Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Научное издание
Крылова Ирина Анатольевна
Проблема безопасности России в контексте глобализации
Утверждено к печати Ученым советом
Института философии РАН
В авторской редакции
Художник: В.К.Кузнецов
Технический редактор: Ю.А.Аношина
Корректор: Т.М.Романова
Лицензия ЛР № 020831 от 12.10.98 г.
Подписано в печать с оригинал-макета 20.03.2001.
Формат 70х100 1/32. Печать офсетная. Гарнитура Таймс.
Усл. печ. л. 7,53. Уч.-изд. л. 10,7. Тираж 500 экз. Заказ № 000.
Оригинал-макет изготовлен в Институте философии РАН
Компьютерный набор: Ю.А.Аношина
Компьютерная верстка: Ю.А.Аношина
Отпечатано в ЦОП Института философии РАН
119842, Москва, Волхонка, 14
ВВЕДЕНИЕ
Во второй половине XX столетия современная цивилизация столкну лась с кризисом, угрожающим ее существованию. Человечество не нашло еще надежных средств предотвращения глобальных катастроф – воен ного, экономического, технологического, экологического и т.д. ха рактера. Более того, угроза этих катастроф постоянно воспроизводит ся действием военно-политических, экономических, социальных меха низмов и структур, сложившихся на предшествующем этапе истории. Усилия же стран и народов в решении общих проблем человечества до сих пор не объединены. В результате современная цивилизация всту пает в XXI век, так и не найдя решений глобальных проблем и путей обеспечения безопасного развития.
Ясно одно: кризис цивилизации ставит под вопрос существование всего мирового сообщества как целого. Причем данный кризис имеет чрезвычайно многоплановые проявления1.
Во-первых, это кризис системы международных отношений в новой геополитической ситуации и преобразования биполярного мира в монополярный, одним из опасных последствий которого является сохране ние в XXI веке угрозы ядерных (а значит, и радиационных) катастроф, а также возрастание опасности “экологических конфликтов и войн” в связи с обострением борьбы наций за выживание и глобального сопер ничества за передел территорий и иссякающих природных ресурсов планеты.
Во-вторых, это технологический кризис, ибо с вступлением веду щих стран мира в информационную, а слаборазвитых государств в ин дустриальную фазу развития, частота и масштабы ущерба от техноло гических катастроф стали сопоставимы с аналогичными показателями стихийных бедствий, либо с потенциалом военных арсеналов.
В-третьих, это кризис “завоевательского” отношения к природе, сложившегося на основе принципов индустриализма и поставившего мир фактически на грань общепланетарной экологической и климати ческой катастрофы.
И, наконец, это кризис воспроизводства самого человека. И здесь речь идет прежде всего о нарастании непосредственных угроз жизни и здоровью самого человека и недостаточной способности его к адап тации.
Таком образом, кризис цивилизации, проявляющийся и во многих других аспектах, порождает чрезвычайно сложную ситуацию. Он абсо лютно исключает в XXI столетии возможность дальнейшего мирового развития по тем направлениям, по которым оно шло до настоящего времени, ибо то, что представлялось вполне естественным и законо мерным еще недавно, обнаруживает перспективы общепланетарной ка тастрофы. Поскольку, несмотря на предпринимаемые на различных уровнях усилия за последние 30 лет, ни одну из глобальных угроз не удалось не только устранить, но даже смягчить или отодвинуть, не исключено, что экологическая катастрофа на планете может насту пить уже в первые десятилетия XXI века.
Это дает основание некоторым отечественным глобалистам утверж дать, что человечество вступает в особую полосу исторического развития – Эру риска. “Эра риска – это не просто метафора, – пи шет А.И.Костин. – Ситуация слишком серьезна, поскольку опасности подвергается не только человечество, но и генетическое многооб разие животного мира в целом, уменьшаются возможности его дальней шего развития. В этом смысле Эра риска характеризует новые усло вия эволюции жизни на планете. Такой подход требует особого внимания к глобальной проблематике в силу ее экстраординарности”2.
На наш взгляд, в XXI веке резко возрастет вероятность уничтожения цивилизации в результате чрезвычайных ситуаций и различного рода (в том числе “ползучих”) катастроф, зачастую имеющих “рукотворный” характер. Наша страна относится к разряду тех, где угроза таких ка тастроф особенно высока, а их последствия могут иметь поистине пла нетарные масштабы.
Конечно, кризис цивилизации проявляется в различных странах по-разному. Нынешние российские проблемы во многом схожи с теми, кото рые уже пережило или переживает множество стран, ибо они носят в своей основе общечеловеческий характер и имеют универсальное зна чение.
Отличительная особенность России в данном случае состоит в сле дующем: она, обремененная как внутренними, так и глобальными проб лемами, со значительным опозданием вступила на путь “модернизации”, взяв курс на интеграцию в мировое хозяйство, на активное разви тие экономических и научно-технических связей со всеми государст вам мира.
В последние годы радикальными реформаторами нашего общества широкой общественности настойчиво внушалась мысль о том, что про возглашенная ориентация России на мировой рынок товаров, услуг, капиталов, технологий и т.д. даст мощный импульс ее экономическому и научно-техническому развитию, являясь тем основным звеном, взяв шись за которое можно будет решить весь комплекс острейших проблем как внутреннего, так и глобального характера.
Однако уже первые шаги по пути отечественной “модернизации” показали, что при этом возникают серьезные “издержки”, которые вполне способны не только обострить все проблемы как национально го, так и общецивилизационного характера, но и перечеркнуть в конечном итоге все предполагаемые выгоды “вхождения” страны в мировое хозяйство.
Представляется, что подобная ситуация в значительной степени порождена непродуманностью общей концепции “социальной модерниза ции” России, а также коррумпированностью и криминализацией нашего общества. Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что при всей внешней цивилизованности современного мирового рынка существующие “правила игры” на нем – чрезвычайно жесткие. Поэтому за каждый сде ланный непродуманный шаг сегодня нашему обществу приходится распла чиваться дорогой ценой.
Существующая российская действительность является тому нагляд ным подтверждением. За последние десять лет в результате произошед ших потрясений Россия оказалась перед лицом серьезнейших опаснос тей и угроз для самого ее существования. По утверждению экспертов ООН, Россия ныне находится даже не в состоянии кризиса, а самой настоящей катастрофы. Речь идет фактически о возможности уничтоже ния самой страны как системно развивающегося целого. Нынешнее бед ственное состояние национальной безопасности обусловлено прежде всего: глубочайшей экономической депрессией (не имеющей аналогов в мировой практике); значительным ослаблением обороноспособности и военной мощи; возрастанием угрозы ядерных, радиационных и техно логических катастроф, а также технологической зависимости и науч но-технического отставания от развитых стран; дестабилизацией со циально-экологической ситуации; тенденцией к дальнейшему ухудшению здоровья нации и продолжающемуся сокращению населения; фактической утратой продовольственной независимости и нарастанием в XXI веке в связи с обострением глобальных проблем угрозы “экологических кон фликтов и войн” за передел территорий и невозобновимых природных ресурсов планеты, предметом которых становится Россия.
В то же время в “Концепции национальной безопасности Российской Федерации” сказано: “Анализ угроз национальной безопасности Российской Федерации показывает, что главные из них в настоящее время и в обозримой перспективе не имеют военной направленности, носят преимущественно внутренний характер и сосредоточены во внут риполитической, экономической, социальной, экологической, информа ционной и духовной сферах”3.
На наш взгляд, современные угрозы национальной безопасности России обусловлены не только внутренними, но и внешними факторами. Поэтому проблему безопасности России, ее положение в современном мире и то, что с ней происходит, можно понять лишь в контексте глобалистики.
Глобализм (от лат. globais – шар) означает, что современное человечество рассматривается не как сумма отдельных стран и народов, а как единое целое – принципиально новая социальная суперсистема, все элементы которой (конкретные страны и народы) находятся во взаимосвязи и взаимозависимости. Тотальная глобализация, проис ходящая в мире, обусловлена прежде всего интернационализацией всех сторон жизни современного общества. Причем глобализация экономических, политических, социальных и культурных отношений и процессов находит свое выражение не только в том, что те или иные черты общественного развития приобретают планетарные масштабы и появляются глобальные проблемы современности (которые отдельные страны не способны решить, опираясь только на собственный внут ренний потенциал), но и в том, что достигается такой уровень единства человечества, когда безопасность, существование и разви тие каждой страны и каждого народа находятся в прямой зависимости от безопасности и состояния мира в целом. И наоборот, обеспечение международной безопасности и конструктивное решение глобальных проблем зависит от безопасности, активности действий всех стран и народов, входящих в мировое сообщество.
Проблема безопасности предполагает ограничение или снятие опасности. Однако, как показывает история, такого состояния, ког да нет опасности, не удавалось достичь ни отдельному человеку, ни различным формам его сообщества. Скорее безопасность следует воспринимать как идеал, к которому должен стремиться человек и образуемые им формы общежития в целях самосохранения. Как правило, безопасность неразрывно связана с опасностью, “обретая свое су ществование лишь как ответ на вызов угрозы. И напротив, ее отсут ствие в нормальных условиях вовсе не осознается как безопасность, а скорее как естественное состояние”4.
Традиционно, а во многих случаях и до сих пор, в государствен ной политике и общественном сознании вопросы безопасного развития страны ассоциируются исключительно с военной угрозой. Между тем в новом столетии значительно возрастает опасность чрезвычайных ситуаций и глобальных катастроф (включая “ползучие”), как природного, так и техногенного характера, не связанных непосредственно с международными военными конфликтами, в связи с чем со всей остротой встает вопрос о защите общества от “самого себя”. То есть от стратегически непродуманных, ошибочных решений в сфере политики, экономики, науки и культуры, которые прямо или косвенно ведут к возникновению чрезвычайных ситуаций и такого рода катастроф. Очевидно, что на современном этапе безопасность страны (а зна чит, и национальный суверенитет) не могут быть обеспечены только военной мощью и неприкосновенностью государственных границ. Сегод ня наряду с военной безопасностью на первый план выдвигаются тесно взаимосвязанные между собой ядерная, радиационная, технологи ческая, экологическая, продовольственная и другие виды (структур ные элементы) безопасности, не в меньшей степени влияющие на сос тояние и здоровье нации, ее выживание и будущее развитие.
Как известно, в действующем с 1992 г. законе Российской Феде рации “О безопасности” дано ее определение как “состояние защищен ности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз”5.
В другом основополагающем документе – “Концепция национальной безопасности Российской Федерации” – уточняются наиболее важные из этих интересов, а именно: “реальное обеспечение конституционных прав и свобод...”, “упрочение демократии...” и, наконец, “защита конституционного строя...”6.
“Национальная безопасность” определяется как состояние защищенности граждан, общества и государственных образований в пределах одной страны и государства”7.
На наш взгляд, все существующие у нас официальные определения “национальной безопасности” и ее объектов не выдерживают критики ни с точки зрения глобалистики, ни тех внутренних и внешних угроз для России, которые в последние годы приобрели совершенно новое качество по сравнению с тем, что было еще в недавнем прошлом и наш ло отражение в “Концепции национальной безопасности Российской Фе дерации”.
Представляется, что базовыми ценностями и главными объектами национальной безопасности России должны быть не абстрактные “лич ность”, “общество” и “государство”, а ее территория, население (народы России), природные ресурсы, духовные ценности и сложивший ся в течение столетий уклад общественной жизни.
Данная работа преследует цель дать анализ проблемы безопаснос ти России в контексте глобалистики и рассмотреть те из ее аспектов: ядерный (в свете возможного распространения ядерного оружия, а так же в плане развития ядерной энергетики), радиационный, технологи ческий, экологический, продовольственный, военный (в связи с возрастанием угрозы со стороны блока НАТО и “экологических конфликтов и войн” за передел территорий и иссякающих природных ресурсов планеты в XXI столетии), которые до сих пор должным образом не принимаются во внимание отечественными исследователями и не нашли отражения в “Концепции национальной безопасности Российской Федерации”.
ГЛАВА I
ПРОБЛЕМА ЯДЕРНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
(военно-политический аспект)
В современном мире высокие ядерные технологии как военного, так и гражданского назначения представляют потенциальный источник глобальных катастроф, угрожающих не только национальной, но и меж дународной безопасности.
Ядерные катастрофы в силу причиненного ущерба – необратимых гу бительных последствий для биосферы, экосистем и самого социума – неизбежно ведут к глобальным экологическим. По существу, ядерные аварии и катастрофы, в значительной мере определившие лицо XX сто летия, поставили мировое сообщество на грань выживания. Уровень высоких ядерных технологий как военного, так и гражданского назна чения достиг таких масштабов развития, что они из национальных пре вратились в транснациональные. Возникла реальная угроза подрыва естественных условий существования человечества.
Можно утверждать, однако, что о философии ядерной безопасности долгое время не могло быть и речи из-за господства доядерных поли тических и военно-стратегических стереотипов мышления и недооценки новых реалий ядерного века, в частности специфических свойств ядерного оружия – его способности уничтожить все живое на Земле, вызвать кардинальную перестройку и разрушение биосферы и положить тем самым конец человеческой цивилизации; опасности радиационного эффекта в результате ядерных взрывов, а также негативных экологи ческих последствий использования “мирного” атома непосредственно для самого человека и среды его обитания.
При рассмотрении ядерной безопасности учитывался, как правило, лишь технический аспект проблемы. Фактически все существующие как в отечественной, так и в зарубежной научной литературе определения таких понятий, как “ядерная авария”, “ядерная катастрофа”, “ядерная безопасность” продолжают носить в основном чисто технический харак тер. Лишь в самые последние годы отдельными авторами стал принимать ся во внимание экологический аспект – глобальное радиоактивное заг рязнение биосферы, экосистем и живой природы, а также социальный – разрушительное воздействие на здоровье населения. На наш взгляд, не обходимо учитывать и возможные необратимые долговременные и отдален ные радиационные последствия как для природной среды, так и для бу дущих поколений.
Очевидно, что ядерная безопасность занимает одно из центральных мест в системе ценностей современной цивилизации. Если 50–60-е гг. можно охарактеризовать как годы гонки ядерных вооружений, 70–80-е гг. как начало их реального сокращения, то XXI век, если человечество хочет выжить, должен стать веком контроля за распространением ору жия массового уничтожения, средств его доставки, а также соответст вующих материалов и технологий. Иначе говоря, в новом столетии ядер ный контроль является необходимой составляющей ядерной безопасности. Ядерная безопасность – важнейшая часть в системе всеобщей и нацио нальной безопасности, связанная с состоянием ядерных объектов как военного, так и гражданского назначения, исключающим возникновение чрезвычайных ситуаций, аварий и катастроф (и их возможные губитель ные долговременные и отдаленные радиационные последствия), нанося щих необратимый экологический ущерб состоянию биосферы и экосистем, существованию общества и жизнедеятельности самого человека. Нерасп ространение ядерного оружия и высоких ядерных технологий, запрет на проведение ядерных испытаний, международный контроль за хранением, переработкой и перемещением ядерных материалов – все это лишь ступе ни к ядерной безопасности.
Необходимо признать, однако, что, несмотря на все усилия челове чества в достижении безъядерного мира, он не становится более безопасным в ядерном отношении. Напротив, вступая в XXI век, человечест во делает, по существу, шаги в обратном направлении.
Ядерное оружие и ядерная безопасность: эволюция взглядов
К сожалению, окончание “холодной войны” и “великого противостоя ния” США и СССР не привело к торжеству провозглашенного ООН прин ципа неприменения силы в международных делах, к одновременному роспуску военно-политических союзов, в частности НАТО, созданного, как декларировалось, для парирования “советской военной угрозы”. На против, на рубеже веков происходит преобразование биполярной систе мы в монополярную. В результате у единственной ядерной “сверхдержавы”, оставшейся после дезинтеграции Советского Союза, Совета Эко номической Взаимопомощи, Организации Варшавского Договора, заметно усилилось стремление диктовать свои условия, свою идеологию, свои подходы к решению мировых глобальных проблем с позиций политичес кой, экономической, военной, информационной и другой силы и навя зывать свою волю везде, где, как ей представляется, имеются амери канские интересы.
Разумеется, на протяжении 50 лет существования ядерного оружия методы стратегического противоборства между США и Россией (СССР) претерпели определенную эволюцию. В то же время человечество чрез вычайно долго шло к осознанию той угрозы, которую таит в себе ра кетно-ядерное оружие, а также другие виды оружия массового уничто жения8.
Надо сказать, что с самого создания ядерного оружия, которое, как говорил А.Эйнштейн, изменило все, кроме нашего образа мышления, как у нас, так и за рубежом (особенно среди политических лидеров, в сфере военной мысли) продолжали относиться к ядерному оружию не как к явлению, полностью перевернувшему все представления о войне, мире и международной безопасности, а как к обычному средству реше ния политических проблем. Это и стало основным лейтмотивом дебатов ядерного века, на протяжении которых ядерное оружие рассматривалось просто как новый вид оружия, пусть более сильный, но не меняющий основ стратегии, традиционных устоев военной науки и искусства; ут верждалось, что ядерная война является лишь разновидностью обычных конфликтов, кризисов, которые потрясали человечество в прошлом и из которых оно выходило, как правило, даже более здоровым; доказы валось, что опасность радиоактивного эффекта в результате ядерных взрывов для человечества и среды его обитания при испытании новых систем оружия преувеличена и т.д.
Об этом свидетельствует фактически вся послевоенная история развития военной мысли в США, в рамках которой предпринимались мно гочисленные попытки “обойти” новые факты жизни, найти “рациональ ные” пути использования ядерного оружия. В результате были предло жены: “контрсиловой” вариант применения ядерного оружия (а именно применения его против оружия, а не населения другой стороны), кон цепция “первого (т.е. обезоруживающего, лишающего противника воз можности ответа) удара”, “ограниченной” ядерной войны и многие дру гие теории, которые в конце концов потерпели крах. Однако авторы этих теорий так и не смогли смириться с тем, что ядерный век зна менует собой конец целой исторической эпохи, когда было возможным использовать войну и военную силу в качестве средства политики, ее “продолжения иными средствами”. Невзирая на растущую очевидность данного факта и его признание многими политическими лидерами Запа да, средства ведения ядерной войны на протяжении десятилетий про должали совершенствовать, а в стратегии и военном строительстве предпочитали вести себя так, будто все остается по-старому.
В течение более трех десятилетий и в наших высших политических и военных кругах доминировала официальная концепция “возможности достижения победы в ракетно-ядерной войне”. Причем при оценках по следствий глобального ядерного столкновения считалось (и не только военными теоретиками) возможным пережить третью мировую войну с применением ракетно-ядерного оружия, ибо при этом предполагалось, что колоссальные разрушения и жертвы не исключат продолжение нор мальной жизни для выживших и их потомков. Конечно, наша реакция в этом случае была в значительной мере ответной, но все это, естест венно, давало повод на Западе изображать внешнеполитическую стра тегию СССР в искаженном виде, раздувать миф о “советской военной угрозе” и форсировать гонку вооружений. В частности, Р.Макнамара, анализируя причины эскалации гонки вооружений, обострения междуна родной обстановки и усиления недоверия между Востоком и Западом в первой половине ядерной эры, писал: “Большую часть послевоенного периода советская военная доктрина, похоже, предполагала, что вой на между великими державами приведет к применению ядерного оружия... В публикациях официальных советских военных лиц постоянно присут ствовало убеждение, что единственным возможным конфликтом между великими державами может быть только всеобщая ядерная война. Более того, они утверждали, что в таком конфликте можно добиться преи мущества и настаивали на соответствующей подготовке в военной и гражданской области... Именно на эти публикации постоянно указывали в конце 70-х годов американские противники контроля над ядерными вооружениями во время дебатов по поводу Договора ОСВ–2”9.
Неудивительно, что вначале лишь единицы, и прежде всего наибо лее дальновидные ученые и философы, поняли подлинное значение перехода современной цивилизации в ядерную эпоху10. Когда над планетой реально нависла угроза ядерной войны, авторитетнейшие ученые мира – М.Борн, П.Бриджмен, Ф.Жолио-Кюри, Г.Мюллер, Л.Поллинг, С.Юкава, А.Эйнштейн, Л.Инфелд, Дж.Ротблат, Б.Рассел – обратились к мировому сообществу с призывом “научиться мыслить по-новому”, чтобы сохранить цивилизацию и жизнь на Земле11. Многие из этих выдающихся уче ных внесли неоценимый вклад в анализ последствий возможного приме нения ядерного и биохимического оружия (и соответственно гонки та ких вооружений).
Однако в нашей печати позиция всех западных авторов, выступав ших с позиций философии ядерной безопасности, как, впрочем, и созда телей “Манифеста Рассела-Эйнштейна”, называлась вплоть до середи ны 80-х гг. не иначе как “абстрактный пацифизм”. Это не означает, что против концепции “достижимости победы” в ядерной войне как ан тинаучной и опасной в обстановке глобального ядерного противостоя ния не выступали наши авторы, приводя обстоятельные доводы для обоснования объективной необходимости и реальной возможности пре дотвращения термоядерной войны и экологической катастрофы12.
Но поскольку более 30 лет монопольно господствовало “доядерное мышление” и на самом высоком уровне не признавались научные дан ные о ядерной опасности, постольку все, кто думал иначе (т.е. имел свой взгляд, свое мнение по данной проблеме и выступал против офи циальной линии политического руководства страны), попадал, естест венно, в разряд “опальных” ученых и философов, подвергался жесто чайшей критике, партвзысканиям, отстранению от работы, запретам на публикации (вплоть до “уничтожения” уже вышедших в свет книг, брошюр и т.п.)13. Парадоксально, но впоследствии многие из “запрещен ных”, “крамольных” идей, считавшихся в те годы “вредными с точки зрения безопасности страны”, послужили спустя 25 лет исходными прин ципами “нового политического мышления” по проблемам войны и мира, безопасности и разоружения в ядерный век и легли в 80-е гг. в осно ву нашей военной доктрины14.
Можно только сожалеть, что из-за мощной силы инерции не только на Западе, но и в нашей стране, а также из-за доминирующего положе ния, которое занимали так называемые “ястребы”, было отодвинуто почти на три десятилетия исследование последствий любого варианта ядерной войны и такого его феномена, как “ядерная зима”, хотя на возможность подобного явления указывал еще в 1955 г. американский ученый Дж.Арнотт. Он ссылался при этом на работы американского ме теоролога У.Дж.Хэмфриза, который высказал прогноз о вероятности охлаждения земной поверхности в результате взрывов водородных бомб, напоминающих в известной мере извержения вулканов15.
Фактически лишь в 80-е гг., после того как стали широко извест ны результаты исследований американских (Г.Вудвелла, К.Сагана, П.Крутцена, П.Эрлиха и др.) и отечественных ученых (Е.П.Велихова, Н.Н.Моисеева, В.В.Гинсбурга, С.П.Капицы, А.С.Павлова и др.) о воз можных катастрофических последствиях ядерной войны для судеб циви лизации и жизни на Земле, было, наконец, научно доказано, что ядер ное оружие практически не может быть ни орудием политики, ни самой войны, так как оно угрожает всеобщим истреблением16. В результате выработки концепции “ядерной ночи” и “ядерной зимы” была пересмот рена советская военная доктрина, которая стала носить в те годы сугубо оборонительный характер и была подчинена “задаче недопуще ния войны – как ядерной, так и обычной”. К сожалению, реализация новых подходов к вопросу о соотношении политики и войны в ядерную эпоху сопровождалась у нас серьезными просчетами и ошибками, особенно в области необоснованного сокращения передовых военно-техни ческих средств, что нанесло серьезный ущерб безопасности России, прежде всего военной и оборонной.
Вступая в XXI век, все прекрасно понимают, что не только масси рованное, но даже ограниченное применение существующих средств ве дения войны самоубийственно для цивилизации. Вместе с тем, как по казывает практика, игнорирование современными государственными и политическими деятелями в условиях изменения системы международных отношений прогностических выводов глобального характера по обеспе чению ядерной безопасности, сделанных зарубежными и отечественными учеными, ведет к весьма опасным для судеб мира последствиям.
В настоящее время наличие у США и России ядерного оружия предо пределяет сохранение концепции ядерного сдерживания. Как известно, 17 июня 1992 г. была подписана Хартия, в которой заявлено, что Сое диненные Штаты Америки и Российская Федерация “не рассматривают друг друга в качестве противников и развивают отношения партнерст ва и дружбы”17.
Следует учитывать, однако, что в новой геополитической ситуа ции официальная ядерная стратегия США предусматривает возможность применения ядерного оружия.
Необходимо признать, что после распада СССР и в нашей современ ной военной доктрине отсутствует принятое в прошлом обязательство неприменения ядерного оружия первыми. В начале 90-х гг. во внешней и военной политике России наметилась линия на снижение роли ядер ного фактора. В результате в отечественной доктрине международно го права сложилось единодушное мнение относительно незаконности и даже преступности применения в войне ядерного оружия первыми. Од нако рассмотрение вопроса о законности применения ядерного оружия или угрозы им в Международном суде ООН в 1994–1996 гг. показало, что Россия стала придерживаться точки зрения, согласно которой это оружие может быть применено в качестве средств законной самообороны для обеспечения национальной безопасности. Надо сказать, что такая позиция вызвала определенный шок среди российских юристов-междуна родников18.
Новая военная доктрина Российской Федерации содержит тезис об опоре на ядерное сдерживание и не исключает применения ядерного оружия в особых случаях. В “Концепции национальной безопасности Российской Федерации” предусматривается в случае военной агрессии применение Россией всех имеющихся в ее распоряжении средств, вклю чая ядерное оружие.
В нынешней обстановке изменения сил после распада биполярного мира и перераспределения областей военно-политического воздействия военные специалисты исходят из того, что ядерное оружие при всей своей экологической опасности для человечества пока еще остается главным средством поддержания стратегической стабильности в мире и предотвращения войны. “Для нас ядерное оружие сегодня, – подчер кивает Е.Маслин (принимавший непосредственное участие в создании ядерного щита бывшего СССР), – это прежде всего политический фак тор. В ближайшие годы мир может столкнуться с новой военно-полити ческой ситуацией. Не исключено, что XXI век станет столетием, в котором тон будут задавать не только сверхдержавы, но и небольшие государства, имеющие ракетно-ядерное оружие. Поэтому и изменилась ядерная концепция России – ныне это концепция ядерного сдерживания”19.
При этом считается, что России в качестве гарантии надежного сдер живания и для обеспечения равноправных стратегических отношений вполне достаточно поддержания примерного паритета по стратегическим ядерным силам с США. Разумеется, любой механизм взаимного ядерного сдерживания будет работать лишь при условии соблюдения Договора по ПРО (противоракетной обороне). Если же США развернут национальную ПРО, то это негативно скажется на состоянии глобальной ядерной безопасности.
С точки зрения ученых, и прежде всего глобалистов и экологов, политическая концепция ядерного сдерживания лишена всякого научно го содержания. В частности А.Яблоков считает, что несмотря на то, что ядерное оружие как метод решения военных и политических задач давно уже себя исчерпало, возникло иное оправдание его сохранения в XXI веке: “есть страны с нестабильными политическими режимами;.. такие страны могут оказаться обладателями ядерного оружия; сдер жать такого потенциального агрессора может только страх перед ядерными державами как Немезидами”20.
Следует признать, что концепция ядерного сдерживания носит весьма противоречивый характер. Так, если даже предположить, что Северная Корея, Пакистан, Израиль, Ливан или какая-либо другая страна в какой-то критической ситуации для политического руководст ва этих стран воспользуются ядерным оружием в региональных конфлик тах, вряд ли Россия (как, впрочем, и США) сможет нанести по терри тории этой страны свой ядерный удар. Фактически это будет озна чать включение механизма глобальной экологической катастрофы, а значит, не что иное, как конец мировой цивилизации.
Парадоксальность ядерного века в том и состоит, что, стремясь защититься от опасности, люди создали ядерное оружие и в таких ко личествах, что это стало представлять наиболее грозную опасность для существования самой человеческой цивилизации и экологических основ жизни на Земле. Таким образом, в ядерную эпоху появился объек тивный предел для конфронтации на международной арене – угроза всеуничтожения (и это уже давно доказано учеными), в результате чего ориентация на создание безъядерного, ненасильственного мира стано вится главным условием обеспечения ядерной безопасности и выживания всего человечества в новом столетии.
Необходимо отметить, однако, что несмотря на это, в настоящее время с понятием выживания связываются фактически два диаметрально противоположных механизма его реализации. Первый предполагает, что выживание должно быть основано на обладании ядерным оружием, неприменении его, то есть “ядерном сдерживании”, второй – напротив, на нераспространении и постепенном сокращении ядерного оружия и его технологий, вплоть до полного их уничтожения в будущем. “Ученые и политики, исповедующие первый принцип, – подчеркивает А.Ярошинская, – считают наличие ядерного оружия главной гарантией поддержа ния мира. В этом контексте философия ядерной безопасности заключает ся в том, что наличие ядерного оружия (силы), а, значит, и наличие ядерной опасности (страха), признается в качестве залога глобальной ядерной безопасности (мира)”21.
В результате философия, принятая современным обществом, ока зывается на деле не философией мира и безопасности, а, напротив, фи лософией ожидания войны и медленно надвигающейся глобальной катаст рофы, поскольку в реальности продолжается процесс модернизации на иболее опасных видов оружия, и прежде всего ядерного.
А раз так, то в современных условиях испытания ядерного оружия, в ходе которых проверяются все конструктивные элементы, а также на дежность и безопасность оружия в целом, продолжаются, представляя серьезную угрозу глобальной ядерной безопасности. И это несмотря на то, что в процессе производства ядерного оружия происходит не только отвлечение колоссальных материальных средств и лучших интел лектуальных сил в обществе (причем не на созидание, а фактически на самоуничтожение), но и подрыв экологических оснований жизни.
Следует напомнить, что глобальное радиационное загрязнение биосферы началось именно в результате испытаний ядерного оружия. С 1941 по 1991 г. десятью странами было произведено 1946 ядерных взрывов. В США 958 взрывов проведено на двух полигонах, расположенных вдали от основных городов своей страны. В СССР 715 ядерных взрывов проведено на размещенных по всей стране 52 полигонах22. Из них: 132 – на Новой Земле, 26 – в бассейне Волги, 13 подземных взрывов в Красноярском крае, 12 – в Якутии (ныне республика Саха)23. Как известно, и сегодня ряд стран продолжает проводить ядерные ис пытания.
Наиболее дальновидные ученые и философы своевременно сделали вывод о том, что в результате ядерных взрывов, оказывающих губи тельное воздействие на здоровье человека и экологическую систему планеты, с каждым годом увеличивается радиационная опасность24.
Ядерные испытания явились, по существу, первым в истории циви лизации глобально опасным экспериментом, поставленным в окружающей среде, в результате которого смертоносные радиоактивные частицы бы ли рассеяны по всей планете. Нельзя не вспомнить в этой связи обс тоятельств из истории проведения первой серии ядерных испытаний, особенно взрыва термоядерной бомбы, произведенного США 1 марта 1954 г. в районе атолла Бикини. “Каждый ядерный взрыв, – по словам Б.Коммонера, – вносил новые порции радиоактивных продуктов в окру жающую среду, в сложную сеть коммуникаций, которыми связано все жи вое на Земле... Сами того не сознавая, военные технические специа листы вторглись со своими бомбами в эту сеть, что принесло результаты, которых никто не ожидал и не мог предсказать”25.
Огромные количества радиоактивных веществ вовлекались в процес сы, протекающие в биосфере, накапливаясь в почвах, водах и, глав ное, в живых организмах, беспрепятственно бомбардируя их своими излучениями. В результате – глобальное радиоактивное загрязнение привело к постоянно действующему облучению населения всего земного шара.
Что касается отдаленных последствий ядерных взрывов, то факти чески с тех пор как было изобретено ядерное оружие и начались его испытания, показатели систематически занижались. Первые допустимые дозы были гораздо выше тех, которые полагаются сегодня. “Только по сле длительной серии атмосферных испытаний были установлены действи тельные размеры опасности, было выяснено истинное значение радиобиологических цепочек, ведущих к обогащению экосферы радиоизотопами”26.
Вместе с тем большинством специалистов не принималось во внима ние то обстоятельство, что в случае глобального повышения уровня радиации (которое наблюдается обычно при испытании ядерного оружия или взрыва ядерного реактора) эффекты облучения бывают, как прави ло, особенно велики. Долгое время никто не связывал значительное возрастание частоты опухолевых заболеваний в 80-е гг. во многих странах мира с проводившимися в 50-х гг. испытаниями ядерного ору жия (как, впрочем, и в настоящее время с отдаленными последствиями Чернобыльской катастрофы). Это объясняется тем, что никем из иссле дователей в должной степени не учитывался, во-первых, синергизм в комбинированном действии на организм человека излучений и других потенциально опасных канцерогенных факторов окружающей среды, а во-вторых, то обстоятельство, что латентный период в развитии опухоле вых заболеваний человека может составлять 15-20-30 и даже более лет27.
В 80-е гг. полученные результаты исследований подтвердили, что отдаленные последствия таких испытаний могут быть гораздо более тя желыми, чем считалось ранее. На их основе был сделан вывод о том, что для живой природы и человека губительны все последствия ядерных взрывов, безвредных среди них нет и быть не может28.
Несмотря на это, испытания ядерного оружия в мире с целью его модернизации и обновления продолжаются. При этом военные специалис ты продолжают считать, что подземные ядерные взрывы совершенно бе зопасны как для окружающей природной среды, так и для населения.
С точки зрения экологии это не соответствует действительности. Более того, необходимо учитывать еще одну особенность ядерного ве ка, а именно техногенную дестабилизацию недр за счет проведения более 2500 подземных взрывов в 90 различных регионах планеты. Уста новлено, что многолетняя техногенная дезинтеграция земной коры по рождает заметные изменения частот и периодов собственных радиаль ных колебаний планеты, в результате чего существенно изменяется уг ловая скорость вращения Земли. В связи с этим наблюдаются признаки глобальных изменений геодинамической активности недр, вулканизма и основных геодезических параметров Земли в зависимости от техногенного разрушения ее недр и поверхности за последние полтора столе тия. Причем после начала проведения в 1964 г. серии подземных ядер ных взрывов характер указанных изменений стал более резким. Таким образом, существенно нарушается установившийся ход энергетических процессов в биосфере. Опасность состоит в том, что их разбалансировка неизбежно повлечет за собой и “непредсказуемые эффекты ее структурной перестройки в виде появления новых видов биологических сообществ, изменения ритма биологических часов и т.д. Все эти изменения затрагивают и человеческую популяцию”29.
Как известно, Московский Договор 1963 г. запрещал ядерные испы тания в трех средах: атмосфере, космическом пространстве и под во дой. В то же время подземные взрывы запрещались лишь в том случае, если они вызывали выпадение радиоактивных осадков за пределами на циональных территорий. Причем этот договор не содержал положений о ядерном контроле, что объясняется следующими причинами. Во-первых, государства-участники Договора считали, что они обладают нацио нальными технологиями ядерного контроля, которые вполне достаточны для обеспечения того, чтобы взятые ими на себя обязательства выпол нялись. Во-вторых, использование преимущественно национальных тех нических средств контроля за испытаниями ядерного оружия можно от нести и к соображениям сохранения секретности, в условиях которой обычно проводились подобные испытания. Вызывали опасения ее возмож ные нарушения, “если на таких совершенно секретных объектах будут находиться специалисты и оборудование другой стороны”30.
Последующими этапами в обеспечении глобальной ядерной безопас ности явились: Договор 1974 г. об ограничении подземных испытаний ядерного оружия мощностью не более 150 килотонн и Договор 1976 г. о мирных ядерных взрывах; Вашингтонская встреча в 1987 г. на выс шем уровне между СССР и США, в ходе которой была достигнута дого воренность о проведении эксперимента в области совместного контро ля за двумя ядерными испытаниями в каждой стране с использованием специалистов и оборудования другой страны для замера мощности взры ва. В дальнейшем эта встреча была оформлена Соглашением о проведе нии Совместного эксперимента по контролю 31 мая 1988 г. в Женеве.
Однако, несмотря на, казалось бы, обилие различных Международных договоров и конвенций, ограничивающих или запрещающих проведение испытательных взрывов ядерного оружия, система обеспечения ядерной безопасности в мире остается далеко не завершенной.
В настоящее время проблема запрещения ядерных испытаний явля ется особым элементом процесса всеобщего и полного разоружения.
Договор о Всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) на 50-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН был подписан 150 государст вами. Этот документ был ратифицирован в 21 стране. Для вступления в силу ДВЗЯИ необходима его ратификация в 44 странах, которые либо принадлежат к ядерному клубу, либо располагают высокими технологиями для самостоятельного изготовления военного атома. В том случае, если Пакистан присоединится к Договору о Всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, то останутся всего два государства, идущие напе рекор мировому сообществу наций – Индия и Северная Корея.
Становится все более очевидно, что все вопросы о прекращении ядерных испытаний должны решаться непосредственно в контексте мер в области всеобщего и полного разоружения, направленных на обеспе чение глобальной ядерной безопасности в XХI веке.
Россия и мир в XXI столетии: угрозы ядерной безопасности
Подрыв ядерной безопасности в современном мире идет по следующим направлениям. Прежде всего, само наличие громадных арсеналов ядерного оружия представляет угрозу ядерной безопасности, поскольку продолжает таить в себе глобальную опасность возникновения ядерного конфликта.
К сожалению, несмотря на ведущееся сокращение ядерных вооруже ний, количество ядерного оружия на планете не уменьшается. До сих пор оставшегося в мире количества ядерного оружия достаточно для выполнения самой фантастической задачи, в том числе для 50-кратного уничтожения всего человечества. Как показывает практика, трудно, если вообще невозможно, полностью избавиться от однажды созданного вида оружия. Эксперты утверждают, что даже к 2003 г. мы будем иметь больше ядерного оружия, чем его было в мире 25 лет тому назад.
Уже сейчас к известным пяти ядерным державам прибавились еще три, кото рые имеют ядерный потенциал – Израиль, Индия, Пакистан. Высока ве роятность появления в будущем новых ядерных государств из числа так называемых околоядерных, неприсоединившихся к Договору о нерас пространении ядерного оружия (ДНЯО). Нельзя полностью исключить возможность появления при определенных обстоятельствах ядерного оружия и у государств, которые присоединились к данному Договору.
По оценкам экспертов, в настоящее время почти два десятка стран продолжают развивать высокие ядерные технологии в целях соз дания ядерного оружия. К 2007 г. около 40 стран могут быть отнесе ны к разряду “пороговых”, то есть способных создать ядерное оружие.
Возникает и новая опасность – “устойчивой” гонки вооружений в странах с неустойчивыми режимами.
Необходимо учитывать, что в XXI веке значительные ядерные ар сеналы сохранятся и у бывших противников России по холодной войне (США, Великобритании, Франции), а также у Китая.
Исходя из этого, отечественные военные специалисты, государст венные и общественные деятели и даже представители духовенства при ходят к выводу о том, что в условиях весьма скромных финансовых возможностей для военно-технического обновления армии и флота Рос сия не только в ближайшие годы, но и в обозримом будущем вынуждена будет обеспечивать свою национальную безопасность, опираясь на ядерное оружие31.
Все это свидетельствует о том, что ядерное оружие, по крайней мере в первой четверти XXI века, не потеряет своего военного и по литического значения. Отсюда следует, что вряд ли в обозримом буду щем будет идти речь о полной ликвидации ядерного оружия. А значит, и о безъядерной планете в новом столетии.
Такова реальность двойного стандарта, в которой мы живем. С од ной стороны, в мире ведется борьба за предотвращение ядерной катас трофы и обеспечение глобальной ядерной безопасности, с другой – вы деляются деньги из национальных бюджетов на подготовку новых ядер ных испытаний в целях создания и совершенствования ядерного оружия.
Предполагается, что ядерное оружие третьего поколения может по явиться в XXI веке. “Оно должно обладать значительно меньшим пора жающим действием на окружающую среду, – считает В.Михайлов, – но большим избирательным действием, вероятно, оно постепенно заменит ядерное оружие первого и второго поколений”32.
Таким образом, несмотря на принимаемые мировым сообществом уси лия и меры по сокращению ядерных вооружений и снижению ядерной опа сности, ядерное оружие будет оставаться в арсеналах ядерных держав и в первые десятилетия XXI столетия. Весь этот период в интересах всего человечества должно быть организовано его надежное содержа ние и охрана, то есть усилен ядерный контроль. Хотя очевидно, что само накопление ядерных арсеналов таит в себе угрозу той безопас ности, которую они и призваны обеспечивать.
Известно, что в современных условиях, несмотря на все меры пре досторожности, остается по-прежнему высокой вероятность случайного несанкционированного возникновения ядерного конфликта (а значит, глобальной экологической катастрофы) вследствие самопроизвольного срабатывания техники (сбоев в боевых системах управления и связи, ненадежности компьютерных систем), различных технических ошибок, ложных тревог в системе предупреждения о ядерном нападении или в случае неверного истолкования складывающейся обстановки политичес кими лидерами и военными специалистами, а также психического расст ройства личного состава, находящегося “у пульта” и обслуживающего ядерное оружие. Только за период с 1977 по 1984 гг. в США были объ явлены 1152 ложные тревоги, каждая из которых, не будь систем про верки и перепроверки, могла потенциально повлечь ядерный ответ на несуществующий “удар”. Она же свидетельствует о том, что примерно один раз в семь лет происходит перекрытие двух ложных сигналов тревоги, что в еще большей степени повышает опасность ситуации33.
Такой опасности подвергаются в первую очередь “новые” ядерные державы, которые не имеют достаточного опыта и эффективной системы ядерной безопасности (отработанных мер безопасности при управлении ядерными средствами и обращении с ядерными боеприпасами и их носи телями).
Осознание этого, пожалуй, явилось одним из важнейших обстоя тельств, заставивших США и Россию пойти на взаимное снижение уров ней военного противостояния. Между Россией и США, Россией и Велико британией, Россией и Францией имеются соглашения об уменьшении опасности возникновения ядерной войны. Существуют линии “горячей связи” для экстренного информирования и согласования взаимных дей ствий в случае появления ядерных конфликтов или других чрезвычай ных ситуаций. В России и США созданы даже специальные центры по снижению ядерной опасности.
Так на исходе ХХ столетия в центре внимания всех стран находилась так называемая компьютерная проблема-2000. По мне нию большинства специалистов, КП-2000 должна была означать неизбеж ный технологический сбой во всех компьютерах, а значит, и компьютер ных сетях, что представляло бы серьезную угрозу прежде всего для ядерной безопасности. Западные страны, особенно США, озабоченные перспективой потери Россией контроля над стратегическими ядерными силами в результате возможного сбоя мировой компьютерной системы, предлагали свою помощь в ее решении.
Однако согласие России повлекло бы за собой, по существу, от каз от информационной безопасности. Дело в том, что предприятия и организации, которые согласились бы воспользоваться услугами иност ранных экспертов, фактически должны были раскрыть свои системы за щиты. В наибольшей степени это относится, конечно, к компьютерным сетям Министерства обороны РФ, и в первую очередь к тем, которые приводятся в действие ядерной кнопкой.
Опасность в данном случае состояла в том, что в столь сложные компьютерные программы, которыми оснащены ядерные силы, можно было бы ввести некую команду, которая открыла бы “доступ в святая святых Пентагону и другим иностранным ведомствам”34.
Поскольку необходимым условием успешного применения ракетно-ядерных средств и высокоточного оружия является наличие защищающих систем управления этими системами, особенно остро проблема обеспе чения информационной безопасности стоит именно в сфере управления Вооруженными силами. Поэтому в последние годы странами НАТО в дан ной области усиленно разрабатываются и готовятся к применению мето ды и средства информационной борьбы. Комиссией по военному строи тельству RФ средства информационной борьбы (наряду со стратегичес кими силами и системами высокоточного оружия) также включены в сос тав триады приоритетных факторов отечественного потенциала сдержи вания возможной агрессии извне.
Однако, как показала практика, российские власти самостоятель но (без иностранного вмешательства) справились с решением компью терной проблемы-2000. Всего же в мире (в результате по сути дела дезинформации) было потрачено на модернизацию компьютерной сети во избежание ее сбоя около 300 млрд. долларов. Оказалось, что опасность была в значительной степени преувеличена и проблема века КП-2000 явилась в действительности “самой большой и дорогой аферой конца ХXI столетия”.
Следует учитывать, что источником подрыва ядерной безопасности могут стать “ядерный шантаж” и “ядерный терроризм”, вполне возмож ные в любой стране, располагающей ядерным оружием или ядерными ма териалами. Особую озабоченность в связи с этим вызывает рост прояв лений террористического характера в нашей стране на почве сепара тизма, религиозной межнациональной вражды, которые в последнее де сятилетие стали реальными факторами угрозы для России в целом. Так, в частности, возрастает угроза возможного захвата и использования оружия массового уничтожения экстремистскими группами для достиже ния своих целей. Растет не только число преднамеренных угроз совер шения диверсий на ядерных объектах, но и фактов хищения и контра банды расщепляющихся материалов, других компонентов ядерного ору жия.
Причем ядерную опасность для членов мирового сообщества могут представлять злонамеренные действия различных террористических групп. В первую очередь речь идет о представителях фанатичных рели гиозных сект или экстремистских организаций (особенно исламского фундаментализма), сумевших захватить ядерные боеприпасы в тех стра нах, на территории которых размещается ядерное оружие.
Нельзя полностью исключить в современных условиях и возмож ность “ядерного шантажа”, когда путем провокационных подрывов ядер ных боеприпасов будет преследоваться определенная цель – столкнуть между собой ведущие ядерные державы. “Считается, что одним из наи более возможных способов применения ядерного оружия (случайного или преднамеренного) является использование баллистических ракет в качестве его носителей. С какой бы стороны ни последовали случай ные, несанкционированные или провокационные единичные пуски БР, это может вызвать неадекватные ответные действия, что, в свою очередь, способно привести к развязыванию крупномасштабного ядерного конфликта, его эскалации и перерастанию в мировую войну...”35.
Особое беспокойство в связи с этим вызывает возможность разру шения АЭС (прежде всего преднамеренное) как ядерными, так и обыч ными средствами, которое необходимо отнести к числу самых опасных и тягчайших преступлений против человечества и среды его обитания. Поэтому во избежание подрыва ядерной безопасности и возможных гло бальных ядерных и экологических катастроф необходимо договорное оформление обязательств всех стран мира о ненападении на мирные ядерные объекты – входящего либо в качестве составной части в Дого вор о запрещении применения ядерного оружия, либо как отдельный до кумент – основным требованием к участникам которого должен стать отказ от применения любых видов оружия против АЭС и других ядерных объектов мирного назначения.
Не меньшую угрозу ядерной безопасности представляют и действия отдельных лиц: как политических лидеров, готовых во имя достижения своих целей развязать ядерный конфликт, невзирая на его катастрофи ческие последствия, так и “рядовых” ядерных террористов.
В целях пресечения подобных акций Министерство обороны США уч редило новое ведомство для наблюдения за странами и террористичес кими организациями, которые могут угрожать безопасности США с при менением оружия массового поражения. “Нельзя игнорировать реаль ность сегодняшнего дня: по меньшей мере 25 государств имеют или находятся в процессе разработки ядерного, биологического или хими ческого оружия, а также средств их доставки, – заявил Министр обороны США У.Коэн. – Мы должны справляться с этой угрозой до того, как она достигнет наших берегов”36.
Российская ядерная безопасность является одним из основных элементов всей системы национальной безопасности. Известно, что в быв шем СССР – могучей ядерной державе, функционировала эффективная система ядерной безопасности. “Была создана надежная система управ ления и контроля за ядерным оружием, строгие организационные и тех нические процедуры по хранению, эксплуатации и транспортировке бое припасов при нахождении их на боевом дежурстве. Все это обеспечива ло надежное функционирование системы безопасности, которая защища ла ядерные боеприпасы от несанкционированных действий с ними, захвата и аварий”37.
К сожалению, в результате распада Советского Союза были наруше ны некоторые устоявшиеся организационные и технологические связи, а кризис в политической и экономической областях в бывших союзных республиках привел к обострению ядерной проблемы, что потребовало от России принятия решительных мер по обеспечению ядерной безопас ности. В то же время эта система, предусматривающая централизован ный контроль и выполнение жестких правил обращения с ядерным ору жием, систем инспекции и выборочные проверки фактического состоя ния боеприпасов, сохранена в России. Организационно и технически ядерную безопасность обеспечивают Минатом и Минобороны.
Вместе с тем нельзя отрицать, что в условиях углубляющегося экономического кризиса в стране наблюдается не только снижение дее способности личного состава, но и нарастание количества убийств и других преступлений в российской армии, даже в ядерно-технических частях. Все более частыми становятся случаи девиантного поведения в воинской среде, психологических срывов военнослужащих, что ставит под угрозу обеспечение ядерной безопасности и может привести к са мым непредсказуемым последствиям.
Примером могут служить два чрезвычайных происшествия, случив шиеся в российской армии в сентябре 1998 г. Первый – инцидент на бывшем ядерном полигоне Российской Федерации на Новой Земле с зах ватом заложников. Угроза ядерной безопасности в этом случае оказа лась равной нулю лишь постольку, постольку ядерных боеприпасов на Новой Земле, по заявлению Минобороны, к тому времени уже не было, а испытательная площадка ядерного полигона, на которой проводятся научные исследования, находилась в 260 км к северу от места происшествия38.
Второй пример – захват торпедистом боевой ядерной субмарины “Барс”, способной нести крылатые ракеты и торпеды в ядерном и обыч ном снаряжении, которая была принята на вооружение в 1991 г. и счи тается основной многоцелевой подводной лодкой в МФ России. В резуль тате этого чрезвычайного происшествия страна находилась в течение суток фактически на грани ядерной катастрофы. Подобного ЧП никогда и нигде в мире не было. Если бы террористу удалось взорвать хранив шийся в отсеке боезапас, произошла бы катастрофа чернобыльского ма сштаба. “Дальнейшие события развивались бы в такой последователь ности: разрушение самой лодки от взрыва торпед и гибель сотен лю дей, находившихся на корабле и рядом с ним. Разгерметизация ее ре актора с последующим радиоактивным загрязнением не только аквато рии Баренцева моря и расположенного рядом Мурманска, но и всего Северного побережья Норвегии”39. То есть это была бы уже не толь ко ядерная и экологическая, но и политическая катастрофа, последст вия которой чрезвычайно трудно оценить.
Американская администрация, выражая серьезную озабоченность подобными инцидентами, предполагала выделить 137 млн. долларов на российскую программу по контролю за ракетными и мерными материалами. Однако в Министерстве Обороны Российской Федерации полагают, что Россия способна обеспечить ядерную безопасность и надежный конт роль за оружием массового поражения самостоятельно, без всякого иностранного вмешательства.
Обеспечение ядерной безопасности немыслимо ныне без разработки надежного заслона против экспорта ядерных материалов для производ ства ядерного оружия. Особое внимание в связи с этим стоит обра тить на проблему плутония. Известно, что в результате сокращения масштабов ядерного оружия в России и СШA высвобождается по 100 тонн плутония и возникает необходимость делать выбор между их захороне нием (в остеклованном виде) и переработкой на топливо для атомных электростанций.
Специалисты отмечают, что контроль за перемещением плутония поставлен в целом качественно, так как государства осознают опас ность несанкционированного доступа к нему с точки зрения режима ядерного нераспространения. К сожалению, этого не скажешь о радио изотопах и радиоактивных источниках, система учета и контроля по использованию которых в ряде стран еще только создается.
Неудивительно, что в последние годы участились случаи хищения радиоактивных материалов, которые могут быть использованы, по мне нию экспертов, в производстве компонентов для ядерного оружия. На пример, в сентябре 1998 г. в Стамбуле были задержаны контрабандис ты, которые пытались сбыть четыре с половиной кг ураносодержащего вещества. Причем, по данным следствия, радиоактивные материалы по ступили якобы из России. Надо сказать, что случаи обвинений в ад рес России нередки.
Конечно, нельзя отрицать, что Российская Федерация участвует в сделках по продаже ядерных материалов, в том числе и высокообогащенного урана. “Мы имеем соглашение с Соединенными Штатами Амери ки по закупке полученного из него материала для производства топ лива”40. Только в 1997 г. Россия продала Америке 540 тонн урана. Общая стоимость контракта составляет 12 млрд. долларов.
Однако что касается причастности Российской Федерации к неза конной торговле ядерными материалами, то на сегодняшний день, как утверждают официальные источники, не существует ни одного факта на рушения принятых обязательств по Договору о нераспространении ядер ного оружия. В целях обеспечения ядерной безопасности в России при нято Постановление правительства РФ “Об утверждении правил органи зации системы государственного учета и контроля ядерных материа лов”41.
Наряду с этим реализуется российско-американская программа “Вторая линия защиты” (первая линия проходит на самих ядерных объ ектах), направленная на пресечение вывоза из России радиоактивных материалов. Для этого в России введена в эксплуатацию система обна ружения радиоактивных веществ путем оснащения таможенных пунктов особыми стойками спецконтроля. Предполагается, что в перспективе такими системами будут оснащены все таможенные пункты Российской Федерации, что позволит усилить ядерный контроль и пресечь экспорт ядерных материалов, которые могут быть использованы для производст ва ядерного оружия.
Сегодня важно не допустить распространения ядерного оружия, пос кольку это способно в прямом смысле “взорвать” стратегическую ста бильность и международную безопасность.
Дело в том, что развитие ядерной энергетики на современном этапе позволяет получить расщепляющиеся материалы, которые в даль нейшем могут быть использованы в целом ряде новых государств (осо бенно ускоряющих освоение высоких ядерных технологий) для произ водства ядерного оружия. К настоящему времени, как известно, АЭС размещены на территории более 30 стран. Вместе с тем, несмотря на существующий ядерный контроль за производством ядерного горючего, нельзя однозначно утверждать, что все возможные пути утаивания и расхищения его запасов надежно перекрыты.
В частности, ряд экспертов уже не первый год говорит о том, что японские атомщики ведут секретные разработки, цель которых “подготовить страну к вступлению в ядерный клуб. Ставка делается на развитие реакторов на быстрых нейтронах (бридерных). Особенность этих реакторов состоит в том, что в них в качестве топлива исполь зуется плутоний. В процессе работы реактора количество плутония на ращивается”42.
Плутоний используется, как известно, и в ядерном оружии. Поэто му распространение АЭС на быстрых нейтронах может создать почву для ядерного терроризма, шантажа и, возможно, распространения ядер ного оружия. Так, по оценкам японцев, в стране к настоящему времени накоплено 14,5 тонн плутония, по зарубежным оценкам – в несколько раз больше. Например, на таком ядерном комплексе как Токай-мура случайно было обнаружено 70 кг неучтенного плутония, о котором кон тролеры из МАГАТЭ ничего не знали. Специалисты считают, что “Мондзю” и подобные реакторы в ядерном комплексе Роккасио-мура дадут Японии потенциальную возможность для изготовления ядерного оружия. “Фабрика будет перерабатывать плутоний, и, получаемый в результате плутоний-239, через месяц при желании может стать начинкой в японских ядерных зарядах”43.
Отсюда закономерно следует вывод о том, что в ближайшем буду щем возможен значительный рост числа сокрытых и явных ядерных госу дарств44. В связи с этим становится очевидной необходимость разра ботки и создания эффективной системы учета, контроля и физической защиты ядерных материалов, а также принятия международной Конвен ции о борьбе с незаконным оборотом ядерных материалов и предотвра щении ядерного терроризма, которые должны стать приоритетной зада чей всех государств (включая и Россию). Иначе надежда на безъядерную планету надолго останется далекой от реализации и мир в новом столетии не будет застрахован от глобальных ядерных катаст роф.
Хотелось бы надеяться, что в XXI веке проблема ядерной безопас ности получит, наконец, свое разрешение, поскольку источники ядер ной опасности продолжают существовать, угрожая катастрофическими последствиями для цивилизации и среды обитания. Для этого требует ся закладывать основы международной безопасности для XXI столетия на безъядерных началах. Такой подход предполагает, прежде всего, кардинальную переоценку значимости ядерного оружия и реальное ядер ное разоружение, так как именно распространение ядерного оружия способно оказать ныне наиболее серьезное негативное воздействие на ситуацию в области международной безопасности и стратегической ста бильности в современном мире. Альтернатива, стоящая перед междуна родным сообществом, однозначна: либо ядерное оружие будет поставле но вне закона и процесс его дальнейшего распространения на планете будет остановлен, либо мир столкнется с новыми глобальными пробле мами в связи с растущим числом ядерных государств.
Для достижения безъядерного мира и обеспечения глобальной и национальной ядерной безопасности государств, во избежание грядущих глобальных ядерных катастроф и ради выживания человечества не обходимо постоянное снижение ядерной опасности не только путем прекращения ядерных испытаний, нераспространения ядерного оружия и высоких ядерных технологий, полного ядерного разоружения и уничто жения всех видов ядерного оружия массового поражения, но и постепен ного отказа от АЭС и перехода на альтернативные, экологически чис тые источники энергии.
В противном случае мир обречен в XXI столетии на глобальную ядерную, а значит, экологическую и радиационную катастрофу, гораздо более разрушительную, чем Чернобыльская.
ГЛАВА II
АТОМНАЯ ЭНЕРГЕТИКА
И ЯДЕРНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ РОССИИ
Не меньшую угрозу ядерной безопасности в современном мире, осо бенно в России, наряду с военными ядерными технологиями представ ляет использование “мирного” атома.
В настоящее время существуют фактически три подхода к использо ванию атомной энергии в мирных целях в качестве решения энергети ческих потребностей цивилизации будущего, в рамках которых формиру ются новые национальные программы по развитию АЭС в XXI столетии.
В некоторых странах (Швеция, Норвегия и др.) реализуется программа консервирования и демонтажа уже существующих АЭС. В ряде стран (Австрия, США, Бельгия и др.) – полностью отказались от стро ительства как запланированных, так и новых атомных электростанций, поскольку они не рассматриваются более как перспективные. И нако нец, в отдельных странах (Франция, Россия) сохраняется ориентация на развитие атомной энергетики. При этом основное внимание уделя ется разработке мер обеспечения ядерной безопасности.
Неоднозначно отношение к атомной энергетике и в странах Азии, Африки и Латинской Америки, где также корректируются национальные атомные программы. В Филиппинах отказались от “атомного” электри чества; в Аргентине и Пакистане – действуют АЭС; в Индии пущен ре актор на быстрых нейтронах; в Иране с помощью России достраивается АЭС.
Таким образом, только в России, как и прежде, продолжает стро иться больше всех в мире новых атомных электростанций. Причем атом ное лобби у нас настолько могущественно, что одно из первых, после развала СССР, постановлений Правительства России от 30 декабря 1991 г. касалось принципиального одобрения продолжения строительства Кольской, Южно-Уральской, Билибинской, Смоленской и Балаковской АЭС, а вместо работающих Карельской, Интинской, Кировской, Калужс кой и Волгоградской ГРЭС на их базе было решено строить атомные станции. При этом населению были обещаны серьезные льготы вплоть до бесплатного пользования электроэнергией и большие отчисления в местные бюджеты на социальные цели.
В начале 1993 г. Правительство Российской Федерации приняло еще одно постановление о продолжении строительства АЭС в России – 4 блоков на Балаковской и по 1 блоку на Калининской, Курской, Во ронежской и Ленинградской АЭС. И это к 16 реакторам “чернобыльско го” типа в СНГ (из них 11 в России), которые опасны и должны быть кардинально перестроены или незамедлительно закрыты.
По существу, принятые решения по АЭС правительства России попи рают все законодательные нормы, какие с таким трудом были отвоева ны после Чернобыльской катастрофы. В частности, об обязательности проведения экологической экспертизы до решения о проектировании и строительстве новых атомных энергоблоков, запрете на возведение их в густонаселенных зонах и т.д.
В свое время даже М.Горбачев не решился восстановить пос ле Чернобыля атомную программу. Ну а сегодня, напротив, экспансия атомной энергетики в нашей стране нарастает. В частности, прави тельством реформаторов было принято решение о строительстве на тер ритории России 33 новых реакторов45.
Показательно, что Президиум РАН категорически высказался за вы вод из эксплуатации всех реакторов “чернобыльского” типа и ряд дру гих первого поколения. Более того, были перечислены те АЭС, кото рые по тем или иным причинам не удовлетворяют мировым требованиям ядерной безопасности: Ленинградская, Билибинская, Курская, Белоярская, Смоленская, 2 блока Кольской, 2 блока Нововоронежской и т.д. Короче говоря, в “черный список” не попали лишь две – Калининская и Балаковская. Причем РАН считает, что выводить из эксплуатации де фектные и опасные в экологическом отношении реакторы придется в те чение 10 лет. Строить же новые АЭС Президиум РАН рекомендует исклю чительно с помощью западных партнеров не только в обосновании ядер ной безопасности АЭС, но и в их оснащении новейшим и надежным обо рудованием.
Однако наши “атомщики” безнадежно глухи к разумным рекоменда циям и предлагаемым экологически безопасным решениям, как и много лет назад.
Миф о “чистой” атомной энергетике
и проблема ядерной безопасности России
Если вспомнить начало развития атомной энергетики в нашей стра не (которая, кстати, вышла из атомной программы Л.Берии), то в то время физики заявляли, что атом решит все энергетические проблемы. В результате на протяжении десятилетий на развитие исследований в области атомной энергетики и строительство АЭС выделялось в 100 раз больше средств, чем на изыскания альтернативных источников энергии. И при этом почти никто не задумывался над тем, есть ли иное направление, не связанное с атомом. Дело в том, что отечест венные АЭС строились прежде всего “как военные объекты для получе ния оружейных радиоактивных материалов (плутония) для ядерных бое головок; электроэнергия была как бы побочным продуктом их деятельности”46. Об этом, правда, мало кому было известно.
Сегодня единственно верным способом выбора возможного пути раз вития энергетики является прогноз, позволяющий определить приорите ты использования различных видов энергии, видеть его дальние гори зонты и выработать концепции развития, которые, в свою очередь, позволяют принимать правильные текущие решения. При этом метод прогнозирования должен основываться на определении пределов роста энергетики, которые определяются допустимым ее влиянием на природ ную среду – на тепловой режим, на состав и качество воздуха, воды, почвы и непосредственно на самого человека. В этом случае дальний прогноз с учетом пределов роста энергетики приводит к выводу, что именно у ядерной энергетики нет глобальной перспективы.
Необходимо признать, однако, что планы развития энергетики как у нас, так и в мире в целом, до сих пор не учитывают этих пределов.
И неудивительно, ибо долгие годы наши известные специалисты, в том числе и философы, почти однозначно утверждали, что единственно надежным видом энергии, с помощью которого можно “утолить энергети ческий голод”, является ядерная энергия, так как она якобы самая дешевая, экологически чистая, а ее ресурсы практически неисчерпае мы. А потому только прогресс ядерной энергетики способен обеспе чить “устойчивость развития мировой экономики и, в конечном итоге, укрепления безопасности в мире”47. Естественно, при пропаганде пре имуществ производства электроэнергии на АЭС ничего не говорилось о том, что максимальный срок их эксплуатации 30 лет, а период полу распада радиоактивных отходов – десятки тысяч лет.
Напротив, в отечественных публикациях тех лет категорически от рицалось в условиях социализма губительное воздействие на здоровье человека техногенных загрязнений. Господствовала точка зрения, сог ласно которой с радиоактивным загрязнением окружающей среды не мо жет быть связан практически значимый канцерогенный риск. Причем от дельными авторами-сверхоптимистами высказывалось мнение, что основ ной задачей в эпоху НТП является не защита человека (который обла дает будто бы беспредельной возможностью приспосабливаться к новым необычным условиям существования) от вредных и даже смертельно опасных факторов окружающей среды с помощью тех или иных средств, а выработка его адаптационных способностей, в частности усиление его “радиационной устойчивости”48. Отсюда доказывалось, что АЭС – абсолютно безопасны: не оказывают никакого отрицательного влияния на природную среду и здоровье населения, в том числе на уровень онкологических заболеваний, не говоря уже о генетических эффектах”49.
В результате – в России ядерно-энергетическими объектами оказались буквально “заминированы” наиболее жизненно важные районы страны.
Правда, отечественные оптимистические прогнозы и заверения ученых-“атомщиков” никогда не разделяли эксплуатационники, то есть те, кто ежедневно имел дело на практике с “мирным” атомом. Однако специалистам, которые пытались ставить и анализировать ост рые вопросы, связанные с развитием атомной энергетики в нашей стра не, приходилось проявлять большое нравственное и гражданское му жество в отстаивании своих взглядов против различных конъюнктурных внешних давлений, субъективизма и волюнтаризма, хотя нередко все это заканчивалось для них весьма трагически. Любые трезвые голоса воспринимались как покушение на авторитет науки.
Да иначе и не могло быть. Примером тому может служить выступ ление в 1974 г. президента Академии Наук СССР, академика А.П.Алек сандрова, который говорил: “Нас обвиняют, что атомная энергетика опасна и чревата радиоактивным загрязнением окружающей среды... А... если случится ядерная война? Какое загрязнение тогда будет?”50. Подобная аргументация приводилась для обоснования полной ядерной безопасности реакторов чернобыльского типа, в чем и удалось убе дить руководство страны. К сожалению, узкая специализация профес сионалов нередко обусловливает одномерность и фрагментарность их мышления в конкретных видах деятельности, что приводит к абсолютизации ценностей этой деятельности и мешает осознанию действитель ности в целом. Вероятно, именно этим можно объяснить и соответст вующее отношение к развитию отечественной атомной энергетики – недальновидность в определении риска эксплуатации и отдаленных радиационных и экологических последствий, безответственность в отношении ценнос тей жизни как человека, так и живой природы.
Между тем, как известно, аварии на ядерных реакторах, пожары, облучения и жертвы, колоссальные материальные убытки были и до Чер нобыля: на Ленинградской АЭС в 1974 и 1975 гг., на Белоярской АЭС в 1978 г., на Армянской АЭС в 1982 г., на Запорожской АЭС в 1983 г., на Балаковской АЭС в 1985 г., на Южно-Уральской АЭС в октябре 1986 г. и т.д. По данным Минатома только в 1992 г. нарушение рабо ты энергоблоков в российских АЭС было зарегистрировано 205, из ко торых 3 соответствовали второму уровню – средней тяжести по 7-балль ной шкале, а 28 – первому уровню – незначительному, 174 – нулевому, не влияющему на безопасность.
Однако вся информация о них (как и любых неполадках на АЭС) всячески засекречивалась. Гласности предавалось лишь то, что счи тали необходимым опубликовать “в верхах”. Короче говоря, отрица тельная информация – лишь для высшего руководства, а “простым смертным” – урезанные сведения, не противоречащие официальной уста новке “о полной безопасности” АЭС. Более того, многое не знали да же сами работники АЭС страны, что особенно опасно, ибо отсутствие информации о негативном опыте всегда чревато непредсказуемым. Фак тически же всегда существовал строгий запрет на открытое опублико вание в печати, передачах по радио и телевидению сведений о небла гоприятных результатах воздействия на обслуживающий персонал и на селение, а также на окружающую среду энергетических объектов (воздействие электромагнитных полей, облучение, загрязнение атмосферы, водоемов и земли).
Таким образом, официальная точка зрения, согласно которой ядерная энергетика способна обеспечить нам наиболее “чистое” производство энергии и оказывает минимальное воздействие на окружающую среду господствова ла практически вплоть до трагедии в Чернобыле. Более того, наши “атомщики”, сетуя на приостановку строительства новых АЭС, как и прежде, продолжали уверять широкую общественность в том, что толь ко ядерная энергетика может обеспечить развитие цивилизации на бли жайшую и отдаленную перспективу. Причем, настаивая на необходимос ти дальнейшего развития ядерной энергетики, доказывали социальную приемлемость риска даже тяжелой аварии на АЭС на уровне 10–4 в год (с точки зрения переселения людей). “Люди знают, что они смертны и умирают от разных причин, – отмечал Л.В.Шевелев. – Им надо только четко разъяснить, какие причины более существенны, а какие менее. И вот тогда они должны выбрать ту технологию, которая позволит им жить долго. И я уверен, что они выберут ядерную энергетику. Даже если она будет связана с некоторым риском”51.
С точки зрения “атомщиков”, ядерная энергетика по-прежнему са мая экологически чистая и безопасная, “все неприятности, как прави ло, происходят за счет легкомысленного или непрофессионального обращения с ней”52. Поэтому решение вопросов защиты современной ци вилизации от экологической катастрофы следует искать якобы именно во всемерном развитии и внедрении безопасной атомной энергетики и атомных технологий. “Для серьезных ученых не вызывает сомнение тот факт, что XXI век будет веком широчайшего использования атомной энергии, – полагает В.Михайлов, – энергии по своей природе экологи чески чистой, добываемой с помощью безопасных установок и используемой в безопасных технологических процессах”53.
Причем среди факторов, диктующих необходимость поддержки высо кого уровня ядерных технологий в России в новых экономических и социально-политических условиях, включая развитие и совершенствование ядерной энергетики, чаще всего указывается на два фактора. Во-пер вых, получение экономической выгоды от продажи радиоактивных мате риалов, используемых в медицине, промышленности, научных исследова ниях и т.д. При этом указывается на пример США, где доход от подоб ной деятельности в 3 раза превышает прибыль от ядерного электри чества. И, во-вторых, делается ссылка на соображения, связанные “с укреплением обороноспособности страны, сохранением и расширением ее присутствия на мировом ядерно-энергетическом рынке”54.
Подобные оптимистические заявления, однако, не разделяют веду щие отечественные ученые. “Физики-ядерщики, – отмечал А.Яншин, – настаивают на создании все новых атомных станций. На мой взгляд, это таит в себе величайшую опасность...”55. Следует отметить, что не только у нас, но и во всем мире по отношению к “атомной энерге тике” многие годы царила величайшая неопределенность, более того, заведомая ложь и конъюнктура. Причем зачастую прямо противополож ные утверждения были характерны не только для массового сознания, но и для “элитарного” – сознания ученых, в том числе и академиков.
Конечно, следует признать, что ядерное производство в России (как и в других странах мира) постоянно и скрупулезно контролирует ся на всех его этапах. Тем не менее нельзя отрицать, что в резуль тате ежедневной работы атомных установок, добычи урана, его измель чения, переработки ядерного горючего, перевозки и хранения его от ходов и т.п. происходит определенная утечка радиоактивных загряз нений в окружающую среду.
В связи с этим некоторые критики дальнейшего развития ядерной энергетики заявляют о том, что в принципе не может существовать та ких экономических выгод, ради которых можно было бы идти на заведо мое увеличение числа раковых заболеваний. А развитие ядерного про изводства неизбежно приведет к нарастанию степени облучения населе ния, в результате чего будет наблюдаться значительный рост генных мутаций и случаев смерти от рака. Причем число жертв будет зави сеть как от масштабов утечек, так и от токсичности радиоактивных ве ществ.
Хорошо известно, что ядерная энергетика даже при “нормальной работе” подвергает население непрерывному облучению малыми дозами, следствием которого является возникновение онкологических и генети ческих заболеваний. Специалисты по радиационной генетике подтверж дают, что в регионах промышленной радиоактивности “радиационная об становка по сравнению с естественной изменена, и здесь оценка отда ленных последствий действия радиации на население особенно актуальна”56.
На практике же всегда существовал лишь один критерий ядерной безопасности – “максимально допустимая доза”, которая отражает тот наименьший риск, на который можно пойти, используя эффект радиоак тивности в интересах отдельных людей и всего общества. Если же эту идею “дозирования” выразить в предотвратимых смертных случаях от заболевания раком, то она начинает казаться антигуманной. Еще в се редине 70-х гг. Б.Уорд и Р.Дюбо писали: “Единицей измерения служит один рад, эквивалентный 100 эргам радиоактивной абсорбции в одном грамме живой ткани. Для всего населения в среднем максимально до пустимая доза радиации установлена на уровне 2 рад в течение 30 лет, хотя признается, что этот уровень даст для населения такой страны, как США, дополнительно около 2,5 тысяч заболеваний в год... Встает вопрос, не приведут ли утечки с АЭС к повышению выше 2 рад и не приведет ли это к увеличению риска заболеваний раком и порче генетического кода”57. К сожалению, представители отечественной ме дицины долгое время не разделяли подобной тревоги, считая, что опасность облучения малыми дозами не так уж велика. Даже три года спус тя после чернобыльской катастрофы считалось, что гораздо больше тревоги “должно вызывать курение”, которое “в 10 раз опаснее, чем повышение радиационного фона в 50 раз”58.
И это утверждалось в то время, когда уже было доказано, что у радиации вообще не существует порога безопасности и практически сколь угодно малая доза облучения может создать определенную вероятность заболевания или нанести генетический ущерб. Харак терно, что вероятность неблагоприятного исхода в данном случае уве личивается с повышением уровня радиации. Несмотря на это, если бы вдруг возникла необходимость выбора между нехваткой энергии и не значительным увеличением опасности раковых заболеваний и генетичес кого ущерба ( а такой вопрос может встать в начале XXI века), то, как свидетельствует нынешний опыт, предпочтение, вероятнее всего, бу дет отдано атомной энергии.
По данным Научного комитета по действию атомной радиации (НКДАР) при ООН, всеми АЭС мира, имеющим электрическую мощность 0,25 млрд. киловатт, создается облучение населения Земли, средняя индивидуальная доза которого, по самым минимальным оценкам, равна одному миллибэру за год. Это в сто раз меньше дозы от естественно го фона. Рост полной мощности всех АЭС мира до трети барьерности, то есть в 150 раз, увеличит дозу до 150 миллибэр. Успокаивая на селение, обычно указывают, что за счет рентгенодиагностики каждый человек за те же 30 лет получает дозу в среднем 4,5 бэра, поэтому, мол, ничего страшного, если к этому столько же добавит ядерная энер гетика. Такой ход рассуждений, по существу, демонстрирует искаже ние истины с помощью средних данных. Известно, что для детей и бе ременных женщин рентгенодиагностика, ввиду ее онкологической и ге нетической опасности, как правило, не применяется, в то время как от АЭС определенную дозу они получат неизбежно.
Однако основной риск подрыва ядерной безопасности и не только локального, но и глобального повышения радиации связан даже не с самим процессом получения энергии на АЭС, сколько с огромными труд ностями в транспортировке и захоронении радиоактивных отходов. Важно учитывать также, что срок службы любой АЭС примерно около 30 лет (но это при идеальном качестве строительства и монтажа). Предполагается, что в начале XXI века по причине устаревания во всем мире (в том числе и в нашей стране) будут остановлены первые крупные атомные электростанции (а в течение ближайших трех десяти летий потребуется остановка более 350 АЭС). На что потребуются сум мы, исчисляемые многими миллиардами, поскольку стоимость этих опе раций равняется 50-100% затрат на сооружение АЭС. Например, в США планируется остановка 25 из 108 существующих АЭС, что приведет к колоссальным расходам – около 50 млрд. Долларов, – связанным не только с их закрытием, но и захоронением радиоактивных отходов.
В России в период с декабря 2001 по 2005 г. заканчивается проектный срок эксплуатации блоков №№ 3, 4 Нововоронежской АЭС (843 МВт), блоков №№ 1, 2 Кольской АЭС (850 МВт), блоков №№ 1, 2 Ле нинградской АЭС (2000 МВт), блоков №№ 1, 2 Билибинской АЭС (24 МВт). К 2010 г. заканчивается проектный срок эксплуатации блоков № 3, 4 Билибинской АЭС (24 МВт), блока № 3 Белоярской АЭС (600 МВт). По мнению атомщиков, вывод из эксплуатации энергоблоков первого поко ления значительно ухудшит обеспечение электроэнергией этих регио нов. В то же время кризисная экономическая ситуация в стране не по зволяет обеспечить в необходимые сроки строительство новых замещаю щих АЭС для замены этих блоков. Единственной альтернативой реше нию данной проблемы в сложившихся условиях становится продление срока эксплуатации действующих энергоблоков АЭС. Поэтому до ввода новых замещающих мощностей на АЭС в “Программе развития атомной энергетики рф на 1998-2005 годы и на период до 2010 года” предус мотрено проведение необходимых работ по продлению срока эксплуатации энергоблоков действующих АЭС59, что ставит под угрозу не только ядерную, но и радиационную и экологическую безопасность России.
Между тем, как известно, на строительство АЭС уходит до 20% той энергии, которую она вырабатывает за свою жизнь. Значит, эту поистине разорительную программу строительства и демонтажа десят ков АЭС нашей стране предстоит повторять каждые 25-30 лет. К нас тоящему времени фактически ни одна страна в мире не подготовлена к этому должным образом. В России, к сожалению, таких средств ни на технологическую модернизацию, ни на демонтаж устаревших АЭС как в настоящее, так и в ближайшее время не предвидится. А отсюда следует, что атомная индустрия России в скором времени столкнется с весьма серьезными проблемами.
Первая из них – демонтаж и консервация АЭС. Первоначально большинство инженеров-ядерщиков считало возможным проведение широ кой дезактивации отслуживших свой срок сооружений, ибо полагалось, что радиация в зоне реактора полностью затухнет через 50-100 лет. Однако эти представления, как и многое другое в ядерной технике, в свете новых естественно-научных данных оказались лишь иллюзией. За прошедшее время ученые обнаружили в каркасе реакторов-ветеранов исключительно живучие радиоактивные частицы, например, никеля 59 или ниобия 94. Период полураспада этих радиоактивных “активизирован ных” нейтронным обстрелом веществ составляет соответственно 80 ты сяч и 20 тысяч лет. Причем площадки, на которых стояли станции, не возможно использовать ни под земледелие, ни под вторичное строитель ство.
Принимая во внимание количество и качество построенных в России АЭС, нынешнее бедственное экономическое положение нашего государст ва и продолжающую существовать в обществе систему коллективной ядерной безответственности, становится понятной вся трудность реше ния данной задачи, стоящей перед отечественной атомной энергетикой.
Не менее сложной представляется и вторая проблема – обеспече ние безопасного захоронения, складирования и применения радиоактив ных отходов. Надо сказать, что до сих пор практически не решен один из важнейших, с точки зрения экологии, вопросов: как и где хранить радиоактивные отходы ядерных электростанций, чтобы обеспе чить экологическую безопасность общества и среды обитания людей. А без конструктивного решения данного вопроса вполне естественно нет и полной уверенности в том, что преимущества ядерной энергети ки стоят того громадного риска для человечества и биосферы, кото рый связан с ее развитием.
Необходимо отметить, что в те годы, когда атомная энергетика еще только внедрялась в экономику развитых стран, было широко рас пространено представление о возможности такого “кругооборота” ядер ного топлива, в результате которого отходов якобы практически оста ваться не будет. Однако вопреки утверждениям сторонников ядерной энергетики до сих пор еще не разработано циклической технологии, которая оставляла бы минимум радиоактивных отходов и использовала ядерное топливо почти целиком, постоянно возвращая его в реактор после соответствующей переработки. На самом деле, как оказалось, в процессе ядерной реакции почти 99% топлива идет в отходы, которые представляют собой радиоактивные продукты расщепления. Их нельзя ни уничтожить, ни хранить на обычных складах.
Кроме того, эксперты пришли к выводу, что мнимый радиоактивный кругооборот способен лишь обострить, а не ослабить проблему с отхо дами. Дело в том, что любой предмет, хоть один раз соприкоснувшийся с энергоносителями либо продуктами их распада, в свою очередь, не избежно заражается: то есть здания, аппараты, емкости, транспорт ные средства и т.д. через некоторое время сами становятся источни ками радиации, требующими надежного хранения и безопасной изоляции.
Если принять во внимание предполагаемое увеличение количества АЭС в России, то можно придти к заключению, что радиоактивных отхо дов будет гораздо больше. Однако насчет того, куда девать эти смер тоносные отходы, существуют лишь одни “теории”, в действительности же надежных мест для их захоронения нет.
По мнению некоторых западных специалистов, человечество имеет право на эту беспрецедентную деятельность, поскольку, мол, прецедент есть, и это – сама природа. При этом они исходят из того, что ра диоактивность – природное явление, и люди постоянно находятся под ее влиянием. При добыче урана якобы уменьшается радиоактивность земной коры, напротив, при захоронении радиоактивных отходов она увеличивается. Остается лишь надлежащим образом имитировать приро ду.
Здесь не учитывается, однако, то обстоятельство, что естествен ные изотопы звездного происхождения с периодом полураспада 100000 и более лет уже не сохранились в земной коре. Они стали вновь появ ляться на нашей планете фактически лишь после 1945 г. в результате ядерных взрывов и управляемых ядерных реакций.
Взять хотя бы плутоний, у которого имеется 15 радиоактивных изотопов с периодом полураспада от 14 до 379000 лет. В природе, как известно, плутоний существует в ничтожных количествах. В ядерной же энергетике плутоний-239, имеющий период полураспада 243390 лет (который получают искусственно с 1940 г.), по масштабам своего ис пользования занимает первое место наряду с ураном-235, а плутоний-238 является важнейшим материалом для радиоизотопных термоэлектри ческих генераторов, например, на космических кораблях. “И если в земной коре за всю геологическую историю развития нашей планеты образовалось не более 50 кг плутония, – пишет В.Голубов, – то в наши дни человечество не ведает, куда и каким образом девать уже десятки тонн плутония, наработанного в реакторах”60.
Кроме того, необходимо иметь в виду, что сравнение радиационно го воздействия на человека естественных радионуклидов почвы с воз действием не существующих в природе, но производимых ядерным цик лом, не дает истинной картины. Дело в том, что к естественным нуклидам живой мир эволюционно приспособился. Это выражается, напри мер, в том, что естественные радионуклиды не концентрируются в рас тениях и животных. Растения имеют в 10–100 раз меньшую концентра цию естественных радионуклидов, чем в среднем в почве. Обратная ситуация имеет место с нуклидами ядерной энергетики. Радионуклиды ядерной энергетики попадают через пищевой цикл внутрь человека, на капливаясь там и создавая самое опасное внутреннее облучение. Это го не происходит с естественными радионуклидами почвы.
В последнее время России от многих развитых стран поступает ог ромное количество предложений “принимать у себя опасные отходы с Запада”, более того, создавать на нашей территории совместные пред приятия по их переработке и использованию (например, в Красноярс ке)61. А это не может не настораживать, ибо провозглашенная у нас в стране в последние годы политика “открытости” всему миру создает реальную угрозу широкомасштабного “экспорта” ядерных отходов в Рос сию.
Наша страна, как известно, долгие годы забирала (и продолжает забирать) так называемое отработавшее топливо с тех зарубежных АЭС (в частности, из стран – членов СЭВ и Финляндии), на которые его и поставляла, причем в значительных объемах. В этих странах работало 22 реактора ВВЭР-440, отрабатывающих ежегодно по 14 тонн ядерного топлива каждый. В тонне выгоревшего топлива, как правило, образует ся около 30 кг радиоактивных осколков, таких же, как и при черно быльской аварии, там их было, по официальным данным, “всего” 63 кг. Несложно подсчитать, что ежегодно бывший СССР возвращал более 9 тонн отработавшего топлива, плюс к этому собственные отходы. Информация об этом всегда держалась в строжайшем секрете, в значитель ной мере остается закрытой и сейчас.
В настоящее время в Центральной и Восточной Европе работают десятки реакторов советского производства. И Россия продолжает снабжать их топливом, продолжает забирать топливо. Более того, ми нистр Е.О.Адамов считает, что проблему топлива должен решить тот, кто ее породил, то есть Россия: “Для небольших по размерам госу дарств Центральной и Восточной Европы наилучший, безболезненный вы ход – это получение не ядерного топлива от России, а электричества. АЭС строятся на территории России, но для других государств”62. На наш взгляд, подобное решение проблемы способно лишь подорвать ядер ную безопасность России.
Причем как зарубежные, так и отечественные представители атом ных ведомств, стараются уверить, что особой проблемы радиоактивные отходы не создают, что это дело якобы практически безопасное. При этом ими умалчивается о том, что в процессе ядерной реакции в отра ботавшем топливе накапливаются осколки деления, в частности цезий, стронций и т.д., представляющие грозную опасность для жизни и здо ровья человека. Помимо этого, в процессе переработки отработавшего ядерного топлива выделяются плутоний, а также не участвующий в ядерной реакции уран и собственно РАО. Это и есть полная правда об опасности “отработавшего топлива”, которая специалистам, конечно, известна.
В настоящее время, по существу, ни один эксперт не может дать удовлетворительного ответа на вопрос о том, как обеспечить ядерную и экологическую безопасность, чтобы исходящее от радиоактивных от ходов в течение еще многих тысячелетий смертоносное излучение не угрожало здоровью и жизни населения планеты и всему живому на ней. Фактически не ясно, что произойдет с жидким стеклом, в которое по мещают РАО, да и геологическими формациями, в которых производятся захоронения: ведь надежность должна обеспечиваться на миллионы лет. Что же касается деятельности отечественных заводов по переработке РАО, как, впрочем, и зарубежных аналогичных предприятий, то, насколь ко известно, аварии на них не редкость.
По мнению представителей атомной энергетики, решение проблемы ядерных отходов – в создании такого топливного цикла, который бу дет технологически защищен от распространения. Другими словами, этот цикл будет без свободного плутония. Речь идет о создании тех нологически защищенного топливного цикла без риска распростране ния делящихся материалов, в котором одновременно принципиально не возможной становится авария типа чернобыльской. Остается якобы лишь единственная проблема – защита от террористических актов и внешних диверсий63.
Вместе с тем самое большое беспокойство у мировой, и в част ности российской, общественности всегда вызывала возможность слу чайного, непредвиденного радиоактивного загрязнения окружающей сре ды в одном из урбанизированных районов в случае аварии того или иного атомного реактора. В связи с этим особое значение для совре менной цивилизации приобретает проблема технологической безопаснос ти.
Многие экологи давно уже указывали на необходимость пересмотра существующей системы обеспечения ядерной безопасности на атомных станциях и расширения исследований, направленных на поиск путей та кого изменения технологии и такого наращивания предосторожностей, чтобы свести экологический риск к минимуму (даже если это приведет к значительному увеличению издержек работы атомных предприятий). Еще в середине 70-х гг. Б.Уорд и Р.Дюбо предупреждали, что по мере нарастания числа реакторов неизбежно увеличиваются шансы того, что неконтролируемая ядерная реакция может случиться на одном из них: “Если по какой-то причине выйдет из строя теплообменная аппаратура, на которой зиждется безопасность современных реакторов с водяным охлаждением, то ничего поделать уже будет нельзя. Активная зона реактора расплавится, и это породит мощный выброс радиоактивности, сходный с тем, который дает ядерный взрыв”64.
Поскольку при этом смертельная доза радиоактивности распростра няется по всем направлениям на расстояние до 120 км, в подобном случае, как подчеркивали ученые, совершенно немыслимы “любая небреж ность, любая случайность, любые расчеты, основанные на ограничен ных соображениях национального престижа и выгод... Ведь здесь речь идет вовсе не о подсчете прямых выгод или удобств. Здесь люди стал киваются с проблемой своего собственного выживания и выживания своих детей и внуков, да и вообще всего человечества как такового”65.
Такой серьезной аварией, которую только можно себе представить, явилась авария на Чернобыльской АЭС, где имели место неуправляемый разгон реактора, расплавление активной зоны реактора и разрушение герметичности оболочки. Поскольку реактор разорвали (после отключе ния охлаждения) горячие газы, твердые частицы из активной зоны ре актора – уран, плутоний, продукты распада – оказались разбросанными и разнесенными ветром по огромной территории. Процесс их естествен ного распада продолжается.
К сожалению, и после Чернобыля отечественные представители атомной энергетики продолжают, как и прежде, уверять общественность в том, что при их “нормальной” работе радиационный фон вокруг АЭС не превышает естественного. В то же время нельзя отрицать того, что во всем мире на ядерных реакторах периодически случаются все возможные аварии, в результате которых происходит радиоактивное от равление природных комплексов, наносящее непосредственный ущерб здоровью и жизни не только нынешних, но и еще неродившихся поколе ний.
А так как развитие энергетики представляет собой фактически глобальную искусственную технологическую систему, то это, несомнен но, способствует возрастанию риска ее эксплуатации. Потенциально наиболее опасное для жизни людей (в том числе и будущих поколений), среды обитания и разрушительное для экономики воздействие характер но именно для технологических катастроф на атомных электростанциях. Причем “ненулевой” риск ее функционирования означает реальную воз можность возникновения чрезвычайной ситуации, то есть резкого нару шения функционирования искусственной системы, приводящего к значи тельному прямому и косвенному экологическому ущербу для человека. Ныне общепризнанно, что абсолютной гарантии от катастрофических ава рий на АЭС не существует. Ни одна сложная технологическая система не исключает риска и не может быть застрахована от случайностей. Хотя благодаря системе ядерной безопасности риск случайного взрыва на атомной станции минимален, один несчастный случай, влекущий за собой увеличение радиоактивности, не исключен.
Многих известных ученых мира в связи с этим давно волнует проб лема радиоактивного загрязнения окружающей среды, угрожающего уве личением опасности раковых заболеваний, генетического ущерба и по степенной деградации населения. Некоторые из них, в частности Дж.Гофман и А.Тамплин из Калифорнийского университета в своей кни ге “Радиоактивное загрязнение как “средство контроля” роста народонаселения”66 и Р.Куртис и Е.Хоган в книге “Опасности мирного атома”67, призывали даже к полному приостановлению развития ядерной энергетики. Указывая на то, что рост количества АЭС на планете ста вит под вопрос экологическую безопасность общества и возможность сохранения здоровья человечества, У.О.Дуглас писал по этому пово ду следующее: “Несмотря на предупреждения, что подобный риск гра ничит с самоубийством, атомные электростанции в соответствии с региональными планами растут как грибы”, а отсюда следует, что “перс пектива полного радиоактивного заражения биосферы в результате мирного использования атомной энергии является сегодня вполне реальной”68.
Подобная тревога вполне обоснована. К настоящему времени зафиксировано уже более 150 аварий на АЭС с утечкой радиоактивности. При широкомасштабном развитии ядерной энергетики мировое сообщество бу дет иметь уже не 450 реакторов как сейчас, а свыше 1000 реакторов, причем с относительно высокой степенью риска новой тяжелой аварии. “Если мы будем иметь приблизительно 1000 реакторов, – отмечал В.Мурогов, – то каждые 10 лет мы можем иметь с большой вероятностью тяжелую аварию. Начнет работать статистика”69.
Как известно, особенностью ядерных (в отличие от всех других) технологических катастроф, является необратимый характер некоторых их последствий. И это подтвердила трагедия в Чернобыле. Неслучайно, в адрес ядерных реакторов нынешнего поколения раздается слишком много обвинений. По выражению Федерального министра ФРГ, к атомным бомбам “прямого назначения” на современном этапе можно добавить “бомбы, временно дающие электричество – АЭС”70.
Мировую общественность, естественно, волнует вопрос о том, как функционирую реакторы на атомных станциях, особенно в России, и какова вероятность на них новой аварии? Эта проблема не может быть безразличной и для россиян, так как известно, что все отечественные проекты в области атомной энергетики продолжают базироваться, в ос новном, на использовании реакторов, надежность и ядерная безопас ность которых вызывает большие сомнения, В связи с этим в России становится просто безумным риском завершение начатых и строительст во новых АЭС в черте наиболее больших городов страны. При возраста нии в мире числа и мощности АЭС нельзя не принимать во внимание и то обстоятельство, что объективно осложняется проблема их безаварийной эксплуатации. Если произойдет одна-две ядерные катастрофы на отечественных АЭС (подобные чернобыльской), Россия может потерять значительную часть своей территории, а значит, и большую часть своего национального богатства. Подавляющая часть населения страны в этом случае будет обречена фактически на генетическое вырождение и постепенное вымирание.
Отсюда следует: во избежание грядущих ядерных катастроф на АЭС требуется глобальное обеспечение максимальной экологической безопасности общества и среды обитания, что возможно лишь путем эффективного международного контроля. Ученые давно говорили о необходимости создания некоего международного органа, который (с по мощью совершенно независимых экспертов, имеющих свободный доступ к информации как на региональном, так и на глобальном уровнях) был бы способен проводить тщательный контроль за соблюдением правил ядерной безопасности на АЭС, принимать меры по ликвидации последст вий ядерных катастроф и выполнять функции всеобщего надзора, прове ряя фактическое выполнение правил, содержащихся в одобренных прави тельством отдельных государств тех или иных международных конвен ций.
Первыми реальными практическими шагами в этом направлении яви лась Программа создания международного режима безопасности разви тия ядерной энергетики (выдвинутая в 1986 г. после Чернобыльской катастрофы бывшим Советским Союзом на специальной сессии Генераль ной конференции МАГАТЭ в Вене), а ее конкретным воплощением Конвен ция об оперативном оповещении о ядерной аварии и Конвенция о помо щи в случае ядерной аварии или радиационной аварийной ситуации (подписанные 55 странами). Заключение данных Конвенций убедительно продемонстрировало, с одной стороны, формирование доверия в совре менном мире, так как явилось практическим подтверждением возможнос ти договоренностей между различными странами, в том числе, касаю щихся и вопросов ядерной и экологической безопасности. Кроме того, наглядным примером совместного поиска и нахождения решений государ ствами сложных глобальных проблем современности, в которых тесно переплетаются научные, технические, экологические и гуманистичес кие аспекты.
На современном этапе международные режимы безопасности атомной энергетики совершенствуются. Одной из главных задач России сегодня является интеграция в международно-правовую систему ядерной безопасности. В 1994 г. подписана в Вене Конвенция о ядерной безопас ности, которая уже вступила в силу на территории Российской Федера ции. В развитие Конвенции об оперативном оповещении о ядерной ава рии Россией заключены соглашения по взаимному обмену информацией о состоянии и эксплуатации ядерных объектов с Норвегией, Финлянди ей, Великобританией, Германией, Польшей и Швецией. Подобное между народное сотрудничество нуждается в многосторонних механизмах от ветственности за ядерный ущерб, в создании которых должны участво вать все государства, обладающие ядерными установками и технология ми. Россией предприняты конкретные шаги по присоединению к Венской Конвенции по ответственности за ядерный ущерб. Одним из важнейших элементов международного сотрудничества в данной области должна стать система сбора и обмена независимой информацией о радиацион ной обстановке в районах, где расположены ядерные объекты. Начало ее созданию положено совместным российско-германским проектом. К такому сотрудничеству готовы подключиться и Скандинавские страны.
В современных условиях массовой приватизации ядерного энергети ческого сектора в мире, когда значительно ослабляется контроль го сударства над ним и когда только авторитетная надгосударственная, международная организация может вынести свой вердикт и донести его до населения различных стран мира, резко повышается роль МАГАТЭ. Особенно возрастает ее контрольно-регулирующая функция. В сфере бе зопасности развития ядерной энергетики речь идет о разработке стан дартов, норм, правил и требований как к безопасности ядерных уста новок, так и к безопасному и невоенному характеру применения пере даваемых высоких ядерных технологий. В сфере ядерного контроля – это прежде всего развитие и повышение эффективности системы гаран тий использования в мирных целях ядерных технологий, с учетом новых методов и технических разработок, а также новых политических решений.
Громадный риск, связанный с развитием ядерной энергетики во всем мире, и особенно в нашей стране, указывает, на наш взгляд, на необходимость определенного пересмотра “атомной идеологии”: отказа от одностороннего курса на строительство АЭС и переоценки тех обще принятых положений, которые сегодня уже не соответствуют существующей реальности.
Так вплоть до последнего времени считалось, что ориентация на атомную энергетику будет доминировать по крайней мере в течение ближайших десятилетий и в XХI веке. В частности, некоторые отечест венные ученые полагают, что разумное применение АЭС может позволить “пережить” наиболее трудный период в 30–40 лет до широкого развер тывания термоядерных электростанций. Конечно, при условии интенси фикации исследований по повышению их безопасности. Но ставить воп рос о свертывании атомной энергетики, с их точки зрения, было бы совершенно неправильным, поскольку этот вид энергетики экономичес ки наиболее выгоден. В литературе обычно при этом указывается на ряд преимуществ АЭС, которые якобы состоят в том, что данные элект ростанции не требуют больших территорий по сравнению с электростан циями любого другого типа эквивалентной мощности; не создают парни кового эффекта, как сжигание угля, нефти, газа; позволяют экономить традиционные энергоресурсы; при сжигании в них урана не требуется кислород и т.д. Кроме того, они не загрязняют атмосферу и прилегаю щие территории золой, сернистыми соединениями и другими вредными продуктами сгорания.
Такое представление основывается также на результате проведен ных еще в середине 80-х гг. оценок, согласно которым канцерогенный риск от излучений, связанных с работой АЭС не только не больше (как это было принято считать раньше), а меньше, чем канцерогенный риск от работы ТЭЦ существующей мощности71. В качестве доказательст ва экологичности АЭС в этом случае приводятся данные существенно большей заболеваемости работников угольно-топливного комплекса по сравнению с работниками в ядерной энергетике (что является, на наш взгляд, некорректным).
Как известно, радиоактивность местности от ТЭЦ обусловливается выбросами с дымовыми газами летучей золы. Сам же уголь радиоактив ностью не обладает. По данным Научного комитета по действию атомной радиации (НКДАР) при ООН, годовая коллективная доза от выбросов всех ТЭЦ на угле на тот же 1985 г. составляла не менее 100 тысяч человеко-бэр. Оценки были выполнены с учетом степени очистки от ле тучей золы всего на 90%. Между тем современные методы очистки поз воляют уловить 99,5% золы, что уменьшает указанную выше оценку до зы от ТЭЦ в 20 раз и делает ее пренебрежимо малой по сравнению с дозой от АЭС.
Представляется, что коренная дилемма атомной энергетики состоит в том, что не существует экологически безопасной и полностью конт ролируемой ядерной техники, как нет и атомной энергии, которая бы ла бы вне конкуренции по дешевизне и одновременно абсолютно безо пасна в производстве. По существу, атомная энергия дешева лишь до тех пор, пока вопросы экологической безопасности общества и среды его обитания, сохранения жизни и здоровья населения стоят на вто ром месте, а человечество продолжает мириться с тем, что его исто рически расточительное отношение к электроэнергии чревато для гря дущих поколений тотальной радиоактивной катастрофой.
Адекватное опасности отношение к АЭС (и в частности, к радиоактивным отходам и соответствующее обеспечение их перевозок и мест хранения) может превратить атомную энергию в самую дорогую из всех существующих. В действительности, по оценкам А.Л.Яншина, атомная электроэнергия в 3 раза дороже газовой и в 2 раза дороже угольной.
Главное же заключается в том, что ядерная энергия на уране, по существу, запускает в биосферу Земли новый мощный ядерный процесс, который необратимо меняет химический состав веществ, накапливая в среде обитания крайне опасные новые источники облучения. Вследст вие этого ядерная энергетика потенциально является наиболее опасной из всех до сих пор известных человечеству. Поэтому, учитывая эколо гические и ресурсные ограничения, а также нравственные императивы, можно придти к выводу о том, что ядерная энергетика на уране не мо жет служить основой замены химической и тем более недобавляющей энергетики, ее производство вообще должно быть прекращено. С этим согласны и многие зарубежные авторитетнейшие специалисты.
АЭС и поиски альтернативных источников энергетики будущего
Многие годы поиск и выработка альтернативных сценариев разви тия энергетики занимали одно из важных мест в исследованиях ученых многих стран мира. Характерно при этом, что основное внимание спе циалистами уделялось не технологическим аспектам проблемы, а в пер вую очередь экологическим, связанным с производством энергии. И если сначала в литературе речь шла преимущественно о “локальной экологии”, то впоследствии центральным стал вопрос о глобально до пустимых количествах искусственной (то есть несолнечного происхож дения) энергии. Это объясняется тем, что даже “двадцатикратное уве личение производства энергии – будь то ядерной или тепловой, ги бельно для человечества... Количество используемых энергоресурсов само по себе таит всяческие опасности. Самая главная из них – нарушение термического равновесия атмосферы”72. Отсюда следует: широко распространенное представление о том, что увеличение количества производимой людьми энергии всегда благо, требует сегодня своего пересмотра.
Вместе с тем до сих пор большинством специалистов потребление энергии на душу населения считается одним из важнейших экономичес ких и социальных показателей, определяющих как уровень жизни той или иной страны (или цивилизации), так и конкретный исторический этап развития, на котором они находятся.
Парадокс современной мировой энергетической ситуации состоит в том, что устойчивое развитие и стабильный экономический рост веду щих стран, обладающих высоким промышленным потенциалом, но не обес печенных необходимыми для этого энергоресурсами, находятся в пря мой зависимости от внешних энергетических поставок из слаборазви тых стран, которые, обладая энергосырьевыми источниками, в свою очередь, не имеют достаточных технико-технологических и человечес ких ресурсов для их эффективного освоения и использования.
Этим объясняется существующий на современном этапе разрыв в потреблении энергии между передовыми и недостаточно развитыми стра нами. Так, десяток стран, входящих в так называемый “золотой милли ард”, где проживает менее 7% мирового населения, потребляет около 4/5 всей энергии, добываемой в мире. Только в США, население кото рого составляет лишь 6% от мирового, потребляется свыше 30% произ водимой в мире энергии. То есть, в наиболее богатых странах на ду шу населения приходится 10-14 т. условного топлива (УТ) в год (США, Канада, Норвегия).
Напротив, в слаборазвитых странах (а их ныне более ста), где проживает около 75% мирового населения, потребляется всего 1/5 про изводимой в мире энергии. То есть в бедных странах (Непал, Бурунди, Бангладеш, Мали, Чад и др.) на душу населения приходится около 0,3-0,4 т. УТ в год.
Россия в 90-е гг. по показателям потребления энергии на душу населения (0,44 в относительных единицах) находилась, по существу, на одном уровне со слаборазвитыми странами: 'Тунисом, Парагваем, Иорданией. Сегодня наша страна по уровню потребления энергии спус тилась еще ниже, на уровень самых бедных стран, таких как Колумбия, Конго, Ирак. Согласно “Концепции энергетической политики в России в новых экономических условиях” в ближайшие 15 лет Россия не толь ко не сможет превзойти уровень 90-х гг., но и вообще его достигнуть73.
В то же время, как полагают отдельные отечественные исследова тели, в частности В.Клименко, для России нет иного пути в сооб щество цивилизованных стран, кроме как через значительное увеличе ние энергопотребления (хотя бы до 14,2 т. УТ в год). Для этого пот ребуется не менее 60 лет, что до сих пор не удавалось практически ни одному крупному государству в мире. Если же учитывать грядущее глобальное потепление климата, которое в России ожидается гораздо более сильным, чем в других странах мира – около 2,1°С, то это приведет к сокращению оптимальной потребности в электроэнергии на 10% и составит 12,8 т. УТ в год на человека. Однако и в этом слу чае для решения подобной задачи необходимо около 30–35 лет. Иначе говоря, для того, чтобы Россия смогла достичь постиндустриальной фазы развития в соответствии с реальными природными особенностями, потребуется не только десятилетия интенсивной работы, но и огром ные капиталовложения в развитие и модернизацию отечественного топливно-энергетического комплекса. Если же потребление энергии зас тынет на нынешнем уровне, считает В.Клименко, то в этом случае России “придется привыкать к своему новому статусу второстепенного го сударства с невысоким уровнем жизни либо вечно развивающейся (точнее недоразвитой страны)...74.
Подобная перспектива угрожает России, как полагает автор, дли тельным периодом политической нестабильности, естественным выходом из которой будет дальнейший распад государства. Распад больших го сударств является объективным историческим процессом. Так в начале XX столетия в мире насчитывалось всего 52 независимых государства, к середине века их стало 82, а сейчас насчитывается уже более 200. С этой точки зрения, распад бывшего Советского Союза, который на ходился якобы в самых невыгодных энергетических условиях, был исто рически предопределен. Как, впрочем, предопределен (по тем же самым причинам) и распад российского государства в XXI веке. И то, что в последние годы в Российской Федерации значительно усилились сепа ратистские тенденции (например, Чечня), является, по мнению автора, проявлением объективных исторических закономерностей, которые сле дует учитывать.
В пределах России можно выделить более 30 регионов с весьма различающимися природными условиями, по существу отдельных стран с естественными границами. “Экономическая, материальная судьба этих стран, – пишет В.Клименко, – безусловно, сложится более благополучно, нежели всего российского государства в целом”75. Отсюда делается вывод о том, что сохранение единства России в XXI веке противоречит объективным законам истории, а потому абсолютно бес перспективно.
Сожаление у автора вызывает лишь то обстоятельство, что в Рос сии материальной стороне жизни всегда отводилось второстепенное место. Поэтому если в российском обществе во имя самосохранения и территориальной целостности начнут “генерировать” иные стереотипы потребления, отличные от пропагандируемых ныне “западных”, а значит, и другая, не “евро-американская” материальная культура, Россия вряд ли сможет интегрироваться в современное “общество потребления”.
Думается, что данная концепция, исходящая из необходимости зна чительного увеличения энергопотребления как непременного условия для вступления в постиндустриальную фазу развития (для того, чтобы жить “как в Европе” или “как в Америке”), не учитывает объективно существующие экологические “ограничители” современного энергетичес кого развития. Во-первых, историческую ограниченность традиционных энергетических источников. Во-вторых – “парниковый эффект”. Как известно, усиление “парникового эффекта” вызвано характерными имен но для современной цивилизации формами энергопотребления. По сущест ву, рост содержания двуокиси углерода вследствие постоянного увели чения производства энергии в мире (прежде всего в промышленно раз витых странах), обусловливает тенденцию повышения температуры на планете. Возрастание масштабов сжигания органического топлива ве дет к мировому дефициту кислорода. Наконец, реальна и климатичес кая катастрофа под воздействием производственно-хозяйственной дея тельности, в частности сложившихся форм энергопроизводства и пот ребления.
Необходимо учитывать также, что производство энергии удваивает ся фактически через каждые 12-15-18 лет. Поэтому недалеко то время, когда искусственная энергия начнет оказывать все более существен ное влияние на структуру теплового баланса планеты. А так как су ществование цивилизации в современном смысле этого слова вообще возможно только в очень узком диапазоне температур (это важнейшая особенность экологического императива нашего времени), то повышение средней температуры на планете всего лишь на 3-5 градусов, как, впрочем, и понижение на 3-4 градуса, грозит человечеству необратимой глобальной экологической катастрофой.
Громадный риск, связанный с развитием ядерной энергетики, ука зывает на необходимость постепенного перехода мировой цивилизации от неограниченного использования ограниченных запасов энергоресур сов к ограниченному потреблению неограниченных ресурсов. Другими словами, разработки и освоения принципиально новых технологий и способов получения энергии из неистощаемых ее источников, таких как энергия солнца, ветра, малых рек, морских приливов, глубинного тепла Земли и, наконец, космоса.
Характерной особенностью данных источников энергии является их постоянная возобновимость. Кроме того, их эксплуатация не оказы вает негативного экологического воздействия на окружающую среду, то есть практически исключены вредные выбросы и дополнительный наг рев земной поверхности. Самое большое преимущество их использова ния, по сравнению с невозобновимыми источниками энергии, состоит в том, что они экологически чисты и не представляют непосредствен ной опасности для здоровья и жизни людей, как и среды обитания, и не так рискованны, как неподдающаяся учету опасность радиоактивно го загрязнения окружающей среды в масштабах планеты в результате аварии на атомных электростанциях.
Традиционно большинством специалистов единственной альтернати вой в области использования энергии в будущем считалась ориентация главным образом на солнечную энергию, способную обеспечить неогра ниченные человеческие потребности. Солнечная энергия, действитель но, является наиболее чистым в экологическом отношении источником, обладающим значительными преимуществами перед традиционным органическим и ядерным горючим. Во-первых, она представляет собой такой вид энергии, который не загрязняет окружающую среду, а это значит, что не существует экологической и биологической опасности ее приме нения. Во-вторых, использование этой энергии даже в больших, гло бальных масштабах не нарушит сложившегося энергетического баланса нашей планеты. Использование этой энергии “ведет лишь к ее перераспределению и не изменяет углеводо родного топлива или ядерной энергии... Речь идет прежде всего о фитоценозах, то есть реакциях типа фотосинтеза”76.
К сожалению, гелиоэнергетика не смогла найти широкого примене ния главным образом по экономическим причинам. Вместе с тем уже в настоящее время не существует каких-либо принципиальных техничес ких трудностей для создания солнечных электростанций любой задан ной мощности. В частности, для того чтобы в России солнечные элект ростанции (СЭС) могли конкурировать с ТЭЦ или АЭС, число часов сол нечного сияния должно быть не менее 2000 в год, а радиация – 600-800 Вт/ч. Этим требованиям в нашей стране отвечают Астраханская, Волгоградская, Читинская, Ростовская области, Ставрополье, Север ный Кавказ, Дагестан, Бурятия, Тува, Калмыкия. Вторым, не менее перспективным, направлением может стать применение фотоэлементов, и наконец, третьим – создание коллекторов перевода солнечной энергии в тепловую77.
Вполне возможно, что в скором времени многие страны последуют примеру Швеции, где, как известно, согласно опросу общественного мнения, от 70 до 80% населения высказалось против использования ядерной энергии. В результате шведское правительство, считающее ядерную энергию опасной, приняло решение отказаться от этого вида энергии в будущем, разработав план полного демонтажа АЭС к 2010 г.
Вместо АЭС в Швеции будут развивать добычу энергии с помощью ветра. Причем шведы добились выдающихся успехов в создании ветряных элект ростанций, которые сейчас производят около 70 млн. ватт каждая. Их станции работают уже несколько лет и абсолютно безопасны в экологи ческом отношении. Подсчеты специалистов показывают, что, использо вав лишь небольшую часть энергии ветра на Земле, можно заменить одну тысячу АЭС. И при этом не учитывается еще энергия солнца.
К необходимости отказа от “атомного” электричества и перехода на альтернативные источники энергии пришло и правительство ФРГ. Уже в настоящее время доля вырабатываемой с помощью ветряных стан ций электроэнергии составляет 10%.
Нынешний экономический потенциал ветроэнергетики в России око ло 16 млн. тонн УТ. Дальнейшее развитие этого вида альтернативной энергетики в нашей стране в значительной степени зависит от совер шенствования установок и снижения цен на производимую энергию. По добная тенденция в последние годы уже наметилась. Наиболее перспек тивными могут стать установки средней мощности, способные обеспе чить автономное электроснабжение семье из четырех человек.
Не меньшее значение в будущем имеет использование и других ви дов альтернативной энергетики. В 1992 г. в Мадриде Мировым энерге тическим конгрессом подчеркивалось, что в XXI веке в решении энергосырьевых проблем все большую роль будут играть возобновимые источники энергии. Поэтому именно сегодня должно уделяться самое пристальное внимание модернизации технологий освоения этих источ ников энергии. Примечательно, что в ряде стран, в частности в Нор вегии, где обеспечиваются наиболее жесткие нормативы экологической безопасности, на современном этапе более половины всей необходимой стране энергии добывается из возобновимых источников. В России для применения альтернативной энергетики имеются неограниченные возможности.
Самое главное, что при использовании данных видов энергии прак тически исключены вредные выбросы в окружающую среду и дополнитель ный нагрев поверхности Земли. Именно поэтому так называемую “недо бавляющую” энергию можно назвать безотходной, “добавляющую” же сле дует рассматривать как загрязняющую среду обитания.
В то же время отдельные ученые выражают несогласие с данной точкой зрения, указывая на то, что даже такие виды энергии, как солнечная и ветровая (да и другие виды альтернативной энергии), при широкомасштабном применении будут иметь отрицательные последствия и приведут к нарушению теплового баланса на планете.
И наконец, существует мнение, согласно которому при имеющихся научно-технических возможностях для широкого использования новых видов энергии понадобятся весьма значительные сроки, поэтому проб лема замены энергоносителей в первую очередь будет решаться с по мощью использования ядерной энергетики, строительства бридеров – атомных электростанций на быстрых нейтронах.
Предполагается, что с 2000 г. начнется нечто вроде “бума АЭС”. Уже в настоящее время ряд ведущих японских машиностроительных кор пораций объединяет свои усилия для создания в кратчайшие сроки ядерного реактора нового типа в качестве конкурента российским, ко торые довольно дешевы, однако имеют один существенный недостаток, а именно: помимо мирного электричества, они вырабатывают много плу тония, который может быть использован далеко не мирным путем.
Следует заметить, однако, что несмотря на фантастические успе хи Японии в сфере современных технологий, она не может пока сопер ничать с российскими фундаментальными и прикладными ядерными и энергетическими разработками. Поэтому Япония проявляет огромный ин терес к приобретению всего необходимого у российской науки, чтобы вложить это в японское производство, а затем продать в Азии, вытес нив либо совсем не допустив тем самым Россию на рынки ядерной энер гетики азиатских стран.
Надо сказать, что переход на реакторы на быстрых нейтронах поз воляет в 40–50 раз увеличить выход энергии с того же количества при родного урана благодаря наработке нового ядерного топлива – плуто ния. Однако быстрые реакторы, использующие плутоний, отличаются большей реактивностью, быстрыми изменениями выделяемой энергии, что намного порядков увеличивает возможность взрыва. Кроме того, сущест вует угроза использования плутония в ядерном оружии.
Все эти опасные особенности и ряд других побудили США еще в 1977 г. отказаться от использования быстрых реакторов и прекратить ассигнования на разработку и строительство первой американской АЭС с реакторами на быстрых нейтронах. К тому же, как указывал еще В.А.Легасов, ядерная энергетика с подобными реакторами в принципе не может служить крупномасштабным источником энергии, так как при планируемых темпах развития ядерной энергетики достоверные запасы урана будут исчерпаны уже к концу нашего столетия, а суммарные (до стоверные и дополнительные) – в первые десятилетия XXI века.
Человеческая цивилизация оказалась фактически на перепутье. Очевидна исчерпаемость в недалеком будущем традиционных энергети ческих ресурсов. Атомная энергетика не может рассматриваться в ка честве перспективной в силу экологической опасности всего цикла строительства, функционирования и демонтажа АЭС, включая радиоак тивные отходы. Альтернативные, экологически чистые источники энер гии не получили пока должного практического применения и занимают в настоящее время в мировом энергоснабжении всего 3%.
Поэтому мировое сообщество в новом столетии ориентируется на самые разнообразные программы, исходя при этом как из национальных интересов, так и из существующих природных возможностей. В “общеми ровом контексте” речь идет, по существу, о “полиэнергетическом под ходе”, в рамках которого предполагается использование всего комплек са топливно-энергетического и сырьевого потенциала, имеющегося в распоряжении отдельных стран, регионов и цивилизации в целом.
В большинстве развитых стран в конце 80-х – начале 90-х гг. (в значительной степени после аварии на АЭС в Чернобыле) произошел кардинальный пересмотр глобальной энергетической стратегии. В 1992 г. Мировым энергетическим Советом была намечена Программа развития производства и снабжения топливом и энергией на период до 2020 г., в которой основной акцент был сделан на повышение эффективности ис пользования топливно-энергетических ресурсов в ХХI веке, а основные направления развития энергетики сформулированы в шести постулатах.
1. Доминирование в топливном балансе в ближайшие 30 лет органичес кого топлива (нефть, газ, уголь).
2. Сохранение умеренных темпов роста атомной энергетики; повышение ядерной и экологической безопасности АЭС и захоронения радиоактив ных отходов; усиление гласности при строительстве новых ядерных объ ектов и установление ядерного контроля МАГАТЭ над всеми существую щими АЭС с целью обеспечения их ядерной и экологической безопасности.
3. Поиск новых технологий и экономическая разработка внедрения альтернативных источников энергии с целью повышения их роли в сниже нии отрицательного воздействия энергетики (парниковый эффект) на окружающую природную среду.
4. Исследование взаимосвязи роста потребления энергии с происходящими в мире демографическими изменениями.
5. Снижение энергоемкости валового национального продукта путем создания государственных энергосберегающих программ.
6. Разработка позиции МИРЭС (Мирового энергетического Совета) в про грамме “Энергетические горизонты в мире с населением 9 млрд. чело век”78.
Широкое обсуждение различных вопросов, связанных с атомной энергетикой (особенно после катастрофы в Чернобыле), позволило мно гим странам найти правильное решение волнующих проблем, в том чис ле и обеспечения ядерной и экологической безопасности АЭС и скор ректировать свои энергетические программы.
В тех странах, где развитие ядерной энергетики вызывало особен но ожесточенные споры и острые дискуссии, общественность (и не толь ко научная) имела возможность в условиях полной гласности и абсо лютной открытости информации по АЭС обсудить вопрос, стоит ли от казываться от “атомного” электричества и есть ли другие альтернати вы этому пути?
Думается, что всенародный референдум по энергетической програм ме в XXI веке необходим и в нашей стране. Хотя мнения отечествен ных специалистов по данному вопросу весьма неоднозначны. Некоторые считают, что в принятии решений по атомной энергетике главную роль должны играть не “зеленые” или общественность, а исключительно профессионалы.
В то же время многие представители науки убеждены в обратном, а именно – в абсолютной необходимости выявления прежде всего отно шения населения к атомной энергетике, широкого обсуждения и глубо кой проработки всех возможных альтернативных вариантов и только после этого принятия каких-либо конкретных решений.
Несомненно, общественность имеет полное право на широкое обсуж дение всех вопросов, связанных с использованием атомной энергии (имеются в виду не только атомные станции, но и атомные суда и суб марины, другие транспортные средства, радиоактивные источники и т.д.). Специалисты же в этом случае должны давать объективную, пол ную информацию и предлагать конструктивные решения возникающих проб лем.
Сегодня нередко делаются ссылки на то, что к середине 90-х гг. в целом по России якобы значительно снизилась доля населения, оза боченная опасностью, связанной с использованием атомной энергии да же в регионах размещения наиболее крупных промышленных ядерных объ ектов (таких как Челябинск-66, Томск-7, Красноярск-26 и других), уменьшилось число противников строительства новых ядерных энергобло ков.
Конечно, по сравнению с накалом антиядерных настроений после катастрофы в Чернобыле в конце 80-х – начале 90-х гг., в обстанов ке обострения экономического кризиса в нашей стране, спада произ водства, снижения уровня жизни большинства населения, роста преступ ности, межэтнических конфликтов, распада социальных инфраструктур и т.д. проблема использования атомной энергетики и связанные с ней природоохранные и экологические проблемы отступили на периферию об щественного мнения. На фоне тяжелейших экономических испытаний, в борьбе за “выживание” в сложившихся условиях как бы на последнее место среди всех проблем оказалась отодвинута и самая главная проб лема, а именно проблема безопасности, и не только ядерная.
В то же время это не означает, что проблема ядерной безопаснос ти безразлична для россиян. Как известно, все отечественные проек ты в области атомной энергетики продолжают базироваться, в основ ном, на использовании реакторов, надежность и безопасность которых вызывает большие сомнения.
Причина обеспокоенности кроется и в том, что до сих пор нет достоверной информации о всех, особенно отдаленных, губительных со циально-экологических и радиационных последствиях взрыва в Чернобыле непосредственно для России.
С точки зрения ядерной и экологической безопасности необходимо отдавать приоритет таким источникам энергии, которые не представля ют непосредственной опасности для жизни и здоровья человека и сре ды его обитания.
Разумеется, кардинальная переориентация мировой энергетики пот ребует не только колоссальной подготовительной работы и средств, но главное – “коллективного разума и воли”.
Для России в условиях прогрессирующего ухудшения экономическо го положения решение данной проблемы может состоять в следующем: во-первых, необходимо, отказываясь от “атомного” электричества, бе режно и стратегически рационально относиться к имеющимся запасам топливно-энергетических ресурсов (не разбазаривая их и не продавая за бесценок странам Запада) и переходить на ресурсо- и энергосберегающие, экологически обоснованные технологии, думая не только о сию минутных интересах, но и о будущих поколениях.
Во-вторых, если Запад, да и мир в целом “хочет выжить” и жела ет своего экологического благополучия, развитые страны должны быть заинтересованы в оказании нам экстренной финансовой и научно-тех нической помощи для проведения неотложных мероприятий по технологи ческой модернизации отечественных АЭС, чтобы их безопасность под держивалась на максимально высоком уровне.
Наиболее дальновидные зарубежные политические и государственные деятели справедливо считают, что гораздо дешевле предоставить России (на льготных условиях) своевременную материальную и техничес кую помощь для предотвращения глобальных ядерных, а значит, и эко логических катастроф, чем в дальнейшем ликвидировать их последст вия, подвергая тем самым свои страны смертельной радиационной опасности, как после аварии в Чернобыле.
ГЛАВА III
ПРОБЛЕМА РАДИАЦИОННОЙ
БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
Проблема радиационной безопасности в современном мире, и в част ности в России как “ядерной державе”, стоит чрезвычайно остро. И это лишний раз подтвердила трагедия в Чернобыле, показавшая к каким катастрофическим последствиям может привести сила, вырвавшаяся из-под контроля людей. Радиационная безопасность, представляющая собой важнейшую составляющую ядерной безопасности в целом, можно опреде лить как состояние защищенности окружающей среды (биосферы, атмос феры, воды, почвы, растительного и животного мира) и населения от радиационных катастроф и наиболее опасного для всего живого радио активного загрязнения и его необратимых, губительных ближайших и отда ленных последствий.
Казалось бы, Чернобыльская авария, явившаяся величайшей ядерной катастрофой за всю историю Земли, в том числе и истории культуры, должна была хоть чему-то научить мировое сообщество. Авария на ЧАЭС показала, что ядерные техногенные катастрофы в результате радиоак тивного загрязнения окружающей среды неизбежно ведут к глобальным экологическим. Было признано, что ликвидация всех ее последствий невозможна, ибо они вечны. Сегодня можно говорить лишь о приспособ лении, “адаптации” человечества, всей биосферы к новому необратимо му постчернобыльскому состоянию.
Вместе с тем следует констатировать, что неполадки на АЭС во всем мире, и в первую очередь в нашей стране, продолжаются. Более того, в России в условиях коллективной безответственности, всеобще го развала и приватизации в области ядерной технологии нам грозят неприятности от возможных радиационных катастроф в десятикратном размере. В настоящее время в российском доме с ядерным арсеналом царит анархия и безвластие. Как справедливо подчеркивает Б.Куркин, одним из условий многолетней преступной атомной экспансии в России является “отсутствие системы социально-политической и правовой от ветственности лиц, планирующих, подготавливающих и руководящих реа лизацией ядерно-энергетических проектов в нашей стране, налицо идеально функционирующая система коллективной безответственности”79.
Благодаря существованию этой системы, продолжение неприятностей нам гарантировано. Россия, к сожалению, продолжает оставаться держа вой, угрожающей миру ядерным и экологическим апокалипсисом. Сегодня большинство АЭС, работающих в России и за ее пределами (построенных еще при содействии бывшего СССР), не удовлетворяет мировым требова ниям ядерной, радиационной и экологической безопасности. А это, ес тественно, не может не волновать как самих россиян, так и мировое сообщество в целом, особенно после катастрофы на Чернобыльской АЭС, над четвертым блоком которой вот-вот лопнет саркофаг. Специалисты предупреждают, что это реально. Уже имеются огромные щели80. Проблема состоит в том, что “на взорвавшемся реакторе 250 тысяч тонн радиоак тивных материалов. Самое страшное, что сегодня там уже накоплено около 1000 кг плутония-239, медики установили, что одной десятиты сячной доли грамма плутония-239 достаточно, чтобы убить человека. Накопленных под саркофагом изотопов хватит для того, чтобы убить все человечество”81.
К сожалению, в условиях экономических трудностей, резкого обост рения экологических проблем, нарастающей социальной напряженности о Чернобыле вспоминают лишь 26 апреля – в день очередной годовщины со дня аварии. Вместе с тем даже столько лет спустя это не только самая страшная техногенная ядерная и радиационная катастрофа, но и огромная продолжающаяся человеческая трагедия. К несчастью, Черно быль останется с нами еще на много поколений. И об этом не следует забывать. Чернобыль продолжается. Однако вся правда о его необратимых, губительных долговременных и отдаленных, особенно радиационных и экологических последствиях, как и раньше, замалчивает ся, а аргументация сторонников атомной энергетики в нашей стране ос тается прежней – “дочернобыльской”.
Конечно, авария в Чернобыле нанесла сокрушительный удар по атом ной энергетике во всем мире, показав, что радиация распространяется по планете, не считаясь с государственными границами, нанося вред всем странам. Стало очевидно, что “атомный век” – это век смертель ной угрозы экологическим основам жизни на планете и существованию самого рода человеческого и какими бы показателями безопасности ни оперировали “атомщики”, вероятность техногенных ядерных аварий, а значит, радиационных и экологических катастроф, остается.
Несмотря на это, однако, широкая общественность до сих пор весь ма плохо представляет себе все опасности использования “мирного” атома. Для большинства населения бывшего СССР, в том числе и для россиян, авария на ЧАЭС осталась “где-то в прошлом” и мало кто осоз нает, к каким необратимым катастрофическим радиационным и экологи ческим последствиям, включая Россию, она привела.
Чернобыль – глобальная радиационная
катастрофа
Как известно, вся информация по Чернобылю после катастрофы была совершенно секретной82. Сразу же после аварии на ЧАЭС 26 апреля 1986 г. были предприняты все меры, чтобы засекретить и саму аварию, и особенно ее последствия для населения и окружающей среды. “Одно за другим были выпущены под грифом “совершенно секретно” постановле ние правительства СССР о засекречивании всех данных о катастрофе на Чернобыльской атомной станции, особенно касающихся здоровья постра давшего населения, распоряжения министерства здравоохранения СССР о засекречивании уровня накопленных населением, ликвидаторами... и военнослужащими радиационных доз. В этих распоряжениях медицинскому персоналу были даны указания не обозначать диагноз “острая лучевая болезнь” в личных карточках военнослужащих-ликвидаторов, заменяя его другим”83.
Лишь на закрытых заседаниях Политбюро ЦК КПСС, как пишет А.А.Ярошинская, “откровенно называли последствия взрыва в Чернобыле “последствиями малой войны” (А.Громыко), сравнимые с “применением оружия массового уничтожения” (М.Горбачев, С.Соколов). Но это поло жено было знать только “жрецам”. Чернь же уверяли, что виноваты “стрелочники”, которые непременно будут наказаны, ну а “здоровью людей ничего не угрожает”84.
Официально положение стало считаться серьезным фактически только с июля 1989 г. О зараженных же радиацией в результате аварии на ЧАЭС российских территориях населению сказали лишь 6 лет спустя (в 1992 г.). В Чернобыле было создано даже специальное учреждение цензуры, экс пертный совет, “режущий” любую информацию, которую экспертиза счита ла нежелательной для государства. Поэтому в силу почти полной закрытости информации так долго не были объективно оценены истинные масштабы, причины и последствия произошедшей катастрофы в Чернобыле, имеющей глобальный “радиоактивный” резонанс в других странах мира.
Представители отечественной науки, осознававшие суть происшедше го, настаивали на необходимости самого тщательного расследования всех деталей и подробностей чернобыльской аварии, исхода из того, что любая из упущенных деталей впоследствии может стать главной при чиной следующего бедствия. Об этом предупреждал, в частности, А.Са харов: “Все, что касается чернобыльской катастрофы, ее причин и пос ледствий должно стать достоянием гласности. Нужна полная, неприкрытая правда. Люди должны иметь возможность сами составить мнение о том, что столь прямо касается жизни и здоровья каждого из нас и на ших потомков, иметь право на участие в принятии ключевых решений, определяющих судьбу страны и планеты. Должна ли вообще развиваться ядерная энергетика?.. Это все вопросы, решение которых не может быть передоверено только специалистам, тем более ведомствам с их узкотех ническим, предвзятым и часто не бескорыстным подходом, с их круговой порукой и взаимосвязанностью...”85.
Долгие годы оставалось непонятным, почему меры, предпринятые для ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, оказались недостаточны ми, хотя на эти цели были направлены огромные ресурсы и усилия ве дущих ученых и специалистов. Как случилось, что в районах, подверг шихся радиоактивному загрязнению, сложилась непонятная ситуация, обусловленная противоречиями в рекомендациях ученых и специалистов по проблемам радиационной и экологической безопасности, нерешитель ностью и промедлением в принятии необходимых мер, и в итоге – поте рей частью населения доверия к местным и центральным органам влас ти (в результате чего мы потеряли фактически Беларусь и Украину)? Почему так долго не было полной и детализированной информации о радиационном загрязнении окружающей среды в результате произошедшей катастрофы? Чем можно объяснить продолжение в течение стольких лет работ на значительных площадях сельскохозяйственных угодий, веду щихся фактически без должного учета аварийной ситуации, что повлек ло за собой (вплоть до сегодняшнего дня) производство и потребление продуктов питания, загрязненных выше установленных нормативов и ра диационного воздействия на работников сельского хозяйства? Как по лучилось, что долгие годы не были отселены десятки тысяч людей, в том числе детей, проживающих в зонах повышенной радиации, если было известно, что это представляет серьезную радиационную опасность для их здоровья и даже жизни? Почему с 1988 г. в “мертвую” 30-км зо ну позволили вернуться так называемым “самоселам”, которые проживают там, как известно, и поныне? и т.д.
Неужели у нас не было достойных представителей науки и необхо димых объективных исследований, что позволило бы сразу адекватно оценить сложившуюся ситуацию и предвидеть масштабы возможных пос ледствий катастрофы в Чернобыле, имеющей глобальный “радиоактивный резонанс” в других странах мира? Ведь своевременная правдивая ин формация и организационные меры помогли бы уберечь десятки тысяч людей от переоблучения, болезней и смерти, особенно детей. Тем бо лее, что в наших научных центрах были такие квалифицированные спе циалисты, в том числе занимающиеся и проблемой синергизма в радиа ционном канцерогенезе, которыми давно уже была разработана целая система рекомендаций по снижению канцерогенного риска у населения. В частности, А.М.Кузин и М.М.Виленчик пришли к заключению о возмож ности повышения устойчивости организма к развитию радиационного канцерогенеза путем увеличения количества потребляемых с пищей каротиноидов: “Анализ обширной литературы о свойствах каротиноидов и о влиянии антиоксидантов на опухолевый рост и возникновение опухо лей позволяет нам рекомендовать в качестве потенциального средства, уменьшающего риск возникновения радиационного (и спонтанного) канцерогенеза, увеличить потребление продуктов, богатых каротиноидами...”. И далее: “Имеется хорошее согласие теории и эксперимента, свидетельствующего о том, что предшественник витамина А -каротин является фактором, увеличивающим резистентность организма к физическим и химическим канцерогенам”86. Однако рекомендации таких спе циалистов до настоящего времени остаются никем неучтенными...
Согласно современным оценкам экспертов, с учетом международных рекомендаций по уровням вмешательства, при более благоприятной со циально-политической обстановке и адекватной информационной полити ке высшего руководства бывшего СССР чернобыльская проблема могла бы измеряться гораздо меньшими параметрами: социальные проблемы эвакуи рованных (120-130 тысяч человек), медико-дозиметрическое сопровожде ние (30-50 тысяч участников работ по ликвидации последствий аварии)и социальная защита населения и реабилитация территорий (менее 100 ты сяч жителей на территории 3-5 тысяч кв. м.). Даже самое тяжелое пос ледствие аварии – рак щитовидной железы у детей, также могло бы быть предотвращено с помощью простых и эффективных мер защиты. Если бы, конечно, не боязнь огласки масштабов произошедшей аварии и радиоактивного загрязнения территории87.
Следует напомнить, что буквально за год до Чернобыля ведущими отечественными специалистами в статье “Ядерная энергетика и между народная безопасность” было показано, к каким катастрофическим ра диационным последствиям может привести разрушение ядерного реактора. Авторы подчеркивали, что при такой аварии в окружающую среду выбра сывается большое количество радиоактивных веществ (согласно оцен кам, до 1/3 всего их накопленного в активной зоне реактора коли чества – для современной АЭС мощностью около 1 ГВТ это составит до 109ки)88. Подобный выброс влечет за собой радиоактивное заражение значительной территории вокруг АЭС.
Чтобы понять масштабы радиоактивного выброса в Чернобыле, необ ходимо напомнить, что атомная бомба, сброшенная на Хиросиму, весила всего четыре с половиной тонны. Реактор же четвертого энергоблока Чернобыльской АЭС вышвырнул в атмосферу пятьдесят тонн испарившего ся топлива, создав при этом колоссальный атмосферный резервуар долгоживущих радионуклидов – частичек двуокиси урана, высокорадиоактив ных радионуклидов йода-131, плутония-239, нептуния-139, цезия-137, стронция-90 и многих других радиоактивных изотопов с различными пе риодами полураспада. То есть “десять хиросимских бомб без первичных факторов поражения плюс семьдесят тонн топлива и около семисот тонн радиоактивного реакторного графита, осевшего в районе аварийного энергоблока... Активность в районе аварийного энергоблока составляла от 1000 до 15 тысяч рентген в час”89. На крыше машинного зала, по оценке Г.У.Медведева, “из выброшенного топлива и графита “свети ло” до 20 тысяч рентген в час, а из жерла разрушенного реактора, не учитывая мощного нейтронного потока, излучение доходило до 30 тысяч рентген в час”90.
Неудивительно, что в результате аварии на ЧАЭС повышение уров ня радиации было зарегистрировано соответствующими службами сначала в Швеции (в 6 ч. утра 26 апреля 1986 г.), затем в Финляндии и Польше. Далее, в МАГАТЭ поступила информация о радиологических изменени ях и принятых мерах от 23 государств – его членов. Данные показали, что в результате погодных условий во время самой аварии на ЧАЭС в Европе произошло определенное радиационное загрязнение территорий. Кроме того, выброс из поврежденного реактора (высота которого дости гала 2 км) и изменчивость метеообстановки (в течение 26 апреля – 10 мая) привели к переносу небольших количеств радиоактивных ве ществ даже за пределы Европы, включая Китай, Японию и США91.
У нас же по официальным данным радиоактивность в районе аварий ного энергоблока Чернобыльской АЭС составляла всего лишь 15 милли рентген в час, то есть 0,015 рентгена в час92. Так с самого начала вся информация о катастрофе в Чернобыле была фактически ложная.
Неудивительно, что умышленная дезинформация населения, преуменьшение масштабов произошедшей аварии, засекречивание данных и т.д., а по существу преступная безответственность перед миллионами людей, в том числе и перед будущими, еще не родившимися поколениями, привели к таким трагическим последствиям, особенно для России, Украины и рес публики Беларусь.
Пресса и средства массовой информации и во время, и после аварии в Чернобыле распространяли заведомые мифы о нормализации радиацион ной обстановки. Основным средством борьбы с радиационным загрязнени ем считалась дезактивация. В Справке, подготовленной к 10-летию Чер нобыльской катастрофы, сказано: “В 1986-1989 гг. были подвергнуты дезактивации 994 населенных пункта – половина из них по 3-4 раза и 17,8 тысяч кв. км территории. Было вывезено около 1,7 млн. куб. м. заг рязненного и ввезено 2,8 млн. куб. м. чистого грунта. Затраты на эти цели составили порядка 1 млрд. руб. (цены 1987 г.). Однако эффективность дезактивации признана специалистами недостаточной”93. Результа ты показали, что это привело лишь к перемещению радиоактивных частиц с места на место. А вовсе не к улучшению радиационной обстановки как в зоне аварии, так и за ее пределами.
Думается, что нашим специалистам, принимавшим участие в разра ботке мероприятий по дезактивации зараженных территорий, необходимо было иметь в виду печально известный и страшный опыт Бикини. Следу ет напомнить, что в первые годы проведения ядерных испытаний уче ные предполагали, что возврат к нормальному существованию на атолле будет невозможен. Как пишет А.Кутен в своей книге “Возвращение на Бикини” группа американских радиобиологов, побывавших на атолле спустя шесть лет после прекращения там ядерных испытаний, обнаружила, что “жизнь била ключом на атолле, пережившем несколько атомных войн. Но о каких биологических проявлениях шла речь? Она не годилась в помощники человеку. Она процветала, но человеку не было места на этом празднике. Бикини нельзя было заселять...”94.
Как известно, бикинийцы были выселены с родного атолла и 23 го да находились в изгнании на острове Килини. В 1969 г. американская комиссия по атомной энергии объявила, что жители могут вернуться на Родину. Но очень скоро оказалось, что для человека жизнь на Бикини абсолютно невозможна и они были вновь отселены.
В мировой печати высказывались мнения, что возвращение бикинийцев на родной атолл и их долгая жизнь там в условиях повышенной радиации были не следствием некомпетентности американских властей, а намеренной проверкой эффективности длительного воздействия радиоак тивных продуктов атомных взрывов на человеческий организм.
В дальнейшем многолетние и неудавшиеся эксперименты по “рекуль тивации” (восстановлению нормальной жизнедеятельности) флоры путем снятия верхних слоев почвы и посадки новых, необлученных деревьев, кустарника, злаков и т.д. подтвердили полную непригодность среды обитания для существования и жизнедеятельности человека на атоллах Эниветок и Бикини (долгие годы служившие полигонами для проведения США ядерных испытаний).
То же самое и в отношении Чернобыля. Ныне в соответствии с дей ствующими законодательствами Российской Федерации, республики Бела русь и Украины к категории “пострадавших” отнесено около 7 миллио нов человек, в том числе более 600 тысяч ликвидаторов, к зонам ра диоактивного загрязнения – свыше 145 тысяч кв. км территории. В на ибольшей степени пострадала Беларусь – более 13 тысяч кв. км (в том числе более 9 тысяч кв. км – сельскохозяйственных угодий) или свыше 6% территории страны, на которой проживало 2,1 млн. человек или каж дый пятый житель республики. Самая загрязненная территория – в пределах 30-км радиуса от места аварии, где более всего выпало стронция-90 и плутония-23995. Однако, по данным Службы внешней развед ки, территории бывшего СССР, уровень радиации на которых делает их непригодными для жизни, занимают до 5 млн. кв. км96.
Трагедия заключается в том, что после разрушения АЭС окружающая среда становится качественно иной, а именно – непригодной для обита ния людей, неспособной производить и поддерживать жизнь, несущей на себе печать разрушения и деградации. Об этом убедительно свидетель ствуют официальные данные по чернобыльской катастрофе, в результате которой погибло или серьезно повреждено около тысячи гектаров леса, причем у деревьев и растений (особенно в 1986–1988 гг.) были отмече ны многочисленные морфозы и нарушения генеративных органов. У боль шинства млекопитающих было зарегистрировано нарушение репродуктив ной функции, изменение формулы и биохимического состава крови, а также деятельность костного мозга и т.д. Наблюдалось резкое наруше ние состава почвенной фауны (преимущественно в первые 2-2,5 года после аварии), который в дальнейшем восстановился лишь частично.
Показательно, что в результате выпадения долгоживущих нуклидов и их взаимодействия с естественными элементами ландшафтов сформировались совершенно новые, весьма устойчивые геохимические провинции на заг рязненных территориях. Радиоактивному загрязнению подверглись и во доемы, и их экосистемы. Обнаружены серьезные нарушения процессов во спроизводства у рыб, значительное ухудшение состояния поселений мол люсков и др. (не только в пруду-охладителе ЧАЭС, но и р. Припять). В Припяти и на отдельных участках течения р. Днепр были выявлены также загрязнения свинцом, который использовался для аварийного тушения 4-го блока ЧАЭС с вертолетов97.
Поэтому если в первые годы после аварии специалисты считали, что Чернобыль останется закрытой зоной в ближайшие 30 лет, то сей час полагают, что более 100 лет, а возможно и дольше. Дело в том, что загрязнение почвы, воды и воздуха радиоактивными веществами но сит необратимый характер из-за длительности периода полураспада большинства радиоактивных элементов. Причем в результате радиоактив ного загрязнения окружающей среды при разрушении АЭС концентрация радиоактивных веществ в организмах может быть в десятки, сотни и даже миллионы раз выше уровня токсической загрязненности воздуха, воды и почвы.
Ученые давно уже обратили внимание на способность организмов концентрировать радиоактивные вещества, появляющиеся в окружающей среде. Еще в 70-е гг. исследования реки Колумбия в районе Ханфорда (штат Вашингтон) в Северной Америке, где расположен атомный реак тор, показали, – пишут Р.Куртис и Э.Хоган в своей книге “Естествен ная история”, – что “радиоактивность воды незначительна. В то же время установлено, что концентрация радиоактивных изотопов в планк тоне в 2 тысячи раз выше, чем в речной воде, в организмах рыб и во доплавающих птиц, питающихся планктоном, – соответственно в 15 ты сяч и 40 тысяч раз выше, и, наконец, концентрация радиоактивных элементов в желтке яиц водоплавающих птиц более чем в миллион раз выше, чем в воде Колумбии”98.
Это объясняется тем, что весьма опасные для человека долгоживущие радиоактивные нуклиды ядерного цикла стронций-90 и цезий-137 по своим химическим свойствам эквивалентны соответственно кальцию и калию и потому усваиваются растениями и животными. В результате их концентрация в некоторых сельхозрастениях может превышать кон центрацию в зараженной почве в 70-100 раз. При радиоактивном зара жении воды, рыбы, мидии и водяные растения способны накапливать опасные радионуклиды до концентрации, в десятки и сотни тысяч раз превышающей их концентрацию в воде. Именно поэтому японские рыбаки вынуждены иногда полностью уничтожать свои уловы из-за опасной для жизни человека радиоактивности рыбы, мидий, морской травы и т.д.
Еще в период проведения ядерных испытаний на опасность радиоактивного заражения окружающей среды и продуктов питания для самого человека обратили внимание как зарубежные, так и отечественные уче ные.
Через двадцать лет в связи с разработкой концепций “ядерной но чи” и “ядерной зимы” и изучением различных последствий применения ядерного оружия радиоэкологи вновь предупредили мировое сообщество о возможной в результате радиоактивного загрязнения среды обитания глобальной катастрофе: когда великий круговорот веществ, существую щий в природе, из круговорота жизни способен превратиться в круго ворот смерти. Взять, к примеру, хотя бы маленькое звено этого кру говорота: почва-растение-животное. “Окажись почва пораженной про дуктами распада, – подчеркивал М.С.Гиляров и Д.А.Криволуцкий, – не медленно станет радиоактивной и трава. Значит, облучатся и домаш ние животные, для которых она – основной корм.., молоко и мясо животных станут радиоактивными, а значит, и непригодными в пищу”99.
Похоже, что все это уже осуществляется на зараженных радиацией в результате аварии на ЧАЭС территориях (в том числе и в России), где миллионы ни в чем не повинных людей вынужденно продолжают про живать в радиоактивных зонах, пахать и засевать цезиевые и стронци евые земли, употреблять в течение многих лет продукцию с радионук лидами “чернобыльского урожая”.
В то же время все годы после аварии на ЧАЭС утверждалось, что все продукты питания (в первую очередь сельхозпродукция) подвергались многоразовому радиационному контролю. Вот, в частности, что писал Л.А.Ильин, объясняя, как устанавливаются нормативы безопаснос ти радионуклидов в организме человека: “Принцип такой. Норматив, скажем, на стронций рассчитан на такие условия, когда человек бу дет потреблять его ежедневно и без плохих последствий всю жизнь. Это и есть допустимая доза... Но мы не допускаем и одноразового употребления таких продуктов (зараженных радиацией – И.К.). Для этого проводятся десятки тысяч анализов. Люди должны знать, что контролируется вся пищевая цепь от Земли до обеденного стола”100.
К сожалению, обман населения носил такой же глобальный характер, как и сама катастрофа. Ни о каком обеспечении радиационной безопас ности не могло быть и речи. На самом деле все население СНГ (осо бенно Российской Федерации, республики Беларусь и Украины) кормили и продолжают кормить дарами “чернобыльского урожая”, причем, по су ществу, без надлежащего контроля и экологической экспертизы. Напротив, в последующие после Чернобыля годы по указанию из Москвы продукты, приготовленные в радиационной зоне, отправлялись в различные регио ны бывшего Советского Союза. Масштабы совершенного преступления против собственного народа можно понять, лишь ознакомившись с засек реченными протоколами и документами тайных архивов бывшего Полит бюро ЦК КПСС по вопросу о переработке и реализации “грязных” в ра диационном отношении продуктов питания и сельскохозяйственной про дукции101.
Закономерен вопрос: насколько опасно то, что в результате про должавшейся многолетней дезинформации населения (включая Россию) вместе с продуктами питания в организм людей могли попадать радиоактивные вещества, распространившиеся на большие расстояния вследст вие разрушения реактора на Чернобыльской АЭС?
Известно, что в случае попадания радионуклидов в организм чело века, специалисты говорят уже не о внешнем, а о внутреннем облуче нии (наиболее опасном). Впервые на опасность внутреннего облучения в результате поступления в организм человека вместе с воздухом, упот реблением воды и пищи радиоактивных веществ обратили внимание в пе риод проведения ядерных испытаний наиболее дальновидные радиобиоло ги и философы как на Западе, так и в нашей стране. “Незаметно для себя люди подвергаются радиоактивному облучению, – писал А.Швейцер. – Самый опасный его вид – это длительное облучение, совершающееся внутри организма... Уже самое незначительное облучение может иметь тягчайшие последствия для нашего потомства”102.
При этом отмечалось, что, проникая в организм человека, радиоак тивные изотопы подвергают его постоянному облучению и приводят к пе рерождению и отмиранию его клеток и жизненно важных органов. “Даже ничтожные дозы длительного воздействия ядерных облучений на орга низм, – подчеркивал А.И.Крылов, – приводят его к преждевременному старению, сокращению срока жизни, к ослаблению его способности соп ротивляться инфекционным болезням, к росту заболеваний белокровием и раком костей, к разрушению наследственной основы, повышению уродств и вырождению”103.
Сегодня научно подтверждено, что у внутреннего облучения есть свои особенности, ибо каждый радионуклид ведет себя по-своему, имеет свои точки приложения – наиболее уязвимые органы, ткани или системы организма, называемые “критическими”. Например, до 90% ак кумулированных организмом радиоактивных изотопов стронция и калия накапливаются в скелете. Цезий-137 откладывается главным образом в мышцах и внутренних органах. Радиоактивный фосфор и сера распределя ются в организме относительно равномерно. В печени и почках локализуется кобальт-60, а радиоактивный йод-131 депонируется исключительно в щитовидной железе, в мягких тканях значительно больше урана104.
Наибольшую опасность (особенно в долговременном плане), связанную со способностью вызывать злокачественные опухоли, представляет для человека плутоний105.
Самым страшным последствием является то, что в конечном итоге радиоактивные изотопы включаются в естественный биологический круго ворот. Не случилось бы так, чтобы в ближайшем будущем население по страдавших в результате чернобыльской катастрофы районов России (как, впрочем, Украины и республики Беларусь) разделило печальную участь многострадальных жителей Бикини, у которых было обнаружено аномально высокое содержание в организме цезия-137 и стронция-90. Это в человеческом-то организме! Учитывая прогрессирующее накопле ние радиоактивных элементов в теле человека, ученые предостерегают, что все это может оказаться катастрофическим для человеческого ро да и что здесь мы стоим перед еще полностью неосознанной, но ужас ной опасностью.
Несмотря на это, однако, население всего бывшего СССР, и в част ности Российской Федерации, и во время и после катастрофы старались уверить в том, что пребывание в зараженных радиацией районах (и даже в 30-км зоне) не повлечет за собой никаких тяжких последствий для здоровья людей, так как уровень радиации якобы довольно низок.
Представители отечественной медицины исходили фактически из “пороговой концепции допустимого радиационного риска”, которая бы ла внедрена в нашем обществе, по существу, политическими методами узкой группой ученых, имеющих влияние на лиц, принимающих решения. Согласно этой концепции, для радиационного фактора существует оп ределенный минимальный уровень, некоторый порог, после превышения которого данный фактор может проявить свое негативное воздействие на человека. Причем в Академии Наук СССР и после трагедии в Черно быле считалось, что малые фазы оказывают “положительный эффект, так называемое явление гормезиса”106.
При этом, как правило, указывали лишь на ранние публикации А.М.Кузина, где им выдвигалось представление о пороговой зависимос ти поражения клеток и организмов от дозы облучения и о якобы благо творном действии на организмы малых доз радиации, сравни мых с максимумом естественного фона, а не на его работы середины 80-х гг., в которых он пришел по данному вопросу к совершенно про тивоположным выводам107. В частности, Л.А.Ильин с сожалением писал: “Ведь были же интересные направления исследований, которые сейчас очень пригодились бы. Например, работы А.М.Кузина о стимулирующем действии радиации. Они не получили развития не по вине автора”108.
И это утверждалось в то время, когда существовала и другая – “беспороговая концепция радиационного риска”, принятая мировым со обществом радиобиологов по рекомендации Международной комиссии по радиологической защите (МКРЗ) и Научным Комитетом ООН по действию атомной радиации (НКДАР). Данная концепция базируется на гипотезе, признающей “вероятность (риск) заболевания раком человека, облучен ного в любой сколь угодно малой дозе, а также вероятность появления пороков у потомства облученных родителей”109. Весь повреждающий эф фект облучения будет проявляться в последующих поколениях, причем в соответствии с законами генетики он не ограничится одним поколе нием, а будет воспроизводиться, как и любые другие наследственные признаки неопределенно долго. Другими словами, безвредных с генетической точки зрения доз не может быть – любая сколь угодно малая доза облучения может создать определенную вероятность заболевания, называемую риском, либо нанести генетический ущерб.
У нас, к сожалению, была принята “пороговая концепция допусти мого радиационного риска”, допускающая некое “статистически незначительное” в свете больших чисел количество возможных человеческих жертв. На ее основе фактически до сих пор продолжают приниматься ре шения для 8 млн. человек, которые вынуждено проживают на зараженных территориях и ежедневно подвергаются радиационному риску в России, Украине и республике Беларусь после ядерной катастрофы в Чернобыле. “Концепция безопасного проживания, базируется на тезисе о том, что человек может получить дозу в 35 бэр за 70 лет жизни, и это якобы безопасно.110 Причем некоторые отечественные специалисты даже сейчас продолжают цинично утверждать, что эта концепция устанавливала весьма “щадящий предел допустимой дозы облучения...”111. В действитель ности, “35-бэрная концепция” так называемого “безопасного проживания” является не только антигуманной, но и преступной – угрожающей здо ровью населения, подрывающей демографическую безопасность и уничто жающей, по сути дела, генофонд нации России (как, впрочем, и других стран СНГ, пострадавших в результате аварии на Чернобыльской атом ной электростанции).
А поскольку власть и средства массовой информации распространя ли заведомые мифы о нормализации радиационной и экологической обста новки после аварии в Чернобыле, это привело для населения России, Украины и республики Беларусь к прямо противоположным и, к сожале нию, катастрофическим последствиям.
Катастрофические радиационные последствия Чернобыля для настоящего и будущих
поколений России
Что касается катастрофических радиационных последствий Чернобыля для настоящего и будущих поколений России, то они до сих пор по существу не оценены должным образом. Официальные данные об общем ко личестве умерших в результате Чернобыльской катастрофы (в том числе и в Российской Федерации) за 1986–1995 гг. отсутствуют. По некото рым оценкам эта цифра составляет от 3 до 10 тысяч человек. Всего в регистр пострадавших от катастрофы в странах СНГ включено около 600 тысяч человек, принимавших участие в ликвидации аварии, преиму щественно – военнослужащие (около 350 тысяч человек). Как правило, основные проблемы со здоровьем обусловлены воздействием тех или иных доминирующих аварийных факторов: йода-131, цезия-137 и стресса (пси хогенных факторов). В районах наибольшего загрязнения йодом-131 на блюдается значительное увеличение заболеваемости раком щитовидной железы (особенно в республике Беларусь с 1986 по 1990 гг. – в два раза, там же заболеваемость злокачественными новообразованиями воз росла на 20%). Стрессовые факторы (связанные с аварийной ситуацией и эвакуацией населения) привели к росту сердечно-сосудистых заболе ваний, прежде всего ишемической болезни сердца. В целом показатели состояния здоровья населения на радиационно загрязненных территори ях (включая Россию) за годы, прошедшие после аварии, резко ухудши лись. Так удельный вес здоровых лиц только за 1986–1990 гг. снизил ся на 20%, причем среди ликвидаторов – с 78 до 56%, взрослого эвакуи рованного населения – с 57 до 38%, а среди взрослых, проживающих на радиационно загрязненных территориях – с 51 до 28%. Причем наиболее значительным снижение было именно в России, а также среди детей112.
Если же сравнивать эти данные с официальным справочником тех лет “Чернобыль: события и уроки”, то проведенное в 1988 г. Всесоюз ным научным центром радиационной медицины массовое обследование людей, проживающих в зоне жесткого контроля, “не выявило у них радиационно зависимых заболеваний”113.
Показательно, что медики первые годы категорически отрицали пра вомерность жалоб пострадавших от аварии на ЧАЭС, либо при ликвидации ее последствий, не признавали их жертвами ядерной катастрофы, требующими оказания соответствующей медицинской и социальной помо щи. Более того, утверждали, что зарегистрированные дозы облучения не оказали и не окажут никакого влияния на здоровье населения. Вот что писал по этому поводу, в частности, В.А.Книжников (медик и гигие нист, 30 лет занимающийся вопросами экологической опасности и воз действием на здоровье людей радиационных факторов окружающей среды): “Из населения (я не говорю о персонале) практически никто не полу чил лучевую болезнь. Если верить рассчитанным дозам, то внешнее и внутреннее облучение не превысило нормативов (15,5 бэр за 3 года)... Роста заболеваний, обусловленных именно радиацией, специалисты не обнаруживают. Других заболеваний нет, да и пока не должно быть, ес ли верить науке и учитывать полученные дозы. Я это утверждаю не по тому, что мне так хочется, а основываясь на всем опыте радиобиоло гии”114.
Известно, однако, что вопреки подобным утверждениям в 1986–1987 гг. солдаты срочной службы, охранявшие зону аварии Чернобыльс кой АЭС, заболевали, а случалось и умирали после увольнения в запас.
Наиболее честные отечественные специалисты, вопреки распростра няемой официальной точке зрения, предупреждали, что основная тя жесть последствий облучения проявится в недалеком будущем. Если в первые годы после катастрофы будут преобладать, в основном, “обыч ные" болезни: желудочно-кишечные, глазные, нервные и т.д., то через пять-десять лет (особенно для проходивших службу в зоне) значитель но возрастет вероятность появления злокачественных опухолей, различ ных заболеваний крови. Скажутся последствия поражений нервной и эн докринной систем, щитовидной железы, не исключается возможность ге нетических аномалий.
Трудно представить, что свою лепту в умышленную дезинформацию населения внесли и представители науки – профессора, ученые “со сте пенью”, которые категорически заявляли, что, не считая заболевших острой лучевой болезнью, ни у одного человека не обнаружено заболе ваний, прямо или косвенно связанных с воздействием радиации, что и в дальнейшем “ни одного случая “чернобыльского” рака, то есть радиа ционного происхождения, не будет и быть не может ни с теоретической, ни с практической точки зрения”115.
Чем можно объяснить подобную нечестную позицию представителей отечественной медицины и науки? Может быть, тем, что ведомственная медицина и ученые (считая, что не несут и не должны нести никакой ответственности за все происходящее в нашем государстве), как спра ведливо подчеркивает Б.Куркин, “ориентировались не на строгие науч ные данные, не на ответственность за жизни, здоровье и судьбы сооте чественников, а лишь на то, вызовет или не вызовет позиция ученого неудовольствие начальства”116.
Что же касается науки, то уже через пять лет после аварии на ЧАЭС один из ведущих специалистов с мировым именем в области радиационной медицины, профессор Калифорнийского университета в Беркли (США) Дж.Гофман оценивал последствия “радиационного воздействия Чернобыльской аварии на здоровье людей... как катастрофические”117.
Спрашивается: почему в таком случае сотням и тысячам людей спе циально на то уполномоченные врачи все эти годы ставили психиатри ческий диагноз “радиофобии”? Л.А.Ильин объяснял это следующим образом: “К большому сожалению, в силу целого ряда причин, среди опреде ленной части населения возникло состояние, которое связано с посто янным ожиданием негативного воздействия радиации на свое здоровье и не при каких-то определенных дозах, а вообще, Это состояние я и наз вал “радиофобией”. То есть боязнь ионизирующего излучения как тако вого, без каких-либо серьезных на то оснований”118. Другими словами, пострадавшее от катастрофы на ЧАЭС население бывшего СССР в особых стационарах лечили, по существу, от боязни последствий облучения, а не от самих последствий. Более того, при таком диагнозе государство приобретало право защищаться от “активных радиофобов”, помещая их в психиатрические больницы. Как справедливо писал в те годы С.Кордонский, ситуация после Чернобыля очень напоминала времена, “когда дру гие “врачи” ставили людям, пытавшимся осмыслить свое положение в го сударстве реального социализма, диагноз “шизофрения”119.
Да и откуда медикам вообще были известны реальные дозы облуче ния, когда в первые недели катастрофы тысячи людей, не думая о последствиях, буквально с голыми руками бросались в пекло горячего реак тора, измерения фактически не велись. Да и качество отечественной техники было таково, что надеяться на точность измерений фона и ин дивидуальных доз не приходилось, дозиметры-накопители у всех ликви даторов в конце вахты показывали примерно одну и ту же дозу облуче ния, вне всякой связи с выполненной, часто очень опасной работой.
Думается, что последствия радиационного воздействия Чернобыля на здоровье населения России (как и других пострадавших стран и ре гионов), несмотря на прошедшие годы, не только не исчезают, но лишь начинают себя проявлять во всем своем объеме. У нас в последние го ды наблюдается значительный рост сердечно-сосудистых заболеваний, заболеваний желудочно-кишечного тракта, органов дыхания и мочеполо вой системы, случаев катаракт. В несколько десятков раз больше (!), чем предполагалось официальной медициной, обнаруживается случаев заболевания злокачественными новообразованиями, особенно раком щито видной железы среди детей и подростков, хотя начался, по-видимому, рост и других раковых заболеваний. “Более, чем у половины детей, родившихся на радиационно-загрязненных территориях (сравнительно с точно такими же по социально-экономическим характеристикам, но радиационно-чистым территориям), обнаруживается задержка умственного (психоречевого и других форм) развития. Глубоки и обширны иммунологические и цитогенетические нарушения в организме людей, обитающих на радиоактивно загрязненных территориях или принимавших участие в работах на ЧАЭС после взрыва 4-го блока”120.
Что касается облучения в малых дозах, то давно известно, что под влиянием тотального облучения в дозах, превышающих 1 Гр (1 Гр = 100 рад), можно наблюдать по целому ряду показателей “снижение иммунной сопротивляемости организма”121. Кроме того, подобное облуче ние способно вызвать поражения, ранее не включаемые в списки болез ней, вызываемых ионизирующим излучением: инфекционные заболевания (грипп и пневмония), болезни старения (энфизема), сердечные заболе вания, болезнь щитовидной железы и диабет. Наиболее опасным являет ся внутриутробное поражение мозга зародыша, приводящее к снижению умственных способностей у родившихся детей.
Научные исследования показали, что хроническое облучение в ма лых дозах может быть гораздо более опасным по последствиям, чем кратковременное облучение в больших дозах. Установлено, что малые дозы ионизирующего излучения, влияющие на организмы длительное вре мя вследствие радиоактивных осадков или выбросов АЭС, “в 100-1000 раз опаснее доз, полученных пострадавшими от атомных бомбардировок в Японии”122.
Еще в 70-е гг. ряд американских ученых высказал предположение, что уже действующие реакторы явились причиной повышения детской смертности и подвергают опасности даже эмбрионы. Современные ис следования подтверждают, что эмбрионы человека на порядок более чувствительны к излучениям, чем взрослые организмы. Это означает, что малые дозы, не вызывающие заметных эффектов у взрослых, могут оказать значительное воздействие на эмбрионы человека. Причем, как пишет В.А.Шевченко, эти эффекты – “типично соматические, не насле дуемые, хотя по внешнему виду (фенотипу) они порой не отличаются от генетических аномалий. Ожидаемые частоты тератогенных аномалий (уродств. – И.К.) на несколько порядков выше, чем частоты наследственных аномалий (при одинаковых дозах)123. Особого внимания заслужи вает также изучение хронического воздействия радиации – особенности влияния малых доз излучений. Из экспериментов следует, что “при ма лых дозах радиации низкой мощности частота индуцированных мутаций на единицу дозы выше, чем для излучений высокой мощности. Другими словами, линейная экстраполяция к малым дозам при оценке ожидаемых генетических эффектов может оказаться несостоятельной”124.
Однако эти выводы не хотят признавать наши “атомщики”. Сетуя на то, что проблемы радиологических последствий облучения часто стано вятся предметом некомпетентных высказываний ученых, В.Михайлов утверждает, что мрачные прогнозы последствий аварии на ЧАЭС для здо ровья ликвидаторов и населения России не подтверждаются, “в том числе и от воздействия так называемых малых доз”125. Л.А.Ильин также считает, что ионизирующая радиация “является достаточно слабым кан церогеном в сравнении, например, с агентами химической природы, а ее доля в провоцировании спонтанного рака составляет лишь несколько процентов”126.
Между тем при оценке отдаленных радиологических последствий ка тастрофы в Чернобыле следует учитывать совершенно новые обстоятельст ва, связанные с воздействием радиации и химических веществ на чело веческий организм, поскольку при аварии и ее ликвидации в воздух, воду и землю были выброшены тысячи тонн свинца, тонны циркония, кад мия, бериллия, бора, неизвестное количество плутония, смертельно опасных даже в следовых концентрациях. Может быть, именно сочетание подпороговых доз облучения и химического отравления и давало “черно быльский синдром”.
Причем если раньше, сопоставляя угрозу со стороны радиоактивно го и химического загрязнения окружающей среды, большинство исследо вателей подчеркивало обычно, что опасность последнего более велика, в дальнейшем выяснились совершенно новые обстоятельства, связанные с воздействием радиации и химических веществ на человеческий орга низм. Было обнаружено, что присутствующие в окружающей среде хими ческие вещества (в том числе нитраты, пестициды и т.д.) могут уси ливать канцерогенную способность радиации, ибо синергизм наиболее часто выявляется именно при действии малых доз радиации и в присутствии небольших концентраций химических канцерогенов127. При этом есть веские основания полагать, что детский организм особенно уязвим к химическому и радиационному канцерогенезу. Поэтому для того, чтобы оценка канцерогенной опасности от химических загрязнителей и увеличенного фона излучений была реалистической, необходимо учитывать не только взаимоусиление канцерогенных эффектов этих загрязнителей, но и особую уязвимость от них детского организма.
Следует учитывать также, что химические загрязнители и увели ченный фон излучений могут приводить к увеличению частоты не только опухолевых, но и других тяжелых, широко распространенных, так назы ваемых возрастных болезней. Данных о возможности ускорения старе ния и связанных с ним болезней (опухолевых заболеваний, атероскле роза, дегенеративных болезней центральной нервной системы) уже дос таточно, чтобы признать существование новых экогеронтологических (наряду с экоонкологическими) проблем. В случае же воздействия заг рязнителей биосферы на детский организм эффекты ускорения будут особенно выражены, хотя это станет очевидным лишь спустя одно или несколько десятилетий, то есть когда дети уже станут взрослыми (или, увы, ускоренно постареют)128.
Впервые вывод о том, что ядерные излучения вызывают ускорение процессов старения клеток организмов, был сделан специалистами еще в период проведения ядерных испытаний129. Полученные в 1997 г. данные в ре зультате обследования у ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС позволяют говорить о “синдроме ускоренного или преждевременного старения организма человека” после облучения в дозах 15-40 сЗВ. Этот синдром проявляется прежде всего в деградации психических и репродуктивных функций. Анализ результатов исследования количест венных характеристик работоспособности и основных свойств личности ликвидаторов аварии на ЧАЭС с помощью блока психометрических мето дик позволил выявить “тотальное снижение функций внимания, кратковременной памяти и оперативного мышления”130. Представляется, что эти изменения нельзя отнести только к функциональным или вызванным воздействием каких-либо социальных факторов, скорее они свидетельст вуют об определенных органических поражениях головного мозга, кото рые являются отдаленными последствиями радиационного воздействия в период аварии и ликвидации ее последствий в Чернобыле в 1986-1987 гг.
А если принимать во внимание своевременные предупреждения авто ритетнейших зарубежных и отечественных ученых о долговременных и от даленных последствиях воздействия радиации на человеческий организм, в том числе и малых доз, то можно придти к выводу о том, что ситуа ция в отношении здоровья населения России после Чернобыля в дальней шем будет все более осложняться. Так еще в 70-е гг. Дж.Гофман и А.Т.Ламплин в своей книге “Отравленная энергия” писали: “Лейкемия раз вивается у человека примерно через пять лет после облучения, в то время как для выявления других разновидностей канцерогенеза необхо димо десять и более лет... Известно, что отдельные формы рака раз виваются через 15 и даже 20 лет после облучения. Тем не менее экс перты не учитывают дополнительную опасность канцерогенеза, хотя и понимают, что даже 15-летнего срока недостаточно для полного выявления последствий радиоактивного облучения”131. Буквально за год до Чернобыля, изучая проблемы радиационного канцерогенеза и возможные пути снижения канцерогенного риска, наши специалисты, в частности А.М.Кузин и М.М.Виленчик, также пришли к заключению, что “у челове ка лейкозы возникают спустя 5-15 лет после облучения, а для многих других опухолей этот срок исчисляется 20-25 годами”132.
Отсюда можно сделать вывод о том, что радиационное загрязнение окружающей среды после взрыва реактора в Чернобыле в дальнейшем повлечет за собой значительное возрастание различных, в том числе ра ковых, заболеваний. Радиация, как и более 90% химических мутагенов, являются канцерогенами. То есть они не только вызывают мутации, но и способны индуцировать злокачественные опухоли. Наблюдаемый в последние десятилетия рост различных заболеваний в Российской Феде рации вызывает серьезные опасения. Число больных с таким диагнозом только за 1980–1994 гг. увеличилось на 28,5% и достигло 412 тысяч человек. По прогнозу РАМН, в 2000 г. каждые 72 секунды будет ре гистрироваться заболеваемость злокачественными новообразованиями. А это невольно заставляет задуматься, в частности, о будущем тех детей, которые родились во время и после Чернобыля: будут ли они здоровы? Смогут ли иметь полноценное потомство? Риск заболеть зло качественными новообразованиями на протяжении предстоящей жизни имеют из 100 новорожденных в 1994 г. 17 мальчиков и 18 девочек133.
Не меньшую опасность для будущих поколений в России представля ют и генетические последствия аварии в Чернобыле. К сожалению, вред, наносимый излучением наследственному веществу человека, реа лен и с этим следует считаться со всей серьезностью не только при использовании атомной энергии в военных или мирных целях, но и в практике всех медицинских, торговых и промышленных учреждений, пользующихся рентгеновскими лучами или каким угодно иным ионизирую щим излучением. И это было признано еще на международном генетичес ком конгрессе в Копенгагене в 1956 г.134
Однако до сих пор при изучении отдаленных радиационных последст вий Чернобыльской катастрофы для населения, в первую очередь наибо лее пострадавших регионов России (как и других стран СНГ), недооце нивается вся серьезность опасности облучения. Практически не учиты вается то обстоятельство, на которое в начале 60-х гг. указывал А.Швейцер, что отдаленные последствия радиационного поражения для человеческого потомства обнаруживаются не в первом и даже не во вто ром и третьем поколениях, но, вероятнее всего, начиная с четвертого поколения: “В этом и последующих поколениях можно ожидать рождения большого количества детей с самыми ужасными дефектами”135. Таким об разом, радиационное загрязнение окружающей природной среды в резуль тате чернобыльской катастрофы угрожает в будущем населению России резким возрастанием генетических аномалий.
Более того, в 80-е гг. Н.П.Дубининым высказывалось предположе ние, что резкое насыщение среды мутагенами (к которым относится и радиация) может в конечном счете привести популяцию к вырождению. Причиной этого будет “резкое увеличение частоты врожденных пороков физического и умственного развития, частоты бесплодных браков, спонтанных абортов, увеличение детской смертности, а также генети чески детерминированной предрасположенности к ряду тяжелых болезней, отрицательно сказывающихся на жизнеспособности и воспроизводительной функции”136. К сожалению, в те годы данная точка зрения подвер галась резкой критике в нашей печати.
В настоящее время, оценивая отдаленные последствия Чернобыльс кой катастрофы, в своей книге “Некоторые проблемы современной гене тики” Н.П.Дубинин приходит к выводу, что “радиационное воздействие от радионуклидов Чернобыля в трех государствах СНГ вызовет мутации в соматических и зародышевых клетках людей. В первом случае будут поражены клетки в теле детей, взрослых, стариков. Во втором случае окажутся пораженными потомки облученных людей. На зараженных терри ториях неверно оцениваются заболеваемость и возможность генетических последствий от радиации”137. Все эти аспекты радиационной гене тики имеют огромное значение для объективной оценки долговременных и отдаленных последствий произошедшей аварии на ЧАЭС в отношении здоровья населения пострадавших регионов России, Украины и республи ки Беларусь.
Закономерно возникает вопрос: что же происходит через столько лет после Чернобыля? Не ожидает ли в конечном итоге генетическая ка тастрофа население наиболее пораженных в радиационном отношении райо нов?
В России к настоящему времени сложилась довольно безысходная си туация. Страна ввергнута в ускоряющийся процесс деградации и вымира ния. В то же время многие положения Закона о Чернобыльской катастро фе не выполняются, финансовые средства, которые выделяются, как пра вило, не доходят до тех, кому они предназначены, реальные последст вия (особенно долговременные и отдаленные) произошедшей аварии про должают искажаться и замалчиваться, уровень жизни инвалидов в по следние годы существенно снизился. Правительство же Российской Феде рации не в состоянии выполнить взятые на себя обязательства по со циальным гарантиям гражданам, которые подверглись воздействию радиа ции вследствие катастрофы на ЧАЭС. Население, однако, выступает про тив снятия чернобыльских льгот. Похожее положение и на Украине, и в республике Беларусь. В целом расходы на ликвидацию последствий ава рии в Российской Федерации, Украине и республике Беларусь за 1992–1995 гг. составили астрономическую сумму. Для Беларуси и Украины это довольно значимые части бюджета (10 и 5,5% соответственно).
Неслучайно и в России встал вопрос о пересмотре Закона о Черно быльской катастрофе и социальных гарантиях участникам работ по лик видации последствий аварии. По данным Российского государственного медико-дозиметрического регистра к группе повышенного риска относят ся только ликвидаторы 1986–1987 гг. Однако по Закону, начиная с 1991 г., все ликвидаторы обеспечивались материальными компенсациями ущерба здоровью за счет федерального бюджета. Это дало основание не которым отечественным специалистам цинично утверждать, что в услови ях экономического кризиса в стране льготы и привилегии, представляе мые ликвидаторам в случае утери работоспособности, якобы “оказались настолько привлекательными, что спровоцировали быстрый рост показа телей инвалидности среди ликвидаторов (в 3,7 раза выше, чем для все го населения, апрель 1997 г.). В большинстве случаев инвалидность связана с теми заболеваниями, которые не могли быть индуцированы непосредственно радиацией”138 (и это утверждается в то время, когда скрывается вся правда о катастрофичности долговременных и отдален ных радиационных последствий аварии на ЧАЭС!).
Между тем “ликвидаторов-чернобыльцев” (в чей адрес обращены по добные обвинения), которых по праву можно считать не только героями России, но и спасителями всего человечества, поскольку они ценой своего здоровья и собственной жизни встали на защиту по сути дела планеты Земля, чтобы уберечь мир от еще более страшных последствий крупнейшей ядерной и радиационной катастрофы XX столетия, с каждым годом становится все меньше и меньше. По официальной статистике за прошедшие годы уже более 10 тысяч так называемых “ликвидаторов” умерли, свыше 30 тысяч стали инвалидами, по существу “брошенными и забытыми государством, которое в лице своих адептов несет прямую ответственность за Чернобыль и его последствия. И этот маховик смерти продолжает раскручиваться”139.
Таким образом, даже спустя столько лет в отношении Чернобыля очень много непроясненных вопросов. Так и осталось непонятным, почему до сих пор никто не понес должной ответственности за эту поистине вселенскую катастрофу? Кто ответит за засекречивание дан ных по Чернобылю, дезинформацию населения и сокрытие истинной прав ды о его катастрофических долговременных и отдаленных радиационных последствиях, в результате чего сотни тысяч людей, в том числе и де тей, подорвали свое здоровье и потеряли жизни и возникла реальная угроза будущим поколениям? И пока нет ответов на эти и другие многочисленные вопросы, трудно поверить, что у нас уже изжита “система коллективной государственно-политической безответственности”.
К настоящему времени, к сожалению, саркофаг над четвертым энер гоблоком ЧАЭС выполнил свою защитную функцию. В перспективе предстоит полный демонтаж реактора РБМК-1000, а также разборка всего 4-го энергоблока. А это уже задача, для решения которой необходим не только своеобразный интеллектуальный штурм этой сложнейшей тех нической проблемы, но и, вероятно, усилия всего мирового сообщест ва, поскольку речь идет о глобальной ядерной, а значит, и радиаци онной безопасности. В Киеве, как известно, был проведен даже специ альный международный конкурс, на который поступило 392 проекта, из них было отобрано лишь 19. В частности, особое внимание привлек проект, разработанный инженерами французской фирмы “Команон-Бернар-СЖЕ”. Дело в том, что за всю историю ядерной энергетики ни одно на учно-производственное объединение, специализирующееся в области экологии или использования мирного атома, никогда не занимались решением подобной комплексной проблемы. Этот проект предполагает, наря ду с полным демонтажом взорвавшегося реактора, захоронение радионук лидов (которые имеют период полураспада 240 тысяч лет) в особом бе тонном хранилище рядом с Чернобыльской АЭС, что представляется очень опасным. Бетон с радиоактивностью менее 0,001 кюри должен быть подвергнут обработке и очистке в специально построенном для этого складе.
Представляется, однако, что французский проект “КБ-СЖЕ” носит локальный характер и не охватывает всего комплекса беспрецедентных по сложности проблем, порожденных чернобыльской аварией. Отдавая должное оригинальности французского проекта “КБ-СЖЕ”, в целях обес печения радиационной и экологической безопасности огромного региона, его необходимо дополнить таким образом, чтобы ликвидация реактора РБМК-1000, а также других комплектующих технологий 4-го энергобло ка с помощью роботов не принесла дополнительных радиационных и эко логических проблем не только народам бывшего Советского Союза, но и всей Европы и мира в целом.
Поскольку катастрофа в Чернобыле нанесла сокрушительный удар по атомной энергетике не только в России, но и во всем мире, безо пасный (в экологическом отношении) демонтаж и надежное захоронение 4-го энергоблока ЧАЭС имеют огромное международное значение. И это понятно. Ведь пока нет научно-обоснованной и хорошо аргументирован ной программы действий и безопасных технических решений по устране нию всех широкомасштабных последствий аварии на ЧАЭС, нет и пол ной уверенности в том, что “второй Чернобыль” не случится. А это, естественно, не может не волновать как представителей мирового со общества, так и россиян, для которых Чернобыль явился грозным пре дупреждением. Для России как ядерной державы, обладающей высокими ядерными технологиями как военного, так и гражданского на значения и “прародительницы” взрывоопасного реактора РБМК-1000 (ана логов которого еще предостаточно как на собственной территории, так и за пределами страны), проблема радиационной безопасности имеет особое значение. Тем более, что в XXI веке возрастает угроза не только ядерных (а значит, и радиационных), но и технологических катастроф, последствия которых имеют глобальный и не менее разруши тельный характер.
ГЛАВА IV
ПРОБЛЕМА ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ
БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
В XXI веке возрастает вероятность уничтожения цивилизации в ре зультате глобальных катастроф, имеющих техногенный характер. Техно логические катастрофы, как известно, относят сегодня к разряду гло бальных проблем, поскольку многие из них (а не только ядерные), также могут создавать далеко идущие последствия, затрагивающие террито рии соседних стран и даже распространяясь по всей планете. Потенци ально наиболее опасными считаются: оборонная, химическая, целлюлозно-бумажная промышленность, нефтепереработка, трубопроводы, транс порт и другие виды больших технических систем.
Как показали наиболее разрушительные аварии конца XX столетия (Севедо, Бхопал, рейнская катастрофа, Чернобыль и др.), существует реальная угроза подрыва естественных условий существования челове чества в результате крупномасштабных катастроф, опасность которых стремительно возрастает с усложнением и ростом техносферы. Причем следует учитывать, что в силу неразвитости “человеческого фактора” (под которым имеется в виду уровень знаний, квалификации, ответствен ности и дисциплины тех, кто создает эту технику) в экономически от сталых странах (тем более не прошедших модернизацию), вероятность технологических катастроф гораздо выше, чем в развитых.
Неудивительно, что в современных условиях в отдельную и все бо лее важную проблему для России вырастает проблема технологической безопасности140. Технологическая безопасность – это такое состояние техносферы, при достижении которого исключено разрушительное воз действие на экосистемы, биосферу и социосферу и обеспечено устойчи вое технологическое развитие страны на основе передовых технологий (как гражданского, так и военного назначения) и новейших достижений НТП, независимо от действия внутренних и внешних угроз и влияний.
В этом смысле российская техносфера – изношенная, аварийная, чреватая взрывами атомных станций, военных и химических производств, нефтепро водов и т.д., представляет беспрецедентную опасность. “По данным Правительства Российской Федерации количество достаточных масштаб но чрезвычайных ситуаций в 1996 году достигло 1454, а число пост радавших около 20 тысяч человек, из которых 2120 погибло.
Итоги 1997 года также носят неутешительный характер. Почти на 10% возросло количество техногенных чрезвычайных ситуаций... Больше всего жизней – 1285 – унесли техногенные катастрофы”141.
Угрозы технологической безопасности России
Дело в том, что наша экономика долгие годы была односторонне ориентирована преимущественно на курс сырьевой и энергетической спе циализации. А это закономерно вело к неконтролируемому расширению техносферы, когда на весьма ограниченных пространствах происходила все более значительная концентрация энергетических мощностей, ток сичных веществ, радиоактивных материалов, электромагнитных излуче ний и иных потенциальных источников технологических катастроф. При этом, как правило, при сооружении данных объектов отсутствовали над лежащая социально-экологическая экспертиза, оценка возможных бли жайших и отдаленных негативных последствий для окружающей среды и здоровья людей, комплекс мер по обеспечению технологи ческой безопасности.
В результате на протяжении десятилетий изо дня в день на терри тории нашей страны происходили (и до сих пор происходят) тысячи и тысячи так называемых “тихих” техногенных катастроф, порождаемых выбросами в атмосферу и водоемы различных вредных отходов оборонной и химичес кой промышленности, нефтепродуктов, выхлопных газов, радиоактивных и электромагнитных излучений и т.д., предельно допустимые нормы ко торых превышались, как правило, в десятки и сотни раз.
Коварность таких катастроф состоит в том, что подобно накопле нию радиоактивности токсическое воздействие на человека и живые организмы происходит постепенно и до определенного уровня незамет но. Кумулятивный же эффект, однако, с каждым годом растет и в итоге грозит неотвратимым умерщвлением как природы, так и человека.
Для ликвидации угрозы техногенных катастроф требуется не толь ко экстренное создание международной системы технологической безо пасности, которая охватывала бы все страны мира, но и совершенно иных организационных и технологических структур современного произ водства. Речь идет фактически о новом витке технологической рево люции, то есть таком качественном изменении самого производства, которое было бы способно предотвратить негативное воздействие мощ ной промышленной инфраструктуры на природную среду и здоровье людей и обеспечить надлежащую технологическую и экологическую безопас ность.
В нашей стране необходима, во-первых, кардинальная технологи ческая реорганизация и модернизация всего производства (и прежде всего существующих предприятий и заводов). И во-вторых, его эко-логизация, а именно: внедрение энерго– и ресурсосберегающих, мало– и безотходных (замкнутых) технологий, очистного оборудования, конт рольно-измерительной аппаратуры, экотехники и т.д., особенно в энергетической, горнодобывающей, металлургической, химической и нефтехимической, целлюлозно-бумажной и микробиологической, а также оборонной промыш ленности.
Думается, однако, что в связи с переводом нашей экономики на рыночные начала и теми тенденциями, которые формируются на наших глазах, Россию в ближайшее время ожидает – не модернизация и эколо-гизация производства, а значительное возрастание вероятности возник новения новых технологических катастроф. “К сожалению, несмотря на предпринятые меры, сохраняется тенденция увеличения на территории России различного рода чрезвычайных ситуаций и возрастания тяжести, вызванных ими последствий”142. На наш взгляд, это может произойти по нескольким причинам.
Во-первых, дело в том, что новые формы международных хозяйствен ных связей продолжают направлять российскую экономику на развитие прежде всего тех отраслей, которые связаны с добычей сырья и топли ва, производством материало-, энерго– и экологоемкой продукции. А эти отрасли, как известно, характеризуются не только повышенным рис ком технологических аварий, но и особой экологической опасностью для человека и окружающей природной среды.
Это объясняется тем, что в развитых странах в силу все большего ужесточения природоохранных норм и законов, а также растущей оппози ции со стороны “зеленых” становится все сложнее и дороже осуществлять аналогичную деятельность и производство на собственных терри ториях. Поэтому транснациональные корпорации устремляют свои корыст ные интересы в наиболее слаборазвитые регионы планеты, а сейчас в Россию.
Вместе с тем большинство отсталых стран, уже наученных горьким опытом хищнической эксплуатации своих природных богатств иностран ным капиталом, не только ограничивают, но зачастую не разрешают деятельность ТНК в тех отраслях экономики, которые непосредственно связаны со специфическими интересами национальной безопасности.
В России, напротив, создаются все условия для транснациональных корпораций по добыче нефти, газа, минерального сырья, по продаже земли и сдаче природных ресурсов в долговременную концессию. И это в то время, когда у нас фактически отсутствуют законы, регламенти рующие деятельность иностранного капитала на российской территории. Более того, в Новой Конституции Российской Федерации закреплен, по существу, примат международного права над национальным, что позво ляет подчинить национальное законодательство через межправительст венные соглашения интересам транснационального капитала.
Во-вторых, повышению угрозы технологических аварий (а значит, и экологических катастроф) может способствовать и ввоз в страну за рубежных высокоотходных технологий и оборудования, не отвечающих строгим экологическим стандартам, которые иностранные фирмы зачас тую готовы продать нам за полцены.
Не меньшую опасность для населения и окружающей природной сре ды представляет размещение на отечественных предприятиях заказов иностранных фирм, выполнение которых предусматривает использование экологически необоснованных, а нередко даже вредных технологий. Заключение подобных контрактов в нашей стране в условиях жесточай шего экономического кризиса продиктовано прежде всего стремлением “загрузить” имеющиеся технологические мощности, чтобы спасти пред приятия от банкротства.
Вместе с тем нельзя забывать, что такие объекты (в частности, военного производства и оборонной промышленности) представляют собой повышенную опасность и чреваты возникновением чрезвычайных ситуаций и техногенных катастроф с труднопредсказуемым экологичес ким ущербом и человеческими жертвами. Наиболее характерна в этом отношении авария на производственном объединении “Маяк”, которая произошла, как известно, при выполнении американского заказа по наработке плутония-238. Показательно, что в США и других странах Запада заводы аналогичного профиля закрываются. В России же, напро тив, в последнее десятилетие заключено множество долгосрочных конт рактов с иностранными партнерами по выполнению аналогичных заказов, несмотря на то, что тем самым ставится под угрозу не только техно логическая, но и экологическая безопасность нашей страны.
В-третьих, предполагалось, что новый курс России на всемерное развитие научно-технических связей с наиболее развитыми странами мира позволит ускорить наше собственное социально-экономическое развитие, а главное, решить многие технологические проблемы. В то же время создается впечатление, что, предпринимая серьезные шаги в этом направлении, мы совершенно не учитываем возможные отрицатель ные последствия наших действий. По существу, игнорируется негатив ный опыт слаборазвитых стран, понадеявшихся в ходе модернизации на научно-техническую помощь Запада. Как известно, на территории этих стран создавались, как правило, достаточно сложные, однако лишь “частичные” производства, в результате чего устанавливалась прочная технологическая зависимость. Такая участь может постичь и нашу страну.
Современная действительность свидетельствует о том, что веду щие страны мира не очень заинтересованы в усилении нашего научно-технического потенциала. Напротив, зачастую предлагаемые западными партнерами варианты развития отдельных производств в России не толь ко не способствуют снижению техногенной нагрузки на природную сре ду, но фактически консервируют технологическое отставание отечест венной промышленности от мирового уровня.
Нередки случаи поставки иностранными фирмами экологически уста ревших технологий и оборудования, а также строительства промышленных объектов “под ключ” с грубейшими нарушениями российского при родного законодательства.
И наконец, необходимо учитывать потенциальную возможность ис кусственной инициации техногенных катастроф на объектах повышенной экологической опасности (особенно военных), в частности с помощью “электронных закла док”, либо “программных” – в создаваемых программных средствах. Подтверждению такой опасности могут служить события в Ираке, когда в период налета американской авиации была фактически дистанционно, со спутника блокирована с помощью внедренных “электронных закладок” аппаратура управления системы ПВО, поставленная ранее из Франции.
В России, как известно, в последние годы закупается импортная вычислительная техника (либо ее комплектующие узлы и детали) и ин формационные технологии, которые находят широкое применение в са мых различных сферах – управлении экономикой, транспортом, банковс кой системой, на объектах повышенной экологической опасности, а также при создании боевых и обеспечивающих систем назначения (прежде всего их программных средств).
В то же время специалисты высказывают опасения, как бы в неда леком будущем информационные технологии в области государственного, регионального и объектового управления на экологически опасных пред приятиях и АЭС, а также разработки новейших систем вооружений и управления ими не перешли под полный контроль фирм, сотрудничающих со спецслужбами США.
Очевидно, что передовые страны не спешат делать крупные вложе ния своих средств в российскую экономику в виде прямых производст венных инвестиций, так как невыгодно создавать себе в России кон курентов на мировом рынке по выпуску наукоемкой продукции. А если так, то в результате Россия может оказаться не только в технологической зависимости от развитых стран, но главное, в стороне от тех передовых отраслей и производств, которые будут определять лицо ми ровой цивилизации XXI столетия.
Отсюда следует, что в решении своих проблем Россия должна по лагаться прежде всего на свои внутренние резервы, чтобы не допус тить возникновения технологической (да и любой иной)зависимости нашей экономики от Запада и других промышленно развитых стран. Тем более, что технологическая безопасность тесно связана с экологи ческой.
Другое дело, что технологический рывок в России возможен лишь при условии приоритетного развития фундаментальной и прикладной науки, а также совершенствования всей системы образования. Образо вание в целом и, экологическое образование в особенности143, стано вится важнейшим элементом решения стоящих перед Россией проблем, от которых зависит ее дальнейшее существование и будущее.
Можно утверждать, что интеллектуальный потенциал определяет положение страны в мировом сообществе, а образование открывает дорогу к лучшему будущему. Нация же, не способная реализовать твор ческий потенциал, имеет тенденцию к разрушению и деградации.
Как показали исследования, проведенные английским центром про блем политики в области науки (Сассекский университет), развитие научно-технического прогресса и реализация его результатов в мире (как, впрочем, и в любой отдельно взятой стране) идет “волнами” с интервалом примерно в 50 лет. И от того, насколько прочно “заложен” фундамент “волны, будет зависеть дальнейшее развитие, результаты и всплеск “волны” в части приращения новых научных знаний и дальней шего ускорения научно-технического прогресса в той или иной стране.
И, напротив, если та или иная нация вовремя не позаботится о так называемой “закладке” дополнительных возможностей для своего интеллектуального потенциала, то вместо увеличения мощности “волны” научно-технического прогресса она в последующие 50 лет будет полу чать на выходе лишь “мертвую зыбь”.
В России момент такой “закладки” приходится на период реформирования образовательной системы в конце 80-х – начале 90-х гг. Именно тогда (фактически по настоятельным рекомендациям Запада) в России начался процесс самоубийства оте чественной науки и образования. В результате мы добровольно вста ли на путь саморазрушения нации.
Приходится констатировать, что интеллектуальный потенциал раз вития России, потенциал будущего страны – образование (наряду с наукой и культурой) – катастрофически быстро разрушается, что ведет к подрыву национальной безопасности. Дело в том, что на современном этапе образование является не только одним из составляющих компонентов национальной безопасности (поскольку обеспечивает полноценное развитие общества и всех граждан), но и воздействует на все без исключения уровни национальной безопасности и на все ее структурные элементы. “Так например, экономическая и военная безопасность современного государства немыслимы без квалифицированных кадров и научных разработок. Экологическая безопасность предусматривает инновационное обучение человечества культуре выживания. Безопасность культурного развития органически связана с образованием как фундаментом культуры.
И наконец, ни одна общественная система не может развиваться без системы ценностей, объединяющей ее членов... Одним из ведущих институтов по реформированию ценностей, как отдельной личности, так и нации в целом является образование144.
Похоже, что только в нашем обществе властными структурами это до сих пор не принимается во внимание. Из-за избранной правительством монетаристской политики все зависит от приоритетов финансирования. Российское правительство постоянно нарушает предусмотренные закона ми нормативы отчислений на образование, что приводит к его факти ческому уничтожению.
В то же время в новом столетии для большинства развитых стран такая непроизводственная сфера экономики как образование (наряду с наукой) объявлены высшим приоритетом государства. Примером может служить реформа американской системы образования и ее основные направления, провозглашенные 4 февраля 1997 г. В докладе Б.Клинтона “О состоянии Соединенных Штатов”, произнесенном в Конгрессе США в связи с избранием его на пост президента на второй срок, в котором сделан вывод о том, что образование является ключевым моментом обеспечения национальной безопасности Америки в будущем. По мнению Б.Клинтона, самым важным шагом на пути в новый век станет “...предоставление гражданам США гарантий получения наилучшего в мире образования... На достижение этих целей только на 1997 год был выделен 51 млрд. долларов”145.
В настоящее время в США на развитие образования выделяется не менее 13% национального дохода. В других странах – от 5% до 8%. У нас же – на несколько порядков меньше.
В россии государство фактически сняло с себя ответственность за образование и развитие молодого поколения. Думается, что перевод образования на частичное самофинансиро вание, либо на финансирование предпринимателями и спонсорами – не только ошибочно и недальновидно, но зачастую и преступно.
В последние годы происходит катастрофический спад финансирова ния образования, оно финансируется по остаточному принципу. Идет процесс явной и скрытой (зачастую криминальной) приватизации обра зовательных учреждений. В условиях кризиса в стране образование вынуждают по сути дела становиться на коммерческие рельсы, что ведет в конечном счете к негативным последствиям.
В частности за годы “реформ” общество разделилось на богатых и бедных: тех, кто имеет возможность дать качественное образование своим детям, и других, кто такой возможности не имеет146. В первую очередь такой возможности – получить бесплатное образование – лишаются дети рос сийской интеллигенции, всех слоев общества, которые получают зарп лату из бюджета. К сожалению, в России именно дети и молодежь – наиболее уязвимая часть общества – оказались в наиболее тяжелом положении, лишенные не только каких-либо социальных гарантий и устойчивых жизненных ориентиров, но главное – уверенности в будущем. Только 5% выпускников школ являются практические здоровыми, 40% – хронически больны, 50% имеют физические отклонения, 8% страдают различными нервно-психическими расстройствами. По существу до 30% детей к окончанию школы ограничены в выборе профессии по состоянию здоровья. Не лучше обстоят дела с результатами медицинского освидетельствования призывников: почти 35% не идут на военную службу по медицинским показателям. “Вероятность вырасти в нищете для только что родившегося российского гражданина составляет порядка 70%. В новой системе культивируемых в России социальных отношений это означает вероятность более 50% не получить необходимого для полноценно1 жизни образования, вероятность более 30% стать алкоголиком, наркоманом или преступником”147.
Из российской истории известно, что после 1917 г. в результате уничтожения значительной части образованной национальной элиты по страдали впоследствии и дети интеллигенции, духовенства, дворянст ва, аристократии и др. (так как для поступления в Вузы необходима была справ ка о рабоче-крестьянском происхождении). Фактически в течение 70 лет пришлось “выращивать” новую интеллигенцию из представителей рабочих и крестьян.
В настоящее время в нашей стране дети уже послереволюционной интеллигенции не смогут получить необходимое для жизни образование (не только частное, но и государственное вследствие его полной недоступности “всем хорошо известно сколько стоят ныне: обучение в частных школах, лицеях, гимназиях; подготовительные курсы в вузы, частные уроки и само высшее образование) – из-за люмпенизации и бед ности их родителей. В еще более бедственном положении находятся се годня дети современных рабочих и крестьян, да и большинство молоде жи, проживающей в отдалении от вузовских центров страны.
Ставка делается на то, чтобы из детей “новых русских” была вы ращена “новая интеллигенция”. Однако для этого потребуется еще 70 лет и еще не известно, будет ли она в своей основной массе слу жить национальным интересам России. Для того, чтобы наша страна смогла выйти из системного кризиса, необходимо прежде всего свести к минимуму колоссальное расслоение образовательной системы (как школьной, так и вузовской), ибо “...эти маленькие элитарные островки (платные элитные школы, гимназии, лицеи, институты, университеты) нежизненны, они обречены на понимание уровня образования. Все они “нащупывают” содержательное и смысловое наполнение, но до сих пор не могут определить общий характер и ориентацию, то, под каким парусом плыть и куда”148.
Создается впечатление, что у правительства Российской Федера ции все эти годы не было никакого желания стимулировать образова ние (как, впрочем, науку и здравоохранение). Напротив, следуя ре комендациям МВФ (который предлагал оставить в России всего 50 вузов вместо имевшихся 600), правительство постоянно сокращало все госрасходы, и прежде всего – на непроизводственную сферу, в том числе и на об разование, лишая тем самым Россию даже надежды на лучшее будущее.
По существу, с середины 80-х гг. у нас в стране был взят курс на разрушение отечественной системы образования. От имени Минис терства образования было предложено строить отечественную школу по образцам, принятым в так называемом “общеевропейском доме”. Основные направления реформирования российского образования в значительной степени были скопированы с “американского образца”. Парадоксальность ситуации состоит в том, что Америка ныне отказалась от своей образовательной системы и в определенной степени “продуцирует “советскую школу”, в то время как реформирование российской системы образования ориентируется на образец “американской школы”, в который к настоящему времени уже не существует”149.
В последние годы нам навязывается фактически система обеспечения подготовки кадров не для России, а для зарубежных стран. В сфере образования тратятся огромные средства на то, чтобы скопировать сделанное за границей. В частности, нашей Высшей школе предложена новая схема образования: бакалавр, магистр. В результате перечеркивается национальный опыт. Следует признать также, что различные иностранные фонды, например Ж.Сороса, исполь зуя финансовые рычаги и издавая учебники, манипулируют по сути дела сознанием подрастающего поколения в нашей стране.
Думается, что российское образование XXI века должно быть наце лено на использование всего лучшего, что было сделано отечествен ной Высшей школой, учитывая прогрессивные наработки западных обра зовательных систем. Поэтому именно сегодня необходима выработка единой общегосударственной концепции российского образования XХI века, учитывающей не только соответствующие международные установ ки и программы, но и специфику отечественных общегосударственных институтов, и прежде всего национальные интересы России.
“Перестройка” же системы образования под западный образец не только противоречит традиционным ценностям России и ее культуры, но и представляет угрозу будущему страны и ее национальной безопаснос ти.
Как известно, кадровый потенциал в значительной степени опреде ляет будущее страны, в том числе и ее научно-техническое развитие.
Вряд ли наша страна сможет выйти из глубочайшего кризиса, если не будет опираться на отечественную науку. Сегодня будущее России в значительной степени зависит от подго товки высококвалифицированных кадров для собственной страны. К сожалению, в нынешних российских условиях большинство студен тов хотя и признает необходимость высшего образования, в то же время понимает, что у них в России практически нет будущего. Неудивительно, что многие, из тех, кто “пошел в науку”, заранее планируют работать за рубежом.
Поэтому в современных условиях важно готовить не только высоко квалифицированных специалистов, но и воспитывать патриотов своей страны (хороший пример: американцы или японцы). Более того, нужно формировать у молодежи (наиболее рыночно ориентированной части населения) чувст во ответственности за будущее своей страны. России в ХXI веке необ ходимо совершить новый технологический рывок, чтобы выйти на новый качественный уровень развития на базе новейших технологий (как гражданского, так и военного) назначения, а это не возможно без соответствующей научной базы и патриотического воспитания.
Ныне большинство исследователей (следуя О.Тоффлеру) выделяют в истории цивилизации три волны: сельскохозяйственную, индустриальную и информационную. Постиндустриальная формация, естественно, будет способствовать высокому уровню развития электронно-вычислительной техники, а значит, более высокому интеллектуальному уровню населе ния. По мнению информациологов, новый тип общества будет представ лять собой “единое информационно-сотовое сообщество”. К переходу в новую информационную формацию будут готовы прежде всего те страны, в которых высокоразвиты образование и наука.
Если еще в недалеком прошлом бывший СССР был одним из лидеров мирового научно-технического прогресса, обладавшим наиболее крупным научным и техническим потенциалом, то нынешняя Россия стремительно обретает статус государства колониального типа. По многим экономи ческим показателям Россия оказалась отброшенной на десяток лет на зад. За годы реформ общее падение промышленного производства соста вило по данным Госкомстата РФ – 50,4%, по другим оценкам – 56,0%.
Наиболее показательна динамика падения производства в отраслях высоких технологий ( % объема производства в 1995 году к 1991 году): промышленность в целом – 49,6%; оборонный комплекс – 38%; авиапро мышленность – 31%; радиопромышленность – 34%; электронная промыш ленность – 22%; промышленность вооружений – 32%; промышленность бое припасов – 29%150. В целом падение продукции высоких технологий про изошло с 1990 по 1997 годы по Госкомстату на 70,4%, фактически же – на 76,0%.
Вместе с тем хорошо известно, что важнейшим показателем перспек тив развития экономики служит динамика развития науки, образования и проведения научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР).
Приходится констатировать, однако, что в России все эти показа тели с 1990 по 1996 годы значительно упали:
– ассигнования на фундаментальные исследования и содействие НТП в % к ВВП в 3,1 раза;
– в сопоставимых ценах в 6,5 раза;
– число организаций, выполнявших НИОКР, на 10%;+
– численность персонала, занятого НИОКР, на 43,6%;
– число конструкторских бюро в 2,1 раза;
– число изыскательных организаций в 5,5 раза;
– число образцов новой техники на 15%;
– освоение в производстве новых изделий в 2,2 раза;
– инвестиции в основной капитал в 4,2 раза;
– инвестиции в производство в 5,6 раза;
– ввод основных фондов в 6,7 раза151.
Следует отметить и то, что свыше 80% разработок новой техники и новейших технологий в России остаются невостребованными.
Все это свидетельствует о том, что в результате проведения за годы реформ по существу сознательной политики деиндустриализации России и превращения ее в сырьевой придаток стран “золотого миллиар да” оказались разрушенными в первую очередь предприятия высоких технологий, определяющих НТП и технологическую независимость стра ны.
Так расходы на научные исследования и разработки в 1995-1996 гг. составляли: в Японии – 2,9% от валового внутреннего про дукта (ВВП); Южной Корее – 2,62%; США – 2,45%; Франции – 2,38%; Финляндии – 2,3%; Германии – 2,2%; Великобритании – 2,19%; Израиле – 1,7% и Индии – 1,3%. В России они составили всего 0,54%, то есть гораздо меньше, чем в Чехии – 1,23%, Венгрии – 0,82% и даже Китае -0,82% (у которого абсолютные расходы на науку превышают наши почти в 10 раз)152.
Таким образом, в России практически разрушен единый народно-хо зяйственный комплекс. Более того, начинаются необратимые процессы разрушения технологических систем, которые обеспечивали нашей стра не еще в недавнем прошлом место среди других цивилизованных стран мира. На заседании в Государственной Думе Круглого стола “Кризис власти и кризис нации” было подчеркнуто: “Если этим процессам в эко номике не положить конец, то в ближайшие два-три года они достигнут тех критических значений, за пределами которых вернуть развитие к устойчивым характеристикам в духе Концепции Рио-де-Жанейро 1992 г. будет невозможным в обозримом будущем”153.
Не менее показательны и данные о развитии электронно-вычисли тельной техники. В 1995 г. в России (на 1000 жителей) было только 8 компьютеров, в США – 287, в Англии – 262, во Франции – 129, в Ис пании – 79, на Тайване – 74. В 1997 г. в России было уже (на 1000 жителей) 15 компьютеров, а российская аудитория Интернет составила 2 млн. человек. Однако приходится констатировать, что большая часть россиян “не имеет доступа к современным сетям” и на русском языке работает менее 1000 узлов Всемирной паутины против 370 000 узлов в США. Получается, что поскольку число русскоязычных в СНГ приблизи тельно равно населению США, то в информационном плане русский язык, а значит, русская культура и наука отброшены на самую дальнюю окраи ну мирового интеллектуального пространства154.
В современных условиях фактически совершается перегруппировка стран мира на информационно развитые (около 40 стран) и информаци онно отсталые (около 160 стран), к которым ныне относится и Россия.
Причем лидерами информационного общества оказались страны как отк рытого (США и др.), так и закрытого (Япония, Южная Корея и др.) ти па. То есть те государства, которые взяли на себя большую долю в финансировании образования и науки.
Думается, что в условиях нарастания угрозы общепланетарной эко логической катастрофы России необходимо стремиться не только к информационному, но и к “экологическому” обществу155. Только за послед ние десятилетия в отечественной науке сделано более 300 открытий. В России имеются научные, технические и технологические разработки, которые позволили бы ей совершить новый виток технологической и экологической рево люции. Причем в проектах (а в ряде случаев и в опытных образцах) такие техника и технологии уже созданы российскими учеными и спе циалистами.
Россия могла бы начать технологическую реконструкцию народного хозяйства, внедряя не устаревшие, зачастую экологически опасные за падные технологии, а технику и технологию качественно более высо кого уровня, соединяющих в себе высшую производительность с полной экологичностью. Для этого у нее есть еще достаточно высокий образо вательный уровень и научно-технический потенциал, в значительной степени сконцентрированный в отечественном ВПК, к сожалению, зна чительно разрушенном в результате проведения непродуманных конвер сии и одностороннего разоружения России, не только подорвавших тех нологическую безопасность страны, но и повлекших за собой негатив ные социальные и экологические последствия.
Конверсионный и разоруженческий процесс в России
и его негативные социальные
и экологические последствия
Как известно, Правительством Российской Федерации, исходя из оборонной доктрины, было принято решение о конверсии – уменьшении доли специализации военной промышленности в пользу производства гражданской продукции в оборонных отраслях. Другими словами, зна чительном сокращении в условиях резкого падения спроса на военную продукцию, производства танков, стратегических ракет, военных само летов, боевых машин пехоты, реактивных систем залпового огня и т.п. и перевода предприятий оборонной промышленности на выпуск необходи мых потребительских товаров гражданского назначения.
По мнению специалистов, конверсия представляет собой “процесс структурной перестройки производства с целью частичного или полно го перехода на новый состав выпускаемой продукции на предприятиях военно-промышленного комплекса путем изменения структуры производ ственных мощностей, изменения состава и распределения производствен ного персонала и потребляемых ресурсов для удовлетворения потреб ностей развивающегося рынка в потребительских товарах при условии обеспечения Вооруженных сил в вооружениях и военной технике на уровне оборонной достаточности”156. При этом основной целью конвер сии отечественного ВПК должна была стать его адаптация к экономи ческим условиям перехода к рыночным отношениям.
Бедой нашей конверсии, как показала практика, явилась ошибочно выбранная стратегия ее проведения: катастрофически обвальный харак тер, полный отказ от традиционных рынков сбыта оружия, а также не достаточная ресурсная поддержка со стороны государства (ныне выде ляемые ассигнования на ее проведение составляют не более 25% от необходимых). То есть фактически в современных российских условиях так называемая конверсия оказалась еще одной непродуманной кампа нией. Отсутствие достоверных расчетов породило очередную иллюзию, что достаточно сбросить военное производство, как экономика России, освобожденная от обременительных военных расходов, в ближайшие же годы начнет процветать и явится настоящим спасением для всего наше го народного хозяйства. Другими словами, широкой общественности настойчиво внушалась мысль о том, что сокращение военного произ водства позволит России в кратчайшие сроки разрешить все наболевшие проблемы, и в первую очередь в сельском хозяйстве, легкой и пище вой промышленности, экологии и т.д.
Сейчас очевидно, что сама идея конверсии оказалась у нас пол ностью дискредитированной. И неудивительно. Ограниченное финансиро вание и отсутствие достаточных материально-технических ресурсов на ее проведение привели к жесточайшему кризису в отечественном ВПК. “В 1997 году перестали полностью финансировать конверсионные прог раммы. Непродуманная приватизация предприятий, их дробление дали отрицательный результат. Предприятия сегодня имеют 40% устаревшего оборудования, заработная плата на них на 40% ниже средней по про мышленности... В результате конверсии было создано 70 тысяч рабочих мест, вместо 400 тысяч”157.
В то же время хорошо известно, что основным предназначением ВПК всегда было и остается – обеспечение вооруженных сил страны самым современным оружием и военной техникой для обеспечения на циональной безопасности. Поэтому смысл любой военной реформы, как справедливо подчеркивает В.Н.Любимов, заключается “в приведении армии и всей военной организации в состояние, адекватное угрозам военной безопасности государства. Однако в идеологию проводимых сегодня мероприятий, официально именуемых реформой, заложен совсем иной основополагающий принцип. Это минимизация расходов на оборону до 3-2,9 процента ВВП, сокращение, структурная реорганизация Вооруженных сил”158.
До недавнего времени оборонная промышленность (при всей изоли рованности отечественной экономики от мирового хозяйства) всегда была “завязана” на мировой рынок, поскольку постоянно чувствовала “дыхание” конкуренции Запада. Поэтому нам и удавалось создавать системы мировых вооружений, не уступающих лучшим западным образцам, а нередко и превосходящие их. Так, по данным СИПРИ, в 1986 году на экспорт шло 17,5% всей продукции советского оборонного комплекса (между тем как в США, например, аналогичный показатель составлял лишь 5,9%). В настоящее время уровень военных экономических зака зов в России составляет менее 20% от прежнего и становится все бо лее экономически невыгодным, а высвобождаемые мощности задействова ны под гражданские нужды всего лишь на 50%.
Специалисты своевременно предупреждали, что непродуманный пос пешный перевод предприятий ВПК с производства сложной наукоемкой продукции на выпуск потребительских товаров гражданского назначения может не только резко снизить “планку” к качеству выпускаемой про дукции, но и вызвать тяжелый технический застой. Их опасения пол ностью оправдались. “То, что преподносилось как конверсия, – отме чает В.А.Борисов, – оказалось на деле развалом оборонного комплек са страны, последствия которого скажутся через несколько лет ослаб лением обороноспособности России. В результате резкого сокращения госзаказа на оборонную продукцию многие заводы столкнулись с жест кой необходимостью свертывания военного производства, не имея при этом возможности его конверсии в гражданское русло”159.
В России продолжается снижение объемов производства в ВПК, а главное – отставание в создании научно-технического задела по наи более перспективным образцам стратегических вооружений, что приво дит в конечном итоге к существенным потерям как для оборонного комплекса, так и всего народного хозяйства страны. На глазах неког да высокопроизводительные отрасли превращаются в отстающие, а их предприятия – в неплатежеспособные. С одной стороны, они лишены ка ких-либо прибылей из-за проводимой государством неразумной ценовой и налоговой политики. С другой стороны, не имеют достаточных средств непосредственно на производство гражданской продукции, а значит, возможности осуществлять инвестиции в конверсию и структурную пере стройку самого производства. “Несвоевременные расчеты за выполнен ный государственный оборонный заказ в течение 93-97 годов привели не только к разрушению финансового благополучия предприятий, но и к образованию громадных пени и штрафов... Опережающий рост цен на продукцию ТЭК и транспортные перевозки, коммунальные услуги, жест кая налоговая политика привели к тяжелейшим последствиям для всей промышленности, а для оборонного комплекса – к катастрофе...”160. Основными факторами обвала производства стало резкое разрушение еди ного экономического, таможенного, законодательного пространства.
Таким образом, предприятия ВПК, осуществляющие конверсию, ока зались фактически заложниками недальновидной научно-технической и финансово-кредитной политики в России. В результате – неэффектив ная конверсия (беспрецедентная по масштабам, глубине и срокам про ведения), социальная напряженность в оборонном комплексе страны. Дальнейшее движение ВПК в направлении практически полного свертыва ния производств вооружений несет уже реальную угрозу национальной безопасности России.
Очевидно, что конверсионный процесс в стране должен проводиться с учетом долговременных национальных интересов, и прежде всего ее безопасности.
Не секрет, что в планах укрепления своих экономических, воен ных и научно-технических позиций в мире Запад, и прежде всего США (особенно военные ведомства), не последнюю роль отводят “заимствова нию” новых идей, технологий и разработок, а также привлечению “моз гов” из других стран, в том числе из России.
В последние годы американским правительством в качестве приори тетных для национальной безопасности и долговременного качественно го превосходства систем оружия выделено 22 технологии. Стоит взгля нуть на них, чтобы понять, каких специалистов в первую очередь будут заманивать на Запад и в Америку из России.
Вызывает сожаление, что в то время, как большинство развитых стран вступает в новую фазу “технологической революции”, мы, зани маясь в ходе так называемого “реформирования” страны лишь “само бичеванием”, неправомерно возводим в абсолют наше научно-техничес кое отставание от Запада. Несмотря на то, что нынешнее экономичес кое положение России действительно чрезвычайно тяжелое, она тем не менее по-прежнему относится к категории промышленно развитых стран мира.
Недаром иностранный капитал, преследующий свои собственные це ли в России, интересует не только наша земля, обилие и разнообра зие природных ресурсов, емкость территорий, наличие большого коли чества культурных и исторических памятников, дешевизна рабочей си лы и т.д., но и наш еще достаточно мощный научно-технический потен циал. По мнению многих зарубежных специалистов, Россия и сегодня располагает новейшими технологиями в самых различных отраслях, осо бенно в “оборонке”.
Поэтому-то в последние годы западные предприниматели, пользу ясь нашей российской бедностью, стремятся за бесценок скупить все, что только может представлять интерес для их стран, а именно: но вые идеи и технологии, разработки, образцы и лицензии на наши нере ализованные внутри страны изобретения и даже... самих ученых, осо бенно специалистов в области фундаментальных наук, включая аспиран тов и студентов (многие из которых становятся “невозвращенцами”), и прежде всего “оборонцев”, выполнявших ранее сложнейшие военные заказы, высочайшая квалификация которых оказалась практически не востребованной.
Вступая в новую фазу НТП, большинство стран постиндустриального мира испытывает жгучую потребность в высококвалифицированных спе циалистах, наиболее простым и быстрым способом преодоления которой является их привлечение из других стран.
Расчеты, проведенные по методике ООН, показывают, что ежегодно “утечка” отечественных умов за рубеж оборачивается для нас ущербом в 60–70 млрд. долларов, грозящая обернуться для России в ближайшем будущем настоящей интеллектуальной катастрофой. Начиная с периода так называемой “перестройки”, в другие страны выехало около 170 ты сяч ученых – фактически интеллектуальная элита страны. Только в США находится 10 тысяч российских специалистов. Численность работа ющих в науке сократилась более чем на треть. Значительная часть уче ных продолжает только числиться на своих рабочих местах, на самом же деле занимается чем угодно, только не наукой. Около 30% специа листов ушло из науки вообще, в частности в коммерческие структуры. Многие из тех, кто остался, работают по контрактам с зарубежными фирмами.
Думается, что нарастание остроты экономических, политических, национальных и т.п. противоречий в России приведет к дальнейшей ак тивизации процесса “утечки мозгов”. А в результате – к значительно му отставанию от мирового уровня в ведущих областях культуры, нау ки и техники, связанных с компьютеризацией, экологизацией, с разви тием информатики, биотехнологии и др. Так, в частности, О.К.Дрейер и В.А.Лось считают, что в условиях дальнейшего неустойчивого разви тия России представители престижных профессий (математики, физики, электронщики и др.) “все в большей мере будут ориентироваться на длительное пребывание в научных центрах западных стран и новых промышленных государств третьего мира”161.
Последнее обстоятельство, правда, особенно в связи с образова нием избыточного людского и материального потенциала в российских атомных городах в условиях сокращения ядерных комплексов, вызывает сильную озабоченность американцев. С целью избежания “утечки” специалистов-“атомщиков” из России в такие страны, как Ирак и Северная Корея, они готовы инвестировать около 30 млн. долларов в работы над коммерческими проектами в закрытых ядерных городах. Главами энергетических ведомств США и РФ было под писано совместное заявление, в котором говорится о полной решимости обеих стран конверсировать российскую атомную промышленность162.
Опасность состоит в том, что явная и скрытая “утечка мозгов” из России наносит не только огромный ущерб отечественной науке, тех нике и экономике, но главное – теряется всякая надежда на преодоле ние растущего научно-технического отставания от Запада.
Становится понятным, почему ныне придается такое значение “им порту умов” из других стран. “Потенциальная отдача от высококвали фицированного ученого и инженера оценивается в среднем в 20 раз выше затрат на его подготовку. Можно полагать, что США получают сегодня экономический эффект, исчисляемый многими десятками мил лиардов ежегодно. Некоторые социальные, политические, военные и иные выгоды просто не поддаются учету”163.
Стоит напомнить в этой связи одно из главных условий американс кой экономической помощи России. Если для нашей страны доступ к за рубежным передовым технологиям абсолютно закрыт КОКОМ, то для США мы должны предоставить, как сформулировано в статье 102 акта “О свободе для России и других Евразийских демократий”, “100 процент ные гарантии допуска к талантливым изобретателям и к передовым технологиям России...”164. Этот корыстный интерес объясняется тем, что, несмотря на общий застой в нашей экономике, нам до последнего вре мени (хоть и дорогой ценой) удавалось поддерживать на высоком науч но-техническом уровне отечественную оборонную промышленность. Наша “оборонка” при продуманном подходе могла бы давать стране значи тельные валютные средства не только за счет экспорта новейшей воен ной техники и гражданской продукции, произведенной на базе конвер сии, но также и лицензионной торговли современными технологиями.
К сожалению, сами мы даже самые блестящие имеющиеся у нас идеи не способны, как правило, довести до технического исполнения, тем более до массового, серийного производства. Зато это возможно на Западе, особенно в США, где прекрасно отлажен механизм улавлива ния “чужих идей” и незамедлительного внедрения в производство но вейших разработок. Поэтому обидно, что руководство Российской Феде рации вместо того, чтобы одной из важнейших задач считать сохра нение уникального интеллектуального потенциала, наработанного в отечественном ВПК для дальнейшего конструктивного использования в производстве наукоемкой гражданской продукции, отвечающей самым высоким современным научно-техническим требованиям, безответствен но допустило его уничтожение. Представляется крайне недальновидным уничтожение отечественных оборонных предприятий и конструкторских бюро, которые даже по мнению японцев занимают лидирующее место в сфере высоких технологий. Более того, преступно разрушать оборонный потенциал страны, когда на ее границах идут войны и существует по тенциальная угроза новых конфликтов, в частности “экологических”.
Фактически именно из-за отсутствия проработанной теоретической и концептуальной базы для осуществления конверсии в России произош ли необратимые катастрофические последствия: деградация и развал складывающихся годами и десятилетиями творческих коллективов, конст рукторских бюро, научно-исследовательских и проектных институтов, научно-производственных объединений в оборонной промышленности, полное обескровливание этих отраслей в результате так называемой “утечки мозгов”, “дикой коммерциализации”, предметом которой стал и уникальный интеллектуальный потенциал, в том числе и ВПК России. В результате оказались подорванными высокие технологии и те немно гие отрасли и производства (и в первую очередь оборонной промыш ленности), где нам с таким трудом удавалось удерживать передовые позиции в мире.
Реализация программы конверсии в России повлекла за собой и поспешную, непродуманную, в частности с экологической точки зре ния, гонку в разоруженческих процессах.
За десять лет (1993–2003 гг.) США и Россия обязались перед ми ровым сообществом радикальным образом сократить свои стратегичес кие запасы оружия массового уничтожения, что в совокупности состав ляет 80% ядерных арсеналов мира, 50% ядерных реакторов мира, 90% запасов заявленных химических отравляющих веществ.
Парадоксально, однако, что только в Парижской конвенции 1993 г. об уничтожении химического оружия содержится требование по обеспе чению экологической безопасности процессов утилизации отравляющих веществ, охране окружающей среды, а также социальных гарантиях для военнослужащих и всего населения. В остальных же Договорах по сок ращению стратегических, тактических, ядерных и обычных вооружений, заключенных нередко в нарушение всех норм международного права (как правило, на кабальных условиях для России, исключительно в пользу Америки, при самых унизительных трактовках) вопросы экологи ческой безопасности фактически не затрагиваются. Причем что каса ется экологической безопасности, то вплоть до того, что Америка мо жет сохранять оружейный плутоний у себя после демонтажа ракет, а Россия должна непременно переводить его в энергетический плутоний.
Более того, экспертиза, особенно Договоров “СНВ-1” и “СНВ-2” по обеспечению экологической безопасности разоруженческих процес сов соответствующими Министерствами России вообще не проводилась. “Поэтому остались неучтенными возможные катастрофические последст вия процессов уничтожения ракет, слива и дезинтеграции ядерных ком понентов ракетного топлива, разделки компонентов ядерных боеприпа сов, ядерных энергетических установок и перевозки отработавшего ядерного топлива, разрушения взрывом шахтных пусковых установок”165.
В настоящее время в процессах радикального сокращения и утили зации вооружений в России нарастает потенциальная опасность техногенных и экологических катастроф. У нас существует большой класс экологически опасных военных объектов, являющихся непосредственным источником радиоактивного, химического заражения, теплового загряз нения окружающей среды, что ведет к накоплению радиоактивно-токси ческих веществ в пищевых биологических цепях живой природы и высших животных.
В то же время отсутствуют экологически безопасные технологии для утилизации таких веществ и отходов разоруженческих процессов стратегических вооружений, как, впрочем, и технологии извлечения ядерного отработавшего топлива из реакторов, из которых его уже практически нельзя извлечь, нормальной разделки лодочных реакторов, подъема затонувших ракет и торпедных атомных подводных лодок с ядерными боеприпасами на борту, работ по реабилитации космоса от мусора, накопленного в годы холодной войны и т.д.
Представляется, что составной частью военной политики России (в интересах построения радикально обновленных систем военной безо пасности) должен стать всесторонний учет воздействия процессов заг рязняющих выбросов с объектов военной деятельности как на население, так и на природу страны. То есть в связи с масштабностью разору женческих процессов повышается актуальность исследования проблем обеспечения всех видов безопасности в процессах военной деятель ности. А это немыслимо без разработки теоретических основ оценки влияния катастроф и загрязнений окружающей среды на состояние на циональной безопасности России в интересах обеспечения всех видов безопасности, физической защиты объектов, населения и окружающей природной среды. Другими словами, необходима продуманная, научно обоснованная целевая программа обеспечения экологической безопас ности разоруженческих процессов. Проявление же поспешности в при нятии политических решений по этим вопросам в надежде на помощь иностранных инвесторов, по существу, “только способствовала воз растанию валютно-финансового закабаления нашей страны и не принесла достаточной финансовой поддержки...”166.
И наконец, конверсионный процесс нанес существенный ущерб экологической безопасности России.
Дело в том, что при уничтожении и утилизации стратегических и химических вооружений не были просчитаны экологические последствия (в том числе и долговременные) для здоровья населения и в первую очередь самих военнослужащих и их семей.
Между тем воздействие загрязняющих выбросов с военно-промыш ленных объектов (на этапе разделки, утилизации отслуживших срок эксплуатации или сокращаемых по Договорам систем оружия военной техники) приводит к необратимым изменениям как среды обитания, так и к губительным последствиям для функциональных, биофизических и генетических возможностей самого человека. То есть на здоровье военнослужащих особых родов войск (РВСН, ПВО, химических войск, АПЛ) значительное негативное влияние оказывает не только профессио нальные, но и экологические факторы, а именно: загрязнение окружаю щей природной среды в местах расположения войск, ракетных точек, а также проведения ликвидации в ходе конверсии стратегических и хими ческих вооружений.
По мнению специалистов, наиболее опасными для здоровья военно служащих являются радионуклиды, компоненты ракетного топлива, осо бенно – гептил. Сегодня не секрет, что места расположения ракетных войск нередко буквально окружены гептиловыми озерами. Гептил же, как известно, – суперэкотоксикант. И у нас имеется немало отраслей военной деятельности, где он широко использовался: это ступени про-тиворакет, заправлявшиеся гептилом, морские гептиловые ракеты – баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ): космические ракеты, ракеты ПВО, а также оперативно-тактические ракеты (средней дальнос ти). Всего получается, около шести направлений. “С точки зрения проблемы гептила, у нас состоялась необъявленная химическая война. Мины замедленного действия, вызванные испытаниями гептила в качест ве ракетного топлива, были разбросаны по России в сотнях мест. Этим процессом были охвачены миллионы людей”167.
В результате в семьях военнослужащих выше отмеченных родов войск (и в первую очередь ракетчиков) отмечаются: нарушение ре продукции как “мужской” фактор, определяющий патологию зачатия (рождение детей с грубыми внутриутробными дефектами развития), не доразвитие плода, невынашиваемость беременности, неполноценное по томство. Не случайно и то, что в последние годы ракетчики среди военнослужащих занимают ведущие места по онкозаболеваемости.
“Младенческая внезапная смертность” в семье военнослужащих – тоже проблема, обусловленная экологическими факторами, как и феномен “желтых детей”. Специалисты считают, что “желтые дети” – это не только гептильная проблема, она шире. Когда мы говорим о проб леме “желтых детей”, речь идет об общем токсическом ударе на людей разной природы. Общий признак явления “желтые дети” – изменение количества билирубина в организме, его могут вызывать разные химические причины, а результат внешне один – желтая пигментация168.
Все это свидетельствует о серьезности существующих проблем.
Вывод напрашивается сам собой: необходима опережающая экологи ческая политика не только в связи с военной, и в, частности, ракетно-космической деятельностью, но и конверсионным и разоружен ческим процессом, влекущим за собой негативные социальные и эколо гические последствия.
В противном случае бездумная конверсия, как и разоружение, не обеспечивающие экологической безопасности России, могут привести к необратимым изменениям здоровья населения, генофонда нации и природной среды собственной страны. Кроме того, к уменьшению боеспособности наших войск, неспособности российской армии выполнять стратегические задачи по защите России от возможной агрессии, обес печению ее территориальной целостности и национальной безопасности в условиях нарастания угрозы общепланетарной экологической катаст рофы, обострения борьбы в мире за передел территорий и природных ресурсов планеты.
ГЛАВА V
ПРОБЛЕМА ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
В настоящее время масштабы проблемы экологической безопасности, ее серьезность и срочная необходимость практических действий опреде ляются размахом и глубиной экологического кризиса. Экологическая безопасность – составная часть национальной и международной (глобаль ной) безопасности, связанная с состоянием окружающей среды (природ ных ресурсов, воды, атмосферы, почвы, растительного и животного ми ра), исключающим возникновение экологических кризисов и катастроф (как естественного, так и антропогенного характера), угрожающих существованию общества, здоровью и нормальной жизнедеятельности человека. Обеспечение экологической безопасности носит зачастую об щемировой характер.
Как известно, первая фаза экологического кризиса современной ци вилизации была связана с научно-техническим прогрессом промышленно развитых стран, которые первыми начали борьбу с загрязнением среды обитания, стали проводить экологическую политику, нацеленную на ста билизацию роста народонаселения, депопуляцию, улучшение качества жизни и сохранение природы. Около трех десятилетий назад в этих странах заговорили о глобальных проблемах современности и угрозе экологической катастрофы на планете. Именно с конца 60-х гг. круп нейшими представителями интеллектуального мира на Западе были ис пользованы возможности системного анализа, математических методов и вычислительной техники для моделирования и прогноза различных сцена риев намечающихся кризисов и тупиков в развитии человечества в гло бальном масштабе. Несмотря на различия в подходах, большинство авто ров указывало на неизбежное и неразрешимое в своей основе противоре чие между ростом материального производства и численности населения и принципиально ограниченными природными ресурсами планеты. Единственной альтернативой глобальной экологической катастрофе первые алар мисты считали замораживание экономического роста, сокращение населе ния, вплоть до остановки развития вообще.
В связи с этим наибольшую известность в мире получили так назы ваемые доклады Римскому клубу, президентом которого был А.Печчеи: “Пределы роста” (Д.Медоуза); “Человечество на перепутье” (М.Месаровича, Э.Пестеля); “Перестройка международного порядка” (Я.Тинбергена); “За пределами века расточительства” (Д.Габора, У.Коломбо); “Це ли для человечества” (Э.Ласло); “Нет пределов обучаемости” (Дж.Бот кина, аль-Манджры, Мирчи Малицы); “Диалог о благосостоянии и благо получии” (О.Джарини); “Маршруты, ведущие в будущее” (Б.Гаврилишина); “Микроэлектроника и общество. На радость и на горе” (А.Кинга) и др. Все доклады носили остро критический характер, отвергали ценности “западной цивилизации”: ориентацию на безудержный рост и максималь ное потребление, пренебрежение какими-либо другими социально значи мыми критериями прогресса.
Сам А.Печчеи пытался найти пути решения глобальных проблем и предотвращения общепланетарной экологической катастрофы, исходя из гуманистических принципов: “Нам никогда не преодолеть возникших пе ред человечеством затруднений, если мы прежде со всей ясностью не осознаем, что единственный путь к спасению лежит через то, что я на зываю человеческой революцией, – через Новый Гуманизм, ведущий к развитию высших человеческих качеств”169. Главную цель Нового Гуманизма он видел в движении к социальному равенству, социальной справед ливости: “Если смотреть на будущее в долгосрочной перспективе, без справедливости нет и не может быть никакого стабильного мира или безопасности, никакого социального развития, никакой свободы личнос ти, человеческого достоинства или приемлемого качества жизни для всех. Справедливость становится, таким образом, в новую эпоху условием sine qua nоn самого существования человеческого общества”170. Причем концепция справедливости, согласно А.Печчеи, предполагала некий гарантированный социальный минимум – уровень жизни, исходящий из учета человеческих потребностей в пище, жилье, медицинском обслу живании, образовании, информации, коммуникациях, средствах передви жения и т.д., который должен был стать неотъемлемым правом любого родившегося на свет гражданина.
А.Печчеи отдавал себе полный отчет в том, что вопрос о социаль ном минимуме неразрывно связан с вопросом о социальном максимуме: “Речь идет о тех верхних пределах, за которыми потребление и расто чительство становятся предосудительными, даже преступными, и должны наказываться и пресекаться”171. Именно поэтому в конце 70-х гг. сна чала под эгидой Римского клуба, а затем и независимо от него проводи лись специальные исследования, в частности проект под названием “Альтернативное будущее мира”, целью которого была подготовка науч но обоснованного ответа на вопрос, в состоянии ли современное чело вечество гарантировать определенный социальный минимум всему мирово му населению?
Ответ был в принципе положительным, при одном условии – жестком самоограничении запросов “потребительского общества”, основанного на ненасытном стремлении обладать все большим и большим количеством благ, способствующих формированию ложных ценностей и их насаждению в мире в невиданных до настоящего времени масштабах. Другими слова ми, чтобы иметь возможность обеспечить всем людям планеты необходи мый исходный уровень благосостояния и достойной жизни, именно бога тым промышленно развитым странам, в первую очередь, следовало поду мать о том, как постепенно ограничить свои экстравагантные расточительные привычки и умерить неуемную страсть к потреблению. Тем са мым Римским клубом был вынесен, по существу, “смертный приговор” за падной цивилизации и показано, что при сохранении существующей ори ентации развития промышленно развитых стран весь мир неминуемо ждет глобальная экологическая катастрофа.
Сегодня можно говорить о поднимающейся волне второй фазы гло бального экологического кризиса, связанной с индустриализацией отс талых стран, которые слишком бедны, чтобы обращать внимание на раз рушение природы, где численность населения намного больше, чем в раз витых странах в период промышленной и научно-технической революции, в результате чего общее воздействие на среду жизни ожидается на по рядок выше, чем на первой фазе экологического кризиса. Биосфера и экосфера планеты вряд ли выдержат такое давление.
Строгий научный анализ существующего положения показывает, что мировая цивилизация уже движется к планетарной климатической и эко логической катастрофе без всякого ядерного катаклизма, под воздейст вием лишь антропогенных факторов. Стремительно нарастает опасность постепенного сползания общества к “тихой” биохимической и генетичес кой деградации в результате техногенного (радиоактивно-токсического) загрязнения окружающей среды и самого человека. Трагедия заключает ся в том, что отравление биосферы уже сейчас представляет угрозу здоровью и жизни каждого человека на земном шаре, а это оказывает непосредственное влияние на общество.
Что касается России, то сложившаяся социально-экологическая си туация является угрожающей, а в ряде случаев и просто катастрофичес кой. Экологическая опасность для России проявляется сегодня в сле дующем: возрастании риска крупных ядерных, радиационных, технологи ческих и экологических катастроф (естественного и антропогенного характера); быстром расширении масштабов радиоактивного и токсическо го загрязнения окружающей среды и зон экологических бедствий; исто щении ряда невозобновимых и деградации возобновимых природных ре сурсов (плодородия почв, рыбных и лесных ресурсов и т.п.); ухудше нии качества вод, загрязнении воздушного бассейна и продуктов пита ния; снижении продолжительности жизни, высокой детской смертности, увеличении общей заболеваемости и генетического груза в населении; росте социальной напряженности в результате плохой экологической обстановки в стране; усилении роли России как дестабилизирующего фактора в обеспечении международной экологической безопасности.
Отличие нынешней социально-экологической ситуации от ранее имев ших место на российской территории в том, что внутренние причины, ее породившие, уступили место внешним факторам. Поспешное вступле ние России в мировую экономическую систему не только предоставило возможность “выкачивать” все ценное из нашей страны, но и угрожает значительным усилением негативного воздействия на состояние природ ных ресурсов, среды обитания и здоровье населения. О том, что это может произойти, своевременно предупреждали отдельные отечественные ученые. Так, в частности, Н.Ф.Реймерс писал: “Переход к рыночной экономике в нашей стране на первых этапах приведет к тяжелым природно-ресурсным и экологическим последствиям. Начальное накопление ка питала в условиях деморализации мощной, но безнадежно устаревшей индустриальной машины чревато огромными ущербами для природы и лю дей... Связано это с тем, что в стране нет плана экоразвития...”172. Все это, конечно, может лишь подтолкнуть страну на грань экологичес кой катастрофы.
Дестабилизация социально-экологической ситуации в России
Дестабилизация социально-экологической ситуации в России вызыва ет серьезные опасения. То, что произошло в России, лишь фрагмент общей перестройки общепланетарной системы, и прежде всего ее эконо мической составляющей в условиях обострения глобальных проблем и на растания угрозы общепланетарной экологической катастрофы. Одним из важнейших факторов конца XX столетия явилось формирование в резуль тате стихийного процесса самоорганизации мировой экономики. “Локаль ные, национальные экономики постепенно стали терять потенцию само развития, – отмечал Н.Н.Моисеев, – они стали интегрироваться в еди ный общепланетарный экономический организм с универсальной системой регулирования... Решающую роль в определении характера дальнейшего развития стали играть транснациональные корпорации (ТНК): произош ла транснационализация капитализма”173.
За последние десятилетия возникло 37 тысяч ТНК, имеющих около 200 тысяч филиалов, которые образуют фактически единую сеть на всей планете. Эта совокупность ТНК владеет почти третью всех производст венных фондов мира, производит более 40% общепланетарного продукта, осуществляет более половины внешнеторгового оборота, более 80% тор говли высшими технологиями и контролирует более 90% вывоза капитала. Ведущие ТНК, осуществляя свою деятельность практически во всех стра нах мира, охватывают более трети экспорта обрабатывающей промышлен ности, 3/4 мировой торговли сырьевыми товарами, 4/5 торговли новыми технологиями, предоставляют рабочие места десяткам миллионов чело век. Основное место базирования ТНК – США, Европейское сообщество и Япония. Эти наднациональные и глобальные экономические империи приобрели такую силу, подчеркивает А.А.Зиновьев, что “теперь от них решающим образом зависит судьба экономики национальных государств Запада, не говоря уже о прочем мире. Сверхэкономика властвует над экономикой... первого уровня... В этих условиях превращение российс кой экономики в рыночную в желаемом для Запада виде означает прев ращение ее в придаток сверхэкономики, причем на роль, какую ей укажут фактические хозяева мирового общества”174.
Экономика, как известно, составляет основу национальной безопас ности любого государства. В свою очередь, динамика валового внутрен него продукта (ВВП) является одной из наиболее важных характеристик, по которой можно судить не только об эффективности существующей мо дели экономики, но и о дальнейших перспективах развития того или иного общества. Стабильный рост ВВП показывает, что в стране дейст вует эффективная модель экономики, в результате чего увеличивается национальное богатство, происходит улучшение жизненных условий на селения. Падение же ВВП означает, что обществом избрана ущербная модель развития.
Нынешнее катастрофическое состояние национальной безопасности России обусловлено прежде всего глубочайшей экономической депрес сией, которая привела к сокращению объемов производства более чем вдвое, а бюджетных доходов – практически на порядок. В настоящее время состояние нашего бюджета по расходам примерно в 60 раз меньше, чем в Америке. По данным Госкомстата общий объем ВВП России с 1990 по 1997 г. упал на 50,2%, а по другим оценкам – на 52,3%175.
Подобная тяжелейшая экономическая ситуация в России по сути де ла не имеет аналогов в мировой практике. Так в годы Великой деп рессии в США (1929–1933 гг.) – ВВП сократился на 38%, а в годы Вели кой Отечественной войны национальный доход Советского Союза умень шился на 36%. Однако и в том, и в другом случае не было такого ка тастрофического роста объема внешней задолженности. На 1 января 1999 г. объем государственного внешнего долга России составлял 140,8 млрд. долларов США.
Причины столь разрушительных механизмов в нашей экономике заклю чаются в следующем. С одной стороны, государство фактически полно стью отказалось от своей ответственности за регулирование националь ной экономики и обеспечение разумной денежно-кредитной политики в стране. С другой стороны, с 1992 г. в России, как известно, в ка честве консультантов и экспертов побывало более 30 тысяч иностран цев. Последствия их “конструктивной” деятельности налицо. В резуль тате проводившейся под руководством МВФ макроэкономической политики России нанесен ущерб в полтриллиона долларов вывезенного и утрачен ного капитала (что говорит о богатстве нашей страны. – И.К.), спрово цирован двукратный спад производства и пятикратное сокращение ин вестиций, деградация производительных сил общества и обнищание населения176. Надо сказать, что подобные методики МВФ были определены Меж дународным трибуналом в Мадриде “как преступление перед народами”. В постановлении трибунала, в частности, сказано: “Программы стабили зации Международного валютного фонда, примененные им в ряде стран, включая Россию, есть целенаправленное убийство людей посредством на вязанных обманным путем договоров, и эту политику следует расцени вать как следствие преступления, а не ошибки177.
В конечном счете международные финансовые структуры, и в част ности МВФ, добиваются полной капитуляции России, а именно: отказа государства от своего суверенитета в проведении экономической поли тики, управлении денежной и финансовой системами, а также природны ми ресурсами нашей страны. И неудивительно. Сегодня более выгодного и перспективного рынка, чем российский для приобретения колоссальных богатств по ценам в десятки, а то и сотни раз меньше их реальной себестоимости в мире просто не существует. Поэтому-то Рос сия подвергается ныне со стороны высокоразвитых государств действию так называемой концепции “сплавления” или “асфальтирования” стран для выстраивания “нового глобального экономического пространства”.
Механизм действия данной концепции наиболее объективно раскрыт С.Глазьевым. Суть ее состоит в том, что международный капитал в той или иной стране начинает массированную спекуляцию с национальной ва лютой и спекуляцию на рынке ценных бумаг (зачастую даже на иностран ных биржах, за границей). В России за последние годы, как известно, около 70% сделок заключено непосредственно в пользу иностранных компаний. Сначала стоимость ценных бумаг на рынке в несколько раз ис кусственно вздувается. Но как только финансовая пирамида начинает крениться, иностранный капитал выходит из национальной экономической системы (что в России, в частности, привело к 10-кратному падению цен на рынке ценных бумаг). После этого он снова заходит в страну, но уже по другому курсу национальной валюты. И поскольку на один доллар можно приобрести гораздо больше национальной валюты, иност ранный капитал скупает контроль за предприятиями в национальной эко номике практически по минимальным, “бросовым” ценам. В результате в настоящее время “вся капитализированная стоимость нашей экономики” после искусственного обвала 17 августа “вполне под силу двум-трем крупным иностранным коммерческим банкам”178. Как пишет С.Глазьев, концепция “сплавления” или “асфальтирования” стран имеет своим следствием то, что после нескольких скачков иностранного капитала “туда-обратно национального капитала в стране просто не остается. Весь капитал становится международным, он практически доминирует во всех ключевых отраслях и все решения, связанные в том числе с нашей национальной безопасностью, после двух-трех тактов такого процесса будут приниматься не здесь, а за границей”179.
Дело в том, что в обстановке нарастания сырьевого, энергетичес кого и экологического кризисов, демографической напряженности и дру гих явлений общепланетарного характера международная финансовая олигархия и транснациональный капитал, представляя собой мощную эко номическую силу, стремятся не только к созданию условий для извлече ния сверхприбылей и тотальному контролю над мировым рынком, но глав ное – к упрочению глобального господства.
Неудивительно, что попытки приспособиться к новой геополитичес кой конфигурации в современном мире (после распада стран социализма и особенно развала СССР), “втиснуть” неизбежную перестройку междуна родной системы в выгодные для Америки и развитых стран рамки приве ли к появлению концепции “нового мирового порядка” и теории “золото го миллиарда”, согласно которым обеспеченное существование на плане те может быть гарантировано только для миллиарда человек из наиболее передовых стран, в то время как остальным странам уготована участь “вспомогательных государств”.
“Новый миропорядок” предполагает переход мирового сообщества к “новой глобальной цивилизации” с единым центром – Америкой, где жизнь будет построена по единым меркам: рыночная экономика, либе рально-демократические институты, коммерциализированная культура и т.д. В этом и заключается “глобализация”. Речь идет по существу о распространении в мире евро-американской модели развития.
Вместе с тем, как было указано на конференции ООН по окружающей среде и развитию (проходившей 3-4 июня 1992 г. в Рио-де-Жанейро), модель развития, которую использует десяток западных стран, а также идея “Pax americana (Американского мира)”, направленная на безудерж ный рост и максимальное потребление ресурсов планеты, полностью исчерпала себя в конце XXI столетия. Приговором для “ресурсопотребительской” (неустойчивой) модели развития стал вывод о том, что сохране ние и, более того, универсализация принятых на Западе жизненных стандартов (которые усиленно пропагандируются сегодня, в частности, в России) неизбежно приведут человечество к глобальной экологичес кой катастрофе. Катастрофа, к которой мировое сообщество медленно приближается, по словам немецкого философа В.Хесле, “...давно бы уже наступила, если бы все жители планеты потребляли бы столько же энер гии, сколько жители развитых стран Запада, а в атмосферу выбрасыва лось столько же вредных веществ. Вряд ли кто ныне решится спорить о том, что западные индустриальные общества таким образом далее развиваться не могут – иначе мы провалимся в бездну”180.
К такому же выводу, как и несколько десятилетий назад, приходят представители Римского клуба: “Рост численности населения в мире се годня экстремально высок, и скоро всем станет ясно, что без значи тельных изменений в ценностных ориентациях, сфере потребления, стиле жизни развитых стран вряд ли будет достигнута мировая стабильность, в том числе между и богатыми странами и людьми”181.
Поэтому исходя из необходимости сохранения определенной меры ус тойчивости планетарного развития, на конференции в Рио-де-Жанейро был провозглашен принцип существования человеческой цивилизации на рубеже XXI столетия – “sustainable development”, что означает “до пустимое (самоподдерживающееся) развитие”. То есть такое развитие, которое обеспечивало бы необходимый баланс между рациональным удов летворением основных жизненных потребностей ныне живущих людей и со хранением таких возможностей для будущих поколений. К сожалению, наиболее неудачно этот термин был переведен в России – как “устойчивое развитие”, что породило множество иллюзий. Некоторые специалисты считают даже идею “устойчивого развития” утопической, полагая, что это скорее идеология, а не теоретико-концептуальная система. В условиях утверждения “нового мирового порядка”, функционирования МИРА ТНК и действия в практике международных отношений принципа “золотого миллиарда”, согласно которому “всего на всех не хватит”, она фактически лишена всяких реальных оснований, а значит, не спо собна осуществиться на практике.
Поскольку наиглавнейшим требованием “глобальной цивилизации” является стабильность – причем любой ценой, постольку в ней особого акцента на материальные блага и потребление ожидать не приходится. Рубеж перенасыщения развитые страны перешагнули уже давно, поэтому идея “устойчивого развития” подразумевает лишь сохранение статус-кво, то есть существующего баланса бедных и богатых стран и регио нов. Другими словами, те страны, которые по тем или иным причинам смогли выйти на уровень сверхпотребления, там и останутся. А те, ко торые не успели – никогда и не достигнут его, поскольку в условиях обострения глобальных проблем и нарастания угрозы общепланетарной экологической катастрофы “надо думать не о потреблении, а об инте ресах человечества. В конце концов, остальной мир в принципе не может подняться до уровня потребления США – ресурсов явно не хватит”182.
По самым оптимистическим расчетам, если бы в мире господствова ла модель цивилизации с приоритетом не материальных, а духовных цен ностей, то при скромном достатке, “эквивалентном” средним потребностям людей 1990 г., можно было бы “содержать” от 15 до 60 млрд. че ловек. При этом, правда, пришлось бы “делить” на 160 государств имеющиеся на планете природные богатства, на что у “сильных мира сего” нет никакого желания.
Если же в мире утвердится модель развития “потребительского общества”, а значит, образ жизни и метод мышления господствующей ныне евро-американской цивилизации (что представляет, на наш взгляд, дур ную перспективу для всего человечества), то это ускорит наступление глобальной экологической катастрофы на планете. “Общество, сделавшее материальное благополучие смыслом существования людей, не обязатель но имеет своим следствием всеобщее изобилие, – замечает В.М.Межуев. – Не все смогут жить так, как живут на Западе (хотя бы в силу ограни ченности тех же природных ресурсов), да и Запад, заботясь о себе, вряд ли позволит всем жить так, как живет он сам. Ведь народы, кото рым будет предписано жить по западным образцам, захотят иметь и за падные стандарты потребления. Это и есть путь в экологическую безд ну”183.
Чтобы сохранить достигнутое благосостояние и социальную стабиль ность и выжить в угрожающе сложных исторических условиях, Запад “вы нуждается” на то, чтобы установить “новый мировой порядок”. Причем при поиске путей дальнейшего “обустройства мира” предпринимаются по пытки разработать и навязать мировому сообществу такие решения гло бальных проблем, которые отвечали бы интересам лишь мировой финансо вой олигархии и транснационального капитала.
Фактически “золотой миллиард” во главе с США стремится решить свои социальные, экономические и экологические проблемы не за счет кардинального изменения своей стратегии в области экономики, соци альной сферы и экологии, а за счет стран, оставшихся за бортом так называемой “глобальной цивилизации”, и в первую очередь России.
Угрозы экологической безопасности России
СССР всегда рассматривался заокеанскими стратегами как самый подходящий объект американского ограбления и международного террито риального раздела. Тем более теперь, когда по заявлению руководите лей администрации США и других видных западных государственных дея телей и политологов, в результате “холодной войны” Советский Союз (а значит, и Россия) полностью разгромлен. Перед Россией в новой геополитической ситуации поставлено жесткое условие – придерживаться в своей внутренней и внешней политике ограничений, диктуемых извне, подобно тем, что были навязаны разгромленным во время второй миро вой войны Германии и Японии с учетом безоговорочной капитуляции, вы платы контрибуции и присутствия на их территориях оккупационных войск. России при этом отводится роль не промышленно развитой, а преимущественно ресурсовывозящей страны, представляющей собой подхо дящее место для свалки “мировых” отходов, включая ядерные, с экологи чески “грязным” производством и устаревшими технологиями (в том чис ле выведенными из стран “золотого миллиарда”), с нищенским уровнем существования ограниченного количества населения, являющегося деше вой рабочей силой. Иначе говоря, в XXI столетии России (где в связи с сокрушительным поражением Советского Союза предполагается использовать методы денацификации, примененные когда-то Соединенны ми Штатами, в частности американскими социологами, в Германии в 1945 г.) почти уготована участь “экологической колонии”.
Известно, что “экологический колониализм” в конце XX столетия находил свое проявление в самых различных формах: это и вывоз при родных ресурсов из слаборазвитых стран; захоронение на территории этих стран токсичных и радиоактивных отходов; вынос в бедные стра ны наиболее “грязных” в экологическом отношении отраслей промышлен ности, а также устаревших технологий; экспорт в отсталые страны антиэкологических товаров, представляющих непосредственную угрозу здоровью и жизни людей, а также природной среде обитания и т.д. К сожалению, приходится констатировать, что (благодаря действиям отечественных политиков) все это уже осуществляется в России, деста билизируя и без того напряженную социально-экологическую ситуацию.
В первую очередь это касается вопроса об обеспечении стабиль ных поставок сырьевых и энергетических ресурсов в связи с их исто щением в развитые страны. В условиях обострения сырьевого и энер гетического кризиса перераспределение природных ресурсов, измене ние условий доступа к ним и глобальных правил игры на мировой аре не становятся для ведущих стран важнейшими факторами их внутренней стабильности и развития, а также разрешения внутренних стратеги ческих проблем.
Дело в том, что в ХXI веке в связи с угрозой общепланетарной экологической катастрофы природные ресурсы будут играть все боль шее значение как один из важнейших факторов мощи государства. По-видимому, на современном этапе к естественным ресурсам следует от носить не только нефть, газ, уголь, руды и другие невозобновимые ресурсы, но и растительный и животный мир с поддерживающими его существование природными факторами.
Стоит напомнить, что в настоящее время США потребляют около 40% мировых ресурсов (причем из 72 жизненно важных источников сырья 69 ввозят из слаборазвитых стран) и шесть других стран из “боль шой семерки” – также около 40%. Становится понятным, почему в сов ременных условиях в первую очередь США считают вправе объявлять сферой своих жизненных интересов другие страны с их природными бо гатствами. США давно уже привыкли к тому, что пользуются общечело веческими ресурсами (включая атмосферу, кислород планеты и т.д.), минеральными богатствами и сырьем в объемах, значительно превышаю щих их место (по размерам территории и численности населения) среди других государств. При этом биосфере планеты наносится самый значи тельный ущерб: каждый житель США наносит ей ущерб почти в 50 раз больше, чем житель Индии. В то время как в развитых странах сущест вует высокий уровень потребления, основные потребности другой, го раздо более значительной части населения мира, не удовлетворяются. Развитые страны могут обеспечить высокий уровень жизни своего на селения (составляет 20% от мирового) фактически за счет населения отсталых стран (составляет 80% от мирового). В результате каждый человек в ведущих странах потребляет в 20-30 раз больше ресурсов планеты, чем житель тех стран, где около 1,5 млрд. человек постоян но страдают от голода. Поэтому вряд ли можно согласиться с утверж дением О.К.Дрейера и В.А.Лося о том, что за “экологическое двадца тилетие” удалось смягчить “противоречия в сфере экологии между раз витыми и развивающимися странами, объективный характер которых зак лючается в том, что большая часть мирового населения потребляет меньшую долю глобального природно-ресурсного потенциала”184.
К сожалению, и двадцать лет спустя продолжающееся в мире несп раведливое распределение доходов и богатств обусловливает чрезмер ный спрос и нерациональный образ жизни в развитых странах и нищету в отсталых регионах планеты. Причем с окончанием “холодной войны” наметился резкий поворот политической и теоретической мысли Запада в сторону постановки под вопрос необходимости дальнейшей модерниза ции и перехода в разряд “развитых” тех стран, которые отстали по тем или иным причинам в своем развитии. Россия и страны СНГ не сос тавляют, разумеется, исключения.
И неудивительно. Статистика показывает, что на 1 января 1990 г. на Земле насчитывалось уже 5,5 млрд. человек, а в 2000 г. ожидает ся более 8 млрд. человек. Сложность демографической ситуации состо ит в том, что экономически большинство отсталых стран заинтересова но в росте, а потому омоложении населения (средний возраст населе ния мира около 24 лет). А это значит, что наиболее драматические события для человечества ожидаются именно в области демографии.
Согласно прогнозам в 2030 г. народонаселение мира может дос тигнуть около 10 млрд. человек (что потребует увеличения сельско хозяйственного производства почти в 4 раза, а производства энергии в 6 раз). Таким образом, при существующих тенденциях экологическая катастрофа станет неизбежной в течение двух-трех поколений185.
Так называемый “демографический переход” начала снижения числа землян, как считает ряд глобалистов и экологов, произойдет не ра нее середины XХI века, когда популяция людей может достигнуть 12 млрд. человек. Предполагается, что значительное превышение оп тимума численности населения в соответствии с емкостью Земли чре вато включением экологических факторов, зависящих от плотности на селения.
Как известно, в свое время еще Т.Мальтусом была выдвинута ги потеза, согласно которой механизмом регуляции популяции людей ста нут эпидемии, то есть факторы, непосредственно зависящие от плот ности населения. Дело в том, что человечество представляет собой фактически среду обитания множества видов различных болезнетвор ных организмов. Уничтожение возбудителей одних болезней приводит к освобождению экологических ниш, заполняемых новыми организмами. Иногда это заполнение идет в позитивном направлении. Но не исклю чено возникновение и новых заболеваний типа ВИЧ. В последние годы появились пока что мало аргументированные прогнозы, что за следующее десятилетие в Африке от СПИДа погибнет не менее 20% населения. Как писал Н.Ф.Реймерс, “вероятность вспышек новейших заболеваний бу дет возрастать, а высокая численность населения и его подвижность – способствовать распространению этих болезней. Теоретически вероятны шквалы заболеваний типа пандемий гриппа. И чем выше будет численность и плотность людского населения, хуже состояние общего здоровья, тем катастрофичней будут последствия пандемий”186. Думается, что спра виться с экологическими факторами, зависящими от плотности населе ния, человечеству будет не по плечу: не хватит не только реального времени, но и средств.
В настоящее время высказываются опасения, что сложение неблаго приятных экологических и социально-экономических факторов может ока заться настолько опасным, что вместо “демографического перехода” воз никнет “демографический катаклизм”. Исходя из этого, по некоторым оценкам, оптимальное для Земли население, емкость планеты оценивает ся в 1 млрд. человек. “Это ограничение рассчитано не по возможности элементарного прокормления, а из энергетических параметров, водопотребления, максимума промышленного развития, допустимого ресурсного цикла, в том числе рекреационного, сохранения экологического балан са на планете, с учетом возможности достижения теоретически вероят ного максимума средней продолжительности жизни человека (89±5лет) и минимума заболеваемости людей”187. На этом основана концепция “золо того миллиарда”, в который входят такие развитые страны, как США, Англия, Германия, Франция, Израиль, Испания, Италия и Япония. Осталь ным странам Азии, Африки, Латинской Америки, Китаю и, что примеча тельно, России (обладающим основными природными богатствами, где про живает 4/5 населения Земли) отведена по существу роль “вспомога тельных” государств.
Поскольку в условиях нарастания глобального экологического кри зиса трудно надеяться на возможность обеспечения “устойчивого” развития для всех, можно прогнозировать, что в дальнейшем стратифика ция государств будет все более углубляться. Поэтому был прав Н.Н.Моисеев, когда писал, что если еще 30-40 лет назад отсталые страны можно было называть “развивающимися, ибо они имели определен ные шансы на развитие и сокращение разрыва с передовыми странами, то теперь отсталые страны “отстали навсегда”! Точнее, они навсегда остались отсталыми”188. Такая опасность существует сегодня и для Рос сии.
Чтобы обеспечить дальнейшее благополучие стран “золотого милли арда”, архитекторы “нового мирового порядка” призывают бедные стра ны (являющиеся по существу объектом неоколониальной эксплуатации) во имя некоего “глобального процветания” отказаться от “суверените та” и права использовать принадлежащие им естественные ресурсы в интересах собственного развития. На практике, как правило, речь идет о том, чтобы в той или иной форме поставить природные богатст ва этих стран под жесткий контроль промышленно-финансовой элиты ми ра. Показательно, что в Программе ООН по экономическому и социальному развитию на 90-е гг. не содержалось уже существовавших в 60–70-е гг. установок на неотъемлемый суверенитет народов на природные богатства их стран.
Надо сказать, что США всегда стремились к мировому господству, чтобы стать единственной на планете сверхдержавой, имеющей возмож ность распоряжаться не только своими, но и управлять жизненно важ ными ресурсами других стран. Однако долгое время основным препятст вием для США на пути установления “нового мирового порядка” был СССР. Поэтому “внезапный развал” великой державы (которая всегда оказывала поддержку слаборазвитым странам в защите их прав на при надлежащие им природные богатства) в значительной степени облегчил достижение этой цели. Вместо необходимости новой постиндустриальной аскезы – экологического самоограничения и духовной реформации (к че му еще недавно призывали ведущие интеллектуалы, в том числе формиру ющиеся вокруг “Римского клуба”), по образному выражению А.С.Панарина, “возникает соблазн превратить одну шестую часть земной суши в стратегический плацдарм; для того, чтобы продлить существование потребительского общества на Западе”189.
В первую очередь, предполагается активно использовать Россию в качестве поставщика дешевых природных ресурсов, так необходимых постиндустриальным державам в условиях нарастания второй фазы гло бального экологического кризиса. Осмелимся утверждать, что никогда еще в истории Россия не знала такого невиданного грабежа своих при родных ресурсов, как в настоящее время. Тем более, что в эксплуата ции целого ряда месторождений вообще нет никакой срочной необходи мости. Большинство из них в иной ситуации, при других обстоятельст вах дожидались бы того времени, когда их запасы понадобились бы са мой стране – ее промышленности, сельскому хозяйству, собственному населению. В то время, как развитые страны, исходя из долговремен ных стратегических целей, некоторые свои собственные естественные ресурсы приберегают для будущего, у нас иностранным капиталом выка чиваются невосполнимые “кладовые” природных богатств (причем почти задаром), без учета национальных интересов самой России. В результа те колоссальные природные богатства бывшего “советского пространст ва” становятся новым мощным источником жизнеобеспечения развитых стран.
Следует учитывать, что особый интерес для стран “золотого мил лиарда”, и особенно США, представляют неиспользованные до сих пор (в силу особых природных и политических условий) ресурсы Сибири и Дальнего Востока – уникальные территории, кото рые являются фактически резервом страны. Тем более, что по прогно зам, к середине ХXI века в результате потепления климата Россия (экологический потенциал которой не имеет себе равных в мире) ста нет, по существу, “даровой житницей” (особенно сибирский регион), к тому же обладательницей значительных природных богатств, практи чески исчерпанных во всех развитых странах. Не случайно в 1992–1993 гг. как в зарубежной, так и в отечественной прессе появились материалы о предлагаемых американцами различных вариантах “покупки” сибирских земель в России за несколько триллионов долларов (как бы ло с Аляской), либо добровольном присоединении Восточной Сибири к США. Так американский политолог У.Мид прямо пишет в журнале “Уорлд полиси джорнал”, что у нынешней России “практически нет будущего” и что “продажа Сибири сделает ее не просто более богатой, но более сильной благодаря значительному влиянию капитала”190. Причем в свете прогнозируемого глобального потепления климата планеты, угрожающего настоящей, а не мифической катастрофой прибрежным районам мира, и в первую очередь США, Россия в модели “нового мирового порядка” рас сматривается по существу как “свободное пространство” с богатыми природными ресурсами, пригодное для “колонизации” и “заселения”.
Таким образом, в результате недальновидной экологической поли тики Россия может не только стать “государством-донором”, мировым сырьевым придатком стран “золотого миллиарда”, но и потерять неко торые “перспективные” территории, что повлечет за собой утрату на шей страной своего суверенитета и национальной независимости.
Во-вторых, не меньшее значение для развитых стран приобретает проблема глобального загрязнения окружающей среды различными отхода ми человеческой деятельности, особенно в крупных городах. В мире постоянно усложняется ситуация со сбором, утилизацией, обезврежива нием, захоронением промышленных и бытовых отходов. В результате создаются различного рода чрезвычайные ситуации, представляющие не посредственную угрозу экологической безопасности и оказывающие от рицательное воздействие на здоровье населения.
Поскольку кардинального технологического решения этой проблемы до сих пор нет и в ближайшее время не предвидится, богатые страны стараются избавиться от отходов различного происхождения (и в пер вую очередь радиационных и химических) путем “перекачки” их в сла боразвитые страны, превращая их тем самым в своеобразные свалки. Существует реальная угроза широкомасштабного “экспорта” опасных от ходов и в Россию (как, впрочем, и в другие страны СНГ). Использова ние территории нашей страны для “захоронения” всего того вредного для среды обитания и самого человека, что производится в развитых странах, не только негативно скажется на характере социально-эколо гической обстановки и может привести к еще большей дестабилизации, но, более того, к подрыву экологической безопасности России.
К сожалению, заключению такого рода соглашений о захоронении на территории Российской Федерации бытовых и токсичных промышленных отходов способствуют не только происходящие в нашей стране процессы дезинтеграции экономики, но и резкое снижение эффективности контро ля за внешнеэкономической деятельностью. К объективным факторам, позволяющим западным странам заключать с российскими фирмами конт ракты на поставку различных видов экологически опасных отходов, от носятся: катастрофическое экономическое положение в России; необхо димость получения свободно конвертируемой валюты; более мягкое (по сравнению с западным), как с точки зрения его нормативного наполне ния, так и с учетом неотвратимости санкций в отношении нарушителей закона, экологическое законодательство Российской Федерации; протя женность нашей территории, а также отсутствие необходимой контроль но-измерительной аппаратуры, что затрудняет (либо делает абсолютно невозможным) своевременное выявление реального экологического ущер ба от захоронения у нас импортируемых вредных отходов, особенно ядерных.
Известно, что на сегодняшний день радиоактивных отходов в мире набралось так много, что они переполнили все использовавшиеся до сих пор временные хранилища. Закономерно возникает вопрос: имеет ли нынешнее поколение людей право на захоронение на тысячи лет опасных радиоактивных отходов?
Показательно, что западные страны, как правило, стремятся захо ронить свои ядерные отходы преимущественно в слаборазвитых странах, где угодно, только “не у себя дома”. И неудивительно, так как все технологии обработки и хранения РАО условны и сомнительны. “И нет никаких гарантий, что когда-нибудь, то есть до Страшного суда, эта проблема будет решена. Кстати, нигде в мире захоронение высокорадио активных РАО еще не осуществляется. Имеется лишь опыт временного их хранения”191.
В настоящее время работники отечественных атомных ведомств пыта ются убедить нашу общественность в “выгодах” вечного хранения смер ти на нашей земле. По их заверениям, отработанное топливо – это цен нейший продукт, лишенный каких-либо вредных примесей (собственно РАО). Поэтому повышение нашего благосостояния якобы в значительной степени зависит от того, примем мы или не примем на хранение отрабо танное топливо (в сущности те же РАО) с иноземных АЭС. “Неясно, правда, – как пишет Б.Куркин, – на кого рассчитана такая грубая де зинформация – на полную безграмотность нашего народа или на его полное безгласие? Очевидно, в данном случае мы имеем дело уже с от ходами нравственного порядка”. И в результате “по милости наших атомных ведомств страна все более и более превращается в помойку ра диоактивных отходов”192.
В-третьих, характерной чертой “экологического двадцатилетия” для развитых стран стал переход к экологически чистым технологиям. Однако очевидно, что ни в ближайшем, ни в обозримом будущем передо вые страны не смогут обойтись без “грязных” и экологически опасных производств (добычи полезных ископаемых, черной и цветной металлургии, химии и нефтехимии, целлюлозно-бумажной промышленности и т.д.). Поэтому они стремятся вывести за пределы своих стран не только добы вающую, но и перерабатывающую промышленность. Причем ввиду неста бильности в странах Африки и Азии предпочтение ныне отдается терри тории бывшего СССР, и в первую очередь России, с целью овладения не только природным сырьем, но и его переработки в условиях дешевой ра бочей силы.
Как правило, большинство зарубежных инвестиционных проектов в российскую экономику направлено на развитие прежде всего тех отрас лей, которые наносят наибольший экологический ущерб окружающей при родной среде и здоровью людей. При этом иностранные фирмы, осуществ ляющие строительство по существу экологически опасных объектов в России, стараются затратить как можно меньше средств на природоох ранные мероприятия по сравнению с аналогичными производствами, раз мещенными на территориях собственных стран.
Вызывает сожаление, что в то время как в последние годы во мно гих слаборазвитых странах резко усилился контроль за экологическими аспектами деятельности иностранного капитала во всех обрабатывающих отраслях промышленности, у нас до сих пор не принимается во внимание, что экспорт опасных в экологическом отношении производств в Россию, представляет покушение не только на ее экологическую безопасность, но и всей планеты в целом, так как способствует дестабилизации об щих экологических, политических и экономических проблем.
И наконец, классической формой “экологического колониализма” является ввоз в страну товаров, опасных для здоровья и жизни людей, а также природной среды обитания, что и наблюдается ныне в России в условиях стремительного ухудшения социально-экономической и эколо гической ситуации.
В последние десятилетия главной отличительной особенностью бога тых стран от стран “дикого капитализма” является то, что обществен ное развитие в них идет в направлении всеобщей экологизации. В отли чие от слаборазвитых стран с низким уровнем душевого дохода, где большинство жителей озабочено удовлетворением первичных потребнос тей, в современном постиндустриальном мире с его изобилием и высо ким материальным обеспечением населения на повестку дня перед об ществом встают экологические проблемы: улучшение состояния среды обитания, сохранение здоровья людей и увеличение продолжительности жизни.
Поэтому все более серьезное отношение населения развитых стран к качеству жизни и своему здоровью приводит в конечном итоге к вы теснению с рынка этих стран (под влиянием данных науки, требований общественности, а также принимаемых многочисленных экологических нормативов и законов) тех товаров и услуг, которые представляют не посредственную угрозу природной среде, здоровью и жизни самого чело века. Транснациональные корпорации и их фирмы вынуждены производить различные категории одного и того же продукта: одну – для внутренне го потребления в собственной стране, другую – для экспорта в развитые государства, и наконец, третью – для вывоза в отсталые регионы планеты.
Естественно, ведущие ТНК машиностроительной, химической, фарма цевтической, парфюмерной, пищевой и других отраслей промышленности развитых стран, заинтересованные в продлении “жизни” выпускаемой ими антиэкологичной продукции и сохранении своих многомиллионных и многомиллиардных прибылей, подыскивают новые рынки сбыта “запрещен ных у себя дома” товаров, прежде всего в слаборазвитых странах, а сейчас и в России. Это и топливо, разнообразная продукция машино строения (автомобили, самолеты, радиоэлектроника и т.д.), химические товары, фармацевтические изделия, парфюмерия, пищевые продукты (в частности, с длительными сроками хранения и некоторые виды детс кого питания), алкогольные напитки (особенно низкокачественные) и т.д. Отечественные специалисты еще в начале 90-х гг. высказывали опасения, “как бы мутный поток всех этих сомнительных “плодов” за падной цивилизации не захлестнул и нашу страну и не нанес бы еще один удар по здоровью нации, и без того подорванному неблагополуч ной экологической ситуацией, несбалансированным питанием, водкой и т.п.”193.
Наибольшую опасность для здоровья населения представляет “экс порт” в “неэлитарные” страны, включая Россию, не только экологичес ки опасных, но и запрещенных в развитых государствах продовольст венных товаров. Причем, создав единый эффективно функционирующий механизм в мировом масштабе, транснациональные корпорации, диктуя цены и определяя объемы поставок, вывозят из этих стран, в том чис ле и из России, экологически чистое продовольствие по бросовым це нам взамен экспортируемой “загрязненной”, опасной для здоровья на селения сельскохозяйственной продукции. Другими словами, существует реальная угроза подрыва экологической безопасности России и здоро вья нации.
Сегодня, к сожалению, у нас вслед за резким ухудшением экологи ческой обстановки (особенно загрязнением атмосферного воздуха, поч вы, водоемов, продуктов питания) наблюдается стремительный рост ток сических, аллергических, сердечно-сосудистых, онкологических и дру гих заболеваний, а также новорожденных с генетическими дефектами. Так, по данным российской статистики, заболеваемость с 1990 по 1996 гг. увеличилась по болезням:
– эндокринной и иммунной систем на 41,9%;
– крови на 55,2%;
– нервной системы на 24,2%;
– органов пищеварения на 20,0%
– туберкулезом на 49,5%;
– по врожденным аномалиям на 41,7%.
Фактически в России в настоящее время рождается менее 30% здоровых детей (то есть лишь один ребенок из 1000 – абсолютно здоровый), а по прогнозам их доля к 2015 т. может сократиться до 15-20%. Причем возрастает тенденция к росту генетического груза в населении: уро вень рождаемости дебилов в 1992 г. составил 17%, при критическом уровне 18%, после которого процесс деградации нации становится необратимым194. При складывающейся таким образом ситуации можно сделать вывод о том, что “мертвый сезон” для населения России – “не за гора ми”. Тем более, что увеличивается и общая смертность, а детская про должает оставаться на высоком уровне.
По данным ВОЗ, состояние окружающей природной среды вносит око ло 25-30% “вклада” в здоровье каждого человека. В зонах экологичес кой напряженности и экологических бедствий подобный “вклад”, естественно, значительно больше. Так в России в начале 90-х гг. примерно 20% всех заболеваний “были непосредственно вызваны загрязнением ок ружающей природной среды. Ущерб от повышенной нормы заболеваемости самое крупное слагаемое (около 40%) совокупности материального ущерба, обусловленного экологическими факторами”195. Таким образом, в России в результате обострения экологических проблем катастрофичес ки быстро ухудшается состояние здоровья населения. И все это проис ходит в условиях перехода страны на так называемую “страховую” и “платную” медицину, на фоне резкого обнищания большей части населе ния.
Можно лишь сожалеть о том, что в России инфляция, рост преступ ности, межнациональные конфликты и т.д. отодвинули экологические приоритеты на задний план и в системе ценностей и интересов большей части населения стали доминировать текущие материальные потребности. “Россия.., – как справедливо подчеркивает Л.В.Корель, – решает в настоящее время совсем иные проблемы: подъема уровня потребления хо тя бы до уровня полуцивилизованных стран, создания условий для физического выживания малоимущих”196. Вместе с тем, в России в неблаго приятных социально-экологических условиях проживает ныне большая часть населения (с учетом долговременных губительных последствий чернобыльской аварии, угрожающих жителям пострадавших регионов и рай онов не только “раковой”, но и “генетической” катастрофой). И вся кая затяжка в проведении мероприятий, направленных на обеспечение экологической безопасности, ставит под угрозу физический потенциал нации.
Фактически с 1991 г. в результате сложения неблагоприятных эко логических и социально-экономических факторов в стране наблюдается устойчивая тенденция депопуляции, выражающаяся в постоянном превышении числа умерших над числом родившихся в 1,5-1,7 раза. Причем ны нешний уровень рождаемости в России является самым низким в Европе и почти на 40% ниже для простого численного замещения поколений ро дителей их детьми (около 1/3 детей в среднем на одну женщину). Убыль населения охватывает 2/3 регионов страны (прежде всего в Цент ральной России). Общее превышение числа умерших над числом родивших ся за 1992–1995 гг. составляет 3,5 млн. человек. При этом общие де мографические потери России оцениваются в 8 млн. человек, из кото рых 3 млн. – преждевременно умершие и около 5 млн. – неродившиеся вследствие резкого падения детородной активности. Подобный показа тель смертности в России свидетельствует, по существу, о “демографи ческом коллапсе”.
Наиболее наглядно депопуляция и вырождение нации выражаются в сокращении продолжительности жизни. Как известно, средняя продолжи тельность жизни является важнейшим интегральным показателем, рекомен дованным ВОЗ в качестве критерия состояния здоровья и уровня жизни населения. Сегодня в России она составляет: для мужчин 57,7 лет (что “естественным” образом снимает проблему пенсионного обеспече ния мужской части населения), для женщин 70,4 года. В Центральном, Северном, Северо-западном регионах, во многих областях Сибири и Даль него Востока продолжительность жизни еще меньше: для мужчин 49-55 лет, для женщин 62-68 лет. А в целом по населению 55-63 года. Таким образом, Россия отстает по продолжительности жизни от разви тых стран на 13-15 лет.
При сохранении существующих тенденций к 2005 г. ожидается сокра щение численности населения еще на 9 млн. человек (6% населения). Если естественная убыль достигнет 10 человек на 1000 населения, а это более чем реально), то к середине следующего столетия население России составит 70-80 млн. человек, из них около 25 млн. рус ских. Имеющиеся демографические прогнозы позволяют говорить о “пе риоде полураспада” нации (то есть двукратного сокращения числен ности населения страны) в 60-80 лет. По оценке специалистов, такой тип воспроизводства населения, когда каждое поколение родившихся ко личественно меньше поколений своих родителей и не может возместить убыль населения, сложился ныне только в России и характеризуется большой устойчивостью197. Все это свидетельствует не только о катастро фическом состоянии демографической безопасности России, но и депопу ляции, вымирании государственнообразующего этноса – русских.
В то время как численность населения соседних стран (в сочета нии с увеличением их экономической мощи и боеспособности их армий) быстро возрастает, руководство нашей страны не предпринима ет никаких мер по преодолению демографического кризиса. На первый взгляд складывается впечатление, что Россия является в настоящее вре мя единственной страной в мире, где правительство вообще не имеет никакой позиции по проблеме численности населения своей страны. Од нако более глубокий анализ факторов сокращения рождаемости и роста смертности населения показывает наличие причинно-следственной связи между проводимой в стране социально-экономической политикой и вырож дением населения России в неблагоприятных экологических условиях, что позволяет квалифицировать ее как геноцид. “Когда говорят о гено циде по отношению к народу, то надо иметь в виду не только северные народы, которые находятся в катастрофической ситуации, но и другие народы России. Надо говорить и о великом русском народе, критический потенциал выживания которого уже четко обозначился”198.
По некоторым оценкам “реформы” последнего десятилетия обошлись нашей стране в 20 млн. человек. Подобные потери характерны лишь для военного времени, а ныне могут означать реализацию планов, направленных на унич тожение “противника” “невоенными” средствами199. То есть характер и главные угрозы демографической безопасности России носят не только внутренний, но и внешний характер. В условиях обострения глобальных проблем и нарастании угрозы общепланетарной экологической катастро фы в сокращении рождаемости и численности населения во всех странах, не принадлежащих к “золотому миллиарду”, и в первую очередь в России, кровно заинтересованы архитекторы “нового мирового порядка”. Сегод ня техника депопуляции применяется к России с целью превращения ее в “экологическую колонию” для обеспечения нужд так называемого “зо лотого миллиарда”. Поэтому правящая олигархия “не заинтересована в приумножении численности населения страны. Напротив, она рассматри вает население страны как лишнюю обузу, препятствующую эксплуатации природных ресурсов и территории России транснациональным капиталом, а национальные интересы России – как угрозу своим интересам”200.
Как видим, анализ причин дестабилизации и обострения социально-экологической ситуации показывает, что на подрыв экологической безо пасности России “работают” не только внутренние, но и внешние факто ры. Начинающаяся интеграция России в мировое хозяйство угрожает зна чительным усилением негативного воздействия на состояние природных ресурсов, окружающей среды и здоровья населения. Для того, чтобы страна могла избежать экологической катастрофы, необходимо учиты вать как положительный, так и отрицательный опыт других стран в про цессе модернизации. В частности, широко известный и печальный опыт модернизации тех стран, которые предприняли в свое время ради “свое го процветания” непродуманные шаги по интеграции в мировое хозяйст во, понадеялись на помощь промышленно развитых государств, став не вольно жертвами “экологического колониализма”.
Бесспорно, в условиях дестабилизации социально-экологической ситуации в России и нарастании угроз ее экологической безопасности нас не может не волновать вопрос дальнейшего негативного влияния иностранного капитала на состояние отечественных природных ресурсов, среды обитания и здоровья населения.
Как показывают многочисленные прогнозы, во-первых, в XХI веке для ведущих мировых стран борьба за “перераспределение” ресурсов планеты и “передел” территорий приобретет первостепенное значение.
Во-вторых, несмотря на внедрение в производство в развитых стра нах материало– и энергосберегающих технологий, увеличение отходов (включая особо опасные) и в первые десятилетия нового столетия ос тановить практически не удастся.
В-третьих, развитые страны, переходя к экологически чистым тех нологиям, будут стремиться вывести со своих территорий все “гряз ные” и опасные для человека и среды обитания производства.
В-четвертых, дальнейшее ускорение темпов научно-технического прогресса в развитых странах будет вести к сокращению жизненных циклов самых различных видов промышленной продукции, увеличивая тем самым массы морально устаревших и экологически опасных товаров.
И наконец, в передовых странах просматривается устойчивая тен денция под давлением принимаемых экологических программ, законов и нормативов к дальнейшему ужесточению требований и стандартов, опре деляющих экологические и медико-биологические характеристики това ров и услуг, в первую очередь продовольственной и сельскохозяйст венной продукции.
Поэтому, если Россия собирается избежать национальной катастро фы и участи превращения страны в “экологическую колонию” ведущих стран, необходимо внимательно следить за происходящими под влиянием экологического фактора изменениями на международных рынках, заранее предвидя их и просчитывая возможные (особенно отрицательные) пос ледствия, приспосабливая к ним российское хозяйство и внешнеэконо мическую политику страны с целью обеспечения не только экологичес кой, но и продовольственной безопасности. Тем более, что продо вольственная безопасность тесно связана с экологической и демографи ческой, а в XXI веке займет особое место в структуре как междуна родной (глобальной), так и национальной безопасности многих стран, в том числе и России.
ГЛАВА VI
ПРОБЛЕМА ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ
БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
Проблема продовольственной безопасности цивилизации среди гло бальных проблем современности занимает особое место. Основным про тиворечием современной эпохи является несоответствие между постоян но возрастающими потребностями стремительно увеличивающегося наро донаселения Земли и возможностями истощающейся природной среды по их полному удовлетворению. В выступлениях Римского клуба последних лет вновь ставится вопрос о “пределах роста”, указывается на тесную взаимосвязь экологической, демографической и продовольственной проб лемы. Экологическая угроза в XXI веке состоит, по существу, в том, что сельское хозяйство будет не в состоянии обеспечить увеличиваю щееся население мира продовольствием, а возможное сокращение плодо родной зоны в результате происходящего изменения климата на планете еще более усугубит катастрофическое положение.
Это означает, что дальнейшее развитие человечества возможно ли бо при условии резкого снижения потребления, либо численности насе ления, проживающего на планете, либо кардинального изменения жизне деятельности людей. Однако бесперспективно надеяться на то, что в обозримом будущем передовые страны Запада, и особенно США, сократят темпы потребления, а слаборазвитые страны – прироста населения. В этих условиях провозглашение “устойчивого развития”, то есть обеща ние и в дальнейшем благополучия ныне развитым странам, а всем ос тальным – реального улучшения жизни, можно оценить как умышленную дезинформацию. В действительности “устойчивое развитие” предполага ется не для всех, а лишь для избранных народов, принадлежащих к так называемому “золотому миллиарду”, а устанавливаемый ими “новый ми ровой порядок” направлен фактически на еще большую дискриминацию наций, не входящих в его состав.
Как известно, проблема продовольственной безопасности была сформулирована в рамках ООН в 70-80-е гг. как одна из задач мировой стратегии развития. Однако несмотря на это, и в ХХI столетии сохра нятся “ножницы” в количественном и качественном потреблении населе ния высокоразвитых и недостаточно развитых стран.
Аграрный сектор передовых государств стоит ныне, по существу, перед проблемой продовольственного “избытка”, а население (состав ляющее 20% от мирового) потребляет более 60% продовольствия, произ водимого в мире. В то же время в большинстве слаборазвитых стран объем сельскохозяйственного производства не обеспечивает националь ную продовольственную безопасность, а четверть населения испытыва ет существенную нехватку продуктов питания. Так даже по самым оп тимистическим оценкам более 1,5 млрд. населения этих стран к нача лу 90-х гг. находились в различной степени недоедания и даже на грани голода.
Очевидно, что продовольственно-демографический кризис, поразив ший прежде всего перенаселенные слаборазвитые страны, будет и даль ше нарастать.
К сожалению, надежды на “зеленую революцию” в отсталых странах не оправдались. В последние годы, несмотря на высокие темпы прирос та продовольствия (которые нередко превосходили соответствующие по казатели для развитого мира), наблюдается устойчивое падение душе вого производства продуктов питания, связанное с неконтролируемым ростом численности населения в этих странах. По существу, рост про изводства продуктов питания не поспевает за темпами прироста насе ления. В результате продуктов не хватает, “все большее количество стран становится импортерами зерна, а экспорт зерна практически монополизирован немногими странами, входящими в общий военно-полити ческий блок НАТО, традиционно нацеленный и на Россию”201. Это означа ет, что на ближайшую перспективу слаборазвитые регионы планеты по-прежнему не смогут выйти на уровень национального продовольственно го самообеспечения и будут зависеть от экспорта продуктов питания и продовольственной помощи со стороны богатых стран Запада, и преж де всего CШA.
В настоящее время, по оценке американских экономистов, Соеди ненные Штаты Америки сосредоточили в своих руках 44% мирового экс порта пшеницы, 55% экспорта необработанного зерна, 75% экспорта со евых бобов. Они поставляют продовольствие в 130 стран мира, пресле дуя при этом свои геополитические цели. В 2000 г. США предполагают стать главным экспортером продовольствия в мире.
В условиях продолжающегося неконтролируемого роста численности населения на планете, нарастания продовольственного кризиса и сни жения возможностей непрерывно скудеющей природной среды к удовлет ворению человеческих потребностей, можно утверждать: “кто владеет продовольствием, тот владеет миром”. Примечательно, что в соответст вии с некоторыми американскими геополитическими концепциями в гря дущем столетии продовольствие рассматривается уже не только как стратегический товар, но и как орудие дипломатического и экономичес кого нажима. Все это значительно усиливает и без того острый харак тер мировой продовольственной проблемы, обусловленный тесной связью между уровнем питания населения, прежде всего в слаборазвитых стра нах, и политической стабильностью в них, а также прямой взаимозави симостью продовольственного вопроса и международных экономических и внешнеполитических отношений.
По данным Института всемирного наблюдения (США) к 2030 г. народонаселение мира может достигнуть 10 млрд. человек, причем для под держания жизненного стандарта потребуется увеличить сельскохозяйст венное производство в 4 раза.
Это дает основание некоторым отечественным исследователям ут верждать, что в XXI веке начинается “Эра голода, когда ведущим фактором мировой политики становится продовольствие”202.
Известно, что во все времена важнейшим фактором, определяющим богатство и могущество государств и народов, был и остается почвенно-климатический потенциал. Климат фактически составляет экономичес кий ресурс любого государства. Это означает, что страны, которые находятся в благоприятном климате, пользуются по существу такими же преимуществами, как те, которые обладают дополнительными природными ресурсами. Поэтому любые, даже незначительные климатические измене ния наносят огромный ущерб сельскому хозяйству, хотя последствия таких изменений до сих пор сильно недооцениваются мировым сообщест вом. Необратимые изменения климата даже при небольшой абсолютной ве личине существенно отражаются на веками приспосабливавшихся к данно му климату системах сельского хозяйства, вызывая заметное сокраще ние его продуктивности.
Следует учитывать, что в современных условиях под воздействием антропогенных факторов человечество стремительно движется к клима тической катастрофе, о чем свидетельствуют многочисленные стихийные бедствия последнего десятилетия (наводнения, ураганы, землетрясения, засухи, пожары лесных массивов, затяжные дожди и т.д.) в различных регионах планеты. По прогнозам, ожидаемое повышение среднегодовой температуры воздуха у земной поверхности, “парниковый эффект” (вследствие удвоения концентрации СО2) может достичь на переломе следующего столетия 1,5-2,8°С, а во второй половине века – от 2,6 до 5,8°С, что приведет не к мифическому, а к реальному затоплению и опустошению островных государств и обширных прибрежных районов мира на материках в результате подъема уровней океанов и открытых морей203.
Научные исследования последних лет подтверждают, что глобальное потепление климата на 1°С будет означать в средних и северных широ тах повышение температуры примерно на 5-9°С. Это вызовет разрушение прибрежных льдов Арктики и Антарктики, уровень Мирового океана сра зу же поднимется на 5-6 м. Многие прибрежные города будут затопле ны. Но на этом процесс не остановится. При упомянутом росте глобаль ной температуры начнется бурное выделение СО2 из Мирового океана, где его содержится в 60 раз больше, чем в атмосфере, что обусловит дальнейшее повышение общей температуры у поверхности Земли до 2°С и более того. Все это приведет к грандиозным изменениям экологичес кой ситуации на планете. Предполагается, что льды Арктики, Гренлан дии и Антарктики растают полностью и уровень Мирового океана подни мется примерно на 70 м. Развернутся в полную силу длительные конти нентальные дожди и наводнения. Практически вся прибрежная зона всех континентов, на территории которой расположены крупнейшие города мира и проживает огромное количество населения, окажутся под водой. Таковы лишь некоторые основные контуры климатической катастрофы, опасность которой нарастает в результате только такого антропогенного фактора, как рост концентрации СО2 в атмосфере.
Положение представляется еще более тревожным в связи с тем, что, как установлено учеными, в результате производственной деятельности концентрация метана (CН4) в атмосфере за последние 300 лет повыси лась вдвое. Так же как и двуокись углерода, метан, поглощая инфра красное излучение, усиливает “парниковый эффект”, и, хуже того, поднимаясь в верхние слои атмосферы, разрушает озонный экран, защищаю щий планету от смертоносного ультрафиолетового излучения.
Нарастание опасности климатической катастрофы ставит все госу дарства и народы мира перед необходимостью принятия срочных мер по обеспечению глобальной экологической безопасности. Прогнозируемое глобальное потепление климата планеты угрожает настоящей трагедией для многих районов мира, уничтожением различных экосистем, полным разрушением среды обитания и сельского хозяйства. Эта проблема ста новится все более острой, в первую очередь, для такой страны как США, в силу особенностей ее географического положения.
В последние годы в Америке из-за необратимой эрозии почвы наблюдается падение урожая всех зерновых. В свое время на основе глобаль ного моделирования, проведенного “Римским клубом”, был сделан вывод о том, что уже в начале ХXI века под влиянием климатических измене ний (за счет опустынивания Южных Штатов) большинство пахотных земель США снизят свою продуктивность в 1,5-2 раза. А в дальнейшем они мо гут стать практически непригодными для выращивания приоритетных сельскохозяйственных культур в результате засоления, истощения и эрозии (от пронизывающих насквозь всю континентальную территорию Америки океанских ветров).
Для России, напротив, климатические изменения окажутся благопри ятными. “Потепление климата на 1-1,5 градуса и двукратный с начала века рост СО в атмосфере способны при ряде условий, по меньшей мере, в 1,5-2 раза увеличить продуктивность наших земель через 20 лет! Эффективность фотосинтеза растет пропорционально росту содержания СО2, а потепление равноценно перемещению наших границ на юг и расши ряет сельхозугодья за счет северных вечномерзлотных территорий, которые в России занимают 65 процентов площади”204. Таким образом, возможно, через два десятилетия (при условии изменения курса проводимых в стране реформ в национальных интересах) Россия могла бы не толь ко возвратиться к традиционному для нее полному продовольственному самообеспечению, но и стать крупнейшим экспортером продовольствия. Это понимают и на Западе. Конечно, если к тому времени отечествен ное сельское хозяйство не будет уже окончательно подорвано и разру шено.
Продовольственная проблема в России:
от “экологического” волюнтаризма к экологической безопасности
В современных условиях стратегической нестабильности продовольс твенная безопасность представляет собой одну из ключевых областей безопасности России.
Дело в том, что в последнее десятилетие резкое сокращение оте чественного сельскохозяйственного производства в результате проведе ния разрушительной политики реформ принимает катастрофические пос ледствия, которые ведут фактически к потере Россией продовольствен ной независимости, а при ряде условий и к массовому голоду. Под про довольственной безопасностью понимается по существу национальное продовольственное самообеспечение. Иначе говоря, способность государства обеспечивать население стабильным, полноценным и экологически безо пасным продовольствием, независимо от действия внутренних и внешних угроз, что является одним из основных прав человека на нормальное существование и необходимых условий суверенитета страны.
Чтобы понять нынешнее обострение продовольственной проблемы в России, требуется анализ не только современной продовольственной си туации в мире и политики тех групп государств, которые образуют ос новные “центры силы” в данной области, но и представления о ее генезисе и развитии в собственной стране, которая постоянно, однако не всегда успешно, пыталась выйти на уровень национального пищевого са мообеспечения.
Как известно, пути и методы решения проблемы продовольственной безопасности в разные времена были различными, в том числе и в на шей стране.
В 60–70-е гг. решение мировой продовольственной проблемы в свя зи с ростом численности населения на планете виделось в нахождении эффективных методов наращивания пищевых ресурсов преимущественно на основе достижений научно-технического прогресса.
В то же время господствующие в этот период представления о вседозволенности человеческого вмешательства в природу приводили неред ко на практике в сельском хозяйстве и производстве продуктов пита ния к волюнтаристским, волевым решениям, не учитывающим ни объектив ные законы и закономерности природы, ни возможные ближайшие и отда ленные негативные социально-экологические последствия.
В эти годы в вопросе об изыскании возможных путей увеличения производства продовольствия среди отечественных специалистов сущест вовали фактически две диаметрально противоположные точки зрения. Представители одной из них доказывали, что сельское хозяйство в эпо ху НТР ввиду большой трудоемкости, малой рентабельности и зависи мости от природных условий отживает свой век, а потому лишь химия и микробиология способны заменить его индустриальным производством искусственных пищевых веществ и пищевых продуктов, что позволит обеспечить продовольственную безопасность страны. В частности, А.Н.Несмеянов писал: “Я полагаю, что теперь химия созрела до такой степени, что должна включиться в помощь сельскому хозяйству в ко ренном вопросе – производстве самой дорогой и дефицитной пищи – белковой, включиться непосредственно, а не только на вспомогатель ных фронтах, производства удобрений, инсектицидов, фунгицидов, гер бицидов, консервантов и т.д.”205. Отсюда делался вывод о необходимос ти для обеспечения продовольственной безопасности страны развития микробиологического промышленного производства белка (на парафинах нефти, неорганическом азоте, питательных солях), который предлага лось использовать не только в качестве кормов для животноводства, но и в качестве белковой основы пищи человека.
Особенно перспективным, наряду с простым путем использования дрожжевого белка или гидролизата (а именно: добавления его в каж дый, условно говоря, однородный вид пищи – муку, паштеты, сосиски и колбасные изделия, макароны и т.д.), представлялось изготовление структурированной пищи. Так А.Н.Несмеянов полагал, что из за пасов микробиологического белка или синтетических аминокислот “пу тем структурирования, витаминизации, снабжения микроэлементами и соответствующей отдушки на заводах будет создаваться готовая для употребления сразу или после подогревания самая различная пища, скомпенсированная по составу и приспособленная к потребностям возраста, особенностям здоровья и работы”206. При этом подчеркивалось, что запасы исходного белка или аминокислот будут “недоступны порче и потраве вредителями и многим другим внешним угрозам”207, что пред ставлялось особенно важным для обеспечения продовольственной безо пасности.
Ученые, придерживающиеся противоположной точки зрения, указывая на то, что конечной целью сферы производства пищи и ее распределе ния является сохранение здоровья населения, считали необходимым го раздо полнее использовать природные, традиционные источники пище вых веществ, которые утилизируются совершенно недостаточно. При этом они предупреждали, что для обеспечения продовольственной безо пасности сферу производства пищевых продуктов необходимо строго ог раждать от недостаточно обоснованных (в экологическом отношении) предложений во всех звеньях производства продуктов питания, особен но связанных с применением представляющих опасность для здоровья человека – пестицидов и др. (в области сельского хозяйства), стимуляторов, пищевых добавок (в сфере пищевой технологии) и т.д., ибо эти вещества как “эстафетная палочка” передаются к конечному звену пищевых цепей – а именно человеку и его потомству. “Забота о буду щем человечества и подлинный гуманизм, – отмечал А.А.Покровский, – требуют проявления в области охраны сферы производства пищи... ос торожности. По-видимому, сфера производства пищи, в связи с ее тес ной взаимозависимостью и систематическим влиянием на здоровье насе ления, должна отличаться, как это ни старомодно, разумным консерватизмом”208.
К сожалению, надежды на решение проблемы продовольственного обе спечения на основе промышленного производства белка с помощью микро биологических методов не оправдались. В конечном итоге примене ние в животноводстве кормовых дрожжей и белковых соединений оказа ло отрицательное воздействие на организм животных и соответственно через цепочку питания – на человека. Наряду с этим практика пока зала, что недостаточно научно обоснованное внедрение в сферу произ водства пищи (с точки зрения продовольственной и экологической бе зопасности) ряда многообещающих (на первый взгляд) предложений и нововведений принесло ощутимый ущерб целым отраслям сферы произ водства пищи, но самое главное, непредвиденный вред здоровью людей, генетическим основам человека.
В 80-е гг. вопрос о продовольственной безопасности во всем мире, в том числе и в нашей стране, весьма остро встал в связи с не гативными экологическими последствиями химической борьбы с вредите лями в сельском хозяйстве, а также радиоактивным загрязнением, осо бенно после аварии на ЧАЭС.
Химизация, как известно, долгие годы считалась одним из важней ших элементов интенсификации сельскохозяйственного производства. С целью повышения производительности аграрных систем в развитых странах применялось более 85% минеральных удобрений, производимых в мире. Однако практика показала, что химизация имеет двойственный характер. Во-первых, оказалось, что несбалансированное применение химических средств ведет не к улучшению продовольственного положе ния, но, напротив, к падению урожайности, повышению концентрации хи мических веществ в почве и гидросфере, что негативно сказывается на качестве пищевых продуктов, а в конечном счете на здоровье лю дей.
Во-вторых, произошла чрезвычайно быстрая адаптация вредителей сельскохозяйственных культур к химическим средствам защиты растений. Так, если в 50-е гг. было известно лишь около десятка насекомых, невосприимчивых к таким средствам, то в 90-е гг. их количество дос тигло более 400. Кроме того, появились мутанты, которые полностью адаптировались к существующим химическим веществам, что потребова ло новых средств и методов борьбы с ними.
И наконец, увлечение непосредственным экономическим эффектом в росте продуктивности сельского хозяйства привело к тому, что фоно вая концентрация целого ряда пестицидов, определяемая их глобальным распространением в биосфере планеты, стала близка к концентрации, вызывающей опасные отклонения в мировой фауне. В результате химичес кого и радиоактивного загрязнения окружающей среды (а значит, сельскохозяйственной продукции и продовольствия) возникла новая серьез ная угроза для здоровья населения, прежде всего в регионах и райо нах наиболее пострадавших после аварии в Чернобыле.
Дело в том, что пестициды и другие опасные за грязнители (как и радиация) обладают коварным кумулятивным эффектом. Это кумулятивное действие химических загрязнителей недостаточно изучено, трудно поддается контролю и его очень сложно нейтрализо вать. К тому же для человека вредны любые количества химических агентов. От количества по сути дела зависит только степень вред ности, то есть общее число возникающих мутаций. В частности, все без исключения пестициды при тщательной проверке обнаруживают или мутагенное (изменение наследственности), или какое-нибудь иное нега тивное воздействие на живую природу и человека.
Даже разовые контакты человека с такими пестицидами, как диэлдрин, малатион, паратион ведут к изменениям энцефалограммы (биотоков мозга), сохраняющимся в течение полугода. Воздействие же самых сов ременных, быстро разлагающихся органофосфатных пестицидов чревато развитием депрессии, раздражительности, нарушением способности к абстрактному мышлению, памяти, иными нейропсихологическими наруше ниями. Фактически 90% всех фунгицидов, 60% гербицидов и 30% инсек тицидов способны вызывать раковые заболевания209.
Причем важно учитывать, что порога действия у химических загряз нителей нет. Поэтому с генетической точки зрения не существует того, что гигиенисты называют предельно допустимыми концентрациями ве ществ. Пестициды (как и радиация), не имеют нижнего порога действия. При любой пестицидной нагрузке на среду обитания происходит большее или меньшее разрушение защитной (иммунной) системы человека. В ре зультате человеческий организм становится безоружным даже перед са мыми обычными заболеваниями дыхательной, нервной, сердечно-сосудистой систем, а также органов размножения и пищеварения210. Особенно быстро профессиональная патология развивается у лиц, непосредствен но связанных с пестицидами на протяжении нескольких лет (например, механизаторов, тепличниц и т.д.).
Фактически все вещества, обладающие токсическими и канцероген ными свойствами, способны вызывать тяжелые генетические последствия. Многочисленные работы по химическому мутагенезу позволяют говорить о генетической опасности целого ряда пестицидов, инсектицидов и других химических удобрений. При этом общий негативный эффект в от ношении здоровья населения может быть особенно велик вследствие то го, что большинство из этих веществ до сих пор применяется в очень широких масштабах, особенно в сельском хозяйстве. Например, иссле дования, проведенные в нашей стране в начале 80-х гг., показали за висимость частоты осложнений беременности и родов, мертворождаемости, аномалий у новорожденных, ухудшения комплексных показателей со стояния здоровья детей от интенсивности применения пестицидов.
Токсическое (как и радиоактивное) загрязнение природной среды в результате сельскохозяйственной деятельности представляет реаль ную опасность разрушения генетических основ человека. Наука распола гает большим фактическим материалом, касающимся генных мутаций. Причем при оценке влияния мутагенов среды необходимо иметь в виду, что “наследственно дефективные дети будут рождаться в первом же по колении от родителей, которые подверглись влиянию мутагенов. Это показывает, что при таких условиях эффект от действия мутагенов бу дет нарастать не после ряда репродуктивных поколений, каждое из которых равно 25 годам, а непрерывно, год за годом”211.
Трагедия состоит в том, что среда обитания людей меняется чрез вычайно быстро и бесконтрольно, в то время как устойчивость людей к новым условиям среды, в том числе к различным загрязнениям, снижает ся. Иначе говоря, человек обладает минимальными адаптационными воз можностями.
В то же время представление о том, что радиоактивно-токсическое загрязнение среды обитания может привести к отрицательным долгосроч ным последствиям для природы, сельского хозяйства, а в конечном сче те к значительным изменениям наследственности человека и еще боль ше ее ухудшить, долгие годы считалось неправильным и вызывало, к со жалению, резкую критику в нашей печати. Отвергалась даже постановка вопроса о признании факта наличия подобной угрозы. Причем оппонента ми указанной позиции выдвигалось обвинение в переоценке биологичес кой опасности, прикрываемой якобы ссылкой на социальную ответствен ность ученых, “из-за чего начинают “бить тревогу” тогда, когда для этого нет никаких оснований”212.
В связи с этим указывалось на неправомерность появления концеп ции о неизбежности резкого изменения наследственности человека и возможной генетической катастрофе из-за радиоактивно-токсического загрязнения окружающей природной среды.
Недооценка опасности радиоактивно-токсического отравления среды обитания и самого человека приводили на практике к значительному ухудшению здоровья населения, увеличению количества новорожденных детей с патологическими отклонениями и генетическими нарушениями, особенно в сельскохозяйственных районах с интенсивным производством (наряду с крупными промышленными центрами). Тем более, что долгое время не было достоверной информации о губительных последствиях непосредственно для России взрыва в Чернобыле. Первоначально счита лось, что радиоактивные выбросы ЧАЭС затронули лишь некоторые райо ны на территории Брянской области. Постепенно вырисовывались под линные масштабы произошедшей трагедии. Стало ясно: Чернобыль явился вселенской катастрофой и внес существенные изменения в состояние ок ружающей среды не только отдельных, пострадавших стран, но и биосфе ры в целом.
Специалисты предупреждали, что дальнейшее широкомасштабное и не контролируемое использование химических средств в сельском хозяйст ве и его интенсификация без учета ближайших и отдаленных радиацион ных и экологических последствий чернобыльской аварии способны при вести не только к подрыву продовольственной безопасности, но к еще большему ослаблению здоровья населения страны, снижению трудового потенциала, а в конечном счете значительным экономическим потерям.
Несмотря на это, информация о радиоактивно-токсическом загрязне нии окружающей природной среды, в том числе в сельскохозяйственных районах с интенсивным производством, долгие годы оставалась в зна чительной мере закрытой, особенно после катастрофы в Чернобыле. Ра боты отечественных ученых, посвященные экологическим аспектам проб лемы продовольственной безопасности в связи с радиоактивным загряз нением природной среды, смогли появиться лишь после того, как с чер нобыльской темы была снята секретность, то есть в России только шесть лет спустя.
Осознание остроты сложившейся экологической ситуации после Чернобыля и накопление свидетельств о неблагоприятных последст виях человеческой (в том числе природопреобразующей и сельско хозяйственной) деятельности на среду обитания и здоровье людей создало предпосылки для более глубокого понимания их неразрывно го и противоречивого единства, хотя связь между природными условиями и здоровьем человека более чем очевидна: от качества воздуха, почв, растений и животных зависят его питание, состояние здоровья, трудоспособность и долголетие. Иначе говоря, здоровые почва, продук ты питания, сбалансированные экосистемы, что давно уже обеспечивает ся во многих развитых странах резким сокращением, в частности, приме нения минеральных удобрений и полным отказом от ядохимикатов (боль шинство из которых обладает канцерогенными свойствами), представляют, по существу, – базис здоровья, обеспечение которого немыслимо без научно обоснованного природопользования и экологизации сельского хо зяйства.
К сожалению, у нас в стране не одно десятилетие отсутствовала пропаганда экономически выгодной экологизации сельского хозяйства, несмотря на острую необходимость в производстве биологически полно ценных и экологически чистых продуктов питания. Большой ошибкой явля лось то, что закупочные цены не зависели от наличия или отсутствия в сельскохозяйственной продукции вредных веществ. А поскольку не бы ло заинтересованности – хозяйства не утруждали себя поиском безв редных, экологически безопасных технологий, а действовали “по ста ринке”, берясь за ядохимикаты в борьбе с вредителями растений, чем наносился громадный урон природному урожаю, а в конечном счете здо ровью населения.
В конце 80-х гг. была осознана, наконец, необходимость выращива ния экологически чистой сельскохозяйственной продукции на основе биологических средств защиты растений. То есть основной акцент де лался на экологическом аспекте проблемы продовольственной безопас ности. При этом подчеркивалось, что исходя из интересов сохранения здоровья нации (причем не только нынешних, но и грядущих поколений) и поддержания жизнеобеспечивающих систем биосферы, единственно верной стратегией в сельском хозяйстве следует признать полный отказ от “экологического” волюнтаризма и развитие экологически обоснован ных и безопасных для здоровья населения форм ведения сельского хо зяйства, ориентированных как на повышение урожайности, так и на уве личение пищевой ценности продуктов питания. Фактически был сделан вывод о том, что дальнейшее конструктивное развитие отечественного сельского хозяйства и производства продовольствия возможно лишь в рамках концепции экологической безопасности.
Не меньшую остроту вопрос об экологической безопасности продо вольствия принял в начале 90-х гг., когда после распада СССР в Рос сию хлынул поток импортных, зачастую экологически вредных продуктов питания, а также трансгенной сельскохозяйственной продукции из са мых различных стран. В результате возникла новая реальная угроза подрыва не только экологической и продовольственной безопасности, но и здоровья нации.
Сегодня, как известно, существует значительная качественная дис пропорция продовольственного обеспечения в ведущих и слаборазвитых странах. В то время, как на рынки передовых государств поступают продукты питания, обладающие высокими потребительскими свойствами, продовольственные товары, экспортируемые в отсталые регионы планеты (а ныне и в Россию) не имеют таких качественных показателей. Исходя из того, что большинство населения нашей страны в современных усло виях (за исключением состоятельных групп) лишено возможности обеспе чивать необходимый качественный состав продуктов питания, в Россию поставляются наиболее дешевые продовольственные товары, имеющие, как правило, чрезвычайно низкие качественные, особенно экологичес кие, характеристики.
К сожалению, приходится констатировать, что в России продолжается снижение качества продуктов питания, что наносит значительный ущерб здоровью населения. Так в 1997 г. объем импортных продуктов питания составлял 25-50%. Причем брак среди них был в 1,2-2,2 раза больше, чем среди аналогичных отечественных товаров. Однако и среди российских продуктов питания брак составляет от 15 до 50%. Только за 1997 г. процент брака возрос на 40% ассортимента товаров, а на некоторые товары – на 30 и более процентов. Статистика показывает, что в результате вынужденного приобретения населением недоброкачественных, экологически опасных продуктов питания требуются не только дополни тельные затраты на восполнение необходимой организму человека кало рийности пищи, но и на лечение в случае нанесения вреда здоровью лю дей.
Современные угрозы продовольственной безопасности России
За годы реформ широкую общественность настойчиво пытались убе дить в том, что собственное сельское хозяйство нам не нужно, пос кольку оно не способно решить проблему продовольственного обеспечения населения, а значит, и продовольственной безопасности страны.
Между тем следует напомнить, что советское сельское хозяйство, уступая западным странам в урожайности, было не менее эффективным и использовало почвенно-климатический потенциал страны на 70-80%. Как известно, с 1913 по 1991 гг. население России возросло на 65%, посевные площади увеличились на 75%, производство продукции расте ниеводства выросло в 4,2 раза, продукции животноводства – 3,7 раза. И это несмотря на суровые климатические условия, высокую степень милитаризации экономики (доходящую, по ряду оценок, до 50% валового национального продукта) и ряд других отягчающих факторов.
Задачи по подъему сельского хозяйства, всего агропромышленного комплекса страны были определены Продовольственной программой СССР на период до 1990 г., цель которой состояла в том, чтобы в возможно более короткие сроки надежно обеспечить население страны необходи мыми продуктами питания. По своему стратегическому замыслу, комп лексному характеру и масштабности она была призвана гарантировать продовольственное самообеспечение и прогресс всего народного хозяй ства нашей страны.
Сегодня некоторые отечественные глобалисты указывают на то, что Продовольственная программа, выполнявшаяся в рамках “развитого со циализма” и декларировавшая удовлетворение потребностей населения “на уровне научно обоснованных норм”, обернулась в начале 90-х гг. всеобщим продовольственным дефицитом213.
По данным ФАО, однако, бывший СССР в 85–90 гг. занимал третье место по производству сельскохозяйственной продукции и был способен обеспечить 14,5% населения Земли по научно обоснованным нормам. В 90–91 гг. отечественное сельское хозяйство переживало, по сущес тву, точку своего наивысшего подъема. В 1990 г. в нашей стране про изводилось на душу населения больше, чем в среднем на жителя Земли: зерна – в 2 раза, мяса – в 2,6 раза, молока – в 3,7 раза, яиц – в 2,7 раза.
Фактически же государство не могло прокормить даже собственное население, составляющее 5,4% от мирового, поскольку многие продукты питания, и прежде всего экологически чистые (как, впрочем, и сейчас), вывозились в другие страны (которые потребляли больше, чем произво дили).
За прошедшее десятилетие в результате проведения так называемых “реформ” в системе аграрного сектора, а на практике – разрушения коллективных хозяйств, неоднократного инфляционного изъятия оборот ных средств, неплатежей, сокращения в 10 и более раз агропромышлен ных статей и другие меры экономического давления, отечественный АПК был поставлен в тяжелейшие условия. В последние 3-4 года продуктивность агро промышленного комплекса снижалась со скоростью 15-20% в год. Несмот ря на неоднократную государственную поддержку, не оправдались надеж ды “реформаторов и на фермеризацию" сельского хозяйства в России.
Сельское хозяйство в нашей стране оказалось фактически подорван ным за годы “реформ” в своей основе. Падение объема сельхозпродук ции в % к 1990 г. составило:
– объем сельхозпродукции в целом 62,6%;
– продукция сельхозпредприятий 43,1%;
– продукция фермерских хозяйств (к 1993 г.) 74,4%214.
Валовая продукция в хозяйствах всех категорий уменьшилась на 35%, сбор зерновых упал на 40%, производство мяса снизилось в 2 раза, молока – более чем на 30%. Причем если в 1955 г. в России было 55 дотационных регионов из 89, то в 1998 г. их стадо 75.
Следует учитывать также, что ежегодно потери сельхозпродукции от особо опасных вредителей и болезней растений составляют 10-12 млн. тонн зерновых единиц. Наряду с этим сохраняются высокие показа тели инфекционных заболеваний в животноводстве.
Статистические данные свидетельствуют о катастрофическом паде нии производственного потенциала сельхозяйственного сектора за пе риод с 1990 по 1996 г.:
– пахотные земли 95,6%;
– поступление тракторов в 37,8 раза;
– поступление автомашин в 25,7 раза;
– поступление зерноуборочных комбайнов в 14 раз;
– поступление нефтепродуктов в 3,9 раза;
– поступление минудобрений в 7 раз;
– внесение органических удобрений в 3,6 раза;
– опережение роста цен на промышленную продукцию в 3,5 раза;
– поголовье крупного рогатого скота в 1,7 раза+;
– поголовье свиней в 2,1 раза+;
– поголовье овец в 2,7 раза+215.
Отсюда можно сделать вывод о том, что за годы “реформ” проводи лась, по существу, целенаправленная политика разрушения отечествен ного агропромышленного комплекса, сокращения производственного по тенциала аграрного сектора, снижения объемов производства сельско хозяйственной продукции (прежде всего наиболее ценных продуктов пи тания), в результате чего оказалась подорванной продовольственная безопасность России.
Динамика сельскохозяйственного производства последнего десятилетия дает возможность объективно оценить не только состояние и пер спективы функционирования системы продовольственной безопасности страны, но и фактическую заботу государства о населении, а именно: удовлетворении одной из главных потребностей человека в полноценной и экологически безопасной пище, обеспечении здоровья и увеличении продолжительности жизни людей.
Известно, что после “реформы цен” 1991 г. цены на основные виды потребительских товаров и услуг выросли в 6 тысяч раз. При этом на мясные и молочные продукты они увеличились в 8-12 тысяч раз, а на хлеб – в 15 тысяч раз. “Стоимость минимального набора продуктов пи тания (19 товаров-представителей, по которым оценивается инфляция основных продовольственных товаров) в расчете на одного человека в месяц составляла: в 1989 году около 35 руб., в апреле 1992 года – 2100 руб., в марте 1993 года – около 7 тысяч руб., в конце 1993 го да – около 30 тысяч руб., в конце 1994 года – более 100 тысяч руб. и достигла к концу 1996 года в среднем по России уровня в 300 тысяч руб. (в 4 раза выше минимальной оплаты труда)”216. При этом существо вала очень значительная (3-4-х кратная) дифференциация ценовых пока зателей по регионам страны.
Соответственно потребление основных продуктов питания на душу населения составило в 1990 и 1997 гг. (кг в год):
– мясо и мясопродукты 70 и 48;
– молоко и молочные продукты 378 и 235;
– рыба и рыбопродукты 15 и 9,6.
Специалисты констатируют, что уже сегодня дефицит белка в пита нии россиян составляет 35-40%, а витаминов – 50-60%. Причем нормаль ная калорийная ценность среднесуточного рациона неуклонно приближа ется к критической черте. Если при такой ситуации смертность от голода составит “хотя бы один случай на тысячу населения, то за год от недоедания умрет 150 тысяч человек”217.
Иллюзия же продовольственного изобилия в стране в 90-е гг. дос тигалась за счет ряда факторов. Во-первых, резкого снижения платеже способности населения в условиях углубляющегося экономического кри зиса. Согласно статистическим данным отмечается дальнейшее пониже ние жизненного уровня большинства населения России, которое получа ет зарплату ниже минимального потребительского бюджета. Фактически не обеспечивается простое воспроизводство рабочей силы и люди нахо дятся на грани физического выживания.
Во-вторых, расходовались неприкосновенные стратегические запасы продовольствия (хотя известно, что зерновой “НЗ” в стране предназна чен лишь на случай крайнего бедствия и войны). Остается неизвестным, по каким причинам за последнее десятилетие неоднократно разбронировывался неприкосновенный запас России, величина которого за период “реформ” уменьшилась примерно в 10 раз по сравнению с 50-ми гг.
В-третьих, мнимое продовольственное изобилие обеспечивалось за счет импорта, покрываемого продажей стратегического сырья, расходо ванием золотого и валютного запасов, наконец, внешними займами.
Населению настойчиво внушалась мысль о том, что продовольствие удобнее и дешевле приобретать за границей, “закупать”, чем произво дить в собственной стране. При этом “реформаторами” умалчивалось о том, что может произойти в случае, если (по тем или иным причинам) за рубежом нам его не продадут, а отечественное сельское хозяйство уже будет подорвано и разрушено.
Как известно из международной практики, при свертывании сельско хозяйственного производства и ввозе до 20% продуктов питания, стра на попадает в продовольственную зависимость и может утратить суверенитет. В Россию же в 90-е гг. ввозилось продовольственных товаров свыше 30-40%, а в крупные города – до 60%. Естественно, чем больше Россией закупается в других странах недостающего продовольствия, тем больше в иностранных банках берется под это кредитов, а значит, растут долги.
Следует напомнить, что за период “перестройки” бывший СССР прак тически лишился своего золотого запаса в результате торговли на ми ровом рынке и созданного для нашей страны дискриминационного меха низма вывоза и ввоза сельскохозяйственной продукции и продовольст вия. Россия же в ближайшие годы согласно жестким требованиям иност ранных банков-кредиторов (поддержанных правительствами большинства развитых стран) может лишиться своего суверенитета, погасив задол женность (как на этом настаивают) своими землями и промышленными фондами, то есть государственным имуществом.
Отсюда – повышенный интерес к российскому земельному рынку, к возможности покупки наших лучших сельскохозяйственных угодий. Как известно, после подписания Парижской Хартии международными банками в декабре 1990 г. в Брюсселе было принято решение о том, что россий ские земли должны пойти в заклад под долги, но не в “натуре”, а в форме акций на право управления ими сроком на 99 лет (с последующим продлением договоров). А это означает, что если сегодня не остано вить безудержную распродажу акций на землю России, то в будущем не одному поколению наших потомков придется “отрабатывать” проданные ныне “закладные”.
Утрачивая свою продовольственную независимость, Россия становит ся очень уязвимой и может быть ввергнута в любой момент в полосу го лода (в случае первого же неурожая, либо в результате запуска “меха низма” голода, который, по существу, уже создан в стране). Очевидно, что голодной стране можно диктовать любые условия. Неслучайно сегодня России предъявляются различные территориальные претензии и высказываются предложения, в частности, о продаже Америке за 200 млрд. долларов Сибири. По другому варианту предполагается, что США могут стать протекторами Сибири. Акр земли будет куплен за 1000 дол ларов, а вся Сибирь обойдется в 3 триллиона долларов, выплата кото рых растянется на 20 лет.
К сожалению, за кажущейся “абсурдностью” предлагаемых проектов продажи Сибири (которая после предполагаемого потепления климата обещает стать “житницей планеты”) просматривается вполне реальная их вероятность. Как пишет П.Г.Белов, “кто поручится, что на нас не набросятся лет через 30-40, когда иссякнут невозобновляемые энерго ресурсы, а сельхозугодья Северной Америки и Австралии превратятся в полупустыни?”218.
Как видим, речь идет не только о продовольственной безопасности, но реальной угрозе национальной безопасности России. Тем более, что в определенных кругах Запада не просто вынашиваются идеи о превра щении России и бывших советских республик в сырьевые придатки стран “золотого миллиарда”, но о полной “зачистке” этих территорий “от коренного населения”219.
Сегодняшнее бедственное экономическое положение России, ослабле ние ее обороноспособности, нарастание угрозы ядерных, радиационных и технологических катастроф, кризисная экологическая и продовольст венная ситуация, тенденция к ухудшению здоровья нации и продолжаю щееся сокращение численности населения делают такого рода планы вполне осуществимыми, особенно в условиях обострения глобальных про блем и борьбы наций за выживание в XХI столетии.
ГЛАВА VII
УГРОЗА “ЭКОЛОГИЧЕСКИХ КОНФЛИКТОВ
И ВОЙН” И НАЦИОНАЛЬНАЯ
БЕЗОПАСНОСТЬ РОССИИ
В XXI веке, когда всевозможные риски существованию человечест ва вследствие антропогенной деятельности и нарушения демографического равновесия достигнут своей критической массы, борьба за выжива ние резко обострится, как и глобальное соперничество за передел тер риторий и иссякающих ресурсов планеты. Существует опасность, что XXI век может стать “более кровавым и воинствующим, чем предшествующий”220. Естественно, выживут в новом столетии лишь те государства и народы, которые будут иметь для этого достаточные силы и средства, а главное – волю к дальнейшему существованию и развитию.
Оценивая перспективы возможных глобальных изменений в мире, за падные ученые, наряду с оптимистическими прогнозами, не исключают возможность и суперконфликтов в будущем. Существуют два основных варианта конфронтационного развития С.Хантингтона и Ф.Фукуямы. Не смотря на концептуальные различия, и тот и другой исходят из посыл ки, что человечество в новом столетии будет жить по законам конфрон тации. Однако, если С.Хантингтон основной источник будущих конфлик тов видит в столкновении цивилизаций из-за различий религиозных и культурно-духовных ценностей, то Ф.Фукуяма выстраивает сценарий бу дущей мировой схватки между “золотым миллиардом” и остальным чело вечеством вокруг материальных ресурсов, инструментов и последствий вооруженного насилия: терроризма и беженцев.
Думается, что в обстановке обострения глобальных проблем и стремительного нарастания угрозы общепланетарной экологической катастрофы, когда перед каждой страной в отдельности и мировым сообществом в целом со всей остротой встанет проблема выживания, нетрудно прогнозировать военные конфликты и столкновения по чисто экологическим причинам. По существу, уже ныне наблюдается ужесточение борьбы на ций за выживание и фактическое вступление государств на “тропу вой ны” за передел территорий и иссякающих природных ресурсов планеты.
Борьба за “передел территорий и природных ресурсов” –
угроза национальной, региональной и международной безопасности
Если в 60–70-е гг. при всей своей неоднозначности и противоречи вости подход как западных теоретиков, так и в значительной степени политиков к глобальным проблемам современности все же предполагал необходимость широкого международного сотрудничества (а значит, сох ранение спокойных, партнерских отношений между государствами), что открывало определенные возможности для поисков путей их совместного решения, то уже в начале 80-х гг. позиция многих развитых стран, и особенно США, резко изменилась. Провозглашение в Вашингтоне так на зываемой “доктрины Картера” свидетельствовало о том, что США во внешней политике был взят курс на конфронтацию, на силовые методы, на подготовку к вооруженному вмешательству в “чужие дела”.
С приходом к власти администрации Р.Рейгана в Пентагоне была выдвинута концепция “войны за ресурсы, в рамках которой военная си ла рассматривалась уже как главное и в конечном счете решающее средство обеспечения необходимыми энергетическими и сырьевыми ресур сами развитых стран мира – США, Западной Европы и Японии. Иначе го воря, не исключалась возможность применения военной силы с целью захвата природных богатств планеты.
Для нынешнего американского руководства характерна полная поте ря всякого интереса к поискам компромиссных, взаимоприемлемых форм и методов международного сотрудничества для решения глобальных проб лем, отказ от совместных акций, направленных на достижение этой це ли, стремление любой ценой обеспечить эгоистические интересы и пот ребительские амбиции американского бизнеса, чем бы это не обернулось для народов других стран. Политические круги Соединенных Штатов Аме рики озабочены лишь тем, как решить собственные проблемы за счет так называемых “вспомогательных” государств, и в первую очередь “экологической колонизации”. России.
Поскольку принцип “золотого миллиарда” диктуется самой логикой жизни, ее современными тенденциями и уже осуществляется на практике в действиях по регулированию международных отношений, его поддержа ние потребует, как справедливо отмечал Н.Н.Моисеев, “специальных по лицейских мер планетарного масштаба” со стороны развитых стран и бу дет содействовать “сползанию мирового сообщества в сторону нового тоталитаризма”221.
По-видимому, в XXI веке мировым жандармом, имеющим право на на силие во всех глобальных вопросах, станут США. Именно на это нацеле на новая стратегия национальной безопасности США в следующем столе тии, в которой четко сформулированы основные черты нового мирового порядка222. Мировая олигархия и транснациональный капитал предполагают обеспечивать свое господствующее положение, которое позволит дикто вать свои условия и правила игры остальным странам, через “расшире ние” “зоны жизненных интересов США” до масштабов планеты, а содержа ние этих интересов до контроля над природными, демографическими и экономическими ресурсами других стран, а также через закрепление исключительной монополии на применение силы в международных делах за американской военно-дипломатической машиной...”223..
Опасность “экологической колонизации” России значительно возрастает в свете американских высказываний о том, что расширение рынков сбыта для США, их доступ к источникам сырья может вызвать военные конфликты. Причем при этом подчеркивается, что ни одна организация ООН не должна обладать правом вето на суверенные решения прави тельства США, включая применение военной силы, их необходимо прини мать независимо от того, одобряет это ООН или нет.
Гегемонизм и воинственность Соединенных Штатов Америки резко возросли после распада Советского Союза и значительного снижения военной мощи России. Ныне в сферу национальных интересов Америки включены Прибалтика, Закавказье, государства Средней Азии. Новыми стратегическими установками США в области национальной безопасности являются: дальнейшее ослабление обороноспособности России; воспрепятствование ее участию в каких-либо военно-политических союзах; недопущение к прорывным (в том числе военным) технологиям XХI века; окончательное вытеснение с мировых рынков вооружений; ограничение военного сотрудничества со странами СНГ. Главным в деятельности ру ководства США для достижения собственных целей становится примене ние военной силы.
В условиях существенного ослабления обороноспособности, а зна чит, военной безопасности России, реальной представляется вероят ность дополнения “мирной” экспансии Запада попытками вооруженного вмешательства по типу “Буря в пустыне”, “Лиса в пустыне” или “миро творческих” операций в Боснии и Герцеговине, а также в Югославии с целью захвата и отторжения от России колониальных анклавов.
Думается, что в XXI столетии на острие очередного передела мира находится именно Россия. Богатейший природный потенциал России, и в первую очередь Сибирь как “будущая житница планеты”, могут стать предметом “экологических конфликтов” и даже новой мировой войны, разрушительный потенциал которой будет означать неизбежную глобаль ную экологическую катастрофу как для развитых, так и для отсталых стран224. В связи с этим существует реальная военная угроза националь ной безопасности России (что, к сожалению, совершенно не учитывает ся ни в “Концепции национальной безопасности Российской Федерации”, ни в “Военной доктрине Российской Федерации”).
Эта угроза стала увеличиваться не только по мере уменьшения бо еспособности наших войск и подрыва отечественного оборонного потен циала, но и в связи с утратой Россией роли и авторитета великой дер жавы, которая оказывает влияние на ход мировых событий, на расста новку сил, на принятие конкретных политических решений. С Россией постепенно перестают считаться, откровенно игнорируя российские под ходы к формированию системы глобальной, региональной и субрегиональ ной безопасности, которая должна быть основана на принципе равенст ва и неделимой безопасности для всех. Так если в начале 90-х гг. страны Запада не сразу решились вмешаться в разгоревшийся косовский конфликт (так как испытывали значительный страх перед еще достаточ но сильным Советским Союзом), то в конце 90-х гг. с мнением ослаб ленной России практически не стали считаться. И это несмотря на то, что наша страна резко осудила планы НАТО по использованию военной силы при решении косовской проблемы, пригрозив даже возвращением к временам “холодной войны” и полным разрывом отношений с Северо-Атлан тическим альянсом.
Напротив, косовские события подтвердили, что Северо-Атлантичес кий Союз предполагает надолго закрепить свое присутствие на Балка нах. Косово – представляет собой стратегически важный регион, поз воляющий США и странам НАТО продвинуться еще дальше на Восток. Сое диненные Штаты Америки пытаются тем самым расширить сферу влияния НАТО не только территориально (путем принятия в члены Северо-Атлан тического Союза новых стран), но и функционально (претендуя на но вую роль в мире после окончания “холодной войны”). Речь идет фактичес ки о превращении НАТО в XXI веке в самодовлеющий фактор европейской и международной политики, что будет иметь самые негативные последст вия для национальной безопасности России.
По существу, агрессия НАТО в Югославии, развязанная в нарушение устава ООН, в обход Совета Безопасности, явилась не только демонст рацией силы остальному миру, и в первую очередь России, но и по пыткой установления нового мирового порядка на планете, в котором все будет определять сила. Более того, она явилась толчком к появ лению новых стран, желающих обзавестись в целях обеспечения своей национальной безопасности в XXI веке ядерным оружием. Начатая Севе ро-Атлантическим Союзом война на Балканах наглядно показала, что современные региональные конфликты и войны ставят под вопрос не только национальную, но и региональную (в частности, европейскую), а также глобальную безопасность225.
Если на протяжении всех прошлых эпох войны считались наиболее эффективным средством достижения тех или иных политических целей, являлись неотъемлемым атрибутом межгосударственных отношений, а за частую объективно способствовали разрешению существующих противоре чий, то ныне любой конфликт или война, имеющие тенденцию к разрас танию и втягиванию в нее многих стран, абсолютно неприемлемы. В об становке стремительного нарастания антропогенного разрушения био сферы, экологической напряженности и разбалансирования климата да же обычная “большая” война явилась бы непоправимой катастрофой для современной цивилизации.
Эту истину лучше всего должны осознавать сегодня на Европейском континенте, ибо в Европе, как известно, находится около 200 блоков на АЭС, огромное количество крупных химических заводов, запасов неф тепродуктов, захоронений различных токсичных отходов, то есть всего того, что представляет собой разветвленную техносферу.
Очевидно и то, что так называемые “локальные”, “ограниченные” войны с их “обычным” или “новейшим” оружием не просто находятся в противоречии с развитием человеческой культуры, сохранением экологи ческого баланса на планете, здоровья и жизни людей, но и приводят, как правило, к глобальным гуманитарным и экологическим катастрофам с самыми непредсказуемыми последствиями (характерный пример: Балка ны, Чечня).
Как показывает практика, модернизация обычного оружия привела фактически к стиранию граней между ядерными и обычными вооружениями, ибо последние приобрели колоссальную поражающую и разрушительную силу, став по многим параметрам оружием массового уничтожения. То есть в современных условиях и обычное оружие может поставить чело вечество на край пропасти. В 80-е гг. это было научно доказано груп пой отечественных ученых во главе с Н.Н.Моисеевым. Был сделан вывод о том, что эффект “ядерной ночи” и “ядерной зимы” возможен на Земле со всеми его катастрофическими последствиями и в результате “обыч ной” войны, использования “обычного” оружия новейшей модификации, если учесть, что они могут быть применены в условиях густонаселен ных городов индустриально развитых стран, имеющих крупную химичес кую промышленность и атомную энергетику226.
Современный технологический переворот в военной сфере существен но затронул обычные вооружения, особенно в связи с применением мини-компьютеров, новейших материалов и более совершенной оптики. Модер низации подверглись практически все виды обычных вооружений: самолеты, танки, минометы, автотранспорт, автоматы и т.д. – словом, все военные средства, которые использовались в многочисленных войнах XX столетия.
Для национальной безопасности России не маловажное значение имеет то обстоятельство, что в последние годы странами НАТО особое внимание уделяется разработке и оснащению войск высокоточным оружи ем. Российские же силы общего назначения находятся, как известно, в крайне тяжелом состоянии. Если говорить о степени готовности рос сийской армии к отражению возможной агрессии, то следует констати ровать, что основные виды Вооруженных Сил РФ, которым предстоит ре шать задачи по защите национальной безопасности с применением обыч ных средств поражения по сути дела не боеготовы. В Постановлении Государственной Думы от 23 октября 1998 г. “О неотложных мерах по финансированию и ресурсному обеспечению Вооруженных сил Российской Федерации” сказано: “...материальная база жизнедеятельности и поддер жания боевой готовности войск и сил флота оказались фактически разрушенными. Вследствие чего Вооруженные Силы не в состоянии на должном уровне выполнять возложенные на них задачи”227. Поэтому для России, которая в современных условиях значительно отстает в воен но-техническом отношении от стран НАТО и не имеет достаточных финан совых средств для оснащения армии и флота, высокоточное оружие явля ется очень дорогим, а потому практически недосягаемым в обозримом будущем, что имеет самые негативные последствия для национальной безопасности России в военной сфере.
Следует учитывать еще одно тревожное обстоятельство, а именно, что “обычные”, “локальные” войны чреваты возможностью применения ядерного оружия. В 80-е гг. существование реальной угрозы перераста ния войны с обычным оружием в ядерную были вынуждены признать как у нас, так и на Западе. Как отмечал В.Штейнберг, с конца второй ми ровой войны произошли изменения в характере локальных войн и особен но в качестве так называемого обычного оружия, “выявилась возмож ность перехода от войны с обычным оружием к войне с применением атом ного оружия и реальный переход от локальных войн к войне всеобщей, атомной”228. Об этом писал и Р.Макнамара: “Риск быстрого перерастания военного конфликта в ядерную войну, которая приведет к безусловному разрушению нашей цивилизации, гораздо более велик, чем... это хоте лось бы признать, исходя из разнообразных соображений – военных, по литических или моральных”229.
Оценивая сложившуюся ныне военно-политическую обстановку в мире и в Европе, деятельность НАТО и характер современных военно-доктринальных взглядов, можно сделать вывод о том, что в XXI веке потенци альная угроза скачка войны локальной с применением “обычного” оружия к войне с применением ядерного оружия, а значит, к глобальной эколо гической катастрофе, сохраняется. Нельзя игнорировать тот факт, что человечество входит в новое столетие со значительным арсеналом ядер ного оружия, которым в ближайшем будущем будут обладать не только ядерные сверхдержавы, но и небольшие государства – около 40 стран.
Особую опасность представляет то, что в новой геополитической и международной ситуации в военных доктринах отдельных государств спе циально не оговорено положение о неприменении ядерного оружия. Более того, применение ядерного оружия, как известно, всегда являлось не отъемлемой частью военной стратегии НАТО. И в настоящее время в офи циальной ядерной стратегии США допускается возможность примене ния ядерного оружия, в том числе “нанесения ударов по важнейшим целям на территории России”230.
В то же время наша Концепция национальной безопасности исходит из установки, что “угроза крупномасштабной агрессии против России в обозримом будущем практически отсутствует (при сохранении ее ядерного потенциала сдерживания. – И.К.)”231. Считается, что наиболее реаль ную угрозу для национальной безопасности России в оборонной сфере представляют “существующие и потенциальные очаги локальных войн и вооруженных конфликтов вблизи ее государственной границы”232. При этом, однако, перед Вооруженными Силами Российской Федерации ставит ся задача – быть готовыми к применению стратегических ядерных сил для обеспечения надежной защиты страны “от воздушно-космического на падения”233. Возникает вопрос: где – в локальных войнах и вооруженных конфликтах?
С другой стороны, в Военной доктрине Российской Федерации сказа но, что Россия оставляет за собой право “на применение ядерного ору жия в ответ на использование против нее и ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в ответ на широко масштабную агрессию с применением обычного оружия в критических си туациях для национальной безопасности Российской Федерации и ее союзников”234. То есть фактически признается возможность военной аг рессии против России и ее союзников. Таким образом, в данных доку ментах содержатся определенные противоречия. Более того, все это, к сожалению, не соответствует реальной обстановке, существующей в современном мире. Следует учитывать, что сегодня политика ядерного сдерживания уже не имеет упреждающий удар. Проблема будет состоять лишь в отражении агрессии, которая ожидает Россию. В принципе эту агрессию в условиях ужесточения борьбы наций за выживание в XXI ве ке в связи с обострением глобальных проблем и нарастанием угрозы общепланетарной экологической катастрофы следует ожидать. По мнению отдельных военных специалистов, одностороннее разоружение России резко повышает опасность как безъядерного (биохимического, биологического, химического и иного) удара “миротворческого” характера, так и ядерного конфликта. “По чрезвычайно ослабленной стране, – считает М.Белов, – в любой момент может быть нанесен ядерный удар”235.
Это означает, что в настоящее время у России единственным имею щимся реальным средством сдерживания возможной угрозы вооруженного нападения на нее, а значит, обеспечения территориальной целостности, контроля над ресурсами, сохранения культурной идентичности, являют ся ядерные вооружения. Возможно, что до тех пор, пока не будет созда на гарантированная система военной безопасности в Европе и в мире, России придется сохранять и совершенствовать стратегические средст ва вооружения.
Вместе с тем, как отмечалось 20 февраля 1998 г. в рекомендациях на закрытых парламентских слушаниях о состоянии и перспективах развития стратегических ядерных сил России, если не принять срочных и конкретных мер для их модернизации и рационального развития их ком понентов, Россия рискует оказаться “в ряду третьеразрядных госу дарств, потерять свой авторитет, как великой державы и способность выполнять важнейшую задачу по обеспечению ядерного сдерживания в интересах предотвращения как ядерной, так и обычной войны”236.
Фактически речь идет о том, что если Россия не сохранит в нас тоящее время мощные стратегические ядерные силы (которые в значи тельной мере компенсируют наше техническое отставание в более доро гих обычных вооружениях от стран НАТО), “все разговоры о военной безо пасности государства останутся пустым звуком. Тогда Россия будет просто обречена на раздел на сферы влияния между ведущими и мировы ми центрами силы”237.
Хотелось бы надеяться, что после выработки концепции “ядерной ночи” и “ядерной зимы” вряд ли кто-либо из современных политиков рискнет принять осознанное политическое решение о запуске механизма общепланетарной экологической катастрофы. Вместе с тем, сохраняется опасность, как бы в период напряженности тот или иной участник како го-либо международного военного конфликта или региональной войны не ощутил соблазн прибегнуть к превентивному ядерному удару.
С точки зрения глобалистики и экологии, ядерное оружие в совре менных условиях не может быть ни гарантом безопасности в мире, ни даже орудием возмездия, поскольку его применение приведет не только к глобальной экологической катастрофе, но и будет означать по су ществу конец человеческой цивилизации.
Можно прогнозировать, что в XXI веке на смену ядерному оружию придут иные средства защиты политических, экономических и националь ных интересов государств. Другое дело, что человек, как пишет А.Яблоков, “всегда будет стремиться изобрести что-то такое, чем посильнее можно угрожать своим противникам, а государства постараются исполь зовать такие изобретения в межгосударственных конфликтах”238. К со жалению, мощь современной науки позволяет сделать такие изобретения опасными как для существования цивилизации, так и для экологических основ жизни на Земле.
“Экологическая война” против России:
миф или реальность?
Думается, что с XXI столетием наступает время войн “четвертого поколения”, где насилие будет составлять доли процента от общего ресурса войны, а акцент будет сделан на “невоенные” средства. В ус ловиях экологической напряженности и разбалансирования климата на планете все более очевидна бессмысленность прямого военного столкно вения (прежде всего ядерного) с тем или иным государством (тем бо лее крупной ядерной державой, имеющей достаточный военно-техничес кий потенциал). Поэтому одной из характерных особенностей современ ной войны становится ставка на разрушение других государств изнутри с помощью ведения “нетрадиционных” войн (и соответственно новых видов оружия): информационных (с целью подрыва информационной безо пасности и деформации общественного сознания); экономических (с целью подрыва экономической безопасности и разрушения экономики); экологических (с целью подрыва экологической безопасности и нанесе ния экологического ущерба природной среде обитания и здоровью насе ления, в том числе и будущим поколениям) и т.д.
Наиболее характерный пример: события на Балканах, которые наг лядно показали, что Югославия капитулировала, как справедливо отме чает А.Г.Беченов, “не в результате потери армии, а после тотально го разрушения экономики, уничтожения энергетических объектов и объектов, принадлежащих средствам массовой информации”239.
Здесь не учитывается, однако, то обстоятельство, что в результа те военных действий на Балканах были разрушены объекты повы шенной экологической опасности, а также использовались (как и в Ираке) запрещенные виды оружия массового поражения, в частности, кассетные бомбы и боеприпасы, содержащие обедненный уран (ОУ).
Думается, что все это будет иметь катастрофические экологические последствия (особенно долговременные и отдаленные) не только для Югославии и многих соседних стран, но и Европы в целом.
В первую очередь, жертвами “гуманитарной интервенции” в Югославии станут сами военнослужащие (как и в агрессии Запада Ирака), принимавшие участие в боевых действиях в Косово, у многих из которых в настоящее время регистрируются онкологические заболевания. “Шесть итальянских военнослужащих из состава международных сил для Косова (СДК) уже умерли от рака, вызванного воздействием ОУ. Предполагается, что еще примерно 30 солдат и офицеров заболели раком по той же причине. И это только вершина айсберга. Имеется информация о подобных заболеваниях среди военнослужащих из Голландии и ряда других стран”240.
Неудивительно, что в Европе разгорается настоящий скандал вокруг чудовищных последствий применения авиацией США в Косово снарядов с сердечниками из обедненного урана, представляющего, как известно, серьезнейшую опасность не только для жизни и здоровья людей, но и природной среды обитания.
Дело в том, что воздействие на природную среду (а значит, как следствие, и на здоровье населения) другого государства может быть использовано в разрушительных, военных целях. Речь идет фактически о так называемых “экологических войнах”, которые в современных усло виях представляют особую опасность. То есть о приложении к природе таких средств, которые стимулируют или видоизменяют естественные явления, прежде всего состояние экосистем. Причем человек зачастую не является непосредственным объектом их воздействия. Однако он становится таковым в результате резкого изменения качества окружаю щей природной среды, вследствие чего наступает гибель людей, либо ухудшается состояние их здоровья и сокращается жизнеспособность на селения на данной территории. Особую опасность представляют долговременные и отдаленные губительные экологические последствия таких войн, которые могут быть различными: от незначительных нарушений природной среды и изменений в состоянии здоровья населения до гло бальной катастрофы (включая будущие поколения).
Традиционно под “экологической войной” понимается такое целенап равленное техногенное воздействие “невоенными” средствами на опре деленные участки биосферы и космическое пространство, которое неиз бежно приводит к природным катаклизмам (землетрясениям, наводнени ям, цунами, затяжным дождям, засухам и уничтожению посевов, торнадо и т.д.), “погодным” и климатическим изменениям, “озонным дырам”, а также разрушению экосистем, нарушению физического и психического здоровья населения. Иначе говоря, нанесение преднамеренного ущерба другому государству с помощью экологического оружия, в котором в качестве поражения используются специальные средства и разнообраз ные экологические факторы.
К экологическим факторам, число которых является неограниченным, относятся любые элементы среды, способные оказать разрушительное воздействие на среду обитания, живые организмы и самого человека. Экологическим оружием считается: оружие изменения различных физи ческих процессов, происходящих в литосфере, гидросфере, атмосфере Земли и т.д.; негативные изменения погоды и климата; разрушение озонового слоя; биологическое (включая трансгенное) оружие и др.241 Особенность экологического оружия состоит в том, что именно оно больше, чем другой метод ведения войны, способно выйти из-под конт роля.
На наш взгляд, поскольку средства ведения “экологической войны” лишь условно можно считать оружием в обычном понимании этого сло ва, на современном этапе экологическим оружием могут являться са мые различные методы воздействия на природную среду и население для преднамеренного нанесения ущерба другому государству в резуль тате подрыва его экологической безопасности.
Как известно, впервые интерес к возможности использования при родных процессов в военных целях возник в США вскоре после оконча ния второй мировой войны. В дальнейшем на Западе (особенно в 60-70-е гг.) шла интенсивная разработка различных средств целенаправ ленного воздействия на окружающую природную среду в целях нанесе ния экологического ущерба, использования непосредственно природных явлений в разрушительных, военных целях.242 Причем наносимый ущерб при применении этих новых средств воздействия на природную среду мог достигать как региональных, так и континентальных масштабов. Например, военными специалистами США активно проводились экспери менты по разработке способов ведения “геофизической” войны с исполь зованием энергии той или иной сферы Земли, условно классифицируемые как литосферные, атмосферные и биосферные.
Литосферное оружие основывалось на использовании энергии литосферы (земной коры). Это искусственно стимулированные землетрясения, из вержения вулканов, перемещения геологических образований путем ядерных взрывов (наземных или подземных), которые в свою очередь могли бы стать источником других катастроф: направленных приливных волн, затоплений и т.д.
Гидросферное оружие предполагалось использовать в военных це лях для создания приливных волн либо гигантских волн типа цунами с помощью ядерных подводных или наземных взрывов, а также взрывов зарядов обычных взрывчатых веществ по краю континентального шельфа или же с помощью провоцирования естественного землетрясения. По расчетам военных специалистов такие же катастрофические последствия могли возникнуть и при нарушении ледового покрова.
В целях преднамеренного разрушения природной среды в военных целях в США и странах НАТО разрабатывалось и атмосферное оружие для нарушения погодных и климатических процессов. Причем “погодно му” и “климатическому” оружию придавалось особое значение. Как из вестно, любые, даже самые незначительные негативные изменения пого ды и климата в конечном счете приводят к сокращению производства продовольствия. Показательно, что в докладе ЦРУ 1975 г. “Потенци альные последствия тенденций в мировом населении, производства про довольствия и климате”, говорилось, что искусственно осуществляе мые климатические изменения отрицательно скажутся на урожайности зерновых в СССР, Китае и ряде слаборазвитых стран, а это “предоста вит США степень власти, которой доселе они никогда не обладали...”243. То есть руководство США в использовании “продовольственного рыча га” и скрытом регулировании производства продовольствия в других странах видело новый мощный дополнительный фактор силы.
Технология применения средств воздействия на природную среду в прин ципе позволяет осуществить искусственное изменение температуры Зем ли путем запуска в верхние слои атмосферы веществ, которые либо пог лотят свет (и тем самым охладят поверхность Земли в данном районе), либо поглотят тепло, излучаемое Землей (и тем самым вызовут нагрев поверхности Земли).
Среди проектов Пентагона были и такие, которые преследовали цель изменить физический состав атмосферы путем создания с помо щью ракеты или аналогичного средства “дыры” в слое озона, который поглощает значительную часть ультрафиолетовых лучей, испускаемых Солнцем (без этого защитного слоя озона в районе под дырой радиация будет смертельна для человека, а также для флоры и фауны).
Не меньшую опасность для природной среды, живых организмов и самого человека представляет и биосферное оружие, которое широко использовалось на практике США во время войны в Юго-восточной Азии. Надо сказать, что катастрофические долговременные и отдаленные эко логические последствия такого варварского воздействия на биосферу в этом регионе планеты продолжают сказываться и поныне. “Вступление США в войну против Вьетнама, – подчеркивает А.М.Вавилов, – предос тавило американским военным уникальную возможность использования в боевых условиях нового оружия, объектом применения которого была природная среда. Индокитай стал первым испытательным полигоном это го оружия. В ходе войны американская армия (зачастую в обстановке секретности) совершенствовала широкий спектр экологических видов оружия и довела его использование до степени, граничившей с тотальной атакой на природу”244.
Первый этап “экологической войны” против Вьетнама характеризовал ся массовым применением средств уничтожения растительности и посевов, а также поражающего воздействия на животных и здоровье населе ния. На втором этапе осуществлялось направленное воздействие на по годные условия. По официальным данным ВВС США и ЦРУ за 1963-1972 гг. провели в Индокитае 2658 операций по инициированию осадков. На треть ем этапе “экологической войны” использовались средства, способные выз вать изменения различных процессов, происходящих в литосфере и гид росфере Земли (в частности инициировались крупные пожары в Индоки тае).
Разрабатывались различные технологии и способы воздействия на метео явления и климат, которые позволяли бы, в частности, регулировать выпа дение осадков над различными районами земного шара245. Например, сокра щение количества осадков в определенных регионах может достигаться путем нанесения на водные поверхности определенных субстанций, кото рые тормозят испарения и тем самым препятствуют образованию дожде вых облаков. Поскольку четвертая часть тепла, поступающего на Евро пейскую часть России, приходится на сравнительно небольшую северную область Атлантического океана, воздействие на формирование облачных массивов в данных районах Атлантики подобным способом, либо их обез воживание путем засева специальными веществами, по мнению специалис тов, в принципе позволяет регулировать поступление тепла на европейс кую часть России, что представляет особую опасность для сельскохо зяйственного производства.
Наряду с разрушением окружающей природной среды путем преднаме ренного “управления” природными процессами, существует множество способов воздействия (на растительность, дно морей, океанов, глубин ные слои земной коры, гидросферу, атмосферу и живые организмы), свя занные с соответствующим применением химического и биологического оружия. Данные, полученные в войнах в Корее и во Вьетнаме, Индокитае и на Кубе, в других многочисленных вооруженных конфликтах ХХ столе тия, позволили сделать вывод о неизбежности экологической катастро фы на огромных пространствах планеты, если не удастся предотвратить массовое применение уже накопленного в мире химического, биохимичес кого, биологического и других видов оружия.
Перспектива того, что экологическое оружие будет закреплено в военных арсеналах государств и тем самым откроет новую сферу гонки вооружений, которая будет иметь самые непредсказуемые последствия, встревожила научную общественность всего мира. Ученые предупредили, что объектом “экологических войн” в принципе может стать вся природа в целом, что представляет опасность нарушения всех взаимосвязей глобальной экосистемы Земли, геопланетарного равновесия, супермассо вого уничтожения жизни и, вполне вероятно, разрушения даже самой планеты. Более того, разработка новых средств ведения “экологических войн” может привести к тому, что основные параметры биосферы примут такие значения, которые полностью исключат возможность существова ния цивилизации. “В самом деле, если, например, средняя температура атмосферы упа дет на 4-5 градусов, то вся поверхность океанов, за исключением уз кой экваториальной полосы, постепенно покроется льдом. А сухость атмосферы будет столь значительной, что даже на оставшихся участках Земли, не покрытых льдом, ни о каком возделывании злаков не может быть и речи. Точно так же повышение температуры на 4-5 градусов грозит человечеству непоправимыми бедами”246.
В связи с существованием подобной угрозы и тем обстоятельством, что США на практике велись “экологические войны” против других госу дарств, была осознана необходимость разработки и принятия Конвенции о запрещении военного или иного враждебного воздействия на природу (которая была открыта для подписания 18 мая 1977 г., вступила в силу 5 октября 1978 г. и срок действия которой неограничен). Участни ками Конвенции (которыми являются только четыре государства) были взяты на себя обязательства не использовать в военных или любых иных враждебных целях средства для изменения путем преднамеренного управления природными процессами динамики, состава или структуры Земли, включая ее атмосферу, литосферу, гидросферу, биосферу или кос мическое пространство. Конвенция, однако, не препятствует использо ванию средств воздействия на природную среду в мирных целях. В слу чае же выяснения фактических обстоятельств какого-либо вызывающего сомнение природного явления по просьбе любого участника данной Кон венции может быть созван Консультативный комитет экспертов. Тем бо лее, что “экологическая война” (как было в Индокитае) может вестись тайно в течение ряда лет.
Приходится констатировать, что, несмотря на существование подоб ной Конвенции, в нынешних войнах нередко продолжают применяться запрещенные средства массового уничтожения и устаревшие боеприпасы, которые представляют непосредственную угрозу не только здоровья и жизни людей, но и природной среде обитания. На наш взгляд, такие войны можно квалифицировать как “экологические”, поскольку они направлены на подрыв экологической безопасности других государств и имеют непредсказуемые долговременные и отдаленные экологические последствия.
Примером может служить война в Ираке и на Балканах. И в той, и в другой войне применялись средства, отнесенные к категории оружия массового уничтожения, в частности, снаряды с сердечниками из обедненного урана, представляющие угрозу экологической безопасности. Обедненный уран, как известно, является отходом от переработки урана. Продукты сгорания ОУ во время удара о землю или о цель радиоактивны. Причем в результате возникновения высокой температуры почти 70% массы ОУ превращается в аэрозоль, частицы которой создают широкомасштабное радиоактивное загрязнение.
Опасность состоит втом, что ОУ может сохраняться в почве более 4 млрд. лет. При этом химическое и радиоактивное заражение почвы с течением времени практически не ослабевает. Радиоактивная пыль от применения ОУ способна распространяться по воздуху на большие расстояния, вызывая радиоактивное заражение рек и подземных вод, растений и животных, а значит, продуктов питания (мыса, молока, зелени, овощей, фруктов и т.д.). “при попадании в организм человека в процессе дыхания или с пищей уран может вызвать рак легких или рак костей. В высокой концентрации уран является сильно токсичным веществом и может вызвать поражение внутренних органов, в основном почек”247.
Многочисленные исследования, проведенные в Кувейте после войны НАТО против Ирака показали, во-первых, что радиоактивная пыль от применения кассетных бомб и боеприпасов, содержащих обедненный уран, сохранялась в воздухе в течение почти двух лет после прекращения боевых действий. Во-вторых, ученые пришли к заключению, что применение ОУ ведет к возникновению опухолей, поражений иммунной системы, почек, различных неврологических заболеваний, а также заболеваний органов дыхания.
Согласно некоторым оценкам, “от 50 до 80 тысяч солдат, участвовавших в операциях “Буря в пустыне”, подверглось радиоактивному заражению. От двух с половиной до пяти тысяч военнослужащих умерло с тех пор по причинам, возможно, связанным с использованием ОУ. Известно, что 67% детей родилось с отсутствием отдельных органов (глаз, ушей, пальцев) или с серьезнейшими заболеваниями органов дыхания и кровообращения”248.
Таким образом, о катастрофических последствиях применения снарядов с ОУ для природной среды, здоровья и жизни людей было известно еще со времен агрессии Запада против Ирака в 1990 г.
Однако, несмотря на это, в Югославии ВВС НАТО совершили более 100 воздушных атак на цели в Косове и рядом с ним, в ходе которых было выпущено примерно 31 тысяча снарядов с обедненным ураном общим весом около 10 тонн. В результате, по данным Югославских властей, уровень радиоактивного загрязнения в тех местах в Косове, где применялись эти снаряды, в 1100 раз превышает допустимый уровень. Показательно, что и в Болгарии в те дни, когда ветер дул со стороны Косова, регистрировалось повышение радиации в 8 раз.
Можно только предполагать, насколько катастрофическими для природной среды и здоровья населения (включая будущие поколения) окажутся долговременные и отдаленные последствия так называемой “гуманитарной интервенции” НАТО против СРЮ. Причем не только для самой Югославии и соседних стран, но и для Европы в целом, поскольку речь идет о европейской экологической безопасности.
Следует учитывать, что в современных региональных и локальных вооруженных конфликтах зачастую применяется новая форма так называемой экологи ческой борьбы. Она заключается в осуществлении комплекса мер и дейст вий, направленных “на создание неблагоприятных экологических усло вий на территории, занятой противником, создание трудностей для действий его вооруженных сил, функционирования экономики и прожива ния населения. В своих крайних формах предполагает создание обстановки, исключающей нормальную жизнедеятельность”249. Особенностью экологической борьбы является то, что она ведется как военными, так и невоенными средствами. А именно, включает: разрушение атомных элек тростанций, центров производства особо опасных химических веществ для долговременного заражения обширных территорий, атмосферы, водое мов и т.д. (наглядный пример: война в Ираке, на Балканах).
Особое беспокойство в связи с этим вызывает возможность нанесе ния в условиях существующей политической и военной нестабильности в отдельных регионах планеты удара обычным оружием по мирным атом ным объектам, что по своему эффекту будет равносильно нападению с использованием ядерного оружия. В частности, такая угроза существовала как в Ираке, так и в Югославии именно в связи с тем, что в непосредственной близости от зоны боевых действий НАТО находились ядерные реакторы.Масштабы и последствия возможной в этом случае ядерной и экологической катастрофы были бы огромными.
Так, если сравнивать радиоактивность заражения местности в ре зультате разрушения АЭС (даже обычными средствами) и взрыва атомной бомбы, то следует отметить, что в начальный момент времени радиоак тивность от ядерного взрыва примерно в тысячу раз больше, чем от разрушения АЭС, и она преобладает в течение первых нескольких дней. Однако во временных интервалах, измеряемых месяцами и годами, ра диоактивность, связанная с выбросом на АЭС, значительно выше, чем остаточная активность от ядерного взрыва (через год примерно в 10, через пять лет – в 100 раз).
При разрушении же АЭС взрывом ядерной бомбы происходит не прос то суммирование рассмотренных выше эффектов, а значительное их вза имное усиление. В этом случае долгоживущие радиоактивные вещества из активной зоны реактора будут разнесены на гораздо большие расстояния. Площади радиоактивного заражения с высокими дозами и дли тельным сохранением опасного уровня воздействия намного увеличиваются250. А это, естественно, делает для современного индустриально развитого общества тотально разрушительной даже “обычную” войну.
В связи с существованием подобной опасности в американском за конодательстве давно уже “прорабатываются” правовые нормы, которые позволяли бы направлять войска США и НАТО в те страны мира, где будет существовать угроза ядерного терроризма (в частности, со стороны исламского фундаментализма) в отношении АЭС и других “уязвимых” ядерных объектов. США была предпринята попытка добиться от ООН специального мандата, который позволил бы Соединенным Штатам под флагом ООН оперативно доставлять свои войска в любую страну (даже без ее согласия на это) в районы АЭС и иных особо опасных атомных объектов в случае возникновения кризисных непредвиденных ситуаций (например, если террористы будут намереваться или практи чески осуществлять диверсионные акты). В первую очередь, это ста вит под угрозу национальную безопасность России, для которой сепа ратизм, религиозная межнациональная вражда и терроризм стали объек тивной реальностью. Тем более что для США и стран Запада Россия продолжает представлять собой взрывоопасную ядерную “пороховую бочку”...
И наконец, наибольшую опасность представляет разработка средств ведения “экологических войн” с использованием биологического оружия, включая технологии по изменению генетического кода челове ка с помощью трансгенной инженерии, которая продолжает вестись во многих странах мира, в том числе и в США. В частности, в Лос-Анджелесе по заданию Пентагона в рамках программы “Геном человека” раз рабатываются чипы для управления ДНК человека. “Это оружие может быть использовано в программе “золотого миллиарда”, – считает О.К.Чкуасели, – предполагающей, что на территории России должно остаться всего 50 миллионов человек. Генетическая мутация российс кого гражданина вполне может быть осуществлена в пределах 25-35 лет, если мы эту ситуацию не изменим”251.
Резкое обострение в последние годы социально-экологической и демографической ситуации в нашей стране свидетельствует о том, что странами “золотого миллиарда” против России фактически начата не только информационная, экономическая, но и “эко логическая война” (с целью подрыва экологической безопасности), а ее население подвергнуто комплексному воздействию различных “невоенных” средств и новых видов так называемого экологического оружия, внешних и внутренних экологических факторов, представляющих угрозу как для окружающей природной среды, так и для здоровья и жизни на селения (включая будущие поколения).
Таким образом, в XXI веке возрастает угроза “экологических конф ликтов и войн", а значит, возрастает угроза национальной бе зопасности России. Важной ее стороной выступает международная (внешняя) безопасность. В то же время она не в меньшей степени зависит от проводимой на современном этапе российским государством военной политики252. Поэтому надежное обеспечение национальной безопасности России требует активной военной политики, опирающейся на новейшие научно-технические достижения и научное прогнозирование, а главное, учет национальных интересов России в ходе противоречивого развития международных отношений. При этом военные потребности Российского государства должны формулироваться, исходя из объективной оценки возможных (в том числе и “невоенных”) угроз безопасности страны, которые в последние годы при обретают совершенно новое качество по сравнению с тем, что было еще несколько лет назад и нашло отражение в существующей “Концеп ции национальной безопасности Российской Федерации”.
Поскольку известно, что ослабление национальной безопасности отдельных великих держав (какой еще в недавнем прошлом была Россия) создает угрозу всей международной безопасности, по отношению к нашей стра не всем государствам следовало бы придерживаться следующего правила, а именно: “Никто не должен стремиться к подрыву безопасности России, если заинтересован в сохранении стабильности в современном мире”.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, если современные тенденции сохранятся, а именно: будут нарастать как внутренние, так и внешние угрозы ядерной, радиацион ной, технологической, экономической, экологической, продовольствен ной, демографической, оборонной, военной и другим видам националь ной безопасности в условиях обострения борьбы наций за выживание и пере дел территорий и невозобновимых природных ресурсов в ХХ веке, то в будущем у России, повидимому, нет никаких перспективе. Сложившаяся кризисная ситуация в стране будет только углубляться.
Нельзя, конечно, в современных условиях отрицать значение учас тия России в международном разделении труда. Речь, однако, идет о другом. Для преобразования нашего общества необходима тщательно продуманная концепция “социальной модернизации” России, развития ее всесторонних отношений с остальным миром, а не нынешний ее вариант, способный не только окончательно разрушить наши и без того слабые государственность и экономику, но и довести страну до полной катаст рофы.
Думается, что эта концепция, в первую очередь, должна учиты вать национальные особенности нашего государства и в то же время опираться на позитивный (принимая во внимание и негативный) опыт развития и модернизации других стран. Другими словами, Россия долж на идти собственным путем по дороге, пройденной другими. Лишь в этом случае у нас есть шанс преодолеть как внутренние проблемы, так и проблемы глобального характера, а также избежать националь ной катастрофы и участи превращения страны в “экологическую колонию” Запада и других ведущих стран мира.
Вряд ли России, которая фактически на “экологическое двадцати летие” отстает от большинства развитых государств, удастся (даже используя имеющийся пока достаточный природный, интеллектуальный, духовный и т.д. потенциал), как пишут О.К.Дрейер и В.А.Лось, “"птицей-тройкой" преодолеть существующий разрыв”253. Если не будут приня ты чрезвычайные меры по укреплению национальной безопасности, не исключено, что утверждение в практике международных отношений в XXI веке принципа “золотого миллиарда” отбросит Россию на перифе рию цивилизации. К сожалению, к такому выводу вынуждены придти не только отечественные глобалисты и экологи254, но и некоторые экономисты255. Неслучайно в рамках “нового мирового порядка” России отво дится, по существу, роль “экологической колонии”, основное предназ начение которой видится в смягчении последствий обострения глобаль ных проблем и углубляющихся кризисов – энергетического, сырьевого, экологического, демографического, продовольственного и т.д., ставящих под вопрос не только стабильность и благополучие развитых стран, но и угрожающих перерасти в середине столетия в общепланетарную катастрофу.
В настоящее время речь идет фактически о самом существовании России как самостоятельного государства. Эти прогнозы могут не осу ществиться в том случае, если будет, наконец, принята система мер, направленная на своевременное выявление реальных и потенциальных, внутренних и внешних (в том числе так называемых “ползучих”, имею щих долговременный характер) угроз Российской Федерации, объектив ный и беспристрастный их анализ, выработку необходимых конструктивных решений по их устранению и обеспечение всех видов безопасности для предотвращения надвигающейся национальной катаст рофы.
В противном случае, если не будет собрана политическая воля, не произойдет переход к политике осуществления национальных интере сов, экономического роста страны, подъема уровня и качества жизни населения, разрушительные тенденции будут только нарастать, а “новый мировой порядок” в условиях обострения глобальных проблем и борьбы за выживание в XXI веке будет строиться против России, за счет России и на обломках России.
Примечания
СОДЕРЖАНИЕ
1ВЕДЕНИЕ
См.: Крылова И.А. Глобальная опасность и кризис цивилизации // Цивилизация и общественное развитие человека. М., 1989. С. 58-73.
2 Костин А.И. Глобалистика и политические науки // Вестник Моск. Ун-та. Сер. 11. Полит. Науки. 1977. № 3. С. 44–45.
3 Концепция национальной безопасности Российской Федерации // Армия и общество. 1999. № 3. С. 13.
4 Ильин М.В. Философия безопасности – основа нового политического мышления // Экология: пути выживания и развития человечества. Позиция ученых. М., 1988. С. 19.
5 Закон Российской Федерации “О безопасности”. Ст. 1. 5 марта 1998 г.
6 Концепция национальной безопасности Российской Федерации // Армия и общество. 1999. № 3. С. 9.
7 Международная безопасность и обороноспособность государств (понятия, определения, термины). М., 1998. С. 23–24.
Глава I
8 См.: Крылова И.А. Проблема ядерного безопасности в современном мире // Вестник Междунар. конф. ЮНЕСКО по соц. И гуманитар. Наукам при ИСПИ РАН. № 2. Культура и мир. Безопасность. М., 1998. С. 35-43.
9 Макнамара Р. Путем ошибок – к катастрофе. Опыт выживания в первом веке ядерной эры. М., 1988. С. 34–35.
10 См.: Бернал Дж. Мир без войны. М., 1960; Сомервилл Дж. Изб ранное. М., I960; Кроссер П. Диалектика военной техники и ее пос ледствия. М., 1975. С. 26.
11 Манифест Рассела-Эйнштейна // Мир науки. 1979. № 3. С. 11.
12 См. подробнее об этом: Буланов А.И., Крылова И.А. Соотноше ние политики и ядерной войны. Вопр. философии. 1988. № 5. С. 110-125.
13 См. об этом: Моисеев А. За четверть века до Горбачева // Армия. 1992. № 1. С. 4-12; Еще раз о “мятежном” философе // Армия. 1992. № 1З. С. 34-38.
14 См.: Крылов А.И. Ядерная опасность и философия марксизма. М., 1964.
15 См.: Всемирная Ассамблея Мира. Хельсинки, 22-29 июня 1995 г. М., 1956. С. 574-584.
16 См.: Александров В.В., Моисеев Н.Н. Ядерный конфликт глазами климатологов и математиков // Вестник АН СССР. 1989. № 11. С. 79.
17 Государственный визит президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина в США. М., 1992. С. 64.
18 См.: Капустин А. Международное гуманитарное право и ядерное оружие // Ядерная безопасность: социогуманитарные структурны. М., 1998. С. 69.
19 Маслин Е. Ядерное оружие и политические игры несовместимы // Армия. 1994. № 8. С. 24.
20 Яблоков А. Можно ли достичь ядерной безопасности // Ядерная безопасность: социогуманитарные структуры. М., 1998. С. 19.
21 Ярошинская А. Ядерное оружие и выживание человечества // Там же. С. 16-17.
22 Информационные материалы по вопросу ядерных вооружений, подготовленные организацией “Врачи мира за предотвращение ядерной войны”. М.–Нью-Йорк, 1992. С. 23.
23 Жданов Н. В стратегии выживания нуждается весь мир // Зеленый крест. 1993. № 1. С. 28.
24 См.: Крылов А.И. Октябрь и стратегия мира // Вопр. философии. 1968. № 3. С. 3.
25 Коммонер Б. Замыкающийся круг. Л., 1974. С. 37.
26 Капица С.П. Научиться думать по-новому // Кибернетика, ноосфера и проблемы мира. М., 1986. С. 136.
27 См.: Кузин А.М., Виленчик М.М. Проблема синергизма в радиа ционном канцерогенезе и возможные пути снижения канцерогенного рис ка. Пущино., 1985. С. 30.
28 См.: Гиляров М.С., Криволуцкий Д.А. Ядерная война и живая природа // Кибернетика, ноосфера и проблемы мира. С. 136.
29 Голубов В. Философия ядерной безопасности в свете науки и в огне политики // Ядерная безопасность: социогуманитарные структуры. С. 50.
30 Мартыненко Е. Всеобъемлющее запрещение ядерных испытаний // Там же. С.30.
31 См.: Медведев В. Некоторые аспекты обеспечения Россией ядерного сдерживания в предстоящем десятилетии // Ядерный контроль. 1999. № 1. С. 49.
32 Михайлов В. Я “ястреб”. М., 1996. С. 167.
33 См.: Сеннот Л. Ложные тревоги: в чем их опасность // Про рыв. Становление нового мышления. М., 1988. С. 70, 72.
34 НАТО поможет России в решении КП-2000 // Ядерный курьер. 1999. № 1. С. 24.
35 Российская Федерация: безопасность и военное сотрудничест во. М., 1995. С. 306.
36 Новое ведомство США // Красная звезда. 1998, 3 окт. С. З.
37 Российская Федерация: безопасность и военное сотрудничест во. C. 304.
38 Демченко В., Литовкин В. Угрозы ядерному полигону не было // Известия. 1998. 8 сент. C. 1.
39 Дюпин С. Террорист-подводник держал в заложниках всю стра ну // Коммерсант-Daily . 1998. 15 сент. С. 5.
40 Московская встреча на высшем уровне по ядерной безопаснос ти. М., 1996. С. 10.
41 См.: Постановление правительства РФ “Об утверждении правил организации системы государственного учета и контроля ядерных ма териалов” // Ядерный контроль. 1998. № 5. С. 47-52.
42 Кумичев В.Н. Особенности военно-политической обстановки в АТР и интересы России в регионе // Россия и мир: политические реалии и перспективы. 1995. № 1. С.82..
43 Там же.
44 См.: Давыдов В. Распространение ядерного оружия к 2007 го ду (прогноз) // Пути к безопасности. М., 1993. № 2, вып. 11. С. 23-34.
ГЛАВА II
45 См.: Ярошинская А. Философия ядерной безопасности. М., 1996. С. 64.
46 Вачнадзе Р. Военные мафии Кремля. М., 1994. С. 109.
47 Легасов B.Л., Феоктистов Л.П., Кузьмин И.И. Ядерная энерге тика и международная безопасность // Природа. 1985. № 6. С. 7.
48 См.: Фаддеев Е.Т. НТР и проблемы здоровья человека (философский аспект) // Здоровье и экология человека: философские и методологические аспекты. М., 1986. С. 27.
49 См.: Баев Н.С., Демин В.Ф., Ильин Л.А. Ядерная энергетика, человек и окружающая среда. М., 1981.
50 Цит. по: Медведев Г. Чернобыльская тетрадь // Новый мир. 1989. № 6. С. 6-7.
51 Шевелев Я.В. Жизнь с риском для жизни // Энергия. 1989. № 4. С. 12.
52 Михайлов В. Я “ястреб”. С. 167.
53 Михайлов В. Радиологическая безопасность современной цивилизации // Ядерная безопасность: социогуманитарные структуры. М., 1996. С. 67.
54 Кауров Г.А. и др. Социальное восприятие проблем ядерно-промышленного комплекса и перспективы развития ядерных технологий в России // Высокие ядер ные технологии и современная цивилизация. М., 1999. С. 115.
55 Яншин А. Устойчивому развитию нет альтернативы // Экос. 1995. № 1-2. С. 2.
56 Шевченко В.А. Генетические последствия облучения человека // Природа. 1989. № 11. С. 25.
57 Уорд Б., Дюбо Р. Земля только одна. М., 1975. С. 199.
58 Чернобыль: события и уроки. М., 1989. С. 181.
59 См.: Срок работы российских АЭС может и должен быть продлен // Атом-пресса. 1998. № 31. 2 сент. С. 1.
60 Голубов В. Указ. соч. С. 49.
61 См.: Судьба отработавшего ядерного топлива: проблемы и ре альность. Материалы III Международной конференции. Красноярск, 1996.
62 Цит. по: Мурогов В. Назрела необходимость создать междуна родный фонд ядерного разоружения // Ядерный контроль. 1998. № 5. С. 11.
63 Там же. С. 7.
64 Уорд Б., Дюбо Р. Указ. соч. С. 201.
65 Там же.
66 См.: Tamplin A., Gofman J. “Population Control” throush Nuclear Pollution, Chicago. 1970.
67 См.: Curtis R., Hogan E. Perils of Peaceful Atom. N.Y., 1970.
68 Дуглас У.О. Трехсотлетняя война. Хроника экологического бедствия. М., 1975. С. 92.
69 Мурогов В. Указ соч. С. 7.
70 Известия. 1991. 3 дек.
71 См.: Кузин А.М., Виленчик М.М. Указ соч. С. 21.
72 Моисеев Н.Н. Человек. Среда. Общество. М., 1982. С. 233.
73 См.: Осадин В.А. Что ожидает энергетику России // Энергия:
экономика, техника, экология. 1994. № 2.
74 Клименко В. Экология, климат и историческая перспектива // Общественные науки и современность. 1995. № 1. С. 104.
75 Там же. С. 105.
76 Моисеев Н.Н. Человек. Среда. Общество. С. 233.
77 См.: Дрейер О.К., Лось В.А. Экология и устойчивое развитие. М., 1997. С. 121.
78 См.: Там же. С. 121-122.
79лава III
Куркин Б. Система ядерной безответственности // Лит. Россия. 1990. 8 июня. С. 16.
80 См.: Круглый стол “К встрече на высшем уровне президентов России и США” // Россия и мир: политические реалии и перспективы. 1995. № 2. С. 23.
81 Круглый стол: “Ликвидация стратегических наступательных воо ружений и экологическая безопасность России” //Россия и мир: политические реалии и перспективы. 1995. №3. С. 12.
82 См.: Ярошинская А.А. Чернобыль. Совершенно секретно. М., 1992.
83 Ярошинская А.А. Философия ядерной безопасности. С. 53.
84 Там же. С. 52.
85 Цит. по: Медведев Г. Чернобыльская тетрадь. С. 3.
86 Кузин А.М., Виленчик М.М. Указ. соч. С. 22, 23.
87 См.: Бархударов Р. и др. Исто рические аспекты социальных последствий Чернобыльской аварии // Ядерная безопасность. С. 87.
88 См.: Легасов В.А., Феоктистов Л.П., Кузьмин И.И. Указ. соч. С. 13.
89 Медведев Г. Чернобыльская тетрадь. С. 36.
90 Медведев Г. Чернобыльская хроника. М., 1989. С. 77.
91 Чернобыль: события и уроки. М., 1990. С. 156-157.
92 См.: Медведев Г. Чернобыльская тетрадь. С. 36.
93 Порфирьев Б.Н. Чернобыльская катастрофа (Справка) // Россия и мир: политические реалии и перспективы. 1995. №2. С. 100.
94 Кутен А. Возвращение на Бикини. М., 1980. С. 123.
95 См.: Порфирьев Б.Н. Чернобыльская катастрофа (Справка) // Россия и мир: политические реалии и перспективы. 1995. № 2. С. 97-98.
96 См.: Мегаполис-экспресс. 1992. 3 нояб.
97 См.: Порфирьев Б.Н. Чернобыльская катастрофа. С. 95.
98 Цит. по: Дуглас У.О. Трехсотлетняя война. С. 73-74.
99 Гиляров М.С., Криволуцкий Д.А. Ядерная война и живая природа. С. 96-97.
100 Чернобыль: события и уроки. М., 1989. С. 198.
101 См.: Ярошинская А.А. Чернобыль. Совершенно секретно.
102 Швейцер А. Доверие и взаимопонимание // Лит. газ. 1962. 26 июня.
103 Крылов А.И. Ядерная опасность и философия марксизма. М., 1964. С. 16.
104 Гиляров М.С., Криволуцкий Д.А. Ядерная война и живая природа. С. 101.
105 См.: Плутоний в России. Экология, экономика, политика. М., 1994. С. 20-34.
106 Атомная энергетика в перекрестии мнений // Природа. 1989. № 11. С. 69.
107 См.: Кузин А.М., Виленчик М.М. Указ. соч.
108 Чернобыль: события и уроки. М., 1989. С. 176.
109 Маргулис У. Беспороговая и пороговая концепция радиационных эффектов // Ядерная энциклопедия. М., 1996. С. 384.
110 См.: Ярошинская А.А. Философия ядерной безопасности. С. 14.
111 Бархударов Р., Мелихова Е. Чернобыльская авария и средства массовой информации // Ядерная безопасность: социогуманитарные структуры. С. 90.
112 См.: Порфирьев Б.Н. Чернобыльская катастрофа. С. 98-99.
113 Чернобыль: события и уроки. С. 190-191.
114 Атомная энергетика в перекрестии мнений. С. 68-69.
115 Антонов В.П. Уроки Чернобыля. Киев, 1989. С. 90.
116 Куркин Б. Система ядерной безответственности. С. 16.
117 Гофман Дж. Чернобыльская авария: радиационные последствия для настоящего и будущих поколений. Минск, 1994. С. 16.
118 Чернобыль: события и уроки. С. 178.
119 Кордонский С. Принципы зоны. Люди и власть в Чернобыле // Век ХХ и мир. 1989. № 8. С. 21.
120 Цит. по: Глущенко А. Чернобыль – это надолго // Заслон. 1996. № 10. С. 7.
121 Кузин А.М., Виленчик М.М. Указ. соч. С. 13.
122 Грэйб Р. Действие малых доз ионизирующего облучения. Эффект Петко // Ядерная энциклопедия. М., 1996. С. 390.
123 Шевченко В.А. Генетические последствия облучения человека. С. 32.
124 Там же.
125 Михайлов В. Радиоэкологическая безопасность современной цивилизации. С. 13.
126 Там же.
127 См.: Шевченко В.А. Генетические последствия облучения человека. С. 32.
128 См.: Виленчик М.М. Биологические основы старения и долголетия. М., 1987.
129 См.: Крылов А.И. Ядерная опасность и философия марксизма. С. 72.
130 Леликов В., Мешков Н., Рыжов В. Изменение профиля личности и умственной работоспособности у ликвидаторов Чернобыльской аварии // Ядерная безопасность: социогуманитарные структуры. М., 1998. С. 67.
131 Цит. по: Дуглас У.О. Указ. соч. С. 73.
132 Кузин А.М., Виленчик М.М. Указ. соч. С. 13.
133 Катульский Е.Д. Демографическое развитие России как зеркало реформ переходного периода // Безопасность. 1998. № 3-4. С. 77.
134 См.: Кузин А.М. Чем угрожают человечеству ядерные взрывы. М., 1959. С. 162.
135 Швейцер А. Доверие и взаимопонимание // Лит. газ. 1962. 26 июня.
136 Дубинин Н.П. Загрязнение биосферы – угроза генетической программе человека. Пущино, 1980. С. 2.
137 Цит. по: Глущенко А. Чернобыль – это надолго. С. 6.
138 Бархударов Р. и др. Исторические аспекты формирования социальных последствий Чернобыльской аварии. С. 88-89.
139 Обращение ученых-инвалидов Чернобыля к гражданам России // Заслон. 1996. № 2. С. 2.
ГЛАВА IV
140 См.: Крылова И.А. технологические угрозы России (Вторая статья) // Безопасность. 1994. № 7-12. С. 55-63.
141 Илюхин B.И. О состоянии организационного и правового регули рования в области противодействия чрезвычайным ситуациям природного и техногенного характера // Безопасность. 1998. № 3-4. С. 68.
142 Там же.
143 См.: Экологическое образование: концепции и методические подходы. М., 1996.
144 Михайлова Е.Н. Образование и национальная безопасность // Безопасность. 1999. № 9-10. С. 204-205.
145 Там же. С. 212.
146 См.: Культура, наука, образование – основа продуктивного будущего // И время время собирать камни. М., 1996. С. 190-191.
147 Глазьев С. Геноцид. Россия и новый мировой порядок. М., 1997. С. 21.
148 Федорова Н.Н. Человек в системе образования // Философское осмысление судеб цивилизации. Ч. 11. М., 2001. С. 51.
149 Михайлова Е.Н. Указ. соч. С. 212.
150 Костин В.Г. Реформы Российской экономики 1991–1997 г. – ма териальная база геноцида народа // Безопас ность. 1998. № 3-4. С. 88.
151 (+1997 к 1990 г.) Российский статистический ежегодник 1997. М., 1997. С. 425, 501, 511; Отчет Госкомстата РФ “Социально-экономи ческое положение России”. М., 1997. С. 17-19.
152 Зубаков В.А. Куда идем: к экокатастрофе или экореволюции? // Философия и общество. 1999. № 1. С. 85.
153 Безопасность. 1998. № 3-4. С. 113.
154 См. подробнее об этом: Зубаков В.А. Указ. соч. С. 85-86.
155 См: Горелов А.А. Экология. М.,1998. С. 208-223.
156 Российская Федерация: безопасность и военное сотрудничество. М., 1995. С. 184.
157 Костин Г.В. Указ. соч. C. 90.
158 Неработающая Концепция национальной безопасности России: причины и следствия (К итогам парламентских слушаний “О путях реа лизации Концепции национальной безопасности Российской Федерации” в Совете Федерации ФС РФ 30 ноября 1998 г.) // Безопасность. 1999. № 1-2. С. 8.
159 Борисов В.А. Грядущие последствия глобального реформирова ния // Социол. исслед. 1995. № 2. С. 86.
160 Костин Г.В. Указ. соч. С. 91.
161 Дрейер 0.К., Лось В.А. Экология и устойчивое развитие. С. 173.
162 Графчикова Е. Русских ученых отвращают от Ирана и Северной Кореи. США инвестируют 30 млн. долларов на совместные с Россией атомные проекты // Независ. газ. 1998. 24 сент. С. 2.
163 Катасонов В. Великая держава или экологическая колония? М., 1991. С. 184.
164 Ликвидация стратегических наступательных вооружений и эко логическая безопасность // Россия и мир: политические реалии и перс пективы. 1995. № 3. С. 38.
165 Малышев Л.П. СНВ-2: последствия неравноправия и доратификационной спешки // Россия и мир: политические реалии и перспективы. 1995. № 1. С. 63.
166 Там же.
167 Ликвидация стратегических наступательных вооружений и экологическая безопасность // Россия и мир: политические реалии и перспективы. 1995. № 3. С. 19.
168 Там же.
ГЛАВА V
169 Печчеи А. Человеческие качества. М., 1977. С. 216.
170 Там же. С. 217.
171 Там же. С. 219.
172 Реймерс Н.Ф. Надежды на выживание человечества. Концептуаль ная экология. М., 1982. С. 256.
173 Моисеев Н.Н. Агония России. Есть ли у нее будущее? Попытка системного анализа проблемы выбора. М., 1996. С. 10.
174 Зиновьев А.А. Гибель “империи зла” (очерк российской трагедии) // Социол. исслед. 1995. № 2. С. 73.
175 Костин В.Г. Указ. соч. С. 87.
176 См.: Неработающая Концепция национальной безопасности России // Безопасность. 1999. № 1-2. С. 10.
177 См.: Безопасность. 1998. № 3-4. С. 118.
178 Глазьев С. Указ. соч. С. 39.
179 Там же.
180 Хесле В. Философия и экология. М., 1993. С. 17.
181 Римский клуб: 25 лет со дня основания // Вопр. философии. 1995. № 3. С. 72.
182 Покровский Н.Е. Вифлеемские звезды “глобализации” // Социол. исслед. 1995. № 2. С. 90.
183 Межуев В.М. О национальной идее // Вопр. философии. 1997. № 2. С. 10.
184 Дрейер O.K., Лось В.А. Указ. соч. С. 4.
185 См.: Костин А.И. Указ. соч. С. 42.
186 Реймерс Н.Ф. Надежды на выживание человечества. Концептуаль ная экология. М., 1992. С. 245.
187 Там же.
188 Моисеев Н.Н. Агония России. С. 11.
189 Россия в условиях стратегической нестабильности. Философия и политика // Россия и мир: политические реалии и перспективы. 1995. № 4. С. 13.
190 См.: Гливаковский А.К. Безопасность России: геополитичес кий ракурс // Безопасность. 1994. №4. С. 85.
191 Куркин Б. Параметры ядерной безопасности, или рагу из дох лых крыс // В судьбе природы – наша судьба. Писатели об экологичес ких проблемах. М., 1990, С. 235-236.
192 Там же.
193 Катасонов В. Великая держава или экологическая колония? С. 189.
194 Куликов Л.В. Национальная безопасность: культура и демогра фия // Безопасность. 1998. № 3-4. С.185.
195 Экологическая экономика. Ч.1. Темы российских и украинских авторов. М., 1994. С. 100.
196 Корель Л.В. Экологическое сознание на Дальнем острове // Социол. исслед. 1995. № 4. С. 49.
197 См.: Глазьев С. Указ. соч. С. 13.
198 Экологические угрозы России // И время собирать камни. М., 1996. С. 210.
199 См.: Обращение к депутатам Федерального собрания участников круглого стола по вопросу демографической безопасности России // Безопасность. 1998. № 3-4. С. 126.
200 Глазьев С. Указ. соч. С. 17.
ГЛАВА VI
201 Бурдуков П.Т., Орлов А.Д. Продовольственная безопасность как фактор геополитики // Безопасность. 1996. № 5-6. С. 19.
202 Там же.
203 См.: Данилов-Данильян В.И. Ключевые шаги по развитию торговли квотами на выбросы парниковых газов // Ежегодник российско-германского колледжа. 1999–2000. М., 2000. С. 21.
204 Бурдуков Т.П., Орлов В.И. Указ. соч. С. 20.
205 Несмеянов А.Н. Искусственная и синтетическая пища // Научно-техническая революция и человек. М., 1977. С. 103.
206 Там же. С. 108-109.
207 Там же.
208 Покровский А.А. Наука о питании и научно-технический прог ресс // Научно-техническая революция и человек. М., 1977. С. 102.
209 См.: Яблоков А. Пестициды, экология, сельское хозяйство // Коммунист. 1988. № 15. С. 35-36.
210 Там же. С. 35-36.
211 Веряскина В.П. К вопросу об “экологии человека” // Философские проблемы социальной экологии. М., 1989. С. 25.
212 Бочков Н.П. Методологические и социальные вопросы современной генетики // Человек, общество и природа в век НТР. М., 1983. С. 187.
213 См.: Дрейер О.К., Лось В.А. Экология и устойчивое развитие. С. 143.
214 Отчет Госкомстата РФ “Социально-экономическое положение России”. М., 1997. С. 91; Российский статистический ежегодник. М., 1997. С. 379.
215 (+ 1977 к 1990 году). Российский статистический ежегодник. М., 1997. С. 376-390.
216 См.: Елизаров В.В. Демографическая ситуация и проблемы семейной политики // Безопасность. 1998. № 3-4. С. 46.
217 Щипков В.А. Прекратить геноцид собственного народа. Обзор материалов заседания в Государственной Думе Круглого Стола “Кризис власти и кризис нации”. 6 апреля 1998 г. // Безопасность. 1998. № 3-4. С. 113.
218 Белов П.Г. О семантике, объектах и методах обеспечения национальной безопасности России // Безопасность. 1998. № 5-6. С. 42-43.
219 Бурдуков П.Т., Орлов А.Д. Продовольственная безопасность России как фактор геополитики. С. 20.
ГЛАВА VII
220 Серебрянников В.В. Военно-политические процессы на рубеже веков в зеркале политологии // Безопасность. 1998. № 5-6. С. 149.
221 Моисеев Н.Н. Агония России. С. 36.
222 См.: Стратегия национальной безопасности США в следующем столетии. М., 1977.
223 Глазьев С. Геноцид. С. 72.
224 См.: Олейников Ю.В. Природный фактор стратегии России // Зеленый мир. 1988. № 11. С. 6.
225 См.: Шершнев Л.И. Балканская война и ухудшившиеся перспективы мира в (уроки, выводы, последствия) // Безопасность. 1999. № 5-6. С. 5-26.
226 См.: Моисеев Н.Н. Система “Гея” и проблема “запретной черты” // Наука и жизнь. 1986. № 2.
227 Неработающая Концепция национальной безопасности России. С. 8.
228 Штейнберг В. Локальные войны и обычное оружие в свете раз вития человека // История и общество: проблема развития человека. М., 1988. С. 61.
229 Макнамара Р. Путем ошибок к катастрофе. С. 25.
230 Белоус В. Ядерное оружие и безопасность России // Ядерная безопасность: социогуманитарные структуры. М., 1998. С. 19.
231 Концепция национальной безопасности Российской Федерации // Армия и общество. 1999. № 3. С. 13.
232 Там же.
233 Там же. С. 19.
234 Военная доктрина Российской Федерации // Армия и общество. 1999. № 3. С. 27.
235 Белов М. Угроза военной катастрофы // Ядерная безопасность: социогуманитарные структуры. С. 19.
236 Неработающая Концепция национальной безопасности России. С. 7-8.
237 Там же. С. 8.
238 Яблоков А. Можно ли достичь ядерной безопасности? // Ядер ная безопасность: социогуманитарные структуры. С. 21.
239 Беченов А.Г. Энергетическая безопасность России в системе факторов обеспечения национальной безопасности страны// Армия и об щество. 1999. № 3. С. 61.
240 Тетехин Вяч. Американский уран поедает натовских солдат // Сов. Россия. 2001. 6 янв. С. 4.
241 Вавилов A.М. Экологические последствия гонки вооружений. М., 1984. С. 103-104; Милитаризм – угроза миру и цивилизации. M., 1987. С. 263-264.
242 См.: Weapons of Mass Destruction and the environment. L., 1977.
243 См.: Washington Post. 1975. 24 Jan.
244 Вавилов А.М. Экологические последствия гонки вооружений. С. 113.
245 Там же. С. 102.
246 Моисеев Н.Н., Александров В.В., Тарко А.М. Человек и био сфера. М., 1985. С. 10.
247 Махиджани А., Кэшнер Д. Высокообогащенный уран // Ядерная энциклопедия. М., 1996. С. 94.
248 Тетехин Вяч. Указ. соч. С. 4.
249 Международная безопасность и обороноспособность государств. С. 53.
250 См.: Легасов В.А., Феоктистов Л.П., Кузьмин И.И. Ядерная энергетика и международная безопасность. С. 14.
251 Неработающая Концепция национальной безопасности России. С. 46.
252 См.: Ксенофонтов В.Н. Военная политика Российского государства и его безопасность // Вестник Межднар. каф. ЮНЕСКО по соц. и гуманитар. наукам при ИСПИ РАН № 2. Культура. Мир. Безопасность. М., 1998. С. 45-53.
253аключение
Дрейер О.К., Лось В.А. Экология и устойчивое развитие. С. 188.
254 См.: Моисеев Н.Н. Агония России. С. 34.
255 См.: Глазьев С. Геноцид. С. 78-79.