Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
1. Натурфилософия докритического периода творчества
2. Учение о границе познания (в критике чистого разума)
3. Обоснование категорического императива (в критике практического разума)
Заключение
Список использованных источников
ВВЕДЕНИЕВесьма важным явлением общественной мысли Нового времени была классическая немецкая философия, которая развивалась в основном в первой половине ХIХ века. Ее специфика состояла в общественности к «небу», т.е. к теме Духа в различных его формах (индивидуальное и общественное сознание) и его роль в мироздании. В немецкой классике на идеалистической основе большое развитие получила диалектика как теория единства и развития всего сущего, метод философского мышления. Немецкие философы внесли также значительный вклад в осмысление человека как существа духовного и деятельного. Творца новой реальности-мира культуры.
Родоначальником классической немецкой философии принято считать Иммануила Канта(1724-1804 гг.). В центре внимания философского творчества И. Канта - человек с его сущностными способностями. «Что я могу знать, что я должен делать, на что я могу надеяться?» - так формулирует философскую триаду в познании человека сам И. Кант. Вначале («докритический период» (1746-1781)) в творчестве этого мыслителя преобладали философские проблемы естествознания, что являлось новацией для немецкой философии XVIII в., а в последующем («критический период» (1781-1804)) на первый план выдвинулись вопросы гносеологии и этики.
Объект исследования – философия И.Канта
Предмет исследования – философия докритического и критического периода.
1. Натурфилософия докритического периода творчества
В докритический период Кант много и плодотворно работал над вопросами философии природы, в особенности космологии. В это время в центре его философских интересов стоят такие проблемы, как принцип измерения сил, происхождение и развитие Солнечной системы, история Земли и перспективы ее будущего развития, космическое значение приливного трения, определение относительного характера движения, происхождение целесообразного строения организмов и т. д. В работах этого периода Кант широко использовал достижения современных ему наук о природе. Он был философом, обладавшим обширными знаниями в современной ему астрономии, геологии, физической географии, физике и антропологии.
Одна из первых его печатных работ – «Мысли об истинной оценке живых сил», написанная им еще в студенческие годы, в которой он ставит вопрос: можно ли критиковать великих ученых, великих философов? Можно ли судить о том, что сделано Декартом и Лейбницем? И он приходит к выводу, что можно, если у исследователя есть аргументы, достойные аргументов оппонента[[1]].
Крупнейшей работой является «Всеобщая естественная история и теория неба» (1755), в котором излагает свою знаменитую космогоническую гипотезу, обосновывающую диалектический взгляд на Вселенную. При рассмотрении проблемы возникновения Вселенной Кант отказывается от первотолчка и представляет первоначальное состояние Вселенной как хаотическое облако разнообразных материальных частиц. Под влиянием присущей им силы притяжения они движутся (без внешнего, божественного толчка!) по направлению друг к другу, причем «рассеянные элементы с большей плотностью, благодаря притяжению, собирают вокруг себя всю материю с меньшим удельным весом». На основе притяжения и отталкивания, различных форм движения материи Кант строит свою космогоническую теорию. Он считал, что его гипотеза происхождения Вселенной и планет объясняет буквально все: и происхождение их, и положение орбит, и происхождение движений. Напоминая слова Декарта: «Дайте мне материю и движение, и я построю мир!», Кант считал, что ему лучше удалось осуществить замысел: «Дайте мне материю, и я построю из нее мир, т.е. дайте мне материю, и я покажу вам, как из нее должен возникнуть мир».
Эта космогоническая гипотеза Канта оказала огромное влияние на развитие как философской мысли, так и науки. Она пробила, говоря словами Ф. Энгельса, «брешь в старом метафизическом мышлении», обосновала учение об относительности покоя и движения, развив дальше идеи Декарта и Галилея; утверждала смелую для того времени идею постоянного возникновения и уничтожения материи. Земля и Солнечная система предстали как развивающиеся во времени и пространстве.
Материалистические идеи его космогонической теории наталкивали самого Канта на критическое отношение к господствовавшей тогда формальной логике, которая не допускала противоречий, в то время как реальный мир во всех его проявлениях был полон ими. Одновременно перед Кантом стояла уже и в его «докритический период» деятельности проблема возможности познания и прежде всего научного познания. Поэтому И. Кант и переходит в 70-е гг. от натурфилософии преимущественно к вопросам теории познания [1].
Теоретической основой натурфилософских работ Иммануила были механические принципы физической науки, разработанные Ньютоном. И в исследованиях об измерении сил, и в космогонии, и в работе о движении Кант руководствуется главным образом идеями и принципами ньютоновской механики с центральным для нее законом всемирного тяготения.
Но Кант не просто повторяет Ньютона и не просто применяет для решения исследуемых им вопросов ньютоновские принципы. Он существенно дополняет Ньютона тем, что сверх вопроса о физическом строении Вселенной ставит важнейший вопрос о ее происхождении и развитии, а также о направлении, в котором совершается это развитие. Ни Галилей, ни Ньютон не задавались целью объяснить происхождение наблюдаемого в данное время строения Вселенной, тем более объяснить процесс развития Земли и органической жизни на ней.
Среди естественнонаучных работ Канта, написанных им в докритический период, видное место занимает работа «Новая теория движения и покоя». Исследование это было издано в 1758 г. в виде программы курса лекций, объявленного Кантом на летний семестр. В этой работе Кант развивает новое представление об относительности движения и покоя. Понятие относительности движения было введено в новую механику уже Декартом. Но Кант идет в этом вопросе дальше Декарта. Всякое движение есть, по Канту, перемена места. Поэтому, если тело В меняет свое место относительного тела А, то и А равным образом меняет свое место относительно В, т. е. движется в этом именно отношении. Если В приближается к телу А, то и А приближается к телу В с той же самой скоростью. Будучи относительным, всякое перемещение должно быть обоюдным.
Кант отчетливо сознавал философское и естественнонаучное значение этой своей мысли. Из нее следовало, что не может быть ни абсолютного покоя, ни абсолютной инерции, в силу которой тело стремилось бы пребывать в том состоянии, в каком оно находится. Движение, таким образом, признается универсальным явлением природы, хотя оно рассматривается лишь с механистической точки зрения, как перемена места. Но Кант был прежде всего философ даже там, где исследуемая им проблема составляла предмет специальных наук. Не удивительно поэтому, что уже в докритический период Кант, наряду с привлекавшими его вопросами космогонии, занимался специально проблемами теории познания и логики.
В преддверие зимнего семестра 1762 года Кант, как и раньше, выпустил брошюру - приглашение к лекциям. В предыдущих трактовались естественнонаучные проблемы. На этот раз был взят философский сюжет. Брошюра называлась "Ложное мудрствование в четырех фигурах силлогизма" Согласно этому взгляду, всякое логическое познание осуществляется в форме суждения. В суждении предмету приписываются признаки, отчетливо мыслимые в понятии об этом предмете согласно законам формальной логики. Но отсюда следовало, что познание, в котором связь причины и действия не может быть выведена логически, из анализа одних понятий, есть познание особого рода.
Так Кант приходит к мысли, что существуют два вида основания вещи: логическое, опирающееся на законы формальной логики, постигаемое посредством анализа понятий и их признаков в суждении, и реальное, опирающееся на связь причины и действия, которая не может быть выведена из одних понятий, на основе одних лишь законов формальной логики и анализа суждения.
К логике Кант предъявляет требование проследить образование понятий. Последние возникают из суждений. Кант говорил, что суждения возможны благодаря способности превращать чувственные представления в предмет мысли. Ответ его знаменателен: он свидетельствует о первом, пока еще очень смутном стремлении Канта создать теорию познания. До этого он преклонялся перед дедукцией, был убежден, что возможности выведения одних понятий из других безграничны, теперь он задумывается над тем, как в философию ввести опытные знания.
Рационалисты полагали, что реальная связь между причиной и ее действием не отличается от логической связи между основанием и следствием. Под влиянием Юма Кант отказался от этого взгляда. Связь между причиной и действием только фактическая, эмпирическая, она не может быть выведена логическим путем, в силу чего одной логики не достаточно для того, чтобы обосновать теоретическое естествознание.
В тоже время из ученья рационализма Кант сохранил убеждение, что науки, состоящие из утверждений, имеющих всеобщее и необходимое значение (математика, естествознание), не могут иметь своим источником опыт, который всегда неполон, незавершен и, следовательно, не дает оснований для такого рода обобщений. Однако таким источником, по Канту, не может быть разум [[2]].
А между тем знание, имеющее всеобщее и необходимое значение, или, по терминологии Канта, достоверное знание, все же существует. Его источник - независимые от опыта и предшествующие ему («априорные») формы чувствительности и рассудка.
2. Учение о границах познания в «Критике чистого разума»
В центре внимания «Критики чистого разума» человек в его одной из основных способностей - способности к познанию, к теоретическому мышлению. И задача первой критики состоит в исследовании этой способности. То есть «Критикой чистого разума» И.Кант отвечает на первый вопрос своей известной триады - «Что я могу знать?»
И.Кант в «Критике чистого разума» пытается рассмотреть саму возможность теоретического познания, рассмотреть мыслительный инструментарий познания, а не полученные с его помощью результаты, истинность которых по И.Канту проблематична до тех пор, пока мы не исследуем сами познавательные акты. И.Кант ставит принципиальный вопрос, резко меняющий само направление философского поиска: «Как возможна философия как строгая наука?», что позволяет философии вводить и оперировать такими метафизическими сущностями как «Бог», «душа», «вечность», «свобода» и др. как истинными?
В этом плане он анализирует способности чистого, теоретического разума, т.е. наука есть прежде всего теоретическое знание: разум должен взяться «за самое трудное из своих занятий - за самопознание и учредил бы суд, который бы подтвердил справедливое требование разума, а с другой стороны, был бы в состоянии устранить все неосновательные притязания - не путем приказания, а опираясь на вечные и неизменные законы самого разума. Такой суд есть не что иное, как критика самого разума». [[3]]. Истинная задача чистого разума, по мнению Канта, заключается в следующих вопросах: как возможны априорные синтетические суждения?
Априорное знание – познание независимое от опыта и даже от чувственных впечатлений. Априорные знания отличаются от эмпирических знаний, которые имеют свой источник – опыт. А все эмпирические суждения, как таковые, синтетические.
Обозревая образцы человеческого духа, И.Кант видит лишь несколько способных претендовать на всеобщность и достоверность своего знания, то есть претендовать на статус научности: это математика и теоретическое естествознание. Следовательно, мыслит И.Кант, нужно вскрыть ту основу, которая делает математическое знание всеобщим и достоверным, а затем применить полученное знание в качестве критерия научности метафизики, то есть философии.
В связи с этим И.Кант формулирует основные вопросы своего исследования:
1. Как возможна чистая математика?
2. Как возможно чистое естествознание?
3. Как возможна метафизика вообще?
4. Как возможна метафизика как наука?
Таким образом, критика разума необходимо приводит в конце концов к науке, наоборот, догматическое применение разума без критики приводит к ни на чем не обоснованным убеждениям, которым можно противопоставить столь же ложные утверждения, стало быть, приводит к скептицизму.
Из всего сказанного вытекает идея особой науки, которую можно назвать критикой чистого разума. Разум есть способность, дающая нам принципы априорного знания. Поэтому чистым Кант называет разум, содержащий принципы безусловно априорного знания. Органом чистого разума, как мыслит Кант, должна быть совокупность тех принципов, на основе которых можно приобрести и действительно осуществить все чистые априорные знания.
Также Кант выделяет понятие трансцендентального познания, занимающегося не столько предметами, сколько видами нашего познания предметов, поскольку это познание должно быть возможным a priory. Система таких понятий называлась бы трансцендентальной философией, для которой критика чистого разума должна набросать архитектонических, т.е. основанный на принципах, полный план с ручательством за полноту и надежность частей этого здания. Она представляет собой систему всех принципов чистого разума. К критике чистого разума относится все, из чего состоит трансцендентальная философия: она есть полная идея трансцендентальной философии, но еще не сама эта наука, потому что в анализ она углубляется лишь настолько, насколько это необходимо для полной оценки априорного синтетического знания.[4]
Кант, устанавливает подразделения этой науки имея ввиду, чтобы в нее не входили понятия, заключающие в себе что-то эмпирическое, т.е. чтобы априорное знание было совершенно чистым. Поэтому хотя высшие основоположения моральности и основные понятия её суть априорные знания, те не менее они не входят в трансцендентальную философию, т.к. они не полагают, правда, в основу своих предписаний понятия удовольствия и неудовольствия, влечений и склонности и т.п., которые все имеют эмпирическое происхождение.
И.Кант подразделяет эту науку с общей точки зрения системы вообще, на во-первых учение о началах и, во-вторых, учение о методе чистого разума. Подробнее каждая из этих главных частей будет рассмотрена в следующих главах данной работы [4].
Таким образом, трансцендентальная философия как наука одного лишь чистого разума, т.к. все практическое, поскольку оно содержит мотивы, связано с чувствами, которые принадлежат к эмпирическим источникам познания.
3. Обоснование категорического императива в «Критике практического разума»
Понимание оснований и сути нравственных правил, регулирующих отношения между людьми, И.Кант считал одной из важнейших задач философии. «Две вещи, - заявлял он, - наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».
Кант провозглашает нравственную установку, характер которой, законы которой существенно отличаются от тех, что преобладают в периоды спокойного и размеренного, постепенного развития, отличаются радикализмом предъявляемых требований: «эти законы повелевают, безусловно, каков бы ни был исход их исполнения, более того, они даже заставляют совершенно отвлечься от него»; людям «достаточно того, что они исполняют свой долг, что бы ни было с земной жизнью и даже если бы в ней, быть может, никогда не совпадали счастье и достойность его»[[4]].
Практическое основоположения, содержащие в себе общее определение нравственной воли, И.Кант подразделял на «максимы» и «законы». Максима, в понимании И.Канта, это «субъективный принцип воления», значимый для воли данного единичного лица, а закон - это «объективный» - в смысле общезначимости - принцип воления, имеющий силу для воли каждого разумного существа. Такой закон И.Кант называет «императивом», разъясняя, что императив есть «правило, которое характеризуется долженствованием, выражающим объективное принуждение к поступку...». Императивы, в свою очередь, делятся И.Кантом на «гипотетические», исполнение которых связывается с наличием определенных условий, и «категорические», которые обязательны при всех условиях и, значит, имеют силу независимо от каких бы то ни было условий. И.Кант далее уточняет, что «существует только один категорический императив» как высший закон нравственности.
«Это значит: я всегда должен поступать только так, чтобы я также мог желать превращения моей максимы во всеобщий закон». В итоговом виде формулировка категорического императива, видоизменявшаяся и оттачивавшаяся, гласит: «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства. Отсутствие указания на то, какие же именно максимы способны выступать в роли принципов всеобщего нравственного «законодательства», И.Кант считал не недостатком, а большим достоинством приведенной формулировки, свидетельствующим, что категорический императив является, как ему и подобает быть, «чистым» априорным законом и не включает в себя ничего «эмпирического». Подобная «чистота» означала, по И.Канту, что категорический императив определяет - в соответствии с требованиями априорности - лишь форму моральных поступков, но ничего не говорит об их содержании. И.Кант был убежден, что «если разумное существо должно мыслить себе свои максимы как практические всеобщие законы, то оно может мыслить себе их только как такие принципы, которые содержат в себе определяющее основание воли не по материи, а только по форме.
Кант знает о разрушающей веление долга естественной диалектике, под которой он разумеет «наклонность умствовать наперекор строгим законам долга и подвергать сомнениям их силу, по крайней мере их чистоту и строгость, а также, где это только возможно, делать их более соответствующими нашим желаниям и склонностям, т.е. в корне подрывать их и лишать всего их достоинства, что в конце концов не может одобрить даже обыденный практический разум». Но Кант знает и другую диалектику, которая возникает и в обычном нравственном сознании, когда оно развивает свою культуру и восходит к философии (практической), чтобы избавиться от двусмысленности, расшатывающей нравственные принципы).
Кантовское учение о долге в ней превращается из самостоятельного элемента в исчезающий момент широкого и многостороннего синтеза. Категорический императив Канта допущен лишь постольку, поскольку он сам себя упраздняет: он наперед «снят» и заранее принят в аспекте его неавтономности. По Канту, долг — односторонняя и прочная цельность — реальная альтернатива моральной мягкотелости и противостоит последней, как принципиальность — компромиссам, как строгость — расплывчатости и неопределенности, дряблости и попустительству, как аскетизм — гедонизму, как последовательность — половинчатости, как решительность — бесхарактерности.
В «Критике практического разума» И. Кант пишет: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, — это звездное небо над мною и моральный закон во мне… Первое начинается с того места, которое я занимаю во внешнем, чувственно воспринимаемом мире… Второе начинается с моего невидимого Я, с моей личности и представляет меня в мире, который поистине бесконечен…»[[5]].
Таким образом, философия И. Канта позволяет духовно постигать быстроменяющийся мир, влиять на формирование массового сознания, на поведение людей. Учение И. Канта имеет гуманистическую направленность, в нем представлено глубокое этическое содержание. Основной философской проблемой этого учения является проблема человека и его место в мире. Эту проблему И. Кант решал философски глубоко, многопланово, новаторски, исходя из подлинных интересов и свободы самого человека.
Утверждения «Критики практического разума» о реальности бессмертия души, бытия бога и самого «умопостигаемого» мира противоречат тому, что говорилось обо всем этом в «Критике чистого разума». Обстоятельно обсуждая это разительное расхождение, И.Кант считал, во-первых, его неизбежным, а во-вторых, решаемым в пользу практического разума, который тем самым объявлялся более авторитетной интеллектуальной инстанцией, нежели теоретический («спекулятивный») разум.
Согласно И.Канту, опора практического разума на «моральный закон» позволяла постичь «объективную реальность» того, что было совершенно непознаваемым для теоретического разума вследствие ограниченности его возможностей. Так, если теоретический разум рассматривал бытие бога лишь как «трансцендентальный идеал», о котором не может быть никакого знания, то практический разум «через державное моральное законодательство» придает определенный смысл «теологическому понятию первосущности... как главному принципу высшего блага в умопостигаемом мире...». Если теоретический разум впадал в паралогизмы при попытках доказать бессмертие души, «так как у него не было признака постоянности, чтобы психологическое понятие о субъекте в последней инстанции... довести до реального представления о субстанции», то практический разум вводит понятие бессмертия души через допущение бесконечной длительности ее существования, «необходимой для соразмерности с моральным законом в высшем благе...». Наконец, если теоретический разум при попытке разрешить антиномии выдвигал недоказуемое понятие умопостигаемого мира, то практический разум обоснованно приходит «к космологической идее умопостигаемого мира и к сознанию нашего существования в таком мире», причем делает это, опираясь на реальность свободы воли, которую «доказывает посредством морального закона...».
ЗАКЛЮЧЕНИЕИ. Кант своими работами по философии, в частности «критикой чистого разума» осуществил своего рода переворот в философии.
Начало и конец кантовской «Критики чистого разума» - это принцип свободы, автономия нашей воли. Важно, кроме того, что у Канта строится на утверждении нравственной вменяемости человека. Это значит: какими бы обстоятельствами, приведшими к тому или другому поступку, человек себя ни оправдал, свободен поступить так или иначе. Мы ниоткуда свободу не возьмём, если не решимся быть свободными. А поскольку у Канта моральный закон ссылается на свободу, а свобода - на моральный закон, поскольку они инициируют друг другу, то быть нравственным - значит быть свободным. Без свободных нравственных решений и поступков, наших собственных и других людей, в мире не утвердятся и не сохранятся свобода, и нравственность. Как человеческие, разумные существа, мы вменяемы в отношении свободы и нравственности. Поэтому каждому из нас и всем нам вместе может быть предъявлен строгий нравственный иск. Да и сами мы не можем не вершить такой суд над собой.
До тех пор пока практический разум имеет право направлять нас, мы будем считать поступки обязательными не только потому, что они суть заповеди Бога, а будем считать их Божественными заповедями потому, что мы внутренне обязаны совершать их. Мы будем изучать свободу при целесообразном единстве согласно принципам разума и лишь постольку будем считать себя сообразующими с Божественной волей, поскольку признает священным нравственный закон, которому нас учил разум на основании природы самих поступков, и полагаем, что мы служим этому закону лишь тем, что содействуем высшему в мире добру в себе и в других.
Наследие Канта остается актуальным, так как выдвинутые им идеи сохраняют теоретическое и практическое значение.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ1. Философия: Учебник / Под ред. проф. В.Н. Лавриненко. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Юристъ, 1998. — 163 с.
2. Суслова Л. А. Философия Иммануила Канта М. Просвещение 1991 г.
3. Кант И. Критика чистого разума. /М.: Мысль, 1994 – 591с.
4. Кант И. Критика практического разума 1908, с. 81-82
5. Кант И. Наблюдения над чувством прекрасного и возвышенного // Кант И. Соч. в 6т. Т.2. — М., 1964. С.199.
[1] Философия: Учебник / Под ред. проф. В.Н. Лавриненко. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Юристъ, 1998.
[2] Суслова Л. А. Философия Иммануила Канта М. Просвещение 1991 г.
[3] Кант И. Критика чистого разума. /М.: Мысль, 1994
[4] Кант И. Критика практического разума 1908.
[5] Кант И. Наблюдения над чувством прекрасного и возвышенного // Кант И. Соч. в 6т. Т.2. — М., 1964.