Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
«НАШЕ ВРЕМЯ»
Об «Антологии современной поэзии» (сост. Б. Лукин; М., 2009)
Эта антология объединяет под своей обложкой творчество отечественных поэтов, родившихся в 1960-е.
Стремление всякого составителя обосновать уникальность своего издания более чем понятно. Однако попытка такого обоснования во вступлении к данной антологии, на мой взгляд, неудачна. Вступительная статья Б. Лукина так пафосна по общему тону, что изложенные принципы выглядят как напыщенное выражение сепаратистских настроений. Поколение поэтов, родившихся в 60-х, представляется автору статьи уникальным, поскольку им выпало жить в эпоху исторических потрясений, среди которых центральное место занимают афганская и чеченская войны, развал СССР и лихие 90-е. С первыми двумя пунктами можно согласится с небольшой оговоркой: родившиеся в 70-х также представляли часть советского (а позже российского) военного контингента в Афганистане и особенно в Чечне (если мне не изменяет память, первая Чеченская компания началась в 1994 году. Значит, основная доля солдат срочной службы, воевавших и погибавших в Чечне, – это люди, родившиеся не раньше 1975 года). Что же касается развала страны советов и смуты 90-х годов, то здесь позиция автора куда более спорная, потому что пострадали все. Единственное, что отличает поколение 60-х, это то, что оно успело пожить в стране развитого социализма, а ее развал обусловил крушение иллюзий и планов на будущее. На 90-е пришлось мое детство. Оно не было ни счастливым, ни босоногим, ни, тем более, трагически пафосным. Думаю, некоторые моменты той поры лучше перенесли взрослые люди со сформировавшейся психикой.
Поэты, родившиеся в 60-е, действительно недополучили по объективным историческим причинам тех благ, которыми щедро одаривала литераторов советская власть. Ощущение собственной ненужности, непризнанность – действительно, тяжкий крест. Но пострадали, опять таки, все. И те, кто родился раньше, и те, кто позже. Просто немного по-разному. Говорить в связи с этим о том, кто пострадал больше, по моему, нехорошо.
Гораздо интереснее специфика рассматриваемого литературного поколения изложена в послесловии И. Михайлова. Там она передана через колорит эпохи, а потому более трогательна, чем пафосна. Если бы сопровождающая статья была только одна – последняя – то книга располагала бы к себе читателя гораздо больше.
Б. Лукин, безусловно, прав: любое поколение по-своему уникально. Но к чему же так сгущать краски? Ладно, согласимся с настроениями составителя и приступим к анализу «Их времени».
Итак, критерий составления ясен – это возраст. На страницах «Их времени» представлены поэты из различных регионов бывшего СССР. Этот подход представляется мне оправданным только в том случае, если книга, как и заявлено в предисловии, станет первой в серии. Включение многих поэтических подборок кажется мне нецелесообразным по причине низкого качества оных. И, разумеется, многие талантливые, интересные представители поколения в первую книгу не вошли.
Данная антология, таким образом, представляет собой срез творчества поколения. На этом срезе отчетливо видны некоторые общие тенденции. Большинство авторов уверенно техничны, что и понятно, ведь перед нами взрослые люди. Однако есть и исключения – не по возрасту, а по уровню владения языком. Приведу в пример четверостишие В. Ар-Серги. Прошу заметить, это не фрагмент, а самостоятельное стихотворение:
Я на цыпочках в сон твой войду,
Чтоб сонату дарить лебединой тиши…
А потом так же тихо уйду –
Мою душу под голову ты положи.
Примитивность рифмы, классический пример амфиболии во второй строке, очевидность образов, и в результате – отсутствие лирического содержания. Причины, побудившие составителей публиковать это, мне не ясны.
Однако гораздо более удручающее впечатление оставляет такая тенденция сборника, как патриотизм, густо замешенный на православии. Нужно ли говорить, что однотипные, пустые стихи отвращают читателя не только от данного автора, но и от заявленной темы? Читая «Их время», я не раз вспоминал меткое выражение своего приятеля о православно-патриотических поэтах: «Рифмовальные машины с программой партии “Единая Россия”».
Я проснулся сегодня рано,
Чтоб умыться лесной росой.
Помолился на купол храма
И пошел по земле босой.
(К. Паскаль)
Самое сладкое – пост и молитва.
Самое горькое – бога не знать.
Самое верное – с духами битва.
Самое зыбкое – духам внимать.
(А. Кувакин)
Кажется, эти стихи нацелены не на восприятие красоты, а на читательское умиление. Их можно как угодно тасовать, менять имена авторов, издавать в расписанных под хохлому обложках.
Обилие типизированной православно-патриотической поэзии у меня, например, давно выработало аллергию к любым березкам и златоглавым храмам, я уже не могу воспринимать без скепсиса образы этого семантического ряда. На месте ура-патриотов от поэзии я бы задумался о пагубности того, что они делают.
Приз (в виде золотой порванной на груди рубахи) за первенство в бросании громких фраз о родине и боге, на мой взгляд, следует присудить Н. Зиновьеву:
В степи, покрытой пылью бренной,
Сидел и плакал человек.
А мимо шел Творец Вселенной.
Остановившись, он изрек:
«Я друг униженных и бедных,
Я всех убогих берегу,
Я знаю много слов заветных.
Я есмь твой Бог. Я все могу.
Меня печалит вид твой грустный,
Какой бедою ты тесним?»
И человек сказал: «Я – русский»,
И Бог заплакал вместе с ним.
Каково? Удивительнее всего то, что у Н. Зиновьева есть замечательные стихи, наполненные искренним чувством. Что руководило им, когда он писал эту рифмованную нелепость, квинтэссенцию фальши? Вот другое стихотворение Зиновьева:
У карты бывшего Союза,
С обвальным грохотом в груди,
Стою. Не плачу, не молюсь я,
А просто нету сил уйти.
Я глажу горы, глажу реки,
Касаюсь пальцами морей.
Как будто закрываю веки
Несчастной Родине моей…
Тот же простой, ровный слог, но какая огромная разница! Главный квасной патриот одновременно оказался поэтом, наиболее ярко изобразившим чувства к своей стране. Удивительный факт.
Общие фразы и надуманность противопоказаны любым стихам. Наиболее часто встречаясь в поэзии патриотической, они, увы, губительно сказываются на восприятии самой темы Родины. Любую идею, даже самую святую, легко можно превратить в посмешище, облекая ее в натужный пафос.
Заслуживает внимания и представитель другой, не менее пагубной тенденции, которую многие полагают чуть ли не обратной патриотизму.
если прожил я в полусне
и пути мои занесло
и стихи мои в том числе
заплутали на полусло
если улицы и дома
сговорившись с ума свести –
самых склонных свели с ума
в том числе и мои стихи
если ты поправляя прядь
так и вспыхнешь читая их
будто это не просто блядь
а к невесте писал жених
Невооруженным глазом видно, что перед нами «бродсковщина». Преемственность заявлена и в сопровождающей статье по творчеству данного автора – Д. Новикова. Неужели поэтам, тем более таким талантливым, как Д. Новиков, не претит это подражание? Авторская манера Бродского настолько яркая, что любое интонационное заимствование у него уродует стих.
Подкреплю свое высказывание о таланте Д. Новикова примером другого, менее подражательного его стихотворения:
Все сложнее, а эхо все проще,
проще, будто бы сойка поет,
отвечает, выводит из рощи,
это эхо, а эхо не врет.
Что нам жизни и смерти чужие?
Не пора ли глаза утереть.
Что Россия? Мы сами большие.
Нам самим предстоит умереть.
Д. Новиков – поэт-эмигрант, высказываемые им космополитические и откровенно антирусские идеи вполне ожидаемы. В связи с этим подражание Бродскому делает образ его лирического героя вторичным. При этом Новиков – один из сильнейших авторов сборника. Еще один удивительный факт.
А так ли удивительны эти факты? Антология, призванная показать срез деятельности литературного поколения, обнажила две разнонаправленные идеи, чье сходство, на самом деле, гораздо существеннее, чем различия. Оба течения давно себя исчерпали, это уже не НАШЕ ВРЕМЯ. Поэты, ограничивая себя рамками тенденций, поражают читателя совмещением в своем творчестве вторичного и уникального.
Несмотря на перечисленные минусы, «Их время» – интересная и своевременная книга. Я согласен с возрастным критерием составления в том, что у авторов зрелого возраста, как правило, зрелые стихи, но, как показал мой маленький анализ, присутствует и некоторая косность мышления. Да и у кого она отсутствует? Любой стереотип – в контексте поэтической антологии хорош уже тем, что дает возможность увидеть самое характерное для рассматриваемого периода.
Роман Круглов