Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Народы России: возрождение и развитие
Российский менталитет как социально-политический и духовный феномен^
Е.А.АНУФРИЕВ профессор Л.В.ЛЕСНАЯ доцент
Идеалы равенства и социальной справедливости в российской ментальности
Анализируя исторические корни российского ментали тета в связи с общественностью и соборностью, нельзя не обратить внимание на такие грани русской ментально сти, как равенство и социальная справедливость, а так же на настороженное отношение к частной собственности и особенное отношение к деньгам и богатству вообще. Социальное неравенство и прежде и теперь весьма бо лезненно воспринимается в русской народной ментально сти. Известно, что критика социализма была во многом связана с нарушениями социальной справедливости, не совпадением провозглашаемых идеалов равенства, спра ведливости, гуманности с реальной социалистической дей ствительностью. Именно критика имевшихся в прошлом привилегий у партийно-государственной и другой номен клатуры открыла прямую дорогу некоторым нынешним руководителям нашего государства к власти. И именно восстановленные и во многом увеличенные привилегии подрывают авторитет и уважение к нынешней власти. Еще нетерпимее относится народное самосознание к богатству «новых русских», созданному на явном ограб-' лении народа. Российский менталитет никогда не мирил ся с социальной несправедливостью, не будет он мирить ся с ней и сейчас.
* Окончание. Начало см. № 3, 4, 5 за 1997 г.
17 М
Говоря о русской ментальности, не следовало бы е угоду проявившейся в последние годы моде преувели чивать значение религиозности русского народа, не отри цая, конечно, ее значительного влияния. Тот же В. О Ключевский говорил весьма скептически о религиозное^ русского народа и церковном богослужении, которое ot уподоблял ряду плохо инсценированных и еще хуже ис полняемых оперно-исторических воспоминаний (см.: Клю чевский В. О. Соч. В 9 т. М., 1990. Т. IX. С. 357). Досто евский, например, не отрицал религии, но видел ее суп в гуманизме. Религиозный человек, по писателю, гума нен, светел, спокоен. Безбожие — суета, тоска, мрак. Оь считал, что «если бы не было бога, то следовало бы его выдумать» (цит. по: Кудрявцев Ю. Г. Три круга Достоев ского. М, 1991. С.326). Коль скоро ментальность возни каст не только на основе рациональных знаний, но и Нс основе веры, ее нельзя рассматривать вне религии ь религиозного самосознания.
Помимо общинности, соборности и религиозности ,<»ос сийский менталитет характеризует и такая важная черта как особое отношение к государственной власти. Назо вем ее государственностью. Русская церковь издавнс тесно сотрудничала с государством. Традиционно русское православное духовенство и в целом православие все гда поддерживало власть, опираясь на библейское изре чение: «Всякая душа да будет покорна высшим влас тям, ибо нет власти не от Бога: существующие же вла сти от Бога установлены» {Иваненко С. Социально-поли тическая ориентация русской православной церкви/ Власть. 1995. №1. С. 57). В свою очередь, и государ ство всегда опиралось на церковь, которая являлас) мощным орудием морально-идеологического воздействия на массы. Царь был фактически главой церкви. «Для пра вославного человека вера была своего рода государствен ной повинностью, а вопрос о том, во что и как ем) верить, в последней инстанции решался царем» {Крыве лев В. А. История религий. М., 1976. Т. II.С. 887). Bet это не могло не вести к сочетанию в ментальности рос сиян религиозности и государственности и накладывалс определенный отпечаток на российский патриотизм. Дл$ верующего христианина высшими ценностями были Вера Царь и Отечество.
Государственность в российском менталитете передке отождествляется с державностью. В наше время чаете произносят слова: «За державу обидно». Эти слова, принадлежащие герою одного популярного фильма, чет ко выражают ччрту российского менталитета.
Рассматривая державность в качестве сущностной черты российского менталитета, нельзя обойти вопрос о России как империи и об имперском национальном со знании. И сейчас Россию обвиняют в «имперских замаш ках». Нельзя забывать о том, что в период «холодной войны» и позже антисоветская зарубежная пропаганда называла СССР «империей зла». При этом распад Со ветского Союза нередко объясняется воздействием объек тивной тенденции распада колониальных империй XX в. Подобные обвинения идут и сейчас, но теперь уже в адрес Российской Федерации. Ее стремление сохранить исторически сложившуюся целостность объявляется про должением имперской политики. Это особенно отчетливо проявилось в связи с событиями в- Чечне. Создается впечатление, что российскому менталитету навязывается имперское содержание, хотя российский менталитет ни когда не был имперским ни по своему происхождению,
ни по содержанию. ^
Государственность и' державность как устои российского менталитета
В адрес русского империализма и русской •колониаль ной политики сказано множество осуждающих и гневных слов. Безусловно, в них есть немало справедливого. Но гораздо меньше говорилось об особенностях российско го империализма и колониализма. А если бы эти особен ности были выяснены и объективно оценены, то, навер ное, эти понятия можно было бы брать в кавычки. Как-никак Россия заморские территории не захватывала за исключением разве что Аляски, да и ту она продала Америке. Разве корректно сравнивать, скажем, колониаль ную политику Франции в Алжире, Англии в Индии или Португалии в Анголе с колониальной политикой России. Конечно, было покорение Сибири Ермаком, был Скобе лев, подчинивший Туркестан, был Ермолов, усмирявший Кавказ. Примеры можно продолжить. Но все это не идет ни в какое сравнение с уничтожением коренных народов и их государств испанскими конкистадорами. Ко времени появления англичан в Северной Америке насчитывалось 2 млн. индейцев, к началу XX века их осталось не более 200 тыс. (см.: Всемирная история. М., 1958. Т. V. С. 351). Примеров разбойничьей политики западных империалис тических государств можно привести множество. Харак терной чертой Российской империи было добровольное вхождение ее в состав народов, заселявших огромные области Белоруссии, Украины, Молдавии, Грузии, Арме нии, Кабарды, Казахстана и др. 19
Конечно, Россия была империей и в ней существова ло имперское сознание, но оно имело отличное от за падного имперского сознания содержание, потому что было связано генетически с российским менталитетом. Пе редовая общественная мысль в России всегда стреми лась ограничить отрицательные стороны русского импе риализма. Кстати сказать, устойчивая характеристика Первой мировой войны как войны империалистической привела к тому, что в советское время эта война счита лась несправедливой и потому многие ее страницы за малчивались. Между тем миллионы солдат и офицеров в этой войне выполняли свой долг перед Отечеством, Россией и другими народами.
Историческую ткань российского общества, основу которой составляет российский менталитет, нельзя рас сматривать, не затрагивая патриотизм, а последний так или иначе связан с национализмом, который нередко оценивается как явление консервативное, реакционное. Подобные оценки порой применяют и по отношению к патриотизму. Поэтому разграничение патриотизма и национализма представляет определенные трудности. Эти понятия в различных значениях используются в современной идейно-политической борьбе. Достаточно сослаться на абсурдное словосочетание «коммуно-пат-риоты», которым средства массовой информации пуга ют обывателя. Левая оппозиция существующему режи му широко использует идею государственного патрио тизма.
Патриотизм и патриотические традиции русского народа
Патриотизм означает чувство любви (конечно, в соче тании с определенной деятельностью) к своему роду, племени, затем народности, народу, отечеству, государ ству. По смыслу он имеет две основы: природную и социальную, последняя связана с определенными обязан ностями, долгом. «Основной долг благодарности к роди телям, расширяясь в своем объеме, но не изменяя сво ей природе, — писал религиозный философ В. Соловь ев, — становится обязанностью по отношению к тем об щественным союзам, без которых родители произвели бы только физическое существо, но не смогли бы дать преимуществ достойного, человеческого существования. Ясное сознание своих обязанностей по отношению к отечеству и верное их исполнение образуют добродетель патриотизма...» (Соловьев В. Национализм. Патриотизм.
(Из энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона)// Новый Вавилон. 1994. № 1. С. 35). Далее Соловьев пи шет о совпадении патриотизма с благочестием. Он выво дит истинную идею патриотизма из сущности христианс кого начала: «В силу естественной любви и нравствен ных обязанностей к своему отечеству полагают его инте ресы и достоинство главным образом в тех высших благах, которые не разъединяют, а объединяют людей и народы» (там же). Исходя из этих позиций, Соловьев осуждает национализм, полагая что «последовательного теоретического оправдания национализм, как и все отвле ченные начала, не допускает. Практическое значение он отчасти имеет, как знамя дурных народных страстей, особенно в странах с пестрым многонациональным насе лением» (там же. С. 36).
И в нашем нынешнем понимании патриотизм не сино ним национализму. Последний в европейской интерпрета ции воспринимался как возведенный в ранг государствен ной политики эгоизм титульной нации. Когда складыва лась Российская империя, основой государственного менталитета был отнюдь не национализм титульной на ции, л именно державный патриотизм, что очень важно подчеркнуть. Речь шла не о господстве одной нации, а о семье народов, которая и в советское время была ос новой государственного патриотизма, выдержавшего "1рашные испытания на прочность в годы Отечественной войны.
Российский державный патриотизм неоднократно в истории России доказывал свою жизненную силу, приво дившую в изумление иностранцев. Для подтверждения этого можно привести множество примеров. Вот некото рые из них: с 21 сентября 1609 г. по 1 июня 1611 г. армия польского короля Сигизмунда осаждала Смоленск. Обстоятельства сложились так, что защитники города были предоставлены сами себе. Им много раз предлага лась почетная капитуляция, так как сопротивление каза лось бессмысленным. Однако Смоленск был ключом к Москве, поэтому его защитники решили: «Хотя в Смо ленске наши матери, жены и дети погибнут, только бы на том стоять, чтобы польских и литовских людей в Смоленск не пустить». Потом был яростный приступ. Он продолжался целый год. К лету 1611 г. число жителей сократилось с 80 до 8 тыс., а оставшиеся в живых дошли до последней стадии изнурения. На вопрос к воеводе Шеину: «Кто советовал и помогал ему тгак долго держаться?» он ответил: «Никто особенно, никто не хо тел сдаваться». Сигизмунд предложил оставшимся в
живых перейти к нему на службу, а те, кто не захочет, могут, оставив оружие, покинуть Смоленск. Ушли все, кто еще мог идти. Пошли на Восток по истерзанной земле, питаясь подаянием. Эти люди выполнили свой долг пе ред государством, только государства не было. На протяжении Ьсей русской истории движущей силой героизма русского воина была мысль о России и долге перед ней. Смиренный мужик, оторванный от сохи, пре красно понимал, чем он был, стоя перед воинскими зна менами. /
Кстати сказать, государственный патриотизм в России отнюдь не подавлял личность. Такое подавление несов местимо с российским менталитетом. Это чутко улавли вала художественная купьтура. Например, Толстого в романе «Война и мир» интересует не только Кутузов, но и капитан Тушин с солдатами. Всем нам хорошо известна картина «Военный совет в Филях». На ней особенно запоминается девочка не печи, наблюдавшая за генералами. Подлинным национальным символом Ве ликой Отечественной Войны выступает Василий Тер-кин.
Шовинистическая, националистическая окраска патрио тизма ни в коей мере не может относиться к российско му менталитету. А если кто и пытается придать ему по добный смысл, то этим преследует определенные поли тические и идеологические цели. В то время, когда в нашей стране пытаются дискредитировать патриотизм, в западных странах от государственного патриотизма никто не собирается отказываться. Так, в Америке государ ственному патриотизму придается огромное значение. Вот пример. В Вашингтоне на Арлингтонском кладбище каж дый час сменяется караул у могилы Неизвестного сол дата, павшего в Первую (!) мировую войну. Тысячи школьников наблюдают следующий ритуал: к разводяще му подходит сйлдат и рапортует: « Солдат Джонс нес караул у могилы Неизвестного солдата, погибшего за Америку». Разводящий отвечает: «Америка благодарит солдата Джонса за то, что он нес караул у могилы погибшего за Америку». Америка не забывает ни одного своего павшего солдата.
Хотелось бы обратить внимание еще на одно обстоя тельство. Патриотизм чаще всего .сопряжен в обществен ном сознании с военной деятельностью, однако отнюдь не. захватнической. Но при этом остается в тени мирный аспект патриотизма, повседневная гражданственность, стремление к приумножению достоинств Отечества. В отношении русского патриотизма есть две точки зрения:
одна утверждает необходимость государственного патри отизма на основе всех тех духовных ценностей., которые были выработаны народами России на протяжении ее тысячелетней истории. Толька на этой основе можно противостоять многим негативным чертам западного мен талитета. Другая точка зрения состоит в том, что нужно жить как все, богатеть, а русская сущность проявится сама собой. К сказанному хотелось добавить краткое перечисление основных особенностей российского патри отизма: миротворчество, державность, историческая пре емственность, национальная осмысленность, социальная ориентированность, просвещенность и духовная наполнен-ность.
На пороге нового столетия и нового тысячелетия Рос сия оказалась перед историческим выбором: идти своим путем, ориентируясь на свою историю и самобытность, или тащиться по той колее, которая была давно проло жена западными странами, рассчитывая каждый раз, что ее вытащат на буксире из очередной ямы страны с раз витой экономикой. Народам России с ее тысячелетней историей не к лицу быть иждивенцами и социальными эпигонами. Ни западная, ни китайская модель в чистом виде в России не привьется. У нее свой менталитет, своя судьба. • *
Очевидно, что без проблемы менталитета невозможны и поиски новой государственной идеологии, которыми сейчас в России занимаются все, кому не лень. Кстати сказать, статья 13 Конституции Российской Федерации запрещает создание государственной идеологии. Она гласит: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Впрочем, это не запрещает обсуждать формулу русской идеологии или русской идеи. Однако при этом следует иметь в виду слова Н. Бердяева: «Разложение старых идей в полу равнодушной массе — ядовито» (Бердяев Н. Судьба России. М., 1990. С. 83).
Как бы то ни было, Россия сейчас, как никогда, нуж дается если и не в идеологии, то в четкой и ясной концепции социально-политического, экономического и духовно-нравственного развития, а здесь без менталите та не обойтись. Ясно и другое. Россия в XXI в. не будет жить в изоляции от мирового сообщества. Следователь но, ее государственная идеология будет учитывать те ценности, на которые намерено ориентироваться мировое сообщество. Это, прежде всего, гуманизм, свобода, со циальная справедливость и др
Менталитет как культурно-генетический код российской цивилизации. Его относительная независимость от исторического времени
Все сказанное выше позволяет сделать некоторы сообщения о роли менталитета в российской культуре еще шире — в российской цивилизации. Нужно иметь виду, что понятие «цивилизация» часто подменяется по нятием «культура». Нередко в теоретической и учебной литературе эти понятия рассматриваются как синонимы, что не совсем верно. Дело в том, что понятие «цивили зация» наряду с тем значением, которое входит в куль туру, имеет еще и другое, более широкое, чем культу ра, значение. Этим понятием обозначается уровень, сту пень общественного развития (античная цивилизация). Думается, что понятие «цивилизация» все же шире, не жели понятие «культура», хотя, несомненно, культура входит в цивилизацию. Мы часто говорим о националь ной культуре, но реже или совсем не говорим о нацио нальной цивилизации. Национальная культура чаще все го предстает перед нами современными итогами своего развития, а цивилизация своей историей. Есть китайская цивилизация и китайская культура, российская цивилиза ция и российская и русская культура.
Однако дело не только в этом. Цивилизация представ ляет собой более интегрированную целостность, чем куль тура, именно менталитет служит ее цементирующим на чалом. Но прежде чем подтверждать это положение необходимо обратить внимание на очень важное с мето дологической точки зрения обстоятельство: культура во обще и российская культура в частности всегда рассмат ривалась нами в соответствии с марксистско-ленинскоЯ теорией не как целостность, а как противоположность дву) культур, связанных с интересами определенных классов При этом не имело существенного значения то, что до пускалось привнесение, например в социалистическук культуру, лучших достижений культуры прошлого. Оцен ка этих достижений всегда осуществлялась с классовы) идеологических позиций. Никуда не уйти от того весьмг неприятного для российской цивилизации факта, как из гнание из Советской России многих ученых, работы ко торых только сейчас стали доступны массовому читате лю. Эта позорная для любого цивилизованного государ ства практика продолжалась вплоть до конца 70-х гг. Эт< обстоятельство также помогает объяснить, почему пробле ма российского менталитета не рассматривалась в тру дах советских обществоведов, в том числе и историков
Цивилизация, несомненно, представляет собой целос тность, которая развивается по своим внутренним зако нам, не подвластным сиюминутным воздействиям людей. В связи с этим нельзя не вспомнить идеи некоторых видных российских мыслителей о российском обществе как целостном социальном организме. Они много писали о душе этого организма. А что такое душа народа, если это не менталитет? «Ход русской истории, — писал И. А. Ильин, — слагался не по произволу русских госу дарей, русского правящего класса, с которыми каждый народ вынужден считаться. Слагаясь и взрастая в таком порядке, Россия превратилась не в механическую сум му территорий и народностей, как это натверживают ино странцам русские перебежчики, а в органическое целое» (Ильин И. А. Россия есть живой организм//Русская идея. М„ 1992. С. 431).
Далее Ильин говорит о том, что духовный организм России создал свой особый язык, свою литературу, свое искусство. На этот язык, как на родной, отзываются все славяне мира. Помимо этого, русский язык как духовное орудие передал начатки христианства, правосознания, искусства и науки «всем малым народам нашего терри ториального массива» (там же. С. 433). Русский народ, подчеркивал Ильин, был для малых народов защитником, а не угнетателем. Он приводит целый список представи телей любых наций, нашедших в России государствен ное и всенародное признание. Немногие знают, писал Ильин, что железнодорожное сообщение между Эстони ей, Латвией, Польшей и Бессарабией могло наладиться и происходило после их отделения от России и на рус ском языке. Все признают всенародное значение русско го искусства. На Игналинской атомной электростанции в Литве и сейчас все управление осуществляется на рус ском языке. Великий патриот России И. А. Ильин пре дупреждал о недопустимости превращения России в объект европейской эксплуатации, «в пассивный рынок для европейской жадности» (там же. С. 432).
Ментальную целостность российской цивилизации, ее особенности можно было бы подтвердить множеством примеров. О ней писали все выдающиеся русские мыс лители. При этом нельзя не учитывать, что порой в ли тературе встречаются диаметрально противоположные оценки прошлой истории России. Об этом ярко написал в свое время А. С. Хомяков (см.: Хомяков А. С. О старом и новом//Русская идея С. 53-55). Он приводит немало примеров, опровергающих критические стереоти пы, относящиеся к далекому прошлому. Но дело не
столько в примерах, сколько в доказательстве того факта, что в развитии российского общества как соци ального организма большую, если не сказать определя ющую, роль играл и сейчас играет российский ментали тет. Любые сравнения хромают, тем более сравнения, относящиеся к обществу и такому биологическому орга низму, как человек. Однако все же обратимся к такому сравнению: с определенной долей условности менталитет можно соотнести и даже употребить генетическому коду человека, сейчас достаточно хорошо изученному. Было время, когда генетика считалась лженаукой. На этом основании игнорировалось влияние наследственности и преувеличивалось влияние среды, а с ним вместе и возможности влияния на организм с помощью изменения внешних условий. Отсюда и в развитии человека глав ный упор делался на изменения материальных и духов ных условий, на воспитание ияобразование, с помощыб которых можно быстро и эффективно решить задачу формирования нового человека. Эти, по существу утопи ческие взгляды на всесильность образования и воспита ния по мере развития социализма все болев отрывались от реальности. «Нового человека» оказалось создать не так-то просто, несмотря на всю мощь социалистического государства и его идеологии.
Сказанное не следует понимать так, будто авторы недооценквают или игнорируют влияние обстоятельств на человека. Они хотят просто предостеречь от игнорирова ния генетического кода, т. в. наследственности. К сожа лению, воспитание не всесильно, даже настоящее, осно ванное на самых передовых достижениях педагогической мысли. Не говоря уже о том антивоспитании, которое осуществляется сейчас в нашем обществе. Короче гово ря, нельзя игнорировать природу человека и думать, что эт^ природа позволяет произвольно манипулировать че ловеком.
Общество как сложнейший социальный организм, воз можно, так же развивается по своему генетическому коду, поэтому его нельзя произвольно изменять. Можно пред положить, что и это обстоятельство привело к неудачам в строительстве социализма и к его быстрому и неожи данному развалу и что оно изначально обрекло на не удачу поспешное строительство капитализма в современ ной России. По-видимому, российский менталитет отвер гает эти реформы, как отвергает иммунная система жи вого организма вмешательство всего того, что не было заложено в него природой. Разумеется иммунную систе му можно ослабить или отравить организм курением, ал-
коголем, наркотиками или другими способами. И с обще ством также можно многое сделать, даже можно его уничтожить с помощью современного оружия, но этого нельзя допустить.
Общество представляет собой сложную систему, со стоящую из многих элементов, связанных между собой не только «по горизонтали», но и «по вертикали», гене тически. К сожалению, Последнее обстоятельство не все гда учитывается, что не может не иметь отрицательных последствий для общественной жизни. Как всякая систе ма, общество содержит системообразующие факторы, которые, в свою очередь, представляют собой системное образование. Менталитет как раз и относится к одному из таких факторов и потому должен рассматриваться во взаимосвязи с другими факторами.