Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
28. Термин постмодернизм (от лат. post - после, и фр.modern- новейший, современный) появился в годы первой мировой войны. В 1947 г. Английский историк А.Тойнби употребил его для характеристики современной эпохи мировой культуры. Термин этот сразу вошёл в оборот на Западе, а затем, с большим опозданием, - и в России.
Ещё в начале ХХ столетия мир казался прочным, разумным и упорядочённым, а культурные и нравственные ценности - незыблемыми. Человек чётко знал, чем отличается хорошее от плохого, высокое - от низкого, прекрасное - от безобразного. Ужасы первой мировой войны потрясали эти основы.
Затем последовали - вторая мировая война, концлагеря, газовые камеры, Хиросима… Человеческое сознание погрузилось в пучину отчаяния и страха. Исчезла вера в высшие идеалы, вдохновлявшая раньше поэтов и героев. Мир стал казаться нелепым, безумным и бессмысленным, непознаваемым, человеческая жизнь - бесцельной.
До ХХ века поэзия воспринималась как отражение высших, абсолютных ценностей: красоты, добра, истины. Поэт был служителем - жрецом.
Теоретики постмодернизма объявили, что материалом для поэта должны служить не столько живая жизнь, сколько чужие тексты, картины, образы…
Примерно с конца 80-х г.г. постмодернизм приходит в Россию. Вокруг него начинается ожесточённый спор, пишется множество статей, высказываются самые противоположные мнения. Спор этот не затих до сих пор и, вполне вероятно, не затихнет никогда…
Постмодернистский текст порой трудно прочитать в каком-нибудь строго определённом ключе. Поэт связывает, сталкивает слова не по их значению, а, как правило, по каким-то произвольным признакам. Родится или нет из этих сочетаний новое значение - во многом зависит от читателя, от его включённости в поэтическую систему автора.
Поскольку постмодернизм утверждает, что история культуры закончилась и всё, что можно изобрести - давно изобретено, то создавать что-либо новое лучше из осколков уже существующего. Вполне постмодернистские приёмы - ирония, использование известных цитат, игры с языком.
Первыми шагами русского постмодернизма стали произведения Андрея Битова, Венедикта Ерофеева, Саши Соколова, Иосифа Бродского. Русский постмодернизм характеризуется инфляцией базовых ценностей (коммунистических утопий), эффектом «исчезновения реальности» - мир воспринимается как огромный многоуровневый и многозначный текст, состоящий из хаотического сплетения различных культурных языков, цитат, перифразов (замен прямого названия). То есть если реальность исчезла под напором идеологии, а под идеологическими фразами и символами оказалась пустота, то цитирование литературных и культурных текстов оказывается единственно возможной формой восприятия реальности. Центральным принципом постмодернизма является интертекстуальность (соотнесённость текста с другими литературными источниками).
В постмодернистской эстетике дискредитируется такое философское понятие реалистической эстетики, как правда. Её заменяет множественность интерпретаций, множественность одновременно существующих «правд». Если в реалистическом тексте носителем правды выступает автор, то в постмодернистском правда автора выступает лишь как одна из возможных. Постмодернизм разрушает любые мифологии, понимая их как навязываемую сверху и строго иерархическую модель истины, свободы, счастья. Разрушая, он создаёт свою, игровую, неабсолютную мифологию.
2. Художественный мир Нины Садур как писателя постмодернизма
Нина Садур известна, прежде всего, как драматург. В своих рассказах Садур выступает за необъяснимое, неразрешимое, провокационное по отношению к установленному порядку. Обращаясь к классике, Садур берёт за основу лишь сюжет и наполняет его своим противодействием. С этой целью она перешагивает границы пространства и времени и повторно преодолевает границы сознания. Сумасшествие является привилегированной противоположностью, является другим по сравнению с общественными нормами.
Проза Нины Садур не предназначена для трансляции самодостаточных смыслов или проведения готовых идей. Прозаик избегает смысловых путей, лежащих на поверхности сюжета, работающего не на внешний смысл, а сами на себя. Демонизм, иррациональность, эстетизм, лиричность - вот самый краткий список расхожих определений этой прозы.
Ритмичность рассказов создаёт ощущение сказочности, городского фольклора, соответствует этому и точка видения - взгляд снизу, из клетушек коммунальных квартир, подневольных, забитых, вызывающих жалость героев. Современный человек у Нины Садур слаб, подавлен страхом, душевными муками, обременён заботой и борьбой с враждебным миром. Мир выставляет ему массу обманок, чтобы запутать, чтобы человек подумал, что мир прекрасен. На самом деле он заманивает человека в себя, притупляет его бдительность, лишает осторожности, чтобы потом окутать чёрным воздухом, обессилить подземными токами. Недомолвками растерянные герои пытаются защититься, суевериями и приметами выгородить себе безопасный путь, поняв тайнопись этого мира.
Любое чувство у Садур находится в пространстве трёх координат: любви, печали и злости. Когда любовь растоптана или безответна, а печаль - постоянна и незаметна, наиболее действенной становится злость. Может, оттого, что герои жалки, их злость вызывает сочувствие, а не отторжение. Да и злость эта часто детская.
О повторяющихся мотивах в творчестве Садур много писали. Во-первых, это пространство - образ коммуналки, бедной квартирки, запущенной однокомнатной коморки на окраинах поселений и бытия мифологизирован донельзя. Действующие люди - старенькие, блаженные, больные и привязанные к своей болезни нелюбовью, брезгливостью или страхом. Они живут как во сне, успевая заморочить в подобное состояние тех, кто подходит ближе, причём сами не желая этого, не прикладывая заметных усилий. Персонажи просты и неблагополучны. Но именно они становятся тем центром, что притягивают лучи, идущие как из тьмы, так и из света. Добро и зло, впрочем, как уже понятно, для героев Садур понятие фигуральное. Здесь злы все. Только у кого-то есть внутреннее чувство правды, а у кого-то нет.
Во-вторых, это проступающая и в наивности, и в злости детскость персонажей. Дети даже оказываются умнее взрослых. Здесь проявляется платоновское словоупотребление.
В-третьих, это уходящий в ветхозаветные дали образ волос. Как правило, кто-то пытается украсть или вырвать у героини волосы - непременно красивые, вызывающие зависть. Но магнетизм её прозы не столько в этом поверхностном богатстве фактуры, сколько в обыденной иррациональности героев. Их аномальные поступки, их общая ненормальность абсолютно обыденны, узнаваемы, повседневны. «Даже если нам удалось вынести свою жизнь за скобки повседневности - она на эти скобки напирает так, что слышен треск».
Важно отметить, что в произведениях Садур мертвечина часто рассматривается как источник жизни.
Мистические и оккультные реалии, разбросанные по пьесам, сгущают и без того достаточно мрачное пространство пребывания. Мир в изображении Садур - не что иное, как театральный задник, плоская декорация, на фоне которой любое живое существо приобретает тенденцию к схематизации. Пьесы Садур - это кошмары, посещаемые людей наяву, бредовое настоящее, в котором мы все живём.
Садур влечёт исследование потустороннего мира, запредельных пространств, из которых приходит страшное, жуткое, злое, что иногда даже не имеет чёткого определения. Но это запредельное не может возникнуть само по себе и своим проводником выбирает человека. Непременный персонаж пьес Садур - общемировое зло. Но и зло - это тоже живущее и потерянное сознание, и его назначение вовсе не так однозначно. Оно может быть и страдающим, и просящим любви, правда, питаясь этой любовью и изживая человека.