях и практически во всех странах. Однако в условиях взаимозависимого мира, каким мировое сообщество стало сейчас, значение этого фактора заметно возросло. Кроме того, человечество столкнулось с рядом глобальных проблем, преодолеть которые в одиночку просто невозможно. Естественно, влияние международных отношений (экономических, политических, культурных и т. д.) на внутриполитическое развитие не следует переоценивать, поскольку оно далеко не всегда является решающим. Современная Россия ощущает влияние международного фактора в действиях таких организаций, как Международный валютный фонд (МВФ), Международный банк реконструкции и развития (МБРР), Европейский Совет (ЕС) и НАТО.

Способы воздействия субъектов международных отношений на внутриполитическое развитие могут быть различными. Американские политологи Л. Уайтхед и Ф. Шмиттер выделили четыре способа влияния мирового сообщества на внутриполитическую ситуацию в других странах: а) контроль - установление демократии силами одной страны в другой путем оказания внешнего давления, открытого применения санкций; б) диффузия - воздействие одного государства на другое, исключающее принуждение, опирающееся на использование «нейтральных» или международных каналов; в) согласие - совокупность взаимодействий между группами стран, которые порождают новые демократические нормы путем присоединения либо к региональному блоку (например, к ЕС, в частности Греции,

379


Испании, Португалии), либо к экономической и политической системе другого государства (например, воссоединение ГДР и ФРГ в рамках единого государства); г) связывание условиями - сознательное использование принуждения со стороны международных организаций путем установления ими особых условий распределения финансовых и иных ресурсов.

Глава XVII. Международная политика

До сих пор политика рассматривалась нами в границах отдельных государств, где ее субъектами выступают личности, социальные группы (классы, слои), партии, движения, преследующие индивидуальные и групповые интересы. Однако независимые государства не развиваются в вакууме, они взаимодействуют друг с другом и выступают субъектами политики более высокого уровня - международной. На уровне международной политики проявляются национальные и государственные интересы. В связи с этим возникает потребность в учете влияния не только экономических, социальных и т. п., но и глобальных факторов на внутреннюю политику государств. В современных условиях возрастание роли глобальных факторов международной политики (накопленный потенциал ядерного, химического, бактериологического оружия массового уничтожения; экологическая, энергетическая, продовольственная проблемы; борьба со СПИДом, междушродным терроризмом и т. д.) остро поставило вопрос о выживании и прогрессе человечества.

Степень взаимосвязи и взаимовлияния различных государств в современном мире настолько велика, что ни одно из них не может проводить свою политику без учета интересов мирового сообщества. Между тем реализация интересов одних государств нередко наталкивается на национальные интересы других, что обусловливает возникновение международных конфликтов, которые до сих пор разрешаются преимущественно с помощью войн. Так, за последние 55 веков человечество жило в мире всего 300 лет. На протяжении этих веков произошло 14,5 тью. войн (включая две мировые - 1914 - 1918 гг. и 1939 - 1945 гг.), в которых погибло 3,6 млрд. человек. За последние 40 лет земное сообщество ввергалось в войны 250 раз, всего в этих войнах участвовало 90 государств, а их потери составили более 35 млн. человек. Печально известный афоризм «история человечества - это история войн» заставляет задуматься над природой и содержанием международной политики, поскольку она существенно влияет на внутреннюю политику государств.

380


1. Политика и международные отношения

Международные отношения и международная политика

Прежде чем определить природу международной политики и ее отличия от внутренней, а также выявить характер их взаимосвязи, необходимо уяснить, как соотносятся понятия «международные отношения» и «международная политика».

Содержание этих понятий не остается неизменным, поскольку постоянно меняется ситуация в мире. В самом деле, если в начале XX в. в мире насчитывалось всего 52 независимых государства, то к середине столетия их уже было 82, а сегодня число их превышает 200. Все эти государства и народы взаимодействуют друг с другом в различных сферах человеческой жизни.

Прежде в теории международных отношений для обозначения взаимодействия между суверенными государствами использовалось понятие «внешняя политика». Однако сегодня мировое сообщество состоит не только из независимых государств, но и различных экономических, торговых, военных союзов, блоков и структур, сложившихся на двусторонней или многосторонней основе. Кроме них на международной арене активно действуют Организация Объединенных Наций; международные правительственные и неправительственные организации; а также специализированные учреждения и организации, занимающиеся вопросами политики, социального, экономического развития, проблемами разоружения, безопасности. Все они выступают субъектами международных отношений. Следовательно, международные отношения представляют собою систему экономических, политических, социальных, дипломатических, правовых, военных и культурных связей и взаимодействий, которые возникают между субъектами мирового сообщества. Очевидно, что не все взаимоотношения между народами, государственными организациями имеют политический характер. Однако в связи с расширением числа субъектов международных отношений в политической науке наряду с понятием «внешняя политика» стал использоваться термин «международная политика».

Международная политика составляет ядро международных отношений и представляет собой политическую деятельность субъектов международного права (государств, межправительственных и неправительственных организаций, союзов и т. д.), связанную с решением вопросов войны и мира, обеспечения всеобщей безопасности,

381


охраны окружающей среды, преодоления отсталости и нищеты, голода и болезней. Таким образом, международная политика направлена на решение вопросов выживания и прогресса человеческого сообщества, выработки механизмов согласования интересов субъектов мировой политики, предотвращения и разрешения глобальных и региональных конфликтов, создания справедливого порядка в мире. Она является важным фактором стабильности и мира, развития равноправных международных отношений

Природа международной политики

Международная политика является наиболее важной частью международных отношений, она способна обеспечивать прогресс и развитие. Но почему же человечество большую часть времени провело в войнах, а не в мире? Для ответа на этот вопрос необходимо выявить сущность международной политики. Анализ этой проблемы невозможен без уяснения связей между внешней и внутренней политикой.

В современной политологии существуют по крайней мере три точки зрения на проблему соотношения внутренней и внешней политики. Сторонники первой точки зрения, как правило, отождествляют их. Так, профессор Чикагского университета Г. Моргентау полагает, что «сущность международной политики идентична политике внутренней. И внутренняя, и внешняя политика есть борьба за господство, которая модифицируется лишь различными условиями, складывающимися во внутренней и международной сферах».

Вторая точка зрения представлена работами австрийского социолога Л. Гумиловича (1833 - 1909), считавшего, что внешняя политика определяет внутреннюю. Считая борьбу за существование главным фактором социальной жизни, Л. Гумилович сформулировал систему законов международной политики, среди которых важнейший - закон постоянной борьбы между соседними государствами из-за пограничной линии. Из этого основного закона он вывел и второй, заключающийся в том, что любое государство должно препятствовать усилению могущества соседа и заботиться о политическом равновесии. Кроме того, любое государство стремится к выгодным приобретениям, например, получить выход к морю для достижения морского могущества. Наконец, смысл третьего закона выражается в том, что внутренняя полшпика должна быть подчинена целям наращивания военной силы, с помощью которой обеспечивается выживание государства.

382


Третья тонка зрения на проблему соотношения внутренней и внешней политики представлена марксизмом, согласно которому внешняя политика определяется внутренней и является отражением и продолжением внутриобщественных отношений. Содержание последних обусловлено господствующими в обществе экономическими отношениями и интересами правящих классов.

Очевидно, что в каждой из представленных точек зрения существует рациональное зерно. Однако заметим, что реальное доминирование внешней или внутренней политики зависит в каждом случае от конкретно-исторических обстоятельств.

Сущность международной политики также по-разному понимается в политологии. Так, сторонники «силовой» концепции сводят политику к борьбе за господство. «Международная политика, как и всякая другая, - замечает Г. Моргеитау, - есть борьба за господство. Каковы бы ни были абсолютные цели международной политики, господство всегда является непосредственной целью». «Силовое» начало политики, по мнению ученого, органично вытекает из внутренне присущего человеку стремления доминировать, господствовать. Это начало определяет и поведение государств. При этом саму политическую силу Г. Моргентау классифицирует как «психологическое отношение между теми, кто ею обладает, и теми, кто испытывает ее воздействие». Однако представляется, что важное значение психологического фактора в международной политике сторонники данного подхода все-таки явно преувеличивают.

Другим, весьма распространенным, является утверждение о биологической природе международной политики. «Неизбежность» политической агрессивности государств авторы подобных утверждений обосновывают «врожденной агрессивностью» человека, «естественный инстинкт» которого «убивать при помощи оружия». По замечанию современного французского ученого Г. Бутуля, «международный авторитет государства измеряется его способностью нанести ущерб».

Психологическим и биологическим трактовкам сущности международной политики противостоит понимание ее как общественного явления, обусловленного влиянием на него экономических, социальных, культурных и иных факторов. Однако забывать о значении психологических, личностных начал в международной политике, конечно же, не следует.

Цели международной политики всякий раз определяются специфическим контекстом конкретно-исторической сигуа-

383


ции, в которой оказывается мировое сообщество, а также характером отношений, существующих между государствами. В той же мере, в какой внешние факторы влияют на условия жизни конкретного государства, они определяют и содержание международной политики.

В современных условиях возрастает влияние на внутриоб-щественные отношения таких факторов, как энергетическая и сырьевая проблемы; усиливающийся разрыв в уровне жизни промышленно развитых и отсталых стран; распространение ядерного оружия; обострение глобальных экологических проблем; рост международного терроризма и т. д.

Содержание и принципы международной политики

Содержание международной политики невозможно раскрыть без анализа национального интереса. В самом деле, что движет деятельностью государства на международной арене, во имя чего оно вступает во взаимоотношения с другими странами? В политике всегда выражаются общезначимые или групповые интересы, а в международной политике - преимущественно национальные интересы. Национальный интерес представляет собой осознание и отражение в деятельности его лидеров коренных потребностей национального государства. Эти потребности выражаются в обеспечении национальной безопасности и условий для самосохранения и развития общества. Концепция «национального интереса» была разработана Г. Моргентау. Он определил понятие интереса с помощью категорий власти. В его концепции понятие национального интереса состоит из трех элементов: 1) природы интереса, который должен быть защищен; 2) политического окружения, в котором действует интерес; 3) рациональной необходимости, ограничивающей выбор целей и средств для всех субъектов международной политики.

Внешняя политика независимого государства, по мнению Г. Моргентау, должна опираться на физическую, политическую и культурную реальность, помогающую осознать природу и сущность национального интереса. Такой реальностью выступает напия. Все нации мира на международной арене стремятся к удовлетворению своей первоочередной потребности, а именно потребности физического выживания. В разделенном на блоки и союзы мире, где не прекращается борьба за власть и ресурсы, все нации озабочены защитой своей физической, политической и культурной идентичности перед лицом вторжения извне.

384


Вероятно, это утверждение было актуальным для времен «холодной войны», когда мировое сообщество было разделено на два противостоящих друг другу лагеря: социалистический и капиталистический. В современном мире, где с «холодной войной» вроде бы покончено, а страны в силу различных причин становятся все более взаимозависимыми и взаимосвязанными, их выживание и развитие может быть обеспечено лишь при условии всестороннего сотрудничества и взаимодействия.

Любое государство, защищая собственный национальный интерес, должно уважать и учитывать интересы других государств, лишь тогда оно может не только обеспечить собственную безопасность, но и не нарушить безопасность других государств. Национальная безопасность означает состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, способность государства сохранять свой суверенитет и территориальную целостность и выступать субъектом международного права. Понятие безопасности для личности, общества и государства не во всем совпадает. Безопасность личности означает реализацию ее необъемлемых прав и свобод. Для общества безопасность состоит в сохранении и умножешш его материальных и духовных ценностей. Национальная безопасность применительно к государству предполагает В1гутреннюю стабильность, надежную обороноспособность, суверенитет, независимость, территориальную целостность.

В наши дни, когда сохраняется опасность ядерной войны, национальная безопасность является неотъемлемой частью всеобщей безопасности. До недавнего времени всеобщая безопасность основывалась на принципах «сдерживания путем устрашения», конфронтации и противостояния ядерных держав (СССР, США, Франции, Великобритании, Китая). Но подлинно всеобщую безопасность невозможно. обеспечить за счет ущемления интересов каких-либо государств, ее можно достичь лишь на принципах партнерства и сотрудничества. Поворотным пунктом в формировании новой системы всеобщей безопасности стало признание мировым сообществом невозможности победы и выживания в мировой ядерной войне.

2. Теория и практика международных отношений

Типология международных отношений

Отношения между государствами на международной арене никогда не были равноправными. Роль каждого государства

385


определялась их экономическими, технологическими, военными, информационными возможностями. Эти возможности обусловливают характер и тип системы международных отношений. Типология международных отношений имеет практическую значимость, поскольку позволяет выявить глобальные факторы, влияющие на развитие как мирового сообщества, так и конкретной страны.

Существуют классификации международных отношений, основанные на хронологическом принципе. Так, американские исследователи Док. Модальский и П. Морган, рассматривая исторический процесс с точки зрения доминирования в нем той или иной «мировой державы» и характера формируемой ею «глобальной системы», разделили всю историю международных отношений на определенные циклы. Согласно данной точке зрения, начиная с XV в. и до наших дней история международных отношений распадается на пять циклов, в течение которых поочередно господствовали четыре «великие державы»: Португалия, Нидерланды, Великобритания и США. Пятый цикл, который, по мнению авторов, начался в 1914 г., они назвали «американским веком». Один из современных сторонников данной концепции американский политолог Р. Кокс так определяет смысл «мировой гегемонии»: «Гегемония на мировом уровне - не просто порядок между государствами. Это порядок внутри мировой экономики с доминирующим способом производства, который проникает во все страны и ставит в зависимость от себя другие способы производства. Это также комплекс международных социальных отношений, который связывает социальные классы разных стран. Мировую гегемонию можно описывать как социальную, как экономическую или как политическую структуру, однако она не может быть только одной из них, но обязательно совокупностью всех трех. Более того, мировая гегемония выражается в универсальных терминах, институтах и механизмах, которые устанавливают общие правила поведения для государств и сил фажданского общества, выходящих за пределы национальных границ, - правила, которые поддерживают доминирующий способ производства».

Другие авторы в качестве основания типологии международных отношений используют расстановку сил и характер отношений, складывающийся между его участниками. Американский ученый М. Катан различает соответственно шесть типов международных систем: система «баланса сил», свободная биполярная система, жесткая биполярная система, универсальная

386


система, иерархическая система и система «вето». Так, в системе «баланса сил» основными участниками международных отношений являются только национальные государства с широкими военными и экономическими возможностями, а устойчивой системой является та, в которую входят пять или больше государств.

Представляется, что при всех достоинствах, которые существуют у данных классификаций, они страдают одним недостатком - умозрительностью. История международных отношений всегда отражала соотношение сил и возможности конкретных стран в реализации национальных интересов. В зависимости от концентрации могущества и ресурсов в руках одной страны или распределения их среди группы стран международные политические отношения знали одного субъекта моровой политики - сверхдержаву, или группу таких субъектов - соперничающих между собой развитых стран.

На первых стадиях истории государств международные отношения характеризовались наличием сверхдержавы, которая доминировала над другими государствами благодаря своей военной мощи, экономическому потенциалу, психологической сплоченности в пределах отдельных регионов и познанного ими мира. Примерами таких сверхдержав могут служить Древний Египет, Персия, Древний Китай, Древняя Индия и т. д. Зги сверхдержавы возвышались и приходили в упадок.

Выход на международную арену в XVII - XVIII вв. одновременно нескольких соперничавших в могуществе государств сделал международные отношения более сложными и конфликтными. Борьба за ресурсы привела к тому, что в мировой политике восторжествовал блоковый принцип. Мир стал разделяться на два полюса. Особенно отчетливо это проявилось в начале XX в., когда сформировались два блока: Антанта (Англия, Франция, Россия) и Тройственный союз (Германия, Австро-Венгрия, Турция).

После Октябрьской революции двушолюсность мировой политики сохранилась, но теперь этими полюсами стали система социализма и система капитализма. Могущество указанных систем олицетворяли СССР и США - две сверхдержавы, в руках которых после 1945 г. появилось ядерное оружие. Противостоящие системы вступили в период «холодной войны» и сдерживали развитие друг друга путем наращивания своей военной мощи. Весь мир был поделен на сферы «жизненных интересов» двух сверхдержав, которые опирались на созданные ими во-

387


енные блоки - НАТО (1949) во главе с США и Варшавский Договор (1955) во главе с СССР. Другае государства мира лишь следовали за внешней политикой той или иной сверхдержавы.

В 1991 г. период «холодной войны» был завершен, а с ним ушла в прошлое и двухполюсная модель международных отношений. Противостояние НАТО и Варшавского Договора закончилось. Мир стал многополюсным, т. е. в нем сосуществуют государства с разнообразными интересами, стремящиеся реализовать их преимущественно мирными способами, обладающие разными возможностями и ресурсами, - государства малые и большие, бедные и богатые, ядерные и неядерные.

Особенности современного этапа международных отношений

Современные международные отношения находятся в состоянии перехода от конфронтации и противостояния, основанных на ядерном сдерживании, к новому мировому порядку, опирающемуся на партнерство во имя мира. Однако осуществить этот поворот на практике очень трудно. Новые механизмы, которые смогли бы обеспечить стабильность и всеобщую безопасность, только формируются. Еще сохраняются недоверие и предрассудки в отношениях недавних «врагов», а теперь партнеров. Значительные средства продолжают тратиться на гонку вооружения. Так, военные расходы во всем мире в последнее время составляли 1000 млрд. долл. в год; более половины ученых мира работают над созданием новых видов оружия массового уничтожения. В это же время 800 млн. человек на планете живут в условиях абсолютной нищеты, а из 500 млн. голодающих около 50 млн. ежегодно умирают от истощения.

Современный этап международных отношений характеризуется нарастающей взаимосвязью и взаимозависимостью участников мирового сообщества. Это обусловлено тем, что выживание и развитие человечества можно обеспечить только совместными усилиями всех государств. Глобальные проблемы, которые встали перед человечеством (предотвращение ядерной войны, прекращение гонки вооружений, мирное разрешение межгосударственных и межнациональных вооруженных конфликтов; преодоление нищеты, экономического, сырьевого и продовольственного кризисов; создание здоровой среды обитания человека и т. д.), можно решить, лишь объединив возможности и ресурсы всего мирового сообщества.

388


Новый мировой порядок формируется на основе таких принципов, как демократизация, демилитаризация, гуманизация партнерских отношений, независимо от возможностей и размеров конкретного государства.

Новые тенденции в развитии современных международных отношений

От того, как будут складываться международные отношения в ближайшие годы, во многом зависит то, каким вступит мир в XXI в. По этой причине ученые стремятся раскрыть особенности современного состояния и развития международных отношений, чтобы выявить новые тенденции их изменений.

Так, современные американские ученые М. Зингер и А. Вилдав-ский отмечают разделенность мира на две части - зоны мира, благосостояния и демократии и зоны войны, брожения и развития. Большинство людей, по мнению авторов, проживает в зонах брожения, в которых преобладают бедность, анархия и тирания.

В зоны мира, благосостояния и демократии входят 25 стран: страны Западной Европы, США, Канада, Япония, Австралия и Новая Зеландия. В них проживает 15% населения земного шара. В этих зонах преобладают богатые демократии, в которых уровень жизни рядовых граждан по историческим меркам весьма высок (от 10 тыс. до 30 тыс. долл. годового душевого потребления валового национального продукта), а продолжительность жизни - не менее 74 лет. Такого благосостояния страна может добиться только благодаря наличию качественной наукоемкой экономики.

Сегодня постиндустриальные экономики характеризуются использованием компьютеров, электронных средств связи и информационной техники. Высокие технологии выдвинули вперед такие понятия, как тонкость, гибкость и способность к творчеству, оттеснив на задний план массовость и власть. Здесь успех определяется умением договариваться, финансировать и торговать, а также налаживать высокоадаптивное и эффективное производство. Наиболее верный путь к успеху -убеждение, а не принуждение. В условиях качественной экономики сами люди, а не вещи становятся главной ценностью. Отсюда следует, что неразумно жертвовать людьми во имя завоевания территорий и источников сырья, поскольку люди представляют собой большую ценность, чем эти приобретения.

Не со всеми доводами авторов данной концепции можно согласиться безоговорочно. Так, следует признать, что богатст-

389


во, демократия и мир неразрывно связаны друг с другом, хотя из этого правила есть исключения. Достаточно заметить, что в мире имеется 8 стран, богатых нефтью (это страны Персидского залива) с населением по 1 млн. в каждой. Их называют «богатыми», но их богатство не связано с высокой производительностью труда их населения, оно не ассоциируется с демократией. И, наоборот, полдюжины малых стран мира, ставших богатыми, не имея нефти или других природных ископаемых, является демократическими.

Альтернативная точка зрения на развитие современных международных отношений представлена упоминавшимся ранее американским социологом Ф. Фукуямой, автором концепции «конца истории». Он считает, что в XXI век мир войдет разделенным на две части: развитый «центр» и навеки отсталую «периферию». Естественно, «центр» представляют про-мышленно развитые страны Запада, а отсталую «периферию» -государства Африки, Азии, Латинской Америки, республики бывшего СССР и страны Востока. Тем самым Ф. Фукуяма пытается доказать неоспоримые, с его точки зрения, преимущества стран либеральной цивилизации, их монопольное право «делать историю». Задача «периферии» - поставлять «центру» энергоносители и выступать в качестве свалки для ядовитых отходов. В обмен на это развитые страны будут представлять отсталым государствам гуманитарную помощь. Таким образом, по мнению Ф. Фукуямы, будет достигаться стабильность международных отношений.

Представляется, что Ф. Фукуяма переоценивает уровень развития и степень интегрированности западных стран. Во многом их интегрировашюсть и сплоченность бьша обусловлена наличием общего врага в лице социалистических стран. Борьба с коммунистической угрозой заставляла западные страны забывать Ъ разногласиях в собственном лагере, например, о противоречиях между Западной Европой и США, США и Япони ей и т. д. Теперь, когда «общего врага» уже нет. что может играть роль объединяющего начала и стимула для развития западных стран? На этот вопрос автор ответа не дает.

Россия в системе современных международных отношений

После распада СССР и Варшавского Договора в мире сложилась новая геополитическая ситуация. Если до этого момента всеобщая безопасность была основана на принципе

390


ядерного сдерживания и равновесия сил двух военных блоков, то после роспуска Варшавского Договора соотношение сил изменилось в пользу НАТО. Его границы, если желание о вступлении в него ряда Прибалтийских государства и некоторых государств Восточной Европы исполнится, достигнут государственных рубежей России. В таком случае Россия фактически одна будет противостоять военной мощи НАТО.

Нынешняя ситуация требует от России выработки такой модели поведения на международной арене, которая позволила бы ей проводить международную политику, отвечающую ее национальным интересам. Однако сделать это непросто. Во-первых, в результате ряда непродуманных шагов в самом начале реформ экономический и военный потенциал страны заметно снизился. Сегодня, пожалуй, лишь один фактор заставляет считаться с Россией - это наличие у нее ядерного оружия.

Во-вторых, снижение экономической, технологической и военной мощи России существенно уменьшило ее международный авторитет. При решении острых международных проблем мнение российского государства практически не учитывается, как, например, при разрешении «югославского кризиса».

Однако, памятуя о наличии ядерного оружия, западные аналитики все больше склоняются к мысли о постепенной интеграции России и других республик бывшего Советского Союза в единую Европу. Так, американский предприниматель Дж. Сорос выступает за новый международный порядок с прозрачными государственными границами и свободой транснациональных связей. Именно такой порядок, по мнению Дж. Сороса, позволит объединить Западную Европу и бывшие социалистические страны, включая Россию.

Но сохранение и развитие России как экономической, политической и культурно-психологической целостности возможно обеспечить лишь усилиями ее народа, а не за счет гуманитарной, финансовой и иной помощи западных стран. Только экономическое процветание, политическая стабильность, нравственное здоровье российского общества способны гарантировать ее национальную безопасность и возвращение ей высокого международного авторитета. Престиж России на международной арене во многом зависит от успеха экономических, политических и социокультурных преобразований внутри страны, достижения согласия и мира между ее народами.

391


Логические задания и проблемные вопросы.

1. Сравните два подхода к определению сущности международной поли тики:

а) «Международная политика есть искусство осуществления влияния, манипулирования или контроля главных групп в мире, чтобы дости гать целей вопреки противодействию других» (К. Райт);

б) «Суть международной политики есть конфликт и его урегулирова ние между группами людей, которые не признают общей верховной власти» (У. и А. Фокс).

Какой из этих подходов, на Ваш взгляд, ближе к истине?

  1.  26-й президент США Т. Рузвельт заметил однажды, что для государст ва безнравственно видеть лишь свои собственные интересы. Как Вы думаете, должна ли международная политика быть нравственной, должна она подчиняться моральным принципам или следовать только интересам государства?
  2.  Раньше международные отношения основывались на доктрине «ядерного сдерживания» СССР и США, двух военных блоков, теперь СССР как государство отсутствует: выше ли стала, на Ваш взгляд, ме ждународная безопасность? Аргументируйте свой ответ.
  3.  Какое значение в международных отношениях имеет такой фактор, как нефть? Приведите примеры воздействия этого фактора на изме нение международных отношений.

Заключение

Политика является неотъемлемым компонентом человеческой цивилизации: без нее невозможны социальный прогресс, существование общества и личности. Социальное назначение политики состоит в том, чтобы ориентировать общественное развитие на утверждение справедливого социального порядка, ограничение государственного принуждения и обеспечение приоритета прав человека. Однако политика служит благу общества лишь в том случае, если познаны законы ее развития; если действуют механизмы, офаничивающие ее деструктивное, разрушающее влияние на общество, человека.

Двойственность, «двуликость» политики выражается в том, что, с одной стороны, она, как правило, является инициатором всех начинаний и свершений, она упорядочивает взаимоотношения людей, устанавливает порядок и справедливость, но, с другой стороны, именно с ее помощью часто творится произвол, унижается человеческое достоинство, попираются права и свободы людей. Политика, как заметил М. Дюверже, -это «двуликий Янус» (древнеримский бог с двумя лицами, направленными в противоположную сторону: одно - в будущее, другое - в прошлое).

392


Для того, чтобы использовать огромный мобилизационный и регулятивный потенциал политики во благо общества и человека, ее следует глубоко изучать, уметь видеть за хаотическим нагромождением политических событий, явлений, действий определенную логику, обусловленную интересами и потребностями участников политической жизни. Здесь как нельзя кстати уместно замечание французского социолога О. Конта: «Знать, чтобы предвидеть, предвидеть, чтобы действовать». Надеемся, что данный учебник по курсу политологии будет способствовать установлению в России гражданского мира, взаимопонимания, терпимости, культуры власти и демократии.

Словарь терминов

АБСЕНТЕИЗМ - форма аполитичности, политического безразличия граждан, выражающаяся в уклонении избирателей от участия в голосовании на выборах в представительные органы власти.

АБСОЛЮТИЗМ - форма государства, при которой законодательная, исполнительная и судебная власть принадлежит одному лицу - монарху. Исторически эта форма государства была характерна для эпохи феодализма. Абсолютные монархии сохранились сегодня в странах Персидского залива (Кувейт, Бахрейн, Саудовская Аравия и др.).

АВТОНОМИЯ - право самостоятельного управления какой-либо, частью государства, закрепленное в Конституции.

АВТОРИТАРИЗМ - политический режим, характеризующийся неограниченной властью одного человека или группы лиц, опирающихся в своих действиях на развитую систему насилия по отношению к личности, обществу. Этот режим является переходным по своему характеру, занимает промежуточное положение между тоталитарным и демократическим режимами, содержит в себе их черты. При авторитаризме допускается многообразие экономических, политических и культурных интересов; режим не стремится распространить тотальный контро'ль над обществом. Сила используется в том случае, если население проявляет неповиновение режиму. Примерами таких режимов являются военные и гражданские диктатуры, монархии, популистские режимы.

АНАРХИЗМ - леворадикальное политическое учение, отрицающее необходимость государства и власти для организации жизнедеятельности личности. Критика государства анар-

393


хистами осуществляется с позиции того, что всякое принуждение плохо, поскольку оно ограничивает свободу личности. Удовлетворение индивидуальных и коллективных потребностей, по их мнению, должно происходить добровольно на основе согласия всех членов общества. Видными теоретиками анархизма были П. Ж. Прудон, М. А. Бакунин, П. А. Кропоткин и др. В рамках анархизма существовали различные течения (анархосиндикалисты, анархо-коммунисты и др.). В современных условиях влияние анархизма весьма ограниченно.

БЛОК ПОЛИТИЧЕСКИЙ - форма политического объединения государств, партий, движений, преследующих общие цели. Блок является объединением неравноправных политических сил. Он состоит из трех групп: 1) доминирующей, которая определяет стратегию блока; 2) союзной, вошедшей в блок для достижения превосходства над другими силами; 3) «реле», которая занята пропагандой идей блока.

БЮРОКРАТИЯ - слой профессиональных управленцев, деятельность которых основана на разделении ролей и функций посредством четких правил и процедур.

ВЛАСТЬ ПОЛИТИЧЕСКАЯ - способность одного субъекта навязывать свою волю группам, массам, организациям, индивидам, используя при этом институты государства и его ресурсы. Политическая власть осуществляется через деятельность законодательных, исполнительных и судебных органов государства. Способность одного субъекта решающим образом влиять на другого может быть основана на различных ресурсах (средствах): страхе, интересе, убеждении, традиции, законе, обычае и т. д. Политическую власть следует отличать от других разновидностей социальной власти: семейной, нравственной, правовой. Реализация политической власти опирается на государственные институты и предполагает удовлетворение интересов бблыпих групп людей.

ГОСУДАРСТВО - особая форма организации политической власти в обществе, обладающая суверенитетом и управляющая с помощью специальных органов. Государство является наиболее важным институтом политической "системы. Различают государство правовое, ограниченное в своих действиях правом (конституцией) и призванное обеспечивать реализацию прав и свобод личности; и государство социальное, стремящееся к созданию для каждого гражданина условий и возможностей его всестороннего развития. По способам формирования властных институтов различают такие формы госу-

394


дарства, как монархия и республика; по характеру распределения .власти на территории - унитарное, федеративное и конфедеративное государство.

ГРУППЫ ДАВЛЕНИЯ - организованные группы, оказывающие воздействие на власть, но не стремящиеся к обладанию ею.

ДЕМОКРАТИЯ - форма государства, характеризующаяся рядом признаков: источник власти - народ; свободные выборы, как способ формирования властных институтов; равноправие граждан; гарантия прав и свобод личности и др.

ДИКТАТУРА- неограниченная власть одного лица, группы, класса, опирающаяся на вооруженное насилие. Обычно диктатура противопоставляется демократии, основанной на гарантиях прав человека, добровольности форм социальной жизни.

ИДЕОЛОГИЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ - система представлений об устройстве и развитии общества, выражающих интересы социальных групп. Их реализация требует обращения к политической власти.

ИНСТИТУТ ПОЛИТИЧЕСКИЙ- совокупность ролей и функций, а также структур, призванных обеспечивать реализацию интересов социальных групп, индивидов.

КОММУНИЗМ - разновидность политической идеологии, предполагающей устройство общества на оанове принципов коллективизма, социального равенства, социальной справедливости и удовлетворения всех потребностей индивида.

КОНСЕРВАТИЗМ - идеология, предполагающая развитие общества на основе ценностей семьи, морального долга, религии, собственности, сохранения традиций и т. д.

КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМ - политике -правовой принцип, определяющий взаимоотношения государства и гражданского общества на основе разделения властей и ограничения их конституцией, а также на основе гарантий прав и свобод личности.

КОНФЛИКТ ПОЛИТИЧЕСКИЙ- состояние политических отношений между субъектами, характеризующееся их стремлением перераспределить ресурсы, ценности и статусы в свою пользу.

КУЛЬТУРА ПОЛИТИЧЕСКАЯ - совокупность знаний, представлений, установок, опыта, стандартов политической деятельности, позволяющая субъекту эффективно выполнять политические роли.

ЛЕГИТИМНОСТЬ - признание обществом законности существующих институтов власти и правомерности принимаемых ими решений.

395


ЛИБЕРАЛИЗМ - разновидность политической идеологии, отстаивающей приоритет прав и интересов личности по сравнению с интересами государства и общества.

ЛИДЕР ПОЛИТИЧЕСКИЙ - личность, способная постоянно и решающим образом влиять на общество, группы, благодаря наличию у нее политической власти.

ЛОББИ - разновидность групп давления, создаваемых при исполнительных и законодательных органах власти для защиты интересов социальных общностей, слоев.

МЕНТАЛЬНОСТЬ - совокупность устойчивых представлений группы о политической деятельности, характеризующих особый способ группового мышления.

МОНАРХИЯ - форма государства, в котором вся власть сконцентрирована в руках единоличного правителя (короля, императора, князя, монарха и т. д.).

НАЦИОНАЛИЗМ - разновидность политической идеологии, возводящая требования суверенитета конкретного этноса и его права на самоопределение в форму политических требований к власти.

ОБЩЕСТВО ГРАЖДАНСКОЕ - сфера реализации повседневных интересов индивида; совокупность межличностных отношений, которые развиваются без вмешательства государства и вне его рамок.

ОЛИГАРХИЯ - власть небольшой группы богатых людей.

ОХЛОКРАТИЯ - власть толпы, непосредственное воздействие масс, реализующих свои интересы помимо институтов государства.

ПАРТИЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ - форма представительства интересов членов гражданского общества, объединенных единой идеологией и стремящихся к захвату политической власти.

ПЛЮРАЛИЗМ - принцип организации общества, основанный "на признании многообразия существующих интересов и их конкуренции.

ПОЛИАРХИЯ - форма власти в современных развитых странах, предполагающая распределение ее между центрами влиягаш (профсоюзами, бизнесом, фермерами и т. д.) с целью эффективного контроля за элитой. Автор термина - современный американский политолог Р. Даль.

ПОЛИТИКА - сфера деятельности групп, партий, индивидов, государства, связанная с реализацией общезначимых интересов с помощью политической власти.

396


ПОПУЛИЗМ - разновидность политической культуры лидера, элиты, институтов, апеллирующих к настроениям масс. Для популизма характерны демагогия, обещания, простые решения.

ПРОПАГАНДА - распространение идей с целью их внедрения в сознание широких слоев населения для формирования у них определенного отношения к политическим институтам, лидерам, элитам и т. д.

ПРОЦЕСС ПОЛИТИЧЕСКИЙ - совокупность различных взаимодействий по реализации своих интересов субъектами политической жизни, в которых они выполняют определенные политические функции и роли.

РЕЖИМ ПОЛИТИЧЕСКИЙ - совокупность средств и методов реализации политической власти. Отражает характер связи власти и индивида.

РЕСПУБЛИКА- форма государства, институты которого создаются на основе всеобщих выборов.

СИСТЕМА ПОЛИТИЧЕСКАЯ- совокупность государственных, политических и общественных организаций, форм и взаимодействий между ними, посредством которых происходит реализация общезначимых интересов с использованием политической власти.

ТОТАЛИТАРИЗМ - тип политического режима, предполагающий всеобщий контроль и регламентацию со стороны государства над всеми сферами жизнедеятельности человека.

РАСИЗМ - разновидность политической идеологии, отстаивающей исключительность и гегемонию какой-либо этнической группы и опирающейся для ее достижения на террор, агрессию, войны.

ХАРИЗМА - понятие, обозначающее наличие у лидера исключительных способностей.

ЭЛЕКТОРАТ - круг лиц, обладающих правом голоса на выборах.

ЭЛИТА - группа лиц, принимающая важнейшие политические решения, отличающаяся особыми социальными, политическими, психологическими качествами, престижем и привилегированным положением.

397


Содержание ВВЕДЕНИЕ 3

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ Объект, предмет и метод политологии 7

Глава I. Политика: природа, социальный смысл

и содержание 7

  1.  Значение термина «политика» .7
  2.  Происхождение политики 9
  3.  Содержание и структура политики: теоретические подходы 12
  4.  Функции политики 17
  5.  Взаимосвязь политики и других сфер общества:

теория и практика 19

Глава II. Теория власти и властных отношений 28

  1.  Природа власти 28
  2.  Ресурсы власти 35
  3.  Легитимность власти и ее типология 37

Глава III. Политология как наука 44

  1.  Возникновение политической науки 44
  2.  Эволюция западной политической мысли:

этапы и тенденции 48

Начальный этап 50

Этап рационализации 59

Завершающий этап 67

  1.  Политическая мысль России 69
  2.  Предмет современной политологии 78
  3.  Методы, закономерности и функции политологии 83

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ Власть и общество: механизм

и формы взаимодействия 90

Глава IV. Теория политической системы 92

  1.  Политика в контексте системного анализа 92
  2.  Структура и функции политической системы 101
  3.  Типология политических систем ~ 106

Глава V. Социологические основы политики 110

1. Гражданское общество: основные интерпретации и

реальное содержание 112

2. Формы взаимоотношения государства

и гражданского общества 120

3. Особенности формирования гражданского общества

в России 124

398


Глава VI. Политический режим 126

1. Определение понятия «политический режим»

и его компонентов 127

  1.  Государство: признаки, формы, типология 138
  2.  Типы политических режимов 144

РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ Политическая стратификация 161

Глава VII. Политические элиты 162

  1.  Теория элиты макиавеллистской школы 162
  2.  Современные теории элиты 171
  3.  Системы отбора и факторы социальной результативности элит 179

Глава VIII. Политическое лидерство 184

  1.  Теория лидерства: природа и подходы 185
  2.  Типология лидеров и их функции 194

РАЗДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ Политические силы 203

Глава IX. Партии и партийные системы 204

  1.  Политическая партия: отличительные признаки, происхождение и подходы 204
  2.  Типология партий 210
  3.  Функции партий 216
  4.  Партийные системы 219

Глава X. Группы давления 223

  1.  Содержание понятия и типы групп давления 223
  2.  Функции групп давления 237
  3.  Типы и средства воздействия групп давления 238

РАЗДЕЛ ПЯТЫЙ Личность и политика 245

Глава XI. Политическая социализация 246

  1.  Содержание концепции политической социализации 246
  2.  Типы политической социализации 256

Глава XII. Политическая культура ..260

  1.  Концепция политической культуры 261
  2.  Особенности политической культуры России:

3. Возможности модернизации 267

Глава XIII. Политические идеологии 282

  1.  Возникновение идеологии, ее содержание и назначение 283
  2.  Типы идеологий 287

3. Либерализм 289

4. Консерватизм 290

5. Коммунизм 291

6. Фашизм 292

7. Социал-демократизм 294

399


Глава XIV. Политическое развитие 302

  1.  Теория политической модернизации ..304
  2.  Кризисы политического развития 308

РАЗДЕЛ ШЕСТОЙ. Современный политический

процесс в России 315

Глава XV. Россия на пути к свободе и демократии: характер общества и его способность к модернизации 316

1. Переход к современному обществу: методология анализа,

логика и проблемы 316

Содержание модернизации как процесса 316

Модели модернизации: мировой опыт 321

2. Специфика модернизации посткоммунистических режимов 332

Стратегия модернизации посткоммунистических режимов:

механизм и ресурсы 332

Модернизация российского общества: исторический опыт

и перспективы 337

Глава XVI. Особенности и динамика политического

процесса в России 344

  1.  Политический процесс: содержание и типология 345
  2.  Специфика политического процесса в России 356

Субъекты политического процесса в России 365

РАЗДЕЛ СЕДЬМОЙ. Мировая политика

и международные отношения 379

Глава XVII. Международная политика 380

1. Политика и международные отношения 381

Международные отношения и международная политика 381

Природа международной политики 382

Содержание и принципы международной политики 384

2. Теория и практика международных отношений 385

Типология международных отношений 385

Особенности современного этапа международных отношений 388

Новые тенденции в развитии современных международных

отношений 389

Россия в системе современных международных отношений 390

Заключение 392

Словарь терминов 393

400




1. успешности врача в коммерческой клиники нужно сказать отдельно
2. Трансфертне ціноутворення Прийнято Впроваджено Дієво Як зменшити оптимізувати податкові ризики при
3. The conflicts of the modern world competitive society
4. Оценк
5. на тему- Формування і особливості економічної еліти країн Європи і СНД Виконав
6. Лекция 27 февраля Нормы права Понятие отличительные особенности Структура правовой нормы Форма
7. Жемчужины женской привлекательности.html
8. закрепитель 200 2 Маникюр с покрытием лаком 250
9. Облигации
10. задание по дисциплине- Управление качеством Специальности- Менеджмент организации Документоведение;
11. черными стенами сосен по руслу замерзшей реки Шаста
12. Сочи СОГЛАСОВАНО-
13. Тенденции развития мирового сельского хозяйства
14. Понятие и классификация судебных доказательств
15. Экономика экономическая теория Предмет дисциплины- определение состав содержание задачи
16. Этапы развития экономической географии.html
17. 020.ПЗ Разраб
18. Cundo un prej tiene hijos ellos no llevn solmente el pellido del pdre como en otrs lengus
19. на тему- Выявление экологических аспектов на участке электродуговой сварки сварочного цеха
20. Конспект зачетного урока по математике (3 класс)