Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Московский государственный технический университет им. Н.Э.Баумана
Калужский филиал
Кафедра философии и политологии
Реферат по культурологии на тему:
«Изобразительное искусство Византии»
Выполнил: Сейдумеров Р.Э.,
студент гр. САПР-31
Проверил: Жукова Е.Н.,
к.ф.н., доцент
Калуга, 2011 г.
Содержание
Введение
В истории мировой культуры византийской цивилизации принадлежит особое и, бесспорно, выдающееся место. Византия дала средневековому миру высокие образцы литературы и искусства, которые отличало не только благородное изящество форм, но и глубина философско-религиозной мысли, образное видение мира, утонченность эстетического мышления. По уровню развития образованности, по напряженности духовной жизни, по силе выразительности и глубокой одухотворенности изобразительного искусства Византия многие века опережала страны средневековой Европы. Более 500 лет прошло с той поры, как Византийская империя - в прошлом могущественное средневековое государство - ушла с исторической арены. Но след, оставленный Византией в истории человечества, столь глубок, что и по сей день память о ней живет не только на страницах исторических сочинений, но и в произведениях ее материальной и духовной культуры.
До сих пор ученые многих стран пристально вглядываются в произведения византийских художников и мозаичистов, ищут и открывают новые шедевры во дворцах и храмах, с трепетом склоняются над изысканными творениями византийских ювелиров и эмальеров, над извлеченными из земли византийскими золотыми монетами, углубляются в чтение греческих манускриптов. Они неустанно собирают все, что может воскресить перед современным человечеством этот вечно живой мир византийской цивилизации.
Создание византийской культуры было сложным, порою противоречивым процессом. Византийская цивилизация в отличие от западно-европейской в тревожные времена варварских нашествий во многом осталась последним оплотом греко-римских традиций. Как византийская государственность устояла под натиском варваров, так и византийская культура сумела противостоять волне варварства. Византийская культура, однако, сама впитала художественные традиции, созданные многочисленными народами, населявшими империю. Не только греки, но сирийцы и копты, армяне и грузины, малоазийские племена и славяне, народности Крыма и латинское население Ил-лирика - в разной, конечно, степени - внесли свою лепту в формирование собственно византийской культуры. Но затем культурное развитие этих народов пошло под знаком нивелирующего господства византийской цивилизации.
Становление византийской культуры происходило в обстановке глубоко противоречивой идейной жизни ранней Византии. Это было время складывания идеологии византийского общества, оформления системы христианского миросозерцания, утверждавшегося в острой борьбе с философскими, этическими, естественнонаучными и эстетическими воззрениями античного мира. Первые столетия существования византийского государства можно рассматривать как важный этап мировоззренческого переворота, когда не только формировались основные тенденции мышления византийского общества, но и складывалась его образная система, опирающаяся на традиции языческого эллинизма и обретшего официальный статус христианства. Христианство противопоставило свой богословско-философский синтез последнему философскому синтезу античности - неоплатонизму, универсальной мировоззренческой структуре, подводившей итог многовековому эллинско-римскому идейному развитию и охватившей все области общественной жизни.
Глава I. Искусство Византии в ранний период (IV-VI в.в.)
Значительные перемены происходили в ранней Византии в сфере искусства, и во всей художественной культуре византийского общества. В это время складываются иные принципы византийской эстетики, корнями доводящей в античность, по подвергшейся сильному воздействию христианства. Византийская эстетика развивая на основе всей духовной культуры Византии. Она во многом опиралась на античные воззрения о сути прекрасного, однако синтезировала и переосмысливала их в духе христианской идеологии. Отличительной чертой византийской эстетики был ее глубокий спиритуализм. Она отдавала предпочтение духу перед телом. Вместе с тем пыталась снять дуализм небесного и земного, божественного и человеческого, духа и плоти. Не отрицая красоты, византийские мыслители красоту души, добродетель, нравственное совершенство ставили много выше. Основной эстетической задачей византийского искусства отныне становится стремление художника воплотить в художественном образе трансцендентную идею. Это было закономерным следствием глубокого изменения всех общественных отношений, всей идеологии Византийской империи: сенсуалистическая эстетика античности не отвечала уже запросам господствующего класса и православной церкви Византии и была постепенно вытеснена спиритуалистическими идеалами средневековья. Эллинистический антропоморфизм отныне был наполнен совсем иным идейным содержанием: искусство прониклось философскими представлениями христианской религии, а эстетика византийских мастеров оказалась органически связана с религиозным миросозерцанием.
В VI - первой половине VII в. византийские художники сумели не только впитать многообразные влияния Востока и античности, но и, преодолев их, создать свой собственный стиль в искусстве. С этого времени Константинополь превращается в прославленный художественный центр средневекового мира. За ним следуют Равенна, Рим, Никея, Фессалоника, также ставшие средоточием византийского художественного стиля. Бурное строительство в городах ранней Византии стала мощным стимулом расцвета архитектуры и искусства. В трактате Прокопия «О постройках Юстиниана» представлена поразительная по широте и многообразию картина строительной деятельности этого императора в городах Византии. Особенно интенсивно шло строительство церквей в Константинополе. Здесь при Юстиниане, кроме знаменитого храма св. Софии, были вновь возведены или реставрированы храмы Ирины, Петра и Павла, Сергия и Вакха, 12 апостолов. Храмы строились во многих других городах страны.
Непревзойденным шедевром византийского зодчества стал построенный в 532-537 гг. храм св. Софии в Константинополе. Плод многогранного синтеза восточной и греко-римской культур, он воплотил с необычайной силой и оригинальностью все лучшее, что имелось в архитектуре Востока и Запада. Никогда гений Рима и Востока не соединялся в более поразительном и гармоничном единстве. Недаром историки той эпохи Прокопий, Агафий, Евагрий и поэт Павел Силенциарий писали о нем с глубочайшим удивлением и восторгом, в один голос называя его «чудом и славой века». Воздвигнутый на высоком холме, рядом с императорским дворцом и ипподромом, далеко видимый с моря и суши, храм св. Софии стал не только символом могущества Византии, но и главной святыней христианского Востока. Два великих зодчих, оба - выходцы из Малой Азии, Исидор из Милета и Анфимий из Тралл сумели соединить в этом храме впечатляющую монументальность, спокойную пластичность, чистоту и строгость линий античной архитектуры с новейшими достижениями зодчества Востока - Ирана, Сирии и Малой Азии. Впервые здесь была реально воплощена идея грандиозного центрического храма, увенчанного колоссальным куполом. Наконец-то сбылась мечта архитекторов Востока и Запада перекрыть сферическим куполом огромное центрическое пространство. По словам Прокопия, зрителям казалось, что купол покоится не на каменных столбах, а спущен с высоты небес на золотой цепи. Оптический эффект парения в воздухе купола достигался еще и тем, что у подножия он был опоясан 40 окнами, из которых в храм струились потоки света. При Юстиниане весь купол был украшен мозаиками; в вершине купола был изображен огромный крест посреди усеянного звездами неба. Убранство храма поражало торжественной пышностью и изысканным великолепием. Особую прелесть интерьеру придавали мраморные колоннады, расположенные двумя ярусами вдоль центрального пространства храма. Необычайное благородство колорита мраморов колонн с преобладанием темно-зеленого, серого, темно-красного и черного цветов, гармоничность пропорций колоннад, тончайшее кружево резных капителей - все это создавало впечатление огромной художественной силы. Нижняя часть стен и полы храма были покрыты разноцветными мраморами. Прокопий сравнивает его с многоцветным ковром, устланным среди зелени пурпурными цветами и как бы созданным руками великого художника.
Павел Силенциарий в панегирике в честь св. Софии с восторгом описал сияние храма во время ночной иллюминации:
Все здесь дышит красой, всему подивится немало Око твое; но поведать, каким светозарным сияньем Храм по ночам освещен, и слово бессильно. Ты скажешь: «Некий ночной Фаэтон сей блеск излил па святыню!» (Пер. В. Блуменау)
Поэт Корипп называет св. Софию чудом света, которое затмевает все великолепие храма Соломона и представляет точное отображение самого неба. Блеск разноцветных мраморов, мерцание золота мозаик и драгоценной утвари, сияние множества лампад, парение блистающего купола - все это действительно создавало иллюзию беспредельности пространства собора, превращало его в подобие космоса, символически приближало к образу Вселенной. В архитектуре и живописи св. Софии были заложены основы нового художественного стиля, которому суждено было стать господствующим во всей дальнейшей истории византийского искусства. Некоторые ученые, находясь под сильным обаянием этого великолепного храма, ставили его выше таких памятников средневековой христианской культуры, как соборы Парижской Богоматери или св. Петра в Риме. Мы не решаемся сравнивать эти великие произведения человеческого гения: каждый из них прекрасен по-своему, но бесспорно одно, храм св. Софии занимает почетное место среди художественных памятников всех времен и народов. В ранней Византии создаются и другие шедевры византийского зодчества - храм 12 Апостолов в Константинополе, церковь св. Виталия (Сан-Витале) в Равенне, храм св. Димитрия в Салониках. Особенно поражает изысканностью архитектурных форм, плавностью и чистотой линий, элегантностью декора храм св. Виталия в Равенне.
В живописи VI - первой половины VII в. постепенно кристаллизуется византийский стиль, очищенный от инородных влияний. В основе его лежит опыт мастеров Запада и Востока, пришедших независимо друг от друга к созданию нового искусства, соответствующего спиритуалистическим идеалам средневекового общества. В этом искусстве уже намечаются отдельные направления и школы. В искусстве Константинополя той эпохи сохраняется преемственность классической культуры, благородство нерастраченных эллинистических традиций, преображенное и трансформированное спиритуалистической одухотворенностью. Для столичной школы характерны великолепное качество исполнения, утонченный артистизм, живописность и красочное разнообразие, трепетность и переливчатость колористической гаммы. Одним из самых совершенных творений столичных мастеров были мозаики в куполе церкви Успения в Никее (VII в.). Нежные, полные чувственной прелести и вместе с тем душевной чистоты лица ангелов, изображенных на этих мозаиках, созданы под явным влиянием позднеантичного искусства. Вместе с тем это был опыт перевоплощения античной телесной красоты в спиритуалистический образ, который должен был выразить византийскую художественную мечту об одухотворении чувственной плоти. Другие направления в искусстве ранней Византии, воплотившиеся в мозаиках Равенны, Синая, Фессалоники, Кипра, Паренцо, знаменуют отказ византийских мастеров от античных реминисценций. Образы становятся более аскетическими, не только чувственному, но и эмоциональному моменту в таком искусстве уже нет места.
Глава II. Иконоборчество (VII-IX в.в.)
Особенно широкий политический и идеологический резонанс в Византии вызвали церковные реформы первых Исавров. Впервые в истории Византии произошло открытое столкновение государства и церкви. Православной церкви почти в течение всего существования Византии было присуще стремление к союзу с сильным централизованным государством и подчинению верховной власти императора. Эпоха иконоборчества явила исключение из этого правила. В VIII—IX вв. в связи с ослаблением центральной власти значительно возросло влияние церкви и монашества. Монастыри стали крупными землевладельцами, их усиление представляло уже опасность для императорского правительства, столичной бюрократии и военно-служилой знати. Стремление императоров Исаврийской династии вновь поднять престиж центральной власти и ослабить влияние вышедших из-под контроля церковных иерархов и монашества вылилось в форму идеологической борьбы против почитания икон. Культ икон, мощей, церковных реликвий был в руках церкви мощным орудием идейного воздействия на широкие слои населения страны и приносил церквам и монастырям немалые доходы. Удар по почитанию икон означал разрыв с ортодоксальной церковью. Иконоборчество прежде всего было борьбой военной землевладельческой знати и части торгово-ремесленных кругов Константинополя за ограничение могущества господствующей церкви и монастырей, за раздел церковных имуществ. Важную роль в этом движении сыграло стремление светской знати подчинить церковную иерархию государственной власти: император теперь открыто объявлялся главой византийской церкви. Однако эти столкновения были теснейшим образом связаны с глубокими идейными расхождениями мировоззренческого характера, охватившими широкие слои византийского общества.
Возглавили иконоборческое движение императоры Лев III и Константин V. Окрыленные военными успехами, они стремились консолидировать вокруг центральной власти все оппозиционные церкви и монашеству элементы: провинциальную военную знать, стратиотское войско, горожан Константинополя, столичную интеллигенцию, часть епископата, недовольного политикой Константинопольской патриархии и высших церковных иерархов. Оплотом иконоборцев стали восточные провинции империи, Малая Азия и Армения. Провозглашенная Исаврами борьба против почитания икон дала в руки правящей династии сильное идейное оружие. Богословскую полемику с иконопочитателями вела высокообразованная светская и духовная элита. Живые импульсы иконоборчество черпало из гущи народного сознания, как и еретические движения. Все ереси IV-VII вв. - несторианская, монофиситская и монофелитская - решительно отвергали почитание икон. Иконоборческие идеи ранних ересей отражали протест народных масс против роскоши церкви, распущенности духовенства, призывали к отмене церковной иерархии.
Значительные перемены происходили в VII-IХ в.в. в общественной жизни и культуре Византийской империи.
В середине VII в. завершается первый этап развития византийской культуры и идеологии. К этому времени окончательно кристаллизуется христианская догматика, в основном складываются эстетические воззрения византийского общества. На смену драматической напряженно сти беспокойных первых столетий истории Византии при ходит некоторое идейное успокоение, в общественной мысли утверждаются спиритуалистические идеалы созерцательного покоя, нравственного совершенства, все как бы застывает, делается строже, суше, статичнее. Христологические и тринитарные споры, будоражившие раннее византийское общество, затихают, подчиняясь единому церковно-догматическому мировоззрению. Однако это умиротворение оказалось лишь временным. С первой четверти VIII столетия богословские и идейные споры вспыхивают с новой силой, приняв на этот раз форму иконоборчества. Иконоборческое движение, как мы видели, было порождено серьезными социально-политическими и идеологическими причинами. Вместе с тем оно отражало глубокие противоречия общественного сознания, переоценку религиозно-философских и эстетических ценностей и оказало значительное воздействие на культурное развитие Византии. В идейно-догматическом плане ожесточенный спор велся по сложнейшим проблемам гносеологического характера. Иконоборцы выдвигали тезис о неописуемости и непознаваемости божества. В основу их учения был положен главный догмат христианства о единстве в Троице трех божественных ипостасей. Все они неописуемы и не могут быть постигнуты человеческим разумом, а тем более не могут быть представлены в антропоморфном образе. Если художник будет изображать только человеческую природу Христа, то он впадет в ересь несториан, разделявших в Христе две ипостаси; если же он попытается представить божественную природу Христа, то это будет проявлением ереси монофиситов, допускавших полное поглощение человеческой природы божественной. Иными словами, всякая попытка изобразить Христа влечет за собой еретические заблуждения. Иконоборцы выработали очень тонкую и порою убедительную философско-догматическую аргументацию против почитания икон и священных изображений. В иконопочитании они видели проявления грубого фетишизма, возрождение языческого культа, отход от спиритуалистических идеалов раннего христианства. Иконоборцы исходили из стремления сохранить за христианским богослужением возвышенную духовность, очистить его от плотских начал и пережитков эллинского сенсуализма.
В эту эпоху на передний план идейной борьбы выдвинулись проблемы эстетики, постижения художественного идеала и этических ценностей в изобразительном искусстве. На формирование иконоборческих доктрин, видимо, оказали известное влияние религиозно-эстетические идеи иудаизма и ислама, в основу которых было положено представление о неописуемое и непознаваемости единого верховного божества. Во всяком случае в эстетике иконоборцев прослеживается влияние художественных исканий искусства ислама, заменившего изображения человека сложной декоративной орнаментикой и изощренной символикой. Действительно, следствием распространения в Византии иконоборческих идей была временная победа в религиозном искусстве орнаментально-декоративных и отвлеченно-символических принципов.
Эстетические и стилистические истоки иконоборческого искусства надо, видимо, искать в произведениях сирийских христианских мастеров, украшавших мозаиками ранние мечети на территории халифата. К ним относятся два великолепных памятника - мозаики храма Скалы (мечеть Омара) в Иерусалиме (691—692) и мечеть Омейядов в Дамаске (705—715). Это изысканно элегантные мозаичные ансамбли, состоящие из причудливо орнаментированных фантастических пейзажей с фонтанами и постройками эллинистического типа, со стилизованными изображениями роскошных садов, изобилующих экзотическими деревьями и цветами. В этих мозаиках растительные орнаменты образуют сложнейшие узоры, отличающиеся переливчатой колористической гаммой. Возможно, подобная орнаментальная стилизация восходила к эллинистическому и сасанидскому искусству. По ним можно судить и о погибшем от рук иконопочитателей монументальном искусстве иконоборцев, и о раннем художественном творчестве ислама. Подобные веяния проникли в книжную миниатюру иконоборческого периода. И хотя от этого времени сохранилось крайне мало рукописей, но, вероятно, именно в иконоборческую эпоху были заложены основы византийской орнаментики, достигшей столь блестящего расцвета в X—XII вв.
Политическая и идейная борьба в эпоху иконоборчества достигла столь сильного ожесточения, что обе партии не только осыпали друг друга бранью, но и прибегали к гонениям, стремясь искоренить вое созданное противниками. Сперва иконоборцы с фанатическим упорством уничтожали в храмах фигурные изображения, заменяя их символом креста или геометрическим орнаментом. Так погибли многие памятники искусства, мозаики, фрески, иконы, в том числе самые ранние мозаики храма св. Софии в Константинополе. После победы иконопочитателей победители столь же беспощадно сжигали иконоборческие книги, восстанавливали в храмах антропоморфные изображения Христа, Богородицы, святых. Сохранившиеся немногие памятники живописи VIII-IX вв. свидетельствуют об очень высоком художественном мастерстве их создателей. Шедевром искусства мозаичистов является, например, композиция в церкви Успения в Никее, где заменяемое ранее крестом изображение Богоматери было вновь восстановлено с необычайным совершенством. Композиция проникнута спиритуалистической идеей: она изображает стоящую в алтарной апсиде с младенцем на руках Богоматерь, на которую с небес нисходят три световых луча, символизирующие троичность единого божества и подтверждающие догмат о непорочном зачатии.
Нет сомнения, что уничтожением памятников человеческой мысли и произведений искусства иконоборцы, как, впрочем, и иконопочитатели, причинили заметный вред культурному развитию Византии VIII—IX вв. Но вместе с тем нельзя отрицать и того, что иконоборческая доктрина и эстетическое мышление иконоборцев внесли новую свежую художественную струю в образное видение мира византийцев - изысканную абстрактную символику в сочетании с рафинированной и эстетически привлекательной' декоративной орнаментикой. В развитии художественного творчества Византии оставила заметный след и борьба иконоборцев против чувственного, воспевающего трепетную человеческую плоть эллинистического искусства с его иллюзионистской техникой и красочной цветовой гаммой. Возможно, именно иконоборческие художественные искания во многом открыли дорогу к созданию глубоко спиритуалистического искусства Византии X-XI вв. и подготовили победу возвышенной духовности и отвлеченного символизма во всех сферах общественного сознания последующих веков.
Кроме того, иконоборческое движение послужило стимулом к новому взлету светского изобразительного искусства и архитектуры Византии. По свидетельствам современников, в светском искусстве Константинополя иконоборческого периода изображение человеческих фигур не запрещалось: излюбленным мотивом художественного творчества стали портретные изображения императоров и их семей, прославленных полководцев и знатных вельмож константинопольского двора. Питаемые политической доктриной божественности императорской власти и избранности Византийской империи, возродились с невиданной силой традиции римского триумфального монументализма. В ту эпоху императорские дворцы и общественные здания украсились декоративными мозаиками и фресками, прославлявшими победы императоров над варварами, развлечения василевсов, их пиры и охоты, ристания на ипподроме. В правление императора-иконоборца Феофила (829—842) в Константинополе широко развернулось строительство на территории Большого дворца, расположенного на берегу Золотого Рога. В короткий срок был создан целый комплекс великолепных зданий, среди которых выделялся причудливой архитектурой тронный зал, или Триконх, украшенный тремя апсидами (конхами) и богато отделанный мозаиками и разноцветными мраморами колонн. Двухэтажное здание увенчивала сверкавшая позолотой высокая крыша. Непосредственно к Триконху примыкал перистиль, названный Сигмой, поскольку он имел форму греческой буквы сигма (2). Сигма также была украшена инкрустациями из многоцветного мрамора и поражала изысканной роскошью. Но самой удивительной достопримечательностью нового дворцового ансамбля был зал Мистерион, обладавший необычайной акустикой: все, что в нем говорилось тихо в одном углу, отчетливо было слышно в другом. Это акустическое чудо достигалось при помощи особых механических приспособлений, сохранявшихся в тайне. Возможно, в его создании участвовал знаменитый ученый Лев Математик, украсивший другой тронный зал - Магнавру различными механическими диковинками.
Весь дворцовый - комплекс поражал современников роскошью декора и изяществом архитектурных форм.
При иконоборческих императорах в архитектуру проникло влияние мусульманского зодчества. Так, один из константинопольских дворцов - Вриас был построен по плану дворцов Багдада. Все дворцы были окружены парками с фонтанами, экзотическими цветами и деревьями. В Константинополе, Никее и других городах Греции и Малой Азии возводились городские стены, общественные здания, частные постройки. В светском искусстве иконоборческого периода победили принципы репрезентативной торжественности, архитектурной монументальности и красочной многофигурной декоративности, послужившие в дальнейшем основой развития светского художественного творчества.
Вместе с тем и в период иконоборчества продолжало существовать гонимое, но стойко отстаивающее свои эстетические и философско-религиозные позиции суровое монашеское искусство иконопочитателей. Художественные идеалы этого искусства черпались из гущи народных верований и эстетических представлений народов Востока. Ярким примером этого направления в искусстве служат ранние росписи христианских пещерных храмов Каппадокии. Неуклюжие большеголовые фигуры святых в резких поворотах и неестественных ракурсах полны порывистого движения и экспрессии, плоскостность изображений и жесткая линейность, простые локальные краски придают им известную архаичность и даже примитивизм.
Особый интерес и даже некоторое удивление вызывает такой феномен, как одновременное сосуществование в пещерных храмах Каппадокии двух течений в искусстве: монашеского иконопочитательского, продолжавшего изображать антропоморфные фигуры Христа, Богородицы и святых, и иконоборческого, в котором преобладало символическое изображение креста. Новейшие открытия последних лет показывают, что в VIII - начале IX в. в Каппадокии было создано иконоборцами несколько храмов, украшенных изображениями множества крестов. С точки зрения художественного стиля эти иконоборческие фрески почти не отличаются от монашеской иконопочитательской живописи. Произведения того и другого направлений черпали художественные формы из местных греко-восточных традиций, связанных с народным мировосприятием. Сохранение в Каппадокии иконоборческих произведений искусства, быть может, объясняется тем, что в таких отдаленных и труднодоступных местах памятники иконоборческого характера не подверглись столь беспощадному уничтожению, как в столице и других городах империи.
Подобное же совместное сосуществование двух течений в изобразительном искусстве встречается и в столице Македонии Фессалонике (Солуни). Храм св. Софии, одна из главных святынь города, был построен в 30-е годы VIII столетия. Огромный, пятинефный крестово-купольный храм, несмотря на многочисленные перестройки, сохранил фрагменты живописи, близкой по времени к иконоборческой эпохе. При иконоборцах в куполе храма находилось огромное изображение креста. После восстановления иконопочитания крест, как и в Никее, был заменен фигурой Марии с младенцем, однако следы его различимы. В куполе вскоре же была воспроизведена сцена Вознесения, исполненная грубой силы, жизненности и отличавшаяся несколько архаическим художественным стилем. Лица святых носят следы местного колорита, писались они, скорее всего, с натуры и привлекают резко выраженной характерностью. По своим художественным особенностям росписи Софии Фессалоникийской близки к суровой монашеской живописи каппадокийских храмов. Но рядом с этой архаизирующей иконопочитательской живописью в той же Фессалонике сохранились редчайшие памятники иконоборческого искусства. Это остатки фресковой росписи IX в. в небольших церквах, которые представляют собой фризы инкрустированных крестов и растительного орнамента, вписанные в арки этих храмов. По-видимому, они, как и иконоборческие росписи Кападокии, чудом сохранились во время гонений со стороны иконопочитателей.
Идейная борьба иконоборцев и иконопочитателей нашла отражение и в книжной миниатюре той эпохи. В замечательном памятнике середины IX в. - греческой псалтири, известной но имени ее владельца под названием Хлудовской и хранящейся ныне в собрании рукописей Государственного Исторического музея в Москве, некоторые миниатюры являются прямой иллюстрацией к событиям ожесточенной борьбы иконоборцев и иконопочитателей. Иконоборческие дискуссии изображены с позиций победивших иконопочитателей. Это ядовитый живописный памфлет, направленный против вождей иконоборцев - императора Льва V (813—820), патриарха-иконоборца Иоанна Грамматика и идеолога иконоборческого движения писателя Игнатия. Иконоборцы показаны в самом неприглядном, порою карикатурном виде (их нередко сопровождает черт), а их действия трактуются как поругание священных изображений, достойное самой страшной кары. Следует подчеркнуть демократический характер многих миниатюр Хлудовской псалтири, на которых представлены сцены повседневной жизни народа: бедняк в рубище, убогий-юродивый, старик, бредущий с посохом по дороге, лев, терзающий грешника, много домашних животных и птиц. Несколько наивные и далекие от изысканности высокого искусства, эти миниатюры несут свежую струю, пронизаны подлинным дыханием времени.
Преследуемое константинопольским двором, полнокровное народное искусство иконопочитателей оказало значительное влияние на Запад, его принесли бежавшие от гонений в Западную Европу греческие и сирийские монахи. Восточно-христианские влияния прослеживаются в таких памятниках Запада, как Санта-Мария Антиква в Риме (741-742), в ранних мозаиках Сан-Марко в Венеции (827-844), в мозаиках Жерминьи де Пре во Франции, в ранних каролингских рукописях.
В византиноведческой науке долго господствовало представление об иконоборческом периоде как о «темных веках» византийской истории, эпохе упадка культуры и образованности. Но иконоборческую эпоху нельзя рисовать одной черной краской: она глубоко противоречива и двойственна. С одной стороны, заметно временное затухание античных традиций, сакрализация литературы и искусства, господство церковной догматики. Античный идеал прекрасной личности постепенно уходит в прошлое и заменяется идеалом духовного совершенства, целомудрия, благочестия и смирения. Литература и искусство приобретают все более дидактический, нравоучительный характер, задачей творчества становится не образное воспроизведение мира, а отображение априорных философско-религиозных идей. Возрастает стремление к спиритуализации мышления, к господству символики и абстракции во многих сферах духовной жизни. Другими словами, происходит вызревание новых средневековых мировоззренческих принципов и эстетических идеалов. Человеческая мысль ищет иные, чем раньше, духовные ценности, иные пути развития. Движение вперед не прекращается, хотя и происходит преимущественно в рамках религиозного мировоззрения или господствующих представлений государственной политической доктрины. Продолжается развитие науки и образования, не меркнет и светское художественное творчество. Пышный расцвет переживает светское аристократическое искусство Константинополя, изысканное прикладное искусство столичных мастеров, книжная миниатюра. Думается, что иконоборческий период надо считать закономерным этапом развития византийской культуры, когда интенсивно идет процесс становления средневекового видения мира и средневековой идеологии.
Глава III. Комнинское Возрождение
Воздействие Византийского искусства на художественное творчество других стран и народов. (X-XIIв.в.).
В X—XII вв. Византия вступает в новый период своего исторического существования, характеризующийся интенсивным развитием феодальных отношений во всех сферах общественной жизни.
С X в. наступает новый этап истории византийской культуры. С этого времени начинается известная стабилизация общественного сознания, завершается систематизация христианского богословия. Происходит обобщение и классификация всего достигнутого в науке, богословии, философии, литературе.
В культуре полностью торжествуют обобщенно-спиритуалистические принципы. Общественная мысль, литература, искусство как бы отрываются от реальной действительности и замыкаются в кругу высших, абстрактных идей. Христианство, не принимая античного миросозерцания с его гармонией духа и тела, но отвергая также и дуализм еретических учений, разделявших непроходимой пропастью духовное и телесное начала, осознает трагическую противоречивость мира и в то же время стремится снять это противоречие. Выход из тупика, создаваемого извечным конфликтом духа и плоти, оно видит в соединении несоединимого (предполагая, впрочем, подчинение плотского начала духовному). В это время окончательно складываются основные принципы византийской эстетики. Идеальный эстетический объект переносится в духовную сферу, и она теперь описывается с помощью определенных эстетических категорий, таких, как прекрасное, свет, цвет, образ, знак, символ. Эти категории помогают освещению глобальных проблем духовной культуры и искусства. В художественном творчестве получают преобладание традиционализм, каноничность. Искусство теперь не противоречит догматам официальной религии, но активно служит им.
Можно, в частности, наметить основные пути развития византийского изобразительного искусства в эпоху классического средневековья. С X-XI вв. в искусстве господствует пышная декоративность. Торжественный монументализм все чаще соединяется с усложненной символикой. Победа обобщенно-спиритуалистического принципа в эстетике приводит к растворению многообразия реального мира в символах, художник стремится освободиться от излишних, докучливых деталей, нераскрывающих, по его мнению, основной идеи произведения. В живописи и архитектуре начинает господствовать строгая, рассудочная симметрия, спокойная, торжественная уравновешенность линий и движений человеческих фигур на фресках и мозаиках храмов. Изобразительное искусство приобретает вневременной и внепространственный характер; абстрактный золотой фон, столь любимый византийскими мастерами, заменяет реальное трехмерное пространство, выполняя важную эстетическую функцию: он призван как бы отгородить отвлеченное изображение того или иного явления от живой действительности окружающего мира. Стилизованные архитектурные ансамбли, фантастические пейзажи фона делаются все более абстрактными и зачастую заменяются золотыми или пурпурными плоскостями. Творчество художника приобретает отныне безликий характер, оно сковано традицией и церковным авторитетом, а порывы индивидуальных творческих исканий мастера подчинены нивелирующему действию канона.
Церковное богослужение, превратившееся в Византии в своего рода пышную мистерию, должно было по замыслу церкви затмить в душе человека эмоциональную приподнятость античной трагедии, здоровое веселье мимов, суетные волнения цирковых ристаний и даровать ему отраду и отдых от тусклой повседневности реальной жизни. А поскольку эти надежды далеко не всегда сбывались и простые радости бытия часто брали в народе верх над проповедью аскетизма, постольку церковь стремилась с особой настойчивостью использовать для идейного воздействия на широкие массы магическую силу искусства. В церковной архитектуре к этому времени базилика как форма культового здания в виде удлиненной трехнефной постройки отживала свой век. Ее место стал занимать крестово-купольный храм, имевший в плане форму креста с равными ветвями и с куполом в центре. Становление крестово-купольной архитектуры было длительным и сложным процессом. Его начало может быть отнесет еще к VI в., когда был создан шедевр купольной архитектуры - София Константинопольская, а завершение - в основном к X столетию. В X-XII вв. крестовокупольное зодчество стало доминировать как в самой Византии, так и в сопредельных с ней странах, но этот вид культового зодчества был лишь общей канвой, на основе которой развивались его различные варианты. Появление крестово-купольной архитектуры было связано с изменением общественных отношений и эстетических представлений в империи.
Новые тенденции проявились и в изменении социального содержания архитектуры. Прежде всего происходит сокращение масштабов храма. Грандиозные храмы для народа уходят в прошлое. Распространение получают сравнительно небольшие церкви, предназначенные для городского квартала, сельского прихода, монастыря или замка. Одновременно храм растет в высоту: изменяются пропорции здания, вертикаль становится преобладающей идеей, устремление ввысь дает новое эмоциональное и эстетическое наполнение культовому зодчеству. Если ранее главную роль в культовом зодчестве играло внутреннее пространство, купол смотрелся изнутри и символизировал Вселенную, то в XI-XII вв. все большее значение приобретает внешний вид храма. Украшение фасада здания теперь входило, в общий архитектурный замысел, в единую его композицию. Вместо замкнутых, с широкими нерасчлененными гладкими плоскостями закрытых фасадов и стен теперь появляются новые архитектурные формы экстерьера: фасады членятся, украшаются легкими колоннами и полуколоннами, растет число узких и длинных 'оконных проемов, впервые появляется асимметрия. Внешний декор здания становится самодовлеющим элементом архитектуры, увеличивает его художественную выразительность.
В архитектуру экстерьера смело и с большим вкусом ввели цвет и декоративные резные украшения. Широко начали применять облицовки фасадов разноцветным камнем, кирпичным узорочьем, декоративное чередование слоев красного кирпича (плинфы) и белого раствора, яркие изразцы в виде фризов. Цвет создавал совершенно новый художественный облик храмов. Окончательно этот новый стиль сложился в XI в., но достиг своего апогея в XII в. В течение двух столетий происходит дальнейшее развитие основных черт нового стиля. Ощутимее становится связь внешнего и внутреннего облика храма, усиливается воздушность, легкость, элегантность архитектурных пропорций, колонны в храме делаются тоньше, удлиняется барабан купола - он становится легким, стройным, со множеством вертикальных членений, с окнами, усиливающими эффекты освещения. Во внутреннем пространстве храма зодчие стремятся к достижению большего единства. Наблюдается строгая центричность и повышение подкупольного пространства, красота храма ныне во многом определяется его устремленностью ввысь, к небесам. Во внешнем оформлении храма порой появляются пирамидальный ритм, ажурность и красочность фасадов, светотеневые контрасты. Архитектурные формы храмов второй половины XI—XII в. становятся утонченнее, совершеннее, жизнерадостнее, их красочная ажурность и легкость резко контрастируют с глухим, суровым, аскетичным наружным обликом зданий предшествующего времени.
Глава IV. Латинское завоевание Византии
Искусство Никейской империи, Латинской империи, Эпирского царства, Трапезунда. (XIII в.)
Захват Константинополя крестоносцами в 1204 г. привел к распаду Византийской империи. По словам писателя XIV в. Никифора Григоры, держава ромеев, подобно судну, подхваченному злыми ветрами и волнами, раскололась на множество мелких частей. Но постепенно в этом хаосе феодальных княжеств выделились три центра греческой государственности: Нпкейская империя в северо-западном углу Малой Азии, Эпирское царство на Балканах и Трапезундская империя на земле древнего Понта, на южном берегу Черного моря. Латинянам так и не удалось завоевать всю территорию Византийского государства, и в течение кратковременного существования Латинской империи (1204—1261) они вели постоянную борьбу с греками и болгарами.
Подъем эллинской культуры в Никейской империи нашел отражение и в художественном творчестве - в интенсивном строительстве дворцов и храмов, в расцвете архитектуры, живописи, книжной миниатюры и прикладного искусства. Отстраиваются города, жилые дома и храмы, реставрируются крепостные стены Никеи. Резиденцией императоров становится Нимфей, где был построен великолепный четырехэтажный императорский дворец, похожий на Влахернский дворец Мануила Комнина в Константиотшоле. В Никое уже имелось множество церквей и монастырей и среди них гордость никейцев - храм св. Софии, в котором заседали I и VII Вселенские соборы. Теперь эти храмы вновь украшаются и реставрируются. К ним присоединяются новые храмы в честь Антония Великого, св. Трифона и др. Вся империя покрывается монастырями (Сасандрский около Магнесии, Иоанна Крестителя в Пруссе и др.). В архитектуре Никейской империи наблюдается сочетание элементов византийского столичного стиля с местными традициями малоазийского зодчества. В живописи Никеи XIII в., в книжной миниатюре также сохраняются принципы византийского искусства, подвергшегося, впрочем, сильному влиянию местных художественных школ.
Расцвет эллинской культуры Никеи, как и само существование Никейской империи, был недолговечным. В отвоеванный у латинян Константинополь ко двору Палеологов потянулась никейская феодальная знать и высшее духовенство, туда переехали и многие деятели науки и искусства. В восстановленной Византийской империи Никея играла скромную роль, и сравнительно скоро она стала жертвой турецкого завоевания. Однако след, оставленный культурой Никеи в общем потоке развития греческой цивилизации, был, бесспорно, заметным. Здесь были во многом заложены основы будущего поздневизантийского гуманизма, укрепилась греческая народность и эллинское самосознание, возродился подлинный живой интерес к античности. Феодор Метохит, византийский мыслитель XIV в., в энкомии городу Никее сравнивает ее с бережливой матерью, заботливо сохранившей в трудные времена иноземных нашествий и междоусобиц добрые семена будущего культурного Возрождения.
О культурном развитии другого греческого государства - Эпирского царства на Балканах мы знаем сравнительно мало. Значение Эпира определялось его ролью связующего звена между культурой Западной и Юго-Восточной Европы. Как и Никея, он стал прибежищем многих просвещенных людей, покинувших Афины и Константинополь после их захвата крестоносцами в 1204 г., что способствовало оживлению и расцвету культурной жизни в этой некогда отдаленной части Византийской империи. С первых же десятилетий возникновения нового государства широко развернулась строительная и художественная деятельность. Своего апогея она достигла в конце XIII в. С первой половины XII в. много строится и перестраивается церквей в Арте, столице Эпира, и близнее. Здесь преобладают постройки традиционного византийского стиля, как крестово-купольные (храм Николая Родиаса в Арте и красная церковь около столицы), так и базиликальные (храм Влахернского монастыря, церковь Панагия Вриони в окрестностях Арты). Здесь господствует традиционализм, некоторый застой архитектурной мысли.
Обращение к прошлому Византийской империи, к классическим формам ее культуры в Эпире, как и в Никее, было связано также с ростом эллинского самосознания, с ностальгией по былому величию византийской цивилизации и с надеждой на ее возрождение в будущем. Но рядом рос и развивался местный, «народный» стиль зодчества Эпира. Он представлял собой несколько вариантов упрощенных по конструкции и уменьшенных по размеру церквей, отвечающих потребностям сельских поселений и возможностям местных мастеров. Церковное здание обычно являло собой однонефную сводчатую базилику. Стены были сложены из грубых кусков камня. Интерьер становится простым, незамысловатым. Постройки этого типа, прекрасно сочетающиеся с ландшафтом, были распространены повсеместно в сельских местностях. Следует отметить, что на основе этого стиля в Эпире в первой половине XIII в. возникает новый вариант церковной постройки, так называемый тип «ставропистегос» (крестовопокрытый), представляющий собой обычную крестово-купольную в плане постройку, но без купола. Первым памятником этого типа является трехнефная сводчатая церковь Като Панагия в Арте (между 1231— 1271 гг.).
В живописи Эпира также заметно сосуществование двух художественных направлений - классического византийского и местного, связанного с народной стихией. В преобладающий поначалу классический стиль постепенно проникают местные, несколько архаические веяния; появляются четкие, порою грубые контуры лиц, множество пробелов, сумрачные и темные тона. Народное течение было представлено довольно широко в монастырской живописи, а также в произведениях скульптуры: иконки из бронзы, каменные рельефы, резьба по дереву.
С 60-х годов XIII в. в живописи получает большое распространение прогрессивное, ренессансное течение, освободившееся от канонических норм. Но оно хронологически выходит за рамки рассматриваемого периода и принадлежит другой эпохе.
Что касается культурного развития Латинской империи и владений латинских баронов на земле Византии, то оно знаменует культурное взаимодействие греческой и западной цивилизаций. Католическая церковь прилагала большие усилия для распространения среди греков латинской культуры и католического вероучения. Уже в 1205 г. была сделана попытка основать в Константинополе католический университет. Центром распространения католицизма в Латинской империи стал монастырь св. Доминика в Константинополе, где в 1252 г. монахом Бартоломеем было составлено полемическое произведение «Против ошибок греков». Одновременно византийская культура стала оказывать влияние и на просвещенных людей, приехавших с Запада. Так, католический архиепископ Коринфа Гийом де Мэрбеке, человек широко образованный, сведущий в латинской и греческой философии, переводил на латынь Аристотеля, Гиппократа, Архимеда и Прокла. Эти переводы, по-видимому, оказали влияние на формирование философских взглядов Фомы Аквинского.
При дворе латинских императоров, князей и баронов распространялись западные обычаи и развлечения, турниры, песни трубадуров, праздники и театральные представления. Заметным явлением в культуре Латинской империи было творчество трубадуров, многие из которых были участниками IV Крестового - похода. Так, Конон де Бетюп достиг зенита своей славы именно в Константине-поле. Красноречие, поэтический дар, твердость и мужество сделали его вторым лицом в государстве после императора, в отсутствие которого он нередко управлял Константинополем. Труверами в империи были знатные рыцари Робер де Блуа, Гуго де Сен-Кантен, граф Жан де Бриен и менее знатные, такие, как Гуго де Брежиль. Все они обогатились после захвата Константинополя и, как повествует в ритмических стихах Гуго де Брежиль, из бедности погрузились в богатство, в изумруды, рубины, парчу, оказались в сказочных садах и мраморных дворцах вместе со знатными дамами и красавицами-девами.
В Константинополе после захвата его крестоносцами городское строительство почти прекратилось. Лишь некоторые здания и церкви были перестроены и украшены витражами. Крепостные стены поддерживались, но не укреплялись. Иногда на месте разрушенных зданий строились латинские церкви. Так, в 1232 г. во Влахернах свой храм построили доминиканцы. Непрочность латинской власти в Константинополе, осаждаемом с двух сторон - Болгарией и Никейской империей, а также скудость финансов не благоприятствовали строительству. Хотя, по свидетельству сербских агиографов, в Константинополе были мастера-мраморщика и живописцы, следов их работы почти не сохранилось. Единственной росписью, отмеченной западным влиянием, являются фрески в капелле св. Франциска Ассизского в церкви Христа Аката-лептос. Это фрагменты небольшой композиции 11 сцен из жизни св. Франциска. На сохранившихся фрагментах росписи мы видим монахов во францисканских одеяниях. Цикл был создан в 50-е годы XIII в. либо западным живописцем, испытавшим византийское влияние, либо совместно группой итальянских и византийских мастеров. Предполагается, что и фрески Деисуса над одной из гробниц в церкви св. Евфимии были также созданы в период Латинской империи. До сих пор остается дискуссионным вопрос об атрибуции нескольких иллюминованных рукописей XIII в. латинскому Константинополю. Но вполне вероятно, что греческие художники работали для латинян. Так, на одной из рукописей Афинской национальной библиотеки (№ 118) имеются миниатюры с изображением евангелистов Матфея, Луки и Иоанна, которые держат в руках свитки с латинскими надписями. Высокий художественный уровень миниатюр и традиционность письма указывают на константинопольское происхождение.
Заключение
Византийская культура - это закономерный этап развития европейской и всей мировой культуры, этап, имевший свои специфические, неповторимые типологические особенности. Для их вычленения важным ориентиром могут служить такие факторы: в Византии существовала языковая и конфессиональная общность в рамках единого государственного образования (при всей многоэтничности Византийская империя имела одно главное этническое ядро - греков, в ее культурной жизни преобладал греческий язык); в Византии господствовала христианская религия в ее особой православной форме; в Византийской империи всегда сохранялась устойчивая государственность и централизованное управление; ви зантийскую культуру отличало от культуры стран Западной Европы наличие элементов восточных цивилизаций; как по своему географическому, этническому и экономическому положению Византия была своеобразным «золотым мостом» между Востоком и Западом, так и в культурном развитии Европы она была связующим звеном между западной и восточной культурами.
При этом происходил плодотворный синтез культур Востока и Запада. На различных этапах культурного развития Византии в этом синтезе получали преобладание то восточные, то западные элементы. Так, в ранние периоды вплоть до второй половины XI в. в культуре Византийского государства, как и в его общественной жизни, доминировали восточные влияния, а начиная с правления династии Комнинов в связи с развитием интенсивных экономических и политических связей с Западом новые импульсы получило воздействие западноевропейской культуры. Культурные контакты Византии с Западной Европой, особенно с Италией, достигли своей кульминации в XIII-XV вв.
Литература
5. Лихачева В.Д. Искусство Византии IV-XV в.в. – М., 1981 г.;
6. Поликарпов В.С. Лекции по культурологии. – М., 1997.
7. Поляковская М.А., Чекалова А.Л. Византия: быт и нравы. Свердловск, 1989 г.
8. Силичёв Д.А. Культурология. – М., 1998.
9. Удальцова З.В. Византийская культура. – М.,1988 г.;
10. Фрейберг Л.А. Античность и Византия. – М., 1975 г.