Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Актуальность исследования. Рубеж XX-XXI веков характеризуется значительными метаморфозами, обусловленными переходом к постиндустриальному информационному обществу. Любой переход такого масштаба есть не только переход технологический и экономический, но и переоценка ценностей, формирование нового культурного пространства. На первый взгляд, формирование экранной культуры на фоне информационных технологий свидетельствует о гибели книги и книжной культуры, которые на протяжении веков были окружены священным ореолом и превратились по существу в символ западной культуры. На почве этих настроений как раз и возник миф о «смерти книги», который, тем не менее, нуждается в серьезном анализе.
В культуре, основанной на книгопечатании, само восприятие книги было безальтернативным и, следовательно, односторонним. Книга к определенному моменту стала таким естественным элементом европейской цивилизации, что порой переставала замечаться как одна из основ своеобразия этой культуры. В аксиому превратилось то, что книга — важнейший элемент в трансляции знаний и шире - нашего опыта. Западный человек стал воспринимать книгу как единственно возможное универсальное средство передачи опыта. Между тем, культуры, которые существовали до и сосуществовали с европейской культурой, естественно, вырабатывали свои уникальные формы накопления, хранения, трансляции знания. Известная нам специфическая книжная форма получила мировое распространение только после того, как утвердилась в Европе. И в этой ситуации миф о «смерти книги» возник и стал распространяться как некая альтернатива прежнего мифа об ее «бессмертии».
По сути, при продвижении вглубь электронного века и распространение новых технологий, которые поменяли соотношение сил между традиционными и нетрадиционными средствами хранения информации и коммуникации, мы столкнулись с другой крайностью — окончательным упразднением книги в мечтах технической интеллигенции. Но дилемма - «смерть книги» или ее «бессмертие» - не может привести нас к подлинному решению вопроса о судьбе книги в новых условиях. Именно на стадии радикальной трансформации культуры чрезвычайно важно не только зафиксировать проблемную ситуацию, но и заново, и по возможности непредвзято, проанализировать ту эпоху, которая канадским ученым Мак-Люеном была названа «галактикой Гутенберга».
Когда появляются основания говорить о завершении жизненного цикла такого явления, как книга, её существование предстает в несколько ином свете, и появляется возможность для наиболее важных обобщений. В свое время утверждение книги также совпало с революцией в формах восприятия и мышления, социальной организации и способах жизни, что позволило говорить не просто о книге, но об особой «книжной культуре» человека индустриальной эры. В чем же смысл книжной культуры и ее отличие от экранной культуры?
Таким образом, серьёзный анализ судьбы книги в информационном обществе возможен лишь тогда, когда мы проясним сущность и генезис книги в свете различных методологических подходов. Выясняя, как книга влияла на формы организации опыта, формы мышления, самовыражения и мировоззрение людей, мы сможем уточнить представление о книжной культуре. Анализ книги и книжной культуры в историческом и методологическом плане является непременным условием решения проблемы «смерти книги» в условиях информационных технологий и утверждения экранной культуры. Именно в таком историческом и методологическом контексте феномен книги и трансформация книжной культуры получает свое реальное осмысление.
Состояние научной разработанности проблемы. Можно сказать, что Р.Брэдбери в романе «451° по Фаренгейту» (1950) стал основоположником дискуссии о том, что ожидает книгу в будущем, в условиях противостояния с новыми информационными технологиями. Подлинный взрыв общественного мнения в сфере культурологии произвело выступление профессора английской литературы в университете Торонто Херберта Маршалла Мак-Люена. Сложился стереотип, что именно он предсказал скорый закат книжного дела.
Тем не менее, проблема книги и книжной культуры до сих пор остается нерешенной, о чем свидетельствует тот факт, что существует большое количество дефиниций понятия «книга», из которых ни одно в настоящее время не может быть признано общепринятым. Анализом феномена книги сегодня занимаются книговеды, культурологи, философы культуры. При этом в исследовании книги акцент делается на самые разные моменты: сущность книги и способ ее существования, влияние книги на человека и культуру, проблема «смерти книги». Многие авторы фиксируют своё внимание на новых видах средств коммуникации, наукоёмких технологиях, полагая в них источник всех остальных трансформаций в обществе и культуре.
Что касается истории изучения книги как феномена культуры, то началом здесь является XVI в., когда Мишель Монтень первым высказал идею о книге как продукте культуры и высшей культурной ценности. Другой представитель уже итальянского Возрождения Паоло Верджерио (1370-1444) увидел в книгах главный инструмент сохранения родовой человеческой памяти, превышающий по своей эффективности все другие способы передачи опыта и достижений от одного поколения к другому. Англичанин Ф. Бэкон признает книгопечатание, прежде всего, как проект прикладного знания. Природа для него - это книга; чтение делает человека. Жан-Жак Руссо, выступая в роли критика западноевропейской цивилизации, указывает на противоречивость движения человеческого общества по пути прогресса и при этом причину развращающего влияния на общественные нравы видит в развитии науки и книг, которые как будто специально ставят перед собой задачу учить порокам и дурным нравам.
В начале XX века под воздействием идей бельгийского учёного Поля Отле книга стала объектом научного изучения уже в рамках специальной науки - книговедения. Особый интерес исследователей вызывало постижение феномена книги в 20-е годы. А. М. Ловягин в 1926 году публикует в Ленинграде «Основы книговедения», М. Ф.Яновский в 1929 в Киеве «О книге: Опыт анализа понятия «книга». К этому же времени относится попытка создания философии книги известным отечественным книговедом М. Н. Куфаевым, написавшим в 1922 году «Проблемы философии книги».
В этот период были заложены основы функционального подхода к изучению книги, развиваемого в течение XX века отечественным и зарубежным книговедением: О. В. Андреева, И. Е. Баренбаум, А. А. Беловиц-кая, Л. Л. Волкова, А. Г. Глухов, А. А. Говоров, Т. Зберский, А. М. Иоффе, К. Мигонь, И. Г. Моргенштерн, Ю. Н. Столяров, Ф. Функе, И. А.Шомракова, Г. Н. Швецова-Водка, М. Червинский, Э. Эггер и др.
В настоящее время книговеды озабочены проблемами, связанными с бытованием электронных книг, сосуществованием книг и электронных средств массовой информации, проблемами развития книговедения как науки, а также будущим книги, книжного чтения, книгоиздания. Эти аспекты исследования книги мы находим у И. А. Бутенко, Г. А. Василенко, Р. С. Гиляровского, В. Е. Горбась, Е. И. Григорянц, М. П. Ельникова, А. Ильницкого, В. Ляхова, М. М. Самохиной, Ю. В. Санникова, К. М. Сухо-рукова, Л. Усенкова, В. Р. Фирсова, Г. Фонотова, В. Ц. Худавердян и др.
Пока не сформировано четкого и полного представления о значимости книгопечатания для развития культуры, одни исследователи уверены, что с изобретением машинного способа печатания книг произошло не просто количественное умножение числа книг и их читателей, а переход количественных изменений в качественные. Эпохальный переворот в обществе и культуре произведен книгопечатанием, по мнению М. Гизеке и Э. Эйзенстайн, а также В. И. Вернадского, Д. Вико, М.-Ж.-А. Кондорсе,
Г. Хаарманн, У. Эко и др. В связи с этим особый интерес вызывает деятельность и вклад И. Гутенберга, исследованные Н. В. Варбанец, И. Кестнером, В. С. Люблинским, Е. JI. Немировским, С. Фуссель и др.
Конец XX века характеризуется всплеском озабоченности проблемами книги. Если ранее эти проблемы поднимали только писатели и специалисты, то теперь данная тема стала достоянием широкого круга ученых и общественности: педагогов, психологов, социологов, информатиков и пр.: А. В. Безбидько, М. Бланшо, X. JI. Борхес, Д. Броди, В. М. Быченков, М. Визель, А. Генис, Г. Гессе, Е. Григорьева, А. Грунвальд, Г. Гуссман, Н. Н. Зубков, А. А. Зубрилин, В. Н. Катасонов, М. С. Киселёва, X. Кноблох, Б. В. Ленский, М. К. Мамардашвили, Н. А. Новиков, Т. Д. По-лозкова, Н. А. Селиверстова, Г. Синьцзянь, В. В. Тарасенко, Д. М. Федяев, Ю. Н. Чернышов, Е. Н. Шапинская, Ю. И. Шелистов, А. Г. Шубаков и мн. др.
В культурологических и философских исследованиях книге придается неоднозначный статус: от деконструкции книги и института авторства (Р. Барт, Ж. Деррида) до признания книги как движущего элемента культуры (А. И. Арнольдов, Ю. М. Лотман, В. К. Кантор, А. А. Пелипенко, Т. Е. Савицкая, П. А. Сорокин, Л. А. Софронова, В. Г. Федотова, Н. Ф.Хилько и др.).
В 1993 году редакция журнала «Вопросы философии» организовала "круглый стол" по проблемам книги, в котором приняли участие философы, культурологи, филологи, искусствоведы, литературные критики. Выступили Л. А. Аннинский, С. С. Неретина, С. Н. Плотников, К. Э. Разлогов, В. И. Мильдон, В. Л. Рабинович, О. И. Генисаретский, М. С. Киселёва, В. К. Кантор. На «круглом столе» дискутировались, в частности, такие проблемы, как книжная культура, её природа и исторические границы, её трансформации в современных условиях, характерные для книжной культуры кризисные явления в период "экранной культуры" и компьютеризации. Речь шла о падении интереса к серьезной книге и переориентации в значительной мере на произведения "массовой культуры", об отношении "автор - читатель" (текст - произведение) и др.
В мае 2005 года в рамках IV Российского философского конгресса был проведен «круглый стол» "Книжная культура в информационном обществе". Участники «круглого стола» констатировали, что состоявшийся разговор актуален и требует углубления, а его продолжением могла бы стать, например, специальная конференция. Было определенно заявлено, что существующие объединения книговедов решают свои довольно узкие задачи и не способствуют координации деятельности книжного сообщества в целом, поэтому, как единогласно высказались участники «круглого стола», стоит подумать о создании нового более емкого и действенного объединения. Такое объединение, если судить по некоторым публикациям, должно включать философов и культурологов, а в обсуждение должны быть вовлечены такие проблемы, как книжная культура, её природа и исторические границы, её трансформации в современных условиях, характерные для неё кризисные явления в период "экранной культуры", сетевых технологий и пр1.
К известным специалистам в области теории культуры, сопоставляющим три этапа в развитии книги и соответствующей ей культуры, следует отнести канадского ученого М. Мак-Люена, а также X. Л. Борхеса, М. Фуко, Ж. Деррида. Среди специалистов, по-своему оценивающих социокультурные последствия вытеснения книжной культуры экранной, следует назвать А. В. Ахутина, Н. Лумана и В.М. Межуева.
Объект диссертационного исследования — книга как социокультурный феномен.
1 Там же обсуждались проблемы: электронная книга, возможный масштаб ее распространения и возможные следствия массового перехода на электронную книгу; проблема отсутствия скоординированности в деятельности книжного сообщества и недостаточной развитости книговедческих исследований; классическая книга (книга Гутенберга) как движущий фактор культуры; культура чтения книг и особенности ее формирования в информационном обществе; институт авторства в информационном обществе; информационное общество и особенности выпуска и распространения книг; информационное общество и возможности развития книжной культуры и др.
Предмет диссертационного исследования — трансформация книжной формы и её социокультурных функций в процессе перехода от индустриального к постиндустриальному (информационному) обществу.
Цель диссертационного исследования — раскрыть социокультурную природу книги и книжной культуры в их динамике - при переходе от индустриального к постиндустриальному (информационному) обществу.
Для достижения указанной цели автор диссертации ставит следующие задачи:
• выявить различие книговедческого, культурно-исторического, культурфилософского подходов к анализу феномена книги;
• проследить эволюцию концепта «книга» в социально-гуманитарном знании;
• в свете концепции М. Мак-Люена охарактеризовать сущность и генезис книги и книжной культуры;
•рассмотреть различные интерпретации феномена книжной культуры и уточнить основания понятия книжной культуры;
• прояснить характер трансформаций книги и книжной культуры в современном обществе;
• проанализировать гипотезу о «смерти книги» в информационном пространстве.
Рабочая гипотеза диссертационного исследования
Феномен книги и книжной культуры может быть проанализирован с позиции книговедения, а также рассмотрен в историко-культурном и культурфилософском аспектах. Своеобразие анализа книги в теории культуры состоит в выяснении ее собственно гуманистического и идеального содержания, которое раскрывается при подходе к книге как орудию развития человеческой личности. Указанный подход был последовательно реализован в концепции канадского ученого М. Мак-Люена, хотя его трактовка книги и книжной культуры нуждается в коррективах, поскольку весь облик культуры, рожденной в «эру Гутенберга», в его учении жестко детерминирован особенностями процесса чтения и книгопечатания.
Современный кризис книжной культуры нельзя сводить лишь к вытеснению книги в форме кодекса на периферию культурной жизни. Антропологическая суть этого кризиса состоит в игнорировании аудиовизуальной культурой творческого воображения субъекта и его идеалов и ценностей. Однако окончательная «смерть книги» в наши дни является, скорее, мифом, чем реальностью, поскольку существует явная тенденция к симбиозу книжной и аудиовизуальной культур. А это создает перспективу того, что книжная культура сможет трансформироваться и «врасти» в новую посткнижную культуру, сохранив свои универсальные возможности.
Теоретико-методологические основания диссертационного исследования составили принцип историзма и основные положения классического эволюционизма, теория культурогенеза, которые позволили рассмотреть феномен книги и книжной культуры в динамике, процессе становления и изменения во времени. Методологически значимым для исследования книги и книжной культуры явился диалогический подход к исследованию культурных явлений и процессов.
При изучении закономерностей генезиса книги и книжной культуры автор исходила из концепций отечественных и зарубежных книговедов, а также идей М. Мак-Люена, Н. Лумана, Б. В. Маркова, В. М. Межуева и др.
Методы исследования. В процессе работы использовались научные методы, соответствующие поставленной цели и задачам: факторный анализ, междисциплинарный подход, функциональный анализ и компаративный анализ, синхронный и диахронный анализ.
Научная новизна результатов исследования: • уточнено понятие «книга», которое в рамках настоящего исследования интерпретируется как одно из искусственно созданных орудий человека для саморазвития и постижения мира;
• предложено определение книжной культуры как такой культуры, которая возникает на основе профессионального и личного общения посредством рукописных и печатных текстов, способ создания и освоения которых порождает визуализацию, линейное восприятие мира и рационалистическое мышление, а также гомогенизацию и стандартизацию всей жизни, по аналогии с процессом книгопечатания и чтения;
• выявлено, что социокультурные и антропологические последствия кризиса книжной культуры могут быть как негативными (разрушение способности к понятийному мышлению, критическому восприятию реальности, творческому воображению и др.), так и позитивными (в частности, переход к мозаично-плюралистическому мирововосприятию);
• обосновано, что трансформация книги при переходе к экранной культуре порождает комплексные формы, обладающие достоинствами книги и аудиовизуальных средств.
Теоретическая значимость исследования. Феномен книги рассмотрен в диссертационном исследовании в его сущностных характеристиках и социокультурной динамике, выявлены эвристические возможности культурфилософского анализа книги в сравнении с её книговедческим и историко-культурным анализом.
Практическая значимость результатов исследования. Результаты работы могут быть использованы для разработки комплексных программ поддержки книгоиздания, соответствующего современным требованиям информационного общества; для дальнейших исследований концепта книги в теории культуры; в преподавании курса теории и истории культуры и соответствующих спецкурсов, связанных с анализом книжной культуры.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Если книговедение делает главный акцент на анализ материальной основы книги, история культуры исследует трансформацию функций книги в процессе филогенеза, то в рамках теории культуры представляется возможным выяснить те качества книги, которые не могут быть сведены к ее эмпирически фиксируемым физическим параметрам, т.е. к материальной форме плитки, свитка, кодекса, микрофильма, диска, или же к ее внешне фиксируемым функциям. В рамках теории культуры, дополняющей эвристические возможности книговедения и истории культуры, идеальным смыслом книги является ее роль в формировании человеческой личности.
2. Культурологический подход способствует постижению феномена книги исходя из сущности человека. Преимущество такого подхода перед популярными ныне постструктурализмом и семиотикой заключается в сохранении гуманистической сути книги. Книга раскрывает свой истинный смысл, когда мы смотрим на нее как на орудие развития и саморазвития человека, а не на анонимный способ передачи информации.
3. Если понятая в указанной гуманистической традиции книга предстает как одно из искусственно созданных орудий человека для постижения мира, общения и саморазвития, то книжную культуру можно представить как культуру, возникающую на основе профессионального и личного общения посредством рукописных и печатных текстов, способ создания и освоения которых порождает визуализацию, линейное восприятие мира и рационалистическое мышление, а также гомогенизацию и стандартизацию всей жизни, по аналогии с процессом книгопечатания и чтения.
4. Развитие книжной культуры тесно связано с развитием у человека творческого воображения. Вместе с тем, книжная культура была изначально ориентирована на формирование высоких гуманистических идеалов. Соответственно, кризис книжной культуры заключается не только в вытеснении книги на периферию медиасредств. Указанный кризис имеет не столько техническую, сколько антропологическую природу, поскольку доминирующая сегодня аудиовизуальная культура не требует творческих усилий по переводу словосочетаний в образный ряд и утверждает мозаично-плюралистическое отношение к миру, в котором нет ясной оппозиции высокого и низкого, истинного и неистинного, доброго и злого.
5. Постиндустриальная культура характеризуется тенденцией к симбиозу книжной и посткнижной культуры, что дает надежду на освоение аудиовизуальной культурой универсальных возможностей культуры книжной. На фоне указанных процессов тезис о «смерти книги» выглядит как явное преувеличение. Книга и книжная культура в постиндустриальном (информационном) обществе не столько умирают, сколько трансформируются. При этом главным вопросом для теории культуры оказывается не столько судьба определенной книжной формы — кодекса, сколько судьба гуманистического содержания самой книжной культуры.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории культуры Московского государственного университета культуры и искусств; прошла предварительную экспертизу и принята к защите диссертационным советом Д 210.010.04 при Московском государственном университете культуры и искусств.
Основные положения и результаты исследования нашли отражение в научных публикациях автора (общее количество более 10).
Материалы и результаты диссертационного исследования получили апробацию в форме докладов и сообщений на семинарах, «круглых столах» и конференциях различного уровня. В их числе:
Библиотечное дело - 2003: Гуманитарные и технологические аспекты развития: Восьмая междунар. науч. конф. (Москва, МГУКИ, 2003);
Информационная цивилизация: современные проблемы: «круглый стол» (Москва, МГУКИ, 2004);
Диалог культур в контексте проблем современного общества: «круглый стол» (Москва, МГУКИ, 2006).
Структура диссертации подчинена логике решения поставленных в ней задач. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения и списка литературы.
Заключение диссертации по теме "Теория и история культуры", Бруева, Татьяна Александровна
Выводы к главе второй
В настоящее время имеет смысл говорить не столько о понятии «книжная культура», сколько об ее идее, явным образом выраженной в работах М. Мак-Люена и других философов культуры, работающих в том же направлении. Идеи, высказанные Мак-Люеном, основаны на введенной им типологии: докнижная культура, книжная культура, посткнижная культура. Взяв за основу эту типологию, мы можем получить некоторое определение книжной культуры, обоснованное в рамках философии культуры.
Книга в понимании Мак-Люена является движущим фактором развития общества по западному образцу. Согласно Мак-Люену, человек книжной культуры - это человек, который не только умеет читать и писать тексты при помощи алфавитной системы, но тот, кто обладает особой конфигурацией чувственного аппарата, приводящей к преобладанию визуального способа познания внешнего мира над аудиальным.
Визуализация восприятия у Мак-Люена является опорой и стержнем книжной культуры. Вторая его опора — это стандартизация и воспроизводимость восприятий и действий книжного человека, что связано с образом печатного станка. Книжная культура, согласно учению Мак-Люена, - это реализация принципа гомогенной сегментации, то есть однородное упорядочивание стандартизированных элементов подобно тому, как это происходит при создании страницы печатного текста с помощью наборных литер.
Соответствующие изменения в контексте книжной культуры произошли в области речи, науки и искусства. Книжная культура, подчеркивает Мак-Люен, сказалась на процессе формирования мысли, а именно на создании техники формулирования умозаключений (формальной логики), социального функционирования языка, создании визуальной позиционной грамматики. Одновременно произошел переход от устного обучения к обучению с помощью чтения.
Но процесс книгопечатания, по Мак-Люену, произвел гомогенизацию не только восприятия, но и социальной организации. С другой стороны, этот процесс привел к росту индивидуализма в Новое время. Представления об атомарном индивиде как основе общества и общественном прогрессе как однонаправленном процессе, с точки зрения Мак-Люена, внутренне связаны именно с книжной культурой, а их явным выражением стала идеология европейского Просвещения. Одновременно книгопечатание спровоцировало усиление национальной обособленности европейских государств и бюрократического аппарата. Более того, поскольку книга явилась первым однотипным и воспроизводимым товаром, она, утверждает Мак-Люен, подготовила первый конвейер и первую отрасль массового производства и тем самым заложила основы общества потребления с рыночной экономикой.
Итак, представление о книжной культуре, подобно понятию книги, в культурфилософском аспекте отличается от представления о ней в книговедении. В обоих случаях, вслед за Мак-Люеном, в культурфилософском анализе мы исходим из места книги и книжной культуры в общем контексте жизнедеятельности человека, их роли в его саморазвитии как мыслящего и творческого существа. Понятая под таким гуманистическим углом зрения книга предстает как одно из искусственно созданных орудий человека для постижения мира, общения и саморазвития. Хотя однозначного определения книжной культуры Мак-Люен не дает, но на основе ее детализированной характеристики в его работах книжную культуру можно определить как культуру, возникающую на основе профессионального и личного общения посредством рукописных и печатных текстов, способ создания и освоения которых порождает линейное восприятие мира и рационалистическое мыитение, а также гомогенизацию и стандартизацию всей жизни, по аналогии с процессом книгопечатания и чтения.
Но концепция Мак-Люена может и должна уточняться на фоне других исследований в этой области. Если тезис о непосредственном влиянии книг на изменения в способе восприятия, мышлении, образовании, науке, искусстве и т.п. является для современного человека практически не требующим доказательства, то вряд ли можно встретить такое единодушное мнение по поводу утверждения Мак-Люена о решающей роли книг в организации социально-политической и экономической сфер жизни. У Мак-Люена, без всяких сомнений, книжная культура ответственна за переустройство рынка, государства, создания феномена национального общества и т. д. Такая жесткая детерминация книгой и книгопечатанием всех сторон человеческой жизни - наиболее спорный пункт в его концепции. Место книги может быть рассмотрено как в качестве определяющего весь строй определенной культуры, так и в качестве определяемого, а точнее — в качестве одного из элементов культуры индустриального общества. И тогда книжный характер культуры может и должен соотноситься с другими элементами той же культуры, например, с ее национальным характером, как это делает, в противоположность Мак-Люену, один из основателей отечественной философии культуры В. М. Межуев .
201 См.: Межуев В.М.'Межуев В. М?Феномен книги и национальное в культуре // Общество и книги: от Гутенберга до Интернета.-М.:Традиция, 2000.-С.95-110.
Книга — одно из важнейших орудий общественного человека, а книжная культура — характерный способ культивирования его способностей в условиях индустриального общества. Тем не менее, облик человека индустриальной эпохи был сформирован не только книгой, как это утверждает Мак-Люен. И если визуализация его сознания во многом обусловлена системой образования посредством чтения, то в стандартизации жизни индустриальной эпохи огромную роль сыграла машинная техника, которая вместе с книгой и другими факторами культурной жизни формировала человека Нового времени.
Подлинным гуманистическим смыслом книжной культуры, подчеркивает В. М. Межуев, является развитие у индивида творческого воображения. С другой стороны, книжная культура, как отмечает Б. В. Марков, изначально была ориентирована на формирование высоких гуманистических идеалов. Соответственно, кризис книжной культуры эти исследователи объясняют не только вытеснением книги на периферию медиасредств. Кризис книжной культуры толкуется ими как проблема, имеющая не техническое, а антропологическое содержание. Ведь доминирующая сегодня аудиовизуальная культура, уже не развивает у человека воображения, поскольку не требует творческих усилий по переводу словосочетаний в образный ряд. Она же утверждает такое мозаично-плюралистическое отношение к миру, в котором нет ясной оппозиции высокого и низкого, истинного и неистинного, доброго и злого.
Причины таких трансформаций нельзя искать лишь в техническом прогрессе. Эти причины связаны с более глубинными сдвигами в образе жизни современного человека, в сути того, что Н. Луман довольно широко именует феноменом «коммуникации». Те, кто связывают облик классической эпохи именно с книжным окультуриванием человека, совершенно правомерно видят в кризисе книги признаки гибели Homo Sapiens. Но если книга была лишь одним из средств, служивших общению как обмену творческими способностями, то остается надежда на то, что аудиовизуальная культура сможет, в конце концов, воссоздать на новом уровне универсальную суть книжной культуры.
Новейшая культура, основанная на электричестве и электронной технологии, сегодня является многомерным образованием, в рамках которого книжная и посткнижная культуры пока сосуществуют. Более того, современные исследования демонстрируют тенденцию к симбиозу того и другого. Социокультурные и антропологические последствия этих процессов пока не до конца ясны. Тем не менее, тезис о «смерти книги» на фоне этих тенденций выглядит как явное преувеличение. Книга и книжная культура в постиндустриальном (информационном) обществе не столько умирают, сколько трансформируются. При этом главным вопросом для философии культуры оказывается не столько судьба определенной книжной формы -кодекса, сколько судьба гуманистического содержания самой книжной культуры.
156
Заключение
Подводя итоги предлагаемого диссертационного исследования, следует отметить, что хотя становление и книги, и книжной культуры в XX веке уже завершено, не завершено их теоретическое исследование, актуальность которого возрастает в свете трансформации книги в информационном обществе XXI века.
В диссертационном исследовании мы исходили из того, что именно после Мак-Люена появились условия для серьезного культурфилософского обсуждения феномена книги и книжной культуры, в отличие от их исследования в книговедении и истории культуры. Тем не менее, у Мак-Люена мы находим лишь идею книжной культуры, превращение которой во всесторонне проработанное понятие книжной культуры — дело будущего.
В своевременности такого направления исследований мы нисколько не сомневаемся. Действительно, когда происходит становление какого-то важного объекта реальности, его сущность становится возможным выразить с помощью понятия. И такого рода понятие в дальнейшем превращается в основание настоящей зрелой теории.
Правда, всякое становление и развитие, как известно, в итоге завершается разрушением. И для многих именно это состояние переживает сегодня книга и книжная культура. Но мы более перспективным считаем иную оценку современной стадии, переживаемой книгой. Ее можно выразить словами А. Ахутина: «состояние после конца, но до начала», и это «состояние неясности и всевозможности собственного названия иметь не может и именуется безымянно, простым знаком «пост-». .»202.
Мы действительно вступили сегодня в пост-шшжпую эпоху. И если сегодня уже в целом ясно, чем была книга и книжная культура в Новое время, то не совсем ясно, чем она станет в информационном обществе. И это
202 Ахутин А. В. Поворотные времена.-СПб.: Наука, 2005.- С. 6. вносит дополнительный элемент неопределенности в будущее культурфилософское осмысление книги и книжной культуры.
Определение книги через исторически конкретную форму книжного кодекса, характерное для современных словарей, скорее всего, будет со временем корректироваться. Однако, если завершение исследования книги — дело отнюдь не завтрашнего дня, и здесь не стоит пытаться уже сейчас проставлять все точки над «и», то уже сегодня можно указать главный вектор всех последующих исследований книги.