аналитически исходя из анализа структуры сознания

Работа добавлена на сайт samzan.net:

ВОПРОС № 12

ЭМПИРИЧЕСКИЙ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ УРОВНИ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ,

ИХ СТРУКТУРА И ПРОБЛЕМА СООТНОШЕНИЯ

Одной из главных философских тем в исследовании науки является вопрос об общей структуре научного знания. Традиционно принято выделять в этой структуре два основных уровня — эмпирический и теоретический. При этом имеют место различные истолкования природы, содержания и взаимоотношения этих уровней.

****

Мы полагаем, что верные ответы на эти вопросы могут быть даны только трансцендентально-аналитически — исходя из анализа структуры сознания.

1. Все научное знание - на основе мышления. Из этого анализа следует, что всякое научное знание есть результат деятельности рациональной ступени сознания (мышления) и всегда дано в форме понятийного дискурса. Это относится не только к теоретическому, но и к эмпирическому уровням научного знания. На это обстоятельство впервые в отечественной философии науки обратил внимание В. А. Смирнов,  указав на недопустимость смешивания когнитивных оппозиций «чувственное — рациональное» и «эмпирическое — теоретическое». «Эмпирическое — теоретическое» есть оппозиция внутри рационального знания. Это означает, что сами по себе чувственные данные, сколь бы многочисленными и адаптивно-существенными они ни были, научным знанием еще не являются. В полной мере это относится и к данным научного наблюдения и эксперимента, пока они не получили определенной мыслительной обработки и не представлены в языковой форме (в виде совокупности терминов и предложений эмпирического языка некоторой науки).

Схема:

При всей близости содержания чувственного и эмпирического знания, благодаря различию их онтологии и качественному различию форм их существования (в одном случае — множество чувственных образов, а в другом — множество эмпирических высказываний), между ними не может иметь место отношение логической выводимости одного из другого. Это означает как то, что эмпирическое знание неверно понимать как логическое обобщение данных наблюдения и эксперимента, так и то, что данные наблюдения и эксперимента, строго говоря, логически не выводимы из эмпирических высказываний. Между ними существуют другие типы отношений — моделирование (репрезентация) и интерпретация (реконструкция).

Эмпирическое знание является понятийно-дискурсной моделью чувственного знания, а последнее — интерпретацией эмпирического знания. Например, когда ученый смотрит на показания амперметра и записывает результат своего наблюдения: «Сила тока равна 5 ампер», он вовсе не имеет в виду, что «Черная стрелка остановилась около цифры 5», а именно определенную интерпретацию этого высказывания, предполагающую, между прочим, знание некоторой теории, на основе которой был создан данный прибор. Конечно, трудно «увидеть» силу тока там, где ее нет, но весьма легко «не увидеть» ее, где она есть.

2. Во-вторых, необходимо подчеркнуть, что научное знание — это результат деятельности предметного сознания (а не его саморефлексии). В отношении эмпирического познания это достаточно очевидно, ибо оно представляет собой взаимодействие сознания с чувственно воспринимаемыми предметами. Но столь же предметен (правда, идеально предметен) и теоретический уровень познания.

****

I.  СТРУКТУРА ЭМПИРИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ

1. Механизм работы эмпирического уровня обеспечивается рассудком. Рассудок — исходный уровень мышления, на котором оперирование абстракциями происходит в пределах неизменной схемы, заданного шаблона, жесткого стандарта. Это способность последовательно и ясно рассуждать, правильно строить свои мысли, четко классифицировать, строго систематизировать факты. Здесь сознательно отвлекаются от развития, взаимосвязи вещей и выражающих их понятий, рассматривая их как нечто устойчивое, неизменное. Главная функция рассудка — расчленение и исчисление. Мышление в целом невозможно без рассудка, он необходим всегда, но его абсолютизация неизбежно ведет к метафизике. Рассудок — это обыденное повседневное житейское мышление или то, что часто называют здравым смыслом. Логика рассудка — формальная логика, которая изучает структуру высказываний и доказательств, обращая основное внимание на форму «готового» знания, а не на его содержание и развитие. Деятельность рассудка заключается в применении к материалу чувственно полученных данных таких операций, как абстрагирование, анализ, сравнение, обобщение, индукция, выдвижение гипотез, эмпирических законов, дедуктивное выведение из них проверяемых следствий, их обоснование или опровержение и т. д.

2. Предметная сфера эмпирического уровня. Для понимания природы эмпирического уровня научного познания необходимо вслед за А. Эйнштейном различать по крайней мере три качественно различных типа предметов:

1) вещи сами по себе (объекты);

2) их представление (репрезентация) в чувственных данных (чувственные объекты);

3) эмпирические (абстрактные) объекты.

Можно сказать: эмпирический объект суть сторона, аспект чувственного объекта, а последний, в свою очередь, — аспект, сторона «вещи в себе». Таким образом, эмпирическое знание, будучи непосредственно множеством высказываний об эмпирических объектах, представляет собой абстракцию третьей ступени по отношению к миру «вещей в себе».

Механизм работы:

1. Вещи сами по себе.  

2. Фильтр 1: целевая установка сознания (практическая или познавательная). Целевая установка выполняет роль своеобразного фильтра, механизма отбора важной, значимой для «Я» сенсорной информации, получаемой в процессе воздействия объекта на чувственные анализаторы. Чувственные объекты — результат «видения» сознанием «вещей в себе», а не просто «смотрения» на них.  

3. Чувственные образы вещей.  

4. Фильтр 2: количество фильтров, а в результате и активность и конструктивность сознания здесь  (по сравнению со вторым шагом) резко возрастают. Такими фильтрами на эмпирическом уровне научного познания являются:

а) структуры языка;

б) накопленный запас эмпирического знания;

в) интерпретативный потенциал разума (в частности, господствующих научных теорий) и т.п.

5.  Протокольные предложения, т.е. единичные эмпирические высказывания (с квантором существования или без). Их содержанием является дискурсная фиксация результатов единичных наблюдений; при составлении таких протоколов фиксируется точное время и место наблюдения. Как известно, наука — это в высшей степени целенаправленная и организованная когнитивная деятельность. Наблюдения и эксперименты осуществляются в ней отнюдь не случайно, не бессистемно, а в подавляющем большинстве случаев вполне целенаправленно — для подтверждения или опровержения какой-то идеи, гипотезы. Поэтому говорить о «чистых», незаинтересованных, немотивированных, неангажированных какой-либо теорией наблюдениях и, соответственно, протоколах наблюдения в развитой науке не приходится. Для современной философии науки — это очевидное положение.

6. Более высоким уровнем эмпирического знания являются факты. Научные факты представляют собой индуктивные обобщения протоколов, это — обязательно общие утверждения статистического или универсального характера. Они утверждают отсутствие или наличие некоторых событий, свойств, отношений в исследуемой предметной области и их интенсивность (количественную определенность). Их символическими представлениями являются графики, диаграммы, таблицы, классификации, математические модели.

В понимании природы факта в современной методологии науки выделяются две крайние тенденции: фактуализм и теоретизм. Если первый подчеркивает независимость и автономность фактов по отношению к различным теориям, то второй, напротив, утверждает, что факты полностью зависят от теории и при смене теорий происходит изменение всего фактуального базиса науки. Верное решение проблемы состоит в том, что научный факт, обладая теоретической нагрузкой, относительно независим от теории, поскольку в своей основе он детерминирован материальной действительностью.

Структура научного факта: в структуре научного факта выделяют три элемента:

- предложение («лингвистический компонент» факта);

- соединенный с предложением чувственный образ («перцептивный компонент»);

- третья часть – приборы, инструменты и практические действия, навыки, используемые для получения соответствующего чувственного образа («материально-практический компонент»). Например, тот факт, что железо плавится при температуре 1530 С°, включает в себя соответствующее предложение, чувственный образ жидкого металла, термометры и оборудование для плавки металла. Легко понять, что факт не является лишь предложением или некоторым реальным положением дел, если задаться вопросом о том, как передать данный факт людям иной культуры, скажем, древним египтянам или грекам гомеровской эпохи. Совершенно недостаточно (если вообще возможно) перевести на их язык предложение «Железо плавится при температуре 1530 С°». Они его просто не поймут, а если бы и поняли, то отнеслись бы к нему как к некоторой гипотезе или теоретической спекуляции. Данный факт может стать фактом только в той культуре, которая обладает соответствующей технологией и практическими навыками, нужными для воспроизведения данного факта.

7. Третьим, еще более высоким уровнем эмпирического знания являются эмпирические законы различных видов (функциональные, причинные, структурные, динамические, статистические и т. д.). Научные законы — это особый вид отношений между событиями, состояниями или свойствами, для которых характерно временное или пространственное постоянство (мерность). Так же, как и факты, законы имеют характер общих (универсальных или статистических) высказываний с квантором общности: «Все тела при нагревании расширяются», «Все металлы — электропроводны», «Все планеты вращаются вокруг Солнца по эллиптическим орбитам» и т. д. и т. п.. Научные эмпирические законы (как и факты) являются результатом гипотетических обобщений — индукции через перечисление, элиминативной индукции, индукции как обратной дедукции, подтверждающей индукции. Поскольку индуктивное восхождение от частного к общему, как правило, является неоднозначным выводом и способно дать в заключение только предположительное, вероятностное знание, постольку эмпирическое знание само по себе является в принципе гипотетическим.

8. Наиболее общим уровнем существования эмпирического научного знания являются так называемые феноменологические теории, которые представляют собой логически организованное множество эмпирических законов (феноменологическая термодинамика, небесная механика Кеплера и др.). Являясь высшей формой логической организации эмпирического научного знания, феноменологические теории, тем не менее, и по характеру своего происхождения, и по возможностям обоснования остаются гипотетическим, предположительным знанием. И это связано с тем, что индукция, то есть обоснование общего знания с помощью частного (данных наблюдения и эксперимента), не имеет доказательной логической силы, а в лучшем случае — только подтверждающую.

2. СТРУКТУРА ТЕОРЕТИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ

1. Механизм работы теоретического уровня  обеспечивается разумом. Деятельность разума направлена не вовне сознания, не на его контакт с внешним бытием, а вовнутрь сознания, на имманентное развертывание своего собственного содержания. Сущность деятельности разума может быть определена как свободное когнитивное творчество, самодостаточное в себе и для себя.

2. Предметная сфера – идеальные объекты. Геометрическая точка, линия, плоскость — в математике; инерция, абсолютное пространство и время, абсолютно упругая, несжимаемая жидкость, математический маятник, абсолютно черное тело — в физике; страты общества, общественно-экономическая формация, цивилизация — в социологии; логическое мышление, логическое доказательство — в логике... Как создаются идеальные объекты в науке и чем они отличаются от абстрактных эмпирических объектов?

А) Обычно идеализация трактуется только как предельный переход от свойств эмпирических объектов к экстремумным логически возможным значениям их интенсивности (0 или 1) (геометрическая точка — нуль—размерность пространственного измерения эмпирических объектов по мере уменьшения их размера, линия — бесконечный непрерывный континуум последовательности (соседства) геометрических точек, абсолютное черное тело — объект, способный полностью (100%) поглощать падающую на него световую энергию и т. д.). Что характерно для таких предельных переходов при создании идеальных объектов? Три существенных момента.  Первый — исходным пунктом движения мысли является эмпирический объект, его определенные свойства и отношения.

Второй — само мысленное движение заключается в количественном усилении степени интенсивности наблюдаемого, свойства до максимально возможного предельного значения.

Третий, самый главный момент — в результате такого, казалось бы, чисто количественного изменения, мышление создает качественно новый (чисто мысленный) объект, обладающий свойствами, которые уже принципиально не могут быть наблюдаемы (безразмерность точек, абсолютная прямизна и однородность прямой линии, актуально бесконечные множества, капиталистическая или рабовладельческая общественно-экономическая формация в чистом виде, сознание и бытие философии и т. д. и т. п.). Известный финский математик Р. Неванлинна так охарактеризовал это обстоятельство: идеальные объекты конструируются из эмпирических объектов добавлением к последним таких новых свойств, которые делают идеальные объекты принципиально ненаблюдаемыми и имманентными элементами сферы мышления.

Б) Однако есть более изящный и простой способ конструирования идеальных, чисто мысленных объектов — введение их по определению, просто исходя из потребностей самого теоретического мышления, для решения чисто теоретических или логических проблем. Этот способ конструирования идеальных объектов получил распространение в основном в математике, частично — в теоретической (математической) физике, да и то на довольно поздних этапах их развития (введение иррациональных и комплексных чисел при решении алгебраических уравнений, разного рода объектов в топологии и функциональном анализе), математической логике и теоретической лингвистике, в физике элементарных частиц и других областях знания. Особенно интенсивно этот способ введения идеальных объектов и, соответственно, развития теоретического знания стал использоваться в науке начиная со второй половины XIX века, после принятия неевклидовых геометрий в качестве полноценных математических теорий и построения Гильбертом формализованной системы евклидовой геометрии. Освобожденная от пут обязательного эмпирического генезиса своих объектов, математика совершила колоссальный рывок в своем развитии за последние сто пятьдесят лет. Когда современную математику определяют как науку «об абстрактных структурах» или «о возможных мирах», то имеют в виду именно то, что ее предметом являются идеализированные объекты, вводимые чистым мышлением по определению.

Итак, имеет смысл терминологически закрепить различие между идеализированными объектами, конструируемыми мышлением, в одном случае, с помощью «предельного перехода» от эмпирических абстрактных объектов, а в другом — «по определению», без всякой непосредственной опоры на конкретное эмпирическое знание. Назовем первый тип идеализированных объектов «идеализированными объектами первого рода», а второй — «идеализированными объектами второго рода». Если теоретическое естествознание, социально-гуманитарные и технические теоретические дисциплины имеют дело в основном с идеализированными объектами первого рода, то чистая (теоретическая) математика и логика — с идеализированными объектами второго рода. Именно математика является парадигмальным образцом теоретического мышления в его точном и доказательном варианте, демонстрируя колоссальные конструктивные возможности, «непостижимую эффективность» чистого разума и огромную прагматическую ценность когнитивной свободы.

Зачем вводятся в науку идеальные объекты? Насколько они необходимы для ее успешного функционирования и развития? Нельзя ли обойтись в науке только эмпирическим знанием, которое более всего и используется непосредственно на практике?

А) Инструментализм. Впервые в наиболее четкой форме эти вопросы поставил и дал на них свои ответы Э. Мах. Он полагал главной целью научных теорий их способность экономно репрезентировать всю имеющуюся эмпирическую информацию об определенной предметной области. Способом реализации данной цели может быть построение таких логических моделей эмпирии, когда из относительно небольшого числа допущений выводилось бы максимально большое число эмпирически проверяемых следствий. Введение идеальных объектов и является той платой, которую мышлению приходится заплатить за выполнение указанной выше цели. С точки зрения Маха, это связано с тем, что в самой объективной действительности никакой формально-логической взаимосвязи между ее законами, свойствами и отношениями нет. Логические отношения могут иметь место только в сфере сознания, мышления между понятиями и суждениями. Логические модели действительности с необходимостью требуют определенного ее упрощения, схематизации, идеализации, введения целого ряда понятий, которые, однако, имеют не объектно-содержательный, а чисто инструментальный характер, способствуя созданию целостных, логически организованных теоретических систем. А главным достоинством последних является то, что представленная в них в снятом виде эмпирическая информация защищена от потерь, удобно хранится, транслируется в культуре, является достаточно обозримой и хорошо усваивается в процессе обучения.

Б) Эссенциализм. Согласно последней, идеальные объекты и научные теории фиксируют и описывают сущностный мир, тогда как эмпирическое знание имеет дело с миром явлений. Обе интерпретации имеют достаточное число сторонников и в философии науки, и среди крупных ученых. Поднятая в них проблема онтологического статуса теоретического знания столь же значительна, сколь и далека от своего консенсуального решения. С нашей точки зрения, обе интерпретации вполне совместимы, если убрать из каждой определенный ригористический и фундаменталистский «налет».

3. Структурные компоненты теоретического уровня.

К числу основных из них относятся проблема, гипотеза, теория и закон, выступающие вместе с тем как формы, «узловые моменты» построения и развития знания на теоретическом его уровне.

****

Проблема — форма теоретического знания, содержанием которой является то, что еще не познано человеком, но что нужно познать. Иначе говоря, это знание о незнании, вопрос, возникший в ходе познания и требующий ответа. Проблема не есть застывшая форма знания, а процесс, включающий два основных момента (этапа движения познания) — ее постановку и решение. Правильное выведение проблемного знания из предшествующих фактов и обобщений, умение верно поставить проблему — необходимая предпосылка ее успешного решения. «Формулировка проблемы часто более существенна, чем ее разрешение, которое может быть делом лишь математического или экспериментального искусства. Постановка новых вопросов, развитие новых возможностей, рассмотрение старых проблем под новым углом зрения требуют творческого воображения и отражают действительный успех в науке».

Как считает К. Поппер, наука начинает не с наблюдений, а именно с проблем, и ее развитие есть переход от одних проблем к другим — от менее глубоких к более глубоким. Проблемы возникают, по его мнению:

1) либо как следствие противоречия в отдельной теории;

2) либо при столкновении двух различных теорий;

3) либо в результате столкновения теории с наблюдениями.

Тем самым научная проблема выражается в наличии противоречивой ситуации (выступающей в виде противоположных позиций), которая требует соответствующего разрешения. Определяющее влияние на способ постановки и решения проблемы имеет, во-первых, характер мышления той эпохи, в которую формулируется проблема, и, во-вторых, уровень знания о тех объектах, которых касается возникшая проблема. Каждой исторической эпохе свойственны свои характерные формы проблемных ситуаций.

****

Гипотеза — форма теоретического знания, содержащая предположение, сформулированное на основе ряда фактов, истинное значение которого неопределенно и нуждается в доказательстве. Гипотетическое знание носит вероятный, а не достоверный характер и требует проверки, обоснования.

Как форма теоретического знания гипотеза должна отвечать некоторым общим условиям, которые необходимы для ее возникновения и обоснования и которые нужно соблюдать при построении любой научной гипотезы вне зависимости от отрасли научного знания. Такими непременными условиями являются следующие:

1. Выделяемая гипотеза должна соответствовать установленным в науке законам. Например, ни одна гипотеза не может быть плодотворной, если она противоречит закону сохранения и превращения энергии.

2. Гипотеза должна быть согласована с фактическим материалом, на базе которого и для объяснения которого она выдвинута. Иначе говоря, она должна объяснить все имеющиеся достоверные факты. Но если какой-либо факт не объясняется данной гипотезой, последнюю не следует сразу отбрасывать, а нужно более внимательно изучить прежде всего сам факт, искать новые — более лучшие и достоверные факты.

3. Гипотеза не должка содержать в себе противоречий, которые запрещаются законами формальной логики. Но противоречия, являющиеся отражением объективных противоречий, не только допустимы, но и необходимы в гипотезе (такой, например, была гипотеза Луи де Бройля о наличии у микрообъектов противоположных — корпускулярных и волновых — свойств, которая затем стала теорией).

4. Гипотеза должны быть простой, не содержать ничего лишнего, чисто субъективистского, никаких произвольных допущений, не вытекающих из необходимости познания объекта таким, каков он в действительности. Но это условие не отменяет активности субъекта в выдвижении гипотез.

5. Гипотеза должна быть приложимой к более широкому классу исследуемых родственных объектов, а не только к тем, для объяснения которых она специально была выдвинута.

6. Гипотеза должка допускать возможность ее подтверждения или опровержения; либо прямо — непосредственное наблюдение тех явлений, существование которых предполагается данной гипотезой (например, предположение Леверье о существовании планеты Нептун); либо косвенно — путем выведения следствий из гипотезы и их последующей опытной проверки (т. е. сопоставления следствий с фактами).

Развитие научной гипотезы может происходить в трех основных направлениях.

Во-первых, уточнение, конкретизация гипотезы в ее собственных рамках.

Во-вторых, самоотрицание гипотезы, выдвижение и обоснование новой гипотезы. В этом случае происходит не усовершенствование старой системы знаний, а ее качественное изменение.

В-третьих, превращение гипотезы как системы вероятного знания — подтвержденной опытом — в достоверную систему знания, т. е. в научную теорию.

****

Теория — наиболее сложная и развитая форма научного знания, дающая целостное отображение закономерных и существенных связей определенной области действительности. Примерами этой формы знания являются классическая механика Ньютона, эволюционная теория Ч. Дарвина, теория относительности А. Эйнштейна, теория самоорганизующихся нелестных систем (синергетика) и др.

Любая теория — это целостная развивающаяся система истинного знания (включающая и элементы заблуждения), которая имеет сложную структуру и выполняет ряд функций. В современной методологии науки выделяют следующие основные компоненты, элементы теории:

КОМПОНЕНТЫ

1. Исходные основания — фундаментальные понятия, принципы, законы, уравнения, аксиомы и т. п. Важнейшая роль отводится закону. Закон — ключевой элемент теории, которая есть не что иное, как система законов, выражающих сущность, глубинные связи изучаемого объекта (а не только эмпирические зависимости) во всей его целостности и конкретности, как единство многообразного.

В самом общем виде закон можно определить как связь (отношение) между явлениями, процессами, которая является:

а) объективной, так как присуща прежде всего реальному миру, чувственно-предметной деятельности людей, выражает реальные отношения вещей;

б) существенной, конкретно-всеобщей. Будучи отражением существенного в движении универсума, любой закон присущ всем без исключения процессам данного класса, определенного типа (вида) и действует всегда и везде, где развертываются соответствующие процессы и условия;

в) необходимой, ибо, будучи тесно связан с сущностью, закон действует и осуществляется с «железной необходимостью» в соответствующих условиях;

г) внутренней, так как отражает самые глубинные связи и зависимости данной предметной области в единстве всех ее моментов и отношений в рамках некоторой целостной системы;

д) повторяющейся, устойчивой, так как «закон есть прочное (остающееся) в явлении», «идентичное в явлении», их «спокойное отражение» (Гегель). Он есть выражение некоторого постоянства определенного процесса, регулярности его протекания, одинаковости его действия в сходных условиях. Стабильность, инвариантность законов всегда соотносится с конкретными условиями их действия, изменение которых снимает данную инвариантность и порождает новую, что и означает изменение законов, их углубление, расширение или сужение сферы их действия, их модификации и т. п. Любой закон не есть нечто неизменное, а представляет собой конкретно-исторический феномен. С изменением соответствующих условий, с развитием практики и познания одни законы сходят со сцены, другие вновь появляются, меняются формы действия законов, способы их использования и т. д.

Важнейшая, ключевая задача научного исследования — «поднять опыт до всеобщего», найти законы данной предметной области, определенной сферы (фрагмента) реальной действительности, выразить их в соответствующих понятиях, абстракциях, теориях, идеях, принципах и т. п. Решение этой задачи может быть успешным в том случае, если ученый будет исходить из двух основных посылок: реальности мира в его целостности и развитии и законосообразности этого мира, т. е. того, что он «пронизан» совокупностью объективных законов. Последние регулируют весь мировой процесс, обеспечивают в нем определенный порядок, необходимость, принцип самодвижения и вполне познаваемы.

2. Идеализированные объекты — абстрактные модели существенных свойств и связей изучаемых предметов (например, «абсолютно черное тело», «идеальный газ» и т. п.).

3. Логика теории — совокупность определенных правил и способов доказательства, — нацеленных на прояснение структуры и изменения знания.

4. Философские установки и ценностные факторы.

5. Совокупность законов и утверждений, выведенных в качестве следствий из основоположений данной теории в соответствии с конкретными принципами.

ВИДЫ ТЕОРИЙ:

Теории опытных (эмпирических) наук — физики, химии, биологии, социологии, истории и др. — по глубине проникновения в сущность изучаемых явлении можно разделить на два больших класса: феноменологические и нефеноменологические.

Феноменологические (их  называют также эмпирическими) описывают наблюдаемые в опыте свойства и величины предметов и процессов, но не вникают глубоко в их внутренние механизмы (например, геометрическая оптика, термодинамика, многие педагогические, психологические и социологические теории и др.). Такие теории не анализируют природу исследуемых явлений и поэтому не используют сколь - нибудь сложные абстрактные объекты, хотя, разумеется, в известной мере схематизируют и строят некоторые идеализации изучаемой области явлений.

Феноменологические теории решают прежде всего задачу упорядочивания и первичного обобщения относящихся к ним фактов. Они формулируются в обычных естественных языках с привлечением специальной терминологии соответствующей области знания и имеют по преимуществу качественный характер. С феноменологическими теориями исследователи сталкиваются, как правило, на первых ступенях развития какой-нибудь науки, когда происходит накопление, систематизация и обобщение фактологического эмпирического материала. Такие теории — вполне закономерное явление в процессе научного познания.

С развитием научного познания теории феноменологического типа уступают место нефеноменологическим (их называют также объясняющими). Они не только отображают существенные связи между явлениями и их свойствами, но и раскрывают глубинный внутренний механизм изучаемых явлений и процессов, их необходимые взаимосвязи, существенные отношения, т. е. их законы.

Но это уже не эмпирические, а теоретические законы, которые формулируются не непосредственно на основе изучения опытных данных, а путем определенных мыслительных действий с абстрактными, идеализированными объектами.

ФУНКЦИИ ТЕОРИЙ

К числу основных функций теории можно отнести следующие:

1. Синтетическая функция — объединение отдельных достоверных знаний в единую, целостную систему.

2. Объяснительная функция — выявление причинных и иных зависимостей, многообразия связей данного явления, его существенных характеристик, законов его происхождения и развития, и т. п.

3. Методологическая функция — на базе теории формулируются многообразные методы, способы и приемы исследовательской деятельности.

4. Предсказательная — функция предвидения. На основании теоретических представлений о «-наличном» состоянии известных явлений делаются выводы о существовании неизвестных ранее фактов, объектов или их свойств, связей между явлениями и т. д. Предсказание о будущем состоянии явлений (в отличие от тех, которые существуют, но пока не выявлены) называют научным предвидением.

5. Практическая функция. Конечное предназначение любой теории — быть воплощенной в практику, быть «руководством к действию» по изменению реальной действительности. Поэтому вполне справедливо утверждение о том, что нет ничего практичнее, чем хорошая теория.

Но как из множества конкурирующих теорий выбрать хорошую? Как считает К. Поппер, важную роль при выборе теорий играет степень их проверяемости: чем она выше, тем больше шансов выбрать хорошую и надежную теорию. Так называемый «критерий относительной приемлемости», согласно Попперу, отдает предпочтение той теории, которая: а) сообщает наибольшее количество информации, т. е. имеет более глубокое содержание; б) является логически более строгой; з) обладает большей объяснительной и предсказательной силой; г) может быть более точно проверена посредством сравнения предсказанных фактов с наблюдениями. Иначе говоря, резюмирует Поппер, мы выбираем ту теорию, которая наилучшим образом выдерживает конкуренцию с другими теориями и в ходе естественного отбора оказывается наиболее пригодной к выживанию.

3. Соотношение эмпирии и теории

В истории познания сложились две крайние позиции по вопросу о соотношении эмпирического и теоретического уровней научного познания: эмпиризм и схоластическое теоретизирование.

1. Сторонники эмпиризма сводят научное знание как целое к эмпирическому его уровню, принижая или вовсе отвергая теоретическое познание. Эмпиризм абсолютизирует роль фактов и недооценивает роль мышления, абстракций, принципов в их обобщении, что делает невозможным выявление объективных законов. К тому же результату приходят и тогда, когда признают недостаточность «голых фактов» и необходимость их теоретического осмысления, но не умеют «оперировать понятиями» и принципами или делают это некритически и неосознанно.

Эмпиризм (от греч. impeiria — опыт) отрицает активную роль и относительную самостоятельность мышления. Единственным источником познания считается опыт, чувственное познание (живое созерцание), вследствие чего эмпиризм всегда был связан с сенсуализмом (от лат. sensus — чувство), но это не тождественные понятия. При этом содержание знания сводится к описанию этого опыта, а рациональная, мыслительная деятельность сводится к разного рода комбинациям того материала, который дается в опыте, и толкуется как ничего не прибавляющая к содержанию знания.

Однако для объяснения реального процесса познания эмпиризм вынужден выходить за пределы чувственного опыта и описания «чистых фактов» и обратиться к аппарату логики и математики (прежде всего к индуктивному обобщению) для описания опытных данных в качестве средств построения теоретического знания. Ограниченность эмпиризма состоит в преувеличении роли чувственного познания, опыта и в недооценке роли научных абстракций и теорий в познании, в отрицании активной роли и относительной самостоятельности мышления.

2. Говоря о схоластическом теоретизировании, необходимо отметить, что понятие «схоластика» чаще всего употребляется в двух смыслах: прямом — как определенный тип (форма) религиозной философии, в особенности характерный для Средних веков, и в переносном — как бесплодное умствование, формальное знание, оторванное от реальной жизни и практики.

В свое время Гегель справедливо называл схоластику «варварской философией рассудка», лишенной всякого объективного содержания, которая «вертится лишь в бесконечных сочетаниях категорий» (а точнее—слов, терминов). При этом «презренная действительность» остается рядом и ею совсем не интересуются, что не позволяет понять ее существенные характеристики и формообразования. Однако, как верно заметил великий математик Г. Вейль, ученый обязан пробиваться сквозь туман абстрактных слов и -достигать незыблемого скального основания реальности».

Схоластика — отвлеченно-догматический способ мышления, опирающийся не на реалии жизни, а на авторитет канонизированных текстов и на формально-логическую правильность односторонних, чисто словесных рассуждений. Она не совместима с творчеством, с критическим духом подлинно научного исследования, поскольку навязывает мышлению уже готовый результат, подгоняя доводы под желаемые выводы.

Таким образом, схоластика представляет собой такой способ мышления, для которого характерны несвобода и авторитарность мысли, ее отрыв от реальной действительности, обоснование официальной ортодоксальной доктрины и подчинение ей, абсолютизация формально-логических способов аргументации, субъективизм и произвольность в оперировании понятиями и терминами {зачастую переходящие в «словесную эквилибристику»), работа в рамках компилятивного, комментаторского исследования текстов, многосложность и полисемантичность дефиниций и вместе с тем — стремление к четкой рационализации знания, формальнологической стройности понятий.

Проявления схоластического мышления чаще встречаются в социально-гуманитарном познании, чем в естественнонаучном, особенно в условиях тоталитарных политических режимов. Это — цитатничество, начетничество и компилятивность, которые становятся основными «методами» исследования; несвобода и авторитарность мысли, се подчинение официальной идеологической доктрине и ее обоснование, субъективизм и произвольность в оперировании понятиями и терминами («словесная эквилибристика»), комментаторство и экзегетичность (произвольное толкование текстов). «Это — пресловутая «игра в дефиниции», манипулирование «голыми» (зачастую «заумными») терминами, тяга к классифика-торству и системосозиданию, доказыванию давно доказанного, псевдоноваторство с забвением азбучных истин, движение мысли от умозрительно сконструированных схем и формул к реальным процессам (но не наоборот), бесплодные перетасовки понятий и бесконечное «плетение словес» и т. д.

****

Любое удовлетворительное решение данной проблемы должно заключаться в непротиворечивом совмещении двух утверждений:

1) признании качественного различия между эмпирическим и теоретическим знанием в науке;

2) признании взаимосвязи между ними, включая объяснение механизма этой взаимосвязи. Прежде чем перейти к решению данной проблемы, еще раз зафиксируем содержание понятий «эмпирическое» и «теоретическое».

Эмпирическое знание суть множество высказываний (не обязательно логически связанных между собой) об эмпирических объектах.

Теоретическое знание суть множество высказываний (обязательно организованных в логически взаимосвязанную систему) об идеальных объектах.

Источником и основой содержания эмпирического знания является информация об объективной реальности, получаемая через наблюдения и экспериментирование с ней.

Источником и основой содержания теоретического знания является информация об идеальных объектах, являющихся продуктами конструктивной деятельности рационального мышления. Тем не менее, после своего создания теоретический мир в целом (как и любой его элемент) приобретает объективный статус: он становится для сотворившего его сознания предметной данностью, с которой необходимо считаться и сверять свои последующие шаги; он имеет имманентный потенциал своего развития, свои более простые, более естественные и более сложные, более искусственные траектории движения и эволюции.

Основными факторами сознания, контролирующими изменение содержания эмпирического знания, являются наблюдение и эксперимент.

Основными факторами сознания, контролирующими изменение содержания теоретического знания, являются интеллектуальная интуиция и логика. Контроль сознания за содержанием и определенностью теоретического знания является значительно более сильным, чем за содержанием и определенностью эмпирического знания. И это связано с тем, что содержание теоретического знания является имманентным продуктом самого сознания, тогда как содержание эмпирического знания лишь частично зависит от сознания, а частично — от независимой от него (и являющейся всегда тайной для него) материальной действительности.

Таким образом, теоретическое и эмпирическое знание имеют совершенно различные онтологии — мир мысленных, идеальных конструктов («чистых сущностей») в первом случае и мир эмпирических предметов, принципиально наблюдаемых, — во втором.

Существовать в теоретическом мире — значит быть определенной, непротиворечивой, предметной единицей мира рационального мышления.

Существовать в эмпирическом мире — значит иметь такое предметное мысленное содержание, которое принципиально наблюдаемо и многократно воспроизводимо.

Из перечисленных выше качественных различий между содержанием эмпирического и теоретического знания следует, что между ними не существует логического моста, что одно непосредственно не выводимо из другого. Методологически неверным является не только утверждение, что научные теории выводятся из эмпирического опыта, являются логическими (индуктивными) обобщениями последнего, но и утверждение, что из научных теорий могут быть логически выведены эмпирические следствия.

Корректным контрсуждением первому утверждению является следующее: научные теории не выводятся логически из эмпирического знания, а надстраиваются над ним для выполнения определенных функций (понимание, объяснение, предсказание). Создаются же они благодаря конструктивной деятельности разума.

Контрсуждением второму утверждению является такое: из научных теорий могут быть логически выведены теоретические же (как правило, частные и единичные) следствия, которые, в свою очередь, уже внелогическим путем могут быть идентифицированы с определенными эмпирическими высказываниями. Следовательно, принципиально неверны не только индуктивистские модели получения и подтверждения научных теорий, но и в значительной степени — гипотетико-дедуктивные модели критического рационализма (К. Поппер, И. Лакатос и др.).

Схематически взаимосвязь между теоретическим (Т) и эмпирическим знанием (Э) может быть изображена следующим образом:

О чем эта схема говорит? Прежде всего о том, что теоретическое знание, как и эмпирическое, является весьма сложной структурой, состоящей из утверждений разной степени общности.

Наиболее общий уровень — аксиомы, принципы и наиболее общие теоретические законы. Например, для классической механики это три закона Ньютона (инерции; взаимосвязи силы, массы и ускорения; равенства сил действия и противодействия). Механика Ньютона — это теоретическое знание, описывающее законы движения такого идеального объекта, как материальная точка, при полном отсутствии трения, в математическом пространстве с евклидовой метрикой.

Вторым уровнем научной теории являются частные теоретические законы, описывающие структуру, свойства и поведение идеальных объектов, сконструированных из исходных идеальных объектов. Для классической механики это, например, законы движения идеального маятника. Как показал в своих работах В. С. Степин, частные теоретические законы, строго говоря, не выводятся чисто логически (автоматически) из общих. Они получаются в ходе осмысления результатов мысленного эксперимента над идеальными объектами, сконструированными из элементов исходной, «общей теоретической схемы».

Третий уровень развитой научной теории состоит из частных, единичных теоретических высказываний, утверждающих нечто о конкретных во времени и пространстве состояниях, свойствах, отношениях идеальных объектов. Например, таким утверждением в кинематике Ньютона может быть следующее: «если к материальной точке К, применить силу F, то через время Т, она будет находиться на расстоянии S от места приложения к ней указанной силы». Единичные теоретические утверждения дедуктивно выводятся из частных и общих теоретических законов путем подстановки на место переменных, фигурирующих в законах, некоторых конкретных величин из области значений переменной.

Важно подчеркнуть и то обстоятельство (логическое по своей природе), что с эмпирическим знанием могут сравниваться не сами по себе общие и частные теоретические законы, а только их единичные следствия после их эмпирической интерпретации и идентификации (отождествления) с соответствующими эмпирическими высказываниями. Последние, как уже отмечалось выше, идентифицируется в свою очередь с определенным набором чувственных данных.

Только таким, весьма сложным путем (через массу «посредников») опыт и теория вообще могут быть сравнены на предмет соответствия друг другу. Каким образом осуществляется важнейшая операция во взаимосвязи теоретического и эмпирического знания — процедура идентификации теоретических и эмпирических терминов и соответствующих им идеальных и эмпирических объектов?

Ответ: с помощью идентификационных предложений, в которых утверждается тождество значений некоторых терминов эмпирического и теоретического языка. Такие предложения называются также «интерпретационными», «правилами соответствия» или «редукционными предложениями» (Р. Карнап). Некоторые примеры интерпретационных предложений: «материальные точки суть планеты солнечной системы» (небесная механика), «евклидова прямая суть луч света» (оптика), «разбегание галактик суть эффект Доплера» (астрономия) и т. д. и т. п.

Какова природа интерпретационных предложений? Как показал Р. Карнап, несмотря на то, что общий вид этих высказываний имеет логическую форму «А есть В», они отнюдь не являются суждениями, а суть определения. Любые определения — это условные соглашения о значении терминов, и к ним неприменима характеристика истинности и ложности. Они могут быть лишь эффективными или неэффективными, удобными или неудобными, полезными или бесполезными. Одним словом, интерпретативные предложения имеют инструментальный характер, их задача — быть связующим звеном («мостом») между теорией и эмпирией. Хотя интерпретативные предложения конвенциональны, они отнюдь не произвольны, поскольку всегда являются элементами некоторой конкретной языковой системы, термины которой взаимосвязаны и ограничивают возможные значения друг друга.

Важно подчеркнуть также особый статус интерпретативных предложений, которые не являются ни чисто теоретическими, ни чисто эмпирическими высказываниями, а чем-то промежуточным между ними, включая в свой состав как эмпирические, так и теоретические термины. Интерпретативное знание являет собой пример когнитивного образования кентаврового типа, выступая относительно самостоятельным элементом в пространстве научного знания; не имеет собственной онтологии, являясь лишь инструментальным посредником между теорией и эмпирией. Его самостоятельность и особая роль в структуре научного знания была по-настоящему осознана лишь в XX веке, когда рост абстрактности теоретического знания сопровождался, с одной стороны, неизбежной потерей его наглядности, а с другой стороны — расширением и пролиферацией сферы эмпирической применимости каждой из теорий. Интерпретативное знание — это, конечно, продукт конструктивной деятельности разума, но разума, осознавшего свою адаптивную ответственность в использовании своего потенциала для лучшей ориентации «Я» в объективном мире, в сфере «не-Я». Вывод: интерпретационные предложения по:

- структуре: смешанные;

- статусу: определения;

- функциям: мост между качественно различными по содержанию уровнями знания;

- природе: идентификация значений определенных терминов эмпирии и теории.

****

Учет самостоятельной роли интспретативного знания в структуре научного знания привел к необходимости более тонкого понимания процедур подтверждения и опровержения научных теорий опытом. В самом деле, в общем виде схема взаимосвязи теории и опыта может быть символически записана следующим образом:

Рассмотрим возможные варианты действия по этой схеме.

Первый. Допустим, что в результате сопоставления    , с данными наблюдения и эксперимента установлена истинность высказывания    Что отсюда следует? Только то, что система           в целом — возможно истинна, так как из истинности следствий не следует истинность посылок, из которых они были выведены (это элементарный закон дедуктивной логики). Более того, из определения материальной импликации, являющейся формальной моделью отношения выводимости, следует, что истинные высказывания могут быть получены и из ложных посылок. Примером может служить элементарный правильный силлогизм: все тигры — травоядные; все травоядные — хищники; следовательно, все тигры — хищники. Таким образом, истинность эмпирических следствий теории не только не служит доказательством истинности теорий, но даже — подтверждением ее истинности. Конечно, если заранее допустить (предположить) истинность теории, тогда независимое установление (например, с помощью эмпирического опыта) истинности выведенных из них следствий подтверждает (хотя и не доказывает) сделанное допущение об истинности теории. В рассмотренном же выше случае установление истинности Е, подтверждает не истинность Т, самой себе, а только истинность всей системы                        в целом. Таким образом, не только доказательство, но даже подтверждение истинности теории самой по себе (то есть взятой отдельно от присоединенной к ней интерпретации) — невозможно.

Второй вариант. Установлена ложность       Что отсюда следует с логической необходимостью? Только ложность всей системы           в целом, но отнюдь не ложность именно     . Ложной (неудачной, некорректной) может быть объявлена как раз ее конкретная эмпирическая интерпретация        и тем самым ограничена сфера предполагавшейся эмпирической применимости теории. Таким образом, опыт не доказывает однозначно и ложность теории.

Общий вывод: теория проверяется на опыте всегда не сама по себе, а только вместе с присоединенной к ней эмпирической интерпретацией, а потому ни согласие этой системы с данными опыта, ни противоречие с ними не способно однозначно ни подтвердить, ни опровергнуть теорию саму по себе.

Следствие: проблема истинности теории не может быть решена только путем ее сопоставления с опытом. Ее решение осуществляется иными средствами и находится в другой плоскости, на уровне более общих — метатеоретических предпосылок и оснований научного познания.

13

1. ОСНОВИ МЕНЕДЖМЕНТУ І МАРКЕТИНГУ для студентів 3 курсу заочної форми навчання напряму підготовки 6
2. аллергенами у сенсибилизированного человека
3. Классный час География Английский
4. Особенности составления документов
5. з курсу Новітня історія країн Європи та Америки 1918 ~ 1945 рр
6. Классификация систем массового обслуживания и их основные элементы
7. Статистика Предмет и метод статистической науки
8. СТАТЬЯ 107 УК РФ План- Введение
9. Планировочная часть Назначение участка Участок по централизованному ремонту детали класса ldquo;
10. Финансовая политика Республики Казахстан
11. ТЕМА- ФИЗИОЛОГИЯ ПИЩЕВАРЕНИЯ В ДВЕНАДЦАТИПЕРСТНОЙ КИШКЕ План лекции- Значение 12перстной кишки в с
12. Помощь при кровотечениях
13. Лекция 3 11Основные принципы и нормативная правовая база защиты населения от чрезвычайных ситуаций К на
14. славянскими книгами
15. Вариант 4 Оглавление- Введение
16. ТЕМА 10 КОММЕРЧЕСКИЙ РИСК
17. Конституционное право зарубежных стран Понятие и предмет конституционн
18.  Старажытнасць тысячагоддзі існавання вуснай народнай творчасці ~ літаратура Старажытнага свету ~ да ІУ ~
19. Мавзолей ВИ Ленина
20. Тема урока- Органы пищеварения

Материалы собраны группой SamZan и находятся в свободном доступе