Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
PAGE \* MERGEFORMAT10
בס''ד
БО – בֹּא
Недельная глава с комментариями РаШИ и пояснениями
План главы:
Содержание главы
Предельно ожесточив сердце Фараона, чтобы исполнить план наказания египтян и показать Свое всесилие, Б-г грозит ему через Моше очередной, восьмой по счету казнью — нашествием саранчи, если евреи не получат свободу. Фараон соглашается отпустить только мужчин. В разгар казни Фараон вызывает Моше и Аарона, кается в своем упрямстве и просит удалить саранчу. Б-г прекращает казнь, но вновь ожесточает египетского правителя, и тот в очередной раз не выполняет обещания.
Тогда начинается девятая казнь: вся страна, кроме еврейских домов, погружается в густую, физически ощутимую тьму. Фараон снова зовет Моше, предлагает отпустить всех евреев, но требует оставить в Египте их скот. Моше заявляет, что евреи не только уведут весь свой скот, но и возьмут часть скота у Фараона, и затем сообщает о завершающей, самой тяжелой казни — уничтожении всех египетских первенцев, после чего сыны Израиля покинут Египет. Фараон выгоняет из дворца Моше, угрожая ему расправой.
Б-г сообщает Моше первую заповедь: с нисана, месяца Исхода, будет начинаться еврейский календарь. 10 нисана евреям велено взять ягненка, хранить его 4 дня, затем зарезать как пасхальную жертву, помазать его кровью дверные косяки и притолоки в своих домах, а зажаренное мясо съесть. Кровь жертвоприношения станет знаком для Б-га, чтобы миновать еврейские дома во время истребления первенцев в Египте. Сынам Израиля велено навсегда запомнить этот день Исхода и в память о нем никогда не есть хамец, продукты из кислого теста, в Песах.
Указания Б-га в точности выполняются. Начинается последняя казнь, и Фараон отпускает, наконец, евреев. Путь к свободе открыт. В конце раздела приведены законы о пасхальной жертве, выкупе сына-первенца и наложении тфилин.
Итак, подытожим. Всев-ний наслал на Египет и всех его жителей 10 казней. Величайшее и могущественнейшее в свое время государство – Египет, было уничтожено. Уничтожено без шанса на какое либо возрождение. Падение экономики, уничтожение инфраструктуры, гражданская война и исход большей части населения нанесли непоправимый демографический урон. Сегодняшний Египет и сегодняшние египтяне – это совершенно другая страна и другие люди. Все. Полное опустошение. Все это ради избранного народа. Ради еврейского народа и ради прославления Имени Всев-него, потому что только Он и никто иной может называться нашим Хозяином.
«С юношами нашими и со старцами пойдем, с сыновьями нашими и с нашими дочерьми…», — говорит Моше Фараону перед восьмой казнью. Фараон был готов отпустить для совершения религиозного обряда только старшее поколение евреев. Но детям нельзя.
Так исчезали религии и общества. Если дети не идут по стопам своих родителей, традиция гибнет, затем гибнут общество и сам народ. Фараон не впервые избрал своей мишенью еврейских детей. Еще раньше он приказал повитухам убивать младенцев при родах, затем велел топить новорожденных в Ниле. Но физический геноцид не удался, и последним отчаянным усилием, когда египетская империя сама погибала под мощными ударами Б-жественных казней, он попытался оторвать еврейскую молодежь от их отцов, уходивших в пустыню для встречи с Б-гом и получения Торы.
Фараон знал, как важны дети для выживания народа; многие другие наши враги тоже знали. Например, католические монахи, похищавшие и насильно крестившие еврейских детей, или власти царской России, которые, борясь с иудейским «фанатизмом», отправляли мальчиков в кантонисты, на 25-летнюю армейскую службу. Но не хуже знали эту истину и еврейские лидеры всех эпох, начиная с Моше-рабейну. В фокусе пасхального Седера, пожалуй, главного религиозного мероприятия в годовом цикле нашего календаря, отмечаемого в память об Исходе, находятся дети. Сам Седер начинается с серии «детских» вопросов: «Ма ништана» — чем отличается эта ночь от других ночей? Дети с интересом ждут, что будет дальше. А дальше идет рассказ о четырех разных сыновьях. Затем прячут афикоман —сломанный лист мацы. Сама Пасхальная Агада, рассказ об Исходе, ориентирована в значительной мере на детское восприятие — так исполняется заповедь «И расскажешь ты сыну своему в тот день…» (13: 8). Даже заключительные песни Седера — «Эхад ми йодеа» и «Хад гадья» — похожи на детские считалки, придают живость и свежесть всему действию, не дают детям заснуть и, впоследствии, вспоминаются ими всю жизнь.
Но одним Седером еврейское воспитание не ограничивается. Иудаизм — очень теплая, семейная религия. Например, мицва изучения Торы, настолько важная, что она приравнивается ко всем другим заповедям, вместе взятым, формулируется как будто специально для детей. Не сказано: «Учи Тору», а сказано: «И повторяй их (слова Торы) детям своим» (смотри молитву Шма).
Как ни банально звучит, дети — действительно наше будущее. Мы существует уже четыре тысячи лет именно благодаря передаче знаний и традиций из поколения в поколение. Даже в современном Израиле, еще далеком от еврейского идеала, пост министра образования считается одним из важнейших в правительстве. Разногласия в порядке финансирования школ могут привести к развалу правящей коалиции. В Советском Союзе было по-другому. Кто помнит министра просвещения при Брежневе? Кажется, его фамилия была Прокофьев. Малозначащий чиновник на нижнем этаже номенклатуры. И каков результат такого пренебрежения к детям? В сегодняшней России — два миллиона беспризорных.
Еврейская традиция не ограничивает обучение детей школьными стенами. Тора обязывает каждого отца и каждую мать лично обучать своих детей, в первую очередь, своим примером. Проведение Шабата и праздников, помощь нуждающимся и добрые дела, — все это составная часть процесса воспитания, без которого невозможно наше будущее.
Урок второй – Тьма и свет
"А у всех сынов Израиля был свет в их жилищах" (10:23)
Девятая, предпоследняя напасть, которая свалилась на Египет, была т.н. "тьма египетская". Об этом сказано в Торе (10:22, 23): "И была тьма во всей земле Египетской три дня. И не видел один человек другого, и не мог подняться человек со своего сидения три дня. А у всех сынов Израиля был свет в их жилищах".
Два чуда усматривает здесь еврейская Традиция, которые на самом деле связанны между собой. С одной стороны - это необычная тьма, вязкая и густая, буквально приковавшая египтян к тому месту, где застала их эта казнь. И вместе с тем, чудесный свет в еврейских жилищах!
Этот свет сам по себе был необычным. Он следовал за евреями в любое место, даже когда они заходили в дома египтян, где царила тьма, чтобы выведать, где те хранят свои сокровища. Поэтому, когда пришло время исхода, у египтян уже не было возможности отказать евреям - те достоверно знали, где у них припрятано серебро и золото, которые требовали евреи.
На первый взгляд, в Торе сказано достаточно откровенно: "и они (евреи) обобрали египтян". И это выглядит достаточно неприглядно, даже если учесть, что эти деньги - законная плата евреям за их многолетний труд. В результате, как уточняют комментаторы, после ухода евреев Египет опустел и стал, как "пучина морская, где практически не водится рыба". Выходит, уже три тысячелетия назад "евреи продали Египет"?
Но в данном случае это не был банальный грабеж: это было обещание, которое дал сам Творец Аврааму: "А после потомки твои выйдут (из Египта) с большим имуществом". Впрочем, можно перевести и по-другому: "с великими приобретениями".
Но о каких "великих приобретениях" может идти здесь речь? Неужели великому праведнику Аврааму в качестве своеобразной "компенсации" за вековое рабство, в котором суждено было томиться его потомкам, Всевышний пообещал какое-то "серебро и золото"? Конечно, нет. Речь идет о духовных "приобретениях", которые порой должны быть "оплачены" нашими мучениями и страданиями. Начиная с Египта, во всех странах рассеяния, где по воле Творца выпадало скитаться нашему народу, мы извлекали "искры святости" - то лучшее и ценное, что есть в культуре окружающих нас народов. Но поскольку в Торе это названо именно "приобретениями", то речь идет о том, чтобы впитать и вобрать в себя эти "искры", и сделать их органичной частью самой еврейской Традиции. Более того: именно завершение этого духовного "труда" и является точкой отсчета нашего пребывания в изгнании. Собрали все "искры" - можно выходить из рабства. Как говорится: "На свободу - с чистой совестью"!
Когда еврей, заброшенный на край света, из последних сил старается сохранить и отстоять свое еврейство, упрямо продолжая, вопреки всему, вести еврейский образ жизни и соблюдать заповеди - этим он невидимым образом изменяет и исправляет окружающий мир.
Тора напоминает нам, что, даже находясь в галуте, еще до прихода Мошиаха, когда, по выражению пророка Иеремии: "тьма покрывает землю, а мгла - народы", мы можем добиться того, чтобы "над нами воссиял Б-жественный свет". Свет, который упомянут здесь - это свет еврейской традиции и хасидизма, который зажгли для нас наши святые Учителя - рабби Исроэль Баал-Шем-Тов, Алтер Ребе и их последователи и преемники. Который светит нам, чтобы подготовить нас к скорому приходу Мошиаха и осветить путь к долгожданному и на этот раз - окончательному Избавлению!
«А если семья слишком малочисленна, чтобы съесть одного ягненка, пусть возьмет себе вместе с ближайшим соседом — по числу душ…»(12: 4).
Пятикнижие Моше легло в основу юридических кодексов многих стран. Это неоспоримый факт. То, что называется «правами человека» в международной юриспруденции, берет начало в нашей Торе. Но когда читаешь Тору, почти не встречаешь слово «права». Зато обязанностей в ней очень много: обязанности детей перед родителями; ученика по отношению к учителю; общество должно заботиться о бедных; человек обязан блюсти интересы общества; обязанности перед вдовами и сиротами, обязанности перед новообращенными; обязанности человека перед Б-гом. Короче, обязанностей хоть отбавляй, а прав нет как нет. Почему?
Ответ сводится к парадоксальной, на первый взгляд, формуле: чем больше у людей обязанностей, тем меньше они нуждаются в правах.
Можно написать юридический кодекс, в котором перечислены права людей: «Все люди созданы равными и наделены Творцом неотъемлемыми правами…». А можно составить перечень их обязанностей. Какая разница? Огромная. Когда вы говорите о правах, вы ставите человека в положение берущего. А когда речь идет об обязанностях — он вынужден признать, что пришел в этот мир, чтобы давать.
Характер общества можно узнать по образным выражениям в его языке. Мы говорим по-русски: «Долг зовет». Это значит, что я — чистенький, без всяких обязательств. Но вот где-то вдалеке меня позвал мой долг. Я — здесь, а долг — там. На святом языке о человеке, выполнившем свой долг, говорят, что он «яца йедей ховато», буквально, «вышел из своего долга». Еврей изначально видит себя обязанным. Ему не надо никуда идти на зов своего долга. Жизнь и обязанности для него неразделимы.
В приведенном стихе Тора велит человеку, чья семья слишком мала, чтобы съесть целого пасхального ягненка, найти соседа и пригласить его к себе на Седер. Очевидно, что у этого соседа нет своего ягненка. Скорее всего, речь идет о бедном человеке. Тора могла выразить свое указание иначе, обращаясь не к богачу, а к бедняку: «Если у тебя нет ягненка, найди семью, у которой много еды, и присоединись к их трапезе. Имеешь право». Но Тора верна себе: она призывает нас не брать, а давать. Ибо мир стоит не на правах, не на потребительском отношении к жизни, а обязанностях, которые наложил на нас Сам Творец неба и земли.
«И пройду Я по Египту в эту ночь, и поражу Я всякого первенца в земле Египетской от человека и до скота, и над всеми идолами Египта творить буду суды. Я — Г-сподь!» — говорит Всевышний Моше и Аѓарону в нашей сегодняшней недельной главе «Бой». Есть одна известная хасидская история, связанная с понятием «я».
У рабби Мордехая из Ляхович был преданный хасид по имени Йоэль, живший в местечке Чапли, неподалеку от Ляхович. Это был очень благочестивый, Б-гобоязненный и честный человек, которого уважали как евреи, так и неевреи. Носил он тулуп, подпоясанный обычной веревкой, как простой крестьянин, хотя считался управляющим поместьем. Никогда не прятал цицис, даже когда должен был разговаривать с важными особами. Рассказывают, что однажды местный порец (помещик) принимал богатых соседей и позвал реб Йоэля к себе — он хотел похвастаться перед гостями, что у него есть такой управляющий. Реб Йоэль прибыл в своей обычной одежде, с длинными кистями цицис навыпуск. Увидев это, помещик попросил его спрятать кисти, так как гости могут посмеяться над ним. Хасид ответил: «Что вы такое говорите? Чтобы я стыдилсяцицис?! Ведь они всё в нашей жизни!» А в его хозяйственной книге в верхней части каждого листа было написано: «Я верю полной верой, что Пресвятой, благословен Он, велик и правит всеми мирами». И еще рассказывали, что реб Йоэль держал небольшого белого коня специально, чтобы ездить к ребе. Когда он поил своего коня, ему порой открывался пророк Элияѓу!..
Однажды реб Йоэль почувствовал непреодолимое желание отправиться к своему ребе и услышать от него толкование слов Торы или какое-либо высказывание. Он поспешил в Ляхович и, добравшись до дома рабби Мордехая, привязал своего коня у калитки. В доме ребе входная дверь всегда была открыта, но в тот день из-за жары рабби Мордехай переместился из комнаты в прихожую и беседовал там с посетителем — рабби Ошером из Столина, закрыв наружный замок. Потянув дверь на себя, Йоэль, привыкший входить в прихожую без стука, обнаружил, что она закрыта. Из-за непреодолимого желания скорее увидеть ребе он стал стучать и требовать, чтобы его впустили. Рабби Ошер из Столина испугался неожиданного стука и спросил: «Кто там?» Реб Йоэль ответил: «Это я». Тогда ребе из Ляхович сказал громко — так, чтобы было слышно за дверью: «Что же это за творение Б-га, которое может сказать о себе: «Это я»?! Ведь сказано: «Я Б-г, Я — а никто другой». Только Пресвятой, благословен Он, может сказать о себе «Я». Никто больше не может сказать так о себе, произнеся при этом чистую правду…» Когда реб Йоэль услышал слова ребе, душа его успокоилась, и он даже не захотел заходить в дом, а сразу отправился в обратный путь.
…Когда три года назад на горе Кармель недалеко от Хайфы бушевал сильнейший пожар, многие страны прислали свои пожарные самолеты на помощь Израилю. Мы знаем, что еврейское государство неоднократно отправляло гуманитарную помощь и отряды спасателей в любую страну, где происходили катастрофы: землетрясения, пожары или цунами. И вдруг впервые сам Израиль нуждался в помощи. Огонь, унесший несколько десятков человеческих жизней, уничтоживший тысячи гектаров леса, был столь силен и, из-за неблагоприятных погодных условий, распространялся с такой скоростью, что в самой стране просто не было ресурсов для того, чтобы справиться с ним… Все помнят, как четыре года назад на Гаити было землетрясение, которое потрясло мир, содрогнувшийся от страшных кадров фотохроник, поступавших оттуда.
Интересно, что именно Израиль направил на помощь Гаити вторую по численности группу спасателей и врачей. Израиль — крошечная страна, едва заметная на карте, откликнулся на горе Гаити, в отличие от 57 мусульманских стран, из которых только Турция послала небольшую группу своих людей в район бедствия. Израиль стал единственной страной, приславшей на Гаити полностью оборудованный для работы в полевых условиях госпиталь, в котором израильские врачи провели более 300 операций по спасению жизни раненых, приняли 16 родов (в трех случаях пришлось прибегнуть к кесареву сечению), оказали врачебную помощь более чем тысяче гаитян. Этого не смогли сделать даже американцы. После окончания спасательной миссии и закрытия госпиталя, большая часть его оснащения была подарена Гаити (об этом совсем мало и как-то неохотно писала мировая пресса, всегда готовая обвинять Израиль в неадекватной реакции на действия террористов в секторе Газа). Какой урок можно вынести из этой истории?
Мы все за субботним столом поем песню «Добродетельная жена», которую написал царь Шломо (Мишлей, 31: 10–31): «Кто найдет жену добродетельную? Выше жемчугов цена ее. Уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка. Она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей… Уста свои открывает она с мудростью, и кротко наставление на языке ее… Обманчива прелесть, и суетна красота: жена, боящаяся Г-спода, прославлена. Дайте ей от плода рук ее, и да прославят ее в воротах города деяния ее». Что заставило царя Шломо написать эту песню? Почему он начал описывать «добродетельную жену» — идеал женщины в среде еврейского народа?
Шломо был мирным правителем, и за время его правления (он правил 40 лет) не было ни одной большой войны. Ему в наследство досталось большое и сильное государство, и он должен был поддерживать и укреплять его. В то время одним из путей укрепления связей между двумя царствами были браки, соединяющие царственные династии.
Царь Шломо хотел весь мир приблизить к народу Израиля, чтобы все приходили в Храм для поклонения единому Б-гу. Для поддержания добрососедских отношений с государствами своего региона, он неоднократно брал себе в жены женщин других народов, надеясь приблизить их и их народы к Б-гу. В Иерусалимском Талмуде в комментарии на стих: «Он любил женщин чужеродных…» (Млохим I, 11: 1) Рабби Йоси говорит: «Чтобы вкладывать слова Торы и привести под крылья Шхины» (трактат «Санѓедрин», 2: 6). Своей кульминации этот процесс достиг в женитьбе царя на дочери фараона.
Взойдя на царский престол, Шломо начал строительство Храма, которое завершилось через семь лет. Он откладывал женитьбу на дочери фараона до завершения строительства Храма. Ночь торжественного открытия Храма стала и брачной ночью царя. Мидраш рассказывает, что свадьба была настолько веселой и радостной, что ее блеск и роскошь затмили празднество по поводу окончания строительства Храма («Бамидбор рабо», 10: 4). Почему никто не протестовал? Мидраш говорит: «Все лицемерят перед царем». Мидраш добавляет, что в течение семи лет строительства Храма Шломо воздерживался от употребления вина, дабы ничто не отвлекало его от выполнения заповеди, но на свадьбе дочь фараона подала ему вино, и он выпил («Ваикро рабо», 12: 5). Она же повесила над его кроватью полог, к которому прикрепила множество сверкающих, словно звезды, драгоценных камней. Когда Шломо захотел узнать, не занялась ли заря, он увидел «звезды» и снова заснул. Поэтому случилось так, что коѓены тщетно прождали его для принесения ежедневной утренней жертвы, ибо ключи от Храма царь Шломо хранил под подушкой.
Представьте себе чувства людей в то утро. Семь лет, пока строился Храм, они ждали этого дня. Строительство было закончено в месяце хешвон, но Шломо отложил открытие Храма почти на год до следующего тишрея, потому что хотел отпраздновать это событие только в том месяце, когда родились отцы мира Авраѓам, Ицхок и Яаков. И вот, наконец, когда Иерусалимский Храм был торжественно открыт, и народ хочет совершить первое жертвоприношение, царь спит… Никто не осмелился нарушить сон царя: и коѓены, и народ были сильно встревожены. Шломо спал до тех пор, пока солнце не засветило ярко.
Тогда мать царя Бас-Шева, которой сообщили о случившемся, в конце концов, вошла к сыну с упреками: «Все знают, что твой отец был Б-гобоязненным человеком, значит, теперь скажут, что твоя мать сделала из тебя злодея! Ты позоришь меня, все будут говорить, что я воспитала такого сына!» «В этот день жертвоприношение было совершено в четыре часа», — заключает мидраш.
Наставления матери предшествуют песне «Добродетельная жена». Именно глубокое разочарование Шломо в дочери фараона привело его к мыслям об идеальной жене, которые он выразил в этой песне. Мидраш дает очень интересное объяснение о том, что этот поэтический и проникновенный текст посвящен тоже дочери фараона, но только той, которая впервые была упомянута в истории, как спасительница Моше.
И здесь мы снова обратимся к нашей сегодняшней недельной главе «Бой», в которой рассказывается о казни первенцев. В комментарии на стих: «Ибо нет дома, в котором не было бы умершего» (Шмойс, 12: 30) Раши говорит: «Если там был первенец, он умирал; если там не было первенца, старший в доме умирал вместо него». Мидраш добавляет, что «старшие дочери умирали так же, как и сыновья», за исключением одной — Батьи. Старшая дочь фараона имела хорошего защитника, в лице спасенного ею Моше, о котором было сказано при рождении: ки тов ѓу («что он хорош», Шмойс, 2: 2). Ки тов повторяет и царь Шломо в своей песне (Мишлей, 31: 18) Эти слова еврейские мудрецы толкуют как указание на то, что речь идет именно о Батье («Шмойс рабо», 18: 3). И это о ней сказал Шломо: «Многие дочери преуспели, но ты превзошла всех их!» Батья самоотверженно спасла еврейского мальчика Моше, не побоявшись нарушить приказ своего отца, выступить против всего, чему ее с детства учили в покоях фараона.
Она стала образцом женщины, которая одна идет против целого царства, против великого царя, который также и ее отец, восстает, чтобы делать то, что нужно сделать.
И здесь мы снова возвращаемся к истории о пожарах в Израиле и о землетрясении на Гаити. Еврейская душа всегда была очень чувствительна к страданиям других людей, поэтому не удивительно, что Израиль оказал столь значительную помощь пострадавшим от землетрясения. С момента Исхода из Египта и до настоящего времени еврейский народ никогда не терял свою чувствительность к страданиям других людей, и за это мы благодарны Всевышнему.
Любавичский Ребе всегда призывал распространять семь заповедей потомков Ноаха, чтобы привести народы мира к вере в единого Б-га. Может быть, эта трагедия должна стать для народа Израиля напоминанием, о том, что помощь другим странам не должна быть только гуманитарной, но также, и особенно, духовной. Как знать — если мы станем помогать им духовно, то, может быть, тем самым сократится и необходимость в материальной помощи?..