Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Марина С. Серова
Между завтра и вчера
Мисс Робин Гуд –
Марина Серова
Между завтра и вчера
Глава 1
Субботний вечер я предполагала провести в довольно скучной компании телевизора. Признаюсь: такая перспектива, учитывая, что я девушка еще вполне молодых лет, вызывала некую тихую грусть. Хотя жаловаться мне было не на что, точнее не на кого, так как я всегда сама решала, что и когда делать. Я гордилась тем, что могла самостоятельно планировать жизнь по своему усмотрению и никогда не учитывала ничье мнение по данному поводу. За исключением разве что моего дедушки, но он у меня особенный, к тому же единственный из близких, поэтому его словам я внимала всегда с открытой душой и готовностью немедленно исполнить его пожелания или просьбы. Последние, кстати, он озвучивал нечасто. Ариша вообще был по натуре крайне интеллигентным и деликатным человеком. После автомобильной катастрофы, в результате которой погибли мои родители, он сделал все, чтобы я смогла справиться с той страшной трагедией, и ему это частично удалось. Конечно, боль утраты никуда не ушла, но мы с дедушкой научились с нею жить.
Мне было тогда четырнадцать лет. В машину родителей въехал на бешеной скорости джип, а я стала невольным свидетелем аварии. Но ужас только начинался. Как выяснилось, виновником ДТП был наш городской прокурор. Благодаря его связям моих погибших родителей, подтасовав кое-какие данные в ходе следствия, из потерпевших превратили в виновников, а нам с дедулей еще пришлось выплачивать судебный иск этому гаду, из-за чего квартиру пришлось продать, а нам перебраться в коттеджный поселок. Благо папа и мама перед самой гибелью практически достроили там дом. Но узнала я все подробности только спустя четырнадцать лет после трагедии. До этого времени дедуля меня берег, я смогла окончить юридический институт, поработать юрисконсультом на кирпичном заводе нашего Горовска и впасть в плохо скрываемую тоску от скукоты избранной мною специальности. Как только дедушка поведал мне все подробности гибели родителей, точнее последующего судебного произвола, я приняла важное самостоятельное решение, после которого жизнь моя круто изменилась.
Первым делом я отомстила прокурору. Этот негодяй, судя по тому разгульному образу жизни, который он вел на пенсии, похоже, и думать забыл о погибшей семейной паре, в машину которых он направил нетрезвой рукой свой джип. Я постаралась, чтобы эти воспоминания прочно засели в его голове. Да и что в итоге оставалось человеку, если так можно назвать этого выродка, после того, как он лишился здоровья, денег, былых связей, сомнительных друзей, поменял роскошные апартаменты на койко-место в нашем доме престарелых.
Я многое поняла о жизни, своих надеждах и мечтах, пока готовила эту месть. Возвращение на кирпичный завод в мои планы не входило. Мы с дедушкой никогда не бедствовали благодаря доходу от акций, доставшихся нам в наследство, но и без дела сидеть не хотелось. Хотя оно постепенно нашло меня само. В нашем Горовске оказалось очень много несправедливо униженных, оскорбленных или осужденных людей. Так получилось, что мне удавалось кому-то из их числа помочь восстановить справедливость, а они делились этим со своими знакомыми и друзьями… Так, постепенно, я определила свое место в профессиональной жизни и обросла клиентурой. Заказы находили меня сами. За мной даже закрепилось довольно почетное прозвище Мисс Робин Гуд, но сама я его никак не использовала и даже, признаться, стеснялась. До сих пор мне удавалось избегать пристального внимания правоохранительных органов, так как знание юридических основ и канонов не раз выручало и помогало мне выстраивать действия в рамках закона.
Дедушка гордился моими успехами, но я понимала, что он очень переживает за меня и мою безопасность. Поэтому я, как могла, скрывала от него подробности тех рискованных методов, которые я применяла, чтобы уличить настоящего преступника, докладывая Арише, как правило, конечный результат. Была у него и еще одна тема, которую он иногда ворчливо озвучивал, если был недоволен. Он волновался, что в то время как моя профессиональная деятельность бурлит, на личном фронте у меня полный штиль. Но я уже не раз объясняла ему свою позицию. Я предпочитала не размениваться по мелочам, а дождаться настоящего чувства. Это кредо, кстати, в корне отличалось от взглядов на жизнь, которых придерживалась моя подруга Алина Нечаева. Вспомнив о ней, я подумала, что было бы неплохо созвониться и выяснить, вдруг у нее тоже нет планов на вечер, хотя с ней обычно такое не случается.
Мужчины вьются рядом с моей подругой, как осы вокруг блюдца с вареньем. Она умело пользуется своею красотой и не считает нужным тратить лучшие годы жизни на пассивное ожидание Грея под алыми парусами. Она не раз надо мной подшучивала. Но мы никогда не ругались ни на эту тему, ни на какую-то другую. Ее бурная личная жизнь не вызывала у меня зависть, да и порицать легкомысленный нрав Алины я не собиралась. Тем более что подругой Нечаева была верной, и она не раз помогала мне в моем авантюрном полудетективном хобби, ставшем в итоге любимой работой.
Но позвонить я ей не успела.
– Полетт, ты занята вечером? – осведомился Ариша, появившись на пороге нашей гостиной, где я приготовилась было к свиданию с телевизионным пультом.
– Не особенно, – протянула я, с удовольствием рассматривая моего пожилого родственника. – А ты, судя по всему, куда-то собрался? – констатировала я, отметив бодрый вид дедули, элегантно зачесанную назад седую шевелюру, свежую сиреневую сорочку вкупе со светлыми льняными брюками и начищенные до блеска бежевые мокасины.
– Ты же знаешь, милая, покер – моя страсть! – с виноватым вздохом ответил он, хотя глаза его уже заранее азартно блестели. Дедушка мой был картежником со стажем. С тех пор как у нас запретили казино, он утолял свою пагубную страсть в компании таких же, как он, единомышленников на каких-то конспиративных квартирах. Всякий раз он уверял меня, что играют они теперь исключительно на спортивный интерес, дабы не нарушать закон, но я никогда не планировала проверять его слова. Пусть проводит свое свободное время так, как считает нужным. В конце концов, не маленький ведь мальчик.
– Ах да, я и забыла про игру…
– А это неудивительно, ты же погрязла в своих делах! Хоть бы развеялась! Лето в самом разгаре. Город бурлит! Особенно сегодня, ведь суббота, а ты дома сидишь. Даже смешно: я – старичок – бегу развлекаться, а ты в шерстяных носках балет по каналу для пенсионеров наладила! – Ариша всегда отчитывал меня с юмором, поэтому я не могла сразу уловить, шутит он или говорит серьезно. – Решено! Ты поедешь со мной! – вдруг провозгласил он таким голосом, словно открыл новый химический элемент.
– Куда? В карты играть? – изумилась я.
– Можешь не играть, просто посидишь, выпьешь, там виски и коньяк разносят, – привел он вполне веский в его случае аргумент, но меня сложно было соблазнить дармовым алкоголем. Я не относилась к числу больших любителей выпивки.
– Смешно, – без тени улыбки констатировала я. – А на самом деле, с чего это ты за меня взялся сегодня?
Дедуля играл в карты каждую неделю. Обычно он отправлялся к своим товарищам на такси – трезвый и преисполненный азартных надежд. Возвращался на той же машине, но уже без блеска в глазах и в сильном подпитии. На следующий день он, как правило, аристократично страдал от легкого похмелья, но вслух не жаловался, понимал, что особенной поддержки от меня в этом вопросе не дождется. Разве что пресловутый стакан воды с таблеткой от головной боли и завтрак на скорую руку из каких-нибудь полуфабрикатов. Готовка не была моей сильной стороной.
– А ты, я смотрю, мысли читаешь на расстоянии, – улыбнулся Ариша. – Я такси позабыл заказать, а другую машину арендовать не могу, боюсь фарт спугнуть. Я, знаешь ли, слегка суеверен перед игрой. А вот если бы ты со мной поехала, было бы здорово!
– Так тебя подвезти надо и все?
– Да. – Он слегка склонил голову, давая понять, что примет любое мое решение. Но я размышляла недолго. Перспектива провести выходной вечер под унылый немецкий балет, который транслировали по одному из каналов, признаться, и меня саму не больно вдохновляла. Я выключила телевизор.
– Дай мне пятнадцать минут и поедем. Заодно машину помою на обратном пути, – я с удовольствием выбралась из кресла.
– А ты меня не подождешь до конца игры? – спросил Ариша.
– Ну, уж нет, знаю я, что твои посиделки как минимум до утра растянутся, а у меня режим! – решительным тоном отказала я.
– Вот и неясно, кто из нас встречает закат жизни, а кто рассвет, – вздохнул дедуля, но больше настаивать ни на чем не стал и покорно принялся меня ждать в том самом кресле, которое я только что покинула.
Просьба Ариши была несколько необычной, я не очень поверила в его сомнительные объяснения про такси. Дедушка был слишком пунктуален и последователен в своих действиях, чтобы вдруг позабыть заказать автомобиль, но докапываться до истины я не стала. Мне было несложно подвезти его, да и покататься по вечерним улицам Горовска всегда приятно, тем более что я обожала свой «Мини Купер» и относилась к нему не как к бездушной машине, а скорее как к товарищу и единомышленнику.
По дороге дедуля вел себя странно, то и дело бросал якобы незаметные изучающие взгляды в мою сторону и о чем-то напряженно размышлял. Как только мы добрались до места, причина его беспокойства стала очевидна. На стоянке нас уже поджидал высокий темноволосый мужчина крепкого, возможно, что и спортивного телосложения. Рассмотреть его комплекцию более подробно под пиджаком было сложно. Ариша помедлил выходить из машины, а когда я решила сделать это первой, придержал меня за рукав.
– Полетт, ты, возможно, будешь ругаться, но я заранее прошу прощения, – начал он, избегая смотреть мне прямо в лицо.
– В чем дело? – нахмурилась я. – Это из-за того мужчины?
– Какого? – попытался изобразить он непонимание, но актер из моего родственника был неважный. – А впрочем, чего это я мнусь, как мальчишка, – собрался наконец-таки он с духом. – Это Потап Крайнов, наш новый партнер по игре. У него к тебе дело, – стремительно выпалил он.
– В каком смысле? Точнее, пожалуйста.
– Ну, в прошлый раз у нас разговор зашел о том самом прокуроре, по вине которого твои родители погибли, я случайно, но не без гордости, обмолвился о том, как тебе удалось, скажем так, проучить этого гада…
– Ариша! – грозно сдвинула я брови, так как не любила, когда обо мне заводились речи в третьем лице и без моего присутствия, тем более если обсуждалась гибель родителей. Дедушка это прекрасно знал, поэтому, наверное, и не признался сразу, зачем ему потребовалось мое присутствие этим вечером.
– Вот-вот, я так и думал, что ты разозлишься, – подтвердил он мои догадки. – Но не спеши сердиться! Я ничего лишнего не наболтал. Я и не собирался ничем делиться, но, когда понял из краткого рассказа, что этого Потапа сильно жизнь потрепала, подумал, что хорошо бы вас познакомить. Вот и обмолвился, чтобы его поддержать, о нашем с тобой горе. Как только он услышал про те события, а я особенно и не вдавался в подробности, он изменился в лице. Играл рассеянно, больше следил за мной. А потом догнал меня на улице и напрямую спросил, не ты ли та самая справедливая мстительница, о которой полнится слухами город.
– Вот как? А ему какой интерес? – Я кивнула в сторону продолжавшего ожидать нас на стоянке мужчины.
– В этом вся суть! Его жизнь, как я уже упоминал, потрепала, и он хотел бы за это с кем-то поквитаться. Сказал, что понес наказание незаслуженно. Я не стал вдаваться в подробности, решил на свой страх и риск вас познакомить, а дальше ты разберешься сама. У меня вообще подозрение, что всю эту катавасию с покером Потап затеял исключительно с целью знакомства с тобой, игрок из него, прямо скажем, неважный. Видимо, наплел кто-то ему, что я дед той самой Мисс Робин Гуд, – закончив говорить, дедушка выдохнул с облегчением. – А теперь валяй, ругайся. – Он понуро повесил голову, как узник в ожидании казни.
Разумеется, злиться на дедулю я не могла и не умела. Он был мой самый близкий и родной человек. К тому же я была уверена, что просто так он бы никому не стал обо мне рассказывать, если бы не какие-то крайние обстоятельства или его убежденность, что так необходимо поступить.
– Ладно, болтун, пойдем к твоему новому знакомому! – Я вытащила ключ из замка зажигания. – Слушай, а ты ему, часом, не проигрался?
– А что?
– Ну, я подумала, вдруг ты откупился от него свиданием со мной, а мне сейчас наплел сказочку для усыпления моей бдительности?! – осенила меня шуточная догадка, которую я немедленно озвучила, чтобы слегка разрядить напряженную атмосферу, возникшую между нами.
– Ох, Полетт, ты чудо! – Дедуля сразу уловил юмор. – Кстати, на будущее: если уж мне и суждено так сильно проиграться, что в принципе невозможно, я бы сначала с домом и акциями расстался, а уж потом решился продать тебя в рабство какому-нибудь арабскому шейху…
– Вот как?!
– Ага, причем с условием, что ты бы каждый год рожала ему по ребенку, а мне соответственно по внуку! – Мы одновременно рассмеялись.
– Правнуку, – поправила я с усмешкой.
– Да хоть кого, главное, чтобы ребенка, – примирительно произнес он.
– Ладно, пошли уже, а то парень совсем заждался, – произнесла я, кинув взгляд в окно.
Дедушка коротко представил нас друг другу и быстро скрылся в недрах непримечательного с виду подъезда. Очевидно, не все было законно с мероприятиями, проходящими внутри, иначе, с чего бы это хозяева маскировали вход. Но меня этот вопрос уж точно не касался, поэтому я переключила все внимание на нового знакомого.
– Так, значит, вот как выглядит та самая Полина Казакова? – не скрывая удивления и интереса, оглядел меня с головы до ног мужчина.
– К сожалению, не могу сказать то же самое про вас, Потап, так как слышу ваше имя впервые.
– Да, простите, я был бестактен, – он примирительно мне кивнул. – Как вы смотрите на то, чтобы расположиться вон в том ресторанчике и немного поговорить, – предложил он.
– Положительно, – согласилась я, и спустя десять минут мы устроились в том самом месте, куда пригласил меня новый знакомый.
Внутри было уютно, особенно приятно и удобно оказалось сидеть на широких кушетках за круглым столом, укрытым от любопытных глаз посторонних густым бордовым кружевным балдахином. Я впервые была в этом восточном ресторане, поэтому с интересом рассматривала интерьер, пока Потап подзывал официанта. Я сразу отметила, что к моему спутнику персонал отнесся с особенным почтением. Столик нам выделили лучший, причем при нашем появлении с него убрали табличку, гласящую, что он забронирован. Наверное, Потап здесь был частым гостем. Субботний вечер обретал краски, и мне это нравилось. Хотя будоражило мне кровь не предчувствие романа, а ожидание новой работы, которую, как я предполагала, собирался мне предложить господин Крайнов. В роли потенциального жениха я его не рассматривала, так как едва услышала слова дедули про необходимость моего вмешательства, как мои профессиональные рефлексы встали в боевую стойку, и я уже не могла отвлечься на посторонние эмоции.
Как только мы разобрались с меню, заказали какие-то лепешки с начинками, легкие закуски, сладости и травяные чаи, Потап приступил к рассказу.
– Почти семнадцать лет назад я был осужден за кражу со взломом! – решительно проговорил он и замолчал, видимо, ожидая моей реакции.
– Вот как, и сколько же вам лет тогда было? – удивилась я, так как мой собеседник выглядел достаточно молодо.
– Восемнадцать! То есть исполнилось девятнадцать, когда я сел. Отбывать срок мне предстояло десять лет, но спустя семь я вышел по амнистии, за хорошее поведение, – невесело усмехнулся он при этих словах.
– Ясно, – кивнула я, давая понять, что внимательно слушаю.
– Вот и я тогда думал, что мне все ясно, пока не поразмышлял кой о чем, благо времени для этого в тюрьме было предостаточно. – Он прервался, ожидая, пока официант расставит тарелки на столе. – В общем, перед тем, как все это со мной произошло, я вел вполне нормальную жизнь для парня моих лет. Я учился в институте, в Политехе, жили мы с сестрой, но когда за мной пришла милиция, сестра отчего-то прервала со мной всякое общение. Я писал – она не отвечала, в общем, в итоге и сам на нее обиделся. Когда освободился, само собой, первым делом пришел в свою квартиру, точнее, это я так думал на тот момент. Но там проживали какие-то чужие люди. Они ничего не знали о предыдущих хозяевах. В общем, я испытал шок, встретил соседку, она мне рассказала, что сестра моя почти сразу после суда надо мной вышла замуж, а потом погибла в автомобильной катастрофе. – Он замолчал и отпил чай. Я поняла, что Потап пытается успокоиться.
– Странно, – задумчиво протянула я. – Такая цепь несчастий обрушилась на вашу семью.
– Вот и я подумал то же самое, вот только сожалею, что не сразу. Я был в шоке. Мысль вернуть жилплощадь через суд не пришла мне в голову. Я перекантовался у товарища, пытался найти работу, но меня, разумеется, с судимостью никто не брал. В итоге мне пригодились тюремные связи. На зоне мои спортивные навыки в буквальном смысле помогли мне выжить, да и не только мне, но и некоторым из сокамерников, кого я посчитал нужным защитить.
– Вот как?
– У меня первый юношеский разряд по боксу, – пояснил мой новый знакомый. – В общем, это все не так важно, главное – результат. Тот самый товарищ, как раз обязанный моим спортивным навыкам своим здоровьем, сначала уступил мне диван в своей квартире, а потом свел меня с нужными людьми. На заре своей карьеры, если можно так сказать, я был рядовым быком, но времена менялись, лихие девяностые плавно перешли в коммерческие двухтысячные. Бывшие авторитеты переквалифицировались в бизнесменов. Мои мозги, недаром же в Политех прошел на вступительных по высшему баллу, пригодились. Сначала я возглавил службу безопасности моего босса, потом стал его первым замом, правой рукой, как принято говорить. Теперь владею центральным рынком, поднял с нуля два торговых центра. В общем, значительно преуспел в сравнении с юношескими мытарствами на зоне. – Все это он рассказывал таким будничным тоном, словно пересказывал прочтенную в газете заметку о чьей-то посторонней жизни.
– Я так понимаю, что сейчас все отлично, а ваш интерес ко мне имеет отношение к прошлому? Что тогда произошло на самом деле, когда вам исполнилось девятнадцать? – задала я волновавший меня вопрос, дождавшись, пока Потап опять прервался.
– Да у вас чутье на темные истории, Полина, – похвалил меня Крайнов. – Сама кража со взломом, в которой меня обвинили, случилась ночью. Я тогда шел после попойки с институтскими приятелями. Встретил товарища, мы с ним продолжили, я уже и не скажу точно, чем и где, так как дело, как говорится, молодое. Да и опыта у меня по части алкоголя было немного, я ведь спортсмен, точнее был, – пояснил он с невеселым смешком. – В общем, очнулся я уже дома, в дверях топчется милиция с понятыми, а у меня в кармане деньги какие-то мятые, а у кровати ящики с неясным барахлом и продуктами элитными, ну там икра, прочая какая-то дребедень. Я даже рассмотреть не успел. Голова трещала, воспоминаний о прошедшем вечере – ноль… – Он махнул рукой. – Я и слова не сказал, как мне браслеты на запястье нацепили, да в «уазик» упаковали. Только и запомнил белое как мел лицо сестры в дверях.
– Вы только с ней жили, других родственников не было? – уточнила я.
– Нет, вдвоем, у нас, конечно, как у всех, мама была, но она сгорела от рака через год, как я школу окончил, а отец умер, когда я еще маленький был. В общем, все очень безрадостно, вспоминать сейчас не хочу, да и неважно. – Он наполнил чашки новой порцией ароматного чая. – Я уже когда на ноги встал, решил все же выяснить, что там за история с моей сестрой приключилась, кто ее муж, как они жили, может быть, он хороший парень. Просто хотел разыскать его, поговорить. Пошел в ЗАГС, поднял данные, деньги, знаете ли, хорошо помогают при этом, ну и выяснил, на свою голову. – Я инстинктивно подалась вперед, настолько мне стало интересно.
– И кто муж? – не смогла сдержать я вопрос, полагая, что именно в этой персоне кроется суть нашей встречи.
– Антон Хитрецов, – губы Потапа скривила брезгливая ухмылка.
– А кто это?
– Это тот урод, с которым я вел после школы приятельские отношения. – Он ругнулся. – Именно с этим говнюком я и пил в тот злополучный вечер кражи.
– Вот как?! – изумилась я. – Он женился на вашей сестре, потом она погибла, он продал квартиру, очевидно, тем чужим людям, которых вы встретили на пороге родного дома после амнистии…
– Вот именно! – Потап в возбуждении хлопнул ладонью по столу, вилка звякнула о тарелку, на наш стол обернулись, но подойти официант не решился. Мои догадки об уважительном отношении персонала к Потапу опять подтвердились. – У меня в голове сразу все стало на свои места. Он же был голь перекатная, работал где-то грузчиком, а тут – такую аферу прокрутил!
– А где именно он работал тем самым грузчиком? – осторожно спросила я, уже догадываясь, какой ответ последует.
– В том магазине, за кражу со взломом в котором я сел! Этому уроду удалось меня подставить, я уверен в этом! – Мой собеседник разгорячился не на шутку.
– А какие доказательства у вас есть? – Я не спешила делать выводы.
– А разве нужны еще какие-то подтверждения, все же и так ясно! Сходится, как дважды два, если сопоставить все факты! – Лицо Потапа побагровело, я поняла, что он с трудом сдерживается от крепких выражений и решительных действий. Время честного бизнеса, новый статус в обществе и стабильность, очевидно, высокого достатка уже не позволяли ему опуститься до былого уровня рядового быка.
– Но прямо утверждать это без доказательств нельзя, – произнесла я, чтобы определить перед потенциальным заказчиком свою позицию. – Я привыкла полагаться на факты, прежде чем поквитаться с человеком за причиненные им страдания.
– Вот и я тоже заставил себя так думать. Хотя, признаюсь, хотел сразу же его прикончить, благо найти его несложно. – Мой собеседник несколько раз сжал кисть в кулак. – Этот подонок припеваючи существует в собственном доме на востоке Горовска. – Он откинулся на спинку стула, задержал на мне взгляд, словно взвешивал степень искренности со мной, какую он может себе позволить, и сказал: – Убить Хитрецова не составило бы особенного труда. Тем более что для реализации этих целей теперь есть специально обученные люди, мне не требуется лично подключаться к этому процессу и марать руки, – признался Потап. – Но! – Он поднял указательный палец вверх. – Во-первых, вы правы, считая, что необходимо достать доказательства вины, во-вторых, месть должна быть сладкой, по крайней мере, для меня. Поэтому я и обратился к вам. Я хочу, чтобы этот мерзавец прошел все те круги ада, которые устроил мне и моей сестре! – В глазах Крайнова блеснули опасные искры. Он замолчал в ожидании моего ответа.
Все детали рассказа прочно засели в моей голове. Я сразу поняла, что возьмусь за это дело, которое обещало быть интересным, но прежде чем заговорить, я еще раз прокрутила в памяти все услышанное.
– Полина, я оплачу все расходы и ваши услуги, разумеется, тоже, – Потап неправильно истолковал мое молчание.
Конечно, я не отказывалась от материальной компенсации, так как организация мести требовала внушительных затрат, но деньги не были моей целью. Повторюсь, что мы с дедулей могли себе позволить жить вполне обеспеченно на проценты от акций, но иных видов заработка еще никто не отменял. В моей практике были дела, когда я помогала людям совершенно бескорыстно, на свои средства, если понимала, что мои услуги им просто необходимы, а денег у них нет.
– Потап, я ни секунды не сомневаюсь, что возьмусь за ваше дело. Но прежде чем обсудить все расходы и мой гонорар, я хотела бы предварительно понять для себя, виновен этот Антон или нет. Дайте мне номер вашего телефона, я вам позвоню, как только приму решение. Вы слишком долго шли к этой мести, я полагаю, что пара-тройка дней уже ничего не решат? – Настала моя очередь дождаться ответа.
– А вы – молодец! – неожиданно похвалил меня Крайнов. – Сразу понятно, что не первый год имеете дело с криминалом. Не верите на слово, и это правильно. Что ж, Полина, вот вам моя карточка, на обратной стороне я рукой написал мой личный номер, который мало кто знает. Я жду вашего звонка в любое время. – Он вынул из бумажника несколько купюр и оставил их на столе. – Чем больше я думаю о своем прошлом, тем острее я чувствую необходимость отдать все долги. Вы знаете, я разыскал на кладбище жалкую могилку сестры, этот подонок, продав нашу квартиру, даже не удосужился потратиться на ограду. – Его лицо помрачнело. – Впрочем, мы это еще обсудим, я надеюсь, вы скоро со мной свяжитесь. В этой папке, – вынул он бумаги из портфеля, – все, что я вам рассказал, и кое-какие документы. Полагаю, все это вам пригодится. – И с этими словами он вышел.
Некоторое время я сидела за столиком и смотрела в окно. Теплый субботний вечер значительно поменял свои тона. Я не пожалела, что вышла сегодня из дома. Дело Крайнова меня заинтересовало. Папка, оставленная хозяином рынка на столе, манила меня скорее углубиться в изучение содержащихся в ней данных. Но я хотела оставить это до дома. Сесть в то самое кресло, из которого дедуля выманил меня своим нехитрым обманом, расслабиться и только после этого начать изучение. Но только я подозревала, что телевизионный пульт в ближайшее время вряд ли составит мне компанию. И все-таки мне очень хотелось поскорее приступить к новому делу.
«Терпение, – сказала я себе мысленно, доела пирожное, допила чай и не спеша покинула ресторан».
В оставленной Потапом папке оказалась неплохая подборка. Копии его судебного дела, выписки из домовой книги о квартире, справка о гибели его сестры, документы из ЗАГСа. Я подумала, что из всего этого обилия официальных бумаг истинную картину произошедшего восемнадцать лет назад восстановить доподлинно сложно. Но на самом дне, под всеми документами я наткнулась на старую фотографию. На обратной стороне снимка стояла подпись: Света Крайнова. Очевидно, сестра Потапа. На фото была запечатлена молодая девушка с темными длинными волосами, отчего-то сильно прикрывающими лицо. Вглядевшись внимательней, я поняла причину такого ракурса. Правую щеку девушки портило большое родимое пятно или громадная родинка, поэтому она и старалась спрятаться за распущенными волосами. Не нужно быть психологом, чтобы понять, какие душевные страдания причинял девушке этот незначительный, на мой взгляд, но весьма заметный изъян во внешности. Понятное дело, что комплексы должны были отравлять жизнь Светланы, по крайней мере, с того момента, как она попала в коллектив. Особенно в детский период, страшно подумать, какие изощренные обзывательства должны были придумывать одноклассники, ведь дети бывают очень жестоки.
Я сразу предположила, каким мог быть сценарий развития романа Светланы и Антона – виновника, по мнению Потапа, всех его бед. Парень, очевидно, нуждался в деньгах. Каким-то образом он прознал или, может быть, случайно познакомился со Светланой. Прощупал, что да как, сориентировался, изобразил неземную страсть, вскружил девушке голову и, сфабриковав дело против Потапа, повел красавицу под венец. Потом разделался с молодой женой, продал престижную жилплощадь в центре города и превратился из раба в хозяина жизни… Я прекрасно отдавала себе отчет в том, что мои выводы несколько поспешны. И все-таки интуиция подсказывала, что я недалека от истины в своих предположениях.
Я поняла, что в этом деле восемнадцатилетней давности осталось множество вопросов, и просто отложить папку в сторону и отвернуться от произошедшей тогда несправедливости я уже не могла. Конечно, этот Антон мог быть и неповинен в тех преступлениях, подозрения о которых возникли в моей голове, но я ощущала почти физическую потребность это проверить. Я посмотрела на часы и пожалела, что время позднее, звонить Крайнову в такой час не стоило. У меня появился ряд вопросов, получив ответы на которые, я надеялась начать расследование.
От мыслей меня отвлек неожиданный шум у двери. Признаюсь, я почувствовала некоторое волнение, гостей в столь поздний час я не ждала. О том, что в замочной скважине копаются воры, я подумать не успела. В дом вошел Ариша собственной персоной и заулыбался мне слегка пьяной улыбкой.
– О, Полетт, ты не спишь? Я рад! – Настроение его было явно приподнятым.
– Дедуля, так рано?! Я удивлена! Проигрался? – предположила я не без ехидства.
– Обижаешь! – попытался состроить он оскорбленную гримасу. – Наоборот! Ушел, пока все удачно, у нас же знаешь, как бывает…
– Да знаю, разумеется. Любой, кто знаком с романом Достоевского, вполне может представить себе твои эмоции и возможные сценарии развития азартной партии.
– «Игрок» – сильная вещь! Для тех, кто подумывает посетить казино в каком-нибудь заморском городе в первый раз, я бы рекомендовал сначала проникнуться этим романом! Заметь! – поднял он палец вверх. – Не прочитать, а прочувствовать весь смысл, все эмоции героев?! Глядишь, и уберегся бы какой-нибудь несчастный от опасного шага… – философски заметил он, подошел к бару и налил себе в пузатый бокал щедрую порцию коньяка. – Ведь не все же умеют так владеть собой во время игры, как я, например, – смакуя первый глоток, добавил он.
Услышав его слова, я еле сдержала саркастический смешок, кому, как не мне, были известны вечера, когда дедуля возвращался от своих товарищей в дурном настроении, явно свидетельствующем о постигшей его неудаче. Но напоминать об этом не стоило.
– Скажи, Полетт, как у тебя все прошло с Потапом? – не стал ходить вокруг да около мой родственник, алкоголь придал ему храбрости.
– Так вот почему ты примчался?! Любопытство! – догадалась я.
– Ну, ты же знаешь меня, – сконфуженно улыбнулся Ариша. – Нечасто я рекомендую тебе клиентов, волнуюсь, ну, просто как мальчишка перед опытной дамой…
– Фи, что за моветон, – притворно укорила я. – В любом случае могу сказать, что Крайнова ты правильно ко мне направил. Я еще пока точно не знаю, справедлива ли будет месть в его случае, но кое-какие зацепки есть. Завтра свяжусь с ним, уточню детали, подсоберу информацию и сделаю выводы.
– А что там у него произошло? – Ариша был очень трогателен в своем любопытстве. Я не считала нужным скрывать от него подробности, уже не раз он помогал мне в прошлых делах – иногда идеями, иногда полезными связями. Поэтому я быстро обрисовала ему ситуацию Крайнова.
– Да уж, судьба – злодейка… А я и не сказал бы никогда, что у него семь лет отсидки за плечами. Такой интеллигентный с виду молодой человек… – протянул он задумчиво. – И что ты думаешь, этот Хитрецов действительно повинен во всех бедах?
– Ты же заешь, я пока еще ничего не думаю, просто анализирую. Завтра займусь сбором данных, тогда и решу, – ответила я. – Хотя, если честно, я процентов на семьдесят уверена, что Потап все предполагает правильно, ну не похож он на вруна, пытающегося с моей помощью решить свои проблемы…
– Ох, не знаю, Полетт, будь осторожна! – Дедуля допил коньяк и налил себе новую порцию. – Я тоже порасспрашиваю у своих о нем, глядишь, и помогу, если получится… – Он поднялся с дивана. – Поздно уже, пойду я прилягу, не в тех я годах, чтобы сутками бодрствовать, – произнес он и лукаво мне подмигнул.
– Ох, ты и кокетка, – усмехнулась я. – Сам ведь прекрасно знаешь, что дашь фору любому сорокалетнему…
– Ну, нет, – изобразил он оскорбленный вид.
– Ладно, ладно, тридцатилетнему, – легко подыграла я его настроению.
– А вот с этим спорить не стану! – Он улыбнулся, но лицо его быстро опять посерьезнело. – Кстати, милая, должен отметить, что Крайнов – человек небедный. В его случае ни к чему играть в альтруизм, он хорошо оплатит твою работу. – Зная о том, что я частенько помогала людям бесплатно, из личных побуждений, будучи не в силах пройти мимо чужого горя, дедуля посчитал необходимым меня предупредить.
– Я уже в курсе про его торговые дела.
– Неужели похвастался?! Он вроде не похож на людей подобного сорта, – изумился Ариша.
– Нет, просто не смог обойти эту тему в процессе рассказа. У меня сложилось мнение, что этот Крайнов – человек дела, а не слова, так что не переживай. Утро, как говорится, вечера мудренее, завтра будем разбираться с новыми обстоятельствами, – я зевнула.
– Ох, ты не составишь мне компанию, я что-то ощущаю нехватку финальных пятидесяти грамм на сон грядущий? – Дедуля бросил многозначительный взгляд на початую бутылку с коньяком.
– Нет, мой дорогой, я предпочитаю вершить чужие судьбы на трезвую голову, да и тебе, уверена, неполезны эти чрезмерные возлияния! – улыбнулась я и отправилась в спальню. Вскоре я услышала, что дедушка также покинул гостиную и отправился почивать. Суббота, растянувшаяся до раннего утра воскресенья, подошла к концу.
Ровно в одиннадцать часов утра я набрала номер Крайнова.
– Полина, я рад! – отреагировал он, даже не дав мне представиться. Судя по всему, Потап навел справки, и ему удалось заполучить мой номер телефона, иначе, как бы он догадался, что это я.
– Пока еше нечему радоваться, доброе утро! – ответила я, давая понять, что окончательное решение об организации мести мною еще не принято.
– О… – разочарованно протянул Потап, но развивать эту тему и уговаривать меня не стал. – Какой вопрос? – Голос абонента зазвучал по-деловому.
– Мне нужен список контактов ваш и вашей сестры в тот период, когда произошло ограбление. С кем дружили вы, с кем она. Я хотела бы поговорить с людьми, чтобы выяснить кое-какие моменты.
– Вот как? Понятно, что ж, это правильно! Но, боюсь, мне нечем вас порадовать, мои друзья в основном разъехались из Горовска, пока я зону топтал. А подруг сестры, если честно, я уже и не очень помню, она была старше, я интереса для ее компании не представлял, да и, если честно, у нее и компании-то особенной не было… Друзей, то есть мальчиков, не помню рядом с ней. А из подружек точно знаю, что она хорошо общалась с нашей соседкой по подъезду, кажется Валей с пятого или третьего этажа. Еще была одноклассница какая-то, имя такое редкое для наших мест, Карина, кажется… Но адреса, и где она сейчас я точно не знаю.
– Это не проблема, спасибо, будем разбираться с тем, что есть. – Я старательно записала скудные сведения в блокнот. – А эта Валя из вашего дома, ей сколько лет?
– По-моему, ровесница моей сестры, сейчас должно быть около сорока, наверное, – в его голосе были слышны нотки сомнения. – Давно это было, кабы я предполагал тогда, что это окажется важным через двадцать лет, обязательно бы вел дневник или какие-то заметки. Но, увы…
– Все в порядке, поверьте: мне доводилось заниматься делами с куда более скудными исходными данными. Так что не будем унывать раньше времени, – посчитала я нужным его успокоить.
– Вот как, интересно. Так когда же вы мне скажете свой ответ?
– Надеюсь, скоро, – ответила я, попрощалась и повесила трубку.
Глава 2
Дом, в котором когда-то жила семья Крайновых, располагался в самом центре нашего города. Квартиры в этом районе стоили больших денег, я предполагала, что и пятнадцать лет назад Антон Хитрецов мог выручить вполне приличную сумму за сделку. Я хорошо запомнила адрес и первым делом решила подняться сразу же к новым хозяевам, хотя подозревала, что они могли поменяться. Справка из жилконторы, которую Потап предусмотрительно вложил в папку с прочими бумагами, была годичной давности. И все же нанести визит было необходимо.
Я поднялась на седьмой этаж и нажала на звонок под номером 53. Дверь мне открыли практически сразу. На пороге возникла пожилая ухоженная дама неопределенного возраста, то ли пятидесяти пяти то ли шестидесяти с лишним лет. Ее тщательно выкрашенные в каштановый цвет волосы были приподняты и скреплены шпильками на затылке. Одета она была в махровый халат с восточным узором, на ногах были тапочки на элегантных каблучках, с меховыми помпонами спереди. Я еле сдержала короткий смешок – так гротескно выглядела хозяйка квартиры.
– Вам кого? – удивилась она моему появлению.
– Здравствуйте, мне Свету Крайнову, – произнесла я, стараясь смотреть прямо в глаза дамы, чтобы вызвать доверие, хотя прекрасно осознавала, что ничего, кроме отчуждения, не вызову.
– Кого? – переспросила она, а я по выражению ее лица поняла, что она прекрасно понимает, к кому явилась незваная гостья.
– Света – моя одноклассница, мы вместе учились школе, я уехала сразу после выпускного и вот вернулась, решила встретиться со старинной подругой… – старательно придерживалась я придуманной легенды.
– Вот как? – Брови дамы, которые поначалу отбежали высоко наверх ее подтянутого лба, постепенно возвращались на место. – Ваша одноклассница здесь больше не живет!
– Как это? Она переехала? – Я понимала, что мы подошли к кульминации в разговоре. Сейчас даме предстояло объяснить, куда делась моя якобы школьная приятельница. Посмотрим, как она себя поведет. Все-таки сообщать трагические новости в коридоре – не совсем этично.
– Пройдемте в квартиру, – словно подслушав мои мысли, предложила хозяйка. Все же она была интеллигентной женщиной.
– О, спасибо, – я широко ей улыбнулась. Она только поморщилась, наверное, ей было неприятно портить мне настроение. Я прониклась к даме уважением.
– Простите, а как вас зовут? – спросила я, когда мы оказались в просторном холле бывшей квартиры Крайновых.
– Елизавета Елизаровна!
– Ух ты, как красиво, – искренне обрадовалась я. – А я – Карина, – даже не знаю, зачем соврала я. И, суда по всему, имя выбрала неудачно. Реакция хозяйки кардинально поменялась. Она замерла, преградив мне своим телом дальнейший путь в квартиру, и воскликнула:
– Неужели та самая? Тогда вы уже все знаете?! Зачем вы явились?! – Лицо дамы опять стало неприветливым.
– Что я знаю, простите, я не понимаю? – попыталась я спасти ситуацию, но Елизавета Елизаровна уже впала в негодование.
– Вот ведь нахалка, сначала все нервы истрепала моему сыну, а теперь опомнилась спустя столько лет, опять явилась?!
– Сыну?
– Да, мой Аристарх даже кандидатскую завалил в тот год! Просто извела его своей Светкой! Чего тебе надо?
– Как чего, я с подругой увидеться хотела… – предприняла я слабую попытку изобразить непонимание, но мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.
– Померла твоя подруга, и Аристарх тут ни при чем, просто так совпало! А квартиру мы честным порядком купили. У ее мужа. У меня все документы в аккуратности содержатся, юристы готовили! – Она стала теснить меня обратно к двери.
– Как умерла?
– Погибла, разбилась на машине, кажется, или еще что-то там, я не помню, времени прошло уйма, целая жизнь! – Она распахнула дверь, намереваясь меня вытолкать.
– Боже мой! – схватилась я за голову. – Кошмар! – Я понимала, что мне следует немедленно спасать ситуацию. Елизавета Елизаровна, похоже, кое-что знала о бывшей владелице жилплощади. Я еще при входе заприметила небольшое кресло в коридоре и сейчас плюхнулась в него, словно у меня от услышанного подкосились ноги. – Простите меня, я, правда, не понимаю! – Я посмотрела на нее молящим взглядом. – У нас в классе училась еще одна Карина, может быть, это она приходила к вашему сыну… Да вы у него спросите, наверное, он запомнил, как выглядела та девушка. – Я настолько вжилась в роль, что мои глаза увлажнились готовыми пролиться слезами. Женщина была растрогана.
– Знаете, что, милочка, мне, если честно, не особенно важно, та вы или другая Карина. Просто сил у меня нет возвращаться к той истории… – В голосе ее прозвучали усталые нотки.
– А что же случилось? Света была такая тихоня, как это вообще возможно, что она вдруг села за руль и разбилась?
– Но на этот вопрос я вам не отвечу, я ее ведь и не знала. Квартиру нам продал ее муж, после трагедии практически сразу. Такой странный мужчина. Я сама занималась сделкой, сын у меня, знаете ли, больше по научной части… – добавила она, стараясь объяснить свою активность и осведомленность.
– Да, так часто бывает, я тоже привыкла решать за двоих, – чтобы вернуть ей расположение. – И что же, у Светы был муж?
– А почему вас это удивляет, по-моему, это вполне обычная история для молоденькой девушки, – пожала Елизавета Елизаровна плечами.
– Понимаете, у нее, как бы сказать, был небольшой, но заметный изъян во внешности – родимое пятно на щеке, парни в школе ее задразнили.
– Ну, про такие подробности я не знаю, в конце концов, если хороший человек, то можно полюбить его и с изъяном… – пожала она плечами. – Но могу сказать, что этот Антон, ее муж, не выглядел особенно несчастным, когда получал деньги за квартиру. Мне вообще такие типы не нравятся. Прическа гелем зализана, лицо такое с ухмылкой, в общем, даже вспоминать противно. – Елизавета Елизаровна замолчала. – Да, мы вселились, сделали ремонт, а потом явилась эта девка, Карина! – При этом она вперила в меня тяжелый взгляд, словно хотела понять по моей реакции, что это точно не я досаждала им в то время.
– И что она сделала?
– Кричала, пыталась судом нас запугать, в убийстве обвиняла, но мы показали ей все бумаги, даже адвоката привлекали за довольно крупную сумму, – специально выделила она интонацией последнюю фразу.
– О… понимаю…
– Не уверена я, что вы способны понять, что мы тогда пережили?! – Она всплеснула руками, но довольно быстро взяла свои эмоции под контроль. – Неважно все это теперь уже… Эта Карина исчезла так же быстро, как и появилась, стоило нам только ее отправить к Антону – тому, кто продал квартиру. Но мне неприятно все это вспоминать. – Она поправила рукой прическу. – Наверное, теперь, когда я вам ясно объяснила, что Светы ни здесь, ни где бы то ни было еще, как ни прискорбно это звучит, вы найти не сможете…
– Да, да, я понимаю, извините, я пойду. – Я порывисто поднялась из кресла. – Все это так трагично. Вы простите, что я заставила вас волноваться.
– Конечно, конечно, тем более что вы, как я понимаю, тоже жертва обстоятельств. Просто ваше имя произвело на меня такой эффект. – Она открыла дверь. Я вышла в коридор.
– До свидания и извините меня еще раз. – Я вызвала лифт.
– И вы меня простите, хотя, что это я извиняться вздумала, вины за мной нет, – по выражению ее лица я поняла, насколько Елизавета Елизаровна устала от этой старой истории. Я решила больше не мучить ее, только спросила напоследок, когда лифт уже остановился передо мной: – А Потап, ее брат, он где живет?
– Не знаю я никакого брата, не было в квартире никого прописано, все по закону, идите уже отсюда, я вас прошу! – воскликнула она, тяжело дыша, и захлопнула перед моим носом дверь.
Реакция пожилой дамы была вполне объяснима. Покупка квартиры доставила ей много неприятных моментов. Темная история с гибелью предыдущей хозяйки, да еще и наследник объявился спустя время из мест лишения свободы. Причин для волнения предостаточно. Меня очень заинтересовала подруга Светланы – Карина. Я решила немедленно ее разыскать. Но это, учитывая воскресенье, когда практически во всех организациях нерабочий день, мне представлялось делом трудным. Вряд ли сторож школы номер 25, где училась сестра Потапа, распахнет передо мной двери архива. Но терять воскресенье не хотелось. Я спустилась на пятый этаж в надежде разыскать Валю, вторую девушку, которую упоминал Крайнов. В первой квартире никто не отозвался на мой звонок, во второй тоже, а из третьей меня спросили:
– Вам кого? – Голос был старческий, принадлежал он, скорее всего, мужчине.
– Валю, – ответила я, подозревая, что просто назвать имя будет недостаточно.
– Нет таких, – последовал вполне ожидаемый ответ.
– Как нет?! У меня записано, что она живет в квартире номер сорок семь, – еще раз сверилась я с цифрами под звонком, подозревая, что мой собеседник может следить через глазок. Поэтому я тщательно придерживалась выдуманной легенды.
– Не живет тут никакой Вали, шастают всякие, от футбола отрывают, – ворчливо забубнил себе под нос мужчина и зашаркал обратно в квартиру.
– Постойте! Но я же была у нее в гостях. Мы с ней в одной школе нашей двадцать пятой учились! – воскликнула я.
– Тоже мне удивила! – отозвался мужчина, но с уходом повременил. – Здесь все в ней учились! Не в сорок вторую же топать за три квартала?! – Он опять вернулся к двери. – Я в этом доме уже двадцать семь лет живу, первым получил ордерок, как герой труда. Всех в подъезде знаю. А Валя у нас одна, точнее уже не Валя, а Валентина Петровна, важная птица сейчас, в управе работает! С мужем разбежалась и вернулась обратно на свой третий этаж! – Мужчина щелкнул дверным замком и высунул нос с любопытным глазом.
– Здравствуйте, спасибо. Я, наверное, этажи перепутала, столько лет не была… Хотела время в родном городе с пользой провести, поднять старые связи. – Я постаралась улыбаться как можно шире. – Хотя теперь понимаю, что, может быть, и глупая эта затея. Валентина развелась, как вы говорите, наверное, расстроена, ей не до встреч…
– Оно смотря как глянуть, может, кому из вас и польза вылезет. Вон Валька по разводу дом себе шикарный оттяпала в пригороде. Так что не больно-то и горюет. Ты ее и не застанешь тут, наверное, она все больше там бывает… Хотя я думаю, что это она разводом прикрывается, а на самом деле гребет лопатой наши денежки в своей управе, взяточница! – В порыве возмущения он пошире распахнул дверь. Как я и предполагала, моим собеседником оказался дедуля лет восьмидесяти, его седые волосы, обрамлявшие аккуратную круглую лысину, плавно переходили в пушистую бороду и усы. На ногах у него пузырились в районе колен тренировочные штаны, под мышкой была зажата газета, дополняли образ стоптанные на задниках тапочки. Однако взор у пенсионера был живой и любопытный, я даже подумала, что он и рад, что я оторвала его от просмотра телевизора.
– Да что вы говорите?! – покачала я головой.
– А я что, я как все, я же не дурак и не слепой, чтобы ничего не замечать. Мои с утра до ночи на работе, а я, сами понимаете, то дома у телевизора, то у окна, то на лавке у подъезда, сложно не замечать, что у людей делается! – пояснил он, подтверждая мои догадки. – Машина у этой Вальки Петровны дорогущая, кольца золотые, да шубы меняет, сына отправила учиться в столицу! – перечислил он подозрительные достижения соседки по подъезду.
– Действительно, многовато для зарплаты рядового чиновника. – Я всем своим видом старалась показать, что полностью разделяю возмущение дедули.
– Рядового?! Если бы! Она возглавляет отдел по строительству, уж не знаю, как он называется, но именно через ее руки проходят разрешения на жилищные и прочие постройки! Как тут не разбогатеть?! – Судя по тому, с какой поспешностью он принялся мне рассказывать о карьере соседки по дому, тема эта была излюбленной для старика. Я поняла, что продолжать с ним всякие беседы на данном этапе бессмысленно, главное я выяснила, некая Валя проживала на третьем этаже, застать ее также были шансы в управе нашего города. Я дождалась паузы в потоке красноречия пенсионера и быстро с ним попрощалась. Взгляд его, провожавший меня до тех пор, пока не закроются двери лифта, кричал о явном желании поговорить, распирающем завистливого и словоохотливого старика.
На третьем этаже, как я и предполагала, после предупреждений дедушки с пятого, никто мне не открыл. Вполне справедливо, что летнее воскресенье хозяйка предпочитает проводить в своем загородном доме. Мне, как жительнице коттеджа, были понятны ее мотивы.
Мое короткое путешествие по этажам некогда дома Потапа, к сожалению, не пролило свет на те далекие события, но информации добавило достаточно, чтобы я с нетерпением ждала наступления понедельника. Сначала я думала, что надо первым делом отправиться в школу, поднять данные о выпуске Светланы Крайновой, выяснить все, что только можно, про Карину и, не откладывая, нагрянуть к ней с нежданным визитом, если, конечно, я узнаю ее адрес. Но, поразмыслив здраво, я решила попытаться упразднить эту цепь. Вряд ли в школе мне сообщат адрес девушки, а вот рассчитывать на то, что Валя ее знает, вполне было можно. Светлана же, по словам Потапа, дружила с обеими.
На следующий день, наскоро позавтракав, я быстро собралась, завела свой «Мини Купер» и направилась в здание нашей городской управы.
Я очень надеялась застать Валентину на работе, хотя даже не составила плана, как к ней прорваться. Если верить словам любопытного пожилого соседа, дама эта была на высокой должности. Но трудности меня только подхлестывали. Дело Крайнова уже полностью завладело моими мыслями, хотя я все еще не дала окончательного согласия бизнесмену на организацию мести.
Для визита в управу я выбрала деловой костюм серого цвета, строгие туфли, собрала волосы в тугой узел на затылке, а для солидности водрузила на нос очки с простыми стеклами без диоптрий. Папка, оставленная Потапом, как нельзя кстати подошла к моему имиджу. Я легко взбежала по ступенькам, но затесаться среди спешащих на работу сотрудников, чтобы вместе с ними проникнуть внутрь, у меня не получилось. Охранник бдительно следил за предъявлением на входе у турникета рабочих удостоверений. У меня, к сожалению, такого не было, поэтому я отошла в сторону и спокойно дождалась, пока основной поток служащих схлынет. После этого я подошла к пункту оформления пропусков и спросила в открытое небольшое окошко:
– Простите, а как мне попасть к Прямиковой Валентине Петровне? – Полное имя и должность я заблаговременно посмотрела на сайте управы. Мне стало забавно, так как ничего, кроме рук собеседницы, мне видно не было. Я смиренно ждала ответа.
– Пропуск заказывали? – спросили меня вполне милым голосом.
– Нет, – честно сказала я, так как подозревала, что попасть на прием к начальству будет не так уж просто. – Но у меня очень срочный вопрос.
– Звоните, телефон справа, справочник с номерами под ним.
Я быстро нашла нужное подразделение и набрала номер приемной.
– Здравствуйте, как мне попасть на прием к госпоже Прямиковой?
– Вторник, пятница, приемные часы с пятнадцати до восемнадцати, – последовал ответ секретарши.
– Девушка, подождите, не вешайте трубку, – поспешила я ее остановить. – У меня личный вопрос.
– Тогда звоните Валентине Петровне на мобильный, – предложила она мне вполне логичное решение, но я никак не могла им воспользоваться по вполне понятным причинам. Я только собиралась познакомиться с бывшей подругой Светланы.
– Я бы обязательно так и поступила, но я по поручению Потапа Крайнова, просто передайте, пожалуйста, а я перезвоню через некоторое время. – В трубке повисло ледяное молчание, судя по всему, секретарша обдумывала, стоит ли заниматься моей просьбой. Я полагала, если девушка – профессионал, она не сможет меня просто проигнорировать и доложит начальнице о странном звонке.
– Хорошо, – наконец произнесла она.
Я гуляла несколько минут на улице и вернулась к аппарату. Когда я набрала уже знакомые мне цифры, я приободрилась, услышав оптимистичный ответ:
– Пропуск заказан. Третий этаж, кабинет триста двадцать три.
Признаюсь, мне было очень интересно, что за дама эта Валентина Петровна. Тот факт, что она согласилась меня принять, заставлял меня надеяться, что высокопоставленная особа не забыла старую подругу.
Встретила она меня настороженно. Вышла из-за своего стола мне навстречу и замерла в ожидании, даже не предложив мне сесть. Настолько была заинтригована.
Валентина Петровна оказалась дамой около сорока лет, в отлично сидящем на ее довольно подтянутой фигуре темно-синем брючном костюме. Ее темные волосы были убраны в такой же, как у меня, пучок на затылке. Взгляд карих глаз замер на моем лице.
– Здравствуйте, вы сказали, что вы от Крайнова? – Как только секретарша оставила нас одних, нарушила молчание хозяйка кабинета.
– Да, доброе утро! – Я коротко кивнула. – Зовут меня Полина Казакова.
– Простите, мне кажется, что ранее мы не встречались, – Валентина нахмурила лоб, пытаясь вспомнить. Видимо, ежедневно ей по долгу службы приходилось встречать много людей, отсюда и ее сомнения.
– Да, это так! – Я оглядела кабинет.
– Присядем, – предложила госпожа Прямикова, правильно истолковав мой взгляд. – Вы извините, у меня буквально пятнадцать минут, поэтому давайте сразу к делу, – предупредила она после того, как мы сели друг напротив друга в кресла.
– Да, я понимаю. В субботу ко мне обратился ваш бывший сосед по подъезду Потап Крайнов. Надеюсь, вы понимаете, о ком я говорю? – замерла я в ожидании ответа.
– Да, разумеется, мы дружили с его сестрой. К сожалению, покойной, – при этом лицо ее омрачилось.
– Вот как раз по этому вопросу я к вам и пришла. Потап обеспокоен событиями, произошедшими с его сестрой, ее странной гибелью, скоропалительной продажей квартиры. Он обратился ко мне, скажем так, для проведения расследования.
– А вы – частный детектив? – Валентина подалась вперед в удивлении.
– Да, – ничуть не дрогнув, соврала я.
– А что же Потап так поздно спохватился? Столько лет прошло… – справедливо заметила моя собеседница.
– Я не выясняла специально, но, насколько у меня сложилось представление, у клиента раньше были другие проблемы, а сейчас он имеет определенные возможности для подобных действий. Я, знаете ли, в душу не лезу. Но, услышав рассказ о трагической цепочке событий, перечеркнувшей мирное течение жизни Крайновых, я, признаться, и сама не могу остаться равнодушной.
– Да, это так! – Валентина не умела сдержаться. – Я, когда вернулась, если можно так выразиться, из замужнего статуса, тоже не могла поверить в случившееся. Мы со Светой тесно общались – учились в параллельных классах, жили в одном подъезде… А потом, после школы, родители отправили меня учиться в Москву, там я влюбилась, в общем, это не так важно, ну а когда пришлось вернуться, я и узнала, что Светка на машине разбилась.
– А про мужа своего она вам не рассказывала? – спросила я, очень надеясь на положительный ответ.
– Нет, к сожалению, мы не вели переписку. Я ей отправила приглашение на свадьбу, а письмо обратно вернулось. Это я потом поняла, что Светки уже в живых не было, но в то время я настолько в своих эмоциях да влюбленности растворилась, что ничего не замечала вокруг. Я еще, помнится, подумала, когда письмо вернулось, что она мне завидует… Эх, теперь даже стыдно говорить. В церкви всегда свечку ставлю в память о ней.
– А Карину вы знали? Потап сказал, что его сестра с ней дружила.
– Знала, конечно, школа-то одна. Но она тоже умерла.
– Как?! – Я буквально подскочила на кресле. Такого поворота я не ожидала. Ведь, насколько я поняла после общения с Елизаветой Елизаровной, Карина имела какие-то подозрения насчет гибели подруги. Я очень надеялась на разговор с ней, а теперь выясняется, что она умерла… Эта информация меня сильно обеспокоила.
– Да, тоже ведь трагедия, ей двадцать пять всего было, буквально через полтора года после того, как Светочка разбилась… – На глаза моей собеседницы набежали слезы.
– Но почему, что явилось причиной смерти?
– Сердечный приступ… Я подробностей не знаю, вернулась из Москвы, похороны уже были, я только на сорок дней и попала. Ее родители такие пожилые, особенно отец, просто больно смотреть, что с ними горе сделало. Сестра младшая еще хоть как-то держалась. Она и организовала поминки. – Валентина трагически вздохнула.
– А вы случайно не знаете, где Карина живет, то есть жила? – спросила я, так как посчитала необходимым переговорить с ее родными, хотя прекрасно осознавала, что эта беседа не доставит им положительных эмоций. Но цепочка смертей была очень подозрительной.
– А сейчас-то зачем? – удивилась моя собеседница. – Вы же вроде бы для Потапа про его сестру узнаете, про ее последние дни. Я понимаю, почему ему интересно, он ведь в тюрьме сидел, ничего этого не знал. Кстати, он не из-за квартиры ли решил все это затеять? Ведь его же выписали на время отбывания срока, – осенила ее догадка.
– Насколько я себе представляю ситуацию, нет. Потап сейчас человек небедный. По-моему, у него личные мотивы, он любил сестру, – честно поделилась я своими мыслями.
– Да, это точно, ваша правда. Он ведь всегда мальчишек гонял по двору, которые ее дразнили из-за родимого пятна. Маленький такой, совсем еще шкет, а за сестру горой. Его побаивались, а уж когда он боксом занялся… – Она махнула рукой, не видела смысла разъяснять очевидное.
– Сила, как говорится, есть…
– А у него не только сила, еще и ум присутствовал, его фото у нас в школе всегда вместе со Светкиным портретом висело на доске почетных отличников учебы.
– Да, ведь он в Политех, говорит, сам поступил по высшему баллу, – вспомнила я разговор с Потапом.
– Ну, надо же, это я уже уехала, не знала. Молодец! – Она улыбнулась, но улыбка ее быстро померкла. – А судьба над ним посмеялась. Горько это и противно. За что его посадили-то?
– За кражу со взломом магазина, кажется…
– Да что вы, вот ведь никогда бы не поверила, они со Светкой, хоть и потеряли родителей, но не бедствовали, мама оставила кругленькую сумму, не помню уже, как ей это удалось. Так что никогда не поверю, что Потап нуждался…
– Вот и он также удивлен, что его тогда арестовали. Напился, ничего не помнил…
– Кто напился, он?! А вот это уж точно новость. Он же спортсмен был. Никогда не пил, по крайней мере, Светка бы мне сказала.
– Но вы же уехали, может быть, потом начал…
– Тоже верно, да и неважно это сейчас. – Она посмотрела на часы. – Разбередили вы мне душу своим расследованием, Полина. Я, конечно, не совсем понимаю, с чего это вдруг Крайнов спустя столько лет решил разворошить прошлое, но, если моя помощь понадобится, звоните. – Она протянула мне визитку, на обратной стороне которой ручкой написала номер своего мобильного. Я в ответ продиктовала ей свой.
– И вы тоже, вдруг что-то вспомните или еще зачем-то.
– Ладно, спасибо, вы извините, мне надо на совещание бежать, по понедельникам у нас аврал после выходных, только и разгребаем что произошедшие нарушения на муниципальных стройках…
– Валентина, а адрес Карины? – опомнилась я уже в дверях.
– Точно, заговорились совсем, вот. Она начеркала несколько слов на бумажке. – Хотя ума не приложу, зачем вам туда идти, рассказывать-то про Свету некому…
– Я тоже пока не знаю, но на всякий случай предпочитаю собрать всю возможную информацию, – честно призналась я, и мы распрощались.
Улица, на которой проживала Карина, была та же, что и у Крайновых, точнее дом находился рядом, буквально через бульвар. Что, в общем-то, меня совершенно не удивило. Я понимала, что застать в понедельник в середине дня кого-то не на работе очень сложно. Я помнила, что родители у покойной были сильно в возрасте, по словам Валентины. Вот поэтому и отправилась с визитом. Вряд ли они ходили на службу. Я надеялась, что будние дни перестали для них быть трудовыми. Мои предположения оказались верны. Дверь мне открыла миловидная старушка невысокого роста, в удобном домашнем костюме, с яркой шалью на плечах. Ее седые, с эффектным неброским фиолетовым оттенком волосы были коротко, но неожиданно модно подстрижены, на носу, точнее на его кончике, блестели стеклышки очочков.
– Добрый день! – улыбнулась она, и лицо ее оживилось.
– Здравствуйте, меня зовут Полина Казакова, – сразу представилась я, чтобы расположить к себе женщину.
– А меня Виолетта, – произнесла она, смерив меня с головы до ног заинтересованным взглядом. – Но я вас, кажется, не знаю, вы к кому?
– А, наверное, к вам, если Карина… – Я не успела договорить, так как дама моментально заволновалась.
– Это моя внучка, а что? – напряглась она.
– О… – опешила я и уточнила: – А сколько ей лет?
– Два годика… Я не понимаю, – и вдруг она догадалась. – А вы не поэтому. Дело не в малышке. Вас моя дочь интересует?! Другая Карина…
– Да, – осторожно проговорила я, пытаясь понять реакцию Виолетты.
Она возмутилась:
– Вы разве не знаете, что моя доченька умерла? – Голос ее задрожал от переизбытка эмоций.
– Знаю, извините… – Я не успела долепетать положенные слова, как она меня перебила.
– Что за бестактность?!
– Нет, извините, просто я не знала, как начать. Я – частный детектив и пытаюсь выяснить обстоятельства гибели Светланы Крайновой, а они с Кариной были подругами, вот я и подумала, что, может быть, вы что-то расскажете о девушке, вдруг сохранились какие-то фотографии. – Я открыто посмотрела ей в лицо, давая понять, что мне нечего скрывать. Пожилая женщина довольно продолжительное время держала паузу. Она быстро взяла себя в руки, но глаза ее так и остались печальными.
– Пройдемте в квартиру, – наконец решилась она, шагнула обратно, скинула привычным жестом шаль на кресло при входе и включила свет.
Дважды звать меня не надо было. Я переобулась в тапочки и проследовала за хозяйкой на кухню. Валентина была права, когда предупреждала о возрасте родителей Карины. Несмотря на бодрый вид, Виолетте можно было смело дать примерно семьдесят лет. Но спину она держала прямо и ногами переступала уверенно.
– Хотите чаю? – спросила она и, не дождавшись моего ответа, поставила чайник. Я с одобрением отметила, что она заварила свежий, довольно ароматный чай, запах ягод и трав от которого был слышен даже за столом. Я невольно прониклась к ней уважением, так как сама была большой поклонницей чайной церемонии, органически не принимая быстро окрашивающие воду в положенный цвет напитки из пакетиков.
– Спасибо, – произнесла я, когда она поставила на стол чашку и пододвинула поближе вазочку с конфетами и печеньем.
– Так что конкретно вас интересует, я просто ума не приложу, чем могу оказаться полезной, – произнесла она задумчиво. Я поняла, что она больше не злится на мое вторжение, даже охотно начала говорить. – Моя девочка дружила со Светой, как это бывает в школе, им казалось, что так будет всегда, но, – она тяжело вздохнула, – все обернулось трагически. – Она отпила чай, замерла, глядя куда-то поверх моей головы, очевидно, вспоминая, потом вздрогнула, словно бы спохватилась: – Но, насколько я знаю, Крайнова разбилась на машине, с чего вдруг расследование спустя столько лет? – задала она вполне закономерный вопрос.
– Да, это так. Ее брат меня нанял. Пока что я пытаюсь понять, был ли в тех событиях криминальный подтекст, – честно призналась я.
– Вон оно как, брат объявился, а где он был тогда? – В ее голосе зазвучало осуждение.
– Он был арестован за кражу, – удивленно проговорила я, так как была уверена, что родители Карины в курсе.
– Ах да, что-то припоминаю, – нахмурилась она. – Но, признаться, тогда не придала этому особенного значения. Девочки окончили школу, пути их разошлись, как это часто бывает, интересы изменились, они редко виделись.
– Да, я понимаю. Значит, о муже Светланы вы ничего не знаете?
– О! – Она вдруг оживилась, лицо ее помрачнело. – Об этом негодяе я не хочу говорить! – Она со стуком опустила чашку на блюдце, совершенно не жалея изящного фарфора, настолько упоминание о Хитрецове взбудоражило ее.
– Но как же так, я не могу понять, в чем причина такой реакции? – Я подалась вперед от любопытства.
– Кариночка, бедная, когда узнала, что Светочка погибла, места себе не находила. Примчалась в Горовск из Москвы. Сон потеряла, хотя ведь несколько лет прошло после катастрофы. Я ее успокаивала, но, как мне тогда показалось, у моей Кариночки были какие-то причины так переживать. Словно она что-то знала такое про смерть Крайновой, из-за чего мучилась. Но мне не рассказывала ничего. – Виолетта тяжело вздохнула, вспоминая те события. – Она так перенервничала, все себя корила, что увлеклась учебой, новой студенческой жизнью и практически разорвала старые связи. Она, как мне показалось, пыталась разыскать этого мужа, поговорить с ним, а он избегал ее. Она, бедняжка, так издергалась, вот сердечко ее и не выдержало! – Виолетта заговорила очень быстро и сбивчиво, я слушала ее, стараясь не пропустить ни слова.
– Так она с ним виделась или нет? – Меня очень интересовал ответ.
– О! Да не помню я, точнее даже не знаю, удалось ли ей в итоге его вызвонить и поговорить с ним о Свете. Она берегла меня, не рассказывала ничего. Но это только хуже, когда видишь, что твой ребенок страдает, а помочь ничем не можешь! – Она взяла со стола салфетку и промокнула глаза. – Моя девочка, когда приехала внезапно и занялась этими поисками, она на себя перестала быть похожей, издергалась, не кушала ничего, только кофе пила и курила все время. Я пыталась ее успокоить, ругала даже, но… – Виолетта махнула рукой. – А потом… – Она не смогла договорить, слова отказывались слетать с ее губ. – В общем, ничего Кариночка узнать не успела! Умерла! Сгорела за секунду, как мотылек в огне! – выпалила она на выдохе.
– Я сожалею. Как это случилось? – Мне было очень тяжело продолжать расспрашивать, но закончить разговор на полуслове я не могла. Узнав о смерти подруги Светланы, я поняла, что должна выяснить все до конца, полагая, что обе смерти как-то связаны.
– В кафе! – тихо ответила Виолетта. – Я хорошо помню тот день. Кариночка побежала на встречу, еще говорила, что наконец-то все узнает, обещала мне, что успокоится после этого… – Она опять промокнула глаза. – А через несколько часов с ее мобильного телефона позвонили и сказали, что… – Она не договорила, да этого и не требовалось.
– А она с кем-то встречалась в кафе перед тем, как произошло несчастье?
– Официант сказал, что какой-то мужчина к ней подходил, но буквально на пару секунд… Ему показалось, что они не были знакомы, может, ошибся или что-то в этом роде, он и внимания не обратил. – Она махнула рукой. – Да никто и не спрашивал. – Врачи констатировали сердечный приступ. – Из глаз моей собеседницы покатились слезы. – Вы только подумайте, это в двадцать-то с небольшим лет! – Она поднялась со стула и заходила по кухне.
– А раньше у вашей дочери были проблемы со здоровьем?
– Понимаете, нам ставили что-то там с клапаном при рождении, но все пришло в норму к четырнадцати годам. Я и думать забыла про это, а тут, о боже! Как я себя корю, что не проверила все у лучших врачей. Вдруг этот клапан так и не закрылся. Врачи сказали, что все из-за него могло произойти…
– Делали вскрытие? – оживилась я, надеясь, что эти данные сохранились.
– Нет, все и так было ясно. Сердечный приступ, это они по карте дочери предположили. Девочка в любую минуту могла умереть?! – Она заломила руки. – Да что я кричу, так ведь и случилось… – При этих словах она сникла, вернулась к столу и тяжело опустилась на стул. Я обратила внимание, что лицо ее стало излишне бледным. Не спрашивая, я достала корвалол из сумки и отсчитала ей в ложку несколько капель. Она покорно проглотила лекарство.
– Извините, мне так жаль, что приходится опять вас возвращать к тем горестным воспоминаниям. – Я тронула ее за руку.
– Я ни на секунду не забываю. Они вот здесь. – Она показала на область сердца. – Всегда со мной, как тяжкий груз, который нельзя скинуть. Муж мой умер через три недели после похорон, не смог… – Она сглотнула ком в горле. – Я тоже за ним бы ушла, если бы не Лейла, наша младшая.
– Она вышла замуж и родила вам внучку, – догадалась я, с удовольствием переключаясь на радостную тему.
– Не вышла, но родила. Поняла, что только так можно вернуть меня, даже нас обеих к жизни, и оказалась права. Наша Кариночка – просто ангел. Я даже здоровьем своим занялась ради нее. На лечебную физкультуру хожу, в бассейн, за внешностью слежу. – Она кокетливо поправила волосы у шеи. – А как же иначе. Лейла на работе крутится как белка в колесе, а я на домашнем хозяйстве. Сегодня понедельник – у дочери свободный день. Они гуляют с малышкой. – Виолетта была и сама рада заговорить о хорошем. – Лейла у нас на центральном рынке содержит свой павильон. Она дизайнер по профессии, но занимается прекрасным делом – кукол уникальных делает. Ее кукол через Интернет даже из столицы заказывают, а одну она отправляла в Италию. – Говоря о дочери, хозяйка квартиры светилась от гордости. – С отцом девочки у нее не сложилось, – посчитала она нужным пояснить. – Да, как я подозреваю, она и не собиралась с ним строить ничего серьезного, родила ребенка для себя, точнее, даже для меня. А получилось такое счастье! Да я вам сейчас ее фотографии покажу! – Щеки Виолетты слегка порозовели. Я отметила, что корвалол вкупе с положительными эмоциями заставил ее взбодриться. Она вышла за альбомом.
– Прекрасно! – улыбнулась я ей уже в спину. Я воочию представила семейный мирок этих двух внезапно осиротевших женщин и прониклась к ним уважением. Мне очень хотелось уточнить все обстоятельства смерти Карины, но я понимала, что возвращать разговор в печальное русло не стоило. Травмировать хозяйку два раза подряд не следовало.
Я с удовольствием выпила чай. Посмотрела фотографии и стала прощаться.
– Пожалуйста, возьмите мою визитку, вдруг вы или ваша дочь что-то вспомните, – протянула я карточку с моими телефонами.
– Даже не знаю, чем мы могли бы помочь, но, если вдруг. – Она взяла карточку и убрала в ящик комода в коридоре.
Весь обратный путь до дома я едва вспоминала, что надо следить за дорогой. Мысли мои полностью были заняты анализом собранной за сутки информации.
– Ариша, ты дома? – позвала я с порога, войдя в наш коттедж.
– Да, я в нашей модерновой гостиной, – сориентировал он меня. Всего на первом этаже у нас было три просторных комнаты для совместного отдыха и встречи посетителей. Одна была оформлена в стиле кантри, вторая – в рококо, третья – та, в которой он меня ждал, – в стиле хай-тек. Обедать будешь? – спросил мой любимый дедуля.
– Конечно, а чем ты меня порадуешь? – По части готовки у нас в семье главенствовал мой родственник. Я, если честно, не очень понимала, ради каких целей следует тратить по полдня у плиты… Еда для меня не культ, а необходимость, поэтому я активно пользовалась услугами кулинарии, расположенной по дороге к нашему поселку. Ариша же придерживался иного мнения. Он частенько критиковал мои взгляды, но искренне считал, что они изменятся сами собой, как только я выйду замуж. Я старалась его не разочаровывать своими возражениями, поэтому пропускала все ехидные замечания мимо ушей.
– О-хо-хо, что за вопрос?! – привычно посетовал он. – Я надеялся, что ты меня удивишь, но, как я понимаю, увы… – Он выглянул из гостинной и шутливо погрозил мне пальцем. – Идите, ваше высочество, я вас супом накормлю и котлетами.
– Вот как?! Неужели сам накрутил? – Я обула тапочки и пошла к нему в гостиную.
– Суп – да, а вот котлеты в твоей кулинарии взял, очень нахваливала продавщица, – честно признался он.
– Прекрасно! Теперь я не погрязну в комплексе неполноценности. – Юмор был обязательной составляющей наших бесед. – Сейчас переоденусь, руки помою и за стол.
– Да, кстати, а что это ты в официальном расхаживаешь, неужто опять решила променять свободу на офисную клетку? – лукаво сощурил он глаза.
– Нет, что ты, Ариша. – Я даже замахала руками, услышав это предположение. – При воспоминаниях о кирпичном заводе у меня живот скручивает от коликов. Такой вид был необходим для дела.
– Потапа?
– Да, я выясняла кое-что.
– Ты будешь с ним работать?
– Да, но, позволь, я все же скину эти оковы, – я показала на пиджак, – и вернусь к тебе с полным отчетом.
– Конечно, только предлагаю встретиться в той гостиной, – махнул он пальцем на двери, ведущие в комнату, оформленную в стиле рококо.
– О, у тебя романтическое настроение? – уточнила я, удивившись немного странному выбору для начала недели.
– Нет, просто читаю монументальный труд о французских Людовиках…
– Уж не о пятнадцатом ли и шестнадцатом идет речь? – сощурилась я. – Опять взялся искать причины легендарной французской революции? – догадалась я, сразу соотнеся повод выбора гостиной и историческую эпоху.
– Да, точнее нет, просто питаю страсть к подобным текстам. Ты же знаешь. – Он запрокинул голову, приготовившись продекламировать: – С тех пор как у человека появилось прошлое, возник и интерес к нему, – последние слова фразы мы произнесли хором. – Твоя сообразительность меня радует, – Ариша широко улыбнулся.
– А сейчас ты, очевидно, припомнишь мне Бэкона…
– Разумеется: «В истории черпаем мы мудрость…» – цитируя, дедуля постарался говорить басом, вышло смешно, и мы оба расхохотались.
– Не устаю говорить спасибо тебе и родителям за полученное образование. Хотя, конечно, это твоя заслуга! Кто со мной вместе читал Монтескье, Вольтера, Руссо, Ключевского, наконец?! Кто с жаром обсуждал их взгляды?! Так что можешь восхищаться собой, а потом уже, конечно, моей памятью. – Я коротко обняла его. – Ладно, скоро спущусь в нашу буржуазную гостиную.
Обедать вместе у нас получалось нечасто. Как правило, дневные часы у меня были подчинены криминальному хобби, которое с каждым новым эпизодом постепенно перерастало в любимую работу.
– А ты уже договорилась с Потапом? – спросил Ариша, когда мы отставили тарелки и неспешно пили кофе.
– Нет, сейчас планирую ему позвонить, – произнесла я несколько задумчиво.
– Дорогая, ты в чем-то сомневаешься? – Дедуля всегда прекрасно улавливал мое настроение.
– Если честно, да. Понимаешь, у меня складывается впечатление, что либо обстоятельства странно совпали, а Хитрецов случайно был вынужден в них фигурировать, либо он страшный злодей и заслуживает самого настоящего возмездия…
– Хитрецов? А это кто? – нахмурился Ариша.
– Ой, прости, я же тебе еще ничего не рассказала толком. – Я допила кофе. – Пожалуй, изложу тебе все, что я узнала, заодно попутно проанализирую, что будет нелишним…
– Девочка, ты только ничего не подумай, я смогу унять свое любопытство, если тебе не хочется рассказывать. – Мой родственник всегда был необыкновенно деликатен.
– Наоборот, я сама бы хотела с тобой поделиться информацией, чтобы как-то ее систематизировать. Да и твое мнение для меня важно.
– О, спасибо! – Он был польщен и не скрывал этого. – Только подожди минутку, я налью себе капельку коньяка, для работы мысли, так сказать! – И, не дожидаясь моего ответа, быстренько наполнил бокал. Я, конечно, совершенно не поддерживала идею, что коньяк окажет благотворное влияние на умственные способности моего родственника, но не стала его корить и конфузить. У Ариши был давний и очень изысканный роман с алкоголем. Он всегда старался держать себя в руках, но полностью отказаться от этой слабости не мог.
– Так что там за история с таинственным Хитрецовым? – спросил он, вернувшись спустя несколько минут в кресло с бокалом в руках.
– Очень странная, если честно. Потап подозревает, что это он виновен в гибели его сестры.
– Вот как? А ты с ним согласна?
– Пока не знаю, но сегодняшний день заставил меня подумать еще о ряде роковых совпадений. Потап сел в тюрьму через несколько часов после того, как выпил какой-то алкоголь с Хитрецовым. Затем погибла Света Крайнова, спустя пять или около того месяцев после вступления в брак с ним же. Затем от сердечного приступа погибает ее подруга как раз в тот момент, когда отчаянно жаждет расспросить Хитрецова о катастрофе, в которой разбилась его супруга. В общем, довольно темная история…
– Да уж, – отозвался дедуля. – Я бы сказал, что без тебя тут никак не обойтись…
– Я тоже так думаю, но времени уже прошло очень много, будет сложно докопаться до истины.
– Не думаю, что ты остановишься. Ведь загадки – это те самые рычаги, которые и управляют тобой! – Ариша прекрасно знал меня. Разговоры с ним действовали на меня всегда очень позитивно. Он умело и правильно оценивал мои действия. – Полетт! – продолжал он рассуждать и, как мне показалось, уговаривать меня: – Тут одни сплошные иксы и игрики, никаких констант, а это означает, что это полностью твоя тема! – С победной улыбкой на губах он освежил порцию коньяка в бокале.
– Все верно! Ты – молодец! Я люблю тебя! – Я вскочила с кресла, подпрыгнула к моему родственнику, чмокнула его в щеку и воскликнула: – Звоню Потапу! И больше никаких сомнений! – Я была счастлива, что наконец-то приняла решение. В первую очередь мне самой было любопытно, с такими историями я раньше не встречалась. С самого начала, как только Крайнов изложил мне суть его подозрений, я буквально потеряла покой. Я уже не могла просто продолжать вести привычный образ жизни, спать, есть, смотреть телевизор и просто отмахнуться от той информации, которая уже приоткрылась мне.
Как только Ариша убедился в том, что ему удалось поспособствовать принятию мной решения, он позволил себе отметить этот эпизод более тщательно. Он переместился из уютных объятий нашего роскошного мягкого дивана, задрапированного тканью с золотым тиснением, поближе к шкафу, в недрах которого скрывался бар. Как только пробка выползла из горлышка бутылки дорогого французского коньяка, а в гостиной, оформленной в стиле рококо, мой родственник не скупился по части выбора алкоголя, я решила пресечь эту вечеринку.
– Что это ты удумал, да еще в понедельник? – Я притворно воткнула кулаки в бока.
– О, Полетт, это я так, по инерции… – Его щеки залил конфузливый румянец. – Как-то само собой вышло, в субботу недобрал, сама понимаешь. – Он немедленно задвинул бутылку обратно в бар, да еще и бокал пристроил туда же, очевидно, с испугу.
– Ох, Ариша, глаз да глаз за тобой нужен. Возвращайся к своим Людовикам. Их общество куда интересней, чем самолюбование наедине с коньяком, – порекомендовала я.
– Да, но смею напомнить, мой напиток тоже родом из Франции, – попытался было вступить в спор родственник, но я сурово сдвинула брови, и он моментально ретировался обратно на диван. – Все! Ты победила! Да я и не особенно-то и хотел, так, для поднятия настроения разве что, – с нотками сожаления в голосе протянул он.
– Меня твои причитания не трогают! В понедельник надо не загружать печень, а разгружать после насыщенных выходных! – отрезала я и покинула гостиную с телефоном в руках.
Пора было связаться с Потапом! Набирая его номер, я не испытывала никаких особенных эмоций, разве что двигали мной холодная решимость и жажда дальнейшей деятельности. Крайнов опять ответил очень быстро, не дав прозвучать второму гудку соединения.
– Полина, я весь внимание! – произнес он как-то отрывисто, словно хотел скорее услышать, по какому поводу я звоню.
– Добрый вечер! – поздоровалась я, только сейчас, бросив взгляд в окно, отметив, что на город успели опуститься сумерки.
– Да, да… вечер… – Звучание его голоса не менялось, мой собеседник был взволнован. Я хорошо понимала, что судьба сестры, разрешить все загадки в которой Потап собрался со значительным опозданием, наполняла все его мысли.
– Потап, нам необходимо встретиться! – Я сразу же перешла к делу, томить мужчину не следовало, да и не хотелось.
– Вы займетесь моим делом?
– Да, я проведу полное расследование, и только после того, как получу неопровержимые доказательства… – Я не успела договорить, он перебил.
– Прекрасно! Я считаю, что ваш подход верен. – Он вздохнул, успокаиваясь. – Я готов подъехать прямо сейчас.
– Хорошо, – произнесла я и продиктовала адрес, хотя перед началом разговора планировала назначить встречу на завтра, но, услышав энтузиазм и нетерпение, которыми буквально горел Крайнов, я решила не томить его.
Не успела я убрать телефон обратно в карман, как услышала скрип половиц из нашей буржуазной гостиной. В том, что Ариша подслушивает под дверью, я совершенно не сомневалась. Но проверять это не стала, так как не хотела ставить дедулю в неловкое положение. Как правило, я не уличала его в чрезмерном любопытстве, но на этот раз ситуация была иная. Ариша чувствовал себя ответственным из-за того, что по его протекции состоялась наша встреча с Потапом, именно по этой причине, я думаю, и проявлял он не свойственную ему активность. Я не видела ничего странного в таком поведении. Наоборот, ощущала некоторую поддержку в тылу, если можно так выразиться в данном случае.
Однако мне не хотелось стыдить Аришу, поэтому я выждала несколько секунд и вернулась в гостиную. Дедуля с невозмутимым видом перелистывал большой, богато иллюстрированный эпизодами из жизни французских королей XVI–XVIII веков, альбом.
– Сейчас Крайнов подъедет! – сообщила я буквально с порога.
– Ясно, не утерпел, значит, до завтра, – прокомментировал мой родственник с ухмылкой.
– Да уж! Для него все это очень важно.
– Оно и понятно. – Он отложил альбом. – Что ж, пойду погляжу, что там у нас на конфетно-бисквитном фронте. Не за пустым же столом вы будете с ним обсуждать и строить планы.
– О, спасибо, я как-то не подумала. – Я потерла рукой лоб.
– Ну, ты у нас известная хозяйка! – не упустил случая пожурить меня Ариша.
Он отправился на кухню, я же решила принять более подобающий встрече вид. Негоже было встречать делового клиента в домашнем костюме из мягкого плюша. Конечно, я не собиралась, памятуя об известном образе Робин Гуда, цеплять за плечо колчан со стрелами и крепить лук к ремню брюк, но необходимость смены трико на что-то более официальное была очевидна.
Потап приехал очень скоро, но не настолько, чтобы застать нас врасплох. Ариша, проинструктировав меня по поводу сладкого, удалился к себе наверх как раз за пару минут до того, как раздался сигнал о подрулившей к воротам машине. Я проверила, что это Крайнов, и впустила его на территорию.
– Здравствуйте, Полина, у вас очень уютно! – отметил он, когда я провожала его в нашу гостиную в стиле хай-тек.
– Спасибо, но это наша общая с дедулей заслуга, – улыбнулась я.
Мы расположились в креслах друг напротив друга за невысоким столиком. Я разлила чай, который как раз успел завариться к приходу гостя. Печенье и конфеты были заранее поданы, мы с Аришей вместе следили за наличием сладенького в доме, так как оба любили порадовать себя конфеткой, пусть даже и во вредное для подобных пиршеств вечернее время. Я не сильно беспокоилась о фигуре. Планируя и организовывая месть какому-нибудь негодяю, я теряла гораздо больше калорий, чем могла бы проглотить в этот период в виде сладкого и прочих запрещенных диетологами продуктов.
– Очень вкусный чай, вы просто мастерица по этой части! – произнес тем временем гость с явным одобрением в голосе. – Я, признаться, еще в тюрьме, увы, пристрастился к крепким чаям, так уж повелось в тех местах. – Он покаянно развел руками.
– Я понимаю, – кивнула я.
– А потом много лет переучивал себя, но отказаться от этого напитка совсем не смог, зато научился ценить его качество. – Он сделал еще один большой глоток, совершенно не обеспокоившись высокой температурой воды. Очевидно, что сейчас он просто поделился своими эмоциями, а не придумал наскоро историю, чтобы сделать мне комплимент, как хозяйке.
– Я тоже очень люблю чай, особенно со сложными травяными, цветочными или ягодными вкусами. Всегда завидовала людям, живущим в горах, где-нибудь в щедрых карпатских районах. Там буквально под ногами растут великолепные ароматные компоненты. Я очень трепетно отношусь к технологии приготовления чая. Признаюсь, если мне его заваривают из пакетика, стараюсь под любым предлогом избежать его тестирования, – разоткровенничалась я.
– Да, в этом мы похожи, – поддержал меня Крайнов. – В жизни и так немного радостей, чтобы отказывать себе в такой малости, – добавил он тоном хлебнувшего через край лишений человека.
Отдав дань напитку, я поняла, что со вступительной частью можно заканчивать, да и причина нашей встречи не требовала особенных церемоний.
– Потап, можно я сразу вам расскажу, что мне удалось выяснить, и мы с вами вместе подумаем, как будем действовать дальше, – предложила я.
– Да, разумеется. – Он отставил чашку в сторону и всем своим видом продемонстрировал максимальную концентрацию на нашем разговоре. Я не стала его томить и подробно описала все встречи, которые успела провести с момента нашего с ним знакомства. Лицо Потапа с каждым моим словом все больше мрачнело. Я, разумеется, не могла понять, что творится в его душе, так как еще не успела изучить своего, если можно так сказать, нового клиента. Но по выражению боли, застывшему в глазах мужчины, можно было предположить многое.
– Боже мой, как я опоздал! – сокрушенно воскликнул он, когда я закончила говорить.
– В каком смысле? – удивилась я.
– В самом прямом! – Эмоции захлестнули его. – Пока я отсиживался, происходило нечто чудовищное! Какой-то злой рок, и я чувствую свою вину, что не остановил его… – Он стукнул кулаком по колену. Но сделал это не от злобы, а от бессилия что-либо изменить.
– Но что бы вы смогли сделать?! Я не совсем понимаю. Пока совершенно неясны причины произошедших трагедий. Даже если подтвердится, что к ним приложил руку Хитрецов, вполне вероятно, что он повел бы себя иначе, если бы вы были на свободе, – принялась я рассуждать вслух.
– В том-то все и дело! Эта злополучная кража… Я ведь искренне полагал, что она искалечила исключительно мою судьбу. Но, как выясняется, я заблуждался! – Он то и дело срывался на крик, но Потап, кажется, не замечал этого. – А я-то, идиот, еще и обижался на сестру… – Он несколько раз крепко зажмурился, я подумала, что так он пытается прогнать набежавшие на глаза слезы гнева и бессилия.
– Не уверена, что правильно себя корить. Сейчас это бессмысленно, – мягко произнесла я, так как не понаслышке знала, что возмездие умеет ждать.
– Нет! Я не могу согласиться. Умерла моя единственная сестра – Света! А теперь еще выясняется, что и Карина! Хотя я ее вспоминаю с трудом, но это неважно! Бедная девушка! Я чувствую свою вину и перед ней! – Он сжал руку в кулак и стукнул по поручню кресла. – Я знал, что они подруги с моей сестрой, но что она настолько близко приняла к сердцу ее смерть…
– Что это самое сердце не выдержало… – мрачно вставила я.
– Вот именно! – с горячностью воскликнул он, ухватившись за мою фразу. – Не много ли смертей вокруг этого Антона?! Тьфу, даже имя его выговаривать противно, – его лицо перекосила гримаса отвращения.
– Действительно, концентрация трагических совпадений, так или иначе связанных с одним человеком, слишком плотная. И я бы хотела как можно скорее выяснить, является ли все то на самом деле трагическими случайностями или все обстоит гораздо хуже, и их череда результат преступного замысла Хитрецова.
– Я почти уверен, что второе, но уже принял вашу позицию, дождемся доказательств. – Потап развел руками. Усилием воли ему удалось унять охватившие его эмоции.
– Это совершенно верно! Конечно, месть не несет в себе положительной энергетики. Она – зло… Но, к сожалению, так иногда складывается, что закон не карает, а, наоборот, помогает преступникам, поэтому приходится идти поперек заведенных в обществе правил и норм, – твердым голосом произнесла я.
Я хорошо помнила, как много ночей не могла сомкнуть глаза дольше, чем на час-полтора, после того, как я узнала от дедули, как поступил тот самый закон с виновником гибели моих родителей. Совесть моя успокоилась, а боль и тяжесть на душе слегка отступили лишь после того, как я отомстила обидчику. С тех пор мои принципы полностью стоят на идее реальной, а не вымышленной по подложным судебным делам справедливости. Сейчас я не стала говорить об этом Крайнову, его чувства были мне понятны. Да ему и не требовались слова утешения. Он жаждал конкретного результата. И, судя по блеску, затаившемуся в глубине его глаз, очень надеялся на скорую развязку.
– Я обещаю вам, что сделаю все, что только в моих силах, чтобы вывести Хитрецова на чистую воду, но также сразу хочу вас предупредить, что ни один волос не упадет с его головы до тех пор, пока мы не будем уверены в его виновности! – произнесла я, четко разделяя каждое слово паузами.
– Я уже сказал, что согласен. Это будет справедливо! Хотя не уверен, что это слово уместно по отношению к этому гаду! – Он несколько раз коротко выдохнул, чтобы опять не поддаться эмоциям. – Но какие от меня ожидаются действия, чтобы ускорить процесс? Не могу же я сидеть просто так, как хоккеист без коньков во время матча?!
– Нет, так точно не получится! – уверила я, почувствовав, как одной фразой о хоккеисте Крайнов слегка разрядил напряженную обстановку, повисшую в нашей гостиной. – Без коньков я вас точно не оставлю.
– Это хорошо! Я готов подключиться, если потребуется. Просто руки чешутся дать ему по морде с полным основанием сделать это… Я уже передал ведение всех дел по бизнесу заместителям. Да они, если честно, и так с успехом со всем справляются. Я полностью готов перейти под ваше начало. В общем, командуйте, – произнес он решительно.
– Вы так говорите, что мне не руководить хочется, а немедленно взять под козырек, – честно призналась я. – Образ лидера все же больше подходит вам. Давайте я все выясню и придумаю план, а вы будете возглавлять подготовительную часть. Ведь, насколько я поняла, у вас не возникнет особенных проблем с ресурсной базой?
– Я готов положить на это дело все свои средства, – пылко признался Потап.
– Надеюсь, этого не потребуется, – с надеждой протянула я.
– Тогда что конкретно надо на данном этапе?
– Пока мне нужно бы выяснить, где обитает этот человек, адрес, место работы, семейное положение, словом, все сведения, какие только можно добыть. Я планирую, что это займет у меня как минимум день, потом придумаю, как подобраться к нему поближе.
– Так, но с этим я могу помочь. – И он извлек из сумки очередную папку. – Я сразу ее давать не стал, так как вы не дали мне гарантий, что займетесь этим делом, теперь время пришло. – Он опустил руку во внутренний карман пиджака. – И вот это на расходы… – На стол упала внушительная пачка крупных купюр.
– Не могу сказать точно, так как еще не предполагаю, в какую сумму обойдется вся операция, но подозреваю, что здесь многовато… – определила я навскидку размер разовой выплаты.
– Это совершенно неважно! – отрезал он. – Я оплачу все расходы, для меня на первом месте результат!
Я поняла, что тема денег только введет его в раздражение, поэтому не стала пока что больше возвращаться к ней. Хозяин, как говорится, барин. Мы с Аришей хоть и не бедствовали, но отказываться от заработка не стоило. Да и операция была в самом начале, затраты могли оказаться довольно внушительными. Но меня сильно коробила мысль, что, если Антон окажется не виновен, я истрачу чужие деньги понапрасну. Делиться сомнениями с Крайновым было бесполезно. Судя по выражению озабоченности, застывшем на его лице, его сейчас не волновало ничего, кроме скорейшего разрешения всех вопросов и загадок из прошлого. Папка с данными о Хитрецове буквально завораживала меня, я очень хотела поскорее заняться ее изучением. То ли прочитав мои мысли, то ли посчитав, что наша встреча закончена, Потап начал прощаться. Через пять минут я закрыла за ним дверь.
Глава 3
Дедуля спустился в гостиную не сразу, видимо, какое-то время вел борьбу со своим любопытством, но, очевидно, счет в этой партии сложился не в его пользу.
– Полетт, какие новости? – спросил он, еще не до конца преодолев все ступеньки лестницы.
– Ариша, я уже заволновалась, где ты потерялся, – улыбнулась я, выглянув из гостиной в коридор.
– В каком смысле? – Он замешкался по пути от лестницы.
– В самом прямом. Ведь ты же чувствуешь ответственность за своего протеже, а сам все никак не идешь, чтобы узнать результаты беседы, – сказала я, пропуская его в гостиную.
– Ну, как я вижу, – он многозначительно кивнул на пачку денег, которая так и продолжала оставаться на столике, – результаты самые положительные.
– Это, конечно, да, – не могла не согласиться я. – Но ты же знаешь мои принципы…
– Это точно! Удовлетворение от работы ты черпаешь не в размере вознаграждения, а только если удается воздать по заслугам всем злодеям и негодяям, – вставил он. – Но, Полетт, как сторонний наблюдатель и обладатель, возможно, авторитетного для тебя мнения… – Он специально сделал паузу, чтобы я могла подтвердить его фразу.
– Разумеется, мне всегда важно то, что ты думаешь.
– Так вот. Тогда рекомендую деньги отложить в сторону до поры и прибегнуть к ним только тогда, когда ты будешь уверена, что можно начинать операцию. А то я знаю твою порой неуместную совестливость. Будешь волноваться не по делу, что истратила лишнее, а услуги твои не пригодились. Словом, отвлекаться на пустяки, – ворчливо закончил он фразу с моими интонациями.
– Ох, Ариша, тебе уже в который раз легко удалось разрешить мои сомнения, – просияла я, взяла деньги и убрала их в наш домашний сейф.
День выдался долгим, но я не спешила его завершать. Подхватив обе папки, я поднялась в свою спальню, чтобы в спокойной обстановке внимательно изучить все имеющиеся на данном этапе материалы. Первое, что я увидела в новом комплекте, оставленном Потапом сегодня, это фото Хитрецова. Причем, судя по дате, сделанное всего месяц назад. Со снимка на меня смотрел симпатичный мужчина тридцати пяти, может быть, сорока лет. С аккуратно подстриженной, придающей некоторую чувственность контуру губ, бородкой. Его серые глаза смотрели в объектив уверенно, даже как-то насмешливо. Впечатление довершала густая темно-русая челка. Мне стало интересно, где это Потапу удалось раздобыть такой близкий снимок.
Дальше были выписки из домовых книг. Сначала из района, где когда-то жили Крайновы. Данные подтверждали факт продажи квартиры после гибели Светланы. Следом выписка о проживании Хитрецова в течение десяти лет в новостройке недалеко от городского парка. Я имела представление, в какую стоимость оценивалась двушка в том районе. Но денег от продажи жилья покойной супруги должно было хватить с лихвой. Последние семь лет Антон обитал в роскошном особняке в пригороде Горовска. Тот коттеджный поселок, как и наш, считался элитным, но активное строительство в нем началось гораздо позже, нежели в нашем. В соседях у нас с Аришей были и люди искусства, и ученые, и знаменитые в разных областях знаний жители Горовска, которым в советские времена участки земли давались как поощрение за вклад в культуру и развитие области. Поэтому я всегда причисляла своих соседей к интеллигентам. Там, где возводили хоромы Хитрецов и ему подобные, в основном обживали земли бизнесмены и выходцы из торговой среды. Почти все они обладали большими средствами, злобными характерами, жаждали увеличить богатства и страдали от желания скрыть следы финансовых афер, в которых приходилось участвовать, чтобы утаить достаток и не выплатить государству положенный налог в полном объеме. Знала я об этом не понаслышке, а благодаря расследуемым мной делам. Поэтому я поневоле составила определенное представление о круге общения подозреваемого.
Трудился Хитрецов элитным риелтором. Именно так гласило вырезанное из газеты и приложенное к материалам объявление с его данными. Также я увидела копию трудовой книжки парня, в которой имелась запись о том, что он служил разнорабочим в магазине «Лютик», за кражу со взломом которого Потап получил свой срок. Об этом тоже имелась выписка из материалов уголовного дела. Кстати, уволился Хитрецов через неделю после гибели Светланы. Вопросов в моей голове родилось предостаточно. На какие деньги этот парень купил машину, на которой погибла его жена? Как и где они вообще познакомились. Да и стремительный взлет карьеры Антона от простого грузчика до элитного риелтора меня не сильно удивил. Я предположила, что предприимчивый парень удачно распорядился вырученными за продажу квартиры покойной жены средствами. Но догадок тут было мало. На следующий день необходимо было свести знакомство с этим Хитрецовым.
Я принялась раздумывать, как бы лучше осуществить это мероприятие. Выходить сразу же на контакт с ним я посчитала неразумным. Самым эффективным вариантом я сочла слежку. Прежде чем уснуть, я мысленно перебрала в памяти все имеющиеся у меня в наличии парики, чтобы найти подходящий образ. Как только я остановилась на неприметном русом каре, все детальки плана постепенно встали на свои места. Очаровывать Хитрецова я не стану, у меня была на примете кандидатура, которая намного лучше меня могла бы справиться с этой задачей, поэтому я и предпочла выступить неброско. Я подступлюсь к нему максимально близко в ближайшие день или два, если потребуется, а потом уже подключу подставных актеров. Кого я задействую, я решу потом, когда у меня не останется сомнений в необходимости написания сценария спектакля под традиционным для меня названием «Справедливое возмездие».
На следующий день я позавтракала на скорую руку и с удовольствием занялась собственной внешностью. Сначала я облачилась в серые брюки и светло-голубую трикотажную кофту с коротким рукавом. На ноги обула аккуратные туфли-лодочки. Потом закрепила на голове русый парик, вставила голубые контактные линзы, на нос натянула очки и выбежала из дома. Я была рада, что дедуля этим утром не провожал меня. Не хотелось ему ничего объяснять, хотя мой сообразительный родственник, думаю, и сам бы догадался, почему я вдруг резко изменила внешность. Я даже имя себе придумала – Маша, – чтобы полностью вжиться в новый образ. Перед выходом я критически оглядела себя в зеркале и пришла к выводу, что сотни скромных девушек нашего города спешат сейчас на работу или учебу примерно в таких же брюках, кофточках или подобных одеждах, да и прическа моя была более чем типичной. Я осталась довольна.
Если бы мой «Мини Купер» умел разговаривать, он, думаю, отчитал бы меня за новый имидж. Мой милый англичанин умел выделяться из толпы, неизменно привлекая внимание ярким стилем, а я сейчас, наоборот, желала иного. Поэтому этим утром я вызвала такси. Путь мой пролегал до пункта проката автомобилей. Я предполагала арендовать на несколько дней неброского представителя российского автопрома. Что, собственно, и сделала спустя примерно час.
Серенькая «Лада Калина» стала на ближайшую неделю моей, как я надеялась, верной помощницей. Дальше я отправилась в коттеджный поселок, где обитал Хитрецов. Я не знала, дома ли он, но мне сейчас это было не так важно. Я хотела изучить местность, понять, как и откуда вести за ним наблюдение. Присмотреться, составить личное мнение об объекте, установить каким-то образом «жучки» в его жилище.
День выдался прекрасный. Внутри я ощущала некоторое нетерпение, желание скорее все выяснить. Я без конца прокручивала в голове все имеющиеся детали и подробности, чтобы не упустить ничего важного, но завершить анализ не успела. В кармане раздалась мелодия звонка, по которой я без труда узнала абонента.
– Да, дорогая! – поприветствовала я свою подругу – Алину Нечаеву.
– Полина! Ты совершенно пропала! Почему не звонишь? – сразу же призвала она меня к ответу.
– Так я тут, никуда не делась, просто закрутилась, сама понимаешь… – произнесла я несколько растерянно, так как пока еще не готова была рассказать Алинке о новом деле. Я частенько привлекала ее в помощь для организации мести, но, зная о ее горячем темпераменте, заранее не предупреждала во избежание бурной самостоятельной деятельности, которую, вполне вероятно, могла развить моя любимая Нечаева. Конечно, всплески активности случались у нее исключительно в те периоды, когда сердце ее было свободно от очередной любовной истории. Но сейчас я доподлинно не знала ситуацию на личном фронте Алины.
– Так! Что за дела? Почему я не в курсе? Совершенно не думаешь о подруге! А я, может, изнываю от безделья! – немедленно оживилась она. По тону ее голоса я поняла, что помыслы моей красавицы свободны от романтических и прочих удовольствий.
– Узнаешь все, но только когда я сама буду понимать, что происходит, – не сильно исказила я действительность.
– Ну, уж нет. Мне скучно! Я готова тебе помочь! – капризно проговорила она, а я сразу представила, как она скривила свои пухленькие губки. На мужчин этот прием обычно действовал безотказно, но на меня, разумеется, нет, тем более что мы беседовали по телефону.
– Обязательно, спасибо, что первая вызвалась, я о тебе уже думала, может быть, уже вечером позвоню по деловому поводу. Но пока рано говорить об этом, я сразу же свяжусь, ты знаешь, как только все проверю, – сладким голосом проворковала я в трубку.
– Ты – бука, ну да ладно. Я нынче добрая! – не стала она наседать на меня со своей активностью.
– Неужто мама очередной денежный транш прислала? – предположила я, прекрасно зная причины хорошего настроения подруги.
– В Точку! Маман в Италии скучает по своей милой дочурке, вот и балует. – Она кротко вздохнула, словно совершенно не имела к этому акту милосердия никакого отношения.
– Молодец твоя мама! Значит, ты опять о поисках работы можешь забыть.
– Разумеется! Хотя, признаться, я особенно и не заморачивалась, ты же знаешь. В крайнем случае, замуж бы выскочила, – хихикнула она. – И вообще я как ты – птица вольная!
– Что верно, то верно! – Я вспомнила про количество пятитысячных купюр, оставленных Потапом в качестве предоплаты, и подумала, что на этот раз, в том случае, если мне придется прибегнуть к помощи Алины, смогу оплатить ее услуги по тарифу стоимости рабочего дня неплохого актера. А ведь каждый раз, когда мы вели расследование и планировали месть, моей подруге приходилось вживаться в какой-нибудь образ. Как правило, это были роковые красотки-соблазнительницы. Так что все формальности были соблюдены. Но сейчас заявлять о грядущих денежных поступлениях было рано. Поэтому я ограничилась лишь кратким обещанием, что обязательно встречусь с Нечаевой в ближайшее время и все ей подробно расскажу, и с трудом, но все же завершила беседу.
«Бука!» – прислала мне на прощание подруга эсэмэску, но в конце нарисовала смайлик, что убедило меня в отсутствии реальной обиды с ее стороны.
Тем временем я подъехала к цели.
Продвинуться дальше ворот со шлагбаумом мне не удалось. Я притормозила, выбралась из салона на улицу и направилась в сторону небольшого кирпичного строения, подозревая, что в нем располагается КПП. Охранник, не торопясь, вышел мне навстречу и скептически оглядел мою «Ладу Калину». Прежде чем он завел со мной беседу, я успела подумать, что «Мини Купер» в данной ситуации заставил бы мужчину нацепить на лицо более доброжелательное выражение.
– День добрый, вы к кому? – лениво процедил он сквозь зубы.
– Я по поводу аренды коттеджа, – не моргнув и глазом, с готовностью выдала я первое, что пришло на ум.
– Интересно, себе? – Он повторно многозначительно осмотрел мой небогатый автомобиль.
– Нет, конечно, откуда такая роскошь? Тут с трудом от аванса до зарплаты дотягиваешь, а вы говорите, себе?! – Я решила расположить его, предполагая, что у этого парня также недостаточно средств, чтобы выкупить особнячок в элитном поселке. Вряд ли ему нравится изо дня в день наблюдать со стороны богатую жизнь и иметь к ней весьма косвенное отношение. Мой метод подействовал, по крайней мере, глаза у парня подобрели.
– Да уж, – подтвердил он, – тогда для кого?
– Я для своего босса. Крутой мужик, устал, говорит, от города, но и далеко от него удаляться не хочет. Вот я и подумала, вдруг тут сдают что-нибудь подходящее.
– Это есть, – не стал томить меня с ответом охранник, сразу поверив моему ладно состряпанному рассказу. – Проезжай сейчас по центральной дороге, за шестым коттеджем направо, там через три дома будет за кованым забором деревянный сруб. Участок номер тридцать пять. Там риелтор живет. Через него здесь вся недвижимость проходить. А я его предупрежу. – Он достал то ли большой телефон, то ли рацию и отошел с ней обратно в домик.
Коттедж под озвученным номером был мне знаком. В папке о Хитрецове значилось, что проживает он именно в нем. Но я не спешила радоваться. Такая скорая встреча с фигурантом не вполне вписывалась в задуманный мною план действий, но могла оказаться весьма удачной. Сценарий приходилось менять немедленно.
– Я понимаю, что здесь вы не работаете, а отдыхаете, – донеслись до меня куски разговора, точнее те слова, которые извиняющимся тоном лепетал охранник. – Так мне ее к вам в офис отправить, в город? – Очевидно, Антон не хотел принимать посетительницу. – Понял, хорошо, поэтому и предупредил, – произнес он через паузу и отключил телефон.
Я повернулась к нему в ожидании неутешительного ответа, так как по донесшейся до меня части беседы было очевидно, что Хитрецов не обрадовался визиту потенциальной клиентки.
– Противный все-таки мужик, очень, как это… чванливый, ставит себя, как король, а сам-то, по сути, торгаш обычный, как большая часть местных нуворишей! – недовольно пробурчал парень. – Обругал меня, словно я тут причем, – поделился он со мной как со старым товарищем. Я поняла, что моя легенда про работу на богатенького босса и личные материальные проблемы подействовали на него правильным образом.
– Так что, зря я прикатила, машину у папы выпрашивала? – дрогнувшим голосом спросила я.
– Нет, он покричал для проформы, но в итоге сказал, что примет… – ответил охранник, не сдержав ругательного слова.
– О, спасибо, – улыбнулась я, совершенно не ожидая такого поворота.
– И вообще я не нанимался к нему в эти, как их, секретари! В следующий раз никого пускать не буду, нет пропуска, о номере не сообщали и до свидания! – Похоже, разговор с Хитрецовым задел парня за живое.
– Считай, что пропуск у меня оформлен был, – только сейчас я догадалась сунуть охраннику тысячную купюру.
– О нет, что ты! – поразил он меня реакцией, пытаясь вложить мне деньги обратно в руку. – Тебе же самой не хватает.
– Так это моих – кровных, заработанных. А это, – я отправила купюру обратно ему в карман, – издержки моего босса. Хочет жить в элитном поселке, пусть раскошеливается. – Я улыбнулась, села в машину и, дождавшись, пока воспрявший духом охранник поднимет шлагбаум, въехала внутрь.
Конечно, я не собиралась сорить полученным от Потапа авансом на нужды каждого встречного, но расположить охрану в свою пользу считала необходимым. Да и тысяча, признаться, была не той суммой, чтобы тратить свое время на размышления о ней.
Дом под номером тридцать пять отыскался довольно скоро. Ворота для въезда были закрыты. Я выбралась из машины и нажала кнопку вызова домофона.
Через минуту в динамике раздался недовольный голос.
– Да!
– Здравствуйте, я к вам по вопросу аренды коттеджа, меня зовут Маша, – бодро отрапортовала я.
– Ну, проезжайте, раз уж приехали, машину на площадке перед домом оставьте, – в той же малоприветливой тональности последовал ответ.
Должна отметить, что реакция на мой визит Хитрецова меня удивила. Неужели этот человек настолько закормлен дорогущими заказами, что ему жаль тратить время на очередного клиента? Но делать преждевременные выводы я не спешила, поэтому после того как ворота открылись, спокойно проехала на своей не престижной машине, припарковалась перед широкой лестницей, ведущей в дом, и поднялась по ступенькам.
Хозяин вышел меня встречать, когда я уже готовилась нажать на звонок. Я хорошо представляла себе, как должен выглядеть Антон, так как Потап приложил в дело довольно свежий снимок. Но я едва сдержала улыбку, когда подняла на него глаза. Хитрецов встретил меня в роскошном домашнем шелковом халате, небрежно накинутом на плечи, под распахнутыми полами которого были видны элементы шелковой же зеленой пижамы. Его густые, русые, как мне показалось на снимке, волосы сейчас были убраны под тонкую сеточку, от чего бородка и усы выглядели еще более ярко.
– Коттедж нужен вам? – вместо приветствия насмешливо поинтересовался Антон, со значением во взгляде осмотрев мою неприметную машину, а следом и всю мою фигурку.
– Нет, конечно, – я сделала вид, что совершенно не заметила его сарказма. – Моему боссу. – И я назвала первую пришедшую мне на ум фамилию. – Он депутат из Москвы, – добавила я, понизив голос до шепота.
– О, – выражение лица моего собеседника сменилось на более заинтересованное. – Но, если из столицы… – пробормотал он. – Что ж, пройдемте в дом, – и он пропустил меня внутрь.
Тут обстановка была примерно такая, как я и предполагала. В декоре преобладали золотые тона, но мебель была не самая дорогая, хотя, конечно, обустройство коттеджа, значительно превышающего в объеме сотню квадратных метров, влетело хозяину в копеечку. Пропустив меня в гостиную, Антон сразу обернулся ко мне, очевидно, ожидая реакцию на обстановку.
– Вау! – с готовностью воскликнула я, делая вид, что бархатные красные кресла вкупе с синим диваном с выкрашенными в золотой цвет перилами произвели на меня необыкновенное впечатление.
По углам были размещены стеклянные витрины, в которых поблескивали разными цветами статуэтки, сервизы, бокалы и фужеры всевозможных форм. На стенах висели какие-то простоватые натюрморты неизвестных авторов. Центральную часть напротив окна украшал большой портрет хозяина в полный рост в королевском одеянии. Не могу даже охарактеризовать, каких усилий мне стоило сдержать смех. Но я героически вернула на лицо маску восхищения и продолжила осмотр. Стол был из дерева с ножками в виде львиных лап. Венчала картину совершенно неожиданно обнаруженная мною современная люстра с зеркальной основой. Гостиная, если не смотреть на потолок, напоминала комнату купца-путешественника конца девятнадцатого века, но от этого имела какой-то свой особенный стиль, хотя, конечно, не вписывающийся в традиционные рамки оформления интерьеров. У меня сложилось ощущение, что мебель и прочие предметы Хитрецов приносил в дом в разное время, когда ему удавалось что-либо где-либо достать, раздобыть, может быть, утащить… Но времени для развития фантазии не было, хозяин предложил мне сесть в кресло, опустился в соседнее и спросил:
– Что конкретно интересует вашего депутата. С чего это вдруг выбор пал на наш провинциальный Горовск? – То, с каким выражением брезгливости выдавил Хитрецов название города, навело меня на мысль, что сам он мечтает перебраться в Москву или в какой-то другой более крупный населенный пункт, нежели наш.
– Василий Петрович, – с ходу придумала я имя моему несуществующему боссу, – устал от суеты. На время каникул хотел бы побыть в глуши…
– А вы что же, приехали из Москвы? – с сомнением спросил Хитрецов, всем своим видом демонстрируя, что я мало похожа на столичную штучку.
– Нет, что вы, я работаю в местном штабе партии на общественных началах, – голосом пионерки на собрании совета дружины воскликнула я.
– О… как это – на общественных?
– Без зарплаты, по идейным соображениям, – продолжала я звонко отчитываться с выражением блаженной дурости во взоре.
Услышав о таких условиях труда, Хитрецов переменился в лице. Он воззрился на меня, совершенно не скрывая удивления.
– И вам это нравится?
– Да.
– Но ведь надо же на что-то жить?!
– А я работаю на кирпичном заводе, а делами партии занимаюсь в свободное время. – Я продолжала старательно удерживать на лице недоуменное выражение. Хитрецов полностью на него купился.
– И вы искренне считаете, что вопросом аренды дома для депутата нужно заниматься, как это, на общественных началах? – осторожно, словно разговаривал с душевнобольной, уточнил Хитрецов.
– Конечно! – еще шире улыбнулась я. – Ведь это в интересах дела. Он отдохнет, а потом станет работать еще лучше. Я и вызвалась найти подходящее жилье. Тем более что выдвигался он от нашей области. Я сама разносила листовки, организовывала встречу с избирателями… – Я скромно потупила взор и тихим голосом добавила: – И я, конечно, рассчитываю, что он оценит мои усилия и, возможно, пригласит меня в столицу для исполнения тех же функций, но уже на штатной основе в центральном аппарате, – последнюю фразу я выдала таким тоном, словно озвучила свое самое заветное желание. Хитрецов хмыкнул.
– А, теперь мне понятно. А то вешаешь мне лапшу на уши какой-то альтруистической блажью. – Он сразу успокоился, моя версия про переезд и работу в Москве полностью подходила под его представление о жизни. Очевидно, что в его мире всем правили деньги и только во имя их следовало предпринимать усилия.
– Но я на самом деле считаю, что могла бы стать правой рукой Василия Петровича в интересах развития нашего города или даже всей страны! – попыталась я слабо оправдаться, но хозяин коттеджа только устало махнул рукой в мою сторону.
– Ладно, все это мне не так интересно! – Он скривил рот в гримасе. – Вернемся к нашим делам. Кстати, коттедж, я надеюсь, вы собираетесь арендовать за реальные деньги, а не за партийные обещания? – перешел он к приоритетному для него вопросу.
– Да, разумеется. Василий Петрович оформит банковский перевод, внесет аванс за жилье, как только я отправлю ему договор и фотографии по электронной почте, – уверила я. – Потом приедет его супруга, чтобы лично удостовериться, что условия устроят ее близких. А далее – вся семья.
– А деньги-то когда они все заплатят?
– Жена Василия Петровича все решит, вот только меня предупредили, что сразу следует обговорить возможность рассчитаться наличными, – сказала я шепотом.
– Ясное дело, контроль ведь за финансовыми тратами депутатов усилился, – усмехнулся Хитрецов. – А я все проведу так, что комар носа не подточет. Нарисуем в договоре условную сумму, а с остальным я планирую разобраться с Василием Петровичем или его супругой лично. Полагаю, что они деловые люди в отличие от вас?! – Антон совершенно со мной не церемонился, я порадовалась, что мой маскарад оценен им правильно.
– Да, босс очень умный и уважаемый человек, – закивала я.
– Прекрасно! Вот только плата за аренду на месяц будет очень высокой, люди предпочитают сдавать на полный сезон. Найти что-то подходящее будет сложно, – предупредил он.
– Нас интересует все лето начиная с ближайшей возможной даты въезда. У Василия Петровича двое детей. Сейчас каникулы. Так что они могут заехать в любое время. Детям прописан свежий воздух, а тут сосны и река. Все условия. Семья у них очень интеллигентная, ребята учатся в Англии, – самозабвенно выдумывала я историю несуществующего депутата.
– Круто! – Хитрецов присвистнул. – Значит, у него водится достаточно средств, можно будет подобрать ему что-то из категории ВИП, там и процент выше, – последнюю фразу риелтор пробормотал очень тихо, я сделала вид, что не услышала.
– Что вы говорили про жилье? – все с тем же выражением блаженной наивности на лице переспросила я.
– Шикарные, говорю, могу предложить условия для вашего богатого босса, – отвечая, Хитрецов зачем-то повысил голос, словно у меня были проблемы со слухом.
– Шикарные – это правильно. Я разговаривала с Клавдией по телефону, она, судя по всему, особа довольно требовательная…
– А Клавдия – это кто?
– Это жена Василия Петровича!
– Тогда все логично! Не простецкой же ей бабенкой быть, в самом-то деле. – Он окинул меня многозначительным, даже каким-то осуждающим взглядом. Я сразу догадалась, кто в его понимании та самая лишенная аристократизма «бабенка». Если бы в данную минуту я не играла роль альтруистки Маши, а предстала перед Антоном как Полина Казакова, я бы немедленно осадила этого самовлюбленного наглеца. Но, увы, мне приходилось соответствовать выбранному образу.
– Ой, что вы, она очень известная и активная дама. У нее свой фонд, занимается предметами искусства. Про нее в газетах и журналах часто пишут, – затараторила я.
– О! Знаменитость! Это хорошо! – повеселел он. – Тем более странно, что забыли эти люди с их возможностями в наших захолустных местах? – задался вполне закономерным вопросом риелтор, но тут же сам и ответил на него, освободив меня от необходимости выдумывать новую ложь. – А! Сейчас же ужесточили законы, боится небось депутат на Мальдивы или другие какие фешенебельные острова выдвигаться, чтобы не мучили его потом органы расспросами про происхождение денежных средств на оплату такого дорогого отдыха. А тут скромный город Горовск, никому и в голову не придет наводить справки, что тут делал депутат и сколько потратил на это денег. Ясно! – Он потер ладони друг о друга. – Тогда я принесу несколько предложений, они у меня в кабинете, – бодрым голосом произнес он. После моей легенды о партийном рвении и надеждах на переезд в Москву у него, похоже, сложилось впечатление, что моя персона ничего собой не представляет и никаких неожиданностей не преподнесет. Он доверился мне настолько, что оставил одну в гостиной. Я не стала терять время в его отсутствие, сделала вид, что рассматриваю витрину с посудой, и аккуратно разместила камеру под ее верхним козырьком. После этого уселась обратно в кресло. Хитрецов вернулся с несколькими папками в руках.
– Тут три дома: один – не самый большой – деревянный сруб, с баней, с краю поселка, в общем, я всего перечислять не буду, есть данные под фотографиями и в описании на третьей и четвертой страницах. – Он протянул мне несколько листов.
– В нем что-то не так? – заметила я вялый тон, с каким мужчина описывал жилище.
– Да, на мой взгляд, слишком простоват для людей со вкусом. – Он многозначительно поиграл бровями, я понимающе хмыкнула.
– О! Тогда, боюсь, мой босс расстроится, он запрашивал шикарный особняк, хотел отдохнуть после тяжелой работы на весенней сессии. Знаете, пришлось отстаивать приоритетные направления партии, а оппозиционеры не спят, все время выступают «против», – принялась я рассуждать таким тоном, словно только и делала, что изучала политические новости.
– Да, да, – вяло покивал риелтор, лицо его приняло какое-то скучное выражение. Было очевидно, что мои рассуждения вгоняют его в сон. Судьба страны его не интересовала совершенно, и было мне ясно, что так останется до того момента, как он узрит в политических реформах свою личную выгоду. – Вся эта болтовня, знаете ли, кажется мне совершенно пустой. Депутатам деньги платят, вот они и кричат друг на друга на своих, как вы сказали, сессиях, – произнес он с раздражением в голосе, подтверждая мои догадки. – Если бы мое благосостояние зависело от аппаратных решений, я, разумеется, тоже бы поспорил с кем-то, а так… – Он махнул рукой и зевнул. – Так по первому дому что? – Антон опять всунул мне в руки снимки.
– Ну… – протянула я озадаченно и мельком пробежала взглядом фотографии и подписи. Разумеется, я сразу поняла, что причина кроется не в самом доме, а в не столь высокой стоимости арендной платы. Хитрецов не сильно разживется на процентах. Я решила его не злить. – А есть что-то помасштабней? Василий Петрович, знаете ли, хочет комфортного отдыха, – выделила я два последних слова.
– Есть два варианта: вот этот на центральной улице – роскошный особняк, полностью меблирован, имеются бассейн, сауна, веранда, в общем, на высшем уровне…
Я внимательно изучила данные о коттедже, но соглашаться не спешила, он располагался далеко от дома Хитрецова, а это мне не нравилось. Риелтор по-своему расценил мое молчание.
– Или вот этот, чуть дешевле, но тоже довольно помпезное жилище, – быстренько подсунул он мне в руки новые листки. – На соседней улице, но так получилось, что углом наши заборы соприкасаются, хоть и незаметно, так как у каждого по двадцать соток земли. Тут тоже неплохо, все есть, кроме бассейна внутри дома.
– Этот мне больше нравится, так как стоит в стороне от главной дороги, меньше шума от машин, но бассейн все же хорошо бы иметь…
– Там есть летний, на плотном пластиковом каркасе, очень хороший, – Антон положил мне на колени снимок. – А впрочем, тот дом мы можем даже посмотреть, у меня есть ключи. Соседи мне полностью доверяют, они каждый год сдают.
– Это не очень хорошо, наверное, там большой износ обстановки… – вставила я, чтобы показаться ему осведомленной в вопросах аренды.
– О, я оговорился, только планируют сдавать. – Хитрецов, не моргнув и глазом, выкручивался на ходу, я поняла, что риелтором он был опытным. – Дом практически новый. Ему и трех лет нет. Хозяева там очень интеллигентные люди, они держат три винно-водочных магазина! – добавил он доверительно, я едва сдержала улыбку, считая, что собственный магазин алкоголя вряд ли может являться характеристикой культурного человека, но оставила свои мысли, разумеется, при себе. Тем временем риелтор продолжил рекламировать коттедж. – Три ванные комнаты, джакузи, массажный стол для приема специалистов на дому. В гостиной размещен домашний кинотеатр, – выдал он с особенным воодушевлением, я же опять решила не вставлять комментарий, что для подобной техники предпочтительней иметь отдельное помещение. У нас с Аришей все три гостиные были предназначены исключительно для неспешных дружеских трапез, встреч, для бесед и общения. Просмотр кино отвлекает и служит скорее средством провести свободный от посетителей вечер, а не убить время в компании малоприятных гостей. Но сейчас была не та ситуация, когда требовались мои умозаключения. Услышав про домашний кинотеатр, я восхищенно ахнула. Хитрецов был доволен произведенным эффектом. – Они даже в ванную вмонтировали телик, – продолжил он расхваливать жилье. Я не перебивала его, преданно заглядывала в глаза и кивала головой на каждое слово, соглашаясь. Антон был доволен произведенным эффектом.
– Очень хорошо, давайте, конечно, посмотрим. Я сделаю свежие снимки и сразу отправлю Василию Петровичу. Его жена могла бы очень быстро приехать. По крайней мере, они мне об этом сообщили.
– Что-то мне подсказывает, Машенька, что вы уже состоите на должности помощника депутата, – шутливо погрозил мне пальцем Хитрецов.
– В общем, да, – скромно потупив глазки, подтвердила я почти шепотом. – Но только все это пока неофициально как-то, и важных политических дел мне еще не поручали. – Я решила изобразить полнейшую дурочку. – Все какие-то мелкие личные просьбы, – с коротким вздохом печально добавила я.
– Маша, мне бы такую помощницу на общественных началах найти, – мечтательно протянул Хитрецов.
– А вы тоже депутатом хотите стать? – Я решила доиграть свою роль до конца.
– Смешно, – только и ответил он. – Ладно, пойдемте посмотрим коттедж. Только минутку подождите, я переоденусь и захвачу ключи.
Повторное ожидание я посвятила осмотру гостиной. Конечно, ничего подозрительного мое беглое расследование не выявило. Да я и не ожидала обнаружить следы былых грешков хозяина дома. Просто попыталась составить какое-то представление о нем и его интересах. К сожалению, наполненная несуразными предметами интерьера, гостиная позволяла мне сделать только вывод о полном отсутствии вкуса у Антона. И как только у него получается работать риелтором и рекомендовать людям жилье? Хотя, конечно, тут особенных дизайнерских навыков не требуется.
Через пять минут мы отправились на соседний участок. Дом полностью соответствовал тому описанию, которое дал Хитрецов. Хороший коттедж с претензией на некоторый пафос не произвел на меня лично никакого впечатления, но я понимала, что Маша, роль которой я добросовестно играла, должна была поразиться открывшейся ее простому взору роскоши.
– Ой, как красиво! – повизгивала я то и дело, вышагивая за Антоном и периодически фотографируя обстановку. Он лишь сдержанно кивал, лицо его было надменно, всем своим видом он демонстрировал полное соответствие его положения в обществе уровню жилища. Мы неспешно осмотрели не очень большое кухонное помещение с прилегавшей к нему просторной столовой, гостиная была, судя по обилию техники, предназначена для просмотра фильмов, пения песен и прочих развлечений. Наверху имелось четыре спальни и три ванные комнаты. Выход на улицу располагался через веранду, а на втором этаже над ней был разбит зимний сад с массажным креслом. Сауна располагалась в подвале, из нее имелся отдельный выход в сад, где, укрытый навесом, красовался бассейн.
– Кажется, мы обошли с вами весь дом, – закончил экскурсию Хитрецов, выведя меня через сауну на улицу. – Что скажете?
– Я и не предполагала, что можно жить в таких роскошных условиях, – восторженно протянула я.
– Так ведь не всем же их иметь! – веско и не без ехидства вставил Хитрецов, надменно взглянув на меня сверху вниз. – У нас в поселке только элитное жилье и элитные жильцы. Радуйтесь, что вам хоть на несколько минут дали заглянуть к ним в замочную скважину. – Меня чуть было не взорвало от возмущения после его слов, но я сдержалась. В конце концов, этот человек обижал сейчас не меня, а наивную помощницу депутата Машу. Но мне стало безмерно обидно и за мою героиню, и за всех остальных достойных сограждан, не имеющих материальных возможностей возводить дворцы, но при этом обладающих гораздо более светлыми душевными качествами, чем мерзкий Хитрецов. Однако партию следовало доиграть до оваций.
– Ой, спасибо вам большое, Антон, что показали мне этот прекрасный дом. Подружки мои лопнут от зависти, когда узнают, какую роскошь я наблюдала! – голосом совершеннейшей глупышки проворковала я.
– То-то же! – Он был доволен моей реакцией. – А что у вас все подружки из штаба партии?
– Нет, конечно, не все. Катя и Даша пока сомневаются, но я провожу с ними политическую работу. Надеюсь, скоро примкнут к нашему лагерю! – с уверенностью ответила я.
– Ладно, хватит с меня уже этой партийной блажи. – Он скривил губы в презрительной усмешке. – Вы дом бронировать будете?
– Так ведь это не мне решать… – немного растерялась я.
– А я и не о решении задаю вопрос, а о сроках, – отрезал риелтор. – Вы сами видели особняк. На жилье такого уровня в этот период большой спрос, – традиционно принялся он наводить панику, как обычно поступают многие агенты в подобных случаях. Я, разумеется, сильно сомневалась, что выстроилась очередь жаждущих потратить в нашем провинциальном пригороде сумму, сопоставимую в размере с оплатой путевки в хороший испанский отель на всю семью, но моих комментариев никто не ждал.
– Я сегодня же отправлю письмо со снимками и вашими условиями Василию Петровичу, – отрапортовала я, еле сдерживаясь, чтобы не козырнуть ему при этом, как солдат перед вышестоящим военным.
– Что ж, тогда вот вам мой номер телефона, – он протянул мне визитку. – Жду звонка.
Мы распрощались, я села за руль «Лады Калины» и выехала из элитного поселка. За время пути я несколько раз проанализировала первую встречу с Хитрецовым. Конечно, она совершенно не пролила свет на те вопросы, которые были для Потапа Крайнова, а теперь и для меня, приоритетными. Но я с полным правом похвалила себя за проявленную сообразительность. Идея представиться помощницей депутата была просто блестящая. Очень хорошо было и то, что я обмолвилась о якобы желающей оперативно заехать жене политика. Теперь я запросто могла вводить в эту историю Нечаеву, тем более что она маялась без дела.
Когда я подъехала к дому на арендованной машине, Ариша буквально выпрыгнул на крыльцо.
– Девочка моя, что это за эксперименты?! – лукаво улыбаясь, воскликнул он, пощупав локон моего парика. – Твой обычный вид нравится мне намного больше, хотя, конечно, если ты решила поменяться, то и так неплохо. – Он всегда был исключительно галантен. – Но машина?! Разве можно на эту, как бы сказать помягче, прелесть променять твой роскошный «Мини Купер»?
– А я ничего не меняла, – начала было я объяснять, но дедуля перебил меня.
– А, я, кажется, понял. Это надо для дела? Правильно?
– Совершенно верно, – подтвердила я.
– Значит, ты не изменила решения помочь Потапу… Это хорошо. И какие новости? – Похоже, он так же, как и моя подруга, страдал от скуки, поэтому и нетипично много задавал мне вопросов про Крайнова. Обычно мои профессиональные новости его так сильно не будоражили.
– Пока никаких. – Мы вошли в дом, я с наслаждением стянула с головы парик. – Но аванс, выданный Потапом, похоже, придется пустить в ход немедленно, иначе никак не подступиться к разгадкам тайн…
– Ну, как известно, деньги, вложенные в правое дело, могут вернуться сторицей, и вообще, знал бы Потап о твоем беспокойстве по столь ничтожному поводу. – Ариша, как всегда, развеял мои сомнения. – Но что ты там выяснила-то? – Он не смог унять свое любопытство.
– Ох, пока ничего, но предполагаю, что придется мне переехать в ближайшие дни поближе к фигуранту.
– Ясное дело, будешь шпионить… – покачал головой дедуля. – Опасное выбрала ты себе занятие, иногда я жалею, что не уговорил тебя остаться на кирпичном заводе.
– Штаны там протирать да толстеть от скуки – это не для меня, – у меня даже скулы свело при воспоминании о неудачном начале карьеры юриста, которую я благополучно променяла на вольные хлеба.
– Я все понимаю, просто волнуюсь, ты же для меня самое дорогое, что может быть в жизни! – Ариша ласково потрепал меня по щеке.
– И я тебя люблю. – Я улыбнулась в ответ. – Может быть, пообедаем сегодня ради разнообразия в ресторане? – вдруг осенила меня идея.
– Прекрасная мысль, а в каком? – оживился мой родственник.
– Есть одно новое местечко, как раз рядом с тем злачным игорным подъездом, где мы с Потапом по твоей милости познакомились, – вспомнила я о заведении в восточном стиле.
– Прекрасная мысль, а то я уже, признаться, подустал от меню нашей кулинарии. Надо порекомендовать им готовить более разнообразные полуфабрикаты, – улыбнулся Ариша. – Я мигом, только сменю рубашку.
– Да и мне надо бы переодеться. – Я подхватила парик и устремилась за своим родственником на лестницу. Через двадцать минут мы уже отъехали от дома.
Я не предполагала, что мы встретим в ресторане Крайнова, но стоило нам войти внутрь, как я с ним столкнулась буквально нос к носу. Ариша, следовавший за мной, оторопел от удивления.
– Полина, э… приветствую, – первый сориентировался Потап.
– Добрый день!
– Здравствуйте, – подал голос из-за моей спины дедуля. – Милая, это совпадение или так было задумано? – решил он сразу внести ясность.
– Поверь, никакого коварства, только веление судьбы, – честно ответила я. – Уже уходите, Потап? – обернулась я к Крайнову.
– Да, признаться, мне надо спешить… – Он с досадой посмотрел на часы. – Но все же хотел бы в двух словах знать, есть ли новости? – Он взял меня под локоток. – Вы извините нас? – галантно уточнил он у Ариши, тот важно кивнул в знак согласия.
– Мне пока нечем вас обрадовать, – сразу приступила я к импровизированному докладу. – С Хитрецовым я встретилась, представилась помощницей депутата и практически арендовала якобы для нужд его семьи соседний с домом Антона коттедж. Оттуда будет весьма удобно вести наблюдение. Далее я планирую внедрить агента к нему в жилище.
– Ого! И у вас уже есть кандидат для этой опасной работы? – изумился Потап.
– Есть некий волонтер, я вас обязательно познакомлю при случае. – Я сразу представила, как удивится Крайнов, когда увидит, что за красавица подрабатывает моей помощницей.
– Буду рад, мне, знаете ли, все важно, поэтому я готов вселиться в этот особняк с вами, то есть, чтобы помочь! – смутился он, осознав, что его слова можно истолковать в более интимном ключе, но я прекрасно понимала, что мысли моего клиента заняты исключительно предстоящей местью, и не расценила его предложение как намек.
– Пока рано, да и не стоит пугать Хитрецова, вдруг он вас узнает, тогда все пропало.
– Тоже верно! Но если нужны сильные мужские руки, тогда я пришлю вам своих ребят, пусть разомнутся, а то совершенно зачахли на скучной охранной работе. Народ нынче не такой, как десять лет назад, все споры решают словами, а не кулаками.
– Я, если честно, считаю, что это лучше, – отметила я.
– Согласен, – с коротким вздохом подтвердил Потап. Я поняла, что он скучает по своей прошлой жизни.
«Жениться вам, барин, пора», – подумала я, а вслух сказала: – Надеюсь, завтра начну операцию по внедрению в дом Хитрецова, а через пару дней пришлю вам отчет с первыми результатами, какими бы они ни были.
– А если этот гад так быстро не раскроется? – заволновался Потап.
– У меня есть некоторые идеи по данному вопросу. Заставлю его раскрыться.
– Как?
– Будем делать ставку на его виновность. Не думаю, что он полностью забыл о содеянном. Придется насильно вернуть его в прошлое, подвергнуть его психологической атаке, а там посмотрим… В общем-то, на этом пока все, говорить о будущем, не располагая реальными фактами, считаю излишним.
– Однако вам каждый раз удается меня поразить. Такая оперативность мне нравится. – Крайнов дружески потрепал меня по плечу, как старинного товарища. – Прошу вас только не экономить в ущерб дела, – сам того не подозревая, подтвердил Потап недавние слова Ариши. – А когда я встречусь со всеми участниками операции?
– Я вас познакомлю, как только представится случай, – на этом мы попрощались, Крайнов действительно куда-то торопился, а мне было неловко томить Аришу в ожидании, пока закончится разговор.
Однако мой родственник совершенно не скучал. Он с важным видом устроился за барной стойкой и спокойненько наслаждался бокалом красного вина.
– Прекрасно! – притворно погрозила я ему кулаком.
– А что такое? Врачи рекомендовали. Красное сухое – отличный антиоксидант! – Дедуля уже не раз приводил этот сомнительный аргумент в оправдание своему пристрастию.
– Так доктора говорят все это про тридцать, максимум пятьдесят грамм, – заготовленной фразой привычно парировала я.
– Ты что-то путаешь, я не стал бы измерять очевидную пользу какими-то миллилитрами! – Он мелко хихикнул и, демонстративно глядя мне в глаза, осушил бокал до дна. Я лишь пожала плечами и направилась к указанному официантом столику. Разместил он нас, кстати, там же, где мы впервые общались с Крайновым. Наверное, запомнил и решил проявить уважение. Мы сделали заказ. Ариша, конечно, не остановился на одном бокале вина, но я не стала делать ему замечания по данному поводу, все, что повелось у нас говорить в подобных случаях, я уже озвучила несколькими минутами ранее у барной стойки. Дополнений не требовалось, тем более что мои нравоучения по вопросу алкоголя Ариша, как правило, пропускал мимо ушей. Официант принес наш заказ довольно быстро, но я не успела попробовать лагман из-за телефонного звонка. Суп источал такие великолепные ароматы, что первым моим желанием было сбросить вызов и немедленно приступить к трапезе, но так невежливо я старалась не поступать. Поэтому, оглядев тарелку жалобным взглядом, я произнесла в трубку: «Алло!»
– Здравствуйте, это Полина? – отрывисто зазвучал в телефоне женский голос.
– Она самая, с кем имею честь?
– Это Лейла, сестра Карины…
– А, да, я поняла. Вам мама дала мой номер, – сразу же догадалась я.
– Да, именно так. У меня есть к вам разговор, не знаю, важно ли это, но раз вы занимаетесь теми делами, – таинственно выделила она «теми», – тогда, наверное, лучше мне все вам отдать, – продолжила она говорить загадками.
– Что «все»? – Я была заинтригована.
– Папку Карины.
– Это касается ее смерти или гибели Светланы?
– И да, и нет, я не знаю, я нашла ее недавно, выбросить не смогла. У меня нет возможности говорить много, я на работе, да и беседа не телефонная… – По тону голоса девушки я поняла, что она растеряна.
– Я могла бы подъехать к вам домой вечером, – сразу же предложила я, чувствуя, что от охватившего меня любопытства легко заснуть этой ночью мне вряд ли удастся. Хорошо было бы сегодня же переговорить с Лейлой и выяснить, что там она нашла.
– Нет, при маме не хотелось бы. Она разволнуется.
– О, понимаю. И вы ко мне вряд ли сможете выбраться, у вас же дочка, да и мама будет расспрашивать… – Я лихорадочно искала решение. – А если встретиться у вас на работе?! – осенила меня простая мысль.
– Да, это лучший вариант, завтра я все возьму из дома. Я буду вас ждать. – Она быстро продиктовала мне координаты ее небольшого салона на территории нашего рынка, который все больше напоминал современный торговый центр. Мы попрощались. Я сразу же проложила маршрут завтрашней поездки в голове и задумалась о том, как время все быстро меняет. Потапу, а владельцем рынка, как я уже выяснила, являлся именно он, удалось превратить обычный базар, каким рынок был несколько лет назад, в современную торговую площадку с комфортными условиями как для покупателей, так и для продавцов. В память о былом торговому центру осталось только название: «Центральный рынок».
Ариша немедленно засыпал меня вопросами о звонившей. Я честно призналась, что пока ничего определенного рассказать ему не могу, но очень надеюсь, что завтра ситуация изменится. Остаток дня мы провели мирно. Я хотела было позвать к нам домой Нечаеву и ввести ее в курс моего нового дела, но решила перенести очную встречу на другой раз. Я размышляла, будет ли подозрительным, если мы вселимся в коттедж уже завтра, и решила, что надо пропустить одни сутки. Но подтвердить бронь следовало в кратчайший срок, чтобы не упустить столь удачную позицию для осуществления слежки.
Я набрала номер Хитрецова. Он ответил мне сонным голосом. Мне пришлось почти минуту объяснять ему, кто звонит, пока я не сказала, что банкир перевел мне средства для выплаты аренды за первый месяц. Ленивые интонации немедленно покинули его голос. Необычайно приободрившись, Хитрецов пригласил меня привезти сумму немедленно, с трудом я перенесла встречу на вторую половину грядущего дня. В том, что исключительно деньги составляли смысл жизни риелтора, с каждым новым этапом общения я убеждалась все больше. Но это никак не указывало на его виновность в гибели Светланы. Из-за нетерпения и желания поскорее все выяснить я смогла уснуть лишь под утро, да и то с большим трудом.
На следующий день я отправилась на встречу к Лейле. Оказавшись внутри торгового центра, я отметила, что количество магазинов увеличивалось с каждым днем, и решила, что непременно прогуляюсь по отремонтированным коридорам «Центрального рынка» с целью совершения покупок по окончании дела Крайнова. Салон Лейлы располагался на втором этаже, что было логичным, так как ее товары никак нельзя было разместить на первом – продуктовом – уровне. Когда я вошла внутрь, сестра Карины была занята с покупателем. Я обратила свой взор на витрины.
Кукол Лейла делала действительно уникальных. Двух одинаковых я не смогла найти. Всего было представлено десять разных экспонатов. Меня поразило то, с какой точностью и изяществом удалось девушке передать все тонкости женского лица, создать настроение посредством мимики куклы, каких-то микроскопических складочек, впадинок и изгибов возле линии губ или глаз, от чего сразу становилось понятно, радуется или грустит та или иная модель. Например, кукла с темными волосами в алом платье и кожаном плаще определенно была копией решительных женщин-вамп. Тонкие черты ее фарфорового личика поражали своей хищной красотой. А образ балерины в бело-голубой воздушной пачке, с аккуратно собранными в пучок светлыми волосами на затылке, со слегка склоненной головкой и взглядом лазорево-синих глаз, вызывал умиление. Ее лицо было так одухотворено и торжественно, что создавалось впечатление полного растворения в танце. Я невольно залюбовалась куклами и сразу поняла, что Лейла также довольна и удовлетворена своей работой, как и я. Настало время познакомиться с ней поближе, тем более что покупатель, оставив задаток за куклу, покинул салон.
– Здравствуйте, вы, должно быть, Полина? – подошла ко мне хозяйка магазина.
Только сейчас я обратила внимание на ее внешность и, признаться, осталась довольна увиденным. У нее были темные очень густые волнистые волосы, карие глаза, черты лица не оставляли сомнений в том, что девушка происходит из семьи с кавказскими корнями, при этом ее можно было бы назвать настоящей восточной красавицей. Роста она была невысокого. Ее миниатюрная, точеная фигурка была довольно выгодно подчеркнута каким-то необычным костюмом в винтажном стиле. Она производила впечатление абсолютно творческой натуры. Мой беглый осмотр занял всего несколько мгновений. Я поспешила ответить.
– Да, а вы, разумеется, Лейла, – улыбнулась я и пожала протянутую руку.
– Я очень рада, что вы пришли.
– А как же иначе. – Я даже удивилась ее словам. – Это моя работа, как бы банально ни звучала эта фраза.
– Я понимаю, – она быстро кивнула. – А это, – Лейла обвела взглядом салон, – моя.
– У вас очень красивые куклы, – не сдержалась я от справедливой похвалы.
– Спасибо! – Лицо ее озарила улыбка. – Вы знаете, они стали важной частью моей жизни. Я самовыражаюсь через них. – Она открыла ключиком витрину и взяла в руки так привлекшую меня ранее балерину. – Я делала ее два месяца, и для того, чтобы создать настроение, я изучила тонны информации про балет, биографии известных балерин, в общем, я была ею, если вы понимаете, о чем я говорю… – вдруг стушевалась она, словно устыдилась своей откровенности, и поставила куклу обратно на подставку.
– Я понимаю. – Я осторожно коснулась рукава ее блузки. – Я тоже не могу думать ни о чем ином, кроме работы, когда получаю новый заказ. А ваша балерина меня сразу привлекла. Ее лицо меня заворожило, как иногда трогает сам танец. Я бы хотела ее купить, – честно призналась я, хотя еще минуту назад не собиралась этого делать, но стоило мне еще раз взглянуть на куклу, как я уже представила, как чудесно она впишется в интерьер моей спальни. Я уже не хотела покидать салон без этой покупки.
– Увы, за нее внесли залог сегодня утром, – уголки губ Лейлы сползли вниз, было видно, что ей тяжело мне отказать.
– О! – искренне расстроилась я. – Я ее уже полюбила…
– Мне очень жаль, я даже не знаю, что и сказать, ведь я никогда не дублирую кукол. Каждая работа уникальна, и это не потому, что я использую такой подход в качестве маркетингового хода, нет, просто невозможно повторить то особенное вдохновение, которое овладевает мною, когда я приступаю к созданию образа. Отсюда и такая точная мимика, и настроение, которое стараюсь передать…
– Жалко, – повторила я еще раз и добавила, чтобы взбодрить хозяйку салона, которая, будучи вынужденной мне отказать, вдруг необыкновенно расстроилась: – Я посмотрю всех ваших кукол и, надеюсь, какую-нибудь полюблю так же сильно, как несравненную балерину, но не сегодня. – Мне не пришлось объяснять, почему, Лейла и сама догадалась.
– Конечно, сейчас не лучшее время… Я ведь вас пригласила не просто так! Не из праздного любопытства, хотя, признаюсь, меня очень взволновал мамин рассказ о вашем визите.
– Мне до сих пор неловко, что я так внезапно нагрянула…
– Это все не так важно, как та находка, которую я обнаружила буквально недавно, когда разбирала старые бумаги на даче. – Она взяла меня под локоть. – Но предлагаю пройти в кафе, чтобы нам не помешали разговаривать. У меня, хоть и не шквал клиентов, но, если вдруг кто-то проявит интерес к витрине, мне придется отвлечься, поэтому будет лучше, если я размещу табличку на двери, что вернусь через тридцать минут, а мы с вами спокойно побеседуем.
– Да, хорошая мысль, я и сама, признаться, думала об этом.
Через несколько минут мы заказали по чашечке кофе в уютном кафе в ресторанной зоне на третьем этаже торгового центра.
Я не торопилась с наводящими вопросами. Лейла сделала несколько глотков и сама вернулась к прерванному разговору без лишних вступительных слов.
– Я обнаружила на даче дневник Карины. Причем заполняла она его вплоть до даты своей смерти. Я долго думала, прежде чем вам позвонить, так как там очень много личной информации, которую не хотелось бы выносить на люди.
– Я понимаю…
– Маме я не говорила о находке. В ее возрасте волноваться опасно, а там есть от чего впасть в грусть. Карина подробно описывает свое знакомство с мужем подруги, Светланы, и еще кое-что, я не буду сейчас пересказывать, чтобы ничего не напутать, вы сами прочтете. – С этими словами она вынула из сумки толстую тетрадь и положила ее между нами на столик. – Только я умоляю вас: маме ни слова, да и личные куски, по вступлению к которым сразу становится очевидно, что они не относятся к делу, прошу вас из уважения к памяти сестры не читать.
– Лейла, вы могли бы этого не говорить, я как раз собиралась вас успокоить по данному вопросу. Меня интересует только один субъект, все остальное я пропущу. – Продолжить фразу я не успела.
– Полина, это вы? – раздался над моим ухом голос Крайнова.
– Здравствуйте, Потап, – улыбнулась я.
– Просто чудеса какие-то, стоило нам с вами познакомиться, как мы теперь ежедневно случайно встречаемся, – рассмеялся он. – Или не случайно?
– Не то что бы совсем, так как я прекрасно знала, кто владеет этим торговым центром, но не планировала ничего специально. Я здесь по приглашению Лейлы. – Настало время представить мою собеседницу: – Это сестра Карины.
– Очень приятно! – Потап галантно поцеловал ей руку и вдруг замер, так и не распрямившись, взор его застыл на лице девушки. – Почему я о вас раньше ничего не знал?
– Не знаю, – отчего-то севшим голосом ответила она. Мне показалось, что ее щеки вспыхнули румянцем. Повисла неловкая пауза.
– Это тем более странно, что Лейла арендует площадь под небольшой салон на втором этаже торгового центра, и, насколько я поняла, уже больше полугода, – со смехом вставила я.
– Вот это да! Теперь я сожалею, что нанял столько сотрудников и не общаюсь лично с арендаторами. Иначе знал бы вас уже целых полгода. – Он продолжал сжимать ладонь Лейлы. Я почувствовала, что между ними прошли какие-то токи, но предпочла молча дождаться окончания сцены. Потап наконец-то отпустил руку девушки и сел за стол с выражением удивления на лице. – А почему вы встретились здесь? – спросил он и сразу же добавил, чтобы его вопрос не показался бестактным: – Это как-то связано с гибелью моей сестры?
– И да, и нет, – в смятении произнесла Лейла. – Я в первую очередь думаю о Карине. Я нашла ее дневник, в нем есть ряд странных записей как раз перед ее смертью. Я не смогла убрать его обратно и забыть. Но и что дальше делать, совершенно не представляла. И вдруг мама мне рассказывает про странный визит, про то, что разговор крутился как раз вокруг тех печальных событий. – Она кивнула в мою сторону. – Полина оставила свои координаты, и я посчитала нужным ее проинформировать.
– Это правильно, – полностью поддержал ее Потап. – Я тоже абсолютно доверился нашей Мисс Робин Гуд в этом вопросе. – Он повернулся ко мне: – Я очень рассчитываю, что с вашей, Полина, помощью нам удастся разгадать все тайны и отпустить прошлое. Меня теперь тоже чертовски интересует содержание дневника, но не мне его передали, поэтому потерплю, пока вы мне все расскажете. – Он посмотрел на часы и произнес, преимущественно глядя на Лейлу: – Жалко, что мне надо спешить, но я предлагаю, раз уж мы теперь одна команда, все это подробно обсудить, скажем, завтра вечером в ресторане? – Он не сводил пристального взгляда с сестры Карины, ожидая, как мне показалось, в первую очередь ее ответа.
– О, я не знаю, – растерялась девушка, – у меня дочка маленькая, мне надо будет обсудить…
– С мужем? – Голос Крайнова дрогнул.
– С мамой, – с невеселой улыбкой поправила его Лейла. – Мужа у меня нет, – добавила она тихо. Я еле сдержалась от ехидного комментария, когда увидела ту радость, которая промелькнула на лице моего клиента.
– А сколько вашей малышке? – спросил он уже совершенно другим тоном.
– Два годика! Почти, – добавила она, а я отметила, как ее лицо сразу же заискрилось улыбкой, стоило молодой родительнице заговорить о своем любимом чаде.
– Прекрасно! – произнес Потап, но что именно ему понравилось в этой информации, уточнять не стал. Я, разумеется, все поняла сразу. Симпатия, которая зародилась у него при первой встрече с Лейлой, была очевидна. Я, как и все в глубине души романтические натуры, только приветствовала такой приятный поворот истории, но прогнозировать какое-либо развитие пока было рано. – А давайте я завтра вас сам у вашей мамы отпрошу? – с мальчишеским блеском в глазах предложил он.
– А давайте! – вдруг согласилась Лейла. Я понимала всю неуместность моего завтрашнего присутствия на ужине, поэтому вставила: – А я, с вашего позволения, побуду только в начале, обсудим все детали, потом я поеду по делам. Пора уже подбираться к Хитрецову поближе.
– Как это? – в один голос спросили мои собеседники, моментально утратив романтический настрой.
– В буквальном смысле. Вселюсь, как я уже говорила, под видом помощницы депутата в соседний с ним коттедж. – Я, признаюсь, уже изнывала от нетерпения поскорее осуществить этот план. Та часть моей работы, когда необходимо было отыгрывать спектакль по написанному мною сценарию с целью изобличения преступника, была моей излюбленной.
– Я помню! Но я много думал об этом и решил, что это может быть опасно, – посчитал нужным предупредить меня Крайнов.
– Это должно быть полезным и интересным. Я надеюсь, что смогу подробней рассказать вам завтра. А сейчас мне не терпится изучить дневник вашей сестры, – кивнула я на тетрадь.
– А мне надо открывать магазин, – спохватилась Лейла.
– А я спешу на встречу, – поднялся из-за стола Потап, галантно подал нам обеим руки и заторопился к лифту.
– Подумать только, как судьба иногда интересно все поворачивает, – произнесла, глядя ему вслед, Лейла. – Наши сестры дружили, мы сто раз могли познакомиться, а встретились при таких печальных обстоятельствах.
– А, может быть, стоит рассмотреть это событие под другим углом? – со свойственным мне оптимизмом предложила я.
– Под каким?
– Как начало нового, светлого этапа! – И я принялась рассуждать вслух: – Ваших сестер больше нет, и с этим приходится как-то смириться… Хотя вы оба молодцы, стараетесь докопаться до истины, и этот факт неожиданно приносит положительные результаты.
– Какие? – спросила меня девушка и тут же сама с иронической ухмылкой добавила: – Что вы сейчас видите положительного из нашей случайной встречи с Потапом?
– Например, возникшую между вами взаимную симпатию, которую не удалось скрыть ни одному, ни другому, точнее другой, – не стала я ходить вокруг да около. Моя прямота принесла свои плоды.
Лейла не нашла нужным ничего отвечать, хотя я успела отметить, что мои слова не вызвали у нее негативных эмоций, наоборот, она как-то вся обмякла, а лицо ее перестало быть излишне сосредоточенным. Она кивнула мне, продиктовала свой мобильный телефон и отправилась открывать магазин. Я еще некоторое время оставалась за столиком. Меня осенило предположение: что, если вдруг Потап не свободен, тогда мои рассуждения о симпатии, которую я подметила, могли оказаться неуместными. Я немедленно принялась корить себя за несдержанность. Ну, зачем я только полезла к Лейле со своими наблюдениями. В ближайшее время, если не станет понятно, придется выяснить, что там у Крайнова на личном фронте, и, если вдруг что-то обнаружится, исправлять ошибки, вызванные моей излишней болтливостью.
Но все эти лирические моменты я обдумала машинально, главным из того, что практически полностью занимало мои мысли, был, естественно, дневник. Едва Лейла выложила его передо мной на стол, любопытство, разумеется, сразу же завладело мной, но я заставила себя дотерпеть до дома, чтобы заняться изучением его содержания в спокойной обстановке.
После торгового центра я отправилась к Хитрецову, чтобы внести аванс. С утра я предусмотрительно взяла из дома все необходимые для моего перевоплощения в помощницу депутата аксессуары, включая автомобиль. Хитрецов назначил мне встречу в офисе. Я сочла это хорошим решением, так как могла воспользоваться случаем, чтобы разместить «жучок» и там. Антон арендовал кабинет в бизнес-центре. В приемной работала девушка, представившаяся личным помощником, я подождала пару минут, после чего риелтор позволил мне войти.
– Ты с деньгами? – не став тратить время на приветствия, сразу перешел к делу Антон. Меня покоробил его фамильярный тон, но я прекрасно осознавала, что Антон не собирался расшаркиваться перед альтруистической дурочкой Машей.
– Да, как договаривались. – Я положила на стол конверт. – Это для бронирования. Супруга Василия Петровича уже взяла билеты на поезд. Завтра встречаю ее.
– У вагона СВ? – зачем-то уточнил Хитрецов.
– Да.
– Все правильно! Именно таким классом и должны путешествовать жены чиновников, особенно тех, у кого водятся денежки, – риелтор совершенно не стеснялся моего присутствия и, похоже, озвучивал все, что только приходило в его голову. – Вот только я подозреваю, что она расстроится, – загадочно добавил он.
– Почему? – искренне не поняла я.
– Когда увидит, на какой машине ее встречают, – расхохотался риелтор.
– Это папина машина, он мне ее часто дает, – обиженно воскликнула я. – Она очень хорошая! И сделана у нас в стране! – Я вскинула подбородок.
– О! Это веский аргумент! – издевательским тоном поддел он меня, но я сделала вид, что не уловила сарказм в его тоне. – Ладно, вернемся к нашим делам. – Он вскрыл конверт и тщательно пересчитал купюры, после чего убрал их в ящик тумбочки. – Все в порядке. Вот ключи и распечатки со всеми данными по охране, сигнализации и прочим, – протянул он.
– Спасибо. – Я убрала все в сумку, но продолжала сидеть.
– Что-то еще?
– Договор, – напомнила я с улыбкой.
– Ах да, ты молодец, Маша, своего не упустишь! Сейчас моя помощница сделает. – Он вышел из кабинета, чтобы дать задание девушке, а мне только это и надо было. Я быстро разместила «жучок» на цветочном горшке, стоявшем на подоконнике, обнаружить его было бы сложно, да и вряд ли Хитрецов при поливе цветов внимательно разглядывает их. Хотя я сомневалась, что он занимается этим лично.
– Вот, посмотрите, сумма меньше, как мы и обсуждали. Это все в интересах почтенного Василия Петровича. Передайте ему мои заверения в уважении.
– Конечно, обязательно, – я прочитала договор, убедилась, что сроки и все прочие условия указаны верно, и попрощалась. Хитрецов, разумеется, и не думал меня задерживать.
Довольно быстро, без дорожных заторов, я добралась до нашего коттеджа, где переоделась в спортивный костюм, налила чашку теплого бульона и открыла драгоценный дневник. Я хорошо помнила, что обещала пропускать куски о личной жизни самой Карины, но, когда увидела строчки, касающиеся Светланы, стала читать все полностью, ведь важной могла оказаться любая деталь.
Не стану пересказывать все дословно, но, пробежав глазами пять или шесть страниц, я сделала несколько основных выводов. Карина дружила со Светой с третьего класса. Сначала она обратила внимание на постоянно грустную девочку с огромным родимым пятном на правой щеке лишь потому, что одноклассники, как это часто бывает, немилосердно высмеивали этот обидный изъян, и Карина решила ее поддержать по доброте душевной. Но оказалось, что дружить со Светой легко и приятно, она особенно никогда не жаловалась на судьбу, к насмешкам ребят из класса относилась философски, никак на них не реагировала, и постепенно они перестали над ней подтрунивать. Девочки активно общались, часто встречались, но когда у симпатичной Карины в старших классах стали происходить приятные перемены на личном фронте, ситуация немного поменялась. Светлану кавалеры старательно обходили стороной, особенно обделяли ее вниманием во время совместных прогулок, ухаживая за более яркими девочками без каких-либо родимых пятен на половину лица. Крайнова в компании появлялась все реже. Карина исправно ей звонила, пыталась растормошить, но подруга оправдывала свою занятость подготовкой к поступлению в институт. В общем, у каждой началась своя взрослая жизнь. Карина перебралась в столицу, где, помимо диплома престижного вуза, получила также и кое-какой опыт совместной жизни с неплохим, как сама она отмечала в дневнике, парнем, с которым даже подумывала связать свою судьбу. Потом она влюбилась в другого субъекта и, судя по записям, совершенно потеряла голову. Она окунулась в новые чувства полностью, отдалилась не только от Светланы, но и от родных. Погрязла в столичной жизни, точнее в обрушившемся на нее бурном романе. Она переехала жить к новому возлюбленному, подробно описывала свои эмоции, но я их старалась пропускать, пока не вырвала взглядом из контекста очередной абзац, в котором Карина корила себя за что-то. Я перенесла взор на несколько строк повыше, чтобы понять, с чем именно связаны переживания девушки, и прочла:
«…Зачем, зачем я позволила себе так увлечься! Будучи безмерно счастливой, я совершенно не замечала все вокруг, а главное, всех. Если бы я раньше заехала за остатками своих вещей к бывшему, я получила бы это письмо вовремя и, наверное, смогла бы помочь бедной Светке во всем разобраться! А сейчас она погибла, и спасать уже некого… Я помню, как обрадовалась, когда прочла, что у Светы все хорошо, она встретила парня, и он вроде бы влюблен в нее. Потом случилась беда с ее братом, Светка вышла замуж, но мне было не до этого. Я влюбилась! Почему я не приехала домой тогда, чтобы с ней поболтать? Как слепы люди в своем счастье! А теперь вот это письмо. И с таким опозданием! Я не знаю, что мне делать, но я не могу так это оставить. Вклею письмо в дневник, чтобы не потерять его. Ведь это улика… Мне необходимо решить, как все выяснить до конца!»
Я дрожащими от нетерпения пальцами принялась листать тетрадь в поисках того самого вложенного листка. Как обычно бывает в подобных случаях, обнаружила я его в самом конце, когда волнение, охватившее меня, уже не давало спокойно вздохнуть. На измятом, то ли от клея, то ли по другим причинам листочке бумаги неровным почерком были написаны следующие сроки:
«Кариночка, милая моя! Прости, что я терзаю тебя своими признаниями, но мне не с кем больше поделиться. Валюшка далеко, письма с ее адреса возвращаются, ты – моя последняя надежда. Я жалею, что ты не приехала на мою свадьбу, хотя какую там свадьбу – скромную роспись в нашем загсе. Антон так захотел, говорил, что не хочет ни с кем делиться счастьем. Я ему тогда верила – дура, а сейчас понимаю, что он просто стыдился меня. Сама понимаешь, я ведь уродка из-за этого пятна! Эх, и почему я была так слепа! Почему никто не раскрыл мне глаза! Этот гад просто использовал меня! Он не любит никого и ничего, кроме денег!
Я очень ошиблась, выйдя за него замуж! Не спрашивай, как я это все узнала, но он грозится, если я все расскажу в милиции, моего брата убьют в тюрьме. Я даже письма ему не пишу, Антон запретил! Прости, я пишу сбивчиво, очень тороплюсь! Это он подстроил, чтобы Потапа арестовали, он обокрал магазин, я догадывалась, он и сам проболтался! Сейчас он спит! Я не знаю, что мне делать! Отнесу письмо на почту, а вечером все скажу ему, я пойду в милицию, пусть знает, что я его не боюсь. Хотя он – страшный человек! Я люблю тебя, Кариночка! Надеюсь, что у тебя в отличие от меня все хорошо!»
Я несколько раз пробежала глазами строки. В том, что Хитрецов убил свою жену, я теперь не сомневалась. Конечно, необходимо было выяснить, как он подстроил аварию, была ли Светлана жива, когда садилась за руль, или он сначала убил ее, а все остальное лишь инсценировка. Или же испортил тормозную систему в автомобиле, вынудив девушку занять место водителя? Вопросов было множество. Я вернулась обратно к тем страницам, где Карина корила себя за невнимательность к судьбе подруги.
«…Решено! Завтра же я возьму билет в Горовск, разыщу этого негодяя и посмотрю в его бесстыжие глаза. Интересно, как он попытается оправдаться?! А потом я посажу его в тюрьму на долгие годы. А Потапа освободят! По крайней мере, я сделаю хоть что-то в память о Светочке! Теперь я рада, что сейчас одна, а Паша в командировке. Решу все проблемы до его возвращения, чтобы он не волновался за меня!»
На этом записи обрывались. Я поняла, что девушка осуществила задуманное лишь наполовину. Судя по всему, ей удалось оповестить Хитрецова о своей осведомленности, после чего внезапный сердечный приступ остановил ее рвение навсегда. В том, что смерть Карины была вызвана внешними причинами, я теперь также практически не сомневалась. Однако этот Хитрецов оказался искусным убийцей. Настало время вывести его на чистую воду. Для меня эта операция будет тем более интересна, что потенциальная жертва уже и думать забыла о возмездии, время, я думаю, изгнало страх получить воздаяние за содеянное из его сердца. Что ж, месть – это то блюдо, которое становится со временем более изысканным, и в этом случае я хорошо знала, что делать.
Глава 4
На следующий день роскошная красавица-блондинка с ворохом чемоданов дорогущей марки выбралась из арендованного мною автомобиля перед крыльцом особняка, соседствующего южной частью участка с домом Хитрецова. Моя подруга Алина вжилась в роль жены столичного депутата молниеносно и справлялась с ней блестяще. Я же суетилась вокруг нее с выражением подобострастия на лице, как вертлявая болонка вокруг хозяйки с лакомством в руках. Нечаева поглядывала на меня снисходительно и доставала бесконечными просьбами что-то принеси, отнести, поставить, передвинуть, убрать.
«Ну, Алинка, отольются тебе мышкины слезки», – в сердцах думала я, но вслух, разумеется, не спешила возмущаться. Нечаева хорошо поняла свою задачу и талантливо играла роль жены депутата.
Антон, который встречал нас у ворот, смотрел на всю картину с заметным интересом во взоре. Алина, похоже, приглянулась ему сразу.
– Клаудия! – царственным жестом протянула она ему руку для поцелуя, кокетливо стрельнув сильно подведенными глазками из-под широких полов шляпы.
– Антуан! – низким баритоном представился он, зло зыркнув в мою сторону. Понимал, очевидно, что у меня возникнут вопросы. Я еле сдержалась, чтобы не прыснуть от хохота, который буквально рвался из моей груди наружу. Эти мнимые Клаудия и Антуан на самом деле были простыми Клавой и Антошей, но я, к сожалению, не могла всласть посмеяться над их лживыми церемониями.
– Приятно! – блеснула улыбкой моя замечательная Нечаева, и минуты не прошло, как ей удалось полностью завладеть вниманием алчного риелтора. Все ж таки красота – страшная сила.
– Вы сразу с багажом? – Он кивнул на гору чемоданов, которые я покорно переносила от машины к дому.
– О! Нет! Это необходимые мне вещи на каждый день! За одеждой и прочим я еще вернусь в Москву, если меня устроят местные условия. – Она придирчивым взглядом окинула коттедж. – Надеюсь, здесь живут приличные люди? – Алина, то есть Клаудия, многозначительно осмотрелась поверх крыш окрестных домов. Обращалась она, естественно, к Антону.
– Разумеется! Рекомендую вам наше поселение со знанием дела, я ваш сосед.
– О! – Клаудия, задержала на нем пристальный взгляд. – Надеюсь, вам можно доверять. – Она подошла к нему практически вплотную. – Я не люблю болтать понапрасну, а ведь иногда хочется общества! Конечно, сейчас об этом говорить рано. Осмотрим комнаты. – И она стремительно направилась к крыльцу.
Хитрецов следовал за ней по пятам. Я осталась заниматься чемоданами на первом этаже, но до меня то и дело доносились возгласы и комментарии, которые важным голосом изрекала супруга несуществующего депутата: «Неплохо!», «Ничего!», «Гламурно!», «Излишне вычурно!», «Не выдержан стиль!», «Здесь необходимо вносить коррективы!», «Что за дизайнер трудился в этом доме?!» Вскоре они спустились в гостиную.
– Что ж! В целом я довольна. Признаюсь, ожидала худшего, все-таки здесь не столица, так – далекая провинция… – Она скривила губы в скептической ухмылке.
– Наш Горовск – довольно большой населенный пункт, свыше пятисот тысяч жителей! – посчитала я нужным заступиться за родную землю, но Клаудия лишь мельком посмотрела в мою сторону и пожала плечами.
– Да какой там город! Так, как верно угадала Клаудия, провинция! – воскликнул Хитрецов, преданно заглядывая в глаза столичной гостье. – Разумеется, вам – москвичам, – с особенным ударением выделил он, – все здесь кажется мелким и смешным.
– Примерно так! Я привыкла к суете большого мегаполиса! – Клаудия хвастливо закатила глаза. – Именно поэтому муж принял решение провести эксперимент и увезти детей подальше от привычной устроенной жизни. Пусть попробуют свои силы в диких условиях… – Алине отлично удавалась роль гламурной светской львицы. Слушая ее рассуждения, я едва не лопалась от смеха. Коттедж, который мы собирались арендовать, никак нельзя было охарактеризовать как жилище, лишенное цивилизованных условий. О каких премудростях сельской жизни можно рассуждать, утопая ногами в роскошном ковре и только что осмотрев три ванные комнаты, оснащенные самой современной итальянской сантехникой. Но Хитрецов, похоже, был иного мнения, и поправлять супругу депутата не спешил.
– Конечно, деткам здесь будет раздолье. Увидят и другую сторону жизни, простую, трудовую… – старательно поддакивал он глупым рассуждениям богатенькой дамочки.
– Да, точно, что ж, решено, мы остаемся. Через неделю, надеюсь, будем все уже в сборе. Да, кстати, Антуан, еще одно…
– Я к вашим услугам! – дрогнувшим голосом выдавил мужчина, заметно робея под призывным взглядом столичной гостьи. – Всегда, когда потребуется, – добавил он, понизив тон до интимного. Я буквально давилась от смеха, Нечаева же была на высоте. Она продолжала кокетливо смотреть на риелтора, но даже этого хватило, чтобы он потерял голову.
– Ясно! – выдохнула Алина ему в лицо. – Я буду иметь вас в виду. На эту неделю мне, возможно, понадобится помощь. Я хотела бы исправить огрехи работы дизайнера, кое-что купить, поменять, возможно. А вы, судя по всему, сильный и надежный мужчина! – Она легко пробежала пальчиками по рукаву его пиджака. Хитрецов вздрогнул, но было видно, что он очень рад этому прикосновению. – Могу ли я рассчитывать на вас в любое время суток? – Коварная Алинка произнесла эту двусмысленную фразу таким глубоким, волнующим голосом, что даже у меня покраснели щеки. При этом она перекинула прядь волос за спину, открыв соблазнительную изящную линию своей длинной шеи. Риелтор и вовсе поплыл, его взор замер где-то в области роскошного декольте супруги депутата, и, мне показалось, сил вернуть его обратно к лицу Клаудии у Антуана не было.
– Всегда! – выдохнул он.
– Прекрасно! – Она коснулась кончиками пальцев его щеки. – А пока прошу вас оставить меня одну.
– Да, конечно! – не сразу смог ответить Хитрецов, занятый, очевидно, борьбой с охватившим его вожделением. – Но… – Он многозначительно кивнул в мою сторону.
– Маша будет при мне, пока я не подберу достойную прислугу. – Алина продолжала в точности соответствовать образу богатой и избалованной супруги депутата. Хотя, признаюсь, ей перевоплотиться в подобную дамочку было несложно. Она и в обычной жизни любила покапризничать.
– Я мог бы порекомендовать кое-кого, – риелтор явно не хотел уходить и искал повод, чтобы остаться.
– Спасибо, я подумаю, – царственно кивнула Нечаева. Риелтор продолжал топтаться на пороге.
– Деньги! – прошептала я, словно бы спохватившись, подойдя к Клаудии.
– Ах! Я совершенно забыла! Такой пустяк! – Она полезла в сумочку, вынула конверт и протянула его Хитрецову. Тот чуть ли не бегом кинулся к ней от двери.
– И право слово, пустяк, а какую важность имеет! – произнес он, заглядывая внутрь. Но на этот раз пересчитывать не стал. Постеснялся. – Там все точно? – спросил он, заикаясь.
– Разумеется! – повысила голос Клаудия и возмущенно вскинула бровь.
– Да, спасибо… э… извините, – суетливо забормотал мужчина.
– Вы свободны! – напомнила Алина, заметив, что Антон и не думает уходить. Она вышла на веранду, чтобы проверить, не осталось ли там вещей. Я проследовала за ней.
С видимым сожалением Хитрецов наконец удалился. Мы с Алинкой поспешили в дом. Меня распирало от желания рассмеяться.
– Клаудия! Это сильно! Вроде бы мы обсуждали, что жену депутата будут звать Клавой, – прохрипела я, как только дверь на улицу захлопнулась за нами.
– Фи, Полетт! Ну, сама посуди, какая из меня Клава?! – Алина застыла посередине гостиной в картинной позе. Я не могла не залюбоваться солнечным светом, заигравшим в ее роскошных светлых волосах. Подруга у меня была настоящей красоткой, не зря Хитрецов немедленно перевоплотился из рядового Антона в сладкоголосого Антуана.
– Да, все верно, – улыбнулась я. – Как тебе дом?
– Нормально, для жены депутата сойдет. – Она бегло осмотрелась. – А могу я поинтересоваться, кто оплачивает этот кутеж? – Она лукаво сощурилась и, не давая мне ответить, тут же добавила: – Только не говори, пожалуйста, что ты. Хватит уже робингудствовать на свои средства… – Продолжить меня отчитывать я ей не позволила.
– Успокойся, заказчик на этот раз довольно обеспеченный, не стоит волноваться о моем кошельке.
– Вот как?! Это меняет дело! А что он молод ли, красив ли? – Она моментально заняла хищную стойку. Ни один достойный представитель противоположного пола просто не имел права обойти своим вниманием красавицу Алину. Она сама выбирала, будет ли продолжение или нет, но завести знакомство считала необходимым.
– Почему ты не спрашиваешь, холост ли? – не без ехидной ухмылки спросила я.
– Это меня беспокоит мало. Главное, понять, нужен ли он мне, а уж потом в зависимости от результата предпринимать дальнейшие шаги. – Алина всегда была уверенной в себе особой.
– Ладно, дорогая, думаю, ты и без меня разберешься с Потапом, хотя, смею напомнить, что твоя цель на данном этапе иная!
– Да знаю я, – ворчливо пробубнила Алина. – Только этот твой Хитрецов не в моем вкусе, мужественности мало, какой-то скользкий тип! Волосы зализаны, и еще эта идиотская бородка. Ну, скажи на милость, почему я должна целовать его, борясь с щекоткой от щетины?
– А ты что же, подумываешь сблизиться с ним настолько? – изумленно вскинула я брови.
– Нет, разумеется, нет. Но если вдруг понадобится для дела и это будет необходимо, тогда придется. Не могу же я все завалить из-за собственного ханжества, – принялась рассуждать она. – Но это, повторюсь, случай крайний. И если случится, поцелуй будет иметь место, мне придется отметить его твоему состоятельному заказчику как существенный пункт в перечне материальных издержек! – подняла она вверх указательный палец.
– Поздравляю! Ты уже и поцелуями своими торгуешь?! – не сдержала я ехидного замечания.
– Не торгую, а рассматриваю как возможное действие для убеждения преступника. – Она зевнула. – И все же не нравится он мне, ой, не нравится… – ворчливо добавила она и включила чайник.
– Ну, твои личные симпатии здесь я, к сожалению, учесть не могу, и вообще это хорошо, что он тебе не понравился, а то еще влюбишься в преступника и все дело завалишь! Сама посуди, как я буду мстить твоему любимому?!
– О, Полиночка, так я для тебя важнее работы? – изумилась Нечаева.
– Разумеется, я же твоя подруга, да и что тут обсуждать. – Я пожала плечами. – Времени у нас не так много. Надо наладить слежку, проверить, чтобы все работало. Потом я отправлюсь на встречу с заказчиком…
– И я с тобой, – не дала мне договорить Нечаева.
– А вы, мадам Клаудия, – парировала я, с насмешкой в голосе выделив ее новое имя, – отправитесь на прогулку по арендованному участку и как бы случайно забредете в гости к нашему соседу. Пора заводить более тесное знакомство. Но пока постарайся без поцелуев! – притворно погрозила я ей пальчиком и принялась разбирать сумку с аппаратурой. – Да, кстати, не забудь обмолвиться, что муж твой приедет не скоро, а тебе скучно и одиноко!
– Ой, не учи ученого. У меня по части амурных дел опыт большой, могу курсы вести для таких робких барышень, к числу коих и ты относишься! – голосом повидавшего жизнь человека проговорила Алина. – Тогда я, пожалуй, отдохну в ванной полчасика, потом наведу марафет и займусь твоим Хитрецовым.
– Ты не забудь ему камеру пристроить куда-нибудь, так, чтобы я могла вести слежку за вами, заодно и о твоей безопасности заботиться.
– Да помню я все. – Нечаева скрылась во временно принадлежащей ей роскошной спальне. Несмотря на показную легкомысленность, Алина всегда серьезно относилась к моим заданиям. Я ни секунды не сомневалась, что она сделает все именно так, как я прошу.
Тем временем я занялась с техникой. Один «жучок» я уже внедрила в гостиную Хитрецова, но хозяина не было в доме, поэтому я могла спокойно заняться всеми приготовлениями. До встречи с Лейлой и Потапом оставалось несколько часов. Мне необходимо было успеть вернуть себе привычный имидж, так как я не хотела лишний раз разгуливать по Горовску в образе Маши. Вскоре ко мне вплыла Алина. Должна отметить, что она постаралась на славу. Длинные волосы она завила в локоны, они спадали ей на плечи тяжелым каскадом. Глаза выделила ярко, а губы, наоборот, лишь едва тронула светлым блеском.
– Ну как? – замерла она в дверях, совершенно уверенная в собственной неотразимости.
– Волшебно, – улыбнулась я. – Хотя красоту сложно испортить. Но, признаюсь, тебя не узнать. Вроде бы та же Алинка, а с другой стороны, какая-то чужая надменная Клаудия, – заметила я.
– Вот, прекрасно! – обрадовалась она. Я этого и добивалась. Этот твой хмырь…
– Хитрецов, очевидно?
– Ну да. – Она на секунду скривила рот в брезгливой гримасе, но быстро вернула лицу надменное выражение. – Он, как я поняла, падок на роскошь…
– Не то слово, как, – подтвердила я.
– Тогда ему не устоять. Я специально увешалась всем имеющимся у меня золотом, благо мои былые кавалеры не скупились. – Она подняла руку, и браслеты звонко рассыпались по ее запястью. – Вот, отправлюсь к нему с просьбой мне в чем-нибудь помочь, например, сауну включить или что-то еще, а там видно будет.
– Это хорошая идея, – похвалила я, – вот только наш Антуан, судя по тем шумам, которые я уловила посредством прослушивающего устройства, куда-то умчался сразу после того, как ты его выставила со двора.
– Надеюсь, он скоро вернется, я уже полностью вошла в образ, – грудным голосом произнесла Алина, вынула длинную тонкую сигарету и вставила ее в мундштук.
– Ого!
– Конечно, а как же иначе. Правда, я не курю, но в интересах дела придется! – вздохнула она. – Мне будет достаточно замереть с этим приспособлением в руках, чтобы добиться нужного эффекта. Я в кино видела, все роковые красотки обязательно появляются в кадре с подобными мундштуками.
– Я, если честно, не уверена, что следует подвергать здоровье опасности из-за Хитрецова, но, ежели ты обещаешь курить понарошку, тогда не имею ничего против.
– Да я за здоровый образ жизни, так что не паникуй. – Губы лжежены депутата растянулись в столь знакомой мне улыбке, что я немедленно узнала в ней свою любимую Нечаеву.
– Эх, тебе бы в театральный институт поступить, точно бы не осталась без ярких ролей.
– А я, может, еще и поступлю! Вот только разберемся с твоим риелтором. Кстати, что он там натворил-то в подробностях, а то мы с тобой толком и не обсудили! – напомнила она.
– Да я и сама собиралась сейчас все тебе подробно рассказать, а потом еще научу, как правильно камеру установить. Очень уж мне хочется посмотреть реалити-шоу из его дома. – И я в подробностях поведала Нечаевой невеселую историю семьи Крайновых, а также о странной смерти Карины. Когда я рассказывала о дневнике, точнее о встрече с Лейлой, Алинка меня перебила:
– А какая она из себя, эта девушка?
– Очень яркая, как все красавицы восточной крови, – с готовностью ответила я, так как ждала подобного вопроса от Алины, она всегда очень придирчиво рассматривала всех девушек, чтобы в очередной раз убедиться, что найти равных или превосходящих ее по красоте довольно сложно. Чтобы не сильно раздражать подругу, я постаралась ограничиться несколькими репликами. – Лейла не так давно родила, ее дочке два годика, она воспитывает ее одна, точнее вдвоем с мамой. Но, похоже, она до сих пор не оправилась от внезапной смерти сестры, а потом еще и отец умер, в общем, на встрече она была грустная, не старалась преподнести себя как-то, очень естественная девушка, – вспомнила я. – Но, ты знаешь, мне показалось, что заказчик, то есть Потап, ею заинтересовался.
– Из-за дневника? – нахмурилась Алина.
– Нет, милая моя, как женщиной…
– Вот ведь! А я уже напланировала влюбить в себя этого богатенького Буратино, – протянула она несколько расстроенно, но спустя мгновение выпалила, – хотя, если ему эта Лейла понравилась, тогда я не буду ничего делать. И так их всех жалко, лучше я подальше подержусь от такого проблемного типа и их всеобщего горя!
– Дальше некуда, – улыбнулась я, – если вспомнить, где и по какой причине мы находимся.
– Это, разумеется, да, – Алина обвела взглядом комнату, – но ты же знаешь, я помогаю в первую очередь не им, а тебе. И потом, всегда приятно осознавать, что, спасаясь от скуки, я не только развлекаюсь, но и делаю хорошее дело. Причем бесплатно! – заметила она с бесхитростной улыбкой.
– Это да! Но, как ты сказала, заказчик нынче не бедствует, так что посмотрим по итогам дела, мы с тобой, возможно, на этот раз трудимся за вознаграждение. – Я опасалась давать твердые обещания, так как у меня уже зародились в голове некоторые предположения, в каком ключе следовало планировать возмездие, и путь, признаюсь, я выбрала достаточно затратный. Но на данном этапе говорить об этом было рано. Мы уже успели все обсудить, когда раздался звонок моего мобильного телефона.
– Полина, добрый день, это Потап!
– Здравствуйте, я узнала.
– Я насчет ужина, все ли в силе?
– Да, разумеется, если у вас не изменились планы, – осторожно ответила я, подозревая, что мое присутствие окажется неудобным для них с Лейлой.
– Хорошо, а сестра Карины? – спросил он, и голос его, как мне показалось, дрогнул. Судя по вопросу, Крайнов не воспользовался номером телефона девушки, то ли смущался, то ли были другие причины. В любом случае личная встреча разрешит все сомнения.
– Я заеду за ней, – предложила я, понимая, что этот вариант будет всем удобен.
– Прекрасно, я жду вас обеих.
Мы попрощались, затем я подробно проинструктировала Алину, как действовать при встрече с Хитрецовым. Нахлобучила на голову уже порядком надоевший мне парик альтруистки Маши и отправилась к себе домой, чтобы привести себя в порядок перед ужином.
Ариша встретил меня в неизменно прекрасном расположении духа.
– О, Полетт, так скоро?! Я, признаюсь, и соскучиться-то толком не успел, – ехидно заметил он, встречая меня в коридоре.
– Это я специально устроила, чтобы проверить, кого ты водишь в мое отсутствие! – улыбнулась я и притворно погрозила пальцем.
– Как кого?! Женщин, разумеется! Я же мужчина в самом расцвете сил и красоты! – Он горделиво вскинул подбородок, но глаза выдавали игривое настроение моего дедули.
– Вот ведь, скрытый донжуан!
– А если серьезно, в чем причина твоего визита? Что-то пошло не так? – Его лицо приняло озабоченное выражение.
– Все в порядке! Нечаева на ответственном задании, а я приехала переодеться перед встречей с заказчиком.
– Хорошо, ты голодная?
– Да, но есть не буду, так как дела наши мы будем обсуждать в ресторане, надеюсь, меня там покормят.
– Ух ты, неужели нарушила свое некогда фундаментальное табу на романы с клиентами…
– Стоп, – перебила я его раньше, чем Ариша разовьет тему моей личной неустроенности. – Ужин деловой, точнее та его часть, которая будет проходить в моем присутствии, а вот чем займется Потап потом, меня не касается.
– Я что-то не очень понимаю… – Дедуля озадаченно потер рукой лоб.
– Мы будем ужинать втроем: Крайнов, я и Лейла – вот она-то как раз может приглянуться заказчику, по крайней мере, у меня сложилось такое впечатление после их первой встречи.
– А эта Лейла тоже как-то связана со смертью Светланы?
– Она связана с гибелью другой девушки, ее сестра была подругой Крайновой и тоже умерла, когда попыталась выяснить кое-что о Хитрецове. В общем, история запутанная, я пытаюсь восстановить все звенья цепи, прежде чем приступить к разыгрыванию финала. Но, признаюсь, уже очень хочется поквитаться с этим Антоном.
– Милая, я всей душой желаю тебе удачи, но умоляю: не рискуй, я просто не переживу, если с тобой что-то случится, ты у меня одна! – Он сжал мои пальцы и посмотрел мне в глаза трогательным взглядом бассет-хаунда. Я почувствовала, что от нахлынувших эмоций у меня в носу защипало, но давать волю слезам времени не было, да и негоже было оставлять дедулю дома в таком минорном настроении.
Поэтому я втянула носом воздух и преувеличенно бодро спросила:
– И сколько трепетных дамских сердец ты успел покорить подобным щенячьи волнующим взором?!
Дедуля, разумеется, понял, почему я отреагировала таким образом, прижал мои руки к груди, быстро их отпустил и в моей же оптимистичной тональности отозвался:
– И не сосчитать! – Он подмигнул мне. – А что ты хотела, муж, точнее внучка, как говорится, в Тверь, жена, в нашем случае дед, в дверь! – Он взял меня под локоть и вместе мы направились по лестнице наверх в сторону спален. – Я, моя дорогая, считаю стены нашего дома слишком святыми, чтобы впускать в них всякую приглянувшуюся барышню. Поэтому, если вдруг такое и случится, что вряд ли, учитывая мой не юный возраст, что я приведу в одну из гостиных некую особу и стану вас знакомить, знай, что все очень серьезно! – Мы остановились под дверью, ведущей в мою комнату. – Но я уже давно старый холостяк, поэтому, как ты знаешь, общества всех красоток в мире мне милей темное сукно стола для карточных игр и неспешный треп под рюмочку хорошего коньяка моих годами проверенных товарищей.
– А я?! – капризно надула я губки, но Ариша правильно оценил шутку.
– А ты, Полетт, совершенно другое дело! Ты всегда в моем сердце, точнее почти всегда, когда не запрещаешь мне спокойно наслаждаться той самой рюмочкой и не брюжжишь над ухом о неполезности подобного рода напитков!
Признаюсь: я всегда наслаждалась общением с дедулей. Сейчас я, как всегда, пожалела, что мне придется оставить его одного и отправляться дальше по делам. Но, с другой стороны, наши беседы были тем и ценны, что происходили по обоюдному согласию и мыслили мы зачастую в одном направлении. Иначе ведь и нельзя, ведь в формировании моего кругозора Ариша принимал активное участие. Он значил для меня гораздо больше, чем просто родственник, воспитавший меня после гибели родителей. Он был моим другом, настоящим.
Мы расшаркались в церемонной дворцовой манере в коридоре, и я отправилась переодеваться. Наряжаться мне было не для кого, но я была уверена, что Лейла постарается выделиться, и мне не хотелось выглядеть серой мышкой на ее фоне. Поэтому я нарядилась в длинную юбку сиреневого цвета в пол, шелковую блузку того же тона, но только более светлого оттенка, выбрала туфли на высоком каблуке, а в руки взяла клатч, такой же светлый, как и обувь. Волосы я оставила распущенными, они струились по плечам свободными локонами, а усердствовать с косметикой не стала, лишь слегка подвела глаза и тронула губы естественным блеском. Вид получился очень свежий и даже юный. Я осталась довольна. Дедуля тоже. Он даже присвистнул, когда я позвала его проводить меня.
– Волшебница! – Лицо его расплылось в довольной улыбке.
– Спасибо! – Я вышла на улицу, подошла к арендованной машине, но ее унылый серый цвет никак не подходил к моему внешнему облику, поэтому я сделала выбор в пользу любимого «Мини Купера». Признаться, я уже успела соскучиться по нему. Люди легко привыкают к комфорту.
К дому Лейлы я подъехала в точно назначенное время, собралась было позвонить ей, но она уже ждала меня у подъезда. Как я и предполагала, девушка постаралась этим вечером выглядеть на все сто процентов. Ее темные вьющиеся волосы развевались на легком ветру. Платье облегало тело, открывая взору волнующие изгибы фигуры, туфли на высоком каблуке зрительно удлиняли ноги. В том, что Лейла восприняла предложение Крайнова поужинать не как деловую встречу, а как приглашение на свидание, сомнений у меня не осталось.
– Привет! – распахнула я перед ней дверь автомобиля.
– Добрый вечер! – Девушка заняла место рядом с моим. – Какая классная машинка! – похвалила она, бегло оглядев салон. Я внимательно посмотрела в ее лицо и поняла, что мысли ее заняты чем-то другим.
– Тебя что-то тревожит? – осторожно спросила я, не торопясь тронуться с места.
– Если честно, да, – с сомнением в голосе произнесла она. – Я из-за встречи с Потапом волнуюсь. Как-то все странно. И о чем нам с ним говорить? Ведь я же ничего не знаю про его сестру, вряд ли помогу в расследовании…
– Я понимаю. – Я коснулась ее руки. – Но мне кажется, что пригласил он тебя не вспоминать страшные моменты из прошлого, а наоборот, позабыть о них… Отвлечься…
– Не знаю, мне все это кажется странным. Не время сейчас для развлечений. У меня какое-то предчувствие, даже голова кружится. Кажется, что впереди будет что-то важное, и мне то ли идти этому навстречу с открытой душой, то ли спрятаться куда-то, – печально проговорила Лейла. У меня сложилось ощущение, что она старается быть искренней.
– Просто ты долгое время жила исключительно заботами о своей семье…
– Это правда, я словно Наташа Ростова перед первым балом. И меня раздражают эти эмоции. Ведь ничего же по факту не случилось, а я разволновалась, как школьница!
– А я, знаешь ли, тебе по-хорошему завидую, – честно призналась я. – Ведь уже и не помню, когда шла в ресторан по зову сердца, а не на встречу с заказчиком. – Я завела мотор. – Выглядишь ты потрясно, так что долой сомнения и вперед!
– Спасибо за поддержку. – Она перевела на меня взгляд, я отметила, что она так умело выделила свои карие глаза, что они казались глубокими, как озерный омут в вечерних сумерках. Потап точно не устоит. Сейчас я даже была довольна, что волею случая стану свидетельницей зарождения их романа. Все это было очень увлекательно. Как писатели подглядывают за чужими эмоциями, чтобы потом описать их подробно, так и я запоминала эти моменты для понимания человеческой психологии. Вдруг эти знания понадобятся мне в будущем, когда я буду готовить очередную месть.
Потап ждал нас в ресторане. Он галантно подготовил два букета, причем роз разных оттенков. Мне – оранжевые, а Лейле – бордовые. Не нужно слыть знатоком флористики, чтобы определить по этому признаку, кого из нас он выделяет как объект ухаживания.
– Сейчас все мужчины борются с желанием поколотить меня! – произнес он, поочередно целуя нам руки.
– Почему? – наивно спросила Лейла и вскинула на Крайнова глаза. Даже в полумраке ресторана я заметила, что мужчина покраснел.
– Из зависти, разумеется, вы чудесно выглядите! – Он усадил ее в кресло, в то время как я уже с комфортом устроилась в своем. – Обе, разумеется, – повернулся он также и ко мне.
– Спасибо! – Я не стала даже пытаться очаровывать его, так как ни мне, ни самому Потапу эта игра во флирт не была интересна.
– Вина? – спросил официант.
– Конечно! – ответил за всех Крайнов. Я решила вмешаться.
– Мне, пожалуйста, безалкогольный клубничный мохито! Я за рулем, – пояснила я, когда все на меня посмотрели. Официант удалился, предоставив нам время определиться с выбором блюд. Я посчитала нужным внести ясность: – У меня, если честно, времени не так много. От ужина я, конечно, не откажусь, но потом буду вынуждена вернуться к работе.
– Да, я понимаю, – ответил Крайнов.
– А я, если честно, не очень, – робко вставила Лейла.
– А я все объясню, точнее, попрошу Полину это сделать, только сначала закажем горячее.
Мы так и поступили, в ожидании блюд я подробно посвятила сестру Карины в причины нашего знакомства с Крайновым. Она слушала очень внимательно, не перебивала, только лицо ее становилось все более печальным, когда же я дошла до дневника, оба моих спутника подались вперед.
– Лейла, я прошу у вас прощения, что поневоле вторглась в личное пространство вашей покойной сестры, но то, что я прочла, навело меня на новые подозрения. Судите сами: Карина получила с большим опозданием письмо от Светланы, в котором девушка жалуется ей на мужа, пишет открытым текстом, что нашла какие-то доказательства его причастности к аресту брата…
– Как? – перебил меня Потап. – Что?
– Не знаю, что за доказательства, но она пишет, что точно уверена.
– А где вы нашли письмо, я тоже смотрела дневник, но ничего не увидела, – произнесла, в свою очередь, Лейла.
– Оно было вклеено между двух страниц с другой стороны тетради.
– О… А я не нашла, – с досадой прошептала она.
– Да, теперь и дневник, и письмо – важные улики, – сказала я. – Интуиция мне подсказывает, что Светлана погибла в тот же вечер, когда и отправила письмо вашей сестре. Да и там написано, что она собиралась вечером все рассказать мужу. А Карина умерла от внезапного сердечного приступа в тот день, когда должна была встретиться с Хитрецовым и потребовать от него объяснений. В общем, все нити ведут к этому риелтору.
– Я в шоке? Столько лет прошло?! Как же доказать его вину?! – В глазах Лейлы блеснули слезы, но она справилась с эмоциями и не расплакалась.
– Вот для этого я и обратился к Мисс Робин Гуд, а не в полицию, – произнес Потап. – Я очень корю себя, что не сделал этого раньше. Но наших сестер уже не вернуть, а этот подлец живет себе припеваючи и думать забыл о прошлом. Тем слаще будет месть. Кстати, а как мы с ним расправимся? – нахмурился он.
– Об этом пока рано говорить! Сейчас за объектом ведется круглосуточное наблюдение. Мой агент, если можно так охарактеризовать мою помощницу, в данный момент, как я надеюсь, налаживает личный контакт с подозреваемым. В дом его внедрены прослушивающие устройства. По результатам первых наблюдений будет начата психологическая атака на Хитрецова. Основываясь на личном опыте общения с преступниками, имеющими грехи в прошлом, я уверена, что смогу нащупать слабое место в его подсознании, на которое начну незаметно, но, как я надеюсь, эффективно давить. Он сам себя выдаст, я получу стопроцентные доказательства его вины и дальше займусь организацией мести. – Все это я говорила совершенно будничным тоном, словно обсуждала список покупок, так как, оглашая план действий, и сама попутно мысленно утверждала его.
– Кошмар! У меня мурашки по спине… – Лейла поежилась. – Ужасно все это! Сестра мертва, а этот живет и ни о чем не жалеет! Я готова вам во всем помочь. Он же не знает меня в лицо, так что смело располагайте моим временем.
– Ваша реакция мне понятна! – попытался успокоить ее Потап. – Я и сам все время борюсь с желанием немедленно прикончить негодяя. Но мадемуазель Полина меня убедила, что месть тогда хороша, когда осуществлена по справедливости. Жду не дождусь этого сладкого момента. – Он поднял бокал. – Но предлагаю сменить тему. В конце концов, за моим столом нечасто находятся такие красавицы, все мужчины вокруг, как я уже говорил, мне завидуют, подозревая, что мы с вами шепчемся о чем-то неприличном, а мы… – Он махнул рукой. – В общем, за вас!
Мы выпили. Официант как раз принес заказанные блюда. Атмосфера за нашим столиком понемногу разряжалась. Грозовые тучи от моего печального доклада рассеивались.
Следующий тост мы уже подняли за знакомство, которое все бы хотели перевести в долгую дружбу, и с согласия всех присутствующих перешли на «ты». Может быть, я задержалась бы на более долгий срок, если бы не телефонный звонок от Нечаевой.
– Полинка! Ты скоро?! – возбужденно воскликнула она в трубку. – У меня с этим хмырем тут такие танцы намечаются! Просто лопну, если не расскажу тебе!
– О, Алинка, с тобой все в порядке? – немедленно заволновалась я.
– Усе в ажуре! Дуй уже домой! А то жена депутата страдает без прислуги, то есть без помощницы! – ехидно хихикнула она.
– Та-а-а-ак! Ну, я приеду, вот я тебе задам! – притворно пригрозила я. – Скоро буду! – Я нажала отбой.
– Потап, Лейла, спасибо за ужин, но как вы и сами, я думаю, уже догадались, мне пора бежать! – Я многозначительно посмотрела на трубку мобильного.
– Это кто был, твой, точнее даже наш агент? – уточнил Потап.
– Да, а по совместительству подруга! Но не пугайтесь, мы часто работаем в паре, так что все под контролем! – успокоила я и сразу предвосхитила возможные расспросы, потом допила мохито и поднялась.
– Но как же? – Лейла испуганно посмотрела на меня. Я поняла, что она боится остаться с мужчиной наедине, но я была уверена, что они быстро найдут общие темы для разговора.
– Все, будем созваниваться! Пока! – И я поспешила покинуть ресторан. Алина настолько заинтриговала меня, что я помчала свой «Мини Купер» в сторону дома на максимально возможной в черте города скорости. Ариши не было, я не стала волновать его телефонным звонком, переоделась, вернув себе образ альтруистки Маши, уселась в «Ладу Калину» и поехала к Нечаевой.
Охранник на этот раз пропустил меня без вопросов, Хитрецов выполнил все пункты плана и подал данные на КПП. Я открыла при помощи пульта дистанционного управления ворота и въехала на участок. Арендованный коттедж был полностью освещен. Алинка не поленилась и зажгла свет, судя по произведенному мною беглому внешнему осмотру здания, чуть ли не в каждой комнате. Я, разумеется, не собиралась корить ее за расточительность. Плата, которую мы внесли за дом, с лихвой покрывала все допустимые издержки в максимальном размере.
Войдя внутрь, я не торопилась звать подругу, так как могло случиться и такое, что Хитрецов находился у нее в гостях. Поэтому я погремела ключами и села в кресло у двери, со смиренным видом ожидая, пока хозяйка соизволит выйти.
– Полина?! – не заставила она себя долго ждать. – Что за выражение скорбной покорности в глазах? – удивилась она.
– Ты одна? – спросила я вместо ответа.
– Разумеется, что за неприличный вопрос?! – притворно оскорбилась она.
– После твоего звонка я могла предположить что угодно! Что случилось? – Я встала из кресла, стянула с головы раздражающий меня парик, скинула джинсовую куртку и отправилась в сторону гостиной. Нечаева засеменила за мной.
– Случилось то, что твоя подруга – гений! Я прирожденная актриса! – Она всегда была самоуверенной особой, но сейчас ее взор буквально сиял самодовольством. Я не спешила остужать ее пыл, решила дать ей возможность высказаться. – Как только ты уехала, я дождалась, когда услышу из твоего «жучка» шумы, возвещающие о возвращении нашего соседа в коттедж, и отправилась на прогулку, – затараторила Алина. – И, естественно, как бы случайно подвернула ногу прямо напротив его калитки. Заметь, именно у калитки, а не у ворот, за ними, даже если бы меня медведь слопал, он бы ничего не увидел. А калиточку я еще утром приглядела. В общем, рухнула я в придорожную яму и заголосила, но так, в сторону его участка. Он и прибежал. Испугался, давай меня на руки поднимать, весь испыхтелся, вспотел, сеточка смешная у него с волос съехала, – она рассмеялась, описывая. – В общем, весь красный от натуги втащил он меня к себе в дом. Я лежу себе на диване в его гостиной, кстати, очень безвкусно оформлена, просто ужасное смешение стилей и не подходящих друг к другу предметов, – упомянула она. Ее мнение полностью совпадало с моим, но я не спешила встревать. Алина продолжила: – Он мне сначала ногу перемотал, все врача предлагал вызвать, а я ему уж и так повернусь, и этак, формы свои демонстрируя, в общем, он поплыл. Перевязал меня как смог. – Она кивнула в сторону груды бинтов на столе. – Потом кофе налил. Я тут, словно бы на нервах, расплакалась, стала на судьбу жаловаться, мол, какой он распрекрасный, внимательный и заботливый. А муж-то у меня совсем другой: грубый, на работе пропадает, живу с ним, ласки не зная… Этот риелтор просто размяк. Стал меня коньяком угощать, чтобы успокоить. Я изобразила скорое опьянение. Стала расспрашивать его про жизнь, подливала старательно, добавила твой порошок, кстати, что это было?
– Потом скажу, сейчас не так важно, – отмахнулась я, сгорая от любопытства услышать продолжение. – Так что дальше-то случилось?
– Он рюмку за рюмкой опрокидывал, а я пила мало, да он так увлекся, что и не замечал этого. – Она сделала паузу, чтобы перевести дух.
– Ну, ты даешь! Просто молодец! – не сдержалась я от вполне уместной похвалы.
– Еще бы! – Она задрала нос.
– Слушай, надеюсь, тебе не пришлось идти на крайние меры в интересах дела?! – осторожно поинтересовалась я.
– Это на какие? – не сразу догадалась Нечаева, но в следующую секунду нахмурилась: – Интим, что ли? За кого это ты меня принимаешь?! Я, знаешь ли, и не таких охмуряла, а этот просто лопушок. Напился, стал нести какую-то чушь. Ногу мою больную наглаживал, в глаза заглядывал, приговаривал, что я красавица, что личико у меня гладенькое, такое без изъянов. А я возьми и ляпни, что раньше я не такая красавица была, намекнула, что сделала операцию, а какую – не сказала.
– И правильно сделала! Ты говоришь, он сильно пьяный был? – спросила я.
– Да, но быстро вырубился. Я его оставила в гостиной, а сама сюда приковыляла…
– Приковыляла? – уточнила я. – Ты что же, это на самом деле ногу подвернула, что ли?
– Нет, разумеется, это я на всякий случай, вдруг у него камеры во дворе…
– Молодец! Просто поражаешь меня своей находчивостью!
– Вот, меня ценить надо, холить и лелеить!
– А я, по-моему, только этим и занимаюсь. Хотя вру, не я одна, но и твои многочисленные поклонники. Так что нечего тут причитать! А про операцию ты правильно сказала.
– Ты же мне так рекомендовала, только я не очень понимаю, зачем и какая операция? – Она сморщила свой хорошенький лобик.
– Главное, что я прекрасно отдаю себе отчет, для чего все эти разговоры. Я еще не уверена, будем ли мы развивать эту тему, но придумала такой ход, что ты удаляла большое родимое пятно с щеки. Естественно, ему эта история сразу же напомнит покойную супругу, он, возможно, начнет паниковать, делать ошибки…
– Ой, а можно без пятна? – испуганно перебила меня Алина. – Я, знаешь ли, суеверна в вопросах внешности, вдруг накликаю на себя какое-то уродство?! – совершенно серьезно сказала она. Я внимательно посмотрела в ее глаза и поняла, что она не шутит.
– Что ж, можно будет и без этого… Тогда я подумаю, как бы еще его развести на эмоции, хотя вариант с пятном мне кажется удачным. Подпихнули бы ему твое фото, где на компьютере подрисовали бы схожий изъян…
– Ну, нет, – взмолилась Нечаева.
– Нет так нет. – Я подняла руки в знак примирения. – Тогда еще что-нибудь поищем… Да и задачи необходимо решать последовательно. Сейчас он пьяный спит. Завтра он проснется, помнить эпизод с твоим участием будет смутно, ему, наверное, будет стыдно. Но если ты говоришь, что он совершенно потерял голову от твоих прелестей, я подозреваю, что он или сам явится, или пришлет цветы. Ты, разумеется, назначишь ему свидание, на этот раз пить он вряд ли будет, да и мы не станем ему ничего подсыпать, чтобы не добавить подозрений. Ты ему уже на трезвую голову повторишь свои жалобы на невнимательного супруга. Потом опять обмолвишься о том, что тебе необходима помощь Антуана и как мужчины, и как дизайнера…
– Зачем?
– Чтобы он поверил в собственную незаменимость и исполнял твои прихоти, а главное, начал тебе доверять. Надеюсь, что я все правильно предполагаю, и завтра твой кавалер объявится.
– Конечно, куда же он денется от этакой красоты! – Нечаева распрямила плечи и застыла в картинной позе.
– Слушай, я вот что думаю: ты же у нас супруга столичного депутата, а Хитрецов и сам, как я отметила, не прочь перебраться в Москву. Надо бы подумать, как это использовать… – произнесла я задумчиво.
– Как-как, очень просто. Дождемся, когда он полностью уверится, что я не прочь завести с ним интрижку, а потом предложим ему уехать со мной…
– Нет, это не дело, так мы его ни на чем не подловим. Ну, даже если он согласится, какой ему с этого прок! У тебя же муж, с которым ты вряд ли разведешься, положение любовника его, уже привыкшего к деньгам, вряд ли устроит… Нет, надо его заманить в Москву не твоими прелестями, а реальными деньгами! У меня уже есть мысли по этому поводу. Мне необходимо тщательно все обдумать. Решение уже крутится у меня в голове, просто надо сосредоточиться и ухватить его! – Я встала из кресла.
– Ты что же это, собираешься в спальню?
– Да, – я замешкалась в дверях.
– А я? Ты же мне еще ничего не рассказала про ужин с заказчиком. Было ли что-нибудь интересненькое? – Она так мило гримасничала, пытаясь меня разжалобить, что я не смогла просто так уйти.
– Я, признаться, не люблю говорить о том, чего еще не случилась, но уверена, что кое-кому сейчас очень неплохо в обществе друг друга…
– Это что же? Приличный мужик уведен у меня из-под носа?! Да еще в тот момент, когда я решаю его проблемы?!
– Еще не уведен, но я искренне хочу, чтобы так было. Мне показалось, что они с Лейлой подходят друг другу, хотя я так и не выяснила, что там у Крайнова на личном фронте. Но, судя по тому, как он облизывался, глядя на сестру Карины… – Договорить я не успела, Алина не могла не вставить свой комментарий.
– Ой, все они, кобели, слюни роняют при виде симпатичной бабы, уж кому, как не мне, это знать!
– Ну, я с экспертом спорить не могу! – Я подняла вверх обе руки в знак капитуляции. – Тогда по факту, мне и насплетничать-то не о чем. Я быстренько отчиталась им о наших делах и побежала к тебе.
– А про меня ты что рассказывала? – Нечаева обожала быть в центре внимания.
– Сказала, что мне помогает очень красивая и умная особа! – слегка покривила я душой, но в данном случае эта небольшая ложь была необходима.
– А он что? – спросила она с довольным видом, имея в виду, разумеется, Потапа. Лейла ее интересовала мало.
– Посчитал нужным познакомиться. Я пообещала, но только потом, когда все закончится, а то сейчас тебе уезжать из коттеджа нельзя, чтобы не проворонить что-нибудь важное. А Потапу сюда путь заказан!
– Вот так всегда! – Алинка топнула ножкой. – Одним мужики нормальные достаются, а другим только их проблемы!
– Милая! Может быть, тебя утешит информация, что твой актерский труд будет щедро оплачен! – решила я добавить ложку меда в ее переживания.
– Только в том случае, если тариф будет как у известного артиста!
– Согласна! – поспешно пообещала я.
– И оплата почасовая, – разошлась она, полностью войдя в роль звезды.
– Посмотрим! – не стала я ее излишне обнадеживать.
– Ладно уж, иди в свою спальню, шевели там мозгами в одиночестве. – Настроение Нечаевой вернулось в прежнее русло. Я понимала, что ворчала она по поводу Потапа просто так, чтобы меня позлить. Деньги ее тоже интересовали не сильно, а были скорее приятным аспектом. Алина помогала мне просто так, потому что была хорошим человеком, я это знала твердо, поэтому никогда не могла серьезно на нее злиться, да и, признаться, особенно не за что было. Тем временем она забралась с ногами на диван. – А я телик посмотрю, там сериал классный идет! – Через минуту она уже полностью растворилась в нехитром сюжете очередного экранного мыла. Нечаева всегда поражала меня умением не перегружать собственную психику лишними переживаниями. Отправляясь наверх, я еще какое-то время с благодарностью думала о ней и той помощи, которую она мне оказывает.
План на следующий день был совершенно простой. Нечаевой я велела покрутиться в саду, а сама заняла пост у компьютера, куда выводились данные со скрытой камеры, которую удачно устроила вчера в гостиной у Антона, притворяясь сильно больной, лже-Клаудия.
Утро, судя по доносящимся шумам из «жучка», наш риелтор начал очень рано, что и неудивительно, ведь сон настиг его еще в присутствии Нечаевой, часов в восемь вечера. Я учла этот факт и уже с пяти утра была настороже. Антон пребывал в сильной рассеянности. Обнаружив себя на диване в гостиной в одежде и без традиционной сеточки на волосах, он какое-то время просидел, обхватив голову руками. Потом он удалился, очевидно, в свою спальню, отсутствовал минут сорок, после чего спустился вниз и принялся завтракать. По напряженному выражению его лица я догадалась, что он постоянно прислушивается к своему организму, пытаясь понять, что с ним вчера произошло и получится ли у него удержать съеденное внутри. Память, очевидно, не оставила его полностью, так как он то и дело вздыхал, а иногда даже бормотал что-то о недостойности своего поведения. Вскоре он с телефонной трубкой в руках вышел из гостиной в сторону лестницы. Я очень сожалела, что в той части дома нам еще не удалось разместить подслушивающие устройства. Кстати, этот недостаток следовало устранить в ближайшее время, я принялась размышлять, как бы это скорее осуществить. Объект все не появлялся в зоне досягаемости камеры. Я, признаться, уже начала скучать и даже, как мне показалось, задремала, когда раздался сигнал от какого-то нежданного посетителя у двери. Я сбежала вниз, на ходу нахлобучив Машин парик, очень надеясь, что это не риелтор, мучимый угрызениями совести, явился молить о прощении за недостойное поведение мадам Клаудию. К встрече с ним в нашем доме был еще никто совершенно не готов. Я выдохнула с облегчением, когда увидела на экране монитора улыбающееся лицо какого-то незнакомого паренька.
– Слушаю вас, – произнесла я, нажав кнопку для связи с внешним миром.
– Круглосуточная доставка цветов! – бодро отрапортовал юноша и для убедительности выставил перед лицом какое-то яркое пятно.
– О! – не могла скрыть я удивления, но быстро догадалась, кому предназначается это подношение. – Сейчас я к вам выйду. – Я решила не запускать незнакомца внутрь, так как посторонние в доме нам были не нужны, вдруг Хитрецов что-то заподозрил и подослал к нам какого-нибудь проныру. Хотя в такое, конечно, верилось с трудом, ведь я все утро наблюдала, как наш объект борется исключительно с головной болью и угрызениями совести из-за того, что так неудачно показал себя перед женой депутата. В любом случае я предпочитала перестраховаться. Паренек, похоже, был действительно из службы доставки. Он вручил мне благоухающий букет, велел расписаться в какой-то квитанции. Я хотела рассмотреть повнимательней, кто заказчик, но юноша отрепетированным жестом изъял из-под моего любопытного носа бумажку.
– Там карточка! – произнес он с извиняющейся улыбкой и немедленно ретировался в свой фургончик. Я даже не успела вручить ему чаевые, которые специально прихватила из дома, прежде чем выйти к воротам. Я вернулась в коттедж, перевалила букетище на одну руку и немедленно стала изучать послание.
Не нужно быть экстрасенсом, чтобы догадаться, от кого цветы. На карточке было выведено печатными буквами: «Великолепной Клаудии от Антуана». Я прыснула со смеху.
– Кто-то приходил? – спросила, стоя наверху лестницы, Алина.
– Да. Курьер. – Я вышла на середину холла, чтобы супруге депутата было меня лучше видно.
– Ого! – Она быстро спустилась вниз. – Какая красотень! Тебе? – несколько ревниво спросила она.
– Да! – решила я подразнить ее.
– Как это, а я? А за что? А от кого? – Вопросы обычно она задавала непрекращающейся чередой.
– Ладно уж, расслабься, это тебе твой воздыхатель прислал, – не посчитала я нужным томить ее еще дольше.
– То-то же! – назидательно погрозила она мне пальчиком и посмотрела на карточку, которую я продолжала держать. – А ты еще и мои сообщения читаешь?! – попыталась было она пожурить меня, но глаза ее при этом смеялись.
– Прости, конечно, но это наши общие послания, иначе нельзя, в конце концов, я – босс! – Я специально решила немного с ней попикироваться.
– Поняла, все, сдаюсь, мне вершки, – она забрала цветы, – тебе – корешки, – многозначительно указала взглядом на послание. – Это от риелтора? – совершенно не сомневаясь в ответе, все же уточнила она.
– Разумеется!
– Вот, у меня прекрасно развита интуиция… – горделиво воскликнула она, радуясь, что угадала.
– По-моему, все было очевидно с самого начала. Так что нечего мнить себя Шерлоком Холмсом! – Я совершенно не собиралась идти на поводу ее тщеславия, хотя вставила свой едкий комментарий просто так, чтобы развеяться веселой перебранкой с Алиной. Ни я, ни она не воспринимали эти милые колкости всерьез.
– Фи, Полетт, как можно сравнить меня с мужчиной! Вот если бы с какой-нибудь сыщицей…
– Хорошо, мисс Марпл, – не унималась я.
– Кошмар, ей же лет сто, наверное, ни в коем случае! – Она грозно свела брови. – В общем, давай остановимся на том, что я человек уникальный, гениальный и…
– Стоп, стоп, стоп, – подняла я вверх руки, капитулируя. – Сдаюсь!
– Прекрасно! – Алина с удовольствием втянула носом довольно навязчивый сладкий аромат, слышимый от букета. – Волшебно, как духи советской эпохи!
– Точно, да и слишком громоздкий, – прокомментировала я многообразие всевозможных растений, которые были убраны в яркую блестящую упаковку.
– Не завидуй! – пожурила меня Алина. – Мы, жены депутатов, только к таким и привыкли. Не ромашек же он мне должен был на поле нарвать…
– А по мне ромашки лучше, нежнее и романтичнее. Они бы охарактеризовали риелтора с гораздо более выгодной, даже неожиданной стороны. Я, признаюсь, стала бы думать о нем лучше.
– Почему это?
– Потому. Такой букет купить, – я кивнула в сторону внесенной курьером громадины, – много ума не надо. Просто обозначаешь сумму, а девочки засовывают в яркую обертку весь залежалый товар. Ты приглядись – розы не свежие, вон сколько блестящей обертки у них под бутонами, а верхние лепестки явно сорваны. Хризантемы без нераспустившихся бутончиков, зелень на краях желтая. – Я махнула рукой, считая, что дальше продолжать смысла нет. – А ромашки или другие цветы, которых немного, они же на виду, там засохшие подсунуть не удастся. Сразу ясно, что человеку не все равно, сколько простоит его подарок.
– Вот поэтому, Полиночка, ты одна, а я нет! – сделала свой собственный вывод Нечаева. – Если так пристально изучать подарки, у мужика просто крыша съедет, он не только прекратит к тебе являться с букетами, он вообще прекратит являться! – Она с трудом впихнула цветы в просторную напольную вазу, которая нашлась в одном из углов гостиной.
– Человека с искренними намерениями это не испугает, – слабо попыталась я поспорить.
– Ой, остынь! Даже не начинай свою романтическую блажь. Лучше бы слушала советы опытной подруги!
– Ладно, пойдем лучше завтракать, опытная подруга, – миролюбиво предложила я.
– С удовольствием! – Алина расплылась в улыбке, да такой открытой, словно не она ворчала всего пару секунд назад.
Мы принялись кушать, при этом я параллельно посматривала в монитор компьютера. Хитрецов сидел в гостиной с телефонной трубкой в руках. Он явно нервничал и, как мне показалось, ждал звонка.
– Алинка, ты же должна его поблагодарить, – осенила меня догадка о причинах беспокойства риелтора.
– Вот еще, и не подумаю, – скорчила она гримаску. – Пусть волнуется.
– Позвони! – настойчиво порекомендовала я.
– Ни в коем случае! Ты, хоть и босс, но, прости, в амурных делах совершенно неопытна. Сразу звонить не стану, роковые красотки, а тем более жены депутатов так не поступают. Эту тактику я выработала годами практических занятий, ее нарушать категорически запрещено! – По выражению ее лица я поняла, что спорить бесполезно. – Да не бери в голову, вот увидишь, он сам мне наберет!
– Ух ты, какая самоуверенность! – не сдержала я саркастического комментария. – Тогда, если ваш разговор все же состоится, прошу тебя убедить нашего соседа не запирать внутреннюю калитку между участками.
– А… – протянула Алина. – Неужто собралась его ограбить?
– Пока нет, только покопаться в его вещичках и бумагах, мало ли что.
– Ну, валяй, – равнодушно повела она плечиком. – Только смею тебе напомнить, что это уже опасно, можно и за решетку угодить! – нравоучительно погрозила она мне пальчиком, но дольше играть в жену депутата не смогла и произнесла своим обычным, дружеским тоном: – Правда, Полинка, я волнуюсь! Не дай такому случиться, я же пропаду без тебя! – Она обняла меня.
– Милая, ты же знаешь, я очень осторожно! И я не стану рисковать понапрасну!
– Обещаешь? – Она заглянула мне в лицо.
– Конечно! – Я кивнула.
– Смотри мне! А то кто же будет обслуживать жену высокопоставленного столичного чиновника?! – Она так же быстро оставила серьезный тон, как и перешла на него ранее.
– Как кто? Халдеи! – съехидничала я.
– А ты на что тут… – Она не успела закончить фразу, как раздался звонок. Я не стану описывать то выражение триумфа, которое появилось на лице Нечаевой, но она не спешила брать трубку.
– Алина! – прошипела я грозно.
– Ты же моя прислуга, ты и бери! – вскинула она бровь. Я поняла, что она совершенно права, не стоило забывать, что для Хитрецова я – обычная девочка Маша, вылуживающаяся перед богатенькой дамочкой, а не Полина Казакова. Мне ничего не оставалось, как, скрипя зубами, повиноваться.
– Алло, доброе утро! – ответила я на звонок.
– Клаудия?! – вместо приветствия раздался голос Антона.
– Разумеется, нет! Это Мария!
– Ох, какая… – запнулся он, но тут же сам исправился, – ах да, а Клаудия?
– Она интересуется, кто ее спрашивает? – припоминая, как ведут себя дворецкие в южноамериканских сериалах, осведомилась я.
– Это Антуан!
– Ждите, я доложу. – Я прикрыла ладонью трубку и, едва сдерживая смех, выдержала паузу. – Через минуту вам ответят, – наконец произнесла я и передала телефон Нечаевой. Той, должна я отметить, одним звучанием голоса удалось полностью смутить абонента. На мониторе я видела, как он нервно вышагивал по гостиной, то и дело теребил свои сомнительные кудри и с замиранием выслушивал болтовню моей подруги. Сначала они обсудили состояние ее якобы ушибленной конечности. Клаудия раз пятнадцать уверила его, что чудесное лечение, оказанное ей риелтором, помогло. И нога совершенно не болит. В итоге они условились, что Хитрецов свозит Клаудию в магазин.
– Мне хотелось бы добавить пару роскошных вещей в гостиную, люблю, знаешь ли, уют, – донеслись до меня слова мнимой супруги депутата. – А на Машкиной машине ехать мне не по статусу. Этот вариант на крайний, я бы даже сказала безвыходный случай. – При этом она смешно поигрывала бровками и гримасничала в мою сторону. Я не удержалась и показала ей язык. Нечаева героически не рассмеялась и продолжила ворковать: – Ах, Антуан, ты просто душка. Я уже и не могу вспомнить, как жила без тебя, как справлялась. – Она замолчала, слушая его реплику, предугадать которую было несложно, тем более что она продолжила именно в том ключе, о каком я успела подумать: – Муж, а что муж… он вечно занят. Эта Дума просто лишила меня супруга! – Она трагически вздохнула. – Эта охрана, бесконечные подозрения, что кругом следят, папарацци, ой, да что и говорить. – Она закатила глаза, я, признаюсь, пожалела, что Хитрецов не видит всей полноты разыгранного ею спектакля. – А у вас тут прекрасно… Я чувствую, как расслабляюсь, вот только кругом заборы напоминают о столичной несвободе. Даже калитка между нашими усадьбами закрыта! А я так не люблю препятствия, – выдохнула она томно в трубку. Я увидела на мониторе, что риелтор буквально подскочил от ее чувственного голоса. Он принялся уверять ее, что немедленно отворит этот ненужный замок. Клаудия возликовала, пообещала наградить его чем-то сладеньким. Я еле сдержалась от омерзительной гримасы, воочию представив, что вообразил себе риелтор. Нечаева же еще пару минут беззаботно поворковала с мужчиной и повесила трубку.
Отложив телефон в сторону, она обернулась ко мне, всей своей позой выражая полное, абсолютное самодовольство.
– Даже тоскливо от того, что все так просто. Нет бы он поиграл в недотрогу, заставил бы меня помучиться, пытаясь завоевать его симпатию, – произнесла она с некоторой досадой в голосе.
– Ну, знаешь ли, так он мог бы себя повести с любой девочкой, которую повстречал бы на улице нашего Горовска. А ты, хоть и временно, но все же столичная фифа. С тобой лучше не играть, а сразу занимать позицию смиренного раба у твоих ног. Наш Хитрецов, как мне показалось, умирает от желания покорить Москву. Рядовым риелтором он туда не суется, видимо, связей недостаточно. Вот я и подумала, что хорошо бы тебе намекнуть на притеснения депутатов в плане заработка, о которых столько трубили в новостях в последнее время. Что теперь уже невозможно оформлять фирмы на родственников и вам отчаянно необходимо доверенное лицо… – Я на мгновение задумалась, но Алина довольно успешно подхватила мою мысль:
– Ого! У тебя золотые мозги и блестящая фантазия! Я думаю, он моментально клюнет на эту наживку. Он, если наш разговор заходит о моей жизни в столице, жадно глотает каждое мое слово, словно у меня изо рта в тот момент золотые монеты сыплются.
– Вот и прекрасно! – подытожила я. – Тогда я не стану дальше разглагольствовать, ты все отлично уяснила. – Я отправилась на кухню, чтобы заварить чай. – Кстати, – обернулась я, – за комплимент отдельное спасибо.
– Всегда пожалуйста, – Алинка отсалютовала мне белозубой улыбкой. – Тогда я, наверное, пойду собираться. Мы же договорились через час ехать на Центральный рынок.
– Интересно, – задумчиво протянула я, удивляясь совпадению. Слишком часто стало упоминаться это место в последнее время.
– Там, по словам Хитрецова, есть совершенно уникальные вещи, которые, я цитирую, – произнесла она со смешком и загнусавила: – «На блошиных рынках самого Парижу не сыщешь!» – Мы в унисон рассмеялись. Но я очень быстро вернула своему лицу серьезное выражение.
– Слушай, идея с поездкой на рынок может оказаться полезной.
– Почему это?
– Потому, что им владеет заказчик!
– О! Да он довольно богатенький Буратино… Тогда все плохо…
– В каком смысле? – не поняла я.
– В том самом! – Она топнула ножкой. – Ведь я там буду в компании мужчины, а это означает, что если у меня в будущем что-то получится с твоим заказчиком, то репутация уже подмочена общением с Хитрецовым! – Алина, как всегда, строила планы сразу ходов на тридцать вперед.
– Смешная ты, – только и сказала я. – С чего ты взяла, что вы там встретитесь?
– С того, что прекрасно знаю это твое загадочное выражение лица. Ты уже что-то запланировала в подобном ключе! – Она сощурилась и подошла ко мне практически вплотную. – Ну-ка колись!
– Вот всегда так! Никакого сюрприза! Ты права! Я собираюсь позвонить Крайнову и рассказать ему о вашей прогулке с риелтором, – со вздохом призналась я. – Просто очень интересно, как отреагирует на нечаянную встречу наш фигурант. Если он запаникует, тогда забываем о твоей пластической операции навсегда.
– Идея хорошая, – согласилась Алина, кажется, уже и не помня, что всего минуту назад отчитала меня за вмешательство в ее грядущую личную жизнь. – А ты уверена, что этот Потап сумеет сдержаться? Все-таки у него веские причины начистить Хитрецову лицо.
– И не только его, – кивнула я. – Но чем больше я размышляю, тем привлекательнее становится идея. Будет интересно понаблюдать за реакцией Хитрецова, кстати, это твоя задача: не упустить никаких деталей. А вечером поглядим по мониторам, к чему приведет эта нежданная встреча! – Я даже хлопнула в ладоши, представляя ситуацию. – Решено! Я позвоню ему немедленно!
Я не стала терять времени и тут же набрала нужный номер. Крайнов, как всегда, ответил сразу. Видимо, мои звонки стояли у него в списке приоритетных.
– Полина, доброе утро! Рад тебя слышать! – не дав мне и слова сказать, воскликнул он и сразу же добавил: – Позволь мне поблагодарить тебя!
– Меня, за что? – искренне удивилась я.
– За судьбоносную встречу, которая свершилась исключительно благодаря тебе!
– О! – Я сразу догадалась, о чем идет речь. – Как я понимаю, вечер завершился удачно?
– Более чем! Лейла – это чудо! – начал было он делиться эмоциями, но вместо потока слов красноречиво вздохнул и произнес другим, более деловым голосом: – Хотя, я полагаю, ты звонишь не по этому вопросу?
– Да, если честно, хотя я рада, что у вас с сестрой Карины нашлись общие точки соприкосновения. – Я постаралась изъясняться тактично. – Потап, – перешла я к сути, – сегодня в твоем торговом центре моя помощница, а по избранной легенде, супруга столичного депутата Клаудия, – я лукаво подмигнула Алинке, которая, совершенно не скрываясь, подслушивала разговор, – будет прогуливаться вместе с Хитрецовым. – Я специально сделала паузу, так как понимала, что оставить эту информацию без комментариев заказчик не сможет. Так и случилось.
– Что?! – воскликнул абонент. – Я бы не хотел впускать его на свою территорию, – голос мужчины стал напряженным.
– Я тебя прекрасно понимаю, поэтому считаю нужным пояснить. – Я была готова к подобной реакции.
– Я внимательно слушаю, – еще более глухо выдавил Потап.
– Обдумав все известные нам факты, я пришла к выводу, что этот Хитрецов уже и думать забыл о содеянном когда-то, так как прошло много лет и никаких отголосков он не получал. Я уверена, что он расслабился. Вот почему было бы здорово именно сейчас, когда он еще и пытается ухаживать за женой депутата и надеется извлечь из этого какую-то личную выгоду, насколько я предполагаю, неожиданно появиться тебе, Потап. – Я старалась излагать коротко.
– И какой, по-твоему, будет толк? Если, конечно, ты не разрешаешь мне прикончить этого гада на месте…
– Не разрешаю! – твердо ответила я. – Но и вешаться ему на шею не следует. Твоя реакция должна быть очень сдержанной, на грани готовой прорваться наружу злобы, но при этом очень интеллигентной. Может быть, было бы хорошо дать понять парню, что ты не знал, что он в городе, иначе обязательно бы выяснил у него все подробности гибели сестры и продажи квартиры. В общем, надо его напугать, но слегка.
– А что, интересно… – произнес Потап, когда я закончила говорить. – Его реакция может оказаться совершенно неожиданной! – По тону его голоса я поняла, что он воодушевился моим предложением. – А потом что?
– Дальше будем действовать по факту. Сейчас главное – развести риелтора на эмоции, как раз те, которые он тщательно скрывает!
– Полина, спасибо, я все понял. Скажи твоей помощнице, кстати, как ее зовут?
– Клаудия, то есть Алина, – поправилась я. – Клаудия – это для риелтора.
– Хорошо, передай ей, что часа в два я спущусь на этаж, где как раз торгуют предметами интерьера. Там есть в центре под номером ноль тридцать пять мой магазин светильников. Пусть затащит туда этого гада под предлогом выбора лампы. Кстати, у нас там действительно иностранные товары, есть очень интересные модели, так что со стороны желание дамочки пройти внутрь будет выглядеть закономерно.
– Поняла. – Мы обменялись еще несколькими фразами, после чего попрощались, и я повторно пересказала любопытной Алине весь разговор.
– А почему ты обо мне так сухо?! – насупилась она. – Помощница… – Попыталась она подражать моей интонации. – Добавила хотя бы, что я красотка!
– Ой, дорогая, он и так это поймет, стоит ему только тебя увидеть. Еще благодарна мне будешь за его реакцию. А если бы я его предупредила о твоем неземном великолепии, он, быть может, и не стал бы поражаться! – резонно заметила я. Нечаева удовлетворилась моими объяснениями.
– Ах, сколько уже времени! Я невероятно опаздываю! – спохватилась она, взглянув на часы. Она бегом припустила по лестнице, но на верхних ступеньках сбавила темп, гордо распрямила спину и, обернувшись ко мне, произнесла: – Хотя чего это я?! Пусть ждет сколько потребуется. Жены депутатов вольны поступать именно так!
Я не стала с ней спорить. Алинка умело пользовалась своей красотой и могла быть настоящей стервой, если считала это необходимым. Мне уж точно не следовало учить ее в подобных делах. Как она сама частенько говорила – опыт мой в сравнении с ее победами на личном фронте был скуден.
Вскоре, благоухая ароматом каких-то потрясающих, но излишне терпких на мой вкус духов, мадам Клаудия удалилась на встречу с Хитрецовым. Тот, как я отследила на мониторе, покорно ожидал ее выхода. Как ни терзало меня желание проследить за парочкой, я все же решила довериться Нечаевой и Крайнову, а сама решила посвятить время еще одному полезному занятию. Перед тем как риелтор отправился в гараж за машиной, я обратила внимание, что он оставил в коттедже уборщицу, которой, видимо, полностью доверял, так как не стал включать сигнализацию. Я не могла не воспользоваться таким удобным случаем. Главное было – провернуть все так, чтобы о моем присутствии не стало известно той женщине, что усердно трудилась в данную минуту над чистотой лестничных ступенек. Я поняла, что с верхним этажом, где располагались личные помещения Хитрецова, она уже закончила. Это было очень хорошо, уборка кухни и гостиной должна была занять у нее много времени, конечно, если она усердная работница, а беспорядок внизу риелтор успел устроить довольно впечатляющий.
Я переоделась в трикотажный костюм, сунула в напоясную сумку мини-фотоаппарат, два комплекта для установки скрытых камер, «жучок», нож и еще кое-какие мелочи, которые, как я предполагала, могли бы мне пригодиться. Закончив приготовления, я вернулась на свой наблюдательный пункт. У меня пока не было ни одной идеи, как пробраться в заветный коттедж, как вдруг уборщица, сама того не ведая, облегчила мне задачу. Она распахнула настеж широкие стеклянные двери, ведущие на уличную веранду из гостиной. Я прекрасно понимала, что другой возможности не представится, поэтому стала действовать решительно. Я вышла из дома и уверенно направилась к калитке, которая вела на участок риелтора. Он, как и обещал, не запер ее. Да и вообще, с того самого момента, как Антуан увидел супругу депутата, он совершал много глупостей. Видимо, питал какие-то иллюзии, но у меня не было времени, чтобы размышлять об этом. Через несколько минут я затаилась под верандой.
Мне потребовалось время, чтобы убедиться, что уборщица перебралась на кухню, после чего я быстро прошмыгнула внутрь дома, прокралась на лестницу и бесшумно взбежала на второй этаж. Наверху было четыре комнаты. Я не стала торопиться размещать «жучок», предполагая, что самое место ему будет в спальне Хитрецова. Ее я обнаружила не сразу, сначала ворвалась в пару гостевых, то, что это именно они, я смогла определить по отсутствию вещей в шкафах, третья комната оказалась просторной гардеробной. Я бегло отметила, что у Антона большое количество одежды, что, впрочем, меня совершенно не удивило. Вел он себя как типичный тряпичник и пижон. Здесь мне следовало осмотреться повнимательней, но я решила отложить это на второй этап моего вторжения. Наконец я открыла дверь в нужное мне помещение.
Первым, что меня развеселило, была кровать гигантских размеров. Покрывало на ней было в бордовых тонах с золотыми узорами, оно составляло комплект со шторами. Тумбочки по две стороны от кровати были затянуты экокожей бронзового оттенка, а шкаф неожиданно оказался белым. Меня это тем более поразило, что пол был укрыт зелено-синим ковром. Что-что, а со вкусом у нашего фигуранта были определенные проблемы.
«Интересно, что он там присоветует Алинке прикупить в дом для создания роскошной атмосферы?! – не без иронии подумала я, однако сейчас был не тот момент, чтобы раздумывать над этим более подробно».
Я повторно осмотрелась и подошла к кровати. На то, что риелтор мог прятать какие-то улики под матрасом, я надежды не питала, но проверить все-таки следовало. Разумеется, ни в области кровати, ни в ящиках тумбочек, ни в других видимых глазу местах я не нашла ничего интересного. Я, признаться, совершенно приуныла. Полчаса драгоценного времени потратила даром, если не считать установку скрытой камеры, которую я укрепила над дверью. Со вздохом я распахнула шкаф. Копаться в личных вещах Хитрецова было делом малоприятным, но иного выхода у меня не было. Я пошарила по карманам его многочисленных пиджаков, потрясла брюки, затем, ничего не обнаружив, стала просматривать полки с майками, футболками и нижним бельем. В этот момент я особенно порадовалась, что я предусмотрительно натянула перчатки. Я так ничего и не нашла. Но одежды тут было немного. Я приободрилась, вспомнив, что у Хитрецова имелась отдельная гардеробная комната. Я поспешила туда. Внутри оказались не только теплые вещи, какие-то куртки, дубленки и плащи, но и обилие коробок. В основном, как я убедилась в следующие десять минут, с обувью. Я с нетерпением вскрывала коробку за коробкой, попутно отслеживая, чтобы все уже просмотренные правильно возвращались на то место, с которого брались. Но удача все никак мне не улыбалась. Конечно, в любой другой ситуации я бы, несомненно, посмеялась над стилем, точнее его отсутствием, которому отдавал предпочтение хозяин всего этого скарба. Но сейчас мои мысли были заняты иным. Я четко не знала, что конкретно ищу, но не сомневалась ни секунды, что сразу же пойму, когда обнаружу нечто подозрительное. Так и случилось.
Когда мое терпение уже грозило лопнуть, я нашла в самом дальнем углу гардеробной комнаты потертую от времени коробку с документами. Я чуть было не завопила от радости, когда увидела, что мне удалось обнаружить. Это были копии и оригиналы бумаг, судя по датам, как раз того периода, когда Хитрецов познакомился с семейством Крайновых. Дрожащими от возбуждения пальцами я перебирала свидетельство о браке, о приобретении машины, справку об аварии и свидетельство о смерти Светланы, документы на продажу квартиры, еще какие-то справки и материалы, в суть которых за несколько секунд вникнуть было невозможно, на дне лежали несколько фотографий бывшей супруги риелтора. Сожалея, что нельзя просто забрать коробку домой, чтобы внимательно и детально все изучить, я разложила документы и прочие бумаги на полу и быстро их все сфотографировала, после чего убрала коробку в тот угол, в котором и нашла.
Я выбралась из гардеробной в коридор и прислушалась. Никаких шумов снизу не доносилось. У меня создалось впечатление, что уборщица ушла. Я запаниковала. Ждать хозяина внутри коттеджа совершенно не входило в мои планы. Я на цыпочках, ступая совершенно бесшумно, сбежала по ступенькам вниз. В этот момент в дверях послышался какой-то шум. Не зная, кто вернулся, но очень надеясь, что не Хитрецов, я спряталась за штору в гостиной. Сделала я этот как раз вовремя. Через мгновение с улицы вошла уборщица. Прислушавшись к ее ворчанию, я поняла, что женщина выносила мусор.
– Вот ведь наделал делов за неделю, а мне разгребай, еще второй пакет тащить! – недовольно пробурчала она, как я догадалась, не одобряя неряшливость риелтора, и отправилась на кухню. Времени у меня не было. Бегом я подскочила к двери и вылетела на улицу. До калитки я промчалась со скоростью оленя, бегущего от охотника. Только оказавшись в нашем доме, я смогла вздохнуть спокойно. Хотя волнение от проделанной вылазки еще долго будоражило мне кровь. Для того чтобы хоть как-то успокоиться, я отправилась на кухню, чтобы заварить себе чай. К этому процессу я всегда подходила с особенным вниманием и усердием. Не стала пренебрегать я заведенным порядком и на этот раз. А чтобы сосредоточиться, но не накручивать себя еще больше, я выбрала китайский зеленый чай улун. С наполненным до краев бокалом моего излюбленного напитка я с нетерпением уселась за компьютер. Мне предстояло скачать файл со всеми фотографиями, увеличить, распечатать их и внимательно изучить. Я с удовольствием потерла руки и приступила к делу.
Очень волнуясь, что я допустила какие-то ошибки и снимки не сохранились, я с трепетом подключила провод к ноутбуку и замерла в ожидании, пока система определит наличие информации на внешнем носителе. В минуты, подобные этой, мне кажется, когда я позже анализирую свое состояние, что я даже перестаю дышать от волнения и напряжения. Сейчас имели место те же переживания. К счастью, они оказались напрасными, все копии были на месте. Я сразу же занялась их преобразованием. Каждый новый документ я распечатывала и складывала в общую папку, но не торопилась читать, так как у меня возникла одна идея, воплощением которой я решила заняться немедленно.
Фотографий Светланы Крайновой было три. Все снимки, в общем-то, похожи: девушка смотрела в объектив не прямо, а чуть с боку, видимо, старалась скрыть свой изъян во внешности, но он все равно был заметен. Большое родимое пятно закрывало почти всю ее правую щеку. Я открыла другой файл, свой личный, там было много разных фотографий моих, дедулиных, Нечаевой. Вот ее-то изображение мне и было нужно. Я занялась творчеством. Фотошоп я освоила совсем недавно, и сейчас постаралась воскресить в голове полученные знания. Все это я проделывала на всякий случай, чтобы в нужный момент, если потребуется, их применить. Хотя, помня о реакции Алины, была уверена, что мои усилия будут напрасны. Тем не менее процесс увлек меня настолько, что я не сразу услышала шумы, вызванные возвращением Алины. Когда с улицы донесся звук ее голоса, я вздрогнула, рывком закрыла ноутбук, опасаясь, что заявится супруга депутата не одна, а с риелтором, и кинулась наверх в свою спальню за париком Марии. Сделала я это как раз вовремя, так как в следующее мгновение входная дверь хлопнула. Я не торопилась спускаться, прислушалась, чтобы понять, кто пришел. Но долго играть в шпионку мне не пришлось. Нечаева окликнула меня:
– Полина?! Ты дома? Я одна! – сразу же предупредила она.
– Прекрасно! – Я не стала мешкать и тут же спустилась к ней.
– Фи! Опять этот жуткий видон! – скорчила она гримаску при виде моего парика.
– Мне и самой не нравится, – призналась я, – но в интересах дела тебе, как и мне, придется терпеть… Но это все совершенно неважно, – резко сменила я тему, так как любопытство терзало меня. – Как все прошло?
– Ужасно! – со вздохом ответила Алина и стянула с головы роскошную широкополую белую шляпу.
– То есть как это? – испугалась я, что интрига, задуманная мною, навредила развитию общего дела.
– Ой, извини, я тебя напугала! – спохватилась мнимая Клаудия. – Ужасно для Хитрецова, – обрадовала она меня.
– О, это другое дело! – Я воспряла духом. – Ты голодная?
– Нет, конечно! Со мной давно такого не случалось, чтобы я со свидания возвращалась голодной! – Она поправила рукой волосы и кокетливо выставила вперед ножку в разрезе элегантного белого платья в пол.
– Как со свидания?! – Я постаралась, чтобы мое недоумение не выглядело наигранным. – Разве супруга депутата может себе такое позволить?
– Ты права, это я по привычке так назвала. На самом деле все было в рамках приличий. Правда, наш сосед сначала питал довольно очевидные иллюзии на мой счет. Но, увы, мне не удалось вдоволь пококетничать. Мы только и успели, что посидеть в кафе перед шопингом, а потом я потащила Антуана вниз. Там произошла встреча с твоим заказчиком, кстати, очень породистый мужчина, – вставила она. – Я бы обязательно с ним познакомилась поближе… – стала уводить она разговор в сторону, поэтому я попросила:
– Не отвлекайся, пожалуйста, мы поговорим об этом потом.
– Вот вечно ты так. Подруга страдает от отсутствия романтики, а ты все только о деле и думаешь!
– Извини, я все понимаю, но сейчас не могу иначе. Это расследование поглотило меня. Я ни о чем другом думать не могу! – честно призналась я. – Ну, так как прошла поездка?
– По твоему сценарию, – обнадежила меня Алина. – Я даже заподозрила тебя в экстрасенсорных способностях. Сначала мы просто прогулялись по магазинчикам с вещами. Я что-то наплела про то, что мне интересно, во что одеваются в провинции. В общем, предприняла отвлекающий маневр. Потом вспомнила, что хотела купить лампу или картину, или какую-нибудь роскошную тумбочку, чтобы оживить интерьер. Мы отправились на нужный нам этаж. И там я уже стала заходить в каждую лавку. В итоге якобы абсолютно случайно мы забрели в салон, где был наш заказчик. Хорошо, что ты мне показала его фотографию перед моим отъездом. Я его сразу узнала. Роскошный мужик. Такая фигура спортивная, а лицо довольно красивое и, знаешь, волевое, что ли, даже не скажешь, что сидел. – На этот раз она прекратила облизываться на Крайнова сама, мне не пришлось ее останавливать. – Но, что тут говорить, у нас ведь сейчас совершенно другие задачи. Я в салон Хитрецова доставила. Он сначала Крайнова не узнал, спокойно ждал, пока я выберу лампу. – Она многозначительно кивнула на коробку, оставленную ею у двери. – Да, пришлось купить. И ты внеси этот пункт в расходы заказчику, так как я выбрала довольно дорогую. Она мне очень понравилась бы и самой, ну, как Нечаевой, а не, кстати, как фамилия у моего якобы мужа?
– Выбирай любую, – махнула я рукой. – Главное, не отвлекайся!
– Хорошо! В общем, я, как жена депутата, просто не имела права связываться с безвкусной дешевкой! – развела она руками. – А что было делать, если этот риелтор и не смотрел никуда, кроме как на меня. Поэтому я тянула время как могла. Потом поняла, что надо что-то купить, иначе ведь, что делать в магазине битых полчаса. В общем, все разыграла красиво, как у меня всегда получается!
– И как же в итоге произошло волнующее событие?
– Да никак! Я стала расплачиваться… – не сразу поняла она мой вопрос.
– Да я не про это! Я про встречу!
– У заказчика зазвонил телефон, уж не знаю, совпало так или он намеренно произнес в трубку что-то типа: «Крайнов у телефона!»
– Думаю, специально, мне он так не отвечает, – предположила я.
– Результат получился впечатляющим. Антуан, – хихикнула она, произнеся имя, – побледнел, отчего-то присел, словно колени его подогнулись и, я клянусь, ринулся к двери. Я поняла, что он попросту сейчас сбежит, и немедленно окликнула его: «Антуан!» – Но он никак не отреагировал. – Тогда меня осенила гениальная догадка, и я позвала: «Антон Хитрецов, вернитесь немедленно, иначе я найду вам замену!» – В ее голосе звучал смех, но она сдерживалась. – Как я рада, что вспомнила его полное имя. Другого и не требовалось. Мой спутник замер в жалкой позе у двери, а в это время на первый план сцены выдвинулся Потап. Он подскочил к риелтору. Схватил своими немаленькими ручищами его за плечи, хорошенько встряхнул и пробасил, внимательно разглядывая его лицо странным, почти сумасшедшим взглядом: «Вот это встреча, Антоша!»
– Класс! Вот уж не думала, что Крайнов такой хороший актер! – Я воочию представила картину произошедшего.
– А вот я решила другое. Мне показалось, что никто ничего не играл. Потап действительно с трудом сдерживал эмоции. У меня создалось впечатление, что он очень хочет сдвинуть руки поближе к горлу риелтора и сдавить его до финальных конвульсий.
– И что было дальше?
– Ой, началось второе действие. Хитрецов сначала попытался изобразить непонимание, но быстро сдался, выдавил слезу, стал всхлипывать, что не ожидал увидеть старого друга. От этих слов Потап пришел в еще большую ярость! И прямым текстом потребовал объяснений по поводу сестры. Хитрецов начал бормотать что-то про любовь, чувства и горечь от потери, которая до сих пор жива. Но глазки его бегали по всему магазину, он ни разу не взглянул прямо в лицо Крайнову. В общем, вел себя подозрительно! Но долгого диалога не вышло! Наш заказчик предупредил, что еще разыщет Антона, чтобы получить у него ответы на многие очень важные вопросы! Сильно сдавил его плечо, протянутой руки не пожал и выставил из своего салона.
– Круто! Именно так и надо! Молодец! – Не могла я сдержаться от комментария.
– А я? – надула губки Нечаева.
– А ты просто восхитительна. Все сделала правильно. А как потом, после того, как риелтора выставили за дверь?
– Я потрусила за ним, подхватив коробку. Еле нагнала уже на стоянке. Он, конечно, не был так любезен и галантен, как утром. Всю обратную дорогу напряженно размышлял о чем-то своем. Высадил меня у ворот и к себе завернул. Только и буркнул, что позвонит. Мне пришлось самой переть эту громадину, – кивнула она на коробку с лампой в углу. – Немыслимо, чтобы вот так моментально растерять все чувства ко мне! – Было видно по выражению лица подруги, что она недовольна подобным отношением. – Ох, чует мое сердце, что он в бега подастся…
– Так! Не пугай меня! Нам надо срочно принять меры, чтобы этого не произошло. – Я задумалась. – В общем, так! Сегодня звонишь ему и назначаешь свидание, при этом намекни, что у тебя есть для него выгодное предложение, что понадобится его помощь в столице. Я думаю, что он охотно проглотит этот крючок и до завтра никуда не двинется. – Я опять включила компьютер. – А сейчас давай-ка понаблюдаем, чем наш знакомый занимается после встречи с призраком прошлого.
Мы с любопытством воззрились в компьютер. Хитрецов в панике метался по дому. Я была счастлива, что успела разместить камеру и на втором этаже. Теперь ему не удастся скрыться от нас. Глотнув виски и прихватив бутылку с собой, Антон направился в спальню. Он явно что-то искал. Потом перешел в гардеробную и вынул как раз ту коробку, копии документов из которой я сделала утром во время своей шпионской вылазки. Глаза риелтора были выпучены, когда он просматривал бумаги. Потом он подхватил все разом и кинулся вниз, вышел на улицу. Там камеры не было. Поэтому мы с Нечаевой бросились во двор и принялись подглядывать за соседом через щелку в незапертой калитке между нашими участками. Хитрецов тем временем подошел к мангалу, закрепленному на веранде, поставил в него всю коробку и поджег. Я примерно такого развития событий и ожидала, Алина же еле сдержала гневный крик.
– Интересно, что там за бумажки? – с досадой в голосе прошипела Нечаева. – Чует мое сердце, что это важные улики.
– Что и говорить об этом, глядя на пламя, – философски заметила я.
– А почему ты так спокойна?! – изумилась мадам Клаудия. – Разве ты не будешь пытаться его остановить?!
– Нет, – равнодушно повела я плечом и пошла обратно в дом.
– Как это? – поспешила за мной подруга. – Но ведь он сейчас все сожжет, и мы ничего не узнаем! – воскликнула она, захлопнув дверь ногой.
– Не волнуйся, я подстраховалась. – Я не сдержалась от самодовольной ухмылки.
– Что ты имеешь в виду? – насупилась моя верная помощница.
– Вот это! – произнесла я и, предвкушая минутку личного триумфа, разложила перед изумленным взором Алинки распечатки со справками и фотографиями. – Здесь копии всего того, что так нещадно предает огню в данную минуту наш сосед.
– Ну, ты даешь! – не сдержалась она от вполне заслуженной похвалы. – Ты все-таки не побоялась влезть к нему в дом?
– Побоялась, конечно, но делать, как говорится, нечего, влезла, – развела я руками. – И, знаешь, это того стоило. – Вот тут часть жизни нашего риелтора в форме казенных бланков. Вот его свидетельство о браке, документы о продаже квартиры, свидетельство о смерти жены и очень интересная справка. – Я сделала интригующую паузу.
– Так! Не томи! Я сейчас лопну от любопытства! – Алина ухватила меня за плечо своими наманикюренными пальчиками, слегка царапнув ноготочками.
– Лучше я продолжу, а то ты меня, не ровен час, до кровавых ран доцарапаешь…
– Прости, – она поспешно отдернула руку, – сама не знаю, как так вышло. А все ты со своими мхатовскими замашками!
– В общем, в этой прекрасной коробке среди разных бумаг я нашла одну любопытную справку. – Я вложила Алине в руки листок: – Читай!
– Что это? – нахмурилась она, всматриваясь в текст. – Заключение какое-то…
– Не какое-то, а самое важное! – Я поняла, что моя подруга в данную минуту способна воспринимать только устную речь, и забрала бумагу обратно. – Это заключение о смерти Светланы Крайновой, в котором черным по белому написано, что умерла она от сердечного приступа, то есть до аварии.
– Подожди, как это? Но ведь ты говорила раньше, что она разбилась на машине?
– Я тут сопоставила некоторые факты и примерно поняла, что произошло. Крайновой стало известно каким-то образом, что ее муж подставил Потапа. Она, как я себе представляю, не выдержала и вместо похода в полицию предъявила свои факты Хитрецову. Тот, недолго думая, напоил ее каким-то лекарством, в больших дозах вызывающим сердечный приступ, – пояснила я, – и запихнул в машину. Авария, в которой погибла Светлана, произошла на мосту по дороге из города. Я думаю, что Антон довез туда уже бездыханное тело супруги и спокойненько направил автомобиль в овраг. В общем, не слишком замысловатая схема убийства. А вот каким образом Хитрецов изъял настоящее заключение из дела, надо бы выяснить. – Я задумчиво потерла лоб.
– Да, но как?
– Я вижу только один путь – подключить связи Крайнова. Пусть поднимет все, что только можно найти о родственниках нашего риелтора. Может быть, там обнаружится что-то интересное. – Я взяла сумку и достала парик.
– Ты куда? – встрепенулась Нечаева.
– Как куда, к Потапу, я же только что сказала. По телефону обсуждать такие вещи неверно.
– А я? А мне что делать? – спросила она почему-то испуганно.
– А тебе продолжать следить за этим хмырем. – Я кивнула на монитор.
– У меня теперь от него отвращение и даже мурашки по спине. Как представлю, что он убийца… – Она трагически вздохнула. – Ты же знаешь, какое у меня богатое воображение. Я теперь в красках вижу, как он убивал несчастную Светлану. – Она зябко поежилась.
– Ладно тебе, не накручивай! – постаралась я немного разрядить обстановку бодрым голосом. – Я посмотрела на экран монитора: риелтор вернулся в дом и опять вошел в гардеробную. На этот раз он снял с верхней полки объемную сумку. – Это еще что такое?! – воскликнула я. – Он, судя по всему, действительно собрался в бега! Его надо остановить! – Я лихорадочно соображала, что предпринять. – Вот! – протянула я Нечаевой телефонную трубку. – Звони ему немедленно! Обещай золотые горы в Москве, говори, что тебе туда надо завтра ехать экстренно, ты бы могла пригласить с собой его, чтобы вместе с мужем обсудить открытие фирмы или что-то в этом роде.
– Как-то все путано! – справедливо засомневалась Алина. Я и сама это понимала, поэтому предложила другую версию, которая только что пришла мне в голову. – Слушай! Есть вариант гораздо лучший. Он же риелтор… Мы вовлечем его в сделку с недвижимостью. Прямо сегодня предложим внести аванс за какой-нибудь дорогущий коттедж… Его необходимо заманить большими деньгами, тогда он, я думаю, задержится в Горовске.
– Эта идея мне больше нравится, – сказала Алина. – Но давай обсудим детально, иначе я собьюсь во время разговора.
– Ты права! – Я отложила сумку в сторону, стянула парик и задумалась на некоторое время. Нечаева смирно ждала, пока я соберусь с мыслями. Вскоре у меня в голове сложился некий план, который я с осторожностью, на ходу исправляя шороховатости, стала озвучивать. – Слушай, Алин, у нас ведь официальная версия какая?
– Какая? – автоматически повторила она, даже не пытаясь вспомнить.
– Ты – супруга столичного депутата Клава…
– Клаудия, – с важным видом поправила она.
– Пусть так, – кивнула я. – Ты приехала принять жилье перед тем, как приедет твой супруг и дети, и это логично. Потом ты познакомилась с Хитрецовым. Тебе, допустим, понравилась его деловая хватка, ты давно хотела бы заняться бизнесом. Кстати, упомяни, что фонд, которым ты якобы владеешь, не приносит дохода, это благотворительная организация, открытая для создания должного имиджа супругу. Скажи, что ты открываешь элитное агентство недвижимости в Москве. Но на себя его оформлять ты бы не хотела, поэтому предлагаешь Хитрецову в будущем занять место директора. А на данном этапе попроси его помощи в вопросе приобретения коттеджа, примерно такого же, как мы арендовали. Скажи, что для одной очень хорошей столичной семьи. Наплети что-то из разряда, что это будет первый заказ. Что ты давно знала об их намерении купить дом вдалеке от столичного шума…
– Подожди, я что-то пока не совсем поняла. Мы что, реально будем покупать какой-то дом? – нахмурилась Алина.
– Почти, – загадочно ответила я. – Твоя задача сейчас – заставить нашего соседа остаться.
– Ладно, предоставь это мне! – Нечаева взяла телефон. Я была уверена, что она справится.
– Алло, Антуан! – через минуту произнесла она в трубку хорошо отрепетированным, глубоким, полным скрытого эротизма голосом. – У меня к тебе очень важный разговор! Ты меня слушаешь? Прекрасно! Но я не хотела бы по телефону! Так я зайду? Великолепно! Обещаю, ты не пожалеешь! – выдохнула она напоследок и нажала отбой. – Вот так вот, вуаля! – присела она в неглубоком реверансе.
– Молодец! Правильно, что решила к нему сходить! Так будет лучше! – одобрила я.
– Да, вот только переоденусь. В этом наряде он меня уже видел. Пришло время поразить его новым образом! – Она отправилась на второй этаж, но довольно быстро вернулась. Я отметила, что за это время и Хитрецов сменил рубашку. Все-таки запала ему наша мнимая супруга депутата в душу. Для визита она переоделась в роскошное летнее длинное платье, запахивающееся спереди наподобие халата, от чего при каждом шаге в разрезе ткани практически целиком открывались стройные ножки Нечаевой. Бедный Хитрецов, он точно свихнется к исходу дня. С одной стороны, он раздавлен стрессом от встречи с братом покойной супруги, а с другой – томится от вожделения из-за прелестей кокетливой супруги депутата. Если принять во внимание муки совести из-за совершенных в молодости убийств, у нашего риелтора были все шансы для того, чтобы попасть в клинику с нервным расстройством. Но меня такая ситуация полностью устраивала. Лишить его привычной почвы под ногами – было моей главной целью. Теперь можно было начинать операцию возмездия.
Нечаева отправилась к Антону. Я впилась жадным взглядом в монитор. На этот раз риелтор отреагировал на ее появление не столь бурно, как мы уже успели привыкнуть за пару дней. По его позе, по напряженному выражению лица было видно, что мысли мужчины блуждают очень далеко от здешних мест. Клаудия нарушила его планы, и он не считал нужным это скрывать либо просто не мог из-за нервов. К сожалению, слышимость была слабая, но большую часть разговора мне удалось уловить.
– Антуан, – обратилась Алина к Хитрецову, делая вид, что совершенно не замечает его неадекватного состояния. – У меня к тебе дело…
– Да… да… – рассеянно пробормотал он.
– На миллион долларов! – с внушением сказала Нечаева, и эти слова, как, очевидно, она и рассчитывала, произвели нужный эффект.
– То есть? – Риелтор перестал мерить шагами гостиную и замер возле двери на веранду.
– В буквальном смысле. Я хотела предложить тебе бизнес. – Моя подруга прекрасно справлялась с ролью супруги депутата. Ее голос звучал несколько надменно, но взгляд излучал тепло и участие, словно Антуан был не случайным знакомым, а старинным приятелем. Хитрецов опять поплыл. Я не сдержала одобрительного возгласа, благо в доме свидетелей моего скрытого шпионажа не было.
– Ты шутишь? – сдавленным шепотом произнес обидчик Крайнова.
– Отнюдь, мой дорогой! – Клаудия подошла поближе к риелтору, так как он не стремился делать шаги в ее сторону. – Ты же знаешь, что депутатам запрещено заниматься бизнесом. Мы с Василием Петровичем справедливо опасаемся, что и мне лучше бы не афишировать свое участие в делах, приносящих прибыль… Ощутимую прибыль, – выдохнула она в лицо Антуана, который от этих слов дернулся, словно ему приложили кусок раскаленного железа к щеке.
– А я здесь при чем? – заикаясь, спросил он.
– При том, что ты, как я успела заметить, прекрасный специалист в своей области. И я, то есть наша семья, мечтала бы выгодно вложить имеющиеся средства в успешный бизнес. Недвижимость, – уточнила Алина, резко отошла в сторону от Хитрецова, схватила бутылку виски со столика и, не стесняясь и не спрашивая разрешения, налила в бокал и спокойно отпила. Риелтор, как завороженный, смотрел за ее действиями. – У меня уже есть ряд заказов. Я провела довольно серьезную работу… Неужели ты думаешь, что Василий Петрович, – со значением выделила она интонацией имя супруга, – просто так выбрал для проведения семейного отпуска ваше захолустье?!
– Я… э… нет… – сбивчиво выдавил Хитрецов.
– Правильно! Это все необходимо семье для дела! Но времена суровые. Говорить правду опасно. Поэтому пришлось прибегнуть к легенде со съемом жилья, хотя, – поспешила она его успокоить, – мы на самом деле проведем здесь пару месяцев. У вас красиво, да и река одна чего стоит! Природа! Красотища! – Нечаева разошлась не на шутку. Антон внимал каждому ее слову с выражением преданности на лице. – Но причина, конечно, не в этом! В столице нынче очень модно одно направление: люди уходят от цивилизации, становятся отшельниками, презирают те блага, которые веками завоевывало общество. – Она сделала глоток и махнула рукой. – Да что я рассказываю, ты и сам понимаешь…
– Да, конечно, – поспешно закивал риелтор, хотя было ясно, что он совершенно не осознает, о чем в принципе ведет речь его новая знакомая.
– Так вот, люди нашего круга тоже решили пристраститься к этому движению. Но полностью отказаться от цивилизации они не готовы. В моем фонде мы проводили специальную работу для того, чтобы перенаправить их интересы в сторону жизни в провинции. Но, если переселить их всех в пещеры, много денег не заработаешь. Поэтому мне пришлось потрудиться. Но теперь многие уверены, что достаточно отдалиться от Москвы на пятьсот километров или около того, как суета столицы отпустит сама собой. И для этого не надо селиться в долине, накрываться лопухом и кушать личинки насекомых…
– О, наверное, вы, то есть ты права, – Хитрецов был совершенно сбит с толку. Алине удалось своим монологом добиться главного. Она полностью завладела вниманием риелтора. Он, судя по всему, напрочь забыл о встрече с Потапом в торговом центре.
– В общем, перейдем к сути. Я уговорила две довольно известные семьи обзавестись недвижимостью в вашем захолустье. Наплела про климат и близость к истокам, к природе, короче, они купились, но сами ехать сюда не пожелали. Мне доверяют. У меня на руках сумма на аванс за два коттеджа, класс жилищ должен быть не ниже уровня коттеджа, в котором проживаю я на данном этапе. Мне удалось самой найти подходящие предложения для первого раза, но это ведь только начало. Я не могу и дальше тратить личное время на поиски предложений и светиться, как и заказчики. Наши имена не должны нигде упоминаться. Это люди, обладающие властью. Все сделки с недвижимостью они предпочитают проводить инкогнито. – Она прервалась и внимательно посмотрела на мужчину. Тот покраснел и часто мелко закивал. – Поэтому я и обращаюсь к тебе. Мы с Василием Петровичем хотели бы иметь в столице доверенное лицо. Я взвесила все «за» и «против» и пришла к выводу, что этим человеком должен быть ты. Ты согласен? – Она отставила стакан с виски на стол, подошла к Хитрецову, схватила его за руку и порывисто прижала к груди. На риелтора было страшно смотреть. Его щеки то бледнели, то покрывались пунцовым румянцем. Я подумала, что в данную минуту, ощущая сквозь тонкую ткань сарафана сердцебиение гламурной столичной дивы, он готов на все.
– Да, – выдохнул он.
– Спасибо. – Нечаева коснулась его губ мимолетным, но достаточно сладким поцелуем. – Я передам тебе сумму завтра. Ее необходимо будет внести в банк для оплаты аванса за коттедж. Пока один. Я уже обо всем договорилась в местной управе. Коттедж на стадии строительства, ты наверняка знаешь это место, «Ягодные просторы», – назвала Нечаева все, как я и учила.
– Да, но там будут сложности. У нас тут не все так просто. Там муниципальное жилье строится для элиты. Там сплошные шишки из местной Думы. Пролезть туда очень сложно, – засомневался Антуан.
– Я же тебе говорю, все схвачено, – Нечаева взяла его за руку и усадила на диван рядом с собой. Ее нога показалась в разрезе платья, риелтор буквально прилип взором к открывшейся соблазнительной картине. Я едва сдерживала улыбку, наблюдая за происходящим. Нечаева, то есть Клаудия, совершенно не смущаясь, тесно прижалась полуголым бедром к штанине Хитрецова. Тот нервически заерзал на диване, но отодвинуться уже не мог. Алина продолжила увещевать его: – Мы оформим тебя генеральным директором, вот только все это надо сделать в Москве, фирма должна быть столичная. Но сейчас нельзя упускать выгодного заказчика. Я накинула на сделку сто процентов, эти дурачки даже не знают, сколько должен стоить коттедж в Горовске. Они все меряют рублевскими мерками, – хихикнула она, глаза Хитрецова буквально вылезли из орбит.
– Так разве бывает? – с трудом выдавил он.
– Конечно! – Нечаева увещевала все с большим воодушевлением. – Люди моего круга не зацикливаются на мелочах, полумиллионом больше или меньше – не так важно! – усмехнулась она. – Но сейчас главное – понять твое настроение. Примешь ли ты мое, то есть наше с Василием Петровичем предложение? – Алина коснулась его руки и вопросительно заглянула в глаза риелтору.
– Я, конечно, не могу решить все вот так сразу. Это несколько неожиданно, – медленно произнес он, будучи не в силах отвести взор от ее лица. – У меня, признаться, совершенно другие планы…
– Да, я понимаю, – поспешно сказала Алина. – Но я и не тороплю с ответом по поводу переезда в столицу, хотя, буду очень расстроена, если ты примешь отрицательное решение. Сейчас очень важна сделка по покупке жилья для наших знакомых. Это вопрос репутации. Я уже сказала, что смогу, люди мне доверились. Поверь, деньги там не маленькие, чтобы вот так просто ими пренебречь. Я, разумеется, сделала бы все и сама, но, повторюсь, никак не могу лично присутствовать на первом оформлении. Мне необходимо завтра уехать в Москву за детьми. Поэтому я предлагаю всю прибыль сверх стоимости коттеджа оставить тебе, это будет справедливо. А уже по второй сделке мы с тобой поработаем вместе. Тогда и обсудим процент каждого.
Я восхитилась актерскими способностями Нечаевой. Она так легко и доступно донесла свое очень выгодное предложение до Хитрецова, что он не только ничего не заподозрил, но и немедленно поверил в те условия, которые она озвучила.
– Клаудия, все, что ты сказала, это очень заманчиво. Я был бы идиотом, если бы отказался. Разумеется, один день я могу посвятить твоим делам. Тем более что сделки с недвижимостью – это моя тема. Не стану, конечно, нахваливать себя, это невежливо, но все же, чтобы развеять сомнения, в случае, если они у тебя есть… – Он сделал паузу.
– Я прекрасно осознаю, на что иду, и полностью тебе доверяю, – поспешила уверить его Нечаева. По моему мнению, она произнесла именно те слова, которые он и ожидал услышать. Лицо риелтора прояснилось, он легко проглотил очередную ложь.
– Спасибо! Ты не только красавица, но еще и очень умная женщина. А это редкость. – Он вдруг осмелел настолько, что потянулся ее поцеловать. Алина, которая как раз в этот момент поднесла к губам бокал с виски, ловко извернулась и подставила для поцелуя тыльную сторону ладони.
– Антуан, ты кружишь мне голову, – промурлыкала она, не убирая пальцев от его, в общем-то, довольно нелепых лобзаний. – Осторожно, а то я выроню бокал на твой диван, и его шикарная обивка пострадает.
– Ой, прости, я просто теряю контроль в твоем присутствии, – произнес он, пожирая ее жадным взглядом. – А тут еще твое предложение! У любого мужика съедет крыша!
– Твои слова льются медом, – мнимая Клаудия виртуозно продолжала обработку. – Мне не так часто приходилось слышать подобное.
– Вот уж никогда не поверю! – пылко воскликнул Хитрецов. – А твой муж…
– А что он? – перебила Антона лже-Клаудия. – Он весь в своей политике! Конечно, я не жалуюсь! Мы отлично живем! Но я не привыкла быть в тени. Я и так слишком много положила на алтарь семейной жизни. Теперь сыновья подросли. Они учатся в Англии, – заметила она как бы ненароком, но для риелтора этот еще один случайно упомянутый факт чужого благосостояния, разумеется, был важен.
– О, это должно быть очень дорого? – не удержался он от вопроса.
– Что? – Алина сделала вид, что не поняла. Я не уставала мысленно нахваливать ее за мастерски построенную беседу.
– Школа за рубежом, – пояснил хозяин дома.
– Да, конечно, но деньги не так важны, когда вопрос касается будущего моих, то есть наших с Василием Петровичем ангелочков. Вот, кстати, и еще одна причина подстраховаться на будущее.
– В каком смысле? – Хитрецов не успевал следовать за стремительным полетом фантазии супруги депутата.
– В смысле дополнительного источника дохода. Конечно, у Василия Петровича дела идут отменно. Наши капиталы до последнего времени приумножались, но после кипрских волнений стало очевидно, что деньги сами по себе ничего не стоят. Они должны работать! Ты меня понимаешь, Антуан? – вдруг спохватилась она, перегнулась через журнальный столик и коснулась его колена. От неожиданности несчастный дернул ногой, зачем-то подскочил с кресла, потом помотал головой, расценил ее жест как приглашение и плюхнулся подле моей подруги на диван.
– Конечно, нельзя трястись над наличностью! Ее необходимо отправить в дело! Вам нужен посредник?!
– Не нам, а мне, – продолжала обольщать его Нечаева. – Муж – это лишь необходимое прикрытие для бизнеса. А заниматься всеми делами будем мы вдвоем. – Она то прижималась к его бедру своей ногой, то чуть отклонялась обратно. Взгляд риелтора пылал. Он был на грани обморока, по крайней мере, так мне казалось, пока я наблюдала за всей сценой через монитор. – Но ты прав, сейчас мне нужен посредник, тот человек, кому я могу полностью доверять, вверить для свершения сделки не только энную денежную сумму, но и свои надежды на будущее. Сейчас мы с тобой в самом начале пути, – прошептала она ему в самое ухо, – кто знает, куда выведет эта дорога… – таинственно завершила она свою главную партию в пьесе. Не знаю, как Хитрецов, а я ей мысленно рукоплескала. Конечно, я очень подробно прорабатывала с подругой эту сцену. Буквально дословно расписала ей, что надо сказать, но ведь и сама речь, и все прочее могло круто измениться в зависимости от реакции нашего фигуранта. Я очень была рада, что Нечаевой удалось на высочайшем уровне справиться с этой нелегкой ролью. Однако целесообразно будет озвучить результат только после того, как Антуан примет окончательное решение. Я затаилась и внимательно прислушалась.
Хитрецов не сразу нарушил молчание. После многообещающих слов Нечаевой он какое-то время просто неотрывно смотрел ей в лицо, словно пытаясь прочесть в ее взгляде какие-то доказательства и подтверждения сказанного, потом, собравшись с духом, произнес:
– Я тоже надеюсь, что наша встреча с тобой не случайна. Я никогда не встречал женщин, извини, девушек, подобных тебе. Я уже сказал, что согласен по твоей просьбе выступить в роли посредника в сделке…
– Только один раз? – испуганно спросила мнимая Клаудия, обиженно поджав губки.
– Нет, что ты, нет. В этой провинции я добился максимума. Большего мне от жалкого городишки ожидать не приходится, – произнес он с выражением отвращения на лице. Я успела отметить, что моя подруга еле сдержалась, чтобы не влепить ему пощечину за обидные слова, брошенные этим негодяем в адрес нашего красивейшего города, но она сдержалась. Риелтор тем временем продолжал: – Я даже рад тому, что возникла необходимость скорого переезда в Москву. Это обстоятельство очень даже укладывается в те планы, которые я составил себе на ближайшие дни. Когда и где запланирована сделка? – совершенно неожиданно перешел он от ненужной лирики к фактам.
– Вот это деловой разговор! – возликовала Нечаева и подробно, практически слово в слово пересказала Антуану тот план, который я ей буквально впечатала в память многочисленными повторениями перед встречей. – В общем, договорились: завтра встречаемся, где и когда – я уточню утром, тогда же и передам деньги.
– Отлично! – Слово «деньги», как обычно, подействовало на риелтора гипнотически. – А как будут подтверждены мои полномочия? – задал он вполне справедливый вопрос и очень своевременно, Нечаева, по моим наблюдениям, похоже, забыла это упомянуть.
– О, кстати, я же совсем забыла! – мило хлопнула она себя ладошкой по лбу. – Мне нужна или копия твоего паспорта, или оригинал. У мужа все схвачено в штабе партии. Наш нотариус оформит на тебя доверенность на право свершения сделки и все сопутствующие операции.
Услышав про паспорт, Хитрецов несколько помрачнел. Я предполагала, что реакция будет именно такой, поэтому у Алинки имелся заранее подготовленный аргумент.
– Вот тут, – вынула она из сумочки довольно плотно набитый крупными купюрами конверт, аванс за совершение сделки. – Она положила конверт на диван рядом с Антуаном. Тот, явно борясь с искушением, какое-то время держался, чтобы его немедленно не открыть и не пересчитать содержимое. – Я тебе полностью доверяю, поэтому спокойно отдаю эти деньги. После внесения суммы на счет продавца недвижимости тебе достанется точно такая же сумма, – добавила она. – Так что с паспортом?
– Да, да, – риелтор, как загипнотизированный, смотрел на конверт. – Вот только копии у меня нет…
– Нет проблем, давай оригинал. Так будет проще, у нотариуса возникнет меньше вопросов, – легким тоном произнесла мнимая супруга депутата.
Хитрецов поднялся на второй этаж и через минуту вернулся с документом в руках.
– Вот, – протянул он решительно.
– Отлично! – Алинка с беззаботным выражением на лице пихнула паспорт в сумочку, затем поднялась с дивана и направилась к двери.
– Клаудия, а ты куда? – все еще будучи под впечатлением от ее предложения, не сразу заметил ее намерения хозяин дома.
– О, Антуан, мы проговорили весь вечер! А ведь мне необходимо бежать домой, Василий Петрович должен звонить по скайпу. Мне не хотелось бы волновать его, по крайней мере, сейчас, – добавила она. – Всему свое время… Может быть, настанет и тот момент, когда я не сочту нужным уходить от тебя, чтобы ответить на звонок супруга… – томно выдохнула она. Хитрецов немедленно подался всем телом вперед, но Нечаева умело отстранилась, приложила свои пальцы к его губам и жарко зашептала: – Пойми, так надо, иначе он станет ревновать, я попаду в опалу, он лишит меня средств! – Последний аргумент она привела, слегка повысив голос, и он возымел, по моим наблюдениям, решающее действие.
– Да, да, я, к сожалению, обязан подчиниться… – произнес мужчина с трагическим всхлипом. – Мы знакомы всего пару дней, но мне кажется, что давно! Ты завтра уезжаешь, а я уже скучаю…
– Это ненадолго, обещаю, – прошептала она, грея дыханием его щеку, потом коснулась легким поцелуем мочки его уха, и выскользнула за дверь. Мне, увы, было не видно, как она продвигалась до калитки, ведущей на наш участок, но зато я стала свидетельницей ликования Хитрецова, которому он предался, едва за соседкой закрылась дверь. Нечаевой удалось главное: своим визитом она отвлекла риелтора от тех страхов, что одолели его днем, после встречи с Крайновым.
Глава 5
– Молодец! – встретила я Алину у двери. – Жалею, что у меня нет достаточно цветов, чтобы усыпать ими каждый сантиметр твоей спальни в знак восхищения! – не посчитала я нужным скупиться на хвалебные речи. Алина заслужила теплый прием. – Ты справилась с поставленной задачей на сто баллов из девяносто пяти возможных.
– Это, конечно, так! – улыбнулась она, спокойно воспринимая мое восторженное состояние. – Но этот гусь-то как меня провоцировал!
– То есть? – не сразу догадалась я, к чему клонит беседу героиня вечера.
– Прошелся по нашему городу, подлец! Никакого патриотизма! – гневно сверкнула она густо подведенными черным карандашом глазами. – Я почувствовала себя оскорбленной!
– Оно и понятно, город-то родной, но что тут скажешь, – развела я руками. – Надо еще чуть-чуть потерпеть, а уж потом мы с ним поквитаемся и за эти слова, – пообещала я.
– Хорошо, только не забудь! – погрозила она мне пальчиком. – Слушай, а завтра-то как мы поступим?! Я ему чуть ли не чемодан полный денег пообещала. А у нас его нет. Сделка не состоится из-за этого? Или планы изменились?
– Нет, думаю, что все получится! Я надеюсь, что чемодан успеет к назначенному времени и сделка состоится.
– Но каким образом? – Нечаева нахмурила свой обычно необыкновенно гладкий лобик.
– Денежные вопросы – это головная боль заказчика. Поэтому сейчас я, как уже говорила ранее, отправлюсь к Крайнову. Все ему расскажу, заодно задам задачу с выявлением родственных связей Хитрецова.
– Ах да, как я сама не догадалась, – улыбнулась Алина. – А мне что делать?
– Выходить на связь с Василием Петровичем, очевидно, – усмехнулась я.
– Да, идея, конечно, богатая, но есть один подвох, – с сомнением произнесла она, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.
– Какой, позволю себе спросить?
– Не знаю я никакого Василия Петровича, и если честно, не очень жажду знакомиться!
– Тсс, осторожней, – приложила я палец к губам.
– Ты что, не проверяла дом на предмет «жучков»? – испуганно воскликнула Нечаева.
– Проверяла, конечно, – не стала я обманывать, – просто вдруг судьба приготовила тебе в ближайшем будущем встречу с каким-нибудь Василием Петровичем, а ты сейчас так легко от нее отказалась… – предположила я.
– Ой, от кого это я слышу про судьбу?! Уж не от той ли девушки, которая сама берет на себя ее обязательства и доводит начатое судьбой до логического конца? – Она даже закатила глаза, давая понять, как относится ко всей этой ерундистике.
– Эх, Алинка, давно мы с тобой дружим, уже нечем мне тебя пугать и смешить… – пожала я плечами. – Хотя все-таки зря ты отказываешься от Василия Петровича вот так легко…
– Да ладно тебе, наверняка это какой-нибудь пузатый злобный дядька, прямо-таки вижу, как он ест жирную куриную ногу руками, и его толстые щеки лоснятся! – Очень натурально обрисовала она картинку. Я сморщила нос и рассмеялась. – Да, подруга, бедный Василий Петрович подавился бы этой самой ногой, если бы слышал твои слова.
Я специально завела разговор с Алинкой в легком хулиганском ключе, чтобы снять напряжение после беседы с риелтором. Мне это удалось. Нечаева переключилась.
– Ладно, лети к своему Крайнову! А я, пожалуй, поваляюсь в джакузи! Наведу себе какой-нибудь коктейльчик и расслаблюсь! По-моему, я это заслужила!
– Более чем! – уверила я ее. – Я даже сама тебе заварю чай.
– А коктейль?
– И коктейль придумаю, главное, чтобы ты отдохнула. Завтра будем отыгрывать финал с твоим участием! Кстати, именно поэтому коктейлями рекомендую не увлекаться и все-таки перейти на мой чай!
– Ладно, ладно, госпожа гусыня, все печетесь обо мне, как о невылупившемся цыпленке… – проворчала Алина. – Хотя, что это я, в самом деле, это даже приятно! – Она чмокнула меня в щеку. – Все, пошла включать воду!
Крайнов традиционно сразу отреагировал на мой звонок, стоило прозвучать первому гудку. Он сказал, что ждет меня в любое время. Я уточнила адрес и выехала к нему. Время терять не стоило, поэтому я не заехала за своим «Мини Купером». Пусть отдохнет без хозяйки в привычных тишине и уюте гаража.
Потап назначил мне встречу в торговом центре, в своем офисе. Я удивилась, но быстро догадалась о причинах такой его задержки на рабочем месте. Торговые павильоны закрывались в десять часов вечера, наверное, он ждал, когда Лейла освободится. Но спрашивать об этом я не стала. Не стоило отвлекаться от главного.
– Здравствуйте, Потап, рада вас видеть, – я пожала его руку.
– И я тоже, – улыбнулся он. – Давай уже на «ты».
– О, разумеется, я все еще в образе подобострастной помощницы депутата, поэтому легко сбиваюсь на официальный тон, – объяснила я.
– Понятно, есть новости? – спросил он с надеждой.
– Есть, а как же иначе. Ваша встреча с Хитрецовым дала свои плоды. Он запаниковал, чуть было не кинулся в бега, но мы нашли способ его остановить…
– Мы? – уточнил Крайнов.
– Да, я имею в виду свою помощницу и близкую подругу – Алину. Ту самую спутницу вашего обидчика, – напомнила я.
– Ах да, яркая особа. Я даже подумал, что ты, Полина, наняла актрису – так здорово эта девушка вжилась в роль супруги депутата, или кого там?
– Именно так, ты все прекрасно запомнил. Но обо всем по порядку. – Я села в предложенное Потапом кресло.
– Может быть, чаю или чего-то покрепче? – предложил он.
– Покрепче не выйдет, я за рулем, а вот чаю с удовольствием.
– Тогда я распоряжусь! – Он набрал несколько цифр и продиктовал заказ. Мне было интересно, кто и какой чай принесет, так как перед кабинетом я не заметила секретарши. – Заказал напрямую из восточного ресторана, он у нас на цокольном этаже. Там такие церемонии устраивают, просто какой-то ритуал делают из подачи этого напитка. Так что, надеюсь, тебя не расстроит их напиток. Я запомнил, что ты трепетно относишься к культуре заваривания чая.
– Да, это точно. Даже иногда себя ругаю, что зациклилась на этом. Теперь не могу пить чай из пакетика, только в самых крайних случаях, если, например, работаю и не должна никого настораживать своими пристрастиями.
– Кстати, о работе. Ты сказала, что этот гад хотел сбежать… – вернул беседу в исходное русло Потап.
– Да, вел себя странно, был агрессивен, метал гром и молнии наедине с собой, – поспешно добавила я, заметив, как испуганно взглянул на меня Крайнов. Видимо, ожидал увидеть синяки и ссадины. – Не удивляйся, я все это так подробно знаю из-за того, что пока вы с ним расшаркивались в торговом центре, я успела проникнуть в его дом и нашпиговать жилище «жучками» и скрытыми камерами, как хорошая хозяйка пирожок мясом.
– Это же незаконно! Будь осторожна, мне не хотелось бы подставить тебя под удар никаким образом! – Потап пристально посмотрел мне в лицо. – Поверь, Полина, я знаю, о чем говорю. Наши законники способны раздуть дело из любого эпизода. За долгие семь лет, проведенные в местах не столь отдаленных, я наслушался разных историй…
– Спасибо за твое волнение, но у меня уже есть некоторый опыт. Да, я рискую очень аккуратно, если можно так выразиться. Кстати, смею напомнить, что я все ж таки юрист. Не будем сбрасывать со счетов мой профессиональный опыт, приобретенный на кирпичном заводе, – решила я разрядить напряжение вполне уместным юмором.
– Просто в голове не укладывается, как ты там выдержала с твоей бьющей через край энергией, – улыбнулся Потап.
– А я и не выдержала, сбежала, как Робин Гуд от шерифа, – усмехнулась я. – Но довольно сомнений. Пришло время отомстить за твои семь лет и за то, что произошло по вине Хитрецова.
– Ты права! – поддержал меня Крайнов. – Но я чувствую некоторую вину, что втянул тебя во все это, – не смог он так легко переключиться от личных переживаний.
– Потап, в самом деле, пора уже оставить этот никчемный разговор. Я делаю только то, что мне нравится, и поступаю, по крайней мере, стараюсь, всегда в соответствии с велениями сердца. Так что ты просто не имеешь права чувствовать никаких угрызений совести. Даже если бы ты решил отказаться от мести, я уже не смогла бы выйти из дела просто так. Все равно бы нашла способ напомнить негодяю о его прегрешениях! – уверила его я.
– Что ж, тебе удалось меня убедить, – наконец выдохнул хозяин кабинета с некоторым облегчением. – Тогда я больше не стану тебя перебивать и слушаю очень внимательно все, что ты выяснила и планируешь сделать в дальнейшем.
– Но речь сейчас не об этом. В доме Хитрецова я нашла папку с документами, которые он в этот же вечер сжег. Но мне удалось снять с них копии. Там обнаружилось заключение о смерти твоей сестры. Она умерла не в результате аварии, а от сердечного приступа…
– Как?! – Крайнов вскочил с кресла. – Но ведь в деле черным по белому написано совершенно другое! Я читал и тебе давал копии!
– Я все помню и знаю, поэтому у меня к тебе первое задание: оперативно, как ты это умеешь, собрать сведения о родственниках Хитрецова. Надо понять, каким образом ему удалось выкупить этот важный документ. Я полагаю, что раз в то время он был гол как сокол и работал грузчиком, то только тесные семейные узы могли заставить человека пойти на должностное преступление и подменить документы.
Крайнов пока что был не в состоянии спокойно меня выслушать. Он метался по кабинету, как раненый зверь. Лицо его стало страшно напряженным. Я была уверена, если вдруг он в данную минуту встретится с риелтором, то задушит его голыми руками. Именно поэтому я очень кратко и четко излагала факты и свои замечания. Потап смог заговорить со мной только после того, как в комнату внесли чай с восточными сладостями, и он сделал большой глоток ароматного напитка.
– Да, разумеется, я все сделаю. У меня есть люди в органах, для них такие сведения добыть труда не составляет, главное, чтобы все оплачивалось должным образом.
– Вот и хорошо! – Я с наслаждением выпила сразу полную пиалу черного байхового чая с ароматом и вкусом имбиря. – Второе дело, которое назначено на завтра, – это уже часть плана мести. Моя подруга сегодня нанесла визит Хитрецову, и на завтра мы наметили следующее. – И я подробно рассказала Крайнову весь придуманный мною план. Он слушал молча и ни разу не перебил. Я понимала, что мои идеи еще слишком сырые, но, к сожалению, времени для репетиций и оттачивания нюансов не было. Хитрецов собирался скрыться из нашего города в ближайшие дни. Устроить над ним самосуд в другом месте было бы проблематично. По моему замыслу в спектакле должны быть задействованы все, кому эта старая история небезразлична. Я очень подробно изложила Потапу мой замысел. Это необходимо было в первую очередь для меня самой, для того, чтобы выявить провальные моменты. Должна отметить, что мой собеседник мне изрядно помог, когда я замолчала, и он озвучил пару комментариев.
– Слушай, идея отправить ему альбом с фотографиями жены депутата, среди которых окажется фото Светланы, хорошая, но очень опасная… – с сомнением произнес он.
– Я и сама понимаю, что мы можем спугнуть его. Поэтому решила этого не делать напрямую, а как-то по-иному. Может быть, сделать в фотошопе моей Алинке родимое пятно на правую щеку. А она наплетет, что удалила его или что-то в этом роде… Правда, она суеверна в вопросах внешности…
– Еще бы, такая красавица! – подтвердил Потап. – Правда, не в моем вкусе, я избегаю отчего-то настолько ярких женщин. Наверное, комплексы из детства. Я же всю юность отсидел в тюрьме, опыта никакого… – поразил он меня своей искренностью.
– А Лейла что же, ведь тоже красавица, – осторожно заметила я, не сдержав любопытства.
– Она – другая. От нее веет домашним уютом, – только и ответил он, но мне сразу стало все ясно. Потап настолько скучает по своему прошлому, по маме, по сестре, что инстинктивно ищет представительниц противоположного пола похожих на них.
Я решила сменить тему:
– А Хитрецов полностью под властью чар моей подруги. Этим необходимо воспользоваться! И встреча ваша с ним прошла очень кстати. Главная ведь задача, чтобы он запаниковал и попытался ускорить оформление сделки! Вот я и подумала подсунуть вдогонку фото Алинки с родимым пятном, – пояснила я.
– Нет, этот вариант не пройдет. Он точно перестанет доверять твоей подруге. Что бы еще придумать, – задумался он. – Слушай, а может, с Лейлой посоветуемся, она все-таки человек творческий, мыслит нестандартно… – предложил он. Я, если честно, заподозрила, что Потап вспомнил о сестре Карины не просто так, а из желания придумать предлог, чтобы ее увидеть, но в любом случае это оказалось очень своевременно.
– Точно! Как я сразу не догадалась! – воскликнула я.
– Не понимаю, о чем? – нахмурил брови Крайнов.
– О Лейле! Она – это то, что нужно!
– Я с тобой согласен, конечно, – осторожно произнес хозяин кабинета, – но подозреваю, что мыслим мы в разных направлениях.
– Сейчас объясню, – пообещала я. – А магазин Лейлы когда закрывается?
– В десять, как у всех остальных, потому-то я тут и торчу, – разоткровенничался Крайнов.
– Это хорошо! Тогда пойдем к ней…
– Что? Прямо сейчас? – смутился Потап, как неопытный юноша перед первым свиданием.
– Разумеется! – Я была уже у двери.
– А зачем? – все еще мешкал он.
– Куклу покупать! – совершенно запутала я его ответом и поторопилась выйти в коридор, подозревая, что Крайнов еще долго может мучить меня расспросами по данному поводу. Он со смиренным выражением на лице вскоре последовал за мной.
Предупреждать Лейлу звонком о нашем визите я не стала, так как мне было несложно представить, какую гамму эмоций информация о скором появлении Потапа могла всколыхнуть в молодой женщине. Пусть уж спокойно работает, тем более что мне было чем ее нагрузить до конца рабочего дня.
Через пять минут мы были у магазина. Очаровательной балерины, взволновавшей меня в первый визит, в витрине не было, но для того, что я задумала, она бы и не пригодилась. Я стремительно распахнула стеклянную дверь и окликнула Лейлу, так как никого внутри в поле моего зрения не оказалось.
– Да, я сейчас выйду, – ответила она откуда-то из глубин скрытого от покупателей подсобного помещения. – О, Полина, ты? – удивленно воскликнула она, появившись через минуту. – А, Потап, здравствуй… те, – добавила, заметив моего спутника, и отвернулась. Я поняла, что она пытается скрыть румянец, покрывший ее щеки.
«Ну, просто дети малые, – мысленно усмехнулась я, хотя, повторюсь, мне было приятно наблюдать за плавным и трогательным развитием их романа. – По крайней мере, искренне, не в пример современным распутным нравам, – по-стариковски ворчливо подумала я и оставила эту тему, вернувшись к насущным проблемам».
– Лейла, у меня к тебе дело и очень срочное! – сразу перешла я к сути, чем невольно прекратила игру глазами, которую вели на расстоянии мои знакомые.
– Да… э… какое? – немедленно откликнулась она.
– Кукла, я хотела бы купить…
– О… – Она растерялась. – Я тебе и так подарю, зачем покупать…
– Потому что это не для меня, а для дела, а у нас очень обеспеченный спонсор, который щедро оплачивает все издержки. – Я многозначительно кивнула в сторону Потапа.
Тот наконец-то вышел из ступора и произнес:
– Да, конечно, это не обсуждается! – И, видимо, чтобы пресечь дальнейшие возражения сестры Карины, спросил, обернувшись ко мне: – Какую куклу и для чего мы берем?
– Вон ту, – указала я в сторону дальней витрины в углу. – Разве она тебе никого не напоминает?
– Мне? – озадаченно проговорил Крайнов. Он подошел и внимательно всмотрелся в игрушечное лицо. – Симпатичная, на мою Светку чем-то похожа, по крайней мере, какой я ее помню, вот только… – Не стал он продолжать, но я и сама все поняла.
– Родимое пятно?
– Точно, – подтвердил он.
– А мы попросим Лейлу его доделать, – ни секунды не сомневаясь в успехе, ответила я.
– Но зачем, оно же все испортит! – изумилась девушка.
– Вот именно, – мрачно проговорил Потап. – Оно уже давно все испортило. Но теперь я все понял! – Он кивнул в мою сторону. – Это отличная идея. Мы отправим ему куклу с какой-нибудь подписью?! Правильно?
– Совершенно верно! – Я опустила голову в знак согласия. – Он, конечно, подумает, что куклу прислал ты, опять впадет в панику… Дальше опять появится Алинка. Она сделает все для того, чтобы он ввязался в сделку, я даже думаю, что ей надо явиться к нему не только с деньгами, но и с билетами на самолет или поезд, пусть думает, что ситуация у него под контролем.
– Подождите, – чуть ли не взмолилась Лейла. – Я ничего не понимаю! Так мне уродовать куклу или нет?!
– Да, и причем быстро! – практически в один голос ответили мы с Потапом.
– Ладно, а что за история со сделкой и поездом? – не могла не спросить она. Я обрисовала ей план, но без подробностей, так как время поджимало. – Хорошо, я все поняла, – дослушав меня, произнесла она. – Дайте мне час. Только мне придется закрыть магазин раньше. А ведь тут правила, администрация штрафует за это.
– Дорогая Лейла, – улыбнулся Потап, – смею тебе напомнить, что администрация в данном случае – это я, так что тебе не стоит ни о чем беспокоиться. И вообще я все никак не могу выбрать момент, чтобы тебе сказать, что площадь, которую занимает твой магазин, я тебе дарю…
– То есть?! – опешила Лейла.
– Ну, как это бывает, отдаю в собственность. – Потап буквально побагровел от смущения, сестра Карины тоже. Я решила помочь им поскорее справиться с эмоциями и разъяснила неловкий момент.
– Он имеет на это право, как владелец. В случае продажи помещения целиком тебе, Лейла, теперь должны будут выплатить стоимость вот этих метров. – Я обвела взглядом пространство, окружавшее нас. – Конечно, если все должным образом оформлено, – перевела я взор на Потапа.
– Да, бумаги у меня в сейфе, я выбирал подходящий момент, чтобы их вручить…
– Постойте! Да что происходит?! – Лейла была в шоке. – Какие бумаги, что вы вообще обсуждаете?! Я не могу принять такой дорогой подарок?! Это недопустимо! – Она отступила обратно к подсобному помещению, словно хотела сбежать от этого разговора. Я могла понять ее возмущение, но, с другой стороны, и мотивацию, из-за которой Потап принял это решение, отгадать было несложно. Беда была лишь в том, что вместо того, чтобы самому все объяснить, Крайнов молчал, не в силах подобрать нужные слова.
Я решила повторно вмешаться:
– Лейла, я понимаю твои чувства, но тут дело другое. Потап дарит тебе магазин не из-за каких-то там низких намеков, ни в коем случае. Просто Карина и Светлана дружили. Твоя сестра пыталась разобраться с тем несчастьем, которое случилось, а в результате погибла сама. После чего ушел ваш папа. Тебе и твоей маме многое пришлось пережить. – К счастью, мне не пришлось искать дальнейшие аргументы. Крайнов наконец-то обрел дар речи.
– Полина права. Я хотел лишь хоть как-то сгладить все те несчастья, что происходили. Ну как я могу спокойно жить, зная, что практически единственные знакомые, друзья, – исправился он, – доставшиеся мне, если можно сказать, в наследство, после смерти сестры, вынуждены выплачивать мне аренду за магазин?! – Он провел ладонью по лбу, собираясь с мыслями. – Лейла, наше с тобой знакомство произошло в очень важный для меня момент. Я чувствую твою поддержку, нас связывает одно горе, не обижай меня своим отказом, поверь, в этом жесте нет и намека на что-то неприличное!
В магазине повисла долгая тишина. Я, как мне не хотелось прервать ее, тоже затаилась. Хотя время поджимало. Мне необходимо было сегодня попасть еще и к Валентине. Но, прежде чем уйти, я должна была удостовериться, что кукла будет переделана под фотографию Светланы и отправлена ее бывшему мужу. Лейла тянула с ответом. Она впилась в лицо Потапа внимательным взглядом и все не отводила глаза. Он смотрел на нее честным, открытым взором, потом осторожно накрыл ладонью кисть ее правой руки и замер.
– Спасибо! – с коротким вздохом произнесла Лейла. – Вот только я не знаю, что сказать, все это так неожиданно! Я на самом деле не думаю о тебе плохо, Потап. Но и не могу легко принять такой дорогущий подарок. – Она подошла к нему чуть ближе. – Конечно, мы с мамой и моей дочкой совершенно не бедствуем, но, признаюсь, арендная плата – это львиная часть затрат любого хозяина магазина, так что, раз ты настаиваешь, я соглашусь, но с одним условием! – подняла она палец вверх.
– Каким? – немедленно насторожился Потап, пожирая ее влюбленным взглядом.
– Куклу я переделаю и отправлю на адрес этого мерзавца бесплатно, – произнесла она решительно. И я, и Потап по ее тону поняли, что возражать бессмысленно, и согласно кивнули.
– Да, и вот еще что. Прежде чем отправить посылку, позвони мне, пожалуйста, – попросила я Лейлу. Я еще подумаю, в какой момент это лучше всего сделать, чтобы не спугнуть риелтора, он и так уже на грани после встречи с Потапом.
– Это правильно! – мрачно вставил Крайнов.
– Я все поняла, – кивнула Лейла. – А мне Потап не кажется страшным, – совершенно неожиданно добавила она и окинула, с видимым усилием поборов стеснение, мужчину ласковым взглядом. Его лицо немедленно разгладилось. Я почувствовала себя лишней, быстро попрощалась и, не став дожидаться окончания их разговора, покинула магазин. Главное дело было сделано. Потап обещал утром прислать доверенного человека с необходимой суммой денег, а Лейла обещала к двенадцати часам вечера направить посылку в коттедж риелтора. Я поспешила к Валентине, благо еще днем договорилась с ней о встрече.
На этот раз соседка и подруга покойной Светланы ожидала меня дома. Любопытный дедушка носа из своей двери не показывал, но у меня было стойкое ощущение, что он подглядывал за нами в «глазок» до того момента, пока мы не скрылись в квартире.
– Здравствуйте, Полина, проходите, – встретила меня Валентина. Она выглядела усталой, что было вполне объяснимо, учитывая позднее время.
– Спасибо! – Я вошла и наклонилась, чтобы снять туфли, но хозяйка остановила меня.
– Давайте побеседуем в гостиной, – предложила она. – Хотите чаю, кофе или вина? – спросила она.
– Нет, благодарю. – Я не стала ей объяснять, что вина мне нельзя, так как, будучи на работе, я предпочитала держать голову ясной, кофе я практически не пью, а послевкусие от испробованного в кабинете у Потапа чая просто не позволяло мне с ним проститься – такое произвел на меня положительное впечатление этот напиток. Однако времени размышлять обо всем этом не было. – Валентина, вы, насколько я поняла, возглавляете строительный департамент управы нашего города? – перешла я сразу к сути. Должна отметить, что женщина совершенно не удивилась.
– Да, нужна какая-то помощь? – спокойно спросила она.
– Совершенно верно.
– Дело касается той старой истории с бедняжкой Светланой? – уточнила она, а я повторно утвердительно кивнула. – Но я не совсем понимаю, каким образом моя работа может повлиять на уже свершившийся исход событий? – нахмурилась она.
– Самым прямым. Если вы помните, я занимаюсь этим делом по просьбе брата Светланы – Потапа? – Я сделала паузу, ожидая, пока Валентина это подтвердит.
– Разумеется, я все очень хорошо поняла в нашу первую встречу. Но ведь доказательств вины и причастности к цепочке трагедий этого, как его там, – защелкала она пальцами, вспоминая.
– Хитрецова, – подсказала я.
– Вот-вот. Вроде бы не было…
– Это именно так, но на сегодняшний день все изменилось. У меня есть стопроцентная уверенность, подтвержденная фактами, что этот Антон убил свою жену из-за боязни, что она его выдаст, ведь она выяснила, что он подстроил арест Потапа. Также я полагаю, что и наследование большой квартиры в центре города – довольно внушительный повод, чтобы совершить преступление.
– Да что вы говорите? – всплеснула руками моя собеседница.
– Кроме того, Карину, вашу общую знакомую, он тоже убил после того, как она ему пригрозила, что у нее есть письмо, в котором Светлана перед своей смертью все подробно описала.
– Вот ведь негодяй! Подумать только, столько лет убийца безнаказанно припеваючи жил, совершенно не беспокоясь ни о ком, а главное, ни о чем вокруг! – Она обхватила плечи руками, словно ей стало холодно. – И все же, я не совсем понимаю, что можно сделать сейчас, даже зная все эти факты? Вы собираетесь отправить его в тюрьму?!
– Нет, у брата Светланы другие намерения, – ответила я.
– Он что же, убить его хочет, как на Кавказе, кровная месть?! – испуганно воскликнула Валентина.
– Не совсем так, хотя, разумеется, я не могу отвечать за другого человека, – искренне призналась я, так как на моей практике бывали случаи, когда убийца получал по заслугам тем же способом, каким и расправился когда-то с жертвой. – У меня, если честно, нет ни капли жалости к этому человеку. Он воспользовался ранимостью и неопытностью несчастной девушки, которая всю жизнь страдала от насмешек из-за огромного родимого пятна. Понятно, что целью Хитрецова, который до встречи со Светланой был гол как сокол, являлась ее шикарная жилплощадь. Брата он устранил довольно удачно – отправил в тюрьму. Сестру его, то есть свою жену, к тому времени попросту убил, напоив тем же средством, вызвавшим сердечный приступ, что и Карину позже. Но месть, как известно, это блюдо, которое следует подавать холодным. Именно так и произойдет в случае с Антоном Хитрецовым. Он уже и думать забыл о той давней истории. Настало время ему напомнить.
– Но как?
– Мы накажем его, воспользовавшись его же собственной алчностью. Наш Хитрецов когда-то совершил эту цепочку преступлений, чтобы завладеть дорогой и престижной жилплощадью. Сейчас именно этот фактор и сыграет против него. – Я понимала, что мое объяснение вряд ли прольет свет на вопросы, справедливо возникшие в голове у Валентины, но раскрывать все детали было рано. – Вот почему я и пришла к вам в столь поздний час.
– Простите, но я пока мало что понимаю… – протянула она с сомнением.
– Мне, то есть всем нам, тем, кто не хочет мириться с несправедливостью, которую совершил Хитрецов, нужно следующее. – Я стала объяснять ей общие моменты, но, когда дело дошло до участия Валентины в деле, акцентировать внимание на деталях: – Завтра утром я заеду к вам в офис, минут через тридцать после начала рабочего дня. К этому времени мне хотелось бы, чтобы вы подготовили комплект документов на участок с домом в новом строящемся районе «Ягодные просторы», это тот, что в черте города, – я назвала адрес. – Насколько я выяснила, наш Хитрецов там еще не работал, поэтому не сможет оперативно поднять все нюансы сделки.
– Но у меня нет таких полномочий. Мы не занимаемся торговлей недвижимостью, мой департамент просто следит за порядком в строительстве и во всех прочих операциях с уже завершенными проектами.
– Вот именно! Поэтому я и прошу вас просто подготовить комплект документов, у вас же в руках вся информация по каждому из жилищных объектов нашего города. Кадастровые планы на землю, какие-то иные справки?
– Это да. У меня на этом сидит целый отдел. Я билась несколько лет, чтобы навести в нем порядок, – не без гордости отметила Валентина.
– Вот и отлично! Поймите, мне, то есть нам, просто на сутки нужна правильно оформленная документация, такая, чтобы комар, то есть Хитрецов, при первом осмотре опытным взглядом носа не подточил.
– Ну, допустим, ваша идея сработала. Он решил купить этот участок, пойдет в банк, внесет деньги, и стану я участником и ответственным лицом, как человек, подписавший справки, сделки по двойной продаже недвижимости. А это уголовное дело! Девяносто четвертый федеральный закон еще никто не отменял! – взволнованно сказала Валентина.
– Я все понимаю и спешу вас успокоить: наша задача, чтобы Хитрецов поверил, затем он, как вы правильно сказали, пойдет в банк, а дальше будет совсем другая история, – и я подробно объяснила ей все заключительные детали плана.
Когда я завершила, Валентина, хоть еще и заметно нервничала, но больше возражений не высказывала.
– Дело, несомненно, рискованное, но игра стоит свеч. У меня все эти годы совесть не на месте от того, что я не откликнулась на призыв Светланы, не вышла с ней на связь, не ответила на телеграмму, которую мне прислали родители о том, что она меня разыскивает. В общем, винила себя, хотя и не совсем понимала, в чем. Сейчас, когда вы, Полина, все выяснили, мне легче не стало, но ясность, по крайней мере, лишает меня тяжести на душе. Я помогу вам. Завтра жду вас в девять тридцать. Пропуск будет заказан. – Валентина поднялась из кресла. Лицо ее было полно решимости. Я чувствовал, что наша маленькая команда приобрела еще одного верного соратника.
Мы не стали тянуть с прощанием. Я поспешила к Нечаевой. Предстояло еще и ей подробнейшим образом разъяснить ее заключительную партию в этой пьесе.
Подруга ожидала меня в томном, разомлевшем состоянии.
– Полиночка! Ну, где ты ходишь?! – ленивым голосом пожурила она меня, не вставая с дивана в гостиной. – Я уже успела выспаться под какой-то кровавый сериал по телевизору. Знаешь, по этому каналу одни и те же актеры ходят из серии в серию то в полицейской форме, то в бандитском прикиде, а сюжет особо не меняется, только названия. Боже, и за кого только держат рядового зрителя?! Неужели эти киношники полагают, то мы совсем идиоты. Все, решено! Буду поступать не на актерский, хотя у меня очевидный талант в этой области, а на продюсерский! – Алина, как всегда, принялась болтать о своем, словно совершенно позабыла причины, по которым мы находились в коттедже: подле дома Хитрецова.
Я не спешила прерывать поток ее праздного красноречия. Совершенно не заостряя внимания на ее монологе, я продолжала мысленно обдумывать ближайшие события.
– Ау! Эй! Ты меня слышишь? – Алина наконец-то заметила мою отрешенность.
– Разумеется, нет, то есть вполуха. – Я улыбнулась в качестве извинения. – Но обещаю, что напишу тебе любые рекомендации, если ты серьезно решишь поступать на актерский…
– Вот балда! – беззлобно укорила меня Нечаева. – Я ей тут двадцать минут распинаюсь, что мое призвание продюсерская деятельность, дабы изгнать чернуху с экранов, а она, видите ли, даже не удостаивает меня вниманием. Обижусь! – предупредила она, пригрозив мне пальцем.
– Ну не надо! – проскулила я для проформы.
– Обязательно обижусь, но позже! – еще раз пообещала она и уже серьезным голосом спросила: – Какие инструкции будут, шеф, по нашему фигуранту? Я тут посматривала интересное кинцо через камеру наблюдения, пока не уснула.
– Вот как?! Молодец! И что он делал? Не сбежал ли, часом? – спросила я дрогнувшим голосом.
– Нет, – успокоила она меня, – хотя попытается сделать это в ближайшее время. Насобирал два чемодана тряпок, что-то распечатал на компьютере, звонил своей секретарше, говорил что-то об отъезде на неопределенный срок. В общем, паникует, но не совсем. Не может, видимо, уехать из-за моего предложения!
– Это хорошо! Ладно, завтра утром тебе надо будет сделать следующее. – Я знала, что, несмотря на видимую рассеянность, Алинка сделает все, что от нее потребуется. Она была легкомысленной только в вопросах личной жизни и трудоустройства, а вот как друг и товарищ она никогда меня не подводила.
Потап позвонил спустя пару часов.
– Полина! Это я! Докладываю! По поводу денег все готово. Завтра утром подвезу их куда скажете.
– Отлично! – Я назвала адрес офиса Валентины. – Я там буду в девять тридцать. А что по родственникам Хитрецова?
– Вот тут я готов тебе аплодировать стоя за интуицию или догадливость! – Потап не поскупился на похвалу. – Был у него дядя, работал как раз патологоанатомом. Но спился давно уже и помер. Так что со справкой совершенно все ясно. Хотя, конечно, с копией мы ничего не докажем, да и за давностью лет все это уже не поднимешь. Но мне и не требуется помощь законников. Они уже когда-то так помогли, что чуть всю жизнь мне не поломали, – в его голосе послышалась сталь.
– Я понимаю, – только и произнесла я. – А что с банком?
– Я договорился с корешом. Когда-то на зоне я спас его брата от пера в боку, то есть от ранения в результате нечестного нападения исподтишка, – исправился он, вернувшись к привычной речи, – так что проблем не будет. С двух до шестнадцати отделение закроют для моих нужд.
– Замечательно! – похвалила я.
– Да, Полина, кое-что, – проговорил Потап, чуть понизив голос. – В общем, у меня тут возникла еще одна идея, так, на всякий случай…
– Это касается нашего фигуранта? – поспешила перебить я, так как полагала, что не все следует обсуждать по телефону.
– Да.
– Тогда завтра встречаемся на адресе в девять часов. Все обсудим в машине, без лишних ушей и сомнительной телефонной связи.
– Принято. – Потап попрощался и отключился. Я в волнении заходила по комнате. Завтра предстояло провернуть очень опасную операцию. Я все время прокручивала ее детали в голове.
Нечаева какое-то время молча наблюдала за моими терзаниями, после чего, не выдержав, сказала:
– Сядь, выпей чайку с мятой, я заварила. – Она протянула мне кружку. – Там я салата нарезала, поешь немедленно, нечего себя накручивать. Все будет отлично! И вообще мы можем спать-то ложиться или чего-то еще ждем?
– Ждем, – я перевела взор на монитор, отметила, что Хитрецов продолжает нервно мерить шагами дом, то и дело прикладываясь к стакану с виски, и тут спохватилась.
Я схватила свой телефон и дрожащими пальцами набрала номер Лейлы.
– Слушай! Это я, Полина! Ты еще не отправляла ему куклу? – затараторила я, даже не дав девушке опомниться.
– Нет, только закончила, а что, опоздала, ты же вроде бы просила меня позвонить предварительно, я как раз собиралась это сделать? – испуганно произнесла она, видимо, испугавшись моего взволнованного голоса.
– Нет, наоборот, прекрасно. Все хорошо, я просто хотела сказать, чтобы ты не предпринимала ничего до завтра. Не отправляй, пока я не позвоню и не скажу, к которому часу это сделать. Утром или максимум завтра днем у нас, надеюсь, будет больше ясности. А то, боюсь, спугнем его… – Лейла и не думала возражать.
День выдался безумно долгим. Я еще раз проанализировала все события и грядущие планы. С усилием проглотила пару вилок салата, который заботливо нарезала для меня Нечаева, и отправилась к себе в комнату отдыхать.
Утром следующего дня я чувствовала себя как полководец перед решающим сражением. Все волнения и опасения о том, что события станут разворачиваться не по моему сценарию и что-то может пойти не так, я старательно запрятала в самый дальний угол сознания. Справедливость, по моему разумению, все же когда-то должна торжествовать. Я была уверена как в своих силах, так и в силах вверившейся мне команды.
Компьютер высвечивал изображение спокойно отдыхающего в своей кровати риелтора. За ночь он никуда не сбежал, что, несомненно, не могло меня не радовать. Нечаева еще спала, когда я в образе помощницы депутата Марии выбралась из дома. День был солнечный и теплый. Арендованная мною «Лада Калина» легко завелась после поворота ключа. Радуясь всему происходящему вокруг, я направила автомобиль к офису Валентины.
Крайнов ждал меня в своем огромном джипе у въезда на стоянку. Я припарковала машину и пересела к нему.
– Ох, Полина, ты ли это? – посчитал нужным уточнить он, прежде чем начать разговор.
– Я, конечно.
– Все никак не привыкну к этому твоему образу отличницы, – усмехнулся он. – Знаешь, мне кажется, я с каждым днем все больше понимаю твой выбор.
– В каком смысле? – не сразу догадалась я.
– В карьерном. Ну что такое кирпичный завод в сравнении с вольными хлебами. Ведь сейчас ты же и юрист, и актриса, и режиссер-постановщик… да много еще кто в одном лице. И главное, что все эти действия происходят под знаменем светлой идеи справедливости! – несколько высокопарно закончил он.
– Спасибо, конечно. Не стану скрывать, что я полностью разделяю твое мнение, – скромно потупив глазки, улыбнулась я. – Но пока еще рано петь друг другу дифирамбы. Я тебя внимательно слушаю. – Я посмотрела на часы, времени до встречи с Валентиной оставалось немного. Я не любила опаздывать.
Стоило мне это произнести, как лицо Потапа стало серьезным, даже каким-то мрачным. Мне было понятно его настроение, слишком много несчастий принес ему Хитрецов.
– Я все думаю об этом гаде, – без всяких вступлений перешел Крайнов к сути. – Твой план, конечно, замечательный, я очень надеюсь, что он сработает, но! – поднял он вверх указательный палец, однако продолжить не решился, замялся, подбирая слова.
– Ты, вероятно, волнуешься, что полноценного наказания наш подопечный не понесет? – осторожно предположила я.
– Вот именно! – ухватился он за мою мысль. – Не выйдет пресловутого «око за око». А я так не хочу! – Он сжал руку в кулак, желваки на его скулах вздувались. – Он ведь убийца, а мы с тобой ведем его, по моим представлениям, скорее всего, к сумасшествию. – Потап старательно избегал говорить прямо. Очевидно, он хорошо усвоил за время, проведенное на зоне, к чему приводит излишняя болтливость. Но сейчас была не та ситуация, в которой следовало осторожничать. Я поняла, что необходимо раскрыть все карты до конца.
– Потап! Я все прекрасно понимаю и разделяю твои чувства! Мне также глубоко омерзителен этот человек! Поэтому не стану таить от тебя, что я подготовила довольно интересную схему, предоставим ему выбор, – несколько загадочно начала я, но довольно быстро и емко объяснила Крайнову все, что задумала. Когда я закончила говорить, его глаза загорелись совершенно иным блеском. Я даже отметила в них некоторый отсвет азарта, словно мы с ним обсуждали не реальную жизнь, а некую партию в захватывающей игре.
– Да… Полина! Да ты просто чудо какое-то. Тебе точно надо не юристом быть, а книжки с загадочными сюжетами писать. Ведь это ж какую фантазию надо иметь! – начал было восхищаться он, но, прежде чем я решила его остановить, сам переключился: – Но пока рано подводить итоги, надо еще все это осуществить. Свои задачи я понял. Кстати, о первой из них. Вот тут деньги, – он положил мне на колени серебристый металлический кейс, – примерно такие обычно фигурируют в фильмах о гангстерах. Я автоматически раскрыла его. – Ты мне не доверяешь? – расценил по-своему мои действия Потап.
– Нет, что ты, наоборот, не в твоих интересах было бы подкладывать сюда откровенную куклу, – ответила я. – Просто руки сами потянулись. Всегда хотелось почувствовать себя героиней фильма, а тут как раз именно такая сцена, – усмехнулась я.
– А, это да, хотя для меня, признаюсь, нет ничего необычного. Лет примерно десять назад именно таким образом расчеты и велись. Но ни к чему все это обсуждать, – махнул он рукой. Я захлопнула чемоданчик. – Дальше я должен отдать тебе вот это: распечатки с адресом банка и всем прочим. Твоя подруга должна завести клиента в отделение точно к половине третьего. Оно маленькое, как раз то, что нужно. Всего два окна: менеджер и касса. Мои ребята уже будут на месте, вот только все они слишком уж брутальны, этакие мужики-костоломы. А в банке хорошо бы, чтобы сидела девочка в форменной одежде, в очочках и с аккуратной прической… У тебя есть кто-нибудь на примете?
– Я уже думала об этом! – ответила я. – Кассиром сяду я, там обычно видны только руки, но я для перестраховки приму меры. Так загримируюсь, что меня, уверяю, даже ты не узнаешь. А вот с менеджером надо бы подумать… – Я постучала пальчиками по ручке двери. – Слушай, идея! Давай Лейлу подключим!
– Лейлу? – протянул Потап растерянно. – Мне бы не хотелось. Это может быть опасным… – Я сразу поняла по реакции мужчины, насколько бережно он относится к своей новой знакомой.
– Да ни в коем случае. Ведь будут твои братки, да и риелтор наш способен творить свои черные дела только исподтишка. Он будет в шоке, а задачей нашей барышни будет его встретить и перенаправить в мои в буквальном смысле руки. К тому же, если ты опасаешься, что он ее узнает, что точно невозможно, я ее загримирую. Отделение, ты говорил, будет в нашем распоряжении с двух?
– Да.
– Вот и отлично! Привози ее к этому времени. Я заранее подготовлюсь. Кстати, я ей через час завезу банковскую форму: темную юбку и белую блузку. Пусть заранее переоденется, хотя я обо всем проинструктирую ее по телефону.
– Да я и сам могу сказать, буду только рад! – разоткровенничался Потап. Я поняла по тем моментам, когда он невзначай изливал мне душу, что у него, по сути, не было близких друзей, вот почему он и делился со мной своими чувствами. – Конечно, не пристало об этом говорить, тем более в тех условиях, которые стали причиной нашего общения, и все-таки нет худа без добра. Если бы не все эти обстоятельства, я бы так и ходил одними дорогами с этой потрясающей девушкой, но в разное время… – произнес он с мечтательным выражением на лице.
– Потап, да ты романтик! Вот уж никогда бы не подумала, – улыбнулась я. – Не в моих правилах лезть в чужую личную жизнь, но я не могу не намекнуть тебе, что этой девушке ты, похоже, тоже нравишься… – Продолжать тему времени не было, да и основное было сказано. Я отметила, что до встречи с Валентиной оставалась пара минут, быстро попрощалась с Потапом и выпорхнула из его огромной машины. Он, в свою очередь, провожал меня совершенно расфокусированным взглядом, словно его ослепил солнечный зайчик.
Начальница строительного департамента управы нашего Горовска встретила меня в состоянии полнейшей концентрации. Я поняла, что утро она провела в активных трудах.
– Полина! Доброе утро! Все готово! – отрапортовала она, не дав мне даже секунды, чтобы перевести дух после подъема по лестнице. Лифт, как это часто бывает в административных зданиях, этим утром барахлил.
– Прекрасно! – Я взяла папку, которую она положила передо мной на столе.
– Вот смотрите: это фотографии – прекрасный почти достроенный коттедж. Остались только отделочные работы. Планировка свободная, как обычно и требуют обеспеченные люди. Участок большой, но пустой, что понятно, ведь эти территории только отошли под частное строительство, так что через год-другой инфраструктура станет развернутой. Но дороги уже проложены. Цены, насколько я навела справки, высокие, но нам, как я понимаю, именно это и надо. – Она сделала паузу, я согласно кивнула. – Отлично! А в этой папке копии всех документов на землю, разрешение на строительство, справка о переводе земли из муниципальной собственности. А это, – она достала еще несколько листков, – те материалы, за которые мою голову легко могут снять с плеч.
– Что это?
– Учредительные документы продавца, у меня есть в базе данные о некоторых конторах. Но все они действующие, и не должны даже намека получить, что кое-кто, прикрываясь их именем, проводит сделку… – Она тяжело вздохнула, передавая мне документы. – А что делать?! – произнесла она скорее даже самой себе, нежели мне. Он ведь давно занимается недвижимостью. Иначе заподозрит неладное, если мы подключим какую-нибудь однодневку. В общем, я подготовила полный пакет. Все реквизиты, договор, а вот копия оттиска печати.
– О, это отлично! Я знаю одного умельца, который сделает по нему отменную… – Я не успела договорить, как она меня перебила.
– Тише, умоляю, только не в моем кабинете про все это, я и так ужасно рискую! – прошептала Валентина с выражением бесконечного испуга во взоре.
В принципе я могла понять ее беспокойство. Достигнув высокой должности, она меньше всего хотела лишиться ее, а также всех привилегий. Поэтому все то, что она успела сделать, я бесконечно ценила. Департамент я покидала с полной папкой необходимых документов под мышкой, чемоданчиком, набитым деньгами, в руках и в мучительных раздумьях, где бы мне раздобыть представителя фирмы-продавца.
Конечно, у меня в запасе всегда был резерв в лице двух бомжей, к помощи которых я неоднократно прибегала в прошлые разы, но все-таки они не очень тянули на представителей крупной конторы по продаже недвижимостью. Для того чтобы привести их лица в приличный вид, надо было бы как минимум неделю ждать заживления всех синяков и ссадин, а также того момента, когда спадет алкогольная и прочая отечность с их лиц. Этот вариант отпадал. Просить Валентину подключиться и к самой сделке было бесполезно. Она ясно дала понять, что граница допустимой степени риска ею пройдена и передвинуть ее невозможно. Я уже взяла на себя роль кассира. Нечаева слишком часто мелькала перед глазами риелтора, чтобы он хорошо изучил ее внешность. Изменить ее до неузнаваемости было невозможно. Братки, точнее работники торгового центра, которым владел Крайнов, были и так полностью задействованы в театрализованном представлении. А два юриста, работающие на Потапа и чем-то обязанные ему в прошлом, должны были исполнить роли сотрудников отдела внутренней безопасности банка. Напряженно раздумывая и представляя ситуации воочию, я приняла решение, что мы можем избежать ввода в сценарий дополнительных персонажей. Нечаева, точнее Клаудия, придет к Хитрецову с уже готовыми документами, он, ослепленный жаждой как наживы, так и скорейшего побега, думаю, не станет вникать в написанное с головой, да от него и мало что будет требоваться, разве что только совершить перечисление денег путем внесения наличных на счет. С другой стороны, если он решит проявить бдительность и все лично проверить, фирма, на которую оформлен договор, и все прочие справки – подлинные. Не зря ведь Валентина так тряслась, передавая мне комплект документов.
Успокоив свои сомнения, я отправилась творить не вполне законное дело, благо мастер был мне знаком очень давно, когда-то мы учились с ним в школе, поэтому я не испытывала никаких волнений, заказывая у него изготовление печати по имеющемуся оттиску. Буквально через тридцать минут он без лишних расспросов выдал мне готовый экземпляр. Я не поскупилась на оплату и отправилась наконец в коттедж.
Нечаева встретила меня, будучи в изрядном волнении.
– Полетт, ну где ты ходишь?! Я же места себе не нахожу: просыпаюсь, а тебя нет! И ни записочки! Ни весточки!
– О, прости, милая, я совершенно не подумала! – искренне призналась я.
– Вот так всегда! – воскликнула она, заломив руки. – Как с преступником в тесный контакт входить, заметь, опасным, так это я, а как другие дела появляются, так несчастная Алиночка уже никому не нужна!
– Все верно, девочка моя, ты права! Извиняюсь тысячу раз! – Я не считала нужным скупиться на ласковые слова. Подруга у меня одна, и я ею очень дорожу. – Но я должна отметить, что отсутствовала не просто так, а по обстоятельствам. Ты же хочешь, чтобы вся эта история скорее закончилась? – Я специально сделала паузу.
– Разумеется! – кивнула Алина.
– Вот и я тоже! Поэтому сделала за утро максимум.
– Молодец! – Она моментально оттаяла и, кажется, совершенно забыла все свои претензии. – А я? Что мне делать?
– Ставить заключительный аккорд! Сейчас я тебе все объясню, вот только бумаги оформлю. – Я выложила папку на стол. Нечаева замерла в ожидании.
Алинка впитывала мои наставления, как сухая губка первые капли влаги. Но упиваться собственным авторитетом времени не было. Закончив все разъяснения, я отправила ее прихорашиваться.
– Милая! Уж постарайся, нам надо, чтобы он был сражен твоим внешним видом! – не удержалась я от финального напутствия, когда она уже поднималась по лестнице в свою комнату.
– А он и так уже давно сражен! – ответила она, оборачиваясь. Что и говорить, в силе своего обаяния Нечаева всегда была уверена на сто процентов. Я в этом вопросе, признаться, завидовала ей, так как всегда испытывала некоторый дискомфорт во время общения с представителями противоположного пола, и причины здесь крылись не во внешнем несовершенстве, а во внутренних комплексах и каких-то уходящих корнями в период отрочества проблем.
Но сегодня был не тот день, чтобы предаваться внутреннему самоанализу, поэтому я ограничилась коротким ответом:
– Разумеется, это было понятно с вашей первой встречи!
– То-то же! – улыбнулась Алина. – Вот только странно, что подобного не произошло с заказчиком, – задумалась она, задержавшись на верхней ступеньке. – Хотя, возможно, я не привлекла его в образе супруги депутата, все-таки мне пришлось полностью войти в образ и изображать этакую капризную гламурную стервочку… Наверное, ему такой тип не нравится, а?
– Дорогая, я не хотела бы тебя расстраивать, особенно сейчас, когда тебе предстоит важная встреча с Хитрецовым, но, дабы изгнать отвлекающие мысли из твоей красивенькой головки, скажу, что наш заказчик признался мне, не далее как сегодня утром, что увлечен Лейлой достаточно сильно, чему он и сам безмерно удивлен. Так что он попросту не разглядел твои прелести при встрече, смотрел, как это бывает, вроде бы и на тебя, а видел другую, – попыталась я объяснить так, чтобы не задеть чувств моей эгоистичной в личных вопросах подруги.
– А! Ну, тогда все ясно! То есть я еще не испытывала свой шанс ему понравиться… – обрадовалась она. – Что ж, подожду, к чему приведет его симпатия к этой Лейле, а потом, если у меня будет настроение и желание, возьму его в оборот. – И с этими словами она отправилась прихорашиваться. Я, если честно, не разделяла ее мнения. Мои впечатления о зарождавшемся романе между Крайновым и сестрой Карины были более чем положительными. Я от всей души желала этим отношения не завершаться. Но подобным раздумьям не было места в сегодняшних планах. Риелтор – вот главная цель разговоров и раздумий, поэтому я занялась отладкой изображений на экране монитора.
Нечаева тщательно подготовилась к встрече с Хитрецовым. Белые локоны она закрутила в изысканные кудри. Макияж, как обычно, сделала яркий. Платье настолько обтягивало ее тело, что вопрос о безупречности фигуры снимался сам собой, достаточно было одного взгляда, чтобы в этом удостовериться.
Я вынесла ей трепетной рукой заветный чемоданчик с огромной суммой денег на предоплату коттеджа. Алине предстояло передать его Хитрецову, а самой якобы отправиться на вокзал.
– Слушай, я там сложила якобы вещи в чемоданы, может быть, ты их пока пойдешь упихивать в багажник своей горе-машины, для пущей убедительности? – предложила она. – Он к нам на участок наверняка заявится меня проводить.
– Молодец! Прекрасная идея, только, если он на самом деле явится, ты устрой какой-нибудь показательный скандал мне, что чемоданы надо не все было убирать, так как ты едешь всего на пару дней, ну или что-то в этом роде… – ухватилась я за ее идею. – Слушай, там подъехал человек от заказчика, он сходит с тобой к Хитрецову для надежности.
– То есть? Ты подозреваешь, что он решит меня убить из-за денег? – догадалась Нечаева.
– Не исключено, – мрачно подтвердила я, – у него богатый опыт, как выяснилось, в подобных делах.
– Да, это правильно, мне так будет спокойней, но как я объясню?
– Скажешь, что супруг приставил к тебе охранника из штаба партии…
– Логично, – кивнула Алина.
Через несколько минут подосланный Потапом амбал замер у нашей двери. Я еще раз проинструктировала обоих.
На этом мы и расстались. Алинка отправилась к Хитрецову, я с покорным видом принялась перетаскивать многочисленные единицы багажа на веранду около машины. Проделала я это быстро, так как мне не терпелось подглядеть через скрытую камеру, как происходит встреча двух будущих партнеров по бизнесу.
Клаудия вплыла в гостиную к Хитрецову с изяществом манекенщицы на подиуме. Он сразу же ухватил ее руку в свои ладони и больше уже не выпускал. Взгляд его вдоволь насладился изгибами фигуры супруги столичного депутата. Моя Алинка, судя по довольному выражению ее лица, была рада произведенному эффекту.
– Вы, то есть ты, я истомился, – выдавил риелтор, пожирая ее похотливым взором и, как мне показалось, намеренно избегая смотреть на чемоданчик в руках парня, которого прислал Потап. – А это кто?
– Это – мой охранник. Василий Петрович велел ему приехать. Но стережет он не меня, а деньги. – Клаудия произнесла все это совершенно равнодушным голосом, словно ее лично этот момент абсолютно не беспокоил.
– Деньги? – вздрогнул Хитрецов.
– Да, вот эти. – Она показала на кейс в руках у амбала Антуану.
– Здесь вся сумма? – Голос его стал более деловым.
– Да, можешь пересчитать. – Алинка сделала знак охраннику положить чемодан в раскрытом виде на диван. Обилие пятитысячных купюр буквально ослепило нашего фигуранта. Он, кажется, позабыл о присутствии Клаудии в комнате и кинулся пересматривать пачки. Каждую он прогонял через специальную машину и пересчитывал попутно. Проделал он эту процедуру несколько раз. Когда его общение с деньгами стало затягиваться, супруга депутата решила его поторопить.
– Антуан, как видишь, с деньгами все в порядке, давай уже оформим расписку в получении, и я отпущу этого типа. – Она кивнула на амбала, потом ухватила своими пальчиками его руку и легко пощекотала ноготочками. – У меня мало времени, нам ведь еще надо проститься, – многообещающе прошептала она.
– Да, да, конечно, а моя доля? – никак не мог он переключить внимание обратно на ее прелести.
– Аванс ты получил вчера. В банке на твое имя открыт депозит. Ты получишь сумму по предъявлении паспорта, – поспешно ответила Клаудия, в точности с моими инструкциями.
– А я думал, ты отдашь мне эти деньги сейчас… – недовольно пробурчал Хитрецов.
– Послушай, я доверяю тебе гораздо более значимую сумму, и единственное, что требую взамен, – это расписку, – произнесла Клаудия.
– Хорошо, что писать? – наконец решился он.
– А у меня все готово, – вынула она из папки заранее напечатанный мною листок. Просто перепиши от руки и оформи, как заведено.
На это дело ушло еще какое-то время, наконец, забрав расписку, амбал покинул дом Хитрецова, тот выдохнул с заметным облегчением.
– Что дальше?
– Вот твой паспорт, – протянула она документ. – А в этой папке все бумаги для оформления сделки и перечисления денег. – Риелтор опять принялся внимательнейшим образом изучать всю документацию. Делал он это довольно профессионально. Сверялся с данными каких-то своих файлов, проверял продавца, в общем, проявил положенную бдительность. Наблюдая за его манипуляциями, я возрадовалась, что привлекла к оформлению бумаг Валентину. В подлинности справок и договора у Хитрецова не осталось сомнений.
– Отлично! – произнес он повеселевшим голосом, сложил полный пакет документов в кейс и ухватился за его ручку. Я поняла, что он не выпустит ее до самого похода в банк. – Так что там с прощанием обещанным? – вспомнил он.
– Иди сюда, – поманила его пальчиком Клаудия-Алина, обхватила руками за голову и впилась страстным поцелуем в его губы. Я скривилась от омерзения, но при этом внутренне рукоплескала подруге. Все-таки она полна самоотверженности. С другой стороны, этот шаг был необходим, еще одно обещание каких-то будущих любовных утех могло вызвать у Хитрецова подозрение. Антуан распалился не на шутку, продолжая целовать ее, он принялся теснить лже-Клаудию к дивану. Этого я уже допустить не могла. В следующую минуту я набрала номер мобильника моей подруги. Звонок телефона застал обоих врасплох, но поступил, судя по выражению лица, промелькнувшем у моей подруги, очень вовремя.
– Да! – сбивчиво, с придыханием произнесла она в трубку.
– Клаудия, это Маша, вы на поезд можете опоздать, – проговорила я, едва сдерживая смех.
– Да кто ты такая, чтобы мне указывать?! – повысила голос супруга депутата и бросила трубку.
– Что случилось? – озаботился риелтор.
– Да, девка эта, говорит, что я опаздываю!
– Что она себе позволяет. Где ты и где эта чернь? – принялся в тон ей возмущаться Хитрецов.
– Правильно, – Клаудия ласково провела ладонью по его щеке, – но, как ни прискорбно, мне и правда пора бежать – Василий Петрович знает о моем приезде, я не могу ничего изменить, чтобы не вызвать подозрений. Но когда я вернусь… – промурлыкала она многообещающе, подхватила сумочку и открыла дверь.
– Я провожу тебя! – кинулся за ней риелтор, чемоданчик он продолжал держать в правой руке.
– Спасибо! – улыбнулась она и напомнила: – Не забудь, в банке я заказала время для проведения сделки в половине третьего. Адрес я тебе дала. Не опаздывай!
– Да, я все понял, я поеду заранее, – пообещал он.
– Не уверена, что это необходимо. Ну, что ты там будешь ждать с такой огромной суммой, мало ли кто подозрительный заинтересуется. Я для этого и заказала специально время.
Все случилось именно так, как мы заранее предположили с Алиной. Она устроила мне, то есть Маше, на улице показательный скандал из-за количества вещей. Затем скинула пару чемоданов на веранде, мотивируя это решение своим скорым возвращением, после чего она послала Хитрецову воздушный поцелуй, велела мне хорошенько запереть коттедж, ни в коем случае не появляться на его пороге до ее возвращения и уселась на заднее сиденье «Лады Калины».
Дождавшись, пока риелтор уберется обратно в свой коттедж, я хорошенько затворила калитку со стороны арендованных нами владений и вернулась обратно на место водителя, чтобы наконец-то отвезти супругу депутата на вокзал. Когда мы отъехали от поселка на несколько километром, мне удалось немного расслабиться. Я припарковалась в стороне от основной трассы и обернулась к своей пассажирке.
– Неужели все закончилось? – прошептала Нечаева, блаженно потягиваясь на заднем сиденье.
– Ну, я бы так не сказала, мы только начали операцию… – Я пока еще не могла быть спокойна.
– Ах да. Это я о себе подумала. Устала жутко, – честно призналась она. – Этот слюнтяй своим недоверием заставил меня идти ва-банк. До сих пор противно, как вспомню тот злополучный поцелуй. – Она яростно потерла губы тыльной стороной ладони. – А иначе ведь было нельзя, – развела она руками. – Я по его глазам видела, что он сомневается. Вдруг бы все-таки сбежал… Я не могла этого допустить!
– Алина, ты молодец! – поспешила я ее подбодрить. – Я восхищаюсь твоей самоотверженностью. Ты все сделала блестяще. Сейчас время поджимает, этот твой Антуан…
– Мой? – перебила она меня с возмущением.
– Прости, наш общий Антон, – немедленно исправилась я.
– То-то же, – погрозила она мне пальчиком.
– Так вот, времени у нас мало, он через два часа заявится в банк. Мне надо спешить!
– А мне что делать? – нахмурилась Нечаева.
– А вам, мадам Клаудия, пилить на поезде в Москву к высокопоставленному супругу, выколачивать из него денежки на полюбовничка, – не сдержалась я от сарказма.
– Во-первых, этого высокого статуса на практике Антуан еще не достиг! – Алина с лукавой усмешкой принялась опровергать мои утверждения. – Во-вторых, мужа-то никакого нет, да и Клаудии, признаться, тоже. Поэтому я, с твоего позволения, поеду-ка в спа. Отмокну, маски разные поделаю, лицу дам отдохнуть после насыщенного грима, – мечтательно закатила она глаза. – А то ведь я иначе просто с ума сойду, ожидая, пока операция закончится, а с тобой мне нельзя…
– Все правильно, поезжай, – одобрила я. – Сейчас пересажу тебя на такси вместе с горой чемоданов и все! – Я набрала номер знакомого водителя, он примчался через пятнадцать минут, так как был неподалеку. Мы быстро распрощались с Алинкой, и я прямиком направилась на квартиру к Лейле. Еще с утра мы договорились с ней, что проведем все приготовления для встречи Хитрецова в банке у нее дома.
Знакомый адрес я нашла быстро. Девушка встретила меня приветливо, как старую знакомую. Я тоже была рада ее видеть.
– Проходи спокойно, маму с дочкой отправила на прогулку. Их не будет еще примерно часа полтора, – отчиталась она, как только за моей спиной закрыла дверь.
– Прекрасно, мы все успеем, – пообещала я и достала из пакета заранее приобретенную мною униформу сотрудницы отделения банка.
Без лишних вопросов Лейла отправилась переодеваться, я также с удовольствием избавилась от образа альтруистки Маши, чтобы принять новый облик – кассира Евгении. На этот раз я решила пойти от обратного. Свои волосы спрятала под роскошным темным париком, глаза выделила насыщенными темными тенями и тушью. Губы тщательно обвела алой помадой, на нос нацепила эффектные очки, правда, стекла в них были без диоптрий, но Хитрецов об этом вряд ли догадается. Хотя все эти меры были, по моим надеждам, лишь страховочными. Как мы уже обсуждали с Потапом, я предполагала, что риелтору будут видны только кисти моих рук в окошечке у кассы. Но в любом случае рисковать не следовало.
Над изменением внешности Лейлы мне пришлось потрудиться более продолжительное время. Яркие восточные черты ее лица никак не получалось скрыть. Кожа у молодой женщины была смуглая, а я решила превратить ее в блондинку, которая недавно вернулась с юга. Но получилось плохо. Светлый парик выглядел нелепо, голубые тени и вовсе издалека смотрелись странными светлыми пятнами вокруг глаз. Тогда я вынула другой парик – темное каре с густой прямой челкой. Этот образ подошел моей подопечной гораздо лучше, единственной проблемой было убрать собственную густую шевелюру девушки под парик. Но нам это все же удалось. Чтобы отвлечь внимание от лица Лейлы, я накрутила у нее на шее несколько ниток бус из полудрагоценных камней, которые она сама предложила, а также воткнула сразу за челкой яркий ободок. В результате мы обе остались довольны. Времени было в обрез. Не успев попить предложенного Лейлой чаю, мы заторопились в машину. Нам предстояло сменить примелькавшуюся «Ладу Калину» на мой, до этого момента не фигурировавший в проводимых мероприятиях «Мини Купер».
Ариши дома не было. Я, признаться, слегка пожалела об этом, так как представила, как бы он обрадовался, увидев меня в новом образе. Что и говорить, а темные волосы, по моим ощущениям, мне необыкновенно шли, да и форменная одежда операционистки вкупе с высокими каблуками делала мою фигуру красивой и стройной, какой, в общем-то, она всегда и была, вот только я как-то стеснялась это подчеркивать посредством облегающей одежды. С другой стороны, отсутствие дедули сэкономило нам некоторое время. Вскоре мы уже припарковались у банка.
До прихода Хитрецова оставалось полчаса. Снаружи вход в отделение выглядел обыденно. Но когда мы вошли внутрь, дверь нам преградил охранник.
– Закрыто на спецобслуживание, – грозно возвестил он.
– Мы от Крайнова, – я сразу же догадалась об истинных причинах происходящего.
– Проходите, – лицо парня стало более дружелюбным.
Мы вошли внутрь, поздоровались еще с тремя молодыми людьми, я прекрасно отдавала себе отчет, что все они работали на Потапа. Пристально осмотрев помещение, я обнаружила скрытую камеру. Я была уверена, что это Потап наблюдает за нами, но, чтобы полагаться исключительно на факты, позвонила ему. Он мне все подтвердил по телефону. Должна отметить, что наша с ним беседа меня успокоила. Мы с Лейлой расположились на своих рабочих местах, я быстро проинструктировала ее еще раз, что необходимо сделать и как себя вести. К 14:30 все было готово.
Хитрецов вошел ровно в назначенное время. Он заметно нервничал, но это было вполне объяснимо, деньги в чемоданчике, зажатом в его руках, были немалые. Лейла встретила его приветливо, усадила в клиентское кресло, предложила кофе, от которого Хитрецов не отказался. Потом, подав ему дымящуюся чашку, она занялась изучением документов для оформления перечисления денег. Какое-то время она делала вид, что набирает на клавиатуре данные, потом протянула Антону заранее подготовленный чек.
– Вы можете пройти в кассу для того, чтобы перечислить наличные, – с улыбкой отдала она Хитрецову бумаги и указала на окошко, за которым сидела я.
– Хорошо, – он проследовал к кассе.
Я специально приоткрыла жалюзи, закрывающие часть моего окна выше. Взяла все пачки денег Хитрецова и осмотрела. Затем решила подключить к этим действиям специальную технику. Стоило мне положить в счетную машинку первую стопку, как она, пролистнув несколько купюр, запищала истошной сиреной, а на индикаторе подлинности банкнот замигала красная надпись.
– Что происходит? – нахмурился Хитрецов.
– Все в порядке, – ответила я, стараясь, чтобы лицо мое не теряло приветливого выражения, однако в следующее мгновение взяла рацию и твердо произнесла: – Николай! Запри двери и вызывай службу внутренней безопасности, у нас ситуация номер два!
Я специально говорила громко. Лицо Хитрецова побледнело, посерело, затем покраснело.
– Позвольте, да в чем дело? Что происходит?! Это не мои деньги! – завопил он и стал отходить в сторону дверей, но там он спиной уперся прямиком в накачанный торс того самого Николая, к которому я и обратилась по рации. Риелтор обернулся и вскрикнул, так как к этому парню для внушительности подтянулись все остальные братки, подосланные Потапом. Тот, что был самого крепкого телосложения, для надежности опустил свою мощную руку на плечо нашего горемыки.
– Это произвол! Я подам в суд! Что вы себе позволяете! – Голос Хитрецова внезапно осип. – Где полиция? Меня хотят убить! – с умоляющим взглядом обратился он к Лейле. Та лишь равнодушно пожала плечами и задвинула жалюзи своего окна.
Через минуту в отделение банка вошли двое мужчин. Они покрутили корочкой представителей департамента внутренней безопасности банка перед замутненным от волнения взором Антона. Первой допросили меня. Я продемонстрировала реакцию счетной машинки на купюры, принесенные риелтором. Он принялся протестовать и отказываться от денег.
– Что же это вы, господин хороший, нас за идиотов, что ли, держите? – обратился к Хитрецову назвавший себя Русланом сотрудник.
– Да нет же! Я все проверял! Купюры подлинные! – возразил, вскинув над головой трясущиеся руки, риелтор. Но какие бы доводы он ни приводил, представители службы безопасности были неумолимы.
– Надо оформлять, вызывать полицию, пусть разбираются! – вынесли они после нескольких минут препирательств неутешительный вердикт.
– Как это? – Лейла опять подняла жалюзи и вступила в разговор. – А как же операция? Банк поручился своими деньгами! Я уже провела сделку.
– И что ты предлагаешь? – перевел на нее взгляд Руслан, который на самом деле был юристом в штате у Крайнова.
– Я, конечно, не очень разбираюсь в ваших правилах, но работу своего отдела знаю четко. Если он не может заплатить за дом, пусть внесет залог – можно не деньгами, а недвижимостью, только чистой, выкупленной.
– Ага! Я и в тюрьму сяду, и еще и дом свой должен на вас переписать, нет, это уж дудки! – завизжал Хитрецов.
– Ну, парень, с тюрьмой ты пока горячишься, если с банком ты решишь все проблемы, то мы можем с тобой договориться. – Руслан опустил свою тяжелую руку ему на плечо.
– То есть как это?
Двое сотрудников службы безопасности и трое охранников встали вокруг сидящего на стуле Хитрецова, они многозначительно молчали.
– Сколько? – прошелестел Хитрецов пересохшими губами. Руслан написал цифру на бумаге. – Вы с ума сошли! – выкрикнул Хитрецов.
– Хорошо, я вызываю полицию, – невозмутимо продолжил представитель банка.
– Нет! Стойте! У вас в отделении открыт депозит на мое имя, вот еще деньги, – вынул он из внутреннего кармана тот аванс, который ему накануне выдала Клаудия. – Остальное отдам как только соберу!
– Смешно! – без тени улыбки ответил Руслан. – Это мы, конечно, приберем в качестве аванса. А за остальным ты долго не бегай. У нас ведь все доказательства имеются. Запись с камер видеонаблюдения, свидетели, в общем, не мешкай, это в твоих интересах.
Я наблюдала за всем происходящим с места кассира. Деньги, которые на самом деле были настоящими, а превратились в подделку только в ходе реализуемого сценария, я аккуратно переписала, Хитрецов то и дело поглядывал в мою сторону и ужасно злился, но сделать ничего не мог.
Спустя два часа Хитрецов не вышел, а скорее выполз из отделения банка, оставив в нем все деньги, а также закладную на собственный коттедж. Но наблюдать за его переживаниями было нисколько не жалко. Я проследила за ним до дома, где нашего риелтора ждал сюрприз, о котором он пока не подозревал. С трудом отперев дрожащими пальцами входную дверь, он рухнул без сил на диван в гостиной. Я наблюдала за ним из нашего с Алиной коттеджа, но тайно, не включая свет, чтобы он не заметил присутствия соседей. Но, судя по состоянию мужчины, ему было не до нас.
За пару-тройку часов он лишился не только своего материального благополучия, но и приобрел серьезные проблемы на будущее. Сначала он просто лежал без движения, потом заметался, пытался кому-то дозвониться, я поняла, что Клаудии, но телефон супруги депутата молчал. Потом, отхлебнув виски, риелтор принялся судорожно собираться, метался по первому этажу, кидал вещи в сумку. Тем временем за окном стемнело. Он поднялся в спальню, чтобы продолжить сборы, и тут увидел подготовленный нашей командой сюрприз. На его кровати лежала большая белая коробка. Хитрецов вскрыл ее и вынул куклу. Одета она была в простой коричневый костюм, похожий на тот, в котором, как я заприметила на фотографиях, частенько ходила Светлана Крайнова. Прическа и внешность были очень похожи на покойную супругу нашего риелтора. В руках у куклы была зажата баночка с сильнодействующим препаратом. Этот барбитурат при передозировке вызывал сердечный приступ. По лицу, с каким Хитрецов воззрился на таблетки, я поняла, что он все прекрасно понял.
Эффект был достигнут полностью. Еще не оправившись от моральной травмы и пережитого страха после посещения банка, Антон не смог перенести спокойно получение подарка.
– Нет! – закричал он. Кинул куклу обратно на кровать, но баночка с лекарствами отлетела и подкатилась прямо к ногам мужчины. Пребывая в каком-то оцепенении, он поднял лекарство, отвинтил крышку, понюхал содержимое, но в последний момент одумался и кинул баночку на кровать. Затем он схватил куклу за волосы и закричал ей в лицо: – Нет! Ты же умерла! Я же убил тебя! Чего ты хочешь?! – Эти фразы он постоянно повторял, голос его срывался, у мужчины начался приступ паранойи. – Кто здесь! – Принялся он бегать по спальне в поисках затаившихся незваных гостей.
Наблюдать помутнение рассудка риелтора было неприятно. Я поняла, что месть состоялась, хотя подозревала, что Потапу захочется большего. Он, кстати, также имел возможность видеть все происходящее в доме риелтора, так как подключился к скрытой камере и занял наблюдательную позицию в специально оборудованной для этих целей машине недалеко от поселка.
Хитрецов с практически белым от страха лицом пытался избавиться от куклы.
Он набрал полную ванну воды, кинул ее туда, пытаясь утопить, при этом бормотал, что будет убивать ее столько раз, сколько потребуется, и подружку ее тоже. Но кукла все время всплывала. Обессилев, Хитецов рухнул на кровать, и тут к самому его лицу опять перекатилась баночка с таблетками.
Он взял ее в руки, рассмеялся истерическим смехом, открыл, высыпал на ладони горку пилюль, поднес ее ко рту, но, как и в прошлый раз, в последний момент передумал, кинул пилюли на пол.
– Это ты! Ты! – завопил он куда-то в потолок. – Это ты! Ты специально меня поджидал! Ты все подстроил! Эта встреча не была случайной! Я все понял! Я ненавижу тебя, Потап Крайнов! Всю жизнь ненавижу! Ты мстишь мне! Я убью тебя! Я устал бояться и ждать, когда ты появишься, чтобы поквитаться! Нет! У тебя не выйдет! – Он нещадно принялся давить ногами пилюли на полу, затем выбежал из спальни. В следующее мгновение он вылетел во двор, кинулся к своей машине, завел мотор и вырвался из ворот, едва они открылись.
– Потап! – немедленно позвонила я заказчику. – Он сбегает!
– Вижу! – коротко ответил он. – Далеко не уедет…
Камеры на одежде Хитрецова не было, я не могла знать, что с ним происходит, поэтому добежала до своего «Мини Купера», укрытого возле одного из домов на соседней улице, и кинулась в погоню за Хитрецовым. Успела я вовремя, чтобы констатировать аварию. Машина риелтора рухнула с моста в речку поселка.
Через два дня стало известно, что авария произошла из-за неисправности тормозной системы. Разогнавшись, Хитрецов не смог справиться с управлением, затормозить, автомобиль вылетел с моста, водитель погиб на месте.
Я не стала уточнять у Потапа все детали, мне было все ясно и так. Осуждать его я тоже не могла. Блюдо под названием «Месть», поданное в холодном виде, доставило ему те эмоции, которых он ждал.
* * *
Очень скоро Потап и Лейла поженились.
Мы с Нечаевой вполне удовлетворились внушительными денежными вознаграждениями, которые выплатил нам Крайнов. Кроме того, моей несравненной подруге досталась лампа, которую она с таким усердием выбирала в магазине Потапа.
Спустя месяц после всей истории у ворот нашего коттеджа раздался звонок. Мы с Аришей оба отреагировали с удивлением, так как не ждали гостей.
– Пойду, открою, – вызвался дедуля. Я не возражала. Его не было пару минут, после чего он вернулся в дом с большой коробкой в руках. – Это для тебя! – протянул он мне посылку.
Я осторожно вскрыла упаковку и к своей радости обнаружила внутри то, что однажды сильно поразило мое воображение. Внутри коробки оказалась прекрасная кукла-балерина, точь-в-точь такая же, какая запала мне в душу при первом посещении магазина Лейлы. Подарок настолько растрогал меня, что я не сдержала нескольких слезинок.
– Боже мой, дорогая, откуда такая красота? – изумился мой добрейший родственник.
– А все благодаря твоей протекции, – попыталась я создать интригу, но дедуля все моментально понял.
– Вот видишь, Полетт! – произнес он со значением в голосе. – От моего покера сплошная польза! Ведь благодаря ему я повстречался с Потапом и познакомил вас. Так что больше и не думай ворчать по данному вопросу! – поднял он вверх указательный палец. – А теперь пойдем вселять твою красавицу, этакой прелестнице надо, пожалуй, создать самые благоприятные условия. – Он бережно забрал коробку из моих рук и направился в сторону лестницы. Я с улыбкой последовала за ним, размышляя при этом, конечно, не о пользе азартных игр, а о том удовольствии, которое я испытывала каждый раз, когда мне удавалось помочь очередному несчастному восстановить справедливость.