Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Суд: отказал Михайлову в удовлетворении виндикационного иска.
Жена Михайлова: холодильник находится в общей совместной собственности супругов, следовательно, суд обязан был привлечь ее к участию в деле в качестве соистца.
Сидоров: суд не вправе привлекать кого-либо в качестве соистца; иное процессуальное положение не соответствовало бы положению Михайловой в спорном правоотношении.
Конституционный Суд в своем Постановлении от 4 апреля 2006 г. №99-О исходит из той логики, что режим совместной собственности предусматривает не только распоряжение имуществом по согласию супругов, но также их согласованные действия по защите прав на это имущество. Из законного режима совместной собственности супругов и солидарного характера их прав и обязанностей следует, что обусловленные общим имуществом права могут защищаться (в том числе в судебном порядке):
В случае совместных действий супругов по защите прав на общее имущество заявительница согласно ч.1 ст. 40 ГПК должна была бы участвовать в судебном процессе в качестве соистца, но вступление в дело в таком процессуальном качестве зависело исключительно от ее усмотрения. Иное противоречило бы принципу диспозитивности гражданского судопроизводства, обусловленному характером защищаемого материального права: по самой своей природе гражданские права предполагают свободу договора и не допускают возможности произвольного вмешательства кого-либо в частные дела.
Собственно говоря, именно поэтому соучастие на истцовой стороне не может быть обязательным и всегда носит факультативный характер («никого нельзя сделать истцом помимо его воли»).
Жена Михайлова имела возможность по своему усмотрению совместно с супругом инициировать возбуждение дела в суде первой инстанции и участвовать в нем, однако таким правом не воспользовалась, что само по себе предполагает ее удовлетворенность действиями супруга по защите их общих прав.
Сидоров ссылается на то, что жена Михайлова не могла бы занять иное процессуальное положение в спорном правоотношении. Однако КС в своем постановлении утверждает, что, несмотря на то, что суд первой инстанции при отсутствии волеизъявления заявительницы не вправе был привлекать ее к участию в деле в качестве соистца, вправе в соответствии с ч.1 ст. 43 ГПК привлечь ее в процесс в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на стороне её супруга, т.е. на стороне истца.
Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований — это субъекты правоотношения, связывающего их с истцом или ответчиком; это субъекты неспорного в данном деле правоотношения (это побочное, примыкающее к спорному правоотношение, зависящее от спорного). В силу того, что судьба спорного правоотношения отразится на примыкающем правоотношении, третьи лица и приобретают интерес в споре. Жена Михайлова состоит в отношениях общей совместной собственности со своим супругом. Данное правоотношение будет выступать побочным к отношению виндикации.
Причем в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 150 ГПК суд может привлечь жену Михайлова к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований уже при подготовке судебного разбирательства в апелляционной инстанции, в связи с чем это лицо будет вынуждено вступить в процесс уже после того, как дело рассмотрено по существу судом первой инстанции. Однако нужно исходить из конкретных обстоятельств возникшего спора: не приведет ли такое привлечение к нарушению права заявительницы на рассмотрение дела судом 1 инстанции.
Однако возникает вопрос: а как быть с тем, что согласно ч.2 ст. 43 ГПК при вступлении в процесс третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, рассмотрение дела в суде производится с самого начала?
Постановление КС от 21.04.2010 N 10-П: ст. 43 ГПК, не будучи предназначенной для деятельности судов проверочных инстанций, не предполагает возможность ее применения в суде апелляционной инстанции. Указание же в ч.2. ст. 327 ГПК на необходимость рассмотрения дела судом апелляционной инстанции по правилам производства в суде первой инстанции не означает автоматического распространения всех этих правил на производство в суде апелляционной инстанции. То есть ч.2 ст. 43 ГПК в её конституционно-правовом смысле не предоставляет суду апелляционной инстанции возможности отмены решения суда 1 инстанции и направление ему дела на новое рассмотрение, если было установлено, что было вынесено решение о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле в суде 1 инстанции.
Таким образом, по данной ситуации можно сказать следующее:
НА СЕМИНАРЕ:
Презумпция согласия супруга опровержимая или нет? Да.
Если супруг не согласен с иском (со вторым супругом), что делать?
Как соистца мы не можем привлечь – но можем уведомить о том, что идет процесс. Если захочет – пусть вступает.
Если супруги на стороне ответчика. Суд привлекает жену в качестве соответчика, если обязательства солидарные.
Состав лиц, участвующих в деле по возмещению ущерба? Леденцов (13 лет) разбил мячом стекло автомобиля. Петров – за рулем автомобиля (арендатор). Лизинговая компания «Север» - арендодатель.
НА СТОРОНЕ ОТВЕТЧИКА:
По общему правилу за вред, причиненный малолетним, отвечают его родители (усыновители) или опекуны, если не докажут, что вред возник не по их вине (п.1 ст. 1073 ГК).
В задаче говорится о том, что Леденцов разбил стекло на уроке физкультуры, что дает повод для применения п.3 ст. 1073 ГК. Согласно ГК, если малолетний гражданин причинил вред, когда он находился под надзором образовательной организации, то эта организация отвечает за причиненный вред, если не докажет, что вред возник не по её вине.
П. 16 Постановления Пленума от 26 января 2010 г. №1 определяет порядок применения судами данной статьи ГК.
ВС РФ говорит о том, что:
При предъявлении требований о возмещении вреда, причиненного малолетним в период его временного нахождения под надзором образовательной организации суды должны учитывать, что пределы ответственности родителей (усыновителей), опекунов, а также образовательных организаций, различны.
В связи с этим суд, исходя из обстоятельств каждого дела, вправе на основании ч. 3 ст. 40 ГПК привлечь к участию в деле в качестве соответчиков:
или
Если будет установлено, что ответственность за причинение малолетним вреда должны нести как родители (усыновители), опекуны, так и образовательная организация, то вред возмещается по принципу долевой ответственности в зависимости от степени вины каждого.
Таким образом, в качестве соответчиков в дело могут быть привлечены родители (усыновители), опекуны и образовательная организация.
НА СТОРОНЕ ИСТЦА:
Между Петровым и лизинговой компанией «Север» заключен договор лизинга (финансовой аренды), в соответствии с которым Петров является арендатором (лизингополучателем), а «Север» - арендодателем (лизингодателем).
Кто будет надлежащим истцом: лизингодатель или лизингополучатель?
Истцом может быть лицо, имеющее материальный интерес в спорном правоотношении. В рассматриваемом случае интерес в сохранности имущества (автомобиля) имеется сразу у нескольких лиц:
Сама формулировка ст. 1064 ГК не содержат прямого указания на то, что право на возмещение вреда имеет именно собственник имущества.
Представляется, что решение вопроса о надлежащем истце напрямую зависит от того, на кого именно законом возложен риск случайной гибели или повреждения имущества. Риск в договорных отношениях характеризуется как опасность возникновения неблагоприятных имущественных последствий, условием возникновения которых не является вина лица, на чью имущественную сферу они будут отнесены в силу закона или договора. По договору лизинга риск случайной гибели или повреждения имущества с момента его передачи лежит на лизингополучателе, т.е. на Петрове.
Кроме того, лизинговая компания «Север», как лизингодатель, защищена договорными механизмами защиты:
Исходя из всего выше сказанного, представляется, что надлежащим истцом будет именно Петров. Он, как лизингополучатель заинтересован в дальнейшем использовании имущества, на нем лежит риск случайного повреждения этого имущества, и в отличие от лизингодателя (компании «Север»), он не имеет договорных механизмов защиты, т.е. не может потребовать от лизингополучателя устранения недостатков, препятствующих использованию арендованного имущества по назначению.
Кроме того, интерес лизингодателя в сохранности имущества сомнителен: ст. 15 ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» говорит о том, что на лизингополучателе лежит обязанность возвратить предмет лизинга или приобрести его в собственность на основании договора купли-продажи. Т.е. вполне вероятно, что предмет аренды впоследствии может вообще выбыть из имущественной сферы лизингодателя.
ТЕЗИСЫ:
Первый судья: мать вправе заявить о признании иска в отношении себя лично, но не вправе делать это от имени ребенка.
Второй судья: тогда ребенок является ответчиком по делу наряду с матерью, но тогда неясно, кто должен его представлять. Однако в качестве ответчика в иске указана только Семенова, но отнюдь не ребенок.
Третий судья: ответчиком по таким делам является только ребенок, ибо отцовство есть правовая связь с ребенком, а не с матерью.
Необходимость оспаривания отцовства возникает при внесении в книгу записей о рождении ребенка лица, фактически не являющегося родителем ребенка. По делам об оспаривании отцовства оспаривается сделанная органами ЗАГС запись об отце ребенка. Суд, рассматривая иск, устанавливает, соответствует ли она действительности. Если суд удовлетворяет требования об оспаривании, то прежние сведения органами ЗАГСа из актовой записи о рождении ребенка исключаются.
Что касается сторон спора: истец и ответчик.
В соответствии со ст. 52 СК истцами по делам об оспаривании отцовства могут выступать только:
Это исчерпывающий перечень лиц, которым предоставлено право оспаривания отцовства. Иным лицам, не указанным в перечне, обратившимся в суд с указанными требованиями в принятии искового заявления будет отказано (п. 1 ст. 134 ГПК).
Что касается ответчика в данном споре. Согласно ст. 51 СК запись об отце в книгу рождений вносится по заявлению одного из родителей, если они состоят в браке, либо по совместному заявлению отца и матери ребенка, если они не состоят в браке. Или отец записывается согласно решению суда. Внесение в книгу рождений записи о лице, не являющемся на самом деле отцом ребенка, является следствием заблуждения «отца» по вине матери, т.к. ей должно быть известно, кто отец ребенка. Таким образом, ответчиком по такому иску должна выступать мать ребенка, а не сам ребенок. Наверно, именно поэтому закон предписывает судам отказывать в принятии иска об оспаривании отцовства, если лицу на момент внесения записи в книгу рождений было известно, что он не приходится ребенку фактическим отцом.
Кроме того, сам СК по делам об оспаривании отцовства признает за детьми процессуальную дееспособность только по достижении совершеннолетия (ст. 52 СК). Раз истцами он могут быть только с 18 лет, то логично, что и ответчика тоже после 18 лет.
Но мнение ребенка не может игнорироваться при разрешении споров об оспаривании отцовства. П.9 Постановления Пленума ВС РФ от 25.10.1996 N 9 «О применении судами СК РФ при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов» предписывает судам при рассмотрении дел об оспаривании записи об отцовстве учитывать правило ст. 57 СК РФ о праве ребенка выражать свое мнение. Однако, как известно, учет такого мнения обязателен по достижении ребенком возраста 10 лет, и то только если это не противоречит его интересам.
НА СЕМИНАРЕ: отцовство, как и брак, - это правовое состояние. Это не правоотношение. Правоотношения – имущественные и личные неимущественные – в рамках этого правового состояния.
Алиментные обязательства – мать, как законный представитель, требует от имени ребенка уплаты алиментов. Если лицо признано, что оно не является отцом, алиментное обязательство не прекращается автоматически. Несмотря на то, что отцовство – основание для алиментного обязательства. Но автоматически оно не прекращается – только акцессорные обязательства автоматически прекращаются с основным.
Факт, имеющий юридическое значение, - это особое производство. Заявитель и заинтересованная сторона. Нет сторон – нет состязательности. Следственность – установление объективной истины независимо от воли сторон. Но здесь не особое производство. Это иск – нам нужно изменить правоотношение. А в особом производстве нет правоотношения, здесь защищается законный интерес. Правоотношения будет, когда мы установим факт (необходим фактический состав).
Можно ли признать иск об оспаривании отцовства? Суд не может принять признание иска стороной, если в результате признания нарушаются права и интересы других лиц? Мать – сторона или законный представитель ребенка? Мать вообще может вступить в это отношение (отец-ребенок), если у нее своё отношение материнства. Затрагивает ли данный процесс её интересы? Нет. Она и до этого была обязана содержать ребенка.
Консервативная позиция: единственный ответчик – ребенок, не мать. Но Шварц считает, что само понятие сторон сегодня неактуально. Много случаев, когда истец и ответчик – не стороны материального правоотношения (интерес). Это основание для пересмотра концепции сторон. И здесь нужно сделать исключение: сама заинтересованность, само желание спорить, не обязательно основанная на конкретных правоотношениях, может послужить основанием для привлечения матери в качестве ответчика. Если она ответчик, означает ли это – что она может признать иск от имени ребенка? Единство статусов – матери как ответчика и как законного представителя ребенка. Объективный интерес ребенка независимо от возраста (получение содержания). Органы опеки и попечительства должны заменять мать, если есть конфликт интересов (п.8 ст.8 ФЗ «Об опеке и попечительстве»).
От своего имени мать может признать иск, а от имени ребенка – нет.
Может мать – процессуальный ответчик? Если она признает иск, а ребенок нет, то дело рассматривается дальше. То есть её признание иска не учитывается. Может она не классический ответчик – не может распоряжаться правами. Признание иска – признание фактических обстоятельств дела?
Жиганов: считал, что не является надлежащим ответчиком по иску, т.к. причинителем вреда выступает ООО «Мастер».
Дейнега: соглашался с заменой ненадлежащего ответчика, указывая, что вины Жиганова в причинении вреда нет.
Гумбанов: следует сохранить возможность взыскания с Жиганова, для чего его необходимо оставить в деле в качестве второго ответчика. «В конце концов, он должен нести риск того, что выбрал такого неудачного подрядчика».
Гареев: отказывался дать согласие на замену ответчика. «Жиганов лукавит, когда указывает на ООО «Мастер» как на причинителя вреда, ведь он предъявил к нему договорный, а не деликтный иск».
Судья: при соучастии на стороне истцов замена ненадлежащего ответчика возможна только при их единогласии. «Если не сумеете договориться, то в случае если я признаю, что Жиганов ненадлежащий ответчик, проиграете все трое, независимо от того, что кто-то один давал согласие на замену ответчика, и будете разбираться потом между собой».
Нужно различать договорное и внедоговорное причинение вреда. Для того чтобы предъявить договорный иск, нужно определить какое право из договора нарушено и есть ли между сторонами вообще договор.
Исходя из обстоятельств дела, представляется, что Жигановым заявлен договорный иск о ненадлежащем выполнении работ по договору подряда. По договору Жиганов вправе требовать возмещения убытков, т.е. расходов по восстановлению нарушенного права (вынужден привлечь иную организацию для подряда, сам заменить стояк и т.п.). Нарушенное право предполагает невозможность использования вещи по назначению, извлечения из неё полезных свойств. Однако предъявление договорного иска еще не препятствует внедоговорному возмещению вреда. Если недостатком работ вред причинен другому имуществу, то это внедоговорный вред - за пределами невозможности пользования отремонтированным по договору подряда стояком (вред иному имуществу, ожоги Жиганову и его семье и т.п.).
Таким образом, Жиганов вправе предъявить 2 иска: договорный и внедоговорный. При этом следует отметить, что в связи с наличием третейской оговорки договорный иск будет рассматриваться третейским судом, а внедоговорный – судом общей юрисдикции.
Гареев, Гумбанов и Дейнега вправе заявить внедоговорный иск о возмещении вреда, причиненного их квартирам заливом водой. Так ст. 1095 ГК говорит о том, что вред, причиненный имуществу гражданина вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков работ, подлежит возмещению лицом, выполнившим работу, независимо от его вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.
Касательно замены ненадлежащего ответчика. Следует обратить внимание на то, что «суд вынес определение об объединении трех дел в одно производство». Необходимо отличать соучастие от объективного соединения дел. Ч. 4 ст. 151 ГПК говорит о том, что судья, установив, что в производстве данного суда имеется несколько дел по искам различных истцов к одному ответчику, с учетом мнения сторон вправе объединить эти дела в одно производство для совместного рассмотрения и разрешения. Это не будет процессуальным соучастием. Процессуальное соучастие (ст. 40 ГПК) требует множественности лиц в спорном материальном правоотношении, а в ст. 151 ГПК правоотношение у каждого своё. В этом случае согласия на стороне истцов не требуется: в отношении тех, кто согласен на замену, производится замена, а в отношении тех, кто против, - замена не производится, и ответчик остается прежним.
Даже если бы на стороне истцов имело место процессуальное соучастие, то их единодушия на замену ненадлежащего ответчика не требовалось бы. Из ч.3 ст. 40 ГПК вытекает, что соучастники ведут дело лично, независимо один от другого. Каждый из соучастников обладает всей полнотой процессуальных прав: они друг друга не обусловливают, не ограничивают. Странно, если бы отказаться от иска каждый из соистцов мог самостоятельно, а замена ненадлежащего ответчика могла быть произведена только при их единогласии. Однако процессуальное соучастие – одно дело с несколькими истцами и одним ответчиком. Как можно в рамках одного дела (единого процессуального правоотношения) в отношении одного истца произвести замену ненадлежащего ответчика, а в рамках другого – не произвести. Как рассматривать дело. Вопрос! Наверное, всё-таки судья вправе требовать единодушия по вопросу замены ненадлежащей стороны.
НА СЕМИНАРЕ:
ст. 15 и ст. 18 Закона о защите прав потребителей
Статья 15. Компенсация морального вреда
Моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.
Компенсация морального вреда осуществляется независимо от возмещения имущественного вреда и понесенных потребителем убытков.
взыскание морального вреда – редкий случай, когда вред взыскивается за нарушение имущественных прав.
Каким образом определяется размер морального вреда, причиненного заливом квартиры? Судом
Будем доказывать страдания или моральный вред презюмируется? Если страданий не было, взыщем ли мы моральный вред?
Возможен ли моральный вред за нарушение имущественных прав? НАРУШЕНИЕ материальных имущественных отношений может породить моральный вред?
Каким образом разделить договорных и внедоговорных исков в праве?
Если не работы, а если некачественный материал.
иск? личный не личный?
убытки из договора и возмещение вреда из деликта.
ШВАРЦ: ст. 14 и 18 Закона о защите прав потребителей.
различие договорного и внедоговорного вреда - по составу. Договорные убытки – расходы на восстановление нарушенного права (невозможность извлекать из вещи полезного свойства, потребительская стоимость). Недостатком товара причинен вред ДРУГОМУ имуществу – внедоговорный вред.
НЕКАЧЕСТВЕННЫЙ МАТЕРИАЛ. иждивением заказчика – по выбору к изготовителю или продавцу. иждивением подрядчика – отвечает подрядчик самостоятельно, свой иск к поставщикам.
Убытки – реальная стоимость отличалась от договора.
Мать: дети Петрова не могут лично вести дело в суде и являются процессуально недееспособными.
Нотариус: принятие наследства – это односторонняя сделка, и эту сделку дети Петрова будут совершать лично с согласия матери, следовательно, и вести наследственное дело в суде они также должны лично, то есть являются процессуально дееспособными.
Судья: доверенность должна была быть выдана матерью ответчиков, ибо они сами процессуально недееспособны в этом деле.
Касательно материальной дееспособности несовершеннолетних от 14 до 18 лет. Ст. 26 ГК позволяет несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет совершать сделки: ряд лично, остальные – с согласия законного представителя. Выдача доверенности должна совершаться с согласия законного представителя.
Касательно процессуальной дееспособности несовершеннолетних от 14 до 18 лет. Общее правило установлено в ч.3 ст. 37 ГПК, согласно которой права, свободы и законные интересы несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет защищают в процессе их законные представители. Однако ч.4 ст. 37 ГПК устанавливает, что в случаях, предусмотренных ФЗ, по делам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых, публичных и иных правоотношений, несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет вправе лично защищать в суде свои права, свободы и законные интересы. Представляется, что ч. 4 ст. 37 ГПК говорит как раз о ситуации, тогда, когда несовершеннолетний вправе самостоятельно вступать в материальные отношения, тогда он вправе самостоятельно вступать в процессуальные правоотношения. При ином толковании ч.4 ст. 37 ГПК оказывается неприменимой.
В материальном праве у несовершеннолетнего 3 состояния:
Куда в процессуальном смысле следует поместить те сделки, которые он материально совершает сам, но с согласия? В процессе он дееспособен по таким сделкам или недееспособен? В процессе нельзя совершить действие самому, но с согласия.
Наследство несовершеннолетний от 14 до 18 лет принимает сам, но с согласия законного представителя. А дело по защите наследственных прав сам будет вести или через представителя? Господствующий взгляд практики, что в таких случаях несовершеннолетний процессуально дееспособен, а законные представители привлекаются к участию в деле. Действительно, ведь предоставляя несовершеннолетнему в возрасте от 14 до 18 лет право совершать сделки, пусть и согласия законного представителя, ст. 26 ГК наделяет несовершеннолетних определенным объемом дееспособности, что в материальном праве позволяет говорить об их частичной дееспособности. Это уже не полностью недееспособные лица, как малолетние и приравнивать их в этом случае к ним, лишая процессуальной дееспособности, видится не совсем правильным.
Таким образом, принятие наследства дети Петрова будут совершать лично с согласия матери. Следовательно, и вести наследственное дело в суде они также должны лично. Доверенность на ведение дела должна быть выдана детьми Петрова лично с согласия матери. Т.е. в рассматриваемом случае несовершеннолетние от 14 до 18 лет являются процессуально дееспособными.
НА СЕМИНАРЕ: лицо участвует в процессе в 2 качествах: как сторона, двигающая процесс, или как источник доказательственной информации.
Привлечение законных представителей – в ч.4 ст. 37 ГПК – это полностью лишение процессуальной дееспособности несовершеннолетних, т.е. суд может сам решить – лишить ли в данном процессе несовершеннолетнего дееспособности или нет, что недопустимо.
Доверенность – сделка представительства нельзя дать согласие на все, на многое, а ведение дел в суде.
Материальная и процессуальная доверенность. Совершение распорядительных действий – материальная дееспособность. Сам, но с согласия.
Изменится ли ответ, если к Петровым как наследниками предъявили иски кредиторы Л. Петрова, и доверенность выдана на ведение дела по иску таких кредиторов.
Веселые ребята, Частичность правопреемства, Самовольный собственник.
Возможность встречи с православным священником при помещении в психиатрический стационар.
ТЕЗИСЫ:
Судья: изменения ГПК в апреле 2011 года расширили процессуальную дееспособность лиц, признанных недееспособными, исключительно по делу о признании гражданина недееспособным.
Игумнов: при таком понимании процессуальной дееспособности лиц, признанных недееспособными, никакой судебной защиты прав пациентов психиатрических стационаров, гарантированных указанным выше законом, не существует, что противоречит Конституции РФ. «Ст.38 Закона о психиатрической помощи до сих пор не реализована, возникший пробел должен быть восполнен на основе прямого применения Конституции».
Судья кассационной инстанции: в процессуальных отношениях невозможно прямое применение Конституции, ибо процессуальная деятельность строго регламентирована.
Суд: недееспособное лицо не вправе обращаться в суд с подобными заявлениями самостоятельно, это должен делать опекун, а если его нет, то администрация стационара. В ЕСПЧ может обращаться кто угодно и через кого угодно.
Согласно ст. 37 Закона РФ от 02.07.1992 N 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» все пациенты, находящиеся на лечении или обследовании в психиатрическом стационаре, вправе подавать без цензуры жалобы и заявления в суд и встречаться с адвокатом и священнослужителем наедине.
Шпаклевкину в реализации данного права было отказано, в связи с чем у него возникла объективная необходимость защиты своего нарушенного права. Но поскольку Шпаклевкин находился в психиатрическом стационаре и был ранее признан недееспособным, не мог лично обратиться в суд.
Ст. 7 Закона РФ от 02.07.1992 N 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» предусматривает, что защиту прав и законных интересов недееспособного лица при оказании ему психиатрической помощи осуществляют его законные представители, а в случае их отсутствия - администрация психиатрического стационара. Ст. 38 Закона РФ от 02.07.1992 N 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», предусматривающая необходимость создания государством «независимой от органов здравоохранения службы защиты прав пациентов, находящихся в психиатрических стационарах», как справедливо указывает Игумнов, до сих пор не реализована. В данной ситуации получается, что законный представитель давно не интересуется судьбой подопечного, а администрация стационара не станет подавать в суд на себя, т.е. недееспособный гражданин, помещенный в стационар, оказывается без гарантированной ему защиты прав и законных интересов, что противоречит Конституции. Так в Постановлении КС №4-П от 27.02.2009 г. сказано, что непредоставление гражданину возможности лично или через выбранного им самим представителя участвовать в судебном заседании является недопустимым ограничением не только права на получение квалифицированной юридической помощи, но и права на полную и эффективную судебную защиту. КС тем самым признал за недееспособным гражданином право на выбор представителя (ч.1 ст. 37 ГПК). А это право – элемент процессуальной дееспособности, т.е. КС за недееспособным гражданином согласно материальному праву признал процессуальную дееспособность, иначе гражданин был бы лишен судебной защиты. Тем самым он действительно непосредственно применил Конституцию, что видится вполне обоснованным, ведь Конституция согласно ст. 15 имеет прямое действие, а гражданин в рассматриваемой ситуации оказался без иных средств правовой защиты.
Судья первой инстанции предлагает трактовать решение КС как расширяющее процессуальную дееспособность лиц, признанных недееспособными, исключительно по делу о признании гражданина недееспособным. Однако вряд ли можно согласиться с подобным ограничительным толкованием. Идеей КС было расширить процессуальную дееспособность недееспособных для эффективной защиты свои личных прав. Да, имущественные права они защищать в подобном порядке (самостоятельно выбирать себе представителя) не вправе, но личные права, как основополагающие, должны иметь возможность защищать.
Однако такой ситуация видится только в свете решений КС и ЕСПЧ. Ранее суды исходили из устойчивой позиции, согласно которой материальная недееспособность является предпосылкой процессуальной недееспособности. Данная позиция подтверждается и действующим законодательством: так исковое заявление, надзорная жалоба не подлежат рассмотрению, если они поданы недееспособным лицом. «Дело Штукатурова» приводит нас к мысли о разделении процессуальной дееспособности на 2 вида:
НА СЕМИНАРЕ:
Идея КС в том, что нельзя однозначно решать ситуации с процессуальной дееспособностью – либо есть, либо нет.
Предпосылки правоотношения: норма, юридический факт, правоспособность – субъект.
Недееспособность – общеправовой институт.
ФЗ «Об обращениях»
ТЕЗИСЫ:
Исайченко: Карченко более не является надлежащим истцом по делу, т.к. утратил защищаемое право.
Карченко: сохранил интерес в получении велосипеда, ибо обязан передать его покупателю; требование осуществить процессуальное правопреемство на стороне ответчика (велосипед находится во владении Мурова)
Судья: на каком праве велосипед будет передан Карченко? Следует осуществить процессуальное правопреемство на стороне истца; на стороне ответчика – замену ненадлежащего ответчика.
Процессуальное правопреемство должно быть осуществлено немедленно, как только для него возникли основания в материальном правоотношении. То есть если Карченко продал велосипед Морозову, и стороны в договоре предусмотрели, что право собственности перешло при заключении договора, то Карченко – больше не надлежащий истец по виндикационному иску, и в отношении него не может быть вынесено решение. Такое решение будет незаконным, т.к. в качестве истца выступает лицо, которое не обладает правом. И как справедливо заметил судья: неясно, на каком праве мы должны были бы передать велосипед Карченко, если бы его виндикационный иск был удовлетворен. Переход права собственности по договору купли-продажи – основание для осуществления процессуального правопреемства на стороне истца (Морозова в отношении Карченко).
Стоит отметить, что спорна возможность осуществления правопреемства на стороне истца, ведь истец в силу принципа диспозитивности приходит в процесс по своей воле. Можно возразить, сказав, что истец всегда имеет возможность отказаться от иска. Но отказаться от иска может только истец, а лицо, в отношении которого не осуществлено правопреемство, - еще не сторона в процессе, еще не истец. Правопреемство на стороне истца носит императивный характер: суд не спрашивает, желает лицо вступить в процесс или нет, и делает его истцом помимо его воли? Думается, что в смысле ст.44 ГПК суд должен сам принять решение о замене стороны правопреемником в силу наступления соответствующих юридических фактов, а не ставить правопреемство в зависимость от мнения участников процесса. Иначе было бы не ясно как «закрыть» процесс, оказавшийся без истца, если правопреемник отказался бы вступить в процесс.
Что касается правопреемства на стороне ответчика. Между Исайченко и Муровым был заключен договор купли-продажи спорного велосипеда, но согласно этому договору право собственности на Мурова перейдет только через 6 месяцев. Однако велосипед был передан во владение Мурову сразу после заключения договора. Как известно, одним из оснований удовлетворения виндикационного иска наряду с наличием права собственности истца на истребуемую вещь и сохранением этой вещи в натуре, является то, что эта вещь должна находиться во владении ответчика. Исайченко после передачи велосипеда Мурову правом владения на него не обладал. Несмотря на то, что он мог продолжать считать себя собственником велосипеда, он больше не является надлежащим ответчиком по виндикационному иску. Должны ли мы осуществить замену ненадлежащего ответчика или же должны произвести процессуальное правопреемство? Для этого нужно выяснить, каковы основания замены ненадлежащего ответчика, каковы основания процессуального правопреемства и что же, наконец, имеет место в нашем случае.
Основанием замены ненадлежащей стороны выступает тот факт, что в отношении лица, которого мы привлекли в качестве ответчика, предположение о том, что он является субъектом спорного правоотношения (что он состоит с нами в споре), не нашло подтверждения, не оправдалось. То есть когда с течением времени выяснилось, что мы изначально предъявили иск не к тому лицу.
Основанием для процессуального правопреемства является правопреемство в спорном материальном правоотношении.
Таким образом, если Карченко предъявил иск к Исайченко в момент, когда велосипед всё еще находился во владении Исайченко, то он изначально предъявил иск к надлежащему ответчику. Тот факт, что велосипед выбыл из владения Исайченко (уже после предъявления иска), является основанием для процессуального правопреемства на стороне ответчика.
Если бы Карченко предъявил иск к Исайченко, а велосипед уже в момент предъявления иска не находился во владении Исайченко, то у нас было бы основание для замены ненадлежащего ответчика.
НА СЕМИНАРЕ:
Вещь должна быть передана Карченко. Взыскивать у Мурова (процессуальное правопреемство на стороне ответчика). Затем Карченко исполняет свою обязанность по передаче вещи по договору купли-продажи. У него интерес – на этом титуле – вернуть вещь. Процессуального правопреемства на стороне истца нет.
Карченко – уже не собственник.
Горин: «Сделка цессии права требования, предъявленного для осуществления в судебном порядке, может считаться состоявшейся только при условии оформления процессуального правопреемства, до вынесения судом такого определения право не может считаться переданным цессионарию. Подписанный акт передачи права никакого значения в данном случае не имеет: если право стало предметом судебного рассмотрения, то оно может быть передано другому субъекту только перед лицом суда, а совершать такую передачу я отказываюсь».
Судья: «Процессуальное правопреемство всегда универсальное; если же допустить вступление в процесс Аушева в качестве соистца, то неясно, в каком объеме процессуальных прав и обязанностей он будет правопреемником Горина, ибо последний сам остается в деле. Цессия ничтожна, т.к. требует частичного процессуального правопреемства, что невозможно».
Проблема: гл. 24 ГК и действующая судебно-арбитражная практика признают возможной уступку части требований (ст. 355 ГК). Означает ли возможность частичного правопреемства в материальном правоотношении частичность правопреемства в процессуальном правоотношении?
Необходимо разделять материальное и процессуальное правопреемство, чего не делает Горин при обосновании своей позиции. Так право будет считаться уступленным, после совершения распорядительной сделки уступки права требования. А замена стороны правопреемником допускается по определению суда в силу изменений в материальном правоотношении. Сторонами был составлен акт приема-передачи, из чего можно сделать вывод, что распорядительная сделка по передаче права произошла. Т.е. в материальном правоотношении перемена лиц в обязательстве произошла.
МАТЕРИАЛЬНОЕ ПРАВООТНОШЕНИЕ:
Допустима ли частичность правопреемства в материальном правоотношении? Да. Судебно-арбитражная практика свидетельствует о том, что право требования можно уступить как полностью, так и частично, при условии, что предмет обязательства является делимым (п. 5 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120). Ст. 384 ГК допускает передачу права по сделке (уступка требования) в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода, если иные правила не предусмотрены законом или договором. Президиум ВАС РФ указал, что ст. 384 ГК РФ разрешает закрепить в договоре правила, отличные от общих.
Как определить делим или не делим предмет обязательства? Если в результате раздела предмета обязательства части будут отличаться друг от друга и от целого количественно, то предмет обязательства является делимым, если качественно – неделимым.
Можно ли уступить не часть основного долга по договору, а требование уплатить проценты за неисполнение обязательства? Да, право на взыскание начисленных процентов представляет собой самостоятельное денежное требование и может быть уступлено отдельно. Ведь право переходит в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту такого перехода (ст. 384 ГК РФ). Поэтому к новому кредитору переходят полностью или в соответствующей части также и права, связанные с уступаемым правом, которые обеспечивают исполнение обязательства, а также другие права, связанные с требованием (п. 15- 16 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120), в том числе право на неуплаченные проценты.
Можно ли уступить спорное право требования? Да. По мнению ВАС РФ, допустимость уступки права (требования) не зависит от того, является ли оно бесспорным и обусловлена ли возможность его реализации встречным исполнением цедентом своих обязательств перед должником (п. 8 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120). Кроме того, ст. 386 ГК РФ предусматривает право должника выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору. Это можно расценивать как дополнительный аргумент в пользу возможности уступки спорного требования.
Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод, что право требования % в материальном правоотношении от Горина к Аушеву перешло.
ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВООТНОШЕНИЕ:
В силу ст. 44 ГПК процессуальное правопреемство возможно только при вынесении соответствующего определения судом о замене правопреемником. До этого замены стороны в споре не происходит. Но в каком качестве Аушев должен вступить в процесс, ведь, как справедливо отметил судья, его правопредшественник Горин по-прежнему остается в процессе. Полное правопреемство действительно в данном случае недопустимо, ведь у Горина остается право требования основной суммы долга.
Аушев желает вступить в процесс в качестве соистца. Но есть ли основания для процессуального соучастия? ч.2 ст. 40 ГПК выдвигает в качестве таких оснований следующие:
Но ни одно из этих оснований не имеет места в нашем случае. Права требования у Горина и Аушева различны (у одного – сумма основного долга, у другого - %), основания этих прав разные (у Горина – договор займа, у Аушева – цессия), и права на взыскание суммы основного долга и % не являются однородными. Нет множественности лиц в материальном правоотношении.
Мне кажется, что Аушев может выступить в процессе как третье лицо с самостоятельными требованиями на стороне истца (ст. 42 ТК), ведь право требования Аушева на уплату % частично исключает возможность удовлетворения иска Горина. Горин первоначально заявил иск о взыскании суммы основного долга и уплаты %. Но т.к. право на уплату % перешло к другому лицу, судом будет отказано в их взыскании.
Является ли изменение фирменного наименования основанием для процессуального правопреемства?
Основания для процессуального правопреемства предусмотрены в ч.1 ст. 44 ГПК - смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательстве.
С одной стороны, перечень оснований процессуального правопреемства не является исчерпывающим. Но ГК, кроме цессии и перевода долга, других случаев перемены лиц в обязательствах не знает. Поэтому, по всей вероятности, речь идет не об обязательстве, а о правоотношении – «и другие случаи перемены лиц в правоотношении». Обязательство – только частный случай перемены лиц в правоотношении. Это более подходящая конструкция.
Но что представляет собой изменение фирменного наименования юридическим лицом? Фирменное наименование – это средство индивидуализации юридического лица; объект гражданских прав. Ч.1 ст. 57 ГК устанавливает, что реорганизация юридического лица может быть осуществлена в предусмотренном законом порядке и формах, перечень которых установлен исчерпывающим образом (слияние, присоединение, разделение, выделение, преобразование). Именно реорганизация ЮЛ является основанием для правопреемства, но её при смене фирменного наименования, как справедливо отмечает судья, не происходит.
Правопреемство – это переход прав и обязанностей от одного лица (субъекта права) к другому. Но в отличие от изменения организационно-правовой формы юридического лица, которая традиционно признается изменением субъекта правоотношений, изменение наименования организации не влечет каких-либо сущностных изменений характеристик, признаков организации. Изменение наименования не влечет правопреемства юридического лица. Изменения фирменного наименования вносятся в уже ранее принятый Устав организации, не меняется основной государственный регистрационный номер организации (ОГРН), внесенный в государственный реестр, не меняется ИНН. Изменение наименования организации аналогично изменению имени или фамилии физическим лицом. Очевидно, что в данном случае ни о каком новом субъекте материальных правоотношений говорить не приходится.
П. 58.6 Совместного Постановления Пленумов ВС и ВАС № 5/29 от 26 марта 2009 г. «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой ГК РФ» говорит, что споры о фирменных наименованиях подведомственны арбитражным судам.
Ст. 124 АПК устанавливает последствия изменения наименования лица в арбитражном процессе. Согласно ч.1 данной статьи лица, участвующие в деле, обязаны сообщить арбитражному суду об изменении своего наименования. При отсутствии такого сообщения лицо, участвующее в деле, именуется в судебном акте исходя из последнего известного арбитражному суду наименования этого лица. Арбитражный суд указывает в определении или протоколе судебного заседания изменение наименования лица, участвующего в деле. АПК ничего не говорит о замене стороны.
НА СЕМИНАРЕ: фикция – искажение факта при применении норм о процессуальном правопреемстве. Аналогия возможна при сходности отношений.
Имелись ли основания для осуществления процессуального правопреемства?
Исходя из ст. 44 ГПК основанием процессуального правопреемства выступает правопреемство в материальных отношениях. Правопреемство подразумевает переход права от одного лица к другому. Сидоров продал квартиру третьему лицу, а в качестве правопреемника указал своего соседа Драгунова. Как только он продал квартиру, он вышел из отношений общей собственности, т.е. стал ненадлежащим истцом. Он утратил юридический интерес к процессу, его нужно заменить. Но нельзя говорить о правопреемстве – квартира продана третьему лицу, именно к нему перешло право собственности на квартиру и на долю в общей собственности многоквартирного жилого дома, а не к соседу Драгунову. Драгунов и другие жильцы дома, как субъекты общей долевой собственности, тоже субъекты спорного материального правоотношения, т.е. оснований для материального правопреемства нет.
Существует ли правопреемство в законных интересах? Шварц считает, что основанием процессуального правопреемства выступает не столько переход права, сколько переход интереса. Но переход процесса к любому другому долевому сособственнику – это не правопреемство, это какая-то другая замена, ведь право никуда не переходило. Но Драгунов, как и другие участники общей долевой собственности, имеют интерес, а, значит, могут обратиться в суда за его защитой. Это замена по мотиву группового иска. Групповой иск - иск, решение по которому определяет правовое положение членов группы. Такой иск требует разрешения групповых интересов, но в какой процессуальной форме? В групповом иске право заявить иск принадлежит всей группе (всем собственникам квартир).
Имеются ли основания для обязательного процессуального соучастия на стороне истца и допустимо ли существование такого?
Нет оснований для обязательного соучастия на стороне истца. На истцовой стороне соучастие всегда факультативное. Действует старый принцип – «никто не может быть истцом помимо его воли». В отличие от ответчика, который привлекается в процесс властью суда, истец приходит туда по своей воле.
Идея «привлечь к участию в деле всех собственников» видится не самой удачной, да и к тому же неосуществимой.
Какой порядок осуществления сособственниками действий по защите права общей долевой собственности вытекает из ГК?
П.9 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 N 64 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров о правах собственников помещений на общее имущество здания»:
В судебном порядке рассматриваются споры о признании права общей долевой собственности на общее имущество здания. Собственники помещений в данном здании вправе требовать признания за собой права общей долевой собственности на общее имущество. Суд рассматривает это требование как аналогичное требованию собственника об устранении всяких нарушений его права, не соединенных с лишением владения (ст. 304 ГК).
Таким образом, в данном случае, сособственники вправе заявить:
Вопрос процессуального правопреемства на стороне истца на основании состоявшейся суброгации.
ТЕЗИСЫ:
Михайлов: процессуальное правопреемство возможно в любом положении дела.
Петров: решение должно быть отменено, как незаконное, и дело передано на новое рассмотрение, ибо на момент вынесения решения Михайлову уже не принадлежало право требования.
Судья: следует сначала привлечь страховую компанию и выслушать ее мнение, а затем решать вопрос о правопреемстве или об отмене решения и передаче дела на новое рассмотрение.
Для начала стоит отметить, что в ст. 44 ГПК процессуальное правопреемство определяется как императивный институт, поэтому если наступило изменение в спорном правоотношении, то оно находит отражение и в процессуальном. Суд осуществляет правопреемство: он не спрашивает истца и ответчика о том, хотят ли они этого. Хотя в силу принципа диспозитивности каждый становится истцом только по своей воле, но ведь лицо имеет право отказаться от иска. Так что императивность решения суда в вопросе процессуального правопреемства не нарушит прав истца. Поэтому привлечение страховой компании, учет её мнения, учет мнения ответчика и истца представляются излишними. Суд должен сам принять решение о замене стороны правопреемником в силу наступления соответствующих юридических фактов, а не ставить правопреемство в зависимость от мнения участников процесса.
В подтверждение позиции Михайлова ч.1 ст. 44 ГПК говорит о том, что правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства (в апелляции, кассации, в надзоре и т.д.). Однако оно должно быть осуществлено своевременно, то есть немедленно, как только для этого возникли основания. После выплаты страхового возмещения произошла суброгация прав истца страховой компании. В этот момент истец становится ненадлежащим, и мы должны были его заменить. Но Михайлов ни суду, ни Петрову не заявил о том, что получил страховое возмещение от страховщика.
Ввиду этого возникает проблема: суд должен:
Но так мы теряем инстанцию – теряем обжалование.
или
Решение суда является незаконным, поскольку вынесено в пользу лица, которое правом требования на этот момент не обладало (не тот истец). Единственный выход – отмена судебного решения и возвращение дела на рассмотрение в первую инстанцию.
Замена стороны в кассации на страховую компанию невозможна еще и потому, что у страховой компании нет интереса. А основанием процессуального правопреемства будет не столько переход права, сколько переход интереса. Интерес страховщика - в получении от виновного лица суммы возмещения, выплаченной страхователю. У нас же с Петрова в пользу Михайлова иск удовлетворен, т.е. Михайлов получил как бы «двойное возмещение»: и от страховщика, и от Петрова. Поэтому у страховой компании нет интереса к Петрову – у нее интерес к Михайлову. Страховая компания может предъявить иск о возмещении убытков к Михайлову за то, что он вовремя не вовлек ее в процесс.